Немного странный

Глава первая
По пути с работы Нина зашла в супермаркет: нужно ещё успеть приготовить обед на завтра, потому что на работу она убежит очень рано, в половине седьмого. Завтра у неё первая смена, а сегодня была вторая.

Нина уже почти восемнадцать лет работает воспитателем в детском саду и давно привыкла к такому графику. Зато завтра пятница! И впереди открытие дачного сезона.

Конечно, маленький домик на шести сотках земли, доставшийся Нине от родителей, переехавших десять лет назад в сельскую местность, вряд ли тянет на громкое название "дача". На большее муж, сугубо городской человек, не соглашается, но Нина не теряет надежды. Возможно, когда-нибудь (когда выйдет на пенсию, например) Стас захочет быть ближе к природе, и они купят или построят настоящую дачу. А пока Нина гордо именовала "дачей" средних размеров огород.

Конечно, земля ещё оттаяла далеко не полностью; остатки грязного снега лежат не только в лесной полосе, но и местами в городе, в особо затенённых местах.

Однако уборку территории на даче сделать вполне можно. И домик привести в порядок. Вроде, у Стаса не должно быть завтра никакого форс-мажора типа командировки, уже предупредили бы. Значит, можно будет выехать прямо завтра вечером.

Ольга вряд ли захочет ехать с родителями, у неё наверняка на выходные запланирована встреча с друзьями или какое-нибудь другое мероприятие.

Ольге девятнадцать лет; она учится в университете на географическом факультете, заканчивает первый курс. Мужу Нины, Станиславу, сорок два года. Он заместитель директора в одном из автотранспортных предприятий города, специализирующихся на грузоперевозках.

Нине недавно исполнилось тридцать девять лет. Двадцать лет назад она окончила педагогическое училище, однако на последнем курсе вышла замуж и вскоре родила, потому работать начала только восемнадцать лет назад.

Ольга была единственным ребёнком в семье. Стас относился к этому спокойно, он никогда особо не горел желанием становиться многодетным отцом. Сам он тоже был единственным ребёнком в семье и считал, что распыляться-то особо и не нужно, лучше дать всё возможное одному ребёнку, чем недодать хотя бы по мелочи двоим или троим.

И сама Нина выросла единственным ребёнком в семье, но она всегда мечтала о брате. Став взрослой и родив дочь, мечтала о сыне, однако, судя по всему, эту мечту ждала та же участь, что и мечту о брате. Нина на протяжении долгих лет лечилась от вторичного бесплодия, - увы, тщетно.

В конце концов, она смирилась и махнула на лечение рукой. Что ж... Кому-то на роду написано стать многодетной матерью, кому-то Господь совсем не дал детей, так что ей, Нине, жаловаться на жизнь грешно. Тем более, Ольга когда-нибудь обязательно подарит им со Стасом внуков. Просто не может не подарить. Нина была твёрдо уверена: на судьбу роптать не следует, дабы не лишиться того, что имеешь.

Станислав, Нина и Ольга Бессоновы жили в довольно крупном провинциальном городе. Все они здесь родились и выросли, а Нина и Стас когда-то учились в одной школе и жили в одном дворе.

Дачный кооператив, в котором ещё лет сорок назад родители Нины получили заветные шесть соток, располагался тоже в черте города, на окраине того же района, в котором жили Бессоновы. В принципе, можно и пешком дойти минут за сорок, но зачем этим заниматься, если у них есть прекрасный автомобиль?

Вот на работу и с работы Нина всегда ходит пешком, тут и ходьбы-то пятнадцать минут! Стас ездит на работу в ту же сторону и постоянно предлагает подбросить Нину до садика, но она непременно отказывается. Пешком ходить тоже надо, тем более, фигура у Нины обыкновенная, среднестатистическая, а вот ходить в спортзал нет то времени , то желания, то настроения, потому хоть небольшая физическая нагрузка очень кстати.

Стас ещё не вернулся с работы, прислал сообщение, что задерживается. Ольга, видимо, приходила, но снова куда-то ушла. Нина успела сварить суп и сделать салат прежде, чем уставший муж приехал с работы.

- Стас, поедем на дачу прямо завтра? Погоду обещают хорошую, - спросила Нина за ужином у задумчивого мужа.

- Совсем забыл предупредить тебя, Нина, прости! - выпрямился Стас. - Я не смогу завтра поехать, мы с главным завтра уезжаем в край на открытие нового филиала и вернёмся, скорее всего, только в субботу. Сама понимаешь, банкет, все дела.

- Понятно, - разочарованно вздохнула Нина. - А я-то уж губу раскатала.

- Куда спешить, Нина? Ещё только середина апреля. Сделаем сразу всё в майские, всё успеем. А то ты мне напоминаешь мою бабушку, светлая ей память. Она всегда всё должна была сделать в огороде раньше всех. Промедление смерти подобно. Если кто-то из соседей успел что-то в огороде вперёд неё, - трагедия, причём, всерьёз и надолго.

- Всё равно поеду, - улыбнулась Нина. - Или пешком пойду. Ольги постоянно дома нет, ты уедешь... Что мне делать тут одной?

Конечно, в пятницу вечером Нина осталась дома, потому что ехать на дачу на ночь глядя одна побаивалась: всё же в это время из соседей там ещё очень мало, кто появляется.

А в субботу утром была такая прекрасная погода, что Нина, накинув на плечи довольно объёмный рюкзак, отправилась на дачу пешком. К лету обычно принято приводить себя в лучшую форму, вот она и займётся.

Правда, путь Нина всё же среза;ла, как могла. В одном из микрорайонов, в скоплении новых высоток, Нина едва не заплутала в лабиринте между огороженными дворами. К счастью, нашла-таки выход, однако, не успев как следует обрадоваться, вдруг растерялась.

В одном из дворов, в том, что прилегал к оранжево-серому двадцатиэтажному дому, стояла машина Стаса. Машина семьи Бессоновых, если быть точнее.

Нина на несколько секунд зажмурилась, но когда открыла глаза, поняла: надежды были напрасны, и машина никуда не испарилась.

Нина, насколько позволял забор, осмотрела дом и прилегающую территорию. Новостройка, впрочем, как и все дома, расположенные по соседству. Этот микрорайон отстраивался года три-четыре назад, когда снесли старые двухэтажные дома, которые стояли здесь раньше.

Нина достала телефон. Одиннадцатый час. В принципе, уже вполне можно позвонить Стасу, ведь он никогда не набирается так, чтобы спать потом в течение всего последующего дня. Тем более, на банкете, при начальстве. Стас ответил после третьего гудка:

- Да, Нина. Что случилось?

Голос мужа казался по-настоящему хриплым и сонным, даже немного скрипучим. В общем, именно таким, каким бывает спросонок голос у Стаса. Нина же придала своему голосу максимальную непринуждённость.

- Доброе утро, Стас! Неужели до сих пор спишь?

- Теперь уже нет, - проворчал Стас, но, словно спохватившись, продолжил более миролюбиво: - Хотя всё равно уже пора вставать, чтобы успеть привести себя в порядок к обеду. А потом мы с генеральным выезжаем домой.

- Я, собственно, без особого повода звоню, Стас. Просто хотела узнать, как у тебя дела. Рада, что всё хорошо. Получается, служебная машина, на которой вы уехали, так и ждёт вас там?

- Да, конечно, - беззаботно ответил муж. - Не на рейсовом же автобусе нам добираться обратно. Нас привезут к офису, я заберу свою машину со стоянки и приеду домой.

- А я всё-таки на дачу поехала, на остановку иду. Так что не теряй меня, если ты вернёшься раньше, чем я.

- Хорошо, родная. До вечера тогда.

В трубке зазвучали гудки. Нина продолжала стоять у забора, силясь понять, что же происходит. И варианты ответа, которые приходили в голову, были один неприятнее другого. Хотя... Разве вариантов может быть несколько? Кажется, всё очевидно.

Телефон так и лежал в руке, и Нина, спохватившись, включила видеокамеру. Сделала пару фото и небольшое видео. Надо уходить, а то скоро жителей дома заинтересует и напряжёт её поведение.

Нина продолжила путь, размышляя о произошедшем. Конечно, задавать мужу прямые вопросы по телефону не было никакого смысла. Стас непременно отбрехался бы как-нибудь, а к моменту встречи состряпал бы благовидную версию.

Нет, она задаст свои вопросы, глядя мужу в глаза, и без всяких прелюдий. Нина шагала по залитым утренним апрельским солнцем улицам, размышляя холодно и отвлечённо. Конечно, сомнений практически нет, но и доказательств она пока не получила, потому ещё не время впадать в отчаяние.

Значит, так. Стас уехал на работу вчера утром. В край они с генеральным поехали ближе к обеду, на служебной машине, а свою машину Стас оставил у офиса. На банкете Стас точно был, он звонил Нине вечером по видеосвязи. И сейчас Стас по-прежнему в крае. Это версия мужа.

У Нины теперь, после увиденного и услышанного, появилась собственная версия развития событий. В край Стас уехал на своей машине, на банкете не пил, и поздно вечером (или ночью) вернулся обратно. Вполне возможно, что остальные члены делегации и официальные лица по-прежнему в крае, но только не Стас.

Настроение было окончательно испорчено, хотя, безусловно, это определение не может передать даже сотой доли того, что чувствовала Нина. Она так ждала этого дня! А теперь делала всё на автомате. Не радовало ни яркое апрельское солнце, ни прохладный, немного влажный воздух, ни первые цветы мать-и-мачехи, обнаруженные Ниной на небольшом пригорке у начала улицы в дачном кооперативе.

У кромки леса, где стояли мусорные контейнеры, было темно и мрачно, а за деревьями до сих пор виднелись остатки снега.

Внезапно Нина почувствовала чьё-то присутствие и вздрогнула всем телом. К горлу резко подступила тошнота, а к глазам - слёзы. Нервы, и без того натянутые дальше некуда, видимо, не выдержали.

- Простите, ради Бога, я испугал вас!

Около соседнего контейнера стоял высокий худощавый мужчина в камуфляжном костюме. В воспалённом мозгу Нины возникли сразу две мысли: мужчина почему-то кажется ей знакомым, но очень отдалённо, а камуфляжный костюм на нём будто висит, - настолько великоват.

- Ничего страшного, - сдавленно ответила Нина, инстинктивно отступая на несколько шагов и размышляя о том, почему так и не заставила себя обзавестись электрошокером или перцовым баллончиком.

Хотя... Она ведь практически не бывала здесь одна.

- Здравствуйте, Нина Альбертовна! - улыбнулся вдруг незнакомец. - Не бойтесь меня. У вас тоже дача здесь?

- А у вас... тоже? - растерянно спросила обычно вежливая Нина, на этот раз забыв ответить на приветствие.

Она лихорадочно пыталась понять, кто перед ней, и откуда этот тип знает её.

- Да, осенью купил тут участок с небольшим домиком. Не узнали меня?

Незнакомец, выбросив мусор, отряхнул руки и отошёл от контейнеров, но остановился на расстоянии от Нины, - видимо, чтобы не пугать её.

Нина напряжённо вглядывалась в его успевшее загореть на активном весеннем солнце лицо, впалые щёки, заросшие тёмной щетиной, очень большие, ясно-голубые глаза, резкие черты лица. Он ведь сразу показался ей знакомым, и в то же время, она так не могла понять, кто это.

- Вижу, не узнаёте, - продолжал улыбаться мужчина.

- Простите, не могу, - покаялась Нина. - Вот вижу, что знаю вас, а вспомнить не могу.

- Я отец Стёпы Лесникова, меня зовут Антон. А вы были воспитателем у сына, Нина Альбертовна. Теперь вспомнили?

Глава вторая
Стёпа Лесников покинул стены детского сада четыре года назад, а семья Лесниковых переехала в другой район их города ещё раньше: почти год Степана привозили в прежний детский сад издалека, потому что ребёнку и так предстояла адаптация к школе, и лишних стрессов родители абсолютно верно решили чаду не добавлять.

Теперь Нина отчётливо вспомнила Антона Валерьевича. Она и жену его, Анну Николаевну, высокую яркую брюнетку, помнила очень хорошо. Родители Степана были одной из самых красивых супружеских пар, какую когда-либо встречала Нина. К тому же, они были очень активными, особенно, мама.

Анна Николаевна была казначеем, председателем родительского комитета и вообще, вечным двигателем. Нина давно работала в детском саду и хорошо знала, какое это грандиозное везение - когда есть родители, на помощь и участие которых можно рассчитывать.

Пожалуй, родители того выпуска были одними из самых ярких и активных. Группа постоянно собиралась на внеклассные мероприятия. Воспитатели при помощи родителей организовали квесты, походы, спортивные состязания, экскурсии, разбили цветник около детского сада и даже посадили саженцы елей. А во всех мероприятиях, проводимых на уровне всего сада или даже района, воспитанники Нины и их родители стабильно брали призовые места.

Антон Валерьевич запомнился Нине тем, что, в отличие от многих отцов, всегда принимал активное участие в жизни группы. А ещё он всегда готовил на костре солянку, когда они с группой выбирались в походы, и катал всех желающих на квадроцикле. Солянка авторства Антона Валерьевича была фирменным блюдом в таких походах, и её ждали все - и взрослые, и дети.

Вот только... Что же с ним стало?! От пышущего здоровьем молодого мужчины осталась в буквальном смысле слова половина. У Нины тяжело и больно сжалось сердце.

- Простите, пожалуйста, Антон Валерьевич...- виновато пробормотала Нина.

- Всё хорошо, Нина Альбертовна, не переживайте! Меня сейчас многие не узнаю;т.

Нина повела плечами: в тени у леса дул довольно неприятный ветерок.

- Замёрзли? - Антон заметил жест Нины. - Давайте вернёмся на участок.

Они повернули и пошли по тропинке в сторону ограждения. Оказалось, что Лесниковы купили участок почти рядом, на той же улочке, через две делянки от участка Нины. Прежних хозяев того участка Нина почти не знала, на дачу они наведывались редко, хотя домик сам по себе у них был лучше, чем на участке у Нины. Рядом с участком Лесниковых стоял чёрный "Дастер".

- У вас давно здесь участок? - спросил Антон, оглядев "владения" Нины.

- Всегда, - улыбнулась Нина. Она полностью оправилась от первоначального испуга. - Родителям выделили этот участок незадолго до моего рождения, а мне тридцать девять стукнуло не так давно. Потом мама и папа уехали на родину отца, в одно из сёл, им достался дом бабушки и дедушки. А участок достался мне.

- Я у себя на участке уже всё сделал на сегодня. Давайте, помогу вам? Вижу, вы одна приехали.

- Да мне тоже осталось только прошлогоднюю ботву и листья сжечь, но я останусь до конца, буду ждать, пока всё прогорит.

- А вы на чём приехали? На автобусе?

- Я, если честно, вообще пешком пришла. Решила, что к лету нужно быть в тонусе и в бодрости.

- За вами приедут?

- Это вряд ли. Супруг сегодня... на важном мероприятии.

- Тогда я, с вашего позволения, вас дождусь и подвезу. Дело-то к вечеру; мало ли, кто тут ещё может появиться. Сейчас ведь времена шашлычные настают, а сегодня суббота. Сами понимаете, люди в подвыпивших компаниях бывают разные.

- Ну не знаю даже, Антон Валерьевич, следует ли так злоупотреблять вашим временем... - замялась Нина.

- Ничем вы не злоупотребляете, нормально всё. Я никуда не тороплюсь.

Странно, конечно, то, что семейный человек никуда не торопится в субботу, хотя, с другой стороны, сама Нина тоже семейный человек, и тоже не торопится. Скорее, наоборот...

Антон Валерьевич разжёг костёр на участке Нины, потом сходил к себе, закрыл всё, и вернулся. В руках держал большой термос и пакет с сухарями.

Нина и Антон сели на скамейку, глядя на то, как огонь поглощает остатки прошлого дачного сезона. Термос оказался какой-то хитрый, сразу с двумя стаканами.

- Чай ромашковый, - сообщил Антон Валерьевич. - Будете?

- Давайте, - кивнула Нина. - Ромашка, кажется, полезна абсолютно для всего.

- Это точно, - согласился Антон. - А сухари будете? Я сам сушил, таскаю с собой на перекус.

- Буду. Что-то я о провизии не позаботилась. Решила, что если одна на дачу пойду, то не проголодаюсь.

Некоторое время они активно хрустели сухарями.

- Что, Нина Альбертовна? - спросил Антон, заметив, как Нина улыбается.

- Вспомнила одну из любимых книг своего детства, "Там, за передним краем". Про девушек-снайперов времён Великой Отечественной войны. Там героиня сидела в укрытии, грызла сухарь и размышляла о том, что он хрустит очень громко, и наверно, даже у неприятеля слышно.

- Не читал такую книгу. Читал "А зори здесь тихие..." Бориса Васильева.

- Я и её читала, но уже будучи взрослой.

Нина посмотрела в задумчивое лицо Антона Валерьевича. Глаза у него... Как на иконе, другого ничего на ум не приходит. Огромные, ясные; взгляд строгий, добрый, но немного отвлечённый, погруженный внутрь.

Раньше Нина как-то не приглядывалась к Антону Валерьевичу, воспринимала его в целом, и в тандеме с Анной Николаевной. Они были всегда весёлые, активные, с хорошо поставленными голосами. А Степана, хоть он и был единственным ребёнком в семье, не избаловали. Умный был воспитанник, адекватный, без подхалимских замашек, и других ребят никогда не сливал.

- А мне необходимо дробно питаться до восьми раз в день, вот и таскаю с собой теперь постоянно перекус и ромашковый чай.

- Простите за нескромный вопрос, Антон Валерьевич... - начала Нина, но не знала, как продолжить.

- Вы по поводу моей внешности? - улыбнулся Антон. - Я сейчас ещё очень даже. Хорошо, что вы не видели меня два года назад.

- А что случилось?

- Угодил на операционный стол, а потом в реанимацию на две недели. Врачи меня отстояли, а я ведь уже почти получил прописку на том свете. Треть желудка удалили, ну и вечная диета теперь, хотя сейчас уже не такая строгая, как сначала. Я ведь геолог, Нина Альбертовна...

- Да, помню, - кивнула Нина.

- Больше половины прожитого - в поле. Консервы, сухомятка... Ну и предрасположенность, видимо. Вот и результат. Увы, геологом мне больше не работать. Тем более, я был военным геологом. Выплаты получаю хорошие, но становиться пенсионером в тридцать четыре года я как-то не планировал. Сейчас мне тридцать шесть. Сейчас почти всё хорошо. Даже дело по душе себе нашёл: частным извозом занимаюсь, но без фанатизма и без напряга. Знаете, год назад почему-то резко захотелось жить. Сначала-то не хотелось.

- Антон Валерьевич, ну что вы? Нельзя так говорить. Тем более, вам есть, ради кого жить.

- Это точно, - согласился Антон, глядя прямо перед собой. - Пытался в охране работать, но это не моё. В школе охранником не решился работать - слишком большая ответственность, нервы. Устроился в гипермаркет, но сбежал оттуда через неделю.

- Почему?

- Мне их жалко, - рассмеялся вдруг Антон.

- Кого? - удивилась Нина.

- Воришек. Хоть я и понимаю, что бо;льшая часть из них тащат не от голодухи, а от нездорового желания что-нибудь спереть. Всё равно жалко, не могу я их ловить. А на машине нормально: и общение, и движение, и я сам себе хозяин.

- Но это опасная работа, Антон Валерьевич!

- У меня нюх. Я сомнительных пассажиров сразу не беру. Да они и сами меня боятся, страшного такого.

- Вовсе вы не страшный! - искренне возразила Нина. - Изменились, да. Просто стали другим. А как дела у Степана? Как он учится? В какой школе? Анна Николаевна как?

- Аня и Стёпа прекрасно, - опять улыбнулся Антон. - Аня два года назад замуж вышла. Они со Степаном теперь живут в Москве. Прошлым летом Степан гостил у меня больше месяца. Старше стал, да и Аня тогда как раз близнецов родила, двух девочек.

Нина физически чувствовала, как улыбка сползает с её лица, но спросить ничего не решалась, только моргала растерянно.

- Ничего, Нина Альбертовна, это жизнь, а в жизни бывает всякое. Не переживайте.

Перед глазами Нины возникла их машина, припаркованная у оранжево-серой новостройки. Действительно, в жизни бывает всякое, и не поспоришь.

...К дому Нины они подъехали в сумерках.

- Нина Альбертовна, можно номер вашего телефона? Я сделаю дозвон. Сохраните мой номер и звоните, если надо быстро добраться куда-нибудь. Да вот хоть на дачу, если опять муж занят будет, тем более, нам по пути. Только денег я не возьму, сразу предупреждаю.

- Спасибо вам, Антон Валерьевич!

Нина посмотрела на стоянку, пока шла к подъезду: машина на месте, значит, Стас дома.

Муж, как ни странно, встретил Нину едва ли не в дверях. Такого за ним не водилось уже лет пятнадцать, с молодости.

- Нина, с кем это ты приехала? - вместо приветствия спросил Стас.

Нина даже опешила сначала от такого напора, но решила наездом на наезд не отвечать, а просто сказать правду.

- Меня подвёз отец одного из бывших воспитанников, Стёпы Лесникова. Он тоже был на даче. Если бы ты догадался встретить меня, то тебе не пришлось бы задавать мне такие странные вопросы.

- Я просто думал, что ты уже дома, когда возвращался... - сбавил обороты Стас.

- А телефон у меня был недоступен, да? - Нина всё же не удержалась от сарказма.

- Нина, я вообще-то вернулся из командировки! - опять взвился муж. - И я устал.

- Стас, это ты начал предъявлять прямо с порога. Знакомый человек предложил подвезти меня, и я не вижу в этом ничего криминального.

- Ладно, ладно, понял, - пробурчал Стас и скрылся в комнате. Уже оттуда сообщил: - Ольга приходила недавно, а потом снова ушла к кому-то на день рождения.

Нина быстро приняла душ и пошла готовить ужин. Она очень проголодалась, а Золушка, как назло, в период отсутствия Нины не заходила и ужин не приготовила. Впрочем, как всегда.

Нина решила, что сначала они со Стасом должны спокойно поесть, а уже потом она задаст свои вопросы.

...Стас смотрел в телефон Нины невидящим взглядом и молчал.

- Почему молчишь, Стас? - Нина заглянула в его лицо.

Она пыталась понять, почему она так спокойна; утренняя напряжённость и сильное волнение отступили. Возможно, всё дело в том, что за это время она поняла: то, что с ней случилось (а теперь она окончательно удостоверилась - случилось) - это ещё не настоящая беда. Бывают ситуации намного хуже.

Она ещё молода, почти здорова, полна сил и энергии, любит свою работу. Она справится. А Ольгу Стас всё равно не бросит, будет ей помогать, во всяком случае, пока она учится. Стас очень любит дочь.

- Вообще, я как раз собирался серьёзно поговорить с тобой, Нина. Но оказалось, что решиться на такой разговор не так-то просто. Я понимаю, что должен был раньше, и сам, но...

"Ну конечно! Куда проще и приятнее решиться на создание причины для такого разговора!"

- Ну теперь-то разговор уже начат, - усмехнулась Нина. - Так что можешь смело продолжать.

- Нина, я уже достаточно давно встречаюсь... с другой женщиной...

- Ну просто камень с души у меня снял, - не удержалась от грубой колкости Нина. - Ты не поверишь, Стас, как я рада, что с женщиной, а не...

- Нина!

- Что? Я уже тридцать девять лет Нина, потому меня сложно чем-либо удивить. Но можно. Могу я рассчитывать хоть на какие-то подробности? Ведь мы же с тобой не чужие люди, Стас! Пока.

- Это Людмила Евгеньевна, она работает диспетчером у нас в организации.

Нина закрыла глаза, вспоминая всех сотрудниц из организации мужа. Женщин там было не так уж много, и почти со всеми ними Нина встречалась на корпоративах у Стаса.

- Погоди, - удивлённо воскликнула Нина. - Так мы с ней даже похожи! Она тоже невысокого роста, с обычной фигурой, с короткими русыми волосами. И глаза, вроде, как у меня, светлые. Возможно, не зелёные, а голубые или серые, но это дела не меняет. Только она моложе меня лет на десять. Это ведь она, Стас?

Стас мрачно кивнул.

- Нууууу, Стас... Ты меня разочаровал.

- В смысле? - удивился муж.

- Я-то думала, что такой видный парень, как ты, обольстил роковую красотку. Высокую блондинку. Или грудастую шатенку. Или знойную брюнетку. А ты поменял шило на мыло. Ну разве что чуть более свежее, но тоже не первой свежести, скажем так.

- Нина!

- Значит, Людмила Евгеньевна живёт в этой высотке?

- Да.

- А квартиру ей там, случайно, не ты купил?

- Я купил, недавно. Но не просто так.

- Ну это уж понятно, что не просто так, Стас! Видимо, Людмила Евгеньевна способна дать мне сто очков вперёд, сам понимаешь, в каком плане, иначе зачем бы ты сменил меня на неё? Другую причину сложно себе представить.

- Людмила... ждёт от меня ребёнка. Мальчика. Скоро уже в декрет выйдет. Поскольку она жила с родителями в тесной хрущёвке, я и решил, что необходимо приобрести квартиру. Отец Люды выпивает, да и места там мало. Как там с ребёнком жить?

- Вот тут ты полностью прав, - задумчиво сказала Нина. - Ты дал жизнь этому ребёнку, тебе и нести ответственность. Кваритру-то на Люду оформил? В ином случае это совместно нажитое.

- На Люду.

- Молодец. Хорошо, что за ту квартиру, которую мы строили для Ольги, выплачивать уже всего ничего осталось. А то сейчас у тебя новые расходы появятся. Как будем имущество делить при разводе, Стас?

Стас тяжело вздохнул.

- Нина, может, повременим пока с этой темой? К чему такая категоричность и спешка?

- В смысле, Стас? Куда ещё временить? Сам говоришь, Людмила вот-вот в декрет выйдет. Значит, многие знакомые в курсе твоих милых шалостей и твоего буйного темперамента, Стас. А я, знаешь ли, никогда не мечтала стать посмешищем или старшей женой в гареме. Если ты не собираешься подавать на развод, это сделаю я. И Ольге всё объясню.

- Ольга знает о Людмиле. Мы однажды случайно встретились в кафе. Я приехал туда с Людмилой, а Ольга была там в компании друзей.

- Вот как?

Всё-таки броня Нины была пробита. Мысль о том, что Ольга знала обо всём и вела себя при этом вполне непринуждённо, причиняла невыносимую боль. А с другой стороны, как должна была себя вести дочь? Рассказать обо всём Нине? Или устроить игнор отцу, которого очень любит?

- И что сказала тебе Ольга?

- Сказала, что мы с тобой должны сами разбираться, а она в любом случае любит нас обоих.

- Надеюсь, Господь не допустит того, чтобы Ольга когда-нибудь пережила нечто подобное, - пробормотала Нина.

- Нина, прости меня, пожалуйста! - в голосе Стаса звучало искреннее раскаяние. - Никогда не думал, что так получится, что именно я окажусь в такой ситуации, но вот...

Нина не стала проверять, есть ли такое же раскаяние в его взгляде: ей не хотелось смотреть на Стаса.

- В общечеловеческом смысле простить, конечно, могу. Но то, что осталось от нашей семьи, восстановлению не подлежит. Так что решим с имуществом? Мне нужно сориентироваться, где я буду жить в ближайшее время. Под одной крышей с тобой точно не буду.

- Я думаю, Ольга сразу переедет в свою квартиру, когда узнает о нашем разводе. А эту квартиру поделим с тобой пополам. Машину...

- На машину я претендовать не буду. Продолжай катать на ней Людмилу.

Нина сосредоточенно думала. Будь эта квартира поменьше, можно было предложить Стасу выкупить его долю, взяв кредит, и остаться здесь. Но эта квартира слишком большая, и коммунальные платежи здесь достаточно высокие. В одиночку Нине не потянуть. Да и зачем ей такие хоромы? Стас прав, квартиру нужно продать, а деньги разделить. И тогда Нина сможет сама приобрести для себя подходящее жильё. Хорошо, что они позаботились об Ольге до того, как всё это произошло!

- Тогда, возможно, ты переедешь пока к своей зазнобе, Стас? А я поживу здесь, пока квартира продаётся? Пусть Людмила Евгеньевна привыкнет к тому, что мужчина в доме - это не только праздник. Мне кажется, так будет справедливо. Ведь мне-то некуда переезжать. Можешь не переживать, на суде я никаких препятствий разводу и разделу имущества чинить не стану, ты ведь меня знаешь.

- Не уверен, что должен переехать, Нина, - с сомнением заговорил Стас.

- Как понять - "не уверен", Стас? У ребёнка должна быть полная семья!

- Вот родится ребёнок, тогда и подумаю. А пока...

Лицо Стаса вдруг просияло впервые за этот вечер.

- А может, вы поживёте тут с Ольгой, пока мы продаём эту квартиру, а я поживу в квартире Ольги? А потом она переедет туда.

- Странно, конечно, но если Ольга согласится - почему нет? Только сам с ней говори на эту тему.

- Поговорю, - с облегчением закивал Стас. - Уверен, Ольга согласится.

- Только не затягивай с этим. Если завтра ты не переедешь, в квартиру Ольги уеду я.

Стас опять помрачнел, но пообещал, что переедет.

Интересно, почему он не хочет переезжать к Людмиле Евгеньевне? Неужели надеется избежать женитьбы? Ну и ну! А ещё говорила, что её, Нину, трудно удивить.

С этими мыслями измотанная тяжёлым, длинным днём Нина уснула. Стаса она отправила спать на диван в его кабинет.

А на следующее утро Нина впервые почувствовала непривычную дурноту.

Глава третья
В первый день Нина списала утреннюю тошноту на пережитый накануне стресс, но когда ситуация повторилась на следующий день, начала сопоставлять факты.

Лечение она забросила давно, и задумываться о зачатии второго ребёнка перестала примерно год назад. Они со Стасом, естественно, никогда не предохранялись (сейчас Нина понимала, что напрасно так уж доверяла супругу в плане его моральной и прочей чистоплотности). Неужели?!

Задержка уже недели две, но такое случалось и раньше, особенно, после окончания лечения. Прикинув в уме, Нина подсчитала, что, если беременность есть, она может составлять от двух с половиной до пяти недель.

Запретив себе думать об этом в течение рабочего времени, по дороге домой Нина купила целых три теста. Все они потом оказались положительными.

Нина даже перестала думать о Стасе и о том нейтралитете, которого придерживается дочь. Ольга вела себя как ни в чём не бывало, так, словно отец не переехал, а они с матерью не остались вдвоём. Нет, Нина вовсе не хотела, чтобы Ольга поссорилась с отцом. Но ей очень хотелось бы услышать от дочери слова поддержки. Сама Нина выпрашивать сочувствие у дочери не хотела.

Может, оно и к лучшему? Неужели было бы лучше, если бы Ольга тяжело переживала их со Стасом разрыв? Ставить клеймо на дочери совсем не хотелось, так же, как думать о том, что они со Стасом воспитали приспособленку. Нина твёрдо решила: все они взрослые люди, и у каждого из них теперь своя жизнь.

Она, Нина, сделает всё от неё зависящее для того, чтобы сохранить беременность, выносить и родить здорового малыша. Господь к ней милостив: лишившись мужа и моральной поддержки со стороны дочери, Нина обретёт гораздо большее.

Нина встала на учёт в женской консультации и сдала все анализы. Срок был ровно месяц, больше четырёх недель. Ай да Стас! Каков орёл...

Однако теперь Нина задумалась о другом: о своих притязаниях на совместно нажитое имущество. Кажется, тот аттракцион неслыханной щедрости, который она устроила в попытках оставаться порядочной до конца, был совсем не обоснован, да и несправедлив.

Если Стас построил квартиру для Ольги, купил квартиру для сына, которого зачал с Людмилой Евгеньевной (как не без оснований подозревала Нина, на те самые деньги, которые копил на настоящую дачу для семьи), то и о жилье для их с Ниной будущего ребёнка должен позаботиться. И алименты пусть платит всем, кого осчастливил.

Скрывать беременность от Стаса не имело смысла, да Нина никогда и не уважала такие ходы со стороны женщин. Их со Стасом всё равно разведут, потому что на разводе будет особо настаивать она, Нина. Но вот соглашаться на раздел квартиры Нина не будет. Это для неё одной было многовато, а для них с ребёнком - в самый раз.

Конечно, ждать до последнего Нина не стала, потому, позвонив Стасу, сообщила ему и о беременности, и о своём новом видении раздела совместно нажитого имущества.

Кажется, Стаса оглушили обе эти новости, и Нина даже не знала, какая больше. Вот чего Нина точно не ожидала, так это того, что Стас нарисуется на пороге в тот же вечер. Причём, с вещами.

Сначала Нина думала, что вернулась Ольга, но, когда услышала странную возню в прихожей, выглянула из кухни, где ужинала. В прихожей стоял Стас с двумя большими сумками, теми самыми, с которыми уехал несколько дней назад.

- Не поняла, - растерянно пробормотала Нина, мысленно ругая себя за доверчивость.

Ну почему, спрашивается, она до сих пор не поменяла замки? Даже если Стас пока теоретически тоже является здесь хозяином, ну и что?! Хотя... Что бы это изменило? Он бы взял ключи у Ольги.

Лицо у Стаса было мрачным и решительным.

- А чего тут не понять? - с вызовом спросил он. - Ты же сама говорила, что я должен быть рядом с ребёнком, которому дал жизнь? Вот и буду. Или у тебя есть возражения?

Стас затащил сумки в кабинет, потом вымыл руки, зашёл в кухню и начал накладывать в тарелку салат, приготовленный Ниной. Достал из хлебницы маленькую буханку цельнозернового хлеба, поморщился, но взял два кусочка.

- Стас, ты сбрендил? Я же предупредила, что султана из тебя не выйдет. Во всяком случае, не со мной. Мы ведь обо всём договорились!

Нина стояла у окна, сложив на груди руки, а Стас продолжал сидеть за столом, спокойно поглощая салат.

- Когда мы договаривались, я не знал о том, что ты носишь ребёнка. Ты скрыла это от меня.

- Ничего я не скрывала, Стас! Не нужно сваливать с больной головы на здоровую! - Нина чувствовала, что начинает заводиться. - Я сообщила тебе о беременности, как только узнала сама.

Видимо, нервы уже начали реагировать на перестройку организма.

- Голова у меня очень даже здоровая, облапошить меня тебе не удастся, Нина, - усмехнулся Стас.

- Как понять - облапошить?

- А так. Мой ли это ребёнок, Нина? Не ты ли не так давно прикатила на чужой машине с чужим мужиком? А может, не такой уж он чужой, этот отец? И чей он отец? Точно бывшего воспитанника?

- Стас, ты точно больной, - Нина вдруг почувствовала слабость и села на табурет. - Побойся Бога! Хотя... О чём я? Подлецы вроде тебя всегда стремятся измазать всех вокруг, чтобы не выделяться, так сказать. В наше время установить отцовство порой намного проще, чем зачать ребёнка!

- Вот именно, - кивнул Стас. - Когда будет установлено отцовство, тогда и поговорим по существу. А пока я ни в чём не уверен. Слишком много странностей в этой истории. Не подстроила ли ты всё, узнав о своём залёте от другого? Похоже, ты и про Людмилу знала давно, просто выжидала удобного момента. Но просчиталась - я не такой лох, и квартиру просто так, за здорово живёшь, не отдам. А пока ребёнок не родился, никакого развода, никакого раздела имущества. И я остаюсь тут, в своём доме, иначе, чувствую, скоро здесь поселится тот самый "отец воспитанника".

Нина во все глаза смотрела на Стаса. Она даже поверить не могла в то, что слышит его слова наяву.

- Ну и м..ак же ты, Стас, - прошептала Нина. - Да кто тебя спросит? И разведут, и разделят.

- Но только не так разделят, как ты мечтаешь, дорогуша, - хмыкнул Стас. - Если пойдёшь против меня, останешься вообще ни с чем.

- А вот это мы ещё посмотрим!

Нина встала и быстро пошла в спальню, где стоял большой шкаф с одеждой.

- Куда это ты собралась? - спросил Стас, который поджидал Нину у прихожей. - Учти, ключи от квартиры Ольги я изъял.

- Изъял? Прекрасно. Теперь, в соответствии с алгоритмом, можешь засунуть их себе... А я с тобой тут точно не останусь. И только посмей меня коснуться! Я позову на помощь. И вызову полицию.

- Я что, похож на идиота? Прекрасно понимаю, что неприятности мне ни к чему. А так... Вызывай полицию. Я у себя дома, ужинаю, никого не трогаю.

- Смотри не подавись, пока ужинаешь.

- Не груби, Нина, хватит. Признай мою правоту и успокойся. А не хочешь - скатертью дорога, - развёл руками Стас.

Схватив телефон и сумку, Нина быстро вышла в подъезд, а потом на улицу. И куда теперь идти?!

Завтра на работу, хоть и во вторую смену. Значит, к родителям не уехать. В принципе, на такси можно, причём, и туда, и обратно утром, но это слишком дорого. Да и страшно.

Найти попутчиков через социальные сети тоже не представляется возможным: слишком мало шансов на то, что вечером в будний день кто-то едет в село из большого города. Тем более, тоже страшно, мало ли, какие попадутся попутчики.

А самое главное - Нине меньше всего хотелось посвящать родителей в их со Стасом грядущий развод раньше времени. Потом расскажет, поставит перед свершившимся фактом. И сразу расскажет о беременности, так, чтобы плохую новость перебить хорошей. Стас вряд ли посмеет рассказать обо всём окружающим первый, потому что тогда придётся рассказать и о причине. А Ольга с тех пор, как повзрослела, стала общаться с бабушками и дедушками намного реже.

Маме и папе Нины обоим за семьдесят, богатырским здоровьем они не блещут, так что нужно их поберечь.

Подумав, Нина решительно пошла на автобусную остановку. На улице уже достаточно тепло, можно переночевать на даче. Тем более, там есть "буржуйка". Да и сторож с собаками, скорее всего, уже там. И наверняка уже есть те, кто живёт на даче в период с конца апреля до начала октября. Это как минимум две пожилые супружеские пары. Так что теперь в дачном кооперативе уже не так страшно по вечерам, и даже по ночам.

А завтра Нина непременно что-нибудь придумает. К сожалению, Стасу удалось застать её врасплох и выбить из колеи.

Нина появилась в дачном кооперативе уже в начинающихся сумерках и не заметила чёрный "Дастер", который стоял неподалёку от её участка. Потому появление у её ворот Антона Валерьевича Лесникова стало для Нины неожиданностью. Тем более, она опять, в очередной раз, не узнала его.

Она сначала никак не могла понять, что это за высокий и стройный темноволосый молодой человек в джинсах, тёмной футболке и светлой ветровке остановился у её ворот. Антон Валерьевич сегодня был аккуратно и модно подстрижен, гладко выбрит.

Контраст с прошлым разом, когда он появился в костюме, висящем на нём, как мешок, камуфляжной кепке и с чёрной щетиной на казавшееся измождённым лице был слишком велик.

- Здравствуйте, Нина Альбертовна! Опять не узнали? Неужели ещё разбогатею?

- Здравствуйте, Антон Валерьевич! - Нина открыла хлипкие ворота и впустила соседа. - А вы разбогатели?

- Представляете, да! - улыбнулся Антон. - После нашей предыдущей встречи, но не сразу, а в понедельник, мне позвонили с места бывшей службы и предложили работу. Должность, конечно, не аттестованная, и без командировок, но почти по специальности. Я теперь синоптик.

- Вселяя надежду в вас, вдыхая любовь

Без пeсен, без праздников

Без жестов, без слов...* -

продекламировала Нина.

- Нравится "Наутилус"? - Антон Валерьевич, казалось, был удивлён.

- Не то слово, - кивнула Нина. - Надеюсь, вы не думаете, что я слушаю и пою только детские песенки?

- Признаться, именно так я и думал, - рассмеялся Лесников.

- Шу;тите? Ну и как вам новая работа? Привыкли?

- Всё просто замечательно. А у вас как дела? Почему так долго не приезжали на дачу? И почему не позвонили мне сегодня? Мы же договаривались.

- У меня всё просто замечательно, - в тон ему ответила Нина. - А не позвонила, потому что... постеснялась вечером вас беспокоить.

Нина, конечно, лгала. Она изначально не собиралась пользоваться добротой Антона Валерьевича, и судя по его недоверчивому взгляду, обман не удался.

- Я уже большой мальчик, и в девять часов вечера ещё не сплю.

- Тем более, Антон Валерьевич. Мало ли, личная жизнь... - Нина сама ужаснулась тому, что несёт. Личная жизнь Антона Валерьевича касалась её меньше всего. - Простите.

- Ничего страшного, - Лесников опять тепло улыбнулся. - А сами вы зачем в столь поздний час сюда приехали?

- Я... Привезла кое-что к сезону, некоторые вещи. Уже убрала всё в дом.

- То есть, теперь я могу подвезти вас до дома?

"Да что ж такое?! Вот привязался! Ему заняться больше нечем?"

Нина и не хотела сердиться на проницательного Антона Валерьевича, который, казалось, видел её насквозь, но против воли раздражалась, начинала нервничать.

- Не нужно, Антон Валерьевич, - максимально беззаботно ответила она. - За мной приедет муж.

- Хорошо, - кивнул сосед. - Тогда я пока тоже здесь побуду, на даче. Дождусь, когда муж вас заберёт, и уеду.

Да блин! Почему он решил, что должен взять над ней шефство?!

Нина уже открыла рот, чтобы возразить более твёрдо, но в этот момент заиграл её телефон. Звонила Ольга.

- Простите, - сказала Нина Антону Валерьевичу, зашла в домик и закрыла двери поплотнее.

Только там она приняла вызов.

- Да, Оля.

- Мама, где ты? - голос дочери звучал по-настоящему встревоженно.

- Со мной всё хорошо, Оля, не переживай, - на Нину обрушилось острое ощущение вины.

- Тогда почему ты ушла из дома? И почему ничего не рассказала мне о том, что ты ждёшь ребёнка?

Каков Стас! И тут уже подсуетился! Неужели решил втянуть в их дела Ольгу и инициировать "воссоединение семьи"? Чёртов спекулянт...

- Я ушла, Оля, потому что твой отец вернулся с вещами. А я жить с ним под одной крышей не собираюсь.

- Мама, не будь такой резкой и категоричной, пожалуйста! Ты же сама всегда говоришь мне так. Притормози, подумай. Ты ждёшь ребёнка, у меня наконец-то появится брат или сестра. Мы же так давно мечтали об этом!

- Не припомню, чтобы твой отец особо мечтал. Он всегда говорил, что нам вполне достаточно тебя. Однако с возрастом его приоритеты, очевидно, изменились. Иначе как объяснить тот факт, что от него ждут детей аж две женщины? Это как минимум, я уже ничему не удивлюсь. Ты ведь в курсе того, что скоро у тебя появится единокровный брат?

- В курсе, мам, но папа сказал, что не любит ту женщину. Он не хочет разводиться, тем более, сейчас.

- Конечно, не хочет, дочь, - устало сказала Нина. - Кто откажется от такой жизни? Успешная карьера, быт налажен, взрослая умница-дочь, обожающая отца, есть. Жена адекватная, молодая любовница, и сразу двое наследников на подходе. Жизнь удалась. Вот только я не согласна с той ролью, которая мне отведена, в соответствии с папиным сценарием.

- Даже ради меня, мам?

- Оля, это называется "запрещённый приём". Я прекрасно знаю, как ты относишься к отцу, и не прошу тебя вставать на мою сторону...

- Мама, я люблю вас обоих! И я не хочу, чтобы вы разводились.

- Потому и не рассказала о том, что у отца есть любовница?

- Да, - грустно ответила Ольга. - Почти у всех моих друзей и подруг отцы имеют любовниц, мам. А то и не по одной...

- Оля, давай не будем обсуждать моральную составляющую этого вопроса. Я очень и очень надеюсь на то, что ты никогда не испытаешь подобного. Того, что испытала и испытываю я, и другие женщины, оказавшиеся в подобной ситуации. Характеры у всех разные. Кто-то может жить с этим, а я не могу, прости. Даже ради тебя. И никто не имеет права принуждать меня к этому, шантажировать, давить на меня и манипулировать мной. Прошу, Оля, не участвуй в этом, если и вправду любишь меня. Я хочу спокойно выносить и родить ребёнка. Будь милосердна.

- Хорошо, мам, прости, - вздохнула Ольга. - Ты точно в безопасности?

- Спасибо, моя хорошая. Я точно в безопасности, не переживай. Как только определюсь с жильём, сообщу. Ты дома?

- Да. Пришла, а тебя нет.

- Ну, ничего. Зато папа дома. Спокойной ночи, Оля!

- Спокойной, мам.

Ольга нажала отбой, и Нина выдохнула. Но облегчение продолжалось недолго. Отвернувшись от окна, в которое смотрела невидящим взглядом, пока говорила с дочерью, Нина увидела Антона Валерьевича. Он, оказывается, вошёл следом за ней в домик. В домике было сумрачно, почти темно, но Нина всё равно поняла по взгляду соседа, что он слышал весь разговор, от начала до конца.

- Кто вам дал право подслушивать чужие разговоры?! - нервы Нины всё же сдали, и она перешла на крик.

- А тебе кто дал право рисковать ребёнком и ночевать на холодной даче? Которая запирается не на замок, а на честное слово? - спокойно поинтересовался Антон. - Ничего поинтереснее не придумала?

Натолкнувшись на такую бесцеремонность и наглость, Нина поперхнулась словами, которые собиралась добавить к первой части вопля. Воспользовавшись возникшей паузой, Антон продолжил:

- Собирайся и закрывай дом. Поедем ко мне, поживёшь, пока определишься с дальнейшим местом жительства.

- Никуда я не поеду! - Нина вернула себе способность говорить, точнее, вопить. - Вы абсолютно посторонний для меня человек!

- Тогда я сейчас позвоню в скорую, и тебя увезут в больницу. У меня там знакомых полно.

- Вы понимаете, что это неудобно? Я так не могу, - поняв, что грубость на него не действует, Нина попыталась договориться спокойно, но и этот способ переговоров оказался неэффективным.

- Удобно, - всё так же спокойно ответил Лесников. - Я гарантирую тебе полную безопасность. Собираешься, или я звоню в больницу?

Нину так и подмывало ответить: "Звони!", но она почему-то поверила, что он не лжёт насчёт знакомых.

- Одни шантажисты вокруг, - проворчала Нина и взяла с табурета сумку, с которой приехала. - Поехали. Но это только до завтра.

- Хорошо-хорошо, - улыбнулся Лесников. - Как скажешь.

*В тексте рассказа использован отрывок из песни "Синоптики", автор - В. Бутусов.

Глава четвертая
- Мне просто спорить с вами не хочется, - завелась опять Нина, как только они выехали на трассу из дачного кооператива.

Она прекрасно знала о том, что нельзя отвлекать водителя во время поездки, но ничего не могла поделать с собой. Кажется, у неё характер начал портиться...

- Всё правильно, не надо со мной спорить, - кивнул Лесников, сосредоточенно глядя на дорогу.

Нина готова была поклясться в том, что он едва сдерживает смех. Этот факт породил в её душе новую волну какого-то бессильного недовольства и негодования, даже гнева.

- Ты всегда такой? - она не хотела больше заботиться о приличиях. - Собираешь с улицы всех незнакомых беременных женщин? Могу наводку дать. Есть некая барышня, скоро в декрет выйдет. Забеременела от одного рокового мужчины, а он теперь жениться на ней не хочет, в отказ пошёл.

- Во-первых, - спокойно заговорил Антон. - Я тебя давно знаю, хоть и не очень близко. Однако мы постоянно общались в течение нескольких лет. А во-вторых, меня не интересуют люди, которые бесцеремонно и бессовестно лезут в чужие семьи. Потому твоей знакомой я помогать не стану.

Нина смотрела на резкий, острый профиль Лесникова и не знала, что ему ответить.

- Послушай меня внимательно сейчас, Нина. Я ещё в прошлый раз, когда мы встретились на даче впервые, заподозрил, что у тебя не всё ладно. Но ты молчала, потому я ограничился тем, что оставил тебе номер своего телефона. Ты, понятное дело, не позвонила, другого я и не ожидал. Но я был уверен, что мы скоро снова встретимся на даче. А когда ты заявилась сегодня одна и на ночь глядя, понял, что не ошибся в своих подозрениях в прошлый раз. Потому и подслушал твой разговор. Постарайся не сердиться. Тебе это совсем не на пользу сейчас.

- Хорошо, я постараюсь. Прости за грубость, - сникла Нина. - Но я всегда с недоверием отношусь к доброхотам. Знаю, что я должна учить воспитанников, и я стараюсь учить их доброте, великодушию, взаимовыручке; мы всегда проговариваем и обсуждаем все ситуации. Но мне самой сложно поверить в то, что подобное бескорыстное великодушие существует.

- Если я скажу, что ты мне просто по-человечески симпатична, давно, ещё с тех пор, когда была воспитателем у Степана, тебя это устроит? Успокоит? Ты мне симпатична, и я не могу оставить тебя в беде. А так никакой я не доброхот. И не Дон Кихот.

Нина задумалась на некоторое время.

- Устроит, - кивнула она. - Потому что ты мне тоже всегда был по-человечески очень симпатичен.

- Ну вот и хорошо. Я всегда говорю, что цивилизованные люди смогут договориться в любой ситуации. Тем более, мы как раз приехали.

Оказалось, что Антон живёт в том же районе, где Нина. Вообще, Лесниковы и раньше жили здесь, до того, как переехали в центр.

Дом был пятиэтажный, не новый. Однако, видимо, попал в программу капитального ремонта, потому что крыша была перекрыта явно совсем недавно, фундамент сухой, окна и двери во всех квартирах новые, территория огороженная.

Квартира оказалась довольно тесная, но двухкомнатная, и комнаты изолированные.

- Эту квартиру получил мой дед ещё до моего рождения, - пояснил Антон Валерьевич. - Я вырос с бабушкой и дедушкой. Отца у меня как будто никогда и не было, а мама вскоре после моего рождения вышла замуж и уехала с мужем на Север.

- На Крайний? - спросила Нина.

- Увлекаешься произведениями Алексина? - Антон опять удивлённо смотрел на Нину.

- Надеюсь, ты не думаешь, что я увлекаюсь только сказками "Репка" и "Три поросёнка"? Увлечение творчеством Алексина - это, скорее, логично для человека моего поколения. Я обожаю его произведения, все подряд. Но "Дневник жениха" - это печально слишком. Такая безысходность.

- Зато жизненно, - усмехнулся Антон и распахнул двери в одну из комнат. - Милости прошу. Располагайся. Через пятнадцать минут жду на ужин.

Нина поставила сумку, огляделась. Комната была небольшая, но незагромождённая, потому визуально казалась довольно просторной. Никаких обоев и ковров, никаких офисных потолков и ламп. Стены светло-бежевые, покрашены водоэмульсионкой. На полу светлый ламинат. Единственное окно, стеклопакет. На подоконнике стоят два цветка, алоэ и бальзамин.

Из мебели - довольно современная кровать, шкаф-купе, два стула и небольшой стол. На стене, прямо напротив кровати, - приличных размеров телевизор.

Кажется, хозяин заселил гостью в собственную спальню. А сам, видимо, решил расположиться в гостиной. Ну ничего, завтра Нина вплотную займётся поисками временного жилья. А потом нужно будет забрать часть вещей из дома, где теперь живёт Стас. Интересно, сколько продлится суд? Да и потом, когда суд закончится, определённость ещё долго не наступит.

Но вернуться и продолжать жить со Стасом, как раньше, она не готова. И никогда не будет готова. Нет, лучше уж долговременная неопределённость.

Нина прошла в ванную, умылась, а потом пошла в кухню. Пятнадцать минут ещё не прошли, ну и что.

Антон был уже в домашней одежде, разогревал суп.

- Помощь нужна? - спросила Нина.

- Присаживайся, уже почти всё готово.

Нина, послушно устроившись за столом, осмотрелась. Кухня была такой же светлой и незагромождённой, как спальня. Белая мебель, светлая занавеска, на окне цветы.

Антон поставил перед Ниной полную тарелку супа, а себе положил вдвое меньше. Нина не стала ни о чём спрашивать: он ведь говорил, что питается понемногу, но часто.

Тем более, разговаривать пока совсем не хотелось. Хотелось есть! Очень.

- Вижу по глазам, что у тебя ещё есть вопросы, ты не все задала в машине. Потому спрашивай, а потом расскажешь о том, что у тебя случилось.

У Нины были вопросы, Антон не ошибся. Но главный вопрос она задать не решилась. С одной стороны, очень хотелось узнать всю правду о расставании Лесниковых, а с другой стороны, на душе было и без того муторно. И не хотелось, чтобы Антон сейчас всё это проговаривал.

- Твоя мама... Вы поддерживаете общение? - задала Нина второй вопрос, не такой острый и опасный.

- Общаемся, но в основном, в социальных сетях, или созваниваемся. За прошедшие после её отъезда тридцать пять лет мы виделись всего несколько раз.

- Понятно, - напряжённо сказала Нина. - И ты, конечно же, не осуждаешь её?

- Не осуждаю, но не могу сказать, что горю желанием общаться. Дистанцию я обозначил сам, как только не стало деда и бабушки, и с тех пор ничего не изменилось. Ещё есть вопросы?

- Пока нет, - покачала головой Нина.

- Тогда рассказывай. Не обижайся, пойми, это не праздное любопытство. Мне нужно сориентироваться, чтобы знать, какую помощь я смогу оказать тебе.

Нина посмотрела на Антона, и ей опять, так же, как на даче, не захотелось спорить с ним. Хотя она прекрасно понимала, что надеяться теперь может только на себя, и не нужно привыкать к помощи окружающих. Сегодня помощь есть, а завтра её нет. Да и должной быть не хочется.

Нина рассказывала, а Антон внимательно слушал.

- А кто тебе звонил сегодня вечером? - спросил он, когда Нина замолчала. - Дочь?

- Да, дочь.

- Сколько лет дочери?

- Девятнадцать.

- И она на стороне отца?

- Оля против развода, скажем так. Тем более, она всегда мечтала о братике или о сестрёнке. И вот, когда мечта почти сбылась...

Нина замолчала.

- Не вздумай винить себя, Нина. Ты всё правильно объяснила дочери, я слышал. Девятнадцатилетний человек вполне должен понять. А брат или сестра никуда не денутся. Но и на дочь не обижайся. Попытайся поставить себя на её место.

Нина задумалась, а потом с уважением посмотрела на Антона.

- Ты прав! - воскликнула она. - Для меня до сих пор семья родителей - это как броня. И если бы я лишилась этой брони, мне было бы очень тяжело. Тем более, пока человек сам не переживёт предательство, он не сможет понять, что чувствуешь, оказавшись в такой ситуации.

- Вот именно. С тобой очень здо;рово общаться, Нина! Ты понимаешь всё с полуслова.

- С тобой тоже. Мне даже будто легче стало, отпустило немного.

- Я рад. Что думаешь делать дальше?

- Жильё искать. Посмотрю все сайты, и на работе завтра поспрашиваю, может, у кого-то родственники сдают квартиру или комнату. Мне нужно где-то жить в течение довольно длительного времени, пока идёт бракоразводный процесс и раздел имущества.

- Нина, снимать жильё в нашем городе совсем не дёшево. Ты в курсе?

- В курсе. Но переехать к родителям в село я не могу. Во-первых, не хочу их волновать раньше времени. А во-вторых, я не вожу машину, и её у меня, соответственно, нет. Ездить в моём положении на общественном транспорте, да ещё по нескольку часов в день, - это не вариант. У папы есть машина, но напрягать его ежедневно я не считаю возможным. А жить в квартире Ольги... Во-первых, она сама в любой момент может решить там жить. А во-вторых, Стас чувствует там себя в какой-то мере хозяином. Мне меньше всего хочется с ним общаться.

- Тогда ещё раз внимательно выслушай меня сейчас, Нина! Только не перебивай. Зачем тебе сейчас, в твоём положении, ютиться по чужим углам? Зависеть от не имеющих к тебе отношения обстоятельств и от воли арендодателей?

- Я надеюсь, что удастся найти жильё через знакомых, - возразила Нина.

- Через знакомых иногда бывает хуже, чем через незнакомых, Нина. На собственном опыте знаю. Мы долго снимали квартиру до того, как купили в центре. С родителями Ани жить не хотели, с моими бабушкой и дедом - тоже. Хотели самостоятельности. Так вот, знакомые намного чаще, чем чужие, меняют условия аренды в одностороннем порядке. Они почему-то считают, что со знакомыми можно так поступать. А от незнакомых не знаешь, чего ожидать в плане человеческих и моральных качеств.

- Всё равно другого выхода нет, Антон!

- Есть. Оставайся у меня. Комната в полном твоём распоряжении, можешь менять там всё так, как тебе заблагорассудится.

- Нет, Антон, не годится, - Нина энергично покачала головой. - Я так не могу.

- Как "так"?

- Так беззастенчиво пользоваться твоей добротой и твоим великодушием.

- Можешь пользоваться застенчиво.

- Антон, ты всё шутишь, но ты всего не знаешь... - начала Нина, но осеклась.

- Продолжай, - кивнул Антон. - Чего я не знаю?

- Мне не хочется тебя расстраивать. Тебе, наверно, и нервничать нельзя.

- Вот так новости! - развёл руками Антон. - Я думал, что тебе нервничать нельзя, а оказывается, мне.

- Антон, Стас видел тогда, как ты подвёз меня, и учинил мне допрос. Тогда он успокоился, а потом, когда я рассказала ему о беременности, он начал говорить всякую чушь. Вроде того, что меня до дома мужики подвозят, и неизвестно, чьего ребёнка я ношу.

- Не нужно так серьёзно воспринимать подобные выпады, Нина. Это обычный ход человека, который, будучи застигнутым врасплох за чем-то нелицеприятным, пытается очернить того, кто его уличил.

- Если я буду жить у одинокого мужчины, это обязательно всплывёт на суде.

- И что? Мало ли, у кого ты арендуешь квартиру? Мы всё оформим документально, начиная с сегодняшнего дня.

- Стас обязательно попытается обвинить нас с тобой в том, ...чего нет.

- И что? - опять спросил Антон. - Даже если он попытается обвинить тебя в измене... У вас что, есть брачный договор, включающий пункт о недопустимости измены?

- Нет у нас никакого договора.

- Вот именно. И твой муж - далеко не агнец божий. Так что ничего он придумывать и обнародовать не будет. Соглашайся?

- Антон, тебе это зачем?

- Сам не знаю, Нина. Возможно, устал быть один. А ещё мне очень хочется, чтобы ты спокойно выносила и родила долгожданного ребёнка.

Нина понимала, что она уже капитулировала, поскольку Антон был прав, с какой стороны ни посмотри. Да и какой беременной женщине не хочется заботы? Вопрос в том, насколько честно с её стороны принимать эту заботу от фактически постороннего человека. Но он же сам предлагает помощь?

Он взрослый и адекватный человек, и наверняка знает, что делает. Вот только странный немного. Как будто из другого времени. И вообще не из реальности, а из романа эпохи романтизма. Или из романа эпохи оттепели, о шестидесятниках.

- Конечно, я согласна, Антон, - вздохнула Нина. - Но только при условии, что я буду вносить арендную плату.

- Нет, - ответил Антон. - Лучше потрать эти деньги на витамины и полезные продукты.

- Я сама решаю, что для меня лучше! - вспылила Нина. - Половина коммуналки. И это моё последнее слово, иначе я буду искать другую квартиру.

Антон несколько секунд внимательно смотрел на Нину.

- У тебя глаза зелёные, Нина, - сказал он вдруг. - И сверкают, как у кошки.

- Ты мне зубы не заговаривай, Антон. Вдруг они у меня тоже как у кошки.

- Хорошо, я согласен, - проворчал Антон. - А то и вправду найдёшь другую квартиру, с тебя станется, упрямая вон какая.

- Так-то лучше, - Нина не могла скрыть своего торжества. - И не надейся, что я забуду.

Наконец-то ей удалось хоть в чём-то взять верх, а то постоянно он командует и распоряжается.

- А по поводу суда и раздела имущества что ты решила? Какие у тебя цели?

- Я считаю, будет справедливо, если Стас не станет претендовать на квартиру. Мы построили квартиру для Оли. Стас купил квартиру для сына, который родится через пару месяцев. Значит, и для того ребёнка, которого ношу я, должно быть равноценное жильё. Плюс моя часть имущества.

- Но твой муж, видимо, не согласен с такой постановкой вопроса?

- Вот именно. Он сказал, что мы будем делить квартиру. И только после того, как будет сделан тест на отцовство, поговорим об имуществе для наследника.

- Ну и ну, - покачал головой Антон. - Всё ещё хуже, чем я думал. Однако этот Стас слишком много на себя берёт. Я не очень-то силён в этих вопросах, но подозреваю, что его самоуверенность не имеет под собой оснований.

Антон посмотрел на часы.

- Мне нужно позвонить, - сказал он, взял со стола телефон и вышел из кухни.

Интересно, кому это он собрался звонить в одиннадцать часов вечера?!

Вернувшись через несколько минут, Антон весело взглянул на Нину:

- Как смотришь на то, чтобы послезавтра встретить рассвет?

- Не поняла? - моргнула Нина.

- Хорошо, расскажу обо всём подробно. У меня есть друзья, супружеская пара. Я с ними обоими десять лет учился в одном классе. Катя Шавырина и Миша Волков. Вообще, сейчас они оба Волковы, потому что поженились почти сразу после окончания школы. С Мишей мы вместе служили, он мне работу и подогнал, как только получилось. А Катя - юрист. Она работает в юридической консультации, специализируется на трудовом законодательстве. Но когда-то она предлагала мне обратиться к юристу по бракоразводным делам. Говорила, дело верное и беспроигрышное. Не знаю, что за юрист, я тогда от помощи отказался, но Катерина уверяет, что хватка там акулья. Вот я и хочу, чтобы Катя организовала нам встречу с этим юристом.

- А почему ты отказался от услуг юриста?

- Потому что я ничего не делил с Аней. Отказался от всего.

Нина посмотрела в ясные, отрешенные глаза Антона и вновь подумала о том, что он явно не от мира сего.

- А зачем рассвет встречать? - быстро перевела тему Нина.

- Катя сказала: поможет только при условии, что я поеду с ними встречать рассвет и приготовлю на костре солянку.

- Оо, я помню твою солянку! - просияла Нина. - Это фантастика!

- Спасибо, я рад. Приятно, что ты помнишь.

Нина заметила вдруг, что бледные щеки Антона порозовели после её похвалы. Но внезапно всё омрачила другая мысль.

- Только тебе, Антон, наверняка нельзя солянку! Как можно тебя заставлять готовить её? Я не согласна. Категорически против.

- Почему бы не порадовать двух прекрасных барышень? - улыбнулся Антон. - Да и Мишку тоже. Мне совсем не сложно. Тем более, мой лечащий врач всегда говорит, что допустимо всё, помимо вредных привычек, но это "всё" можно только по чуть-чуть.

- Ну если доктор так говорит... - с сомнением ответила Нина.

- Только вставать придётся очень рано, часа в четыре утра.

- Ух ты! Никогда не ходила встречать рассвет.

- А мы класса с девятого ходили, а потом ездили каждый год в начале мая. До моей болезни.

Спать Нина легла далеко за полночь, они с Антоном всё говорили и говорили, не могли наговориться. А во сне Нина опять увидела Антона. Он шёл по летней улице, улыбался и катил белую в розовых рюшечках детскую коляску.

Глава пятая
Однако до того, как отправиться встречать рассвет и есть солянку "от Антона", Нине предстояло гораздо менее приятное занятие. И здесь на помощь пришёл Антон. Кажется, Нина уже начинала привыкать к его постоянной поддержке.

В пятницу утром Нина и Антон отправились за вещами Нины. К счастью, за ночь ушлый Стас замки; в квартире сменить не успел, и двери вскрывать не пришлось.

Стас был на работе, а Ольга - в университете, потому Нина и Антон смогли спокойно собрать сумки и уехать. Потом Антон подвёз Нину до детского сада, а сам уехал на работу, вручив Нине комплект ключей от квартиры.

Днём Нине позвонила дочь, которая, вернувшись с учёбы, обнаружила, что вещи матери частично исчезли. Ольга предложила Нине жить в её квартире, а не снимать жильё у чужих, но Нина отказалась. Теперь она прекрасно понимала, что Стас не прекратит отравлять её существование, если она будет маячить на его горизонте. Но искренняя забота дочери растрогала Нину. Она даже поплакала немного - сентиментальная стала.

"Домой" Нина вернулась раньше Антона, который заехал в супермаркет за продуктами для завтрашнего похода. Пользуясь отсутствием хозяина, Нина не сдержала любопытства и заглянула в ту комнату, в которой он жил.

Нина не ошиблась в своих предположениях - этой комнате явно раньше отводилась роль гостиной. Оформлено там всё было в том же лаконичном стиле: светлые стены, стеклопакеты на окне, балконной двери и на самом балконе, светлый ламинат. Никаких обоев и ковров, зато на стене такой же большой телевизор, как в спальне. Большой разобранный диван.

На окнах всё те же бальзамины и алоэ. В одном из углов - компьютерный стол и, соответственно, компьютер. "Стенка" явно советских времён, но без хрусталя, посуды и сувенирных фигурок. Все шкафы заняты книгами и вещами. Единственное отступление - фотография Степана, уже довольно повзрослевшего. Видимо, фото сделано прошлым летом, когда Стёпа гостил у отца.

Ещё в одном углу - стеллаж с детскими книгами и игрушками.

Нине вдруг стало очень стыдно за то жадное любопытство, с которым она лезет в жизнь Антона. Вспыхнув, она чуть ли не бегом покинула комнату. Как выяснилось, вовремя, потому что через минуту в замке входной двери загремел ключ.

После ужина Антон забрал свои вещи из комнаты, в которой теперь жила Нина, а она весь остаток вечера разбирала свои. Спать легла пораньше, потому что очень устала за этот длинный день. Тем более, вставать нужно будет в четыре часа утра.

* * * * * * *

Около пяти часов утра Нина и Антон были на невысокой горе;, расположенной в черте города, за логом, по которому протекала небольшая местная речушка.

День обещал быть солнечным и тёплым, но пока было довольно прохладно, а рядом с небольшим леском воздух казался очень влажным.

Вскоре приехали друзья Антона, Волковы. Нина, хоть и была старше всех в компании больше, чем на три года, оказалась самой маленькой. Супруги Волковы были такими же высокими, как Антон. Только у Екатерины фигура была, как у модели, а вот Михаил оказался огромным, прямо-таки монументальным. В остальном они походили друг на друга: оба светловолосые и голубоглазые.

Нина почувствовала себя карликовой берёзой рядом с тремя кипарисами. Однако она никогда не была робкого десятка, а рядом с Антоном - тем более, потому в компании освоилась быстро.

Михаил, несмотря на то, что был огромным и очень шумным, сразу вызвал у Нины симпатию. А вот с Екатериной они нашли общий язык не сразу: подруга и одноклассница Антона сначала показалась Нине слишком бесцеремонной.

Когда Антон объяснял Екатерине подробности дела, она вдруг подошла к нему вплотную и поскребла кончиком ногтя щеку Антона.

Нина во все глаза смотрела на это действо, а Антон лишь улыбался.

- Проверяю, не пора ли реставрировать, - пояснила Екатерина Нине. - Он же у нас почти святой. Антон - бессеребренник.

- Ещё что скажешь? - усмехнулся Антон.

- Пока больше ничего, а то Нина так на меня смотрит, что я опасаюсь слишком языком трещать.

- И это правильно, - кивнула Нина.

Ей очень не нравилось то, как Екатерина ведёт себя с Антоном, хоть Нина и понимала, что они друзья детства, а сама она тут без году неделя.

- Вот так, Катюха, - развёл руками Антон. - Теперь у меня есть защита, никто не посмеет вот так с ходу обижать.

Казалось, ему приятна реакция Нины на выпады Кати, к которым добродушный Антон привык с детства и никогда не обижался.

- Да ладно тебе, не дуйся на меня, - тихо сказала Катя, устраиваясь рядом с Ниной на таком же раскладном стульчике.

Обе женщины держали в руках тарелки с солянкой. Антон и Михаил о чём-то увлечённо спорили, стоя у костра.

- Я и не дуюсь, - пожала плечами Нина, стараясь казаться равнодушной.

- Мы с Мишкой до сих пор очень переживаем за Антоху, - серьёзно продолжала Екатерина. - Он две недели между двумя мирами балансировал, и в какой-то момент мы потеряли надежду. Но он выбрался. Он сильный очень. Правда, почти год потом был как зомби. Говоришь с ним, а он смотрит вроде на тебя, а вроде и не на тебя. И то ли слышит, то ли нет. Потом начал постепенно отходить. Таксовать стал. Мы уж с ним не спорили - если ему так легче, то пусть. Правда, половина от него осталась, да и сам... как тень прежнего Антона. Замкнутый, задумчивый. Понимаешь? Семья была для него всем. А его разлюбезная Аня, как выяснилось, всегда любила другого, ещё со школьной скамьи. Но тот уехал Москву покорять, Аню кинул. Вот она за Антона и вышла, купалась в его любви и обожании. Стёпка родился. А потом тот, столичный, развёлся с женой и вспомнил вдруг старую любовь, которая не ржавеет. Начали они общаться, сначала в сети. Потом он приехал. А потом Аня сообщила Антону, что любит другого, подаёт на развод и уезжает в Москву. Тот опять приехал, с Антоном встречался, говорил. Просил Антона, чтобы он отпустил Степана с матерью без претензий. Обещал, что Степан будет постоянно поддерживать связь с отцом, но возможностей для него в столице несоизмеримо больше. Антоха согласился. И из-за возможностей, и чтобы Стёпке нервы не трепать. Стёпка к матери очень привязан. От всего совместно нажитого Антон отказался, переехал в квартиру бабушки и деда, которую сдавал до этого. Ремонт ещё сделать успел, а потом его скрутило... Всё-таки не выдержал, не смог спокойно всё пережить. Таким честным, верным людям... им же трудно в подобных ситуациях. Ну а за прошедший год он более-менее восстановился, слава Богу.

- Сплетничаете? - громко спросил Антон, который продолжал стоять у костра. - Добавки надо?

- Надо, конечно, что за вопрос!

Катя, даже не сделала попытку встать, взяла тарелку у Нины и королевским жестом протянула обе тарелки в сторону костра. Тут же подошёл Михаил, забрал пустые тарелки и вскоре вернулся с полными.

- Я почему говорю об этом, - почти шёпотом продолжала Катя, когда её муж отошёл. - Антон сказал, что ты в течение нескольких лет была воспитателем у Степана, и что ты в курсе ситуации, он сам рассказал тебе.

- Да, это так, - кивнула Нина. - Но я не видела Степана с тех пор, как он выпустился из детского сада, и Антона с Анной не видела, потому ничего не знала, пока Антон не рассказал.

- То, что он сейчас взял над кем-то шефство - это, с одной стороны, хорошо, - задумчиво говорила Катя. - И вообще, он сейчас почти такой, как был раньше, вон как с Мишкой спорят, скоро щепки полетят. То есть, он практически пришёл в норму.

- А почему только с одной стороны хорошо?

- Потому что его беречь надо. Я не знаю, как для тебя, но для нас это очень важно. Потому, если у тебя к нему отношение несерьёзное, лучше ходи мимо, по-человечески тебя прошу.

- У нас с Антоном дружеские отношения, Катя. Я просто снимаю у него комнату, и он помогает мне в поисках юриста. Фактически я замужем ещё, потому о каких-то других отношениях речи нет.

- Свежо предание, - вздохнула Катя, бросив взгляд на Антона, который, хоть и говорил в этот момент с Михаилом, внимательно наблюдал за женщинами. - Ладно, давай сменим тему, а то Антон что-то подозревает. Давай про юриста расскажу?

- Давай, - кивнула Нина.

- Зовут Дора Павловна, сорок восемь лет. Раньше она была нотариусом, но потом её муж загулял и намылился сделать ноги, прихватив половину совместно нажитого, и жениться на какой-то юной, с позволения сказать, леди. Дора была в холодной ярости. Она решила, что половина имущества никак не заменит ей пятнадцать лет жизни, подаренных бывшему муженьку. Собственно, и всё имущество - это слишком мало. Однако, как сказала Дора, мысль о том, что она оставила бывшего в одних труселях, и то, в старых, вполне способна согреть одинокими зимними вечерами.

Антон всё же не выдержал, подошёл и сел рядом с Ниной. Но разговор женщин уже носил вполне нейтральный характер. Бросив на него насмешливый взгляд, Катя продолжила рассказ.

- У Доры всё получилось. Сын, которому тогда было тринадцать, остался с ней. Сейчас он уже взрослый, женился недавно. А бывший оказался почему-то не нужен до этого безумно влюбленной юной леди. Пытался сунуться было к Доре, но, наверно, не раз об этом пожалел. Где он сейчас - не известно. С тех пор, как сын повзрослел и алименты платить не надо стало, где-то затерялся на просторах страны. Дора больше замуж не вышла. Говорит, ей вполне достаточно любовников. Но собственная победа так воодушевила её, что она решила профессионально заняться бракоразводными делами. Выучилась, повысила квалификацию, и работает уже больше десяти лет. В общем, делает то, что ей нравится, и получает за это неплохие деньги. Среди клиентов, в основном, женщины. Но иногда представляет интересы мужчин. Не проиграла ни одного дела. Так что ты, Нина, в надёжных руках. Я обрисовала ей твою ситуацию, и она прониклась. В понедельник, в половине восьмого вечера, она ждёт тебя. Могу встретить тебя и проводить.

- Я сам поеду с Ниной, - это сказал, конечно, Антон.

- Ты же отрицаешь такое, у тебя собственная теория на этот счёт, Лесников! - удивилась Катя.

- Я, может, и отрицаю, но с Ниной поеду сам.

...Из похода вернулись только вечером, потому что днём на гору приехали дети Волковых. У Кати и Миши их было двое, пятнадцатилетние близнецы Иван и Павел. Сначала они не захотели рано вставать и ехать с родителями в поход, а потом соскучились и приехали на рейсовом автобусе, да ещё и гитару привезли.

День пролетел весело и незаметно. Когда Нина и Антон возвращались, Антон всё же поинтересовался у Нины, о чём они беседовали с Катей. Почему-то Нина не ожидала такого вопроса и не успела заготовить нейтральный ответ.

Антон всё понял по её растерянному и расстроенному лицу, потому больше допытываться не стал.

- Я хочу попросить тебя, Нина, только об одном, - спокойно и буднично продолжил он. - Старайся принимать решения сердцем. А чужим умом, чужими мыслями и чужими страхами пусть живут сами чужие.

- А если это не чужие?

- То, что касается двоих, касается только двоих. Даже самые близкие не имеют права вмешиваться в отношения двоих.

Слова Антона показались Нине одновременно странными, тревожными и волнующими. О каких двоих он толкует?

- Вот ты говоришь, Антон, что нужно думать сердцем. Да?

- Да, - кивнул Антон.

- А как же голова?

- И о чём думает твоя голова? - улыбнулся Антон.

- Думает о том, что пора сеять морковь, свёклу, редис и зеленушки всякие.

- Значит, завтра поедем на дачу.

Весь воскресный день Нина и Антон провели на даче, а в понедельник вечером, после работы, поехали на встречу с адвокатом.

...Дора Павловна оказалась совсем не такой, какой её себе представляла Нина. Почему-то воображение рисовало Нине высокую стильную блондинку с короткой модной стрижкой и фигурой манекенщицы.

В офисе их встретила невысокая рыжеволосая дама с пышными формами, очень бойкая и разговорчивая. Вообще, склонность к словоохотливости полагалась Доре Павловне по долгу службы, но даже общительная Нина была немного удивлена.

Адвокату удалось быстро вытянуть из Нины все подробности и нюансы развода, и небольшие карие глаза Доры Павловны вспыхнули победным пламенем.

- Как же я люблю такие дела! Есть, где развернуться. Есть приложение для опыта и знаний. Надеюсь, Нина, вы не собираетесь делить имущество пополам?

- Нет, у меня другая цель.

- Похвально! - воскликнула Дора Павловна. - Надеюсь, ваша цель - всё имущество?

- Нет, - опять сказала Нина. - Мне бы хотелось, чтобы Станислав Макарович не претендовал на квартиру, в которой мы жили, оставил бы её мне и нашему общему ребёнку.

- И всё?!

- Нет, - Нина опять начала фразу с отрицания. - Я бы хотела получить развод через ЗАГС, потому что суд может растянуться месяца на три.

Дора Павловна поджала губы и покачала головой.

- Простите, Нина Альбертовна, моё заявление прозвучит абсолютно не этично, однако не могу сдержаться: вот из-за таких добрых женщин, как вы, полигамные мужчины и чувствуют себя во всём правыми.

- А что ещё делить-то, Дора Павловна? - удивилась Нина. - Не квартиру же дочери? Дачу мне подарили, она не делится.

- Автомобиль, - подняла брови Дора Павловна. - Квартиру, в которой живёт любовница Станислава Макаровича. И не делить, а сделать так, чтобы всё это отошло вам.

- Автомобиль изначально оформлен на Стаса. А та квартира оформлена на Людмилу Евгеньевну.

- Это не имеет ровным счётом никакого значения, Нина Альбертовна.

- Нет, я так не могу. Куда Людмила Евгеньевна привезёт новорождённого ребёнка? В тесную родительскую квартиру? Тем более, её отец злоупотребляет спиртным.

- Нина Альбертовна, я второй раз нарушаю профессиональную этику и спрашиваю: а вам не по барабану, куда она принесёт дитятко? Пусть эта мысль заботит отца ребёнка. Пусть снимает жильё. Или опять покупает. Эта девица меньше всего задумывалась о вас и о ваших чувствах, когда ломилась в вашу семью.

- Дора Павловна, спасибо вам за неравнодушие и за заботу, но... Я педагог, я всю жизнь работаю с детьми, и не могу так поступить с ребёнком. Не могу обречь его на такую жизнь.

Нина вдруг почувствовала, что Антон, сидящий рядом, смотрит на неё. Встретившись с ним взглядами, увидела неподдельное восхищение и теплоту.

- Откуда у вас информация о семье этой особы?

- Стас рассказал.

Дора Павловна тяжело вздохнула.

- Хорошо, Нина Альбертовна, я поняла. Информация нуждается в проверке, но это не проблема. Если я выясню, что вас ввели в заблуждение, свяжусь с вами. Итак, какую цель мы ставим перед собой?

- Квартира и развод через ЗАГС.

- Возможно, вы попробуете повлиять на Нину Альбертовну? - обратилась Дора Павловна к Антону.

- Я? - улыбнулся он. - Боюсь, что если Нина Альбертовна прислушается к моему мнению, вам это совсем не понравится.

- А какое у вас мнение? В чём оно заключается? - с любопытством спросила Дора Павловна.

Нине показалось вдруг, что адвокат явно симпатизирует Антону.

- Я считаю, что если человек хочет начать жизнь с чистого листа, он не должен брать в новую жизнь ничего из прежней. В том числе, энергетику.

- А как же дети? - спросила Дора Павловна.

- Дети - это дети. Дети - это не вещи и не энергетика. Дети - это вся жизнь, а не новая или старая.

- Да, Нина Альбертовна, пожалуй, мы не будем пользоваться помощью друга в данной ситуации. А то вы, чего доброго, откажетесь от всех имущественных претензий.

- Не откажусь, - улыбнулась Нина.

- Я лишь высказал своё отношение к вопросу. А так приму любое решение Нины и поддержу её во всём.

- Что ж, - подвела итог разговора Дора Павловна. - Я думаю, что уже в среду буду готова сообщить вам о промежуточном результате, Нина Альбертовна. Приятно было познакомиться.

Нина почему-то была уверена, что последняя фраза к ней лично почти не имела отношения. И кажется, ей не очень нравится внимание адвоката к Антону.

Они молча вышли из здания бизнес-центра, но Нина в молчании продержалась не слишком долго.

- Ты осуждаешь меня? - задала она вопрос, который беспокоил её даже больше, чем взгляды, которые бросала Дора Павловна на Антона.

- Я? - Антон даже остановился от удивления. - За что?

- За то, что я хочу получить всю квартиру.

- Не говори глупостей, Нина! Я же сказал, что поддержу любое твоё решение.

- А теперь скажи правду, - настаивала Нина.

Для неё было очень важно объяснить всё Антону и полностью убедить его в своей правоте.

- Я сказал чистую правду, Нина.

- Точно?

- Точнее некуда.

- А ты заметил, что понравился Доре Павловне? - прищурилась Нина.

- И что? - казалось, Антон с трудом сдерживает смех.

- Ааа, таки заметил?

- Нина, пойдём в машину, дождь начинается, - Антон коснулся руки Нины.

Однако Нина продолжала стоять, мрачно размышляя о том, с какой стати она ревнует Антона. Только этого ей сейчас и не хватало! Абсурдность её жизненной ситуации и так делает эту жизнь похожей на фарс и на клубок неразрешимых проблем.

Антон вдруг схватил Нину на руки и быстро пошёл к машине.

- Поставь меня, - испуганно заговорила Нина, схватившись за шею Антона. - Я тяжёлая, тебе нельзя...

- Я не немощный, - строго ответил Антон. - Со мной давно всё в порядке. Тем более, ты совсем не тяжёлая.

- Я и не говорила, что ты немощный, - теперь Нина испугалась, что обидела Антона.

Кажется, между ними слишком много полутонов, недосказанности и каких-то странных отношений. А ещё нервы очень уж обнажены. Или это ей из-за беременности такое придумывается?

- Я мороженого хочу, - сказала вдруг Нина. - Шоколадного, и с шоколадным сиропом.

- И в шоколадной глазури, - улыбаясь, поддразнил Антон. - Значит, едем за мороженым.

Глава шестая
Нина с нетерпением ждала среды, но во вторник её ожидало ещё одно событие. Вечером, когда Нина вышла из садика, увидела машину дочери, припаркованную рядом с забором.

Ольга, в отличие от матери, получила права сразу, как только достигла совершеннолетия, и прекрасно управлялась с автомобилем.

Однако неподалёку от машины дочери стоял чёрный "Дастер": Антон тоже решил встретить Нину, и тоже без предупреждения. Правда, он успел заметить, как из небольшой красной машинки выбралась довольно высокая светловолосая девушка, как Нина целует девушку в щеку, и всё понял.

Поздоровался издалека, сказал: "До встречи!", и уехал.

- Мам, кто это был? - спросила Ольга, как только Нина устроилась в её машине.

- Это мой хороший друг, отец одного из бывших воспитанников, Антон Валерьевич.

Ольга бросила на Нину быстрый внимательный взгляд, но потом они выехали на дорогу, и изучать лицо матери стало некогда.

- Куда едем? - спросила Нина.

- Может, на набережную? Там уже кафешки давно открылись. Посидим, поболтаем. Я соскучилась по тебе, мам.

Нине показалось, что в голосе дочери звучит даже некоторая обида. Нельзя сказать, будто они проводили слишком много времени вместе с тех пор, как Ольга повзрослела, но Нина была полностью согласна с тем, что она слишком резко испарилась из жизни дочери несколько дней назад и занялась своими делами.

- Прости, доча, - виновато ответила Нина. - Я знаю, что неправа, но так всё навалилось... Звони мне, как только захочешь увидеться, и когда у тебя будет для этого время, я всегда готова.

Они просидели в кафе больше двух часов. Оказалось, что Ольга не стала дожидаться, когда родители начнут делить имущество, и уже окончательно перебралась в свою квартиру.

Вскоре по наводящим вопросам, которые задавала Ольга, Нина поняла, что дочь выступает в какой-то мере послом доброй воли и миротворцем. Итак, Стас надеется на примирение. Неужели Дора Павловна уже вышла на него и успела как следует запугать? Или он, и вправду, настолько не хочет лишаться привычной жизни, покидать зону комфорта?

Нина решила, что Ольга - уже не ребёнок, и играть в бирюльки смысла не имеет.

- Оля, я не вернусь к отцу, - твёрдо сказала она. - Надеюсь, что тебе никогда не придётся понимать меня, исходя из твоего личного опыта, потому постарайся поверить в мои слова и принять мою позицию. Если Стас захочет общаться со своим ребёнком, я никогда не стану препятствовать этому. Также я непременно подам на алименты, и от имущественных требований не отступлюсь.

- Мам, дело-то не в имуществе. Пойми, пожалуйста, папа... Он всё ещё любит тебя. И всегда любил.

- Оля, я не буду спорить с тобой. Он твой отец, ты его очень любишь, веришь в его слова и намерения. Имеешь полное право. Возможно, у нас с папой разное понимание любви. И я не могу ответить ему взаимностью. Не знаю, к сожалению или к счастью, но я просто не могу. Для меня больше не существует наших с ним отношений. Я не смогу быть с ним, даже если захочу. Да я и не захочу.

- Знаешь, мам, - задумчиво сказала Ольга и странно посмотрела на Нину. - Я тебя как будто не знала никогда, а только сейчас увидела. Ты всегда была будто в тени папы. А сейчас ты кажешься более уверенной в себе, более свободной и более счастливой. Ты даже будто похорошела, хоть и раньше была симпатичной. Потому я больше не стану тебя уговаривать, даже если папа опять попросит меня об этом. Конечно, я очень люблю вас обоих и хочу, чтобы вы оба были счастливы. Но не так, чтобы один был счастлив ценой счастья другого.

- Спасибо, доча, - Нина была очень растрогана. - Ты даже не представляешь, какое это счастье, - когда твой ребёнок настолько понимает и чувствует тебя. И я очень рада, что ты сохранила хорошие отношения с нами обоими.

Нина приехала домой в одиннадцатом часу вечера и поняла, что Антон ждёт её. В его взгляде было облегчение, хоть вопросов Антон не задавал. Кажется, он подумал, что Нина могла не вернуться к нему, и морально готовился к подобному итогу этого вечера.

Нина решила не развивать эту тему и просто рассказала о том, что они с дочерью поболтали в кафе на набережной.

Этой ночью Нина впервые посмотрела правде в глаза и призналась самой себе, что их с Антоном отношения явно не вписываются в рамки дружеских, хотя не было сказано ни слова о какой-то альтернативе, и уж тем более, не предпринято никаких действий.

От этих непрошеных мыслей разболелась голова, и Нина сказала себе, что больше не допустит подобных размышлений. Нужно оставаться порядочной до конца. В порядочности Антона Нина была уверена даже больше, чем в собственной порядочности.

...В среду позвонила Дора Павловна и сообщила Нине о том, что Станислав Макарович согласился на выдвинутые Ниной условия. Победа была настолько быстрой и лёгкой, что Нина полностью уверовала в исключительные способности адвоката.

* * * * * * *

Ровно через месяц, в начале июня, Нина получила свидетельство о разводе, а потом они со Стасом встретились в офисе юридической фирмы. В присутствии Доры Павловны они подписали необходимые документы, и Стас передал Нине ключи от квартиры.

Нина только диву давалась, каким спокойным и покорным он стал. Кажется, Дора Павловна, и вправду, способна была оставить его ни с чем, и он это понял правильно.

Нина со Стасом даже вполне цивилизованно поболтали, когда вышли из офиса. Стас снял для себя квартиру, а к Людмиле Евгеньевне так до сих переезжать и не спешил, несмотря на то, что сын Стаса и Людмилы должен был появиться на свет через три недели.

Антон был на работе и не знал о том, что всё закончится сегодня днём, - Нина решила не волновать его заранее. Она знала о том, что он слишком переживает из-за неё, а ей, тем временем, пора привыкать к полной самостоятельности. Нельзя же до бесконечности пользоваться добротой, благородством и хорошим отношением Антона.

Надо вплотную задуматься над тем, как она может его отблагодарить за помощь. Понятно, что ничего материального Антон не возьмёт. Она половину коммуналки-то заставила его принять едва ли не со скандалом, "прижала" на том, что он пообещал и не может нарушить своё слово. Нужно придумать какой-то сюрприз, запоминающийся и фееричный. Может, какое-нибудь путешествие по краю, по интересному маршруту?

Однако сейчас пока Нина пошла в фирменный магазин за подарком для Доры Павловны. Катя Волкова по секрету сообщила, какой напиток предпочитает Дора, какой шоколад и какие цветы. Нина продублировала все позиции подарка, потому что очень хотела поблагодарить и Катю.

Поиски заняли некоторое время, и Нина вернулась к офису через сорок минут, в разгар обеденного перерыва. Однако охранник, который уже знал Нину, сообщил, что Дора Павловна вернулась с обеда и пьёт кофе в своём кабинете. Проверив подарки, охранник пропустил Нину, и она пошла по коридору.

Поскольку Нина была в мягких туфлях без каблуков, её шаги не раздавались по всему офису, как поступь Командора. К кабинету она подошла неслышно, и услышала из приоткрытой двери хорошо поставленный голос Доры Павловны. Второй голос принадлежал Кате, и обсуждали они подробности дела Нины.

-...Сначала перекупить меня пытался, а потом хотел, чтобы я выступила посредником и помогла ему помириться с обманутой женой, представляешь? - казалось, Дора Павловна вот-вот рассмеётся. - Вот чудак-человек!

- Он же не знает, что для тебя это дело принципа, - ответила Катя. - А сегодня как всё прошло у них? Я даже не знала, что они уже сегодня всё подпишут. Мы с Ниной обсуждали эту тему, но без конкретики, и Антон ничего не говорил о сроках.

- Да всё нормально прошло, что там могло не пройти? Дело на раз-два, неинтересно даже. Станислав Макарович, как понял, что лучше синица в руке, чем против меня переть, успокоился, стал покладистым и прилежным, как ученик с вечно примерным поведением. А зазноба его так вообще в полном шоколаде.

Нина уже хотела отойти от двери, а потом вернуться, топая погромче, и постучать в двери, но следующая фраза заставила её замереть.

- Таких, как эта подруга мужа, надо наказывать, а не имущество им благословлять. Потому ваша Нина Альбертовна бесит меня так же, как её бывший муженёк и его подруженция.

- Почему? - удивилась Катя.

- В том, что такие вот любовницы процветают, есть большая доля вины таких жён, как Нина Альбертовна. Баб, которые беззастенчиво лезут в чужие семьи, нужно выставлять на всеобщее порицание и оставлять ни с чем, у разбитого корыта. А их образы ещё и романтизируют! Фильмы про них снимают, книги пишут, и они там - главные героини, этакие страдалицы с печальными глазами. Ну как же, она ведь любит! И это чувство сильнее её, оттого она и прёт, как трактор, в чужую семью, исключительно от большой и чистой любви. А жена, понятное дело, стерва. Или дура. Или неряха. Или не ублажает. И вообще, не стенка. Потому "героиня" постоянно назойливо преследует чужого мужика и названивает ему домой. Скажи, Кать, как можно таких жалеть?

- Я бы в порошок стёрла, - решительно ответила Катя.

- Вот именно.

- Но не все же такие решительные, Дора!

- Да-да, кто-то непременно стремится удержать идеальный баланс на двух стульях и при этом не испачкать своё белое пальто.

- Нина, вроде, не такая. Мы с ней общались, она показалась мне доброй и искренней.

- Доброта и искренность таких людей, как Нина Альбертовна, зиждется на двойных стандартах. Сегодня она якобы сочувствует любовнице мужа, и все окружающие восхищены её великодушием, а завтра она навесит на мужика ребёнка от бывшего, и все будут так же восхищены ею. А мужик, которому втюхали чужое чадо, ещё и благодарен будет, и счастлив. Я же видела, как ваш Антон Валерьевич смотрел на неё здесь, у меня в кабинете.

- Ну не знаю, - вздохнула Катя.

- А что тут не знать? Даже попкорном некогда запасаться, не успеешь глазом моргнуть, как она его на себе женит. Помяни моё слово.

- Лишь бы Антон был счастлив, - грустно ответила Катя.

- Приятный мужчина, кстати, очень. Жаль, молод слишком для меня. Да и вообще, тут все без шансов, кроме ушлой Нины Альбертовны, - нежной фиалки, которая встретилась на пути усталого путника. Так что совет им да любовь. А ведь мог бы найти и помоложе, и поинтереснее, и своих детей воспитывать, а не чужого поднимать. Но... Хозяин - барин.

Нина услышала, как скрипнул стул, и быстро метнулась из коридора к посту охраны.

- Не нашла Дору Павловну, - задыхаясь, сказала она. - Передайте, пожалуйста, хорошо? Доре Павловне и Екатерине Алексеевне.

Не дождавшись ответа охранника, Нина быстро вышла из здания и почти бегом рванула к остановке автобуса.

...Антон встретил Нину с работы, и она рассказала ему о том, что получила свидетельство о разводе и ключи от квартиры.

- Быстро, - неопределенно ответил Антон.

Лицо его было непроницаемо.

- Хочу переехать в свою квартиру. Чем быстрее, тем лучше, - Нина старалась говорить нейтрально и спокойно. - И замки поменяю.

- Может, тогда подождёшь субботы? Я помогу тебе переехать и сразу поменяю замки. Потерпи ещё пару дней.

- Нет, - энергично покачала головой Нина. - Сегодня соберу вещи. Завтра я работаю в первую, а потом сразу перееду. Но если ты поможешь с замками в субботу, это будет очень здо;рово.

- Раз уж ты так спешишь, я завтра освобожусь пораньше, помогу тебе с переездом и поменяю замки. Мне так будет спокойнее - если я буду знать, что ты в безопасности.

- Антон... - нерешительно начала Нина.

- Ну вот и договорились.

После ужина Нина скрылась в "своей" комнате. Вещей было не слишком много, потому она складывала их медленно и очень аккуратно, лишь бы не выходить из комнаты и не встречаться с Антоном. Нине было очень стыдно перед Антоном, и она даже не представляла, как сможет смотреть в его глаза.

Дора Павловна абсолютно права в одном: в последнее время Нина всё чаще мечтала о том, чтобы никогда не расставаться с Антоном. Но он, безусловно, достоин лучшего. А не сомнительного счастья заботиться о ребёнке Стаса.

О подарке для Антона она подумает потом, позже, когда переедет и успокоится. А ещё она обязательно скажет ему слова благодарности, искренне скажет, от души.

Утром Антон спросил, не передумала ли Нина, и после того, как она ещё раз подтвердила свою решимость, сообщил, что встретит её с работы.

Всё получилось так, как они запланировали. Сначала перевезли вещи, а потом Антон съездил в магазин за замками.

Антон был таким, как всегда: спокойным, внимательным и заботливым, и от этого Нина ещё сильнее чувствовала себя последней свиньёй.

Потом они сходили за продуктами, и Антон, отказавшись от ужина и от чая, уехал домой.

- Вот и всё, - почему-то шёпотом сказала Нина, глядя в окно на то, как со стоянки перед домом выезжает чёрный "Дастер".

Нина решила, что Ольге и родителям позвонит завтра. Сегодня был слишком трудный день, и у неё не было сил изображать оптимизм, пусть даже по телефону.

Глава седьмая
Нужно было приготовить ужин, навести хотя бы мало-мальский порядок в квартире и разобрать вещи, но Нина продолжала задумчиво стоять у окна.

Готовить для себя одной не хотелось, а после того, как Антон отказался от ужина, у Нины аппетит пропал совсем.

Кажется, она добилась всего, чего хотела, и сделала всё правильно. Почему же ей так плохо? И почему она чувствует перед Антоном такую огромную, невыносимую вину?

Нина посмотрела на часы и быстро пошла переодеваться. Без пятнадцати семь. В половине восьмого она будет на даче и успеет потом вернуться на одном из последних автобусов.

Нина решила, что привыкать к новой жизни в бывшей семейной квартире будет постепенно, а пока нужно хоть ненадолго окунуться в привычные хлопоты.

Антон сегодня на свою дачу точно не поедет, и значит, случайной встречи не произойдёт. А к моменту следующей встречи будет уже не так остро и не так больно. Наверное. Или нет?

Антон купил дачу осенью, после окончания прошлогоднего дачного сезона, а весной всю полезную площадь засеял картофелем.

Купить-то дачу купил, но в основном для того, чтобы просто занять себя. На деле возиться с мелочью Антону вовсе не хотелось, потому он сосредоточился на выращивании картофеля, а также на уходе за плодово-ягодными кустами и деревьями.

Такая деятельность не требовала слишком частого присутствия Антона на даче, и он ездил туда, в основном, из-за Нины.

Нина тоже пока только мечтала о том, как займётся посадками в полный рост: начнёт сама выращивать рассаду, а на даче появятся теплицы и парники.

Поскольку никто из домашних особо не поддерживал стремление Нины преуспеть в садоводстве и огородничестве, пока она ограничилась выращиванием зелени, корнеплодов, кабачков на открытом грунте, кустарников с ягодами и нескольких яблонь. Потому ежедневного пристального внимания Нины хозяйство не требовало.

Вчера и позавчера шли дожди, и Нина с Антоном на дачу не ездили. А сегодня как раз можно съездить, проведать.

Повернув за угол дома, Нина пошла между домами по дорожке, ведущей к автобусной остановке. Почти у выхода на первую линию, на небольшой парковке стояла машина Антона. Сначала Нина решила, что выдаёт желаемое за действительное, однако шаг она непроизвольно замедлила.

В это время из машины вышел Антон, приблизился к Нине, взял её за руку и повёл к машине.

- На дачу? - спокойно и буднично спросил он, открывая перед Ниной дверцу.

- Да, - кивнула Нина и послушно полезла на пассажирское сиденье.

Антон сел рядом, на водительское, но мотор заводить не спешил.

- Откуда ты знал?!

Нина всё же решилась поднять взгляд и встретиться с глазами Антона. Оказалось, что он улыбается.

- Нина, помнишь, я тебя просил кое о чём? Мы ещё в машине сидели, вот прямо так же, только машина двигалась тогда.

- Помню, - обречённо подумав о том, что слёзы ей не сдержать, Нина шмыгнула носом.

- Я же сразу видел, ещё вчера, что ты сама не своя, на грани истерики. Отсюда и такой поспешный переезд, и ты вся на нервах. Зачем?

Судорожно всхлипнув, Нина зарыдала, прижав ладони к глазам и склонившись к коленям. Антон обнял её и прижал заплаканное и мокрое лицо Нины к своей груди.

- Кто-то что-то наговорил?

Нина почувствовала, как Антон осторожно гладит её по голове.

- Не мне, - удалось выдавить Нине. - Я подслушала случайно.

- Но о тебе? Кто?

- Чужой человек, не из близких, - испуганно ответила Нина.

Она не хотела подставлять Катю, тем более, Катя ничего о ней и не говорила.

Через пару минут Нина осторожно высвободилась, достала из сумочки платок и вытерла лицо. Она постепенно успокаивалась, потому опять решилась взглянуть на Антона.

После этого они на несколько минут выпали из окружающей действительности, потому что начали целоваться. Нина обхватила Антона за шею, а он стиснул её плечи, и руки его едва заметно дрожали. Он вовсе не был сейчас таким спокойным, каким пытался казаться.

- Получается, ты никуда не уехал, просто припарковался в другом месте и ждал меня? - спросила Нина чуть позже, продолжая обнимать Антона за шею и прижавшись щекой к его плечу.

- Да, - по голосу Антона было понятно, что он улыбается.

- А если бы я никуда не пошла?

- Маловероятно. Я знал, что ты попытаешься удрать от самой себя. Но если бы не пошла, я просто вернулся бы, пришёл бы к тебе домой.

- А если бы я пошла на остановку другой доро;гой?

- Ещё менее вероятно, потому что эта дорога самая короткая, прямая и удобная. Чего ради тебе делать крюк, пробираясь через кусты?

- Тогда поехали? - Нина выпрямилась.

- Да, - кивнул Антон. - Только не на дачу. Сегодня твоё присутствие там совсем не обязательно.

- А куда поедем?

- Домой. Не в твою квартиру, а домой. И станем уже, наконец, друг для друга теми, кем давно должны были стать.

- Антон... - Нина даже задохнулась, настолько покраснела.

- Не думаешь же ты, - передразнивая Нину, которая очень любила эту фразу, ответил Антон. - Не думаешь же ты, Нина, что мы навсегда останемся только друзьями?

Антон завёл машину и начал осторожно выезжать со стоянки.

- А потом, - глядя на дорогу, продолжил Антон. - Мне очень хочется, чтобы мы это всё узаконили, и чем быстрее, тем лучше. Как думаешь, Нина? Или тебе не нравится эта идея?

- Очень нравится, - призналась Нина. - Мне очень нравится.

- Спасибо, Нина, - став серьёзным, ответил Антон. - Спасибо за то, что доверяешь мне.

- Я просто тебя люблю, Антон. Как я могу тебе не доверять? Ты самый лучший.

Машина начала замедлять ход, а потом свернула к стоянке у супермаркета стройматериалов.

- Зачем нам сюда? - удивилась Нина.

- Нам не нужно сюда, - Антон, повернувшись к Нине, опять обнял её и прижал к себе. - Я хочу сказать, что очень счастлив, потому что тоже люблю тебя. И хочу ещё раз услышать твои слова.

- Только раз? - кажется, к Нине вернулась способность дразнить Антона.

- Только раз до того момента, как мы переступим порог дома.

- Я люблю тебя, Антон.

- А ещё так, - улыбнулся Антон. - "Антон, я никогда и никому не позволю вмешиваться в нашу жизнь", да? Ведь мы же не будем приглашать экспертов в нашу постель и слушать их ценное мнение о том, что и как мы должны сделать? Тогда почему мы кому-то позволяем шастать и топтаться в наших чувствах?

- Прости меня, Антон! Не сердись.

- Я не сержусь. Я на тебя не могу сердиться. А до остальных мне дела нет.

- Тогда поехали? - Нина прижала ладони к щекам Антона и заглянула в любимые глаза. - Подальше от чужих глаз и экспертного мнения?

- Да, поехали.

Антон быстро поцеловал ладонь Нины, и чёрный "Дастер", уже в который раз за этот вечер, начал выезжать со стоянки.

* * * * * * * * *

- Я понял, что для меня всё окончательно изменилось к лучшему, как только встретил тебя впервые на даче, у леса, у мусорных контейнеров. Трудно эту встречу назвать романтической, и тем не менее. Мы никогда не знаем заранее, за каким поворотом нас поджидает судьба. Ты тогда так испугалась, а мне было ужасно стыдно за то, как я непрезентабельно выгляжу. На следующий день вплотную занялся своей внешностью, чтобы при следующей встрече не пугать тебя, и тут же мне предложили постоянную работу. Жизнь почти полностью наладилась. Я ведь не знал тогда, что ты на грани развода с мужем, и ничего такого вольного не думал. Правда, понял, что у тебя неприятности, потому что ты была не такая, какой обычно была раньше.

- А какой я была раньше?

- Оптимистичной, активной, весёлой, смешливой и очень разговорчивой. Уверен, что твои воспитанники, уже другие, обожают тебя так же, как обожали ребята из группы Степана.

- А какой я была тогда, когда мы встретились на даче?

- Испуганной и растерянной. Но постепенно оттаяла, стала почти такой, как раньше. А потом, когда узнала о моих проблемах, начала сочувствовать мне намного сильнее, чем переживать за себя, хотя вслух ничего такого не говорила. Я никогда по жизни не был одинок: у меня есть замечательный сын, есть прекрасные друзья, самые лучшие и самые верные. С ними я сам ограничил общение в первый год после того, что произошло. Они ждали, когда я приду в себя, ненавязчиво старались быть рядом, и всё постепенно наладилось. Однако я долго был уверен в том, что сочувствие и жалость унижают меня, ведь я ж мужик! И только встретившись с тобой, я понял, что есть такое сочувствие, которое не унижает, а исцеляет, ставит на ноги во всех смыслах слова. А ещё понял, что тебе нужна помощь, о которой ты сама никогда в жизни не попросишь. Пришлось проявить настойчивость.

- Даже не знаю, что бы я делала, Антон, не прояви ты настойчивость.

- Очень вовремя мы встретились, в тот самый момент, когда больше всего стали нужны друг другу. А ведь раньше и представить не могли ничего подобного, хотя общались достаточно часто.

- Да. Помнишь, ты сказал тогда, в нашу первую встречу на даче: "Это жизнь, а в жизни бывает всякое"?

- Помню. Как хорошо, что теперь можно повторить эту фразу совсем по другому поводу. И звучит она теперь совсем по-другому.

- А почему ты ушёл сегодня? И не пытался меня отговорить?

- Мне было очень сложно и страшно оставлять тебя одну, но я должен был сделать это. Необходимо было, чтобы ты полностью получила то, к чему стремилась, или тебе казалось, что ты стремишься. Я не должен был давить на тебя. Но если бы ты не отправилась на дачу почти тут же, я бы всё равно не выдержал и вмешался. Кто тебе наговорил гадостей, Нина?

- Я случайно подслушала чужой разговор, Антон, это чистая правда. Говорил абсолютно посторонний человек, которого наши отношения совсем не касаются. Про ребёнка. И я решила, что именно в словах о ребёнке есть справедливость. Ты молодой мужчина, Антон, и ты должен воспитывать своих детей, а не чужих. А я на тот момент больше всего мечтала о том, чтобы мы с тобой всегда были вместе.

- Я тоже об этом мечтал больше всего, и сейчас мечтаю, продолжаю мечтать. А ты?

- И я продолжаю.

- Так в чём же дело? У твоего ребёнка будем мы с тобой, и будет отец. Мой Степан живёт так, и он привык к этой ситуации. Никто не скандалит, не заставляет ребёнка нервничать и делать сложный выбор. Конечно, я мог упереться рогом и стоять на своём: повернуть всё так, чтобы Степан остался здесь, в провинции, и был бы оторван от матери, которую обожает. И? Кто был бы счастлив? Даже я, добившись своего, не был бы счастлив. Как можно быть счастливым, когда ты сделал несчастным человека, которого любишь?

- Ты прав, Антон! Как вообще можно быть счастливым, когда ты кого-то обездолил? Сделал несчастным? Надеюсь, нам удастся донести эту мысль до Стаса. Тем более, у него сын вот-вот родится. Стасу сорок два, а мужчины в таком возрасте уже совсем по-другому относятся к отцовству. Я даже по родителям воспитанников сужу. Более зрелые родители - они другие, не такие, как молодёжь. Надеюсь, Стас проявит понимание.

- Всё будет хорошо, Нина, я уверен.

- И я рожу для тебя дочку, Антон. Такому парню, как ты, просто необходимо быть отцом дочки. Девочка с детства будет воспитываться в любви и получит представление о настоящем рыцарстве.

- Родишь дочку? - Антон прижал Нину к себе. - Обещаешь?

- Обязательно рожу. Потому что в первую же ночь, когда ты привёз меня к себе жить, я видела тебя во сне. Ты был с коляской, явно девичьей.

* * * * * * * * * * *

Спустя три года.

Нина вышла из двора дома и приложила руку козырьком ко лбу, вглядываясь в залитую полуденным солнцем улицу. Где же Антон, Степан, Игорь и Мила? Обещали, что вернутся в половине первого. Обед почти готов, да и срочные новости появились, неотложные дела. Неужели придётся звонить Антону?

Нина уже достала из кармана телефон, когда увидела, как в начале улицы появилась команда из трёх разновозрастных мужчин, сопровождающих белую в розовых рюшечках коляску.

Старший и, естественно, самый высокий, - Антон. Он катит коляску, в которой спит пятимесячная Мила. Она уже сейчас папина дочь: у неё глаза точно такие, как у Антона. И засыпает она лучше, когда её баюкает отец.

Светловолосый двухлетний Игорь помогает катить коляску, контролирует ситуацию. К счастью, Игорь похож на Нину больше, чем на Стаса. Конечно, если бы сын удался в отца, Нина любила бы его ничуть не меньше, тем более, она так долго мечтала о нём.

После того, как Нина вышла замуж, Стас окончательно успокоился, смирившись с ситуацией, и переехал в квартиру, купленную для сына Людмилы Евгеньевны. Правда, отношения они с Людмилой так и не оформили.

Игорь знает отца почти с самого рождения. Сначала Стас время от времени брал младшего сына на прогулки, а теперь, когда Игорь подрос, он уже несколько раз гостил у отца дома и познакомился с единокровным братом.

Вопреки ожиданиям Нины, фанатичным отцом Стас так и не стал: казалось, он по-прежнему больше всех любит старшую дочь, Ольгу. Но он старается, надо отдать ему должное. А что не прикипел к мальчишкам всей душой - так для Нины это даже лучше. Может, когда ребята подрастут, отцу с ними будет интереснее.

Антон всё свободное время посвящает дому и семье, он нашёл себя и очень счастлив. Нина всё-таки продала квартиру, которая досталась ей после развода. Купила квартиру-студию для Игоря, на перспективу, а остальные деньги вложила в покупку дома. Антон тоже продал квартиру бабушки и деда, и дачные участки они с Ниной продали.

Теперь у них свой дом с садом и огородом. Наконец-то Нина получила в свои владения и теплицы, и парники, и рассаду теперь выращивает полностью сама.

Степан, которому исполнилось четырнадцать, гостит у них каждое лето. Он очень похож на мать, а ростом уже догоняет отца.

- Мама! - как только компания подошла ближе к дому, Игорь отделился от всех и бросился к Нине.

Нина подхватила сына, и он засопел ей прямо в ухо.

- Ты почему такая встревоженная? - улыбнулся Антон, уловив беспокойство во взгляде жены.

- Жду вас на обед, надо поторопиться. Ольга сегодня приедет, и не одна, - Нина округлила глаза и продолжила шёпотом, хотя всё равно все её прекрасно услышали. - С женихом будет нас знакомить.

Степан, который был в том самом возрасте, когда к подобным "глупостям" относятся снисходительно, понимающе хмыкнул.

- С женихом? - громко спросил Игорь прямо в ухо Нины.

- Значит, надо организовать баню и шашлык, - улыбнулся Антон.

- И солянку, - в голос сказали Нина и Степан.

Конец.