Форд Гранада ч. 2

Время, о котором ведется это довольно нехитрое повествование, явилось для многих практической проверкой на прочность. Кому-то удалось справиться с проверкой достойно, без потери лица, а кто-то сгинул во мраке изобилия, искушений, соблазнов и других обстоятельств непреодолимой силы. Кому-то было суждено рано покинуть этот мир, а кто-то остался и продолжил борьбу. В основном, борьбу с самим собой.

Парковка перед гребным клубом «Спартак» начала 90-х напоминала автосалон или выставку дорогих автомобилей.
Весь третий этаж старинного здания профсоюзного гребного клуба арендовал коммерческий банк «Возрождение и Созидание». В левом крыле того же здания, в номере люкс бывшей гостиницы для спортсменов, расположился офис весьма загадочного охранного предприятия. Из окон офиса открывался совершенно фантастический вид на Большую Невку, Елагин дворец и беседку с флагштоком.

Когда-то, еще до революции в необычном павильоне с кукольно сказочными башенками, расположенном на берегу Большой Невки находился один из самых фешенебельных столичных ресторанов под названием "Бель вю" (Прекрасный вид). Владельцем ресторана был известный французский ресторатор Андре-Луи Кюба, брат, того самого, знаменитого Жана-Пьера Кюба, придворного повара трех российских императоров.
В 1894 году Андре-Луи Кюба, выкупил права аренды ресторана у другого француза Фелисьена Февра, владельца ресторана "Фелисьен" и начинателя ресторанной традиции в этом месте Каменного острова.

В 30-е годы здание, исторически существовавшее как ресторан, было передано профсоюзному спортивному обществу "Спартак".
В 50-е годы, доставшийся обществу "Спартак" актив, перепрофилировали под многофункциональный гребной клуб. Фасад несколько видоизменился.
В 1973 году в здании провели капитальный ремонт. Сделали внутреннюю перепланировку, в результате которой на месте, где когда-то находился банкетный зал и выход на террасу, появился игровой спортивный зал.
В 1988-89 годах началось строительство гранитной набережной, а также строительство новых эллингов по обеим сторонам здания клуба.
Однако финансирование прекратилось с развалом СССР. Эллинги построены не были. Так и остались на стадии незавершенного строительства. Набережную построить все же успели.

Ну а дальше... А дальше наступили характерные своей непредсказуемостью времена, о которых, собственно, и пойдет речь.


 С самого утра дорогие автомобили холеных банкиров, зубастых кредиторов и разноплановых деловых людей выстраивались в ряд на полосе из гранитного отсева перед кованной оградой гребного клуба.

 Зеркальный отблеск полированных металликов шел дополнением к царственной ауре Каменного острова и подчеркивал ареол благополучия, витавший над владельцами престижных авто.
 Бронированный мерседес руководителя банка Михневича, удлиненные банковские Вольво, новенькие БМВ, несколько бронированных микроавтобусов Мерседес, нужных для перевозки денег, малиновый Гранд Чироки с толстенными стеклами небезызвестного предпринимателя Зильберштейна, черный Мерседес «Бегемот» директора клуба, а также другие иномарки выстроились параллельно друг другу в ровную линию.

 В этот престижный ряд, как инородные тела, не вписывались лишь две машины»: ржавый Москвич-412 мастера по ремонту спортивных лодок Дмитрия Маркова и оранжевый Москвич-2140 нашего друга и напарника Сереги.
                ********               

– Да уж, вот это автопарк!- Это сколько ж денег в ряд то стоит? Обложить бы все взрывчаткой и бахнуть одним махом. А всех владельцев со всей пролетарской ненавистью "покрошить в салат" из АК-47 с контрольным в голову! – возбужденно представлял Серега в спортивной раздевалке. Как Шварц, помнишь в Терминаторе?-пытаясь найти поддержку в моем лице, произносил мой приятель.Грубо и не женственно проломить им всем башни без всяких шансов на спасение.

В знак солидарности я кивал головой.

 Дальше, пока оставалось время перед тренировкой, Серега изливал суть своих душевных проблем на любовных фронтах, где все было тухло и безрадостно, а иногда и совсем беспросветно.

– Понимаешь, хитрые они стали, как лисицы. Да, пожалуй, даже хитрее. Научились отличать нашу тачку от импортной, – делился размышлениями о девушках Серега.

 – Теперь четко распознают, где Москвич, а где Жигули. Даже в кромешной темноте. Мамы что ли их так обучают? Я то думал, что хоть по ночам не смогут различить марку машины, но ведь сообразили же. В советскую машину теперь не садятся.

-Не легко тебе,- иронично поддевал я.

-Да вообще...-Полная засада! Нужно что-то делать, а то дела как-то совсем бедово. Видать пришло время мой Москвич менять на что-нибудь презентивное.

-Презентабельное,-невзначай поправлял я.

-Вот ты блин Кирюха умный. А то я слово совсем позабыл,-соглашался Серега. На Москвич уже никто не путается. Вон глянь какие тачки возле клуба. Ну куда с такими богачами тягаться.

-Ты и не тягайся. Попробуй пешком познакомиться. Или вон в троллейбусе например.

-Ага. В троллейбусе. А потом? В зоопарк что-ли пригласить на прогулку?

- А что? Нормальный вариант! Зоопарк, карусели, беляши с джемом, мороженое... Петушок на палочке, сахарная вата.

-Да ладно тебе бредить. Девушку нормальную в наше время без денег не найти. И особенно без тачки? Деньги и любовь-вот в чем вопрос. Или как там у старика Лермонтова?

– Может Шекспира? – уточнял я.

– А может и у Шекспира. Но в вопросе моем ни Шекспир, ни Лермонтов уже не помогут. Только тачка крутая спасет отца молдавской демократии, – резюмировал Серега.

– А вообще, наверно, ведь не в этом счастье, – пробовал я наивно напомнить о духовных скрепах. Однако в ответ мой ввергнутый в уныние друг выдавал упаднический трактат про разбитое горем сердце и конкурента на престижной иномарке, который цинично опередил его в борьбе за расположение одной блондинки из института им. Лесгафта. Впрочем, со слов Сереги, вероятно, такой же дуры, как и все остальные.

– По-любому нужна только иномарка. Хоть какая. Главное чтоб ехала.  Как там говорится? Меркантилизм теперь пропитал их пропитанные гнилью души. Так кажись? – продолжал философствовать мой друг, пытаясь доказать неопровержимые преимущества автомобиля импортного производства над отечественным.

Внезапно, он оголил все недостатки и изъяны Москвича, фактически обвинив кусок металла во всех своих неурядицах на любовных фронтах. Как будто именно Москвич был виноват в том, что девушки, которых искал Серега предпочли ему более богатых и успешных.

Мне хотелось защитить ни в чем не повинный Москвич, который ни разу не подводил своего хозяина, верой и правдой отслужив больше года. Но все доводы были тщетны. О традиционных вариантах знакомства Серега тоже слышать ничего не хотел. Он представлял себя в образе преуспевающего делового человека широкой натуры, уверенно знающего, что будет завтра, послезавтра и даже после, после завтра. При этом в активке имея старую машину и немного наличных денег на бензин, заработанных на хаотичном и непредсказуемом ночном извозе.
Нужно быть честным. Такие предубеждения были присущи большинству из нас в те годы.
– Пусть хоть и старая иномарка,-говорил Серега,- но в темноте, когда к ночному клубу подъеду, будет не разобрать что там за значок на капоте. Ночью, сложнее различить марку машины. Вроде импортная тачка, но какая? – сразу и не поймешь, если не разбираешься. Да и  в салоне по виду не так, как в Жигулях или Москвиче. В общем, надоели мне эти постоянные обломы. Решено – Москвич продаю.

Довольно быстро через рекламу «Шанс» оранжевый Москвич обрел нового владельца. Покупался он за тысячу долларов, а продан был за тысячу сто. Его, можно сказать, оторвали с руками, при этом довольным остался как продавец, так и покупатель. Затем наступил двухнедельный активный поиск иномарки и вот настал тот день, когда, добавив пятьсот долларов, мой друг, с его слов, «вышел на новый уровень».
 
Москвич был заменен на Форд Гранада 1983 года выпуска.

 Вместе с Фордом, на запчасти был прикуплен точно такой же кузов с движком, который разместился в гараже общего знакомого Олега, во дворах на Барочной. Своего рода дополнение к конструктору для друзей автолюбителей и источник запчастей для редкого автомобиля.

– Давай быстренько в ГАИ на Кондратьевском заедем, а потом рванем к дому на Гражданку, –предложил Серега после утренней тренировки на Спартаке.

– Давай, отлично, заодно машину свою новую на ходу покажешь, – отвечал я.

– Машина зверь, – с необычным воодушевлением пояснял Сергей когда мы ехали по набережной Малой Невки. – Огромная по размерам. Дорогу на скорости держит. В салоне места примерно как на кухне в хрущевке. Цвет удачный. Светло голубой. И грязь особо не видна. Салон из желтой кожи. То, что надо. А самое главное, вчера сразу почувствовал реакцию на иномарку. Поехал в ночную, а заодно и побомбить.  И рыба клюнула, прямо сходу заглотив приманку. К клубешнику на улице Антоненко ночью подкатываю, смотрю, одна такая ничего себе блондиночка, фигуристая. Чикса, одним словом. Выходит манерная, вся из себя. Кричу ей: «девушка вас подвезти?» Тут же прыг в машину без разговоров. Плюс один телефончик в моей коллекции на букву И (Илона). Живет правда  в еб...х аж в конце Ленинского, но зато отдельная хата. Учится в институте бля... культуры. И подруги есть. Одна в цирке работает.

-Клоунессой,- почему-то вырвалось у меня.

-Нет. Вроде та, что по ниточке под кумполом ходит. Но самое то, главное, так у меня телефонная книжка набьется за пару недель новыми номерами с именами на разные буквы от А до Я. Понимаешь? Нужно же как-то реабилитироваться за унижения.

- Ты, это, как говорится, притормози. Не так уж Серега все у тебя и плохо. И учишься и тренируешься, деньги зарабатывать успеваешь. Так тебе еще и Клавдию Шифер подавай,-в шутливой форме высказался я.

-Это у меня то неплохо?-встрепенулся вдруг Серега. Да я... Да я за все это время, если хочешь знать, ни одной нормальной девушки не встретил. Помнится еще на Москвиче с одной познакомился. С виду вроде нормальная. Погуляли с ней немного, и она сама меня в койку пригласила. Где-то на Петроградке, на Бармалеева, домишка такой трехэтажный. Там еще троллейбусные провода, как меридианы или параллели, небо разрезают и дворами можно чуть ли не весь Большой насквозь пройти. Мужичок какой-то еще, помню, дверь отворил, а сам улыбается ехидно. Комнатка небольшая, в коммуналке. Кровать, шкаф и стол. Стал ее из одежды распаковывать. Обертку раскрыл и протрезвел, хотя и трезвый был. Одна грудь на месте, а другой груди нет. Понимаешь? Как не заметил когда она в одежде была? Вместо груди,-прикинь-впадина, и там волосы растут. Сказал ей что-то невнятное, а сам бежать.
 
А еще случай был, так вообще умора. Одна такая ничего себе голосует на Большой Пушкарской. Понравилась даже мне сразу. Куда ехать?-спрашиваю. Молчит. Едем дальше. Опять говорю ей: "Как, мол, звать, величать тебя, сударыня. А она достает листок бумаги и пишет: Я тебя понимаю, но разговаривать не могу. Глухонемая, короче, оказалась. Потом пишет: Если хочешь любовь за деньги, то пожалуйста. Нет,-говорю,-родная. Поехали обратно. Верну тебя на исходное место дислокации".

-А ты говоришь,-закончил рассказ Серега.

-Серега! Ты со стороны себя видел?-спросил я.

-А что?

-Да так... С твоей репой и ручищами в темное время суток думаю даже
профессиональный убийца побоится к тебе в машину сесть! У тебя ж лапы как у медведя. Да и одет ты постоянно во все черное. В зеркало глянь!

-Вот соображалка у тебя Кирюха! А ведь ты прав! Нужно мне несколько сменных рубашек с собой возить. Часы может какие напялить для солидности. Трубку "Дельту" достать для понта. И быть погалантней или поэлегантней. Так?

-Вероятно так,-согласился я.

-Хорошее слово: вероятно. Вроде как да, а вроде как и нет. Ладно, прорвемся! А кому вообще сейчас легко? Правильно?

-Правильно,-поддержал я.

-Ладно.-Поехали в сторону ГАИ. Пора уже. На «Шумахерской» трассе разгонимся.

Мы мчались по Новороссийской вдоль чугунной ограды парка Лесотехнической Академии. Короткими кадрами перед глазами промелькали силуэты деревьев. На скорости под девяносто километров в час внезапно открылся капот, неожиданно заслонив собой огромное лобовое стекло Форда Гранада. Сложилось ощущение, что в светлой комнате резко закрыли ставни или чья-то невидимая рука отключила свет. Так вдруг стало темно. Повезло, что впереди не оказалось притормаживающих машин и Сергею удалось быстро сориентироваться. Он довольно ловко прижал Форд к обочине и мы вышли.

– Странная штука, чего он открылся-то? Ах,  вот оно что, смотри-ка. Капот проволокой был примотан! Как же это я не заметил, когда покупал. Ну ничего, в целом-то машина класс. Просто привыкнуть надо, – продолжал нахваливать машину Серега.

Когда двигались по ухабам Кондратьевского, при переезде через рельсы трамвайных путей, раздалось лязгающее скрежетание оторвавшегося и проехавшего по шершавой поверхности асфальта глушителя.

– Ничего, ерунда. Проволокой потом пришпандорю, – пошутил Сергей, закидывая кусок оторвавшейся металлической трубы в багажник.

Без глушителя Форд начал тарахтеть, как подготовленный к гонкам спортивный автомобиль. В салоне было невозможно расслышать, что мы говорим друг другу. Все внутренне убранство тряслось и дребезжало на, разбитых после зимы, городских дорогах. Для того, чтобы заглушить все неприятные звуки напрочь, Серега врубил музыку на полную громкость. Однако мелодия Роберта Майлса "Children" не стала спасением. 

– Ладно, сейчас быстренько сбегаю в ГАИ, вернусь и рванем дальше.

– Хорошо, жду тебя у входа.

У ГАИ на Кондратьевском толпилось много людей. День был солнечный и жаркий. Городской воздух, смешанный с дорожной пылью, семенами цветения деревьев и первым тополиным пушком мутноватой дымкой поднимался над улицами и проспектами. Очередь в ГАИ начиналась где-то в лабиринтах здания, а заканчивалась на улице. Перед входом на крыльце было тесно. Сереге, как виртуозному фокуснику с криком: «Я к начальнику ГАИ. Уголовный, сука, розыск! Чего кому не ясно», удалось быстро проскочить сквозь стесненные ряды и довольно быстро добыть нужные документы. В очереди, никто на наглость не отреагировал, лишь сопроводив презрительными взглядами. В этих взглядах читалось: "Чтоб ты где-нибудь колеса проколол, бычья рожа!".

 На обратном пути к машине Сергей полез в карман за ключами и с удивлением обнаружил, что в карманах их нет. Начался судорожный поиск во всех элементах одежды: он засовывал руки в задние карманы джинсов, хлопал себя по передним, почему-то по груди, как будто на футболке тоже были карманы.

– Куда же они подевались, – растерянно спрашивал у самого себя Серега.

– Ааа, так я же внутри их оставил, прямо в замке зажигания. -Вон же они, мои ключики! В замочке ждут хозяина.

 Действительно, ключи были вставлены в замок зажигания. Вся связка увесисто и спокойно свисала с кольца брелка. Единственным минусом являлось то, что двери автомобиля были захлопнуты и наглухо заблокированы.

– Вот ведь засада то какая, но ничего, сейчас что-нибудь придумаем. Главное откупорить задний багажник, а там выбьем сиденье и, я залезу в машину.

Возникла пауза. Еще некоторое время, оба мы стояли в растерянности, обдумывая возможные способы и варианты открывания машины.

– Кажись, придумал,-победно произнес Серега,- будем сейчас все подряд тачки  на Кондратьевском останавливать, просить, чтобы свои ключи нам дали, вдруг подойдут к дверям или багажнику.

Были те, кто останавливался. Кто-то крутил пальцем у виска и ехал дальше, кто-то в недоумении, недоверчиво все же вынимал связку своих ключей, пробуя открыть багажник и двери Форда. Ключи, конечно, же не подходили. На удивление, мне удалось остановить машину ГАИ, из которой вылез майор в идеальной, как на параде, форме. Он напоминал усатого гусара кавалерийского полка или Поручика Ржевского, только вместо гусарского кивера на копне его рыжих волос чуть набекрень была надета фуражка. Чем-то он мне напомнил рыжеволосого гаишника из "Осторожно Модерн". Сначала офицер оглядел меня, затем Серегу,выслушал рассказ о захлопнутых дверях, потом неведомо откуда вытащил большое стальное кольцо, на котором висело множество разнообразных и разноразмерных ключей, больше похожих на отмычки. На удивление, первым же таким ключом удалось отпереть багажник.

– Выручили, товарищ майор! Вот ведь какой вы умелец! Огромное вам спасибо за содействие простым гражданам и все такое, —сказал Серега, сделав театральный поклон майору гаишнику.
-Вам бы с фокусами выступать, товаришь майор. Покруче Коперфильда получилось бы!

– Да ладно, – усмехнулся майор, – смотрите только дальше без приключений.

– Во, ты дал! Гаишника умудрился остановить, – глядя на меня с улыбкой сказал мой друг, когда майор отъехал.

– Это ж, ты его загипнотизировал! Если бы он капот открыл, то сразу меня б на штрафстоянку отправил. Номера на движке и кузове не совпадают с паспортными. Понимаешь? Фантастика, что так отделались.
-Да как-то все само собой получилось. Может он поверил, что человеку помощь нужна ну и решил помочь,-произнес я.
-Ладно тебе мечтать. Это случай, удача. Звезды так сошлись,-закончил Серега.

Дальше мы стали вынимать все содержимое багажника. Чего там только не было: промасленные моторным маслом тряпки, хаотично разбросанные инструменты, насос, веревки, трос с крюками, две канистры, лом, две деревянные бейсбольные биты, футбольный мяч, одеяло, множество каких-то деталей и оторванный глушитель.

 Когда все вытащили, рядом с машиной образовалась целая гора. Серега нырнул в пустой багажник и стал ногами выбивать заднее кресло. Довольно быстро его выбил, пробрался на водительское сиденье. Вынул ключи из замка зажигания. Открыл дверь и вышел. Затем весь хлам запихнули обратно в багажник, завели машину и с грохочущим ревом спортивного автомобиля двинули в сторону площади Калинина.

На проспекте Науки, прямо напротив клуба «Космос», машина решила неожиданно остановиться. Просто так вот внезапно, взяла и остановилась. Пробовали заводить, не заводится.

– Давай толкать, – говорит Серега. – Ты толкай, а я буду пробовать завести. Нам повезет!

Где-то минут тридцать я носился по проспекту Науки, толкая машину то в сторону метро Академическая, то обратно к «Космосу». После очередного забега остановился отдышаться. Навстречу со стороны панельных девятиэтажек вышел элегантно одетый мужчина средних лет в белой льняной рубашке с щегольско по моде подвернутыми рукавами. В руках незнакомец держал черный кожаный портфель с перламутровой костяной ручкой. На его кожаных мокасинах поблескивали золоченые буковки.

– Привет, мужики, наблюдаю за вами из окна уже минут двадцать. Откуда столько здоровья? Ты, – обращаясь ко мне сказал незнакомец в белой рубашке, — этот старый блиновоз толкаешь, как будто он ничего не весит. Ты что, спортсмен?

– Немного греблей занимаемся.-Решили вот тренировку продолжить, – ответил я.

-На Спартаке?

-Да, на Спартаке.-А, что?

– А, гребцы значит, знаю-знаю я некоторых ваших, очень здоровые ребята есть.- Юру Короткова не знали часом? – вкрадчиво, на тон тише, поинтересовался незнакомец.

– Ну, как же, знакомы, только он постарше лет на десять, — припомнил я.

– Как-то раз Юрка после литра водки на спор сорок раз от пола отжался. -На щеках, как сейчас помню, здоровый румянец выступил. Справедливый парень был и не злой. Жаль, в 93-м застрелили, тут, совсем недалеко, –задумчиво констатировал незнакомец.

– В общем, давайте-ка к делу.-У меня восьмерка на стоянке рядом, я могу вас на тросе подергать. Минут 15-20 у меня будет. Потом машину обратно на стоянку, а за мной водитель приедет. Так что давайте помогу, пока время есть. Сегодня я вам веревку протяну, а завтра глядишь и вы обо мне вспомните. Земля круглая. Все под Богом ходим. Да, только когда заведем, посигнальте или поморгайте фарами, а то утащу вас далеко, до станции Ручьи, – подмигнув сказал незнакомец.  Подсоединили трос, стали пробовать завести. Не заводится. Говорю Сереге: «посигналь или посвети».

– Да не работает сигнал, и аварийка тоже не фурычит.- Ничего в этой тачке не работает, – уже почти в истерике кричит Серега.

Видимо, почувствовав неладное, наш спаситель остановился сам. Подходит к нам, спокойно приглаживает назад волосы, говорит, обращаясь к Сергею:

– У тебя похоже аварийка не работает с клаксоном.- А ты вообще бензин смотрел? У тебя бензин то есть?

– Не знаю, датчик уровня топлива сломан похоже.- Застыл на одном месте и все.

– Все понял. Поехали, отвезу вас на заправку, зальетесь, а дальше уже сами. А то меня время поджимает, скоро за мной приедут.

Незнакомец на своей новой восьмерке дотянул нас до заправки, где залили десять литров и пять в канистру. Затем отцепили трос. Поблагодарили незнакомца, который тут же исчез словно испарился.

Сидим. Ключ зажигания поворачивать Серега уже побаивается. Руки так сказать в легком треморе, немного трясутся. После тренировки все-таки. Вдохнул поглубже, повернул ключ. Не завелась.

– Ну что, – говорит, – давай снова толкать, должна уж завестись, бензин то есть.

Я снова побежал толкать.  Метров через двести машина завелась. Раздалось тарахтение со стрельбой на весь проспект Науки. Гремело так, будто глушитель отвалился не у Форда, а у БелАЗа.

Взмыленные, но довольные от того, что удалось справиться с мелкими неприятностями мы поехали в сторону улицы Вавиловых. На перекрестке с Северным я вылез.

Спустя месяц Серега задумал продать свой Форд.

– Устал я так ездить: то сцепление порвется, то по движку, то по подвеске вылезет что-нибудь.- Попал я с этой тачкой.  Дороже, чем долларов за 300 уже не продать, смотрел по газетам.  Думаю, что нужно хорошую шестерку или восьмерку искать. Чтобы потом выгодно слить если что.

Спустя еще неделю.


– Подшаманил я свой Форд,-рассказывает Серега. Всю неделю с ним возился чтобы ехать мог. Дал объяву в "Рекламе Шанс". Звонит мне какой-то иностранец нерусский. Говорит: «Хотеть фаш Форд покупать. У меня раньше был такая». Ну я ему в ответ: «Так давай, валяй, мол машина на ходу».
 Встретились для показа. Оказался сириец, зовут Ясер.

– Арафат? – спрашиваю я.

– Нет, вроде не Арафат, но я фамилию особо и не спрашивал, – отвечает Серега. – Потом, – говорит, – поехали к нотариусу, как всегда, час в очереди отстояли, но доверенность все же сваяли. И поехал Ясер на моем Форде кататься. Где-то, на Невском, заглох. Звонит и говорит: «Давать мне вернуть деньги обратно, машина встать и не ехает».

– Ну, я ему отвечаю. -Нет уж друг, пошел-ка ты на …… В общем, на три советские буквы.

Он в ответ: «Что, что? Я тебя плохо разобрать. Повтори пожалуйста,последнее слово, что ты сказать».

– Оставь себе, – говорю ему и кладу трубку. – Так что, вот так! Такая вышла ерунда с этим Фордом. А ведь правильно ты мне тогда говорил про Москвич. До сих пор бы ездил.

– С сирийцем не очень хорошо получилось, – сказал я.

– Знаю. А что делать? Кому вообще сейчас легко? – задумчиво ответил мой приятель.



А. Смирнов
kbstech.ru