Глава1. «-Знаешь, мне кажется, что её мужик ей изменяет. Посмотри на него – флюиды в разные стороны, тестостерон зашкаливает, взгляд буквально обжигает, а она?»
Розоватый рассвет тронул верхушки деревьев и опустился на город, окутывая туманом мрачные сонные высотки, крыши старых домов с торчащими трубами-вытяжками, реку, аэропорты и вокзалы.
Я тянусь всем телом так, что сладко хрустят все косточки, улыбаюсь новому дню, который обещает быть таким же замечательным, как и предыдущий и поворачиваюсь к спящему мужу.
Он спит беспокойно, ворочаясь из стороны в сторону, тёмная кайма ресниц отбрасывает на веки мягкую тень, полные губы сжаты в плотную линию. Оно и понятно – у Руслана очень нервная работа, он руководитель отдела продаж, пропадает на работе с утра до вечера. Такова плата за комфорт, в котором мы живём, за отпуска в тёплых странах, за две новенькие машины, стоящие на охраняемой платной парковке дома.
Я ещё немного любуюсь на мужа и иду варить кофе. Люблю его именно в турке, с пряными травами, крепкий чёрный, ароматный.
Руслан входит на кухню в тот момент, когда я уже разогрела круассаны, поставила на стол блюдо с нарезанным сыром и ароматным зерновым хлебом, а также тарелку блинчиков с клубникой.
Подходит ко мне – обнажённый, с горячим телом, прижимается, поглаживая руками сквозь тонкую сорочку.
-Ты прелесть, дорогая…
-Ты очень плохо спишь, Руслан, очень беспокойно…
-На работе завал и проблемы – он зарывается лицом мне в волосы – не знаю, когда это кончится. Опять расширяемся, снова буду пропадать с утра до ночи. Персонал совершенно расслабился – хотят получать зарплату, но при этом работают спустя рукава.
Глажу его по щеке, на которой уже проступает чуть заметная щетина.
-Всё наладится, дорогой…
-Конечно, в первый раз что ли – смеётся он, а я любуюсь им и думаю о том, как же мне с ним повезло.
Мы женаты уже пять лет, но и Руслан, и я прекрасно понимаем, что сначала нам нужно решить насущные проблемы, а уже потом думать о ребёнке. Слава Богу, проблем этих осталось совсем немного – жильём мы обеспечены, работой тоже, немного сбережений подкоплено. В принципе, можно думать и о наследнике, но Руслан предлагает подождать, пока нам не исполнится тридцать лет.
Мы с ним одногодки, он старше всего на пару месяцев, и в определённых кругах наша семья считается самодостаточной и показательно-идеальной. Не хватает только наследника, но думаю, что с этим проблем не будет.
Мы любим друг друга, и это хорошо видно по нашим взглядам, поступкам, по нашему поведению. Руслан, в отличие от других мужчин, никогда не засматривается масляным взглядом на проходящих мимо красоток. Он часто дарит мне цветы и подарки, в особенности украшения, которые я очень люблю. Муж считает мой вкус безупречным и постоянно повторяет, как ему повезло с женой.
Врываюсь в офис, когда уже звенит дурацкий звонок, – выдумка шефа – оповещающий о начале рабочего дня. Сталкиваюсь с ним у своего кабинета, он совершенно не обращает внимания на то, что я влетела минута в минуту.
-Надя, девочка моя! – громко-эпатажным голосом дудит шеф чуть мне не в ухо – Зайди ко мне минут через пять! Очень нужно, есть новости для тебя.
Киваю головой, соглашаясь, прошу молоденькую секретаршу Диану сделать мне кофе, та, как всегда расторопная, приносит мне его минуты через две. Пью обжигающий напиток и иду к шефу.
-Виталий Юрьевич? Что случилось? – он кивает мне на стул напротив.
-Вот что, детка – в городе N*** наш филиал никак не может открыться, что-то они там всё тянут и тянут с открытием. Надо бы вызнать, в чём там дело – в конце концов, их отговорки мне уже надоели. Лучшая кандидатура для этой поездки – ты, ну и потом, это твоя непосредственная работа.
-На сколько? – спрашиваю у него, чувствуя досаду. Эх, а я-то хотела побыть с мужем, поддержать его в трудный период.
-Недельки на три, думаю, тебе хватит, чтобы всё проверить. Завтра выходной, выдвигаешься послезавтра. Пусть твой приезд будет внезапным.
-Хорошо – говорю я, стараясь не сильно показать разочарование на своём лице.
-Всё, иди, детка – вся надежда на тебя с этим филиалом.
Вот приспичило же Виталию Юрьевичу! И не когда-то там, а именно сейчас! Я принимаюсь за работу, думая о том, что не привыкла, чтобы всё было вот так неожиданно и наперекосяк.
Дверь моего кабинета чуть приоткрыта, а Диана, видимо, этого не замечает. Слышу её тихий разговор по телефону, навостряю ушки на макушке – с кем она там треплется по внутреннему в самый разгар рабочего дня?
-Ты знаешь, у неё такой муж красавчик! Настоящий брутал! Ну, и при деньгах конечно. Вообще не понимаю, зачем ей работать. Я бы на её месте забила на работу и сидела бы дома, ходила бы в СПА, в солярий, на маникюр-педикюр. Нарастила бы ресницы, а то они у ней какие-то… невыразительные, увеличила бы губы. И чего ей в этом кресле рабочем? Ну да, начальница, при должности, ну и что?
На том конце ей что-то отвечают, а она продолжает дальше. Я осторожно, чтобы не было щелчка, включаю тумблер на телефоне, создавая параллельную линию – ну да, подслушивать не хорошо, я знаю! – и слушаю её болтовню, улыбаясь. Интересно, о ком она?
-У её мужа такая тачка! Да и у неё тоже не хуже! Ну вообще, что не говори – она адекватная, хоть и начальница. Не высокомерная, не назойливая, не орёт никогда. А вот дома, наверное, командует во всю – девчонка хохочет – а вообще, холодная она, как рыба, честно-то говоря. Производит такое впечатление. Её южному красавцу, на мой взгляд, совершенно не подходит подобный типаж.
-Ну, а к тебе как относится? – спрашивают на том конце. Ага, это Лилечка из отдела маркетинга, они подружки, значит. И говорят, видимо, как раз про меня.
-Ой, ты знаешь, я лучшую начальницу и не пожелаю. Тьфу-тьфу… До неё был этот больной на всю голову Спиридонов, вот при нём я слезьмя ревела, а Надежда Владимировна – ангел во плоти.
Они смеются тихонько, а у меня глаза лезут на лоб – в стенах моего же кабинета меня осуждают две девчушки-хохотушки. Это вместо того, чтобы работать…
-Знаешь, мне кажется, что её мужик ей изменяет. Посмотри на него – флюиды в разные стороны, тестостерон зашкаливает, взгляд буквально обжигает, а она?
Это когда же девица успела моего супруга рассмотреть? Ах, да, Руслан несколько раз забирал меня с работы. Вот чертовка! Всё заметила, и даже машину моего мужа.
-Ну, не обязательно! – говорит Лилечка – может, она в постели, как огонь…
-Да ну! – авторитетно заявляет Диана – все мужики изменяют.
Опять смех. Ну, это уж слишком! Осторожно кладу трубку и выхожу из кабинета, попадая прямо в кабинет Дианы. Она, не замечая меня, продолжает тихонько щебетать в трубку, одновременно склонившись над какими-то бумагами на столе.
-Диана – говорю я – давайте, вы будете работать сейчас. А поговорить с кем-либо из коллег можно в перерыве.
Она густо краснеет, бросая на меня виноватый взгляд и смущается.
-Простите, Надежда Владимировна.
Киваю ей, ухожу опять к себе. Разговор двух болтушек оставляет у меня неприятный осадок в душе. Что за день сегодня! Так славно начался и так скомкано продолжается. То эта командировка, теперь вот разговор двух подчинённых…
Прошу Диану принести мне ещё кофе, она заходит с виноватым взглядом. Больше всего, после дурака Спиридонова, она боится, что я начну повышать на неё голос. Но я никогда не кричу на сотрудников. Могу вызвать к себе и строго поговорить, но орать точно не буду.
Работая, ловлю себя на мысли, что постоянно думаю о разговоре, невольным участником которого я стала.
Да, мой муж действительно именно такой, как его описала Диана. Но я уверена в нём, он никогда мне не изменит, потому что любит.
Надо бы серьёзно поговорить с ним о ребёнке… Пора задуматься об этом, тем более, через несколько месяцев ему исполнится тридцать, а там и мне.
Со своими мыслями сижу до вечера – мне действительно не работается. В полшестого выхожу из кабинета, закрыв его на ключ и говорю Диане:
-Диана, у меня завтра выходной в связи с командировкой, уезжаю я послезавтра. Если у кого-то будет что-то срочное – можешь дать мой телефон, особенно если будут звонить партнёры. Но сначала выясни, что у них за вопрос, хорошо.
Она кивает, а я знаю, что могу быть спокойна – эта девочка знает свои обязанности и выполнит всё так, как я наказываю.
Дома опять полная тишина – ох, не люблю я так возвращаться! Руслан, скорее всего, так и «горит» на работе. Звоню мужу, сначала он не берёт трубку, потом всё же слышу его голос:
-Надя?
-Руслан, у тебя всё в порядке? – я слышу где-то там, на заднем фоне, мужской смех – ты где?
-У нас совещание – отвечает он спокойно – пока шеф объявил перерыв, вот и отдыхаем немного. У тебя что-то срочное?
-Да. Русь, ты скоро вернёшься?
-Часа через два, а что?
-Хотела провести с тобой побольше времени – послезавтра уезжаю в командировку.
-Что за срочность?
-Филиал никак не открывается… Помнишь, я тебе рассказывала. Шеф просит проверить.
-Понятно. Я сейчас закончу здесь и на всех парах домой.
-Хорошо.
Решаю пока приготовить что-то вкусное – Руслан мясоед, любит стейки, сейчас достану и зажарю.
Он появляется через два часа, как и обещал. В руках – бутылка пурпурно-красного вина, пакет мандаринов и виноград. Он целует меня в щёку, а я с удовольствием вдыхаю запах хорошего табака и дорогой туалетной воды.
За ужином вдруг спрашиваю у него:
-Руслан, ты мне изменяешь?
Глаза у него становятся большими и круглыми:
-Что за мысли, девочка? – удивлённо говорит он – с чего ты взяла? Разве я дал повод так думать?
-Моя секретарша так говорит – усмехаюсь я – что все мужчины изменяют.
-Слушай больше всяких кукушек – отвечает он и неодобрительно качает головой – Наденька, ты же умная женщина… Неужели ты сомневаешься в том, что я люблю тебя?
Он подходит и обнимает меня со спины, приподнимает и поворачивает к себе, внимательно всматриваясь в лицо. Потом начинает целовать страстными, глубокими поцелуями. Таю в его руках, в голове назойливой птичкой бьётся мысль о том, что мой муж самый лучший…
Утром он уходит на работу, поцеловав меня, спящую, думая, что я сплю. А я улыбаюсь тихонько и хочу только одного – чтобы это счастье никогда не заканчивалось.
Но сегодня много дел, несмотря на выходной. Во-первых, нужно забить едой холодильник – Руслан сам готовить не будет, если оставить его без запасов, начнёт есть всякую быструю и вредную ерунду типа магазинских бургеров. В ресторан он точно не пойдёт – не любит бывать в злачных местах один и без повода.
Поэтому первым делом еду в магазин и покупаю хорошее мясо – наделаю котлет и отбивных, ему останется только разогреть, а уж что-то простецкое на гарнир и сам сможет приготовить.
Одновременно разговариваю с мамой – они с отцом живут очень далеко от нас, практически, на другом конце страны. Приезжали только на свадьбу, с тех пор, сколько я не звала в гости, предлагая оплатить дорогу, отказываются, ссылаясь на дела. Конечно, они оба до сих пор работают, так что времени у них действительно в обрез.
-Твой-то как? – спрашивает мама, когда рассказываю ей последние новости.
-Нормально, работает. Очень много работы, поэтому сейчас буквально допоздна пропадает.
-На работе ли… Пропадает-то? – интересуется мама.
-Мам, давай без этих намёков – возражаю я – Руслан любит меня…
-Я это уже слышала – прямо представляю, как она поджимает губы – ладно, замнём, всё равно это бесполезно.
Руслан моим родителям не нравится, сама не знаю, почему. Вероятно, именно поэтому они всё не соберутся к нам в гости. Как-то раз спросила у мамы, чем ей не угодил мой муж, так она ответила, что мужчина должен быть чуть красивее обезьяны. Тоже мне, аргумент! А твой, мол, смазлив, как манекен в магазине одежды… Иногда я своих родителей совсем не понимаю.
Возвращаюсь домой и с удовольствием берусь за готовку. К вечеру всё сделано, наливаю себе ароматный чай и устраиваюсь клубочком на диване перед телевизором.
Потом вдруг вспоминаю, что мне нужно было отправить письмо одному из партнёров. Чёрт! Что с твоей памятью, Надя?! Оно ведь так и висит в черновиках!
Ноутбук открыт на почте Руслана, хочу уже было переключиться на свою, но вдруг мой взгляд выхватывает одно из оповещений. Оповещение от банка.
Открываю его и вижу, что Руслан буквально на днях снял крупную сумму с нашего накопительного счёта – целых восемьдесят тысяч.
Очень странно, мне он об этом совершенно ничего не сказал. Интересно, куда же он потратил эти деньги? Решаю пока ему не звонить, потому что уверена, что этому найдётся объяснение. Скорее всего, они ему для чего-то понадобились, но он забыл мне об этом сказать.
В ожидании мужа начинаю собирать чемодан. Брать стараюсь по минимуму, только самое необходимое. Гостиница мне уже забронирована, осталось только долететь до места. Как не хочется! Как же не хочется!
Руслан возвращается домой, я кормлю его, рассказываю, какая еда есть для него в морозилке и холодильнике, прошу не есть всякий мусор, а питаться дома. Он соглашается со мной и уходит в комнату.
-Руслан – говорю ему – мне поговорить с тобой надо.
-Что случилось?
Я открываю ноутбук, показываю ему письмо.
-Прости, я не слежу за тобой, просто почта открылась на твоей странице, вот я и наткнулась на это письмо. Руслан, это же наш общий счёт. Мы же хотели советоваться, прежде чем снимать оттуда, тем более, такая крупная сумма.
Он застывает, а моё сердце холодеет – неужели он потратил втайне от меня на что-то… или кого-то…
Но он улыбается, и у меня словно камень падает с сердца
-Прости, милая, у меня совершенно вылетело из головы. Это всё работа… Я машину отдавал на СТО, сделали за один день, но потребовали за это доплату, ты же знаешь, она на ладан дышала, я говорил тебе. Извини, что сразу не сказал, что столько потратил.
Облегчённо вздыхаю. Да, он говорил мне про машину, и я тогда сама советовала отогнать её к нашему мастеру на станцию.
Я обнимаю мужа, утыкаюсь лбом ему в плечо и шепчу:
-Руслан, тебе не кажется, что нам пора подумать о ребёнке? Нам скоро по тридцать, если тянуть дальше, я буду старородящей уже.
Он галдит меня по волосам, покрывает поцелуями лицо и шепчет в ответ:
-Вот вернёшься с командировки, и мы начнём воплощать в жизнь эту идею. Я согласен с тобой целиком и полностью. Пора подумать о наследнике, ты права.
Утром я поднимаюсь с каким-то тяжёлым чувством на душе. Ну, не лежит у меня на эту командировку! Никак! Больше всего, чего я хочу – остаться с мужем.
Какое-то тяжёлое предчувствие давит на сердце, прямо до слёз не хочется уезжать, но надо. По дороге в аэропорт мы молчим с Русланом. Он иногда посматривает на меня озадаченно, видимо, чувствует, что мне не по себе. Иногда протягивает руку и гладит моё бедро, словно старается поддержать.
Перед посадкой он притягивает меня к себе и крепко обнимает. Обнимаю его тоже максимально крепко, прижимаюсь всем телом. Сейчас мы похожи на влюблённых, которые расстаются, но никак не могут друг от друга оторваться.
-Вот увидишь – шепчет он – три недели пролетят быстро, очень быстро. Я буду звонить тебе и ждать, когда ты вернёшься. Буду очень ждать.
У меня какие-то непрошенные слёзы на глазах, я, как ребёнок, вытираю их рукой вместо платка, а Руслан повторяет:
-Ну что ты, маленькая, что? Ну, не плачь, скоро уже назад вернёшься. И не заметишь, как время пролетит.
Наконец я сажусь на своё место в самолёте. Где-то там Руслан, он наверняка смотрит в окно, пытаясь угадать, в какой именно крылатой птице нахожусь я. Мне грустно ужасно, такое ощущение, что обязательно случится что-то плохое. Может быть, самолёт разобьётся, поэтому на сердце такая пустота?
О, Боже, что за мысли?
До отлёта ещё есть время, а мне вдруг приходит в голову одна мысль. Нет, я не хочу подозревать мужа, но не будет мне покоя, если я это не проверю. Набираю номер нашего СТОшника, к которому всегда обращаемся с ремонтом машин, Федю. Он тут же берёт трубку и здоровается с присущей ему бодростью:
-Надежда Владимировна, утречко доброе!
-Привет. Слушай, Федя, у меня к тебе дело. Надеюсь, я не сильно тебя побеспокоила?
-Да нет, я сейчас более-менее свободен.
-Федя, мой муж Руслан ремонтировал на днях машину у тебя?
-Да, Надежда Владимировна.
-Послушай, я потеряла чек, а мне он нужен, можешь мне отправить его смс-кой? Он же одной суммой платил?
-Да, он рассчитался наличными. Сейчас же скину вас чек, ждите, надо только в программе найти его.
-Хорошо, спасибо тебе, Федя.
-Да не за что!
Он кладёт трубку, а я жду, когда мой телефон подаст сигнал о полученном сообщении. Минут через пять оно приходит.
Открываю чек, внимательно рассматриваю фото. Всё правильно – фамилия моего мужа, данные автомобиля. И сумма, чёткими, понятными цифрами – тридцать тысяч рублей.
Глава 2. «-Так вот, красивая женщина намерена вам сообщить, что она замужем и любит своего мужа."
Я решаю поговорить с мужем после командировки, не хочу, чтобы он видел во мне подозревающую и ревнивую жену, ведь действительно, за эти счастливые совместные годы жизни он не давал мне повода.
Я больше чем уверена, что Рус просто что-то забыл, как всегда, с этой напряжённой работой, он перепутал, что и кому заплатил. У меня абсолютно нет поводов сомневаться. Ну тогда почему я терзаю сейчас себя? Зачем?
Всё, пора это прекращать – что-то я совсем расклеилась. Я никогда такой не была, всегда всё просчитывала наперёд, никогда у меня не было такого, чтобы я была в чём-то не уверена
Я хороший математик, хороший логик, у меня было «отлично» по «Теории вероятностей», и я всегда считала, что самое главное в жизни – это всё правильно рассчитать, не важно – деньги это или что-то моральное. В моральном важны сроки, настрой, время и ещё множество факторов. Ну, а деньги считать легче лёгкого. Поэтому именно на мне в нашей семье все расходы и планирование. А Рус… Он во всём поддерживает меня и восхищается этими моими способностями. Во всём… кроме ребёнка. Может быть, он не хочет детей именно со мной? Или вообще не хочет детей? Тогда почему не скажет мне об этом? Мы могли бы найти компромисс..
Нет, с такими мыслями я зайду слишком далеко.
Я сама не замечаю, как проваливаюсь в сон, а просыпаюсь уже тогда, когда миловидная стюардесса модельной внешности, с явно накачанными губами и грудью предлагает пристегнуть ремни.
Спускаюсь по трапу и уже в аэропорту замечаю несколько сообщений от Руслана: «Ты долетела?», «У тебя всё в порядке?», «Пожалуйста, дай знать, как приземлишься, я переживаю!»
Мой хороший! Ну как я могла сомневаться в тебе и в себе! Я же знаю, прекрасно знаю, что ты любишь меня, и люблю тебя тоже, очень сильно!
Я довольно быстро добираюсь до гостиницы, придирчиво осматриваю холл – ну, как всегда, шеф не скупится! Он ценит меня, как сотрудника, а потому всегда заказывает хороший уютный номер в хорошей гостинице.
Что же – сейчас мне совсем не помешает небольшой отдых, а также душ с дороги. Несмотря на то, что перелёт занимает не более двух часов, от этого тоже сильно устаёшь. Я даю милой девушке на ресепшене все необходимые документы, она улыбается мне своей дежурной, немного усталой улыбкой, объясняет правила гостиницы – бесплатному завтраку я чрезвычайно рада – и говорит, что мой чемодан поднимет в номер сотрудник.
Сервис у них на высоте!
Принимаю в номере душ, звоню Руслану. Он говорит мне, что потерял меня, а я с придыханием рассказываю о шикарном номере, в котором даже предусмотрен холодильник с напитками. Мы смеёмся, болтаем, не можем наговориться, в неизвестно какой по счёту раз признаёмся друг другу в любви, он опять обещает мне, что будет есть дома, а не хватать в магазине полуфабрикаты, и наконец говорит, что у него работа.
Что ж, я его понимаю, у самой есть время только на то, чтобы перекусить чем-то лёгким, переодеться и поехать к месту работы.
Потом звоню маме, рассказываю, как долетела, чем занимаюсь, на сколько здесь задержусь. Слышу её недовольный бубнёж:
-А мужик с кем остался? Тоже много работы? Ты уверена?
Этот разговор, как и все предыдущие, начинает меня выбешивать:
-Мам, Руслан работает чуть не круглосуточно! У него компания расширяется, генеральный гоняет их в хвост и гриву! А ты задаёшь какие-то странные вопросы, вместо того, чтобы поддержать нас!
-Ладно, прости. Наверное, я перегибаю палку. Просто у меня предчувствие не совсем хорошее.
-Мам, если тебе не нравится мой муж, это не значит, что я должна с этим считаться. Ведь я живу не с тобой, а с ним!
-Детка – вздыхает она – я просто очень за тебя переживаю, пойми.
-Не стоит, мам – я опытная, взрослая женщина, не надо за меня переживать. У нас отличная семья – Руслан нежен, ласков и заботлив, он дарит мне дорогие подарки, обеспечивает семью, у нас дом - полная чаша. Чего ещё желать?
-Почему тогда у вас нет детей? – всхлипывает мама.
-Скоро мы порадуем вас внуками – улыбаясь, обещаю ей я – мам, чтобы детей планировать, нужно сначала наработать какую-то базу – чтобы было жильё своё, сбережения, понимаешь? Мы не можем растить детей абы как, сейчас всё очень дорого, подумай сама.
-Мы вот как-то вас вырастили… и достойными людьми – опять представляю, как она поджимает губы.
-Мамочка, я знаю, и я очень благодарна тебе и папе. Но сейчас немного другое время…
Об этом с ней я могу говорить бесконечно – и всё равно она останется при своём мнении.
Умничка шеф договорился на время командировки о аренде автомобиля для меня, и даже деньги перевёл уже за эту услугу.
Перекусив в маленьком местном ресторане салатом с креветками и натуральным соком, выхожу на улицу, где меня уже поджидает тёмно-синяя Тойота. Хозяин передаёт мне ключи, мы подписываем договор, доверенность, и я сажусь в удобный, красивый салон. Внутри вкусно пахнет – терпеть не могу, когда воняет в машине sигаретами, например.
Я не спеша еду по центральной улице, настроение с каждой минутой всё лучше и лучше. О, кажется, эта крутая тонированная BMW едет за мной от самой гостиницы! Впрочем, это неважно – возможно, человеку нужно в ту же сторону, что и мне.
Останавливаюсь около высотного здания, – здесь наш филиал – опять звонит телефон. Подружка Ника, что же, мы давно не созванивались, время ещё есть, можно и поболтать. Закуриваю тонкую ментоловую sигаретку, закрываю машину – говорить на улице намного приятнее, тем более, здесь малолюдно. Подхожу к автомату с кофе, заказываю капучино, с удовольствием прихлёбывая горячий напиток, слушаю Нику, её новости про очередного любовника, однокурсниц и работу.
Мы вместе с первого курса – нас поселили в общежитие в одну комнату и называли «оторвами», уж очень мы любили всяческие розыгрыши.
Многие на нашем потоке удивлялись нашей дружбе, ведь Ника и я – совершенно разные люди. Я – девушка серьёзная, расчётливая, а Ника – легкомысленная болтушка-хохотушка, неизменно привлекающая к себе мужчин разного возраста.
Я начала встречаться с Русланом на третьем курсе, потом вышла замуж, она же даже не стремится создать семью, для неё, в первую очередь, важна свобода.
Кстати, ей тоже не нравится мой муж, и тоже, как и маме, неизвестно, почему.
Отмазывается тем, что это всего лишь некое интуитивное чувство и шутит по-своему:
-Вот когда вы двадцать лет вместе проживёте – я поверю, что он невинен, аки агнец…
Я слушаю поток её слов, где-то задаю вопросы, охаю и ахаю чисто по-женски, чтобы поддержать её, но её истории про очередного богатого любовника уже не занимают меня.
-Ну, а сама как? – наконец выдыхается она. Вероятно, иссякает её словесный поток, и она готова слушать.
-Да норм. Я в командировке, в N***.
-А что случилось?
Рассказываю ей про филиал, чувствую, что ей не совсем интересно это слушать.
-Ну, а как твой благоверный? – спрашивает она.
-Трудится в поте лица. Компания расширяется, работы у него непочатый край.
-Ну-ну – изрекает подружка – ночами, поди, сидит на своей любимой работе?
-Приходит поздно вечером. Ты знаешь, мы пришли к выводу, что нам необходим ребёнок.
-Ну наконец-то! – так и вижу, как она закатывает глаза – наконец-то я стану крёстной мамой! И что – это его идея?
-Почему его? Общая. Как только вернусь из командировки, мы начнём над этим активно работать, Руслан обещал – кокетливо заявляю я подруге.
-Ну что же… Дай Бог, дай Бог – говорит она.
Я ощущаю в её голосе какую-то настороженность, это не даёт мне покоя. Она что-то знает? Почему тогда молчит?
-Слушай, Ника – говорю я ей – ты как-то странно ведёшь себя по отношению к моему мужу. Он тебе не нравится? У тебя есть повод для этого? Почему не скажешь мне? Мы же очень давно дружим уже.
-Да нет – заявляет она, и я слышу, как подружка затягивается sигаретой – какие у меня могут быть к нему претензии? Он тебя любит, по твоим словам – и это главное. Остальное – пустяки. Но честное слово, Надь, вот по мне, так ты дура. У тебя необычайно харизматичный муж. Я бы на твоём месте в квартире камер понатыкала, чтобы знать, чем он занимается, пока ты по месяцу по командировкам шляешься.
-Ты сейчас о чём, Ника? Думаешь, он с кем-то встречается?
-Да не знаю я! – в голосе её слышна досада – он слишком скользкий, понимаешь…
-Глупости! Я своего мужа, как облупленного знаю!
Мы скомкано прощаемся с Никой и она, вероятно, чувствует себя не в своей тарелке, потому что бормочет какие-то извинения. Ладно-ладно, подружка, ведь ты знаешь, что тебе прощается всё!
Я иду в офис, и конечно, мой приезд – полная неожиданность для всех. Остаток дня проходит в круговороте цифр, событий, обсуждений, нотаций, учёбы… К концу дня я чувствую себя абсолютно вымотанной, а завтра предстоит примерно похожий день, только уже с бухгалтерией этого филиала.
Невнятные объяснения вступающего в должность директора меня не интересуют – филиал должен быть открыт во время моего присутствия здесь, а точнее, в течение трёх этих недель. А тут – какие-то бюрократические проблемы, которые почему-то никто не может решить. Детский сад, честное слово!
Возвращаюсь в гостиницу, чувствуя себя полной амёбой и квашнёй, после душа с удовольствием растягиваюсь на широченной кровати, с наслаждением чувствуя голым телом прохладные простыни.
Нужно высушить феном волосы, одеться и спуститься вниз поужинать.
В полутёмном ресторане устраиваюсь за уютным столиком в углу, там тень и меня практически не видно. Заказываю пасту с курицей и грибами, десерт и бокал красного вина.
Прямо напротив меня столик, тоже в углу, на одну-две персоны. За столиком сидит красивый мужчина в деловом костюме, восточной внешности. Раскосые карие глаза, стрижка «ёжиком», красивое мужественное лицо с упрямой складкой губ… У него пронзающий взгляд, такое ощущение, что смотрит мне в душу и видит всё, что там происходит.
Почему мне кажется, что я его где-то видела? Не так, явно, а словно какую-то тень? Интересно-интересно…
Под действием вина решительно встаю, чувствуя себя необычайно смелой, и приближаюсь к его столику.
-Вы позволите?
Голова идёт кругом, и я сама не понимаю, что делаю сейчас. Он, кажется, нисколько не смущён – властно указывает мне рукой на кресло напротив.
-Вы очень красивая женщина – констатирует он без всякой связи и вступления.
-Почему вы следите за мной от самой гостиницы? – спрашиваю его – это ведь ваша BMW ехала за мной отсюда и до офиса, а потом обратно.
-Я уже ответил на ваш вопрос – невозмутимо говорит он.
Всё-таки мне нельзя пить совершенно – из-за вина в голове сплошной туман, который окутывает мой мозг и не даёт думать.
-И как же вы ответили? – спрашиваю его высокомерно, стараясь изо всех сил достойно выглядеть.
-Я вам сказал, что вы очень красивая женщина.
-И только-то? – усмехаюсь я – думаете, это повод за мной следить? Довольно странное понятие о ухаживании за красивой, по вашему мнению, женщиной.
Я встаю и собираюсь уйти, но он вдруг внезапно хватает меня за запястье.
-Останьтесь. Разве вам не хочется скрасить этот унылый вечер в симпатичной компании?
-Симпатичная компания – это вы?
-А вы придерживаетесь другого мнения?
Я не знаю, чем ему ответить, чтобы не оскорбить. Он действительно, очень симпатичен… Внешне… Но… Мне кажется, он опасен, и я бы предпочла держаться от него подальше.
-А вы за всеми женщинами вот так на улице следите? – спрашиваю его.
-Нет, только за самыми красивыми.
-Так вот, красивая женщина намерена вам сообщить, что она замужем и любит своего мужа.
Я ухожу, оставив его одного, но за спиной слышу его смех – какой-то ироничный, жёсткий… И чего он ржёт, как конь? Может, он больной?
В номере я чувствую совершенную усталость.
Раздеваюсь и плюхаюсь на кровать с одной лишь целью – хорошенько отдохнуть. Потом вспоминаю незнакомца, встаю и начинаю пристально разглядывать себя в огромное зеркало, вмонтированное в платяной шкаф.
Ну да, фигурка спортивная, ухоженная, подтянутая. Я не слежу за ней специально – просто много двигаюсь, не ем пищевой мусор, пью много воды, иногда хожу поплавать в бассейне – вот это мне доставляет огромное удовольствие.
Длинные стройные ноги, упругие ягодицы, бёдра, как у древнегреческих богинь, грудь упругая, высокая, и талия, хорошо выраженная… Да, мужчины обращают на меня внимание, но… Не так часто, как, например, на Нику. Наверное, их отталкивает моё строгое лицо…
Распускаю волосы по плечам – длинные, гладкие. Это моё больное место – хочется иметь шикарную шевелюру, но, чтобы я не делала – три волосинки в два ряда. Нарастить, что ли?
Итак, бокал вина – это мой лимит, если употреблю больше, то потом потянет на подвиги, и буду ли я их помнить утром – остаётся вопросом.
Время летит быстро и незаметно, как и предсказывал мой муж. Созваниваемся с ним каждый день – утром и вечером. Он убеждает меня, что стосковался, что заработался и уже так сильно хочет меня обнять, что у него скоро мозг не выдержит такого напряга.
Что ж – в этом мы с тобой равны, дорогой, я тоже тоскую по тебе.
Бюрократический омут и воспитание персонала засасывает меня, словно болотная тёплая жижа, я уже даже не считаю дни – только бы время неслось быстрее.
Постоянные собрания, споры, засиживания до позднего вечера с директорами и подчинёнными – всё это кажется сплошной круговертью событий, одинаковых и постоянных.
Иногда, спускаясь на ужин, я вижу того таинственного незнакомца. Он смотрит на меня тоскующим взглядом, но не подходит – видимо, прекрасно видит моё состояние и напряжение и считает, что лучше не попадаться под горячую руку. Это действительно так – сейчас мне не до всяких там подозрительных кавалеров, вздыхающих в сторонке. Да мне вообще не до них! Ведь я только о том и мечтаю, как бы поскорее вернутся в тёплые объятия моего любимого мужа.
Под конец моей командировки, а именно в последнюю неделю, он звонит уже не так часто. Пишет редкие смс о том, что у них аврал, какого не было никогда, что он очень занят, недосыпает, недоедает и ждёт меня, чтобы наконец уже найти в себе силы и со всем совместно справится. Он даже не спрашивает о моих делах, лишь по вечерам мы перебрасываемся короткими смс-сообщениями о том, что происходит в нашей жизни.
За два дня до отъезда я дозваниваюсь до него крайне редко, и в ответ лишь слышу резкое: «Надя, у тебя что-то срочное? Прости, дорогая, я очень-очень занят…»
Чувствую раздражение в его голосе и ещё больше хочу туда, к нему, чтобы обнять, приласкать, и убедить в том, что всё просто отлично и скоро всё закончится.
Опять ловлю в ресторане насмешливый взгляд незнакомца – он именно насмешливый в этот раз, с чем же это связано? Плевать. Делать мне нечего, как обращать на это внимание.
Наконец –филиал открыт, последние полдня отчитываюсь по телефону шефу, гуляю по городу, пытаюсь дозвониться мужу. Телефон постоянно отключен. Да что же произошло?
Наконец, от него приходит краткая смс: «Встречу в аэропорту. Люблю» и всё. Да и мне и этого достаточно, в принципе.
Слава Богу, работа завершена на «ура»! Молодой, не совсем ещё опытный директор от меня в восторге, просит кураторствовать над ним некоторое время, персонал провожает с улыбками на лице, девчонки исподтишка обсуждают мой стиль в одежде, считая его безупречным.
В оставшееся до моего отъезда время по филиалу проходят какие-то шепотки о реорганизации, но меня они не касаются – если бы было что-то серьёзное, шеф бы мне сказал.
А так – выслушал меня по телефону, поторапливая с письменным докладом, назвал молодцом, похвалил и, как-то слишком быстро завершив беседу, сказав, что с удовольствием послушает меня вживую, положил трубку.
И вот наконец – белоснежный самолёт, поднимающий вверх свой корпус, преодолевая сопротивление воздуха, несёт меня домой, к любимому.
С наслаждением думаю о том, что сейчас приеду домой, растянусь на нашем уютном супружеском ложе, выпью вкусный чай, приму душ, а потом… Приготовлю что-то, что нравится Руслану, он откроет бутылку любимого сухого вина, а впереди нас будет ждать ночь наслаждений.
В аэропорту высматриваю его среди встречающих и нигде не вижу. «Забыл, что ли» - думаю с досадой, снова и снова набирая его телефон. «Аппарат абонента выключен или находится…» Да что же это такое? Забыл? Или что-то случилось по дороге?
Жду ещё некоторое время, потом решаю поехать домой и выяснить уже на месте, что же происходит. В конце концов, можно будет, если что, съездить к нему на работу и там выяснить, что всё это значит.
В голове уже вырисовываются всякие страшные картины, мозг услужливо подсовывает случаи из соцсетей с авариями, драками, поножовщиной…
Нет, нет и нет! Такого не может быть! С кем угодно, но только не с Русланом.
Нервничая, беру такси, около дома, психуя, достаю неповоротливый чемодан из багажника, открываю дверь подъезда, поднимаюсь на свой этаж.
Вот и наша дверь. Вставляю ключ, а он почему-то не лезет! Что за чёрт! Наклоняюсь к замочной скважине и понимаю, что это абсолютно новый замок.
Сменил он его, что ли?! Но зачем? В квартиру лезли воры или он потерял ключи?
Что же делать? И дома ли сам Руслан? Опять звоню ему на телефон. «Аппарат абонента выключен…» Да что ж такое-то, что за равнодушная кукла! Как выключен?!
Долблю что есть силы по двери, стараясь не впадать в панику. Мало ли что произошло за время моей командировки!
Слышу, как с той стороны двери нетерпеливо открывают замок. Ну, наконец-то!
В щель просовывается лицо незнакомой женщины – молодой и миловидной. У неё короткая стрижка, ямочки на щеках и большие глаза. Она напоминает мне какую-то актрису, но какую – я не помню. У неё руки в муке, а поверх домашнего халата нацеплен фартук. Она смотрит на меня вопросительно и непонимающе, потом здоровается.
Я отвечаю ей, но от неожиданности сажусь на чемодан.
-Простите, вы кто? – спрашиваю её.
-Я? – она словно возмущена тем, что я вот так, наглым образом, ворвалась в её жизнь. Я, которая пришла в свою квартиру – я здесь живу…
Глава 3. А вдруг он теперь у них в руках? У тех, кто заставил его сделать всё это? Нет, мне нужно, мне просто необходимо пойти в полицию!
Я смотрю на неё непонимающе, и мне начинает казаться, что я постепенно схожу с ума. Кидаю взгляд на входную дверь – да нет, что за идиотизм, это дверь моей квартиры, моей! Той самой, в которой мы живём с Русланом.
-Простите – устало говорю женщине – вероятно, это какой-то розыгрыш или глупое недоразумение. Это моя квартира, я здесь хозяйка, здесь мы живём вдвоём с моим мужем – Русланом.
Она смотрит на меня, как на помешанную, видимо, в ней сейчас борются между собой два желания – просто закрыть перед моим носом дверь или вызвать мне «психушку». Интересно, что она выберет?
-Подождите – говорит она – я сейчас кое-что принесу, покажу вам.
-Если не сложно – захватите стакан воды, очень хочется пить, я после длительного перелёта.
Опять её этот настороженный взгляд, она словно не понимает, действительно ли я на всю голову «того» или просто прикидываюсь. А я по-прежнему почему-то уверена, что всё это – просто какая-то глупая шутка.
Через несколько минут она возвращается со стаканом воды и какими-то бумагами. Благодарю её и припадаю к живительной влаге, слабо надеясь на то, что мой мозг прояснится от этого.
-Мы купили эту квартиру неделю назад – она подаёт мне документы для ознакомления – вот, всё здесь: договор, выписка из Росреестра… Вот, пожалуйста, продавец Руслан Александрович Завьялов…
Я беру у неё бумаги и рассматриваю их, бездумно и бессмысленно. Нет, этого просто не может быть, что за бред?! Скорее всего, что-то случилось, эти люди что-то намутили с документами.
-Но как он мог без моего согласия продать квартиру? – еле слышно спрашиваю у женщины.
-Все бумаги у нотариуса – она пожимает плечами – всё законно. Мы заплатили вашему мужу деньги за эту квартиру, всё оформили у вашего, кстати, нотариуса, так что… Извините, но я не могу вам больше ничем помочь.
-Но как же так? – я ещё не верю, что всё это происходит на самом деле – как же так? Это ведь и моя квартира тоже!
Кажется, я чуть ли не срываюсь на визг и истерику. Вижу в глазах незнакомки неприкрытое сочувствие.
-Простите – говорит она – я не знаю, что произошло у вас с вашим мужем… Почему он так поступил. Наверное, вам лучше связаться с ним и поговорить. Извините, но мне надо идти…
Она закрывает перед моим носом дверь, а я опять медленно опускаюсь на чемодан. Что происходит? Что происходит? Руслан продал нашу квартиру? Но почему?
Я вдруг постепенно начинаю приходить в себя и тут же меня озаряет мысль – ну конечно! Мой Руслан просто попал в какую-то жуткую историю, и его вынудили это сделать! Вынудили продать квартиру! Нашу квартиру!
Поэтому я не могу до него дозвониться, именно поэтому! Его где-то держат в заложниках! Что же делать, как ему помочь? Ведь я очень сильно люблю его и не успокоюсь, пока не найду, пока не пойму, что с ним всё в порядке!
Нужно идти в полицию, да-да, в полицию!
Звоню в соседнюю квартиру – там проживает соседка-старушка, тётя Зоя, с ней мы в довольно хороших отношениях, она на пенсии, постоянно дома и всегда всё про всех знает. По крайней мере, я смогу временно оставить у неё чемодан.
Она, открыв дверь, смотрит на меня с удивлением и, ахнув, прикладывает старческую сухонькую ладошку ко рту. Смотрит на меня, как на призрака и произносит:
-Надя? Странно, а я уж и не думала, что тебя увижу. Руслан сказал…
-Что? – напрягаюсь я – тётя Зоя, а когда вы видели моего мужа?
-Да недели полторы назад… Он весёлый такой был… Сказал мне, что вы переезжаете заграницу жить… Ты, мол, уже уехала, а он остался недвижимость и транспорт продавать. А что стряслось-то?
Я медленно, разом потеряв силы, опускаюсь на чемодан, и утыкаюсь лицом в ладошки. Всё, что происходит сейчас, кажется мне каким-то фарсом, специально подстроенной комедией.
-Ну-ка, заходи ко мне! – решительно говорит добрая старушка – заходи, хоть чая попьёшь, вид у тебя не ахти…
Я прохожу в уютную квартирку, обставленную, как ни странно, современной мебелью – видимо, старушке помогают дети, на свою пенсию она вряд ли бы так разбежалась.
Она наливает мне душистый травяной чай из пузатого фарфорового чайника, ставит передо мной чашку, сочувственно смотрит на меня.
-Тётя Зоя – говорю ей – можно, свои вещи пока у вас оставлю? Потом заберу…
-Да оставляй, мне не помешают они. Может, расскажешь, что случилось?
Мотаю головой, от чего подступившие к глазам слезинки горохом сыплются из глаз, быстро вытираю их и говорю:
-Извините, мне бежать надо. Срочные дела. Простите, что беспокою вас.
-Ну что ты! Мы же в соседях-то очень хорошо жили, так что ничего страшного.
Я беру с собой только сумку с ноутбуком, дамскую сумочку с документами, всю оставшуюся наличность и банковские карты.
Выхожу из подъезда и в ступоре останавливаюсь. В голову приходит одна очень нехорошая мысль.
Так и есть, – оповещения от банка у меня отключены, сама виновата, что отключила их когда-то – но наш совместный счёт опустошён просто под ноль.
Неужели? Руслан… Мог… Так… Со мной… Поступить…
Нет, этого не может быть, не может – он просто в опасности, он всё это делал только для того, чтобы спасти мою и свою жизни! Я просто уверена, что всё это он может объяснить, только нужно понять, что происходит!
Я спускаюсь к платной парковке, где мы обычно оставляли свои машины, здесь сегодня Степан работает – узнаю его долговязую худую фигуру. Он знает всех жильцов дома, а потому мне просто необходимо уточнить у него, когда он видел моего мужа и видел ли вообще.
-Стёпа, привет! – киваю ему я.
-О, Надежда Владимировна! – он улыбается мне – вы, оказывается, квартиру продали, а я даже не в курсе. Уже новые жильцы свой транспорт оставляют у нас.
-Стёп, а ты когда видел Руслана в последний раз? – спрашиваю у него.
Он задумывается:
-Недели полторы назад. Он выгонял вашу машину. А после этого ни его тачки, ни вашей, ни его самого я не видел. Что-то случилось? – обеспокоенно спрашивает он.
-Да нет – мне кажется, что мир мой рушится, раскалывается на две части – ничего…
Я медленно ухожу, спиной чувствуя, что он провожает меня взглядом. Потом слышу его оклик:
-Надежда Владимировна?
Поворачиваюсь к нему.
-Я могу вам чем-то помочь?
К глазам опять подступают слёзы. Ну чем, чем может мне помочь этот добрый, простоватый парень?!
-Нет – говорю ему – не нужно, спасибо.
Я сижу на автобусной остановке, жду транспорт. Можно было взять такси, но у меня, оказывается, не так много денег. Слава Богу, что-то есть на картах… Но как жить дальше с этим со всем и что делать, я пока не представляю. В голове такой кавардак, что впору сойти с ума и как раз этого-то я и боюсь.
Срочно, очень срочно нужно увидеться с нотариусом!
Всё это время я обрываю телефон мужа, но у него отключено, а меня так и не покидает мысль, что он просто попал в беду. Захожу в соцсети – все его страницы удалены. Вот же… У меня просто слов нет! Кому понадобился мой муж? Что он сделал такого, что ему теперь грозит опасность?!
Я добираюсь до нотариуса изрядно измотанная мыслями и городской суетой-толчеей. Вхожу к нему в кабинет, минуя окрик секретарши – высокой дородной блондинки.
Нотариус, – Евгений Михайлович – высокий, пожилой мужчина с деревенским лицом, но при этом умным взглядом, смотрит на меня ровно также, как смотрела старушка-соседка и удивляется:
-Надежда Владимировна? Вот так сюрприз! Вы по делу? Что-то случилось?
Вместо того, чтобы хоть как-то разумно начать разговор, я теряю самообладание и начинаю кричать:
-Где мой муж? Что происходит? Почему продана наша квартира? Что за махинации с вашей стороны?
Он спокойно наливает мне воды в стакан и подаёт. Этот жест приводит меня в себя, я сажусь и беру его в руки, а он в это время достаёт из шкафа толстую папку с бумагами.
-Ваш муж сообщил, что вы уезжаете жить заграницу, навсегда. Вы уже уехали, а он остался продавать имущество и транспорт.
-И вы вот так поверили ему? Но как же так?
Он внимательно смотрит на меня, вздыхает, потом протягивает какой-то листок из этой самой папки:
-Надежда Владимировна, скажите пожалуйста, это ваша подпись с расшифровкой внизу документа?
Я внимательно читаю то, что лежит передо мной и, застонав, снова опускаю голову на руки. Ну, конечно! Как я могла забыть об этом? Генеральная доверенность, выписанная на мужа… На управление всеми моими активами – частью недвижимости, машиной, совместным счётом. У меня, кстати, есть такая же доверенность, выписанная Русланом. Это было наше обоюдное решение – мы думали, что так будет удобно нам обоим. Я, честно говоря, совсем забыла об этих доверенностях.
В который раз за сегодняшний день я вижу один и тот же сочувствующий взгляд от разных людей? Я уже сбилась со счёта…
Итак, согласно бумагам, Руслан продал нашу квартиру со всей обстановкой и обе машины… Хорошенькое дело…
-С юридической стороны всё чисто, Надежда Владимировна – говорит мне нотариус – конечно, вы можете обратиться в суд и попробовать признать сделки недействительными, но вот это – он тыкает в доверенность – самый жёсткий аргумент…
-Я поняла вас. Скажите, Руслан… Он не выглядел на сделках так, словно его принуждают к этому? Может, в его поведении было что-то… подозрительное?
-Нет, Надежда Владимировна. Он был как всегда, весел и энергичен…
-В квартире остались мои вещи. Вы не знаете, что с ними?
-Ваши вещи Руслан должен был забрать из квартиры для отправки на новое место жительства. По крайней мере, здесь они разговаривали с новыми жильцами именно об этом.
Я встаю.
-Спасибо вам, Евгений Михайлович. И извините.
Прощаюсь с ним и выхожу из здания. На автобусной остановке сижу задумчиво, уставившись в одну точку, и абсолютно не понимая, что происходит.
Нет, Руслан не мог так поступить. Он не мог так со мной поступить! Это всё какой-то ужасный, непонятный сон! Сейчас всё закончится, и я окажусь в объятиях мужа… Но всё остаётся прежним – та же остановка и я, растерянная и поникшая, ничего не понимающая…
Наконец, в голову приходит, что возможно, на работе Руслана что-то знают. Сажусь в автобус и еду в его современный офис, туда, где можно выяснить информацию о нём хоть какую-то…
Мне везёт – когда я вхожу в просторное помещение, где за перегородками сидят сотрудники, разговаривающие по телефону, пьющие кофе, болтающие друг с другом – я сразу же натыкаюсь на генерального директора.
Он сначала словно пытается вспомнить, кто я, потом удивлённо восклицает:
-Надежда Владимировна? Какими судьбами к нам?
-Здравствуйте – говорю ему – мне бы… Руслана увидеть…
-Что? – он смотрит на меня так, словно я чего-то не знаю, потом резко говорит – пройдите в мой кабинет, секретарь принесёт вам кофе. Я освобожусь через пять минут и подойду…
Наконец-то! Хоть что-то прояснится!
В его уютном небольшом кабинете разглядываю гравюры на стенах, попивая кофе, любезно принесённый мне молоденькой секретаршей.
Может быть, здесь мне станет что-то ясно?! Или нет?! Господи, как я сегодня устала от всех этих загадок!
Он входит в кабинет через пять минут, смотрит на меня, садится в своё кресло. Я устраиваюсь напротив и спрашиваю его:
-Вы знаете, где мой муж?
-Видите ли, Надежда Владимировна, я очень удивлён вашим визитом. Ведь ваш супруг не работает у нас уже больше полугода.
-Что?! Как это – не работает?
-Да, Руслан уволился где-то месяцев семь назад. Конечно, мне было жаль терять специалиста его уровня, но… Я не могу держать человека против его воли.
-Но… Почему? Почему он уволился?
-Я не могу вам ответить – спокойно говорит генеральный – мне он не докладывал, а в заявлении, сами знаете, просто указывают «по собственному желанию». Честно говоря, между нами, Надежда Владимировна, в последнее время ваш супруг не отличался работоспособностью. Мне показалось, что он… устал, что ли… Я даже предлагал ему вместо увольнения пойти в отпуск и отдохнуть, но он отказался.
-Послушайте, но он регулярно приносил в семью деньги…
-Я не могу вам ничего сказать относительно этого. Могу только заметить, что он выглядел очень уставшим, напряжённым, словно готовым к какому-то броску или прыжку, стал каким-то злым, ощеренным…
-А я-то думала – задумчиво говорю я – что он очень сильно уставал на работе. И он говорил мне тоже самое – что новый проект, много работы, большая нагрузка… Где же он был всё это время?
-Надежда Владимировна, а что случилось-то? Что привело вас сюда?
Но я не отвечаю ему – встаю, благодарю и иду к двери. И в который раз за этот день у меня спрашивают:
-Может, я могу вам чем-то помочь?
Нет… Я даже сейчас сама себе помочь не в состоянии, о какой помощи других людей может идти речь? Я не знаю, где мой муж, не знаю, что мне делать. И знаю только одно – я осталась без жилья и без машины. И видимо, уже без мужа…
На улице начинается дождь. Я усаживаюсь на какую-то скамейку в маленьком скверике недалеко от автобусной остановки и замираю. Мне ничего не хочется, я словно превращаюсь в застывшую статую здесь, под дождём. Дождь настолько сильный, что скоро моя рубашка промокает насквозь и липнет к телу. Волосы сосульками висят вдоль лица, а я сижу, не замечая, что мне уже совсем холодно от этого дождя, что зубы выстукивают барабанную дробь…
Я хочу лишь одного – сейчас же раствориться в этом дожде, чтобы не было меня на этом свете, чтобы я превратилась в лужицу, которая потом высохнет под солнцем. Только бы не было так мучительно больно от всего этого…
Мимо быстрым шагом проходят мама с ребёнком – на них одинаковые дождевики розового и голубого цветов. Женщина внезапно возвращается, трогает меня за плечо:
-Вам помочь? Может быть, вам плохо?
Я словно прихожу в себя, смотрю на неё, моргаю. Что стекает по моему лицу? Капельки дождя или собственные слёзы?
-Нет – с трудом отвечаю ей – всё хорошо, спасибо.
-Тётенька, не сиди под дождём – простынешь и заболеешь – замечает её сынишка, и я, улыбаясь ему через силу, встаю и ухожу.
Мне ничего не остаётся, кроме как позвонить Нике, подруге. Уж она точно не откажет мне в гостеприимстве. Дрожащими руками достаю телефон, набираю её и тут же слышу бодрый голос, который приводит меня в чувство:
-Надюшка? Ты вернулась?
-Никуся – у меня зуб на зуб не попадает – можно, я приеду к тебе…
Сама не замечаю, как начинаю плакать в трубку.
-Господи, Надя, ты плачешь? Что случилось? Конечно, приезжай, я дома как раз! Хотя стой, ты где находишься?
Называю ей район, опять стуча зубами.
-Да ты вся замёрзла! Под дождём сидела, что ли? Я сейчас приеду за тобой, слышишь? Там есть кафе – зайди туда и жди меня! Никуда не уходи!
Она называет мне кафе, в котором я должна ждать её. Соглашаюсь, добредаю до него, заказываю горячий чай.
Ника приезжает довольно быстро. Я слышу, как её машина, визжа тормозами, останавливается рядом со зданием и буквально через минуту быстрые шаги раздаются в помещении.
Она смотрит на меня, жалкую и дрожащую, всю промокшую под дождём, я встаю, и мы обнимаемся, так, словно не виделись сто лет. Она отводит от лица мои мокрые пряди волос:
-Надюша, что случилось? Впрочем, нет, так не пойдёт. Сначала поехали ко мне, примешь душ, поешь, потом всё мне расскажешь.
Я вдруг действительно чувствую острый голод, ведь последний раз я ела только в самолёте. От количества выпитого кофе страшно болит голова.
В небольшой квартирке Ники тепло и хорошо, она даёт мне полотенце, и я с наслаждением растягиваюсь в горячей ванной.
Когда выхожу, на столе вижу свою любимую пасту с морепродуктами – так вкусно её умеет готовить только Никуся. Тут же стоит початая бутылка виsки. Ника разливает напиток в хрустальные бокалы и говорит:
-Пей, иначе заработаешь простуду.
Я с наслаждением отпиваю небольшой глоток и жадно принимаюсь за еду.
Потом опять выпиваю из бокала и, отставив тарелку, рассказываю Нике всё, что случилось со мной после прилёта.
С каждым моим словом подружка становится всё мрачнее, а я у меня всё катятся и катятся слёзы из глаз.
-И что ты думаешь? – спрашивает она меня, когда я заканчиваю своё грустное повествование.
-Ника, я думаю, что Руслан в опасности. В опасности, понимаешь?! Кто-то заставил его сделать всё это! Но кто? И зачем? Он не мог всё это провернуть просто так, понимаешь, не мог! Вероятно, он сделал это для того, чтобы сохранить свою и мою жизни! А вдруг он теперь у них в руках? У тех, кто заставил его сделать всё это? Нет, мне нужно, мне просто необходимо пойти в полицию!
Подруга смотрит на меня как-то странно. Словно осуждает. Я для неё сейчас – просто наивная дурочка. Она говорит мне:
-А я думаю, Надя, что твой подонок-муж просто воспользовался моментом. И тем, что у него есть эта самая доверенность. Воспользовался моментом, продал всё и смылся. И ни в какой он не в опасности – уже загорает где-нибудь на Лазурном Берегу.
Глава 4. «-Он сказал, что у него погибла любимая жена и теперь он смотреть не может на эти драгоценности. Они напоминают ему о ней.»
-Почему ты так говоришь про Руслана? – спрашиваю её. Мне обидно слышать такое про своего мужа. Она ведь его совсем не знает! – Ника, что такого тебе сделал мой муж, что ты сейчас поливаешь его грязью?!
Она укоризненно качает головой.
-Надя, Надя, ну подумай ты хорошо, сопоставь все факты. Вспомни, что он сказал соседке и нотариусу про заграницу. Открой уже глаза и сними розовые очки, которые ты упорно носишь, не желая видеть правду…
Я встаю и молча иду к двери. Мне хочется уйти из её дома, уйти и никогда не появляться здесь, не видеть её лица, не слышать голоса, который упорно пытается вселить в меня сомнения в моём муже.
-Ну и куда ты? – окликает она, когда я натягиваю кроссовки – куда ты собралась?
-Я лучше пойду – мой голос предательски срывается, давая понять, что мои нервы на пределе – не хочу слышать всё это…
-Надя, а кто тебе скажет правду, как ни я? Мы столько лет дружим… Ты просто ослеплена любовью к своему Руслану и не видишь очевидные вещи.
Она подходит и обнимает меня, я утыкаюсь лбом ей в плечо, рыдания сковывают моё горло, и я плачу во весь голос, громко, обидчиво, как ребёнок.
-Ну, поплачь, поплачь – говорит она и гладит меня по голове – поплачь, тебе это нужно сейчас.
Когда я успокаиваюсь, она ведёт меня на кухню и наливает нам ещё по бокалу виsки.
-Сейчас выпьем, и ложись спать – утро вечера мудренее, завтра будем думать, что делать. Ох, Надя, как ты могла подписать эту доверенность? Это же… очень неосмотрительно.
-Я мужу доверяла, Ника. Он мне тоже, кстати, ведь у меня была такая же доверенность от его имени. Как же жить вместе, если не доверять?!
-Надя! – она встаёт и опять обнимает меня, прижав к себе мою голову – ты чистый, искренний человечек, но в этом и твоя слабость – тобой очень легко воспользоваться. Что и сделал твой муж… Прости, но действительно, кто, кроме меня, скажет тебе правду?
-Как же мне жить теперь, Никуся? Как людям верить?
-Моя бабушка говорила: «Перемелется - мука будет». Вот также и здесь. Завтра подумаем, что можно сделать со всем этим.
Даже не знаю, чтобы со мной было, если бы не Ника. Решительная, смелая, остроязыкая – она, казалось, может найти выход из любой ситуации. Я же вдруг чувствую себя маленькой, растерявшейся девочкой – не знаю, в какую сторону идти и что делать дальше. А всё потому, что за наши несколько лет жизни с Русланом я привыкла во многом полагаться на мужа.
Я не могу заснуть и всё думаю, думаю. Как он мог – ведь это наша общая квартира, мы вместе платили за неё, вместе зарабатывали на неё деньги, вместе покупали машины, я с такой любовью оформляла наше гнёздышко – хотелось, чтобы оно было уютным, и чтобы Руслан спешил домой по вечерам.
А может всё-таки? В моей душе ещё теплится надежда, что что-то случилось, что Руслан должен дать о себе знать и тогда всё выяснится.
Но тут же в памяти всплывают слова подруги о розовых очках, и я понимаю, что она права, что я напрасно надеюсь на то, что Руслан вернётся и всё объяснит мне.
Неужели я слишком уж сильно доверяла мужу? А он усыпил мою бдительность своей любовью, а сам воспользовался этим, чтобы забрать у меня всё. Лишить меня всего.
Интересно, откуда же он приносил деньги? Если он уволился больше полугода назад, чем он занимался, откуда брал средства, чтобы нести их домой, чтобы я ничего не заподозрила? Этот вопрос вдруг показался мне очень важным, я подумала, что если найду на него ответ, то пойму, где сейчас находится мой муж.
Надя, ну почему, почему ты такая доверчивая рохля?! Почему ты не слушала маму, отца и подругу, ведь всем им мой муж не нравился?! Один человек может ошибаться, но сразу несколько – нет.
Я ворочаюсь на уютном диванчике, в соседней комнате мирно посапывает Ника, а мне не до сна. Снова и снова я задаюсь только одним вопросом – что же теперь делать?
Хорошо, что у меня есть работа хотя бы. Продолжать жить, никому больше не доверяя, забыв Руслана навсегда? Я не смогу так. В жизни моей не стало больше смысла, я чувствую себя дурой, которую длительное время водили за нос.
Конечно, ни в коем случае нельзя ничего говорить родителям – они точно не переживут такой новости. У отца с сердцем не в порядке, тем более. Мама сильнее, но ей я тоже не могу ничего рассказать – боюсь услышать от неё любимую фразу: «Ну я же говорила!», боюсь и не хочу выглядеть в её глазах идиоткой доверчивой…
Может, проще поступить, как Анна Каренина? Только выбрать другой, более лёгкий и безболезненный способ… Господи, о чём я думаю? Хотя… Это выход… Но сначала нужно найти Руслана, посмотреть ему в глаза и спросить: «За что?» А уж потом можно делать со своей никчёмной жизнью всё, что угодно…
Я еле засыпаю в эту ночь, но сплю очень беспокойно. То и дело во сне приходят образы – вот наша свадьба, мы счастливые, смеёмся, целуемся безостановочно, вот мы входим в нашу квартиру, убираемся там, а потом усаживаемся на чистом полу, расстилаем газеты и ставим нехитрую закуску и бутылку шампанsкого…
Какая я была счастливая тогда!
Утром я просыпаюсь нехотя – мне совершенно не хочется открывать глаза. Я осознаю с ужасом, что всё, что происходило вчера – это не сон, это суровая, печальная реальность, выжигающая насквозь мою душу и сердце. Реальность, от которой никуда не деться.
Ах, как, наверное, сейчас радуется и посмеивается Руслан – так мастерски смог провести тетёху-жену, доверчивую дуру…
Мне не хочется вставать совершенно, но завтра на работу, а сегодня мне необходимо съездить к соседке за оставленными вещами. Думаю, что Ника позволит пожить у неё пару-тройку дней, а там я что-нибудь придумаю.
На столике у дивана обнаруживаю записку от подруги, посмеиваюсь про себя – могла бы просто написать смс. Но она, Ника, такая вот, своеобразная… На белом листке аккуратными круглыми буковками выведено: «Надюш, там завтрак себе сообрази сама, ладно. И живи, сколько душе угодно, не о чём не думай. И прошу тебя – не плачь и не расстраивайся, всё будет хорошо. Мы обязательно что-нибудь придумаем. Целую тебя.»
Я знаю, что Ника хочет мне только добра, но не хочу её стеснять, я знаю, что ей очень нравится жить одной, а тут я – вся обманутая и несчастная. Ей после работы тоже нужен отдых и хоть какой-то личный комфорт, от меня же пока толку мало – одно нытьё.
Подсчитываю свои нехитрые финансы – да, в ближайшее время придётся ужаться. Завтра выйду на работу и попрошу у шефа аванс, сославшись на трудное положение. В этом он мне никогда не отказывает.
На автобусе добираюсь до дома, в котором мы когда-то жили с Русланом. Сердце сжимается, когда поднимаюсь на свой этаж. Мне необходимо ещё раз поговорить с женщиной – новой хозяйкой.
Решительно жму на звонок, она открывает дверь и мрачнеет, увидев меня.
-Это вы? Что вам нужно?
-Простите, я не хотела вас беспокоить, мне необходимо выяснить, что стало с моими вещами и драгоценностями.
Она пожимает плечами, равнодушно глядя на меня.
-Руслан Александрович всё забрал. Сложил что-то в чемодан, что-то в сумку и увёз.
-Спасибо – говорю я ей – простите, я больше не буду беспокоить вас.
Она закрывает двери, а я стучусь к тёте Зое. Когда забираю чемодан, она вдруг говорит мне почти шёпотом, придерживая меня за локоть:
-Не хотела тебе говорить, девка, но думаю – лучше уж сказать… У тебя был такой костюм, дорогой очень, клетчатый – пиджак, брюки… Так вот, незадолго после того, как твой муж квартиру продал, я этот костюм видела на местной бомжихе – Клавке. Ох, и форсила она в нём! Я её спрашиваю – ты где такое взяла? А она мне в ответ – какой-то, мол, дурак, цельный чемодан таких вот вещей на помойку местную выкинул. Чемодан, говорит, розовый такой, там и туфли, и платья, и костюмы… Вот так-то, девка…
Смотрю на неё и ничего не вижу перед собой. Пелена обиды застилает всё перед глазами. Выкинул… Просто взял и выкинул мои вещи. Просто взял и выкинул меня из своей жизни. Разве можно выкинуть человека вот так, как какой-то чемодан с вещами?
-Спасибо, тётя Зоя – говорю ей, прощаюсь и ухожу.
За что же всё-таки? За что мне всё это? Наказание за излишнюю доверчивость? Или за то, что сотворила из мужа кумира? Или за то, что была слепа и глуха ко всему, что происходит вокруг? Думала только о материальных благах…
Еле волочась с чемоданом, иду опять на автобусную остановку.
Чувствую себя… Да никак не чувствую, такое ощущение, что выпала из жизни, вышибло меня куда-то на обочину, потому что нет мне места среди нормальных людей. Как же больно! Как сильно кровоточит измученное и израненное сердце. Кровоточит так, что неохота жить на этом свете, глаза бы не видели этот город, этих людей, машины…
Я возвращаюсь домой к Нике и скоро появляется она сама. Щебечет что-то радостное, целует меня и обнимает, потом советует мне принарядиться, говорит, что хочет сходить в наше любимое кафе.
Милая Никуся – я-то знаю, что всё это ради меня, расшевелить, заставить меня отвлечься.
-Я угощаю! – говорит она, сверкая своими глазищами, и я, чтобы не обидеть подругу, собираюсь и иду с ней.
Наше кафе – уютное местечко, сколько тайн мы здесь доверили друг другу, сколько секретов рассказали. Я ловлю себя на мысли, что никогда не приводила сюда Руслана. Почему? Наверное, потому, что это было только наше с Никой место.
Мы садимся за столик в углу, заказываем по коктейлю, лёгкие закуски, и я рассказываю подруге всё, что слышала сегодня от тёти Зои.
-Слушай – оживляется Ника – он всё равно рано или поздно проявится в соцсетях, этот Руслан! Так что есть шанс его найти! И ещё – ты знаешь хоть кого-то из его друзей?
-Знаю – рассеянно говорю я.
-Он всё равно должен был проболтаться о том, куда он уезжает, понимаешь?! Нужно их расспросить! Ты знаешь, где они живут, хоть кто-нибудь?
Я думаю о самых близких друзьях Руслана – это его товарищ по работе Анатолий и одногруппник Женька. Пожалуй, они действительно могут владеть какой-то информацией. Если они не знают, то остальные знакомые моего мужа не знают и подавно.
Что же, вероятно, Никуся права – через них мы можем найти Руслана. Но что потом?
Ника внимательно смотрит на моё лицо. Она всегда говорила, что для неё оно – читаемая книга. Вот и сейчас она заявляет:
-Ставлю сто баксов на то, что ты думаешь, что будет, когда мы отыщем Руслана! Наверняка в твоей прелестной головке вертится вопрос: «И что дальше?»?
-Ты права, как всегда – рассеянно заявляю ей я – и на самом деле, Ника, ну, найдём мы его, а потом? Что мы сможем ему предъявить? Нотариус ясно дал понять, что через суд будет всё очень трудно…
Ника машет рукой:
-Значит, будем наказывать этого подонка его же оружием.
-Что ты имеешь ввиду?
Она задумывается ненадолго, а потом выдаёт:
-Слушай, Надь, давай будем решать проблемы по мере их поступления. Сначала давай хотя бы отыщем его, а уж потом посмотрим, что мы можем сделать.
Вид у меня расстроенный, и подруга это понимает.
-В субботу поедем вместе до этих друзей, хорошенько их расспросим, если нужно, расскажем, какой подонок их товарищ. Пусть попробуют только не рассказать, если что-то знают.
Да уж, перед обаянием такой девушки, как Ника, явно мало кто устоит!
Ника пытается увести разговор в другое русло, отвлечь меня, но всё это бесполезно – я постоянно думаю о своём муже. Понимая это, она оставляет свои попытки, а я говорю ей:
-Знаешь, что самое печальное, Никуся? Что я люблю этого подонка.
Она ахает:
-И ты смогла бы его простить?
-Конечно, нет. После такого-то…
Мы идём по торговому центру, и когда приближаемся к ломбарду – маленькому помещению в закутке – моё внимание вдруг привлекает стеклянная витрина. Я не верю своим глазам и подхожу совсем близко, чтобы убедиться в том, что я не ошиблась.
На стеклянной полке лежит украшение в бархатной коробочке. Авторская работа, пожалуй, единственный экземпляр, подарок Руслана. Колье из чернёного золота в виде змеи с голубым глазком. Искусно сделанная работа – кожа змеи переливается чёрным и жёлтым, колье должно плотно облегать шею, смотрится очень изысканно.
Руслан дарил мне его на нашу вторую годовщину – оно так шло к моему голубому вечернему платью.
Я застываю перед витриной, не в силах отойти, Ника смотрит на меня с таким сочувствием, что мне опять хочется рыдать в голос. Уж кто, как не она, знает все мои украшения, которые дарил Руслан.
Я не успеваю остановить её – она входит в ломбард и приближается к продавцу. Это высокий, худой мужчина с длинными, кавалеристскими усами и яркой, абсолютно голой лысиной. Смотрится он более, чем комично.
-Здравствуйте – она улыбается ему самой обворожительной улыбкой – скажите, можно посмотреть колье на витрине? То чудо, в виде змейки. Хочу купить маме в подарок.
Мужчина тут же отзывается на её улыбку, приносит колье и кладёт перед ней.
Я стою за спиной, молча наблюдая эту картину.
-Какая чудесная вещь? – восхищается Ника – кто автор этой необычной работы?
По мужчине видно, что он готов выложиться без остатка.
-О, я не могу вам сказать, милая девушка. Но это колье, как и множество других драгоценностей, часть которых уже раскупили, принёс в ломбард убитый горем мужчина.
-Вот как? –удивляется Ника, краем глаза наблюдая за мной – и что же за горе случилось у этого человека?
-Он сказал, что у него погибла любимая жена и теперь он смотреть не может на эти драгоценности. Они напоминают ему о ней. Я купил у него всё, тем более, он продавал их не так дорого. Там были очень интересные вещички, я вам скажу.
-Спасибо – сдержанно говорит Ника – я обязательно вернусь за этим колье.
-Смотрите, чтобы не было поздно – шутливо заявляет ей мужчина.
Она же, понимая, что я нахожусь на грани истерики, быстро берёт меня под руку и выводит из ломбарда, потом буквально тащит за собой вниз по эскалатору, мы выходим на улицу и только тут я вдруг могу свободно вздохнуть.
-Прости меня, Надя – в её голосе слышится отчаяние – что потащила тебя сюда!
-Ничего – мой голос звучит для меня совершенно незнакомо – зато теперь я больше не питаю призрачных иллюзий.
Это чтобы не расстраивать подругу я держусь изо всех сил. На самом деле мне хочется выть так, чтобы сорвать голос, выть, пока не осипну, пока не упаду в бессилии.
Но я молча готовлю вещи на работу – глажу костюм и блузку, проверяю сумочку, чищу обувь.
-Надюш – Ника присаживается рядом, заглядывает в глаза – Надюша, ты пожалуйста, только не отчаивайся, слышишь?
Я киваю неуверенно, потом спрашиваю у неё:
-Ника, вот скажи, за что? Неужели я настолько плохой человек, что можно было со мной вот так? Уж не я ли любила его, заботилась, ухаживала за ним? Ведь у нас всё было хорошо! Не было ничего такого, чтобы намекало мне на то, что он со мной так поступит. Что и когда вдруг сломалось, и почему я этого не заметила?
Ей нечего мне сказать. Она не может ответить на эти вопросы, потому что коли уж я не знаю на них ответа, так она тем более.
-Надь – она может только утешать меня – всё будет хорошо, я обещаю. Только прошу тебя, не плачь, не рви сердце себе – он этого не достоин, поверь.
Её слова немного успокаивают меня.
На следующее утро я собираюсь на работу. Мне нужно хоть немного прийти в себя. Там вообще нельзя никому показывать свои слабости. По крайней мере, у меня есть работа, работа любимая, приносящая мне неплохой доход. Хоть это меня утешает.
Ника довозит меня до офиса, – благо, нам по пути – и я, в надежде целиком погрузиться в рабочий процесс и забыться в нём, нетерпеливо прохожу в свой кабинет.
Что кругом за суета? Какие-то новые люди, снующие туда-сюда… Шеф решил расширить штат?
Миную кабинет Дианы, удивляясь тому, что её нет на месте – обычно она всегда приходит раньше меня. И вообще – её кабинет выглядит каким-то пустым и неуютным. Что-то меня смущает во всём этом, но что – пока не понимаю.
Достаю ключ от своего кабинета, но как ни странно, дверь открыта.
Захожу и чуть не вскрикиваю от удивления – за моим столом, бесцеремонно лазая в ноутбуке, сидит мужчина. У него строгое уставшее лицо, зачёсанные назад волосы, ему лет сорок-сорок пять. Смотрит на меня вопросительно и как-то… высокомерно.
-Что здесь…? – начинаю я и вдруг понимаю, что меня смутило в кабинете Дианы. Не было документов. Вообще никаких. Ни в шкафах, ни на полках. Как корова языком слизала – что здесь происходит? Кто вы?
Он не двигается с места, но отвечает мне:
-А, да, я догадываюсь, вы – Надежда Владимировна Завьялова, верно? Что же, будем знакомы – старший следователь Следственного Комитета Борисов Глеб Сергеевич.
Глава 5. «-А теперь иди к тому автомобилю, на тротуаре, с тонированными стёклами. Голову в мою сторону не поворачивай, ясно?»
Я опускаюсь на стул, стоящий напротив стола – всё, что он говорит, словно уничтожает меня на месте. Что ещё могло произойти? Теперь уже на работе!
-А что случилось? – спрашиваю его абсолютно бесцветным голосом.
Он, видимо, понимает моё состояние – как бы я не хорохорилась, бледное лицо и тёмные круги под глазами выдают меня с головой.
-Вы ведь в командировке были? – интересуется он – вот мы и не стали вас тревожить раньше времени, да и зачем, когда дело касается вашего генерального директора.
-Но что случилось? – переспрашиваю я – насколько я знаю, Виталий Юрьевич очень хороший…
-Виталий Юрьевич подозревается в финансовых махинациях, ОБЭП передали нам результаты проверки, теперь наша очередь работать. А всё началось с подозрений руководителя центрального офиса вашей компании…
-Этого не может быть – уверенно заявляю я – я прекрасно знаю шефа, он честный человек и не мог…
-Вы что же, Надежда Владимировна, считаете, что мы здесь не работаем, а ваньку валяем? Или может быть, думаете, что кто-то подставляет вашего начальника?
Я замолкаю. В самом деле, что это я… У самой неприятностей столько, что хоть сейчас верёвку на шею, а я ещё за кого-то отвечать собралась.
-И… что же теперь с нами будет? С остальным персоналом?
-Пока офис будет закрыт, до результатов проверки. Но сразу скажу, что руководители центрального аппарата намерены целиком поменять весь «костяк» руководящего состава.
Я шумно выдыхаю. Вот это новости! Теперь ещё я и без работы осталась! Весёленькое дело. Верно говорят – беда не приходит одна.
-Полный расчёт также получите после проведения проверки, это где-то ещё неделя-полторы. А пока… прошу освободить помещение. Оперуполномоченному на входе отдайте ключи от кабинета и всё, что относится к вашей работе.
-У меня только отчёт по открытию филиала в N*** - рассеянно говорю я.
-Вот его и отдайте – он кивает мне, давая понять, что наш разговор закончен, и утыкается в ноутбук.
Мне ничего не остаётся, как встать и уйти, конечно же, отдав сотруднику на входе всё, что имело отношение к моей работе.
Я выхожу из здания и плюхаюсь на скамейку в небольшом сквере напротив. Вот тебе ещё один удар под дых, Надежда Владимировна! Что же так не везёт-то в последнее время? Куда пропал тот, кто отвечает за мою фартовость?! Ведь именно такой я себя считала не далее, как несколько дней назад.
Красивый, успешный муж, дом полная чаша, машина, дорогие шмотки, эксклюзивная косметика – все атрибуты красивой и достойной жизни испарились так быстро, словно их и не было.
Да, правильно говорят – построить что-либо очень трудно, а вот разрушить созданное – очень легко. Вот так и Руслан, не моргнув глазом, разрушил мою жизнь. Кому она теперь нужна, эта жизнь?
Гналась за карьерой, за достатком, а надо было бы лучше озаботиться ребёнком. Хотя… Этот подонок, не думая, оставил бы и его вместе со мной без всего, я даже не сомневаюсь. Или всё было бы по-другому?
Где же мы свернули не туда с моим мужем, что для него моя жизнь превратилась просто в разменную монету? Где?
Его директор сказал, что он уволился полгода назад. Что произошло за эти полгода? Чем он занимался? Думаю об этом и припоминаю все «звоночки», которые мне сигналили, и которые я упорно не хотела замечать.
Беспокойные сны Руслана – тревожные, навязчивые, он ворочается, что-то бормочет себе под нос, а утром убеждает меня, что всё это из-за «напряжёнки» на работе, ставший вдруг редким sекс – это я тоже списывала на нашу совместную гонку за карьерой и усталость после работы, задержки Руса якобы «на работе», а на самом деле… Где он был?
Неужели у него появилась любовница? Или вообще вторая жена, которую он любил больше, чем меня? Но зачем это увольнение с работы тогда? Ведь ему бы нужно было содержать уже нас двоих… А может быть, «там» у него уже и ребёнок имеется?
То, о чём я думала, было самым невообразимым. Видимо, глубоко спала моя бдительность, раз я не замечала очевидного. Плохо, Надежда Владимировна, очень, очень плохо!
Что же – делать было нечего, я отправилась домой к Нике. Нужно что-то думать, я не могу постоянно пользоваться её гостеприимством.
Никуся приезжает с работы довольная, как слон – она получила премию за защиту проекта, и светится, как новогодняя гирлянда. На ней аккуратное платье с облегающим верхом и пышной юбкой – в нём она похожа на Мерлин Монро.
Она видит моё расстроенное лицо и тут же затихает, перестаёт радостно щебетать.
-Надюш, что случилось? – спрашивает у меня, присаживаясь рядом.
Я рассказываю ей историю со своей работой, она смотрит на меня, открыв от удивления пухлые, накрашенные розовой помадой, губки.
-Вот же чёрт! – дослушав мой рассказ, хлопает себя ладошкой по коленке – всё один к одному! Что делать будешь?
Я пожимаю плечом.
-Дождусь расчёта на работе, и, если не получу от друзей Руса никакой информации о нём – уеду к родителям. Не хочу здесь оставаться – всё будет напоминать о нашей любви с ним и о счастливом прошлом. Мать, конечно, будет в шоке вместе с папой, но они мои единственные и близкие люди.
-Надюш, ну ты что? – она обнимает меня – а я как же?
Целую её в щёку.
-Ты моя самая лучшая подруга, Никуся, но долго пользоваться твоим гостеприимством я не смогу…
Мы болтаем с ней о том, о сём до самого сна, и ночь опять кажется длинной, глухой и враждебной из-за бессонницы. Утром я еле стаскиваю себя с кровати, заставляю пойти в душ и хотя бы немного что-то в себя запихать. В зеркало смотреть не хочется – я совсем исхудала с этими переживаниями, лицо осунулось и подурнело, острые скулы торчат наружу, большие глаза с тёмными кругами смотрят абсолютно безразлично на всё, что происходит вокруг.
Так, в этом безразличие, проходит несколько дней – я могу только плакать, валяться в кровати и спать. Меня не интересуют ни новости вокруг, ни вопрос о том, где сейчас Рус. Время для меня словно застыло, и я живу в каком-то вакууме, куда нет доступа никому.
Никуся пытается меня растормошить, вытащить прогуляться, сходить в бассейн, но я только с тоской смотрю на неё и мотаю головой, мысленно умоляя её дать мне умереть прямо тут, в этой кровати.
Конечно, я не умру… Но как мне жить с этим дальше?! «Чёрная вдова» - ха! Кому-нибудь расскажи – ухохочется человек, будет кривляться в своём смехе, как паяц, высмеивая мою дурную слепую любовь и привязанность к Русу.
В субботу мы едем сначала к Анатолию – товарищу Руслана по работе. По бывшей работе. Он открывает дверь своей квартиры, ещё сонный, такое ощущение, что вчера гулял и развлекался до полночи, удивлённо смотрит то на меня, то на строгую Нику, ничего не понимает и тянет удивлённо:
-Надя? Привет! Какими судьбами?
-Привет, Толь. Впустишь?
Он пропускает нас в квартиру. Толян живёт один и развлекается на полную катушку. Вот и сейчас мы видим стол, щедро уставленный закусками, колоду карт и пепельницу, полную окурков. В открытое окно врывается свежий поток воздуха, который беспощадно уносит из квартиры посторонние запахи.
-Надь, что-то случилось?
Я внимательно смотрю на Толика и спешу огорошить его вопросом:
-Толь, ты знаешь, где Руслан?
Он, видимо, не совсем понимает мой вопрос, потому что молчит, потом также молча открывает холодильник, достаёт оттуда стеклянную бутылку пива, пьёт из неё, морщится и спрашивает:
-А почему я должен знать, где Рус?
-Ну вы друзья, может, он говорил тебе что-то?
В ответ он снова молчит, а потом спрашивает:
-Надь, а что случилось-то?
В этот раз не выдерживает Ника:
-А случилось то, молодой человек, что ваш обожаемый дружок продал всё имущество, вплоть до драгоценностей и жилья, и исчез в неизвестном направлении. А мы ищем его, чтобы посмотреть этой сволочи в глаза.
Да, Никуся особо в выражениях не стесняется… Анатолий падает в кресло и удивлённо выдаёт:
-Нифига себе! Ну, дела!
-Толь, так ты что-нибудь знаешь? Если знаешь, заклинаю, скажи!
Он с жалостью смотрит на меня и говорит:
-Да мы в последний раз с ним виделись незадолго после того, как он уволился. И то он спешил куда-то. Так, перекинулись парой слов… Я потом пытался звонить ему и предлагал встретиться, но он постоянно отговаривался занятостью своей. Я думал, ну ладно, потом встретимся, видать, на новой работе осваивается…
-А он уже тогда начинал рвать старые контакты – проговорила задумчиво Ника.
-Толь, а он тебе не говорил, почему увольняется? – спрашиваю у него.
Тот пожал плечами:
-Сказал только, что нашёл очень выгодное дельце. Мол, доход офигенный, и потом, когда первые бабки пойдут, можно ничего не делать – лежать и плевать в потолок. Я помню, тогда ещё предостерёг его, мол, так не бывает, это шулерство какое-то, а он стал смеяться и говорить, вот встретимся через годик-другой и поглядим.
-Но он не сказал, что это за работа?
-Да нет… Как-то скомкано мы тогда попрощались с ним. И вообще, он нервный в последнее время перед увольнением был.
-А знаешь, что я думаю? – спросила меня Ника, когда мы вышли от Анатолия – я думаю, что твой муженёк вложился во что-то, где ему посулили выгодную прибыль, что-нибудь типа инвестиций с просто неземным доходом. Вложился – и прогорел, да ещё и должен остался. А потому продал ваше имущество, и чтобы не смотреть тебе в глаза, сграбастал остальное, что осталось после выплаты долгов, и смылся…
Я молчу в ответ на её возмущённую реплику, потому что сама уже не знаю, что мне думать о Руслане. Неужели все полгода этот человек мог притворяться любящим мужем? Разве так бывает и какой нужно иметь актёрский талант для подобного?!
-Интересно, знает ли хоть что-то его одногруппник? – бормочет Ника, не глядя на меня – как можно быть таким подонком?
Вот и я задаюсь этим же вопросом. Конечно, сама виновата – слишком я доверяла мужу, слишком его любила, чересчур сильно, потому что действительно любила! А что получила взамен? Осталась ни с чем. Да, если Женька ничего не знает, то мне остаётся только одно – поехать к родителям.
Конечно, мама будет очень расстроена, да и отец тоже, но уж я-то точно знаю, что всегда могу рассчитывать на их помощь и поддержку. Тем более, ничего другого мне всё равно не остаётся. Вряд ли я быстро найду работу, деньги заканчиваются, расчёт на прежней работе вряд ли будет большим, а сидеть на шее у подруги я не собираюсь.
Женька встречает нас с таким же, даже большим, удивлением, как и Анатолий. Но в отличие от него Женька парень серьёзный, семейный, обзавёлся уже двумя детишками и обеспечивает свою семью, работая на какой-то очень приличной должности. Мы сталкивались пару раз в гостях, болтали и общались, но в основном Рус сам встречался со своим другом раз-два в месяц где-нибудь на нейтральной территории.
Женька смотрит на меня непонимающе и улыбается так, словно в действительности рад меня видеть.
-Надюша! Какими судьбами?
-Привет, Жень – здороваюсь я и спрашиваю сразу в лоб – Жень, ты не знаешь, куда мог уехать Руслан?
-Что? – настораживается тот – а он собирался куда-то ехать?
Чтобы предотвратить очередной прямолинейный выпад Ники, рассказываю ему всё, как есть.
Он от удивления сползает по стенке, усаживается на корточки и закуривает.
-Вот это новости! А я-то думаю – чего он все свои соцсети поудалял. А он свинтил, оказывается…
-Так ты знаешь, куда он ехать собирался?
-Конечно, нет, Надь. Вряд ли при таком раскладе он кому-то что-то сказал. Мы последний раз с ним виделись месяца полтора назад, но он был какой-то нервный. Посидели с ним в баре тут, неподалёку, ему постоянно кто-то названивал…
-Женщина?
-Нет, мужской голос был. Он выходил и ругался с ним.
-Ты знал, что он уволился полгода назад?
-Нет, он не рассказывал мне. Я подумал тогда, при нашей последней встрече, что у него на работе проблемы… Вот он и дёргается. И вообще, он мне показался каким-то жёстким, даже жестоким. И страшно уставшим. Словно вот-вот с ним произойдёт какой-то взрыв эмоциональный.
Он замолчал, потом произнёс:
-Извини, Надя, я ничего не знаю. Если знал бы – конечно, сказал. Честно говоря, совершенно не ожидал подобного от Руса.
Мы попрощались с ним и он, бормоча что-то под нос, ушёл к себе.
-Вот и потеряна последняя надежда – горько усмехаюсь я – Господи, ну за что мне это всё?
-Надь – Ника пытается меня успокоить – Надя, не расстраивайся. Этот подонок рано или поздно всё равно за всё расплатится. Не переживай, может, ещё образуется всё.
Но в течение последующих дней я твёрдо решаю вернуться в свой родной город, туда, где остались мои родители. Всё равно ничего уже не изменить. Руслана я вряд ли найду, а жить дальше как-то надо. Хотя зачем? И для кого?
Через несколько дней я получаю расчёт, трудовую книжку, заказываю через интернет билет на самолёт и собираю вещи.
Ника плачет, провожая меня, уговаривает остаться и убеждает, что я совсем не буду ей в тягость, а работу найду обязательно, и могу жить у неё, сколько душе угодно. Но решение принято и отступать я не намерена.
Прошу её не отвозить меня в аэропорт, вызываю такси. Не люблю этих душещипательных проводов и сцен с прощаниями – этого мне хватило с лихвой с Русланом, и всё оказалось ложью.
Спускаюсь вниз, выхожу из подъезда, вижу такси недалеко от него.
Сзади раздаётся какой-то шорох, мои губы закрывает широкая ладонь, а у горла я чувствую что-то холодное и острое.
-Не шуми – тихонько шепчет мне кто-то на ухо – не поднимай панику, а то зарежу на месте, поняла?
Я испуганно киваю.
-А теперь иди к тому автомобилю, на тротуаре, с тонированными стёклами. Голову в мою сторону не поворачивай, ясно?
Я вижу автомобиль и послушно направляюсь к нему. Мой неизвестный спутник уверенно обнимает меня горячей рукой за талию, заставляя идти быстрее. Интересно, что ему нужно от меня и кто он такой?
Он открывает передо мной дверцу машины и осторожно прикладывает что-то к моему рту. Какую-то мягкую ткань. Я пытаюсь вдохнуть и нечто сладковатое проникает внутрь моего организма. Тёплое облако, вязкое и текучее, окутывает мой мозг и последнее, что я помню – кто-то усаживает меня в незнакомую машину.
Глава 6. «-Как же вы, женщины, глупеете от любви. Это не только удивляет, но и пугает даже иногда. Знаешь, я любил твоего мужа, как собственного сына, а он отплатил мне такой монетой…»
Я прихожу в себя и понимаю, что нахожусь в неизвестном мне помещении. Я никогда раньше не была здесь и от этого мне становится страшно. Кто меня похитил и зачем? Может быть, это как-то связано с Русланом? Может, и мой муж тоже у них?
Открываю глаза. В этой небольшой комнате темно из-за тяжёлых, толстых портьер, закрывающих окна. Сквозь них не проникает свет, причём вообще. Ни одного солнечного лучика.
Помещение кажется мне нежилым, но оно очень хорошо обставлено и похоже на комнату для гостей. Старинная софа с изогнутыми ножками, на которой я лежу, пара кресел с дорогой обивкой, книжные шкафы от пола до потолка со стеклянными дверцами и мой чемодан посредине. Вот и всё нехитрое, но очень дорогое убранство.
Я встаю, голова кружится, но мне нужно хотя бы выяснить, где я нахожусь. Шатаясь, подхожу к окну, отодвигаю тяжёлую тёмную портьеру и вижу внизу просторный двор с фонтаном посредине.
Тяжёлые кованые ворота с охраной, несколько машин ближе к высокому крыльцу, я же на втором этаже. Дом высокий, добротный, красиво отделанный, по всему видно, что проживают в нём очень богатые люди. И находится он, скорее всего, за городом.
Двери комнаты тоже скрыты тяжёлыми портьерами с кистями. Дёргаю её – конечно же, заперто… Кому-то очень невыгодно, чтобы я ушла отсюда…
Я изо всех сил долблюсь в неё, в эту запертую дверь, но с той стороны абсолютная тишина. Что ж, придётся ждать, когда меня соблаговолят увидеть и, хотя бы объяснить, с какой целью я здесь нахожусь.
Целый час я занимаюсь тем, что хожу из угла в угол, потом разглядываю книги в шкафах, замечая при этом, что здесь много книг на других языках, есть даже очень старинные, с пожелтевшими от времени страницами, пахнущие пылью и почему-то чернилами.
Наконец, в двери щёлкает замок, она открывается, и я вижу перед собой того самого незнакомца с восточной внешностью, с которым столкнулась в командировке.
-Вы? – удивлённо говорю ему – а… для чего я вам понадобилась?
Он смотрит на меня своими пронзительными, но какими-то холодными глазами, и говорит:
-Ты понадобилась не мне, крошка, а моему боссу. Мне-то ты без надобности, а вот ему – в самый раз…
-Но зачем? – спрашиваю я – что я такого сделала, чтобы вот так хватать меня у подъезда, угрожая ножом, и волочь сюда? Можно было бы всё объяснить – вдруг я бы сама согласилась поехать?
Он усмехается, на его щеке появляются милые ямочки, смотрит на меня так, словно сомневается в моих умственных способностях. В связи с последними событиями я и сама в них уже сомневаюсь.
-Вот сейчас и узнаешь. Пойдём, он ждёт нас внизу.
Он берёт меня за локоть и ведёт к этому самому неизвестному «боссу».
Винтовая лестница с отделкой, кажется, никогда не кончится. Но вскоре мы приходим в просторную гостиную, обставленную настолько шикарно, что мне кажется, я попала не иначе, как во дворец английской королевы.
В кресле-качалке из плетёного ротанга сидит мужчина. На вид ему лет шестьдесят, он смуглый и черноволосый, напоминает цыгана. Волосы, несмотря на возраст, густые и волнистые, они падают ему на плечи и лоб. Образ дополняет блестящая серьга в ухе. На нём парчовая жилетка и тёмные свободные брюки. Белоснежная рубашка оттеняет смуглую кожу.
-Ну что ж, здравствуй, красавица – говорит он, глядя на меня тёмными глазами. Я понимаю, что взгляд его нельзя назвать доброжелательным – он смотрит не то, что жёстко, а даже жестоко. И с этим взглядом совершенно не вяжется его голос – мягкий и бархатный.
-Вы зачем меня похитили? – вместо приветствия спрашиваю у него – это уголовная статья вообще-то.
Он молчит некоторое время, вероятно выжидая, когда же моё напряжение достигнет апогея, потом обращается к восточному красавцу.
-Заур, будь добр, принеси мою трубку.
Тот уходит и возвращается с длинной трубкой, украшенной камнями и какими-то узорами. Я никогда не видела ничего подобного, а потому невольно любуюсь этой вещью. Незнакомец закуривает и приятный пряный аромат распространяется по комнате.
-Вряд ли кто-то будет усиленно искать тебя, милая – говорит он наконец – разве что твоя подружка… А родители у тебя далеко…
-Допустим, что так. Но всё-таки вы можете мне объяснить, зачем я здесь?
-Потому что пришло время платить по счетам – мягко говорит он, и я чувствую, как липкий животный страх наполняет меня от кончиков пальцев на ногах и до макушки.
-О чём вы? – спрашиваю его.
-Вслед за мужем собралась? – усмехается он – но ведь я бы рано или поздно нашёл вас – его и тебя.
Я бессильно опускаюсь на стоящий напротив него стул.
-Я не знаю, где мой муж – говорю ему – а ехать я собралась к родителям.
Я называю ему город, в котором живут мои близкие. Незнакомец смотрит на Заура. Тот кивает головой. Вероятно, он уже успел проверить эту информацию в моём телефоне.
-Почему я должен верить тому, что ты не знаешь, где твой благоверный?
-Он уехал, распродав наше общее имущество, пока я была в командировке в N***. Кстати, ваш прислужник может это подтвердить.
По нахмуренным бровям Заура становится понятно, что слово «прислужник» ему совсем не понравилось.
-Вы можете мне объяснить, что я здесь делаю и что со мной будет дальше?
-Твой муж, красавица, должен мне денег. Много денег. Он ввязался в очень некрасивую историю… Моё казино… Терпит из-за него убытки. Он назанимал денег и не хочет их отдавать.
-Казино? – спрашиваю я удивлённо – но это же… запрещено…
-Кому запрещено, а кому нет – усмехается он – для меня вообще не существует слова «запрет», детка.
Так вот, значит, где пропадал Руслан всё это время! Он… игрок… Отсюда его нервное состояние, плохой сон, раздражительность в последнее время.
-Знаешь, как это бывает? – спрашивает меня незнакомец – азарт, постепенно втягиваешься, сначала выигрываешь, а потом начинаешь проигрывать. А остановиться уже не можешь. Моё казино даёт в долг, и я верил твоему мужу, он был для меня, как сын, думал, никогда не подведёт меня. А он… Мало того, что и не собирался отдавать мне мои деньги, так ещё и скрылся в неизвестном направлении. Ну, а поскольку ты для него самый близкий человек, как я считал, решено было забрать тебя и держать у себя, пока он не появится.
-Он не появится – я вдруг почувствовала, что мне стало необычайно спокойно. Неужели тут всё и кончится? Да уж скорее бы… Родителей только жалко – он всё продал, и даже мои драгоценности отнёс в ломбард, а вещи выбросил. Так что вряд ли он клюнет на меня, как на приманку – я встала и подошла к мужчине – так что лучше сразу давайте покончим с этим. Мне всё равно теперь незачем жить…
Его брови удивлённо взлетели вверх.
-Вот как? И ты так просто готова распроститься с жизнью из-за этой гниды?
-Я любила мужа. А он оставил меня без всего. Кроме этого, я лишилась работы, не по его, конечно, вине. Просто беда не приходит одна. Потому я решила, что в этом городе меня больше ничего не держит, а рядом с родителями я смогу зализать свои раны.
Он помолчал немного, опять затягиваясь своей трубкой, а потом сказал:
-Видишь ли, милая моя, дело-то даже не в деньгах вовсе. Что деньги? Это так, пыль, бумажки, у меня их сколько хочешь, бери, мне не жалко! Я тебе, как говорится, ещё отвалю… Но не поступай, как последняя сволочь… А он, мало того, что остался мне должен, ещё и лишил меня близкого человека, единственного близкого человека. Это для меня болезненнее всего.
-Что? – удивлённо спрашиваю я его – близкого человека? Но как это произошло?
Он смотрит куда-то словно сквозь меня, я поворачиваюсь и вижу на стене большой портрет молодой красивой девушки, почти ребёнка.
-Это Нурия, моя племянница, ей было семнадцать…
-Было?
-Да. Она без памяти влюбилась в твоего мужа, а он… Просто воспользовался ей… Не уследил я за девочкой, расслабился, думал, взрослая уже, поумнела. Её родителей – моего брата и его жену – убили, когда ей было всего два года. С тех пор я стал ей отцом. Две недели назад её нашли в ванной, полной кроvи, с перерезанными венами. При ней была записка, в которой она писала, что не может жить без Руслана, любит его, что отдала ему свою честь, а он бросил её. Для девушек нашей веры принято хранить девственность до замужества. Моя девочка не смогла справиться с тем, что он так нагло воспользовался ей, а потом бросил, и она решила уйти из жизни.
-Но почему вы думаете, что речь в записке идёт именно о моём муже? – мне всё ещё не хочется верить, что Руслан изменял мне – мало ли мужчин с подобным именем?
-Мы уверены в том, что это именно твой муж. Он был вхож в мой дом, знал Нурию, кроме того, некоторые записи с камер видеонаблюдения убедили нас в том, что это именно Руслан. Заур! Принеси ноутбук!
Заур исполняет указание, и мужчина открывает папку, а потом файл. На видео мой муж и девушка с портрета. Они страстно целуются, сидя в машине Руслана недалеко от ворот дома. Руслан смотрит на неё таким взглядом, которым когда-то смотрел на меня… Нет, это невыносимо!
Мужчина наблюдает за моей реакцией и, видимо, понимает, как мне больно видеть это всё.
-Теперь понимаешь, почему мне важно отыскать твоего мужа? Дело не только в его долгах…
Я кивнула. Мне до слёз было жаль эту юную, искалеченную жизнь. Когда Руслан стал таким? Или он таким и был, а при мне лишь притворялся? Сколько жизней он разрушил и сколько разрушит ещё, пока его кто-то не остановит. Значит, он всё-таки мне изменял… Когда только успевал – и в долги залазить, и с этой невинной девочкой развлекаться.
-Мне очень жаль, что вы потеряли свою племянницу. Мне очень жаль, что это случилось из-за моего мужа. Но я не знаю, чем вам помочь. Мы с подругой тоже искали его – и в соцсетях, и по его знакомым и друзьям, но его и след простыл. Я понимаю, что око за око, а потому… Предлагаю вам мою жизнь за жизнь вашей девочки. Понимаю, что это не вернёт её, но может, вам станет чуть спокойнее…
Он усмехается.
-Никогда не видел людей, подобных вам. Обычно все просят наоборот пощадить их, вы же предлагаете сами забрать у вас жизнь. Но я не делаю этого просто так, дорогая. А учитывая все обстоятельства, вы сами – жертва Руслана. Да и жизнь твоя мне не нужна, поверь…
Он опять затянулся трубкой, помолчал, глядя на меня сквозь облачко дыма, потом повернулся к Зауру:
-Уведи её в комнату, мой мальчик. Я подумаю, что мне делать. Распорядись на кухне, чтобы ей принесли поесть – он повернулся ко мне – я думаю, вы взрослая женщина и понимаете, что сбежать отсюда невозможно, ну, и кроме того, не будете делать глупости…
Я киваю:
-Мне всё равно, что со мной будет.
Он качает головой:
-Как же вы, женщины, глупеете от любви. Это не только удивляет, но и пугает даже иногда. Знаешь, я любил твоего мужа, как собственного сына, а он отплатил мне такой монетой…
-Кто он, твой босс? – спрашиваю я у красавца по пути в комнату. Тот пожимает плечами:
-Бизнесмен. Криминальный авторитет. Денег столько, что может купить полмира. Занимается оружием, казино. Впрочем, тебе совершенно не обязательно это знать. Что-то я чересчур разоткровенничался…
-А почему ты следил за мной, когда я ездила в командировку?
-Босс стал подозревать, что Нурия связалась с Русланом, да и сам Рус был в последнее время какой-то дёрганый… Он поручил мне следить за тобой, и поставил слежку за Русланом, но тому удалось незаметно смыться через крышу дома. Наши лохи пасли его перед подъездом, а он выбрался с противоположной стороны, спустившись по противопожарной лестнице. Мы думали, он поедет следом за тобой, но ты вернулась в город.
В комнате я первым делом раздвигаю портьеры. Когда мне приносят поесть, беру с полки в шкафу книгу. Да, еда в этом доме – просто высший класс. Говяжий стейк с брусничным соусом, отварной бурый рис, салат из свежих овощей с морепродуктами, много фруктов – яркие, спелые гранаты, мандарины, груши и ананас. И для меня одной – бутылочка красного вина. Что ж – самое время напиться!
Я смакую вино бокал за бокалом и к вечеру напиваюсь с одной бутылки так, что сразу же чувствую потребность расплакаться и реветь, не останавливаясь. Что я и делаю, проклиная Руслана, свою неудавшуюся жизнь и весь этот мир, в который я неизвестно зачем пришла.
Сквозь слёзы я просто молю Господа, чтобы всё это наконец закончилось, чтобы этот неизвестный человек, владелец дома, захотел просто избавиться от меня. Только бы без боли… Очень не люблю это.
Я падаю на софу прямо в одежде и засыпаю, иногда всхлипывая во сне. Всё это кажется сплошным непрекращающимся кошмаром. Мало того, что Руслан влез в огромные долги, он ещё стал и причиной смеrти молодой девушки. А ведь я думала, муж любит меня. Ни разу он не дал мне повода усомниться в себе. Или – я была так слепа и глуха, что просто не хотела видеть очевидных вещей?
Просыпаюсь я с сильной головной болью. Бутылка вина для меня одной – это слишком много, теперь, видимо, придётся расплачиваться за вчерашнее легкомыслие.
На завтрак мне приносят тосты с сыром и овсянку – выглядит всё это аппетитно, но есть совсем не хочется. Скорее бы всё это закончилось!
Но Заур приходит за мной только ближе к обеду. Он насмешливо смотрит на меня, словно понимая, что я страдаю от похмелья, потом говорит:
-Пошли, босс ждёт.
Наконец-то! Возможно, это последний день моей жизни. Тем лучше!
Мы опять приходим в ту же гостиную. Мужчина задумчиво стоит у портрета племянницы.
-Дядя Ренат! – негромко окликает его Заур. Тот поворачивается и смотрит на нас. Вчера, когда он покачивался в кресле, я и не обратила внимания на то, что у него ещё довольно крепкая и мускулистая для его возраста фигура. Сегодня это видно невооружённым глазом.
Он кивает мне на стул, а сам опускается в своё кресло. Насмешливо замечает мне:
-Не нужно было так напиваться вчера. Голова болит, наверное?
Ну конечно! Как я не подумала об этом? Скорее всего, в комнате натыканы камеры видеонаблюдения. Вероятно, они наблюдали за моей истерикой, за тем, как я молила Всевышнего о своём конце… Может быть, даже смеялись…
Он просит Заура принести вино и тот приносит бокал. О, именно об этом я и хотела просить! Ведь я имею право на последнюю просьбу, как и все обречённые…
Выпиваю вино, вопросительно смотрю на мужчину.
-Я много думал вчера – начал он – и пришёл к выводу, что однозначно ты не должна отвечать за своего подонка мужа. А потому я хочу предложить тебе сделку.
Глава 7. «-Ты издеваешься? Я оказалась без всего, на улице, выкинутая, как щенок, под дождь. Мои вещи оказались в ближайшей мусорке, потому что этот гад не хотел обременять себя ими, а драгоценности – в ломбарде! И ты сейчас говоришь мне те же слова, которые когда-то говорил он!»
-Сделку?! – я смотрю на него несколько удивлённо, в голове моей после вчерашнего всё ещё бьют колокола, несмотря на спасительный бокал вина, а потому я не совсем хорошо соображаю – и что же это за сделка? Буду участвовать в ваших криминальных делах?
Он усмехается невесело, потом заявляет:
-Согласись, девочка, ты передо мной в долгу. Твой муж украл у меня приличную сумму денег, соблазнил мою племянницу, что привело её к смеrти, а ты не сделала ничего, чтобы остановить его. И даже больше – ты не знала о том, что твой муж настоящий подонок и проходимец.
«Такой же, как ты!» - хочется крикнуть мне ему в лицо. Но я молчу. И говорю совершенно другое:
-Я ведь вам уже говорила, что я любила его… И ничего этого не замечала.
-Я помню. Ты сама отчасти жертва. Но давай ближе к делу. Итак, наша сделка… Ты поможешь мне отыскать своего муженька и, больше того, ты поможешь восстановить справедливость…
-Хотите уbить его? – абсолютно холодно и отстранённо, словно я не прожила с Русланом пять лет, спрашиваю у этого непонятного мне пока мужчины – я не хочу в этом участвовать. Несмотря на то, что, как вы сказали, мой муж подонок и проходимец. Я не уbийца, и не хочу марать руки кроvью.
-Ты всерьёз думаешь, что мне нужна его поганая жизнь? – он насмешливо смотрит на меня – ну, это и понятно – ты совсем плохо меня знаешь… Я никогда не уничтожаю физически своими руками, – словно в доказательство, он поднимает и подносит к лицу свои руки – но в данном случае мне противна сама мысль о том, что этот урод сдохнет вот так легко…
Я резко встаю, подхожу к его креслу, опираюсь ладонями на подлокотники и смотрю ему в глаза. Боковым зрением вижу, как дёргается в мою сторону Заур, но мужчина останавливает его движением руки.
-Так а чего же вы тогда хотите? – спрашиваю у него.
И вижу в глазах этого сурового «босса» какую-то жалость и печаль. Я заметила за тот короткий промежуток времени, что такой взгляд у него становится, когда он смотрит на портрет Нурии.
-Я хочу – медленно говорит он – чтобы твой муж пожалел, что появился на этот свет, что обманул меня, тебя и мою племянницу. Для этого надо отнять у него самое дорогое. А что для него самое дорогое, девочка?
Я пожимаю плечами:
-Наверное, деньги… Ну, и жизнь…
Он поднимает указательный палец вверх:
-Маленькое уточнение – та жизнь, которая есть у него сейчас.
-И что же я должна буду делать? Он ведь меня к себе не подпустит…
-Вот! – восторженно изрекает дядя Ренат – для начала мы найдём твоего мужа, потому что рано или поздно он где-нибудь, да всплывёт. Это сейчас он затаился, лёг на дно, но скоро он, поверь мне, расслабится, и как-либо себя проявит. И тогда я разработаю план, который ты должна будешь реализовать, подобравшись к нему максимально близко. А для реализации этого плана мы изменим тебе внешность.
-Что?! – удивляюсь я и непроизвольно касаюсь своего лица – вы с ума сошли?! Пластика?! Но… я не хочу ничего менять!
-Ты ведь даже не дослушала – спокойно продолжает он – я предложил тебе сделку, а это что значит?
-Что? – спрашиваю я. У меня испортилось настроение, потому что мне совсем не улыбалась перспектива поменять своё лицо и тело.
-Это значит, что если ты мне поможешь в реализации плана, я тебя щедро награжу в ответ.
-Но ведь вы и так уже потеряли деньги из-за моего мужа, а теперь собираетесь щедро наградить меня, если соглашусь на ваше предложение? Я ничего не понимаю.
-Я тебе уже говорил, деньги – это пыль для меня, у меня их сколько хочешь, бери – я тебе ещё дам. Весь доход этого города, помимо налогов, стекается в мой карман. Скажем так… не совсем законный доход…
-Вы губите людей – качаю я головой – делаете из них игроманов, нарkоманов…
-А ты не могла бы смотреть на меня сквозь призму только той ситуации, которая сложилась у меня и тебя с твоим мужем? Тогда ты поймёшь, что я не так уж неправ. Ты – моё оружие… Оружие справедливости… И если у нас всё получится, то я буду думать, что не так уж напрасно прожил эту жизнь, раз избавил мир от такого подонка, как Руслан. Вернее, довёл его до состояния того, чтобы он сам захотел избавить мир от себя.
-Почему именно я – ваше оружие? С таким количеством мордоворотов – я киваю на Заура и вижу, как он морщится – вы можете быстро заставить Руслана раскаяться во всём и вернуть вам деньги.
-Потому что он и тебе причинил много боли. Влюблённая женщина, жена, доверяющая мужу, и вдруг… такое предательство. Ты уничтожишь его, восстановишь справедливость, ну, и поможешь мне – одновременно.
Я отворачиваюсь и иду по гостиной. Останавливаюсь напротив портрета Нурии – огромные девичьи глаза смотрят мне прямо в душу.
-А если я откажусь? – резко поворачиваюсь к дяде Ренату.
Он разводит руками:
-Я отпускаю тебя, восстанавливаю билет на самолёт, и ты летишь к своим родителям. Но подумай сначала – каково тебе будет жить с этим? Во что превратится твоя жизнь? Сидеть рядом со стареющими близкими и знать, что тебя развёл, как лохушку, человек, которому ты бесконечно верила? Знать, что ничего не сможешь вернуть, никому ничего не докажешь. Соломенная вдова… Можно, конечно, постараться забыть, со временем раны заживут, боль утихнет, сердце успокоится… Но сможешь ли ты верить людям дальше? В общем, так. Если поможешь мне – получишь назад квартиру в этом городе, если захочешь, твою, ту, в которой вы жили с Русланом, или другую, неважно, для меня нет ничего невозможного… Получишь хорошую работу и денег за всё то, что сделаешь для меня.
-И никогда вас больше не увижу – продолжаю я.
Он молчит, потом отвечает:
-Если хочешь, можно и так. Ну, и что ты мне ответишь? Кстати, насчёт пластики можешь не сомневаться – в твоём распоряжении будет самая лучшая клиника заграницей – там делала пластику моя мама, это находится в Корее. Клиника дорогая, я всё оплачу. Там можно без ущерба для здоровья и без сильного вмешательства сделать так, что ты сама себя не узнаешь.
«И родители не узнают меня тоже» - грустно думаю я. А надо ли вообще, чтобы они меня узнавали?
-Кроме того, в течение какого-то времени мы будем следить за Русланом – нам нужно будет выяснить его образ жизни, вкусы, предпочтения. Поймём, какие женщины ему по нраву, а уж потом… Кроме того, тебя надо подготовить физически, совсем немного, но надо – случится может всякое, хотя мой план будет скорее заключаться в нанесении ударов на моральном уровне и материальном, а не физическом.
Я присвистнула:
-Смотрю, вы серьёзно настроены…
Он встаёт и идёт к портрету племянницы. Проводит рукой по её юному лицу, в глазах блестят слёзы:
-Я обещал беречь её, в случае чего… И не сдержал обещание. За это мне отвечать перед НИМ – он поднимает палец вверх – когда придёт мой час.
-А ещё за добрую сотню преступлений кто ответит? – спрашиваю его, и сама себе зажимаю рот ладошкой. Вот мой язык в случаях непредвиденности и опасности – просто мой враг!
Он смотрит на меня – в глазах уже не слёзы, а громы и молнии.
-Меня это меньше всего пугает…
Он просит Заура принести ещё вина, подаёт мне бокал и берёт свой.
-Выпьем? – протягивает мне бокал, и мы соединяем их. Они из тончайшего фарфора, их звук напоминает нежные звуки флейты и долго-долго сохраняется. Никогда не видела подобного чуда. Вероятно, они очень дорогие – итак? Ты готова мне сейчас ответить?
Я задумываюсь. Что ему сказать? Да, я очень желаю посмотреть в глаза моему подонку-мужу и просто спросить его: «За что? За то, что любила?»
А с другой стороны – может быть, лучше начать с чистого листа, забыв всё, как страшный сон? Вот только способна ли я теперь на это?
Забыть.
Не знаю.
-Мне нужно подумать – говорю ему и отпиваю терпкое вино. Вкус у него божественный – граната и ещё каких-то фруктов, которые росли где-то там под солнцем, а потом всё это накопленное в себе солнце без остатка отдали этому вину.
Он разводит руками.
-Ты знаешь, где твоя комната. Мы даже не будем запирать двери, если захочешь, сможешь прогуляться во дворе. Ты моя гостья, а не пленница. Да и вряд ли ты сбежишь, тем более, незачем и некуда. Еду тебе также принесут в комнату. Но у меня к тебе одна просьба – подумай хорошенько, прежде чем давать мне ответ.
Я заверяю его, что буду думать долго и очень плотно, хотя бы потому, что никогда передо мной ещё не стоял подобный выбор.
-Заур, проводи гостью – говорит он парню, и затягивается своей трубкой.
Уже у двери гостиной я поворачиваюсь к нему:
-Ещё один вопрос… Где гарантия, что если я соглашусь, после того, как всё будет кончено с Русланом, я останусь жива, и вы исполните всё то, о чём говорили мне?
Он думает, а потом отвечает:
-А ты считаешь, что я, виноватый в том, что недоглядел за моей любимой Нурией, уничтожу человека, который помог мне устранить непосредственного виновника её гибели? Это было бы ещё большим грехом… Кроме того, если ты согласишься, мы подпишем договор. А такие вещи я, как правило, исполняю… Кроме того, конечно, все расходы, связанные с этим делом, я беру на себя. Подумай хорошо, девочка! У тебя в жизни больше навряд ли будет подобная авантюра…
-Авантюр мне в моей жизни уже хватило – отвечаю ему и иду следом за Зауром.
-Хочешь посмотреть оранжерею? – спрашивает он меня. Я согласно киваю, и мы поднимаемся на лифте на самую крышу.
Даже не думала, что дом настолько высок. Оранжерея занимает всю территорию, а сверху её закрывают толстые стеклопакеты. Внутри всё оборудовано по высшему классу – регуляторы температуры, тёплый пол, автополив. Туда-сюда снуют работники, и их довольно много. Растения экзотические, таких я даже не видела никогда, хотя побывала в своё время и в тёплых странах. Всё это цветёт, благоухает и выглядит просто невероятно. Такое ощущение, что ты на другой планете, и теряется счёт времени.
Мои восторженные глаза смотрят на всё это великолепие, я поворачиваюсь к Зауру, а тот начинает мне рассказывать про то или иное растение.
-Откуда ты знаешь всё это? – спрашиваю его.
-Это дядя знает – мы с ним часто приходим сюда, тут он успокаивается. Он мне рассказал.
-Так всё-таки, он дядя твой? А говорит, что у него никого не осталось…
-Он спас меня, приютил и всему выучил. Неродной дядя – уточняет он – просто я его так зову.
-Спас от чего?
-От смеrти. Мне было пять лет, мой отец поссорился с одним «смотрящим» из-за большой суммы денег. Ночью их компания пришла к нам, они уbили отца и мать, и уже было хотели уbить меня, но появился дядя и спас… С тех пор я с ним, и очень ему благодарен за всё, что он для меня сделал.
-Сколько в вашем мире кроvи, ненависти и грязи – говорю я. Видимо, на моём лице написано отвращение, потому что Заур отворачивается – я не знаю этот ваш мир, у меня он совсем другой…
Мы идём вдоль длинных рядов ящиков, грядок и вазонов с растениями. Я рассеянно любуюсь ими, задаваясь вопросом, как они оказались в этом месте, наполненном чернотой.
-Мир один, Надя – говорит мне Заур – просто люди разные…
-Почему твой дядя, будучи криминальным авторитетом, говорит о Боге и так боится кары?
-Он даже в церковь ходит – улыбается Заур – и построил храм на свои средства, передав его потом епархии. У него была очень воцерковлённая семья…
-Но это не может сочетаться – вести такой образ жизни и одновременно верить в Бога – отвечаю я, недоумевая, как вообще такое может быть.
-Я не думаю, что это та тема, которую мы можем обсуждать…
Его размытый ответ меня не устраивает, хотя я и понимаю, что я никто для того, чтобы он тут изливал мне душу. А этот самый дядя Ренат тем более не станет этого делать.
Когда мы спускаемся вниз, я говорю Зауру, что хочу отдохнуть, что голова у меня просто раскалывается.
-Я распорядился поставить в комнату двуспальную кровать – говорит он мне – сегодня выспишься…
Около двери он вдруг резко берёт меня за талию и притягивает к себе. Я чувствую на щеке его дыхание – почему-то холодное и свежее, словно он только что пил ледяную воду из чистого источника. Он смотрит на меня сверху вниз, – оказывается, он достаточно высок – а потом вдруг шепчет:
-Не отказывайся от предложения дяди, Надя! Ты никогда больше не проживёшь такую историю, как эта. Разве тебе не хочется наступить каблучком своей стильной туфельки на лицо своего мужа и спросить его – почему он так с тобой? И потом – ты мне… очень нравишься, Надя. Я никогда не встречал таких женщин, как ты…
Я резко толкаю его в грудь, от неожиданности он делает несколько шагов назад, а я кричу со слезами обиды на глазах:
-Ты издеваешься? Я оказалась без всего, на улице, выкинутая, как щенок, под дождь. Мои вещи оказались в ближайшей мусорке, потому что этот гад не хотел обременять себя ими, а драгоценности – в ломбарде! И ты сейчас говоришь мне те же слова, которые когда-то говорил он!
-Надя! – он теряется – я не хотел тебя обидеть, прости!
-Оставь меня!
Я закрываю дверь своей комнаты на защёлку изнутри, падаю на кровать и рыдаю так сильно, как, кажется, не плакала даже тогда, когда поняла, что муж смылся, оставив меня ни с чем.
-Надя! – он стучит в дверь – Надя, открой, мы поговорим! Я понимаю, что сейчас не время лезть к тебе с чувствами, но… Надя! У нас не принято обманывать женщин!
-Уходи! – кричу я сквозь рыдания – оставь меня!
Весь оставшийся день я не покидаю своё временное пристанище, замок отмыкаю только тогда, когда приносят еду. Вместе с едой я получаю огромный букет цветов, такой тяжёлый, что даже не могу взять его в руки. Цветы эти необычайной красоты, и аромат от них такой, что ударяет мне в голову. К букету приложена записка: «Надя, прости, если я тебя чем-то обидел – я не хотел ничего плохого, и тем более, не хотел, чтобы ты плакала. Прими этот скромный букет в знак моих глубочайших извинений. Вечно твой покорный слуга. Заур»
Я усмехаюсь – вон что удумал! «Вечно твой покорный слуга»! Где только набрался этой пошлости? Наверное, прочитал очередной средневековый роман из школьного курса?!
Также мне доставляют бутылку красного вина – оно более лёгкое, чем то, что мы пили с дядей Ренатом и более импонирует моему настроению. Боже, Надя, ты так алкоголичкой станешь!
Я пью вино, ем идеально приготовленную пищу и думаю. Мне нужно завтра дать ему ответ.
Пытаюсь опять восстановить свои логистические способности, которые, казалось, утратила после позорного бегства Руслана. Господи, какая же я была уверенная в себе, как же я ошибалась в том, что у меня всё просчитано наперёд! Всё это, просчитанное, оказалось деrьмом, полным лжи!
Итак, какие плюсы этой ситуации? Если я соглашусь и всё получится – а план будет принадлежать не мне, а этому дяде Ренату, значит, он и несёт за него ответственность, тогда мне вернётся всё то, что я потеряла.
Если откажусь – уеду к родителям и буду спокойно жить, стараясь забыть всё то, что случилось со мной. Я подумала о маме, которая, выслушав меня, подожмёт губы и скажет, что была права насчёт Руслана, об отце, который схватится за сердце, узнав о масштабе моих потерь, о том, как буду встречать знакомых, друзей, одноклассников, они будут расспрашивать меня о моей жизни, о том, почему я здесь, а не там, и где мой муж… Нет, это невыносимо! Невыносимо! Впрочем, можно сделать морду кирпичом и просто игнорить эти вопросы – тогда со временем они отпадут сами собой.
Но как жить, зная, что где-то на этой же планете живёт человек, который погубил твою жизнь, отняв всё, и даже не материальное, а самое дорогое, потому, это самая страшная потеря – веру в людей, веру в себя, оставил в душе и сердце чёрную, зияющую рану, а сам прожигает жизнь на полную катушку? И что этот же человек виноват в смеrти юной и ни в чём не повинной души, которая только начала жить и поверила в его любовь? Как жить с этим?
Я не сомкнула глаз ночью, а утром проснулась разбитая и конечно, с плохим настроением. Но решение я уже приняла и готова была сообщить его дяде Ренату.
В гостиной меня встретил, в первую очередь, вопросительный взгляд Заура. Почему-то мне показалось, что он тоже не спал этой ночью – под его глазами пролегли глубокие чёрные круги. Он был небрит и напоминал бандита с этим заросшим щетиной подбородком. Тем не менее, это совсем не портило его, а скорее, делало более мужественным.
-Мы ждали тебя – говорит дядя Ренат – ты словно почувствовала – пришла именно в это время. Вот видишь – мы уже слаженная команда…
Он улыбается.
-Присядь. Ты не спала сегодня, я вижу. И так – что решила?
-Я хочу – начинаю я – чтобы вы правильно меня поняли. Я далека от вашей жизни, жизни криминальной, где страдания людей, где грязь, где смеrть. Я думаю, вам стоит найти более подходящего помощника или помощницу. Я же хочу уехать к родителям… Уехать, и постараться забыть всё, что случилось.
Он разочарованно вздыхает.
-Что же… Я не могу настаивать. Заур, отвези её в аэропорт и купи ей билет…
Он встаёт и выходит из гостиной.
В комнате я быстро собираю свои нехитрые пожитки, и выхожу к Зауру, который ждёт меня около входа в дом. У высокой лестницы уже стоит машина.
Вид у Заура виноватый.
-Это из-за меня ты отказалась? Я бы не стал доставать тебя…
-Нет, Заур, ты тут не при чём…
-Не возьмёшь мой букет с собой?
Я улыбаюсь:
-Нет. Пусть он останется в той комнате, как знак того, что мы когда-то были знакомы…
Дальше мы едем молча. В голове моей нет абсолютно никаких мыслей. Перед глазами то и дело встаёт портрет юной девочки с наивными глазами и цветущей улыбкой.
И вдруг мне в голову приходит одна блестящая идея! Ну, конечно! Всё очень-очень просто! Теперь я знаю, что мне нужно делать и как поступить… Я никогда ни о чём не пожалею, я никогда больше не испытаю разочарования… Просто мне придётся воплотить в жизнь то, что вдруг приходит мне в голову. Конечно, уже после того, как я расправлюсь с Русланом!
Я кладу руку на руку Заура, что является для него полной неожиданностью, и говорю:
-Поворачивай назад! Я передумала…
Глава 8. «-Более пятидесяти процентов успеха – спокойно говорит Заур – это твой настрой. Ни одной эмоции, только холодный взгляд, ни одна мышца не должна дрогнуть на твоём лице, даже если ты знаешь, что тебя преследует неудача. Те игроки, которые собаку съели на покере, могут в момент всё прочитать на твоём милом личике, и тогда ты проиграешь…»
Он смотрит на меня, но ни о чём не спрашивает, я вижу, что он удивлён, но он хорошо умеет скрывать свои чувства, а потому разворачивает машину там, где это не положено, «подрезая» белую Хонду и, не слушая раздающиеся вслед проклятия, гонит назад, к дому дяди Рената.
Я не ошиблась – его дом действительно довольно далеко за городом, и природа там просто умопомрачительная.
-Почему ты так гонишь? – спрашиваю я у Заура.
Он усмехается:
-Боюсь, что ты опять передумаешь, и мне снова придётся поворачивать в аэропорт. Почему такая резкая перемена в своём решении?
-У меня появилась блестящая идея…
-Относительно плана?
-Относительно своей жизни после того, как мы решим вопрос с Русланом.
-И что это за идея? Поделишься?
-Нет – мотаю я головой – тебе совершенно необязательно про это знать. И потом, ты не настолько близкий мне человек, чтобы я могла вот так тебе доверять.
-Ты меня беспокоишь. Действуешь на эмоциях. И эта твоя идея… Не нравится мне всё это.
Я смеюсь каким-то истерическим смехом и хлопаю его по плечу:
-Заур, успокойся! У меня точно нет цели убить твоего дядю Рената!
Машина подъезжает к воротам, а потом к лестнице. Первым выходит Заур, меня же не видно за тонированными стёклами автомобиля.
Стоящий на крыльце дядя Ренат кричит ему:
-Ты подозрительно быстро обернулся, сынок!
Заур медленно обходит машину, как в кино, словно в замедленной съёмке. Открывает дверь с моей стороны, подаёт руку. Я опираюсь на крышу машины и, улыбаясь, смотрю на дядю Рената.
На его лице проскальзывает удивление, но он хорошо умеет скрывать свои эмоции, а потому просто улыбается мне в ответ, и говорит:
-Я знал, что не ошибусь в тебе.
В комнате, где я обитала в прошедшие дни, мне предстоит пробыть ещё какое-то время, потому я первым делом берусь за обустройство уюта. Сначала нужно разложить свои вещи. Открываю чемодан и старинный, блестящий лакированной поверхностью, комод. К таким вещам я стараюсь прикасаться с каким-то внутренним благоговением – обожаю старинную мебель. Она дышит натуральным деревом и временами наших бабушек-дедушек… Это ни с чем не сравнимый запах…
Рядом со мной крутится Заур, он вроде старается помочь чем-то многочисленным работницам, которые снуют туда-сюда, устанавливая в комнате удобный компьютерный стол, ноутбук последней модели – его предоставил дядя Ренат, удобное компьютерное кресло. Пара работниц моют окна изнутри и снаружи, прибегая к помощи современного окномойщика.
Но я-то понимаю, что вся суета Заура – это всего лишь попытка подольше побыть рядом со мной, а потому с улыбкой воспринимаю его показные попытки помочь чем-то.
-Почему ты делаешь это сама? – наконец возмущается он, указывая на вещи, которые я без стеснения раскладываю в ящики комода – есть ведь помощницы, они всё сделают.
-Я привыкла сама обустраивать своё рабочее и не только, пространство – отвечаю ему – а вот чего ты тут крутишься, хотела бы я знать…
-Ты прекрасно знаешь, чего я тут кручусь – смущается он, но ненадолго – ты поставила в воду мои цветы…
-Ну, конечно. А что я должна была с ними сделать.
-Если бы я был тебе безразличен – выкинула бы в мусорку.
Я громко смеюсь:
-Заур, дело вовсе не в тебе! Просто цветы прекрасны, вот и всё! Они мне нравятся и очень жаль будет, если такая красота быстро погибнет. Потому я поставила их в воду!
Он подходит ко мне и смотрит так серьёзно, что я опускаю глаза:
-Надя, я… Я не отступлю… Ты правда очень мне нравишься, и я буду ждать, сколько потребуется. Если я сильно настойчив – ну побей меня, накричи… Только не прогоняй от себя…
Я отворачиваюсь:
-Иди, Заур… Твой дядя пригласил меня на ужин, мне нужно привести себя в порядок и переодеться.
Он стоит за моей спиной молча несколько минут, тянущихся бесконечно долго, потом уходит.
Я остаюсь одна и прошу помощниц переставить мебель так, как удобно мне, потом медленно переодеваюсь, привожу себя в порядок, и спускаюсь в гостиную.
Они уже сидят за столом, и я удивляюсь про себя, что вездесущий Заур здесь. Я думала, мы будем одни с дядей Ренатом, и его план – это только наш план. На изысканно оформленном столе разного рода блюда с божественными ароматами, много зелени, фруктов и шампанское в ведёрке со льдом.
Дядя Ренат галантно отодвигает мой стул, помогает мне сесть, я с благодарностью киваю ему.
Он подаёт знак Зауру, тот открывает шампанское и разливает его по бокалам.
-За тебя. Надя! – говорит дядя Ренат – и за то дело, которое вам с Зауром предстоит сделать вдвоём.
-Что? – я поперхнулась шампанским – с Зауром?
-А что тебя смущает, детка? – спрашивает дядя Ренат – кто-то должен стать твоей тенью, когда мы найдём Руслана, и на всякий случай охранять тебя. Лучшей кандидатуры, чем Заур, не найти…
Я даже не пытаюсь с ним спорить – я согласилась на его условия, и мне остаётся только следовать им.
-Кроме того, я уже давно заметил – он хитро щурит глаза – что Заур не совсем ровно к тебе дышит. Это будет, в случае чего, подогревать его злость. В таком состоянии против него никому не устоять.
Я пытаюсь отвлечь его от неприятного для меня разговора.
-Итак, что за план вы разработали?
-Сначала деточка, мы должны обязательно найти Руслана. Но пока он затаился на дно, мы воспользуемся этим временем, и ты получишь несколько уроков стрельбы, рукопашного боя и карточной игры. Всему этому тебя тоже научит Заур – он в этом дока, равных ему нет. Кроме того, тебе нужно подучить английский, и правила этикета, а также ты научишься одеваться и накладывать макияж. Всё это ты и так делаешь безупречно, но кое в чём всё-таки есть ошибки. Мой стилист тебя научит. Дальше у меня к тебе есть просьба – постарайся вспомнить, какие женщины нравятся твоему мужу. Ну там, на работе может быть он с кем-то общался, или у общих друзей… Конечно, когда мы его отыщем, мы всё это ещё раз проанализируем по соцсетям, но нужно понять сейчас хотя бы поверхностно, какие женщины ему нравились внешне. Понимаешь?
Я киваю головой.
-И уже потом, на основании этого, мы сделаем тебе пластику, Надя. Ещё раз повторяю – тебе нечего бояться.
-Я и не боюсь – вздёргиваю вызывающе подбородок – честно говоря, мне всё равно. Я готова сделать всё, что вы придумали. Ну, а сам план?
-А это потом. Сейчас важно пройти все эти этапы, которые я назвал. За поиски не переживай – его будут искать мои люди, надёжные и проверенные. И они сделают это, не выходя даже за пределы моего дома. После того, как будет готова твоя новая внешность, вы с Зауром получите дальнейшие указания. А сейчас давайте поужинаем.
Некоторое время мы молча едим. Готова признать – кухня у него несравненна, повара работают на высшем уровне. Впрочем, это я заметила ещё тогда, когда меня только привезли сюда.
-Надя – из задумчивости меня выводит голос дяди Рената – и всё-таки, почему ты согласилась?
Я не знаю, что сказать ему. У меня есть свою цель, но ему про неё знать не обязательно.
Поднимаю голову, мой вызывающий взгляд наталкивается на его изучающий:
-Потому что я посчитала, что вы правы. Справедливость должна, наконец, настигнуть Руслана.
-Она врёт, дядя – внезапно заявляет Заур – у неё есть какая-то другая цель, но она не говорит.
Мы вновь замолкаем все вместе, я утыкаюсь взглядом в тарелку, дядя Ренат пристально смотрит на меня, Заур продолжает жевать салат, старательно работая челюстями. Он растерян и смущён.
Дядя Ренат делает в его сторону жест:
-Заур, мальчик мой… Сердце женское – это такая вещь… Оно недоисследованно и мало кто знает, что хранится в его тайниках. Возможно, когда-нибудь Надя сама нам расскажет…
У меня отчего-то резко портится настроение, я встаю:
-Извините, я устала, голова болит. С вашего разрешения пойду прилягу.
-Иди, Надя – говорит мне дядя Ренат, потом словно спохватывается – и да, чтобы было короче, можешь звать меня просто дядей, если тебе так будет удобно.
Я киваю и ухожу, но около двери останавливаюсь и говорю ему:
-Мне нужно повидаться с одним человеком.
Он спокоен:
-Я знаю, кто это. Твоя подруга. Мои люди её проверили – чиста, как утренняя роса. Но пожалуйста, не рассказывай ей всего – это может быть опасным, понимаешь. Машины в твоём распоряжении, какая тебе удобна. Доверенность сделать – не вопрос. Я не думаю, что ты захочешь сбежать сейчас…
-Вы правы – говорю ему – я не сбегу. Потому что твёрдо намерена сделать то, что вы задумали.
-И всё-таки для поездки к подруге я советовал бы взять тебе с собой Заура. Впрочем, смотри сама…
Я прощаюсь с ними и ухожу в свою комнату. Вот теперь она уже не кажется мне такой уж враждебной и холодной – всё здесь расставлено так, как я хочу, единственное, что не стали трогать – это шкафы с книгами. Раздеваюсь и обнажённая падаю на кровать, убедившись предварительно, что все камеры видеонаблюдения убраны из комнаты, как и говорил Заур.
Раздаётся стук в дверь. Неужели это он? А ведь только о нём подумала… Вот прилипчивый тип! Накидываю длинный пеньюар бордового цвета и иду открывать.
Это помощница – она приносит мне свежевыжатый сок в графине и большую вазу фруктов.
-Хозяин распорядился – объясняет она, а я вдруг понимаю, что все эти многочисленные работники и работницы любят этого самого дядю Рената. Столько теплоты в голосе… Наверное, он не обижает их и хорошо платит.
-Завтрак у нас обычно в девять, но вы можете сказать, и вам будут приносить раньше или позже – говорит она, а я убеждаю её, что всё в порядке и меня вполне устраивает это время. Мне хочется, чтобы она побыстрее ушла.
Потом с наслаждением растягиваюсь на кровати, пью сок из стакана, ем сладкий виноград и думаю о том, как в считанные дни изменилась моя жизнь. Скоро изменится и моё лицо, и тело… И я стану просто безликим существом – у меня не останется ничего моего. Есть ли смысл сокрушаться по этому поводу? Теперь уже нет – дело сделано, отступать поздно, да мне и не хочется уже отступать.
Ведь я поклялась самой себе, что то, что я задумала для себя, я не осуществлю, пока не восстановлю справедливость и не накажу Руслана. А потом уже можно будет привести в исполнение мой персональный план.
Только вот родители – что сказать им? Это, пожалуй, самый непростой вопрос из тех, что меня мучают в последнее время. Придётся ведь… врать. А я не умею этого делать.
Завтра дядя Ренат должен вернуть мне телефон. Он сказал, что я должна сама что-то придумать для моих родных. Как-то объяснить эту пластику, ведь он думает, что после всего, что мы совместно сделаем, я смогу продолжать жить так, словно ничего не случилось, и буду общаться с мамой и отцом, а это значит, что нужно будет показаться им на глаза. Наивный…
Так ничего и не придумав, я засыпаю, и сон мой лёгок и безмятежен. Утром меня будят осторожным стуком в дверь – это принесли завтрак. Овсянка на молоке со свежей черникой и клубникой, горячий чай с пряным ароматом гвоздики и облепихи, идеально ровные, блестящие панкейки с соусом из слив… Да уж – кормят тут отменно, а самое главное – правильно.
Кажется, в последнее время я не получала такого наслаждения от завтрака. Я иду в душ, потом с удовольствием поглощаю всё, что принесли, одеваюсь и спускаюсь вниз. Навстречу мне попадается Заур. Он аккуратно берёт меня за руку, целует пальцы и спрашивает:
-Как спалось?
-Отлично – отвечаю я, улыбаясь – как никогда за прошедшие дни.
-Это хорошо. И вид у тебя посвежевший. Иди, поздоровайся с дядей, и у нас с тобой занятия по стрельбе и рукопашному бою.
Дядя Ренат в гостиной. Подхожу к нему, он смотрит вопросительно, потом спрашивает:
-Как тебе завтрак?
-Изумительно – отвечаю ему – спасибо за заботу обо мне. Даже муж так не заботился, как вы.
-Ты преувеличиваешь. С гостями у меня только так. Какие планы на день?
-Сейчас занятия с Зауром – стрельба и рукопашный бой, потом посмотрим. Но я бы хотела, чтобы побыстрее начали преподавать английский и этикет, а также эти ваши карточные игры.
Он кивает.
-Нагружать себя сильно пока не стоит, тем более, я так думаю, Руслан проявит себя где-то месяцев через шесть. Потом тебе надо будет примерно недели три отдохнуть перед операцией, ну и где-то месяцев шесть понадобится на саму операцию и восстановление после неё.
-Так долго? – пугаюсь я.
-А что ж ты думала, девочка? Это дело не быстрое. Даже мои спецы не смогут найти его за короткий промежуток времени. Скорее всего, пути отхода он подготовил заранее – новый паспорт, и не только российский, новое имя… Для нас сейчас самое главное – набраться терпения и ждать, особенно тебе. С горячей головой лезть в такую опасную игру – это заранее проиграть, поняла?
Я понимаю, что он прав. Уж в чём-чём, а в этом он точно опытнее меня. Что же, мой персональный план от меня никуда не убежит…
Вечером я чувствую себя разбитой, хотя внутри меня энергия клокочет через край. Заур загонял меня со стрельбой и рукопашкой. Я никогда особо не увлекалась спортом, а потому на адреналине позволила себе лишний час занятий – особенно меня заинтересовала стрельба. Я восхитилась, как Заур мастерски умеет стрелять «по-македонски», с двух рук, как он стреляет из-за спины, и делает это так обыденно, словно играючись.
На занятии по рукопашному бою он показывал мне приёмы после разминки, а я, сначала не замечая за собой, любовалась на его обнажённый до пояса и блестящий под солнцем торс. На голове его была бандана, и он опять был похож на бандита с этим голым торсом, лёгкой небритостью и в широких, лёгких штанах.
Поймав мой взгляд, он вдруг остановился и тоже уставился на меня. Я смутилась и опустила глаза. Блин, что я за дура! Это то, что называется искрами, которые проскакивают между мужчиной и женщиной? Или я себе напридумывала что-то?!
Нет, я всего лишь по-прежнему люблю своего предателя-мужа и невольно сравниваю с ним других мужчин… Какая же я ограниченная идиотка!
После обеда в гостиной мы с Зауром отправляемся играть в теннис, на корт, который находится за домом.
Заур то и дело бросает на меня взгляд исподлобья, и я прекрасно понимаю, почему – на мне коротенькое теннисное платье цвета насыщенной сирени и такого же цвета спортивные туфли. Белая кепка помогает защищать лицо от ярких солнечных лучей.
Дядя Ренат присоединяется к нам, сидя на кресле-качалке недалеко от корта. Он делает вид, что читает какую-то мудрёную книгу в толстом переплёте, а сам из-под очков то и дело смотрит на нашу игру.
Когда она закончена, и я, запыхавшаяся, подхожу к нему, он спрашивает:
-Ты очень развита физически, Надя. Это большой плюс. Где ты научилась так играть?
-По студенчеству баловалась – отвечаю ему, вытираясь мохнатым полотенцем и с удовольствием принимаю от него стакан холодной воды – спасибо. Пойду в душ.
Все последующие дни в этом доме похожи на этот – завтрак, занятия с Зауром, стрельба, рукопашный бой, бассейн, в котором мы с ним плещемся, как дети, карточные игры. Они-то и бесят меня больше всего! Я ничегошеньки не понимаю в этих покерах, бриджах и преферансах, и меня удивляет, откуда у Заура столько терпения! Он спокойно и методично объясняет мне правила, снова и снова мягко указывает на мои ошибки, показывает и показывает условия игр и все возможные варианты. Я путаюсь, теряюсь, дёргаюсь, а иногда доходит даже до слёз, и я прямо готова всё бросить.
-Более пятидесяти процентов успеха – спокойно говорит Заур – это твой настрой. Ни одной эмоции, только холодный взгляд, ни одна мышца не должна дрогнуть на твоём лице, даже если ты знаешь, что тебя преследует неудача. Те игроки, которые собаку съели на покере, могут в момент всё прочитать на твоём милом личике, и тогда ты проиграешь…
Но пока у меня слабо получается сохранять хорошую мину при плохой игре – это описание как нельзя лучше подходит под мои нынешние знания и умения в этой области, хотя Заур и утешает меня, что всё улучшается с каждым днём.
Ежедневно, кроме субботы и воскресенья, ко мне приходит женщина-стилист, которая учит меня правильно одеваться, подбирать наряды, причёски и украшения. Она же, по совместительству, поднатаскивает меня в английском, а мне в голову закрадывается мысль, что меня готовят не иначе, как к приёму при дворе.
Потом я вдруг начинаю понимать, что всё это не просто так, видимо, у дяди Рената есть соображения относительно того, куда подался мой муженёк. Что же, тем легче будет его найти…
К концу первого месяца я вдруг осознаю, что страшно полюбила спорт, и уже не могу обходиться без наших с Зауром занятий теннисом, утренних пробежек, стрельбы… Для меня открылся какой-то совершенно иной мир. Мир авантюры, карточных игр, мир спорта, красоты, денег… Дядя Ренат щедр и исполняет всё, что я прошу, хотя я делаю это крайне редко, и мои просьбы касаются либо одежды и еды, либо ещё чего-то мелкого и незначительного.
Анализируя поведение моего мужа, вспоминая знакомых, разглядывая фотографии, я прихожу к выводу, что мужу всегда нравились смуглые девушки. Я сама немного смуглокожая, с тёмными, но не чёрными волосами, так что после такого анализа я делаю вывод, что мужа подсознательно тянуло к девушкам, которые были похожи на Нурию, племянницу дяди Рената.
Сообщаю ему об этом, а он говорит мне:
-Я так и думал. Впрочем, ничего удивительно… Кажется, вряд ли он поменяет свои вкусы…
-Хотите сделать из меня мулатку? – хохочу я.
-Посмотрим – он улыбается загадочно – но поверь мне, дитя моё – уродиной ты точно не будешь…
-Успокоили – усмехаюсь ему в ответ.
Иногда к нему приезжают какие-то люди. Они что-то кричат, спорят, доказывают… Пару раз я вижу тех, у кого связаны руки за спиной, но смотрю на них равнодушно, не так, как раньше. Какое мне дело… Видимо, я становлюсь жестокой…
Абсолютно одинаково проходят и следующие два месяца. Я чувствую себя такой сильной, как никогда раньше.
Заур говорит, что я способная ученица и хвалит меня перед дядей Ренатом. А я не вижу у себя каких-то определённых способностей. А вот изменения каждый день наблюдаю в зеркале.
Нет, это не я, совершенно не я! Эта женщина, с дерзким, уверенным взглядом и ироничной полуулыбкой – я? Не может быть, и я никогда в это не поверю! Но зеркало говорит обратное…
Маме я звоню за эти три месяца всего пару раз, ссылаясь на занятость, и тихонько подготавливаю её к тому, что скоро нам придётся расстаться надолго. Из-за того, что приходится врать, мне немного не по себе, иногда я даже плачу от этого, тихонько, у себя в комнате…
А иногда мне снятся страшные сны, настолько ужасные, что я просыпаюсь от собственного крика.
И иногда снится муж, Руслан, снится, что я проваливаюсь в негу его манящих рук и губ. Я просыпаюсь, и долго прихожу в себя, возвращаясь в ту реальность, которая открыла передо мной двери в мою новую жизнь. Жизнь ли?
Утром я просыпаюсь от пения птиц за окном, с разрешения дяди Рената я завела себе канареек и кошку. Заур смеётся над моей привязанностью к животным, но изредка приходя ко мне в комнату, сразу тянет на колени к себе мою Клеопатру, Клео, как я называю её…
Всё это казалось бы какой-то безупречной семейной идиллией, если бы нас не связывало нечто общее… Мой муж…
Это утро ничем не отличается от другого – я просыпаюсь, принимаю душ, завтракаю и, по традиции, спускаюсь в гостиную к дяде Ренату, чтобы поприветствовать его.
Но в этот раз всё было по-другому. Я выхожу из комнаты, навстречу мне движется Заур. В его лице волнение, которое ему абсолютно не присуще, он потирает пальцами уголки губ, что говорит о крайней степени раздражения. Его шаги быстрые, он словно готовится к прыжку. Двигается он к моей комнате, это я понимаю сразу. Видит меня и говорит:
-Надя!
Подхожу к нему, всматриваюсь в взволнованное лицо:
-Что-то случилось?
-Да. Парни нашли Руслана. Не выдержал, выложил-таки свою новую страницу в соцсети… И полугода не прошло… Только вчера… А они ночью уже нашли, представляешь? Не желаешь взглянуть?
Глава 9. «У меня впереди очень долгая поездка, как приеду – постараюсь до тебя добраться. И когда увидишь меня в следующий раз, умоляю – не удивляйся, хорошо. Вероятнее всего, наша следующая встреча будет последней…»
Кабинет ребят-программистов, которые работают на дядю Рената, располагается в цокольном этаже. Там же находился центральный узел всей охранной системы дома и периметра двора.
Пока мы с Зауром спускаемся вниз, пока идём к кабинету, я покусываю от досады губы, для меня это словно путь на своеобразный эшафот.
Ну да, так оно и есть – возможно, сейчас я увижу фото или видео моего мужа, и жизнь для меня снова закончится, как это было в последнее время всякий раз, как я осознавала его обман и бегство.
Двое с интересом смотрят на нас, когда мы с Зауром входим в помещение, оборудованное по последнему слову техники. Современные компьютеры, большого размера серверный узел, удобные столы и кресла, отдельно – огромный экран с видеослежением в доме и за его пределами.
Видно всё вплоть до кухни и оранжереи, до нас доходят негромкие разговоры сотрудников, также я вижу систему внешней сигнализации – много зелёных точек, которые незаметны снаружи обычному глазу, но, если посторонний попытается перелезть через забор, вряд ли это останется без внимания.
Ребята-программисты совсем молодые, но чувствуется, что они профессионалы своего дела – так уверенно они обсуждают нюансы, в которых я ничего не понимаю, так спокойно делают свою работу – никакого напряжения и колебаний, всё чётко и по делу.
Заур пожимает им руки и говорит:
-Ребята, знакомьтесь, это Надя… Та самая девушка…
Они дружелюбно здороваются, и Заур представляет их мне:
-Эдик и Саня. Надя, Эдик будет удалённо курировать нашу работу, когда мы подберёмся к Руслану. Кроме того, он уже вычислил ай-пи адрес его ноутбука и закинул ему программу слежения через рекламу в соцсетях. Поскольку Руслан ничего в этом не понимает, он решил, что это вирус и нажал на неё, чтобы закрыть. Таким образом он теперь у нас на крючке.
-И… где же он сейчас? – спрашиваю я у ребят.
-Посмотри – Эдик кивает мне на экран компьютера и входит в одну из соцсетей.
Я вижу на экране своего супруга, и во мне медленно начинает подниматься волна гнева. Этот подонок на фото опирается на кромку бассейна локтями. У него всё та же притягивающая внимание улыбка, мокрые волосы прилипли к высокому, чистому лбу, капельки воды на лице блестят на солнце, сильные, мускулистые плечи сводят с ума партнёршу, которая на этом фото рядом с ним. Она смотрит не в камеру – на него. Примерно моего возраста, с неестественно пухлыми губами, тёмными волосами и смуглой кожей… Красива, конечно… Что же, у моего супруга есть вкус в выборе женщин…
На кромке бассейна стоят два хрустальных бокала с коктейлями, один из них держит за высокую ножку мой муж, видимо, желая отпить содержимое.
В их лицах столько счастья, что мои кулаки непроизвольно сжимаются. То есть всё это время он жарился под ярким солнышком, купался в бассейне, траhался с разными девками, а я рыдала, не зная, что мне делать и куда пойти, впору было надеть себе на шею верёвку и уже расстаться с этой разочаровывающей реальностью. Если бы не дядя Ренат, я бы, наверное, в скором времени так и поступила.
Поворачиваю голову – Заур смотрит не в монитор, а на меня. Видит в моих глазах все те эмоции, которые я переживаю сейчас и спрашивает:
-Надя, ты в порядке? Ты бледная очень…
Я киваю ему, а сама не понимаю – в порядке ли я действительно.
-Так где же он? – спрашиваю Эдика.
Тот проводит пятернёй по волосам и отвечает:
-Он на Кипре. Мы думали, что он выдержит хотя бы полгода, но он, видимо, решил, что проблем нет… Впрочем, имя он, конечно, поменял.
Я склоняюсь к монитору и читаю:
-Робин Томпсон…Очешуеть! Мой муж стал Робином Томпсоном!
Я вдруг начинаю истерически смеяться, при этом из глаз моих катятся крупные слёзы. Заур смотрит на меня некоторое время, а потом легонько ударяет по щеке. Я словно прихожу в себя, мне неловко и стыдно за свою истерику. Говорю ребятам:
-Простите меня. Это… нервы.
Те кивают, и я вдруг понимаю, что они всё знают. Наверное, жалеют меня… Не нужна мне ничья жалость – мне нужна злость и мотивация, чтобы вывести на чистую воду этого любителя тёплых стран и смуглокожих красавиц.
-Ты желаешь узнать, куда он потратил средства от продажи недвижимости и машин, а также с вашего счёта? – спрашивает Эдик.
-Я хочу знать всё – говорю ему – всё о его жизни…
-Ну, это мы будем ещё мониторить и очень тщательно, пока ты находишься в Корее. Но если кратко, то на сегодняшний день дела обстоят так: он купил на Кипре небольшой уютный дом недалеко от моря, приобрёл поддержанный автомобиль и… вложился в недвижимость, что уже приносит ему неплохой доход. Часть денег, по нашим подсчётам, у него осталась. Он также посещает казино и состоит в клубе при этом казино, что позволяет ему весело и беззаботно проводить там время вот с такими красотками. Он проживает на Северном Кипре, и это вполне объяснимо. Во-первых, на Южном запрещены азартные игры, а во-вторых, на Северном практически отсутствует языковой барьер. Там очень многие говорят на русском, что ему крайне удобно – он может делать вид, что иностранец, но при этом понимать русскую речь, ну и, в основном, там английский язык развит. Кроме того, там отличный климат…
-Вот, значит, как – задумчиво говорю я – что же, разумная трата наших совместно заработанных средств. Особенно казино и бабы… Типично мужская натура.
-Должен сказать тебе, Надя – говорит Эдик – что твой муж пользуется там успехом. Он быстро нашёл себе друзей, правда, очень тщательно их отбирает, всё-таки боится, видимо, что его достанут длинные руки из России… Хотя, мы так думаем, что он не уверен насчёт того, что дядя Ренат будет это делать, мол, плюнет, и забудет. Ну, а ты подавно… Он пользуется успехом у местных и не только, женщин, так как считается там завидным холостяком. И ещё вот…
Эдик листает фото и, наконец, останавливается на одном из них. На нём изображена яхта, красивая, белоснежная, сразу видно, что достаточно новая. На яхте большая компания людей с бокалами – девушек и парней, все красивые, как на подбор, словно модели с обложек журналов, девушки в ярких купальниках, все весёлые и беззаботные.
-Это вечеринка на яхте, которую приобрёл твой супруг. То есть он живёт на полную катушку, и похоже, его совсем не мучают угрызения совести из-за того, как он поступил с тобой.
Мне нравится прямота этого парня, и я прекрасно понимаю, зачем он говорит мне это и показывает эти фото: чтобы раззадорить меня, настроить на борьбу… Как кинолог злит овчарку, так он сейчас старается меня разозлить.
И действительно – кто бы мог оставаться спокойным в такой ситуации. Подонок Руслан – красивый, загорелый, успешный Робин Томпсон не вызывает во мне сейчас ничего, кроме смеси злости, отвращения и желания уbить его вот этими самыми руками.
И всё же – он также красив и притягателен, я смотрю на его полуобнажённый торс и чувствую, как вспыхивает во мне то забытое, трепетное желание. Как же я его любила! Или… Люблю до сих пор? Нет-нет, я его… ненавижу. Хочу, чтобы горел в аду за свои поступки.
Я думаю о Нурии – она тоже его любила, и он тоже её обманул. Мы с ней – две жертвы, только я осталась жива, правда, не знаю, зачем, а она… У неё не было сил бороться, и она решила уйти. Видимо, когда поняла, что он никогда не будет принадлежать ей всецело.
-Пойдём, Надя – Заур легонько касается моего плеча – нужно идти к дяде, он ждёт.
Дядя Ренат сидит на террасе дома со своей неизменной длинной трубкой. Но коленях у него возлежит моя Клеопатра, с королевским видом давая понять, что сейчас она целиком и полностью владеет вниманием этого жёсткого дядьки.
-Ты всё видела? – спрашивает он у меня, опуская приветствие – ну и как тебе?
-Зачем знать, что я чувствую, дядя Ренат? – говорю ему холодно – может быть, сделаем уже какие-то шаги на пути к осуществлению вашего плана?
Он молчит, потом изрекает:
-Сама как думаешь – готова?
-Да – отвечаю ему.
-Послезавтра вылетаешь в Корею. Я уже всё забронировал, внёс предоплату. Остальную часть оплачу тогда, когда мне по видеосвязи покажут результат, и я буду уверен, что это именно тот результат, который нужен мне и тебе. Это самая лучшая клиника пластической хирургии, они всё сделают так, что комар носа не подточит. Там ты проведёшь примерно месяца три, потом вернёшься и ещё два месяца будешь отдыхать, привыкать к себе к новой, заживлять швы. И уже потом отправишься на Кипр, если твой муженёк не сменит дислокацию. Всё это время мои ребята будут наблюдать за его образом жизни, одного из людей я отправлю туда, чтобы внедрить в этот клуб при казино, в котором состоит Руслан, сорри, Робин Томпсон. – улыбается он – Этого человека твой муж ни разу не видел, поэтому исключена возможность, что он его узнает. Вот так. Теперь иди и готовься, тебе нужно хорошенько отдохнуть перед пластикой. Заур полетит с тобой, сопроводит в клинику, убедится, что всё в порядке, и вернётся. И да, ещё один момент – не вздумай заходить на страничку…гм… Робина Томпсона в соцсетях… Он сразу поймёт, что ты его вычислила и ищешь… Вся наша работа насмарку…
-Вы меня за идиотку что ли, принимаете? – спрашиваю у него – конечно, я не стану этого делать.
И уже уходя, спрашиваю у него:
-Я говорила вам, что мне нужно повидать подругу. Можно, я съезжу?
-Ну конечно – отвечает он – тебе даже на пользу пойдёт. Но алкоголь не употребляй, хорошо. И вообще, перед операцией воздержись от тяжёлой пищи.
Я прощаюсь с ним и ухожу в дом – мне нужно переодеться и съездить к Нике.
Заур стучит в дверь и предлагает себя в спутники, но я отказываюсь, уверяя его, что справлюсь сама и всё будет хорошо. Хочу нагрянуть к подруге неожиданно – сделать ей сюрприз, и немного рассказать о том, что происходит сейчас в моей жизни.
Ника открывает дверь и видимо, не сразу узнаёт меня, потом вскрикивает, зажимая рот рукой, и втаскивает меня в квартиру.
Мы обнимаемся, она плачет и говорит:
-Надька, ты почему мне не позвонила? Я ведь не знаю даже, как ты долетела, что с тобой, всё ли хорошо. Разве так можно? Я уж подумала, ты приняла решение вообще не общаться ни с кем из прошлой жизни… Хотела сначала обидеться, но думаю, тебе и так тяжело, ещё я обижонки буду свои показывать! Ну, рассказывай, ты от родителей? Решила вернуться сюда обратно?
-Нет, Ника – говорю ей – я никуда и не улетала.
-Как же так? – она в удивлении ещё больше распахивает свои и без того огромные глаза – а где же ты была? Ой, что это я тебя держу в прихожей! Пойдём, сейчас накрою стол, пропустим пять капель…
-Ник, подожди – я останавливаю неугомонную подружку – мне нельзя алкоголь…
-Почему?
-Я не могу тебе всего рассказать… По медицинским показаниям нельзя.
-Слууушай! - вдруг тянет она – а ты очень хорошо выглядишь. Посвежевшая, отдохнувшая… Такое ощущение, что в спортивном лагере побывала…
-Пойдём, сядем, я расскажу тебе всё, что могу рассказать…
Мы проходим в комнату, Ника подставляет к дивану стеклянный столик и ставит на него фрукты, мясную нарезку, сыр, хлеб, конфеты, наливает нам чай.
Я начинаю рассказывать Нике про то, как меня похитили прямо у её подъезда, про Заура и дядю Рената. Молчу только про наш план.
-И что? – спрашивает Ника – Руслан – он так и не объявился?
-Нет – отвечаю ей. Конечно, рассказать про Робина Томпсона я ей не могу – тебе он тоже не звонил? – спрашиваю у неё осторожно.
-А мне-то он с чего будет? – хмыкает она недовольно – он прекрасно знает, как я к нему отношусь. Подожди… И чего от тебя хочет этот дядя Ренат? Кстати, я немного о нём слышала – его имя иногда скользит в прессе…
-Чего хочет? – говорю ей – он хочет мне помочь. Найти Руслана и восстановить справедливость.
-Знаешь, подружка – вдруг заявляет она – я считаю, что тебе очень повезло. Он, видимо, не из тех кровожадных бандитов, которые, не разобравшись, направо и налево орудуют ножами, кромсая своих жертв… Хорошо будет, если он поможет тебе…
-Ника, ты ведь понимаешь, что я не могу тебе всего рассказать – говорю ей, стараясь не смотреть в глаза.
-Я понимаю – она кладёт свою руку на мою – конечно, я всё понимаю, Надя. И желаю тебе только всего самого хорошего. Очень надеюсь, что всё у вас получится. Руслан должен получить то, что заслужил.
Я немного рассказываю подруге про поведение Заура. При этом лицо моё покрывается лёгким румянцем, а та смеётся:
-Слушай, мать, мне кажется, у тебя намечается новый роман!
-Да нет, ты что! – вздыхаю я – он меня не интересует. Я всё ещё, если честно, думаю про своего подонка-мужа.
Ника осуждающе качает головой:
-Надя, так нельзя. Если ты что-то ещё испытываешь к нету – лучше тогда не браться за это дело, потому что ты начнёшь его жалеть и не сможешь довести начатое до конца.
-Ты права, Ника. Но ты не представляешь, какую гамму чувств я испытываю к нему. Правильно говорят – от любви до ненависти один шаг.
Мы ещё долго разговариваем с подругой, а когда прощаемся у двери, я говорю ей:
-Никуся, ты меня больше ни о чём не спрашивай, пожалуйста. По крайней мере, пока. И не звони мне – я сама с тобой свяжусь. У меня впереди очень долгая поездка, как приеду – постараюсь до тебя добраться. И когда увидишь меня в следующий раз, умоляю – не удивляйся, хорошо. Вероятнее всего, наша следующая встреча будет последней…
-Почему? – удивляется она – Надь, а родителям ты что скажешь?
-Что-нибудь придумаю…
Я обнимаю её и целую, а она начинает плакать. Ника всегда была немного сентиментальной, но я не считала это недостатком в ней. Она эмоциональный человек, это я сейчас научилась прятать свои эмоции глубоко-глубоко в сердце.
Утираю ей слёзы, как ребёнку и прошу не плакать.
-Надя, ты только обещай, что будешь осторожной. От этих… бандюгов можно всего ожидать. И пожалуйста, как будет возможность, напиши мне или позвони.
-Хорошо, обещаю, Никусь. А ты помни, что я всегда тебя любила и буду любить. Ты практически единственный человек, который поддержал меня.
Мы прощаемся, и я еду в дом, который стал для меня в последнее время чуть ли не родным.
Пытливый взгляд Заура говорит о том, что он сомневался, вернусь ли я. Мы встречаемся за ужином, и он шепчет:
-Ты расстроена? Вид у тебя… печальный.
Я киваю – нечего скрывать от него свои чувства, он всё равно прозорливее, чем я, и всё понимает, несмотря на свой молодой возраст.
-Я очень долго не увижу Нику, потому расстроена. Кроме того, следующая наша встреча будет, скорее всего, последней.
-Почему? Что мешает общаться дальше? Ты боишься, что она не признает изменения в тебе?
-Нет. Просто я вообще не знаю, что ждёт меня дальше, Заур.
Он берёт меня за руку:
-Всё будет хорошо, Надя. Я тебе обещаю.
В гостиную входит дядя Ренат:
-А, дети… Вы уже здесь – он бросает взгляд на руку Заура, держащую мою, и прячет улыбку – Надя? У тебя всё в порядке?
-Да, всё нормально – говорю ему.
-Знаешь, я хотел сказать – ты очень сильная женщина. Я не вижу твоих слёз после всего пережитого. Ты прячешь их, а так нельзя. Видимо, плачешь в одиночку в комнате…
-Мои слёзы касаются только меня – говорю ему, утыкаясь взглядом в тарелку.
На следующий день я звоню маме, когда она берёт трубку и мы приветствуем друг друга, говорю ей о том, что еду заграницу в длительную командировку. Она удивляется и пугается одновременно.
-Что? И ты вот так легко это говоришь? Когда ты это решила? Почему не поставила в известность раньше?
-А что бы изменилось, мама? - спрашиваю я у неё – мне предложили работу в нашем филиале в Южной Корее, потом, скорее всего, переведут куда-то ещё. Зарплата хорошая, условия супер…
-И когда ты уезжаешь?
-Завтра, мама.
-А твой благоверный?
Я замолкаю. Она всегда была немного бестактной.
-Он присоединится ко мне позже – без зазрения совести вру ей.
-И мы не увидимся перед твоим отъездом?
-Можем завтра поговорить по видеосвязи, но приехать я не успею – меня там уже ждут.
-Ох, Надя, не нравится мне всё это. У меня очень плохое предчувствие, очень! – она начинает всхлипывать.
-Мама, не надо! – прошу её – не трави мне душу… Всё будет хорошо, я обещаю. Я буду звонить тебе и писать, не переживай. Но у меня будет очень много работы и потом – разница во времени, поэтому прошу, не думай ни о чём плохом, если я не буду отвечать на звонки – потом я обязательно перезвоню.
Мы ещё долго разговариваем, она словно чувствует что-то и не хочет меня отпускать…
Да, мир жесток и жизнь тоже. Совсем скоро мои родители, к сожалению, останутся одиноки… Впрочем, они есть друг у друга, и это самое важное. Я же… Моя жизнь скоро станет не моей и вообще, будет ли это жизнью? Или только тупое следование цели, а потом спланированный конец?
Это удивительно, но я очень хорошо высыпаюсь перед перелётом. Утром поднимаюсь рано, методично, словно на автомате, собираю вещи, завтракаю и когда звонит Заур, спускаюсь вниз.
Перед крыльцом машина с шофёром, которая повезёт нас в аэропорт. Заур забирает у меня чемодан, а я стою перед дядей Ренатом и молча смотрю на него. В его глазах какая-то непонятная мне тревога.
-Удачи, девочка. Пусть всё сложится, как нельзя лучше. Ты сможешь беспрепятственно мне звонить – связь у тебя оплачена на год вперёд и здесь новая сим-карта – он протягивает мне совершенно новёхонький смартфон, дорогой, последней модели – очень буду ждать тебя. И каждый день буду звонить в клинику, чтобы держать, так сказать, руку на пульсе твоего состояния.
Он крестит меня и, опустив глаза, утирает нос. Неужели он может быть таким сентиментальным?!
Мы с Зауром летим бизнес-классом, у нас два места рядом, предупредительный стюард в тёмно-синей с голубым форме, приносит нам пледы и лёгкий завтрак, а когда бело-голубая птица, набрав высоту, выравнивает свой мощный корпус в небе, нам предлагают напитки. Я отказываюсь от алкоголя, но Заур берёт бутылку лёгкого шампанского.
-Тебе надо расслабиться – заявляет он – дядя утрирует, операцию всё равно будут делать не сразу, сначала подготовят.
Мы соединяем с ним бокалы и весь путь до Кореи смотрим фильм на ноутбуке.
Клиника пластической хирургии поражает меня своими размерами и стерильностью. Даже снаружи здание чисто-белое, что уж говорить про палаты и операционные внутри. Ни одной яркой краски или линии, целиком всё вокруг белоснежное!
Общаемся мы с помощью электронного переводчика. Убедившись, что приняли меня хорошо, что в моей палате всё в порядке, что мне предоставляют все услуги, которые должны предоставить, Заур улетает на четвёртый день после нашего приезда.
А мне становится тоскливо – ведь здесь я одна среди совершенно незнакомых мне людей. Мне персонально выделяют пару помощниц, они дружелюбны и стараются разговорить меня и отвлечь. Читать здесь нельзя, в интернете сидеть не разрешается совсем, поэтому связь в палатах не предусмотрена. Можно только звонить. И что самое ужасное – в моей палате нет зеркал! А в моё маленькое карманное я могу разглядеть себя только по частям! Вот уж не предполагала, что так будет. Спрашиваю об этом у помощницы.
-А у нас во всех палатах так, у всех пациентов – уверяет она меня, улыбаясь – зеркала не предусмотрены. Вы же хотите менять себя, соответственно, о прежней внешности придётся забыть. Это психологический момент, не переживайте. Когда всё останется позади, вам покажут вашу новую внешность. Даже не сомневаюсь, что вы будете в восторге. К вам приставлен самый лучший пластический хирург – доктор Сонг. Ему руки поистине ангел подарил…
Видела я этого доктора Сонга, лично мне он доверия не внушает – какой-то шарик на коротких ножках. Но персонал отзывается о нём с таким благоговением…
Около двух недель меня тщательно готовят к операции. Как объяснил тот же доктор Сонг, она будет проходить поэтапно. На свою первую я еду, как на гильотину – лежу на каталке, глаза устремлены в потолок, мимо проплывают лампы, от света которых режет глаза. И мне по-настоящему страшно, страшно так, что я начинаю плакать, беззвучно и тихо – только слёзы скатываются по щекам на накидку, в которую меня облачили.
Но вот надо мной склоняется лицо доктора Сонга – почему-то сейчас оно действует на меня успокаивающе. В предплечье чувствую укол шприца, по телу разливается тепло. Вижу пальцы доктора, их семь. Он говорит мне:
-Я загибаю – ты считай вслух.
-Семь… - говорю я – шесть…пять…четыре…
Туман, словно вата, окутывает мой мозг, и я проваливаюсь в эту вату, как в пуховую перину…
Со временем я привыкаю к операциям, между которыми проходят одинаковые промежутки времени. Карманное зеркальце у меня отбирает помощница после первой же операции на лице. Но мне и так ясно, что моя голова сплошь забинтована, я даже не чувствую волосяной покров, и боюсь, что стану совершенно лысой.
Сначала я ощущаю боль после таких вмешательств в мою плоть, но мне дают какие-то таблетки и ставят уколы – боль постепенно снижается, а скоро эти все манипуляции, производимые с моим телом, становятся для меня чем-то привычным.
Я принимаю огромное количество витаминов и разных средств для быстрого заживления, доктор Сонг приходит ко мне несколько раз на дню, чтобы снять повязки из какого-то тончайшего материала, не похожего на бинт, и осмотреть мои швы, которые теперь покрывают меня с ног до головы. Одно я понимаю точно, и очень удивлена – моя кожа приобрела другой оттенок. При этом, конечно, я прекрасно осознаю, что пересадить всю кожу целиком мне не могли. И тут же обещаю себе, что обязательно спрошу об этом доктора – когда всё кончится.
Изредка я звоню маме, а чаще пишу ей и отцу короткие смс-сообщения со стандартным текстом – что я их люблю, и у меня всё в порядке. Получая от них ответы расстраиваюсь немного, но потом всё это становится каким-то неважным, я осознаю, что сейчас мне нужно беречь себя и здоровье.
Перед днём Х я практически не сплю ночью, ворочаясь из стороны в сторону на кровати. Мне просто жутко любопытно и интересно – стоит ли этот получившийся результат того, что я терпела все эти четыре месяца?
Утром приходит доктор. Он осматривает мою кожу под повязками, о чём-то думает, шевелит губами, потом изрекает:
-Да, деточка, организм у тебя и кожа – просто супер, с такими работать и работать. Метаболизм великолепен – всё зажило просто замечательно.
-Так вы сегодня освободите меня от повязок?! – радостно восклицаю я.
В операционной доктора снимают с меня тончайший материал, который покрывал места вмешательства, в глазах их я вижу восторг, и понимаю – они не просто довольны результатом, они гордятся им. Голову освобождают от бинтов и мне на плечи и пояс падают иссиня-чёрные пряди.
-Можешь посмотреть – доктор Сонг требует прикатить зеркало из подсобного помещения операционной – думаю, тебе понравится.
Я медленно иду к зеркалу. Сначала вижу только фигуру, такую, что… дух захватывает. Потом подхожу совсем близко и кладу ладонь на своё отражение.
Глава 10. «-Это его новая пассия, он встречается с ней уже больше двух месяцев, и она его постоянная девушка. Судя по их отношениям, он сходит по ней с ума и оплачивает все её прихоти…»
Это не я! Это точно совсем-совсем не я! Странно, что операций было не так много, а изменения просто кардинальные! Провожу рукой по своему отражению и поворачиваюсь к врачам, на их лицах читаю абсолютный восторг на мою реакцию.
Я даже не стесняюсь того, что обнажена, так мне нравится отражение в зеркале!
Когда-то очень давно я смотрела фильм «Александр» и подумала тогда, что, если бы у людей была возможность перед рождением выбрать себе внешность, то я бы обязательно выбрала внешность актрисы Розарио Доусон, которая играла в этом фильме Роксану.
И сейчас я, глядя на своё отражение, понимаю, что эта самая Роксана с грацией пантеры, полными губами и огромными глазами отображается в зеркале. У меня смуглая кожа цвета топлёного молока, в которое добавили капельку шоколада, чёрные длинные волосы, – и не три волосинки, а настоящая копна, как у амазонки – нежное лицо с мягкой линией подбородка, брови вразлёт, фигура такая, что будь я мужчиной – с ума бы сошла от вожделения. Как им это удалось? Именно фигура впечатляет меня больше всего – полная грудь, тоненькая талия, она и до этого у меня была тонкой, красивой и отчётливо выраженной. А вот грудь была маловата. Тонкие икры и щиколотки, стройные высокие бёдра и упругие ягодицы. Я всегда была достаточно спортивной, но фигура моя имела мало округлых и женственных форм, сейчас же это просто идеальное тело, которое, несомненно, будет притягивать взгляды.
-Как вам это удалось? – спрашиваю я у Сонга - цвет кожи, например…Мне же не делали пересадку…
-Сейчас, в наше время, это не обязательно – смеётся он – разве вы не знаете, что наша страна практически на первом месте в мире в сфере разработок в пластической хирургии? Мы разработали аппарат, похожий на тот, который стоит в СПА-салонах, процедура называется «автозагар». Но в отличие от салонной процедуры, наш аппарат даёт возможность обрести смуглую кожу на многие-многие годы.
-А волосы? – спрашиваю я – как это возможно?
-Пересадка волосяных луковиц, неполная. То есть мы сохранили ваш волосяной покров и досадили ещё много-много луковиц. Ваши естественные волосы, когда отрастут, затеряются среди этой чёрной копны. Очень дорогая процедура. Но ваш дядя всё оплатил, поэтому делалось всё это на совесть, поверьте. Так я так и не понял: вам нравится результат?
-Спрашиваете – ухмыляюсь я – это не то слово. Я в полном восторге. Хотя меня сильно «не кроили», но изменения колоссальные.
-У вас тип внешности похож на результат, поэтому мы просто кое-что подправили и всё. Но изменились вы сильно – словно другой человек совершенно.
-Вы правы. Так когда я смогу отправиться домой?
-Не торопитесь. С вами в течение недели будет работать психолог – это обязательная процедура. Из-за подобных изменений может быть депрессия, так что психолог просто необходим.
Вынуждена смириться с тем, что ещё неделю должна провести здесь, моему врачу я теперь доверяю целиком и полностью.
В палате я ещё раз тщательно разглядываю себя – после того, как с меня сняли все повязки, мне разрешают зеркало. Оно тоже такое же, как в операционной – большое, на колёсиках, в нём я вижу себя в полный рост.
-Смотрите на себя почаще – рекомендует Сонг – так вы быстрее привыкнете к новой себе.
Что же – с удовольствием последую его совету, тем более, смотреть на себя мне очень нравится. Эти длинные, пушистые ресницы, затеняющие голубые глаза, длинные чёрные волосы, красивая линия скул и подбородка, шея, тонкие ключицы, большая грудь, талия, бёдра… Всё кажется мне просто идеальным. Да, врачи постарались на славу! Надеюсь, что дяде понравился результат.
Звоню ему, мне не терпится выяснить, видел ли он уже то, что из меня слепили. Когда берёт трубку, спрашиваю в нетерпении:
-Дядя Ренат, вы уже видели?
Он смеётся:
-Видел, девочка, и я просто в шоке. Корейцы в этом отношении действительно мастера.
-А… Заур? Что сказал он? – не знаю, почему спрашиваю про него. Неужели мне так интересно его мнение?
-Он не стал смотреть, Надя, сказал, что хочет увидеть вживую, когда появишься дома.
Вот ничего себе! Ну что же – видимо, я действительно Зауру небезразлична, иначе он бы первый кинулся смотреть на мою изменившуюся внешность.
-Я хочу уже скорее вернуться – говорю ему – не терпится воплотить в жизнь ваш план.
-Не торопись, Надя – говорит он мне – в таком деле спешка – наш враг, но никак не союзник. Сначала ты должна привыкнуть к своему новому телу, а уже потом мы начнём действовать.
-А ребята продолжают следить… за ним?
-Конечно, Надя. Этот клоун так и ведёт разбитную жизнь с казино и девочками. Надеюсь, ты не намерена переживать по этому поводу?
-Нет, дядя Ренат. Со своей новой внешностью я совсем перестала думать о Руслане, как о своём муже. Больше всего мне хочется просто начистить ему рожу.
-Я думаю, что лучше всего будет начистить ему мозги, Надя. Для таких людей, как он – это самое лучшее средство дать ему понять, кто он есть такой. Не Робин Томпсон, а Руслан, который украл деньги у меня, отобрал жизнь моей племянницы и оставил ни с чем тебя. Всё, Надя, до встречи. Кстати, билет на самолёт я тебе приобрёл – вылетаешь через неделю, встречать тебя будет не Заур, а мой помощник Рустем.
-Хорошо, дядя.
Господи, как же уже хочется в Россию! Я представляю себе лицо Ники, когда она увидит меня. Скорее всего, она даже сначала и не поймёт, что эта роскошная брюнетка – её несчастная подруга Надя.
Неделя пролетает почему-то очень быстро, хотя мне кажется, что время просто ползёт улиткой. Со мной работает психолог и очень хвалит меня, ведь проблем с привыканием к новой себе у меня абсолютно не возникает. Я так себе нравлюсь, что не перестаю оккупировать зеркало в своей палате.
Но иногда мне бывает очень грустно, особенно когда я понимаю, что я – это уже не я. Что моя внешность, та, которая была у меня, с которой я появилась на свет, моя визитная карточка, моя индивидуальность – больше никогда ко мне не вернётся. Я – это уже не я, это абсолютно другой человек. Интересно, какое имя придумает мне дядя Ренат. На днях должен прийти мой новый паспорт…
Паспорт приходит ровно за день до моего отъезда в Россию. Открываю страничку – Камилла Сильвер. Что же – довольно неплохо, теперь у меня ещё и моё имя отобрали. Теперь я неизвестная никому Камилла Сильвер. Я вздохнула – и к этому пора привыкать, не дай Бог при Руслане назову себя Надей…
С изменением внешности я чувствую и изменения в характере. Теперь нет мягкой, трепетной Наденьки с таким же мягким и уютным именем, хозяйственной, заботливой, всё положившей на алтарь семейной жизни. Есть жёсткая пантера Камилла, которая, может быть и женственная, и красивая, но может в любой момент нанести неожиданный удар. Я даже улыбаюсь по-другому – ироничная полуусмешка приоткрывает полоску идеально белоснежных зубов, на щеках появляются очаровательные ямочки, на которые хочется снова и снова любоваться. Что же, Надя, принимай свою новую жизнь!
Перелёт в Россию вызывает в моём сердце бурю эмоций – я с нетерпением жду, когда самолёт приземлится в аэропорту, и я приеду в дом, который уже считаю своим. Меня встречает помощник дяди Рената, Рустем, смотрит на меня с восхищением – он видел меня до этого, но сейчас, видимо, он никак не соотносит мой новый образ с тем, что был когда-то. Забирает у меня чемоданчик с вещами, погружает в багажник и открывает передо мной дверь.
По дороге он пытается разговорить меня, но я отвечаю односложно, мне хочется полюбоваться на то, что происходит за окном – я практически забыла пейзажи и давно не была где-то на природе. В России сейчас зима, правда, на улице очень тепло. Хорошо, что помощник взял с собой сапоги и меховую куртку для меня.
Перед домом в нетерпении прохаживается дядя Ренат. Он заложил руки за спину и то и дело посматривает на ворота. Недалеко от него Заур, его лицо, как всегда, непроницаемо и непонятно, что он испытывает в этот момент.
Рустем открывает передо мной дверь машины, и я выхожу, глубоко вдыхая свежий воздух.
-Наааденька! – тянет дядя Ренат и протягивает руки мне навстречу – сделай милость, обними старика…
-Нет-нет – я обнимаю его – не Наденька. Камилла. Иначе я никогда не привыкну.
Вижу удивление в его глазах.
-А ты права, девочка – говорит он – молодец! Заур – обращается он к парню – поздоровайся с нашей гостьей.
В глазах Заура я вижу восхищение. И понимаю, что не восхищаться невозможно – мои чёрные волосы собраны в высокий хвост, на лице лёгкая косметика, на мне водолазка красного цвета, сверху меховая куртка, стройные бёдра обтянуты чёрными кожаными брюками, на ногах ботфорты на супервысокой шпильке.
Заур смотрит мне в глаза, целует руку и говорит:
-Ты… восхитительна. Ты и раньше такой была, а сейчас тем более. Я никогда не видел такой красивой женщины, как ты, Надя.
-Нет, Заур – говорю ему – пожалуйста, не надо. Камилла – так теперь меня зовут. Надя умерла, её больше не существует.
-Прости – он никак не может выпустить мою руку, наконец, приходит в себя – ладно, я скажу, чтобы твои вещи отправили в комнату.
-Камилла – это уже дядя Ренат – спустись сегодня к обеду. Отпразднуем твой приезд. Кстати, в твоей комнате сюрприз для тебя.
Я почему-то боялась, что моя Клео меня не узнает. Но кошку не обмануть – выгляжу я, конечно, по-другому, но запах не спрячешь. Я с наслаждением растягиваюсь на кровати, а она ложится мне на живот и начинает успокаивающе мурчать. Я сама не замечаю, как засыпаю – всё-таки перелёт дело утомительное.
Просыпаюсь уже тогда, когда на часах двенадцать. О, Боже, обед! Я совсем забыла и заспалась! Интересно, что за сюрприз приготовил мне дядя Ренат. Осматриваю комнату, и вижу новый шкаф для одежды. Ага, понятно!
Открываю его – Боже, о таком разнообразии красивых и дорогих вещей мечтает каждая девушка! Наверняка попросил Сонга снять мерки для того, чтобы приобрести всё это. Надо признать, что одежда очень красивая – всё подобрано со вкусом. Для обеда я выбираю платье золотого цвета, оно блестит и переливается. Короткое мини, обнажённая спина, лиф держится на хомуте, который перекидывается через шею. Облегающее, максимально подчёркивающее фигуру, к нему очень подойдут стильные туфли на шпильках тоже золотого цвета. И тут меня действительно ждёт сюрприз – в отделении для украшений я вижу…Колье из чернёного золота в виде змеи с голубым глазком. Нет, это невозможно! Моё украшение вернулось ко мне? Я надеваю его – оно очень подходит к этому платью.
Они уже ждут меня, нетерпеливо посматривая на дверь. Странно, раньше я стеснялась носить ультракороткие платья, а сейчас чувствую себя, как рыба в воде. Нетерпеливые каблучки постукивают по полу, я вхожу в гостиную, и вижу вспыхнувшее в глазах восхищение.
-Нааа – начинает дядя Ренат, но осекается – прости, Камилла. Ты просто прелестна, детка.
-Дядя – я провожу рукой по колье – как вы узнали?
Он усмехается:
-Я всё про тебя знаю, девочка. И знаю, как дорого было тебе это украшение. Только вот… Не будет ли оно тебе напоминать о твоём подонке-муже?
Я прижимаю колье ладошкой, словно боясь, что его у меня заберут, и говорю:
-Нет, дядя. Оно очень дорого мне. Ни как подарок Руслана. Эта вещь была моим единственным любимым украшением.
Заур встаёт и предупредительно отодвигает стул, я сажусь, и он наливает шампанское в мой бокал.
Мы поднимаем и соединяем сосуды с прозрачной, искрящейся жидкостью, и дядя Ренат говорит:
-За нашу очаровательную Камиллу!
Обед проходит в непринуждённой и лёгкой атмосфере, мы беседуем, смеёмся, я немного рассказываю им про корейцев, Корею-то я посмотреть не успела. Хотя… какие мои годы…
Я не донимаю дядю вопросами о том, когда мы начнём реализовывать его план, думаю, что буду ждать, когда он сам мне об этом скажет. Хотя по мне, так я готова прямо сейчас рвануть на Кипр, мне кажется, что я уже готова для того, чтобы воплотить задуманное в жизнь.
Но дядя Ренат уверен, что сначала мне нужно хорошо отдохнуть, привыкнуть к новому имени и внешности, а уже потом мы с Зауром полетим на Кипр.
-Камилла – говорит дядя Ренат – ты же понимаешь, внешность мы тебе поменяли, но есть ещё один опасный момент, по которому Руслан может узнать тебя.
-Я знаю – ковыряю вилкой салат из авокадо и граната – это голос. Руслан может узнать меня по голосу.
-Всё верно. Я посоветовался с опытным отоларингологом, и он предложил выход – у нас можно сделать операцию на голосовые связки, операция, в принципе, не тяжёлая, и твой голос пусть незначительно, но изменится. Как ты на это смотришь?
Жму плечами:
-Ты же знаешь, что я соглашусь.
-Тогда запишу тебя на завтра к нему на консультацию.
На следующий день я с утра еду к врачу. Он советует мне перед операцией не есть горячего, холодного и не напрягать связки, то есть нельзя петь, громко разговаривать и курить. Я соглашаюсь со всеми его рекомендациями и говорю, что не курю. Пока… Можно задуматься о том, чтобы начать, в принципе, я смогу делать это красиво и думаю, мне пойдёт.
До операции неделя, и я стараюсь делать всё, что сказал врач. Я правильно питаюсь – сейчас мне важно поддерживать мою идеальную фигуру в таком же идеальном состоянии. Кроме того, я принимаю большое количество витаминов и таблеток, которые назначил мне доктор Сонг. Всё это необходимо для того, чтобы поддерживать организм после операции, выправить гормональный фон и укрепить здоровье.
Я стараюсь меньше разговаривать, и в эти дни практически не вижу Заура. Дядя Ренат говорит, что он очень занят подготовкой к поездке на Кипр, а иногда вообще он уезжает куда-то из города решать другие вопросы.
Я же только отдыхаю, хорошо ем, много сплю, выезжаю за город на машине, чтобы в одиночестве побыть на природе. У меня появилось любимое место, я искала такое с тех пор, как попала к дяде Ренату. Это место должно стать местом окончания всей этой истории. Я часто сюда приезжаю – огромная скала и обрыв вниз, вокруг высокие деревья, а за спиной – поляна. Зимой здесь очень красиво. На самой вершине лежит огромный плоский камень – я люблю садиться на него и смотреть вниз, в пропасть. И думать. Думать о том, что случилось в моей жизни, как всё резко поменялось, кем я стала. У меня другой характер, другое имя, другая внешность. Всё другое… Но когда история с Русланом закончится… Я пока не хочу думать об этом, но я твёрдо решила осуществить то, что задумала.
Я провожу так пару часов, и почему-то даже не мёрзну. Может быть, моё изменённое, искромсанное тело перестало реагировать на жару и холод? А может, оно не реагирует теперь на нежность, ласку и прикосновения? И, вероятно, моё изменённое сознание теперь не будет реагировать и на любовь? Очень жаль… Но у меня ведь и правда нет будущего… Я – никто, такого человека даже не существует…
Я всё реже звоню родителям, до сих пор делая вид, что нахожусь заграницей в командировке. Им лучше ничего не знать… Скоро, возможно, они привыкнут к тому, что я так редко выхожу с ними на связь.
Операция на связки проходит хорошо, после неё мне несколько дней нельзя разговаривать, бывать на морозе, поэтому я молчу, много времени провожу в своей комнате и не езжу на своё любимое место.
По истечении этих дней я произношу что-то, стоя перед зеркалом, и мне нравится мой глуховатый, мягкий голос. Он пленительный, такой же, как моя внешность…
После всего этого я первым делом вместе с Зауром спускаюсь к ребятам-программистам. Они смотрят на меня так, словно видят перед собой нечто прекрасное, как будто я прилетела с другой планеты.
-Надя – говорит Эдик – ты… у меня слов нет…
Благосклонно принимаю его неловкий комплимент, поправляю его, уточняя, что я – Камилла и прошу показать мне страничку Руслана.
К нам присоединяется дядя Ренат, а Эдик объясняет, показывая новое фото моего мужа с красоткой, которая висит у него на шее:
-Это его новая пассия, он встречается с ней уже больше двух месяцев, и она его постоянная девушка. Судя по их отношениям, он сходит по ней с ума и оплачивает все её прихоти…
-На наши деньги – замечаю я, и от злости стучу кулаком по столу – Господи, ну что ты за подонок, Робин Томпсон!
-Камилла, твоей основной задачей сначала будет сделать так, чтобы она его бросила – говорит дядя Ренат – если к тому времени, как вы с Зауром полетите на Кипр, он не найдёт себе кого-то другого.
Я согласна с ним и вношу свою лепту, предлагая сделать так, чтобы ни одна девушка больше на него не посмотрела, и вообще, шарахались, как от чумного. Он соглашается и говорит, что надо подумать, как это сделать.
В комнате меня ждёт огромный букет с запиской: «Самой красивой женщине в мире», читаю я слова на глянцевой поверхности. Мне приятно – я прекрасно понимаю, что этот букет от Заура.
Скоро мне приходит в голову идея, что надо было бы навестить Нику. Меня ждёт отъезд на Кипр, до этого времени нужно встретиться с подругой.
Надеваю джинсы, облегающие, светло-голубые, они делают мои ноги невероятно длинными, чёрные ботфорты на шпильках, кожаная чёрная куртка с меховым воротником, короткая, до талии, волосы свободно распущены по плечам.
Я приезжаю к подруге под вечер, в окнах её квартиры горит свет. Она открывает дверь, смотрит на меня с недоумением:
-Девушка, вы к кому?
-Здравствуй, Никуся! – улыбаюсь я.
-Я вас не знаю – она отшатывается от меня, видимо, принимая за чокнутую.
Я смотрю на неё внимательно – ну уж глаза-то мои она может узнать! И начинаю напевать нашу студенческую песню, которую сочинила сама когда-то, в те беззаботные и весёлые времена. Мои глаза наполняются слезами, а она вдруг соскальзывает по двери вниз, охнув, и говорит:
-Не может быть…Надя!
Мы обнимаемся с ней, она целует меня и плачет.
-Надя, но зачем всё это? – недоумевает она – ты… очень красивая, но неужели необходимо было меняться так кардинально?
-Это сюрприз Руслану – улыбаюсь я – вернее, Робину Томпсону.
-Вы нашли его? – удивляется она.
Я киваю и немного рассказываю ей о том, что мы знаем про моего мужа. Она удивляется, глядя на меня во все глаза, всё ещё не в состоянии привыкнуть к моей внешности.
Мы долго разговариваем, попивая вино, она расспрашивает меня про операцию, замечает, что изменился и мой голос, мне приятен её восторг и… мне так не хочется с ней расставаться.
Но я должна… Дальнейшее наше общение просто бессмысленно.
Когда мы прощаемся, я говорю ей:
-Ника, пожалуйста, не обижайся на меня, но это наша с тобой последняя встреча. Мы никогда больше не увидимся…
-Разве я тебя чем-то обидела? – спрашивает она – почему ты не хочешь больше встречаться?
-Не в том дело, что я не хочу. Просто так будет лучше, поверь мне. Пожалуйста, не расспрашивай меня ни о чём. Просто поверь мне.
Мы плачем, расставаясь, обнимаемся, и я ухожу. На сердце у меня тяжело и тоскливо, но так действительно будет лучше.
Я приезжаю домой, и за ужином дядя Ренат говорит мне:
-Камилла, скоро вы отправитесь на Кипр вместе с Зауром. Но сначала мне нужно убедиться, что ты готова, а потому я устрою тебе небольшой экзамен.
Глава 11. «-Не то – что? – спрашиваю у него и смеюсь – попробуй только тронуть меня, жирная свинья. Ты ведь… – называю его данные и место работы, глядя в расширившиеся от удивления глаза – Вот видишь, я тебя знаю…»
-Проверку мне решил устроить? – я усмехаюсь – и что я должна буду сделать?
-Девочка – он берёт меня за плечи – дело не в том, что я тебе не доверяю, а в том, что Руслан – очень хороший игрок. А потому мне бы очень хотелось верить в то, что тебе удастся его обыграть. Итак, послезавтра вечером ты отправишься в моё казино – адрес я тебе сообщу, где оно находится – знают немногие, так как казино, конечно, подпольное. Тебя пропустят без проблем, я дам указания. Присоединишься к любому столику и… попытаешься выиграть в покер у всех, кто будет за ним находиться.
Чёрт! Чёртовы карточные игры! Ведь именно они погубили мой брак! Если бы Руслан не втянулся в это… Хотя… Судя по всему рано или поздно он, со своим характером, забрался бы ещё в какую-нибудь авантюру.
Я так и не научилась играть идеально, сколько Заур со мной не бился. Это мастерство, скорее всего, тоже годами оттачивается, а я училась этому всего три месяца. Ну какой из меня игрок!
Дядя Ренат видит моё смятение и спрашивает:
-Ты сомневаешься, что справишься?
-Нет – решительно отвечаю ему – я справлюсь. Хорошо, что послезавтра – будет время повторить всё то, чему учил меня Заур.
После ужина я вылавливаю его на лестнице, беру за галстук и молча тащу за собой. Он смеётся:
-Надя! Надя, ты что? С ума сошла?
-Я не Надя, а Камилла, заруби себе на носу – улыбаюсь ему – Заур, я понимаю, что ты занят, но мне очень сильно нужна твоя помощь. Мне кажется, я всё забыла, нам нужно обязательно повторить уроки по покеру.
-А что мне за это будет? – развязно спрашивает он, и смотрит на меня глазами мартовского кота.
Я резко останавливаюсь и подхожу к нему совсем близко. Шепчу на ухо:
-Какой-нибудь вкусный десерт…
Он, видимо, совсем теряет голову, потому что резко обхватывает мою талию, наклоняется к губам и шепчет:
-Ты – мой десерт…
-Сначала покер! – вырываюсь из его объятий и продолжаю тащить за собой, теперь уже за руку.
Учёба продолжается до двенадцати ночи, я чувствую себя уставшей, мне кажется, что мозг мой кипит и сейчас взорвётся.
Но Заур бодр и свеж, словно совершенно не устал. Взбодрённый ожиданием «десерта», он, наконец, говорит мне, что на сегодня хватит, и нам пора бы перейти к более приятным занятиям.
-Хорошо – отвечаю ему с полуулыбкой – сейчас я переоденусь – я беру в руки свой чёрный, полупрозрачный пеньюар с красивыми кружевными вставками и показываю ему – а ты, мой дорогой, сходишь за шампанским – без него расслабиться сегодня не получится, тем более, мы очень-очень устали.
Глядя на мой халатик он, как заворожённый начинает двигаться к двери, и только там говорит мне, стараясь уткнуться в мои губы:
-Жди меня, я сейчас приду, я быстро…
Говорит с придыханием, даже сквозь его джемпер я чувствую, как сильно колотится его сердце. От этого мне ещё более смешно. Какая же я циничная и жалкая! Старательно замыкаю дверь и прислоняюсь к ней спиной, продолжая смеяться.
-Наденька! – он тихонько стучит в дверь минут пять-семь спустя – Надя, открой!
-Ты знаешь, Заур, есть такая хорошая фраза: «Обещанного три года ждут» - сейчас она актуальна, как никогда. Иди спать уже… Я тоже устала…
-Надя! – он стучит всё настойчивее – Надя, что за дела?! Ты обещала!
-Я обещала тебе десерт и ничего более. Завтра встану пораньше и собственноручно приготовлю.
-Надя! – он продолжает стучать – Надя, это несерьёзно, мы взрослые люди!
-Во-первых, Заур, не Надя, а Камилла, а во-вторых…
-Надя, я сейчас выломаю дверь!
-Давай, я успею позвонить дяде Ренату, несмотря на позднее время, и пожалуюсь ему, что ты напился и хочешь меня изнасиловать. Ты ведь тяпнул для храбрости, верно, когда пошёл за шампанским?
-Вот чертовка! – он ударяет кулаком по двери и уходит, а я, продолжая тихонько смеяться, укладываюсь в свою уютную кровать и засыпаю.
Утром я вхожу в гостиную с подносом, на котором высятся два высоких бокала. В бокалах – панна-котта, приготовленная мною с утра пораньше. Дядя Ренат удивлён:
-Камилла, детка, с чего бы это?
-Мне хотелось порадовать вас чем-нибудь – я смиренно опускаю взгляд, стараясь не рассмеяться.
У Заура вид такой, словно он пил всю ночь – короткий ежик волос топорщится на голове в разные стороны, лицо помятое и немного отёкшее, мутные глаза стараются не встречаться с моим взглядом.
Я ставлю бокал перед дядей Ренатом, потом перед ним со словами:
-Твой десерт, Заур…
Он понимает мой насмешливый намёк и мрачно продолжает ковыряться в своём салате, не поднимая на меня взгляд.
Дядя Ренат насмешливо смотрит на меня и на него, словно знает нашу вчерашнюю эпопею. Откуда? Ах, ну да – в коридоре есть камеры видеонаблюдения… Хотя они находятся всё-таки далековато от моей комнаты.
-Ты чего вчера так напился, Заур? – наконец спрашивает его дядя Ренат.
-А… - тот машет рукой – меня вчера круто продинамили, дядя. Выхода другого не было…
Я незаметно улыбаюсь, с удовольствием употребляя салат из свежего шпината, китайской капусты и бобов эдамамэ.
По окончании завтрака я уезжаю из дома – у меня появилась очень хорошая идея, которую мне не терпится воплотить.
Я еду в тату-салон, где провожу практически весь день – мне делают на спине шикарную татуировку-дракона, яркую и красочную, с языками пламени, витиеватую, в китайском стиле. Кроме того, в районе груди, чуть сбоку и немного вверх мне создают тату в виде искусственной «мушки»-родинки. Выглядит очень стильно, и кроме того, привлекает внимание. Такую же «мушку» наносят на лицо над губой, с правой стороны.
Процедура длительная и утомительная, так что возвращаюсь я абсолютно разбитая. Ничего не делала, а устала…
В комнате внимательно рассматриваю себя в зеркало – мне очень нравится то, что получилось у мастера. Все эти татуировки не просто так – они должны привлекать внимание, предпочтительнее, внимание мужчин, и отвлекать их от всего остального.
После ужина меня догоняет в коридоре Заур.
-Камилла, хочу сказать тебе… У тебя процентов семьдесят вероятности выигрыша, с твоими знаниями… И ещё, мой тебе совет – возьми с собой что-то вроде ножика, у тебя же есть… С оружием не пропустят, а нож возьми, мало ли что… Там контингент разный бывает, некоторые свирепеют настолько, что драться лезут после поражения…
Он кивает на мою «мушку»:
-Очень привлекательно. У Наргиза делала?
-Да. У него самый крутой салон по городу и делает быстро. Правда, провела там весь день, пока не могу показать, почему… Вот ещё…
Чуть оттягиваю ворот рубашки и показываю родинку на груди. Он, не отрываясь, смотрит на этот участок обнажённой кожи и, кажется, начинает терять голову, глаза его покрываются туманной поволокой.
-Офигенно – шепчет он, а я быстро закрываю «мушку» рубашкой и спрашиваю с невинным видом:
-Ты уже не сердишься на меня? За вчерашнее?
-Я не могу на тебя долго сердиться…
-Извини, Заур, я пока не готова… После Руслана… Ничего не хочу…
Настраиваясь на вечерний поход в казино, я полдня провожу на своём месте – на обрыве. Всё здесь кажется мне ещё более прекрасным и живописным.
Что-то со мной будет? Ладно, сейчас не время об этом. Руслан должен быть наказан и точка. Каким образом это будет сделано, и сколько денег на это готов потратить дядя Ренат – это неважно. Понимаю, что после всего этого я не обрету покой, но всё же станет легче, я думаю.
Вечером начинаю особенно тщательно собираться в казино. Знаю, со слов Заура, что игроки подтягиваются туда где-то к восьми часам. Я должна подойти чуть позже, чтобы привлечь к себе общее внимание.
Выбираю платье – изумрудного яркого цвета, короткое, с открытой спиной и дерзким декольте, к нему очень подойдут замшевые «лодочки» на супервысокой шпильке. Тщательно подбираю серьги и колье – там наверняка будут женщины, взгляд и оценивание моих украшений будет отвлекать их от игры. Да и мужчины падки на золото, будут смотреть и оценивать свои возможности по покупке таких аксессуаров для своих женщин. В итоге останавливаюсь на своей «змее» - я верю в то, что оно приносит мне удачу, к колье дядя Ренат подарил мне ещё подобные же серьги в виде змеек. Украшения красиво гармонируют с платьем, я поворачиваюсь спиной и внимательно разглядываю свою татуировку – всё это время я носила сверху неё повязку для заживления, сейчас сняла, мне везёт – раздражительность спала, и кожа приобрела свой привычный оттенок.
За плотную резинку чёрных чулок, чей край немного выглядывает из-под подола платья, закладываю нож-«выкидушку», надеясь про себя, что он мне не пригодится.
С собой беру лёгкую шубку из норки и выскальзываю из комнаты. Заур словно поджидал меня в коридоре – смотрит на меня оценивающе, потом говорит:
-Выглядишь уверенной и холодной… Что же… - он окидывает взглядом мой дерзкий образ – всё продумано правильно и до мелочей.
Я поворачиваюсь к нему спиной – мои шикарные волосы, уложенные в замысловатую причёску, совершенно не мешают обзору моей спины.
-Как тебе? – спрашиваю его, имея ввиду дракона.
-У меня слов нет – отвечает он – так вот почему ты так долго в салоне была.
-Ты прав.
-Ты взяла с собой то, о чём я говорил?
Я молча поднимаю край платья и показываю ему маленький нож за резинкой чулка.
-Ну, ты и оторва! – смеётся он – оказывается, не такая ты и скромница.
-Скромницы Нади давно нет – холодно отвечаю ему.
Он замечает перемену в моём настроении, прикасается к щеке лёгким поцелуем:
-Удачи тебе, Камилла.
Киваю ему и выхожу.
Что же… Привлекать к себе внимание, так до конца. Я решаю, что спортивная машина салатового цвета как нельзя лучше подойдёт для подобной миссии.
Помещение казино находится в цоколе одного из современных, но не привлекающих внимание, зданий. Я усмехаюсь – дядя Ренату не выгодно это самое внимание, потому он и выбрал неказистый дом с неказистым подвалом.
Дверь действительно почти подвальная – кованая, металлическая, прочно сделанная. Звоню в звонок, говорю особый пароль, когда мне открывают дверь, и вот – я внутри. Охрана смотрит на меня с интересом и восторгом, ну конечно – новое лицо в казино.
Они вежливо указывают мне, куда пройти, я забираю с подноса бокал с шампанским и иду в зал. Внимательно оглядываю столы и прохожу за тот, за которым больше всего девушек. Игроков там восемь, из них четыре – это игроки женского пола. Что же – для меня это выгодно, женщины играют в покер намного хуже мужчин.
Они с интересом смотрят на меня, девушки – изучающе, мужчины – восхищённо. Глядя на девушек, я понимаю, что по сравнению с ними выгляжу более выигрышно не только за счёт внешнего вида, но и за счёт дорогой одежды, сумочки, украшений. Специально кладу на стол рядом с собой ключи от машины – пусть увлекутся их рассматриванием на предмет марки автомобиля, несколько раз поворачиваюсь спиной, например, чтобы взять очередной бокал шампанского у официанта.
Понимаю, что всё у них вызывает неподдельный интерес – моё глубокое декольте, украшения, причёска…
Восторг в глазах мужчин сменяется выражением, с которым охотники смотрят на свою жертву – они заказывают себе алкогольные напитки и мне это тоже очень выгодно – алкоголь затуманивает мозг. Сама я очень редко прикасаюсь к бокалу.
Стараюсь сохранять непринуждённо-скучающий вид, играю очень-очень осторожно, иногда пропуская свою очередь.
Украдкой осматриваю казино и понимаю, что это место, в котором остаются людские души. Отсутствие часов на стенах, чтобы игроки не могли фиксировать для себя время, и бежать домой, когда будет очень поздно, а в телефоны никто из них не смотрит – не до того, плотные, тяжёлые шторы, на маленьких узких окнах – да, это цоколь, но окна тут всё же есть – чтобы игроки не могли определить время по сгущающимся сумеркам… Взгляды, какие-то неживые, в каждом зрачке словно видно по доллару… Люди, которые тут, уже и не люди, а роботы, игровые автоматы, пришедшие сюда только с одним желанием – срубить бабла… Я удивляюсь тому, насколько тут крупные ставки всё-таки… Откуда у этих людей столько денег?
Прямо за моим столом, напротив, сидит хозяин одной крупной фирмы, с которой я сотрудничала, когда работала. Его сальный взгляд упёрся мне в декольте, сначала я начинаю сомневаться, вдруг он узнал меня, но потом понимаю, что он хочет только одного – выиграть и после всего этого, в качестве награды за победу, затащить меня в ближайшее удобное место, чтобы траhнуть. Вот откуда у него столько денег на игру? Наверняка проматывает зарплату. Бедная его семья… Впрочем, если бы Руслан не сбежал, меня ждала бы та же участь…Кстати, Заур говорил как-то, что многие за игрой могут провести и всю ночь…
В итоге, по истечение полутора часов, мы остаёмся с ним вдвоём – остальные игроки выбывают. Я по-прежнему остаюсь спокойной и невозмутимой, девушка-дилер, раздающая карты, восхищённо посматривает на меня.
Мой противник посмеивается мерзковатой усмешкой, скорее всего, он уверен, что на раз-два победит меня, ведь все женщины для него - крайне глупые создания, не способные разобраться в подобной игре. Коробит его только мой холодные и непроницаемый взгляд, по которому он не может ничего определить.
И в тот момент, когда он выкладывает свои карты, я открываю свои. Флеш рояль обеспечивает мне беспрекословную победу, а мой соперник, застонав, роняет голову на руки и, не веря в своё поражение, смотрит на меня так, словно я являюсь теперь его врагом номер один. Это и понятно – по нему сразу было видно, что он маститый игрок, а тут какая-то незнакомая дамочка помешала ему выиграть существенную сумму.
Моя игра закончена, сопровождаемая взглядами остальных игроков, стоящих у бара, я иду в кассу получить свой немаленький выигрыш. Процент улетает казино за игру, но даже и после этого на руках у меня – существенная сумма.
Выхожу в тёмный коридор – нужно забрать в гардеробе свою шубку и ехать домой.
И через несколько шагов попадаю в сильные горячие руки. Чёрт, почему тут такой плохой свет? О, Боже, это мой противник, который проиграл мне всё, что было у него!
Он резко прижимает меня к стене, его потная рука начинает скользить по моему бедру.
-Откуда взялась такая цыпочка? Что-то я тебя тут не видел…
-Какая разница, откуда я взялась? Или после твоего поражения это так принципиально важно?
Он злится, и я чувствую это.
-Слышь ты, сyчка – он дышит перегаром прямо мне в лицо – ты сейчас отдашь мне те денежки, которые получила, ясно, а не то…
Я резко выдёргиваю нож из-под резинки чулка, приставляю ему к горлу, он тут же убирает руки.
-Не то – что? – спрашиваю у него и смеюсь – попробуй только тронуть меня, жирная свинья. Ты ведь… – называю его данные и место работы, глядя в расширившиеся от удивления глаза – Вот видишь, я тебя знаю… И, если попробуешь мне как-то навредить – быстро расскажу твоей жене, где ты проводишь вечера. Ведь ты говоришь ей, наверняка, что задерживаешься из-за цейтнота на работе, правда?
Я быстро ухожу, провожаемая его удивлённым взглядом, уверенная в том, что он меня не узнал, и что выяснять, кто я такая и вредить мне, он не станет.
Мне не терпится пойти к дяде Ренату, чтобы отдать ему его деньги, но решаю, что лучше сделать это утром, заодно похвастаюсь перед Зауром своими успехами.
Падаю в постель и вдруг понимаю, насколько же я всё-таки вымотана. Покер – игра напряжённая, не позволяющая расслабиться, держащая тебя в постоянном тонусе. Вот, значит, чем увлёкся Руслан… Сначала выиграл, а потом… понял, что не может без этого и остановиться уже не смог. О, нет, конечно же, я не оправдываю его… Будь он поумнее, после первого же выигрыша сбежал бы из казино. И глаза его, когда я в них смотрела, они были вовсе не уставшими, а просто пустыми, мёртвыми… Я же ничего не понимала.
Утром я вхожу в гостиную с пачкой купюр и протягиваю их дяде Ренату:
-Вот, я выиграла, здесь всё до копейки.
Он смотрит на меня с интересом и восхищением.
-Я не сомневался в тебе, Камилла. Ну что же… Эти деньги – твои, их выиграла ты, следовательно, можешь их потратить так, как посчитаешь нужным.
-Нет – я отказываюсь – зачем они мне? Это ваши деньги.
-Не обижай старика – отвечает дядя Ренат – возьми их и знай, что я восхищён твоей стойкостью, терпением и хладнокровием. Ты молодец.
За завтраком я рассказываю им об игре. Заур одобрительно кивает, а дядя внимательно слушает. Когда завтрак заканчивается, и я иду к выходу, в спину мне летит его вопрос:
-Камилла! Ты больше ничего не хочешь мне рассказать?
-Нет – отвечаю ему, не поворачиваясь – я всё рассказала, дядя.
В комнате я задумываюсь о том, что делать с этими деньгами. В моих руках они оставаться не должны. В голову мне приходит одна идея, и я тут же срываюсь из дома, чтобы осуществить её. Я еду в город, кладу деньги на банковскую карту и перевожу эту сумму на карту мамы, сопровождая перевод сообщением: «У меня всё в порядке. Очень люблю вас с папой». Я и раньше, когда жила с Русланом, помогала им, а сейчас думаю, что неплохо было бы при возможности отправлять суммы побольше.
Когда возвращаюсь назад, раздаётся звонок – мама. Она спрашивает у меня, откуда такая большая сумма, а я пытаюсь объяснить, что теперь хорошо зарабатываю, и могу себе позволить отправлять им такие суммы. Она сетует на мой голос, но я ссылаюсь на небольшую простуду. После этого разговора на душе у меня грустно – сколько ещё раз я смогу услышать мамин голос?
По дороге в комнату меня останавливает Заур:
-Ками, там дядя… Он поручил съездить за этим мужиком, который вчера в коридоре казино зажал тебя…
-Чёрт! Как он узнал?
-Кто-то из сотрудников всё видел и слышал…
-Блин…
Я бегу к дяде, он – следом.
-Дядя Ренат, не надо, слышишь?! – восклицаю, забегая в его комнату – прошу тебя, не надо! Я сама преподала ему хороший урок!
-Я знаю – мягко говорит он – но этот человек должен быть наказан, Камилла. Он хотел отнять у тебя выигрыш – это не честно.
-Дядя, прошу тебя! Физическое насилие его не изменит. Пожалуйста, давай сделаем по-другому!
-И как же?
-Ты можешь сделать так, чтобы его больше вообще не пускали ни в какие твои казино? В городе же только они, больше этим никто не занимается? Это для него будет самым болезненным уроком. Кроме того, я прошу сообщить его супруге о том, что он игроман, может быть, она сможет спасти его…
Он думает недолго, потом заявляет:
-Не могу отказать тебе, детка. Вероятно, ты права.
Он звонит тем, кого отправил за мужчиной и даёт отбой. Беру с него обещание, что он не станет больше ничего предпринимать по отношению к нему, а сделает только то, что я предложила.
Через три дня навстречу мне по коридору идёт возбуждённый Заур.
-Камилла, дядя приказал купить билеты! Завтра мы летим на Кипр!
Глава 12. «-Дядя, разреши мне уже познакомиться с Робином Томпсоном. Тем более, у меня на этот счёт есть идеи.»
Вот это новость! Наконец-то!
Даже не знаю, чего мне хочется больше – побывать на Северном Кипре или увидеть моего подонка-мужа. Вероятно, с моей стороны это не совсем честная игра – ведь он абсолютно не будет подозревать, кто я на самом деле.
Но если взять в расчёт его грязную игру… Когда он смылся в неизвестном направлении, оставив меня ни с чем, – дрожащую, испуганную, под дождём, да ещё и сомневающуюся в том, жив ли он вообще – моя нечестная игра не идёт ни в какое сравнение с его грязной игрой.
Я прекрасно понимаю, где бы я была сейчас, если бы не дядя Ренат. Вероятно, сидела бы в квартире матери и отца и рыдала бы крокодиловыми слезами над своей горькой судьбой. Униженная, растоптанная, незнающая, что делать. Возможно, потом я бы спилась, наверное, будучи на тот момент в таком состоянии, это было бы совсем неудивительно. Да ещё мама, которая всегда любила доказывать всем свою правоту, наверняка иногда нет-нет, да подзуживала бы меня тем, что была права насчёт Руслана.
А сейчас… Я подхожу к огромному зеркалу в своей комнате. У меня есть новая внешность, которая мне нравится, соблазнительная фигура, длинные чёрные волосы, есть возможность полететь на Кипр, да, не для развлечений, а чтобы работать, но всё же… Руслан должен быть наказан, иначе… Он сделает подобное ещё раз.
Найдётся очередная жертва, и, вероятнее всего, побогаче, которая попадёт в расставленные им сети, а потом будет также, как я, обворована и брошена, без всего, жалкая, униженная и растоптанная. В первую очередь мне нужно не допустить именно этого.
Эдик, мой курирующий программист, поглядывающий на меня с нескрываемым интересом, незаметно втягивает носом аромат моих духов, наклоняется надо мной, сидящей за его компьютером, и говорит:
-Мы создали тебе странички в соцсетях, а также придумали и «загнали» в интернет твою биографию, потому что несмотря на его пофигизм, Руслан может начать пробивать тебя. Хотя… Он сейчас настолько увлечён своей новой жизнью, что постепенно теряет бдительность и осторожность. Прошу тебя, Ками, пока ты с ним не познакомишься – не входи в его соцсети со своей страницы, иначе он что-нибудь заподозрит. А вот после знакомства уже можно. И пожалуйста, внимательно ознакомься со своей биографией, выучи её наизусть.
Я обещаю ему, что выучу всё, что он скажет.
-Ещё один момент. Отвадить от него эту девицу будет непросто. Это дочь английского предпринимателя, он очень богат. Видимо, Руслан хочет погреть там руки… Нужно будет что-то придумать…
-У меня на этот счёт есть парочка соображений – киваю ему.
Фотографии на моей страничке сделаны профессиональным фотографом – позаботился дядя Ренат. На этих фото я выгляжу просто здорово – они яркие, необычные, студийные, и говорят сами за себя. Да, уж я приложу все силы, чтобы заинтересовать Руслана.
Внимательно рассматриваю фото девушки, за которой он увивается уже три месяца. Она, конечно, моложе меня, но ей не хватает интеллекта во взгляде и какой-то естественности на этих фото. Улыбается она кукольно-искусственной улыбкой, которая открывает даже её дёсны. Зубы у неё отличные, но вот эта широкая улыбка… Есть в ней что-то нереальное, как будто она снимается для обложки журнала. Она тоже смуглая, с правильным греческим носом и милым лицом. Только вот косметики перебор. Неужели в этой жаре так необходим мэйк-ап? Я, например, хочу вообще забыть о всех этих женских прибамбасах для лица, пока мы будем на Кипре.
По дороге в гостиную, где уже ждут на обед, я встречаю Заура.
-Не хочешь после обеда пойти отдохнуть в оранжерею? Всё-таки нам предстоит непростая поездка, нужно устроить мозгам уик-энд – он смеётся – хотя бы ни о чём не думать.
-У меня есть мысль получше – говорю ему – только… надо одеться потеплее.
-Правда? – он заинтригован – мы пойдём или поедем?
-Да, я поведу машину. Тебе нужно будет только наблюдать.
Не знаю, зачем я это делаю. Это ведь только моё место, я не хотела его никому показывать. Но Заур… Он сейчас единственный человек, кому я могу довериться. А мне это нужно – чтобы был тот, кому можно доверять… Хотя вряд ли я смогу уже верить на сто процентов кому бы то ни было.
После обеда я выхожу на улицу. Всю ночь накануне шёл лёгкий снег, который присыпал всё вокруг. Погода на улице пасмурная, снег не тает, и ветра нет. Вывожу из гаража свою салатовую красавицу – спортивную машину, на которой ездила в казино, тут же из дома выходит Заур. На нём кожаная куртка с пушистым меховым воротником и забавная ушанка. Всё-таки, что не говори, он очень привлекателен. Высокий, стройный, широкие плечи, крепкие длинные ноги.
Садится рядом со мной и смотрит вопросительно:
-Я так понимаю, мы куда-то на природу, да?
-Верно. Хочу показать тебе одно место.
Мы приезжаем на мою скалу, обрыв которой уходит глубоко вниз. Я ловлю восхищённый взгляд парня.
-Надо же! – восклицает он – странно, что я не видел это место. Очень красиво!
-Его от дороги не так-то просто разглядеть. У меня здесь колесо спустило, я пока меняла, немного осмотрелась, мне показалось, что за деревьями что-то необычное, пошла сюда и набрела на этот скалистый обрыв.
-Дух захватывает – Заур осторожно встаёт на плоский камень и смотрит вниз – да уж, даже, как говорится, дна не видно.
Я встаю рядом с ним, и мы оба смотрим туда, куда уходит бездонная, манящая к себе, глубина.
-Я бы хотела быть птицей – чуть дрогнувшим голосом, говорю, не глядя на него – чтобы расправить крылья и полететь вниз…
-Лучше не надо – голос Заура странно дрожит.
Он берет меня за руку и тянет за собой, прочь с плоского камня. А мне хочется ещё постоять тут, посмотреть туда, куда, наверное, никогда не ступала нога человека. Буду ли я когда-нибудь парить от счастья, как эти птицы? Ведь они счастливы в своём полёте… Или мне уже никогда не суждено быть просто счастливой, без всяких условностей и условий? И вся моя жизнь будет теперь состоять из таких вот авантюр?
Мы возвращаемся домой, в машине молчим, и Заур как-то подозрительно смотрит на меня, а потом вдруг заявляет:
-Не нравится мне это место. Мне кажется, что оно как-то плохо на тебя действует, какие-то мысли тебе внушает… Не совсем правильные…
-А мне хорошо там – улыбаюсь я – какой там воздух, Заур и какая там тишина.
-Ага – недовольно бурчит он себе под нос – гробовая…
Вечером я собираю свой чемоданчик. На Кипре жарко, в помощь мне – короткие сарафанчики, яркие купальники, привлекательные парео, летние платьица. Кладу также соблазнительные вечерние платья, обувь, немного тёплых свитеров и брюк – на всякий случай. Обязательно украшения.
Утром Эдик даёт нам последние рекомендации, говорит, что в аэропорту нас встретит тот самый человек, который следил всё это время за Русланом. Он же обеспечит нас оружием и техникой, это лучший вариант, чем тащить отсюда ноутбуки. Из оружия нам достанется по пистолету, ну и удобные выкидные ножи. Мало ли что… Вряд ли мы применим всё это, но на всякий случай необходимо это иметь.
Перелёт на Северный Кипр немного выматывает меня – он достаточно длителен, порядка четырёх с лишним часов. Когда мы добираемся в небольшой городок на северо-востоке Северного Кипра я чувствую себя очень вымотанной.
Город Искеле, его ещё называют Трикома, поражает меня своим песчаным пляжем вдоль побережья Средиземного моря, представляющий из себя длинную косу. Это небольшой совсем городок весьма колоритного вида. Исторические здания и комфортабельные виллы живут в очень тесном соседстве.
Узкие улочки, древние дома, церкви, поражающие своей стариной, и при этом красивый, современный парк отдыха. Я замечаю про себя, что здесь много отелей и казино, манящих своими яркими вывесками – видимо, туристический сектор держится именно на этих двух «китах».
Про Искеле мне много рассказывает Заур, но, когда мы добираемся до места, я прихожу в восторг от того, что вижу.
Встречающий нас высокий мужчина приятной внешности (где их таких только дядя Ренат выискивает?) без остановки болтает о Кипре, о яхтах, о заливе и бухтах. О Руслане же пока не слова. Он галантно целует мне руку, приветствуя, с Зауром обменивается крепким рукопожатием, и провожает нас на виллу, которую снял дядя.
Я чуть не визжу от восторга, когда понимаю, что вилла находится совсем недалеко от моря, от того самого пляжа. Мужчина, которого, к слову, зовут Адам, говорит, что живёт от нас неподалёку, а потому сможет прийти к нам в любое время дня или ночи.
Вилла просто прекрасна – два уютных, белых домика, небольшие, комфортабельные, чистенькие, с красивой мебелью. Один предназначен для Заура, второй – для меня. Это очень хорошо, а то, когда мы летели, я всё время думала, как мы с ним будем уживаться в одном доме. Дядя Ренат всё предусмотрел.
Весь двор украшен зеленью, в центре располагается небольшой бассейн, рядом с ним – уютные лежаки.
-Сегодня отдыхайте – говорит Адам – акклиматизируйтесь и высыпайтесь. А завтра я вам расскажу, чем занимается тут этот Казанова. Ну и технику, и оружие – всё принесу завтра.
-Купаться! – заявляет Руслан.
-Может быть, на море? – спрашиваю его я.
-Если только прогуляться, вода в море сейчас прохладная – говорит он – ещё не хватало, чтобы ты заболела. А вот в бассейне – в самый раз.
-Ладно – сдаюсь я – тогда сначала купаться, а потом гулять.
День проходит незабываемо – мы бултыхаемся в бассейне, потом разбираем вещи, потом Руслан заявляет, что голоден и тянет меня на прогулку по Кипру с заходом в кафе.
Уютное небольшое заведение встречает нас божественным запахом. Мы заказываем по порции лахмаджун – это необычайно вкусное блюдо, из хрустящего теста с мясным фаршем, луком и зеленью, которое подаётся со свежими овощами и выжатым лимоном. Также улыбчивая полная официантка приносит нам кофе по-турецки со сладостями. Отхлёбывая этот божественный напиток, я понимаю, что никогда не пила ничего подобного.
-Заур – спрашиваю я – а где поселился Руслан?
-Он рядом – отвечает, помедлив, Заур – тут недалеко есть город-порт Фамагуста, он чуть больше Искеле, ну и инфраструктура получше. Руслан поселился там.
-А мы почему здесь?
-А ты хочешь быть к нему поближе? – иронично спрашивает он и холодно смотрит на меня.
-Нет – смущаюсь я – просто это неудобно, может быть…
-Ками, время в пути от Искеле до Фамагусты занимает восемнадцать минут. Кстати, завтра я займусь тем, что буду искать нам поддержанные машины. А ты… Прими Адама, когда он придёт.
-Хорошо – говорю я, почему-то испытывая перед Зауром чувство вины.
-Давай сходим в ресторан вечером – предлагает он – отметим наш приезд сюда. Здесь в ресторанах подают чудесную раки.
Я соглашаюсь и остаток дня мы проводим в прогулках по достопримечательностям и подготовкой к походу в ресторан.
Для этого я выбираю нежно-лиловое платье с мелким цветочным рисунком. Оно выгодно оттеняет мою смуглую кожу, а пышная короткая юбка делает меня похожей на куклу. На ноги я надеваю босоножки на платформе, беру маленькую сумочку и выхожу к Зауру, который ждёт меня около бассейна.
-Ты прекрасна – говорит он, глядя на меня – впрочем, как и всегда.
А мне приятен его мальчишеский восторг в глазах. В маленьком, уютном ресторанчике на побережье, оформленном в старинном стиле, мы уединяемся в кабинке с прозрачной дверцей. Готовят здесь всё очень быстро – но это и понятно, посетителей совсем немного.
Заур в местной кухне ориентируется лучше меня, а потому я целиком доверяю его вкусу. И наслаждаюсь запахами, когда нам приносят сначала фаршированные виноградные листья, а потом местные блюда пиде и тавук шиш.
Пиде представляет из себя очень вкусную пиццу с мясом, сыром и овощами. Тавук шиш – это маринованная в травах и специях курица, жаренная на гриле, к ней приносят салат, рис и острый соус.
-Ты хочешь, чтобы я потолстела? – смеясь, показываю Зауру на это изобилие.
-Ты сейчас поймёшь – таинственно говорит он.
И когда нам приносят ту самую раки, я вдруг понимаю, что ошибалась – это совсем не вино. Это анисовая водка.
-Ты меня обманул! – смеюсь я – хочешь накачать меня алкоголем, а потом сотворить то, что задумал?
-Да нет же! – возмущается он – просто хотел доставить тебе удовольствие в первый день на Кипре.
Мы соединяем с ним невысокие, аккуратные рюмочки, я проглатываю водку и понимаю, что она отдаёт анисовыми леденцами. Сразу же на ум приходит аптека – именно там стоит подобный запах.
Раки мягко ударяет в голову, я много ем, мне важно не накачаться сегодня спиртным.
На несколько минут оставляю Заура, выхожу из нашей отдельной кабинки, делаю несколько шагов, пытаясь расстегнуть сумочку и утыкаюсь в чьё-то плечо.
-Простите – бормочу я на английском – с момента прилёта на Кипр мы даже с Зауром наедине общаемся только на нём, чтобы привыкнуть.
-Ничего! – весело восклицает незнакомец.
Медленно поднимаю глаза и вдруг с ужасом понимаю, что смотрю в глаза… собственного мужа! Нет, этого не может быть!
Рядом с ним его спутница – та самая, из соцсетей. Что он тут делает? Ведь он живёт в соседнем городе, по словам Заура.
По моей спине бежит холодная струйка пота, и я понимаю, что, если сейчас нетерпеливый Заур выйдет из кабинки, всё будет кончено, так и не начавшись.
-Извините ещё раз – киваю Руслану-Робину, ловлю при этом его взгляд, в котором вижу восхищение (ах, когда-то он так смотрел на меня, на Надю!), и быстро иду к дверям кабинки.
Закрыв её, прислоняюсь спиной и шумно выдыхаю.
-Камилла? – тревожно спрашивает меня Заур – Камилла, что случилось?
-Там – я показываю на дверь кабинки – там… Руслан…
Осторожно оборачиваюсь – официантка провожает парочку за столик в самом углу. Что же, тем лучше… Вряд ли сейчас Руслан будет на что-то отвлекаться.
-Что? – спрашивает Заур – чёрт! Этот червяк приполз сюда на своей посудине – говорит он, имея ввиду яхту – ладно, ничего страшного. Дождёмся, когда они уйдут. Потом ты тихонько выйдешь, осмотришься и если всё нормально, следом выйду я.
Слава Богу, Руслан со своей спутницей проводят в кафе около часа. За это время мы с Зауром тоже успеваем допить раки и съесть всё, что заказали.
Когда они уходят, я делаю так, как сказал Заур. Никого не обнаружив поблизости, прихожу за ним в кабинку, и мы практически бежим из ресторана, хихикая, как малолетки.
Около входа в мой домик он спрашивает меня:
-Ты сильно расстроена?
-Из-за кого? – удивляюсь я – из-за Руслана? Нет, Заур, я не расстроена совсем. Он мне… противен. Лжив от кончиков ногтей до кончиков волос…
Он легонько притягивает меня к себе. Затаив дыхание, зарывается лицом мне в волосы.
-Спасибо за чудный вечер – говорю ему и, пожелав спокойной ночи, ухожу в свой домик.
Как же здесь спится! Неширокая, уютная кровать с толстым матрасом, принимающим форму тела, белое, как снег, постельное бельё… Какое наслаждение растянуться сейчас и получить ни с чем не сравнимое удовольствие!
Я совершенно забываю про встречу с Русланом и засыпаю.
Утром приходит Адам. Я выхожу ему навстречу в тоненьком сарафанчике и босиком, жуя огромное яблоко. Он улыбается мне, отдаёт два пистолета, два ноутбука, кладёт на пластиковый столик ножи, безостановочно болтая о Руслане, о том, что он делает, каков его распорядок дня, где бывает, и стараясь ослепить меня улыбкой во все свои тридцать два белых зуба. Как ни странно, я запоминаю всё, что он говорит мне. Когда собирается уходить, я окликаю его:
-Адам! Вы же знаете адрес Руслана? Ой, ну, Робина Томпсона.
Он говорит мне его адрес в Фамагусте и уходит.
Скоро по ноутбуку я связываюсь с дядей Ренатом.
Он улыбается и говорит мне, что я хорошо выгляжу, спрашивает, как мы устроились и чем занимались вчера. Я намеренно опускаю подробности встречи с Русланом – наверняка он рассердится, узнав, как мы были неосторожны. Потом говорю ему:
-Дядя, разреши мне уже познакомиться с Робином Томпсоном. Тем более, у меня на этот счёт есть идеи.
-Хорошо, только будь осторожна, девочка. Ничем себя не выдай.
-Да, дядя Ренат.
Мы говорим до тех пор, пока не приезжает Заур. Он и ещё один мужчина подгоняют к калитке две спортивные машины с открытым верхом. Я сразу же говорю Зауру, что ярко-красная – моя. И заявляю ему, что дядя разрешил мне познакомиться с Робином Томпсоном. У Заура темнеет лицо.
-Камилла – спрашивает он за ужином – ты уверена, что не попадёшь под действие его чар? Что-то мне тревожно за тебя…
-Да не переживай – всё будет хорошо, Заур. Ты же не для сомнений столько месяцев учил меня, и не для сомнений я согласилась поменять внешность…
Не знаю, убедил ли его этот аргумент, но на следующий день он отпускает меня в Фамагусту очень неохотно.
Руслана, ой, Робина, я «пасу» с утра недалеко от его калитки. Верх машины я подняла, надела солнцезащитные очки, а тонированные стёкла машины не позволяют разглядеть снаружи, есть в ней кто-нибудь или нет.
Руслан выходит из дома только к обеду. Ну, ты и спать, моя жертва!
Еду за ним, пытаясь определить, куда он направляется. Ага, видимо, пообедать. Да, гонщик он хоть куда, но и я в этом деле не лапоть. По пути открываю верх машины, опускаю стёкла, снимаю очки. Понимаю, что Руслан не обращает на меня никакого внимания.
И когда он тормозит около невысокого старинного здания с яркой вывеской и рекламой на входе, как можно мягче впечатываюсь в задний бампер его машины.
В этот же момент сознательно роняю голову на руль, делая вид, что от удара потеряла сознание и слышу его возмущённый английский с явным акцентом:
-Эээ, что там происходит?!
Глава 13. «-Куда же вчера исчезла Золушка? И почему не оставила свою туфельку, убегая от меня?»
Я прекрасно знаю своего бывшего мужа, а потому примерно представляю, что сейчас произойдёт. Перед глазами очень живо, с расчётом в доли секунды, предстаёт эта картина – вот он выходит из машины, как всегда, стройный и подтянутый, преисполненный чувства собственной значимости, в лёгких хлопковых брюках бежевого цвета, открытых сандалиях и футболке-поло, кипельно-белой, подчёркивающей его загар…
Вот делает несколько шагов к моей машине, внимательно смотрит на мою склоненную к рулю голову и осторожно касается плеча.
-Эй, вы живы?
В этот момент я поднимаю голову, откидывая назад копну волос и внимательно смотрю ему в глаза, делая вид, что не понимаю, что произошло. Потом касаюсь лба рукой – на нём всего лишь небольшой синяк.
Мой взгляд пронзает его насквозь, и я чувствую, что он начинает смущаться и вижу, что краснеет. Ведь обычно он так смотрит на женщин.
-Что случилось? – спрашиваю у него.
-Вы… вы, я так полагаю, нечаянно врезались в меня. Но… ничего страшного. Самое главное, чтобы с вами всё было в порядке. Я был бы очень опечален, если бы такая красивая девушка… Если бы с такой красивой девушкой что-то случилось.
О, Руслан, вернее, Робин, как ты предсказуем! Распушил свой павлиний хвост и сейчас во всю силу включишь своё неземное мужское обаяние. Мне хочется сейчас мерзко усмехнуться в его физиономию и сказать что-нибудь этакое, но я теперь умею сдерживать себя.
-Я пойду попрошу лёд – подхватывается он – только не уезжайте, вам сейчас вредно двигаться. Вдруг у вас сотрясение. Подождите меня!
Он уходит в кафе, около которого мы остановились и быстро возвращается с полотняным мешочком. Я позволяю ему поухаживать за мной, и он осторожно прикладывает мне ко лбу лёд. Я делаю вид, что больно и потихоньку шикаю, и постанываю. Сейчас мне важно сделать его хозяином положения, а потом он даже подозревать не будет, кто вертит его судьбой…
Всё это время Руслан-Робин внимательно смотрит мне в глаза, потом говорит:
-Знаете, я думаю о вас с той самой минуты, как увидел в кафе. Вы… Очень необычная и красивая женщина, никогда такой не встречал.
-Вы? – недоверчиво усмехаюсь я – никогда не встречали? Ваше поведение и внешний вид говорят скорее об обратном – о том, что вы весьма опытны в вопросах завоевания женских сердец. Кстати, я тоже вас запомнила. Вы показались мне нетипичным для этих мест. Простите, что интересуюсь – вы на отдыхе?
-Да. Я предприниматель из Англии. Много работаю и вот за столько лет решил выбраться отдохнуть.
«Много работаю! Не смеши меня, Руслан!»
-Но давайте не будем о скучном. Работа – это скучно, я считаю. Давайте лучше поговорим о приятном. Предлагаю вам разделить мой скромный завтрак в этом чудном кафе.
-А как же ваша спутница, с которой вы были вчера? Может, стоит пригласить и её? – смотрю на него внимательно, намекая на то, что не боится ли он ревности своей девушки.
-О, не переживайте! Анжели спит, как правило, до обеда, а то и дольше. Да и потом – я бы не сказал, что она имеет на меня какие-то особые права – я ценю свою свободу, прежде всего, и волен встречаться, с кем мне угодно.
-Что же… Но я бы не хотела вас дискредитировать в её глазах.
-Ну что вы! Я свободный мужчина, вы, как я понимаю, тоже свободны – он бросает взгляд на мои пальцы.
«Ага, милый! Ты ждёшь, что я упаду в твои объятия? Как же, как же… Держи карман шире! Посмотрим, о какой свободе ты запоёшь, когда твоя Анжели и её папаша дадут тебе пинка под зад!»
Он подаёт мне руку. Вкладываю в неё свою, чувствуя такое знакомое и такое забытое тепло… Странно – до этого момента я была уверена в себе и готова терзать Робина-Руслана физически и морально, а тут меня начинает потряхивать. Нет, не из-за чувств к нему, а из-за чего-то другого – такого забытого, потерянного и словно вновь обретённого. Мне жалко тебя, Руслан-Робин, ведь ты даже не заподозришь, кто сейчас перед тобой! Ты узнаешь об этом намного позже, когда будет уже поздно… Для тебя… Что-то исправлять… Всё будет намного хуже, чем физическая расправа. Ты будешь жить, как пёс, а мог бы, как человек. Хотя, чего это я оскорбляю преданное и верное животное? Которое никогда не предаст. Руслан – гиена. Одинокая, жадная до падали и чужого добра гиена.
Он жадно пожирает глазами мою фигуру в простом сарафанчике и коротких сапожках. Глаза его вспыхивают, когда он видит мою большую грудь, тонюсенькую талию, длинные ноги. Что же – программисты работали совсем не зря, несколько месяцев исследуя интересы Руслана в этой области. Иначе не пылали бы сейчас таким восторгом эти лживые, но такие красивые, глаза…
Нас провожают за столик в углу кафе. Я отказываюсь от завтрака, прошу только чашку кофе, мне приносят его – густой и крепкий, со стаканом холодной воды. Руслан-Робин всегда отличался хорошим аппетитом, а потому заказывает себе полноценный завтрак, с овощами, фруктами и сладким.
Всё это время он смотрит на меня исподлобья, потом осторожно касается лба в том месте, где красуется небольшая шишка. Я шикаю. Он тут же убирает руку.
-Вам по-прежнему больно? Мне очень жаль…
-Вы же не виноваты – улыбаюсь ему. Потом неожиданно беру его руку и прикладываю пальцы ко лбу - но так намного легче…
Он застывает, не в силах убрать ладонь, я закрываю глаза, он осторожно проводит рукой по моей щеке:
-Как вас звать? Вы… Я… Мы можем ещё увидеться?
-Я думаю, лучше сохранить всё в тайне – улыбаюсь ему – не думаю, что нам необходимо продолжать… У вас есть девушка, я не хочу стать причиной ваших ссор.
-А мне кажется – в его голосе появляются развязные нотки – нам следовало бы узнать друг друга получше. Только тогда мы поймём, что наверняка созданы друг для друга. И всё-таки, кто же вы – прекрасная незнакомка?
-Простите – я встаю – мне нужно в дамскую комнату. Я ненадолго.
Чувствую, как он провожает меня взглядом. Этот острый, пожирающий взгляд я буду чувствовать теперь всегда за своей спиной. Вероятно, это теперь что-то на уровне рефлекса.
Осторожно сворачиваю после дамской комнаты в кухню и шёпотом спрашиваю у женщин-поварих, есть ли у них запасной выход. Одна из них, высокая, чёрная женщина в длинном, до пят, ситцевом платье и с копной непослушных волос на голове, собранных платком, провожает меня к нему. Прошу её не сообщать мужчине за столиком, что я уехала, она улыбается мне в ответ и кивает головой. Наверняка думает, что я очередная легкомысленная дамочка, решившаяся поиграть с мужчиной, как кошка с мышкой. Нет, милая, игра тут намного серьёзнее!
Я осторожно проскальзываю к своей машине, сажусь и уезжаю. Пройдёт минут пять, прежде чем задумавшийся Руслан сообразит, что к чему – за это время я отъеду на довольно существенное расстояние, и он навряд ли сможет меня догнать.
Я вдруг начинаю остерегаться, что Руслан-Робин может меня просто выследить. А там – Заур, живёт со мной в одном доме. Эх! Что же делать? Ладно, придумаем что-нибудь, Заур наверняка сообразит, что нужно будет делать в таком случае.
Приезжаю на свою маленькую виллу, в ванной встаю под прохладный душ, скинув одежду. Как хорошо! Надеваю белый купальник – он так мне идёт! – и спускаюсь к бассейну.
Потом лежу в шезлонге, потягивая холодный, освежающий напиток. Тут и застаёт меня Заур.
-Ну, ты и красавица! – он усмехается – кинула парня ни за что, ни про что!
-Ты что, следил за мной? – возмущённо спрашиваю его.
-Ками, прости, это было твоё первое задание. Я должен был проверить, чтобы всё было хорошо.
-Или есть другая причина?!
-И это тоже – он густо краснеет, наклоняя голову – и всё-таки я должен был быть настороже. И знаешь – он прикасается к моему лбу – вот это мне совсем не нравится.
Его прикосновение – совсем другое, ни как у Руслана. Его пальцы – это как нежные крылья бабочки…
-Ты, Ками, не должна так рисковать. А если бы всё закончилось более серьёзно?
-Заур, я много лет вожу автомобиль. И могу рассчитать, как надо врезаться так, чтобы остаться в живых и без особых повреждений.
-Ладно, ладно, убедила. Но дяде это лучше не показывать – рассердится. Итак, как ваша встреча?
Я встаю, приношу из комнаты свою маленькую сумочку, открепляю от ручки «жучок».
-Всё записано на «флешку». И ракурс очень хороший.
-Хорошо, отсмотрю её и подумаю, что с этим можно сделать, как использовать.
-Заур, я тут подумала – если он меня выследит, что мы будем делать? Ведь здесь ты живёшь, он может увидеть.
-Ничего страшного, Ками. Забор глухой и высокий, в калитку можно попасть только через видеодомофон, на калитке вращающаяся камера, так что, если что – у меня будет время собраться и тихонько смыться через задний вход – он находится на противоположной от калитки стороне. Всё предусмотрено, не переживай. Я смогу о себе позаботиться. Кроме того, есть Адам, который здесь недалеко живёт. Ладно, пойду, отсмотрю, что ты там назаписывала…
-А я пока приготовлю что-нибудь перекусить.
-Хорошая идея.
Холодильник забит продуктами, но есть совершенно не хочется, так как сегодня невозможно жарко, и еда просто не лезет. Решаю, что обойдёмся фруктами, мясной нарезкой, сыром и соками. Сервирую на террасе маленький стеклянный столик.
Зову Заура. Он приходит чуть позже, внимательно смотрит на меня, потом спрашивает:
-Камилла, ты уверена, что ничего не питаешь к своему бывшему мужу?
-К чему этот вопрос? – удивлённо смотрю на него.
Он касается пальцами воротника моей рубашки, поправляя его, и отвечает:
-У тебя на видео… Такое выражение, когда он трогает твоё лицо…
-Заур, остынь! – восклицаю я – как ты не понимаешь? Это же театр, фарс! Я должна показать, что тоже не совсем к нему безразлична. Пусть почувствует себя охотником, наконец. А то смотрю – вся его добыча ему чересчур легко достаётся, в том числе и прежняя я, Надя.
-Он долго за тобой ухаживал? – в голосе Заура звучит жалость.
-Не жалей меня, Заур, не надо…Мы встречались год до того, как пожениться. Были тогда ещё студентами. Я думала, что хорошо знаю своего мужа. И вообще, думала, что хорошо знаю людей. У меня всё было рассчитано наперёд. Только вот – рассчитать собственную жизнь, это всё равно, что сыграть в русскую рулетку.
-Тут ты права. Теперь давай о насущном. Завтра в казино будет большая игра, в субботу Руслан никогда это мероприятие не пропускает. С тобой пойдёт Адам, но общаться вы не будете, ведешь себя так, словно друг друга не знаете. Он с тобой только для подстраховки, на самый крайний случай.
-Заур, не называй его Русланом, а то я так проколюсь – ловлю его тревожный взгляд и смеюсь – да шучу я!
-Вообще-то, ты права – говорит он – смотри, наш Робин – матёрый игрок, в казино имеет непререкаемый авторитет. Нужно это поколебать. Лёгкий удар подобного рода выбьет его из колеи, заставит уважать тебя ещё больше, повысит его интерес и желание завоевать тебя. Он не потерпит, чтобы в казино женщина довлела над ним, поскольку его уязвлённое самолюбие не даст ему покоя. Подумай, чем ты можешь, не рискуя, смутить его, сделать так, чтобы он нервничал и отвлекался.
-О, у меня есть замечательная идея – говорю ему – думаю, что ты поддержишь её. Но эту самую «идею» увидишь только завтра, когда я спущусь перед поездкой в казино.
-Хорошо, Камилла. Что касается записи… Я кое-что придумал, но осуществим это после игры, хорошо.
-Поделишься со мной?
-Когда всё будет готово.
Он подмигивает мне, благодарит за обед и уходит по каким-то своим «делам».
Я открываю ноут, захожу в соцсети. Нет, Руслан не бывал на моих страничках, значит, ещё не вычислил меня. Впрочем, не зная моего имени, он может и не додуматься сделать это. Интересно, если я больше не появлюсь в его жизни, станет ли он меня искать? Впрочем, зачем? У него есть Анжели, и для него этого вполне достаточно… Руслан не любит таинственности и неизвестности, так что для того, чтобы вывести его на чистую воду и лишить всего, что есть у него сейчас, мне нужно самой проявить инициативу.
Остаток дня я тихо провожу около бассейна с ноутбуком, потом читаю, отдыхаю и в перерывах между этими приятными занятиями тщательно изучаю здание казино, где завтра мне предстоит вновь встретиться с Робином. Мы с Зауром договорились, что никуда сильно выходить не будем, кроме того, я постоянно прошу его быть начеку. Ведь мы встретились с Русланом в местном кафе, он может понять, что я живу где-то здесь, в Искеле, и начнёт искать меня.
На следующий день я тщательно готовлюсь к походу в казино. Адрес я уже знаю – придётся ехать в Фамагусту. Казино находится недалеко от порта, машину нужно будет поставить куда-то так, чтобы она не сильно бросалась в глаза.
Я продумываю наряд – длинное платье кремового цвета с разрезом вдоль правой ноги до самого бедра с соблазнительным декольте, плотно облегающим талию и стройные бёдра, кремовые туфельки на невысоких каблучках, волосы в высокую причёску. Декольте открывает «мушку» на моей груди, в причёску я вплетаю золотое украшение – цепочку, которое обвивает волосы, наполняя их блеском, на шею надеваю свою «змею», а в уши – серёжки к этому колье, тоже в виде змеек. С собой беру маленькую сумочку-клатч, к которой прицепляю «жучок» в удобное место.
Спускаюсь вниз и вижу Заура около бассейна. Он смотрит на меня своим восхищённым взглядом, к которому я начинаю постепенно привыкать, но настроение его меняется, когда он видит на мне колье.
-Камилла! – восклицает он – это… Это очень опасно!
-Заур, о чём ты говоришь? – спокойно отвечаю ему – во-первых, он никогда не поймёт, что Надя и я – одно и тоже лицо, во-вторых – ты забыл мою биографию? Я – дочь коллекционера-ювелира из Майами, так что такое украшение вполне может оказаться в моих руках, ведь папа меня очень сильно любит и балует. В-третьих – именно этот факт половину игры, или даже больше, будет смущать моего бывшего мужа и сводить его с ума вопросом о том, откуда оно у меня появилось. Это и заставит его проиграть. Кроме того, он мне дарил только колье, а тут полный комплект, так что навряд ли он свяжет Камиллу, Надю и колье воедино. Он… Не слишком умён для этого.
-Чёрт! Как ни странно, ты меня убедила.
-Кроме того, я ведь на данном этапе не вызываю у него абсолютно никаких подозрений. А дальше посмотрим.
-Только будь осторожна. За столиком с Русланом обычно играют настоящие профессионалы казино.
-Ну, если там хватает мужчин, думаю, я смогу сделать так, чтобы проиграли.
-Ты чересчур спокойна – это меня несколько коробит.
-А ты предпочитаешь, чтобы я тряслась тут от сомнений?
-Конечно, нет. Ладно, удачи, Камилла.
Я набрасываю на плечи лёгкую накидку из полупрозрачной ткани и отправляюсь в казино. Машину ставлю недалеко от порта, вчера я постаралась проработать пути отхода, но сейчас подумываю о том, чтобы исчезнуть примерно также, как исчезла из кафе. Кроме того, я надеюсь на то, что Анжели явится с Русланом в качестве его сопровождающей.
Вхожу в здание казино и понимаю, что то, в котором я была, когда проходила проверку у дяди – сущее ребячество по сравнению с тем, что я вижу здесь.
Дорогая обстановка, старинная мебель, столы с дорогущим зелёным сукном, золотая посуда у официантов и изысканные напитки.
Я слышу голос Робина – в казино царит степенная тишина, и он вполне различим. Медленно направляюсь к столу, за которым он играет, чувствуя дрожь страха в коленях. О, Боже! Почему я так боюсь? Может быть потому, что сейчас мне придётся одержать маленькую победу, «убив» Робина его же оружием, в котором он настоящий ас?
За одним из столов, который находится недалеко от того стола, за которым играет Робин, я вижу Адама. Он в непривычно строгом костюме и чёрных очках, волосы зализаны назад. Я бы и внимания на него не обратила, но он чуть улыбается мне, и я сразу понимаю, что это он, хотя в таком «прикиде» узнать его довольно сложно.
При моём появлении мужчины за столом поворачивают головы в мою сторону. Так я и думала – всего одна женщина в игроках! И это не Анжели, её вообще нигде не видно. Не очень хорошо. Мало того, что Робина напрягало бы моё колье, так ещё и Анжели мешала бы игре. Я даже не сомневаюсь в этом.
Здороваюсь и прошу разрешения присоединиться к игре, мужчины окидывают меня затуманенными, и в тоже время цепкими, взглядами. Замечаю, как глаза Робина на время останавливаются на моих серьгах – он словно силится что-то вспомнить или понять, что ему напоминают эти серёжки. Медленно снимаю накидку – так профессионалам покера будет проще понять объём моего «капитала».
Реакция Робина меня забавляет – он смотрит на колье так, словно увидел на моей шее нечто необычное и страшное. Его зрачки расширяются от ужаса, лицо темнеет. Изо всех сил стараясь не выдать своего смятения, он закуривает сигарету, недоверчиво глядя на меня. Я же улыбаюсь ему одной из своих самых невинных улыбок, незаметно посылаю воздушный поцелуй губами, и произношу:
-Не ожидала вас здесь увидеть…
Он отвечает мне, стараясь сохранять спокойствие:
-Я вас тоже. Вы сегодня особенно очаровательны.
Киваю ему в знак благодарности, достаю длинный тонкий мундштук, отделанный золотом (искусственным, которое мало какой опытный взгляд отличит от натурального), затягиваюсь душистой sигарой с ментолом, и спокойно слежу за дилером, раскладывающим карты.
Я понимаю, что Руслан сбит с толку – об этом говорит его тревожный взгляд, кроме того, он очень нервничает и по нему понятно, что хочет как можно быстрее выяснить, как ко мне попало это украшение.
Он несколько раз пасует и берёт дополнительное время, но по нему видно, что думает он совсем о другом, а не о игре. Я же веду себя максимально естественно, раздаю мужчинам очаровательную, но холодную, улыбку, и это тоже невероятно бесит моего бывшего мужа. Видно, что его буквально трясёт от понимания того, что я для него загадочна и недоступна, и в тоже время страшно беспокоит то, что на мне надето колье его жены из России.
Пока дилер раздаёт карты, мы перебрасываемся с игроками несколькими незначительными фразами. Я стараюсь не смотреть на Робина Томпсона, а осторожно кокетничаю с другими мужчинами, что ещё больше напрягает его.
Первой выбывает девушка, затем игру покидают несколько мужчин.
Вскоре я слышу где-то недалеко пронзительный, несколько визгливый голос, и понимаю, что к Робину явилась его Анжели. Отлично! Мало того, что он подозрительно относится к колье с серьгами, психует из-за того, что я нравлюсь тут многим мужчинам, – выбывшие неторопливо попивают в баре алкоголь, а те, кто ещё остался в игре, слушают мою легкомысленную болтовню, смеются над моими шутками и бросают восхищённые взгляды на мою «мушку» в районе груди – так ещё теперь и Анжели будет раздражать его своим появлением, учитывая, что вряд ли она много соображает в покере.
-Милый! – она подходит к нему и беззастенчиво целует «взасос» прямо при всех. Видно, что она порядком уже где-то накачалась – милый, мне стало скучно в клубе, и я пришла сюда. Скоро закончится ваша игра? Я надеюсь, ты, как всегда, выигрываешь?!
Она громко смеётся, демонстрируя свои зубы, мне тоже становится смешно от её глупого вида. И тут она замечает меня.
-О, да тут дамы! Слушайте, леди, я вас где-то уже видела!
Я отмечаю про себя, что несмотря на английское происхождение, говорит она по-английски как-то отвратительно.
Я улыбаюсь и легонько киваю ей головой. Неужели эта девочка-цветочек после той нашей встречи в кафе решит, что специально преследую её парня? Женщины более проницательны, чем мужчины…
Она оглядывает меня с головы до ног, насколько это возможно, учитывая то, что я сижу, смотрит без всякого стеснения, открыто и нагло. Я вижу, как Руслан-Робин начинает злиться, лицо его краснеет. Анжели явно отвлекает его.
-Какое платье у вас! – говорит в это время она – А украшения! Робин! – она поворачивается к мужчине и требовательно говорит – я хочу получить на свадьбу ровно такой же набор!
О, так она и замуж уже за него собралась! Весёленькое дело! Хваткая дамочка!
-Анжели, дорогая – пытается остановить её словесный поток Робин – вот, на тебе денег, пойди, закажи себе что-нибудь. Здесь, в порту, яхта. После своей победы я собираюсь устроить вечеринку, как всегда. Прошу тебя всё подготовить к ней, отдать там распоряжения необходимые. Будь паинькой, сделай это…
-Но Роообин! – тянет Анжели, обнимая его за шею и склоняясь так, что длинные волосы касаются аккуратно сложенных фишек на столе – это скучно…
-Анжели! – Робин уже не может скрывать свою злость – ты мне мешаешь сейчас! Если хочешь такое же колье и серьги, оставь меня на время в покое!
Он ударяет ладонью по столу и фишки разлетаются в разные стороны.
Мы, его соперники, удивлённо смотрим на эту сцену. Ну, мне-то удивляться нечего, я знаю, каким бывает мой благоверный в гневе, но старательно изображаю на своём лице изумление.
-Извините – говорит он нам, и мы понимающе, как один, киваем ему.
Анжели испуганно бормочет что-то и отходит от Робина. Что же – эта их ссора мне только на руку – теперь, когда он вспыльчив, раздражён, когда вокруг столько факторов, которые вызывают в нём ярость, мне будет легко разделать его и всех остальных «под орех». В течение следующего часа это и происходит.
Все, кто находился близко к нашему столу смотрят на меня удивлённо и с восхищением. Замечаю довольный взгляд Адама и потерянный, бессмысленный – Робина. Он проиграл довольно крупную сумму. Что же, милый Робин, это только начало, первый «звоночек» для тебя, дальше будет хуже!
Я быстро обмениваю фишки на деньги – Заур точно будет рад за меня, в дамской комнате прячу пачку за резинку чулок, и возвращаюсь в зал. Около бара меня поджидают те мужчины, которые играли со мной за одним столом. Они поздравляют меня, кто-то протягивает бокал с шампанским, о Робине как-то враз забывают, кстати, я и не вижу его, вероятно, ушёл куда-то «зализывать раны». Что же – он так просто не сдаётся… Может, придумает что-то… По крайней мере, я уверена, что его тянет ко мне каким-то невидимым и сильным магнитом, и он не уйдёт, пока не поговорит со мной. Тем более, ему нужно выяснить, откуда у меня колье…
Я нахожусь в баре около часа, и решительно отклоняю все приглашения в новую игру. Свою задачу-минимум я выполнила – статус Робина в этом казино пошатнулся. Понимаю, что для того, чтобы закрепить свой статус, мне придётся сюда вернуться, возможно, ни раз, но теперь меня это не пугает.
В тот момент, когда я задумчиво потягиваю шампанское около бара, оставшись ненадолго одна, я спиной чувствую, что он приближается ко мне. Он легко дышит мне в затылок и шепчет на ухо:
-Куда же вчера исчезла Золушка? И почему не оставила свою туфельку, убегая от меня?
Да уж, Руслан может быть оригинальным.
Поворачиваюсь к нему, попадая в кольцо его рук – он опирается о стойку. Смело глядя в глаза, спрашиваю:
-А где же ваша Анжели?
Смотрю, как подхватывается и напрягается Адам, готовый ринуться мне на помощь, делаю ему знак глазами – «нет».
-Скажите, милая незнакомка – также шёпотом говорит Руслан – я могу у вас кое-что узнать?
Я знаю, каким будет его следующий вопрос, и я к нему готова.
-Конечно.
-Откуда у вас это прекрасное колье?
Глава 14. «Нам это будет крайне полезным. Сама посуди – Анжели из соцсетей не выходит, когда она увидит эти фотки – Робину Томпсону придётся несладко.»
Я внимательно смотрю ему в глаза, стараясь увидеть, какие чувства промелькнут в них.
-Понравилось? – мои пальцы невольно перебирают колье на шее, касаются серёжки в ушах – вообще, этот комплект подарил мне отец. Он у меня ювелир-коллекционер и любит такие вот редкие экземпляры. Этот привёз мне из России, был там недавно и, по его словам, в каком-то крупном ломбарде обнаружил это чудо.
Вздох облегчения вырывается из груди Руслана-Робина.
-Да, редкая работа – говорит он.
-Конечно – киваю я – причём, в единственном экземпляре. Отец сказал мне, что сотрудник ломбарда рассказал ему очень романтическую историю, связанную с этим колье и его прежним владельцем.
Он молчит, покусывая губы и всё ещё продолжая опираться о барную стойку обеими руками. В кольце его рук я чувствую себя совершенно обычно – словно это не мой муж, сбежавший несколько месяцев назад и оставивший меня совершенно без всего.
Его руки и близкое дыхание, его взгляд уже не вызывают у меня былого трепета в сердце. Наверное потому, что я постоянно думаю о его бессердечном поступке, о бедной Нурии, жизнь которой закончилась, не начавшись, о ставшем одиноком без любимой племянницы дяде Ренате.
От рук Руслана пострадала не одна я. А он, провернув подобное и почувствовав безнаказанность, может спокойно продолжить дальше в том же духе. Нельзя этого допустить.
-И что же это за история? – спрашивает он меня.
-Вы так любопытны – улыбаюсь ему – и не похожи на мужчину, который может интересоваться романтическими историями.
-Считаете меня толстокожим?
-Я думаю, что вы ловелас – говорю ему, смело глядя в глаза.
-Вы меня плохо знаете.
-Я знаю вас даже лучше, чем вы можете себе представить…
-Вы это серьёзно сейчас?
-Ну я же не просто так училась в Майами в высшей школе психологии. В людях я разбираюсь достаточно хорошо для того, чтобы судить о них с максимальной точностью.
Видно, что он старается избежать этой темы любыми путями, а потому возвращает меня к разговору о колье:
-Можно? – спрашивает, прикасаясь к нему. Я понимаю – хочет убедиться, что это именно то украшение.
-Конечно.
Осторожно берёт в руки тяжёлый металл, поглаживает его, пальцы перебирают чешуйчатое тельце змеи, иногда касаясь моей кожи. Он смотрит внимательно на мою реакцию, но понимает, что для меня его прикосновения безразличны.
-И всё же – что это за романтическая история?
-О, отец рассказал, что это колье в ломбард принёс молодой мужчина, жена которого погибла. Молодая, красивая… Муж очень любил её, а потому не мог смотреть на украшения, которые дарил поkойнице и в итоге унёс их в ломбард. Я думаю, такое могло произойти только в России. Ведь именно там живут люди, умеющие искренне и глубоко любить…
Я, конечно, иронизирую сейчас, но вряд ли он поймёт это. Он хмыкает. Ни один мускул не дрогнул у него на лице после моего рассказа.
-Мда… Что же… Вероятно, вы правы. Я имею ввиду эту романтическую историю. Жалко и погибшую жену, и несчастного мужа…
«Ну и гад же ты, Руслан! Никогда не видела подобной твари!»
-Оно очень идёт вам – говорит он – и всё же… Судьба уже не в первый раз сталкивает нас, а я так и не знаю, как зовут такую красивую девушку.
-А может, вам и не нужно этого знать?
-Вы против общения со мной?
-Нет. Просто стараюсь избегать мужчин, подобных вам.
-Почему же?
-Мне кажется, что у вас полно скелетов в шкафу – вы загадочны и опасны.
-Мне кажется, вы не менее загадочны и опасны, чем я.
Разговор становится не так безобиден, видимо, скорее по моей вине.
-Где вы так научились играть в покер? – наконец спрашивает он – ведь здесь, на побережье, я самый опытный игрок.
Я смеюсь:
-Думала, в первую очередь вас будет интересовать именно это, а не то, что обвивает мою шею.
-Значит, вы знали о том, что я отлично играю?
-Да. Скажем так, я заходила на вашу страничку в соцсети. Там можно почерпнуть максимум информации. А поскольку я сама хорошо играю, хотелось узнать, кто же всё-таки будет сильнее. Ну, и… Подвернулся удачный случай.
-И всё-таки – где вы так научились играть?
-Опять же – отец. Он очень любит карточные игры. А я с ним с самого рождения.
-А ваша мать?
-Это не важно. Для меня это больная тема, потому хотелось бы не обсуждать это.
Чем больше тумана будет для тебя в моей новой биографии, Руслан – тем лучше…
-Вы верите в любовь с первого взгляда?
-Нет. Я думаю, что всё это – только романтический бред.
Руслан теряет бдительность, но я-то прекрасно знаю, что нетерпеливая Анжели ждать не будет. Наверняка эта милая леди уже приготовилась к очередному кутежу на борту яхты Руслана.
И конечно, она не заставила себя долго ждать.
-Робин, дорогой! – её звонкий писклявый голос разносится по всему казино – всё готово!
Он вовремя убирает руки со стойки бара, не отрывая глаз от моего взгляда.
-Робин! – она близко и обвивает руками его шею, потом видит меня – О, вы?! И сколько вы проиграли моему жениху?
Она пьяно смеётся. Ну, конечно – эта девочка ещё ничего не знает…
-Спросите у своего жениха – насмешливо говорю ей и ухожу.
-Робин? – девочка поворачивает к нему встревоженное лицо.
-Анжели, дорогая – Робин обнимает её за талию – вечеринка отменяется, к сожалению….
Я больше не слушаю, что они говорят друг другу, улыбаясь, иду из казино…
Сначала на виллу приезжает Адам, следом я. Я захожу в домик Заура в тот самый момент, когда он выговаривает ему:
-Как ты мог оставить её? С ума сошёл?
-Да не переживай ты! Она – супер! Сам убедишься…
-Заур! – он поворачивается и смотрит на меня – не надо! Со мной всё в порядке!
-Камилла!
-Прошу тебя. Ты слишком переживаешь. Если Адам уехал – значит, так было надо. Я сама его попросила. Всё хорошо.
-Я тревожился.
-Не стоит. Против таких тварей, как Руслан есть верное оружие, которое сражает не физически, а морально. Но он этого не чувствует. Пока. Авторитет Руслана в казино снизился, теперь нужно это поддержать. Я буду в казино – и ещё ни раз. Нужно выиграть не только у Руслана. Теперь у меня, после сегодняшнего выигрыша, золотая карта казино – все были сражены. Заур, я справлюсь, поверь мне.
-Как ты уехала оттуда? Уверена, что он не следил за тобой?
-Конечно, нет! Дело в том, что там было, кому следить за ним. Потому он не мог следить за мной.
-Ладно – Заур успокаивается – Ками, тебе нужно… Отдохнуть…
-Я не хочу отдыхать. Я хочу… Танцевать!
Реакция Адама меня забавляет – он смотрит на Заура, качает головой и показывает большой палец. Но тот явно не настроен на танцы.
-Ками, ты с ума сошла?
-Нет, прошу тебя, Заур, поедем в клуб! В Фамагусту!
-Ками! Это рискованно!
-Нет, Заур, послушай, Руслан сейчас будет зализывать раны в объятиях Анжели – такой проигрыш для него – это очень серьёзно! Мне тоже надо зализать свои раны… Я прошу тебя – поедем в клуб!
-Хорошо… - он в итоге соглашается – поедем…Но обещай мне кое-что…
-Что именно? Заур, ты же знаешь, мной управлять – это бессмысленно…
-Я и не хочу тобой управлять. Я хочу, чтобы ты была в безопасности. Я поеду с тобой в клуб, но при условии, что ты не отойдёшь от меня ни на шаг и не будешь ни с кем ссориться и выяснять отношения.
-Хочешь сказать, что я скандалистка? – я хмурю брови.
-Да нет, просто ты очень отчаянная. Я тебя не узнаю. Надя была намного спокойнее.
-Нади больше нет – резко отвечаю ему – пойду, переоденусь.
Заур просит Адама отвезти нас в Фамагусту в клуб, тот соглашается и говорит, что будет ждать от нас звонка – как только мы развлечёмся, он приедет за нами и отвезёт домой.
Клуб в Фамагусте – отдельное зрелище, на которое стоит посмотреть. Танцпол светится всеми цветами радуги, люди танцуют так плотно, что в этой массе трудно разобрать лица и уж тем более, понять - мужчина или женщина рядом с тобой.
Мы врываемся в этот танцующий поток, Заур держит меня за руку, словно боясь потерять в толпе и говорит, стараясь перекричать музыку:
-Самое главное, чтобы Руслан тоже не явился сюда заливать своё горе!
-Он не появится – успокаиваю я его – поверь мне, в подобных ситуациях поведение моего мужа очень предсказуемо.
Через некоторое время Заур говорит:
-Пойду, принесу нам по коктейлю!
Я киваю ему – пить охота страшно, несмотря на хорошую систему вентиляции в клубе, разгорячённым от танца телам ужасно жарко.
Я танцую так самозабвенно, словно хочу напрочь стереть из своей памяти весь сегодняшний день. Потом снимаю туфли на шпильках и продолжаю прыгать в ритме музыки уже босиком. Сущей глупостью было надеть сюда с джинсами эти лакированные чёрные туфли – вон, вся практически молодёжь в удобных спортивных тапочках и кроссовках.
Буквально вырываю у подошедшего Заура бокал с коктейлем, прикасаюсь к его бокалу и быстро выпиваю сразу и до дна. Он удивлённо смотрит на меня, потом смеётся:
-Э, девочка, полегче! Ты так быстро опьянеешь!
-Да нет же! – отвечаю ему – мы же танцуем, двигаемся.
После ритмичной музыки ди-джей включает медленный танец. Заур притягивает меня к себе за талию, осторожно обхватывает её двумя руками, прижимает к себе. У меня нет сил сопротивляться, да и не хочется, если честно. Музыка, тягучая, как кисель, заставляет нас двигаться всё медленнее, мы смотрим друг другу в глаза, и не можем оторваться. Только сейчас я понимаю, каким притягательным магнетизмом обладает его взгляд. Вероятно, при любых других обстоятельствах я бы этого не заметила. Но сейчас…
Медленно поворачиваюсь к нему спиной, продолжая извиваться в медленном танце. Одна его рука так и лежит на моей талии, и он всё крепче прижимает меня к себе. Чувствую, как он опускает голову, чувствую его тёплое дыхание на своей шее, потом поцелуй…
Резко разворачиваюсь к нему лицом – меня немного пугает его пылающий взгляд, полный решимости. Если он сегодня захочет вдруг настоять на своём, у меня даже не будет сил, чтобы ему сопротивляться… Ох, как не хотелось бы этого! Наши отношения должны оставаться на уровне дружески-деловых.
Спасает нас от подступившего вдруг безумия очередной ритмичный хит. Около меня начинает извиваться какой-то задохлик ростом метр с кепкой и намечающимся брюшком. У него кудрявые чёрные волосы и бессмысленный взгляд тупого барана. Я останавливаюсь и насмешливо смотрю на него, он же, глядя на свои ноги, подбирается ко мне всё ближе и вдруг резко хватает меня за талию.
-Какая тёлка! – выдаёт в восторге на чистом русском языке.
-Иди проспись! – шиплю, отталкивая его от себя резко и сильно.
Он падает, встаёт и, набычившись, двигается в мою сторону. Я понимаю вдруг, что с ним, он не пьян, скорее всего, накуrился какой-то травки для веселья. Странно, но когда русские вырываются заграницу, многие из них становятся просто неадекватны.
Он не успевает подойти ко мне – впереди меня встаёт Заур и когда этот сомнительный кавалер приближается, то напрямую утыкается ему в грудь. Заур берёт его за грудки, чуть приподнимает, так, что ноги у парня болтаются в воздухе и говорит:
-Тебе ясно дали понять – отстань!
Он легко, как игрушку, откидывает его в сторону, и парень, проехав вдоль танцпола на пятой точке, утыкается своей кудрявой головой в барную стойку. Вокруг наступает тишина. Заур приближается к неудавшемуся кавалеру, который силится встать, наклоняется над ним и говорит еле слышно, прямо в лицо:
-И не смей к ней приближаться, понял!
Потом подходит ко мне, берёт за руку и говорит:
-Пойдём. Сейчас сюда приедет местная полиция. Нам ни к чему эти проблемы.
Мы выходим из клуба, Заур звонит Адаму, который вскоре приезжает за нами.
-Дрался, что ли? – дружелюбно спрашивает он у Заура во время поездки.
-Угу – коротко отвечает тот.
-Из-за Ками?
-Ну, конечно – усмехается Заур – хмырь какой-то окосевший пристал.
-Ну, это и не удивительно – такая девушка. Ладно, но хоть повеселиться-то удалось?
-Ещё как.
Мы дома, но мне совсем не хочется спать. Вероятно, мой взбудораженный мозг не желает сейчас покоя. Я надеваю купальник и спускаюсь вниз, к бассейну.
В домике Заура уже нет света, вероятно, лёг спать. В голову вдруг закрадывается совершенно безумная идея. Я иду к себе в комнату, надеваю поверх купальника сарафанчик, сверху – джинсовую курточку, на ноги – лёгкую обувь и в темноте выхожу из домика. Мне нужно перейти трассу, чтобы попасть на пляж. Машин сейчас мало, и я довольно быстро добираюсь до моря.
Какая же тут красота! А воздух! Морской, свежий, он словно очищает организм, обновляет кровь, сон окончательно исчезает. Я трогаю рукой воду – прохладная, но в принципе, искупаться я смогу.
Скидываю одежду, захожу в воду, с удовольствием ныряю, потом появляюсь на поверхности воды, фыркая и вытирая глаза, снова ныряю. Мне очень хочется смыть с себя остатки этого вечера – он был крайне напряжённым. Честно говоря, я сомневалась в своих силах, всё-таки, опыта в покере у меня маловато. А Руслан – тёртый игрок, и не таких, как я, «ломал» за покерным столом.
Я вспомнила рядом с ним эту су.чку Анжели. Странно, я всегда думала, что Руслану нравятся умные девушки. Впрочем, здесь недостаток ума компенсируется деньгами папаши, которыми, видимо, Руслан хочет воспользоваться. Ничего у тебя не выйдет, дорогой! Как только папаша узнает, что ты за фигура, он быстро погонит свою дочь назад, в холодную Англию.
Я снова и снова ныряю с головой, а потом вдруг понимаю, что плачу. С чего бы это? Я думала, что теперь наверняка забуду, что такое слёзы. Но нет, видимо, всё-таки сказывается нервное напряжение этого вечера. Так никуда не годится. Нельзя распускать нюни! Я ведь сильная, вон сколько вынесла. Но рыдания сами собой рвутся наружу.
И вдруг кто-то хватает моё враз обессилевшее тело на руки и несёт из воды на песок. Заур сажает меня на один из лежаков, смотрит сверху вниз, сложив руки на груди. Я постепенно успокаиваюсь, теперь только всхлипываю, зажимая рукой рот, мне словно стыдно за мою слабость. Он садится с краю, отводит мокрую прядь с лица.
-Ками, так нельзя. Это безумный поступок.
-Я знаю. Прости. Мне хотелось искупаться.
-Хорошо, что я не спал, а наблюдал за тобой. Видел, как ты ушла в дом и вышла, уже одетая. Я бы не выдержал, если бы ты в клуб опять рванула – он усмехается.
-Я не должна была, Заур, я знаю. Но мне… Так плохо…
-Ты ревнуешь Руслана к Анжели?
-Нет. Просто всё это не очень легко далось мне сегодня.
Прижимает мою голову к своему плечу.
-Я знаю. Это невероятное напряжение… Он, несомненно, опытнее тебя в игре, а ты не хотела проиграть. И ситуация с колье, потом эта дурочка Анжели. Понятно, что тебе хотелось забыться. Но ты сильная, Ками… Должна держаться. Впереди ещё много работы, нам нужно сделать всё тонко, чтобы Руслан не понял, откуда ветер дует. В прекрасной, но пустой головке Анжели и так уже сидит маленький червячок под названием ревность – и он будет точить её. Нам же потребуется огромное терпение и много сил.
-Я знаю – голова моя так и лежит на его плече, и я чувствую, что мне совсем не хочется отсюда уходить, так бы и сидела с ним тут до самого утра.
-Нужно идти отдыхать – говорит Заур – завтра утром покажу тебе, что мы придумали с Адамом.
-У меня нет сил – говорю ему – может, останемся здесь? До утра?
Но он усмехается, берёт меня на руки и несёт к дому. До самой комнаты. Я же, успокоенная его сильными руками, почти дремлю у него на плече. Он опускает меня на кровать, целует в лоб и говорит:
-Спокойной ночи, Камилла.
-Спасибо, Заур. За всё.
Интересно, как он меня терпит? С этой мыслью я засыпаю.
Просыпаюсь поздно, когда солнце уже очень высоко. Вокруг тишина, только где-то за окном щебечут птахи. Странно – никаких последствий вчерашнего. А ведь я смешала шампанское и коктейли…
Спускаюсь вниз, наливаю свежевыжатый апельсиновый сок, иду к бассейну. Недалеко от него, в беседке, сидят за ноутбуком Заур и Адам. Они над чем-то смеются, что-то обсуждают…
-Привет – говорю им. Они кивают мне синхронно, Заур спрашивает:
-Ты выспалась?
-Да. Что делаете?
-Да вот – это уже Адам – планируем в качестве местных новостей запустить в паблики и газеты кое-какую «утку».
-Что за «утка»?
Заур уступает мне место, я смотрю в ноутбук. Статья, под статьёй фото, которые сделаны скриншотами с моей камеры-«жучка». Вот мы с Русланом в кафе и его пальцы касаются моей щеки, мои глаза при этом прикрыты, словно я испытываю от его прикосновения невероятно приятные ощущения. Вот фото из казино – мы стоим у барной стойки друг напротив друга, одна рука Руслана лежит на стойке бара, вторая держит моё колье, глядя мне в глаза. Ещё одно фото, там же, около стойки, только обе руки Руслана лежат на стойке, я словно в кольце его рук, а голова его склонена вниз, он что-то шепчет мне. На моём лице при этом какая-то мечтательная идиотская улыбка. Что же – фото высший класс!
Ниже короткая статья: «Не успела дочь ювелира-коллекционера из Майами прибыть на Кипр, как уже привлекла к себе внимание!» И дальше текст: «Дочь миллионера Стивена Сильвера Камилла Сильвер пару дней назад прибыла на Кипр. Не успела она появиться на острове, как завладела вниманием самого перспективного жениха, проводящего время за отдыхом – Робина Томпсона. Робин Томпсон – известный сердцеед и тайная мечта многих здешних невест. Но вероятно, в этот раз всё серьёзно! Стоит только посмотреть на фото молодых людей, как возникает мысль о той самой «искре», которая проскочила между ними. Теперь остаётся только гадать – займёт ли Камилла место в сердце Робина Томпсона, потеснив дочь предпринимателя из Англии Анжели Джонс. А учитывая, что Камилла также поселилась в Фамагусте, они с Робином могут достаточно часто встречаться. Кроме того, стоит отметить, что блистательная мисс Сильвер успела выиграть кругленькую сумму в казино, и у кого! У самого Робина Томпсона! Тем самым она нарушила непоколебимый прежде авторитет мистера Томпсона, который носил звание самого лучшего игрока в покер в известном в Фамагусте казино. Также стоит отметить, что вчера после игры мисс Камилла Сильвер побывала в ночном клубе, где из-за неё состоялась драка. В общем, стоит отметить, что появление Камиллы всколыхнуло спокойный мир Фамагусты и это появление надолго запомнится в светских кругах города».
Я усмехаюсь:
-Это что вообще?
-Горячие новости – Заур пожимает плечом – сейчас всё сделаем, и Эдик сможет это разослать по местным пабликам. Нам это будет крайне полезным. Сама посуди – Анжели из соцсетей не выходит, когда она увидит эти фотки – Робину Томпсону придётся несладко.
-Ну, вы даёте! – говорю я – Выдумщики…. А последствий не будет? Это не опасно?
-Нет – убеждает меня Заур – здешние новости верстаются спустя рукава, так что вряд ли кто-то удивится и будет выяснять её появление. Новостью больше, новостью меньше…
-Ну, а следующий шаг какой?
Следующим шагом была конечно же вечеринка на борту яхты Руслана, которая состоялась через несколько дней. Неизвестно, какими путями, но Адам раздобыл мне туда флайер, чтобы я могла спокойно пройти.
Когда я появилась на причале и поднялась на борт судна, вокруг наступила тишина. Все, кто до этого танцевал, пил шампанское, смеялся – затихли и с интересом смотрели на меня. Вероятно, новости быстро разлетаются по такому маленькому городку, как Фамагуста, поэтому я сразу заметила, с какой завистью на меня смотрят молодые девушки.
На вечеринку я нарядилась соответственно – лёгкое цветастое платье с открытыми плечами, его легко было сбросить, оставшись в одном купальнике – дорогом, ярко-красном, перевитом цепочками от лифа до трусиков. Широкополая белая шляпа на голове, распущенные волосы и минимум косметики.
Все расступились, освобождая проход – в компании появляется Руслан. Он идёт мне навстречу, я вижу удивление в его глазах, недоумение и досаду. На его щеке еле заметные следы от ногтей – Анжели таки видела местные новости. А не ожидавший подобной её выходки Руслан скорее всего, не смог ей ничего внятно объяснить. Интересно, что он сейчас будет делать? Прогонит меня? Вон как стремительно движется ко мне. Но и я не робкого десятка.
-Друзья мои! – Робин уверенно обнимает меня за талию – друзья мои, послушайте! Я очень рад, что сегодня на мою вечеринку попала самая прекрасная девушка. Я представляю вам Камиллу Сильвер!
Глава 15. «-И покуда они ссужают мне деньги и помогают заработать, вся эта чернь – он делает рукой широкий круг – я буду их развлекать, принимая у себя на яхте. Они так уверены в том, что мы друзья, в том, что я нуждаюсь в их обществе, что бегут на мои вечеринки, ища моей компании, как мухи на мёд, дорогая.»
Робин не выглядит расстроенным после ссоры с Анжели. Наоборот, он, как всегда, уверен в себе, весел и энергичен.
Его горячая рука обжигает мою кожу, и сейчас это прикосновение мне неприятно. Я вдруг вспоминаю о том, как в той, прошлой жизни, млела под его руками. Воспоминания терзают моё сердце, кровь невольно ударяет в голову, и я чувствую, как краснеет моё лицо. Хорошо, из-за смуглой кожи румянец не так заметен…
Но сердцеед и любитель женщин Руслан сразу это видит. Скорее всего, он думает, что меня бросило в жар от его прикосновений, вероятно, он считает, что я получаю от этого море удовольствия, я же думаю о том, что ненавижу его. Ненавижу ещё сильнее с тех пор, как узнала, что он сбежал от меня, смылся, оставив одну.
Я решительно убираю его руку, а он наклоняется ко мне и шепчет:
-Ваша кожа, милая Камилла, похожа на дорогой атлас…
-Благодарю вас. Принесёте мне шампанское?
-С удовольствием.
Яхта тем временем отчаливает, неуклюже поворачивая корпус, и отправляется в путешествие туда, где голубеет горизонт.
Народу здесь тьма, в основном молодые девушки с фигурами моделей и самоуверенные, похожие на Робина, мужчины. Кто-то танцует, кто-то болтает, некоторые собрались небольшими компаниями и курят кальян, кто-то подходит ко мне познакомиться, несколько человек играют покер под натянутым тентом, вобщем, все заняты и всем весело.
Робин подходит ко мне в тот момент, когда я, опёршись о борт, задумчиво смотрю на воду.
-Вы грустите? – он протягивает мне бокал и легонько прикасается своим – за вас, Камилла. Эта вечеринка сегодня – в вашу честь.
-Спасибо.
-Итак, значит вы – дочь коллекционера. Я читал о нём. Его биография могла бы послужить примером всем нам, молодым бизнесменам. Как думаете?
-У каждого своя жизнь. Мой папенька тоже не идеален.
-Разрешите, я покажу вам яхту. Ваша, в Майами, вероятнее всего, намного больше этой, но всё же – я люблю её, свою девочку, она нелегко мне досталась. До сих пор выплачиваю за неё сумму.
Таааак! Отличненько! Значит, Робин не купил её, а взял в рассрочку. Эта информация будет нам полезной.
Яхта у него довольно большая, мощная и надёжная – это чувствуется во всём. Я, конечно, мало разбираюсь в таких вещах, но всё же это так.
По периметру яхты располагаются мониторы – их всего четыре. Так гости могут смотреть фильмы, слушать музыку или, если это будет актуальным, новости. Я думаю о том, что эти мониторы могут нам пригодиться, но как – пока не знаю.
Внизу находятся каюты – они растянуты по всему корпусу яхты, и их довольно много – восемь-десять отдельных кают. Оборудованы они все одинаково – в центре стоит большая кровать, сбоку – маленький столик, а справа от входа – небольшой холодильник, набитый алкогольными и безалкогольными напитками.
Видимо, в этих каютах отдыхают после вечеринок многочисленные гости, но и тут они могут развлекать себя большим количеством напитков. Интересно, что происходит по ночам на этих огромных кроватях? Думаю об этом, и краска снова заливает моё лицо.
Каюта Робина самая большая и обставлена намного лучше, тут также присутствует кровать, стол и холодильник, но есть ещё небольшой тренажёр и глубокие, мягкие кресла.
Я усаживаюсь в одно из них, и, пока Робин достаёт из холодильника новую бутылку шампанского, незаметно цепляю к кромке иллюминатора крошечную камеру. Её здесь совершенно не видно, зато мы будем знать всё, о чём Робин будет здесь говорить, и что он будет делать. Запись с камеры будет передаваться на ноутбук Заура, и уж он точно вычленит из этих записей всё, что ему будет нужно.
Робин приносит шампанское, я осторожно отпиваю напиток – он необычайно вкусный, пузырьки ударяют в нос, приятное тепло разливается по телу. Мужчина садится в кресло напротив и спрашивает:
-Ну, и как вам моя «Валери»?
-Чудесная яхта – отвечаю я, чтобы польстить ему – но название странновато для неё.
-Так звали одну девушку, с которой я встречался, когда купил эту красавицу. Мы расстались, но поскольку я любил её, то решил ничего не менять.
«Ты – любил?! Да нет, Руслан, ты способен любить только себя!»
-Я смотрю, вы очень любвеобильный мужчина! – усмехаюсь я.
-Эти девушки… Они все одинаковы – никакой оригинальности – он морщится – редко встретишь среди этих однотипных кукол такой редкий бриллиант, как вы, Камилла.
-А Анжели?
-Анжели – просто истеричка. Она увидела эти фото в бульварных газетёнках и на сайтах, и решила, что между нами что-то есть.
-Я надеюсь, вы постарались внушить ей мысль о том, что это не так?
Он машет рукой:
-Анжели упряма, как баран. Если она что-то вбила себе в голову – это трудно выбить обратно.
-Я смотрю, вы не очень расстроены после ссоры с ней – показываю на его щеку, на которой пестреют царапины.
-Она успокоится и придёт в себя. Мы с ней помолвлены, вряд ли она упустит шанс выйти замуж за перспективного и привлекательного холостяка.
Вот оно как! Они помолвлены! Что же, вероятно, действовать придётся быстрее.
-Но честно – он встаёт, подходит ко мне и наклоняется – если бы я встретил вас раньше, я бы, не думая, порвал с этой женщиной. Ради вас, Камилла.
-Ну, Робин – мне показалось, что он прощупывает почву относительно того, как я отношусь к нему – я ведь не давала вам повода думать, что будь вы свободны, я бы тут же закрутила с вами роман.
-Неужели я вам совсем не нравлюсь? – спрашивает он, наклоняясь ко мне всё ниже.
Его губы в опасной близости от моих, чтобы скрыть смятение, я отпиваю из бокала, ставлю его на столик и, отвернувшись от Робина, отвечаю:
-Я не люблю мужчин, подобных вам, Робин. Я уже говорила, что у таких, как вы, много загадок, скелетов в шкафу. И вы опасны.
-Но вас тянет к таким, разве нет?
-Может быть, но лишь для того, чтобы убедиться, что не стоит с вами связываться.
Мои слова его не смущают, и он продолжает тянуться к моим губам. Одна его рука решительно обвивает моё тело. Я легонько отталкиваю его, и в этот момент дверь каюты открывается и вваливается Анжели.
-Робин! – вопит она – что это значит?
«Интересно, как она сюда попала?!»
-Анжели – я вижу, как Робин краснеет, то ли от злости, то ли от смущения – Анжели, как ты тут оказалась?
-Робин, я думала, что после ссоры ты будешь опечален хоть немного, но ты всё же устроил тут вечеринку! Неужели я для тебя совсем ничего не значу?
Мне становится смешно. Оба не обращают на меня никакого внимания, потому я наблюдаю за этой сценой с чувством некоторого удовлетворения. Хорошо было бы, если бы сейчас эта девица повторно вцепилась в наглую рожу моего муженька.
И тут Анжели бросает взгляд на меня:
-О, мисс Сильвер! – в её тоне чувствуются язвительные нотки – вы уже успели переспать с моим женихом?
Я встаю, подхожу к Анжели и выплёскиваю остатки шампанского прямо ей в лицо. От неожиданности она ничего не может сказать, ей остаётся лишь стоять и возмущённо пыхтеть.
-Не судите по себе, милочка – отвечаю ей и, усмехнувшись, выхожу из каюты. Вслед слышу истошный визг Анжели и тихий смех Робина.
-Камилла! – Робин бросается следом – простите, что я поставил вас в неловкое положение.
-Ничего страшного, Робин! – я касаюсь рукой его плеча – вы сейчас нужны Анжели. Успокойте её. А я пока пойду к гостям.
Оказалось, что яхта причалила в небольшую бухточку и стояла там, а вскоре туда подъехала на своей машине Анжели. Она безошибочно определила местоположение яхты, поскольку именно в эту бухту и причаливали первоначально, сразу после того, как вечеринка начиналась. В бухте была необычайно тёплая и чистая вода, и гости имели возможность купаться здесь.
Я устроилась у борта яхты за белым столиком в лежанке, вытянула ноги с безупречным педикюром и лениво отпивала шампанское, наблюдая за гостями. Ко мне подходили и пытались заговорить мужчины, некоторых из них я помнила по казино, но видя, что я не расположена к разговору, тут же удалялись.
Потом подошла девушка – стройная, высокая, с длинными ногами, смуглой кожей и волосами цвета воронова крыла, она производила впечатление, как мне кажется, на любого, кто смотрел на неё. У неё были полные губы и большие карие глаза, в которых читался интеллект.
-Привет – она протянула свою узкую ладонь, которую я пожала – Валери. А ты, стало быть, та самая Камилла Сильвер, за которой теперь охотится Робин?
Я сделала вид, что не понимаю, о чём она говорит.
-У Робина есть невеста, Анжели.
А про себя подумала, неужели это та самая Валери, в честь которой названа яхта.
Девушка изящно махнула рукой:
-Эта капризная сучkа вряд ли в действительности интересует Робина. Он с ней скорее из-за денег её папаши.
-А ты – та самая Валери, в честь которой названа яхта?
-Он уже успел поделиться с тобой? – в её глазах запрыгали весёлые «чёртики» - да, это я.
-Как же вы? После расставания, и продолжаете посещать это место?
Она пожала плечиком:
-Не вижу ничего такого. Мне нравится это место. Сюда стекаются интересные люди. Надо отдать Робину должное – он смог собрать около себя нужных и влиятельных людей.
-Вот как? – спрашиваю её – что же, крайне умный ход. Почему же вы расстались?
-Я сама бросила его. Мне не нужны отношения, в которых я постоянно буду сомневаться в своём мужчине. А Робин – просто жуткий бабник, не пропустит ни одной симпатичной юбки. Так что, милая, если ты рассчитываешь чем-то привязать его к себе, подумай хорошенько, нужно ли тебе такое «счастье».
Я лениво отпила из бокала:
-Робин мне абсолютно безразличен, Валери. Я не хочу иметь с ним ничего общего, но я знаю, что вокруг него собирается более-менее приличное общество. А мне скучно, потому я с удовольствием буду посещать казино и вечеринки на яхте.
-Да, кстати, я слышала про вашу безоговорочную победу над Робином в покере. После этого он долго пребывал в шоке. Вы хорошенько ударили по его самолюбию, ведь не одна женщина ещё не выигрывала у него в покер. Он считался непревзойдённым игроком, а тут вы.
-Я люблю побеждать – улыбнулась ей и подняла бокал – за наше знакомство, Валери.
-Я тоже рада познакомиться. Кстати, эта истеричка Анжели влетела на яхту так, словно её ужалила оса. И тут же бросилась в каюту Робина. Вы там были в это время, если я не ошибаюсь.
-Да, мы разговаривали – как можно непринуждённее ответила я – с Робином можно интересно побеседовать.
-Странно, что только разговаривали. Обычно, он практически сразу переходит к решительным действиям.
-Со мной этот номер не пройдёт.
-Кстати, знаешь, он окружает себя только нужными людьми. Вот, смотри – она показала на молодого парня – это руководитель отделения местного банка, который нет-нет, да ссужает ему небольшие суммы денег. А та яркая блондинка – директор казино, в котором играет Робин. Она очень надеется, что когда-нибудь он попадётся в её сети. Только ей ничего не светит…
-Это почему?
-Робину нравятся другие женщины. Там – директор яхт-клуба, в котором состоит Робин, а вот тот толстяк в трусах – руководитель агентства, через которое Робин делает инвестиции в туризм здесь, на Северном Кипре. Он довольно быстро свёл нужные знакомства, но по идее он пользуется этими людьми до той самой поры, пока они не станут бесполезны ему.
«В этом вся гнилая натура моего бывшего муженька» - так и хочется сказать хотя бы кому-то эти слова, но пока я должна молчать. До поры, до времени…
Так, в неспешном разговоре с Валери, протекает некоторое время.
-Что-то Робина не видно – говорит моя новая знакомая – надеюсь, Анжели не грохнула его. Либо он ублажает свою невесту, желая помириться с ней.
Я смеюсь над её словами, а вскоре появляется и сам хозяин яхты. Он обнимает Анжели за талию, а взглядом ищет меня. Замечая, улыбается и незаметно для своей невесты посылает воздушный поцелуй. Потом настойчиво предлагает ей стакан с виски, а когда она, немного опьяневшая, врывается в толпу танцующих, подходит к нам.
-Итак, девушки, я надеюсь, вам весело здесь? – он целует в щеку Валери.
-Всё, как всегда на высоте, Робин – отвечает она ему.
-К этому я и стремлюсь. А вы, Камилла?
-Всё отлично. У вас тут прямо цвет высшего общества Северного Кипра.
-Я люблю хорошие знакомства, Камилла.
«Скоро у тебя никого из них не останется»
Когда Валери уходит за новой порцией алкоголя, я пишу Зауру смс-сообщение: «Ну как, ты смог подключиться? Посмотрел то, что пишет камера?»
От него скоро приходит ответ: «Да, и нашёл кое-что интересное. Когда освободишься?»
Я отвечаю: «Яхта будет в бухте до полшестого вечера. Попроси Адама, чтобы приехал за мной. Пусть подождёт на трассе.»
«О ’кей. Как там вообще? Весело? Узнала что-нибудь полезное?»
«Совсем немного. Но думаю, что-то из всего этого выудить мы сможем»
Робин присоединяется к играющим в покер. Валери ушла к толпе танцующих, около меня же собирается небольшая компания мужчин. Поскольку мне достаточно скучновато, я решаю, что беседа с ними будет полезной и развлечёт меня.
Кто-то из них опять наполняет мой бокал, кто-то приносит фрукты и лёгкие закуски. Наша беседа напоминает мне некий светский раут, где все вежливы и не говорят лишних слов. Хм, я думала, молодёжь здесь более раскована. Шампанское окончательно ударяет в голову, я смеюсь над несмешными шутками окружающих меня кавалеров, ловлю их восхищённые взгляды и иногда задаю им какие-то вроде бы незначительные, но для меня достаточно важные вопросы о Робине.
Робин, как истинный хозяин, развлекает гостей, он весел, он всем нужен и все ждут его внимания. Он то среди танцующих, то в компании игроков в покер, то курит кальян с любителями острых ощущений, то спорит о какой-то книге в компании мужчин. Он ко всем внимателен, со всеми вежлив, каждого одарит словом, взглядом, улыбкой. И при этом постоянно бросает на меня свой колючий, острый взгляд, в котором то и дело вспыхивает огонёк самца-охотника. Ещё бы… С некоторых пор я – его добыча, ему важно получить моё расположение, потом добиться того, чтобы я стала его, а потом – чтобы привязалась к нему и стала ручной. Вот так этот человек покоряет женщин. Только вот он не учёл одного в случае со мной, хотя он и не мог этого учесть – когда-то у нас было совместное будущее, которое он жестоко, одним ударом, разрушил.
Когда день плавно перетекает в вечер, гости уже накачаны шампанским по самую маковку, атмосфера на яхте становится более интимной, гости продолжают танцевать и веселиться, но уже более шумно, отпуская скабрезные шуточки, я покидаю яхту, улучив момент, когда хозяин её спускается в каюты, чтобы отнести свою пьяненькую невесту в спальню.
Прямо в сарафанчике я ныряю в воду, благо, в бухте неглубоко, доплываю до берега и сажусь в машину к Адаму. Он внимательно смотрит на меня:
-Ты так простыть можешь.
-Нет, вода тёплая. Всё в порядке.
-Отлично. Там Заур ужин приготовил – что-то вкусное и острое, так что поедем быстрее. Да и обсохнуть тебе надо.
Дома я первым делом поднимаюсь в комнату, принимаю тёплый душ и спускаюсь вниз. Около бассейна накрыт стол, на котором стоит нечто горячее и безумно вкусно пахнущее, тут же бокалы с соком.
-Ты как себя чувствуешь? – внимательно смотрит на меня Заур.
-Отлично – говорю ему.
-Шампанского много выпила?
-С недавних пор меня почему-то не берет алкоголь, если ты об этом. Хотя раньше с бокала пьянела.
-Думаешь, это после операции? – усмехается он.
Я пожимаю плечом.
-Вряд ли. Скорее всего, сказывается напряжение.
-И всё-таки ты молодец. Очень достойно держишься.
Он ставит тут же, на столик, ноутбук, и говорит:
-Отпустим всякие неприличные моменты разговора Анжели и Робина. Но вот кое-что нам очень пригодится. А именно, вот этот отрывок прослушай.
Я смотрю на экран – Робин сидит в кресле со стаканом виски, на коленях у него – Анжели, в её руках такой же стакан.
-Робин, я так боюсь тебя потерять!
-Ну что ты, дорогая Анжели, о чём ты говоришь? Мы с тобой помолвлены, скоро поженимся, заведём кучу ребятишек, откроем совместный бизнес с твоим отцом…
При словах про детей я с досадой кусаю губы. Подонок! Ребятишек он захотел!
-Робин, прошу тебя, давай уедем! В Англию. Прямо завтра. Зачем откладывать свадьбу, Робин?!
-Анжели, дорогая, послушай. Мы не можем уехать прямо сейчас. Я тебе уже говорил, что моя цель здесь – это содрать как можно больше денег с этих местных сливок общества.
-Робин, но разве это так важно?
-Конечно, Анжели. Ведь ты хочешь красивую свадьбу, верно? Вот видишь. А я хочу сделать эту свадьбу на свои деньги, а не на деньги твоего отца…
«Надо же, какое благородство!»
-И вот чтобы сделать эту свадьбу, мне надо ещё немного пожить здесь, зарабатывая на этих директорах банка, агентства, яхт-клуба, казино…
«Молодец, Робин! Теперь хорошо видно твою подлую натуру!»
-И покуда они ссужают мне деньги и помогают заработать, вся эта чернь – он делает рукой широкий круг – я буду их развлекать, принимая у себя на яхте. Они так уверены в том, что мы друзья, в том, что я нуждаюсь в их обществе, что бегут на мои вечеринки, ища моей компании, как мухи на мёд, дорогая. Грех этим не воспользоваться. Ещё немного, и они будут валяться у меня в ногах и лизать мой зад, сами принося мне столько денег, сколько я хочу.
-О чём ты говоришь, Робин?
-О том, дорогая, что эти люди уже не могут без меня, как без друга и собеседника, они не могут без моих вечеринок, потому что я привнёс в этот спокойный городишко все эти развлечения, я – душа компании, я для них – человек-праздник, следовательно, пока есть возможность, нужно пользоваться этим. Без меня их жизнь скудна и неинтересна, Анжели.
-Но Робин! – Анжели пытается воздействовать на своего жениха голосом – мне так надоело тут торчать! Все эти вечеринки, развлечения! Я хочу семью и детей, Робин!
-Анжели! А ты думаешь, мне всё это доставляет большое удовольствие?! Этот самовлюблённый директор банка, который ржёт, как конь и выставляет свои ужасные зубы на показ, эта несравненная дура – директор казино, которая влюблена в меня, как кошка, и мечтает только об одном – как бы затащить меня в постель, этот циник – руководитель яхт-клуба, и толстый директор агентства, который трясёт своим пузом и рыгает, как носорог! И ещё целая куча таких же безмозглых придурков! Они все до чёрта мне надоели, мне надоело играть перед ними клоуна, но скоро всё это закончится, Анжели и мы наконец сможем пожениться. Нужно только ещё немного потерпеть!
-Робин, а мне кажется, ты хочешь остаться здесь только ради этой Камиллы. Неужели она лучше меня? Чем?
-Что ты говоришь, милая?! Камилла Сильвер и в подмётки тебе не годится. Так что ты можешь быть спокойна.
-И всё-таки ты темнишь! Она тебе нравится, и только слепой не видит этого!
-Нет, Анжели, послушай, Камилла – это маленькая избалованная кукла, не более того. Такие женщины не могут привлекать внимание такого мужчины, как я.
-Правда?
Он наклоняет к себе её голову и сладко целует ярко накрашенные губы.
-Я сейчас – шепчет она – приду через пару минут.
Когда она выходит, Робин говорит громко:
-Идиотка! Да ещё и прилипала! Это ты не стоишь и десятой доли Камиллы Сильвер! Когда же ты сопьёшься, наконец?!
Я присвистнула.
-Он что, хочет споить Анжели?
-Вероятно, ему выгоднее сначала жениться на ней – отвечает Заур.
-Руслан сеет вокруг себя только зло и ненависть.
Заур выключает ноутбук.
-И? – спрашиваю его – как мы этим воспользуемся?
-Этот отрывок разговора я перекину на «флешку». Мониторы на его яхте, они ведь с усилителями?
-Да, там стоят мощные колонки.
-Вот и славно. Твоя задача – во время следующей вечеринки вставить флеш-карту в монитор. Когда ты её вставишь, дай знать. Эдик удалённо, по спутнику, подключиться к флеш-карте и на всех четырёх мониторах начнётся воспроизведение записи разговора. Но это надо сделать, пока яхта будет на берегу. Не думаю, что всем этим людям понравится то, что они услышат. Робин – зарвавшийся наглец и не более того. Ведь никому не нравится, когда его используют. Так что его новые друзья вряд ли будут в восторге от того, что они увидят и услышат. Таким образом Робин останется один, ну, или частично один. Да и в будущем эти друзья вряд ли захотят помогать ему так активно.
-Я всё поняла – говорю Зауру – и конечно, всё сделаю. Но у меня есть ещё одна мысль, довольно-таки нестандартная.
-И что же это? Интересно будет послушать.
Я рассказываю Зауру свой план, он удивлённо смотрит на меня, потом смеётся.
-Это довольно пошло, Камилла, но будет достаточно смешно, я думаю. Похоже, правда, на детские шалости, но думаю, Робин будет в восторге.
До новой вечеринки ровно пять дней. Я сама стараюсь реализовать своё предложение и довольно быстро нахожу трёх мужчин нестандартного вида. Разговаривает с ними Заур, а я лишь удивляюсь, как быстро он сумел убедить их пойти на эту авантюру. Адам делает им флаеры для прохода на вечеринку, а я больше чем уверена, что Робин даже не обратит на новичков внимания – на его яхте кто только не бывает.
В эти дни я посещаю казино, где одерживаю ещё несколько побед. Робин же там не появляется, а моя интуиция говорит мне о том, что он просто решил больше времени посвятить своей невесте.
В день Икс я осторожно вставляю флеш-карту в один из мониторов. Во всеобщей суматохе, – намечается поездка на яхте на острова – никто не смотрит, что я делаю. Камер слежения здесь нет и это мне на руку. Видимо, Робин доверяет своим гостям. Дурачок.
Сам он в это время наблюдает за тем, как на берег доставляют провизию и алкоголь. Это тоже на руку – пока он поймёт, в чём дело, пока прибежит для того, чтобы выключить мониторы, гости начнут расползаться от открывшейся им правды.
Необычайно громкий звук привлекает внимание всех, кто находится на яхте. На мониторах одинаковая картинка – Анжели у Робина на коленях. Диалог начинается с того самого места, где Робин убеждает Анжели, что его цель здесь – это содрать как можно больше денег с этих местных сливок общества…
Глава 16. «-О, Бoже! Упустить такой шанс! Вот я придурок! Но может быть, я могу рассчитывать на то, что эту ночь ты не откажешься провести со мной?»
Я внимательно наблюдаю за реакцией тех, кто находится на яхте в этот момент. А находятся здесь все, кто был в прошлый раз, в том числе директора и руководители, которые, по словам Руслана: «Ещё немного, и будут валяться у меня в ногах и лизать мой зад, сами принося мне столько денег, сколько я хочу».
Удивление на их лицах по мере того, как они слушают этот диалог, сменяется злостью, раздражением и острым неприятием слов человека, которого они считали своим почти другом.
Тут же недалеко находится Анжели – у неё от удивления открыт рот и вытянуто лицо, особенно на том моменте, когда она выпархивает из каюты, а Руслан произносит ей в след не совсем корректные слова.
Я бросаю взгляд на Робина: он всё ещё на берегу, но, глядя на свою яхту, где застыли присутствующие, слушая всё, что происходит на экране, он начинает понимать, что что-то не так.
-Что? – произносит он – что происходит?
Бросив наблюдать за погрузкой еды и алкоголя, он рвётся к трапу, по которому уже спустились несколько человек. Они проходят мимо Робина, опасливо поглядывая в его сторону и, не попрощавшись, уходят с причала.
Навстречу ему уже несётся взбешённая Анжели. Поравнявшись с ним, она отпускает ему звонкую оплеуху, такую, что голова его дёргается в сторону, и визжит:
-Ах, вот значит, как! Значит я – идиотка и ты только и думаешь о том, когда я сопьюсь?! Мразь!
-Анжели! – зовёт её Робин – Анжели, подожди, ты всё не так поняла, Анжели!
Но девушка уже не слышит его – она настолько взбешена, что на ходу разрывает своё цветастое, яркое парео и кидает в песок помолвочное кольцо.
Робин ступает на палубу и спрашивает у оставшихся:
-Да что здесь происходит? Ответьте мне!
-Да ничего – насмешливо отвечает ему блондинистая директор казино, которая мечтала затащить его в свои крепкие сети. Она кивает ему на мониторы – интересное кино мы сейчас смотрели…
-Кино? – удивляется Робин.
-Ну да – директор казино подходит к нему совсем близко – ну, например, о том, что я, оказывается несравненная дура, которая влюблена в тебя, как кошка, и мечтаю только об одном – как бы затащить тебя в постель. Что же – если ты, Робин, такого «хорошего» мнения обо мне, посмотрим, как ты справишься в казино без моего протежирования. Хотя, нет, знаешь, внесу-ка я тебя лучше в чёрный список. И посмотрю, какое казино с такой подноготной захочет иметь с тобой дело.
Она легонько щёлкает его по носу пальцем и уходит, оставив Робина в полном недоумении.
Вслед за ней отправляется руководитель местного отделения банка. Проходя мимо Робина, он широко улыбается своей «лошадиной», по мнению последнего, улыбкой, сплёвывает прямо ему под ноги на чисто вымытую палубу, и говорит:
-Знаешь, Роб… А ведь я считал тебя другом… Пожалуй, я откажу тебе в продлении срока выплаты ссуды… Так будет лучше. Для всех.
Он небрежно закидывает полосатое полотенце на плечо и уходит, широко ставя свои длинные, мосластые ноги.
-Да что… Что тут случилось? – у Робина красное лицо, и эту красноту видно даже сквозь загар, он смотрит на тех немногочисленных, кто остался, совершенно дикими глазами – Что происходит?
Все молчат. Большинство смотрит на него враждебно, а потом начинают двигаться к трапу. Руководитель яхт-клуба проходит мимо него молча, опустив глаза, скорее всего, ему даже нечего сказать. Но всё-таки, немного подумав, он возвращается и, глядя в глаза Робину, заявляет:
-Знаешь, Робин, дорогой, у нас тут поднимается цена на охрану яхт. И в долг мы больше не охраняем. Поэтому в ближайшие три дня рассчитайся, иначе я сделаю так, что твоя яхта окажется в открытом море.
Обескураженный Робин смотрит ему вслед.
Проходящий мимо него директор агентства хлопает его по плечу и говорит:
-Про носорога, Робин, было очень сильно. Ты можешь по-прежнему инвестировать, но думаю, у нас это будет тебе теперь невыгодно делать.
После ухода ещё нескольких человек на яхте остаётся Валери, трое моих подопечных, я и ещё человек десять-пятнадцать, в основном не местных, которым наплевать на репутацию тех, кого так ославил Робин в своей пламенной речи.
Ошарашенный, он подходит ко мне. Я стою рядом с Валери, потому он задаёт вопрос нам обеим:
-Что здесь случилось?
Я не отвечаю, и он вопросительно смотрит на свою бывшую любовь.
-На этих мониторах – показывает Валери – транслировался твой диалог в каюте с Анжели. Ты не очень корректно выражался, Робин, относительно тех, с кем водишь здесь знакомства. И о Анжели тоже…
-Чёрт! – Робин присаживается на корточки и закрывает голову руками – твою мать! Кто всё это сделал? Как? Как так получилось?
Он встаёт и начинает метаться между мониторами, осматривая каждый. Но он, конечно, опоздал, ведь я успела незаметно извлечь флеш-карту и спрятать её в надёжном месте на яхте, туда, куда и в голову никому не придёт сунуться. При первой же возможности я её заберу.
Робин встаёт и смотрит на оставшихся людей:
-А вы все? Вы чего не ушли? – кричит он. Я понимаю, что у него начинается истерика – Вы чего остались?
-Робин – подхожу к нему и беру за руку – вам надо успокоиться. Пойдёмте в каюту.
Мои слова и прикосновение словно отрезвляют его. Он смотрит на меня бешено-стеклянными глазами, а потом кричит:
-Ну, раз вы остались, давайте продолжим нашу вечеринку! Никто не против? – те, кто остался, неуверенно кивают ему – Так веселитесь тогда! Я выйду к вам позже!
Он подаёт знак яхтсмену и тот начинает выводить яхту с причала.
Мы спускаемся вниз, в каюту Робина, он ерошит свою шевелюру, смотрит на меня, стонет и ходит по каюте. Потом останавливается напротив.
-Ты почему не ушла? Ведь я и о тебе выразился… не очень хорошо.
Я улыбаюсь ему.
-Потому что я не верю, что ты на самом деле так думаешь обо мне – мы незаметно переходим с ним на «ты» - и доказательство этого – твои слова после ухода Анжели на этой записи…
-Ты же остерегаешься мужчин вроде меня?
-Но ты же сам сказал, что подобные тебе мужчины меня притягивают… Ты недалеко ушёл от истины.
Он подходит ко мне и кладёт голову на моё обнажённое плечо.
-Прости, Камилла. Как думаешь, кто это мог сделать?
-Я плохо знаю твоё окружение, Робин. Но подумай сам – кому это было бы выгодно. Тогда поймёшь.
-Я не знаю! Не знаю! У меня здесь со всеми хорошие отношения. Были. А может это Анжели? Решила мне отомстить таким образом, за то, что мы поссорились? Да, она достаточно глупа для подобной выходки и совершенно не думает головой. Или… Валери… Но ведь она сама меня бросила.
«Значит, я вне подозрений у тебя. Что же – мне это только на руку.»
Я сажусь в кресло.
-Послушай, Робин, тебе надо успокоиться. Чтобы не ушли те последние, кто остался на яхте, тебе нужно поддерживать свой имидж. Советую тебе провести сегодня эту вечеринку в прежней атмосфере, как и раньше. Заодно и расслабишься, забудешь о проблемах… Налей мне виски.
Пока Робин идёт к холодильнику, достаёт виски и наливает нам, я успеваю отцепить камеру и прячу её в лиф платья. Теперь Робин точно ничего не найдёт. Самое главное – перед тем, как раздеться, нужно незаметно убрать камеру в пляжную сумку.
-Ты права – он возвращается ко мне с двумя стаканами – права. Мне нужно успокоиться, провести эту вечеринку, а уже потом думать, что делать дальше и как найти того, кто устроил всё это.
Мы соединяем стаканы, и я говорю, улыбаясь ему:
-За то, чтобы все твои проблемы разрешились, Робин.
Выпиваю до дна. Хорошо, что я плотно, очень плотно поела перед тем, как идти на эту вечеринку. Да ещё, сжав зубы, влила в себя добрую порцию масла – это помогает не пьянеть. Но всё-таки надо делать вид, что я хотя бы захмелевшая. Ведь моя задача на этот вечер – накачать Робина алкоголем, и как можно плотнее. Так, чтобы наутро он не понял, что вообще случилось.
Впрочем, есть один опасный момент – Валери. Она крайне умная девушка, и я не понимаю, зачем она осталась на эту вечеринку. Нужно как-то осторожно выпытать у неё эту информацию.
Мы с Робином поднимаемся на палубу.
-Итак – говорю я ему – тебя ждут твои гости. Помни, сегодняшняя цель – хорошенько развеяться.
-Ты поможешь мне в этом? – спрашивает он тихо, легонько прикасаясь губами к моему виску. От этого прикосновения кожа начинает гореть, как от ожога.
-Посмотрим – я изо всех сил пытаюсь кокетничать с ним. Для меня важно, чтобы я стала для него добычей в этот вечер.
-Кстати, ты в прошлый раз исчезла с вечеринки, Камилла. Так же внезапно, как тогда, в кафе. Куда ты пропала?
-Мне стало скучно – отвечаю ему – поэтому я поехала домой.
-Я думаю, сегодня ты не будешь скучать.
Он наполняет свой стакан виски, доливает мне и обращается к тем, кто находится на яхте:
-Друзья мои! – поднимает бокал – я пью за вас! За вас, слышите! Спасибо, что вы не поверили в этот глупый розыгрыш, спасибо за то, что поверили мне и остались на эту чудную вечеринку!
Все улюлюкают и визжат, Робин выпивает стакан до дна, и пока не смотрит на меня, я выплёскиваю свой в горшок с пальмой. Показываю ему пустой стакан, словно уговаривая наполнить его. Когда Робин наполняет мой стакан, отхожу от него к Валери. Всё правильно – сейчас я ему и не нужна. Сейчас ему нужно забыться, а потому он идёт к гостям и старается веселиться на полную катушку.
Я же сажусь на деревянный стульчик рядом с Валери, вытягиваю ноги и спрашиваю её:
-Выпьешь со мной?
-С удовольствием – она берёт открытую бутылку шампанского, наполняет свой бокал. Мы выпиваем, и я спрашиваю её:
-Почему ты осталась, Вэл?
Она некоторое время раздумывает, что же мне ответить, потом говорит:
-Не знаю. С одной стороны, он не упомянул меня в своей пламенной речи, значит, не такого плохого он обо мне мнения. С другой стороны – ты знаешь, я думаю, это не последний сюрприз для него. Будет ещё.
-Серьёзно? – я делаю как можно более глупое лицо и таращу на неё глаза – как думаешь – кто так пошутил?
-Не знаю. Мне кажется, Анжели вполне способна на такое. Но зачем ей это? Возможно, она давно следила за ним. А когда услышала эти слова, брошенные после того, как она ушла из его каюты, возможно, очень сильно рассердилась…
-Вполне вероятно – говорю ей я – хотя я как-то об этом не подумала…
-Ну, или у кого-то из местных очень большой зуб на Робина. Он ведь умеет… залезть под кожу. Может, долг кому не отдал. Или в казино выигрывает постоянно у того, кто болезненно переносит поражения.
«Замечательно. Значит, ты тоже меня не подозреваешь. И всё же с тобой тоже надо держать ухо востро. Даже больше, чем с Русланом».
Мы выпиваем с ней ещё раз. Я старательно пытаюсь разыграть из себя несколько захмелевшую даму. Мы смеёмся над чем-то, много разговариваем, в конце концов я предлагаю ей виски – бутылку напитка ставит на стол единственный на этом судне официант. Она соглашается.
Вечер проходит в довольно приятной атмосфере. Мы играем в покер, танцуем, смеёмся и болтаем, я ловлю на себе пылающие страстью взгляды Робина. Видимо, для себя он решил, что любым способом затащит меня сегодня в постель. Ага, размечтался!
Когда мы причаливаем к бухте, Валери устало встаёт, чуть покачиваясь и говорит мне:
-Адьёс, подруга. На ночь у меня сегодня другие планы.
-Ты уходишь? – встревоженно спрашиваю у неё.
-Да, меня ждёт мужчина мечты, здесь, в бухте. И я намерена сегодня провести с ним незабываемую ночь.
-Расскажешь после? – смеюсь я.
-Конечно. И мой тебе совет – Робин сегодня явно намерен найти утешение в твоих объятиях. Не отказывайся, дорогая. В сексе он просто бог.
«Мне ли этого не знать, милая Валери!»
Мы прощаемся с ней на абсолютно дружеской ноте – она обнимает меня, шепчет на ухо какую-то пошлость, мы смеёмся, а потом она спускается по трапу на берег. Я вижу, что её уже ожидает ярко-зелёная машина с открытым верхом. Странно, что она не взяла с собой на яхту своего кавалера. Неужели ещё до сих пор не ровно дышит к Робину?
Гости потихоньку рассасываются по каютам. Чуть пошатываясь, Робин подходит ко мне и спрашивает:
-Потанцуешь со мной?
-С удовольствием – отвечаю ему.
Протягиваю ему бокал с шампанским, он держит в одной руке его, второй обнимает меня за талию. Глядя в глаза друг другу, мы соединяем бокалы, и я склоняю голову на его плечо.
-Ах, Камилла – говорит он – давно у меня не было такого упоительного вечера. Все эти развлечения, вечеринки, казино, клубы – это так затягивает, что не успеваешь замечать несущуюся со скоростью света жизнь. Посмотри на эти звёзды – они так прекрасны. Прекрасны, как ты…
Действительно, атмосфера крайне романтичная. Но чары Робина-Руслана давно на меня не действуют. Во мне сидит только одно желание – поскорее провернуть задуманное. Вот сюрприз ожидает Робина!
-Я думаю, Камилла – продолжает он – наша встреча совершенно не случайна. Мне кажется, это судьба. А ты как думаешь?
«Я думаю, что ты очень сладко поёшь, Руслан!» - хочется сказать мне ему, но вместо этого я отвечаю:
-Время покажет, Робин.
-Останься сегодня со мной – шепчет он, наполняя мой бокал шампанским.
-Робин, ты же понимаешь, я не из тех девушек, которые были у тебя раньше… И потом – ты ведь ещё можешь помириться с Анжели.
Он достаёт из кармана то самое кольцо, которое Анжели бросила в песок. И когда только успел его забрать? Да уж, Руслан своего не упустит…
-Но это всё будет не сегодня, Камилла. И будет ли вообще – не понятно. Давай жить сегодняшним днём. И сегодня я хочу, чтобы ты была моей, Ками.
-Хорошо – шепчу ему я – будь по-твоему… Только налей мне ещё выпить…
Он наливает нам ещё по бокалу, и вскоре мы идём в его каюту, при этом походка Руслана крайне нетвёрдая, и он нет-нет, но вынужден опираться на меня.
В номере я укладываю его на кровать, изображая нетерпеливость, снимаю с него поло, он смотрит на меня, прикрыв глаза, и гладит по голове нетвёрдой рукой.
Лёгким, еле заметным поцелуем прикасаюсь к его губам и шепчу:
-Я сейчас, Робин. Мне нужно в душ. Подожди меня.
И выскальзываю из номера. Моё сердце глухо стучит в груди – как хорошо, что Робин всё-таки напился, иначе… Мне пришлось бы привести его в чувство парочкой ударов. Если бы он чересчур настаивал…
Через десять минут я осторожно открываю дверь каюты. Робин громко храпит на кровати, разметав руки и ноги. Некоторое время я жду, потом снимаю с него спортивные туфли, шорты и бельё под ними. Робин не просыпается – алкоголь действует на него покруче снотворного.
Тихонько выхожу из номера, осторожно проверяю, нет ли кого ещё, кто в состоянии передвигаться и соображать, открываю дверь соседней каюты и говорю тем, кто внутри:
-Ребята, ваш выход!
Они кивают и по одному, осторожно, входят в каюту Робина.
Я ухожу на палубу и оттуда звоню Зауру:
-Заур, всё готово, можешь звонить этому своему журналисту.
-Он пьян?
-В хламину. Ребята уже на месте, всё готово.
-Журналист обещал не затягивать с приездом сразу после моего звонка.
-Вот и отлично. А когда обещал выпустить материал?
-На следующее утро. Для Робина это будет большим сюрпризом – он смеётся в трубку – тебе есть, где переночевать там? Или прислать Адама?
-Нет, тут есть пустая каюта. Ребят после всего этого я сразу отправлю с яхты, им нужно будет скрыться.
-Да, они знают. Нечего переживать – я нашёл их не на Северном Кипре. Детишкам очень нужны были деньги. Всё будет шито-крыто, не переживай.
-Не знаю, как дождаться завтрашнего утра – очень хочется посмотреть на рожу Руслана.
Я ухожу в пустую каюту. Заур что-то рассказывал про то, что по своим каким-то каналам нашёл журналиста, который терпеть не может Робина за его чванливость и самоуверенность. Что же, если это так, он действительно из этой истории сделает конфетку.
Прислушиваюсь в тишине и скоро слышу осторожные шаги и какие-то голоса, они перешёптываются и хихикают.
Скоро всё затихает, на телефон приходит смс-сообщение: «Камилла, всё сделано. Мы ушли, как и договаривались.»
Слава Богу, ребята сами удалились с яхты.
Я засыпаю, но сплю тревожно и мало, лишь под утро удаётся вздремнуть.
Просыпаюсь, когда солнце появляется из-за горизонта. Сейчас мне нужен очень прохладный душ. Но вместо этого я ныряю с борта яхты и с удовольствием плескаюсь в холодных водах бухты.
Скоро рядом раздаётся плеск и передо мной появляется Робин.
-Почему ты ушла вчера? – спрашивает он, стирая рукой капельки воды с лица.
-Робин, ты что, правда ничего не помнишь?
-Нет – неуверенно заявляет он.
-Я вернулась после душа, хотела приласкать тебя, но ты пробормотал, что хочешь спать и захрапел.
-О, Боже! Упустить такой шанс! Вот я придурок! Но может быть, я могу рассчитывать на то, что эту ночь ты не откажешься провести со мной?
«Думаю, Руслан, тебе будет абсолютно не до этого!»
Вместо ответа я показываю ему на берег:
-Смотри, вероятно, это опять доставка?
-Да – говорит он – что же, пойдём.
«С доставкой приносят и газеты - удовлетворённо говорю я себе – учитывая, что это срочно и тираж маленький, Робин сейчас очень удивится.»
Мы поднимаемся на палубу. Несколько человек уже склонились над газетой, с удивлением разглядывают первую страницу, переглядываются и в итоге дружно смотрят на Робина.
-Что? – спрашивает он – что опять?
Он выхватывает у курьера газету, смотрит на первую страницу, бледнеет, как мел, а потом заявляет:
-Что за чёрт?!
Глава 17. «-Послушай, Заур, через два дня нужно выяснить каким-либо образом, рассчитался ли Робин за яхту. И если да, то у меня будет задание для вас.»
Мне сейчас изо всех сил хочется одного – рассмеяться ему в лицо, но я делаю вид, что озадачена и обескуражена тем, что вижу на странице газеты.
А посмотреть есть на что. Журналист постарался на славу – на фото Робин лежит на кровати, раскинув ноги, а по обе стороны и в его ногах пристроились нанятые мной молодые люди. Одного из них, того, что справа, Робин обнимает рукой за шею, тот низко наклонил своё лицо к его лицу, складывается впечатление, что они хотят соединиться в поцелуе. Тот, что справа, склонился к груди Робина, а тот, что в ногах… Нет, это даже описать невозможно… Получились очень удачные кадры, красноречиво говорящие о том, кто на самом деле есть Робин Томпсон. Развратник и любитель грязных развлечений.
Вокруг наступает звенящая тишина – все внимательно смотрят на Робина, потом по одному, словно сторонясь его, начинают уходить с яхты. Я тоже иду следом за ними, сейчас мне нельзя оставаться здесь, это может выглядеть подозрительным.
Робин мечется между уходящими, пытается их остановить, унижается, чуть ли не умоляет задержаться и выслушать его. Но те, кто до этого момента были с ним, уходят, не оглядываясь. Итак, репутации Робина – конец. Что же – он заслужил. Теперь остаётся отнять всё остальное, что дорого ему, и нужно постараться сделать это так, чтобы ему было максимально больно. Ведь я всё помню, я ничего не забыла.
Робину, кстати, нечем «крыть» эти фото в газете – все видели, что он абсолютно пьян, а чего человек может захотеть по-пьяни, никому не известно. Кроме того, у него ещё и стресс после того шоу, что было устроено на яхте, так что подобное развлечение могло прийти ему в голову. Теперь девушки будут шарахаться от него. Хотя… Пройдёт время и, если отпустить всё на самотёк и прекратить охоту на него, со временем он вернёт себе утраченную репутацию. Но это не входит в мои планы…
Мы оставляем его на яхте совершенно одного – только в компании яхтсмена и официанта, все расходятся, унося с собой газеты, и я понимаю, что городок сегодня будет просто гудеть. И не только Фамагуста, но и тот, где проживаем мы с Зауром и Адамом.
Да, кстати, что там журналист написал в статье? Я возвращаюсь в свой уютный домик, отмечая про себя, что Заур куда-то отлучился, падаю на кровать и читаю: «Всем известный скандальный предприниматель из Англии, Робин Томпсон, которого совсем недавно обличили в лицемерии и цинизме, разместив на его яхте трансляцию разговора с несравненной мисс Анжели Джонс, снова отличился. Огорчившись, вероятно, из-за того, что после вышеописанного скандала его покинули самые близкие друзья, он позволил себе совсем не невинное развлечение, позвав в собственную каюту троих молодых людей с сомнительной репутацией. Развлечения Робина Томпсона и этих троих были запечатлены на фото, которыми пестрит данная статья. Возникает вопрос – отвернутся ли после такого от мистера Томпсона оставшиеся поклонники, или всё-таки кто-то рискнёт остаться рядом с человеком, который уважает подобные развлечения?»
Что же, неплохо – ярко, чётко и по делу, без лишних слов. Я откидываю газету в сторону и, раскинувшись на кровати, громко смеюсь. Первые шаги сделаны – Руслан растоптан, а репутация его увязла в дерьме по самую маковку. Да, сложно ему теперь будет вернуть расположение к себе.
Мне обязательно нужно послушать, что думают и о чём говорят те, кто когда-то были его почитателями. Потому, немного подумав, я спускаюсь вниз, поглощаю фрукты, спешно запивая их соком, и начинаю собираться.
Так, легкомысленное розовое платье, короткое, открывающее стройные ноги, розовые босоножки на высоченной платформе, под платьем – купальник, также шляпку нужно взять с собой и тёмные очки. В руки – маленький розовый клатч.
У бассейна я встречаю Заура. Он тут же интересуется, далеко ли я собралась. Говорю ему, что хочу съездить в клуб при казино, разведать, о чём говорят бывшие поклонники Робина.
-Задержись – просит меня Заур, и мы садимся за пластиковый столик тут же, у бассейна – смотри, какая ситуация с Анжели Джонс. Оказывается, её отец ссудил хоть и небольшую, но достаточно серьёзную сумму Робину Томпсону с хорошими условиями рассрочки и без процентов. Робину сейчас невыгодно расставаться с Анжели, и он всеми силами постарается вернуть её расположение, в надежде на то, что после свадьбы её отец и вовсе простит эту ссуду. Тем более, что он обещал ему ввести его в бизнес сразу после бракосочетания.
-Ты всерьёз думаешь, что Анжели такая дура, что после всего увиденного захочет продолжить с ним отношения?
-А ты в этом сомневаешься, Камилла?
-Заур, надо быть полной идиоткой, чтобы повестись на уговоры и убеждения после такого!
-Робин «подсадил» её на себя, понимаешь. Он для неё, как наркотик, а она вафля и рохля, так что, я думаю, после небольшого сопротивления она сломается всё же. И когда это произойдёт, нам нужно сделать так, чтобы отец Анжели обо всём узнал.
-Так давай отправим ему почтой эти газеты – говорю я – ну и потом – он что, соцсети местные не изучает, пусть даже из Англии? Чтобы держать на контроле свою дочь?
-Камилла, он очень занятой человек, человек старой закалки, старых принципов. Ну, и потом, Робин может убедить его, что всё это подстава из-за зависти, ведь он чуть ли не местная звезда…
-Не думаю, что он поверит ему, он же не дурак.
-Нет, это всё не годится. С ним нужно будет встретиться.
-Кому? – спрашиваю я, уверенная, что он шутит.
-Тебе.
-Что?
-Да. Если всё произойдёт так, как я думаю, и Анжели простит Робина, ты должна будешь полететь в Англию. Представь, что будет с этим человеком, свято чтущим семейные ценности и старый жизненный уклад, когда он узнает, с какой тварью связалась его дочь.
-Подожди, ты хочешь сказать, что я должна буду рассказать ему свою историю?! Вернее, историю Нади?!
Нет, я не верю. Но Заур кивает, и я понимаю, что именно это мне и предстоит сделать. Опускаюсь бессильно на стул, втайне моля Бога, чтобы Анжели ни за что не простила Робина и побыстрее уехала в Англию.
-Это необходимо. Ками – говорит он – это окончательно разобьёт планы Робина жениться на Анжели. Её отец отдаст душу дьяволу, но не позволит этого.
-Заур, откуда ты всё это знаешь?
-Я долгое время изучал отца Анжели, как личность. О нём много информации в интернете, так что не составило труда составить некий психологический портрет. Ладно – он кладёт мне на руку свою горячую ладонь – будем надеяться, что я ошибся, и Анжели никогда не простит Робина, и скоро уедет в Англию.
Я ухожу от него, всё ещё сомневаясь в правильности его плана. Мне совершенно не улыбается эта поездка. Не из-за холодной, слякотной страны, а из-за того, что на время придётся окунуться в тот ужас, который я пережила когда-то. Сейчас я думаю об этом отстранённо, как будто это и не со мной вовсе произошло, но, если я начну об этом рассказывать кому-то незнакомому, боюсь, не справлюсь с эмоциями.
Что же – надо ехать в клуб. Наверняка там и Валери, и Анжели. Наверняка клуб гудит, как потревоженный улей. Я сажусь в свою ярко-красную машинку, и скоро подъезжаю к клубу. Сразу же иду к огромному бассейну и вижу Валери – она приветливо машет мне рукой и улыбается, нетерпеливо приглашая присоединиться к ним.
Рядом с ней ещё несколько знакомых девушек – посетительниц вечеринок Робина, и конечно, Анжели. Выглядит она очень плохо – осунувшаяся и какая-то уставшая. Под глазами тёмные круги, платье мятое, словно она в нём спала, на голове нелепая шляпка. Похоже, ей сейчас совсем плевать на свой внешний вид.
Я заказываю официанту коктейль и подхожу к девушкам. Валери вытянулась на лежанке, несколько девушек сидят в уютных креслах, Анжели на второй лежанке. Я опускаюсь рядом с Валери на уютный деревянный стул с мягким сиденьем, благодарю официанта за коктейль и с удовольствием отпиваю из высокого бокала через соломинку сладковато-горький напиток. Потом достаю мундштук и сигару, с удовольствием затягиваюсь и вопросительно смотрю на девушек, которые, в свою очередь, все смотрят на меня.
-Говорят, ты присутствовала при этом? – наконец лениво заявляет Валери.
-Ты о чём? – невинно интересуюсь у неё, словно забыв о той новости, что взбудоражила весь городок.
Она берёт со стола газету и машет ей.
-Ну, когда все увидели вот это – говорит мне.
-А, вот ты про что! – я улыбаюсь – ну да, я там была. Робин был крайне потрясён тем, что увидел.
-Подожди – останавливает меня Валери – но разве… Ты не была с ним в эту ночь?
Я понимаю, что от разговора не уйду – дамочек сжигает любопытство, и среди них принято о таких вещах говорить открыто. Ловлю на себе растерянный и печальный взгляд Анжели.
-Нет, конечно – краем глаза вижу, как светлеет её лицо и тут же обречённо понимаю, что она уже готова простить этого подонка – с чего бы я должна была упасть в его объятия вот так сразу? Конечно, я сразу поняла, что все девушки Фамагусты не прочь оказаться с ним в постели, но это не значит, что я такая же, как они. К тому же, Робин мне всё же безразличен, наверное.
-Как ты можешь так говорить! – искренне хлопает глазами одна из девушек – Робин – душка! Только что вот это – она тыкает в газету – да и то, что произошло на яхте накануне, солидно испортило его репутацию. Боюсь, он не скоро вылезет из этой грязи.
-Возможно даже, что никогда – еле слышно бормочу я.
Всхлипывает Анжели. Одна из девушек обнимает её за плечи:
-Ну что ты? Не смей плакать! Ну, сходил мужик налево, с кем не бывает. Это всё от отчаяния, ведь все бросили его. И даже ты. Вот он напился и пошёл на крайние меры. Откуда же ему было знать, что вездесущие журналюги прознают это…
-Анжели! – Валери смотрит на неё так, словно видит перед собой нечто жалкое и отвратительное – ты что, готова простить его, что ли?
Сердце моё стучит где-то в горле, я с нетерпением, но стараясь не показать этого, ожидаю, что скажет Анжели.
-Я не верю в это вот – наконец говорит она, тыкая в газету – он не мог так поступить.
-Анжели – мягко говорит Валери – это же серьёзное обвинение. В газете обязаны проверить, подлинные ли фото. Если бы это оказалось подделкой, то статью даже не напечатали бы, понимаешь. Я бы на твоём месте… Искала себе нового мужа… Поверь, Робин ещё ни раз удивит тебя. Он похотливый козёл, разве ты до сих пор в этом не убедилась?
Глаза Анжели злобно сверкают:
-Ты так говоришь, потому то сама до сих пор сходишь по нему с ума! – восклицает она.
Валери громко смеётся, её смех колокольчиком разливается по территории клуба. Несколько мужчин оборачиваются и смотрят на неё с нескрываемым восхищением.
-Ты ошибаешься, Анжели – говорит девушка – ты ведь не забыла, что я сама его бросила, по своей инициативе? Робин мне безразличен. А вот где твоя гордость, мне бы очень хотелось знать.
Анжели вызывающе вздёргивает подбородок:
-А мне его жаль. Он сейчас совсем один остался. Когда он привечал вас на своих вечеринках, вы все бежали, сломя голову, а как только начались неприятности – оставили его. Разве это правильно?
-Анжели, детка – говорит одна из девушек – но ведь Робин сам виноват во всём. Своими поступками он отталкивает от себя нормальных людей, которые не приветствуют этот жёсткий треш.
-Слушайте – другая девушка пытается отвлечь нас от перепалки Анжели и её собеседницы – я сегодня слышала, что бывший владелец яхты потребовал от Робина вернуть всю оставшуюся сумму, которую он ему ещё не выплатил. Говорит, что собирается уезжать и ждать возврата по частям не намерен.
-Вот как? – стараясь не выказать заинтересованности, говорю я – и что же Робин?
-Ну, деньги у него есть – Валери лениво пожимает плечом – просто он не любит возвращать сразу крупные суммы, поэтому живёт везде на рассрочках…
Мне в голову приходит мысль, которую я тут же упускаю. Что же… Интересно, отдаст ли Робин деньги этому самому бывшему владельцу?
-Он дал ему два дня для возврата долга. Но вот мне кажется, что дело здесь совсем не в его отъезде.
-А в чём же?
-Директор яхт-клуба – его большой друг, ну, а Робин, сами знаете, что сказал про него в диалоге с Анжели…
Анжели хлюпает носом:
-И всё-таки, кто же это сделал? Надеюсь, Робин не думает на меня?
-Тебе это так важно? – спрашивает Валери – и всё-таки, кто бы это ни был, я вам, девочки, скажу так – у Робина завёлся очень серьёзный противник. Только вот какие цели он преследует, мне интересно.
Мы согласно киваем.
-Я думаю – говорит одна из девушек – что это тот журналист. У Робина с ним были конфликты, вот он и заточил на него зуб. Кстати, он ни раз упоминал, что Робин – это лицо, абсолютно неприемлемое для нашего города.
-Мне кажется, он ему просто завидует – говорю я – Робин – яркая личность, лидер, а этот журналист… - выдерживаю эффектную паузу – всего лишь журналист…
-Но как записи оказались на мониторах? – спрашивает Валери – ведь этот журналист вечеринки Робина не посещает.
-Яхты стоят на пристани – пожимаю я плечом – ночью, наверное, можно пробраться и всё сделать. Ну, или нанять кого-нибудь для такого дела.
-Ох, Камилла! – смеётся Валери – у тебя богатая фантазия.
Так за разговорами протекает наш день. Ближе к вечеру я возвращаюсь на нашу виллу. Заур сидит у бассейна и разговаривает по видеосвязи с дядей Ренатом.
-Ками! – зовёт он меня – иди сюда!
Я улыбаюсь дяде самой своей очаровательной улыбкой, потом здороваюсь с ним, и тут замечаю, что он то ли озадачен, то ли рассержен. Он приветствует меня в ответ, но очень сдержанно.
-Что-то случилось? – спрашиваю у него.
-Случилось – говорит он – этого олуха уже ругал! Теперь ты на очереди! Вы что за самодеятельность там устроили?!
-Дядя, ты про что? – бледнею я.
-Я про историю с тремя мужиками в постели нашего мачо!
-Но дядя… - начинаю я.
-Ну уж нет! – говорит он – никаких оправданий! Вы с ума там сошли? Робин не такой дурак! Если он сейчас начнёт копать – то быстро поймёт, с чьим появлением в его жизни начались проблемы!
Мы с Зауром переглядываемся, и я говорю:
-Дядя Ренат, это я виновата – я предложила эту…гм… шутку.
-А ты мне его не выгораживай! – опять громогласно заявляет дядя Ренат – она предложила! А он поддержал, хотя должен был отказаться от этого плана. Вы что, не понимаете, чем мы рискуем?!
-Но дядя Ренат – опять пытаюсь оправдаться я – послушай, всё прошло отлично, а Робин сейчас не в состоянии что-либо анализировать, понимаешь. Его репутация подорвана, он возмущён и ничего не понимает, ну и потом, есть человек, на которого можно списать всё происходящее. Тот самый журналист…
-Ещё раз вам повторяю – никакой самодеятельности! Не работать без согласования со мной, слышите?!
Мы киваем, как виноватые школьники. Я кидаю взгляд на Заура – он склонил голову, на щеках выступили красные пятна, уши пылают. Ну, ни дать, ни взять – нашкодивший пацан! Подумав об этом я смеюсь. Дядя Ренат замолкает, и они с Зауром смотрят на меня, как на сумасшедшую. Я тихо бормочу извинения. Дядя Ренат отходит, видно, что больше не сердится на нас, некоторое время молчит, потом спрашивает:
-Ладно, самостоятельные мои, какие новости?
-Я уже рассказал дяде о отце Анжели, он одобрил твою поездку в Англию. Ты что-то узнала в клубе?
-Узнала – я рассказываю новости про яхту и про то, что Анжели готова простить Робина, а также про подозрения относительно журналиста.
Некоторое время дядя Ренат думает, потом говорит:
-Послушай, Заур, через два дня нужно выяснить каким-либо образом, рассчитался ли Робин за яхту. И если да, то у меня будет задание для вас.
Он подробно объясняет нам, что мы должны делать. Я слушаю его и не верю своим ушам. Очень интересно – это будет для Робина очередным ударом. Но этот удар он тоже заслужил, бесспорно и несомненно.
Поговорив ещё немного, мы сворачиваемся, и Заур приглашает меня на ужин в кафе. Соглашаюсь и иду наверх переодеться. В комнате плавает аромат цветов, на столике перед кроватью стоит шикарный букет – таких цветов я в России не видела. Беру карточку, не сомневаясь, что это от Заура. Так и есть, в карточке написано: «Самой очаровательной и единственной настоящей женщине на этой планете».
Мне опять становится смешно – Заур так мило пытается ухаживать за мной. Как мужчина, который раньше никогда не умел завоёвывать женщину. Скорее всего, так и было – с его внешностью женщины сами должны были гроздьями падать к его ногам.
Я надеваю простенькие джинсы, туфли без каблуков, футболку и тонкий свитер цвета увядшей розы. Волосы распускаю по плечам – мне очень идёт такая причёска.
-Очень красивый букет – говорю Зауру и, встав на цыпочки, легонько касаюсь губами его мужественных губ.
Он хочет сжать меня в объятиях и продлить наш поцелуй, но опаздывает – я уже просто иду рядом с ним, и он не решается обнять меня.
-Я рад, что тебе понравилось – просто говорит он.
Мы приходим в кафе, занимаем отдельную кабинку. Народу здесь немного, приглушённый свет создаёт интимную атмосферу, хочется говорить шёпотом или вообще не говорить, а сидеть вот так, как мы, молча глядя друг другу в глаза.
Мы заказываем «клефтико» - аппетитный бараний окорок, это название почему-то переводится, как «ворованное мясо». Готовится оно в печи, которая полностью замуровывается, только потом мясо достают уже готовым. На вкус оно просто несравненно. К мясу мы берём неизменный кофе, а ещё заказываем сладости.
Вечер пролетает очень быстро, мы в основном молчим и почему-то чувствуем себя неловко. По возвращению домой я сразу же падаю в кровать – прошедший день кажется мне очень утомительным. Я сплю крепко и без снов, а просыпаюсь поздно.
На столике около бассейна обнаруживаю записку от Заура: «Завтрак в холодильнике. Приятного аппетита. Я уехал по делам и вернусь совсем скоро. Заур». Да, этот мальчик очень заботлив. Может, присмотришься к нему, Камилла?
И сама отвечаю себе, что мне сейчас не до отношений. Совсем. Да и смогу ли я кому-то верить – тоже спорный вопрос.
Я завтракаю, просматривая соцсети. Да, видимо, Фамагуста гудит от слухов – практически каждый второй высказывается на своих страничках о Робине Томпсоне. И высказывания эти, мягко говоря, не делают ему чести. Что же – тем лучше.
Приезжает Заур, говорит, что видел в Фамагусте Робина, слава Богу, тот не видел его и столкновения удалось избежать. Кроме того, Робин был пьян и приехал в магазин за очередной порцией пойла, с которым потом выходил оттуда. Так, ну, это защитная реакция. Что после такого можно делать? Только пить.
Ближе к обеду появляется Адам, который заявляет, что Робин-таки выплатил бывшему владельцу яхты остаток рассрочки за своё судно. Мы решаем обождать сутки, а потом осуществить план, предложенный дядей Ренатом.
Адам оповещает нас о том, что он поедет на пристань и понаблюдает, есть ли какая-то «движуха» на яхте Робина. Возвращается он к вечеру и говорит, что яхта пустует. Ни вечеринок, ни шумных сборищ. Да, пока Робину собирать на своей красавице некого. Но скоро это может измениться…
Вечером следующего дня мы тщательно собираемся и обговариваем все детали плана. Яхта Робина по-прежнему стоит на причале. Прежде чем отправиться в бухту, откуда мы поплывём к причалу, мы дожидаемся Адама. Тот должен обследовать судно на предмет нахождения там людей, чтобы не получилось, не дай Бог, беды. Наконец, он приезжает, и говорит, что на яхте пусто. Если всё правильно сделать – охрана опомнится поздно и судно будет уже не спасти.
На руку нам и ещё одна деталь – неподалёку от пристани в море стоит яхта, где празднуется какое-то событие, то и дело там пускают в небо фейерверки…
Адам привозит нас в бухту недалеко от причала, мы надеваем костюмы для подводного плавания и направляемся туда, где светят тусклые огоньки пристани. Ночь окутывает всё вокруг такой тьмой, что на расстоянии вытянутой руки ничего не видно. В воде я чувствую себя отлично – она расслабляет и помогает унять биение сердца. Теперь самое важное – попасть на яхту. Мы, осторожно осматриваясь, забираемся на палубу, Заур освобождается от небольшого баллона с кислородом и от второго – более крупного, с дизельным топливом.
-Иди проверь ещё раз – шепчет он мне – нет ли кого на яхте. Вдруг кто пришёл…А я пока внизу всё подготовлю.
Я согласно киваю, и как гибкая кошка пробираюсь вниз, в каюты, осторожно открывая двери и вглядываясь в темноту. Только потом включаю маленький фонарик и осматриваю помещение более тщательно.
На палубе мы встречаемся в рубке.
-Никого нет – говорю я Зауру.
-Возвращайся тогда в воду – говорит он – я всё сделаю и догоню тебя.
-Прошу тебя, разреши мне это сделать – умоляюще говорю ему.
Он немного думает, потом кивает. Мы пробираемся к носу судна, там, между носовой частью и палубой располагается бак с топливом. Нужно всё устроить поближе к нему. Я смотрю на сложную систему хлопушек, которую установил Заур – все они соединены нитью с запалом, чтобы огонь быстрее прошёл все хлопушки и начал свою работу.
-От них следов не останется? – спрашиваю у Заура.
Он мотает головой и показывает мне на широкое прямоугольное окно с выдавленным стеклом – это наша дорога обратно. Я делаю ему знак, чтобы он уже выбирался наружу, когда вижу, что он повис, держась с другой стороны, беру коробок с большими спичками и зажигаю одну из них.
Под одной из хлопушек небольшая лужица бензина. Сначала я зажигаю хлопушку, а потом, отойдя на расстояние, кидаю спичку в эту лужицу.
Глава 18. «-Я желаю вам не отчаиваться, Надежда – говорит он – вы тоже ещё будете счастливы. И с Русланом вы поступаете правильно – он заслуживает того, чтобы его настигло возмездие. И спасибо вам за то, что нашли в себе силы прийти сюда и всё мне рассказать…»
Спустя день местные газетёнки и соцсети пестрят информацией о сгоревшей яхте Робина Томпсона – его гордости и предмета зависти местной молодёжи.
«Итак, похоже, вечеринкам на яхте «Валери» пришёл конец! Ещё совсем недавно молодой и перспективный бизнесмен из Англии Робин Томпсон гордился своими вечеринками на богатой и добротной яхте, за которую он в полной мере рассчитался буквально около трёх дней назад, как вновь неприятность на его голову – яхта пострадала ночью в огне до такой степени, что восстановить её не представляется возможным. Полицейские так и не смогли выяснить причину возгорания, так как к их приезду судно было полностью в огне, а дознаватель, единственный на Северном Кипре, отсутствовал. Предположительно можно сказать, что возгорание произошло из-за фейерверка – недалеко от «Валери» находилось судно, на котором отмечали день рождения, то и дело запуская в ночное небо салют…»
Вот и всё, больше ничего нового, похоже, дознаватели и полицейские здесь работают из рук вон плохо.
Я опять отправляюсь в клуб, чтобы из разговоров болтливых кумушек выяснить что-то новенькое.
В клубе словно ничего не изменилось – складывается ощущение, что праздно живущие люди в Фамагусте отсюда не выветриваются и проводят здесь дни напролёт, развлекаясь на полную катушку.
Здороваюсь с Валери и быстренько, пока нет других девушек, занимаю одну из лежанок. На маленький стильный столик рядом ставлю бокал с коктейлем. Скидываю сарафан, босоножки и укладываюсь на лежанку. Валери тут же замечает мой безупречный педикюр с интересным оформлением и спрашивает:
-Где делаешь? Кто мастер?
Объясняю ей, что маникюр и педикюр – это моя работа, по мастерам я ходить не люблю, предпочитаю делать сама и доверять только себе. Она восхищается:
-Ну, ты и талантище! Очень тонкая работа!
А ведь это правда. Ещё в той, прошлой жизни, когда я была Надей, я прошла курсы по маникюру и педикюру, и с тех самых пор «набила руку» на этом деле практически до совершенства.
К нам присоединяются несколько молодых парней и девушек, кто-то приносит шампанское, завязывается вполне невинный разговор, который перетекает в обсуждение проблем Робина Томпсона.
-Я была в шоке, когда узнала, что случилось с его яхтой. За что же это ему?! Такое невезение!
Валери лениво усмехается, потягивается, как сытая, довольная кошка, и отвечает:
-Вероятно, Робин очень согрешил, раз неприятности валятся ему на голову, как из рога изобилия.
Она смотрит на меня странным долгим взглядом, который меня беспокоит, но я продолжаю улыбаться ей, как ни в чём не бывало.
Валери умная женщина, может и догадаться о чём-то. Вероятно, нужно заканчивать эту историю с Робином и отчаливать в Россию. Ситуация становится опасной и запутанной. Тем более, что Робин и так уже практически повержен. Но, как птица Феникс, может воскреснуть из пепла, так что пока рано говорить о том, чтобы всё бросить и уехать.
-Да, жалко его немного – подхватывает один из парней – какие вечеринки он устраивал на яхте! Но… Грязный он человечишко. Для него люди – мусор, и он это доказал, стоит только вспомнить его разговор с Анжели, который потом транслировался на всю яхту.
-Да, кстати – говорю я – а где же Анжели?
-Известно, где – усмехается один из парней – утешает Робина наверняка.
-Они что – помирились? – как можно равнодушнее спрашиваю я.
-Тебя это волнует, дорогая? – усмехается Валери.
-Да нет же – морщусь я – просто я не понимаю тех женщин, которые совсем не имеют гордости. Я сейчас про Анжели. Мужик втоптал тебя в грязь, а ты его жалеешь. Неужели не нашлось другого, более умного парня, который бы посмотрел в сторону Анжели? Чего она так вцепилась в Робина?
-Ну, милая – улыбается Валери – мужчины сейчас тоже знают себе цену. Кто будет терпеть стервозность Анжели? Она крутила со многими, что здесь, что в Англии, но мало желающих нашлось среди парней терпеть её капризы. И потом – Анжели любит развлечения и вечеринки, уж не знаю, какая ей семейная жизнь…
-Вот как? – удивляюсь я – а Робин, значит, терпит?
-Ну – тянет Валери – у Робина тут другой интерес, так что он будет терпеть её выходки. Говорят, у Робина не такой уж крупный бизнес, а отец Анжели ссудил ему хорошую сумму и после свадьбы обещал долю в своём бизнесе. Робин же настолько ловок, что думаю, со временем сможет прибрать к рукам весь бизнес папаши Анжели.
Она ненадолго замолкает, а потом продолжает, как-то особо чётко проговаривая слова:
-Даже если ради этого Робину придётся пойти по головам!
Уж кому, как не мне знать, как умеет Руслан-Робин пойти по головам, если ему это выгодно и нужно.
Я закуриваю сигарету и продолжаю маленькими глотками пить коктейль. Почему-то мне не очень хорошо, но нужно оставаться здесь, вдруг ещё что-то получится выяснить.
-Да, кстати! – оживлённо говорит одна из девушек, близкая подруга Анжели – они же свадьбу собираются здесь делать. Ну, Робин и Анжели.
-Вот как! – приподнятая бровь Валери говорит о крайней степени изумления – они уже и пожениться собираются?
-Ну, конечно. Они ведь помирились… И Робин сделал ей предложение. Анжели сказала, что не хочет свадьбу в холодном Лондоне, потому сюда приедет её отец и многочисленные друзья-подруги.
-Гульнём – весело потирает руки молодёжь.
-Вряд ли после всего, что случилось, Робин пригласит кого-то из местных.
-А он не боится, что папаша Анжели посмотрит местные новости?
-Говорят, они уже объяснились, и Робин сказал, что это подстава чистой воды. Он, кстати, умеет убеждать, когда ему это нужно…
-Кстати, говорят, он в поджоге обвинил бывшего владельца яхты. Ведь тот затребовал с него всю сумму целиком, а как только Робин ему всё выплатил – яхта сгорела. Видели бы вы, как он носился по пристани, обвиняя всех и вся в том, что они сожгли его любимицу. У него была настоящая истерика.
-А мне кажется, это не бывший владелец. Я думаю, это тот самый журналист, с которым у Робина были «тёрки».
-В любом случае – заключает Валери – всё это, на мой взгляд, хорошо спланированная диверсия.
-Анжели сама пошла к нему мириться – это уже та самая девушка, подруга Анжели. Всё это она сейчас рассказывает Валери, а я стараюсь делать вид, что не слушаю их, но у меня ушки на макушке – и сначала он обвинил её во всех смертных грехах, начиная с той ситуации, что это она выставила на мониторы их разговор. И с дурацкими снимками она постаралась… Уж не знаю, как Анжели удалось переубедить Робина. Ведь если он что-то вобьёт себе в голову – довольно сложно убедить его в обратном.
-Когда она очень хочет – то может. Но у Анжели совсем нет гордости. Он опустил её ниже плинтуса, а она старается изо всех сил, чтобы вернуть его. Бред какой-то…
-Это точно… Но они стоят друг друга.
Итак, нужная информация выяснена. В Англию лететь не придётся, и это даже к лучшему. Интересно, как скоро отец Анжели прибудет на остров? Придётся здесь организовать с ним встречу. После такого он просто быстро соберёт Анжели в охапку и увезёт в Англию, запретив Робину вообще появляться в поле их зрения.
Скорее бы уже.
А что потом? Ведь и тут Робин будет не до конца повержен. Нужно придумать что-то ещё…
Я провожу остаток дня в клубе, по крупицам собирая информацию о Робине, сгоревшей яхте, о том, что они помирились с Анжели, да вообще обо всём, что касается Робина и его жизни.
Ясно одно – сейчас на время Робин затаился. Он никуда не ходит, нигде не появляется, горюет о своей яхте, и пускает к себе только Анжели, которая проводит рядом с ним практически всё время. Я-то прекрасно знаю, чего ждёт этот пройдоха – пройдёт время, всё подзабудется, и Робин Томпсон опять вознесётся на небывалую высоту, и очарует жителей города своим обаянием и супервечеринками.
Итак, за время, проведённое в клубе, я выясняю некоторые подробности, которые, возможно, являются только слухами. Свадьба Робина и Анжели состоится на Южном Кипре, но сначала прилетит отец Анжели, чтобы обговорить с молодыми все моменты свадебного вечера и вообще… Отец Анжели обещал молодожёнам в качестве свадебного подарка новую яхту. Робин, по слухам, хочет уговорить отца Анжели вложиться здесь, на Северном Кипре, в бизнес, открыв филиал его компании, и во главе поставить Робина.
Уж не знаю, насколько всё это правдоподобно, но пока звучит убедительно. Вот только выяснить бы, когда отец Анжели соизволит прилететь на Кипр.
К вечеру я возвращаюсь к себе, и за ужином рассказываю всё Зауру. Тот слушает меня, а потом говорит, что ему нужно обязательно сообщить обо всём этом дяде Ренату. От него мы получим указания, как действовать дальше.
На следующий день, за завтраком, Заур заявляет, что обговорил с дядей детали плана. Что же, план неплохой, вот только мне опять придётся вернуться в своё невесёлое прошлое. Ничего, я потерплю. Привыкла уже, что эта новая жизнь периодически пинает меня туда. Кроме того, есть договорённость, что дядя поможет мне в разговоре с отцом Анжели. Ну, и Заур пойдёт со мной. Кто знает, как будет вести себя этот мужик.
Сейчас самое главное – ненавязчиво выяснить, когда же папаша Анжели соизволит появиться. Для этого в клубе отирается Адам, кроме того, он иногда ведёт слежку за домом Анжели… В клубе говорят, что отец Анжели безмерно счастлив, что может, наконец, сдать с рук на руки своё избалованное дитя. Интересно, если он такой строгий и даже жёсткий, как описывает его Заур, как он мог воспитать такой избалованной свою дочь? Вероятно, исполнял все её прихоти… Что развращает…
Наконец, Адам оповещает нас о том, что отец Анжели прибыл в Фамагусту и остановился, слава Богу, не в отеле, а снял маленькое бунгало недалеко от виллы дочери. С ним прилетели пара охранников и помощник.
Адам подробно изучил расположение бунгало, окна, входы-выходы, и нарисовал нам карту. Через два дня должен состояться разговор с отцом
В ту ночь, когда встреча с отцом Анжели кажется уже чем-то неотвратимым, Адам довозит нас до Фамагусты и оставляет в нескольких метрах от жилья отца Анжели.
Через хлипкую заднюю калитку, заросшую вьюном, мы проникаем на территорию бунгало. Окно в комнате отца Анжели не светится, но внизу, около бассейна, мы слышим разговоры. Убедившись, что это он готовится к позднему ужину, мы осторожно взбираемся по пожарной лестнице на второй этаж, располагаемся в спальне и ждём, когда появится мужчина.
Он входит в тёмную комнату, потягиваясь и зевая и протягивает руку к выключателю. В тот самый момент я тихо, но чётко, говорю:
-Не включайте свет.
От неожиданности он дёргается и спрашивает:
-Кто здесь?
Спрашивает, впрочем, без тени испуга, так, словно такая ситуация для него – совсем не в новинку.
-Это неважно – отвечаю я – сядьте.
Он хочет приоткрыть дверь и выйти, но Заур предотвращает его действия и замыкает дверь, убирая ключ себе в карман. В темноте отец Анжели хочет извлечь оружие из кармана пиджака, но Заур и тут действует быстрее него – быстро извлекает пистолет, лёгкими движениями ощупывает мужчину на предмет какого-либо другого оружия, потом подводит его к стулу около стола и усаживает.
Я включаю маленький фонарик и ставлю его посредине стола. Теперь наши лица немного освещены, впрочем, лицо отца Анжели для нас открыто, а вот наши лица в чёрных масках разглядеть невозможно.
-Не делайте глупостей – спокойно говорю я отцу Анжели – мы не собираемся вас убивать. У нас есть серьёзный разговор к вам.
Я включаю ноутбук, по видеосвязи вызваниваю дядю Рената, и поворачиваю ноут экраном к мужчине. Дядя Ренат говорит на английском:
-Здравствуйте, мистер Джонс.
Тот слегка кивает головой. Ну и выдержка у этого человека! Ни страха в глазах, не удивления… Я думала, он начнёт истерить, звать на помощь, или задавать дурацкие вопросы. Но он молча ждёт, что ему скажут.
-Скажите, вы знаете этого человека? – на экране ноутбука появляется фото Руслана-Робина.
-Да – кивает мужчина – это жених моей дочери, бизнесмен из Англии Робин Томпсон.
-Это неправда – говорит дядя Ренат – сейчас вам покажут, кто это на самом деле.
Когда-то я фотографировала зачем-то паспорт Руслана. В той, прошлой жизни мне это было зачем-то нужно, впрочем, многие так делают. Попав к дяде Ренату, я получила для работы другой телефон, но вот фото паспорта мужа на всякий случай перекинула на него и сохранила.
Я протягиваю телефон с фото мистеру Джонсу и наблюдаю за его реакцией. Я знаю, что он совсем немного знает русский язык. Он берёт его и внимательно рассматривает фото, нахмурив брови. Вообще, мне он нравится. Нравится его хладнокровие, его невозмутимость, его приятная, привлекательная внешность. Он напоминает мне актёра Бельмондо, правда, он намного строже и морщинки у него не такие глубокие. Хорошо выглядящий, следящий за собой мужчина…
Он читает вслух на ломанном русском:
-Завьялов Руслан Александрович… Но что это значит?
-Это значит – отвечаю я – что Робин Томпсон выдаёт себя не за того человека. Разрешите.
Я беру у него телефон, нахожу фото страницы паспорта с отметкой о браке и снова протягиваю ему. Он внимательно смотрит на эту страницу, а потом поднимает взгляд на меня. Вот сейчас в его глазах есть хоть какие-то эмоции.
-Но… Я не понимаю… - говорит он наконец – что всё это значит.
-Слушайте, мистер Джонс – говорит ему дядя Ренат – история Руслана такова…
Он долго рассказывает ему о том, как Руслан стал частью его «империи», как он занял ему большую, нет, огромную сумму денег, как Руслан втёрся в доверие к его племяннице, вскружил ей голову, как она покончила жизнь самоубийством, как Руслан обманул меня, продав всё имущество, вплоть до драгоценностей, как долго мы искали его… Он умеет рассказывать интересно, приправляя свою речь определёнными подробностями, яркими и красочными. По окончании его рассказа лицо мистера Джонса напоминает восковую маску.
-Но… - говорит он – вы хотите сказать, что моя дочь влюбилась вот в такого подонка?! Подождите, а что стало с женой Руслана?
-Я здесь – говорю я ему – я Надежда, бывшая жена Руслана, а теперь Робина Томпсона.
Я внезапно делаю то, что не должна была. Снимаю маску и в упор, прямо в глаза, смотрю на мистера Джонса.
-Какой ужас! – шепчет он – моя дочь – в этого проходимца?
-Мне пришлось изменить внешность, чтобы найти мужа – говорю я – я думаю, что нужно восстановить справедливость… У меня не осталось ни моего лица, ни родных и близких. Не знаю, что было бы со мной, если бы в моей жизни не появился дядя Ренат.
-Но… Что я должен сделать? – обескураженно спрашивает мистер Джонс.
-В первую очередь – вступает в разговор Заур – ничего никому не говорить о нашем разговоре.
-Конечно – отвечает мужчина, приглаживая шевелюру пятернёй.
-Я прошу вас, мистер Джонс – говорю я - без объяснения причин увезти Анжели, и запретить Робину приближаться к ней. Анжели – замечательная девушка, думаю, она ещё встретит свою настоящую любовь…
-О чём вы говорите?! – грохочет мужчина, повышая голос – это даже не обсуждается! Я не для того растил один свою дочь, отказывая себе во всём, чтобы какой-то урод взял в оборот её и мой бизнес. Сегодня уже ночь, завтра с утра я увезу Анжели в Англию! Если наш разговор закончен, то я хотел бы начать сборы!
-Подождите, мистер Джонс – говорит дядя Ренат – насколько мы знаем, вы ссудили Робину достаточно большую сумму денег на развитие. Это правда?
-Да!
-Мы бы хотели, чтобы вы завтра потребовали от него целиком всю сумму долга. Я думаю, вам есть, чем ему пригрозить… На тот случай, если он захочет бежать…
-Вы правы – вскочивший было с места мистер Джонс снова садится – я должен потребовать это от него, иначе потеряю свои деньги, а это немало… Я сделаю так, как вы говорите… И, наверное, должен поблагодарить вас за то, что вы открыли мне глаза на этого подонка, иначе я не знаю, что было бы впереди у моей дочери, у меня самого, и у моего бизнеса…
Он смотрит на нас с Зауром:
-Спасибо вам. Вы правильно сделали, что всё мне рассказали. Мне, а не моей дочери. Она сейчас влюблена и глупа, так что говорить ей что-либо – это метать бисер перед свиньями…
-Мистер Джонс – обращается к нему Заур – так мы можем рассчитывать на то, что вы не словом не обмолвитесь Руслану о той информации, которую получили сегодня здесь?
Он смотрит на нас, и в его глазах пляшут весёлые бесенята.
-Я ведь знаю, чего вы хотите. Это будет не последним ударом для Робина, верно?
-Вы всё правильно понимаете – отвечает Заур.
-Можете быть спокойны. Слово джентльмена – я найду причину, чтобы убедить Анжели уехать, а также потребовать от Робина возврата денег. Я сделаю это завтра же утром и тогда же мы покинем Кипр. Я должен заказать билеты на самолёт и собрать вещи.
-Что же – Заур встаёт, поднимаюсь и я – всего доброго вам и вашей дочери, мистер Джонс.
Они крепко жмут друг другу руки, потом мужчина обращается ко мне:
-Я желаю вам не отчаиваться, Надежда – говорит он – вы тоже ещё будете счастливы. И с Русланом вы поступаете правильно – он заслуживает того, чтобы его настигло возмездие. И спасибо вам за то, что нашли в себе силы прийти сюда и всё мне рассказать…
-Всего хорошего – отвечаю ему я и поворачиваюсь к Зауру – думаю, мы уйдём отсюда тем же путём?
-Конечно.
Мы собираем ноутбук и выскальзываем в окно, невидимые, словно тени, оба в чёрных спортивных костюмах в обтяжку.
Добравшись до того места, где нас ждёт Адам, молча садимся в машину. Заур поворачивается ко мне:
-Ками, ты в порядке?
Я киваю, хотя совсем не уверена, что я действительно в порядке. Этот час с лишним был для меня настоящей пыткой. Снова передо мной пронеслись воспоминания о предательстве мужа, о том, как холодный дождь стекал по моему лицу и волосам, когда я поняла, что это – конец. Или это был дождь, смешанный с моими собственными слезами?
Сейчас те же самые слёзы наворачиваются мне на глаза, текут по моему? лицу. Нет, не по моему. Моё лицо осталось в прошлом, а то, что я теперь каждое утро вижу в зеркале – это лишь фантом, личина… Видимо, я тоже чем-то нагрешила, раз со мной произошло такое… Только чем?
Я вроде бы никогда никому ничего плохого не делала, всегда старалась всем помогать. Единственная моя ошибка – чрезмерная любовь к Руслану. Может быть, и не надо так сильно любить, может, это тоже грех?
-Стой! – я прошу Адама остановиться около кафе, захожу вовнутрь и возвращаюсь с бутылкой вина – Адам, отвези меня к морю – прошу я.
Тот неуверенно смотрит на Заура. Заур кивает ему.
Когда я выхожу из машины, Заур выходит следом и говорит Адаму:
-Езжай. Я останусь с ней.
-Нет – поворачиваюсь к мужчине – ты, Заур, тоже отправляйся домой, отдохни.
-Я тебя не оставлю – говорит он.
Понимаю, что спорить с ним бесполезно. На берегу моря скидываю спортивный костюм и захожу в воду вместе с открытой бутылкой вина. Холодная вода иголочками вонзается в тело. Жадно пью терпкий напиток прямо из горла. Мне больно. Очень больно. Я думала, что всё похоронила в себе, но это не так. Эти иголочки, вонзающиеся в тело, немного глушат боль душевную. По щекам моим стекают капельки слёз. Я снова и снова прикладываюсь к бутылке, но почему-то не пьянею.
Замечаю, что портится погода, начинается лёгкий дождик.
-Ками, выходи! – кричит Заур – скоро шторм начнётся, выходи!
Поворачиваюсь к нему, смеюсь, как дурочка, истерично и громко.
-А я не хочу, Заур! Ну и что, что шторм! Я не хочу выходить! Я хочу остаться здесь!
Он спокойно заходит в море прямо в костюме. Приближается ко мне, берёт в свою тёплую ладонь мою ледяную руку.
-Я тоже тогда здесь останусь…
-Зачем тебе это надо?
-Потому что ты мне глубоко не безразлична, Камилла.
Я вдруг толкаю его в грудь, смотрю на него с какой-то ненавистью:
-Ты врёшь всё! Все вы врёте, все вы одинаковы! Что ты, что Руслан! Вам одно в этой жизни важно – деньги! Деньги и больше ничего!
Он даёт мне пощёчину, и она отрезвляет меня. Хотя истерика не прекращается – я утыкаюсь в мокрую грудь Заура и рыдаю так, как не плакала уже давно. Сама не замечаю, как он берёт меня на руки, выносит на берег, кладёт на песок под большим зонтом и начинает целовать горячими губами. Я сама не понимаю, как, но моё тело отзывается на его поцелуи и ласки…
Глава 19. «-Ты знаешь – Валери отхлёбывает из стакана только что принесённый виsки – я, кажется, разгадала твою тайну, подруга.»
Я просыпаюсь рано утром, когда непривычно щедрое для такого времени года солнце ломится сквозь крышу огромного зонта на берегу. Просыпаюсь, словно по щелчку пальцев, по мановению волшебной палочки. У меня давно выработалась эта привычка – иногда, довольно часто, я могу просыпаться без будильника ровно в шесть утра.
Я лежу на груди Заура, который нежно обнимает меня свободной рукой. Открываю глаза и тут же утыкаюсь в его взгляд. Похоже, он не спал всю ночь, так и смотрел на меня, спящую. Он нежно касается губами кончика моего носа и проводит рукой по волосам.
Моё обнажённое, измученное любовью тело, заботливо укрыто невесть откуда появившимся пледом.
-Ты что, не сомкнул глаз всю ночь? – шёпотом спрашиваю я у мужчины.
-Я охранял твой сон – улыбается он – Надя, послушай…
-Не надо – кладу свои пальцы на его тёплые губы – не надо, Заур… Случилось то, что случилось, мы теперь ничего с этим не сделаем. Но давай договоримся – мы будем считать это просто… наваждением и не более того.
-Я чем-то тебя обидел? – обеспокоенно спрашивает он.
-Нет - я приподнимаюсь на локте и легонько касаюсь его губ поцелуем – это была самая обворожительная ночь в моей жизни. Но пожалуйста, не относись к этому серьёзно. У нас нет с тобой будущего, Заур. Не расстраивайся – ты обязательно встретишь свою настоящую любовь.
Неподалёку от нас я вижу чем-то наполненный пакет.
-Что там? – киваю на него Зауру – еда?
-Да. Я позвонил Адаму, когда ты уснула. Попросил привезти еду и плед, иначе бы ты замёрзла. Не против, если здесь позавтракаем?
Я потягиваюсь, чувствуя каждой своей косточкой и мышцей приятную усталость и ломоту.
-Я даже за! – стремительно подскакиваю и голышом несусь к морю, крича Зауру – догоняй!
Мы резвимся, как дети, в холодной воде, голые и счастливые. По крайней мере, я чувствую себя счастливой и спокойной. Никогда ещё мне не было так хорошо. Прыскаем друг в друга водой, Заур ловит в волнах моё тело, а я выскальзываю из его рук, словно русалка. Абсолютно мокрые, счастливые и голодные выходим на берег, он тут же закутывает меня в плед, я смотрю на его обнажённое, мускулистое тело и лёгкая краска стыда заливает мои щёки.
Что он творил со мной ночью? Нечто невероятное, отчего взрывалось тело, изголодавшееся по мужским рукам, а в голове словно взрывались и рождались вновь планеты, звёзды и галактики…
Вспомнив эту ночь, опускаю взгляд, чтобы не выдать своего смятения. Но Заур, кажется, понимает, о чём я думаю, и продолжает смущать меня, специально стараясь заглянуть прямо в глаза.
-Твой костюм высох? – спрашиваю его.
Он кивает, открывая бутылку лёгкого вина, достаёт из пакета фрукты и что-то ещё, с невероятным запахом. Какой-то очередной местный салат из овощей и мяса. Мы смеёмся, едим и болтаем о всякой ерунде, стараясь обходить тему вчерашней ночи.
-Ты со мной поедешь? – наконец спрашивает он.
-А куда? – его предложение немного меня настораживает.
-Как куда? Разве ты не хочешь посмотреть, как отец Анжели будет забирать свою дочь? Не хочешь видеть при этом лицо Робина?
-О, чёрт! – восклицаю я – точно! Мне бы очень хотелось посмотреть на эту картину!
-Тогда сейчас я позвоню Адаму, он заберёт нас, мы приедем домой, примем душ – нужно смыть с себя солёную воду, оденемся и поедем. Машину возьмём мою, твою, во-первых, видел Робин, во-вторых, моя тонированная, нас не будет видно.
-Хорошо – у меня нет сил спорить с Зауром, да и незачем.
Адам забирает нас, невозмутимо посматривая на меня в зеркало заднего вида. Видимо, в его голове крутится вопрос, какого рожна мы ночевали на холодном берегу, а не в тёплых кроватях. Впрочем, это не его дело.
В душе я почему-то опять думаю о Зауре. Кажется, это входит в привычку. Должна признать, что очень давно я не была так счастлива, как этой ночью. Очень давно я не чувствовала себя такой желанной, такой необходимой. Вон, даже коленки подгибаются при воспоминаниях о наших безумствах…Господи, только бы опять не превратиться в наивную дурочку Надю! В конце концов, для меня исход этой истории совершенно другой… Я должна придерживаться своего плана… Странно, что за эти дни на Кипре я даже не вспомнила об этом.
Я надеваю светло-голубые шорты, белую майку и спортивные туфли на платформе. Беру тёмные очки, собираю в высокий хвост волосы и спускаюсь вниз. Заур оглядывает мою фигурку с ног до головы, потом внимательно смотрит мне в глаза. От его взгляда я вспыхиваю, – Господи, ну прямо, как невинная девушка! – а он склоняется и шепчет мне:
-Мы могли бы, Камилла, заняться более приятными вещами, чем наблюдать за дураком Русланом.
Мои руки против моей воли обхватывают его за шею. Приподнимаюсь на цыпочки, шепчу ему в ответ:
-Может быть, когда-нибудь потом…
И иду к калитке.
-Поехали, Заур! – улыбаясь, говорю ему – Поехали!
-Ты совсем не романтична – он смешно морщит нос – я ей любовь предлагаю, а она отталкивает меня.
Мы садимся в машину. На месте событий, а точнее, около дома Робина, эти самые события уже в полном разгаре. Мы останавливаемся неподалёку, Заур чуть откидывает наши кресла и достаёт какую-то странную штуку, похожую на маленький спутник для ловли телевизионных каналов.
-Усилитель звука – поясняет он – хотя, мне кажется, эта штуковина тут и не нужна, все орут так, что хочется заткнуть уши.
Я смотрю на его лицо – солнцезащитные очки необычайно идут ему. Они у нас почти одинаковые – закрывают по пол-лица, мы специально подбирали такие, скорее для конспирации, нежели для защиты от солнца.
А между тем перед домом Робина разворачивается следующая картина: рыдающая Анжели, ругающийся своим громким голосом мистер Джонс, один из охранников, пытающихся оттащить Робина от Анжели, и сам Робин, который точно не понимает, что здесь происходит. Мистер Джонс практически насильно тащит дочь в машину, стоящую неподалёку, она брыкается и вырывается, а он кричит:
-Я не позволю своей единственной дочери связываться с подонком! Не для того я, Анжели, вкладывался в тебя, твоё воспитание и образование, чтобы сейчас отдать тебя этому!
-Но мистер Джонс! – кричит вырывающийся от охранника Робин – мистер Джонс, что я сделал такого, что разгневал вас? Скажите! Давайте поговорим! Я уверен, что мы выясним все наши недоразумения, мистер Джонс!
Робин растерян, рассеян, сражён таким поведением вот уже, казалось бы, будущего тестя. Он даже не может нормально формулировать фразы, а что-то лепечет, пытается как-то оправдаться.
Из соседних домов начинают показываться люди, но мистера Джонса это ничуть не смущает – он зол необычайно, а потому кричит громче, чем вместе взятая толпа людей.
-Ну и цирк! – довольно восклицает Заур – не ожидал я от спокойного английского джентльмена такой прыти. Я думал, он совсем не скандальный тип.
-Он просто очень зол – говорю я Зауру – потому всю эту злость хочет выместить на Робина. Впрочем, ему не будет лишним.
Наконец общими усилиями второй охранник, который выскочил из домика Робина с чемоданом вещей Анжели, и мистер Джонс впихивают рыдающую девушку в машину. Мистер Джонс говорит охраннику:
-Боб, не дай ей выйти, слышишь?! – и обращаясь к Робину – только попробуй, Робин, подойти к моей дочери близко хоть на шаг! Я вызову полицию, и они найдут, за что упечь тебя на достаточно долгий срок! А ты – в этот раз он обращается к дочери в открытое окно машины – всё узнаешь дома, в Англии! На привязи теперь будешь сидеть, чтобы такие вот подонки тебя не цепляли! И мужа найду тебе я! Нормального человека, а не этого вот проходимца!
-Папа… Папа… - рыдает ничего не понимающая Анжели – ну за что ты так с Робином, он ведь ничего не сделал?!
-Замолчи, Анжели! Иначе я тебя вообще в монастырь отправлю на всю оставшуюся жизнь!
При упоминании монастыря Анжели замолкает, а мы с Зауром даже не сомневаемся, что мистер Джонс может сделать нечто подобное.
Немного успокоившись, пригладив рукой волосы, мистер Джонс подходит к Робину и говорит ему:
-И вот ещё что, Робин. Сегодня вторник. В воскресенье все мои деньги, ссуженные тебе, должны быть на моём счету. Если их не будет – за тебя возьмётся моя охрана, которую я оставлю тут. И не вздумай бежать – парни с тебя глаз не спустят. Я, Робин, в состоянии устроить тебе такие неприятности, о которых ты даже и не помышляешь.
-Но мистер Джонс… Где я за такое короткое время…
-Меня это не интересует! – мистер Джонс берёт Робина за рубашку – я сказал – в воскресенье! Прощай, Робин Томпсон!
Он садится в машину и скоро их кортеж, состоящий из двух автомобилей, едет по улице. Проезжая мимо нас, мистер Джонс вдруг оживляется. Лицо Заура он не видел, а вот моё… Он подмигивает мне, улыбается одними уголками губ, и уезжает. Уезжает, чтобы больше никогда не встретиться ни с одним участником этой истории.
Робин так и остаётся стоять у калитки под недоумёнными взглядами соседей и жителей улицы, оставшиеся охранники насмешливо смотрят на него. Наконец, сбросив оцепенение, Робин сплёвывает на землю и уходит в дом. Сейчас ему нужно думать, что делать.
Мы с Зауром уезжаем домой, где я тут же падаю в свою уютную кроватку и засыпаю. Заур, вероятно, тоже. Нам просто необходим отдых.
Просыпаюсь я, когда солнце уже клонится потихоньку к закату. Спускаюсь вниз и вижу перед бассейном накрытый стол.
-Отпразднуем нашу очередную маленькую победу вкусным ужином и заодно обсудим план, предложенный дядей Ренатом? – спрашивает Заур.
Я согласно киваю, и прошу дать мне несколько минут, чтобы привести себя в порядок. Но он медленно берёт меня за руку и подводит к столу.
-Нет, прошу тебя – его почти интимный шёпот сводит меня с ума – не надо этих церемоний. Побудь сейчас вот такой… простой и домашней. Когда мне выпадет шанс ещё раз увидеть тебя вот так…
Смущаясь, опускаюсь на стул. Заур открывает крышку одной из кастрюлек – Боже, что это! Турецкая долма в соусе – необычайно вкусное блюдо. Заур, похоже, изучил мои пристрастия. Виноградные листья наполняются рисом и травами, а затем варятся в лимонном бульоне. Чувствуя необычайный голод, с нетерпением принимаюсь за вкуснятину. Также на столе стоит горячая мусака, сеях зейтин – маринованные чёрные маслины, бутылка хорошего вина и кофе, которое Заур научился тут готовить безупречно.
Я хвалю Заура за его кулинарные таланты, с удовольствием поглощаю пищу, приготовленную его руками, мы смеёмся и болтаем, и я ловлю себя на мысли, что это похоже на какой-то… семейный ужин. Так было у меня когда-то… В другой жизни.
Заур рассказывает мне план дяди Рената, и я мрачнею немного от того, что снова нужно выходить на сцену, разыгрывая перед Робином заинтересованную в нём женщину. Заур сразу и тонко подмечает перемену в моём настроении, а потому, когда мы, допив вино и окончив ужин, встаём, и он провожает меня в мой домик, говорит:
-Мне самому невыносима мысль о том, что ты будешь проводить с ним время – его тёмные глаза вспыхивают от злости – я его убить готов, лишь бы больше не подпускать к тебе.
-Ты ревнуешь, что ли? – усмехаюсь я, и мне самой не нравится эта усмешка. Она получилась недоброй.
-Да – честно отвечает он, глядя мне прямо в глаза – но нужно идти до конца, Ками…
-Я понимаю. Ладно, пойду. Нужно лечь пораньше, я немного устала.
Он внезапно хватает меня за запястье.
-Хочешь, я сделаю тебе массаж?
-Не надо, Заур – я понимаю, о чём он – с моей стороны было ошибкой… давать тебе надежду и подпускать так близко к себе…
Он склоняется ко мне:
-Я бы совершенно не отказался от повторной такой ошибки…
Мотаю протестующе головой, хочу уйти, но он не отпускает меня, продолжая держать за запястье.
-Неужели ты всё ещё любишь его, Ками? – спрашивает он.
-Нет – говорю я, думая про себя, кого хочу убедить в этом – его или…
-Тогда почему не позволишь мне войти в твою жизнь и заботиться о тебе, любить тебя и защищать.
-Слишком рано, Заур…
-Рано?! Ками, прошло больше года! Пора выкинуть эту мразь из головы и жить дальше!
-Я не хочу, Заур – это мой крест, который всегда со мной!
-Позволь мне помочь тебе забыться… Забыть его и всё, что было в твоей жизни…
-Да кто ты такой, что возомнил себе, будто с тобой я забуду всё, что произошло со мной? – я начинаю сердиться – почему ты решил, что ты мне нужен – только из-за этой ночи, по ошибке проведённой вместе?
-По ошибке? – я вижу, что он тоже начинает сердиться – тебе ведь было хорошо, разве нет?
-Но это ничего не значит! – пытаюсь я убедить его.
-Я даже спрашивать не буду у тебя, хочешь ли ты это повторить…
Я не успеваю опомниться, как его сильные руки хватают меня, в два прыжка он преодолевает лестницу, роняет меня на кровать, сжимая мои запястья, и целует так, что я действительно не могу противиться… Я не хочу, я устала сопротивляться…
Утром я опять просыпаюсь от его взгляда. Он внимательно смотрит на меня, пытаясь угадать, сильно ли я сержусь на него за вчерашнее. Потом целует мою руку, на которой остался голубоватый след от его пальцев.
-Прости – говорит он – я не должен был… Что мне сделать, чтобы ты не сердилась на меня? Хочешь, я уйду и больше никогда не появлюсь в твоей жизни? Сам расскажу всё дяде, и пусть он делает со мной, что хочет…
Я прячу лицо у него на груди, я знаю, что мои глаза светятся счастьем сейчас и не хочу, чтобы он видел это. Мотаю головой:
-Я не сержусь, Заур. Нам надо выполнять свою работу, а всё, что происходит между нами – это всего лишь приятное дополнение к этой работе.
Он резко встаёт. Надо же – думаю я – я уж и не чаяла, что когда-нибудь утром проснусь в одной постели с мужчиной… Жизнь ведь кончилась для меня….
-Я больше не подойду к тебе, Ками. Я буду хорошим другом и помощником, но больше не буду претендовать на то, чтобы любить тебя. Но знай – я буду тебя ждать. Сколько потребуется. Хоть до старости.
Он накидывает футболку и шорты и уходит, а я продолжаю стоять в задумчивости, размышляя над его словами.
Что же, следующий шаг – это очередное появление Камиллы в жизни Робина. Внимательно смотрю на себя в зеркало – выглядеть я должна отлично. Что же выбрать из одежды? Ну, конечно, юбку покороче, топ открытый, кокетливую шляпку… И босоножки на каблуках, с ними длина моих ног просто как у модели.
Выхожу из дома, сажусь в машину и еду к Робину. Останавливаюсь недалеко от его дома и часа через полтора вижу, как он выбирается из калитки. Поведение у него странное – словно он пьяный. Возможно, так и есть… Но даже в таком состоянии он для меня не опасен, и я не боюсь.
Так и есть – Робин останавливается около магазина. Повременив, иду следом за ним и вхожу ровно тогда, когда он складывает многочисленные бутылки вина и виски, а также закуску, в пакет. Когда он видит меня, в глазах его вспыхивает восторг. Боже, он действительно пьёт – уже пару дней точно. Начал, вероятно, после отъезда Анжели.
-Камилла! – он протягивает мне навстречу распахнутые руки – куда же ты пропала? Как и все – решила отвернуться от меня?
-Что ты, Робин?! –я целую его в щёку – меня не было в Кипре, возникли дела и пришлось улететь. Теперь вот вернулась и рада тебя видеть.
Решаю осторожно прощупать почву.
-Ты неважно выглядишь, Робин. Что-то случилось?
Я покупаю то, что мне нужно, и мы выходим на улицу.
-Моя жизнь рушится на глазах, Ками. И поддержать меня некому. Сначала эти отвратительные заметки в газете, потом сгорела моя яхта. Я сделал предложение Анжели, она согласилась, но тут приехал её отец, забрал её в Лондон, запретив мне приближаться к ней и потребовал с меня возврата ссуды. Срок возврата – воскресенье…
-О, Робин! – изо всех сил стараюсь сделать сочувствующее лицо – мне так жаль… Но что случилось с отцом Анжели, что он так резко изменил своё мнение о тебе? Говорят, он тебе благоволил…
-Я даже не знаю. Скорее всего – эти отвратительные заметки. Хотя я убеждал его, что это клевета, но он, видимо, сделал какие-то свои выводы…
Да, Робин, ты даже не представляешь, какова истинная причина поступка мистера Джонса!
-Что будешь делать, Робин? – спрашиваю я у него – вероятно, тебе надо бороться за Анжели?
-О, нет – грустно говорит он – не получится. Её отец обещал вызвать полицию, если я хоть на шаг приближусь к ней.
«А связываться с полицией не в твоих интересах, Робин» - думаю я. Так оно и есть – полиция легко может обнаружить, что Робин Томпсон – выдумка, фикция.
-Камилла – говорит он вдруг – прошу, не отказывайся от моего приглашения, побудь сегодня моей жилеткой, моим другом. Мне не с кем поделиться моей болью, меня все бросили. Поедем ко мне…
-Хорошо – соглашаюсь я – только давай без грязных намёков и притязаний, о ’кей?
-Да какое там – машет он рукой – в связи с последними событиями я скоро импотентом стану.
Мы садимся в свои машины, и едем к Робину домой. Сейчас моя задача состоит в том, чтобы окончательно и бесповоротно втереться к нему в доверие. Для того, чтобы в будущем нанести последний, упреждающий удар…
Дом его какой-то необжитой и неуютный. Скорее всего, из-за того, что в последнее время Робин только пьёт. Мы располагаемся около бассейна, за столиком. Робин приносит вино, закуски, себе открывает виски. Мы соединяем бокалы, и он проникновенно говорит:
-За тебя, Ками!
Пьём мы много. Робин быстро пьянеет, потому что практически не закусывает, мне же с вином повезло, оно лёгкое и совершенно не дурманит голову.
Мужчина плачет, икает, несёт какой-то бред относительно того, что он никогда никому плохого не делал, а на него свалилось столько всего. Я внимательно слушаю его, давая возможность высказаться, понимающе киваю, качаю головой и жалею его.
-Я хотел им всем – он широко обводит руками пространство, имея ввиду, видимо, жителей города – утереть носы. Жениться на Анжели, а на свадьбу этих придурков не звать. Посмотрели бы они потом, как хороша была наша свадьба на денежки папы Джонса, пожалели бы, что все бросили меня – он утыкается лицом в ладони – но папа Джонс забрал свою капризную дочь… И мою мечту о баснословном состоянии тоже забрал…
-Робин, я думаю, всё это временные неприятности, которые скоро закончатся. Тебе нужно лишь потерпеть, обождать и всё придёт в норму. Что касается Анжели – если так получилось, что же поделать… Думаю, ты ещё встретишь женщину, которая завоюет твоё сердце.
Он смотрит на меня пьяными, в поволоке, глазами.
-Я уже её встретил – говорит мне и шатаясь на стуле, целует мою руку.
Когда я чувствую, что он больше не сможет стоять на ногах, я отвожу его к кровати, заботливо укрываю пледом, выключаю свет и уезжаю.
Очень хочется присесть где-нибудь в тёплом, тихом местечке и подумать о том, куда двигаться дальше.
За этим я приезжаю в клуб при казино, но ухожу в бар, выбирая место в самой тени, за столиком в углу.
Прошу принести мне коктейль и, задумчиво посасывая коктейльную трубочку, размышляю о наших делах.
Не замечаю, как к столику приближается Валери. Она, как всегда, прекрасна – стильная причёска, дорогие украшения, ультракороткое платье с открытой спиной. Улыбается ярко накрашенными губами.
-Ты позволишь? – киваю ей, улыбаясь в ответ, хотя мне сейчас совсем не нужна компания.
-Ты знаешь – Валери отхлёбывает из стакана только что принесённый виски – я, кажется, разгадала твою тайну, подруга.
Валери хитро смотрит на меня, а я спрашиваю:
-Ты о чём, Вэл? Какую тайну?
Глава 20. «-Ками, мне нужно уехать. Я не то, что не хочу видеть Робина – я не хочу ходить с ним по одной земле…И да, чтобы доказать вам, что мои намерения относительно Робина довольно понятны, я расскажу вам о его слабом месте, о тайне, которую не знает никто, кроме меня.»
Она молчит некоторое время, не глядя на меня, потом поднимает всё же взгляд – меня всегда поражали её глаза, глубокие, чистые, в которых действительно скользит ум и интеллект.
-Ками, послушай. Ты очень умная женщина, но и я тоже не идиотка. Я ведь практически сразу поняла, что все неприятности Робина начались тогда, когда ты появилась в жизни этого спокойного городка. Всё, из чего была сделана такая сенсация – всё было направлено против Робина…
Мне хватило сил, чтобы сдержать себя и не подать виду, что, в принципе, Валери недалеко ушла от истины. Я смотрю на неё насмешливо, улыбаюсь и говорю:
-Ну вот, Вэл, а ты пыталась внушить мне, что безразлично относишься к Робину Томпсону. А сама до сих пор влюблена в него, причём достаточно сильно, иначе тебе бы не чувствовался вокруг мировой заговор против него. Робин не такая значительная фигура в этом мире, чтобы тратить на него свои ресурсы. Поверь, в мире есть куда более интересные занятия и более важные, чем напыщенный индюк Робин Томпсон.
-Ты ошибаешься, Ками. Робин действительно мне безразличен, как мужчина, но я склонна анализировать, потому считаю, что всё-таки у тебя на него какой-то очень огромный зуб.
-Да? – я смеюсь – Робин впервые в жизни меня видел, и у меня на него огромный зуб? Знаешь, он навряд ли бы с таким «зубом» подпустил меня к себе!
-Ну, всё это легко объяснить – ты просто можешь работать на кого-то.
-В тебе пропал великий сыщик, Вэл – я встаю – извини, у меня дела.
Уходя, слышу в спину:
-Стоило бы сказать Робину, чтобы он был осторожен с тобой…
Эта фраза меня настораживает. Я ведь изначально знала, что с Вэл нужно быть осторожнее – что же, теперь придётся с этим что-то делать, иначе весь наш план пойдёт коту под хвост.
Я возвращаюсь к себе. Заур плескается в бассейне, увидев меня, выходит – высокий, с идеальным телом, бугристыми мышцами на руках. Я не могу спокойно смотреть на него – сразу вспоминаю, как обнимали меня эти руки, вспоминаю его горячее, тяжелое тело над своим, худым и хрупким…Эти воспоминания обжигают меня желанием, а он смотрит на меня немного свысока и, кажется, понимает, о чём я думаю.
Вытирает короткий ёжик волос и тело махровым, пушистым полотенцем, и спрашивает:
-Ну, как ты? Робин не сильно тебя утомил?
-Он пьёт – говорю я – ему негде добыть деньги, которые требует с него мистер Джонс. Дом и машину он продать не успеет, а вывести накопленное в инвестициях можно только в определённую дату. Ему ничего не остаётся – только пить…
-Жалеешь его? – в голосе Заура скользят презрительные нотки.
-Нет! – вскидываю на него возмущённый взгляд – ты с ума сошёл? С чего мне его жалеть? В своё время он не пожалел меня!
Прохожу в домик, Заур идёт за мной, по-прежнему смущая меня своим видом.
-Меня сейчас другое больше волнует.
Я рассказываю ему о Валери, вижу, что его лицо бледнеет, вспыхивают тёмные глаза.
-Чёрт! – говорит он – Ками, тебе не нужно было близко сходится с ней.
-Я делала это для того, чтобы получить информацию…
-Посоветуюсь с дядей – говорит он и уходит.
Похоже, я не придавала этому значения, но на самом деле у нас проблемы.
На следующий день я опять провожу время с Русланом-Робином. Мне невыносимо это. Он ведь понимает, что я явно к нему с интересом отношусь, а потому в любой момент может попытаться затащить меня в постель.
При мысли об этом мне становится плохо, к горлу подступает тошнота. Я смотрю на этого потрёпанного жизнью и последними возлияниями, мужчину, и честно признаюсь себе, что он крепко проигрывает в сравнении с Зауром.
Но мне надо держаться. Я стараюсь честно вытащить Робина из состояния запоя, мне нужно, чтобы он хотя бы что-то соображал. Для того, чтобы двигаться дальше. Мы целый день проводим в бухте, на золотистом песке, отдыхаем, смеёмся и болтаем, каких усилий мне стоит, чтобы не забыться и не назвать его Русланом.
Вечером я приезжаю домой абсолютно вымотанная. Странно, на вилле никого нет. Хотя стоит машина Заура и даже Адама. Обхожу свой домик, попутно принимая душ, достаю из холодильника яблоко и иду к домику Заура. В нём тоже пусто, но все вещи на месте и везде горит свет. Куда же все подевались?
Из подвала раздаются голоса. Да, в домике Заура есть небольшой винный погреб, именно там сейчас находится кто-то… Свои или кто-то чужой?
Тихонько возвращаюсь к себе, беру пистолет, скидываю обувь и, ступая босыми ногами по полу, осторожно спускаюсь вниз. Дверь погребка приоткрыта, передо мной две фигуры – Заур и Адам. Что они тут делают, интересно?
-И что мы с ней делать будем? – тихо спрашивает Адам.
-Дядя сказал, решить проблему как обычно… - отвечает ему Заур.
О чём это они?
Вхожу в погреб и спрашиваю в установившейся вдруг тишине:
-А что здесь происходит?
И вижу напротив Адама и Заура Валери. Она сидит, привязанная к стулу, на голове – чёрный тканевый мешок, скорее всего, рот заклеен чем-то, так как она может только протестующе мычать.
-Вы с ума сошли? – я смотрю на мужчин – два здоровых лба скрутили девушку, и теперь гордитесь этим?
-Ха, скрутили! – усмехается Адам – да это не девушка, а кошка дикая!
Он показывает свою перебинтованную руку.
-Ты напал – она защищалась – говорю ему я – всё логично.
-Ками – говорит Заур – дело в том, что у Валери слишком много догадок. Дядя Ренат приказал её… гм… ликвидировать. Иначе наш план пойдёт коту под хвост.
Поскольку мы сейчас разговариваем на русском, Валери вряд ли понимает, о чём идёт речь.
-Послушай, Ками – это уже Адам – в любом деле бывают жертвы со стороны…
Я поворачиваюсь к Зауру, смотрю ему прямо в глаза и спрашиваю:
-Заур, разве на твоих руках мало крови?
Он не ожидает от меня подобного вопроса, а потому застывает от неожиданности.
-А на твоих, Адам?
-Но Камилла – говорит Заур – это приказ дяди. Мы не можем…
-Заур – прошу я его – пожалуйста, оставьте меня наедине с Валери. Мне нужно поговорить с ней.
Он мнётся некоторое время, потом уходит, увлекая за собой Адама. Я подхожу к девушке, снимаю чёрный мешок с головы. В глазах её необычайный испуг сейчас, похоже, с ней впервые происходит подобное. Тушь растеклась по щекам, губная помада размазана по всему лицу, рот заклеен скотчем.
-Валери – спокойно говорю я – если я сниму скотч, ты не будешь кричать? Потому что иначе это будет твоим последним шансом на спасение. Но тебе придётся выслушать меня – тихо, молча, не перебивая. А уже потом ты решишь – есть ли у тебя желание защищать Робина Томпсона.
Она кивает, давая понять, что кричать не собирается. Когда я снимаю скотч, шумно вдыхает воздух и произносит:
-Ками, чёрт возьми! Вы с ума сошли? Ты что, всерьёз восприняла угрозу, что я пойду и расскажу Робину о тебе?! Да он мне безразличен!
-Вэл, просто иногда думать надо, что говоришь. Я понимаю, что ты девушка бесстрашная и прямая, но если ты обо всём догадалась и видела, какие события происходили в жизни Робина, неужели ты и впрямь думала, что всё это я проворачиваю одна? Неужели тебе в голову не пришло, что за мной стоят… более сильные покровители?
-Так значит, ты всё-таки работаешь на кого-то? – осторожно спрашивает она.
-Нет, Вэл. Только на себя. Во всём остальном я помогаю одному очень хорошему человеку.
Я беру свой телефон, открываю фотографию паспорта Руслана и показываю Валери.
-Узнаёшь? – спрашиваю её.
-Ну да – отвечает она – это Робин Томпсон.
-Ничего подобного – усмехаюсь я – это мой муж, Руслан Завьялов.
-Что? – удивляется Валери – так вы – русские?
-Да. Я Надежда Завьялова, его жена.
-Но… Как же он не узнал тебя?
Показываю ей в телефоне уже другое фото – прежней себя.
-Мне пришлось изменить внешность ради того, чтобы иметь к Руслану-Робину свободный доступ. Из-за этого я по собственной инициативе рассталась навсегда со своими близкими людьми…
Сказать, что она удивлена – это ничего не сказать.
-Я очень любила своего мужа, Валери. Любила так, что сердце трепетало от этого чувства, любила так, что готова была всё бросить к его ногам. Но он сам всё отнял у меня.
Господи, ну почему мне снова и снова приходится возвращаться туда, куда возврата быть и не может? И мой сейчас бесстрастный голос – это вся та боль, что я пережила за это время?! Впрочем, рассказывать всё Валери намного легче, возможно, потому, что она женщина.
Я хожу по погребу, моя спокойная речь льётся и льётся непрерывным потоком, Валери наблюдает за мной и в её взгляде нет жалости, там сквозит ужас и такое напряжение, словно сейчас прямо здесь раздастся раскат грома и подвал зальёт яркая молния.
Я заканчиваю своё невесёлое повествование и присаживаюсь на корточки перед Валери, снизу-вверх глядя ей в глаза.
-Теперь ты понимаешь меня, Вэл? – спрашиваю её.
По щеке её всё ещё стекает слезинка, значит, она всё же меня жалеет. Это печально, жалость мне нужна сейчас меньше всего.
-Ками – говорит она, проглатывая комок в горле, голос её дрожит – как это ужасно! Твой муж – такой подонок… Да ему на том свете в аду гореть надо! Господи, чего я избежала! И чего избежала бедная Анжели и сотни других девушек, которые вились тут вокруг Робина! Это… Это невозможно… Я никогда не думала, что воочию услышу такую историю!
Я невесело усмехаюсь.
-Вряд ли это что-то из рук вон выходящее. По крайней мере, у нас в России такое не редкость… Мужья обманывают жён, оставляют без копейки денег, с детьми, заводят любовниц, выносят из дома не то, что деньги, а порой и вещи…
В её взгляде вдруг появляется какая-то решимость.
-Ками, мне нужно уехать. Я не то, что не хочу видеть Робина – я не хочу ходить с ним по одной земле…И да, чтобы доказать вам, что мои намерения относительно Робина довольно понятны, я расскажу вам о его слабом месте, о тайне, которую не знает никто, кроме меня.
-Подожди, Валери, мне нужно позвать мужчин.
Я поднимаюсь к Зауру и Адаму и прошу их пройти со мной в винный погреб, рассказывая о нашем разговоре. Валери смотрит на нас своими большими глазами, кажется, она до сих пор не верит в то, что я ей рассказала, на её лице целая гамма чувств – от ужаса до жалости ко мне.
-Валери – говорит Заур – вы хотите нам что-то рассказать?
-Да – говорит та, вздёрнув подбородок – но мне нужны гарантии того, что завтра я смогу уехать навсегда отсюда и в последующем меня не тронут. Эта тайна, о которой я расскажу – слабое место Робина, о ней не знает никто, кроме меня. Робин доверял мне, а потому поведал её и взял с меня обещание, что, если с ним что-то случится, я позабочусь о… сохранности объекта этой тайны.
-Вы сможете уехать, Валери – говорит Заур – можете верить моему слову. И вас не тронут. Но есть одно условие – до отъезда вы проведёте время здесь, у нас. Кроме того, ваш телефон мы вам не вернём, чтобы точно быть уверенными в том, что вы действительно не свяжетесь с Робином. Вам нужно будет собрать ваши вещи – для этого с вами поедет Адам. И пожалуйста – без шуток, хорошо. Вы ведь видите, что мы смогли провернуть, так что должны понимать, что у нас достаточно длинные руки.
-Я всё понимаю. Так вот, вернёмся к Робину. Робин приехал сюда, на Северный Кипр, не один.
-Что? – я непонимающе смотрю на Валери – что значит – не один?
-Он приехал сюда с беременной женщиной.
-Нет! – я с ужасом смотрю на Валери – нет, Боже мой, о чём ты, Вэл?!
-А по-вашему – зачем Робину столько денег? Почему он стремится как можно больше заработать, и при этом живёт такой шикарной жизнью? Почему он хотел жениться на Анжели?!
-Ками – обращается ко мне Заур – может, тебе лучше выйти?
-Нет – я беру себя в руки – нет, я останусь.
-Несколько месяцев назад эта женщина родила ему сына. И сын – это самое дорогое, что есть у Робина.
У меня кружится голова, не хватает воздуха. Как ищейки, которые так долго и муторно искали его, не поняли, что он прилетел не один, и тем более, что у него есть ребёнок?
-Ну это-то как раз просто – грустно говорит Адам – скорее всего, женщина прилетела сюда по своим документам, и они ничем не выдали, что знают друг друга. То, что Робин иногда ездит на Южный Кипр вряд ли может вызвать подозрения – там он тоже работает с инвестициями…
-Адам, ты же следил за ним…
-Да, но на Южный Кипр он в самый первый раз поехал по бизнесу. Я сказал об этом дяде Ренату, и тот ответил, что в следующий раз нет необходимости следить за ним, если он поедет туда – всё и так понятно. Нечего, мол, время тратить. Тем более, надолго он туда не ездил – часа на четыре.
-Так вот, когда Робин начал здесь вести такой образ жизни, когда мы познакомились с ним, и я выяснила, что у него женщина, да ещё и беременная, он сразу дал понять, что она для него ничего не значит. То есть, как женщина она его не интересует, но она мать его ребёнка, а в сыне – вся его жизнь. Он поделился со мной своими планами – что к тому времени, как сын вырастет, он построит собственную империю и заберёт его у матери, чтобы воспитывать в своём духе и по своим принципам. Меня тогда это покоробило, но я решила, что это его проблемы, что ему решать, как поступить…
-И вам было не жаль бедную женщину? – спросил её Заур.
Валери пожала плечиком:
-Я не думала об этом. Это были дела Робина, которые меня не волновали. Потом я рассталась с ним, всё-таки чувство, что он человек с гнильцой, меня не покидало…
-Он не говорил вам, что привёз её из России?
-Нет. Зачем? Он же не собирался нас знакомить.
-Валери, скажите, а вы знаете адрес, по которому проживает эта женщина с младенцем?
-Он снял ей домик на Южном Кипре в Никосии. Но точного адреса у меня нет. Сейчас, в связи со всеми этими проблемами, Робин туда не ездит вроде. Деньги отправляет переводом, и скорее всего, урезал сумму на содержание младенца.
-Ладно – говорит Адам – думаю, нам не составит труда это выяснить.
-Господи – говорю я – зачем он сбежал сюда с женщиной? Зачем тащить за собой такую обузу? Разве его целью было не сбежать от всех проблем в России?
-Насколько я понял – отвечает мне Заур – сын – это действительно то, что очень плотно держало его рядом с этой женщиной. И пока держит. Наверняка он расписал ей, как замечательно они будут жить здесь вдвоём, а она, дурочка, повелась. Скорее всего, очередная безмозглая малолетка.
-Значит, забеременела она ещё в Росси, когда он продолжал жить со мной.
Я опускаюсь на ступеньку. Все трое смотрят на меня так, что мне хочется пойти и удавиться. Не нужна мне жалость сейчас, не нужна!
-Адам! – говорит Заур – съезди с Валери за её вещами. Потом закажите билет на самолёт…
Они ещё о чём-то говорят, и не замечают, как я выхожу из подвала. Словно сомнамбула, сжимая в руке свой маленький дамский пистолетик, я иду к машине. Сажусь и завожу мотор, откидываюсь, закрыв глаза, на спинку сиденья. Вот теперь мне действительно незачем жить…
Резкое движение – и ключ зажигания оказывается в руках Заура. Ну да, окно открыто, он, видимо, понял моё намерение…Осторожно забирает пистолет у меня из рук.
-Не надо, Ками – говорит мне – ты сама совсем недавно попеняла меня за кровь на руках. Хочешь уподобиться? Провалить всё, чего мы таким огромным трудом добились?
По моему лицу бегут слезинки – одна за другой, мелкие и частые, как горошины…
-Я просто не понимаю, за что, Заур! – говорю ему – за что мне это? У меня нет сил идти дальше… Я хочу убить Робина, чтобы он больше никому не испортил жизнь.
-Тебе надо отдохнуть – говорит он – пойдём.
Он помогает мне выйти из машины, обнимая за талию, ведёт к домику, в спальне помогает раздеться и укрывает лёгким одеялом, когда я укладываюсь. Придвигает к кровати кресло, берёт меня за руку, шепчет какие-то утешающие слова, понимая, что сейчас нет таких слов, которые могли бы меня утешить.
Я засыпаю, и во сне мне снится, как я летаю, словно огромная птица Феникс с ярким опереньем. Летаю там, где моё заветное место с отвесной скалой и пропастью вниз…
Утром я просыпаюсь и понимаю, что Заур всю ночь держал меня за руку. Он спит в кресле, рядом, но сразу просыпается от моего движения.
-Ками – протирает глаза – ты проснулась…
-Заур, спасибо тебе – говорю ему – если бы не ты, я не знаю, каких бы глупостей я вчера натворила.
Кладу голову ему на коленки, он гладит меня по волосам. Во мне нет больше слёз – похоже, я вообще теперь не способна плакать, выплакала всё, что было. В сердце только кровоточит сильнее и всё из-за новости, которую я узнала вчера от Валери. Поднимаю голову, натыкаюсь на взгляд Заура и хочу только одного – чтобы он поцеловал меня сейчас. Тянусь к его губам, мы сливаемся в поцелуе, солёном от моих вчерашних слёз…
Перед тем, как уехать в аэропорт с Адамом, Валери долго прощается со мной, обнимая меня и плача, потом говорит тихонько:
-Надя, мне кажется, за эту ночь я пережила всю ту боль, которую пережила ты. Я очень хочу, чтобы ты была счастлива. Пожалуйста, если будет возможность, дай знать, как ты. По прилёту я отправлю на твой телефон, я его записала, свой новый номер, пожалуйста, не теряйся.
Я обещаю ей, что обязательно дам знать, что происходит в моей жизни, только вот сама не знаю, смогу ли я сдержать это обещание.
Выжидаем до воскресенья. За это время я набираюсь сил и мужества, к Робину не езжу. Мне нужно после таких новостей научиться вести себя, как ни в чём не бывало. Скоро будет разыграна последняя партия.
В воскресенье еду к Робину, он дома, сидит, прислонившись к стенке, пряча голову в ладони. Видимо, дела совсем плохи.
-Робин – касаюсь его волос – что-то случилось?
-Да – отвечает он упавшим голосом.
Интересно, где же тот самоуверенный, самовлюблённый Робин, который направо-налево швырялся деньгами, который щедро поил алкоголем всю Фамагусту, который с уверенностью смотрел в будущее и собирался создать собственную империю?
Передо мной неопрятный, нечёсаный мужик с опухшим лицом.
-Я так и не смог найти деньги – говорит он – и скоро за мной придут мордовороты папы Джонса. Я не смог ни спешно продать дом, ни машину, ни вывести процент с инвестиций. Там бы хватило, но у них закон, они его строго соблюдают…
Я присаживаюсь с ним рядом, продолжая успокаивающе гладить по волосам и говорю:
-Мне кажется, Робин, что я могу тебе помочь…
Глава 21. «-А чего ты не понимаешь, Руслан? – спрашивает его Заур – всё справедливо. Ты забрал у этой женщины дом, транспорт, драгоценности, деньги и даже одежду. У моего дяди ты отнял любимую и единственную племянницу, и тоже забрал деньги, что, впрочем, для него неважно, важнее близкий человек. И ты хочешь остаться безнаказанным?»
-Ты? Помочь мне? – он смотрит на меня так, словно для него мои слова являются чем-то удивительным – но почему?
Похоже, он всё же насторожен, словно что-то чувствует, какую-то опасность для себя во всём этом. Для него моё предложение помощи – это чистой воды авантюра, ведь мы с ним практически незнакомы. Это он думает, что незнакомы.
-Да – говорю я – а почему нет?! Ведь мы же друзья, Робин.
-Несмотря на всё то, что в последнее время произошло вокруг меня и со мной?
-Да, Робин, несмотря на всё это.
-Но почему?
Я молча смотрю на него. Мне нужно сделать вид, что я смущена, что я не могу объяснить ему свои чувства и рассказать о них напрямую.
-Ты мне нравишься, Робин. Ты очень загадочный человек, с наверняка сложным прошлым и «скелетами в шкафу». Но меня тянет к тебе, а я не привыкла отказывать себе ни в чём, Робин.
-Но как ты можешь мне помочь, Ками?
У меня есть та сумма денег, которая необходима мистеру Джонсу, и я переведу ему её, но взамен мне нужны гарантии, Робин. Дружба дружбой, а такие деньги, сам понимаешь – я упускать не могу.
-И что это за гарантии? – он по-прежнему насторожен.
-Залог твоего дома, машины и инвестиционного портфеля. Всё это – как раз та сумма, которая нужна для отдачи мистеру Джонсу. Когда ты вернёшь мне эти деньги, Робин – мы порвём расписку с залогом.
-Но может быть, тебе будет достаточно просто расписки о том, что я обязуюсь в течение какого-то времени вернуть тебе эти деньги? Без залога имущества? Пойми меня правильно – если я напишу такую расписку, я останусь просто без всего.
-Расписка просто о возврате денег тебе невыгодна, Робин. Потому что, если мы будем составлять её именно так, я обязательно укажу срок, достаточно короткий – три месяца или полгода, так как в этом случае я рискую больше тебя, я рискую своими реальными, живыми деньгами. Если же ты напишешь расписку под залог имущества, я растяну этот срок, ну, положим до двух-трёх лет, и тогда ты спокойно со мной рассчитаешься. А если всё будет так, как я планирую, то возможно, дальше и расчёты со мной не потребуются…
Взгляд с поволокой из-под длинных пушистых ресниц и туманные намёки на светлое будущее – лучшая приманка для Робина сейчас. Его мозг воспринимает только информацию о том, что его долг перед Джонсом будет погашен. Но он ещё пытается торговаться:
-Ками, счета, дом и машина – это всё стоит в два раза дороже, чем долг перед мистером Джонсом. Только сняв деньги с инвестиционного портфеля, я могу рассчитаться с ним. Но снять эти проценты можно будет только через полмесяца.
-Что же – говорю я – давай поступим так. Составим расписку на залог дома и машины, когда придёт время, ты снимешь проценты и отдашь мне эту сумму, а я порву расписку. Идёт?
-Но почему ты не согласна составить расписку под залог средств на инвестиционном счёте? Ведь это проще?!
-Робин, но ведь ты бизнесмен и должен понимать, что такая расписка ничего не будет значить. Своим счётом можешь управлять только ты… А вот что касается дома и машины… Это будет моей гарантией того, что в тот день, когда ты сможешь снять проценты с инвестиционного счёта и отдать мне эту сумму, ты так и поступишь. А иначе, я смогу легко, с помощью полицейских и этой расписки, занять твой дом и машину. Ну, что скажешь?
-Я вижу, что ты сомневаешься во мне, Камилла. Не веришь мне. А ведь я искренен с тобой и благодарен тебе за то, что, когда меня покинули все, ты меня не бросила, а осталась рядом. И я очень надеюсь, что в будущем у нас может что-то сложиться с тобой.
-Там посмотрим – уклончиво говорю я – итак, Робин, что скажешь? Мне кажется, у тебя просто нет выхода…
-Ты права. Я хотел занять денег у Валери, но её телефон выключен. Даже она оставила меня. Хорошо, я согласен, но только именно до той даты, когда я смогу снять проценты с инвестиционных счетов. Кстати, сегодня воскресенье, не один нотариус нас не примет.
-Если хорошо заплатить, Робин, то примет, но это я беру на себя.
Я не просто так сегодня разговариваю с ним обо всём подробно – на мне опять «жучок», и наш разговор слушают Заур и Адам.
Мы едем к нотариусу, которому я предварительно звоню, что является одной из частей спектакля, разыгрываемого перед Робином.
Нотариус находится также в Фамагусте, добираться до него совсем недалеко. Усатый мужчина целует мне руку и говорит, что очень рад меня видеть. Мы усаживаемся за солидный, цвета светлого дуба, стол с гнутыми массивными ножками, и объясняем мужчине, чего именно хотим.
Нотариус говорит, что составит договор с залогом на дату получения процентов инвестиционного портфеля, объясняет нам наши права и обязанности по отношению к данному договору, и даёт его нам для ознакомления.
Я захожу в свой личный кабинет в банке и по счёту, который предоставил мне Робин, перевожу деньги. Я ВИП-клиент, банк не берёт с меня проценты за перевод, и когда Робин видит сумму на моём счету (а я специально делаю всё при нём), у него округляются глаза, за этим я наблюдаю боковым зрением. Что же, мне это только на руку.
Наконец сумма переведена, я показываю Робину банковскую выписку с переводом, говорю при этом:
-Готово!
Что является своего рода сигналом для Заура и Адама. Робин ещё раз просматривает договор, ставит в конце свою подпись с расшифровкой, я делаю тоже самое. На Северном Кипре всё по старинке, хотя везде уже пользуются цифровыми подписями. Мы получаем свои экземпляры на руки, прощаемся с нотариусом и уходим.
Выйдя на улицу, Робин шумно и облегчённо вздыхает – с его плеч сейчас упал тяжкий груз. Моя же задача – дня на два дать ему максимально расслабиться. Он и подозревать не должен, что скоро его ожидает большой и неожиданный сюрприз.
-Камилла! – он подходит ко мне и легонько обнимает за плечи – я бесконечно благодарен тебе. Ты единственная, кто спас меня.
-То ли ещё будет, Робин! – ободряюще улыбаюсь я ему. Он, конечно, и не думает, какое значение имеют для меня эти слова, он воспринимает их, как светлую дорогу к нашему совместному будущему. Зная мою биографию, моего богатого «коллекционера-отца», он в очередной раз считает себя везунчиком и снова клянётся себе, что уж это-то шанс он не упустит.
А что, если бы на моём месте была реальная какая-нибудь там Камилла Сильвер с отцом-миллионером? Та, которая не знала бы Робина-Руслана, но которая повстречалась бы с ним? Наверняка она и её отец пострадали бы от рук этого подонка. Как? Да не важно! Хотел же он споить Анжели, а бизнес её отца прибрать к рукам! Вот и здесь было бы что-то подобное.
-Может быть, проведём этот день вместе? – спрашивает он.
-С удовольствием – улыбаюсь я – хочу пригласить тебя в ресторан. Тебе нужно развеяться, Робин, в последнее время ты не похож сам на себя.
-Я на мели по части денег, Ками, ты же знаешь…
-Но я же приглашаю – улыбаюсь я – пожалуйста, не отказывай мне!
-Хорошо – он расслаблен и улыбается, осознавая, что проблема его решена, и он может начать потихоньку восстанавливаться. Как та самая птица Феникс, о которой я думала недавно.
Мы идём в один из тихих ресторанчиков, где можно спокойно поговорить в отдельной кабинке, поесть вкусно и выпить чего-нибудь расслабляющего.
Ужин проходит в замечательной атмосфере улыбок и разговоров, Робин даже делает попытку поцеловать меня, а я отвечаю на его поцелуй, понимая, что больше он не вызывает у меня того трепета, что раньше. Мы выходим из ресторана тогда, когда сумерки уже совсем опустились на Фамагусту.
-Ками – он берёт меня за руку – тебя проводить?
-Нет, Робин, я же на машине.
-Я думал, ты пригласишь меня к себе, и мы проведём такую же чудесную ночь. Такую же, как этот чудесный вечер…
При мысли об этом всё внутри меня бунтует, и по спине пробегает лёгкий холодок.
-К сожалению, вынуждена отказать тебе, Робин. У меня на завтрашнее утро намечены очень важные дела, мне просто необходимо выспаться. Но я обещаю, что эта наша чудесная ночь не за горами.
Он, сомневаясь, качает головой:
-Ты постоянно ускользаешь от меня, Камилла. Зная, что нравишься мне… У меня такое ощущение, что мы знакомы уже сто лет, что я знал тебя раньше…
О, Боже, только не это! Неужели он что-то чувствует!
Я кладу пальцы на его губы:
-Всему своё время, Робин… Значит, сейчас так надо… Завтра после того, как я решу свои вопросы, мы опять встретимся.
Я еду домой, зная, что выследить он меня не сможет. Он без машины, и пока доберётся до дома, я буду уже на полпути к Искеле.
Во дворе нашей виллы стоят те самые охранники мистера Джонса. Они разговаривают с Зауром, согласно кивая головами, одновременно, как китайские болванчики, потом здороваются со мной и идут к нему в домик.
Уезжают они далеко за полночь, мне в это время не спится, я спускаюсь вниз, стучу в дверь своего соседа и, не получив ответа, вхожу. Заур сидит на диване напротив телевизора, он расслаблен, рубашка его расстёгнута, обнажает смуглую мускулистую грудь. В руке бутылка пива. Ещё добрый десяток таких же в мусорке, видимо, он выпивал с этими мордоворотами.
-А, Ками! – говорит он, поблёскивая глазами – там, в холодильнике, пивко, если будешь.
Я молча открываю небольшой компактный холодильник, достаю бутылку пива, вскрываю и отхлёбываю живительный глоток прозрачной жидкости.
-Что они здесь делали? – спрашиваю его, имея ввиду охранников мистера Джонса.
-Ну, нам ведь надо было решить вопрос о том, что Робин пока должен расслабиться, понимаешь. Вот об этом я с ними и разговаривал.
-И вы пили? – я таращу на Заура глаза, а он смеётся.
-Вот видишь, Ками – легонько щипает меня за бок – ты уже ведёшь себя, как моя жена.
-Да иди ты! – говорю ему, делая вид, что рассердилась, но сдержать улыбку не получается.
-Кстати, можешь не рассказывать мне, как прошла встреча с нашим пожирателем женских сердец – я всё слышал.
Пытливо смотрю на него, интересно, поцелуи он слышал тоже? По взгляду понимаю, что да.
-Ну, и как, что ты почувствовала?
-Не надо, Заур. Меня тошнило. Даже вспоминать не хочу.
Он встаёт, и я тоже, подходит ко мне, обнимает за талию, сквозь тонкую ткань я чувствую его горячие руки. Внутри моего тела сам собой вспыхивает вулкан. Да, этот мужчина вызывает у меня желание, но… Я не люблю его…
Он касается губами моих волос, потом лица, а потом губ. Позволяю ему единственный поцелуй, а потом убегаю – нельзя, нельзя больше допустить того, чтобы мы оказались в одной постели.
Я настаиваю, что следующий день мне тоже нужно провести с Русланом, чтобы не вызвать подозрений, и Заур соглашается. А вот через день… Я готовлюсь к вечеру Икс, который расставит всё на свои места. Этот вечер Икс неумолимо приближается, и меня начинает потихоньку потряхивать.
На мне чёрное, длинное платье с двумя разрезами по бокам, когда я иду, они открывают длинные, стройные ноги. В дополнение к этому платью уже известный комплект украшений со змеёй. На бедре, под резинкой чулка – маленький пистолет, волосы собраны в узел на затылке.
С бьющимся сердцем я подхожу к дому Робина. Мне нечего бояться – все ребята, включая охранников, здесь же, неподалёку, по сигналу они придут в дом. Боковым зрением замечаю справа от себя тень – это Заур. Он умеет быть невидимым и неслышимым, когда ему это нужно.
Я вхожу в дом, в прихожей сумрак, а вот в большой комнате светло, работает телевизор, сам Робин сидит тут же и что-то ищет в телефоне. Увидев меня, встаёт и радостно говорит:
-Ками! Ты… Ты пришла так поздно. Неужели для того, что бы? Я так счастлив, Камилла, ты не представляешь! Ты такая красивая! Я люблю тебя, Камилла.
Как я ждала этого момента! А сейчас в душе лишь пустота. Пустота и ничего больше. Он смотрит мне в лицо, и видимо, его выражение настолько говорит само за себя, что он спрашивает:
-Камилла, что-то случилось? Почему ты молчишь?
Я отхожу от него и усаживаюсь в кресло. Сначала молча наблюдаю за ним, потом говорю:
-Ну здравствуй, Руслан. Давай поговорим…
-Что? – он, наверное, и имя своё уже забыл – как ты меня… Кто ты? Что происходит?
Я молча открываю клатч и достаю свой старый паспорт. Бросаю его на столик рядом с креслом. Руслан подходит и трясущимися руками берёт его.
-Я надеюсь, что ты не будешь ничего отрицать – киваю на паспорт – всё здесь говорит само за себя…
-Но Ками – он пытается оправдаться – послушай, я всё объясню… Да, я бежал из России, мне пришлось это сделать, моя жена… Она была психически не здорова, это угрожало моей безопасности…
Я смеюсь так, что он вздрагивает.
-Ну-ну, продолжай, Руслан! – говорю ему.
Он вдруг замолкает, словно начиная что-то понимать, но до него не доходит, что такое вообще возможно.
-Неужели ты не понял до сих пор, Руслан, что перед тобой твоя законная жена. Надя – это я!
-Нет… Нет – он смотрит на меня, как заворожённый и потихоньку двигается к двери. Но ему ничего не светит, потому что он, постоянно оглядываясь на меня, спокойно сидящую в кресле, не видит, что там уже стоит Заур.
Когда он утыкается в него в полутёмной прихожей, тот невозмутимо говорит ему, словно они простились в сквере на лавочке:
-Здравствуй, Руслан!
Он возвращается в зал и падает на диван, со страхом глядя то на меня, то на Заура.
-Я… - он не может произнести ни слова – я… не понимаю…
-А чего ты не понимаешь, Руслан? – спрашивает его Заур – всё справедливо. Ты забрал у этой женщины дом, транспорт, драгоценности, деньги и даже одежду. У моего дяди ты отнял любимую и единственную племянницу, и тоже забрал деньги, что, впрочем, для него неважно, важнее близкий человек. И ты хочешь остаться безнаказанным?
Мне кажется, что Руслан на глазах теряет остатки разума. Его взгляд напоминает взгляд сумасшедшего, и не мудрено – ведь он давно уже забыл свою прошлую жизнь, а тут это прошлое даёт о себе знать… Неугодное и неудобное прошлое…
-Что же, давай поговорим, Руслан! – говорю я – но не пытайся бежать – здесь везде люди. Наши люди. Опустим подробности того, как я попала к дяде Ренату и поменяла внешность – это совершенно не должно иметь для тебя какого-то значения. Но дядя Ренат из-за тебя понёс существенные убытки, так как моя пластическая операция, например, обошлась ему достаточно дорого. Кроме того, ты кое-что должен мне, если ещё помнишь, и я не намерена тебя прощать. У меня нет сердца, Руслан. Теперь нет.
Я достаю свой пистолет из-под резинки чулка и направляю в его сторону. Он закрывает глаза от страха и вдруг падает на колени.
-Пу! – говорю я и смеюсь – я, не моргнув глазом, выбила бы тебе мозги, Руслан. Но это слишком легко для тебя, учитывая, как ты поступил со мной, с дядей Ренатом, с бедной Нурией, которая была так молода и так тебя любила, и чья жизнь оборвалась из-за такого подонка, как ты. Также ты хотел поступить с Анжели и её отцом, а бедная Валери, всё узнав, бежала из этого города, не обращая внимания на высоченные шпильки на своих точёных ножках. Итак, ты всё потерял, Руслан, но… Это ещё не всё.
В этот самый момент, который выглядит чрезвычайно эффектно, в комнату входят охранники мистера Джонса.
-Ээээ! – издаёт вопль Руслан – а что вы тут делаете?
Он вдруг начинает понимать, что в нашей сделке что-то нечисто.
-Если ты забыл – ухмыляется один из них – то я тебе напомню. Ты должен нашему хозяину, мистеру Джонсу.
Мне кажется, что Руслан сейчас упадёт в обморок, но он, продолжая хоть как-то сохранять лицо, говорит, поворачиваясь ко мне:
-Ками… Надя… Что это значит?
-Руслан, дорогой, ты ведь никогда не делал переводы столь крупных сумм – говорю ему я – а потому не знал, что в целях безопасности банк владельца установил функцию отмены транзакции в течение часа после её совершения. Это сделано для того, чтобы избежать мошенничества или ошибочных переводов. То есть транзакция совершается, что я и показала тебе в личном кабинете, а потом идёт отмена. Как только я перевела деньги, Заур по моему сигналу тут же отменил операцию. Так что теперь ты остался должен мистеру Джонсу, а срок уже вышел и даже капают проценты…
Руслан поднимает голову к потолку и начинает тихо и страшно выть. Потом, понимая, что этим не решишь проблему, спрашивает упавшим голосом:
-Чего вы хотите?
-С сотрудниками мистера Джонса у нас договорённость – в течение суток мы должны покинуть Северный Кипр. И единственное место, где они тебя не достанут – это российская тюрьма… Ты должен поехать с нами, Руслан. Без сопротивления и попыток убежать. Впрочем, у тебя это и не получится, у нас достаточно людей, чтобы не допустить этого. В России ты должен признаться во всех совершённых преступлениях, а их достаточно, включая воровство в особо крупных размерах, подделку документов, доведение до самоубийства… Сам понимаешь, что когда ты выйдешь из тюрьмы, у тебя останется здесь инвестиционный счёт…
Я старательно отвожу взгляд после этих слов.
-А твоя недвижимость здесь и машина перейдут ко мне, учитывая, что всё это было куплено на наши когда-то совместно нажитые денежные средства… Кроме того, ты ведь не рассчитаешься со мной по этой залоговой расписке, так что всё будет законно.
-Я… Я не могу на это согласиться – говорит он – я требую более приемлемых условий…
-Не в твоём положении что-то требовать от нас, Руслан – усмехается Заур – тем более…
Он делает знак охранникам мистера Джонса:
-Приведите!
В комнату входит женщина с грудным ребёнком на руках.
Глава 22. «-Ками! Ты должна взять трубку! – его настойчивый голос врывается в моё сознание, и я почему-то подчиняюсь ему.»
Это молодая женщина, и я её знаю.
Знаю, и в голове у меня крутится мысль о том, что этого просто не может быть. НЕ МОЖЕТ! Господи, почему я была такой слепой когда-то, почему?! Почему не замечала и даже не слышала очевидного?! Ведь тогда, когда моя молоденькая секретарша Диана разговаривала по телефону со своей коллегой, а по совместительству, подругой, я уже тогда должна была бы насторожиться!
Ведь с чего ради Диане было рассматривать моего мужа?! А всё потому, что в голосе её при разговоре с Лилечкой скользили эти превосходительные нотки, точно она прекрасно знала, о чём говорила тогда!
Медленно подхожу к ней и говорю:
-Диана, как ты могла?!
Она выглядит плохо, очень плохо! Да, любовь не всегда делает человека счастливым. Мой муж привёз её сюда с обещаниями счастливого будущего, а вместо этого она получила затворничество, проживание с ребёнком в чужой стране и абсолютное отсутствие «заботливого отца» для малыша рядом. Понятно, что с ней была женщина-помощница и, видимо, только ей и ограничивался круг общения этой бедной девушки.
-Ками, ты её знаешь? – удивлённо спрашивает Заур.
-Да – я снова опускаюсь в кресло – это моя секретарша, Диана.
-Простите – тихо говорит девушка – но, я не понимаю. Я никогда не была с вами знакома, я вас не знаю, кто вы?
-Надежда Владимировна Завьялова, твоя бывшая начальник, Диана.
Её тусклые глаза вспыхивают вдруг страхом. Бедное дитя, о чём она сейчас думает?! О том, что я опущусь до того, что буду рвать ей волосы? Дурочка… Руслан мне безразличен, она может забирать его себе с потрохами, только вот пусть сначала он пройдёт через весь тот ад, через который прошла я.
-Диана – обращаюсь к девушке – разве ты не знала, за чей счёт ты едешь сюда с Русланом, разве не знала, каким способом он добыл деньги, чтобы обосноваться тут?
Она опускает голову:
-Я… предполагала… но… не думала, что вот так… Всё сложится. Он оставил меня здесь совсем одну, с ребёнком и этой старой противной тёткой, помощницей по хозяйству… Я не думала, что меня здесь ждёт такая жизнь, он обещал совсем другую…
-Ну, Руслан также хотел забрать у тебя сына, когда он подрастёт, чтобы сделать его наследником своей «великой империи» - усмехается Заур.
-Я думала про нечто подобное – она говорит уже громче – думала, потому что по приезду сюда он стал равнодушен ко мне. Но я одна, в чужой стране… Ни денег, ничего, и эта церберша рядом…
-Бедное дитя – я качаю головой – ты также страдаешь за грехи Руслана…
У меня нет слов. Да, она, в какой-то степени отняла у меня мужа, она предполагала, какую цену он заплатил, чтобы переехать на Кипр, но она действительно такая же несчастная жертва, как и я.
На Руслана страшно смотреть. Он прекрасно понимает, что его слабое место раскрыто, тайна известна, и теперь… Он просто будет вынужден согласиться на наши условия.
-Сына не трогайте – говорит он упавшим голосом – это единственное, что осталось у меня.
-Тогда тебе ничего не остаётся, как согласится на всё то, что мы тебе предлагаем. Откажешься, Руслан или попытаешься уйти от ответственности – за жизнь твоего ребёнка никто не даст и ломаного гроша. Если в тебе осталась хоть капля милосердия и любви, хотя бы к собственному сыну – ты сделаешь всё то, о чём мы говорим.
-Я согласен – он отпускает голову.
-Хорошо. Ты останешься до завтрашнего вечера в этом доме. Конечно, тебя будут охранять. Вы с ребёнком – Заур поворачивается к Диане – тоже останетесь здесь, в другой комнате. Завтра все вместе мы улетим в Россию вечерним рейсом.
Я подхожу к Руслану и внимательно, долго, смотрю ему в глаза. Потом говорю:
-Слишком много пострадавших от твоих рук, Руслан. Ты действительно хочешь после этого жить? Я бы не смогла…
Ухожу, чувствуя, как он провожает меня взглядом.
Мы с Зауром едем к нам на виллу – завтра с утра надо собрать вещи и позаботиться о том, чтобы нормально доставить Руслана до дома дяди Рената. Созваниваемся с ним по видеосвязи, он хвалит нас за проделанную работу и говорит, что в аэропорту нас будут встречать, и что он с нетерпением ждёт нас.
-Заур – обращаюсь к парню – а мы не перегнули палку? Ну, с ребёнком и Дианой?
-Ты про то, что если он откажется, то жизнь его сына не будет стоить ломаного гроша? Видишь ли, Руслан боится нас и считает живодёрами. Но никто на самом деле не стал бы убивать ни женщину, ни младенца… Просто отправили бы восвояси. Руслан всё равно будет сидеть, какая разница. Это уж так мы его, на пушку берём, как говорится. Чтобы не делал попыток отказаться или улизнуть.
-Дядя скажет ему о инвестиционном счёте?
-Ну, конечно. Но только тогда, когда он во всём признается, и его заберут под стражу.
-Он может сказать в суде, что дал показания под давлением.
-Не скажет, Ками. Руслан трус. Кроме того, сын – действительно его слабая сторона, так что он не будет ничего делать для того, чтобы избежать наказания.
Мы ещё немного болтаем, потом расходимся, чтобы наконец заснуть – день завтра предстоит тяжёлый.
Утро начинается с какой-то суеты – Заур занят делами, покупкой билетов, поездками куда-то, окончательными расчётами с арендодателями, а потому слёзно просит меня собрать его вещи в большой чемодан.
Я занимаюсь подготовкой к отъезду, упаковываю нашу одежду и обувь, технику, делаю лёгкую уборку в комнатах. Когда приезжает Заур, спрашиваю у него:
-А этих кто в аэропорт привезёт?
-Адам и ребята – говорит он.
-Разве Адам останется тут?
-Да. Он будет решать вопросы с домом и машиной Руслана. Ты, кстати, доверенность ему подпиши – он достаёт бумагу.
Что же, все документы я всегда читаю, а тем более, зная этих пройдох – Заура и дядю Рената. Но доверенность чиста, ставлю подпись, отдаю бумагу Зауру, а про себя думаю – что теперь будет со мной? Может быть, дядя Ренат решит мою проблему легко и просто? Зачем ему лишние свидетели всего этого?
Конечно, я специально сказала Руслану, что мне перейдёт его дом и машина – просто хотела поиздеваться, что ли… Всё это принадлежит дяде Ренату, учитывая, сколько денег он занял Руслану, а потом ещё вложил в меня.
В самолёте я сижу в бизнес-классе одна. Заур взял себе билет в эконом, чтобы быть рядом с Русланом и Дианой, на всякий случай. Мне плохо, меня мутит от чего-то, и я всё время сплю.
В аэропорту нас встречают у самого трапа. Интересно, как им разрешили? Два чёрных джипа и несколько человек в строгих костюмах и чёрных очках. В России всё ещё зима, но уже не так холодно, всего лишь небольшой минус. Хорошо, что мы это предусмотрели и взяли с собой тёплую одежду. Дыхание весны уже чувствуется, но всё-таки зима не отступает. Сколько мы пробыли на Кипре? Месяца полтора? А такое ощущение, что прошла целая жизнь…
Когда наш небольшой кортеж въезжает на территорию дома дяди Рената, я сразу вижу его – он в нетерпении прохаживается перед крыльцом, поглядывая на ворота, в своей обычной позе – заложив руки за спину. Когда Заур открывает двери и подаёт мне руку, он стремится навстречу и здоровается сначала со мной, обнимая меня по-отечески. Мне кажется даже, что на глазах у него появляются слёзы.
-Наденька! – говорит он – как я скучал по тебе, дочка! Ты молодец – столько смогла сделать! Я тебе безмерно благодарен, родная.
-Спасибо, дядя Ренат – благодарю его сдержанно – я тоже… скучала по тебе.
-Этих – он не смотрит на Руслана – по разным комнатам в подвал. До завтра.
-Надя – говорит он – тебе нужно отдохнуть с дороги. Твоя комната готова, я как раз вчера распорядился отдраить там всё до блеска. Заур, ты в душ, потом ко мне, у нас дела.
За сценой нашей встречи мрачно наблюдает Руслан.
Я поднимаюсь в свою комнату. Как же я соскучилась по своей Клео! Она мурчит, трётся об мои ноги, по ней видно, что за ней был должный уход, кроме того, по словам дяди, он сам привязался к ней.
После душа я падаю в постель и засыпаю крепко, так, что мне даже ничего не снится. А когда просыпаюсь, вижу, что уже очень-очень поздний вечер. Мрачно смотрю на часы. Одиннадцать. На моём столике стоит поднос с лёгкой закуской. Кладу что-то в рот, медленно жую и думаю о том, что вот всё и закончилось. А что впереди? Неизвестность и пустота. Всё – цель достигнута, целей больше нет…
Утром в дверь стучит Заур и говорит, что дядя просит спуститься в гостиную. Мы завтракаем, дядя сетует, что я необычно бледная и какая-то измученная, спрашивает, не заболела ли я, говорит, что вызовет доктора сейчас.
Стараясь бодриться, я говорю дяде, что вероятно, это смена климата виновата – меня клонит в сон и вообще, я чувствую себя какой-то тряпкой.
Когда заканчивается завтрак, дядя зовёт охрану и просит привести Руслана и женщину с ребёнком.
Сначала он вежливо спрашивает у Дианы, всё ли ей было предоставлено для младенца, что она просила. Та кивает, со страхом и настороженностью глядя на него. А он вдруг говорит:
-Вот, Дианочка, посмотрите на этот портрет – показывает на портрет Нурии с чёрной ленточкой по краю – это юное создание – моя племянница, Нурия, ей было семнадцать лет. Она покончила с собой, а знаете почему? Потому что влюбилась в Руслана. Он вскружил ей голову, лишил девственности, наобещал с три короба, в том числе и жениться, а потом просто бросил… Незадолго до вашего, кстати, отъезда… А эта женщина? – он показывает на меня – она, по милости твоего возлюбленного, осталась без квартиры, без денег, без машины и без возможности всё это вернуть. А вы? Ведь он собирался забрать у вас дитя, когда он подрастёт, чтобы воспитывать его самостоятельно… А теперь ответьте на такой вопрос – если бы вы были на моём месте, как бы вы поступили с таким человеком? Простили ему всё?
-Нет – тихо отвечает она.
Итак, ещё одно разбитое сердце. Вероятно, Диана ещё питала какие-то иллюзии относительно того, что вернёт себе любовь Руслана, но после того, как ей объяснили про намерение его относительно сына, она уже не чувствовала к нему той любви, которую чувствовала когда-то.
-Вот и я не прощу – задумчиво говорит дядя Ренат.
Потом подходит к Руслану.
-Итак, Руслан. Ты был мне сыном, я ведь действительно так считал. Я многому научил тебя. Но ты почему-то решил, что достоин того, чтобы обмануть меня, свою жену, свою любовницу, мою племянницу. Ты должен быть благодарен мне Руслан за то, что я не выбью у тебя мозги прямо тут, а отправлю тебя в тюрьму. Да, мне никогда отныне не будет покоя, потому что ты отнял самое драгоценное, что у меня было – мою Нурию, но зная, что ты находишься на самом дне и что там ты страдаешь, я буду считать, что справедливость восторжествовала. А теперь хватит болтовни! Девчонку с младенцем – в ту же комнату, кормить и покупать всё, что нужно ребёнку и ей самой. Заур, нужна камера для того, чтобы записать всё, что будет говорить Руслан. Потом позвони полковнику – пусть отправит своих ребят. Здесь дело томов на пятнадцать будет.
Я остаюсь в гостиной, чтобы понаблюдать за тем, как Руслан будет признаваться в своих деяниях. Он читает всё в камеру по бумажке, которую дал ему Заур. В ней нет абсолютно ничего лишнего – лишь всё то, что так или иначе сделал этот человек. Когда приезжает полковник, я в последний раз смотрю на бывшего мужа – на его лице нет ничего, кроме смирения. Когда Руслану одевают наручники, к нему совсем близко подходит дядя Ренат и говорит:
-Кстати, Руслан, ты зря надеешься на свои инвестиционные средства. Ты ведь остался должен мистеру Джонсу. Так вот, в той расписке, которую вы подписывали с Камиллой, есть сноска мелким почерком. Будучи в состоянии крайней степени возбуждения оттого, что ты нашёл деньги, ты не обратил на неё никакого внимания, а следовало бы. Потому что в этой сноске прописано, что ты предоставляешь разрешение на арест твоего инвестиционного портфеля в том случае, если задержишь перевод мистеру Джонсу. В ближайшие дни арест будет осуществлён, средства с инвестиционного счёта переданы ему. Так что, с ним ты в расчёте.
Руслан бледнеет, он понимает вдруг, что его развели, как самого настоящего лоха. Ведь в Россию он поехал ради того, чтобы, в том числе, скрыться от преследования охранниками мистера Джонса. А тут оказывается, что с подобным условием в расписке, этого преследования не было бы и так.
-Ты лишился всего, Руслан – говорит дядя Ренат – и когда ты выйдешь из тюрьмы, если выйдешь, у тебя не будет ни сына, ни денег, ни дома, ни машины. Ты – бомж. Руслан, и жизнь закончишь где-нибудь в сливном коллекторе или под теплотрассой.
-Нет! Нет! – кричит он – подождите! Вы обещали не трогать ребёнка!
-О! – восклицает дядя Ренат – я думал, ты будешь сетовать по поводу денег. Значит, что-то в тебе ещё осталось… человеческое. Твоего ребёнка никто не тронет, Руслан, но сам подумай – по совокупности всего тобой сделанного ты получишь очень неплохой срок. Так что когда ты выйдешь – нужен ли будешь ты своему сыну?
Они долго смотрят друг другу в глаза, потом дядя говорит:
-Уведите!
Итак, после этих событий нас ещё несколько раз вызывают в полицию и следственный комитет. Я даю показания там, опуская некоторые подробности, которые всем этим людям знать совсем необязательно. Честно признаюсь, что поменяла внешность, когда спрашивают, зачем, отвечаю, что это моё желание, и я имею на это право. Восстанавливаю своё доброе имя. Только здесь теперь я всё-таки не Надя, а Камилла Серова – к имени Надежда я возвращаться не хочу, а Серова – это моя девичья фамилия. В моём российском паспорте фото с новой внешностью.
Нужно дожидаться суда, хотя и так уже всё понятно. Мне, например, можно вообще туда не ходить – Руслан действительно пойдёт на приличный срок в тюрьму. Целыми днями я валяюсь в комнате, уставившись в потолок. Мне ничего не хочется, ничего не интересно, да ещё и мутит постоянно. Скорее всего, это после пластики, ведь доктор Сонг предупреждал меня, что в любое время может вылезти «побочка».
Я жду решения своей участи дядей Ренатом, но он абсолютно спокоен и ничего не говорит о том, что мне делать, когда можно уже уйти. Мне кажется, на меня давит этот дом, эта страна. Я была счастлива на Кипре, несмотря на всё то, что там происходило. Но у меня нет возможности туда вернуться, да и желания тоже, поскольку теперь у меня нет никаких желаний.
Однажды, спускаясь чуть раньше к обеду в гостиную, я слышу разговор дяди и Заура:
-Но ты хотя бы говорил ей о своих чувствах, Заур?
-Конечно, дядя. Я твержу ей о них с самого начала. Но она, во-первых, не верит мне, а во-вторых – она меня не любит. Я не знаю, что мне делать.
-Имей терпение, сынок. Эта женщина пережила столько, что не каждый мужик бы вытерпел…Она оттает, и я верю, что ответит тебе.
-Ты прав, дядя, всё, что мне остаётся – это ждать…
Я понимаю теперь, что, находясь в этом доме, даю Зауру призрачную надежду, что когда-то стану его. Но этого никогда не будет. Во-первых, да, он прав – я ему не верю. Люблю ли? Сама не знаю. Я не знаю теперь, что это такое – любить. И как жить дальше – тоже не знаю…
Чувствую только, что оставаться здесь больше не хочу. Да и не могу. Я не могу постоянно пользоваться тем, что есть у дяди Рената. Поэтому иду к нему для разговора. Мы прохаживаемся с ним по оранжерее.
-Дядя – говорю я – мне кажется, нам пришло время прощаться – я не могу постоянно пользоваться твоим гостеприимством.
Он внимательно смотрит на меня, потом говорит:
-А разве тебе у меня плохо, дочка?
Его вопрос вводит меня в ступор. Я ожидала услышать не это.
-Нет, дядя, не плохо, но… Я лишняя здесь, мне кажется. У тебя есть Заур…
-Дочка – говорит он – я потерял Нурию и если честно, рассчитывал, что когда всё это закончится, ты навсегда останешься со мной в этом доме, ну, или где-то близко… Куда ты пойдёшь? Зачем? Нет, конечно, если ты хочешь, я отдам тебе всё, что обещал, и ты можешь быть свободна, но… Опять быть одной? Втайне я рассчитывал, что ты станешь частью нашей семьи, тем более, мой племянник тебя очень любит…
-Я не знаю, дядя. Мне тяжело это всё принять. Я хотела бы уехать, чтобы вообще забыть всё это.
-Камилла – ласково говорит он – мне кажется, тебе нужно всё хорошо обдумать. Ну сама посуди – что ты будешь делать, куда пойдёшь? Даже не так – дело не в деньгах или жилье, за то, что ты сделала для меня, я готов купить тебе любое жильё и обеспечить деньгами на несколько лет вперёд, но что ты будешь делать, одна, в этом большом мире? Когда я говорю «одна» я подразумеваю то, что ты после этой истории будешь просто чувствовать себя одинокой. А Заур и я – мы могли бы сделать так, чтобы со временем всё забылось…
-Я благодарна тебе, дядя… Хорошо, я подумаю…
Я ему говорю это только для того, чтобы просто успокоить. На самом деле я прекрасно знаю, чем хочу закончить эту историю. Ведь когда-то я думала об этом. Разве есть у меня сейчас что-то ценное, ради чего стоит жить на этом свете. Меня всего лишили, я всё потеряла…
Странно, но меня так и мутит по утрам и время от времени днём. Мутит и знобит, наверное, я заболеваю, кроме того, меня не оставляет чувство того, что жить мне осталось совсем немного, как я того и хотела. Я вспоминаю свой обрыв и сон, где я лечу, как птица. Выбираю день и еду туда, сажусь там на камень, прямо подо мной простирается бездна. Как было бы хорошо… Взмыть туда, в эти синие облака, а оттуда броситься вниз камнем… Осторожно смотрю в пропасть, где-то там, в этой черноте, есть дно…
Приезжаю домой совсем больная, и в этот день падаю в обморок прямо в гостиной. Испуганный Заур вызывает скорую, дядя суетится и отдаёт какие-то распоряжения персоналу. Заур относит меня в комнату, кладёт на кровать и не разрешает вставать, пока не приедет врач.
Полная, высокая женщина осматривает меня, слушает, задаёт вопросы. Всё это проходит словно мимо, я равнодушно отвечаю ей, всё это мне не интересно. Когда она узнаёт, что я перенесла пластические операции, то хмурится недовольно, бурчит под нос: «Ну такие красивые девки, и чего им не хватает… Нет, лезут под этот нож, а потом болеют…»
Когда она заканчивает со мной, дядя и Заур засыпают её вопросами. Но тётка не робкого десятка, у неё таких пациентов – пруд пруди, она только отвечает, что взяла у меня кровь на анализ, и завтра, когда всё будет готово, позвонит мне и сообщит результаты. Укоризненно смотрит на них и говорит:
-Но скорее всего, это последствия операционного вмешательства, что бывает очень часто. В клинике её наверняка предупреждали…
Она прощается со мной и уходит. Что же, теперь остаётся только ждать звонка от неё. Но я почему-то уверена, что со мной происходит что-то неотвратимое и серьёзное. Вероятно, это какой-нибудь мерзкий рак. Расплата за то, что я изменила внешность, порвала с родителями, впуталась в эту авантюру, наказала Руслана… Мне тоже пришло время платить…
Так зачем же ждать, когда моё тело сожрёт рак или ещё какая-то мерзость? Заур заставляет меня провести в постели весь остаток дня, и не отходит ни на шаг. В комнату также заходит дядя и иногда домработницы – принести еду, перестелить постель, помочь мне переодеться. Все участливо спрашивают, не надо ли мне чего… А мне ничего не надо. Мне хочется только одного – оказаться сейчас там, на моём месте… И расправить руки, как крылья.
На следующий день я просыпаюсь рано – около меня снова спит Заур в кресле, как тогда, на Кипре, на нашей вилле. Как только я делаю движение – он тут же просыпается. Всё утро он заботится обо мне, хотя я уже сама спускаюсь в гостиную и хожу по дому. Аппетита у меня нет, настроения – тем более, а Заур, словно что-то чувствуя, не спускает с меня глаз.
Выбираю момент, когда его зовёт к себе дядя, одеваюсь и выхожу из дома. Беру машину из гаража, и еду туда, где мне хорошо и спокойно. Выхожу из машины, подхожу к своему камню, встаю на него и смотрю вниз.
Как это прекрасно – небо, снег, зима, кружащиеся там, в высоте, птицы… Но это всё теперь не для меня. В кармане куртки вибрирует встревоженно телефон. Заур. Нет, сейчас мне не нужны лишние разговоры, он будет меня убеждать, что в принципе, всё не так плохо. Потом дядя. Тоже нет, я не хочу теребить своё и его сердце.
На глазах выступают слёзы, они почему-то сразу превращаются в льдинки. Лёгкий ветерок срывает с головы пушистый капюшон куртки, я снова смотрю вниз… И мне непонятно, то ли мне хорошо от осознания неотвратимости того, что должно произойти, то ли мне страшно. Дыхание перехватывает смотреть в эту бездонную глубину… Но я смотрю… Потому что она должна притянуть меня к себе… И когда это произойдёт – страх отступит совсем. Мысленно прощаюсь с мамой и отцом, с любимой Никой, с дядей Ренатом, прошу прощения у Заура… За то, что так и не смогла полюбить… Не смогла ли?
Я, конечно, не знаю, что именно сейчас его машина резко срывается с места, рядом сидит побелевший от страха дядя Ренат, подгоняя его, они боятся не успеть. Ведь не обнаружив меня в комнате и узнав у охраны, что я уехала, Заур сразу понял, куда именно… И понял, зачем…
Я совершенно не думаю о тех, кто любит меня и переживает за меня, я думаю только о том, что моя жизнь – это провальный проект. Я – эгоистка…
-Камилла! – слышу голос за спиной.
Поворачиваюсь, скользя на камне. Они стоят рядом друг с другом, смотрят на меня, в глазах дяди Рената мольба – не делай этого! Не нужно! Заур начинает осторожно подходить ко мне, но я ору:
-Не подходи, Заур! Не приближайся!
-Ками! – говорит он – послушай, Ками, тебе надо успокоиться! Что ты собралась сделать, подумай! Знаешь, как обрадуется этому Руслан! Ты собираешься доставить ему такое удовольствие?
В кармане опять вибрирует телефон.
-Я прошу тебя, возьми трубку! – говорит Заур – возьми трубку, Камилла, это врач!
-Зачем? – опять кричу я, в голосе моём слёзы – зачем? Чтобы узнать, что я тяжело больна? После того, как сделала эти многочисленные операции!
-Ками! Ты должна взять трубку! – его настойчивый голос врывается в моё сознание, и я почему-то подчиняюсь ему.
-Камилла Серова? – у врача по телефону какой-то странный металлический голос – мы получили результаты ваших анализов…
-Так говорите! – опять ору я – что у меня? Чем я больна?
Видимо, врач на том конце думает, что я законченная истеричка, тон меняется, и она говорит:
-Ничем вы не больны. Что с вами? С чего вы решили, что больны? Вы скоро станете матерью, согласно результатам анализов. Поздравляем вас!
-Что? – мне кажется, что это сон, фарс, или жуткая комедия – я – матерью?! Это… Это точно?
-А вы думаете, мы с вами тут шутки шутим?! – хмыкает врач в трубку – у вас семь недель, милочка!
О, Боже! За всеми этими событиями я совершенно не следила за своими… днями. Ну, конечно! Как можно было так легкомысленно упустить это из вида!
-Ждём вас для постановки на учёт – говорит врач и кладёт трубку.
А я опускаюсь на камень и плачу. Теперь Заур совершенно беспрепятственно может подойти ко мне, что он и делает. Тоже опускается передо мной на колени и обнимает меня, крепко и сильно.
-Это наш ребёнок, Ками – шепчет он – неужели ты хочешь лишить жизни и его тоже?
****
Моя история подходит к концу. Позади много ошибок, но путь пройден, и теперь я начинаю всё с чистого листа. Мы начинаем…
С Зауром мы скромно расписались и обвенчались незадолго после того, как узнали, что станем родителями. И хотя дядя Ренат настаивал на шикарной свадьбе, мы отказались под предлогом того, что счастье любит тишину.
А вскоре Заур сообщил ему, что он намерен отойти от дел, поскольку хочет уделять время только семье. Дядя Ренат не стал настаивать. На свадьбе мы получили от него царский подарок – оказывается, он продал виллу Руслана на Кипре и его машину, и купил другую виллу там же. Это и было его подарком нам. Когда мы сообщили дяде Ренату о намерении мужа отойти от дел, то подчеркнули, что хотим жить в Фамагусте. Тогда дядя помог Зауру открыть там небольшой бизнес – уютный семейный отель. Оказывается, на инвестиционном портфеле Руслана сумма средств была больше, чем тот долг, который он должен был мистеру Джонсу. А потому принципиальный и честный мистер Джонс остаток этих средств перевёл дяде Ренату.
После рождения ребёнка мы переехали на Кипр и живём там тихой, спокойной, семейной жизнью. Я помогаю мужу с бизнесом, уделяю время семье и нашей дочери. Я поняла, что люблю Заура, это и немудрено – он столько для меня сделал.
Про Руслана я вспомнила после всего этого только один раз – когда Заур рассказал, что в тюрьме ему приходится не сладко, потому что там ему жизни не дают те, кто так или иначе связан с дядей Ренатом. Руслан очень сильно постарел и кажется, долго не протянет…
Дядя Ренат приезжает к нам иногда, а в последний свой приезд он сообщил, что хочет уйти на покой, продать недвижимость, продать бизнес, завязать с криминальными делами и переехать на Южный Кипр, чтобы быть к нам поближе и всё же не слишком нам докучать, по его собственным словам.
Через некоторое время Заур убедил меня связаться-таки с родителями и всё им рассказать. Он говорил, что им больно, ведь они находятся в неведении относительно единственной дочери, не знают, что со мной, а это самое страшное для них. И однажды я набралась смелости… Нашу историю мы рассказывали вдвоём с Зауром, по видеосвязи. Сначала я познакомила родителей со своим мужем, потом с дочкой, а уже потом показала им своё новое лицо.
К моему большому удивлению мама спокойно восприняла мою новую внешность, плача и не стесняясь этого, она говорила, что самое главное, что я жива, а остальное… Ко всему можно привыкнуть. Я долго тогда просила у них прощения за то, что всё скрывала. Наверное, мне это прощение никогда у них не вымолить…
Также и с Никой – я восстановила с ней отношения, мы подолгу разговаривали, и я рассказала, чем закончилась история с Русланом. Заур же моей подруге сразу понравился, она сказала, что сердцем чувствует его настоящую любовь ко мне. Пару раз Ника проводила у нас отпуск, кроме того, она крёстная нашей дочери, а потому мы с ней постоянно на связи.
Также у нас в гостях часто бывают Валери с Адамом, оказывается, за то короткое время, что они провели рядом, они подружились, а потом и полюбили друг друга. Их свадьба состоялась на Кипре.
Диана с сыном Руслана покинула город, уехала в неизвестном направлении, но это и понятно – она не хочет, чтобы Руслан когда-либо нашёл её и сына.
Моя история подходит к концу. И да, самый, пожалуй, важный момент – наша доченька, малышка… Мы назвали её Надеждой, и она очень похожа на ту меня, на прежнюю…
Лишиться всего
© Copyright: Юлия Васильевна Королева, 2024
Свидетельство о публикации №224031900253
Свидетельство о публикации №224031900253
Рецензии