Время собирать камни. Ч. 2, гл. 9 Вкус смерти

Глава 9. Вкус смерти. Изгой.

Йоно разыскал Эдда в маленькой рощице, той самой, где они впервые повстречались. Лужайка среди кустов стала любимым местом для отдыха после работы. Здесь они вели долгие беседы, спорили, иногда ссорились и тут же мирились.
Сначала колонист уловил в воздухе кислотный запах рвоты, потом нашел источник отвратительного запаха – свернувшуюся комковатую лужицу со следами от лапок и клювов птиц. Неподалеку флэмитянин катался по траве, рвал на себе волосы и вопил:
- Нет, нет! Я не хочу быть таким, не хочу!
Абориген ни разу не видел нового друга в таком состоянии.
- С чего ты взял, что станешь таким же, как мы?
- Но ведь я изменился! Я - уже другой! Другой!
- Судя по твоему приступу ярости, вовсе нет…
Эд слегка опешил и прекратил орать. Затем начал придирчиво осматривать свое тело.
- Хорошо, - сказал он, немного успокоившись. - Сейчас - нет, а через несколько дней я могу покрыться прыщами и шишками, которые берутся ниоткуда и возникают неизвестно где, - снова начал распаляться Дикарь, - а потом отвалится…, - и красноречиво посмотрел на низ живота.
- Не говори глупости! – попытался успокоить его Йоно. – При всем желании такая мутация в твоем организме невозможна.
- Возможна-невозможна… Кто вас поди разберет! Я хочу домой! Я хочу на охоту! Настоящую! Я хочу пить живую кровь! Я хочу иметь много самок! Я НЕ ХОЧУ «рожать кузнечиков»! Проклятый талисман! Это он превратил меня в травоядное, почти бесполое существо!
Эд с ожесточением сдернул с шеи шнурок с амулетом и бросил его на землю. Долой зеленое рабство! Дикарь торжествующе оглянулся вокруг в надежде увидеть знакомые красные скалы, голые деревья, узкую тропку, ведущую к родной пещере, как это не раз бывало в его «снах».
Однако напротив по-прежнему в высокой траве стоял Йоно, а за его спиной виднелись опушенные листвой стволы деревьев. Он молча смотрел на друга, смотрел с грустью, жалостью и немым укором одновременно. Этот взгляд разозлил флэмитянина.  Разгоряченная кровь застучала в висках.

Внезапно нанесенный удар был такой силы, что Йоно умер мгновенно, не почувствовав боли и не успев увидеть кровожадного свечения глаз Дикаря.
Тоненькая светло-красная струйка стекала по лицу убитого. Кровь! Кровь! Оказывается, она - не зеленая, она - настоящая! Вот, что поможет вернуться назад, раз камень не действует! Эд обмазал руки, лицо и принялся ждать, облизывая солоноватые губы. Вкус крови не доставил ему былого удовольствия, он сплюнул, морщась от отвращения.

Время шло, но чудо не происходило. Все те же деревья, пушистый зеленый ковер под ногами, веселое щебетанье птиц. И огромные глаза Йоно, такие же глубокие, спокойные, как и при жизни. Глаза единственного друга…, способного понять и полюбить пришельца из иного мира таким, как есть.
Впервые Эд вдруг явственно осознал, что былая злоба никуда не девалась. Она притаилась и свила гнездо глубоко внутри, а теперь придушенная - выплеснулась наружу и иссякла. Глядя на мертвого друга, флэмитянин неожиданно разрыдался. Это не было похоже на обычный плач – он хрипел, стонал и выл, как дикое животное…Без слез, лязгая зубами.  его тело содрогалось от всхлипов.
Ему не хотелось бросать Йоно здесь, но когда Дикарь, пересилив себя, хотел приподнять труп, то почувствовал, как водянистая плоть расползается у него под руками. Она на глазах странно распухла - началось мгновенное разложение.

Перед тем, как уйти, Эд выкопал небольшую ямку и опустил в нее то, что осталось от когда-то веселого и доброго «кузнечика». На могильный холмик был водружен зеленоватый плоский булыжник, найденный неподалеку. Сверху Дикарь, немного поколебавшись, положил смолистый камешек с фу-фунгом внутри – хранить у себя эту «память» о покойном друге казалось невозможным.
- Прощай…Прощай…, - беззвучно прошептали искусанные до крови губы.
Флэмитянин поднял с земли злополучный зеленый амулет, водрузил его на прежнее место на груди и отрешенно побрел навстречу блеклым, едва пробивающимся из-за плотных облаков, лучам солнца.

***
Эд шел, не разбирая дороги, семеня «чужими» ногами, которые то попадали в небольшие рытвины в земле, то путались в стеблях некошеной травы. Один раз он шлепнулся и пролежал несколько минут, уткнувшись лицом в благоуханную почву, не имея сил подняться и не зная, куда идти дальше.
Прежний красный мир не пустил его обратно, а новый зеленый – теперь уж не примет никогда. Колонисты были добры к нему, но смерть Йоно будет вечной преградой, вечной болью, вечной мукой. Отныне Дикарь обречен скитаться … Нет, лучше идти вперед, куда глаза глядят, чем вернуться в общину. Споткнувшись в очередной раз обо что-то твердое,  оступился, упал и покатился вниз под откос.
 
Он лежал на дне большого котлована. Повсюду валялись груды камней разного размера всевозможных зеленоватых оттенков: благородный темный соперничал с мутно-грязным, нежным салатовым и ярко-изумрудным. Краски просвечивали даже сквозь толстый слой пыли, скопившейся в этом заброшенном месте за много лет. Видимо, это и была та самая каменоломня, о которой говорил Йоно в их первый вечер, и куда жители общины приносили собранные с полей булыжники.
«Ну, вот, кажется, я и нашел себе пристанище», - подумал Эдд, мрачно взирая на неприглядные кучи.
Он сидел в карьере, долго и тупо уставившись в никуда. От нечего делать начал перебирать образцы породы, подбрасывать в воздух и смотреть, как те с грохотом разбиваются о землю. Раскрошившись, они поднимали клубы каменистой трухи, которая забивались в ноздри, вызывая оглушительное чихание. Но легче на душе не становилось.
Один из камней больно ударил по ноге. Он был плотнее, тяжелее и тверже своих собратьев, по его центру пролегала рыжеватая прожилка. Сердце флэмитянина затрепетало – крохотное пятнышко напомнило о доме, пусть нелюбимом, но все-таки доме. Несколько мгновений спустя Дикарь уже вгрызался острым ножом в сердцевину камня. Солнце спряталось за горизонтом, а он все долбил и долбил, словно хотел проникнуть в душу неподдающегося булыжника.
С наступлением ночи Эд перебрался к каменистому выступу. Работать здесь оказалось проще.  Нож давно затупился, но упрямца на двух ногах это не остановило. Лежа на спине, он с невиданным упорством наносил удары найденным камнем по верхнему краю глыбы, распростершейся прямо над головой. Громада сотрясалась от мощных толчков. Мельчайшие кусочки горной породы запорошили глаза. 
Дикарь уже ничего не видел в сгустившейся тьме. Пальцы покрылись толстым слоем порошка, въедавшегося в кожу, порошка желтого… цвета, сыпавшегося из сердцевины «строптивого» камня, до которой он сумел-таки добраться. Сумел добраться до того, как его накрыло обломками обрушившегося уступа.
Эд продолжал скрести обломанными ногтями и под завалом. Не в силах остановиться, пока не потерял сознание.
Конец 2-й части.
Продолжение следует