Твой. Без цензуры... Глава 38

Слегка продрогнув от холода и похлопав себя по рукам в попытке хоть немного согреться, после пробуждения Валерия не сразу поняла, почему лежала на диване в гостиной, где накануне всей компанией отмечали её именины.

С другой стороны, понятно, праздник  и все такое. Но почему тогда она не в своей комнате? Нельзя было сказать, что эти пару часов до рассвета ей хватило для полноценного сна, зато такого количества времени оказалось вполне достаточно для неё, чтобы забыть, что в её комнате лежал Вадик Левицкий, которого они вчера с Глебом едва откачали.

Быстро вскочив с дивана, Чехова непроизвольно схватилась за голову. Пока не проснулись все остальные, надо было быстро там убраться и чем-то прикрыть Вадика. В противном случае у родителей Глеба возникнет к ним обоим немало вопросов насчет наличия в доме ещё одного тела. Глеб такого ей не простит. А заодно следовало предупредить Дениску, чтобы тот не испугался Вадика, когда оклемавшись после бессонной ночки, Левицкий рискнет покинуть её комнату, чтобы спокойно уйти к себе домой.

Покинув диван, на котором она провела не самую спокойную ночь в своей жизни, Чехова опрометью бросилась в ванную. А там, наскоро умывшись и приведя себя в должный порядок, отправить в свою комнату закончить брошенную на полпути работу, захватив по дороге чистые тряпки и инвентарь для уборки.

Через полчаса проснулся и Глеб, сильно удивившись, когда застукал её на месте. Выглядели они после вчерашнего не самым лучшим образом. Будто провели  вместе бурную ночь, но явно не том смысле, как можно было подумать о них со стороны. Впрочем, сейчас этих двоих волновало совсем другое.

Глеб был уверен, что рано или поздно у них с Чеховой такая ночь обязательно произойдет, а пока что им надо было позаботиться о состоянии приятеля Рудаковского, который перебрав накануне с алкоголем и веществами, спал сном пьяного младенца на чужом диване, пуская слюну в подушку Чеховой, на которой был вышит портрет Гордеева.

Удивительно, как от его храпа не проснулись ещё Дениска и родители. Неизвестно ещё, что на самом деле могло на него так повлиять: переизбыток алкоголя или таблетки Чеховой.

«Ну, хоть блевотину убрала и на том спасибо», — подумал Глеб о её приложенных ею усилиях, мельком взглянув на чистые полы в маленькой комнате.

Теперь оставалось ввести этому типу пару уколов внутримышечно, и на том курс его ускоренного лечения можно было считать завершенным. В дальнейшем ответственность за его здоровье целиком и полностью перекладывалась на Чехову. Что было вполне справедливо, учитывая, сколько он всего сделал для Левицкого, провозившись с ним до тех пор, пока тот не начал приходить в сознание, а потом ещё и потратившись вдобавок на лекарства. Правда, стоило Чеховой вскрыть последний пакетик физраствора и наполнить этой жидкостью шприц, как в комнату ворвался Дениска собственной персоной.

— Ой, а что здесь происходит? — застыв в дверях, испуганно покосился на Вадика подросток. — Почему он лежит на твоем диване, Лер, а не пошел к себе домой?

Увидев брата, Чехова хотела было выдворить его прочь, чтобы он ей не мешал, когда сделав ей знак сосредоточиться на своем занятии, Глеб подозвал взбудораженного мальчишку к себе.

— Не видишь? Сестра твоя тренируется, — вкрадчивым тоном пояснил он ему. — Гордеев задал новое задание, — и тут же переведя взгляд на Чехову, невольно улыбнулся.

Застыв напротив Вадика со шприцом в руках, она не спешила делать ему инъекцию, нуждаясь в помощи сама.

— Ну, Гордеев дает! — покачал головой подросток. — Нигде от него нет покоя…
 
Без слов догадавшись, чего ждала Чехова, Глеб подошел к спящему Вадику, и, перевернув его на живот, слегка оголил ему задницу, тут же начертив на ней маркером сетку. Туда и следовало колоть. Выдавив воздух из шприца, Валерия посмотрела на сводного брата грозным взглядом, но так ничего ему не сказав, сделала инъекцию Левицкому, выбрасывая прочь пустую ампулу.

— Лер, а что скажет Вадик, когда узнает, что вы с Глебом играли на его заднице в крестики-нолики? — спустя время осведомился у неё Денис, отмечая про себя, с какой бесцеремонностью эти двое обращается с телом приятеля Рудаковского, то и дело переворачивая его так, чтобы им было удобнее делать ему уколы.

— Денис, что за вопросы? — осадила его Чехова, собирая в одну кучу остатки ваты и использованные шприцы. — По-моему, тебе давно пора в школу, не то опоздаешь… 

Глеб лишь нервно усмехнулся, следя за перепалкой двоих родственников.

— В любом случае твоей сестре придется придумывать оправдания уже сейчас, — обратился он к подростку, пряча маркер. — Потому что при любом раскладе я скажу ему, что это была её идея.

Повернувшись к нему, Чехова окинула его строгим взглядом, но тут её внимание перешло к Левицкому, который, слегка поморщившись и открыв глаза, громко чихнул, постепенно приходя в себя после вмешательство в его здоровье извне.

Пробуждение парня длилось недолго. Точнее это был сонный паралич, когда вроде спишь, но не можешь открыть глаза. А когда ему все-таки удалось проснуться по-настоящему, он ещё долго не мог сообразить, где лежит и какое время суток было за окном: утро или вечер. Причем снилось ему что-то несусветнее и весьма далекое от реальности.

Перевернувшись на спину, Левицкий протер свои веки, зевая так, будто все это время просто спал, а вовсе не находился в коме. Открыв глаза, он уставился на взволнованную Чехову, неготовую пока осознавать столь быстрое воскрешение своего пациента. Потрогав руками свой рот, и в частности, припухшую нижнюю губу, будто что-то в ней его смущало, Вадик невольно нахмурился, чувствуя себя не так как обычно. 

— Лера! — подмигнул он ей, слегка приподнимаясь над диваном и пытаясь сесть. 

— Что такое? — кивнула та, не сводя с него пристального взгляда.

— Где я и что с моим языком? — прошепелявил Левицкий, не в состоянии четко произнести отдельные слова по той простой причине, что вчера его язык прокалывали булавкой, да ещё и не одному разу. — Лер… Послушай, пока я находился в отключке, мне случайно никто за щеку не присунул, а?!

Понятие не имея, что значило это выражение, Денис вопросительно уставился на сестру. Та была готова сквозь землю провалиться от бесцеремонных замечаний Вадика, жалея, что брат до сих пор не вышел из комнаты, слушая всякую похабщину от знакомого.

— Пинцет поимел тебя... — пришел ей на помощь Глеб, наслаждаясь происходящим. — Ножкой от табуретки.
 
— Серьёзно? Ничего не чувствую… Или УЖЕ ничего не чувствую, — пробубнил раздосадованный Левицкий, щупая рукой свою разрисованную черным маркером задницу. — Не ожидал такого от Вовы. А говорил, «друг»! Теперь я вижу, какой он мне друг… Спасибо, друзья, что открыли глаза на его тайные наклонности! Никогда бы не подумал о нем такого.

— Вадим, ну что ты его слушаешь! — взмолилась Чехова, не зная, как ещё заставить его заткнуться. — Глеб ляпает языком что попало… Может хватит уже издеваться над ним? — Это было адресовано уже сводному братцу, который итак порядочно натерпевшись вчера, не собирался останавливать поток своих издевок, пока полностью не изведет этого типа, компенсируя, таким образом, свое потраченное на него время. 

Похоже, зря они переволновались с Чеховой, переживая за его здоровье. Не так уж сильно Левицкий вчера обожрался её таблеток, чтобы отбросить ласты и сдохнуть от передозировки. В отличие от простых смертных этот парень родился не просто в рубашках, а в своеобразном бронежилете.

Проверив пульс на его руке, Валерия чисто из врачебного интереса посмотрела зрачки Вадика на свету, аккуратно раздвигая ему веки. И едва с процедурой осмотра было покончено, ещё раз взглянув на Левицкого, Глеб задал ему вопрос, который не давал ему покоя со вчерашнего дня:

— Нахрена ты так нажрался вчера?

И только Вадим собрался с мыслями, намереваясь поделиться с ними своей  душещипательной историей о зависимостях, сподвигшей его заправиться чем-то покрепче после проигрыша Толику в «ликероводочном» конкурсе, как со стороны кухни раздался голос Аллы:

— Глебушка, Лера, Денис, идите завтракать! Вы где?

«Кажется она идет сюда», — не на шутку встревожилась Чехова, бросившись прятать чужие вещи.

И представив себе на миг, какой поднимется скандал, если эта женщина обнаружит здесь Левицкого, вопросительно уставилась на Глеба, вновь предоставляя ему возможность разрулить эту ситуацию на свой лад.

Пообещав себе больше никогда не разыгрывать собственную мать, он приказал Дениске спрятаться под диван, а сам, бросившись к Вадику, накинул ему на лицо газету,  укрывая его ноги одеялом, чтобы издали было сложно понять, кто именно лежит на диване. После чего приказав ему заткнуться и прикинуться спящим, полез в шкаф. Отчаянно запротестовав против  подобного расклада дел, Вадик попытался привстать с дивана, натягивая на себя штаны.

— А почему я должен прикидываться спящим? — возмущенно пробормотал он. — А может я тоже хочу пожелать Алле Евгеньевне доброго утра!

— Делай так, как тебе говорят! — пригрозил ему Глеб, теряя над собой контроль. — Не то пожалеешь, что вообще родился на этот свет!

Никогда не видевший его таким свирепым, Левицкий невольно подался назад, но только он успел осознать, что происходит, и почему с ним так грубо обращаются, в два счета оказавшись напротив него, Глеб снова его вырубил, после чего перевернув парня на спину, прикрыл его лицо  остатками газетных распечаток о фирме Шерстюкова. Так что стоило Алле ввалиться в помещение после недолгих блужданий по периметру первого этажа, как перед её глазами предстала весьма необычная картина.

Сидевшая на диване Чехова, а рядом с ней лежащее тело какого-то парня, чье лицо под газетой у неё так и не получилось рассмотреть.

— Дениса сморило после вчерашнего… Не хочу его будить, — пожав плечами, объяснила ей Валерия, подмигнув украдкой спрятавшегося в шкафу вместе с капельницами Глебу, чуть не выдав при этом его тайное укрытие.

Не на шутку заинтересовавшись происходящим, Алла подошла к дивану поближе, и намереваясь собственноручно убедиться в правильности слов своей приемной дочери, протянула ладонь к голове Вадика, когда осознав, что если она сейчас не примет мер и не отвлечет от него эту женщину, то им крышка, сама не ожидая от себя подобного, Чехова ударила её по руке, поправляя на лице Левицкого газету.

— Не думаю, что эта хорошая идея — понапрасну беспокоить Дениса, — твердым голосом проронила она, пронзая Аллу испепеляющим взглядом. — Ему нужен покой.

С трудом сдержав смешок, Глеб закусил губу, пытаясь не засмеяться из своего укрытия. Удивительно будет, если этот так называемый «Денис» действительно придет в себя и заговорит из-под газеты с его матерью голосом Вадика Левицкого.

— Ну, как знаешь, — процедила женщина, убирая прочь руку, словно её ударило током. — Но все равно…

Все это выглядит немного странновато… Будь у меня побольше времени, я бы разобралась, что здесь происходит! — заявила она Чеховой на прощание, смерив девушку подозрительным взглядом. И пообещав ей обязательно прийти на завтрак, Валерия вздохнула с облегчением, когда та покинула наконец её комнату, поспешно закрывая за собой дверь.

Выбравшись из шкафа, Глеб снова бросился к Левицкому, и, убрав с его лица газету, оставил парня в таком положении, покидая комнату.

Немного позже его примеру последовал и сам Денис, который выбравшись из-под дивана не без помощи сестры, ещё долго раздумывал над тем, что теперь сказать ему матери Глеба, когда он как ни в чем не бывало заявиться вместе с Чеховой на кухню, требую свою порцию завтрака. 

Глава 39

http://proza.ru/2024/03/21/1034