Нация должна выжить

Итак, бурный, неожиданный 1992 год. Лето.

Каждое утро, а это уже была каникулярная летняя пора, я предлагала своему двенадцатилетнему сыну с его товарищами пройти по продуктовым магазинам нашего городка для уточнения цен на продукты.

А позже, во второй половине дня, мы шли в тот продуктовый магазин, где цены были ниже.

В ту пору всеобщего отчаяния и растерянности я ярко запомнила и приняла как личное пожелание народу обращение по телевидению парапсихолога Анатолия Мартынова. Он кратко и чётко сказал, что подошло то время, когда нация должна выжить, замерев, как на дне окопа. Стоит только резко подняться или афишировать свой успех — объект обязательно попадёт под перекрёстный огонь.

И такие строчки родились в моей голове после всего, что с нами случилось:

    В магазин войду, открою рот —
    И уйду, забыв его захлопнуть.
    И от навалившихся невзгод
    Сердце, испугавшись, может лопнуть.

Кризис в стране набирал обороты и чувствовал себя хозяином. В очередной раз, отправляя сына в разведку по магазинам, я обратила внимание на то, что на его поясе закреплена детская чёрная сумка-кошель, которую на днях подарил ему отец. И я почему-то предупредила сына, что сегодня не стоит брать ничего лишнего. И если будут отнимать, то пусть отдаст без сожаления, так как восстановить здоровье будет ещё дороже. Сын не только не прислушался к моему совету, но даже возразил.

Каково же было его удивление, когда, выходя с приятелем из магазина, он поймал на себе цепкий взгляд подростка, идущего им навстречу. С ним были ещё три паренька помладше.

Сын подтолкнул друга, поторопил его на выходе, тихо сказав:

— Давай быстро в автобус!

Ребята успели вскочить в переднюю дверь. Но каково же было их удивление, когда они увидели, что четверо подростков успели вскочить в заднюю дверь этого же автобуса.

Выйдя на следующей остановке, перед шлагбаумом железной дороги у вокзала, сын с другом были раскиданы в разные стороны. Приятеля выкинули на проезжую часть и посоветовали «делать ноги», а сына оттеснили к остановке, на которой никого не было.

Старший из шайки со спокойным лицом встал напротив него и сосредоточил свой взгляд на сумке-кошельке. Сын спросил его, что бы он хотел. Тот показал на сумку. На что сын ответил ему вопросом:

— А больше ничего не хочется?

И сразу же получил боковой удар по лицу такой силы, что кровь брызнула фонтаном. И вдруг почти кожей он ощутил, что за его спиной и по бокам стоят три подростка, готовые к внезапному нанесению ударов. Вероятно, он вспомнил о моём напутствии, снял кошель с пояса и отдал старшему со словами:

— Твоя взяла.

Когда я вернулась домой, сын уже привёл себя в порядок и лежал на диване. Он был возмущён произошедшим и сознанием своего бессилия. На что я предложила ему мысленно пробежать по своему недавнему прошлому, может, нечаянно или преднамеренно он кого-то обидел, считая, что тем самым восстанавливал справедливость.

— А может, ты был не прав?

Где-то через час сын пришёл ко мне на кухню и сказал:

— Надо же, что только не происходит на Земле нашей!

15.04.2003