Отшельник с Подкаменной Тунгуски. Книга 3. Гл. 27

 Глава 27. Хождение за протоку.

         Еще за ужином Петр Петрович объявил, что завтра, ближе к полудню, приглашает меня и сына прогуляться на ту сторону нашей речушки, а Юрка с Жориком остаются на хозяйстве следить за собаками, да займутся сбором мелкого сушняка по окрестностям. Дрова действительно были на исходе, и я уже пару раз отлучался в лес на поиски сухих валежин. Просить же кого-либо об этом одолжении язык не поднимался, но, видимо, бывалый таежник углядел это недоразумение, и рассудил все на свой лад. Про Альфу разговора не было, и я был крайне удивлен, когда она отказалась следовать за нами по раскачивающемуся мосту, и выбрала себе дорогу с водными препятствиями. Я перешел последним, когда отец с сыном уже расположились на поваленной сосне в ожидании меня и подвернувшейся вдруг беседы:
       - А ты не помнишь, как мы переход тянули?
       - Помню, но смутно. Вроде бы, какой-то мужик носил меня по нему на плечах.
       - То Семён был. Из Барнаула, с тех пор мы уже не виделись.
       Я встретил Альфу, а у Петра Петровича вдруг пропало желание говорить о чем-либо, и мы тронулись в глубь леса. Вполне пригодная для экскурсии тропинка сначала уводила вниз, а через сотню шагов мы начали подниматься в гору.

          Как и по мосту, я шел последним, если не считать Альфы. Она уже испробовала все свои пребывания, и сейчас плелась позади нашей процессии. Никакой поклажи у моих спутников за плечами не наблюдалось, лишь фляга с питьем на поясе у Петровича, да видеокамера на груди у Руслана. Ну, дела, хорошо, что хоть я в последний момент успел прихватить ружье. Шастать по лесу без оружия – это занятие мне в данной компании казалось таким неразумным времяпрепровождением.  Тропа уже несколько раз поднималась и спускалась среди каменных россыпей, пока мы не вышли на вполне ровную площадку, в центре которой проявилось выложенное из камней замысловатое сооружение. Наш проводник присел было с краю на угловатый гранит, и рукой указал нам на схожее действо:
        - Вот здесь, сынок, и похоронена твоя мать, - чуть слышно сказал Петр Петрович, и отвернулся в сторону.
        - Как похоронена? Здесь? – выдал после минутной паузы Руслан и склонился над отцом, - а в городе, на кладбище, тогда кто?
        - Рюкзак с камнями, с этой поляны…
        Я обхватил ствол соседнего дерева, чтобы не свалиться от услышанного, но, видимо, что и без меня было достаточно присутствующих, готовых к этому начинанию, а спустя неопределенное время посторонним было уготовлено предназначение оставить бедных родственников наедине, и возвращаться к другим людям, но Петр Петрович донес и для меня свои заготовленные изречения:
        - А теперь о самом главном, собственно, о том, зачем мы сюда прилетели, и зачем я вас сюда привел. Тебя, Егор. Ты ведь знаешь – мы с Иванычем старые друзья, и это он похоронил здесь мою Татьяну, а тебя, вот, буду просить похоронить здесь, рядышком, и меня…
        - Батя, ты с ума сошел! – выпалил Руслан, и кинулся прочь в сторону.
        - Да уж, было бы лучше, - видимо, что для меня проговорил Петрович, - да и пойдем следом, а то занесет куда-нибудь.

          На обратном пути мне вкратце была поведана трагичная история, случившаяся почти двадцать лет тому назад. Экспедиция, организованная в эти края для геологоразведки, не предвещала каких-либо эксцессов, и близилась к завершению. Петр со своей женою заканчивали обследование верховьев вблизи данной протоки, а в том месте, где сейчас был наш приют, располагался базовый лагерь геологов. Медведь вышел лицом к лицу, и первым делом ударил лапой Петра по груди, располосовав в кровь. Очнулся, когда хищник уже склонился над второй жертвой. Две пули сделали свое дело, но не смогли уберечь его спутницу. Кое - как вышел к палатке на берегу, где был лишь Владимир Иванович. Дальше сам все помнил смутно, ибо, чтобы спасти товарища, напарник наскоро перебинтовал и отправил одного на моторе до ближайшего селения. Как доплыл, до сих пор не помнил, а осознание произошедшего явилось лишь спустя неделю. За это время Владимир Иванович смог кое-как отыскать, и похоронить несчастную женщину.
         Уже на подходе к мосту, вдруг вспомнились вчерашние слова Петровича, и возникло острое желание прояснить все до конца:
         - А вчера про какое дело говорил-то?
         - Дело? А-а, так это про камни, таскать камни, для меня тоже нужны будут. Ну, теперь в следующий раз, - и бодро, почти вприпрыжку, пустился по мосту.

          В лагере, у стола, наблюдалась целая гора сушняка, а терьеры гоняли кругами по поляне.  Альфа увязалась было за ними, но неожиданно вспомнила о своем собачьем статусе, и замерла вдруг в своей излюбленной позе. На вопрос – а где Руслан? – был дан ответ, что на верху и, видимо, спит. Послали Юрку, и он, спустя минуту, явился с подтверждением, на что Петр Петрович одобрительно хмыкнул, и велел подать ему качалку, да ящик с вином. На этот раз от выпивки я не стал отказываться, чем вызвал у собеседника неподдельное одобрение, и новые для меня открытия:
         - Руслан был не в курсе и про мою болезнь. Дочь, вот, знает, а до него не успел донести. Осталось мне немного, до осени не доживу. Спасает лишь алкоголь, да наркота, что у сынка ненароком конфисковал. Хотел еще вернуться в город, да уж думаю, что не стоит. Не знаю, как теперь все сыну объяснять, но сдается мне, что быстро все проглотит,  и с выгодой для себя.
        - Я бы тогда на твоем месте летел бы сюда один, - случилось вдруг на все мое мнение.
        - Так и хотел, но пообещал дочери свозить парней на это место, где в молодости с женой хаживали, да вот и Юрка так кстати образовался. Так что не получилось. Но учти – знать им про это не нужно. Натаскаем камней, да и отправим всю троицу обратно в город. А детям скажу, что поплыву еще погостить у Владимира Ивановича. Усек?
        - Ну да…, а Юрка?
        - За ним дочь присмотрит, не оставлять же его тут с нами?


         К вечеру Руслан проспался и, объявившись у стола, первым делом спросил:
        - Батя, а мне теперь что делать?
        - Ничего, завтра пойдем таскать камни.
        - Какие камни?
        - На могилу матери, или ты мне не поверил?
        - Поверил, а что сразу не рассказал? А сеструха в курсе?
        - Нет.
        - Дурдом, я как знал, что ты меня сюда не просто так тащишь, - и полез к костру с термосом заваривать себе чай.
        К немалому моему удивлению, по такому случаю, Петр Петрович распорядился организовать торжественный ужин. Сам приоделся в светлую рубаху с галстуком, а на радость Юрке достал откуда-то коробку с шоколадными батончиками. Мы сидели в ночи у разгорающегося костра, а он, захмелев, все говорил и говорил, а мы все слушали, разинув рот и уши, об его похождениях по здешним территориям, и к ним примыкающим…