8. Если бы не смерть дяди Феди...

8. ЕСЛИ БЫ НЕ СМЕРТЬ ДЯДИ ФЕДИ...

Через день Галя получила известие, что дядя Федя скончался. Ни дети, ни Зоя Васильевна не видели, как это случилось. Он был в комнате один. Лежал на тахте и читал. Дети изредка забегали домой и думали, что отец спит. Зоя Васильевна, видя, что муж не встает, стала по привычке браниться, называть его бездельником и прочими словами, которые дядя Федя обычно пропускал мимо ушей. Поскольку он не только не реагировал, но даже не шевелился и не издавал никаких звуков, она забеспокоилась, подошла  и потрогала его. И только тут она поняла, что муж мёртв.

 Горе объединило двух женщин. Зоя Васильевна ругала себя за то, что была ему плохой женой, что бранила его, не понимала всю серьёзность его болезни. Галя тоже чувствовала себя виноватой перед дядей Федей. «Не надо было рассказывать ему о скандале. Не надо было ничего от него требовать», - думала она с горечью.

Зоя Васильевна попросила Галю пока пожить у них. Галя приехала в общежитие, попрощалась с подругами, передала слова благодарности от дяди Феди. Здесь она узнала, что несданный экзамен перенесли ей на осень. Девочки уже разъезжались по домам. Общежитие пустело.

Галя по-прежнему помогала Зое Васильевне по хозяйству, занималась детьми.

Не прошло и недели, как почтальон принес письмо на имя Зои Васильевны. Зоя Васильева никогда не получала писем, даже от родных. Она с трудом читала текст с печатными буквами, но к прописным за столько лет не приучилась. Она была крайне удивлена письму и попросила Галю прочитать его. Это было утром. Все только что проснулись и не все дети успели одеться и умыться. Но, как и все дети, они были любопытны.
- От кого письмо, тётя Галя? – пытаясь увидеть надпись на конверте, спрашивали старшие.
- Наверное, от папы - говорили младшие.

Галя вытащила письмо из конверта и сразу заглянула в конец письма. Подписи не было, но бросилась в глаза фраза: «…вы меня не знаете, потому имя моё вам ничего не скажет. Я просто человек, желающий вам добра…». «Анонимка!» - поняла Галя. И вдруг она вспомнила угрозу Тани, о которой забыла в суете последних событий. «Не она ли написала?» - не без основания подумала она. Бегло просмотрев письмо, убедилась, что оно действительно от Тани. Там были те же фразы, что она выкрикивала в общежитии: «неблагодарная…, самая последняя шлюха…, …вы пригрели змею…, она воспользовалась вашей добротой…, ей не место в вашем доме…, она должна получить по заслугам…», и т.д. и т.п.

Галя колебалась. Читать это письмо, да притом при детях, она не могла. Но и не читать было невозможно. Все ждали.
- Ну что, почему молчишь? Что-нибудь неприятное? – спросила Зоя Васильевна, вглядываясь в лицо Гали.
- Да, вернее, нет. Это наши девочки из общежития написали. Они знали дядю Федю, и выражают вам свои соболезнования – вышла из щекотливого положения Галя.
- Читай! – попросила Зоя Васильевна, тронутая вниманием девочек.
- Читай, читай, -  наперебой потребовали дети.
- Уважаемая Зоя Васильевна! – начала, медленно, подбирая слова, «читать» Галя. – Мы были знакомы с дядей Федей, очень его полюбили. Смерть его глубоко потрясла нас. Но такие люди, как дядя Федя, не умирают. Они живут в нас, в тех, кто его любил, в тех, кого он любил. Они живут в детях. Мы желаем вам всего хорошего. Пусть дети будут достойны памяти своего отца, отдавшего своё здоровье, свою жизнь за их счастье...

Зоя Васильевна тихо плакала. Дети, глядя на неё, посапывали - старшие старались скрыть слёзы, а младшие, еще не  понимая в чём дело, глядя на мать, сами плакали. Галя сама еле сдерживалась, и, вконец не выдержав, вылетела из комнаты.

Очутившись на улице, она, еле сдерживая слёзы, пошла быстрыми шагами, почти бежала, не думая куда. Она опомнилась, когда очутилась в сквере, в котором не раз бывала с дядей Федей, с детьми. Галя села на скамейку и только сейчас заметила, что в руке держит злосчастное письмо. Не читая, она разорвала его на клочья и бросила в урну.
 
Обратно она шла спокойная, уверенная: «Даст Бог, прорвёмся!». И хотя она понимала, что первый удар не попал в цель по чистой случайности, была убеждена, что сможет отразить при необходимости и другие удары.
Дети сразу бросились к ней, окружили её, спрашивали о чём-то. Галя обняла их, чувствуя невообразимое блаженство. Все они хоть чем-то, но были похожи на отца, и даже её малыш, безмятежно спавший в кроватке. А впереди была жизнь с её многообразием и сложностями, с радостями и тревогами  и надо было выстоять ради детей, ради памяти живших и страдавших во имя их будущего.