Есть рефлекс

     ЕСТЬ РЕФЛЕКС

     Ранним утром часть была поднята по тревоге… Быстро получив в оружейке табельное оружие и снарядив боевыми патронами аж по два магазина, один за другим мы стали выбегать из расположения на плац и строится повзводно.
     Там нас уже поджидали ротный, вводный, а также незнакомый ни мне, ни сослуживцам прапорщик. Пока шло построение, я пытался его изучить. Форма на нем была полевая, но не армейская… Ему около тридцати лет. Скорее всего не новичок в своем деле. Но вот в каком? Это пока оставалось для меня загадкой. На полевой форме, да еще издалека, сложно понять принадлежность служивого… Краткосрочный полет моей мысли был прерван командой «Смирно»!
     Пока часть то стойку «смирно» изображала, то пускалась в «вольности»,  расслабляя поочередно то одну, то другую ногу, вплотную к плацу подъехало два «пазика». Ротный, завидев видавшие виды автобусы, вдруг резко перешел к делу.
     - Товарищи бойцы! Выдвигаемся на усиление, так сказать, на помощь, нашим органам. Как известно, ввиду обострения обстановки на сопредельной с нами территории, к нам поперли беженцы… Отставить! С каждым днем количество иностранных граждан, стремящихся попасть на нашу территорию, растет. Руководством поставлена задача оказать всяческое содействие специальным службам. Один взвод выдвигается в оцепление, другой, с товарищем прапорщиком, на временный контрольно-пропускной пункт. – Есть вопросы?
     - Никак нет! – дружно ответил отряд.
     - Отставить! В оцепление заступает взвод лейтенанта Петухова. Занять места в автобусе!
     Дождавшись, когда крайний солдат вбежит в первый пазик, ротный продолжил.
     - Взвод старшего лейтенанта Зацепина следует на КПП с товарищем прапорщиком. В связи с отсутствием в расположении части по уважительной причине взводного командование принимает заместитель командира взвода, сержант Биндус. – Есть вопросы? Вопросов нет. – Занять свои места!
     Полностью забитый солдатами пазик всю дорогу пыхтел и тарахтел, местами – довольно громко. Поначалу он мешал личному составу дремать, в связи с чем в адрес водилы то и дело летели не самые приличные выражения, коим на этих страницах не находится никакого места. Однако солдат спит, а служба идет… Уже минут через пятнадцать большинство моих армейских друзей тихо посапывало. Лишь мы с прапорщиком смотрели в оба, перекидываясь при этом общими фразами, да двое старослужащих друг с другом о чем-то тихо говорили.
     Примерно через час мы прибыли в назначенное место. КПП был наспех подготовлен для работы из маленького районного автовокзальчика, включавшего в себя несколько относительно обособленных помещений. Кругом лежали железобетонные блоки и петли колючей проволоки… 
     Прапорщик попросил меня построить взвод, что и было сделано.
     - Дорогие мои! Понимаю, что вы здесь не по своей воле. Ваши воинские специальности далеки от решаемых здесь задач…. Но солдат должен быть ко всему готов… Раз Родина приказала…
     - Товарищ прапорщик! Мы понимаем... Введите нас в курс дела, четко поставьте задачу. В нашем взводе обалдуев нет. Элита! Конечно, без подготовки будет сложновато, но мы будем стараться. – сказал я.
     - Основная задача – организовать переход через КПП группы беженцев. Через нас сегодня пойдут женщины с детьми. Будет много женщин, много шума... Дети будут везде лезть, кричать… Дальше они проследуют в лагерь беженцев. 
     - О такой службе можно только мечтать! Нас сюда надолго? – влез со своим комментарием и неуместным вопросом неугомонный рядовой Баякин.
     - Прошу не перебивать товарища прапорщика. Он еще не закончил. – сделал я замечание нашему «штатному» активисту.
     - Некоторые из них могут вам строить глазки, некоторые – провоцировать на агрессию. – продолжил прапорщик.
     - Мы что, с бабами не справимся?! – вновь вмешался в ход инструктажа Баякин.
     - Среди них могут быть недовольные политикой нашей страны, а также военнослужащие сопредельного государства, пытающиеся под видом мирных женщин проникнуть на нашу территорию… Встречаются и уголовные элементы.   
     - Таких сразу в расход… – подключился к разговору старослужащий Ивакин.
     - Товарищи! Попрошу вас… – мне снова пришлось отреагировать на действия веселой команды, видимо, с большим с трудом представляющей перспективу.
     - Внимание к внешним признакам, приметам… Никакой самодеятельности! Учтите! На КПП должна быть доброжелательная обстановка! Чуть позже покажу две точки, откуда за нами следят с той стороны. Если что не так, журналюги сразу разнесут новость о ЧП (чрезвычайном происшествии) через подконтрольные нашему противнику средства массовой информации по всему «цивилизованному миру». Если возникнет потребность досмотреть беженку, сразу же приглашайте сержанта Сивкову. Она сейчас присоединится к нам. Но учтите, что она на весь КПП одна!
     - Не обученные мы с женщинами… Одно успокаивает – мне скоро на дембель! – произнес Ивакин.
     - У нас полчаса на то, чтобы каждый на своем посту освоился, понял функционал, порядок взаимодействия со мной и с Сивковой. Сейчас мы пройдем по зонам КПП. Слышен только мой голос. Потом выскажется наш сержант.
     – Есть вопросы? – переходя на доступную, привычную солдатскому уху речь, поинтересовался прапорщик.
     - Никак нет! – дружно ответил взвод и тихо поплелся за прапорщиком по наспех выделенным зонам временного КПП.

                ***
               
     После часа наблюдения за потоком плетущихся с сумками и котомками женщин разных лет, а также детей, в основном от трех до десятилетнего возраста, настал и мой черед вступить в прямой контакт с беженцами, приступить к проверке документов возле одной из стоек.
     Вот подходит троица: женщина лет пятидесяти, ее тридцатилетняя дочь и маленький внук. Вроде все в порядке. Внук имеет заметные черты сходства со своей бабушкой...
     Бумаги на дополнительную проверку по базам передаю прапорщику, что расположился вместе со специальной техникой в отдельной комнате, приглашаю следующую.
     - Прошу вас предъявить документы!    
     - Начальника, пажалуста… – ответила субтильная женщина, лет двадцати пяти и подала мне новенький паспорт. 
     - Привлекались?
     - Не понимать, начальника. – сказала она и слегка улыбнулась краем своих небрежно накрашенных в самых неподходящих для этого условиях губ.
     - К уголовной ответственности? Сидели?
     - Что ты, начальника?!
     - Прошу впредь обращаться «товарищ сержант».
     Я медленно открыл ее паспорт и принялся внимательно изучать каждую страницу. В руках оказался абсолютно новый документ, выданный чуть более года назад. Складывалось впечатление, что он весь этот год пролежал в запаянном пакете… У большинства проходящих через КПП документы сильно потрепанные. Меняла паспорт в связи с утерей? - подумал я.
     - Вопрос возник у меня к указанному в документе месту вашего рождения. Возможно различное написание и произношение. Языковые различия... Оставьте ваши вещи у стойки, подойдите, пожалуйста, к карте и покажите на ней точное место вашего рождения.
     Женщина в длинном пестром платье направилась к стене, на которой висела карта сопредельного государства.
     Беглая легкая походка с едва уловимым разворотом плеч. Женщины чаще бедрами крутят… На мгновение она напомнила мне школьного приятеля Серегу Касыма. Его родители хотели, чтобы он стал музыкантом, потому с ранних лет его по несколько часов в день заставляли играть на скрипке. Однако, как только он успешно окончил музыкальную школу, так сразу записался в секцию бокса, что было и для родителей, и для одноклассников полной неожиданностью! Молоденькая беженка, за которой я пристально наблюдал, пока она шла к карте, показалась мне спортивной, собранной женщиной. Может в прошлом легкой атлетикой занималась? Возможно...
     - С медициной случайно не связаны? – поинтересовался я в тот момент, когда женщина показывала указательным пальцем на карте место своего рождения.
    Ногти... Пальцы... Вспомнилась мне одна медсестра из операционной... Когда это было? В прошлой жизни!   
    - До войны медсестрой работала, сержанта… – ответила она, слегка смутившись.
     - Значит, коллеги! Я на гражданке на фельдшера учился. Пока в армию не забрали… – Давайте вернемся к стойке, я сделаю в документах отметку о вашей профессии. В лагере для беженцев медсестры нужны.
     Возвратившись на исходную позицию, взяв в руки записную книжку и авторучку, продолжая при этом делать вид, что ночью не выспался, женщине был задан очередной вопрос:
     - Документы об образовании при себе? На медсестру учились или на фельдшера?
     - Документа нет! Нет документа! На сестру, на фельдшера училась…, сержанта. – сбивчиво ответила она и заметно покраснела.
     - Так на медсестру или на фельдшера? Как мне записать! – поинтересовался я, заметно повысив голос.
     - Как надо, начальника?!
     В этот момент авторучка, которой я собирался сделать запись об образовании, внезапно выскочила из рук, но до бетонного пола автовокзала не долетела.
     Сноровка позволила ее схватить примерно на уровне полуметра от места ее возможного приземления… Беженка в этот момент напряглась, мышцы ее ног и рук начали было какое-то сложное движение, но потом резко затормозили. Я медленно поднял авторучку и посмотрел на женщину. Прежняя краснота куда-то исчезла, лицо вдруг побледнело.
     - Вам плохо? Голодали? Анемия? Гемоглобин упал? Видимо, уже ниже ста сорока? – намеренно зевая, я начал засыпать ее вопросами.
- Гемоглобина низкий, сержанта. Низкий. – приходя в себя ответила она.
     Вновь соврала, подумал я. Ей, что фельдшер, что медсестра… И на гемоглобин купилась. Или не училась в медучилище, или двоечница, или? Со всем соглашается… А походка, а реакция? Думай, сержант, думай...
     - Бриться часто приходится? Гирсутный синдром? Бывает... У современных женщин стало столько гормональных нарушений! Иной раз и не поймешь, кто перед тобой, женщина или мужик!   
     - Не поняла, начальника? – неустойчивым тихим голосом ответила стоящая передо мною женщина и почернела. 
     - Женщине стало плохо! Просьба сохранять спокойствие! Ей сейчас окажут всю необходимую помощь! – крикнул я так, чтобы эта информация дошла как можно до большего числа томящихся в очереди на КПП беженцев.
     При этом правой рукой я резко схватил собеседника за пах, а левую перебросил через спину и крепко зафиксировал его правое плечо. Человек тихо взвыл и стал оседать…
     - Пикнешь, все причиндалы раздавлю. Сдохнешь тут… – на ухо шепнул я человеку, жизнь которого теперь еле трепыхалась в моих крепких руках.
     Менее чем через минуту в небольшой комнатке прапорщик поясным армейским ремнем вязал задержанного…
     Быстро завершив необходимые в таких случаях действия, доложив своим о случившемся на КПП, он сел за стол и поинтересовался:   
     - Биндус, как ты его вычислил? По виду, так настоящая баба!               
     - Стою, собираю пазл из тех крох, что имею, а сам думаю: есть рефлекс.    Значит передо мной мужик переодетый, возможно, имеющий специальную подготовку.
     - Не понял. Что за рефлекс? – поинтересовался прапорщик.
     - Выражение такое у моего тренера по рукопашке было. Как поставит новый прием, так говорит: есть рефлекс! Также он нас учил, что нужно отработанному приему противника в реальном бою противопоставлять. Еще говорил: борца – бей, ударника – бори!
     - Сержант, поподробнее…
     - Удары в область паха бесследно не проходят – очень чувствительная зона! Кто удар пропускал – тот знает! При наличии даже скрытой угрозы для этой области человек мобилизуется, при явной – защищается. Замаскировать свои намерения сложно. Когда я за падающей авторучкой резко потянулся вперед и вниз, он раскрылся. Боксерская у него база.
     - Может после срочной к нам? – начал было сватать меня прапорщик.
     - Подходящей биографией не вышел! После армии буду восстанавливаться в родную медицинскую академию. Мне до диплома год остался. Подрался однажды, уголовное дело возбудили. Позже оно развалилось. Так я оказался в армии. 
               
                март, 2024