Курсантские были. Смерть серым грызунам!

Грызуны, как известно, подразделяются на два подвида: природные и человеческие.
Ненасытность и свирепый нрав природных грызунов - мышей и крыс – зверьков умных, хитрых и прожорливых, известны людям с древнейших времен. Защита от грызунов, по-прежнему относится к одной из острейших проблем современности. Природные грызуны портят продукты и являются разносчиками возбудителей инфекционных болезней.
Человеческие грызуны продуктов не портят - они их потребляют, но и как природные грызуны, будучи хитрыми и прожорливыми, являются переносчиками инфекционных болезней – скупердяйства, жадности и стяжательства. Об этом рассказано в миниатюре «Курсантские были. Скупердяи и грызуны» http://proza.ru/2024/03/19/1006

А теперь расскажу об опыте борьбы курсантов с грызунами серыми и почти безобидными.

Грызуны стремятся туда, где есть кормовая база. А какая кормовая база может быть в курсантской роте? Посылки из дому выставляются на подоконник и разметаются вмиг всеми, кто оказался рядом. В тумбочках продукты хранить нельзя... В портфелях вперемежку с конспектами по истории КПСС, марксистско-ленинской философии и научному коммунизму – совестно… И, тем не менее, такие места были!
Каптёрки!
Каких только каптёрок у нас в роте не было: вещевая (в подвале), столярная ( в подвале), каптёрка художников и каптёрка музыкантов (на 2 этаже справа от входа в бытовую комнату). Именно туда сносились остатки батонов, масла, консервов с курсантского ужина, картошка из кухонного цеха очистки, и, разумеется – посылки. Вернее, то, что осталось от них и должно было быть использовано в качестве доппайков ( в основном –консервы, сырокопчёные колбасы, сало и банки с домашним вареньем).

В нашей музыкалке тоже такие запасы водились, что позволяло в будние дни после ужина расслабиться за стаканом крепкого чая с вареньем, а иногда и картошечку сварить, сдобрив её маслицем по-домашнему. Журчит настроенный на волну русской службы Би-Би-Си ВЭФ-204  Хакимыча, где Сева Новгородцев рассказывает о новинках поп-музыки,  крутятся бобины с «Pink Floyd»... Мы сидим, кто на табуретке, кто на колонках, и ведём разговоры разные.

Всё бы хорошо, но на втором курсе появился у нас враг, регулярно портивший припасённые продукты и наше благостное настроение. О появлении у нас в гостях шустрого серого существа свидетельствовали хлебные крошки на полу, погрызенные продукты и мышиные фекалии. Был испробован метод ловли мыши с помощью банки и монеты. Несколько ночей подряд оставляли мы эту неустойчивую конструкцию с прикормкой под ней в музыкалке. Безрезультатно.

Второй, предложенный мной метод, не прошёл испытания на стадии опытного образца и был отвергнут в силу опасности для обнажённых ступней ног «Макса» и «Джузы», когда они, линяя от физзарядки, забегали в каптёрку. Способ ловли и убийства мыши электрическим током заключался в том, что в деревянный пол концентрическими кругами вбивались гвоздики, по которым несколькими неконтактирующими между собой кругами шли оголённые провода под напряжением 220 вольт. В центре круга, в качестве приманки, закреплялся кусочек сала. Конструкция была выполнена, и на одну из ночей приведена в боевое состояние, о чём были предупреждены все обитатели каптёрки и посещающие её «приживалки».

Не знаю, то ли ещё не отойдя ото сна, то ли торопясь скрыться от начальника курса, но первым в нашу конуру после подъёма прокрался заспанный «Джуза». Покемарить полчаса во время физзарядки – святое дело. На его счастье, на этот раз он был не босиком, а в юфтевых курсантских сапогах, подошвы которых являлись неплохим диэлектриком. Это его и спасло. Увидев непонятную конструкцию на полу с идущей от неё проводом, он выключил её из розетки, а потом предупредил меня о недопустимости подобного впредь. Своё предупреждение сопровождал непереводимой игрой слов, самым безобидным из которых было эстонское ругательство «курат» (чёрт). После этого мне пришлось демонтировать своё, с таким старанием собранное, устройство
.
Вечером в каптёрке собрался «Совет в Филях» с повесткой дня: «Как нам обезвредить мышь?» Присутствовали все, кроме «Макса». Где он был в это время история умалчивает, но именно его отсутствие странным образом предопределило выбранный третий метод борьбы с серой нечистью.

«Макс» хранил в каптёрке на шкафу фибровый чемодан (помните – был такой продукт советской галантерейной промышленности – с закруглёнными металлическими уголками по углам). Чемодан этот был наполнен какими-то конспектами 1 и 2 курса и ещё разнообразным мотлохом, о котором и сам «Макс», скорее всего, не помнил. Может быть с этим чемоданом он приехал поступать в училище, может быть… По крайней мере, с таким раритетом в отпуск он никогда не ездил.. Исходя из этого мы сделали вывод, что «Максу» этот чемодан ни к чему, а поэтому его смело можно использовать в качестве мышиной ловушки.
Внутри чемодана была закреплена статически неустойчивая конструкция с приманкой. В случае, если мышь дотрагивалась до приманки, нитка, прикреплённая к ней тянула за палочку. После чего, палочка под крышкой падала, крышка захлопывалась, а на крышку с табуретки ( для надёжности) падала неустойчиво установленная педаль «фузза» от электрогитары.
Предварительно выложив из чемодана бесценные «Максовы» конспекты, вдвоём с «Кузеном» мы полчаса налаживали импровизированную ловушку, несколько раз проведя ходовые испытания конструкции. Установив, поплелись на вечернюю поверку, а потом залегли спать.

В эту ночь мне приснился убегающий от мыши «Макс» и сам я, убегающий от «Макса», безрезультатно прячущийся от его возмездия в туалете  учебного корпуса.

Проснувшись, я присел на кровати. Светало. По запотевшим окнам казармы слезились, скатываясь каплями к подоконникам курсантские ночные выдохи. В кисло-пряном портяночном запахе спящей казармы проносились посапывания, похрапывания и причмокивания моих товарищей. Где то под окнами, по улице Попова, переговариваясь и цокая подковками по асфальту, к КПП прошла смена караула. Сунув босые ноги в обёрнутые портянками сапоги, я пошёл через всё расположение роты в нашу музыкалку. Включил свет. И, о чудо! Крышка чемодана захлопнута, а в нём, наверняка, коротает свои последние минуты доселе неуловимое серое творение природы. Однако мне в одиночку её не извлечь. Что ж, подождём до подъёма. И я пошёл к своей кровати.

Утром вместе «Кузеном» и «Джузой» ( именуемом впоследствии также «Леопольдом», борящимся с мышами) мы буквально ворвались в музыкалку. Двое из нас приготовились к торжеству мышиной казни, держа в руках тяжёлые плоские предметы. Я приоткрыл чемодан, но он был пуст. Все углы были прогрызены - это, видимо, мышка, пытаясь обрести свободу, инстинктивно тыркалась в них., но помешали железные уголки. И тогда она прогрызла маленькую дырочку в фибре и была такова...В чемодан мы, пока это не увидел «Макс», возвратили на место его конспекты и всё водрузили обратно на шкаф.

Прошло две или три недели, пока "Макс" не решил возобновить познания , почерпнутые им на 1 курсе. Его обильный словесный поток после увиденного был сравним с одновременным негодованием древнегреческих богов Зевса и Марса. «Макс» проклинал всех грызунов, хищников и земноводных со дня их зарождения на планете Земля. Потом поостыл и риторически спросил: « Что же она там могла искать? Там ведь только конспекты!» Ну тут уже мы наперебой начали выдвигать версии: мол наверное ты  что-то там заныкал ( это было абсолютной неправдой, т.к. за «Максом» ничего подобного не наблюдалось и мы все об этом знали: он ничего никогда не ныкал). Потом была выдвинута версия о наличии в переплётах конспектов клея животного происхождения, на который позарилось голодное животное

В конце-концов, понурив головы, мы рассказали ему как всё было, ибо крайняя и самая невероятная версия о том, что мышь, якобы, хотела прильнуть к «живительному источнику марксизма-ленинизма», и законспектированным урожаям брежневской «Целины»  очевидно была бы обречена на неудачу.

А что «Макс»? Назвал нас по-доброму «чудаками» на другую букву и посмеялся вместе с нами.

А мышь? Она пропала. Не знаю: может быть она перебралась в каптёрку соседней роты в качестве иноагента, а может быть от одиночного заточения и стресса  у неё оторвался тромб.