Твой. Без цензуры... Глава 36

— Как продвигается работа? Справилась уже? Иди и помоги мне домыть телевизор, а то он залит весь какой-то ерундой, — донимал свою «сестренку» бесконечными просьбами Глеб,  вполсилы ерзая ветошью по разрушенному камину.

После посещения гостей, да ещё в таком количестве, им всегда приходилось прибирать за ними дом, но впервые в жизни пришлось убираться так много. Разбитые бутылки, обвалившаяся стена камина, — все это разгребали они самостоятельно, прекрасно понимая, что никто, кроме них самих, помогать им не будет. К тому же необходимо было подумать, что делать с разбитой плазмой, по которой Алла Евгеньевна любила изредка смотреть сериалы.

Добравшись, наконец, до телевизора и убив на его протирание свыше получаса лишнего времени, Глеб подальше зашвырнул грязную ветошь, с брезгливостью осматривая свои руки.

— Чехова, я уже наубирался! Теперь твоя очередь! — поспешил поставить он в известность таскавшуюся поблизости «сестренку» относительно её дальнейших обязанностей. — И не надо на меня так смотреть!

— Глеб, ну, зачем ты так? — невозмутимо бросила она, не собираясь с ним ссориться по причине собственной сонливости. — Ты же отлично знаешь, что пока мы не уберемся в гостиной, никто не разойдется по своим комнатам.

Весь дом давно спал; бодрствовали только одни они. А ведь надо было ещё перемыть гору посуду и хорошенько её просушить. А с таким расчетом вся их работа могла точно затянуться до самого утра.

— Чехова, ты издеваешься? Посмотри на часы! Уже половина третьего ночи! — возмущениям Глеба не было предела. — Или ты домываешь этот телевизор до конца или мы все бросаем и переносим уборку на завтра! Тебя это устраивает?

— Мы только начали, а ты уже ноешь, — развела она руками, будучи уже не такой категоричной,  едва дело касалось отдыха. — За тобой, кстати, остается диван и залитые вином обои.

Парень досадливо вздохнул, не ожидая, что их гостеприимство затянется. Для себя он давно все решил. Этот её день рождения в доме его родителей был последним! И пусть в этот раз все закончилось не так плачевно, как могло бы стать, учитывая недавние реалии, пережитых им с Чеховой событий хватит ровно настолько, чтобы делиться потом ими от скуки друг с другом у камелька, воскресая в памяти деньки из далекого прошлого.

Когда Гордеев покинул дом, молодежь разошлась не на шутку. Пригласив на танец Шостко, Вадик Левицкий долго с ней отплясывал, покуда этим двум не составили компанию Толик с Алькович. Поддавшись всеобщей атмосфере, Олег Викторович тоже решил тряхнуть стариной, напрочь забыв о своей травме. И в очередной раз стараясь привлечь к себе внимание собственной пассии, схватив табуретку, Смертин принялся жонглировать ею подобно фокуснику-виртуозу, пока эта часть мебели и вовсе не оказалась на полу.

А когда их компанию покинул даже Лобов-старший, ссылаясь на усталость, воспользовавшись его отсутствием, молодежь начала хватать со стола не до конца выпитые бутылки и обливать друг друга спиртным.

Дальше больше. Усевшись со Смертиным напротив плазмы, Левицкий загорелся желанием поиграть с ним в «ликероводочный» конкурс, чья суть заключалась в том, что смешав между собой спиртное, и хорошенько расколотив этот «микс» перед употреблением, его нужно было выпить без остановки.

Поспорив друг с другом, Толик с Вадиком пытались угадать, кто из них двоих как можно дольше продержится трезвым, не подозревая, что залитое позже в сеть видео с их участием займет первое место в рубрике «Один день из жизни знаменитых алкоголиков», набрав за сутки зашкаливающее количество просмотров.

«Давай до дна!» — запрокинув голову Левицкому, Глеб залил ему в рот разбавленный «микс» со стакана, и только Вадик проглотил поданный ему напиток, чудом при этом не подавившись, как подняв его с пола, со словами: «На, поешь!», тот вручил ему кусочек чипсов, отталкивая его прочь.

«Как выйду на гульбище, пробухаю с себя все последнее…» — признался как-то ребятам Левицкий, окончательно потеряв контроль над своей головой после такого количества выпитого.

И когда ему стало совсем уже плохо, так что он не мог даже стоять на ногах, будучи вынужден заблаговременно покинуть «ринг», парень выполз на четвереньках из гостиной, передавая свою победу ничего не подозревавшему Толику.

Получив от окружающих свою долю громких оваций, Смертин ничуть не сомневался в собственной выдержке. Так что если бы не поцелуй пьяной Алькович в качестве приза, он вряд ли бы стал принимать участие в этом конкурсе.

«Радуйся, что не пришлось целовать Фролова или Шостко!» — вторил ему Глеб, удивленный победе одногруппника.

Он был искренне уверен, что победит Левицкий. Но стоило Толику открыть свой рот, чтобы подтвердить его слова, как Алькович опрокинула парня на пол, и принялась стаскивать с него рубаху. Забыв, где он вообще находится, Анатолий был рад её поцелуям на фоне царившего вокруг хаоса. Так что если бы эту парочку вовремя не растащили пьяные одногруппники, заставив Вику слегка приодеться, эти двое продемонстрировали бы перед ними, и Дениской, в том числе, контент в стиле «+18», на который последнему рановато было смотреть. 

Словом, работы хозяевам дома гости оставили непочатый край. И почти валясь с ног от усталости, Глеб прибирался к середине ночи кое-как, выбросив напоследок осколки разбитого серванта, чтобы это не так сильно бросалось на глаза отцу.

«Домывать потолки придется уже завтра», — мрачно подумал он, возвращая на место швабру с тряпкой, когда ему показалось, будто Чехова позвала его к себе.

Застигнутый врасплох, парень о чем-то задумался. Интересно, с чего бы такая инициатива? Чего ещё она хочет от него? Он не помнил, чтобы Чехова когда-нибудь вообще приглашала его по собственной воле в свою комнату.  Может, случилось что? Вряд ли. Но и звать его к себе, чтобы просто переспать с ним по пьяни — такой вариант развития событий выглядел маловероятным.

Заинтригованный происходящим, Глеб вскоре оставил в покое швабру, и тщательно вымыв руки после работы с уборочным инвентарем, отправился на зов «сестренки», нехотя переступая порог её комнаты. 

— Что случилось? — буркнул он, перехватывая встревоженный взгляд Чеховой, и не видя пока из-за полумрака того, что происходило перед ним. — Зачем ты позвала меня? Некому спеть тебе на ночь колыбельную? Мне и так есть чем заняться.

— Тут Вадику сделалось плохо, — еле слышно проронила она, прерывая поток его издевок, и меньше всего желая принимать участие в откачке хватившего передоз человека, Глеб медленно перевел взгляд на пол, только сейчас разглядев валявшегося у её ног Левицкого.

Тот лежал на спине посередине комнаты в луже собственной блевотины, сжимая в правой руке бутылку, а во второй — свернутый кабель, которой и подарил накануне Чеховой, принимая его очертания за изгибы плоской фигуры Шостко. Но если бы вся беда была только в этом.
 
— Чем он вмазался? — обратился к Чеховой Глеб, рассматривая её комнату.

В ответ девушка протянула ему пустой флакон из-под пилюль, назначенных ей Филюриным. 

Как выяснилось позже, прилично надравшись во время «ликероводочного» конкурса, и почти не чувствуя под собой ног, Вадик дополз до первой попавшейся комнаты, и случайно наткнувшись в столе Чеховой на эту баночку, одним махом заглотнул все таблетки, ошибочно приняв их за «колеса». Несложно было догадаться, к чему привело употребление подобной дозы лекарственных средств, да ещё на фоне сильной алкогольной интоксикации.

— И ты оставила его в таком виде? — не выдержав, воскликнул Глеб, потрогав этого типа ногой. — Ты разве не видишь, что он сейчас захлебнется собственной блевотиной!

Чехова лишь развела руками в ответ.

— Да я его только заметила! Причем здесь это? — дрожащим голосом проронила она, сама не понимая, как такое могло случиться, но никого из домашних, кроме сводного братца, ей беспокоить больше не хотелось.

Страшно было себе представить, какой скандал мог устроить Олег Викторович или его жена, обнаружив Вадика в таком состоянии, да ещё в её комнате! Потому-то она и решила обратиться за помощью к Глебу, надеясь, что произошедшее останется между ними, и тот не выдаст её своим родителям. По крайней мере, ей хотелось, чтобы этот инцидент не был вынесен на всеобщее обозрение, а там уже как повезет.

Забыв при виде разворачивающейся на его глазах картины о собственной усталости, причиной которого был недостаток сна, но все ещё находясь под влиянием бушевавшего в его крови адреналина, Глеб бросился к лежавшему на полу Левицкому с намерением перевернуть его набок.

Наблюдая за действиями сводного брата, у Чеховой словно гора свалилась с плеч.

После того, как она попыталась однажды оказать помощь физруку в Денискиной школе, некоему Стукову, умудрившись сломать этому типу пару ребер, с той поры Чехова завязала со своей инициативностью, если только пострадавший не оказывался в стенах больницы. И обрадовавшись тому, что Глеб вовремя отреагировал на проблему, кидаясь к Левицкому и одновременно избавляя её от совершения ещё одной оплошности, Валерия только с облегчением вздохнула, переминаясь с ноги на ноги и ожидая дальнейших распоряжений сводного брата.

Теперь наступил и его черед «ломать ребра» пострадавшим. С неё подобных приключений достаточно…   

Этот порыв имел чисто инстинктивный характер, и будто попав мысленно в ситуацию, где ему частенько приходилось откачивать то Геру, то ещё какого-либо приятеля из круга общих знакомых, Глеб с укоризной посмотрел на «сестренку», не спешившей организовывать ему подмогу.

Не горя особым желанием тратить время на посторонних людей, вопреки всем доводам логики он почему-то решил оказать Левицкому услугу. И пытаясь вытащить парня с того света, ощущал себя при этом каким-то «отцом», которому надо было срочно привести в чувство нерадивого «сына-шалопая», перебравшего со спиртным на собственной вечеринке.

Не будь здесь Чеховой, он быстро бы нашел причину для побега отсюда, оставляя бессознательного сверстника на попечение родителей, но прекрасно понимая, что в глазах «сестренки» такой поступок мог выглядеть как проявление малодушия и даже инфантильности, ему пришлось оставить все как есть, не успев даже толком узнать, чем конкретно «накачался» безмолвный Вадик.

То была позиция ненадежного и импульсивного партнера, с которым Чехова вряд ли захочет создать в будущем альянс. И сам не понимая, почему именно сейчас ему хотелось проявить себе перед ней в ином амплуа, закатывая рукава рубашки, Глеб тут же приступил к оказанию помощи пострадавшему, взваливая на себя ответственность, которую по факту должны были взять на себя опытные врачи-реаниматологи.

— А номер нашей скорой ты набирала? — как бы между прочим поинтересовался он у Чеховой, зажимая свой нос и рот ладонью, и мысленно радуясь тому, что на вечеринке у него был настолько плохой аппетит, что ему самому пришлось довольствоваться одной только выпивкой.

— Набирала, — пожав плечами, растерянно пробормотала она, — только там все заняты и к нам приехать никто не может. У другой больницы закончился бензин, а в третьей — все звонки переводятся на автоответчик.

— Понятно, — процедил Глеб, бросая беглый взгляд на Левицкого.

После заявления Чеховой лучше им не стало. И только поплотнее зажав свой рот ладонью, он вдруг поймал себя на мысли, что был бы тоже не прочь составить Вадику компанию и как следует проблеваться.

Едва накатившее на него чувство дурноты прошло, взяв под контроль эмоции, Глеб начал судорожно вспоминать, как обычно приводят в чувство тех, у кого произошла передозировка. Но раз Левицкий ещё не помер за то время, пока Чехова металась по комнате в поисках помощи, значит у него оставался шанс спасти приятеля Рудаковского, который после своего повторного воскрешения мог написать на радость своим поклонникам ещё немало программ и компьютерных игр для подростков.

Глава 37

http://proza.ru/2024/03/19/955