Не шутите с амазонками

Глава первая
- Елизавета Юрьевна, опять на вас жалуются родители! Ну почему, бога ради? Ведь вы у нас самый перспективный педагог, победитель городского конкурса! Что ж вас с родителями-то никак мир не берёт?

Заведующая детским садом, Елена Валентиновна, смотрела на Лизу поверх очков добрыми усталыми глазами.

Лиза стояла, потупившись, сцепив руки.

- Присядьте, что вы стоите! Я же вас не на ковёр вызвала, а просто для беседы. Очень хочется, чтобы вы не были такой замкнутой со мной и с коллегами. У вас случилось что-то?

- Елена Валентиновна! В правилах сказано, что нетрезвым родителям мы детей не отдаём! А отец Васи Маслова был нетрезв!

- Вот письмо пока на моё имя от господина Маслова, и он уверяет, что был трезв, мамой клянётся. Вам показалось. Грозится дойти не только до управления образования, но и прямиком до прокуратуры, если ещё раз повторится подобное. Утверждает, что у вас к нему личная неприязнь.

Ещё бы! Откуда возьмётся приязнь, если этот противный Маслов уже несколько раз пытался «зажать» её за верандой, настойчиво предлагал быть посговорчивее, сулил всякие там златые горы.

Её тошнило от его лоснящегося лица и потных рук. И он был действительно подшофе вчера! Не качался и не падал, конечно, но совершенно точно принял что-то горячительное, да ещё и на машине приехал за сыном.

Жаль Васю, хороший мальчик, добрый, сообразительный. Но его скоро совсем разбалуют вседозволенностью и деньгами.

И ребят жаль, она вела их три года, с младшей группы, с того момента, как пришла работать в детский сад сразу после института. Но видимо, настал момент разрубить этот узел, пока родитель Маслов не довёл дело до суда.

- Елена Валентиновна, переведите меня, пожалуйста, на другую группу! Иначе добром это не закончится. Видит бог, я терпела, пока могла.

- Приставал? - Елена Валентиновна пристально посмотрела на Лизу. Та залилась краской так, что вспыхнули даже уши и шея покраснела. Рыжие часто так краснеют, а Лиза была почти рыжая. Светло-рыжие гладкие волосы были стрижены под короткое каре, огромные светло-карие глаза смотрели открыто с почти детского лица. Нос маленький и курносый, а рот капризный, как у куклы.

Заведующая очень хорошо относилась к Лизе и уважала её: за небольшим ростом, миниатюрной фигурой и детским, почти кукольным лицом скрывался стойкий оловянный солдатик.

- Понятно. Вот за такие моменты я терпеть не могу свою работу. И за всякие ЧП. Но за всё остальные люблю и не мыслю себя без сада, - Елена Валентиновна сняла очки и устало потёрла глаза. - Хочется трёхэтажно и витиевато отправить господина Маслова на все четыре, но... у него родственники в администрации, и сам он меценат, так сказать. Я удивляюсь, как вчера не дошло до прокуратуры, когда ты ребёнка ему не отдала и вызвала мать!

Заведующая перешла на «ты», сама того не заметив. Обычно она очень скрупулёзно следила за субординацией и соблюдением устава.

- Сейчас свободное место есть только на яслях, Лиза. На период декретного, сама понимаешь. Но для тебя ясли - шаг назад. Ты много чего можешь дать более взрослым детям! А ещё очень уж щуплая ты, прости за откровенность, а там и на руки иногда надо взять ребёнка.

- Ну у меня же будут когда-то собственные дети, рано или поздно придётся на руки брать, - усмехнулась Лиза.

- То есть, ты готова перейти на ясли?

Лиза кивнула.

- Хорошо, - Елена Валентиновна хлопнула ладонью по столу. - Делопроизводитель сейчас всё оформит. Завтра выходи на первую группу, и смена будет первая, с утра. А сейчас иди, тихий час скоро закончится.

Поблагодарив, Лиза вышла за двери. Итак, она сегодня последний день работает на старшей, без пяти минут подготовительной группе... Жаль, конечно, она так привыкла к ребятам, столько сил в них вкладывала, и они очень любили её. Но Маслов не даст ей житья, скандал и разбирательства - вопрос времени. Такие самоуверенные узколобые типы не понимают слова «нет», считают его глубоким личным оскорблением.

Мама, как обычно, задерживалась на работе, а старшая сестра Женька была в рейсе.

Лиза открыла ноутбук, поставила рядом большую кружку чая, положила шоколадку. Как говорила психолог из детского сада, если вдруг захотелось шоколада - это потребность «заесть» им стресс. Лизе казалось, она бы сейчас вполне осилила шоколадину размером со шкаф.

Но через минуту она уже улыбалась - Женька выложила новые фотографии. Какая она всё-таки красивая, её старшая сестра!

Женька работала проводником пассажирского вагона в скором фирменном поезде, который курсировал от их города до Северной столицы и обратно. Она обожала свою работу, не могла жить без движения. Видимо, поэтому Женя не спешила обзаводиться собственной семьёй, хотя ей не так давно исполнилось двадцать восемь. Она старше Лизы на два года.

Женя очень хороша собой - натуральная блондинка, голубоглазая, с правильными чертами лица, высокая, с прекрасной фигурой и длинными крепкими ногами. Не то, что она, Лиза. Почему-то на фотографиях она всегда получается хуже, чем в реальности, хотя и сама реальность не фонтан.

Женя удалась в папу и его родню. Папа был очень хорош собой. А Лиза, у которой была красота типа незабудки в сравнении с красотой орхидеи (как у Жени), пошла в маму. Только мама сейчас носила совсем короткую стрижку и очки.

Жене все говорят, что она с её данными должна была стать бортпроводницей, но в их семье сложное отношение к самолётам. Пятнадцать лет назад их папа, Юрий Петрович, разбился на испытаниях недалеко от города. Он был военным лётчиком.

Маме тогда было тридцать семь, но она не вышла больше замуж, не встретила такого, как Юрий, а на меньшее была не согласна.

Так они и жили втроём в большой квартире, которую заработал для них когда-то Юрий Петрович.

Мама работает технологом на большом заводе, выпускающем молочную продукцию. Бренд настолько популярный, что продается не только в их крае, а почти по всей стране.

Лиза задумчиво открыла ВКонтакте, проверила уведомления и ахнула, закрыв рот ладонями. Она победила в розыгрыше, о котором давно забыла, сделав репост. Она выиграла главный приз: бесплатную профессиональную фотосессию! Вот так новость! А ведь Лиза буквально только что размышляла о своей нефотогеничности!

Едва придя в себя, она начала быстро набирать письмо фотографу Степану, который устроил конкурс. Победителей (приз - бесплатная фотосессия) просили связаться с фотографом в личку.

* * * * * * * *

Был ясный день начала июня. Что может быть прекраснее начала июня? Природа обещает, что всё лето ещё впереди, как и вся твоя жизнь, ведь тебе едва исполнилось двадцать шесть, на душе легко, ты отработала смену, привела себя в порядок и спешишь на первую в своей жизни фотосессию...

Лиза договорилась с фотографом, что фотосессия не будет ни костюмированной, ни тематической. Лизе нужны были просто хорошие фотографии, в том числе крупный план, чтобы хоть немного себя порадовать. И поставить, наконец, фотографии на аватарки в соцсетях. До сих пор она не делала этого, потому что ни одна собственная фотография ей не нравилась. Лиза надеялась, что профессионал, коим, несомненно, являлся Степан, если судить по его работам, сможет, наконец, помочь ей.

Студия Степана находилась в одном из бизнес-центров, расположенных у набережной. Помещение оказалось просторное, светлое, но на окнах были глухие тёмные шторы, пока открытые. Вдоль стен стояли различные стулья, столики и кресла; много было детских игрушек. У входа висело огромное зеркало во весь рост, стоял шкаф с взрослыми и детскими костюмами, в углу приткнулась ширма для переодевания и раковина с краном.

Ещё было очень много разных осветительных приспособлений. Лиза даже не представляла до сих пор, сколько всего нужно, чтобы работать профессиональным фотографом.

Встретила Лизу девушка лет пятнадцати; отрекомендовалась, как Василина, ассистент. У девушки были весёлые синие глаза, длинные чёрные волосы, чёрные брови и ресницы. Она болтала без умолку, разбирая гардероб, который притащила с собой Лиза. Оказалось, Василина сестра Степана, окончила восьмой класс и на каникулах подрабатывает у брата. Работает таким образом уже третье лето, ей очень нравится.

Василина забраковала несколько вещей из тех, что принесла Лиза, остальные отложила, сказав, что посмотрит ещё Степан, который явится с минуты на минуту.

Вскоре открылись двери и вошёл среднего роста темноволосый коренастый парень. Лиза видела в группе фотографии Степана, но в жизни он оказался как-то моложе, улыбчивее, и они с Василиной были очень похожи: одинаковый цвет волос, красивые широкие брови и весёлые синие глаза.

Рукопожатие у него было крепкое, а голос звонкий и приятный.

«Отсеял» ещё несколько вещей Лизы, пока Василина занималась её мейкапом, потом велел надеть чёрную трикотажную кофточку без ворота.

Работали они легко и быстро. Лиза несколько раз переодевалась, а бойкая Василина причёсывала её по-разному и поправляла макияж. Они даже на набережную выходили, делали снимки у парапета.

Лиза думала, что после работы на набережной фотосессия будет окончена, но когда они вернулись в студию, Степан вдруг сказал, что хочет видеть её «роковую», и велел Василине поправить мейкап, сделав акцент на губы.

- Глаза не нужно излишне подчёркивать, они и так очень выразительные, - слегка приподняв подбородок Лизы, он изучал её лицо. Пальцы у него были мягкие и тёплые, и сердце Лизы вдруг слишком заспешило. У неё давно не было «отношений», с зимы. Зимой они расстались с Аликом, с которым пытались наладить совместный быт и прожили целых четыре месяца вместе.

Интересно, Степан женат? Кольца на руке нет, но это так себе индикатор, слабенький.

Степан работал, подсказывая Лизе, как именно повернуть голову, приподнять или опустить подбородок, какое выражение попытаться придать взгляду.

В один из моментов, снимая крупный план, он вдруг застыл и медленно опустил фотокамеру, пристально глядя в глаза Лизы. Наваждение длилось несколько секунд: Лизе казалось, они говорят друг с другом о чём-то важном на каком-то загадочном языке.

Потом Степан очнулся, вернулся к работе, и волшебство исчезло.

Когда Лиза договаривалась со Степаном в переписке, он сказал, что фотографии скинет в электронном виде на почту в течение десяти дней. Но через неделю он вдруг написал Лизе и предложил встретиться в одном из кафе на набережной. Оказывается, он ещё и распечатал фотографии специально для Лизы.

Они договорились о встрече на тот день, когда Лиза работала в первую смену. Уже в пятом часу пополудни они сидели под зонтом одного из кафе, смотрели на реку, вода в которой при хорошей погоде казалась синей, как глаза Степана, и ели мороженое.

Степан принёс плотный тёмный конверт с фотографиями и флешку, на которую скинул все работы.

Лиза разбирала снимки и не узнавала себя. На неё смотрела то роковая красавица, то шаловливая девчонка, то умудрённая жизнью женщина.

- Спасибо, Степан! Это так прекрасно! Я себя не узнаю! - Лиза чуть не плакала.

- Ты себя не знаешь, так будет точнее. Ты не видишь себя со стороны: как ты идёшь, как сидишь, как двигаешься, как смотришь, как наклоняешь или поворачиваешь голову, какой у тебя изгиб плеч и шеи, и какие у тебя выразительные глаза и губы. А я как профессионал должен всё это достать на свет божий, - он взял руку Лизы и легко коснулся её губами. - Пойдём ещё погуляем вдоль парапета?

- Пойдём, - они поднялись, но Степан так и не выпустил руку Лизы.

«Должно быть, он всем так говорит... Не может быть, чтобы такой яркий, красивый парень, и один! Ищет вдохновение в каждой из моделей. Творческий человек, художник, можно сказать. Но до чего же приятно это всё слушать, радостно, легко, бальзам на душу. Так давно не было в жизни романтики!».

С Аликом романтика закончилась очень быстро. Лиза так и не смогла смириться с его привычкой курить прямо в комнате, довольно часто пить пиво из специальной большой кружки, играть в компьютерные игры и слушать отечественный рэп. Они очень быстро преодолели дистанцию, стартом которой была острая романтическая влюблённость, а финишем - полное непонимание и неприятие жизненных ценностей друг друга.

- О чём задумалась? - они стояли у парапета, глядя на четыре разноцветных яхты, неожиданно показавшихся оттуда, где синяя вода сходится с голубым небом.

- Сестра скоро приедет. В Питере была.

Женька в этот раз в Питере задержалась, потому что поезд вдруг решили протестировать.

- Такая же красивая, как ты? - шутливо спросил Степан.

- Что ты! - горячо воскликнула правдивая Лиза. - Она настоящая красавица! Меня с ней сравнивать не следует.

- Не верю. Ты совершенство, и в тебе потрясающе много секса, огромный потенциал!

Лиза обомлела от столь неожиданной характеристики, а Степан вдруг одной рукой обнял её за талию, вторую ладонь запустил в волосы Лизы на затылке, и наклонился к её лицу.

Глава вторая
- Ну почему всегда всё самое интересное происходит без меня?! - восклицала эмоциональная Женька, когда они, в ожидании мамы с работы, готовили праздничный ужин по случаю возвращения Женьки и её начавшегося отпуска. - Только я за двери, и понеслось: на работе у тебя перемены, фотосессия, Стёпа какой-то... Я тоже хочу бесплатную фотосессию! Нас, конечно, фотографировали в униформе для какого-то журнала по прибытии, но это же совсем не то...

- Ты так загорела, будто не в западном направлении ездила, а в южном! - Лиза старательно пыталась сменить тему.

- В Питере на редкость хорошая погода была. Не жарко, - прохладно и ветрено, - но солнечно. И как этот Стёпа? Давно вы встречаетесь?

- Нет, всего несколько дней. Иногда с утра, когда я во вторую смену, иногда около пяти часов вечера. Сейчас у него не так много работы, но начинается сезон свадеб, скоро Стёпе будет не продохнуть.

- Где встречаетесь?

- Он живёт в съёмной квартире, там и встречаемся. А ещё у набережной гуляем, недалеко от его студии.

- Слушай, ты уверена, что он голову тебе не морочит? Не женат он?

- Не женат точно, когда бы он успевал всё - работать, встречаться со мной, уделять время семье?

- Ну ладно, будем надеяться!

... Вскоре Евгении стало не до сестры, потому что у неё самой неожиданно начался бурный отпускной роман с неким Сашей. Она пропадала из дома каждый вечер и возвращалась только утром.

Отношения Лизы и Стёпы тоже не стояли на месте, и мама начала намекать: не пора ли дочерям познакомить её со своими новыми кавалерами?

Договорились, что вместе Стёпу и Сашу приглашать пока не будут, - так не получится сосредоточиться на ком-то одном, как следует поговорить, выспросить, разглядеть. Мужчины начнут общаться между собой, а не уделять всё внимание женщинам.

Сначала пригласили Степана, а через день должен был прийти Александр.

Дамы привели себя в порядок, приготовили ужин, купили шампанское. Евгения даже свиданием с Сашей пожертвовала ради предстоящего знакомства с кавалером сестры.

Ровно в семь часов вечера пунктуальный Степан позвонил в домофон. Лиза осталась в прихожей, чтобы встретить его, и любопытная Женька стояла тут же, у шторы.

- Он не ожидает, что ты можешь встречать его не одна. Это позволит мне в течение нескольких секунд наблюдать его естественного, без прикрас, - хитрая Женька внезапно обнаружила в себе задатки разведчика-физиономиста.

Вскоре раздались шаги, затем деликатный стук, и двери открылись.

Лиза даже не сразу поняла, что Степан и Женька как-то странно смотрят друг на друга; открыла было рот для приветствия и знакомства, как вдруг Женя спросила тихо: «Саша?! Ты здесь откуда?».

- Это не Саша, это Степан, ты что, Жень?! - Лиза до сих пор ничего не поняла.

Вдруг Степан, который опомнился раньше девушек, резко выскочил в подъезд и захлопнул двери. И даже свои цветы с собой прихватил. Девушки слышали его быстрые удаляющиеся шаги.

- Что здесь происходит? Что за собрание? - в дверях прихожей появилась мама девушек, Людмила Николаевна.

Она переводила строгий взгляд с бледного лица Лизы на удивлённое и покрасневшее лицо Жени, как вдруг Женька прислонилась к стене и разразилась гомерическим хохотом.

- Хоть бы цветы оставил, жлоб! - прерывисто говорила она сквозь смех.

Хохотала долго, периодически смахивая руками слёзы, а потом обняла за плечи мать и сестру, повлекла в комнату.

- Давайте, давайте! Ну-ка пришли в себя обе! Шевелитесь! Шампанское стынет! Запланированная на послезавтра встреча с элементами знакомства отменяется!

- А где и как вы познакомились, Жень? И почему он назвался Сашей?

Примерно через полчаса к Лизе вернулся дар речи, да и неприятное ощущение в груди отпустило.

- Я же говорила тебе, нас, проводниц, фотографировали по прибытии для журнала. Этот «Саша», то есть, Стёпа и фотографировал. Почему назвался чужим именем... Я думаю, лживая сущность, привычка! Он у всех нас взял номера телефонов, чтобы связаться, когда фотографии будут готовы. Не знаю, звонил ли он кому-то ещё, но мне позвонил на второй же день...

...- как только я ушла на работу, - закончила фразу Лиза. Женя густо покраснела. - Значит, наш пострел везде поспел! А ты ещё не успела его к нам пригласить на знакомство? Иначе он бы раньше догадался обо всём!

- Нет, не успела обрадовать! Смотри- ка ты, расписание составил! Ни разу не «прокололся»!

- Вот почему он перестал со мной по утрам видеться! Мы в течение недели встречались только в те дни, когда я работала в первую. Всё на возросшую занятость ссылался! Тяжело было бедняге после «ночной смены»!

- И вот почему у него через день темперамент был слабее! Страсть через день! - опять хохотала Женька. - И вот почему он не давал мне сделать фото со смартфона, запечатлеть нас вместе! Я-то думала, такие фото оскорбляют его профессиональные чувства!

- «Всё это было бы смешно, когда бы не было так не грустно!», - покачала головой Людмила Николаевна и поднялась, забрав со стола пустую бутылку из-под шампанского. - Не удивлюсь, если он ещё и женат, этот Стёпа-Саша!

Женька задумалась, и Лиза вдруг поняла по её взгляду, что сестра что-то замышляет.

- Собирайся, Лиза, пойдём, - решительно поднялась Женя.

- Куда?

- К нашему общему ... знакомому, в студию. Или в его гнёздышко. Найдём! Не надо нам его благотворительности, заплатим и за твои фотографии, и за мои!

Сначала они пошли в ту самую съёмную квартиру, где Степан встречался с ними обеими по им же установленному регламенту. Звонили в домофон, смотрели на окна. Квартира казалась необитаемой.

Потом им удалось войти в подъезд, когда выходила девушка с немецкой овчаркой на поводке. Они звонили в квартиру минут десять, конечно же, безрезультатно.

Тем временем девушка с овчаркой вернулась, и проходя мимо Жени и Лизы, обронила:

- Нет смысла тут кого-то искать, квартира сдаётся и посуточно, и даже на два-три часа.

- А кто хозяин? - спросила Женя.

- Хозяйка тут не живёт, вышла замуж, за город уехала, к мужу в дом. Квартиру сдаёт.

Сёстры переглянулись. Поблагодарив девушку, задумчиво вышли из подъезда.

- Посуточно! С ума сойти! - Женя передёрнула плечами. - Завтра ты во вторую, с утра пойдём анализы сдавать на всякий случай. Кто знает, может, Ромео наш полгорода сюда водил? И до этого непонятно, кто тут и что делал. Как подумаю, что я в эту кровать ложилась! Брр!

Женя передёрнула плечами.

Лиза кивнула и спросила:

- В студию сейчас?

- Конечно! Хотя уже понятно, что есть ещё и место, где наш красавец обитает постоянно. Но мы не знаем, где это место.

В студии оказалась Василина, которая в данный момент делала уборку.

- Степан ушёл минут пятнадцать назад, - бойко сообщила она. - Ему дома надо уборку сделать, завтра Дина с Прошей должны приехать от родителей Дины.

- Дина - это жена? - упавшим голосом спросила Женька.

- Да-да, а Прохор - сын. Ему скоро два года исполнится.

- А вы сможете деньги Степану передать? Мы обе должны ему за работу, часть отдали, а ещё часть договорились отдать позднее, после выполнения заказа. Но Степан не отвечает на звонки, и номер карты, на которую можно перевести деньги, так и не сообщил.

- Конечно! Я сейчас в ежедневник внесу информацию, от кого, сколько, - Василина вытерла руки фартуком, записала всё и приняла деньги. - Вы не переживайте, я всё передам Степану лично в руки!

Они задумчиво шли вдоль парапета, периодически шлёпая себя ладонями или взмахивая руками: был вечер, и комары не давали житья.

Внезапно Лиза заметила, что Женя плачет. Плачущая Женя - это нонсенс! Но примерно раз в пятилетку такое случалось.

Лиза притянула к себе сестру, начала баюкать и гладить по спине, плечам. Ей было неудобно, она ведь намного ниже Женьки, но Лиза не сдавалась. Вскоре плечи Жени перестали вздрагивать и сама она больше не всхлипывала. Поцеловала Лизу в щёку и выпрямилась.

- Это ж каким парнокопытным надо быть, чтобы так себя вести! Да ещё при молодой супруге и маленьком сыне! - Женька деловито вытерла глаза платком, потом прочистила нос.

- Жена к родителям уехала, вот и отрывался, - задумчиво сказала Лиза. - Хорошо, домой хоть к себе не таскал нас в супружеское ложе, хватило ума! Бедная Дина...

- Ну неееет, всё! Больше никаких кавалеров, хватит! - Женька в сердцах топнула ногой и погрозила кулаком кому-то невидимому. Потом сложила из кулака кукиш. - Вот им! Мы себя не на помойке нашли! Такого, как папа, больше нет, не зря же мама столько лет одна! Мама умная и опытная, больше нас смыслит, больше повидала! Ты со мной, сестрёнка? Или ещё хочешь поэкспериментировать?

- Ну уж нет! Я и подавно больше не хочу. За полгода два фиаско. Более чем достаточно!

- Вот и славно! Пойдём домой, мама волнуется уже, наверно! Вот-вот звонить начнёт.

Уже почти ночью они втроём сидели на диване в гостиной и перебирали фотографии, которые Степан распечатал для Лизы.

- Чего не отнять у этого ... нехорошего человека, - талантлив, редиска! Суперские фотки! - Женя задумчиво перебирала фотографии. - А мои не распечатал, просто на почту скинул. Всё же ты его зацепила по-настоящему, Лизка!

Женя достала ту фотографию, где Лиза «роковая», и долго рассматривала.

- Комплексом Пигмалиона мальчик явно страдает, но молодец, молодец! Сам сотворил, сам влюбился. Он, хоть и по-своему, но влюблён в тебя, это видно по фотографиям, - бормотала Женька. - Потому и знакомиться с нами притопал, не постеснялся, при живой жене.

Людмила Николаевна посмотрела на фотографию через плечо Жени, потом бросила взгляд на Лизу.

- Он увидел лишь то, что есть, ваш Стёпа-Саша. Лиза всегда недооценивает себя, и в этом есть доля моей вины, - некогда было говорить с вами, постоянно надо было работать, зарабатывать.

- Мама, ну что ты говоришь? - с укором сказала Лиза, удивлённая словами матери, ведь и Степан сказал нечто подобное. Лиза не знает себя, так он сказал. Она обняла мать. - Ты сильная, самодостаточная женщина, настоящая амазонка! И лучшая в мире мама.

- Мы теперь тоже амазонки, - Женя продолжала смотреть на фотографию «роковой» Лизы.

Фотография была сделана крупным планом, чёрно-белая, и часть лица Лизы будто в тени.

- А в электронном виде есть эти фотографии? - спросила Женя.

- Конечно. На флешке, и в ноут я перекинула.

- Тащи ноутбук! - скомандовала Женя.

Потом она заставила Лизу войти на страницу ВКонтакте, отняла у сестры ноутбук и поставила фотографию «роковой» Лизы на аватарку.

Глава третья
Рабочий день уже подходил к концу, когда Сергея Павловича вдруг вызвал к себе главный инженер. Недоумевая, Соколов шёл по коридору, размышляя о том, что могло понадобиться главному, когда уже домой пора, да ещё в такую жару.

Сергей Павлович Соколов работал главным технологом большого завода, занимающегося выпуском молочной продукции. Он уже почти подошёл к кабинету главного, когда ему навстречу вдруг попалась одна из технологов, находившихся в его прямом подчинении, Людмила Николаевна Касаткина. Они виделись утром на планёрке, но вновь сухо поприветствовали друг друга.

В глазах Касаткиной, презрительно смотревших из-за стёкол модных очков на всех мужчин без исключения, мелькнула такая же примерно «радость» от встречи, какую, наверно, выражали глаза Соколова. Они оба носили «птичьи» фамилии, но по иронии судьбы, терпеть не могли друг друга.

Сергею Павловичу категорически не нравились такие серьёзные, строгие и стервозные (а он был уверен, что Касаткина - та ещё стерва) женщины, да ещё с короткой стрижкой. Ему нравились слабые, женственные женщины. Его жена, Маша, хоть и работала сейсмологом, всегда была очень мягкой и женственной. К сожалению, она погибла десять лет назад: служебный вертолёт, на котором летели сейсмологи, упал в предгорье. Хорошо, что дочери, Любе, тогда уже было девятнадцать, и она очень помогала Сергею, ведь сыновья как раз находились в подростковом возрасте.

Людмила Николаевна, едва разминувшись с Соколовым, картинно закатила глаза и скривила губы. Она была уверена, что Сергей Павлович - бабник и несерьёзный тип, а ореол вдовца лишь придаёт ему шарма в глазах коллег женского пола.

Высокий, крепкий, с горячими чёрными глазами и наполовину седой, некогда тёмной, шевелюрой, он был любимцем всех заводских дам, независимо от занимаемой должности. К тому же, острому языку Соколова мог позавидовать любой писатель-сатирик, а умению петь под гитару - любой исполнитель.

- Здравствуй ещё раз, Сергей Павлович! Проходи, присаживайся, - главный развернулся в кресле и сделал приглашающий жест.

- Хороший у тебя кондиционер, Виктор Алексеевич! - насмешливо проговорил Соколов, опускаясь в одно из кресел. - Будто и нет жары, и в то же время комфортно, нет ощущения, что ледяная струя бьёт тебе прямо в затылок и шею. Простых смертных когда такими обеспечат?

- Что-то ты ворчливый стал, Сергей Павлович, непохоже на тебя! Жениться тебе пора.

- Всенепременно, как только так сразу, - пробормотал Соколов. - Я тебе что плохого сделал, а? Ты меня вызвал, чтобы это сказать?

- Нет, вызвал, чтобы сообщить приятное известие: послезавтра едешь в недельную командировку на один из заводов в Удмуртии. Там установили новое оборудование, и не просто новое, а принципиально новое, прорыв, можно сказать. Всех желающих приглашают на презентацию и обучение. Разумеется, не бесплатно, и наш завод уже курсы оплатил. Обучитесь, и будем внедрять у себя новые технологии.

- Иванов в отпуске. С кем я поеду-то? Одного меня мало будет.

- Поедете вдвоём с Людмилой Николаевной Касаткиной, она уже в курсе, только что была у меня.

«Теперь понятно, почему она на меня так зыркнула недобро!».

- Виктор Алексеевич, я повторяю: что я тебе сделал плохого?! Может, с кем-то другим? Я не хочу ехать с Касаткиной! Может, с Вадимом?

- Вы сговорились что ли? И она как-то малорадостно реагировала, узнав, что с тобой поедет! Что за капризы? Взрослые люди, а ведёте себя, как дети!

Значит, она была разочарована?! Соколову даже как-то вдруг досадно стало. Ишь, возомнила о себе! Его мужское самолюбие было уязвлено, хоть он не признался бы в этом даже под пытками.

- Да я хоть ей и начальник, побаиваюсь, если честно. Меня пугают такие строгие особы, полководцы в юбках. Ей бы эскадроном гусар командовать!

- Тем лучше, не будете отвлекать друг друга, сосредоточитесь на деле, чтобы меньше общаться тет-а-тет. Всё, завтра день на оформление документов и на сборы. Поедете на автобусе дальнего следования, - быстрее, да и расписание удобнее, чем у поезда.

* * * * * * *

Лиза приготовила салат, но заправлять его пока не стала: мама ещё не пришла с работы, а Женька где-то пропадала весь день.

Открыла ноутбук, задумчиво глядя в окно. Через несколько минут, когда зашла на свою страницу ВКонтакте, тяжело вздохнула. Некто Жека, по виду лет пятнадцати, прислал сообщение: «Привет красотка что делаеш». Некто Боб, если верить аватарке, дракон, не иначе, сразу предложил встретиться, без прелюдий, и начал было рассказывать, что именно и как он сделает, но Лиза не дочитала. А в третьем сообщении от пользователя, имя которого состояло из нескольких неизвестных символов, было вложение. Фотография, увидев которую, Лиза вскрикнула и густо покраснела. Нет, хватит! Это невыносимо. С тех пор, как Женька поставила на её аватарку фотографию, Лиза получала сообщения от разновозрастных мужчин пачками.

Быстро заблокировав всех троих, зашла в настройки и закрыла свою страницу. Раньше у неё не было в этом нужды, но вот же, появилась! Кто бы мог подумать. Бедная Женька! Ей, с её-то красотой, наверно, совсем не дают житья!

Вскоре пришла счастливая Женька, притащила роллы и пиццу.

- Я еду в санаторий под Адлером! Бесплатную путёвку дали от работы! - эмоциональная Женька схватила Лизу за руки, закружилась с ней по комнате.

- Что за танцы?

Они не услышали, как вошла мама.

- Я послезавтра уезжаю в санаторий на две недели, на юг! - крикнула Женька.

- Поздравляю! Ты, вроде, каждый год ездишь, а всё радуешься, как впервые, - Людмила Николаевна улыбнулась. - И я послезавтра уезжаю на неделю. В Удмуртию, в командировку. Лиза у нас на хозяйстве остаётся, значит!

* * * * * * *

- Послушайте, девушка...

- Елизавета Юрьевна.

- Уважаемая Елизавета Юрьевна! Я уже битый час пытаюсь вам доказать, что ребёнок меня узнаёт! Узнаёт, потому что знает! Потому что я её дядя! - брюнет присел на корточки и позвал: - Софьюшка!

Софья улыбнулась, подошла к нему и обвила пухлыми ручками шею.

- Вы видите? Да, она пока не умеет говорить как следует, но очевидно же, что она меня знает?

- Уважаемый Вячеслав Сергеевич! Я всё понимаю! Но вот! - Лиза потрясла перед его носом папкой в белом картонном переплёте. - Тут мать ребёнка, Любовь Сергеевна Ожегова, своей рукой написала, кто может забирать Софью.

- Да, но...

- Мать, Ожегова Любовь Сергеевна. Отец, Ожегов Яков Александрович...

- Они улетели в отпуск! И вернутся только через три дня!

- Это мы уже выяснили, и до родителей не можем дозвониться. Далее. Соколов Сергей Павлович, дед.

- Он уехал в командировку! Софья жила у него всю предыдущую неделю, но у него возникли неотложные дела!

- И ему мы не можем дозвониться, Вячеслав Сергеевич!

- Он едет в междугороднем автобусе, сеть периодически пропадает!

- Соколов Денис Сергеевич, дядя.

- Он уехал в отпуск! Получил путёвку от работы.

- Ну нет в списке Соколова Вячеслава Сергеевича! Как я вам должна отдать Софью?!

- Я был на курсах в Москве продолжительное время осенью, когда Софья пошла в ясли, потому сестра меня и забыла указать.

- Почему я должна верить вам?

- Послушайте, девушка!

- Елизавета Юрьевна.

- У меня та же фамилия, что у Дениса и у отца, отчество то же, что у Дениса! Вы можете сложить два и два?

Лиза вздохнула. И заведующей уже нет, и заместителя. Всех детей забрали, Софья осталась одна, когда за ней явился вдруг этот спортивный красавчик. Выпал, как снег на голову. Конечно, он похож на деда Софьи - те же тёмные глаза, тёмные волосы, рост высокий. Но дед весёлый и человечный, а этот слишком уж хорош, чересчур! Супер-пупер модная стрижка, ровный загар, белозубая улыбка, широкие спортивные плечи и длинные спортивные ноги. Довольно крупный нос, крепкий подбородок.

И вещи все брендовые, сразу видно. Одни кроссовки, наверно, по стоимости равны двум месячным бюджетам Лизы. Весь такой из себя.

Но дело не в этом... Она-то верит ему, однако не может нарушить инструкцию!

- Девушка, я жалобу на вас подам, - обречённо вздохнул он.

- Коллективную? - задумчиво пробормотала Лиза, вновь пытаясь дозвониться хоть кому-то из тех родственников Софьи, номера чьих телефонов есть в папке.

Вячеслав чуть ли не с отвращением смотрел на неё. Как она его достала, эта пигалица, сходящая с ума от собственной значимости и упивающаяся собственной властью!

Угораздило же всех одновременно разъехаться, а он остался с Софьей один. Ему и так непросто, у него же нет ещё собственных детей! Конечно, он работает с детьми, но они все старше, чем Софья, и они мальчики. Мальчики понятнее для него.

Вячеслав работал тренером в частном футбольном клубе «Волшебные бутсы». Клуб этот они с другом организовали два года назад, а сейчас там занимались дети от пяти до семнадцати лет, и даже взрослые группы появились не так давно.

- Сергей Павлович! Здравствуйте! Наконец-то дозвонилась до вас! Это Елизавета Юрьевна, воспитатель вашей внучки Софьи, - Лиза заговорила громко и радостно, отчего стоявший рядом Вячеслав Сергеевич испугался, чуть не подпрыгнув.

Изложив суть дела, Лиза слушала ответ. Похоже, она неправа... Но она же действовала по инструкции и по договору!

Вячеслав Сергеевич протянул руку за телефоном. Лиза удивилась его бесцеремонности, но трубку дала.

- Папа, привет! Почему вы не предупредили меня, что тут целый квест будет? Я уже сорок минут здесь, безуспешно пытаюсь забрать Софью!

Вячеслав Сергеевич выслушал ответ, молча вернул телефон Лизе.

- Я внесу ваши данные в список. Можно ваш паспорт?

Вячеслав снял с плеча стильный спортивный рюкзак, достал документы. На его щеках ходили желваки.

- И всё? - удивился он, когда Елизавета Юрьевна вернула ему паспорт и попрощалась. - А извинения попросить не желаете?

- За что? Я выполняла свою работу строго в соответствии с правилами.

- Ой, всё! - Вячеслав Сергеевич махнул рукой и взяв Софью на руки, удалился, не попрощавшись.

Он был взбешён, но старался не подавать вида, чтобы не напугать малышку-племянницу. Усадил Софью в детское кресло, как следует пристегнул.

Его отпустило лишь минут через пятнадцать, расслабился немного, пока они ехали, слушая радио.

Он всё осмыслил и внезапно понял, что воспитатель права. Золото, а не воспитатель! Ведь она так за каждого ребёнка бьётся! И наверняка не отдаст ту же Софью чужаку.

Надо в клубе тоже сделать такие папки с данными. Конечно, они знают всех родителей, которые привозят, а потом забирают детей. Старшие ребята приходят и уходят сами. И видеокамеры везде установлены. Но бережёного бог бережёт.

Неожиданно ему вспомнились глаза Елизаветы Юрьевны.

У Вячеслава никогда не было проблем с девушками. Скорее, наоборот, он всегда опасался проблем, которые могут создать девушки, буквально на дающие ему прохода.

Елизавета Юрьевна абсолютно точно не была красавицей. Она не то что не из первого «эшелона», а даже не из второго.

Но он ни разу до сих пор не встречал женщину с такими глазами...

* * * * * * *

...Людмила смотрела в окно автобуса, стараясь не думать о том, что рядом с ней сидит господин Соколов, и им ещё ехать вместе часов семь, потом жить в одном отеле, работать вместе и возвращаться обратно. Хорошо, что сиденья в автобусе достаточно широкие и не впритык друг к другу.

Она чувствовала, как её начинает клонить в сон: ночь почти не спала, они сначала провожали Женю, а потом она сама собиралась в командировку.

Почти уснула, но неожиданно телефон «соседа» зазвонил. Вместо стандартного сигнала вдруг заиграла одна из баллад «Скорпионс». Ну надо же! Да вы, батенька, меломан!

Из разговора Людмила поняла, что Соколов решает какую-то проблему с детским садом, кому-то там внучку не дают забрать. Это было настолько неожиданно! Образ этакого дедушки, главы большой семьи, старейшины... Второй удивительный и неожиданный факт за несколько минут. День сюрпризов.

- Дочка с мужем в отпуск улетели, и внучка у меня жила. А тут командировка. Пришлось на одного из сыновей оставить, - Соколов вдруг заговорил с Людмилой вполне человеческим голосом. Он видел, что она прислушивается к его разговору.

- Одного из? Сколько же у вас детей, Сергей Павлович?

- Трое. Дочь и два сына. Теперь ещё внучка и зять.

Людмила вдруг поняла, что он, оказывается, один поднял троих детей. Насколько она помнила, его жены не стало лет десять назад. Подробностей Людмила не знала, ей было всегда не до обсуждения чужих дел, своих хватало сверх всякой меры.

- Моё уважение! - строго, сухо, но искренне сказала она. - Не всем дано, а вы смогли.

- Когда нет другого выхода, и силы появляются, и второе дыхание, - усмехнулся Соколов и вставил наушники в уши, как бы дав понять, что тема закрыта. Отгородился.

Глядя в окно, Людмила всё же погрузилась в сон. Сначала с неё слетели очки. Соколов поймал их и хотел отдать, но увидел, что госпожа Касаткина спит. Так и держал её очки в руке. Но ей этого показалось мало. Она вздохнула во сне, повернулась, опустила голову на плечо Сергея Павловича и ухватила его под локоть одной из ладоней. А он так и сидел, выпрямившись, боясь нарушить её покой, сжимал в руке её очки и вдыхал лёгкий, приятный и внезапно очень женственный запах её духов.

Глава четвертая
Когда Женя забирала в кассе свой билет перед самым отъездом, она была немало удивлена: её место оказалось в вагоне СВ.

- Это что за аттракцион неслыханной щедрости? - она даже нахмурилась от удивления. - Компании деньги некуда девать? Решили для рядовых сотрудников СВ оплачивать?

- Ну не такая уж ты рядовая, одна из лучших проводников! Твоя фотография постоянно на доске почёта! - рассмеялась бойкая быстроглазая Нина, работающая в кассе. - Да и что-то не подрасчитали они, места в поездах вовремя не выделили для сотрудников.

- Ну ладно, мне-то что! - пожала плечами Женька. - Пока!

Она развернулась и быстро пошла к дверям, выходящим на перрон.

- Послушай, Жень! - окликнула её Нина. Она хотела ещё что-то сказать, но Женя уже не слышала. Нина махнула рукой и пробормотала: «Сюрприз будет».

Женя вошла в вагон и прошествовала по довольно широкому коридору, изобилующему суперпрозрачными, отмытыми до блеска окнами с красивыми воздушными шторами из бледно-зелёного шифона. Под ногами была красивая ковровая дорожка в зелёных тонах. Да уж. Так и во вкус войти недолго! Красиво жить не запретишь.

Несмотря на поздний час, было светло. Женя помахала маме и Лизе, всё-таки приехавшим с ней на вокзал, и они быстро ушли, убедившись, что доставили Женю до места. Маме ещё надо в командировку собираться.

Женя потянула в сторону двери своего купе. Купе было двухместное, с подобием диванов вместо полок, достаточно большим окном и такими же, как в коридоре, шторами.

На соседнем «диване» сидел лохматый парень, темноволосый и темноглазый. Когда Женя вошла, он поднял глаза от ноутбука и вежливо поздоровался.

Очень интересно! Её сосед по купе - мужчина? Это какое-то новшество!

Когда к ним зашла проводница, которая принесла белоснежное постельное бельё и ещё раз проверила их билеты и паспорта, Женя спросила:

- Скажите, пожалуйста, а другие свободные места в вагоне есть? А то как-то странно проведено распределение мест?

- Свободных мест нет. А почему странно? - проводница, казалось, была искренне удивлена. - Денис Сергеевич тоже сотрудник компании, как и вы. Потому вам и дали одно купе. Тем более, других мест не было.

Им предстояло ехать вместе почти трое суток, но Женя была целиком и полностью заинтригована и ошарашена поведением Дениса Сергеевича уже к вечеру первого дня. Она к такому не привыкла!

Сосед по купе не обращал на неё внимания от слова «совсем». Парень, видимо, занимался интеллектуальным трудом, это было понятно и по его поведению, и по внешнему виду. Он был стройный, с плечами средней ширины, но видно, что абсолютно далёк от спорта. Разве что в шахматах силён. Лохматые тёмные волосы, высокий лоб, довольно крупный нос. Выбивался из образа подбородок, крепкий и упрямый. А ещё у Дениса Сергеевича были очень хорошие глаза: почти чёрные, и в них сочетались юмор, огонь и доброта.

Он постоянно сидел или лежал молча. Даже не поинтересовался, как зовут его соседку. Если Женя просила его выйти ненадолго - молча выходил, и так же молча возвращался, когда Женя открывала двери.

Всё остальное время он либо что-то делал в ноутбуке, либо слушал музыку в наушниках, либо читал толстую книгу, причём, на иностранном языке, как успела рассудить по названию любопытная Женя.

Когда им приносили завтрак и обед, он быстро ел и возвращался к своим делам.

Засыпая, возмущённая равнодушием соседа Женя, впервые в жизни усомнившаяся в своей женской привлекательности и едва не потерявшая уверенность в себе, решила: «Вызов принят! Мы ещё посмотрим на вас, Денис Сергеевич, как вы будете петь! У меня впереди ещё почти двое суток!».

Наутро, когда они завтракали, Женя вдруг улыбнулась и произнесла максимально светским тоном:

- Приятного аппетита, Денис Сергеевич!

- Спасибо! И вам приятного аппетита! А ... вас как зовут?

- Меня зовут Женя, и я не люблю, когда молодые люди обращаются ко мне на «вы». Чувствую себя старухой сразу.

- Да что вы ... то есть ты! - он жутко смутился и покраснел.

- Что ж, уже лучше. Тебе сколько лет?

- Двадцать пять, - Денис продолжал краснеть. И Женька вдруг поняла, что его загадочность и замкнутость проистекали от скромности. Он робел перед ней! Ну с этим она справится, это легко! А то она уж было решила, что у него с головой не всё в порядке.

- Мне двадцать восемь. Я работаю проводницей, в Питер гоняю. А ты где работаешь? Никогда не видела тебя раньше.

- Я переводчик. Помимо железной дороги, работаю ещё в языковом центре для детей и взрослых, ну и переводами занимаюсь.

- Ого! А я вижу, у тебя книга иностранная какая-то!

- Это Жюль Верн, «Двадцать тысяч льё под водой», на французском языке. Я специализируюсь в английском и немецком, но вот решил французский ещё как следует подтянуть.

- Супер! Я у Верна читала только «Дети капитана Гранта» и «Пятнадцатилетний капитан». На русском, конечно! Можешь мне хоть немного почитать?

- На русском или на французском?

- Как тебе удобнее и полезнее для тебя. Можешь и так, и так.

...Никогда ещё мужчины не читали книг Жене. Разве что папа в её раннем детстве.

Голос у Дениса был очень приятный, профессиональный, хорошо поставленный, и Женька вдруг поняла, что может слушать его вечно. Особенно когда он читает абзацы по-французски.

А если ещё при этом смотреть на его подвижное выразительное лицо и горячие глаза... Что там она говорила Лизе на набережной? И в какой жизни это было?

* * * * * * * *

...Лиза работала в первую смену, и после работы её неожиданно потянуло зайти в магазин и купить себе что-нибудь летнее. Платье там, или сарафан. А то она вечно ходит как пацанка, но ведь ей уже двадцать шесть! Почему-то вдруг захотелось выглядеть более женственно и привлекательно. Что там говорил их общий с Женькой знакомый про её, Лизы, потенциал?

В итоге купила сарафан и два платья: короче и длиннее.

Она пила чай с шоколадкой, сидя возле столика с ноутбуком, и скучала по маме с Женькой.

Когда зашла ВКонтакте, обнаружила несколько заявок в друзья, - это было теперь обычное дело. Особенно с тех пор, как она закрыла доступ на страницу. Доступ закрыла, а фото себя «роковой» оставила...

Но две заявки удивили её. Одна была от некоего Дюши Маслова, и эту заявку Лиза сразу отклонила, содрогнувшись. «Дюшу» заблокировала.

Вторая заявка оказалась от Вячеслава Соколова. Фотографий на странице не было, а на аватарке - эмблема футбольного клуба «Волшебные бутсы».

Вся страница Вячеслава Соколова была посвящена футболу и футбольному клубу. Лиза перешла в группу клуба, и вот там-то обнаружилось много фотографий с Вячеславом. Это оказался он, дядя Софьи, который обещал подать на Лизу жалобу и убежал потом, пыхтя, как самовар.

Он футбольный тренер, спортсмен. И похоже, совладелец всего клуба.

Интересно, зачем ему понадобилось добавляться к ней в друзья? И зачем он вообще нашёл её страницу?

* * * * * * * * *

Подходил к концу второй день командировки. Сергей Павлович бросил на Людмилу Николаевну быстрый взгляд. Он был уверен, что она нарочно старается держаться от него как можно дальше, затеряться в толпе таких же, как они, командированных, которые съехались на курсы почти со всей страны.

Когда госпожа Касаткина проснулась тогда в автобусе, она жутко перепугалась. Пожалуй, давно Сергей Павлович не видел людей, находящихся в столь сильной панике. Сначала она вспыхнула, бормоча извинения, потом побледнела, поняв, что потеряла очки. Пока она была без очков, Соколов впервые увидел близко её глаза. Оказалось, они огромные, светло-карие, очень выразительные. И тогда в них сквозили ужас и смущение. Сергей Павлович молча протянул ей очки, хотя ему очень не хотелось, чтобы она снова надела их, превратившись из обычной женщины в полководца. Она нацепила очки и превратилась. Но Сергей Павлович уже не смог забыть, что она женщина, причём, красивая, как ни прискорбно. Даже несмотря на короткую стрижку. Точнее, стрижка очень стильная и как раз подчёркивает женственность Людмилы Николаевны, что удивительно.

Он не был монахом, безусловно. Когда он потерял Машу, ему было всего сорок два. Первое время он не мог даже мысли допустить о другой женщине, но дети росли, жизнь продолжалась, и постепенно Сергей научился жить заново, теперь без Маши. Жениться он не собирался, но личная жизнь имела место быть. Правда, он был уже изранен и циничен, потому дух не захватывало от немногочисленных романов. Может, и к лучшему. Да и не по возрасту уже.

Когда госпожа Касаткина, которая, по его мнению, должна командовать эскадроном гусар, уснула на его плече, схватив за локоть, Сергей вдруг отчётливо понял: она изо всех сил старается быть очень сильной, но остаётся при этом слабой женщиной, и ей нужна защита, нужна опора. Ей нужна каменная стена, как и большинству нормальных женщин. Никакой Людмила Николаевна не полководец.

Он-то понял, но она упорно избегала его, словно стыдилась, что проявила слабость при нём.

Сегодня было сокращено время занятий, и вскоре все поняли, почему. Оказалось, гостеприимный завод организовал для желающих поездку в Ижевск, в театр оперы и балета, пока театральный сезон не закрылся.

- Что дают? - спросил кто-то.

- «Спящую красавицу», - ответил представитель администрации завода. - Двадцать мест, специальный автобус пойдёт до Ижевска. Кому «проходку»?

Сергей быстро поднял руку и увидел, что Людмила Николаевна тоже подняла, даже чуть раньше. Соколов был заядлым театралом. Интересно, она тоже? Или просто от скуки решила поехать на балет?

Тем, кто собирался ехать в Ижевск, дали час на всё про всё: пообедать и собраться. Сергей уже стоял в небольшой толпе у отеля в ожидании автобуса, когда подошла Людмила Николаевна. На ней было светлое однотонное платье, достаточно строгое, но всё же платье, а не деловой костюм!

Набравшись храбрости, Сергей Павлович подошёл к ней и заставил её взять его под руку.

- Поскольку у нас обнаружились общие увлечения, Людмила Николаевна, позвольте сегодня быть вашим кавалером!

- Интересный способ спрашивать позволения! - рассмеялась вдруг Людмила Николаевна и руку не убрала.

Оказалось, что они действительно оба театралы, но Сергей чаще посещал драматические представления, а Людмила предпочитала музыкальные: оперу, балет, оперетту. Потому они и не пересекались, - чаще всего они ходили в разные театры.

Вечер прошёл превосходно. Они проговорили о театре и премьерах прошлого сезона всю дорогу до Ижевска, потом сидели рядом в театре, вместе гуляли в фойе во время антракта, а после спектакля Сергей предложил не возвращаться вместе со всеми в автобусе, пойти в ресторан, и потом вернуться вдвоём на такси.

Он немного знал Ижевск, был тут несколько раз в командировках и примерно представлял, в какой ресторан можно смело отправиться.

Людмила Николаевна, которая давно так не отдыхала душой в компании столь приятного собеседника, махнула на всё рукой и согласилась. Гулять так гулять!

Но она тоже была себе на уме и любопытна, как всякая женщина. У неё были готовы вопросы-допросы для господина Соколова.

- Расскажите мне о ваших детях, Сергей Павлович! - без обиняков заявила она, едва от их столика удалился официант с заказом.

А Сергею Павловичу только этого и надо! Ведь потом-то спросит он! И узнает, наконец, многое о доселе закрытой для всех на семь замков Людмиле Николаевне.

- Как я уже говорил, детей трое. Дочь Люба, ей двадцать девять. Она замужем, муж Яков, у них дочь Софья. Люба и Яша экономисты, работают в банковской сфере. Ещё есть два сына, они близнецы, им по двадцать пять. Слава и Денис. Слава спортсмен, окончил Педагогический университет по специальности «преподаватель физической культуры». У них с другом свой футбольный клуб, сын занимается тренерской деятельностью. Денис окончил романо-германское отделение классического университета, работает переводчиком в нашем отделении РЖД, а также занят в языковом центре и переводит книги, статьи. Сыновья внешне похожи, но не точь-в-точь, а по характеру так совсем разные. И вообще, как видите, у нас нет склонности к трудовой династии, очень разношёрстная компания.

- Ааа... - начала было Людмила Николаевна, но не знала, как продолжать.

-...жена? - пришёл на помощь проницательный Сергей Павлович. - Маша была сейсмологом, погибла в авиакатастрофе, их вертолёт упал. Это было десять лет назад. Хорошо, что Люба была уже почти взрослая, потому что мои родители жили в другом городе, далеко, а у Маши была только мама, старенькая и больная. Мы с Любой и ребятами помогали ей, чем могли, но она ненадолго пережила дочь. С вами всё хорошо, Людмила Николаевна? Вы сильно побледнели.

- Понимаете...- она с большим трудом проглотила комок в горле. - Мой муж, Юра, тоже погиб в авиакатастрофе! Он был военным лётчиком, погиб на испытаниях пятнадцать лет назад.

- Вот как! Бывают же совпадения, - Сергей задумчиво потёр лоб. - И вы с тех пор одна?

- У меня две прекрасные дочери! Женя, ей двадцать восемь, работает проводником пассажирского вагона в фирменном поезде, ездит в Санкт-Петербург, заочно окончила институт от РЖД. Ей предлагают должность начальника поезда, правда, на другом направлении, но пока не хочет такой ответственности. Лизе двадцать шесть, она тоже окончила педагогический, как и ваш сын, только отделение дошкольной педагогики и психологии, работает воспитателем в детском саду. Как видите, и у нас нет трудовой династии! Но мы очень любим друг друга. Мои родители помогали, пока были живы. А у Юры не было родителей, он вырос в интернате.

- Обе дочки до сих пор с вами? Не замужем?

- Ох, больная тема! Пока не замужем.

- Почему больная тема?

- Да был тут у нас недавно ловелас один, представляете, по иронии судьбы познакомился с моими девочками независимо друг от друга, с обеими закрутил! Да ещё женат оказался... Ладно, они у меня сильные и дружные, пережили это всё. Но как доверять другим после такого?!

- Однако ко всем с одной мерой тоже не надо подходить! Может, по возвращении найти этого юродивого, потолковать с ним за жизнь? Чтобы неповадно было? «Тёмная» явно не помешает этому господину, чтобы усвоил жизненные ориентиры.

- Нет-нет, спасибо вам, но не надо! Всё прошло, всё забыто! Пусть живёт, как может.

- Значит, вы - племя амазонок? - задумчиво проговорил Сергей Павлович. - Не отправить ли к вам в лагерь группу захвата?

- Что-что, простите? - расхохоталась Людмила Николаевна. - Как интересно вы сказали: амазонки! Дочери всегда так говорят.

Сергей Павлович поднял бокал и хитро сказал:

- Предлагаю брудершафт, Людмила Николаевна!

Он решил, что другого шанса сблизиться не предвидится пока, и надо выжать из ситуации максимум.

- А как же субординация, Сергей Павлович?

- Да бес с ней, с субординацией!

Они вернулись в отель почти ночью, и Соколов пошёл провожать Людмилу Николаевну до её номера. Расставаться не хотелось. Не хотелось - не то слово. Немыслимо было. Сергей Павлович просто не узнавал сам себя. Он поцеловал руку Людмилы, но упорно не хотел останавливаться на этом.

Быстрым движением он снял с неё очки и улыбнулся в её огромные удивлённые глаза.

- Я мечтаю уничтожить их, эти очки, - тихо сказал он. - Они лгут, как кривые зеркала. А ты за ними прячешься, и весьма успешно! Столько лет меня за нос водила!

Она вдруг обняла его и тоже улыбнулась:

- Учти, что завтра я их снова надену, и мы должны будем забыть сегодняшний вечер.

- Почему? Я не хочу забывать, - собственническим жестом он прижал ладонь к её спине. Во второй руке сжимал очки.

- Потому что так нужно. Мы непозволительно расслабились. Нельзя.

- Кто сказал, что нельзя?

- Я.

Сергей вздохнул.

- Я не смогу забыть. Я буду просто делать вид, что забыл, а сам буду ждать. Вот увидишь, тебе надоест рано или поздно прятаться за этими гадкими стёклами.

- Посмотрим.

- Ну а пока сегодняшний вечер не закончился, может, ...

- Не может.

Сергей опять вздохнул.

- Но кое в чём я не могу себе отказать, - улыбнулась Людмила, поднялась на цыпочки и прижалась губами к его губам. Он тут же перехватил инициативу, он не признавал всех этих амазонских фокусов. Раз уж ему дозволен только поцелуй, он возьмёт от этого поцелуя всё, по максимуму!

Глава пятая
Детей оставалось немного, они копошились в песочнице, и Лиза позволила себе присесть на низкую скамеечку.

- И долго будем бегать от меня? - откуда-то сверху раздался тихий, немного сипловатый голос, и Лиза подскочила, как ужаленная. Опять этот Маслов! Когда он уже отвяжется от неё?!

- Здравствуйте, Андрей Иванович! Почему вы находитесь на чужом участке?

- А что, запрещено? - ухмыльнулся он. Он был в тёмных очках, и Лиза, к счастью, не видела его глаза. - Ты же слиняла с нашей группы, вот, приходится бегать по чужим участкам, искать! Нравишься ты мне, ничего не могу с собой поделать!

Он медленно приближался к Лизе, а она отступала, стараясь не терять из вида детей, как вдруг раздался ещё один голос:

- Добрый вечер, Елизавета Юрьевна! Всё хорошо?

Софья, услышав третий голос, вскочила и начала выбираться из песочницы.

- Здравствуйте, Вячеслав Сергеевич! Спасибо, всё в порядке, - сегодня Лиза была очень рада его появлению, очень! Хоть он ничуть не изменился за два дня, был всё так же красив и самоуверен. Зато Маслов сразу ретировался. Исчез. Испарился.

- Этот тип к вам приставал? Мне же не могло померещиться! - Вячеслав Сергеевич нахмурил брови.

- Нет-нет, я ранее работала на той группе, куда ходит его сын, вот он и подошёл с вопросом.

- Угу, - скептически протянул Вячеслав Сергеевич, но решил не давить на неё, раз не хочет говорить. Взял на руки Софью. - Может, вас подбросить до дома? Во сколько у вас закончится рабочий день?

- Спасибо, не нужно! Сама доберусь. Мне работать ещё сорок минут.

Вячеслав сегодня смотрел на неё с явным удовольствием: она была в широком светлом сарафане, который ей очень к лицу.

- Вы уверены, Елизавета Юрьевна? Мне кажется, вы пытаетесь меня обмануть.

- Вячеслав Сергеевич, у меня действительно всё хорошо!

К счастью, в этот момент подошёл ещё кто-то из родителей, и Вячеслав Сергеевич с Софьей ушли, быстро попрощавшись.

Однако когда в семь часов вечера Лиза вышла за ворота детского сада, по пути к остановке её нагнал светлый кроссовер. Стекло у водительского сиденья опустились, и Лиза вновь увидела Вячеслава Сергеевича.

- Я тут подумал, - он словно продолжал начатый разговор, будто они и не попрощались. - Вдруг у того неприятного типа ещё появятся к вам вопросы по воспитанию. Мне бы этого не хотелось. Потому мы с Софьей вас всё же подвезём.

Поняв, что спорить и упираться глупо, тем более, когда человек предлагает реальную помощь, Лиза кивнула и остановилась.

- Спасибо, Вячеслав Сергеевич!

- Вот так-то лучше, - он вышел и распахнул перед Лизой переднюю дверь. - Не люблю, когда со мной спорят и пытаются меня водить за нос.

- А вы всегда добиваетесь своего, да? - неожиданно для самой себя и для него спросила Лиза.

- Да, - коротко и спокойно ответил он. Лаконично и без всякого самодовольства.

Лиза пристегнулась, назвала адрес и улыбаясь, повернулась к Софье. Та была несказанно рада вновь встретиться с любимым воспитателем.

- Вижу, дети вас обожают, Елизавета Юрьевна.

- Что есть, то есть. Но это целиком и полностью взаимно! Дети чувствуют отношение к себе. Я не хвастаю, не подумайте!

- Я и не думаю, для меня очевидно, что вы говорите правду. А свои дети есть у вас? Вы замужем?

- Пока нет, и детей нет. Только воспитанники.

- Вот и у меня только воспитанники пока.

- Кем вы работаете?

- Я тренер в футбольном клубе, - Вячеслав посмотрел на неё так, словно хотел сказать: «Ты же наверняка знаешь это!».

Кивнув, Лиза молча уставилась в окно.

- Почему вы не приняли мою заявку в друзья, Елизавета Юрьевна? - всё же он не удержался и задал этот вопрос.

Лиза вспыхнула так, как умела краснеть только она. Он пристально и как-то странно посмотрел на неё.

- Я... все заявки отклоняю, - пробормотала она, понимая, что объяснение не выдерживает никакой критики. - Но я приму сегодня вашу.

- Так-то лучше, - опять сказал он и кивнул удовлетворённо.

У Лизы было странное ощущение, что её новый знакомый полностью захватил власть над ней.

Остановившись у её дома, Вячеслав хитро заблокировал двери: Лиза попыталась открыть, но тщетно.

- Погодите, вы не сможете выйти пока. Мне необходимо поговорить с вами. Завтра вернутся родители Софьи, и я больше не буду приезжать за ней. Во всяком случае, пока. Но мне бы очень хотелось вновь увидеться с вами. Предлагаю встретиться.

Интересно, он всегда так лаконичен и точен в формулировках? Будто не свидание назначает, а деловую встречу.

Лиза невольно улыбнулась:

- Вячеслав Сергеевич...

- Слава.

- Хорошо, Слава, - Лиза предпочла не спорить и говорить с ним на его языке, - языке точных формулировок. - Я прошу время для размышления. Пока не готова дать ответ.

- Печальный опыт?

Лиза вновь удивилась его проницательности.

- Да.

- Хорошо. Двух дней на раздумье вполне достаточно. Потом дайте знать, я буду ждать.

- Хорошо. Я напишу вам. Приму заявку сегодня, а через два дня напишу, - ей хотелось ответить просто «Есть!» или «Слушаюсь!», но она всё же решилась на длинную фразу. - Теперь могу я выйти?

- Конечно, - улыбнулся Вячеслав. Он был очень доволен собой.

Попрощавшись с Софьей, Лиза заспешила к подъезду, спиной чувствуя взгляд Вячеслава, и понимая, что ни черта она больше не решает сама. А ведь она обещала Жене!

* * * * * * * * *

... Женя и Денис стояли у окна в коридоре вагона и смотрели на сгущающиеся сумерки и огни, мелькающие за окном. Завтра в полдень они будут на месте. Как хорошо, что они работают в одной организации и едут в один санаторий!

Они обсудили все насущные дела, поговорили обо всём на свете, и Жене отчаянно хотелось какой-то уже романтики со стороны Дениса. Она отчётливо читала в его глазах зарождающуюся влюблённость и восхищение, ошибиться не могла, но Денис почему-то не решался даже на самый скромный поцелуй. Хотя обстоятельства целиком и полностью были за переход от разговоров к неким действиям.

Никогда ещё Женя так не ждала решительного шага от мужчины. Наоборот, часто не знала, как отбить атаку, сбежать, спрятаться. Денис очень волновал и возбуждал её воображение; она была уверена, что возможные отношения с ним - это какой-то совершенно новый для неё уровень отношений, потрясающий, необыкновенный.

- Денис, ты же, вроде, не женат? - Женя решила всё-таки взять инициативу в свои руки.

- Нет, конечно!

- Значит, у тебя девушка есть?

- Нет. В данный момент нет, уже достаточно давно.

- То есть, ты свободен сейчас? Никому верность не хранишь?

- В точку, - улыбнулся он.

- Тогда почему ты ... такой нерешительный? Или ждёшь первого шага от женщины?

- Нет! Конечно, нет, не жду, - он смутился и покраснел. - Но если я свободен, это же не значит, что я должен бежать за первой встречной?

- Что? - Женя, до которой медленно доходил смысл его слов, заморгала. Она неожиданно почувствовала, как глазам становится горячо. Надо срочно уйти! Ещё не хватало расплакаться при нём!

- Прости, Денис, мой вопрос непозволительно бестактен, ты абсолютно прав! - она открыла двери в купе и скрылась там.

- Женя... - растерянно начал он и вдруг ужаснулся, осознав, о чём пыталась говорить Женя, и что он сейчас сморозил.

Когда Денис вернулся в купе, Женя попалась ему навстречу, она пошла умываться перед сном. Он тупо смотрел в ноутбук, даже не понимая, что там написано.

Женя вернулась, спокойно и вежливо пожелала Денису спокойной ночи, вставила наушники в уши и легла, отвернувшись к стене.

Итак, она впервые в жизни получила грандиозный щелчок по носу от представителя противоположного пола. За прошедшие два дня фраза «Впервые в жизни» стала основным лейтмотивом мыслей Жени.

Всё правильно Денис сказал. Это она привыкла вести себя, как недалёкая, избалованная мужским вниманием особа, которой стоит только знак подать, и все у её ног.

История со Стёпой-Сашей была первым звоночком, предупреждением о том, что пора начать задумываться о жизни более глубоко и серьёзно. Она зависла в восемнадцатилетнем возрасте и всё порхает, как та стрекоза, которая лето красное пропела. Скоро тридцать. Тридцать, а потом и промежуточные итоги пора будет подводить.

Всё усугубляется тем, что Денис ей нравится. Очень нравится, по-настоящему. Он вызывает в ней эмоции и чувства, которые до сих пор никто не вызывал. Вот. Она же знала, что он другой, что с его стороны не будет предсказуемых реакций. А она привычно попёрла, как бульдозер. Итог: ей объяснили, что такое чувство собственного достоинства.

А Денис не спал полночи, размышляя о том, какой он осёл. И о том, с какими словами теперь нужно подойти к Жене, чтобы не обидеть её ещё сильнее. То, что он причинил ей боль, было видно по её обычно весёлым и бойким ярко-голубым глазам. И у него всё внутри сжималось и корчилось от осознания того, что он наделал. Как можно быть таким тупым? Он настолько привык находиться в тени брата, что даже мечтать не мог о такой девушке, как Женя. Она же не просто красивая, она необыкновенная! Она излучает радость, свет, и никогда ни с кем ему не было так легко, так хорошо и тепло рядом!

Если бы он только понял сразу, что она говорит о них двоих, а не в целом о том, что он один! Он ответил, как привык, немного обороняясь.

Будь что будет, утром он поговорит с Женей! Даже если она пошлёт его потом.

Но когда он проснулся, Жени в купе не было, и её вещей тоже. Денис пошёл умываться, и увидел, что собранные вещи Жени стоят в купе проводницы, а сама Женя помогает той, потому что поезд скоро должен прибыть на конечную станцию.

Женя была весёлая, бойкая, сверкала белоснежной улыбкой, а его, Дениса, даже не заметила.

* * * * * * * *

После памятной поездки в Ижевск прошло два дня, и Людмила думала только о том, как долго она ещё сможет сохранять свою холодность и неприступность в отношениях с Сергеем.

Тот поцелуй было сложно забыть. Да что там сложно... Это было незабываемо! И горячие глаза Соколова теперь постоянно говорили ей об этом. Каждый раз, когда их взгляды встречались, она будто снова возвращалась на два дня назад.

Он, как и обещал, вёл себя сдержанно и нейтрально, но это была лишь видимость. Он сказал, что будет ждать, и ждал. Она это знала, как если бы ей кто-то говорил об этом на ухо каждую минуту.

Вот не зря она всегда опасалась и избегала его, ох, не зря! Стоило лишь дать слабину, как он отнял её покой и занял все её мысли!

Людмила привыкла быть одна и надеяться только на себя. Потом выросли девочки, стало легче, но желания устраивать личную жизнь так и не было: ни один из мужчин, которые встречались ей в жизни, не вызывал такого желания.

Не то что она идеализировала Юру... Но во всех других мужчинах ей почему-то виделись ярко только недостатки, а доверия не появилось ни к кому.

Господин Соколов, или Сергей, как теперь ей полагалось его называть после брудершафта, относился к какой-то особой, до сих пор неизученной категории мужчин. Людмила совсем не могла противостоять ему, а главное, не хотела! Она не хотела сопротивляться! Он завоёвывал её шаг за шагом, а она мечтала сдаться как можно быстрее.

Хуже нет, когда ты сам себе не союзник в борьбе, а предатель! Но Людмила когда-то поклялась, что больше не доверит свою жизнь никому, и не собиралась нарушать клятву.

После занятий она сходила на ужин и пришла в номер, где жила вдвоём со Светой. Свете было чуть больше тридцати, она приехала на учёбу из Екатеринбурга.

Они болтали ни о чём, стоя у окна, как вдруг взгляд Светы остановился на несколько мгновений, а потом она упала, как подкошенная.

Людмила очень испугалась, но не растерялась, вызвала скорую. Пока ждала, пыталась привести Свету в чувство, но безрезультатно.

Выскочила в коридор, однако дежурной по этажу не было на месте. Не раздумывая, бросилась мимо лестницы к номеру Сергея.

Оказалось, что номер у него очень маленький, но зато Сергей живёт один, без соседей.

Людмила сбивчиво объяснила ему всё, и они вдвоём заспешили в номер Людмилы и Светы. Сергей сразу повернул Свету на бок, приказал дать ему ложку и разжал зубы Светы.

Вскоре приехала скорая, Свету привели в чувства.

- Вы же наверняка знали, что вам категорически запрещено работать рядом с машинами, станками и всякого рода автоматикой? Кто вас отправил сюда на учёбу? - строго спросил у Светы Сергей, и Людмила сжала его руку, как бы умоляя быть помягче со Светой.

- Я у частника работаю, он отправил. Не работаю со станками и оборудованием, в кабинете сижу, но я самая обучаемая, и смогу потом объяснить другим, потому меня отправили, - оправдывалась Света.

Сергей вздохнул и покачал головой. Закончилась учёба Светы, потому что её забрали в стационар под наблюдение. Перед отъездом Света попросила Людмилу и Сергея позвонить её мужу и работодателю: после приступа ей было тяжело вести долгие разговоры, объяснять.

Сергей звонил по номерам телефонов, которые Света им оставила. Работодателя костерил так, что Людмила затыкала уши периодически.

- Ты почему плачешь? - спросил он, когда они просто стояли в коридоре у окна и отходили от пережитого недавно. Госпожа Касаткина плачет! У него даже под ложечкой от нежности засосало. Он разглядывал её, как диковинку. Это было нечестно, наверно, и нехорошо, но такая она ему ещё больше нравилась.

- Свету жалко, - всхлипнула Людмила. - Не обучилась до конца. И уволят её теперь, наверно...

- Не уволят, - уверенно отозвался Сергей. - У неё самая умная голова, она же сказала. Что её частник делать будет без неё?

- Ну тогда ладно, раз ты так говоришь! - она нерешительно улыбнулась сквозь слёзы, и у Сергея в голове внезапно и резко произошла какая-то перестройка.

- Всё, больше я не могу, и не пытайся мне помешать! - выдохнул он, схватил Людмилу на руки и зашагал к своему номеру.

- Куда мы? - спросила она, обнимая его за шею и прижавшись щекой к его плечу. Вообще-то это было неважно, - куда, - она и не собиралась останавливать его.

- В моё логово, - сухо ответил он, но коснулся губами её волос. - Как минимум до утра, сразу предупреждаю.

Глава шестая
Лиза работала в первую смену, встала очень рано, но всё равно успела зайти на свою страницу. И сразу увидела сообщение от Вячеслава. Так она и знала. Он не из тех, кто легко говорит и легко забывает, что сказал. Не забывает и того, что сказали другие.

«Лиза, привет! Прошло уже не два дня, а три. А я всё ещё не дождался обещанного ответа. Успокой меня, придумай что-нибудь: не было электричества, телефон внезапно сломался, или телефон утонул, потом сломался, или цунами обрушилось? Придумай всё, что угодно, кроме того, что это игнор!».

Ох, какие мы! Лиза чувствовала себя так, словно её застали врасплох. Вячеслав онлайн, несмотря на ранний час, а она прочитала сообщение. И всё же сейчас она не сможет ответить в спешке, ей нужно бежать на работу. Лиза решительно захлопнула ноутбук. Теперь только после работы зайдёт. На работе она практически не пользовалась телефоном, и тем более, не входила в интернет по личным вопросам.

Ну не решилась она написать ему, как обещала. «Не шмогла я, не шмогла...».

Здравствуйте, я согласна встречаться?! Так что ли? Он, может, забыл уже о ней! А она такая вся напишет!

Конечно, он не забыл, он не из тех, кто забывает! Ещё и оскорбился. Но Лиза, особенно после истории со Степаном, не могла вот так взять и поверить в то, что ею заинтересовался настолько привлекательный и харизматичный мужчина!

Степан, будь он неладен, с одной стороны, раскрыл то, о чём Лиза сама не догадывалась, а с другой, - опустил их с Женькой самооценку ниже плинтуса и заставил «дуть на воду».

Вернувшись с работы, Лиза приняла душ и отправилась на рыночек неподалёку, купить овощей и фруктов. Зашла в магазин за шоколадкой. Если она будет продолжать «стрессовать», поедая шоколад, скоро из спички превратится в небольшого колобка.

Она едва не повернула в свой двор, но вовремя заметила у подъезда знакомую машину. Это была машина бывшего родителя Маслова. Да что ты будешь делать?! И как она теперь? И откуда он узнал её адрес? Неужели следил?

Дверь у водительского сиденья была открыта, одна нога Маслова стояла на асфальте, а судя по тонкой струйке дыма, он курил, ожидая Лизу. То есть, он знает, что её нет дома?

Она так и стояла за углом соседнего дома, размышляя, что делать, куда идти? Ни мамы, ни Женьки нет... Поддержки ждать неоткуда.

Занятая своими мыслями, она не сразу заметила, что рядом кто-то стоит. А заметив, буквально подпрыгнула от испуга и неожиданности, после чего нервно засмеялась.

Рядом с ней молча стоял Вячеслав; так же, как она, выглядывал из-за угла дома, изучая двор, и сохранял при этом абсолютно невозмутимое выражение лица.

- Что же там такое интересное? - задумчиво, словно сам у себя, спросил он и потёр подбородок.

- Привет! Как хорошо, что это ты! - радостно прошептала Лиза, особо не задумываясь о том, какое впечатление производит на собеседника. А он обрадовался, она поняла это по его глазам.

- Как долго мы будем тут стоять? - улыбнулся он. - Может, всё же объяснишь, в чём суть игры?

- Ты был прав тогда, Маслов приставал ко мне. Это родитель из той группы, на которой я работала раньше, до яслей. Из-за него ушла, но он не угомонился. И вот... Я ходила за продуктами, прихожу, а он ждёт меня во дворе дома. Вот там, видишь? Курит в машине. Курит и курит.

- Теперь всё ясно. И очень интересно, что бы ты стала делать, не появись я?

- Ушла бы гулять. Когда-то ему надоест же торчать тут.

- А завтра снова день? И опять гулять, пока ему надоест?

Лиза пожала плечами.

- Значит, так. Сейчас мы попробуем его отвадить мирным путём. Если он и после этого не уймётся, придётся провести с ним профилактическую беседу, доходчиво и вдумчиво объяснить, что такое хорошо и что такое плохо. Пойдём, - Вячеслав уверенно и крепко взял её за руку.

- Куда?

- В мою машину. Пусть этот Маслов думает, что мы приехали вместе.

Лиза послушно пошла с Вячеславом. Когда они сели в машину, он достал с заднего сиденья букет и протянул ей.

- Это тебе.

- Спасибо, ...

- ..., Слава! - подсказал он.

- Спасибо, Слава! Чудесные цветы!

Глядя на букет, состоящий из цветов, которым Лиза даже не знала названия, она поняла, что Слава – эстет и перфекционист. Он выбрал для неё не самый дорогой, не самый шикарный и не самый вычурный букет. Он выбрал самый изысканный, самый необыкновенный.

И сердце Лизы оттаяло раз и навсегда.

Слава бросал на неё быстрые взгляды, и её реакция ему нравилась. То, что он пытался объяснить ей при помощи этих цветов, она поняла и оценила. Значит, и он в ней не ошибся. Всё ещё прекраснее, чем он надеялся.

В его планы не входило рекламировать себя словами. Вячеслав всегда был человеком дела и гордился этим фактом.

А ещё он всегда был честен сам с собой. И вот сейчас, вот прямо сейчас, он выбрал, наконец, для себя жену. Всё это он успел понять и осмыслить за те три минуты, в течение которых они обогнули дом и подъехали к подъезду.

Вячеслав вышел, распахнул двери перед Лизой, подал ей руку. Она была с букетом, а он с её сумками. Обнял Лизу за плечи свободной рукой, и они пошли к подъезду, наблюдая исподтишка, как Маслов захлопнул двери машины и резко взял с места, подняв пыль.

- Сообразительный малый, - откомментировал Вячеслав, когда они вошли в подъезд. - Но я не могу же прямо сейчас взять и выйти обратно, правда, Лиза? Вдруг он передумал и вернулся? Или смотрит из-за угла, как мы? Понимаешь, о чём я?

- Учти, у меня только овощи на салат, фрукты и шоколадка, - рассмеялась Лиза. - Я не ждала гостей.

- Салат на ужин - прекрасно!

Почему-то Лизе стало очень легко со Славой. Он уже не казался ей заносчивым красавчиком, хотя по-прежнему оставался самым привлекательным мужчиной, с которым она когда-либо была знакома.

Они ели салат, пили чай, а потом он рассматривал фотографии, висевшие на стене в гостиной.

- Это мама, это сестра Женя. Мама сейчас в командировке, а сестра в санатории на юге.

- Прямо как у меня, - улыбнулся Слава. - Папа в командировке, а брат в санатории. Только мы все по отдельности живём, папа нам помог обособиться, стартануть, а дальше сами, когда работать начали. А это? Отец?

- Да. Он был военным лётчиком, разбился пятнадцать лет назад.

Лиза вдруг отчётливо увидела, как побледнел Слава, и губы его дрогнули.

- Всё в порядке, Слава?

- Нет. То есть, сейчас да. Но моя мама тоже погибла в авиакатастрофе десять лет назад. Нам с Денисом было по пятнадцать, и всё легло на папу с Любой. Но и мы взрослели быстро. Нельзя было отца подвести.

Лиза очень сочувствовала ему, но не находила слов. Сжала его большую руку своей маленькой узкой ладонью. Слава обнял её за плечи, притянул к себе. Потом так и не убрал руку с её плеч.

- Ты похожа на маму, а твоя сестра на папу, - задумчиво сказал он. - Мы с Денисом близнецы, хоть и разные совсем по характеру. Но оба на отца похожи.

- Да, Женя очень красивая. В неё все влюбляются, - улыбнулась Лиза. - Я уже привыкла.

- Так уж и все? Я же не влюбился в неё.

- Так ты её не видел!

- Вот же, смотрю, - Слава кивнул на фотографию. - Ты мне моего брата напоминаешь. Он тоже уверен, что все в меня влюбляются. И он привык.

- Дааааа? - язвительно протянула Лиза.

- Такую же чушь прекрасную несёт, как ты. Очевидно же, что просто существует разная красота.

- Да-да-да, слышали, знаем! - скептически протянула Лиза. - Нужно лишь в себя поверить, то да сё...

- Не перебивай старших, Лиза!

- Так-то я старше тебя на год.

- Есть красота, которая бросается в глаза. А есть красота, которую нужно разглядеть. Но если разглядишь, она тебя уже не отпустит.

Сердце Лизы забилось часто и прерывисто от его слов, а особенно от того, как он смотрел на неё.

- Лиза... - Слава развернул её лицом к себе и вглядывался в глаза, словно сверяя свои чувства с её чувствами. - Ты очень красивая, очень! И я не могу не думать об этом, меня не отпускает. С тех пор, как встретил тебя, других словно не существует. Все на одно лицо. Вижу только тебя. Никогда такого не было. А ты обещала написать, и не пишешь. Я ждал-ждал... Целую вечность. Три дня вместо двух!

- Прости! Я постоянно помнила о том, что обещала написать тебе, но стеснялась.

- Придётся работать над этим.

- Над чем?

- Над твоей скромностью и стеснительностью. Как думаешь, если ты меня полностью разденешь один раз, этого будет достаточно, чтобы побороть твою стеснительность? Или мы будем закреплять урок снова и снова?

- Что? - вспыхнула Лиза, а в следующий момент Слава начал целовать её.

Она забыла обо всём на свете, кроме него. Для неё существовали только его настойчивые губы, крепкие плечи, сильные руки и тяжело бьющееся сердце. А ещё их общее, одно на двоих, возбуждение, растущее от секунды к секунде.

* * * * * * * *

Денис завтракал, точнее, делал вид, что завтракает, и старался не потерять нить диалога двух соседей по столу, чтобы вовремя кивнуть или вставить нужное междометие, когда от него ждут реакции.

Аппетита не было, настроения тоже. Не так он представлял себе свой заслуженный отпуск, но винить некого, кроме самого себя.

Его соседи по столу, - двое помощников машинистов, оба немногим старше Дениса, один приехал из Ярославля, второй из Челябинска, - сейчас, к счастью, обсуждали рыбалку. Денис был очень далёк от рыбалки, мелькали лишь какие-то отрывочные воспоминания из раннего детства. Вроде, покойный дед, к которому они ездили, брал на рыбалку их со Славкой.

Но тема рыбалки была гораздо приятнее, как и тема работы, или даже обсуждение тёщи кого-либо из соседей.

Испытание для Дениса было тогда, когда соседи обсуждали девушек из санатория, достоинства и недостатки. Тогда рано или поздно начинали обсуждать Женю, и Денису сразу хотелось застрелиться.

Он не мог, не имел права запретить им эти разговоры, но и слышать это не мог. Ему казалось, идёт игра на его оголённых нервах. Он мучился и ревновал Женю даже к разговорам, хоть это было глупее глупого и абсолютно нелогично.

Они с Женей приехали три дня назад, а он так и не решился подойти к ней. Он был уверен, что она и думать о нём забыла, ведь в санатории столько молодых людей. Гораздо более привлекательных и расторопных, чем он.

Это же он сам отпугнул счастье, которое всё же решило свалиться ему на голову. Перестал верить, что счастье придёт, привык не верить. Счастье пришло, но он и тогда не поверил.

Главная пытка начиналась, когда Денис приходил на пляж. Женя всегда появлялась в компании двух девушек, с которыми жила в соседних номерах. Номера в санатории были, в основном, одноместные, очень тесные, но не лишённые уюта. Денису нравилось. Он считал, лучше жить в тесноте одному, чем постоянно находиться рядом с чужими людьми, общаться, поддерживать беседу, улыбаться, отвечать на вопросы, порой достаточно бестактные.

Единственный человек, с кем он вновь мечтал делить жилище, хотя бы временное (купе, например), - это Женя.

Женя жила на том же этаже, и даже в том же крыле, что и Денис, только его номер был ближе к лестнице, а номер Жени в самом конце коридора.

Едва Женя с приятельницами появлялись на пляже, как у местных молодых людей наблюдался резкий всплеск активности. Кто-то, красуясь, нырял с вышки. Кто-то прогуливался перед девушками туда-сюда, демонстрируя мускулатуру и втягивая живот. Кто-то напрямую пытался подойти и познакомиться. Рядом с девушками тут же образовывалась компания парней.

Одно радовало и немного успокаивало Дениса: Женя не выделяла никого из потенциальных кавалеров, никому не улыбалась своей особенной, неповторимой улыбкой. Смотрела словно сквозь всех соискателей.

Но ведь никто не мог дать гарантию, что так будет всегда. И как он, Денис, переживёт, если Жене вдруг понравится кто-то?!

Каждое утро он начинал с того, что обещал себе сегодня набраться смелости и наглости, и подойти к Жене, но обещания и заклинания не помогали.

Когда Денис появился на пляже, там ещё почти никого не было, и он выбрал шезлонг прямо у воды. Он не хотел видеть пляж и всё, что там будет происходить. Сидел и смотрел на синюю морскую гладь. Море сегодня было очень спокойное, тихое и красивое.

Вскоре рядом раздались весёлые женские голоса, просто щебетание какое-то. Денис осторожно скосил глаза и посмотрел: прямо рядом с ним расположились две девушки, с которыми всегда приходила Женя. Жени не было, но из разговора девушек Денис понял, что она должна вот-вот появиться.

Вот это называется устроился так, чтобы ничего не видеть! В итоге сейчас окажется прямо в эпицентре развития событий. Замечательно! Лучше не придумаешь! Уйти что ли, пока Женя не пришла?

Он уже хотел встать, когда услышал голос Жени:

- Всем привет!

Сегодня она смотрела прямо на него. Денис поздоровался, а Женя нацепила тёмные очки и устроилась на одном из шезлонгов. Шезлонг рядом с Денисом заняла одна из подружек Жени, темноволосая.

- А вы откуда приехали? - неожиданно обратилась она к Денису. - Я вас уже третий день вижу. Мы тут четыре дня. Меня зовут Ира, это Инга, а это Женя. Женя тоже третий день тут.

Денис так заслушался, что не знал, должен ли он отвечать на вопрос, или уже необязательно. Но Ира выжидательно смотрела на него.

Он назвал своё имя, сообщил, откуда прибыл, и хотел сбежать в море, окунуться, но не тут-то было: Ира оказалась сверхобщительным человеком. Денис сам не понял, как был втянут в общую беседу. Молчала только Женя.

Вскоре неподалёку образовалось некое мужское сообщество, и началось... Денис с нетерпением ждал момента, когда можно будет под шумок уйти.

Женя была взбешена. Ну почему, почему общительная Ира выбрала жертвой именно Дениса?! Ей что, мало других красавчиков, которых тут пруд пруди?! Нет же, выбрала самого лучшего! Её Дениса!

Женя по-прежнему считала его своим и ревновала. А ещё она ждала. Так и ждала от него решительного шага. Она видела, как он смотрит на неё постоянно, буквально не спускает с неё глаз. И видела по его глазам, что он в отчаянии. Он всё понял, похоже, а значит, тогда в поезде вышло недоразумение. Недопонимание.

Женя всегда помнила мудрость, услышанную в одним из сериалов: «Не будь жмотом - дай человеку второй шанс. Не будь дураком - никогда не давай третий».

Она и рада была дать этот самый второй шанс, но надо, чтобы Денис его хотя бы попросил! Что же он скромный-то такой?! Обидно даже.

Когда вокруг них начали собираться парни, Женя решила пойти поплавать.

Дно на санаторском пляже состояло из мелкой гальки, а Женя до этого всегда заходила в воду с другой стороны пляжа.

Она уже зашла почти по пояс и собиралась плыть, когда мизинец левой ноги пронзила резкая боль. У Жени даже в глазах потемнело на несколько секунд. Когда она обрела способность видеть, обомлела: перед ней стоял испуганный Денис, держал её за плечи и вглядывался в лицо.

- Женя! Женя! Скажи, что случилось? Тебе плохо? Скорую нужно вызвать? Не молчи!

- Мизинец... Видимо, рассекла острым камнем, ни разу тут не заходила, дно не знаю ещё. Просто боль была резкая.

Денис неожиданно легко подхватил её на руки и быстро пошёл на берег. А ведь она считала его неспортивным! Он нёс её так, будто делал это каждый день, всю жизнь!

С мизинца Жени капала кровь. Усадив пострадавшую на шезлонг, Денис резким движением разорвал свою майку, лежащую рядом, сделал что-то вроде бинта и начал крепко бинтовать мизинец, захватывая часть ступни. Женя даже охнуть не успела, только схватила его несчастную майку и прижала к груди.

Она смотрела на Дениса и не узнавала: он был спокойный, уверенный и ... очень мужественный.

- Теперь осторожно вставай, пойдём ко мне в номер, у меня есть аптечка, я купил здесь на всякий случай.

- Пойдём, - Женя послушно поднялась, накинула сарафан, в котором пришла, и снова прижала к груди майку Дениса. Денис быстро натянул шорты, перекинул через плечо оба полотенца, - своё и Жени, - и подставил Жене руку.

Компания на берегу притихла; разинув рты от удивления, все смотрели, как удаляются Женя и Денис.

- Очень больно? - спросил Денис, когда они поднимались в лифте.

- Уже не больно, - Женя смотрела на него сияющими глазами, и Денису вдруг показалось, что она говорит о чём-то другом.

Он усадил Женю в небольшое кресло, сел на корточки, а ступню Жени устроил на своём колене. Быстро обработал, заклеил и забинтовал, хотя крови уже почти не было.

- Пару дней придётся не купаться, Женя, вода солёная, это не есть хорошо для раны. Будешь просто загорать.

- Ничего, обойдусь без купания, - улыбнулась Женя. Она сама вполне могла справиться с этим порезом, она никогда не была кисейной барышней, но ей так нравилась забота Дениса!

Женя выпрямилась, собираясь встать, а Денис всё сидел на полу, и неожиданно они оказались лицом к лицу.

Им хватило нескольких секунд, чтобы рухнули все бастионы и укрепления.

- Женечка! Женя! - повторял Денис, торопливо покрывая поцелуями её лицо. - Пожалуйста, прости! Ну я дурак, но ты-то как могла подумать, что это о тебе?! Как тебе такое в голову взбрело?

- Влюбилась впервые в жизни, вот и вела себя, как дура последняя, - сквозь слёзы смеялась Женя.

- Не плачь!

- Я от счастья...

- И я в тебя влюбился, сразу, в первый же день! Но разве я мог подумать, что ты посмотришь на такого, как я?

- А какой ты? - удивлённо спросила Женя, легко касаясь прохладными пальцами его скул, лба, гладя по волосам.

- Ну... это надо знать просто... У меня есть брат. Мы как бы близнецы, но почти не похожи. Он красивый, спортивный, а я обыкновенный. И всем девушкам всегда нравится он. Даже если сначала я, потом всё равно он.

Не выпуская Женю, Денис протянул руку и взял со столика телефон, открыл галерею.

- Вот, тут мы вдвоём. Слава футбольный тренер, у них с другом собственный клуб.

Женя посмотрела.

- Вы очень похожи. Зря говоришь, что нет. Ты красивый и очень мужественный, и у тебя самые прекрасные в мире глаза, - Женя отложила телефон, обняла Дениса за шею. - Красивых много. А мне нужен человек, которому я смогу доверять. А ещё такой, который будет мне читать иностранные книги на языке оригинала. Мне нужен только ты!

- Спасибо тебе, любимая моя! Ты никогда не пожалеешь о своём выборе, хоть это и звучит самонадеянно.

- Я знаю, что никогда не пожалею, Денис!

Как хорошо, что можно не сдерживаться и не бояться сделать первый шаг!

Женя поднялась, потянула Дениса за руку, а когда он встал, легко толкнула его в кресло и устроилась сверху на его коленях. Быстро стянула через голову сарафан, а Денис, демонстрируя всё новые таланты, ловко расправился с верхом её бикини.

Самозабвенно гладя шелковистую спину Жени, Денис касался горячими губами тела девушки.

- Я тебя съесть готова, - отчаянно прошептала она, притягивая к себе его голову снова и снова.

- Ешь, любимая, всё для тебя.

Глава седьмая
Спустя две недели.

Была суббота, и Людмила слонялась по квартире из угла в угол, не зная, чем себя занять.

Лиза, внезапно заделавшаяся горячей фанаткой детского футбола, теперь постоянно пропадала на матчах. И Людмила догадывалась, почему, хотя Лиза не признавалась.

Женя, которая только позавчера вернулась, - ещё более красивая, чем всегда, загорелая и очень счастливая, - убежала на свидание. Дав понять, что она, наконец, готова покончить с холостяцкой жизнью. Людмила очень переживала, ведь прошёл лишь месяц со времён истории Стёпы-Саши, но Женя уверяла, что в этот раз всё серьёзно, обещала, что скоро познакомит мать и сестру с неким Денисом.

У Лизы тоже роман, материнское сердце не обманешь! Что-то подсказывало Людмиле: скоро она вот так, в одиночестве, будет коротать всё свободное время. Пока внуки не появятся. Скорей бы уж тогда внуки появились!

«Но ты же сама сделала свой выбор! Зачем теперь жаловаться? У девочек наконец-то своя жизнь!», - внутренний голос был безжалостен.

Во-первых, ещё не сделала выбор! А лишь взяла тайм-аут на раздумья.

А во-вторых, ей страшно. Она боится. От самой себя это скрывать бессмысленно. Она боится своих чувств к Сергею. И не может решиться доверить ему свою жизнь.

«Тайм-аут затянулся! - не унимался внутренний голос. - Сергей устанет ждать».

Устанет - значит, не очень-то она и нужна ему. Он больше десяти лет один, а она думает всего две недели.

«Ну подумай ещё десять лет, у вас же времени навалом! Трусиха!».

Людмила взялась за лоб холодной рукой. С тех пор, как она взяла время на размышление, ей постоянно холодно, несмотря на то, что в разгаре июль. Вот она уже и говорит сама с собой! Действительно, почему бы не поговорить с умным человеком?

Нужно было купить дачу! Сейчас было бы, чем заняться! Чем-то гораздо более полезным, а не переливанием из пустого в порожнее. Тем более, она уверена, что скоро внуки пойдут. А для детишек природа лучше всего...

Сбивчивые мысли Людмилы были прерваны звонком в домофон. Спросив: «Кто?» и получив ответ, она бросилась к зеркалу в попытке хоть как-то привести себя в порядок. Мало ей было внутреннего голоса! Придётся объясняться с Сергеем.

- Я приехал, потому что соскучился, - заявил он прямо с порога, протягивая Людмиле букет размером примерно с неё. Теперь она не видела самого Сергея за этим букетом.

Она искала вазу побольше, а Сергей стоял в гостиной напротив стены с фотографиями. Лицо его было непроницаемо.

- Это Лиза, а это Женя, - пояснила Людмила, когда разобралась с букетом. Букет стоял в вазе на журнальном столике, и это было очень красиво. Как на картине кого-то из импрессионистов.

- Лиза очень похожа на тебя. Очень. Одно лицо. А Женя...

- ...на отца.

- Да. На моего счастливого соперника.

- Сергей! Зачем ты?..- Людмила вспыхнула так, что слёзы выступили на глазах.

- Я понимаю, почему ты всё думаешь-думаешь, но никак не надумаешь, - Сергей опустился на диван. Смотрел прямо перед собой задумчиво и как-то грустно.

Людмила устроилась рядом, и он взял её руку в свои большие ладони.

- Конечно, с героем соревноваться трудно. Но для меня это слишком важно, и я не отступлю, - продолжал он спокойно, глядя на Людмилу чуть-чуть насмешливо, но всё так же грустно.

Она молчала, вглядываясь в его мужественные черты, упрямый подбородок и небольшие лучики морщин возле глаз. Он очень загорел, хотя и так всегда был достаточно смуглым.

- У меня окрошка есть. Будешь?

- Нет, Люда, не хочу есть. Прости. Нам нужно поговорить, а потом я пойду, если ты сегодня не готова будешь дать ответ.

Людмила вздохнула.

- У тебя обострённое чувство долга, Люда. Но пойми, жизнь продолжается! Ты хранила верность много лет, ты не забывала, ты вырастила ваших с ним детей одна! Ты давала ему возможность заниматься любимым делом, когда он был жив. А он знал, что подвергает опасности себя, каждый день подвергал себя опасности, зная об этом. Зная о том, что ты в любой момент можешь остаться одна, один на один с жизнью и её трудностями! Мне понятно это всё, Люда! Потому что сам пережил и миллион раз думал, мусолил эту тему вдоль и поперёк, ночей не спал! Мы с тобой сделали всё, что могли! Всё, Люда! Больше мы не должны ничего и никому! Пора жить друг для друга, для нашего счастья! Конечно, поддерживать детей, помогать по мере сил.

Он замолчал, выжидательно глядя на неё.

- Ты всё правильно говоришь, Сергей! Всё правильно... Но я не могу пока. Вот тут что-то стоит внутри, и я не могу! - в отчаянии говорила Людмила, прижав ладонь к своей груди.

Сергей кивнул и поднялся.

- Понял. Жду дальше. На соперника посмотрел. Всё, что планировал, сказал. Тебя увидел. Теперь буду продолжать ждать. Мне не нужен только секс время от времени. Он мне нужен лишь в числе прочего. Мне нужна ты, мне нужна жизнь с тобой. И чтобы ты была только моя, без никаких соперников! Знаешь, чем меньше времени остаётся на всё про всё, тем больше терпения появляется. Парадокс!

Он быстро вышел в прихожую, а Людмила бросилась следом.

- Сергей, только не сердись, пожалуйста! - она схватила его за руку.

- Честно? - усмехнулся он. - Я зол, очень зол. И мне безумно хочется сказать тебе: «Да ну и ладно! Найду себе другую, получше!». Но я так не скажу, потому что это ложь! Потому что «получше» нет! Потому что я люблю и хочу только тебя! Мне не нужна никакая другая!

Он притянул её к себе, горячо и быстро поцеловал. Отпустил, достал из кармана какой-то конверт, положил под зеркало.

- Хотел пригласить тебя... Но ты пока не в настроении, - он подмигнул ей, вышел и закрыл за собой двери.

Людмила взяла конверт и открыла. Там оказались два пригласительных на закрытие сезона в театр оперы и балета, на завтра.

Людмила опустилась на диван в гостиной, продолжая держать в руке конверт с пригласительными.

Сергей сказал, что любит её. Что ему нужна только она. И она любит его. Она любит Сергея, вот в чём дело! Любит и считает его лучшим мужчиной в мире. Как он сказал? «Жить друг для друга, для нашего счастья!»...

Ей пятьдесят два, как и Сергею. И много, и очень мало, если подумать. Ещё столько всего впереди! Можно, конечно, скоротать остаток жизни, сидя в гостиной под портретом Юры и лелея своё чувство долга, свою сомнительную верность, свою трусость и нерешительность.

А можно быть счастливой и сделать счастливым Сергея. Он ведь тоже пережил немало, а носится с ней, как с ребёнком, уговаривает, входит в её положение. Можно просто быть очень и очень счастливой, потому что только Сергей в силах подарить ей это счастье. Эти уверенность и защищённость, которых ей так не хватает!

Она посмотрела на портрет, потом на билеты и ... выбрала их с Сергеем счастье.

Людмила схватила телефон. Сергей ещё не мог уехать слишком далеко! А если он не ответит, она поедет к нему сама. Она знает адрес, видела в документах на командировку и запомнила.

В этот момент снова раздался звонок в домофон. Сергей вернулся! Как хорошо! Сейчас она всё-всё ему скажет! О том, как его любит...

Людмила нажала кнопку домофона, даже не спросив, кто там. И распахнула двери.

Когда открылся лифт, из него вышел ... Юра. Это точно был Юра, только не такой, как перед гибелью, а совсем молодой. Такой, каким он был в юности, когда они познакомились и начали встречаться. В руках у него был букет из белых роз.

«Опять цветы, второй раз за вечер!», - подумала Людмила и схватилась рукой за косяк, потому что вдруг перестала чувствовать свои ноги.

Через секунду Людмила осознала, что перед ней не видение, а реальный молодой человек, современно и модно одетый.

А ещё через секунду она поняла, кто перед ней. И что её жизнь теперь никогда не станет прежней.

- Здравствуйте! Вы Людмила Николаевна Касаткина? - у парня оказался низкий голос, но пока ещё почти юношеский. У Юры был не такой голос, другой.

- Да, это я. Здравствуйте! Вы ко мне?

- К вам. Вот, - он протянул ей розы.

- Спасибо! Ну проходите, если ко мне.

- Даже паспорт не посмотрите? Мало ли, кто я?

- Ох...Даже не знаю, молодой человек, готова ли я увидеть ваш паспорт, хотя для меня и так уже очевидно, кто вы. Проходите.

Он вошёл в прихожую, всё же достал паспорт.

Ну конечно. Касаткин Николай Юрьевич, девятнадцати лет отроду.

- Вот там можно руки помыть, Николай!

- Называйте меня просто Коля.

- Будете окрошку, Коля?

- Буду, я очень люблю окрошку.

- Юра тоже любил.

История повторилась второй раз за вечер: Людмила ставила букет в вазу, а гость разглядывал фотографии на стене.

- Это ваши сёстры, Женя и Лиза. Та, что похожа на отца, - Женя.

- Какие красивые... А где они?

- Они живут со мной, просто сейчас обе ушли по своим делам. Но мы сейчас им позвоним, чтобы быстрее возвращались, а вы нам расскажете всё-всё, да?

- Да, давайте! Очень хочется познакомиться сразу со всеми, раз уж я решился прийти. Только говорите мне «ты», пожалуйста!

- Хорошо.

Пока Коля ел окрошку, Людмила позвонила Жене и Лизе, настойчиво пригласив их домой. Девушки знали, что мама просто так не стала бы звать, и вскоре обе пришли.

- Ты помнишь отца хоть немного?

Они вчетвером сидели в комнате, ели пиццу, которую заказали, и пили чай с тортом. Торт принёс Коля, вместе с цветами.

- Очень смутно, к сожалению, тётя Люда! Я редко его видел.

Людмила держалась лучше всех. И знала, почему. Такой сильной её сделал Сергей. Сейчас его рядом не было, но она словно чувствовала его сильное плечо и большую крепкую руку.

Коля очень волновался, Лиза ещё не восстановила дар речи, а Женя тихонько плакала. От любви она сделалась чересчур сентиментальной.

- Маму звали Рая, она работала авиадиспетчером в военной части. Всё, что потом с отцом случилось, было прямо при ней. Это её и подкосило, видимо. Сердце начало шалить слишком сильно. Работу пришлось оставить. На дому работала, шила. Ну и пенсию по потере кормильца получали. Потом давление, несколько инсультов. Мамы не стало этой зимой. Хорошо, что бабушка и дедушка, родители мамы, живы. Мы с ними и жили всё это время.

- Это хорошо, что Юра тебя сразу признал и помогал... Очень хорошо. Если бы не так, было бы плохо.

- Всегда помогал, бабушка с дедом рассказывали. Мама не говорила о нём почти, ей было слишком больно вспоминать. Она, знаете, так любила его, даже после того, как его не стало...какой-то даже не совсем нормальной любовью. Словно болела этим чувством.

- А чем ты занимаешься сейчас?

Это Лиза заговорила, наконец.

- В Омске учусь, в лётном. На второй курс перешёл.

- Ох...- Женя вдруг обняла Колю, покачала головой и заплакала ещё сильнее. - Неужели и ты летать собрался?!

- Только летать и мечтал всегда, с детства, - застенчиво улыбнулся Коля.

- А как решился прийти и познакомиться? - Лиза совсем пришла в себя, к ней вернулось её обычное деловитое любопытство.

- Давно мечтал, но мама запрещала. Она была категорически против. Она... плохо относилась к вам, ведь отец остался с вами, а не с ней. А бабушка мне всегда рассказывала,...что сёстры есть. Зимой мамы не стало, но я учился, приезжал только на похороны. Приехал вот на каникулы недавно, а бабушка и дед приступили ко мне сразу: иди знакомься, а то не станет нас, и будешь совсем один на белом свете. А так сёстры есть, хоть и по отцу только, но родная кровь.

- Бабушка и дедушка правы, - задумчиво произнесла Людмила. - Правильно сделал, что пришёл! И моим девочкам необходимо было узнать, что у них брат есть, да ещё такой вот молодец! Как бы то ни было, как бы жизнь не сложилась, вы близкие друг для друга люди, вы должны друг у друга быть!

- Спасибо вам! - смутился Коля. - Вы все очень добрые. Могли ведь и послать меня куда подальше!

- Не могли, - Людмила продолжала размышлять. - Как думаешь, Коля, а если мы сейчас поедем и посмотрим, как ты живёшь? И познакомимся с твоими бабушкой и дедушкой?

- Да я только рад! И я на машине. Давайте поедем!

- Мамочка, ну как ты? - Лиза сжала её ладонь и заглянула в лицо. Они возвращались домой на такси, была почти ночь. Коля не смог их подвезти, потому что дедушка Коли достал из запасов хороший коньяк, и все понемногу выпили за встречу и знакомство. Коля жил с бабушкой и дедушкой прямо в центре, в хорошей квартире. Людмиле стало спокойнее, она очень переживала, не терпел ли сын Юры лишения. К счастью, переживания оказались напрасными.

Лиза сидела рядом, продолжая вглядываться в лицо матери; Женя дремала, сидя по другую руку от Людмилы. Они не дали маме сесть отдельно, на переднее сиденье.

- Знаешь, Лиза, я нормально. Даже сама удивлена. Казалась бы, такие мифы развенчаны... Но что ж теперь? Столько лет минуло. И спросить давно не с кого. Прошу вас, не судите папу. Помните: или хорошо, или ничего.

- Конечно, ты права, мамочка! - сонно пробормотала Женя. - Лишь бы ты не переживала.

- Я сильная, девочки! Вы мне всегда силы придавали, а теперь у меня ещё есть опора и поддержка.

- Ого! - Женя сразу проснулась, выпрямилась и распахнула глаза. - С этого места поподробнее, пожалуйста!

- Кстати, да! - поддержала сестру Лиза.

- Ну вот когда вы меня познакомите с вашими женихами, тогда и узнаете подробности! - улыбнулась Людмила.

- А я-то что? - покраснев, начала Лиза, но Женя сморщила лицо и махнула рукой, как бы говоря: «Кого ты тут хочешь обмануть?».

...- Мировые у Коли бабушка и дедушка, да? Так хорошо приняли нас, будто всю жизнь знакомы, - крикнула Женька из ванной, когда умывалась.

- Это точно, - сонно отозвалась Лиза.

- Всё, девочки, утро вечера мудренее. Идите спать.

- Хорошо, мам, нас уговаривать не придется. Ну и денёк! - Женька зевнула.

Женя и Лиза разошлись по своим комнатам, а Людмила достала из стола конверт с пригласительными. Ей рано спать. У неё есть ещё одно незавершённое дело.

Глава восьмая
Людмила написала записку для дочерей, чтобы не беспокоить их по телефону, прикрепила магнитом на холодильник. А то проснутся утром, а её нет. Дождалась, пока дома станет совсем тихо, привела себя в порядок и вызвала такси.

Было около трёх часов ночи, когда она приехала к нужному дому. Она сразу отпустила такси, даже не сомневалась. Позвонила в домофон. Совесть мучила её, конечно, за то, что разбудит сейчас Сергея, но всё равно он будет рад. Никогда она не приезжала в гости в три часа ночи. Очень странное ощущение.

- Кто? - Сергей отозвался быстро, и голос не был сонным. Удивлённым был, это да.

- Сергей, это я, Люда. Какой этаж?

- Четвёртый, - быстро ответил он, и двери тут же открылись.

Он встретил её у лифта, схватил на руки, пробормотав: «Пока опять не передумала!», затащил в квартиру и закрыл двери на все замки.

- Серёжа! - Людмила целовала его, обхватив за шею.

- Ну наконец-то «Серёжа», - прошептал он. - Лёд тронулся. Долой официоз!

- Это я, похоже, тронулась, в такое время приехала! Но я тебе всё объясню.

- Обязательно. Только потом. Не сейчас. Ты мне так нравишься такая «тронутая», что пока не до разговоров, - он поставил Людмилу на пол. Оглядевшись, она поняла, что находится в спальне.

- Непохоже, что ты спал! - рассмеялась она.

- Правильно, я и не спал. Читал и чай пил. Думал. Бессонница у меня, - он говорил, а сам стягивал с Людмилы кофточку.

- Вот так сразу, с места в карьер?

- Соскучился, сил нет никаких! Потом поговорим. Ты же приехала в три часа ночи и назвала меня «Серёжа»... Значит, больше не убежишь, даже если захочешь!

- Нет, и не захочу! - осмелевшая Людмила, которой было сегодня всё нипочём, решительно взялась за пояс тонких домашних брюк Сергея.

Потом они пили чай на кухне и разговаривали. За окном совсем рассвело, день обещал быть жарким и солнечным, заливались ранние птицы.

- Знаешь, что я вспомнил, пока сидел тут один? Твоя младшая дочь, Лиза, это же Елизавета Юрьевна!

- Логично мыслишь, - Людмила бросила на него насмешливый взгляд. - А старшая - Евгения Юрьевна.

- Нееет, не то! - рассмеялся Сергей. - Ты же говорила, что Лиза работает воспитателем. Но я не узнал её сразу, потому что фотография на стене была чёрно-белая. Да и как-то в голове не складывалось от переживаний. Лиза работает воспитателем в той группе, куда ходит моя внучка, Софьюшка. Прекрасный воспитатель, от бога! Дети обожают Елизавету Юрьевну, хоть имя сложное для них пока.

- Мир тесен, а я очень рада. Спасибо! Дети выросли, а мне всё так же приятно, когда их хвалят.

- А что ты мне хотела рассказать? Ты говорила, объяснишь, почему приехала ночью.

- Да. Я тебе собиралась позвонить уже через десять минут после того, как ты уехал. Хотела попросить, чтобы ты вернулся. Я всё поняла, Серёжа, и главное, что я поняла: я люблю тебя.

Сергей придвинулся и крепко обнял Людмилу. Она поняла, что он очень чувствителен к её словам, хотя молчит. Он дышал тяжело, дыхание сбивалось. Потом немного отстранился, заглянул в её лицо, и Людмила заметила какой-то новый, незнакомый блеск в его глазах.

- Я надеялся Люда, очень-очень надеялся. Думал, на первое время хватит нам одной моей любви на двоих, а там, может,...

- Ещё чего! Если сложить обе наши любови, больше будет. Я жадная, мне надо больше!

- Вот молодец, мне нравится твой настрой, Люда! А почему не позвонила?

- Сейчас расскажу! Мне важно, чтобы ты понял, что решение я приняла раньше, а не под влиянием очень неоднозначного сюрприза, который приготовила для меня судьба.

- Да, Люда, я понял. И прекрасно знаю, что ты никогда не принимаешь важных решений под влиянием момента.

- Бедная моя... Вот это ты натерпелась! - выслушав подробный отчёт Людмилы о прошедшем вечере и начале ночи, Сергей вновь притянул её к себе, гладил руки, плечи. - Надо было позвонить мне! Почему ты не позволила быть рядом в такой трудный для тебя момент? Люда, прошу, научись мне доверять!

- Не хотелось грузить тебя этими не очень красивыми делами. Хотя мальчик прекрасный, очень хороший мальчик! И дедушка с бабушкой его тоже хорошие. Не обижайся! Знаешь, для меня и не было особо тяжело всё это. Шокировало - да! Но я постоянно думала о тебе, и эти мысли мне помогали, поддерживали меня так, словно ты рядом.

- Ну... - вздохнул Сергей и повторил то, что она сама сказала девочкам. - Или хорошо, или ничего...

- Да. Стараюсь думать позитивно: у девочек появился брат, причём, хороший человек, правильный. Других мыслей по поводу ситуации у меня нет. Я предпочитаю смотреть в будущее, а не в прошлое.

- А в будущем, Люда, мы с тобой поженимся. В скором будущем.

- Я надеялась на такой ответ. Но сначала ты должен познакомиться с Женей и с Лизой, уже в новом качестве.

- А потом ты с моими сыновьями и Любой.

- Да. Но у нас есть ещё одно дельце незавершённое.

- Какое это? - Сергей многозначительно поднял брови.

- То, которое ты подразумеваешь, мы оба завершили.

- Тогда о чём ты, проницательная моя? - он провёл кончиком пальца по её щеке подбородку и губам.

- О театре, господин Соколов! Потому пойдём уже спать! А то и театр проспим.

* * * * * * * * * *

- А почему это для Лизы будет сюрприз, а для меня - нет, мм? Мама! - Женька крутилась перед большим зеркалом в гостиной, проверяя, полностью ли идеально она выглядит.

- Если я расскажу сейчас, почему, тогда вообще не будет сюрприза, - рассмеялась Людмила, поправляя столовые приборы, которые лежали и без того идеально. Она сегодня надела новое платье, которое купила специально для этого дня, максимально романтичное, чтобы порадовать Серёжу.

- А почему приборов на семь человек, мам? - Лиза пристраивала на столе корзиночку с хлебом, пока прикрытую накрахмаленной салфеткой.

- Это хорошо, что вы у меня такие наблюдательные и любознательные, но раньше времени всё равно ничего не скажу.

- Ох, мама, железная ты леди! Главная амазонка! - покачала головой Женя, оторвавшись, наконец, от созерцания себя в зеркале.

- Были амазонки, да все вышли. Забыли, по какому поводу мы сегодня гостей-то собираем? Прощаемся со своим амазонством, причём, в полном составе. Так что сложила я с себя полномочия, всё! Вы как хотите, а за меня пусть теперь мужчина всё решает, - Людмила критически оглядела стол, осталась довольна.

Сегодня они решили собрать всех троих женихов вместе, познакомиться сразу всем и со всеми. Мужчинам было приказано добираться на такси, потому что вечер планировалось провести с некоторым размахом.

Стол был накрыт, все фирменные блюда приготовлены. Гости должны появиться с минуты на минуту.

Лиза, дежурившая у окна, воскликнула: «Слава!» и проворно бросилась в прихожую. Раздался звонок в домофон.

Любопытная Женька стояла тут же, как обычно надеясь застать жениха сестры врасплох. Но сюрприз ожидал её саму.

Когда вошёл Слава с охапкой цветов, Женя внезапно застыла, приоткрыв рот, так и не успев ничего сказать.

- Женя, нет, даже не начинай! - пробормотала побледневшая Лиза, взявшись рукой за горло.

Слава так и стоял у дверей, переводя взгляд с лица одной сестры на лицо другой.

- Нет, нет, - Женя потрясла головой. - Очень похож на моего Дениса, но всё же другой.

- На Дениса?! - пришла очередь удивляться Славе. - Вы знакомы с Денисом? Это мой брат. И вообще, это не я на него похож, а он на меня! Я старше на целых полчаса!

- Что здесь происходит? - в дверях прихожей появилась Людмила.

- Знакомьтесь! - спохватилась Лиза. - Это моя мама, Людмила Николаевна. Это моя сестра Женя. Это мой...

- ...жених, - подсказал Слава вспыхнувшей Лизе.

- Это Вячеслав, мой жених.

- Можно просто Слава, - он улыбнулся и вручил букеты из розовых роз Людмиле и Жене, а Лизе вновь подарил какие-то изысканные экзотические цветы. Слава, как обычно, не терял ни уверенности, ни присутствия духа.

- Точно, я же тебя видела на фото у Дениса... - начала было Женя, когда они расставили цветы, как вдруг вновь раздался звонок в домофон.

- Денис!

Женя уже энергично направилась в прихожую, когда Слава вдруг попросил:

- Постойте, пожалуйста, все в комнате пока! Я его сам встречу.

- Ладно, только ты слишком не шути над ним? - беспокоилась Женя.

- Хорошо-хорошо, не буду! - кивнул Слава и вышел в прихожую.

Вскоре позвонили в двери.

- Здравствуйте! - Денис, как обычно, смущённый, вошёл в прихожую и остолбенел.

- Здравствуй, если не шутишь, - невозмутимо ответил Слава.

- А ты ... откуда здесь?

- Я здесь у своей невесты, а вот ты откуда здесь, хотел бы я знать?

Людмила зажимала рот рукой, чтобы не рассмеяться в голос. Ну один из зятьёв точно юморист, не соскучишься!

Денис продолжал молчать, хлопая глазами. Женя, которой было жалко его, хотела выйти в прихожую, но Лиза её удержала.

- Ладно, расслабься, - улыбнулся Слава и потянул из комнаты за руку Лизу. - Вот в чём преимущество того, кто первый пришёл: можно шуткануть. Знакомьтесь! Это моя невеста Лиза, а это мой брат-молчун Денис.

Обрадованный Денис пожал руку Лизы, вручил розы. Уже в комнате Женя сразу бросилась ему на шею, и так, с Женей на шее, он знакомится с будущей тёщей и вручал ей цветы.

Пока женщины расставляли цветы, братья рассматривали фотографии на стене в гостиной, перешучиваясь и привычно подкладывая друг друга. Денис уже полностью пришёл в себя и даже перестал краснеть.

- Вы даёте, девчонки! - улыбалась Людмила. - Опять не без приключений, но тут, наоборот, радостно! Надо же, братья... Слава и Денис... Что-то знакомое...

Ей почти удалось «поймать» нужное воспоминание, но опять раздался звонок в домофон, и Людмила отправилась встречать третьего гостя.

Сергей оглядел Людмилу, остался очень доволен новым платьем и вообще, притянул к себе, быстро поцеловал и вручил букет размером примерно с неё. В руках у него были ещё два букета поменьше.

- Все уже в сборе? - тихо спросил он.

- Почти, - шепнула Людмила.

Они вошли в комнату, Сергей поприветствовал всех и замер в дверях. Брови его удивлённо поднялись. Пожалуй, Людмила впервые видела его настолько растерянным.

- Папа?! - в голос произнесли оторопевшие Слава и Денис.

- Сергей Павлович?! - эхом отозвалась Лиза, узнавшая деда Софьи Ожеговой из яслей.

В этот раз челюсть отвисла даже у гордившегося своей выдержкой Славы.

Первые опомнились Людмила и Женя, комната огласилась их заливистым смехом. Вскоре присоединились и все остальные.

- Ну и дела! - сквозь смех сказал Сергей, качая головой. - Пошутил, называется про группу захвата, помнишь, Люда?

- Помню, в командировке, в ресторане!

- Соколовы явились, чтобы завоевать Касаткиных! - пришёл в себя Слава.

- А говорила, только для Лизы будет сюрприз, мам!

- Ага! А больше всех сюрпризов, как обычно, для меня! - Людмила аккуратно вытирала платком слёзы, выступившие на глазах от смеха и от неожиданно огромного счастья.

Они уже сидели за столом, весело и бойко переговариваясь, когда вновь раздался звонок в домофон.

- Сейчас раскроется тайна седьмого прибора, - улыбнулся Слава.

- Это Коля, - ответила Людмила и встала из-за стола.

- Ты пригласила Колю, мама? - удивилась Женя.

- Конечно, - ответила Людмила уже из прихожей. - Он же ваш брат. Он тоже должен познакомиться с вашими женихами, а Слава и Денис - с ним. Коля, в свою очередь, обещал потом познакомить вас со своей невестой, когда она у него появится. Но это можно уже без нашего с Серёжей присутствия, в молодёжной компании.

- Да вы нам ещё фору дадите! - рассмеялся Слава.

* * * * * * * *

Спустя два года.

- Помню-помню, как ты говорила, что с невестой Коли молодёжь будет знакомиться без нас. Помнишь? - Сергей бросил на Людмилу быстрый взгляд в зеркало.

- Такое разве забудешь? Это когда мы все друг с другом знакомились.

- Вот-вот! А в итоге теперь мы с тобой едем в Омск на вручение дипломов, и с невестой Коли знакомиться. Видимо, мы самые молодые с тобой, госпожа Соколова!

- Что нам делать-то с тобой, господин Соколов, всё равно отпуск! Почему бы в Омск не сгонять?

- Да ладно, я же просто так ворчу, любя! Куда им ехать-то с такими малышами? И оставлять маленьких надолго рано ещё.

Дочке Лизы и Славы Юле едва исполнилось десять месяцев, а сыну Жени и Дениса Ване недавно отметили год. Дедушка и бабушка Коли были уже слишком пожилые, чтобы проделать долгий путь до Омска.

Поэтому поехали Людмила и Сергей, на своей машине.

- А мы знаешь, что сделаем? С собой их привезём обратно, и Колю, и его невесту. Как её зовут?

- Алёна.

- Вот. Пусть собираются и едут с нами. И познакомятся все. С бабушкой и дедом должен же Николай познакомить невесту?

- Рановато он жениться надумал! Ему же всего двадцать один! - вздохнула Людмила и покачала головой.

- Раньше все парни женились в двадцать один или в двадцать два. После армии или после распределения. Я женился в двадцать два, и никто не считал, что это рановато. А сейчас до тридцати всё детки маленькие! Пусть женится, если надумал! На свадьбе опять погуляем!

- Ой-ой, давно на свадьбе не гулял? Кто два года назад, пережив три свадьбы, клялся, что больше ни на одной свадьбе его ноги не будет, так устал?

- Ну всё, отдохнул, сил набрался, готов! Погуляем, Люда, пока молодые!

- Пока молодые что?

- Пока мы молодые!

- Ну мы-то с тобой да, самые молодые!

- А что, уже жалуешься?

- Поговори мне тут! Остановись лучше ненадолго.

- Зелёная стоянка?

- Нет, поцеловать тебя хочу!

- Да ну? - Сергей быстро «припарковался», свернув с дороги в поле. - Чем обязан, госпожа Соколова?

- Про свадьбу вспомнила, вот романтика и накатила, господин Соколов! - Людмила обняла его за шею, глядя в счастливые горячие глаза. Самые красивые и любимые в мире глаза!

Конец.