Прыжок в зазеркалье

Глава 1
Воскресным утром пронзительно зазвонил телефон, было не больше девяти часов. В выходные дни будильники и телефоны особенно назойливы. Недовольно-сонной рукой Настя пошарила по журнальному столику и, нащупав трубку, машинально приложила её к уху.
– Алло. – Прохрипела девушка, не открывая глаз, кому там не спится?
На том конце без зазрения совести щебетал, как ни в чем не бывало голос неутомимой мамы, которая мало того, что страдала хронической бессонницей, так еще плюс ко всему никогда не подавала признаков усталости.
– Солнышко, доброе утречко! Я тебя не разбудила? – Неужели она позвонила справиться об этом? «Спокойно, Ипполит», сказала себе Настя и приготовилась к разговору.
Настя разлепила глаза, ну, вот ещё одно утро, что же оно готовит?
– Да, мамочка, разбудила, в воскресенье в девять я ещё сплю. Ты только это хотела у меня узнать? – Бестактность собственной матери никак не укладывалась у неё в голове.
– Настюша, не сердись, я не просто так тебе звоню с утра пораньше. Петр Федорович приглашает нас вечером в ресторан, тебя персонально, так что почисти перышки, и в шесть часов мы за тобой заедем. – Мать распирало от восторга, казалось, она просто прыгала по комнате с телефонной трубкой в руке.
От этого сообщения Анастасию начало подташнивать. Снова этот Петр Федорович, какого черта ему надо?
– Мама, о чём ты? Какой ресторан? У меня сегодняшний вечер занят. – Соврала дочь. – Такие вещи, если уж они планируются, должны оглашаться заранее. Тоже мне, культурный господин. По какому поводу такой скоропостижный банкет? – Мысли о Петре сразу подорвали её и без того не самый боевой настрой.
– Доченька, не кипятись. Петя купил новую машину и решил с некоторой помпой её обмыть. Сделал отдельный акцент относительно тебя. Что ты ломаешься? Человек хочет поделиться своей радостью с близкими людьми, почему бы тебе не разделить эту радость с ним? Ты же знаешь, сколько папа с Петром Федоровичем прошли вместе, это уже больше, чем просто дружба. – Мама вошла в образ.
– Мама! Когда вы все угомонитесь? Пусть Петр обмывает что угодно и с кем угодно, я-то ему кем прихожусь? – Настя от негодования подпрыгнула на кровати и села по-турецки с довольно боевым видом. – Я очень счастлива, что у вас с папой есть такой замечательный друг и товарищ, я не понимаю, зачем ко всему этому надо приплетать меня? Я хорошо отношусь к дяде Пете, но его настойчивое внимание ко мне в последнее время приводит меня в замешательство. Что ему от меня надо? Умоляю, отстаньте от меня!
В последние несколько недель такие разговоры с матерью были не редкими, поэтому Анастасию бесило то, что, несмотря на её абсолютное отрицание ухаживаний друга семьи, и родители, и Петр Федорович делали вид, что не понимают и не слышат её.
– Настенька, а почему ты не допускаешь того, что Петя просто влюбился в тебя? Что в этом такого? Да, ты знаешь его как дядю Петю, он тоже помнит тебя ещё в пеленках, но время прошло, пролетело, можно сказать, ты выросла, расцвела, Петя стал смотреть на тебя с другой стороны, как на молодую и очень привлекательную женщину, причем, свободную. Он тоже холост. Он умён, состоятелен, чего уж греха таить, я бы с удовольствием, да и папа тоже, рассмотрели бы его в качестве твоего мужа. – Мать так быстро выпалила это, что Настя даже не успела пофыркать от ненависти. – Поэтому советую тебе успокоиться, привести себя в порядок и к восемнадцати часам ждать нас дома. Не надо устраивать сцен и истерик, ты взрослая девочка. Всё, я надеюсь, ты правильно меня поняла?
Настя решила дальше не продолжать этой беспредметной дискуссии, потому как она снова затянется на час, а в итоге каждая останется при своем мнении. Бог с ними, сходить в ресторан можно, только уж больно настойчиво мама последнее время налегает по поводу перспективного мужа в качестве Петра Золотова. Что-то там у них затевается, а она, как обычно, окажется марионеткой в их взрослых играх. Хотя она сама уже давно взрослая, причем, даже вдова в свои двадцать восемь лет, но почему-то родители до сих пор считают её ребенком и позволяют навязывать и диктовать свои правила игры. Какое счастье, что она живет отдельно в квартире, которую оставил ей Саша.
***
С Сашей Настя познакомилась пять лет назад в Геленджике. Она отдыхала там со студенческой компанией, Александр работал недалеко на научно-исследовательском судне водолазом. Они исследовали морское дно, занимались наукой и ставили опыты. Насте было двадцать три, ему тридцать. Встретились они на дискотеке в баре, что-то сразу проскочило между молодыми людьми, сначала потанцевали, потом Саша проводил Настю домой. С ним было так легко и спокойно. Никогда она не чувствовала себя такой защищённой. Мало того, Александр был в хорошей физической форме, он просто был душой-человеком, это был тот самый вариант, когда хотелось держаться за него, невзирая на его заслуги и материальное положение. Почему-то сразу казалось, что все проблемы рядом с ним буду решены. Оказалось, что Саша тоже живёт в Москве, просто по роду деятельности проводит массу времени в командировках от института Океанологии.
Вернулись в Москву они вместе, через неделю Настя перевезла свои вещи к нему, ещё через месяц они подали заявление в ЗАГС, расписались вдвоём в присутствии свидетелей: лучшего друга и лучшей подруги. Чем вызвали у родителей бурю негодования, из-за того, что не поделились с ними, не поставили в известность, да и вообще, что поторопились и всякое такое. Саша как-то сразу не пришёлся ко двору Настиной семье, без роду и племени, он был детдомовским, его мама умерла в родах, а про отца он никогда ничего не говорил, профессия какая-то несерьёзная. Но так как дочь ушла из родительского гнезда и ничего от них не требовала, со временем все поуспокоились, но, тем не менее, зятя особенно не жаловали, даже зачастую просто игнорировали.
Глава 2
Настя поняла, что спать больше не сможет, такие разговоры напрочь выбивали её из колеи. Она поднялась с постели и поплелась в ванную, немного порелаксировать в тёплой воде. Может быть, это развеет дурные мысли. Как же она устала от всего, что её окружает. Вот уже почти год нет Саши, Настя только начала смиряться с этой ситуацией, только приспособилась жить одна. Речи о том, чтобы начинать в это верить быть не могло. Сознание не могло настроиться на такой лад, в голове была одна мысль о том, что Санечка снова уехал в командировку и скоро приедет, такой родной, пропахший морем, такой красивый и самый любимый. От этих мыслей начинали течь слёзы, а гортань сжималась в тонкую трубочку.
Она налила воды в ванну, добавила немного пены с запахом миндаля и погрузила свое тело в это спасение. Девушка закрыла глаза, было темно, в ушах до сих пор стоял пронзительный голос мамы, настойчиво стрекотавший про дядю Петю.
***
Петр Федорович Золотов давно поглядывал на Настю. Даже тогда, когда он был женат и работал вместе с её отцом в одном НИИ простым инженером. Настенька всегда нравилась ему, как женщина, милая, нежная, из хорошей семьи, воспитанная, учится на пятёрки, в голове серьёзные вещи, а не одни тряпки и всякая ерунда. Тянуло его к ней со страшной силой.
Его собственная семейная жизнь не задалась как-то с самого начала, что-то было не так, несмотря на внешние признаки картины, близкой к идеальной. Жена – красавица, дочь – копия мамы, обе умницы, правда, ничего не заставишь делать по дому, да и готовить не умела ни одна, ни вторая. Но они не заморачивались по этому поводу: убираться к ним приходила соседка за небольшую плату, а много кушать вредно, поэтому папу отправляли питаться в столовую на работе, а вечером – готовые пельмени или котлеты из кулинарии. Даже наплевательское отношение на быт не являлось решающим фактором, который привел к разводу. Что-то было недосказано, недоделано, это постоянное «не до» в итоге освободило Петю и Ирину от ненужных семейных уз. Расставание прошло как нельзя тише, квартиру разменяли на три, остались друзьями. Такое ощущение, что развод с женой развязал Петру Федоровичу руки, и его внимание снова всецело сконцентрировалось на дочке приятеля, в которую он влюбился буквально с её младенчества.
Петр был старше Насти на двадцать пять лет, теперь, когда ей двадцать восемь, а ему пятьдесят три это выглядело ещё как-то, но тогда, когда ей было восемнадцать, а ему сорок три, было, простите, совсем неприлично. Как же он негодовал, когда узнал, что Анастасия встречается с мальчиком из институтской группы, его коробило, он впадал в бешенство, но ничего поделать с этим не мог.
Когда Настя с Сашей по-тихому расписались, и её родители для проформы пригласили Петра на ужин в честь свадьбы дочери, на которой не присутствовали сами, Золотов понял, что это конец, все его попытки как-то приворожить Анастасию ни к чему ни привели. Зато, узнав, о гибели Настиного мужа, Петр просто восстал из пепла и решил, что-теперь-то она не ускользнёт из его сетей, птичка будет его гарантированно. Сколько можно, вся его жизнь была положена на завоевание сердца этой девчонки, а она всё сворачивала с правильного пути к его ловушке. На этот раз Золотов решил переходить к решительным действиям, тем более что Настя находилась в состоянии сильной депрессии, и её моральное состояние было нестабильным, это могло помочь ему оказаться рядом с ней в нужном месте, в нужное время.
***
И снова этот Пётр Федорович, он вцепился в неё как клещ, особенно тогда, когда не стало Саши. В Настином сердце до сих пор кровоточила рана потери любимого человека, мыслей о том, что кто-то мог его заменить, не возникало даже теоретически. Может быть, когда-нибудь, когда пройдёт достаточно времени, она попробует рассмотреть вариант того, что не надо оставаться одной, что это тяжело и тоскливо, а пока… Пока она не умела так быстро перестроиться на новый лад, да и не хотела. Она не держала запасных вариантов, ей было безумно хорошо с Сашей, и она не допускала мыслей, что его может не быть. Как родители, в общем-то, самые близкие люди не понимали этого? Конечно же, они желали счастья своей единственной дочери, и не просто счастья, а спокойной обеспеченной жизни, но не с такой же яростью, не принимая во внимание её собственное мнение по данному вопросу.
Мама всегда считала, что про любовь написано только в книжках, поэтому обольщаться по этому поводу - пустая трата времени. Её кредо – было рассматривать брак, как нечто основательно и незыблемое. Какая может быть любовь, если считаешь последние копейки до зарплаты?
Когда они разговаривали с Настей на эту тему, мама как-то между делом обмолвилась, что сразу заприметила Настиного папу в качестве достойного кандидата в мужья, о чувствах в самом начале речи не было, конечно, он ей нравился внешне, но какой-то пылкости и страсти не было никогда, увы, в течение почти тридцатилетней совместной жизни. Но зато была стабильность, что немаловажно, ты не раздумываешь, какие сапоги себе покупать, ты не смотришь на ценники в магазине, выбор тура на море обуславливается не более чем пристрастиями к той или иной стране. Что ещё надо? О каких чувствах она себе напридумывала, эта девочка? Она каталась в море на дельфине, они целовались почти в открытом море на паруснике, Господи, в кого только она такая уродилась эта Ассоль? Перемалывая раз от раза информацию об абсолютной непрактичности собственной дочери, мама укрепляла позиции в плане обработки Насти относительно Петра Федоровича. Как говорится, вода камень точит, а энергия мамаши была неукротимой, так что, скорее всего все её мероприятия были обречены на успех.
Глава 3
Настя хотела улететь далеко от всех, потому, что все друзья и близкие самым назойливым образом пытались её успокоить, каждый по-своему, и от этого только тошнило, а пользы не было вообще никакой. Неужели люди такие бестолковые, что не понимают, что в первую очередь человека надо не тормошить, а оставить в покое.
Ну, с мамой всё ясно, у неё была цель выдать замуж дочку за перспективного жениха, а подруги, они постоянно отвлекали Настю от дурных мыслей, врывались к ней без предупреждения, тащили в кино, в рестораны, в клубы. Все её попытки остановить их заканчивались фразой о том, что, если они оставят её одну, она покончит жизнь самоубийством.
Единственно, кто не напрягал Анастасию, была подруга Лика, но её, к сожалению, рядом не было, она уехала в командировку в Штаты на полгода. Лика бы сейчас была очень кстати, но, как говорится, мы предполагаем, а Бог располагает. Короче говоря, надо было научиться выживать в этой ситуации, хотя получалось это очень плохо.
И вот снова сегодня, надо тащиться в ресторан, обмывать какую-то очередную «тачку» дяди Пети, все будут улыбаться ему, особенно те, кто от него зависят, а он будет млеть от потоков лести и бросать на неё, свои масляные взгляды.
Что бы такого сделать, чтобы Федорович от неё отстал? От него просто тащилась подруга Насти, Ольга Куприянова. Она не понимала, почему подружку коробит от одной мысли о Золотове.
Тут ситуация была иная, Куприянова всегда на первое место ставила достаток, она даже три года прожила со старым пердуном, бывшим министром, причём, импотентом. У них была домработница, повариха, что уж они делали в постели, было известно только им, учитывая, что кровать в спальне стояла царская, четырехспальная, да ещё с альковом, но за три года Оля неплохо подправила своё материальное положение, ей даже хватило на приличную квартиру в Западном округе Москвы. После того, как дедульку разбил очередной инсульт его, упаковали в клинику для персональных пенсионеров Союза ССР. Брак у них был не зарегистрирован, у бывшего министра было трое детей, которые сразу поставили папаше условия, когда только в доме появилась молодая и длинноногая, поэтому обязательств по уходу за мужем-инвалидом у Оленьки не было, а пенсии бывшего министра хватило с лихвой на содержание последних дней в инвалидном доме.
Таким образом, в настоящее время госпожа Куприянова пребывала во всеоружии, чтобы найти себе новую жертву, пусть даже и не очень мужчину, зато с деньгами. Для удовлетворения своих природных потребностей у Оли тоже имелись варианты. И она никак не могла понять, почему Настя так разбрасывается денежными мужиками, да ещё и полными сил и энергии. Анастасия даже грешным делом подумала, а не скормить ли Ольгу Петру, она девушка видная, активная, может быть, взять её с собой? Хотя, он её видел несколько раз, даже не интересовался ни разу. Что-то надо делать.
 Миндальная пена эффективно подправила состояние Насти, ей стало и легче, и теплее. Она ловко выбралась из ванны и завернулась в пушистый махровый халат.
Настя посмотрела на полочку, где батареей располагались всевозможные духи. Более половины были подарены Петром Федоровичем. Он с маниакальным упорством тащил ей парфюм, скупая последние новинки. Это были изумительные духи, которые очень нравились Насте до того, как они дарились ей неутомимым воздыхателем. Часть флаконов было не распечатано, получалась какая-то мистика, как только духи попадали в руки Золотову, они сразу же становились невыносимы для Насти. Зато не было проблем с подарками подружкам, но от этого легче не становилось.
Краем глаза она зацепила флакон духов, который стоял дальше всех в глубине шкафчика, который висел на стене над раковиной. Она протянула руку и взяла зеленоватую бутылочку. Это были духи от BVLGARI, которые подарил ей Саша. Она пользовалась только этими духами. С тех пор, как ушёл Александр, она успела купить себе два или три флакона новых таких же духов, но тот первый, с остатками маслянистой фракции на дне она хранила, как память.
Девушка посмотрела на себя в зеркало, вид был уставший и не радостный, темные круги под глазами, заострившийся нос, ввалившиеся щёки, обозначившиеся складки вокруг рта, ситуация приближалась к катастрофической, надо было что-то делать, а очень не хотелось, потому что не виделось смысла, для чего надо хорошо выглядеть, а главное – для кого? Себя в качестве потребителя своего прекрасного внешнего вида, Настя пока не рассматривала, но превращаться в измождённую старушку в неполных тридцать лет тоже не хотелось. Рука сама потянулась к кисти для нанесения пудры. Надо хотя бы нарисовать радость на своём лице, а вдруг она приживётся. Она взяла косметичку и уже бодрее пошла в комнату, поставила зеркало, села перед комодом и начала творить.
День пролетел почти незаметно. Настя абстрагировалась от того, что ей неприятно и настраивалась на веселье. Назло всем, особенно дяде Пете, она решила оторваться и получить удовольствие. На выбор девушка вытащила три вечерних платьица из шкафа: черное бархатное, тёмно-бордовое и чёрное кружевное. Какое бы надеть? Все платья были хороши и шли Анастасии, но все три нельзя было надеть одновременно. Она решила сотворить маскарад, нарядилась в бордовое, а с собой взять решила чёрное из гипюра. Она не мялось, поэтому было легко сложено и спрятано в сумочку. Настя хотела переодеться и произвести фурор ближе к окончанию мероприятия, попутно развлекаясь. Ей хотелось, чтобы Золотов понял, что ему не потянуть такую женщину, как она. Одних денег тут мало, а жить птичкой в золотой клетке она не мечтала ни секунды. Пусть облизнётся и сделает правильные выводы.
Без десяти шесть в дверь раздался звонок, мама с папой заехали за дочкой на такси. Настроение у всех троих было приподнятым, мама заметила, что Настя ожила, и была очень настроена на позитив. Господи, неужели она одумалась и решила принять важное решение в своей жизни. Галина Сергеевна боялась что-то фантазировать, чтобы не спугнуть. Они сели с дочерью на заднее сиденье машины, мать взяла её под руку.
– Доченька, ты сегодня просто неподражаема. Я едва могу сдержать своё восхищение. Ты куда-то ездила в салон или сама потрудилась? Просто нет слов. Ты будешь королевой вечера. – Мама даже немного прослезилась от чувств.
– Да, ладно, мамуль, скажешь тоже, королева. Я просто давно не занималась собой, а тут полежала в ванной, выспалась, посидела перед зеркалом часок-другой, вот тебе и результат. А то всё как-то бегом, в последнее время совсем нет интереса делать что-то с собой. – Настя положила голову на плечо маме. Давно они не разговаривали по душам без экспрессии и искр. Всё хорошо, жизнь продолжается, надо беречь нервы и просто жить.
Глава 4
  Незаметно машина подъехала к ресторану. «Да, так и жизнь проскочит в мыслях», – подумала Настя. Дверь резво открыл швейцар и помог выйти маме. и дочке. Это была гостиница «Мариотт», Пётр Федорович всё любил делать шикарно и с блеском. Им помогли подняться по ступенькам и проводили к прозрачному лифту. Ресторан находился под самой прозрачной крышей. Было тепло и солнечно. «Как же я люблю лето. Когда тепло и долго не темнеет, не надо надевать верхнюю одежду. Я хочу жить в вечном лете». – Настя снова погрузилась в думы и не заметила, как оказалась в объятиях виновника торжества.
Золотов был в черном смокинге, наглаженный и напомаженный до умопомрачения. Он встречал гостей на самом верху. Когда он увидел Настю в изумительном бордовом платье, у него слегка закружилась голова. Петр Федорович был счастлив до безумия, она всё-таки пришла, это – хороший знак, но не надо торопить события, всё идёт как нельзя лучше. Он взял Настю за руку и нежно поцеловал, но не собирался выпускать её руки из своей.
– Настенька, здравствуй. Я очень рад, что ты приняла моё приглашение. Ты себе не представляешь, как я хотел тебя увидеть. Сегодня ты будешь королевой вечера. – Он снова едва прикоснулся губами к руке Анастасии и легонько отпустил её, чтобы не показаться излишне навязчивым.
Настя поняла, что ей не отвязаться от навязчивого дяди Пети, но раз уж она соизволила появиться здесь в этом обществе, надо вести себя соответствующим образом и получать удовольствие.
– Добрый вечер, дя… Петр Фёдорович. – Девушка слегка запнулась, она постоянно хотела называть его, как в детстве, «дядей», но теперь язык не поворачивался это делать. – Спасибо за приглашение, тоже очень рада, поздравляю с удачной покупкой. – Слащавая обстановка была не совсем комфортна Насте, но надо было держаться. По крайней мере, после первого бокала вина станет легче и спокойнее.
– Девочка моя, ты чудесно выглядишь. Пойдём, я покажу тебе стол, и ты выберешь себе место. Если тебе не очень сложно, называй меня просто по имени, пожалуйста. Мы же с тобой тысячу лет знаем друг друга, прочь официоз. Просто Петр, ладно? – Он так жалобно посмотрел на предмет своего обожания, что Настя еле удержалась от того, чтобы не прыснуть со смеху. Она уверенно кивнула головой – это означало твёрдое согласие.
Стол был накрыт шикарный. Причём, он был невероятных размеров и абсолютно круглым. За ним предполагалось разместить человек тридцать-тридцать пять. Было изысканно и стильно. Никаких острых углов, никаких приоритетов и главы стола. Настю порадовало то, что не придётся сидеть с Золотовым рядом, как невесте рядом с женихом за свадебным столом. Скорее всего, при ином раскладе, так бы и было. Наверное, сидеть ей придётся всё же рядом с ним, но как бы на общих основаниях.
Петр Федорович проводил Анастасию к столу, а именно к одному из кресел около огромного кристально-чистого окна. Про «выбрать место» он снова лукавил, всё давным-давно было распределено. У тарелки стояла табличка на веленевой бумаге с надписью: «Настя». Она улыбнулась, да, Петя был неисправим. Всё было продумано тонко и изящно, от всего этого становилось нестерпимо смешно. Маскарад начинался. И очень интересно, чем же он закончится?
Как она и предполагала, место самого Петра Федоровича было зарезервировано рядом с Настей, как жених с невестой, невеста – по правую руку от жениха. Разве что стол был круглым, и это не так бросалось в глаза.
На самом деле все места были подписаны, так что не только Настино место было именным. Как обычно, господин Золотов решил быть оригинальным. Данное торжество смахивало на, никак не меньше, чем юбилей или помолвку. Простому обывателю не могло прийти в голову, что шикарный банкет закатили в честь покупки очередного автомобиля. Как говорится, у богатых свои заскоки.
Гости постепенно заполняли помещение, все были нарядными. Всё напоминало некий салон а-ля Анны Павловны Шерер. Разве что не обмахивались веерами. Звучала живая музыка, за роялем сидел лощёный музыкант в белом фраке и выводил рулады, ласкающие слух. Обстановка располагала к благоприятному времяпрепровождению. Родителей Насти посадили диаметрально противоположно, чтобы они могли любоваться своей доченькой и наблюдать за ухаживаниями потенциального зятя.
Принесли напитки, шампанское, вино. Настя взяла бокал красного вина и слегка пригубила. Вино оказалось тоже самым лучшим. Да, Петр выложился на полную катушку. Интересно, что же последует далее? Главное, не торопиться и не опережать события.
Золотов периодически ненадолго покидал Анастасию, чтобы встретить и рассадить дорогих гостей, и немедленно возвращался к своей обожаемой девочке обратно. Ну, вот все гости собрались, удобно расселись вокруг стола, то ли по сигналу, то ли ещё по какой причине, музыка вдруг стихла, воцарилась звенящая тишина. В этом помещении было поразительная звукоизоляция, можно было слушать тишину. Нарушил молчание виновник торжества, он приподнялся над столом и начал.
– Дорогие мои! Я так счастлив, что собрал вас здесь, за этим праздничным столом. Я рад видеть ваши счастливые лица, вы все – мои близкие люди, здесь нет никого, с кем бы меня не связывала судьба. И даже не важно, по какому поводу мы собрались, главное, что мы вместе, и я ощущаю себя нужным и полезным, хотя иногда мне бывает очень одиноко. – Петр Федорович посмотрел в сторону Насти, она почувствовала его горячий и цепкий взгляд своим затылком. – Я прошу наполнить свои бокалы и провозглашаю тост за моих друзей, спасибо вам, что вы есть в моей жизни. – Публика зашевелилась, послышался звон фужеров. Начало было весьма неординарным. С Настей Петр чокнулся последней и присел рядом. Теперь его не интересовал никто, кроме неё. Он, как будто бы выполнил свой долг перед гостями и сконцентрировал своё внимание только на своей любимой женщине. Пусть думают, что хотят, это его праздник, и он волен делать всё, что угодно только ему.
Как только он занял своё кресло, моментально зазвучала музыка. Как будто где-то в сидении был встроен звоночек, регулирующий музыкальное сопровождение. Было красиво, шикарно и, как ни странно, абсолютно не напряжённо. Настя поняла, что отдыхает, первая доза вина немного ударила ей в голову, но это было даже очень своевременно. Потому что она слегка раскраснелась, глазки заблестели, было видно тем, кто в последнее время наблюдал её очень зажатую и скованную, что девушка действительно расслабилась и начала возвращаться к своему первозданному состоянию.
Народ зашевелился, стал подниматься из-за стола по направлению к буфетной линии, чтобы наполнить свои тарелки чем-то изысканным. Еда была вкусная, красивая, официанты работали так, что не мешались под ногами, но и всегда оказывались рядом, когда это требовалось.
Настя решила немного поесть, хотя аппетита не было, но она боялась быстро захмелеть. Петр Федорович предложил поухаживать за ней и принести что-нибудь самому, но Анастасия наотрез отказалась и направилась к столам с яствами сама. Он проводил её влюблённым взглядом, ей очень шло платье цвета красного вина. Как же он хотел её. Хотел всю, без остатка. Ну, ничего, мечты должны сбываться, и он сделает всё, чтобы чудо произошло.
Глава 5
Фуршет был в полном разгаре. Слегка захмелевшая публика отдыхала, кто сидел за столом, кто стоял и беседовал с бокалами в руках. Петр старался не оставлять Настю, но в тоже время периодически вскакивал, уделяя внимание своим гостям. Это устраивало Анастасию, потому что людей было много, и Петр не успевал слишком надоесть ей, если бы они были вдвоём. Девушка на мгновение представила, что в сознательном возрасте она не припоминала, чтобы оставалась с Петром Федоровичем наедине. Что бы они делали? О его мыслях она догадывалась, но сама она просто не представляла себя в какой бы то ни было роли рядом с Золотовым. Да, что-то всё неспроста, что-то он затеял. Сколько уже прошло времени, а ни слова не было сказано о реальной причине этого мероприятия.
Золотов как будто бы прочитал мысли Анастасии и, взмахнув рукой, пианисту, пригласил всех к столу. Гости дисциплинированно поспешили занять свои места. Как из-под земли выросли официанты, чтобы наполнить бокалы. Петр Федорович снова встал, в очередной раз наградив свою соседку справа взглядом, полным нежности.
– Уважаемые дамы и господа! Попрошу несколько минут вашего внимания. Я надеюсь, что вам здесь уютно и приятно – это самое главное, чего бы я хотел. А теперь пришло время сказать о поводе, который собрал всех нас здесь. Когда вам были разосланы приглашения, вы прочитали в них о том, что я приглашаю вас отметить покупку своего нового автомобиля. Да, это отчасти так, хотя автомобиль – это всего лишь невинная приманка. На самом деле, я собрал всех вас здесь, чтобы поделиться своей действительно большой радостью. Я купил кусочек острова в Атлантическом океане и небольшой домик, чтобы иногда пропадать там, отдыхая душой и телом. – Среди сидящих за столом послышался лёгкий гул. Эта новость была несколько неожиданной и преподнесена таким оригинальным способом, что Настя была ошарашена больше всех и просто не знала, как на всё это реагировать. – Более того, – продолжал Золотов. – Сегодня и сейчас я объявляю… – Насте почему-то стало нехорошо, после таких «сюрпризов» она могла теперь ожидать всего на свете. – … при всех своих друзьях, что я приглашаю на свой остров мою любимую женщину оценить то, что я купил, и, если ей там понравиться стать полноправной хозяйкой. – Он нагнулся к Анастасии, взял её за руку и поцеловал.
Такого поворота событий Настя не ожидала никак. Как всё это воспринимать? Как публичное предложение стать его женой, бред какой-то. Когда все радостно захлопали в ладоши и стали пить за здоровье новоиспеченного латифундиста, она, как бы провалилась куда-то вниз, сидела и смотрела в одну точку. Настроение как-то сразу улетучилось. Девушка залпом допила свое вино и позвала официанта, чтобы он налил ей ещё. Теперь хотелось быстро напиться и ничего не видеть, и не слышать.
***
Почти год назад стояло такое же теплое лето, ничто не предвещало беды. Саша, как обычно, собирался в рейс. На этот раз командировка намечалась короткой, всего десять дней. Собирались идти в Турцию исследовать затонувший во время Второй мировой войны самолёт, предполагалось погружение на глубину более ста метров. На эту работу в первую очередь был ориентирован Александр Макеев, как очень опытный и квалифицированный водолаз, дайвер, как сейчас модно говорить и просто исследователь-океанолог. Было, с одной стороны, тревожно, но, зная, в каких ситуациях побывал Саня, Настя почему-то была спокойна. Море любило Сашу, оно ему благоволило всегда. Порой казалось, что ему не нужен акваланг, он был своего рода «ихтиандром», настолько гармонично он сливался с морем. Он был очень красивым, даже слишком. Наверное, даже рыбы любовались им, когда он работал рядом с ними.
Через пять дней, после того, как Саша уехал, Насте позвонил Виктор, лучший друг Саши. Наверное, проще прыгнуть с крыши пятиэтажного дома или выпить стакан уксуса, чем произнести ужасную, страшную, холодную, не вяжущуюся с разумом фразу о том, что её мужа и его друга больше нет. После разговора с Настасьей Виктору пришлось менять рубашку, от натуги и нервов спина была насквозь мокрой. Он сказал это и заплакал. Заплакал просто, искренне, потому что было очень жалко, потому что было очень больно, потому что никогда... О том, что происходило с Анастасией, Витя даже боялся задумываться. Эта хрупкая милая девочка, которая сделала Сашку Макеева самым счастливым человеком на свете, одномоментно в двадцать семь лет стала вдовой, так и не успев погрузиться в рутинную семейную жизнь, так искренне и легко любившая своего мужа, так верившая в сказку. Теперь пришлось поверить в то, что сказка внезапно оборвалась, как киноплёнка, как леска, как струна.
***
– Настенька, ты чем-то расстроена? – Золотов улучил минутку, когда все были заняты собой, и он не был нужен людям, а Настя сидела одна. – Ты не ожидала, что я сотворю нечто подобное? Ну, прости, если шокировал тебя, но я уже не знал, как подступиться к тебе. Поехали, съездим, если тебе не понравится, я увезу тебя сразу же обратно. Пожалуйста, давай попробуем, я не могу без тебя жить, поверь мне. Я всю жизнь схожу с ума, когда ты рядом. Настя… – Лоб Петра Федоровича покрылся испариной, эти слова дались ему нелегко, но он давно хотел их произнести.
Лицо Насти оставалось равнодушным. Надо было что-то отвечать, а ничего говорить не хотелось. Да, он устроил богатый приём, всё непревзойденно и шикарно, он купил остров, он приглашает её стать хозяйкой своего дома. Причем, при всех. Народ в шоке, кто завидует, кто радуется, как может. А она сидит, как амёба и не понимает, зачем ей всё это. Можно, конечно, встать и уйти, сказать, что всё это глупости и ей стало нехорошо. Тогда отношения с родителями станут ещё более натянутыми, Золотов взбесится. Нет, этого, наверное, делать не надо, по крайней мере, сейчас. Но и сразу покоряться тоже не входило в планы Анастасии, почему все решают за неё? Стоп. Она снова загнала себя в угол. А, может быть, поехать на эти чертовы Канары? В конце концов, никто же не заставит её лечь с ним в постель, а там что-нибудь да будет. Девушка сделала ещё глоток вина, и ей стало немного легче.
– Спасибо, Петр. Всё, конечно, очень внезапно и неожиданно, но это в Вашем… твоем стиле. Я оценила, десять баллов. – Настя поставила бокал на стол и провела рукой по волосам Петра Федоровича. – Давайте потанцуем, что мы сидим?
Как подорванный, Петр Федорович вскочил с места, ринулся к музыканту. Буквально через несколько минут появились ещё двое с синтезатором и микрофоном. Зазвучало что-то из репертуара Селин Дион, запел мужчина, но очень высоким голосом. Народ перестроился по парам, Золотов коршуном вернулся к Анастасии, чтобы её никто не успел пригласить и увлёк в такт музыке, прижимаясь к ней всем телом. Настя снова расслабилась, и ей стало немного легче. Надо доиграть сегодняшнюю игру и получить максимум пользы от всей сложившейся ситуации. Она обвила руками шею своего партнёра и не возражала его настойчивым действиям.
В какой-то момент девушка поймала краем глаза взгляд мамы, она светилась от счастья. Господи, ну пусть хоть она порадуется. Золотов весь дрожал, не выпуская Настю из рук. Его дыхание стало учащённым, он не мог спокойно находиться рядом с этой женщиной. Он знал её с пелёнок, он постоянно следил за её жизнью, и он до сих пор так и не познал её. В то же время Петр боялся спугнуть Анастасию, поэтому после объявления об острове и приглашении её туда, он решил затаиться и ждать её реакции.
Настя держалась спокойно, приняв для себя решение не устраивать революцию, она в очередной раз решила получить удовольствие и уже теперь оторваться на полную катушку.
– Поехали ко мне после окончания вечера? – Шептал ей на ухо Золотов. – Или, хочешь, убежим от всех, им и так здесь хорошо. Скажи, и я сделаю для тебя всё, что ты пожелаешь. – Золотова распирало от счастья и страсти, поэтому в данный момент с ним можно было делать всё, что угодно.
Такое бы ни за что не упустила бы Настина подруга Оля, но в руках Петра Федоровича была сама Настя. Она поцеловала Золотова в щёку, едва коснувшись губами, и прошептала.
– Нет, сейчас мы никуда не побежим. У меня ещё для тебя сюрприз. – Девушка лукаво подмигнула ему. – Ну, а потом… Потом посмотрим. – И положила голову ему на плечо. – Петр ещё сильнее прижал её к себе, скорее всего, победа уже ждёт его за дверями этого заведения. Его рука немного опустилась чуть ниже талии Анастасии и нащупала упругую мышцу, от чего где-то в самом центе его организма как-то закололо, защекотало и стало тесно и невыносимо более находиться в этом танцевальном зале.
Глава 6
Вечер подходил к концу. Изрядно развеселившаяся публика пела караоке. Стемнело, логический конец уже был близок. Насте каким-то образом удалось вырваться из цепких объятий Петра Федоровича и сбегать в дамскую комнату, чтобы сменить бордовое платье на чёрное гипюровое. Увидев её в новом наряде, Золотов окончательно сломался и решил объявлять окончание мероприятия. Все тоже засобирались, наполнили по последнему бокалу. Решили в следующий раз всем собраться уже на Канарских островах. Анастасия поняла, что слегка перебрала вина, и ей хотелось домой спать. Но она догадывалась, что уехать именно домой ей никто не позволит, потому что, во-первых, поздно, а, во-вторых – это, во-вторых. Похоже, что в программу вечера входило то, что Золотов увозит её на ночь к себе. В общем, так как союзников в этой массе людей у неё не было, она решила выпить ещё, то ли для храбрости, то ли для того, чтобы побыстрее отключиться.
Все стали благодарить Петра и порциями покидать помещение. Настя заметила, что её родители стремительно исчезают из вида, похоже, в их планы не входило забирать её с собой. «Такие вот дела, деточка. Осталась ты совсем одна на растерзание этому старому ловеласу. А ещё пьяная вдребезину. Ну и ладно». Настя втихаря налила себе ещё половинку фужера, это было последней дозой. Стало ещё веселее и захотелось писать. Где находился туалет, она представляла. «А, может быть, спрятаться там? Найдут, это железно. Этот крендель первый прикажет прочесать всё здание и будет глупо и мерзко». Пошатываясь и покачивая бёдрами, Настя пошла вспоминать, где находится дамская комната.
Такого умиротворения и благоденствия Петр Федорович Золотов не испытывал давно. Наконец-то ему удалось сломать Настю и убедить стать его. Сам он еще не верил в это, потому что она пока не согласилась ехать к нему домой и вообще куда-то делась. Он чётко отслеживал всех, кто выходил, её там не было. Наверное, она отошла по делу. Петр начал немного нервничать. С одной стороны, отсюда она никуда не денется, из окошка не выпрыгнет – высота десятиэтажного дома, а, с другой стороны, всё равно боялся любого нюанса, связанного с Настей.
Он стоял около белого рояля и ждал. Они остались одни, все гости, довольные и счастливые разъехались по домам. Золотов ждал Настю. Ему давно хотелось остаться с ней вдвоём и не устраивать этого балагана. Но просто так к себе её было не заманить, а тут такая ситуация, да ещё девочка слегка навеселе. Ух! Что же будет? Вдруг он услышал цоканье каблучков, это была Настёнка. Он повернулся к ней и развел руки, чтобы обнять.
– Как ты, девочка моя? Всё нормально? Поехали домой. Я так устал от всех и хочу, чтобы были только ты и я. – Золотов прижал Настю к себе. Так бы и не выпускал никогда.
Настя попыталась освободиться из объятий Петра, но это было непросто.
– Петенька, отпусти меня, пожалуйста. Я хочу спать. – Настя что-то промычала ему в грудь, но он понял, что пора ехать.
– Да, конечно, пойдём, милая моя. Машина уже ждёт нас. – Петр Федорович бережно взял девушку под руку. – Ты хорошо себя чувствуешь? – Он слегка испугался, предполагая, что Настя немного пьяна, но потом понял, что это даже будет ему на руку.
– У меня всё хо-ро-шо. – Медленно выговорила Настя. – Мне давно не было так хорошо, дорогой Петюнчик. Можно я буду тебя так называть? Раз уж мы с тобой напились на брудершафт. Да, а куда домой мы поедем? К тебе или ко мне? – Настя была в полном отрыве и говорила всё, что приходило ей в голову.
– Солнышко, зови, как хочешь, лишь бы ты была со мной. Поехали ко мне домой, ты же хочешь этого? – Золотов что-то бормотал, усаживая Анастасию на заднее сидение своего «Лексуса», затем уселся сам, и они поехали.
Он уже не расслышал, что девушка ответила ему на последний вопрос. Петр схватил Настю в охапку и уткнулся носом ей в ароматные волосы. Наверное, так близко они не общались никогда. Но он точно знал одно, что у Анастасии есть свой запах, по крайней мере, с тех пор, как она вышла замуж за своего водолаза. Сколько бы духов он ни дарил ей, она пользовалась только одними и теми же, вероятно, которые дарил ей Саша. Это был очень лёгкий и манящий запах. Золотов вдохнул ещё глубже, у него даже немного закружилась голова. Потом он понял, что Настя никак не реагирует на его действия, и слегка отклонившись, увидел, что его ангел просто спит. Петр Федорович поцеловал её в полураскрытые губы и решил, что это даже очень хорошо, что она немного отдохнёт, пока они едут домой по ночной Москве.
Дорога по Москве в два часа ночи была бесподобной. Настя умиротворенно посапывала на плече у Петра, её было даже жалко будить. Он посмотрел на неё, как на ребёнка. Господи, да она же ребёнок для него, старого осла. Да, он делает всё, чтобы выглядеть гораздо моложе, но она-то знает, что он старше её на двадцать пять лет. Что выйдет из этой затеи, было не ясно, но очень хотелось попробовать. Машина остановилась перед домом Золотова. Надо было будить Настю. Она погладил её по волосам и негромко произнёс.
– Настенька, просыпайся, мы приехали. – Он начал целовать её лицо. Настя открыла глаза.
– Где я? – Она как будто бы и не была в ресторане. Ей показалось, что она только закрыла глаза и сразу же их открыла.
Увидев рядом с собой Петра Федоровича, Настя сразу же вспомнила, где и с кем она была. Да, вероятно, они приехали к нему домой. Хмель почти полностью сошел, голова была немного тяжёлой, но в целом, она могла адекватно оценивать ситуацию.
– Мы приехали, радость моя. Пойдём. – Золотов протянул девушке руку и помог выйти из машины. Водитель уехал ставить машину в гараж, а они неспешно направились к подъезду.
Вечер стоял изумительный, теплые волны ветра ласково обволакивали всё тело. Настя вспомнила, что переоделась в гипюровое платье, которое было фактически всё в дырочку, она остановилась и потянулась. Ей хотелось оставаться на улице. Потом она посмотрела на Петра. Да, теперь придётся идти к нему и заниматься черт знает чем. Деваться некуда, ночь, на улице ни души, придётся подчиниться, раз уж поддалась на такую провокацию. Она улыбнулась своему спутнику и взяла его за руку.
– Ну, что, Петенька, пошли домой? Не на улице же стоять?
Золотов понял, что стоит, как истукан и теперь сам не понимает, что надо делать. Вот они приехали с Настей к нему, остаётся только подняться на пятый этаж и всё, она в твоих сетях. Что же ты стоишь, как бревно? Веди её, ты ведь двадцать восемь лет мечтал об этом.
– Да, конечно, идём, дорогая. – Голос его слегка охрип. Он взял её под руку и повел в дом.
Они, молча, поднялись на лифте. Миг счастья был близок. Только теперь Петра обуял какой-то животный страх. То о чём он мечтал почти тридцать лет, те картинки, которые он рисовал себе в сознании, начинали его пугать. Чего ты боишься? Ты же опытный мужчина, Петр? Вот же она, сейчас совсем будет твоей. Ты дождался этого. Не всегда то, чего хочется, достается легко, пришлось подождать и помучиться. Но игра ведь стоила свеч?
Глава 7
В квартире было пусто и темно. Тусклый свет озарил прихожую. Настя поймала себя на мысли о том, что не помнит, когда последний раз была у Петра Федоровича в гостях. Это было давно, наверное, на новоселье, когда Золотовы разъехались по отдельным квартирам. Конечно, она была с родителями. Она сняла туфли на высоком каблуке и с благоговением наступила на прохладный каменный пол босыми ногами.
Золотов как-то сразу ожил, забегал, засуетился. В квартире был идеальный порядок, всё было стильно, модно и удобно.
– Настенька, проходи сюда, присаживайся. Хочешь кофе? Или ещё чего-нибудь? – Он пригласил её в гостиную и усадил в огромное плюшевое кресло. Оно поглотило её и сразу стало очень комфортно и тепло. Настя забралась на кресло с ногами, как в детстве.
– Я хочу кофе с коньяком. – Радостно сообщила она Петру. – Ты сам будешь мне его варить?
– Конечно, любимая, мы с кофе-машиной постараемся оправдать твои ожидания. – Он умчался на кухню и начал греметь посудой. Всё-таки жалко его, живёт один, служанок и горничных полно, а всё какое-то неискреннее, все за деньги. Небось, мечтает о борще из рук любимой жены.
Удобное кресло так ловко расположилось под Анастасией, что если бы в дверях не появился Петр с кофе, девушка бы заснула и теперь уже до утра.
– Прошу Вас, миледи, кофе, коньяк, шоколад, ананасы. – Золотов поставил перед ней на журнальный столик изящный поднос с тончайшей фарфоровой чашечкой, здесь же стояла тарелочка с шоколадными конфетами, и блюдце с ломтиками свежего ананаса. Потом он ловко достал из встроенного в стену бара бутылку какого-то достаточно выдержанного и дорогого коньяка и тоже поставил перед своей любимой.
– Я потрясена скоростью и качеством исполнения моего желания. Петр – ты гений. – Анастасия взяла чашку и слегка отхлебнула кофе. Кофе тоже был экстра-класса, похоже, что не меньше, чем на две тысячи «зеленых» за килограмм. Золотов открыл бутылку и капнул несколько капель коньяка в кофе.
– Девочка моя, так будет всегда. Я обещаю, что все твои желания будут исполнены. Вот ты и у меня. Я так ждал тебя. Можно сказать, всю жизнь. – Петра Федоровича немного трясло от волнения. Он присел на подлокотник кресла и обнял Настю за плечи. – Выходи за меня замуж, я сделаю всё, чтобы ты была счастливой. Родишь нам деток, ты же такая молодая красивая, ты должна рожать красивых и счастливых детей.
Кофе быстро закончился, и Настя сидела и смотрела внутрь чашки. Он хочет, чтобы я вышла за него замуж. А хочу ли этого я? До сегодняшнего момента не хотела, а теперь? Она закрыла глаза, перед глазами стояло синее море и парусник. Нет, я точно не хочу за него замуж. Но как ему сказать об этом?
– Петюнь, ой как смешно слышится. – Настя засмеялась от самой себя. – Прости... Петя, ты очень хороший человек, и очень добрый, но я, наверное, пока не готова говорить о замужестве, потому что я ещё не вылечила свою рану, ты сам знаешь какую. Поэтому если ты не будешь давить на меня, я смогу как следует обдумать это предложение, хорошо? – Она многозначительно посмотрела на потолок.
– Зайка моя, что тут ещё обдумывать? Всё ведь и так понятно, разве нет? Нам будет хорошо вместе, ты не будешь знать отказа ни в чем. О чём ты ещё хочешь думать?
– О чём я буду думать? – Настя тяжело вздохнула. – А смогу ли я жить с тобой, Петр Федорович?
Петр заёрзал на подлокотнике, ему не терпелось схватить её и отнести в спальню, а она снова за свое.
– Деточка, мне скоро пятьдесят четыре, я не могу больше ждать, помилуй, как тебе ещё доказать, что ты не прогадаешь? – Он нервно взял пульт от телевизора и нажал на кнопку, через пять секунд огромный плазменный экран вспыхнул огнями софитов концерта какой-то западной рок-группы. – Хочешь коньячку? – Золотов нежно провёл пальцем по Настиной шее.
– Только после душа. – Настя приподнялась и встала с кресла. – Дай мне, пожалуйста, полотенце.
– Конечно, милая, пойдём, я провожу тебя в твою розовую ванную. – Петр Федорович вскочил и засеменил в сторону одной из ванных комнат, увлекая Настю за собой.
Ванная комната была потрясающей. Отделанная розовым кафелем, даже угловая ванна-джакузи была розового цвета, потолок был зеркальным, пахло чем-то пряно-свежим. Золотов открыл шкафчик и достал Анастасии огромных размеров розовое махровое полотенце. Через некоторое время у Насти начала кружиться голова от переизбытка розовизны. Это надо было придумать, затейник этот дядя Петя. Он включил воду, поцеловал её в щёчку и, пятясь назад, удалился. Сказал, что не будет мешать и будет с нетерпением ждать её с коньяком.
Да, его мандраж был заметен. Настя улыбнулась и погрузила себя в потрясающую ванну и включила пузырьки, так бы и лежала до бесконечности. Только теперь девушка поняла, как устала за день. И то, что провела вечер на высоченных каблуках, и то, что всё это время пыталась перебороть себя. Оказалось, на физические и моральные усилия потребовалось много энергии. Джакузи после всего этого была очень кстати, Анастасия протянула руку к полочке и взяла флакон с пеной, немного добавила её в бурлящую воду. Запахло чем-то тропическим. Было желание уснуть прямо здесь. А интересно, почему Петр Федорович не предложил ей принять ванну вместе? Да, что-то он насторожился, интересно, что он затевает? Настя мысленно стала представлять себя рядом с Золотовым в постели, как он страстно пытается её ласкать, как старается до изнеможения. Последняя картинка перед глазами вызвала у девушки резкий смешок, так что она даже ушла под воду. Заодно надо смыть макияж. А интересно, у нашего ловеласа есть ли какие-нибудь масочки, пилинги-шмилинги? Она окинула глазами помещение ванной комнаты и увидела на стене узкий шкафчик на противоположной стене. Настя в одно касание выпрыгнула из джакузи и одной ногой наступила на пушистый розовый коврик на полу.
Открыв дверцу полки на стене, глаза у Насти разбежались. Несмотря на небольшие размеры данного предмета мебели, на трёх полках этого подвесного шкафчика лежало такое количество косметических прибамбасов, что позавидовала бы любая женщина, ухаживающая за собой. Чтобы не замерзнуть, Анастасия быстро ухватила взглядом баночку со скрабом для лица и вернулась обратно в воду. Она намазала лицо маской и снова возлегла, как королева. А, может быть, выйти за него замуж? Прикольно. Джакузи, косметика. Настя снова засмеялась от себя самой. «Буль-буль-буль джакузи, мы валяемся на пузе. Эх, не в джакузи счастье». Пора смывать маску и выходить, а то так и заснуть недолго. Вода прямо затягивала её.
Глава 8
Настя завернулась в полотенце, нашла в том же шкафчике маленькие розовые тапочки. «Наверное, специально купил для меня». Она стала искать фен, потому как после заныривания под воду, волосы были слегка мокрыми. И эта проблема оказалась очень быстро решаемой, через пять минут Настя уже стояла в дверях гостиной, вся розовая с головы до пят, кристально чистая и отдохнувшая. К своему удивлению, в комнате она никого не обнаружила. На сервировочном столике стояло два коньячных фужера, уже другая бутылка не менее качественного французского коньяка, конфеты, ваза с фруктами, всё, как в лучших домах. Самого хозяина не было. Наверное, тоже отмокает в ванной перед долгожданной ночью.
Анастасия плюхнулась в полюбившееся ей кресло и взяла конфету. «Эх, Санька-Санька, подвел ты меня, дорогой. Сижу вот здесь, как кукла фарфоровая, и чего сижу, сама не знаю. Лишь бы никого не обидеть, всем угодить. Противно – спасу нет. Прости меня, Саш, но я всё равно только тебя люблю». Настя не заметила, как Петр вошел в комнату и снова присел на подлокотник кресла. На нем был надет ослепительно белый махровый халат, как и предполагала девушка, Золотов тоже приводил себя в порядок в другой ванной для мальчиков своей необъятной квартиры.
Коньяк янтарной лавиной растёкся по донышку фужера. Петр передал бокал Насте взял свой в руки и присел перед ней на корточки.
– За тебя, моя любимая. Я надеюсь, что ты примешь моё предложение, я ещё подожду. Я умею ждать. – Он дотронулся своим фужером фужера Анастасии, слегка пригубил коньяк, поставил бокал на стол и положил свою голову на колени девушке.
Настя ничего не хотела говорить, она сделала два маленьких глоточка и, перегнувшись, через Золотова поставила бокал на стол. Петр Федорович сидел неподвижно, обхватив Настю за ноги, как будто прирос к ней. Ей снова стало смешно. Она предполагала, что через несколько минут надо будет переместиться в спальню, больше всего на свете она боялась не засмеяться очень громко в самый ответственный момент.
Запустив руку в пышную шевелюру Золотова, Анастасия слегка потрепала его. Петр благоухал каким-то тонким ароматом, он всегда отличался исключительной аккуратностью и умением подбирать себе парфюм. Не исключено, что в этом ему кто-то помогал, но, тем не менее, он умело этим пользовался. Он поднял голову и посмотрел на Настю.
– Я люблю тебя. – Петр встал с колен, подхватил Настеньку на руки и понёс в спальню.
Спальня Золотова была ещё шикарнее, чем ванная. Стены были оклеены натуральным шёлком нежно салатового цвета, посреди комнаты стояла королевская кровать цвета слоновой кости. Настя представила, как можно затеряться на таком огромном лежбище. Сбоку располагался комод с овальным зеркалом такого же цвета, как кровать. По бокам кровати – две одинаковые тумбочки.
Петр бережно положил девушку на кровать и прилёг рядом. Настя почувствовала, как бьется его сердце. Сама она уже окончательно протрезвела, плюс ко всему чашечка ароматного кофе привела её в тонус. Так спокойно она не чувствовала себя никогда. Вероятно, борьба с самой собой и родственниками настолько вымотала её, что она приняла решение в данной ситуации плыть по течению и получать удовольствие от самой ситуации.
Петр Федорович наоборот был очень напряжён и волновался. Ещё бы, то о чём он мечтал почти полжизни уже почти в его руках, но теперь ему как-то не по себе. Что-то тянет его назад, то ли прошлое с насмешкой говорит ему о том, что она же маленькая девочка, которую он качал в коляске, то ли будущее отталкивает его и грозно предупреждает о том, что через десять лет ему уже будет шестьдесят три, а ей всего тридцать восемь. Золотов сжал Настю в своих и руках и ещё больше задрожал. Он не ожидал, что так поведет себя в столь желанный момент.
Ситуацию спасла Настя, она обняла его за шею и стала целовать в губы, по-настоящему, страстно, самозабвенно. Петр стал отвечать ей так же рьяно. Они не заметили, как сбросили свои махровые одеяния и пытались слиться воедино на шёлковых простынях необъятного любовного ложа. Нежность Петра Федоровича несколько удивила Анастасию, она не ожидала, что он такой. Его сердце бешено колотилось, а руки виртуозно сновали по телу любимой женщины, которая уже была готова принять его в себе.
Почему-то он медлил с этим, ну, может быть, он так привык. Настя подумала, что в первый раз он не будет её ни о чём просить. Хотя бывает всякое, в стадии возбуждения самые кроткие мужчины становятся грубыми и отвязными, что заводит их ещё больше, они произносят самые бранные слова и даже занимаются рукоприкладством. Ну, есть, конечно, которые любят плётки, повязки на глаза и наручники. Настя втайне надеялась, что не будет прикована к железной кровати и не исхлёстана хлыстом.
Золотов погасил весь свет, он не хотел, чтобы Настя видела его. В какой-то момент он перевернул её, сам лёг на спину так, чтобы она оказалась верхом. «Теперь понятно, как мы любим». Но, сидя на Золотове, она чего-то не ощущала. То, что через мгновение должно было пронзить её практически насквозь, сделав наездницей, почему-то было мягким и безжизненным. Петр обхватил её и, скинув с себя, уложил рядом. Он снова стал целовать её губы и лицо, приговаривая сдавленным голосом.
– Девочка моя, помоги мне. – Было видно, что Золотову не по себе, он не ожидал, что с ним может произойти такое, да ещё в такой день.
Скорее всего, эти слова дались Петру Федоровичу весьма нелегко, но деваться было некуда. Честно говоря, Настя не мечтала работать реаниматором у самого Золотова, да ещё в такой пикантной ситуации, но делать было нечего. Измучившись сама, Настя продолжала мучить Петра. Петр Федорович был в полном отчаянии.
Золотов лежал красный как рак. Он не мог ничего говорить, потому что понимал, что облажался на все сто процентов. Вот тебе, бабушка, и Юрьев день. Что теперь делать-то? Ситуацию исправлять надо было немедленно, рядом с ним лежала женщина, которую он хотел и любил больше всего на свете, причем, уже разогретая и истекающая всеми соками из полураскрытого бутона. Петр Федорович нежно снял Настю с себя, положил на спину и сделал то, с чего обычно начинают акт любви некоторые пары, удовлетворив её так, что она застонала, как раненая лань, а потом заснула, как младенец у него на плече, сладко посапывая во сне.
Глава 9
Две недели с момента их встречи с Золотовым, которая закончилась немного нестандартно, пролетели как один день. Наступил день «Ч», когда надо было лететь на остров, который купил Золотов, туда, где Насте предстояло стать хозяйкой. За эти две недели Настя и Петр виделись всего два раза, один раз, когда Настя передавала ему паспорт для визы, второй раз – он пригласил её пообедать. Ещё было приглашение посетить его дачу, но Настя, сославшись на занятость, не поехала, отправив туда своих родителей. Всё было как-то быстро, мимолётно. В глазах Золотова Настя прочитала и уверенность, и чувство некоторой вины. Может быть, из-за последнего, он немного избегал её и верил в то, что когда они уединятся на острове, то всё встанет на свои места. И чем ближе приближался день их отъезда в Испанию, тем горше становилось у Анастасии на душе. Неужели уже ничего нельзя изменить?
***
И почему она должна сидеть и ждать какого-то водителя, который повезёт её в аэропорт. Пусть это Петр Федорович подавится своими Канарами. Настю бесило то, что никто не хотел её слушать. Они там за неё решили, что ей надо, просто необходимо ехать с этим человеком на Канарские острова, что Петр красивым жестом вывозит её на океан. Видите ли, он купил там недвижимость. Ради Бога, если есть у человека деньги, пусть тратит. К чёртовой матери, пусть катятся все, кто против неё. Она почему-то поймала себя на мысли, что совершенно не хочет ни с кем спорить, ничего доказывать. Ей было жалко собственных сил на бесполезную говорильню. А Золотов действовал очень решительно и безапелляционно. Он решил, что они должны ехать на Тенерифе. А почему он не спросил у обожаемой Настеньки, хочет ли она туда тащиться? Может быть, она с большим удовольствием полетела бы на Шри-Ланку или на Бали, но никто не предоставил ей права выбора, от чего становилось ещё тоскливее.
Настя посмотрела на часы, до приезда водителя оставалось два часа, надо что-то делать. Хорошо, что не хватило ума к её квартире приставить охрану. Она набрала номер авиакассы, которая находилась недалеко от её дома, работало подсознание, поэтому, когда оператор ответил приятным голосом, девушка, не задумываясь, выпалила:
– Здравствуйте. Мне нужен один билет до Анапы на сегодня на ближайший рейс. – Её снова тянуло в те края, пусть теперь осталась только память, но это было единственной возможностью остаться в покое и подумать о жизни без постоянного вмешательства посторонних.
– Минуту, ждите, я отправлю запрос. – Вероятность того, что билета может не оказаться, была и немалая, всё–таки лето, все южные направления перегружены.
– Спасибо. – Настю охватило волнение, она считала, что, если она просто убежит и спрячется у кого-то в городе, её обязательно найдут, поэтому надо, кровь из носа, улетать отсюда, заметая следы, и как можно скорее, времени оставалось всё меньше и меньше.
– Алло, девушка, вы слушаете? – Оператор спешил дать ей свой ответ. – К сожалению, все билеты на Анапу на сегодня выкуплены, сами понимаете, лето. Могу посмотреть на завтра, желаете? – То ли парнишка-оператор недавно работал в службе подбора авиабилетов и был настолько обходителен, то ли тоска и безысходность Насти настолько передалась ему, что он непременно хотел найти ей заветный билетик.
– Нет, завтра уже будет поздно. – Настя отчаялась, что делать, она не знала. Вдруг, как гром средь ясного неба её тюкнуло по темечку – Лазаревское, там же жил друг Саши, Виктор. – Сочи! – Заорала Настя. – На сегодня, я Вас умоляю. – Паренёк на том конце провода слегка опешил и понял, во что бы то ни стало надо найти билет до Сочи. Буквально через минуту он снова появился на линии.
– Девушка, Вам повезло, есть один билет, всего один, через четыре часа до Сочи. Срочно выезжайте, за два часа Вам надо быть во Внуково, наш курьер будет ждать Вас с билетом у стойки регистрации, диктуйте Ваши координаты. Счастливого пути. – Настя стала заикаться от удивления, она едва смогла продиктовать оператору свои данные, слава Богу, всё-таки ОН есть, как бы то ни было.
Собирать особенно было нечего. Сумка с самым необходимым была готова давно, Настя быстро проверила свет и газ, взяла деньги и поспешила прочь из дома. До приезда водителя Петра Федоровича оставался час. За это время ей надо было быстро испариться из дома, и по пути в аэропорт купить себе новую сим-карту для мобильного, чтобы её никто не смог достать. Машину она решила поставить на стоянке во Внуково, в конце концов, один раз живём, и экономить деньги в такой ситуации было бы просто глупо. От собственной решительности Анастасии становилось легче, она снова узнавала себя прежнюю, живую и энергичную Настёну. Ладно, там видно будет, что и как, главное, долететь до Сочи, а там Витёк не бросит её прозябать на вокзале. Кстати, надо бы Вите позвонить.
***
Пока Настя сматывала удочки, Петр Золотов, пребывая в счастливом неведении, вальяжно прохаживался по комнате в своей квартире и продумывал, не забыл ли он чего перед долгожданной поездкой с Настей. Неужели он всё-таки уломал её, и она сдалась, теперь они будут вместе целых две недели. И чего было так сопротивляться? Лучше него ей не найти мужа, эх, эти молодые, ни черта не смыслящие в жизни девчонки. Что ж поделаешь, вырастет, поумнеет, под его чутким руководством, конечно. Зато красивая, молодая, ух, у Петра аж мурашки пробежали по всему телу.
В полной мере представить Анастасию, как женщину он не мог, попытка затащить её в постель после ресторана потерпела суровое поражение, но теперь все надежды он возлагал на отдых, «Виагра» была куплена в достаточном количестве, личный врач дал необходимые рекомендации. Они будут вдвоём на замечательном острове в Атлантике, теплый океан, ласковое солнце, прозрачное небо сделают своё дело, и Настя должна привязаться к нему, непременно. Ведь он готов для неё звезду с неба достать.
Какие же бывают труднодоступные женщины. Иные сразу вешаются на шею и готовы на всё, а Настя – кремень. Но ничего, и не таких уламывали. В дверь позвонили, приехал водитель. Пора. Пётр присел на кресло, потом встал, подошёл к иконе Николая Чудотворца, перекрестился и, легко подхватив сумку, направился к выходу. Скоро они увидятся с Настенькой, неужели это произойдет.
Глава 10
Настя никогда не предполагала, что когда-нибудь ей придётся от кого-то убегать. Было смешно и грустно одновременно. Главное, она понимала, что бежит не от себя, и окончательно разобравшись с самой собой, она всех поставит на свои места и не позволит вторгаться в её собственную личную жизнь. Даже симуляция мамой сердечных приступов не подействует на неё, она свободный и самостоятельный человек. Настрой был тот, что надо. Девушка быстренько добралась до ближайшего офиса своего оператора сотовой связи, хорошо, что не было очереди. Купила новую карточку с новым телефонным номером, старую вынула и спрятала, до лучших времён. Для надёжности установила функцию «антиопределитель», чтобы никто не смог вычислить её телефона и на всех парах помчалась во Внуково.
Слава Богу, Виктор Перковский был дома, в Лазаревском, поэтому было вдвойне спокойно от того, что он её встретит и не надо будет носиться, и искать себе жильё.
Сочи. Все убегают на Канары, в Испанию, на Филиппины, а ей было абсолютно всё равно, куда ехать, лишь бы все оставили её в покое, и было бы море. С тех пор, как Настя познакомилась с Сашей, море стало неотъемлемой частью её жизни. Море, такое и доброе, и ласковое, и сердитое, и грозное. Море, рядом с которым они встретились с Сашей, и которое без спроса отняло его у неё.
Дорога, к счастью, была свободной, Анастасия уверенно давила на педаль акселератора и погружалась в свои мысли о счастливой прошлой жизни. Она вспомнила, как они с Саней проехали по всему Черноморскому побережью, он учил её нырять, возил на паруснике по морю, как она каталась на дельфинах в Большом Утрише. Это время было похоже на сказку, она всё больше и больше не верила в это, потому что обычно сказки очень быстро заканчиваются, так же произошло и с её сказкой. Но надо жить дальше, чем глубже она уходила в воспоминания, тем больше ей хотелось бросить руль и плакать.
***
Настроение у Золотова было прекрасным. Он праздновал победу. Он был абсолютно уверен, что Настя теперь будет всецело принадлежать ему, от этого Петр Федорович был вне себя от удовлетворения. Всё-таки не зря он проводил работу с её родителями и с ней самой. В результате она как-то почти покорно согласилась поехать с ним отдыхать. Конечно, какая же дурочка откажется от поездки на Канарские острова за счет мужчины? В итоге здравый смысл должен победить, к чему ломаться, кто сможет предложить ей лучшее? А для этой женщины Петр хотел сделать всё самое лучшее, и скорее всего он был почти у цели.
В квартиру к Анастасии он решил подняться сам. Сначала договорились встретиться в аэропорту, потому что у него ещё были дела и за Настей должен был заехать один водитель. Но всё складывалось как нельзя лучше, и Золотов сумел скоординировать все дела так, чтобы заехать за любимой самому. Надо бы действовать как-то помягче, чтобы не спугнуть птичку. «Виагра» теперь всегда лежала у него в кармане, чтобы не ударить лицом в грязь. Как же он хотел её, аж до тряски. Но ничего, море, солнце, всё подправят. В своих мыслях они незаметно быстро добрались до дома Насти. Петр резво выскочил из автомобиля и поспешил к ней.
***
Она пришла на пляж, какое это счастье, что море снова рядом. Оно манило своим магнетизмом, запах моря дурманил и лечил от тоски и безысходности. Было рано, семь часов. Настя сама себя не узнавала в связи с таким ранним подъёмом. Воздух был ещё прохладным, но небо уже давало понять, что день будет очень жарким. Она скинула с себя халатик и зашла в воду. Море было спокойным и прозрачным. Пляж в этом месте был разным, был и песок, и галька. В воде была некрупная ровная галька, что не мешало ходить по дну.
На пляже было очень мало отдыхающих, парочка пенсионеров, которые с утра пораньше делали зарядку и молодой человек в тёмных очках и голубой бандане, который собирался прокатиться на водном мотоцикле. Тем лучше, никто не будет мешать. Настя была избалована морем, Саша увозил её далеко-далеко в море, и она купалась там одна, никто не мешал ей. Она ещё раз посмотрела в ту сторону, где парень что-то колдовал со своим скутером, и стремительно забежала в воду. Прохладная вода слегка обожгла её тело, потом стало тепло, она поплыла вперед. Пляж был диким, поэтому не было ни буйков, ни ограждений.
Анастасия очень хорошо плавала, как она сама говорила, её научили этому дельфины. После того, как Саша в первый раз привез её в Большой Утриш в дельфинарий и устроил купание с дельфинами, у неё открылось второе дыхание, она, как будто почувствовала неведомую энергию, которая удерживала её на воде.
Берег удалялся всё быстрее и быстрее. Вот бы взять парусник и уплыть на тот край моря. Как бы она ни уговаривала себя, мысли о Саше не покидали её сознания. Наверное, это случится очень нескоро. А, может быть, и вообще никогда. Да и зачем ей забывать его? Настя перевернулась на спину и посмотрела на небо. Оно было идеально прозрачным и голубым, вот так бы лежать и смотреть. Всё-таки природа – лучший лекарь. Надо ещё съездить в горы, если получится и у Виктора найдётся для неё минутка.
Приезд Анастасии в Сочи нисколько не расстроил планы Виктора. Он даже напротив очень обрадовался. После гибели Саши в Викторе поселилось некоторое чувство вины перед Настей, хотя Виктор там был вообще ни при чем. У Саши остановилось сердце, никакой разгерметизации обнаружено не было, оборудование для погружения всегда готовилось тщательно, предельно внимательно подбирались смеси для баллонов, исходя из того, на какую глубину будет производиться погружение. Как сказал врач, Александру просто не повезло, такое чудовищное стечение обстоятельств. Конечно, после этого происшествия было долгое разбирательство с привлечением следственного комитета, никакой подоплеки найдено не было, но Сашу было не вернуть. Поэтому Виктор до сих пор ощущал себя несколько неловко, когда встречался с Настей, потому что он жив, а Саши нет, и всеми силами старался быть полезным жене погибшего друга.
Он поселил её в маленьком уютном домике недалеко от моря, возил всюду на своей машине, приносил фрукты. Насте порой самой становилось неловко от такой суеты вокруг собственной персоны. Она видела, что нравится Виктору, но с его стороны ощущала лишь братскую заботу. Витя был предельно корректен и тактичен, хотя о такой девушке, как Настя можно было только мечтать. Должно пройти время, всё встанет на свои места, может быть, удача сама приплывёт к нему в руки.
Глава 11
На шестой этаж, где находилась квартира Анастасии, Петр Федорович взлетел как вихрь. Находясь в очень приподнятом настроении, он ожидал чуда. Очутившись непосредственно перед входной дверью, ему на миг стало страшно, он оробел, как школьник перед дверью, где ему предстоит сдать трудный экзамен. Что ждёт его там за дверью? Любовь? Ненависть? Терпимость? Безразличие? Он так давно этого хотел, и вот теперь он здесь, в кармане у него два билета на Канарские острова, Настя дала согласие на эту поездку. Чего теперь ещё бояться? Золотов не узнавал самого себя. Что случилось с ним, бравым и самоуверенным? Что же он стоит? Надо звонить в дверь и хватать удачу.
Помявшись ещё пару секунд, он нажал на кнопку звонка. А вдруг она передумала и не откроет ему дверь? Тень сомнения промелькнула у Петра Федоровича в голове. Он резко приказал себе отогнать хандру и выкинуть из головы всякие дурные мысли. Он стоял и покорно ждал, когда Настя откроет ему дверь. Повисла тишина, признаков жизни по ту сторону не наблюдалось. Золотов позвонил ещё раз более продолжительно, но как-то резко отдёрнул палец, чтобы не показаться слишком нетерпеливым. Тишина нарастала. Он не на шутку занервничал. Почему она не открывает? Надо ей позвонить. Куда же она подевалась?
Петр схватил мобильный телефон и набрал номер Насти. Воздушный замок преждевременной радости рассыпался на глазах. В телефонной трубке отвечал хорошо поставленный голос молодой девушки, только это была не Настя, а информатор о том, что телефон находится вне зоны действия сети. Такого поворота событий Петр Федорович никак не ожидал. Не могла же она уехать раньше него, ведь они договорились, что за ней приедет водитель. Что делать, Золотов не знал. Он стоял и тупо смотрел на закрытую дверь Настиной квартиры и ещё немного, и он готов был заплакать от беспомощности и безысходности.
День для Настиной мамы начался как-то непривычно легко. Она знала, что сегодня её упрямая дочь всё-таки улетает с Петром отдыхать и, возможно, Золотов приложит все усилия, чтобы заставить её выбросить всю чушь из головы и выйти за него замуж. Она всегда мечтала, чтобы её единственная дочь вышла замуж за богатого мужчину. Ну и что, что он старше её на двадцать пять лет. Подумаешь. А что бы она делала дальше со своим ненаглядным Сашенькой, царствие ему небесное. Когда-нибудь его водолазная работа закончилась, и что бы они делали? Как говорится, конечно, Сашу жаль, вроде, и неплохой он был человек, но как вышло, так вышло. Теперь ставку надо делать на Петра. Вполне реально от него и ребёночка родить, он вполне здоров, не пьёт и не курит.
Пребывая в лёгкой эйфории от мечтаний о будущей жизни своей дочери, мама не сразу услышала, что телефон просто разрывался на части от звонков. Она не спеша подошла и сняла трубку с базы.
– Алло, я слушаю. – Кто это так нетерпелив? Но через пару мгновений её настроение резко ухудшилось, это звонил Петр Федорович.
– Галя, здравствуй. – Голос Петра был, мягко говоря, нервозным. – Настя не у вас?
Вопрос друга семьи и потенциального зятя поставил Галину Сергеевну в тупик. В связи с чем он возник? Ведь Петр с Настей уже должны вместе ехать в аэропорт, почему Петр задаёт ей, матери Анастасии, такие дурацкие вопросы?
– Петенька, солнце. – Мама всех любила называть солнцами, была у неё такая манера. – Зачем же Настеньке быть у нас? Она разве не с тобой? – Закончив, Галина Сергеевна с ужасом ждала ответа.
– Я заехал за ней, чтобы вместе поехать в аэропорт, но она мне не открыла, и телефон у неё тоже отключён. Ты не знаешь, что происходит? – Золотов был взбешён. С одной стороны, он хотел послать всех ко всем чертям, с другой стороны, признать, что его обвели вокруг пальца, как мальчишку тоже не хотелось. Поэтому он едва сдерживал свой гнев.
– Честно говоря, я была уверена, что вы вместе. – Из рук Галины Сергеевны начали выпадать предметы, начиная с телефонной трубки. Она наклонилась, чтобы поднять её с ковра и у неё закружилась голова. – Я сама не знаю, что могло произойти. Где моя девочка? Попробуй ещё набрать её номер, может быть у неё села батарейка, она часто забывает заряжать телефон. – Мать уже не знала, что ещё придумать. Она действительно не предполагала, где могла быть Анастасия. – Единственно, что я могу предложить, так это поехать к ней в квартиру и открыть её ключами, которые есть у меня. Может быть, ей стало плохо?
На том и порешили. Петр очень быстро добрался до Галины, вместе с ней они снова поехали к Насте, поднялись на шестой этаж, трясущимися руками Галина Сергеевна отворила входную дверь квартиры дочери. Признаков человеческого присутствия в квартире не было. Кругом царила чистота и порядок. Мать бросилась к шкафу, где у Насти хранился чемодан – чемодана не оказалось. Судя по всему, Анастасия уехала куда-то с чемоданом, но куда? Галина Сергеевна безжизненно плюхнулась в кресло. Теперь ей было всё равно, что подумает об этом Петр Федорович, лишь бы с Настей было всё нормально. Золотов тоже стоял, прислонившись к стене, и тупо смотрел в потолок.
Вдруг зазвонил телефон матери, номер вызывающего абонента был скрыт. Женщина нервно нажала кнопку приема вызова. Это звонила Настя, она коротко сообщила, что с ней всё нормально, что она уехала из Москвы, чтобы родители не беспокоились и не ругались, и она позже с ними объяснится. Матери немного, но полегчало. Петр Федорович резко встрепенулся.
– Это она? Где она? – Он не скрывал негодования. И был готов вырвать телефонный аппарат из рук Галины Сергеевны.
– Да, Петя, это она. Она ничего не сказала, но у неё все в порядке. – Сказала мать с облегчением, потом тихо заплакала и снова выронила телефон из рук.
Золотов молниеносно схватил телефонный аппарат и попытался выяснить, с какого номера был сделан вызов. Увидев запись «номер скрыт» швырнул телефон на журнальный стол и, не попрощавшись, хлопнув дверью, испарился.
Глава 12
Настя плыла и не чувствовала усталости, берег был уже далеко. Она не хотела возвращаться на сушу, в воде она чувствовала себя гораздо комфортнее. Вот бы превратиться в русалку и поселиться в море, плавать с дельфинами, любоваться красотами морских глубин. Саша не мог жить без моря, и море забрало у него жизнь, вот и она хочет остаться в нём навсегда. Что её держит на этом свете? Родители против неё, им запудрил мозги Петр Золотов так, что они не хотят слышать собственной единственной дочери. Братьев и сестёр у неё нет. Вот только любимая подружка Лика, ну ещё Виктор, а так, никому она по большому счету не нужна просто, бескорыстно. Конечно, размышлять о смерти было кощунственно, да и не очень-то хотелось ей умирать, просто затянувшаяся депрессия давала о себе знать, не хотелось ничего. Только теперь Настя поняла, что море примиряет её с окружающей действительностью. Наверное, надо разворачиваться обратно, а то так можно и в Турцию уплыть.
Только девушка начала разворачиваться на сто восемьдесят градусов, как она поняла, что не чувствует правой ноги. Что же могло случиться? Она попыталась дернуть ногой, но её просто не было. Настя лихорадочно ощупала правое бедро рукой, всё было на месте, просто нога от бедра и ниже онемела и висела плетью. «Господи, что же делать?» Наверное, слишком холодная вода, да и заплыла она очень далеко. Можно постараться проплыть и без ног, но она почему-то стояла на месте, в придачу еще начало сводить левую ногу, всё, это конец. Размышления о русалочьей жизни начали сбываться. Сейчас ноги соединятся в хвост, вырастут жабры, и можно будет идти ко дну без страха и упрёка в поисках морского владыки, чтобы податься к нему в гарем.
В общем-то, до того момента, когда можно уйти на дно оставалось совсем немного времени. Настя ущипнула себя за щёку и окончательно поняла, что начинает тонуть и надо звать на помощь. Памятуя, что на берегу было два пенсионера и парень, увлечённый скутером, рассчитывать на чью-то помощь было, по меньшей мере, легкомысленно. А так как пляж был диким, ни спасательной, ни просто лодочной станции не было вообще. Но что-то делать было надо, потому что ещё немного и она просто превратится в камень, который спокойно пойдёт ко дну. Всё тело скукожится и откажет голос. Надо попытаться крикнуть и махнуть руками, может быть, кто-то заметит её. Настя, как крыльями, махнула руками и натужно выкрикнула что-то похожее на «Помогите! Тону». Но ей тут же показалось, что произнесла она это шёпотом, и шёпот этот растворился в плеске воды.
Был полный штиль и заплыла она достаточно далеко. Настя снова попыталась прокаркать что-то, что бы привлекло к ней хоть какое-то внимание. Она попыталась перевернуться на спину, чтобы немного сэкономить силы, получилось это с трудом. Левая нога была сведена судорогой, дела были плохи. Лёжа на спине, девушка попыталась взбудоражить воду, взмахивая руками вокруг себя, и попытаться ещё прокричать слова помощи. Ей казалось, что прошла целая вечность, но никто ничего не услышал. Она снова и снова из оставшихся сил старалась бить руками по воде, хотя сил почти уже не было. Она вспомнила про лягушку, которая до последнего била ногами и взбила масло, попав в кувшин с молоком. В отличие от лягушки, у неё не было ног, поэтому Анастасия решила до последнего использовать свои руки и остатки голоса, чтобы попытаться выжить. Теперь ей этого очень хотелось.
***
Да, так его ещё никто не кидал. Это ж надо, сопливая девчонка, взяла и прокинула его по полной программе. Золотова распирало от ненависти, бессилия и желания отомстить. Он уже считал, что окучил Настю настолько, что она уже подчинилась ему безоговорочно. Видимо, это мнение было весьма ошибочным. Такого поворота событий с исчезновением Анастасии за три часа до рейса он не ожидал. И что теперь делать? Петр неистово гнал машину. Сначала он не давал себе отчёта, куда он вообще едет, когда состоялся странный разговор Галины с Настей по телефону, который не определился. Это ж надо, шифровальщица, закодировалась, чтобы её никто не достал. Ха, да он, да целый Золотов сможет расшифровать любой телефон. Ведь у него такие связи. Самое главное, что бы это ему дало?
Петр Федорович был очень зол и вместе с тем выглядел очень жалко. Мстить? Как? Что он мог сделать ей за такой поступок? Самое главное, что он мог ей сделать? Более того, учитывая предысторию и странную покорность Насти в последнее время, каков был смысл в возмездии, если он всегда был противен ей, а это согласие на поездку было не более, чем позицией невмешательства. После похода в ресторан девушка вела себя очень спокойно и не вступала в дискуссии, относительно Петра Федоровича ни с мамой, ни с папой. Была даже более любезной с самим Золотовым.
Сейчас, находясь в состоянии, близком к состоянию аффекта, он хотел просто уничтожить её, растоптать, растворить, избить. И какой же ты после этого мужик? Сила заключается именно в том, чтобы заставить незаметно, словом, каким-то поступком, а не истерикой и физическим воздействием. Петр понимал, что он оказался слабаком по всем направлениям. С одной стороны, он так и не смог склонить Настю на свою сторону добровольно, приведя достаточно аргументов, с другой стороны, она просто плюнула ему в лицо и в последний момент исчезла в неизвестном направлении. Просто взяла и растоптала его, такого перспективного, состоятельного и независимого. Сколько же баб мечтали оказаться на её месте. А она взяла и так элементарно положила на него, дерзкая девчонка… но очень красивая!
Петр Золотов всё никак не понимал, как ему надо себя вести. Через некоторое время он осознал, что едет по направлению к аэропорту. А нужно ли ему это? Хотя оставаться здесь в Москве и изводить себя душевными терзаниями рисовало малоприятные перспективы. До отправления рейса оставалось полтора часа, дорога была свободной, в принципе, он успевал. Значит так тому и быть, поездка на Канары немного видоизменилась, но не отменилась. А, может быть, в этом что-то и есть. Петр Федорович промокнул лоб белоснежным платком, он очень устал и расстроился. Но надо жить дальше, авось что-то, да и придумается.
Глава 13
Похоже, старания Насти привлечь к себе внимание увенчались успехом, потому что, заметив странные всплески далеко от берега, парень, который возился со скутером, понял, что человек, заплывший достаточно далеко от берега, не просто так плещется на глубине, и даже издаёт какие-то странные звуки. Он быстро достал бинокль, который всегда носил с собой и навёл его на то место, откуда шли импульсы опасности. Точно, это была девушка, которая утром пришла одна на этот пляж, и, похоже, с ней случилась беда. Она уже достаточно безжизненно вскидывала руки и периодически пыталась уйти под воду. Парень бросил бинокль в рюкзак и, схватившись за руль, стал стремительно толкать водяной мотоцикл в воду. Слава Богу, что не пришло в голову разобрать движок.
Когда он на всех парах подплыл к тому месту, где боролась со стихией обессилевшая Настя, она уже несколько раз ушла под воду. Как же он вовремя подоспел. Девушка уже не осознавала того, что к ней приплыла помощь. Последнее, что она запомнила, это сильные руки, которые втащили её тело на сиденье скутера и перекинули через него, как коромысло. Дальше она отключилась и очнулась только на берегу. День был в самом разгаре, солнце палило уже нещадно, теплый ветер обдувал её измученное тело, высушивая от затянувшегося купания.
 Когда она открыла глаза, то не сразу поняла, где находится. Она почему-то сразу проверила ноги, слава Богу, ноги были целы, просто очень болели от судорог, но двигались. Через минуту она зафиксировала внимание на лице человека, который смотрел на неё и искренне радовался тому, что она жива. Он улыбался. Настя же подумала, что она всё-таки попала в рай, потому что на неё смотрели глаза её покойного мужа Саши.
***
Планы Галины Сергеевны удачно пристроить дочку в хорошие и богатые руки рухнули в одну секунду, причём, в присутствии кандидата в мужья и зятья. Господи, как же она теперь будет смотреть в глаза Петру Золотову? Настя, как же она могла так поступить? Ведь в последнее время, она вела себя, как овечка. Со всем соглашалась, всё ей было по нраву. А с другой стороны, мама задумалась, и ей стало немного не по себе. Ведь она всегда тараторила, как пулемет, что касалось Петра Федоровича. Ведь она слова Насте не давала вставить. А нужно ли действительно было это её бедной девочке, оставшейся вдовой в таком раннем возрасте? Какое же это искусство уметь слушать других, уметь понимать их.
Галина Сергеевна поплелась на кухню, чтобы достать из холодильника валокордин. Конечно, она желала обеспеченной жизни для своей дочери, но дочь рассудила всё по-своему, и, скорее всего, правильно сделала. Главное, что с ней всё в порядке и она жива и здорова. Жаль, что нельзя ей позвонить. Теперь мама понимала, что зависит от звонка, который должна сделать Настя и не сводила взгляда c телефона. Своим дерзким поступком Анастасия отрезвила затуманенные мозги старшего поколения и заставила их подчиниться себе.

***
Она лежала и смотрела на Сашу. Он был живой и, улыбаясь, смотрел на неё. Насте стало немного дурно. Она пошевелила руками и ногами, они отзывались, девушка слегка ущипнула себя за бедро. Мышцы сильно ныли, но чувствительность ног не пропала. Она попыталась что-то сказать, горло немного болело, но издать звук ей тоже удалось. Получается, что это не загробный мир, а тот самый берег моря, на который её привёз, скорее всего парень с лицом Саши. Разве бывают такие совпадения? Ведь у этого была даже такая же родинка, как у Сани, над правой бровью, это почему-то сразу бросилось Насте в глаза. Может быть, Санечка воскрес? Но чудес не бывает. Тем более с ней. Надо спросить у него, кто он? Может быть, он – её ангел, который прилетел с небес и сейчас улетит обратно? А где тогда его крылья?
В своих фантазиях и предположениях Настя зашла непомерно далеко, отчего ей становилось ещё более не по себе. В тысячу раз страшнее ей было заговорить с этим парнем, потому что ей казалось, что нарушь она тишину первой, всё рассыплется, как снежный ком, лопнет, как мыльные пузыри. Она закрыла глаза, лицо Саши не уходило.
К счастью, первым заговорил молодой человек. Он не скрывал своей радости и очень хотел услышать её голос.
– Здравствуйте. Как Вы себя чувствуете? – В его голосе улавливались сходные с голосом Саши нотки, но всё же голос был несколько другим. Настя немного успокоилась, видимо, теперь она в любом мужчине видела только своего покойного мужа, и, вероятно, просто сошла с ума, значит так тому и быть.
– Да. Я себя чувствую, и это уже хорошо. – Проскрипела Анастасия и порадовалась, что не потеряла голос окончательно. – Это Вы привезли меня сюда? Спасибо Вам огромное, если бы не Вы… – Ком подкатил к горлу, стало трудно говорить. Она замолчала и просто уставилась на своего спасителя.
– Да что Вы! Действительно, очень здорово, что я решил сегодня с утра пораньше покататься, пока никого нет. А то сейчас столько народу понаехало со средствами передвижения по воде, просто жуть, так и норовят подрезать. Я очень рад, что с Вами всё хорошо. Да, кстати, я забыл представиться, Александр Матвеев. – После этих слов неприятный холодок пробежал по Настиной спине. Его звали Александр. Фамилия, конечно, слегка отличалась, но тоже было много общего: Макеев, Матвеев, мистика какая-то. Если бы и фамилия совпала, можно было и не всплывать. Хорошо, его тоже зовут Саша. Настя смотрела на него абсолютно бешеными глазами, и Александр никак не мог понять истинной причины такого взгляда. Скорее всего, это шок от пережитого, и это скоро пройдёт.
– Очень приятно. Меня зовут Настя. Я живу здесь рядом. Проводите меня, пожалуйста, до дома.
– Конечно, конечно. Где Ваша одежда? Пойдёмте скорее. Может быть, отвезти Вас в больницу, у Вас всё в порядке? – Саша засуетился. Он понял, что тоже пребывал в некотором заторможенном состоянии, потому как сам сильно перепугался. Он быстро сбегал за Настиным халатом пристегнул скутер к столбу, и они пошли к домику, где остановилась Настя. Было странно, но ей казалось, что Саша где-то рядом. Как будто его душа переселилась в другого человека, и он принял его внешний облик. Вот что было истинным чудом, хотя поверить во всё, что произошло за последний час, было не так-то просто.
Глава 14
Всю дорогу, которая была совсем недолгой, они молчали. Он, потому что боялся тревожить Настю, она, потому что не могла поверить в то, что происходило в последние минуты жизни. Настя безумно боялась посмотреть в сторону молодого человека, который за последние полчаса сыграл в её жизни гораздо большую роль, чем все близкие люди. Ей казалось, что она находится в каком-то параллельном мире, попросту спит, не мог человек, спасший её от гибели быть точной копией её покойного мужа, да к тому же носить имя Александр. И ведь это был не Саша. Она не могла сопоставить факты и в силу того, что была достаточно слаба, и в силу того, что они были просто несопоставимы. Поэтому без помощи этого Александра ей было просто не обойтись. Наверное, по пути этого делать не стоило, тем более что они уже почти пришли. Было бы разумным пригласить своего спасителя на чашку чая и угостить его ароматной дыней, которую вчера принес Витя, заодно и поговорить.
Вот и домик. Настя остановилась, в какой-то момент ей снова показалось, что она не на этом свете, девушка ещё раз повернула голову в сторону Саши, и горизонт поплыл куда-то вверх, она поняла, что теряет сознание. Очнулась она уже на кровати в своей комнате, на столе стояла кружка с горячим чаем с мелиссой, рядом на стуле сидел всё тот же Александр Матвеев и смотрел на неё и улыбался. Настя широко открыла глаза и набрала в лёгкие побольше воздуха.
– Саша. Что произошло на этот раз? Скажите мне, пожалуйста, правду. Мы где? Вы случайно не апостол Александр, который ведет меня к последней черте? Или я сошла с ума, или мир перевернулся? Саша, не молчите, расскажите мне кто Вы? – Настя сильно нервничала, и это было видно, Александр списывал это на недавний несчастный случай в море, он взял в руки чашку с чаем и поднес к девушке.
– Настя, не переживайте так сильно, всё уже позади. Выпейте, пожалуйста, теплого чая, он поможет восстановить Вам силы. Мы здесь, в Лазаревском, я далеко не святой, я просто очень вовремя оказался около Вас в трудную минуту. – Он заставил Настю взять в руки кружку и сделать несколько глотков. Приятное тепло потекло внутрь, пищевод и желудок, казалось, ссохлись за то короткое время, пока она плавала, тонула, просила о помощи, лежала на берегу. Эти два глотка были очень необходимыми, чтобы продолжить обдумывать произошедшее.
Девушка закрыла глаза, перед ней стояло улыбчивое лицо её Саши. Она резко открыла глаза – на стуле рядом с кроватью сидел всё тот же Александр – точная копия её покойного мужа, брат-близнец, если хотите. Она снова закрыла глаза. Откуда он мог взяться здесь?
– Саша, скажите, пожалуйста, а мы с Вами раньше не встречались? – Донельзя глупый вопрос выпорхнул из её уст самопроизвольно.
Парень снова улыбнулся точь-в-точь улыбкой Саши.
– К большому сожалению, нет. Вот я и смотрю, вы так внимательно меня рассматриваете, что мне показалось, что я Вам кого-то напоминаю. Это так?
Настя сжалась в клубочек. А вдруг её Саша не утонул, и ей сказали неправду, ведь хоронили его в закрытом гробу. Но Витя, он же не мог так лгать? И потом, даже если это Саша настоящий, почему он так себя ведет? Либо ему тоже отшибло память? У Насти снова закружилась голова от сумбура и бреда. Она поняла, что накручивает себя. Надо его расспросить, кто он, откуда. Иначе она окончательно сойдёт с ума.
– Саша, Вы себе не представляете, но Вы являетесь точной копией моего мужа… Правда, он погиб… Утонул почти год назад… Как такое может быть? – Девушка беспомощно уставилась на своего спасителя. – У него не было братьев, тем более близнецов. Он вообще детдомовский. И тут появляетесь Вы, спасаете меня от гибели, поймите меня правильно, я в шоке. Спасибо Вам огромное за то, что Вы сделали для меня, но я не могу до сих пор в это поверить. Расскажите о себе, пожалуйста. – Настя обхватила голову руками, потому что она трещала и готова была расколоться на части.
***
Здание аэропорта было уже в полукилометре. Ну, все, теперь надо успокоиться и начинать новую жизнь. Всё-таки эта девчонка оказалась сильнее, ну и черт с ней. Надо сделать ряд нужных и полезных выводов и жить дальше. В конце концов, не на ней сошёлся клином свет. Вбил он себе в голову, что должен любой ценой добиться её, и каков результат – полный абзац, дальше ехать некуда. Скоро он будет рядом с океаном, в своем прекрасном доме. Надо отдохнуть и собраться с силами, а там будет видно, как себя вести.
Петр Федорович поставил машину на платную стоянку. Надо будет оставить ключи и документы в ячейке камеры хранения и позвонить водителю, чтобы он забрал автомобиль. Вот он какой Петр Золотов. У него куча слуг, поклонников, у него много денег, которые работают на него. Она ещё одумается и прибежит к нему. Что за легкомыслие? Ей предлагалось ВСЁ, обеспеченная жизнь, исполнение любого желания, а она сначала пыталась показать, что подчинилась, но в последний момент взяла и обрубила всё. «Неужели ей было так противно со мной?»
Конечно же, была промашка, но всё в этой жизни бывает в первый раз. Потом это ведь не та проблема, которую нельзя решить. Эх, что ж за жизнь-то такая! Запас Виагры теперь был у Золотова в сумке, на все случаи жизни, как говорится. А она этого не поняла, что всё ещё можно исправить. У них и секса-то толком не было.
В VIP-зале людей было мало, вероятно, сегодня был не очень популярный день для отлёта на Тенерифе, а, может быть, очень важных персон туда летело немного. Золотов сразу заметил длинноногую блондинку в ослепительно белых ажурных сапогах на высоченной шпильке, которая сидела в кресле и с кем-то ворковала по телефону. Длинные прямые волосы были зачёсаны назад и перехвачены светлой повязкой. Она кокетливо закинула ногу на ногу и в такт музыке, звучащей в фоновом режиме, раскачивала длинным мысом своего шикарного сапога. Петр Федорович понял, что стоит и в упор пялится на неё, а она просто не обращает ни на кого внимания. Это в высшей степени завело и закрутило Золотова, появился стимул. А, может быть, всё идёт так, как должно идти. Подумал стареющий ловелас и направился к креслу рядом с красавицей а-ля Перис Хилтон.
Глава 15
– Хорошо, я попробую рассказать о себе, хотя я никогда этого не делал. Интервью ещё никому не давал. – Он также лучезарно улыбнулся, блеснув белоснежными жемчужинами идеально ровных зубов. – Я родился в Ленинграде тридцать пять лет назад, в семье медсестры и инженера. Живу в Питере до сих пор. Родители уже пожилые, я работаю программистом в одной крупной производственной компании. Был женат, есть ребенок от первого брака, мальчик, ему десять лет. – Саша замолчал и задумался. – Что ещё? Обычно отдыхать ездил за границу, а тут буквально за неделю до начала отпуска поссорился с подругой, да так, что взял все деньги, которые откладывал на новую машину, купил себе водный скутер, сел за руль и приехал сюда. Что-то позвало меня сюда. Отдыхали когда-то с родителями в Хосте, Кудепсте, Лоо. Что-то защемило внутри, захотелось вернуться в места детства.
Настя слушала и не верила своим ушам. Ей уже вовсю казалось, что рядом с ней сидит её Саша. Как она себе и внушала, он просто уезжал в длительную командировку, а теперь наконец-то вернулся. Они снова вместе на море, всё замечательно. Чего ещё желать? Саша ведь тоже был в детском доме под Питером. Повеяло чем-то до боли родным. Пусть ещё рассказывает и рассказывает, она убаюкивалась его тембром. Голоса её мужа и этого Саши были не очень похожи, но девушка уже не хотела слышать никакого другого голоса, ей было до безумия комфортно и самое главное спокойно с этим человеком.
– Сашенька, продолжайте, пожалуйста, я хочу Вас слушать, я ещё не до конца поняла, чего бы я хотела от Вас узнать, но Вы говорите, не останавливайтесь. Мне как будто бы становится легче. – Сказав это, её лоб покрылся испариной, зато щёки слегка порозовели, и внутри что-то щёлкнуло, оторвалось и упало вниз. Я уверена, что наша встреча не случайна. – Она завернулась в одеяло, обхватила колени руками и продолжала смотреть на Александра.
– Видите ли, мы постоянно ищем какие-то сходства незнакомых людей с теми, кого давно знаем, с известными людьми. Например, Вы немного похожи на актрису Ольгу Дроздову, ведь это нормально, постоянно сравнивать, к чему-то стремиться. Конечно же, первый о ком Вы подумали, увидев меня после того, как чуть не утонули, был Ваш муж, которого Вы любите до сих пор, самый близкий и родной Вам человек. В этом нет ничего удивительного. – Он снова замолчал и посмотрел на Настю. Что же с ней происходит? Как же ей помочь забыть боль?
Она же напротив сильно оживилась, распутавшись из своего кокона, сделанного из ватного одеяла. Не говоря не слова, Настя вскочила с кровати и ринулась к тумбочке, где лежала её сумочка. Она моментально выхватила свою записную книжку, пролистала её, вытащила фотографию и протянула её своему собеседнику. Теперь наступило время изумляться ему, на него смотрел он сам, улыбчивый, веселый, загорелый, такой же белозубый, с такой же родинкой над правой бровью. Рядом с ним стояла эта девушка, которую он спас из коварных вод Черного моря. Они стояли, обнявшись, на палубе небольшой яхты. Что теперь рассказывать, Александр не знал.
***
После молниеносного визита Петра Галина Сергеевна едва смогла прийти в себя. Что же могло произойти? Господи, как же всё хорошо складывалось, и ресторан, и потом поездка на выходные в загородный дом Золотова, да и Настя была какая-то послушная, даже почти покорная. Все уже призадумались о том, что не за горами свадьба. И тут такое, перед самым вылетом она куда-то сбегает. Но куда? Меняет телефон. В принципе, от дочери мать могла ожидать всего, потому что ей всегда была неприятна тема Петра Федоровича, особенно когда на неё начинали давить.
И вот теперь она решила убежать от всех, поменяла телефон, скрылась от назойливых людей, которые пытались от всей души навязать ей ненавистное.
Мама вытерла одинокую слезинку, выкатившуюся из глаза. Где теперь её дочь, её любимая Настенька? Вот и наступило время задуматься и осмыслить свою жизнь. Дети – самые лучшие наши учителя, способные иногда своими дерзкими поступками заставить включить мозги и начать думать, а то ли ты делаешь в этой жизни. Блеск, богатство, безграничный достаток. Не этого надо Анастасии, не престарелый ловелас с миллионами. Любила она Сашу и любит до сих пор, и нечего было лезть в её жизнь. А теперь остаётся только сидеть с телефоном в руках и дергаться от каждого звонка.
***
– Теперь-то Вы понимаете, почему я пребываю в шоке, Саша? – Сложилось впечатление, что Насте стало гораздо легче и ключ к разгадке был уже у неё в руках.
Наступил черед приводить в чувства Александра. Он взял фотоснимок в руки и недоумённо смотрел на счастливых людей, одним из которых был он сам, по крайней мере, визуально.
– Это Ваш муж? – Голос Матвеева слегка дрожал. Теперь они поменялись с Настей местами, она уже была готова к решительным действиям по расследованию, кто есть, кто, а Саша медленно и безнадёжно погружался в коматозное состояние.
– Да, это мой покойный муж, Александр Макеев, это не фотомонтаж, простите. Мы оказались здесь в одно время и, вероятно, не просто так. И главной нашей задачей сейчас является разобраться, почему Вы и человек на фотографии так похожи, не так ли? Или оставим всё как есть, и будем продолжать жить, как жили. Я не знаю, конечно, какая жизнь была у Вас, Вы говорили, что расстались с любимой девушкой. Моя жизнь в течение последнего года была невыносимой, поэтому лично я настроена разобраться в том, что мы сейчас обнаружили. Сегодняшнее происшествие с новой силой всколыхнуло меня, и мне показалось, что Саша послал мне весточку с того света, как это не покажется парадоксальным, но в виде Вас. – Настя окончательно пришла в себя, у неё появился новый стимул, чтобы продолжать жить. Она начинала ловить себя на мысли, что вместе с тем, что Саша Матвеев был очень похож на её Сашу, она совершенно его не знала, но она безумно не хотела, чтобы он уходил.
– Да, меня тоже всколыхнули события последних нескольких часов. Я тоже хочу разобраться с этой задачкой. Только надо понять, с чего начинать. Наверное, в первую очередь надо поговорить с моими родителями, да? – Александр неуверенно посмотрел на Настю.
– А они сейчас в Питере? Я, наверное, покажусь Вам слишком наглой, но мне кажется, что такие вещи не решаются по телефону. Давайте поедем в Питер, у меня есть, у кого там остановиться. Можно? – Настю влекло к активным действиям, и она теперь сама испугалась, что таким напором отпугнет Сашу, и он откажется что-либо делать.
Александр в какой-то момент застыл, смотря куда-то сквозь Анастасию, но потом вернулся на землю и даже слегка улыбнулся.
– Да, бесспорно, надо ехать. Мои сейчас на даче под Сестрорецком, так что проблем с размещением не возникнет, дом большой. А скутер с прицепом можно оставить у Вашего знакомого? Мы же ненадолго, потом вернёмся и ещё покатаемся, Вы же не против?
Настя обалдела от того, что он просто прочитал её мысли. Какой же он славный. Даже если он просто копия Сашки, он уже стал ей таким родным и близким. Интересно, она не вызывает у него отрицательных эмоций? Тоже мне, утопленница. Ладно, время покажет. Тем более что Виктор сам обещал сегодня заглянуть, вот насчет скутера и договоримся.
– Без проблем. Витя – отличный парень, он очень дружил с Сашей, он мне как брат. Мы всё организуем, у него есть гараж, сохраним ваш мотоцикл в целости и сохранности. – Послышались шаги на крыльце. – О! Вот и он, Витюша. Настя встала, чтобы открыть дверь.
В руках у Виктора был большой пакет с персиками, он приносил Насте витамины с рынка, просто хотел её чем-то постоянно радовать.
– Витюш, привет, как дела? Я сегодня хулиганила на воде, чуть не утонула, представляешь? А Саша меня спас. Да, кстати, это Саша Матвеев, познакомься, мой спаситель. – Виктор резко переменился в лице, посмотрев на гостя Насти, и выронил пакет с виноградом и персиками, такого увидеть через год после гибели своего друга он никак не ожидал.
Глава 16
Перис Хилтон упорно не обращала на Золотова никого внимания. Более того, она не мило ворковала с кем-то по телефону, то ли на немецком, то ли на голландском, а говорила в очень жестком тоне. Петр Федорович присел рядом и откинулся на спинку. Интересно, что она говорит? В языках Золотов был слабоват, чуть-чуть понимал английский, но по характеру разговора и выражению лица девушки было видно, что она чем-то очень недовольна. Петра весьма заинтересовал факт национальности этой особы. Поговорив ещё минуту, она с остервенением захлопнула крышку своего мобильника так, что задняя панелька, как потом выяснил Золотов, инкрустированная бриллиантами и изумрудами, отлетела вперед и со свистом закрутилась на глянцевом кафеле. Последнее, что вырвалось из уст блондинки, было слово «f..k». Да, вероятно, разговор получился не очень лицеприятным.
Золотов с ретивостью молодого жеребца вскочил с места, поднял с пола лакированную крышечку телефона и как вихрь вернулся на кресло, принеся в двух пальцах потерю своей соседки, и вручил ей её со словами “Bitte Frau”.
Не ожидав такого, она взяла панельку в руку и поблагодарила Петра Федоровича на чисто русском языке. Значит девушка русская, почему-то очень обрадовался Петр.
– Да не за что. Я вижу, Вы чем-то расстроены. Может быть, я могу быть Вам чем-то полезен. – Золотов решил начать диалог, тем более, к этому очень располагала ситуация.
В ответ на это можно было услышать всё, что угодно, даже последнее слово, которое сказала Перис по-английски своему невидимому собеседнику, но здесь она решила, что господин, который любезно вернул ей запчасть от телефона, заслуживает благодарности и решила не посылать его по далёкому адресу, а даже поговорить с ним.
– Да… Сказать, что я расстроена – это ничего не сказать. Как же надоели патологические уроды. Решила отдохнуть сама, видимо, не судьба. – Девушка бросила телефон с сумку и посмотрела на Золотова очень внимательно. – Послушайте, а Вы не желаете стать моим управляющим на Кюрасао? Я вижу, что Вы человек деловой и не допустите бардака.
От этих слов Петр Федорович, чуть не поперхнулся собственной слюной, которая начала прибывать, глядя на шикарную женщину. Ничего себе. А девушка – не промах, наверное, имеет смысл повнимательнее заняться ей. Он наклонился к ней, взял в руки её руку и нежно поцеловал.
– Для Вас, милая, я готов на всё. Не желаете ли поправить нервную систему хорошим коньяком? Вы, кстати, тоже летите на Канары? – Почему-то Золотов не сомневался, что они направляются в одно место. – Через Мадрид или Барселону?
– Я лечу до Мадрида, потом до южного аэропорта Рейна София. У меня там недалеко у сестры дом, она пригласила меня погостить несколько дней. А Вы тоже туда? – Ей вдруг стало интересно, куда же следует её новый знакомый. Хотя они даже не представились друг другу.
Золотов заметно оживился, его прогнозы сбылись.
– Я тоже лечу сначала в Мадрид, а потом на юг. Так что, если не возражаете, будем путешествовать вместе. Меня зовут Петр. Петр Золотов. – В следующую секунду Петр Федорович галантно снова поцеловал руку своей собеседницы.
– Очень приятно, Марина. – Она в первый раз изобразила на своём лице подобие улыбки. – Пойдёмте в бар, действительно, надо поправить здоровье.
Когда она встала, Золотов не ожидал, что Марина-Перис окажется на пять-семь сантиметров выше него самого. Он расправил плечи и, аккуратно, взяв свою спутницу под локоть, повёл её в Айриш Бар. А жизнь, как ни крути, штука непредсказуемая.
***
Такого поворота событий Виктор Перковский никак не ожидал. Во-первых, сообщение о том, что Настя чуть не утонула, очень расстроило его, во-вторых, увидев в домике Анастасии живого Сашку Макеева, ему показалось, что он стремительно теряет рассудок. Хорошо, что Настя всё быстро ему прояснила. Тем не менее, он всё никак не мог оторвать взгляда от двойника своего лучшего друга.
В тот же день Саша и Настя купили билеты на самолет до Санкт-Петербурга и уже на следующий день ехали на второй машине Александра к родителям в Сестрорецк. Неизвестно, чем закончатся выяснения, главное, чтобы мама сильно не переживала. Он всегда помнил её рассказы, о том, что в детстве он был очень болезненным ребенком, сколько мама с ним носилась по врачам и санаториям. Но в данном случае начинать распутывать ниточку надо было с мамы. Он позвонил им и предупредил, что приедет с новой знакомой буквально на денёк. Что они теперь сидят и думают?
– Настя, скажите, пожалуйста, а в каком детском доме воспитывался Ваш муж? Да, кстати, после всего что было, а к тому же, что ещё будет. – Матвеев лукаво посмотрел на Настю. – Давайте перейдём на «ты».
– Да, я тоже хотела это Вам предложить. – Облегченно вздохнула Анастасия. – Саша, кажется, был отдан в детдом где-то в Ломоносовском районе, он не очень любил говорить об этом, поэтому я знаю не так много подробностей. Я знаю только то, что его мать была блокадницей, ребенком жила в блокадном Ленинграде, долго не могла выйти замуж. Потом просто забеременела, чтобы родить для себя, ей было уже за сорок. У неё никого не было, все умерли в блокаду, она очень хотела малыша. К сожалению, роды стали роковыми, она умерла от сильного кровотечения, или там был ещё какой-то резус-конфликт. В общем, полный букет. Я знаю только то, что она была очень красивой женщиной, у Саши была одна её фотография, уж как она к нему попала, не знаю, но она хранится у меня дома. Очень породистая среднерусская внешность, кстати, вы оба очень на неё похожи. – Настя ужаснулась, что произнесла слово «оба». – Ребенка забрать было некому, поэтому его естественно отдали на попечение государства. Представляешь, никого вообще не осталось. Вот так думаешь, родители достают, злишься иногда на них, но потом подумаешь, а они есть, хоть чудные, но родные, а у Сашки вообще никого не было. – У Насти перехватило дыхание от подкатившихся слёз.
– Настюша, не переживай, пожалуйста, так сильно. Теперь тебе нужно думать о себе. К сожалению, так вышло с твоим мужем, и его семьёй, но жизнь продолжается, и теперь я очень хочу помочь тебе разобраться в загадках сегодняшних. – Саша, как мог успокаивал свою новую знакомую.
– Да, надо жить дальше, просто снова вспомнила, и опять нахлынуло. После детского дома Саша окончил техникум, ему каким-то образом осталась комната где-то даже на Невском, потом он уехал в Москву, поступать в институт, продал комнату, купил квартиру в Москве, в которой я сейчас живу. Вот и всё. Он даже возил меня на могилу своей мамы на Волковском кладбище, кто уж ему рассказал об этом? И когда появляешься ты, да ещё в такой, мягко говоря, нестандартной ситуации… – Всё, Настя иссякла и ждала встречи с мамой Саши, которая должна была пролить свет на происходящее.
За разговорами она и не заметила, как Александр въехал в какой-то дачный посёлок, вероятно, это был тот самый посёлок, где летом отдыхали его родители. Через два поворота налево и три поворота направо Саша нажал на тормоз и заглушил двигатель своего старенького «Фольксвагена».
Глава 17
Марина оказалась довольно сообразительной девушкой, несмотря на свою внешность и имидж. Она действительно была владелицей сети отелей на Антильских островах, это было место для отдыха богатой элиты. Как потом выяснил Золотов, она была не замужем, ей было тридцать два года, во время визитов в Москву она жила в собственной квартире на Баррикадной. У неё была родная сестра Маргарита, которая давно поселилась на Тенерифе вместе с мужем и тремя детьми. При всём внешнем лоске, удачливости и упакованности нельзя было не заметить некоторой грусти в её глазах.
Наверное, только теперь Петр Федорович начал понимать, что деньги и богатство для женщины не являются всем. Вот мотается она между странами и континентами, денежки капают, она в полном порядке, фигура – высший класс, маникюр, педикюр, шмотки – какие только хочется, машина – не машина, дом – не дом, а в итоге-то что, холодная постель и мокрая подушка от слез, от того, что некому уткнуться в плечо, рассказать о том, что чувствуешь, чтобы действительно поняли, прониклись. Наверняка, любовников у неё вагон и даже маленькая тележка, но разве они пригодны для душевного общения. Бедная девочка. Как же захотелось прижать её к себе, приласкать, наговорить кучу нежностей. Почему так несправедлива жизнь? Кто-то не хочет, кто-то не может, вовремя не встретились, вовремя не поговорили, встретились, но разбежались. Когда оно наступит то самое время? Ловить его надо, хватать и держать, не выпуская. Может быть, как раз это и есть тот самый момент, когда надо ковать железо?
Настя, Настя, сколько же времени он потратил на мысли о ней, как говорится, сердцу не прикажешь, вбил он её себе в голову, а ей, оказывается, ничего от него не было нужно. Золотов даже уже не злился на Настасью, более того даже ещё больше зауважал, что она не отступила от своих принципов и не купилась на роскошь и деньги. «Повезёт же кому-то». Мечтательно задумался Петр.
Марина откинула кресло и с закрытыми глазами слушала музыку. Да, наверное, это то самое, на что надо обратить внимание прямо сейчас. Он аккуратно вынул одни наушник и Марининого ушка и нежно шепнул ей:
– Милая, а не выпить ли нам по пять капель коньячку со спелой клубникой? А, может быть, Шампанского?
К удивлению Золотова, его новая знакомая абсолютно не возражала его инициативе. Она открыла свои пронзительно-зеленые глаза, просто молчала, улыбалась и кивала в такт музыке. Ей было всё равно, что пить и есть. Главное, она начала чувствовать себя при ком-то, который заботится о ней, что-то предлагает не для бизнеса, а для души, и она медленно таяла от блаженства. А это означало, что Петр Золотов наконец-то пошёл в правильном направлении к своему счастью.
***
Услышав шум подъезжающей машины, родители Матвеевы оба выбежали на улицу. Да, это был их сын Санька. Показался странным его скорый приезд. Ведь он только уехал отдыхать в Сочи. Его ссора с Лерой. Всё одно к одному. А тут приезжает, да не один, а с какой-то незнакомкой. Симпатичная, молодая. Что-то тут не так.
Александр вышел из машины, помог выйти Насте, и они оба подошли к родителям, которые с настороженным видом стояли у калитки и ждали. Саша чмокнул их в щёку.
– Ну, здрасьте вам, дорогие родители. Сразу говорю, отставить напрягаться, ничего не произошло, все живы и здоровы. А то я смотрю, вы как аршин проглотили. Пойдёмте в дом и напоите нас с Настей горячим чаем, а то мы с дороги устали. Да, прошу любить и жаловать, Настя, мы познакомились в Лазаревском. – Тревога понемногу покинула лица, но тем не менее они продолжали с опаской смотреть на своего сына и его новую знакомую.
Они прошли в домик. Дом был небольшим, но очень уютным и чистеньким. В нем было два этажа и мансарда. Кругом стоял лес, наверное, там было очень много грибов, тем более, что лето наступило дождливое. Догадки насчет грибов подтвердились висевшими на нитках сушёными бусами грибов. В доме пахло домашней едой и деревом. Настя мечтательно представила, что она живёт здесь целую неделю, ходит в лес, собирает грибы и ягоды, купается в озере. На душе мгновенно стало так легко и приятно.
Саша отнес на кухню два пакета с едой, которую они по пути купили для родителей и вернулся в комнату.
– Как вы тут, грибов-то много? – Он решил немного разрядить обстановку и постепенно перейти к теме, ради которой вся эта каша и заварилась.
Первой в разговор вступила мама.
– Много, сынок, вот уже и сушим, и варим и солим, а всё спасу от них нет. Хотите грибочков с картошкой, я только что пожарила. Настенька, будете? – Мама Саши так нежно к ней обратилась, что Настя даже если и не хотела есть, то никак не могла отказать этой милой женщине.
– Спасибо большое, с удовольствием. Я так давно не кушала домашних грибочков. – И Настя просто улыбнулась. Обстановка в доме стала немного мягче.
Ольга Николаевна стала суетиться у плиты, у неё это получалось очень ловко. Скоро все уже сидели за столом с дымящимися тарелками, наполненными ароматными грибами и жареной картошечкой, ух, объедение. Насте на миг показалось, что она уже когда-то здесь была, и эти люди не чужие ей. Было и странно, и одновременно очень приятно. Постепенно за трапезой перешли на какие-то общие темы, забыв тревогу и напряженность, говорили, смеялись. В общем, создавалось ощущение, что за столом сидит дружная семья.
Как бы ни хотелось прерывать непринуждённой беседы, Александр решил всё-таки начать разговор, из-за которого они сорвались с Анастасией из Лазаревского и расставить все акценты, мешающие им в настоящее время жить.
– Мам, перестань суетиться. Я хотел бы с тобой поговорить. Брось посуду. Ты можешь мне ответить на такой вопрос, у меня случайно нет двойника, как две капли похожего на меня, включая родинку над бровью? Настя вчера показала мне его фотографию. Откуда он мог взяться? – Саша пытался говорить, как можно спокойнее, но от этого лицо матери всё больше и больше вытягивалось, и начинало выражать ужас и безграничную панику.
Глава 18
Всё-таки действительно очень важно оказаться в нужном месте в нужное время. Петр Федорович Золотов буквально летал на крыльях, потому что был безгранично счастлив от того, что так всё вышло. Его почти тридцатилетняя болезнь под красивым названием «Анастасия», похоже, была на грани излечения, и в перспективе маячила грациозная фигурка с лицом Перис Хилтон, с любовью к деньгам, умением их зарабатывать и вместе с тем с непреодолимым желанием всё-таки быть чьей-то и кому-то подчиняться, желательно мужского пола, и не в плане бизнеса или каких-то коммерческих вопросов, а именно в плане жизни, такой какая она есть у самого обычного человека.
После встречи с Золотовым, Марина как-то одномоментно поняла, что ей пора задуматься о семье, денег уже хватает, мотание по миру уже не доставляет того удовольствия, как это было раньше. И этот стареющий ловелас, галантный до умопомрачения, скорее всего поможет реализовать её мечты. Неужели у него никого нет? А, может быть, есть, но не то, что надо. А, может быть, он тоже бежит от себя, чтобы не было времени задуматься о пустоте.
Они уже подлетали к Мадриду. Марина мирно дремала на плече у Петра. Ну и что, что она выше него. Подумаешь. Зато она понимает толк в жизни, именно так, как хотел бы Петр Федорович. Золотов очень боялся спугнуть тот позитив, который наметился на ближайшее время. Мало ли, вдруг Марина решит, что он очень старый для неё. Он похлопал рукой по карману, где лежала упаковка Виагры. Нет, с этих проблем быть не должно. Или ещё что-нибудь выдумает. Эти современные девчонки такие выдумщицы. Ладно, пока всё идёт так, как должно идти. И если что-то сломается и пойдёт не по плану, значит тогда и надо будет что-то решать. Золотов провел рукой по золотистым волосам своей спутницы. От этого у него побежали по спине мурашки. Милая, нежная, в то же время сильная. Такое тоже надо завоёвывать.
Самолёт начал снижение, всех попросили привести спинки в вертикальное положение и пристегнуть ремни. Но Марина так сладко спала, что Петр попросил не тревожить её, и стюардесса даже не стала спорить. Он обязательно уговорит её поехать к нему на виллу, конечно, давить не будет, но сделает всё возможное, чтобы она не смогла отказаться…
***
Мать выслушала сына, посмотрела на отца и присела на стул.
– Видимо пришло время мне самой всё тебе рассказать. – Ольга Николаевна вымученно посмотрела на Настю, потом взяла в руки фотографию, которую ей передал сын и продолжала. – Я говорить складно не обучена, я простая акушерка, поэтому разглагольствовать не буду и скажу, что на фотографии изображён твой брат-близнец, который родился здоровым и жизнеспособным, в отличие от тебя. Ты появился на свет очень маленьким, всего один килограмм, врачи сразу сказали, что нет смысла тратить время и силы на реанимацию младенца, шансов практически не было. Я тогда была молодая девчонка, только что закончила медицинское училище, и меня использовали на подхвате. Мне и поручили отнести младенца, сами понимаете куда. Мне был двадцать один год, я только вышла замуж. Когда я увидела этого малыша, скрюченного, сморщенного, похожего на какого-то инопланетянина, мне стало так больно и горько. Ведь мальчик был ещё живой. Я как угорелая побежала к заведующей и стала умолять разрешить мне в условиях стационара выходить ребенка. Тем более стало известно, что мать, родившая близнецов, умерла через час после родов. Отца не было, остальной родни тоже, поэтому выживший мальчик через некоторое время планировался на определение в дом малютки, а этот висел на волоске. – Женщина сделала глоток чая и продолжала. – На моё счастье заведующая оказалась нормальной тёткой и разрешила мне выхаживать мальчика. Два месяца я практически ночевала в больнице, муж забыл, как я выгляжу. Но труды не пропали даром. Через два месяца мой мальчик весил три килограмма, кушал хорошо, улыбался и гулил. Мне разрешили забрать его домой. Вот так у нас появился ты, Сашенька. – Мама закончила рассказ, и слёзы сами потекли у неё из глаз.
Саша вскочил со стула и подбежал к матери, обнял её за плечи. Такого услышать он никак не ожидал. Поразительно, но за столько лет правда его появления на свет не вылезла наружу. Обычно ведь вокруг куча доброхотов, которые раньше близких рассказывают маленьким детям правду об их родителях и происхождении.
Матвеевы поступили очень мудро, после появления Сашеньки в их семье они уехали из того района, где жили. Ребенка оформили как рожденного Матвеевой Ольгой Николаевной, от врачей утечки информации тоже не произошло. Кто бы мог подумать, что правду придётся открыть именно при таком стечении обстоятельств.
– Ты прости нас, сынок, что мы не рассказали тебе в своё время о том, что у тебя есть брат. Я знала, что его отправили в дом малютки, в какой детский дом он был отправлен позже, я не выясняла. Забрать его к себе мы не смогли бы. Для нас с папой великой радостью было то, что ты выжил и рос послушным, милым и добрым. Мы не хотели ворошить прошлое. Правильно это или нет, ты решай сам, но теперь ты знаешь всю правду.
Настя, Саша и его родители сидели и смотрели друг на друга. Теперь все тайны раскрыты, надо понимать, как с этим жить дальше.
***
Две недели на Тенерифе пролетели, как один день. Марина даже не ожидала, что так всё получится. Она на день съездила к сестре, которая абсолютно не ожидала, что её обожаемая сестренка так быстро испарится в неизвестном направлении. Что же такое произошло с ней за время полёта? Вероятно, она с кем-то познакомилась. Но с кем? Она даже словом не обмолвилась. Быстро отшутилась, что у неё появились здесь дела, что отпуск снова запорот, потому что кругом одни придурки. Потом она заехала ещё на полдня перед отъездом. Такой свою Марину сестра не видела никогда, она светилась, была довольная и счастливая. Теперь всё было ясно, тут дело рук какого-то жеребчика, может быть, молодого, а, может быть, и не очень, причем, судя по состоянию Маринки это не тянуло на мимолетный флирт. Ну, дай-то Бог, может быть что-то из этого и выйдет. А то всё бизнес, переговоры, сплошная ругань с партнерами, сколько можно. Пора уже рожать, скоро тридцать пять, а кроме денег и нервотрепки в жизни ничего нет.
Собственно, как и планировал Петр Федорович, он уломал Марину поехать погостить к нему. Причем, сделал это так умело, что она, не раздумывая, согласилась. Когда они переступили порог его шикарной виллы, они почему-то, недолго думая, сразу переместились в спальню, и выходили оттуда только иногда принять душ, покушать или поплавать в бассейне. Такого ещё ни в жизни Золотова, ни в жизни Марины не было никогда. Они настолько совпали, что было даже страшно думать о том, что люди настолько бывают близкими. Про Настю Золотов вспомнил всего один раз, когда смог овладеть Мариной третий раз за ночь с невероятным успехом, причем, коробочка с чудодейственными пилюлями осталась так и не открытой.

***
События прошедших дней приравнивались к отдельной жизни, которая была гораздо ярче той, которую Настя жила доселе. Она не понимала, что происходило с ней, но было ощущение, будто бы они с новым Сашей были знакомы всю жизнь, хотя, безусловно, её Саша-муж и этот Саша немного отличались по поведению и слегка различными были их голоса. Самое главное было то, что она очень боялась, что они сейчас разъедутся по своим домам и больше никогда не увидятся. Настя очень боялась, что Сашина мама станет её сильно ненавидеть из-за того, что им пришлось вывернуть наружу всю правду, которая была аккуратно спрятана в тайниках истории семьи, и никто не хотел ворожить прошлое. А тут такое дело.
Ей было стыдно и одновременно очень радостно находиться в доме этих людей, потому что там веяло добром и искренностью. Люди, которые сделали такое, были, бесспорно, достойны уважения. Но Настя была им никем, поэтому надо было собирать вещи и убираться восвояси. Она узнала правду про брата её покойного мужа, и следовало что-то делать дальше, но все выдерживали паузу, очень профессионально и деликатно. А что надо было делать, никто не знал. Яснее ясного было то, что Настя до боли не хотела расставаться с Сашей. С самого начала он не показался ей чужим человеком. Это было неведомым чувством, которое влекло её к нему. Она до умопомрачения пыталась разобраться в себе, но у неё это плохо получалось. Если смотреть примитивно, она просто убедила себя в том, что её Саша нашёлся, более того нашлись его родители и надо продолжать жить дальше, строить планы на будущее. Совпадали ли планы Александра с её планами? Она просто боялась думать на эту тему.
Саша пристально посмотрел на Настю, ему тоже не хотелось, чтобы она исчезала. Он подошел к ней и обнял на плечи.
– Девушка, а Вы не будете возражать, если мы не поедем обратно в Сочи, а отсюда поедем к Вам в Москву, чтобы познакомиться с твоими родителями. Это не очень непристойное предложение? Я надеюсь, за это я не получу по морде? – Саша хитро и очень лучезарно улыбнулся.
Анастасия из последних сил посмотрела на него и опустила свою голову ему на грудь.
– Господи, если бы ты знал, как я ждала этих слов.
Они решили оставить скутер Виктору и приезжать к нему в гости, чтобы покататься. Очень хотелось скорее вернуться в Москву. Машину тоже решили забрать потом. Виктор был и рад, и не очень, потому что понял, что Настя уже никогда не сможет принадлежать ему, а тайная надежда на это у него все же теплилась. Больше всего он радовался тому, что Настя, похоже, снова счастлива.
Настя больше не хотела оставаться на море. Наверное, первый раз в жизни она с удовольствием и очень охотно уезжала обратно домой. Девушка позвонила родителям и предупредила, что заедет прямо с вокзала к ним, сделала оговорку, что будет не одна, чтобы они не пугались. Больше не сказала ничего. Мама снова пришла в тонус, теперь она уже не могла вообразить, какой финт способна выкинуть собственная дочь. Кого на этот раз она притащит с этого проклятого моря? Господи, она неисправима, дерзкая девчонка, мечтающая только о романтике, никакой практичности, никаких мыслей о том, что после того, как пройдёт буря страстей, надо будет как-то жить. Но, как показала жизнь, переделать её уже не представлялось никакой возможности.
В дверь позвонили, Галина Сергеевна вздрогнула. Она поспешила к входной двери, на всякий случай взглянула в глазок. На площадке стояла Настя, ну наконец-то. Почему-то дочка была одна, о ком ещё она говорила по телефону, было не понятно. Мать нервно отперла два замка и распахнула дверь. На пороге стояла её непутёвая дочь, немного похудевшая, но слегка обветрившаяся и безумно счастливая. Рядом к чудовищному удивлению матери стоял её покойный зять, Сашка. Женщина слегка пошатнулась. Настя, предполагая неладное, бросилась к ней и обняла мать.
– Мамочка, здравствуй. Не пугайся, всё хорошо. Мы вот с Сашей вернулись домой. – Дочь уткнулась матери в надушенный висок и бубнила на ухо, что всё теперь хорошо. – Это – Саша, познакомься, вы ещё не знакомы.
Галина Сергеевна поняла, что, то ли у Насти не всё в порядке с психикой, то ли та же проблема возникла у неё вследствие долгих переживаний. Перед ней стоял её покойный зять, здоровый и полный сил, его звали Александром. Такого быть не могло. Они продолжали стоять на пороге. В аутентичности собственной дочери она всё-таки была уверена. Значит такое может быть, раз всё это происходит наяву. Она тряхнула головой и ещё раз посмотрела на эту сладкую парочку. Тем не менее, Галина Сергеевна постепенно обмякала, потому что Настя была живой и невредимой, у неё всё в порядке, а больше ей ничего не было надо.
– Господи, что же я на пороге-то вас держу. Проходите, ребятки. Слава Богу, всё хорошо, все живы. Идёмте на кухню, устали с дороги. Сейчас я вас буду кормить. – Она уже по инерции помчалась по длинному коридору на кухню и начала греметь посудой.
Настя и Саша, как школьники, держась за руки, медленно последовали за ней. Было видно, что им очень хорошо вместе. Они остановились в дверях, не разжимая рук.
– Мамочка! – Начала Настя. – Теперь уж точно всё будет хорошо. Нам с Сашей очень много нужно будет тебе рассказать.