Как я через границу проникал

Предыдущий мой рассказ о том, как я получал заграничный паспорт, собрал на proza.ru достаточно много читателей, поэтому я решил продолжить эту тему и рассказать о том, как я преодолевал границу. Прежде всего, я хочу задать вопрос читателю, как можно законным способом из Российской Федерации перенестись в некоторую страну Евросоюза, при этом не пересекаясь ни с российскими пограничниками, ни с российской таможенной службой? Думаю, мало кто ответит на этот вопрос. Но надо вспомнить, что существует Союзное государство России и Беларуси. Следовательно, можно с российским заграничным паспортом пересечь наземную границу Беларуси и какой-нибудь страны Евросоюза, с которой она граничит, например, с Литовской Республикой. Так это хорошо, мне именно туда и надо! Наиболее комфортабельным видом наземного транспорта для этого путешествия является, по моему мнению, поезд.

Надо сказать, что поезд Москва-Вильнюс-Москва был мне хорошо знаком чуть ли не с самого моего рождения. В моем детстве семья жила в Вильнюсе, а родители моей матери и многочисленная родня по ее линии — в Сергиевом Посаде, который еще назывался Загорск и в поселке Бужаниново. Помню, что когда я в классе после летних каникул рассказывал, что мать возила меня в Бужаниново, то некоторые ребята улыбались и спрашивали: «А что, там буженину делают»? К сожалению, я не знаю происхождение этого названия. Так вот, практически в каждом отпуске моя мать считала своим долгом навестить родителей. Хорошо помню такой эпизод, уже родилась моя сестра и она еще в пеленках была, а мать все равно решила ехать в Бужаниново. Представьте себе женщину с двумя детьми и большим чемоданом, кое-как она выбирается из вагона на Белорусском вокзале. Зовет носильщика, грузит вещи на тележку и спешит на стоянку такси. Там с детьми положено без очереди. В качестве такси еще работали «Победы», садимся в машину и едем, это я уже позже узнал, по Садовому кольцу. Я сидел в машине и с интересом вертел головой во все стороны. Особенно меня поражала ширина проезжей части, мне казалось, что проспект шире футбольного поля. Несколько минут езды, и мы у Ярославского вокзала. Снова помощь носильщика, и мы в вагоне электрички. Сколько лет прошло с тех пор, а вот детская память это запомнила!

По прошествии лет уже я служил в Подмосковье и часто ездил этим поездом в отпуск к своим родителям. Поэтому у меня уже выработались свои стереотипы того, как я проводил время в поездке. Поезд стартовал от платформы Белорусского вокзала в 19:20. Обычная суматоха, когда проводница обходит вагон и собирает билеты. Далее распихивание вещей, переодевание, а затем наступает самое главное, ради чего, собственно, советский человек и садился в поезд — это трапеза! Вы помните этот холодный куриный окорочок, завернутый в фольгу? А рядом лежащие вареные яйца? А стакан ароматного темного чая в тяжелом подстаканнике? Эта трапеза могла растягиваться надолго. Я уже не говорю о том, что в некоторых купе на столике появлялась бутылочка чего-нибудь покрепче чая. После завершения трапезы приходило умиротворение и ощущение, что поездка удалась. Лично у меня есть такая проблема, что я плохо сплю в поезде. Поэтому мне бессмысленно ложиться спать рано, все равно буду долго ворочаться. Вот и сложилась у меня такая традиция, что я бодрствую до станции Орша. Там поезд стоит минут 15, можно выйти на перрон, подышать свежим воздухом, размять ноги после долгого сидения. А вот после Орши — сразу разделся и спать. В Вильнюс поезд прибывает в 8:15, если время в Вильнюсе совпадает с московским или в 7:15, если местное время отстает на час от московского. За час до прибытия на конечную станцию проводница начинает будить нас, пассажиров. Снова начинается радостная кутерьма, предвкушение окончания путешествия.

Это я очень кратко описал, как проходило путешествие в Советском Союзе. При наличии независимых государств изменения привычного порядка начались буквально с первых шагов. Для покупки билетов на поезд в кассе пришлось предъявлять заграничные паспорта. Личные данные были внесены в наши билеты. Еще один этап контроля приходилось пройти при посадке в вагон. Вместе с билетом проводнице нужно было предъявить и заграничный паспорт. Она сначала сличала ваше лицо с фотографией в паспорте, а затем проверяла совпадение фамилии в паспорте с данными в билете. Хочу подчеркнуть, что состав был Вильнюсского формирования. Так было и в Советском Союзе, но тогда мы были в едином государстве, и многие правила были унифицированы. Теперь же были сразу видны национальные особенности. Вагоны несли на себе легко узнаваемую ливрею. Над окнами во всю длину вагона крупными буквами была нанесена надпись «Lietuva». В Советском Союзе на вагонах была та же самая надпись, но несла она совсем другой смысл. Тогда в стране существовала категория «Фирменный поезд». Для них кроме номера поезда существовало еще имя собственное. Таким образом, тогда это был фирменный поезд №5/6 «Lietuva». У предприятия «Литовские железные дороги» не существовало категории — фирменный поезд, это был просто скорый поезд. Теперь та же самая надпись на вагонах означала принадлежность поезда к Литовскому государству. Если вы помните вагоны тех времен, то под окнами через весь вагон проходила выпуклая полоса. Она была окрашена в цвета литовского государственного флага — темный красный, желтый и зеленый. Все надписи в различных табличках снаружи и внутри вагонов были выполнены на литовском языке. Только некоторые из них, самые важные для пассажиров, были продублированы на русском языке.

  Первое, на что я обратил внимание, когда вошел в купе, это были занавески. На белоснежном фоне в их центре были напечатаны крупные переплетенные буквы LG — логотип «Lietuvos Gele;inkeliai». Такой же логотип был и на других предметах в купе, например на комплектах постельного белья. Для меня, человека, выросшего и сформировавшегося в Вильнюсе, вся атмосфера вагона была пропитана духом Литвы! Правда, выявились и некоторые негативные моменты. Поскольку поезд был литовского формирования, то проводники в оплату различных услуг принимали только литы, российские рубли не принимали. Поскольку мы ехали первый раз в независимое государство, то мы не догадывались об этом правиле, и литов у нас не было. Пришлось всю дорогу существовать на подножном корму. 

Когда я ехал из Москвы в Вильнюс, то у меня тоже были свои неписанные традиции. Нужно было смотреть в окно на Подмосковные пейзажи и доехать до Можайска. Там перецепляли локомотив, поэтому остановка была минут 15, можно было выйти на перрон, размять ноги. Наконец, Можайск остался позади, можно совершать вечернее омовение и ложиться спать. Так мы и сделали. Рано утром раздается стук в дверь купе и громкий голос проводницы: «Просыпайтесь, подъезжаем к границе». Включаю свет и смотрю на часы. Время на час раньше, чем будили при Советском Союзе. Но делать нечего, приходится вставать и одеваться. Через некоторое время поезд начал замедлять ход, за окном показались станционные строения. Когда поезд остановился у платформы, я увидел надпись «Гудогай». Эта станция была мне незнакома, так как обычно я еще спал, когда мы проезжали ее, поэтому я с большим интересом рассматривал все, происходящее за окном. По лязгающим звукам, я понял, что проводница открыла дверь вагона. Другая проводница прошла по вагону и в каждое купе вещала: «Никому из купе не выходить, приготовить документы к проверке». Кроме этого, она положила на стол несколько маленьких бланков, и объяснила, что это таможенная декларация, ее надо заполнить до прибытия на пограничный переход. Да, на этот документ явно пожалели бумаги, бланк был даже не формата А5, а ближе к А6. Причем надписи на нем были на трех языках — русском, белорусском и английском. Пришлось эти надписи выполнять шрифтом микроскопического размера. Никто нам не объяснял, как этот бланк заполнять, пришлось мне все писать на свой страх и риск.

Что же я увидел за окном? На перроне вдоль поезда примерно на одинаковом расстоянии друг от друга стояли группы людей в зеленой форме, видимо это были белорусские пограничники. Поодаль, прямо на земле стоял снятый с колес автомобильный вагончик с вывеской «Duty free». Смысл этого названия настолько контрастировал с экстерьером обшарпанного вагончика, что это невольно вызвало у меня широкую улыбку. Между тем, проходили минуты, а в нашем вагоне ничего не происходило. Только потом, когда я эту границу уже пересек несколько раз, я понял, в чем дело. Допустим, в поезде было 15 вагонов. На таможенном переходе не было столько сотрудников, а, главное, не было столько комплектов оборудования, чтобы во всех вагонах производить проверку документов одновременно. На каждого сотрудника приходилось 3-4 вагона, поэтому пассажирам приходилось ждать, пока до них дойдет очередь. Наконец, хлопнула дверь между вагонами, и мы услышали голоса, значит, дошла очередь и до нас.

Сидим мы в купе, четверо пассажиров, в томительном ожидании. Судя по лицу, те, кто пересекал границу несколько раз, чувствуют себя спокойно. Мы с женой, пересекающие границу первый раз, находимся в сильном волнении — сидим, зажав в руке свой паспорт. Наконец, открывается дверь, и в купе входит белорусский пограничник и здоровается с нами. Когда я его осмотрел снизу доверху, мне очень захотелось рассказать своим читателям о том, что я увидел. Но мне и самому было очень интересно рассматривать этого человека, так как я в своей жизни проработал около 20 лет в области информационных технологий, и мне было примерно понятно, что же я вижу перед собой. На талии у сотрудника располагался широкий кожаный ремень, в передней части на этом ремне был укреплен небольшой ноутбук, так что руки у него были свободны. Но это не все, кроме ноутбука, на поясе висело еще несколько маленьких коробочек, соединенных проводами с ноутбуком. Назначение этих коробочек, кроме одной, которая оказалась считывателем информации с загранпаспортов, для меня осталось тайной. В общем и целом, пограничник, обвешанный такими компьютерными атрибутами, сильно походил на киборга из американского фильма.

Сама процедура проверки проходила так. Пограничник брал протянутый ему паспорт, открывал на странице с фотографией и сличал с лицом. Затем он открывал страницу паспорта, на которой по самому краю напечатан какой-то длинный цифро-буквенный код, и сканировал его одной из коробочек, висевших у него на поясе. Далее он выполнял какие-то манипуляции на ноутбуке, но экран нам не был виден, могу только предположить, что в этот момент он связывался с базой данных. Получив положительный ответ, он снимал с пояса деревянную коробочку, имевшую размеры паспорта, клал на нее документ и ставил штамп о пересечении границы. Все окончено, паспорт возвращался радостному владельцу. Обслужив четверых пассажиров, пограничник перемещается в следующее купе. Мы в купе сидим, разглядываем штампики в своих загранпаспортах, ожидаем продолжения пограничного шоу. Через несколько минут снова хлопают межвагонные двери — это до нас дошел сотрудник таможенной службы. Он задает стандартные вопросы типа: «Спиртные напитки везете? Табачные изделия везете?» Сам же он в это время внимательно осматривает наши лица, таможенник, в первую очередь, должен быть хорошим психологом, если хотите, физиономистом. Он должен по лицу определить, что пассажир волнуется, или, более того, нервничает. К некоторым обитателям купе он не проявляет никакого интереса, но одного из толпы он выделяет и вдруг просит предъявить багаж для досмотра. Приходится человеку доставать и ставить на лавку свои сумки. Одна сумка его заинтересовала, и он просит расстегнуть молнию. Далее он указывает пальцем на один сверток и спрашивает: «А здесь что?» Если человек ответил быстро и без запинки, то на этом досмотр заканчивается, а иначе возможны варианты… Наконец, таможенник покидает наше купе, и все выдыхают воздух и пытаются расслабиться.

NB. Был у меня такой случай. Возвращался я из Вильнюса, моими соседями по купе были муж, жена и ребенок. Вы понимаете, что на семью и так надо везти с собой много вещей, так кроме обычных вещей, они везли с собой еще взрослый складной велосипед. Они ездили из Москвы на Балтийское море отдыхать в отпуск и везли этот велосипед сначала от Москвы до Светлогорска, а затем в обратную сторону. Вот этого решения я не понимаю — неужели в Светлогорске нельзя было взять тот же самый велосипед на прокат за небольшие деньги? Складной велосипед советского производства — это 16-18 кг хорошего металла. У них был сшит для перевозки чехол из плотного материала, но даже в сложенном виде велосипед едва поместился в купе. Так вот когда мы пересекали литовскую границу, таможенник показал на этот сверток и спросил: «А это что?» Получив ответ, что это велосипед, он, видимо, сильно удивился и сказал: «Покажите». Как этот бедный мужчина мучился, пока выволок сверток из купе, аж вспотел, расстегнул молнию на нем, таможенник убедился, что там действительно велосипед и кроме него ничего другого нет. На этом досмотр закончился, а ведь он мог запросто потребовать пропустить этот велосипед через рентгеновский аппарат, поскольку в его раме можно перевозить наркотик!

Возвращаемся к моему повествованию. Мы видим в окно, что постепенно служащие собираются на перроне группками и удаляются в свою резиденцию. Одна граница преодолена, можно ехать дальше. По расписанию стоянка в Гудогай должна продолжаться 40 минут, однако никогда пограничники в это время не укладывались, реально поезд стоял 45-50 минут. Небольшие пояснения. С белорусской стороны пограничный переход — это станция Гудогай, с литовской стороны — станция Кяна. Между ними по железной дороге около 25 километров. Географически линия границы расположена примерно посередине между этими станциями. То есть, первую половину этого расстояния мы едем по белорусской земле, затем мы видим пограничный столб, а далее едем уже по литовской земле. И если первая часть этого пути не содержит в себе ничего особенного, то от того, что я вижу за окном после пересечения формальной пограничной черты, у меня начинают округляться глаза. Я должен описать это подробно, так как мне нужно выговориться. В этом месте железная дорога проходит по лесистой местности. У строителей есть определенные нормы, какой ширины должна быть просека для прокладки двухпутной железной дороги. Так вот, я вижу просеку в 2-3 раза шире, чем это обычно бывает. Причем, не просто деревья спилены, а удалены пни, территория выровнена бульдозерами. Примерно посередине между насыпью и краем леса начинается сплошной забор высотой больше человеческого роста. Через равные промежутки установлены столбы, на которых укреплены осветительные приборы и камеры видеонаблюдения. То есть, поезд движется в своеобразном коридоре между двумя заборами, и так он движется на всем пути от формальной линии границы до станции Кяна, где находится литовский погранпереход. На самой станции Кяна платформы, на которых останавливаются пассажирские поезда, тоже обнесены сплошным забором. Даже если ты вышел из вагона на платформу, то со станции в поселок ты не выйдешь. Кто-то может сказать, что я преувеличиваю, но у меня тогда сложилось впечатление, что поезд движется по территории концентрационного лагеря! Не хватало только проводов под напряжением.

Литва — моя формальная и неформальная родина. Там я не только родился, но и был воспитан, получил путевку во взрослую жизнь. Я люблю свою родину, но я не брал на себя обязательство любить литовского чиновника. Я проработал 21 год научным сотрудником, меня все это время учили логически мыслить. Пытаюсь задать сам себе вопрос, какую функцию исполняет этот забор по мнению высокого пограничного чиновника. Допустим, поезд уже едет по территории Литвы, но еще не доехал до станции Кяна. В поезде находится контрабандист, который хочет провести наркотики через границу, а в условленном месте в кустах сидит другой контрабандист. Первый из поезда на ходу выбрасывает сверток с наркотиками, а другой вылезает из кустов и подбирает его. Так? А теперь мы, такие умные, обнесли железную дорогу забором, и злоумышленник не сможет подойти и забрать сверток. Браво! А если посчитать, сколько миллионов евро стоило строительство этого забора и оснащение его средствами наблюдения, то можно только удивляться, неужели в Литве не было более важных проблем, на решение которых можно было потратить эти средства.

Однако, проходит полчаса, и наш поезд прибывает в Кяну. В целом процедура досмотра весьма похожа на ту, которую мы проходили в Гудогай. Такой же пограничник в образе киборга, правда, заходя в купе, он обращается к пассажирам сначала на литовском языке, а потом, по мере необходимости, и на русском. Беря в руки российский паспорт, он мог поинтересоваться целью поездки в Литву. На этот случай у меня был заготовлен ответ, что цель моей поездки — гуманитарная (как я и указывал в анкете на получение визы в Литовском консульстве), посещение могилы родителей. Дальнейших вопросов не следовало. Работа представителя таможни также была весьма похожа на досмотр белорусского коллеги. Правда, существовали жесткие нормы ввоза на территорию Евросоюза спиртных напитков и табачных изделий. Один раз я вез бутылку спиртного, и на вопрос о провозе соответствующих веществ ответил, что да, я везу одну бутылку, которую и попросили показать. Я показал, на этом его интерес ко мне иссяк. Получив в паспорт второй штампик, мы могли окончательно расслабиться — теперь мы уже точно закончили процедуру преодоления двух государственных границ, до Вильнюса оставалось не более получаса езды. В Кяне мой смартфон бодро рапортовал о том, что он поймал сеть одного из литовских операторов и находится в роуминге.

В советские годы фирменный поезд №5/6 «Lietuva» был визитной карточкой литовского отделения Пбжд (Прибалтийской железной дороги) и всегда прибывал на первый путь к центральному перрону. Можно было прямо из поезда через величественный главный зал выйти на привокзальную площадь, и там уже воспользоваться тем видом транспорта, который тебе более удобен. Так было и первые несколько лет после обретения Литвой независимости, а потом гаечки-то закрутили, и демократия кончилась. Еду я в очередной раз на родину, и когда уже поезд подъезжает к перрону станции Вильнюс, смотрю, что он едет куда-то не туда. И вот что я вижу (небольшое пояснение). На станции было где-то 8-10 путей для обслуживания пассажирских поездов. Самый дальний путь (от здания вокзала) выделили специально для приема поездов из-за границы. А дальше все по знакомой программе — этот путь и ближайший к нему перрон обнесли таким же высоченным забором, с теми же средствами видеонаблюдения, как и на границе с Беларусью. Но поскольку заборы были расположены гораздо ближе к поезду, чем на границе, то и ощущение концентрационного лагеря было более явным. Так, это место мы забором обнесли, но пассажиры должны же как-то выйти в город. С этой платформы прорубили спуск к тоннелю, проходящему под всеми путями. Вроде бы проблему решили, пассажир вышел из поезда, спустился в туннель и по нему вышел на привокзальную площадь. Не спешите, есть два нюанса. Во-первых, эта платформа достаточно узкая, поэтому спуск получился настолько узким, что два человека с чемоданами в нем не разойдутся. Этот архитектурный шедевр можно занести в книгу рекордов Гиннеса, как самый узкий пешеходный туннель. Во-вторых, я не зря сказал, что это был крайний путь, часть туннеля отгородили и отдали пограничникам. Таким образом, ты спускался в туннель и попадал в очередь на еще одну проверку документов — надо же убедиться, что пограничники в Кяне добросовестно сделали свое дело. Тут же, над местом проверки документов на стене висел грозный плакат, на котором на трех языках было написано, что по санитарно-эпидемиологическим требованиям запрещен ввоз на территорию ЕС мясо-молочных продуктов. Если воспринимать это требование буквально, то ты не можешь взять с собой в дорогу бутерброд с колбасой, или ты должен съесть его до пересечения границы. Выстояв эту очередь и пройдя очередной фейсконтроль, ты наконец, можешь считать себя окончательно прибывшим в Литовское государство.

В заключение хочу рассказать еще об одной возможности, связанной с поездками в страны Евросоюза. Во время посещения крупного магазина бытовой техники в Вильнюсе меня заинтересовало одно объявление, и я стал его внимательно читать. Оказалось, что при покупке товара на определенную минимальную стоимость и последующем его вывозе за пределы ЕС можно получить назад налог на добавленную стоимость. Эта процедура называется tax-free. Далее описывалось, какие действия необходимо выполнить, чтобы воспользоваться такой возможностью. Я это все обмозговал и понял, что можно неплохо сэкономить свои финансы. Например, что было бы интересно именно мне, можно купить в Вильнюсе ноутбук примерно за 1000 евро, оформить  tax-free и по возвращении в Россию получить назад около 200 евро. Единственное, что к такой коммерческой операции нужно было заранее серьезно готовиться, еще до поездки провести мониторинг цен на ноутбуки как в России, так и в Литве, выбрать пару тройку моделей ноутбуков, подходящих для меня по своим характеристикам, ну и в поездку нужно было брать значительно большую сумму денег, чем я изначально планировал. А так, на обратном пути в Москву я убедился, что это действительно работает. На границе в Кяне по вагону ходил литовский таможенник, размахивал печатью, висевшей у него на указательном пальце, и голосом глашатая вещал: «Кому нужно  tax-free»?

На этом можно было бы считать законченным «пособие» по преодолению границы в обход Российских пограничников. Так бы я ездил и ездил раз за разом в Литву через Беларусь, если бы в 2011 году не случилось одно событие. Нет, надо писать не так — если бы не случилось Событие! Моя единственная дочь Алиса выходила замуж, и свадьба должна была состояться в небольшом городке Bir;ai, расположенном на самом севере Литвы. Намечался интернациональный брак — моя дочь, гражданка Российской Федерации, выходила замуж за гражданина Литовской Республики. Естественно, что ехать в Bir;ai через Вильнюс, как я раньше ездил в Литву, неудобно — придется совершить большой крюк, ехать с пересадками, и займет это много времени. После обсуждения этого вопроса с Алисой пришли к такому решению — я еду поездом Москва-Рига, там меня встречают на машине и привозят в Bir;ai. От Риги до этого города менее 100 км, так что это не займет много времени. На том и порешили.

Начал я готовиться к этой поездке. Первый вопрос с визой, в какую страну ее оформлять. Оно-то понятно, что нужно оформлять Шенгенскую визу. У меня есть возможность без приглашения оформить визу в Литву, основанием для поездки является справка Литовского Красного Креста о том, что в Литве похоронен мой отец. Но в анкете есть вопрос, в какую первую страну Шенгена вы будете въезжать, там я должен указать Латвию. Это были мои, так сказать, теоретические размышления. Для полной уверенности позвонил сначала в консульство Литвы, затем в консульство Латвии, объяснил свои планы, меня заверили, что все правильно, никаких сложностей у меня не будет. Я успокоился и стал заниматься рутиной — собирать документы, оформлять визы, приобретать билеты.

И вот наступил долгожданный день — я на Рижском вокзале сажусь в скорый поезд «Юрмала». Не ездил я в Латвию уже более 20 лет, с тех пор, как в 1990 году развелся с женой. Ну что же, тряхнем стариной. В поезде первым делом изучаю расписание — нужно понять, когда мы будем пересекать границу. А вот с этим получается весьма неудобно. Если белорусско-литовская граница расположена рядом с конечным пунктом поездки - Вильнюсом, и я теряю от сна всего один час, то российско-латвийская граница расположена точно посередине маршрута моего поезда, значит толком поспать не удастся. Я заранее изучил вопрос и знал, что с российской стороны будет железнодорожный погранпереход Себеж, а с латвийской — Зилупе, и все это «удовольствие» будет происходить между 3 и 4 часами ночи. Так и получилось, наступает условленное время, проводница нас будит, мы (обитатели купе) одеваемся, достаем паспорта и ждем прибытия пограничника. За окном почти полная темень — на всю станцию светят 3-4 лампочки. То, что произошло дальше, вызвало у меня настолько сильное изумление, что осталось в памяти на всю жизнь. Главное состоит в том, что мы, пассажиры, так и не увидели живого пограничника! Естественно, что проводница предупредила нас, что свои места покидать нельзя. Вот мы сидим и ждем, я время от времени высовываю голову в коридор — пытаюсь понять, что происходит. А такое впечатление, что ничего не происходит, так как в вагоне никакого движения не наблюдается, странно.

Наконец, к нам заходит обычный пассажир из соседнего купе и кладет на стол лист бумаги и некий деревянный предмет с пояснением, как заполните, передадите в следующее купе. Начинаем разбираться, на листе бумаги отпечатана таблица. В вагоне 36 мест, соответственно, в таблице 36 строчек. Нужно в таблице найти строчку с номером места, на котором ты едешь, и заполнить в нее свои ФИО. Деревянным предметом оказался лоток с ячейками для паспортов, тоже по числу мест в вагоне, причем лоток был обшарпанный, видно он много повидал за свою жизнь. Нужно было найти ячейку с номером твоего места и положить в нее свой паспорт. После того, как все пассажиры в купе выполнили требуемые действия, один из нас отнес лоток в следующее купе. Таким образом предмет пересекает весь вагон, и из последнего купе его относят проводникам. Получается некий «пограничный магазин самообслуживания». То, что происходит дальше, я не вижу, но вполне могу себе представить. Сотрудник погранперехода забирает лоток с паспортами и несет его в офисное здание, там другой сотрудник на стационарном компьютере проверяет визы и ставит в паспортах штамп о пересечении границы. Далее первый сотрудник относит паспорта назад в вагон. Там, опять же с помощью самообслуживания, документы попадают к своим владельцам. Вот такое ноу-хау от российской пограничной службы!

Таможенный досмотр не отличался какими-то особенностями, так что и писать не о чем. Поехали мы дальше. До латвийского погранперехода пытались подремать сидя, но получалось плохо. Через полчаса мы прибыли в Зилупе, здесь процедура паспортного контроля выглядела такой, к какой я привык. По вагону ходил пограничник в образе киборга и быстро обрабатывал наши персональные данные. Таможенная проверка тоже прошла в штатном режиме. Мы легли спать и до Риги пытались хоть немного наверстать упущенное.

Хочу поделиться одним трогательным для меня воспоминанием. Когда поезд двигался уже в черте города, мы проезжали переезд через одну улицу и, хотя прошло много лет, я узнал ее, это была улица Krustabazn;cas iela. Именно по этой улице дважды в день я ходил на занятия в Военное училище в 1971-1972 годах, когда мы жили на частных квартирах. Как много воспоминаний о тех временах промелькнуло в голове!

Когда поезд подходил к вокзалу, я начал высматривать на перроне тех людей, которые должны были меня встречать. Трудность для меня состояла в том, что я ранее не встречался с этими людьми, даже не видел их на фотографии. Это должны были быть коллега по работе жениха моей дочери и его жена — Римас и Лена (тоже между прочим, интернациональная семья). Мне их описали, и нужно было найти их в толпе встречающих. Я с этим справился достаточно быстро. А вот что стало для меня настоящим сюрпризом, так это появление на платформе моего училищного однокурсника Вячеслава Николаевича Клочко. Его имя не один раз встречалось на страницах моих воспоминаний. Он в это время находился в Риге и тоже пришел со мной повидаться. Выяснилось, что Римас и Лена оставили машину далеко, на набережной Даугавы. Ближе поставить авто негде, есть только подземная платная стоянка прямо под вокзалом, но она дорогая. Римас взял у меня тяжелую сумку, и мы пошли в сторону набережной. Как я уже выше написал, я не был в Риге более 20 лет, поэтому смотрел по сторонам, что называется, в четыре глаза, старался запомнить каждую черточку. Проходя через привокзальную площадь, я обратил внимание, что почти все пространство захватили, простите за грубое слово, торгаши. Слева от вокзала раньше было здание центрального телефонного переговорного пункта — стал торговый центр. В самом здании вокзала 80% площадей захватили торгаши — налепили бутиков. Справа от вокзала вдоль ж/д насыпи построили еще один торговый центр. Привокзальная площадь, которая раньше была такой просторной, теперь была зажата со всех сторон этим «новостроем». Все это мне сильно не понравилось. Вскоре мы дошли до набережной, я попрощался с Вячеславом, и мы поехали в  Bir;ai. Через час я был на месте и заселился в гостиницу.

Свадьба дочери — это большое событие, и требует написания отдельного произведения. Здесь я только упомяну хронологию моего прибывания на литовской земле, это нужно для понимания дальнейших событий. Я выехал из Москвы 28 декабря и приехал в  Bir;ai 29 декабря. 30-го была свадьба, 31-го продолжение свадьбы, ночью, естественно, встречали Новый Год. 1 января я отправился в обратный путь, поезд из Риги уходил в 16:40. Поскольку поезд из Риги уходил раньше, чем обратный поезд из Москвы, то и ночное шоу начиналось на час раньше. На латвийской стороне границы все процедуры прошли настолько штатно, что даже было скучно. А вот на российской стороне я получил массу незабываемых впечатлений.

Сначала надо сделать некоторые пояснения. Я расскажу, как это происходило в МО, где я прослужил 28 лет, думаю, что в любом государственном силовом ведомстве, к коим относится и таможня, все происходило аналогично. Перед каждым крупным праздником, а перед Новым Годом, в особенности, в каждую войсковую часть приходил из высокого штаба специальный приказ, в котором расписывалось, как надо провести этот праздник. Там были фразы, которые должны были мобилизовать личный состав: «усилить...», «обеспечить...», «не допустить...», «командиру части лично проверить...». То есть, я вполне допускаю, что в аналогичном приказе могла быть фраза: «Начальнику таможенного поста лично присутствовать при проверке подвижного состава». На основании приказа начальник перед праздником инструктирует личный состав, что проверку нужно проводить максимально внимательно, добросовестно, по полной программе, то есть доводит их нервы до взвинченного состояния.

А теперь я рассказываю то, что видел своими глазами. Поезд прибыл в Себеж. Сначала было путешествие того самого лотка через весь вагон. Что там было с нашими паспортами в офисе, мы не знаем. Паспорта вернулись с некоторой задержкой по времени, но без эксцессов. А затем пришли два представителя таможни. Один из них занялся нами, пассажирами, а другой — самим вагоном. Не знаю, известно ли это всем, но в пассажирском вагоне у внутренней облицовки есть легкосъемные панели. Знаменитый железнодорожный ключ-трехгранник, вставил в скважину, повернул на 90 градусов, вставил в другую, все - панель легко вынимается. Под этими панелями есть полости, где можно попробовать провести любую контрабанду, например сигареты. Так вот таможенник стал вскрывать эти панели и заглядывать в эти полости, подсвечивая себе фонариком. Естественно, он там ничего криминального не обнаружил, но там пыль, паутина, мусор, и все это посыпалось в салон! Проводницы вышли из себя и стали орать, что им теперь всю ночь убирать вагон. А таможенники пожимают плечами, мол им приказали, они и выполняют. Конфликт получился еще тот. Когда проверка вагона рядовыми сотрудниками таможни была закончена, последовало продолжение. Я высунул голову в коридор и вижу такую картину. По вагону медленно, степенно идут двое — мужчина и женщина в шинелях таможенной формы. Судя по погонам, мужчина и был начальником таможенного поста, у него была грузная фигура, этим он напоминал Брежнева. У женщины на погонах ромбиков было меньше, видимо это была его заместитель. Женщина все время говорила, давала пояснения, а мужчина шел молча, только вращал глазами по сторонам. Через несколько минут после того, как «сладкая парочка» покинула вагон, поезд двинулся дальше, но проводницы еще долго возмущались, выплескивали свои эмоции.

Заключительная часть поездки прошла без приключений. К обеду 2 января я был уже дома, в своем Щелково. Мне нужно было привести себя в порядок и выспаться, так как на следующий день надо было вставать в 5 утра. Я работал в смену по скользящему графику, и никакого новогоднего отпуска мне не полагалось. Я приехал домой переполненный впечатлениями, которых мне хватило на много месяцев.

P.S. Я стараюсь работать над своими воспоминаниями максимально добросовестно. Если мне нужно упомянуть какие-то памятные даты или географические названия, то я обязательно лезу в интернет за фактической информацией, чтобы проверить свою память. Поскольку я описывал погранпереход Себеж, то также полез в интернет за информацией об этом городе. Буквально первый же ролик на Ютубе, выданный по запросу «Себеж», назывался «Себеж: тройная граница» и был выпущен каналом «Настоящее время». Прямую ссылку давать не буду, здесь это не приветствуется, но посмотреть его рекомендую. И я начал его смотреть, и чем дальше я его смотрел, тем сильнее у меня портилось настроение. Повествование велось от лица пожилого жителя Себежа, позволю себе пространную цитату:

- Это был нормальный советский районный центр, вокруг районного центра — что, были колхозы и совхозы, которые производили мясо, молоко, зерно, но работать места хватало всем, и город был гораздо больше. Сейчас население Себежа около 5 тысяч, в советские времена доходило до 15 тысяч, и всем находилось место где работать, а сейчас найти работу стало проблемой.   Градообразующим предприятием не было первоначально, а стало - эта граница. Сейчас я на пенсии, я подполковник запаса таможенной службы, 20 лет отслужил в таможне, поэтому все,  эта тема мне близка и понятна. Эта машина [показывает на фуру] оформилась, она выезжает. Все другие [справа], едут в Евросоюз, а эта выезжает, а вот чтобы было понятно, что ты едешь в Россию, [показывает на пограничный столб] на нем надпись «Россия», не перепутаешь. А вот за тем зданием, чуть подальше, это Латвия - вот отсюда метров 500 до Латвии, вот интересен такой момент, что помещение нашей таможни отапливается электричеством, а таможенные помещения, которые в 700 метров, это Латвия, отапливаются российским природным газом, которого у нас здесь даже близко нет. В Латвии везде наш природный газ,  вот как ни странно, это так. У нас нет центрального отопления, центральной канализации, центрального водоснабжения — ничего нет, нету, дровами топимся.

Я делал расшифровку звуковой дорожки ролика, при этом старался максимально сохранить стилистику того, как разговаривает герой этого видео, то есть я не стремился его «причесать», придать литературный вид. Этот монолог произвел на меня тягостное впечатление, я так расстроился, что даже не смог досмотреть ролик до конца. Теперь я иначе смотрю на те события при прохождении границы, которые я описывал выше. Мои претензии к работникам таможни на фоне их тяжелого быта кажутся мне такими мелкими, не заслуживающими внимания. Надо помнить, что рядовые таможенники — это бюджетники, а бюджетники в нашей стране являются без преувеличения людьми подневольными.

Как вы видите из моего повествования, я не имею никакого отношения к городу Себеж, кроме того, что я два раза проезжал через него на пассажирском поезде. Но я искренне желаю, чтобы этот городок получил развитие и приблизился к современности. Здесь живописная природа, прекрасные условия для отдыха людей. Как один из возможных вариантов развития можно было бы рассмотреть  строительство бальнеологического санатория на берегу красивейшего озера. Я понимаю, что для этого нужен инвестор, готовый вложить пару миллиардов рублей. Ладно, я умолкаю, а то люди скажут, вот размечтался...

12 марта 2024 года