Михаил Сергеевич записку прочитал, но не ответил

11 марта 1985 года Михаил Сергеевич Горбачев был избран генеральным секретарем ЦК КПСС. Предложение по его кандидатуре на заседание Политбюро вынес ни кто иной, как министр иностранных дел СССР Андрей Громыко, которого лично я глубоко уважал. В первые же дни своего пребывания на высшем партийном посту Михаил Сергеевич заговорил о гласности и ускорении развития страны. А гласность, как известно, является важнейшим инструментом оздоровления государства.

В это время я был заместителем начальника политического отдела 438-го зенитного ракетного полка ПВО Страны (гор. Ковель Волынской области) и очень хорошо помню, с каким восторгом мы смотрели телепередачи с выступлениями Михаила Сергеевича. Но это отдельная тема.

Ну, а 25 апреля 1985 года, то есть, через неделю после моего тридцатилетия состоялся судьбоносный Апрельский Пленум ЦК КПСС, на котором Генеральный секретарь ЦК КПСС М.С. Горбачев сообщил о планах реформ, направленных на ускорение социально-экономического развития СССР. На этом пленуме впервые прозвучало слово «перестройка».

Лично я ощутил перестройку всеми фибрами души и она, не побоюсь этого слова, окрылила меня.

Так получилось, что в этом же году в наш полк поступила разнарядка, в которой значилось место для поступления в Военно-политическую академию им. В.И.Ленина. И я, не задумываясь, написал рапорт на имя начальника политотдела подполковника Павленко Николая Антоновича. Рапорт мой был подписан и уже в июне я сдавал вступительные экзамены.

Годы обучения в главном военно-политическом ВУЗе страны, расположенным в столице СССР, были самыми счастливыми. Дух свободы ощущался буквально во всём. Даже в гражданской позиции преподавателей. Однако это тоже отдельная тема, которой я коснусь в другом повествовании.

Академию я закончил летом 1989 года и в октябре этого же года был назначен заместителем командира 833 зенитного ракетного полка ПВО Страны (гор. Коростень Житомирской области) по политической части.

Когда я прибыл к месту назначения и приступил к исполнению служебных обязанностей, я сразу ощутил предвыборный "ветер".

И вот в одно из воскресений ноября, когда я был ответственным по полку, ко мне в кабинет пришёл старшина старший прапорщик Глущенко Пётр Михайлович и пригласил меня в Ленинскую комнату. Я очень удивился, поскольку общественных мероприятий на этот день не было запланировано.

Когда мы зашли в Ленкомнату, она была буквально "забита" личным составом. Даже вдоль стен стояли мои солдатики. И вдруг старшина ошарашил меня, заявив, что это предвыборное собрание, на котором будет рассмотрен вопрос о выдвижении меня кандидатом в депутаты Верховного Совета УССР.

Я оторопел, поскольку даже мысли у меня не было идти в депутаты. Ведь дел у замполита без этого невпроворот. И я об этом, конечно же, сказал. Однако присутствующие стали настаивать.

Тогда я предложил оставить Верховный Совет в покое и попробовать свои силы в Житомирском областном Совете народных депутатов.

После коротких прений решение было принято, протокол собрания был подписан президиумом и в понедельник утром утверждён командиром полка.

Собрав все необходимые документы и приложив к ним протокол, я отвез их в избирательную комиссию Коростенского района.

Вскоре я был зарегистрирован и начал предвыборную компанию. Перед этим я сказал личному составу: "Если выборы не выиграю, то я выбрал не ту профессию".

В предвыборной гонке у меня было пять соперников — замечательных людей. Однако выборы выиграл я, поскольку мне удалось убедить моих избирателей в том, что в депутаты я иду во имя защиты общественных интересов. Причём, выиграл я выборы во втором туре, в который мы вышли вместе с заведующим Коростенской районной поликлиники Виктором Петровичем Зайцем.

И вот в ноябре 1990 года я имел честь присутствовать на встрече с Президентом СССР М.С.Горбачёвым. На неё были приглашены депутаты - военнослужащие всех уровней.

В 19:30 10 ноября я сел на поезд "Киев-Львов" и вышел на конечной станции. На ночлег я остановился в гостинице ПрикВО. Место было забронировано.

Удостоверение вклеено в дневник
В 19:30 11 ноября мы (приглашённые депутаты) вылетели В Москву на Ту-154 командующего ПрикВО.

В столицу мы прилетели в 21:00 и устроились в гостиницу Главного вычислительного центра, где места для нас также были забронированы.

План мероприятий
С 10:00 до 14:30 следующего дня мы встречались с Министром обороны Маршалом Советского Союза Дмитрием Тимофеевичем Язовым и его заместителями.

С 15:30 до 16:30 мы — депутаты, проходящие службу в Войсках ПВО Страны, встречались с руководством Главкомата этого вида Вооружённых Сил.

Ну, а с 16:30 перед нами выступал начальник Главного политического управления СА и ВМФ генерал-полковник Николай Иванович Шляга.

Я сидел в восьмом ряду и, написав записку с вопросом, прошёл к столу президиума и отдал её главному политработнику Советской Армии и Военно-Морского Флота лично в руки.

Николай Иванович записку прочитал, но не ответил. Однако искоса на меня глянул. А ведь завтра встреча с Президентом СССР...

Ну, а дальше была культурная программа.

На следующий день мы встречались с первым и последним Президентом СССР Михаилом Сергеевичем Горбачёвым.

Встреча началась ровно в 10 часов. В зале я расположился с краю правого прохода к сцене. В нескольких метрах от меня стоял один из двух микрофонов. И когда началось мероприятие, к нему сразу же подошёл широко известный Советскому Народу полковник Виктор Алкснис. Чуть позже его примеру последовал и я.

Когда я вставал с кресла, сидящий сзади меня начальник политуправления ПрикВО в шутку сказал: "Я тебя в обратный путь на самолёт не возьму".

Поскольку микрофоны стояли для проформы, минут через двадцать я сел на своё место и написал Михаилу Сергеевичу записку. Содержание её было аналогично содержанию записки, врученной мной начальнику ГлавПУра.

Послание до Президента СССР дошло буквально за пару минут. Весь зал наблюдал за её движением, поскольку своими манипуляциями я привлек его внимание.

Функционер, сидящий за столом у сцены, записку взял и сразу же, поднявшись на сцену, положил её перед лицом Михаила Сергеевича.

Президент записку взял, развернул, прочитал и, сложив обратно, вернул её на стол.

Ответа не последовало. Да и что глубоко уважаемый мной человек мог ответить, если в записке было написано следующее:

"Уважаемый Михаил Сергеевич! Когда будет отменена 6 статья Конституции СССР. Депутат Житомирского областного Совета подполковник Васильев С.А.

Вернувшись из командировки в свой родной зенитный ракетный полк (г. Коростень), я подумал, подумал и решил написать материал в "Комсомольскую правду".

И написал, отправив его по адресу:

125866, ГСП МОСКВА, А-137, УЛИЦА "ПРАВДЫ, 24, 6-Й ЭТАЖ "КОМСОМОЛЬСКАЯ ПРАВДА".

Вот его содержание:

"РЕДАКТОРУ

УВАЖАЕМЫЙ ТОВАРИЩ РЕДАКТОР!

С 1977 года являюсь постоянным подписчиком Вашей газеты. С течением времени интерес к газете возрастает. Радует ее незави­симость, оперативность, открытость.

Желаю Вам дальнейших успехов.

С Уважением ВАСИЛЬЕВ Сергей Анатольевич.

Предлагаю для опубликования материал на тему: «В армии свои законы» (Можно ли в армии выполнить Устав КПСС, не нарушив при этом Закон СССР).

Немного времени утекло о тех пор, когда ХХVIII съезд старейшей и мудрейшей партии запиcал в cвоем Программном заявлении истори­ческие отроки: "Съезд не считает правильным лишать коммунистов в армии, КГБ, МВД прав на членство в партии и создание партийных ор­ганизаций".

Страшно представить, какими горючими слезами заливались бы офицеры, прапорщики и члены их семей, сделай съезд такую роковую ошибку, Особенно было бы жалко семьи. Ведь кому, как не парткомиссиям и парткомам возвращать заблудших военнослужащих, которые живя без квартир вдали от семей, ни с того, ни сего вдруг загуляли. Очень несправедливым было бы также лишить военнослужащих права уплачивать членские взносы, радуясь мысли, что они пойдут на очень полезные цели. Ведь построили же коммунисты на партийные деньги "терем" на ул. Димитрова за номером 26.

Но нет! Армейские коммунисты не ошиблись, избрав на съезд самых достойных и бдительных. Ведь не зря армию называют школой воспитания. И делегаты не подвели. Они не дали всякого рода радика­лам увести съезд в сторону. Военные членства лишены не были.

Но ведомые благородным стремлением быть ближе к людям деле­гаты на этом не остановились. Они сочли необходимым записать в Уставе КПСС строки: "Партийная работа в Вооруженных Силах СССР осуществляется через первичные партийные организации и выборные партийные органы". Вот так. И никаких гвоздей. Просто и ясно. Разве могли делегаты съезда партии предположить, что Народные депутаты СССР примут Закон СССР «Об общественных объединениях»? Но закон при­нят и его надо выполнять. Но как?

А сейчас попробуем разобраться.

В статье 16 Закона записано: "Партии равны перед законом". А раз так, то в устав каждой партии следует записать: "Партийная работа в Вооруженных Силах СССР осуществляется через первичные партийные организации и выборные партийные органы". Равенство, так равенство. Но тут возникает проблема. А где взять столько ка­бинетов для размещения секретарей, инспекторов и инструкторов пар­тий эсеров, кадетов, монархистов и т.д. Да и к какой партии следует примыкать командиру сзамполитом раз такое равенство насту­пило? А как быть с выполнением статьи 5 Закона, кричащей: "Вмеша­тельство государственных органов и должностных лиц в деятельность общественных объединений, равно как и вмешательство общественных объединений в деятельность государственных органов и должностных лиц не допускается..."?

С одной стороны наличие такого большого количества партийных работников сразу снимает проблему недостатка людских ресурсов на призывных пунктах. Все секретари, инструктора и инспектора, спло­тившись вокруг своих центральных комитетов, решат все задачи, стоящие перед Вооруженными Силами. Да и сколько жилья можно по­строить на партийные взносы. Ведь беспартийных не будет.

Однако проблемы существуют. Допустим, что в части имеется десять первичных партийных организаций различных партий. Все орга­низации избрали "по три, но очень" активных коммунистов, эсеров, кадетов и т.д., на съезды, конференции, собрания. Один форум в Моск­ве, другой в Киеве, третий во Львове, четвертый в Житомире и т.д. Делегаты-офицеры разъедутся, а кто же будет "проявлять заботу о любимом личном составе"?

Или другая проблема. В стране ощущается «напряжёнка» с железно­дорожными и авиабилетами, а мы собираемся в дорогах развлекать проводников своими коммунистическими, монархическими и другими взглядами. Да и как выполнить статью 3 Закона, которая предостере­гает: "Деятельность организаций политических партий, других обще­ственных объединений осуществляется в нерабочее время их членов (участников)". Но мы пока не научились так быстро перемещаться в пространстве и быстро решать вопросы. Ехать надо сутки, двое и т.д. и сидеть на съездах нужно не один день. Вот и думай, товарищ во­енный, что важнее, Устав КПСС или Закон СССР.

Обидно, что наша старейшая и мудрейшая партия тратила свои деньги на "терема", а не на развитие уфологии. Иначе НЛО и их оби­татели помогли бы перемещать делегатов на съезды в мгновение ока. Жаль, что уфологию постигла та же участь, что и кибернетику о гене­тикой, с этими "вейсманистами" и "морганистами".

А как быть с политотделами? Согласно Положению о политорга­нах сей последний является ни чем иным, как руководящим партийным органом. Что же делать этому органу, если он не может вмешиваться в "...деятельность государственных органов и должностных лиц..."?

Здорово же разошлись Народные депутаты СССР, принимая Закон. Но на этом они не остановились. В статье 16 Закона они "как обухом по голове" записали: "Военнослужащие и лица, занимающие должности в правоохранительных органах, в своей служебной деятельности руко­водствуются требованиями законов и не связаны решениями политичес­ких партий...". Вот тебе и на! Нервничай, стой в очередях, доста­вай билеты, трясись в поезде, сиди на съезде и голосуй, принимая решения, а потом не выполняй их. Зачем тогда ехать? Лучше на эти средства построить детские сады.

Но загвоздка не только в этом. В статье 21 Закона записано: "Нарушения законодательства об общественных объединениях влекут уголовную, административную, материальную или иную ответственность". Ты сиди себе на съезде и голосуй, а как приедешь, мы тебя огреем за то, что нарушил Закон, потратив служебное время.

А как командиру (начальнику) работать с секретарями, инструк­торами и инспекторами различных партий? Ведь вмешиваться он в их деятельность не имеет права.

Но это все теория. А как дела обстоят на практике? Как из рога изобилия продолжают сыпаться партийные указания "углубить", "усилить", "улучшить" и т.д. На выдвиженцев предоставляются пар­тийные или комсомольские характеристики, что противоречит Закону.

За примером далеко ходить не надо. 27 сентября сего года из части, в которой я служу, были отправлены документы на перевод подполковника АНДРЕЕВА О.И. к другому месту службы. Причина заклю­чается в том, что ему скоро увольняться, а у него в Белоруссии квартира, где проживает семья. Вот и походатайствовал командир части о переводе Андреева О.И. поближе к дому на равнозначную должность. Однако документы 16 октября сего года вернулись по при­чине отсутствия партийной характеристики, А как насчет статьи За­кона СССР «Об общественных объединениях», которая предостерегает: "Участие или неучастие гражданина в деятельности общественного объединения не может служить основанием для ограничения его прав и свободы, в том числе условием занятия должности в государственной организации". Может подполковник АНДРЕЕВ 0.И. не гражданин, а воинское подразделение партийная, а не государственная организация? Наверное, в армии свои законы и никакими статьями Закона СССР воен­ных не запугаешь.

Так можно ли выполнить Устав КПСС, не нарушив тем самым Закон СССР, дорогой читатель? Или необходимо немедленно приступить к департизации?

Я вырос в семье военного и люблю военную службу. Но горько осознавать, что перестройка в армии идет только на бумаге.

ПОДПОЛКОВНИК ВАСИЛЬЕВ СЕРГЕЙ АНАТОЛЬЕВИЧ ДЕПУТАТ ОБЛАСТНОГО СОВЕТА НАРОДНЫХ ДЕПУТАТОВ

Мой адрес: г. Коростень-9, улица Урицкого, дом 50, кв. 26

Телефон - 4-21-29 раб.
З-11-47 дом."

В январе месяце я получил ответ-отписку. Другого, как я понял, ожидать не следовало. Однако с августа 1991 года армейские партийные органы перестали существовать. Последний партийный взнос я заплатил за август.

Читающий эти строки пользователь "всемирной паутины", конечно же, задастся вопросом, как это я посмел поднять руку на компартию. Отвечаю: руку на партию я не поднимал. Ведь она всегда была моим идейным вдохновителем. Однако мне никогда не нравилась одна из её функций, называемая в народе "карающим мечом".

В свою офицерскую юность я на многое насмотрелся. И многое ощутил "на собственной шкуре". Партийных взысканий я не имел. Но с наказаниями других пришлось столкнуться многократно.

Поэтому я не радовался, когда меня избрали секретарём партийной комиссии Ковельского зенитного ракетного полка. Особенно потому, что освобождённым секретарём партийной комиссии 28 корпуса ПВО являлся полковник М.В.П., прозванный в войсках "чёрным полковником"...

Был один случай, о котором я часто вспоминаю и краснею от стыда. Так, после проверки 4-го зенитно-ракетного дивизиона, которым командовал великолепный командир и перспективный офицер подполковник Анатолий Б., корпусная комиссия осталась недовольна. И мне стал названивать вышеупомянутый М.В.П., требуя наказать командира по партийной линии самым строгим образом. Мои аргументы разбивались об стену, а давление усиливалось. В результате парткомиссия вынесла решение об объявлении офицеру строго выговора без занесения в личную карточку. Это было значительно мягче, чем требовал вышеупомянутый секретарь парткомиссии корпуса.

Ещё был случай, когда "ч... полковник" приказал мне лично доставить во Львов персональное дело одного из наших "пострадавших". Тогда, встретивший меня в коридоре штаба корпуса глубокоуважаемый генерал Мягков Александр Иванович, спросил меня: "что вы тут делаете?" Я ему рассказал о причине прибытия. А он, улыбнувшись, выдал мне порцию "адреналина": "дурная голова ногам покоя не даёт".

Легендарным был человеком Александр Иванович. Светлая память ему! Недавно я общался с его вдовой Валентиной в "Одноклассниках". И очень пожалел, что не пообщался с ним до его ухода. Его не стало 1 февраля 2022 года. Очень жаль! До боли в душе!

Александр Иванович был мастером воспитания и слова. И никогда ни на кого не повышал голос. Он действовал совершенно спокойно и изысканно. Кстати, как рассказывали офицеры, командир нашего корпуса генерал Зенченко Владимир Иванович его боялся. На эту тему и рассказ можно написать. "Будем посмотреть".

Поэтому, задавая вопрос лично Президенту СССР, я нисколечко не сомневался, что главными методами воспитания в педагогическом арсенале политработника (воспитателя) должны быть: убеждение, личный пример, поощрение и упражнение. А инструментом — педагогический такт. Но никак не "карающий меч" парткомиссий.

Также читайте: https://dzen.ru/sergej_vasilyev