Живописцы судеб и Яна. АистМодерна. Галерея уПтицы

ЖИВОПИСЕЦ И ЯНА  АИСТ МОДЕРНА  ГАЛЕРЕЯ У ПТИЦЫ ЖИВОПИСЦЫ  СУДЕБ

     ЖИВОПИСЕЦ И ЯНА

        Живописец

Сафронов Никас кисть лелеял ,
Как утонченную любовь .
Писать картину он затеял .
О Трое триединой вновь .

Агамемнон в шатре на троне
И рядом грустный Менелай .
Но в ярком творческом уклоне ,
Царь Иванов был Николай .

Печаль терзала Менелая ,
Жена Елена за стеной .
И Цербера личина злая ,
Кошмар накликала срамной.

Бобров играет на гитаре ,
С Парнаса Слова полубог .
Приам в немыслимом пожаре ,
Парису выжить не помог .

Агамемнона ждет победа :
С казной , рабынями , огнем .
Но пролетела птицей Леда
И море потемнело днем .

Дворцов коня из досок сделал ,
Из топляка армады всей .
Все щели узкие заделал ,
Как хитромудрый Одиссей .

Смотрелась скульптора работа ,
Как беспощадная борьба .
Лаокоон был Полубота ,
А змеем виделся Труба .

Елены небыло прекрасной ,
Сафронов музу не нашел .
В тунике воина атласной ,
К Кассандре Ахиллес вошел .

Сафронов кистью вел улыбку ,
Отбросив грез карандаши .
И Пенелопа счастья скрипку ,
Услышала его души .

Мираж переместил картину ,
Под портик мраморных пилон.
Художник Зевс наполовину ,
Наполовину Аполлон .

       Бинарность

Сафронов Никас не намаз ,
Приемлет на страстной неделе .
Душой художник богомаз
И разумом с Христом доселе .

Его грехи не халцедон ,
В оправе смутного прикида .
Сафронов у картин Мадонн .
Всегда сиятельного вида .

Сафронов Никас портретист ,
Манерой стольника известный.
Машков написанный артист
И втуне бросовой чудесный .

И Пугачева не дурна ,
В лихом порыве голосистом .
Софи Лорен времен княжна
И Джуна в образе пречистом .

Но в облаке печальных грез ,
Рисует Никас пламя ада .
Сжигает падшую всерьез
И каждого Иуду - гада .

                ***
Сафронов  Никас  низко  пал ,
С  Трубой   связался   сдуру .
Клоаку   к   бездне   прокапал
И  мглой    облек   фигуру .

Вблизи  клоаки   подлецы ,
Творца   предали   скопом .
Считают  деньги  огольцы
И    скачет  конь галопом .

В   картине  бледные  места
И  округ   не    Моршанский .
Труба   Иуда   без  креста
И  Агасфер   Аршанский  .

Сафронов  истовый  Лонгин ,
С  копьем   у   крестовины .
И   Поляков  Варавва  гин ,
Устроил   грез   смотрины .

Дурное   графство   бытия ,
С   лукавства   подоплекой  .
Металась  с  бесами  свинья ,
Где   шАбаш   за   осокой .

Ведьмак  Куняй  нарисовал ,
Горгону    на   заборе  .
Упырь  Хатюш  возликовал :
-- Знобищева   в   фаворе ! --

И  Тимофеев  сняв очки ,
Узрел   хвостатость    тени  .
Расширил  красные  зрачки
И  сгинул  от   мигрени  .

Москвой  журналом  вытирал ,
Пастух  козлов  в   запаре .
Редактор  падших  надзирал
И  в  адском  был  ударе .

Вдруг  отразилось   бытие ,
С  грехами  в   круговерти .
Сафронов   уронил   копье ,
Узрев    личину    смерти .

-- Пока  не  время   Николай ,
Пиши   картины  Trackle .
Но  пишет  богомаз  Силай   ,
Тебя  в  Ильинском  пекле --

Сафронов  Никас  обомлел ,
Видение  в    полыме ...
С  крестом  душою   уцелел :
Вовеки , присно , ныне .

С  Трубы  отпетого сползла ,
Мистерий   позолота ...
И  почернел  поборник   зла ,
В   прикиде   обормота .

Редакторы  журналов  вмиг ,
Узрели  в   бездне  души .
В  круженьи огненных  квадриг ,
Завыли   бед   кликуши .

              ***
Зря  Алмазов  дал  свободу ,
На  Кавказе    Коле ...
Злой  Двурожкиной  в  угоду ,
Змий  в  житейской   школе .

Ради  места  верхогляда ,
Всех   талантов  гробит .
И  сообществу  распада ,
Чушь  всегда  буробит .

Солнце правды  на Востоке ,
Падшим   не  отрада .
Жаждут в  гнилостном  истоке ,
Силы  выпить  ада .

Шабаш  вытворять нещадно ,
Лгать  о  светлой  доле .
Добрых  мучить   беспощадно ,
Цель  узрев   в  недоле .

Отстранив  иконы   Спаса ,
В  теме   от  Сафронова ,
Сонмом   быть  иконостаса ,
С   бесами   Поддонова .

Злыдня обходить в  народе ,
Надо  без   приказов .
Змий  исчадий   на свободе ,
К  черным   дням   Алмазов .

           ЯНА

           ***
Не сегодня  времен  Рамаяна ,
Это  дебрей   забвения  Сплин .
Не  хвали ты  Сафронова   Яна ,
Николаевский  злой   равелин .

Заточат  таракановой  пленницей
И  тебя  Ивановы  в   него .
Не   красавицей  современницей ,
Ты  чудовищем  станешь  всего .

Фарисеи   лукавые  ныне ,
Правят  с  бебером  в  СПР .
Ивановы  в  позорном  помине ,
С  безобразной  фиестой  химер .

Осудили  творцов  от Бога ,
Славят   шушеру   и   шалав .
Ивановская   степень   убога ,
Фаворит  извращенец     прав .

              ***
У  АСПИДА  сто    умов
И    голов    не    меньше .
Шаргунов   толмач   томов ,
В масть   ценитель     женщин  .

Бовари   мадам   легка ,
В     мысленных   посылах .
Но  Жорж   Санд  наверняка ,
Воспарять    не   в  силах .

Хлестаков  ее   позвал  ,
Или   князь   Карабрин ?   
Но   Сафроновой    овал ,
Лика   видел   Швабрин  .

Ерпылев  смотрел   в  упор ,
Как   Кильдяшов   стана  .
Яна    злым      наперекор ,
Дочка    капитана  .

АСПИд  грезы    наводил ,
Где    зари    панева .
В    Оренбурге    полюбил ,
Яну   дух    Гринева   .

Разгулялся   друг     ветров,
Вольность    без     границы  ...
Пугачевым      стал    Бобров ,
Когда    взял    станицы .

Ест   хазарочка    мацу ,
- Кто   ты  ? - Я     Горелик -
Уезжай     скорей   к   отцу ,
Смажь   еврейский     велик  --

Атаман   Краснов   войной ,
Разозлил     Ивана .
Ерпылев   герой     квасной ,
Патриот     дивана .

В   Оренбурге    красотой  ,
Мир     спасала     Яна .
Только    небо     высотой ,
Вновь   влекло   буяна .

             ***
Сафронова Янка  иная ,
В АСПИР секретарь золотой .
Так  трудится не стеная -
Что светится ликом святой!

Шаргунов Сергей благодарен ,
Толстой  не воротит лицо .
В любви Иванов не бездарен,
С алмазом  всучил кольцо .

Сафронова  очень  красива ,
Прекраснее всех в роду .
Когда  созревает  слива ,
Шедевров творит череду .

           ***
Без  Сафроновой  Яны  ,
Во  первых  Полуяны ,
Во  вторых  Полупаны
И  затем    Полуданы  .

Нету  критики  строк ,
Узок  певчих    мирок  .
Хвалит Гену  Радостева ,
Хвалит  Гену  Адостева ,

Восхваляет  и  Достева
И  влюбленная   Остева .
Вся заходится Злостева
Вся  балдеет  Коростева .

Иванова   Геннадия  ,
Прославляет  Варнадия ,
Полония   из   Радия
И  Уран  из  Распадия .

Где  же  Яна  Сафронова ,
Что   громила  Поддонова ,
Натали   из   Бидонова
Полуботу  из   Звонова .

Может  Яна  Победа ?
Может  ясная   Леда ?
Может  замужем  Фронова
И  давно  не  Сафронова .

Без  Сафроновой Яны ,
Все  буяны  Бояны  ,
Все  ЗоИлы  Гомеры ,
Все   химеры  Венеры .

        АИСТ МОДЕРНА

  Аист     Модерна

Этот аист -- мечта Прометея ,
В клюве с вечности фонарем .
Здесь влюбленно журчит Галатея
Навевая    поветрие   дрем .

Нимфа струй переливных незрима ,
Бьет источник извечной любви .
Туна с аистом не расторжима ,
Цепи   держат   его   се  ля  ви .

Белокрылый в лучистых просветах ,
Он   парил   над  землей  у  стены :
При царе , при рабочих Советах ,
При чинах бесшабашной страны .

Аист   цепью     звенит   вечерами ,
По   утрам    о   небесном    кричит .
Вы   послушайте    вестника      сами ,
Когда    время     свершений     молчит .

Прометей отражается в смыслах ,
Пламя счастья достойным дарить .
Наши чаянья сбудутся в числах ,
Когда  аист продолжит светить .

И Модерн воскресает из праха ,
В нем кино прославляло века .
Пролетала над пашнями птаха
И в душе пропадала тоска .

Арфа   Модерна
               
Был  дом  кино  теперь цветочный
И  аист   светит  лепесткам .
И  арфы    ручеек   проточный ,
Струится  к  трепетным  росткам .

Играет  ветер  снежной  дланью ,
На   струнах  арфы   ледяных .
Не   обложило   время  данью ,
Высоких   символов    земных .

Здесь  офицер   признался   даме ,
В  любви  пылающей   всегда .
Здесь  гимназист признался маме ,
Что  в  фильме  бурная    вода .

Смотрю   и   слышу   переливы ,
Времен  неизгладимых   струн .
Мадмуазели   все   красивы  ,
Когда  амур  мечты   шалун .

Букет цветов  в руках невесты .
Жених   с  улыбкой  до  ушей .
И  голуби  витают   Весты  ,
Над  светлой  явью   малышей .

      Музыка  Модерна

Играла  музыка  Модерна
И  лира  трепетно   звала .
Кружилась молодая серна ,
Вблизи  янтарного   угла .

Балкон  жасмином  убеленный ,
Взывал к дождю у  журавля .
Вновь  созерцаньем   умиленный ,
Я  был  придворным   короля .

Карета  здесь  остановилась ,
Красавица   сошла  легко .
И  у  Модерна   помолилась ,
Мечту   увидев   высоко .

Иные  светлые  причины ,
Меня  не  мучили  тоской .
Сбежали  лживые  личины ,
В туман за времени  рекой .

Летела  птица  зоревая ,
На зов  душевных  визави .
И  я  взирал  подозревая ,
Что  эта женщина любви .
               
        Торговый  Модерн

Переменил прикид Модерн ,
Есть Дым и в нем вино .
Не пробегает стая серн ,
По лугу здесь в кино .

Торговый  зал  осиротел ,
Без  озаренных  муз .
И  манекены  женских  тел ,
В  подобиях  рейтуз .

Напротив светится Дебют ,
Кафе и люди в нем .
И манит блюдами уют ,
Промозглым зимним днем .

Идет Двурожкина одна ,
Как шавка вся быстра .
И злоба фурии видна ,
На стеклах вновь остра .

Мегера , гарпия , карга ,
Все надписи в огне ...
Летит за ступой кочерга ,
За злыдней не во сне .

Стекло личины отразит ,
Идущей есть харчи .
И смотрит бездны паразит,
На борщ и калачи .

                ***
Звучит  приветливо  фокстрот
И  век  вздымается  не  тот .
Вновь  у  Модерна  арабеска ,
Стоит  красавица  Франческа .
Как  подойти  к  ней  дорогой :
Прекрасной , трепетной , благой ?
Она   штабс - ротмистра узрит ,
А  я   казак   и  не  побрит .
Но  аист  с  крыльями в размах ,
Любви  посветит  и  в  потьмах .
В пейзаже творческих  забот ,
Мгновенье  то   и  образ  тот .
Мечты   реальность  не  вблизи ,
Ямщик   в  Мучкап   меня  вези !

                Опыты
               
Продолжаю  в  поэзии   опыты ,
Вместо  дела  душевные хлопоты .
Вместо  радости  тихая грусть ,
В одиночестве , ну и пусть .

Толерантные снова тусуются
И повсюду нахально рисуются .
Только опыты мне по душе ,
Как вояж за рубеж атташе .

Я раскрою в стихах горизонты
И восстанут времен мастодонты .
Зазвонят колокольни Руси ,
Причастись и мечту вознеси .

Мой герой и моя героиня ,
На рыбалке поймают и линя .
И любовью стране воздадут ,
Когда пропадом не пропадут .

Без лукавых шедевр не случится ,
Если сердце любовью лучится ,
Поцелуют и вновь предадут ,
Злыдни яростно злу воздадут .

Потерплю , как терпел безобразное ,
Время   подлое , пошлое , разное …,
Совершая     в     поэзии     опыты ,
Обретаю    с   шедеврами   хлопоты  .

                ***
О чем мы спорим господа ,
Когда нет денег на журналы ?
Для власти творчество вода
И тина книжные анналы .

Стихии волны пронесут ,
По руслу временных событий .
Творцов слова не донесут ,
Посыл для бродников соитий .

И даму ветреных причин ,
Финал не образумит драмы .
Она познала пыл мужчин
И ни к чему ей холод ямы .

Поэт советом не уймет ,
Кликушу взяток у кормила .
И равнодушный не поймет :
Зачем Руслана ждет Людмила .

Сюжеты , темы и канва ,
Нежны для хода и развязок .
Литература вновь права ,
Где время заповедных сказок .

      Все     разрешиться
               
Все разрешиться как не ждешь ,
Одним покой , другим галдеж ,
А третьим суть до фени .
Я не приду , ты не придешь
И канут наши тени .

Мы разлюбили у черты ,
В кругу бездумной суеты ,
Друг друга без печали .
Все разрешиться без мечты ,
Где прежде мы мечтали .

Твоя свобода не легка ,
Моя свобода как тоска ,
Но мы свободны оба .
Ищи другого мужика ,
Меня найдет зазноба .

      Кобыле      легче
               
Скоро время нагрянет мороза
И снегов до отвала вокруг.
Спрыгнет глупая баба с воза
И уйдет ее бывший супруг .

Станет легче кобыле быта ,
Как фантому житейских причин ,
Но не будет обида забыта ,
Где не терпят порочных личин .

Осень ближним идет закоулком ,
Ищет вновь золотые места ...
Баба с воза в поветрии гулком ,
Если падшей душа пуста .

Видение Трубы Анатолия
               
Рассказ - газету Толя взял ,
У Вали ради шутки .
Читая строфы тайне внял
И полетели утки ...

Из Царского Села к Неве ,
Из леса стаей к морю .
Труба определил -- в канве ,
Не все стремятся к горю .

Вот утки Лены веселы ,
Летают как витают …,
Хотя Козловские козлы ,
Под небом обитают .

Вот уток потчует Олег ,
В саду желаний бывших .
Он переменчивый стратег ,
Среди друзей забывших .

Вот Замшев ходит у пруда ,
И машет веткой ивы .
Все утки серого следа ,
В полете не красивы .

Вдруг Анатолий наяву ,
Стал селезнем на время .
И клюнул утку на плаву
В ее сырое темя .

Но оказалось никого ,
Он в воздухе не клюнул .
В газете мишура всего
И Толя смачно плюнул .

Газету выбросить Труба ,
Решил у края лета ,
Но воля к замыслу слаба ,
Была у туалета .

         Огонь    судов

Вот кинут гордого Трубу ,
Как прежде все кидали .
Никитин выпишет табу ,
Алешин бед сандалии .

Мещеряков посмотрит зло ,
Дорожкина не взглянет .
Луканкина свое зело ,
Грести не перестанет .

Знобищева мудреный слог,
О лютиках напишет .
Наседкин подведет итог ,
Изгоя в бездну впишет .

Вновь избранные замолчат ,
Как воду в рот набрали.
А други все изобличат ,
Трубу за блеск медали .

Останется Труба один ,
В пустыне жалкой доли .
Был горделивый господин ,
Теперь чернец в юдоли .

Пройди Труба огонь судов ,
Устрой прорыв в культуре !
И классиком своих трудов ,
Будь век в литературе .

Хрустальный    звон

Испустит пену изо рта ,
Творца вновь обвиняя .
Вся до отчаянья пуста ,
Слюну на пол роняя .

Грех осужденья совершит,
С неизъяснимой злостью
И на " Чердак " стихи спешит,
Читать с хрустальной тростью.

Прозрачной тростью прозвенит,
Всем улыбаясь лживо .
Рок пустозвонной знаменит ,
Бездумно но красиво .

Прочтет страницу ни о чем ,
Рифмованного текста
И с лилией блеснет плечом ,
Всех женихов невеста .

    Паршивая    овца

Завелась овца паршивка ,
В заплутавшем стаде .
Вся судьба ее фальшивка ,
При любом раскладе .

Заразила всех чесоткой ,
Лишаем и вшами ...
И берет луженой глоткой ,
Блея вновь часами .

В стаде ярки поглупели ,
Все бараны хуже ,
Но вовсю овцу воспели ,
Блея в жуткой луже .

                Образины

Их предводитель буйный "Азазель" ,
Овца паршивая пророчица бредущих .
Я не могу их вызвать на дуэль ,
Талант один , тщеславие имущих .

И блеящих в пустыне бытия ,
Не вызывают к честному барьеру .
В заблудшем стаде мерзкая свинья ,
Дерьмом исходит хрюкая не в меру .

Они без масок и личин бредут ,
К обрыву обреченных и порочных.
С ума грехами каждого сведут ,
Кто притулится к образинам склочных .

Кто превратил их в стадо образин ?
Быть может сами в туне превратились ?
Все жили всласть туманами низин
И душами безбожно извратились .

             КЛЕВЕТА
  ( Ночной   кошмар)

Оклеветала Маша Лену
И сразу осудила днесь .
И предала былое тлену ,
Перевернула образ весь .

Елена злая скандалистка ,
Унизила Марию враз .
По поведенью одалиска ,
По принципам дикообраз .

Лжет безобразная безбожно ,
Блудит повсюду и везде .
Елену уличать не сложно --
Судьбой картина на гвозде .

В библиотеке в центре града ,
Где храм разрушили враги ,
Теперь Судилища эстрада ,
Голгофа зла и батоги .

Елену скопом все хулили ,
За откровения ее .
Марию яростно хвалили ,
Как с медовухой мумие .

Елену били батогами ,
Секли по трепету плечей .
Она увидела с рогами ,
Все тени грубых палачей .

Из всех Союзов исключили ,
Как недостойную всего .
И желтую туфту всучили ,
Поделочку для ничего .

Унизили за правду духа ,
Предали казни за слова .
Мария кривды повитуха ,
Во всех мучениях права .

Луна над окнами сияла ,
Елена пала ниц в траву .
Она былую жизнь теряла ,
Во сне как буд - то наяву .

        Настроение

У Кудимовой тоска ,
У меня обиды мука .
У Дорожкиной с виска ,
Золотая брызжет штука .

Все червонное вокруг
И Тропинка золотая .
Каждый "лучезарный" друг
И подруга дней "святая" .

Не суровая судьба ,
Вся Дорожкина в почете .
Но мамоны вновь раба ,
У нечистого в зачете .

Ждет талантов череда ,
Дел духовных нареченных .
Злыдня явного вреда ,
"Светоч" грешных обреченных .

Для поэтов кукиш льда
И палач на стылой плахе .
Для Дорожкиной меда
И лохматый шут в папахе .

Леденец и родник

Если награды как камни ,
Вы не всплывете со дна .
Омуты фальши и плавни ,
Сделала кривда одна .

Если вы гнали таланты ,
Ради своих наград ,
Звезды небес не гаранты
В круге бесчестных отрад.

Тянут на дно награды ,
Каждого кто подлец .
Лучшая штучка услады ,
Лживый язык - леденец .

Если награды от Бога ,
Даже когда ты сник :
Светлые как тревога ,
Чистые как родник .

Звезды сиянием правы ,,
Труд от лучистой души .
Если ты хочешь славы ,
Яркий шедевр напиши .

               ВЕТРЕНАЯ

Какой любви ты служишь на амвоне ,
Быть может с атрибутом падших вони ?
А может с тухлым запахом Николы ,
Что описал в " Люпфи" игры приколы ?
Шалава ты от пяток до макушки ,
В служении любви слетев с катушки .
Служила ты с партнерами повсюду ,
Как божество признала Чуду - Юду .
Потомственная в деле одалисок ,
Сладка за крохи снеди без ирисок .

                Отчубучил

Через год он пробьет альманах
И порадует свой "курултай" .
Как Отрепьев отпетый монах ,
Обналичит роман " Гюльчатай".

Воевал , был в Афгане боец ,
За отчизну стоял до конца .
А теперь он бесстыжий подлец ,
Судит в храме поэта - творца .

Где бесчисленных книг стеллажи ,
Был намоленный Господа храм .
Рок глупца совершив виражи ,
Отчубучил Судилища срам .

Он не воин теперь а палач
От гордыни исходит своей .
Только тертый сухарь и калач ,
Не приметит времен суховей .

Пронесутся стихии вокруг,
Поблистают парады вблизи ,
Но порочный Судилища круг ,
Будет видится вечно в грязи .


    ГАЛЕРЕЯ  У  ПТИЦЫ
         
           Полет  сокола

Как расстаться мне с тоской ,
Что витает около ?!
Дотянуться бы рукой
До полета сокола ...

Пролетел он над рекой ,
Где камыш качается ...
Разминуться бы с тоской ,
Да не получается .

Посижу на берегу ,
На траве некошенной .
Может в грезах убегу
От тоски непрошенной .

              ***
Блехман в Брянске Григорий ,
Вновь  ликует  страна .
Без  срамных  аллегорий ,
Даль  еврею   видна .

Исаакович   в   теме ,
Кто  за  доку - мади .
Вот Сорочкин в гареме ,
Золоченой  ладьи .

Ярко   Виктор Сафронов ,
Славит  Троицын  день .
Блехман  служка  законов
И  легка  его  тень .

В Сказах Брянского леса ,
Нет  урочища   грез .
Иванов  там   повеса ,
Сушит  торф  у  берез .

Станет  Коля  комбатом ,
В  журналистском  строю .
Станет  днесь  Геростратом ,
У   беды  на  краю .

Все  билеты  сжигая ,
Членов   бывших  вчера ,
Вспоминать  будет  гая ,
Юных   лет   вечера .

Блехман  знает  великих
И   ничтожных   в   миру  .
В  смутный  век многоликих ,
Как  газет   на  ветру .

                ***
Печален Иванов  Геннадий ,
Не  видно  классика  словес .
Никто  на  горизонте стадий ,
Не  набирает звездный  вес .

Щипахина  Людмила  щиплет :
- Ты  долго Гена  не  грусти -
Но  муза  светлая  не  крикнет ,
Как  душу   творчеством  спасти .

Геннадий Иванов печален ,
Воронеж  радость  не  сулил .
Горгоной  Щелоков  посален
И   Лютый   духом  заюлил .

В  Тамбове  осудили  сдуру ,
Поэта  лучшего  из  всех .
Порывы  к  злобному  аллюру ,
Хулой  подмаслили  на грех .

Просвета ясного не  видно ,
Долдонит  бредни  солдафон .
Секретарю  творцов  обидно ,
Дешевый  барахлит   айфон .

             ***
Нас  предали  и  осудили ,
Поэтов  светлых  величин .
Подонки  злыдням  угодили ,
Кагалу  мерзостных  личин .

Сатрапы  потирают  руки
И  о  единстве   говорят .
За  оклеветанных  на  муки  ,
Они с  исчадьями   сгорят .

Медали  катам  не  помогут
И  фронтовые  ордена .
Изжит  падение  не  смогут ,
Когда   душа  доведена .

Наседкин гнусный опустился ,
До   дна  гнилого  стукача .
И  Марков бесам поклонился ,
Задав  от Бога  стрекоча .

Труба озлобился на  строчку ,
Поэта  доброго  всегда  .
Дорожкина  сняла  сорочку ,
Позолотив  тату   вреда  .

Стекала  ржавчина   ручьями ,
С  вопившего  истошно - Жесть! -
И  Мещеряк  вращал  свечами ,
Грехи  пытаясь  перечесть .

В  рисунках  многие  узрели ,
Свои   пороки   из  трухи .
Судилищ  изверги   горели ,
Воспев   отвратные   грехи .

      
            ***
У Ерпылева  темный  козырь ,
Побьет любого напоказ .
Как страстная  Елена  Кобзарь ,
Молчанова  побила  враз .

Иван  в  суровом  Оренбурге ,
Имеет   звездный   сувенир .
Как  гениальный в  Петербурге ,
Имел   возвышенный   венир .

Уж  лучше б дочку  капитана ,
Иван  носил  бы  на  руках ...
От  перекрестка  до фонтана
И  целовал   при   казаках .

Молчанов  мучает   Ивана ,
Как  наваждение  судьбы .
Оставь  в  покое  хитрована
И  угли  затуши   борьбы .

Пусть  книжка  АБВГДЕЙКА ,
Блуждает  вольная    твоя  ...
Молчановых  судьба  злодейка ,
Неисправима   ,  но своя .

                ***
Наседкин Коля  остроухий  ,
Оклеветал  творца  легко .
Валерий  Марков  карнаухий ,
Взметнул  пороки  высоко .

Мещеряков  сдурма   гордыню ,
На  выси   поднял  стервеца .
И  духа  светлого  твердыню ,
Разрушил  злобой   подлеца .

Труба   судимый  осуждая ,
Поэта   мазал   сапухой .
Дорожкиной  вновь   угождая ,
Анчуток   потчевал   ухой .

Вокруг  сады  и  перелазы ,
Фонтанов  царских   миражи .
Аршанский  с  семенем  проказы
И  Кочуков  с  огнем  спаржи  .

Алешин  лысиной  о  Фикус ,
Стучит  с  упорством  жениха:
-- Обманщицы  творите  искус
И  пропадайте  от  греха ! --

             ***
Когда  от истины  барьера ,
Алешин  струсил  и  сбежал ,
Меня  поэта - кавалера ,
Не полоснул  тоски кинжал .

Я  исцелился  от напасти ,
Суть  лицемерам   доверять .
Прозрение в Господней  власти ,
Даль  озареньем  измерять .

Олег  служил  не доброхотам ,
В кругу  фуршетных передряг.
И  угождал  лукавым  жмотам ,
Виляя  змеем   у   коряг  .

Росли  интриги  и крепчали ,
Из  отношений  не  благих .
Коряги   подлостей   венчали ,
Людей  ментальностью  нагих .

Алешина  все  обманули ,
Кому  судьбину   даровал .
И  чучело   Олега   пнули ,
Когда  Труба  возликовал .

             ***
Дмитрий Быков быкует умело
И  сикарий  Ваалу  не  враг .
Обвиняет  правительство  смело
И  гаранта  отравленных  благ .

Всюду Быковым  личное право ,
Обретается  в  смутной  борьбе .
За  души  откровение  - Браво !
Крикну  Быкову  как  себе .

Дмитрий  ратует  за  Россию ,
Что  бы  Запад  ее  поглотил .
И  Христа  отрицает  Мессию ,
Словно  грешник  ему  заплатил .

Не  сужу  я  художника Слова ,
Выбирает  пути   не спеша .
Жизнь писателей  ныне сурова ,
От  Люпфи до свиней  Алкаша .

От  времен  Голубого  сала ,
До  Беспамятсва  злых  берегов .
Если  Дымка  сосульку  сосала ,
Повитает   Синильгой   снегов .

      Галерея  лиц

Астрахань  не  Тамбов ,
В  дельте  плантации  лилий .
И  Щербаков  Златослов ,
Искренний  без  идиллий .

Строфами  жизнь  окрылит ,
Смыслом  усилит  значенье .
Мед  Щербаков  не  сулит ,
Где  от  любви  отреченье .

Мещеряков  у  кормил ,
Весь  ощетинился  снова .
Злобно  творца  осудил ,
В попранном храме Тамбова .

Латы  конкиста  свинцом
И  чернобуркой    обшиты .
Радостно слыть  подлецом ,
Если   таланты  забыты  .

В  лунную  ночь  мудрецов ,
Вновь в помещении пряслом ,
Магом   спустился   Дворцов ,
С  яркой   картины   маслом .

Белой  блеснул  бородой ,
Вмасть  шевельнул   усами .
И  разминулся  с  бедой ,
Тьму  нагнетавшей  часами .

-- Прежде  писал  я  святых ,
В  храмах  небесного Бога .
Ныне  позеров   пустых ,
Зрю  в  СПР   у  порога .

Если  владельцев   личин ,
Я  нарисую  как  вижу ,
Графикой  жутких  причин ,
Секретарей  всех   обижу .

Духом  лукавым   взопрел ,
Из - за  суетных  метаний .
Прежде   мечтами   горел ,
В творческом круге исканий .

Лесть  Ивановых  капкан ,
Доля   сладка  кренделями .
Свиты   танцую   канкан ,
С полным желудком  салями --

                ***
Иванов Николай не Крабаш ,
Чех  паливший и в казака .
Не Чистилище - сущий  шАбаш ,
В  СПР  где  реформа  пока .

Заменяют  билеты  Союза ,
На билеты  Союза  творцов .
И   ярма  тяжелеет  обуза  ,
Управителей  дел  подлецов .

Наложили на творчество вето ,
Обвнившие  в  храме   меня .
Шабаш  это ! Судилище  это !-
Охранителей  бездны  огня .

Беззащитны от фурий  навета ,
Беззащитны  от  злых   клеветы ,
Фавориты  небесного  света
И  духовных  широт  красоты .

Николай  Иванов  блефует ,
Хочет   Джокера   заиметь .
Лицемеров   колоды  тасует ,
Что бы  фишками  погреметь .

              ***
Алешин вновь разочарован ,
Словам  не верит Щеряка .
Он подлецами   замурован ,
В пещере  нетя  Козляка .

И в зеркалах событий всюду ,
Где  вдохновенно пребывал ,
Себя приметил  как  Иуду -
Всех  невиновных  предавал .

Казалось  горизонты  ведал ,
Глубины  быта  и  времен .
Алешина  предатель  предал ,
Который   нечистью  клеймен .

Расплата  грянула нежданно ,
Весь  замурован  за  добро .
Зеркальный отблеск неустанно ,
Вовсю  вонзается  в  ребро .

Амбиции  в  душе  искрятся
И  полыхает  чуткий  взор .
Но  интриганы  скопом  злятся ,
Сплетая  подлостей   узор .

Неверие страшней  сражений ,
С  противником  на  рубеже .
Щеряк  подонок  искажений
И  падший  атеист   уже .

Судилищем  на  месте  храма
И  обвинением   творца ,
Альбертович  дурнее  хама
И  живодера   подлеца  .

Звериные  инстинкты  доли ,
Людей  смутили  не  благих.
В Христа Спасительной юдоли ,
Богов восславили  других .

Ты  променял поэта чести ,
На  безобразных во  плоти .
За  жажду преклоненной лести ,
Судьбой  Алешин  заплати .

                ***
Я  вам  пишу   мадам  Кудимова ,
Мне  хочется  душой   сказать ,
Вы  вмиг   умчались  из  Родимова ,
А  мне  узлы  не  развязать .

Я  Журавлев  жюри не признанный ,
Отвергнут  членами   в   бреду .
Не  хочется  былое  с  клизмами ,
Мешать  с   деньгами   на  беду .

Летать  подранку   не придется ,
Вы  крылья  обломали   мне .
Алешиным   вовсю   поется  ,
Парящему   в   хулы   огне .

Из   активистов   исключили
И   знать    поэта    не   хотят  .
Все  дурака   назло  включили
И  отсылают   к  вам   утят .

Они  летят  к столице   цугом ,
Утята    перечня    причин ...
Не  получается   быть  другом ,
Кудимовой   главе    личин .

         ПАХАРИ  УМОВ.

Когда у злых в мечтах награды
И личного тщеславья воз ,
Паши свой ум хоть до ограды ,
Где в Лукоморье перевоз .

Сажай зерно в погожих грезах ,
В бороздки выдуманных тем .
А злой купается в угрозах ,
И грязных домыслах затем .

Ты пахарь слова от начала ,
Творец шедевров до конца .
А злой в поэта у причала ,
Пульнет фитюльку из свинца .

Творишь ты ради примиренья
И ради светлого добра .
А злой предаст без сожаленья
Тебя за дольку серебра .

И обвинят творца во храме ,
Где глубина издольных дум .
Казнят поэта в жуткой драме ,
За то что он  пахал свой  ум .

      Липучка   грехов

К  карге прилипали  награды ,
Как  мухи  поместных властей .
Ценили  футур   путь ретрограды
И  шельмы  продажных  страстей .

Она  для  почета  профессор
И  всякое  есть  на  груди .
Создатель шедевров  асессор ,
Спокойно на  фетишь  гляди .

Увешана  знаками  снизу ,
До грешной  макушки  карга .
Имеет   превратностей   визу ,
Свистеть  как  шальная  пурга .

И  слава  ее  от   лукавых ,
Как  липкий   фальшивый   почет .
Гнобит   криводушная   правых
И  левых  талантов   сечет .

Рабов  обожает  досуже ,
Карга  и  шестерок  вблизи .
Чем  слова  художникам   хуже ,
Тем  злыдня  щедрей  на  мази .

         Косова

Тамара  Косова  не  злая ,
В  библиотеке  и  семье .
Она  жалела  Менелая ,
Убитого  не  на  войне .

Она  Дорожкину  жалеет ,
Не пожалевшую  творца .
Она   Алешина   лелеет ,
Пустую  книгу  подлеца .

Не атаманша  как  Мария ,
Хотя и Косова  в  миру .
Ее  придворная   Россия ,
Как   Несмеяна  на  юру .

Чинам культуры преклоненна ,
Пройдохам  чистит  сапоги .
Алешину  как  примадонна ,
Споет  о шелесте  куги .

Мария  Косова  в  ударе ,
Боролась  за свободный труд ,
Чтоб  ныне  Косовой Тамаре ,
Не  быть прислужницей  Иуд .

               ***
Галатея  Оксана  Ралкова ,
Распиарена  ярче  любой .
На  ладони  ее  не  подкова ,
А  платочек  небес  голубой .

Не  Пегаса  подарок  избывный ,
Отражение  ближних  зеркал .
Ангел  женщину  не  наивный ,
На  страдания  не  обрекал .

Кровь  казачки  еще  пламенеет ,
От  Уральских  изведанных  гор .
Оренбургский простор  каменеет ,
Когда  память  ведет  разговор .

Галатея   Оксана   сегодня  ,
Завтра  станет  Венерой   вдали .
Ягодинцева   чуткая    сводня ,
С  чудесами   Уральской  земли .

Заявлялись на классиков дамы ,
В самоцветных и прочих краях .
Но  мешали   сияющим   хамы
Быть  с  богинями  на  паях .

Позабыли о Марковой  Маше ,
О  Знобищевой  тоже  везде .
Кан  Дианы  не  видели  краше ,
Потускнела  в  духовном  труде .

Где - то Струкова  переживает
И  Кудимова   жаждет  плакат .
Все  у  Граций  творений  бывает
И  рассвет  красоты  и  закат .

Мельтешат  Ивановы  предлиты ,
Создавая  крылатых   эрзац .
Бутафорные  днесь   Аэлиты  ,
Написавшие в Химках  абзац .

Поэтесса  от  Бога  приметна ,
Высотой   вдохновенной  души .
И в стихах глубиной  беззаветна ,
Без  заушной  пиарной   лапши .

            ***
Иванов  Николай  в  зиндане ,
Заблуждений  своих   убог .
Вожделенья  в  грехов  чемодане
И  порывам   не  светит  Бог .

                ***
Журавлев   подари   обнову
И  покров возрожденья Тамбову .
Надоели  Козловские  тати ,
Испоганили  путь  исполати .

Осуждают  во  храме  поэта
И  сажают   деревья   навета .
На  торговлю  хапугами  зырят
И  казну  обнаглевшие  тырят .

Прославляют  лихих  друганов ,
Награждают  прожженных  лгунов .
Журавлев  помоги  не  играя ,
Бесолюбов  исторгнуть из   края .

                ***
Кагал   Козловский  не сдается ,
Веками   за  своих   стоит  .
Что  отстоять   не   удается  ,
Через    столетье   отстоит .

Сегодня  ставка  на  Марию ,
Чухонку   торжища   мордвы  .
Знобищева  времен   Россию ,
Не  видит  в  зеркале  воды .

Стихи  Марии   проходные ,
Назойливый  банальный   тон .
И  все  поветрия  степные ,
Жгет  плагиата  моветон .

Рашанский  жид  неугомонный ,
С  анчуткой  ада    воспарил  .
И   суд  поэту  незаконный  ,
Во  храме  Божьем   сотворил .

Марии    кресло   фаворитки
И   бонусы  столичных  зорь .
Еврей  польные   маргаритки ,
Не  рви  и  фетиш  не  узорь .

Двурожкина  подруга  злыдей ,
Ваалу   жертву   принесла  .
И  графоманов  тронных  сидней ,
Журналом  Александръ  спасла .

В Москве  подкуплен  Дорошенко
И  пан  Геннадий   Иванов  .
Им  Притамбовский   Оглашенко ,
Покрой   позолотил   штанов .

И  сразу  Маша стала  лучшей ,
Кагал   фальшивками    живет .
В  Тамбове  поэтессой   худшей ,
В  среде   талантов  прослывет  .

                ***
Кильдяшев  и  Фефелов  позеры ,
О  серьезном   говорят  легко .
В  мелочах  заходятся  фразеры
И  амвон  творцов  не  высоко .

Страусы  тщеславья  закопались ,
С  головой  в коммерции  компост .
Прибыли   буклетов  начитались
И  романтики  испепелили  мост .

Кильдяшов  учителя  восславил ,
В  Оренбурге к  праведости  вел .
Фефелов  Амаргеддон  представил
И  курки   сопротивленья  взвел .

Заблужденья  были  на  пилонах ,
На  воротах  истовых  времен .
Отражались  чаянья в законах ,
Не  святых  правителей   имен .

Слово  сотворения  от  Бога ,
От  поэта   образная  речь .
Телегидов  мучает   тревога ,
Как талант возвышенный сберечь .

           ***
Журавлиный   переход
И  Наседкин  в  маске .
Убыстрить подонка  ход ,
Захотел  не  в  сказке .

Но взирают на врагов :
Журавлев  с  билборда ,
Берегини  с  берегов
И  волчицы   морда  .

Плюнул в сторону его ,
Пусть идет с грехами .
Вновь Наседкина всего ,
Буду  сечь  стихами .

Ольга Видная  краса ,
Мне  спешит  навстречу .
Вмасть  земные  чудеса ,
Вновь  в  душе  отмечу .

Рассказал  ей о  трудах
И   судьбе   поэта .
О  безбожниках в  судах
И  Франческе  света .

Грани  судеб я сличал ,
На  местах  безбрежных .
Вдруг дворянку повстречал ,
Героиню   нежных .

Пролетел  надежды  стриж ,
Мимо  зданий   были .
Ольга  вспомнила  Париж ,
Где  ее   любили .

Видная  и  Ольга грез ,
На  историй    фреске .
Здесь хорунжий у берез ,
Руку  дал   Франческе .

Небеса  в  ее  глазах
И  духовность   доли .
Откровение  в  слезах ,
От  беды  юдоли .

Ольга  видная  во всем ,
В  помыслах  и  деле ...
Добротой  мечты  спасем ,
На  любой  неделе .

                ***
Слышен  голос Аиды Ведищевой ,
Рядом с домом Марии  Знобищевой .
Задыхается  степь  от  Марии ,
Лживой бестии  грешной  России .

Задыхается   поле  от  злобы ,
От  Знобищевской  черной  худобы .
От  тлетворного   запаха   бабы ,
Задыхаются  в  балках   ухабы .

От  улыбки  притворной  всегда ,
Задыхается  в  речке  вода .
Ходит павой  Мария великая ,
Бездуховная вся , многоликая .

Прославляют   Знобищеву  каты ,
За посыл  безналичной  зарплаты .
Осудила  творца  баба  вздорная ,
Славой  яркая , тенью  позорная .

             ***
Вновь гарант дает совет :
- Не тоните в лаже !
Просветительский  проект ,
Лучше  модных  даже .

Мы  в Европе и вблизи ,
В  Азии  и  рядом ...
С жизнью  Родина в  связи ,
Не  должна  быть  адом .

Молодость пора  чудес ,
Старость , кто  узнает .
Но творца творец словес ,
Злом  не  распинает .

Просвещайте  от  души ,
Ближних  ради  Бога .
Все  порывы   хороши ,
Где  светла  дорога  --

Но  в  Тамбове  суета  ,
В  круге  чистогана  .
Вдрызг   бытует  колгота ,
В  сленге   уркагана .

У  Наседкина  Люпофь
И  Гуд  бай для Мая .
У Луканкиной  свекровь ,
Ведьмы  дщерь  хромая .

Селиверстов грез  важняк ,
Писарь  смутных  правил ,
Гонит  сущий  порожняк ,
Книг ,  куда направил .

Мещеряк  мечтами  зверь ,
Безобразный  в  деле ,
Открывает настежь  дверь
И  матерый   в  теле .

Вновь  Двурожкина смердит
И  с  душком  Рашанский ...
Каждый  Господу  вредит ,
Суд  стяжая   шпанский  .

И  Труба  заядлый  вор ,
Мирных    дней   поэтов ,
Просветит  внеся  раздор ,
В  жизнь  людей   Заветов .

            ***
Делец , Дворцов  и  Иванов ,
Близ  образа   вуали  ,
Играют   смелых  пацанов ,
Свободных   от   морали  .

Друзъя  не  слушают  других ,
Гордыня  слаще   меда .
Портреты  втуне не  благих ,
В  мечтах   иного  рода .

Они  в  Союзе  короли ,
Решений   вне  устава .
И  пупы  Родины  земли ,
Без  истинного   права .

Знобищева им  по душе ,
Дыханье  дарит   мигу ...
Друзъя    откушают  Буше
И  вновь  читают  книгу .

Как  индульгенция  всего ,
Дельца   подарок  даме .
И грешного нет  ничего  ,
С  судилищем  во  храме .

В  фаворе  злобная  везде ,
Чиста  в  хуле   поэта .
Прекрасная  в словес  труде ,
Когда   звездой   отпета  .

Поборники  продажной  лжи :
Делец  , Дворцов  и  Коля ,
Узрят   у  солнечной  межи ,
Как  мглой   повита   доля .

Хоть  души  бесами  полны ,
В  глазах  исчадий  пляски ,
В  степи   увидят   бурьяны
И  жизнь   сгущает  краски .

У осквернивших  храм Христа ,
Судилищем  нет   чести .
Найдут   нечистые  места ,
Заходятся   от  лести .

                ***
Конкурса Дорожкиной не будет
И Знобищевой не будет потому -
Каждую  Тамбовщина  забудет ,
Светочам  проныры  ни к чему .

                ***
Усмотрев   Знобищеву  на  троне :
-- Эврика ! - кричат пусотой короне .
               
                ***
Не  трогай  Леду  грязными руками ,
Она  не  любит  извергов  веками .
И мрамор превращается в  ледник ,
Чтоб злыдень отвратительный  поник .

Не  пей  воды  блистательной  Пьеретты ,
Все  струи   родниковой    оперетты  .
Ты  козлоногий  полысевший  Пан
Вмиг  почернеет  розовый  тюльпан .

У  лилий нету шорохов   в  воде ,
Лишь  всплески в камышовой  бороде .
Шаться  праздно по Селу Царя ,
Как  прошлое  искать без  фонаря  .

Найди в  кустах поношенный тимпан ,
И Вереск убедись - вельможный  пан!
От  долчевой  Мадонны  не  балдей ,
Ее  ласкали  галлы  и  халдей .

Приблудную  собаку  не  гони ,
Она  у  статуй  прожигает  дни .
Бабулю Полю  и  Гришаню Тошкина ,
Ты  накорми харчами  от  Картошкина .

И с ДЦП  оглохшие   от  звонности  ,
С Соляриса пребудут обреченности .
Квазигерои  творческой   бездарности ,
По  саду  бродят  вашей   популярности .

          Птица   любви

Ночь наплывает на город неспешно ,
Дышат ее ледяные уста ...
Падает снег поднебесный потешно ,
В сумерках жизни душа не пуста .

Выпорхнет снова духовная птица
И полетит сквозь земную пургу ,
Что бы воды родниковой напиться ,
На озаренном речном берегу .

Детства стезя отражается в круге ,
Птицу покормит мальчишка с руки
И не увидит в неведомой вьюге ,
Как я стремлюсь убежать от тоски .

Падает снег и белы тротуары ,
Светят прохожим вовсю фонари .
Птицу любви окрыляют Стожары
И не померкнет полет до зари .

Тамбовская     Жар - птица

Гулял под звездой Творца ,
Накликал отчаянью вето .
У " Знамя труда " дворца
Жар - птица присела на лето .

Цветами украшен хвост ,
Цветами усыпано тело ...
Сказать бы с шампанским тост
И счастью предаться смело !

Прославь чаровница Тамбов ,
Своим посещением ясным ... ,
Что б сжалось величье рабов ,
С драконом мамоны ужасным .

Торговли занозы в умах ,
Духовная жизнь разъята .
И даже в больших теремах ,
Нет спасу от звона злата .

И Зло напустило беду ,
На город исконно русский .
Заводы в тар -- тар -- аду ,
Проход же к спасению узкий .

Культура -- Мистерия iх !
Подобие -- " Хлеба и зрелищ ".
Талантов не ценят своих ,
Потомки чванливых Емелищ .

Воспой зоревая Святых ,
Что б души крещеных прозрели .
Что б в далях времен не пустых ,
Христа тамбовчане узрели .

Спаситель нагрянет с мечом
И грозным духовным Словом .
Не надо вопить ни о чем --
Марии покров над Тамбовом !

Народ подобреет легко ,
Заводы построит с жаром ...
И птица -- любви высоко
Вспорхнув , устремится к Стожарам .

Пройдут времена суеты ,
Притихнет мое вдохновенье ,
Но там , где воспрянут цветы ,
Мечтой воспылает виденье !

                ***
Не кричи ночная птица ,
Так надрывно в тишине ,
Дай мне счастьем насладиться
Встречи с милой при луне .
Лунный свет сегодня ярок ,
И светла вокруг трава ,
Для души моей подарок
Милой нежные слова .
Повторится ли такое ,
Быть любимым у реки ? ..
До утра оставь в покое
Нас , предвестница тоски .

                ***
Свистульки мальчик налепил из глины ,
Крылатые  с  порывами   птенцов .
И  оглашал   он  Родины  долины ,
С  наделами  покосными  отцов  .

Ночной костер -- дыханье  Прометея ,
Весь  полыхает согревая   свист .
Вновь  горками  горшечников   затея  ,
Лежит  и  круг творения не  мглист .

Для пахарей  вместительные чашки
И  кружки   обожженные  для всех .
Пусть просолились потные рубашки ,
Есть  сувениры  свадебных  потех .

Все  хорошо но Маша  вертихвостка ,
Знобищева  осудит над  крестом ,
Поэта  , злая правнучка  подростка,
Но  этот  грех  произойдет  потом .

Свистульки  не  поступки  очумелой ,
Судилища  зачинщик не скостит .
Знобищева Мария ходит смелой ,
Душою  шельма  демону свистит .

                ***
Слепит  Остриков бюсты  катам ,
Осудившим  поэта  времен .
И  расставит по смутным  закатам ,
Отцветающих  гнусных  имен .

Вот Щеряк  приоткрывший  губы ,
Волком  выглядит  во  плоти .
Кочуков с Чистяковой  грубы ,
К  храму бесятся  по пути .

Вот Алешин целует  поэта
И  Алешин  творца  предает .
И продажным двойного цвета ,
Раздвоением  бес воздает .

Селиверстов  хитрит безобразно ,
Осуждая  безбожно   творца .
А в суде  он благообразно ,
Адвокатом  корит  подлеца  .

Слепит Остриков бесов падших,
Много , много  как  наяву .
В Трегуляе  у  сосен  увядших ,
У отпетых  поставит в  траву .

                ***
Здесь  энергия  древних времен ,
Сохранилась  и  бродят  фантомы .
Без  своих  нареченных  имен ,
Без  знамен  и  звездою  ведомы .

Лабиринты  Мещеры  в  лучах ,
Вековечных  Стожар  негасимых .
И  Судьбины  кресты  на  плечах ,
Из  событий  людских  выносимых .

Сердце бьется  времен  глубины ,
Для  провидца  духовного  зримо .
Святогору   все   дали   видны ,
Время   силы   мечтой   озаримо .

У Шатуры наследницы стать ,
Пребывает  в  живой   исполати .
В  лабиринтах  камней  обретать ,
Возрождение  Истины   рати .

Переменчивый Брод  не прельстит ,
В  ослепительных латах  блистая .
Кто  за  крепи  Руси  постоит ,
У  того  и  стезя  золотая  .

                Аист  Модерна

Этот аист -- мечта Прометея ,
В клюве с вечности фонарем .
Здесь влюбленно журчит Галатея
Навевая    поветрие   дрем .

Нимфа струй переливных незрима ,
Бьет источник извечной любви .
Туна с аистом не расторжима ,
Цепи   держат   его   се  ля  ви .

Белокрылый в лучистых просветах ,
Он   парил   над  землей  у  стены :
При царе , при рабочих Советах ,
При чинах бесшабашной страны .

Аист цепью  звенит  вечерами ,
По утрам  о небесном  кричит .
Вы  послушайте  вестника  сами ,
Когда  время свершений  молчит .

Прометей отражается в смыслах ,
Пламя счастья достойным дарить .
Наши чаянья сбудутся в числах ,
Когда  аист продолжит светить .

И Модерн воскресает из праха ,
В нем кино прославляло века .
Пролетала над пашнями птаха
И в душе пропадала тоска .

                ***
Луканкина давно не прима-слова ,
В  пустой  газете Житие Тамбова.
В Рассказ - газете вывела стишок ,
Как  посадил  Асеев  артишок .
Двоится  наяву  Рассказ - газета ,
В ней  лойерами  мистика  воспета  .
Семен Червонный  лавочника Кукина ,
Изображает  с гарнитуром   Сукина .
Весь   поседевший  Эдик  Баритон ,
Пересекался  с  леди  Гамильтон .
Точнее с Гамильтоновой не в цикле ,
Кэп посидел на красном мотоцикле .
Володя  Самобродов - Мераджино ,
Играет  полонез   на   пианино .
И  дедушка  перемещая   бровь ,
Обрисовал  коварство и любовь .
Адешин под  личиной  Иннокентия ,
Ласкает  музу в офисе  Викентия .
Вновь Корунова  голосит  зимой :
- Из замети приди любимый мой ! -
Блестят стихи Олега  на  фарфоре ,
Как словеса граффити  на  заборе .

                ***
- Алкаш ,скотина , неврастеник -
Наседкин  сам себя  корил .
Теперь  писатель  академик ,
За то что прежде натворил .
Люпофь и Тварь его поделки ,
Губ бай  и  смутная  Джуроб .
В  Тамбове  пьяницы  проделки ,
Не заберет с собою  в  гроб .
Проклятие  возьмет  за злобу ,
За  суд  неправый  навсегда .
Возьмет Наседкин и худобу ,
Свою  с   наветами  вреда .
Ну  а  пока  алкаш - развратник ,
Напялить    мантию   спешит  .
С  утра  нечистого  соратник ,
Под  вечер  богом  мельтешит .
Грехи  Наседкина не гробят ,
Он  от  Парнаса  атташе  ...
Кошмары  ночью  набуробят
И  долго  муторно  в  душе .

           ***
Лысых Гор  страшилище ,
Травести  и  гей .
Липецк не Чистилище ,
От  грехов Сергей .

Клевету  во храме ,
Принял ты  ценя .
Осудил  при  хаме ,
Честного  меня .

Может монстр вселился ,
В  тело  Кочуков ?
Вмиг  ты  обозлился ,
На  святых  веков .

При  царях   награды ,
При  Советах  новь .
Днесь все  ретрограды ,
Жаждут  цацки   вновь .

Бес  не даст медали ,
Сердцу  подлеца .
Шельмами  вы   стали ,
Осудив  творца  .

                ***
Юрий Михайлович Поляков ,
Ныне  философ от жизни .
Ночью Селена из облаков ,
Классику лучики  брызни .

Снова прозреет у камелька .
Ярким  талантом   сияя ...
Не  академик  Юрий  пока ,
На  суету  не  пеняя .

Мог академиком  пребывать ,
Как  многоликий  Алешкин .
Другом Наседкин  возликовать ,
В РАЕН и рядом  Мудрешкин .

У  Полякова труды велики ,
Для  академий   подходят .
И у Грибного  царя  башмаки ,
В  почве  коммерции  всходят .

Белый козленочек в молоке ,
Станет  козлищем - хватом .
Конь  академии невдалеке ,
Стань  Поляков   Азаматом .

                ***
Злыдни  кропают  доклады ,
Романы строчат и повести .
Бьются  вовсю об заклады -
Обожествлятся  без  совести .

В  жизни  Наседкин   подонок ,
Сволочь и тип  извращенный .
Но с Достоевским он звонок ,
Критик  в  судьбу  посвещенный .

Мещеряков  весь  отвратный ,
Рожей  на  хряка   похожий .
Труд   нарисует   ратный
И  богатырь  у  подножий .

Жид  до молекул Аршанский ,
Хитрый , коварный  вражина .
Тракт  описал   Россошанский ,
Вьется в Подъеме  за  джинна .

Чуха   прикидом   Знобищева ,
С  детства  рабыня  Дорожкиной .
Жаждет  в  проекте  Козлищева ,
Всюду  прослыть  Белоножкиной .

Миша  Картошкин не мается ,
Всклень на Мальдивах затарился .
С  куклами - секс обнимается ,
Сверху   шалав  состарился .

Злом  безобразней   неточей ,
Славят   мегеру    Поносову .
Гробят  судилищем  светочей -
Хворова , Струкову , Косову .

                ***
Вы  во сне  воссияли в  раю
И  луна   околесице  рада -
Оставайтесь в  едином строю ,
Мещеряк  доведет и до  ада .

Вы  едины  по  воле своей
И  блистает созвездий  криница .
Ты  Алешин  Олег  соловей
И  Луканкина  Лена  синица .

Пойте вместе о  злой  суете ,
О  жестокой  стезе  гениальных .
Пострадает  Господь  на  кресте ,
За  гонимых поэтов , печальных .

Вам  позволено добрых  судить ,
Где  разрушены  Светлые  храмы .
Мещеряк  вас  сумел  убедить ,
Выживают лишь злобные  хамы .

Где - то бабочки  над рекой
И  цветами  порхают  свободно ...
Вы в строю и душевный настрой ,
Изменяет  не Бог  как  угодно .

                ***
Их Колосс  на  крутых берегах ,
За  личину  Рашанский  и Валя .
Пребывают в иллюзий ногах ,
Мещеряк  и  Наследкина краля .

И в душе из гнилого папье ,
Копошаться  порочные  члены .
Кочуков  за  худобы  рантье ,
Доровских  за  партийные крены .

Остальные  похожи  на  всех ,
Безобразных  исчадий    Тамбова .
Их   Колосс   образина   потех ,
Бесподобен  падением  Слова .

                ***
В Притамбовье нет  воды ,
Виноваты   вновь  жиды .
Хмырь  Рашанский  виноват ,
Объявил   всем  газават .

Пальцем  по  груди  водил ,
Смутным   бесам   угодил .
Весь   былой   водопровод ,
Наколол   сам    нищеброд .

Пахнет  нечистью  затор
И  Труба  с  отводом  вор .
Помпу  Мещеряк  вкрутил ,
Воду   илом  замутил .

Ткут    Козловские  жиды ,
Тамбовчанам   тень   беды .
Родников  чиста  вода ,
В  Трегуляе  навсегда .

Только  кожный  гобелен ,
Напитал  отстоя    тлен .
Грудь Рашанского  эскиз ,
Для  сантехников  сюрприз .

                ***
В ТСП  раздвоилась  ниша -
Мещеряк  это Гришин  Миша .
Или Гришин второй  Мещеряк
И вблизи  полысевший  моряк.
В  раздвоении  все  фарисеи ,
Тамбовчане  немытой   Расеи .
В   оплетеньи   фантомного   змия ,
Множит двойственность шизофрения .
И  раздвоен   безумья  сосуд  ,
Мещеряк или Гришин  за  суд .
Я  Тамбову  прощай не скажу ,
Кукиш  падшим  опять  покажу .
Пусть двоится  позорная  ниша ,
Где  смердят  Мещеряк  и  Миша .


     ЖИВОПИСЦЫ   СУДЕБ


      Золото    Приама

Влюблен я в золото Приама ,
Влюблен в шедевры Фаберже !
А ближние не имут срама ,
На каждом бизнес -- рубеже .

Кому - то рядом не постыло ,
Иметь продажные счета ...
Любить культуру -- сердцу мило ,
Все остальное -- суета !

Онегин Пушкина , Евгений ,
Сравним с короной золотой .
Так одарил поэта гений ,
Что стал он яркой высотой !

Творцы картин и изваяний ,
Важней великих королей .
Рублев писал для покаяний ,
Святых духовников церквей .

В Стамбуле древнюю Софию
И в Риме вечный Пантеон ,
Люблю , как родину Россию ,
Как колокольни ближний звон .

Троянский клад ценнее клада ,
Автомобилей всех дорог .
Культуре многого не надо ,
Когда талантам светит Бог .

Культура духа -- не проруха .
Проруха -- вьется у ларьков .
Торгует телом потаскуха ,
За деньги всяких пошляков .

Творилось многое веками ,
Но Шлиман Трою отыскал !
И Рафаэль мечты мазками ,
Прекрасных граций приласкал .


     Рисунок   жизни

На Арбате в Москве златоглавой
И на Невском в столице второй ,
Есть кафе с обольстительной павой
И с палитрой цветов под горой .

На картинах прошедших столетий .
Есть герои не в сером клише .
В буйных образах лихолетий
И с любовью в крылатой душе .

Есть Цветаева в солнечной Праге ,
Есть Ульянов с бокалом Бордо .
И в Париже в духовной отваге ,
Есть Тургенев вблизи Виардо .

Егординова ныне рисует ,
Посетителей всех Чердака .
И Тамбовские карты тасует ,
Где времен протекает река .

Посетителей лица не лики ,
Нет отмеченных музой небес .
И рисунки земной базилики ,
Не даруют знаменье чудес .

Вот появится в городе ясном ,
Долгожданная Грация строф ,
Нарисует на фоне прекрасном ,
Душу трепетной Сам Саваоф .

Красотка с профилем Ахматовой

Шла красотка в накидочке матовой ,
Был высок ее профиль Ахматовой .
Грациозна , походкой не резкая
И дорога по городу веская .
Может Анна , а может Мария ?
Воплотилась в ней светом Россия .
Исчезают все признаки стресса ,
Когда рядом мечты поэтесса .
Вот бы молодость встретить судьбины ,
Чтоб увидеть цветенье рябины .
И прекрасную стать Робин Гуда ,
Возвратить пожеланием чуда .
Чтоб подруги в накидочке матовой
Рисовать ее профиль Ахматовой .
Только осень листвой забуянила ,
Душу холодом истины ранила .
Отгулял , отлюбил своих суженых ,
В брюках клеш и безумно зауженных .
Все же профиль прекрасен Ахматовой
Незнакомки в накидочке матовой .

Позабыты заблудшие дни

Образ яркий ее напишу ,
С пылкой нежностью Рафаэля .
Форнариной сегодня дышу ,
С ароматом чудесного хмеля .

Позабыты заблудшие дни ,
Седина и невзгоды судьбины .
Мы сегодня мечтаем одни
И духовные жаждем глубины .

Море плещет широкой волной ,
Берег чайками рядом белеет .
Форнарина сегодня со мной ,
Лицемеров дурных не жалеет .

Утонченная в ней красота ,
Взгляд Мадонны и чуткие руки .
И в любви моих чувств высота ,
За потери и жалкие муки .

      Образ страсти

В его картине пламя страсти
И пламя в радостных очах .
Мечта разбитая на части ,
Теперь едина при свечах .

Заимка видом не пугает ,
Мечта порывами нежна .
Любить улыбкой предлагает ,
Как нареченная княжна .

Взъярись мужское вдохновенье ,
В объятьях дама наяву .
Продлись счастливое мгновенье ,
Вплетаясь в пылкую канву .

Красива Таня на картине ,
Прекрасна в отблесках луны .
Случилось светлое в долине ,
Сбылись блистательные сны .

Текла Ворона за стеною ,
Любовь вбирая от сердец .
Висел под звездной пеленою ,
Мираж над озером Кипец .

         Белый лист

Ты начинаешь жизнь с другим ,
С листа судьбы не черного .
И входишь мыслями в режим ,
С привычками не вздорного .

Он крепок телом и силен ,
Не то что прежний брошенный .
Весь красотой не обделен
И в снах не перекошенный .

Вы оба с белого листа ,
Напишите что сможете .
Но есть знакомые места ,
Где чувства не стреножите .

Вот храм и венчанная ты ,
С другим в родной сторонушке .
Вот загс и алые цветы ,
Второй их дарит женушке .

Вот дачи солнечный салон ,
И третий вновь торопится .
Он объявляет как шпион :
Жена вот - вот воротится .

Ты каждый раз меняла лист ,
Измятый весь на глянцевый
И ветра раздавался свист ,
За ширмой померанцевой .

Картина с трещиной

Открыл окно ты и впустил ,
В свою квартиру ветку древа ...
Как хорошо , что прекратил ,
Грозить земле огнивом гнева !

Как хорошо , что уцелел ,
В горнилах пакостных деяний
И всей душой не пожалел ,
О Судной Каре воздаяний .

Внимать минувшему легко ,
Читая надпись на латыни .
Там , на картине далеко ,
Ты вожделеешь мрак пустыни !

Но суеты осенний звук ,
Взывает с медным отголоском ... ,
Стекает тень с холодных рук ,
С необъяснимым черным лоском .

И пусть из трещины сквозит
Картины , ветхостью с надрывом ,
Грядущий рок изобразит ,
Стезю с пугающим обрывом .

Портрет метрессы

Потомок Дориана Грея
Приехал "дервишем" в Тамбов
И говорить ни с кем не смея ,
Страдал от прикуса зубов .

С собой мольберт и красок кипа ,
А денег на смех петухам .
Нет драгоценностей и Джипа ,
Но рвется к красочным стихам .

Прознал , что дама есть в Тамбове ,
Стихи творит десятки лет .
Сказал он воронам : -- Панове ,
Я напишу ее портрет ! --

Узнал ее координаты ,
Пришел и душу ей открыл .
-- Вас нарисую и пенаты ,
А рядом ангел белокрыл ! -

Она свои вручила книги
И стал он трепетно читать .
Стихи не феи , а барыги ,
На сердце лягут , будешь тать .

Все лживо , все не от таланта ,
По случаю к очам властей .
И Дориан играя франта ,
Сказа : -- Прекрасному О,Кей! --

К музею ближе на " Арбате " ,
Тамбовских малых величин ,
Портрет писал он на закате ,
С оттенком множества личин .

Метресса важная балдела
И воспаряла всей судьбой .
Но вдруг до точки похудела
И стала дымкой голубой .

А Дориан портрет замазал ,
Какой - то жуткой чернотой .
Сказал по русски , не промазал ,
И плюнул в пропасть под пятой .

-- Стихи писать ты не умела ,
Творила вирши о пустом .
Но получать награды смела ,
В краю для жизни золотом .

Останься кляксой на портрете ,
Не пребывай , не мельтеши .
А я найду на бренном свете ,
Свет - поэтессу для души ! --

      Тень дракона

Он шел с картиной по Тамбову ,
С драконом и богатырем .
Я предавался в думах слову ,
С оттенками осенних дрем .

Ноябрь не крылся снегопадом ,
Строфа не падала с небес .
Душа наполнилась разладом
И обретала правда вес .

Изгнали ближние с Парнаса ,
Поместных малых величин .
И отвергая эхо гласа ,
Оглохли грешники личин .

Ослепли душами от злобы ,
Ослабли силой от вражды .
И отпрыск ветреной худобы ,
Явился вестником нужды .

Я посмотрел в глаза дракона ,
Пронзенного копьем в бою ,
Они тускнели у затона ,
Безбожных каверз на краю .

И тень его была дырявой ,
Как ткань ненужная уже .
Он жил преступною халявой
И жертвой стал на рубеже .

Он изрыгал в полете пламень
И выжигал любую весь ,
Теперь соленый белый камень ,
Чернеет от дыханья весь .

          Штриховщик

Боевая военная драма ,
Разыгралась вовсю у Баграма.
Сотрясалась тревожная суша ,
От обстрела теней Гиндукуша .

От стрельбы автоматов штрихи ,
Очернили завалы трухи .
Пронизали людей и дома ,
И врагов подкосили весьма .

Юрий смелой душой рисковал
И душманов в бою убивал .
Тридцать лет заштрихованы мглой ,
Все идеи зашиты иглой .

Стал афганец в родимом краю ,
Коммерсантом в торговом раю .
Возомнил - он Тамбовщины царь ,
Как заблудший на росстанях встарь .

Карандаш заштрихует судьбы
Житие до клоаки трубы .
Грех судилища в сердце плохом ,
Приукрасит анчутка штрихом .

Заштрихует улыбки печаль
И мечты закаленную сталь .
За судилище падших сейчас ,
Заштрихует спасение Спас .

Не очистится прошлым судьба ,
Рокового мамоны раба .
Исказился в штрихах бытия :
Держиморда , подонок , свинья .

     Тесть и зять

Кролик тесть являя лесть ,
Славил Валентину .
А у зятя тема есть ,
Пишет он картину .

Стадо гнали пастухи ,
По селу спросонок .
Мелом вывели стихи ,
На боках буренок .

- У Дорожкиной в душе ,
Бесы лишь и змеи -
- Лену любят в камыше ,
Смутных дней пигмеи -

- У Алешина Зеро ,
На челе как обруч -
- У Наседкина перо ,
Скрыл вонючий онуч -

- Волки мечутся вблизи ,
Жаждут жертву с пухом .
Искупали вновь в грязи ,
Злыдни светлых духом -

- Конкурсы в Тамбове блеф ,
Игры для подвижных .
Карты крести или треф ,
Мечены для ближних -

- На кусту Аксиньи дар ,
С темным щедрым даном .
У Трубы тщеты удар :
Хочется быть паном ! -

Пастухи Сосновки вновь ,
Шли от речки брода .
И являли всем любовь ,
К творчеству народа .

Кролик в кресле почесал,
Лысину не в волю .
Зять картину написал
И улучшил долю .

     Страшный Суд

В Ильинском храме палачи ,
Все полыхают в преисподней .
Когда загомонят грачи
И перед ночью новогодней .

Когда сажают сад они ,
Поэта осудив безбожно ,
В Ильинском адские огни ,
С грехами смешаны тревожно .

На Страшном пламенном Суде ,
Вся камарилья супостатов .
Никто не защитил в беде ,
Творца от истязаний катов .

Раскрашен извергов конец ,
Здесь греховодники лихие ,
Наказаны за зло сердец ,
Вовеки с бесами плохие .

В котле дымящемся Труба ,
Рашанского терзает пламя .
И Валя с падшими слаба ,
Судилища сжигают знамя .

Но почему - то Страшный Суд ,
Гостям ничуть не страшен .
Как буд - то сонмище Иуд ,
Игры жаркое башен .

В восторге ныне от таких ,
Нестик и Олисава ,
Кренев помор из никаких
И Зайцева красава .

Медведев Павел полетал ,
Над городом хранимый .
Но за столом не посчитал ,
Кто бесом одержимый .

Не сосчитать у камелька :
Лукавых , лживых , грешных ...
И Иванов играл Ванька ,
Из вестников не здешних .

Кренев Мичуринск возлюбил ,
Как золотое чадо .
А то что ангел вострубил ,
Вновь никому не надо .

              Дворцов

Василий Дворцов одаренный поэт
И храмы расписывал помолясь .
Душой перечитывал Новый Завет ,
На грешную бытность не злясь .

В Союзе писателей дока Дворцов ,
На конкурсах учит воспринимать .
России возносит Святых Праотцов ,
Чтоб чуждые истины не занимать .

Своя озаренная правда основ ,
Дворцовская с яркой судьбой .
Но есть Полубота и Иванов ,
Кренев и ЕрпылЕв с Трубой .

Политика ныне билеты менять ,
Союз обновить на юру .
Причины обмена творцу не понять
И чью - то шальную игру .

Покуда художник Дворцов говорит ,
Каков безобразий капкан .
Писательский храм Артемиды горит
И жарит Помпеи вулкан .

Богомаз своей души

Миша БелЫх потихонечку ,
Делает дело в Козлове .
Утром погладит Сонечку ,
Вечером буковку в слове .
Много историй поведано
И роковое описано ...
Мише святое не ведомо --
Богом душа не расписана .
Вечное есть , нетленное ,
Краски душевной замяти .
Жизнь озарит мгновенное ,
Время сердечной памяти .
Милость твори рассказа ,
Путь не суди гонимого .
И за себя богомаза ,
Будет не стыдно родимого .

Позеры - реформаторы

Портреты -- свой иконостас ,
На Комсомольской дом 13 .
Но зачеркнули в списках нас ,
Творцов шедевров 320 .

А может больше наяву ,
Унизили лихим размахом ?
Я творчеством давно живу
И не питаю душу страхом .

Пришли в писателей Союз ,
Тщеславные пройдохи скопом .
Посланники исчезли муз ,
С духовным чутким телескопом .

Гордыня жжет секретарей ,
Мамоны факелом незримым .
Портреты ряженых царей ,
Мечта с грехом неутолимым .

Бобров гитарою бренчит ,
Геннадий к радости взывает ...
Дворцов об истине молчит ,
Которая в душе стенает .

Но Николаю все равно ,
Он Иванов с дарами куша .
Пусть не снимается кино ,
О жутких грозах Гиндукуша .

Пусть осрамленные творцы ,
Из членов изгнанны с позором .
Летят за окнами скворцы
И небо светится простором .

Картины , музыка , стихи ,
Для свиты стансы благодати .
Реформы черные грехи ,
Сокроет время исполати .

                ***
Менялась зимняя погода ,
Нерукотворный падал снег .
Крылатый образ небосвода ,
Всевышний выразил стратег .

Вот мне бы выразить творенье
На белом кипельном листе ,
Создать мечту -- стихотворенье ,
О женской милой красоте .

Что б строки чуткие рифмуя ,
Увидеть образ между строк :
Как я любимую рисуя ,
Отображаю светлый рок .

Не расторжимые мгновенья ,
Соединят картины дней .
Любовь основа возрожденья .
Всего желанного важней .

О , зоревое вдохновенье ,
Не искушай судьбы порыв ,
Ваять чудесное виденье ,
Душой хочу не на разрыв .

Доказательство вдохновения

Без объяснений что к чему,
Любым и многим ,
Я берегом к костру в дыму,
Иду пологим .

Блистает зеркало реки
Как грань кристалла ,
А я шагаю от тоски ,
Вдоль краснотала .

Блуждает к радостью большой,
Краса нагая .
И светит солнечной душой
Даль дорогая .

Огонь не будет пасовать,
Взметнется разом ...
И я посмею рисовать ,
Березу с вязом !