Целина. Происшествие в банный день на целине

На целину я поехал осознано. Нас, активистов комсомола (я выпускал стенгазету «Соломотряс»), в виде поощрения, отправляли на практику после третьего курса в Венгрию. Я отказался, так как там предполагалась не столько работа, сколько экскурсионная поездка, что в дальнейшем, по возвращению, подтвердилось. Да, заглянуть «за бугор» хотелось, но ещё больше хотелось финансовой независимости  и нового костюма или брюк. А здесь формируется отряд на целину. Отбор - желательна практика работы, отслужившие армию, хорошее физическое здоровье. По последнему пункту я проходил, а по первым двум нет. Помогло попасть в отряд  ходатайство комсомола.

3.1. ПРОИСШЕСТВИЕ В  БАННЫЙ ДЕНЬ НА ЦЕЛИНЕ
Давно это было, в 1973 году. Мы, 22 студента МИИСП, в конце лета прибыли на отработку технологической практики в совхоз «Западный» Куйбышевского района Кокчетавской области  Казахской ССР. Наш отряд назывался «Жатва 73». Нас разбросали по разным бригадам: в первую – 11 человек, во вторую – 5 человек, в четвёртую – 4 человека и в третью – 2 человека. Если первая бригада по существу была сформирована только из наших студентов и ребята работали на комбайнах, то наша, вторая бригада, была сборной: здесь были прикомандированные водители, автомобильный взвод, студенты алма-атинского СХИ, немного местных механизаторов и мы – студенты МИИСПа. Из нас только один Ваня Лахин работал на комбайне. Витя Власов обслуживал «дизельную» - обеспечивал бригаду электричеством. Два Николая обеспечивали работу зернотока. А мне достался МТЗ 5 и «луноход» - списанный комбайн, переоборудованный под приём зерна от работающих комбайнов и выгрузку зерна в автомобили по мере их прибытия. «Луноход» тем самым обеспечивал бесперебойную работу комбайнов. Студенты алма-атинского СХИ были представлены 11-ю девчонками метисками третьекурсницами, 4-я казашками первокурсницами, и тремя ребятами, один из них, Джаныбек, был первокурсником. Работали они на перебуртовке зерна. Его в нашей бригаде было много. Бригадир говорил, что этим зерном можно прокормить 100-тысячный город целый месяц. Работы нам хватало. Но мы не унывали, ведь вечером были танцы и посиделки и песни под гитару. А перед этим обязательно баня, ведь труд наш был пыльным. Особенно доставалось девчонкам на перебуртовке зерна.  Поэтому баня была каждый день: день – мальчики, на следующий день – девочки. Дни становились всё холоднее, по утрам на лужах был лёд, и мы уже постоянно носили телогрейки. В один из дней Джаныбек нашёл земляка из водителей автовзвода. По этому случаю нашлась бутылочка, которую друзья решили выпить в бане. А баня была у нас устроена по - особому. Она совмещалась с «дизельной». Сначала входили в «дизельную», где вас приветствовал Витя Власов, читающий очередную книгу, затем была раздевалка, потом сама помывочная. Была и парилка, но ей не пользовались, так как помыться желающих было много, а день (вечер) короток. На сей раз парилка послужила Джаныбеку и его земляку местом для душевного застолья. День был в самом разгаре. Через некоторое время солдат-водитель уехал с сослуживцами в очередной рейс, а Джаныбека сморило, и он улёгся спать в парилке на верху, на широком, более метра полке. Он не беспокоился, что его будут искать или ругать за отсутствие на работе, так как у него был надёжный тыл в лице четырёх казашек первокурсниц. Они не давали плохо говорить о Джаныбеке, спокойно брали и стирали его нижнее бельё и носки. В столовой накрывали стол на пять человек и приступали к еде после того как Джаныбек первым пробовал пищу. Поначалу мы думали, что одна из этих девушек его невеста, но это было не так. Как объяснил сам Джаныбек, что они все из одной местности и «аул наказал ему следить и беречь этих девушек». Так что спал он в тот день, сном младенца, натянув на голову и шапку и телогрейку.
А день этот отводился на помывку девчат!
Накануне я вместе с двумя девчатами – третьекурсницами на МТЗ 5 ездили к единственному в степи островку из пяти берёз за вениками. По дороге мы узнали от местных жителей, что из ближайшей колонии сбежало несколько заключённых. Эта новость весь день обсуждалась в бригаде: кто эти «зеки»? далеко ли эта колония от нас? как часто такие события здесь происходят? и много чего другого по этому поводу.
Вечером после работы девчонки, идя через «дизельную», весело приветствовали бессменного Виктора. Он не знал, что в парилке находится Джаныбек, так как днём помогал с ремонтом ребятам на зернотоке, а Джаныбек с земляком в это время располагались в парилке. Виктор поздравлял девчат с открытием «парильного сезона» и давал по этому поводу разные советы.
Как потом рассказывала Галина, подруга Виктора, они не сразу пошли в парилку, да и не все хотели, но она с Валидой всё же решились. Пару напустили много, так что в метре от себя было плохо видно. Стали подходить и другие девчата. Преодолев несколько ступенек вверх, добрались до полка. Валида расположилась на полке, а Галина стала работать берёзовым веником. Минут пять продолжалась эта парильная идиллия. Но пар видно достал и Джаныбека – он проснулся и как человек, ничего не видящий в паре, вытянул вперёд руки. Его рука легла на белоснежную грудь Валиды. Понять испуг девчат сейчас трудно, но тогда…. Из  клубов пара появился долговязый, в телогрейке, с надвинутой на глаза шапке … зек!! Именно так описывали, потом, свои мысли участники этого происшествия. Испугались, выбежали в помывочную. А этот «медведь» за ними. Из помывочной – в раздевалку, а он туда же. Как горох, девчата, в чём мать родила через «дизельную», с криками и визгом, прикрываясь ладонями, мочалками и вениками, высыпали на улицу. И тут, наверное, благодаря лёгкому морозцу, они узнали Джаныбека! Ярости их не было границ. С кулаками, с мочалками и вениками они набросились на бедного Джаныбека. Какой стыд, когда этот мужчина позволил себе своим присутствием обидеть восточную женщину! Забыв, что они голые, девчата своими тычками загоняли Джаныбека обратно в баню! Виктор, видя это, пытался отбить Джаныбека от девчат. Но не тут-то было! Почти по Лермонтову: «смешались кони, люди», а тут «спины, груди»! Так что ему тоже доставалось от разъярённых девушек. Эта потасовка продолжалась минуты две. А потом пришло отрезвление. Девушки вспомнили, что они голые и с визгом, оставив ошарашенных Виктора и Джаныбека, бросились в баню. Помывка в этот раз длилась раза в три дольше, чем обычно. Выходили девчата из бани, прикрыв лицо и отвернувшись от Виктора в другую сторону.
На следующий день это происшествие  стало достоянием руководителя практики от ама - атинского СХИ, который располагался в четвёртой бригаде, что была расположена в пяти километрах от нас. Было принято решение об отчислении Джаныбека из института. Наш бригадир, наши студенты, что были в четвёртой бригаде, просили не отчислять его, но решение не отменялось. И мы «опустили руки». Только не упомянутые выше землячки Джаныбека. Целую неделю, после работы, когда на попутной машине или со мной на МТЗ 5, а чаще пешком, эти девушки ходили к руководителю практики просить за провинившегося Джаныбека. И упросили! Выговор и лишение стипендии на первый семестр – это было окончательное решение руководителя по этому делу.
Теперь мы вполне обоснованно подначивали  Джаныбека и рекомендовали ему готовиться к формированию собственного гарема. Но он был непреклонен – аул сказал беречь, буду беречь!