Седьмое испытание Часть III

ПЕРЕВАЛ СМЕРТИ
(Второе испытание)

Барс

    Не буду описывать всю сложность похода по горным дорогам. Прошло довольно длительное время, когда мои спутники
остановились на привал. Мы расположились под большим камнем, имеющим форму козырька. Под ним удобно укрываться от дождя или от палящего солнца. Мы немного поели, потом вздремнули. Через час мы снова были в пути.
Тропа была скользкой и тяжёлой для ходьбы. Стало темнеть. Надо было найти место для ночлега. Старший охотник, увидев подходящую пещеру, показал, что место найдено. Мы вошли в пещеру, которая действительно оказалась удобным помещением: здесь было тихо и тепло. Охотники разожгли костёр и поставили треножник для разогрева пищи. После еды все быстро заснули, издавая мощные храпы, но мне никак не удавалось погрузиться в сон. Я подвинулся ближе к выходу и стал смотреть на небо, усеянное мириадами звёзд. Они так далеки и одиноки в этом огромном пространстве Космоса. Что они чувствуют на просторах Вселенной? Я почувствовал себя таким же одиноким в огромном пространстве гор. Есть ли смысл в моём поиске? Что это, блажь или мечта? Только время подскажет! С этими мыслями я задремал. Меня разбудил звон посуды и треск костра. Охотники, увидев что я проснулся, приветливо помахали мне.
— О! Руси!
Утро выдалось холодным. Попив сытного, горячего чая, мы
спешно покинули пещеру. Через четыре часа кончилась горная дорога, и мы вступили на узкую тропинку, которая вела вверх. Вскоре идти пришлось по тяжёлому снегу, было очень трудно передвигаться. Я понимал, что преодолеваем перевал Шандур и находимся на высоте 3500 метров над уровнем моря. Шли долго и медленно, делая передышки. Стало быстро темнеть. Часы показывали восемь вечера.
Охотники стали присматриваться к скалам, где обычно бывают старые пещеры. Поиск увенчался успехом. Когда мы подошли поближе к пещере, то заметили, что внутри кто-то есть. Осторожно вошли и встретили человека одетого по-кашмирски. В самом центре пещеры горел костёр, а над огнём висел котелок, в котором, что-то варилось. Мои проводники с восклицанием встретили мужчину. Индиец обратил на меня внимание: сложил ладони у груди и сделал лёгкий поклон в мою сторону. Я машинально сделал то же самое. После приветствия, я протянул ему письмо от Рахим-ака. Он начал спокойно читать, но в конце не удержался от восклицания и снова сделал мне поклон, повторяя по-английски: «Yes, yes».
Дружно поужинав, мы приготовились ко сну. Я по привычке улёгся у самого входа в пещеру: отсюда удобно смотреть на тёмно-синее небо и любоваться огромными звёздами.
Рядом весело болтали охотники, радуясь окончанию своего путешествия. Постепенно разговоры стихли и вскоре послышался храп. Только костёр временами издавал звонкий треск. Я смотрел на бездонное небо и искал свою загадочную звезду. А звезды игриво подмигивали, казалось, что они сами за мной наблюдают. Вон там, на вершине скалы, сверкают две яркие звёздочки. Они странно смотрят на меня и кажется даже, что медленно спускаются по склону. Мои глаза стали медленно закрываться от усталости. Я, ещё раз взглянув на звёздочки, подумал о мистике приближающихся огоньков, стал засыпать. Сквозь дремоту я неожиданно услышал скрип снега. Быстро открыл глаза — на меня смотрели два больших огонька на расстоянии десяти метров. Господи! Да это были не звёздочки! Это были глаза снежного барса. Огромная кошка с красивой, пятнистой шкурой. Один прыжок и барс вцепится в моё горло. От страха я стал машинально шарить по каменному полу, ища камень. Моя ладонь наткнулась на приклад ружья. Вероятно, это ружье одного из охотников. Я быстро подтянул к себе ружье и направил его в сторону зверя. Барс, прижавшись низко к земле, стал медленно приближаться ко мне, готовясь к прыжку. Я, не целясь, нажал на курок. В это время барс уже сделал мощный прыжок в мою сторону. В момент выстрела хищник, долетев до меня, тяжело рухнул и застыл. Охотники мигом проснулись и выскочили из пещеры. При свете луны они заметили лежащего зверя на моих ногах. Потом зажгли факел и стали рассматривать большую голову барса. Я ещё не отошёл от шока и продолжал лежать, не шевелясь. Позже я осознал, что меня отделяла от смерти всего одна секунда. Индус приподнял голову барса с моих ног, из пасти зверя текла тёмная кровь. Охотники жестом показали мне, что пуля попала в рот и прошла в затылочную часть головы. Они восхищённо смотрели то на кошку, то на меня. Видно, они понимали, что я был на грани гибели. Поднявшись на ноги, я рассмотрел свою добычу, это была красивая, огромная кошка, с пятнистым рисунком шкуры. Мужчины горячо стали пожимать мне руки.
Затем старший охотник кривым ножом ловко снял с барса шкуру, потом размашисто стал бить ею об снег. После этого он аккуратно завернул шкуру в холщёвый мешок и подал мне. Я взял его, подержал в руках: зачем это мне? Я поднёс шкуру охотнику в качестве подарка и кое-как жестами объяснил, что это тебе за помощь! Мужчина вначале растерялся, а потом с благодарностью принял мой дар.
Стало светать. Вначале мы выпили горячего чая, потом охотники стали собираться в дорогу. Мы попрощались. Мужчины, накинув за плечи ружья, стали спускаться на горную тропу и привычными шагами удалились, быстро исчезнув в тумане, под шум горной реки. Я смотрел им вслед и мысленно благодарил за бескорыстную помощь и проведённые со мной четверо суток!

Каракорум

    Оставшись вдвоём, мы немного посидели. Я подошел к индийцу и жестами стал спрашивать: какие наши действия в дальнейшем походе?
— Мы идём в Каракорум? — спросил я его.
— Yes, — улыбнулся он и повторил, — Каракорум.
— Река Инд?
Индиец пожал плечами, дав понять, что этот вопрос ему непонятен. Тогда, я снова показал ему письмо и указал в сторону востока. Затем, на ломаном языке повторил свой вопрос:
— Бхикшу? Ачарья?
— Хан, Хан! (да, да) — он одобрительно покачал головой.
— Китни ду хе? — (как далеко?) — спросил я.
— Панч дин (пять дней), — ответил он.
«Опять длительный маршрут», — подумал я, поглядывая на горы.
— Апка нам кья хе? (как тебя зовут?) — обратился я к нему: мы не были представлены друг другу.
Он посмотрел на меня большими глазами и, прижимая к груди смуглые руки, весело ответил:
— Аржан!
— Алан, — представился я и тоже прижал свои ладони к сердцу.
Затем, он на правах проводника, скомандовал:
— Джаю (пошли)!
Мы спустились к реке Инд и пошли по крутому берегу против течения реки. Нам часто приходилось переходить реку то через дырявые деревянные мосты, то через висячие и опасные мостики. По пути попадались селения, которые нам приходилось обходить стороной. Аржан дал мне понять, что там ходят пограничники.
А ведь у меня не было ни визы, ни регистрации. С едой у нас пока не было проблем. Аржан запросто входил в хибарки к местным жителям и приносил оттуда лепёшки, фрукты и овощи.
Прошло около восьми часов, нам снова пришлось сделать привал. Я мысленно посчитал расстояние, которое мы оставили позади себя. Это примерно около двадцати пяти километров. Аржан, увидев, что я поглядываю на часы, подошел ко мне, взял мою руку с часами и показал на цифру «8», значит, идти нужно ещё шесть часов.
После недолгого обеда, мы снова двинулись в путь. Идти было легко и радостно. Видимо местность была необычной, можно сказать, сакральной. Я смотрел на величественные горы, на скалистые отроги, в которых было большое количество пещер. Вот он — Гималайский Каракорум! Я с восхищением смотрел на горы, устремлённые ввысь, на их фантастические красоты, что даже не почувствовал, как упорно теребил меня Аржан. Он все повторял:
— Джао, джао, чало!
Я остановил индийца и рукой показал на пещеру:
— Там живут йоги?
Аржан утвердительно покачал головой:
— Йога, йога.
Вдалеке замаячил буддийский монастырь.
— Гомпа, — сказал Аржан и добавил, — шам, бай, бай (вечер, спать).
Вскоре мы дошли до храма. Первым делом мы прочитали мантру перед золотым Буддой, затем повертели барабаны с мантрами и подошли к группе монахов. Аржан поговорил с одним из них и нас повели в отдельный, каменный домик, там угостили молочным чаем и рисовой кашей, постелили на полу постель и, держа руки у груди, пожелали спокойной ночи.
Спал я очень крепко, проснулся с бодрым настроением. Солнечные лучики весело бегали по комнате, настраивая на оптимистический лад. После лёгкого завтрака, мы стали прощаться с монахами.
С одним из них Аржан разговорился, при этом монах поглядывал в мою сторону, потом он сам подошел ко мне и заговорил на русском языке.
— Молодой человек, вы действительно пришли из Советского Союза?
— Да, — ответил я монаху.
— Я посещал вашу страну в1964 году, когда в Бурятии открывали Главный Собор (Цогчен-дуган) в городе Иволга. Там я научился говорить по-русски. Скажи мне, что привлекло тебя в наши края?
— Я интересуюсь буддийской философией и суфийской мудростью.
— Очень хорошо! Мне приятно это слышать. Я желаю тебе успеха в духовном развитии в разнообразных философских учениях, — затем он протянул мне шёлковый мешочек и сказал, — вот, возьми и береги его: он поможет тебе в пути и в трудностях жизни.
Я взял мешочек, в нём находилась маленькая позолоченная статуэтка Будды.
Индус по-прежнему торопил меня. Мы спустились вниз и снова лёгким шагом пошли вдоль реки. Идти по горным тропам увлекательно, но было и неприятное в нашем походе — присутствие военных на дорогах. Их было большое количество и легко различимые по внешности: низкорослые — китайские пограничники, крупные — пакистанские солдаты и смуглые индийцы.
Аржан легко находил с ними общий язык. Видимо, он представил меня и себя как святых отшельников, которые отреклись от мирской суеты и странствуют от одной пещеры к другой. Здесь их называют бхикшу. На мою голову была надета сафа, (т. е. тюрбан) и я был похож на перса с красной точкой на лбу.
Был момент, когда мы вошли в Дхармашалу (это приют для паломников и странников), и я расположился рядом у окна с видом на горы. Народу было довольно много. Тут были странники со всей Азии и Африки и много было буддистов, их легко было узнать по позе «лотоса». Много было мусульман, выполняющих намаз. Особенно выделялись сикхи со своими синими тюрбанами, они смотрели на всех свысока, как гвардейские солдаты. Немало было джайнистов, зороастрийцев и последователей суфия. Все располагались на полу, понятно, кровати здесь не полагаются.
Я лежал на матрасе, набитым шелухой от пшена, спать на полу было уже привычно. Рано утром, в четыре часа, я был разбужен паломниками, их громкими молитвами и мантрами. Не слишком ли рано для молитвы? Я посмотрел на Аржана вопросительно. Тот, поняв мои мысли, пожал плечами, мол, «увы, у них такая традиция», при этом он рукой показал на солнце. Я понял, что с восходом солнца адепты начинают свои ритуалы. Однако я очень хотел спать и потому лёг снова, но Аржан начал трясти меня. Я открыл глаза и спросил:
— Ну, что тебе?
— Посмотри туда! — и кивком указал в сторону зала.
Я поднял голову и увидел, что кроме меня, не было ни одного лежащего в постели. Всё вокруг бурлило и кипело песнями, танцами, смехом и риторикой. Да, было как-то неудобно. Тем более, некоторые уже поглядывали на нас как-то странно.
Я встал, оделся, собрал свои вещи и вышел на улицу.
Солнечные лучи ласково коснулись лица, и я почувствовал себя бодрее. Аржан шёл впереди, а я, как всегда, позади него. Дорога шла по широкой долине реки Инд. Меня окружал головокружительной красоты пейзаж. Я невольно останавливался, не в силах оторваться от этого волшебства.
Прошло некоторое время, мы заметили красивую поляну и направились туда, чтобы сделать привал. Быстро поев, мы легли отдохнуть. Я лежал на земле и смотрел на небо, по которому плыли причудливые облака. Что-то слишком уж хорошо и удачно проходит поход в сторону Священных Гор. Я мысленно прикинул расстояние, пройдённое за пять дней, получалось около 180 километров.
Я начертил на земле цифру 180 и показал Аржану. Он сразу понял, о чем идёт речь и тут же отреагировал:
— Эк дин (один день).
Я обрадовался:
— Хорошо.
Мы снова в пути. Проходим мимо многочисленных буддийских гомп, поселений, красивых садов. Мимо нас проходят местные жители (адиваси) и стада коров. Солнце медленно клонится к закату, через час или полтора будет темно. Аржан начал искать глазами приют, где бы заночевать. Мы шли по дороге и крутили головами, ища жилье.
Уже совсем стемнело. Я уже начал волноваться. Не в открытом же поле нам ночевать! И вдруг, Аржан крикнул:
— Бхаван, бхаван! — и рукой замахал в сторону склона горы.
Я увидел старый каменный дом. Поднявшись повыше, мы пошли к дому. Дверь со скрипом открылась, внутри помещения мы оказались в плену темноты. Свет фонаря осветил две комнаты, в одной из них находилась печь, а в другой стоял круглый стол и две большие скамейки. Я продолжил исследование дома и новая удача: на подоконнике обнаружил большую восковую свечу.
Я поставил её на стол и зажёг. Комната сразу же осветилась и теперь можно было свободно осмотреться. В доме было холодно и Аржан быстро растопил печь. Я выложил на стол продукты. Затем, вынул из рюкзака персидский кинжал, который стал моим трофеем при переходе тоннеля, нарезал хлеб. Я заметил горящие глаза Аржана. Он неотрывно смотрел на этот кинжал. Потом осторожно взял в руки и с восхищением стал рассматривать. Да, это был дорогой кинжал, весь инкрустированный драгоценными камнями.
— Ну что, нравиться тебе кинжал? — я спросил восхищённого проводника жестами.
Аржан улыбнулся широко и показал большой палец. Потом он поцеловал сталь и нежно погладил его. После ужина мы расположились на широких скамейках по каждую сторону стола. К этому времени в комнате стало тепло, погасив свечу, мы быстро заснули. Утром проснулись в девять часов, что было довольно поздно. Позавтракав, мы снова отправились в путь. Ночью шёл дождь и дорога была мокрая и скользкая. Аржан, как положено проводнику, занял своё место впереди. Через некоторое время я заметил воодушевление, с которым Аржан стал идти, ноги его как будто подпрыгивали при ходьбе. Наконец, я заметил вдалеке городок. Аржан обернулся ко мне со счастливой улыбкой:
— Скарду! — ответил он на мой немой вопрос.

Тысяча и одна ночь

    Вскоре мы вошли в городок. Он оказался очень старым и неухоженным. Проходя по центральной улице, я задержался возле красивого дома в индийском стиле. Пока я его рассматривал, не заметил, как Анжан вошёл в дом, а через некоторое время вышел оттуда в сопровождении полной пожилой индианки. Они подошли ко мне и Аржан представил её как свою маму.
Я сложил руки и произнес:
— Намаскар!
Женщина показала рукой на входную дверь и мелодичным голосом сказала:
— Свагатам! (Добро пожаловать!)
Аржан взял меня под руку и повёл за собой в дом.
Я очутился в просторной, светлой комнате, на полу лежали кашмирские ковры и вязаные дорожки, на стенах висели красивые персидские ковры, с неповторимыми орнаментами. Я залюбовался этой красотой. Через некоторое время меня пригласили к столу. Стол, конечно, оказался по-восточному сказочным. До сих пор помню волшебный вкус этих блюд. Вначале я попробовал овощной суп, который назывался «Далма». Затем, мне подали знаменитое на всю Азию блюдо под названием «пилао», т. е. плов с овощами и шафраном. Позже я узнал, что «пилао» готовят не только в Индии, но и в Иране, Пакистане и Афганистане. Потом попробовал самые вкусные котлеты «палак тики» — котлеты из корня лотоса, шпината, с картофельным пюре со специями и чем-то ещё.
А в конце я запил уникальным чаем с шафраном, миндалём и с
множеством специй. Всё это было приготовлено по национальным, кашмирским традициям.
Пока я дегустировал кашмирские яства, Аржан что-то рассказывал родственникам, кивая на меня.
Утром я проснулся свежим, с хорошим настроением. Поздоровался с гостеприимными хозяевами, сложив руки у груди.
— Намастэ!
После обязательных утренних процедур меня снова пригласили за стол. На этот раз блюда были из самой сказки тысяча и одной ночи. Я попробовал сладкий молочный рис с орехами, изюмом и финиками. Жареный картофель в творожном соусе с удивительными специями, ну и знаменитый шор-чай — солёный чай розового цвета с кардамоном, молоком и солью. Это сытный и очень полезный напиток. Впервые мне захотелось стать поваром- кулинаром и не мудрено!

Проводник

      После завтрака мы вышли на улицу, я показал Аржану на часы — он понял, что мне пора уходить. Аржан пошёл собираться. Через полчаса мой проводник предстал во всей красе. Он был одет в национальный костюм, который характерен для жителей Кашмира: широкие штаны — шалвары, на голове красивый тюрбан, на теле сверху надета своеобразная накидка — «пхера». В такой одежде он выглядел очень колоритно. Мой проводник стоял неподвижно, пока я с восхищением рассматривал его. Было по всему видно, что семья Аржана жила довольно обеспечено.
Теперь предстояло узнать, куда следует идти? Я вопросительно взглянул на Аржана. Он показал мне на цифру четыре, тронув мои часы, я понял, что предстоит четыре часа пути. Именно столько мы и прошли, пока Аржан не сделал остановку. Он поднял руку и указал на высокую, скальную гору, где виднелось огромное количество пещер-жилищ. До них нам пришлось подниматься ещё два часа. Наконец, мы остановились у самой красивой пещеры с вырезанными колоннами. Рядом с входом в позе лотоса сидел красивый индиец в белой тоге, закрыв глаза, он пел какую-то мантру. Нам пришлось подождать некоторое время, пока он откроет глаза. Аржан сразу же поклонился ему и подал письмо Рахим-Аки. Йог, прочитав его, долго смотрел на меня. Потом задал несколько вопросов Аржану и, получив на них ответы, подошёл ко мне.
— Значит, вы из России? — я услышал голос в своей голове.

Конец третьей части.