Пролетариат и прекариат

ПРОЛЕТАРИАТ И ПРЕКАРИАТ

В связи с тем, что мир вступил в эпоху регресса, в структуре трудящегося населения произошли серьезные изменения.

В России:

- квалифицированные рабочие ушли на рыночки,
- обрушена система проф. тех. образования,
- политехническое образование выхолощено.

После окончания училища молодые рабочие не знают, где какие расточки применять, спрашивают у начальников цехов.
Молодые боятся бастовать, потому что, потеряв работу, они вряд ли смогут найти другую – в виду ничтожной квалификации, в том числе по причине обрушения системы образования.

Заводы сами создают техникумы и платят студентам стипендии. Однако стипендии слишком малы, во -вторых, сами учащиеся стремятся уйти в бизнес за длинным рублем и покидают техникум, получив первую стипендию.
Студенты пермского ранее престижного техникума им. Швецова, которых ранее распределяли на «Пермский моторостроительный», уходят в торговлю. Правда, СВО изменило ситуацию, завод, как и пермское пороховое НПО им. Кирова, завален заказами, идет возрождение школы моторостроения.
Но в целом система плодит профнепригодных, начиная с ремонта квартир и кончая преподаванием в вузе.

Российский сервис – это, прежде всего, обман по деньгам, второе – обман по работе, т.к. сервисные работники – как правило, халтурщики.

Чтобы вырастить специалиста, нужно 5 лет вуза + 5-6 лет работы по специальности. То есть, на одном месте. Однако современная система производства оставляет мало шансов выпускникам вузов. Кроме того, ежегодно 6 тыс. ученых уезжает из России.

В 1991 году СССР рухнул и стал перенимать систему обучения в США, возникли ЕГЭ и тестовая система. Была реформа РАН, вуз деградировал. Дипломы, диссеры покупаются. На заводы хлынули безграмотные с дипломом политеха (и даже с.х. института). Завтра уйдут последние советские начальники цехов - и промышленность рухнет.

В перестройку навязывали представление, что если платить больше, будут лучше работать, качественнее. Это, разумеется, неверно.
Напр., если певцу заплатить вдвое больше, он не станет петь вдвое лучше. Но нельзя абсолютизировать этот момент. Маркс говорил, что прогрессивный буржуа хорошо содержит своего рабочего - для лучшего качества продукции.

В России эти изменения в структуре трудящегося класса связаны с тем, что промышленность была обрушена. Наука перестала быть востребованной производством. У молодежи исчез стимул учиться, она ушла в криминал или в бизнес.

В мире:

1) После распада СССР резко снизилось число работников ВПК.
2) В США понизили МРОТ, ликвидировали вэлфер. Во Франции средства из государственных школ передали в частные, повысили пенсионный возраст. В Великобритании убрали бесплатную медицину. Во всех странах Америки и ЕС резво возросла безработица, даже в Японии с ее институтом пожизненного найма в 2000 году – 5% безработных, шок для японцев.
3) Резко выросло число инженеров, занятых с компьютерной техникой, а также программистов и IT-специалистов.
4) Резко выросло число занятых в СМИ, в первую очередь, в интернете.
5) Вывод производств из развитых стран в третьи страны (бегство капитала) увеличил в развитых станах не производящую сферу услуг и спекулятивный сектор.
Возникла масса специальностей, связанных со свободно рыночными представлениями об экономике, однако на деле никому не нужными: маркетологи, менеджеры, девелоперы, консалтингеры, омбудмены, фрилансеры, ритейлеры и т.п. Одна из новых профессий в России – риэлтор, базируется исключительно на бандитском характере государства.
Вследствие исчезновения производств в развитых странах резко ухудшилась социальная обстановка. В нулевые в ФРГ заговорили о возврате производств из третьих стран.
6) Возник слой офисного планктона.
7) Резко снизился образовательный ценз, дающий специалистов для прежних профессий.
8) Вне рабочего дня человек маргинализован, он не знает ни соседей по дому, ни тех, кто живет на его улице, его работа – случайна, временна.

Изменилась и структура потребительского рынка.
«Брендовый товар, - пишут в интернете, - стоит в несколько раз больше обычного при тех же потребительских качествах. Сегодня всё меньше рекламы, упирающей на реальные свойства рекламируемых предметов (сладкий, вкусный, тёплый, быстрый), говорят о «правильном пиве», о будущем, которое «зависит от тебя» и т.п. Производители вкладываются гораздо больше в бренд, чем в реальный товар. Цель – продать бренд. Бренд - это суррогат уважения, ощущение своей значимости, ценности. Сегодня даже проводятся семинары «Формирование личного бренда».»

При этом качество товаров серьезно ухудшилось: ломаются, рвутся, перегорают – чтобы чаще покупали, фальсификация продуктов питания достигла такого уровня, что в магазинах продается почти исключительно фальсификат.

Возник целый социальный слой из людей, имеющих по два, а то и три высших образования. При этом данных людей никоим образом нельзя назвать специалистами в соответствии хотя бы с одним образованием.
Подобное было в СССР, когда закончившие физфак или филфак работали не по специальности, а начальниками цехов, бухгалтерами, прорабами на стройке и т.д.
Возник целый социальный слой из людей, обладающих научной степенью: даже если эти люди не купили эту степень в какой-либо фирме по объявлению «рефераты, курсовые, дипломы, диссертации недорого», как правило, эта степень ничего не обозначает. Престиж степеней резко упал, не только с покупкой званий академиков, но с деградацией ученых советов, присваивающих степень.
Аналогичная картина – во многих других странах.

В новом тысячелетии начало исчезать понятие профессии. В западной социологии людей, не имеющих профессию, именую прекариатом ( proletariat + precarious, т.е. ненадежный, сомнительный, опасный, рискованный, шаткий, непрочный, случайный, нестабильный, неустойчивый). Термин «прекариат» начали употреблять в 80-е годы ХХ века для самых неквалифицированных трудящихся типа сезонных рабочих. Но с годами, как полагают социологи, прекариат охватил собой почти что весь рынок труда.

Гай Стендинг в книге «Прекариат – новый опасный класс», опубликованной в 2011 г. (The Precariat: The New Dangerous Class), пишет: «Пора осознать проблему мирового прекариата, и как можно скорее. В нем зреет недовольство и обеспокоенность. Помимо незащищенности труда и незащищенности общественного дохода прекариату недостает самоидентификации на основе трудовой деятельности. Поступая на службу, эти люди занимают должности, менее перспективные в плане карьерного роста, без традиций социальной памяти, они не дают возможности почувствовать свою причастность к  трудовому сообществу с устоявшейся практикой, этическими и поведенческими нормами, не дают чувства взаимной поддержки и товарищества. В 1960-е годы типичный работник, выходящий на рынок труда в промышленно развитой стране, мог ожидать, что до наступления пенсионного возраста сменит 4 работодателей. В условиях того времени имело смысл отождествлять себя с фирмой, в которой он работал. В наши дни это было бы большой глупостью. Сейчас типичный работник – вероятнее всего, женщина – может рассчитывать на то, что сменит 9 работодателей, прежде чем достигнет тридцатилетнего возраста. Такова степень изменений, которые несет с собой гибкость численности».

«Гибкость численности» означает, что капиталист живет сегодняшним днем, не завтрашним, возможные колебания рынка его не интересуют, потому он относится к работникам как к бросовому материалу. Чуть уменьшилась работа – увольняет, чуть увеличилась – нанимает. Над тем, сможет ли он нанять, он не раздумывает.
По расчётам Стендинга 25% взрослого населения развитых стран относится к прекариату, в Южной Корее – 50%. Марин Ле Пен в своей книжке «Во имя Франции» утверждает, что во Франции треть всех работ осуществляется прекариатом.
Стендинг характеризуется прекариев с помощью «четырех А» Первая "А" - anxiety - тревога из-за неопределенности. Вторая "А" -alienation – отчуждение из-за необходимости заниматься не тем, чем хочется. Третья "А" - anomie– невозможность самоидентификации из-за разрыва социальных связей. Четвертая "А" -anger – злость - результат предыдущих трех "А".

Прекарии, в отличие от заводского пролетариата, разобщены, это класс-в-себе, номинальный, атомизированный, их интеллектуальный уровень невысок, потому они, наподобие школьников, легче поддаются на «мобилизации» по интернету.
Гай Стэндинг полагает, что прекарии максимально предрасположены к стихийному восстанию, соответственно,  предлагает концепцию безусловного основного дохода, гарантированного государством денежного довольствия каждому гражданину.

«Смещение в сторону временного труда – примета глобального капитализма», - считает Стэндинг.
«Профессия – это прошлый век, даже детей в школе учат: «Ты должен быть готов к тому, что переменишь в жизни множество профессий». Сегодня полагается быть мобильным, динамичным, смело принимающим вызовы времени. Это в СССР всего две записи в трудовой книжке: «Принят учителем школы N такой-то (слесарем-инструментальщиком п/я N такой-то) – уволен в связи с выходом на пенсию». Сегодня человек подстраивается под требования рынка. Едва поступил на работу – тут же начинай рассылать резюме во все концы в поисках нового места. Лояльность компании - тоже прошлый век, отсталость. Сегодня человек постоянно должен находиться в поиске работы.
В 90-е годы была широко распространена установка, что работать в одном месте и по одному профилю больше четырёх лет нельзя. Иначе ты – лузер. За четыре года ты уже всё получил, что мог с данного места».

Такое описание сегодня можно найти в интернете.
Насколько далека концепция Стендинга от истины?

1) Применительно к России: увольнять российская буржуазия умеет хорошо, принимать на работу – с превеликим трудом. Потому что эксплуатировать рабочих, как Форд, Рено или Мицуи, она так и не научилась, она достигает средней нормы прибыли не за счет новых технологий или изменений в организации производства, не путем снижения издержек – а путем замораживания или вообще невыдачи зарплаты.

Деградировал не только рабочий класс, но сама буржуазия. И не только в России, но во всем мире. Именно поэтому американская буржуазия так легко согласилась с требованием BLM понизить образовательный ценз.

2) Слесарь (инструментальщик) - это широкая профессия ивысокая квалификация. А есть грохотовщики (богатые), макальщики, вязальщики, сатураторщики... Капитал вырос на дроблении труда, чем больше дробление, тем меньше издержек на обучение, тем выше производительность в цехе, заводе. Эти люди - не люмпены, это неквалифицированная часть рабочего класса. Текучесть кадров таких рабочих была высокой и в СССР, и во всех странах мира. И главное - не сейчас, а давно! Сегодня он макальщик - завтра вязальщик на другом заводе. Можно, конечно, назвать их прекариатом (прокариоты - доядерные одноклеточные), только смысл? Зачем множить сущности?

3) Рано или поздно приходит момент, когда рост дробления труда ведет к снижению производительности и качества товара.
В конце 60-х в США вспыхнули мощные забастовки против конвейерной обезлички, рабочие не хотели, чтобы труд делал из них обезьян. В результате были внедрены неконвейерные системы - с большей производительностью труда.

4) Но отчего труд деградирует в развитых странах? Если ранее в СССР средняя продолжительность обучения - 11 лет, в США - 16, процент квалифицированных рабочих в США был выше, чем в СССР. А потом рухнул СССР, в виду ускорения глобализации труд стал перетекать в третьи страны. Там никакого прекариата! Сегодня в США лишь 20% - вещного производства, это импортозависимая страна.
Так что можно вполне обходиться прежними марксистскими понятиями, без прекариата.

5) В силу диалектики абстрактного и конкретного в труде в промышленности ПОСТОЯННО возникают золотые руки. Буржуа зависит от них, потому пытается от них избавиться - путем автоматизации, робототехники и пр. Но в данном случае всё хуже. И надежд нет - мир вступил в эпоху регресса. В РФ дети - дебилы, это наше будущее.

Собирал, дополнял и анализировал Борис Ихлов, 17.3.2024