2. Воспоминания дяди Феди - вторая семья

2. ВОСПОМИНАНИЯ ДЯДИ (вторая семья)

 «Сейчас у него другая жена, Зоя Васильевна, шестеро детей, работа в университете. Что сейчас не так? Почему он не радуется возвращению в Москву?» – раздумывала Галя.
- А как вы познакомились с Зоей Васильевной? – через какое-то время прервала молчание Галя.
- С ней познакомила меня Наталья, твоя мама.

Спустя несколько лет я вновь приехал в Св-ск. Я тогда жил один, и твоя мама решила, что я неважно выгляжу и за мной нужен уход. Возражения, что я вполне справляюсь, не принимались  в расчет.
Зоя Васильевна приехала из деревни к Анне Павловне, вашей соседке. По-соседски нас и познакомили. Зоя Васильевна сразу приняла в моей судьбе активное участие. Всё охала и ахала. Ухаживала за мной. Сопровождала меня во время прогулок. Она была противоположностью Елены. Здоровая русская женщина с толстой косой, простая, весёлая, при этом еще и необразованная (читать и писать кое-как умела). Про таких говорят: «пышущая здоровьем». Забавной она была.
Меня, слабого здоровьем, потянуло к ней. С ней рядом я чувствовал себя лучше. И ещё. Её необразованность была мне на руку. В том смысле, что в основном говорил я, а она «открыв рот» слушала. С ней я чувствовал себя гением. Случалось, и она рассказывала о деревне. Я приходил в восторг, настолько она колоритно это делала. Так что нам не было скучно друг с другом, несмотря на разный уровень образования. Зоя дала знать через Наталью, что согласна стать моей женой, хотя я и не делал предложения.
После Елены я не мог полюбить Зою. Она была мне приятна, но я знал, что не смогу её полюбить. Разные мысли приходили в голову - от отторжения Зои до принятия.
«Что с того, что я любил Елену? – думал я. - Всё равно, семьи не вышло. А эта простая девушка без колебания идет за мной. Она не будет заниматься самоанализом. В ней говорит инстинкт. Народит она мне детей, будем их воспитывать. Нам некогда будет выяснять отношения. Так жили и так живут многие, и ничего – семьи не разваливаются».
Я мечтал о большой семье и очевидно, что только такая, как Зоя, подходила быть хозяйкой моей большой семьи. Мы поженились. Я привёз её в Москву.

Дядя Федя задумался, замолчал. Было видно, что не обо всём ему хотелось рассказывать:
- Теперь у меня, ты знаешь, большая семья. Шестеро детей мал мала меньше – говоря о детях, он улыбнулся.
-А вы говорите о какой-то ошибке. Где же ошибка?
- Я ошибся в хозяйке. Она оказалась вовсе не той, какой я её представлял. Народить детей народила, но… Давай на эту тему больше не говорить. Приедешь, сама увидишь. Я не хочу тебя настраивать против Зои Васильевны. Думаю, что она тебя примет хорошо.
- А дети? Здорово, что эта мечта ваша осуществилась!
- Дети, да. Они у меня такие разные! В них смысл моей жизни. Старший, Семён, - моя опора. Они с Леной и Витей помогают мне. Когда начинается приступ, не отходят от меня, вызывают врача, бегают в аптеку за лекарством. Самая маленькая, Оленька, только начала ходить. Шестеро детей и шесть разных характеров. Мне с ними интересно. По вечерам я им рассказываю сказки. Старшие любят фантастику. Я пытаюсь привить им любовь к чтению, размышлениям. Но чаще они бегают во дворе, играют. Уроки делают кое-как. Когда я начинаю требовать, чтобы они учили уроки, старались в школе, Зоя Васильевна выходит из себя:
- Что толку, что ты столько учился? Кому нужны твои знания? Только сказки умеешь рассказывать. И мою голову заморочил сказками. Нет, лучше пусть побегают. Пусть они вырастут здоровыми, а твои знания только вредят им. Вот я не училась, ну и что? Живу и на здоровье не жалуюсь. А вот ты, кому нужен такой больной?
Галя подскочила от возмущения:
- Она что не знает о твоем ранении на фронте?  Она что не знала, за кого выходит замуж? Почему ты позволяешь ей так говорить?
-  С ней лучше не спорить, особенно при детях. Когда Зоя заведется, её не остановить, - спокойно возразил дядя Федя.
 
Он замолчал. Попытки поговорить с Зоей оборачивались скандалами. Она поливала его грязью, попрекала Еленой, своей загубленной жизнью, его никчемностью и даже его болезнью. Дети часто становились невольными свидетелями этих сцен. А он сам терзался, мучился, не видел выхода из создавшейся ситуации. Эти воспоминания причиняли ему острую боль.

- Поверь, Галчонок, я сам стерпел бы всё. Но дети… Они тоже страдают и их неокрепшие души мечутся между мной и матерью. Я стараюсь при ней с детьми не разговаривать, в её методы воспитания не вмешиваюсь. Я не знаю, что делать.

Некоторое время они молчали. Каждый думал о своем. Галя силилась вспомнить о чём-то важном, далеком и забытом. Вместо этого в голове крутилось: «Дети… Дети… Дети… Да, дети. Вот что волнует дядю Федю больше всего. Они есть в его жизни, и это не может быть ошибкой. Что можно изменить? Как помочь?»

- Вы не расстраивайтесь, дядя Федя, всё будет хорошо. – Она подвинулась к нему, взяла его руку и погладила. – Я вам буду помогать. С Зоей Васильевной поговорю. Всё будет хорошо, - и добавила уже другим тоном. – Вместо того, чтобы гордится вами, она вас оскорбляет. Как ей не стыдно! Неужели она не понимает, что вы – герой. Что вы прошли огонь и воду и выстояли. Я ей всё скажу. Она должна ставить вас в пример детям! В конце концов, она сама захотела выйти замуж за вас. Вы же не заставляли?! Что же изменилось? Что плохого вы ей сделали? Как можно упрекать болезнью?

Возмущение Гали нарастало по мере того, как она проникалась мыслями, заботами и переживаниями дяди Феди.
- Как она может оскорблять вас? Я бы гордилась, будь у меня такой муж, как вы.
Дядя Федя улыбнулся:
- Зоя тоже гордилась, поначалу. Но что она видела, переехав в Москву? Коммуналку и магазины? Впрочем, её мало, что интересовало в первое время, да и потом тоже. Сначала обустраивала быт, потом появился Семён. Мне приходилось много работать. Своим здоровьем я не занимался и подорвал его окончательно. Потом друг за другом родились остальные. Я не мог помочь ей ни в чём. И сейчас, как ты видишь, я настолько слаб, что подняться на второй этаж для меня проблема, прогулки тоже меня утомляют, в магазин пойти, и то не могу. Немного вожусь на кухне, и то начинаю задыхаться. Единственное, на что я ещё способен, писать, заниматься детьми, но это вызывает раздражение у Зои. Да и вряд ли кто выдержал бы это.

- Я бы, например, выдержала. Я вообще считаю, что человек ценен своими душевными качествами, умом. А это у вас есть. Вы думаете, почему я до сих пор замуж не вышла? Думаете, нет желающих? Нет, есть. Только я не хочу. Мне они неинтересны. Ходят франтами, говорят красивые слова, но стоит заглянуть поглубже, становится противно.

- Ах, как же тебе будет трудно, Галчонок! С такими мыслями, с таким настроем, ты не сможешь полюбить.
- Но ведь о вас я думаю не так. Вот встретился бы кто-нибудь похожий на вас, я, не задумываясь, пошла бы за него замуж.
- Без любви? – с интересом спросил дядя Федя.
- Почему без любви? Полюбила бы, - уверенно сказала Галя.
- А он? Вдруг он тебя не полюбит? Такое ведь тоже может быть.

Галя растерялась. Ей в голову не могла прийти мысль, что кто-то может её не полюбить.

- Ну что такое вы говорите, дядя Федя? Я себя знаю. Я знаю, чего я хочу, чего мне не хватает. Именно такого человека, как вы, мне и не хватает. Ах, как жаль, что я не первая встретила вас. Тогда у вас не было бы всех этих неприятностей, - сказала она, не подумав.
Дядя Федя хотел отшутиться, но вместо этого мягко, чтобы не обидеть её, напомнил:
- Ты в курсе, что тогда тебя еще и не было на свете, дорогая моя племянница?
- Какая разница? – отмахнулась Галя. Она о чем-то усиленно думала. – Какая разница, всё это не имеет значения. Я бы сделала всё, чтобы видеть вас счастливым, чтобы отогнать ваши мрачные мысли. И никогда не говорите, что вы никому не нужны. Вы нужны вашим детям, мне нужны. – последние слова она сказала с особым чувством.
Взгляд её задержался на лице дяди Феди. Тот никак не реагировал.
- Я знаю, что делать. Я буду помогать Зое Васильевне по хозяйству, я постараюсь повлиять на неё. Но если ваши отношения не наладятся, если по-прежнему она будет оскорблять вас, пусть едет обратно в деревню. Воспитание детей и всё хозяйство я возьму на себя. Пусть она ищет себе другого мужа.
- Что ты говоришь? Ты понимаешь, что говоришь? – возмутился дядя Федя. – Во-первых, Зоя никуда не уедет, во-вторых, тебя это не касается. Думай о себе, о поступлении. У тебя есть своя цель.

От досады дядя Федя не знал, что сказать, он нахмурился и замолчал. «Никогда не знаешь, как отзовется твоё слово в душе другого человека. И зачем я рассказал ей про себя? Теперь она забила свою голову всякой ерундой. Спасать меня собирается, видите ли…», - с горечью думал он.

Гале было досадно, что она расстроила дядю.
- Ну, почему вы сердитесь? – с мольбой проговорила она. – Разве избавить вас от неприятностей, это не важнее, чем поступить в институт? Почему это меня не касается? Я что, чужая? Я хочу, чтобы вы были счастливы, я знаю, как сделать вас счастливым. Разве в этом есть что-то зазорное? – Галя чуть не плакала.
Ей не хотелось, чтобы дядя Федя думал, что всё это сказала она по легкомыслию.

- Я не сержусь. Я ценю твоё благородство и твой порыв. Но, извини. Это мне не нужно. У каждого своя жизнь. У меня - такая. Видимо, я её заслужил. Она не лучше и не хуже других жизней. Но я уверен в одном – вмешиваться в чужую жизнь, тем более, когда тебя не просят, нельзя. Запомни это. Тебе надо строить свою жизнь, идти своей дорогой. Поступишь в институт, создашь семью, появятся дети… Что может быть лучше этого?
- У Зои Васильевны тоже семья, муж, дети, но это же не жизнь. Не хочу такой жизни.
- Оставим эти разговоры. Они беспочвенны и ни к чему. Заранее предупреждаю тебя, в наши отношения не вмешивайся. У тебя есть свои проблемы, вот и занимайся ими, - сказал дядя Федя резко, потом добавил помягче:
– Я постарше тебя, у меня такая же дочь, как и ты. И я тебе как своей дочке желаю счастья. Ты же забиваешь голову всякой ерундой. Извини, но иначе это я назвать не могу.
- Я заменю вам дочь, - не хотела сдаваться Галя.

Дядя Федя ничего не сказал, откинулся назад и закрыл глаза. Он вспомнил молодую Зою, готовую ехать с ним в неизвестность. И казалось, что вот оно счастье. Почему же все пошло прахом? Он не оправдал надежд Зои... Почему? Чего она ждала от него? Может быть любви? Но он по-своему любил её. Он вспомнил, что после рождения первенца, поняв, что не может помогать Зое ухаживать за ребенком, он старался не вмешиваться. Иногда уходил из дома, чтобы не мешать.
Он продолжал работать, много читал, писал статьи, но не делился своими впечатлениями с женой, как бывало раньше. Он не хотел ей мешать, так как она вечно была занята ребенком. Потом родился второй ребёнок. И так в течение девяти лет друг за другом рождались дети. Шестеро детей. После рождения очередного ребёнка, Зоя практически забрасывала предыдущих детей и занималась только этим. Как они росли, что они ели, до сих пор не мог понять дядя Федя. Но они росли и, слава Богу, не болели. Подчас грязные, босые, одетые во что попало, но росли.
Дядя Федя огорчался, что они всей семьёй не садились за стол, кроме ужина, пожалуй. Дети на кухне сами брали себе еду и убегали на улицу. Он тоже сам себе готовил или разогревал то, что изредка готовила Зоя. В основном она готовила огромную кастрюлю борща или щей, что хватало на несколько дней. Когда дети были рядом, дядя Федя старался и их накормить горячим, готовил им кашу, следил за тем, чтобы они пили молоко. Из-за нерегулярного и неправильного питания у дяди Феди к его фронтовым болячкам прибавилась язва желудка. Пролежал в больнице. Врачи назначили диету. Он, разумеется, не мог её соблюдать и очень страдал.

Дядя Федя почувствовал слабость. Тяжело дыша, машинально стал искать ингалятор. Он знал, что сейчас начнется приступ кашля, который трудно будет остановить. «Сейчас начнётся, - с тревогой думал он. – Зачем такая жизнь, когда каждую минуту ждешь конца?» Он даже не понял, что последние слова он произнес еле слышно вслух.
- Вам плохо? – услышал он рядом.
Дядя Федя открыл глаза и увидел перед собой встревоженное лицо Гали.
Он покачал головой:
- Нет, нет, успокойся.
Галя подала ему ингалятор и подсела к нему поближе. Приступ удалось купировать сразу. Дядя Федя облегчённо вздохнул. Галя взяла его под руку и как в детстве прижалась к нему. Дядя Федя не шелохнулся.
- Я сделаю тебя счастливым, вот увидишь, - сказала будто бы про себя Галя. Она даже не заметила, как перешла на «ты».
Дядя Федя смутно почувствовал перемену, но старался ни о чем не думать.
 
Продолжение следует
http://proza.ru/2024/03/25/1761