Пропавшая подруга. Часть 1. Ольга

На встречу выпускников школы в городе, где прошли её детство и юность, Ольга ехала в приподнятом настроении, предвкушая волнительное, первое за десять прошедших лет свидание с бывшими одноклассниками. У них был дружный класс, во многом благодаря молоденькой классной руководительнице Дарье Михайловне. Сама она, только-только окончившая институт, была полна энтузиазма, идей и замыслов, и всеми силами стремилась привить своим подопечным старшеклассникам интерес и любовь к учёбе, а также чувство товарищества и взаимовыручки.

Целых десять лет не виделись! Интересно, сильно изменились друзья? Вроде не должны, но всё-таки… Весь вечер перед отъездом – благо, у мужа было ночное дежурство, а дочка у бабушки с дедом, - Ольга рассматривала немногочисленные детские фотографии в семейном альбоме и вспоминала, вспоминала…

Хотелось увидеть всех, но больше всего Ингу Флагимон, с которой дружила ещё, кажется с яслей. Ну, или с детского сада, по крайней мере. Дома, где жили, стояли совсем рядом, поэтому виделись без проблем каждый день. Вместе учились, вместе гуляли, став постарше, вместе купались летом в речке, ходили по грибы в лес, на танцы во Дворец культуры, – словом, были, как говорится, не разлей вода. Стали реже видеться, когда наступила пора первой влюблённости, свиданий и девичьих тайн. Потом, после окончания школы, Ольга уехала в Москву учиться на врача (это было её самой заветной мечтой с ранних лет), а Инга осталась в городе. В то время у неё намечался серьёзный роман, и она с головой погрузилась в мечты о прекрасном будущем в браке с прекрасным принцем. Более прагматичная Ольга иногда посмеивалась над подругой и её планами, но не мешала отношениям, а после отъезда связь с Ингой почти прекратилась, так бывает даже с очень близкими подругами. Изредка перезванивались, разговаривали коротко и ни о чём (связь дорогая, а какие у студентки деньги!), потом Ольга потеряла телефон, сменила номер и совсем почти растеряла контакты с бывшими друзьями. Пробовала искать Ингу в соцсетях, но безуспешно.
И вот - юбилейный вечер встречи выпускников. Десять лет первого выпуска. Школа была новой, строилась с учётом всех современных требований, с размахом на перспективу, но к моменту окончания учёбы выпускных классов оказалось только два. Что ж, и это неплохо: меньше народа – больше времени поговорить, вспомнить.

Единственным, что беспокоило Ольгу, пока поезд мчал её на долгожданную встречу, было смутное, еле заметное, подспудное чувство нереальности происходящего, но она списывала его на усталость от двухлетней, без отпусков, напряжённой работы на «скорой» и волнение. Поезд отправлялся ночью, может быть, поэтому Ольга не обратила внимания на то, что пассажиров в вагоне почти не было, в купе до самой конечной станции она ехала в одиночестве.

***

По приезду, оставив вещи в гостинице, Ольга отправилась осматривать свой родной район. Ей не терпелось снова очутиться в местах, где прошли детство и юность, посмотреть, много ли изменилось за время её отсутствия, встретить кого-то из знакомых, поговорить, узнать новости.

Проходя по знакомым улицам, Ольга удивлялась, что за десять лет отсутствия здесь почти ничего изменилось. Те же кривоватые улочки, пятиэтажки вперемежку с бараками и частными домиками, окружёнными деревянными заборчиками, с опустевшими в это время года мини садиками и огородиками за ними. Вдали маячила пара совсем новых домов, но на этом все новшества и заканчивались. Ноябрьская стылость не располагала к прогулкам, народа на улицах почти не было. Изредка встречались мамочки с колясками, одинокая бабулька присматривала за парой ребятишек в песочнице; быстро протопал мимо старичок, которого почти тащила за собой на поводке небольшая дворняжка. Пустовали и лавочки у подъездов, обычно занятые пенсионерами. Выкрашенные в разные цвета дома казались Ольге серыми, темнели стволы и ветки деревьев без листвы, вода в недалёкой реке казалась чёрной, чуть-чуть подсвеченной огоньками бакенов. Небо, сплошь затянутое облаками, тоже переливалось всеми оттенками серого цвета.

«Всё-таки ноябрь не лучшее время года,- подумалось Ольге. Она подтянула повыше молнию на куртке, потуже затянула на шее шарф. - Настроения не прибавляет». С реки тянуло холодом и сыростью. Чувство лёгкой тревоги, появившееся у неё вчера, не проходило.

Начинало темнеть, когда Ольга подходила к старой пятиэтажке, откуда десять лет назад уехала. Тогда родители ещё жили здесь, но спустя время, переехали в Москву. Вон там, на четвёртом этаже, их бывшая квартира. Окно комнаты светится, шторы задёрнуты только наполовину, можно рассмотреть даже краешек обоев и часть люстры. И всё это было таким же, каким осталось в памяти! Те же палевые обои с рисунком в виде мелких листьев, хрустальная люстра, отбрасывающая на стены разноцветные блики, шторы в сине-белую вертикальную полоску. Как такое могло быть? Неужели за столько лет новые жильцы не сделали ремонт, не поменяли даже давно вышедшую из моды люстру?
Ольге стало немного не по себе. Поёжившись, она отвернулась от бывшего своего дома и направилась к дому, где жила Инга. Этот дом стоял недалеко, не больше, чем в полусотне метров от Ольгиного, но был постарше, ещё довоенной постройки, бревенчатый, двухэтажный, на четыре семьи. Вот знакомые окна на втором этаже. Деревянные рамы, конечно, сменились на пластик. Штор не видно, окна тёмные и как будто голые, ничем не защищенные. Ольга помнила, что мать Инги, совсем не старая женщина, но со старомодными понятиями об уюте, всегда заботилась о том, чтобы на окнах висел белоснежный тюль, а ниже окна до половины закрывали такие же белоснежные «фартучки» с оборками, из ситца или бязи. Подняться? Да нет, видно, что дома никого. Завтра на вечере и увидятся. Приняв решение, Ольга отправилась обратно в гостиницу, постаравшись загнать поглубже страхи и сомнения.

«Это всё дорога, поезд, - думала она. – Давно уже никуда не ездила дальше дачи, от того и ощущения. Скорость поезда не сравнить с электричкой, на поворотах тело так и скользит по полке, то головой упираясь в окно, то ногами в дверь. Отдохну, и всё пройдёт».

Однако, зайдя в вестибюль, Ольга снова ощутила какой-то холодок в душе. Ещё утром, заселяясь в номер, она обратила внимание на то, что в холле почти не было народа. Гостиница была относительно новой, строилась одновременно со школой и представляла собой трёхэтажный корпус вполне современной архитектуры с остеклённой пристройкой, в которой располагались ресторан, небольшой спортивный зал и бассейн. Сейчас света в пристройке не было, в широких окнах отражались только огни уличных фонарей. Даже неоновая вывеска на крыше не светилась. За стойкой регистрации сидела одинокая старушка с вязанием, которая днём оформляла Ольгино заселение. Спицы мелькали в её руках, вывязывая полотно с замысловатым узором. Сейчас она не обратила на Ольгу ни малейшего внимания, даже глаз не подняла. Номер у Ольги был одноместный, ключи, уходя, она взяла с собой, поэтому беспокоить старушку она не стала, сразу поднялась к себе.

В номере было тепло, чисто, телевизор работал. Ольга пощелкала кнопками на пульте, нашла программу, сделала на ужин пару бутербродов из продуктов, которые захватила из дома, вскипятила чай и улеглась на кровать. По телевизору показывали какое-то старое шоу, не затрагивающее ни душу, ни голову - как раз подходящее для того, чтобы спокойно подумать и привести в порядок мысли.
«Итак, что мы имеем? – спросила Ольга саму себя. – Почему вместо радостного ожидания хорошего меня всё время что-то тревожит? Мало народа? Так не сезон. Ни туристов, ни отдыхающих, которых полно на речке летом. Не работают ресторан и бассейн? Наверное, по той же причине. И буфет закрыт, потому что обслуживать некого. Спасибо привычке, успевшей выработаться за время работы на «скорой», брать с собой из дома еду, потому что не известно, когда и где доведётся перекусить. Старая обстановка в квартире, где жили раньше? Но ведь всякое может быть. Может, у новых жильцов денег не было на ремонты – все средства на покупку квартиры ушли. Или всё так понравилось, что и менять ничего не стали. Бывает? Бывает. Так, поехали дальше. «Голые» окна в Ингиной квартире? Так Инга и родители могли оттуда уехать уже давно. Или у Ингиной мамы вкус изменился на прямо противоположный, что, конечно, вряд ли, но возможно. Никого из знакомых не встретила? Не повод для тревоги. Завтра с одноклассниками увижусь обязательно, а это очень приятно. Так что успокойся, Оленька, отдыхай и нне ломай себе голову какой-то ерундой. О`кей? О`кей! Тогда выключай эту муть, прими душ и ложись спать!»
И она выключила телевизор и отправилась в ванную выполнять задуманное.

****

«Вечер» встречи был назначен на два часа дня, поэтому у Ольги оставалось время только на то, чтобы как следует выспаться, навести «красоту» и позавтракать в кафе рядом с гостиницей. С утра настроение у неё поднялось, тревожные мысли ушли на задний план, хотя совсем не исчезли.
Бодрым шагом Ольга вошла в школьный двор, отметила про себя, что в нем почти ничего не изменилось, разве что клёны вдоль подъездной дорожки немного разрослись. Вход в школу был украшен воздушными шарами и лентами, а над дверью красовался красный плакат с надписью белым «Добро пожаловать!» Из динамика лился «Школьный вальс», а недалеко от входа, прячась за кустами, вовсю дымили сигаретами несколько взрослых людей.

«Как дети, - усмехнулась про себя Ольга. – И песня эта, про школьный вальс – где они только такой отстой откопали! Хотя… новых-то песен про школу и нет, пожалуй!»

Ольга присмотрелась к курильщикам, но никого из знакомых не нашла.
«Наверное, эти выпускались намного позже нас, - подумала она, - молодые совсем, никого не узнаю».

Она вошла в вестибюль и почти сразу увидела бывших одноклассников, стоявших кучкой недалеко от входа и явно кого-то ожидавших. Появление Ольги было встречено радостными криками, восторженными восклицаниями, объятиями и поцелуями. Особенно старался Юрка Макеев – высокий, красивый блондин. Ольга отметила про себя, что Юрка, конечно же, повзрослел и посолиднел, но остался таким же, ка раньше, балагуром и душой компании. И остальных она сразу узнала. Никто почти не изменился, разве что Вика и Яна слегка поправились, но это их нисколько не портило, а, наоборот, прибавило женственности. У Ольги почти сразу исчезло чувство тревоги, сменившись восторгом. Бывшие одноклассники почти бегом окружили - объятия, дружеские поцелуи и масса вопросов обрушились на Ольгу лавиной. Ещё бы! Друзья, в отличие от неё, никуда не уезжали, так и жили, учились, женились, выходили замуж в родном городе, а многие даже в своём районе, и новое-старое лицо всех заинтересовало. Подошли и бывшие ученики параллельного класса: всем хотелось увидеть и расспросить землячку, а теперь «столичную штучку», какой стала бывшая подруга. Ольга едва успевала отвечать на вопросы: да, приехала, выбралась, наконец, да, в Москве, да, Москва стоит, да, замужем, есть дочка – скоро пять лет исполнится, да, врачг, да, муж тоже врач, москвич, да, родители теперь в Москве, да, работают ещё. Свекровь со свекром тоже имеются. На «скорой» работаю, зарплата не так, чтобы много, но на жизнь хватает. В Эмиратах не были, на Гоа тоже не доводилось отдыхать. Дача свекров в Подмосковье тоже курорт. Поток вопросов постепенно слабел, когда Юрка Савельев не спросил, пишет ли Ольга ещё романы.
 
Вначале Ольга не поняла, к чему вопрос и относится ли он вообще к ней, но Юрка уточнил:

- «Дорога в никуда» это же твой роман? Веретенникова Ольга это же ты? Мы тут им все зачитывались. Такой талант среди нас был, а мы и не замечали! Сочинения списывали, а талант не замечали! Колись, давай, как дошла до жизни такой, и зачем в медицину подалась, если в Литературный собиралась?

После этих слов все притихли и уставились на Ольгу в ожидании ответа, а она не знала, что и сказать. Ни в какой Литературный она и не думала поступать, всю жизнь мечтала стать врачом и спасать людей. Сочинения писала неплохо - учителя хвалили, но и только.

- Ребят, честное слово, не знаю, о чём вы, - начала она, обведя всех взглядом. – Веретенниковой я была до замужества, сейчас я Павлова. Ольга Петровна Павлова. Роман «Дорога в никуда» я не читала и даже не слышала о таком. Вы мне чужие заслуги приписываете, - твёрдо сказала Ольга, глядя в растерянное лицо Юрки.

- Как же так? – забормотал Юрка, - там же портрет на обложке был! Твой портрет! И фамилия, хоть и девичья, но твоя!

- Ну, не знаю, ребята… - Ольга смутилась не меньше Юрки, как будто, и вправду, была виновата. Не писала я никаких романов, вот честное слово, чем хотите поклянусь! Стихи писала в юности, но плохие, да кто их тогда не писал, а романы – нет, никогда. Не моё это. А вы что, только поэтому меня видеть хотели?
Все дружно начали уверять, что, конечно же, нет, но потихоньку стали отдаляться.
Ольга окинула взглядам присутствовавших, поискала Ингу, но не увидела и спросила Юру, оставшегося возле неё и, казалось, слегка озадаченного чем-то:

- Юра, а Инга на вечера встречи ходила? Что-то я её не вижу. Думала, что на юбилее она, уж точно, появится.

Брови у Юрия поползли вверх, глаза стали шире, он уставился на Ольгу непонимающим взглядом и спросил недоуменно:

- Инга? Какая Инга?

Тут пришёл черед удивляться Ольге.

- Как какая? Инга Флагимон, моя задушевная подруга с первого по одиннадцатый класс, а дружили мы ещё с яслей. Ну, натуральная блондинка, высокая, красивая… Как же ты не помнишь? Она ещё в волейбольной секции у нас занималась, даже разряд какой-то спортивный имела. Да вспомни, такую девушку нельзя забыть!

Юрий повертел головой, потёр ладонью лоб, снова поднял на Ольгу глаза.

- Вот ты удивляйся, сколько хочешь, но не знаю я такой. Не было у нас в классе Инги, да ещё с такой редкой фамилией. О ком ты толкуешь? Не было ни в нашем, ни в параллельном, и вообще в старших классах никого с таким именем! В нашем «А» и в соседнем «Б» были две Яны, четыре Даши, пять Полин, столько же Анастасий, четыре Лизы, две Алисы, ну, и поштучно ещё Ольга – ты, Снежана, Ангелина, Инна (но не Инга, и не - как там фамилия – Флагимон?), Юлька и ещё, да ты и сама всех знаешь, перечислять не буду. О парнях не говорю, они не по моей части. И волейбольной секции у нас не было. Баскетбольная была, ещё в бассейн при гостинице плавать ходили. Сейчас-то он на ремонте с рестораном вместе, а тогда всех принимал. Ты же сама с нами туда ходила, вспомни, мать!

Ольга почувствовала, как по спине пополз холодок.

- Как же так? – пробормотала она. – Такого не может быть! Столько лет учиться вместе и забыть? Не было волейбольной секции? Не путаю же я волейбол с баскетболом, хотя ни тем, ни другим не занималась!

- Я не забыл, - медленно, почти по слогам сказал Юрий. – Я действительно не знал и не знаю человека с таким именем и фамилией. И секции волейбольной не было, клянусь чем угодно! Давай у наших спросим, если мне не веришь, но я старческим маразмом не страдаю.

- Деменцией, - машинально поправила Ольга и повернулась к остальным, - ребята, Юрка говорит, что у нас в классе не было Инги Флагимон, моей подруги. Вы тоже так считаете?

Услышав вопрос, одноклассники дружно повернулись к Ольге и переглянулись в недоумении.

- Кого? – спросила Лиза, бывшая староста класса.

- Инги Флагимон. Неужели никто её не помнит?

Ответом ей были только непонимающие взгляды и пожимание плечами.
У Ольги похолодели руки. Озноб охватил всё тело, даже под волосами забегали мурашки.

Звонок, возвестивший о начале торжественной части, раздался так неожиданно, что все присутствовавшие вздрогнули, однако он немного разрядил обстановку. Возникшая неловкость сгладилась, сменилась улыбками, и все дружно потянулись в зал занимать места.

Юрий потянул Ольгу за руку.

- Давай сядем подальше и поговорим, - не терпящим возражений тоном сказал он, увлекая девушку к последнему, ещё никем не занятому ряду стульев.

Как ни странно, но больше желающих занять задние ряды не нашлось. Ольга обратила внимание на то, что народа в зале было не так уж много – их бывший класс, параллельный, и по нескольку человек из более поздних выпусков. Ольгины одноклассники расположились недалеко, но всё же деликатно оставив свободным ряд впереди.

Слегка удивившись – с чего вдруг такие маневры, - Ольга послушно села рядом с Юрием и посмотрела вопросительно:

- Ну? Что ты хотел мне сказать?

Помявшись, Юрий неуверенно начал:

- Оль… Всё как-то странно… И не твоя книга, и подруга эта твоя, Инга как её, и секция волейбольная… Оля, что происходит? Может, скажешь, что ты и свидания наши не помнишь?

Тревога Ольги переросла в отчаяние.

- Юра! Какие свидания? О чём ты? Я тебе нравилась, не заметить этого было нельзя, но прости! Я к тебе относилась как к хорошему другу, не больше, а по-настоящему мне нравился Севка из «Б», он не пришёл сегодня. Ты знаешь его, он такой, тоже высокий, как ты, симпатичный брюнет. Но не склеилось у нас, он на меня почти внимания не обращал, а потом я уехала, ни о каких отношениях речь уже не шла. Понимаешь… Мне брюнеты всегда больше нравились, чисто внешне, не подумай чего. Господи, что я несу…
 
Ольга опустила голову, закрыла лицо руками.

Юрий сидел, выпрямившись, вся его поза и выражение лица говорили о полном смятении.

- Оля! Оля, ты меня слышишь? Я ничего не понимаю! По-моему, кто—то из нас сошёл с ума, но этот кто-то не я. Оль, ты, случайно, не психиатр? Говорят, они от своих больных заражаются часто и с ума сходят. Оля, объясни хоть что-нибудь! У меня уже крыша едет, съехала наполовину!

Ольга отняла от лица руки, посмотрела на Юрия полными боли глазами.

- Если бы я сама хоть что-то понимала! Если у тебя, как говоришь, крыша поехала, то мою уже ураганом снесло, наверное. Я ничего, ничего не понимаю! Мы говорим и не понимаем друг друга, как будто встретились не старые знакомые, а два пришельца с разных планет. Я не психиатр, а травматолог, работаю на «скорой». Это тебе о чём-то говорит? Будь я не в себе, держать на такой работе меня никто не стал бы. И ты, я уверена, в здравом уме и твёрдой памяти. Юра, что нам делать?

И тихонько заплакала, так, чтобы никто не услышал.

Юрий слушал, крепко сжав губы. Глаза смотрели в одну точку где-то впереди так внимательно, будто именно там находился ответ на все вопросы. Наконец, взял Ольгу за руку, легонько сжал, шепнул на ухо:

- Успокойся, не плачь. Сейчас этот официоз закончится, подойдём к Дарье Михайловне, попросим наши классные журналы показать. Наврём чего-нибудь, скажем, ностальгия замучила, или ещё как-нибудь придумаем.

Ольга вытерла слёзы и отрицательно покачала головой:

- Врать не будем, скажем правду. Спросим про Ингу, может, она что-то прояснит.

- Как скажешь. Вот, смотри, кажется, уже заканчивают. Пойдём!

***

Дарья Михайловна, классный руководитель одиннадцатого «А», встретила Юрия и Ольгу с распростёртыми объятиями.

- Юрочка! Оленька! Как я рада! Оля, особенно тебя рада видеть! Юру я вижу каждый год и в год по нескольку раз, а тебя целых десять лет не видела! Как ты уехала, так и пропала. Не звонишь, не пишешь. В нашем чате тебя тоже нет. Ну, рассказывай, как ты, где ты? Юра не рассказывал о тебе ничего, говорил, что сам не в курсе, а ведь вы дружили крепко, все думали, что поженитесь. И вдруг ты исчезла. Как же так?

Большие серые глаза на милом, круглом, молодом лице учительницы были полны искренности и любопытства.

«А она почти не изменилась, - подумала Ольга. – Впрочем, она ведь ненамного старше нас, на какие-то шесть-семь лет. Сейчас эта разница уже не так чувствуется, как раньше».

Собравшись с духом и набрав побольше воздуха в грудь, Ольга выпалила:

- Дарья Михайловна! Можно, мы потом всё расскажем? Просто нам очень нужно, ну, прямо позарез, посмотреть наши классные журналы. Вы можете нам их показать?

Дарья Михайловна, с удивлением посмотрев на Ольгу с Юрием и увидев их растерянные лица, ответила:

- Да, конечно! А что случилось? У вас такой вид, будто вас обоих пыльным мешком по головам стукнули. Вы в порядке?

Ольга покивала головой:

- Да, конечно, мы в полном порядке, только нам очень нужно…

- Я поняла, вам очень нужны классные журналы вашего года выпуска. Кого-нибудь ищите?

- Ищем, Дарья Михайловна. Можно, мы потом объясним? Ну, пожалуйста!

Озадаченная Дарья Михайловна спрашивать больше не стала, а, кивнув головой, пригласила Ольгу и Юрия следовать за ней.

- Ключ от учительской у меня с собой, - объяснила она на ходу, поднимаясь по лестнице на второй этаж, и архив у нас там же. Но вы, может быть, всё-таки объясните, что за срочность такая, почему я должна копаться в старых делах, а не сидеть со всеми за столом и не вести приятную беседу с вами же и с остальными тоже?

Взглянув на сосредоточенные лица Ольги и Юрия и не дождавшись ответа, замолчала, открыла дверь и повела через учительскую в маленькую кладовую без окон, уставленную шкафами. Достав из одного нужные журналы, протянула их Ольге.

- Смотрите. Секретов тут нет, да если и были, то все давно вышли. Оля, сядь! У тебя такой вид, что ты вот-вот упадёшь в обморок!

Дарья Михайловна принесла из учительской стул, укоризненно посмотрев на Юрия – мог бы и сам догадаться, но тот даже не обратил внимания на то, что Ольга уже сидит на предложенном стуле, а учительница через их склонённые головы тоже изучает записи в журнале.

Пролистав несколько страниц, Ольга и Юрий, наконец, подняли головы и посмотрели друг другу в глаза.

- Ну, и где тут твоя Инга Флагимон? – спросил Юрий, закрывая очередной журнал.
Ольга, тупо глядя на потрёпанную обложку и пытаясь привести в порядок разбежавшиеся мысли, смогла только ответить:

- Ничего не понимаю. Не бывает так, не может быть! Никогда!

Юра, иронично покачав головой, подхватил:

- Ну да! «Этого не было, потому что этого не могло быть никогда!» Так, что ли?

- Мне кается, что больше всех ничего не понимаю я, - вмешалась Дарья Михайловна. – Объясните же, наконец, что происходит! Кто такая Инга Флагимон? Почему её надо искать в наших журналах? В нашей школе никогда не было такой ученицы, уж поверьте мне! Даже девочек по имени Инга не было и сейчас нет. Инны были, Ирины были, Ираида была. И это всё. Оля, это ты ищешь кого-то о имени Инга? Она кто тебе? Родственница? Знакомая? Подруга?

Её вдруг осенило:

- А давайте фотографии посмотрим вашего выпуска! Может, там найдётся кто-то похожий? Оля, у тебя есть её фотографии?

Ольга отрешённо покачала головой.

- Нет. Старый телефон с фотками я потеряла, а в новом их, конечно, и не может быть. Есть несколько бумажных, но они дома, в альбомах, в голову не пришло брать с собой. Инга моя давняя подруга, жили рядом и дружили вплоть до моего отъезда, потом разошлись как-то.

- И ты больше её не видела?

- Нет, ни разу.

- Тогда давайте фото смотреть, сейчас альбомы достану.

Дарья Михайловна открыла ещё один шкаф, вытащила толстый альбом, развернула на столе.

- Света тут маловато, пойдёмте в учительскую.

В учительской Ольга долго всматривалась в фотографии, пытаясь отыскать хоть кого-то, похожего на подругу, но увы, её ждало разочарование. Отдалённое сходство было у нескольких, но они явно не были Ингой.

Совсем расстроенная, Ольга, сославшись на головную боль, взяла в раздевалке свою куртку, наотрез отказалась от предложения Юры проводить, пообещала увидеться до отъезда и побрела в гостиницу.

Когда Ольга скрылась за дверью, Дарья Михайловна спросила Юрия:

- Юра, ты что-нибудь понимаешь?

- Нет, - честно признался тот.

- А, по-моему, у Веретенниковой совсем плохо с головой. Жаль! Талантливая писательница, прекрасный человек, и – вот такое… Очень жаль.

- Нет, - задумчиво сказал Юрий. – Нет, тут что-то другое. Понять бы, что именно.

***

В гостиницу Ольга вернулась, и в правду, с головной болью. Ум отказывался принимать случившееся, мысли разбегались, сосредоточиться на чём-то одном не получалось.

Она приняла душ, легла, включила телевизор, но вскоре поняла, что не понимает ни одного слова, сказанного ведущими передачи. Смысл показываемого на экране ускользал, изображение казалось простым набором картинок. С досадой она выключила телевизор, прошлась по комнате, села на диван, снова встала и решительно пошла в прихожую. Оделась, вышла на улицу.

«В конце концов, надо расставить все точки над «i», - думала она, - сходить к Инге домой и выяснить всё, если, конечно, дома кто-то будет. Оставаться и дальше в неизвестности просто невыносимо».

Войдя во двор, где прошло её детство, Ольга снова посмотрела на окна когда-то своей квартиры. На улице уже стемнело, но на этот раз в окнах не было света, и разглядеть что-либо внутри не было никакой возможности.

Ольга свернула в сторону дома, где жила Инга, нашла окна ей квартиры на втором этаже. Одно из них слабо светилось: наверное, в комнате горела настольная лампа или торшер. Ольга хорошо помнила, что на письменном столе, за которым они с Ингой часто вместе делали уроки, стояла старинная настольная лампа на массивной бронзовой подставке, с зелёным стеклянным абажуром. Эта лампа так нравилась Ольге, что потом, живя уже в другом городе, она искала в комиссионках подобные, но попадались либо современные подделки, либо похожие, но по астрономическим ценам. Был в комнате и торшер, обыкновенный, с белым пластиковым абажуром-колпаком, похожим на перевёрнутое ведро. Его включали редко, как и люстру – подругам больше нравилось заниматься при уютном свете настольной лампы.

Все эти мелкие детали Ольга помнила прекрасно, и сейчас, поднимаясь по лестнице, почти воочию видела пред собой.
Вот и знакомая дверь, обитая дерматином. Мельком подумалось, что за столько лет её почему-то не поменяли. Обивка, хоть и целая, нигде не порванная - что было странно,- но давно уже потеряла когда-то красивый бордовый цвет.
Всё это Ольга отметила машинально, думая только о том, кто встретит её за дверью. Откроют ли, и если откроют, то кто?

Ольга позвонила. Ей очень хотелось зажмуриться, но она пересилила себя, и, услышав за дверью шаги, ответила на вопрос «кто там», сказанный женским голосом:

- Откройте, пожалуйста, мне нужно у вас кое-что спросить. Это Ольга.

Дверь приоткрылась, и Ольга увидела незнакомую женщину лет пятидесяти, в халате и тапочках на босу ногу.

- Вы кто? – спросила женщина недовольно, - я не знаю никакой Ольги! Вас вижу в первый раз.

- Простите, пожалуйста, - сказала Ольга, с досадой отметив, как дрожит её голос, - я ищу Ингу Флагимон. Это моя подруга, она жила здесь вместе с родителями. Это было десять лет назад. Может быть, они переехали, я не знаю, связь потеряла. Вы ничего о них не знаете?

На лице женщины отразились сначала недоумение, а потом злость.

- Вот что, милочка! – сказала она сердито, - никаких Флагманов здесь не было и нет, и не морочьте мне голову! Я живу в этом доме, в этой квартире с самого моего рождения, и о подруге твоей, или кто там она есть ещё, знать не знаю и ведать не ведаю.

Ольга опешила, но всё-таки собралась с духом и решилась спросить.
 
- Хорошо, хорошо, не сердитесь! Я, наверное, просто ошиблась адресом. А скажите... У вас есть в доме настольная лампа с зелёным абажуром?

- Что?! - закричала тётка, и Ольге показалось, что её седые космы, накрученные на бигуди, встали дыбом. - А ну, уходи, а то полицию вызову! Ходят тут всякие… Аферистка! Убирайся! Лампу ей, видишь ли, подавай! Полиция! Грабят!

Ошеломлённая, Ольга почти кубарем скатилась с лестницы и выскочила на улицу. Вслед ей ещё неслись крики, потом дверь захлопнулась, и всё стихло.
Немного отдышавшись, Ольга снова посмотрела на окна. Окно в квартире Инги уже не светилось. Так ничего и не разузнав, но получив дополнительную порцию информации к размышлению, Ольга развернулась и побрела о в гостиницу.
Есть не хотелось. Вообще ничего не хотелось. Даже мысли улетучились без следа. Ничего не решив, Ольга легла спать и заснула на удивление быстро.

***

Утро прошло без происшествий. Ольга собрала вещи, рассчиталась за номер с той же неразговорчивой бабулькой с вязанием и отправилась на вокзал.
Вчера Юрий обещал её проводить, и, придя на перрон, она поискала его глазами. Поезд уже стоял у перрона, но посадку ещё не объявляли, двери вагонов были закрыты. Ожидающих посадку пассажиров было совсем не много, а провожающих ещё меньше.

Юрия Ольга увидела издалека. Выскочив из дверей вокзала, он быстрым шагом промчался по платформе и остановился возле Ольги.

- Привет! Боялся опоздать. Надо было автобусом ехать, а я по привычке на машине, короткой дорогой. Ну, и застрял в пробке.

- У тебя машина есть?

- А как же! Я прорабом на стройке тружусь, мне без машины никак. А у тебя нет, что ли?

- Нет, только собираемся купить. Ипотека вещь очень затратная, все мечты сразу не получается осуществить. Вчера не успели с тобой толком поговорить, ну, расскажи, как живёшь. Женат, дети есть?

Юрий отрицательно помотал головой.

- Был женат, развёлся. Детей, слава богу, завести не успели. Знаешь, Оля, мне кажется, что я всю жизнь одну тебя любить буду, мне больше никто не нужен. Оставайся, давай начнём всё сначала, а?

- Юра... Ну что я могу тебе ответить? Я всё сказала тебе вчера. Я не помню,, чтобы мы с тобой встречались, не помню, понимаешь?! Не было этих встреч! И потом… Я замужем, люблю мужа, у нас дочка…

- Прости. Я думал, ты вчера просто не захотела вспоминать прошлое.

- Ты мне не веришь?

Юрий внимательно посмотрел Ольге в глаза.

- Пожалуй, верю, хоть это и невероятно. Ничего не понимаю!

- Я тоже.

Они помолчали, потом Ольга спросила, стараясь сгладить неловкость и перевести разговор на другую тему:

- Послушай... Этот роман, который якобы я написала, он о чём?

- А? - Юрий как будто очнулся и вынырнул из своих воспоминаний. - Роман? Ну, там о жизни. Жизнь двух сестёр, как говорят, с рожденья и до гроба. Одна карьеру делает всю жизнь и по головам идёт, другая мечтает удачно замуж выйти, детей родить. Там много всего с ними приключается, сюжет интересный, захватывает. Даже не похоже на дамский роман, такой я бы и читать не стал. А в итоге уходят они из жизни одна в полном одиночестве, но богатая, а другая в окружении детей и внуков. Богатства особого не нажила, но счастлива. Короче, вывод: жизнь наша - дорога в никуда. Сколько ни иди, сколько ни петляй, а конец один.

Ольга усмехнулась, заметила иронично:

- Оптимистическая трагедия?

- Вроде того.

- Вряд ли у меня таланта хватило бы написать такое.

Они ещё немного помолчали.

"Граждане пассажиры! Объявляется посадка на поезд..." - загремело из динамика над головами.

- Вот и посадку объявили, - грустно сказал Юрий. Пойдём, посажу тебя вагон. Давай хоть обнимемся на прощание! Чувствую, не приедешь ты больше. Что ж, значит, судьба такая у нас.

С этими словами Юрий притянул Ольгу к себе, крепко поцеловал в губы и почти оттолкнул. Подсадил на ступеньку, подождал, когда проводник проверит билет, махнул рукой и бегом бросился к вокзалу.

Ольга, пройдя в купе, почти без чувств села на полку Ощущение нереальности происходящего не отпускало, мысли вяло ворочались в голове, но сама голова думать решительно не хотела.

Поезд мягко тронулся, за окном медленно проплыл опустевший перрон, потом быстрей и быстрей замелькали городские окраины, сменившиеся скучным пейзажем защитной лесополосы. В купе Ольга была одна. Выглянув в коридор, других пассажиров не увидела, двери всех купе были закрыты. Это показалось ей странным, но после пережитых волнений и событий вчерашнего дня Ольгу уже трудно было чем-то удивить или напугать. Делать было решительно нечего. Ольга достала смартфон, хотела поискать какие-нибудь игры, не требующие повышенного внимания и сообразительности, но, к её досаде, экран был чёрным и на все попытки оживить его не реагировал.

«Наверное, разрядился, - подумала Ольга, - вчера мне не до него было».
Бросив смарт обратно в сумку, Ольга решила, что ничего лучше не придумает, как улечься спать. За окном смотреть было не на что, а других занятий она придумать не могла. Ничего не оставалось, как только осуществить задуманное, и Ольга разобрала постель и легла. Под мерный перестук колёс, сопровождаемый обычными звуками железной дороги – хрипловатым гудением механизмов под полом, поскрипыванием, попискиванием, Ольга сначала задремала, а потом провалилась в глубокий, без сновидений, сон.

Сколько времени проспала, Ольга не поняла. Проснулась, когда за вагонным окном было уже темно. Все так же постукивали колёса, поезд быстро мчался. Деревья за окном сливались в сплошные полосы, и ни огонька, ни просвета. Всё так же был пуст вагонный коридор. закрыто было даже купе проводников, однако свет в вагоне горел, а титан был горячим. На столике в купе позвякивали ложечки в четырёх стаканах в подстаканниках, лежали пачки печенья, сахар и пакетики с чайной заваркой.

Ольга налила в стакан кипяток из титана, заварила чай, открыла пачку печенья.
Мысли теперь роились в голове, как пчёлы. Накатывала тревога.

«Господи, - молилась атеистка Ольга, - помоги! Дай мне доехать и увидеть дочку, мужа, родителей! Куда мы едем? Какое-то безвременье! За окном темнота, телефон не работает, время узнать не у кого! Молчит даже поездное радио, проводники или закрылись у себя, или вообще испарились куда-то. В вагоне никого, где мы едем, узнать невозможно, ни одной станции или полустанка не проехали. Господи, спаси и сохрани! Как там назывался роман, который якобы я написала? Дорога в никуда? Господи! Прошу тебя, не дай этой дороге стать такой! У меня дочка маленькая, мне рано уходить, родители не выдержат, если со мной что-то случится! Господи, помоги!»
Впервые в жизни Ольга пожалела, что не знала ни одной молитвы, молиться не умела и боялась, что её просьбу не услышат. Дала себе обет сходить в храм и поставить свечу, если всё закончится благополучно.

Так и не притронувшись к чаю, Ольга закрыла лицо руками и зарыдала в голос. Выплеснулись наружу все пережитые за прошедший день волнения. Она рыдала и выла, но никто, казалось, не слышал её плач, не постучал в дверь купе, не позвал, не спросил, что случилось.

Истерика вконец вымотала Ольгу, она уронила голову на руки и отключилась. А поезд всё ехал без остановок в неведомую даль.

Сколько пробыла без сознания, Ольга не знала, а когда очнулась, почувствовала, что что-то вокруг изменилось. Вроде так же стучали колёса, гудели моторы, но в коридоре слышались голоса. Люди! В вагоне появились люди! Поезд замедлил ход, а за окном вместо унылой лесополосы замелькали платформы, посёлки, дороги, фонари. Подъезжали к Москве.

Ольга взяла сумку и вышла в коридор. Несколько пассажиров с чемоданами толпились в проходе, ожидая остановки. В тамбуре проводник  звенела ключами, собираясь открыть дверь.

И – вот он, вожделенный вокзал с привычной толпой народа, суетой и толкотнёй.
Мужа Ольга увидела в окно. Андрей, махая приветственно рукой, бежал за вагоном. Поймал её, почти выпавшую из дверей, заплаканную и обессиленную. На все его вопросы Ольга только и могла ответить «потом, всё расскажу потом», и спросить, как дочка. Узнав, что всё в порядке, замолчала, а муж из деликатности не стал расспрашивать больше.

Дома, заглянув в детскую и увидев спящую дочь, немного успокоившись, Ольга достала с полки альбом с фотографиями, открыла. На первом же попавшем на глаза фото, обнявшись, стояли она и Инга. Обе смотрели в объектив и смеялись.

Продолжение часть 2 "Инга" ЗДЕСЬ: http://proza.ru/2024/04/08/1378