Про маляров, истопннка и теорию относительности

Александр Галич  (Гинзбург)

Чувствую с напарником: ну и ну!
Ноги прямо ватные, все в дыму.
Чувствием — нуждаемся в отдыхе,
Что=то непонятное в воздухе.

Взяли «Жигулевское», «Дубняка»,
Третьим пригласили истопника,
Приняли, добавили ще раза, —
Тут нам истопник и открыл глаза

На ужасную историю
Про Москву и про Париж,
Как наши физики проспорили
Ихним физикам пари!

Все на нашем шарике вкривь да вкось,
Шиворот-навыворот, набекрень.
И то что мы с думаем день — то ночь!
А то что мы думаем ночь — то день!

И рубают финики лопари,
А в Сахаре снегу — невпроворот!
Это гады-физики на пари
Закрутили шарик наоборот.

И там, где полюс был — там тропики,
А где Нью-Йорк — Нахичевань,
А что мы люди, а не бобики,
Им на это начихать,

Рассказал нам все это истопник,
Вижу — мой напарник ну прямо сник!
Раз такое дело — гори огнём! —
Больше мы малярничать не пойдём!

Взяли в поликлиники бюллетень,
Нам башку работою не морочь!
И что ж тут за работа, если ночью — день,
А потом обратно не день, а ночь?!

И при всей квалификации
Тут возможен перекос:
Это все ж таки радиация,
А не просто купорос,

Пятую неделю я хожу больной,
Пятую неделю я не сплю с женой.
Тоже и напарник мой плачется:
Дескать, он отравленный начисто.

И лечусь «Столичною» лично я,
Чтобы мне с ума не стронуться:
Истопник сказал, что «Столичная»
Очень хороша от стронция!

И то я верю, а то не верится,
Что минует нас беда…
А шарик вертится и вертится,
И все время — не туда,

1962 г.