События 1918 года в русской прозе и поэзии в 1919

Автор статьи, название которой звучит в виде прямого вопроса: «Почему Добровольческая армия воюет против Ленина и Троцкого?», судя по её содержанию, имеет предпочтительные симпатии к бывшим союзникам России – Англии и Франции. Дата публикации этих материалов – 1919 год, отсылает нас к временам, когда все возможные трагические события революции уже почти состоялись и их бывшим участникам оставалось только анализировать происшедшее.

В «популярной» форме рассказывает современник событий о последствиях переговоров в Бресте: «Первым делом Ленина и Троцкого было заключение мира с Германией. Они отлично знали, что этим они привлекут солдат на свою сторону. Пора кончать войну, говорили они, война народу не нужна. Это там разные буржуи хотят захватить Константинополь для России, да Англия хочет сжать Германию, потому, мол, что Германия Англии поперёк дороги в торговле стала.

Пора рабочим и крестьянам всех стран сойтись вместе и подобру-поздорову помириться или, как по-мудрёному говорили, заключить мир «без аннексий и контрибуций», на основании «самоопределения народов».

Прозорливые люди говорили, что так просто дела делать нельзя. Шутка ли: три года воевали, да воевали-то три великие державы мира – ведь это не три деревни из-за лугов поссорились. Лучше сделать всем союзникам ещё раз хороший напор на Германию со всех сторон, тогда Германия сама мира запросит, и война кончится хорошо для всех.

А немецкая пропаганда делала своё дело. Если не хотят правительства мириться, говорили Троцкий и Ленин, то пусть солдаты сами заключат мир. Пусть начнут «брататься» на фронтах друг с другом. И началось «братание». Все знают, что вышло из этого, как немецкие солдаты дурачили наших.

В июне 1917 года Керенский повёл наши войска в наступление, но это кончилось неудачно. Но фронт всё-таки держался, и немцам не удавалось быстро продвигаться. Глядишь, дело и наладилось бы и пришлось бы немцам плохо.

Но тогда Ленин и Троцкий свергли Керенского и сами стали править Россией, сейчас же решили прекратить войну и известили об этом немцев. Немцы этого только и ждали. Поехали наши представители к немцам. Когда уселись наши-то делегаты с немцами за столом переговоров, немецкий генерал Гофман разложил на столе карту России, взял карандаш красный, да и провёл черту по границам России и сказал: «Вот эта часть отходит к нам».

Взглянули делегаты на красную черту и видят, что от России отходит 215 тысяч квадратных вёрст с населением в 20 миллионов человек. Вот тебе «без аннексий» (слово «аннексия» означает присоединение части одной страны к другой) – думают депутаты. Да кроме того, немцы начали выговаривать для себя всякие выгоды по торговле с Россией, по банкам. Тут уже и большевикам стало ясно, что дело дрянь, что они попались в лапы к немцам. Да поздно уже было.

Начали упрекать немцев, что они не подпишут мира, что так нельзя. Но немцы не дураки. Не хотите подписывать мира, заявили немцы, так мы будем продолжать войну. Фронта у нас никакого не было уже, немцы захватили массу у нас пушек, более 2 000, массу пулемётов, всякого другого военного имущества, начали двигаться на Петроград и Москву.

Большевики заволновались. Одни из них даже начали требовать продолжения войны с немцами, потому что в них заговорила-таки совесть русского человека. Хотели поднять всех рабочих, крестьян против немцев. Может быть, и удалось бы задержать немцев, если бы большевики вошли в соглашение с нашими союзниками Францией, Англией. Но Ленин и Троцкий-Бронштейн об этом и слушать не хотели. Они всего больше ненавидели наших союзников.

У них явилась теперь другая мысль. Мы заключим какой угодно мир, но заявим рабочим всего мира, что нас ограбили, и особенно скажем об этом немецким рабочим, они, мол, нас поймут и не дадут в обиду. Сказано, сделано. Подписали Брестский мир и отдали немцам наши южные губернии с сахаром, хлебом, отдали Балтийское побережье. Закавказье отошло к Турции. Заплатили немцам контрибуцию, отдали наше золото, которое было в Государственном банке. И начали ждать, когда это рабочие других стран начнут заботиться о России.

Конечно, о России никто и не думал. Между тем немцы заняли Украину, дошли до Ростова-на-Дону, заняли Крым, Грузию, Баку; начали вывозить от нас хлеб, нефть, скот, керосин и всё, что им надо. Да солдат своих кормить в этих губерниях. А тем временем бросились со всеми силами на Францию и Англию.

И начались ужасные сражения с конца марта 1918 года, самые страшные и кровопролитные, какие были за всё время войны. В это время германский император был свергнут, Германия разбита, и сражения с Францией и Англией в одночасье прекратились. Большевики сидели одураченными.

Так кончилась гордая попытка большевиков заключить мир с Германией. Такой-то мир заключить было легко, но такого мира ни один русский человек не желал. Вот первые дела большевиков. Они выдали Россию с головою Германии. И не будь Германия разбита Францией и Англией, так и не видеть бы России этих губерний, так и отошли бы они от неё навсегда.

Какое же это русское правительство, которое так легко торгует Россией? Ведь так-то можно всю Россию разбить, остаться самим только с Московскою губернией. А может ли русский народ жить без южных губерний, где сахар, без Закавказья, без Балтийского моря, через которое идёт русская торговля с заграницей? Конечно, нет.

Но для Ленина и Троцкого это не важно. Что им Россия! Они коммунисты, родины у них нет. Им всё равно, будут ли на юге немцы, будут ли в Закавказье турки. Но не всё равно это для русского народа.

Сколько лет русский народ пробивался к морям, чтобы ему вести сношения с другими державами, сколько лет шёл на юг, чтобы население могло иметь землю. Ленин и Троцкий положили всему этому конец. Они урезали Россию до границ, какие она имела 200–300 лет тому назад. Даром пропала вся работа наших предков. Но что им наши предки? Их предок – Маркс». (1)

Такие излишне горячие оценки автором текущих послереволюционных событий 1917–1919 гг. выглядели бы, возможно, забавно для нас в наши дни, спустя 100 лет, если бы мы сами не были свидетелями в начале 1990-х годов в чём-то похожих явлений, последствия которых до сих пор ежедневно и всё настойчивее звучат с экранов телевизоров в рубрике «новости дня».

Но несмотря на крайне тяжёлую ситуацию во внешней и внутренней политике в течение трёх послереволюционных лет, автор вынужден признать, что самым большим гонениям в эти годы подвергаются церковь и религия, подобно первым векам христианства, как при римском императоре Нероне.

Происходит это так: «Разрушая семью, ополчились большевики и на религию, и на церковь православную. Сколько издевательств над духовенством, над иконами, сколько кощунственных слов сказано против Бога, против святых! А почему? Да потому, что религиозный православный человек думает совсем иначе о своей жизни, чем думают коммунисты, да потому, что Христос проповедовал любовь друг к другу, а не ту ненависть и злобу, которую поселили в человека большевики.

Христос учил о доброте духовной, а не о своеволии человека здесь, на земле. Для большевика нет никого выше его, он сам себе бог. Для него нет загробной жизни, он хочет здесь, на земле, хорошо попить и поесть. С ним его жизнь и кончилась. А потому он очень зарится на богатство. А православный человек думает: не в богатстве дело, а в спокойной совести, в доброте душевной.



Идёт православный человек в церковь, слушает там Евангелие, или в страстную неделю – страсти Христовы, смотрит, как теплятся свечи перед ликами угодников, в свою душу заглядывает, да отчёт перед Богом о своих делах даёт. И думает человек, что жизнь его здесь, на земле, кратковременна и живёт-то он не за тем, чтобы есть да пить, а есть что-то высшее над ним. Ведь не им мир начался, не им и кончится.

Сколько народов на земле, сколько стран всяких было, сколько живой твари на земле и сколько звёзд на небе. «Дивны дела Твоя Господи» – думает он вместе с церковным песнопением. Умрёт человек, а что после смерти? Неужели в том только и смысл человеческой жизни, чтобы попить да хорошо пожить несколько лет на земле? Нет, не в этом. Работать нужно, свою жизнь устраивать, да и другим помогать, никого не обидеть. И шёл такой человек иногда в монастырь, ставил там свечу перед угодниками, поклонялся их мощам, служил молебен или панихиду и снова оглядывал свою жизнь, проверял себя. Вспоминал, каким незлобивым был угодник, как он всех утешал в жизни, да всем помогал, и самому хотелось быть таким.

Стоят белые храмы на Руси с золотыми главами, звон несётся с них, свечи да лампады теплятся в них, по монастырям лежат мощи угодников – этих страстотерпцев и утешителей, – и хорошо русскому человеку. И не одинок он в мире, и смерть не страшна. И чувствует, что странник и пришелец он здесь на земле, и жизнь его – служение Богу. И жизнь-то вся в доброте духовной состоит, и чтит он угодников, которые доброту эту проявляли. И не думает он, что есть плохие монахи да духовенство, не в этом дело в религии-то.

Вот такой православный человек и не нравится большевикам. Он не будет завидовать другим, он будет стремиться сам создать своим трудом свой дом. И не нужна ему коммуна, где всё внимание обращено на земное, где человек не сам по себе, а так, какая-то спица в колесе, вечно вертится в коммунальной телеге.

Кто живёт перед Богом, тот хочет сам оправдывать свою жизнь здесь, на земле, сам устроить её, а не быть маленьким винтиком в коммуне. Посмотрите на настоящего религиозного человека, какой это серьёзный человек, как ведёт он свой дом, свою семью, как твёрд он и уверен в себе. И всё потому, что жизнь свою здесь, на земле, рассматривает как служение Богу.

Но что же дают народу большевики взамен церкви?

Кинематограф и театр. На этом прямо с ума сошли большевики. Всюду театры, представления. Иди и смотри, как это там любовь разыгрывается, да смешные шутки в кинематографе перед глазами мелькают. Ума и совести там много не прибавится. Ведь так можно раза два сходить, да и то не для серьёзного человека, а больше для молодёжи. Праздная это забава.

На забавах далеко не уедешь. Жизнь не забава, а серьёзное дело. Но большевикам нужно отвлечь народ от серьёзной думы. И мы видим, как сбился с толку русский народ, как начал своевольничать. Бога нет и заповедей Его нет, и можно делать что хочешь, что вздумаешь. Жизнь становится каким-то вечным праздником, вечным базаром, толкотнёю, в которой место только крикунам, бездельникам.

Чтобы уничтожить окончательно церковь, религию, Ленин и Троцкий запретили учить Закон Божий в школах. Не зачем, мол, это детям! Будут учить детей всяким побасёнкам да сказкам, а Заповеди Божии, да Евангелие Христово не надо. И с самого детства пустой и несерьёзной будет душа ребёнка. И с самого детства обращена она будет только на земное. Ничего великого не будет заложено в ней. Измельчает человек.

Особенно много большевики кричали о школе, о просвещении народа. Изгнали Закон Божий из школы. И вышло не ученье, а одно баловство. Учат всё поверхностно и, главным образом, чтоб осмеять всё, как раньше жили люди, во что верили.

Что же сделали большевики с душой народа? Да лишили её всякой серьёзности, обратили на мелочи земные, поселили в ней сплошное своеволие.

Раньше-то человек рассматривал жизнь свою как серьёзное дело, семью создавал и чувствовал, что в жизни своей он ответственен перед Богом. И был он трудолюбив и добр, и никого не обижал, и детей добру учил. И стремился он знать всё, как следует, а не верхушки хватать.

А теперь этого нет. Нет больше никого Высшего над ним, своевольничай, живи в своё удовольствие, без жены, без детей, так просто на улице, говори обо всём, знаешь ли или не знаешь. И скоро запутается человек и не будет знать, что ему делать, помутнеет душа его и будет, как босяк на Волге». (2)

Эти строки, написанные в 1919 году, звучат наглядно и пророчески для нас, живущих в XXI веке, в эпоху «инновационных и цифровых технологий развития человечества».

Поэт-акмеист О. Э. Мандельштам в своём очерке «Слово и культура» написал в 1919 году: «Теперь всякий культурный человек – христианин», а другой поэт-акмеист Анна Ахматова в то же время выразила свои чувства в строках стихотворения «Молитва о России»:

Дай мне тяжкие годы недуга,
Задыханья, бессонницу, жар,
Отыми и ребёнка, и друга,
И таинственный песенный дар,

Так молюсь за Твоей литургией
После стольких томительных дней,
Чтобы туча над тёмной Россией
Стала облаком в славе лучей.

Поэт Анна Ахматова не уехала в эмиграцию, осталась в России. Свой сознательный выбор она пояснила в стихах: «Я не с теми, кто предал землю на попранье своим врагам…», а поэт Иван Бунин, оказавшись далеко от родины, в Париже, предавался в эмиграции мечтам о родной земле. С сердечной тоской вспоминал лауреат Нобелевской премии «заокские» чернозёмные луга под Ельцом, Орлом, Липецком, Ефремовым, где протекали его детство, юность, молодые годы. Несмотря на нежные, мягкие, искусно подобранные тона звучания, эта его заграничная поэзия воспринимается как острый, отчаянный крик души, орошаемый сладостными слезами:

И цветы, и шмели, и трава, и колосья,
И лазурь, и полуденный зной…
Срок настанет – Господь сына блудного спросит:
«Был ли счастлив ты в жизни земной?»

И забуду я всё – вспомню только вот эти
Полевые цветы меж колосьев и трав –
И от сладостных слёз не успею ответить,
К милосердным коленям припав». (3)

Задонск, Лебедять, Липецк, Ефремов, Становое – эти места упоминал в своих произведениях прославивший свою родину – центрально-чернозёмный край России – первый Нобелевский лауреат в области литературы.

В 2000-е годы по инициативе краеведа А. В. Дмитриева была создана не только Липецкая областная общественная организация «Общество им. И. А. Бунина», но и, в течение ряда лет, несколько местных музеев, связанных с жизнью и творчеством писателя. Экспонатами музеев стали трогательные находки на месте разрушенного усадебного дома Буниных – кусочки столового фарфора, старинные оконные задвижки, фрагменты изразцовой печи. Даже часть чёрной расчёски с частыми зубчиками, ножнички для ногтей, стеклянный гранёный стакан, керамическая статуэтка маленькой собачки со стёртыми краями – всё, что уцелело в водовороте всеразрушающей стихии времени, даже эти крохи-артефакты, позволяют почувствовать причастность великого писателя к липецкой земле. Сохранился старинный альбом с фотографиями и открытками тех мест, которые посещал писатель, где представлены исторические виды Москвы, Рима, Севастополя, Ялты, Смоленска, Одессы, Воронежа. Так имя Ивана Бунина вернулось, спустя полвека, на его малую родину.

150-летие со дня рождения И. А. Бунина в 2020 году торжественно праздновали по всей России. Особые торжества проходили в тульском городе Ефремове – там долгие годы жил средний брат писателя, врач Евгений Бунин, там провела свои последние дни мать поэта, Людмила Александровна. Эта уникальная старинная усадьба, связанная с жизнью и творчеством великого русского писателя Ивана Алексеевича Бунина, находится не далеко от исторического Куликова поля.

Здесь, на берегах живописной реки Красивая Меча, в направлении которой войска св. князя Димитрия Донского теснили разбитые полчища Мамая в результате победного для русского оружия знаменитого Куликовского сражения, по прошествии трёх веков возник город, история которого насчитывает множество славных страниц. Современный районный центр Тульской области – город Ефремов, основанный ещё в первой половине 17-го века как сторожевая крепость на границе Русского государства с Диким полем, сегодня является одним из важных культурных центров Литературной России.

Среди обилия достопримечательностей города, заботливо оберегаемых энтузиастами родного края, нам посчастливилось побывать в музей-квартире И. А. Бунина, расположенном в том самом доме, который построил средний брат великого писателя Евгений Алексеевич Бунин для своей многочисленной семьи. Этот одноэтажный дом красного кирпича на одной из тихих улиц старого центра Ефремова видел в своих стенах и Ивана Алексеевича, приезжавшего к брату с молодой супругой Верой Николаевной Муромцевой, родственницей Первого Председателя Государственной Думы 1906 года созыва Сергея Муромцева. Здесь происходили, как и в каждой семье, торжества и печальные события, радовались рождению детей и переживали «окаянные дни». В одной из комнат дома, ставшего в наши дни мемориальным, находила приют в старости мать великого писателя Наталия Александровна, упокоившаяся на одном из городских кладбищ.

Евгений Алексеевич заботился об этом доме всю жизнь, о чём документально-подробно рассказывает одна из специальных экспозиций дома-музея. На небольшом земельном участке, окружающем дом, Бунины посадили плодоносящий сад и построили каретный сарай, неотъемлемый атрибут всех старинных построек, служащий для местопребывания лошадей для выезда и экипажей, т. е. функциональный аналог современных гаражей для автомобиля. С неумолимо текущим временем часть земельного участка перешла к соседним строениям, каретный сарай был разрушен, а плодоносящие деревья состарились и смогли послужить только как дрова…

Однако сам старинный домик полностью сохранился и даже уцелело несколько садовых деревьев. Действительно, только чудом можно назвать дом-музей Ивана Алексеевича Бунина в городе Ефремове! Уникальные экспозиции музея, с высоким профессионализмом заботливо поддерживаемые и развиваемые коллективом музейных работников во главе с директором музея Светланой Станиславовной Ивановой способны приятно удивить и поразить даже самых утончённых знатоков музейного дела.

Атмосфера поэтического творчества, высокой интеллектуальной культуры привлекает в этот музей множество посетителей, особенно часто сюда приходят дети, школьники, приезжают жители разных областей России, нередки гости из других стран. А в городском парке, где когда-то прогуливался с молодой женой Верой Муромцевой уже ставший знаменитым литератор Бунин, земляки соорудили ему бронзовый памятник, где великий писатель в задумчивости сидит на скамейке неподалёку от реки Красивая Меча. Наш современник Людмила Осокина-Князева, член Союза писателей России, воспитанная с ранних школьных лет на творчестве своего земляка, великого сына «центральночерноземной средней полосы» русской земли, посвятила поэту стихотворение «Размышление у памятника И. А. Бунину в Ефремове»:

Моё почтение, Иван Алексеевич,
Разрешите присесть рядом с Вами,
Вы из далёкого прошлого, наш сородич,
Вдаль смотрите бронзовыми глазами.
Что бы нынче сказали, глядя на настоящее,
Без горечи и печали, зрели происходящее
Или впали в унынье, в сердце родив тоску,
Или прошли бы мимо, грусть уронив в реку?
И в безмолвии вечном,
Острой, как бритва строкой,
Вы посылаете меч мне,
Главу подперев рукой.
И в позе своей неподвижной,
Как на последнем краю,
Поклон посылаете жизни,
В которой сейчас я стою.
Мёдом она не намазана,
Душою мы с Вами сродни
И в нашем краю всяко разное,
И «Тёмные аллеи», и «Окаянные дни».
Но Вашей любовью к Отчизне,
Сердца земляков крещены,
И гением Вашим дух их пронизан,
И нет ему в мире цены…
Липецк, Ефремов, Орёл и Елец –
Центры земли плодородной,
С нами вместе великий певец
Жизни и правды народной. (4)




Источники.

1 - Нижегородцев А. Почему Добровольческая армия воюет против Ленина и Троцкого. – Харьков, 1919. – С. 20–22. – 72 с.

2 - Новгородцев А. Почему Добровольческая армия воюет против Ленина и Троцкого. – Харьков, 1919. – С. 65–68. – 72 с.

3 - Цит. По Келер Л. Православие и русская литература//Юбилейный сборник в память 1000-летия Крещения Руси. 988–1988. Типография преп Иова Почаевского. Свято-Троицкий монастырь. – Джорданвилль, H. I, 1988. – С. 486–487. – 544 с.

4 - Содружество. Вып. 3 / Ред.-сост. Ф. Сало. – М.: Спутник+, 2020. – С. 259–261. – 307 с.