Копия

Улица, которой давно уже нет, вдруг всплыла в памяти Елены Петровны. Деревянные дома с резными ставнями, с неповторимыми по красоте и полёту фантазии наличниками, с изящными парадными крылечками, с кустами сирени под окнами. А в каждом из трёх переулков своя неповторимая жизнь, мнимое затишье, ибо дорогу из окон оттуда было не видно. Там в палисадниках (почти возле каждого дома) росли георгины, космеи, пионы, розы, маки, настурции и флоксы. На центральной же улице с двух сторон  каждого дома были высокие сплошные деревянные заборы (с номерами домов на калитках). За ними прятались сады и огороды. Там протекала скрытая от чужих глаз жизнь. Во втором переулке была колонка, куда люди, у которых на участках не было своего колодца, ходили с вёдрами за водой, а для полива огорода - с бочками на  тележках.   
Вдоль улицы росли деревья с листвой, посеревшей от пыли асфальтового завода, что был прямо напротив её дома (последнего в ряду других домов). Зато после дождя улица преображалась, проявлялись яркие краски у листвы, травы, крыш домов. Улицу детства невозможно забыть. Воспоминания о ней прорываются во снах. Она продолжает там жить вопреки действительности, которая упорно пытается стереть память о прошлом.
 Время невозможно остановить, как и прогресс. И хотя давно нет асфальтового завода (он теперь находится за чертой города), от улицы осталось лишь старое название, прошлое не исчезнет, пока о нём помнят и знают очевидцы, пока тянется тонкая нить воспоминаний, пока хранятся фотографии, книги, картины того времени, документальные фильмы.
Елена Петровна посмотрела в окно, увидела цветущую сирень и улыбнулась.  Это был пригород другого города. И частный дом, в котором она жила, не был похож на дом её детства. Хотя в своём палисаднике она с некоторым упорством сажала космеи, но и они были (или ей только так казалось) не такие яркие, как в детстве. А флоксы и пионы не источали аромат на всю улицу. Она объясняла это выведением гибридов цветов с новыми качествами, у которых навсегда были утеряны прежние. А может, это была элементарная тоска по прошлому, которая вылезла от ворвавшегося в открытое окно аромата сирени?
  Ей было всё равно, что спровоцировало её воспоминания. Она словно погрузилась в прошлое. Время быстротечное, неумолимое, мчится, не считаясь с желаниями простых смертных. А потом происходит нечто, когда некая деталь, запах, или иная ассоциация возвращает к жизни забытое явление, некий эпизод из детства, заставляет грустить или радоваться. И сердце сжимается в томлении, будто время повернулось вспять, приоткрыло завесу, и ты увидел то, что было тогда, в ином свете, с высоты прожитого опыта.
Сколько радости у детей вызывал приезд старьёвщика на телеге, запряжённой старенькой лошадью. Он останавливался возле каждого дома для того, чтобы собирать старые, ненужные вещи, а взамен дарить игрушки из своего «волшебного» мешка.
- Старьёвщик приехал! – раздавались радостные возгласы детворы.
Елена Петровна улыбнулась. У детей с его приездом был праздник. За старые вещи можно было получить свистульки, мячики на резинке, шары, «носы» клоуна, бумажные колпаки, как у Буратино, кто-то становился обладателем калейдоскопа или «пьяного» ослика на пеньке. При нажатии снизу на крышку пенька, у ослика подгибались ножки, он падал на пенёк, но стоило ослабить давление, как он вновь вскакивал. 
Воспоминания выстраивались в некие линии. А ведь у старьёвщика было имя, дом, где он жил, была семья, дети, внуки. Собирать старые вещи – это была не его прихоть, развлечение или хобби, это была его работа. Детей не интересовала его жизнь, как не задумывались они над тем, зачем он собирал старые вещи и что с ними делал потом. Она уже получила игрушку. Ослик падал и вставал, она смеялась и ничего не замечала вокруг.
Голос старьёвщика вернул её к действительности. Ленку удивило, что он назвал её по имени. А может, он помнил имена всех детей на её улице? Она увидела  в его руках  свёрнутый вчетверо тетрадный лист.
- Ленка, иди сюда. Вот, нашёл в кармане старой телогрейки, что ты притащила, отнеси бабушке. А то хватится, переживать будет.
Лена с недоверием смотрела на старьёвщика. Почему это её бабушка будет расстраиваться из-за какой-то бумажки? А старик, словно прочитал её мысли, покачал головой и повторил:
- Возьми и отнеси.
Ленка пожала худенькими плечиками и побежала домой. Реакция бабушки, когда она протянула пожелтевший листок, удивила её ещё больше.
- Ой, - воскликнула она, прижала бумажку к груди и выбежала на улицу, увидела, что старьёвщик собирается уезжать, и крикнула: - Фрол, спасибо, - а он в ответ небрежно взмахнул рукой.
Целую неделю Ленка видела сквозь сон, как бабушка по утрам аккуратно разворачивает листок, который ей вернул Фрол, что-то бубнит себе под нос, а потом вытирает слёзы. Ленка подумала, что она молится, но бабка Лина в церковь не ходила, в доме не было икон. Да и религиозной её сложно было назвать. Бывшая комсомолка, которая всю жизнь проработала на ткацкой фабрике. Когда дед ушёл на фронт добровольцем, она тоже хотела идти воевать, но у неё на руках была четырёхлетняя дочка. И тогда бабка устроилась в госпиталь ухаживать за ранеными.
Так сложилось, что в одном из раненых она узнала друга своего мужа. Алексей обрадовался, когда увидел Лину, говорил что-то о чуде, что Николай откуда-то знал, что он встретит его жену в госпитале, написал записку и просил передать. Это было единственное письмо от мужа, которое она получила с фронта таким невероятным образом. Больше писем от Николая не приходило. А через месяц она получила извещение, что её муж без вести пропал.
Она долгое время тешила себя надеждой, что он не погиб, а оказался в партизанском отряде и продолжает бить фашистов. Если бы он погиб, ей прислали похоронку. Здравый смысл не мог сломить веру. И после окончания войны она продолжала ждать, что он вернётся. Но чуда не случилось. Баба Лина так и не вышла больше замуж. Дочь Машенька оказалась характером в неё. Вместе с мужем уехала на какую-то стройку. Там и родилась Ленка, отец которой трагически погиб вдали от дома. Что за трагедия случилась с ним, дочь бабы Лины не захотела рассказывать. После смерти мужа она вернулась в родительский дом, устроилась на ткацкую фабрику, а её мать ушла на пенсию и стала сидеть с внучкой.
Ленка не решалась спрашивать у бабы Лины, что написано на тетрадном листке. А потом набралась смелости и прошептала как-то утром после очередного чтения ею текста мучавший её вопрос.
- Это письмо от Николаши. Единственная весточка. Оригинал я спрятала. Потому что он написал записку чернильным карандашом. Буквы на послании со временем стали стираться, и тогда я переписала его письмо. Это копия.
Загадочное слово, смысл которого Ленка не знала, произвело на неё сильное впечатление. Она смотрела на листок в руках бабки со столь странным названием и никак не могла понять, зачем так часто читать эту самую копию. Но спрашивать об этом не стала. Баба Лина посмотрела на внучку, вздохнула, сложила листок и убрала его в комод.
  А через неделю после того, как Фрол вернул бабке эту самую копию, Ленка прибежала с улицы и замерла в недоумении возле порога. Посреди комнаты стоял молоденький солдат, а перед ним с побелевшим лицом замерла бабка Лина.
- У нас гости? – спросила Ленка, застывшая в дверном проёме.
Бабка перевела взгляд на внучку.
- Ты видишь его? – заикаясь, спросила она.
- Ну, да.
- А я думала, что умом тронулась, - призналась бабка. – Это твой дед Николай.
- Такой молодой? И чего ему надо? – спросила Ленка.
- Не знаю, - прошептала бабка. – Он уже второй раз приходит. Стоит и смотрит с тоской на меня.
- А ты спроси, - посоветовала внучка.
- Я боюсь. А вдруг ответит. Он же погиб в начале войны.
- Он стоит у нас в комнате. Значит, ему что-то нужно от тебя.
Баба Лина подумала, что в словах внучки была железная логика.
- Может, нельзя было так тосковать о нём. Нельзя было бесконечно читать его единственное письмо ко мне. Я всё время тревожила его, не давала успокоиться, - предположила баба Лина.
- Ты только неделю назад начала читать? - Ленка кивнула на листок в её руках.
- Нет, я уж и не помню сколько лет читаю.
- Но пришёл он только сейчас, - произнесла Ленка.
Бабушка с удивлением посмотрела на внучку.
- Твоя правда.
А солдат при этом продолжал стоять посреди комнаты.
- Спрашивай, - потребовала внучка.
- Николаша, зачем пришёл?
Солдат продолжал молчать.
- Ты спроси, где он погиб, ты же хотела найти его могилу.
- Коленька, где тебя похоронили? – спросила баба Лина.
Он молча подошёл к карте, что висела на стене, и ткнул пальцем в точку, находящуюся на территории Белоруссии.  Бабка приблизилась к карте.
- Так здесь нет ничего. Не написано. Город в стороне. Может, там какая-нибудь деревня?  - предположила баба Лина и увидела улыбку на его лице. – Так, а как узнать название? Ты говорить можешь? Раз молчишь, значит, не можешь.
- Дай ему ручку, пусть напишет, где искать его могилу, - посоветовала внучка.
Бабка схватила карандаш и протянула ему сложенный вчетверо листок, который по-прежнему держала в руках.
  «Это же копия», - хотела крикнуть Ленка, но не смогла произнести ни слова.
А солдат взял карандаш и печатными буквами написал название деревни и номер дома, после чего исчез, а карандаш вместе с листком упал к ногам бабки Лины. Она опустилась на колени, закрыла лицо руками и зарыдала. Потом вспомнила, что рядом внучка, вытерла слёзы, подняла копию письма. Ленка увидела растерянность на лице бабки.
- И что он написал? – спросила она.
- Адрес. Название деревни и номер дома.
- Его что? В доме похоронили?
- Ну, откуда я знаю, - всхлипнула бабка. – Ехать надо, - произнесла она и стала собираться в дорогу.
Когда пришла с работы Ленкина мать, бабка Лина объявила, что едет в Белоруссию, на могилу её отца.
- Придётся попросить соседку, чтоб присмотрела за Ленкой. И не возражай, я всё равно поеду.
- Адрес у тебя откуда? – спросила Ленкина мать.
- Бывший сослуживец приходил, записал вот, - не моргнув глазом, соврала бабка и протянула дочери копию письма с адресом. - Ленка видела, - она выразительно посмотрела на внучку. 
- Ага, - произнесла та и покраснела.
- Ладно, - согласилась мать Ленки. – Ты только утра дождись.
- Нет, сейчас надо. Могу не успеть, - произнесла бабка, встала и направилась к двери.
- Давай хоть присядем на дорожку, - произнесла дочь.
- Ну, присядьте, - разрешила она. - А я пошла, - бабка выбежала из дома, а её дочь пожала плечами и села на стул.
На вокзале бабка купила билет на поезд, который должен был отправиться через десять минут. Едва она вбежала в вагон, как поезд тронулся. Всю дорогу она твердила адрес, чтобы ни о чём не думать, не погружаться в фантазии, от которых ей становилось плохо.
«Что я скажу, зачем приехала к незнакомым людям? Чтобы выяснить, где похоронен муж? А почему не в сельсовете решила узнать, а у жителей частного дома?» - она почему-то не подумала, что её могут принять за сумасшедшую, она так устала, что задремала и вдруг ощутила, как кто-то коснулся её плеча.
Рядом с ней стоял проводник.
- Прибываем, - сообщил он.
С небольшой станции она почему-то пошла к остановке автобуса. Ей даже спрашивать ничего не пришлось. Там стоял автобус, на переднем стекле которого было написано название той самой деревни, в которую она ехала. Она впервые подумала, что это Николаша помогает ей. Как долго она ехала, осталось для неё тайной. Баба Лина услышала, как водитель объявил, что они приехали. В автобусе, помимо неё был дед с тяжёлой сумкой. Они покинули автобус. Дед пошёл впереди, а она растерянно смотрела по сторонам, не зная, куда теперь идти.
- Постойте, - окликнула она деда. Где здесь дом 25?
- К Олесе приехала? – почему-то обрадовался дед.
Баба Лина кивнула.
- Болеет она. Наш доктор говорил, что она всё время твердит, будто к ней должна приехать дальняя родственница. Значит, не выдумала. Я провожу, – вызвался старик.
Она постучала в дверь и вошла в дом. На кровати лежала женщина, которая открыла глаза и пригласила:
- Проходи, садись. Я ждала тебя.
- Вы ничего не путаете? – всё же спросила баба Лина.
- Это же он привёл тебя ко мне? Только не спрашивай, кто. Муж твой. Он мне тоже являлся. Я должна объяснить тебе нечто очень важное. Я дочь родила от него. Любашу. На его фамилию записала, а на памятнике не могла записать его имя, хотя и знала, кто там похоронен. Ты уж прости меня. Три года назад дочь умерла при родах. Осталась я одна с внуком. Он у соседки. Я попросила её посидеть с ним, сказала, что должна родственница приехать. Внука я Коленькой назвала. Зимин Николай Николаевич. Я ему отчество деда дала. Его отца до его рождения убили в пьяной драке. Они не успели с Любкой расписаться. А может, он и не собирался. Теперь уже не узнаешь. А здесь новая напасть на нашу семью свалилась. Рак у меня. Держусь из последних сил, чтобы внука передать. Мне Николаша стал являться. Встанет возле моей кровати и стоит. На фотографию внука смотрит. Я не выдержала и попросила помочь устроить внука к хорошим людям. Он кивнул и исчез. Я должна рассказать всё, как было. Не изменял он тебе. Мне в ту пору было восемнадцать лет. Я его в лесу раненым нашла. У нас тогда немцы в деревне стояли. В нашей избе жил очень вежливый немец, музыкант. Бросить нашего солдата я не могла, притащила ночью. В сарае спрятала. Хотела выходить под носом у фашистов. Отец, когда узнал, чуть не умер на месте. Солдатик бредил. Про жену Лину спрашивал, про дочку Машеньку. Он фамилию и имя в бреду сказал. Я молоденькая, а мужиков в деревне не осталось, либо дети, либо старики дремучие. Вот я и решила, что Бог мне шанс даёт. Согрешила я, легла с ним рядом, а он думал, что это жена его. Одна ночь украденного счастья. Утром я ушла, укрыла его, а он в бреду стал кричать, звать Лину, ну, фашисты и услышали. Наш постоялец, стал допрашивать нас, кого мы укрываем в сарае. А отец сказал, что этот раненый солдат вчера ночью сам из леса приполз. Спрятался в сарае, а потом сознание потерял. Он хотел о нём доложить, как полагается, но господина офицера всё время отвлекали. Не успел доложить. Пианист немецкий сделал вид, что поверил, приказал расстрелять твоего мужа, а отца арестовал, хотел ещё раз допросить перед расстрелом, а потом почему-то передумал. Может, меня жалко стало? Я рыдала в голос. Он выпустил отца. В соседней деревне они трупы всех расстрельных сбрасывали в ров. У нас не было подобных бесчинств. Может, потому что квартировали недолго? Он приказал отцу похоронить солдата. А днём фашисты съехали, поступил приказ о наступлении. Мы вырыли могилу в начале берёзовой аллеи, похоронили Николая, а через месяц я узнала, что беременна. Записала дочь на его фамилию. А после войны поставили памятник неизвестному солдату. Отец через пять лет после войны умер от сердечного приступа, и остались мы с дочкой одни. Я давно приняла свою судьбу. И только когда заболела, пришло понимание, что ничего нельзя вернуть, изменить то, что предначертано небесами. Долгие годы страданий и лишений не сделали моё сердце чёрствым. Я переживаю за судьбу внука. Возьми Колины документы в тумбочке. Там его метрика, свидетельство о смерти матери. А также моя просьба, заверенная нотариально, и у нашего председателя сельсовета, что я доверяю воспитание внука своей родственнице Зиминой Капитолине Андреевне. У тебя чуткое сердце. Плохого человека он бы не полюбил. Негоже, чтобы в детдом отдали внука твоего мужа. Слава Богу, дождалась. Нет осуждения в твоих глазах. Колька так похож на Николая. Я верила, а теперь знаю, не бросишь внука его. Худо мне, позови доктора, он в соседнем доме живёт, и внук Колька у него. Доктор знает о моём решении, я с ним вчера всё уже обговорила. Он поможет, если что. Мне лишь тебя надо было дождаться. В маленькой комнате сумка с вещами внука, - еле слышно проговорила она и забубнила нечто, только ей понятное.
Откровения Олеси (если б кто-то их понял) со стороны были похожи на безумие, ибо она просила прощение у давно ушедших, понимала то, что не понимала и не видела раньше. Око старости, оказывается, способно видеть гораздо острее. Зачем так много испытаний выпадает на долю человека? Олеся прикрыла глаза. Возникло ощущение, что ей кто-то ответил. Она поняла смысл страданий и бед. Это не наказание вовсе. Это… Предсмертное покаяние замерло на полуслове. Она глубоко вздохнула в последний раз и  замерла с улыбкой на устах.
Когда баба Лина вернулась вместе с доктором, Олеся лежала на кровати и продолжала улыбаться. Казалось, что бедная женщина задремала от усталости, беспрестанной боли, но доктор осмотрел её и сообщил, что она не уснула, а ушла в мир иной. Баба Лина позвонила домой от доктора, сказала, что задержится на несколько дней. Объяснять причину она не стала. Надо было похоронить Олесю, ибо родственников у неё, кроме бабы Лины, не было.
Потом она пошла к памятнику неизвестному солдату, постояла молча возле него и решительно отправилась в сельсовет, где заявила, что группа поисковиков отыскала, где похоронен её муж, Зимин Николай Петрович. Так что теперь можно будет написать на памятнике его имя, отчество и фамилию, а так же день рождения и день, когда его расстреляли. После поминок бабка Лина уложила Кольку спать, а сама вышла на крыльцо. На сердце было спокойно, и хотя рваные клочья тяжёлых, тёмных облаков неслись по небу, а лёгкая белесая дымка заволокла звёзды, она разглядела в бурном потоке облаков плывущую луну (не застывшую, бледную, а яркую, устремлённую куда-то) и решила, что подобное явление не просто редкое, необычное, это ещё и хороший знак. Жизнь продолжалась, не смотря ни на что.
Когда бабка Лина вернулась с Колькой из Белоруссии и объявила, что это  двоюродный брат Ленки, её дочь прикрыла ладошкой рот, но не издала ни звука. Ленка же так обрадовалась, что взяла над маленьким братиком шефство, хотя он был всего на два года младше её. А когда Колька уснул, Ленка случайно услышала исповедь бабы Лины. Правда, про то, что им являлся во плоти Николаша, бабушка промолчала, как и о том, что его видела Колина бабушка, а Ленка, как и обещала, тоже не стала никому об этом рассказывать.
«Мы оглядываемся на пройденный путь, отталкиваемся от него и продолжаем идти вперёд. Не существует проторенного пути, как и некой кратчайшей дороги к мудрости, - подумала Елена Петровна, стоя у открытого окна на веранде. - Путь человеческой души пролегает через тернистые пустоши, которые приходится преодолевать в гордом одиночестве, сбивая в кровь ноги, а порой и с плачем взывая о помощи».
Николай был удивительно похож на деда. И способности к точным наукам были, как утверждала баба Лина, в него. Ленкин брат окончил институт, устроился в КБ. А через год уже возглавил его. Он постоянно что-то изобретал, усовершенствовал и выдумывал. И жена его оказалась такой же талантливой. Недаром её пригласили работать вместе с мужем. У них родились близнецы-сорванцы, которые очень быстро поняли преимущества своей похожести. Один был гением в точных науках, другой - в гуманитарных. В результате объединённых усилий они были отличниками во всех областях. Правда, поступили в разные институты, женились, а вот внуками пока не осчастливили отца с матерью.
Елена Петровна стала учителем, долгое время преподавала биологию в школе. У них с Гришей была единственная дочь Анна, которая окончила музыкальное училище и вернулась в родную школу в качестве учителя музыки. Муж дочери – талантливый художник, а внучки пока не определились с выбором профессии. Младшей нравился балет, но быть балериной она не собиралась, старшая внучка любила точные науки и музыку, но не хотела идти по стопам матери или деда.
Елена Петровна ощутила, что Николай подходит к дому, спустилась в сад и почти сразу же увидела его возле калитки.
- Привет, дорогая, - он обнял её, потом слегка отстранился и улыбнулся: - Как тебе удаётся?
- Я рада тебя видеть. Что мне удаётся? – спросила она и улыбнулась.
- Ты же знаешь. Хочешь, чтобы я озвучил? Как тебе удаётся оставаться вечно молодой? Какие ароматы! – воскликнул он.
- Это ты о цветущей сирени? – улыбнулась Елена.
- И о ней тоже, - засмеялся Николай Николаевич.
- Сегодня Гриша хозяйничает на кухне, хочет удивить тебя изысками собственного приготовления. Ему надо было быть поваром, а не учителем физики.
 - С судьбой спорить – неблагодарное дело, - произнёс Николай. – Давай немного прогуляемся. Здесь где-то недалеко было озеро, возле которого мы когда-то сидели с тобой.
  - Озеро? Это надо через лес по тропинке пройти. Я как-то нашла твои детские фотографии, потом отыскала детские фотографии деда. Лишь только по одежде можно сказать, кто есть кто.
- Это нормально. Было бы удивительно, если бы я был похож на соседа. А это тебе, - он достал из кармана старую игрушку «пьяный» ослик. Это ты когда-то подарила мне. С ним столько чудес связано в моей жизни, когда-нибудь обязательно расскажу, - пообещал он.
Елена взяла игрушку, которую ей вручил старьёвщик много лет назад, и произнесла:
- Недаром я перед твоим приездом погрузилась в воспоминания.
Они остановились возле озера. Им показался сказочным солнечный берег у ослепительно сверкающей водной глади. А небо, кроны деревьев, трава и само озеро    были будто наполнены нежной любовью.
- Знаешь, я почему-то вспомнила, как моя мать однажды сказала, что всю жизнь  подлаживалась под других людей, прятала недовольство. И вдруг поняла, что устала это делать. Распрямила спину, танцующей походкой подошла к зеркалу, с наслаждением  выругалась, топнула ногой и рассмеялась. И в эту минуту впервые за долгие годы ощутила невероятную лёгкость в душе: она могла быть самой собой. Это очень важно. Единственная мысль утешала её, что все невзгоды и страдания проходят. Она стала наблюдать за собой и людьми. Годы наблюдений не прошли бесследно. Ей показалось, что она научилась понимать истинную суть событий и вещей. После чего подвергла тщательному анализу свою жизнь и жизнь родных и близких. И вдруг увидела  себя и их в ином свете, с иной стороны. Наблюдения за людьми показали ей, насколько сильна сила привычки. Ей стало жаль людей с холодным сердцем. Чего нельзя было сказать о бабе Лине.
- К чему столь пространное вступление? – спросил Николай.
- Неделю назад решила навести порядок в чулане. Я со страхом вошла туда. Мне показалось, что сгнившие воспоминания лежат по углам чулана, где хранятся старые вещи. Глядя на них, я ощутила, что время утекает, словно песок сквозь пальцы, а потом мне показалось, будто оно сорвалось с цепи и понеслось в неизвестном направлении. У меня даже голова закружилась. Я присела на старое кресло и вдруг увидела пожелтевший, сложенный вчетверо тетрадный лист. Исчезли все звуки, даже шум дождя стал новой формой тишины. Естественный шум листьев превратился в звук жизни, который нёс ощущение мира и покоя. Я нашла копию единственного послания деда с фронта. Был и оригинал, но бумага со временем превратилась в труху. Я должна тебе рассказать необычную, почти мистическую историю, как баба Лина нашла тебя. Я обещала, что никому не расскажу об этом, но после того, как я прочитала копию письма деда, я думаю, что ты должен знать о необычном событии. Давай присядем на лавочку. Такое случается не с каждым, – она вздохнула и рассказала ему, что она пережила вместе с бабой Линой, когда в комнате  увидели живым погибшего на фронте деда.
- Если бы я не знал тебя, то решил, что ты разыгрываешь меня. Я ещё совсем недавно утверждал, что даже чудо не может противоречить законам природы. Я не просто верю тебе, я уверен, что всё так и было.
- Но самое удивительное в этом старом листке, - она протянула брату письмо деда и попросила: - Прочитай, пожалуйста, пока его ещё возможно прочитать.
«Милая моя Лина, я люблю тебя, и буду любить всегда. Я никогда не говорил тебе об этом, и вдруг испугался, что могу не успеть сделать это. Война. Знай, даже если погибну, я всё равно буду любить тебя, ибо верю, что наши души бессмертны, а это значит, что когда-нибудь мы обязательно будем вместе. И никто, слышишь, уже никто не сможет разлучить нас. Скучаю по тебе и нашей доченьке. Твой Николай».   
- Она постоянно читала его послание. Сверху печатными буквами дед написал адрес, когда проявился у нас в комнате. По записи на копии письма она нашла тебя.
- Надо будет съездить на могилу деда, - произнёс Николай, и вдруг письмо деда рассыпалось в его руках. – И что это значит? – спросил он у сестры.
- Думаю, не надо никуда ездить. Пошли домой, - произнесла Елена Петровна и вдруг замерла, глядя на тропинку, по которой они пришли к озеру.
- Ты их видишь? – спросил Николай. – Это же баба Лина. А рядом – дед Николай?
  Она молча кивнула, взяла брата за руку, а когда снова посмотрела на тропинку, там никого не было. Николай обнял сестру и прошептал:
- Пора возвращаться в реальность.
- Они встретились. Понимаешь? Сила любви творит чудеса, преображает мир, людей, - она улыбнулась. – Мне кажется, что что-то изменилось вокруг. Может, пространство стало добрее и чище?
- Всё может быть. Жаль, что не любое явление с научной точки зрения мы можем  объяснить. Они явились в материальной оболочке, молча постояли и исчезли.
- Хочешь спросить, зачем? Не знаю. Почему? Может, энергия послания приводила в действие некие механизмы. Я же говорила, что бабушка часто читала записку с фронта от деда. А, может, они смогли показаться нам, потому что поняли, что такое любовь? – спросила Елена.
- Записка рассыпалась в моих руках. Так что проверить твоё предположение будет сложно.
- В тебе говорит учёный.
- Во мне говорит растерянный мальчишка. Я обескуражен. Энергия любви, - он задумался и после небольшой паузы произнёс: - Рочестер утверждал, что «любовь есть небесная капля, которую боги влили в чашу жизни, чтобы уменьшить её горечь», - произнёс Николай.
  - А Лев Толстой писал, что «любовь есть Бог, и умереть – это значит мне, частице любви, вернуться к общему и вечному источнику», - произнесла Елена. -  Гриша вышел нас встречать. Милый, что для тебя любовь?
- Я согласен с Авдеевым, который говорил, что «любовь – та же почка на дереве: она наливается, зреет и раскрывается по непреложным законам природы».
- А есть ещё пятое, десятое, сотое определение. Но это всё слова. А настоящую любовь втиснуть в определение невозможно. Она безгранична, вечна, это Свет, из которого рождаются миры, всё сущее на земле и на небе, - произнесла Елена, ощутила ликование собственной души, поняла, что не сможет выразить это словами, и улыбнулась, щурясь от яркого солнца.

Февраль 2024 год