Я не сын маминой подруги

Глава первая
Февраль 2005 года.

Данька стоял, спрятавшись за углом школы искусств, и ловил ртом снежинки, медленно спускающиеся с неба, которое из серого превратилось в ярко-синее. Окончательно ещё не стемнело, однако сумерки неумолимо сгущались.

Да где этот Епифанов? Почему так долго? Так-то не месяц май, стоять тут. Тем более, в семь часов ему надо быть дома. Конечно, сейчас ещё... ещё... Данька достал из внутреннего кармана куртки свою гордость: серебристо-чёрный маленький телефон. С полифонией, между прочим! С цветным дисплеем, с разными играми, и даже с камерой на один и три.

Правда, прозрачный чехол уже пожелтел от времени, но мама обещала Даньке подарить на двадцать третье февраля новый, чёрный, под кожу, с тонким ремешком, - такой, чтобы можно было повесить телефон на шею.

Телефон этот Даньке подарил на Новый год зять Дима. Да-да, у девятилетнего третьеклассника Даньки уже есть зять, и даже маленький племянник Стасик. Всё потому, что сестра Даньки, Лена, старше его на целых семнадцать лет.

Когда Данька Рубцов появился на свет, его маме, Валентине Андреевне, было сорок два года; отцу, Александру Михайловичу, - сорок восемь, а сестре Ленке - семнадцать.

Как утверждает отец, с тех пор спокойная жизнь в их семье закончилась. А если верить маме, которая иначе, чем "горе луковое", Даньку не называет, аист где-то на подлёте Даньку явно подменил.

В школу - то к учителям, то к директору, то на педсовет - мама ходит почти так же часто, как на работу. Даже на заседании комиссии по делам несовершеннолетних дебют Даньки уже состоялся. Это случилось после того, как Данька затолкал картофелину в выхлопную трубу соседской машины. Пузатый и вредный дядя Боря вечно придирался к Даньке и его друзьям. А жена соседа, тётя Клава, высокая плотная женщина средних лет с короткими волосами, похожими на шерсть рыжего барана, всегда поджимала губы, едва завидев Даньку, и постоянно жаловалась маме.

Правда, батя тогда так ему всыпал, что Данька сидеть не мог до следующего дня. И ещё его гулять целую неделю не выпускали, а в школу и из школы водили "под конвоем". Позорище.

С тех пор Данька осторожничал. Соседям не пакостил, с гаражей не прыгал. И даже отказался попробовать курить, когда неделю назад один из друзей притащил сигареты, которые стащил у старшего брата.

Кто всегда относился к Даньке хорошо и даже в какой-то мере уважительно - так это зять Дмитрий. Ленка вышла замуж три года назад, когда окончила институт, вернулась домой из краевого центра и начала работать бухгалтером в управлении социальной защиты населения.

Дима был младше Лены на два года. За полгода до их знакомства он вернулся из армии и начал "мутить бизнес" с одним из друзей. Вскоре молодым предпринимателям, которые успели открыть два магазина автозапчастей, понадобился бухгалтер на удалёнку.

Хорошо всё-таки, что Димка влюбился в Ленку, женился на ней и забрал её жить к себе. Хотя Данька честно не понимал, как в Ленку можно влюбиться - настолько вредной она ему казалась. Постоянно умничает и придирается к нему, Даньке. А пока жила с родителями, контролировала брата пуще, чем мать с отцом.

Сейчас-то она совсем другая стала, подобрела, особенно, с тех пор, как родился Стасик. А ещё с тех пор, как Дима купил крутую тачку. Никто из Ленкиных подруг на такой не ездит, а она ездит.

Дима никогда не придирается к Даньке. При встрече неизменно жмёт исцарапанную и не всегда чистую Данькину ладонь и говорит: "Здорово;, Данила! Опять подрос? Совсем мужик!" Данька зятя очень уважает и гордится им. И совсем не из-за крутой тачки, хотя и из-за неё тоже. Но гораздо больше из-за того, что Дима когда-то всерьёз занимался самбо, а потом служил в ВДВ.

А незадолго до Нового года Дима купил себе новый телефон, последнюю модель. Данька не ожидал, что Дима решит отдать ему свой, и в голову ничего подобного не приходило. Он даже не сразу поверил своему счастью. Думал, что Дима шутит, разыгрывает его. Однако подарок оказался настоящим.

Теперь у Даньки самый навороченный телефон не только в семье (и у мамы, и у бати "пищалки" с чёрно-белым дисплеем), но и в классе.

Итак, сейчас уже восемнадцать пятнадцать. Вроде, у Веньки Епифанова занятие в школе искусств должно было закончиться без пяти шесть. Где он там?!

Венька Епифанов был новеньким в их классе. Семья Епифановых переехала в их городок в середине ноября прошлого года.

Венька, единственный из мальчишек их класса, занимался в музыкальной школе (по классу флейты) и посещал художественное отделение школы искусств. К тому же, учился на одни пятёрки.

За прошедшие три месяца Епифанов ни с кем в классе не сдружился, но и не поссорился. Хотя Пашка Тетерин, главный заводила и самый сильный парень в их классе, несколько раз пытался Веньку задирать, тот от конфликтов уходил.

Потому Тетерин решил устроить Епифанову "тёмную" просто так, для профилактики. Чтобы тот не слишком заносился. А Даньке удалось узнать о том, что сегодня вечером Тетерин и трое его друзей будут караулить Веньку возле оврага, мимо которого лежал путь к единственной в районе девятиэтажке. Именно в этой девятиэтажке живёт семья Епифановых.

Не то что бы Данька был настроен против Пашки Тетерина. Авторитет его он, в принципе, никогда оспорить не пытался. Но и друзьями они не стали. Скорее, относились друг к другу нейтрально. Но допустить, чтобы с безобидным Епифановым поступили настолько некрасиво, Данька не мог. Он не терпел несправедливости. А тем более, не терпел, когда четверо против одного.

Наконец-то на крыльце школы искусств появилась тщедушная фигурка Вениамина. Данька, узнав одноклассника, скорее, по очертаниям и вещам, потому что стало почти совсем темно, коротко, но громко свистнул.

- Епифанов! - позвал Даня, появляясь из-за угла.

- О, Рубцов, привет! - Венька поправил очки. - Ты чего тут?

- Тебя жду, - Данька зашагал рядом.

Они были почти одного роста, только Венька слишком уж тощий. Данька был покрепче. Тем более, он не по музыкалкам бегал, а ходил на занятия по самбо. Ну... не очень долго пока ходил, только начал прошлой осенью. Очень уж ему хотелось когда-нибудь победить зятя Диму. Но только в честном бою, без всяких там игр в поддавки.

- Зачем? - не понял Венька.

- Затем, что хочу тебя до дома проводить.

- Я не девчонка, чтобы меня до дома провожать! - возмутился Епифанов.

- Я тебя не как девчонку и провожаю. Рюкзак твой не тащу, и эту штуку тоже.

Данька указал на длинный чёрный футляр, который Венька держал в руке.

- Это тубус, - сообщил Епифанов.

- А он тяжёлый? - с интересом спросил Данька.

Мало ли, вдруг пригодится?

- Нет, - покачал большой круглой головой Венька. - Лёгкий.

- Жаль, - сокрушенно вздохнул Данька.

- И всё-таки, что тебе надо, Рубцов?

- Вот привязался! Тебе Пашка Тетерин решил сегодня тёмную устроить.

- Пусть попробует! - Епифанов даже приостановился, а его веснушчатое лицо вспыхнуло.

- Конечно, попробует! С ним будут ещё трое.

- Ого! - плечи Епифанова опустились. - Если бы один на один, я бы поборолся! А так...

Данька снисходительно покачал головой и даже языком цокнул, как всегда делала его вредная сестра Ленка. Поборолся бы он! Видали силача?

Вскоре они уже подходили к оврагу, и Данька весь подобрался. А через пару секунд в него прилетел снежок. Потом раздался громкий свист. А потом дорогу им с Венькой преградили четыре тёмных силуэта.

- Да здесь ещё и Рубцов! - в голосе Пашки Тетерина звучало удивление. - Ты что, тоже в великие художники метишь? Репин? Или Шишкин?

- Малевич, - неожиданно ответил Епифанов.

В следующий момент Венька получил короткий удар в скулу и сел в сугроб. Хорошо, что после того, как Данька Рубцов его предупредил, он успел снять очки и спрятать.

Данька первым кинулся на Тетерина, и вскоре на его стороне был перевес. Потом Данька дрался уже против двоих, а потом, вспоминая все навыки, которые успел получить на тренировках, и все приёмы, которым его научил Дима, - со всей четвёркой "смельчаков".

Он получил несколько ощутимых ударов, был подбит глаз, а из носа текла кровь. Затрещала куртка. И вдруг Данька услышал странный вопль. Он даже не сразу понял, что это орёт Венька Епифанов.

- Убьюююууууу!.. - во всё горло орал Венька, воинственно размахивая своим тубусом. - Разошлись! Пошли вон отсюда! Иначе берегитесь!

И тут же одному из "смельчаков" ощутимо прилетело по голове, а потом и второму. В это время Данька, изловчившись, разбил нос Тетерину.

- Бежим, парни, они чокнутые! - гундосым голосом крикнул Тетерин, зажимая ноздри.

- Да, я чокнутый! - крикнул вслед улепётывающим "смельчакам" Венька. - Ещё раз сунетесь - убью!

- А говорил, что он лёгкий, - тяжело дыша, Данька кивнул на тубус.

- Главное - мотивация и сила удара, - авторитетно заявил Епифанов. - Меня папа научил так. Он сказал, кулаки - не наше оружие. Наше оружие - интеллект. Но если нападут, хватать, что под руку попадётся, и отбиваться, что есть сил. Один раз кому-то хорошо прилетит, тебя станут считать бешеным и не будут связываться. А тебе куртку порвали.

- Знаю, - Данька ощупал куртку на предмет повреждений и прикинул, что примерно ему скажут дома.

Но потом он вдруг застыл, и внутри всё похолодело.

- Что случилось, Даня? - спросил Венька, увидев его лицо.

- Телефон, - испуганно прохрипел Данька. - Где телефон?

- Потерял? - с ужасом спросил Венька.

Данька не мог ничего сказать, горло слишком сильно пересохло. Потому он просто обречённо кивнул.

- Вот потому мне родители и не покупают телефон, - затараторил Венька, опустился на колени и начал рыть снег, как собака, почуявшая грызуна. - Папа говорит, бессмысленное приобретение. Легче деньги просто по ветру пустить, без заморочек.

- Это подарок, - откашлявшись, ответил Данька. - Муж моей сестры подарил, Дима. А он...он, знаешь, десантник. Настоящий.

Данька тоже встал на четвереньки и начал рыться в снегу.

- Десааантник, - с уважением протянул Венька. - Подарок да, тем более жаль... В овраг телефон улететь не мог, мы слишком далеко от края. Значит, где-то здесь. Давай ещё искать.

Они перерыли весь снег на том участке, где происходила драка, и уже почти отчаялись, когда Данька нащупал что-то твёрдое и холодное.

Сначала он очень обрадовался, но только сначала. Увидев, во что превратился его телефончик, Данька охнул, а потом даже всхлипнул. Видимо, в пылу борьбы по телефону основательно потоптались, и скорее всего, даже не один человек.

Чехол был порван, а корпус телефона треснул. Трещины, похожие на паучьи лапы, расползлись и по всему дисплею. Понимая, что это абсолютно бесполезно, Данька попытался включить телефон. Стоял и тупо нажимал кнопки. Дисплей и клавиатура оставались тёмными и безжизненными. Как дом, в котором пусто, и никого нет. И всегда теперь будет пусто.

Как же так? Почему он не уберёг Димкин подарок? И как теперь об этом Диме рассказать? А рассказать придётся, утаить не получится.

Наверно, Дима очень расстроится и разочаруется в Даньке. И дело даже не в том, что больше ничего не подарит, а в том, что перестанет доверять. И руку перестанет пожимать, и говорить: "Здоро;во, Данила!".

- Знаешь, что? Пойдём сейчас ко мне и обо всём расскажем моему папе, - Венька истолковал выражение лица Даньки по-своему. Решил, что тот боится идти домой из-за наказания, - Потом он проводит тебя до дома и всё объяснит твоим родителям. Уж моему-то папе они проверят и не будут тебя ругать за телефон и за куртку.

Эх, если бы это помогло вернуть подарок Димы, пусть бы ругали хоть сто лет! Данька готов был даже принять другое наказание, более суровое. Пусть бы отец опять всыпал ему по первое число, лишь бы телефон вновь начал работать.

- Пойдём, - вздохнул Данька.

Всё же в идее Веньки было рациональное зерно.

Епифановы жили на седьмом этаже, и Венька с Данькой добирались наверх в лифте.

Дома у Епифановых вкусно пахло тушёной капустой с мясом, и Данька непроизвольно сглотнул. Несмотря на вселенское горе, охватившее его, растущий организм требовал своё.

Пока парни нерешительно переминались с ноги на ногу в прихожей, из комнаты вышел среднего роста худощавый и светловолосый молодой мужчина в очках и с небольшой бородкой.

Увидев Даню, он удивлённо поднял брови:

- Ого! Это откуда ты такой красивый?

- Лёша, что там? - из кухни выглянула миниатюрная черноволосая женщина с короткой стрижкой. Она тоже была в очках.

- Да вот, Вениамин друга впервые привёл. И сразу такого геройского.

- Что случилось, мальчики? - испугалась мать Веньки. - На вас напали?

- На меня напали, а Даня меня защищал, - широко раскрыв глаза, затараторил Венька.

- Погоди, а где твои очки? - спросила его мама.

- В рюкзаке, в очечнице.

- Не в очечнице, а в футляре! - укоризненно ответила мама Веньки. - Оба марш мыть руки, и за стол! Пока ужинаем, всё расскажете.

Если честно, Даньке за столом было вообще не до разговоров - настолько вкусным оказался ужин, состоящий из отварной картошки и тушёной капусты с фаршем. Уплетая за обе щеки вторую порцию, Данька искренне недоумевал, почему сестрёнка Вени, трёхлетняя Катя, воротит нос от тарелки, смешно надувает то губы, то щёки и бросает исподлобья сердитые взгляды на Веньку.

Если Вениамин был копией отца, то Катя - матери. Только у тёти Лиды, как велела Даньке называть её хозяйка дома, короткая стрижка и очки, а у Кати очков нет, зато есть на голове красивый розовый то ли цветок, то ли бант.

Когда Вениамин поведал родителям о сегодняшнем вечере, тётя Лида и дядя Лёша переглянулись.

- Я думаю, сын абсолютно прав, нужно идти, - подытожил беседу дядя Лёша, осмотрев то, что осталось от телефона Даньки. - И не только домой к Даниилу, но и в школу завтра. Очень уж хочется посмотреть в глаза этой совсем не великолепной четвёрке. А тебе, Даниил, огромное спасибо. Ты настоящий человек.

И тут дядя Лёша протянул Даньке руку, совсем как Дима.

- Достойного сына твои родители воспитали. И я им обязательно об этом скажу.

...Родители Даньки ничего особо достойного в поступке сына не усмотрели. По поводу телефона отец сказал, что это вполне закономерный исход. Удивительно ещё, как такая вещь у Даниила целых полтора месяца продержалась, - вот так сказал отец. Но пообещал дяде Лёше, что Даньку не накажут ни за куртку, ни за телефон.

Однако в школу завтра идти с дядей Лёшей и отец, и мать Даньки категорически отказались. Им и так хватает с сыном и позора, и проблем, - так они сказали. Если вызовут, то пойдут, а так - нет.

Наутро классный руководитель тщетно пыталась добиться от Даньки, почему у него на глазу кровоподтёк, - Данька молчал. А в конце четвёртого урока на пороге класса появились дядя Лёша Епифанов и ...Дима.

Данька сидел, втянув голову в плечи, не в силах поднять глаз, а уши его пылали. Казалось, если сейчас было бы темно, то уши эти освещали бы всё вокруг.

Вскоре в класс вошли директор и завуч, а потом начался грандиозный разбор полётов. Пашке Тетерину со товарищи были сделаны соответствующие записи в дневниках, а отдельный разговор с хулиганами и их родителями был назначен на завтра.

После уроков Венька ушёл домой с отцом. Данька вышел из школы, от всей души надеясь, что Дима уже уехал по делам, однако машина зятя стояла у школьного крыльца.

Больше всего Даньке сейчас хотелось провалиться сквозь землю. Как он мог так подвести Диму? Человека, которого уважал больше всех на свете?

Дмитрий вышел из машины и протянул Даньке руку:

- Здоро;во, Данила! Ну и физиономия у тебя. Чувствуется, что вчера не скучал.

Данька пожал большую и сильную ладонь Димы и нерешительно улыбнулся.

- Ты знаешь, что у нас в городе открылось новое кафе? Там делают самый настоящий фастфуд. Знаешь? Гамбургеры, картошку фри. Хочешь, поедем туда сейчас?

- Я не знал про такое кафе. Поехали! - обрадовался Данька, но потом вспомнил про телефон, про синяк под глазом и опять сник.

- Вперёд, - Дима легко подтолкнул Даню за плечи. - Давай, занимай место согласно купленному билету.

Когда они садились в машину, из школы как раз понуро выходили вчерашние оппоненты Даньки и Веньки. Заметив, как при виде машины его зятя у них отвисли челюсти, Данька почувствовал себя полностью отомщенным. Вот только телефон...

- Не переживай так, Данила, - сказал Дима, когда они сидели на красном, почти кожаном диванчике в новом кафе и макали длинные брусочки картошки в смешную маленькую упаковку с соусом. - Это тебе урок. С вещами нужно обращаться аккуратно, внимательно и бережливо. А телефон... Хочешь, отдам тебе свой? Он намного круче того. Смотри.

Дима достал из кармана чёрный телефон.

- Тут и камера с бо;льшим разрешением, и памяти намного больше, и корпус смотри, какой.

- Нет, - испуганно потряс головой Данька. - Нет, мне не надо.

- Почему? - удивился Дима. - Не нравится? Или родителей боишься? Так ты же не украл его.

- А как ты узнал...про телефон?

- Валентина Андреевна Лене позвонила, рассказала, а Лена - мне. Вот я и приехал в школу. Так что по поводу телефона?

- Нет, - уже твёрже ответил Данька. - Не надо. Понимаешь... Мне был нужен именно тот. Это как старый друг. Я не хочу другой, даже если он круче.

Дмитрий удивлённо и задумчиво смотрел на мальчика. Пожалуй, тяжеловато придётся в жизни Даньке, если он останется таким.

После кафе Дима отвёз Даню домой и уехал по делам. Однако вечером он приехал домой к Рубцовым и привёз Даньке точь-в-точь такой телефон, как тот, первый.

- Вот, еле нашёл. Модель, говорят, устаревшая и не очень популярная, потому не привозят, - глядя в сияющие глаза Даньки, сказал Дима.

К телефону прилагалась маленькая чёрная сумочка, которую можно было носить на шее.

- Балуй его давай ещё больше, Дмитрий, - проворчал Александр Михайлович. - Пусть думает, что заслужил. И так не ценит ничего, никакой благодарности! Ещё месяц пройдёт, и этого телефона не будет так же, как первого.

Данька долго рассматривал телефон, осторожно гладил пальцами чехол, а потом вдруг совсем по-детски зарыдал, размазывая кулаками слёзы по щекам, выплёскивая всё то, что накопилось в нём за прошедшие сутки.

А по поводу судьбы телефона отец ошибся: этот телефон прослужил Даньке вплоть до окончания школы, потом уже только для звонков, несмотря на то, что первый сенсорный смартфон появился у Даниила в 2010-м году.

* * * * * * *

После той памятной драки у оврага, Данька и Венька стали друзьями не разлей вода. Правда, каждый оставался при своих увлечениях: Даниил не полюбил рисовать и не проникся к игре на флейте, а Вениамин наотрез отказался посещать секции по самбо, а потом и по волейболу вместе с другом. Однако их отношения это ничуть не портило, наоборот, столь разные мальчишки дополняли друг друга, да и делить им было нечего.

А спустя три года жизнь их развела. Когда мальчикам было по двенадцать лет, семья Рубцовых перебралась в краевой центр. Сначала уехали Лена и Дима, потому что Дима продал свою часть бизнеса компаньону, а в большом городе начал новое дело.

"Ремонтный" бум был в разгаре, и новое дело Дмитрия хорошо набирало обороты. Дима работал сразу в двух направлениях: открыл фирму, занимающуюся отделкой помещений, и магазин по продаже товаров для ремонта. Лена во всём помогала мужу, а Валентина Андреевна и Александр Михайлович, выйдя на заслуженный отдых и перебравшись в краевой центр, водились с внуком Стасиком.

В день отъезда Рубцовых Венька Епифанов пришёл к ним утром и находился рядом с Данькой вплоть до того момента, как машина Рубцовых скрылась за поворотом улицы. А ещё он принёс Даньке гостинцы от родителей и записку от сестры.

Шестилетняя Катя была влюблена в Даньку и почти со дня их знакомства постоянно обещала ему, что непременно "женится на нём, когда вырастет". В записке крупными кривыми буквами, через одну "смотрящими" не в ту сторону, было старательно выведено:

"ДАНЯ Я ТЕБЯ ЛЮБЛЮ!"

Восклицательный знак был огромным и жирным, но грамматических ошибок в тексте не оказалось. Видимо, Венька помогал сестре, чем мог.

Вот так Данька впервые получил от женщины признание в любви.

Какой бы крепкой ни была дружба, в детском возрасте она не очень часто выдерживает испытание временем и расстоянием. Сначала друзья созванивались каждый день, а потом всё реже. Позже, когда появились социальные сети, общение свелось к переписке.

У каждого из мальчиков появились свои собственные интересы, своя жизнь, насыщенная и увлекательная. После окончания школы Вениамин поступил в "Строгановку" и уехал в Москву. Там он постигал искусство монументально-декоративной реставрации.

Даниил остался в том городе, в котором они все тогда жили, и окончил автотранспортный колледж. По баллам он не прошёл ни в один из вузов, в которых хотел бы учиться.

Дима предлагал помочь с поступлением и дальнейшим обучением в коммерческой группе, и мама Даниила готова была согласиться, однако сам Даниил был категорически против.

Получив диплом в колледже, он начал работать по специальности, подрабатывал водителем и грузчиком в фирме Димы. Он подумывал о том, что неплохо было бы поступить заочно в какой-нибудь институт, но пока лишь подумывал.

Собирался Даниил и обзавестись собственным жильём, разумеется, в ипотеку, как только ему дадут на работе нужную справку, но это пришлось отложить, потому что Даниилу принесли повестку из военкомата. Пришла пора пройти срочную службу. Почему-то в весенний призыв его не побеспокоили, а вот осенью, даже почти зимой, пригласили на комиссию. Даниилу был уже почти двадцать один год.

Валентине Андреевне исполнилось шестьдесят три года, а Александру Михайловичу - шестьдесят девять. Отец относился к службе философски, как чему-то неизбежному, но без фанатизма. А вот мать была категорически против. Она потому и мечтала так горячо о том, что сын получит высшее образование и начнёт делать карьеру, как многие современные парни.

Но у Даниила, как всегда, имелось собственное мнение и своё видение ситуации. Вместо того, чтобы пойти к знакомой мамы, которая обещала поспособствовать с нужными справками, Даниил пошёл прямиком в военкомат.

К двадцати одному году он превратился в высокого, сильного и крепкого русоволосого парня с правильными чертами лица, небольшими, но выразительными синими глазами и упрямым, чуть-чуть тяжеловатым подбородком.

От девчонок не было отбоя, но "та единственная" пока не появилась, да и сам Даниил с этим не спешил, потому на службу его провожали только родные и друзья. Они же и ждали его возвращения.

Даниил проходил службу неподалёку от Питера, в автомобильных войсках. В десант, как Дима, попасть не получилось, но Даниила всё устраивало, и он остался на год сверхсрочной, несмотря на большое недовольство мамы.

Именно этот факт и стал отправной точкой для событий, которые произошли в жизни Даниила в последующие несколько лет.

Через пять месяцев после начала сверхсрочной службы, Даниил помогал механикам во время диагностики оборудования. Необходимо было спуститься в подвал за нужной деталью, и бойкий Даниил вызвался принести её.

В подвале, помимо запасных частей, хранились реагенты, и накануне произошла утечка одного из них, но об этом пока никто не знал. Вроде, небольшая утечка, но хватило для того, чтобы, когда Даниил открыл двери и включил свет, что-то громко хлопнуло, и парня отбросило назад.

Глава вторая
Данька пришёл в себя через шесть дней, когда его сняли с аппаратов, вывели из медикаментозного сна и перевели из реанимации в отдельную палату.

Тогда он ещё не знал, что палата отдельная. Он вообще не знал, что находится в госпитале.

Даниил с трудом разлепил веки и открыл глаза, в которые как будто кто-то кинул горсть песка. Когда-то давно, в раннем детстве, ему бросали песок в глаза в детском саду, и сейчас вспомнилось то, далёкое ощущение. В горле тоже был песок, а рук и ног Данька даже не чувствовал - настолько они затекли.

Попробовал пошевелить пальцами на ногах и вскоре почувствовал ноги, в которые словно воткнули тысячи игл. Потом Данька пошевелил руками, и тут же кисть правой руки словно вспыхнула от жгучей боли.

- Да тихо ты, - раздался откуда-то знакомый насмешливый голос. - Торопыга.

Данька осторожно перевёл глаза с белой глади, раскинувшейся над ним, вправо и встретился взглядом с тёмными, почти чёрными глазами.

- Дима? - спросил он, но вместо собственного голоса услышал какой-то противный сип.

Горло резко пересекло, и Данька закашлялся. Склонившись к нему, Дмитрий помог Даньке поднять голову и поднёс стакан с водой к его губам. Жажда была такой сильной, что Дмитрию пришлось отнимать у Даньки стакан почти силой. Слишком много пить вот так сразу было нельзя.

Зато голос к Даньке вернулся, хоть и тихий, и вообще сразу стало как-то легче дышать.

- Я в больнице что ли?

- Ну да, - кивнул Дима, в глазах которого читалось облегчение. - В госпитале. Завтра уже неделя, как ты тут. Сегодня утром тебя перевели из реанимации в общую палату. Ну не совсем в общую, в отдельную.

- Ты позаботился, - констатировал Данька. - Спасибо, Дима! Ты как всегда... Ты всегда рядом, когда мне больше всего нужна помощь. У тебя седина появилась? Когда я приезжал в отпуск летом, не было. И на фотках не было, которые Ленка высылала. Тебе же всего тридцать семь, рано седеть.

- Так седина за несколько часов появилась, пока рейса до Питера ждал шесть дней назад. Я же сразу прилетел, как нам о тебе сообщили.

- Прости, - виновато ответил Данька.

- За что простить? Ты ни в чём не виноват. Ответят те, из-за чьей халатности реагенты оказались рядом с запчастями.

- Я не хочу, чтобы кто-то отвечал. Сам виноват. Запах странный и тяжёлый почувствовал, а не задумался. Надеюсь, больше никто не пострадал?

- Нет, больше никто. Не очень сильно хлопнуло, к счастью.

- Если суд будет, не пойду. У меня претензий нет ни к кому, - упрямо твердил Данька.

- Ладно, ладно, успокойся. Теперь уж там не нашего ума дело. Сами разберутся, сделают соответствующие выводы и примут меры. Не передумаешь, так подпишешь бумагу, что претензий у тебя нет. Хотя тебе выплаты полагаются.

- Не надо мне ничего. Сам справлюсь.

- Узнаю; тебя, Данила! - рассмеялся Дима.

- Как мама? Как отец? Ленка как? Стас и Настасья?

- Батя молодцом, - Дима всегда называл тестя батей. - А Валентина Андреевна, конечно, очень переживает. Лена держится, хотя тоже переживает. Стас мужик уже, четырнадцать лет, потому тоже достойно воспринял. А Наська плачет. Ей вообще не хотели говорить, но она же шныра такая, всё видит, всё слышит.

Племянница Даниила, восьмилетняя Настя, очень любила дядьку и гордилась им, потому сильно переживала.

- Валентина Андреевна сюда лететь хотела, но мы с Леной запретили, пока ты в себя не придёшь, опасались за её здоровье. Я вообще всем им запретил лететь, проявил самодурство и самоуправство.

- Это правильно, Дим. Жалеть бы стали, и я их понимаю, и мне было бы стыдно, и тоже их жаль. Мама ведь так не хотела, чтобы я на сверхсрочную оставался, отговаривала. А так... встану на ноги, даст Бог, и увидимся все.

- Вот я им то же самое и сказал. Прикинул, как бы я себя чувствовал в такой ситуации. Мы же похожи с тобой. Ты мне как брат с самого начала.

- Спасибо, Дим, - повторил Данька. - Что врачи говорят?

- Больше всего опасались за дыхательные пути и за мозг. К счастью, надышаться сильно ты не успел. И ожоги не критичные. Больше всего на кисть правой руки пришлось. А так... Ну вот ни бровей, ни ресниц у тебя пока, обожгло. Но это дело наживное.

Данька потрогал пальцами левой руки то, что осталось от бровей, усмехнулся. Поднял правую руку, но на ней была повязка, потому степень ожога можно было определить только по боли. Болело довольно сильно.

- Это тебе ещё обезболивающее сделали, - обнадёжил Дима.

- Ничего, переживу. Всё могло быть гораздо хуже. А ты где остановился, Дима?

- У дружка армейского. Помнишь, я рассказывал, кореш мой, Юрка, в Питере живёт?

- Аа, точно, - кивнул Данька. - Он ещё в службе безопасности какого-то банка работает.

- Бери выше, - усмехнулся Дима. - Юрка теперь возглавляет службу безопасности всей банковской сети. Большим человеком стал.

Даниил, начиная с этого дня, быстро пошёл на поправку. Через три дня Дима улетел домой, потому что дела требовали его присутствия. А вместо него Даньку стал навещать тот самый Юра, друг Димы, высокий, рыжеволосый и неунывающий детина.

Они очень сдружились с Даней, и даже когда бойца выписали через месяц, Юрий уговорил его погостить. А потом, проявив чудеса красноречия и недюжинный дар убеждения, Юрий сагитировал Даньку остаться в Питере и пойти работать под его начало, в службу безопасности банковской сети.

Данька был комиссован из армии и получил хорошие страховые выплаты, что позволило ему снять тесную квартирку на одной из питерских окраин. От претензий отказался, как и обещал. Съездил на неделю домой, потом вернулся в Питер и приступил к работе. А в начале лета поступил на заочное отделение одного из вузов Северной столицы, где начал изучать менеджмент.

Так в двадцать два года у Даньки в очередной раз началась новая жизнь.

* * * * * * * * *

Нельзя сказать, что Данька привык к жизни в новом для него городе быстро. Нет. Всё же у него была психология провинциала, хоть он и прожил девять лет в достаточно большом городе. В большом, но всё же не в таком прославленном и классном, как Санкт-Петербург, не с такой богатой историей и архитектурой, не с таким наследием и не с такими традициями.

Нельзя сказать также, что у Даньки совсем не было амбиций, и он плыл по течению, но карьера никогда не являлась приоритетом в его жизни. Гораздо выше карьеры и благосостояния он привык ставить человеческие взаимоотношения.

Новая работа Даниилу очень нравилась и устраивала его на сто процентов, а учёба помогала развиваться и двигаться вперёд. В общем и целом, всё было теперь в жизни Даньки очень даже хорошо, но вот девушку такую, чтобы полюбить всем сердцем и навсегда, встретить пока не довелось.

Перед глазами у Даниила были примеры его родителей и Ленки с Димой, потому другой семьи он представить себе не мог и не хотел. Только вместе, только рядом, только рука об руку, всегда и во всём поддерживая друг друга...

Даниил уже больше года отработал в службе безопасности банка. Его деятельность была напрямую связана с работой центрального офиса, там он и проводил почти всё рабочее время, за исключением выездов. Даниил даже сделал своеобразную карьеру внутри своей профессии: окончил курсы, сдал экзамены и перешёл на уровень выше. Теперь он работал в отделе, отвечающем за информационную безопасность, и степень ответственности стала ещё серьёзней, хотя Даниил и раньше подходил к исполнению своих обязанностей максимально ответственно.

В августе Даниил ушёл в свой первый отпуск, уехал домой, к родителям, сестре, зятю и племянникам. А когда вернулся, в центральном офисе появилась новая служащая, Полина.

Тогда Даниил впервые понял, как это бывает: любовь с первого взгляда. До того момента данное выражение было для Даньки лишь игрой слов. Но когда он увидел высокую, стройную и тоненькую светловолосую девушку с ясными голубыми глазами, когда услышал её мелодичный голос, весь мир, кажется, перевернулся, начался новый отсчёт времени, а сердце стало работать совсем в ином ритме.

Полина тоже не была коренной жительницей Санкт-Петербурга, она приехала из небольшого городка, расположенного в Центральной России, пять лет назад, когда поступила в один из вузов. Сейчас ей, как и Даниилу, было двадцать три года. Девушка защитилась, получила красный диплом, но продолжала жить в общежитии по договоренности с комендантом, несмотря на то, что уже не являлась студенткой.

Сначала Данька, если честно, даже помыслить не мог о каких-то ответных чувствах со стороны Полины. Он свои-то чувства глубоко скрывал и никак не обнаруживал, во всяком случае, ему казалось, что он их хорошо скрывает.

Даниил считал себя не ровней Полине, хоть они оба были провинциалами и ровесниками. Он сам себе казался слишком простым, а Полина была такой утончённой, такой воздушной, такой нежной. К тому же, вокруг Полины увивались сразу двое перспективных служащих банка - разведённый Тимофеев и молодой специалист Согрин, который ещё не был женат.

А ещё - Даниил даже сам себе не хотел в этом признаваться - он стеснялся своей правой руки, пока не привык. Не то что бы это превратилось в комплекс неполноценности, нет. Но совершенно точно беспокоило Даниила.

Всё решил, как это часто бывает, случай. Тёмным осенним вечером Даниил вышел из офиса и направился было к остановке общественного транспорта, когда на крыльце показалась Полина в сопровождении господина Тимофеева. Они спустились по лестнице, что-то оживлённо обсуждая, как вдруг из темноты вынырнул какой-то парень, выхватил у Полины из рук сумочку и был таков.

Полина, будучи в шоке, рыдала: в сумочке оставались обе банковские карты, смартфон, документы, удостоверяющие личность, и наличка. Господин Тимофеев переминался с ноги на ногу, пребывая в нерешительности и растерянности.

А Данька злоумышленника догнал и сдал с рук на руки парням из службы безопасности банка, которые сейчас были на дежурстве. Все личные вещи Полине вернул. Потом они все вместе отвечали на вопросы прибывших по вызову представителей полиции. А потом, уже почти ночью, Даниил провожал Полину до общежития.

Девушка доверчиво держала его под руку, и они болтали обо всём на свете. Им оказалось удивительно легко вместе, так, будто они были знакомы всегда, на протяжении всей жизни.

А в субботу они вдвоём поехали на Финский залив. Они оба уже были там, и оба летом, правда, тогда ещё по отдельности друг от друга. Если честно, Данька сейчас не видел особой прелести ни в тяжёлых свинцовых водах, ни в пронизывающем и влажном осеннем ветре, однако во всём соглашался с Полиной, которая была в восторге.

- Ты видишь? Ты чувствуешь эту силу, мощь и красоту?

- Да, чувствую, - кивал Данька.

Главным, что он ощущал сейчас, были огромная щемящая нежность и не менее огромное желание. Полина стояла совсем близко, и её растрепавшиеся от ветра светлые волосы касались щеки Даниила. Он чувствовал тонкий запах духов Полины, чувствовал её прохладную ладонь на своём локте, а внутри всё бушевало и грозило снести возведённые барьеры.

Полина, которая почти сразу, как пришла работать в банк, заметила отношение к ней Даниила, в этот непростой момент взяла инициативу в свои руки.

Именно здесь, на фоне свинцовых волн и мрачноватой прелести пейзажа, она близко посмотрела в глаза Даниила и сказала:

- Поцелуй меня, Даня! Я же вижу, что ты этого хочешь.

Даниил очень стеснялся собственного наваждения, однако второй раз повторять ему было не нужно. Он осторожно провёл ладнями по светлым волосам Полины, притянул девушку за плечи к себе и склонился к её губам.

В эту ночь Полина не вернулась в общежитие, поехала к Даниилу. Правда, сначала они долго гуляли по городу, а потом ужинали в кафе. Несмотря на то, что всё случилось очень быстро, ни Полина, ни Даниил никогда об этом не пожалели и не были разочарованы. Даниил считал эту ночь лучшей в своей жизни, самой прекрасной.

Он сразу предложил Полине переехать к нему и договорился с хозяевами квартиры. Полина согласилась. Вообще, Даниил готов был сразу жениться, чувствуя ответственность, хоть и оказался у Полины не первым. Это его не беспокоило, он всегда жил здесь и сейчас, не страдая глупой, нелогичной ревностью и не копаясь в жизни окружающих людей. Даже если это жизнь любимой женщины.

Однако Полина вполне справедливо рассудила, что создавать семью им пока рано: они не встали на ноги как следует. У них не было ни собственного жилья, ни даже машины.

По поводу жилья Даниил пока всерьёз не задумывался, поскольку окончательно не принял решение о том, что останется в Питере навсегда. А вот на покупку собственного автомобиля решился. Ему очень хотелось порадовать Полину, осуществить пока хотя бы одно из её желаний.

И ему это удалось. Сама Полина водить машину не умела и боялась садиться за руль, но Даниил теперь всегда привозил её на работу и встречал после работы, даже если их рабочие часы не совпадали.

* * * * * * * *

Впервые разговор о конкурсе на замещение вакантной должности начальника одного из отделов состоялся спустя год после того, как Даниил и Полина начали жить вместе.

Полина к тому времени уже возглавляла небольшое подразделение, была, как она сама выражалась, "маленьким начальником". Однако она получала заочно второе высшее образование, связанное с управлением, и надеялась вскоре стать начальником побольше, а в перспективе - совсем большим.

Даниил поддерживал стремление любимой к профессиональному росту и помогал, как мог, получать ей второе высшее, которое обходилось им недёшево.

К тому же, они сняли квартиру побольше и поближе к центру, потому работали оба очень много. Домашние обязанности делили: кто был свободнее в данный момент, тот и занимался уборкой или готовкой.

Решение остаться в Питере насовсем было принято, потому Даниил уже вовсю рассматривал варианты ипотечного кредита и откладывал деньги на первоначальный взнос. Не терпелось ему и узаконить их с Полиной отношения.

Даниил считал, что они с Полиной уживаются идеально, и вообще, созданы друг для друга. Он чувствовал себя по-настоящему счастливым человеком. Казалось, Полина тоже полностью довольна жизнью, и всё её устраивает.

В один из вечеров в середине октября, во время ужина, Полина спросила:

- Ты знаешь, что Ксюша Иванова выходит замуж и уезжает?

Даниил заморгал, пытаясь вспомнить, о какой Ксюше идёт речь.

- Ксения Аркадьевна? - сообразил он наконец.

- Да, именно, - кивнула Полина. - И на замещение её должности будет объявлен конкурс.

- Рад за Ксению Аркадьевну. Только для тебя ведь не является актуальным этот конкурс? Твоя новая должность идентична той, только подходит тебе больше в плане специфики твоего образования.

- Ошибаешься, место Ксюши намного круче. Но приоритет отдаётся мужчинам, потому что на молодых женщинах там уже обожглись: предшественница Ксении тоже вышла замуж, а потом осела в декрете, родила одного за другим двоих детей. Ксюша год проработала, и туда же. Потому я не о себе говорю, а о тебе.

- Обо мне? Я тут при чём, Полинка? Где я, и где аналитический отдел?

- Ты учишься на третьем курсе. Уже больше половины пути к диплому пройдено. Я считаю, ты вполне конкурентоспособен на этом конкурсе.

- Ну нет, Полинка! Я совсем не вижу себя на этом месте. Никогда не мечтал стать аналитиком и финансистом! Это не моё.

- И всё же подумай, Даня. Не отмахивайся.

На этом первый разговор о конкурсе завершился. Даниил не придал ему особого значения и почти тут же забыл о нём.

Однако, спустя неделю, Полина вернулась к теме участия в конкурсе.

- Мы же, вроде, всё обсудили? - удивился Даниил.

- Даня, мы даже не начинали ничего обсуждать. Я просто поставила тебя в известность о грядущем конкурсе. А теперь он уже начался, и я подала заявку от твоего имени сегодня утром. Надо готовиться, Даня. Осталось меньше недели: конкурс состоится в следующий вторник.

Данька не мог поверить своим ушам. Он ведь, действительно, абсолютно не видел себя финансистом, о чём тут же сообщил Полине.

- А кем ты себя видишь, Даня? Так и будешь вечно работать в службе безопасности? Да, ты немного подрос там, но согласись, рамки профессионального роста там гораздо более тесные! И для чего тогда ты получаешь высшее образование?

- Мне нравится моя работа, Полинка, и ты прекрасно знаешь об этом. Тем более, теперь, когда я связан с информационной безопасностью. А образование получаю на перспективу и для общего развития. Конечно, я не буду вечно работать в службе безопасности. Но пока меня всё устраивает. В том числе, в плане зарплаты.

- На новом месте возможности профессионального роста гораздо шире, Даня! И перспективы, и будущее повышение заработка. Не забывай о том, что мы собираемся оформлять ипотеку. Плюс оба оплачиваем образование.

- Пока мы справляемся. Хотя первоначальный взнос копится не так быстро, как хотелось бы, согласен. Но копится.

- Мы сможем рассчитывать на приобретение более приличного жилья, например, Даня. Понимаешь? Если ты займёшь это место, у нас гораздо быстрее появится возможность не считать каждую копейку.

- Полинка, пойми: я не чувствую в себе сил и стремления работать там. Занять должность - это даже не половина дела. А вот успешно работать там - это уже абсолютно другая песня. Я не справлюсь.

- Я уверена, что ты справишься, Даня, - стояла на своём Полина. - Ты почему такой беззубый-то? Пойми, чтобы добиться успеха в большом городе, недостаточно только профессионализма и порядочности!

- Но это главное, Полина! И ещё желание, мотивация.

- Безусловно. А ещё доля здорового авантюризма и наглость. Да-да, наглость, Даня! Иначе так и будешь вечно со стороны смотреть, как поднимаются и достигают вершин другие. А ты будешь смотреть снизу вверх да слюни глотать.

- Полина, неужели ты и вправду считаешь меня настолько никчёмным?

- В том и дело, что нет! Потому я и пытаюсь направить тебя. Ты достоин гораздо большего, чем имеешь сейчас. Посмотри, кто занимает должности начальников отделов? Наши с тобой ровесники. Вот я, например. Хотя считаю, что могу и должна занимать более высокую должность, и непременно займу, как только появится лазейка для меня. Виталик Согрин, например, подал заявку на участие в конкурсе, хотя он даже моложе нас на год, и он тоже ещё не завершил образование, как и ты.

Даниил сжал челюсти и отвернулся к тёмному окну. Потом протянул руку и опустил жалюзи. Он терпеть не мог этого Виталика Согрина, потому что видел, как тот до сих пор продолжает облизываться при виде Полины.

Полина, уловив настроение Даниила, подошла и устроилась у него на коленях лицом к нему.

- Ну Данечка, - заглянула Полина в его глаза, и Даниил почувствовал привычные волнение и желание.

Полина с нежностью провела ладонью по щеке Даниила, коснулась пальцами упрямого подбородка, сильной шеи.

Губы Даниила дрогнули, он обнял Полину и притянул её лицо к своему.

- Если одержишь победу в этом конкурсе и займёшь место начальника отдела, - заговорила Полина, пристально глядя в лицо Даниила, когда поцелуй прервался. - Мы сразу поженимся. Клянусь.

* * * * * * * * *

В тот же вечер Даниил начал готовиться к конкурсу. Конечно, душа у него совсем не лежала ко всему этому: и к состязаниям, и к предполагаемому новому рабочему месту. Особенно, к рабочему месту. Тем не менее, ради того, чтобы их с Полиной свадьба, наконец, состоялась, Данька был готов переступить через себя. Кажется, впервые в жизни.

Однако человек предполагает, а Бог располагает. Наутро, когда Даниил только-только приступил к работе, ему позвонила сестра Лена и сообщила, что Александра Михайловича экстренно госпитализировали с подозрением на инсульт.

Отец находился в сознании, но врачи не спешили с прогнозами, потому пока определили его в реанимацию. Данька пообещал, что вылетит домой первым же рейсом.

Прежде, чем заказать билет, он решил поговорить с Полиной. Даниил надеялся, что они полетят вместе.

- Даня, ты ведь понимаешь, что я не смогу сейчас улететь? Я недавно приступила к выполнению обязанностей на новой должности, и не могу пустить всё на самотёк. Надеюсь, ты не в обиде?

- Нет, всё нормально, родная, я понимаю, - Даниил быстро поцеловал Полину. - Значит, я заказываю один билет.

- Закажи сразу обратный билет, Даня!

- Но я не знаю, когда смогу вернуться. Врачи пока опасаются давать прогнозы.

- Как понять - не знаешь? Ты должен вернуться к понедельнику. Ведь во вторник конкурс, не забывай!

- Я очень постараюсь, обещаю, родная. Надеюсь, что состояние папы стабилизируется к этому времени.

Они с Полиной попрощались на работе, потому что вскоре Даниил уехал собирать сумку, а потом сразу в аэропорт.

В тот же вечер Даниил был уже дома у родителей, а утром приехал к отцу, которого только что перевели в отдельную палату. Димку Даниил даже ещё не видел, потому что тот, как обычно, взял на себя все заботы. У отца, помимо отдельной палаты, появилась сиделка с медицинским образованием, которая должна была круглосуточно находиться рядом с больным. А сейчас Дима занимался поиском какого-то очень важного лекарства.

Когда Данька вошёл в палату, отец спал, но почти тут же проснулся.

- Здоро;во, Данила, - сказал он вдруг так, как всегда говорил Дима. - Я знал, что ты обязательно прилетишь. Вроде, и беспокоить тебя не следовало, но очень хотелось повидаться. Кто знает, как всё обернётся?

- Всё будет хорошо, папа! Тебе всего семьдесят два, жить и жить. Так что соберись.

- Надеюсь, сынок. Хочется ещё на твоей свадьбе погулять.

- Вот и старайся. Выполняй все рекомендации докторов.

Отец немного помолчал, прикрыв глаза. Данька смотрел на его бледное лицо, тёмные тени под глазами, сухие руки, лежащие поверх одеяла, и впервые в жизни начал молиться. Молча, про себя. Он не молился даже тогда, когда сам оказался в больнице. Сейчас он просил Бога о том, чтобы отец встал на ноги. Просил о здоровье для всех своих близких.

- Сынок, - заговорил вдруг отец, не открывая глаз. - Мне нужно сказать тебе кое-что. А то вдруг не успею? А на Валю не хочется это перекладывать.

- Не надо ничего говорить, отдыхай, батя, - Данька осторожно пожал ладонь отца. - Я знаю обо всём давным - давно. Я очень люблю тебя и маму, Ленку и Диму, Стаса и Настю. Всё остальное не имеет значения.

- Ну и хорошо, - отец кивнул и улыбнулся, не открывая глаз. - Не буду спрашивать, откуда знаешь. Ты всегда был умным и сообразительным. Значит, если что, будешь мать беречь, не оставишь? И зла на нас не держишь?

- Папа, не говори ерунды. За что мне злиться, сам подумай? Всё совсем наоборот. Да, останусь здесь, пока тебя не выпишут, поживу дома, с мамой.

Данька принял это решение сразу, как только увидел отца в больничной палате. Никуда он не улетит, пока не убедится, что отец пошёл на поправку. А Полина... У неё ведь тоже есть родители и младший брат. Полина всё поймёт. Должна понять.

Конечно, Полина вновь отказалась присоединиться к Даньке, сославшись на большую занятость и ответственную работу, однако на известие о том, что ко вторнику Даниил не прилетит, отреагировала спокойно и сдержанно.

Потом Даниил позвонил Юрию, своему непосредственному начальнику и другу, и тот обещал утрясти формальности по поводу отпуска для Даньки.

Нужное лекарство Дима нашёл. Поскольку лечение Александра Михайловича было начато быстро и оперативно, он скоро пошёл на поправку. Через три недели его выписали из стационара, однако необходимо было продолжить лечиться амбулаторно.

Даниил всё это время жил в квартире родителей. Отца он навещал ежедневно, а также помогал маме присматривать за Стасом и Настасьей. А ещё, если позволяло время, помогал Диме и Ленке в магазине и в фирме.

Через три дня после того, как отца выписали, Даниил вернулся в Питер. Он очень спешил, потому что безумно соскучился по Полине. Они, конечно, ежедневно разговаривали по видеосвязи. Полина сама звонила ему днём, с работы. Однако по видеосвязи любимую женщину не обнимешь, не прижмёшь к себе и не вдохнёшь невесомый запах её духов.

Данька прилетел днём, когда Полина была на работе. По пути домой он купил цветы, вино и продукты, чтобы приготовить ужин. Когда вошёл в квартиру, не сразу понял, что не так, но потом до него дошло: запах. В квартире был нежилой запах, и воздух какой-то спёртый.

Даниил быстро распахнул все окна, несмотря на то, что погода на улице была почти зимняя. Дома стало свежо и холодно. И только тогда Данька огляделся по сторонам и заметил, что нет вещей Полины. Совсем нет. Он открыл шкаф-купе, выдвинул все ящики комода, хотя и так всё было предельно ясно. Полина ушла от него. Он не справился, не оправдал её надежд. Она оскорблена, обижена на него.

Однако сдаваться и опускать руки Данька не собирался. Ведь она ещё не сказала ничего ему в лицо, глядя в глаза. А это значит, что шанс есть.

Даниил поставил букет в вазу, убрал продукты в холодильник, установил окна на режим проветривания и вновь покинул квартиру. Конечно, придётся немного подождать в машине, но в офис он не пойдёт. Им с Полиной необходимо встретиться, поговорить и всё выяснить без свидетелей, с глазу на глаз.

Прошло больше часа прежде, чем из офиса начали выходить сотрудники. Вот и Полина. Она совсем не изменилась за прошедший месяц, даже казалась Даньке ещё более прекрасной. Даниил уже взялся за ручку двери, когда заметил, как следом за Полиной из офиса вышел Виталий Согрин. Он был в чёрном пальто и стильных очках, в руках - дорогой портфель.

Полина взяла Согрина, который был ниже её ростом, под руку, и они прошли к чёрной машине. Раньше у Виталика была другая тачка, Даниил это помнил.

Вот, значит, как обстоят дела? Судя по всему, Виталик занял не только освободившееся место Ксении Аркадьевны, но и его, Даниила, место рядом с Полиной? И в её постели тоже, судя по тому, как эти двое себя ведут?

А Полина ничего не сказала... И Юрка, который наверняка в курсе, ничего не рассказал Даниилу. Что ж, придётся получить информацию из первых уст.

Распахнув двери машины, Данька вышел на улицу.

- Всем привет!

Полина и Виталик застыли, словно участники игры "Море волнуется раз". Так и стояли: Виталик придерживал двери автомобиля для Полины, а Полина уже приготовилась сесть.

- Даня... Здравствуй!

К Полине дар речи вернулся раньше, чем к её компаньону. Правда, улыбка её казалась какой-то застывшей и неискренней, будто маска. Ну это и не удивительно.

Даниил молча подошёл к Виталику, снял с него очки и аккуратно положил их в карман чёрного Виталькиного пальто. Потом взял Согрина за грудки так, что ткань стильного пальтишка затрещала.

Даниил тут же понял, что подходить к этим двоим не следовало. Это было огромной ошибкой, ведь он вполне может сейчас вломить Виталику так, что тот не встанет больше никогда.

Эта мысль пробилась в мозг, преодолев внушительный слой ярости и бешенства.

- Даня, пожалуйста, не надо... - дрожащий голос Полины звучал будто откуда-то издалека.

Ради кого он тут изображает клоуна? Ради этой бледной женщины с дрожащим голосом и маской вместо улыбки? Эта женщина бросила его в один из самых тяжёлых моментов его жизни и даже не нашла в себе смелости сообщить ему об этом, просто молча слилась. А может, не посчитала нужным ставить его в известность о том, что ушла. Не заслужил, потому что не оправдал надежд. По-своему эта бледная женщина права.

Данька почувствовал, как его отпускает. Даже в глазах будто прояснилось, и он увидел совсем рядом искаженное страхом лицо Согрина. Даниил разжал руки и отодвинулся, с отвращением глядя на Виталика. Потом (опять аккуратно) достал из кармана чёрного Виталькиного пальто очки и надел их Согрину на нос, поправил.

- Далеко пойдёте, оба, - чуть хрипло усмехнулся он. - Вот и идите, прямо сейчас, не оглядываясь. Счастья вам да чё да.

Данька отвернулся и тут же едва не налетел на Юрия, который, оказывается, стоял совсем рядом и контролировал ситуацию, однако, не вмешивался. Поблизости, разинув рты, стояли ещё некоторые сотрудники офиса, ставшие невольными свидетелями разворачивающейся трагикомедии.

Даниилу было всё равно, что о нём подумают. Главное, что ему удалось сохранить лицо, а вот Полине и Виталику - не удалось. Такого страха Даньке не приходилось до сих пор вызвать ни у кого. Теперь было смешно и противно.

- Здоро;во, Данила, - Юрка похлопал его по плечу.

- Привет, - Данька перевёл дыхание.

- Оставь машину, я увезу тебя, у меня смена закончилась. Ничего тут с твоей тачкой не случится, не переживай. Не надо тебе сейчас за руль садиться.

- Поехали, - кивнул Данька.

Они молчали почти всю дорогу. Юрий не лез к Даниилу, дал ему возможность прийти в себя.

- А куда мы едем-то? - спросил вдруг Данька.

- Ко мне. Завтра у меня выходной, а у тебя ещё отпуск. Посидим. Я своих всех уже предупредил, что с тобой приеду.

Два года назад, после госпиталя, Данька жил у Юры целых две недели. У Юрия была большая, можно сказать, патриархальная семья, жившая в большом доме, в пригороде.

...Юрий, его жена Лера и двое их сыновей-погодков пятнадцати и шестнадцати лет жили вместе с родителями Юрия. Жил с ними и дед Юры, которому исполнилось девяносто два года.

Однако Юрия и Даниила, закрывшихся в кабинете, никто не беспокоил. Юра принёс с кухни огромный поднос с закуской и две бутылки водки.

- Ты ведь знал обо всём, Юра, да? - спросил Данька, залпом опустошив треть стакана. - Конечно, знал.

- Как я мог не знать? Весь офис в курсе. Знал, готовился. Но я не мог вмешиваться в ваши дела, пойми! Да и не по-людски это: сообщать такие вести, когда ты и так не на курорте. Ты бы начал переживать, а следом - все твои близкие.

Подумав, Даниил признал правоту друга.

- Спасибо, Юра.

- Да на здоровье. Но вот зато я взял на себя наглость и подобрал для тебя новое рабочее место. С повышением, между прочим. Пойдёшь в филиал? Руководителем службы информационной безопасности? С центральным офисом контакт только в сети.

- Пойду. Спасибо тебе, Юра! Я ведь увольняться собирался.

- Ага, сейчас! Такие спецы, как ты, на дороге не валяются. Надеюсь, ты в Питере решил остаться? Не сбежишь?

- Так я не украл ни у кого ничего, чтобы бегать. Останусь, конечно. Пусть бегают те, кому страшно.

- Вот и правильно! А об этой ситуации ты ещё вспомнишь с облегчением. Благодарочку Полине мысленно отправишь. И о сегодняшнем инциденте вспомнишь с улыбкой. О том, как Виталька чуть кирпичей не наложил. Пусть Полина гордится: не мужик у неё, а цельный кирпичный завод в личном пользовании.

Данька усмехнулся.

- Только вот, думаю, Данька, что и Согрин на арене не вечно будет блистать. Скоро и он устареет, будет выброшен за ненадобностью. Прости, что так говорю, тем более, о женщине. Вроде, и не к лицу мужчине такие рассуждения. Но очень уж мерзко на душе от всего этого.

- Всё нормально, Юра, ты прав. Полина нашла того, кто больше соответствует её ожиданиям и идеалам в данный момент времени. А я не оправдал её надежд. Ну не сын я маминой подруги*, что ж теперь? И никогда им не стану.

Даниил был в гостях у Юры целые сутки; Юрий увёз его домой только следующим вечером. Ещё через день Даниил приступил к работе в одном из филиалов банка. Полину он с тех пор не видел. Конечно, успокоиться и забыть обо всём удалось не сразу, но со временем боль притупилась, а потом совсем ушла.

Даниил вновь перебрался в один из спальных районов, но теперь уже не в арендованное жильё, а в собственное, - пригодились те деньги, которые он копил на первоначальный взнос. Одному Даниилу не нужна была просторная квартира, да ещё в центре, потому весной он уже переехал.

А летом, в конце июля, Даниил уехал в отпуск, к родителям.

Отец почти совсем восстановился, особенно, теперь, летом, когда бо;льшую часть времени проводил на даче, на природе.

Данька успевал помогать не только родителям на даче, но и Диме в магазине. А в первые же выходные остался в магазине за старшего, отпустив Диму и Лену на свадьбу к знакомым.

Стас, который на свадьбу не поехал, работал вместе с дядькой. Ему уже исполнилось семнадцать, он перешёл в одиннадцатый класс и давно научился виртуозно справляться с функциями продавца-консультанта в семейном магазине.

Даниил принял товар, который привезли с базы, и занимался выкладкой, когда один из мужчин, стоявших у прилавка, показался ему знакомым.

Догадка быстро сформировалась в голове Даниила, и он подошёл к витрине.

- Дядя Лёша? - скорее, утвердительно, чем вопросительно сказал он. - Здравствуйте! Узнаёте?

Второй мужчина, тот, что моложе, отвернулся от стенда, который разглядывал, и подошёл ближе.

- Данька?! - воскликнул он, пока его отец растерянно моргал. - А ты-то сам всех узнаёшь?

* Сын маминой подруги - в данном контексте устойчивое выражение. Чаще всего, мифический персонаж, придуманный образ (но бывает и реальный), достижения которого ставятся родителями в пример собственному ребёнку. Сын маминой подруги всегда лучше учится, успешнее делает карьеру, достигает по жизни бо;льших высот и т.д., и т.п.

Глава третья
- Венька! - Даниил резво выскочил из-за прилавка, и они с другом детства обнялись.

Стас с любопытством смотрел на происходящее: когда они все переехали, он был ещё слишком мал, потому совсем не помнил жизнь в прежнем, маленьком городке.

- Тихо ты, раздавишь, лось здоровый! - смеялся Вениамин. - Ты куда такой вымахал-то?! Всех своих перерос, наверно!

- Ага, это точно, - Данька отступил, разглядывая Веньку.

Протянул руку отцу Вениамина:

- Здравствуйте, дядя Лёша!

- Здоро;во, Данила! Очень рад встрече.

- А я-то как рад!

- Твой магазин? - поинтересовался Венька.

- Нет, это сестры и зятя, Димы. Ты ведь, наверно, помнишь их? А этот вот "маленький" мальчик за прилавком - Стас. Стаса помнишь?

- Ого, - поднял брови Венька и улыбнулся смутившемуся Стасу. - А я ведь тебя помню вот таким, не поверишь.

Вениамин опустил руку и зафиксировал ладонь примерно в метре от пола.

- Рассказывайте, что хотите найти в магазине, подскажем. А потом обязательно посидим, поговорим. Надеюсь, вы не очень спешите? - Данька так и не мог успокоиться, настолько был рад встрече.

- Мы на машине, потому ко времени не привязаны, - кивнул Венька. - Обязательно посидим.

- Вот и хорошо. Только я не могу магазин оставить, потому прямо сюда закажем что-нибудь. Не против?

- Да какое там "против", Даня, - махнул рукой Алексей Викторович. - Главное, встретились. А ищем мы что-то вроде несгораемого ящика или сейфа с кодовым замком. Есть у вас в продаже такое?

- Нет, к сожалению, - покачал головой Даниил. - Насколько я знаю, подобные вещи продают только в специализированных магазин. И стоят они очень дорого.

- Эх, - дядя Лёша запустил пальцы в светлую редеющую шевелюру. - Жаль.

- А что случилось? Для чего вам сейф?

- Да долгая история. Рассказывай лучше, как сам.

- Пойдём в подсобку. Там и стол есть, и чайник, и посуда, - распорядился Данька. - Стас, если что, сразу зови.

Стас кивнул, а Даниил взял с одной из витрин телефон и набрал номер доставки. Ресторанчик располагался неподалёку, и заказ вскоре принесли.

- Я живу и работаю в Москве, - рассказывал Венька, который с годами стал ещё больше похож на своего отца, даже бородку отпустил. - Работаю реставратором в ... музее. Пока не женат. Сестра, Катюха, тоже живёт в Москве. Мы вместе угол снимаем. Катька учится в Строгановке, на том же отделении, которое я окончил, перешла на третий курс. Реставратором будет. Так что я за ней присматриваю, а она за мной. Сейчас у меня отпуск, а у Катюхи каникулы, вот мы и приехали к родителям. Мама по-прежнему работает в педагогическом училище, музыку преподаёт. А папа из училища ушёл восемь лет назад, с тех пор, как в городе открылся музей купечества. Папа его директор. А младший брат, Ваня, учится в третьем классе.

Третий ребёнок родился в семье Епифановых уже тогда, когда семья Даниила переехала в другой город.

- А ты как, Даня? - спросил дядя Лёша. - Как твои дела? Мы ведь вообще потеряли связь с тобой с тех пор, как Веня уехал учиться в Москву.

- Я автотранспортный колледж окончил, потом отслужил полтора года. Год срочной и полгода сверхсрочной. Служил под Питером. Потом в госпитале оказался, комиссовали, но так в Питере и осел. Уже почти три года работаю в службе безопасности одного из банков, учусь заочно. Тоже пока не женат. Родители, сестра с мужем и племянники, - они все живут по-прежнему здесь. Дима и Лена бизнесом занимаются. Мама племянников контролирует, то есть, своих внуков. У папы осенью инсульт был, но, слава Богу, вытащили его.

- А ты с чем в госпиталь попал, если не секрет? - нахмурился Венька и знакомым с детства жестом поправил очки.

Он всегда делал так, когда волновался.

- По неосторожности получил отравление и ожоги, - уклончиво ответил Данька, но руку показал. - Дима прилетал ко мне, а потом его армейский друг навещал, Юра. Он же мне и с работой помог.

- А мне почему не сообщил? - обиделся Венька. - Я бы тоже к тебе приехал.

- Да ладно, Венька, я же не помирал, чтобы тебя дёргать, от учёбы отвлекать. Обошлось. Вот будет хороший повод, свадьба, например, тогда обязательно сообщу. И ты про меня не забудь. Обещаешь?

- Обещаю, обещаю, - пробурчал Венька.

- Скорее ты женишься, Даня, чем наш Вениамин. Очень уж скромный и застенчивый, а работой увлечён больше, чем девушками.

- Ничего, вот увидите, дядя Лёша, Венька раньше меня даст себя окольцевать.

- Да хватит вам, - беззлобно рассмеялся Вениамин. - Лучше скажи, Данька, когда в гости к нам приедешь? Мама и Катька будут очень рады. С Ванькой познакомишься.

- Приеду, если приглашаете, я пока в отпуске.

- Приглашаем, конечно! - поддержал сына Алексей Викторович.

- Лена и Дима завтра вернутся, а в понедельник я могу к вам приехать.

- Приезжай. Только учти, что не на один день. Мы тебя быстро не отпустим.

- А про сейф-то расскажете?

- Да, - кивнул дядя Лёша. - Тебе можем рассказать, ты человек проверенный.

Дядя Лёша открыл сумку, которую ранее поставил на подоконник, и достал из неё сначала старинный, потемневший от времени крест, а потом кубок, украшенный разноцветными камнями.

- Антиквариат? - поднял брови Даниил.

- Да, - кивнул Алексей Викторович. - Один хороший знакомый недавно скончался, он старенький был, и всю жизнь что-то коллекционировал. Его родственники всё, что могли, продали, а на эти две вещи никто не позарился. И они подарили их нашему музею, передали по описи, с соответствующими документами. Не знаю уж, кому они продавали, но явно людям, не разбирающимся как следует ни в чём. Я уверен, что и крест, и кубок представляют собой ценность. Вот сегодня и приехал к своему приятелю, который работает здесь, в краеведческом музее. Он может с экспертизой помочь. У меня таких связей нет, у нас музей простенький, никаких шикарных фондов. Сигнализация есть в здании, и ладно. Даже не позвонил приятелю-то, потому что разговор не телефонный. А приятель в отпуске оказался, улетел, придётся его возвращения ждать ещё неделю. Другим я не доверяю. И если мои догадки подтвердятся, передам всё в краевые фонды. У них и система защиты лучше, и реставраторы есть.

- А кубок и крест пока хотите спрятать в сейф? - догадался Данька.

- Да. Есть у нас в городке люди не слишком надёжные. Знаешь, кто такие чёрные копатели?

- Примерно.

- Они бывают "хорошие" и "плохие". Так вот, у нас в городе есть такие - совсем не хорошие. И сбывают ещё кому-то найденное. А может, даже краденое, но не пойман - не вор. Вот я и переживаю, вдруг разнюхают за неделю-то про эти вещи.

- Как бы не получилось, что сейф вам дороже обойдётся, чем сто;ят эти ценности, - с сомнением сказал Даниил.

- Нет, - покачал головой Веня. - Папа прав, вещи явно представляют собой настоящую ценность.

- А в банке оставить? В специальной ячейке?

- У нас в городе нет таких ячеек. А здесь... - Алексей Викторович пожал плечами. - Не доверяю я. Даже банку.

- А мне доверяете? - подумав, спросил Данька. - Никто обо мне не знает, можете оставить у меня. Под расписку.

- А что, это идея! - обрадовался дядя Лёша. - Тебе я доверяю. И без всяких расписок. А потом, когда снова к приятелю приеду, мы вместе с ним у тебя всё заберём. Так что в понедельник с собой не тащи кубок и крест, когда к нам поедешь.

Даниил, если честно, не видел ничего ценного в потемневших от времени кубке и кресте, но доверял чутью профессионалов, потому в тот же вечер спрятал оставленный ему свёрток на даче, не сказав об этом никому из родных.

* * * * * * * *

А в понедельник, во второй половине дня, он остановил машину у до боли знакомой девятиэтажки у оврага. Даже не стал сразу из машины выходить, посидел, посмотрел вокруг. Воспоминания и ностальгия нахлынули со страшной силой. Потом рассмеялся, вышел и позвонил в домофон.

Все, кроме Кати, были дома. Катя тоже должна была вскоре вернуться, она ушла в магазин за продуктами.

Миниатюрная тётя Лида, которая удивлённо смотрела на Даньку снизу вверх, долго обнимала его за пояс и даже всплакнула. Иван оказался уменьшенной копией дяди Лёши и Веньки. Как выяснилось, Вениамин и Алексей Викторович предупредили о приезде Даньки только тётю Лиду, для остальных это был сюрприз.

Однако Иван быстро сориентировался: оказывается, он был наслышан о друге детства старшего брата и теперь сразу обратился к Даниилу по поводу обучения приёмам самбо. Видимо, он, в отличие от отца и брата, не хотел мириться с тем, что его оружие - только интеллект. Даниил обещал помочь ему в этом вопросе.

Данька стоял посреди гостиной и рассматривал фотографии, которые ещё во времена их детства висели на стенах квартиры Епифановых, когда входные двери открылись, и кто-то вошёл. Кажется, вот и Катя.

- А у нас есть сюрприз! - крикнул Иван и, выскочив в коридор, потащил сестру за руку в гостиную. Катя даже сумки не успела поставить.

- Какой ещё сюрприз, Ваня...

Остановившись в дверях гостиной, Катя замолчала на полуслове. Потом моргнула и едва не выронила сумки с продуктами. Хорошо, что Данька успел их перехватить.

- Привет, Катя, - улыбнулся Даниил. - Осторожнее с продуктами. Надеюсь, там ничего такого хрупкого нет, в пакетах этих?

- Ничего такого хрупкого, - Катя поправила чёлку.

Лицо её порозовело, огромные серые глаза блестели.

- Узнала? Давно не виделись.

- Конечно, узнала. Здравствуй, Даниил. Да уж, точно давно.

- Ты же ещё даже в школу не ходила тогда, когда виделись, а теперь?

- А теперь уже на третий курс перешла.

Катя, наконец, немного успокоилась и даже попыталась забрать у Даниила пакеты с продуктами, но он не отдал.

- Тогда неси в кухню, - распорядилась Катя.

Теперь Данька, наконец, узнавал её. Она с детства была командиршей. Почти как его старшая сестра Ленка. Видимо, женщины все такие, с детства. Распоряжаются.

Как и ожидал Данька, Катя была почти копией тёти Лиды: такая же миниатюрная, темноволосая, с большими серыми глазами и немного курносым носом. Только тётя Лида всегда носила одинаковую короткую стрижку и очки, а у Кати очков не было. Зато гладкие тёмные волосы спускались до поясницы.

Данька прошёл в кухню и поставил пакеты на окно, куда ему указала тётя Лида. Потом тётя Лида и Катя готовили праздничный ужин, а мужчины сидели в гостиной с аперитивом. У Ивана, который ходил за гостем, как привязанный, даже про компьютерные игры забыл, в стакане был яблочный сок.

* * * * * * * *

На следующий день Венька, Катя, Иван и Данька провели половину дня на пляже у водохранилища, а вечером (уже втроём, без Ивана) отправились в один из клубов, где можно было сыграть в бильярд и в боулинг.

- Надо же, как насыщенно мы проводим время с тех пор, как ты приехал, Даня, - улыбалась Катя, потягивая коктейль. - Даже Венька расслабился немного, а то он всю дорогу только вкалывает, весь в работе. Женат на работе.

- А в свободное время чем занимаешься? - Даниил посмотрел на друга.

Пока тот собирался с ответом, вновь заговорила бойкая Катя:

- А свободного времени у него нет, потому что в то время, которое можно было бы счесть свободным, Веня за мной присматривает. Контролирует.

- Так ты же, вроде, совершеннолетняя, Кать? - Даниил прибавил глаза.

- Угу, я тоже так думала. Мне уже двадцать стукнуло, - с сарказмом заметила Катя. - Но у моего старшего брата всегда было плохо с математикой.

- Сейчас кто-то довыступается тут, - огрызнулся Венька, однако, как всегда, по-доброму. - И я припомню некоторые факты из кое-чьей насыщенной детской биографии.

Вениамин многозначительно посмотрел на сестру. Катя фыркнула, пожала плечами и отвернулась.

- От кавалеров отбоя нет, - посетовал Венька, перестав сверлить взглядом сестру и повернувшись к Даниилу. - Если бы не жила со мной в одной квартире, если бы не мой контроль, наверно, на первом курсе бы ещё замуж выскочила.

- Да ладно, - Данька покачал головой, притворно сдвинув брови. - Не ожидал, Екатерина Алексеевна! Всегда такая серьёзная дама была. С бантом на голове.

- Слушай больше моего братца. Ему везде мои женихи мерещатся. А я вовсе замуж не собираюсь. Я что, на дурочку похожа?

- А что, замуж только дурочки выходят? - удивился Данька. - Вот это новость так новость, не знал, чесслово!

- А что же тогда вы оба до сих пор в холостяках? Вам-то, в отличие от меня, уже по двадцать пять лет. И до сих пор умных девчонок не нашлось на вашу долю, очередь не выстроилась?

- Мы ещё просто не встретили тех девушек, на которых захотелось бы жениться, - сообщил Вениамин. - Правда, Данька?

- Готов побожиться, - серьёзно ответил Даниил.

- Давайте тут за свою мужскую солидарность, ага! Так я и поверила. Неужели у тебя, Даня, девушки не было и нет?

- Ну почему же, - Даниил стал серьёзным. - Была, я даже жениться собирался.

- А почему в прошедшем времени? - тихо спросила Катя.

- Вовремя поняли, что не подходим друг другу. Бывает. Разные жизненные ценности. А как создавать семью с человеком, с которым разные жизненные ценности?

- Сколько вы были вместе? - продолжала расспрашивать Катя.

Она очень хотела узнать как можно больше о жизни Даниила, пока он разоткровенничался.

- Чуть больше года. Жили вместе. А потом Полина ушла к другому мужчине, более успешному.

- Вам понадобилась так много времени, чтобы разобраться в жизненных ценностях и ориентирах друг друга? Или просто "более успешный" не сразу появился?

- Катюха, отстань от человека, - одёрнул сестру тактичный Венька. - Это уже не наше дело.

- Всё нормально, - ответил Данька, которому невыносимо захотелось поделиться своей бедой, хоть и пережитой. - Кому и рассказывать, как не друзьям? Если честно, я не оправдал надежд Полины. Она очень серьёзно относится к карьере и профессиональному росту. И думаю, достигнет больших высот. А я ставлю много чего выше карьеры. Я работаю в службе безопасности, как вы уже знаете, но заочно получаю высшее образование. Полина хотела, чтобы я заявился на вакантное место руководителя аналитического отдела. Но тогда, когда проходил конкурс, меня не было в Питере. Мой папа попал в больницу с инсультом, и я почти месяц провёл у родителей.

- И что, она из-за этого оставила тебя? - глаза Кати стали почти круглыми.

- Я бы не был столь категоричен, Кать. Не из-за этого. К тому же, в такой ситуации редко бывает виноват кто-то один из пары, обычно, оба. Наверно, Полина понимала, что я бы всё равно не выиграл в этом конкурсе. А если бы выиграл, то не справился бы с работой. Ну не моё это, совсем не моё. Мне очень нравится заниматься информационной безопасностью.

- Эта Полина... Она что, зарабатывала больше тебя? Или ты сидел на диване у телевизора, вместо того, чтобы работать? Пил, гулял?

- Катя! - предостерегающе сказал Вениамин.

Но сестра отмахнулась от него. Она во все свои огромные глаза смотрела на Даниила, а щёки её горели. Видимо, от возмущения.

- Зарабатывал сначала больше я, потом Полину повысили, и мы стали зарабатывать одинаково. Думаю, со временем она стала бы зарабатывать больше, чем я, если бы мы остались вместе. Но на диване я не сидел, это точно. Не пил и не гулял. Работаю, и моя работа мне нравится.

- Понятно, - лицо Кати было напряжено. - Значит, ей просто не нужен был ты сам. Ты нужен был ей лишь как мостик к следующему этапу жизни.

- Да Катя! - воскликнул Венька и даже покраснел от возмущения. - С тобой что сегодня? Кто в тебя вселился? Какая муха укусила?

Он виновато посмотрел на Даниила:

- Прости, Данька! Не обижайся.

- Я не обижаюсь, не переживай, Венька. Катя, возможно, категорична, но, в целом, права. Ну а если в частности... Я ведь, действительно, не оправдал ожиданий Полины.

- Так бы и оправдывал всю жизнь? Одно ожидание оправдывал бы, и тут же появлялось бы следующее? Как бег с барьерами? Зато всегда в тонусе? А о том, какие у тебя ожидания, кто-то поинтересовался?

- Кать, у тебя что за коктейль? - попытался отшутиться Данька. - Я такой же возьму.

Венька побагровел и набрал воздуха в грудь, приготовившись обрушиться на не в меру разошедшуюся сестру, когда зазвонил его телефон.

- Слушаю! - резко ответил Венька, но сразу сбавил обороты. - А, мам, это ты? Прости. Я даже не посмотрел, кто звонит. Нет-нет, всё нормально.

Несколько секунд он слушал, а лицо его мрачнело.

- Понял, скоро придём, - сказал он и нажал отбой.

- Что случилось? - одновременно спросили Катя и Даниил.

- Отцу из охраны позвонили. В музее сигнализация сработала, но там кто-то успел пошариться, пока сотрудники охраны приехали.

- А камеры видеонаблюдения там есть? - спросил Даниил.

- Нет, конечно! Там же особо ничего ценного не хранится. Книги были, так их передали в библиотечные фонды. Отец обращался в администрацию, обещают, но сказали, это не тот объект, который нуждается в первоочередной установке видеокамер.

- А где сейчас папа? - испуганно спросила Катя.

- Дома был, но уехал в музей.

- Пойдём и мы, - решительно встал Даниил.

* * * * * * * * *

Помещение музея опечатали на несколько дней, а Алексею Викторовичу необходимо было предупредить немногочисленных сотрудников о том, что у них начался небольшой вынужденный отпуск. Точнее, вынужденный простой.

Самого Алексея Викторовича предупредили о том, чтобы он был на связи, и отпустили домой.

Вениамин, Катя и Даниил ждали его на улице около музея, стараясь не мешать работе полиции.

В эту ночь все слишком устали, потому разговор состоялся утром, после завтрака. Тётя Лида была в отпуске, так что дома оказались все.

- Вы сказали что-нибудь полиции о кубке и кресте, дядя Лёша? - спросил Даниил.

- Нет, - покачал головой Алексей Викторович. - Ты тоже считаешь, Даня, что вчерашнее проникновение в музей связано с подаренными вещами?

- Думаю, это ясно всем, - пожал плечами Даниил.

Венька, Катя и тётя Лида согласно закивали. Иван сидел за компьютером в своей комнате и играл, потому не был свидетелем беседы.

- Я ничего не сказал полиции. Да меня, если честно, и не спрашивали о моих предположениях. Они считают, что попытка ограбления была стихийной, и совершена дилетантами, скорее всего, заезжими. Город у нас маленький, почти все знают, что музей был собран с миру по нитке, и особых ценностей, ради которых сто;ит рисковать свободой, там нет. А поскольку я ещё сам не знаю точно, какую ценность представляют кубок и крест, только догадываюсь, решил не морочить голову полицейским и не мешать им работать.

- Наверно, это правильно, - задумчиво проговорил Данька. - Значит, слухи о ценностях всё-таки как-то просочились.

- Даня, в нашем городе подобный секрет - это секрет Полишинеля. Знаешь, есть такой старый мультфильм "Ограбление по ..."? Когда там итальянец собирался ограбить банк, и все об этом знали? Вот и у нас примерно так.

- Означает ли это, что вам известны личности тех, кто напрямую заинтересован в похищении предполагаемых раритетов?

- Нет, - покачал головой Алексей Викторович. - Просто понаслышке знаю, что такие есть. Однажды была история с пропажей одного из экспонатов краеведческого музея, более богатого и именитого, чем наш. Картину, которая долгое время считалась репродукцией, так и не нашли.

- Значит, дело серьёзнее, чем кажется на первый взгляд. Мне нужно подумать. Пойду на балкон, там немного постою.

Взяв телефон, Даниил вышел и почти сразу позвонил Диме. Ему нужна была помощь проверенного человека, а Дима был самым проверенным.

Даниил понимал, что следующим объектом, в котором объявятся незваные гости, станет квартира. Но он не знал, на что эти гости готовы ради ценностей. Потому нахождение в квартире всей семьи Епифановых может быть опасным.

Не знал Даниил и того, сколько человек придут с "обыском", потому не был уверен, что справится с ними один. К тому же, у Димы наверняка есть знакомства в какой-нибудь из силовых структур города.

Выслушав лаконичный рассказ Даньки и одобрив его примерный план, Дима пообещал, что приедет ближе к вечеру.

- У вас есть какие-нибудь родственники или друзья, к которым вы всей семьёй могли бы уехать на пару дней? - спросил Даниил, вернувшись в кухню. - Чем скорее, тем лучше?

- Есть, - удивлённо ответила тётя Лида. - Мои родители, они живут в двадцати километрах от города. Мы же и в этот город перебрались поближе к ним, сначала жили в том городе, откуда родом Лёша. Лёша остался один, его родители ушли рано, и в том городе нам стало жить тяжело.

- Тогда действуем так. Дядя Лёша остаётся дома, поскольку он, в случае чего, будет нужен полиции. К тому же, он хозяин дома, а я для полиции - не пойми кто, и звать меня никак. И сам почему-то оказался в чужой квартире. Все вы, кроме дяди Лёши, собираете минимум вещей в пляжные сумки и уезжаете. Но сначала едете на пляж, делаете вид, что расположились там для отдыха. А через полчаса оперативно уезжаете. Венька, ты будешь за старшего. На твоей ответственности женщины и ребёнок. У родителей тёти Лиды гостите, пока я не позвоню. Всё понятно?

- Понятно, - в голос сказали Венька и Катя.

- А Лёша? А ты, Даня? - резко побледнев, спросила тётя Лида. - Ведь вы, получается, в опасности? Как вы справитесь вдвоём? Ведь получается... Даня, они что же, теперь придут сюда?!

- Конечно, мама, им же нужно все варианты испробовать. И скорее всего, они торопятся, опасаясь, что о ценностях узнают в полиции, - ответил Венька.

- Мы справимся, Лида, успокойся, - ответил супруге Алексей Викторович. - Даниил знает, о чём говорит. Он профессионал.

- Тётя Лида, всё будет хорошо. Сегодня приедет мой зять, Дима. Он бывший десантник. А десантников, как и футболистов, бывших не бывает.

- Я помню Дмитрия, - кивнул дядя Лёша. - Очень достойный человек. И такой... внушительный. Прямо как Даня.

* * * * * * * *

Через два часа Веня, Катя, тётя Лида и Иван уехали "на пляж". К счастью, водохранилище находилось как раз почти на выезде из города.

А ещё через три часа приехал Дима, которому Даниил и Алексей Викторович снова обо всём рассказали, теперь уже в подробностях. Выслушав их, Дима сказал, что придётся действовать на свой страх и риск, и злоумышленников задерживать самим, уже потом сообщать в полицию. Иначе можно спугнуть охотников до чужого добра.

Вечером, когда начались сумерки, Даниил плотно закрыл шторы на окнах и включил свет. Со стороны всё выглядело так, как в любой из обычных вечеров, когда большая семья собирается вместе. Потом, ближе к часу ночи, свет выключили, и квартира погрузилась в темноту.

Дядя Лёша уснул, а Даниил и Дима сидели в гостиной и болтали о том о сём, много вспоминали. В один из моментов, когда говорили о Полине, Дима сказал:

- Знаешь, Данила, я лично уверен, что она обратно прибежит и попытается тебя вернуть. Она ведь изначально знала о том, что ты, как ты же сам любишь выражаться, не сын маминой подруги. Конечно, тот факт, что она жила в общаге, а ты снимал тогда в Питере собственный угол, имел значение. Но ведь у неё были два ухажёра из местных, а она выбрала тебя. То есть, карьера карьерой, а для души и для тела тоже хочется лучшего. И лучшим оказался ты. Видимо, Полина надеялась тебя перевоспитать, но ты оказался трудновоспитуемым. Однако воспоминания о тех моментах, когда она была счастлива, и когда ты окружал её заботой, теплом, никуда не денутся. Потому будь готов.

- Не думаю, Дима.

- А я думаю. Где она ещё такого парня найдёт? По головам идти тяжело, можно и поскользнуться ненароком.

- В любом случае, это больше не моя забота и головная боль. Обратного пути нет и не будет.

- Очень надеюсь, что ты не передумаешь. Поверь, таким людям, как Полина, не место в твоей жизни. Не расстраивай меня, Данила. Ведь ты мне как младший брат.

- Нет, не передумаю. С Полиной всё, давно успокоился и перегорел. Дим, а почему ты всегда, с моего детства, относился ко мне не так, как другие? - Данька всё же решился на этот вопрос. - Потому что ты сам вырос в детском доме?

Дима застыл, глядя на Даниила широко открытыми чёрными глазами.

- И поэтому тоже, - сказал он, наконец. - Но в основном из-за того, какой ты человек. Причём, ты такой с детства. А ты, выходит, знаешь?..

- О том, что я приемный сын у мамы с папой, а для Ленки - приемный брат? Давным-давно знаю.

- Ну и ну! - Дима взлохматил тёмные волосы на макушке. - Вот это ты партизан! А как узнал?

- Помнишь, я картофелину затолкал в выхлопную трубу соседской машины?

- Помню, - кивнул Дима. - Тебе тогда ещё знатно прилетело от бати, а потом тебя в школу провожали и встречали из школы целую неделю.

- Так вот, я это сделал, потому что накануне соседка эта, тётя Клава, на маму наезжала и говорила обо мне, а я услышал. А говорила она о том, что вот, дескать, мама и папа взвалили на себя непосильную ношу, взяли ребёнка из дома малютки, а справиться со мной, совладать не могут. Говорила, что хлебнут ещё со мной мама и папа. А мама ей только говорила: "Тише, Клава, тише! Вдруг Даня услышит, или ещё кто-нибудь".

- Да, - вздохнул Дима. - Лена мне рассказывала. Твои родители мечтали о сыне, но у мамы Вали было вторичное бесплодие. Она долго лечилась, а потом они решились на усыновление. А ты в доме малютки оказался, видимо, отказник. Потому я всегда чувствовал в тебе родственную душу. Привык тебя считать младшим братом. Выходит, ты так давно всё знаешь, но молчишь?

- А зачем говорить? О чём? У меня есть мама и папа - люди, благодаря которым я вырос в полной семье. У меня есть сестра, есть ты, есть племянники. О чём говорить? О правде ради правды? Да мне плевать вот именно на эту правду, мне семья дороже. И я не хочу расстраивать маму с папой. И ты Ленке, пожалуйста, ничего не говори.

- Мог и не предупреждать, - серьёзно ответил Дима. - Этот разговор останется между нами.

Прошёл ещё час. Дима рассказывал Даньке о детском доме, о службе в армии, а Данька - о жизни в Питере. А в половине третьего ночи, в самое тёмное время, когда уже всё вокруг стихло, они услышали, как к дому подъехала машина.

Было настолько тихо, что Данька и Дима отчётливо услышали, как подъехала машина, хоть и находились на седьмом этаже.

- Что-то подсказывает мне, что гости пожаловали к нам, все трое, - Дима отошёл от окна, достал из рюкзака, с которым приехал, пистолет, финку и две пары наручников. Нож протянул Даньке.

- Ого! - Данька быстро осмотрел клинок и затолкал нож в специальный карман джинсов, прикрыв сверху футболкой.

Дима засунул ствол за пояс джинсов и тоже прикрыл рубашкой.

- Разрешения есть на всё, не бои;сь, - улыбнулся он. - А вот у тебя - нет, поэтому пушка мне.

Дима быстро подошёл к двери в спальню и осторожно заблокировал замок.

- Чтобы Алексей Викторович не появился в неподходящий момент. Вдруг проснётся, - пояснил он.

- Что-то долго они, - тоже шёпотом ответил Данька. - Видимо, по лестнице поднимаются, а не в лифте.

- Я встану в кухне, чтобы их встретить, а ты в гостиной. Получится, я буду встречать их слева, а ты - справа.

- Понял, - Данька встал за углом гостиной, и тут же в замке что-то зашевелилось.

Данька понял вдруг, что никогда не был в подобной ситуации. Оказывается, это очень страшно. Настолько, что по спине ползёт холод, дышать становится трудно, а волосы на затылке шевелятся. Все триллеры и фильмы ужасов отдыхают в сторонке, когда кто-то незваный и опасный пытается открыть твою дверь.

Сделав глубокий вдох, а потом выдох, Данька потёр виски;. Стало спокойнее. Он собрался и успокоился. Животный страх отступил. Проверил финку, размял кисти рук.

В это время открылась внешняя дверь, металлическая. Ну а с внутренней справиться - раз плюнуть. Не прошло и минуты, как ночные гости осторожно вошли в прихожую.

Поскольку шторы на всех окнах были плотно закрыты, и свет фонарей не проникал в квартиру, "гостям" пришлось подсвечивать себе при помощи телефона.

Данька весь напрягся и приготовился к броску, когда Дима бесшумной молнией метнулся из кухни и вырубил того "гостя", который шёл первым. Двое других, не ожидавшие такого поворота, замешкались, и тут же были уложены рядом с первым. Одного вырубил Дима, второго - Данька.

Двоим сцепили руки за спиной при помощи наручников, а третьего пришлось связать. Как выяснилось, верёвку Дима тоже прихватил.

Потом Дима быстро спрятал пистолет и финку обратно в рюкзак, и позвонил в полицию. Прислушавшись, Данька подошёл к двери спальни и открыл её. Как он и ожидал, услышав шум, Алексей Викторович проснулся и попытался осторожно открыть двери.

- Всё хорошо, дядя Лёша, - успокоил его Данька.

Дима, тем временем, по очереди стянул с "гостей" специальные шапочки с прорезями для глаз. Все трое злоумышленников оказались молодыми парнями, лет до тридцати. Они лежали молча, понимая, что кричать и сопротивляться смысла нет.

- Мелкая сошка, я так понимаю, - сказал Дима. - Исполнители. Но теперь им придётся объяснить полиции, кто заказчик сего действа.

Приехали полицейские, опросили всех, обыскали "гостей" и у всех троих нашли оружие. Как минимум две статьи уже замаячили перед злоумышленниками. Но Данька был уверен, что это далеко не весь перечень деяний, совершённых тремя здоровыми молодчиками. Потому работников полиции ждёт множество открытий.

Дима, созвонившись со знакомым парнем, служащим в следственном отделе, уехал сразу следом за полицейскими, забравшими злоумышленников.

Данька с дядей Лёшей навели порядок в квартире. Поскольку уже настало утро, позвонили тёте Лиде и Веньке, - сообщили, что можно вернуться домой. Правда, быстро поговорить не пришлось, потому что любопытный Венька задавал Даньке всё новые и новые вопросы.

Потом Данька лёг на диван в комнате, которую делил с Венькой и Иваном, и уснул. Так вырубился, что даже не слышал, как вернулся Дима, а потом приехали тётя Лида, Венька, Катя и Иван.

Проснувшись, Данька почувствовал, что его обожжённую руку держат маленькие тёплые ладони. Очень интересно! Продолжая ровно дышать, будто спит, Данька осторожно приоткрыл глаза и увидел Катю, которая придвинула к кровати кресло, устроилась в нём, взяла Даньку за руку, а потом уснула. Видимо, тоже ночью не спала.

Очевидно, что-то почувствовав, Катя открыла глаза, встретилась взглядом с Данькой, вздрогнула, выпустила его руку и тут же опрометью бросилась вон из комнаты.

Глава четвертая
Очень хотелось Даньке поговорить с Катей о том, как она держала его за руку и охраняла его сон. Правда, он толком не знал, как к подобному разговору подступить и что спросить, хоть и ясно понимал: всё не просто так между ним и Катей. Да и возможности переговорить с глазу на глаз в последующие несколько дней не было.

Во-первых, Катя вела себя как ни в чём не бывало, но при этом старательно и успешно избегала ситуаций, при которых могла бы остаться с Даниилом наедине.

А во-вторых, дело, связанное с кубком и крестом, набирало обороты.

Из-за этого Диме тоже пришлось задержаться. Гостеприимные и благодарные Епифановы и слышать ничего не хотели о том, что их спасители могут остановиться где-то в другом месте. В тесноте да не в обиде - это выражение для любого простого человека является далеко не только красивой фразой, потому в квартире Епифановых буквально яблоку негде было упасть.

Таким образом, Катя всегда была, вроде, рядом с Даниилом, но вот поговорить никак не получалось.

На заказчика вышли очень быстро, потому что задержанные Димой и Даней исполнители, в надежде скостить сроки, начали активно сотрудничать со следствием.

Заказчиком оказался один из коллекционеров, живущих в соседнем регионе. К делу подключились силовики соседнего региона, и вскоре был раскрыт ещё ряд преступлений. В их числе оказалась и кража картины из краеведческого музея, произошедшая несколько лет назад.

Понятно было, что коллекционер в одиночку не мог полностью контролировать всплывающие то тут, то там предметы старины и различные реликвии, потому попутно в обоих регионах была выявлена целая сеть персонажей, причастных к делу.

Естественно, первым делом у представителей правоохранительных органов возник интерес к кубку и кресту, с которых всё началось. К счастью для Алексея Викторовича, сам он действовал всегда в рамках закона и, принимая будущие экспонаты от желающих передать что-либо музею, всякий раз полностью соблюдал все бюрократические процедуры.

Через день после того, как состоялось первое задержание по делу, Данька, Димка и Алексей Викторович в компании силовиков поехали на дачу семьи Рубцовых и расстались, наконец, с предметами старины, представлявшими, как выяснилось, настоящую опасность для Алексея Викторовича и всей его семьи.

Забегая вперёд, следует сказать, что кубок и крест, как выяснилось впоследствии, некогда принадлежали одной из самых знаменитых дворянских семей. В период революции и последующей за ней гражданской войны многие ценности из коллекции были утрачены, однако периодически появлялись то тут, то там.

А ещё через день Данька и Дима собирались покинуть город детства и вернуться к семье, которая их уже заждалась. Тем более, отпуск Даниила подходил к концу.

Накануне отъезда Даниила и Дмитрия, Епифановы устроили для них праздничный ужин. Посидели очень неплохо и душевно. Однако Данька почти не пил, потому что ему очень нужно было поговорить с Катей. Он понимал, что другой возможности может не быть - они опять разъедутся и заживут каждый своей жизнью.

Понимал Данька и то, что Катя ждёт его решения о том, какого рода отношения у них будут в дальнейшем, и будут ли вообще.

Потому в разгар вечера, когда Ивана уже отправили спать, а у Алексея Викторовича, Веньки и Димы возник какой-то горячий спор (все трое были те ещё спорщики и упрямцы), Данька тихо сказал Кате:

- Катя, пойдём, проветримся перед сном?

Катя согласно кивнула и пошла собираться.

На улице было почти темно и достаточно прохладно. Катя была в джинсах и тёплой толстовке, а Данька, приехавший налегке, без спроса утянул ветровку Димы.

- Катя, мне показалось, что нам нужно поговорить, а не расставаться просто так, - Даниил решительно нарушил молчание.

Катя вела себя просто и естественно. Улыбнулась, взяла Даньку под руку, и молодые люди зашагали рядом по тропинке мимо оврага.

- А помнишь, как я тебе записку написала? - продолжая улыбаться, спросила Катя.

- Помню, конечно. Эта записка до сих пор хранится в одной из книг родительской библиотеки, мама её туда убрала. А ещё ты постоянно обещала, что мы поженимся. Как теперь, собираешься слово сдержать? Или передумала? Венька говорит, измучился женихов отгонять. Наверно, я уже неконкурентноспособен? Поздно пить боржоми?

- Ты всегда вне конкуренции, Даня, - по-прежнему просто ответила Катя. - Я, если честно, не верю в детскую любовь. И не стану врать, будто в течение всех этих лет думала и грезила только о тебе. Конечно, нет. Были и увлечения, и влюблённости. Если бы мы не встретились, то так и жили бы каждый своей жизнью. Но вот я тебя увидела, и будто не было всех этих лет. Ты как был самым лучшим, моим героем, так и остался им. К тому же, полностью подтвердил то, что ты был и остаёшься настоящим, порядочным и сильным мужчиной.

- Обычный я мужчина, Кать. Со своими тараканами. И человек не самый простой. Я точно никогда не стану себя ломать или делать то, что считаю неправильным. Потому знаю, что блестящая карьера и огромное светлое будущее - это не про меня. Моё счастье и моя жизнь в другом.

- Я знаю, Даня, ты всегда таким был, - Катя остановилась и повернулась к Даниилу, глядя на него снизу вверх. - А тебе не приходило в голову, что я именно за это тебя и полюбила? За то, что ты такой?

- Катя, ты ещё очень молодая...

- Ой, ну началось! Мне не четырнадцать лет! Не шестнадцать, и даже не восемнадцать. Моя мама вышла замуж за папу, когда ей было восемнадцать. А папе тогда было двадцать четыре. У них разница в возрасте такая же, как у нас с тобой.

- И у моих родителей такая же разница в возрасте, - задумчиво сказал Данька. - Папа старше мамы на шесть лет.

- А ты меня старше на пять с половиной.

- Дело даже не в этом, Катя. А в том, готова ли ты к серьёзным отношениям. Готова ли выйти за меня замуж и прожить со мной всю жизнь. Иначе зачем затевать что-то, если ты не готов провести с человеком всю жизнь? Меня не интересуют транзитные отношения. Я на них не согласен. Потому подумай хорошо и прими решение. Ты можешь сделать это только сама, тут никто тебе не советчик и не подсказчик.

Катя положила ладони на плечи Даниила.

- А поцеловать меня можешь, Даня? Чтобы мне было о чём вспомнить, пока я серьёзно думаю? Или только после свадьбы?

Данька подхватил маленькую Катю, приподнял её, прижал к себе и поцеловал. Катя обхватила его за шею и прижалась ещё теснее, возвращая поцелуй.

- А что я должна сделать, когда хорошо подумаю? - спросила Катя, продолжая обнимать Даньку и глядя в его глаза. - Как тебе сообщить о моём решении?

- Не надо мне ничего сообщать, - Даниил тоже так и не отпустил Катю, продолжая держать её на руках. - Просто приезжай ко мне. Адрес у Веньки есть, я ему скинул. Я не буду тебе ни звонить, ни писать, чтобы никак не влиять на твоё решение.

- Как приезжать? - растерялась Катя.

- Как? С вещами. Жить есть, где. А учиться можно и в Питере, сама понимаешь. И работы по твоей специальности там ничуть не меньше, чем в Москве. Но приезжай только в одном случае. Ты знаешь, в каком.

Катя несколько секунд серьёзно смотрела в глаза Даниила. Ему очень хотелось снова поцеловать её, но он сдержался - обещал же никак не влиять на принятие решения.

- Хорошо, я подумаю, Даня, - сказала, наконец, Катя. - Очень серьёзно подумаю.

Взявшись за руки, Данька и Катя пошли обратно к дому. Данька понял вдруг, что очень переживает. Он полностью открылся Кате, предоставил ей право принимать решение самостоятельно, а сам даже никак не попытался уговорить её, прорекламировать самого себя, более подробно остановиться на вопросе о свадьбе.

Ведь Катя девушка, для неё это очень важно! А если она теперь разочаруется в нём и откажет? Не захочет связывать с ним свою жизнь? Он весь, кажется, состоит из острых углов, и его сложно устроить в красивых, гармоничных рамках.

Но что поделать, если обещал не влиять на принятие решения?! Теперь уж всё, слово нужно держать.

Данька с трудом подавил тяжёлый, горестный вздох.

- Я подумала, Даня, - заговорила вдруг Катя, когда они подходили к дому.

- Подумала? И что решила?

Даниил остановился, повернувшись к Кате. Сердце замерло.

- Зачем приезжать потом? Я поеду вместе с тобой, как только будешь возвращаться в Питер. Правда, вряд ли получится заказать билеты на тот же рейс.

- Значит, поменяю билет на тот самолёт, где будут места для нас обоих. Сегодня же. И ты поедешь со мной прямо завтра, к моим родителям. А с твоими я поговорю утром сам.

- Вы же хотели рано утром выезжать.

- Пусть Дима едет один, я задержусь. Не переживай, я сам обо всём скажу дяде Лёше, тёте Лиде, Веньке и Ивану.

- Я не переживаю, - Катя поднялась на цыпочки и обняла Даньку. - Я уверена, они все будут счастливы, узнав о нашем решении.

- Как хорошо, что ты уже подумала, - с облегчением сказал Данька. - Теперь можно ещё целоваться.

- Только поэтому хорошо? - рассмеялась Катя.

- Нет, - покачал головой Данька. - Но и поэтому тоже.

* * * * * * * *

Конечно же, Дима, узнав новости, отказался уезжать один. Сказал, что непременно дождётся Даньку и Катю, тем более, что сюда они с Данькой приехали на машине Димы.

Родители Кати, конечно, переживали (не каждый день дети сообщают подобные новости), однако держались стойко.

- Я поменял билеты, и мы с Катей улетим послезавтра, сначала в Москву. Кате нужно решить вопрос с переводом в другой вуз, питерский. Потом соберём вещи Кати и уедем в Питер. Квартира есть, своя, пока в ипотеке. Катя будет учиться, а я работать.

- А я? Я ведь тоже могу работать.

- Ты будешь учиться, Катя. Тебе осталось два курса. Потом успеешь поработать. А если захочешь, поступишь в магистратуру, ближе к делу разберёмся. Может, сразу в декрет. Но сначала получишь диплом.

Дима улыбнулся Даньке и тайком показал большой палец руки. Дядя Лёша тоже был явно доволен решением будущего зятя, хоть и молчал.

- Свадьба будет осенью, в октябре или ноябре, сориентируемся по датам, - продолжал Даниил. - Вот только не решили пока, где сделать свадьбу: в Питере или в городе, в котором живут мои родители. Или вообще здесь. Отцу моему тяжело, наверно, до Питера будет добираться.

- Тогда, конечно, лучше здесь или в вашем городе, - ответила тётя Лида. - Смотря где хотите делать. Если дома, то у нас места много, можно тут. А если в ресторане, то наверно, лучше в краевом центре. Тут у нас настолько приличных мест нет.

- В ресторане, конечно, правда, Кать? - Даниил посмотрел на непривычно молчаливую невесту.

- Конечно, в ресторане! - воскликнул Дима. - У меня приятель есть, у него сеть ресторанов. Всё организуем по высшему разряду.

- Значит, мы прилетим, - кивнул Данька и опять посмотрел на невесту: - Правда, Кать? И Венька прилетит. И Юра с женой.

- Да, - улыбнулась Катя.

- Наконец-то нашлась управа на сестрицу, услышал Господь мои молитвы, - подал голос Венька. - Справедливость восторжествовала! Как в мультфильме про Карлсона: "Случилось чудо! Друг спас жизнь друга!". Закончилась моя вахта.

- Ага, - моментально взбодрилась Катя. - Наконец-то ты займёшься своей личной жизнью, а не моей!

- И то правда, Венька, - Даниил обнял Катю за плечи, притянул к себе и подмигнул другу. - Глядишь, вскоре в Москву на свадьбу отправимся.

- Ну что сказать, Данила? - выпрямился Алексей Викторович. - Скрывать не стану, мы с матерью очень счастливы. Лучшего мужа для Кати я представить не могу. Знаю, что отдаю дочь в надёжные руки, и это дорогого сто;ит. Когда у вас с Катей будут свои дети, ты меня прекрасно поймёшь. Тебя мы с детства знаем, и ни разу не усомнились в твоих честности, порядочности и цельности.

- Спасибо, дядя, Лёша! Спасибо, тётя Лида, - Данька был растроган.

- И я! И я очень рад! - воскликнул Иван.

- И тебе спасибо, Ваня, - улыбнулся Даниил.

- А уж я-то как рад, - усмехнулся Венька.

Впрочем, как всегда, по-доброму.

* * * * * * * *

... Димка, конечно, не удержался и позвонил Лене, сообщил ей новости, потому семья Даньки была готова к приезду его невесты. Все близкие Даниила были рады ничуть не меньше, чем родители Кати. Данька хоть и не жаловался никогда на жизнь, за него всё равно все волновались и переживали, особенно, после ухода Полины.

А Катя была человеком знакомым, близким и понятным. Она не пыталась никому понравиться, вела себя спокойно и открыто, а главное, чувствовалось, что Даниил для неё - самый главный человек в жизни. Она уступала ему пальму первенства, но ей удавалось смягчать и сглаживать его категоричность, его острые углы.

...Через день Даниил и Катя улетели в Москву, а ещё через два дня были уже в Питере. Жизнь закрутила их с огромной скоростью.

Они подали заявление ещё будучи в гостях у родителей Даниила, и дата торжественной регистрации была назначена на начало ноября. А пока Кате пришлось очень потрудиться: ей необходимо было дополнительно сдать при переводе несколько экзаменов и зачётов. На это ушли остатки лета, а с сентября началась учёба на новом месте. Параллельно шла подготовка к свадьбе.

Даниил по-прежнему работал, стараясь взять побольше смен: необходимо было оплачивать ипотеку, а свадьба у них с Катей должна была получиться самая лучшая, красивая и запоминающаяся.

* * * * * * *

Было начало октября, когда в филиале, в котором работал Даниил, неожиданно появилась Полина. До этого дня они не виделись почти год, а в свете последних событий Даниил и вовсе забыл о её существовании.

Даниил как раз собирался на обед в небольшую столовую, расположенную напротив здания филиала. Закрывал кабинет, когда услышал стук каблучков.

У Даньки появилось ощущение дежавю. Он слишком часто слышал раньше эти шаги, и сейчас вдруг вспомнил. Усмехнулся сам себе и даже головой покачал: вроде, о человеке давным-давно и думать забыл, а какие-то сопряжённые с ней нюансы сохраняются в подсознании.

Однако из-за поворота коридора вышла именно Полина. Она была в светлом брючном костюме, укороченном кашемировом пальто цвета кофе с молоком и в полуботинках такого же оттенка на шпильке. Длинные светлые волосы свободно струились по плечам.

- Привет, Даня! А я к тебе. Приезжала с документами в ваш филиал, решила забежать. Ты пришёл или уходишь?

- Добрый день, Полина! Я ухожу. У меня обед. Пока!

Даниил попытался обойти Полину, но она ловко ухватилась за его рукав.

- Даня, у меня тоже обед начинается. Можно с тобой? Где ты обедаешь?

- В столовой, тут, напротив. Тебе вряд ли понравится. Ни разу не видел там ни шпината, ни сельдерея, ни это... которое не крупа, а растение, индейцы ещё его ели...

- Киноа? - улыбнулась Полина.

- Да, вот его. Тоже нет. К тому же, там самообслуживание. "Покушал - убирайся сам", как говорится.

Даниил осторожно, но твёрдо высвободил руку из ладони Полины и пошёл по коридору. Полина развернулась и зашагала рядом.

- Ты помнишь о моих пристрастиях в еде, это радует!

- Мне кажется, это вполне нормальное явление, закономерное. Радоваться тут особо нечему. Я молодой и здоровый человек, на память пока не жалуюсь, потому помню множество подробностей, связанных с другими людьми. А о шпинате, киноа и сельдерее помню, наверно, потому, что никогда не верил, будто они тебе в самом деле нравятся. Это, скорее, дань моде. А столовая, в которой я обедаю, - она не модная. Она традиционная.

- Ничего страшного, - Полина по-прежнему не отставала от Даниила.

Они вышли на улицу, перешли на другую сторону и вскоре были в столовой. Данька недоумевал, что же нужно от него Полине. Они, даже когда жили вместе, ни разу не ходили на обед вдвоём. Полина всегда обедала в каком-то маленьком кафе, где подавали веганские блюда, хотя дома она ела всё. Особенно, если готовил Даниил. Данька, в силу своей природы, не мог питаться в том кафе, хотя однажды попробовал. Видимо, то кафе было частью имиджа, искусно создаваемого Полиной для окружающих, а дома можно быть самой собой.

Сейчас Полина взяла рыбу с рисом и устроилась за одним столом с Даниилом.

- Как живёшь, Даня? - нарушила она затянувшееся молчание.

- Нормально, - продолжая спокойно есть суп, ответил Даниил. - Всё как обычно.

Он не стал спрашивать Полину о её жизни, даже из вежливости.

- Правду говорят, что скоро у тебя свадьба?

- Говорят, да? Я, вроде, почти ни с кем это не обсуждал. Но вообще, да, это правда.

- Не ожидала, Даня...

- Почему? - поднял брови Даниил. - Мне кажется, женитьба - очень распространённое явление среди мужчин моей возрастной категории.

- Не ожидала, что так быстро встретишь другую.

- По скорости я тут вряд ли сравнюсь с тобой. Ты находишь нового мужчину, когда прежний ещё считает твоим мужчиной себя. А мы с моей будущей женой были знакомы очень давно, с детства. Просто иногда жизнь даёт второй шанс, возможность заново увидеть друг друга, посмотреть другими глазами. Это классно.

- Ты так и не смог забыть? Не смог простить меня? - Полина печально смотрела на Даньку.

- Если ты о Виталике, то можешь не париться: я давным-давно всё простил и всё забыл.

- А я помню, Даня.

- Значит, у тебя память ещё лучше, чем моя.

- Даня, меня повысили.

- Поздравляю, - кивнул Даниил, отставил пустую тарелку из-под супа и взял второе. - Ты этого достойна.

- И не просто повысили. Я уезжаю в Москву, где возглавлю один из филиалов.

- Здо;рово, рад за тебя. Не побоюсь предположить, что ты счастлива.

- Спасибо, Даня! Почти счастлива. Я хочу, чтобы мы поехали вместе с тобой. Я узнала, там есть работа и для тебя.

- Дай угадаю, Полина! Должность генерального директора? Ты уже заявилась на конкурс от моего имени?

- Даня, перестань. Работа в сфере твоей компетенции. Я не дура, и всё давно поняла. Ты такой, какой есть... и ты самый лучший. Ты же сам только что говорил о втором шансе и о возможности взглянуть на человека другими глазами.

- Это у тебя временное ощущение, Полина, не переживай, пройдёт. Я понимаю, что у тебя дискомфорт от такого несовершенства восприятия, когнитивный диссонанс. Однако всё как рукой снимет, едва ты встретишь в Москве успешного, амбициозного мачо. Такого, как Виталий. Кстати, а где он? Почему в Москву не едет следом за тобой?

Полина поморщилась:

- Мы давно расстались. Даже вспоминать о нём не хочу.

- Бывает, Полина. Ничего страшного, какие твои годы!

Даниил быстро расправлялся со вторым блюдом, а Полина так и сидела над нетронутыми рыбой и рисом. Всё же блюдо из "столовой для плебеев" не вдохновило её.

- Я не буду на тебя давить, Даня. Знаю, что это бесполезно. Но я очень хочу вернуть тебя. Мечтаю о том, что мы полетим в Москву вместе. Предоставлю тебе возможность подумать самому и принять решение.

Полина достала из сумочки небольшой лист бумаги и протянула Даниилу.

- Что это? - Даниил продолжал есть, не прикоснувшись к листку.

Полина положила лист на стол и подвинула к Даниилу.

- Это билет на самолёт. У меня есть доступ к твоим персональным данным, и я заказала для тебя билет. Хотела отправить его тебе в электронном виде, но ты меня везде заблокировал. Вот, распечатала. Вылет послезавтра днём. Так что подумай.

- Надо озаботиться доступом сотрудников к чужим персональным данным, - пробормотал Даниил.

- Там всё чисто. Моя деятельность напрямую связана с персоналом, потому и доступ есть.

Даниил отодвинул тарелку, взял стакан с яблочным компотом и булочку с глазурью.

- Ладно, мне пора, - Полина бросила взгляд на изящные дорогие часы, красиво обхватывающие её запястье.

Она встала и взяла свою сумочку.

- Даня, я очень надеюсь на то, что ты примешь правильное решение. Не будь глупцом. И не считай дурой меня. Я умею извлекать уроки из собственных ошибок, потому в этот раз всё у нас будет совсем по-другому.

- Я приму самое правильное решение, можешь не сомневаться, Полина.

- Я не прощаюсь, Даня!

Полина кивнула и уже пошла было к выходу.

- Полина! - позвал её Даниил.

Остановившись, она резко обернулась.

- Тут столовая самообслуживания.

Хмыкнув, Полина вернулась, забрала свою тарелку с нетронутой едой, вилку, стакан, и, гордо вскинув голову, прошествовала к специальному окну для грязной посуды.

Данька спокойно закончил обед, убрал посуду со столика и пошёл в офис. Ему необходимо было сделать ещё одно важное дело до окончания обеда.

Билет удалось вернуть. Видимо, когда деньги пришли на карту Полины, та всё поняла и начала искать способ связаться с Данькой. Вскоре разгневанная Полина позвонила ему на рабочий телефон.

- Неужели нельзя было сразу сказать, что не полетишь со мной, и всё? А не оставлять мне надежду и не унижать меня подобным поступком?

- Я тебя не обнадёживал, Полина, и уж тем более, не унижал. Ты всё сделала сама, от начала до конца. Кто виноват в том, что ты сама не можешь разобраться, как можно поступать, а как - нельзя? Пожалуйста, больше не пытайся связаться со мной. На этот номер вообще запрещено звонить по личным вопросам.

- Даня, подожди! Прости меня, - голос Полины как-то угас, стал тусклым.

- Простил, я же сказал. Искренне желаю тебе огромных успехов на новом месте. Не сомневаюсь, у тебя всё получится.

- Спасибо, Даня. И прощай.

- Прощай, Полина.

Данька нажал отбой и посмотрел в окно на серое небо. Как ему сейчас не хватает Кати! Она всё всегда про него понимает. Знает, когда можно высказаться резче и даже немного высмеять тревоги Даньки. Знает, когда нужно его погладить по голове, как маленького, даже немного пожалеть. Знает, когда нужно просто выслушать, взяв за руку.

Каждый вечер, встречаясь дома за ужином, они подробно рассказывают друг другу о том, как проходил их день. Катя всегда видит, если Даниил расстроен или встревожен.

- Рассказывай, - говорит она и ставит перед Данькой тарелку с чем-нибудь непременно очень вкусным и уютным.

И половина беды сразу отступает, а усталость как рукой снимает.

Даньке сразу вспоминается далёкий зимний день, когда они с Венькой схлестнулись у оврага с компанией Пашки Тетерина. Как сказала тогда тётя Лида: "Мойте руки и садитесь за стол. Пока ужинаем, всё расскажете".

Данька до сих пор помнил отварную картошку и тушёную капусту с фаршем. Он ел, а беды отступали. Катя полностью переняла у своей мамы способность создавать уют и окружать всех добротой, заботой.

А на следующий день Димка повёз маленького и испуганного Даньку в кафе, а потом успокоил его и решил все проблемы, отогнал тревоги и беду.

И дело ведь совсем не в еде, а в самой обстановке доброты, понимания и семейного уюта. Данька ценил это превыше всего, так же, как настоящую дружбу, проверенную годами.

* * * * * * * *

Вечером, когда он приехал домой, Катя уже ждала его. Пару раз в неделю она училась до вечера, и в такие дни Даниил её встречал из академии, и у них было "свидание": они ехали в кино, в кафе или, если позволяла погода, гуляли. А что поделать, раз уж в их отношениях не было конфетно-букетного периода? Приходилось навёрстывать, и им обоим это очень нравилось.

А ещё у них никогда не переводились темы для длинных бесед. В этом плане им повезло: у них были как общие детские воспоминания, так и "отдельные", у каждого свои.

В остальные дни Катя освобождалась раньше, готовила ужин и ждала Даньку с работы. По выходным они ездили по магазинам, закупая продукты на неделю, готовились к свадьбе, а если оставалось время, выезжали за город.

- Переодевайся, мой руки, и быстро за стол, - скомандовала Катя.

Данька схватил её на руки и закружил. Он был так счастлив, что дома всё хорошо, всё как обычно, и о досадно-неприятном дневном инциденте можно забыть. Предварительно рассказав обо всём Кате: у них нет секретов друг от друга.

- Так-так-так, - Катя притворно нахмурилась, сдвинув красивые тёмные брови. - Чувствую, не зря я приготовила сегодня твои любимые отбивные с помидорами и с картошкой, ибо произошло нечто из ряда вон, по глазам вижу. Необходим антидепрессант.

Рассмеявшись, Данька пошёл переодеваться.

- Мой антидепрессант - это ты, - крикнул он из комнаты. - Единственный, который помогает. Самый эффективный. Потому спать сегодня ляжем пораньше.

- Тогда не увлекайся отбивными, - парировала Катя. - А то тяжело будет ...засыпать.

- Не обещаю, что не буду увлекаться, но ко сну мы отойдём отлично, не сомневайся, - Данька вышел из комнаты в майке и шортах, прошёл в санузел и начал умываться. Он уже полностью восстановил прекрасное настроение. - Очень уж ты хорошо готовишь. Вот свадьба пройдет, и надо будет вернуться к тренировкам, а то откормишь меня, а потом разлюбишь такого бегемота.

Катя подошла к Даньке и протянула ему полотенце.

- Не разлюблю. Так что прошу к столу. Но к тренировкам вернуться надо, для здоровья полезно.

О визите Полины и её настойчивом предложении Даниил рассказал, когда они с Катей пили чай.

- Вот даже как!

Катя устроилась на коленях у Даниила, как это часто делала, и внимательно посмотрела в его лицо.

- Хорошо, что меня там не было, повезло Полине. Это ведь я только с виду мелкая. Бывают ситуации, в которых лучше со мной не встречаться.

- И я - одна из таких ситуаций? - Данька улыбнулся и прижался щекой к волосам Кати.

- Безусловно. Самая главная. А почему ты сразу не отказался и не отдал Полине билет? Решил выпендриться?

- Не отказался? В смысле? Как вообще можно было подумать, что мне необходимо принять какое-то решение? Что я как бы размышляю, думаю, взвешиваю "за" и "против"? Это смешно, Катя. Потому я просто поставил Полину на место.

- Наверно, ты прав. По-нашему, по-девичьи, я Полину, конечно, понимаю, но мне её абсолютно не жаль.

Они немного помолчали.

- О чём думаешь? - Катя коснулась губами щеки Даниила.

- О нас с тобой. Скорее бы свадьба. Хочу, чтобы мы стали настоящей супружеской четой, законно. Чтобы ты стала частью моей семьи, а я - частью твоей.

- Ты и так нам всем с детства родной, Даня. С того самого первого вечера, когда спасал Веньку от хулиганов.

- А ты не хотела есть капусту, смешно надувала щёки и смотрела на Веньку так, будто он виноват.

- Глупая была. Теперь-то я люблю капусту. А Веньке от меня частенько доставалось, это да. Натерпелся он от меня. Ещё о чём думаешь?

- Ещё мечтаю о том, чтобы и через тридцать лет ты смотрела на меня так, как смотришь сейчас. Как тётя Лида смотрит на дядю Лёшу. И чтобы родила мне троих детей. Неважно, кто родится, мальчики или девочки. Главное, чтобы трое.

- А если я буду и через пятьдесят лет смотреть на тебя так, как смотрю сейчас, и как мама смотрит на папу? Ты будешь меня на руках носить, как сейчас носишь?

- Буду, конечно! Даже когда ты станешь прабабушкой, а я - прадедушкой.

... Через месяц Данька и Катя поженились. "Медовую неделю" они провели на малой родине, гостили по очереди у родителей, а потом вернулись домой, в Питер, к работе и учёбе.

Все свои обещания Екатерина и Даниил Рубцовы сдержат: Катя родит Даниилу двоих сыновей и дочь, а Даниил будет носить на руках свою миниатюрную, но очень решительную, а порой резкую и язвительную жену. И они всегда будут благодарны судьбе за то, что она помогла осуществиться их самым заветным мечтам.

Конец первой части. Продолжение - роман "Женшина-босс: жизнь в ритме успеха".