Я никогда не оставлю вас одних!

(Январь 1969 года)

Ещё тогда, узнав, что я жду второго малыша, друзья помогли мне найти работу в институте Ленжилпроект в качестве надомницы-машинистки. Один раз в две недели я отвозила выполненную работу и брала следующий заказ.

Малышки отнимали у меня всё дневное время, и поэтому работу приходилось выполнять только по ночам и на кухне, чтобы никому не мешать спать. Мне было непросто крутиться в такой житейской круговерти. И вот сейчас младшей уже один год и три месяца, а другой — плюс два с половиной.

На дворе стояла замечательная пора золотого бабьего лета. Я, гуляя с девочками в парке Дубки, встретила свою приятельницу Нину, с которой работала в райкоме комсомола до рождения второй малышки.

— Лида, привет! — окликнула меня Нина.

— Ой, вот здорово! Привет, привет! Слушай, мы что, с тобой сто лет не встречались? Ой, Ниночка, я целые сутки одна в квартире. Скоро одичаю, наверное.

— Как это? А муж, малышки?

— Ну с малышками-то скучать не приходится. А по ночам стучу, как дятел, на кухне. Здесь же ползунки висят, щи кипят. А вот муж-то в командировку уехал.

— Слушай, Лида. Я ведь ушла из райкома, вернулась к своему делу. Работаю медсестрой в лаборатории крови Тарховского санатория. Давай к нам секретарём-машинисткой. У нас только что женщина ушла. Здесь и питание — натуральное хозяйство, своя свинина, — и художественная самодеятельность хорошо поставлена, и хор.

— Слушай, у меня тут такая самодеятельность, что только успевай перевоплощаться.

— Я понимаю, Лидочка. А по пути к нам — и ясли, и садик. Может, девочки привыкнут и болеть не будут. А? Давай попробуй! А я завтра же скажу начальнице кадров, — продолжала убеждать Нина.

— А что, может, решиться? — загорелась я.

В течение недели я успела уволиться сама и подготовить девочек к яселькам и садику. И с понедельника я вышла на новое место работы. Мне здесь очень понравилось: и условия работы, и коллектив, да и время года было самое золотое, то есть бабье лето. А репетиции действительно проходили за счёт увеличения времени для обеда.

И, наконец, был назначен день очередного концерта. Я уточнила время своего выступления и договорилась с соседкой с пятого этажа посидеть с девочками. Я уложила детей спать, Клава встретила меня на лестнице, взяла ключи, подошла к двери и, уже приоткрыв её, сказала:

— Ты иди спокойно. Они никуда не денутся. А вот сама-то будь осторожнее.

У меня было как-то неспокойно на душе, но ведь обещала — значит, надо идти.

— Ты знаешь, Клава, перед тем как заснуть, они расплакались так, как никогда. Особенно младшая, как будто предупреждала о чём-то.

— Да не придумывай, Лида. Так раздумаемся, что и вообще ничего нельзя будет. Ты же не в город едешь. До Тарховки автобус идёт, прямо до санатория. Ну давай торопись — и сразу обратно.

— Ну всё, я пошла, — и я вышла из парадной.

Оказалось, что автобус только что ушёл. Я решила доехать до Разлива на любом другом, чтобы пересесть на электричку. Но и электричка уже ушла. Кассир предложила мне дойти до бензоколонки, перейти Приморское шоссе и проехать городским автобусом всего одну остановку.

Я миновала бензоколонку и встала на шоссе близко к проезжей части, чтобы перейти. Но случилось непредвиденное. На всех осветительных столбах одновременно погас свет, а на дороге — ни одной машины. Всё погрузилось в темноту. От неожиданности я сделала несколько шагов в сторону. Напротив, через дорогу, кто-то притушил окурок и сделал такое же количество шагов. В неожиданно наступившей тишине они были гулкими. Я вспомнила, что на мне белый плащ, и когда попятилась, то поняла, что в темноте через дорогу кто-то надвигается на меня.

Я бросилась бежать через бензоколонку к платформе. Мгновенно, по пятам за мной, на огромной скорости откуда-то из-за угла выскочила «эмка». Еле спасшаяся от машины, я прибавила скорость. А мужчина, преследовавший меня, вынужден был приостановиться, чтобы пропустить неизвестно откуда выскочившую машину.

Освещение на дороге включили. Я помню, что увидела светлое пятно платформы, блеск рельсы и больше ничего…

Очнулась я, лёжа на рельсах около платформы. Было темно, рядом никого не было. Я потихоньку встала, держась за край платформы. Руки и ноги были вялыми. Я медленно прошла до кассы.

— Ой, что с вами! — кассирша даже высунулась из окошечка.

— Мужчина за мной бежал, да не успел. Машина, которая чуть не сбила меня, приостановила его. А я не помню, как упала около платформы на рельсы. Сейчас слабость такая, — прильнув к стенке здания, ответила я.

— Ой, я сейчас вам валидолу дам. Возьмите, подержите под языком. Может, уже домой поедете в Сестрорецк? Ведь сейчас встречные будут.

— Нет, придётся доехать до санатория. Ведь обещала. Так уж мы приучены, — слабо улыбаясь, ответила я.

— Ну уж нет. Я бы домой поехала. Жива осталась — и слава Богу! Только будьте осторожны. До свиданья, — сказала кассирша.

Узнав о моей беде, начальник военного санатория распорядился отвезти меня санаторным автобусом до парадной и проводить до квартиры.

А квартира, где спали мои девочки, оказалась открытой. Правда, Клава уже спускалась по лестнице. Убедившись, что девочки заснули, она поднялась к себе на пятый этаж, забыв закрыть дверь.

— Клавочка, как же так, ведь у нас первый этаж! А вдруг пьяный какой квартиры перепутает! У меня уже так было. Ведь еле вытолкала его. Это хорошо, что я рядом была. А сам он живёт в первой парадной, и квартира расположена так же, как наша. Так он давит на дверь, называет меня мамой. Хорошо, что тётя Катя из квартиры напротив вышла да смогла убедить его, что он не в свою квартиру пытается проникнуть.

— Лидочка, прости ты меня, дуру старую! Ведь, как маленькая, в плохое верить не хочу. Лида, а ты за эти часы как будто на лицо сильно похудела. Так заболела? Тебе принести что-нибудь?

— Нет, спасибо. Я сейчас чай попью и отдохну, — уклончиво ответила я.

— Ну, Лидочка, тогда спокойной ночи.

— Спокойной ночи, Клава. Всё равно спасибо за заботу, — и я закрыла дверь.

Потом пошла в детскую, включила ночничок и с любовью и страхом смотрела на своих малышек. По моим щекам текли слёзы.

— Миленькие вы мои, я больше никогда не оставлю вас одних, пока вы не вырастете!

31.10.2007