Моль - глава 8

                (Motorhead - Lost Woman Blues)

Через полчаса его пикап подъехал к тому самому мотелю, где находили себе временное место маргиналы разных мастей, в особенности проститутки, квартировавшие здесь подолгу. Унылое и грязное место. Ему и подобало таким быть. Адаму отчего-то очень не хотелось встретиться сейчас с какой-нибудь бабой, с коей он проводил здесь время. Благо это было довольно давно. Тот же тусклый свет, тот же прелый запах коридоров. Все как всегда. Роксана идёт уверено и быстро, обгоняя его. Она уверена, что они уйдут отсюда вместе, так же как и пришли, уйдут навсегда, и одним вопросом станет меньше.
- Этот, - останавливается у двери Рокси, теребя ключ.
- Постой. Я войду первым, - Адам удерживает её и достает оружие.
- Да знаю, что он там. Не волнуйся…
- Не спорь.
Дверь открывается. Со стула резко встает фигура. Тот самый человек, хорошо знакомый им обоим. За окном закат и свет скользит по лысой голове, он стоит против солнца, но его, тем не менее, можно узнать сразу. Сутенер быстро понимает, что к чему, и садится на место, задрав ладони к ушам.
- Мы тут за вещами… - произносит Адам небрежно, взводя курок. – Пересядь-ка в угол, пожалуйста. Да, вот туда.
Рокси ходит по занюханному номеру, шаря в шкафах и на полках. Всё как полагается. Ломаная мебель, грязные полы с выцветшими ковриками. Было неприятно думать, что она жила здесь постоянно.
- Итак… какие дела? Привстань-ка, так… ох, дернешься – потолок не отмыть будет, – Адам пододвигается и упирает ствол под подбородок своему оппоненту, обыскивая его, но находит лишь кастет, опускает его в карман и садится в соседний угол, смотрит пристально на череп, казавшийся ему всегда столь примечательным. Дистанция между ними не более трёх метров.. – О… а я то думал, ты серьезный человек.
- У меня есть ствол так-то… просто не думал, что увижу вас вместе. Думал, ты уже с ней позабавился и грохнул. Он рассказал тебе, кто он, Рокси?
- Я сейчас с тобой позабавлюсь… - плотоядно улыбнулся Адам.
- Может, я опущу руки?
- Не опустишь.
- Ты… вообще не боишься с этого проблем поиметь?
- А ты думаешь, ты кому-то сильно нужен?
- Она должна еще немало денег, Адам. Она тебе не сказала?
Видно, как пот выступает на коже головы и на лице, он тяжело сглатывает.
- Ты боишься, - тихо произносит Адам. – Как же ты боишься за свою дрянную жалкую жизнь. Но знаешь… умирать и, правда, страшно. Меня чуть не стало сегодня представляешь. Хотел выстрелить в висок из вот этого.
- Что же не выстрелил?
- Тебе, вижу, жалко, что я этого не сделал… но она меня спасла. Жить хотят все, я понимаю… да уж. Мир уже не будет прежним для меня, после такого, наверное, никогда.
- Зачем тебе это, идиот? Что ты, вообще, творишь?!
Выстрел разносит в щепки ветхий стул, Рокси выскакивает из ванной, догадываясь о происходящем:
- Адам, не надо, пожалуйста!
- Ничего. Мы просто говорили… подойди к нам. Ты! Открыл глаза… открыл и посмотрел сюда! Смотришь? – Адам теряет уравновешенность, он рывком поднимает край её футболки, обнажая большой кровоподтек на животе. – Вот, видишь… только за это тебя можно убить. Думаешь, нет?
Человек молчит, забившись в угол как-то боком, закрываясь обеими руками, будто ими можно остановить пулю.
- Ты веришь в Бога, скажи?
- Не знаю… наверное, немного верю, но не особо.
- Поверь. Поверь… это было бы правильно. В конце-концов, всем надо во что-то верить.
- Господи, Рокси, убери его от меня! Ты видишь, что он сумасшедший!
- Он не сумасшедший.
- Ты же знал, что она не виновата! – Адам буквально сует ствол ему под нос, заводясь всё больше, с гневом процеживая каждое слово. – Знал, что её просто подставили!
- Нет, нет… я ничего… я.
- Не ври мне. Не надо врать… только не надо… видишь, как тебе страшно? А она вот, эта девочка, в отличие от тебя не боялась, когда я вчера наставил на нее эту штуку…
- Вы больные, я понял… вы оба больны.
- Не бойся. Говори честно, - Адам встает, и делает пару шагов в сторону кровати, все также держа в поле зрения возможную мишень. Белая, облупившаяся от времени рама кровати, стала почти желтой. Когда он садится, пружины издают отвратительный жалобный скрип. – Мда… и вот сюда ты приводил всяких уродов. Любых ханыг, торчков, да?..
- Хорошо, мне говорили, да…
- И они просто насиловали ее, злобно трахали, да?
- …Что я могу?! Что я могу сейчас?! Ну…
- Ответь-ка мне. Приводил, да? На эту кровать, где она спит?
- Ну… ну, да! Адам, а ты чего ожидал?! Со всеми так и с ней так!
- А сам, а?.. Ты делал с ней что-то?
- Я?.. Нет… Нет-нет, я женат!
- Да неужели?
- Точно тебе говорю. У меня принцип…
- Да какие у тебя могут быть принципы?!
- Такие, - он будто даже нашел место для обиды в данной ситуации. - С проститутками не связываюсь. Мне здоровье дороже… да и жену люблю.
- О, вот оно, так ты семейный человек. Рокси, я могу ему верить?
- Он говорит правду, Адам. Он не насиловал меня… только бил. 
- Да?.. И что же? – Адам переводит взгляд на девушку. – Ты простишь его?
- Я-то?.. знаешь, может, не прямо сейчас и не сразу… пожалуй, да, прощу, - колеблясь какие-то секунды, говорит Рокси.
- Уверена? – Адам уже и сам трясся от волнения, он был не в себе явно. – Подумай! Сколько дерьма он тебе сделал! А сколько еще может сделать? А другим?..
- Не дави на меня, пожалуйста…               
- Слушай. Не стреляй… - просит человек, он и сам удивляется собственной беспомощности в этот момент. – Рокси… Рокси, я ведь временами бывал добр с тобой, разве нет? Я был очень добр иногда!
- Да, возможно, было дело…
- Видишь… вот видишь, меня же можно простить. Обещаю – больше меня не увидишь. Никогда. На пушечный выстрел не подойду даже.
- Пошли отсюда… - говорит она спокойно, но всё же не выдерживает. – Твою мать! Да оставь его в покое! Ты уже даже меня пугать начинаешь!
- Ну, будь здоров… - обретает самообладание Адам, не убирая оружие. - Но посиди еще и подумай, не вставай. Можешь встать потом, конечно, но досчитай до ста… только потихоньку, ладно?.. Ты собралась?
- Давно уже, - кивает Рокси на пару спортивных сумок.
- Начни… начни верить, слышишь? Потому, что… видимо Он меня сейчас удерживает. Кто же иначе? Он и она… Понимаешь?.. И не вздумай сунуться ко мне домой.
- Да-да…
Они поспешно уходят, оставляя позади это место, где никогда не происходило ничего положительного, оставляя промозглое прошлое Роксаны. Едут практически молча до самого дома. Тем временем закат переходит в сумерки. Быстро, как и подобает в это время года в этих краях.
- Ты и, правда, с легкостью убил бы его, да? – спрашивает она, наконец.
- Не знаю. Наверное…
- Если бы меня не было рядом?
- Эх… если бы не было тебя, я бы туда не приехал сегодня… это всё сложно, слушай, лучше поставь чайник. Что-то знобит, - Адам ходил по кухне, ломая руки.
- Да тебя кумарит будто…
- Всмысле?
- Ты… колешься может чем-то?
- Дура что ли?
- Мало ли… не обижайся, ладно тебе, - Рокси обнимала его, стоя сзади.
- Я и, правда, странно себя чувствую… не очень хорошо. Да и там… тогда что-то недоброе творилось у меня в башке.
- Да уж, совсем недоброе… может, спать лучше пойдешь?
- Не знаю, отчего так сейчас со мной… не знаю.
- Пойдем. Тебе правда лечь лучше...