Глава 1. Знакомство. Книга Наследие любви

    Да, вот денек так денек. И ещё неизвестно чем он закончится. Мысль: "И зачем я поехала с девчонками в этот питомник?" - всё время меня преследует. Сидела бы себе дома, у меня ж выходной. Нет, им нужна была компания. И вот мы далеко от центра, непонятная и незнакомая местность, какая-то стрёмная окраина.
    Собачий питомник, мало того, что он на окраине города, да ещё и в старом индустриальном, совершенно заброшенном районе. Стоит поодаль от дороги, за старыми полуразрушенными ангарами, и старыми заводами. Что бы его найти, необходимо было дважды спрашивать у прохожих, и сверяться с картой. Да уж, приятная воскресная прогулка.
    Мы с подругами, Ольгой и Викулей, отвезли туда Лайму – ротвейлершу, хозяйкой которой является Оленька, на первую в жизни её любимой собаки случку. И зачем надо было ехать так далеко, да ещё и в выходной день, для такого нехитрого занятия? Что, рядом породистых кабелей не было, что ли? Но Ольга так решила, договорилась, и мы поехали.
    С утра я и понятия не имела, где это находиться, ехали на машине. Второй раз, даже с картой, не найдешь это место, а без карты и пытаться не стоит. Ждали пару часов в офисе питомника, когда Лаймуша нарезвится с «женихом». В помещении приятно и прохладно. Хороший кофе и тихая, ненавязчивая музыка. Через два часа ожидания мы забрали «Лайму», и пока шли к машине, эта молодая особа, сорвалась с поводка и почесала в направлении железной дороги. А что бы её догнать, надо быть, как минимум бегуном. У «псины» сегодня настроение порезвиться и побегать.
    Решили немного посидеть в машине, подождать, вдруг ротвейлерша захочет к хозяйке вернуться. Сидим, болтаем уж минут сорок, псина так и не вернулась. Надоело ждать, решили подъехать к «железке» поближе. Но не тут-то было: машина крякнула и заглохла, перегрелась. На улице то сегодня пекло, и на небе ни облачка. Вика выругалась, сообщив нам, что на её машине мы сегодня уже, никуда не поедем. И что теперь? Вызывать такси? Или идти искать всё-таки сначала собаку? Я предложила такси. Вызвать такси не удалось, наши мобильники здесь не ловят – черте что. Ладно, надо двигаться, время к вечеру, а до города надо ещё добраться. Ольга начала ныть: "А как же Лайма?"  Собаки не было видно.
    - Ну что, как думаете, в какой стороне город? – спросила я.
    Мы двинулись по пыльной дорожке, которая уходила влево от грунтовки, в направлении железной дороги. Город, где-то, там в той стороне, на север, мне так кажется, а трасса огибает старую железнодорожную станцию или что-то в этом роде. Решили сократить путь, так как именно в ту сторону умчалась Лайма.
    Дойдя до путей, стало ясно, что через них нам не перебраться: мы стоим на насыпи, она слишком крутая, можно только скатиться. Идти по ней нет никакой возможности, и по всей длине пути - огорожены ржавым колючим забором. Картинка красивая, конечно, но, увы, прохода нет, а мы в босоножках на каблуках, в юбках, точно не планировали экстремальный туризм по пересеченной местности.
    Придется искать другой путь, или возвращаться обратно на дорогу, по которой приехали с утра. Тропинка вела по краю насыпи к большим ангарам. Ангары соединены железным мостом, который идет через пути от одного ангара с нашей стороны, к другим с противоположной. Надо попробовать перейти там. Минут через десять мы были у цели. Мост староват, ржавый, с кусками оставшейся, не облетевшей краски, но пройти по нему можно. Вход был на этот мост как раз с нашей стороны, а вот уходил он на той стороне в просто огромный, обветшалый сарай или склад.                Посовещавшись, решили переправиться по нему на ту сторону. Последняя опора моста скрипела и шаталась, страшновато как-то.  Девчонки охали и ахали, а я молчала и проклинала этот день, мне было жалко и свое время, и новые босоножки.
    Дойдя до края моста, мы остолбенели. Стоим на выступе посередине склада, а вниз спуститься никак: ни лесенки, ни ступеней, только прыгать. Вроде не высоко, метра два.  Но смущает не это, я бы спрыгнула, даже в юбке. Внизу угольная россыпь вперемешку с мелким мусором, разбросанные полусгнившие деревянные ящики, у стены груда старых железных кроватей и грязных, рваных ватных матрасов, куча непонятных вещей: бутылки, железки, одним словом - хлам. И вдруг, я понимаю, что мы в логове бомжей. Жуть, только этого нам и не хватало. И что идти обратно по скрипучему, ненадежному мосту? Не успели мы решить, что делать дальше, как услышали, что кто - то идет. Спрятаться было негде, да и поздно уже.
    В открытую дверь сарая вошел мужчина. Описать его трудновато: совершенно не понятно, сколько ему лет. Рост выше среднего, борода грязная, клочьями, волосы спутанные, сосульками свисают из-под линялой панамы, или, может, это шляпа. Обычный бомж. Одет в линялую рубаху, сверху местами выцветший пиджак в дырах, жуткие не его размера штаны и обувь не по погоде. На улице жара, а он в зимних полуботинках со скошенными каблуками, которыми умудрялся шаркать при ходьбе. Шел он, спокойно напевая, какой - то рэп, тот, что крутят на рынках в палатках - привязчивая мелодия, текст о тяжелой жизни «пацанов».
   Подойдя поближе, он спросил.
   -  И чего это вы, девоньки, туды влезли? И не ваша ли там сука по поляне носится? Вы бы её забрали, а то, не ровен час, станет ужином.
   Ольгу просто передернуло, я видела, как ей нехорошо. А во взгляде этого мужика увидела лукавые огоньки.
   - Ну, что вам помочь спуститься или сами? – встал он в выжидающую позу.
   - Пожалуй, помочь, – смело ответила Вика. – Её голос то ли от волнения, то ли от презрения стал немного скрипучим.
   Так как ближе всех у края стояла я, мне и первой придется спускаться. Я немного помедлила, оглядев место, куда мне нужно будет приземлиться. Пришлось присесть на край, а наш герой - помощник подтащил поближе деревянный ящик, влез на него и протянул ко мне руки. Странно, руки в перчатках, таких, как зимой носят торговки с отрезанными пальчиками, а сами пальцы очень грязные, я бы даже сказала, угольные. Я дерзко разглядывала его, пытаясь угадать, сколько же ему лет, кажется, не более тридцати при близком осмотре.
    Перед тем как поддаться вперед в его объятия, сказала:
    - Можно меня поставить не на уголь, а на матрас, боюсь сломать каблуки, - высказала свое пожелание.
    - Хм…- и вновь эти искорки в его серых глазах, как они меня завораживают, блин, и чего это я…
    - Давай уж прыгай в мои объятья, да побыстрей, а то мои дружки скоро с работенки прибудут. Нельзя вам тут, как бы не влипнуть в нехорошую историю, – торопил он.
    Я слегка наклонилась и оказалась в его руках. Руки очень сильные, он перенес меня на кучу тряпок, как и просила. Думала, от него будет плохо пахнуть, ну или вообще вонять, а нет, от него пахло костром, угольной пылью, а дыхание - жареными орешками и карамелью. Не думала, что бомж может так сносно пахнуть, ожидала чего-нибудь, блевотно – мусорного. Он это понял и улыбнулся мне, обнажив совершенно здоровые, отличные зубы, чем озадачил меня ещё больше. Пока я это обдумывала и переваривала, он помог спуститься и моим подругам.
    - Ну, пойдемте ловить вашу беглянку, – и пошел к воротам.
    По полю кругами и зигзагами, поднимая облака пыли, носилась довольная Лайма. Ей явно было хорошо. Воля вольная! Но вот она заприметила хозяйку, и, по всей видимости, за час с небольшим уже успела соскучиться. Все-таки решила подойти, пообниматься и с нами. Ольга зацепила поводок, и мы отправились к трассе, в сопровождении нашего спасителя. Девчонки с псиной шли чуть впереди. Мне было любопытно, что этот парень делает в таком месте и почему бомжует. Шла рядом с ним. При более близком рассмотрении было понятно, что ему не больше двадцати пяти лет, и я все-таки решила пообщаться.
    - И как зовут нашего спасителя? – робко как-то у меня получилось. Почему я робею перед ним? Что такого, парень как парень?
    - Шурик…
    - Значит, Саша.  А знаешь, Саша, я могу тебе помочь, – Странное чувство, меня все сильнее тянет к нему.
    - Чем? А зачем? – Он поднял одну бровь, и демонстративно сделал шаг в сторону.
    - Я работаю в больнице, а там есть для людей в трудной ситуации реабилитационное отделение. Можно помыться, переодеться, поесть по -  человечески, ну и переночевать в нормальных условиях.
    Он некоторое время шел, молча, обдумывая моё предложение. Трудно было догадаться, какое решение он примет. И надо ли ему это вообще? Но мне очень хотелось ему помочь.
    Тем временем наша компания уже добралась до трассы. Девчонки решили остановить машину.
    -  Может, лучше такси вызвать? Телефоны тут уже ловят, – предложила я.
    - Да так быстрее, уже очень домой хочется, – сказала Оля, сделав определенное выражение лица, скорчив недовольную гримасу. Ей поскорее хотелось избавиться от нашего сопровождающего.
    - Ну, ты как? – спросила у Шурика.
    - Ладно, не мешало бы побриться, да и обувку сменить, – выставил на показ свой разбитый башмак.
    Машины не хотели останавливаться, при виде нашей колоритной компании, так и пришлось вызывать такси. Подошло две машины. В первую сели мои подруги с подуставшей и притихшей псиной. Они одарили меня таким взглядом, только что не покрутили у виска.
    - Все под контролем, не переживайте. Пока, - успокоила, закрывая дверцу машины.
    Второй таксист сначала отказывался везти моего попутчика.
    - ЭТОГО - не повезу, - уперся он.
    - Я доплачу, и целлофановый пакет постелю, – настояла на своем я.
    Поколебавшись, и ещё раз осмотрев моего попутчика, он все-таки согласился, когда услышал адрес центральной больницы. По его взгляду я поняла, о чем он подумал: "Молодуха спасает бомжа, ну - ну. Благотворительница".
    - Хорошо.
    Саша всю дорогу молчал, просто смотрел в окно. Странно, если это ему неприятно, зачем согласился ехать. Я разглядывала его: стройный, спину держит ровно, осанка королевская, длинные, хоть и грязные пальцы. Он слегка постукивал подушечками пальцев по колену в такт музыке, которую извергала из себя магнитола в машине.
    Прибыв в реабилитационный центр, передала его в руки медсестре. Пока он мылся, я сгоняла в свой корпус за пробирками и села его ждать. Минут через двадцать он вышел в холл в новой хоть и поношенной, но чистой рубашке, джинсах и полукедах на ногах. Почему-то не побрился.
    - Ужин в пять, – проходя мимо, сказала медсестра. Он улыбнулся ей, и направился ко мне. Усевшись рядом на кушетку, спросил:
    - Почему ты еще здесь?
    - Ждала твоего появления. – От него теперь пахло душистым земляничным мылом вперемешку с хлорамином: одежду кипятят в дезинфицирующем растворе.
    - Как я тебе?
    - Очаровательно. Я довольна, но у меня ещё к тебе есть дело, или просьба.
    - Какая? – он насторожился. Его глаза потемнели, и в них появились ледяные искорки недоверия и осторожности.
    - Не бойся, никакого криминала, – хихикнула я. – Только предлагаю помощь: я медсестра в этой больнице, и лучшее, чем могу тебе помочь, это взять у тебя анализы.
    - Дааа, ты не подряжаема, такую помощь мне ещё никто не предлагал. Да уж, а зачем тебе это? На запчасти меня пустить? – он картинно нахмурил лоб.
    - Дурень, неужели тебе неважно знать, здоров ты или нет? Ведь твой образ жизни - не санаторий, предлагаю посмотреть, всё ли в порядке. Клянусь, это только для твоего блага.
    - А давай, сбежать я всегда успею. Сколько готовятся анализы?
    - День, зато ты точно будешь знать, что у тебя нет ни СПИДа, ни гепатита, ну, в общем, как-то так.
    - Пошли, докторица, я согласен. - Он резко встал и потянул меня за руку.
    В процедурной, взяла у него кровь из вены, и из пальца, а на направлении написала, что эти анализы для меня. Всё время, пока это делала, он очень внимательно меня разглядывал, а я сосредоточенно выполняла свою миссию, хотя внутри меня била мелкая дрожь. Почему у меня такая реакция на этого парня? Но эта реакция мне очень даже нравится.
    - Почему ты не написала моё имя, и не спросила фамилию?
    - Так удобнее, да ты, наверное, и не скажешь. Я отнесу анализы, а ты дуй в столовку, поешь и поспи, а завтра я тебя навещу. Пока.
    - Пока.  - Он встал и ушёл.
    Взяв пробирки, пошла к себе в корпус, хорошо, что лаборатория там работает круглосуточно.