Бойкая

Глава первая
Они лежали на полу и смотрели в потолок. Два года назад, перед отъездом, она поклеила новые обои в комнате Ваньки: стены и потолок были тёмно-синие с россыпью светящихся серебристых вкраплений. Ванька был в восторге от "звёздного неба"; мама сказала, что Вика сумасшедшая, а отец сказал, что если дочь так решила, - так тому и быть.

- Как я буду без тебя жить? - спрашивал тогда Ванька.

- Смотри в "небо" и держи связь! - отвечала она.

...Вика протянула руку и нащупала чёрную гитару.

- А мы летим орбитами

Путями неизбитыми,

Прошит метеоритами простор...

Оправдан риск и мужество,

Космическая музыка

Вплывает в деловой наш разговор...*

Вика отложила гитару.

- У нас деловой разговор, Вань? Или так себе?

- Очень. У тебя гитара новая?

- Да, Ленинградская. Зря я что ли два года там тусовалась? Мы с тобой почти как в фильме "Курьер".

- Не смотрел.

- Потерянное поколение!

- Ой-ой-ой, кто бы говорил. Вы в свои двадцать восемь не потерянные!

Вика подползла к нему поближе, приподнялась на локте, заглянула в большие зелёные (точь-в - точь как у неё) глаза и провела рукой по вьющимся русым волосам:

- Ванька, ты такой красивый стал! Не будь ты мой брат, влюбилась бы в тебя!

- Да иди ты, - он дёрнул головой. - Прямо как мать. У той я тоже всё красавчик.

- Иван, у тебя начинается новая жизнь. Через несколько дней ты станешь студентом. Оставляй детские комплексы за бортом! Тем более, ты вон как подкачался. Молодец, в меру.

- Спасибо, систер!

- С офтальмологом о нагрузках говорил? Зрение как у тебя?

- Всё так же, минус пять.

- Коррекцию делать не надумал?

- Неа. Мне нравится ходить в очках. Позволяет проводить первоначальный фильтр незнакомых людей. Кто сразу начинает относиться, как к "ботану", тот идёт лесом.

- А ты? - он перевёл глаза с "неба" на её бледное лицо, - Новых татух не набила?

- Куда ещё-то, Вань? - улыбнулась Вика.

- Ну мало ли. Я же не знаю, что у тебя там ещё не охвачено.

- Ты такой дерзкий стал! Забыл, я могу и вломить, не посмотрю, что подкачался.

- Не дерусь с бабами.

- Это я-то баба?

- Ты, ты! - Ваня немного помолчал. - Не могла за два года хоть раз приехать? Востоковедение и африканистика важнее?

- Я работала, Вань. Мне же надо было жить на что-то. Не было отпуска, вот и не приехала, - она снова провела рукой по его волосам. Он не стал дёргаться на этот раз. - Нет никого и ничего важнее вас. Я сразу говорила, что выучусь и вернусь. А вот ты мог бы мне писать и почаще, и побольше!

- Не люблю переписываться, систер, ты же знаешь.

В комнату Ваньки, располагавшуюся под самой крышей, заглянула их мать, Лидия Петровна.

- Пироги готовы, спускайтесь в кухню.

...Возвращению Вики после отсутствия в течение двух лет была рада вся семья.

- Завтра пойду по поводу работы. Я теперь почти официально "космическая" девушка. Буду вести Историю России, а потом Новейшую историю у первокурсников.

- Это в кампус придётся гонять? - спросил Ванька, уплетая пироги.

- А что поделать? Кому сейчас легко? - ответил отец, Сергей Николаевич. Он обожал дочь. Она вдохнёт жизнь в их дом, ставший слишком тихим в период её отсутствия.

- Мне, - усмехнулся Ванька, - до моего универа близко.

Иван в этом году успешно сдал ЕГЭ и был зачислен на факультет информационных технологий классического университета. Вика же устроилась преподавать историю на аэрокосмический факультет технического университета.

- Завтра поеду знакомиться с начальством, - улыбнулась Вика. - А потом будем картошку копать, а то начнём работать- учиться, будет некому.

- Командирша вернулась, - рассмеялась мать и потрепала Вику по коротким светлым волосам.

* Здесь и далее в тексте рассказа используются отрывки из песни "Трава у дома" (автор музыки Владимир Мигуля, автор слов Анатолий Поперечный)

...Он в который уже раз проверил сообщения Вконтакте: пусто. Николь не была в сети уже три дня.

Чёрт. Он привык разговаривать с ней каждый день, хоть их общение и было построено на лжи. Потому они оба и не спешили встретиться "в реале". Но эти разговоры стали необходимы для них обоих, он это чувствовал: что не только для него, но и для неё тоже. Где купить женщину для секса он давно знал, и посещал одно и то же "проверенное" место, где соблюдались все "санитарные нормы", уже более десяти лет. "Мадам" была всё та же, а "девушки" менялись с завидной регулярностью. Но ему хотелось не только плотских утех. Он с юности имел слабость к умным женщинам; когда-то давно он женился на одной из них. Увы, высокий интеллект и чувство юмора не заменили ей сердце в нужный момент, и она выбросила его из своей жизни очень легко. Он долго приходил в себя и восстанавливался во всех смыслах этого слова. Он долго не подпускал к себе вообще никого. Два с половиной года назад он познакомился с Николь в онлайн-игре; во время игр они болтали. Их соперничество и взаимные приколы неожиданно привели к общению. Потом она перестала играть, исчезла. Он нашёл её страницу, но долго сомневался. Всё же однажды оценил какую-то картинку, и Николь написала ему первая. Он написал ей тогда, что играл, будучи в отпуске на родине.

Интересно, а она верит в его легенду? Или просто не задумывается? Конечно, он отправлял ей в прошлом году вполне реальные фотографии, когда ездил в гости к родному дяде. Дальний восток, сопки, свои армейские ботинки. Лицо нельзя, он же "служит в секретном подразделении".

Он смотрел на фото с её страницы. Фотография реальная, конечно, но не очень новая. Фото, скорее всего, со студенческого Хэллоуина, грим мамаши Адамс. Чёрные волосы, чёрные тени на глазах, красные губы. В принципе, вполне возможно, что Николь не лжет, и ей правда двадцать пять сейчас. И о пережитой (пережитой ли?) личной трагедии не лжёт. Ну не верит он, что она может лгать такими вещами, хоть он и циник из циников. И фото из Питера она присылала реальные, он проверял. Правда, тоже без лица. Закат на ладони на фоне Исаакия. Стакан с кофе в длинных тонких пальцах с почти незаметным маникюром на фоне какого-нибудь из мостов. Летний Питер, зимний Питер, осенний Питер...

... Лишь бы с ней всё было в порядке. Да уж, у виртуального общения есть не только плюсы, но большие минусы. Давно взрослый мужик, а сидит и волнуется, как мамочка.

Чтобы не думать, он отключил интернет в смартфоне и пошёл в магазин. В двенадцатом часу ночи! Завтра на работе надо быть с утра, да и вообще расслабленные летние времена подошли к концу. Надо собраться.

Прохладный воздух конца августа моментально пробрался под лёгкую рубашку, в которой он вышел, но ему было всё равно. Купив какой-то несуразный набор продуктов, он вдруг заспешил домой. Включил интернет, ещё снимая обувь. Слава богу! Сообщение.

"Привет, Егорушка! Извини, что я пропала так внезапно, не ответив тебе. Состоялся внеплановый переезд на новую квартиру. С прежней хозяйкой поссорились. Да ещё завтра на собеседование: я же в активном поиске работы. Потому быстро убегаю спать - надо отдохнуть. Но ты обязательно напиши, как у тебя дела, как прошли эти три дня? Целую тебя!".

Умывшись и закинув продукты в холодильник, он быстро строчил ответ.

"Привет, дорогая! Наконец-то. Честно, очень волновался, так надолго ты раньше не пропадала. У меня все нормально, вчера отдыхал, сейчас собираюсь на сутки. Обязательно напиши, как прошло собеседование!

P.S. Целую тебя!".

Всё. Теперь можно лечь спать. Впервые спокойно за три дня.

* * * * * * *

Вика оформила все документы в отделе кадров и отправилась знакомиться с начальством. Декан оказался на месте. Почему-то именно так она его себе и представляла: лет пятидесяти, чуть полноватым, с весёлым голосом, но очень-очень цепким взглядом карих глаз за стёклами очков. Он вполне спокойно отнёсся к внешнему виду Вики; они беседовали в ожидании ещё двух представителей "начальства" - зам декана по учебной части и заведующего кафедрой дизайна, графики и начертательной геометрии. Почему-то именно к этой кафедре "приткнули" Викторию.

Те появились одновременно, о чём-то оживленно беседуя, - мужчина средних лет и достаточно пожилая представительная дама. Виктория встала, приветствуя их. Женщина, энергично поздоровавшись и отрекомендовавшись, как Нина Васильевна, завкафедрой, села в одно из кресел.

Мужчина же встал напротив Виктории, сложив руки на груди. Таким образом, он не давал сесть и ей. Они с Викой были одного роста.

- Я в замешательстве, - произнёс он приятным баритоном.

- Что вас смутило, Игорь Анатольевич? - немного насмешливо отозвался Михаил Степанович, декан. - Виктория Сергеевна, наш новый преподаватель истории.

- Ах, всё-таки Виктория! А то я уж сомневался, как профессор Преображенский, когда к нему пришли из домоуправления, - барышня или... - он сделал неопределённый жест рукой. - Игорь Анатольевич Максимов, заместитель декана по учебной части.

Он слегка поклонился Виктории:

- Вы всегда так молчаливы, Виктория Сергеевна? И почему вы в верхней одежде?

Виктория сняла чёрную кожаную куртку, оставшись в джинсах и черной футболке, и опустилась в кресло. Все трое уставились на неё. Высокая, тощая. Короткая ассиметричная стрижка: с одной стороны чёлка спускается на лоб достаточно низко, с другой – волос совсем нет - выбритый висок; на и без того светлых волосах выбеленные пряди. Огромные зелёные глаза, аккуратные нос и рот, чуть впалые щёки. В каждом ухе по несколько серёг. Правая рука полностью в татуировке: от начала плеча и ниже начала запястья. На левой руке небольшая татуировка ниже локтя, с внутренней стороны руки. Вика когда-то на заре туманной юности встречалась с мастером тату. Они до сих пор общались вполне дружески, и сводить татуировки Вика не собиралась.

- Прекрасно! Просто прекрасно, - не унимался Игорь Анатольевич. Его серые глаза смотрели из-за стёкол очков неодобрительно. Вроде, лицо у него достаточно молодое, но в тёмных волосах седые пряди и виски седые. И какая-то шкиперская бородка...

- Надеюсь, на занятия вы будете являться в костюме с длинным рукавом?

- Обязательно пришью. Я знаю, что такое дресс-код, - парировала Виктория, у которой внезапно прорезался голос. - Я работала преподавателем в течение пяти лет.

Голос у Вики был вполне себе женственный, приятный, глубокий, хорошо поставленный.

Едва за Викторией закрылись двери, Максимов почему-то шёпотом спросил у декана:

- Это что за пугало, Михаил Степанович? Ты где такое раздобыл?

Тот запустил ему папку по гладкому столу:

- Держи, ознакомься. Красный диплом бакалавриата по истории в нашем классическом, пять лет успешной работы в авиационном техникуме с прекрасными характеристиками, далее магистратура по истории в институте востоковедения и африканистики Санкт-Петербургского государственного, красный диплом. Тот случай, когда молодость плюс опыт, да ещё и мозги. Или мы будем татуировки считать?

- Хорошая девочка, - поддержала его Нина Васильевна. - По глазам видно.

- Да бог с вами, - махнул рукой Игорь Анатольевич. - Костюм пусть надевает с длинным рукавом, или платье. А то первокурсники с ума сойдут.

...- Ну ты и несёшься, как электровеник, - удивлялся Ванька, не успевая собирать картошку. Чуть прихрамывая, он шёл по огороду за Викторией. Отец с матерью копали с другой стороны. Сергей Николаевич копал, а Лидия Петровна, как Ванька, собирала и уносила на брезент, расстеленный в самом солнечном месте их сада.

...Ваньке нельзя было копать. Единственный и любимый брат Вики появился на свет восемнадцать лет назад, и у него было укорочение левой ноги на три сантиметра. Операции, специальная обувь, всё детство в санаториях. Когда Вике исполнилось восемнадцать, она пару раз была с ним в санатории, хоть и не являлась законным представителем. С годами Ваня выработал вполне ровную походку, и даже специальную обувь не признавал, носил обычную. Однако комплексы остались. Он стеснялся посторонних людей, особенно, противоположного пола: до сих пор он не встречался ни с кем.

- Как твоё начальство?

- "Прекрасно, просто прекрасно!" - отозвалась Виктория. - Всё-таки из троих образованных людей выискался один тип, который прошёлся по моей внешности.

- Вот почему ты такая энергичная, - злая просто.

- Ага. Предложили кураторство в дизайнерской группе.

- Согласилась?

- Ну а что нет-то?

- Эх, жаль ты не в классический пошла работать. Курировала бы меня.

- Неее, Ванька, поверь, лучше с родственниками не работать.

...Уже в темноте, выкопав всю картошку, они жарили шашлык.

- О, Матильда, и ты здесь! Я тебя не видела ещё, как приехала, - Вика погладила бусую кошку. Матильда всегда была очень вольнолюбивой, поэтому её стерилизовали, что, однако, не мешало кошке пропадать на несколько дней. Два других кота тоже сидели рядом в ожидании шашлыка.

..."Здравствуй, Егорушка! Собеседование прошло в целом неплохо. Хотя один из начальников - редкостный ортодокс. Ископаемое, блин. Видимо, воспринимает женщин только в юбке и с косами. Не знаю, как сработаемся с ним. Остальные вполне мировые оказались. У вас уже утро, Егорушка. Ты отсыпаться сейчас уйдешь. Пиши, как только сможешь. Целую тебя!"

Глава вторая
- Ну началось, - вздохнув, проворчал Ванька, - сразу пятнадцать человек в друзья просятся.

Он сидел за столом, глядя в монитор. Вика лежала на полу со смартфоном.

- Дай, гляну! Однокурсники? - она села на табурет рядом с Иваном.

- Ага. Я тут половину в лицо-то не запомнил ещё. Как люди запоминают, да ещё находят потом? В вайбере создали чат, тут в друзья...

- Не ворчи, добавляй. Давай, чтобы я видела. Мизантроп мой, - она легко подтолкнула брата в бок, - я тоже создала чат группы в вайбере, кстати.

- Вот это староста, - Ваня показал страницу одной из добавляющихся, темноволосой девушки.

- Ничего так, красивая, - отозвалась Вика.

- А в твоей группе уже выбрали старосту? Твои студенты, в смысле.

- Двадцать из двадцати пяти человек пришли из одного и того же класса лицея при универе, знают друг друга. У них в классе был староста, Саша, его и оставили.

... Сашу Столбова, высокого светловолосого и голубоглазого парня, выбрали старостой в первый же день. Двадцать бывших лицеистов освоились быстро. Да и Виктории было легче: ей досталось почти полностью сложившаяся группа. Формальным лидером был Саша, в которого, как подозревала Вика, влюблены почти все бывшие одноклассницы. Неформальным лидером была Лиза – одна из бывших лицеисток. Виктория честно не понимала, чем "берёт" Лиза. Видимо, исключительно харизмой и упорством характера. Маленького роста, не особо хороша собой; небольшие тёмные глаза смотрят пронзительно. Очень ухоженная и спортивная. Лиза и Саша Столбов встречались; во всяком случае, Вика так думала.

Помимо лицеистов, в группе были иногородние ребята: две девушки и два парня. Они жили в общежитии прямо там, в кампусе. И был ещё один очень загадочный персонаж, Василий.

Как среди учеников, так и среди преподавательского состава циркулировали упорные слухи о том, что отец Василия - то ли вор в законе, то ли ещё какой-то авторитет, то ли цыганский барон... В общем, понятно, что ничего не понятно, но на всякий случай Василия все боялись, никто с ним не связывался.

Несмотря на очень невысокий для мужчины рост, Василий сидел за последним столом, "на Камчатке". Сидел один, слегка развалившись. Очень модная стрижка, ухоженная бородка, чёрное полупальто, которое он не всегда считал нужным снять. Внимательные чёрные глаза; золотая цепь толщиной с палец на шее, чёрное кольцо на руке. Голоса Василия до сих пор не слышал никто.

Вика проверила личные дела всех "своих" студентов. У Василия, единственного из всех, обнаружилось 300 баллов по ЕГЭ, полностью "пятёрочный" аттестат лучшей физико-математической школы в городе, золотая медаль. Школа была не самой престижной, а именно лучшей: выпускники поступали на бюджет в лучшие столичные технические ВУЗы. Так что в случае с Василием было всё не так просто и однозначно. В той школе, которую он окончил, невозможно было получить пятерочный аттестат за мзду или за красивые глаза.

...- А с кем ты всё время переписываешься? - вывел её из задумчивости голос Ваньки.

- Надо же, какой ты "замечательный", - всё замечаешь. Ты же не любишь переписываться. Вот, нашёлся человек. Мы ещё до моего отъезда в Питер познакомились в игре. Потом стали общаться.

От Ваньки она не стала скрывать, раз уж он заметил. Открыла переписку, сунула брату в руки свой смартфон. Тем более, они с Егором никаких вольностей себе не позволяли, максимум "обнимаю" или "целую".

- Даааа, систер... Если б мне написала баба с таким "ником", я б решил, что мне пишут аккурат с улицы красных фонарей...

Виктория дала Ваньке лёгкий подзатыльник; тот смеялся.

- Нормальное имя, очень популярное сейчас.

- Фотки реальные, не гуглятся, - сказал Ваня. - Но где его лицо? Ты уверена, что это мужик?

- Конечно, уверена, мы переговаривались в онлайн-игре. Он служит на Дальнем Востоке в каком-то секретном подразделении, потому нельзя лицо в доступе отправлять. А играл, будучи дома в отпуске.

- Ну хоть не дурак, одно могу сказать, - задумчиво ответил Ваня. - Хорошая, качественная легенда. А у тебя какая?

- А я журналистка из Питера, - усмехнулась Вика. - Мне двадцать пять. И реальных фоток с Питером у меня лет на пять вперёд хватит.

- Всё же будь осторожнее, систер! - он прислонился затылком к её плечу, - дураков в сети хватает. Я волнуюсь за тебя. Хочешь, попробую "пробить" его по ай ди?

- Нет, Вань, пожалуйста! - испугалась Вика. - Не надо.

- Да ладно, успокойся, без твоего согласия не стану. Просто пообещай мне, что будешь осторожнее?

- Обещаю, Ваня! Мы с ним оба не торопимся в "реал". Видимо, и его устраивает такое общение. Нам необходимо просто разговаривать друг с другом, поддерживать, больше ничего!

Иван пожал плечами. Он не понимал, но надеялся на благоразумие сестры.

А Вика думала о том, что узнай она какую-нибудь правду, может лишиться Егора. Вдруг он женат? Она же не собирается уводить его из семьи, но и общаться не сможет, узнав. Она чувствовала, что и у Егора такой настрой в отношении неё: меньше знаешь - крепче спишь.

* * * * * *

Пара истории была последней на сегодня у её группы, и Виктория закончила давать материал чуть раньше.

- В эту субботу здесь, на территории кампуса, состоится турслёт и военно-спортивная игра. У нас несколько вопросов на повестке, давайте обсудим и всё решим, так как времени осталось очень мало.

- Господи, опять?! Мы, вроде, уже не в школе, а в универе! - возмутилась Лиза, и несколько её подруг поддержали её недовольными возгласами.

- А вот этот вопрос обсуждать бесполезно, - улыбнулась Виктория. - Во-первых, это одна из традиций университета: для всех первокурсников проводится данное мероприятие. Во-вторых, как предупредил преподаватель БЖД, Юрий Иванович, участие является первой половиной зачёта по его предмету, практической. Зимой будете сдавать только теорию.

Студенты разочарованно загудели; видимо, многие надеялись не приходить на турслёт.

- Освобождением от участия в турслёте является только справка специального образца, как освобождение от физкультуры, - продолжила Виктория. - Потому не вижу смысла так напрягаться. Давайте лучше примем участие и одержим победу?

В группу, которая примет участие в спортивной полосе препятствий, сразу записались необходимые десять человек.

- Второй конкурс: лучшее походное блюдо. Идеи есть?

Все молчали.

- Предлагаю сделать заготовку для окрошки. Также взять с собой квас, сметану и майонез - на случай, если кто-то захочет не окрошку, а салат. Как вам? - Вика обвела глазами группу. - Голосуем.

Все подняли руку, кроме Василия.

- Отлично. Ребята, кто живёт в кампусе, этим займемся мы с вами. Я привезу продукты, но мне нужна помощь с квасом, мне всё не притащить. Парни, возьмётесь купить?

Двое ребят согласно закивали.

- Теперь третье задание. Обращаюсь к бывшим лицеистам, как самой многочисленной части группы. Ребята, нужно подготовить патриотическую песню. Наверняка кто-то из вас играет на гитаре, поёт? Песню поручаем вам. Хорошо?

Студенты закивали. Некоторые начали вслух предлагать варианты песен.

- Ну вот и отлично! Обсудите, какую песню выбрали, и скажете мне к субботе. Гитары есть?

- Есть, - отозвался Саша Столбов.

- Прекрасно! Всем спасибо и до свидания! Начинаем подготовку.

Погода в субботу выдалась на редкость удачная: не холодно, не жарко, солнечно. Таким синим небом может порадовать только сентябрь, когда он в добром расположении духа.

Пока спортсмены проходили полосу препятствий, остальные гуляли по лесу. Виктория и две девочки, жившие в кампусе, делали окрошку - салат. Когда всё было готово, Виктория пошла посмотреть, кто из ребят где. По её подсчётам, скоро должна была закончиться спортивная часть, потом начнётся обед, и потом творческая часть. Она бродила по лесу, как вдруг заметила бледного Василия, сидящего на каком-то бревне. Он держался за ногу чуть выше щиколотки.

- Василий, что случилось?

Он молча смотрел на неё. Раздумывать было некогда. Виктория подскочила к нему и силой отняла его руку от ноги. На руке была кровь.

- Стекло? - спросила Вика. Василий молча кивнул.

- Сидите тут, не сходите с этого места! Я сейчас.

Виктория метнулась на поляну, где проходила вся организационная часть, схватила аптечку и пулей понеслась обратно. Она не заметила, как один из членов жюри последовал за ней, заинтригованный.

Скинув спортивную кофту, Вика протирала руки спиртом. Василий во все глаза смотрел на её татуировки, но было не до того.

- Поднимайте штанину, Василий!

Он продолжал сидеть, не сделав даже попытки выполнить её приказ.

- Да боже мой, Василий! Неужели я в вас ошиблась? Правда что ли по-русски совсем не разумеем?!

- Разумеем, - невозмутимо отозвался Василий, и Вика подумала, что она сейчас упадёт в обморок, как любимый герой зам декана Игоря Анатольевича, профессор Преображенский, когда Шариков впервые запел частушки.

- Ну так поднимайте штанину! - чуть резко сказала она, - Или вы хотите, чтобы это делала я?

Василий послушался.

- Ох, Василий... - рана была достаточно глубокая, из неё продолжала сочиться кровь. - Зачем же было понимать игру так буквально?

- Какую игру? - решил шутить Василий, пытаясь храбриться, пока Виктория обрабатывала рану перекисью. Голос у него оказался звучный, звонкий. - Ролевую?

- Военно-спортивную, Василий! Не ожидала я, что тут реально будут раненые. И молчим, Василий! Почему не позвали меня? Я же ваш куратор! Как говорят в школе, учитель - вторая мама.

Виктория стянула концы раны, заклеила самым большим бактерицидным пластырем, начала бинтовать. Василий вдруг захохотал:

- Представил, что вы моя мама. Разве так бывает? Ведь ходят слухи, что вы... - он прямо ощутимо прикусил язык.

- ... что со мной шутки плохи, вот это точно. Вам есть восемнадцать, Василий? Разговорчики на грани. Мне неприятности не нужны. Терплю, только потому что вы ранены.

- Есть восемнадцать. Извините, пожалуйста, Виктория Сергеевна!

Ну надо же!

- Извинила. Не верьте слухам, Василий. Верьте фактам и иногда своим собственным впечатлениям. И про вас не молчат, но я же почему-то опираюсь на ваше личное дело, а не на слухи.

Она надела поверх бинта эластичный бинт. Опустила штанину Василия, так уж и быть.

- Всё. Пойдёмте на поляну. Можете держаться за меня, если больно идти. И сидите до конца мероприятия. За вами приедут? Вы же не сможете машину вести, больно будет.

- Позвоню, приедут.

Виктория надела кофту, взяла Василия за локоть, и они пошли.

Из-за деревьев вышел Игорь Анатольевич Максимов и задумчиво посмотрел им вслед. Комары чуть не съели, пока стоял и слушал.

...Он возвращался, сделав крюк, чтобы не выйти прямо за Викторией и Василием, и думал о ней. Он почти сразу пожалел, что так напустился на неё при знакомстве, и о том, как говорил о ней потом декану. Виктория была всегда собранной, деловой, спокойной. На совещаниях и планерках говорила только по делу. К работе относилась ответственно. А в брючных костюмах и блузках выглядела даже как-то утончённо. Она его интересовала. Впервые за очень долгое время его интересовал кто-то реальный, из окружения. И его это беспокоило.

... На конкурсе "кулинарных шедевров" их блюдо оказалось самым интересным и востребованным. Юрий Иванович, преподаватель БЖД, нарадоваться не мог, хвалил и хвалил. Казалось, какое-нибудь призовое место у них в кармане. Но тут настало время музыкального конкурса.

Виктория нарочно пустила на самотёк подготовку песни. Она решила проверить, насколько взрослые и зрелые её студенты, и можно ли на них положиться. Она наблюдала за тем, как растёт их беспокойство по мере выступления других групп. Объявили их группу. Виктория смотрела на Сашу Столбова - он же обещал хотя бы гитару. Столбов смотрел на Викторию и медленно краснел пятнами. Лиза странно улыбалась.

- Можно? - отвернувшись от них, Вика указала на гитару, которую держала замдекана по воспитательной работе Татьяна Юрьевна.

- Да, конечно! - улыбнулась та, протягивая гитару.

Что же выбрать патриотическое? "Кукушку" Цоя уже пели сегодня, песни Окуджавы тоже. Будь у Виктории время, она непременно вспомнила бы подходящую песню, но времени не было.

Земля в иллюминаторе,

Земля в иллюминаторе,

Земля в иллюминаторе видна...

Виктория видела, как брови Игоря Анатольевича Максимова поползли вверх, а потом он начал резко прятать улыбку. Она видела, как улыбается Татьяна Юрьевна. Как стоят, разинув рты, её студенты. Как по ходу песни медленно багровеет преподаватель БЖД Юрий Иванович. Виктория начала всерьёз беспокоиться, не хватит ли его апокалиптический удар.

...Максимов смотрел на неё, слушал, и понимал, что она нравится ему всё больше, что это неотвратимо, как ураган. Видя лица некоторых её студентов, он понимал, что "ураган Виктория" несётся не только на него. Что делать и как с этим быть? Она молодая, он видел личное дело. Ей двадцать восемь. Ему скоро сорок. Но дело даже не в этом. А в том, что он давно изломан, сломлен и убит. Ему нечего предложить ей, кроме этого запоздалого странного чувства, надвигающегося на него, и грозящего его добить. А она достойна самого лучшего. Она достойна радости, счастья, положительных эмоций, внутренней и внешней красоты партнёра... Надо срочно написать Николь. Вот она точно родственная ему душа, она сама изломана. Она поймёт...

...Виктория закончила петь, аудитория радостно кричала. Юрий Иванович смотрел на неё так, словно она нанесла ему личное оскорбление. Однако, в жюри был не только он, и их группа неожиданно всё-таки взяла третье место.

"Привет, дорогая! Как твои дела? Как на работе, привыкла? Тот кретин не доставал больше?

Хотел спросить тебя. Было ли с тобой когда-то подобное: чувство несётся на тебя, как ураган, и ты понимаешь неотвратимость происходящего?

P.S. Целую тебя!".

"Здравствуй, Егорушка! Работа нормально, а тот человек на деле оказался совсем не так плох. Зря я его называла разными словами. Это ещё раз говорит о том, что первое впечатление может обмануть.

Про ураган... Такое было лишь однажды, и тебе известно, чем это закончилось. Боли давно нет, но и ураганов больше нет и не предвидится. Есть человек, которого я люблю больше жизни, так, что сердце болит. Но это другое чувство, оно родственное. Это мой брат. А ураганов нет...

Обнимаю тебя, дорогой!

P.S. Ты что, влюбился?!"

* * * * * * *

Утром в понедельник Виктория шла с остановки на работу, к корпусам. От остановки до корпусов минут семь пешком, но дорога лежит возле леса. С учётом того, что с каждым днём по утрам становится всё темнее, не очень-то весело ходить. Она услышала шум автомобиля. Её каждый раз обгоняли автомобили, и этот чёрный кроссовер "BMW" она видела не раз, хоть и не знала, кто на нем ездит. Сегодня автомобиль неожиданно притормозил и поехал рядом с ней. Стекло поползло вниз, и Виктория увидела Игоря Анатольевича.

- Здравствуйте, Виктория Сергеевна! Садитесь, подвезу. Всё равно каждое утро вы идёте, а я еду.

- Здравствуйте, Игорь Анатольевич! Большое спасибо, но я люблю пешком. И это полезно для здоровья. Так что благодарю, - она улыбнулась.

- Ладно, как угодно, - он пожал плечами, и машина резко взяла с места.

Виктория задумалась о нём. Загадочный тип, себе на уме. Она давно не обижалась за то, как он её впервые встретил. После того случая он вёл себя всегда максимально вежливо и корректно. И то, как он улыбался, когда она пела в субботу, о многом говорило. Да хотя бы о том, что знал песню. И он был одним из тех, кто отстоял их группу, Виктория была уверена в этом.

Кстати, о группе. Вика приняла решение вообще не обсуждать со своими студентами турслёт и не припоминать некоторым то, как они подвели всех. Пусть думают сами, анализируют своё поведение. Не маленькие.

Она вдруг вспомнила слова Василия. Интересно, откуда ползут о ней слухи? Это же надо! Если даже Василий в курсе, которому, казалось бы, нет дела ни до чего?

Виктория сидела в аудитории, проверяя план, который необходимо было сдать завтра утром, когда в двери кто-то робко постучал.

- Войдите!

На пороге появился Саша Столбов. Зашёл, сел на своё место.

- Что-то хотели спросить? - всё же решила помочь ему Виктория, поскольку он уже минуты две сидел молча, опустив глаза.

- Извините меня, пожалуйста, Виктория Сергеевна. То, что мы не подготовили песню, - полностью моя вина.

- Извинила, - кивнула Виктория. То, что он понимал ситуацию и нашёл в себе силы прийти с извинениями, причём, взяв всю вину на себя, говорило о многом.

- Я всё понял, Виктория Сергеевна. С этого момента вы можете положиться на меня в любом деле. Обещаю.

- Хорошо, Саша, я очень рада. Обязательно прибегну к вашей помощи.

Не будет она ему нотации читать. Он всё верно понял, и впредь будет думать своей головой, а не головой Лизы. Виктория была уверена, что ветер дует именно оттуда.

Саша сдержал своё слово. Виктория действительно могла положиться на него в любом деле; он, как верный рыцарь, всегда был рядом и готов прийти на помощь.

Виктория опять шла с остановки, и с ней опять поравнялся чёрный кроссовер "BMW".

- Здравствуйте, Виктория Сергеевна. Сегодня сядете? Дождь моросит.

- Здравствуйте, Игорь Анатольевич! Спасибо, я как обычно. Дождь почти незаметный.

- Хорошо, как угодно, - автомобиль рванул с места.

Виктория улыбнулась. Ситуация начала её забавлять. И чего она упирается? На самом деле, с удовольствием доехала бы с ним, потому что ходить пешком с каждым днём всё темнее и страшнее.

На следующий день кроссовер не остановился возле Виктории, обогнал её, едва она отошла от остановки, и скрылся за поворотом. Однако, повернув за угол, Виктория увидела "BMW", перегородивший ей дорогу, стоявший, повернувшись к Вике пассажирской стороной, с открытой дверью.

Виктория впервые усомнилась в благоразумии Игоря Анатольевича. А если бы следом неслась машина на скорости?!

Виктория села на пассажирское сиденье:

- Здравствуйте, Игорь Анатольевич!

- Здравствуйте, Виктория Сергеевна.

Кроссовер быстро вырулил и резко взял с места.

- Виктория Сергеевна, хочу, чтобы вы поняли меня правильно, и дальше у нас не возникало споров. Тут лес. Студенты по одному никогда не ходят, хоть в город едут, хоть из города, - он говорил спокойно, смотрел на дорогу. - Пару лет назад тут в лесу завёлся один нехороший человек, на девушек нападал. Его поймали, но где гарантия, что не объявится новый?

Максимов бросил быстрый взгляд на Викторию.

- Потому давайте договоримся. Я примерно понял, в какое время приходит ваш автобус. Буду ждать у остановки. Вышли из автобуса, подошли к машине, сели, и мы едем. Хорошо?

- Хорошо, - кивнула Виктория.

- Ну вот и отлично, - с облегчением сказал он и покосился на её руки, лежащие на коленях. В ушах уйма серёг, а на руках совсем нет колец, ни одного. Что-то смутное шевельнулось в его мыслях, какое-то воспоминание. Тонкая рука с едва заметным маникюром. Но он слишком волновался, чтобы ухватить эту мысль и додумать. Тонкий цитрусовый запах духов Виктории лишал его самообладания, мешал мыслить здраво и стройно.

Они подъехали к корпусам.

- Вот что мы будем делать, если я в отъезде? Или в городе с утра? Такое редко, но бывает.

- У меня есть вот это, - Виктория достала из сумки электрошокер.

- Оо, - улыбнулся Игорь Анатольевич. - Работает? Пользоваться умеете?

- Хотите протестировать?

- Нет, что вы. Поверю на слово, - вновь улыбнулся он. - А когда вы уезжаете домой, как добираетесь до остановки? Тоже в одиночку?

- Нет, ни разу одна не ходила. Или с преподавателями, или с кем-то из студентов.

- Хорошо, - кивнул он. Заглушил мотор, вышел, обошёл машину, и открыв пассажирскую дверь, подал руку Виктории. Максимов нажал кнопку на брелоке, и они с Викторией вдвоём отправились в корпус.

Это что же получается? Теперь тому, кто сочиняет слухи о ней, придётся "переобуться" и сочинить легенду о её отношениях с начальством?

Виктория знала и чувствовала, что нравится Игорю Анатольевичу. Причём, в хорошем смысле слова. Что он не позволит себе никаких намёков, домогательств. Она толком не понимала, откуда взялось это знание; какое-то шестое чувство.

Но Виктория боялась Максимова и его симпатии. Она согласилась принять его заботу; послушалась, чтобы не спорить, не обижать его. И из соображений безопасности, конечно. Где-то в глубине души было приятно и лестно, что такой взрослый, зрелый мужчина заботится о ней. Но в этой же взрослости и зрелости Игоря Анатольевича заключалась и проблема. Вика и сама была давно не девочка; однако она всегда близко общалась либо с ровесниками, либо с людьми младше её. Никогда в её близком окружении не было таких взрослых и значительных фигур, как Максимов. К тому же, он её начальник.

"Здравствуй, Егорушка! Как твои дела? Контролируешь "ураган", или он уже подхватил тебя и унёс?

У меня неожиданно на личном тоже возник некоторый шторм. Почему-то я внезапно стала объектом заботы взрослого состоявшегося человека. Пока совсем ничего не понимаю, и совсем не понимаю, что чувствую...

Целую тебя!".

"Привет, дорогая! Я не контролирую ни черта. К тому же, сам несусь навстречу погибели. Извини за столь драматические сравнения, но чувствую примерно так. Ржу сам над собой.

Присмотрись к своему этому человеку. Ведь "взрослый" - не всегда равно "старик"?

До связи!

P.S. Целую тебя!"

Глава третья
- Систер, я не хочу идти! В школе никогда не ходил ни на одну вечеринку, с чего вдруг теперь?

- А я говорю, пойдешь! На посвящение в студенты ходил же, и на День студента пойдешь. Хватит уже сидеть, как запечный таракан! В старости насидимся!

- Посвящение – это как линейка в школе. А тут концерт и дискотека. Это такая тоска!

- Посидишь и уйдешь. Не обижай старосту! Как её?

- Катя.

- Вот. Катю. Она тебе в личку написала, чтобы явился! Знает, видимо, что иначе тебя вообще никак из дома не вытащить.

Катя писала Ваньке часто, Вика была в курсе. Они с братом ничего друг от друга не скрывали. Виктория сильно подозревала, что Ванька нравится старосте его группы. Вряд ли она так написывает в личку всем. И её "не любящий переписываться" брат, между прочим, отвечает.

- Сейчас выберем, что наденешь. Даже я сегодня в платье иду.

- Ну всё, погода испортится. Ждём тайфуна, цунами и смерча. Виктория Сергеевна наденет платье, - проворчал Ванька.

- Да. И поеду на такси. Пожалуй, вызову и тебе, а то я отлучусь, а ты под шумок обратно домой вернёшься!

- Вот докопалась. Ладно, иди, надевай своё платье. Мне тоже надо собираться, - Ванька послушно взял вещи, которые приготовила ему сестра.

Мероприятие по случаю Дня студента проходило семнадцатого ноября в городе, в актовом зале главного корпуса. Там же, в примыкающем коридоре, должна была состояться дискотека. Несмотря на то, что Виктория очень энергично "выпнула" Ваньку на праздник в его универ, сама она надеялась уехать домой после торжественной части. Дискотека для молодёжи, рассудила она. Хватит с неё того, что она сегодня вырядилась в длинное чёрное платье, обтягивающее её худощавую фигуру, да ещё должна петь! Пришлось привезти с собой гитару. Татьяна Юрьевна возложила на Викторию "романтическую" часть поздравления студентов от преподавательского состава. Виктория приготовила песню "Останусь" группы "Город 312" - романтично, сильно, трогательно. Ребята из её группы в этот раз порадовали: сами полностью подготовили номер, который стал одним из лучших. Сценку из жизни первокурсника, и переделали песню из фильма "Формула любви": уна, уна, уна, ун моменто... Саша Столбов был на высоте. Зал очень тепло поддержал их. А потом и её, Викторию. Давно ей не приходилось петь перед столь огромной аудиторией. Пожалуй, с тех пор, как она сама была студенткой ещё в первый раз, на бакалавриате.

...Она уже продумывала пути отступления в сторону дома, и подошла к Саше Столбову, чтобы предупредить, - он остаётся за старшего. В этот момент зазвучала медленная музыка, и Саша неожиданно пригласил Викторию. Чёрт. Со стороны могло показаться, что она его пригласила. Видимо, и Лиза так считала, судя по пламенному взгляду, которым она сверлила Викторию.

- Вы так красиво поёте, Виктория Сергеевна, - сказал Саша. - И гитара такая у вас классная.

- Спасибо, Саша! Гитару из Питера привезла, - улыбнулась Виктория. - Спасибо за прекрасный номер, Саша! Вы просто молодец!

Он покраснел.

- Я сейчас поеду домой, Саша. Вы до конца дискотеки планируете остаться?

- Да, не переживайте, Виктория Сергеевна, всё под контролем. Да тут и полиция дежурит.

- Хорошо, спасибо!

Саша проводил её в зал. Надо забрать гитару и вещи. Пока Виктория пробиралась к комнате, где всё оставила, вновь зазвучала медленная композиция, и на пути встал Василий.

- Можно вас пригласить?

Ах ты Боже мой! Сюрприз пришёл, откуда не ждали. И не откажешь, со Столбовым же танцевала.

Виктория была прилично выше Василия, но его ничуть это не смущало, он вёл её очень уверено.

- Вы сегодня такая красивая, Виктория Сергеевна! Мне нравится, когда вы в платье.

Ну ещё бы. Да ещё в таком длинном. Она бы надела покороче, но на щиколотках у неё тоже татуировки.

- Спасибо, Василий. Рада, что вы пришли сегодня на праздник.

Виктория помнила, что посвящение в студенты Василий проигнорировал.

- Так я приехал, потому что знал, что вы будете петь. Я после того турслёта только и мечтал ещё вас послушать.

- Откуда знали, Василий?! Это же был сюрприз! Или придумали сейчас?

-Нееет, правда. Знал вот, источники... - загадочно проговорил он.

"Вечер сюрпризов", - подумала Виктория, когда Василий проводил её в зал. Ну теперь-то она заберёт гитару?!

Вновь зазвучала медленная композиция, и Вика заспешила. Похоже, диджей влюблён, и сам танцует. Одни "медляки".

- Разрешите, Виктория Сергеевна?

О нет, нет, нет!.. Она не видела сегодня Максимова, и надеялась, что его на мероприятии нет.

Она беспомощно смотрела на него. Он подал ей руку:

- Я тут подумал, а слабо мне проскочить между вашими юными кавалерами? И надо же, удалось.

Виктория подала ему руку. Саша Столбов выше её, Василий ниже. С Игорем Анатольевичем глаза в глаза. Он молча смотрел на неё, вёл уверенно. Даже лучше, чем Василий. Она чувствовала рукой, лежавшей на его плече, теплую кожу сквозь тонкую ткань рубашки.

- Я всё знаю, Игорь Анатольевич: пела просто зашибись, гитара у меня - отпад, и длинное платье мне идёт. Давайте просто потанцуем.

Он рассмеялся.

- Значит, эти два за...нца не только вас пытались похитить, но и все комплименты успели сказать. Ни единого шанса. Ну ничего, посмотрим.

Виктория тоже рассмеялась:

- Просто тут диджей на своей волне, похоже, быструю музыку совсем не признаёт.

Виктория вдруг поняла, что ей нравится танцевать с Игорем Анатольевичем. Он какой-то ... тёплый что ли. Она даже не могла сформулировать это ощущение. Парфюм приятный, ненавязчивый и прямо ощутимо дорогой. Вообще, внешность противоречивая, сложно угадать возраст, а спрашивать не станешь же. Если судить по лицу - лет 35-37. Тело тоже выглядит молодым и гибким, прямая спина, никакого животика. Очень плюсуют к солидности дорогущие очки и эта бородка... Виктория неистово ждала, когда закончится мода на бородачей, и радовалась, что отец и Ванька бреются.

Что до седины у Максимова, то это не показатель возраста, конечно. Он брюнет, а брюнеты часто начинают седеть рано.

- Я правильно понял, что вы собирались удрать домой? - нарушил он молчание.

- Точно подмечено. Причём, трижды.

- Хорошо, что я успел.

Музыка закончилась. Провожая Вику с места для танцев, Игорь Анатольевич сказал коротко:

- Жду в машине, подъеду к выходу. И не пытайтесь меня убедить, что вы любите ездить на такси.

Он направился к выходу из зала, а Виктория, слегка измотанная этим вечером и неожиданно свалившимся на неё вниманием разновозрастных мужчин, наконец-то нашла свою куртку и забрала гитару.

Виктория села в уже ставший привычным "BMW", пристегнулась и подумала, что к хорошему чертовски быстро привыкаешь.

- Адрес, Виктория Сергеевна?

- Ах, да. Простите, - она назвала адрес. Автомобиль резко взял с места, и Виктория откинулась на сиденье, прикрыла глаза. Он включил какое-то спокойное радио, тихо, фоном.

- Устали?

- Да, есть немного.

- Всё же я скажу это: вы сегодня выглядите ещё прекрасней, чем всегда, и очень красиво пели. В гитарах не разбираюсь, увы. А ваш староста Столбов в вас влюблён.

- Спасибо, Игорь Анатольевич! А по поводу Саши вы ошибаетесь: у него просто чувство вины за то, что мы на турслёте завалили музыкальный номер. Он отвечал за подготовку. Вот и старается теперь. Я ему благодарна, как староста он бесценен.

- Хорошо, что они тогда завалили номер. Вы так зажгли, Виктория Сергеевна!

- Ага. Так зажгла, что Юрий Иванович до сих пор не здоровается со мной. Ну не знаю я патриотических песен. Пробел.

- Юрий Иванович переживёт. Ничего ему не сделается. А у Столбова всё же не просто чувство вины. Будьте осторожны. Его девушка настроена против вас. Поймите правильно, я не сплетни собираю. Мне не хочется, чтобы вас поливали грязью.

- Вы тоже заметили, да? - Виктория открыла глаза и выпрямилась. - Сегодня ещё по-дурацки получилось, я подошла его предупредить, что уезжаю, а он остаётся за старшего. Тут эта музыка, и он меня пригласил. Лиза так смотрела нехорошо, видимо, решила, что я его пригласила.

Они помолчали.

- Но я же не даю повода! - воскликнула Виктория. - Всегда стараюсь вести себя корректно.

- Я знаю, Виктория Сергеевна. Не обижайтесь. Просто держите ситуацию под контролем.

- Хорошо, - она вновь откинулась на сиденье и вскоре провалилась в дремоту.

-... Вика, - он коснулся её руки, - приехали.

Конечно, он мог сидеть и смотреть, как она спит в его машине, сколько угодно. Но у ворот её дома кто-то чистил неожиданно выпавший снег. Видимо, отец.

Она посмотрела на него туманными от сна глазами, его сердце сделало резкий скачок вниз, и тут же вверх. Потом Виктория проснулась.

- Ох, простите, Игорь Анатольевич! Спасибо вам огромное!

Он всё же решился. Поймал эту тонкую нежную руку и быстро поцеловал.

- На здоровье! Обращайтесь, Виктория Сергеевна.

Она схватила гитару и выскочила из машины сама. Максимов постеснялся выйти при её отце.

"Здравствуй, дорогая! Как твои дела? Я сегодня счастлив. Счастлив-счастлив. Она не отталкивает меня, позволяет быть рядом. Большего пока боюсь я сам. На это ещё решаться и решаться.

Как твои дела?

Р.S. Целую тебя!".

"Здравствуй, Егорушка! Ты счастлив, а я за тебя счастлива.

У меня всё странно. Я чувствую его отношение. Это хорошее, прекрасное отношение. Но я боюсь его, и ничего не могу с собой поделать.

Обнимаю тебя, дорогой!".

* * * * * * *

Ванька после Дня студента вернулся намного позднее Виктории, и как утверждала мама, приехал не на такси, а кто-то его привёз.

Потом с братом начало твориться нечто странное. Раньше его было из дома не выгнать, теперь же он являлся только поужинать и лечь спать. Им даже некогда было поболтать с Викторией; зачастую она уже спала, когда он возвращался. Отсутствовал он и почти все выходные, а с субботы на воскресенье не явился и ночевать. Хорошо, хоть предупредил маму, а то бы они с ума сошли.

Конечно, у Виктории были мысли по этому поводу, и она даже знала имя причины столь резких перемен в образе жизни брата. Но что-то он прямо в омут с головой... Видимо, это у них семейное. Когда-то и она, Виктория, была такой же. Значит, не только у Егора ураганы... И брата уносит. Этак она останется и вовсе одна. Ну ничего, лишь бы они были счастливы. Они оба достойны самого лучшего, "её" мужчины.

Возвращаясь с работы, Виктория заметила у ворот старенькую серебристую "Ладу". Интересно, что за гости?

Отец встретил её во дворе и прошептал, прибавив глаза:

- Представляешь, Ванька девушку привёл!

- А что за волнение? - улыбнулась Вика. - К этому всё шло. Надо сказать "наконец-то!", а не переживать. Хватит над ним трястись, он взрослый красивый парень. Или с ней что-то не так?

- Да вроде, всё нормально с ней, - кивнул отец. Виктория поцеловала его в щеку, и они вошли в дом.

Едва Виктория вошла на кухню, ей навстречу поднялась миниатюрная темноволосая девушка с огромными карими глазами, чёлкой, спадающей на лоб, длинными волосами, убранными в "конский хвост".

- Катя, девушка Ивана, - отрекомендовалась она и протянула руку Виктории.

У миниатюрной Кати неожиданно оказался довольно низкий, звучный голос и крепкое рукопожатие.

- Виктория, сестра Ивана, - улыбнулась Вика и села. - Есть хочется.

- Мы с Катей пирогов напекли, - засуетилась Лидия Петровна.

"О как!" - подумала Вика и бросила взгляд на Ваньку. Тот сидел, потупившись, и держал руку Кати в своих ладонях.

"Привет, дорогой! Я в замешательстве. Мой любимый брат влюбился, девушка очень хорошая, как мне кажется, и ему как раз такая нужна. Я очень рада за него, но чувствую эгоистичный страх: неужели я теперь совсем буду не нужна ему? Прошла моя эпоха в его жизни?

Обнимаю тебя!".

"Привет, дорогая! Ревность – разрушительное чувство; гони её прочь. Я не верю, что ты можешь стать кому-то не нужна. Если ты не ошиблась в девушке брата, то у тебя сложатся доверительные отношения и с ней. Я уверен.

Р.S. Целую тебя!".

...Виктория была дома одна, когда раздался звонок в двери. Выглянув в окно, она увидела машину Кати. Так. Иван сегодня уехал в поликлинику к ортопеду. Видимо, Катя не в курсе его "больничных" дел. Она пошла открывать ворота, на ходу соображая, что бы такое соврать.

- Проходи. Мой руки и дуй на кухню, буду тебя чаем поить.

Пока Катя заходила в туалет и ванную, Виктория быстро строчила Ивану в вайбере: "У нас дома тебя ждёт Катя. Ты скрыл от неё поездку. Я сказала ей, что ты на ежегодном осмотре в военкомате; хоть и учишься, но возраст призывной. Так что поддержи потом легенду".

Ванька отозвался очень быстро: "Спасибо, систер! Люблю тебя. Скоро буду".

- Расскажи о себе, - попросила Виктория, - надо же нам время коротать.

Они пили чай с булками и вареньем.

- Мне двадцать один год, я перед универом ещё окончила педагогический колледж. У нас по маминой линии все женщины – педагоги. Мама работает в детском центре для дошкольников, возглавляет его. Папа водитель на скорой. А вы?

- Ты.

- А ты? Ваня очень много рассказывает о тебе. Всё так и есть?

- Уверена, что Ванька ничего не приврал. Он мой первый критик. А ты не ревнуй ко мне. Я очень рада, что у Ваньки всё хорошо. Я тебе не враг, а наоборот, союзник. Но при одном условии: если ты не причинишь Ваньке боль. Если причинишь, закопаю, и пусть меня посадят.

Катя выдержала её взгляд:

- А я четырежды чемпионка края по тхэквондо в своей возрастной категории. Так что если ты обидишь Ивана, будешь иметь дело со мной.

- Ого! - воскликнула Виктория. - Респект! Чувствую, Ванька в надёжных руках.

Они вдруг обе прыснули от смеха.

- Но знаешь, Катя. Я бы предпочла, чтобы не только Ванька чувствовал твою надёжную руку, а ты чувствовала его мужское плечо. Пусть мы с тобой те ещё амазонки, ему это знать не обязательно.

- Да, согласна! - воскликнула Катя. - Чувствую, с тобой "сработаемся"!

Глава четвертая
Виктория вышла на крыльцо корпуса с двумя студентами, которым нужно было ехать в город. Снег, выпавший больше недели назад, начал подтаивать, - ноябрь любит пошутить. На крыше образовались вполне себе апрельские сосульки, а по ясному небу неслись свинцовые облака: ветер был достаточно сильный.

Виктория почувствовала, как её кто-то взял за локоть. И даже не глядя поняла, кто именно. Парни, с которыми она шла, смотрели на него, как кролики на удава.

- До завтра, ребята! - Виктория махнула им рукой, и они быстро пошли к остановке.

- Опять юные кавалеры?

- Собирались идти вместе до остановки, - она, наконец, обернулась к нему. - Здравствуйте, Игорь Анатольевич.

- Здравствуйте, Виктория Сергеевна! Извините, что утром не встретил, было совещание в городе. Зато теперь могу подбросить прямо до дома. Надеюсь, вы домой?

- Домой, домой. Подбрасывайте, - улыбнулась Виктория.

Они сели в машину, которая резко взяла с места. Ему бы в гонщики. По дороге обогнали студентов Виктории; те проводили их взглядами. Интересно, о них с Максимовым уже болтают? Наверняка да. Ну и пусть.

Он снова включил фоном спокойное радио.

- Когда подвозил вас после праздника, это ваш отец убирал снег у ворот?

- Да, это был папа. Я живу с родителями и младшим братом, Иваном.

- Насколько младше брат?

- На десять лет. Он учится на первом курсе в классическом; информационные технологии.

- А почему не у нас учится?

- Кстати, подавал документы и прошёл, но выбрал тот универ. Решил, классика надёжнее, и к дому ближе. А вы? С кем живёте?

- Я живу один. Отца не стало, когда я ещё учился в десятом классе, а мамы пять лет назад. Я у них достаточно поздно появился.

Он не стал рассказывать, конечно, что матери сильно убавило лет то, что с ним случилось пятнадцать лет назад. Ведь тогда все тяготы легли на неё. Любимая жена, Наташа, от него отказалась сразу. Он стал ей в тягость, был противен. Хорошо, что не успели детей родить.

- Игорь Анатольевич, всё хорошо? Вы побледнели, - его вытащил из задумчивости встревоженный голос Виктории.

- Простите, ради Бога! Задумался.

- А почему вы совсем один?

Она, конечно, интересовалась, почему он не женат. Но он решил обойти эту тему.

- Ну не совсем. У меня есть родной дядька, младший брат мамы. Он живёт во Владивостоке. Мы с ним два бобыля. Я к нему летаю дважды в год - на Новый год и зимние каникулы, и потом летом, в отпуске. Летом там почти как на южном побережье.

- Дальний Восток? Круто! У меня там знакомые есть.

- Вы были там?

- Нет, никогда. А как вы привыкаете? Разница во времени колоссальная. У них уже утро, когда у нас еще ночь только наступает.

- Привыкаю потихоньку. Скоро снова полечу. Перед сессией. А кем работают ваши родители?

- Они оба всю жизнь работают на заводе. Папа квалифицированный токарь, а мама бухгалтер. У нас очень хорошая семья. Я не представляю, что бы делала без них. А Ваньку я просто обожаю. Девушку привёл недавно, - улыбнулась Виктория.

У Максимова одновременно возникло чувство ревности к брату Виктории (кажется, он недавно поучал Николь, призывал гнать ревность!), и мысль о том, что ситуации у Виктории и Николь похожи. Бывают же совпадения. Но сосредоточиться на этой мысли, когда рядом сидела Вика, живая и настоящая, он опять не смог.

- Это хорошо, что у вас есть дядя. Совсем без семьи плохо.

Опять она куда-то клонит, хитрая девчонка. Но откровений не дождётся.

...Около ворот её дома опять кипела жизнь: стояла серебристая "Лада", рядом с которой высокий парень и маленькая девушка играли в снежки подтаявшим снегом.

Виктория и Максимов сидели молча и наблюдали из тонированных окон. Ванька заметил "BMW", удивленно засмотрелся, и тут же снежок прилетел ему в шевелюру.

- Вот и получил, любопытный Иван, - улыбнулась Виктория.

Она вдруг поймала себя на странной мысли: ей не хочется, чтобы их разговор заканчивался. Но пора и честь знать.

- Спасибо, Игорь Анатольевич! - Виктория начала отстёгивать ремни безопасности.

Максимов быстро поймал и поцеловал её руку, выскочил из машины, открыл пассажирскую дверь, подал руку Виктории. Ванька с Катей смотрели во все глаза.

Автомобиль резко взял с места. Виктория подошла к воротам.

- Говорил мне отец, что после Дня студента тебя на крутой тачке привезли, систер, а я не поверил.

- Мужчины-сплетники, - Виктория подмигнула Кате и скрылась за воротами.

* * * * * * *

Виктория принимала зачёт у своей группы. Уже прошло три "шестёрки" студентов; сдали все. Сейчас зашли оставшиеся студенты, их было семеро: Лиза, четыре самые верные её подруги, Герман (ему нравилась Лиза) и Василий. Взяли билеты, сели по местам. Василий, как обычно, за самый дальний стол. Вскоре Виктория заметила, что Лиза списывает прямо с тетради. Встала, молча подошла, взяла тетрадь.

- Заберёте, когда будете отвечать.

Лиза пошла отвечать первая. Виктория, которой совсем не улыбалось встретится с Лизой ещё раз, пыталась даже вытянуть ту, но всё было напрасно. Лиза словно нарочно заваливала зачёт.

- Что ж, - вздохнула Виктория. - Придётся встретиться послезавтра на кафедре. Буду ждать вас в двенадцать. Надеюсь, ничто не помешает вам подготовиться.

- Поставьте зачёт, Виктория Сергеевна, - спокойно ответила Лиза, сверля её глазами. - Меня же к экзаменам не допустят.

- Я уверена, что в четверг вы прекрасно ответите, и вас допустят.

- Кому нужна ваша история, Виктория Сергеевна? - голос Лизы становился громче. - Повторение школьной программы. Чем ничтожнее предмет, тем больше препод мнит о себе.

Виктория даже оторопела от такой неприязни и злости. Но сдержалась.

- Лиза, давайте не будем мешать готовиться остальным студентам. До свидания. Жду вас послезавтра.

- Думаете, спите с замдекана, так всё можно? Мои родители – одни из меценатов универа. И я себя не на помойке нашла.

- Слышь, ты, рот захлопни, дитя меценатов! - раздался спокойный голос Василия. - И вали, тебе сказали. А то кто-нибудь тебя на помойке найдёт.

Виктория умоляюще посмотрела на него и приложила палец к губам.

- Очень рада за вас, Лиза, - у Виктории дух захватывало от бешенства, но она спокойно встала, подошла к двери и распахнула её. - До свидания, Лиза.

Та продолжала молча стоять у стола Виктории.

- Алё, гараж! Тебе помочь? - Василий встал.

- Лиза, повторяю, до четверга. Или мне вызывать охрану? Вы срываете зачёт.

Лиза схватила со стола тетрадь и резко пошла к двери. Она сильно толкнула плечом Викторию, схватилась за ногу, воскликнула "Ой!", бросила полный ненависти взгляд и ушла, прихрамывая. Виктория, которая очень хорошо знала, как хромают люди по-настоящему, не оценила концерт. Закрыла двери, налила себе воды и села за стол.

Следующие пять человек ответили хорошо. Остался один Василий. Он отвечал прекрасно, интереснее всех. Виктория давно поставила ему зачёт, а они всё болтали. Василий, как выяснилось, увлекался не только техническими дисциплинами, но и немецкой философией, а также психологией.

- Поздравляю с наступающим, Василий! Желаю вам в новом году всё взвесить, хорошо подумать, и переместиться куда-то в сторону МФТИ или ИТМО, например.

- Думаете, имеет смысл, Виктория Сергеевна?

- Я больше, чем уверена, Василий!

... В четверг Лиза явилась на кафедру вовремя, ответила прекрасно, получила зачёт и допуск к экзаменам.

* * * * * * * * *

На встречу Нового года к ним приехали Катя и её родители. Встречали очень весело. Ёлку когда-то отец посадил во дворе, потому у них было почти как в Простоквашино. Родители Кати оказались ровесниками их родителей, компания сложилась. Вскоре было решено за шампанским, что "чего молодым бегать туда-сюда по морозу, пусть Катя переезжает к Ивану". Виктория тоже считала это хорошей мыслью.

Она уже поздравляла Егора, когда у него там наступил Новый год. А теперь, когда наступил и у неё, написала снова, уже больше.

"Дорогой мой Егорушка! Твоя слегка пьяная Николь мысленно с тобой! Поздравляю тебя с Новым годом! Желаю, чтобы в этом году ты обрёл то счастье, которого ты давно достоин!

Целую тебя!

P.S. Держи новогодний Питер".

Виктория прикрепила несколько прошлогодних фоток из Питера.

Через несколько минут смартфон мигнул, сообщив об ответе.

"Дорогая! Поздравляю тебя с Новым годом! Желаю тебе того же, что ты пожелала мне. Пусть в твою душу придут мир и любовь, не ограждай себя от этого! Поверь, ты можешь дать другому человеку очень много! Только это должен быть хороший человек. Который будет не только брать, но и давать тебе счастье и заботу.

Целую тебя! Твой пьяный Егор.

P.S. Держи новогодний Дальний Восток".

"Счастливый и пьяный?"(с)

"Нет, родная, просто пьяный!".

Виктории очень хотелось поздравить Игоря Анатольевича, но так получилось, что они даже не обменялись номерами телефонов. Игорь Анатольевич сейчас был к Егорушке территориально намного ближе, чем она к ним обоим.

Виктория расстилала на полу своей комнаты синие обои с россыпью серебристых вкраплений - звёзд, когда в двери поскреблась Катя. Они были дома вдвоём: родители и Ванька уехали в деревню к двоюродному брату отца. Ваньку забрали, чтобы не мешал Кате готовиться к грядущему экзамену: послезавтра начало сессии. Сам Ванька получил первый экзамен "автоматом". Виктория же не любила ездить к родне; они не могли спокойно принять её "одиночество" и всё время пытались сосватать.

- Вика, ты какой-то вкусный суп сварила. Пойдём, пообедаем?

- Хорошая идея, - пробормотала Виктория и поднялась.

После обеда Катя вызвалась мыть посуду, а Виктория ушла к себе клеить обои.

Через несколько минут Катя вновь возникла на пороге её комнаты.

- Ищу законный повод откосить от подготовки к экзамену, - заколебалась! - решительно сказала она. - Буду тебе помогать.

- Думаешь, я откажусь? - усмехнулась Виктория.

... Иван зашёл в дом и услышал смех, доносившийся из комнаты сестры. Потом раздалось нестройное пение. Он махнул рукой родителям - всё нормально! Те ушли на кухню, разбирать сумки.

Он подошёл к двери комнаты Виктории (пение стало громче), открыл и тихонько вошёл.

Вика и Катя лежали на полу, глядя в звёздное "небо" и пели во всё горло:

- ...И снится нам

Не рокот космодроооомааааа

Не эта ледянаааая синевааааа...(с)

Они увидели его, но продолжали петь. Иван плюхнулся на пол между ними и притянул их головы к своим плечам. Когда девушки перестали петь, они все трое расхохотались. Потом Ванька крикнул, глядя в "небо":

- Господи, спасибо тебе! Теперь у меня две сумасшедшие бабы!

И добавил тише:

- Что бы я делал-то без вас?!

Глава пятая
В начале февраля, в первый понедельник после студенческих каникул, Виктория ехала в автобусе на работу и очень волновалась. Она даже не предполагала, что надвигающаяся встреча с Максимовым приведёт её в такое смущение и восторг. Надо признать, соскучилась. Больше месяца они почти не виделись; буквально пару раз, урывками. Сначала был праздник и новогодние каникулы, Игорь Анатольевич улетал к дяде во Владивосток. Потом сессия, когда расписание у всех было разное. Потом, во время студенческих каникул, Максимов уезжал на учёбу в Москву. Виктория выполняла методическую работу; зачастую, дома, удаленно. И вот теперь, наконец, они входят в привычный ритм – начинаются лекции.

"BMW" у остановки не оказалось; не появился и позже. Уже днём Виктория узнала на планёрке, что Игорь Анатольевич опять в Москве, на этот раз на какой-то выставке, и появится в универе только в пятницу. Что ж, придётся ждать пятницу.

Во вторник пара истории была последней у её группы. Минут за пять до окончания пары в аудиторию заглянула секретарь декана, Михаила Степановича, официальным голосом зачитала список из шести студентов и велела Виктории и им следовать за ней. Остальных отпустила домой. Виктория ничего не понимала, а секретарь не стала объяснять. Секретарь пригласила в кабинет декана Викторию и Лизу; ещё пятерых студентов оставили в приёмной и велели ждать.

Михаил Степанович сидел за своим столом, лицо у него было напряжённое. Рядом сидела завкафедрой, Нина Васильевна.

- Михаил Степанович, происходит нечто очень неправильное, - увещевала она, но декан отмахнулся. В кабинете также сидели мужчина и женщина средних лет. Лиза метнулась к ним, села рядом. Виктория поняла, что это её родители: Лиза была копией матери. Отец был крепкий, с животиком, с очень светлыми водянистыми глазами.

- Виктория Сергеевна, расскажите подробно, шаг за шагом, о том, что произошло двадцать шестого декабря на зачёте по вашему предмету, когда отвечала заключительная группа студентов.

"Ах вот оно что! Очная ставка, без предупреждения". Она поймала отчаянный и сочувствующий взгляд Нины Васильевны. И рассказала всё подробно.

- А теперь вы, Елизавета, расскажите, - спокойно продолжал декан.

Лиза рассказала. По её версии, Виктория угрожала ей тем, что не поставит ей зачёт совсем, не допустит до экзаменов, а когда Лиза пыталась договориться, преподаватель вытолкнула её из аудитории.

Виктория была уже готова к такому повороту. Она только не понимала, почему декан пригласил её так, словно она наверняка виновата.

- Приглашайте всех по одному, и пусть каждый остаётся тут, когда расскажет, - распорядился декан.

"Ого, как всё поставлено! Служебное расследование на широкую ногу!".

Все пять студентов, которых приглашали по одному, рассказали версию Лизы. Прекрасно. А где Василий, интересно? Студентов же было семеро.

- Вот видите, Михаил Степанович! - у матери Лизы был глубокий, грудной голос, - преподаватель ещё и лжёт.

Затем она обратилась к Виктории:

- Мы сразу ездили в травмпункт, "сняли" ушиб. Около колена был большой кровоподтёк. Мы готовы идти в полицию!

При слове "полиция" у декана стало такое лицо, словно у него заболели сразу все зубы. Понятно, не хочется полицию.

- Так в чём же дело? Обращайтесь в полицию. Надеюсь, ваша дочь и ваши ... помощники, - Виктория бросила взгляд на пятерых студентов, оболгавших её, - в курсе, что такое клевета?

Михаил Степанович вздрогнул.

- Мы много лет являемся меценатами университета, поддерживаем дружескую связь, - с достоинством ответила мать Лизы. - И нам бы не хотелось из-за какой-то выскочки нарушать эту связь!

- Ну так воспитывали бы ребёнка так, чтобы она не стала выскочкой? Не вариант? - Виктория внимательно смотрела на Лизу.

- Чтооо? - отец семейства впервые подал голос. - Ах ты дрянь, подстилка, ещё выступаешь тут? Да я тебя в порошок сотру! Не посмотрю, что ты тут с замдекана шуры-муры, и с богатыми студентиками успеваешь!

Виктории было противно смотреть в его глаза. Ужас. Как его жена с ним живёт? Тошнит аж.

- Я попрошу вас всех тут не касаться грязными языками имени достойного человека. Вы, - она обвела глазами всех, даже декана, всех, кроме Нины Васильевны, - не достойны произносить его имя и трепать тут в грязном концерте. Я требую разбирательства полиции, - Виктория откинулась на спинку стула и сложила руки на груди.

- Нам достаточно публичных извинений с её стороны, - мать Лизы примирительно смотрела на испуганного декана.

- Виктория Сергеевна, - строго сказал Михаил Степанович, - надо принести извинения.

- Обязательно, - усмехнулась Виктория. - Ждите. А почему пригласили шестерых студентов? В заключительной группе было семеро, где Василий ...?

Когда Виктория назвала фамилию Василия, отец Лизы сдвинул брови и вопросительно уставился на супругу.

- Как семь? Точно семь? - Михаил Степанович вопросительно посмотрел на секретаря. Они начали искать списки, нашли, хмуро переглянулись.

В этот момент раздался стук в двери, и на пороге кабинета возник Василий. Какой он всё-таки молодец! Он сразу всё понял! А она, Виктория, ничего не поняла сначала.

Поздоровавшись, Василий зашёл и сел рядом с Викторией. У неё появился защитник. Конечно, она уже решила, ЧТО будет делать при любом исходе действа. Но всё равно приятно.

Декан задал Василию тот же вопрос, что и всем. Василий слово в слово повторил то, что сказала Виктория. Отец Лизы не сводил глаз с кольца Василия, на щеках ходили желваки.

- Откуда синяк был на ноге?! - прорычал он, когда Василий замолчал.

- Из спортзала, - проблеяла Лиза. Папаша схватил её за шиворот, и "меценаты" покинули кабинет.

- А извиниться перед Викторией Сергеевной? - крикнул им вслед Василий.

- Не надо мне, Василий, лишь бы их не видеть. Спасибо вам огромное!

- А я вас предупреждала, Михаил Степанович! - вступила Нина Васильевна. - Эх, был бы тут Игорь Анатольевич! Он бы такого не допустил!

"Потому без него и затеяли, что тут не понятно?", - подумала Виктория. А вслух сказала:

- Прощайте, Василий! Я больше не приду, вы же понимаете?

Он кивнул. Она была права.

- Хорошо подумайте над тем, что я вам говорила по поводу перемещения.

Он снова кивнул.

- Все свободны! - опомнился декан.

Василий пожал руку Виктории и вышел.

Виктория попросила у секретаря бумагу и ручку.

- Викуша, подумайте! - взмолилась Нина Васильевна. Виктория покачала головой.

- Без отработки, - сказала она декану. - Я больше не приду сюда. Можете по статье уволить, мне пофиг.

Подписал без отработки. Хоть тут совесть не позволила упираться.

* * * * * * *

В субботу к ним должны были приехать в гости родители Кати, и Виктория задумала пельмени:

- Сначала все дружно лепим, потом варим, потом дружно едим.

Они с отцом приготовили фарш, Виктория сама сделала тесто.

Мероприятие шло полным ходом, когда в ворота позвонили. Отец, вернувшись, смущенно сказал Виктории:

- Там к тебе, с работы.

Нет у неё никакой работы уже несколько дней. Но Виктория сразу поняла, кто приехал, и заволновалась.

- Ты в дом-то пригласил?

- Да, конечно!

Она вышла в коридор, где увидела Максимова. Виктория прямо кожей чувствовала его волнение.

- Здравствуйте, Игорь Анатольевич!

- Здравствуйте, Виктория Сергеевна! - он боролся с невыносимым желанием схватить её и прижать к себе - так соскучился, и в таком отчаянии был. Она стояла перед ним в футболке и лёгких домашних брюках. И в глазах её было что-то... Он готов был поклясться, что она тоже рада видеть его.

- Мне необходимо поговорить с вами, - наконец смог сказать он.

- Тогда снимайте куртку, вот здесь можно вымыть руки, а потом присоединяйтесь к нам: мы на кухне делаем пельмени, - и видя, что он пытается возразить, продолжила. - Инициатор я, так что не могу покинуть поле боя. К тому же, у меня нет секретов от этих людей.

Максимов покорно последовал за ней. Казалось, за большим столом целая толпа народу.

- Знакомьтесь: Игорь Анатольевич Максимов, мой бывший начальник.

Все поздоровались.

- У меня как раз нет "пары", Игорь Анатольевич, садитесь тут, со мной. Вы что больше любите делать: лепить или катать?

- Я? Ну пусть лепить, - он сел на табурет, который указала Виктория.

- Отлично! Я как раз люблю катать. Но сначала всех представлю, слева направо. Рядом со мной мой брат Иван, затем его девушка, Катя. Наша мама, Лидия Петровна. Наш папа, Сергей Николаевич. Ирина Юрьевна, мама Кати. Владимир Андреевич, папа Кати.

Все раскланялись. Максимов подключился к процессу изготовления пельменей.

- Виктория Сергеевна, - начал он. - Вы, наверно, догадались, о чем я приехал вас просить?

- Конечно, Игорь Анатольевич. Вы хотите из категории "бывшего начальника" вернуться в категорию действующего.

- Совершенно верно. Я понимаю ваши чувства. Это ужасно и вопиюще - то, как с вами поступили. Но это "ваша" работа, вы там на своём месте. Михаил Степанович принесёт вам извинения, я обещаю.

- Игорь Анатольевич, дело не только в моём возмущении. И я не хочу, чтобы он извинялся. Вы заставите его, но он ничего не понял. Самое смешное, я и осуждать-то не берусь Михаила Степановича. Если только за это тупое шоу. А так... Как говорится, то ли я украла, то ли у меня украли, а осадок остался. Тень падает на весь факультет, и на университет. А декан – это такая должность... между молотом и наковальней. Ему тоже не позавидуешь.

- Вот видите, вы всё прекрасно понимаете, Виктория Сергеевна! Тогда почему так категоричны?

- Во-первых, хоть всё понимаю, но возмущена отношением ко мне как к работнику. Изначально всё шло так, будто я заведомо виновата. Без шансов. Так нельзя, даже если я не авторитетный педагог, а начинающий для вашего ВУЗа. Презумпцию невиновности никто не отменял. А во-вторых, я потерпела полное фиаско, как куратор, Игорь Анатольевич! Шесть человек – это почти четверть моей группы. И они меня хладнокровно оклеветали. А их могло быть и не шесть, а вдвое больше. То есть, мой авторитет - ничто. Авторитет Лизы выше.

- Виктория Сергеевна...

- Игорь Анатольевич...

- Вернитесь, пожалуйста! У них ещё дури много в голове. Они раскаиваются.

- Игорь Анатольевич! Вот мой брат, Иван. Он их ровесник. Я готова что угодно поставить на спор: он бы на такое не пошёл никогда. А я пропустила ситуацию в группе. Значит, не на своём месте находилась. Прошу, поймите. Я не вернусь.

Вся семья внимательно слушала их.

- Вы можете как-то повлиять на дочь? - Максимов посмотрел на Сергея Николаевича и Лидию Петровну. Виктория видела, что мать сочувствует ему. Отец же ответил:

- Понимаете, Игорь Анатольевич, у нас Вика – глава семьи и душа компании. Она на данный момент самая образованная, самая умная и самая боевая. Если она приняла такое решение – оно единственно верное. Потому повлиять не можем.

Максимов вздохнул.

- Странное, конечно, отношение к работникам, - раздался низкий звучный голос Ирины Юрьевны. - Я тоже педагог, и руковожу коллективом. Правда, не таким большим, но зато женским, а это своя специфика. Но такое...

- Игорь Анатольевич был в командировке, он бы этого не допустил, - Виктория тут же бросилась на его защиту.

- И всё же я чувствую себя виноватым, Виктория Сергеевна. Нина Васильевна рассказала мне всё. Спасибо вам, вы успевали ещё и за меня там биться. И держались прекрасно, с достоинством.

- Это похоже на систер. Справедливость - наше всё, - улыбнулся Иван.

- Значит, категорически нет? - Максимов посмотрел на Викторию.

- Абсолютно категорически, Игорь Анатольевич. Буду пробовать себя на каком-нибудь новом поприще.

- Тогда проводите меня, пожалуйста, Виктория Сергеевна! - он поднялся.

- А как же пельмени, Игорь Анатольевич? - заволновалась Лидия Петровна. - Сейчас уже варить будем.

- Спасибо, - он улыбнулся. - Аппетита совсем нет. Может, от командировки ещё не отошёл.

...Они вышли за ворота, в синие сумерки. На неожиданно ясном небе рассыпались миллионы звёзд. Чувствовалось, что весна не за горами. Виктория застегнула куртку и набросила на голову капюшон.

- Второй день не могу прийти в себя, - попытался улыбнуться он. - Утром вчера ждал-ждал у остановки... Ещё не виделись так давно. Подумал, расписание изменилось. Приехал в универ, а там Нина Васильевна с новостями. Хорошо, Степаныча не было вчера. Я бы его убил, наверно. Это сейчас хоть немного отдышался.

Виктория молчала. Она не знала, что говорить. Максимов странно смотрел на неё.

- Виктория Сергеевна! Что я теперь должен делать и как жить без вас?

Она указала глазами на небо:

- Вы же космический мужчина. Смотрите в небо, держите связь.

- Я не шучу, Виктория Сергеевна.

- Я тоже. Игорь Анатольевич, - она вздохнула, заволновалась. - Не думайте, что я глупая или слепая. Я давно всё знаю и понимаю. Но...

- Что "но"? - не выдержал он.

- Вы не знаете всего обо мне, есть причины, по которым я не могу...

- Ну так расскажите! - горячо сказал он и схватил её за плечи. - А там уж решим!

- Не могу, - она покачала головой, испуганно глядя в его глаза. - Не время и не место.

- Виктория Сергеевна! Это неправильно! Мы не можем вот так взять и разбежаться в разные стороны! Я не могу! А вы?

- Я пока не вижу другого исхода ситуации, - она умоляюще смотрела на него. - Я не могу ничем помочь... Мне нечего вам дать, нечего предложить...

- Совсем - совсем?

Он отпустил её. Снял очки, убрал в карман. Виктория впервые видела его без очков. Довольно большие глаза. Серые, но не дымчато-серые, а блестящие. Сейчас в них отражались звёзды и плескалось отчаяние. Казалось, оно вот-вот выплеснется на неё, Викторию.

- Совсем, Игорь Анатольевич.

Он несколько секунд пристально вглядывался в её глаза.

- Прощай, - он снова схватил её за плечи, прижал к себе и поцеловал.

Викторию словно молнией ударило, импульс прошёл от макушки до пяток. Несколько секунд она боролась с головокружением, потом крикнула "Игорь!", бросилась за ним, но машина мигнула фарами, резко взяла с места и моментально скрылась за поворотом их улицы.

...Растерянная Виктория вернулась в дом. Там уже вовсю варили пельмени. Аппетит пропал. Хорошо, что никто ни о чем не спрашивал её. Какие они всё же хорошие! Всё понимают.

- Вика, - сказала за ужином Ирина Юрьевна, - ты говорила о новом поприще. У тебя хороший педагогический опыт, и ты наверняка изучала педагогику и психологию, хотя бы общие. Может, хочешь работать с дошкольниками? У нас открыта вакансия. Подумай. Мы работаем по специальной методике. Курсы две недели, и вперёд?

- Спасибо, я подумаю, Ирина Юрьевна. Никогда не работала с детьми, всегда со студентами.

- Соглашайся, - сказала Катя. - Дети - это прекрасно. Они заряжают энергией, позитивом, добавляют сил. Я по выходным подрабатываю иногда, провожу занятия.

Виктория кивнула, а Ванька бросил на неё встревоженный взгляд.

..."Здравствуй, дорогая! Не теряй меня, пожалуйста! Я пропаду на неопределенный срок. Сейчас всё очень плохо. Я не собеседник пока. Мне нужно это пережить в одного. Восстановлюсь и вернусь, если захочешь говорить со мной. Не волнуйся, склонности к саморазрушению у меня нет, иначе бы сделал это давно. До связи! Обнимаю!".

"Я буду ждать столько, сколько нужно, Егорушка. Восстанавливайся и береги себя! Целую!".

В понедельник Виктория поехала в детский центр, знакомиться. Со среды начались курсы, и уже в конце февраля она приступила к новой работе: воспитателя в группе для детей 4 - 5 лет. Она снова изменила свою жизнь, и ни капли не жалела. По выходным они вместе с Катей проводили в центре дополнительные занятия; туда приводили разных детей, даже совсем маленьких, и особенных. Катя оказалась права: дети очень помогали жить и сохранять боевой настрой. Виктория узнала, что такое безусловное обожание, - её подопечным было всё равно, какие у неё татуировки, какая прическа, и как она живёт. Им нужны были лишь её доброта, тепло и улыбка.

Жизнь наладилась. Но она ждала. Она ждала, когда в её жизнь вернутся Игорь и Егор. Егор обещал, что когда-нибудь напишет. Она молилась, чтобы ему стало легче, чтобы он "вернулся" к ней.

Что касается Игоря Анатольевича ... После того поцелуя, который она так и не смогла забыть, она горячо надеялась, что их история не закончилась. Однако сама Виктория никогда не решилась бы сделать первый шаг.

Глава шестая
Спустя три месяца, май.

"Подумал тут, никогда не отправлял тебе весенний Дальний Восток. Лови!".

"Спасибо! Очень красиво! А я отправляла тебе весенний Питер. Но держи ещё".

"Здравствуй, дорогая! Рад, что ты со мной и не сердишься на меня.

P.S. Целую!".

"Егорушка! Я же сказала, что дождусь. Обнимаю!".

"Как твои дела, дорогая? Как на личном?".

"Дела нормально. Я снова поменяла работу, достаточно кардинально. Очень довольна этим фактом. На личном никак, зато спокойно. Ну в общем, как обычно. Как ты? Чем занимался эти три месяца?".

"Последовал твоему примеру. Менял жизнь, насколько это возможно. Менял себя. Тоже сменил работу. Буквально на днях приступил к новой. А куда делся тот твой человек? Взрослый?".

"Я его отпугнула. Можно сказать, прогнала. А потом поняла, что никогда не боялась его, а боялась своих чувств к нему. Но... Как говорится, все мы богаты задним умом. А как твой ураган? Спрашивать можно?".

"Уже можно. Я её потерял. Не смог ни защитить вовремя, ни удержать потом. По сути, получил от ворот поворот. Как-то так. Но скучаю очень. Боль отступила, а она не отпускает. Думаю о ней постоянно".

"Может, снова попытаться? Я, например, жду своего рыцаря, надеюсь на встречу. Сама не решусь; ты понимаешь, почему. Но если мне судьба даст шанс, я вцеплюсь в него руками и ногами. Вдруг и тебя ждут?".

"Меня не ждут, я почему-то уверен. И я не рискну, так как боюсь повторения того, что было зимой. Нет желания пережить это заново.

P.S. Значит, ты всё-таки влюбилась?".

"Похоже на то".

* * * * * * * *

Спустя ещё три месяца, конец августа.

...Они копали картошку. Виктория сказала накануне:

- Завтра будем копать картошку, потому что в следующие выходные у меня марафон, а через две недели свадьба у Ивана с Катей.

Никто не стал спорить, как обычно. Погода стояла сухая и тёплая, дело продвигалось быстро. День клонился к вечеру, когда в ворота кто-то громко постучал. Ближе всех к выходу копали Ванька с Катей; Катя вытерла руки и пошла открывать. Через пару минут она вернулась, вид у неё был ошалелый.

- Вика, там к тебе. На "Бентли"...

Ванька с отцом переглянулись.

- Точно ко мне? - нахмурилась Виктория, и пошла к уличному крану мыть руки.

- Викторию Сергеевну хотят, - пожала плечами Катя.

Виктория вышла за ворота, и уперлась лицом в грудь здоровенного детины в чёрной кожаной куртке. Сама она была в футболке и шортах, сделанных из старых джинсов, чумазая. Детина осмотрел её с большим подозрением: она явно не вызывала его доверия. Краем глаза Виктория заметила, что из соседних домов начали выглядывать, а неподалёку, разинув рты, стояли мальчишки с самокатами.

- Чем обязана? - не выдержала Виктория, уперев руки в бока.

Детина, наконец, отодвинулся, открыв ей более широкий обзор. У ворот стояла чёрная машина, гладкая и хищная, с тонированными окнами. Чуть поодаль обнаружился угловатый внедорожник, возле которого стоял ещё один детина, копия первого.

Наконец водительская дверь в "Бентли" открылась, и оттуда появился ... Василий.

Виктория расхохоталась, а он бросился её обнимать.

- Здравствуйте, Василий! Отпустите меня, я грязная вся, мы картошку копаем весь день!

- Здравствуйте, Виктория Сергеевна!

- Заходить будете? Но мы там в огороде все.

- Нет, некогда, у меня самолёт скоро. Приехал попрощаться. Сдал вступительные испытания и поступил в МФТИ, как вы советовали. Год назад мне решимости не хватило, а вы вот поверили в меня.

Виктория была счастлива до безумия. Схватила его руку двумя руками и начала трясти, поздравляя.

- Я верю, мы ещё услышим о вас, Василий! В хорошем смысле слова, - и Виктория покосилась на двух шкафоподобных сопровождающих Василия.

Василий сделал какой-то знак, и один из детин достал из внедорожника большой букет белых роз.

- Вам, - Василий протянул букет Виктории. У неё брызнули слёзы.

- Ну, Василий, если раньше соседи судачили бы обо мне три года, то теперь им хватит на все пять, чтобы перемывать мне кости. Спасибо! - она рассмеялась сквозь слёзы.

- А кто меня учил не обращать внимание на слухи? - подмигнул Василий. - Думал-думал, что вам подарить. Чтобы хорошее и полезное?

Василий снова сделал знак сопровождающим. Рядом с Викторией поставили огромную чёрную сумку, с виду тяжеленную.

- Во двор неси, - сказал Василий детине. - Как она потащит?

Детина зашёл с сумкой во двор Виктории.

- Не пугайтесь, Виктория Сергеевна. Там всё мёд, самый разный. У меня родственники занимаются. Вы любите мёд? Нет аллергии?

- Нет аллергии, Василий, любим. Спасибо Вам огромное. Вы мой добрый ангел.

Василий усмехнулся. Так его ещё никто не называл.

- Но всё равно я рада, что вы улетаете в Москву. Знаю, что вас нет в соцсетях. Однако как-нибудь давайте знать о себе. Хорошо?

Он кивнул, и вновь притянул Викторию к себе, прямо с букетом. Она быстро поцеловала его в щеку. Потом он пожал ей руку и скрылся в своей хищной машине. Через минуту чёрных машин не было, и Виктория быстро ретировалась во двор, пока соседи не испепелили её взглядами.

* * * * * * *

Он заметил её, уже когда получил свой номер и отошёл от столика организаторов марафона. Как раз подошла её очередь. Он запомнил парня, который получал номер после неё, и последовал за ним. Намётанным глазом определил иностранного студента, скорее всего, из Марокко, уже не первокурсника. Первокурсникам сейчас не до марафона. Подошёл и, хорошо артикулируя, внятно произнёс:

- Привет! Мне очень нужен твой номер. Давай меняться? Я могу заплатить.

Шоколадные глаза парня несколько секунд недоуменно смотрели на него, потом тот заулыбался, открыв ряд ровных белых зубов.

- Привет! Не надо платить, хорошо. - Он протянул свой номер. Русский у парня был неплох.

- Спасибо, - они обменялись номерами.

- Тебе нужна дама ... эээ ... с тату? А не тот, который стоял за мной?

Надо же, сообразил!

- Давай не будем развивать эту тему, - усмехнулся он. - Конечно, мне нужна дама с тату. Ты очень мне помог. Точно не надо деньги?

- Не надо. Я буду этот... Амур. Купидон. - Парень улыбнулся и скрылся в толпе.

...Она была всё такая же. Худенькая, всё с той же причёской и кучей серёг в ушах. Только очень загорела. Светлая футболка открывала взгляду все татуировки.

Он стоял рядом в тёмных очках и смотрел, смотрел... Она не узнавала.

Видимо, всё-таки почувствовала взгляд, потому что начала оглядываться, и в какой-то момент наткнулась взглядом на него. Отвернулась, задумалась на несколько секунд. Он наблюдал краем глаза. Посмотрела ещё раз. Опять отвернулась. Потом снова повернулась и начала вглядываться.

Ему стало смешно, хотя сердце было готово выскочить из груди. Какое счастье, что он всё-таки приехал на марафон! До последнего сомневался.

- Я это, я, Виктория Сергеевна, - усмехнулся он. - Здравствуйте!

Она протянула руку и сняла с него тёмные очки, спрятала их в свою поясную сумку.

- Господь услышал меня - вы её сбрили! - Она подняла руку, словно хотела коснуться его лица, но остановилась, сжала кулак так, что костяшки пальцев побелели. - Здравствуйте, Игорь Анатольевич! Вот так встреча!

- Это точно. Тоже решили попробовать себя в полумарафоне? - они готовились к дистанции в двадцать один километр.

- Почему бы нет? - она не сводила с него глаз. Он очень изменился, и был просто великолепен. Стрижка короче; нет очков, а это значит, что можно сколько угодно смотреть в его серые блестящие глаза; а главное, нет бороды, под которой он преступно прятал твёрдый мужественный подбородок и красиво очерченный, улыбчивый, чувственный рот. Вот почему он так потрясающе целуется!

- Я верну потом ваши тёмные очки, не переживайте. Когда всё закончится.

- Я не переживаю. Можете оставить себе.

- Может, и оставлю, - улыбнулась она. - А где ваши обычные очки?

Дали старт, они тихо побежали рядом, но вскоре перешли на шаг. Про полумарафон как-то не думалось уже.

- Сделал коррекцию, собрался наконец-то.

- Очень хорошо! Не могу Ваньку уговорить. И теперь всё хорошо видите, единица у вас?

- Да, прекрасно всё вижу.

- А где делали?

- Я ... не здесь, в Москве. В госпитале.

- В госпитале? - Виктория задумалась.

- Значит, вам не нравилась моя борода? И молчали? - решил он сменить тему, чтобы она не думала о госпитале.

- Не нравилась? Да я вас убить готова за кощунство! - воскликнула она.

Они полностью перешли на шаг. Всё равно вернутся потом на исходную позицию, маршрут так устроен.

- Сказали бы, я бы раньше сбрил.

- Разве имела право?

- Имели.

Она вдруг остановилась.

- Послушайте, мы же не работаем вместе давно? Значит, субординации нет?

- Нет, - настороженно отозвался он.

- Вика, - она протянула ему руку. - Можно на "ты"?

- Игорь, - он пожал нежную узкую ладонь. - На "ты" можно.

Он вдруг подумал, точно ли он проснулся и приехал на марафон? Может, всё ещё спит?

- Может, ну его, этот полумарафон? Пойдём просто гулять?

- Пойдём. Только надо потом вернуться, у меня машина тут недалеко.

Виктория сорвала номера с себя и с него, взяла его под руку. Он почувствовал, что рука у неё холодная; Виктория собиралась бежать и оделась легко, но несмотря на солнце, дул довольно прохладный сентябрьский ветер.

Игорь снял с себя "олимпийку", оставшись в спортивной кофте с длинными рукавами. Надел "олимпийку" на Викторию, застегнул.

- Где ты так загорела? - спросил он, когда она вновь взяла его под руку. Они шли в сторону набережной.

- По работе достаточно много времени провожу на улице, особенно, в утренние часы. Ну и, как говорит наша соседка тётя Люда: "Огород у меня - и фитнес, и солярий".

Они рассмеялись. Игорь удивлялся, насколько им легко. Почему раньше казалось, что существует так много препон? Видимо, эти полгода нужны были им обоим, чтоб понять нечто важное и переоценить некоторые моменты.

- А где ты теперь работаешь?

- Я почти сразу начала работать у Ирины, матери Кати. Воспитателем в детском центре. Всегда думала, что с детьми сложно, а оказалось, наоборот. Они гораздо более благодарные люди, чем взрослые, - она говорила чуть задумчиво. Потом хитро улыбнулась.

- А ты? Где теперь работаешь ты?

Он так опешил, что остановился:

- Откуда знаешь, что не там же?

- Сложно догадаться? Поддерживаю общение кое с кем из бывших студентов.

- Уж не со Столбовым ли? - прищурился он.

- Ой, вот не надо делать такое лицо! Уж с ним, - Виктория полезла в поясную сумку, достала смартфон, нашла фото. - Вот, первого сентября прислал.

На фото в формате селфи был Саша Столбов в обнимку с высокой голубоглазой брюнеткой.

- Девушка его, она с другого потока. Так что поумерь свою фантазию, - улыбнулась Виктория, пряча телефон. - Мы ушли от темы. Жду. Всё подробно, по порядку.

- Я уволился сразу после того, как приезжал к тебе, в понедельник.

Виктория знала. Увольнение Максимова ещё долго будут обсуждать, как университетскую легенду. Декан и замдекана пятнадцать минут орали друг на друга трёхэтажным матом, после чего Максимов вышел и хлопнул дверью так, что со стены упал портрет Циолковского. Но она не будет рассказывать ему о своей осведомлённости.

- Потом занимался своим зрением, ездил в Москву. Потом месяц прожил у дядьки во Владивостоке. Потом вернулся, через знакомых нашёл вакансию на одном из авиационных моторостроительных заводов. Нужен был инженер. Пока учился, у них ушёл на пенсию главный инженер. Ну вот как-то так. Три месяца работаю.

- Нравится?

- Да, очень. Больше чувствую себя на своём месте.

- Игорь, сколько тебе лет?

- Ровно сорок. Старый? - улыбнулся он.

- Ага, очень. Не говори ерунды. Просто никогда не могла определить. А мне уже двадцать девять.

- Я знаю. Я же читал твоё личное дело. Совсем молодая. Как твоя семья?

- Мама и папа работают, Ванька и Катя учатся. Кстати, у них через несколько дней, в пятницу, свадьба.

- Такие юные, уже женятся?

- Ну а что? Кате двадцать два. Они оба получают повышенную стипендию, очень неплохую, кстати. Нам такую не платили. Оба подрабатывают - Ванька в интернете, а Катя в образовательном центре. Обеспечивают себя. А живут с нами, пока учатся. Дальше решат.

- Пойдём в кафе? Есть хочется, - сказал вдруг он. И попытался вспомнить, когда у него до этого появлялся аппетит. Так и не смог. Ел, потому что надо. Что эта девчонка делает с ним?

Они сидели в кафе, и Виктория рассказывала о том, как приезжал Василий. Максимов беззвучно хохотал, чтобы не шокировать публику.

- Значит, самый послушный оказался я, - задумчиво сказал он. - Юные кавалеры не сдались.

Он взял руку Виктории, быстро поцеловал, но так и не отпустил потом.

- Как удивительно, что мы снова встретились, - просто сказала она, и он почувствовал, что тонет в её огромных зелёных глазах.

- Не могу не согласиться, - он накрыл её руку и второй ладонью. Целоваться рано. Не так сразу. И не в кафе, конечно же. Сейчас нужно срочно придумать, как встретиться снова. Точнее, решить, надо ли что-то придумывать, или просто заявиться к ней домой завтра вечером, после работы.

Но Виктория опередила его:

- Я догадываюсь, но всё-таки спрошу. У меня есть просьба к тебе, но мне надо точно знать: ты по-прежнему один? Свободен?

Он кивнул, усмехнувшись:

- "Словно птица в небесах"(с). А что за просьба?

- Вот, послушай. Сначала подробно расскажу. История о том, как я хожу на свадьбы обычно. Я же девушка свободная. Но у нас почему-то принято считать, что если тебе перевалило за двадцать, а ты всё ещё свободна, то ты одинока. И твоё мнимое одиночество не даёт всем спокойно спать. Я так думаю, это вроде дедовщины: мы все замужем и женаты, а ты тут возомнила о себе; давай-ка тоже, нечего тут! И вот начинается. На свадьбе обязательно "случайно" оказывается какой-то совершенно свободный и очень положительный знакомый знакомых, с которым меня начинают усиленно сводить. Я бегаю от этого "приятного общества", как могу. Потом, к счастью, в девяноста процентах случаев "положительный" быстро напивается в зюзю, забывает о моём существовании и идёт плясать цыганочку. И вот появляется другая проблема. Мне нужно уйти в такой момент, когда я уже не обижу этим хозяев, но и ещё не успеет появиться пьяный женатик, желающий меня лапать, и его половина, которая в итоге назовёт меня шаболдой и "с...ой крашеной"(с).

Игорь слушал и мрачнел. Ему было очень жаль Викторию. Почему мы, люди, так жестоки друг к другу? Почему считаем, что имеем право лезть в чужую душу грязными сапожищами?

- В пятницу свадьба Ваньки, - продолжала Виктория. - Моего единственного и любимого брата. И я не хочу, чтоб кто-то мне испортил её. А родственники обязательно кого-нибудь притащат. Будешь моим иммунитетом?

Будет ли он?! Да он бегом прибежит! Она хочет, чтобы он сопровождал её на свадьбу брата, она настолько доверяет ему! С ума сойти.

- Конечно, буду. Не вопрос.

- А тебя отпустят с работы? Это пятница.

"Пусть попробуют не отпустить".

- Всё нормально, Вика, я буду. Нужно только заранее созвониться.

Она достала смартфон:

- Диктуй номер, я наберу.

...Удивительно, но когда они приехали к её дому, у ворот никого не оказалось.

Был уже вечер, они гуляли весь день.

- До пятницы, - Виктория отстегнула ремни безопасности. - Я позвоню тебе в четверг днём, напомню о себе и о свадьбе.

Как будто он забудет хоть на миг об этом!

Максимов выскочил из машины, распахнул пассажирскую дверь и подал руку Виктории. Та вышла, но не убежала сразу к воротам, как обычно, а обняла его за шею и быстро поцеловала в щёку. Потом быстро переместилась к воротам, пока он не успел опомниться, и уже оттуда сказала:

- Спасибо! Сегодня был прекрасный день.

Он улыбнулся, сел за руль, и машина резко рванула с места.

...- Тебя Игорь Анатольевич привёз? - дотошно поинтересовалась Катя, когда они все пили чай.

- Да, - Виктория улыбнулась ей. Похоже, любопытство заразно. Раньше отец с Ванькой этим грешили, теперь и Катя.

- Мама, передай, пожалуйста, заранее тёте Маше и тёте Вере, чтобы спокойно готовились к свадьбе, а не искали в поте лица случайного знакомого знакомых, приехавшего на выставку крупного рогатого скота и "заночевавшего в доме колхозника"(с). Игорь Анатольевич будет сопровождать меня на свадьбе.

И продолжила, обращаясь к Ивану и Кате:

- Надеюсь, вы не против?

Те в голос ответили, что конечно же, нет, наоборот, только за.

Лидия Петровна улыбалась. Ей тогда, зимой, очень понравилось, как держался Игорь Анатольевич, и то, как он относится к их дочери.

"Привет! Егорушка, дорогой, прости, но я тоже исчезну на неопределённый срок. Я будто не в себе. Не могу нормально общаться. Ураган, торнадо, тайфун, цунами и смерч... Обнимаю!".

"Привет! Да я и сам... Ничего ещё не понял, но счастлив, как никогда. Обнимаю!".

Глава седьмая
В пятницу Максимов приехал к дому Виктории в одиннадцать, как договаривались. Несмотря на относительно раннее время, дом был уже полон народу. Приехали родственники Виктории, которые, видимо, все остановились у неё дома. Игорь смирился с любопытными взглядами, терпеливо ждал. Виктория в светлом открытом платье, доходящем до колен, носилась, как метеор, в облаке лёгких цитрусовых духов. Игорь впервые увидел её красивые длинные ноги, не скрытые ни брюками, ни длинной юбкой. Увидев эти ноги, он понял, что не уснёт теперь. Даже татуировки на щиколотках не смущали его.

Виктория украсила шариками его машину. Он понимал, что вдвоём им не поехать, кто-то сядет с ними. К счастью, Виктория устроила всё так, что с ними сели дети: погодки Дима и Слава, одиннадцати и двенадцати лет, и пятнадцатилетняя Ксения, не выпускающая из рук смартфон и монопод. Пока ездили на церемонию, а потом по городу фотографироваться, Игорь разговорился с мальчиками. Виктория была в восторге от того, как спокойно он общается, внимательно слушает ребят, отвечает на их вопросы. Узнав, что он "делает самолёты", они начали смотреть на него, как на божество. И даже Ксения, которая постоянно делала вид, что ей всё равно, уговорила в итоге Игоря на совместное селфи возле какого-то из памятников.

Потом все поехали в ресторан. После официальной части, когда началась дискотека, Игорь и Иван терпеливо ждали, когда Виктория с Катей натанцуются. Определение "сумасшедшие бабы", которым наградил новоиспеченную жену и сестру Иван, сначала показалось Игорю грубоватым, но вскоре он согласился, что в этом что-то есть. Потом был салют, и молодые уехали в один из отелей, где их ждал номер и программа для новобрачных.

Играла медленная музыка, и неутомимая Виктория вытащила Игоря танцевать.

Обнимая её за талию, чувствуя слишком близко, глядя в её глаза, он сам не понял, как сказал:

- Давай сбежим отсюда? Пойдём гулять?

Виктория предупредила мать, что уходит с Игорем, чтобы не теряли и не волновались.

Они вышли в ясную прохладную сентябрьскую ночь.

- Вика, а где твоя куртка?

- У тебя в машине, конечно, я забыла её взять.

Машина была где-то неподалёку, на платной стоянке. Но Игорю не хотелось тратить время на поиски сейчас. Он снял пиджак и надел на Викторию; сам остался в белой рубашке. Виктория невольно любовалась им: он выглядел очень привлекательно в этой рубашке с расстегнутым воротом.

- А ты сам не замёрзнешь?

- Я? Точно нет.

Ему было жарко, если честно, настолько он волновался, и такое желание захлёстывало его.

Они шли к реке, вода в которой казалась чернильной. Виктория заглядывала в его глаза, и уверяла, что в них пляшут звёзды.

Она крепко сжимала его руку своей нежной ладонью.

- "Я держу тебя за руку, чтобы вдруг не похитили", - смеялась она.

Вроде, он и выпил совсем чуть-чуть шампанского, потому что считал, что сегодня ему нужна ясная голова. Но рядом с Викторией, её глазами, руками, этим платьем, невозможно прекрасными ногами, он понимал, что ясной головы нет и в помине.

У реки она забралась на парапет. Он переживал, вцепившись в её руку. Ну точно сумасшедшая! Уговаривал слезть. В конце концов она сказала:

- Ну тогда лови меня! - и спрыгнула прямо ему в руки. Он поймал, и уже не выпустил. Он даже не понял, кто из них первый начал целовать другого. Голова отказалась работать совсем. Он забрался руками под собственный пиджак, надетый на Викторию, гладил её плечи, спину, бесстыдно спускаясь всё ниже, подняв подол её платья и касаясь бёдер, неистово прижимая её к себе. Виктория отзывалась на все его движения чутко и податливо.

Чтобы совсем не сойти с ума прямо на улице, он отстранился и прошептал:

- Пойдём ко мне в гости? Пешком? Тут недалеко, минут пятнадцать идти.

- Пойдём, - она неожиданно серьёзно посмотрела в его глаза, - Но пока не целуй, а то до утра будем идти.

- Хорошо, я потерплю, - улыбнулся Игорь.

...Игорь жил в самом центре, в таком месте, где рядом не было ни оживлённых автомобильных дорог, ни обилия магазинов. Дом был четырёхэтажный, "сталинский", как и все остальные дома, стоящие рядом, очень ухоженный, крепкий. Квартира с просторными комнатами, высокими потолками, немного узкими длинными окнами.

- Можно сказать, семейное гнездо, - улыбнулся Игорь, видя интерес Виктории. - Квартира ещё моего деда, профессора физики.

Виктория скрылась в ванной комнате, прихватив сумку. Утром, пряча этот небольшой нехитрый набор предметов на дно сумки, она обложила себя падшей женщиной и циничной тварью. Теперь же хвалила сама себя за предусмотрительность. Игорь мужчина, а она женщина, они оба свободны, их влечёт друг к другу. Так почему же это не может вылиться в нечто определённо взрослое? Теперь ей это казалось единственно верным развитием событий. Другой вопрос, что у неё не было этого миллион лет. Очень долго никто не вызывал у неё желания. Игоря она хотела так, что удивлялась сама себе. Интересно, а у него когда это было? Внезапно она почувствовала прилив ревности, в груди похолодело. Ну и дела.

Радуясь, что привела себя в порядок, Виктория вышла. Игорь был на кухне, заваривал чай. Сказал ей, чтобы брала и ела или пила всё, что захочется, пообещав, что скоро вернётся, скрылся в глубине квартиры. Виктория налила себе крепкого чаю, чтоб взбодриться, хотя сна и так не было ни в одном глазу. Осмотрелась. Кухня была чистая и вполне обжитая, не какая-то холостяцкая берлога. Значит, Игорь ценит уют. Виктория всегда чувствовала себя неловко в гостях; почему-то сейчас она ощущала себя вполне гармонично.

Он появился спустя десять минут. На нем была тонкая тёмная футболка с длинными рукавами, брюки спортивного кроя. Влажные волосы чуть блестели после душа. Налил чай, сел напротив Виктории.

- Только чай, больше ничего? - улыбнулся он.

- Конечно. Нормального чая не было на свадьбе, я не понимаю эти их маленькие чашки, - отозвалась Виктория.

- Наш человек, - Игорь кивнул.

Отставив кружку, она поднялась, подошла к Игорю и обняла его за шею. Она видела, как по мере её приближения, у него темнеют глаза.

Она разглядывала его подбородок и губы, глаз не могла отвести. Он сомкнул руки там, где было удобнее, поскольку он сидел, а она стояла, притянул Викторию ближе и плотнее.

- Не стыдно было прятать такой подбородок и губы? - прошептала она.

- А тебе? Не стыдно было прятать такие ноги? Я весь день сегодня сам не свой, с тех пор, как увидел их утром.

И они начали целоваться. Игорь встал. Поцелуй становился всё более глубоким, отрезающим все пути к отступлению.

- Пойдём в спальню, - он, не разжимая объятий, чуть приподнял Викторию и понёс.

Она продолжала неистово его целовать. Игорь, конечно, надеялся на отклик, но потрясающая действительность превосходила все его ожидания.

Поставив Викторию на пол в спальне, он зажег ночник и быстро вернулся к ней. Лёгкими движениями опустил бретельки платья с её плеч, целовал шею и плечи. Расстегнул молнию на платье, и оно легко соскользнуло на пол. Виктория, перешагнув через платье, прижалась к Игорю всем телом. Она совсем уже не боялась ни его, ни себя. Потянула вниз его брюки, которые легко подались. Игорь повлёк её к кровати, уложил, опустился сверху, продолжая целовать.

Виктория схватила его за футболку, приготовившись стянуть её через голову Игоря...

И тут что-то пошло не так. Он весь напрягся, даже будто вздрогнул, попытался остановить её руки своими.

Вынырнув из почти бессознательного состояния, Виктория уставилась на него и с удивлением обнаружила, что он сильно побледнел.

- Давай не будем это снимать? - умоляюще попросил он.

Виктория оттолкнула его, заставив сесть, сама села рядом и пристально смотрела, не отпуская его взгляд. Её не смущала собственная нагота.

- В смысле, Игорь? Что происходит?

Он молча смотрел на неё, и она второй раз увидела, как в его глазах плещется отчаяние.

- Игорь? Я жду.

Поняв, что происходит нечто очень пугающее его, Виктория решила не давить.

Она опустилась на колени рядом с кроватью, у ног Игоря. Взяла его руки в свои, заглянула в глаза. Увидев её нежность, он стал дышать чуть ровнее, но отчаяние не исчезало из глаз.

- Игорь, ты хочешь меня? - мягко спросила она.

- А есть сомнения? - попытался улыбнуться он.

- До сих пор не было, - так же тихо и мягко сказала она. - Не знаю, как у тебя, а у меня этого не было очень давно. Мне никто не был нужен очень долго. Ты мне нужен.

Он потянулся к ней, притянул её голову к своей груди.

- Спасибо, Вика. Ты не представляешь, что значат для меня твои слова.

Она услышала его сердце, спешащее, бегущее; пульс явно зашкаливал.

- Но мы должны доверять друг другу. Я же тебе доверяю. И я не хочу, чтобы ты был в одежде, когда настал этот долгожданный момент. Я не хочу, чтоб ты любил меня, не сняв одежду. Это неправильно.

- Боюсь, что если я сниму её, ты и вовсе не захочешь меня, - выдавил он.

Виктория начала о чём-то догадываться. Это не психическое. Это какие-то жуткие комплексы и страхи, и у них есть конкретное объяснение. Она вдруг поняла, что никогда не видела его в одежде без рукавов.

- Тсс, - прошептала она, приложив палец к его губам. - Погоди-ка.

Она лёгкими и осторожными движениями проникла ладонями под его футболку, начала гладить. Её догадка подтвердилась. Кожа оказалась неровная, словно вся в шрамах и рубцах. Виктория стала гладить ещё нежнее, невесомыми движениями переместившись на такую же измученную болью спину.

Он смотрел в её лицо, словно ожидал приговора.

- Из-за этого сыр-бор? Ты за кого меня считаешь? Меня твоя борода больше пугала.

Он заморгал, словно приходя в себя.

- Кто-то что-то когда-то сказал, да?! Игорь?

Он кивнул, хотя ей и так было всё понятно.

- Игорь, я это я. Мне очень не нравится, что в такой момент ты меня тут пытаешься с кем-то сравнить и даже решить за меня, как я буду себя вести. Взрослый мужчина, честное слово! Обещай, что этого не повторится? Иначе ищи себе кого-то другого.

- Я не хочу никого другого, - сглотнув, сказал он. - Я исправлюсь.

- Вот и отлично. Я уж испугалась, что у тебя с психикой что-то. Не надо так! - она улыбнулась, не отпуская его взгляд, и снова потянула футболку Игоря вверх.

...Как и ожидала Виктория, это были ожоги. Старые, зарубцевавшиеся. Покрывающие почти полностью грудь, спину и руки почти полностью, немного не доходя до запястий.

- Бедный мой, как же тебе было больно!.. - ей было невыносимо даже представить. Из глаз потекли слёзы. Даже не пытаясь их сдержать, Виктория принялась гладить и целовать каждый сантиметр его измученного тела.

- Вика, любимая, хорошая моя, не плачь так, давно не больно! - придя в себя, уговаривал он её, целуя в макушку. Оглянулся в поисках носового платка, которого, естественно, не было. Схватив злосчастную футболку, поднял лицо Виктории и начал вытирать глаза, щёки, нос. Отбросил футболку в дальний угол, подтянул Викторию поближе и повыше, прижал к себе и начал целовать. Она, обхватив его за шею что есть силы, отвечала. Игорь вновь уложил её на подушки.

- Продолжим, - улыбнулся он.

...Насколько Виктория была энергичная и боевая всегда, настолько она оказалась нежной и мягкой с ним сейчас. После их встречи на марафоне, он не переставал удивляться всё новым и новым её граням, и каждая из них приводила его всё в больший восторг.

Когда к Виктории вернулся командный голос, она велела ему найти самое тёплое одеяло, ни за что не дала одеться. Так и спала всю ночь, прижавшись к нему всем телом, не отпуская.

Игорь проснулся рано. Чтобы не будить Викторию, осторожно высвободился и встал. Нужно сходить за машиной, пока Виктория спит. И придумать, как не отпускать её в выходные. Хотя что тут придумывать. Просто не отпустит.

Глава восьмая
Первое, что увидела Виктория, открыв глаза, был букет красных роз в какой-то старинной, очень красивой, узкой вазе тёмного стекла, стоявший на журнальном столике. Значит, оставлял её одну и ходил куда-то. Она поднялась, завернулась в простыню. Минут пять рассматривала цветы, потом поплелась в ванную. Вчера она видела там мужской махровый халат, его и наденет. Она нарочно не спешила, и появилась на кухне только через полчаса. Игорь делал блины. Она видела, что он улыбается, хоть и не поворачивается к ней. На нем была очередная футболка с рукавами. Наверно, у него все такие. Ну ничего, её-то ему уже не провести. Обняла его сзади, быстро поцеловала в щёку, отошла и устроилась за столом.

- Спасибо за розы.

- За машиной ходил, пока ты спала. Позвони своим и скажи, что приедешь завтра вечером. У вас там всё равно родственников полон дом.

- Хорошо, позвоню. Но мне нужна какая-то одежда. Может, съездить до дома?

Он покачал головой:

- Нет, долго. Сходим, где тут поближе, и купим. И без всяких "но".

Он тоже умеет командовать, это Виктория знала. Заставил же он её когда-то ездить с ним на машине.

Виктория позвонила домой, вернулась. Он уже поставил на стол тарелки.

- Мм, как вкусно! - искренне удивилась Виктория. - Так недолго и привыкнуть.

- Привыкай. Буду рад.

Ему хотелось окружить её заботой от и до, полностью. Забрать её себе, не отпускать совсем. Но слишком напирать не следует, она очень свободолюбивая. Нужно действовать постепенно, приучать её к мысли, что она уже не "девушка свободная".

После завтрака они поехали в какой-то магазин, где купили ей футболку, джинсы, бельё и домашнее короткое платье. На платье Игорь настаивал особо; он запретил ей прятать от него ноги. Но строго-настрого приказал продолжать прятать от других.

Потом они немного погуляли, зашли за продуктами и вернулись к Игорю. Они вместе готовили обед, когда Игорь спросил:

- Вика, а откуда у тебя столько татуировок? Как ты решилась?

Ну что ж, пусть интересуется. Вечером настанет её очередь задавать вопросы. И ему не отвертеться.

- Когда мне было девятнадцать, я встречалась с тату-мастером. Была у него и моделью, и ассистентом, ...

- И музой, - хмуро добавил Игорь. Он ревновал. Мысль о том, что какой-то мужчина часами прикасался к ней, приводила его в ярость. А что он хотел, ей не восемнадцать. Не была же она монашкой.

- Игооорь, не ревнуй, - она встала, подошла к нему и обняла. - Десять лет прошло.

- Хоть двадцать, - проворчал он, но смягчился, обнял её в ответ.

- Он говорил, что я тощая, что мало тела, - продолжила она, вернувшись на своё место и продолжив резать овощи. - Он работал в основном с мужчинами. С байкерами.

- Из-за этого расстались? Нашёл себе большое тело?

- Нет, - улыбнулась она. - Я ушла к другому.

Игорь выпрямился и отложил нож.

- Да что ж такое-то! Я нарвался на сердцеедку! К кому же ты ушла?

- К одному из клиентов тату-мастера. Но подробностей не будет. Человека давно нет, - спокойно сказала она.

Игорь понял, что спрашивать пока нельзя. Хорошо. Сама расскажет, он умеет ждать.

После обеда Виктория выгнала его из кухни, сказав, чтобы дал ей хотя бы посуду помыть, пока она совсем не отвыкла от домашних дел.

Потом она соблазнила его. Потом, не дав ему одеться, Виктория устроила в кровати какое-то гнездо из подушек и одеял, они уселись, и она, обняв его, приказала:

- А теперь всё подробно и по порядку.

Он сидел, навалившись спиной на подушки, вытянув ноги, обнимая за плечи Викторию, а она положила голову ему на плечо и обеими руками обнимала его за торс. Перед этим она укрыла их "самым тёплым одеялом".

- С чего начать-то, - улыбнулся он. - У тебя была в детстве или юности мечта? Только не сиюминутная, а прямо огромная, которой ты бы посвятила всю себя?

Она помнила одну мечту – чтобы поправился Ванька, чтобы операции помогли. Но об этом говорить не могла даже с Игорем. По сути, мечта почти полностью сбылась. Конечно, не на сто процентов.

- Огромной не было. Всегда было как-то так: цель – работа – достижение.

- А у меня была. Огромная мечта, которой я отдал всего себя. Я мечтал стать лётчиком. Но не просто лётчиком, а именно командиром воздушного судна в гражданской авиации. Управлять огромными самолётами, где сотни пассажиров на борту. Но я так и остался вечным "праваком".

- Кто такой "правак"?

- Второй пилот. Его кресло располагается справа от кресла командира, первого пилота. Я подавал надежды, и года через два - три мне бы доверили управление.

- Игорь! Ты лётчик? Самый настоящий?

Виктория выпрямилась и смотрела на него с неподдельным восхищением.

- Я был вторым пилотом. Первым так и не стал. Вернись на моё плечо немедленно, хватит на меня так смотреть.

- Как хочу, так и смотрю, - проворчала она, но послушалась.

- Почти шестнадцать лет назад у меня была любимая работа, любимая жена, и я был на пути к достижению цели. Не всегда второй пилот становится командиром. Но я бы стал. Мне бы хватило сил и терпения.

"Любимая жена...любимая жена..." - стучало в висках у Виктории. От ревности и боли стало тяжело дышать. Но она не подавала виду.

- Однажды самолёт загорелся, когда мы заходили на посадку. Командир управлял, а мы с бортпроводницами выводили людей из хвостовой части. Приземлились, нас уже ждали, быстро эвакуировали пассажиров. Всех удалось спасти. Пострадала одна из бортпроводниц, надышалась. К счастью, обошлось, мозг не пострадал, она поправилась, вернулась к работе. Мы с командиром уходили последние, а я стоял ближе к очагу. Не догадался раздеться заранее, не было времени сообразить. Одежда вспыхнула - куртка и рубашка. К счастью, потушили быстро. Если бы пострадали дыхательные пути, то всё, хана бы мне. А так реанимация, ожоговое отделение, госпиталь, длительный период восстановления. Ни любимой работы, ни любимой жены. Моя бедная, уже немолодая к тому времени, мама. Всё это на неё свалилось.

Он чувствовал, что Виктория там где-то, на его плече, опять плачет тихонько. Поцеловал её в светлую макушку, посидел немного молча, уткнувшись носом в её волосы. Худенькие плечи вздрагивали в его руке.

- Мне предлагали работу там же, инженером. Но я не хотел смотреть на то, как другие осуществляют мою мечту. Не настолько я силён и великодушен. Поступил на аэрокосмический, потом аспирантура, кандидатская, работа. У судьбы свой замысел. Если бы меня не было там, где бы я встретил тебя?

- Ты бы стал командиром, как мечтал, и жил бы прекрасно без меня.

- Может, и стал бы командиром. Осуществил бы мечту. Но совершенно точно не был бы так счастлив, как сейчас.

- Был бы. Был бы командиром, и любимая жена бы никуда не испарилась.

- Виииикаааа, не ревнуй. Как сказала одна особа, "шестнадцать лет прошло".

- Да хоть двадцать, - она шмыгнула носом.

- Я люблю только тебя, уже давно, целый год. А до этого я ждал тебя долгих пятнадцать лет.

Она прижалась к нему потеснее.

- Ты сильный мужчина, настоящий человек. Тебе удалось это сохранить в себе, несмотря на то, что произошло.

- Судьба была не так уж жестока. Всё могло быть намного хуже, - он улыбнулся. - Эстетически неприятно. Но все функции организма сохранились. Я не захотел делать пересадку кожи. Залечивался так. Всё равно было бы заметно, я бы не стал прежним. А болтаться ещё полгода по госпиталям желания не было. Зрение стало резко падать. Всегда до этого было идеальное.

- Игорь, ты умный, сильный, взрослый человек. Объясни, что за реакцию ты мне вчера выдал?

Он молчал.

- Хорошо, я скажу сама, раз ты собрался играть в благородство по отношению к ней. Кое-кто любимый не просто испарился, а сопроводил своё испарение рядом комментариев и пояснений. Сам виноват. Надо думать, на ком женишься.

- Я не играю в благородство, просто не хочу вспоминать. Было и было. В остальном ты полностью права. Она сказала, ей не нужен такой.

Он почувствовал, как Виктория напряглась.

- Это тебе не нужна была такая, ясно? Я не собираюсь быть корректной по отношению к этой. Попадись она мне, я бы с ней потолковала. Где она, кстати?

- Уехала давно, вроде, в Москву. Но не уверен. Не отслеживал.

- Слава богу. Скатертью дорога.

Он легко потянул Викторию, усадил боком к себе на колени, заглянул блестящими глазами в её покрасневшее от возмущения лицо и крепко-накрепко прижал её к себе.

- Счастье моё сумасшедшее...

* * * * * * * *

"Дорогая моя Николь! Не думал, что мне так сложно будет решиться это написать. Но это письмо последнее. Пойми меня, пожалуйста, и если сможешь, прости. Но я ждал эту женщину всю жизнь, и не могу рисковать, не хочу рисковать и не буду. Спасибо тебе за три года настоящего человеческого общения! Ты помогала мне, спасала меня, поддерживала. Надеюсь, что и я был хоть чем-то полезен. Целую на прощание! Твой (наконец-то счастливый) Егор".

"Егорушка! Какой ты молодец, что по-мужски взял на себя этот шаг – закончить наше общение. Я не могла решиться, просто молчала. Наши с тобой истории очень похожи; видимо, потому судьба нас и свела когда-то в той игре. И мы с тобой оба заслужили это счастье! Я буду молиться за тебя и за твою женщину, чтобы у вас всё было хорошо. Спасибо тебе за всё! Целую на прощание!".

...Он ехал в детский центр, чтобы забрать Викторию с работы. Прошли сутки после того, как он отвёз её к ней домой, а он уже соскучился так, что сил нет. Утром натыкался взглядом на домашнее платье, которое она оставила у него, чтобы ходить только перед ним, и из рук всё валилось. Надо забрать её к себе насовсем, так дальше продолжаться не может!

Он стоял у двери группы и наблюдал. Виктория сидела на полу по-турецки, перед ней на ковриках расположились трое малышей в масках, закрывающих глаза. Она давала им в руки деревянные фигуры различной формы.

Чуть поодаль ещё трое детей рисовали за столом, и ещё трое раскладывали на полу карточки с буквами. Остальных, видимо, уже забрали родители, был седьмой час вечера.

- Что это, Паша?

- Овоид.

- А если ещё подумать? Проверяй, похоже ли на яйцо? Овоид похож на яйцо.

- Эллипсоид!

- Молодец. А теперь?

- Это пирамида.

- Хорошо, верно.

Игорь засмотрелся и не заметил, как возле него остановилась маленькая темноволосая девочка.

- А ты за кем?

- Я? - он задумался на пару секунд, а Виктория повернула голову и заметила его. - За Викторией Сергеевной.

- Она пока работает, мы её не отпустим. Ты её брат?

"Спасибо, что не папа! Бальзам на сердце!".

- Нууу...разве что космический. Как Сокол и Беркут.

- Мы такое читали, - девочка с интересом разглядывала его.

- Снимайте маски, ребята, убирайте материал на место, сворачивайте коврики, - распорядилась Виктория и подошла к нему.

- Ева, ты бросила свой рисунок? Мне кажется, он не закончен?

Темноволосая девочка вернулась за стол.

Они смотрели друг на друга, и он отчётливо видел, что она тоже скучала по нему.

- Привет! - она взяла его за руку так, чтоб дети не видели. - Ещё минут сорок.

- Подожду в машине, а то сейчас начну хватать тебя и шокировать общественность.

- Иди, иди, - улыбнулась Виктория.

- Возьми вещи сразу на несколько дней. Завтра снова ко мне заберу с работы, - распорядился он, когда заглушил мотор возле ворот её дома.

- Есть, сэр! - усмехнулась Виктория и быстро поцеловала его в щёку.

Все были дома. Иван с Катей из-за учёбы отложили путешествие на зимние каникулы, которые будут после сессии. Игоря как-то незаметно усадили ужинать, он сам не успел сообразить, как это получилось. Обычно он тяжело сходится с новыми людьми. Хотя, может, они уже не новые для него? Пельмени вместе делали, на свадьбе у Ивана с Катей был...

Виктория быстро перекусила, убежала в душ и собрать небольшую сумку. Когда освободилась, на кухне шел оживлённый разговор. Говорили отец и Игорь. Иван загадочно улыбался, Катя сидела, подперев рукой подбородок. Мама возилась с чайником.

- Что тут у вас за дискуссия, - улыбнулась Виктория, села рядом с Игорем. Он сразу схватил её руку под столом.

- Пытаюсь уговорить Сергея Николаевича и Лидию Петровну перейти работать на наш завод. К дому ближе, между прочим. Но видимо, упрямство и верность - это семейное у вас. Можешь как-то повлиять на родителей?

- Неее, я сняла с себя полномочия. Вон, пусть теперь Катя командует. У неё получится. Договаривайся с ней.

- Ловко ты стрелки перевела! - воскликнула Катя, и все расхохотались.

... - Ого! - он смотрел на стены и потолок её комнаты. Виктория закрыла двери на замок.

- У Ваньки так же, я ему даже раньше сделала. - Вот тут мы с Катькой релаксируем и снимаем стресс.

Виктория легла на пол. Он устроился рядом.

- И как вы релаксируете?

- Песни орём. Если Ванька дома, он в конце концов не выдерживает, приходит, ложится между нами и говорит, что мы его сумасшедшие бабы.

- Придётся ему поделиться! Теперь ты моя сумасшедшая баба. У него Катя есть.

Виктория перевернулась на живот, поднялась на локте и смотрела в его глаза.

- Не смотри так, а то я не выдержу, - усмехнулся он, а она начала его целовать. Сумасшедшая баба.

Он обхватил её руками, перевернулся так, что она оказалась под ним.

- Я всё равно не стану тут, хоть ты и закрыла двери, - с трудом отдышавшись, сказал он. - Поехали домой!

...Игорь уже спал, когда у Виктории бесшумно мигнул телефон.

"Позвони!" - написал Ванька в вайбере.

Она закрылась с телефоном в ванной, открыла воду. Набрала номер брата.

- Посмотрел то, что ты спросила, - почти шёпотом говорил он. - Довольно громкая история была. Обоих пилотов наградили Орденом Мужества, и весь экипаж ещё от противопожарной службы и спасателей. Как по мне, они настоящие герои. Более ста человек спасли.

- Спасибо, Ваня! Ты же понимаешь...

- Я никому, систер!

- Люблю тебя!

- Знаю, - пробасил он. - И я тебя.

...Она быстро сняла всё с себя и залезла под бок к своему рыцарю, скромному герою, не сказавшему ни слова о наградах. Укрыла себя и его, прижалась всем телом и уснула.

Глава девятая
Спустя 4 месяца, середина января.

- Вика, что за таблетки?

- Витамины, зима же.

- Что-то не похожи на витамины.

Виктория, отвернувшись, улыбнулась и закатила глаза. Помнится, когда он сам в ноябре загрипповал, она еле-еле заставила его вызвать врача и взять больничный. Уступил, только когда она обвинила его в том, что он безответственно относится не только к себе, но ему ещё и наплевать на то, что он может заразить коллег по работе.

Зато стоило ей чихнуть, как он начинал паниковать. Вот и сейчас подошёл и взял у неё из рук упаковку лекарств. Название, естественно, было ему не знакомо, потому стал читать инструкцию. Виктория, смирившись, ждала. Она словно слышала, как тикает его мозг, усваивая информацию.

- Ты так категорически не хочешь детей? - наконец задал он вопрос, которого Виктория и ожидала. Она вздохнула.

- Там целая простыня, а не инструкция, но ты увидел только это? Эти таблетки мне порекомендовала моя врач, для подготовки к возможной беременности. Возраст, длительный перерыв между партнёрами... Часики тикают, то да сё... Я их уже полтора месяца принимаю, ещё столько же буду принимать, и всё.

Она подошла и обняла его за шею. Он, вроде, вздохнул с облегчением.

Он прикидывал, можно ли снова заговорить с ней о браке, или лучше не надо. Они уже почти четыре месяца жили вместе, но Виктория категорически избегала темы официального оформления отношений. Игорь не мог этого понять, переживал, маялся. Вроде, всё у них хорошо. Она даже на Новый год улетела с ним к его дядьке, не побоялась расстроить родных. Правда, они пообещали, что через год уговорят дядьку самого прилететь, и встретят Новый год у родителей Виктории. Она любит его, и доказала это не раз. Она лечила все его недуги одним взглядом, одним прикосновением. И она нуждалась в нём так же, как он в ней, - это проявлялось во всех её действиях ежедневно. Но почему она так упорно не хочет стать его официальной женой? Он пытался и уговаривать, и давить, и даже обвинять её в том, что она не любит его. Однажды довёл до слёз, с тех пор боялся заговаривать на тему брака. Но сам думал постоянно и напряженно.

Задумавшись, он чуть не пропустил момент, когда она начала его соблазнять. Иногда на его сумасшедшую возлюбленную находила такая блажь. Она всегда наверняка знала, что он не сможет устоять. Вот и сейчас... Дыхание сбивается, руки начинают жить своей собственной жизнью. Но сегодня в Игоре неожиданно проснулся циник, который будто шепнул: а не от таблеток ли тебя пытаются увести?

...Виктория уснула, прижавшись к нему, а он всё лежал без сна и осторожно гладил её плечи, руки. Он теперь всегда так делал, когда не спалось; это его успокаивало, придавало уверенности. Но сегодня спокойствие не приходило. Может, из-за этих таблеток...

Всё же он решился на то, чего они с Викторией никогда себе не позволяли. Осторожно встал, накинул на плечи футболку, сел в кресло около кровати, чтобы увидеть, если вдруг Виктория начнёт просыпаться. И взял её смартфон...

* * * * * * *

...Ему было плохо. Он не справлялся со всей свалившейся на него информацией. Не справлялся с правдой. Вот уже часа два он сидел в кресле и гонял в голове одни и те же мысли по кругу. Первая мысль: бедная, бедная Вика; как она это всё пережила? Вторая мысль: она когда-то рассказала всё чужому мужику (даже если этот мужик – он), а ему, своему возлюбленному, за четыре месяца так и не собралась рассказать. Видимо, и не собиралась. Возможно, ей хотелось поделиться с кем-то, а виртуально – оно легче и безопаснее. Но не довериться ему?! (Тут сердце начинало болеть со страшной силой, и он говорил себе, что мужчины не плачут). Третья мысль: как он не смог сопоставить? Ведь и руку её почти узнал, и брат фигурировал и там, и там. И все их взлёты и падения в отношениях совпадали...

Четвёртая мысль: как говорить с Викой? С одной стороны, он остро сочувствовал ей, с другой – обида на неё и боль не давали дышать.

Измучившись, он уснул прямо в кресле. Хорошо, успел вернуть её смартфон на место. В пять часов утра, замёрзнув без него, проснулась Виктория.

- Это что за протесты и народные волнения? - хриплым от сна голосом спросила она. - Вернись в постель, Игорь!

Он лёг и провалился в тяжёлый сон. Наступила пятница, ему осталось спать два часа, и работать потом весь день как-то.

- Ничего не хочешь мне сказать? - мягко спросила Виктория, когда они пили чай перед работой.

- Вечером поговорим, - спокойно отозвался он. Откуда только взялись силы на это спокойствие?

Она задумчиво смотрела на него. До сих пор он никогда не был с ней таким холодным и отстранённым. Ей это новое качество Игоря в корне не нравилось. Но придётся ждать вечера.

Он был настолько измотан бессонной ночью и мыслями, что не поехал встречать Викторию. Кое-как добрался до дома, умылся, разделся и бухнулся спать.

Виктория не стала будить его, когда вернулась. Она весь вечер просидела одна у телевизора, потом залезла к Игорю под бок и уснула.

К трём часам ночи он благополучно выспался. Сна не было ни в одном глазу. Рядом, прижавшись к нему, спала Виктория. Он осторожно, чтобы не разбудить её, встал, принял душ, включил чайник и закрылся на кухне. Примерно через полчаса явилась она. Умытая, причесанная. Сердце у него выпрыгивало из груди. Разговор неминуем.

Виктория подошла к нему и обняла.

- Я соскучилась. Пойдём в постель, - она попыталась его поцеловать, но он отстранился, убрал её руки со своей шеи.

- Игорь, что происходит? Объясни уже наконец!

- Сначала вопрос. Ты любишь меня, Вика?

- Странный вопрос, но видимо, есть причина. Да, я люблю тебя, - она прямо смотрела в его глаза. Ему было тяжело, но он не отводил взгляд. - Ты мой рыцарь, мой герой. Мужчина моей жизни. Я могу это сказать определённо.

- Тогда почему, - он на миг остановился, сжал зубы и закрыл глаза, - ты всё рассказала какому-то чужому мужику, а мне ни слова за всё время?

Теперь он видел, как выглядит паника. Виктория побелела, выпрямилась и уставилась прямо перед собой невидящим взглядом.

Опустившись на стул, она заговорила бесцветным голосом:

- Его звали Глеб, ему было двадцать пять, а мне двадцать. Однажды он приехал на татуировку, а уехали мы вместе. Я любила его. Не знаю, любил ли он меня. Вряд ли. Точно любил свой образ жизни, свой мотоцикл, эти сборища, поездки. Я готова была мириться с чем угодно. Потом забеременела. Ну он относился к этому, как к моей личной инициативе, легко. А я очень ждала ребёнка. Даже пол знала. Это была девочка.

Виктория сглотнула. У Игоря сердце разрывалось. Теперь он ненавидел себя за то, что заставил её вспоминать и говорить. Он эгоист. Он больше суток носился с собой и жалел себя. Он заставил её всё пережить заново. В долю секунды он метнулся к ней, схватил, прижал к себе. Она была вся холодная, замерзла.

- Не надо больше, Вика! Прости меня!

- Нет. Я хочу рассказать.

- Тогда хоть не здесь.

Он подхватил её, унёс в спальню и укрыл "самым тёплым одеялом". Включил ночник. Устроился рядом и усадил Викторию к себе на колени. Она обняла его за шею, прижалась.

- Я просила его не ездить на те соревнования. Уговаривала, чувствовала. Ему было весело, он отмахивался. В итоге он оттуда не вернулся. А я даже не попала на похороны, потому что у меня начались преждевременные роды, осложненные, с огромной кровопотерей, ребёнка не спасли, слишком маленький был срок, тогда ещё не спасали практически таких. Я провалялась неделю в реанимации, ещё месяц в общей палате. Мне сказали, что я могу вообще больше не забеременеть. А если забеременею, неизвестно, чем это закончится. Вот почему я не хочу официально замуж. Ты достоин продолжения. Это преступно - не продолжиться тебе. И я решила, вот если смогу родить тебе ребёнка, тогда и поженимся.

Он нашёл её губы, поцеловал.

- Это что за реакции выдаёт мне моя взрослая и мудрая Вика? И решает за меня, ЧТО мне нужно, и как я себя поведу? - мягко и насмешливо сказал он. - Значит, ты меня приняла таким, какой я есть, а я сейчас испугаюсь трудностей и побегу? Выйдешь за меня как миленькая. И больше никаких отговорок.

Она потеснее прижалась к нему.

- Что заставило тебя залезть в мой телефон? - он почувствовал, что она улыбается, и испытал огромное облегчение. - Ты же никогда этим не грешил.

- Твоё упорное нежелание стать моей женой и носить мою фамилию. Прости меня. Но я не мог уже думать ни о чём другом.

Она потёрлась щекой о его плечо. А он подумал, что ему она рассказала много больше, чем "Егору". Там было лишь в общих чертах.

- Расскажу про Егора, - Виктория снова заговорила. - Чтобы совсем не было недомолвок между нами.

Три с половиной года назад я случайно стала заходить в одну онлайн игру. Ванька играл тогда, и составляла ему компанию. Там молодёжь в основном, такого наслушаешься... И вдруг среди них внезапно адекватный человек, с приятным голосом, да ещё с приличным юмором. Стали переговариваться. Потом я уехала учиться в Питер, в магистратуру. Перестала играть, а он нашёл меня Вконтакте. Стали переписываться. Это общение никогда бы не вышло за рамки виртуального. Мы просто поддерживали друг друга. У него проблемы были в личной жизни. Но потом наладилось. Надеюсь, он счастлив.

"Ты даже не представляешь, насколько!". Игорь отчаянно радовался, что Вика не видит его лицо.

- Он живёт далеко, где-то там, где Виктор Леонидович, твой дядя. Я рассказала ему в такой момент, когда нужно было поделиться с кем-то. Но я всегда знала, что мы никогда не встретимся лицом к лицу.

"Ошибочка вышла".

- А как только мы с тобой встретились на марафоне, общение прекратилось. Так что не сердись, хорошо?

- Конечно, любимая, конечно! Не переживай. Я всё понимаю.

- Что касается детей, Вика. Как бы это ни прозвучало, но если появление ребёнка угрожает твоему здоровью, то не надо ребёнка. Я проживу без ребёнка, а без тебя - нет. Другой вопрос, если ты очень хочешь ребёнка.

- Хочу. Как я могу не хотеть от тебя детей, подумай сам? Очень хочу. Вот, подлечиваюсь. Надеюсь на медицину, всё же годы прошли.

- Тогда допивай свои таблетки, и поедем по всем самым лучшим врачам. Забеременеем, выносим и родим, - улыбнулся он.

Она вынырнула из его плеча, и они стали целоваться так, словно делали это впервые, горячо, поспешно. Оба торопились, помогая друг другу раздеваться.

"Зачем было молчать?" - удивлялась сама себе Виктория. Как можно было усомниться в том, что он всё поймёт правильно? Как легко, когда нечего скрывать!

...Разум к ней вернулся, когда они расслабленно отдыхали. Она вдруг вспомнила, что удаляла все особо личные сообщения в переписке. Мало ли, потеряется телефон, или вытащат, или просто кто-то залезет в него.

О ней всё знают родители и Ванька, они точно не могли...

- Игорь!

- Мм? - сонно и лениво отозвался он.

- Этого сообщения не было в телефоне. Про Глеба и ребёнка. Я периодически обновляла переписку, чистила.

Сон моментально слетел с него. Так.

- Я жду, Игорь! Откуда ты узнал?

Вздохнув, он взял свой телефон, начал листать в поисках переписки с "Николь". Он оказался не столь предусмотрителен. Ничего не "чистил" и не удалял. Вся переписка сохранилась, полностью.

Подозрительно посмотрев на него, Виктория приняла телефон из его рук и начала читать.

Игорь перевернулся на живот, положил руки под голову и смотрел на её лицо, которое медленно заливала краска.

- Так не бывает, - глухо сказала она. - Я не верю.

У неё всё замерло внутри от нереальности происходящего.

- И тем не менее, - улыбался Игорь, наслаждаясь её смущением.

Хорошо ему, он это всё уже пережил!

- Вруша, - насмешливо сказал он.

- Врун, - отозвалась она и начала смеяться. Смех перешёл в хохот, из глаз потекли слёзы. У неё начиналась истерика. Игорь перепугался, конечно же, он вечно носится с ней, как мамочка. Принёс воды, успокаивал, баюкал. Вновь ругал себя за то, что заставил её сегодня так переживать. Но всё было к лучшему. Не осталось никаких тайн между ними.

...Уже начиналось тёмное зимнее утро, а они лежали и вместе читали сообщения в его телефоне.

- Погоди, это что же, я ортодокс и ископаемое?!

- Ты, ты! Прости, но ты вёл себя безобразно! Смотрел на меня, как на насекомое!

Она ещё не знала, что он сказал потом.

- Это ты прости, ты полностью права, - он поцеловал её руку. - Если бы я знал тогда! Почему мне ничто не подсказало?

- Не переживай, ты быстро реабилитировался. Ты потом всегда вёл себя безупречно.

- А это, про ураган, я написал после турслёта. Вот и прикинь, когда я уже понял, насколько влип. Понял, но влюбился-то раньше. Следил за тобой на турслёте, не выпускал из виду. Я видел, как ты побежала с аптечкой, и подслушал ваш с Василием разговор.

- Игорь! Какие факты всплывают!

- А когда ты пела...

- Я видела, кстати, как ты ржёшь! Но слишком переживала за психику преподавателя БЖД, это мешало мне сосредоточиться на тебе. Хотя вот именно в этот момент ты меня по-настоящему заинтересовал. И мне очень понравилось, как ты мне перегородил дорогу машиной. Это был такой ... мужской поступок. И танцевать с тобой понравилось в День студента.

- Только со мной? Или со всеми?

- Ой, ой! Со всеми, но с тобой никто не мог сравниться.

- Ты меня боялась, - грустно сказал он. - А я не догадывался.

- Не боялась я тебя! Я чувствовала угрозу своему спокойствию с твоей стороны.

- А когда ты поняла, что любишь меня?

- Когда ты поцеловал меня возле наших ворот. Ты потрясающе целуешься, необыкновенно! Я чуть в обморок не упала. Потом бросилась за тобой, а ты уже уехал.

- Вот я дурак-то! Не мог немного подождать! Как можно было так легко сдаться?

- Всё к лучшему, - она задумчиво и нежно прикоснулась кончиками пальцев к его губам. - Всё к лучшему, Егорушка.

Он усмехнулся, и через секунду был на ней сверху, глядя блестящими глазами в её лицо.

- Вот и свиделись, Николь! Кто бы мог подумать?

Она обняла его за шею:

- Интересно, эта ситуация только меня так заводит?

- Нет, не только тебя, - он начал покрывать поцелуями её шею и плечи.

- Егорушка...

- Николь...

Глава десятая
"Привет, дорогая! Как говорится, никогда не говори "никогда". И вот я снова с тобой. Жду в машине. Не задерживайся! Целую! Твой Егор.

P.S. Давно не отправлял тебе зимний Дальний Восток. Лови!".

"Здравствуй, Егорушка! Не представляешь, как я рада, что ты опять со мной. Но если честно, у меня раздвоение личности, и я ревную сама к себе. Целую!

P.S. Рабочий день закончится через пятнадцать минут!".

...- Куда мы едем?

- Не узнаёшь места?

- Ко мне?

- Нет. К твоим родителям.

- А что вдруг?

- Узнаешь.

Виктория терялась в догадках. Когда они выходили из машины, Игорь достал три букета и большой пакет.

- Игорь, что происходит?

- Держи, это тебе, - он быстро поцеловал её и сунул ей в руки один из букетов, состоящий из красных роз. Были ещё букет из белых и букет из розовых.

Когда они вошли, у Виктории появилось подозрение, что их ждали. Игорь вручил "белый" букет Кате, "розовый" Лидии Петровне. Торт и шампанское отдал в руки Ивану, а Сергею Николаевичу прямой длинный пакет с виски.

- Когда уже мы посидим с тобой, Игорь? - спросил тот. - Вечно ты за рулём. И в баню не ходишь. Хоть просто ночевать приезжайте!

- Обязательно приедем, - улыбнулся Игорь.

Они все устроились за столом на кухне.

- Похоже, одна я ничего не понимаю! - воскликнула Виктория, увидев, что стол накрыт, как к празднику, хотя вечер понедельника. Да и праздники все миновали. - Это заговор.

- Вроде того, - улыбнулся Игорь, и схватив её руку, быстро надел на палец кольцо с зелёным камнем. - Оп, и ты попалась.

Все захлопали.

- Правильно, молодец, Игорь! - смеялся отец.

- Папа! И ты! А как же моё решающее слово?!

- А ты сложила с себя полномочия, - развёл руками отец. - Я дал согласие за тебя.

На самом деле она была так счастлива, что всё внутри трепетало. Но сюрпризы не закончились.

- Свадьба в пятницу, - сказал спокойно Игорь. - У всех есть три дня на подготовку, и чтобы освободить день.

- Как в пятницу? В эту? - Виктория ловила ртом воздух, как рыба. - Так быстро не бывает!

- Всё бывает, - подмигнул ей Игорь. - Ещё и не такое. А потом полетим куда-нибудь. Что "горящее" будет в турагентстве, то и возьмём.

- Мы в воскресенье улетаем с Ваней, - сказала Катя. - Жаль раньше не знали, можно было вчетвером!

- Даа, обидно! - поддержал Иван.

- Разве вам хочется с нами? А не вдвоём? - задумчиво спросил Игорь.

- Конечно, хочется! - воскликнула Катя. - Мы же не в одном бы номере жили! А так веселее.

- Покажи вашу путёвку? - попросил Игорь Катю. - Вдруг можно что-то сделать?

Катя принесла конверт. Игорь вышел, куда-то позвонил.

- Сейчас девятнадцать сорок пять, у нас ещё больше часа до закрытия. Ехать минут пятнадцать. Иван, поедешь со мной? Пусть девчонки сидят тут, болтают. Сергей Николаевич присмотрит за ними. Вика, паспорт давай.

Ванька ушёл собираться.

- Идём, дам паспорт, - сказала Виктория и потянула Игоря за рукав.

Она быстро затолкала Игоря в свою комнату и навалилась спиной на двери.

- Игорь! - она схватила его за руки.

- Знаю, не переживай. Существуют белые тонкие рубашки с длинными рукавами. Большие пляжные зонты. Куча отмазок. Например, моя вечная палочка-выручалочка: аллергия на солнце. Я с этим давно живу. Что ты побледнела вся? - он притянул её к себе и быстро поцеловал.

- Можно было потом, летом. Байкал, Карелия...Столько красоты! Мне не нужны моря, Игорь!

- Обязательно будет и Байкал, и Карелия. Но разве ты не хотела бы полететь в свадебное путешествие одновременно с любимым братом?

- Хотела бы, - вздохнула она.

- Всё. Мне надо идти, там Иван собрался.

... Вика пришла на кухню и молча разлила шампанское маме, Кате и себе. Отец ушёл чистить снег.

- Кажется, я знаю, кто теперь будет командовать, - улыбнулась Катя.

Виктория махнула рукой:

- Пусть командует. У него это чертовски хорошо получается. Давайте за нас, девочки. Мааам, ты ревёшь что ли?

Лидия Петровна махнула рукой так же, как Виктория только что, смахнула слёзы:

- Я так счастлива за тебя, доченька. Наконец-то, - они обнялись. Подошла Катя и обняла их обеих.

- Пойдём в мою комнату, Катерина. Ты нужна мне. Петь будем, надо стресс снять. А то у меня с пятницы сплошные американские горки, да ещё и впереди столько всего...

...- Может, хочешь кого-то пригласить на свадьбу? - спросил Игорь, когда они ехали домой.

- Сашу Столбова с его девушкой, - сказала Виктория. - Только не надо делать такое лицо.

* * * * * * *

Виктория вышла из машины у ЗАГСа, набросила куртку, огляделась и ... заметила уже знакомый автомобиль, чёрный и хищный. Не может быть! Она бросилась прямо к нему, не заботясь о приличиях, и не боясь поскользнуться в туфлях. Дверца открылась навстречу ей.

- О Боже! Откуда, как?!

- Как раз собирался лететь на каникулы к родителям, а тут Игорь Анатольевич позвонил... Разве я мог такое пропустить?

Они обнялись.

- Ох уж этот Игорь Анатольевич! Он уже неделю демонстрирует суперспособности, - она смахнула слёзы. - Ну как? Как сессия? Как учёба?

- Переживал, что поступить – одно, а учиться – совсем другое. Но пока всё на "отлично".

- Молодец, молодец! Не сбавляйте темп! - она вцепилась в его руку.

Он нырнул в машину, из которой на Викторию смотрели две пары глаз его сопровождающих, достал огромный букет кремовых роз.

- Вам.

- Спасибо! Пойдёмте! - она взяла его за локоть. - Я вас не отпущу сегодня, будете до конца с нами "гулять". Это же моя первая и единственная свадьба. Саша Столбов вот-вот приедет.

Он кивнул и махнул рукой сопровождающим, чтобы оставались в машине.

- Я уж думал, ты обо мне совсем забыла, - Игорь притянул её к себе за талию и пожал руку Василию. Подъехали родители, родственники, Ванька с Катей, родители Кати и Саша Столбов с девушкой, Оксаной. Все пошли в здание.

Виктория, Катя и Оксана танцевали уже битый час, им было весело. Игорь, Иван, Саша и Василий оживлённо беседовали. Потом диджей перешёл на медленные композиции. Викторию пригласил Саша, Василий танцевал с Катей, а Иван с Оксаной. Игорь уговорил на танец скромную Лидию Петровну. Потом с Викторией танцевал Василий.

- Если я когда-нибудь женюсь, обязательно будете с Игорем Анатольевичем на моей свадьбе, обещайте!

- Я-то обещаю! Но вы лучше пока учитесь. Жениться успеете ещё. Это я вам как вторая мама говорю.

Василий захохотал.

- Представил, что вы моя мама. Разве такое бывает? Вы же совсем девчонка!

- Опять дерзите, Василий!

- В лучших традициях нашего с вами общения, - улыбался он.

Потом Виктория танцевала с Иваном.

- Систер, ты чемоданы собрала? Чуть больше суток до отлёта.

- А, успею! - махнула она рукой.

- Вот в этом ты вся! Мы с Катькой уже всё собрали.

- Давайте потом, когда вернёмся, маму с папой отправим отдыхать? Они сами никогда не соберутся. У них летом вечно огород, а зимой снег.

- Осенью дождь, а весной солнце, это точно. Тысяча и одна отмазка. Надо будет твоего Игоря попросить, он может всё. Может, хоть он их с места сдвинет.

Виктория улыбалась.

- Счастлив за тебя, систер, - серьёзно сказал Иван.

- Я тебя обожаю.

- Знаю, - пробасил он. - А я тебя. Как же классно, что вместе полетим!

Потом Виктория вытащила танцевать упирающегося отца.

- Я могу наконец проскочить между твоими кавалерами? - рядом с ней появился улыбающийся Игорь. И она бросилась ему на шею.

- Я уж думала, не дождусь, со всеми, кроме меня, потанцевал.

- Правильно, самое лучшее напоследок берёг, - он подал ей руку и обнял за талию.

- Ах, вот оно что!

- Да ты не очень-то скучала.

- Скучала-скучала. Уснуть не надейся сегодня.

- Ого, какие заявления! Чемодан будем собирать всю ночь? А то мне Катя чуть плешь не проела, пока танцевали с ней.

- Ну и чемодан тоже, - туманно ответила Виктория. - Если время останется.

- Моя сумасшедшая жена...

- Мой муж с суперспособностями, - она обняла его и быстро поцеловала. - Спасибо тебе за всё, Игорь! Сегодня лучший день в моей жизни!

* * * * * * *

Спустя 3,5 года.

Они копали картошку. Накануне Виктория позвонила и сказала, что завтра они приедут помогать, пока погода позволяет.

Сначала с детьми – двухлетней Алёной и двухмесячным Львом – оставили Катю. Она недавно родила Лёвушку, ей рано было перенапрягаться. К тому же, Лев едва ли не каждый час желал прикладываться к груди матери. Но вскоре Катя хитростью и уговорами отправила водиться Ивана.

- Хоть на часик. Я не буду копать, пособираю.

Иван какое-то время одной рукой качал коляску, а другой строил замок из песка для племянницы. Потом Лёва уснул, а Ванька с Алёной пришли ко всем.

- Алёна Игоревна желает собирать картошку. Вот, даже ведро нашла, - сообщил Иван.

- Вот, - Алёна продемонстрировала всем красное ведёрко для песочницы.

- Ну если желает, пусть собирает, - отозвался Игорь. - Сколько таскает по одной, пока не надоест. А вдруг минут на пятнадцать хватит запала.

Алёна носилась туда-сюда с ведром, пела, пританцовывала.

- Она меня заговорила, - улыбнулся Иван. - Кать, наш Лёвка тоже такой говорун будет потом что ли?

- А ты как думаешь? - рассмеялась Катя.

- Мда, - притворно вздохнул Иван. - Надо наушники большие купить.

- Зачем тебе большие уши, Ваня? - рядом стояла Алёнка, глядя на него серыми блестящими глазами.

- Чтобы лучше слышать тебяяяя, - Ванька потрепал её по белобрысым волосам.

- Так я могу погромче говорить, Ваня!

- О нет, только не это! - Иван распахнул и без того большие глаза в притворном ужасе.

... Вечером, когда дети уснули, они делали шашлык. Кошки уже собрались, раньше всех.

- Матильда! Ты ещё жива, моя старушка! - воскликнула Виктория и погладила бусую кошку.

- Да что ей сделается, - усмехнулся отец. - Ещё и гуляет до сих пор.

"Привет, дорогой! У меня к тебе срочное и очень важное дело. Сегодня водилась с Лёвкой и испытала чувство белой зависти. Нам срочно нужно завести ещё одного ребёнка! Я хочу маленького мальчика. Алёнке нужен брат. Поэтому предлагаю тебе выключить компьютер в кабинете и немедленно явиться в спальню для того, чтоб вплотную заняться решением вопроса.

Целую! Твоя заждавшаяся Николь.

P.S. Игорь! Я жду!".

"Привет, родная! Каким прекрасным мыслям иногда даёт стимул уборка картофеля! Очень рад! Я уже выключил комп.

Твой (на всё согласный) Егор.

P.S. Иду, иду!".

Он открыл двери спальни, в очередной раз удивляясь, как он пошёл на это – согласился на синие обои с серебристыми вкраплениями звёзд. Самое интересное, что ему это нравится.

Она бросилась ему на шею.

- Сумасшедшая баба! - целуя её, пробормотал он.

Конец.