О скотче, стойкости и чуде

Катя систематизирует свою коллекцию шевронов на стене (она их периодически переклеивает, что на стену, что на себя, в зависимости к кому сегодня собрались ехать) и мы вспоминаем историю одного шеврона, ну не шеврона, конечно, а бойца, из рук которого получила она этот шеврон. На этаж послу операции подняли парня – ему «окультурили» то, что осталось от ноги, т к оторвало ногу взрывом и он несколько дней так и жил с ней окопе, и не только жил, но и продолжал держать оборону. Когда он оклемался, то стал спрашивать, привезли ли вместе с ним его второй номер – ребята были пулеметчики, вместе прикрывали отход своей группы, вместе их накрыло взрывом, когда очухались, то оказалось, что у Второго рассекло живот и стали выпадать кишки, которые они собрали, засунули обратно и замотали все скотчем. Второй сказал, что ему хана, уже не выйти, сказал, что будет стрелять пока сможет и говорил отходить, но Первый, решил, что выйдут вместе, он даже смог перетащить напарника в другой окоп, но тут их накрыло следующим взрывом и очнувшись он увидел, что теперь уже Второй, который приободрился на обезболе, перетягивал жгутом, то что осталось от ноги братишки. Так уж распорядилась судьба, что вопрос кому уходить, а кому оставаться был решен – остались в окопе оба, остались и решили уйти красиво с фейерверком, что б хохлы их надолго запомнили. Но уйти тоже было не дано – не им решать – опять вмешалась судьба, т.к. видя не прекращающийся огонь в серой зоне в течении двух или трех дней (он сам не знает точно, т.к. жили фактически на наркоте – собрали ампулы из всех аптечек, куда могли доползти) НАШИ пошли возвращать позиции. В течении этого времени в этот пулеметный расчет и с дронов что-то пытались скидывать, но то боеприпас не взрывался, то они укрывались от осколков погибшими, коих было вокруг много, и в атаку хохлы ходили, но, видимо, пулемётчики работали слаженно, и никто до них не дошел. Подошли наши, закрепились – ГЕРОЕВ, не побоюсь этого слова – именно ГЕРОЕВ отправили в госпиталь, вот он и пытается найти Второго. Я, понимая, что человек с выпавшими кишками не очень-то жилец, поискала, конечно, по этажам, но не нашла. Каково же было мое удивление и радость, когда через пару-тройку дней из реанимации на второй этаж подняли бойца с заштопанным животом с кучей трубочек, посеченного осколками – ему нельзя было ни пить, ни есть (какие-то проблемы с селезенкой, нет одной почки), но он был ЖИВ! Второй нашелся – пошла сообщать Первому… Да, мужчины плачут, от радости плачут тоже, но мне и самой хотелось разреветься – этих парней жизнь так побратала общей болью и кровью, и одним на двоих ЧУДОМ выйти живыми из такой заварухи, что найти друг друга в больничном хаосе – это как встретить ближайшего родственника. Отстирали дома шеврон от крови и грязи, т.к. хотели прочитать надпись «Я БУДУ СРАЖАТЬСЯ ЗА ДВОИХ, НЕТ ЗА ЧЕТВЕРЫХ. ЗА ДВЕНАДЦАТЬ», которая оказалась пророческой.