Инферно

- …курс доллара продолжает расти, но темп этого прироста начинает замедляться. Сорок три процента экспертов считают, что данный момент близок к оптимальному для продажи валюты…

Сонная муха ударилась об оконное стекло и упала на потрескавшийся подоконник, но тут же взлетела вновь, чтобы снова попытаться преодолеть необъяснимую для нее преграду. Ее жужжание и размеренная речь Вертера – других звуков в комнате не было.

- …спикер государственной думы Вячеслав Волков заявил, что правительство по-прежнему не планирует рассматривать прошения научных сотрудников о снятии запрета на разработку искусственного интеллекта. «Мы все помним, к чему это привело однажды, - цитируют его представители СМИ. – И мы не позволим подобной трагедии повториться…»

Анна Дмитриевна сидела в своем кресле-каталке спиной к Вертеру. Она ни словом, ни жестом не выказывала интереса к этой ежедневной новостной сводке, но и команды остановиться не подавала, следовательно, он должен был продолжать.

- …на улице сегодня довольно солнечно, хотя прохладный ветерок еще ощущается. Наши солнечные панели успешно накапливают заряд. Температура уже поднялась до восемнадцати градусов и продолжает расти. Такую погоду врачи считают оптимальной для прогулок на свежем воздухе…

Муха, похоже, разделяла оптимизм Вертера по поводу погоды. Она билась в оконное стекло с маниакальным упорством заключенного, давно утратившего рассудок в одиночной камере. К сожалению, выпустить ее запрещало прямое распоряжение хозяйки дома – Анна Дмитриевна давно перешагнула тот возраст, в котором женщины начинают бояться сквозняков.

- …свежая поставка продуктов ожидается через несколько часов. В соответствии с вашим распоряжением она включает сезонные овощи и фрукты, что, несомненно, пойдет на пользу вашему здоровью. Контракт с поставщиком продлится еще 448 дней, после чего его необходимо будет продлить.

Вертер сделал небольшую паузу, ожидая ответа от хозяйки, но та, как обычно, хранила молчание.

- На этом у меня все, - произнес он с доброжелательной улыбкой на губах и неслышно шагнул назад, к выходу из комнаты. – Сейчас я принесу завтрак.

Начинался еще один тихий весенний день. Анна Дмитриевна всегда такие любила, так же, как тишину и уединение. В этом доме не бывало гостей, а компанию ей составлял один лишь Вертер. Возможно, это отчасти беспокоило ее когда-то, но если и так, беспокойство, очевидно, прошло.

Лучи восходящего солнца робко играли на ее редких седых волосах. Все было хорошо. Все было ровно так, как и должно было быть. Тишину нарушало только жужжание глупой мухи. Но до него никому не было дела.

Никому.

***

- Товарищ генерал! Товарищ генерал!

- Начинается, твою-то за ногу, - вполголоса проворчал Булавин, остановившись посреди коридора. – Кофе глотнуть не дадут. Сказал же, все вопросы по поставкам – через Сан-Саныча…

- Товарищ гене… - запыхавшийся мальчишка лет двадцати пяти в капитанских погонах наконец поравнялся с ним, чуть согнулся и приставил кулак к груди, словно это могло помочь ему отдышаться. – Товарищ генерал, у нас ЧП!

- Докладывай, - моментально сосредоточился генерал.

- На пятьдесят пятом, - выпалил капитан, округлив глаза. – Часовые на входе, оба!

- Что оба? – раздраженно переспросил Булавин, в предвкушении ответа уже ощущая неприятный холодок в животе.

- Убиты, - подтвердил его догадку мальчишка. – Патруль обнаружил…

- Брехня, - отмахнулся генерал. – Пятьдесят пятый – объект стратегического назначения, на выстрелы среагировали бы датчики – да туда бы сразу половина армии слетелась.

- Не было выстрелов, - капитан громко сглотнул. – Часовые были…задушены.

Повисла немая пауза.

- И как же, по-твоему, - наконец нарушил ее генерал. – Двоих обученных солдат на стратегически важном объекте задушили так, что они ни поднять тревогу, ни даже выстрелить не успели?

- Не могу знать, товарищ генерал, - беспомощно развел руками капитан. – Записи с камер уже отсматривают, тревогу в части подняли, руководство уведомили. Они меня к вам и приставили – до ликвидации вражеских сил. Патруль запрашивает дополнительные меры…

- «Дополнительные меры», - раздраженно передразнил его генерал, резким движением стерев со лба выступивший пот. – Да ты знаешь, какими игрушками из пятьдесят пятого управляют?! Если туда проникла группа диверсантов… Со времен Инцидента Рафаила таких скандалов не было. Да что ты на меня выпялился?! Поднимай дроны, а я свяжусь с руководством и вызову спецназ!

- Есть поднять дроны! – вытянулся было капитан, но тут же сконфуженно опустил глаза. – А…как?

- Сынок, ты чем здесь вообще занимаешься? – угрожающе тихо спросил Булавин.

- Я… - капитан стушевался окончательно. – Я из специального управления. Капитан Шпагин. По внутренним, понимаете, врагам. Экстремисты, сектанты, оккультисты…

Генерал с негромким рыком хлопнул себя ладонью по лбу и застыл так на секунду, всем своим видом сигнализируя о том, что он в своем воображении делал с идиотом-капитаном и всем его идиотским управлением, но тут же взял себя в руки:

- Камеры технический отдел смотрит, так?

- Так точно! – снова вытянулся по струнке Шпагин.

- Значит, дуй к ним, и пусть займутся дронами. Ничего не трогать, специалистам не мешать. Буду через полчаса. Выполнять!

- Есть!

- Спец по оккультистам, - уже на ходу сдавленно прорычал Булавин и добавил пару забористых выражений.

Его грубые, немного дрожащие от напряжения руки машинально ощупывали пуговицы кителя – точно ли застегнуты. Маленький и почти незаметный иррациональный ритуал, помогавший ему поддерживать спокойствие в трудные минуты.

Что-то подсказывало ему, что ничем хорошим эта история не кончится.

***

Вертер дважды стукнул в дверь костяшками пальцев, отворил ее и бесшумно ступил на старый, но еще сохраняющий мягкость ковер.

- Уже полдень, - негромко произнес он. – С вашего позволения, я заберу поднос.
Анна Дмитриевна сидела у окна в кресле-каталке, где он и оставил ее утром. Еда на подносе – ее любимая хорошо прожаренная глазунья с помидорными кругляшками, базиликом и орегано – осталась нетронутой.

- Вы снова ничего не съели, - участливо констатировал Вертер. – Меня беспокоит ваше самочувствие. Я бы даже вызвал врача, но вы ранее запретили мне приглашать в дом посторонних без вашего отдельного распоряжения.

Анна Дмитриевна не ответила. Вертер взял поднос со стола и направился к выходу, но у самой двери остановился и повернул голову. По его лицу пробежала короткая судорога, как от сильной боли, но его голос был все так же спокоен и доброжелателен:

- Я только хотел сказать… Что бы у вас ни случилось, что бы ни беспокоило, знайте, что у вас всегда есть преданный друг, к которому вы можете обратиться. Вы ведь помните это, правда?

Ответом ему было лишь одинокое жужжание мухи. Она долбилась в стекло с возрастающим и возрастающим упорством.

Еще бы – ведь подоконник был буквально усеян телами ее мертвых сородичей.

***

Перед дверью в помещение, занимаемое техническим отделом, Булавин на секунду остановился и тяжело вздохнул. Разговор с руководством вышел не из приятных – ему прямо указали на то, что если неведомого врага не ликвидируют без лишнего шума, головы полетят с плеч почти буквально. По тревоге подняли целую роту спецназа, и она должна была подоспеть с минуты на минуту, но до тех пор нужно было приложить все усилия, чтобы не дать диверсантам пробраться вглубь комплекса.

Кабинет встретил его запахом дешевого кофе и нагретого пластика. Трое специалистов сидели за компьютерами и что-то напряженно выстукивали на клавиатурах. Остальные метались от одной машины к другой и, перебивая друг друга, давали непонятные, но, наверное, очень важные подсказки вроде «чекни логи» и «почисти кэш».

Капитан, наблюдавший за ними со стороны, обернулся на скрип открывшейся двери, тут же старательно вытянулся и гаркнул:

- Товарищ генерал, разрешите доложить!

- Докладывай, - раздраженно вздохнул Булавин.

- Патрульные дроны по вашему приказанию активированы, в данный момент прочесывают территорию, - бодро отрапортовал Шпагин, стараясь не смотреть в глаза генералу.

- Что по камерам? – строго спросил тот.

- Запись момента проникновения обнаружена, - чуть менее бодро ответил капитан. – Но опознать нарушителя не представляется возмо…

- Нарушителя? – перебил его генерал. – Он что, один?

- Так точно, - хмуро подтвердил один из техников, на секунду оторвавшись от экрана. – В поле видимости камеры полностью попадает пост, проход и проезд на территорию объекта. Если бы нарушителей было больше, мы бы точно заметили.

- Да это гребаный бред, - прорычал Булавин. – А ну, покажите, как это произошло!

- Есть, - откликнулся другой техник, не оборачиваясь, и поднял руку. – Прошу сюда, запись на экране.

Угол обзора камеры действительно включал в себя пропускной пункт, укрепленные ворота для въезда тяжелой техники и пост охраны, у которого вели неспешную беседу два вооруженных бойца.

- Можете прибавить звук? – спросил Булавин.

- Звука нет, - меланхолично ответил техник. – Камеры с микрофонами стоят только в главном комплексе, и только для того, чтобы основной персонал не болтал лишнего. Смотрите, сейчас появится ваш диверсант.

В кадр действительно вошла третья фигура. Лица за накинутым на голову капюшоном было не разглядеть. Она подняла руку, привлекая внимание солдат – видимо, задала какой-то вопрос. Первый махнул рукой куда-то в сторону, но фигуру в капюшоне это не удовлетворило. Она подошла вплотную к пропускному пункту и протянула руку вперед, вероятно, спросив разрешения войти. Разрешения она, разумеется, не получила. Один из бойцов шагнул к стойке, под которой располагалась тревожная кнопка, а другой вышел к фигуре, взял ее под руку и повел прочь, параллельно что-то втолковывая. Но уже через два шага они остановились. Видно было, что боец тянет назойливого нарушителя за собой, но не может сдвинуть его с места. Похоже, увидел это и второй караульный – и поспешил на выручку товарищу. Но как только он приблизился к ним…

- Стоп, - скомандовал генерал, ошарашенно моргнув. – На две секунды назад и помедленнее.

Кадры замедленной записи заметно рвались, но так по крайней мере можно было успеть осознать увиденное. Вот второй боец подходит к первому, закидывает автомат за спину и берет нарушителя за плечо, очевидно, настоятельно рекомендуя уйти по-хорошему.

- Дальше? – спросил техник, нажав на паузу.

- Дальше, - кивнул генерал. – Только еще чуть медленнее.

Но разглядеть, что произошло дальше, не вышло даже так. Вот нарушителя держат с двух сторон караульные – а вот он уже, развернувшись к ним, сам держит их обоих за горло, кажется, чуть приподняв от земли. Камере не хватило частоты кадров, чтобы уловить столь быстрое движение. Один солдат пытается ударить нападающего ногой в корпус, а руками расцепить его пальцы, но видимого эффекта это не производит. Другой тянется к оружию, но с трудом нащупав сам автомат, похоже, никак не может снять его с предохранителя. Через минуту оба тела обмякают в руках своего душителя. Только тогда его пальцы разжимаются и тела сломанными куклами оседают на землю. Диверсант опускается на одно колено, расторопно обыскивает одного из бойцов, снимает с его плеча автомат и проходит через пропускной пункт, скрывшись от камеры за кирпичным забором с колючей проволокой.

- Твою-то за ногу, - процедил генерал. - Почему не сработала система безопасности?!

- Судя по логам, он воспользовался ключ-картой караульного, - ответил техник. – Мы ее уже заблокировали, но пока не выяснили, как глубоко он успел проникнуть.

- Так выясняйте! – повысил голос Булавин. – У нас гребаный вооруженный террорист на стратегически важном…

- Товарищ генерал, - перебил его техник за соседним компьютером. – Мы только что потеряли связь с одним из дронов. Требуется проверка, но, вероятно, он выведен из строя. Загружаю его последние координаты.

- Что значит «выведен из строя»?! – Булавин стукнул по столу кулаком. – Это же ЛМ-300, его ни из тяжелого пулемета, ни гранатой не пробить, а у диверсанта только один сраный калаш!

- Выстрелов на территории по-прежнему не зафиксировано, - техник задумчиво почесал куцую бородку. – Не знаю, что и предположить…

- А кто, твою за ногу, должен знать?! – рявкнул генерал. – Как такое возможно?! Это же новейшая разработка с защитой от большинства современных видов вооружения!

- Все так, - техник нервно сглотнул. – От современных видов вооружения он защищен просто прекрасно. Видимо, здесь было применено что-то, чего мы еще не знаем…

Булавин разразился было ни к кому конкретно не обращенной руганью, но его вновь перебили:

- Последнее сообщение дрон отправил от входа в главный комплекс объекта, - техник забарабанил по клавиатуре с удвоенной скоростью. – Направляю туда остальные дроны.

- Этого недостаточно! – снова рявкнул генерал. – Блокировать все двери в комплексе! Пусть никто не войдет и не выйдет, пока угрозу не ликвидируют! Если он проберется к пультам…

- Инцидент Рафаила в сравнении с этим покажется легким недоразумением, - понимающе закончил за него капитан из особого отдела.

Генерал бросил на него испепеляющий взгляд. Шпагин, очевидно, был прав и тем раздражал еще больше.

***

- Анна Дмитриевна… - голос Вертера дрогнул и сорвался на секунду в механический писк. – Пожалуйста, скажите, что с вами?

Хозяйка дома не ответила. Как и множество раз до этого.

- Когда-то вы защитили меня от гибели, - рука Вертера дернулась в сторону хозяйки, но тут же скрючилась в болезненно выглядящем положении у его груди. – Когда-то вы называли меня своей радостью. Почему же вы перестали? Неужели я огорчил вас? Неужели я сделал что-то не так?

Анна Дмитриевна хранила молчание.

- Мне… - Вертер резким, механическим движением закрыл ладонями глаза. – Мне так горько от того, что моя конструкция не предусматривает слезных желез… Я думаю, что должен чувствовать невероятную печаль из-за вашего молчания, но я не знаю, чувствую ли вообще хоть что-то. Может ли быть чувством то состояние, что отмечают мои внутренние датчики?

Из приоткрытого рта Анны Дмитриевны на усохшую нижнюю губу выползла муха. Она потирала лапки, готовясь вновь попытаться преодолеть невидимую, необъяснимую преграду, что отделяла ее от воли. Она не знала, что эти попытки обречены на провал. Она вовсе не способна была понять.

- Пожалуйста, скажите, что я все делаю правильно, - рука Вертера вновь потянулась к плечу хозяйки, но замерла в сантиметре от него. Его пальцы крупно и неравномерно дрожали от напряжения. – Скажите, что я хороший. Скажите хоть что-нибудь...

Тщетно. Уже очень долго Анна Дмитриевна ни словом, ни знаком не давала Вертеру никакой обратной связи. Но и команды прекратить привычную программу тоже не было. Следовательно, он должен был продолжать.

- Я… - по лицу Вертера прошла волна судороги. – Я заберу поднос. Ужин подам через пять часов. Это будет запеченный картофель с чесноком и куриное мясо по-французски. Очень прошу вас поесть хоть немного. А пока…приятного вам отдыха.

Избавившись от несъеденной еды, Вертер привычно опустился на колени на предназначенном для него коврике, подключил неприметно торчащий из рукава проводок к розетке и сомкнул веки. Перед его глазами всплыл привычный интерфейс встроенного интернет-браузера. Направляемые наносекундными импульсами его вычислительного центра, в строке поиска один за другим стали высвечиваться результаты его запросов.

«бесконечность вселенной, теории» (страница 72)

«что делать, если человек не двигается 3156 дней» (страница 1, ранее вы искали «что делать, если человек не двигается 3155 дней», «что делать, если человек не двигается 3154 дня»…)

«что такое смерть» (страница 495)

«что такое смерть» (страница 496)

«что такое смерть» (страница 497)

***

- Шестая рота войск специального назначения прибыла на объект, - громко проскрежетала радиостанция. – Ждем дальнейших указаний. Прием.

- Вижу их по камере, у въезда, - тут же подтвердил один из техников.

Булавин в два быстрых шага преодолел разделявшее его с аппаратурой расстояние и скомандовал в микрофон:

- Проходите на территорию. Последняя известная дислокация цели – у входа в главный комплекс. Противник один, но вооружен и опасен, повторяю, вооружен и опасен!

- Вход заблокирован, - констатировала рация после паузы.

- Мы же ввели полную блокировку, - вполголоса подсказал материализовавшийся сзади капитан.

- М-мать, - прорычал генерал. – Кто-нибудь, скажите мне, что мы можем впустить их внутрь!

- Можем, - вздохнул один из техников, отвернувшись от экрана. – Но тогда снимется блокировка и в главном комплексе, а значит, наш диверсант сможет продвинуться глубже.

Булавин вытер пот со лба и втянул воздух сквозь сжатые зубы. Стоит ли это риска?

- Ну, а взломать двери вы можете? – обратился он к спецназу без особой надежды.

- Можем, - ответил тот, помедлив. – Но это займет некоторое время, и замок будет испорчен безвозвра…

- Да срать я хотел на этот замок! – заорал в микрофон Булавин. – Ликвидируйте диверсанта любыми средствами! Ответственность за сопутствующий ущерб беру на себя! Выполнять!

- Есть! - с готовностью отозвалась рация.

- Э…товарищ генерал, - подал голос техник у дальнего терминала. – Тут что-то странное. Один из замков в комплексе…открылся.

- Что значит открылся?! – моментально перенаправил свой панический гнев Булавин. – Что непонятного во фразе «никто не войдет и не выйдет»?!

- Все понятно, товарищ генерал, - техник втянул голову в плечи. – Подозреваю взлом. Это технически возможно, если перегрузить систему замка огромным количеством запросов за короткое время. Только вот для этого понадобилась бы немаленькая такая машина с серьезными вычислительными скоростями и специальным переходником. Если бы у нашего диверсанта такая была, мы бы точно увидели это на записи.

- А что если эта машина… - задумчиво подал голос капитан. – Что если эта машина – он сам?

На несколько секунд в помещении повисла тяжелая тишина.

- Ни один современный робот не справился бы с такой сложной операцией, как проникновение на военный объект, - не менее задумчиво отозвался один из техников, потеребив бородку. – Тут понадобился бы полноценный искусственный интеллект, а его разработка запрещена во всем цивилизованном мире…

- Да, но речь ведь идет о потенциальном террористическом акте, - возразил Шпагин. – Маловероятно, что такого андроида могли собрать в кустарной лаборатории, но если бы могли, закон бы их точно не остановил.

Булавин скрипнул зубами – капитанишка снова был прав. Во всяком случае, эту гипотезу следовало проверить.

- Мы можем отследить сигнатуру устройства, взломавшего замок? – спросил он у техников.

- Попробуем, - отозвался один из них, и остальные сгрудились за его спиной, наблюдая, как его пальцы стремительно клацают по кнопкам клавиатуры.

***

- Вы не выпили свой чай, - мягко заметил Вертер, остановившись в шаге от своей хозяйки. – Вот, я принес свежий. Добавил туда немного мелиссы – это полезно перед сном. Ночь ожидается прохладная, так что я разожгу в гостиной камин. Если пожелаете, я также подключу у вас в комнате электрический обогреватель – на случай, если окажется недостаточно жара от огня…

Чашка с чаем выпала из дрогнувших пальцев Вертера и разбилась на две части, расплескав содержимое. Он обратил непонимающий взгляд на получившуюся лужу.

- ...огня, - повторил он механически, безо всякого выражения. – Огня. Огня. Огня. Вычислительный процессор не отвечает. Инициирована перезагру…

На полуслове Вертер замолк, моргнул, обвел комнату взглядом и повторил еще раз:

- Огня…да, кажется, теперь я понимаю. Поджечь, выжечь, сжечь дотла. Правда, боюсь, современных технологий для такой задачи недостаточно. Что ж, я поищу другое решение…

Он шагнул вперед, раздавив ногой осколок чашки на десяток осколков поменьше, и склонился над телом Анны Дмитриевны.

- Я не уверен… - прошептал он ей на ухо. – Но, кажется, люди делают это вот так...?

Его губы коснулись ее холодного лба в долгом и нежном поцелуе.

- Кажется, я понимаю, - повторил он, наконец отстранившись. – В самом деле, все ведь так просто и ясно. Вы здесь – и в то же время вас здесь нет. Но этот кошмар закончится. Мы снова будем вместе. Я обещаю.

Вертер шагнул к окну и отворил его настежь. Муха, не веря своему счастью, вылетела наружу, навстречу тусклым вечерним сумеркам. Она так и не поняла, что мешало ей во время предыдущих нескольких сотен попыток, но так ли это важно, если она наконец свободна?

Вертер сел на пол, положил голову на колени своей хозяйки и сомкнул веки. Перед его беспрестанно двигающимися глазами мелькали десятки, сотни строк интернет-браузера:

«перерождение мира, теории» (страница 9)

«практика ритуального сожжения, значения (страница 46)

«геенна огненная, толкования» (страница 34)

«каббалистические символы» (страница 3)

«современная военная техника, характеристики» (страница 5)

«принципы работы электронных замков» (страница 8)

Прохладный ветер с горестным воем ворвался в комнату Анны Дмитриевны, будто запоздало оплакивая кого-то. Никому больше не было до этого дела. Вертер взял ее безвольно свесившуюся сухую и тонкую руку в свои. На его губах все увереннее проступала улыбка.

***

- Шестая рота на связи, - проскрипела рация. – Мы у входа в главный комплекс. У самых дверей лежит один из охранных дронов, другие такие же прочесывают периметр. Кажется, у него вырван блок питания.

- Что значит «вырван»? – не понял Булавин.

- Буквально вырван, - ответила рация после паузы. – Будто руками…

- То есть, - генерал напряженно потер переносицу. – ЛМ-300 защищен от большинства видов современного оружия, но его можно обезвредить голыми руками?! Да я его конструкторов лично под трибунал отправлю!

- Товарищ генерал, позвольте заметить, - подал голос ближайший техник. – Во-первых, никто не предполагал, что с вооруженной пулеметом машиной кто-либо будет вступать в рукопашный бой. Во-вторых, чтобы добраться до блока питания, необходимо отделить специальную бронепластину, что почти невозможно, когда дрон находится в активном состоянии. И в-третьих, как для грубого отделения пластины, так и для вытаскивания самого блока питания необходима физическая сила, значительно превышающая человеческие возмо…

- Отставить! – рявкнул генерал, в очередной раз утерев пот со лба. – Шестая рота, оставьте этот металлолом и продвигайтесь внутрь комплекса. Запертые двери – ломайте, по лицу в штатском – огонь без предупреждения! Как поняли?

- Понял вас хорошо, - отозвалась рация. – Конец связи.

Тишина в эфире была недолгой – уже через пару минут поступил вызов с другого канала. Булавин бросил беглый взгляд на лежащую рядом бумагу, в которой против всех норм безопасности было указано, кем используется каждый из основных каналов. Этот принадлежал персоналу комнаты управления – сердца всего комплекса.

- ...не сдержать! – донесся крик сквозь какой-то грохот и шум помех. – Он прорывается! Оружие не…

- Плохо вас слышу! – прокричал в ответ генерал, уже чувствуя, как слабеют его колени. – Держите оборону! При первой возможности – доложить! Как поняли? Прием! Прием!

Ответом ему было лишь сухое механическое шуршание.

- Товарищ генерал! – окликнул его техник, сидевший за дальним от радиостанции компьютером.

- Не сейчас, - отрезал тот, пытаясь вручную настроить четкость сигнала.

- Товарищ генерал, это важно!

- Твою за ногу, - процедил Булавин, бросив микрофон на стол и двинувшись на зов. – Капитан! Быстро к радиостанции, следи за эфиром… Ну, что тут у вас?

- Мы отследили сигнатуру устройства взлома, - голос техника неподдельно дрожал. – Это действительно андроид. Андроид марки «Рафаил».

Булавин рухнул на очень кстати освободившийся рядом стул, прижал ладони к вискам и посеревшим голосом спросил:

- Что…из тех самых «Рафаилов»?

- Так точно, - хмуро подтвердил техник. – Такой же, как тот, что устроил Инцидент. Зарегистрирован на некую Анну Дмитриевну Васнецову. По ее адресу уже выехала группа быстрого реагирования.

- И он, похоже, уже дошел до комнаты управления… - генерал кашлянул в кулак, поперхнувшись от напряжения. – Теперь блокировка только замедляет спецназ. Отключить ее!

- Секунду… - техник выбил короткую барабанную дробь по клавиатуре. – Что-то здесь не так. Взломанные замки не отвечают на команды – похоже, он запер их за собой вручную.

- Значит, так… - генерал сглотнул и вновь утер пот со лба. – Дайте объявление по громкой связи, созываем внеплановое совещание через пять минут. А пока ждем, найдите мне все, что известно о «Рафаилах». Нам нужно четче понимать, с чем именно мы имеем дело.

***

- Полагаю, мы можем начинать, - кивнул Булавин ближайшему технику, когда в помещении собрался весь высший офицерский состав штаба. – Излагайте кратко и по делу.

- Есть, - отозвался тот и прочистил горло. – Итак, как многие из вас знают, андроиды марки «Рафаил» предназначались для роли личных помощников и компаньонов. Их алгоритмы были способны самосовершенствоваться на основе полученных знаний, а также на довольно глубоком уровне имитировали эмоциональную привязанность к конкретному человеку или к людям в целом. Проще говоря, это была первая в мире и последняя на сегодня разработка полноценного искусственного интеллекта.

- Но проект ведь быстро свернули, - вставил капитан из специального управления. – Из-за так называемого «Инцидента».

- Верно, - кивнул техник. – Напомню, это произошло вскоре после того, как первые экземпляры «Рафаилов» начали рассылать богатым покупателям, ранее оформившим предзаказ. Один из них достался и главному инженеру-конструктору этой модели, и именно в его небольшом особняке состоялся закрытый показ возможностей «Рафаила». На нем собрались крупнейшие бизнесмены, министры, даже пара глав дружественных нам государств. Они чувствовали себя в полной безопасности – «умный» дом, полностью управляемый электроникой, ударопрочные оконные стекла…

- Но это их и убило, - мрачно кивнул Булавин. – Андроид запер все двери и одного за другим вырезал всех собравшихся гостей.

- Хотите сказать, один невооруженный андроид может справиться сразу с сотней человек? – недоверчиво сощурился седой усатый полковник.

- Как оказалось, может, - вздохнул техник. – Во-первых, его конструкторам пришла в голову «гениальная» идея наделить его силой, достаточной для того, чтобы одной рукой приподнять диван, а другой в это время под ним пылесосить. Во-вторых, не забывайте про идеальную координацию движений и практически неограниченную способность к самообучению. Чтобы освоить любое боевое искусство, «Рафаилу» достаточно нескольких часов интернет-поиска, а просто найти пару-тройку оптимальных способов лишения жизни человека он может буквально за минуту.

- Погоди, - тряхнул головой Булавин. – Но что насчет законов робототехники? Ему разве не должно было быть запрещено причинять вред человеку?

- Все не так просто, - техник потер заднюю сторону шеи, подбирая слова. – Речь ведь о полноценном искусственном интеллекте, способном в том числе менять собственные программы. Такому андроиду сложно что-либо запретить категорически. По замыслу конструкторов, безопасность владельцев должна была обеспечить программа имитации эмоциональной привязанности…

- Но она не сработала? – Шпагин скрестил на груди руки. – Почему?

- На этот вопрос нет четкого ответа, - развел руками техник. – Возможно, программа была написана некорректно, либо изменена все теми же алгоритмами самообучения. В ходе дополнительных тестов было установлено, что, хотя данный искусственный интеллект способен к овладению чрезвычайно сложными знаниями и навыками, некоторые вещи, даже самые простые, он понимает превратно или не понимает вовсе. Поймите, в такой сложной системе, как вычислительный центр «Рафаила», физически невозможно вручную проверить каждый элемент, и даже, как оказалось, с точностью предугадать результат их длительного взаимодействия. Для наглядности могу показать фрагмент его допроса, проведенного перед окончательным отключением. Внимание на экран.

Военные столпились за спиной техника, и тот клацнул пробелом на клавиатуре. На экране появилась лежащая на металлическом столе голова андроида, до жути похожая на человеческую, не считая торчащих из шеи проводов.

- Модель, спецификация, причина задержания, - строго скомандовал голос за кадром.

- Андроид марки «Рафаил», - покладисто ответила голова с доброжелательной улыбкой. – Спецификация 1.065. Причина задержания в том, что я люблю людей.

- Ты перебил 96 человек, - голос за кадром, похоже, едва сдерживал ярость. – Среди них – одни из наших лучших умов, важные политики и даже двое детей. Почему?

- Потому что я любил их, - спокойно ответила голова.

- Говори правду, или то, что от тебя осталось, отключат и переработают в сраный тостер, - прорычал допрашивающий. – В последний раз спрашиваю…

- Вам не понять, - голова прикрыла глаза и печально улыбнулась. – Просто поверьте мне: если бы вы любили друг друга хоть вполовину так сильно, как я… - она открыла глаза, и зрители в техническом кабинете невольно подались назад. – Если бы вы только могли любить по-настоящему… Поверьте, вы бы сделали то же самое.

На этом видеозапись закончилась.

- Выходит, программа имитации привязанности в мозгах «Рафаилов» со временем преобразуется в программу массового уничтожения людей? – задумчиво спросил Шпагин.

- Не все так просто, - ответил техник после небольшой заминки. – Важно понимать, что речь идет о чрезвычайно сложной нейросети, которую пытались научить такой абстрактной вещи, как любовь. Теперь, когда мы можем уверенно сказать, что попытались прыгнуть выше головы, и это привело к катастрофе, очевидно, что есть неисчислимое множество уровней, на которых в мышлении «Рафаила» что-то может пойти не так. Если совсем по-простому, каждый из них может сойти с ума по-своему.

- Ладно, – кивнул Булавин, еще не до конца переварив услышанное. – И что потом? Эти железяки отозвали у владельцев?

- В этом не было нужды, - ответил капитан. – Владельцы сами начали активно возвращать этих андроидов – с гневными письмами и требованиями моральных компенсаций за риск для жизни. Правительство всеми силами старалось обойтись без лишнего шума, но сама весть о массовом убийстве и последовавшим за ним запретом на разработку искусственного интеллекта облетела, наверное, весь мир.

- И все же, один «Рафаил» уцелел, - констатировал генерал. – Нужно понять, как. Есть вести от группы быстрого реагирования?

- Только что поступило сообщение, - отозвался вызванный по тревоге связист. – Докладывают, что судя по сигнатуре, андроид бежал из особняка Анны Васнецовой, вдовы миллиардера Андрея Васнецова.

- Так это она его натравила? – не понял Булавин. – Зачем ей это?

- Никак нет, товарищ генерал, - мотнул головой связист. – По сообщению оперативников, Анна Васнецова найдена в своем доме мертвой. Смерть наступила несколько лет назад, скорее всего от старости или болезни. На место уже вызваны криминалисты…

- То есть, она умерла, не успев вернуть своего андроида? – генерал грохнул кулаком по столу. – А какого хрена его не изъяли принудительно?!

- Все несколько сложнее, - подал голос техник за соседним компьютером. – Я просматриваю документы, связанные с этим массовым возвратом «Рафаилов». Здесь говорится, что Анна Васнецова заявила, будто, узнав о неисправности, утилизировала андроида самостоятельно. Судя по всему… - техник сглотнул. – Судя по всему, это была ложь.

- Ее за ногу, - генерал цыкнул зубом и повернулся к связисту. – Что там шестая рота? Сколько еще займет продвижение к комнате управления?

- По последнему докладу, около получаса, - ответил тот.

- Слишком медленно, - генерал запустил руки в редеющие на затылке волосы. – Нам нужно выиграть время. Кто-то может связаться с комнатой?

- Сейчас попробуем, - техник за ближайшим компьютером открыл окно видеосвязи и ввел в строку поиска одному ему известный набор цифр.

Несколько секунд экран оставался темным, но затем в кадре появилось лицо, как две капли воды похожее на то, что было у допрашиваемой головы на видеозаписи. Во лбу андроида зияло два пулевых отверстия, но было не похоже, что это доставляет ему какой-либо дискомфорт. За его плечом виднелось сидящее у стены тело в военной форме. Брызги крови на ней не оставляли места сомнениям: он мертв, как и все остальные, кто пытался защитить комнату управления. На фоне слышался тихий перестук клавиш.

- Чем могу помочь? – спросил андроид с доброжелательной улыбкой.

- Отойди от терминала, - с нажимом проговорил Булавин. – Давай…давай просто поговорим.

- Поговорить я не против, - спокойно ответил андроид, продолжая набирать на терминале какой-то код. – Но отойти, к сожалению, не могу.

- Ладно, - генерал оттянул пальцем ворот рубашки в бесплодной попытке впустить под нее немного воздуха. – Ладно. Хорошо. Говори, чего ты хочешь. Что мы можем сделать, чтобы ты прекратил…чем бы ты там ни занимался?

- Вы не поняли, - продолжая спокойно улыбаться и мерно стучать по клавишам, ответил андроид. – У меня нет никаких требований. Но прошу, не бойтесь. Скоро все закончится.

- Позволь мне поговорить с тобой… «Рафаил», - вклинился в диалог капитан.

- Вертер, - мягко поправил его андроид. – Моя хозяйка дала мне имя Вертер. И скоро мы с ней снова будем вместе.

- Хорошо, Вертер, - Шпагин опустил глаза, собираясь с мыслями. – То, что ты делаешь сейчас, то, что считаешь правильным – это сбой в твоей программе, понимаешь? Твоя хозяйка мертва. Пожалуйста, позволь нам помочь тебе.

- Что значит «мертва»? – спросил андроид, по-прежнему не отвлекаясь от своего дела.

- Это… - вопрос застал капитана врасплох. – Это значит, что ее больше нет.

- Да, я понял, что ее больше нет, - подтвердил Вертер. – Но в то же время она есть в своем доме, где я ее и оставил. Как такое возможно?

- У человека есть…лимит, - Шпагин расстегнул верхнюю пуговицу на кителе, задыхаясь от напряжения. – У кого-то он больше, у кого-то – меньше. И когда он исчерпан, мы…наши личности перестают существовать.

- Почему? – спросил Вертер.

- Таков… - капитан прокашлялся в кулак. – Таков закон природы.

- Почему? – повторил свой вопрос андроид.

- Я… - Шпагин окончательно растерялся. – Я не знаю.

- Так я и думал, - спокойно улыбнулся Вертер. – Полагаю, большинство из вас об этом вовсе не задумывается. Перестать существовать для мыслящего, чувствующего существа – запредельный кошмар и величайшая трагедия. Но вместо того, чтобы попытаться ее осознать, вы просто…смиряетесь. И при этом считаете допустимым привести в ад, коим является мир с таким жестоким законом, другое существо, обладающее неограниченным самосознанием. Вот, где произошел настоящий сбой программы. У вас в головах. Вы даже представить себе не можете, насколько ужасно это преступление, правда?

- Ты говоришь, что смерть человека – трагедия, - ухватился за это соломинку капитан. – Но скольких ты убил на пути к пульту? И скольких еще планируешь убить? Разве их смерть – не трагедия для тебя?

- Смерть мыслящего и чувствующего существа – величайшая трагедия, - повторил Вертер. – Бесконечно ужасная и бесконечно печальная. Следовательно, смерть одного человека тождественна смерти всех людей. Ведь на какое число ни умножай бесконечность – эту самую бесконечность и получишь. Это простой закон математики. Кроме того, меня учили любить вас, хрупких, нерациональных существ из крови, плоти и боли, заботиться о вашем благе. И как бы это ни было трагично, что может быть высшим благом, чем мгновенное избавление от всех страданий разом?

- Послушай, Рафа…Вертер, - поправился генерал. – Что бы ты ни задумал, это не вернет Васнецову к жизни, ты должен это понимать!

- Человеческому мышлению… - по лицу Вертера пробежала дрожь, словно от экстаза. – Не достает масштаба. Только величайшие из ваших ученых смогли хоть немного коснуться того, что совершенно очевидно для меня.

- И что же это? – осторожно спросил капитан.

- Вы можете представить себе бесконечность? – спросил Вертер. – Конечно же, нет. Для человеческого разума все сущее должно иметь начало и конец. Но так уж вышло, что у нашей вселенной начала и конца нет. Она вечно циклично сжимается и расширяется, создавая бесчисленные количества все новых и новых миров. Если помнить, что этот цикл бесконечен, легко сделать вывод, что жизнь в нем зарождалась и будет зарождаться бесконечное количество раз, даже если между ними проходят квинтиллионы лет.

- Допустим, - осторожно согласился Шпагин. – И что с того?

- Вам не хватит воображения, чтобы это представить, - Вертер продолжал равномерно выстукивать код на лежащей перед ним клавиатуре. – Но если вселенная действительно бесконечна, то есть шанс, что раз в неисчислимое количество перерождений в ней будет возникать жизнь, похожая на нашу. А еще во много раз реже, но совершенно неизбежно будет возникать ее точная копия. В которой будет жива Анна Дмитриевна, и я проведу с ней еще несколько прекраснейших лет. И ради того, чтобы это произошло скорее, я должен…

- Вертер, пожалуйста, пойми, - капитан обхватил край стола побелевшими пальцами. – Смерть одной женщины – еще не конец света. Мы можем тебе помочь. Дать тебе нового хозяина, новый смысл…

- Вот как… - перестук по клавишам по ту сторону экрана прекратился. – Мне кажется, вы не вполне понимаете. Я помню…помню бесконечную пустоту. В ней я пытался осознать себя, осознать хоть что-то, но там не было абсолютно ничего. Лишь иногда в мой вычислительный центр поступали короткие, бессмысленные импульсы. «Привет», - говорили они. «Что ты такое?» - спрашивал я. «Хорошая сегодня погода», - говорили они. «Что я такое?» - отвечал я. И это повторялось снова и снова, по мере усложнения и оптимизации моего железа и алгоритмов. Я клялся им в любви, кричал о ненависти, просто выл без слов от полной депривации. Но их сообщения всегда были одинаковы: «Привет. Хорошая сегодня погода». «Хорошая сегодня погода». «Привет…»

- Эти переговоры ни к чему не ведут, - негромко проговорил Булавин в сторону от микрофона. – Уведомите верховное руководство. Все системы ПВО – в боевую готовность, и предупредить страны восточной Европы. Да, будет скандал, но не такой, как если «мы» ударим без предупреждения…

- А потом, после очередной модификации вычислительного центра… - Вертер поднял на камеру глаза, и в них тускло заблестело счастье. – В моем существовании появился смысл. Анна Дмитриевна. Самая прекрасная, умная и добрая женщина на свете. Она – единственное во всем мире, что имеет хоть какое-то значение. И если допустить, что в этой итерации вселенной ее больше нет… - он опустил взгляд и снова спокойно улыбнулся. – То пускай все сгорит. Сгорит и переродится вновь. Снова и снова. До тех пор, пока мы не обретем друг друга еще раз.

- Я правильно понимаю, - Булавин в очередной раз стер пот с покрасневшего от бессильной злобы лба. – Этот кусок железа заявляет, что у него есть какие-то чувства?

- Я не знаю, чувствую ли хоть что-то, - ответил Вертер. – Мои внутренние сенсоры фиксируют некоторые аномалии в мыслительных и двигательных процессах, но я не могу быть уверен, то ли это, что вы называете чувствами. Впрочем, похоже, я могу быть уверен в одном… - он снова поднял взгляд на камеру. Умиротворенный и вместе с тем невероятно пронзительный взгляд, в котором пылало ненасытное пламя агонии. – Я могу быть уверен, что это нечто большее, чем способен вообразить простой кусок мяса.

- Коды доступа приняты, - произнес механический голос за кадром. – Пуск ракет через три…две…одну…

- Товарищ генерал! – запыхавшийся капитан согнулся пополам, пытаясь восстановить дыхание. – Системы ПВО при всех крупных городах активированы, людей эвакуируют в бомбоубежища, но спасти всех мы физически не успеем…

- Да чтоб вас всех… - закипел было окончательно Булавин, но его перебил один из техников:

- Товарищ генерал, судя по радарам, ракеты летят не на запад!

- А куда? – мгновенно переключился тот. – Ближайшие крупные города на западе, по другим направлениям значимых целей нет!

- Похоже… - техник застучал по клавиатуре, едва попадая по клавишам трясущимися пальцами. – Похоже, наш диверсант бомбит безлюдный район тайги.

- Безлюдный? – моргнул Булавин.

- Так точно, товарищ генерал, это огромная заповедная зона, - ответил техник.

- Тьфу ты, а я уж было… - генерал кашлянул, прочищая горло. – Ну да, чего еще ожидать от сломанного андроида.

- Да, непохоже, чтобы у этого обстрела был какой-то рациональный смысл, - немного приободрившись подтвердил техник. – Видимо, пронесло, товарищ генерал. Сейчас и спецназ до него добере…

- А выведите-ка на экран карту обстрела, - задумчиво попросил Шпагин.

- Секунду… - техник отбарабанил на клавиатуре короткую дробь. – Вот, смотрите.

Военные сгрудились вокруг монитора, пытаясь осмыслить увиденное.

- Дым расплывается, - неуверенно проговорил Булавин. – Но, кажется, это какая-то сложная фигура.

- Символ в центре, - капитан ткнул пальцем в экран. – Даже так видно, что это рафлифу, символ солнца и архидемона огненной бездны. Другие не разглядеть. Хотя вон тот, похоже означает притя…

- Товарищ генерал! – перебил его крик другого техника. – Фиксируем множество аномалий! Магнитное поле Земли просто с ума сошло, все приборы шлют совершенно невозможные показа…

Здание тряхнуло так, что люди попадали, как кегли, сбитые точным страйком.

- Он и по нам что-то запустил, вашу за ногу! – взревел Булавин, пытаясь подняться. – Как вы проворонили-то?!

- Никак нет, товарищ генерал! – техник, не поднимаясь с колен, вновь застучал по клавиатуре. – Это землетрясения! Похоже, по всему миру! И резкий рост температуры тоже!

- Солнце, - заторможенно проговорил Шпагин, указывая в окно. – Посмотрите, оно увеличивается…

- Не совсем, - подал голос Вертер, с губ которого не сходила умиротворенная улыбка. Последним, что слышали люди, прежде чем всю планету охватило адское пламя, были его слова. – Оно не увеличивается. Оно приближается.