Обещанная Ветру главы 1-2

Глава 1

 -Ну, а ты что?
Симпатичная синеглазая и темноволосая женщина лет тридцати пяти, по имени Зинаида, натирая вымытую чайную кружку кухонным полотенцем до блеска, спросила свою соседку Акулину, зашедшею к ней, на минуточку, обсудить свои дела сердечные, и задержавшуюся уже на добрый час.
- А что я…Ванька-то мужик хороший, конечно, но больно придирчивый. То то ему не так, то другое! Знаешь, что он мне сказал недавно?
- И что же он такого тебе сказал?
Зинаида, спрашивая, нахмурила свои аккуратно подведенные черным карандашом изящные брови, и приготовилась слушать дальше Кулю ((или Кулёму) так тридцатитрёхлетнюю рыжеволосую и конопатую Акулину зовут все соседи, в глаза и за глаза)
- Представляешь, говорит он мне: ты, говорит, работу себе не ту выбрала: женщина, работающая в пивнушке разливальщицей никогда не будет уважаемой! Представляешь? ! Зина! Я, значит, ему с работы банками таскаю «продукцию», причем водой не разбавленную, рыбку вяленую, а он мне:
ТЫ НЕУВАЖАЕМАЯ! Это нормально? Скажи, Зин?
-Ну, Иван, наверное, ревнует, хочет, чтобы ты меньше была среди мужчин, вот и говорит так.
Попыталась успокоить соседку Зина.
(Роман между соседями: одноногим Иваном Ветровым и Акулиной Лисовой длится уже пару лет, но эти двое людей всё еще не вместе)
Акулина оскорбленно и как-то, одновременно, довольно хмыкнула (видимо, ей понравился ответ Зинаиды), и потянулась рукой к чашке на столе, в которой лежали красивые красные болгарские перцы. Обхватив пальцами один «мясистый» и яркий овощ Куля произнесла, резко сменив тему, и уже забыв выглядеть обиженной и оскорбленной в глазах подруги:
- Зинуля, я возьму пару перцев у тебя на борщ, а завтра куплю и верну тебе.
Но Зина, прекрасно знающая Акулину, ответила соседке, бесцеремонно забирая у нее овощ из рук и возвращая его в чашку:
- Нет, Куля, не возьмешь. Они у меня по счёту куплены – мне и Танюшке по парочке, и Андрей вдруг зайдет на ужин, тоже угостить парня надо будет. Ванька-то твой не особо за сына переживает. Ему лишь бы за воротник попало, да ты на горизонте маячила со своей вяленой рыбой! Я эти перцы сейчас начинять буду. Да и знаю я, как ты мне долги отдаёшь: купишь в овощном мелочь вялую, морщенную и принесешь мне! Не надо мне такого. Я овощи на рынке покупаю, самые лучшие, тащу их в сумках, аж руки отрываются, а ты мне потом «сморчков» подсунешь! Обойдешься без моих перцев.
Зинаида, не боясь обидеть такими словами соседку, убрала чашку с намытыми овощами в стол, с глаз долой.
Но Акулина такой человек - уйти от Зины с пустыми руками она просто не может, и поэтому, обведя стол внимательным взглядом, и увидев вазочку с конфетами, она вновь протянула руку, загребла горсть фруктовых карамелек, вперемешку с дорогими шоколадными конфетами, и со словами:
- Я моей Ирке гостинчик от тебя возьму, передам…
засунула «добычу» себе в карман.
Зина не стала в этот раз возмущаться, и радовалась уже тому, что соседка, все же проявив хоть какую-то долю деликатности, зацепила из вазочки не только шоколадные конфеты, но и дешевые карамельки.
А ведь могла и повыбирать только шоколадные!
Акулина – это Акулина:
«Простота, граничащая с наглостью».
Кулёма, одним словом.
- А Таня твоя где ж? Моя-то Ирка давно уже со школы вернулась. Уже даже успела картохи нажарить целую сковороду, с сальцом, с зеленым лучком.
Акулина, задавая вопрос, взяла еще одну шоколадную конфету с вазочки и пошуршав фантиком, разворачивая сладость, целиком засунула ее себе в рот.
- Не знаю, где. Наверное к Лиле Геннадьевне опять зашла за книжками. Ей в том доме прям «мёдом намазано».
Кулёма, кивнув понимающе, головой, потянулась за следующей шоколадной конфетой, но бдительная Зинаида, демонстративно положив перед соседкой на клеенку пару карамелек со вкусом смородины, убрала вазочку в шкаф, за стеклянные дверки.
Так нам с дочкой и к чаю ничего не останется с этой Кулёмой!
Акулина, цокнув, немного обидчиво, языком, сгребла и эти конфеты к себе в карман, и, вставая из-за стола произнесла:
- Ладно, Зинок. Пойду я. Меня сегодня в гости пригласили, на Аменины. Мне надо кудри успеть накрутить, да юбку померить: вдруг не влезу в нее на поясе?...Поправилась я чуток... Хотя, если что, замок не буду застегивать, кофтой прикрою, да и все.
Сама себя успокоила Кулёма.
Зина, ничего не ответила по этому поводу соседке, и лишь произнесла:
- Давай, пока, Куля. Расскажешь потом, как погуляла.
- Расскажу, конечно!
Через минуту соседка отодвинула рукой тюль на двери и вышла из летней кухни Зинаиды, забыв поправить за собой штору.
- Господи…Ну что за человек такой?
Пробурчала себе под нос Зинаида, увидев, что тюль теперь висит неровно, и осталась открытой щель, через которую могут проникнуть на ее чистенькую кухню проныры- мухи с улицы. Заботливо поправив занавеску, женщина все еще возмущалась, посмотрев вслед соседке:
- Вот ведь Кулёма она и есть - Кулёма!
А затем, уперев кулаки в свои крутые бедра, добавила, вновь недовольно нахмурив брови:
- И правда: а где моя дочь? Время уже четвертый час вечера! Где её носит?
****
В это же время
Тане четырнадцать. По характеру она добрая и любознательная девочка, умеющая дружить с мальчишками и девчонками в школе, и очень сильно любящая свою маму Зину.
Родившись у мамы уже после развода с папой, Таня никогда в жизни не видела своего родителя, хоть он и живёт совсем рядом, в соседнем посёлке, с другой женщиной, подарившей ему еще трех дочерей.
Ее мама Зина очень гордая женщина, и она просто однажды выкинула этого человека из своей жизни, и в их доме, с тех пор, запрещено даже произносить его имя, а если и приходится вспомнить об отце Тани, то мама называет его никак иначе, а только как «Предатель».
Таня живет со своей с мамой в селе Иваново. До ближайшего города В* от них можно добраться на рейсовом автобусе всего за сорок минут, но, не смотря на близость шумной городской жизни, в селе Иваново жизнь более тихая, размеренная, и совсем не городская.
Нет пока в Иваново ни газа (люди топят печи дровами), ни воды в домах. Но, не смотря на все эти неприятные минусы, присутствуют в Иваново и плюсы: есть здесь хорошая, новая школа и детский сад, есть работа для местных жителей на молокозаводе и табачной фабрике. Баллонный газ привозит в село раз в месяц грузовая машина ( жители готовят еду на газовых печах), а водяные колонки расположены на центральных улицах, ну и, электричество, конечно же, тоже есть в селе. Как никак - конец двадцатого века на дворе.
****
Сегодня самый обычный майский день, по-летнему жаркий, солнечный, благоухающий запахом цветущей сирени.
Кстати, переулок, в котором живет Таня со своей мамой так и называется: Сиреневый. И ведь не зря у него такое название: в этом маленьком мирке, состоящим из двадцати одноэтажных домиков, возле каждого двора растет куст сирени, а то и не один!
(В одно время мода в этих краях была на сирень у дворов, да так и прижилась она в этом переулке на долгие годы)
Например, возле дома Тани растут кусты белой сирени, с крупными цветами в кистях, а у соседей справа (у дяди Ивана и его сына Андрея) растет только сиреневая сирень; а напротив и наискосок от дома Тани и её мамы (у тети Акулины и ее дочери Ирины) посажена самая обыкновенная бледно-голубая сирень.
А вот возле дома, к которому сейчас направляется Таня, растут сразу два сорта сирени: белая и голубая. Они плотно смешиваются между собой кронами и запахами, и создают воздушную, пенную, благоухающую красоту, пряча за своей густотой невзрачные стены серого жилища.
Это дом Лилии Геннадьевны Громовой и ее единственного сына Эдуарда.
Эта семья разительно отличается от людей простых, обычных работяг, живущих в этом переулке. Лилия Геннадьевна – интеллигентная женщина, всю жизнь проработавшая в большой городской типографии, а ее сын Эдуард – штатный сотрудник городской новостной газеты «Вечёрки», и, параллельно – писатель, уже имеющий пару напечатанных сборников-рассказов, не смотря на то, что ему нет еще и тридцати лет от роду.
В переулок Сиреневый эта семья переехала сравнительно недавно. Так получилось, что Лилия Геннадьевна, в свои пятьдесят лет, работая в книжной типографии, взялась досматривать свою престарелую тетушку.
У тети Поли своих детей никогда не было, а дом от мужа остался большой и крепкий, на пять комнат, с огромным земельным участком. Тетушка три года назад неудачно упала, и уже во второй раз в своей жизни получила перелом шейки бедра.
Женщина теперь проводит все свои дни в постели, редко пересаживаясь даже в инвалидное кресло. Она капризна, слезлива, сварлива и меланхолична. И Лилия Геннадьевна, как может, каждый день старается поднять ей настроение, накормить вкусной едой, и содержать дом и саму старушку в чистоте.
И, конечно же женщина надеется, что после того, как не станет тети Поли, этот дом, с прекрасным фруктовым садом и мансардой, останется ей в дар за доброту и заботу. Но это будет потом, а пока Лилия Геннадьевна сдала свою однокомнатную городскую квартиру иногородней молодой семье студентов, а сама с сыном поселилась в том же пригородном селе Иваново, что и тетя Поля, и добросовестно «несет свой крест», который она сама взвалила себе на спину.
- Здравствуйте, Лилия Геннадьевна))
Поздоровалась Таня с хозяйкой дома.
Женщина в это время сидела за грубо сколоченным деревянным столом, покрытым клетчатой клеенкой, в тени буйно цветущей сирени, и печатала на механической машинке.
Лилия Геннадьевна подняла свой взгляд от тетрадки с рукописным текстом сына, и посмотрела на соседскую девочку через линзы очков, улыбнувшись при этом ей мягко и ласково:
- Здравствуй, Танечка)) А ты со школы?
Таня, в ответ на вопрос женщины, кивнула головой:
- Да, Лилия Геннадьевна. У меня семь уроков было и еще субботник. Я решила вот вам по пути книжки занести. Я их уже прочитала.
И Таня, сняв со спины школьный ранец, достала из него две книжки. Это был отлично иллюстрированный сборник сказок Ханса Кристиана Андерсена, и вторая книга «Последний из могикан» Джеймса Фенимора Купера. Обе книги были бережно обвернуты девочкой в бумажные обложки и возвращены женщине.
Лилия Геннадьевна улыбнулась, вновь удостоверившись в том, что Тане можно давать книги, не боясь за их состояние, и произнесла, взяв оба томика в руки:
- Посиди пока здесь, Танюша. Хочешь, можешь попечатать на машинке, но только чтобы без ошибок, пожалуйста.
Когда женщина зашла в дом, Таня, с волнительной радостью в душе, села на деревянную скамью, стоящую рядом со столом, и посмотрела, с восхищением в глазах, на старенькую механическую печатную машинку.
Глянув на рукописный текст, написанный в пухлой, общей тетрадке, Таня нашла то место в тексте, где остановилась Лилия Геннадьевна, и нажала пальчиком на молоточек. На один, затем на другой. Ударяясь о белый лист на круглой втулке, на девственно чистой поверхности листа, буква за буквой, теперь стали появляться напечатанные слова.
Просто волшебно!)) Стук - и буква уже на листе))
Таня печатала медленно, старательно, боясь сделать даже одну опечатку.
- О! Привет, помощница))
Услышав приятный мужской голос, Таня подняла глаза от печатной машинки и встретилась взглядом с человеком, который вполне бы мог, с такой внешностью и голосом, вещать новости с экрана телевизора, но он, почему-то, поселился в этом Сиреневом переулке.
Очень красивый, высокий, темноглазый молодой человек, с идеально уложенной на косой пробор челкой, смотрел сейчас а Таню по-доброму и внимательно.
Таня, быстро убрав руки под стол, как будто она была замечена за плохим занятием, произнесла в ответ:
- Здравствуйте, Эдуард.
- Эдик, ты уже вернулся?
Спустившаяся со ступеней крыльца мать, плавной походкой подошла к сыну и подставила щеку для поцелуя, держа в руках две книги.
- Да, как видишь, вернулся. Привет, мам)...) Интервью сегодня удалось взять быстро. Благо, директор заготовительной базы оказался человеком пунктуальным, и принял меня в назначенный час.
Поцеловав мать в щеку, молодой человек произнес устало:
- Мам. Я пойду, переоденусь. Устал. Жарко.
Лилия Геннадьевна провела ладонью по уголку воротника дорогой рубашки сына и по его груди, и произнесла:
- Иди, конечно, родной. Я сейчас Танюшу провожу и обедом накормлю тебя.
Лилия Геннадьевна проводила сына-красавца ласковым взглядом, а затем подошла к столу, установленному под окном, в тени сиреневого куста, и подала девочке книги, со словами:
- Бережно обращайся, Танечка. Листочки не загибай, пользуйся закладкой.
- Конечно, Лилия Геннадьевна. Я все помню. Я очень осторожно буду обращаться с книгами, обещаю. Спасибо!
Уже через минуту девочка, кинув последний восхищенный взгляд на печатную машинку (Тане ОЧЕНЬ нравится печатать на ней), вышла со двора писателя Эдуарда Громова и его матери, и поспешила к себе домой.
****
Андрей посмотрел на отца, уже изрядно захмелевшего от того пойла, что каждодневно таскает ему рыжая соседка Акулина, и вздохнул, недовольно поджав губы.
Его отец Иван остался без ноги, подравшись еще в своей молодости с парнями из соседней деревни. В ту драку ему вилами, которыми сгребали навоз в коровнике проткнули бедро и задели кость. Довольно быстро в организме началось воспаление, и все закончилось печально для молодого Ивана.
Семь лет назад Иван похоронил, после длительной болезни, свою жену Надежду, мать единственного сына Андрея, и начал, с горя, прикладываться к горячительным напиткам все чаще и чаще.
Андрей же, предоставленный (после смерти мамы) сам себе с одиннадцати лет, кое-как отучился (на трояках) девять классов, затем поступил в местное училище механизаторов, по окончании обучения в котором получил права на управление трактором (всего три дня назад), и теперь ждет, со дня на день, повестку в армию.
- Андрюха! Чего ты опять возле ворот трёшься? Иди лучше пожрать приготовь чего-нибудь!
Иван, выйдя на крыльцо, увидел сына, прислонившегося плечом к столбу открытой на улицу калитки, и, опираясь о костыли, доковылял и уселся на свой диванчик, обтянутый уже давно потрескавшимся дерматиновым покрытием.
- Пап, там суп есть с вермишелью. Ешь, если голодный.
Ответил отцу сын равнодушно, на что получил раздраженный и недовольный "рык" отца:
- Сам его ешь! Иди,... давай, ... нормальное что-нибудь приготовь!
Андрей посмотрел на Ивана, усаживающегося на старый, рассохшийся диван, но промолчал.
Отец сейчас уже точно забыл о своем приказе, данном всего секунду назад, так как задал он его сыну только лишь из вредности ради (еда, пусть и скромная и не очень вкусная, но в доме есть).
Всё. Приземлился, наконец-то, на свой любимый диванчик.
Андрей рад бы уже давно выкинуть на свалку этот предмет дворового интерьера, но отец не позволяет. Всё теплое время года он проводит на нем. Ест, спит, пьёт, а в погожие летние ночи (без дождей) даже ночует на нем. И ведь даже комары его не донимают!
Может быть постоянные спиртовые градусы в крови отца им не по вкусу?
Это для Андрея, загадка, конечно, но факт остается фактом: спит отец Иван с весны до осени, сладко храпя под звездным небом, видя свои хмельные сны, и нет в его жизни проблем, за которые он бы переживал.
"День, да ночь - сутки прочь" - вот и весь девиз отца по жизни.
И Андрей, глядя на родителя, задумался:
вот уйдет он сейчас в армию на два года, а отец с этой Кулёмой если вдруг сойдется? Ведь споит она отца окончательно...
Ушлая баба эта Акулина. Знает, что у него пенсия хорошая, вот и «круги возле него нарезает». Но Андрею эта женщина не нравится. Кажется она ему и умной и глупой, одновременно, и какой-то корявой… Да, именно такое слово ей подходит! Вечно одета не очень опрятно, суетится, по дворам к соседкам бегает. Сплетни собирает, а потом их разносит дальше по округе. Работает в придорожной пивной, имеет дочь пятнадцати лет, Ирину, девочку толстую и некрасивую.
Совсем не хочется Андрею роднится с такой женщиной, но отец смотрит на Кулёму глазами маслеными, и Андрей как ни силится, не может понять: что отцу может нравится в этой женщине?
Иван улегся на диван, вытянув единственную ногу, и прикрыл глаза, натянув на лицо кепку, а Андрей, обрадовавшись, что отец сейчас уснет, выглянул на улицу, вытянув шею.
Наконец-то! Идет, гулёна маленькая.
Андрей засунул руку в карман своих широких штанов и вытащил из него плитку шоколада «Алёнка». Выйдя за калитку он сделал несколько шагов навстречу девочке в школьной форме с ранцем на спине и произнес, ярко улыбаясь:
- Привет, Синичка-невеличка! Ты где пропадала столько времени? Я тебя заждался!

Глава 2

Андрей знает Таню Синицыну уже много лет. Они живут в соседних дворах, в одном переулке.
Раньше их мамы, Надя и Зина, хорошо и крепко дружили, вместе работали на табачной фабрике, вместе (с детьми Андреем и Танюшкой) ездили отдыхать в отпуск на море (муж Нади, Иван, никогда не соглашался на такие поездки- стеснялся свой инвалидности).
Когда мама Андрея заболела и подолгу лежала в больницах, тетя Зина присматривала за ним и отцом: готовила кушать на две семьи, брала вещи мужчины и мальчика на стирку. А после того, как мамы уже не стало, тетя Зина и ее дочь Танюшка заменили Андрею семью, так как отцу Ивану стало не до забот о сыне: мужчина растворился в своем горе полностью, находя утешение лишь в своём хмельном забытьи.
****
Поздоровавшись с Андреем, и услышав его вопрос:
- Привет, Синичка-невеличка! Где ты пропадала столько времени? Я тебя заждался!
Таня ответила, улыбнувшись приветливо старшему другу и соседу:
- В школе я была, потом, после уроков, на субботнике клумбы полола, потом еще книжки зашла поменять к Лилии Геннадьевне. А что ты хотел?
Андрей, одобрительно качнув головой от услышанного (Таня всегда находит себе занятия и никогда не скучает и не сидит без дела; жизнь ее кажется парню всегда очень интересной) протянул ей шоколадку со словами:
- Вот. Это тебе, непоседа. Заработал сегодня на шабашке: у Старковых копал ров под фундамент к пристройке дома, и мне тетя Оля, поверх оплаты еще и шоколадку сунула. Я сладкое не очень люблю, а ты, я думаю, слопаешь с удовольствием))
Таня взяла шоколадку из рук парня и произнесла:
- Спасибо, Андрюша. Я ею с мамой поделюсь и с тобой поделюсь…
- Со мной не надо. Говорю же - это тебе
Возразил Андрей на слова подружки, но Таня и слушать его не стала, и продолжила говорить, ухватив парня за руку и потянув за собой:
- …только, пожалуйста, пойдем со мной вместе ко мне домой на минуточку! Я чувствую, что мама мне сейчас устроит ТАКОЕ, за то, что я поздно со школы пришла! А если ты будешь рядом – она ругаться точно сразу не будет, а потом уже и забудет об этом!
И добавила, состроив просящие глазки:
- Спаси меня, пожалуйста, Ветерочек. Пожалуйста-пожалуйста! А потом мы все вместе чаю с этой вкусной шоколадкой попьем!
Андрей, в свои восемнадцать лет, может и умеет делать многое. Может трактором управлять, может мотоцикл разобрать до винтика, а потом собрать обратно, может любой суп сварить, может в доме порядок поддерживать, белье стирать, может землю лопатить и деревья валить бензопилой. И еще много чего он может, а вот отказать Тане не может даже в самой малости, и никогда раньше тоже не мог.
И поэтому, закрыв за собою калитку, Андрей пошел за девочкой в соседний двор, позволяя ей вести себя, держа за руку.
И, конечно же, тетя Зина поняла хитрость своей дочери, но все же ругаться при Андрее на нее не стала (расчет Тани оказался верным). Она усадила детей за стол и накормила их вкусным и сытным обедом, не забыв при этом расспросить, как у каждого из них прошел сегодняшний день. Когда обед был съеден и чайник на плите вскипел, на столе сразу же появилась вазочка с шоколадными конфетами и карамельками, и к ней добавилась шоколадка «Аленка», совсем недавно подаренная Андреем Тане.
И это чаепитие на летней кухне тети Зины было долгим, уютным, но и немного грустным, так как за столом началась беседа о предстоящей службе Андрея в армии.
Прошла неделя
Андрей получил повестку и был неимоверно горд этим знаменательным событием.
Только вот отец отнесся к этой новости как то холодно: и не обрадовался за сына, и не расстроился по этому поводу. И тогда Андрей пошел к соседям, точно зная, что тетя Зина и Таня отнесутся с вниманием к этому событию в его жизни.
Все так и получилось.
*****
Тетя Зина не пожалела своего аванса, и купила продуктов, чтобы организовать сыну покойной подруги Надежды проводы. Еще часть денег добавил сам Андрей (заработанные им честным трудом на шабашках), да отец Иван подкинул немного денег со своей пенсии, тоже вложившись в общий «котёл».
Весь день Зинаида, Таня и Ирина (дочка Акулины) готовили праздничное застолье. Основную часть угощения делала, конечно, взрослая женщина, но и девочки не отставали, и помогали ей в этом деле охотно: они мыли и крошили овощи на салаты, мололи на мясорубке фарш на котлеты, потом жарили их на двух сковородах, да и вообще были на подхвате.
Акулины в этот день дома не было. Женщина объявила всем, что у нее сегодня рабочий день (хоть день проводов в армию Андрея выпал на воскресенье), и она сможет присоединиться к провожающим только после восьми часов вечера, оставив вместо себя помощницу дочку Ирочку.
Зина, узнав об этих обстоятельствах, даже рада была, что все так сложилось, так как не могла представить себя на кухне рядом с Кулёмой. Вернее, не могла представить Кулёму, хозяйничающую на ЕЁ кухне.
Как говорится, сам Бог отвёл.
Ближе к пяти часам вечера, во дворе Ивана и Андрея составили в ряд столы, накрыли их белыми скатертями и поставили щедрое угощение для всех гостей.
Проводить Андрея в армию пришли несколько его школьных друзей, соседи по переулку и, конечно же, за столом сегодня были самые родные люди парня: отец Иван, тетя Зина с Таней, и Ирина, дочка Акулины.
(Все соседи по переулку уже давно ждут, когда же Кулёма сойдется с одноногим Иваном, и поэтому смотрят на её дочь Ирину за столом уже как на потенциальную родственницу Ивана и Андрея)
Пока вся шумная, веселая и дружная компания соседей, родственников и друзей сидели за столами, на улице уже стемнело, и Андрей, немного повозившись возле розетки у входных дверей дома, протянул по стене сарая и по ветвям старой груши провод с несколькими лампочками, осветив, таким образом, темный двор и то место, где стояли столы и сидели гости.
Зинаида, постоянно следя хозяйским женским глазом за полнотой тарелок на столе, в какой-то момент обратилась к дочери:
- Таня, сбегай к нам домой. Там, в холодильнике, стоит чашка с винегретом, а под столом на кухне осталась банка с маринованными огурцами. Принеси, пожалуйста, и чашку с салатом и банку с огурцами.
Таня, услышав просьбу мамы, сразу поднялась со стула и направилась домой, и вслед за ней пошел и Андрей, со словами, обращенными к Зинаиде :
- Я тоже пойду схожу, помогу Тане все это донести.
Женщина в ответ лишь махнула рукой, как бы давая свое одобрение, и продолжила беседовать с Иваном, стараясь успокоить отца парня, совсем к этому моменту «раскисшего» от тоски:
- Не переживай, Иван. Отслужит наш Андрюшка, как и все. Время пролетит…Ты только себя побереги… Не гоже так жить, сосед. Так ведь пить никакого здоровья не хватит, а тебе еще Андрею помочь на ноги встать надо будет. После армии встретить по человечески, одеть и обуть парня надо будет, так что ты лучше денег скопи. Хоть сколько сможешь скопи, не пропей, и то будет хорошо!
Иван же, уже изрядно захмелев к этому часу, лишь осоловело кивал головой в ответ на слова Зинаиды, вздыхал тяжко, и смотрел в одну точку, усердно при этом хмуря свои брови и поджимая губы.
****
- Ви-не-грет…Вине-грет…Где этот винегрет?
Андрей, произнося нараспев название вкусного салата, открыл холодильник, и заглянул, с интересом, в его светлое нутро, пока Таня в это же самое время доставала из-под стола трехлитровую банку с маринованными огурцами.
- Глубокая синяя чашка с белой крышкой на верхней полке. Увидел?
Андрей расплылся в довольной улыбке и ответил:
- Угу… Увидел…
Парень достал чашку с салатом, поставил ее на стол, и закрыл дверку холодильника.
Пока он наблюдал за тем, как Таня вытирает влажной, чистой тряпочкой банку и крышку солений, поставив ее на стол рядом с чашкой с винегретом, на его языке горели слова, которые он очень хотел сказать Тане, пока они остались наедине.
И вот, решив больше не тянуть, Андрей произнес, глядя на совсем еще юную девушку:
- Таня…Скажи: ты будешь мне писать в армию письма?
Девушка, услышав его вопрос, даже перестала натирать тряпочкой банку, и удивленно распахнув свои серо-голубые глаза, произнесла возмущенно:
-Андрей, ТЫ ЧЕГО? Конечно, буду! А ты что думал, что ты уйдешь, завтра утром в свою армию, и я про тебя забуду???...!! Это ты !...Ну ты…!!... Ветер, я вот тебя сейчас точно как тресну по башке вот этой тряпкой! Будешь тогда знать, как мне вопросы такие задавать!"
Андрей, увидев, как возмущена его маленькая подружка, улыбнулся и почувствовал, как внутри у него, в этот момент, по жилам, разлилось горячим, бурлящим потоком очень приятное чувство:
Чувство того, что ты кому-то дорог в этом мире.
И это чувство очень похоже на самое настоящее... человеческое счастье.
Андрей стоял и смотрел на возмущенное личико Синицы и понимал, и сердцем и душой, что этот человечек, с серо-голубыми глазками, с пушистыми «хвостиками» свисающими по плечам и груди почти до самой талии, перевязанные голубыми ленточками – это его Любовь.
И ради того, чтобы вернуться к этой девушке, и вновь увидеть свою Синицу, он вытерпит и вынесет все, что выпадет на его долю.
Андрей сейчас даже радовался, что уходит так надолго, ведь его любимой девушке надо еще подрасти. Вот придет он с армии, и ей тогда уже будет шестнадцать лет. А там еще немножко, и Таня станет взрослой девушкой. И вот тогда-то Андрей уже и проявит свои чувства, и постарается завоевать сердечко своей Синицы.
Когда-то в детстве, лет шесть назад, после просмотра художественного фильма про военных разведчиков, и до глубины детской души впечатлившись тем, что у всех главных героев фильма были свои позывные, он, двенадцатилетний(в то время) Андрей, твердо решил, что и у него должен быть свой «позывной» в жизни, и после долгих раздумий он все же придумал такой позывной себе. С тех пор он стал «Ветром» (производное от собственной фамилии Ветров Андрей). Но малышка Таня, услышав новое имя друга, тоже запросила его придумать и ей «позывной». И тогда Андрей, пойдя тем же путем, наградил и ее личным позывным «Синица», взяв за основу фамилию девочки (Синицына Татьяна).
С тех пор прошло уже достаточно много лет, и эти вторые имена стали для них с Таней родными:
Он «Ветер», а она «Синица»… «Синичка-невеличка»… «Птичка-синичка»
****
Андрей, смутившись немного от всех бушующих в нем чувств, решил задать еще один вопрос Тане, чтобы быть уже хоть в чем-то уверенным:
- Синица…А ты ждать меня будешь?
В ответ юная девушка цокнула языком и преувеличенно трагично подкатила глаза к потолку, произнеся, со вздохом:
- Андрей! Я ведь и правда стукну сейчас тебя. Допросишься!
А потом добавила, посмотрев на него с теплотой, и сияя своими серо-голубыми глазами:
- Конечно Я ТЕБЯ БУДУ ЖДАТЬ. БУДУ ТЕБЕ ПИСЬМА ПИСАТЬ. БУДУ КАЖДЫЙ ДЕНЬ ВСПОМИНАТЬ… ТЫ ЖЕ МОЙ ДРУГ, ВЕТЕР! По другому и быть не может!
???
И все же Синица его стукнула.
Так хорошенечко, что он даже немного пошатнулся. Только стукнула она его не мокрой тряпкой, как грозилась, а своими словами:
«Ты же МОЙ ДРУГ, Ветер!»
Но Андрей постарался успокоить сам себя, повторяя мысленно и идя в этот момент вслед за девушкой в свой двор:
«А что ты хотел? Она же еще маленькая девчонка! Пусть сначала вырастет, а уж потом разберемся кто кому друг, а кто кому уже давно любимая девушка»
****
Когда на столы для гостей был разложен по тарелкам салат и огурчики, Таня и Андрей вновь сели на свои места за стол. Но вскоре общее веселье и шум разговоров были прерваны очень неожиданным событием, заставившим всех присутствующих людей замолчать на пару минут, и перестать жевать салаты:
Во двор Ивана и Андрея, под ручку с мужчиной невысокого роста, с упитанным брюшком и бутылкой коньяка в руке, зашла Акулина. Ее рыжие кудри взбиты в пену и перевязаны по лбу цветной косынкой, а на голые плечи, поверх летнего (хоть сейчас только май месяц на дворе) платья накинут мужской пиджак.
- Всем привет! А вот и мы))
Нараспев, протянула Кулёма, и добавила, гордо вздернув свой нос:
- Знакомьтесь, соседи дорогие, мой будущий муж Коля! Николай Алексеевич Бородкин! Человек- золотые руки!
Пока Кулёма представляла своего нового ухажера, Иван поднял голову, присмотрелся своим мутным взглядом, различив где-то очень «вдалеке» Акулину и какого-то незнакомого мужика рядом с ней, и произнес голосом потревоженного буйвола:
- Акулина? Ты кого ко мне в дом привела? А!... Это что еще за золотой самородок возле тебя там притёрся, я не поЯл? А ну…!! А ну…подожди, я сейчас встану…
- Иван… Тише, тише…
Зина попыталась удержать на месте явно разозленного и оскорбленного в своих чувствах мужчину, но усмирить Ивана было сложно.
- Отпусти! Отпусти меня, Зинка!
Вырывался Иван, пытаясь взять костыли и подняться на свою единственную ногу.
- Ваня, успокойся! Я тебе не жена, чтобы ты сейчас здесь концерты устраивал! Угомонись и сиди там тихонечко! Потерял меня, так никто тебе и не виноват в этом! Нечего было так долго думать!
И Акулина, совершенно не боясь Ивана и его возмущенного «рёва», потянула своего нового избранника за стол, к гостям, сразу гордо поставив бутылку коньяка на стол, забрав ее из рук своего «Самородка».
Только вот дальше все пошло не совсем так, как ожидала Акулина.
Уже через минуту все внимание людей обращенное до этого на нее и ее избранника, переметнулось на костыль Ивана.
Этот костыль, сопровождаемый громким и дружным «Ох!» всех присутствующих, перелетев через все столы пущенной "торпедой", приземлился аккурат на бутылку армянского, попутно снеся и разбив еще несколько тарелок и рюмок, стоящих рядом с этим дорогим напитком.
Вот так, благодаря Кулёме, стали незабываемыми, для всех соседей, проводы Андрея Ветрова в армию.
 
Продолжение следует))

Канал «Наивная сказочница»
Автор Лариса Пятовская
https://dzen.ru/a/ZeyxVhWzME9E02Z4