Рантье

      


              Учителя,  муж и жена, давно мечтали отказаться от  репетиторства, чтобы  уделять больше внимания себе.  Не получалось. Но, как-то,  у них, вдруг, скопилось немного денег,и муж предложил:
           -Давай  положим деньги в банк,  станем рантье и заживем "на халяву".
           Жена, уставшая от работы после работы,  согласно кивнула. На следующий же день cунула деньги в сумку, предварительно перевязав резиночкой от бигуди  и пошла в банк.Встретила её очень вежливая блондинка:"Проходите, проходите, пожалуйста. Спасибо,  что выбрали наш банк.  На какой срок положим?"  И т.д. и т.п. Положила на самый маленький срок -попробовать, что получится. Вышла довольная приемом и придумкой мужа.Дело было новым , она чуть волновалась. 
             Дисциплинированно, как истинный учитель,  в положенный срок пришла  за деньгами и увидела  запертую дверь, а перед дверью толпу. Люди шумели. Из всего, что говорилось, поняла: нужно записаться в очередь и ждать.  Записалась.

        Дубовая дверь дрогнула, появилась знакомая блондинка. Ни на кого не глядя, прикрепила объявление, из которого следовало, что банк работать будет.
        Кто-то поинтересовался:
       - Денег всем хватит?
       Блондинка молча развернулась.
       Впустили первую партию. Те, кто был ближе к стеклянным стенам, закрытым изнутри  жалюзи, заглядывали в промежутки между полосками и комментировали происходящее в зале.
         - Тетка в очках получила. Стоит, греется, выходить не хочет.
         - А что  та, в вязаной шапочке, мечется от окна к окну?
         - Усатый, усатый получает.
         Дверь открылась. Усатый вышел, засовывая кошелек в карман. Впустили еще несколько человек. Через полчаса – еще.
         Толпа начала волноваться. Послышалось:
         -Почему так медленно?
         -Какие бессовестные. Когда брали: «Спасибо, пожалуйста". А сейчас  на улице морозят.
         - Где тут туалет?
         - Хоть и весна, а холодно.
         Очередь двигалась медленно, и люди осаждали милиционера:
         - До которого часа работаете? Узнав, крайние ушли - иные решительно и бесповоротно, другие, оглядываясь и выжидая. Человек двадцать продолжало осаждать вход.
         Через какое-то время милиционер объявил:
         - Расходитесь. На сегодня - всё. Денег нет. Приходите завтра,- и скрылся.
         Вкладчики начали стучать по двери, требуя начальство. Вновь выглянул милиционер и негромко посоветовал:
          - Идите через черный ход.
          Пошли. Дверь нашли, но она была заперта. Начали звонить. Долго звонили. Наконец,  хрипловатый мужской голос спросил изнутри:
          - Чего надо?
          - Администратора.
          - Ушла, нет  ее.
          Люди  снова стали жать на кнопку. Тот же голос, так же хрипло и монотонно:
          - Прекратите хулиганить, вызову милицию.
          Народ был возбужден и, настроенный воинственно, двинул назад к парадному входу. На стук вышла всем знакомая блондинка. Все притихли.
          - Я с хорошей вестью. Мы как раз сейчас перезаключаем договор, и завтра ...

          Учительница дослушивать не стала: замерзла, зуб на зуб не попадал. Решив прийти завтра, ушла, а на следующий день слегла.  Поправившись,  снова отправилась в банк «выколачивать» свои деньги. Банк  сменил название, но дверь снова была заперта и перед ней, по-прежнему, стояла толпа. Снова записалась.
          - Вот, вот, послушайте,-шуршала газетой какая–то дама,-
 наш банк «сгорел».
          - Ну-ка, ну-ка, что там?
          - Так название-то  старое, теперь другое.
          - «Сгорел» старый, а теперь новый.

          Все бурно и эмоционально высказывали  предположения и негодование по поводу банка. Потом начали ругать власть, обвиняя в происходящем. Дальше стали копать историю, поминая недобрым словом  тройку, развалившую СССР. Потом какой-то мужчина,  громко, с выраженным  акцентом послал всё происходящее  куда-то далеко, плюнул и встал в сторонке. Затем пенсионеры начали бурно обсуждать свои злоключения, напоминая окружающим, что они честно трудились  и заработали  деньги, а теперь  заработанное  отбирают,  их  за людей не считают, умирать пора, да  «гробовые»  не выколотишь. 

             Появилась  блондинка, и народ притих.
           - Банк работать не будет,- сказала, как отрезала.
           - Почему?- загудела толпа.
           - Мы давали объявление в газетах, что не будем работать пока не пройдут перерегистрацию на новое название 90% вкладчиков.
           -Когда давали? Когда давали? - раздавалось с разных сторон.
           -Вы можете получить у нас бланки и перерегистрироваться, - назвала адрес.
           - Так, ведь, все равно 90% не будет.
           - Почему объявление  не вывесили?
           - Вы обязаны нас обслужить.

           Толпа гудела, блондинка защищалась:
           - Никто никому ничего не обязан. И чего вы боитесь? У моей мамы тоже деньги в этом банке. И ничего. Мы спокойны.
           -Вы-то с мамой получите,- не сдержалась учительница.
           -Идемте к «Белому Дому»!  – призвал пенсионер.
           -У них нет денег! – опять высказалась учительница,  внутренне прощаясь и с основной суммой, и с процентами.
           Ей было жалко прощаться с ними,  и  она перекричала всех:
           - Вам-то с мамой бояться нечего. А нам не нужно  лапшу на уши вешать. Лучше честно скажите, что денег нет.
           - В объявлении написано, что перерегистрация не будет сказываться на выдаче денег, - женщина, отыскавшая еще одно объявление, передала  газету.
           - Не вижу без очков, - отмахнулась блондинка.
            Тогда учительница  хорошо поставленным преподавательским голосом в полной тишине громко зачитала объявление о перерегистрации банка, в котором черным по белому было написано, что процесс перерегистрации на выдаче вкладов сказываться не будет.  После этого знаток ненормативной лексики громко  приклеил   соответствующие эпитеты из "великого и могучего"  на банк, его директора и блондинку. Шум нарастал. Вновь раздались призывы идти к «Белому Дому», и народ   нерешительно двинул в его сторону.  Блондинку сдуло как ветром.

             Вернулась быстро, видно, сбегала к начальству и доложила, что народ бунтует. Начала призывно махать руками в свою сторону:
            - Вернитесь, вернитесь, успокойтесь, успокойтесь, тише, тише. Директор привез деньги. Всех, кто записан в сегодняшний список, обслужим.

             Когда люди подошли, выдержала паузу, злорадно ухмыльнулась и громко добавила:
           - Всех, кроме Вас, - ткнула пальцем в  учительницу,-  даже не стойте, денег не получите.
            И приказным тоном бросила милиционеру:
            -Эту  не пускать.

              Народ  двинул к кассам. Зашла и учительница- милиционер сделал вид, что не заметил. Упорядочили очередь.
           - Стойте, - шепнул ей старичок, - отдадут, никуда не денутся.
           - Нашли крайнюю,- сказала женщина с газетой.
           - Становитесь передо мной, - сказала первая.
           С чувством  беспокойства,  встала первой и протянула документ. Но блондинка  оказалась тут как тут  и командирским тоном бросила:
           - Эту не обслуживать.
           - Не имеете права, моя очередь.
           Но администраторша выхватила документы у второй  очередной и сунула  оператору:
           -Работайте,- и не отходила.
           -Где директор? – прищурившись, выдавила из себя учительница.
            В ответ получила:
           - Именно он и приказал Вас не обслуживать.
           - Где директор? –  едва сдерживаясь, повторила вопрос.
          
             Увидев дверь куда-то вглубь,  направилась к ней и оказалась в коридорчике, в который впадало еще две двери. Одна  была приоткрыта. За ней стояли двое молодых людей - маленький худощавый и  высокий с лысиной и выпиравшим животом. Вошла.
            - Чего вам? – услышала.
            - Кто из вас директор?
            - Ну, я, - ответил маленький.
            - Почему мне не возвращают мой вклад? Это противозаконно.
            - Вы же сказали, что у нас нет денег. Вот и не получите.
            - Вот и не получите, - угодливо повторил лысоватый.
            Учительница, услышав наглый ответ, "переступила"  через себя, понимая, что старается подольстить: 
            - Извините. Но сказали, что Вы всё-таки сумели выбить деньги.
            Маленький  почувствовал лесть. Величественно  прошёл вдоль стола, сел. Рядом присел, лысоватый. Пожилая, она стояла перед ними как провинившаяся ученица. Глядя снизу вверх, усмехаясь, её начали наперегонки обвинять в организации беспорядков, запугивать, что сдадут в милицию. По щеке сами собой поползли слезы и, переучившая сотни таких как эти двое, она просила вернуть свой вклад.
            Насладившись,  директор  величественно отступил:
             - Так и быть, позвоню, чтобы выдали, но в следующий раз…

            Она молча повернулась и пошла, словно в тумане. Очередные пропустили к кассе. Получив деньги, обвязала их резиночкой от бигуди, сложила в полиэтиленовый пакетик, сунула в сумку. Униженная и пришибленная  пошла к двери. 
           - Вот тебе и рантье,- подумала.