Эгрегор-4

                АУТОДАФЕ

      Когда я еще в веке прошлом заканчивал столичный университет, то даже в самых смелых мечтах не представлял себе, что буду занимать важное звено в такой ответственной сфере общественной и государственной жизни, как политика. Однако ж постепенно, через аспирантуру, через кафедру, которая, благодаря новомодным течениям в сфере высшего образования стала на научной основе заниматься техникой политического пиара, политической рекламы и влиянием политтехнологий на сознание масс, я как-то незаметно для себя, стал неотъемлемой частью выборных процессов различных уровней в стране. Недостатка в выборных баталиях после перехода на демократическую систему не наблюдалось, и вот постепенно я занял одну из самых высоких ниш в сфере политической идеологии. Чем ближе я соприкасался с механизмом выборной системы, тем все больше и больше  убеждался в коренном отличии действующих в реальности правил и механизмов  от той теории, которую я преподавал молодежи на студенческой скамье. Хотя следует сказать, что сейчас это уже не были студенты в прямом понимании этого слова, то есть молодые люди, пришедшие в Альма-матер за знаниями. Теперь это были различные слеты, съезды и прочие хорошо подготовленные мероприятия правящей партии, на которые отбор молодняка  был гораздо круче и жестче, чем конкурсы в вузах. Сначала я тяготился этой двойственностью, поскольку  в период моего пребывания в чистой академической сфере я не очень обращал внимание на различие «чистой» науки о демократическом устройстве государств и грубой, грязной политической борьбе за вершины управления в том же государстве. Был даже период, когда я хотел оставить участие в реальной политике, сосредоточившись только на преподавании в университете. Но те материальные моменты, которые стали приятно радовать сердце на политической ниве, к которым быстро привык не только я, но и все мое семейство сыграли в конце концов решающую роль в моем пребывании в этой важной нише политического устройства. Сейчас я находился опять в очередном «горячем» предвыборном марафоне, задачей которого снова стояло укрепление позиций правящей партии и кабинета в очередной победе  на выборах с большим перевесом над конкурентами, которые в общем-то на многое не рассчитывали, но тем не менее могли подставить ножку, педалируя  трудности нашего внешнего курса, который не всему населению пришелся по душе. А все почему? Потому что за долгие годы спокойной жизни это население, частью выродившееся в обыкновенных бюргеров, просто привыкло только потреблять и насыщать свои бездонные материальные запросы и потребности. Оно совершенно забыло, что помимо дарованных ему прав, оно несет и массу обязанностей перед своим сюзереном – государством. Да, обязанностей неприятных, связанных с лишениями. Но так уж устроена жизнь на матушке Земле, что периоды, когда большинство государств мирно пасутся на планетарной лужайке кончаются, и наступает период эту лужайку делить. Наши противники полагают, что сия дележка  осталась в прошлом, что мы еще в прошлом веке миновали эту дикую стадию разрешения противоречий между странами. Как будто выяснение отношений с помощью «государственных» кулаков не прекращалось все это время. Просто маскировалось это все под различные местячковые конфликты, действия «под чужим флагом». А когда отношения пришлось выяснять на гораздо большей площади, все эти зажиревшие ребята, оторванные от ежедневной жвачки бесконтрольного потребления, сразу завыли о своих правах.
      Именно в таком ключе в последнее время строились все мои выступления, все мои мэссиджи, статьи и прочий печатный труд в электронном виде. Хотя, иногда и меня раздирали противоречия о том, что между произносимым мною публично наротивом  и здравым смыслом, необходимостью развития общества по пути прогресса просто растет пропасть неразрешимых логических противоречий. Но я гнал от себя эти мысли, подгонял их под купол тех же рассуждений, что скармливал толпе, иногда покаянно и стыдливо оправдывая себя тем, что система сия придумана не мной, и от меня конкретно мало что зависит в таких больших тектонических политических процессах.
      Сегодня, благодаря своему высокому положению в выборном процессе, я был приглашен на секретное совещание в штаб выборов, где рассматривалось происшествие, которое недавно просто взорвало телевидение на одном из центральных каналов, где проходило, в общем-то, рядовое предвыборное выступление одного из «технических» кандидатов, которого на политической арене никто всерьез не принимал. Однако последний, будучи так или иначе допущенным к участию пусть для него и безнадежному соревнованию за верховный стульчак, вовсю пользовался представившейся ему возможностью обрести узнаваемость на политической арене и сколотить тем самым себе мало-мальски приличный политический капитал.  И вот несколько дней назад во время своего запланированного выступления на ТиВи, он, как обычно, громыхал с телевизионной трибуны угрозами в адрес вражеского окружения, упирая на самые жесткие в отношении этого окружения меры. Все было стандартно, банально и шло в запланированном ключе. И вдруг в середине этого спича нашего технического кандидата хватил удар в прямом эфире, от которого он отдал концы еще до приезда скорой.
     Такова была тема совещания, на которое я был приглашен. Надо было узнать причины таковой внезапной кончины и выработать «официальную линию», которая будет объявлена электорату. Собственно я до совещания о сиих причинах понятия никакого не имел. Но ведь человек смертен, и что самое неприятное смертен он внезапно. Моему поколению, в отличие от многих представителей поколения нынешнего, эта фраза булгаковского героя была хорошо известна.

-   Так вот, товарищи, - возглавляющий центральный избирательный орган господин, строго осмотрев всех нас, объявил, - по заключению наших экспертов смерть кандидата Н. во время его выступления наступила от внезапной и обильной диареи, повлекшей почти мгновенное обезвоживание организма и соответственно смерть. Согласно того  же заключения причина, которая могла бы вызвать столь обильную, ведущую к летальному исходу диарею, не установлена.
-   Э-э-э, - промычал представитель от правящей партии.- Это что же такое? Н. внезапно обосрался и умер?
     Председательствующий поморщился от такой непосредственности правящего партийца, коему собственно сие было простительно, поскольку происхождения он был крестьянского, которым, в общем-то очень гордился, но тем не менее подтвердил:
-   Да, дефикация была настолько сильной, что повлекла и выброс некоторых внутренних органов…
-   Кроме мозгов, очевидно! – грубо сострил тот же партийный представитель. – Ввиду отсутствия у покойного таковых!
«    При твоей аналогичной кончине, мозгов тоже бы не нашли!» - неприязненно подумал я, а вслух спросил докладчика:
-    Какие же предложения по официальной версии произошедшего?
-    Да что тут думать! Чудовищное нервное напряжение кандидата при проведении кампании, сердечный приступ – не будем отходить от стандартов. Любая другая версия может негативно сказаться на дальнейшем выборном процессе. Нашлись, конечно, горячие головы, которые  хотят обвинить в этом внешнего противника и разыграть карту необходимого усиления давления в связи с этим. Ну, да ответ из-за заграничья будет стандартным. Мол, сами прихлопнули конкурента, теперь сваливаете на нас. Обойдемся бытовыми причинами, не время сейчас экспериментировать! С сотрудниками телеканала уже проведена работа. Так что будут молчать как рыбы, ну а если кто-то и успел снять нашего засранца в момент, так сказать, «обильного извержения» и выложит это анонимно в интернет. То объявим  грязной подделкой, да и дело с концом!
-   Но расследование все-таки будет произведено, несмотря на, так сказать, отсутствие причины? – засомневался один из приглашенных, тоже, как и я имеющий отношение к политтехнологии.
-    Дело закрыто! – твердо объявил председательствующий и перешел к текущим вопросам.
     И вроде бы смерть Н. была достаточно естественной, но что-то не давало мне покоя, какое дурное предчувствие преследовало меня после этого совещания.

-    Скажите,  а каков примерный план Вашего выступления, в смысле объема и затрагиваемых вопросов? – вопрос был обращен ко мне, поскольку именно сейчас я должен был выступить на очередном слете молодежных делегатов, которые представляли организации, созданные в поддержку правящей линии.
-    Ну, сначала общее положение в свете международной обстановки, потом наши задачи именно в этот критичный период, ну а потом этап мирного строительства и соответственно роль молодежных организаций на всех этих этапах. По времени где-то на час, час с небольшим. Затем, как обычно, ответы на вопросы…
-    Хорошо, - ответил распорядитель и пошел объявлять мое выступление.
     Посередине моего выступления - доклада, я не то, чтобы почувствовал себя плохо. Точнее выражаясь, я почувствовал себя странно. Сначала как будто поплыл перед глазами зал, с лицами, многие из которых старательно делали вид, что внимательно меня слушают, однако ж, большая часть присутствующих  все же откровенно скучала, тайком копаясь в своих телефонах. И те и другие начали перед моим взором как-то плавно кружиться. А потом я неожиданно, увидел себя со стороны. Стоящим за трибуной, но уже не читающим доклад, а с каким-то стеклянным взглядом, вцепившимся белыми от напряжения пальцами в столешницу. Я смотрел сам на себя с каким-то непонятным спокойствием, почему-то наблюдение моего собственного тела со стороны, что, судя по воспоминаниям людей, переживших клиническую смерть, наступает в момент, когда душа покидает тело, не взволновало меня. Ощущение было такое, что я наконец-то избавился от тяжкого бремени, и сейчас начнется нечто иное в моем дальнейшем существовании. Тело мое вдруг начало быстро отдалятся от меня, или вернее от того, что нынче я собой представлял. Исчез зал, исчез город, в котором я прожил почти всю свою  жизнь. Вокруг меня образовалась какая-то мутная взвесь, в которой я куда-то стремительно двигался. Никакого «светового тоннеля», никакого чувства полета души, в общем ничего из того, о чем говорили очевидцы таких перемещений, не было и в помине.
-   Что такое происходит? Где я? – мне показалось, что я произнес это вслух, хотя голосовой аппарат остался в моем бренном теле.
    Но меня услышали. Обыкновенный мужской голос прозвучал как-то внутри меня:
-   Вы, вернее, Ваша духовно-информационная сущность, иначе именуемая душой, извлечена из Вашего тела в виде наказания.
-   Наказания? – пораженно повторил я. – За что?!
-   Ложь, введение в заблуждение  неокрепших духовно душ, отвлечение от истинного назначения и пути многих, кто еще не потерян для формирования себя как личности и обретения настоящего земного опыта! Вы заменяли эти необходимые вещи искусственными и ложными ориентирами, которые противоположны целям Абсолюта, сформировавшего в Хаосе разум!
-    А что будет со мной?! – в отчаянии спросил я.
-    Вы человек были достаточно образованный. Изучали множество земных религий. Согласно Бхгават Гите, Ваша душа будет обретаться на пустынных планетах, наказанная Вечным одиночеством, согласно более примитивным верованиям попадете в какой-нибудь огненный адок. Можете выбирать! Неужели Вы рассчитывали на полное НИЧТО после окончания своего земного существования или на какое-то посмертное очищение, разбирательство Ваших грехов и прочее? Вы показали себя как полностью тупиковый вариант развития определенного разумного субъекта. Считайте себя отбракованным и списанным в утиль.
-   Хотя бы назовитесь…С кем я говорю… - в отчаянии уже почти прошептал я.
-   Я не Бог, не герой, но имею полномочия по очистке земного сообщества от разнообразного мусора. Вроде Вас или Вашего обгадившегося Н.
    Голос оборвался, а я все продолжал находиться в этой мутной взвеси, как теперь уже стало для меня понятным НАВСЕГДА...

                продолжение следует