Инструкция по разведению монстра

                Инструкция по разведению монстра
                или
                Долго и счастливо

   Ты  вскочил ни свет ни заря, едва разодрал слипшиеся веки, а уже несешься куда-то, безобразно опаздывая. Ваша общая знакомая (твоя и жены), говорит тебе по мобильному телефону, который ты едва не выронил доставая набегу, что то ли «жена беременна», то ли «зацвел безвременник». Ты пропускаешь это мимо ушей, поскольку ночь была долгая, и ты не вполне уверен, не снится ли тебе голос женщины, вашей общей знакомой, в телефонной трубке. Сердечно поблагодарив за новость и попрощавшись, ты начинаешь соображать, когда с женой у вас была близость, и решаешь что, то ли весной, то ли осенью, то ли этого года, то ли прошлого. Мысли плавают как в тумане, в том самом тумане, который висит повсюду. Ты только был, а уже исчез, растаял в серой дымке. Туман лишает предметы глубины и основания. Деревья и машины словно парят в нем, так и ты, не силах зацепиться за краешек этой истории. Когда-то, и ты еще помнишь когда, события нанизывались одно на другое, а не путались, как теперь. Судя по туману осень этого года уже уверенно наступила, и выходит, понимаешь ты, что близость была в прошлом году. Выходит, что близость была год назад, а то и больше. Ты уже собираешься что-то предпринять, но тут ты приехал туда, куда так опаздывал. Какие-то люди, смотрят на тебя ожидающе, оказывается, это ты их собрал, и тебе надо им сказать что-то важное. Пока все обсуждают те новости, которые ты им изложил, ты пытаешься припомнить, что с твоей семьей. Вроде бы не все было гладко, всё чертова работа, ее так много, что голова идет кругом. Твои коллеги уже посовещались, и смотрят еще более агрессивно. Ты игнорируешь недовольство и вопросы, и погружаешься в почту.
   Уже ночь, и в офисе пустынно, уходить нет сил и желания, ты уже разобрал все срочные письма и подумываешь, не взяться ли за «не срочные», и вспоминаешь про семью. Ты и раньше засиживался допоздна. Когда приходил домой, тебя частенько никто не встречал, семья смотрела телевизор, словно тебя нет.  «Жрать будешь?» - спрашивала жена не поворачиваясь;  и не важно, что ты говорил, отвечала: «Еда на сковороде, жри». И тут ты вспоминаешь, что вроде уже речь заходила про развод. Развелись ли вы? Ты достаешь паспорт и узнаешь, что еще нет. По пути домой ты решаешь заглянуть в бар, буквально на минутку, отдать должок бармену. В баре народу не много, как и вчера, зато вайфай ловит прогноз погоды на ура. Пока ждешь того бармена, которому должен, думаешь, не пропустить ли рюмочку. Только подумал, а мозг уже окутала пряная теплота. Проглатывая вторую рюмку, замечаешь парня неподалеку, который точно под шафэ и уже давно. А этот парень и есть я, и мне нечем заняться, так что я выслушиваю всю эту галиматью, и вот тебе на,  уже сижу и записываю твою историю, Семен.

                Семен

   Ему за тридцать, он рыжий, глаза подвижные, озорные, но по векам побежали морщины и седина ударила в висок. Он - хороший рассказчик, с таким парнем можно сидеть ночи напролет, что мы и делаем теперь частенько за бутылочкой рома. Одет как офисный планктон, пострижен – так же, в лице скука. Но, все по порядку.

                Брачующимся пройти в зал регистрации

                Клянешься ли любить его, в болезни и здравии,
                и в печали и в радости, и в богатстве и бедности
                пока смерть не разлучит вас?
               

   Есть магия в подвенечных платья и в свадебных букетах.
Только закончилось бракосочетание, а Семен со своей супругой уже мчится на лимузине вперед, в фантастическое будущее. И из люка видно пёстрые вспышки радостных событий, и постные вечера и годы, лишенные движения. Игристое шампанское, бьющиеся бокалы, салют, тосты, все крутится в поразительном танце.
- Горько, горько, горько, горько! - кричат гости.
- Кто первый сядет на стул? – перебивает тамада.
Танцы, конверты, коробки с подарками, как много, много радостного всего внутри одного крошечного дня, микроскопического мгновения в хороводе дней жизни.

                Семейная

   Жить душа в душу, день за днем в счастии и радости, разводить руками беды, и мчаться, мчаться с восторгом перепрыгивая из одной вечеринки в другую. Нестись домой с букетом, мило закрученным в подарочную бумагу сюрпризом, вкусняшкой, билетиками в театр, скорей, скорее, чтобы не пропустить ни минуты драгоценного времени,  времени с любимой женой! Ах, какой же ты милый, Семен!

                Взаимная

   Прошли года.
   Когда жена перестала им интересоваться? Семен склонен долго и сбивчего гадать. Во время очередной ссоры жена говорит, что больше его не любит, и хорошо бы ему проваливать. Семен решает не принимать ее слова всерьез, чего человек не ляпнет по горячке. Но время идет, а его забота, если он и правда проявил заботу, не находит ответа.
 - Почему я не могу всего этого разом вспомнить? – ревет Семен заплетающимся языком перекрикивая оркестр в баре.
- Это всё Ром, Семен, - отвечаю я, пытаясь припомнить, какой сейчас день недели.

                Никогда еще будущее не было так близко.

   Тот день Семен запомнил, даже невзирая на то, что тот был каким-то средненьким деньком, одним из тысяч, довольно обыденно начавшись в серым дождливым утром. Семену предстояло сделать несколько дел, купить в разных местах предметы быта, заехать в гости, и вернуться к вечеру домой.
Что-то забыв дома Семен подходит к входной двери своей квартиры. Останавливается на долю секунды, сердце бьется спокойно, в полусонном мозгу ползут ленивые мысли, как низкие облака по этому весеннему небу.
Будущее близко, Семен! До будущего 10 сантиметров железной двери. Расстояние нельзя растянуть, а секунды можно, можно не торопиться с ключом, или звонком! Будущее придет, но готов ли ты к будущему? Может стоит сделать несколько вдохов, перекурить?
   Лишь на миллисекунду рука повисла в воздухе, возможно порываясь найти лазейку между настоящим и будущим, или от удара временнОго цунами, превращающего настоящее в обломки прошлого.
   За дверью обнаруживается жена Семена с видом преступника в компании какого-то мужчины, тоже с видом застуканного на месте преступления.
Семену хочется ему вмазать, но из Семена будто выпустили воздух, и он, свистя отверстием, стекает на следующий уровень.
Цунами обратного хода времени набирает обороты, подхватывает события недавнего прошлого и, раскрутив посильней, обрушивает с гигантской высоты, отчего они разлетаются в щепки.
   Семен открывает рот и говорит какой-то текст, далее он слушает текст в ответ. Все это происходит как в немом кино, смысл текста не доходит до сознания Семена.
Жена Семена собирается и уходит вместе с мужчиной.
Семен бегает по квартире, орет какой-то текст и роняет все подряд предметы, от чего они разбиваются и мешают ходить.
В коньячнотабачном чаду этих бесед я твержу ему шепотом:
- Не торопись, перекури, не налягай на дверь, будущее придет, от него не скроешься. Но он не слышит, где-то там в водовороте того своего давнего настоящего.

                Честь имею

   К вечеру того же дня в голове Семена остатки здравомыслия собираются на прощальный совет. По законам жанра, жену надо было отбить у мерзавца, хорошенько наказать обоих, а дальше старательно побаловать жену, чтобы не повадно было. В процессе всего мероприятия необходимо молить прощения у нее за все прегрешения, когда бы то ни было случившиеся, или только могущие случиться, чтобы через это доказать любовь безмерную и заботу безрассудную.
И уже далее, в случае успеха, с этим существом продолжать жить долго и счастливо, в том ключе, который счастье теперь начинало приобретать. На этом здравомыслие Семена с ним попрощалось, и события стали развиваться альтернативным образом, но об этом чуть позже.
- Вы – сволочь, Cемен, вы каждый раз делаете мне грустно! – кричу я через рев радио.
- А то! - хохочет он в ответ. И я хохочу вместе с ним.
А чуть позже наши полу онемевшие тела развозит по домам желтое такси.

                Адюльтер

                - Как тебе моя жена?
                - хорошо
                - давай еще по кусочку
                (первобытный анекдот)
   В первобытном обществе люди жили быстро, и, наверное, просто.
   В средние века женщину побивали камнями за измену, предварительно посадив в яму. Некоторые народы предпочитали закопать живьем, или замуровать в стене. Грешные люди!
Наконец-то в человеческом обществе наведен полный бесповоротный порядок, и справедливость!
Теперь за измену женщина получает: ребенка, жилплощадь для себя и ребенка, половину нажитого совместного имущества, и регулярные выплаты (алименты), для компенсации загубленных лет.
Такая гуманная система, как бы, сама шепчет женщине, уже свившей семейное гнездышко и обзаведшейся ребеночком: гуляй, веселись, твори, что хочешь. Благоверного можно в любой момент и рассчитать.

                Соломон

   Имя ему Соломон. Пришел он из далеких мест, в заплечной котомке имея пару трусов, две пары носков, дезодорант, зубную щетку с пастой, и пять тысяч рублей денег. Соломон жил с мамой и бабушкой в многоэтажной доме в мало комнатной квартире. Теперь Соломон живет в квартире Семёна, за которую заплачено ипотеками; сидит на диване, лично Семеном выбранном, привезенном и собранном; хранит вещи свои поганые в шкафу Семена, кушает с тарелки Семена его вилкой, спит на его кровати, прикрываясь его одеялом; голову свою кладет на подушку Семена. А в перерывах между сериалами ласкает жену Семена. И мама и бабушка говорят ему Соломону, что он - молодец, что наконец взялся за ум, так глядишь и человеком станет.

                Реквием по мечте
   
   И разверзлись луженые глотки ада в голове безумной Семена, и каждая орет без умолку день и ночь и других поносит матерно, в грехах смертных винит и в позорных радостях упрекает. И черти возбудились от предвкушения тёмных дел, и костры разводят неистово и масло палят без меры отсюда и до Аляски, все дно в чаду и копоти. И в неистовстве в эти костры без разбору рушится и подлое и грязное, и чистое и доброе. И горит все ясно, только потрескивает.  И как током бьет существо это возненавидевшее себя, преданное частью себя, мгновенно осиротевшее, таская на горбу призрак памяти  далекой любви, безнадежно поруганной и надругавшейся.
На день седьмой поутихли глотки все, ядовитой слюной поплевывают, поскуливают, а вцепиться уже не могут, обессилили, жадно смрадный воздух ловят потрескавшимися губами; а черти повалились в охапку и ласкают друг-друга в полусне вербально и невербально.

                Прозрение

   Будто бы спал Семен нервно, на большой высоте, несясь со стандартными 850 км/ч на небесном лайнере через звездную даль, через облачную тишь из послеобеденного «ничто» в предвечернее «кое-как». Такие обычные серые бессмысленные денечки были и в этом году и в прошлом, и до того их было не счесть. И тут команда его, весь экипаж, стюардессы, приборы машин, алюминиевый фюзеляж под рев турбин и свист ветра выпихнули Семена наружу, в бесконечную черноту, бездушную ревущую пустоту. И вот уже сам по себе, по ниспадающей траектории с высоты в 10000 метров несется вниз на тех же 850 км в час, не соображая, что произошло, воплем ужаса стараясь затмить происходящее, и проснуться на своем мягко продавленном диване. Но вместо вопля, только рев ветра. Ураган залетает в глотку, и заносит вопль обратно, отчего в нутре становится зябко и неуютно. И там, в нутре, какой-то другой Семен съёживается от предчувствия, напрягает фибры души, но не может разобрать слов, а их и нет, слов, только гортанные спазмы. Но у того, внутреннего Семена по телевизору заканчивается реклама, и в кинофильме Марти МакФлай несется за Бифом через туннель на флайборде. И отпускает внутреннего Семена: Док Браун найдет способ выбраться, гони, Марти. «Назад в будущее 2».
Что-то не то было с тобой и с твоей командой, Семен.  Но теперь не до этого, теперь Семена уже не пугает рев ветра и беспробудный мрак. Он уже подрасслабился и думает, когда же дно. Главное нащупать дно, а там можно начать снова карабкаться. Но дна нет. Только Мрак, и рев ледяного ветра.

                Мы

   Семен, рассказывая свои истории, говорит «Мы», «мы пошли...», «мы поехали...», «там мы увидели...». Они были вместе, жизнь их спрессовала в одно «Мы». Семен растворился в этом без остатка. У этого «Мы» была жизнь, интересы, цели, общее движение. А теперь, за пределами того целого Семену зябко и неуютно.

                Дно

   Дно, это когда мир разделится надвое, то что действительно Семена, останется с ним, а Её отомрет. Как оказывается было много «Её» в их «Мы»!.. В каждую клеточку, косточку, в основу каждого помысла вкралось участие Её. Наполнило Её желанием, бесконечным неудовлетворимым недовольством. А теперь Семен снаружи этой адовой не счастности, на дальних рубежах не может вырвать проростки плевел, потому как всё есть плевела, и растут на корнях плевел, на грунте плевел политые соком плевел.  Лет сто двадцать назад, когда Семен еще не знал ее, он был совсем другим, и дело не только в ней.
И надо всего-навсего отпустить и отдать, ничего не ожидая взамен. И тогда-то и будет дно.
Мысли все крутятся в голове Семена поднимая до олимпийских вершин, опуская до Марианских глубин. И ненависть и рвота перемешиваются с нежностью и любовь. Любовь к теплыми минуткам, ненависть к монстру, в которого превратилась любимое Семеном когда-то существо.


                Снова о любви

   Будь она пышным юным цветочком, ее стоило бы носить на руках. Дарить ей цветы и Валентинки, стишки в открыточках, маленькие вкусняшки, и фантастические путешествия хоть на край земли хоть за край. А ведь так всё и было, когда всё только начиналось. Сегодня ангел прежней любви поет песню минувших лет в голове Семена. Было пьяно и весело, пьяно от любви и весело от чарующего предчувствия будущего, ведь весь мир ведь лежал у их ног. Мир перевернулся и ценнейшим явлением на свете теперь почитают любовь. Она и смысл, и путь, и средство. А существо, даровавшее это чувство, драгоценная супруга, перебирается из задворок восприятия в самый центр, становится и мерой, и наградой и смыслом. И все, что есть у них – это радовать друг друга, баловать и возносить до самых высот.
 «Буууум» - сухо бьется об опустевшее дно бочки возможностей натруженный черпак подобострастного обоготворения. Нет таких средств, которые не сможет освоить семейный бюджет. Как-то так случились, что Семен остался один в обеспечении Счастья. Надо ведь кормить его, одевать и обувать, радовать беспрестанно, баловать и возносить. А это все не так и просто, тут потрудившись надо еще потрудиться, а передохнув еще хорошенько выложиться. Сложновато одной скотине двоих тащить, троих и более, но Она важнее, Она – центр и смысл, и мера. Так что Семен незаметно смещается из центра счастья в смежную область, где счастьем почитается снабжение счастья. Совсем добровольно, или полу добровольно, или принудительно? А дальше: прекрасная бабочка под изысканные трели музыкантов незаметно и необратимо обращается куколкой. Ты, Семен, главное давай, работай, развлекай, на море, квартиру, шубу, смартфон и все сразу и почаще. Быстрей давай, что замешкался?! Снабжение счастья – не простая задача. Тут надо покрутиться и поднапрячься.  А порции нектара все скромнее, и официальнее. По рупору громкоговорителя эхо борясь со своим эхом:
- Такой-то такой-то, срочно подойдите к седьмому лотку раздачи нектара.
И Семен уже бежит, и уже счастлив предчувствием. И нектар этот едва сладенький напомнит чем-то приторным моменты те далекие, когда счастья было вдоволь. И согреет где-то внутри, забрезжит вольфрамовая ниточка на пару ватт надежды.
«Жрать будешь? Еда на сковородке, жри.».
И потухнет средне-матерно. «Пх», не вырвется наружу ни стона ни вопля.
- Не стоит горевать, Семен, теперь другие позаботятся о ней: районный судья и Соломон со своими дамами.

                К барьеру!

- Эх, Семен, Семен! - говорю я осуждающе.
Сидя на позорном колу, так сладко бывает отчебучить что-нибудь сумасбродное, или только подумать о том, чтобы отчебучить.
- А ну, их, ублюдков,- решает Семен,- понаехали, понародились и значимость свою мерите способностью к потреблению. Плодитесь сколько хотите! Вашими устами сверхпотребления слижет человечество нарывы перепроизводства, и снова станет все хорошо и сбалансировано. Развлекайся, веселись и размножайся!

                Пора и по домам

   Сидя на полу на ковре на высоте 40 метров на землей, Семен в маленькой квартирке на краю мегаполиса пытается сложить пазл своей жизнь, вооружившись квадратной бутылкой самого потрясающего виски. Сквозь дым сигары, и алкогольные пары выходит, что свернул он не туда где-то чертовски давно, а теперь назад еще чапать и чапать. И дальше, наугад, тыкая большим пальцем левой руки находит Семен какие-то сайты в смартфоне. И пестрят оттуда картинки и манят, и одна зовет сильнее другой. Клик – и уже упал электронный билет в почтовый ящик.
Проснувшись на утро он чувствует себя легко, в почтовом ящике и вправду обнаруживается билет на самолет в суровый, глухой край. Семен собирает рюкзак и мчит в аэропорт.
Будет он в безлюдных местах преодолевать хребты с такими же бродягами, как он. Будет восторгаться фантастическому подарку, называемому жизнь. А, взгрустнув у костра, будет недоумевать, зачем потратил столько лет на тяжкий бредовый сон...
Тут нужна очень крепкая, алмазная шкурка, чтобы сточить острые грани души.

                Отпустило и ладненько.

 - Куй своё счастье сам, и в репу бей каждому и каждый раз, кто нацелится его заменить/осквернить/приручить, - говорит мне Семен на прощанье.
- Спасибо, отличный совет! - соглашаюсь я, -  счастливого пути, Семен.

                П.С. Инструкция по разведению монстра

    1. Взять одну девушку и влюбиться в нее
    2. В случае взаимности, начать совместную жизнь
    3. Баловать ее в ущерб себе, удовлетворять все прихоти
    4. Все прощать, и идти на поводу
    5. Повторять семь и более лет
    6. Монстр готов

П.С.2: Если ты занимаешь разведением монстра, он, скорее всего, занят тем же самым.