Комплект - оконч-

                Татьяна — баба яркая. Видишь её благодатное тело и понимаешь: вот она — Родина; и про закрома понимаешь — потому что в декольте видятся и туда хочется, чтоб прикипеть и даже пропасть там… Да хоть навсегда!!
                А вот мужик ей достался — совсем не подарок. Как поддаст, так «по бабам». Всех незамужних в посёлке перещупал… Ни кем не брезговал. Он вообще на это дело работящий — у него, мол, миссия. Татьяне, понятно, ф-с-с… Ругала-а-а… Как солнышко встанет, так и начинала «кровь пить». Говорил, что литрами!! И за прошлое, мол, и «про запас». Ну, чисто антагонист! Так что для равновесия прижился в мармеладном теле совсем не бархатный характер.
                А понять можно — у Гриши своя гордость.
                Говорят, даже поколачивать кидался. Врут — синяков на нём не видели.
                Но соперников гонял. Всех. Потому как на тот большой курятник здоровый такой конь — он. С нормальными боевыми рефлексами.
                Однажды сбежал к одной прямо с праздника — с Танькиного юбилея. Ему — дело привычное, а хозяйку задело. Тут ещё вечером передача про ходоков-алкоголиков, что из дома всё тащат. Вот до чего водка и чужие бабы доводят! Так и дом пропьёт! Татьяну словно укусило: страшно же — надо что-то делать. Пока не поздно!..

                Вспомнила, с газеткой было — ворожея-травница. Рекламка. Стала расспрашивать — некоторые ходили. И Таньке нашептали — стреножить, так сказать, орла. По самые жабры. Силы непонятные, но, телек говорил, полезные.
                Решила — сделала: что-то снесла, что-то принесла. Такая загадочная! Этот как узнал, что колдунья разведёнка — глазёнки загорелись, оживился…

                Словом если «по чуть-чуть» с едой три раза «давить гормон» — дурь из башки в баночку наговорённую изойдёт. Ну, а ту уж потом выбросить надо:  чтоб до баб — «ни-ни»…

                Свершилось — Гриша притих. Аккурат после длинных выходных встречаем — улыбается всем приветливо-приветливо, как дурачок фантикам. Костюмчик, галстук и прямо бесит парфюмами, это же вам не перегар лучок-первачок! Лысину выбрил! Такая блестящая!! Танечка драит что ли? И платочек!.. Тьфу! Ну, — дегенерат! По лавкам не мелькает его опухший фейс и в кармане не чекушка — газетка свежая. И всё — с Танечкой. По посёлку как по парку — под ручку. Только нет-нет да обернётся им в след случайная дама с грустными глазами… А он — лишь огурчиком — хрум! Или жвачкой чавкает. Идиллия…

                Однажды «на виду» — у калитки сокровище отряхивала — сам уж и не может, видать. Вы бы видели: то ругает, то гладит, то «леща», то целовать! Этот — стоит дурень, радуется. Раньше стакан натощак и — хоть в цирк к акробатам!.. А тут — оступился-твою!.. Трезвым!! Мы даже волноваться начали. Нельзя же так взять — и разом всё привычное перечеркнуть!? Это ж образ жизни!! Даже врачи говорят, что резко — вредно.
                Бабам, конечно интересно. Встретят по дороге, расспрашивают — как мол? Она только «темнит» да плечами жмёт. Ехидничают за глаза, «по косточкам перемывают», но его  жалеют… Вот досталась… И вздыхают. А через месяц пьяная «в дрободан» Танька рыдала подружке в плечо на всю улицу: «…На кой ляд он теперь мне?.. Импотент хренов!!! Раньше от юбки не отгонишь!.. Двумя руками не удержишь!.. А сейчас?.. А-а-а!.. Как тряпочка!.. Бе-едны-ый!..» — и снова — «Зелье!.. Зелье проклятое! Всё выброшу! Шалаве этой — глаза выцарапаю…» И безнадёжно, навзрыд: «А-а-а!..»

                Недели три ходила понурая, глаза прятала. Таскала его куда-то за руку, как малого. Подружек приводила на рюмочку-другую… А он спит да по огороду овощи «трескает». Вроде, даже курить бросил?
                Вчера гляжу — летит голуба, прямо светится. Только рот открыл:
                — Некогда! — кричит. — Гришенька мяса хочет! Бегу на базар! За свеженьким!..
                Счастли-ивая-я!
                С фингалом.
                Естественно…