Заметки на промокашках

   ПРОМОКАШКА – это клочок бумаги, по своей консистенции очень похожий на салфетки или на обрывки туалетной бумаги, только он  не белый, а, как правило, цвета нижнего белья, и вставлен  между страниц в тонкую школьную тетрадь. Потому, наверное, тонкую чтобы педагогам легче домой проверять было носить, собранные со всего класса тетради.
    В общих тетрадях промокашек не бывало.
    Ее назначение - ускорение высыхания чернил. Не пасты, а чернил, что бы слова выведенные перышком не отпечатывались на другой странице при перевертывании, или чтобы промокнуть кляксу, (клякса - это капля чернил, соскользнувшая с пера на страницу в середине предложения или в ответе задачи, но однозначно это снижение отметки на один балл и никакая промокашка не реабилитирует).
    Причем если быстро промокнуть, то на промокашке зеркально остается только что написанное слово или предложение и без зеркала это не прочтешь. Вот вроде бы оно и есть, но только нужно напрячься, что бы расшифровать написанное, а если промокашкой много раз пользовались, то отпечатанные на ней предложения и слова пересекаются, пропадают за кляксами, накладываются одно на другое, все и так непонятное запутываются.
    Промокашка, как правило, долго не жила и редко у кого оставалась в тетрадке до последнего листка. Все это я так долго расписывал потому, что и истории которые мне хочется рассказать, очень похожи на то, что они не писались специально, а остались на промокашке после использования ее по назначению, да в дырявой памяти и ничем особо не примечательны из-за своего мелкотемья.

   ЗАМЕТКА НА ПРОМОКАШКЕ ПРО ЯБЛОКИ

    В 1972 году мы с женой приехали «дикарями» в Киев, в начале сентября, там в это время было много лучше, по погоде, чем у нас в Питере.  И вот одной из диковинок была выставка достижений народного хозяйства  (ВДНХ) Украинской ССР. Гарная выставка и трудовые победы замечательные, ну сплошное удивление.
    Под вечер набродившись, утомленные, бредем к выходу по аллее окруженной прямо таки библейским яблочным садом. А яблоки-то там, как в Эдеме с голову младенца, и не только висят, но уже и попадали, грех мимо пройти не отведать, ну очень хочется согрешить.
    Взяли по одному съели, понравилось, еще…, но больше не получается, народу вокруг никого, а почему бы и не набрать с собой из опавших. У нас была с собой авоська, ну так покидали в нее без жадности и идем. Тут нас догоняет трактор с прицепом и тракторист начинает разоряться, да как так набрали наши яблоки, да кто разрешил, да я вот сейчас вас в милицию сдам и т.д и т.п.
    Стоим мы посрамленные, а ведь он прав, действительно обобрали мы несчастную выставку или Украину. Стыдно слов нет и последствия непредсказуемые – расхитители украинской социалистической собственности. И тут меня осеняет, а чем черт не шутит, вдруг прокатит. Ведь нападение - лучшая защита.
 - Вы тут у себя разберитесь! (Уж Мария Ивановна-то везде есть) Мария Ивановна разрешила, даже сеточку дала несколько яблок сама положила, только проводить не смогла, а вы тут нас распекаете.
    После услышанного он расплылся в улыбке, подобрел:
 - Ну, раз Мария Ивановна угостила, тогда садитесь, я вас с ветерком до выхода довезу.
    А вот промолчал бы, и кто знает, может быть в «миротворцы» угодили бы.
    Право, иногда "наглость города берет", думаю до сих пор с гордостью!

    ЗАМЕТКА НА ПРОМОКАШКЕ ПРО ГРАДУСНИК

   Коварный КОВИД – 19, применил ко мне запрещенный прием, удар по сосудам до потери сознания, а результат -  падение сложный перелом бедра. Образно рассказывая об этом эпизоде, так и хочется сказать: - Два в одном. (КОВИД плюс перелом, требующий хирургической операции).
   Положение жизнедеятельности только – лежачее и при том только на спине. В горизонтальном состоянии привезли в больничку, а так как КОВИД уже был подтвержден, то сразу же на КТ, причем все в горизонтальном положении. Лежу в аппарате, все вокруг и внутри ревет, движется, просвечивается… и вдруг резкая остановка - тормоз, меня возвращают на свет божий и через некоторое время к столу подбегают с разных сторон три доктора с широко раскрытыми глазами и недоумевающими физиономиями. И  тут, тот который производил процедуру, немного заикаясь, спрашивает:
 - Вы, что градусник проглотили??? Он у вас внутри!!!
   Я не сразу понял вопрос, как никак, ситуация не для нервных, а тут такие приколы… и я вспоминаю, что за полчаса до приезда бригады «скорой», жена
поставила мне градусник, сказав, чтобы я измерил температуру. Ну, я его в нужное место пристроил, да задремал, а потом забыл. Тут и звонок – бригада нарисовалась, вопросы, расспросы, меня упаковали и отвезли.  Стекляшка же, вероятно вывалилась и под спину проскользнула, да там и осталась. Вот он и высветился на КТ - зоркий прибор оказался.
 - Ну, да градусник - приборчик для измерения температуры, а как еще узнать
какая она у меня там внутри! И немного задержав их внимание, не место для клоунады, срывать аплодисменты не стал потому, как рассказал, что они не ошиблись и почему он там оказался. То есть никакого хирургического вмешательства на этом этапе не потребуется.
   Через полтора месяца белые халаты перестали мелькать перед моей койкой и долечивался уже дома.
   А градусник, не в пенальчике, а "черте где", вот это-то докторов поначалу и поставило в тупик.
   
   ЕЩЕ ОДНА ПРОМОКАШКА
 
  Зубы человеку дважды даются бесплатно. Один раз при рождении, второй незадолго до школы.
   Далее - платно и как будешь беречь, столько и прослужат.
   Давным-давно, так и было человек и жил до тех пор, пока были зубы. Мне как-то в одно из последних посещений платного стоматолога, был составлен план-лечения, со сметой и с разблюдовкой, что же туда вошло. Практика показывает, что все надо проверять, и был подведен существенный итог. Начинаю разбираться и  ОБА НА!... лечение 44 (сорока четырех) зубов. Дальше я просто объяснил, что для крокодила 44 зуба -  это плохо, а для человека более, чем хорошо, поэтому и лечение такое недешевое. И психанул бы, но тогда пришлось бы еще и нервы пломбировать. Пошел искать другого платного медика.
   Впрочем, здесь, как и всегда - цену и качество определяет знакомство.
Ну, в этом ничего удивительная наша платная медицина давно делает чудеса.
   И вот другая история. Прохожу шоферскую медкомиссию. Глазник, немолодая женщина.
 - Закройте правый глаз.
 - Ш, Б,
 - Строчку ниже, ниже.
У меня и так всю жизнь очки, и в правах написано - водить в очках. Все обыкновенно. Давно уже не критично. А тут она заявляет:
- Я не могу допустить вас к вождению. Вы плохо видите.
Ну, для меня это не новость -1,25, на оба, разговор не о чем...
- И сколько стоит хорошее зрение?
- Сто рублей.
- Легко.
Годен!
  Да вот бы так легко лечилось и исправлялось зрение.

  Из серии заметки на промокашках

    КУМИРЫ...
 
  Гурченко Людмила Марковна! Когда кумира видишь на экране, ну кумир, Восторгнуться - что ли!
А так, при случайной встрече, пока узнаешь - миг,
пока вспомнишь - миг, фильмы или... в жизни сколько раз, по-житейски, на асфальте, когда вокруг все такие же, как ты, по правде я терялся.
И этот тысячный шанс ушел. Да, где-то и бог с ним.
   В один  из последних приездов в Питер Л.М. Гурченко - пела с Б.Моисеевым у нас в Питере - "Петербург - Ленинград" в "Юбилейном". А тут только в свободной продаже появились цифровые фотоаппараты, и у нас с собой он был, это весна 2005 года.
   В Пассаже, на нижней галерее:
   Шелест, шепот - Гурченко, Гурченка!!!. Ну, а я и внимания не обратил. За женой шел ведомым. И так случилось, отстал,  в дверях магазина, не пропускаю, идущую мне навстречу женщинку. Нечто во всем – среднее.
  Рост,  не новая норковая шубка, шляпка.
  Она отошла, я проперся.  И тут в мозгах завертелось. Да это же Людмила Марковна! Я отошел, дождался ее выхода, она была с мужем. И подлетаю (папараца - хренова)!
 -  Людмила Марковна, можно вас сфотографировать?
Она разводит руками, молча - "Видишь я не в форме". Понятно отказ.
 А в это время ее муж расплывается в счастии! - УЗНАЛИ!

    НЕЗАМЕНИМЫЕ БЫВАЮТ.

   В  семидесятых годах прошлого столетия, здание нашего проектно-изыскательского института занимавшегося проблемами  развития  морского транспорта, было стильно – модным. Фасад,  выходивший на проезжую часть
улицы, был до третьего этажа остеклен, массивные  входные двери также были прозрачны. Задорно торчал кепчонкой козырек над входом.
   Всего же этажей было восемь и у каждого  было свое назначение. Лифты регулярно, бегали по своим колодцам, доставляя сотрудников в  научные, проектные и административные отделы. Директор такого не маленького института, казалось должен бы, быть большим и грузным, спесиво добираться на лифте до нужного этажа. Ан, нет, этот директор был стремительным, он никогда не пользовался этой маленькой резвой кабинкой  и всегда поднимался или спускался пешком по лестнице. Я тоже скакал. Вот же были времена!
    Однажды.  Обычно на лестничных площадках стояли стайки курящих сотрудниц, директор  с бумагами, пробежал мимо них, поприветствовали друг друга. Через час, другой перекур, как правило, одни и те же действующие лица. И снова мимо них  стремительно проходит директор. Опять приветствие. В третий …   Тут одна из курящих, не выдерживает, может самая совестливая
 - Александр Фокеевич, Вы не подумайте, мы тут не все время стоим и курим.
 -  Ничего, ничего, девушки,  курите, курите и вы тоже не подумайте, что я все время по лестницам бегаю.
   Он любил движение, прогресс и женщин.
Директор, заболел и ушел.   Вместе с ним ушла и легкая добрая атмосфера из коллектива.  Давно уже никто не курит на площадках и редко кто пробежит по лестничному маршу.
   Теперь даже кажется, что большой модный бетонный козырек над входом, стал ниже.
   Нахохлился.


    НЕОБИТАЕМЫЙ ОСТРОВ
 
    Лет тридцать пять назад, в бытность ЛатвССР, (В  моей экспедиции служил, чистокровный латыш - Робертс) нам пришлось работать в Калининградском заливе. Ну, там гидрографические изыскания, обновление ситуации, и вот на карте у нас получается необитаемый, неизвестный остров. Гидрология может себе позволить новые образования суши. Мужики меня спрашивают:
 - Сергей Николаевич, а мы название новому острову дадим?
 - А, как же, мы его открыли, мы и окрестим.
 - Как?
 - Не вопрос, Робертс, а как по-латышски - ЖОПА?
 - ДЫРСА (не далеко от русской дырки ушла).
 - Ну, вот вам и название, никто не прикопается.
 - Пиши остров Дырса.
   Карта секретная, создавалась  по заданию гидрографического управления  ВМФ.
   Сколько я знал и видел потом этот островок, он до сих пор не исчез и необитаем.
    Да, и кому захочется в эту дырсу попадать.
    Даже рыбаки на него не ходят - не клюёт.


   ЧУЖАЯ СЛАВА

    Как славно выкупаться в славе, да еще заслуженно. А вот мне, как - то досталась чужая слава. Мне часто говорили, что я  чем-то похож на  фигуриста Волкова, потом на киноартиста Олялина, сам-то я не ощущал, никак. И оставался самим собой, каким мама родила.
    Как-то, теперь уже много лет тому назад, ко мне возникли претензии у докторов, ну и по обоюдной договоренности меня поместили в больничку. Ко мне пришла жена, дабы проведать болезного. Она ждала, во дворике. Ну, я в халатике, у тапочках выплываю, побритый, причесанный, как никак на свидание с женой. А, на встречу какой-то больной, на костылях спотыкается, ему бы под
ноги смотреть, а он по сторонам.
    Ну, кто еще, кроме больных, может быть в больнице, увидел мню, остановился и заорал:
 - Во артист, смотрите  известный артист!... ну, он еще играл..., не помню...., где... ну, скажите же я вас узнал?!
 - Да, отойдите с дороги, никакой я не артист.
 - Все так говорят. Мне так нравиться фильмы с Вами! Дайте автограф!
    Уже не скажешь, пошел на ..р дурак. Только усугубишь. Чего с него возьмешь тут все больные. А народ уже собираться стал, на вопли, типа восхищаться, поглазеть, опять же больничное событие. Пришлось сказать:
.- Автографы завтра на этом месте, а сейчас новую роль нужно получить, прочитать, договариваться.
    И быстренько сделал ноги.
 Завтра процедуры, уколы и т.д. И забыли про любимого артиста.
Так быстро приходит и проходит любая земная слава!

   
   КИТАЙСКАЯ ГРАМОТА

    Как-то раз,  будучи в Китае в 2007 году мне понадобился ноутбук, хотел по почте  передать письмо дочери в  Россию.
    Какой пустяк!  Спустился вниз в отеле,  и на ресепшен  взял по нашему напрокат, на пару часов – этот предмет.  Я даже не взглянул – ноутбуки они везде одинаково блестят внешне.
    Пообедали в ресторане, где ты можешь выбрать хоть китайскую, хоть европейскую кухню. И в предвкушении встречи с близкими поднимаю панель. Сейчас введу пароли, вай-фай был, и будем общаться. А вот так я давно не удивлялся….Клавиатура - одни иероглифы, буквы, цифры – сплошная китайская грамота.  Даже включать не стал, побежал на ресепшен менять хоть на латиницу.
 - Длугой  компютул у няс нет. Только китайский товарици. Не магазина.
А я подумал: И НЕ РЕСТОРАНА!

   НАШЕЛ - ОТДАЙ - ВЕРНЕТСЯ СТОРИЦЕЙ!

     Про - потерял - нашлось.
    В конце 2018 года, я нашел в поликлинике супер-пупер телефон, обзвонил по телефонной книжке, ну и на пятом звонке нашел, где живет потеряшка.
    Прошла неделя, за два дня до Нового года, в Сбербанке при оформлении какой-операции, меня попросили дать номер мобильного, я отказывался, упирался, но все-таки уговорили. В этой предновогодней спешки, при ВЫХОДЕ  из банка, я выронил портмоне, с правами, банковскими картами. И уехал. Повторюсь - дело за два дня до Нового 2019 года!
   НИФИГА СЕБЕ, МНЕ ПОДАРОК!
   Вдруг звонок по телефону:
 - Вы, такой-то, такой?
 - Да я.
 - Вы в Сбербанке обронили бумажник!
    Развернулся, через все сплошные, и бегом обратно! Кто-то, нашел, кто-то передал в амбразуру!!? Не знаю, но подумал, вот я тогда ПОЗАБОТИЛСЯ, вернул телефон, так же и мой ангел, подсуетился. Потом у меня еще были найденные телефоны, но, я слава богу, ничего не терял!
    Ты отдай, и тебе вернется!
Много в этой жизни удивительного!
 
   КОРОВА НА ЛЬДУ

  Наш ленинградский мясокомбинат имени С.М. Кирова, теперь это «Самсон», затеял какие-то   плановые реконструктивно – ремонтные мероприятия.  Для этого нужно было выполнить проектирование, а проектировать можно  только на изыскательских материалах - топографических планах,  геологических разрезах, потом все это объединяется. Моё задание было составить топоплан.   Там много всяких телодвижений и одно из них установка теодолита над точкой, с высокой точностью,  нужно сцентрировать прибор  установленный на треноге до миллиметра, отнивелировать до микрона, сориентировать,  так что бы, как в тире в десятку. И все это на морозе, ветре, непогоде, на заледеневшей дороге.  Для тщательности выполнялись подготовительные работы не одетыми руками. В перчатках не та чувствительность.
   Тогда я только начинал работать самостоятельно, выйдя из стажерского ранга.  Все это отнимало немало времени, и было достаточно трудоемко, навыки были еще невелики. Ну, все против меня - зима, декабрь, да еще эти коровы.
Установиться требовалось на проходе, шириной около пяти метров, для прогона скота из пришедшего  эшелона до бойни. Прежде, чем начать работы, я поинтересовался:
 - Стадо здесь не погонят?
   Меня уверили в безопасности, мол, спокойно работайте. Проходом пользоваться не будут.
   Только я установил прибор. Выполнил пару отсчетов. Слышу сзади лязг сцепки вагонов, скрежет тормозов, грохот отодвигаемых  дверей и звуки подгоняемого для установки   деревянного трапа – помоста, для выгрузки бедняжек.  А по соседнему коридору  с топотом прогнали быка - провокатора, что бы тот стал во главе привезенных и выгнанных из вагона коров. Он лидирует только до ворот, а при входе резко уходит в сторону, предоставляя остальным, уверено влетать  в помещения, ожидающие их для дальнейшей технологической обработки. И пойдет сейчас  это поголовье на  меня.
   Ума то нет. С таким трудом установленный прибор, лень убирать. Рабочим командую, чуть, что хватайте прибор, и в сторону, я буду регулировать движение этой скотской толпы, охваченной ужасом предстоящего. Даже сейчас помню мычание, рев, налитые страхом глаза, всех вместе и каждой в отдельности.
   И вот, когда все удачно миновало, остается одна, последняя коровка, да еще и измазанная следами жизнедеятельности, покрывавших всех их во время этого не самого комфортабельного, и несчастливого для нее пути, она, даже не бегущая,  а бредущая по ледяной дорожке.  У самой треноги она поскальзывается (корова на льду) и резко наклоняется, что бы рухнуть на прибор. Горжусь, своей реакцией,  я успеваю встать на пути ее падения, пытаясь придержать. Но слишком велика эта тушка в сравнении со мной. Корова все-таки  падает, на этого помогателя, не очень мягко придавив его ко льду. Когда я очнулся, лежу распластанный, прибор убран, расторопным рабочим. Коровы нет. Мне не встать. Я вроде бы размазан, такой вот  ушиб случился. Производственная травма. Только вот такого пункта, в охране труда - попал под корову - нет.
   Ну что, меня бережно соскребли, собрали, оказали первую помощь и отвезли, отлеживаться домой. Последствия, моего подвига,  все-таки последовали.  Впереди должна была состояться свадьба, дней десять оставалось. 
   Бракосочетание подвинули,   жених-то самостоятельно не ходячий. Невеста меня выходила, поставила на ноги, стала женой, и вместе мы протопали более пятидесяти лет.
   И как бы там всякие коровы не старались.

   БАКСЫ ПАЧКАМИ ПОД НОГАМИ НЕ ВАЛЯЮТСЯ
 
   Продолжая тему найденных денег хочется рассказать,  еще одну историю, происшедшую лет двадцать назад.
    Зимой предполагалась командировка в Мурманский морской торговый порт по поводу реконструкции системы отопления порта. По этой самой причине набралась команда из теплотехников, генпланистов и изыскателей. И так получилось, что ехать за билетами на поезд некому, кроме меня.
    Ну, как водится, собрал со всех деньги на билеты в купейный вагон скорого поезда, да кроме этого у меня и свои командировочные шевелились, и помчался  на канал Грибоедова, в кассу предварительной продажи билетов. Она одна такая раньше была.
   Вышел из метро, пересек Невский и вышел  на набережную канала Грибоедова  - уже стемнело, февраль был и не спеша продвигаюсь к кассам. И не то что бы неожиданно, а как бы обыденно, не зло, как бы обгоняя в сутолоке, легко подталкивает меня, обгоняющий пешеход. И во время обхода роняет передо мной пачку долларов, этакую тысяч на десять, нежно упакованную в целлофан, с тем, что бы было хорошо видно содержимое оброненного.
    И надо сказать, что буквально накануне, развернув хорошо всем  нам знакомую газету «Аргументы и факты», в рубрике «Уголок Остапа Бендера» я прочел об одном  из способов изъятия денег.
    А именно: перед прохожим роняется в качестве приманки пачка денег, и не подозревая подвоха, тот ее подбирает, и тут же к нему подходит идущий рядом, как бы такой же пешеход, на глазах у которого они были подобраны. И предлагает поделиться, так как деньги были найдены совместно. На улице это делать не будешь, тут же и удачно оказавшаяся подворотня рядом…
    Счастливые обладатели находки заходят в полумрак, вскрывают пакет и начинают пересчитывать, что бы все по совести, по-честному. Через несколько минут к ним подходит только что «потерявший» деньги и узнав свой пакет...
Начинает «наезжать» - это мои деньги, вы мол, тут вскрыли его и уже часть содержимого пропала - не хватает. Ага, вот ты взял и присвоил! Отдавай мои
деньги! И ни мольбы, ни клятвы не помогают, «потерпевший» и его сообщник ставят нашедшего «на уши» и вытряхивают из него все, что есть ценного – якобы в поисках недостающей суммы. Жаловаться ты можешь потом, а пока вот так…
    Вспомнив все выше изложенное, я перешагиваю через пачку с десятью тысячами долларов и «делаю ноги». Вот именно в этот момент и хватает меня за рукав «делитель». «Смотри доллары».
    Я их вижу не хуже него - но уже предупрежден, а значит вооружен.
    «Вон видишь – человек идет, который уронил их, беги, догони и верни», - еле ворочая языком, говорю ему я. Он не находит, что и сказать.
    "Но это же доллары, мы с тобой нашли, давай поделим». – Уже с меньшим энтузиазмом предлагает он.
    «Э, - думаю про себя, - все не так плохо». И продолжаю в том же духе:
    «Ты, что плохо слышишь? Вон видишь человек, который уронил их, беги, догони его и верни доллары!»
    Нужно было видеть лицо «делителя» - а потом и морду «потерявшего», которые едва ли поняли, что произошло. Неплохо бы было в тот момент
посмотреть мне на самого себя, гордого от того, что вышел сухим из воды, и в который раз постигшего истину, что найденные деньги счастья не приносят.
    И, конечно же, большое спасибо газете  «Аргументы и факты», - вот она реальная польза от печатного слова!
    Командировка прошла успешно, проект был выпущен, все обогреты, и если бы не это событие, вряд ли  бы она запомнилась.

   РОГАТЫЙ ПОДОДЕЯЛЬНИК

    Одна из остановок на любимом трамвае детства!
Следующая остановка: Белоостровская улица. Гостиница "Выборгская".
Здесь на Белоостровской улице стоял наш дом №37.
Одно из самых ранних воспоминаний - вот это.
   Как-то мама развешивала сушить белье на веревках во дворе. Предполагалось, что мы с братом, потом останемся сторожить, и заорем, если что в последний момент, а пока она продолжала довешивать. Мы же крутились рядом, мне было пять с половиной брату три. Но мы заорали в первый же момент, и было не до последнего. Вдруг пододеяльник сложился в непонятную фи - гу - ру и пошел
на нас, с Колей. Я схватил его за руку и мы рванули заорав по пути: Мм-аа-мм-аа!
    Оказалось, во двор забрел рогатый сохатый, а на пути этакое препятствие, он и одел его на рога. Но мамуля была рядом и начеку. Она сдернула с воришки постельное, хлестанула его мокрым полотенцем и побежала спасать наследников. Короче, сберегла всё и всех.
    Финал более, чем печальный. Убегая от улюлюкивания толпы, животина перепрыгивая через металлическую ограду, повис на ней.
 Было это там, где теперь станция метро "Черная речка".
 
   И НЕ ТОЛЬКО ДУШ НА ДАЧЕ
 
  Установить душевую кабину в бане?
  Да не вопрос, только почему крантики перепутаны, горячая - синяя, холодная – красная. А вот почему! На даче этой фигней я сам занимаюсь. Выглядит примерно так – все это в первый раз в жизни. Пироги должен печь, не сапожник.
  Как я собирал 10 лет назад в бане душевую кабину с обогревателем. Инструкцию по установке надо с китайцами в приложении  продавать.
   Прочитал по диагонали, посмотрел картинки, приготовил инструмент. Подвел и отвел воду, подключил электропитание. Полдня складывал, раскладывал, снова складывал и вот осталось, только рожок душа подвесить.
-  Сережа обедать!
- Иду, мне еще бы 15 минут. Вот сейчас!
- Я второй раз подогревать не буду. Твоему гастриту важен режим.
- «Кипит твоё молоко» (про себя). Иду (радостно)!
Похлебал, пожевал. Ну, вот сейчас закончу! «Фигвам».
- На веранде лампа перегорела, почини.
- Принеси миньоны, там другой цоколь….
- Это мужское дело. Я варенье варю!
 И еще куча мелочей. И уже затюканный на последнем дыхании одеваю на смеситель фарфоровые крантики, естественно, перепутав красное с синим. Встаю под душ. Он окатывает холодной водой. Поменять надо!
- Сережа! Ты не видел мои очки? Ой, телевизор не показывает…..
Какие тут крантики!
 К воде вопросы есть?
 К воде вопросов нет!


 
   РАДИКУЛИТ ДРАКОН ЯЗЫКОМ СЛИЗАЛ

   Я трижды, на массаж ездил в Китай, пока у нас не появились. Так, там мне один раз сделали массаж - "Язык дракона". После я летал, прямо-таки крылья выросли. Месяца три скакал.  И так по порядку.
    Сначала была обычная расслабляющая, часовая процедура, от макушки и до пяток.  А потом массажёр, в смысле массажист говорит переводчику:
 - Я бы порекомендовал клиенту - "Язык дракона", как раз тело разогрето.
- Сколько стоит? Назвал цифру, думаю с потолка.Что там, полет в космос, он бесплатный.
- Не-а,  не пойдет. В 10 раз меньше?
- Хаясё.
- Тогда, поехали.
    Я, как лежал, так и лежу. Мне на спину стелют одну мокрую тряпку, другую,
третью ...пятую. Ставят рядом огнетушитель и... поджигают!!!
Чувство супер! Тепло по всему телу. Не обжигающее, а вот ласковое. Успокаивающее. Убаюкивающее. Расслабляющее.
Кричу жене:
 - Быстрей фотографируй!!! Пока полено горит!
Не успела, она была так же удивлена, пионерским костром.
Меня заогнетушители. И всё.
   Еще раз испытал,  я это удовольствие, через день по договорной цене, чаще нельзя, но наши две недели пролетели.
Кстати, в Питере, у китайцев видел в прейскуранте такую процедуру.
Цена меня не удивила, но остановила,
У НАС они не торгуются!

     ХРАМ
 
    Это случилось в те не очень привлекательные, годы – четверть века тому назад. В институте работы было не много,  штат сотрудников постоянно сокращался, за окном на улице громыхали последствия развала Союза, со  всеми своими прелестями, и  мы приспосабливались к новым условиям жизни.
    Каждый должен был думать за себя, как, чем и почем жить. Иногда получалось так, что отработав день за столом, вечером еще нужно было проехать, по улицам заработать хотя бы на бензин, «отбомбиться».
   Как-то раз еду к дому, и тормозит меня этакий колоритный пешеход в поповском облачении, при кресте на пузе, камилавке и с послушником, сопровождающим батюшку в мирском шествии.      
  -  Вот  еду в Кронштадт, благословлять маневры Балтийской эскадры. Отвези меня, сын божий на набережную Макарова. Только сначала нужно в магазин зайти – заправиться, снеди взять на дорогу, и вообще.
   Тогда я не обратил внимания на снедь  и чем батюшка собирается заправляться. Но об этом речь дальше.
    По дороге разговорились, через полчаса обмена информации святой отец и спрашивает:
 - А не сможешь ли сын мой, храм построить? – спросил, как бы простодушно батюшка. Не особо подумав о предстоящих хлопотах, я согласился. Ударили по рукам – типа договор.
   На следующий день мы с архитектором, которого я пригласил в помощники,
отправились к генеральному.  Он внимательно выслушал, поморщился, но не отказал – и окрыленные мы с архитектором отправились творить.
   Через несколько дней недалеко за городом, на территории совхоза «Ленсоветовский» происходила церемония закладки церкви, и торжественный молебен по этому случаю. Переполненные гордостью и идеями, мы занялись созиданием.
Очень быстро, я сумел достать разрешение Правительства города и отвод участка под проектирование и строительство.
   Отец Владимир, так назвался заказчик,  внимательно следил, за  происходящим, и наконец  из него возник вопрос:
 - А деньги-то когда начнут поступать, деньги - то где?
На что мы, как нам показалось, вполне резонно ответили:
 - Отец Владимир, Вы своё прокукарекали, теперь уж наше дело. Сейчас идут подготовительные работы.
    Дело двигалось ни шатко, ни валко. Мы согласовывали генплан, архитектуру, фасады,  тусовались в Александро – Невской Лавре, нас уже знали в епархии.
   Для проектирования нужны были какие-то документы, КОТОРЫЕ МОЖНО БЫЛО ПОЛУЧИТЬ ТОЛЬКО в епархии, располагавшейся в одном здании с Санкт-Петербургской духовной семинарией. На гардеробе, где трудился какой-то, скорее всего дежурный семинарист (уже необычно), моё внимание привлекло объявление, начинавшееся с обращения "ВОЗЛЮБЛЕННЫЕ!" В келье №№ в столе последней парты остался конспект по теологии... , ну и просят вернуть, т.к. скоро сессия. Это было более тридцати лет назад, но до сих пор помню -"ВОЗЛЮБЛЕННЫЕ!"
   В коридоре мы сидели в очереди, ждали приема, т.к. были записаны заранее. И вот мимо нас проходит девушка - высокая, статная, скромно одетая, в длинном платье, с длинной косой, ну прямо "мисс Религия" - 92. Через несколько минут другая, по наряду копия первой.
Я спрашиваю сидевшего рядом посетителя, видно знавшего нравы этого учреждения.
- Кто это?
- А это кандидаты в жены нашим выпускникам, по окончании курса обучения, после распределения по приходам.
   Отец Владимир занимался своими делами, благословлял какие-то крепкие напитки на Ликерно-Водочном заводе, не отказывал и табачникам. Все это не очень бросалось в глаза, но раз или два возникали вопросы по узкой
направленности деятельности священника… Но он всегда  удачно уходил от ответа, ссылаясь на Божий промысел, загадки своего поприща и накипь перестройки.
    Однако финансовые вопросы, касающиеся строительства, у него постоянно находились под пристальным вниманием и нередко слетали с языка.
    Мы же с архитектором увлеченные идеей безвозмездного созидания вечного, не замечали тщетных финансовых потуг служителя культа. Так  и шли параллельно – у него проповеди, у нас свои дела и идеи.
     И вот уже дело подошло к стадии утверждения проекта.
   И вдруг в один прекрасный момент я совершенно случайно ткнулся в телевизор и замер: в программе «Телеслужба безопасности» на экране был «наш» отец Владимир – в наручниках, под конвоем, без креста и камилавки,
    Диктор вещал, что наконец-то обезврежен преступник, шарлатан и вымогатель, а имевшим с ним дело и пострадавшим необходимо обратиться в органы.
Я понял, от каких неприятностей рука Господня отвела меня, но в органы обра
щаться мне все же было не зачем, пострадавшим я себя не считал, архитектор тоже.
    Мы доложили в епархию о том какие дела происходят в их ведомстве, как спекулируют именем церкви, а мы никаких дел после этого иметь с ними не можем – и вообще, впредь будем заниматься только своими мирскими делами.
    Чудны дела твои Господи!

     Rendez-Vous - С АРХИЕПИСКОПОМ ГОРОДА ПАРИЖА

    В который уже раз я убедился, насколько маленькая планета Земля, и вероятны на ней самые  невозможные встречи… Это  было  время  крутых  перемен,  где - то  начало  90-х.  Еще  тогда  на  всех  экранах  телевизоров  блистал "несравненный" Александр Невзоров в своей скандальной программе «600 секунд».
    Вся страна,  привыкшая  к  «битвам  за  урожай», «золотым  костылям  БАМа»  и  успешному  освоению  космоса  «на  широких  просторах  Большого  театра»,  пережевывала    за  вечерним    субботним  отдыхом  весь  дневной  итог  былей  и  небылиц,  протоколов,  заявлений,  сплетен,  да еще    и  проиллюстрированных  операторами с места (и без места) события.   
    Был канун нашей Православной Пасхи – это важнейшая деталь всего
последующего.  Мы с женой, уставившись в   голубой экран, упивались невиданными дотоле событиями с комментариями и  без оных. В один из моментов, когда жена, зачем-то выскочила на кухню, совсем ненадолго, прошел  сюжет о том, что в наш город с визитом доброй воли по приглашению (а может, и без него, просто из  любопытства)  прибыл  Архиепископ  города Парижа. Пошел другой сюжет, счет на секунды, жена ничего этого не видела, и по хорошему счету ничего не потеряла.Право, я  бы его  никогда  и  не  запомнил  бы,  не  случись следующей истории…
    Назавтра было воскресенье, такой солнечный апрельский день, и с утра я предложил сходить в  Александро-Невскую  лавру  –  ведь  православный  первопрестольный  праздник,  Христово  Воскресение, нам, пионерам с докосмическим стажем, воспитанным в воинствующем атеизме, еще был в новинку.   И вот идем мы по главному входу в  Лавру, справа и слева стены, за которыми усыпальницы ХVIII  и XIX веков,  а  навстречу  нам…
    Архиепископ  города  Парижа  собственной персоной, во  главе своего окружения – и  весь такой… ну прямо-таки пастор Ральф де Брикассар  из «Поющих в терновнике»! Проходя мимо этой делегации, я произношу единственную  известную мне по -  французски (после, конечно, «Шерше ля фам» и «Пардон»)  фразу:
    - «Бонжур,  месье!»  Достаточно  громко  произношу – ну, чтобы услышали, увидели и поняли, к  кому  это  относится.  А  что  такого,  ничего  предосудительного! Не сказал же я  «Хау ду ю ду, мистер»... Нужно было видеть реакцию всех – и со стороны их делегации, и со стороны нашей.
    Архиепископ  подходит,  чуть  ли  не  подбегает,  ко  мне  и  обращается  на  чистом  французском: «Да, откуда Вы меня знаете? Месье (это мне) говорит по-
французски? Какой замечательный день сегодня, не правда ли?» – и смотрит. Весьма проницательно.   Мне  и  подумать-то  некогда,  столько  внимания  со  всех  сторон  сразу.
 - «Месье,  к  величайшему  сожалению, по-французски я ни бум-бум, а то, что я произнес – это просто дань уважения к Архиепископу города Парижа».
    У ошеломленного месье-Архиепископа глаза, как минимум по луидору (тогда ЕВРО не было), у моей  жены  по  полтиннику... Они  ничего  не  понимают.  А  я  упиваюсь всеобщим вниманием и продолжаю клоунаду (увы, не по-французски):
 - «А  знаю  я  вас,  потому  как  очень  люблю  и  уважаю  французскую культуру и Францию».
    Ну, думаю, теперь-то уж точно  пригласит в Париж, а там уж… повидал его – значит, и помирать  можно.  Однако  пресловутая  французская  прижимистость  не позволила Архиепископу города Парижа размахнуться  широким  пригласительным  жестом.  Мы  еще  немного  поболтали  (этикет  не  позволил  мне  быстро  расстаться):  проблемы  антиглобалистов,  скачки  валют,  договорились о вечной дружбе(франки-русси бхай,бхай) и – увы – разошлись, как в море корабли, чтобы больше никогда не встретиться...
   Теперь  наедине  с  женой  мне  предстояло  отстоять  свои почти энциклопедические  познания.  Кто, кто, а уж она-то точно знала почти всех моих знакомых, и Архиепископ города Парижа там не числился. Ну, для порядка я еще немного покочевряжился, и сдался – о чем немного жалею даже сейчас, по прошествии  трех десятков лет. Я рассказал ей о  «Шестистах  секундах»… А вот  какое мнение  о  нас  осталось у Архиепископа, мне, к  сожалению,  не  доложили.
   Программа «600  секунд»,  как  известно, вскоре  закатилась.  У меня же  о  ней  осталась вот  такая память.

   У... ДАЧНАЯ ШУТКА

     Мои дачные соседи очень славные люди, и у нас вполне добромилые отношения. Но сосед желает, что бы все, что он не сделал было всегда самым лучшим, и мы обязательно должны это отметить.  Как-то раз он покупал саженцы груши, и одну подарил нам.
     А что, дареной груше под крону не смотрят. Дело было весной, и у него, и у нас все прижилось, олиствелось, но естественно не зацвело, а значит и плодов ждать не приходилось.
    Однажды жена по осени, поддалась на уговоры одной рыночной торговки и прикупила килограммчик груш местного созревания, зелененькие, неказистые, но якобы очень вкусные. Принесла она эти фрукты домой, и у меня созрела идея:
 - Давай шутку соседям подарим и грушами угостим!
 - А, как?
 - Вот эти груши повесим на Сашин подарок, позовем его и угостим, якобы новыми с его дерева плодами.
   Взяли зелененькие ниточки, и привязали груши к веточкам.
Позвали Сашу.
 - Смотри сосед, какая у тебя легкая рука, не успели посадить, а уже
созрели. Попробуй.
   Но срываю сам. Что бы не раскрыть секрета розыгрыша.
Слава богу, груши оказались вкусными, не смотря на свою внешнюю зеленость.
 - А вот почему, у Вас получилось, а у меня еще нет?
 - Навозик, Саша не жалей, это как и заварка при чаепитии. Навозик.
   Ушел он с грушами в легкой печали, потому как еще и не были они похожи на рекламную картинку, которая к саженцам прикладывалось, а мы с женой промолчали.
Елки - палки, зато на будущий год, груши у Саши были больше, и вкусней, и красивей, чем у нас. Но я не рыл ему яму.
    А, он не пожалел - навоза.

   НЕ СОСТОЯВШАЯСЯ РОБИНЗОНАДА

    Эта история произошла  около четырех десятков лет назад в Калининграде, на одной из дамб, ограждающих Калининградский морской канал. Приближались
майские полуторанедельные праздники. Нам пребывающим в служебной командировке, надвигающееся безделье, только отодвигало сроки сдачи объекта, а стало быть, возвращение  домой, и усложняло, таким образом, жизнь. И был я там со стажером Светиком – она тогда работала первый год в отделе изысканий, и была украшением отдела, единственная девушка  -   инженер  - геодезист.
   Прикинув наши возможности и способности, я объяснил Светику задачу:  если мы выполним несколько угловых измерений, то на все выходные будем обеспечены камеральной работой.  Измерения нужно производить на дамбе (Это искусственный остров защищающий канал от ветров), куда практически не ступает нога человека.
    Я забронировал на 30 апреля места на  пароходике, с заходом для нас,  на этот необитаемый остров. К назначенному времени, обвешанные приборами, треногами, отражателями, мы были у трапа. Поднимаясь на суденышко, мой милый стажер, неосторожно оступается, замирает, но, мгновенно выпрямившись, благополучно ковыляет на корму, садится на банку – и мы отправляемся. Светик немного пошевелила ступней и задремала.
    Подобные путешествия были для нас не в новинку, поэтому  мы оба отнеслись к нему, как к чему-то обыденному.
    Подойдя к месту десантирования, я попросил капитана вернуться к пяти часам и забрать нас километрах в трех от места высадки, на другом конце острова, что бы нам не возвращаться обратно,  Светик стояла рядом. Капитан пообещал.  Мы спустились без трапа на сушу, что  было не просто,  и я помахал рукой – мол, все в порядке.  Гуднув на прощание, пароходик пошел дальше.
Вот тут - то Светик и огорошила:
-  А, я идти не могу, подвернула ногу при посадке!
 - И, что мне  делать?!  Я итак-то, весь в теодолитах, треногах, отражателях, а тут еще такое, теперь хрупкое…
 - Светик, но ты же слышала, как я договаривался с капитаном о том, что заберет он нас в-о-о-н там  за горизонтом. Он же не будет нас искать, по всему берегу, а подойдет, погудит и пойдет в порт приписки, подумав, что нас подобрала другая посудина. Завтра праздник и никто за нами не придет в течении семи дней…
    Тут прямо в лучших традициях приключенческого жанра, начинается шторм -  естественно с ветром и снегом. Холодно видимость падает до нуля – в общем, все тридцать три удовольствия. Посоображав, я решил, что все приборы и стажера мне за один раз не одолеть, то геодезическое снаряжение лучше припрятать  до лучших времен, а Светлану Юрьевну, как истинный джентльмен,  донести  на руках до того места, где будет ждать наше суденышко.
    Но через несколько сотен метров, ехидно поинтересовавшись, на каких же таких высококалорийных  продуктах она выросла, я то ли бережно скинул, то ли грубо опустил ее на землю и предложил изменить способ транспортировки – после того как отдышусь.
    А дорог – то там нет, камыши выше головы, песок вперемешку со снегом, да штормовой ветер с моря – и природа против нас… Но очень хотелось  к пяти часам оказаться на условленном месте – никто  из нас не стремился изображать Пятницу  с  Робинзоном.
   И вот так, то с костыльком, то на закорках, то со слезами, то со смехом брели мы целый рабочий день. Теперь я уже и не помню, как мы оба полуживые, добрались, и сколько человек дошло, но под конец отчетливо слышу Светланин голос:
 - Бросьте меня здесь, дойдите хотя бы вы, в институте ждут эти сведения, а маме скажите…
    Пароход пришел во время, Светика внесли на борт на руках. По рации вызвали врача. И в порту на причале нас ждала «скорая».
    Дней через десять, как раз к концу праздников, она была уже на ногах. И вообще  - все стало хорошо.

    Лет через пятнадцать Светлана Юрьевна  стала уважаемым ГЛАВНЫМ ИНЖЕНЕРОМ ПРОЕКТОВ.

   ЛЮБОВЬ СПАСЛА МНОГИХ, А НЕЛЮБОВЬ НИ-КО-ГО

 Давным-давно, я работал на окраине Латвии, рядом с границей  Псковской
области это всегда был не очень приятный дремучий район, заболоченное место и мне было девятнадцать. Меня ждала и согревала любовь в Ленинграде, это была производственная практика, предпоследнего геодезического  курса. Через пару недель домой.
   Был конец октября слегка снежило и подмораживало, день кончался рано, опускалась позднее осенняя тьма.  По странной случайности я один (что уже нарушение техники безопасности) возвращался с дальнего триангуляцирнного пункта и оказался в лесу, в дремучем лесу, далеко от жилья, в окружении шумевших от ветра деревьев. Днем-то из него трудно выйти, а тут - сумерки. Под ногами тонкой змейкой плохо различимая тропа, сбиться с нее пара пустяков. Слева река, справа глубокий овраг, сорваться элементарно просто. И вот тропа, да еще под  опавшей листвой уже почти неразличима, а идти еще далеко и надежда добраться до ночлега, всё призрачней.
   У меня в нагрудном кармане энцефалитки, лежали письма от любимой одноклассницы, которые я перечитывал и над которыми писал стихи, грустил, это было  всё моё самое святое. Я тогда курил, то есть спички в кармане были. И вот уже, начинаю сбиваться с пути еще немного,  и чаща поглотит меня. Я достаю из кармана письмо, комкаю его и поджигаю.
   Этот импровизированный факел, осветил дорогу, и я уверенно побежал, держа его над головой. Писем было несколько десятков, вот так поджигая на ходу один за другим, я бегу, и вот вместе с последним сгоравшим  листом, вижу за деревьями слабый свет керосиновой лампы из окна избушки, которая стояла на опушке леса, и было ясно, что - добрался. Лист был  последним, он  догорел, и мой путь был счастливо закончен. Письма помогли мне выбраться на свет божий, без ночных  мало приятных приключений в темном предзимним лесу.
    А, утром почтальон принес почту и еще от любимой, долгожданное послание, где было написано, что любовь прошла, и она меня не ждет. Я могу оставаться в своей экспедиции.
  Я сжег письма, и с ними вместе сгорела любовь.
Память же сберегла этот эпизод, более чем полувековой давности.

   БИСЕР АФРИКАНСКИХ ИСТОРИЙ. Заметки на промокашках
 
    ВСТРЕЧА И ПРИВЕТСТВИЯ

     Самолет Москва  Острова Зеленого мыса приземлился в аэропорту о. Сал, была глубокая ночь. среди пассажиров и встречающих царило праздничное оживление. Вместе с мизерной группой советских специалистов  прибыло несколько десятков людей одетых в непонятную военную форму.
     Зал был прост в оформлении, бетон и стекло, да два десятка тускло горящих ламп. Не было ни пограничников, ни таможенников, тогда в апреле 1982 года, в этой республике были такие правила или их не было вовсе. Это были тропики, самые настоящие, мы из ранней весны прилетели в знойное лето.
     Проходим к выходу, видим наших спецов, прилетевших ранее, для подготовки к работе основой группы и с радостным ощущением встречи устремляемся к ним, стоящим в толпе встречающих. Там не только наши, там и местные. И вдруг из этой толпы раздаются голоса трехэтажных, но с акцентом русских нецензурных выражений. И как только они возникли, мы на мгновение оцепенели, однако из группы прилетевших, понеслись подобные отклики, с радостными оттенками.
     Позже переводчик пояснил, что вместе с нами прилетела группа прошедших обучение  в России военных специалистов, получивших знания в наших военных училищах, а встречали их, окончившие эти училища спец, годом раньше, разговаривали они на знакомом только им языке, но оказалось не только им.
     Для них-то это были только приветственные, ничего не значившие звуки, а нам было очень неуютно.

      КИНОШНАЯ ДЕМОКРАТИЯ
 
   Давным-давно в 1982 году, по решению Организации Объединенных наций (ООН) наш институт  получил  задание  запроектировать несколько причалов для сообщения между островами республики Острова Зеленого мыса.  Теперь это республика Кабо Верде. Эти работы шла в счет оплаты нашего членства в ООН.  Морские сообщения в этой затерянной в Атлантическом океане стране  являются доминирующими, поэтому нужны причалы, склады, технологические решения. 
    После работы, мы с коллегами ходили в кинотеатр, единственный культурный центр в этом небольшом городке.  Примечательно, что в те незапамятные времена, когда происходили описываемые события,  даже  в  этой  маленькой  африканской  стране  существовали  хорошо  оснащенные современные кинотеатры,  в  которых  демонстрировались  суперкассовые  яркие, музыкальные  индийские, американские, тайванские  и  прочие, не менее привлекательные, фильмы из разных стран, причем без переводов. Они пользовались ба - а - льшой популярностью  и шли с неизменным аншлагом.
    Очередь в кассу исчислялась десятками человек. Но все купят билеты, все посмотрят. Ну, не гоже же белому человеку томиться в очереди, а ее  порядок охраняет полицейский, я подхожу к нему и на плохом языке жестов, и эсперант оговорю ему, но это тлько смысл, а не то, как он понял:
 - Мы советские специалисты приехали к Вам на работу. Можно купить билет без очереди?
   Нас и так все знали, мы были белее, всех белых там тогда. Он выслушал меня, ну думаю, сейчас буду у амбразуры кассы. ФигВам! Он с высокомерным достоинством, полицейской дубинкой указывает на конец очереди. То ли демократия, то ли унизить хотел, то ли все вместе, а может, не понял. Ну,  то есть красноречиво - будь как все.
У нас много помощников там было, кто-то слышал разговор, подбежал, взял деньги, купил билеты. Но эпизод запомнился. С полицией не спорят, тем более в Африке.
 
 SEIKA - FIVE, по-китайски

   Не буду влезать в высокий спор  о стадном чувстве, но был у меня случай. Через неделю после прилета, вечерком, ко мне прибегают три наших инженера:
- Сергей Николаевич, там,  у китайца в лавке  часы - "СЕЙКА ФАЙФ", Япония с браслетом, не очень дорого, считай даром по нашим ценам. Входите в долю, если партия, то еще дешевле.
- Мужики, да не нужно мне часов, у меня и эта «Ракета»  «справно» тикает.
- Не понимаете Вы своего счастья, почти халява!
- Да, не нужно оно мне такое счастье. Ну, и дальше сказка про "белого бычка".
Уговорили все-таки, обормоты. И стал я счастливым обладателем "СЕЙКА ФАЙФ".
Через год, по окончании контракта   специально зашел к знакомому часовщику. (Было время, тогда были часовые мастерские, где чинили часы, и еще там же была услуга по заправке шариковых стержней пастой).
- Во - смотри!
    Он внимательно посмотрел!
- Бегом продавай, сдавай, это - "Фуфло".
- Как, так?
- А вот так! Они пластмассовые, и через месяц остановятся!
Никуда я их не понес, оставил, лежат в столе в красивом корпусе - на память о стадном чувстве. Больше никогда, не лез в стадо, пасся в одиночестве.
    Что, тоже не всегда хорошо.


   В туалет... с "ОГОНЬКОМ"

    После возвращения из африканской командировки в 1983 году, у меня обнаружилось какое-то непонятное недомогание. Обследование  и лечение проходило в Бассейновой поликлинической больнице  имени Чудновского, что на Фонтанке. Там все причастные, с любой стороны к флоту были приписаны. Различные медицинские комиссии, прививки, лечения, реабилитации и диспансеризации все для Министерства Морского флота было в её ведении.
    Положили в  коммунальную палату, на двенадцать человек, в которую попадали все страдальцы  урологического направления. Лежим значит процедурствуемся, и уж ни куда не денешься, пока не пройдет двадцать один день.  За это время точно установят или не установят причину, но три недели отдай и не греши. Таковые были порядки.
     В один из дней, прямо посередине отбарабаненного срока, привезли на каталке нового пациента, иностранца,  вместе с  шагающим рядом переводчиком и, освободив,  около меня койку положили на нее новичка,  а  соседа без разговоров перевели в другую  ближайшую палату. Прибежал наш заведующий отделением, и даже не допросив новенького про симптомы  сразу ко мне:
- Тут понимаете такое дело. Этот больной старший помощник капитана с
южнокорейского судна, оно стоит у причала, на погрузке зерна  в порту и через три дня уходит на Буэнос-Айрес, а  у этого бедолаги, почечная колика, его
экстренно сняли с судна, нужно обследовать, за три недели успеем. Так мы решили положить рядом с  Вами, Вы же «шпрехаете» по-аглицки, ну там, у него  могут  возникнуть какие-нибудь бытовые вопросы – «утка», купировать боль, отвести на процедуру и т.д.  Зовут его  Вынь Су Ким, так в карте написано, уж не откажите, не класть же переводчика рядом.
     Про отказ речи не могло быть.  По мере моих скудных языковых возможностей мы вели неспешные разговоры с этим недоделанным китайцем, тем более,  что ему полегчало. ( Но-шпа! В таких случаях,  творит чудеса).   О себе, старпом поведал следующее, это его первый рейс, в качестве старшего помощника, на этом судне,  что ему 41 год. Сам он с Тайваня, про эту страну, тогда мы вообще ничего хорошего не слышали, кроме, как  милитарист и реваншист, а  Чан-Кай-Ши- злостный недруг Мао, ну  и «негров» там бьют. На острове его ждет семья: жена и две дочки. Это был, как впрочем, и остался ныне для меня, совсем другой Китай, (тогда в Китайской Народной республике разрешался только один ребенок на семью). А главное,  это то, что валятся здесь три недели он не может, судно отходит через два дня.
        На ужин, уже всем был положен  РИС – гостеприимство, по- нашему. Причем не зернышко к зернышку, а  к а ш а, сухая, жесткая, прогорклая и без соли (урология).
      Перед сном ему принесли "утку", этакое эмалированное произведение. Он взял ее в руки стал вертеть и разглядывать:
 - А, что это?
- Да это, ночью в туалет ходить, сказал я не задумываясь.
    Смотрю он заглядывается на "утку" соседа, тапочек снял и ее вместо обувки примеряет.  Я понял его далеко идущие планы, понял неточности перевода, представил  танковый лязг, ночью по кафельному полу, поспешил побыстрей подоходчивей объяснить назначение этого предмета. Он впервые заулыбался  и рассмеялся.
     Далее ночь, храп из всех углов. Кстати, в палате не жарко, за окном зима. Завтрак яйцо всмятку и рис. Обед  - рис. Он выдержал два дня на третий с утра, до этого не было нужды, спрашивает у меня, как и чем мы завершаем большой туалет.  На то время у каждого из нас была передовица  газет «ПРАВДА», или «ТРУД» за две копейки,  потрешь  энергичнее,  и готово к употреблению. Ну чего скрывать,   достаю, обрывок, (читай обломок)  «ОГОНЬКА» (глянцевая, мелованная бумага) и демонстрирую, как размять,  а потом развернуть, а дальше, как гигиеничнее использовать  по назначению.  Увидав это, Вынь Су Ким из китайца, тайваньского происхождения, превратился в некитайца.
   Не долго,  думая, он достает двадцать долларов и предлагает их мне со словами:
- Вот двадцатка, купи мне  рулон туалетной бумаги.      Зная цену двадцатки, и даже  не считая  цены рулона туалетной бумаги, я отвожу его руку. Все равно ее в ту пору, ни за какие деньги не купишь,  днем с огнем не найдешь.
    Он не понял меня, а подумал, что этой суммы мало. Оно и переполнило сдерживающую  чашу, наверное, терпения.        Вынь Су Ким  резко стал собираться и  негромко говорить по-китайски, но не цитатами. Одновременно  я пытался объяснить, что и вообще у нас за доллары  могут посадить, что только подлило масла в огонь:
-  За полусвященный  доллар – тюрьма!?      Куда я попал?  Лучше сдохну на переходе  (а переход да Буэнос Айреса около трех недель, без заходов), чем такое унижение и мука.  Не сочти за труд, вызови-те, пожалуйста, мне такси.  (Китайская вежливость). А как это тогда из больницы, сделать? О, зав. отделением!
    На том и расстались.
    Завотделением  вздохнул с облегчением. Со мной простились по истечении трехнедельного  срока . 
   Мой выписной эпикриз – последствия употребления местной африканской воды, не каждый организм приспосабливается, и выдерживает.


   Клевая лунка для свинины на зимней рыбалке
 
   Мой финский контракт,  по участию в строительстве канала Кейтеле – Пяйяне,  начался 8 января 1991года,  это было подгадано специально так, что бы прошли все рождественские праздники, и начались трудовые будни. Смысла не было, меня отправлять отдыхать за рубеж.
   Жил я в Ленинграде, в те годы из него просто так за границу поезда не отправлялись. Добирался на поезде  «Лев Толстой»  из Москвы. Без музыки проехали мой город, границу и, к сожалению, так показалось, что даже снег стал чище за этой воображаемой линией.  Практически без проблем добрался до  места работы, но о ней как-нибудь позже. Я приехал в страну озер - волшебный край рыбалки.
   Прошла трудовая неделя и вот долгожданная суббота, к которой я подготовился еще дома, то есть, состряпал пару удочек  для зимней ловли,  взял несколько мормышек про запас, ложку,  что бы ледок набежавший откидывать, ведро с кухни  и пешню, которую монтажники мне из арматуры сварили. По дороге забежал за насадкой,
уже появившиеся знакомые любители рыбной ловли показали, где громадная навозная куча с тем, что надо расположена, и быстрей на лёд.  Да, мне все равно, что у нас в это время глухой сезон, рыба полусонная, под водой еле двигается, аппетита у нее нет, нет клёва. Если пару «матросиков»  возьмешь уже удача.
    А тут десять минут по заснеженному бездорожью и ты на берегу огромного озера, очертания, которого угадываются только по кустам и деревьям, стоящим на кромке воды. Прошел по льду,  ну метров тридцать, дальше пока не обязательно, вот тут и  опустил червяка в воду. Сижу на ведре созерцаю, дремлющий поплавок,  благодать, отдыхаю. Прошло приличное количество минут, может час, уже совсем рассвело.
   Снежок искрится легкий морозец, ну,  а то, что рыба не выпрыгивает, так она всегда старалась быть умнее рыбака. Слишком высока у нее цена ошибки.  Посмотрел направо, налево, может быть место поменять. Рыбу искать нужно.
   Совсем было собрался переходить, как поплавок, лениво шевельнулся, вздохнул,  прилег, снова замер в прежнем положении. Я внимательней смотрю, может  быть, померещилось. Взял свое импровизированное удилище, все равно собрался переходить и подсек.
    Это  такое резкое движение рукой вверх, но при этом, что бы при неожиданном препятствии, тяжестью,  можно было бы создать ситуацию не дающую порвать и без того тонкую лесочку.  Так и случилось, что-то  держало, не позволяло  резко поднять удочку вверх. Но внизу и не трепыхалось, не дергалось, так как вела бы себя рыба. В голове самая обычная причина – зацеп, за что-то обычно всегда валяющееся на дне.
    Ну, как бы там ни было начинаю тянуть  на  себя и, неожиданно это нечто начинает двигаться в верх, просто сантиметр за сантиметром поддается.  С веткой от дерева так бывает. Подниму нежненько и отцеплю.  Там глубина была метров пять, то есть этот кусок лески протягивался через пальцы несколько  долгих минут.
    Наконец, то самое подплывает, становлюсь на колени и о боже, на меня смотрят глаза громадного леща, причем в лунку он точно не пролезает.  Одной рукой сбрасываю шубу,  суетливо перехватываю леску, закручиваю рукав рубашки, как можно выше.  Рукой лезу в лунку, чтобы за жабры вытянуть драгоценную добычу наверх.  Никак, не поддается.А,если сложить , спину к пузику, тогда может быть пролезет. Но одной рукой это не сделать, в другой рука леску, держит и рыбину в натяг.  Да, черт с ним же,  я ее держу ,  лезу туда  и левой, с не засученным рукавом в воду.
    Лежу на льду мордой в лунку, руки там же и вижу метрах в ста от меня по льду, с того берега в мою сторону ровной спокойной походкой движется финн, ну а кто мог быть кроме него, это же - Суоми. Я, то распластанный,  беспомощный  в таком виде, ну поспеши, вон какой монстр попался. Помощь мне нужна в том, что следует  лунку  пешней увеличить, обрубить, до размеров позволяющих вытащить рыбку.
    Этот прохожий,  не спеша подходит ко мне, смотрит вниз, машет рукой, мол,  ерунда брось ты это, все равно не вытащишь.  А мне и не  по - жестикулировать, так мычу  в лед:
 - Помогай! Помогай!
    Ему,  фиолетово,  он и не такое видел,  Стоит и никакого намека на суету. Я верчусь. Ну, короче, довертелся. Эта доска – фанерина дернулась, вероятно, слабину дал, и была такова.  Встаю, видок жалкий,  естественно, левый рукав  мокрый по плечо, правый  завернут также до верху, шапка сбилась,  да еще от лежания весь в снегу. Рыбачок-с. Рядом снасти, которые он только в детстве,  наверное, и видел. Все разбросано, порядка нет. Посмотрел он на меня и говорит:
 - Я – Анти.
 - Сергей.
 - Пойдем ко мне, раз уж я виноват,  пообедаем, познакомимся, обсохнешь
   Мне было знакомо  несколько финских слов для разговоров на бытовом уровне. Все понял правильно, на кого обижаться.   Прошли по моим следам мимо утренней громадной навозной кучи и немного по тропе, за свинарником  оказались около старинного хозяйского дома. Он кивнул на вешалку, располагайся, и прошел на кухню. Обед был более, чем скромный. Меню: картофельный суп со свеклой, диетический, второе блюдо - пюре со свининой, и кисель. Никаких изысков, не званый обед.
   За не неторопливым  разговором мой новый знакомый поведал, что он здешний миллионер, и это его хозяйство. Все делает сам, один, некому помогать,жена болела и умерла, а сын в Хельсинки учится.
    Он  смолоду привык за скотом ухаживать:кормить, убирать, роды принимать, мыть  и товар  в город отравлять.  Но, что примечательно, он не может не на один килограмм поставить больше. Такой договор.  Спросил меня кто я,кем работаю, про семью. Как мог я рассказал стараясь доходчиво, при дефиците слов. В тепле разморило.  Кстати, и это важно, ни о каком алкоголе за столом, речи не было и как показали наши последующее  встречи  этого никогда и не было.
   Вежливость не позволяла засиживаться, да и следовало двигаться к дому. Я поблагодарил за обед и мы стали душевно прощаться. Тут, Анти подает мне сверток, и говорит:
 - Вот тебе рыбка от меня.
   Развернул,  показал, три килограммовых куска деликатесной свинины,  и кладет в ведро.
 - Твой улов. - И смеется.
   Отказываться было грех, после моего долгого расшаркивания, мы расстались. Весомый неожиданный трофей  конечно, это было очень кстати. Мы же обеспечивали себя пропитанием некоторое время индивидуально. Это потом был налажен общепит.   
   Вышел на двор, и уже смотрел другими глазами вокруг, а именно на обилие сельскохозяйственной техники, автомобили, прицепы и многое другое. Хотя это и было засыпано снегом, но угадывалась бережливость хозяина. Такая хуторская аккуратность, видно было, что оно не брошено, а законсервировано. Посмотрел на часы, на небо, а кто мне мешает, еще раз на лунку сесть. Понятие рыбной ловли и удовольствия от нее никто не отменял.
   И я повернул к озеру.  По следам вернулся на старое место, почистил заледеневшую лунку, опять опустил червячка на  той же мормышке. В этот раз ждать долго не пришлось, буквально в течении двух минут, поплавок просигналил:
 - Караул! Тону!
   Подсекаю и ура!  Это уже рыбина. У меня теперь опыт есть. Тяну. Гораздо быстрее, чем в прошлый раз. И из лунки вылезает щучья голова, такое двух килограммовое полешко.  Но  вместо того, что бы ногой  рыбу прижать к краю льда, продолжаю тянуть в вверх, в глупом восторге.  С каждым сантиметром, добыча все тяжелеет и тяжелеет.  А, когда оставалось, только бросить ее на лед, она таким же столбиком,  сорвавшись,  вертикально возвращается в свою стихию. Сказать, что я помянул Бога, душу,  и все дивизии - ничего не сказать.
    После этого урока, я уже пошел к дому. С тех пор было много походов за рыбой,  но всегда  со мной был багорик зимой  или подсак летом, таких обидных сходов  больше не было. Самое лучшее  учение - на своих ошибках, еще и за деньги, надолго и надежно  усваиваешь.
   В Финляндии  круто зарыблены озера и протоки, бывают ситуации, час посидишь с удочкой, оглянешься, а унесу я все это, и сматываешь удочки. Рыба не выпрыгивает к тебе  в садок, ее нужно уметь найти и поймать.
   Своим коллегам я особо не рассказывал о своей рыбацкой удаче. Сказал, что в этот день хорошо свинина клевала. А уж поверили или нет не знаю. Только в той стороне куда я уходил не было ни магазинов, ни базаров.

      Студенческие плутни
 
    Трудные, но замечательные годы у студента – вечерника. Второй раз я на такой подвиг не подписался бы. Шесть лет четыре раза в неделю, после работы на свежем воздухе, на ветрах, на морозе, то есть в неблагоприятный сезон, явиться в теплую аудиторию и прослушать две пары. Короче, не сладко, но речь не об этом.
    Для начала студентом Ленинградского Государственного университета имени А.А. Жданова, географического факультета я стал не сразу.
    И то, только с третьего захода. Первый сразу после школы, не прошел по конкурсу, второй раз после техникума, и снова не добрал баллы в третий раз, после окончания подготовительных курсов – покорил. Но все трудности еще были впереди.
    Преподаватели были достойны этого звания, потому как читать лекции с 18 до 22-30, что тоже не сахар, и они относились к аудитории и своему предмету с огромным уважением. Не было такого – «это есть в учебнике, прочтете и законспектируете сами». Да, нас и было-то на кафедре  картографии  в начале обучения чуть больше дюжины, после второго курса. Закончило только трое.
Эпизодов было много,  запомнилось несколько.
    Зимняя сессия – экзамен  по «Истории КПСС».
    Вечером дома, готовлюсь к  экзамену,  отец подходит с газетой «Правда» в руке и говорит:
 - Вот почитай передовицу «50 лет ленинской работе «Детская болезнь  левизны…», может быть пригодиться.
    Я с благодарностью беру, но читать не собираюсь, там пол страницы газеты расписано,  потому как, на семинаре пару месяцев назад получил за ответ на эту работу положительную отметку. Как же  -  «я всё знаю»!
    На следующий день, на экзамене,  тащу билет и вторым вопросом эта сама «Детская болезнь….», сел  готовиться и ничего не помню, абсолютный ноль.
    После ответа на первый вопрос, с внутренними слезами перехожу ко второму и начинаю мямлить:
 - В своей работе «Детская болезнь  левизны…», Владимир Ильич Ленин хотел показать…
 -  Подождите, подождите, начните с того, когда была написана эта работа, - прерывает меня преподаватель.
   И тут я – само  любящее Историю КПСС, в благородном негодовании, в дипломатических рамках взрываюсь:
 - Как же вчера все центральные газеты этому посвятили весь нижний подвал, первой страницы.  «50 лет ленинской работе «Детская болезнь  левизны…», разве Вы не читали?
    Это всё, что я успел сказать по второму вопросу.
 - Вашу зачетку, ОТЛ!
    Такие эпизоды не забываются. Наглость города берет.
    Еще один случай. Третий курс и экзаменом закрываем постижение английского языка в высшей школе.
     Иностранный язык для меня всегда был – иностранным, особенно разговорный, ну там прочесть, перевести, еще туда-сюда. Произнести же фразу, да еще в нужном времени, с правильными артиклями, да еще в нужном расположении слов – высшая языковая математика. К этому я привык еще в школе, где наша англичанка  величала меня «тяжелой артиллерией», впрочем я и не обижался, полновесная тройка на выпускном экзамене в средней школе, наиболее полно характеризовала мое  инязыковское наполнение.
    Естественно в университете я далеко не блистал, языковладением даже по минимуму, что преподаватель языка определили на первых же встречах и к окончанию курса это проскакивало в ее фразах:
 - Как Вы будете сдавать экзамен другому преподавателю?
Об этом и я думал:
 - Как?
   Недели за три до экзамена, наша англичанка заболела, и ее заменили другим преподавателем. А, непременным условием изучения языка было – «сдача тысяч»  перевод определенного количества печатных знаков из какой-то англоязычной газеты, это шло зачетом и допуском к экзамену.
   А следует сказать, что перед болезнью основного препода, я только, что сдал ей зачет, по тысячам и еще столько же оставалось. Это, конечно, где-то отмечалось, но безадресный же текст, кто знает, что я сдавал. Через пару занятий договариваюсь, и с этим материалом иду на сдачу. Все уже отрепетировано, читаю и перевожу уже с блеском, при чтении твоих промахов по произношения не видно.
А тогда было правило – экзамен по языку сдаешь не своему преподавателю, почему наш штатный и сетовала о моей экзаменационной судьбе, а другому, и о чудо, другой преподаватель оказывается, та самая англичанка, которая подменила заболевшую.
    Сессия, экзамен по языку, тащу билет, готовлюсь… и какой-то стих на меня напал, такое будто бы я в Лондоне родился. Отвечаю односложно, без фокусов, да на аглицком я и не способен был, но все в тему. Результат ОТЛ! (Для вечерника какая разница – главное сдать). Через неделю, случайно в перерыве сталкиваемся в коридоре со своим, теперь уже бывшим преподавателем английского языка.
 - Сказать, что вы меня удивили, это ничего не сказать. Ну, да ладно, я рада за вас.
 - Вы знаете, спасибо за знания, но я был удивлен не меньше вашего, но не пересдавать же.
    А осевшие знания и языковый словарный запас в последствие очень пригодился.
    Последний из пришедших на память эпизодов, конечно, самый для всей группы запомнившийся.
    Зимняя сессия, на пятом курсе. В перспективе экзамен по «сферической тригонометрии», вел этот предмет завкафедрой картографии Климентий Александрович Звонарёв и было ему около восьмидесяти лет, но он с такой легкостью воспроизводил на доске для нас материалы лекций, что я до сих пор помню и удивляюсь.
    Предмет – ЖЕСТЬ. Это возможности и способы прокладывания маршрутов космических кораблей с земли во вселенной. Масса теорий, способов, формул. Зачем нам измеряющим землю это надо было, не понимаю, однако, вот был и такой предмет
    Составлено расписание экзаменов, вдруг накануне  на консультации объявляют:
 - Профессор заболел, и экзамен будет принимать комиссия из наших же кафедральных преподавателей. А, я был старостой группы, после консультации объявляю:
 - Это наш шанс, с легкостью сдать этот предмет, главное уверенно говорить и писать, хотя бы что–нибудь похожее на заданный вопрос, хотя сомневаюсь, что нам будут их задавать.
    Когда преподаватель поправиться неизвестно, то есть сдача непосредственно ему откладывается на неопределенное время, а тут через комиссию отчитался и сессия позади. Было в группе нас девять человек. Трое согласилось со мной. Остальные шестеро, на пятом курсе, вроде бы уже ума набрались:
- Не-а, мы еще подготовимся и сдадим нашему уважаемому профессору.
   Как они потом не пытались, осилить «сферическую тригонометрию», никто не сдал все ушли в «академку»!
   Сам же экзамен проходил следующим образом. При комиссии мы тянули билеты, это записалось в соответствующую ведомомость и сели готовиться.  После этой процедуры, вся комиссия, поднялась и вышла, чтобы своим дыханием не мешать нам готовиться. Через положенное время, они приступили к приемке экзамена. Каждый выходил к доске достойно отвечал на вопросы и с положительной отметкой покидал аудиторию.
     Мне досталось ОТЛ! Хотя опять же какая разница.
Наверное, по жизни, у каждого этаких студенческих событий бывало и немало, как со знаком плюс, так и со знаком минус.