Заговор вероятностей. Глава 14. Дагомыс. Роман

       Дагомыс.

       Глава 14.

      Света никогда не была трусихой, но тут появилось устойчивое ощущение страха от свирепости гор, ревущей внизу в ущелье Мзымты и зависимости от мастерства водителя маленького автобуса, когда выехали из Красной Поляны, поворот направо, и прощай все великолепие высокогорной страны со снежными шапками, в убранстве нескончаемых зарослей разбежавшегося лесного моря.

      Дорога буквально въедается, цепляется за скалы. Поднимешь глаза — изъеденная временем каменистая гряда, и картины, на которых изумленные взоры успевают увидеть то панорамы каких-то сражений, то горца на коне, то мост через реку в зависимости от развития воображения и ежесекундных настроений.

      И все заплетено, увито плетущимися растениями, притаившимися в распадке кустарников с неизвестными цветами.

     Сопровождающий группу экскурсовод предупреждает:

     — Не смотрите вниз! Смотрите вдаль! — а как не посмотришь, когда автобус, чтобы не зацепить скалу, или объезжая камень, почти касается металлических столбиков или металлических ограждений, за которыми — обрыв в пропасть, настоящий, ужасный.

      А потом Света просто закрывала глаза, когда въехали на скальный участок в ущелье по высеченной прямо в скале дороге, которую в народе прозвали «Пронеси, Господи!»

     Бабушка научила Свету нескольким молитвам, по вечерам они обе с матерью читали на ночь  "Отче наш», и сейчас здесь, в автобусе настал тот момент, когда помочь могли только верховные силы всем зажатым тесными стенками автобуса любителям приключений. Света прочитала все молитвы, которые знала, мысленно попросила и бабушку, и мать помолиться за нее.

     Смотреть вперед было утомительно, потому что перед глазами уплывали, сменяя один другого, повороты и нависающие складки гор, и набегала волнами тошнота.

      Остановились на каком-то пятачке, когда из-за поворота вынырнули сразу две легковые автомашины. Шофер предложил выйти всем и пройти пешком.

     Тут было прохладно, солнце гуляло на другой стороне горы. Говорить было невозможно от грохота и шума воды внизу, в пропасти, а сверху в любую минуту могли свалиться булыжники, которые кое-где преграждали дорогу. Прошли несколько метров, влипая в режущий бок участок скалы, и были рады оказаться вновь в относительной, кажущейся безопасности тонких стен, стекол и крыши автобуса.

      Горы слева, справа, впереди и сзади. Эта горная мышеловка, как напоминание: вы приехали любоваться горами — любуйтесь, но, как у любой ткани есть изнанка, у гор изнанка — вот эта дорога.

     Над особо опасными местами — козырьки, арки от камнепадов, и в их грубых конструкциях что-то от средневековья из-за обтесанных грубо каменных плит, массивных, надежных, без особого шика.

     А дорога петляет прямо над обрывом в пропасть.

     — Только бы доехать благополучно! — шепчут Света и другие, кто кое-как выдерживают эту круговерть. Автобусы все чаще останавливаются, из них выводят подышать воздухом тех, у кого утренний завтрак попросился назад.

     Петр Иванович уговаривает женщин закрыть глаза и думать о море: «Скоро приедем, девчата, потерпите!» Про еду забыли, лучше не вспоминать.

      И ведь это единственная дорога связи Красной Поляны с Сочи. И по ней ежедневно курсирует рейсовый «Пазик» с сеткой от камнепадов на крыше.

      Когда Света представила, что ей сегодня или завтра пришлось бы возвращаться по этой ужасной дороге назад, ее ладони сразу стали от волнения влажными. По спине давно течет пот, но даже шевельнуться тоже страшно: вдруг от твоего неловкого движения автобус потеряет такое шаткое равновесие, не удержит свой баланс и все.

     Вжались в сиденья, вцепились в ручки и все молчат.

      Экскурсовода тоже слегка укачало, и она очнулась, когда остановились у водопада Желаний. Здесь местные жители продают мед, варенье из каштанов, но все кинулись умываться, чтобы смыть пережитый ужас.

      Разработкой дороги с берега моря к Красной Поляне занялись русские военные весной 1864 года, в самом конце Кавказской войны. Отряды должны были двигаться несколькими колоннами от мыса Адлера вверх по реке Мзымта. Вторая колонна — восемь батальонов Кавказской гренадерской дивизии, четыре горных орудия и четыре сотни пешей милиции и Великий князь Михаил Николаевич, Главнокомандующий Кавказской армией со своим штабом стремились попасть в Красную Поляну.

     Первого мая по прибытии обозов передовая колонна из четырех батальонов, разработав дорогу, поднялась по Мзымте и в тот же день дошла до реки Ахштырх. На другой день колонна приступила к разработке вьючной дороги в Красную Поляну. Шестого мая остальные войска двинулись к перевалу Дзыхра. Впереди шла колонна с шанцевым инструментом для разработки дорог.

      Самой тяжелой частью пути был перевал через Дзырху. При туманной погоде и страшной крутизне скал, едва заметная тропинка, шедшая по горе, делалась слишком опасной для вьюков, и потому трехверстный подъем на гору потребовал четыре часа времени.

     Четырнадцатого мая отряд вернулся в в Ахштырх, не имея ни больных, ни отставших. Но это были вьючные тропы. Только в 1897 году было запланировано строительство настоящей дороги.

     В глубине гор встретились памятник красноармейцам и барельеф горного инженера Василия Константиновича Константинова, построившего именно эту дорогу в конце девятнадцатого века.

     И Света чуть не прозевала, укачавшись, встречу с морем. Этот прыжок машины из низины на бугор — и вот оно, море — слепящая бескрайняя ширь, серебро натянутой ткани, которую беспокоит легкий ветерок, и которая ни на секунду не может успокоиться, течет, переливается под раскаленным солнцем и не торопится успокаиваться, завораживает, дает время отойти от пережитого страха.

      Сколько энергии вдруг просыпается в каждом! Скажи сейчас — автобус сломался, идите пешком. И не пошли бы, а побежали с пригорка навстречу зовущей стихии.

     О горах забыли, теперь они были, как на открытках, далекие и неприступные.

«Если бы Иван был рядом на этой грозной дороге! Она бы вцепилась в его руку, прижалась бы к его обжигающему боку и ойкала. И было бы меньше страха в его объятиях. Их автобусы, наверное, уже на турбазе в Адлере».

      Все встречавшиеся  у шоссе городки и поселки были похожи друг на друга несколькими высотными гостиницами или санаториями, непривычной тропической жарой и преобладанием строений частного сектора. Но, самое главное, их опоясывала бескрайная зеркальная гладь до самого горизонта

      Новизна постоянных перемен буквально пьянила. Хотелось пить. Фляжка Ивана, которую он подарил Свете на память, была пуста. И еще нужно было, наклонившись, достать из спортивной сумки бейсболку, потому что солнце нашло свои дорожки в задвинутой занавеске на окошке сзади и стремительно выжигало клок волос где-то на затылке.

     Поселок Дагомыс расположен у Черноморского побережья и вытянут по долинам рек Западный Дагомыс и Восточный Дагомыс, которые где-то около километра до впадения в Черное море сливаются в реку Дагомыс.

     И Света представила, как после обильных осадков в горах, эти реки резко увеличиваются в размерах, и свободно могут затопить прибрежную зону с пляжами, домами и их автокемпингом, загороженную проволочной металлической сеткой территорию буквально в ста метрах от моря. Здесь стояли легкие, словно игрушечные цветные домики, с двумя входами, с общим душем и туалетом в зарослях колючей акации, с местом стоянки для легковых автомобилей.

      На волейбольной площадке у моря было пусто. Народ скопился под натянутым над длинными, вкопанными в землю деревянными столами и скамейками, парусиновым пологом. Было время обеда. Еду готовили в столовой рядом.

     Традиционного компота и цветов для прибывших никто здесь не вручал.

     Зато обед показался необычайно вкусным, на десерт дали по два яблока.

     На дощатой доске объявлений кнопками были пришпилены обычные листы в клетку из школьной тетради, слегка пожелтевшие на солнце с объявлениями: «Режим для отдыхающих», предлагавшиеся платные экскурсии и развлечения.

     Для Светиной группы висел специальный листок: «Экскурсия по городу Сочи с посещением дендропарка через день. А вечером до ужина будет работать кассир, у которого можно выкупить заказанные заранее, еще в Красной Поляне, железнодорожные билеты домой».

    В комнате стояли четыре деревянные одноместные кровати и две табуретки. Разместились, кто куда, Свете досталось место в углу, у окна, Галина пришла последней и села на свою кровать у входной двери со словами: «Я, девочки, здесь не задержусь». Ульяна из Уфы была посвящена в секреты подруги и только улыбнулась многозначительно, а Зоя из поселка Кисловка Волгоградской области пристала с расспросами, но все торопились.

      Ведь главной была, конечно, долгожданная встреча с морем. Оно слепило глаза рядом, играло зайчиками от зеркал и стекол приезжающих и отъезжающих легковых автомобилей через условные ворота с поднимающимся на грузе шлагбаумом и дядькой — сторожем с небритой бандитской физиономией.

     Света слышала призывный шум моря. И, покидав все вещи на кровати, в купальниках и с полотенцами в руках наперегонки побежали навстречу бесконечной глади с редкими рыболовными судами на горизонте.

      Камни резали ноги. Это не был песчаный речной пляж. За топчаны нужно было платить деньги специальному мужику, сидевшему под тентом в одних трусах, без майки, у горы лежаков.

       Весь берег, усеянный отдыхающими, напоминал лежбище морских котиков на Камчатке со своеобразным окрасом: золотых, пережаренных, недожаренных.

      Девчонки из их отряда были бледнолицыми.

     Валуны в прозрачной воде казались нереально большими. Медленная ленивая волна оказалась вдруг неожиданно сильной, ударившей под коленку, чтобы свалить и поиграть.

     Света пробрела по гальке метров шесть, не выдержала, нырнула в набежавшую волну, успела глотнуть горько-соленой воды, проглотила, нежась, покачалась и удивилась, как быстро снова оказалась на мелководье. Опять преодолела метры по скользкому неровному дну и поплыла прочь от берега к красному цилиндру бакена, закрепленного на дне. Зацепилась, переводя дух, посмотрела на вдруг оказавшийся совсем далеко незнакомый берег. Рельеф местности был холмистый. Горы и возвышенности, заросшие лесом, поднимались где-то на четыреста метров над уровнем моря.

      Люди на берегу казались издалека такими посторонними предметами на фоне выгоревшего неба и зеленой неровной легкой полоски с крапинами невысоких домов и нескольких высотных многоэтажных санаториев.

      Вода укачивала, убаюкивала, но нужно было вылезать и загорать, чтобы солнце проявило все свое рвение и превратило гадких утенышей в золотистых красавиц.

      Она ждала Ивана. Не знала, когда придет, и невольно, поднимая голову от полотенца на мелкой гальке пляжа, смотрела в сторону их лагеря. Ей хотелось, чтобы он увидел ее в новом югославском раздельном купальнике темно-вишневого цвета, который, конечно, больше подходил ей, Свете, чем матери, был достаточно откровенным, но девчонки постарались в душе, убрали лишнюю растительность на ее теле.

     Проходившие по берегу мимо парни предлагали познакомиться, различая новеньких девчонок по слегка покрасневшей коже. И тут появился Серж, Галинин негр. Он был в светлых шортах, легкой светлой футболке с короткими рукавами, красной бейсболке. Ему не хватало в руке большой теннисной ракетки, чтобы быть неотразимым игроком зарубежной сборной по большому теннису.

     Он помахал приветливо всем девчонкам, переговорил несколько минут с Галиной и пошел к машине, которая остановилась за чертой пляжа у забора.

     — Девочки, давайте прощаться! Мое место в комнате теперь будет свободным. Я буду жить с Сержем в отеле. А потом мы улетим вместе с ним в Москву.

      Это известие было шоком. Все вскочили со своих полотенец, начали реветь, обнимая Галину, ведь расставались навсегда.

      — Девочки, пишите! — она помахала всем рукой, но тут легкий ветерок сорвал ее соломенную шляпку и швырнул на мокрые камни, а потом волны начали перекидывать ее друг другу. Света с брызгами бросилась ее догонять, схватила, вынесла мокрую.

     — Светочка, не упусти Ивана! Хороший парень! Будьте счастливы! — она обняла Свету, чмокнула в щеку. — И мне пожелай счастья! — И ушла по пляжу к лагерю.

      До ужина сидели в кружочке на влажных полотенцах, забыв про загар, обсуждая летний роман Галины.

      Какие-то крепкие парни предложили сыграть в волейбол прямо на пляже. Света сразу стала у сетки.

      Волейбол и легкая атлетика — это был ее будущий хлеб. Проигравшие команды уходили с площадки, становились другие, но команда парней, оказалось, была из элитного санатория. Кто они были в жизни, можно было только догадываться, но по их тренированным телам, загару, по приемам мяча, Света поняла, что это или спортсмены, или военные. А представились просто Игорь, Толя, Николай и Женя.

      Играли до ужина, а потом после ужина Света пошла с девчонками против течения реки вверх до места слияния двух речек — сестер, побродили по поселку и опять вернулись на пляж. До темноты не вылезали из кипяченой, легкой воды, которая с каким-то мурлыкающим постоянством облизывала мелкую береговую гальку, крупные булыжники, стараясь захватить их, унести с собой в глубину

       Потом начались танцы под чернотой неба с ярко высвеченными звездами, словно море не пожадничало, поделилось избытком поглощенной днем солнечной энергии и теперь поторопилось отдать дневной блеск небесным светилам, чтобы в бездонной вышине вспыхнули, подмигивая, сверкающие осколки драгоценностей.

     Света танцевала на бетонном полу танцплощадки со своими партнерами по волейболу, чувствуя их сильные руки на своей талии, и злилась от сознания несправедливости и невозможности что-то изменить, чтобы в этих танцах ее прижимал к себе в неостывшей духоте проходящего вечера именно Иван, а не эти симпатичные ребята.

      Рано ушла в домик, разделась, улеглась под горячую простыню, стараясь услышать через чересчур громкую, визгливую музыку перешептывание волн с берегом. Шум перекатывающихся камушков приснился ей уже во сне.

     Рано утром вышла на пробежку вдоль кромки воды, встречая рассвет. На берегу резко пахло йодом от выброшенных ночью зеленоватых колючих водорослей. Всюду валялись мокрые палки, пустые бутылки, детский шлепок, большие пустые закрученные раковины из глубины, весь тот мусор, который море, очистившись, вновь возвращало людям.

       Несколько человек брели далеко впереди по берегу, что-то высматривая под ногами, видимо, надеясь найти пропавшие морские сокровища.

       Солнце было в завесе неблизких туч, а море звало к себе. Волны шли решительные, даже грозные, беспрестанно, одна за другой, словно в наступление на берег. Бросив полотенце на берегу, Света поплыла им навстречу, и вскоре вместе с выглянувшим солнцем, как по чьему-то приказу, море сменило свою утреннюю озабоченность на нежную завораживающую, затягивающую мелодию дня.

     Иван приехал перед обедом, сбежал с экскурсии по дендропарку, бросив свою группу. Света даже сразу и не узнала его рядом с Петром Ивановичем и Маргаритой Яковлевной возле столовой. Девчонки окружили их тесным кольцом, слышались взрывы смеха.

     Света шла от моря в шортах и купальнике, с полотенцем в виде чалмы на мокрых от ныряния волосах. И все расступились, ожидая встречи двух влюбленных в мареве раскаленного дня.

     Иван шагнул навстречу, она увидела снова его серьезные глаза и поняла, что этот юморист Иван обязательно что-нибудь сморозит, разочарует зрителей тем, что «кино не будет, не запланировано». Он обнял за плечи Свету, прижал к себе, а сам улыбался девчатам:

      — Так, красавицы, а обедом меня покормите? Голодный, как волк! Возьмите меня снова в свой отряд!

      И когда все шумно загалдели, снял руку с плеча:

      — Ну, здравствуй, Светик! А без тебя очень скучно, честное слово!

     Петр Иванович разъяснил ситуацию с Галининым бегством, предложил перебраться к ним до конца срока, не удержался, приколол:
 
      — А у нас и койка свободная есть, вон, в их комнате, — и кивнул в сторону Светы.
 
      (продолжение следует)

   Предыдущая глава 13.    http://proza.ru/2020/03/28/1945

   Следующая глава 15.     http://proza.ru/2020/03/28/1959