Глава 13

Содержащая великолепное обращение хозяйки квартиры, великолепную ученость хирурга и солидные познания в казуистике достойного лейтенанта.
Когда раненого отнесли в постель, и дом начал восстанавливаться
после спешки, вызванной этим происшествием, в
хозяйка квартиры обратилась к командиру: "Боюсь, сэр",
- сказала она, - "этот молодой человек вел себя не так хорошо, как следовало
отдаю вам должное; и если бы он был убит, я полагаю, у него были только его недостатки.
конечно, когда джентльмены допускают низших священников в
в их обществе они часто стараются держаться на расстоянии; но, как говаривал мой первый муж, немногие из них знают, как это делать. Что касается меня, то я уверен, что не допустил бы, чтобы кто-нибудь из парней _ включал_ себя
в общество джентльменов; но я думал, что он сам был офицером,
пока сержант не сказал мне, что он всего лишь новобранец.

"Хозяйка, - ответил лейтенант, - вы все путаете.
Молодой человек вел себя исключительно хорошо и, я полагаю, является
гораздо лучшим джентльменом, чем прапорщик, который оскорбил его. Если молодой человек
умрет, у человека, который его ударил, будет больше всего причин сожалеть об этом
потому что полк избавится от очень беспокойного парня,
который вызывает скандал в армии; и если он ускользнет из рук правосудия
обвиняйте меня, мадам, вот и все."

"Да! да! хороший был денек!" - сказала хозяйка. "Кто бы мог подумать, что это такое
? Да, да, да, я удовлетворен, что ваша честь добьется свершения правосудия; и
безусловно, это часто случается с каждым. Джентльменам часто не следует убивать бедняков
люди не отвечают за это. У бедняка есть душа, которую нужно спасти, так же как и у тех, кто лучше его.
"

"В самом деле, мадам, - сказал лейтенант, - вы несправедливы к добровольцу: я
осмелюсь поклясться, что в нем больше джентльмена, чем в офицере".

"Да!" - восклицает хозяйка. "Да вы только посмотрите: мой первый
муж был мудрым человеком; он часто говорил: "Не всегда можно узнать
внутреннее по внешнему". Нет, этого тоже могло бы быть достаточно, потому что
Я никогда не видел его, пока он не был весь в крови. Кто бы мог подумать, что
это? может быть, какой-нибудь молодой джентльмен перешел дорогу влюбленным. Добрый день, если
он умрет, как это будет огорчать его родителей! да, конечно,
дьявол должен вселиться в негодяя, чтобы совершить такой поступок. Чтобы быть уверенным, что он
скандал в армии, как Ваша честь говорит; Для большинства
господа из армии, что когда-либо я видел, вполне разного рода
люди, и будто бы презрение, чтобы проливать христианскую кровь
сколько людей: я имею в виду, что, в гражданскую, кстати, мой первый
муж говорил. Конечно, когда они вступают в войну, там
должно быть кровопролитие, но в этом их винить нельзя. Чем больше
наших врагов они убьют там, тем лучше: и я желаю всем своим
сердцем, чтобы они могли убить всех своих маменькиных сынков ".

"О позор, мадам!" - сказал лейтенант, улыбаясь; "_все_, а также
сволочные желание".

- Вовсе нет, сэр, - ответила она. - Я вовсе не кровожадна, только по отношению к нашим врагам.
и в этом нет ничего плохого. Безусловно, это естественно
для нас желать смерти нашим врагам, прекращения войн и
снижения наших налогов; ибо платить так, как мы платим, ужасно. Почему
так вот, там выше на сорок шиллингов за окном-огни, а еще у нас есть
закрыли все, что мы могли, мы уже почти ослепшие дома, я уверен.
Говорит, Я к exciseman, говорит, Я, думаю, вы часто на пользу нам; я
уверен, что мы очень хорошие друзья с государством: и так мы за
сартаевна, за которую мы платим мятный денег на чем. И все же я часто думаю про себя:
правительство не считает себя более обязанным нам, чем
тем, кто не платит ни фартинга. Ай, ай, это путь
мира".

Она протекает в такой манере, когда хирург вошел в комнату.
Лейтенант сразу же спросил, как поживает его пациент. Но он принял решение,
сказав ему только: "Я думаю, ему было лучше, чем было бы к этому времени,
если бы меня не призвали; и даже сейчас, возможно, это
мне бы повезло, если бы меня вызвали раньше". - "Надеюсь,
сэр, - сказал лейтенант, - череп не проломлен". - "Гм", - раздается
хирург: "переломы не всегда являются самыми опасными симптомами.
Ушибы и рваные раны часто сопровождаются худшими явлениями,
и с более фатальными последствиями, чем переломы. Люди, которые знают
ничего особенного, заключайте, если череп не проломлен, все в порядке
в то время как я предпочел бы увидеть, как череп человека разлетается на куски,
чем некоторые ушибы, с которыми я сталкивался". - "Надеюсь, - говорит лейтенант,
"здесь таких симптомов нет". - "Симптомы, - ответил хирург,
"не всегда регулярны или постоянны. Я знал очень неблагоприятные симптомы.
утренние симптомы сменяются благоприятными в полдень и возвращаются
ночью снова к неблагоприятным. О ранах, действительно, справедливо и правдиво сказано
"Не раскаивайся в своих грехах". Я был когда-то, я помню,
звонил пациент, который получил жестокий ушиб в его голени,
с помощью которого внешний кожа была разорвана, так что было обильное
кровавые выделения; и внутренние мембраны так divellicated,
что ОС или кости очень явственно просвечивала сквозь апертуру
vulnus или раны. Одновременно появились некоторые лихорадочные симптомы
(поскольку пульс был учащенным и указывал на обширную кровопускание), я
почувствовал немедленное унижение. Чтобы предотвратить это, я вскоре сделал
большое отверстие в вене левой руки, откуда извлек двадцать
унции крови; я ожидал, что она окажется чрезвычайно густой и
клейкой или даже свернувшейся, как это бывает при жалобах на плеврит;
но, к моему удивлению, она оказалась розовой и цветистой, а ее консистенция
мало отличалась от крови людей с полным здоровьем. Затем я
приложил к этой части разжигающее средство, которое в высшей степени соответствовало намерению
; и после трех или четырехкратной перевязки рана начала
выделять густой гной или вещество, что означает срастание - Но
может быть, я выразился не совсем правильно?" - "Нет,
в самом деле, - ответил лейтенант, - я не могу сказать, что понимаю
слог."--"Хорошо, сэр", - сказал хирургу: "тогда я не буду утомлять ваше
терпение; короче говоря, в течение шести недель мой пациент был в состоянии ходить по
ноги, как прекрасно, как он мог бы сделать, прежде чем он получил
контузия."--"Желаю, сэр", - сказал лейтенант, "будьте так добры
только сообщите мне, есть ли раны этого молодого человека сего были
несчастье получите, скорее всего, чтобы доказать, что смертен."--"Сэр," ответил
хирург, "говорить о том, рана окажется смертельной или не сразу
одеваясь, будет очень слабой и глупой самонадеянности: мы все
смертный, и симптомы зачастую возникают в лекарство, которое величайшие наши
профессия не мог предвидеть."--"Но вы думаете, он в опасности?"
говорит другое...".В опасности! Ай, конечно," крики врача: "кто
есть среди нас, кто, в наиболее полном здравии, можно сказать, не
в опасности? Следовательно, можно ли сказать, что человек с такой серьезной раной, как эта,
что он вне опасности? Все, что я могу сказать в настоящее время является, что это хорошо я
назвался я, и, возможно, было бы лучше, если бы я
был позвонить раньше. Я увижу его снова рано утром; и в
тем временем пусть он будет вести себя предельно тихо и обильно пьет
кашу на воде". - "Вы не дадите ему сыворотку в мешочках?" - спросил врач.
хозяйка. - "Да, да, сыворотку в мешочках, - восклицает доктор, - если хотите,
при условии, что ее будет совсем мало". - "И немного куриного бульона тоже?" - добавил я.
она. - "Да, да, куриный бульон, - сказал доктор, - это очень вкусно".
"Можно, я тоже приготовлю ему желе?" - предложила хозяйка. - "Да,
- да, - ответил доктор, - желе очень полезно для лечения ран, потому что оно
способствует заживлению. И действительно, повезло, что она не назвала суп или
высокие соусы, потому что доктор скорее подчинился бы, чем проиграл
обычай этого дома.

Врач был не раньше ушел, чем хозяйка принялась трубить
далее его слава лейтенант, который был не из их коротких
знакомство, задумал совсем так благоприятного мнения о своей физической
способности, как хорошая женщина, и все окрестности, развлекали
(и, возможно, совершенно справедливо), ибо, хотя я боюсь, что врач был
маленький модник, он может быть тем не менее очень хирурга.

Лейтенант собрав от ученого дискурса
хирург, что мистер Джонс был в большой опасности, отдал приказ держать МР
Норсертона под очень строгой охраной, намереваясь утром
сопроводить его к мировому судье и поручить ведение
войск в Глостер французскому лейтенанту, который, хотя и мог
не читал, не писал и не говорил на каком-либо языке, однако был хорошим офицером
.

Вечером наш командир направил послание, мистер Джонс, что если
визит будет не хлопотно, он будет ждать его. Эта вежливость
была очень любезно и с благодарностью принята Джонсом и лейтенантом.
соответственно, он поднялся в свою комнату, где обнаружил раненого гораздо
лучше, чем он ожидал; более того, Джонс заверил своего друга, что, если бы он
не получил от хирурга прямых указаний об обратном, он
давно бы встал; ибо самому себе он казался таким же здоровым
как всегда, и не испытывал никаких других неудобств от своей раны, кроме крайней
боли на той стороне головы.

"Я был бы очень рад, - сказал лейтенант, - если бы вы были так здоровы, как
вы воображаете, потому что тогда вы могли бы воздать себе должное
немедленно; ибо, когда дело не может быть улажено, как в случае удара,
чем скорее вы его устраните, тем лучше; но, боюсь, вы думаете, что
ты лучше, чем есть на самом деле, и у него было бы слишком большое преимущество
перед тобой."

"Я постараюсь, правда", - ответил Джонс", Если вам угодно, и будет так
добр одолжить мне меч, ибо у меня нет здесь моих собственных."

"Моя шпага всегда к твоим услугам, мой дорогой мальчик", - восклицает лейтенант, целуя его.
"ты храбрый парень, и я люблю твой дух;
но я опасаюсь вашей силы; такой удар и такая большая потеря крови
должно быть, очень ослабили вас; и хотя вы не чувствуете недостатка в
силах в постели, все же вы, скорее всего, почувствовали бы их после удара или
два. Я не могу согласиться на то, чтобы вы взяли его с собой сегодня вечером; но я надеюсь, что вы
сможете присоединиться к нам до того, как мы продвинемся на много дней вперед
; и даю вам слово, вы получите удовлетворение, или
человек, который ранил тебя, не останется в нашем полку.

"Я бы хотел, - сказал Джонс, - чтобы можно было решить этот вопрос сегодня вечером:
теперь, когда вы упомянули об этом при мне, я не смогу успокоиться".

"О, никогда не думай об этом", - возразил другой. "несколько дней ничего не изменят"
. Раны чести не похожи на те, что на твоем теле: они
ничего не страдать из-за задержки лечения. Это будет абсолютно так же на
вы получите удовлетворение в неделю, следовательно, как сейчас".

"Но предположим, - говорит Джонс, - что мне станет хуже и я умру от
последствий моего нынешнего ранения?"

"Тогда ваша честь, - ответил лейтенант, - вообще не потребует никакого
возмещения. Я сам буду вершить правосудие на свой характер, и
свидетельствовать миру об этом вашем намерении поступили правильно, если у вас
выздоровел".

"Все-таки", - ответил Джонс: "Я обеспокоен задержкой. Я почти
боюсь упоминать об этом вам, солдату; но хотя я был
очень дикий молодой парень, еще в мои самые тяжкие моменты, и в
дно, я по-настоящему христианин".

- Я тоже, уверяю вас, - сказал офицер, - и такой ревностный,
что я был доволен вами за обедом за то, что вы взялись за дело вашего
религия; и теперь я немного обижен на вас, молодой джентльмен,
что вы выражаете страх заявить о своей вере перед кем бы то ни было
".

"Но как, должно быть, ужасно, - восклицает Джонс, - для всякого, кто действительно является
христианином, лелеять в своей груди злобу вопреки
приказу Того, кто недвусмысленно запретил это? Как я могу это вынести
на постели больного? Или как я смогу оправдаться, когда у меня за пазухой лежит такая статья против меня?
"

"Да, я верю, что такой приказ есть, - восклицает лейтенант, - но
человек чести не может его выполнить. И вы должны быть человеком чести, если вы
хотите служить в армии. Помню, однажды я рассказал об этом нашему капеллану
за чашей пунша, и он признался, что в этом было много трудностей
; но он сказал, что надеется, что, возможно, будет предоставлена свобода действий для
солдаты в данном случае; и, конечно, наш долг надеяться на это
ибо кто смог бы жить без своей чести? Нет, нет, моя дорогая
мальчик, будь добрым христианином, пока жив; но будь и человеком чести
и никогда не оскорбляй; ни все книги, ни все
ни один священник в мире когда-нибудь не убедит меня в этом. Я очень люблю свою
религию, но больше я люблю свою честь. Должно быть, какая-то
ошибка в формулировке текста, или в переводе, или в
понимании этого, или где-то еще. Но как бы то ни было, мужчина
должен идти на риск, ибо он должен сохранить свою честь. Так что успокойся.
сегодня вечером, и я обещаю тебе, у тебя будет возможность
отдаю себе должное". Здесь он сердечно похлопал Джонса по плечу, пожал ему руку
и откланялся.

Но хотя рассуждения лейтенанта был очень удовлетворительным для
сам он был не совсем таким, чтобы его друг. Итак, Джонс,
много размышляя над этим вопросом, наконец пришел к
решению, с которым читатель ознакомится в следующей главе.



Глава xiv.

Действительно, ужаснейшая глава; и на которую мало кто из читателей отважится
прочитать вечером, особенно в одиночестве.


Джонс проглотил большую порцию куриного, или, скорее, петушиного, бульона, запивая
очень хороший аппетит, как, впрочем, и у петуха, из которого это блюдо было приготовлено
, с фунтом бекона в придачу; и теперь, не обнаружив в
себе недостатка ни в здоровье, ни в бодрости духа, он решил добыть
встать и искать своего врага.

Но сначала он послал за сержантом, который был его первым знакомым
среди этих военных джентльменов. К несчастью это достойный офицер, имевший,
в буквальном смысле, взял его заполнить ликера, был какое-то время
на пенсии чтобы его поддержать, когда он храпел так громко, что это было не
легко донести шум в ушах способен утонуть то, что
выпустил из ноздрей.

Однако, поскольку Джонс настаивал на своем желании увидеться с ним, громогласный комод
наконец нашел способ потревожить его сон и ознакомить
его с посланием. О чем сержант узнал не раньше, чем пришел в себя
, он встал с постели и, уже одевшись
, немедленно отправился на службу. Джонс не счел нужным посвящать
сержанта в свой план; хотя он мог бы сделать это с большой
безопасностью, поскольку алебардщик сам был человеком чести и убил
своего человека. Следовательно, он бы добросовестно хранил эту тайну, или
действительно, любой другой, за открытие которого не было объявлено награды. Но поскольку
Джонс не знал этих достоинств за столь короткое знакомство, его осторожность
была, возможно, достаточно благоразумной и похвальной.

Поэтому он начал с того, что сообщил сержанту, что, поскольку он теперь
призван в армию, ему стыдно быть без того, что было
возможно, самым необходимым орудием солдата, а именно меча;
добавив, что он был бы бесконечно обязан ему, если бы смог
раздобыть его. "За который, - говорит он, - я дам вам любую разумную цену"
; я также не настаиваю на том, чтобы у него была серебряная рукоять; только хороший
лезвие, и такое, которое может стать солдатским бедром.

Сержант, который хорошо знал, что произошло, и слышал, что
Джонс был в очень опасном состоянии, и из
такого сообщения, в такое время ночи и от человека в такой
ситуации сразу же заключил, что у него кружится голова. Теперь, когда у него всегда было наготове остроумие (если использовать
это слово в его обычном значении), он подумал
о том, чтобы извлечь выгоду из этого юмора больного человека. "Сэр",
говорит он, "Я думаю, что смогу подойти вам. У меня есть превосходное изделие из
материала. На самом деле у него не серебряная рукоять, которая, как вы говорите, делает
солдатом не стать; но рукоять достаточно приличная, а клинок
один из лучших в Европе. Это клинок, который... клинок, который... короче говоря,
Я принесу его вам сию же минуту, и вы увидите его и возьмете в руки.
Я от всего сердца рад видеть вашу честь в таком добром здравии ".

Тотчас вернувшись со шпагой, он передал ее Джонсу, который
взял ее и обнажил, а затем сказал сержанту, что она отлично подойдет,
и попросил его назвать цену.

Сержант принялся расхваливать свой товар. Он сказал
(нет, он от души выругался), "что клинок взят у француза".
офицер, очень высокого ранга, в битве при Деттингене. Я принял это на себя.
- Говорит он, - с его стороны, после того, как я размозжил ему голову.
Рукоять была золотой. Я продал ее одному из наших благородных джентльменов.;
потому что среди них, с позволения вашей чести, есть такие, кто ценит
рукоять меча больше, чем лезвие.

Тут другой остановил его и попросил назвать цену.
Сержант, который считал Джонса абсолютно невменяемым и очень
близким к концу, боялся, как бы он не навредил своей семье, попросив
слишком мало. Однако, после минутного колебания, он удовлетворился этим
назвав двадцать гиней, и поклялся, что не продаст его дешевле
своему собственному брату.

"Двадцать гиней!" - говорит Джонс в крайнем изумлении: "Конечно, вы думаете
Я сумасшедший или потому, что никогда в жизни не видел шпаги. Двадцать гиней,
в самом деле! Я и представить не мог, что вы попытаетесь навязаться мне. Вот,
возьми шпагу - Нет, теперь я думаю, он'т, я оставлю ее себе и покажу
утром твоему офицеру, заодно представив его:
какую цену ты запросил у меня за это.

Сержант, как мы уже говорили, всегда отличался остроумием (in sensu
praedicto_), и теперь ясно видел, что Джонс был не в
состояние, в котором он его себе представлял; поэтому теперь он
изобразил такое же сильное удивление, какое выказал тот, и сказал: "Я
уверен, сэр, я не так уж сильно отвлекал вас от работы. Кроме того,
учти, это мой единственный меч, и я должен подвергнуться
риску вызвать неудовольствие моего офицера, отправившись без него самому. И
действительно, положив все это вместе, я не думаю, что двадцать шиллингов
так много в сторону."

"Двадцать шиллингов!" - восклицает Джонс. "Да ведь вы только что просили у меня двадцать
гиней". - "Как! - восклицает королевский юрисконсульт. - Конечно, ваша честь должны были
вы меня перепутали: или я сам себя перепутал - и действительно, я только наполовину проснулся.
Двадцать гиней, в самом деле! неудивительно, что ваша честь впала в такую
ярость. Я тоже говорю о двадцати гинеях. Нет, нет, я имею в виду двадцать шиллингов, я
уверяю вас. И когда ваша честь все обдумает, я надеюсь
вы не сочтете это такой уж непомерной ценой. Это действительно так, вы
можете купить оружие, которое выглядит так же хорошо, за меньшие деньги. Но..."

Тут Джонс прервал его, сказав: "Я буду настолько далек от того, чтобы перекидываться с вами какими-либо
словами, что дам вам на шиллинг больше, чем ваш
требуйте". Затем он дал ему гинею, велел возвращаться в постель и
пожелал ему удачного перехода, добавив, что надеется догнать их до того, как
дивизия достигнет Вустера.

Сержант очень вежливо откланялся, полностью удовлетворенный своим
товаром и немало довольный тем, что быстро оправился от
того ложного шага, к которому привело его мнение о больном.
легкомысленность предала его.

Как только serjeant отошел, Джонс поднялся с постели, и
оделся полностью, надевая даже свое пальто, которое, как его
цвет был белый, показали очень заметно потоки крови, которые были
текли по нем; и теперь, захватив его вновь приобретенные меч в его
рука, он ехал к вопросу вперед, при мысли о том, что он был
в осуществление внезапно схватили его, и он стал размышлять
что через несколько минут он может лишить человека жизни,
или можете потерять свое. "Очень хорошо, - сказал он, - и ради чего я
рискую своей жизнью? Почему, ради моей чести. И кто этот человек
существо? Негодяй, который ранил и оскорбил меня без всякого повода.
Но разве месть не запрещена Небесами? Да, но это предписано
Мир. Что ж, но должен ли я подчиняться миру вопреки ясно выраженным
повелениям Небес? Должен ли я скорее навлечь на себя Божественное неудовольствие, чем
быть названным... ха ... трусом ... негодяем?--Я больше не буду думать; я полон решимости,
и должен сразиться с ним".

Часы пробили двенадцать, и все в доме были в своих постелях
кроме сентинеля, который стоял на страже Норсертона, когда
Джонс, тихонько открыв дверь, бросился в погоню за своим врагом,
точное описание места заключения которого он получил
из ящика стола. Нелегко представить себе более грандиозное событие.
фигура, которую он демонстрировал сейчас. Как мы уже говорили, на нем было
светлое пальто, покрытое струйками крови. Его лицо, на котором
не хватало той самой крови, а также еще двадцати унций, взятых из него хирургом
, было бледным. Вокруг его головы было много бинтов,
похожих на тюрбан. В правой руке он держал меч, а в
левой - свечу. Так что кровавый Банко не был достоин сравнения
с ним. На самом деле, я полагаю, что более ужасное видение никогда не возникало
ни на церковном дворе, ни в воображении каких-либо хороших людей, встреченных в
зимний вечер у рождественского костра в Сомерсетшире.

Когда centinel впервые увидел наш подход героя, его волосы стали нежно
чтобы поднять его гренадерская шапка; и в то же мгновение колени упал
передерутся друг с другом. Вскоре все его тело охватила боль
похуже, чем в приступе лихорадки. Затем он выстрелил из своего ружья и упал плашмя на землю
лицом вниз.

Будь то страх или храбрость послужила поводом его увольнения, или же он
прицелился на объект своего террора, я не могу сказать. Если бы он это сделал,
тем не менее, он имел счастье упустить своего человека.

Джонс, увидев, что парень упал, догадался о причине его испуга.
на что он не смог удержаться от улыбки, ни в малейшей степени не задумываясь об
опасности, которой он только что избежал. Затем он прошел мимо парня,
который все еще оставался в той позе, в которой упал, и вошел в
комнату, где, как он слышал, содержался Норсертон. Здесь, в
уединенной обстановке, он обнаружил... пустую квартовую кружку, стоящую на
столе, на который пролилось немного пива, это выглядело так, как будто в комнате
недавно он был заселен, но в настоящее время совершенно пустовал.

Тогда Джонс предположил, что она может вести в какое-то другое помещение; но после
поиск вокруг него, он не мог понять другую дверь, чем на
куда поступил и где centinel были размещены. Затем он
несколько раз позвал Норсертона по имени; но никто
не ответил; и это не служило никакой другой цели, кроме как подтвердить
сентинель в своих ужасах, который теперь был убежден, что доброволец
умер от ран, и что его призрак явился в поисках
убийца: сейчас он лежит во всех агониях ужаса; и я желаю, от всего сердца
, чтобы некоторые из тех актеров, которым отныне предстоит изображать
люди, напуганные до полусмерти, увидев его, подумали, что их могут научить
копировать природу, вместо того чтобы выполнять несколько причудливых трюков и
жестов, для развлечения и аплодисментов зрителей.

Заметив, что птица улетела, по крайней мере, отчаявшись найти ее, и
справедливо опасаясь, что звук открывающегося замка переполошит
весь дом, наш герой задул свечу и осторожно прокрался обратно.
снова в свою комнату и в свою постель; куда он не смог бы добраться незамеченным.
если бы кто-нибудь другой был на
та же лестница, за исключением только одного джентльмена, который был прикован к постели из-за
подагры; ибо, прежде чем он успел дойти до двери в свою комнату, холл
, где стоял сентинель, был наполовину заполнен людьми, некоторые в
их рубашки и другие, даже наполовину не промокшие, все очень серьезно расспрашивали
друг друга, в чем дело.

Солдат сейчас был найден лежащим на том же месте и позы, в которых
мы только сейчас ушла от него. Несколько человек немедленно попытались поднять
его, и некоторые сочли его мертвым; но вскоре они увидели свою
ошибку, ибо он боролся не только с теми, кто возлагал на него руки.
его, но упал, ревя, как бык. На самом деле он воображал, что им управляло так много
духов или дьяволов; ибо его воображение, будучи
одержимым ужасом привидения, превращало каждый объект, который он
видел или ощущал, в ничто иное, как призраки.

Наконец он был побежден численностью и поднялся на ноги; когда
принесли свечи и он увидел двух или трех своих товарищей
в присутствии, он немного пришел в себя; но когда они спросили его, что случилось
в чем дело? он ответил: "Я мертвец, вот и все, я мертвец"
"Я не могу вернуть это, я видел его". "Что ты видел,
Джек? - спрашивает один из солдат. - Да ведь я видел молодого добровольца,
которого вчера убили. Затем он осыпал себя самыми тяжкими проклятиями
если бы он не видел добровольца, всего в крови, с рвотой
огонь изо рта и ноздрей, пройдите мимо него в комнату, где
Прапорщик Northerton был, а затем, схватив прапорщика за горло, летать
уберите его в грянет гром.

В этом отношении встретили милостивый прием со стороны публики. Все
присутствующие женщины твердо верили в это и молили Небеса защитить их
от убийства. Среди мужчин тоже многие верили в эту историю; но
другие обратили это в насмешку; и сержант, который
присутствовал, ответил очень холодно: "Молодой человек, вы еще услышите об этом,
за то, что заснули и видите сны на своем посту".

Солдат ответил: "Вы можете наказать меня, если вам угодно; но я был как
проснувшись, как я сейчас; и дьявол унесет меня, как он сказал
прапорщик, если бы я не видел мертвеца, как я тебе скажу, с глазами как большие
и как огненный, как две большие шесты."

Командующий войсками и комендант дома были уже здесь
прибыли оба; ибо первый в то время бодрствовал и слышал
centinel огонь его часть, считал своим долгом немедленно подняться,
хотя он не имел большого опасения всякие пакости; а
опасения последних было гораздо больше, чтобы ее ложки и
кружки должны быть на марше, так и не получив каких-либо таких
заказы от нее.

Наш бедный centinel, кому виде этот офицер был не намного больше
добро пожаловать, чем призрак, как он думал, что он видел
прежде чем, снова рассказал свою страшную историю, и со многими дополнениями
крови и огня; но он имел несчастье получить ни одного кредита с
любой из упомянутых лиц: ибо офицер, хотя и был очень
религиозным человеком, был свободен от всех ужасов такого рода; кроме того, после того, как
так недавно оставил Джонса в том состоянии, которое мы видели, у него не было никаких
подозрение в том, что он мертв. Что касается хозяйки, то, хотя она и не была чрезмерно
религиозна, у нее не было никакого отвращения к учению о духах; но
в этой истории было обстоятельство, которое, как она хорошо знала, было ложным,
о чем мы сейчас сообщим читателю.

Но независимо от того, был ли Норсертон унесен громом или огнем, или
каким-либо другим способом он исчез, теперь было ясно, что его тело
больше не находился под стражей. По этому случаю лейтенант образуется
вывод не очень отличается от того, что serjeant упоминается
для совершали раньше, и тут же приказал centinel, которые должны быть приняты
плен. Так что по странному стечению обстоятельств (хотя и не очень
необычному в военной жизни) гвардия стала охраняемым.



Глава xv.

Завершение предыдущего приключения.


Помимо подозрения на сон, лейтенант питал против бедного сентинеля еще одно,
худшее сомнение, и это было подозрение в
предательстве; поскольку он не поверил ни единому слову о видении, поэтому
он вообразил, что все это выдумка, созданная только для того, чтобы навязать
ему, и что на самом деле этот парень был подкуплен Норсертоном, чтобы тот
позволил ему сбежать. И это ему представлялось тем более странным, что испуг
казался ему тем более неестественным в человеке, который обладал характером такого же
храброго человека, как и любой другой в полку, побывавшего в нескольких
действия, получив несколько ранений, и, одним словом, имея
всегда вел себя как хороший и доблестный солдат.

Читатель, следовательно, не могут зачать наименее жестокое мнение
такой человек, мы не должны ни минуты промедления в спасении своего персонажа
от вменения этой вины.

Затем мистер Норсертон, как мы уже отмечали ранее, был полностью удовлетворен
славой, которую он получил в результате этого действия. Он может быть
видел, или слышал, или догадались, что зависть склонна присутствовать славы. Не то, что
Я бы здесь намекнул, что он был язычески склонен верить в
или поклоняться богине Немезиде; ибо, на самом деле, я убежден, что он
никогда не слышал ее имени. Кроме того, он был деятельного нрава,
и испытывал сильную неприязнь к тесноте в замке
Глостер, за что мировой судья, возможно, дал бы ему
billet. Не был он также свободен от некоторых непростые размышления на
некоторые деревянные здания, которые я сдерживаю, чтобы имя, в соответствии с
взгляд человечества, который, как мне кажется, должны чести, чем быть
стыдно за этот дом, как он есть, или, по крайней мере, может быть, более
пользы обществу, чем почти в любом другом общественном эрекции. Одним словом,
чтобы не намекать больше ни на какие причины своего поведения, мистер Норсертон изъявил желание
уехать в тот же вечер, и ему ничего не оставалось, как
изобрести quomodo, что оказалось делом некоторой сложности
.

Сейчас этот молодой джентльмен, хотя и несколько криво на его нравственность, был
идеально прямой в его лицо, которое было чрезвычайно сильным и хорошо
сделал. Большинство женщин тоже считали его лицо красивым,
потому что оно было широким и румяным, с довольно хорошими зубами. Такие прелести
не преминули произвести впечатление на мою квартирную хозяйку, которая испытывала немалое пристрастие
к такого рода красоте. Она действительно испытывала настоящее сострадание к этому
молодому человеку; и, услышав от хирурга, что дела волонтера, похоже, идут плохо
, она заподозрила, что в дальнейшем они могут не носить
доброжелательный аспект с прапорщиком. Получив, таким образом, разрешение на
нанести ему визит и застав его в очень меланхоличном настроении, которое она
значительно усилила, сказав ему, что вряд ли есть какие-либо надежды на
жизнь волонтера, она продолжила делать некоторые намеки, которые
другой охотно подхватил, вскоре они пришли к правильному пониманию
; и, наконец, было решено, что прапорщик должен, по крайней
определенный сигнал - подняться по дымоходу, который очень скоро соединится с дымоходом кухни.
он мог бы снова спуститься туда; ибо
и она даст ему такую возможность, держась подальше от берега.

Но чтобы наши читатели, придерживающиеся иного мнения, не воспользовались этим
случаем слишком поспешно осудить всякое сострадание как безумие и
пагубное для общества, мы считаем уместным упомянуть еще об одном конкретном случае.
которые, возможно, сыграли бы какую-то небольшую роль в этом действии. Прапорщик
случайно оказался в это время при сумме в пятьдесят фунтов стерлингов,
которая действительно принадлежала всей роте, ибо капитан,
поссорившись со своим лейтенантом, поручил выплату своих
компанию прапорщику. Эти деньги, однако, он счел уместным
передать на хранение моей квартирной хозяйке, возможно, в качестве залога или обеспечения.
что впоследствии он явится и ответит по предъявленному ему обвинению;
но какие бы ни были условия, уверен, что это то, что она была
деньги и знамя свободы.

Читатель, вероятно, может ожидать, учитывая сострадательный характер этой
доброй женщины, что, когда она увидела, что беднягу сентинеля взяли в плен за
факт, в котором она знала, что он невиновен, она должна была немедленно
вступилась за него; но было ли дело в том, что она уже
исчерпала все свое сострадание в вышеупомянутом случае, или что
черты лица этого парня, хотя и не очень отличающиеся от черт лица
прапорщика, не могли вызвать его, я не берусь определить; но, отнюдь
будучи адвокатом нынешнего заключенного, она настаивала на его виновности перед его офицером
, заявив с поднятыми вверх глазами и руками, что она ни за что на свете не стала бы
беспокоиться о побеге убийцы.

Теперь все снова стихло, и большая часть компании вернулась
снова в свои постели; но хозяйка, либо по естественным
деятельность ее ликвидации, или от ее страха за свою тарелку, не имея
склонность ко сну, преобладали офицеры, как они были
март в течение чуть более часа, чтобы провести это время с ней
над чашей пунша.

Джонс лежал без сна все это время и слышал большую часть
спешка и суета, что прошло, чего у него сейчас какое-то любопытство
чтобы знать подробности. Поэтому он применил в своей колокольни, что он
звонят по крайней мере, двадцать раз без всякого эффекта: для моей хозяйки был в
такой высокой радости с ней за компанию, что никакого колокола было слышно
но ее собственная; и буфетчик, и горничная, которые сидели вместе
на кухне (ибо ни он не смел сесть, ни она лечь в постель одна),
чем больше они слышали звон колокола, тем больше пугались, и
они были как бы пригвождены к своим местам.

Наконец, во время удачного перерыва в беседе, звук достиг ушей
нашей доброй хозяйки, которая вскоре послала свой зов, которому оба
ее слуги немедленно повиновались. "Джо", - говорит хозяйка, "разве ты не
слышать джентльмена звонок? Почему бы тебе не подняться?"--"Это не мое
бизнес", - ответил ящик, "прислуживать камер--это
Дом горничной Бетти". - "Если уж на то пошло, - ответила горничная, - то это
не мое дело прислуживать джентльменам. Я сделал это в самом деле
иногда; но дьявол за мной если я когда-нибудь снова, так как вы делаете
ваш преамбул об этом". Колокол по-прежнему яростно звенеть, их
хозяйка разгневался, и поклялся, что, если ящик не подойду
сразу же, она хотела превратить его в то самое утро. "Если вы это сделаете,
мадам, - говорит он, - я ничего не могу поделать. Я не буду делать другой служащего
бизнес". Затем она обратилась сама к горничной, и стремился
одержать верх мягкими средствами; но все напрасно: Бетти была такой же непреклонной, как
Джо. Оба настаивали, что это не их дело, и они не будут этого делать
.

Лейтенант рассмеялся и сказал: "Пойдемте, я положу
конец этому спору"; а затем, повернувшись к слугам, похвалил
их за решимость не сдаваться; но добавил, что он
был уверен, что если один согласится поехать, то другой согласится. Которым
предложение, они оба согласились в одно мгновение, и соответственно очень выросла
с любовью и близко друг к другу. Когда они ушли, лейтенант
унял гнев хозяйки, путем удовлетворения ее, почему они были
так не хотел идти в одиночку.

Вскоре они вернулись и сообщили своей госпоже, что больной
джентльмен был так далек от смерти, что говорил так сердечно, как будто
он здоров; и что он служит капитану и должен
будьте очень рады оказанной мне чести повидаться с ним до того, как он выступит в поход.

Добрый лейтенант немедленно исполнил его желание и, присев
на край его кровати, ознакомил его со сценой, которая произошла
ниже, в заключение сообщив о своих намерениях сделать из
сентинеля пример.

После этого Джонс рассказал ему всю правду и горячо умолял
не наказывать бедного солдата, "который, я уверен, - говорит он, -
"он так же невиновен в побеге энсина, как и в подделке какой-либо лжи,
или в попытке навязаться вам ".

Лейтенант поколебался несколько мгновений, а затем ответил: "Ну что ж, поскольку
вы сняли с парня часть обвинения, так оно и будет
доказать обратное было невозможно, потому что он был не единственным сентинелем.
Но я твердо намерен наказать негодяя за трусость. И все же
кто знает, какой эффект может произвести ужас от такого предчувствия?
и, по правде говоря, он всегда хорошо вел себя в бою с врагом.
Да ладно, приятно видеть хоть какие-то признаки религиозности в этих парнях;
так что я обещаю тебе, что он будет освобожден, когда мы выступим. Но послушай,
генерал бьет тревогу. Мой дорогой мальчик, дай мне еще один автобус. Не теряйте самообладания
и не торопитесь; но помните христианское учение о терпении,
и я гарантирую, что вскоре вы сможете воздать себе должное и
с честью отомсти тому, кто тебя ранил.
После этого лейтенант удалился, а Джонс попытался собраться с духом, чтобы
отдохнуть.




КНИГА VIII.

СОДЕРЖАЩИЙ ОКОЛО ДВУХ ДНЕЙ.



Глава I.

Прекрасные длинные главы о чудесном; будучи сильно
самая длинная из всех наших вводных глав.


Поскольку мы сейчас приступаем к книге, в которой изложен ход нашей истории,
мы должны рассказать о некоторых вещах более странного и удивительного характера.
более добрый, чем любой из имевших место до сих пор, возможно, будет нелишним в
пролегоменной, или вводной, главе сказать кое-что о том
виде письма, который называется чудесным. Для этого мы,
как ради самих себя, так и ради других, постараемся установить некоторые
определенные границы, и действительно, ничто не может быть более необходимым, поскольку
критики [*] разного склада характера склонны впадать здесь в самые
разные крайности; ибо, в то время как некоторые, вместе с М. Дасье, готовы
допустить, что то же самое, что невозможно, может быть еще
вероятным, [**] у других так мало исторической или поэтической веры, что они
не верят ни в что возможное или вероятное, подобное тому, что
это не пришло в голову их собственному наблюдению.

 [*] Под этим словом здесь, как и в большинстве других разделов нашей работы, мы подразумеваем
 каждого читателя в мире.
 [**] Для М. Дасье счастье, что он не был ирландцем.

Итак, во-первых, я думаю, что вполне разумно требовать от каждого
писателя, чтобы он держался в пределах возможного; и все же
помнил, что то, что человеку не под силу, это
вряд ли человек мог поверить, что он действительно совершил преступление. Это убеждение
возможно, породило множество историй о древних языческих божествах (ибо
большинство из них имеют поэтическое происхождение). Поэт, желая
дать волю распутному и экстравагантному воображению, нашел прибежище в этой
силе, о масштабах которой его читатели судить не могли, или, скорее
которую они себе представляли, чтобы быть бесконечным, и, следовательно, они не могут быть
в шоке, на любые чудеса, связанные с этим. На этом настаивали настойчиво
в защиту чудес Гомера; и, возможно, это защита; не как
Мистеру Поупу это понравилось бы, потому что Улисс наговорил кучу глупой лжи
феакийцам, которые были очень скучной нацией; но потому что поэт
сам писал язычникам, для которых поэтические басни были символами веры
. Что касается меня, то я должен признаться, что у меня такой сострадательный характер.,
Я бы хотел, чтобы Полифем ограничился своей молочной диетой и сохранил
его глаз; и Улисс не мог быть обеспокоен больше, чем я, когда
его товарищи были превращены Цирцеей в свиней, которая, я думаю, проявила
впоследствии слишком большое уважение к человеческой плоти, чтобы можно было предположить, что она способна на
превращаем его в бекон. Я также от всего сердца желаю, чтобы
Гомер мог знать правило, предписанное Горацием, - как можно реже вводить в действие
сверхъестественных агентов. Тогда мы не должны были бы
видеть, как его боги приходят с тривиальными поручениями и часто ведут себя прилично
чтобы не только лишиться всякого права на уважение, но и стать
объекты презрения и насмешек. Поведение, которое должно было шокировать
легковерие благочестивого и проницательного язычника; и которое никогда не могло быть
оправдано, если не согласиться с предположением, к которому я
иногда я был почти склонен к тому, что этот самый славный поэт, каким он, безусловно, был
, намеревался высмеять суеверную веру
своего времени и страны.

Но я слишком долго опирался на доктрину , которая не может быть полезна
Христианский писатель; поскольку он не может ввести в свои произведения ничего из
того небесного воинства, которое составляет часть его вероучения, поэтому это ужасно
ребячество искать в языческой теологии любое из тех божеств, которые
уже давно лишены своего бессмертия. Господь
Шефтсбери замечает, что нет ничего более холодного, чем обращение современного человека к
музе; он мог бы добавить, что ничто не может быть более
абсурдным. Современная могут с гораздо большей элегантностью вызвать баллада, как некоторые
думал Гомер, или кружку эля, с автором Hudibras;
последнее, возможно, вдохновило гораздо больше поэзии, а также
прозы, чем все напитки Гиппокрены или Геликона.

Единственные сверхъестественные вещества, которые каким-либо образом могут быть нам разрешены.
современные люди - это призраки; но в отношении них я бы посоветовал автору быть
чрезвычайно щадящим. Это действительно, как мышьяк и другие опасные
препараты в лекарство, должен использоваться с предельной осторожностью; да я бы и не
советую введения их в эти произведения, или те,
авторы, на которых или в которых, конь-смех у читателя будет
любой большой ущерба или обиды.

Что касается эльфов и фей, и других подобных ряженых, я намеренно опускаю
упоминание о них, поскольку я бы очень не хотел ограничиваться какими-либо
ограничивает те удивительные фантазии, для огромных возможностей которых
границы человеческой природы слишком узки; чьи работы следует
рассматривать как новое творение; и которые, следовательно, имеют законное право
делать со своими собственными все, что им заблагорассудится.

Следовательно, человек - это высшая тема (за исключением, конечно, очень экстраординарных
случаев), которая появляется под пером нашего историка
или нашего поэта; и при описании его действий следует проявлять большую осторожность.
при условии, что мы не превышаем возможности агента, который мы описываем.

Одной возможности недостаточно, чтобы оправдать нас; мы должны придерживаться
также правил вероятности. Я думаю, что это мнение
Аристотеля; или, если нет, то это мнение какого-нибудь мудрого человека, чей
авторитет будет таким же весомым, когда он состарится ", Что это не оправдание
для поэта, который рассказывает о невероятном, то, о чем рассказывается, - это
действительно факт ". Это возможно может быть разрешен верно в отношении
в поэзии, но можно предположить, представляется возможным распространить ее на
историк, ибо он обязан записывать вопросы, как он их находит,
хотя они могут быть столь чрезвычайный характер, что потребует нет
небольшой степенью исторической веры, чтобы их проглотить. Таково было
безуспешное вооружение Ксеркса, описанное Геродотом, или
успешная экспедиция Александра, о которой рассказывает Арриан. Такими более поздними годами
были победа при Азенкуре, одержанная Гарри Пятым, или
победа при Нарве, одержанная шведским королем Карлом Двенадцатым. Все это
примеры, чем больше мы размышляем над ними, кажутся еще более
удивительными.

Однако такие факты, поскольку они происходят в русле истории, более того,
на самом деле, поскольку они составляют ее существенные части, историк имеет право
не только записывать то, как они происходили на самом деле, но и действительно
было бы непростительно, если бы он опустил или изменил их. Но есть и такие
другие факты, не имеющие такого значения и не столь необходимые, которые, хотя и
столь хорошо подтверждены, тем не менее могут быть принесены в жертву забвению в
угоду скептицизму читателя. Такова эта незабываемая
история о призраке Джорджа Вильерса, которую при более приличных обстоятельствах
можно было бы преподнести в подарок доктору Дрелинкурту, чтобы тот сохранил призрак
о компании миссис Вил, во главе его Рассуждений о смерти, чем
были введены в такой торжественный труд, как "История восстания"
.

По правде говоря, если историк ограничится тем, что на самом деле
случившееся, и полностью отвергает любое обстоятельство, которое, хотя и никогда не было столь убедительным
он должен быть твердо уверен, что оно ложно, он иногда будет
впадать в чудесное, но никогда в невероятное. Он часто будет
вызывать удивление у своего читателя, но никогда - ту
недоверчивую ненависть, о которой упоминал Гораций. Это падение в фикцию,
потому, что мы, как правило, нарушают это правило, дезертировать
вероятность, что историк редко, если вообще, выходит, что он
оставляя своего героя и начинается писатель романтики. В этом,
однако те историки, которые рассказывают о публичных сделках, имеют
преимущество перед нами, которые ограничиваются сценами частной жизни.
Заслуга первых заключается в том, что они долгое время пользовались дурной славой;
и публичные записи, с одновременными свидетельствами многих авторов,
свидетельствуют об их истинности в будущие века. Таким образом, Траян и
Антонин, Нерон и Калигула - все они встретили веру
потомков; и никто не сомневается, кроме того, что люди, такие очень хорошие и такие очень
плохие, когда-то были хозяевами человечества.

Но мы, те, кто имеет дело с частным лицом, кто ищет самых ушедших на покой
углубления и извлеките примеры добродетели и порока из отверстий и
углов тон, мир, находится в более опасной ситуации. А у нас нет
известность, не совпадающих показаний, записи для поддержки и
подтвердить то, что мы поставляем, он будет нас держать в рамках
не только возможность, но вероятность тоже, и это более
прежде всего в живописи, чему в немалой степени добрый и любезный. Плутовство и
безумие, хотя и не столь запредельное, легче встретит одобрение;
ибо злобный характер придает вере большую поддержку и силу.

Таким образом, мы можем, возможно, без особого риска, рассказать историю
Фишера, который долгое время был обязан своим хлебом щедрости мистера Дерби,
и, получив однажды утром из его рук значительную награду,
однако, чтобы завладеть тем, что оставалось у его друга
в хранилище, спрятался в общественном помещении Храма, через
из которого был проход в покои мистера Дерби. Здесь он случайно услышал, как
Мистер Дерби в течение многих часов утешал себя развлечением, которое он
в тот вечер устроил своим друзьям и на которое был приглашен Фишер.
За все это время ни нежных, ни благодарных мыслей не возникло, чтобы
помешать его намерению; но когда бедный джентльмен позволил своей компании
проходя через кабинет, Фишер внезапно вышел из своего укрытия,
и, тихо пройдя вслед за своим другом в его комнату, выстрелил
пистолетной пулей ему в голову. В это можно поверить, когда кости
Фишера такие же гнилые, как и его сердце. Нет, возможно, этому поверят,
что злодей два дня спустя отправился с несколькими молодыми леди на
спектакль "Гамлет" и с неизменным выражением лица выслушал одну из
дамы, которые и не подозревали, насколько близка она была к этому человеку, восклицают:
"Боже милостивый! если бы человек, убивший мистера Дерби, был сейчас здесь!
проявляя при этом более ожесточенную и черствую совесть, чем даже
Сам Нерон, о котором нам сообщает Светоний, "что
сознание своей вины после смерти матери сразу же стало
невыносимым и так продолжалось; и все остальные
поздравления солдат, сената и народа рассеивают
ужасы его совести".

Но теперь, с другой стороны, должен ли я сказать моему читателю, что я знал
человека, чей проницательный гений позволил ему сколотить большое
состояние таким образом, что ему не было предложено никакого начала; что он
сделали это самым совершенным сохранение его целостности и
не только без малейшей несправедливости или травмирования одного человека
человек, но с большим преимуществом в торговле, и подавляющее рост
из общественных доходов, которые он израсходовал часть доходов
это состояние в раскрытии вкус превосходит большинство, на работах, где
высшего достоинства была объединена с чистейшей простоты, а еще
участие в показе степень добродетели выше всех мужчин, актами
милосердия к объектам только чьи рекомендации были их заслуги, или
их нужды; что он был самым усердным в поиске заслуг в
бедственном положении, больше всего стремился облегчить его, а затем так же тщательно (возможно, слишком
тщательно) скрывал то, что он натворил; что его дом, его мебель,
его сады, его стол, его личное гостеприимство и его общественная
благотворительность - все это указывало на ум, из которого они исходили, и все они были
по своей сути богатыми и благородными, без мишуры или внешней показухи;
что он наполнил каждое отношение в жизни наиболее адекватной добродетелью;
что он был наиболее благочестиво предан своему Создателю, наиболее ревностно
верный своему государю; самый нежный муж по отношению к своей жене, добрый родственник
, щедрый покровитель, теплый и верный друг, знающий и
веселый товарищ, снисходительный к своим слугам, гостеприимный к своим соседям
милосердный к бедным и великодушный ко всему человечеству.
Должен ли я добавить к этому эпитеты мудрый, храбрый, элегантный, и действительно
любой другой приятный эпитет в нашем языке, я мог бы с уверенностью сказать,

 _--Quis credet? немо Эркюль! немо;
 Vel duo, vel nemo;_

и все же я знаю человека, который соответствует всему, что я здесь описал. Но единственный
экземпляр (и я действительно не знаю, такого другого) не является достаточным для
оправдать нас, а мы обращаемся к тысячам тех, кто никогда не слышал о
человек, ни о чем подобном ему. Такие редкие авизо_ следует отправлять
автору эпитафии или какому-нибудь поэту, который, возможно, снизойдет до того, чтобы связать его
в дистихе или вставить его в рифму с видом небрежности
и пренебрежения, не обижая читателя.

Наконец, действия должны быть такими, которые не только могут быть
в пределах компетенции человека, и которые люди-агенты могут
вероятно, должны совершать; но они должны быть вероятны для самого
сами актеры и персонажи должны были играть; ибо то, что может быть
только замечательным и удивительным в одном человеке, может стать невероятным или
действительно невозможным, когда рассказывается о другом.

Это последнее необходимое условие - то, что драматические критики называют разговором о характере
; и оно требует очень экстраординарной степени суждения,
и самого точного знания человеческой природы.

Превосходнейший писатель замечательно заметил, что рвение не может
больше подтолкнуть человека к действию, прямо противоположному самому себе, чем быстрый поток
может нести лодку против своего собственного течения. Я рискну
скажем, что для человека действовать в прямом противоречии с велениями
его природы, если не невозможно, то так же невероятно и чудесно, как
все, что можно хорошо представить. Должны быть лучшие части
истории М. Антонина следует приписать Нерону, или же Антонину следует приписать наихудшие события в жизни Нерона
что было бы более
шокирующим для веры, чем любой из этих примеров? принимая во внимание, что оба они, будучи
связаны своим действительным субъектом, составляют поистине чудесное.

Наши современные авторы комедий почти повсеместно впали в
ошибка здесь намекал; их герои, как правило, отъявленные разбойники, и
своих героинь, брошенных нефриты, в течение первых четырех актов; но в
в-пятых, бывшие становятся очень достойных джентльменов, и последняя женщин
добродетели и благоразумие: не писатель часто так добры, чтобы дать
сам бы беда для сверки или счета на эту чудовищную
изменения и несоответствие. Действительно, нет никакой другой причины для этого
, кроме как потому, что пьеса подходит к концу; как
если бы для мошенника было не менее естественно раскаяться в последнем акте
играть, чем в прошлой своей жизни, которые мы воспринимаем в целом
дело в Тайберн, место, которое действительно может закрыть то, что вам нужно
комедии гораздо приличия, а герои в них чаще всего
видные те самые таланты, которые не только привести людей в
виселицы, но и дать им возможность принять героическую фигуру, когда они есть.

В рамках этих немногих ограничений, я думаю, каждому писателю может быть позволено
говорить о чудесном столько, сколько ему заблагорассудится; более того, если он таким образом будет придерживаться
правил достоверности, тем больше он сможет удивить читателя
чем больше он будет привлекать его внимание, тем больше он будет очаровывать его.
Как замечает гений высочайшего ранга в своей пятой главе
Батос, "Великое искусство любой поэзии состоит в том, чтобы смешивать правду с вымыслом, в
для того, чтобы соединить заслуживающее доверия с удивительным".

Ибо, хотя каждый хороший автор ограничивает себя рамками
вероятности, ни в коем случае не обязательно, чтобы его персонажи или его
происшествия были банальными, заурядными или вульгарными; такими, какие случаются в каждом
улица, или в каждом доме, или с которыми можно встретиться в домашних условиях
статьи из газеты. Также нельзя препятствовать ему показывать многих
людей и вещи, которые, возможно, никогда не попадали в поле зрения
большей части его читателей. Если автор строго
соблюдает вышеупомянутые правила, он выполнил свою часть; и
тогда его читатель получает право на некоторую веру, которая действительно виновна
о критической неверности, если он ему не верит.

За неимением доли такой веры, я вспоминаю характер одной
знатной молодой леди, которая была осуждена на сцене за то, что была
неестественной, единодушным голосом очень большого собрания клерков
и ученики, хотя в прошлом избирательных прав многих дам
первого ранга; один из которых, весьма выдающихся для ее понимания,
заявил, что это картина половины молодых людей ее
знакомство.



Глава ii.

В которой домовладелица наносит визит мистеру Джонсу.


Когда Джонс простился со своим другом лейтенантом, он
попытался закрыть глаза, но все напрасно; его настроение было слишком
оживленным и бодрым, чтобы усыпить его. Итак, забавляясь, или, скорее,
мучая себя мыслями о своей Софии, пока она не открылась
на рассвете он заказал чаю; по этому случаю моя квартирная хозяйка
сама соблаговолила нанести ему визит.

Действительно, это был первый раз, когда она видела его, или, по крайней мере, имели
уведомления о нем; но как лейтенант уверил ее, что он был
конечно, какой-нибудь молодой джентльмен из моды, теперь она намерена показать
его уважаю ее силу; для того, чтобы говорить по-настоящему, это был один из
те дома, где Господа, говоря языком рекламы,
встретиться с гражданским лечение за свои деньги.

Не успела она заварить ему чай, как точно так же принялась за
беседа: "О, сэр, - сказала она, - я думаю, очень жаль, что такой
симпатичный молодой джентльмен настолько недооценивает себя, что разгуливает
с этими молодыми солдафонами. Они называют себя джентльменами, я ордер
вам; но, как говорил мой первый муж говорил, они должны помнить это
то, что платить их. И, конечно, нам очень тяжело быть обязанными
платить им, а также содержать их, как это делаем мы, мытари. У меня было двадцать человек
прошлой ночью, не считая офицеров: нет, если уж на то пошло, у меня были
лучше солдаты, чем офицеры: ибо ничего хорошего не бывает
достаточно для этих искр; и я уверен, если бы вы видели счета.;
ля! сэр, это ерунда. Уверяю вас, у меня было меньше хлопот с
семьей хорошего сквайра, где мы брали по сорок-пятьдесят шиллингов за ночь
, не считая лошадей. А еще мне гарантирует мне, есть узкие один из
лиц офицерского молодцы, но смотрит на себя как стрелка
оруженосец 500 фунтов стерлингов в год. Конечно, мне приятно слышать, как их мужчины
бегают за ними, крича "Ваша честь" и "ваша честь". Жениться придумали
с такой честью и рядовым по шиллингу с головы. Тогда
среди них такая ругань, что, честно говоря, это пугает меня до смерти
Я думаю, что с такими злыми людьми ничего не получится. И
здесь один из эм использовал тебя таким варварским образом. Я подумал:
в самом деле, насколько хорошо остальные обезопасили бы его; они все держатся вместе; ибо
если бы тебе грозила смертельная опасность, что я рад видеть
нет, для таких злых людей все было бы как один. Они бы
отпустили убийцу. Да помилует господь эм; Я бы не стал
отвечать за такой грех перед всем миром. Но хотя ты
вероятно, с благословения божьего, для его выздоровления еще есть laa; и
если вы наймете адвоката Смолла, я могу поклясться, что он сделает все возможное.
этот парень облетит всю страну ради него; хотя, возможно, он сбежал из
страны раньше; потому что сегодня она здесь, а завтра уйдет с такими
ребятами. Я надеюсь, однако, что вы научитесь большему остроумию на будущее и
вернетесь обратно к своим друзьям; Я гарантирую, что все они несчастны из-за вашего
потеря; и если бы они только знали, что произошло ... О, моя кажущаяся! Я
ни за что на свете не стал бы этого делать. Ну же, ну же, мы очень хорошо знаем
в чем все дело; но если один не захочет, это сделает другой; так что хорошенькому
джентльмену никогда не нужно хотеть леди. Я уверен, если бы я был вами, я хотел бы видеть
лучшее, что она когда-нибудь носили голову повесили, прежде чем я пойду на
солдат за ней.--Нет, Ладно, не красней так" (на самом деле он жестокий
градусов). "Как же, вы думали, сэр, что я ничего не знаю об этом деле, я уверяю вас, о мадам Софии".
"Как, - говорит Джонс, вскакивая, - вы
вы знаете мою Софию?" - "Неужели я выйду замуж?" - восклицает хозяйка. "Много ли
времени она провела в этом доме". - "Я полагаю, у своей тетки".
говорит Джонс. "Ну вот и оно", - восклицает хозяйка. "Да, да, да, я
очень хорошо знаю старую леди. И милое юное создание эта мадам
София, это чистая правда". - "Милое создание, - восклицает Джонс. - О
небеса!"

 Ангелов раскрашивают так, чтобы они были похожи на нее.
 В ней есть все, во что мы верим о небесах:
 Удивительная яркость, чистота и истина,
 Вечная радость и нескончаемая любовь.

"И могла ли я когда-нибудь вообразить, что вы знали мою Софию!" - "Я
хотела бы я, - говорит хозяйка, - чтобы вы знали о ней хотя бы вполовину так много. Что бы вы отдали
, чтобы посидеть у ее кровати? Какая у нее восхитительная шея!
хат! Ее прекрасные конечности растянулись в той самой постели
сейчас лежат в."--"Здесь!" - кричит Джонс: "неужели Софья не положил сюда?"--"Ай,
Ай, здесь, там, в этой самой постели", - говорит хозяйка; "где я хочу
ты ее в этот момент; и, возможно, ей тоже так за то, что я знаю
наоборот, ибо он упоминал твое имя для меня."--"Ха!" - кричит
он; "она никогда не упоминала ее бедный Джонс? Вы льстите мне теперь: я могу
никогда так сильно верят."--"Почему же тогда, - ответила она, - как я надеюсь, будет
спас, и пусть дьявол меня заберет, если я говорю слог больше, чем
правда, я слышал, как она упоминала мистера Джонса; но в гражданском и скромный
кстати, каюсь, но я различал она думала, что гораздо больше
чем она сказала."--"О, моя дорогая!" - кричит Джонс, "ее мысли обо мне меня
никогда не будет достоин. О, она сама мягкость, доброта,
совершенство! Почему родился такой негодяй, как я, который когда-либо дарил ее нежную грудь
минутное беспокойство? Почему я проклят? Я, который подвергся бы всем
бедствиям, которые любой демон когда-либо изобретал для человечества, чтобы
принести ей хоть какую-то пользу; более того, пытка сама по себе не могла бы быть для меня страданием,
если бы я только знал, что она была счастлива". - "Ну, посмотрите-ка туда сейчас", - говорит
хозяйка квартиры: "Я сказала ей, что вы были постоянным любовником". - "Но, прошу вас,
мадам, скажите мне, когда или где вы что-нибудь знали обо мне; потому что я никогда не был здесь раньше.
не помню, чтобы я когда-либо видел вас". - "И это не
возможно, так и должно быть, - ответила она, - потому что ты была совсем крошкой, когда я держала тебя на коленях у сквайра.
"Как, у сквайра?" говорит Джонс:
"что, значит, вы знаете этого великого и добрейшего мистера Олверти?" - "Да,
женюсь, не так ли?" - говорит она. "Кто в деревне этого не делает?" - "Слава о
- конечно, его доброта, - ответил Джонс, - должна была простираться дальше, чем
это; но только небеса могут знать его - могут знать ту благожелательность, которую они
скопировали у себя и послали на землю как свой собственный образец. Человечество
настолько же неосведомлено о такой божественной доброте, насколько и недостойно ее;
но никто так не недостоин ее, как я. Я, который был воспитан им на такой
высоте; взят, как вы должны хорошо знать, бедным ребенком низкого происхождения,
усыновлен им и с которым обращались как с собственным сыном, чтобы из-за моих безумств осмелиться
ослушаться его, навлечь его месть на меня. Да, я заслуживаю всего этого;
я больше никогда не буду так как всегда неблагодарный, что он сотворил актом
на меня несправедливость. Нет, я заслуживаю того, чтобы быть изгнанным из дверей, как я.
А теперь, мадам, - говорит он, - я считаю, что вы не будете упрекать меня за поворотом
солдат, особенно с такого состояния, как это в моем кармане." При
этих словах он потряс кошельком, в котором было совсем немного, и
хозяйке показалось, что в нем еще меньше.

Моя добрая квартирная хозяйка была (по вульгарному выражению) поражена до глубины души
этим отношением. Она холодно ответила: "Что, конечно, люди были
лучшие судят о том, что наиболее соответствует их обстоятельствам. Но
послушайте, - говорит она, - мне кажется, я слышу, как кто-то зовет. Иду! иду!
дьявол во всем нашем народе; ни у кого нет ушей. Я должен спуститься вниз.;
если ты захочешь еще позавтракать, горничная поднимется наверх. Иду!" В
какие слова, без принятия каких-либо уйти, она бросилась вон из комнаты; для
Нижний рода люди очень живучи уважения; и хотя
они довольны, что даем это бесплатно для знатных лиц, еще они
никогда не наделял его на тех из своих собственных целях, не заботясь о том, чтобы быть
хорошо платят за свои старания.



Глава iii.

В которой хирург появляется во второй раз.


Прежде чем мы перейдем дальше, что читатель может и не ошибиться в
представляя себе хозяйка знала больше, чем она, и не удивлены, что она
так много знал, может возникнуть необходимость информировать его о том, что лейтенант
были знакомы ей, что имя София было случаю
ссоры; а остальная часть ее знаний, мудрому
читатель будет наблюдать, как она попала в предыдущей сцене. Великая
любопытство действительно было примешано к ее добродетелям; и она никогда добровольно
не позволяла никому покидать свой дом, не расспросив как можно больше
насколько это возможно, в их имена, семьи и состояния.

Как только она ушла, Джонс, вместо того, чтобы выразить неодобрение ее поведению
, подумал, что он находится в той же постели, в которой, как ему сообщили,
лежала его дорогая София. Это вызвало тыс. фонд и нежной
мысли, которые мы хотели жить уже по факту, мы не считаем, что
такие любовники будут очень незначительной частью нашей
читателей. В этой ситуации хирург нашел его, когда он пришел к
перевязать его рану. Врач восприятия, при ближайшем рассмотрении, что его
пульс был неупорядоченным, и, услышав, что он не спал, заявил, что
он был в большой опасности; ибо он воспринял жар шел дальше,
что бы он предотвратить кровотечение, но Джонс не представить,
заявив, что он бы не потерять больше крови, "а, доктор, - говорит он, - если вы
будьте так любезны только платье моей голове, я не сомневаюсь, что вам хорошо
через день или два."

"Хотел бы я, - ответил хирург, - быть уверенным, что вы будете здоровы через
месяц или два. В самом деле! Нет, нет, люди не так скоро колодец
такие ушибы; но, сэр, я не в это время суток, чтобы быть
инструктаж по операции пациенткой, и я настаиваю на принятии
отвращение, прежде чем я одену вас".

Джонс упрямо настаивал на своем отказе, и доктор, наконец,
уступил, сказав ему в то же время, что он не будет отвечать
за плохие последствия и надеется, что он воздаст ему должное за
признайте, что он дал ему противоположный совет; который пациент
пообещал, что так и сделает.

Доктор удалился на кухню, где, обращаясь к
хозяйке квартиры, горько пожаловался на недостойное поведение своего
пациента, которому не давали кровь, хотя у него был жар.

"Тогда это пищевая лихорадка, - говорит хозяйка, - потому что он все съел".
два хрустящих тоста с маслом сегодня утром на завтрак ".

"Весьма вероятно, - говорит доктор. - Я знал людей, которые ели в лихорадке;
и это очень легко объяснить; потому что кислотность, вызванная
лихорадочным веществом, может стимулировать нервы диафрагмы и
тем самым вызывать тягу, которую нелегко отличить
от естественного аппетита; но пища не будет ни забетонирована, ни
усвоена хилусом, и поэтому будет разъедать сосудистые отверстия, и
таким образом, усугубит жаропонижающие симптомы. Действительно, я думаю, что
джентльмен в очень опасном состоянии, и, если в нем не будет крови, я
боюсь, что он умрет ".

"Каждый человек рано или поздно должен умереть", - ответила добрая женщина. "Это
не мое дело. Надеюсь, доктор, вы не хотите, чтобы я держала его на руках
пока вы будете пускать ему кровь. Но послушай, пару слов на ухо; я бы посоветовал
тебе, прежде чем ты зайдешь слишком далеко, позаботься о том, кто будет твоим
казначеем.

- Казначей! - воскликнул доктор, вытаращив глаза. - Да ведь у меня в руках джентльмен!
не так ли?

"Я представляла себе это так же хорошо, как и вы, - сказала хозяйка, - но, как моя первая
муж говорил, все это не то, что он выглядит. Он
аррант скраб, уверяю вас. Однако, не обращайте внимания, что я вам что-то говорил по этому поводу.
но я думаю, что люди в бизнесе часто
всегда сообщают друг другу о таких вещах ".

"И я терпел, чтобы такой человек, как этот, - восклицает доктор в
гневе, - наставлял меня? Неужели я должен выслушивать оскорбления в адрес моей практики от того, кто
не хочет мне платить? Я рад, что сделал это открытие в то время. Я
посмотрим теперь, будет ли он кровь или нет". Затем он сразу же отправился
наверху, и распахну дверь камеры с гораздо
насилие пробудило бедного Джонса от очень крепкого сна, в который он погрузился
, и, что было еще хуже, от восхитительного сна о
Софии.

"Вам будут пускать кровь или нет?" - в ярости кричит доктор. "Я уже говорил
вы мое решение уже есть", - ответил Джонс", и я желаю всем своим
сердце, ты принял мой ответ, ибо ты разбудил меня из
сладкий сон, который я когда-либо был в моей жизни".

"Да, да, - восклицает доктор, - многие люди провели в дремоте всю свою жизнь.
Сон не всегда полезен, не больше, чем еда; но помните, я требую от
в последний раз, ты чистокровный?"--"Я отвечу вам на
последний раз", - сказал Джонс: "Я не буду".--"Тогда я умываю руки,"
крики врача: "и я хочу, чтобы вы платить мне за беда у меня
уже. Две поездки за 5 минут. каждой по две повязки по 5 с лишним долларов и
полкроны за кровопускание". - "Надеюсь, - сказал Джонс, - вы не собираетесь
оставить меня в таком состоянии". - "Конечно, но я так и сделаю", - сказал другой.
"В таком случае, - сказал Джонс, - вы нечестно использовали меня, и я не заплачу вам ни фартинга".
"Очень хорошо, - воскликнул доктор. - Первая потеря - это
Лучшие. Какую чуму имела в виду моя квартирная хозяйка, посылая за мной к таким
бродягам!" На какие слова он швырнул вон из комнаты, и его пациент
поворачивая о себе вскоре выздоровел сне; но сон его был
к сожалению, нет.



Глава IV.

В который ввел один из самых приятных парикмахеры, который когда-либо был
в истории парикмахер Багдада, или он в "Дон Кихоте", не
исключены.


Часы пробили пять, когда Джонс пробудился от семичасового сна
настолько отдохнувший, в таком прекрасном здоровье и расположении духа, что
он решил встать и одеться сам; с этой целью он отпер дверь.
он взял свой чемодан, достал чистое белье и пару плащей; но
сначала он натянул сюртук и спустился на кухню, чтобы приготовить
что-то, что могло бы унять определенные волнения, которые, как он обнаружил, поднимались в его животе
.

Встретив хозяйку, он обратился к ней с большой вежливостью и спросил:
"Что бы он мог заказать на обед?" - "На обед!" - говорит она. "Это
странное время в день, чтобы подумать об ужине. В доме нет ничего дрянного
и огонь почти погас."- "Ну, но, - говорит он, - я должен
что-нибудь поесть, и мне почти безразлично, что именно; ибо,
сказать по правде, я никогда не был более голодным в моей жизни."--"Затем,"
она говорит: "Я верю, что есть кусок холодной ягодиц и морковь,
что подойдет вам."--"Ничего лучше", - ответил Джонс; "но я должен
быть вам обязан, если бы вы пусть это будет жареная". Которому
хозяйка согласилась, и сказала, улыбаясь: "она была рада видеть его таким
хорошо восстанавливается;" за мягкостью нрава наших героев был почти
неотразимый; кроме того, она была очень зла чувством юмора женщину в
снизу, но она любил деньги так сильно, что она ненавидела все, что
имел подобие нищеты.

Джонс теперь вернулся, чтобы одеться, пока его ужин был
подготовка и был, согласно его приказу, участие парикмахерская.

Этот парикмахер, который носит имя Вениамин, был научным сотрудником
большую странность и юмор, который часто пускала его в небольшой
неудобства, например, пощечины, удары в тазовом предлежании,
сломанные кости, и т. д. За каждого не было бы понять шутку; и те,
кто же зачастую недовольны сами субъекты она.
Этот порок был, однако, неизлечимые в нем; и хотя он часто
умно к этому, но если бы он задумал шутку, он был уверен, чтобы быть
доставляется она, без всякого лицеприятия, время или место.

В его характере было очень много других особенностей, о которых я
не буду упоминать, поскольку читатель сам очень легко поймет
их при дальнейшем знакомстве с этим незаурядным человеком.

Джонсу не терпелось освежиться по причине, которую легко себе представить
он подумал, что бритва очень утомительна при приготовлении пены,
и умолял его поторопиться, на что тот отвечал с большим энтузиазмом.
серьезность, поскольку он ни при каких обстоятельствах не напрягал свои мускулы,
"Фестина ленте" - это пословица, которую я выучил задолго до того, как впервые
дотронулся до бритвы."- "Я нахожу, друг, что ты ученый", - ответил Джонс.
"Бедный, - сказал цирюльник, - не omnia possumus omnes". - "Опять!"
сказал Джонс; "Мне кажется, вы умеете увенчивать стихи". - "Извините меня,
сэр, - сказал парикмахер, - "Не прикасайтесь ко мне, уважаемый". И затем
переходя к своей операции: "Сэр, - сказал он, - поскольку я имею дело с
пеной, я никогда не мог найти более двух причин для бритья;
первое - отрастить бороду, а второе - избавиться от нее. Я предполагаю,
сэр, возможно, вы не так давно брились из-за первого из этих мотивов.
мотивы. Честное слово, у вас были хорошие успехи; для позволения сказать
борода, что это _tondenti gravior_."--"Я предполагаю", - говорит
Джонс, "что ты очень забавный малый". - "Вы меня совершенно неправильно поняли,
сэр, - сказал парикмахер. - Я слишком увлечен изучением
философия; _hinc illae lacrymae_, сэр; в этом мое несчастье. Слишком много
ученость погубила меня". - "В самом деле, - говорит Джонс, - я признаю,
друг, у тебя больше знаний, чем обычно полагается в твоем ремесле;
но я не вижу, как это могло повредить тебе". - "Увы! сэр, - ответил
бритва, - мой отец лишил меня наследства за это. Он был
учителем танцев; и поскольку я научилась читать раньше, чем танцевать, он возненавидел меня
и оставил все до последнего фартинга другим своим
детям.--Не будете ли вы так добры получить свои храмы ... О ла! Я прошу у вас
прощения, мне кажется, в рукописи есть _hiatus_. Я слышал, что вы собирались
отправиться на войну; но я считаю, что это было ошибкой". - "Почему вы пришли к такому выводу
?" - спрашивает Джонс. "Конечно, сэр, - ответил цирюльник, - вы слишком мудры, чтобы
человек, несущий туда проломленную голову; ибо это было бы равносильно перевозке угля
в Ньюкасл."

"Честное слово" - кричит Джонс, "ты очень странный парень, и мне нравится
юмор твой, чрезвычайно; я буду очень рад, если ты будешь приходить ко мне
после ужина и выпить со мной; я хочу быть лучше
знакомы с тобою".

"О дорогой сэр! - сказал цирюльник. - Я могу оказать вам в двадцать раз большую услугу"
, если вы согласитесь". - "Что это, друг мой?" - воскликнул
Джонс. "Что ж, я выпью с вами бутылочку, если вы не возражаете; ибо я
очень люблю добродушие; и, как вы уже выяснили, я смешной человек
парень, поэтому у меня нет никаких навыков в физиономию, если ты не один из
лучшие добродушный Господа во Вселенной". Джонс теперь спускался по лестнице.
аккуратно одетый, и, возможно, прекрасный Адонис не был более привлекательной фигурой;
и все же он не обладал очарованием для моей квартирной хозяйки; ибо как эта добрая женщина
совсем не походила на Венеру ни внешностью, ни своим
вкусом. Счастлива была няня горничная, видела ли она
глазами своей госпожи, за что бедная девочка так сильно упал в
любовь с Джонсом в пять минут, что ее страсть впоследствии стоило ей
множество вздохов. Эта няня была чрезвычайно хорошенькой и в целом такой же застенчивой;
потому что она отказала буфетчице и одному или двум молодым фермерам по соседству.
но ясные глаза нашей героини растопили весь ее лед в
мгновение.

Когда Джонс вернулся на кухню, скатерть для него еще не была накрыта;
да и не было никакого повода для этого, его обед оставался _ в
статуе_, как и огонь, который должен был его поджарить. Это разочарование
могло бы вызвать у многих философский настрой, но на Джонса оно не произвело
такого эффекта. Он только мягко упрекнул хозяйку,
говоря: "Поскольку было так трудно разогреть его, он ел говядину холодной".
говядина. А теперь хорошая женщина, то ли движимый состраданием, или
обидно, или любой другой мотив, я не могу сказать, из первых дал ей
слуги круглый ругать за неподчинение приказу которого она никогда не
дали, а потом торгов ящика постелить салфетку на солнце, она
об этом всерьез, и вскоре сделал это.

Это Солнце, к которому теперь привели Джонса, было действительно названо
_lucus a non lucendo_; ибо это была область, в которую солнце попало
почти никогда не заглядывал. Это действительно была худшая комната в доме; и
Джонс был счастлив, что это так. Однако теперь он был слишком голоден,
чтобы придраться; но, утолив свой аппетит, он приказал
буфетчику отнести бутылку вина в комнату получше и выразил
некоторое негодование из-за того, что его отправили в подземелье.

Ящик подчинился его приказаниям, и через некоторое время к нему явился парикмахер.
к нему пришел парикмахер, который на самом деле не заставил бы его ждать.
так долго в его обществе, если бы он не прислушивался на кухне к
хозяйка, которая развлекала собравшийся вокруг нее кружок
историей бедного Джонса, часть которой она
узнала из его собственных уст, а другая часть была ее собственной изобретательностью
сочинение; ибо она сказала: "он был бедным приходским мальчиком, которого взяли в
дом сквайра Олверти, где он воспитывался как подмастерье, и
теперь его выставили за дверь за его проступки, особенно за то, что он занимался любовью
со своей молодой любовницей и, вероятно, за ограбление дома; за то, как
иначе он получил бы те небольшие деньги, которые у него есть, и это", - говорит она,
"это, конечно, ваш джентльмен?" - "Слуга сквайра Олверти!" - спрашивает
парикмахер: "Как его зовут?" - "Почему он сказал мне, что его фамилия Джонс?"
она говорит: "возможно, он носит неправильное имя. Нет, и еще он сказал мне,
что сквайр содержал его как родного сына, хотя теперь он с ним поссорился.
- И если его фамилия Джонс, он сказал вам, что
правду, - сказал цирюльник, - потому что у меня есть родственники, которые живут в той стране
; нет, и некоторые люди говорят, что это его сын". - "Почему он не уезжает?"
по имени его отца?" - "Я не могу этого сказать", - сказал парикмахер;
"сыновья многих людей не носят фамилию своего отца". - "Нет, - сказала хозяйка, - если я думала, что он сын джентльмена, то хотя он и был им на самом деле." - "Нет".
сказала хозяйка.
прощальный удар, я должна вести себя с ним по-другому, потому что многие
из этих прощальных ударов становятся великими людьми, и, как мой бедный первый муж
раньше я говорил: "никогда не оскорбляй джентльмена".



Глава V.

Диалог между мистером Джонсом и цирюльником.


Этот разговор отчасти прошло, пока Джонс был на обеде в его
подземелье и, отчасти, в то время как он ожидал парикмахер в салон.
И, как только все закончилось, мистер Бенджамин, как мы уже говорили, подошел к нему.
его очень любезно пригласили присесть. Затем Джонс наполнил
бокал вином и выпил за его здоровье под названием _doctissime
tonsorum_. "Яго тиби грациас, домине", - сказал цирюльник; и затем
пристально посмотрев на Джонса, он сказал с большой серьезностью:
с кажущимся удивлением, как будто он вспомнил лицо, которое видел раньше.
"Сэр, могу я попросить об одолжении узнать, не ваше ли имя
Джонс? На что другой ответил: "Что это было". - "PrOH deum atque
hominum fidem_! - восклицает парикмахер. - Как странно происходят события!
Мистер Джонс, я ваш покорнейший слуга. Я обнаружил, что вы меня не знаете,
что, собственно, неудивительно, поскольку вы видели меня всего один раз, и то
вы были очень молоды. Скажите на милость, сэр, как поживает добрый сквайр Олверти? каким образом
действует _ille optimus omnium patronus_?"- "Я нахожу, - сказал Джонс, - что вы действительно меня знаете
но я не имею такого счастья вспоминать
вы". - "Меня это не удивляет, - восклицает бенджамин, - но я удивлен
Я не узнал тебя раньше, потому что ты нисколько не изменился. И
умоляю, сэр, могу я, не оскорбляясь, осведомиться, куда вы направляетесь?
этим путем?" - "Наполните стакан, мистер Барбер, - сказал Джонс, - и не спрашивайте больше
вопросы." - "Нет, сэр, - ответил бенджамин, - я не хотел бы вас беспокоить.
и я надеюсь, вы не сочтете меня человеком дерзким
любопытство, ибо это порок, который никто не может поставить мне в вину; но я
прошу прощения, ибо, когда джентльмен вашей наружности путешествует без своего
слуги, мы можем предположить, что он, как мы говорим, _in casu incognito_,
и, возможно, мне не следовало упоминать ваше имя". - "Признаюсь", - говорит
Джонс: "Я не ожидал, что буду так хорошо известен в этой стране, как
Я нахожу, что это так; и все же, по особым причинам, я буду вам обязан, если
вы не будете упоминать мое имя никому другому, пока я не уйду из
следовательно."- "Паука верба", - ответил цирюльник. - и я хотел бы, чтобы никто другой
здесь не знал тебя, кроме меня; у некоторых людей есть языки; но я обещаю
тебе, что умею хранить тайну. Мои враги признают за мной эту добродетель". - "И все же
это не характерно для вашей профессии, мистер Барбер",
ответил Джонс. "Увы! сэр, - ответил Бенджамин, - не мужчина, а женщина.
olim sic erit_. Уверяю вас, я не родился и не воспитывался парикмахером. Я
провел большую часть времени среди джентльменов, и хотя я так говорю, я
кое-что понимаю в благородстве. И если бы вы считали меня таким же достойным
вашего доверия, как и некоторых других людей, я бы показал
вам, что я мог бы лучше хранить секреты. Я не должен был унижать ваше имя
на общественной кухне; ибо в самом деле, сэр, некоторые люди не очень хорошо обращались с
вами; кроме того, что вы публично провозгласили то, что сказали
- они сообщили им о ссоре между вами и сквайром Олверти, - добавили они
ложь сама по себе, вещи, которые я знал как ложь". - "Вы меня очень удивляете
", - восклицает Джонс. - Честное слово, сэр, - ответил Бенджамин, - я говорю
правду, и мне нет нужды говорить вам, что этим человеком была моя квартирная хозяйка. Я
знаете, это тронуло меня, чтобы услышать историю, и я надеюсь, что это все ложь, ибо я
с большим уважением отношусь к вам, уверяю вас, у меня, и у
с тех пор доброй природы ты показывал черный Джордж, который был
говорили по всей стране, и я получил больше, чем одну букву
об этом. Действительно, это сделало тебя любимым всеми. Ты простишь
следовательно, я; ибо именно искренняя озабоченность тем, что я услышал, заставила меня задать
много вопросов; ибо во мне нет дерзкого любопытства; но я
полюбите добродушие и отсюда стали _amoris abundantia erga te_".

Любая профессия, связанная с дружбой, легко завоевывает доверие несчастных;
поэтому неудивительно, что Джонс, который, помимо того, что был несчастен,
обладал чрезвычайно открытым сердцем, с готовностью поверил всем уверениям
Бенджамина и принял его в свое лоно. Обрывки латыни,
некоторые из которых Бенджамин применял достаточно правильно, хотя это и не
насладитесь глубокой литературе, казалось, еще что-то указать
превосходит парикмахерская; а так же все его поведение.
Поэтому Джонс считает, правда, что он сказал, как его
оригинальные и образование; и наконец, после долгих просьб он сказал:
"Так вы слышали, друг мой, столько дел, и, кажется, так
желая узнать правду, если вы будете иметь терпение, чтобы его услышать, я
будем информировать Вас о целом."--"Терпение!" - кричит Бенджамин, "что я
будет, если главы не было так долго, и я очень обязан
вас за ту честь, которую вы мне".

Джонс теперь стал, и рассказал всю историю, забыв, лишь
обстоятельство или два, а именно, всему, что прошла в этот день в
которою он сражался с Thwackum; и закончился с его разрешения, чтобы пойти
до моря, до восстания на севере заставило его изменить свое
цели, и привел его к месту, где он был тогда.

Маленький Бенджамин, который был весь внимание, ни разу не прервал
повествование; но когда оно закончилось, он не мог не заметить, что
наверняка его враги изобрели что-то еще и рассказали
Мистер Олверти против него, или настолько хорошим человеком, никогда бы не уволили
одна, которую он любил так нежно, таким образом. Получить Джонс
ответил: "он не сомневался, но такой villanous искусства были сделаны использовании
чтобы уничтожить его".

И, конечно, вряд ли кто-нибудь мог удержаться от того, чтобы не сделать
то же самое замечание парикмахеру, который на самом деле ничего не слышал от Джонса
единственное обстоятельство, на основании которого его осудили; за его действия
теперь они не были представлены в том вредном свете, в каком их представили Олверти.
Олверти представил их в ложном свете; он также не мог упомянуть о многих ложных
обвинения, которые время от времени выдвигались против него, были предпочтительнее, чем
Олверти: ибо ни с одним из них он сам не был знаком. Он также,
как мы заметили, опустил многие существенные факты в своем
настоящем отношении. На самом деле, все теперь появилась в
такие благоприятные цвета для Джонса, что сама злоба нашла бы
это не так-то просто, чтобы исправить любые вину на него.

Не то чтобы Джонс желал скрыть правду; нет, он
скорее не желал бы, чтобы на него обрушилось какое-либо порицание.
Мистеру Олверти за то, что он наказал его, чем за его собственные действия за то, что он заслужил
это; но на самом деле так оно и было, и так будет всегда; ибо
пусть человек никогда не будет настолько честен, отчет о его собственном поведении будет, в
вопреки ему самому, будь настолько благосклонен, что его пороки пройдут
очищенными через его уста и, подобно хорошо процеженным вонючим напиткам,
оставят всю свою мерзость позади. Ибо, хотя сами факты могут
появиться, все же настолько разными будут мотивы, обстоятельства и
последствия, когда человек рассказывает свою собственную историю, и когда ее рассказывает его враг
дело в том, что мы едва ли можем признать эти факты одним и тем же.

Хотя цирюльник пил этот рассказ с жадными ушами, он был
пока не удовлетворены. Есть обстоятельства, за которые его
любопытство, хотя было холодно, большинство с нетерпением жаждал. Джонс
упомянул о своей любви и о том, что он соперник Блайфила,
но предусмотрительно скрыл имя молодой леди. Парикмахер,
поэтому, после некоторого колебания и множества хмыков, наконец,
попросил разрешения узнать имя дамы, которая, по-видимому, была
главной причиной всего этого безобразия. Джонс на мгновение замолчал, а затем
сказал: "Поскольку я так много доверял вам, и поскольку, боюсь,
ее имя уже стало слишком известным в связи с этим случаем, я не буду
скрывать это от вас. Ее зовут София Вестерн.

"_Proh deum atque hominum fidem_! Сквайр Вестерн имеет дочь выросла
женщина!"--"Да, и такой женщиной", - кричит Джонс, "что мир не может
матч. Ни один глаз никогда не видел ничего столь прекрасного; но это ей не менее
совершенство. Такое чувство! ты такой добрый! О, я мог бы восхвалять ее вечно
и все же умолчал бы о половине ее достоинств!" - "У мистера Вестерна дочь
выросла!" - восклицает парикмахер: "Я помню отца мальчиком; ну,
_Tempus edax rerum_."

Вино сейчас подойдет к концу, парикмахерская отжима очень жадно быть
его бутылка; но Джонс отказался категорически, сказав: "Он уже
выпил больше, чем следовало: и что сейчас он предпочел удалиться в свою комнату,
где он пожелал, он смог приобрести себе книгу."--"Книга!" - кричит
Бенджамин: "какую книгу вы бы выбрали? Латынь или английский? У меня есть несколько
любопытных книг на обоих языках; таких как _Erasmi Colloquia, Ovid de
Tristibus, Gradus ad Parnassum;_ и на английском у меня есть несколько лучших книг
, хотя некоторые из них немного порваны; но у меня есть отличный
часть "Хроник Стоу"; шестой том "Гомера" Поупа; третий
том "Зрителя"; второй том "Римской истории" Экхарда;
"Ремесленник", "Робинзон Крузо", "Томас Кемпийский" и два тома
Сочинений Тома Брауна."

"Эти последние книги, - восклицает Джонс, - я никогда не видел, так что, пожалуйста,
одолжи мне один из этих томов". Цирюльник заверил его, что это его очень развлечет.
он считал автора одним из
величайших умов, когда-либо созданных нацией. Затем он направился к
своему дому, который находился совсем рядом, и немедленно вернулся; после чего,
парикмахер получив очень строгие запреты тайны с
Джонс, и имея inviolably поклялся поддерживать его, они разделяются;
парикмахерская пошел домой, и Джонс удалился в свои палаты.



Глава VI.

В котором проявятся еще больше талантов мистера Бенджамина, а также
кем был этот выдающийся человек.


Утром Джонсу стало немного не по себе из-за того, что его покинул
хирург, так как он опасался некоторых неудобств или даже опасности, которые могли возникнуть
из-за того, что он не перевязал свою рану; он спросил у портье, что
по соседству предстояло встретиться и с другими хирургами. Выдвижной ящик
сказал ему, было не далеко, но он знал его и часто отказываются от
беспокоиться за другим был послан пред ним; "но, сэр,"
он говорит: "Если вы послушаете моего совета, нет человека в
королевство может сделать ваш бизнес лучше, чем парикмахерская, кто был с тобой
прошлой ночью. Мы считаем его одним из самых способных людей в округе.
Во всей округе. Ибо, хотя он проработал у нее не более трех
месяцев, он совершил несколько великих исцелений ".

Ящик был немедленно отправлен за Маленьким Бенджамином, который, будучи
осведомленным, в каком качестве он требуется, приготовился
соответственно, и обслуживался; но с таким видом, который
отличался от того, который он носил, когда его таз был у него под мышкой, что в нем
едва ли можно было узнать того же человека.

"Итак, тонзор, - говорит Джонс, - я нахожу, что у тебя не одна профессия; почему
ты не сообщил мне об этом вчера вечером?" - "Хирург", - ответил
Бенджамин с большой серьезностью сказал: "Это профессия, а не ремесло.
Причина, по которой я не рассказал вам вчера вечером, что я исповедовал это
искусство, заключалась в том, что я тогда заключил, что вы были в руках другого
джентльмена, и я никогда не люблю вмешиваться в дела моих братьев в их
бизнес. "Арс омнибус коммюнис". Но теперь, сэр, если вы не возражаете, я хочу
осмотреть вашу голову, и когда я загляну внутрь вашего черепа, я выскажу свое
мнение о вашем случае ".

Джонс не очень доверял этому новому профессору; однако он позволил
ему снять повязку и осмотреть его рану; что, как только он
сделал, Бенджамин начал стонать и яростно трясти головой. По
Джонс, обиды манере, велел ему не валять дурака, а рассказать
его, в каком состоянии он нашел его. "Должен ли я отвечать тебе, как хирург,
или друг?" - сказал Бенджамин. - Как друг и серьезно, - сказал Джонс.
"Почему же, душа моя," вопли Бенджамин, "это потребует большой
интернет-искусства, чтобы удержать вас от хорошо уже после нескольких повязок;
и если вы позволите мне нанести немного моей мази, я отвечу
за успех. Джонс дал свое согласие, и пластырь был наложен
соответственно.

"Ну вот, сэр", - восклицает Бенджамин. "Теперь я, если вам угодно, вернусь к своему
прежнему облику; но человек обязан сохранять некоторое достоинство в своем
облике, пока он выполняет эти операции, или в мире
не подчинится тому, чтобы с ним обращались. Вы не можете себе представить, сэр, насколько
серьезное выражение лица имеет большое значение для серьезного характера. Парикмахер может
рассмешить вас, но хирург скорее должен заставить вас плакать ".

- Мистер Барбер, или мистер Хирург, или мистер Цирюльник-хирург, - сказал Джонс. "О дорогой
сэр!" - ответил Бенджамин, прерывая его. "Infandum, regina, jubes
renovare dolorem". Вы, по-моему, помните это жестокое разделение
объединенных братств, столь пагубное для обеих организаций, как и для всех остальных
разделение должно быть, согласно старой пословице, _Vis unita fortior_;
которые, безусловно, не нуждаются ни в том, ни в другом
братство, способное истолковывать. Каким ударом это было для меня, который
объединил и то, и другое в моем собственном лице!" "Ну, каким бы именем вам ни нравилось, чтобы вас называли"
, - продолжал Джонс, - "Вы, безусловно, один из самых странных, самых
смешных парней, которых я когда-либо встречал, и, должно быть, в вас есть что-то очень
удивителен ваш рассказ, который, вы должны признать, я имею право услышать.
- "Я признаю это, - ответил Бенджамин, - и с большой готовностью выслушаю".
познакомлю тебя с ним, когда у тебя будет достаточно свободного времени, ибо я обещаю
тебе потребуется много времени." Джонс сказал ему, что он мог бы
никогда не будь так свободен, как сейчас. "Ну что ж, - сказал Бенджамин, - тогда я повинуюсь тебе; но сначала я закрою дверь, чтобы никто не мог нам помешать".
"Я послушаюсь тебя". - сказал Бенджамин.
"Я послушаюсь тебя". Он так и сделал, а затем с торжественным видом направился к
Джонс сказал: "Я должен начать с того, что скажу вам, сэр, что вы сами
были величайшим врагом, который у меня когда-либо был". Джонс был немного поражен
этим внезапным заявлением. "Я ваш враг, сэр!" - говорит он, с гораздо
с изумлением, а некоторые суровость в его взгляде. "Нет, не сердится", - сказал
Бенджамин: "потому что я обещаю тебе, что это не так. Ты совершенно невиновен в
ты замыслил мне что-то плохое; ведь ты был тогда младенцем: но я разгадаю все это.,
Я верю, что разгадаю все это в тот момент, когда назову свое имя. Ты
никогда не слышала, сэр, одной куропатки, кто имел честь быть известным
ваш отец, и несчастье быть разрушен, что честь?" "Я
действительно слышал об этом Партридже, - говорит Джонс, - и всегда
считал себя его сыном". "Что ж, сэр, - ответил Бенджамин, - я и есть тот самый Партридж.
но здесь я освобождаю вас от всякого сыновнего долга, ибо я действительно это делаю.
уверяю вас, вы не мой сын". "Как?" - ответил Джонс. "и это
возможно, что ложное подозрение должно быть обращено все плохо
последствия на вас, с которой я тоже хорошо знаком?" "Это
возможно, - восклицает Бенджамин, - потому что это так; но хотя это и естественно
для людей достаточно ненавидеть даже невинные причины своих страданий,
все же я другого склада. Я полюбил тебя с тех пор, как услышал о
твоем поведении по отношению к Черному Джорджу, как я тебе и говорил; и я убежден,
после этой необычной встречи, что ты рожден, чтобы загладить свою вину
за все, что я выстрадал из-за этого. Кроме того, той ночью мне приснился сон
до того, как я увидел тебя, я споткнулся о табурет, не причинив себе вреда.;
это ясно показало мне, что по отношению ко мне было что-то хорошее: и прошлой ночью
Мне снова приснилось, что я ехал позади тебя на молочно-белой кобыле, что является
очень прекрасным сном и предвещает большую удачу, которой я и являюсь
решил продолжать, если только у тебя не хватит жестокости отказать мне.

"Я был бы очень рад, Мистер Партридж", - ответил Джонс, "в
моих силах, чтобы тебе загладить свою вину за свои страдания на мой счет, хотя
в настоящее время я не вижу никакой вероятности это; однако, уверяю вас, я буду
отказать вам не в моих силах".

"Это в ваших силах, конечно", - ответил Вениамин; "ибо я желаю,
не более чем выехать для участия в этой экспедиции. Нет, я
так твердо настроился на это, что, если ты мне откажешь, ты
убьешь и цирюльника, и хирурга на одном дыхании ".

Джонс ответил, улыбаясь, что он должен быть очень жаль
случаю так баловство для общественности. Затем он привел множество
благоразумных доводов, чтобы отговорить Бенджамина (которого мы будем
в дальнейшем называть Партриджем) от его намерения; но все было напрасно.
Партридж твердо полагался на свою мечту о молочно-белой кобыле.
"Кроме того, сэр, - говорит он, - я обещаю вам, я так хорошо наклона
в дело, как любой мужчина мог; и я, являетесь ли вы
признай меня, чтобы пойти в вашу компанию или нет".

Джонс, который был доволен Партриджем настолько, насколько Партридж мог быть доволен им самим
и который руководствовался не своими склонностями, а благом
другого, желая, чтобы тот остался, когда он найдет своего друга
такой решительный, что в конце концов дал свое согласие; но затем, опомнившись,
он сказал: "Возможно, мистер Партридж, вы думаете, что я смогу поддержать
ты, но я на самом деле не такой", - а затем, достав свой кошелек, он сказал
девять гиней, которые, по его словам, составляли все его состояние.

Партридж ответил: "Что он зависит только от своего будущего"
благосклонность; ибо он был полностью убежден, что вскоре в его власти будет достаточно денег
. - В настоящее время, сэр, - сказал он, - я полагаю, что я, пожалуй, самый
богатый человек из них двоих; но все, что у меня есть, к вашим услугам и в вашем
распоряжении. Я настаиваю на том, чтобы вы взяли все целиком, и прошу только об одном:
сопровождать вас в качестве вашего слуги; _Nil desperandum est Teucro
duce et auspice Teucro_": но на это щедрое предложение, касающееся денег
, Джонс ни в коем случае не согласился бы.

Было решено отправиться в путь на следующее утро, когда возникла трудность
с багажом, ибо чемодан мистера Джонса был слишком велик
чтобы его можно было везти без лошади.

"Если я позволю себе дать совет, - говорит Партридж, - этот
чемодан со всем, что в нем, за исключением нескольких рубашек, следует
оставить здесь. Те я должна быть возможность легко для того чтобы снести для вас, и
оставшуюся cloaths останется очень безопасный заперт в моем доме".

Этот метод был предложен сразу же, как и одобрен; после чего цирюльник
отбыл, чтобы приготовить все для своей предполагаемой экспедиции.



Глава vii.

Содержащий более веские доводы, чем все, что до сих пор появлялось для объяснения
поведения Партриджа; извинение за слабость Джонса; и некоторые другие
анекдоты, касающиеся моей квартирной хозяйки.


Хотя Партридж был одним из самых суеверных людей, он
вряд ли захотел бы сопровождать Джонса в его экспедиции
только из-за предзнаменований табурета и белой кобылы, если бы его
перспектива была не лучше, чем разделить добычу, добытую на
поле битвы. В самом деле, когда Партридж пришел, чтобы размышлять о
отношения он услышал от Джонса, он не мог примирить с собою
чтобы мистер Олверти выставил своего сына (в чем он твердо верил
) за дверь по любой причине, о которой он слышал.
Он пришел к выводу, что все было фикцией, и что Джонс,
о котором он часто слышал от своих корреспондентов на самые смелые
персонаж, в реальности убежать от своего отца. Поэтому ему пришло в голову
, что, если он сможет уговорить молодого джентльмена
вернуться к своему отцу, он должен таким образом оказать услугу
Олверти, что стерло бы весь его прежний гнев; нет, в самом деле,
он понял, что сам гнев был фальшивым, и что Олверти
принес его в жертву собственной репутации. И это подозрение действительно было у него
вполне объяснимо, судя по нежному поведению этого превосходного человека по отношению к
ребенку-подкидышу; по его огромной строгости к Партридж, которая,
зная, что он невиновен, не мог представить, чтобы кто-либо другой
мог считать его виновным; наконец, из пособия, которое он получал
частным образом спустя долгое время после того, как аннуитет был публично взят
от него, и на которые он смотрел как на своего рода смарт-деньги, или, скорее
в качестве искупления несправедливости; ибо, я полагаю, это очень необычно
для людей приписывать получаемые ими благодеяния чистому милосердию, когда
они, возможно, могут приписать их любому другому мотиву. Если бы он мог каким-либо образом
следовательно, убедить молодого джентльмена вернуться домой, он
не сомневался, что тот снова будет принят в пользу
Достойный и хорошо вознагражденный за свои труды; более того, он должен быть снова возвращен
в свою родную страну; восстановления, которого сам Улисс
никогда не желал так горячо, как бедняге Партриджу.

Что касается Джонса, то он был вполне удовлетворен правдивостью того, что сказал другой
утверждал и верил, что у Партриджа не было других побуждений, кроме
любви к нему и рвения к делу; достойное порицания отсутствие осторожности и
неуверенность в правдивости других, в чем он был весьма достоин порицания
. Надо сказать, что есть только два пути, по которым люди становятся
одержимый этой отличного качества. Первое - от долгого опыта,
а второе - от природы; последнее, я полагаю, часто подразумевается под
гениальностью или великими природными качествами; и это бесконечно лучшее из
во-вторых, не только потому, что мы овладеваем этим гораздо раньше в жизни, но и потому, что это
гораздо более эффективным и убедительным; для человека, который поставил бы стену и стал
навязываться, не так много, могут по-прежнему надеются найти другие, более честные;
принимая во внимание, что тот, кто получает определенные необходимые предостережения изнутри,
что это невозможно, должно быть, действительно очень мало понимает,
если он когда-либо подвергнет себя риску быть однажды обманутым. Поскольку Джонс не обладал
этим даром от природы, он был слишком молод, чтобы приобрести его с помощью
опыта; ибо при той застенчивой мудрости, которую можно приобрести, это
таким образом, мы редко приходим к этому очень поздно в жизни, что, возможно, и является
причина, по которой некоторые старики склонны презирать понимание всех окружающих
те, кто немного моложе их самих.

Джонс провел большую часть дня в компании нового знакомого.
Это был не кто иной, как хозяин дома, или, скорее,
муж хозяйки. Он только недавно спустился вниз
после продолжительного приступа подагры, в которой он страдал.
обычно в течение полугода он был прикован к своей комнате; и в течение
в остальное время он ходил по дому, курил трубку и распивал свою
бутылку со своими друзьями, нисколько не заботясь о
любой бизнес. Он был воспитан, как они это называют, джентльменом;
то есть, воспитанный ничегонеделанием; и потратил очень небольшое состояние,
которое он унаследовал от трудолюбивого фермера, своего дяди, на охоту,
участвовал в скачках и петушиных боях, и был женат на моей квартирной хозяйке
для определенных целей, на которые он уже давно не отвечал;
за что она от души его ненавидела. Но поскольку он был угрюмым типом
, поэтому она довольствовалась тем, что часто упрекала его, проводя
невыгодные сравнения со своим первым мужем, похвалы которого она
это было вечно у нее во рту; и поскольку она была по большей части хозяйкой
прибыли, поэтому она была довольна тем, что взяла на себя заботу о семье и
управление ею, и, после долгой безуспешной борьбы, чтобы
позволь своему мужу быть хозяином самого себя.

Вечером, когда Джонс удалился в свою комнату, возник небольшой спор
между этой любящей парой из-за него: "Что, - говорит жена, - ты
выпивали с джентльменом, я вижу?"- "Да, - ответил
муж, - мы вместе откупорили бутылку, и очень по-джентльменски
он мужчина, и у него очень хорошее представление о конине. В самом деле, он
молод и мало повидал мир; я полагаю, что он был
на очень немногих скачках". - "Ого! он из вашего ордена, не так ли?
отвечает хозяйка: "Конечно, он должен быть джентльменом, если он такой
наездник. Черт бы побрал такого джентльмена! Я уверен, что я бы я никогда не
видел ни одного из них. У меня есть причина по-настоящему любить скакунов!" - "Это
У тебя есть, - говорит муж, - потому что я был одним из них, ты знаешь". - "Да".
она ответила: "Ты действительно чиста. Как это делал мой первый муж
послушай, я могу видеть в своих глазах все хорошее, что ты когда-либо принесла мне, и не видеть хуже".
"Будь проклят твой первый муж!" - кричит он. "Не чертыхайся"
лучший человек, чем ты, - ответила жена. - "Если бы он был жив,
ты не посмел бы этого сделать". - "Значит, ты думаешь, - говорит он, - я не
столько же мужества, сколько и у вас; ведь вы часто проклинали его у меня на глазах".
- "Если бы я и проклинала, - говорит она, - я бы раскаивалась в этом много раз".
хорошее время и часто. И если он был так добр, что простил мне сказанное в спешке слово
такому человеку, как ты, не пристало меня щебетать. Он
был мне мужем, он был; и если я когда-нибудь в порыве страсти употребляла дурное слово
или что-то в этом роде, я никогда не называла его негодяем; я должна была сказать
солги, если бы я назвала его негодяем."Она сказала гораздо больше, но не для того, чтобы он
услышал; потому что, раскурив трубку, он, пошатываясь, ушел так быстро, как только мог
. Поэтому мы должны записать не более ее выступления, как это
еще подходили все ближе и ближе к предмету, слишком нескромный найти
любое место в этой истории.

Ранним утром Партридж появился у постели Джонса, готовый к путешествию.
Снаряженный в дорогу, с рюкзаком за спиной. Это был его
собственное мастерство; ибо, помимо других своих профессий, он не был равнодушен
тейлор. Он уже сложил в него весь свой запас белья,
состоявший из четырех рубашек, к которым он теперь добавил восемь для мистера Джонса;
затем, упаковав чемодан, он отправился с ним в
в своем собственном доме, но был остановлен на пути домовладелицей, которая отказалась
терпеть какие-либо переезды до тех пор, пока не будет выплачен расчет.

Хозяйка была, как мы уже говорили, абсолютной гувернанткой в этих
регионах; следовательно, было необходимо соблюдать ее правила; поэтому
вскоре был выставлен счет, который составил гораздо большую сумму, чем
можно было ожидать, судя по развлечениям, с которыми Джонс познакомился
. Но здесь мы обязаны раскрыть некоторые принципы, которые мытариане
считают величайшими тайнами своего ремесла. Первый - если у них
есть что-нибудь хорошее в доме (что действительно случается очень редко).
для его производства только для лиц, которые едут с большой equipagesбыл. 2dly,
Для зарядки же к самому худшему положения, как если бы они были
лучшие. И, наконец, если кто-нибудь из их гостей позвонит совсем ненадолго, чтобы сделать
они платят двойную цену за все, что у них есть; так что сумма
за голову может быть почти такой же.

Когда счет был составлен и оплачен, Джонс двинулся вперед вместе с Партриджем,
неся его рюкзак; хозяйка также не снизошла до того, чтобы пожелать ему
доброго пути; ибо это была, кажется, гостиница, часто посещаемая людьми из
мира моды; и я не знаю, откуда это, но все те, кто получает свои
средства к существованию от людей из мира моды, проявляют такую же дерзость к
остальное человечество, как будто они сами действительно принадлежали к этому рангу.



Глава viii.

Джонс прибывает в Глостер и идет к Колоколу; характер
этот дом и мелкий мошенник, с которым он там встречается.


Мистер Джонс и Партридж, или Маленький Бенджамин (этот эпитет "Маленький"
, возможно, был дан ему по иронии судьбы, поскольку в действительности он был около шести футов
ростом), покинув свои последние покои описанным выше способом,
отправился в Глостер, не встретив ни одного стоящего приключения
о котором стоило бы рассказать.

Будучи приехали сюда, они выбрали для своего дома развлечения
знак Белла, отличный дом в самом деле, и что меня больше всего
рекомендую каждому читателю, который должен посетить это древние города.
Мастер этого дела - брат великого проповедника Уайтфилда; но он
абсолютно не запятнан пагубными принципами методизма или
любой другой еретической секты. Он действительно очень честный человек простой
и, на мой взгляд, не может создавать каких-либо помех либо в
церковь и государство. Его жена, я полагаю, имела большие претензии на красоту
и до сих пор остается очень красивой женщиной. Ее внешность и манеры
могли бы стать блестящей фигурой на самых светских собраниях; но
хотя она, должно быть, сознавала это и многие другие совершенства, она
кажется, вполне довольны, и смирились с мыслью, что состояние жизни
которые она называется; и эта отставка является исключительно благодаря
благоразумие и мудрость ее нрав; ибо она в настоящее время свободен от
любой Methodistical понятия, как муж: я говорю, в настоящее время; ибо она
признается, что документы ее брата сначала некоторые
впечатление на нее, и что она положила себе на счет
длинный капот, для того, чтобы присутствовать на внеочередном эмоции
Духе; но обнаружив, в ходе эксперимента в течение трех недель, нет
эмоции, по ее словам, гроша ломаного не стоят, она очень мудро отложила их в сторону
и покинула секту. Чтобы быть кратким, она очень дружелюбная
добродушная женщина; и таким трудолюбивым обязать, что гости должны
быть очень угрюмым нравом, кто не очень хорошо устраивает
в ее доме.

Миссис Уайтфилд оказался во дворе, когда Джонс и его помощник
прошел. Ее проницательность вскоре обнаружил в воздухе наших героев
то, что отличало его от вульгарно. Поэтому она приказала своим
слугам немедленно проводить его в комнату и
вскоре после этого пригласила его отобедать с собой; каковое
приглашение он с большой благодарностью принял; на самом деле компания была гораздо менее приятной
, чем у миссис Уайтфилд, и развлечения были гораздо хуже
то, что она приготовила, было бы кстати после столь долгого голодания
и столь долгой прогулки.

Кроме мистера Джонса и доброй гувернантки особняка, за столом сидели
адвокат из Солсбери, действительно тот самый, который
принес известие о смерти миссис Блайфил мистеру Олверти, и чей
имя, которое, я думаю, мы раньше не упоминали, было Доулинг: там был
аналогичным образом представьте другого человека, который называл себя юристом и который
жил где-то недалеко от Линлинча, в Сомерсетшире. Этот парень, говорю я,
выдавал себя за юриста, но на самом деле был самым гнусным мелочным обманщиком,
без всякого смысла или знаний; один из тех, кого можно назвать
служители закона; своего рода статисты в профессии,
которые являются наемными работниками адвокатов и проедут больше миль за
полкроны, чем почтальон.

Во время обеда сомерсетширский юрист вспомнил
лицо Джонса, которое он видел у мистера Олверти, ибо тот часто
побывал на кухне у этого джентльмена. Поэтому он воспользовался случаем, чтобы
расспросить о тамошнем добром семействе с той фамильярностью, которая
приличествовала бы близкому другу или знакомому мистера Олверти; и
действительно, он делал все, что было в его силах, чтобы казаться таковым, хотя
он никогда не имел чести разговаривать ни с кем в этой семье
выше дворецкого. Джонс ответил на все его вопросы с гораздо
вежливость, хотя он не помнил, чтобы видел мелко-фоггер
раньше; и хотя он пришел к выводу, начиная от внешнего вида и
поведение человека, что он узурпировал свободы с его же блага, чтобы
что он ни в коем свою очередь приставил.

Поскольку разговор людей такого рода из всех прочих наиболее
отвратителен для людей в здравом уме, скатерть была снята не раньше, чем
Мистер Джонс удалился и несколько варварски оставил бедную миссис Уайтфилд
совершать покаяние, о котором я часто слышал от мистера Тимоти Харриса и других
трактирщики с хорошим вкусом сетуют, что это самая суровая участь, связанная с их
призванием, а именно, быть обязанными общаться со своими
гостями.

Не успел Джонс выйти из комнаты, как мелкий туманщик в
шепотом спросила миссис Уайтфилд: "Если бы она знала, кем была эта прекрасная
спарк?" Она ответила: "Она никогда раньше не видела этого джентльмена
". - "В самом деле, джентльмен!" - ответил мелочный обманщик. - "Симпатичный
джентльмен, в самом деле! Почему, он, сволочь человек, который был повешен для
лошадь-кража. Он был Дро в дверь Сквайра Олверти, где один из
слуги нашли его в коробку так, полный дождевой воды, что бы он
конечно, утонули, если бы он не был зарезервирован для другого
судьба."--"Ай, ай, вы не должны упоминать об этом, я протестую: мы понимаем,
что это за судьба, очень хорошо! - восклицает Даулинг с самой шутливой улыбкой.
- Ну, - продолжал другой, - сквайр приказал ему быть
попался; потому что он, как всем известно, неуклюжий человек и боялся
попасть в передрягу; и там этот ублюдок вырос,
и накормил, и одел всему миру, как любой джентльмен; и
там он нашел одну из служанок с ребенком и убедил ее
поклянись в этом самому сквайру, а потом он сломал руку одному из них.
Мистер Тваком - священнослужитель, только потому, что он сделал ему выговор за то, что он следовал
шлюхи; а после этого он за спиной наставил пистолет на мистера Блайфила;
и однажды, когда сквайр Олверти был болен, он взял барабан и бил в него
по всему дому, чтобы тот не спал; и еще двадцать других
проделки, которые он разыгрывал, и все это четыре или пять дней назад,
как раз перед тем, как я покинул страну, сквайр раздел его догола,
и выставил за дверь.

"И очень справедливо тоже, - протестую я, -" крики Даулинг; "я хотел бы превратить мою собственную
сын вышел из двери, если он был виновен в полтора раза. И, пожалуйста, как
зовут этого симпатичного джентльмена?

"Как зовут О'Уна?" - переспросил Петти-фоггер. "Да ведь его зовут Томас
Джонс".

- Джонс! - ответил Даулинг несколько нетерпеливо. - Что, мистер Джонс, который жил
у мистера Олверти? это был тот джентльмен, который обедал с нами?"- "Тот самый".
"Тот самый", - сказал другой. "Я слышал об этом джентльмене", - кричит
Доулинг: "часто; но я никогда не слышала о нем ничего дурного". - "И я
уверена, - говорит миссис Уайтфилд, - что если хотя бы половина того, что сказал этот джентльмен,
по правде говоря, у мистера Джонса самое лживое выражение лица, которое я когда-либо видел; ибо
несомненно, его внешность обещает нечто совсем иное; и я должен сказать, что для
мало я видел его, он как гражданское хорошо воспитанный человек, как вы
хотелось бы пообщаться с".

Мелкий туманщик, напоминающий, что он не был приведен к присяге, как это было обычно
до того, как он дал свои показания, теперь связал то, что он заявил, с
так много клятв и проклятий, что уши хозяйки были потрясены,
и она положила конец его ругани, заверив его в своей вере.
На что он сказал, "Я надеюсь, сударыня, вы думаете, я бы презрением сказать
такие вещи любой мужчина, если я их знал, чтобы быть правдой. Какой мне интерес
лишать репутации человека, который никогда не причинял мне вреда? Я
обещаю тебе, каждое слово, что я сказал, это факт, и все
страна знает его".

Поскольку у миссис Уайтфилд не было причин подозревать, что у мелкого обманщика был
какой-либо мотив или искушение оскорбить Джонса, читатель не может винить ее
за то, что она поверила в то, что он так уверенно подтверждал множеством клятв. Она
соответственно отказалась от своего мастерства в физиогномике и, следовательно, - вперед.
у нее сложилось настолько дурное мнение о своем госте, что она от всего сердца пожелала ему
убраться из ее дома.

Эта неприязнь была еще более усилена сообщением, которое мистер Уайтфилд
сделал из кухни, где Партридж проинформировал компанию, "Что
хотя он нес рюкзак и довольствовался тем, что оставался
среди слуг, в то время как Том Джонс (как он его называл) лакомился в
в гостиной он был ему не слугой, а всего лишь другом и компаньоном, и
таким же добрым джентльменом, как сам мистер Джонс.

Доулинг все это время сидел молча, кусал пальцы, корчил рожи,
ухмылялся и выглядел удивительно лукаво; наконец он разомкнул губы,
и возразил, что джентльмен похож на человека другого сорта. Он
затем с величайшей поспешностью потребовал свой счет, заявил, что должен быть в
Херефорде в тот же вечер, посетовал на свою огромную спешку по делам и
жаль, что он не может разделить себя на двадцать частей, чтобы быть одновременно в
двадцати местах.

Мелочный туманщик теперь тоже удалился, и тогда Джонс попросил
благосклонности миссис Уайтфилд составить ему компанию и выпитьк чаю с ним; но она
отказались, и с образом отличается от той, с которой она
получил его на ужин, то это немного удивили его. И вот теперь он
вскоре заметил, что ее поведение совершенно изменилось; ибо вместо той
естественной приветливости, которую мы уже отмечали, на ее лице появилась
сдержанная суровость, которая была так неприятна ему.
Мистеру Джонсу, что он решил, хотя и поздно, уйти из дома в тот же вечер
.

Он действительно несколько несправедливо объяснял эту внезапную перемену; ибо
помимо некоторых жестких и несправедливых предположений о женском непостоянстве и
изменчивости, он начал подозревать, что этим недостатком вежливости обязан
своему недостатку лошадей; разновидность животных, которые, поскольку не пачкают простыни,
считается, что на постоялых дворах за постель платят больше, чем за наездников,
и поэтому считаются более желанной компанией; но миссис
Уайтфилд, чтобы сделать ее справедливости, имел гораздо более либерального пути
мышление. Она прекрасно воспитаны, и может быть очень вежливыми с
джентльмен, хотя он шел пешком. На самом деле, она смотрела на нашего
героя как на жалкого негодяя и поэтому обращалась с ним соответственно, ибо
в чем даже сам Джонс, знай он столько, сколько читатель,
не стал бы ее винить; нет, напротив, он, должно быть, одобрил бы ее
поведение, и еще больше уважал ее за проявленное неуважение
по отношению к себе. Это действительно самое отягчающее обстоятельство, которое
сопровождает несправедливое лишение людей их репутации; ибо человек, который
сознает, что у него дурной характер, не может справедливо сердиться на
те, кто пренебрегает им и пренебрегает им; но скорее следовало бы презирать тех, кто
влияет на его разговор, за исключением случаев, когда совершенная близость должна иметь
убедил их, что персонаж имеет своего друга, ложно и
хищнически окропил.

Однако это было не в случае с Джонсом; поскольку он был совершенным
незнакомцем с правдой, поэтому он был не без оснований оскорблен тем
обращением, которому подвергся. Поэтому он заплатил по счету и удалился,
в высшей степени против воли мистера Партриджа, который после долгих бесполезных протестов
наконец снизошел до того, чтобы взять свой рюкзак
и навестить своего друга.



Глава ix.

Содержит несколько диалогов между Джонсом и Партриджем, касающихся
любовь, холод, голод и другие вопросы; с удачным и чудом спасшимся
Партриджем, когда он был на грани того, чтобы сделать роковое
открытие своему другу.


Тени начали теперь спускаться с высоких гор все шире;
пернатое создание отправилось на покой. Теперь
высшая категория смертных садилась за свои обеды, а
низшая - за свои ужины. Одним словом, часы пробили пять раз
как мистер Джонс ушел из Глостера; час, в который (как это было
сейчас середина зимы) грязные пальцы Ночи бы нарисовал ее Соболь
занавес над Вселенной, не Луна, не дай ей, кто теперь, с
лица широкие и красные, как у Джолли смертных, кто, как
ей, превратить ночь в день, стала подниматься с кровати, где она
задремали в течении дня, для того, чтобы сидеть всю ночь. Джонс не
много путешествовал, прежде чем он обратил свое уважение к этой прекрасной планете,
и, повернувшись к своему спутнику, спросил его, если он когда-либо видел так
вкусный вечер? Партридж не дал готового ответа на свой вопрос
, он продолжил комментировать красоту луны, и
повторить несколько отрывков из Милтона, который сам, несомненно, превосходил всех
другие поэты его описание небесных светил. Затем он
сказал Партридж история от зрителя, двух влюбленных, которые
решила развлечь себя, когда они находились на большом расстоянии от
друг другу, по ремонту, по определенной фиксированной часа, чтобы посмотреть на
Луна, таким образом, радует себя мыслью, что оба они были
занятые созерцанием того же объекта одновременно. "У этих
влюбленных, - добавил он, - должно быть, были души, действительно способные чувствовать все
нежность самых возвышенных из всех человеческих страстей."--"Очень
наверное," кричит куропатка: "но я им завидую, если у них были тела
неспособным ощущать холод; ибо я почти замерз, и я
очень боюсь, я потеряю кусочек моего носа, прежде чем мы вам, чтобы
еще дома развлечения. Нет, действительно, мы вполне можем ожидать кое-чего.
нас постигнет кара за наше безрассудное бегство ночью.
из одной из самых превосходных гостиниц, в которые когда-либо ступала моя нога. Я уверен
Я никогда не видел более хороших вещей в своей жизни, и величайший господь в мире
лэнд не может жить лучше в своем собственном доме, чем он может жить там. И чтобы
оставить такой дом и отправиться скитаться по стране, Господь
знает куда, _per devia rura viarum_, я ничего не говорю со своей стороны; но
некоторым людям, возможно, не хватает милосердия, чтобы заключить, что мы были в здравом уме".
"Тьфу на это, мистер Партридж!" - говорит Джонс, "Имейте
наберитесь храбрости; подумайте, что вам предстоит встретиться лицом к лицу с врагом; и вы
боитесь столкнуться с небольшой простудой? Я бы действительно хотел, чтобы у нас был проводник, который
посоветовал бы, по какой из этих дорог нам следует пойти". - "Могу ли я быть таким смелым", - говорит
Партридж: "чтобы дать свой совет? _ Interdum stultus opportuna
loquitur_"- "Ну, кого из них, - восклицает Джонс, - вы бы
порекомендовали?" - "На самом деле ни того, ни другого", - ответил Партридж. "Единственная
дорога, в поиске которой мы можем быть уверены, - это дорога, по которой мы пришли. Хороший сердечный прием
в темпе мы вернемся в Глостер через час; но если мы пойдем дальше
лорд Гарри знает, когда мы прибудем в любое место; ибо я
вижу перед собой по крайней мере пятьдесят миль, и на всем пути ни одного дома".
"Вы видите, действительно, очень красивую перспективу, - говорит Джонс, - которая
придает дополнительную красоту благодаря яркому свету луны.
Тем не менее, я буду держать левой стороны дорожки, так что, кажется, ведет
прямо на этих холмах, где мы были проинформированы лежат не далеко от
Вустер. И здесь, если вы склонны покинуть меня, вы можете и
вернуться обратно; но, со своей стороны, я полон решимости идти вперед ".

"С вашей стороны нехорошо, сэр, - говорит Партридж, - подозревать меня в подобных намерениях"
. То, что я посоветовал, касалось в равной степени вас, как и меня самого.
но поскольку вы полны решимости идти дальше, я не менее полон решимости
следовать. _I prae sequar te_."

Теперь они проехали несколько миль, не разговаривая друг с другом, в течение
о какой приостановке разговора Джонс часто вздыхал, а Бенджамин стонал
так же горько, хотя и совсем по другой причине. Наконец Джонс
полной остановки и, обернувшись, кричит: "Кто знает, куропатка, но
красивых существ во Вселенной может быть теперь ее глаза смотрели на что
очень Луне, который я вижу в этот момент?" "Весьма вероятно, сэр",
ответил Партридж. "И если бы мой взгляд был прикован к хорошему ломтю
ростбифа, дьявол мог бы забрать луну и ее рога в придачу".
в придачу. "Трамонтан когда-нибудь давал такой ответ?" - восклицает Джонс.
- Пожалуйста, Партридж, была ли ты когда-нибудь в своей жизни восприимчива к любви?
или время стерло все следы любви из твоей памяти?
"Увы!" - восклицает Партридж. "Хорошо бы мне было, если бы я
никогда не знала, что такое любовь. _Infandum regina jubes renovare
dolorem_. Я уверен, что вкусил всю нежность, и возвышенность,
и горечь страсти". - Значит, ваша хозяйка была недоброй?
- спрашивает Джонс. - Действительно, очень жестоко, сэр, - ответил Партридж. - Потому что она
вышла за меня замуж и стала одной из самых никчемных жен в мире.
Однако, хвала небесам, она ушла; и если бы я верил, что она была на луне
согласно книге, которую я когда-то читал, которая учит, что это должно быть
вместилище ушедших духов, я бы никогда не взглянул на него из страха
увидеть ее; но я хотел бы, сэр, чтобы луна была зеркалом для
теперь на карту была поставлена ваша безопасность и мисс София Вестерн". "Мой
дорогой Партридж, - восклицает Джонс, - какая это была мысль! Мысль,
которая, я уверен, никогда не могла прийти в голову никому, кроме
влюбленного. О Партридж! мог ли я надеяться еще раз увидеть это лицо; но,
увы! все эти золотые мечты исчезли навсегда, и мое единственное
спасение от будущих страданий - забыть предмет всего моего прежнего
счастья". - И вы действительно отчаиваетесь когда-нибудь снова увидеть мисс Вестерн
? - спросил Партридж. - Если вы последуете моему совету, я сделаю это.
обещаю, что вы не только увидите ее, но и обнимете. "Ha! у
не пробудить мысль, что характер", - кричит Джонс: "я боролся
достаточно, чтобы уже завоевать все такие пожелания". - Нет, - ответил
Партридж, "если ты не хочешь заключать свою любовницу в объятия, ты
вы действительно необыкновенный любовник". "Хорошо, хорошо, - говорит Джонс, - давайте
обойдем эту тему стороной; но, скажите на милость, каков ваш совет?" "Надо отдать вам должное"
тогда, выражаясь военным языком, - говорит Партридж, - поскольку мы солдаты,,
`Примерно направо". Давайте вернемся тем же путем, каким пришли; мы еще можем дойти
Сегодня вечером в Глостере, хотя и поздно; тогда как, если мы продолжим, мы, насколько я вижу, будем
вероятно, вечно бродить по городу, не заходя
ни в дом, ни к родным. "Я уже сказал вам, что мое решение таково:
ехать дальше, - ответил Джонс, - но я бы хотел, чтобы вы вернулись. Я обязан
спасибо за ваше общество здесь; и я прошу вас принять гинею в качестве
небольшого примера моей благодарности. Нет, с моей стороны было бы жестоко допустить, чтобы
вы пошли дальше; ибо, говоря откровенно, моя главная цель и
желание - это славная смерть на службе моему королю и стране ". "Что касается
ваших денег, - ответил Партридж, - прошу вас, сэр, вложите их; я
никого из вас в это время не приму, потому что в настоящее время я, я полагаю,
тот, кто богаче из них двоих. И как твое решение - идти дальше, так и мое
следовать за тобой, если ты пойдешь. Нет, теперь мое присутствие кажется абсолютно очевидным.
необходимо позаботиться о тебе, поскольку твои намерения настолько отчаянны;
я обещаю вам, мои взгляды гораздо более разумных, как вы не решен
пасть в бою, если можно, так что я решился, так как твердо не
больно, если я смогу помочь ему. И, действительно, меня утешает мысль, что опасность будет невелика.
на днях один папистский священник сказал мне, что
дело скоро закончится, и он поверил без боя ". "А
папистский священник! - восклицает Джонс. - Я слышал, что не всегда можно
верить, когда он говорит от имени своей религии ". "Да, но пока..."
ответил на друга, "говорить в пользу своей религии, он
заверил меня, что Catholicks не ожидал каких-либо выигрыше за счет
изменить; на что принц Чарльз был хорошим протестантом, как и любое в
Англии; и что ничего, кроме связи в правильно сделанном ему и остальным
партия попишу для якобитов."--"Я верю, что он столько
Протестанты, как я считаю, он имеет право", - говорит Джонс, "и я не
сомневаюсь в успехе, но не без боя. Так что я не так
оптимистичен, как ваш друг папистский священник. "Нет, конечно, сэр".
Партридж ответил: "Все пророчества, которые я когда-либо читал, говорят о том, что
в этой ссоре прольется много крови, и мельник с
три пальца, который сейчас жив, должен держать коней трех королей,
по колено в крови. Господи, смилуйся над всеми нами и пошли
лучшие времена!" "Какой чепухой ты забил свою
голову!" - ответил Джонс. "Это тоже, я полагаю, исходит от папистского
священника. Монстры и вундеркинды - подходящие аргументы в поддержку
чудовищных и абсурдных доктрин. Дело короля Георга - это причина
о свободе и истинной религии. Другими словами, это причина
здравого смысла, мой мальчик, и я гарантирую, что ты добьешься успеха, хотя Бриарий
сам должен был восстать со своей сотней больших пальцев и стать
мельником. Партридж не ответила на это. По сути, он был брошен в
огромное недоумение по этой декларации Джонс. Ибо, чтобы сообщить
читателю тайну, которую у него не было надлежащей возможности раскрыть
ранее, Партридж на самом деле был якобитом и пришел к выводу, что
Джонс принадлежал к той же партии и теперь собирался присоединиться к
повстанцы. Мнение, которое не было лишено оснований. Для высокой,
длинноногой дамы, упомянутой Худибрасом - этого многоглазого, многоязыкого,
многоротого, многоухого монстра Вергилия, рассказавшего историю о
ссора между Джонсом и офицером с обычным уважением к истине
. Она, действительно, изменила имя София на имя Претендентки
и сообщила, что причиной, по которой Джонс был сбит с ног, было питье за его здоровье
. Партридж слышал об этом, и большинство из них
твердо верили. Поэтому неудивительно, что он узнал оттуда
разделял вышеупомянутое мнение Джонса; и которое он сам
почти открыл ему, прежде чем обнаружил свою собственную ошибку. И при этом
читатель будет менее склонен задаваться вопросом, если ему будет угодно
вспомнить сомнительную фразу, в которой Джонс впервые сообщил о своем
решимость мистеру Партриджу; и, действительно, если бы слова были менее
двусмысленными, Партридж вполне мог бы истолковать их так, как он это сделал;
будучи убежден, что вся нация в своих сердцах придерживается того же мнения
его не потрясло и то, что Джонс
путешествовал в компании солдат; ибо у него было такое же мнение об
армии, какое было у него об остальном народе.

Но как бы хорошо он ни относился к Джеймсу или Чарльзу, он был
все же гораздо больше привязан к Маленькому Бенджамину, чем к обоим; по этой
причине он не сразу узнал принципы своего попутчика
чем он счел уместным скрыть и внешне уступить свое собственное человеку
, от которого он зависел в создании своего состояния, поскольку он ни в коем случае
не считал дела Джонса такими отчаянными, как они были на самом деле
были с мистером Олверти, ибо, как он вел постоянную переписку
с некоторыми из своих соседей, так как он покинул эту страну, он слышал
многое, действительно, больше, чем правда, великой любви Мистера Олверти
носил этот молодой человек, который, как куропатка было поручено, должен был быть
этот господин наследник, и которых, как мы уже говорили, он не в
сомневаюсь, чтобы быть его сыном.

Поэтому он вообразил, что все, что ссора была между ними, она бы
конечно, за возвращение мистера Джонса; событие, из которого он
обещали большие преимущества, если бы он мог воспользоваться этой возможностью
втерся в доверие к этому молодому джентльмену; и если бы он мог каким-либо
образом способствовать его возвращению, он не сомневался, как мы
уже говорили ранее, но это значительно продвинуло бы его в пользу
Мистер Олверти.

Мы уже отмечали, что он был очень добродушным человеком, и
он сам заявил о своей сильной привязанности к личности
и характеру Джонса; но, возможно, взгляды, которые я только что высказал
ранее упомянутый, мог бы также внести небольшую лепту в побуждение
его предпринять эту экспедицию, по крайней мере, убедить его продолжать
это произошло после того, как он обнаружил, что его хозяин и он сам, подобно некоторым
благоразумным отцам и сыновьям, хотя и путешествовали вместе в большой
дружбе, приняли противоположные партии. Я пришел к этому
предположению, заметив, что, хотя любовь, дружба, уважение,
и тому подобное, оказывают очень мощное воздействие на человеческий разум;
интерес, однако, является ингредиентом, который мудрые люди редко упускают из виду, когда
они хотят использовать других в своих собственных целях. Это действительно самое
превосходное лекарство, и, подобно пилюле Уорда, оно сразу же попадает в
определенную часть тела, на которой Вы желаете работать, будь то
будет язык, руку, или любого другого члена, где он когда-либо ограниченных
не сразу, производящих необходимый эффект.



Глава X.

В которой наши путешественники сталкиваются с очень необычным приключением.


Как раз в тот момент, когда Джонс и его друг подошли к концу своего диалога в предыдущей главе
, они достигли подножия очень крутого холма.
Здесь Джонс закрыли короткие, и направляя глаза вверх, встав на
пока молчат. Наконец он позвонил своему товарищу, и сказал:,
"Партридж, я хотел бы оказаться на вершине этого холма; это, несомненно, должно быть.
отсюда открывается самый очаровательный вид, особенно при таком освещении; ибо
торжественный мрак, который луна бросает на все предметы, не поддается выражению
прекрасен, особенно для воображения, стремящегося к
культивированию меланхолических идей". - "Очень может быть", - ответил Партридж;
"но если вершина холма наиболее подходит для того, чтобы вызывать меланхолические мысли
, Я полагаю, что подножие холма наиболее вероятно для того, чтобы вызывать веселые мысли,
и эти, я полагаю, гораздо лучшие из двух. Я протестую, что у вас есть
у меня кровь застыла в жилах при одном упоминании вершины этой горы
, которая кажется мне одной из самых высоких в мире. Нет
нет, если мы смотрим на что-либо, пусть это будет за место под землей, чтобы
экран себя от мороза."--"Сделать это", - сказал Джонс; "пусть это будет но
в пределах слышимости этого места, и я свято будут чтить тебя на мое возвращение
обратно."--"Неужто, сэр, вы не в обиде", - сказал Партридж.--"Действительно, Я
есмь", - отвечал Джонс, "Если восходящий этого холма было безумие; но как вы
пожаловаться столько уже холодный, я хочу, чтобы ты остался ниже. Я
непременно вернусь к вам в течение часа". - "Простите меня, сэр", - восклицает
Партридж. - "Я решил следовать за вами, куда бы вы ни пошли". Действительно
он был теперь боятся остаться позади; ибо, хотя он был трус достаточно в
всех отношениях, но его главный страх был, что призраков, с которыми
настоящее время, и дикость этого места, очень хорошо
подходит.

В этот момент Партридж заметил мерцающий свет среди каких-то деревьев
, который, казалось, был совсем рядом с ними. Он немедленно вскрикнул в
восторге: "О, сэр! Небеса, наконец, услышали мои молитвы и
привел нас в дом; возможно, это гостиница. Позволь мне, молю тебя,
сэр, если у вас есть хоть капля сострадания ни для меня, ни себя, не
презирают благость провидения, но давайте обратимся непосредственно к Йоне
свет. Будь то общественная или нет, я уверен, если они будут
Христиане, которые живут там, они не откажутся маленький домик-номер
лицам в нашем жалком состоянии". Джонс, наконец, уступил
искренним мольбам Партриджа, и оба вместе направились прямо
к тому месту, откуда исходил свет.

Вскоре они подошли к двери этого дома, или коттеджа, поскольку это могло
называться можно и так, и эдак, без особой неприличности. Здесь Джонс постучал несколько раз
, не получив никакого ответа изнутри; на что Партридж,
голова которого была полна только призраками, чертями, ведьмами и
такие, как он, начали дрожать, взывая: "Господи, помилуй нас! конечно,
все люди, должно быть, мертвы. Я и сейчас не вижу света, и все же я
уверен, что всего мгновение назад видел горящую свечу.--Хорошо! Я слышал
о таких вещах."- "О чем ты слышал?" - спросил Джонс. "
Люди либо крепко спят, либо, вероятно, так как это пустынное место,
они боятся открыть свою дверь". Затем он начал довольно громко кричать.
и, наконец, пожилая женщина, открыв верхнюю створку, спросила,
Кто они такие и что им нужно? Джонс ответил, что это были
путешественники, которые сбились с пути и, увидев свет в
окне, направились туда в надежде найти какой-нибудь огонь, чтобы согреться
сами. "Кто бы вы ни были, - кричит женщина, - вам здесь нечего делать"
и я никому не открою дверь в это время ночи".
Партридж, которого звук человеческого голоса вернул к жизни
испуганный, опустился до самых искренних просьб допустить его на несколько минут к огню
говоря, что он почти умер от холода;
чему страх действительно способствовал в равной степени с морозом. Он заверил
ее, что джентльмен, который заговорил с ней, был одним из величайших
сквайров в стране; и использовал все аргументы, кроме одного,
который впоследствии действенно добавил Джонс; и это было обещание
полкроны; - взятка слишком велика, чтобы такой человек мог устоять перед ней,
особенно учитывая благородную внешность Джонса, который в свете
Луна ясно обнаружен ее словам, вместе со своим дружелюбным поведением,
были полностью подчинены эти опасения воров, которые она в
первый задумал. Она согласилась, поэтому, наконец, пусть в; где
Партридж, к своей бесконечной радости, обнаружил, что для его приема разведен хороший костер
.

Бедняга, однако, не было раньше грелся, чем те,
мысли, которые всегда были прежде всего в его голове, начал немного
тревожить его мозг. Нет статьи, его кредо, в котором он был
сильнее веры, чем у него было в колдовство, ни читателю помыслить
фигура, более подходящая для вдохновения на эту идею, чем пожилая женщина, которая сейчас
стояла перед ним. Она в точности соответствовала картине, нарисованной Отвэем
в его "Сироте". Действительно, если бы эта женщина жила в царствование Иакова
Первый, один его вид повесили бы ее, почти без
каких-либо доказательств.

Многие обстоятельства также сговор с целью подтверждения Партридж в его
отзыв. Она жила, как он тогда себе представлял, одна в таком уединенном
месте; и в доме, который снаружи казался ей слишком хорошим для
нее, но внутри был обставлен самым опрятным и элегантным образом.
По правде говоря, сам Джонс был немало удивлен тем, что он
увидел; ибо, помимо необычайной опрятности комнаты, она была
украшенный множеством прозвищ и диковинок, которые могли бы
привлечь внимание виртуоза.

Пока Джонс любовался этими вещами, а Партридж сидел, дрожа всем телом
в твердой уверенности, что он находится в доме ведьмы, старый
женщина сказала: "Я надеюсь, джентльмены, что вы поторопитесь, насколько сможете, потому что
Я ожидаю своего хозяина с минуты на минуту, и я бы не согласился за двойную плату, чтобы он застал вас здесь.
"Значит, у вас есть хозяин?" - воскликнул Джонс.
"В самом деле, вы должны извинить меня, добрая женщина, но я была поражена, увидев
все эти прекрасные вещи в вашем доме". - "Ах, сэр, - сказала она, - если бы
двадцатая часть этих вещей была моей, я должна была считать себя богатой
женщина. Но прошу вас, сэр, не задерживайтесь надолго, потому что я жду его каждую минуту.
"- "Ну, я уверен, что он не рассердится на вас", - сказал
Джонс, "за то, что совершил обычный акт милосердия?" - "Увы, сэр!" - сказала
она: "Он странный человек, совсем не похож на других людей. Он ни с кем не водит компанию
и редко выходит из дома, кроме как ночью, потому что он
плевать было видно; и всей стране люди больше боятся
встреча с ним, на его платье достаточно, чтобы напугать тех, кто не
к этому привыкли. Они называют его, человек холма (там он идет по
ночь), и сельские жители, Я считаю, больше боялась
сам дьявол. Он был бы ужасно разгневан, если бы застал вас здесь
."- "Прошу вас, сэр, - говорит Партридж, - не позволяйте нам оскорблять
джентльмен, я готов пройтись, и мне никогда в жизни не было теплее. У
молю, сэр, отпустите нас. Вот несколько пистолетов над трубой: кто знает
могут ли они быть предъявлено обвинение или нет, или что он может делать с ними?"--"Страх
ничего, Партридж, - воскликнул Джонс, - я уберегу тебя от
опасности." - "Нет, если уж на то пошло, он никогда не делает никаких пакостей", - сказал
женщина: "но, конечно, ему необходимо сохранить немного оружия"
для его собственной безопасности; ибо его дом не раз подвергался нападениям; и
не так много ночей назад нам показалось, что мы слышали об этом от воров:
что касается меня, я часто удивлялся, что его не убили какие-нибудь
злодей или кто-то другой, раз он выходит один в такое время; но тогда,
как я уже сказал, люди боятся его; и, кроме того, они думают, что я
предположим, у него нет с собой ничего, что стоило бы взять". - "Я бы предположил,
судя по этой коллекции редкостей, - восклицает Джонс, - что у вашего хозяина было
был путешественником."- "Да, сэр, - ответила она, - он был очень великим человеком.
мало найдется джентльменов, которые знают обо всех делах больше, чем
он. Мне кажется, он был обманет в ночь в любви, или как это называется Я не знаю ;
но я прожил с ним над этим тридцать лет, и за все это
время он почти не говорил до шести живых людей". Затем она снова
потребовала их отъезда, в чем ее поддержал Партридж; но
Джонс намеренно затягивала время, по его любопытство было сильно
поднял, чтобы увидеть этого необыкновенного человека. Хотя пожилая женщина,
следовательно, каждый свой ответ заканчивала пожеланием, чтобы он убрался отсюда
, а Партридж зашел так далеко, что потянул его за рукав, он
все еще продолжали выдумывать новые вопросы, пока старуха с
испуганным выражением лица не заявила, что услышала сигнал своего хозяина; и в
то же мгновение за дверью послышался не один голос:
крича: "Черт бы побрал твою кровь, сию же минуту покажи нам свои деньги. Ваши деньги,
ты негодяй, или мы вышибем тебе мозги прямо из ушей".

"О, боже милостивый!" - восклицает старуха. "Конечно, какие-то негодяи!
напали на моего хозяина. O la! что мне делать? что мне делать?
что мне делать?" - "Как? - восклицает Джонс. - Как!-- Эти пистолеты заряжены?" - "О, добрый человек!
сэр, в них действительно ничего нет. О, прошу вас, не убивайте нас,
джентльмены!" (в реальности сейчас у нее такое же мнение тех,
внутри, как она из тех, кто без). Джонс ничего ей не ответил; но
схватив старую широкую шпагу, висевшую в комнате, он тотчас же
выбежал наружу, где обнаружил старого джентльмена, сражавшегося с двумя
хулиганы, молящие о пощаде. Джонс не задавал вопросов, но принялся так
проворно орудовать своим широким мечом, что парни немедленно
оставили свою хватку; и, не предлагая напасть на нашего героя, отошли
они бросились наутек и скрылись; ибо он не стал
пытаться преследовать их, удовлетворившись освобождением старого
джентльмена; и действительно, он пришел к выводу, что неплохо справился с их
бизнес, потому что они оба, убегая, горько кричали
клянясь, что они мертвецы.

Джонс вскоре подбежал, чтобы поднять старого джентльмена, которого сбросили с ног.
ввязался в драку, выражая в то же время большую озабоченность, как бы ему самому не причинили вреда.
злодеи не причинили ему никакого вреда. Старик уставился на Джонса
мгновение, а затем воскликнул: "Нет, сэр, нет, я почти не пострадал
благодарю вас. Господи, помилуй меня!" - "Я понимаю, сэр", - сказал
Джонс: "вы не свободны от опасений даже для тех, кто имел
счастье быть вашими поставщиками; как я могу осуждать какие-то подозрения
которые у вас, возможно, и есть; но на самом деле у вас нет для этого реальной возможности; здесь
присутствуют только ваши друзья. Запотев на нашем пути в этот холодный
ночью мы взяли на себя смелость погреться у вашего костра, откуда
мы уже собирались уходить, когда услышали, как вы зовете на помощь, которую, я
должен сказать, что, по-видимому, только Провидение послало вас". - "Воистину, Провидение,
- восклицает старый джентльмен, - если это так". - "Так оно и есть, уверяю вас,
- восклицает Джонс. - Вот ваш собственный меч, сэр; я использовал его для вашей защиты.
Теперь я возвращаю его вам в руки. Старик, получив
шпагу, обагренную кровью его врагов,
несколько мгновений пристально смотрел на Джонса, а затем со вздохом
воскликнул: "Вы должны простить меня, молодой джентльмен; я не всегда был
подозрительного нрава, и я не сторонник неблагодарности".

"Тогда будьте благодарны, - восклицает Джонс, - тому Провидению, которому вы обязаны.
ваше избавление: что касается меня, то я только выполнил обычное
обязанности человечества и что бы я сделал для любого другого существа
в вашей ситуации". - "Дайте мне еще немного посмотреть на вас", - восклицает
пожилой джентльмен. "Значит, ты человеческое существо? Что ж, возможно, так и есть.
Подойди, прошу, войди в моего маленького хатта. Ты был моим избавителем
действительно."

Старая женщина терялась между страхами, которые она испытывала перед своим
хозяином, и за него; а Партридж был, если это возможно, в еще большем
страхе. Первый из них, однако, когда она услышала, как ее мастер говорить
просьба к Джонсу и увидел, что произошло, снова пришел к
себя; но куропатки не раньше, увидел джентльмена, чем
странность его одежды придают больше ужасов в тот бедняга
чем он имел прежде чем почувствовал, как из странного описания, которое он
слышал, или от негодования, которое произошло в дверь.

По правде говоря, это было появление, которое могло бы повлиять на
более постоянного, чем что мистер Партридж. Этот человек был из
высокое размера, с длинной бородой белой, как снег. Его тело было
одетый в шкуру осла, что-то сделали в виде
пальто. На ногах у него были такие же сапоги, а на голове - шапка.
И то, и другое было сделано из шкуры какого-то другого животного.

Как только пожилой джентльмен вошел в свой дом, старуха начала
поздравлять его со счастливым избавлением от негодяев. "Да",
воскликнул он, "Я действительно спасся благодаря моему спасителю". "О,
благословение ему!" - ответила она. "Он хороший джентльмен, я ручаюсь
он. Я боялся, что ваша милость рассердилась бы на меня за то, что я
впустил его; и, конечно, я бы этого не сделал, если бы не
увидел при лунном свете, что он джентльмен и почти примерз к
смерть. И, чтобы быть уверенным, это должен был быть какой-то добрый ангел, который послал
его сюда и соблазнил меня сделать это.

"Боюсь, сэр, - сказал старый джентльмен Джонсу, - что у меня в доме нет
ничего, что вы могли бы съесть или выпить, если только вы
примите глоток бренди, из которого я могу предложить вам несколько самых
превосходных, и которое было при мне последние тридцать лет. Джонс
отклонил это предложение в очень вежливой и пристойной речи, и тогда
другой спросил его: "Куда он направлялся, когда запотел на пути?"
говоря: "Должен признаться, я удивлен, увидев такого человека, как вы,
который, судя по всему, путешествует пешком в это время ночи. Я полагаю,
сэр, вы не джентльмен из этих частей; для вас это никого не напоминает?
кто привык далеко ездить без лошадей?"

"Явок", - воскликнул Джонс, "зачастую лживые; мужчины иногда смотрят
чем они не являются. Уверяю вас, я не из этой страны; и куда
Я путешествую, на самом деле я едва знаю себя".

"Кто бы ты ни был и куда бы ты ни направлялся", - ответил старик
"У меня есть обязательства перед тобой, которые я никогда не смогу вернуть".

"Я еще раз, - ответил Джонс, - утверждаю, что у вас их нет; ибо нет
не может быть никакой заслуги в том, что я рискнул на службе у вас, на которую я поставил
никакой ценности, и в моих глазах нет ничего более презренного, чем жизнь".

"Мне очень жаль, молодой господин," - отвечал незнакомец, - "Что ты
есть ли причина для такой несчастной у ваших лет".

"В самом деле, сэр, - ответил Джонс, - я самый несчастный из людей"
. "Может быть, у вас был друг или любовница?" Ответил тот.
Другое. "Как вы могли, - восклицает Джонс, - произнести два слова, достаточных для того, чтобы
свести меня с ума?" - "Любого из них достаточно, чтобы свести с ума любого человека
", - ответил старик. - Я больше ничего не спрашиваю, сэр.;
возможно, мое любопытство завело меня слишком далеко.

"Право, сэр, - восклицает Джонс, - я не могу порицать страсть, которую я испытываю
в эту минуту в высшей степени. Вы простите меня, когда я
уверяем вас, что все, что я видел или слышал, как я впервые
вошел в этот дом, ибо замыслили поднять наибольший интерес в
меня. Что-то очень необычное, должно быть, решит, что вы к этому
жизненный путь, и у меня есть основания опасаться, что ваша собственная история не лишена неудач.
"

Тут старый джентльмен снова вздохнул и несколько минут хранил молчание.
наконец, серьезно посмотрев на Джонса, он сказал: "Я читал
, что хорошее лицо - это рекомендательное письмо; если это так, то ни одно
кого-либо можно рекомендовать более настоятельно, чем вас самих. Если бы я не чувствовал
некоторого влечения к тебе по другим соображениям, я, должно быть, был бы
самым неблагодарным чудовищем на земле; и я действительно обеспокоен, что это не
в моих силах убедить вас в моей благодарности иначе, чем словами".

Джонс, после минутного колебания, ответил: "Что это было в его власти
словами доставить ему огромное удовольствие. Я должен признаться в одном любопытстве, -
сказал он, - сэр; нужно ли говорить, как я был бы вам признателен, если бы вы
снизошли до того, чтобы удовлетворить его? Ты поэтому страдать, я встану на колени,
если рассмотрение сдерживает вас, что вы были бы рады
расскажите какие мотивы побудили вас отказаться от
общество человечества, и отправился сам на поле жизни
что он в достаточной степени, кажется, вы не родились?"

- Я едва ли считаю себя вправе отказывать вам в чем - либо после того , что
случилось", - ответил старик. "Поэтому, если ты хочешь услышать
историю несчастного человека, я расскажу ее тебе. Ведь вы судите
правильно, что там обычно что-то неординарное в
судьбы тех, кто летит из общества; однако это может показаться
парадокс, или даже противоречие, уверен он, этот великий
филантропия в основном побуждает нас избегать и ненавидеть человечество; не на
счета столько своих частных и эгоистических пороков, но и для тех
относительная рода, таких как зависть, злоба, коварство, жестокость, с каждым
другие виды недоброжелательности. Это пороки, которые истина
филантропия ненавидит, и которые она предпочитает видеть и беседовать с собой
избегает самого общества. Однако, без комплимента в ваш адрес, вы
не кажетесь мне одним из тех, кого я должен избегать или ненавидеть; более того, я
должен сказать, в том немногом, что от вас упало, появляется некоторая
равенство в наших судьбах: Надеюсь, однако, у вас будет еще заключение
успешно".

Вот несколько комплиментов прошло между нашим героем и его хозяина, а затем
последний собирался начать свою историю, когда Партридж прерывается
он. Его опасения теперь почти прошли, но некоторые последствия
его ужасов остались; поэтому он напомнил джентльмену о том
превосходном бренди, о котором тот упоминал. Вскоре это принесли,
и Партридж проглотил большой кусок хлеба.

Затем джентльмен без дальнейших предисловий начал, как вы можете прочитать
в следующей главе.



Глава xi.

В которой Человек с холма начинает рассказывать свою историю.


"Я родился в деревне Сомерсетшир под названием Марк в год
1657. Мой отец был одним из тех, кого называют джентльменами-фермерами. Он
имел собственное небольшое поместье стоимостью около 300 фунтов стерлингов в год и арендовал
другое поместье почти такой же стоимости. Он был благоразумными и трудолюбивыми,
и так Добрый землепашец, что он, возможно, вел очень легко и
комфортная жизнь, не мегера аррант жены испортились его
внутреннее спокойствие. Но хотя это обстоятельство, возможно, сделал его
убогие, это не сделало его плохим; ведь он прикован к ней почти
полностью дома, и, напротив, пошел на вечные upbraidings в его
собственный дом, чем травмировать его состояние, потакая ее в
extravagancies она желаемое за рубежом.

"От этой Ксантиппы" (так звали жену Сократа, сказал
Партридж) - "От этой Ксантиппы у него было два сына, из которых я был
младшим. Он хотел дать нам обоим хорошее образование; но мой старший
брат, который, к несчастью для него, был любимцем моей матери,
совершенно пренебрегал своей ученостью; настолько, что, когда ему было пять
или шесть лет в школе с незначительными улучшениями или вообще без них, когда мой отец, будучи
сказанным своим учителем, что держать его там дольше бессмысленно
в конце концов, подчинился моей матери и забрал его домой из школы.
руки тирана, как она называла своего хозяина, хотя на самом деле он дал
парень, гораздо меньше, чем коррекция его безделья и заслуженного, но гораздо
больше, кажется, чем юный джентльмен любил, кто постоянно
жаловался матери, его суровое отношение, и она как
постоянно давала ему слух".

"Да, да, - восклицает Партридж, - я видел таких матерей; они меня самого
оскорбляли, и очень несправедливо; такие родители заслуживают
наказания не меньше, чем их дети".

Джонс пожурил педагога за то, что тот прервал его, и тогда незнакомец
продолжил.

"Теперь, в возрасте пятнадцати лет, мой брат попрощался со всякой ученостью,
и со всем остальным, кроме своей собаки и ружья, с которыми он расстался.
стал настолько опытным, что, хотя, возможно, вам это покажется невероятным, он
мог не только с большой уверенностью попасть в цель стоя, но и
фактически подстрелил ворону, когда она летела в воздухе. Он также был
превосходен в поиске сидящего зайца и вскоре слыл одним из
лучших спортсменов в стране; репутация, которой и он, и его
мать пользовались так же, как если бы его считали лучшим ученым.

Положение моего брата заставило меня сначала подумать, что моя участь еще тяжелее, чем продолжение учебы в школе.
но вскоре я изменил свое мнение; поскольку я
довольно быстро продвигался в учебе, мои труды стали легкими, а мои
физические упражнения были такими восхитительными, что каникулы были моим самым неприятным временем;
для моей матери, которая никогда не любила меня, теперь понимая, что мне досталась
большая доля отцовской привязанности, и обнаружив, или, по крайней мере,
думая, что на меня больше обращают внимание некоторые джентльмены из
обучение, и особенно со стороны приходского священника, чем мое
брат, теперь она ненавидела мой вид и сделала дом таким неприятным для меня,
что то, что школьники называют Черным понедельником, было для меня самым светлым
за весь год.

"Окончив, наконец, школу в Тонтоне, я был оттуда
переведен в Эксетерский колледж в Оксфорде, где пробыл четыре года;
в конце которого несчастный случай полностью оторвал меня от учебы; и
следовательно, я могу верно датировать возникновение всего, что произошло со мной
впоследствии в жизни.

"В одном колледже со мной учился некий сэр Джордж Грэшем,
молодой человек, которому принадлежало очень значительное состояние, которое он
не должен был, по воле своего отца, вступить в полное владение
, пока ему не исполнилось двадцать пять лет. Однако, широтой взглядов
его опекуны дали ему повода пожалеть о обильным осторожность
его отец, ибо они позволили ему пятьсот фунтов в год, пока он
еще в университете, где он держал лошадей и его шлюха,
и жил как грешник, и как забулдыги жизни, как он мог бы сделать, если бы
он был не так уж мастер своего состояния; кроме того, пять
СТО в год, которые он получил от своих опекунов, он нашел средства
потратить на тысячу больше. Он был старше двадцати одного года, и не было
сложность в получении кредита, что он доволен.

"У этого молодого человека, помимо многих других терпимых дурных качеств, было одно
очень дьявольское. У него была великая радость в разрушении и губит
молодежь уступает состояние, нарисовав их в расходы, которые они
не мог позволить себе так хорошо, как самого себя; а лучше, и достойнее, и
трезво любой молодой человек был, тем больше радости и ликования было у него в
его уничтожения. Таким образом, действуя в соответствии с характером, который описан о дьяволе
, и бродя в поисках того, кого он мог бы поглотить.

"К моему несчастью, я познакомился и сблизился с
этим джентльменом. Моя репутация прилежного ученика сделала меня
желанным объектом его коварных намерений; и моя собственная склонность
достаточно облегчила ему достижение своей цели; ибо, хотя я
я с большим усердием взялся за книги, которые доставляли мне огромное удовольствие.
были и другие удовольствия, которые я был способен получать.
гораздо большее; потому что я был вспыльчив, у меня был бурный поток животного
духов, был немного честолюбив и чрезвычайно влюбчив.

"Я недолго был близок с сэром Джорджем, прежде чем стал
участником всех его удовольствий; и когда я однажды оказался на этой
сцене, ни моя склонность, ни мой дух не позволили бы мне играть роль
под частью. Я не уступал никому из компании ни в каких актах
разврата; более того, вскоре я так заметно отличился во всех бунтах
и беспорядках, что мое имя обычно стояло первым в списке
правонарушители; и вместо того, чтобы быть оплакиваемым как несчастный ученик
Сэр Джордж, теперь меня обвинили как человека, который ввел в заблуждение и
развратил этого подающего надежды молодого джентльмена; ибо, хотя он и был
зачинщиком и организатором всех бед, его никогда таковым
не считали. В конце концов, я попал под порицание вице-канцлера,
и очень чудом избежал исключения.

"Вы легко поверить, сэр, что такой жизни, как я сейчас описываю
должно быть несовместимым с моим дальнейшие успехи в учебе; и что в
пропорции, как я пристрастился себя все больше и больше потерять от удовольствия, я
должны расти все больше и больше пренебрегает приложения для учебы. Это было
действительно последствие; но это было еще не все. Мои расходы сейчас сильно
превысил не только мой прежний доход, но и те прибавки, которые я
вымогал у моего бедного щедрого отца под предлогом сумм, которые были
необходимы для подготовки к моей приближающейся степени бакалавра
искусств. Эти требования, однако, в конце концов стали настолько частыми и непомерными,
что мой отец мало-помалу прислушался к отчетам, которые
он получал со многих сторон о моем теперешнем поведении и которые мои
мать не преминула очень верно и громко повторить за ним, добавив: "Да,
это прекрасный джентльмен, ученый, который оказывает столько чести своему
семья, и должен быть ее создателем. Я думал, к чему все это приведет.
обучение. Я нахожу, что он погубит всех нас после того, как
его старшему брату было отказано в самом необходимом ради него, в том, чтобы
усовершенствовать свое образование, за которое он должен был заплатить нам такие
интерес: Я думал, до чего дойдет интерес, "с гораздо большим количеством"
того же рода; но я полагаю, что удовлетворил вас этим
вкус.

"Мой отец, таким образом, стал теперь вернуть уговорами вместо
деньги мои требования, которых привел свои дела, возможно, немного рано
к кризису; но если бы он перечислил мне весь свой доход, вы представляете
он мог бы хватило на очень короткое время, чтобы поддерживать тот, кто отстает
с расходов сэр Джордж Грешем.

"Это более чем возможно, что ситуация сейчас, что я был за деньги,
и невыполнимости происходит таким образом, может быть
восстановил меня сразу мои чувства и мои исследования, если бы я открыл свой
глаза, прежде чем я стал участвуют в долги, от которых я не видел надежды
всегда выпутывался. Это было поистине великое искусство сэра Джорджа,
с помощью которого он погубил многих, кого впоследствии
смеялись как дураки и coxcombs, для наперебой, как он это называл, с
человек свое состояние. Чтобы добиться этого, он время от времени давал взаймы
немного денег сам, чтобы поддержать кредит
несчастного юноши у других людей; до тех пор, пока с помощью этого самого
надо отдать должное, он был безвозвратно уничтожен.

"Мой разум, доведенный этими средствами до такого же отчаяния, как и мое состояние, что
едва ли было зло, о котором я не размышлял, чтобы получить свое
облегчение. Самоубийство само по себе стало предметом моего серьезного размышления
; и я, конечно, решился на это, не было более
постыдно, хотя, возможно, менее грешен, думал, что выгнали его вон из моей
зав."--Здесь он на мгновение задумался, а затем воскликнул: "Я протестую, так
уже много лет не смыла позор этот поступок, и я буду
румяна хотя я это рассказываю".Джонс нужные ему, чтобы пройти через все, что
может дать ему боли в области связи; но куропатки с нетерпением воскликнул:
"Ах, сделайте милость, сэр, позвольте нам услышать это; я предпочел услышать это, чем все
остальное, как я надеюсь, лейтенант, я никогда не буду говорить ни слова о нем". Джонс
собиралась отчитать его, но незнакомец мешал ему продолжить
таким образом: "у меня был приятель, очень расчетливый, бережливый юноша, который, хотя он
имел очень большой припуск, была его скупость наворотил вверх
сорока гиней, которые он хранил в своем escritore. Поэтому я взял
возможность воровать у него ключ от его бриджи карманами, в то время как
он спал, и таким образом овладел всем его богатством: после
что я снова передал его ключ в карман, а контрафакт
спать-хотя я ни разу не закрыл глаза, лег в кровать, пока он не
встал и пошел на молитвы-упражнение, на которое я давно уже не
с непривычки.

"Робкие воры, по крайней осторожностью, часто обрекают себя на
открытия, которые тем смелее рода побег. Так это и случилось с
мной; ибо, если бы я смело взломал его секретер, я, возможно, избежал бы
даже его подозрений; но поскольку было ясно, что человек, ограбивший его
он не сомневался, что завладел своим ключом, когда впервые хватился своих денег.
но вором, несомненно, был его приятель. Теперь, поскольку он
был боязливого нрава и намного уступал мне в силе, а я
верю в мужество, он не осмелился поставить меня перед фактом моей вины, ибо
страх перед худшими телесными последствиями, которые могут с ним случиться. Он
отремонтировано поэтому сразу к вице-канцлеру, и по
ругаться с ограблением, и на условиях ее очень легко
получен ордер против одного, кто был сейчас так плохо персонажа через
всего университета.

К счастью для меня, на следующий вечер я вылетел из колледжа; в тот день
Я проводил молодую леди в фаэтоне до Уитни, где мы остановились все
ночью, а на следующее утро, когда мы возвращались в Оксфорд, я встретил одного из своих
приятелей, который сообщил мне достаточно новостей обо мне, чтобы
заставьте меня повернуть лошадь в другую сторону.

- Прошу вас, сэр, он упоминал что-нибудь об ордере? - спросил Партридж.
Но Джонс попросил джентльмена продолжать, не задавая никаких
дерзких вопросов; что он и сделал следующим образом:--

"Теперь, когда я оставил все мысли о возвращении в Оксфорд, следующим
делом, которое представилось само собой, было путешествие в Лондон. Я поделился этим
намерением со своей спутницей, которая сначала протестовала против
этого; но, предъявив мое богатство, она немедленно согласилась. Затем мы
пересекли страну, выехали на грейт-Сайренсестер-роуд и сделали
такая спешка, что весь следующий вечер, за исключением одного, мы провели в Лондоне.

"Если вы подумаете о месте, где я сейчас находился, и о компании, с
которой я был, вы, я полагаю, поймете, что очень короткое время принесло
мне до конца той суммы, которой я так беззаконно завладел
самому себе.

"Теперь я была снижена до гораздо более высокой степени бедственном положении, чем раньше:
необходимых для жизни стал числиться среди моих захочет; и что
сделал свое дело еще более тяжким было то, что мой любовник, которого я
сейчас был выращен не в меру любят, разделяют те же расстройства с
я сам. Видеть любимую женщину в беде; быть неспособным помочь
и в то же время осознавать, что ты сам втянул ее в
эту ситуацию, возможно, является проклятием, описать которое невозможно никаким воображением.
представьте ужасы тем, кто этого не испытал". - "Я верю в это
всей душой, - восклицает Джонс, - и мне жаль вас от всего сердца.
сердце:" затем он сделал два или три беспорядочных круга по комнате и
наконец попросил прощения и бросился в свое кресло, восклицая: "Я
благодарю Небо, я избежал этого!"

"Это обстоятельство, - продолжал джентльмен, - так сильно усугубило
ужасы моего нынешнего положения, что они стали абсолютно
невыносимыми. Я мог бы с меньшей болью терпеть бушует в моей
естественно без удовлетворения аппетитов, еще голода или жажды, чем я мог
представить, чтобы оставить ungratified самых прихотливых желаний женщины на
которых я так боготворила экстравагантно, что, хотя я знал, что она была
хозяйка половины моих знакомых, я твердо намеревался жениться на ней. Но
это доброе создание не желало соглашаться на поступок, который, по мнению
всего мира, мог нанести мне ущерб. И поскольку, возможно, она
испытывая сострадание к ежедневным тревогам, которые, как она, должно быть, ощущала, я испытываю.
страдая из-за нее, она решила положить конец моим страданиям. Она
вскоре, действительно, нашли средства, чтобы освободить меня от моего назойливого и
в недоумении ситуации; за то время, пока я был отвлечен с различными
изобретения для подачи ее с радостями, она очень по-доброму--предал меня
один из ее бывших любовников в Оксфорде, по чьему заботливости и осмотрительности я
был немедленно задержан и покончил в тюрьме.

"Здесь я впервые начал серьезно размышлять о неудачах моей прошлой жизни
; об ошибках, в которых я был виноват; о несчастьях
который я навлек на себя сам; и на горе, которое я, должно быть, причинил
одному из лучших отцов. Когда я добавил ко всему этому
вероломство моей любовницы, мой разум пришел в такой ужас, что жизнь,
вместо того чтобы быть более желанной, стала предметом моего отвращения;
и я бы с радостью восприняли смерть-как моя дорогая подруга, если она
сама предлагала мне выбор без стыда.

"Момент присяжных вскоре пришла, и я был удален хабеас корпус
в Оксфорд, где я ожидал определенного осуждения; но,
к моему великому удивлению, никто не явился против меня, и я, в конце
сессий, уволенных из-за уголовного преследования. Короче говоря, мой приятель
бросил Оксфорд и, то ли от лени, то ли по каким другим мотивам,
Я не знаю, отказался от дальнейшего участия в этом деле.
"

"Возможно, - восклицает Партридж, - ему не хотелось пачкать ваши руки в крови"
и он был прав на это. Если любое лицо должно было
повесили на мои доказательства, я не должен быть в состоянии лежать в покое
впоследствии, из-за страха увидеть его призрак".

"Я скоро засомневаюсь, Партридж, - говорит Джонс, - не больше ли ты
храбрый или мудрый". - "Вы можете смеяться надо мной, сэр, если вам угодно", - ответил я.
Партридж: "но если вы послушаете очень короткую историю, которую я могу рассказать,
и которая, безусловно, правдива, возможно, вы измените свое мнение.
В приходе, где я родился..." Тут Джонс заставил бы его замолчать;
но незнакомец попросил, чтобы ему позволили рассказать свою
историю, а пока пообещал вспомнить остальную часть своей
собственной.

Затем Партридж продолжил так: "В приходе, где я родился, жил
фермер по фамилии Брайдл, и у него был сын по имени Фрэнсис,
хороший, полный надежд молодой человек: я учился с ним в начальной школе,
там, я помню, он увлекся "Посланиями" Овидия и мог
толковать вам три строчки подряд, иногда не заглядывая в
словарь. Помимо всего этого, он был очень хороший парень, никогда не пропускал
церкви по воскресеньям, и считается одним из лучших певцы в
весь приход. Он действительно надеялся, что займет слишком много чашку,
и это был единственный недостаток у него был."--"Хорошо, но призрак,"
крики Джонс. - Не бойтесь, сэр, я довольно скоро приду к нему.
- ответил Партридж. "Тогда вы должны знать, что фермер Брид потерял
кобылу, гнедую, насколько я помню; и вот она выпала
что этот молодой Фрэнсис вскоре после этого был на ярмарке в Хиндоне,
и, как я думаю, это было в ..., я не могу вспомнить день; и будучи таким, как он
было, что же ему еще встретить, как не мужчину верхом на кобыле своего отца.
Фрэнк позвал в настоящее время, держи вора, а в середине
Справедливой, невозможно было, ты знаешь, для человека, чтобы сделать его побег.
Итак, они схватили его и привели к правосудию: я помню
это был судья Уиллоуби из Нойла, очень достойный джентльмен; и
он отправил его в тюрьму и, я думаю, взял с Фрэнка подписку о невыезде
они называют это сложным словом, состоящим из _re_ и _cognosco_; но оно
отличается по своему значению от простого, как и многие другие
составные части. Что ж, наконец-то приехал милорд судья Пейдж, чтобы провести заседание
присяжных; и вот парня вызвали, а Фрэнка вызвали в качестве
свидетеля. Конечно, я никогда не забуду лицо судьи, когда
он начал спрашивать его, что он может сказать против подсудимого. Он сделал
бедный Фрэнк дрожит и трясется в своих ботинках. `Ну что ты, парень", - говорит мой лорд.
`что ты можешь сказать? Не стой, напевая и кривляясь, а выскажись
. Но, однако, вскоре он стал совсем таким же вежливым по отношению к Фрэнку и
начал набрасываться на парня; и когда тот спросил его, есть ли у него
парень сказал, что, если ему есть что сказать в свое оправдание, он нашел лошадь.
- Да! - ответил судья, `ты счастливчик: я путешествовал
цепи эти сорок лет, и не нашел себе скакуна в моей жизни: но
Вот что я скажу тебе, друг, тебе повезло больше, чем ты думал.
из; ибо ты нашел не только лошадь, но и недоуздок, я обещаю
тебе."Будь уверен, я никогда не забуду это слово. На что все
покатились со смеху, как они могли удержаться? Нет, и еще двадцать других
он отпустил шуток, которые я сейчас не могу вспомнить. Что-то было
его мастерство в верховой плоти, заставил всех людей смеяться. Быть
наверняка, судья, должно быть, очень смелый человек, а также человек
большая ученость. Это действительно очаровательное развлечение - слушать испытания на жизнь
и смерть. Признаюсь, я немного усердствовал, что
адвокату заключенного не разрешили говорить за него, хотя он сам
хотел, чтобы его выслушали только одним очень коротким словом, но милорд не захотел
слушать его, хотя он и позволил советнику говорить против него
больше получаса. Я думал, что это сложно, у меня есть, что там должно быть
их так много; Господь мой, и суд, и присяжные, и
вожатые, и свидетели, все на один бедняк, и он тоже в
цепи. Что ж, парня повесили, поскольку, конечно, иначе и быть не могло
и бедняга Фрэнк никогда не мог спокойно относиться к этому. Он никогда не был
один в темноте, но ему показалось, что он увидел дух этого парня". - "Ну, что ж,
и это твоя история?" - воскликнул Джонс. "Нет, нет", - ответил Партридж. "О
Господи, помилуй меня! Я только сейчас перехожу к делу; ибо однажды
ночью, когда я шел из пивной по длинному, узкому, темному переулку, там
он столкнулся прямо с ним; и дух был весь в белом, и
упал на Фрэнка; и Фрэнк, который был крепким парнем, снова упал на духа
и там они вместе сцепились, и бедный Фрэнк был
ужасно избитый: действительно, он наконец сдвинулся с места, чтобы доползти домой; но
из-за побоев и испуга он проболел больше
двух недель; и все это, несомненно, правда, и весь приход
будет тому свидетелем ".

Незнакомец улыбнулся, услышав эту историю, а Джонс разразился громким приступом хохота.
на что Партридж воскликнул: "Да, вы можете смеяться, сэр, и поэтому
поступали и некоторые другие, особенно сквайр, который, как считается, ничем не лучше
атеиста; который, конечно, потому, что там был теленок с белой
фейс, найденный мертвым на том же переулке на следующее утро, был бы рад, если бы это произошло
что битва была между Фрэнком и этим, как если бы теленок поставил
на мужчину. Кроме того, Фрэнк сказал мне, что знает, что это был дух, и
может поклясться в этом в любом суде христианского мира; и он не пил
больше кварты-другой или чего-нибудь в этом роде спиртного, на тот момент. Луд есть
помилуй нас, и сохрани нас всех от окуная руки в кровь, я
говорите!"

- Ну, сэр, - сказал Джонс незнакомцу, - мистер Партридж закончил.
я надеюсь, что в будущем вам не придется прерывать его рассказ, если вы
будете так любезны продолжать. Затем он возобновил свое повествование; но поскольку он
перевел дыхание на некоторое время, мы считаем уместным предоставить его нашему
читатель, и поэтому положим конец этой главе.



Глава xii.

В которой Человек с холма продолжает свою историю.


"Теперь я снова обрел свободу, - сказал незнакомец, - но я потерял свою репутацию".
ибо есть большая разница между случаем с человеком
которого едва оправдали за преступление в суде справедливости, и о нем самом
который оправдан в своем собственном сердце и по мнению людей. Я
сознавал свою вину, и мне было стыдно смотреть кому бы то ни было в лицо; поэтому
решил покинуть Оксфорд на следующее утро, до рассвета.
я предстал перед глазами любого зрителя.

"Когда я выбрался из города, мне впервые пришло в голову
вернуться домой к моему отцу и попытаться получить у него прощение; но
поскольку у меня не было причин сомневаться в его осведомленности обо всем, что произошло в прошлом, и
поскольку я был хорошо уверен в его большом отвращении ко всем актам нечестности,
Я не мог питать никаких надежд быть принятым им, особенно с тех пор, как
Я был слишком уверен во всех добрых услугах, оказываемых моей матерью;
нет, если бы прощение моего отца было таким же несомненным, каким я представлял себе его негодование
, я все же сомневаюсь, смог бы я получить
уверенность в том, что я увижу его, или смогу ли я на каких-либо условиях
смириться с тем, чтобы жить и общаться с теми, кто, я был убежден, знал
что я виновен в столь низменном поступке.

"Поэтому я поспешил обратно в Лондон, лучший выход на пенсию либо
скорбь или позор, за исключением случаев, когда человек очень публичный характер; для
здесь у вас есть преимущество одиночества, не его недостаток,
так как вы можете быть в одиночестве и в компании одновременно; и в то время как вы
ходить или сидеть незамеченным, шум, спешка и постоянная череда
объекты, отдыхать умом, и предотвратить духи от наживаться на
сами по себе, или, скорее, от горя или стыда, которые являются самой
нездоровой диетой в мире; и на которой (хотя есть много тех, кто
никогда не пробует ни того, ни другого, кроме как на публике) есть те, кто может накормить очень
обильно и очень фатально, когда остаешься один.

"Но поскольку вряд ли существует человеческое добро без сопутствующего ему зла,
поэтому есть люди, которые находят неудобство в этой ненаблюдательности
нрав человечества; Я имею в виду людей, у которых нет денег; ибо, как вы
не теряйте самообладания, поэтому вас не одевают и не кормят
те, кто вас не знает. И человек может с такой же легкостью умереть от голода в
Лиденхолл - рынок, как в Аравийских пустынях.

"Это на данный момент мое состояние средств к существованию великого зла, как
оно восприняло бы на несколько писателей, которые, полагаю, были
overburthened с ним, а именно, денег."--"С представления, сэр", - сказал
Партридж: "Я не помню ни одного писателя, который назвал бы это
_malorum_; но _irritamenta malorum_. _Effodiuntur опес irritamenta
malorum_"--"хорошо, сэр", - продолжил незнакомец, "будь то
зло, или только причину зла, я была полностью лишена ее, и на
самое время друзей, и, как мне показалось, знакомства; когда
вечером, когда я проходил через внутренний храм, очень голоден, и
очень жалкое, и я услышал голос внезапно окликает меня с большим
знакомство мое христианское имя; и обратившись, я в настоящее время
вспомнил человека, который так приветствовал меня были мои
парень-коллегиальный; тот, кто покинул университет около года, и
задолго до всяких моих несчастий случилось со мной. Этот джентльмен,
которого звали Уотсон, сердечно пожал мне руку и, выразив
огромную радость от встречи со мной, предложил нам немедленно распить бутылочку
вместе. Я первый отклонил это предложение, и сделал вид бизнеса, но
так как он был очень серьезным и прессование, голод, наконец, преодолел свою гордость,
и я честно признался ему, что у меня нет денег в кармане; не
без обрамления ложь для оправдания, и вменяя это мое
изменилось мое галифе в то утро. Мистер Уотсон ответил: `Я думал,
Джек, ты и я были слишком старый знакомый для вас такие упоминания
дело'.Затем он взял меня за руку, и потащил меня; но я
дали ему очень мало проблем, для моих собственных склонностей вытащил меня много
сильнее, чем он мог бы сделать.

Затем мы отправились во Фрайарз, который, как вы знаете, является местом всеобщего веселья.
веселье. Здесь, когда мы прибыли в таверну, мистер Ватсон
занялся только буфетом, не обратив ни малейшего внимания на
повара; ибо он и не подозревал, что я уже давно пообедал.
Однако, поскольку на самом деле дело обстояло иначе, я придумал другую ложь,
и сказал своему спутнику, что был на другом конце города в
важное дело, и я поспешно съел баранью отбивную; так что
я снова проголодался и пожелал, чтобы он добавил к своему обеду бифштекс.
бутылка."- "У некоторых людей, - восклицает Партридж, - должны быть хорошие воспоминания.
или у вас в штанах нашлось достаточно денег, чтобы заплатить
для бараньей отбивной?" - "Ваше замечание верно, - ответил незнакомец.
"и я полагаю, что подобные промахи неотделимы от всего, что связано с
неправдой.--Но продолжайте ... я стал теперь чувствую себя
очень довольны. Мясо и вино вскоре подняли мое настроение до высшей степени
, и я получил большое удовольствие от беседы с моим старым
знакомым, тем более что я думал, что он совершенно не осведомлен о том, что
это произошло в университете с тех пор, как он его покинул.

- Но он не позволил мне долго пребывать в этом приятном заблуждении;
за то, что одной рукой взял бампер, а другой держал меня: `Вот,
мой мальчик, - кричит он, - я желаю тебе радости от того, что ты так достойно живешь".
оправдан по делу, предъявленному вам в качестве обвинения."Я был поражен как громом.
в замешательстве от этих слов, которые Ватсон, заметив, продолжил так:
- Нет, не стыдно, мужик, ты был оправдан, и никто сейчас
смеет называть тебя виновным; но, прошу тебя, скажи мне, кто твой друг ... я
надеюсь, ты действительно его ограбить? для крысы я, если бы это не было достойным
действие, чтобы ободрать такого подлого негодяя; и вместо
двухсот гиней, я бы хотел, чтобы вы взяли столько же тысяч. Давай,
давай, мой мальчик, не стесняйся признаваться мне: ты сейчас не
предстать перед одним из сутенеров. Будь я проклят, если я не почитаю тебя за это;
ибо, поскольку я надеюсь на спасение, я бы без малейших колебаний поступил так же.
сделать то же самое.'

Это заявление немного смягчило мое смущение; и поскольку вино теперь
несколько открыло мое сердце, я очень откровенно признался в ограблении, но
сообщил ему, что он был дезинформирован относительно похищенной суммы, которая
это было немногим более пятой части того, что он упомянул.

"Я сожалею об этом от всего сердца, ` сказал он, - и желаю тебе
большего успеха в другой раз. Хотя, если вы последуете моему совету, у вас
не будет повода для подобного риска. Вот, - сказал он, доставая
несколько игральных костей из кармана, ` вот материал. Вот
инструменты; вот маленькие доктора, которые лечат болезни
кошелька. Последуй только моему совету, и я покажу тебе способ опустошить
карман странного отбраковщика без какой-либо опасности нарваться на мошенника ".

"Нуббинг-обманщик!" - кричит Партридж. "Скажите на милость, сэр, что это?"

"Да ведь это, сэр, - говорит незнакомец, - просторечное выражение для обозначения виселицы;
поскольку игроки мало чем отличаются от разбойников с большой дороги по своей морали, то же самое происходит и с ними.
они очень похожи на них по своему языку.

"Мы уже выпили каждый по бутылке, когда мистер Уотсон сказал, что совет директоров заседает
и что он должен присутствовать, при этом искренне настаивая на том, чтобы я пошел с ним и попытал счастья.
в то же время. Я ответил, он знал, что был на
подарок из моей власти, как я сообщил ему о пустоте моя
карман. Сказать по правде, я не сомневался, что из его многочисленных сильных
высказывания о дружбе, но что он предложил бы мне одолжить небольшую
сумма на эти цели, но он ответил: `Не обращай внимания, человек; - а
смело запускать Леванта' [Партридж собрался, чтобы узнать значение
это слово, но Джонс остановил свой рот]: `но будьте осмотрительны как в
человек. Я дам вам чаевые нужному человеку, что может оказаться необходимым, поскольку вы
не знаете города и не можете отличить отборный ром от странного
.

"Законопроект был теперь, когда Уотсон причитающуюся ему долю, и был
отъезжающим. Я напомнил ему, не краснея, что я не
деньги. Он ответил: `Это ничего не значит; запишите это за дверью,
или нарисуйте жирной кистью и не обращайте внимания.--Или... останься, - говорит он. - Я...
сначала спущусь вниз, а потом ты возьмешь мои деньги и получишь
весь счет в баре, и я буду ждать вас на углу." Я
выразил некоторую неприязнь по этому поводу и намекнул, что ожидаю, что он
внес бы весь счет; но он поклялся, что у него нет другого
шесть пенсов у него в кармане.

"Потом он пошел вниз, и я уговорил взять деньги, и
следовать за ним, что я и сделал достаточно близко, чтобы услышать его сказать ящика
расчет был на столе. Ящик прошел мимо меня наверх; но я
выскочил на улицу с такой поспешностью, что я ничего не услышал о его разочаровании.
я и словом не обмолвился в баре, согласно
моим инструкциям.

Теперь мы направились прямо к игорному столу, где мистер Ватсон, к моему
удивлению, вытащил крупную сумму денег и положил ее перед собой, как
так поступали многие другие; все они, без сомнения, рассматривали свои собственные кучи как
множество подсадных птиц, которые должны были заманить на кучи
своих соседей.

"Вот это было бы утомительно рассказывать все уроды, которые фортуны, или
а в уме, в ее храм. Золотые горы были в
несколько мгновений ничего не в одной части стола, и Роза как
вдруг в другом. Богатые выросла в момент бедными, а бедные, как
внезапно разбогател, так что казалось, философ нигде
так наставлял своих учеников в презрении богатств, не менее
он может нигде лучше прививать в incertainty их
продолжительность.

Что касается меня, то после значительного улучшения моего небольшого состояния,
Я, наконец, полностью разрушил его. Мистер Уотсон тоже, после большого разнообразия
удач, встал из-за стола в некотором возбуждении и заявил, что потерял
получил сотню долларов и больше не хотел играть. Затем, подойдя ко мне, он попросил
меня вернуться с ним в таверну; но я решительно отказался, сказав,
Я бы не заставить себя второй раз на такую дилемму, и
тем более, что он потерял все свои деньги и был теперь в моей
состояние. `Пух! - говорит он. ` Я только что занял пару гиней
у друга, и одна из них к твоим услугам". Он немедленно вложил
один из них мне в руку, и я больше не сопротивлялся его желанию.

"Сначала я был немного шокирован, вернувшись в тот же дом, откуда
мы отбыли таким невежливым образом; но когда разносчик с
очень вежливым обращением сказал нам: "Он считает, что мы забыли оплатить наш счет".
посчитав, я стал совершенно спокоен и с готовностью дал ему
гинею, велел заплатить самому и согласился с несправедливым обвинением, которое
было возложено на мою память.

Мистер Ватсон заказал самый экстравагантный ужин, о котором только мог подумать
; и хотя раньше он довольствовался простым кларетом,
теперь для его целей не годилось ничего, кроме самого дорогого бургундского.

Вскоре наша компания пополнилась несколькими джентльменами
от игорного стола, большинство из которых, как потом выяснилось, пришли не
в таверну, чтобы выпить, но и в деловых; для истинных
gamesters притворилась больной и отказалась от их стеклом, хотя они
курсировала от всей души двух молодых парней, которые должны были быть потом грабили,
как, впрочем, и они без всякой жалости. Это грабить у меня был хороший
удача несомненна, хотя я еще не был, пусть в СЕкретин.

"На этом спектакле в таверне произошел один примечательный случай; ибо
деньги постепенно полностью исчезли; так что, хотя в начале
стол был наполовину покрыт золотом, еще до окончания спектакля, который
только на следующий день, в воскресенье, в полдень, на столе не было почти ни единой гинеи.
и это был незнакомец, поскольку
все присутствующие, кроме меня, заявили, что он проиграл; и что
куда делись деньги, если только их не унес сам дьявол,
трудно определить."

"Совершенно очевидно, что он это сделал, - говорит Партридж, - потому что злые духи могут переносить
вдали ничего не видно, хотя их было не так много народных
в комнату; я не должен был удивлен, если бы он донес
все компании из набора нечестивые негодяи, которые были в игре в
проповедь времени. И я мог бы рассказать вам правдивую историю, если бы захотел, где
дьявол забрал мужчину из постели чужой жены и унес его
через замочную скважину в двери. Я видел тот самый дом, где
это было сделано, и в нем никто не жил последние тридцать лет.

Хотя Джонс был немного обижен дерзостью Партриджа.,
однако он не мог не улыбнуться своей простоте. Незнакомец сделал
то же самое, а затем продолжил свой рассказ, как будет показано в
следующей главе.



Глава xiii.

В котором далее продолжается предыдущая история.


"Мой товарищ по колледжу теперь ввел меня в новую сферу жизни. Я
вскоре познакомился со всем братством шулеров и был
посвящен в их секреты; я имею в виду, в знание тех грубых
обманов, которые уместно применять к грубым и неопытным; ибо
есть несколько более тонких трюков, которые известны лишь немногим
банды, которые стоят во главе их профессии; степень
честь выше моих ожиданий; для питья, на который я был не в меру
пристрастился, и естественная теплота моих страстей, помешало мне
приехав в любой большой успех в искусство, которое требует столько
прохлада в качестве наиболее строгой философской школы.

"Мистер Ватсон, с которым я теперь жил в самых близких дружеских отношениях, к несчастью, потерпел неудачу.
первый потерпел неудачу в очень большой степени; так что вместо того, чтобы сделать
благодаря своей профессии, как и некоторые другие, он был попеременно богат
и беден, и часто был вынужден сдаваться своим более хладнокровным друзьям,
за бутылкой чего они никогда не пробовали, что грабить, что он принял
от в плюсе на общий стол.

"Тем не менее, мы оба сделали Shift, чтобы подобрать неудобно средств к существованию;
и в течение двух лет я продолжал вызова; во время которого я
попробовали все сорта из списка Fortune, иногда процветая в
достатка, и на других, которые были обязаны бороться с почти
невероятные трудности. В день купается в роскоши, а завтра
уменьшено до самых грубых и самых домашней кухни. Мои тонкие одежды
часто на спине в вечернее время, и в ломбард на следующий
утро.

"Однажды вечером, когда я возвращался без гроша за игорным столом, я
заметил очень сильное волнение, и на улице собралась большая толпа
. Поскольку карманные воришки мне не угрожали, я рискнул зайти в
the croud, где после расследования я узнал, что мужчина был ограблен и
с ним очень жестоко обращались какие-то хулиганы. Раненый мужчина выглядел очень окровавленным,
и, казалось, едва мог держаться на ногах. Как я раньше не
поэтому лишили человечество моей нынешней жизни и
разговор, хотя они у меня осталось очень мало честности или
пристыженный, я немедленно предложил свою помощь несчастному, который
с благодарностью принял ее и, подчинившись моему руководству, попросил
меня отвести его в какую-нибудь таверну, где он мог бы послать за хирургом,
будучи, как он сказал, в обмороке от потери крови. Он казался действительно очень довольным
обнаружив того, кто появился в одежде джентльмена; ибо
что касается всей остальной присутствующей компании, то их внешний вид был таков, что
он не мог благоразумно доверять им.

"Я взял беднягу за руку и повел его в таверну, где мы
мы сохранили наше рандеву, так как оно оказалось ближайшим к нам. А
хирург происходит к счастью, в доме, сразу же присутствовали,
и применил на себе, чтобы одевать его раны, которые я имел удовольствие
слышать не был смертным.

"Хирург, очень быстро и ловко закончив свое
дело, начал расспрашивать, в какой части города проживает раненый человек
; который ответил: "Что он приехал в город тем же утром".;
что его лошадь находится в гостинице на Пиккадилли, и что у него нет другого жилья.
и что у него очень мало знакомых в городе.'

"Этот хирург, чье имя я забыл, хотя помню, что оно начиналось
на "Р", имел первую букву в своей профессии и был
королевским сержантом-хирургом. Он также много хороших качеств, и
был очень щедрым, добродушным человеком, и готов на любую услугу
его ближних. Он предложил своему пациенту воспользоваться его колесницей, чтобы
отвезти его в гостиницу, и в то же время прошептал ему на ухо: `Что
если ему нужны деньги, он предоставит его".

Бедняга был теперь не в состоянии отблагодарить за это
щедрое предложение; за то, что в течение некоторого времени его глаза были прикованы к
я, он откинулся на спинку стула, восклицая: `О, мой сын! мой сын!"
а затем потерял сознание.

"Многие из присутствующих вообразили, что этот несчастный случай произошел
из-за потери крови; но я, который в то же время начал
вспоминать черты моего отца, теперь утвердился в своем
с подозрением и удовлетворенный тем, что это он сам предстал передо мной
. Вскоре я подбежал к нему, поднял на руки и с величайшим жаром поцеловал его холодные
губы. Здесь я должен опустить занавес над
сценой, которую я не могу описать; ибо, хотя я и не утратил своего существа, как
мой отец какое-то время так и делал, однако мои чувства были настолько переполнены
страхом и удивлением, что я незнаком с тем, что происходило в течение некоторого
минуты, и действительно, до тех пор, пока мой отец снова не оправился от обморока,
и я обнаружила себя в его объятиях, оба нежно обнимали друг друга,
в то время как слезы медленно текли по щекам каждого из нас.

"Большинство присутствующих, казалось, были тронуты этой сценой, которую мы, которые
могли бы считаться ее действующими лицами, хотели как можно скорее убрать
с глаз всех зрителей; мой отец
поэтому принял любезное предложение о колеснице хирурга, и я
проводил его на ней до гостиницы.

"Когда мы остались наедине, он мягко упрекнул меня в том, что я
так долго не писала ему, но полностью опустила
упоминание о преступлении, которое послужило причиной этого. Затем он сообщил мне
о смерти моей матери и настоял на том, чтобы я вернулась домой вместе с ним,
сказав, `Что он долгое время испытывал величайшее беспокойство из-за меня;
что он не знал, боялся ли он больше моей смерти или желал ее,
поскольку у него было гораздо больше ужасных опасений за меня. Наконец, он
сказал, что соседний джентльмен, который только что забрал сына из
того же места, сообщил ему, где я нахожусь; и что единственной целью его поездки в Лондон было вернуть меня с этого
образа жизни". Он
возблагодарил Небеса, что ему удалось разыскать меня благодаря
несчастному случаю, который, казалось, оказался для него роковым; и имел
удовольствие думать, что своим спасением он отчасти обязан моей человечности, с
на что он, по его словам, был в восторге больше, чем следовало бы
от моей сыновней почтительности, если бы я знал, что объектом всей моей заботы
был мой собственный отец.

Порок не настолько развратил мое сердце, чтобы возбудить в нем нечувствие
к такой большой отцовской привязанности, хотя и столь недостойно дарованной. Я
немедленно пообещал подчиниться его приказам, вернувшись с ним домой, как только
как только он сможет отправиться в путь, что действительно произошло через несколько дней,
с помощью того превосходного хирурга, который предпринял его
лечение.

"За день до моего отца, путешествие (до этого времени я мало
навсегда покинули его), я пошел попрощаться с некоторыми из самых моих интимных
знакомство, особенно Мистер Уотсон, который отговорил меня от того, чтобы похоронить
сам, как он это называл, из простого подчинения заветным
желаниям глупого старикашки. Однако подобные увещевания не возымели никакого
эффекта, и я снова увидел свой собственный дом. Мой отец теперь очень настойчиво
убеждал меня подумать о браке; но мои наклонности были совершенно
противны любым подобным мыслям. Я уже познал вкус любви, и, возможно,
вы знаете экстравагантные излияния этой самой нежной и самой неистовой
страсти." - Тут старый джентльмен сделал паузу и серьезно посмотрел на
Джонс, на лице которого в течение минуты отразилось
конечностей и красные, и белые. После чего старик, без
делая каких-либо замечаний, возобновил свое повествование.

"Теперь, когда я был обеспечен всем необходимым для жизни, я занялся собой.
я снова принялся за учебу, и это с большим усердием, чем
Я когда-либо делал раньше. Книги, которые сейчас занимали исключительно мое время
были как древними, так и современными, в которых говорилось об истинной философии,
слово, которое многие считают предметом только фарса и
насмешек. Теперь я читал труды Аристотеля и Платона, с
остальные, те бесценные сокровища, которыми Древней Греции
завещанный всему миру.

"Эти авторы, хотя и не обучали меня никакой науке, с помощью которой люди
могут обещать себе приобрести наименьшее богатство или мирскую
власть, однако научили меня искусству презирать высшее
приобретение того и другого. Они возвышают разум, закаляют его
против капризных вторжений фортуны. Они не только наставляют в
знании Мудрости, но и укрепляют мужчин в ее привычках, и
ясно демонстрируют, что это должно быть нашим руководством, если мы когда-либо предложим
достичь величайшего мирского счастья или защитить себя,
со сколь-нибудь сносной безопасностью от страданий, которые повсюду
окружают и обволакивают нас.

К этому я добавил еще одно исследование, по сравнению с которым вся философия
, которой учат мудрейшие язычники, немногим лучше мечты, и
действительно, так же полна тщеславия, как самый глупый шут, которому когда-либо нравилось казаться
представляйте это. Это та Божественная мудрость, которую единственную можно найти в
Священных Писаниях; ибо они передают нам знание и уверенность
о вещах, гораздо более достойных нашего внимания, чем все, что может предложить этот мир.
предлагайте к нашему принятию то, что есть у самих Небес.
снизошел до того, чтобы открыть нам, и до мельчайшего знания которого
высочайший человеческий ум без посторонней помощи никогда не смог бы подняться. Теперь я начал
думать, что все время, проведенное мною с лучшими языческими писателями, было
немногим больше, чем потраченный впустую труд: ибо, какими бы приятными и восхитительными
ни были их уроки или каким бы адекватным ни было правильное регулирование
наше поведение только по отношению к этому миру; и все же, по сравнению с
славой, явленной в Священных Писаниях, их высшие документы покажутся
такими же незначительными, как правила, по которым
дети регулируют свои детские игры и времяпрепровождение. Это правда,
философия делает нас мудрее, но христианство делает нас лучшими людьми.
Философия возвышает и закаляет разум, христианство смягчает и
подслащивает его. Первое делает нас объектами человеческого восхищения,
второе - Божественной любви. Это гарантирует нам временное, а это - вечное
счастье.--Но, боюсь, я утомил вас своей рапсодией."

"Вовсе нет!" - восклицает Партридж. "Боже упаси, чтобы мы устали от
хороших вещей!"

"Я провел, - продолжал незнакомец, - самое большее четыре года в
восхитительный манер по отношению к себе, полностью погруженный в созерцание и
совершенно не обеспокоенный мирскими делами, когда я потерял
лучшего из отцов, того, кого я так беззаветно любил, что мое горе по поводу
его потеря превосходит всякое описание. Теперь я забросил свои книги и предался
на целый месяц меланхолии и отчаянию.
Однако время, лучший врачеватель ума, в конце концов принесло мне
облегчение."- "Да, да, _Tempus edax rerum_" - сказал Партридж. - "Тогда я..."
незнакомец продолжал: "я снова вернулся к своим прежним занятиям,
который, я могу сказать, усовершенствовал мое лечение; ибо философию и религию можно
назвать упражнениями ума, и когда он расстроен, они
полезны настолько, насколько упражнения могут быть полезны для больного тела. Они действительно производят
сходный эффект с физическими упражнениями; ибо они укрепляют и
утверждают разум, пока человек не станет в благородном духе Горация--

 _Fortis, et in seipso totus teres atque rotundus,
 Externi ne quid valeat per laeve morari;
 In quem manca ruit semper Fortuna._"[*]

 [*] Твердый в себе, полагающийся только на себя,
 Отшлифованный и круглый, идущий своим чередом
 И сокрушает несчастья с превосходящей силой.-- МИСТЕР Фрэнсис.

Тут Джонс улыбнулся какому-то самомнению, которое вторглось в его
воображение; но незнакомец, я полагаю, этого не заметил и
продолжал так:--

"Мои обстоятельства теперь сильно изменились из-за смерти этого лучшего
из людей; ибо мой брат, который теперь стал хозяином дома,
так сильно отличался от меня в своих склонностях, и наши занятия в
жизнь была настолько разнообразной, что мы были худшей компанией друг для друга.
но что делало нашу совместную жизнь еще более неприятной,
была ли та маленькая гармония, которая могла существовать между теми немногими, кто
обращался ко мне, и многочисленной группой спортсменов, которые часто сопровождали
моего брата от поля к столу; для таких парней, помимо
шум и бессмыслица, которыми они преследуют уши трезвых людей,
всегда стараются обрушиться на них с оскорблением и презрением. Это было так
так, что ни я сам, ни мои друзья, мог бы сидеть
вниз, чтобы пообедать с ними, не обращаются с насмешкой, потому что
мы были знакомы с ключевыми словами спортсменов. Для людей истинных
ученость и почти универсальные знания всегда вызывают сострадание к
невежеству других; но люди, которые преуспевают в каком-нибудь маленьком, низком,
презренном искусстве, всегда наверняка будут презирать тех, кто
незнакомый с этим искусством.

Короче говоря, мы вскоре расстались, и я пошел, по совету одного
врача, пить воду из Ванны; к моему сильному недугу добавились
к сидячему образу жизни, привело меня к своего рода паралитическому расстройству,
от которого эти воды считаются почти несомненным лекарством.
На второй день после моего приезда, когда я прогуливался у реки, солнце
светило так нестерпимо жарко (хотя было начало года), что я
удалился под прикрытие нескольких ив и сел на берегу реки
. Здесь я не сидела долго, прежде чем я услышал человек на
другую сторону ивы, вздыхая и горько оплакивать себя. На
вдруг, произнеся это самое нечестивое клятву, воскликнул он, - я решился
нести его больше нет, - и сразу бросился в воду. Я
немедленно встрепенулся и побежал к тому месту, одновременно зовя на помощь
так громко, как только мог. К счастью, ко мне подошел рыболов.
он ловил рыбу немного ниже меня, хотя очень высокая осока скрывала его от моего взгляда.
он был... Он немедленно вынырнул, и мы вдвоем,
не без риска для жизни, вытащили тело на берег. В
впервые мы заметили никаких признаков жизни остальных; но проведя тела
по следам (мы вскоре было достаточно помощи), его выписывают
огромное количество воды в рот, и наконец стал открывать
некоторые симптомы дыхание, и немного погодя чтобы переместить его
руки и ноги.

"Аптекарь, который случайно присутствовал среди других, посоветовал, что
тело, которое, казалось, теперь довольно хорошо опорожнилось от воды
и которое начало совершать множество конвульсивных движений, следует
немедленно поднять и отнести в теплую постель. Это было сделано соответствующим образом
при участии аптекаря и меня.

"Когда мы направлялись к гостинице, поскольку не знали, где живет этот человек,
к счастью, нам встретилась женщина, которая после нескольких яростных криков сказала нам,
что джентльмен остановился в ее доме.

"Когда я убедился, что человек благополучно доставлен туда, я оставил его на попечение аптекаря;
который, я полагаю, использовал все правильные методы
с ним, потому что на следующее утро я услышал, что он полностью пришел в себя
.

"Затем я пошел к нему, намереваясь высмотреть, так же как и я
может, причиной его попытку столь отчаянный поступок, и
предотвратить, насколько я смог, его преследуют дурные намерения
будущее. Едва меня впустили в его комнату, как мы оба
мгновенно узнали друг друга; ибо кем мог быть этот человек, как не моим добрым другом
мистером Ватсоном! Здесь я не буду беспокоить вас с тем, что последние в нашей
первое интервью, потому что я хотел избежать многословия аж
возможно."- "Умоляю, давайте послушаем все, - восклицает Партридж. - Я очень хочу
знать, что привело его в Бат".

"Вы услышите все существенное", - ответил незнакомец; и затем
перешел к изложению того, что мы напишем после того, как
дадим немного передышки и себе, и читателю.



Глава xiv.

В которой Человек с Холма завершает свою историю.


"Мистер Ватсон, - продолжал незнакомец, - весьма откровенно сообщил мне, что
неблагоприятное положение его дел, вызванное волной
невезения, в некотором роде вынудило его к решению покончить с собой
.

Теперь я начал очень серьезно спорить с ним, возражая против этого
языческого или даже дьявольского принципа законности
самоубийства; и высказал все, что пришло мне в голову по этому вопросу;
но, к моему великому беспокойству, это, казалось, произвело на него очень мало эффекта.
Казалось, он нисколько не раскаивался в содеянном и дал мне повод
опасаться, что вскоре он предпримет вторую попытку такого же ужасного рода.

Когда я закончил свою речь, вместо того, чтобы попытаться ответить на
мои доводы, он пристально посмотрел мне в лицо и с улыбкой
сказал: `Ты странно изменился, мой хороший друг, с тех пор, как я тебя помню
. У меня вопрос, Могут ли наши епископы могли бы сделать лучше
аргумент против самоубийства, чем вы развлекали меня; но если
вы можете найти кого-нибудь, кто одолжит мне сто, я должен либо
повесить, или утопить, или голодать; и, на мой взгляд, последняя смерть
самая страшная из трех.'

"Я ответил ему очень серьезно, что я действительно был изменен, так как у меня было
видел его в последний раз. Что я нашел для туристов, чтобы посмотреть на мои глупые поступки и
покаяться в них. Затем я посоветовал ему предпринять те же шаги; и в
последнее завершалось заверением, что я сам одолжу ему
сто фунтов, если это будет хоть как-то полезно для его дел, и он
не отдаст во власть жребия лишить его их.

Мистер Ватсон, который, казалось, погрузился в дремоту после первой части
моей речи, был разбужен второй. Он горячо схватил мою руку,
выразил мне тысячу благодарностей и объявил, что я действительно друг; добавив
, что он надеется, что я лучшего мнения о нем, чем можно себе представить
извлекли так мало пользы из опыта, что не доверяли этим
проклятые кости, которые так часто обманывали его. - Нет, нет, - восклицает он, - пусть
но однажды мне сторицей быть снова создана, и если когда-нибудь Фортуна делает
сломанные купец меня, затем я прощу ее.

"Я очень хорошо понял язык настройки и сломался
merchant. Поэтому я сказал ему с очень серьезным лицом, мистер Ватсон,
вы должны попытаться найти какое-нибудь дело или работу, с помощью которой
вы сможете обеспечить себе средства к существованию; и я обещаю вам, не мог бы я увидеть
при любой вероятности того, что мне будут возвращены деньги в будущем, я бы значительно увеличил
большая сумма, чем та, что вы упомянули, чтобы вооружить вас любым честным и
благородным занятием; но что касается азартных игр, помимо низости и
порочности превращения их в профессию, вы действительно, по-моему
знание, непригодное для этого, и это закончится вашей неминуемой гибелью.

"Ну, это странно, - ответил он. ` Ни вы, ни кто-либо из моих
друзей никогда не посвящали меня в суть дела, и все же я
поверьте, я _am_ так же хорош в любой игре, как и любой из вас; и я
от всего сердца хотел бы играть только с вами на все ваше состояние: я
следует желать лучшего спорта, и я позволю тебе назвать свою игру в
сделка: но иди, мой дорогой мальчик, ты сто в вашем
в кармане?"

Я ответил, что у меня есть только счет на 50 фунтов стерлингов, который я передал ему, и
пообещал принести ему остальное на следующее утро; и, дав ему
еще небольшой совет, удалился.

Я действительно превзошел свои слова, потому что вернулся к нему в тот же день.
днем. Войдя в комнату, я застал его сидящим в постели.
он играл в карты с известным игроком. Это зрелище, как вы можете себе представить,
немало потрясло меня; к этому я могу добавить унижение от
видя мое законопроекта выступил его антагонист, и тридцать гиней
дают только в обмен на это.

Другой игрок вскоре вышел из комнаты, и тогда Ватсон
заявил, что ему стыдно видеть меня; "Но, - говорит он, - я нахожу, что удача бежит от меня
настолько чертовски против меня, что я приму решение прекратить игру навсегда
. Я думал, что подобное предложение вы сделали меня с тех пор, и
Я обещаю вам, не будет во мне никакой вины, если я не положил его в
казни.

"Хотя я не очень верил в его обещания, я предъявил ему
оставшуюся сотню в счет моих собственных; за что он дал
мне записку, которая была всем, что я когда-либо ожидал увидеть в обмен на мои деньги
.

"Мы были лишены возможности дальнейшего дискурса в настоящее время
прибытие в аптеке; кто, с особой радости на его лице, и
даже не спрашивая его пациент, как он это сделал, провозгласила там было здорово
пришло известие в письме самому себе, что он сказал, что в ближайшее время будет
общественности, о том, что герцог Монмут высадился на Западе с огромным
армия Нидерландов; и это еще один обширный флот завис над побережьем
Норфолк, и сделать спуск есть, для того, чтобы способствовать
предприятие герцога с отвлечением на той стороне'.

"Этот аптекарь был одним из величайших политиков своего времени. Он
был больше в восторге от всего пакета домашних птиц, чем с лучшим
пациента, и высшая радость он был способен, он получил от
имея новость в его распоряжении час или два раньше, чем
любой другой человек в городе. Его советы, однако, редко бывали
подлинными; ибо он воспринимал почти все как истину - юмор,
которым многие пользовались, чтобы навязать ему.

"Так случилось с тем, что он сейчас сообщил; ибо вскоре стало
известно, что герцог действительно высадился,
но что его армия состояла всего из нескольких человек; а что касается
диверсии в Норфолке, то это была полная ложь.

Аптекарь оставался в комнате не дольше, чем пока знакомил
нас со своими новостями; а затем, не сказав ни слова своему пациенту
ни о чем другом, удалился, чтобы распространить свои советы по всему дому.
город.

"Мероприятия такого характера в государственных, как правило, склонны затмит все
частные концерны. Поэтому наш дискурс теперь стал совсем
политические.[*] Что касается меня, я была некоторое время очень серьезно
пострадавших с той опасности, которой протестантская религия была так
явно оказались под попишу принца, и подумал задержание
он в одиночку достаточно, чтобы оправдать то, что мятеж; ибо никакой реальной безопасности
никогда не может быть против гонишь дух папства, когда вооруженные
с силой, за исключением лишив его этой власти, как горестный
опыт вскоре показал. Вы знаете, как повел себя король Джеймс после того, как
одержал верх над этой попыткой; как мало он ценил ни свое
королевское слово, ни коронационную клятву, ни свободы и права своего
народа. Но поначалу не у всех хватило здравого смысла предвидеть это; и
поэтому герцог Монмутский получил слабую поддержку; и все же все могли
почувствовать, когда на них обрушилось зло; и поэтому все, наконец, объединились,
чтобы изгнать этого короля, против исключения которого среди нас большая партия
он так горячо боролся во время правления своего брата, и за которого
теперь они сражались с таким рвением и любовью".

- То, что вы говорите, - перебил Джонс, - совершенно верно; и это часто
поражало меня, как самое удивительное, о чем я когда-либо читал в истории, что
так скоро после этого убедительного опыта, который привел всю нашу
нация так единодушно присоединилась к изгнанию короля Якова, ибо
ради сохранения нашей религии и свобод, должна быть партия
среди нас достаточно безумных, чтобы желать возвращения его семьи на трон.
" "Вы это несерьезно!" - возразил старик. "Не может быть
такой вечеринки. Какого бы плохого мнения я ни был о человечестве, я не могу
поверить, что они увлечены до такой степени. Там могут быть какие-нибудь горячие головы
Паписты во главе со своими священниками ввязываются в это отчаянное дело и
считают это священной войной; но что протестанты, которые являются членами
Англиканская церковь, если бы были такие отступники, такие _felos de se_, я
не могу в это поверить; нет, нет, молодой человек, хоть я и не знаком с тем, что
произошло в мире за последние тридцать лет, я не могу быть настолько
обманутый, чтобы поверить в столь глупую историю; но я вижу, у вас есть намерение
поиграться с моим невежеством". - "Возможно ли это?" - ответил Джонс,
"что вы так долго жили вдали от мира, что не знаете, что
за это время произошло два восстания в пользу сына
короля Якова, одно из которых сейчас действительно бушует в самом сердце
из королевства." При этих словах старый джентльмен встрепенулся и в мгновение ока
самым торжественным тоном, вызывал Джонс со своим создателем, чтобы сказать ему, если
что он сказал, было правдой; что другой как-то торжественно подтверждая,
он прошелся несколько раз по комнате в глубоком молчании, затем
плакал, то смеялся, и наконец упал на колени и благословил
Господи, громким благодарственную молитву за то, что избавил его от всех
общество с человеческой природой, которая может быть способен на такое чудовищное
изысков. После чего, получив напоминание Джонса о том, что он прервал
свой рассказ, он возобновил его снова в такой манере:--

Поскольку человечество в те дни, о которых я говорил, еще не достигло
той степени безумия, на которую, как я нахожу, они способны сейчас, и которая,
конечно, я спасся только потому, что жил один и на расстоянии
от заразы произошло значительное восстание в пользу
Монмута; и мои принципы настоятельно склоняют меня к тому же
отчасти, я решил присоединиться к нему; и мистер Ватсон, из разных побуждений
придерживаясь того же решения (ибо дух игрока
в таком случае унесет человека так же далеко, как дух патриотизма),
мы только обеспечили себя всем необходимым, и отправился к герцогу
в Bridgewater.

"Несчастное событие этого предприятия, вы, я делаю вывод, как
хорошо знаком с себя. Я сбежал вместе с мистером Ватсоном
из битвы при Седжморе, в которой я получил легкое
ранение. Мы проехали вместе около сорока миль по Эксетерской дороге, а затем
оставив наших лошадей, пробирались, как могли, через
поля и проселочные дороги, пока не добрались до маленькой дикой хижины на
обычная, где бедная пожилая женщина заботилась о нас, как могла, и
смазал мою рану мазью, которая быстро ее заживила".

"Скажите на милость, сэр, где была рана?" спрашивает Партридж. Незнакомец
убедился, что она у него в руке, а затем продолжил свой рассказ.
"Вот, сэр, - сказал он, - Мистер Уотсон оставил меня на следующее утро, в порядке,
как он притворялся, чтобы заставить нас некоторые положения из города Collumpton;
но ... я могу связать его, или ты можешь в это поверить?--этот Мистер Уотсон, это
друг, это база, варварская, коварный злодей, предал меня
партия лошадей, принадлежащих короля Якова, так и при его возвращении избавил меня
в свои руки.

"Солдаты, которых было шестеро, схватили меня и теперь вели
в тюрьму Тонтон; но ни мое нынешнее положение, ни
опасения того, что могло случиться со мной, были наполовину так же тягостны для
моего разума, как общество моего фальшивого друга, который, сдавшись
сам тоже считался пленником, хотя ему было лучше
обращался с ним так, словно хотел помириться за мой счет. Сначала он
пытался оправдать свое предательство; но когда он не получил от меня ничего, кроме
презрения и упреков, он вскоре изменил свою ноту, оскорбил меня как
самый жестокий и злобный мятежник, и возложил всю свою вину на
моего подопечного, который, как он заявил, домогался и даже угрожал
ему, чтобы заставить его поднять оружие против его милостивого, а также законного
суверенный.

"Это ложное доказательство (ибо в действительности он был гораздо экспедитором
на две) меня зацепила, и подняли возмущение дефицитным
мыслимо те, кто не ощутил его. Однако, в конце концов, фортуна
сжалилась надо мной; ибо, когда мы оказались немного за Веллингтоном, в
узком переулке, мои охранники получили ложную тревогу, что около пятидесяти человек из
враги были рядом; они перешли на свою сторону и оставили
меня и моего предателя делать то же самое. Этот негодяй немедленно убежал от меня
и я рад, что он это сделал, иначе я непременно попытался бы,
хотя у меня и не было оружия, отомстить за его низость.

"Сейчас я снова на свободе, и сразу же изымая из
шоссе в поле, я отправился на скудные зная, в какую сторону я
пошел, и сделал это моим главным старайтесь избегать любых общественных дорогах и всех
поселки-нет, даже самый домашний домов; ибо я представляла каждого человека
существа, которых я видел, желая предать меня.

"Наконец, после нескольких дней скитаний по стране, в течение которых
поля давали мне ту же постель и ту же пищу, которыми природа
одаривает наших диких братьев по творению, я, наконец, прибыл в
это место, куда меня пригласили уединение и дикость страны
обустроить свое жилище. Первым человеком, с которым я взялся за мое жилье
мать старуха, с которой я остался сокрытым до
весть о славной революции положит конец всем мои опасения
опасности, и дал мне возможность еще раз посетить мою собственную
домой и немного разобраться в моих делах, которые я вскоре уладил
так же приятно для моего брата, как и для меня самого; передав все на
ему, за что он заплатил мне тысячу фунтов и назначил
мне пожизненную ренту.

"Его поведение в этом последнем случае, как и во всех других, было эгоистичным
и малодушным. Я не мог смотреть на него как на своего друга, да и не желал этого.
он хотел, чтобы я сделал это; поэтому я вскоре попрощался с ним, а также
с другим моим знакомым; и с того дня и по сей день моя история такова
немногим лучше, чем пустой бланк.

"Возможно ли, сэр, - спросил Джонс, - чтобы вы жили здесь
с того дня и по сей день?" - "О нет, сэр, - ответил джентльмен, - я жил здесь.
был великим путешественником, и есть несколько частей Европы, с которыми я
не знаком ". "Нет, сэр", - воскликнул Джонс, "уверенность в
спрашиваю вас об этом, теперь; действительно, было бы жестоко, ведь столько дыхание, когда
вы уже потратили: а вы дадите мне уйти пожелать для некоторых
еще одна возможность услышать прекрасные замечания, которые человеку
вашего чувства и познание мира должно быть сделано в столь долгое
конечно, о путешествиях."--"В самом деле, молодой господин," - отвечал незнакомец,
"Я приложу все усилия, чтобы удовлетворить свое любопытство на этот счет точно так же, как
насколько я могу". Джонс попытался принести новые извинения, но ему помешали;
и пока они с Партриджем сидели, жадно и нетерпеливо прислушиваясь, незнакомец
продолжил, как в следующей главе.


 [*] _ Остальная часть этого абзаца и два следующих абзаца
 в первом издании были следующими_:

 "Что касается меня, то в течение некоторого времени я был очень серьезно обеспокоен
 опасностью, которой так явно подвергалась протестантская религия
 разоблачено, что ничто, кроме немедленного вмешательства Провидения,
 казалось, не могло сохранить его; ибо король Яков действительно объявил
 войну протестантскому делу. Он привлек известных папистов в
 армию и попытался привести их в Церковь и в
 Университет. Папистские священники кишели по всей стране, появлялись
 публично в своих одеяниях и хвастались, что вскоре им предстоит пройти
 процессией по улицам. Наше собственное духовенство запрещает
 проповедовать против папства, и епископы приказали supend тех, кто
 сделал; и для немедленного ведения дела была создана незаконная церковная комиссия
 , немногим уступающая инквизиции, в которой,
 вероятно, предполагалось, что она будет главарем. Таким образом, поскольку наш долг перед
 королем никогда нельзя назвать большим, чем наш второй долг, он
 освободил нас от этого, сделав его несовместимым с нашим
 сохранением первого, которое, несомненно, относится к небесам. Помимо этого, он
 лишил своих подданных верности, нарушив свою
 Коронационную клятву, к которой прилагается их верность; ибо он
 в заключении епископов, потому что они не откажутся от своей религии,
 и оказалось, судей, потому что они не были абсолютно сдаться
 закон в свои руки; нет, он схватил это сам, и когда он
 утверждал, распределяя власть, он объявил себя, в самом деле, как
 абсолютное как какой-нибудь тиран когда-либо было или может быть. Я резюмировал
 эти вопросы полностью, чтобы некоторые из них не были опущены в
 истории; и я думаю, что не что иное, как упомянутые мной здесь провокации
 , не что иное, как определенная и неминуемая опасность для
 их религия и свободы могут оправдать или даже смягчить
 ужасный грех бунта у любого народа".

 "Уверяю вас, сэр, - говорит Джонс, - все эти факты и многое другое я знаю"
 прочитал в истории, но я сообщу вам факт, который еще не
 зарегистрирован и о котором, я полагаю, вы не осведомлены. На самом деле существует
 сейчас в этом королевстве зреет восстание в пользу сына того самого короля Джеймса
 того самого короля Джеймса, убежденного паписта, более фанатичного, если это возможно, чем
 его отец, и это продолжается протестантами против короля, который
 ни разу ни в одном случае не предпринял ни малейшего вторжения в нашу
 свободы".

 "Поистине поразительно!" - ответил незнакомец. "Вы скажите мне, что было бы
 невероятным для нации, которая не заслуживала того характера, который
 Вергилий рассказывает о женщине "varium et mutabile semper". Несомненно, это
 быть недостойным той заботы, которую, кажется, проявило о нас Провидение
 в сохранении нашей религии от могущественных замыслов
 и постоянных махинаций папства, сохранении столь странном и
 необъяснимо, что я почти думаю, что мы можем апеллировать к нему как к чуду
 в качестве доказательства его святости. Действительно, потрясающе! A
 Протестантский бунт в пользу папистского принца! Безумие
 человечества столь же удивительно, как и их плутовство - Но в заключение моего рассказа:
 Я решил взяться за оружие для защиты своей страны, своей религии
 и своей свободы, и мистер Уотсон присоединился к тому же решению. Мы
 вскоре обзавелись всем необходимым и присоединились к герцогу в
 Бриджуотере.

 "О прискорбных последствиях этого предприятия вы, возможно, знаете лучше
 , чем я. Я сбежал вместе с мистером Ватсоном из
 битвы при Седжморе...



Глава xv.

Краткая история Европы; и любопытный разговор между мистером Джонсом
и Человеком с холма.


"В Италии домовладельцы очень молчаливы. Во Франции они более
разговорчивы, но все же вежливы. В Германии и Голландии они, как правило,
очень дерзкий. И как за их честность, я считаю, что это довольно
равное во всех этих странах. В _laquais ; louange_ уверены потерять
нет возможности для мошенничества; а postilions, я думаю
они довольно похожи друг на друга во всем мире. Таковы, сэр,
наблюдения над людьми, которые я сделал в своих путешествиях; ибо это были
единственные мужчины, с которыми я когда-либо общалась. Моим намерением, когда я уезжал за границу, было
развлечь себя, увидев чудесное разнообразие видов, зверей,
птиц, рыб, насекомых и овощей, с которыми Бог был связан.
приятно обогатить несколько частей этого земного шара; разнообразие, которое, поскольку
оно должно доставлять огромное удовольствие созерцательному наблюдателю, так и делает
восхитительно демонстрирует силу, мудрость и доброту Создателя.
Действительно, по правде говоря, во всем его творении есть только одно произведение,
которое наносит ему хоть какой-то позор, и с этим я уже давно избегаю
поддерживать какие-либо разговоры ".

"Вы извините меня, - восклицает Джонс, - но я всегда воображал, что
в этом самом произведении, о котором вы говорите, есть такое же разнообразие, как и во всех остальных
, ибо, помимо разницы в наклонностях, обычаях и климате
как мне сказали, они внесли предельное разнообразие в человеческую природу ".

"Действительно, очень мало", - ответил другой. "Те, кто путешествует для того, чтобы
познакомиться с различными манерами людей, могли бы избавить
себя от многих хлопот, посетив карнавал в Венеции; ибо там они
они сразу увидят все, что смогут обнаружить в нескольких дворах города.
Европа. То же лицемерие, тот же обман; короче говоря, те же безумства
и пороки, облеченные в другие привычки. В Испании они экипированы
с большой серьезностью; а в Италии - с огромным великолепием. Во Франции
плут одет как щеголь; а в северных странах - как
разгильдяй. Но человеческая природа везде одинакова, везде объект
отвращения и презрения.

"Что касается меня, то я прошел через все эти нации, как, возможно, вы
прошли бы через толчею на выставках, чтобы пройти мимо них,
зажимая нос одной рукой и защищая свои карманы другой.
другой, не сказав ни слова никому из них, пока я настаивал на своем.
чтобы увидеть то, что я хотел увидеть; что, каким бы интересным это ни было
само по себе это вряд ли помогло мне компенсировать те неприятности, которые доставила мне компания ".

"Не находили ли вы, что некоторые страны, среди которых вы путешествовали, доставляют вам меньше
хлопот, чем другие?" сказал Джонс. "О да", - ответил старик
"Турки были ко мне гораздо терпимее, чем христиане";
потому что они люди глубоко молчаливые и никогда не беспокоят незнакомца
вопросами. Время от времени они действительно налагают короткое проклятие на
его, и плюнет в лице его, как он гуляет по улицам, но потом у них
сделать с ним; и человек может прожить век в своей стране без
услышав несколько слов из них. Но из всех людей, которых я когда-либо видел,
да защитят меня небеса от французов! С их проклятой болтовней и
вежливостью, и делающими честь своей нации незнакомцам (как они
с удовольствием это называют), но на самом деле выставляющими напоказ свое собственное тщеславие;
они настолько неприятны, что я бесконечно предпочел бы провести свою жизнь
с готтентотами, чем снова ступить в Париж. Они отвратительный
люди, но их мерзость в основном снаружи; тогда как во Франции и
некоторых других странах, которые я не буду называть, все это находится внутри и делает их
вонь действует на мой разум гораздо сильнее, чем вонь готтентотов на мой нос.

"Итак, сэр, я закончил историю своей жизни; ибо что касается всей той
череды лет, в течение которых я жил здесь в уединении, то она не вносит никакого
разнообразия в ваше времяпрепровождение и может рассматриваться почти как одно из них
день.[*] Выход на пенсию был настолько умелый, что я с трудом мог
пользовался больше абсолютном одиночестве в пустынях Фиваиде, чем
здесь, посреди этого густонаселенного королевства. Поскольку у меня нет имущества, я
не обременен ни арендаторами, ни управляющими: моя рента выплачивается мне довольно регулярно
, как, собственно, и должно быть; ибо это гораздо меньше того, что я
мог бы ожидать взамен того, от чего я отказался. Визитов я не допускаю;
и пожилая женщина, которая ведет мой дом, знает, что ее место полностью зависит от нее.
она избавит меня от всех хлопот по покупке вещей, которые я
хочет, воздерживаясь от любых разговоров или ведения бизнеса со мной и придерживая язык
всякий раз, когда я нахожусь в пределах слышимости. Поскольку все мои прогулки совершаются ночью,
В этом диком, малолюдном месте я в полной безопасности от встреч с кем бы то ни было
компания. Несколько человек, которых я случайно встретил, и отправил их домой
искренне напуганные, так как из-за странности моей одежды и фигуры они
приняли меня за привидение или домового. Но то, что произошло в эту ночь
показывает, что даже здесь я не могу быть в безопасности от виллань мужчин; для
без вашей помощи у меня не только ограбили, но очень вероятно
убит".

 [*] остальная часть этого абзаца опущена в третьем издании

Джонс поблагодарил незнакомца за хлопоты, которые тот предпринял, рассказывая
свой рассказ, а затем выразил некоторое удивление, как он вообще мог выносить
жизнь в таком одиночестве; "в которой, - говорит он, - вы вполне можете пожаловаться
на недостаток разнообразия. Действительно, я поражен, как вы заполнили,
или, скорее, убили, так много своего времени ".

"Я нисколько не удивлен, - ответил другой, - что для того, чьи
чувства и мысли сосредоточены на мире, мои часы кажутся
искать работу в этом месте: но есть одно-единственное действие,
для которого вся жизнь человека бесконечно коротка: какое время может
достаточно для созерцания и поклонения, что славные, бессмертные,
и вечное существо, среди работ которого изумительное творение не
только этого мира, но даже эти бесчисленные светила, которые мы можем
вот вот рассыпающийся все небо, а надо их много будет
солнц освещение разных систем миров, возможно, но как
несколько атомов отличие от всей земли, в которой мы живем? Может ли человек, который
божественными размышлениями допущен как бы к беседе с
этим невыразимым, непостижимым Величием, думать о днях, или годах, или
века, слишком долгие для продолжения столь восхитительной чести? Неужели
пустяковые развлечения, надоевшие удовольствия, глупые дела этого мира
слишком быстро унесут от нас наши часы; и неужели темп
части времени кажутся вялыми уму, занятому такими высокими, такими
важными и такими славными исследованиями? Как нет достаточного времени, так и нет неподходящего места
для этой великой заботы. На какой объект мы можем обратить свой взор,
который не может вдохновить нас идеями о его могуществе, о его мудрости и
о его доброте? Необязательно, чтобы восходящее солнце освещало
его огненная слава над восточным горизонтом; и не то, чтобы неистовые
ветры вырывались из своих пещер и сотрясали высокий лес; и не то, чтобы
чтобы раскрывающиеся облака пролили свои потоки на равнины:
я говорю, что нет необходимости, чтобы что-либо из этого провозглашало его величие:
нет ни одного насекомого, ни одного растения столь низкого порядка в
творении, которое не было бы удостоено знаков отличия от атрибутов
своего великого Создателя; знаков не только его силы, но и его мудрости и
боже мой. Единственный человек, король этого земного шара, последний и величайший
работа Высшего Существа под солнцем; только человек подло
обесчестил свою собственную природу; и нечестностью, жестокостью, неблагодарностью,
и предательство поставило под сомнение доброту своего Создателя,
заставив нас задуматься, как доброжелательное существо могло образовать такое глупое
и такое мерзкое животное. И все же это существо, из разговора с которым
вы, я полагаю, думаете, что я, к сожалению, был ограничен, и
без благословенного общества которого жизнь, по вашему мнению, должна быть скучной
и пресной."

"Что касается первой части того, что вы сказали, - ответил Джонс, - я от всего сердца
и охотно соглашаюсь; но я верю, а также надеюсь, что
отвращение, которое вы выражаете к человечеству в заключении, намного
слишком общее. Действительно, вы здесь впадаете в ошибку, которая, по моему небольшому
опыту, как я заметил, является очень распространенной, заимствуя
характер человечества у худших и низменных среди них; тогда как,
действительно, как заметил один превосходный писатель, ничто не должно рассматриваться как
характерное для вида, кроме того, что можно найти среди лучших
и наиболее совершенных особей этого вида. Я считаю, что это ошибка,
как правило, совершается теми, кто из-за отсутствия должной осторожности в
выборе своих друзей и знакомых пострадал от
плохих и никчемных мужчин; два или три случая, которые очень
несправедливо обвиненный во всей человеческой природе".

"Я думаю, у меня было достаточно опыта в этом", - ответил другой. "Моя первая
любовница и мой первый друг предали меня самым подлым образом и в
делах, которые грозили привести к наихудшим последствиям - даже к
приведи меня к позорной смерти".

"Но вы извините меня, - восклицает Джонс, - если я попрошу вас подумать, кто
эта любовница и кто был этот друг. Чего лучшего, мой добрый сэр,
можно было ожидать от любви, вызванной тушеным мясом, или от дружбы,
впервые возникшей и взлелеянной за игорным столом? Брать
характеры женщин из первого примера или мужчин из
последнего было бы так же несправедливо, как утверждать, что воздух вызывает тошноту и
нездоровый элемент, потому что мы находим его таким в джейксе. Я жил
но через короткий промежуток времени в мир, а еще знал людей, достойных
высшая дружба, и женщины высочайшей любви".

"Увы! молодой человек, - ответил незнакомец, - ты жил, ты
признаюсь, но очень короткое время в мире: я был немного старше
когда я был такого же мнения."

"Ты бы осталась так до сих пор", - отвечает Джонс, "Если вы не
остается только сожалеть, я рискну сказать, неосторожное, в размещении
ваши привязанности. Если бы в мире действительно было гораздо больше зла
, чем есть, это не доказывало бы таких общих утверждений
против человеческой природы, поскольку многое из этого происходит просто случайно, и
многие люди, совершающие зло, не совсем плохие и порочные в своем сердце
. По правде говоря, ни у кого, кажется, нет никакого права утверждать, что человеческая природа
быть обязательно и универсально злыми, но те, чей собственный разум позволяет им
им один пример этой естественной порочности; что, я убежден, не ваш случай".
убежден, что это не так ".

"И такой", - сказал незнакомец, "всегда будет самой отсталой в
утверждать чего-либо подобного. Мошенники не больше будут пытаться убедить нас в
низости человечества, чем разбойник с большой дороги сообщит вам, что на дороге есть
воры. Это, действительно, было бы способом заставить вас насторожиться
и помешать их собственным целям. Хотя по этой причине
мошенники, насколько я помню, очень склонны злоупотреблять определенными людьми, все же
они никогда не бросят всякое размышление о человеческой природе в целом". Старый
мужчина говорил это так искренне, что, как Джонс отчаялся сделать
преобразования, и, не желая обидеть, он ничего не ответил.

День уже начал посылать первые лучи света, когда Джонс
извинился перед незнакомцем за то, что так долго задержался и, возможно,
задержал его отдых. Незнакомец ответил: "Он никогда не хотел
отдыха меньше, чем сейчас; ибо тогда день и ночь были для него безразличны
времена года; и что он обычно использовал первое для
время его отдыха, а последнее - для его прогулок и размышлений.
Однако, - сказал он, - сейчас самое чудесное утро, и если вы можете
еще немного потерпеть без отдыха и еды, я с удовольствием
развлеку вас созерцанием некоторых очень прекрасных перспектив, которые я
поверьте, вы этого еще не видели".

Джонс с готовностью принял это предложение, и они немедленно отправились в путь
вместе из коттеджа. Как за куропаткой, он упал
в глубокий спокойный сон просто как незнакомец закончил свой рассказ;
для его любопытство было удовлетворено, и последующий дискурс не был
достаточно мощный в своем действии, чтобы развеять чары сна.
Поэтому Джонс оставил его наслаждаться сном; и поскольку читатель, возможно, в это время года будет
рад такой же милости, мы здесь поставим точку
в восьмой книге нашей истории.




КНИГА IX.

СОДЕРЖАЩИЙ ДВЕНАДЦАТЬ ЧАСОВ.



Глава I.

Тех, кто на законных основаниях может, и тех, кто не может писать такие
истории как эта.


Среди других полезных применений, для которых я не счел нужным института
эти несколько вводных глав, я рассматривал их как своего рода
марки или марки, которые могут в дальнейшем дать очень равнодушным читателя
отличать то, что является истинным в этом историческом виде письма
, от того, что является ложным и поддельным. Действительно, представляется вероятным,
что вскоре такая отметка может стать необходимой, поскольку благоприятный
прием, который два или три автора в последнее время получили от публики за свои
работы такого рода, вероятно, послужит
поощрение многих других к тому, чтобы они предприняли нечто подобное. Таким образом, будет создано множество
глупых романов и чудовищных романов, что приведет либо к
большому обнищанию книготорговцев, либо к огромной потере времени и
развращение нравов читателя; более того, часто к распространению
скандала и клеветы, а также к нанесению ущерба характерам многих
достойных и честных людей.

Я не подвергаю сомнению, но гениальный автор "Зрителя" был
главным образом вынужден добавлять греческие и латинские девизы к каждой статье,
исходя из того же соображения защиты от преследования тех, кто
писаки, у которых нет писательских талантов, кроме того, чему их учит
мастер письма, все же не боятся и не стыдятся присваивать себе
те же титулы, что и у величайшего гения, чем у их доброго брата в
басня была о реве в львиной шкуре.

Устройство, поэтому его девизом, Это было невозможно для любого
мужчина осмелился подражать зрителей, не понимая, в
как минимум один приговор в изучал языки. Таким же образом я
теперь обезопас себя от подражания тем, кто совершенно
неспособен к какой-либо степени рефлексии и чьи знания не равны
эссе.

Меня здесь не поняли бы, если бы я неполагаю, что величайшее достоинство
таких исторических произведений может когда-либо заключаться в этих вводных
главах; но, фактически, те части, которые содержат только повествование,
гораздо больше поощряют перо подражателя, чем те,
которые состоят из наблюдений и размышлений. Здесь я имею в виду таких
подражателей Шекспира, какими был Роу, или, как намекает Гораций, некоторых из
Римлян, похожих на Катона, судя по босым ногам и кислым лицам.

Придумывать хорошие истории и хорошо их рассказывать, возможно, очень редки
таланты, и все же я наблюдал мало людей, которые стеснялись стремиться
на обоих: и если мы рассмотрим романы, которыми изобилует мир
, я думаю, мы можем справедливо заключить, что большинство из
авторов не пытались бы показывать зубы (если бы
выражение может быть разрешено мне) любым другим способом написания; и не смог бы
действительно, связал бы дюжину предложений на любую другую тему
неважно.

 _Scribimus indocti doctique passim_,[*]

 [*] - Каждый отчаявшийся болван осмеливается писать:
 Стихи - ремесло каждого живого существа.-ФРЭНСИС.

это может быть более верно сказано об историке и биографе, чем о ком-либо другом.
другие виды письма; ибо все искусства и науки (даже
сама критика) требуют некоторой степени обучения и
эрудиции. Поэзию, действительно, можно, пожалуй, считать исключением; но
тогда она требует чисел или чего-то похожего на числа: тогда как для
сочинения романов и повести не требуется ничего, кроме бумаги,
ручки и чернила с возможностью ручного использования. Это Я
зачать, их постановок шоу мнением авторов
сами: и это, должно быть, мнение их читателей, если, конечно,
там все такие.

Отсюда мы должны вывести то всеобщее презрение, которое мир, который
всегда отделяет целое от большинства, бросил на всех
писателей-историков, которые не черпают свои материалы из записей. И
именно осознание этого презрения сделало нас такими
осторожно избегайте термина "романтика", названия, которым мы могли бы
в противном случае были бы вполне довольны. Хотя, поскольку у нас есть хороший
авторитет для всех наших персонажей, ничуть не меньший, чем у обширной
подлинной книги судного дня природы, как намекается в другом месте, наши труды
имеют достаточное право называться историей. Конечно, они заслуживают
некоторое отличие от тех произведений, которые один из остроумнейших людей
счел происходящими только от зуда, или, скорее, от
слабоумия.

Но помимо позора, который, таким образом, брошен на одно из самых полезных
а также занимательных произведений всех видов, есть справедливая причина
опасаться, что, поощряя таких авторов, мы будем распространять много
бесчестье другого рода; я имею в виду характеры многих хороших и
ценных членов общества; ибо самые скучные писатели, не более чем самые
скучные товарищи, всегда безобидны. У них обоих достаточно
язык должен быть непристойным и оскорбительным. И, конечно, если только что приведенное мнение
верно, мы не можем удивляться, что произведения, созданные таким отвратительным образом,
должны быть отвратительными сами по себе или иметь тенденцию делать такими других.

Следовательно, предотвращать в будущем подобные невоздержанные злоупотребления
досугом, литературой и свободой прессы, тем более что
в настоящее время миру, похоже, больше, чем обычно, угрожает
для них я здесь рискну упомянуть некоторые квалификации, каждая из которых
в довольно высокой степени необходима для этой категории
историков.

Во-первых, гений, без полного жилы которой отсутствуют исследования, говорит
Гораций, можете воспользоваться нами. Под гением я бы понял, что власть или
а те силы разума, которые способны проникнуть в
все в пределах нашей досягаемости и знания, и различать их
существенных различий. Это не что иное, изобретение и решение;
и они оба называют собирательным именем гениев, так как они
из этих даров природы, которые мы приносим с собой в мир.
Относительно каждого из которых многие, кажется, впали в очень большую
ошибки; ибо под изобретательством, я полагаю, обычно понимается
творческая способность, что действительно доказало бы, что большинство авторов романов
имеют на нее самые высокие претензии; тогда как под изобретательством на самом деле
означало не более (и это слово так и означает), чем открытие, или выяснение
вне; или, чтобы объяснить это в целом, быстрое и проницательное проникновение в
истинную сущность всех объектов нашего созерцания. Это Я
думаю, редко могут существовать без concomitancy суда; ибо как
мы, можно сказать, раскрыли истинную суть две вещи,
не различая их разницы, мне кажется, это трудно постичь. Итак,
последнее является бесспорной областью суждений, и все же несколько человек
остроумия согласились со всеми тупицами в мире в
представлении, что эти двое редко или никогда не были достоянием
один и тот же человек.

Но хотя они и должны быть такими, их недостаточно для нашей цели,
без хорошей доли знаний; для чего я мог бы снова сослаться на
авторитет Горация и многих других, если бы таковой был необходим для доказательства
что инструменты бесполезны для рабочего, когда они не заточены
искусство, или когда он хочет, чтобы правила, чтобы направить его на работу, или у кого нет
важно работать над. Все эти виды использования предоставленных обучения; для
природа может только предоставить нам с мощностью; или, как я предпочел
проиллюстрировать это инструменты нашей профессии; обучение должно соответствовать
используйте для них, должны направлять их в нем, и, наконец, необходимо содействовать
по меньшей мере часть материалов. Компетентное знание истории и
художественной литературы здесь абсолютно необходимо; и без этого
доля знаний, по крайней мере, для того, чтобы повлиять на характер историка,
это так же тщетно, как пытаться построить дом без древесины или
строительного раствора, кирпича или камня. Гомер и Мильтон, которые, хотя и добавили
орнамент чисел к своим работам, оба были историками нашего
ордена, были мастерами всех знаний своего времени.

Опять же, есть другой вид знания, недоступный пониманию
научиться отдавать, и это можно получить в беседе. Так что
это необходимо для понимания человеческих характеров, что
никто не является более невежественным в них, чем те ученые педанты, чья жизнь
была полностью проведена в колледжах и среди книг; ибо, однако
изысканно человеческая природа, возможно, была описана писателями, истинная
практическая система может быть изучена только в мире. Действительно, подобное
происходит в любом другом виде знания. Ни медицина, ни юриспруденция
практически не могут быть познаны из книг. Более того, фермер, плантатор,
садовник должен совершенствовать на опыте то, что он приобрел
зачатки чтения. Как бы точно ни описывал растение гениальный мистер Миллер
, он сам посоветовал бы своему ученику
увидеть его в саду. Как мы должны понимать, после прекраснейшего
штрихи Шекспира или Джонсон, из Wycherly или Отвей, некоторые
штрихи природы побег читателю, что разумное действие
а Гаррик, из Cibber, или Клайв,[*] можете донести до него; так, на
реальный стадии, характер показывает себя сильнее и смелее света
чем он может быть описан. И если так обстоит дело с теми прекрасными и
волнующими описаниями, которые сами великие авторы брали из
жизни, то насколько сильнее это будет ощущаться, когда сам писатель
берет свои реплики не с натуры, а из книг? Такими персонажами являются
всего лишь слабая копия копии, и в ней не может быть ни точности, ни
духа оригинала.

 [*] Есть особая уместность в упоминании этого великого актера,
 и этих двух наиболее справедливо прославленных актрис, в этом месте, поскольку
 все они сформировались только на изучении природы, а не
 о подражании своим предшественникам. Следовательно, они смогли
 превзойти всех, кто был до них; степень заслуг, которой
 раболепное стадо подражателей никогда не сможет достичь.

Теперь этот разговор в нашем историке должен быть универсальным, то есть,
со всеми рангами и степенями людей; ибо знание того, что называется
высокой жизнью, не научит его низкому; и, наоборот, его
знакомство с низшей частью человечества не научит его
манеры вышестоящего начальства. И хотя это может быть мысль, что
знание может либо достаточно включить его, чтобы описать минимум
той, в которой он был знаком, но он даже здесь падение
значительно от совершенства; для безумства другого достоинства сделать в
реальность иллюстрируют друг друга. Например, притворство высокого
жизнь кажется более вопиющей и нелепой из-за простоты
низкого; и опять же, грубость и варварство этого последнего поражает
гораздо более сильными представлениями об абсурде, если их противопоставить, и
в противоположность вежливости, присущей первому. Кроме того, сказать по правде
, манеры нашего историка улучшатся от обоих этих
бесед; ибо в одной он легко найдет примеры
прямоты, честности и искренности; в другой утонченности,
элегантность и щедрость духа; последнее качество, присущее мне лично,
редко встречалось у людей низкого происхождения и образования.

Все качества, которыми я до сих пор наделял моего историка, также не помогут
ему, если у него нет того, что обычно подразумевается под добрым сердцем, и он не будет
способен чувствовать. Автор, который заставит меня плакать, говорит Гораций,
должен сначала заплакать сам. В действительности, ни один человек не может хорошо рисовать бедствия
что он не заслуживает чувствовать себя в то время как он является покраска его; и я не сомневаюсь, но
что самое жалкое и влияющие сцены были исполнительного листа со слезами.
Таким же образом он со смешным. Я убежден, я никогда не
сделать мой читатель от души посмеяться, а где я смеялся до него;
если только в любой момент не случится так, что вместо того, чтобы смеяться вместе со мной
он будет склонен смеяться надо мной. Возможно, так оно и было
в некоторых отрывках этой главы, исходя из этих опасений, я остановлюсь здесь
на этом.



Глава ii.

Содержащий действительно очень удивительное приключение, с которым столкнулся мистер Джонс
в своей прогулке с Человеком с холма.


Аврора первой открыла окно, _англическое_ начало светать
когда Джонс вышел в сопровождении незнакомца и
поднялся на холм Мазард, вершины которого они еще не достигли
чем представилась одна из самых благородных перспектив в мире
с их точки зрения, и мы бы также представили ее читателю, но по
двум причинам: во-первых, мы отчаялись убедить тех, кто видел это
перспектива восхищается нашим описанием; во-вторых, мы очень сомневаемся, что
те, кто этого не видел, поймут это.

Джонс несколько минут стоял неподвижно в одной позе, устремив свой
взгляд на юг; на что старый джентльмен спросил, на что он
смотрит с таким вниманием? "Увы! сэр, - ответил он с улыбкой.
вздох: "Я пытался проследить свой собственный путь сюда. Боже правый!
как далеко от нас Глостер!" - сказал он. - "Я пытался проследить свой собственный путь сюда. Боже правый! Какой огромный след
земля должна быть между мной и моем собственном доме!"--"Ай, ай, молодой джентльмен,"
крики другое", и ваш вздыхать, от того, что ты любишь больше
свой собственный дом, или я ошибаюсь. Я вижу теперь объектом вашего
созерцание-это не в пределах вашей видимости, и все же я полагаю, у вас есть
с удовольствием посмотрела в ту сторону".Джонс с улыбкой ответил: "я не нахожу,
старый друг, ты еще не забыл свои ощущения своей молодости. Я
признаюсь, что мои мысли были использованы, как вы уже догадались. "

Теперь они подошли к той части холма, которая обращена на
северо-запад и которая нависает над обширным лесом. Здесь они
не успели прибыть, как услышали на расстоянии самые яростные
женские крики, доносившиеся из леса под ними. Джонс
с минуту прислушивался, а затем, не сказав ни слова своему спутнику
(ибо случай действительно казался достаточно неотложным), побежал, или, скорее,
заскользил вниз по склону и, без малейших опасений или беспокойства
ради его собственной безопасности направился прямо в чащу, откуда донесся звук
.

Он не успел углубиться далеко в лес, как увидел самое шокирующее зрелище.
действительно, полуголая женщина была раздета под руками негодяя,
который надел ей на шею свою подвязку и пытался подтащить
ее к дереву. Джонс не задавал никаких вопросов на этот интервал, но что
сразу после злодея, и сделал такое хорошее применение его верный дубовый
палки, что он положил его лежащего на земле, не успев защитить
себя, ведь едва он знал, что на него напали и он
прекратить уголовное преследование его удары, пока женщина сама умоляла его
чтобы удержаться, мол, она верила, что он достаточно сделал свое
бизнес.

Бедняга потом упал на колени к Джонсу, и дал ему
Тысяча благодарностей за ее освобождение. Вскоре он поднял ее на руки и
сказал ей, что очень доволен необычайным происшествием, которое
отправило его туда за помощью, где, как это ни невероятно, она
должна найти кого-нибудь; добавив, что Небеса, казалось, создали его как
счастливый инструмент ее защиты. "Нет, - ответила она, - я могла бы
почти принять вас за какого-нибудь доброго ангела; и, по правде говоря, вы
в моих глазах ты больше похож на ангела, чем на мужчину. Действительно, он был
очаровательной фигурой; и если очень красивым человеком, то и самым приятным набором
черт, украшенных молодостью, здоровьем, силой, свежестью, духом и
добродушие, способное сделать человека похожим на ангела, у него определенно было это сходство.
сходство.

Искупленные в плен было не так уж много человеческого-ангельский
вид: казалось, она была, по крайней мере, в Средние века, ни на лице
сильно отличалось красотой, но ее cloaths разрывается от всех
верхняя часть ее тела, ее груди, которые были хорошо сформированы и
необычайно белая, она привлекла внимание своего избавителя, и несколько мгновений
они стояли молча, глядя друг на друга; пока негодяй
лежавший на земле не зашевелился, Джонс взял подвязку, которая была
предназначенный для другой цели, и связал ему обе руки за спиной. И
теперь, вглядевшись в его лицо, он обнаружил, к своему большому
удивлению и, возможно, немалому удовлетворению, что этот самый
человек был не кем иным, как энсином Норсертоном. Прапорщик также не забыл своего бывшего противника
, которого он узнал в тот момент, когда пришел в
сам. Его сюрприз был равен Джонс; но я представляю себе его
приятно было гораздо меньше по этому поводу.

Джонс помог Northerton на ноги, а затем, глядя ему смотреть
в лице: "я полагаю, сэр, - сказал он, - вы не ожидали встретить меня
больше в этом мире, и, признаюсь, я был так же мало надежды на
найду тебя здесь. Однако, фортуна, я вижу, явившего нам вновь
вместе, и даровал мне удовлетворение за травмы у меня
получил, даже без моего ведома."

"Это действительно очень похоже на человека чести", - ответил Норсертон,
- получить удовлетворение, сбив человека с ног за его спиной. Ни
я способен дать вам удовлетворение здесь, так как у меня нет меча, но
если вы смеете вести себя как джентльмен, давайте идти туда, где я могу предоставить
сам с одним, и я сделаю вас как человека чести надобно."

"Жив ли он стать таким злодеем, как вы," - кричит Джонс, "в
загрязнить чести, предполагая это? Но я не стану тратить
времени на беседу с вами. Правосудие требует от вас удовлетворения сейчас,
и вы его получите. Затем, повернувшись к женщине, он спросил ее, может ли она
была недалеко от ее дома, а если нет, будет ли она была знакома с
дом в квартале, где она может раздобыть себе немного
достойный cloaths, для того, чтобы приступить к мировому судье.

Она ответила, что была совершенно чужой в этой части света.
Затем Джонс, опомнившись, сказал, что у него поблизости есть друг, который будет
направлять их; на самом деле, он удивлялся, что тот не последовал за ним; но, на самом деле,
добрый Человек с Холма, когда наш герой ушел, уселся на
выступе, где, хотя у него в руке было ружье, он с большим
терпением и беззаботностью наблюдал за происходящим.

Затем Джонс шагать без дерева, воспринимается старик сидит, как
мы только что описали его; в настоящее время он прилагал усилия ловкость,
и с удивительной экспедиции взошел на холм.

Старик посоветовал ему отвезти женщину в Аптон, который, по его словам,
был ближайшим городом, и там он наверняка снабдит ее
всеми удобствами. Джонс, получив направление
на место, попрощался с Человеком с Холма и, попросив его
указать Партриджу тот же путь, поспешно вернулся в лес.

Отправляясь расспрашивать своего друга, наш герой
подумал, что, поскольку руки негодяя были связаны за спиной, он был
неспособен осуществить какие-либо злые намерения в отношении бедной женщины. Кроме того,
он знал, что не должен быть вне досягаемости ее голоса, и мог
вернуться достаточно скоро, чтобы предотвратить любую беду. Кроме того, он объявил
к злодею, что, если он попытался бы оскорбить, он будет
и сам тут же палач отомстить ему. Но Джонс
к несчастью, забыл, что, хотя руки Норсертона были связаны, его
ноги были свободны; и он не наложил ни малейшего предписания на заключенного
, чтобы тот не использовал их так, как ему заблагорассудится.
Следовательно, Норсертон, не дававший такого условно-досрочного освобождения, думал, что он
может без какого-либо нарушения чести отбыть; не будучи обязанным, как он
себе представлял, по каким-либо правилам ждать официального освобождения. Поэтому он
подобрал свои ноги, которые были свободны, и пошел прочь через
лес, который благоприятствовал его отступлению; так же поступила и женщина, глаза которой были
возможно, скорее повернется к своему избавителю, как только подумает о его побеге,
или доставит себе какие-либо заботы или хлопоты, чтобы предотвратить это.

Поэтому Джонс, вернувшись, застал женщину одну. Он хотел бы
потратить некоторое время на поиски Норсертона, но она не позволила
искренне умоляя его сопровождать ее в город
, куда их направили. "Что касается побега этого парня, - сказала она,- то
"это меня не беспокоит, потому что и философия, и христианство
проповедуют прощение обид. Но я беспокоюсь за вас, сэр,
какие неприятности я вам доставляю; более того, моя нагота вполне может заставить меня
устыдиться смотреть вам в лицо; и если бы это было не ради
под вашей защитой я хотел бы отправиться один.

Джонс предложил ей свое пальто; но, не знаю, по какой причине, она
решительно отказалась от самых искренних просьб принять его. Затем он
попросил ее забыть обе причины ее замешательства. "Что касается
первого, - говорит он, - я выполнил не более чем свой долг,
защищая вас; а что касается второго, я полностью устраню его,
иду впереди тебя всю дорогу; ибо я не хотел, чтобы мои глаза оскорбляли тебя.
и я не мог бы поручиться за свою способность противостоять притягательному
очарованию такой красоты ".

Таким образом, наш герой и искупленная леди шли тем же путем , что и
Орфей и Эвридика маршировали до сих пор; но хотя я не могу поверить,
что Джонс намеренно поддался искушению своей красавицы оглянуться назад,
и все же, поскольку она часто нуждалась в его помощи, чтобы справиться со Стайлзом,
и, помимо множества поездок и других несчастных случаев, ему часто приходилось
оборачиваться. Однако ему повезло больше, чем бедняку
Орфею, ибо он доставил своего спутника, или, скорее, последователя, в целости и сохранности в
знаменитый город Аптон.



Глава iii.

Прибытие мистера Джонса с его дамой на постоялом дворе; с
описание битвы Аптон.


Хотя читатель, мы не сомневайтесь, очень хотят знать, кто эта дама
и как она попала в руки господину Northerton, мы должны умолять его
приостановить свое любопытство в течение короткого времени, как мы обязаны, по некоторым
очень уважительные причины, которые в дальнейшем, возможно, он может догадаться, отсрочить его
удовлетворение немного больше.

Мистер Джонс и его верным товарищем едва вошли в город, чем они
шли прямо к тому ИНН, который в их глазах представлен самый справедливый
вид на улицу. Здесь Джонс, приказав слуге показать
комнату наверху, поднимался по лестнице, когда растрепанная блондинка, торопливо
последовавший за ним хозяин дома схватил его за руку и закричал:
"Хэйдэй, куда направляется эта нищенка? Оставайся внизу, я желаю тебя!
" Но Джонс в этот момент прогремел сверху: "Пусть леди
поднимется", - таким властным голосом, что добрый человек немедленно
убрал руки, и леди сделала все возможное, чтобы добраться до двери.
палата.

Здесь Джонс пожелал ей радость ее благополучном прибытии, а затем проследовал в
того, как он и обещал, чтобы отправить хозяйка с каким-то cloaths.
Бедная женщина сердечно поблагодарила его за всю его доброту и сказала, что она
надеялся, что она скоро увидит его снова, чтобы поблагодарить еще тысячу раз
. Во время этого короткого разговора, она покрыла ее белой груди
ну как она могла со своим оружием; для Джонса не удалось избежать
воровать втихаря подглядывать или два, хотя он принял все мыслимые помощи
не давать какое-либо правонарушение.

Нашим путешественникам случилось остановиться в доме с
исключительно хорошей репутацией, куда ирландские леди строгой добродетели и многие
северные девушки, оказавшиеся в таком же затруднительном положении, привыкли прибегать в
их путь в Бат. Следовательно, домовладелица ни в коем случае не стала бы
допускала, чтобы любые разговоры сомнительного характера проходили под ее крышей
. Действительно, все подобные действия настолько грязны и заразительны, что
они загрязняют самые невинные сцены, где они совершаются,
и дают всем название плохого дома или дома с дурной репутацией
те, где они терпят, чтобы их продолжали продолжать.

Не то чтобы я намекал, что такое строгое целомудрие, какое соблюдалось
в храме Весты, возможно поддерживать в общественной гостинице. Моя
добрая домовладелица не надеялась на такое благословение, как и ни одна из
дам, о которых я говорил, или даже любые другие, отличающиеся крайней строгостью,
я ожидал или настаивал на чем-либо подобном. Но исключить все вульгарное.
наложничество и выгнать всех шлюх в лохмотьях из своих стен - это
во власти каждого. Это моя хозяйка очень строго соблюдается
и это ей добродетельных гостей, которые не в рубище, будет
очень разумно было ожидать от нее.

Теперь не требовалось особой подозрительности, чтобы представить себе это
Мистер Джонс и его спутник в лохмотьях преследовали определенные цели.
намерение, которое, хотя и терпимо в одних христианских странах,
которому потворствуют в других и которое практикуется во всех, однако столь же явно
запрещено как убийство или любой другой ужасный порок религией, которая
повсеместно распространена в этих странах. Следовательно, хозяйка квартиры
не успела получить известие о появлении вышеупомянутых
лиц, как она начала обдумывать наиболее быстрые способы для
их изгнания. Для этого она снабдила себя
длинным и смертоносным инструментом, с помощью которого в мирное время
горничная имела обыкновение уничтожать труды трудолюбивого
паука. Выражаясь вульгарным языком, она взяла в руки метлу и была
как раз собиралась выйти из кухни, когда Джонс обратилась к ней с просьбой
принести платье и другие облачения, чтобы прикрыть полуобнаженную женщину
наверху.

Ничто не может быть провоцирующим на человека нрав, ни опаснее
что добродетель, терпение, чем предложения чрезвычайных
отделения добра от имени тех самых лиц, с которыми мы
очень рассержен. По этой причине Шекспир искусно представил
свою Дездемону, домогающуюся благосклонности Кассио своего мужа, как
средство разжечь не только его ревность, но и его ярость, чтобы
высшая степень безумия; и мы видим, что несчастный мавр в этот раз менее способен
сдерживать свою страсть, чем даже тогда, когда он увидел свой
ценный подарок жене в руках своего предполагаемого соперника. В
самом деле, мы считаем, что эти усилия, как оскорбления по нашему разумению, и
такая гордость человека очень трудно принес представить.

Моя квартирная хозяйка, хотя и была женщиной с очень добрым характером, имела, я полагаю, некоторую долю
этой гордости в своем характере, ибо едва Джонс закончил свою
просьбу, как она набросилась на него с определенным оружием, которое, хотя
он не был ни длинным, ни острым, ни твердым, и даже не угрожал своим появлением
смертью или ранением, однако его держали в большом
страх и отвращение многих мудрых людей - нет, многих храбрых;
настолько, что некоторые, кто осмелился заглянуть в рот загружается
пушки, не смел смотреть в рот, где это оружие было
зашумели; и это лучше, чем подвергнуться опасности его исполнения, имеют
довольствовались тем, что делает в самое жалкое и подлое деятель
в глазах всех своих знакомых.

По правде говоря, я боюсь, что мистер Джонс был одним из них, ибо
хотя на него напали и жестоко избили вышеупомянутым
оружием, его нельзя было спровоцировать на какое-либо сопротивление; но в наиболее
трусливо обратился со многими просьбами к своему противнику, чтобы тот
воздержался от нанесения ей ударов; простым английским языком он только умолял ее
с величайшей серьезностью выслушал его; но прежде чем он смог выполнить
его просьбу, мой хозяин сам вступил в драку и поддержал
ту сторону дела, которая, казалось, очень мало нуждалась в помощи.
помощь.

Есть своего рода герои, которые, как предполагается, должны быть полны решимости в своей жизни .
chusing или избегая конфликтов, характер и поведение
человек, которого они должны заниматься. Эти, как говорят, знают своих мужчин, и
Джонс, я полагаю, знал свою женщину; ибо, хотя он был таким покорным
по отношению к ней, как только ее муж напал на него, он продемонстрировал
немедленно возмутился и потребовал от него молчания под угрозой
очень сурового наказания; думаю, не меньшего, чем превращение
в топливо для его собственного костра.

Муж с большим негодованием, но и со смесью жалости
ответил: "Сначала ты должна помолиться, чтобы стать способной. Я верю, что я
лучший мужчина, чем ты; да, во всех отношениях, такой я и есть". и вскоре
приступил к тому, чтобы спустить полдюжины шлюх к даме этажом выше,
едва последние слова слетели с его губ, как размашистый
удар дубинкой, которую Джонс держал в руке, обрушился ему на
плечи.

Это вопрос о том, хозяин или хозяйка была самая
оперативно возвращая этот удар. Мой домовладелец, руки которого были
пусты, замахнулся кулаком, а добрая жена, подняв метлу
и целясь в голову Джонсу, вероятно, немедленно положила конец
в драку, и Джонс также был не спуск этого веник
было предотвращено--не чудесное вмешательство любой язычник
божество, но очень естественный, хотя счастливое обстоятельство, а именно: по
прибытие Партриджа, который вошел в дом в тот момент (из-за страха
заставило его бежать каждый шаг с холма), и кто, видя
опасность, которая угрожает его хозяину или спутником (который вы chuse в
его зовут), предотвратить столь печальное катастрофы, ловя руки
рука хозяйки, так как он был размахивал поднятой в воздух.

Хозяйка вскоре заметила препятствие, которое помешало ей нанести удар;
и, будучи не в состоянии высвободить свою руку из рук Партриджа, она
уронила метлу; а затем, предоставив Джонса наказанию своего
мужа, она с величайшей яростью набросилась на этого беднягу, который
уже дал о себе знать, крикнув: "Черт возьми! ты
собираешься убить моего друга?"

Партридж, хотя и не был склонен к битвам, однако не стоял спокойно
когда на его друга напали; он также не был сильно недоволен
той частью боя, которая выпала на его долю; поэтому он вернулся
дует моя хозяйка, как только он получил их: и теперь бой был
упорно поддерживается на всех частях, и казалось сомнительным, к которому
сторона Фортуны будут склонять, когда голая женщина, кто слушал в
в верхней части лестницы, чтобы диалог, который предшествовал захват,
нагрянули внезапно сверху, и без взвешивания несправедливо
неравенства два к одному, напал на бедную женщину, которая была в боксе с
Партридж; этот великий воин не остановился, а, скорее, удвоил свою ярость
когда он обнаружил, что к нему на помощь прибыла свежая подмога.

Победа, должно быть, была бы на стороне путешественников (ибо
самые храбрые войска должны уступать численности), если бы горничная Сьюзен
, к счастью, не пришла поддержать свою госпожу. Сьюзан была двумя руками за
девка (по данным фразы), как и любой в стране, и, я
считаю, должны победить знаменитого Thalestris себя, или любой ее субъект
Амазонки; ее форма была надежной и человек, как и каждый путь, как это сделать
такие встречи. Ее руки были созданы, чтобы дать удары
большой вред врагу, так что ее лицо также умудрился
получать удары без каких-либо серьезных повреждений для себя, ее нос был
уже приплюснут к лицу; ее губы были такими большими, что на них не было заметно припухлости
, и, более того, они были такими твердыми, что
кулак вряд ли мог произвести на них какое-либо впечатление. Наконец, ее скулы
выделялись, как будто природа предназначила их в качестве двух бастионов для защиты
ее глаза в тех встречах, для которых она, казалось, была так хорошо рассчитана,
и к которым она была удивительно хорошо склонна.

Это прекрасное создание, вступающее на поле боя, сразу же подается к
что крыло, где ее хозяйка поддержание в неравный бой с одним из
либо секс. Здесь она в настоящее время оспаривается куропатка в одном бою.
Он принял вызов, и самые отчаянные началась драка между
их.

Теперь псы войны, выпущенные на волю, начали облизывать свои окровавленные губы;
теперь Победа с золотыми крыльями парила в воздухе; теперь Фортуна,
взяв с полки свои весы, начала взвешивать судьбу Тома
Джонс, его компаньонка и Партридж против хозяина гостиницы, его
жены и служанки; все это висело перед ней на волоске; когда
добродушная случайность внезапно положила конец кровавой драке,
которой половина сражающихся уже вдоволь насытилась. Этим
несчастным случаем было прибытие кареты, запряженной четверкой; после чего мой домовладелец
и хозяйка немедленно отказались от драки и по их просьбе
добились такого же расположения своих противников: но Сьюзен была не такой
добр к Партридж; ибо эта прекрасная амазонка, повергнув и
оседлав своего врага, теперь с вожделением била его обеими руками,
независимо от его просьбы о прекращении боевых действий или от тех
громких возгласов об убийстве, которые он выкрикивал.

Не раньше, однако, Джонс оставил хозяину, чем он вылетел в
спасение своего поверженного товарища, с которым он с гораздо
трудом оттянули разъяренного горничная: но Партридж не был
сразу же разумный своего избавления, ибо он по-прежнему лежал на
пол, защищая лицо руками; он не перестанет греметь до
Джонс заставил его посмотреть вверх и понять, что битва была
в конец.

Домовладелец, у которого не было видимых повреждений, и хозяйка, прикрывая свое
изрядно поцарапанное лицо носовым платком, оба поспешно побежали в
дверь для сопровождения кареты, из которой сейчас вышли молодая леди и ее горничная
. Вскоре хозяйка провела их в ту комнату, где мистер
Джонс сначала оставил свой честный приз, поскольку это была лучшая
квартира в доме. Здесь им пришлось пройти через
поле битвы, что они и сделали с величайшей поспешностью, закрыв свои
лица носовыми платками, так как хотели, чтобы их никто не заметил
. На самом деле их осторожность была совершенно излишней; ибо бедная
несчастная Елена, роковая причина всего кровопролития, была полностью
взят при попытке скрыть свое лицо, и Джонс был не
менее занятые в спасении куропатка от ярости Сьюзен, которая
если вы хотите быть счастливым в действие, бедняга тотчас же выехал на
насос, чтобы вымыть лицо, и, чтобы остановить кровавый поток, который Сьюзан
обильно установить-течет из ноздрей.



Глава iv.

В которой прибытие военного корабля кладет окончательный конец военным действиям,
и приводит к заключению прочного мира между всеми
сторонами.


Сержант и шеренга мушкетеров с дезертиром в их рядах.
стража прибыла примерно в это время. Сержант вскоре запросил
главного магистрата города, и мой домовладелец сообщил ему,
что он сам был назначен на эту должность. Затем он потребовал свои
котлеты вместе с кружкой пива и, пожаловавшись, что холодно,
растянулся перед кухонным очагом.

Мистер Джонс в это время утешал бедную расстроенную леди, которая села
за стол на кухне и, подперев голову рукой, говорила
оплакивая ее несчастья; но чтобы моим уважаемым читателям не было больно
что касается конкретного обстоятельства, я считаю уместным здесь ознакомить
им, что перед тем, как покинуть комнату наверху, она так хорошо
накрылась найденной там наволочкой, что ее
уважение к приличиям ни в малейшей степени не было нарушено присутствием столь
таких мужчин, как сейчас, было много в комнате.

Один из солдат подошел к сержанту и прошептал
что-то ему на ухо, после чего тот пристально посмотрел на сержанта.
леди, и, посмотрев на нее около минуты, он подошел к ней,
сказав: "Прошу прощения, мадам; но я уверен, что меня не обманули; вы
это может быть не кто иной, как дама капитана Уотерса?

Бедная женщина, которая в своем теперешнем горе почти не обращала внимания на
лица всех присутствующих, едва взглянув на сержанта, как тут же
она вспомнила о нем и, назвав его по имени, ответила:
"Что она действительно была таким несчастным человеком, каким он ее себе представлял"; но
добавил: "Интересно, узнает ли меня кто-нибудь в таком обличье". На что
сержант ответил: "Он был очень удивлен, увидев ее светлость
в таком платье, и боялся, что с ней произошел какой-нибудь несчастный случай".
она". - "Со мной действительно произошел несчастный случай, - говорит она, - и я
весьма признателен этому джентльмену (указывая на Джонса) за то, что это не было
смертельным, или за то, что я сейчас жив, чтобы упомянуть об этом". - "Независимо от того, что
джентльмен поступил, - восклицает сержант. - Я уверен, капитан возместит ему это.
и если я могу быть чем-нибудь полезен, ваша светлость
можете приказывать мне, и я буду считать себя очень счастливым, что это в моей власти
служить вашей светлости; и так, воистину, может любой, ибо я знаю
капитан хорошо вознаградит их за это.

Хозяйки, которые слышал с лестницы, все, что в прошлом между
serjeant и миссис Уотерс, пришел поспешно вниз, и работает напрямую до
она начала просить прощения за совершенные ею проступки, умоляя
чтобы все можно было списать на незнание ее качеств: ибо "Боже!
мадам, - говорит она, - как я должен представить себе, что девушка
мода будет выглядеть в таком платье? Я уверен, мадам, если я когда-то
подозревал, что ваше сиятельство, ваша светлость, я бы скорее
обжег себе язык, чем сказал то, что я сказал; и я надеюсь, что ваш
светлость примет в платье, что вы можете сделать свой собственный cloaths".

"Прошу тебя, женщина, - говорит миссис Уотерс, - прекрати свою дерзость: как ты можешь
ты воображаешь, что я должен беспокоиться обо всем, что исходит из
уст таких низких существ, как ты? Но я удивлен твоей
уверенностью в том, что после всего, что было в прошлом, я снизойду до того, чтобы
надеть любую из твоих грязных вещей. Я бы хотел, чтобы ты знала, создание, что у меня
есть дух выше этого ".

Тут вмешался Джонс, и умоляла Миссис Уотерс простить хозяйке,
и принять ее платье: "я должен признаться", - кричит он, "наши
внешний вид был немного подозрительным, когда впервые мы пришли в; и я
известно, что все это женщина сделала, как она исповедуется, из
заботьтесь о репутации ее дома.

"Да, клянусь честью, так оно и было", - говорит она. "Джентльмен говорит очень по-джентльменски
и я совершенно ясно вижу, что это так; и, чтобы быть уверенной,
дом хорошо известен как дом с такой же хорошей репутацией, как и любой другой на дороге
и, хотя я так говорю, его часто посещают дворяне из лучших
качество, как ирландский и английский. Ручаюсь, что никто сказать черный мой
глаз, если на то пошло. И, как я уже говорил, если бы я знал свой
милость быть ваша светлость, я бы так же скоро обожгла пальцы, как
у оскорблен, ваше сиятельство; но, действительно, где шляхта прийти и провести
свои деньги, я не согласен, что они должны быть возмущены набора
плохой потертый нечисть, что, куда бы они ни пошли, оставить больше вшей, чем
деньги за них; такие люди никогда не поднимают мое сострадание, чтобы быть
некоторые глупо иметь для них; и если наши судьи поступили так, как
они должны, они бы все whipt из королевства, чтобы быть
уверен, что это то, что является наиболее подходящим для них. Но что касается вашей светлости,
Я искренне сожалею, что с вашей светлостью случилось несчастье, и если ваша
светлость окажет мне честь носить мои одежды, пока вы не сможете получить
кое-что из личных вещей вашей светлости, чтобы быть уверенным, что лучшее, что у меня есть, к вашим услугам.
К услугам вашей светлости.

То ли холод, то ли стыд, то ли убеждения мистера Джонса больше всего возобладали над
Миссис Уотерс, я не берусь судить, но она позволила себе быть
умиротворенной этими словами моей квартирной хозяйки и удалилась с этой доброй
женщиной, чтобы одеться приличным образом.

Мой хозяин также начал свою речь, обращенную к Джонсу, но был
вскоре прерван этим великодушным юношей, который сердечно пожал ему руку
и заверил в полном прощении, сказав: "Если вы
все устраивает, мой достойный друг, я обещаю тебе я"; и действительно, в
один смысл, хозяин был лучше все основания быть довольным, ибо он
получил bellyfull от трепки, а Джонс был дефицитным почувствовал
один удар.

Партридж, который все это время промывал свой окровавленный нос у водокачки
, вернулся на кухню в тот момент, когда его хозяин и хозяйка
обменивались рукопожатиями. Поскольку он был миролюбивого нрава
, он был доволен этими признаками примирения; и
хотя на его лице было несколько следов кулака Сьюзен и еще много ее
гвозди, он предпочел довольствоваться своей удачей в последней битве
, чем пытаться улучшить ее в другой.

Героический Сьюзен была так же хорошо, доволен своей победой, хотя
это стоило ей синяк под глазом, который Партридж дал ей в
первый натиск. Таким образом, между этими двумя был заключен союз, и
те руки, которые были орудиями войны, стали теперь
посредниками мира.

Таким образом, все было восстановлено в полном спокойствии; при этом сержант,
хотя это может показаться противоречащим принципам его профессии,
свидетельствовал о своем одобрении. "Ну что ж, это по-дружески", - сказал он. "Черт возьми.
лично мне неприятно видеть, как два человека питают недоброжелательность друг к другу после того, как они
подрались. Единственный способ, когда друзья ссорятся, - это разобраться в этом
честно, по-дружески, как это может назвать мужчина, либо кулаком,
или шпагой, или пистолетом, кому как нравится, и тогда пусть будет все
конец; что касается меня, то будь я проклят, если когда-либо я любил своего друга больше, чем
когда я сражаюсь с ним! Затаить злобу - это больше похоже на француза
, чем на англичанина ".

Затем он вообще предложил возлияние как необходимую часть церемонии.
договоры такого рода. Возможно, читатель может здесь заключить, что он
был хорошо осведомлен в древней истории; но это, хотя и весьма вероятно,
поскольку он не привел никаких авторитетных источников в поддержку этого обычая, я не буду утверждать с
какой-либо уверенностью. Скорее всего, он действительно основывал свое мнение
на очень хорошем авторитете, поскольку подтверждал его множеством неистовых клятв.

Джонс, едва услышав предложение, немедленно согласился с
ученым сержантом, он приказал принести чашу или, скорее, большую кружку, наполненную
ликером, употребляемым в подобных случаях, а затем
начал церемонию сам. Он вложил свою правую руку в руку хозяина
и, взяв чашу левой, произнес обычные
слова, а затем совершил возлияние. После чего то же самое наблюдали
все присутствующие. Действительно, существует очень мало надо быть особенно
характеризуя в целом виде, так как он отличался так мало из тех,
возлияний, о которой так много записано в древних авторах и их
современные публикаторы. Принципиальное различие заключалось в двух примерах;
ибо, во-первых, присутствующая компания разливала спиртное только по своим
глотки; и, во-вторых, сержант, исполнявший обязанности священника, выпил
последним; но он сохранил, я полагаю, древнюю форму глотания
это был самый большой глоток из всей труппы, и он был единственным из присутствующих.
человек, который ничего не внес в возлияние, кроме
его добрых услуг по оказанию помощи на представлении.

Добрые люди расположились теперь вокруг кухонного очага, где
хорошее настроение, казалось, царило безраздельно; и Партридж не только
забыл о своем позорном поражении, но и превратил голод в жажду, и
вскоре это стало чрезвычайно забавным. Однако мы должны на некоторое время прервать это приятное
собрание и сопроводить мистера Джонса в апартаменты миссис Уотерс,
где заказанный им обед был уже на столе. И в самом деле, приготовление этого блюда
не заняло много времени, поскольку все было приготовлено три дня назад
, и от повара не требовалось ничего большего, кроме как снова разогреть его
.



Глава v.

Извинение за всех героев, у которых хорошие желудки, с описанием
битвы любовного характера.


Герои, несмотря на высокие идеи, которые с помощью
льстецов они могут питать о себе или о мире, могут
представь себе их, в них определенно больше смертного, чем божественного
. Какими бы возвышенными ни были их умы, по крайней мере, их тела
(что составляет большую часть большинства) подвержены наихудшим
недостаткам и подвергаются самым мерзким услугам человеческой природы. Среди
эти последние, акт приема пищи, который имеет ряд мудрых людей были
считается чрезвычайно имею в виду и уничижительное с философскими
достоинства, должны быть в какой-то мере выполняет наибольший князь,
героев, или философ на земле; нет, иногда природа вот так
шалунья, как и к точным этих достойных персонажей гораздо больше
непомерная доля этой конторе, чем он обязан тем
низкой того, чтобы проанализировать.

По правде говоря, поскольку ни один известный житель этого земного шара на самом деле не больше
, чем человек, поэтому никому не нужно стыдиться подчиняться тому, чего требуют
потребности человека; но когда эти великие личности, которых я только что
упомянутые снисходят до того, чтобы стремиться ограничить такие низкие должности
самими собой - например, когда, накапливая или разрушая, они, кажется, желают
помешать другим есть - тогда они, несомненно, становятся очень низкими и
презренными.

Теперь, после этого короткого предисловия, мы не считаем, что это умаляет нашу
героев говоря уже о неумеренное увлечение, с которым он положил о нем
в этом сезоне. В самом деле, можно усомниться в том, что Улисс, у которого, кстати,
кажется, был лучший желудок из всех героев "Этой еды"
"поэмы об Одиссее", когда-либо готовил лучшую еду. По меньшей мере три фунта
того мяса, которое раньше составляло состав быка
теперь удостоился чести стать частью личности мистера Джонса.

Именно об этом мы сочли себя обязанными упомянуть, поскольку это может
объяснить временное пренебрежение нашего героя к его прекрасной спутнице, которая
есть, но очень мало, и действительно был трудоустроен в соображения
очень различные по характеру, который прошел незамеченным Джонс, пока он
полностью удовлетворен тем, что аппетит, который быстро двадцати четырех часов
выхлопотали его; но обед был не раньше, чем закончился его внимание
другие вопросы возрождается; с этих вопросов, поэтому сейчас мы
перейти к знакомят читателя.

Мистер Джонс, о личных достижениях которого мы до сих пор говорили очень
мало, на самом деле был одним из самых красивых молодых людей в
мире. Его лицо, помимо того, что было воплощением здоровья, имело в себе
наиболее очевидные признаки мягкости и добродушия. Эти качества были
действительно, настолько характерны для его облика, что, в то время как дух
и чувствительность в его глазах, хотя они и должны были быть замечены
внимательным наблюдателем, могли ускользнуть от внимания менее
проницательный, это добродушие было так сильно написано в его взгляде, что
это отмечали почти все, кто его видел.

Возможно, это объяснялось не столько прекрасным цветом лица, сколько этим.
в его лице была почти невыразимая утонченность, и которая
это могло бы придать ему вид чересчур женственный, если бы не было
соединенные с самым мужественным лицом и осанкой: в последних было столько же
от Геркулеса, сколько в первых - от Адониса. Он был
кроме того, активным, благородным, веселым и с хорошим чувством юмора; и у него был поток
живого духа, который оживлял каждый разговор, в котором он присутствовал
.

Когда читатель имеет должного отражения на эти прелести, которые все
основано на наших героев, и считает в то же время свежий
обязательства, которые Миссис Уотерс была с ним, это будет знак больше
ханжества, чем откровенность, чтобы развлечь плохого мнения о ней, потому что она
задумал о нем очень хорошего мнения.

Но, какие бы порицания ни выдвигались в ее адрес, это моя работа -
правдиво излагать факты. Миссис Уотерс был, по правде говоря, не
только хорошее мнение наших героев, но очень большой любви к ним.
Если говорить сразу смело, она была влюблена, согласно настоящему времени
общепринятый смысл этой фразы, с помощью которой применяется любовь
без разбора к желанным объектам всех наших страстей,
аппетиты и чувства, и понимается как предпочтение, которое
мы отдаем одному виду пищи, а не другому.

Но хотя любовь к этим нескольким объектам, возможно, может быть единой и
во всех случаях одинаковы, однако его операции должны быть
другой; ибо, сколько ни мы можем быть в любви с отличным
surloin говядины, или бутылку Бургундского; с дамасской розой, или Кремона
скрипку; но мы никогда не улыбаются, ни глазки, ни платье, ни льстить, ни
начинании любого другого искусства или хитрости, чтобы завоевать симпатии в
сказал, говядина, и т. д. Действительно вздох иногда мы можем; но это, как правило, в
отсутствие, не присутствие любимого объекта. Ибо в противном случае
мы могли бы пожаловаться на их неблагодарность и глухоту, с
по той же причине, что и Пасифая по отношению к своему быку, которого она пыталась
заинтересовать всем кокетством, которое с большим успехом практиковала в гостиной
гораздо более разумные, а также нежные сердца девушек.
там прекрасные джентльмены.

Противоположное происходит в той любви, которая действует между людьми
одного и того же вида, но разного пола. Здесь мы вступаем в
любовь, как только нашей главной заботой становится вызвать привязанность к себе
любимого объекта. В самом деле, для какой другой цели нашу молодежь обучают
всем искусствам быть приятной? Если бы не с
исходя из этой любви, я задаюсь вопросом, может ли какая-либо из тех профессий, которые занимаются
выделением и украшением человеческой личности, обеспечить
средства к существованию. Нет, те великие полировщики наши манеры, которые некоторые
думал обучения, что принципиально отличает нас от грубой
создание, даже танцы-и сами мастера, возможно, найти не
место в обществе. Короче говоря, все изящества, которым юные леди и
молодые джентльмены тоже учатся у других, и многие улучшения,
которые они привносят сами с помощью зеркала, находятся в
реальность - те самые spicula et faces amoris, о которых так часто упоминает
Овидий; или, как их иногда называют на нашем родном языке, вся
артиллерия любви.

Не успели миссис Уотерс и наш герой сесть рядом, как
первая начала использовать эту артиллерию против второй. Но здесь, поскольку мы
собираемся попытаться описать это, до сих пор не опробованное ни в прозе
, ни в стихах, мы считаем уместным призвать на помощь некоторых эфирных
существа, которые, мы не сомневаемся, любезно придут нам на помощь в этом случае
.

"Тогда скажите, Милости мои! вы, обитающие в небесных чертогах
Облик Серафины; ибо вы поистине божественны, всегда находитесь в ее присутствии.
и хорошо владеете всеми искусствами очарования; скажите, каким
оружием пользовались сейчас, чтобы пленить сердце мистера Джонса.

"Во-первых, с двумя прекрасными голубыми глазами, чьи яркие шары вспыхивали молнии
в их разряд, полетел вперед две указал ogles; но, к счастью для нашей
главный герой, попал только огромный кусок говядины, который потом передает в
его пластины, безвредны и тратили свои силы. Прекрасная воительница заметила
у них произошел выкидыш, и тотчас же из ее прекрасной груди вырвался
смертельный вздох. Вздох, который не мог слышать равнодушным, и которая была
достаточно один раз прокатились с десяток мальчиками; так мягко, так сладко,
так нежно, что вкрадчивый воздуха, должно быть, нашел ее тонкие способов
сердце нашего героя, было это не к счастью, были изгнаны из ушей
по грубым шипением некоторые сорта пива, которые в то время он был
изливая. Она пробовала много другого оружия; но бога поедания
(если такое божество вообще существует, ибо я не утверждаю этого с уверенностью)
сохранил своего приверженца; или, возможно, это не может быть _dignus vindice nodus_,
и нынешняя безопасность Джонса может быть объяснена естественными
средствами; ибо, как любовь часто предохраняет от приступов голода, так и
голод, возможно, в некоторых случаях может защитить нас от любви.

- Светловолосая, взбешенная своим чудачествомновые разочарования, основанные на
кратковременном прекращении боевых действий. Этот интервал она использовала для подготовки
каждого механизма любовной войны к возобновлению атаки, когда
ужин должен был закончиться.

"Не раньше, тогда ткань удаляется, чем она снова начала свой
операций. Сначала, скосив правый глаз на мистера
Джонса, она бросила из его уголка самый проницательный взгляд; который,
хотя большая часть его силы была израсходована прежде, чем он достиг нашего героя,
не обошлось абсолютно без эффекта. Прекрасная девушка
заметив это, поспешно отвела глаза и опустила их вниз, как
если она была обеспокоена тем, что сделала; хотя таким образом она
намеревалась только отвлечь его от настороженности и даже открыть ему глаза,
с помощью чего она намеревалась удивить его сердце. И теперь, нежно
подняв эти два ярких шара, которые уже начали производить
впечатление на бедного Джонса, она выпустила залп маленьких прелестей одновременно
все ее лицо расплылось в улыбке. Не улыбка веселья или
радости; но улыбка привязанности, которая у большинства дам всегда наготове
в их распоряжении, и которая служит им для того, чтобы сразу показать свое
хорошего настроения, их симпатичные ямочки, и его белые зубы.

"Эта улыбка наших героев получил полный в его глазах, и сразу же был
в шахматном порядке с его силой. Затем он начал понимать замыслы врага
и действительно почувствовал их успех. Теперь начались переговоры
между сторонами; во время которых коварная красавица так хитро и
незаметно продолжала свою атаку, что почти подавила
сердце нашей героини сжалось, прежде чем она снова перешла к враждебным действиям.
По правде говоря, я боюсь, что мистер Джонс поддерживал своего рода голландскую оборону
и вероломно сдал гарнизон, не должным образом
взвешивая свою преданность прекрасной Софии. Короче говоря, как только
любовные переговоры закончились и дама разоблачила королевскую батарею,
небрежно уронив носовой платок с шеи, чем
сердце мистера Джонса было полностью покорено, и прекрасная победительница наслаждалась
обычными плодами своей победы".

На этом Грации считают уместным закончить свое описание, и на этом мы
считаем уместным закончить главу.



Глава vi.

Дружеский разговор на кухне, который имел очень обычное,
хотя и не очень дружелюбное завершение.


В то время как наши любовники развлекались тем способом, который
частично описано в предыдущей главе, они также
мебель из развлечений для своих хороших друзей на кухне.
И это в двойном смысле, поскольку их вещества за их
разговор, и, в то же время, пить, чтобы оживить их души.

Теперь все собрались у кухонного очага, кроме моего домовладельца
и хозяйки, которые время от времени ходили взад и вперед, мистера
Партриджа, сержанта и кучера, который вез молодую леди и
ее горничная.

Партридж , ознакомив компанию с тем, что он узнал от
"Человек с холма" рассказывая о ситуации, в которой оказалась миссис Уотерс
, сержант Джонс перешел к той части ее истории
, которая была ему известна. Он сказал, что она была женой Мистера вод,
кто был капитаном в полку и часто бывал с ним на
четверти. "Некоторые люди, - говорит он, - действительно сомневались, были ли они
законно обвенчаны в церкви или нет. Но, что касается меня, это не мое дело.
Должен признаться, если бы меня привели к присяге капрала, я бы сказал, что
думаю, что она немногим лучше любого из нас; и мне нравится капитан
может попасть на небеса, когда солнце светит в дождливый день. Но если он это сделает,
это ни к чему, потому что ему не нужна компания. И эта
леди, надо отдать дьяволу должное, очень хорошая леди, и
любит ткань, и всегда желает отдать ей должное;
ибо она выпросила милостыню у многих бедных солдат и, по своей доброй воле,
никогда не допустила бы, чтобы кого-нибудь из них наказали. Но все же, будьте уверены, энсин.
Норсертон и она были очень хорошо знакомы во время нашего последнего пребывания в кают-компании.
это совершенно верно. Но
капитан ничего не знает об этом; и пока есть достаточно для
ему тоже, что это означает? Он любит ее ничуть не хуже, и я
уверен, что проткнул бы любого мужчину насквозь, который надругался бы над ней.;
поэтому я, со своей стороны, не буду ее оскорблять. Я только повторяю то, что говорят другие
люди; и, чтобы быть уверенным, в том, что говорят все, должна быть доля
правды". - "Да, да, большая доля правды, ручаюсь вам", - кричит
Партридж; "_Veritas odium parit_" - "Все это возмутительно
", - ответила хозяйка дома. "Я уверена, теперь она
дрест, она выглядит как очень хорошая леди и ведет себя соответственно.
она дала мне гинею за пользование моим
платья." - "Действительно, очень хорошая леди!" - восклицает трактирщик. "и если бы вы
не были немного слишком поспешны, вы бы не поссорились с
ей, как ты сделал это сначала". - "Тебе нужно упомянуть об этом при моем отце!"
она ответила: "Если бы не твоя глупость, ничего бы не случилось"
. Вы, должно быть, вмешиваетесь в то, что вам не принадлежит, и
бросаете свои дурацкие рассуждения". - "Ну, хорошо, - ответил он, - что такое
прошлого не исправишь, так что с этим покончено". - "Да, - восклицает
она, - на этот раз; но исправится ли это когда-нибудь в дальнейшем?
Это не первый раз, когда я страдаю из-за твоей тупицы. Я
желаю, чтобы ты всегда придерживал язык в доме и вмешивался только
в дела без дверей, которые касаются тебя. Разве ты не помнишь, что
произошло около семи лет назад?" - "Нет, моя дорогая, - возразил он, - не надо
ворошить старые истории. Идемте, идемте, все хорошо, и я сожалею о том, что я
сделала. Хозяйка собиралась ответить, но ей помешал
миротворческие serjeant, очень к неудовольствию Партридж, который был
большой любитель что называется удовольствие, и отличным пропагандистом этих
безобидные ссоры, которые, наоборот, стремятся производства комично, чем
случаи трагические.

Сержант спросил Партриджа, куда они с хозяином направляются.
"Ни один из ваших магистров", - ответил Партридж. "Я не слуга человека, я
уверяю вас; ибо, хотя у меня были несчастья в этом мире, я пишу
джентльмен по имени; и, каким бы бедным и простым я ни казался сейчас, я
в свое время преподавал в начальной школе; _сед хей михи! non sum quod
fui_."- "Надеюсь, вы не обидитесь, сэр, - сказал сержант. - где же тогда, если
Осмелюсь быть настолько смелым, не могли бы вы и ваш друг отправиться в путешествие?
"- "Теперь вы правильно назвали нас", - говорит Партридж.
"_Amici sumus._ И я обещаю вам, что мой друг - один из величайших
джентльменов в королевстве" (при этих словах и хозяин, и хозяйка квартиры
навострили уши). "Он наследник сквайра Олверти". - "Как,
сквайр, который делает столько добра по всей стране?" - восклицает моя
квартирная хозяйка. - Даже он, - ответил Партридж. - Тогда я ручаюсь, - сказала она,
"он будет отбрасывать великом будущем имущества."--"Безусловно,"
ответил Партридж.--"Хорошо", - ответила хозяйка, "я думал, что первое
момент, когда я увидел его, он выглядел как хороший человек; но моя
муж, конечно, разумнее, чем кто-либо."--"Я сам, моя дорогая"
плачет он, "это была ошибка."--"Ошибка, в самом деле!" отвечала она, "но
когда ты знал меня, чтобы делать такие ошибки?"--"Но как приходит он,
сэр," - кричит хозяин, "что такой замечательный джентльмен ходит об
страна пешком?"--"Я не знаю", - ответил Партридж; "великие господа
иногда бывает с чувством юмора. Теперь у него дюжина лошадей и слуг в
Глостер; и ничто бы ему не помогло, но прошлой ночью была очень жаркая погода.
ему захотелось освежиться, прогулявшись на тот высокий холм, куда
Я тоже пошел с ним, чтобы составить ему компанию; но если вы когда-нибудь снова застанете меня там,
потому что я никогда в жизни не был так напуган. Мы встретились
с самым странным человеком там". - "Да будь я повешен!" - кричит трактирщик.
"Если это был не Человек с холма, как они его называют; если он действительно был
человек; но я знаю нескольких людей, которые верят, что это дьявол живет
вот."- "Нет, нет, похоже на то, - говорит Партридж. - А теперь вы напомнили мне об этом.
Я искренне верю, что это был дьявол,
хотя я не мог разглядеть его раздвоенную ногу: но, возможно, он мог бы это сделать
ему дана сила скрывать это, поскольку злые духи могут появляться в том, что
как им заблагорассудится". - "И прошу вас, сэр, - говорит сержант, - не обижайтесь,
Я надеюсь; но, скажите на милость, что за джентльмен этот дьявол? Ибо я
слышал, как некоторые из наших офицеров говорили, что такого человека не существует; и что это
всего лишь уловка священников, чтобы предотвратить их разорение; ибо, если это
если бы публично стало известно, что дьявола не существует, от священников было бы не больше пользы
, чем от нас в мирное время". - "Эти офицеры", - говорит
Партридж, "я полагаю, очень великие ученые". - "Не так уж много и от
шоллардов, - ответил сержант. - У них нет и половины вашего
ученость, сэр, я полагаю; и, по правде говоря, я думал, что должен быть дьявол.
несмотря на то, что они говорили, хотя один из них был
капитан; по-моему, думаю я про себя, если дьявола нет, то как
можно посылать к нему злых людей? и я прочитал все это на
книга."- "Некоторые из ваших офицеров, - сказал трактирщик, - обнаружат там
дьявола, к своему стыду, я полагаю. Я не сомневаюсь, но он заплатит
за мой счет по некоторым старым счетам. Здесь был один четвертовали на меня
полгода, которые имели совесть, чтобы занять одно из моих лучших кровати,
хотя он вряд ли потратил Шиллинг день в дом, и понесло его
мужчины жарить капусту на кухне огонь, потому что я не дал бы
им обед в воскресенье. Каждый добрый христианин должен желать этого.
должен быть дьявол для наказания таких негодяев". - "Слушайте,
хозяин, - сказал сержант, - не злоупотребляйте тряпкой, потому что я ее не возьму
."- "Черт бы побрал эту тряпку!" - ответил хозяин, - "Я достаточно настрадался".
ими". - "Будьте свидетелями, джентльмены, - говорит сержант, - он проклинает
короля, и это государственная измена". - "Я проклинаю короля! вы злодей", - сказал
хозяин. "Да, ты," плачет serjeant; "ты проклял
ткани и проклинает царя. Это все одно и то же; ибо
каждый, кто проклинает сукно, проклял бы и короля, если бы осмелился; так что для
как бы то ни было, это все одно и то же". - "Извините меня, мистер
Сержант, - сказал Партридж, - это не имеет последствий". - "Ни одно из ваших
чужеземный язык, - ответил сержант, вскакивая со своего места. - Я
не собираюсь сидеть спокойно и слушать, как ругают сукно." - "Ты ошибаешься во мне,
друг!" - восклицает Партридж. "Я не хотел злоупотреблять тканью; я только
сказал, что ваш вывод _on sequitur_.[*]"- "Вы
ты другой, - кричит сержант, - и ты дошел до этого. Не больше
_sequitur_, чем вы сами. Вы свора негодяев, и я докажу;
я буду драться с лучшими из вас всего за двадцать фунтов". Это
испытание эффективно заставило Партриджа замолчать, чей желудок жаждал взбучки.
не так скоро вернулся после сытного обеда, которым его недавно
угостили; но кучер, у которого кости болели меньше и чей
аппетит к дракам был несколько острее, не так легко перенес нападение.
оскорбление, в котором, по его мнению, какая-то часть, по крайней мере, выпала на его долю. Поэтому он
вскочил со своего места и, подойдя к сержанту, поклялся, что
считает себя таким же хорошим человеком, как любой другой в армии, и
предложил боксировать за гинею. Военный принял бой, но
отказался от пари; после чего оба немедленно разделись и вступили в бой, пока
водитель лошадей было так хорошо помятый лидер мужчины, что он
был обязан истощить его малый остаток дыхания, выпрашивая
квартал.

 [*] Это слово, которое сержант, к несчастью, принял за оскорбление,
 является термином в логике и означает, что заключение не следует
 из посылок.

Молодая леди теперь желала уехать и отдала распоряжения приготовить
ее карету; но все было напрасно, так как кучер был
не в состоянии выполнять свои обязанности в этот вечер. Древний
язычник , возможно , приписал бы эту неспособность богу природы .
выпьем не меньше, чем за бога войны; ибо, в действительности, оба
воюющих принесли жертвы как первому божеству, так и
последнему. Откровенно говоря, они оба были мертвецки пьяны, и Партридж тоже.
в гораздо лучшем положении. А для меня хозяин, пьет его
торговли; и спиртное больше не действуют на него, чем на любом
другим судном в своем доме.

Хозяйка гостиницы, приглашенная на чай к мистеру Джонсу и его
спутнице, подробно рассказала о последней части
предыдущей сцены; и в то же время выразила большую озабоченность по поводу
юная леди, "кто", - отметила она, "было под крайнюю тревогу в
попытки воспрепятствовать ее пути. Она представляет собой сладкое милое существо,"
она добавила: "И я уверен, я видел ее лицо раньше. Мне кажется, она
в любви, и убегают от своих друзей. Кто знает, может быть, ее ожидает какой-нибудь
молодой джентльмен с таким же тяжелым сердцем
, как у нее?

При этих словах у Джонса вырвался тяжелый вздох, на который, хотя миссис Уотерс
и заметила это, она не обратила внимания, пока хозяйка оставалась в
комнате; но после ухода этой доброй женщины она не могла
не давая нашему герою определенные намеки на нее, подозревая какой-то очень
опасный конкурент в своих привязанностях. Странное поведение мистера Джонса
в этом случае убедило ее в правде, хотя он и не дал ей прямого ответа ни на один из ее вопросов.
но она была недостаточно любезна в
ее чувства были сильно обеспокоены этим открытием. Красота
Джонса чрезвычайно очаровывала ее взор; но так как она не могла видеть его сердца, она
не беспокоилась об этом. Она могла от души попировать за
столом любви, не задумываясь о том, что кто-то другой уже был, или
в дальнейшем, возможно, пировали тем же угощением. Чувство, которое,
хотя и мало что значит в утонченности, имеет, однако, большое значение в
содержании; и менее капризно, и, возможно, менее злобно, и
эгоистичнее, чем желания тех женщин, которые могут быть достаточно удовлетворены
воздерживаться от обладания своими любовниками, при условии, что они
достаточно удовлетворены тем, что ими больше никто не владеет.



Глава vii.

Содержащий более полный отчет о миссис Уотерс и о том, каким образом она попала
в ту тяжелую ситуацию, из которой ее спас Джонс.


Хотя природа имеет не смешиваются равные доли либо
любопытство или тщеславие, в каждом людском составе, наверное, нет
человека, на которого она не имеет, отведенное такие пропорции как
требует большого искусства, и слишком больно, чтобы подавить и удержать под;--в
однако завоевания, совершенно необходимо, чтобы каждый, кто будет в любом
степень заслуживают символы мудрости и воспитанности.

Таким образом, поскольку Джонса с полным правом можно было назвать хорошо воспитанным человеком, он
подавил в себе все то любопытство, которое вызывала необычная манера, с которой
он обнаружил, что миссис Уотерс, как предполагается, была причиной этого. Он,
действительно, сначала сделал даме несколько намеков; но, когда он
увидел, что она старательно избегает каких-либо объяснений, он был доволен
оставаться в неведении, тем более что и сам был не без подозрений
что были некоторые обстоятельства, которые, должно быть, заставили ее покраснеть,
если бы она рассказала всю правду.

Теперь, поскольку возможно, что некоторым из наших читателей будет не так легко
смириться с таким же невежеством, и поскольку мы очень хотим
удовлетворить их всех, мы приложили необычные усилия, чтобы проинформировать себя о
реальный факт, изложением которого мы завершим эту книгу.

Итак, эта леди прожила несколько лет с неким капитаном Уотерсом, который был
капитаном того же полка, к которому принадлежал мистер Норсертон. Она
выдавала себя за жену этого джентльмена и называла его по имени; и все же, как сказал сержант
, были некоторые сомнения относительно реальности их
брак, который мы в настоящее время не берем на себя, чтобы разрешить.

Миссис Уотерс, я, к сожалению, она была какое-то время заключила контракт
близость с упомянутыми выше прапорщика, который не великое кредит
ее репутация. Что она обладала удивительной любовью к этой молодой
товарищ, самый верный; но будет ли она потакала это очень
уголовное длины не очень понятно, если мы предположим,
что женщины никогда не дарует каждому пользу человеку, но один, без предоставления
ему тоже.

Подразделение полка, к которому принадлежал капитан Уотерс, выступило за два
дня до марша той роты, в которой служил мистер Норсертон
прапорщиком; так что первое прибыло в Вустер на следующий же день
неудачная повторная встреча Джонса и Норсертона, которую мы
уже записывали ранее.

Итак, миссис Уотерс и капитан договорились, что она
будет сопровождать его в походе до Вустера, где они должны были
проститься друг с другом, а оттуда она должна была вернуться в
Бат, где она должна была оставаться до конца зимней кампании
против повстанцев.

С этим соглашением был ознакомлен мистер Норсертон. Сказать по правде
леди назначила ему свидание в этом самом месте и
пообещала оставаться в Вустере, пока туда не прибудет его подразделение; с
какой взгляд и с какой целью следует оставить на усмотрение читателя?
гадание; ибо, хотя мы и обязаны излагать факты, мы не обязаны
совершать насилие над нашей природой любыми комментариями в ущерб
прекраснейшей части творения.

Northerton не раньше, получил освобождение из плена, как у нас
видно, чем он поспешил прочь, чтобы догнать Миссис Уотерс, который, как он был
очень активный, шустрый малый, он сделал в последней упомянутой города, несколько
часов после того, как капитан Уотерс покинул ее. По прибытии он не постеснялся
рассказать ей о прискорбном происшествии, которое он
сделали действительно появляются очень прискорбно, ибо он абсолютно каждого извлеченного
частица того, что можно назвать недостатком, по крайней мере, в суде чести,
хотя он оставил некоторые обстоятельства, которые могут быть сомнительными в
суде.

Женщины, к их чести, как правило, более способны на это
неистовая и явно бескорыстная страсть любви, которая стремится только к
благу своего объекта, чем мужчины. Миссис Уотерс, следовательно, не успела узнать
об опасности, которой подвергался ее возлюбленный, как она потеряла
всякое соображение, кроме соображения его безопасности; и это, будучи
вопрос, столь же приятный джентльмену, стал непосредственным
предметом обсуждения между ними.

После долгих консультаций по этому вопросу, наконец, было решено, что
прапорщик должен отправиться через всю страну в Херефорд, откуда он мог бы
найти какой-нибудь транспорт до одного из морских портов Уэльса, а оттуда
возможно, ему удастся сбежать за границу. Во всех этих экспедициях миссис Уотерс
заявила, что будет составлять ему компанию; и за это она смогла
снабдить его деньгами, весьма существенной статьей для мистера Норсертона, она
имея тогда в кармане три банкноты на сумму 90 фунтов стерлингов,
кроме того, некоторые наличные деньги и кольцо с бриллиантом довольно значительную ценность по
в нее пальцем. Все это она с полной уверенностью, открыто
этот нехороший человек, не подозревая, что она должна с помощью этих средств вдохновлять
его конструкция грабит ее. Теперь, поскольку они, должно быть, забрав лошадей
из Вустера, снабдили преследователей средствами для того, чтобы
впоследствии выяснить их маршрут, прапорщик предложил, и леди
вскоре они согласились проделать свой первый этап пешком; для этой цели
сильный мороз был как нельзя кстати.

Основная часть багажа леди уже была в Бате, и у нее был
в настоящее время при ней не было ничего, кроме очень небольшого количества белья,
которое галантный кавалер взялся носить в своих карманах. Все дела,
поэтому, уладив вечером, они встали рано на следующий день
утром и в пять часов выехали из Вустера, именно тогда
до рассвета оставалось больше двух часов, но луна, которая тогда была в разгаре,
давала им весь свет, на который была способна.

Миссис Уотерс не принадлежала к той деликатной породе женщин, которые обязаны
изобретением транспортных средств для возможности удаляться от
одного места в другое, и с кого, следовательно, тренера входит
среди необходимых для жизни. Ее конечности действительно были полны силы
и проворства, и, поскольку ее разум был не менее оживлен духом, она
была вполне способна идти в ногу со своим проворным любовником.

Проехав несколько миль по большой дороге, которая Northerton
он сказал, что был проинформирован привело к Херефорд, они пришли на рассвете, чтобы
стороны большого дерева, где он вдруг остановился, и, воздействуя на
поразмышляйте минутку с себя, выразил некоторые опасения из
больше не путешествую в таком общественном месте. После чего он легко
убедил свою прекрасную спутницу пойти с ним по тропинке, которая
казалось, вела прямо через лес и которая, наконец, привела
их обоих к подножию холма Мазард.

Был ли отвратительный план, который он теперь пытался осуществить, результатом
предыдущего обдумывания, или же он впервые пришел ему в
голову, я не могу определить. Но, оказавшись в этом уединенном месте,
где было крайне маловероятно, что ему что-либо помешает, он
внезапно снял с ноги подвязку и, неистово схватившись за
бедная женщина, пыталась совершить этот ужасный и отвратительный
факт, который мы имеем перед помянули, и которых провиденциальное
появление Джонс так и сделал, к счастью помешать.

Счастлив был он на Миссис Уотерс, что она была не из самых слабых порядок
женщин; ибо, как только она видела, его необходимо завязать узлом в его
подвязки, и его заявления, что его адские намерения,
чем она решительно встал на ее защиту, и так решительно боролся с
ее противник, крича все это время за помощью, что она задерживается
выполнение цели злодея несколько минут, с помощью которого означает
Мистер Джонс пришел к ее помощи в тот самый момент, когда ее сила
не удалось, и она была совершенно подавлен, и освободил ее от
руки негодяя, без других потерь, чем ее cloaths, который
была порвана со спины, и бриллиантовое кольцо, которое в течение
утверждение либо за ее палец, или была вырвана из его
Норсертон.

Итак, читатель, мы представили тебе плоды очень болезненного исследования,
которое для твоего удовлетворения мы провели по этому вопросу. И здесь мы
открыли тебе сцену безумия, а также подлости, которую мы
вряд ли можно было бы поверить, что человеческое существо способно быть виновным в чем, если бы мы не помнили, что этот парень в то время был твердо
убежден, что он уже совершил убийство и поплатился
своей жизнью перед законом. Как он заключил, потому что его единственная безопасности
лежала в полете, он считал себя обладающим этой бедной женщины
деньги и кольцо бы заставить его заплатить за дополнительное бремя он был
чтобы лежать на его совести.

И здесь, читатель, мы должны строго предупредить тебя, чтобы ты не
использовал какой-либо повод, начиная с плохого поведения такого негодяя, как этот, чтобы
подумайте о такой достойной группе людей, как офицеры
нашей армии в целом. Тебе будет приятно принять во внимание, что этот
парень, как мы уже сообщили тебе, не имел ни рождения, ни
образования джентльмена, и не был подходящим человеком, чтобы быть зачисленным в число таковых.
число таковых. Следовательно, если его низость может справедливо отразиться на ком-либо, кроме него самого, то это должно быть только на тех, кто дал ему его поручение.