Курсантские были. Ракетчики и взрывпакетчики Ч. 1

Не всякий выпускник советского военного инженерного авиационного училища – террорист и не всякий террорист – выпускник инженерного авиационного училища. Тем не менее, в каждый из выпускников нашей альма-матер получил представления как обходиться с тротиловой шашкой, как обжать детонатор, и чем отличается детонирующий шнур от шнура огнепроводного… и куда это всё заложить в самолёт, когда проклятые «джи-ай» попытаются приблизиться к «мирно спящему советскому аэродрому». В дни, когда проходили практические занятия по инженерной подготовке, стёкла наших лекционных классов время от времени вторили взрывам тротиловых шашек, произведённых  очередной учебной группой в карьере рядом с училищем. И это означало, что ещё 25-30 курсантов обучились правилам подрыва авиатехники при угрозе захвата врагом советского  военного аэродрома…

Впрочем, речь в моём повествовании пойдёт не о штатных ВВ (тротиле, пластиде, гексогене, аммонале или аммоните), а о захлестнувшей нашу учебную  роту эпидемии изготовления и испытания самодельных взрывных устройств. То ли практических занятий по инженерной подготовке оказалось недостаточно для удовлетворения юношеской тяги к разрушению, то ли тёплая весна всколыхнула детские воспоминания о первом лично собранном и взорванном взрывпакете, но эпидемия взрывания началась сразу же после окончания практических занятий по инженерной подготовке.

Своеобразным толчком к эпидемии стал запуск курсантом Володей Кондратовым самодельной ракеты с двигателем на основе дымного пороха.
Родители Володи и он сам, до поступления, обитали в жилой зоне училища. Ещё до училища Вова занимался ракетомоделизмом, в чём, хотя и не превзошёл Вернера фон Брауна, но сумел подняться на ступеньку выше нынешних китайских пиротехников. В один из воскресных дней Володя принёс и с площадки спортгородка за казармами 1 факультета с направляющей спицы запустил свою ракету. Поднявшись на высоту около 100 метров, ракета хлопнула, от неё отделился парашют со спускаемой головной частью…. Мы были в восторге....

И тогда в узком каптёрочном кругу музыкантов, художников и приживалок словно из рога изобилия начали сыпаться идеи запуска более мощной ракеты…. Каждый, привирая, рассказывал о своих детских достижениях в области ракетостроения и взрыворазрушения. Каждый, будь это в нынешнее антитеррористическое время, только своими рассказами мог намотать себе длительный срок за изготовление самодельных ВВ и средств их доставки Но время было не то: время было спокойное и советское..

 В конце-концов. присутствовавшие при обсуждении Боря Журавлёв (светлая память), Шура Майборода ( светлая память), «Дрозд», «Джуха», «Кузен», «Маврик»  и автор этих строк сошлись на проекте подобной ракеты, но с двигателем не на основе банального дымного пороха, а на основе смеси опилок магниевого сплава с аммиачной селитрой и с сахаром. Нам казалось, что такая ракета полетит «всё выше, и выше, и выше». Выклянчив у Кондратова использованную гильзу 12 калибра (должна была стать корпусом ракетного двигателя), мы приступили к созданию компонентов горючего. Реборда из магниевого сплава от МиГ-25 нашлась за зданием, где были обувные мастерские ( там лежали десятки колёс от самолётов разных типов и кто-то ещё до нас наполовину раздерибанил одно колесо). Селитра была принесена из городского хозяйственного магазина, напильник (рашпиль) и тиски - из нижней каптёрки «Песняра" и Шуры Береснева. Работа закипела, вернее, - заскрипела. Всё действо происходило в каптёрке художников Бори Журавлёва и Шуры Майбороды: Боря в ступке молол гранулы аммиачной селитры, сушил её на батарее и тэнах, «Дрозд» и все мы по очереди исступленно елозили напильником по магниевой реборде, и , в конце-концов спилили её «на нет». Полученных опилок оказалось так много, что впору было отправлять в ближний космос какое-то мелкое животное…

 Потом начались эксперименты по подбору пропорций компонентов горючего и изготовление из многослойно склеенного ватмана самого корпуса ракеты, а из куска липы – её головной части. Надо сказать, что всё это происходило в трёх шагах от двери канцелярии, и, разумеется, в то время когда в ней и в расположении роты не было начальника курса Бориса Васильевича и курсовых офицеров. Кто-то из нас всегда сидел «на стрёме» в ленкомнате, готовый предупредить о «шухере». Время от времени в каптёрке раздавалось шипение, хлопок и ненормативные фразы экспериментаторов, а в примыкающую к обители художников «бытовку» тянулись шлейфы едкого химического дыма. Для проветривания настежь открывались окна и, едва вдохнув глоток свежего воздуха, мы снова принимались за подбор пропорций горючего. А нужного ракетного топлива всё равно не получалось: полноты сгорания всех трёх компонентов добиться так и не удалось.

Наша «адская смесь» никак не хотела устойчиво и равномерно гореть. Она: то взрывалась, то «шкварчала» вздуваясь пузырями несгоревшей сахарной карамели, то рассыпалась сотнями всёпрожигающих огненных шариков селитры… Заходивший к нам в каптёрку ракетомоделист Кондратов, услышав о нашей идее, подверг её саркастическим издёвкам, прямо сказав, что такая ракета ни за что не полетит… Мы, естественно, его «злые происки» сочли за зависть конкурента и ещё более зло и настойчиво продолжали эксперименты. И вот, наконец, Боря Журавлёв, вынес вердикт: горючее «что надо», завтра пуск!

…Метеосводки по космодромам мыса Канаверал, Байконур, Плесецк и  на училищном «ракетодроме» в тот день не предвещали ничего хорошего. Но, «идя навстречу Дню солидарности трудящихся», наше подпольное ракетбюро всё же приняло решение намеченный старт не откладывать. В послеполуденный час субботнего дня за казармой собрались все принимавшие участие в распилке магниевой реборды и последующих экспериментах. Приживалки наших каптёрок и зеваки не преминули присутсвовать.Установленная на стальном направляющем пруте, разукрашенная художественной студией «Боря-Борода» ракета гордо смотрела в ожидающее её хмурое небо, а мы, с не меньшей, гордостью глядели друг на друга.

...Запал! Из сопла охотничьей гильзы вырывается ослепительно белое пламя. Ракета окутана клубами едкого белого дыма. Она поднимается на 10-15 сантиметров по направляющей… Пламя со свистом вырвается всё сильнее…. Но…. Наш недокосмический корабль нехотя оседает вниз и в секунды поглощается всепожирающим огнём амиачно-магниевой смеси…Уныло торчащий над пожарищем металлический штырь словно руна «тейваз» возвещает о крушении наших ракетомодельных амбиций…

Не смотря на крушение ракетного проекта, в каптёрке остались огромные запасы магниевых опилок и селитры. Как показали накануне проведённые эксперименты, при определённых пропорциях, эта смесь ничуть не хуже общеизвестной каждому пацану взрывпакетной смеси из магния и марганцовки. Решение созрело мгновенно – мы будем делать взрывпакеты! Но не какие-нибудь «детско-картонные» пукалки, а настоящие, чтоб «грохнуло так грохнуло». Чтоб зазвучало!!
Начались поиски оболочки. Лучшей была признана – из тонкого алюминиевого листа, который мы заприметили в учебно-производственных мастерских. Началась охота за алюминием…

Продолжение следует.