Речь данная нам Богами

               

    От автора

    В этой книге представлена гипотеза о происхождении человеческой речи. Кто-то может соглашаться, с тем, что изложено на ее страницах, а кто-то нет, – я надеюсь, эта книга будет интересна для читателей.

   Гипотеза, (гр. Hypothesis = предположение) – 1) научное предположение, выдвигаемое для объяснения каких-л. явлений и требующее проверки, подтверждения опытным путём: 2) всякое предположение, допущение, догадка

   Данная работа преследует цель раскрыть перед читателем более полно основные принципы происхождения человеческой речи. Согласимся, речь – это неотъемлемая часть человека, и она имеет все признаки живого организма. Прежде чем что-то сделать, человек думает, а думает он словами. По исследованиям учёных нам известно, что каменные орудия люди делали более миллиона лет назад. Они должны были обдумывать, из какого материала их делать и каким способом, а если они думали, значит, могли уже и говорить. Как и сейчас, люди были разными, у одних делать каменные рубила или скребки получалось лучше, у других хуже. Человек неумелый вынужден был обращаться к умельцу, что-то пообещать взамен заказываемого изделия. Изготовителю и потребителю было нужно договариваться, а без речи, хотя бы примитивной, им было не обойтись.
      
   Речь – это понятие виртуальное, так же, как виртуальны мысли человека. В процессе написания речь становится материальной, – разве это не чудо?! Речь – это первый признак человека разумного, ее развитие мы вполне можем сопоставить с развитием жизни, речь, как и  все живое, следует принципу деления клеток – от единства к множествам. Очевидно, что прежде речи образовалось слово-прародитель, или, некие слова-прародители, которые образовывали другие слова, похожие на своего предка, но более точно передававшие смысл первослова. Можно взять любое существительное, и оно будет окружено множеством слов, объясняющих его качества. Возьмём, для примера, слово «человек»: он учёный, он ловкий, он талантливый, он умный, он умелый и т.д. Это пример очевидный. Более сложное заключается в том, что объяснение качеств того или иного предмета содержится уже в самом слове. Как известно, слова состоят из приставок, корней, суффиксов и окончаний; корень является основой. Возьмем слово-корень «шёл»: мы понимаем, что оно прошедшего времени – «шёл» когда-то, «шёл» кто-то мужского рода. Если к этому корню добавить приставку «при», то получится «пришёл», мы понимаем, что объект прибыл к своему местуназначению. Добавим окончание «а», и получится, что «пришла» она, существо женского рода. Прибавим окончание «и», и получится слово во множественном числе, «пришли». Кто-то «и» с ним ещё кто-то. Окончание «о» образует слово «пришло», понятие среднего рода, то есть, пришло некое существо. Если к слову «шёл» мы добавим приставку «обо», то человек не придёт к нам, потому, что «обошёл» нас стороной, а если к слову «шёл» добавим приставку «пере», то нашего субъекта мы не найдём вообще; он «перешёл» на другое место. Если к слову «шёл» добавим приставку «у», то слово «ушёл» приобретёт смысл – «был, но удалился». Такой анализ слов понятен любому пятикласснику, ведь мы проводим его на основе обычной школьной науки.
      Приставки, суффиксы и окончания были когда-то словами, как и корни. И не только слова, но и каждый звук в речи имеет свой смысл. Выше мы достаточно подробно описали глагол «шёл», и даже назвали его корнем, но при ближайшем рассмотрении мы должны отказаться от этого утверждения. В настоящем времени получится «идёт». Как видим, слово «шёл», исследуемое нами так подробно, испарилось от столкновения с настоящим временем, и следа его не осталось в слове «идёт». Однако не будем сдаваться, а поищем слово «шёл» в других словах. Это будут слова: «ушло», «шли», «пришла», «шлялся», «шлындал», «шлёнда», «шлях». Таким образом мы видим, что в основе слова «шёл» лежит корень «шл». Ну а дальше дело за малым, – определить смысл, заложенный в корне «шл». Звук «ш» – не что иное, как шум, производимый ногами идущего, а «л» – это сама идущая личность, или, как говорят украинцы, – «людына». А как же нам быть со словом «идёт»? Всё очень просто, глагол «идёт» образовался в другом словоряду, и изменяется, как «иду», «идёт», «идём», «идут», «идёте», то есть, это два разных слова.
      Таким образом, суть нашей работы сводится к тому, чтобы проанализировать звуки, а затем и корни человеческого языка, и на этой основе приступать к исследованию слов. В книге будут приводиться некоторые литературные вставки; это нужно для более полного понимания процесса словообразования.
      Все иностранные слова в книге написаны кириллицей, с использованием всего одной буквы «h» из латиницы. Кириллица – азбука уникальная, и на ее основе слова любой речи можно описать более точно. 
    
   Деревня, как хранительница речи.

    Посетив любую старинную деревню, мы можем услышать слова, несколько странные для городского уха. Порой мы будем в некотором недоумении. Словом «цыля» деревенские жители подгоняют коров, выпроваживая их на пастбище. Сразу вспомнится еврейское женское имя «Циля».
       До пятидесятых годов двадцатого века основным тягловым средством в российской деревне были быки. С полей то и дело слышались возгласы «цоп-цобэ!». Так пахари подгоняли неторопливых животных. «Цоб» был бык, запряженный в ярмо слева, быка «цобэ», запрягали в ярмо справа. Какое слово произносилось, в ту сторону быки и поворачивали: «цоб» – влево, а «цобэ» – вправо. Быки работали парами, каждый из них знал, где его место под ярмом – слева или справа. Когда по недосмотру погонщики путали быков местами, те буквально сходили с ума.    
       Уместно предположить, что древнее слово «цобэ» было предком целого ряда слов со смыслом «себе». Вероятно, слово «собинный» – особенный, правый и фамилии «Собинов», «Собянин»,  слова «сова» – символ учености и французское «savoir» – знать, то есть, не ошибаться, быть правым, – произошли от изначального  «цобэ» – право, правый. Правое в старину понималось, как нечто «особенное – собинное». Можно предполагать, что племя «сабинов», из которого похищали «сабинянок», считало себя народом честным и красивым. Понятие «правого» развивалось как «цап – цабэ – цобэ – собе – себе». Соответственно «цоб» образовало «тобе». Есть разница в словах «собе» и «тобе». Правая рука «цобекает-собекает» прежде левой, просто в силу того, что она более ловкая.
      Останавливали быков словом «трр», его хорошо слышно. Лошадей погоняли словом, похожим на свист: «ёхь», это звукосочетание производится при сильном и резком выдыхании воздуха из себя без участия голосовых связок. Есть и ещё одно интересное междометие, которым лошадей подгоняют, – «пь». Этот звук-поцелуйчик, издаваемый одними губами, тоже не являлся словом, как таковым. Точно таким же звуком-поцелуйчиком подзывают и собаку. В одном случае «пь» является звуком посыла лошади вперёд, как некое подбадривание, а в другом, наоборот, собаку звуком «пь-пь» подзывают к себе. Разница лишь в том, что лошадь понукают одинарным «пь!», а собаку подзывают многократным «пь-пь-пь». Останавливают лошадей словом «прр», в котором также отсутствуют гласные, если же нужно остановить срочно, произносят  «тррь». Есть у деревенских ещё одно слово, которое слышится хоть и не часто, но зато существует во множестве языков. Это «фррь», которое произносят применительно к пернатым: птица «фррь», выпорхнула и улетела. Подходя же с кормом к загородке со свиньями, деревенская женщина произносит межзубное цоканье «ць-ць-ць», словно говоря: «на, это вкусно». Покормив хрюшек, хозяйка загоняет их на место резкими «усь! усь!». Собаку натравливливают такими же словами – «усь, узя!». Как окликают кошку, можно было слышать и в городе: «ксь-ксь-ксь». Ласковые призывы порой сменяются грозным окриком «брысь!». Щенку, крутящемуся под ногами, скажут «цыц!», или «цыть!». Этих просторечных слов нет в наших словарях, но они есть в речи, их можно и нужно изучать.

   Почему нужно изучать историю происхождения своей речи?

   Нередко можно слышать: «Как русские могли что-то создать, когда у них национальный герой – Емеля-дурачок, едущий на печи?». Люди рассуждают об этом всерьёз, в том числе на центральных каналах телевидения. Что можно на это сказать? Да, действительно, только дурак мог преодолеть на своей печи путь от Москвы до Сахалина! В Японии, которая в те времена имела цивилизацию не менее развитую, чем Московское княжество, дурака, который проделал бы путь от Японии хотя бы до Урала, не нашлось, и японцы продолжают жить на своих островах.
Вспомним другую русскую сказку. Жила-была семейная пара, дед и баба, была у них курочка ряба. Снесла курочка яичко, да не простое, а золотое. Дед бил-бил – не разбил, баба била-била – не разбила. Положили они яичко на подоконник, мышка бежала, хвостиком махнула, яичко и разбилось. Плачут дед и баба, а курочка куд-кудахчет: «Не плачь, дед, не плачь, баба, я снесу вам яйцо не золотое, а простое».
   Почему же в этой сказке предпочтение отдано простому яйцу перед золотым? Очевидно, потому, что на древнерусском языке слово «яйцо» произносилось как «яеце» и имело значение «я е це» – «я есть это», именно так назовёт себя современный украинец. Люди понимали яйцо как символ души, а душа дороже золота. Эта сказка народная, в смысле завета всем народам. Только сохранился этот завет на русском языке. Сказка приводила меня в недоумение с детских лет, я никак не мог понять, почему же простое яйцо лучше золотого. Я родился в бедной семье и хорошо знал, что такое нужда, видимо, поэтому я не мог понять смысл этой сказки. Прошло много лет, у меня родились дети, и все они жили в достатке. Однажды я рассказывал «рябу» своему семилетнему Артёмке и спросил его: «Почему, простое яйцо лучше золотого?». Мальчик, не задумываясь, ответил мне: «Да ты что, папа! Из простого яйца вырастет цыплёнок, а из золотого, что вырастет?». Я был посрамлён, но вида не подал, и задумался. Действительно, по большому счёту, из простого яйца вылупится цыплёнок, потом он превратится в курицу, которая нанесёт много яиц, а из них уж вылупится много цыплят, и так далее. В итоге у меня может народиться столько кур, что на них можно будет купить целый ящик золотых яиц, ещё и останется на яичницу. Как видите, даже после того, как я был посрамлён ребёнком, мои рассуждения остались сугубо материальными.
А если рассуждать серьёзно? Если согласиться, что английское слово «эгг» – яйцо» очень старое, а казахское «ак» – белое» произошло из «эгг», то возникает вопрос: кто такие были «аккадцы»? Эти племена пришли в дельту реки Инд из каких-то северных степей в глубокой древности. Никто не знает, из каких конкретно степей, но они создали первую в мире цивилизацию Хараппа, возраст которой насчитывал более 5000 лет. Аккадцы имели письменность на основе рун, которая не разгадана до сих пор, эти люди строили города, в которых был водопровод и канализация, а дома строились до трёх этажей в высоту. Это было ещё до прихода в Индию ариев, которые эту цивилизацию и разрушили, ко всему прочему, уничтожив и письменность аккадцев, которая возникла у самих ариев только спустя четыреста лет после вторжения. По сравнению с аккадцами арии были настоящими варварами.
   Если предположить, что «акк» в слове «аккадцы» обозначает белое, тогда получается, что они именовали себя белыми людьми (кстати, дерево акация цветёт белыми цветами). Из этого следует, что они пришли в Индию из Европы, и тогда станет понятным, почему у индусов растут густые бороды, а наша речь называется индоевропейской. Может быть, подобные рассуждения лишены всякой логики? Для поиска истины обратимся к науке этимологии, именно она занимается происхождением слов. Возьмём этимологический словарь Макса Фасмера. Автор этого словаря считается признанным авторитетом и знатоком происхождения русских слов. Словарь объясняет, откуда в русском языке взялось то или иное слово.
   У русских, украинцев, белорусов и болгар слово «яйцо» звучит примерно одинаково, а на украинском языке «яеце». Если это слово разделить побуквенно на «я е це», оно на украинском языке обретёт смысл «я есть это». На чешском и словенском языках «яйцо» звучит уже как «vaice», что на немецком означает «белый», но как оно похоже на славянское имя Вася! На древнеисландском и английском языках «яйцо» звучит одинаково «egg», а на немецком уже «aig», что очень похоже на другое немецкое слово – «aug» – глаз. Когда-то «глаз» на русском языке называли «око». Какую дистанцию прошли русские в словообразовании по сравнению с англичанами, у которых слово «яйцо» так и осталось словом «egg»! У тюрков слово «эгг» также не получило большого развития: сейчас это «эгг» звучит у них как «ак» – белый. Столица Казахстана «Акмола», переводится «белая могила», а «аксакал» – белобородый. На праславянском языке «яйцо» звучит как «аiе», что созвучно старонемецкому «аih» – яйцо. В свою очередь, оба эти слова похожи на немецкое слово «hаi» – сено. Его можно понять, как нечто мягкое, отчего произошли немецкое «вайх» – мягко и русское «вяхь, вяхотка» – вехотка, а также название птицы «вяхирь» – дикий голубь.
   Теперь можно подводить итоги. Сначала яйцо понималось, как у немцев, – «айх» – мягкое и приятное. Затем люди стали понимать круглое, и яйцо послужило для названия человеческого органа зрения, его стали сравнивать с «ауг» у немцев и «око» у русских. Когда появилось понятие белого, чехи яйцо стали именовать «vaice». У немцев образовалось слово «вайс» – белое, знаю, а у русских образовалось имя «Вася». Теперь мы можем понять титул царя Византии – «Василевс»: он просветлённый и знающий. В русском, украинском и болгарском языках выражена самая главная суть слова «яйцо»: оно у них живое – «я е це»! Это не удивительно, если учесть, что в древности славяне даже саму землю понимали, как яйцо. Понятно, что слово «эгг» очень древнее, судя хотя бы по слову «око», которое в обиходе русской речи теперь редко звучит. Однако, осталось множество рек, названных «Ока», и древнерусское имя «Ока», только имя понималось как «большеглазый», а река – как красивая для ока, глаза. Слово «ока» переродилось со временем и стало пониматься как «очень» – приятно очам. Надо заметить, что русские не одиноки в том, что называли реку «Ока» – очаровательная, английское восклицание «о’кей» – это и есть наше русское «очень» – приятно для очей, то есть «океньки». Можно говорить о том, что яйцо изначально понималось как нечто мягкое и приятное, затем оно стало пониматься как нечто круглое, и по аналогии с ним стали называть глаза. Когда люди стали понимать цвета, они по аналогии с яйцом назвали белый цвет. Судя по казахским словам, «акмола» – белая могила, «аксакал» – белобородый, «аксу» – белая вода, можно говорить, что англичане и казахи говорили когда-то на одном языке.
   Разглядывая яйца, люди видели их не только белыми, в природе большинство птиц несёт яйца в крапинку, поэтому от «эгг» образовались английское имя «Пэгги» и русское «пегий», то есть, похожий на яйцо в крапинку. В немецком языке тоже есть слова «пегих» и «шегих» – рябой. Очевидно, английское имя Пегги было изначально прозвищем конопатой девочки. Также из этого образовалось название рябой птицы «пегас» – бекаса и лошади с крыльями «Пегас». Русские люди лошадей и собак называют словом «пегаш», что подразумевает пегий цвет. Кстати, и слово «конопатый» оказалось здесь. Его мы из немецкого языка можем понять, как «кхон-паке» – зёрнистые щёки, слова немецкие, но встречается русская фамилия Конопакин.
Подобные рассуждения о происхождении речи имеют больше смысла, чем те, которые предложены Максом Фасмером. Мы однозначно можем понять происхождение латинского слова «эго» – внутренняя сущность человека. Слово «эгоист» означает «эго-исть» – пожирать яйца тайком от соплеменников, а «эго» – внутренняя сущность человека и есть истинное название яйца на латыни.
   С конца 1980-х в Россию потоком хлынули иностранные слова, и простым людям приходиться повторять их, как попугаям, не понимая вложенного в них смысла. Но такие ли иностранные эти новообразования, пришедшие в русский язык? Предлагаю об этом порассуждать. Возьмём любимое молодёжью английское слово «мани» – деньги и посмотрим, насколько оно английское. В русском языке есть «манатки» – вещи, то есть товар, а также, «манить, подманивать, заманивать, обманывать, обменивать». Русские слова как раз и объясняют происхождение английского слова «мани». Оно образовалось ещё тогда, когда понятие денег только-только начало появляться, а до этого существовал натуральный обмен на «ярманках»; именно так русские называли «ярмарку». Эти оба слова имеют право на существование в русском языке, на ярмарке «яро мароковали», откуда и пошло английское «маркет» – торговля, русское «маркитант» – продавец, а на «ярманке» ещё производился натуральный «обмен». И так обстоит дело с большинством иностранных слов – «офис» от официальный, «портфолио», от портфеля, «маркет» от мароковать. И даже слово «банк», произошло от банки в лодке, «лавки», ставшей «лавкой» торговой. Вот они, «банки и лавочки» на которых сидели первые банкиры и лавочники, только одни меняли деньги, а вторые обменивали товар. А вот и оно, иностранное слово «вар – то-вар – товар», от которого произошло русское «товарищи», это люди, совместно держащие один товар, то есть, они были «компаньоны». Здесь многие читатели скажут: «Ага, компаньон-то слово не русское!». Да русское это слово, русские создали когда-то и забыли, а потом снова взяли в обиход. Судите сами, корень «ком, комок» – это многое в одном, далее «пан, панове» –  люди и «ёны-оны» – они, вместе будет «ком-пань-ёны». Так обстоит дело со множеством иностранных слов в русском языке, стоит только немного подумать.
      
    Конец пути или начало новой эры?

    Современное человечество ещё не успело задуматься, что с ним произошло, а между тем, событие произошло знаковое – люди создали компьютер. С изобретением этого аппарата история человечества подошла к определённой черте. Начало третьего тысячелетия стало отсчётом новой эры людей – эрой компьютеров.  Мы стоим на пороге того, что в век свободного интернета многообразие человеческой речи сведётся к одной общечеловеческой речи – которая, возможно, будет называться речью землян. Сейчас сложно гадать, на основе какого языка это произойдёт; возможно, это произойдёт так же, как образовался латинский язык, на основе сплава нескольких языков, – поживём, увидим.
    Имея ввиду грядущие изменения речи, людям важно понять суть и историю словообразования, как такового, хотим мы этого, или нет. В связи с этим логично предположить возникновение новой науки, которая будет заниматься вопросами словообразования. Эта наука будет называться «словология», или «лингвология», может быть, учёные придумают ей какое-то другое название. Ею будут учитываться все этимологические и лингвистические знания. А также история искусства, история религии, выводы антропологов, генетиков и, конечно, археологов. Эта наука будет заниматься происхождением слов от их начальных истоков, а не поиском того, какое слово у кого было перенято, чем занимается современная этимология. Да, многие слова люди, действительно, перенимали у народов других стран, но, прежде всего, перенимались знания. От снобов, перенимающих иностранные слова, что называется, ради красного словца, они редко закрепляются в национальном языке. Зачастую даже сложно определить, из какого языка взято слово русского языка, считающееся иностранным. Здесь можно привести слова, ставшие русскими – «диагноз» и «прогноз», эти слова созданы на основе древнегреческого «гносиас» – знание, но сейчас это русские слова потому, что их знают все русские.
   В наше время заниматься вопросами словообразования много проще, чем это было раньше; хотя бы в девятнадцатом веке. В те времена, несмотря на существование научной этимологии, в 1896 году тифлисским учителем Н. В. Горяевым был издан «Сравнительный этимологический словарь русского языка». Затем вышла в свет работа по этимологии русского языка библиотекаря из Киева Ф. С Шимкевича. Почти одновременно с этим в свет вышла работа по языкознанию А. Г. Преображенского – учителя словесности в Московской 4-й гимназии. Упомянутые выше, крупнейшие русские этимологи-лексикографы не были представителями академической науки. Эти подвижники издавали свои работы на собственные средства. По большому счёту, они были этимологами-любителями. С тех пор наука о языке шагнула очень далеко вперёд – издано огромное количество научных работ в области языкознания, на книжных полках стоят множество лингвистических словарей. Материалов о происхождении речи сейчас достаточно, дело стоит за малым – нужно найти новые подходы к исследованиям слов.

   Природа звука, как она есть.

   Если рассуждать о происхождении и развитии речи, то нужно, прежде всего, разобраться, что такое звук вообще, с помощью которого слова в речи озвучиваются. Наука говорит, что звуки передаются волнами. Мы знаем, что скорость звука можно измерить; между сверкнувшей молнией и звуком грома проходит до минуты времени. Однако, нас интересует не скорость, а природа звука – само звучание. Наверное, все знают принцип работы радио и всевозможных усилителей звука. Эти звуковые агрегаты работают за счёт мембран. Звуковые электрические импульсы воздействует на мембрану, и она издаёт звучание. У живых организмов вибрацию производит гортань. Только у человека есть голосовые связки, которые натянуты, как струны музыкального инструмента. Каким бы образом не производилось звучание, но природа всех звуков одна – это вибрация. В одном случае, как у звуковых динамиков, происходит вибрация пропитанной неким составом бумаги, в других случаях это вибрация струн или голосовых связок. Удар металла о металл тоже производит вибрацию – таким образом, можно говорить, что звуковые волны распространяются способом вибрирования. Ярким примером вибрации металла служат звучащие колокола. Самая простая вибрация человеческого голоса производится за счёт множественных колебаний языка. Именно так возникает звук «р». Учёные утверждают, что древний человек не мог разговаривать потому, что у него не была развита гортань, и он не имел голосовых связок. Они развились со временем; при этом, никто не станет утверждать, что у древнего человека не было языка. Он мог языком производить некие звуковые вибрации. Изначально, в чистом виде, люди не могли произносить звук «р». Можно предполагать, что они произносили «р» в звукосочетаниях; типа «юррь», «фррь», «тррь», «пррь», «хррь», «яррь», «бррь», «мррь», и так далее. Чтобы кончик языка начал вибрировать, ему требовался резкий выброс воздуха.
Разберём слово «фррь», которым люди всех стран обозначают полёт птицы. Человек сквозь верхнюю губу, прижатую к нижней губе, выдувает резкую струю воздуха, а затем энергично в эту струю запускает кончик языка, который вибрирует. Выдуваемый сквозь губы воздух со звуком «ф» – это тоже вибрация звука, только тихая. Многие народы до сих пор не умеют произносить «р» в чистоте и продолжают грассировать. А если взять во внимание обычный человеческий храп, это естественное действие производится двояко – один звук производится путём обычного вдыхания, и совершенно другой звук образуется, если человек во сне выдыхает. Когда человек храпит во сне, мы можем слышать совершенно чёткий звук «р», возможно, этот звук был родоначальником всех последующих вариантов «р». Очевидно, изначально человек мог производить и шипящие звуки, с помощью дыхания, «h», «х», «ч», «ш» «щ». Звук «h» производился дыханием в себя или из себя без участия нёба. Звук «х» произносился уже с участием нёба, в этом случае корень языка прижимается к нёбу, и воздух резко выдыхается сквозь образовавшуюся щель, производя звучание. Звуки «ч», «ш» и «щ» производятся путём выдувания воздуха сквозь щель, образованную путём прижимания языка к щеке и коренным зубам. Звуки «м» и «н» без участия голоса будут слышны очень слабо. Наособицу стоят звуки «п» и «л», на первый взгляд, эти звуки без участия голосовых связок будут слышны очень слабо, но в древности люди научились производить их достаточно громко. Звук «п» первочеловек произносил, как поцелуйчик губами, а звук «л» произносился путём щелчка языком. Стоит заметить, что все травоядные животные пьют воду способом целования и, когда они пьют, можно даже услышать звук поцелуйчика, а все хищники воду лакают, и при этом чётко слышен щелчок языка о нёбо. Особую группу составляют звуки, производимые с помощью губ, «ф», «в», «п», «б». Наособицу в речи стоит звук «ц», его произнести легче всего путём резкого всасывания воздуха сквозь кончик языка и верхние зубы, или такого же резкого выталкивания воздуха сквозь них.
Каким бы способом не производились звуки человеческой речи, нужно запомнить: любой звук – это вибрация воздуха. Нужно понять еще то, что люди не могли в древности распоряжаться всем арсеналом звуков, который есть сейчас. Если мы соглашаемся, что первобытные люди осваивали речь самостоятельно, а не «кто-то» научил их говорить, тогда мы должны согласиться также, что звуки люди осваивали тоже сами и постепенно. Поняв поочередность возникновения звуков, мы можем говорить о времени возникновения тех или иных слов. Лингвистами уже проделана определённая работа в этом направлении.

   Африка. Прародина человечества.

   Пересмешники

   В книге о человеческой речи нам обязательно нужно посвятить несколько страниц самому человеку. Откуда взялся человек, с каких позиций мы будем рассматривать этого субъекта. Одни утверждают, что человека сотворил Бог, другие заявляют о его появлении из космоса. Повествуя о «начале времён», невозможно обойти молчанием Библию, в которой описано сотворение мира. В Священном Писании сказано, что Адам создан из праха земного, то есть, из материи, именно об этом Библия и повествует. Другой вопрос, что же действительно делает его человеком? Нужно отметить одну странную особенность людей в понимании сотворения мира и человека. Всё мироздание создал Бог, живущие являются Божьими тварями, с этим они согласны. Когда же речь заходит о сотворении человека, возникают споры. Верующие утверждают, что человека создал Бог, но как-то наособицу от всего остального мира. Но почему бы тогда человеку не произойти от обезьяны, – она ведь тоже Божье творение? В любом случае человек является венцом Божьего творчества, его последним и лучшим штрихом. Тем же, кто верит во внеземное происхождение человека, можно задать простой вопрос: как возникли внеземные цивилизации в этом «где-то»?
Эта книга написана с твёрдых позиций дарвинизма и выводов учёных из самых разных областей науки. Процесс происхождения человека от обезьяны хорошо изучен и не вызывает у автора никаких сомнений. С чего же начиналась осознанная жизнь на планете Земля, да и было ли оно, это начало? Дадим волю своему воображению и посмотрим, что из этого получится.
   Время, текущее в ту далекую пору со скоростью черепахи, тем не менее, было неумолимым. И, хотя смены дня и ночи были монотонны, планета неуклонно преображалась. Великаны-деревья уходили под землю, чтобы превратиться в уголь. Травы тонули в болотах, чтобы стать многометровыми слоями торфянников. Гиганты животного мира вымирали, становясь пищей более мелких и подвижных существ и организмов. Обезьяны-пересмешники начали обживать границу леса и саванны. Они были очень деятельными, но, несмотря на свой жизнерадостный вид, выделялись среди остальных существ своими грустными глазами. Это были глаза людей, принадлежавшие животным. Энергии у них всегда оказывалось больше, чем требовалось для обычной жизнедеятельности, то есть, поисков пищи и размножения. Они постоянно пребывали в бодром настроении и всегда находили повод для развлечения. Всеядность и смышлёность этих жизнерадостных созданий позволяли им приспосабливаться к изменчивым условиям среды обитания.
Была у пересмешников одна особенность, которая отличала их от обезьян других видов – они были отличными подражателями. Можно сказать, они передразнивали всех для своего развлечения. Пересмешники не только копировали звуки животных, но и подражали их повадкам. Всё это послужило развитию мозга пересмешников, который у них сделался много больше, чем у приматов любого другого вида. Способность к подражанию повадкам и голосам птиц и зверей позволила развиться речевому аппарату пересмешников. Они были детьми природы в полном смысле этого слова, они умели у неё учиться. Иерархия в их стае была самой простой: вожак был главным и имел право на любую самку, но он же в случае опасности становился и главным защитником стаи. Остальные самцы спаривались с самками украдкой от вожака. Это продолжалось до тех пор, пока более энергичный и сильный самец не оттеснял вожака, занимая его место с помощью силы, ловкости и агрессивности. Пересмешники развивались, копируя лучшие качества того или иного животного или природного явления. Это поставило пересмешников в особую группу приматов, в первое звено в цепочке, приведшей впоследствии к человеку. Название этому переходному звену от примата к человеку учёные придумали: он стал «хомо эректус – человек прямоходящий».
Современная наука утверждает, что процесс превращения обезьяны в человека начался порядка пяти миллионов лет назад. Ребёнок современного человека до трёх лет овладевает речью, учится ходить. К пяти годам человеческое дитя перенимает практически весь опыт родителей, который ему понадобится во взрослой жизни. Если ребёнок будет расти до пяти лет вне человеческой общности, он уже не сможет стать человеком. Странная получается аналогия – пять миллионов лет понадобилось провидению для превращения обезьяны в человека; и всего пять лет нужно для превращения новорождённого в полноценного человека. Есть и ещё одна интересная цифра: человечество не меняется по своим антропологическим качествам последние сто пятьдесят, а некоторые учёные даже называют цифру в двести тысяч лет. 

   Наблюдатели природы

   Для пересмешников время не стояло на месте; они сделались совершенно другими приматами, точнее, перестали ими быть. Они научились прямо ходить, только некоторая сутулость напоминала об их прошлом. Головы этих прямоходящих людей казались огромными по сравнению с туловищем. Стопы стали плоскими, только торчащий несколько в сторону большой палец ноги выдавал их происхождение. То, что это были наши старые знакомцы, можно было узнать по их грустным глазам. Ни у кого на всей земле ещё не было такого выразительного взгляда. Что же делало глаза этих существ такими особенными? В них светилось любопытство.
   На этот раз стая, или, лучше теперь сказать, сообщество, расположилось на плоской горе с отвесными склонами. На её усечённую вершину вела всего одна тропинка, протоптанная постоянным хождением по ней. Вершина горы была усечена таким образом, что её более низкий срез выходил в саванну. Наверное, когда-то эта гора была кратером огромного вулкана – практически это был некий природный театр, сценой которого являлась саванна. Пересмешники облюбовали для себя обширный косогор, заканчивавшийся обрывом. Со стороны саванны у самого подножия плато протекала река. Она была неширокой, но её прохлады было достаточно для охлаждения жаркого дыхания степи, а журчание воды умиротворяло пересмешников. Трудно было найти место для проживания лучше, чем это плоскогорье. Здесь был свой микромир с тенистыми деревьями и ключами, воды которых струились через всё плоскогорье. Одна из складок местности естественным образом нависала над частью косогора, образуя подобие каменного козырька. Навес выступал метров на пять, не больше, но этого оказалось достаточно для формирования под ним природной ниши высотой до четырёх метров, в ней было всегда прохладно, спокойно и сухо. В это естественное природное жилище забирались на ночёвку самки с детьми. Здесь же они прятались от полуденного зноя. Самцы в это убежище не допускались, но их изгнание произошло не сразу, поскольку мужские особи пересмешников подчиниться могли только силе. Женщины пересмешников свою слабость сумели превратить в силу. Запах самки парализовал волю и разум самца, подобно тому, как это происходит у большинства животных. К этому фактору добавились ещё и организованные действия женских особей – победа стала полной и окончательной на многие тысячелетия. В новом сообществе складывался матриархат.

   В этом месте прервём наши фантазии, чтобы поделится впечатлениями об одном научно-популярный фильме. В нем шёл рассказ о некоем молодом мужчине, который отважился путешествовать в глубь Африки без оружия. На протяжении всего фильма этот белый путешественник попадал в опасные переделки с дикими зверями. Наконец, храбрец вышел к племени, живущему первобытнообщинным строем. Это племя состояло из очень маленьких людей, которых мы называем «пигмеи». В нем различались группы мужчин и группы женщин с детьми. Путешественник начал общаться с мужчинами, и, в конечном итоге, сумел подружиться с ними настолько, что мужчины-дети не отходили от него ни на шаг. Путешественник прожил в первобытном племени пару дней и собрался уходить. Оператор подробно заснял прощание большого белого человека с маленькими аборигенами – это была трогательная сцена. Голые мужчины-дети обступили путешественника со всех сторон и плакали навзрыд, не стесняясь своих женщин, наблюдавших весь этот процесс в сторонке. Когда прощание закончилось, женщины сказали в камеру: «Хорошо, что этот человек уходит от нас, а то наши мужчины стали совсем, как плачущие дети». После просмотра фильма я не мог отделаться от впечатления, что женщины этого племени относились к своим мужчинам точно так же, как они относились к своим детям. Я увидел матриархат в чистом виде. У меня сложилось впечатление, что на заре своего развития человечество проходило какой-то детский этап. Я наблюдал маленьких мужчин с бородами и копьями в руках, но это были дети в полном смысле этого слова. А вот женщины этого племени на детей похожи не были, хотя и были такими же маленькими, как и мужчины.   
      
    Первобытные люди жили в эпоху запахов и ориентировались с помощью развитого чутья. Своим глазам они пока не доверяли. Запах был для них Богом. Люди чуяли природные запахи, обоняли и смаковали их, но разделить себя и своё чутьё они ещё не умели, хотя знали об окружающем их мире очень много, именно за счёт чутья. Наличие его, как такового, им ещё предстояло осмыслить.
Вернувшись с жировки, племя дружно остановилось на краю горного плато. По тому, как все основательно и без суеты стали располагаться на своем импровизированном ложе, было видно, что для них это было каждодневным занятием. Дикари с нескрываемым любопытством наблюдали за жизнью, которая протекала перед ними в саванне. Это был самый настоящий театр, только действие на его огромной сцене происходило не по сценарию. Есть в речи людей такое понятие – «театр боевых действий», применительно к этому случаю можно было сказать: «театр жизненного пространства». Перед глазами пересмешников проходили огромные стада копытных, стаи гиен, прайды львов и множество других зверей, приходивших на водопой, сменяя друг друга. Пересмешники наблюдали в саванне травоядных, хищников и себе подобных чужаков. На этой сцене жизни ежедневно проливалась кровь не только животных, но и человекообразных существ. Этот природный театр стал для любознательных подражателей развлечением и своего рода школой. Они, в конечном итоге, из простых наблюдателей стали превращаться в сопереживателей. События, которые перед ними протекали, они стали переосмысливать, а переосмыслив, перешли к их имитации. Диапазон подражаний пересмешников был неисчерпаем и разнообразен, постепенно многое из того, чему они подражали, становилось их собственными повадками.

   Историческая сцена

   Первыми, как правило, на водопой прилетали птицы. Сколько бы их ни было, и к какому бы виду они ни принадлежали, их объединял звук «фррь», который они производили крыльями. Также большинство птиц кричали, и всё многообразие их голосов можно было свести к неким «цяк-цяк» или «чяк-чак». Это неизменно приводило в восхищение пересмешников, и они на все лады повторяли звук полёта и птичье цеканье. Они как бы комментировали всё происходящее на импровизированной сцене. Птицы ещё плескались в воде, играя оперением в лучах розовой зари, когда раздавался трубный клич слонов. Громкое «эррь» оглашало саванну от края до края, и вся живность в округе замолкала, прислушиваясь. Гиганты подходили к водопою величественно, с осознанием собственной мощи. Услышав слонов, пересмешники снова приходили в необычайное возбуждение, то и дело слышалось их пронзительное «эррь». Было совершенно ясно, что они искренне и всерьёз полагали себя участниками, а не зрителями этого огромного импровизированного театра. Вслед за слонами на водопое появлялись табуны зебр и лошадей. Эти животные подходили к воде спокойно, не переставая пощипывать сочную прибрежную травку. При этом то одна, то другая зебра или лошадь прядали губами «пррь», как бы подавая сигнал всему табуну: всё спокойно и безопасно, можно пастись дальше. Завидев их, зрители опять, как при виде птиц и слонов, приходили в восторг и начинали производить губами сигналы, похожие на звуки, издаваемые зебрами. Пересмешники с энтузиазмом имитировали также звуки, которые копытные издавали при питье. Это были звуки, похожие на поцелуй. Можно сказать, что лошади пьют воду посредством целования: «пь-пь». Этот звук почему-то особенно нравился пересмешникам, и они с упоением его повторяли, ведь они и сами пили воду подобным способом.
   Ещё до отхода зебр и лошадей от воды к ним присоединялись рогатые обитатели саванны. От реки доносился треск рогов и мычание – это антилопы и туры теснились на водопое, создавая сутолоку. Пересмешники не преминули повторить их мычание: «ммь». Особенно пересмешникам нравились туры, воплощение силы и могущества. Туры подходили к воде под частый перестук рогов, которыми они задевали друг друга в тесноте. Они шли величественно и спокойно, с сознанием своей мощи. Над водопоем разносился сухой треск рогов «тррь», его пересмешники тоже не преминули скопировать и усвоить.
   Восхищение человека животными привело к появлению тотемов-божеств, а позже многие животные-тотемы сделались домашним скотом. Восхищение и любование туром завершится в конечном итоге его одомашниванием, и наши коровы его потомки. Последний дикий тур был убит немногим более трёхсот лет назад, люди навсегда прикончили свой первый идеал. Память о том, что когда-то такое животное существовало, осталось только в речи. Огромный её пласт будет образован от понятия тотема-быка, но это будет позже, а пока пересмешники взяли в руки острые палки в подражание быку-туру и его острым рогам. Из всех мычащих и мекающих быки этого вида были самыми удивительными: даже огромный слон и львы обходили стороной их стадо. Тур от любого поползновения хищника приходил в ярость, рыл землю копытами и ломал рогами деревья. Пересмешники могли часами наблюдать за этими восхитительными животными. Древний предок человека не один раз видел сцену опрометчивого нападения львов на стадо туров. Атака зверя заканчивалась печально: после того, как бык поднимал льва на рога, нападающие звери ретировались, а тур ещё долго в ярости топтал неудачника, пока тело хищника не превращалось в кровавое месиво. Наблюдавшие эту трагедию пересмешники восхищённо цокали языками: «ць-ць-ць!». Весь их взъерошенный вид и возбуждённо блестевшие глаза как бы говорили: «Вот это да! Это сильно!». Восхищение стало перерастать в обожествление. Понимая, что мощь дикого быка кроется в его рогах, первобытный человек и взял в руки острую палку под звук «тррь», которым обозначил тревогу и напряжённость.
   Слово «тррь» явилось одним из первых слов праречи и подразумевало изначально своё собственное звучание. При произношении этого звука происходит множественное и громкое повторение тревожного «р». Этим звуком копировался множественный треск или другие резкие звуки, раскат грома и треск огня при лесном пожаре. Даже обычное передвижение животных по лесу сопровождается хрустом сухих веток под ногами, а в массиве леса не видно, кто в нём именно движется. Неизвестность же порождает тревогу, как символ тревоги стал пониматься этот звук в своей абстрактной ипостаси.
   В конце дня, уже в сумерках, начиналось время хищников, приходящих на водопой стаями. Первыми, как истинные цари саванны, появлялись львы. Их ещё не было видно, а рык их уже распугивал всех задержавшихся на водопое. Зрители пытались копировать и этот рык, но масса тела львов и пересмешников была несоизмеримой. По этой причине у доисторических «театралов» получался только грозный храп «хгррь». Зато звуки «ль-ль-ль», которые львы производили при питье, получались прекрасно. Пересмешники возбуждённо щёлкали языком, показывая в сторону львов руками и громко стуча себя в грудь. Львы, да и вообще все хищники, воду лакают, производя при этом некий щелчок языком. Произнося львиное «ль-ль», люди себя тоже считали храбрыми и сильными, как львы. Подражая звукам, они были подобны скворцам, которые не имеют своей песенки. Внимательно слушая скворца, можно узнать пение соловья, мяуканье кошки или чириканье воробьёв.
    Социальная жизнь пересмешников с течением времени изменилась. Теперь самки с детьми жили спаянным племенем во главе с доминантой. Детей воспитывали сообща, самки давали грудь любому ребёнку племени. Так было легче прокормиться самим, и дети не оставались голодными при отлучке матери. Жило племя в основном собирательством. Мужские особи держались несколько в стороне от материнской части племени. Теперь спаривание происходило только тогда, когда этого желала женщина. Попытки насильственного сексуального домогательства дружно пресекались всем женским сообществом. Это привело к тому, что наиболее лакомую и питательную пищу мужчины приносили женщинам с детьми и взамен этого получали женскую благосклонность. Мужчины пока не понимали своего отцовства. Древние сообщества людей ещё очень долго не жили парами, поэтому естественно, что «тятя» был для малышей чужим дядей, а лучше сказать, «тятькой». Древние мужчины не знали «откуда берутся дети», хотя были гиперсексуальны, как все приматы. Взаимоотношения полов привели в конечном итоге к тому, что мужчины пересмешников начали создавать группы. К этому их подталкивала сама жизнь: в одиночку трудно добыть пищу и легко погибнуть. Эти мужские группы не были постоянными и легко распадались после завершения поисковых экспедиций. Ватаги мужчин уже не были стаей, ведь они собирались для выполнения определённой задачи. Это был отряд, который формировался по мере необходимости, а вожак возникал сам собой. Наиболее опытного и сильного мужа признавали лидером самым естественным образом. Насилие не приветствовалось, ведь мужчин окружали хищники. В их жизни, как на современной войне, в трудную минуту может помочь только друг, а соплеменник, затаивший зло, всегда имел возможность оказать медвежью услугу. Лидером всегда становился муж, который этого действительно заслуживал. Он умел видеть всех одновременно и всегда безошибочно знал, чего хочет вся ватага и каждый ватажник в отдельности. Совместное проживание и коллективные действия породили понятие дружбы. Наравне с восхищением своими тотемами, эти чувства были первыми в среде людей. Восхищение и дружба были замешаны на цементе страха. Эти три составляющих и послужили  возникновению осмысленной речи примата-человека.
   В этом месте мы можем вставить древнее слово, подразумевающее вожака – «Атаман». На языке тюрков «ата» – отец, а на германских «ман» – мужчина; вместе это слово будет иметь смысл – «отец-мужчина».

    Африканский котёл

   Большинство учёных имеют единое мнение –  человечество зародилось на территории Африки. Именно этот континент стал тем «котлом», в котором кипел «бульон» человеческой жизни. Вначале он прогревался солнцем, потом – робким пламенем прирученного огня. Часто огонь разгорался сильнее, и человеческие группы выплёскивалась за пределы «котла». Большинство оторвавшихся от основной массы людей погибало, утратив привычную среду обитания. И снова продолжалось бурление, опять племена и народы перемешивались. Так продолжалось, продолжается и будет продолжаться вечно. Одно оставалось неизменным: слабые племена перенимали опыт и знания более сильных и развитых племён. Может быть, это главная особенность людей, которая и позволила стать человеку человечеством – «человек знающий» всегда готов поделиться своими знаниями с «человеком незнающим». Более того, зачастую свои знания люди навязывают другим людям силой.
В конечном итоге африканская масса человекообразных существ преобразовалась в «homo sapiens», человека разумного. Несмотря на внешние различия, люди стали практически одинаковыми. Вместе с тем, недалёкие люди в отдельно взятом племени продолжают рождаться и сейчас, точно так же, как рождение выдающихся людей может произойти в любом племени или народе. Если взять дикаря из самого отсталого племени на земле и поместить его с самого рождения в современную цивилизованную среду обитания, этот дикарь вырастет культурным человеком.
 Речь у пересмешников появится много позже, а пока они жили по берегам рек и озёр и произносили звуки, образованные естественным образом без контроля разума. Африка – самый жаркий континент, поэтому первобытное племя могло жить на территории, ограниченной половиной дневного перехода от источника воды, ведь вторую половину пути надо было потратить на возвращение. При хорошей погоде, когда враги находились вдалеке, а желудок был наполнен, у пересмешников наступало время игр, и они резвились. Если молния поджигала дерево во время грозы, огонь для пересмешников становился самой интересной игрушкой. От него можно было поджечь веточку, а затем этой веточкой зажечь другой огонь. В него можно было навалить сырой травы, и тогда густой дым спасал от всевозможного гнуса. Дым спасал от кровососов много лучше, чем тонкий слой глиняной корки на коже, которая, высыхая, быстро отваливалась. Многие первобытные племена знали огонь с незапамятных времён, но он был для них предметом восхищения и игры, не более того. Хранить огонь, а тем более переносить и добывать его, люди научатся значительно позже, тем не менее, огонь, загадочный и непостижимый, стал божеством для всех людей. Главным же стимулом к освоению огня стало представление о нём как об иконе солнца, а солнце было для перволюдей божеством изначально.
На языке, в те времена ещё сигнальном, огонь называли словом «фррь» по аналогии с полётом птицы. Он был вещью настолько загадочной, что можно было просто сойти с ума от непонимания. От сумасшествия первобытного человека спасла лишь способность к аналогии. Сравнив горящий огонь с летящей яркой птицей-петухом, он нашёл для себя хоть какое-то объяснение этого загадочного явления. Конечно же, он не думал: «А сравню-ка я огонь с чем-то, и дело сделано». Сравнение произошло интуитивно, без участия логики. Человек просто пытался понять и объяснить для себя некое явление, и объяснил, как мог; но попутно люди освоили слово, которое все понимали, как «фррь» – петух и огонь.
   Способности пересмешников к осмысленному подражанию животным развивались. Свои наблюдения они продолжали в повседневной жизни: наблюдая множество раз, как зебра убивала копытом гиену, пересмешник долго разглядывал в своей руке камень, которым он раньше защищался, дробил орехи и семена. Затем по аналогии с копытом он привязал его к древку – так появился первый каменный топор. По своей сути это был не топор, а скорее палица; за счёт рукоятки-рычага сила удара камнем возросла в несколько раз. Теперь пересмешник мог померяться силами с любым хищником. Первобытная каменная палица совершенствовалась многие тысячелетия до тех пор, пока из обычного камня на древке она не превратилась в рубящий инструмент-топор. Подобия того каменного топора, а именно палицы, сохранились до наших дней. Вспомним всевозможные кистени и обычные палки с железными навершиями, которые лежат в музеях – ещё недавно их было у людей множество.
Наблюдая, как быки защищаются рогами от хищников, пересмешник обратил внимание на свою палку, которой выкапывал коренья. Этот дикарь был очень талантливым и сообразительным малым, он взял рог с головы павшего быка, надел на свою палку, и у него получилось подобие копья. Теперь кол с острым рогом на конце стал использоваться для защиты от хищников. Это оружие будет модернизироваться многие тысячелетия, пока не превратится в знакомое нам копьё.
Внимательно наблюдая за тем, как ловко цапля ловит рыбу и лягушек, пересмешники долго разглядывали клюв погибшей птицы, а затем создали костяной гарпун и острогу. Клюв цапли имеет острые зазубрины, что помогает ей удерживать добычу. Люди опять применили принцип аналогии.
   Пересмешники научились отличать стада рогатых животных от просто копытных. Когда бежит стадо рогатых животных, раздаётся характерный треск. Они трещат рогами, задевая друг друга, и попадаться на пути бегущего стада очень опасно. Животные бегут по саванне настолько плотно, что растаптывают всё живое на своём пути. Земля гудит и дрожит от стремительного движения этой массы, и гул распространяется далеко. Словно сама земля издаёт этот вибрирующий звук. Для пересмешников он стал восприниматься как очень важный и ёмкий. Они научились произносить его примерно так, как мычал тур: «мм».
На этом продолжительном этапе пересмешники вплотную подошли к созданию осознанной сигнальной речи путём подражания окружающим звукам и озвучивания своих собственных чувств. Они ещё не могли думать, но испытывали совершенно определённые чувства и реагировали на них. Раздражение выражалось рыком, боль – визгом, а удовольствие – урчанием. Сигналов осознаваемых, как подражание, было много, а приобретались они, как всегда, в наблюдении за дикой природой.
Лошади и зебры мирно паслись, не представляя для пересмешников опасности. Раздавалось их характерное фырканье, издаваемое губами; у лошадей, зебр и куланов звук «пррь» – это сигнал спокойствия. И для пересмешников он стал означать то же самое. Скоро и самих лошадей они станут называть «пррь».
Слоны своими хоботами подали пример того, как можно использовать руки. Не зря слон с немецкого языка переводится как «помогающая рука»: «елфь» – помощь, «hанд» – рука. Эти два слова, соединившись, образовали третье – «елефанд» – слон. Интересно, что на древнерусском языке слон тоже называется словом, похожим на немецкое и английское, – «елепанд».
   С особенным вниманием пересмешники относились к птицам. Им было непонятно и удивительно, как эти создания плывут по воздуху. Зрелищем можно было только восхищаться и говорить вдогонку: «фррь». Большинство дикарей уже понимало: если соплеменник произносит слово «фррь», речь идёт о птичьем гнезде с яйцами – желанном лакомстве. Чёрно-белая сорока своим криком указывала пересмешникам, где находится подраненное или погибшее животное. Люди следовали на крик сороки, возбуждённо повторяя её «цоканье», и находили пищу. В других случаях люди слышали «чекающие» звуки птиц, когда подходили к их гнезду. Птица слетала с него и, находясь поблизости, пыталась отвлечь внимание людей своими тревожными криками. Часто птица, слетев с гнезда, изображала подранка, пытаясь таким образом увести опасность в сторону от потомства. Все эти птичьи уловки производили обратное действие, люди понимали, где птичье «цоканье» или «чеканье», там обязательно есть гнездо с яйцами или птенцами. Это настолько усвоилось, что стоило кому-то поцокать сквозь зубы, махнув рукой, как все понимали: речь идёт о направлении, в котором находится гнездо. В конечном итоге кладку яиц находили, и люди опять повторяли своё «ць-ць», но теперь этот звук издавался от высасывания содержимого яйца. Мы до сих пор выпиваем куриные яйца с подобным звуком, прислушайтесь внимательно.
   Пересмешники научились использовать острый камень-рубило, что позволяло им дробить крупные кости животных, которые не могли осилить клыки гиен и даже львов. Нередко можно было наблюдать картину: львы, терзающие свою добычу, и сидящие на почтительном расстоянии первобытные люди, ожидающие конца пиршества. Когда львы заканчивали пировать, наступала очередь людей. Они дробили «каменными рубилами» самые массивные мослы, извлекая из них костный мозг. Это пиршество сопровождалось звуками довольного урчания и порыкивания, а спустя какой-то промежуток времени уже и вполне осознанными словами «мць-гя» – мозги и «мць-ля» – мослы.

   Убийство заклятого врага

   Молодой слон погиб утром. Накануне вечером это огромное, но неопытное создание неосторожно приблизилось к туру, огуливавшему молодую тёлку. Тур был ослеплён похотью, рыл копытами землю, так, что её комья разлетались в разные стороны. Глаза быка были налиты кровью, а шея напряжённо изогнута. Голова гиганта с двухметровым размахом рогов была пригнута к самой земле. Готовый в любую секунду отразить атаку соперника, бык шумно всхрапывал, раздувая пыль, сопел и снова принимался обнюхивать вожделенную тёлку. Слон мирно проходил мимо этого любовного ристалища и случайно зашёл в круг, вытоптанный копытами тура. Ослеплённый яростью бык мгновенно атаковал подростка – он реагировал не на слона, а на движение. Удар рога пришёлся в нижнюю часть брюшины слона и пропорол толстую кожу его живота настолько, что его окровавленные внутренности вывалились наружу. Смертельно раненный слон, пошатываясь, побрёл к своему стаду, которое так опрометчиво оставил, а тур в приступе бешенства продолжал копытить свой любовный круг. Подранок доплёлся до отдалённого кустарника, где паслись слоны, и привалился боком к стволу толстой акации. Он издыхал. Стадо сгрудилось вокруг своего младшего собрата, но ничем помочь ему не могло. К раненному животному подходил то один слон, то сразу несколько. Подростка обнюхивали, касались хоботами его ушей, как бы поглаживая их, но всё было тщетно, и к утру бедолага пал. Слоны ещё долго топтались вокруг своего погибшего товарища, тревожно и жалобно трубя, как бы отдавая ему последний долг, и, наконец, ушли.
Первыми труп обнаружили стервятники. Чутьё у этих пернатых хищников удивительное, они чуют падаль за десятки километров. Обнаружив добычу, птицы начинают нарезать в небесах огромные круги и, постепенно сужая их, камнем падают вниз. В саванне начался пир. Громкая и сварливая толкотня птиц привлекла внимание стаи гиен. У пиршественного стола образовалась привычная очерёдность. Не успели гиены оторвать по куску от туши, как их прогнал прайд львов. Пиршество продолжалось долго, но и эти хищники насытились. Львы ушли, они не смогли сожрать такую огромную гору мяса, и снова наступила очередь гиен, а когда насытились и они, вернулись стервятники.
Пищевой конвейер хищников многие тысячелетия работал исправно, но постепенно начал давать сбой. В стервятников полетели камни и палки, это пришли пересмешники. На исторической сцене появился новый хищник – человек, он начал проталкиваться к вершине пищевой цепочки.
Люди подошли к туше слона, когда и туши-то уже никакой не осталось. Возле акации белела огромная груда слоновьих костей. На них племя и обрушило всю мощь своих каменных рубил. Пересмешники жировали. Слышались хлёсткие удары, которые сменялись довольным урчанием и радостным визгом. Пересмешники увлечённо раскалывали кости слона и высасывали из них мозг, совершенно забыв об опасности. А напрасно, в дикой саванне расслабляться нельзя. Стервятники не улетали далеко – выжидая, пока уйдут люди, они расположились на ветвях акации. Этот ориентир заметил леопард-одиночка, которого случай занёс в этот угол саванны в поисках пары. Приблизившись к месту скопления стервятников, зверь вначале услышал шум, производимый людьми, а затем учуял и запах, исходивший от пировавших пересмешников. Ветер дул от них в его сторону. Этот грозный хищник был самым главным врагом пересмешников всегда. В саванне от него нельзя было укрыться на деревьях, как от львов или гиен. Леопард прекрасно умел лазать по деревьям, да и по земле он бегал быстрее любого из пересмешников. Многие тысячелетия спасения у наших предков от леопарда не было. Как же будет на этот раз?
    Учуяв людей, зверь выгнул спину и почти слился с пожухлой травой; он медленной и мягкой поступью начал подкрадываться к племени. Когда до людей оставалось расстояние прыжка, леопард метнулся вперёд. Пролетев над головами увлечённых трапезой людей, он сразу оказался в самой их гуще. Это явилось полной неожиданностью для них, но замешательства не случилось. Раздался многоголосый храп и визг, а затем пересмешники дружно, без всякой команды забили леопарда камнями, реакция у них оставалась звериной. Леопард, который многие тысячелетия был главной угрозой для пересмешников, был убит! Канули в лету времена безысходности и предопределённости. Люди освоили оружие, но инстинкт по-прежнему призывал хищников к нападению на этих слабых двуногих существ. Он будет сохраняться недолго, очень скоро у хищников появится противоположный инстинкт – бояться людей. Это было началом того, что человек назовёт себя «царём природы».
Боевой и грозный храп, сопровождавший борьбу, постепенно начал переходить у всех пересмешников, участвовавших в убийстве леопарда, в храп радостный. Затем радость и возбуждение от вида агонизирующего врага перешли в настоящее ликование. Пляску вокруг тела хищника еще трудно было назвать пляской – это были не очень синхронные прыжки. Пройдет бездна времени, прежде чем прыжки обретут ритм, а грозный храп превратится в хоровое пение. Как же люди называли своего главного врага? Конечно, у него было имя: «ць-хгрр» –  грозный храп. Что-то этот звук напоминает в нашей речи: «ць-хгррь – цьгрр – тигр». Может быть, слово «тигр» так и образовалось в русском языке, а у германских народов это слово-храп превратится в «тиере»– дикие животные?
   Пересмешники, увлечённо раскалывавшие слоновьи кости, вызывали странные ассоциации, их действия были похожи на труд кузнеца. Судите сами, дробить камнями слоновьи кости с мозгом – это работа, но работа, связанная со вкусом и насыщением. У первобытных людей образовалось слово-корень «кхусь». Женщины понимали его, как поцелуй, оно и сейчас так понимается в немецком языке. Для мужчин же оно означало «кусь», что в русском языке превратилось в слова «кус», «кусок». Слово развивалось, как имеющее отношение ко рту. Согласимся, это то, что откусывается, «кус», «откусок». Что ж поделать, женщины понимали свой кусок пищи во рту как подарок неба. Мужчины были грубиянами и прозаиками, для них откусанная пища была обычным куском мяса, пусть и вкусным.
   Слово-корень «кусь» даст очень много понятий в речи, но изначально это было «кхус» – поцелуй, «кусь» – укус, «кусь» – вкусно и «кусь» – кусок. Дальнейшее словообразование от этого корня мы рассмотрим позже, лишь запомним, что оружие в руке первобытного человека – это тоже кусок – каменной породы, с помощью которого он кормился сам и кормил детей. Превратившись в падальщика и начав дробить кости животных, древний человек невольно вступил на путь материального творчества. Взяв в руки камень, вольно или невольно начал делать его удобным для использования. Сначала он будет убирать с него шероховатости и случайные выступы, мешающие камню удобно лежать в руке, позже начнёт его затачивать путём скалывания лишних граней, а затем и вовсе отшлифует, и привяжет его к древку. Этот процесс будет очень долгим, но он начался!
Мясо леопарда поделили на порции, и его с трепетом отведал каждый соплеменник. Это была божественная пища-жертва, ведь зверь был для этих людей страхом-божеством. После вкушения жертвенного мяса каждый из соплеменников стал отождествлять себя с леопардом, полагая, что теперь в него перешла часть его силы и храбрости. Шкуру животного очистили и вылущили, её стал носить вождь племени в знак своей власти. Теперь он сам немножко был похож на леопарда.
Сколько же этих бедных животных будет истреблено позже! Когда не только отдельные племена будут считать его шкуру высшим символом власти, но и каждый мужчина африканского народа должен будет иметь его шкуру, как символ своего мужества.

    Слова-сигналы и сигнальная речь

   Наука антропология утверждает, что первобытный человек не имел развитой гортани, следовательно, не мог разговаривать. Все животные, приматы в том числе, за исключением «поющих» бабуинов, произносят звуки на вдохе, или, резко выталкивая их, подобно лающей собаке. Разговаривать древний человек действительно не мог в нашем понимании этого процесса, однако находил иной способ произнесения звуков без участия «длинной глотки», – их было множество. Проследим, как некоторые сигналы стали постепенно приобретать конкретный смысл.
Визжание, производимое самкой или детёнышем, становилось сигналом бедствия или боли. Спокойное повизгивание было выражением радости и способом привлечения внимания. Визг самца звучал не часто и однозначно понимался всеми как крайняя степень опасности, катастрофа. Чаще звучали звуки агрессии, как и у любых животных – храп, рычание. Предложим несколько гипотетических сигналов, которые могли быть у перволюдей.

   Звук «н». Это звук-проба, звук дегустации и смакования пищи. Пробуя что-то на вкус, мы и сейчас произносим этот звук. Он или озвучен гласными, или едва различим на слух. Звук «н» был зачатком слов, имеющих понятие приемлемого, как немецкое «нюцлих» – нужное, необходимое, или «бенюцлих» – бросовое, ненужное. Этот звук нужно было осознать через понятие «надо», или «не надо».

      Сигнал «хью». Человек жил в сообществе – следовательно, у древних перволюдей должен был быть какой-то сигнал, который бы все понимали одинаково. Таким сигналом было достаточно громкое и наиболее легко произносимое «хью». Это было слово-свист, производимое резким выталкиванием воздуха из себя сквозь щель, образованную крепко прижатым к нёбу языком. Этот сигнал был обычным звуком привлечения внимания одним человеком другого или группы людей. Большинство всадников любой национальности доныне подгоняют лошадь именно звуком-свистом «хью!». В очищенном виде звук стал гласным «ю».

    Сигнал «хгр». Издавался горлом наподобие некоего хрюканья, но в нем угадывались будущие согласные. Это был знак внимания, которым матери напоминали малышам о своём местонахождении. В какой-то мере сигнал походил на покряхтывание или покашливание, имея два значения. В первом случае произносился в себя и был похож на лёгкое всхрапывание – это был знак приязни. В другом хрюканье произносилось из себя, было похоже на обычное харканье и означало неприязнь. В этом сигнале уже были зачатки агрессивных звуков «р» и «к».
      
    Сигнал «прр». Выражал спокойствие. Пересмешники научились ему у зебр и лошадей. Когда племя рассыпалось веером в поисках пищи, «пррь» звучало постоянно. Можно сказать, этим звуком первобытные люди просто отгоняли надоедливых мух, которые лезли в рот. Возможно, так и было, но постепенно звук получил чёткое понятие спокойствия, но спокойствия напряжённого. Люди жили в окружении дикой природы. Со временем сигнал разовьётся в то, что можно охарактеризовать словом «упруго» – напряжённое спокойствие.

   Сигнал «трр». Выражением тревоги у пересмешников стал резкий «трр». Подобное созвучие издаёт бегущее стадо крупного рогатого скота. Многочисленные животные задевают друг друга рогами, от стада слышится сплошное «трр». Попадаться на пути очень опасно, можно быть затоптанным острыми копытами. Это сигнал получил со временем понятие тревожного множества, благодаря вибрирующему «р». Даже само слово «тревога» образовано из этого сигнала, так же, как и числительное «три».

     Сигнал «фррь». Образовался в речи от имитации звука полёта птиц и шума от большого огня. Так же могло называться любое быстрое действие, ведь птицы для людей были воплощение скорости. Лесной и степной пожары распространяются тоже очень быстро.

      Звуки-поцелуйчики «пь». Ими самцы пересмешников обращали на себя внимание самок. Произносились, как звонкие поцелуйчики и причмокивания, производимые губами. Этот звук произносится только в себя, в противном случае получится вульгарный плевок или презрительное «пфи». Очевидно, изначально звук понимался, как похвала, относился к предмету, который был достоин поцелуя. Мы и сейчас подносим пальцы к губам и чмокаем ими.

   Звук «м». Произносился губами, как смакование чего-то очень вкусного, например, липкого мёда. Этот же звук, если произносился глухим «мм», понимался, и как имеющий отношение к земле и крупнейшим животным, мамонтам в первую очередь. Это был звук-значительность, символ божества-мамонта. Слово «мы» даёт ответ на то, что этот звук подразумевал и подразумевает до сих пор.

   Звук «л». Производился щелчком языка, но при этом щелчок языка о нёбо может звучать, как «ля», и может звучать, как «люй». Этот звук, вероятно, понимался, как похвала самому себе. Он получил дальнейшее развитие, как имеющий отношение к самому человеку, и, прежде всего, к женщине. Люба, Люда, Лада, Леда и Леди – это всё имена древних божеств любви. Из этого щелчка языком впоследствии произойдут названия тотема «лео, лев, леон».

   Шумный шипящий звук «ш». Это шипение был выражением недовольства, но также имитацией шумов дождя, морского прибоя, ветра, деревьев и трав. Шипящая змея стала божеством и воплощением этого звука. В кириллице он рисовался, как извивающаяся змея. Не зря змею на немецком языке называют «шланг», что перешло в русский названием шланга резинового.

   Сигнал «кх». Произносился резким выдохом из себя, служа выражением отторжения и неприязни. Кошка произносит его, когда ей что-то не по нраву. Произносился и в себя, но звучал, как громкое «hх!» и это «ах», как и сейчас, выражало степень восхищения.

   До поры до времени сигналы оставались сигналами, и не более того. В их произношении важна была интонация. Визг мог означать тревогу и боль, но также радость и удовольствие. Возможно, и сексуальный призыв. Рычание могло не только выражать угрозу, но и переходить в довольное урчание. В своём большинстве сигналы-слова были переняты пересмешниками у тех или иных животных, ставших для древних людей божествами-тотемами. Чтобы понять, каким образом происходили перевоплощения «слово – я – божество», достаточно обратить внимание на игры детей, которые искренне верят в образ, принимаемый ими в процессе игры. Если ребёнок играет в индейцев, он себя индейцем и чувствует.  Древнейшую способность людей к перевоплощению иллюстрируют своим поведением умалишенные, принимающие образ того или иного исторического лица. Однако в повседневной жизни перевоплощение – это искусство. Простые инструменты усовершенствуются вслед за потребностью обрабатывать шкуры как можно лучше. Навыки невольно выстраиваются в систему, шлифуются и звукосочетания, приближаясь к последовательности слогов.
Здесь я не могу удержаться, чтобы не поделиться своими собственными впечатлениями. Моя детская мечта о находке артефактов древности реализовалась совсем недавно, в процессе написания этой книги. Я гулял по берегу Ангары недалеко от Иркутска, в этом месте река подмывала высокий, глинистый берег, и он постепенно осыпался в воду. Проходя по излучине реки, у самой кромки воды я увидел зуб мамонта. Я начал внимательней изучать прибрежные ил и глину и скоро нашёл ещё один зуб. Это меня вдохновило, к поискам присоединилась жена. За пару часов мы отыскали с ней несколько зубов шерстистого носорога, около десяти зубов и всевозможных костей бизона, несколько зубов ископаемой лошади и множество других костных фрагментов. Но самой замечательной находкой оказался каменный скребок-нож, этот артефакт находился в прекрасном состоянии. Этим каменным ножичком, пролежавшим в земле, может быть, несколько тысячелетий, я очинил карандаш! Меня поразило, как этот древний инструмент был изготовлен. Величина ножичка была не более десяти сантиметров, на нём чётко были видны следы сколов-отщеплений, которые производились при его изготовлении. Когда я взял в руку этот древний ножичек, оказалось, что каждый скол произведён не абы как, а именно так, как во впадинки ложатся пальцы. Этот древний инструмент было очень удобно и приятно держать в руке. Лезвия наших современных ножей делаются по тому же древнему принципу. Верхняя кромка у каменного ножичка имеет плоскую продолговатую площадку под указательный палец, а нижняя кромка режущая.

   Заканчивая обзор проживания первобытных людей на африканском континенте, нужно отметить: изготавливать каменные орудия умели более миллиона лет назад. Таких артефактов из камня археологами найдено множество. Огнём первобытные люди овладели тоже очень давно. На территории Китая синантропы пользовались огнём более 600 тысяч лет назад. В одной из пещер Европы найдены остатки костра, которому 150 тысяч лет, предположительно, его разводили древние неандертальцы. Первобытные сообщества научились использовать огонь, стали применять каменные орудия и деревянный кол-копалку, который при необходимости становился и средством защиты. Люди научились делать из кости острогу и бить ею рыбу. Огонь выполнял двоякую функцию. Он был божеством, иконой солнца и средством защиты от нападения хищников. В его дыму спасались от гнуса. Огонь ещё не умели разжигать, но уже умели поддерживать.

   Климат на Африканском континенте начал портиться, видимо, сказывалось движение ледников. За те пять миллионов лет, что прожил древний человек, превращаясь в человека современного, на земле случались всякие катаклизмы. Извергались величайшие вулканы, с неба падали на землю метеориты и астероиды, но эти явления имели характер случайностей. Явления периодические, в 50-100 тысяч лет, это ледниковые периоды. На их пиках северный и южный полюса земли покрываются огромными ледяными шапками, которые растут не только вверх, а начинают покрывать сушу на огромных территориях. В последний ледниковый период арктический лёд доходил до берегов полуострова Крым. Холод, который несёт с собой ледник, не самое страшное испытание. Ледник движется медленно, от него можно постепенно отступать в сторону экватора, но найдёт ли всё живое благоденствие там? Как известно, лёд образуется только из пресной воды, которой на нашей планете не так уж и много. В пик ледникового периода пресная вода превращается в огромные глыбы льда. Реки и пресные озёра пересыхают, а уровень мирового океана опускается на 50 – 100 метров. В предпоследний ледниковый период все реки Африки пересохли, включая Нил, и люди долгое время питались моллюсками Красного моря. Питьевая вода была под землёй, достать её оттуда было очень сложно.

   Золотой век Африки закончился 80 ¬–70 тысяч лет назад. В это время аборигены имели механическую память. Логическую память и умение рассуждать ещё предстояло развить. Может быть, Случай и уготовил людям испытание для того, чтобы у них произошёл толчок в развитии интеллекта. В описываемые времена на Африканском континенте погибло множество людей, а жалкие остатки некогда процветавшего вида оказались прижаты жаждой и голодом к берегу Красного моря. Люди приспособились ловить в его водах рыбу и использовать в пищу моллюсков. Вдоль побережья до сих пор находят множество панцирей, раковин и костяных обломков, похожих на остроги. Самые активные люди научились преодолевать воды Красного моря и разведали, что на другом его берегу простирались огромные пространства земли, которые сейчас мы называем Азией. Новый континент манил неожиданной изумрудной зеленью и обилием пищи. Перед африканскими племенами стоял выбор – или погибнуть здесь, или пойти за теми людьми, которые уже побывали на противоположном берегу.

   Исход из пекла

   В день, который можно назвать чёрным для человечества, на берегу Красного моря встретились самые активные мужчины-вожди африканского народа. Их было несколько десятков, в среде этих выдающихся людей нашёлся человек, которого все признавали безоговорочным лидером. Запах с востока, несущий живительный аромат, Великий вождь назвал одним словом: «ць-хррь». Сподвижники его поняли и повторили: «хррь-ць», в звукосочетании уже содержался смысл слов, которые разовьются из него позднее: «ця-хррь – сахарь – сухарь» и «хррь-ць – харч – харчо – хорошо».
Вождь взмахнул рукой в сторону противоположного берега и произнёс всего лишь одно слово: «фррь!». Вскоре по этому сигналу народы двинулись к заманчивым азиатским берегам всей своей массой. Не стоит размышлять на тему, могли ли древние люди быть настолько организованными, чтобы одновременно двинуться куда-то вместе. Птицы стоят по уровню своего развития гораздо ниже человека, однако ежегодно их стаи летят в нужном направлении. Сигнал, поданный вождём, исходил из понятия птицы. Помните, птица «фрр», выпорхнула и улетела? Сейчас это древнее слово, которое произнёс вождь, стало на немецком языке означать «форт» – вдаль, уходи. Развиваясь, оно превратилось в «форте» – сильно, мощно, громко и «форсировать» – переправляться, усиливать.

   В то время африканские племена были генетически едины, что позволяет говорить об одной прародине всех последующих поколений людей, а также о единой праматери человечества. То, что наши древнейшие пращуры пошли через воды Красного моря двумя потоками, говорит о существовании уже в те времена двух отдельных сообществ. Люди, жившие на севере Африки, пошли северным путём, туда, где сейчас находится Иордания, южане – южным путём, туда, где теперь расположен Йемен. Конечно, не все первобытные племена двинулись с обжитых мест, многие оставались и со временем заселили весь Африканский континент южнее Сахары. В наше время — это не сложно определить, генетика – наука точная.
В описываемый отрезок времени человечество стояло на пороге совершенно нового периода своей истории. В поисках подтверждения вышеизложенного, среди множества сведений, полезных и не очень, я нашёл книгу, которая поразила меня своей глубиной и масштабностью. Я бы даже сказал – монументальностью, несмотря на небольшой её объём. Она называется «Земля людей – земля языков», а написал её Александр Михайлович Кондратов, учёный, который уже ушёл из жизни. Эта книга замечательная, в ней популярным языком описана вся история человеческой речи. Начинаются изыскания Кондратова с речи индоевропейской, как вершины, и заканчиваются пигмеями, носителями самой древней речи на планете. Александр Михайлович Кондратов был лингвистом, писателем и археологом. Я приведу здесь выдержки из его книги, они очень любопытны.

   Африканское единство.

 
   Карликовые народы живут не только в Океании, Юго-Восточной Азии и на Андамантских островах. Классическими» пигмеями считаются жители джунглей Центральной Африки. Некоторые учёные полагают даже, что рассеянные в самых труднодоступных уголках земного шара низкорослые народности – это остатки самых древнейших обитателей планеты, своего рода «живые ископаемые». И было бы крайне интересно сопоставить наречия, на которых они изъясняются. Но, к сожалению, большинство племён утратило свой родной язык (семанги, сенои, аэта). Перешли на язык своих высокорослых соседей и африканские пигмеи. И лишь в южной части Африки есть племена, чья речь совершенно не похожа на речь остальных африканцев. Это – бушмены, живущие в пустыне Калахари и к западу от неё, в пустыне Намиб, потомки самых древних обитателей Африканского материка. Бушмены причудливо сочетают в своём облике признаки двух рас – монголоидной и негроидной. У них желтоватая кожа, курчавые волосы, «пигмейский» (около 150 см) рост и «австралийские», большие и массивные надбровья. Выступающие скулы и ушные раковины с приросшей мочкой, инфантильное, детское лицо и морщинистая кожа. Монгольский разрез век и широкий негритянский нос. Словом, вместе с айнами бушмены в антропологическом отношении являются самым своеобразным народом земли. Бушменские языки не уступают в оригинальности внешнему виду бушменов. Лингвисты широко пользуются Международным фонетическим алфавитом, сокращенно – МФА. В нём около 90 специальных знаков. С их помощью можно передать на письме звуки любого языка. Но только не бушменских, где есть совершенно особый тип звуков – они щёлкающие. Для обозначения щёлкающих звуков лингвистам потребовались специальные условные знаки. Выглядят они так: буква /, буква ; (зачёркнутый знак равенства), буква!, буква //, буква ///, буква +, буква ;, и буква ; (кружок с точкой в центре).
Буква / передаёт бушменский щёлкающий звук, который образует язык, прижатый к зубам (мягкий, как бы «всасывающий» звук).
 Буква! предназначается в условной записи бушменского языка для звука, несколько напоминающего хлопанье пробки.
   Кружок с точкой в центре, обозначает в записях лингвистов звук, подобный звуку поцелуя. Но щёлкающий звук можно произнести с придыханием, а можно без придыхания. Можно сделать его звонким, а можно – гнусавым, носовым. Таким образом, появляется возможность из семи основных щёлкающих звуков получить несколько десятков производных. В некоторых бушменских языках число щёлкающих звуков доходит до 20 – 30, а в языке под названием / ауни (знак / в начале этого слова передаёт, как вы помните, мягкий «всасывающий» звук) на долю щёлкающих звуков приходится около 60 процентов всех звуков языка! Речь на этом языке состоит почти из непрерывного щёлканья, всасывания, поцелуйных звуков и т. п. При первом знакомстве с речью бушменов кажется, что европеец просто не в состоянии воспроизвести их своеобразные щёлкающие звуки, ибо для этого нужно иметь особым образом устроенные органы речи. Но после тренировки любой человек может научиться бушменской речи. Ведь речевой аппарат устроен одинаково у всех народов мира. Звуки, сходные с бушменскими «щёлкающими» звуками, можно найти в речи соседних народов Южной Африки».

   Бушменские наречия (их около двух десятков) сложились в незапамятные времена в Южной и Восточной Африке и образуют единую семью….
Это написано в книге А. М. Кондратова о языке бушменов и способов произношения различных звуков, а вот что он пишет о них самих.

… «Преследуя дичь, охотник-бушмен способен пробежать пятьдесят километров за пять часов – и это в жару, по песку. Многие бушмены в ясную ночь видят невооружённым глазом четыре главных спутника Юпитера. И могут расслышать звук лёгкого одномоторного самолёта на расстоянии ста километров. Лишь благодаря этой почти феноменальной выносливости, зоркости и чуткости бушменам удаётся добыть себе пищу в пустыне» ….

   Надеюсь, читатели уже поняли, что в этом отрывке из книги А. М. Кондратова речь идёт о людях, которые по многим признакам являются пращурами человечества. Они не покинули пределов Африки и сумели приспособиться к суровым условиям изменившегося климата. Мало того, они сохранили облик перволюдей и речь, на которой разговаривали все люди до своего великого исхода из Африки. Понятно, что за 70 – 80 тысяч лет древняя речь была ими развита, но столь же незначительно, как незначительно изменились они сами. Эти люди не только сами «живые ископаемые», но и речь их такая же «ископаемая». Лингвист и археолог А. М. Кондратов путём сравнительного анализа пришёл к пониманию того, что речь бушменов является «перворечью». Учёный в большей или меньшей степени касается в своей книге всех основных национальных речевых образований. Он сумел определить, в какой последовательности развивалась речь на нашей планете. Цитаты из его работы я ещё буду приводить на страницах этой книги. Речь бушменов, описанная А. М. Кондратовым, и то, что писал о праречи я, в своей основе идентично. Особенно меня поразили слова-поцелуйчики и щелчки языком в речи бушменов. Неважно, как я пришёл к своим выводам о праречи, путем логических умозаключений или погружаясь в собственные грёзы; важно, что мои выводы находят подтверждение.      
Покинув пределы Африканского континента, люди начали распространяться по земному шару. Их численность, по исследованиям учёных, тогда составляла не более 10–15 тысяч особей. А как говорили те древние африканцы и говорили ли они вообще? Мы предположили, что все они имели развитую сигнальную речь. Это означает, что речь не откладывалась в мозгу первобытных людей некими «оценёнными образами», озвученными конкретными словами. Они могли знать их сколько угодно, но воспроизводились сигналы первобытным человеком механически, не фиксируясь осознанно в его памяти. Так дети в пятилетнем возрасте могут заучить много стихов, но через пару лет их забудут. Только с возрастом у современных людей начинает функционировать основная, логическая память. Современный школьник начинает откладывать в свою память понятия осмысленные, получившие некие образы и названные определёнными словами. Пусть эти слова будут из учебника или из уст учителя, но ученик произвёл свою оценку этого понятия, согласился с оценкой других и запомнил его. У некоторых людей способность к оценкам слабо развита, они просто вызубривают тексты.
   Время исхода людей из Африки определено на основании изучения кораллов Красного моря, в которых застряло множество костяных орудий для лова рыбы. Острога могла быть сделана в подражание цапле, именно эта птица ловко орудует своим клювом-инструментом. Следовательно, цапля должна была стать учителем-божеством. Так оно и есть, первые египтяне считали, что именно цапля была древнейшим божеством, которая переносила души покойников в потусторонний мир; а у славян аист, наоборот, – приносит новорождённых младенцев. Как же люди могли называть свой древний тотем? Его называли «ць-пь-ля» – цапля, это слово легко произнести любому человеку как цоканье сквозь зубы в себя: «ць слово-цоканье» + «слово-поцелуйчик пь» + «щелчок языком ля». Слово, произнесённое таким образом, получится негромким, но вполне слышимым и членораздельным, а при некоторой тренировке и легко произносимым. Точно так же можно произнести слово «пь-ць-люй» – поцелуй: слово-поцелуйчик «пь» + слово-указатель «ць» + щелчок языком «ль». При этом мы уже чётко поймём, что щелчок языком может звучать по-разному – как «ля» или как «люй». Двойной поцелуйчик мог обозначать «пь-пь – папа», а удвоенный щелчок языком мог обозначать «ль-ль – ляля», женщину и ребёнка. Точно так же, одинарное «ць» могло обозначать «это», а двойное «ць-ць» понималось, как хорошо или плохо, в зависимости от интонации.

   Проживание перволюдей на Африканском континенте позволяет нам говорить о существовании здесь первой человеческой цивилизации. Неважно, что теперь под словом «цивилизация» мы понимаем нечто, совершенно не соответствующее созданному африканцами древности. Да, они не построили в Африке городов, дорог или какой-либо иной инфраструктуры. Однако разве изобретение топора, копья, остроги и каменного ножа-скребка имеет меньшее значение для человечества, чем постройка каменного сооружения, называемого пирамидой? А чего стоит освоение огня, разве это не великое открытие? Кто знает, если бы древний африканец не привязал острый камень и кость к древку, смогло бы выжить человечество вообще?! Вполне вероятно, что изобретение каменного топора сопоставимо с полётом человека в космос. Человек в Африке изобрёл оружие, что позволило защищать себя всем последующим поколениям. Есть у древнего африканца и ещё одно Великое достижение: именно у него зародилась наша речь, в Африке человек перешагнул через свой звериный образ. По воле случая, сделать это человекообразное существо смогло только тогда, когда приняло на себя образ другого зверя, почитая его тотемом-божеством и перенимая звуки, им производимые, наполняя их значением и смыслом.

   Европа. Каменный век.

   Приход людей в Евразию совпал со второй стадией ледникового периода. Ещё 35 – 25 тысяч лет назад люди должны были приспосабливаться к холоду, а от него спасали огонь и тёплая одежда.
    Следует сказать о ещё одном немаловажном факторе, который описан в
Библейском писании. Это всемирный потоп. В пик ледникового периода толщина льдов на полярных шапках доходили до трёх километров, а может быть, и больше. Практически, вся пресная вода планеты превращалась в лёд. Легко представить себе, что происходило, когда эти ледяные массы начинали таять. В середине последнего ледникового периода уровень Мирового океана опустился на 50 метров, но с началом потепления вся эта водная масса должна была восполнить эти же 50 метров. Вода шла такими массами, что не иначе, как потопом, это нельзя было назвать. Если потепление наступало резко, – а по последним научным изысканиям это так и было, то на низменных землях погибало множество животных и людей.
Представим себе на минуту, что в наши дни Мировой океан вдруг поднимется на 50 метров – это будет полная катастрофа.  Не зря в Библии всемирный потоп так образно описан, и даже появился «новый» человек, именно так переводится имя Ной с немецкого языка. Всё новое немцы называют словом «най, нойен», а славяне в древности покойников называли «навьи», считая, что со смертью у человека начинается новая жизнь, настоящая; до этого события на земле он считался гостем. Выжившие допотопные люди начали жить и развиваться в Европе, это мы и попытаемся проследить.
    Порядка 40 – 35 тысяч лет назад в Европе начало распространяться так называемое пещерное искусство. С этого времени деятельность первобытных людей там прослеживается очень хорошо. Останки так называемого «денисовского человека» нашли в алтайской пещере. В ней он проживал около 50 тысяч лет назад. Там же была найдена костяная игла с просверленным ушком, уже в те далёкие времена люди шили себе одежду и обувь из шкур животных.
   На австралийском континенте пещерное искусство начало развиваться раньше, чем в Европе, около 45 тысяч лет назад. Каким-то образом наши предки после своего исхода из Африки расплодились, заселяя матушку-землю на всех континентах. Когда наши пращуры пришли в Европу и Азию, они нашли их уже занятыми. В Передней Азии и Европе многие тысячелетия в пещерах проживали неандертальцы, превосходившие кроманьонцев своей мощью и лучше приспособленные к жизни. В какой-то исторический момент пути неандертальцев и наших предков-кроманьонцев пересеклись. Произошло смешение двух видов, и, хотя неандертальские люди к 30 тысячелетию до нашей эры вымерли, их гены остались в нас, это стало известно с развитием генетики.
Когда кроманьонцы пришли в глубь Азии, они, по всей вероятности, столкнулись с себе подобными, которым учёные дали название «синантропы». Они были огнепоклонниками, в одной из пещер Китая найден слой золы толщиной в шесть метров. Нижние слои этого зольного образования имеют возраст 600 тысяч лет, и в них найдены фрагменты человеческих черепов. Это позволило сделать вывод: синантропы сжигали своих покойников в жертвенном огне.
   О смешении наших предков с этими людьми науке пока ничего не известно. Но совсем недавно учёными были сделаны сенсационные открытия – на территории современного Китая проживали два вида людей, которые отличались от кроманьонцев. Они вымерли 10 – 15 тыс. лет назад, что по историческим меркам очень мало.

    Развитие европейского пещерного искусства и речь человека

    Около 40 тысяч лет назад на Европейском континенте образовалось сообщество людей, которых можно назвать древними художниками. Эти люди развили по всей Европе так называемое пещерное искусство. Мы не можем сказать, где жили эти люди до того, как начали рисовать свои фрески на скалах пещер. Вероятнее всего, эти люди с окончанием предпоследнего ледникового периода откочевали в Европу вслед за стадами животных. Пещер с наскальными рисунками там найдено более трёх сотен. На память о своём проживании в Европе первобытные люди оставили огромное количество фресок в пещерах Франции, Испании и других странах Европы, позже в пещерах Урала и Алтая.
       Традиция рисовать животных на стенах пещер просуществовала около десяти тысяч лет. За такое время некоторые цивилизации успевали родиться и погибнуть. Рассматривая историю человечества, мы видим непрерывную цепь развития искусства. Наиболее удивительное в этом то, что самые первые фрески в пещерах не уступают по своим художественным достоинствам нашему современному искусству, а, если быть честным, мы зачастую проигрываем древним. Это удивительно, но искусство не имеет возраста – произведения одинаковой художественной выразительности создавались на протяжении всей истории. Рукой человека водил Бог, в искусстве проявляется Божественная сущность человека.
   Произведения, сохранившиеся в пещерах и на скалах, являются признаком духовности человека. Во всё, что человек создавал в обозримом прошлом, он старался привнести элементы красоты. Небольшого размера каменные рубила мы видим отполированными, им придана очень красивая форма, а черепки самой древней посуды имеют орнамент. На огромные монолиты дольменов нанесена резьба. На что бы мы ни посмотрели, всё несет, кроме утилитарного предназначения, ещё и эстетические элементы. Даже каменные рубила понимались древним человеком как имеющие Божественное начало, до сих пор топор у лесорубов Буковины – священный символ. А в музеях Греции экспонируется огромное количество древних топоров с двусторонними лезвиями, эти топоры были ритуальными – то есть, оформлялись, как символы.
Опираясь на исторические исследования, мы должны согласиться, что развитие речи в Европе имело место на территории современных Франции и Испании. Ведь именно здесь найдены самые первые живописные фрески. Их создание предполагает определённые коллективные действия и подразумевает зрителей. Фрески в Европе рисовали люди, умеющие говорить. Какова же была идея создания этих фресок? Что послужило первопричиной пещерного творчества?
   Масштабное скопление пещер – более 300 на сравнительно небольшой территории – это уже цивилизация. Вокруг каждой располагались жилища целого селения соплеменников. По стилю изображений произведения пещерного искусства созданные разными племенами мало отличаются друг от друга. Следовательно, эти племена имели какую-то связь между собой: нужно было иметь подходящие инструменты и знать составы красок, а это уже признаки профессионализма. Процесс создания художественных настенных произведений является очень сложным делом. При наличии способностей и таланта к рисованию, современный художник сначала учится несколько лет в художественном училище, куда принимают тоже с соответствующей подготовкой. После окончания училища продолжает обучение в художественном вузе. В общей сложности процесс обучения специалиста-художника длится более 10 лет. И даже после столь продолжительного обучения далеко не все выпускники способны создать произведения, близкие по художественному уровню пещерной живописи.
   Первобытные художники обладали настоящим, большим талантом без всяких скидок на время. С этим определением ни один искусствовед или художник спорить не будет. Когда Пабло Пикассо впервые увидел пещерные фрески, он воскликнул: «Господи, мы ничему новому не научились!». Его возглас может повторить многоголосый хор современных художников.
   Для квалифицированной художественной деятельности речь людей должна была быть уже достаточно развитой. Однако, они не умели обсуждать сразу группу объектов – фрески во всех пещерах написаны как портрет одного животного. Повествовательная речь появится позже. Соответствующие ее развитости картины мы можем наблюдать на наскальных памятниках Сахары, где созданы произведения повествовательного характера с группами людей и животных, производящих определённые действия. Это уже не «портреты», как в Европе, а картины-рассказы, которые можно назвать жанровым искусством. Они созданы на десяток тысячелетий позже, чем фрески в европейских пещерах, и по ним можно судить о том, что и связно рассказывать человек научился много позже.
Нужно учитывать отсутствие материальной базы в те далёкие времена, ведь для работы нужны краски и кисти. Следовательно, и в древности была школа, подобная средневековой европейской системе «мастер – подмастерье – ученик». Если фрески исполняли шаманы, то тогда искусство должно было передаваться из поколения в поколение. У современных сибирских шаманистов каждый шаман должен обладать «утхэ», что понимается как наследственность, и шаманом может стать только человек, в роду у которого были шаманы.

    Пещеры-храмы как древнейшее наследие

    Рассматривая первобытную живопись в пещерах Европы, мы можем узнать, какие тотемы были у первобытного человека более тридцати тысяч лет назад. Тотемизм был своеобразной религией, а пещеры с фресками служили первобытными храмами. Какие же имена носили боги, которых люди так любовно изобразили? Верования, распространённые по всей Западной Европе, не могли не оставить свой след в речи. Их отголоски должны существовать и в современной речи, как корни-памятники. Речь не может возникнуть на пустом месте – она должна развиваться, подобно растению, из какого-то корня.
    Нарисованные животные хоть и были богами-тотемами, но были и источник питания. Сложные чувства должен был испытывать человек к этим богам. По предположению некоторых учёных, пещеры с фресками животных понимались как некое божественное лоно матери-земли, из которого выходит всё звериное изобилие. Самые дальние, сокровенные и недоступные уголки пещер были осыпаны красной охрой, что и символизировало материнскую матку-лоно. 

   Что касается речи, то здесь мы можем несколько пофантазировать. Вероятно, все изображённые животные были для первобытных европейцев «hафь – хавь – хавать», «hапь – хапь – хапать», «hамь – хамь – хамать». Эти слова уже имели в себе чётко понимаемый смысл пищи; возможно, люди создали и осмыслили их самостоятельно. А возможно, они переняли их, как подражание собачьему лаю. Кто-то слышит в нем «хаф-хав», а кому-то слышится «гав-гав». Древние люди были более внимательными, они знали, что собачий лай подразделяется на три чётких звука «hав», «hап» и «hам». Первый производился с мягкостью и был обычным озвученным «хафтаньем» воздуха собачьей пастью, второй, «хапь», слышался уже законченным звуком, пасть схватила и захлопнулась, третий, «хамь», слышался уже полным звуком, пасть схватила много. Эти звуки могли относиться как к собаке, так и к самому человеку. В какой-то период своей истории люди считали себя и собаку единым целым. По крайней мере, названия человека и собаки совпадают и сейчас – на немецком языке «хун» называют собак, а у сибирских аборигенов и в Китае «хун» обозначает самого человека.
    В Библии написано, что Адам жил 930 лет, а Ной и того больше – 950 лет. Потом перечисляются имена людей, живших менее пятисот лет, а позже – уже менее трёхсот лет. Затем вообще сказано, что век человека сто двадцать лет. Библейское писание образно повествует, как медленно происходили изменения в древности. Каменный век длился не один миллион лет. Эпоха бронзы имела продолжительность около десятка тысяч лет. Век механизмов имеет возраст несколько сотен лет. Век пара, век бензина, и вот они – всего несколько десятилетий атомной и компьютерной эры. По насыщенности событиями время в древности влачилось со скоростью неспешного человеческого шага. Затем настал период волокуши-полоза, запряжённой собаками и оленями, а затем и волами. Потом время стало двигаться со скоростью несмазанной телеги. Это вполне могло быть причиной сохранения древних исторических названий. Речь в древние времена менялась так же медленно, как медленно изменялась сама жизнь. Названия могли изменяться, но лишь настолько, насколько развивалась сама речь, хотя смысл названий оставался прежним.
    Анализируя европейское пещерное искусство, нужно помнить, что пещерная живопись Европы не самая старая на планете. На сегодняшний день самыми древними считаются наскальные изображения в Австралии, они имеют возраст более сорока тысяч лет. Однако самое удивительное заключается в том, что племена, прожившие сорок тысяч лет на одном месте и создававшие эти наскальные рисунки, продолжают писать подобные картины и сейчас. Чем же можно объяснить, что люди не изменили своего жизненного уклада и не получили развития в течение сорока тысячелетий? Иначе говоря, какие факторы развития отсутствовали у аборигенов Австралии, но оказались действенными для древних европейских народов? Выше мы отмечали, что импульсом к развитию в европейских условиях послужили холод и охота. Австралийцам этого испытать не довелось; там, где они живут, климат всегда тёплый, и жизнь проистекает без напряжения. В недавние годы цивилизация коснулась и австралийских племён. К скалам, где они проживают, хлынул поток туристов. Аборигены продают им свои поделки, росписи которых не изменялись многие тысячи лет. Эти люди одеваются в современные одежды, но наступает определённый день, они снимают джинсы, и всё племя собирается у костра, где начинается первобытная пляска-шоу с шаманом во главе. Звучит труба из полого куска дерева, отбивается ритм. Картины на скалах оживают в свете костра и пляшущих теней людей. Это самый настоящий первобытный театр, где люди поют на языке, который мало изменился за сорок тысяч лет.
    Только общаясь и обогащая друг друга, люди могут развиваться. Кроме того, на чисто биологическом уровне кровь должна смешиваться, а в Австралии этого не происходило. Это хорошо знали северные аборигены Сибири. Обычай этих народов предполагал давать приезжему гостю жену или дочь на ночь. Это было разумно в местности, где на сотни километров жили только близкие родственники.    
Все изображения в пещерах Европы, Урала и Алтая были иконами с общим названием «цыль» – цель. Все животные, изображённые на фресках, были целью охоты и средством пропитания первобытных людей. Закончился пещерный период одомашниванием этих «цылей». Первобытный человек одомашнил собаку, она была тотемом, которому человек подражал, у собак и волков люди учились облавной охоте и, самое главное, протяжной речи, осваивая звук «ууу». С помощью собаки люди начали подчинять животных. Сначала она гнала дичь по воле человека туда, где была засада. Потом собака стала помогать пасти стада животных, осуществляя волю человека. Одомашнив собаку, он получил первое животное, которое не стремился убить, а использовал для достижения своих целей. Конечный результат одомашнивания вола выразился в слове «выль» – вол, а весь этот период можно характеризовать одним понятием: «валь – воль – воля». Человек с упрямством вола продолжал двигаться к новым целям. Позднее украинское слово «цивильне», которое переводится как «городской», преобразуется в слово «цивилизация». Вначале оно было близко современному понятию «урбанизация», но потом приобрело более широкий смысл. Корень «виль» мы можем понять через русское «вилы», древние, деревянные с двумя рожками. В русских сказках витязи часто стояли на распутье и размышляли, куда пойти. Народные гадания происходило на росстани (развилка дороги), этим как бы подчёркивалось – гадание будет более верным, если у судьбы есть выбор. На немецком языке корень «виль» дал развитие словам «виле тиере» – дикие животные и «але виле» – вся воля, свобода.
   Развилка – это воля, место, где человек оторвался от царства животных и пошёл новым путём. Вспомним Священное Писание, где сказано:

   И сотворил Бог человека по образу Своему, по образу Божию сотворил его: мужчину и женщину сотворил их». 
Бытие. Гл. 1. Ст. 27.

   Этот Библейский постулат вызывает споры многие столетия. О чём же спорят? В Священном Писании однозначно сказано: «по образу Своему, по образу Божию сотворил его». Следовательно, спорить можно только о главном – что такое «Божий образ». Не так важен способ создания человека, важно, что это существо получило творческий импульс и творческое начало. Именно в этом скрывается загадка пещерного искусства Европы. Где находится грань между зверем и человеком? Снова обратимся за консультацией по столь важному вопросу к Библии.

   И создал Господь Бог человека из праха земного, и вдунул в лице его дыхание жизни, и стал человек душою живою.
Бытие. Гл. 2. Ст. 7.

   Какая разница, когда и что человек взял в руки – каменное рубило или палку, – стать человеком разумным ему это не поможет. В современных фильмах о дикой природе мы видим обезьян, которые дробят камнем орехи, и не просто дробят, а делают это в определённом месте и на определённом камне. Шимпанзе использует былинку, чтобы достать термита из норки, а дятел находит развилку в дереве, чтобы с её помощью достать орехи из кедровой шишки. Муравьи и пчёлы создают трудом своим поселения, не меньшие по численности, чем население человеческого городка, тем не менее, всех этих животных нельзя назвать людьми даже с большой натяжкой.
   О том, какая грань между животным и человеком существует, в Писании сказано однозначно: «и вдунул в лице его дыхание жизни, и стал человек душою живою». Речь здесь идёт о том, что Бог вдохнул в человека то, что имел сам. «Вдохновлённый» человек не только стал человеком, но и приобрёл образ Божий. Вот она, грань между человеком и зверем – «вдохновение и талант». Теперь всё становится на свои места: человека мог создать труд, но труд творческий и вдохновлённый. Философская наука долго иронизировала по поводу человека, называя его «двуногое существо без перьев». Французский философ Декарт остроумно тогда заметил: «Если ощипать петуха, разве он станет человеком?».
   Как только человек получил духовное начало, он сразу же начал творить. В данном случае речь идёт о наскальных и пещерных фресках. Для него ещё совсем недавно изображаемые животные были движущимися «объектами» охоты и не более того. Узнаваемыми, «субъективными» или, проще сказать, различаемыми, все животные становились тогда, когда человек улавливал их запах. Чутьё в древности превалировало над слухом и зрением. Все животные имели запах, который люди понимали, как божественное и одновременно пищевое, поддерживающее жизнь, проявление. Своё чутьё, запах, который исходил от животного, и само животное древний человек полагал божеством, но и себя самого человек осознавал этим божеством, потому, что он пребывал в образе этого животного.
   В сфере запахов человек был на высоте, через своё чутьё он знал об окружающем его мире всё, что ему было нужно. Люди различали запах не только животных разных видов. Если человек видел конкретное животное дважды, он знал, что это одно и то же животное. Так собака-ищейка находит нужного человека из тысяч и никогда не ошибается. Можно долго гадать, за какой промежуток времени человек получил своё вдохновение, важно то, что оно образовалось. Можно даже говорить, что изначально его приобрёл всего-навсего один человек. Чтобы получить вдохновение, нужен талант, а настоящий талант встречается очень редко. Мы можем вести речь о первочеловеке по имени Адам, получившем дар Божий и ставшем символом творческого преобразования в дальнейшем.
   Человек ощущал себя с изображаемым божеством-тотемом как единое целое, вживался в образ, и этот образ божества подкреплялся названием. К формированию человека подключалось искусство слова. Первым «одухотворённым» словом, которое человек осознал, был звук вдыхаемого в себя запаха. Человек произнёс свое первое «слово-запах» и свершилось настоящее чудо: это слово стало существовать отдельно от него, им мог воспользоваться каждый соплеменник. Внутри человека оно становилось информационным блоком. Слово одухотворяло и божество, которое человек назвал этим именем. Но, в то же самое время, этого слова не было как такового. Осязать, обнюхивать и видеть его было невозможно, слово можно было только знать и чувствовать. Раньше человек ощущал Божественную троицу как «человек – запах – объект». Теперь у человека образовалась новая троица «человек – слово – объект». Чтобы слово попало в сознание и стало частью памяти, люди принялись создавать образы слов. Рисунки на скалах и стенах пещер – это ничто иное, как живописные названия богов. Фреска-портрет животного – это его «материально-виртуальный» образ. В свою очередь, «икона» божества осознавалась уже «виртуальным» словом, которое откладывалось в памяти. Это продолжается до сих пор, даже в христианской религии действует принцип троицы «Бог + икона + люди». Только атрибутов религии стало множество, а по краям религии, как и 40 тысяч лет назад, стоит всё то же самое – «Бог – человек».
   Можно долго и подробно описывать животное, – но можно его просто нарисовать, и это тоже будет рассказом, или, «приручением страха» перед этим животным. Возможно, мозг человека был устроен именно так, человек мог преодолевать свои фобии, только ощущая себя каким-либо животным. Через рисунки перволюди не только постигали тотем-божество, но одновременно освобождались от звериного образа, в котором пребывали, становясь уже полноценными людьми. Запах – вот то «слово», которое могло объединять всех животных, которых изображал древний человек. Каким же было это «слово» в те далёкие времена? Возьмём за основу его корень «пьх – пах – ця-пах – запах». Произнести это «пах» нужно на вдохе, ведь оно обозначает запах, а запахи вдыхаются. Не зря этот корень-слово обозначает то место, откуда исходят самые главные запахи, отвечающие за деторождение – «пах».

   Как искусство сотворило мир, или путешествие во времени

    Мне совершенно случайно попал в руки диск с фильмом о жизни австралийских аборигенов. В ее контексте рассказывается о древнейшем наскальном искусстве Африки и пещерной живописи Европы и Австралии. Это коллекционное издание ВВС из серии «Искусство и культура». Фильм называется «Как искусство сотворило мир». Его выводы о жизни древнейших художников планеты поразительны. Я привожу субтитры перевода.

    Европейцы, приехав в Австралию, в пещерах и расселинах скал наткнулись на странные, загадочные изображения. На полуострове Арнемленд на севере Австралии были обнаружены самые древние картины на планете. Недавние исследования показали, что некоторые из них были сделаны более 40 тысяч лет тому назад. Это первые картинные галереи мира. Европейские поселенцы сочли их детской забавой, не придав им большого значения.
   В начале ХХ века в маленькую общину Онпелли, на Арнемленд, прибыл один англичанин. Он был биологом по образованию, звали его Болдуин Спенсер. В Онпелли Спенсер поселился среди коренного населения. Ему и раньше приходилось жить среди туземцев, но в Онпелли он обратил внимание на одну деталь, которой раньше не наблюдал: жители этой общины были страстно увлечены рисованием. На каждом шагу он видел художников за работой: кто рисовал на шершавой коре эвкалипта, кто на стенах пещер. Спенсера всё больше интересовали их рисунки. Он подметил, что местные художники многократно повторяют одни и те же образы: рыбы баррамунди, Матери-Земли Йинганы или человека-молнии.
      Увлечение жителей общины в накале до сих пор. Вот стая рыб баррамунди, изображённая современным художником-аборигеном. А это – тот же сюжет, нарисованный много тысяч лет назад. Это Йингана – сегодняшняя Мать-Земля, а это Мать-Земля из далёкого прошлого. То же самое характерно для многих сюжетов местного искусства. Иными словами, Арнемленд – место, где существует явная преемственность изобразительных форм от древности до современности.
      Спенсер понял, что ему представилась редкая возможность: если он сумеет разгадать тайну вдохновения местного искусства 20 века, это станет ключом к расшифровке всей наскальной и пещерной живописи. Он стал расспрашивать аборигенов об их искусстве, и они поведали ему, что в своих картинках передают древние истории.
   Так как же это происходит? Томпсон Юлиджирри, один из самых известных здесь художников-аборигенов, за работой рассказал об одном из духов своих предков – о Радужном ЗмееЖил да был один мальчик. Как-то раз играл он с братом и
 .проголодался. Увидев, что любимый его ямс кто-то слопал, он сел и горько заплакал. Брат пожалел мальчика, кликнул духа предков – Радужного Змея и попросил у него помощи. И тот покарал родню мальчика за жадность.
Художники-аборигены, рассказывая свои истории, не рисуют картинки последовательно. Они изображают один стилизованный символ, который вызывает в воображении зрителя уже знакомое ему. Такие символические истории пережили многие тысячелетия. Откуда же взялась в них сила приковывать к себе внимание аборигенов и повторять их из поколения в поколение?
Мир узнал об этом открытии только в 60-е годы 20 века. Именно тогда в этот отдалённый уголок приехал со съемочной группой молодой английский телеведущий Дэвид Аттенборо.
   Я как сейчас помню, как пробирался сквозь расселины скал, смотрел по сторонам и вдруг совсем рядом, прямо над головой, заметил огромную рыбу баррамунди на потолке. А рядом кенгуру. И еще образы духов, маленькие фигурки-палочки, увлечённые охотой. Это было просто незабываемое зрелище.
Дэвид Аттенборо был очарован историями, рассказанными в тех отдельных рисунках. Как и Спенсер, он осознал, что ключ к тайнам прошлого –  в понимании настоящего.
Вот пещера, являющая собой святыню для аборигенов северной Австралии. И от них мы, возможно, многое узнаем о происхождении искусства.
Аттенборо целые дни проводил в обществе художников-аборигенов, пытаясь понять, почему их сюжеты не подвластны времени. Так он познакомился с местным художником по имени Мугане.
   Я не знал, чего ожидать, просто сидел с ним рядом и смотрел, как он наносит изображения кистью, сделанной из разжёванного конца палки. Когда мы познакомились поближе, я решился спросить не прямо, конечно, «Зачем ты рисуешь?», а обтекаемо: «Кто это у тебя на рисунке? Расскажи мне побольше, об этой пещере. Что здесь?». На одном из рисунков я заметил длинную прямоугольную фигуру и спросил: «Что это?». Мугане, чуть подавшись вперед, едва слышно ответил: «Секрет». «А почему ты говоришь шёпотом? Если ты скажешь вслух, разве тебя кто-нибудь услышит?». «Услышит». Я спросил ещё раз: «Может быть, всё-таки скажешь, что это было?». Мугане подумал и сказал: «Ладно, приходи завтра в это же время».
Мы шли, наверное, минут 20, и, наконец, на небольшой поляне он показал мне длинную трубу, диджериду, присыпанную листьями. Длиной метра, наверное, полтора. Именно она и была изображена на рисунке Мугане. Затем мы пришли к месту, где должен был состояться священный обряд, основной частью которого была труба с нанесёнными на ней рисунками.
   Истории, нарисованные художниками-аборигенами, обладали такой силой оттого, что они сочетались с музыкой. Их рисунки призваны воздействовать сразу на два органа чувств – глаза и уши. Вот почему они столь долговечны. Община Онпелли до сих пор выполняет подобные обряды. Скоро и мы увидим то, что увидел Дэвид Аттенборо много лет назад.
Ранним утром начал медленно сходиться народ. Один человек вдруг стал петь, прищёлкивая палочками, затем подошли другие, принялись покрывать свою грудь тотемными символами. Я почувствовал причастность к этому действу, у меня захватило дух. Настолько сильным и значительным было впечатление. Я пережил момент сильнейшего эмоционального накала. Подготовка закончилась. Танцоры стали ждать темноты. Они сгрудились под каменным навесом, покрытым древними рисованными сюжетами. И сюжеты начали оживать.
   В далёком прошлом, задолго до того, как классические западные цивилизации открыли искусство рассказывать истории, художники-аборигены нашли способ завладеть вниманием публики и перенести её в воображаемый мир. Чтобы понять, каким образом эти рисунки становятся частицей тебя, надо, прежде всего, сознавать, что они только частица. Они не существуют сами по себе, а только в сочетании с музыкой, пением диджериду, звуком щёлкающих палочек и певучим повествованием, доносящим до нас очень запутанные истории. Короче говоря, музыка – неотъемлемая часть истории со всех точек зрения, абстрагироваться от неё – значит, обеднить картину. Так вот, выходит, в чём секрет сказаний аборигенов! Именно звуковая дорожка придаёт их историям силу пережить тысячелетия, и подстёгивает наше воображение, когда мы смотрим фильм.
*(Странно, племя называется – «Онипелли», и действительно, они пели). Вставка В. Рака

   День, когда родились картины

   Сколько времени у вас уйдёт на то, чтобы понять, что этот человек рисует лошадь? Секунда? Доли секунды? Почти мгновенно человек интерпретирует изображение, созданное в двух измерениях. Даже человек, не имеющий навыков рисования, при помощи набора карандашей и простых линий в состоянии создать понятное для восприятия изображение.
   Но в истории человечества должен был быть момент, когда человек приобрёл эту важную для себя способность, вкладывая в рисунки понятный ему смысл. Когда же это произошло? Как люди научились передавать образы графически? Чтобы узнать это, перенесёмся на 2 тысячи лет назад.
   Перед вами изображение лошади, выполненное древним художником. Примерно за сто лет до Рождества Христова подобные двухмерные декоративные изображения часто встречались в домах римлян. Отправимся ещё дальше, в 1200 год до нашей эры. Этот фрагмент фрески, изображающий всадника на коне, был создан в Древнем Египте. Видно, что его автор прекрасно понимал, как и что он рисовал. Это значит, что нам предстоит отправиться ещё дальше в прошлое.
Мы находимся на севере Испании, в местечке Альтамира. Именно здесь в конце XIX века было сделано открытие, в корне изменившее представления человечества об окружающем мире и собственной истории. Парадоксально, но автором этого открытия оказалась маленькая девочка. Ее звали Мария. Она была дочерью крупного землевладельца Марчелино дэ Саутуолы, большого любителя археологии. Он заинтересовался районом Альтамира, и в 1879 году он и его дочь Мария приехали в эти места.
   «О существовании этой пещеры никто раньше и не подозревал. И это при том, что я лично подробно осмотрел здесь в ходе исследований все окрестности», – вспоминает исследователь.
  Как человек, питавший большой интерес к истории, дэ Саутуола мечтал найти здесь древнейшие следы человечества. Однако, как и многие другие исследователи, он предполагал, что люди, обитавшие в этой и других пещерах, были дикарями с низким уровнем развития социальной культуры, стоявшие почти на одном уровне с обезьянами.
   «Я надеялся, что в ходе исследований смогу приоткрыть завесу тайны, изначально открывавшую быт, обычаи и истоки происхождения древних обитателей этих гор».
Дэ Саутуола собирался раскопать пол пещеры, в поисках сохранившихся реликвий доисторического периода. Но именно его дочь Мария сделала открытие, благодаря которому эти места известны на весь мир.
   Мария обнаружила самую первую галерею доисторических рисунков. С тех пор было обнаружено немало подобных собраний. Но именно картины в Альтамире поражают своей особенной красотой. Под потолком было множество рисунков, изображавших древних животных. Некоторые из них стояли, другие спали или бежали. С первого взгляда Дэ Саутуола понял, что эти изображения были нанесены на камень в глубокой древности. Увы, его уверенность разделяли не все.
   Когда учёный объявил о своем открытии миру, многие археологи немедленно выступили с опровержением, им казалось невероятным, что изображения могли сохраниться так хорошо с древнейших времен. Эксперты утверждали, что рисунки фальшивые, и что Дэ Саутуола либо ловкий мистификатор, либо сам стал жертвой чужого обмана. Но он был уверен в своей правоте.
   «Трудно поверить, что кто-нибудь просто так согласился бы провести в тёмной пещере уйму времени, зачем-то рисуя на её своде древних животных. У меня нет сомнений в подлинности этих рисунков», – заявлял учёный.
   Де Саутуола долго полемизировал с критиками, стараясь отстоять свое мнение, но его коллеги-археологи сохраняли скепсис. Через несколько лет учёный умер недалеко от Альтамиры, разочаровавшимся в жизни человеком. Его сторонники утверждали, что причиной смерти стали обвинения в непорядочности.
Но прошло время, и подлинность находок была подтверждена. Спустя десятки лет подобные открытия были сделаны во Франции. Они полностью подтвердили доисторическое прошлое этих изображений. А затем пришло время ещё более фантастических находок.
   В пещере Ласко была обнаружена удивительная по красоте галерея древних изображений. После внимательного изучения рисунков при освещении учёные пришли к выводу, что древние художники обладали всеми навыками современных мастеров.
   Но главная сенсация ждала исследователей впереди. Выяснилось, что люди достаточно поздно в своей истории начали создавать изображения.
Представим, что история развития человечества представлена в виде одного лестничного пролёта. Особи, подобные современным людям и известные сегодня как «хомо сапиенс», появились примерно 150 тысяч лет назад. С тех пор биологически человек не изменился. Люди имеют тот же самый по структуре и размерам мозг, что и их предки, жившие 150 тысяч лет назад. Однако, примерно 35 тысяч лет назад в жизни людей произошли изменения. В археологии это время называется периодом «творческого взрыва». Именно тогда люди впервые начали рисовать. Что же произошло в те годы? Что стало причиной того, что люди начали активно отражать окружающий мир? Учёные начали поиск ответа на этот вопрос.
   Одной из главных причин, заставляющих человека рисовать, является потребность в создании образов окружающего мира. Поэтому рисунки древних людей, расписывавших стены своих пещер, должны бы служить для этих целей. По мере обнаружения новых образцов пещерной живописи учёные пришли к выводу, что подобное объяснение неверно. Дело в том, что древние художники рисовали узкий круг объектов. Любимым сюжетом были животные, в частности, дикие кабаны, лошади, бизоны, олени. Но почему именно они? Почему животные служили источником вдохновения?
Анри Бройль, священнослужитель, внёс большой вклад в науку исследования древней живописи. По его мнению, все эти картины были сценами охоты. Доисторические художники рисовали животных, полагая, что их изображения принесут им удачу на охоте. Эта теория имела смысл. Она давала ответ на вопрос, почему художники рисовали лишь некоторых животных. Казалось, что Бройль нашел разгадку. Однако, в ходе дальнейших исследований археологам начали попадаться фрагменты костей животных, на которых охотились пещерные люди, и проблема возникла вновь.
На стенах пещеры Альтамиры древние художники изображали волов, в то время как основной их добычей служили олени. Во многих пещерах Франции есть рисунки мамонтов, хотя жившие в них люди охотились на горных козлов. Фактически нет какой-либо прямой связи между изображениями на стенах и охотничьей добычей древних людей. Получалось, что теория охоты Бройля не давала ответ на вопрос о причинах появления изображений.
   Возникал другой вопрос: если изображения были картинами, почему их рисовали в тёмных труднодоступных местах? Должна была существовать веская причина, заставлявшая художников работать в отдалённых уголках темных пещер.
В отдельных случаях изображения находятся в недоступных местах. Трудно поверить, что человек специально делал их там, где никто не мог бы их увидеть. Есть изображения даже на потолке пещеры. Их ещё труднее разглядеть.
     Похоже, не предполагалось, что их кто-нибудь когда-нибудь увидит. Некоторые выполнены в точечной манере, другие – при помощи линий. В первобытном мире не было ничего, что могло бы послужить первобытному художнику образцом при их создании. Это больше походит на странную импровизацию.
В пещере Пеш Мерль, во Франции, есть удивительные по красоте изображения лошадей. Древний художник зачем-то покрыл рисунки рядами крупных пятен. Очень сложно найти здесь какую-то связь с миром охоты древних людей. Археологи пришли к выводу, что они далеки от разгадки смысла появления этих рисунков. Казавшееся вполне очевидным объяснение использования этих изображений для колдовских обрядов удачной охоты всё меньше казалось правдоподобным. Все предположения не давали ответа на главный вопрос – почему древние люди начали рисовать эти картины в пещерах.
   Анри Бройль неоднократно задавался этим вопросом. Учёный часто рассказывал историю середины XX века о турке, попавшем на выставку живописи. На картинах были изображены лошади, и на него они произвели огромное впечатление. Этот человек был ревностным мусульманином. Как известно, канон ислама запрещает создавать и смотреть на изображения животных и людей. Турок сказал, что на картинах не лошадь, а что-то другое, на неё похожее. Несмотря на всю реальность, сегодня эта история уже кажется вымыслом. Однако, человек по-прежнему не в состоянии изобразить то, что он не может представить, и то, чего он никогда не видел.
Для человека, не знакомого с живописью, современные картины – это не более чем набор линий, геометрических фигур и символов, раскрашенных в разные цвета. Более того, человеку, никогда не видевшему картин, просто не могла бы прийти в голову даже мысль создать одну из них. И вновь возникает вопрос: что стало первопричиной появления на сводах пещер всех этих точек, линий и символов? Почему древние люди вообще начали рисовать? Несколько лет назад появилась новая теория. Не исключено, что она способна дать долгожданный ответ. Выдвинута она была не в Европе, а за тысячи километров от неё. Ответ пришел из Южной Африки.
В Драконовых горах среди высоких скал есть ущелье. На его стенах встречается множество древних рисунков. Здесь изображены крупные животные и сцены охоты на них. Но в отличие от наскальных изображений в Европе, этим картинам не более 2–3 сотен лет. Они, по сути, наши современники. Они были созданы племенем Сан, или, по-другому, бушменами. До недавнего времени эти рисунки не вызывали никакого интереса, пока ими не заинтересовался один профессор – Дэвид Льюис Вильямс.
Вот что пишет исследователь:
   «Когда я начал изучать рисунки, у меня возникло впечатление, что это эпизоды повседневной жизни бушменов, включая охоту.
   Вот один из таких примеров. Здесь изображён человек, держащий за хвост крупное животное. Не исключено, что таким образом охотники демонстрировали особенную храбрость, пренебрежение к смерти или что-то вроде этого. Однако на некоторых изображениях появляются различные странные неточности. Видите, у этого человека нет ног, вместо них копыта. Почему же никто не замечал этих копыт раньше? Просто никому в голову не приходило, что такое возможно.
   У человека и животного есть много общего. Их ноги скрещены, что просто не может быть случайным, не говоря уже об очень детальной прорисовке головы антилопы. При ещё более детальном изучении становится ясно, что тело человека покрыто густой шерстью, как и тело животного. Это уже никак не вписывается в картину охоты или повседневной жизни племени. Внимательно осмотрев ряд изображений, я пришел к выводу, что надо найти некий ключ, который позволил бы понять их скрытый смысл».
    Начав исследования, учёный сразу же столкнулся с серьёзной проблемой. Дело в том, что бушмены почти вымерли. Сегодня остатки этого народа живут в тысяче километров от этих гор, на юге пустыни Калахари в Намибии.
Более ста лет назад их предки были вытеснены из предгорий Драконовых гор. Несмотря на то, что и сегодня эти люди живут охотой, они не делают больше наскальных рисунков. Во-первых, в районе Калахари просто нет скал, а во-вторых, древняя традиция исчезла. Художники этого народа ушли в прошлое, а вместе с ними их тайна. Казалось, что ключ к разгадке таинственных рисунков на скалах в горах Южной Африки утерян навсегда. Понять смысл изображений, когда их создателей уже не было, казалось невозможным. Но Вильямсу повезло.
  Недалеко от Драконовых гор ему удалось найти подсказку. Именно отсюда началась кропотливая работа, которая в конечном итоге привела его к расшифровке наскальных изображений в Европе. Несмотря на то, что бушменов в этих местах уже давно нет, истории о них сохранились до XIX века, и большая их часть представлена в архивах. Ключ к разгадке предстояло найти в Кейптауне.
   В конце XIX века немецкий поселенец Вильгельм Блак нашёл нескольких бушменов, продолжавших жить у Драконовых гор. Он начал записывать их рассказы. В результате был собран большой архив, насчитывающий 20 тысяч документов. В нём отражены многие аспекты культуры этого древнего народа.
   Вильямс предполагал, что где-то здесь есть ответ на вопрос о происхождении и содержании изображений на скалах Драконовых гор. Именно там он их и нашёл. В ходе знакомства с архивом Блака учёный выяснил, что религия бушменов строилась на сложной схеме странствий духов по миру. По их мнению, душа человека может иногда покидать тело и отправляться в путешествие в потусторонний мир. Для этого необходимо было впасть в особую форму транса, соблюдая специальные ритуалы и обряды.
   Вот деревня Чанки в Намибии. Здесь живут шаманы и знахари племени. Именно они в состоянии транса путешествуют в мир духов. «Целитель, скажите, зачем вы впадаете в транс»? Отвечает: «Всегда, когда в племени кто-нибудь заболевает, родные этого человека просят меня помочь. За помощью мне часто приходится обращаться в другой мир».
   Вечером племя собирается на ритуальный танец. Начинают церемонию женщины, исполняя громкий ритмический напев. В самый разгар танца появляется сам шаман. По мере того, как танец становится интенсивнее, он впадает в транс. Считается, что, когда шаман находится в состоянии транса, его дух выходит из тела, которое выглядит всё это время, словно мёртвое, пока дух шамана с помощью людей не вернётся из потустороннего мира.
Вильямс детально изучил бушменов. Роль обрядов и процедуру введения шаманов в состояние транса. Но это так и не приблизило его к разгадке наскальных рисунков, сделанных древними художниками.
«Анализируя материалы Блака и изучая изображения на скалах, я был уверен, что они как-то связаны друг с другом и каким-то образом скрытое содержание смысла картин соответствует правилам путешествия по миру духов. Но в чём это соответствие? Для чего были нужны эти картины? Это не давало мне покоя долгое время», – пишет он.
Когда наконец-то ответ был найден, учёный поразился его простоте.
«В то время я делал копии наскальных изображений, чтобы потом более детально изучить их дома. Иногда я ставил их на каминную полку вместе с другими украшениями и старинными предметами. Среди наскальных рисунков Драконовых гор есть один, который мне нравился больше других. Однажды, как и много раз до этого, я осматривал копии изображений, и вдруг мне всё стало ясно».
   «На левой части рисунка изображена антилопа. И вдруг я понял, что это умирающая антилопа. Очевидно, что у животного паралич ног, вызванный каким-то ядом, попавшим в кровь. Вот почему ноги были скрещены, а шерсть выглядела так необычно. Рядом с этим животным стоял человек. Как и у антилопы, его ноги скрещены, на его теле выделяются волосы, а на ногах вместо ступней видны копыта. Получалось, что это было изображение умирающего человека, а сама картина – сцена не из повседневной жизни, а из загробной жизни охотника, находящегося в трансе. В этом и было истинное значение рисунков бушменов. На них часто изображалась крупная антилопа. Именно она была объектом восхищения бушменов, ей придавались особые магические способности».
   Эти картины шаманы видели в состоянии транса. На этих изображениях шаманы и целители племени бушменов рассказывали о встречах с духами в потустороннем мире.   
Обнадёженный успехом, Вильямс решил продолжить свои исследования. Он знал, что в мире есть и другие наскальные рисунки, похожие на живопись бушменов. Это были рисунки, созданные много тысяч лет до наших дней. И находились они в Европе.
«Я провёл много лет, изучая пещерную живопись эпохи палеолита во Франции и Испании. Я поразился сходству между наскальной живописью юга Африки и рисунками в пещерах Европы. Как и бушмены, древние люди, населявшие территорию современной Европы, имели культ тотемных животных, которых и изображали на своих рисунках. Как и на изображениях в Южной Африке, древнеевропейские народы часто превращали животных в людей и, наоборот, создавая фантастические существа», – читаем у Вильямса.
В европейских и южноафриканских наскальных рисунках была общая закономерность, на которую обратил внимание учёный.
Перед нами рисунок племени бушменов Сан, сделанный приблизительно 200 лет назад. На этой картине изображена антилопа, окруженная со всех сторон людьми. Но здесь есть кое-что ещё. На рисунке есть несколько поперечных групп точек. Что это? Давайте посмотрим вот на это. Это рисунок из пещеры Пеш Мерль, на котором изображены две лошади, покрытые странными пятнами. Подобное изображение было нанесено на скалу в Южной Африке 200 лет назад. Оно сильно напоминает изображение в Европе, которому много тысяч лет. Почему это произошло? Что могло заставить людей, живших в разное время вдалеке друг от друга, делать практически одни и те же рисунки?
   За ответом на этот вопрос нужно обратиться к специалистам, изучающим процессы, происходящие в голове людей, находящихся в изменённом состоянии восприятия мира. По словам специалистов, изучавших этот феномен, в подобном состоянии люди чаще всего видят зигзагообразные линии, яркие вспышки света и рой точек или сетчатые поверхности, испытывая при этом сильную головную боль.
Биохимические процессы в мозгу человека протекают, похоже, независимо от того, что это за человек, и каков уровень его развития. При стимулировании умственной деятельности, при вхождении в состояние транса мозг современного и древнего человека реагирует одинаково.
   Довольно любопытное объяснение, но насколько оно может быть верным? Чтобы узнать это, отправимся в Институт психиатрии в Лондон.
Сейчас учёные попытаются воспроизвести состояние транса, в который впадает человек.
   – Доминик, расскажите, что это за необычный агрегат?
   – Прибор стимулирует разделы головного мозга, отвечающие за интерпретацию визуальных образов.
Профессор Доминик Фитч лечит больных с расстройством внимания. Особенностью их заболевания является разрегулированность работы мозга. Для исследования врачу потребовался необычный прибор. Это высокочастотный свето-электромагнитный импульсный модулятор, который обеспечивает ежесекундное изменение длины частот волн, стимулирующих работу головного мозга.
   – Мы размещаем устройство поверх век глаз.
   – Да, луч буквально пронизывает глазные яблоки.
Нужно некоторое время подержать глаза закрытыми, вспышки будут очень яркими. Пациенты должны сообщать о формах и объектах, которые высвечиваются прибором на веках. Задача мозга – воспринять передаваемые рисунки.
   – Это больно?
   – Совершенно безболезненно. Просто закройте глаза.
   – Уже закрыл.
   – Что вы сейчас видите?
   – Что-то напоминающее пульсирующие капли, если это можно так назвать, соединённые друг с другом чёткими чёрными линиями. Да, вот так. (Убавляют действие прибора). А сейчас просто рябит от разнообразия цветов, похоже, здесь есть весь цветовой спектр. Позади этих цветов есть что-то, не знаю, что. Похоже на крупноячеистую рыболовную сеть или соты, которые слегка подрагивают.
Стимулируем только один глаз.
   – Что вы видите?
   – Похоже на шахматную доску из электрических разрядов или клетчатый пол с контрастными по цвету плитками.
   – Изображение чёрно-белое?
   – Да, но очень высокий контраст изображения. Для меня это новый опыт. Вы не могли бы объяснить, что и почему я видел?
   – В головном мозгу есть разделы, отвечающие за восприятие и интерпретацию визуальной информации, основной объём которой поступает в мозг от глаз в виде электрохимических импульсов определённой частоты, что и приводит к визуализации решёток при создании светового возбуждения. У человека появляется устойчивый образ объекта, фиксируемый при помощи светового импульсного потока, настраивающего мозг на правильное восприятие глазом внешних изображений.
   – Если бы после такого испытания я вошёл бы в тёмную пещеру, то легко начал бы видеть объекты, запечатлевшиеся у меня в мозгу?
   – Безусловно.
Эта идея даёт ответы на многие вопросы. Получается, что в глубокой темноте пещер древние художники рисовали собственные галлюцинации. Они возникали в результате длительного нахождения в темноте, то есть, мозг создавал фантомные изображения. Но абстрактные фантомные изображения были лишь началом. По мере того, как люди погружались в транс, их галлюцинации начинали приобретать всё большую реальность. В них они начинали видеть тех животных, которых их племя выбирало в качестве своих покровителей. Если человек живёт в Африке, то в галлюцинациях ему привидится антилопа, если во Франции, то это будет буйвол или лошадь. Здесь важную роль играет среда обитания и культурные особенности людей.
В дальнейшем галлюцинации просто проецировались видевшим их человеком на стену пещеры, и он как бы обрисовывал контур того, что он видел. Со временем шаманы поняли, что галлюцинации носят непостоянный характер, и начали фиксировать их на стенах при помощи красок после выхода из своего бессознательного состояния. Они делали это, чтобы в случае необходимости в деталях восстановить всё увиденное или рассказать об этом своим соплеменникам или ученикам.
Льюис Вильямс наконец-то нашёл ответ на вопрос, мучивший его в течение стольких лет. Почему и древние люди, и наши современники рисовали на стенах похожие изображения? Они не копировали окружающий мир, они рисовали то, что видели внутри себя. Так родилась теория, которая, как мы только что убедились, может дать ответы на многие спорные вопросы археологии. Она основывается не только на изучении самих рисунков наскальной живописи, но и на подробном изучении тех процессов, которые протекают внутри человеческого сознания.
Эта же теория позволяет дать ответ на вопрос, почему и как наши далёкие предки начали создавать картины. Современный мир пестрит изображениями, понять которые первобытный человек не сможет. Не исключено, что однажды появятся картины, которые можно будет увидеть из космоса, проецируя их на поверхность земного шара. Однако это ни в коей степени не умаляет само открытие искусства рисунка древних шаманов, сделанное в темноте пещер.

   Заканчивая главу «Каменный век. Европа», я должен честно признаться, что именно в этом месте текста, где помещены исследования учёных, они были мною просмотрены на видеодиске. То есть Господин Случай показал их мне именно тогда, когда это потребовалось. Кто знает, может быть, глава была бы написана совершенно по-другому, если бы я всё это знал раньше. Тем не менее, усвоив эти сведения, я счёл нужным добавить только несколько слов к написанному до просмотра диска.
Период расцвета пещерного изобразительного искусства в Европе мы должны сопоставить с одним очень важным артефактом, найденным на территории Германии совсем недавно. Около 35 тысяч лет назад здесь из бивня мамонта была создана статуэтка человека с львиной головой. Возникало новое верование, и человек начал понимать себя в двойной ипостаси, отходя от поклонения тотему. Наступил этап долгого познания себя через целую серию богов, которые нам хорошо известны. Прежде всего, это Пан, козлоногий человек, безоговорочный культ которого был распространён не только у славян, но и у древних греков, что в очередной раз свидетельствует о единстве этих народов. Не менее известны из древнегреческих мифов Минотавр – человеко-бык и Кентавр – человеко-конь. В эпосе народов Шумера, самого древнего из дошедших до нас, Гильгамеш сражается с лесным чудовищем в образе человеко-быка. Сцены этой борьбы запечатлены на шумерских глиняных табличках. То же можно наблюдать в религии Древнего Египта, боги которого имели вид человеко-зверя или человеко-птицы. Неизвестно, в какой период появился культ этих существ, но вполне возможно, что он прямой потомок германского культа человеко-льва. Мы можем с уверенностью говорить, что на смену рисованной в пещере иконы-фрески одного животного начали создаваться образы богов, принявших облик человеко-зверей.
   Сказанное выше никак не умаляет значение пещерной живописи. Не столь важно, осознанно создавались древние рисунки, или в трансе, важно то, что они в любом случае имели духовное начало. А если допустить, что художники рисовали в полной темноте то, что видели внутри себя, тогда уж точно их рукой водил Бог, формируя человеческое сознание.
   Теперь мы знаем, когда были написаны первые материально-виртуальные символы слов-икон, через которые в сознание человека приходили божества, названные словами. На протяжении всей истории человечества создавалась масса всевозможных богов. Все они облачались в тот или иной образ. Вокруг каждого «божества-образа» складывалась группа слов, имевших к нему отношение. Перечислять их нет смысла, они всем известны, но однозначно: большинство слов человеческой речи создавалось с помощью Божьей.

    Участие чутья и чувства в словообразовании

    Как сейчас для нас мало значат запахи, для первобытных людей мало значило зрение, потому, что зрение подразумевает знание. Глядя на объект, мы видим не только его внешнюю форму, но знаем, что у него внутри. Зачастую только по внешнему виду мы можем определить, как вещь пахнет и какова она на вкус. Первобытный человек жил в эпоху запахов, и чутьё для него было главным инструментом познания мира. По запаху он узнавал о приближающейся опасности, причём не только знал, откуда она приближается, но и в чём именно она состоит. Человек знал, как пахнет вода, и мог отыскать её по запаху. Точно так же он различал и пищу. Любой живой организм способен существовать лишь в триединстве: «организм + анализ пищи + она съедобна». Человек смог стать человеком потому, что начал делать оценку окружающего мира, обожествляя его, а самым первым божеством для людей, конечно было солнце. Даже название солнцу не нужно было придумывать. Человек вдыхал запах тепла и света которые исходили от солнца со звуком «h», а затем пробовал этот запах на вкус, со звуком «нь». Соединив эти два праслова вместе, люди образовали полноценное слово «hнь – хнь – хан». В дальнейшем «хнь» люди стали называть и огонь, «hнь – хнь – гнь – агнь – огонь».  Мы не можем сказать, как это происходило, может быть, огонь воспринимался людьми, как сын солнца, а может быть, как маленькое земное солнце, но со временем люди стали Бога именовать словом «Хан» и полагали его небожителем. Именно так у бурят и монголов воспринималось их главное божество-небожитель «Хан». Только спустя очень много времени, словом «Хан» стали именовать правителей. Это известные слова «Чингисхан», «Богдыхан» и т. д. Общее и главное божество у бурят и монголов до сих пор называется словом «Бур-Хан».
    Люди воспринимали Бога тройственно: «я + чутьё + божество», при этом божеством для человека выступал запах. После обожествления собаки человек осознавал мир так: «я сам + собака + божество». С этого времени собственное чутьё человека стало постепенно заменяться чутьём собаки, но до полной замены было ещё далеко. Перечитывая «Слово о полку Игореве», не один раз можно встретить упоминание бога Трояна, но никогда в контексте христианства. Между тем мы знаем о легендарном городе Трое, который существовал за много сотен лет до Рождества Христова, так же нам известно о древнеримском императоре по имени Троян. Известно немало случаев, когда у человека, долго блуждавшего в лесу, обострялось чутьё. Отрываясь от цивилизации, он возвращается в своё природное состояние. Доисторические люди не разделяли своё чутьё с окружавшими их запахами. Сегодня мы произносим: пышная природа. Если бы древний человек умел составлять предложения, он сказал бы: природа пышет запахами. Природа, её запахи и само чутьё человека были в те времена для людей триединым целым, в итоге чутьё стало пониматься Божественным. Люди чувствовали себя частью Бога-запаха, ведь каждый человек пахнет индивидуально. Ну, а если уж совсем конкретизировать, возьмём для примера обычную собаку и спросим: разделяет ли собака себя и своё чутьё? И нам придётся ответить: конечно нет, собака ещё не понимает, что у неё очень острое обоняние – она просто нюхает и находит то, что ей нужно найти. Что для человека «нюса» – секрет (бур.), «нуух» – секретный (монг.), то для собачьего «нюха» открытая книга.
   Почти неслышный звук «h» в наше время имеет очень мало значения, но так было не всегда. С этого тихого звука-вдыхания люди начали осознавать речь духовную, речь чувственную. Можно определённо говорить, что с осознания своего дыхания, которое как раз и выражено звуком «h» человека-примата, можно назвать человека полноценным. В конечном итоге, звук «h» развился в гласные «а», «у» и «е». Звук был присущ женским особям, именно женщины и в наши дни являются более чувственной половиной человечества. Мужским особям был присущ более громкий и грубый звук «х». Звуки «хь» и «h» подразумевали всё, что имело запах, а запах для человека, жившего с помощью чутья, был всё. То, что человек вдыхал, озвучивалось звуком «h», на выдохе применялся более громкий «хь». Осознавая, что у собаки было очень острое чутьё, человек начал осознавать своё чутьё. Себя самого и собаку человек стал понимать, как одно целое, люди и собаки стали пониматься одним словом «хун», именно так на большинстве восточных языков называется человек. В немецком языке собаки называются словом «хун» – собаки. В древности люди считали себя и свой тотем как единое целое. Нос не приспособлен производить звуки. Тем не менее, об одном слове мы можем говорить, что он произошёл от обоняния – это английское «хай» – привет, здравствуй. У северных народов Сибири есть интересный обычай: при встрече они обнимаются и громко нюхают головы друг у друга. Вполне вероятно, что древний звук обнюхивания головы друг у друга, и есть потомок современного английского «хай». Можно проследить еще одно слово, воплощение запаха для древнего человека. У немцев это «сайх» – моча и «сайхен» – мочиться, мимикрию слова легко проследить: «ць-hь – ця-хь – цяй-хь – сяйхь –  сайх». Обратим внимание, что здесь попутно можно заметить слово «цяй» – чай. Согласимся, чай это не более чем ароматная жидкость, называемая у всех народов сходными по звучанию словами. У русских – «чай» и «чайная». Страну китайцев англичане называют «чайна». О чае англичане и немцы соответственно говорят «ти» и «тей». У бурят – «сяй», а у монголов – «цяй».
   У сибирских шаманистов вся окружающая среда наделена духами –  духи есть у водоёма, холма, дерева – да и вообще у любой местности и даже предмета. Вероятно, это идёт с тех самых пор, когда человек действительно чуял запах конкретный – одна гора имела такой дух-запах, а другая гора имела другой дух-запах, и так по отношению ко всем объектам. Даже в современном шаманизме, духи играют огромную роль, хотя чутьё у шаманов утратилось, как и у всех людей, однако они почитают не только сам объект, но в большей степени его дух. 
Постепенно сигнальная речь, которой обладали первобытные люди, стала озвучиваться «словами-запахами». Звуки, производимые при обнюхивании чего-либо, стали осознаваться «словами-понятиями». Более того, мы знаем, что все животные, живущие при помощи чутья, метят свою территорию. Человек не был исключением и тоже метил зону своего обитания. Люди так же, как медведь, волк или собака, оставляли свою мочу на приметных объектах, именно отсюда пошло слово «ця-псь – ця-пысь – ся-пысь – запыська – записка» в смысле записи. Ведь моча была по своей сути запиской-предупреждением для всех, кто имел чутьё: эта территория занята. Но человек развивался, развивалось и понятие запаха, на самых «душистых» местах люди начали ставить идолов, и в наши дни множество их стоит в Прибайкалье, у бурят они называются словом «бурхан». Хотя буряты и понимают под словом «бурхан» Бога, тем не менее, эти столбики являются символами духа той местности, где они стоят. Какие бы однокоренные слова из человеческой речи мы ни воссоздавали, пытаясь найти их первоначальный смысл, все они приведут к словам-сигналам или к словам-запахам. Вначале слово «пах» подразумевало множество понятий. Это «пах», расположенный в промежности ног, «пах» как запах, а если учесть, что запах имеет всё, мы поймём всю важность этого слова. Для человека все животные были «пах», ведь они имели «запах», но постепенно из этого слова образовалось ещё одно слово «пух». Мало чего на земле может быть более похожим на запах, чем невесомый пух птицы. В конечном итоге, слово-запах «пах» превратилось в слово «Бох».
Духовная речь развивалась постепенно – слово, образованное обычным обонянием воздуха путём втягивания его в себя через резко открывшиеся губы «пхь», начало осознаваться и развиваться, у людей ведь уже была сигнальная речь. В ней существовал звук «пь», как поцелуйчик, звук «хь» – слово-мягкость и слово-запах. Для осознания своего чутья, для понимания его, как такового, человеку потребовался символ чутья, таким символом и воплощением его стала собака. Так в речи древнего человека начал образовываться пласт слов с корнем «пах». Так же, как из понятия собаки и её острых зубов возникло слово «ць-пь – цяпь – цапь – цапать», а далее цепь русских слов «цеп», молотильный, «цепь» для привязи и т.д.
Для тех, у кого есть сомнения в том, что русское «дока» – дотошный имеет отношение к собаке, приведём слово «доха» – шуба из собаки и английское «дог» – собака. В немецкой речи сохранились слова «тах» – крыша и «тух» – покрывало. Очевидно, что первой крышей-одеялом и первым покрывалом у древнего человека была шкура собаки. В монгольском и бурятском языках есть слово «унтах» – спать, что через немецкий можно понять, как «ун тах» – под крышей. Немецкое слово «тух» – покрывало позволяет понять, что русское «дух» образовалось тоже благодаря собаке. Охота с помощью собаки – занятие древнее, более того, люди считали себя вместе с собаками одной стаей. Такое давнее соседство обязательно должно было оставить свой след в речи.
   Попытаемся через слова понять, каковы были взаимоотношения «человек – собака». Например, не вызывает сомнений, что из «свары» – ругань, перебранка образовалось «свора» – несколько собак. Собачий лай слышится каждому человеку чуть по-своему, поэтому уже в глубокой древности в каждом племени лай собаки имитировался разными словами. Иногда люди племени были настолько голодны, что слово «хавь» – собака охотники стали понимать, как «хавь» – еда и «хамь» – еда. Слово, произошедшее от копирования собачьего лая и обозначавшее собаку, стало обозначать еду. В русском языке это слово развилось в словоряд «хавь – хавчик – хавать», «хамь – хамать – хамовка», и «hап – hаб – hабен – иметь» у немцев. У сибирских шаманистов из «хавь» – еда развились слова «хуби» – пай, порция (бур.) и «хуви» – пай, порция (монг.).  Словом «хуби» до сих пор буряты называют пай жертвенного мяса, которое раздаётся всем участникам церемонии на праздниках жертвоприношений. В народной памяти бурят и монголов сохранились слабые воспоминания о том, что в древние времена люди держали волков в клетках в качестве своих прародителей. Может быть, с тех времён в речи немцев и русских образовались похожие слова «вольк» – народ (нем.) и «волк» – зверь (русск.). Возможно, название собаки и человека стало звучать одинаково, чтобы обособить собаку от волка. Мы можем говорить о древних взаимоотношениях «человек – собака» на основе слов, сохранившимся в речи с древнейших времён, а также по обычаям. Одним из обычаев можно назвать поедание собак в Китае и Корее, из этого мы можем полагать, что и английский «хот-дог» – это не более, чем горячее мясо собаки изначально. Вероятно, собак употребляли в пищу все народы, как пища она изначально и была приручена. Шкурки, снятые с собаки «чулком», могли быть прекрасными сапогами. Этот способ обдирания добычи существует до сих пор, так обдирают любую небольшую тушку – собаку, кролика или лисицу. Шкурку начинают снимать со рта, таким образом она остаётся целой, без разрезов, а это очень важно при отсутствии железных игл. Таким образом, домашние собаки – это пища, обувь и одежда, а очень скоро на них стали ездить. Человек и собака стали неразделимы, люди их ели, полагая, что собачье чутьё и охотничьи навыки передаются им вместе с мясом.
   Обувь, которую шьют из собачьих шкур, на русском языке называется «унты», на монгольском, эвенкийском и бурятском языках «унтэ»; причём у немцев этого понятия нет вообще. На монгольском, бурятском и китайском слово «хун, хунну» – человек, люди. Племена, наводившие ужас на Римскую империю, называли себя «хунну», то есть просто «люди», римляне назвали их «гунны». Одним словом обозначалось как минимум три понятия: «хун» – человек, «хун» – собаки и «унты» – обувь из собак. Словом «хант» до сих пор называет себя народность на русском севере. Рука на немецком называется «hанд». Возможно, для хантов их самоназвание осталось с тех самых времён, когда люди себя считали собаками, а немцами собака стала пониматься как «hанд» – ручная, подручная. Изначально собака было «запаха – запахи», потом возникло «сапага – сапоги», пока не стало современным словом «собака». Для различных видов охоты люди вывели множество разных пород собак.  Со спаниелем охотятся на водоплавающую дичь, с гончей – на зайцев и лис, с борзой – на волков и оленей. Множество пород собак помогают человеку пасти и охранять стада и отары домашних животных. Специальных сторожевых пород тоже выведено огромное количество. Однако есть одна собака, которая сочетает в себе все эти специальности и выполняет свою работу лучше других. Сибирская лайка – прирождённая охотница, которая не требует дрессировки, при этом она идёт на охоте по любому зверю и птице. За время совместного проживания с человеком она всегда выступала его спасателем.
   Значит ли это, что с приручением собаки закончилась эпоха сигнальной речи, и началась эпоха речи одухотворённой? Нет, это было не так. Речь у людей развивалась гармонично – сигнальная речь и речь духовная развивались сообща. Пофантазируем, как это было, на примере женщины, о которой мы все слышали.

   Явь, первая женщина. 

   Красное солнышко спряталось за острыми вершинами. Равнина, окруженная со всех сторон сиреневыми горами, была похожа на огромный лоток золотоискателя, постепенно наполняемый влажной прохладой и вечерним звоном птичьих голосов. На небо выкатился томный глаз луны, и, как украшения к ней, появились звёзды, сверкая яркими глазками, от которых расходились морщинки светлых лучиков. Ятам прилёг у горящей надьи на землю, ощущая её живое тепло; прошло несколько мгновений, и его тихое дыхание слилось с птичьим щебетом ночи. Сон бродил по райской долине белыми привидениями, сотканными из тумана; красавица полная луна медленно покачивалась в ночном мареве на невидимых паутинках. На стойбище опустилась звёздная ночь, запахи стали острее, воздух сделался влажным. Ява лежала у костра рядом со своим атаманом, закрыв глаза и прислушиваясь к себе. Каким-то образом она начала осознавать своё тихое дыхание. От надьи исходило тепло, огонь горел ровно, без дыма, пламя играло, издавая чуть слышный, как дыхание, шелест. Ява вдохнула запах огня «h», как бы вбирая его частицу в себя и пробуя запах на вкус со звуком «нь». Произнесённые вместе, эти звуки можно было расслышать, как «hнь». Постепенно в её сознании это «hнь» связалось в триединое целое: огонь, запах огня и она сама. Через слово-запах-чутьё «hнь» огонь как бы стал присутствовать в ней самой. Она была в восхищении: огонь костра продолжал пылать, но посредством слова он стал жить ещё и в её сознании. Это было осознание себя, своего чутья и своего чувства. Женщина, кроме привычных сигналов, стала знать ещё то, что она назвала словом, которого не было в словарном запасе её соплеменниц. Это было слово, созданное впервые, «hнь» на санскрите до сих пор называется душа. С этого слова люди начали сознавать себя, и с него же начала создаваться сознательная и одухотворённая речь людей.
Ява вдыхала весенние запахи воды и леса, особенно остро пахло берёзой. Она продолжала вдыхать и слушать себя, как бы пробуя запах на вкус. Девушка облизнула пересохшие губы, мозг её напрягся до предела, чувства обострились. Она осознала, что дышит, и не просто дышит, а живёт. Ява сделала медленный, глубокий вдох, уже осмысленно к нему прислушиваясь. Каким-то непонятным для неё самой образом это еле слышное вдыхание она связала со своим слухом. Свой счастливый вдох она уже понимала, как слово, для неё в этот момент слово «h» стало всем. Она понимала это слово, как свою душу, своего Бога, да и весь мир в целом. Потом Ява стала вдыхать запахи глубже, шумно, со звуком «hyй». Однако постепенно звук преобразовался, в его составе остался только подзвук «hй», но такой тихий, что его уже не было слышно, он только ощущался. Таким звуком она осмыслила желание своего вождя. Медленно вздохнув ещё раз ароматы ночи, она осмыслила свой вдох как понимание самой себя, и это стало звуком «ih». До сих пор на немецком языке он означает «я сама» и «я сам».
   Девушку накрыла горячая волна радости и счастья, она осознала себя и своё пребывание в окружающем мире. Ява стала человеком! В порыве благодарности она высоко вскинула руки. Не зная, кого благодарить, она была благодарна всему: и звёздам, которые блестели на небе, и лесу, который благоухал жизнью. В эту тихую ароматную ночь она осознала себя и была безмерно счастлива. Не удержавшись, она закричала: «эhррь»! Это первое слово доживёт до наших дней. Оно станет словами «господин, слышу, дай», именно так, тремя словами, понимается оно в немецком языке.
    В возглас «хгррь», означающий агрессивное всхрапывание, Ява добавила свою одухотворённость. Это инстинктивное всхрапывание стало звучать уже не со звуком «хь», в нём образовался нежный и душевный звук «h», и оно стало одухотворённым словом. Слово-запах «h», слово-беззвучие, слово-восторг – стало семенем, из которого выросла вся одухотворённая человеческая речь.
Конечно, этот литературный экскурс в историю не призван ничего доказывать; наверное, всё происходило не так, и не было конкретного человека, произнёсшего это «h» первым. Люди имели чутьё, и своё чутьё они начали в какой-то период озвучивать словами. Человеческая речь – это творческое произведение всех людей, а как же иначе – без собеседников речь не нужна вовсе.

    Происхождение и смысл слова «Бог»

   Вопросами словообразования занимается наука этимология, она опирается только на письменные источники. Этимология исследует происхождение слов в самых разных языках, но на ее основе мы можем только знать, как слово звучало в том, или ином языке, но его происхождение она не изучает. В лучшем случае этимологи пишут, что то или иное слово звукоподражательные. Ярким примером, иллюстрирующим этимологическую науку, может служить «Этимологический словарь русского языка», Макса Фасмера. В этом словаре автор пытается объяснить происхождение около 4500 слов русского языка. Фасмером проделана огромная работа, в его словаре прослежено происхождение русского слова более чем в 100 языках мира; исследованы десятки научных работ, но каков результат? Результат налицо – читая словарь М. Фасмера, как правило, мы не видим происхождение русских слов, наоборот, можно подумать, что русское слово произошло каким угодно образом, но никак не самородно. В лучшем случае, в словаре пишется, что то или иное слово произошло из какого-либо иностранного языка. Спрашивается, зачем это нужно было делать? Когда есть прекрасное издание – «Большой словарь иностранных слов» А. Н. Булыко, в котором приведено 35 тысяч иностранных слов в русском языке. Словарь Булыко был написан после того, как Фасмер создал свой словарь. Однако это не меняет сути дела – очевидно, что Булыко почувствовал необходимость в разработке словаря иностранных слов в русском языке; и его словарь стал востребованным. 
Макс Фасмер в работе над своим словарём опирался только на этимологию, но, если бы он использовал хотя бы историю, он бы написал, что Александр Македонский разговаривал на языке древней Македонии, а эта страна до сих пор остаётся славянским государством. Следовательно, Александр Македонский был славянином. Более того, отец Александра, царь Филипп Македонский, создал лигу греческих городов-полисов, и с этого времени Греция стала государством. Именно поэтому у Александра появилась возможность стать завоевателем с мировой славой. Рассуждая таким образом, М. Фасмер пришёл бы к выводу, что древнегреческий и древнеславянские языки вышли когда-то из одного корня. Любые значительные события или действия, происходившие на памяти людей, не могли не оставить свой след в речи. Так же, как разумная деятельность людей прослеживается в археологических находках, артефакты речи, которыми являются слова, – безусловно, могут помочь понять закономерность развития не только человеческой речи, но и человечества в целом.
   В Библии написано – «Первое слово было у Бога, и слово это было Бог»; заметим при этом, у какого Бога было это слово, в Библии не говориться, хотя Богов у человечества за время своего существования было множество. Если в Библии под словом «Бог» и не подразумевается любой Бог из любой религии, – мы попытаемся проследить происхождение слова «Бог» у русских. В этом случае необходимо учесть, что русские люди в разговорной речи произносят слово «Бог», как «Бох». Взяв во внимание то, что письменная речь вышла из разговорной, мы должны согласиться, что слово «Бох» было предшественником слова «Бог».
     Посмотрим, что пишет о нем Владимир Иванович Даль в своём Великом словаре. Описание слова «Бог» у Даля занимает целую страницу убористого текста. По этому описанию видно, что под словом Бог у русских понимается не конкретное божество, а абстрактная ипостась, понимаемая всеми, как некое верховное существо, наделённое функцией творца. Бога, по Далю, можно понимать так: Он сотворил всё сущее, и ничего не может случиться на этом сущем пространстве без Его воли. Все это хорошо иллюстрирует известное выражение – «Даже волос не упадёт с головы человека без Воли Божьей». В описании слова «Бог» Даль приводит множество выражений и пословиц с упоминанием Бога, а также приводит другие слова, от него образованные. В общем, по описанию слова «Бог» у Даля, мы можем понять, что само оно очень древнее, и понятия, с ним связанные, пришли в нашу современность из тьмы веков. В. И. Даль пишет, что народная речь первична, приведём выдержку из его «Напутного слова», эта статья приведена в самом начале его словаря.
… «С той поры, как составитель этого словаря себя помнит, его тревожила и смущала несообразность письменного языка нашего с устною речью простого русского человека, не сбитого с толку грамотейством, а стало быть, и самим духом русского языка» …
    Несмотря на это утверждение, Даль не рассматривает в своём словаре народное слово «Бох». С горечью можно сказать, даже такой Великий знаток и любитель русского языка, как В. И. Даль, не смог победить стереотипов. Так же, как не смогли победить стереотипов все дальнейшие исследователи русской речи. Происхождение русского языка учёные-этимологи прослеживают только по письменным памятникам, нисколько не сомневаясь в трезвости или грамотности древних писцов. Происхождение слова «Бог» Даль не объясняет, да он и не ставил перед собой такую задачу. Зато Макс Фасмер в своём словаре посвящает прослеживанию слова «Бог» почти целую страницу. Мы можем наблюдать, что слово «Бог» есть во всех славянских языках и языках, близких к славянской речи. Такое положение ещё раз подтверждает древность происхождения слова «Бог». Для полноты картины мы приведём здесь полный текст изыскания слова «Бог» у Макса Фасмера.
    Бог I. укр. бiг, род. п. бо;га, ст.-слав. богъ, болг. бог, сербохорв. бо;г, род. бо;га, словен. bo;;g, чеш. bu;h, род. п. boha, польск. bo;g, род. п. boga, в.-луж. bo;h, н.-луж. bog. Наряду с ним: боги;ня, ст.-слав. богыни (Супр.), чеш. bohyne; "богиня".
   Родственно др.-инд. bha;gas "одаряющий, господин, эпитет Савитара и второго из Адитья", др.-перс. baga-, авест. ba;a "господь", "бог" от др.-инд. bha;jati, bha;jat; "наделяет, делит", авест. ba;;aiti "участвует", греч. ;;;;;; "есть, пожирать". Первонач. "наделяющий"; ср. др.- инд. bha;gas "достояние, счастье", авест. ba;a-, baga- "доля, участь"; см. Бернекер 1, 67; Траутман, BSW 23; Розвадовский, RO 1, 102; Брюкнер и Ягич, AfslPh 37, 501; Младенов 36; RES 4, 192; Мейе, RS 2, 66; Dial. Ideur. 127; RES 6, 168. Наряду с этим постоянно предпринимались попытки доказать заимств. из ир., но фонетический аргумент (спирант ; в русск. бог) не представляется убедительным, вопреки Коршу (Сб. Сумцову 53), Микколе (РФВ 48, 278), поскольку это ; можно также объяснить укр. влиянием в московском церк. произношении. Совпадение знач. в славы, и ир. также не доказывает заимств. ввиду наличия еще и др. соответствий (ра;ди, свято;й), вопреки Сольмсену (KZ 34, 49), Хирту (Indogerm. 589), Фасмеру (RS 6, 173), Мсерианцу (РФВ 65, 171), Бернекеру (Kuhn-Festschr. 177 и сл.), Гуйеру (LF 46, 185 и сл.; 47, 52), Коржинку (LF 67, 289) и др. Ср., однако, достоверное ир. заимств. в морды. pavas, paz "бог"; см. Паасонен, FUF 8, 73; Фасмер, RS 4, 161. (См. еще Вайан, Gram. compare;e, 1, 16; Графенауэр, Slovenski etnograf, 5, 1952, 237 и сл.; Мошинский, Zasia;g, 92. – Т.)
II. "черт", укр. богиня "привидение" – эвфемизмы, связанные с предыдущим словом; см. Зеленин, Табу 2, 98.

   Мы видим, что у разных народов «Бог» называется самыми разными словами, но автор изысканий не удосужился рассмотреть русское разговорное «Бох».

   То же самое мы можем наблюдать у другого авторитетного автора – в 1993 году был издан двухтомник Павла Яковлевича Черных «Историко-этимологический словарь современного русского языка». П. Я. Черных прослеживает происхождение 13 560 слов русского языка. Слову «Бог» автор посвящает почти целую страницу текста, прослеживая его во всех славянских языках, включая древнерусский, древнегреческий и церковно-славянский языки. Павел Яковлевич Черных пошел в трактовке слова «Бог» дальше Фасмера, он прослеживает его и в тюркских языках. А конкретное его происхождение автор словаря предполагает из скифского или иранского. В этом словаре подтверждается широта распространения слова «Бог». Два авторитетных автора пришли к выводу, что это слово есть в языках всех славяноязычных народов и даже в тюркских и иранских языках. Выдержку из этого словаря тоже приведём здесь.

   Бог–а, м. – «по религиозным представлениям – (при единобожии) высшее, всемогущее, сверхъестественное существо, управляющее вселенной; (при многобожии) одно из более или менее могущественных неземных существ, принимающих то или иное участие в жизни людей». Женск. богиня. Прил. божий, -ья, -ье, божеский, -ая, -ое. Глаг. божиться. Укр. бог (по ср. спасибi – спаси бiг), богиня, божий –a, -е, божеський, -а, -е, божитися; блр. бог, бaгiня, божы, -ая, -ае, бажыцца; болг. бог, богиня, божи, божески –а, -о, божа се – «божусь»; с.–хорв. б;г, богиньа, божица, б;жj;, -;, -;, божанск;, -;, -; – «божеский»; словен. bog, boginia, bozji, -а, -е, bozanski –а, - о, чеш. б;h, род. boha, bohyn;, bo;i – «божий»; словац. boh, bohy;a, bo;i, -ia, -ie, bo;sky, -a, -e –«божественный», bo;it sa; польск. bog, bogini, boski (<*bo;ski), -a, -ie; в.-луж. boh, bohowka - «богиня», bo;i, -a, -e, но о языческом боге – bohowy, -a, -e; н.-луж. bog, bogowka, bo;i, -a, -e, но о языческом боге – bogowski, -a, -e. Др.-рус. (с дописьменной эпохи) и ст.-сл. богъ, богыни (им. ед.), божий, -ья, - ье (ст.-сл. божнн, н;а, -н; - SJS, I:4. 133), божити – «боготворить», божитися (ст.-сл. с;) – «давать клятву» (Срезневский, I, 137 и сл.). ; О.-с. *bogъ, *bo;ьjь –ja, -je. И.-е. корень *bhag- - «наделять», «раздавать» (Pokorny, I, 107). В фонетическом и семантическом отношении о.-с. *bogъ ближе всего к соответствующим древнеиранским образованиям. Ср. авест. ba;a- : baga- - «участь», «судьба», а также «господин», «бог» (ср. совр. перс. Хода – «бог»). Поэтому иногда о.-с. *bogъ считают заимствованием из др.-иран. Диалектов (напр., из скифских). В недавнее время ср. Moszynski, 92. Параллельные образования имеются, однако, и в древнеиндийском. Ср. др.-инд. bhaga-h – «благосостояние», «счастье», а также «наделяющий», «дарующий» и как эпитет некоторых богов, bhagavant – «блаженный», «великий» (ср. совр. хинди б;;гй' – «счастье», б;аг'в;н – «бог»). Ср. также др.-инд. Bhajati – «наделяет», «распределяет». И вообще говоря, слова этого корневого гнезда не являются достоянием только индоиранской и славянской групп и.-е. языков. Ср. греч. у Гесихия: «;;;;;;;… ;;;; ;;;;;;;» (фригийское наименование Зевса), ;;;;; – «ломоть хлеба», а также «владыка», «царь» (правда, эти слова не всегда связывают с др.-перс. baga-: см. Frisk, I, 207); греч. ;;;;;; - «есть», ;;;;; – «любитель поесть», «лакомка»; ср. также позднегреч. ;;;;;;; – «челюсть» (у Гесихия). отсюда связь с нем. Backe – «щека». В последнее время связывают также с тохар. А р;k, тохар. В р;kе – «доля», «часть». Старшее знач. о.-с. *bogъ, по-видимому, было «наделяющий (богатством)» и т.п. М. б., сначала оно являлось эпитетом при имени какого-нибудь «доброго» языческого бога (ср. Даждь-богъ в Пов. вр. л. Под 6488 г. – Срезневский, I, 624). См. богатый.

    О чём это всё может нам говорить? Конечно, простая логика подсказывает нам, что слово «Бох» возникло тогда, когда все славянские народы ещё не были разделены национальными барьерами, а говорили на каком-то праславянском языке, в котором было слово «Бох». Очевидно, что в те времена о христианстве и речи быть не могло. Речь идет о временах более древних, – праязыке всей индоевропейской речи, когда на земле господствовал тотемизм, вера в божества-животные. Следуя этой логике, обратимся к речи тех народов, которые ещё не утратили веру в свои животные тотемы. К счастью, такие народы ещё есть; в частности, ими являются коренные жители современной Сибири – буряты и родственные им монголы. Эти два народа считают своим прародителем Бохэ-ноёна. Под словами «бохэ-ноён», а по другой транскрипции «бухэ-ноён», буряты и монголы понимают не просто прародителя, а предка рода. Замечательно, что «бохэ», или «бухэ», переводится на русский язык как «бык», а слово «ноён» имеет перевод «князь». Следовательно, бурятское и монгольское «бухэ–бохэ», относятся к той древности, когда животное, которому поклонялись, приносили в жертву и поедали его, чтобы приобщиться к божеству, наполниться его силой. Несмотря на всё просвещение, буряты и монголы до наших дней приносят животных в жертву на своих священных тайлаганах. Здесь мы, безусловно, можем проследить, как из «бохэли» – целое, образовалось «бохэлеэр» – мясо, сваренное целиком. В монгольском языке есть слово «бох» – крепкий, сильный, и именно так русские называют Бога в просторечии. Слова, приведённые ниже, очень хорошо иллюстрируют происхождение слова «Бох» как божества-животного.

    Бохэ-ноён (монг.) – прародитель, досл. «бык-князь»
    Бухэ-ноён (бур.) – прародитель, досл. «бык-князь»
    Бох (монг.), бухэ (бур.) – крепкий, сильный 
    Бохэл (монг.), бухэли (бур.) – целый, цельный
    Бохэлер (монг.), бухэлер (бур.) – мясо, сваренное целиком

   Что здесь можно сказать? Безусловно, русские понимают Бога, как крепкого и сильного, и, конечно, они понимают Его, как единое целое. Все эти эпитеты Бога есть в молитвах, поэтому вряд ли можно сомневаться в изложенном выше происхождении слова «Бог». По многочисленным примерам в речи мы можем наблюдать, что звук «г» произошёл из звука «х». В пользу того, что «х» образовался раньше «г», говорит и то, что звук «х» можно произнести без участия голосовых связок. Звук «г» без голосовых связок произнести невозможно. Также мы можем наблюдать закономерность, когда звук «г» заменяется звуком «ж» и наоборот. То есть, «Бох – Бог – Боже». От слова «Боже», образовалось «Бажать». По В. И. Далю, это слово означает «жаждать, страстно желать». У русских есть множество фамилий от этих слов образованных, это Бажов, Баженов, Боженов, Боженко, Баженков и т. д.
Можно говорить, что слово «Бох», произошло из какого-то праязыка, на котором говорили древние сибиряки. Люди, у которых в лексиконе есть слово «Бох» – сильный, крепкий, – живут там. Мы не можем предполагать, что монголы и буряты каким-то образом занесли слово «Бох» в Европу, где оно получило столь широкое распространение. Следовательно, его принесли в Европу какие-то народы, жившие изначально по соседству с бурятами и монголами. Эти люди ещё не были ни славянами, ни тюрками – тех людей действительно можно называть Сибиряками, в подлинном смысле этого слова. Очевидно, это были потомки древних европейцев, которые более 30 000 лет назад оставили на стенах пещер по всей Европе огромное количество изображений своего тотема-быка. То, что слово «Бох» есть в монгольском и бурятском языках, ни в коей мере не предполагает того, что славяне переняли это слово во времена походов Чингисхана. Это произошло ещё тогда, когда вся Европа была покрыта ледниками. В те времена люди жили в Восточной Сибири, в которую ледник не мог пройти из-за высоких горных хребтов. Именно поэтому во множестве европейских языков есть слово «Бог», которое образовалось из более древнего «бохэ – бык» и «бухэ - бык». Хотя В.И. Даль не приводит народное слово «Бох», в его словаре есть слова «буханец» и «боханец», которое он объясняет, как «целая буханка хлеба». Опять же, Макс Фасмер относит эти слова, как перенятые русскими из польского языка. Очевидно, слова «буханец» и «боханец», произошли от понятия божественности хлеба. Корнем в них было «бох». О том, что эти слова русские, нам говорят ещё и русские фамилии Бухавец, Буханцов, Боханцов. В Иркутской области есть большое бурятское село, районный центр «Бохан», буряты переводят это слово, как «большой». Вероятно, все эти слова и понятия образовались ещё тогда, когда все нынешние европейцы жили в Восточной Сибири. В период с двадцатого тысячелетия по десятое тысячелетие до нашей эры на территории Европы памятников жизнедеятельности людей практически не обнаружено. Зато в Прибайкалье найдено множество стоянок древних людей именно этого периода. Самое известное из этих поселений Мальта, которая и сегодня стоит на реке Белой в 80 километрах от города Иркутска.
   Теперь, когда мы проследили происхождение слова «Бог», мы можем проследить и слова, образованные от него, таких слов огромное количество – это и «богатырь – бага-тур – бохэ-тур – бык-тур». Уместно вспомнить выражения из «Слова о полку Игореве», где есть эпитеты князей «Яр тур» и «Буй тур». Слово Бог образовало слово «богатый» и множество слов, от него производимых.
   Таким образом, мы проследили и разобрали происхождение слова «Бог» в русском языке, более того – нам стало понятно, как образовалось это слово во всех славянских языках. Однако, судя по разбору этого слова у этимологов П. Я. Черныха и М. Фасмера, мы должны сказать, что слово «Бог» есть, практически, во всех индоевропейских языках. Это огромный пласт словесного образования, внутри которого можно очень долго искать, каким образом образовалось то или иное слово, и не найти его истоков. Об этом говорит обилие сравнений слов из самых разных языков, которые приводят лингвисты в поисках происхождения слова – но, тем не менее, находки их сомнительны. Тем более, мы запутаемся в попытках прослеживания речи по историческим источникам. Изучая историю Европы, можно только удивляться тому, сколько народов её населяло с древнейших времён, и какие передвижения, смешения эти народы претерпели. Даже происхождение такого многочисленного европейского народа, как славяне, историческая наука не может указать точно. Более того, даже само происхождение слова «славяне» у историков и лингвистов вызывает споры. Поэтому, мы должны сказать: да, это удача, что есть возможность проследить образование слова «Бох» вне Европы. Находя древнейшие формы слов, мы должны всегда спрашивать себя, а конечное ли это слово? Мы можем только утверждать, что слово «Бог» хоть и уходит корнями в тотемизм, но носителями языка, в котором есть слово «бох» – сильный, крепкий, являются сибирские народы – буряты и монголы, а это наши современники. Мы можем сказать: да, буряты и монголы являются представителями алтайской семьи языков, а эта форма языка является наиболее древней на планете; но сказать, что это самая древняя речь, мы не можем. Алтайская речь образовалась очень давно, а нужно учесть, что человеческая речь – это живой организм, она, как и всё живое, меняется. В нашей современности речь и слова меняются стремительно.
   В процессе наших изысканий мы увидели, что даже у народов – хранителей слова «Бох» есть разница в произношении. Монголы говорят «бохэ-ноён» – бык князь и «бох» – сильный, крепкий, а родственные им буряты говорят «бухэ-ноён» – бык князь, и «бухэ» – сильный, крепкий. Слово «бох-бухэ» очень древнее и уходит корнями в тотемизм, но конечная ли эта форма слова? Конечно нет, вера в животные тотемы образовалась, как минимум, 40-35 тысяч лет назад, когда первобытный человек начал изображать их на стенах европейских пещер. Изображение быков на них самое распространённое. Исходя из этого, поищем происхождение слова «Бох» и в других языках.
      
    Мы узнали, из каких понятий образовалось это слово, и учитывая широту его распространения, мы должны всесторонне исследовать этот прообраз Бога, качества которого послужили тому, что люди начали почитать его божеством. Как мы уже писали выше, в эпоху развитого чутья у человека для него все животные были «пах», то есть, имели «запах». Слова из этого словоряда в речи людей есть. Слово «бахча» образовалось изначально, как «пах-ця» – пах это. Все знают, что отличительным признаком дыни является её запах. В русском языке есть слово «пахта», которое, вероятнее всего, образовалось из понятия запашистости этого продукта. Мы знаем слово «пах», который расположен в промежности ног и испускает самый главный запах, с которым связано деторождение. Поэтому слово «пах» и является корнем в слове «за-пах». Понятно, что для современных людей запах паха имеет малое значение, но так ли было в древности? Ну, и последнее слово из нашего словоряда, это «пх», с ним образованы слова «пхать», а позже и «пахать». В древности пахали именно на быках и подходили к этому делу, как к священнодействию; надев чистую рубаху и помолившись. К этому нужно добавить: если слово «пах» образовалось из понятия запаха, следовательно, и произносить его нужно на вдохе, то есть, в себя. В отличие от слова «пх» из которого образовались «пхать» и «пахать». Слово «пхать» предполагает производить некое действие от себя, следовательно, оно изначально произносилось на выдохе из себя, то есть, человек помогал себе что-то пхать словом.
     Вернемся к тому, что звук «пь» был обычным поцелуйчиком и подразумевал под собой всё, что было достойно поцелуя. Бык и человек одинаково пьют воду, то есть способом целования, да и корова вынашивает потомство девять месяцев, как женщина, может быть, этого было достаточно, чтобы древний человек почувствовал связь со своим божеством.
     Если мы будем разбирать слова «бухэ-бох-бык» далее, мы выясним, что с заменой «х» на «г» образовалось новое слово. Это «бугай» – некастрированный бык, животное, которое требует отдельного описания. Впервые его я увидел, когда был ещё ребёнком. На нашей деревенской ферме был бык-производитель, бугай Хома. По утрам его выводили на прогулку. Животное имело грозный вид, его вели на цепи, которая крепилась к кольцу, пропущенному сквозь ноздри. Бугай грозно ревел, рыл копытами землю, а голова его с крутым размахом рогов была опущена к земле, которую он громко нюхал, раздувая пыль ноздрями. Глаза этого громадного животного были навыкате и налиты кровью. В деревне были и другие быки, но они были кастрированы и ничего общего с бугаем не имели – это был обыкновенный рабочий скот, который отличался от коров только тем, что волы были крупнее. Бугай же превосходил своей массой этих кастрированных рабочих волов раза в два. Нельзя сказать, что он был намного выше, чем рабочие быки, но его холка и грудь были огромных размеров. Это было животное, которое нельзя сопоставить с зубром или бизоном – бугай, однозначно, мощнее. Да и стоит ли удивляться его мощи, ведь он предок диких туров! По его огромным глазам, которые у него округляются и наливаются кровью, у немцев он получил название «окс» – бык, как имеющий большой глаз-око. Когда-то Александр Македонский форсировал в Азии реку под названием «Окс». Реку могли назвать словом «Окс», как сравнение с мощью быка. Вероятно, так же, от слова «бугай», образовались название европейской реки «Буг» и дерева «бук». Река Буг полноводная и мощная, а дерево бук тоже большое и крепкое. Можно предположить, что слова «пугай», «пуговица» и фамилия «Пуго» тоже произошли из понятия страха перед бугаем. Тот, кто бугая видел, со мной согласится, страх и восхищение – вот первые чувства, которые этот бык вызывает. Слова «пик» и «пика» произошли от понятия острых рогов быка. По Фасмеру, на украинском языке слово «Бог» произносится, как «Биг». У англичан «биг» – это большой, и, вероятно, образовалось тоже от понимания величины быка.
Учёные пишут, в Европе люди создали великое пещерное искусство, но к 20 тысячелетию до нашей эры оно неожиданно затухло. Людей в это время проживало в Европе не более одного миллиона человек.  Всё очень объяснимо, именно в это время там развивается последний ледниковый период, с наступлением ледника откочевали и люди. Куда же? Люди откочевали туда, куда ледник не дошёл, и была вода, в Восточную Сибирь, к Великой пресной реке Енисею и Великому пресному озеру Байкал.
    Из изысканий слова «Бог» мы видим, что оно зародилось изначально на Африканском континенте, как слово-поцелуйчик «пью» произнесённое в себя – по-другому это слово и нельзя произнести. Затем мы можем наблюдать, как в Европе 35 – 20 тысяч лет назад слово-поцелуйчик «пью», преобразовалось в «пhх», что произносилось на вдохе. Когда люди начали говорить на выдохе, и звук «h» развился в звук «а», слово «пhх» преобразовалось в полноценное «пах». Затем, уже в Прибайкалье, мы наблюдаем через бурятский и монгольский языки, как «пах» преобразовалось в «бох» – сильный крепкий, и подразумевало «бохэ-ноёна», быка-прародителя бурят и монголов. Таким образом, мы можем понимать, откуда пошло слово «Бох», и каким образом оно распространилось по всей Европе и дальше. Мы должны сделать и ещё один вывод – никто европейцев слову «Бог» не учил, они сами когда-то жили в Африке, затем в Европе, а потом перекочевали в Прибайкалье. После того, как закончился последний ледниковый период, и земля освободилась ото льдов, люди вместе со словом «Бох» начали распространяться по миру. Это случилось около 13 тысяч лет назад – какие-то люди начали возвращаться в Европу; какие-то люди ушли на американский континент; а какие-то ушли осваивать Индокитай.
       Издавна в среде лингвистов и историков укоренилось мнение, что индоевропейская речь зародилась именно в Индии, а уж потом пришла в Европу. В Индии не найдено артефактов старше 13 тыс. лет, зато их много на азиатском севере, в частности, в Прибайкалье и на Алтае. Особенно нужно отметить новейшие изыскания археологов на Сибирском севере. Когда началось строительство Богучанской ГЭС и встал вопрос о создании нового водохранилища на Ангаре, появилась необходимость исследования ангарских берегов перед затоплением. В срочном порядке были созданы бригады археологов не только из России, но также были привлечены иностранные специалисты. Исследование предполагаемой зоны затопления продолжалось более двух лет, и открытия археологов были поразительны. На ангарских берегах были найдены сотни древних поселений и тысячи артефактов, возраст которых был старше 10 – 20 тысяч лет. Даже название этой местности было придумано – «Сибирский Эрмитаж», настолько изыскания были значительными. Взяв всё это во внимание, можно сделать вывод, который напрашивается сам собой – наша речь евроиндийская. Из северных областей люди ушли осваивать Индостан. Именно поэтому в Индии оказалась живучей кастовая система – первопроходцы не хотели смешиваться с аборигенами. 
    Восточная Сибирь и Древняя Греция лежат друг от друга на огромном расстоянии, и о связях их друг с другом в истории ничего не известно. Или всё-таки известно? Откроем книгу Дж. М. Робертса «Иллюстрированная история мира», том 1, и на странице 152 прочитаем его статью «Смутные времена эгейского мира».
…То, что мы обозначаем термином «смутные времена Эгейского мира», закрыто от нас и так же неясно, как и то, что происходило приблизительно в это же время на Ближнем Востоке. Когда Троя пала, на материковую Грецию уже началось вторжение новых племён варваров… Так наступил конец Микенской цивилизации, хотя и не все её центры были уничтожены. Но их существование продолжилось уже на гораздо более низком уровне общественного развития…
Интересно, кто были эти «новые вторгшиеся племена», и какими были старые вторгшиеся племена? Национальных образований, вышедших из сибирских земель, могло быть множество.

   Развитие речи у древних европейцев. 

   Мы не будем приводить здесь звуки и звукосочетания, которые, по нашим предположениям, могли дать зачатки речи в Африке, они приведены выше по тексту. Мы попытаемся создать на их основе дальнейшую реконструкцию праречи европейской цивилизации пещерных живописцев. Эти слова будут весьма гипотетичны, но обычная логика подсказывает нам, что речь создавалась именно на их основе.
    
   Звук-слово «н-нь»
      
Звук-проба и звук-оценка, именно такую функцию звук «нь» выполняет в построении слова. Вкусно-невкусно – вот ипостась звука «н». Изначально звук «нь» произносился неосознанно, так, как этот звук производит любое животное, имеющее язык, на котором расположено большинство рецепторов вкуса. Звук «нь» можно услышать у телёнка, если он пережёвывает какую-то особенно вкусную травку. Телёнок начинает удовлетворённо кивать головой, произнося нечто, похожее на «нь-нь». Телёнок доволен тем, что попало ему в рот, и он это как бы смакует. Из двойного «нь-нь» у русских образовано слово «няня», у украинцев – «неня» – это мама. Звук «н» развивался в слова самопроизвольным образом, и в речи всегда играл огромную роль, участвуя в словообразовании. Звук «н» имел и имеет до сих пор функцию некоего «скелета» в построении слова. Он очень часто играет роль центра слова, его начала или окончания. В речи «н» играет такую же важную роль, как ноль в математике.

   Сигнал-слово «хью»
      
   Древний человек жил в сообществе, следовательно, должен был быть какой-то сигнал, который бы все понимали одинаково. Учитывая то, что в древности люди не могли произносить гласные звуки из-за особенностей строения гортани, нужно искать, какие громкие звуки можно произнести без её участия. Таким сигналом был достаточно громкий и наиболее легко произносимый «хью». Это было слово-свист, производимое резким выталкиванием воздуха из себя сквозь щель, образованную крепко прижатым языком к нёбу. Изначально сигнал был обычным возгласом привлечения внимания одним человеком другого человека или группы людей. Человек развивался сам, развивался и его речевой аппарат. В древней Европе «хью» должен был уже разложиться на два звука. Первым стал «ю», который и сейчас в английском языке понимается, как «ты» и «вы». Второе, что получилось из «хью» – это обычный свист, именно тот свист, которым мы и сейчас подзываем собаку. Также это древнее слово стало английским именем «Хью». В память о том, что звук «ю» изначально вышел из оклика «хью», на который все поворачивали голову в поисках того, кто звук произнёс, в нём остался смысл мягкого кругового движения.      
 
   Сигнал-слово «ць» и «ць-ць»
      
   Во вторую очередь, нас должны заинтересовать цокающие звуки, ввиду простоты их произношения. Они должны были превалировать над всеми другими звуками. Перволюди переняли их у птиц. Наблюдая пернатых, слушая их чириканье, щебет и стрекотание, люди из множества звуков выделили именно цоканье. Птичье «ць-ць» пересмешники освоили, как сигнал для привлечения внимания соплеменников, уже не к себе, а как указатель на что-то вне человека. Они давно поняли, что там, где цокает птица, есть пища, гнездо. Возбуждённое цоканье пересмешников при виде чего-то нового стало пониматься, как сигнал. Заслышав «ць-ць-ць», люди спешили на призыв. Ведь сородич, произносящий эти звуки, увидел что-то, достойное внимания всех. Звук «ць» – универсальное слово, цокающий звук, которым можно было называть всё что угодно, подобно тому, как мы можем что угодно назвать словом «это». Если первобытный африканец произносил слово-цоканье, всё было действительно «ць». В дальнейшем к словам очень долго будет приставляться «ць», как артикль. В современном слове «это» мы можем проследить древнее «ць», если скажем «эця».
    Если древний человек произносил своё «ць» многократно, это понималось двояко. В одном случае «ць-ць-ць» понималось, как «ай, я-яй, как не стыдно», точно так, как мы сейчас это понимаем. А в другом случае многократное «ць» понималось, как «ць-ць-ць» – ах, какой молодец! Удивительно, что эти древнейшие слова сохранились в русском языке неизменными до наших дней. Люди ещё долго будут «ць» использовать, как артикль-указатель.  Именно так, с артиклями, до сих пор строится немецкая речь. Немцы не говорят: «вещь – цойх», они говорят: «дас ист дизе цойх», что в дословном переводе звучат так: «это есть эта вещь». Для русского слуха несколько странный оборот, но для немцев – грамотное изложение. Украинец скажет: «щё це таке?» и будет понимать этот вопрос, как «что это такое?». Русский человек это же выражение произнесёт проще: «что это?».
     Нам нужно отметить ещё одну важную деталь – рассуждая о речи, мы должны понимать, что древний человек, прежде всего, озвучивал свои чувства. Пока у человека не было чувств, был ли он человеком? Поэтому, звук-цоканье «ць», произнесённый в себя дважды, со временем будет пониматься, как «приемлемое». Из этого образуются слова «цяця», «цаца», «сися», «соса», «тятя», «тётя», «титя». Звук-цоканье, произнесённый из себя дважды, образует понятие «неприемлемого», то есть – «цыц!», пшёл вон. А в дальнейшем это «цыць» даже преобразуется в «тать» – преступник. Звук «ць» разовьётся в полноценное «ця» – это. Из «ць» в дальнейшем его развитии образуются звуки «ц-с-з», «ц-т-д», «ц-ч-щ». Это древнее слово сохранилось, хоть и несколько видоизменённым, у современных украинцев, как «це», обозначающее «это».
      
   Звук-слово «пь» и «п-п»
      
   Произносился древними африканцами именно поцелуйчиком. Подразумевал то же самое, что подразумеваем и мы, если возьмём в руки любой предмет и при этом чмокнем губами. Люди любой национальности поймут, что человеку эта вещь нравится, он считает её красивой и полезной. Если древний человек говорил на что-то «ць» и при этом делал губами «поцелуйчик», это означало: «вещь полезна и достойна поцелуя». Такое значительное слово, как «пь-пь – папа», образовано двойным поцелуйчиком. Хотя древние люди не понимали отцовства, но и Римский папа не его означает. Двойной поцелуйчик изначально являлся высшей степенью похвалы, и не более того. У русских людей он сохранился до наших дней, таким «пь-пь» люди подзывают собаку, как бы говоря: «На, это вкусно». В русском языке звук «п» будет играть роль основного. Весь третий том, а это 921 страница, в четырёхтомнике В. И. Даля посвящён описанию слов, начинающихся на букву «п». В дальнейшем своём существовании «п» разовьётся в «б».
      
   Звук-слово «ль» и «ль - ль»

     Производился щелчком языка и понимался так, как мы это понимаем до сих пор. Стоит человеку любой национальности щёлкнуть языком и показать пальцем на самого себя, это будет понято как хвастовство: «эля!». В древности, если человек щёлкал языком, это понималось как обозначение себя и своей личной собственности. Не зря у многих народов сохранился древнейший обычай: если гость что-то похвалил, ему эту вещь дарят. Двойной щелчок языком дал развитие словам «ль-ль» – ляля, дитя и «лю-ля» – люлька. Именно так образовано французское имя «Луи». Ну, а со словами «ля-ля» и «лю-ли», у русских образованно множество песен, даже название колыбели «люлька».
      

   Звук-слово «м-мь».

   Сколько бы у древнего африканца не было сигнальных звуков, все они могли быть вмещены в один-единственный звук «мь», точно так же, как мы сейчас произносим глубокомысленное «мм». Это был звук-ёмкость, первоначально он мог образоваться в подражание мычанию быка: сначала раздаётся глухое «мм» в недрах бычьего закрытого рта, и только после этого наружу вырывается сам рёв, который заканчивается на высокой ноте. Впоследствии, этот звук, как правило, будет использоваться в словообразовании как некая сила, значительность и даже множество. Ярко характеризуют звук «м» слова «мамонт», «мощь», «максимально», «ёмко», «яма» и т.д. 
      
      Звук-слово «ш - шш»
      
      Именно так и понимался, как современное русское «шум – шумное множество», точнее не скажешь. Этот звук образовался у перволюдей в подражание шуму ветра, шумящим деревьям, камышу и траве. Достаточно было древнему человеку прошипеть, как все окружающие понимали, о чём идёт речь. В наше время стоит любому человеку произнести «ш», как все замолкают и начинают прислушиваться. На сленге есть возглас «ша!», что понимается, как «молчать».

      Звук-храп «хгррь»
      
      Это грубое звукосочетание будет развиваться, как предупреждение-угроза. Храпение, произносимое на вдохе, звучит, как угроза, но стоит только ему вырваться наружу, как нужно ожидать нападения. Точно так же спокойное всхрапывание внутрь себя было знаком приязни и миролюбия, вырвавшееся «из себя» означало неприязнь. Мы говорим: «выйти из себя», имея в виду вырвавшуюся злобу, но можно и «затаить зло» – тоже верное замечание. Именно из агрессивного храпа «хгррь» со временем разовьются звуки «р» и «к» и такие слова, как русское «крик», немецкое «крииг» – война. Согласимся, это вещи неразделимые, войны без крика не бывает.

   Звук-слово «кх».

   Таким звуком, похожим на кашель, древний человек обозначал резкое движение и отторжение. До сих пор такой звук сопровождает подобные действия, например, колку дров. У немцев рубку дров топором до сих пор называют «аhккен». «Кх» был настоящим сигнальным звуком-словом, который подразумевал неприятие и даже некоторую агрессию. Мальчишки, изображая стрельбу из воображаемого пистолета, произносят «кх-кх» (или «пах-пах»).
   В современном словообразовании участвует как «х – кс». С этим звукосочетанием образовано немецкое «анкст» – тревога, опасение, страх. Возможно, как оберег от страхов, так же стал называться египетский крест – «анкст». Можно еще предположить, что кошка начала осознаваться у людей божеством в комплексе с этим сигналом. Ведь именно кошкам присуще «кх» в момент защиты и последующего нападения.

 Сигнал-слово «прр».

 Выражал напряжённое спокойствие. Этому «пррь» первобытные научились у зебр и лошадей. Когда племя рассыпалось в поисках пищи, «пррь» звучало постоянно. Можно сказать, что этим звуком первобытные люди просто отгоняли надоедливых мух, которые лезли в рот. Возможно, когда-то так и было, но постепенно этот звук получил совершенно чёткое значение спокойствия, но спокойствия напряжённого. Люди жили в окружении врагов, и полного спокойствия можно было достичь, разве, сидя высоко на дереве. Со временем звукосочетание «прр» разовьётся в конкретного Бога верхнего мира и белого света «Ра» и Богиню мать-землю «Па». Бог «Ра» и Богиня «Па» вместе образовали слово и понятие «па-ра», двое.

   Сигнал-слово «трр».

   Выражением тревоги у древних людей стало резкое «трр». Его издаёт бегущее стадо крупного рогатого скота. Животные задевают друг друга рогами, и от стада слышится сплошное «трррр». Мало того, что само стадо бежит в большой тревоге, оказавшийся на его пути может быть затоптанным острыми копытами. В дальнейшем это звукосочетание будет образовывать слова со смыслом тревоги и множественности. Из этого слова у многих народов образуется числительное «три».

   Сигнал-слово «фррь».

Его люди начали осознавать очень давно, он образовался в речи от имитации звука полёта птиц и шума большого горящего огня. Так же могло называться любое быстрое действие, ведь птицы для людей были воплощением скорости. Нужно заметить при этом, в древней речи русских «ф» не было.

    Звуки «хь» и «h».

    Звуки «хь» и «h» очень похожи, но образовались по-разному. Резкий «х» мог звучать у человека-примата, как знак отторжения и неприятия. Звук «h» мог образоваться только у человека, как понимание своего дыхания и обоняние запаха и тепла, которые человека окружали. Звук «h», произносимый на вдохе, настолько нежный и тихий, что изначально мог возникнуть только у женщины. У мужчин «h» озвучилось произносимым на выдохе «хь». Из этого, как выражение вежливости, образовалось «хь», которое произносилось с приятностью и мягкостью. Послужило зачатком смеха, знаком миролюбия и дружбы. Зародилось это слово изначально из еле слышного звука вдыхания запаха «h», но затем озвучилось как «хь» и «ha». Позже выдыхание образовало современный гласный «а».
      
   Выше приведено двенадцать слов-звуков, которыми, возможно, располагали древние люди на африканском континенте и продолжали развивать их в Европе. Достаточно ли этого для того, чтобы разговаривать осознанно? Можно утверждать, что этого материала более чем достаточно, чтобы на его основе построить человеческую речь. Мы показываем здесь, как одни звуки переходят в другие в процессе совершенствования речевого аппарата человека, но старые звуки, как правило, не исчезают, а продолжают оставаться в речевом наборе. Яркий пример тому слово-поцелуйчик «пь». Возникнув в Африке, он дошёл до наших дней и используется в русском языке по отношению к животным. Такими «поцелуйчиками» мы подзываем к себе собаку: «пь-пь-пь». Со временем развилось в полноценный звук «п» – материальное наполнение речи перволюдей.

   Сибирь.
   
    Байкал – середина земли.
   
   Начиная прослеживать жизнь древних людей в Прибайкалье, мы вновь должны вернуться к временам, когда пути кроманьонцев пересекались с дорогами неандертальцев. Неандертальцы были не только сильнее их физически, но и мозг их был тяжелее на 100–200 граммов. Эти рыжие люди умели изготавливать каменные орудия и прекрасно владели ими, а самое удивительное, что они разработали технологию производства дёгтя. Известно, что неандертальцы крепили каменные наконечники копий к древкам с помощью дёгтя. Мы не знаем, как ещё неандертальцы использовали дёготь. Зато нам хорошо известно, как дёготь использовался в старину у русских. Это было и есть чудодейственное средство, судя по тому, что современное слово «одежда» у сибирских староверов называется «одёжа» и «одёга», что перекликается со словом «дёготь». Когда жизнь человека проходит среди тундры, или тайги, он может быть съеден гнусом заживо. В этом случае хорошо помогает дёготь, если им пропитать одежду; мошкара и прочие кровососущие его не любят и облетают человека стороной. Одежде из ткани не более шести тысяч лет, а до этого человек одевался в кожу и меха. Ещё в середине 20 века дёготь использовался очень широко, им спасались от вшей, дёгтем лечили болезни и смазывали конскую сбрую для мягкости. На задке каждой телеги висела «коломашка», так называли емкость с дёгтем для смазывания колёсных осей. Конечно, производство дёгтя наши предки могли придумать сами, но, скорее всего, этот процесс был перенят у неандертальцев. Учёные проследили жизнь этого вида древних людей достаточно подробно. Неандертальцы разводили огонь и хоронили своих мертвецов в могилах, посыпанных красной охрой. Эти люди имели своё божество – они поклонялись пещерному медведю. Черепа этого зверя они хранили в священных пещерах, делая для них специальные каменные алтари. Самая известная пещера неандертальского человека найдена высоко в Альпах, немцы издревле называли её «драхенлёх» – драконья дыра. Это удивительно, но известный рисунок черепа с двумя скрещенными берцовыми костями, который имеет название у электриков «не трогай, высокое напряжение», копирует древние черепа, выставленные на пещерных алтарях. Совпадение удивительное. Многое из того, что было когда-то священным и было в ходу у наших пращуров, дошло до наших дней, хоть и претерпело изменения до неузнаваемости.  Это позволяет говорить однозначно – у неандертальцев были верования. Пришедшие в Европу и Азию кроманьонцы встретили достойного конкурента – но была ли конкуренция? Спустя многие тысячелетия, несмотря на физическую силу и больший по размеру головной мозг, неандертальцы, как вид, сошли с мировой арены и исчезли; однако не бесследно. По последним данным учёных, ген неандертальца сохранился у европейской и азиатской рас. Нет его у африканцев, никогда не покидавших континент (за исключением арабского севера), а также у аборигенов Австралии и островов Океании. Считается, что неандертальцы вымерли около 30 тысяч лет назад. Что же получается, целый народ взял и в одночасье вымер? Вполне можно допустить, что на глухих окраинах эти люди продолжали жить ещё долго, процесс вымирания мог длиться несколько тысячелетий. Такое соседство кроманьонцев с вымирающим народом не могло не оставить свой след в памяти. И, действительно, у многих народов в устном творчестве есть сказки о великанах, и всегда эти великаны живут обособлено – или в тёмном лесу, или за горами, за долами. Как правило, эти сказочные великаны – людоеды. А сколько легенд ходит о некоем огромном диком человеке – не счесть; даже имена ему придумывают, у кого-то его называют «йети», у кого-то он «биг фут», у русских это «снежный человек». У бурятского народа есть легенда, которую рассказчики всегда преподносят как быль. В стародавние времена огромные рыжие люди подстерегали одиноких путников в лесу – раздирали их на части и пожирали. У сибирских староверов существовало множество рассказов о том, что медведи похищали женщин и жили с ними, как муж и жена, эти рассказы всегда преподносились как быль. Все эти повествования заканчиваются одинаково – в конечном итоге женщине удавалось убежать от своего сожителя; она возвращалась в село вместе с прижитым от медведя ребёнком. Что это за рассказы? Женщина не может родить ребёнка от медведя, а вот от неандертальского человека, возможно. По последним исследованиям учёных, в наших жилах течёт до двух процентов неандертальской крови. Мало того, по исследованиям генетиков, в древних останках людей гена неандертальца сохранилось больше, чем у современных людей. Это говорит о том, что генотип неандертальца в наших предках был более явным в древности и со временем он растворяется. Зададимся вопросом: если два вида людей имели общих детей, то могли ли наши предки перенять у неандертальцев только производство дёгтя?
   В древние времена всевозможные верования у людей имели первостепенное значение. Случалось, и случается немало религиозных войн. Вполне резонно предположить, что наши пращуры унаследовали у неандертальцев веру в медведя-первопредка. Эта вера оставила в речи огромный пласт словообразования. Мало того, сибирские народы содержали медведей в клетках, как своих первопредков. Как это происходило, мы постараемся проследить посредством исследования слов, оставшихся в речи людей с тех древнейших времён. 
   
    Медведь-людоед.
 
    Короткая летняя ночь прошла спокойно. Женщины проснулись на своём полуострове с первыми лучами солнца, и первобытное стойбище начало наполняться звуками. Кто-то потягивался с хрустом, кто-то зевал, широко раскрывая пасть, с хрипом и мычанием. Однако скоро весь женский народ проголодался, а на полуострове было схарчёвано всё не только на земле, но даже съедобных корешков в самой земле не оставалось. Женщины медленно, одна за другой потянулись по перешейку на матёрную землю. Возглавляла шествие Фррь – сильная и очень осторожная тётка. Она была намного сильнее своих товарок и могла ощериться на любую соплеменницу. За ней следовала приближённая, не рожавшая девица, она несла на руках младенца предводительницы. Ещё двое ребятишек доминанты следовали с ними рядом. Малыши играли друг с другом и путались под ногами взрослых, им часто перепадали шлепки, но они на это обращали мало внимания. Пройдя перешеек, племя рассыпалось веером в мелких кустарниках, все были голодны и громко чавкали, пожирая ягоды, корешки и съедобные травки. Некоторым счастливцам удавалось поймать лягушку или ящерицу – это было особое лакомство, которое проглатывалось едва разжёванным. Дети резвились на полянке подле взрослых, они ловили кузнечиков, превратив это занятие в игру, сопровождавшуюся поеданием этих юрких созданий. Племя было занято поисками пищи, и никто не заметил, как больная старуха отбилась от сородичей. Она недомогала давно, но в этот день чувствовала себя особенно плохо. Надеясь быстро догнать товарок после отдыха, она прилегла под кустом и задремала. Племя продолжало лакомиться в малиннике, медленно продвигаясь к краю лощины. Когда солнце поднялось на две ладони от горизонта, все насытились, повсюду слышалось довольное фырканье. Наступал дневной зной, а после харчёвки всем хотелось пить. Часто озираясь и принюхиваясь, люди потянулись к реке. За женщинами последовали и мужчины, которые припасались несколько в стороне и составляли крепко спаянную товариществом ватагу.

   Медведь был по пятому году, он ещё не стал матёрым, но был достаточно крупным самцом и при удобном случае мог одним ударом когтистой лапы переломить хребет оленя. Прошёл уже год, как он перестал пестовать своих младших брата и сестру. Медведица, его мать, заметила, как он стал к ней подкрадываться сзади и не по-детски принюхиваться. При этом он начал зло порыкивать на младшего братишку, которого до этого спокойно пестовал. Изгнание было быстрым и жестоким. Очередное его обнюхивание матери было прервано жёстко, матка коротко рявкнула и дала пестуну такую мощную затрещину, что у него зазвенело в голове, и он кубарем отлетел под куст шиповника. Удар сопровождался таким грозным и чуждым рыком, который сомнений не оставлял: он здесь чужой и его присутствия больше не потерпят.
   Пестун понял, что спокойная жизнь подле матери закончилась и началась жизнь самостоятельная. Поначалу он держался от матки неподалёку, но постепенно привык жить один, уходя от неё дальше и дальше. В поисках пищи он набредал на прекрасные угодья, полные мелкой и крупной дичи, но у всех этих сытных пространств были свои хозяева. Взрослые медведи чуяли его издалека и свирепо защищали свою территорию, зачастую от трёпки баламута спасала только его молодая прыть. После полугодового скитания по таёжным крепям он всё же нашёл незанятый распадок. Здесь он разорял муравейники, находил короедов под корой упавших деревьев, жрал черемшу и ягоды, а чаще и обычную траву. Ему попадались и мыши-пищухи, но в этом сухом лесу, который стал его домом, мышей было мало.
   Голод стал постоянным спутником медведя, но сегодня ему повезло. Всегда держа нос по ветру, бурый учуял незнакомый ему до этого дух добычи. Инстинкт сработал, как добрый учитель, самец осторожно, особой скрадывающей походкой потянулся на запах, пока не набрёл на старую умирающую самку двуногих существ, которая ослабела и не могла следовать за своим племенем. Одним резким ударом лапы медведь снял с неё скальп. Насытившись внутренностями жертвы, он завалил останки двуногой большой кучей хвороста. Через пару дней он опять наведался к схрону, от него уже шёл вонький запах. Протухшее мясо было мягким, и он с ним быстро управился. Скоро на месте жировки лежал только седой скальп старухи да несколько костей белели под солнцем. Сладкий вкус человечины медведь запомнил навсегда, он стал людоедом.
      
   Слово-страх «бррь».
      
   Прошло несколько дней. Племя вновь наведалось в знакомый малинник и набрело на кости соплеменницы, её узнали по запаху волос. Вид обглоданных костей и седого скальпа старухи привёл всех людей в необычайное возбуждение, со всех сторон слышались звуки «бррь, бррь». С тех самых пор самые большие кости нашего скелета называются словом «берцовые» – медвежьи. Имя того, кто стал причиной рождения этого слова, тоже мало изменилось: немцы зовут его «бёр» – медведь. Русские люди долго называли его «ведает мёдом», со временем эти слова упростились и стали одним словом «ведмедь», или «медведь». Чопорные англичане тоже были когда-то в славной когорте сибиряков, медведя они тогда назвали словом «фет-мяат» – жирное мясо, или «мяат-фет» – мясо жирное. Европейский период пещерной живописи развил у первобытных людей, заселивших Сибирь, способность к логическому мышлению, которое, в свою очередь, создало осознание своих страхов. До того, как люди освоили пещерную живопись, если нападал зверь, реакция людей была всегда неизменной; они отражали атаку мгновенно со звериной реакцией и со звериной агрессивностью. Теперь люди имели логическую память и начали свой страх осознавать, им потребовался символ-божество этого познаваемого страха. На всей северной части евразийского континента медведь является самым сильным хищником, и он стал для людей божеством, воплощавшим в себе консистенцию страха. Медведь никогда не упускал случая скараулить зазевавшегося человека и заломать его. Эти двуногие и болтливые существа казались медведю очень лёгкой добычей.
Сибирская жизнь людей начиналась с описания того, как жертвой медведя стала одна из соплеменниц женского сообщества. На этом описание закончилось, а ведь медведь стал людоедом. Зная его повадки, никто из женщин не сомневался: этот зверь не успокоится никогда. Попробовав человечины, он будет преследовать людей постоянно. С этого момента он стал «лють» – лютый, то есть похожий на людей, и «люти-ять» – людоед.
   Первобытное племя, о котором идёт речь, жило на просторах древней Сибири, питаясь подножным кормом. Племя состояло из женщин и детей, которых мужчины называли «ням-ця» или «нямки». На русском языке слово «ням-ням» мы понимаем, как «кушать, есть», но на немецком языке «ням-ням» означает «бери-бери». Женщины были нахлебницами у мужчин, то есть «нямками, едоками». Родство по крови в этом древнем сообществе было вещью, весьма относительной. Это было именно племя, как мы понимаем это слово сейчас, то есть общий организм соплеменниц, в котором произрастали общие «плямянники-дети», живущие вокруг общего «плямя-агня». Они жили вместе вполне осознанно, каждая женщина знала: стоит ей покинуть пределы племени, и её участь будет предрешена. Одинокая женщина становилась объектом охоты не только хищников, но и мужчин. Особи мужского пола в матёрное племя не допускались по многим причинам, но главная – это мужская ревность по отношению к подросткам, ещё остававшимся при матерях. На подростков-девочек мужики тоже бросали алчные взгляды. Так или иначе, но причин не допускать мужчин в свою среду у женщин хватало. Это было непререкаемое «табу», которое диктовал железный закон матриархата.
Понимая опасность, исходящую от свирепого медведя-людоеда, предводительница племени Фррь предупредила вождя ватаги мужчин, с которым её связывали личные отношения, о грозящей опасности. Она сказала только одно слово «брр-ця», и мужчина всё понял, это было слово «бёр это» – медведь это.
Прошла неделя, как медведь сожрал останки старухи из схрона, и он опять вернулся к своему полуголодному существованию. Но если это положение раньше было для него привычным, после того, как он до отвала насытился мясом, смириться с голодом ему стало тяжело. Медведь вышел на охоту за длинноволосыми, двуногими существами. Он стал бродить вдоль того места, где нашёл добычу, и снова, как в прошлый раз, ветер пахнул на него знакомым запахом. Он встал на задние лапы и долго смаковал человеческий дух. Мясная пища пошла ему явно на пользу, прошла всего одна сытная неделя, а он успел заматереть, его шерсть красиво лоснилась на солнце и отливала чёрным агатом. Запах, который он учуял, звал его вперёд. Когда медведь бродит по лесу, его слышно очень далеко. Он громко сопит, раскапывая муравейники, с треском отдирает кору валежин в поисках короедов, с хрустом ломает хворост, прокладывая себе тропу. Отсутствие врагов позволяет ему так себя вести, не зря одно из его основных прозвищ – «хозяин». Когда медведь чует добычу, поведение его меняется кардинально, шаг становится неслышным, дыхание затаивается, и только очень острый слух может уловить редкое и тихое смакование запаха.
   Молодка, обиравшая рясный куст смородины на солнечной опушке, обнаружила опасность первой. Она увидела, как из леса в сторону жировки племени быстро двигался, мотая головой, крупный медведь. Дикарка издала пронзительный визг: «Эррь!!!», – и стремглав бросилась бежать в гущу соплеменниц. Моментально всё племя собралось вокруг доминанты, со всех сторон слышались звуки «хррь-хррь», которыми женщины пытались испугать медведя. Но, заранее предупреждённая ватага мужчин не дремала; в мгновение ока мужчины плотным кольцом окружили женщин и детей. Приготовившись отразить нападение, они встали плотной стеной, выставив перед собой острые колья и копья. Только вождь выдвинулся несколько вперёд, прохрипев: «Пяррь тя!». Он ждал, присадисто изогнувшись и нацелив своё копьё на медведя. Остальные мужчины издавали воинственное рычание-храп: «хгк-ррь, хгрррь». Женщины с детьми, находясь в центре этого круга, пронзительно визжали и издавали своё слово-страх «бррь-бррь». Неизвестно почему, но хищник отступил: или он опасался острых кольев, или не мог вытерпеть пронзительных криков женщин и детей.
Когда опасность миновала, люди снова продолжали собирать съедобные плоды, медленно продвигаясь в сторону реки. Только слышалось частое шиканье вождя: «хышь-хшь-шь». Это он возбуждённо с шумом втягивал воздух, нюхая его. Для людей, окружающих вождя, это уже не было простым звуком обнюхивания. Этот звук понимался уже как команда: «Тихо, я слушаю». Можно было просто шикнуть, ничего не нюхая, всё равно его понимали, как предупреждение.
Перепуганная женщина, чудом избежавшая когтей медведя, никак не могла успокоиться, её рыдания «ыхь-ыкь» были судорожными, похожими на икоту. Наконец, она более-менее пришла в себя, только губы её непроизвольно выводили слово-страх «бррь», а зубы выстукивали мелкую дробь. Через некоторое время пережитое возбуждение начало выходить наружу. Она то и дело смеялась без всякой причины, но и её смех был таким же рыдающим, как плач, и она так же судорожно втягивала воздух с тем же звуком «ыхь-ыкь». Плакать и смеяться умели все женщины племени, и через некоторое время эта способность, присущая только человеку, стала обозначением самого человека. Каждая женщина стала именовать себя «ихь». Постепенно, когда женщины научатся говорить на выдохе, это слово переродится в немецкое «иhх» – я, сама.
   Ватага охотников с атаманом во главе следовала в некотором отдалении от женщин. Они продолжали охранять матёрное племя с писклявым потомством, питая при этом надежду на женскую благосклонность. А тётки шли спокойно, как бы не замечая мужчин, но кокетливые, призывные взгляды то и дело сверкали поверх кустарника. Иногда одна из женщин, игриво повиливая бёдрами, отбегала от основной группы в чащу леса, где её тут же настигал проворный охотник. Никто ничего не видел, но страстные стоны из кустарника были красноречивы. Мужчины брели, смущённо улыбаясь и завистливо цокая языками. Собаки, их постоянные спутники, почуяв спокойствие своих хозяев, расслабились и позволили увлечь себя в погоню за неожиданно выскочившей косулей. Косматая, бурая громада медведя нависла над людьми совершенно неожиданно. Зверь возник перед ватагой бесшумно и с подветренной стороны, но два ближних к нему охотника среагировали молниеносно. Выставив перед собой копья, мужики храпели, зло и громко. Когда до вздыбившегося медведя оставалась пара шагов, случилось то, чего никто не ожидал. Молодой пырёк, недавно покинувший материнское племя и взятый на охоту впервые, проскользнул угрём меж двумя ватажниками, и острый кол героя глубоко вонзился в брюхо медведя, а сам удалец кубарем откатился в сторону. Медведь заревел, тупо уставившись на рану, он мотал тяжёлой башкой из стороны в сторону, а затем выдрал из брюха кол так, что от него только щепки полетели. Затем медведь начал остервенело раздирать когтями рану, выпуская окровавленные кишки на жухлую траву. Спустя считанные минуты он лежал, мелко вздрагивая в конвульсиях, но скоро затих. Всё произошло так быстро, что никто толком не мог понять, как это случилось, но скоро люди вышли из оцепенения; и началось всеобщее ликование –  враг племени был повержен. Молодца, пронзившего врага своим колом, намазали медвежьей кровью, и с этой минуты он считался посвящённым в охотники. Случай подвернулся, и юноша свой фарт не упустил. Медведя почитали божеством – хозяином и духом леса, но в этот раз его убийство было необходимой самозащитой. Скрытность и хитрость этого зверя внушали женщинам священный трепет, но охотники-мужчины недолюбливали этого злого бога, точно так же как не любили и боялись его их собаки.
   Тушу медведя завалили хворостом, даже не воспользовавшись его печенью-лакомством. Что называется, от греха подальше. Охотничий подвиг юноши как будто остался без внимания, в среде мужчин почиталась сдержанность, и все ватажники делали вид, что не произошло ничего особенного, только со стороны женщин то и дело доносилось весёлое пофыркивание одной из девиц. Теперь удалец мог быть уверенным: скоро он станет обладать этой весёлой фыркалкой. Несмотря на показную сдержанность мужчин, подвиг отважного парня заметили и оценили. После этого случая подобный способ охоты будет называться, брать медведя «с кувырка». Им овладеют только отважные и очень ловкие охотники. При такой охоте медведя подпускают на близкое расстояние, выжидая, когда он встанет на задние лапы, а затем бросают в зверя шапкой. Медведь не может не поймать брошенную вещь, он делает это инстинктивно. Охотник же стремительно бросается вперёд, одновременно распарывая брюшину медведя ножом. Затем он ловким кувырком откатывается прочь от зверя. Дальнейшие действия медведя всегда страшны и необъяснимы. Он начинает выдирать когтями внутренности из раны и погибает в конвульсиях.
Пережитая опасность объединила мужчин и женщин, которые в повседневной жизни существовали всегда поодаль друг от друга. Люди были возбуждены уже не от опасности, которая миновала, а от близости друг к другу. Облик обнажённых женщин будоражил чувственные воображения мужчин, а женщины, в свою очередь, чуяли их похотливую силу. Никто не замечал, как с подветренного пригорка из мелкого кустарника за ними наблюдал шаман, который должен был знать всё, что происходило с его паствой, и он действительно всегда всё знал.
   Вечером у священного огня, неизменно горевшего на плоском шаман-камне, в круг собралось всё племя. Людей никто не созывал, они шли сюда сами в порыве благодарности за счастливое избавление от опасности, к которому примешивались угрызения совести – ведь люди убили своё божество, медведя. Шаман всё понимал, ему следовало успокоить свой народ и помочь найти оправдание произошедшему убийству. Он подошёл к полому стволу лиственницы, высохшему до железного звона, и ударил по нему своей священной колотушкой с комлем. Раздался звонкий и чистый звук «тям-тяммм», началось камлание, звуки тям-тяма сменялись танцами вокруг огня. Всё это длилось до тех пор, пока шаман не вошёл в транс, и повалился на землю. Он и сам не знал, выйдя из своего сомнамбулического состояния, как ему удалось решить вопрос, волнующий всех. Может быть, он нашёл решение интуитивно, а может, в трансе он посетил души предков, и они поделились с ним своим опытом, но ответ был найден. Поднявшись с земли, шаман задал людям вопрос: «Фять-мять?». Женщины, сгрудившиеся вокруг шамана, дружно ответили: «Мять-фять!». Тогда шаман задал этот же вопрос мужчинам и в ответ услышал дружное «Пярь-мяк». Выслушав людей, шаман снова стал ударять в свою тям-тямку, но теперь он колотил уже для веселья. Закончив камлание и отложив свой посох на священное место у тям-тяма, шаман произнёс всего одно слово: «Хррь-ця!», но его все поняли. Началось всеобщее ликование, вылившееся в танце «ёх-хррь», который был сплошной импровизацией на тему пережитого дня, проще сказать это было шоу с шоуменом во главе.
Шаман устал, теперь среди всеобщего веселья он был никому не нужен. Старик расслаблено улёгся у огня, который поддерживали две его шаманьки и начал размышлять о сегодняшнем происшествии. Его люди убили зверя, напавшего на них, это была не медведица, это был медведь. То есть, убита была не сама богиня-ведмедица, а её сын. Шаман знал, это был не медвежонок-бала, а уже пермяк, взрослый мужик, и медведица не придёт за него мстить. Следовательно, медведь был обычным мясом-добычей, он был харч-пища, и его следовало схарчевать всем племенем.
   Когда все устали от танцев, охотники пошли за добычей, оставленной под кучей хвороста. Медведя распяли на крестовину и освежевали со всеми подобающими почестями, затем его доставили к священному огню. Справедливости ради надо заметить, что все почести исчерпывались тем, что впереди туши несли крест с распятой на нём шкурой зверя вместе с головой. Туша медведя без головы была обычным мясом, а голове со шкурой следовало оказать всевозможное уважение. Такова была незатейливая хитрость этих по-детски наивных людей, они полагали, что в чучеле медведя продолжает жить его душа.
В пояснение к слову-страху «брр» можно привести следующие слова, которые имеют непосредственное отношение к страхам, хотя самого слова «страшно» среди них нет.

   Брехун (укр.) – обманщик
   Брехать (укр.) – обманывать
   Бреше собака (укр.) – собака лает
   Брехен (нем.) – ломать
   Брешь (русск.) – пролом

   По этой колонке из пяти слов прекрасно видно, что когда-то в древности эти слова создавались украинцами и немцами совместно. Более того, эти слова созданы, как некие страхи человека. Ещё нужно заметить, что понятие лжи и обмана люди изначально понимали, как некий излом правды – «брехня» (русск., укр.) – ложь и «брехен» (нем.) – ломать. Или русское понятие лжи прослеживается в «лыжи – ложь – облыжно», то есть, загнутые концы лыж дали понятие лжи-неправды. Одним словом, «правда» – это не «кривда». Ко всем этим рассуждениям, нужно добавить ещё одно немецкое слово – «шпрехен – говорить». Мне кажется, что слова «брехать» и «шпрехать» очень похожи, ведь не зря люди когда-то себя и собак считали одним целым.



Медведь как предок всех людей.

Возможно, это происходило так, как мы здесь нафантазировали, а возможно, наши предки переняли верования в медведя у неандертальцев – это не так уж и важно. Важно то, что древние сибиряки начали содержать медведей в неких помещениях, именно, как своего первопредка. В день поминовения предков медведя торжественно выводили из клетки и производили его ритуальное убийство. После этого зверя особым способом разделывали, его мясо делили на паи, с тем, чтобы каждому соплеменнику досталась порция жертвенного мяса. Считалось, что через эту порцию медвежьего мяса каждый член племени приобщался ко всем предкам, наполняясь их силой, умом и отвагой. Праздник поминовения родителей продолжался пять суток, и, в продолжение всего этого времени люди, сменяя друг друга, рассказывали о деяниях давно умерших соплеменников. При этом голова, шкура и лапы медведя вывешивалась особым образом на крестовину, создавая иллюзию присутствия зверя на праздновании. Это подобие чучела вместе с крестовиной считались не менее священными, чем сам медведь. Может быть, тогда крест стал священным символом, задолго до христианства? Можно предполагать, что религия мусульман тоже изначально вышла из тотемизма, иначе как объяснить их возглас «Аллах Акбар» – Аллах Велик. Слово «Акбар» мы легко можем перевести с тюркского, как «белый медведь», самый большой из хищников. Слово «ак» у тюрков это белое.
Медвежьи лапы почитались людьми особенно, ведь именно они символизировали путь к предкам. Лапы назывались словом «пуут», что и сейчас остаётся отзвуками в речи самых разных народов. У немцев лапы животных называются «пууд». В речи русских это же слово превратилось в «путь» и «путы». Если «путь» – это любая дорога, даже виртуальная, то «путы» вещь вполне утилитарная, служили для спутывания ног животных на ночных пастбищах. Русская мера веса «пуд», вероятно, изначально была весом медвежьего окорока. До сих пор охотники на двери своих зимовий (охотничьих домиках) прибивают лапу медведя как оберег, а шаманы носили ее на поясе. Точно так же, как у русских было принято прибивать на дверь подкову лошади – кто-то следует этому обычаю до сих пор, только подкову найти стало сложно. В восточной медицине из лап медведя готовят дорогие лекарства и снадобья. Медвежьим жиром лечат туберкулёз и воспаление лёгких, даже обычный бульон из медвежатины считается целебным. Может быть, эти отголоски тотема медведя плавно перешли в религию буддизма. Ведь не зря в буддизме почитают священные следы Будды.
Люди считали себя как одно целое со своим тотемом. К тому же в ободранном виде медведь очень похож на человека. В древней Сибири были широко распространены медвежьи праздники, смысл которых заключался в поклонении медведю-предку. Люди содержали этих животных на своих стойбищах, в особых клетках и в особых деревянных ошейниках-хомутах. Медвежат воровали у медведицы в щенячьем возрасте, и женщины выкармливали их грудным молоком. Очевидно, этот обычай шёл ещё с тех времён, когда коров, коз и лошадей не приручили, и другого молока просто не было. Ведь, судя по речи, в которой присутствуют корни слов, созданных на основе поклонения медведю, это было очень давно. Изначально медвежонка называли «брать», от того, что его брали у медведицы. Но со временем это «брать – братый» превратилось в понятие «брат» родной. Люди почитали себя одной крови с медведем, а, судя по немецкому «борен» – рожать, они могли считать, что и новорождённых им даёт «борман» – медведь.
Люди поклонялись не только медведю. В Прибайкалье, на степных просторах у алтайских и саянских отрогов, можно проследить зарождение божества, называемого местными шаманистами «брхн». О том, что божество это древнее, свидетельствует произнесение имени без гласных звуков. Попытаемся разобраться в происхождении этого божества и его названии. Самым известным словом, от него образованным, без сомнения, является «хан», так назывались повелители на востоке. И, конечно, самый известный из них Чингисхан, хотя его имя пишется европейцами слитно, но слитно произносят его и в Монголии, где люди считают себя его прямыми потомками. Кроме нашей фантазии есть и ещё некоторые свидетельства о жизни людей в Сибири. Снова обратимся к книге А. М. Кондратова и приведём из неё небольшой отрывок.
      
       Сибирские «Индейцы»

До 1917 года эвенки были известны под именем тунгусы. Отсюда пошли названия великих сибирских рек – притоков Енисея: Нижняя Тунгуска, Подкаменная Тунгуска и Верхняя Тунгуска (Ангара). Фритьоф Нансен, великий исследователь Севера, открывший для себя эвенков, был поражён их смелостью, отвагой, выносливостью, поразительным знанием окружающей природы. Он сравнил их с индейцами Северной Америки и пожалел, что не нашлось сибирского Фенимора Купера, который бы смог прославить эвенков так же, как Купер прославил ирокезов или делаваров. Не только Нансен, но и многие другие путешественники и учёные, сталкивавшиеся с эвенками, давали им самые лестные характеристики. «Мужеством и человечеством, и смыслом тунгусы всех кочующих и в юртах, живущих превосходят», – писал русский мореход XVIII века лейтенант Харитон Лаптев. «Они обладают известной выправкой, исполнены приличия, ловки, предприимчивы до отваги, живы, откровенны, самолюбивы, охотники наряжаться, а вместе с тем закалены физически», – писал известный путешественник XIX века академик А. Ф. Миддендорф. А у знаменитого исследователя народов и языков Севера В. И. Иохельсона мы читаем: «Преданные и услужливые до раболепства, тунгусы умеют сохранять собственное достоинство и быть гордыми без чванства. Они презирают ложь и могут служить образцом честности». Другие очевидцы сообщают о том, что эвенк может обходиться, даже во время жестоких морозов, несколько дней без пищи, сохраняя при этом энергию и бодрость, он «сохраняет веселость в нищете и не унывает ни перед какими бедами и невзгодами» с открытым, добродушным и беспечным лицом.
Таковы личные качества эвенков. И этот народ совершил великий подвиг, открыв и освоив колоссальные просторы сибирской тундры и тайги от берегов Тихого океана до Енисея, а быть может, и вплоть до Уральского хребта (если правильна гипотеза о том, что название «Урал» происходит из языка эвенков). Вооружённые луком, на оленях или просто пешком, эвенки проникли в самые глухие уголки Сибири в поисках новых мест, богатых дичью и пушниной. «Раз тронувшись в путь, тунгусы обыкновенно не скоро останавливались, и часто движение, начатое в известном направлении отдельными лицами или семьями, продолжается целые годы и десятки лет, охватывая всё большую и большую часть тунгусов известной местности», – свидетельствует русский этнограф С. Патканов.
Но не только богатство новых мест влекло эвенков в странствия. «Кочёвки – это поэзия тунгусов» – эти слова очень точно определяют тот стимул, который заставлял эвенков сниматься с обжитых мест и уходить в неизведанный мир тайги.
Откуда же двинулись они в свой великий путь освоения таёжного океана? И когда они его начали? Академик Миллер, первый историк Сибири, считал «тунгусов первыми обитателями тех стран, которые они занимают поныне». Другие учёные полагали, что родина эвенков в Китае, Монголии, Приамурье.
Интересную гипотезу о происхождении эвенков выдвинула советская исследовательница Глафира Макарьевна Василевич, около четырёх десятков лет жизни посвятившая изучению эвенков. По её мнению, около пяти тысяч лет назад в районах горной тайги, в окрестностях Байкала, появились охотничьи племена, облик которых был близок облику эвенков. Это и были их далёкие прапрапредки. В первых веках новой эры в Прибайкалье появляются куруканы – народ, который Г. М. Василевич считала тюркоязычным. «Вполне возможно, – пишет она в монографии “Эвенки”, – что выход тюркоязычных групп к Байкалу дал первый толчок к расселению тунгусоязычных охотников по тайге на запад и восток от Байкала и на север по Лене».
Второй толчок дало переселение монголов. В начале XIII века монголы объединились и создали государство, превратившееся затем в гигантскую империю Чингисхана. В Прибайкалье появились предки бурят, а предки современных якутов двинулись вниз по Лене, на север, в Якутию, которая уже была заселена эвенками. «У живущих на реке Лене тунгусов есть предание, унаследованное от своих предков, что, когда якуты прибыли в те места, предки их оказали сильное сопротивление непрошенным гостям и не хотели их пустить, но были побеждены», – пишет академик Миллер в «Истории Сибири». Эвенкам пришлось отойти дальше на север, по Лене, на восток, вплоть до Тихого океана, и на запад, за Енисей.
Наконец, третий толчок «тунгусской одиссее» был дан появлением в Сибири русских. Долины Енисея, Лены, Ангары стали осваиваться крестьянами и перестали быть охотничьими угодьями. Эвенки отошли от больших рек и двинулись в глубь тайги, в малодоступные места, где дичь была не пугана. А так как и в ряде этих мест со второй половины прошлого века стали открываться золотые прииски, то эвенки ушли уже в совсем недоступные и дикие места, пройдя практически весь «океан» великой сибирской тайги.

Вот такие люди населяли древнюю Сибирь, и можно предположить, что у всех всех этих людей был распространен шаманизм. Мы не можем рассказать, какой был шаманизм в древности. Однако, можем рассказать о шаманизме современном, благо эта вера существует в Сибири и поныне.

 Шаманизм – атрибуты и верования.

 Шаманизм был распространён в древности на огромной территории от берегов Тихого океана до Атлантики. Можно сказать определённо: всё северное евразийское полушарие было пространством шаманов. Почему я написал «шаманов»? Потому что суть этой религии держалась, прежде всего, на их личности. Не будем забывать, в древности письменности не существовало, все постулаты верований должны были быть сохраняемы в памяти. Какой же личностью должен был быть древний шаман? Прежде всего, ему нужно было иметь «утхэ» или «утха», он считался избранником высших сил. То есть, шаманом мог стать человек, в роду у которого уже были шаманы, что слово «утхэ» и подразумевает. Тем не менее, он должен был пройти обучение и получить посвящение. Их было несколько, высшей ступенью считалась девятая, и, чем больше у шамана посвящений, тем сильнее он был. Любопытно, что в разговорной речи бурят слово «утхэ» понимается ещё и как женский детородный орган. Это говорит о том, что в древности родство прослеживалось по материнской линии, как в наши дни у евреев. Попутно отметим, что слово «утха» очень похоже на русскую «утку», и здесь следует вспомнить, что самые древние славянские фигурки людей, найденные при раскопках, выполнены с утицами на головах. Это позволяет предположить, что в древности существовало одно религиозное и языковое пространство всех сибирских народов и народностей. Шаманское «утха» было понятием совершенно оправданным, потому что шаман должен был держать в памяти огромное количество информации, и её он должен был начинать впитывать, что называется, с молоком матери. Вероятно, отголосками это шаманское наследование перешло и в христианство; вспомним, что церковный приход в православии передавался по наследству – от священника-отца к сыну.
Перечислим только часть того, что шаман должен был знать и уметь. Прежде всего, для лечения своих соплеменников он должен был знать множество лекарственных трав и рецептов, а также уметь входить в транс, обладать гипнозом, быть хорошим психологом, гадателем и предсказателем. Второе, что должен был знать шаман, – это родословную своего рода и родословные соседних родов, то есть, народа в целом. Даже обычные буряты в наши дни прослеживают свою родословную до девятого колена, чего уж говорить про шамана, он знал много больше. Также шаман должен был чётко ориентироваться в законах морали, потому что ему приходилось зачастую выступать в роли судьи. Замечательно, что, прослеживая тот или иной род, буряты доходят до имени своего родоначальника, которым всегда является животное. У бурятского рода хоринцев это девица-лебедь «хун-шубуун»; у булагатов прародителем считается бык «буха-нойон»; у эхиритов рыба «пёстрый налим». Всё это позволяет нам предполагать, что шаманизм вышел из того времени, когда богами выступали животные-тотемы. В подтверждение того, что шаманизм вышел из тотемизма, служит описание священной короны шамана. Она делалась из кожи, снятой с головы животного вместе с рогами и ушами, если это олень, или с клыками и зубами, если это рысь, волк или медведь. Под корону надевалась специальная кожаная шапочка, отороченная мехом медведя, которая называлась «малгай». Не из этих ли времён русское и тюркское «малахай»? К шапочке-малгай прикреплялись перья орла или ворона, а позже всевозможные ленточки. Третьим обязательным условием статуса шамана было то, что он должен был помнить множество сказаний. Русские былины, саги викингов, бурятский и монгольский эпос «Гэсэр», эпосы «Манас», «Калевала», «Рамаяна» – все эти памятники народного творчества были записаны со слов много позже того, как они были созданы.
Далее следует отметить шаманскую атрибутику, которая вся считалась священной, а бубен в первую очередь. Различались три вида шаманских посохов: первый «хун хорби» – человеческий посох, второй «морин хорби» – конный, третий «могой хорби» – змеиный. В соответствии с названиями посох венчался головой того животного, которое символизировал. Здесь уместно предположить, что изготовление шаманских посохов положило начало искусству резьбы по дереву. В древних сибирских могильниках были найдены великолепные резные фигурки зверей. В более поздних могильниках были найдены уже золотые украшения в виде фантастических животных. Эти знаменитые изображения животных искусствоведы даже вывели в особое направление и назвали его «Звериный стиль», особенно ярко он проявился у скифов и сарматов. Каждый шаман имел кнут, которым он мог наказать провинившегося соплеменника за незначительные провинности. Можно сказать, что мелкие грехи шаман отпускал человеку незамедлительно с его помощью.
 Костюм шамана был одной из главных его принадлежностей и различался по цветам. У чёрных шаманов, которые общались с тёмными силами, он был тёмным, а у белых шаманов и костюм был светлым. На эту одежду нашивалось множество металлических амулетов и всевозможных ленточек. При этом нужно отметить, что белые и черные шаманы пользовались одинаковым уважением, дополняя друг друга. Бубен и колотушка были особой принадлежностью шамана. Считалось, что с помощью бубна шаман путешествует в потусторонний мир. Бубен имел свой сакральный символ, который рисовался кружочком с помещённым внутри него крестом. В Хакасии такие знаки были высечены на скалах ещё до начала строительства египетских пирамид. Такой же знак, крест, помещённый в круг, мы можем наблюдать у древних аккадцев в империи Хараппа, и этот знак древнее свастики. Здесь уместно вспомнить кресты, помещённые в круг, стоящие и в наши дни по всей Скандинавии
       Ещё одной важной принадлежностью шамана было круглое священное зеркальце, замечательно, что оно изначально называлось «тали», а позже «толи», так у бурят называется и словарный перевод. Обычное зеркало в доме бурят и монголов называется «гэрэл». В этом месте нужно вспомнить, что древние этруски клали в гробы своих покойников круглые бронзовые зеркальца. Их в захоронениях этрусков найдено много, но зеркал из камня нет. Такие же зеркальца-толи найдены в деревянных саркофагах скифов и сарматов. Попытаемся порассуждать об этом «толи», атрибуте шаманов. О его древности говорит тот факт, что зеркальце выполнялось изначально из нефрита и только позже из бронзы. У шаманского зеркальца и зеркальца этрусков была функция перевода человеческой души из мира земного в мир потусторонний.
         Вспомним русское выражение «толи да, толи нет», под этим понимается некая двойственность, что-то может произойти, а, может, и нет. В зеркальце «толи» действительность как бы существует, но в отражении. К этому можно добавить старинное русское название переводчика «толмач», а также обычай святочных гаданий по зеркалу, как способу заглянуть в будущее. Здесь самое время вспомнить китайский обычай хоронить своих императоров в костюмах, изготовленных из нефритовых полированных пластин. Наверное, они думали: «Уж если одно нефритовое зеркальце может перенести душу человека в верхний мир богов, то уж целый нефритовый костюм, справится с этим делом наверняка».
В сибирском шаманизме немаловажную роль играет запах. Шаманами используется пихтовая кора, которая заготавливается впрок со специальными обрядами. Дым её считается священным, им окуривают больных людей, жилища и скот. Для шаманистов запах тлеющей пихтовой коры подобен запаху христианского ладана. Вся природа, всё окружение человека почитается шаманистами живым, и во всём живут божественные духи. Перечисление шаманской атрибутики даёт нам некоторое представление о древних верованиях. У сибирских шаманистов было и есть множество божеств. Вселенная шаманистов состоит из трёх миров. Первый, мир Верхний, «Тэнгэрин» – Вечное синее небо, населённый множеством духов и «тэнгриями» – богами-небожителями, является сферой деятельности белых шаманов. Второй, «Срединный мир», входит в сферу деятельности и белых шаманов, и чёрных. Они путешествуют в тот или иной мир, населённый богами, точно так же, как буддисты путешествуют в своих медитациях. Особо нужно отметить способность шаманов жевать раскалённые угли, брать руками и лизать языком раскалённое железо без всякого для себя вреда. Также шаманы ходят по красным углям кострищ. Третий мир, «Подземный или Нижний», населён большим количеством духов и богов, которые, как правило, воплощают зло. Владыкой нижнего мира является «Эрлен-хан» (у западных бурят) или «Эрлик-хан» (у восточных). Как здесь не вспомнить русские «орлан» и «орлик», французский аэропорт «Орли» и город «Орлеан»! На немецком языке слово «божественно» произносится, как «hэрлих».
Общение с подземным миром было сферой деятельности чёрных шаманов. В религии сибирских шаманистов существовала удивительная вера в то, что после смерти человека первая из трёх его душ попадала в Верхний мир. Вторая душа – в Нижний мир, а третья душа оставалась в Срединном мире в качестве «боохолдэ» – неприкаянного духа, чем-то вроде европейских призраков. Шаман, богатырь или другой выдающийся человек после смерти могут стать святым покровителем рода, из которого он вышел. Такому святому поклонялись, устраивали тайлаганы-жертвоприношения, а со временем этот святой мог перейти и в пантеон богов. Говоря о сибирском шаманизме, нужно отметить ещё одно очень древнее верование, которое причудливым образом вплелось в шаманизм. Это поклонение онгонам, конкретным предметам, выполненным в форме маски, фигурки человечка или животного. Онгоном в старину у бурят мог стать живой конь или баран и даже человек. Онгон посвящается какому-либо богу и наделяется одухотворённостью с помощью обрядов и жертвоприношения. Считается, что онгон – это семейное или личное божество, посредник между людьми и богами, такому онгону приносят жертву в случае удачи, но, если удача не сопутствует хозяину, его наказывают битьём, и в этом случае он становится «козлом отпущения». Роль онгонов выполняют и священные камни, упавшие с неба, то есть, метеориты. Хозяин такого онгона уже и сам считался среди соплеменников причастным к шаманскому званию. Онгоны хранятся в жилище, или неподалёку от дома, но чаще в специально сделанных нишах, в стволах деревьев или дуплах. Онгоны у шаманистов стали духовным подобием икон у христиан. Понимая суть сибирских онгонов, мы можем понять суть деревянных масок африканских народов.
Иногда роль онгонов – покровителей целого рода – выполняют наскальные рисунки, их в Сибири множество. На берегах Байкала есть целые серии наскальных рисунков, содержащие изображения шаманов. Среди шаманистов эти изображения почитаются как священные; считается, что изображение шамана имеет такую же силу, какую имел сам шаман при жизни, хотя он давно умер.
Сколько бы богов ни имели шаманисты, все они для них бесполезны, если им не приносить жертву на священном тайлагане. Жертвоприношения совершаются отдельными людьми, семейством, селением, или всем родом. В честь какого-то божества закалывается баран, бык, козёл или лошадь. Животное варят в большом котле и делят на паи-хуби таким образом, чтобы каждому участнику жертвоприношения досталась порция мяса, а затем каждый участник трапезы бросает в жертвенный огонь кусочек от своего пая. Попутно надо заметить, что жертвенное животное для этой процедуры специально выращивается, получая лучшие корма. Именно животные-тотемы в жертву и приносились. О значительности личности шамана говорит хотя бы то, что после его смерти, в древности, с ним в мир иной должны были уходить его старшая жена и наиболее приближенные слуги.
Шаманизм распространён в Сибири и в наши дни. Автор неоднократно встречался с этими обаятельными и весьма умными людьми. В повседневной жизни шаманы живут самой обычной жизнью крестьянина и даже учителя. Они имеют своё подворье и в быту мало отличаются от обычных людей. Свои обязанности шамана они выполняют по просьбе соплеменников за вполне умеренную плату. Нужно отметить особо, если шаман сильный, то слава о нём распространяется не только в среде соплеменников, но зачастую он известен и за границами своей области и даже страны.   
Каждая религия несет набор моральных принципов. Это обязательно должно было отразиться в речи. Отголосок древних понятий «морали» мы можем наблюдать в слове «марал» – благородный олень. Очевидно, во времена, когда образовалось понятие благородства, шаманы решили не приносить в жертву «марала», благородного оленя.  Возможно, возникло деление на животных чистых и нечистых. По крайней мере, «марля» для процеживания молока стало понятием моральным, пить молоко не процеженным никто не станет. Знаменитая английская фамилия «Мальборо» вполне может иметь перевод «борец за мораль».
Святочные маски на Руси назывались харями. Русское выражение «умой харю» звучит грубо, но изначально словом «харя» русские называли и солнце, грубым это выражение сделало христианство. Таким образом, если человек умывал свою «харю», он полагал, что отдаёт дань уважения и небесной «харе», приобретая «харизму». 
В народной памяти эвенков сохранились имена великих охотников древности, их почитают святыми, они являются святыми и для большинства бурятских родов, хотя у бурят сохранилась память и о своих великих охотниках. Такого охотника-святого называют «мэргэн», затем, бога грома и молнии. Но и обычный меткий человек тоже «мэргэн». Стрелок прищуривает-примаргивает один глаз, тут можно проследить интересный словоряд. В русском языке есть глагол «моргать». На немецком языке слово «морген» означает утро, и действительно, утро начинается с того, что человек, проснувшись, начинал моргать. Согласимся, что мэргэн –охотник должен не только метко стрелять, но и хорошо чувствовать повадки зверя, обладать хорошим чутьём. Поэтому не удивительно, что немецкое «меркен» – чувствовать, чуять; бурятское «мэргэн» – меткий; русское прозвище «моргун» и английское «морган» имеют между собой большое сходство. Это лишний раз подтверждает – человечество варилось изначально в одном речевом котле. Стоит вспомнить русскую пословицу «Утро вечера мудренее» и добавить, что в современном бурятском языке выражение «сэсэн мэргэн» означает «мудрый человек».
Приведём здесь три слова на бурятском и монгольском языках, из которых становится видно, как зрачок сравнивается с цветком, а затем переходит в понятие мудреца.
      
  Сэсэг (бур.), цэцэг (монг.) – цветок
  Сэсэгы (бур.), цэцгий (монг.) –  зеница ока
  Сэсэн мэргэн (бур.), цэцэн мэргэн (монг.) –  мудрый.

Как бы широко ни охватывал шаманизм весь жизненный уклад человека, он не мог охватить его целиком, поэтому у шаманистов сложилось понятие «бухэлдэ» или «боохолдэ». В широком смысле это дух человека после смерти, подобие привидения. Обитает в заброшенных строениях или на кладбищах, перекрёстках дорог и у подножия гор. Духи активны в тёмное время суток; бродят толпами, проказничают, разводят огонь, сбивают одиноких путников с дороги, сбрасывают с коня. В общем, «бухэлдэ» – это аналог русского чёрта. С приходом в Сибирь русских людей буряты легко переходили в христианство, когда же на берегах Байкала появились восточные миссионеры, буряты так же легко стали принимать и буддизм. Это не удивительно, если учесть, что шаманизм содержал в себе основные постулаты обеих этих религий. Справедливости ради надо заметить, отношение бурят к религиям своеобразное. До революции в крупных улусах на одной улице могли находиться православная церковь, буддийский дацан и священное шаманское место с «обо» и жертвенным деревом, всё это посещалось одними и теми же людьми.
Истоки мировых религий нужно искать в древних сибирских верованиях. Любая религия не рождалась на пустом месте, а развивалась из более древних религиозных представлений, точно так же, как развивалась речь. Нам известно, что первоначальная вера у людей – это поклонение тотемам, затем образовался шаманизм – и только много позже образовались другие религии. Уже 30 тысячелетий назад люди впадали в транс и рисовали образы животных на стенах пещер. И в наше время шаманы впадают в транс и путешествуют в потусторонний мир предков. Видя на жертвенных деревьях развевающиеся ленточки, легко представить картинку из глубины тысячелетий. Огромная ель, ветви которой увешаны лоскутами вяленого мяса, сухими рыбёшками, орехами и прочими дарами природы. Вокруг этого дерева-бога пляшут древние люди, одетые в шкуры. После окончания ритуального танца, когда они в изнеможении упадут под ветви священной ёлки, наступит очередь детской радости, детям будет разрешено воспользоваться лакомствами с ветвей ели как дарами богов. Для русских празднование Нового года с ёлкой – обряд новый, но не зря поговорка гласит: всё новое – это хорошо забытое старое. Это можно понять через немецкий язык. Новогоднюю ёлочку немцы называют словом «таненбаум», сложное слово, состоящее из двух корней: «тан» – тон, тонус и «баум» – дерево, то есть, весёлое дерево. С корнем «тан» образовалось множество слов индоевропейской речи и не только. Монгольский и бурятский языки – это начало тюркской речи, и в них тоже есть слова с корнем «тан». А в древнем Китае была целая династия правителей «Тан». Почему бы не сохраниться языческому обряду наряжать ель, если этот обряд красивый и добрый? В наши дни забытые древние верования играют бо;льшую роль в жизни людей, чем нам это представляется. Возраст современных традиций и верований не одна-две тысячи лет, а десятки тысячелетий. Вполне логично, что буддизм, ислам и христианство вышли из шаманизма, а тот, в свою очередь, из тотемизма.
В заключение нашего обзора по сибирскому шаманизму мы можем вывести его основные постулаты. Главной и определяющей является вера в «Вечное синее небо», заселённое всевозможными божествами-тэнгэри и планетами с солнцем и луной. Далее мы должны отметить веру шаманистов в тройственность мироздания – в мир верхний; мир срединный и мир подземный.  Следующее, что нам нужно запомнить, это вера шаманистов в то, что у каждого природного образования есть свой дух, будь то гора, дерево или водоём. Этим духам принято поклоняться и поминать их добрым словом. Следующее, что мы наблюдаем в шаманизме, у бурят в частности, это остатки веры в тотемы. Каждый род, прослеживая свою родословную, заканчивает своё исследование на тотеме; им может быть животное, птица или рыба. Ещё говоря о шаманизме, мы должны особо подчеркнуть веру шаманистов в предков. Некоторые сибирские народы ещё и сейчас содержат в клетках медведей в качестве первопредка, с последующим его жертвоприношением. Ну, и последнее, что мы можем сказать о шаманизме, – все духи и боги будут для человека бесполезными, если им не приносить жертву, не только на священном тайлагане, но и в повседневной жизни. Например, буряты и монголы не забывают брызгать духам чай, молоко или водку.
А напоследок, чтобы подтвердить распространение шаманизма в древности у всех народов, приведём бурятское слово «тайлаган» – священное собрание для жертвоприношения и немецкое выражение «тайлен геен» – делить идти. А также возьмём бурятские слова «орьёл» – вершина, «орьёлхо» – взвиться и сравним их с русскими «орёл» и «ореол».

Влияние божественных понятий на речь
      
В обиходе мы часто произносим «Бог дал», «Бог его знает», «с Божьей помощью», другие подобные фразы, где слово «Бог» вообще не произносится, но, тем не менее, подразумевается. К примеру, что это за выражения «я случайно», или «я нечаянно»? Человек как бы извиняется за свой поступок, то есть, он не хотел этого делать, но так произошло. Мы часто, не задумываясь, говорим «так легла карта» или «так сложилась судьба», но при этом каждый, произносящий эти фразы, совершенно чётко представляет, что имел в виду «так дал ему Бог». Ещё чаще можно услышать выражения «не дай Бог», или «Боже упаси». Словосочетания с именем Бога стали едва ли не междометиями.
Есть множество русских слов, вышедших из верований, зародившихся далеко от России. Возьмём для примера слова «фарт», «фартовый». Все знают, что они подразумевают удачу. У латинян есть божество «Фортуна»; можно спорить, образовались слова русские «фарт» и «фартовый» раньше, или Богиня Фортуна дала жизнь этим словам, и русские каким-то образом их заимствовали. Английское «фартинг» – деньга тоже имеет отношение к фарту. Простая логика подсказывает: понятие этого божества и явления, с ним связанные, должны были образоваться раньше, чем это божество обретёт конкретное имя в подражание звукам взлетающей птицы «фрр». Таких примеров можно привести множество, мы же будем называть на этих страницах Бога словом «Случай» именно в том смысле, с которым русские говорят: «Господин Случай». Навскидку, по первому впечатлению, если в это слово не вдумываться, оно подразумевает явление, из хаоса создающее нечто конкретное, в том числе и случайное. Слово «случайно» наделено созидательной функцией, а это признак творца, божества. Тот, кто создаёт нечто из хаоса, у разных народов знаменует их Бога.
Так ли просто слово «случай»? Судите сами, в деревне процесс спаривания животных называют «случка», как, впрочем, и в городе говорят по поводу собак. Также мы часто употребляем слова «разлучить», «залучить». Более того, «разлучить» и «разлука» – слова из любовного лексикона. Слово «лучина» произошло от «луча», а точнее, именно от «солнечного луча», тем более, лучинами в старину освещали жилища, свечи появились много позже. Возникает закономерный вопрос об этимологии слова «лучший». Тут нам на память приходят красивые итальянские имена Лючия, Люция, Лучано, Люси. Мы можем их понимать, как «лучистая» и «лучшая», а символ этого «лучшего» – огонёк на конце лучины. При чередовании «ц» и «ч» возникают варианты «люцик» и «лучик». Объединив четыре слова «луч», «лучистая», «лучшая», «случка», мы получим имя того, кто всем этим словам придаёт смысл, – «Случай», «Бог Случай». Он «случает», «разлучает» и создаёт из хаоса нечто. Он направляет векторы так, что они складываются, как ему заблагорассудится, а нам остаётся, осознавая это, искать в случайностях закономерность. Важно понимать, что луч именно солнечный, Бог Случай – это Солнце. Именно из представления о Солнце как едином Творце-Отце возникло слово «Случай». Здесь я могу сразу предвидеть возражения со стороны многих вдумчивых читателей: «Как же так, автор взял набор похожих слов из речи самых разных народов и пытается на основе этой смеси выдать нам некое слово, да ещё с претензией на святость этого слова!». Замечание резонное, однако, я приведу один малоизвестный научный факт. Двадцать пять тысяч лет назад население всей Европы составляло не больше одного миллиона человек. Смею предположить, что этот миллион людей имел речь если не единую, то очень понятную для всех.
 
Корни, ствол, ветви и слова-листья.

       Хотя гласные звуки и имели в разные времена определённый смысл, главное их предназначение в речи – это озвучивание согласных. В доказательство приведём стихотворение А. С. Пушкина, записанное с использованием единственной гласной буквы «э». Она нейтральна, именно поэтому её так любят тянуть плохо подготовленные ораторы. Вот так будет выглядеть отрывок стихотворения с одним гласным:

Мэрэз э сэлнцэ; дэнь чэдэснэй!
Эщэ тэ дрэмлэшь, дрэг прэлэстнэй –
Пэрэ, крэсэвэцэ, прэснэсь:
Эткрэй сэмкнэтэ нэгэй взэрэ
Нэвстрэчэ сэвэрнэй Эврэрэ,
Звэздээ сэвэрэ эвэсь!

 Текст получился несколько странным, но вполне узнаваемым. Если мы таким же образом попытаемся убрать из любого текста согласные звуки, оставив в нём всего один из них и весь набор гласных, получится явная бессмыслица. Когда я задумался о том, что такое человеческие звуки, с помощью которых произносятся слова, и одинаковые ли они у разных народов, это и было посылом к исследованию мною человеческой речи.
Существует международная фонетическая азбука, в которой около 90 звуков. Её создали лингвисты, чтобы с её помощью записывать речь любого народа. Человечество, не смотря на огромное количество языков и наречий, использует в своём речевом арсенале всего это незначительное количество звуков, а при ближайшем рассмотрении его можно свести примерно к 30 основным звукам.
Мои дальнейшие исследования привели меня к поразительному результату – смысл большинства звуков в человеческой речи един, он даже на уровне звука-буквы есть определённо. Большинство корней человеческой речи имеют одинаковый смысл для языков планеты. Какой он, этот смысл, я предлагаю проанализировать, взяв за основу бурятский и монгольский языки. Для примера я могу предложить здесь всего один корень-слово-слог «га». Да-да, несмотря на то, что этот корень состоит всего из двух звуков, это полноценное слово, имеющее значение длины и движения. На русском языке множество названий рек включают его в себя, это «Вол-га», «Ладо-га», «Оне-га», «Нине-га», «Пине-га», «Свия-га», «Ветлу-га», «Хул-га», «Ва-га», «Моло-га». Рассмотрим названия рек в Прибайкалье, где на бурятском и монгольском языках река называется «анга» и «гол». Даже общее название реки «анга» состоит из двух корней; это «ан» и «га». При этом через немецкий язык «ан» мы можем понять, как начало, и «га» через русский язык как длину. То есть, это слово нужно понимать, как «начало длинного». Перечислим название несколько рек в Прибайкалье: «Ан-га-Ра», «Селен-га», «Кирен-га», «Катан-га», «Кулен-га», «Бай-га», «Кижин-га», «Гуил-га», «Джир-га», «Ивол-га», «Ирин-га», «Гар-га», «Кынгыр-га». Словом «Ан-га» называются 4 реки. К этому можно добавить, что много рек Прибайкалья имеют окончание «гол». Слово «га» имеет значение длины не только в названиях рек – в русском языке и во многих других словах «га» используется для обозначения длины. Например, «доро-га», «но-га», «кочер-га», «ва-га», «берло-га», «катор-га», «белу-га», «кольчу-га», «тай-га», «шу-га», «бе-га» и др. Затем слово-слог «га» преобразуется в «ка» и будет использоваться в словах со смыслом острого и быстрого движения – «ворон-ка», «электрич-ка», «проволо-ка», «соро-ка». Позже «ка» снова преобразуется, и будет использоваться в образовании слов, имеющих значение округлого движения – «ябло-ко», «обла-ко», «солныш-ко», «ко-лесо», «ко-лыбель», ко-ляс-ка», «ко-тлован», «ко-рыто» и др.

 Когда русские первопроходцы пришли на берега Байкала в 17 веке, они оказались здесь не единственными русыми людьми. По берегам реки Лены уже жили айны – русоголовые люди с огромными бородами, которые они подпирали деревянными рогатками. Позже учёные описали внешний облик этих людей.
Предполагается, что порядка 13-15 тысяч лет назад племена айнов и монголоидных людей освоили Корейский полуостров, а затем и Японские острова. Русские первопроходцы, осваивая сибирские просторы, дошли до Камчатки, Курильских островов, Сахалина. На всех этих окраинных землях древней Сибири они встретили племена айнов, которые жили бок-обок с монголоидными племенами. Когда племена якутов в средние века по каким-то причинам пришли на р. Лену, они вытеснили айнов и тунгусов. Эти народы были вынуждены бежать с берегов реки Лены, своей прародины. Айны откочевали на Сахалин и Японские острова, где жили их родственники. Тунгусам же пришлось осваивать новые таёжные просторы, и, очевидно, они освоили их полностью. Остатки айнов живут на Сахалине и в Японии до сих пор, но язык у них утрачен, а сами они ассимилировались. Интересное слово Сахалин: «саха» – белый, «лин» – длинный; он и есть зимой белый и длинный остров. Назвал же кто-то! Сейчас о жизни древних айнов написано много материалов на основе разных источников. В Японии есть даже музей, посвящённый жизни айнов, как одного из коренных народов страны. Со слов самих айнов их название «айн» – переводится «человек». Поясняя своё самоназвание, они говорили: «Мы люди, а деревья, камни и всё остальное – не люди». С немецкого «айн» переводится как начало счёта: «один, первый».
Замечательно, что описания айнов всегда идут с упоминанием их, как живущих по соседству с монголоидным племенем. В Сибири это айны и эвенки, на Сахалине это айны и нивхи. У айнов и нивхов был одинаковый обычай содержать в клетках медведей как своих предков для их последующего заклания и поедания в праздник поминовения усопших, с понятием жертвенности. Этот обычай наблюдали наши современники, более того, всё это действо с закланием медведя было заснято на камеру в Ямало-ненецком округе. Проживание двух различных, непохожих племён по соседству объяснить просто: люди в древности понимали, что браки между родственниками ни к чему хорошему не приводят. Метисы всегда рождаются красивее, чем их родители, возможно, и умнее.
Совершив некоторый краткий экскурс в историю, прочитаем, что пишет в своей книге о происхождении алтайской речи Александр Михайлович Кондратов, приведём здесь отрывок из его замечательной книги.      
      
Алтайское единство

     Итак, вплоть до первых веков нашей эры предки эвенков, маньчжуров и других родственных им малых народов жили вместе, вероятно, в районе Прибайкалья. Появление древних тюрков, а затем племен, говоривших на монгольских языках, заставило эвенков уйти в бескрайние просторы тайги и покорить их. Похоже, что район Прибайкалья, таким образом, является «точкой пересечения» народов, говорящих на языках трёх семей: тюркской, монгольской и тунгусо-маньчжурской. За время многовекового соседства в этих языках появились общие слова, так же, как и общие элементы в культуре, быту, хозяйстве. Проникая всё глубже в историю, добираясь до основных пластов языка, обращаясь к тем словам, которые, как правило, не заимствуются, учёные установили, что тюркские, монгольские и тунгусо-маньчжурские языки обнаруживают несомненное сходство. Лингвисты, сравнивая различные тюркские языки, смогли реконструировать древние корни и грамматику пратюркского языка. То же самое было сделано и для тунгусо-маньчжурских, и для монгольских языков. Сравнение же пратюркского, прамонгольского и пратунгусского языков показало, что они во многом близки друг другу. Сравните пратюркский корень дюль со значением «полдень», прамонгольский дюли («середина; полдень, полночь») и пратунгусский дулын («середина, половина») или слово «волна» (пратюркское далга, прамонгольское долгиган, пратунгусское далган). Список подобных совпадений можно было бы продолжить. Но ясно и так: сопоставляемые слова очень близки друг к другу. И, что самое важное, сходство обнаруживают не просто отдельные языки, а праязыки, древние формы языка.

      Пратюркское «дюли» – середина, даёт нам повод рассматривать русское слово «июль» как середину лета. Если кто-то скажет, что это слово заимствовано русскими, например, из немецкого «юли» – июль, или из латыни, где есть имя «Юлиан», вывод будет ещё более интересным. То же самое и с «далган, далга» – волна; мы сразу здесь вспомним русские слова с понятием длины, а волна именно длинная – «даль, долго, долгота, долина, долг» и так далее. Да, да – именно «долг» имеет иногда поразительно бесконечную долготу возвращения. (– В.Р.).
   
 Родство тюркских, монгольских, тунгусо-маньчжурских языков предполагают уже давно, лингвисты объединили их в одну семью и назвали ее алтайской, так как полагали, что именно на Алтае жили прапредки современных тюрков, тунгусов, монголов. Правда, не все языковеды согласились с тем, что когда-то существовала одна единая алтайская семья. Сходство многие объясняют не древним родством, а просто длительными контактами различных народов. Спор об алтайской семье нельзя считать решённым и по сей день, хотя чаша весов за последние десятилетия всё больше склоняется в пользу сторонников «алтайского единства». Впрочем, само название этой семьи весьма условно. Ибо территория древнего общеалтайского языка (если он существовал на самом деле) точно не установлена и по сей день. Тем более, что тюркские, монгольские и даже тунгусо-маньчжурские языки обнаруживают сходство не только между собой. Они сближаются с языками, образующими уральскую семью.
 
Прочитав это, посмотрим на карту, где показано распространение алтайской речи – от Японии и Кореи, до Казахстана и Турции. Практически половину Азии учёные относят к алтайской семье языков, включая Японию и Турцию.
Внимательно читая книгу А. М Кондратова, мы понимаем, что, если речь африканцев самая древняя на планете, то речь прибайкальских народов хоть и не самая древняя, но одна из древнейших. Хотя бы потому, что содержит в себе зачатки трёх национальных языков. В частности, в его книге речь идёт о зарождении в алтайской речи древнетюркского, монгольского и тунгусо-маньчжурского языков. Мы не можем исследовать древние формы алтайского языка, потому что у нас нет таких материалов и словарей, от которых мы могли бы отталкиваться. Однако у нас есть возможность изучать речь, которая звучит сегодня, но вышла из алтайской языковой группы. Это бурятский и монгольский языки, которые мы и возьмём за первооснову в изучении речи. Другими словами, мы ставим перед собой амбициозную задачу – определить, первооснову речи сибирских людей. В этой работе ставится цель показать через монгольский и бурятский языки, как продвигалась человеческая речь, преодолевая огромные расстояния на огромных территориях. Нужно сказать особо – все народы перенимали у других народов не слова, а знания, обозначенные теми или, иными словами. Однако и русские люди, перенимая иностранные слова, часто коверкают их до неузнаваемости. Хорошо, когда это происходит естественно, но ведь частенько русские, да и буряты перенимают иностранные слова щегольства ради. Давайте, возьмём наше общее советское прошлое – вначале мы все носили в школу «суумхэ» или «сумку». Шло время, менялась жизнь, и мы уже все дружненько стали носить школьный «портфель». С каким же упоением произносится теперь с экранов телевизоров не «портфель», а «портфолио», что вряд ли приживется. Русские могут сказать: «портфеля», «портфельчик», «портфелишко», «портфелище», «портфелем»; слова, которые от «портфолио» образовать не получится. Хотя, и «портфель», и «портфолио» вышли из одной и той же латыни.
       
Знание того, что бурятский и монгольский языки входят в древнюю алтайскую языковую семью, позволяет нам сделать некоторые выводы. Во-первых, эти два языка хоть и разные, но очень похожи между собой, что даёт возможность их сравнения. Это необходимо для понимания того, каким образом возникала разница между языками, и что именно делает их разными. Поняв это, можно предположить, что, таким же образом и с теми же закономерностями менялась речь вообще. Второе, что даст нам такое сравнение, – это возможность понять, как менялась речь во времени и какие корни в этих двух языках являются общими и для других языков.
Первое, что мы можем сказать о разнице между бурятским и монгольским языком, это то, что буряты используют в словообразовании звук и букву «б», а монголы в таких же словах употребляют «в». Буряты произносят русское имя Володя «Балодя», а монголы – «Валодя». Буряты произносят «отец» как «баабай», а монголы – «баавай». Буряты медведя называют «баабгай», а монголы – «баавгай». Нужно отметить, что это касается не всех слов. Здесь уместно вспомнить библейскую притчу о Вавилоне, ведь именно в этом городе при строительстве башни были смешаны языки людей, и они перестали понимать друг друга. Многие народы пишут и говорят: «Бабилон», а многие говорят и пишут «Вавилон», и, судя по разнице в произношении звуков «б-в» между бурятами и монголами, началось это очень давно, вероятно ещё раньше строительства самого Вавилона – Babilona.
 Второе, что мы можем сказать о разнице языков, это то, что там, где буряты образовывают слова с «h», монголы в таких же словах используют «с». Это касается всех слов в монгольском языке; они вообще не используют звук «h» в своей речи. 
       Третья особенность в разнице произношения звуков в речи та, что там, где монголы образуют слова со звуком «ц», буряты эти же слова произносят со звуком «с». Например, «сесег» (бур.) – цветок и «цецег» (монг.) – цветок; «сурхай» (бур.) – щука и «цурхай» (монг.) – щука; «сарс» (бур.) – дуб и «царс» (монг.) – дуб; «сагаан» (бур.) – белый и «цагаан» (монг.) – белый. Можно сказать, что в литературной речи бурят звук «ц» отсутствует вовсе. Ещё нужно отметить общую особенность для обоих языков – в бурятской и монгольской речи практически нет слов, образованных со звуками «п», «р» и «к» в начале слова. Те, что есть, переняты из иностранных языков и, прежде всего, русского.
 Необходимо отметить ещё одну характерную черту бурятского и монгольского языков, хотя это касается многих древних языковых образований. Даже при беглом анализе этих языков мы должны обратить внимание на сдвоенные гласные звуки в речи этих народов. Эти сдвоения не обнаруживают смысла – это просто особенность произношения. Когда мы проследим в бурятском и монгольском языке слова, перенятые этими народами из других языков, мы увидим, что слова, не имевшие никаких сдвоенных гласных изначально, произносятся этими народами уже со сдвоенным гласным. Приведём несколько слов из бурятского и монгольского языков, происхождение которых не вызывает сомнений. Это слова: боошхо (бур.), боошиг (монг.) – бочка; боорной (бур.), боорной датнуур (монг.) – борона; ботинканууд (бур.) – ботинки; бэржээнтэ (бур.) – брезент; горшоог (бур.), горхи (монг.), – горшок; гэршиихэ (бур.) – гречиха; жэшмээн (бур.) – ячмень; избёосхоо (бур.) – извёстка; колошоо (бур.), голоош (монг.) – калоша. Как видим, удвоения гласных звуков в этих перенятых словах не играют никакой роли. Они используются в словах, которые изначально не имели понятия продолжительности, ни во времени, ни в пространстве. Можно допустить, что удвоение гласных звуков идёт ещё с тех времён, когда в человеческой речи они начинали возникать и звучали как бы в два приёма. Это же можно сказать о речи финнов, прибалтов.
Если говорить о заимствованиях, то их много, особенно в бурятском языке. Монголы и буряты не перенимали слова ради слов, они перенимали знания и новые для них понятия. Шло и обратное движение речи – монгольские и бурятские слова превращались в международные. Например, слова «тундра» и «тайга» знает весь мир. Позже мы сделаем попытку проследить ещё несколько слов алтайской речи, которые вполне узнаваемы в русском и в тюркских языках.
 Изучая речь, понимаешь, что Прибайкалье в древности было центром огромной цивилизации, из которой люди начали распространяться не только в обе Америки, но также в Европу и Азию. Когда в Восточную Сибирь пришли русские землепроходцы, они увидели здесь племена бурят и монголов, которые мирно пасли свои стада, а поодаль вели свой охотничий промысел эвенки и русые айны. Они имели разные языки, но были объединены общей верой в духов и в предков – шаманизмом.
Надо учесть ещё один немаловажный фактор: известно, как минимум, о девяти великих переселениях народов с востока на европейские территории, это – скифы, лангобарды, гунны, сарматы, венгры, булгары, калмыки, киргизы, не говоря уж о многонациональных туменах Чингисхана. А сколько народов переселилось в Европу до этих известных переселений, никто не знает и, наверное, не узнает никогда. Забавно смотреть на современные исторические карты, на которых большинство территории Сибири в древности населяли «незначительные племена охотников и собирателей». Непонятно, каким же образом на востоке азиатского континента народилось людей порядка 4 000 000 000 особей? Ещё нужно помнить: когда был последний ледниковый период, вся Европа была покрыта ледником, а в Прибайкалье ледника не было. На пути его движения в Прибайкалье и Алтае стояли горы, но возможно и другое, есть вероятность того, что земная ось смещалась на запад. Тогда и полярный круг находился во времена ледникового периода западнее. Мы с уверенностью можем говорить, что для индоевропейской и тюркской речи праречью является алтайская семья языков. Таким образом, при анализе индоевропейской речи можно опираться на бурятский и монгольский языки, которые входят в эту языковую семью. Более того, сравнивая бурятскую и монгольскую речь, можно проследить, как речь менялась во времени, а по верованиям бурят и монголов узнать о древних религиозных представлениях человека. Так как нас интересует идея об общности смысловых понятий в звуках различных языков, попытаемся их сопоставить через бурятский и монгольский языки. При ближайшем сравнении бурятского и монгольского языков с языками индоевропейскими, мы приходим к поразительному выводу – совпадают не только звучание слов, но и их смысловая наполненность. Более того, целые слова и понятия лежат в основе многих языков индоевропейской речи. Как и когда это произошло, объяснить невозможно, но то, что прибайкальские народы и индоевропейцы в древности жили в одном языковом поле, бесспорно.      
Приведём всего два слова: «тооно» – округлый, деревянный каркас верха юрты, имевший сакральное значение (тюрк., монг.) и «тондо» – рама картины или барельефа округлой формы (междунар.). Эти два слова похожи не только по звучанию, но и по смыслу, а вещи, которые стоят за этими словами, изготавливаются одинаковым способом, из одного и того же материала – дерева.
Изучая речь, мы должны понимать, что звуки и слова давно уже «причёсаны» письменностью. Слушая бурятский разговорный язык, мы понимаем, какое огромное количество нюансов имеет тот или иной звук, и каждый нюанс имел свой смысловой оттенок. В этом плане письменность – враг слова, но именно благодаря ей мы можем донести наши мысли сквозь пространство и время до других людей, которые родятся на тысячи лет позже нас. На этих страницах мы попытаемся проследить речь индоевропейцев и тюрков через слова бурятского и монгольского языков.


Анализ бурятских и монгольских слов.

       А… Звук «а», образовался у людей не сразу и не первым, как многие думают. Звуки «а» и «х» обязаны своим происхождением почти неслышному в речи звуку «h», который изначально произносился на вдохе. Затем, когда у людей постепенно стали развиваться гортань и голосовые связки, это «h» начало озвучиваться уже на выдохе звуком «hа». Когда зародилась письменность, из «hа» люди образовали «А» для озвучивания согласных.      
      Говоря о Месопотамии, а именно там находилась первая на земле цивилизация Шумер, можно говорить о сохранении традиций древней Сибири. Об этом мы можем судить хотя бы по тому, что главная шумерская богиня называлась «Тэнгира», а у современных сибирских народов бурят и монголов словом «Тэнгрии» называются все Боги-небожители. При этом мы можем объяснить, как это слово образовалось у бурят – «тэн» – небо и «гэр» – дом, вместе это будет звучать «тэн-гэр». О том, что древние Шумеры пришли в Месопотамию из Восточной Сибири говорит и ещё один факт – это притча о «Вавилонской башне». В современной исторической науке о Месопотамии написано очень много, к этому трудно добавить что-то новое.
      Подробнее о происхождении звука «А» можно прочитать в книге О. А. Ивлиева «Полная энциклопедия символов». Изложим мнение этого автора вкратце.
      …Рассмотрим иероглифы древнего Шумера; по ним видно, как менялось мышление людей и развивалась графическая письменность. Один из первых шумерских иероглифов обозначающий хлеб, изображает конусообразную чашу, стоящую конусом вниз с поперечной линией посредине, делящей её пополам. Отсюда понятно, что хлеб употреблялся людьми первоначально в жидком виде, как обычная похлёбка из толокна, которую шумеры называли словом «нинда». Этот знак датируется 3200 годом до н. э. Прошло 200 лет, иероглиф, которым шумеры обозначали хлеб, изменился. Он получил графический знак той же самой конусообразной чаши, разделённой пополам линией, но чаша стоит уже на ребре. Прошло ещё 600 лет, и тот же самый иероглиф стал теперь рисоваться клинописными линиями. В этом рисунке ещё можно узнать чашу, но очевидно, что это был уже не рисунок, а символ. За 1000 лет до нашей эры рисунок чаши исчез, слово «хлеб» шумеры стали обозначать клинописным знаком, похожим на вилку. Зато, если мы посмотрим на словарь древних финикийцев, мы увидим знакомый шумерский иероглиф 2400 года до нашей эры, обозначавший у шумеров слово «хлеб». Этот иероглиф у финикийцев стал обозначать букву «А – hалеп», а чуть позже похожий знак стал обозначать у древних евреев букву «А – hалеф». То есть, буква «А» как символ возникла из графического изображения конусообразной чаши с поперечной линией, но чаша встала остриём конуса вверх...
Согласитесь, эти слова «hалеп» и «hалеф» очень похожи на русские «хлеб» и «хлев». Немецкое «hальп» – половина, «hельф» – помоги, часть чего-либо, английское «хэлп» – помоги; их соединяя, мы можем понять финикийскую букву «А» как половину, то есть эта гласная приписывалась к каждой согласной, образуя послоговое письмо. До этого момента азбука существовала на основе рунического письма, гласных в ней не было.
Очевидно, что понятие «половина» в древности было очень распространённым. Похожим словом «кхальб» немцы называют приплод коровы, теленка. Это слово тоже можно понять, как обозначение половины растелившейся-разделившейся коровы, в нём легко угадывается «hальп» – половина. Название мифических эльфов дословно означает «помощники», которые берут «hэлф» – часть тягот на себя, помогая людям. В немецком языке слово «hельф» понимается и как помощь, и как часть чего-либо. Очевидно в древности понималось, что мясная пища из «хлева» была одной половиной рациона человека, а второй половиной была растительная пища, которую олицетворял «хлеб». Русского ребёнка с детских лет приучают есть – ложка супа и откусок хлеба. Вспомнив русскую пословицу «Хлеб всему голова», взглянем на шумерский иероглиф, обозначающий человека. В рисунке легко угадывается графическое изображение сидящего человека, голова которого нарисована иероглифом, обозначающим хлеб. Можно отмахнуться от этого факта, как от случайного совпадения, но стоит ли? Не лучше ли рассматривать историю как развитие всего человечества, а не отдельных этносов или наций? Тогда древнегреческое «альфа», древнееврейское «hалеф», древнефиникийское «hалеп» или русское «аз» соединят воедино представления о человеке и хлебе, хотя бы потому, что древнерусское выражение «аз есмь» понималось как «я есть».         
В древнерусской азбуке значения «а» и «я» писались одним забытым символом ;. Особенностью южнорусского говора, а у нашей азбуки происхождение со славянского юга, как раз является использование в речи «я» вместо «а», например. «Яленя» («Алена»), «тямнотя» («темнота») и т.д. В женских именах звук «я» произносился в окончаниях, как утверждение – «такая-то я». Это можно видеть по именам «НастьЯ», «ВальЯ», «НадьЯ» и т.д. В мужских именах наоборот, «я» произносилось в начале имени, «я-такой-то», как, например, в именах «Яков», «Яфим», «Ярослав», «Ярополк», Яван (я из племени ванов, ныне это Иван) и т. д.
Звук «я» произносился и в случаях, когда слово подразумевало вообще что-то живое, будь то растение или животное. Звук «я» стал определяющим в обозначении пола как мужская «пол-овина» людей, и как женская «пол-овина» людей. Со временем эти понятия упростились, и в большинстве случаев слова русского языка с гласным окончанием подразумевают женский род, а слова, оканчивающиеся на согласный, подразумевают род мужской. В русском языке есть понятие жидкого хлеба, – «па-хлёбка». Приставка «па» в этом слове подразумевает саму землю-мать, это божество мы знаем по верованиям аккадцев. К этому нужно добавить ещё, что в разговорной речи бурят звук «а» в чистом виде произноситься в очень малом количестве слов. Почти всегда употребляется звукосочетание «hа», вместо чистого «а». То же самое есть и в немецком языке, хотя в нём это выражено не так заметно.
      
Абарал (бур.), аврал (монг.)  –  спасение
      
 Слово «аврал» – это «спасайся, кто может», а также срочная работа всем коллективом в речи русских.
М. Фасмер объясняет это слово, как произошедшее из голландского морского «оверал» – повсюду. Двух корневое «оверал» будет на немецком языке иметь смысл «овер» – верх и «ал» – все, то есть, это должно пониматься, как команда «все наверх», а никак не «повсюду». Вероятно, уважаемый автор перепутал немецкое «иберал» – повсюду, с голландским «оверал» – все наверх. Сомнительно, что сухопутные буряты и монголы переняли каким-то образом это слово у русских или голландцев. Скорее наоборот, европейцы переняли слово «аврал» ещё во времена Чингисхана у монголо-татар, возможно, ещё раньше. Голландское же «оверал», скорее всего, голландцами и образовано, как двукорневое слово. У русских моряков тоже есть команда «Свистать всех наверх!», вот эту команду русские, видимо, у голландцев и переняли, но перевели её на русский язык.
Вполне возможно, что изначально слово «абарал» образовалось из слов «аб» – магический способ и «арал» – остров. Тогда слово «абарал» можно понимать, как «спасение на острове», или просто внутри магического круга.

Алба (бур., монг.) – обязанность, служба
Албан (бур., монг., тюрк.) – долг, подать, обязательство
Албан (русск.) – налог, калмыцкая подать 
      
   Вероятно, название страны Албания произошло из этого слова, как «обложенная податью». Здесь возможно порассуждать о забавном русском слове «шалбан» – это резкий щелчок пальцем по лбу. На шалбаны спорят обычно дети, или взрослые мужики, когда спор бывает шутливым. Тем не менее, спор есть спор, и проигравший должен отдавать долг – в данном случае шалбанами, подставляя лоб. Возможно, что русское «шалбан», образовалось, как «ця-лбан» – это лбан, и уже позже превратилось у алтайцев в «албан» – долг, а у русских в «шалбан». Также у русских сильно ударить человека в лоб называется «перелобанить».

  Алах (бур., монг.) – колоть, резать, забивать скот. 
      
  Словом «Аллах», называется Бог у мусульман. Как известно, боги у людей были как добрые, так и злые. Очевидно, что Бог у мусульман образовался из представления о смерти, и назван словом из алтайской речи, подразумевающим смерть, или, по крайней мере, страх смерти. Однако если разбираться внимательнее, слово «аллях» может быть образовано двумя немецкими словами «ал» – все, «лях» – смеяться. Тогда «аллах» – убить будет пониматься, как «убить дичь на охоте», когда в предвкушении пиршества все смеются и радуются. К этим рассуждениям ещё нужно добавить известное выражение мусульман: «Аллах акбар» – Аллах велик. Если мы будем переводить слово «Акбар» – велик на тюркской основе, у нас получится «Ак» – белый, а вторая часть «бар» – дай, есть образовалась от названия медведя «бэр». Соединив вместе эти два слова, мы получим новое слово «ак-бэр» – белый медведь. Нужно согласиться, что тюркское «акбар» родилось там, где жили белые медведи. Следовательно, в тех местах селились в древности народы, говорящие сейчас «Аллах акбар». Очевидно, что белый медведь (он именно большой), был у будущих мусульман тотемом в ледниковую эпоху.
    
Алтан (бур., монг.) – золото

В тюркских языках есть распространённое женское имя, образованное от слова «алтан» – золото, это «Алтанай». От «алтан» образовано название города «Алдан» на севере Сибири, известного золотодобычей. Он получил своё название по реке Алдан, на берегах которой и расположен. Здесь мы ещё раз можем убедиться, как звук «т» преобразуется в «д». Словами «алтын» и «пятиалтынный» русские называли монеты в три копейки и пятнадцать копеек. Очевидно, что «алтын» также образовалось из «алтан» – золото. Тюркское «Алтанай» – золотая говорит нам, что слово пришло к тюркам из местности, где есть слово «алтан» – золото», а это Восточная Сибирь.
          
 Амин (бур., монг.) – душа, дыхание, жизнь
      
 Из «амин» – душа, дыхание, жизнь образованы тюркские имена Амин, Амина. Слова «амен, аминь, омен» – утверждение в христианстве и других религиях означает «Да будет так» («да будет жизнь»). Очень широко распространённое слово у христиан, мусульман и даже у древних египтян. Вспомним хотя бы верховное египетское божество «Амон-Ра».

      Амбаар (бур., монг.) – амбар
      
      Амбар, распространённое тюркское и русское слово, обозначающее строение для хранения чего-либо. Оно, скорее всего, перешло в языки из алтайской речи. В русском языке есть слова «амбар» и «анбар». Буряты и монголы – кочевники, не только в прошлом, многие из них до сих пор продолжают вести кочевой образ жизни. Спрашивается, зачем кочевнику амбар, если он часто меняет место своего обитания? Амбары, как мы знаем, строения капитальные и к перемещению не приспособлены. Однако, слово в лексиконе есть, и не только у бурят, но и у монголов, а это говорит о том, что оно укоренилось в языке этих народов давно. Разберёмся, как оно образовалось. Слово «амбар» сложное, состоит из двух – «ам» и «бар».  «Бар» разобрано ниже, в словах, начинающихся на «б», как имеющее смысл «беру – имею – даю», именно так понимается оно у тюркоязычных. Изначально «бар» подразумевало медведя «бэр». В бурятском языке «бар» в словаре нет, но в монгольском есть, так называют тигра. Очевидно, что немецкое «бэр» – медведь и монгольское «бар» – тигр образовались из слова-страха «брр». Заметим, что и в словаре русских есть множество корней и слов, образованных от корня «бр, бар». 
Теперь разберём «ам». В русском есть слово «ам», есть даже несколько «ам» в одном слове «ам-ам-ам», так говорят маленькому ребёнку, когда предлагают ему покушать. Так же «ам» используется в словах «хамать», «хамкать», «хамовка», все эти грубоватые слова имеют отношение к пище, как и «ам», с которым они образованы. Однако, мы уже знаем, что звук «а» образовался из «h», а в русском языке такого звука нет. Зато он есть в бурятском и немецком языках. Проследим, что же «h» и «м» вместе образуют в речи этих народов. В бурятском языке «hам» – гребень, расчёска. Почему же это слово образовалось с помощью «м», подразумевающего ёмкость, мощь, множество? Наверное, потому, что гребень имеет много зубьев на одной колодке. В немецком «hам» имеет сразу два значения, это непосредственно гребень, и место, на котором расположены жилища «hам» – дома. В дальнейшем словообразовании в немецком «hам» образовало «hаймат» – родина (ср. с бурятским «аймак» – район). Так как «hам» изначально подразумевало пищу, дом, множественность, а «бэр» – «медведя», следует подумать, что это за дом такой – «hам-бэр». Это медвежий дом, более того, если принять во внимание «hам» – гребень, состоящий из множества зубьев, это не просто дом. Это медвежий дом-клетка, образованный из загородки наподобие гребня. Таким образом, слово «амбар» появилось, когда сибиряки придумали держать медведя в клетке, как домашнее животное и свой тотем. Возможно, это древнее «hамбэр» –  закрытая клетка, дало смысл закрытости европейскому «эмбарго» – запрет, арест. Частица «го» бывшая «га», в конце слова «эмбар-го» не что иное, как расстояние, на которое это эмбарго распространяется. Широкое распространение в русской речи слова «бар» из корня «бр» может свидетельствовать, что славянская речь вместе с тюркской развивались вместе прежде, чем размежеваться.
 
Анга (бур., монг.) – река 
    
В Восточной Сибири слово «анга» присутствует в названиях множества рек, как впереди слова, так и в его конце, а многие реки так и называются – «Анга». Как же образовалось это слово? Если мы его попытаемся понять через немецкий и русский, всё станет ясно. Есть немецкое слово «анфанг» – начало, оно образовано из «ан» – начало, «фанг» – ловить. Таким образом, немецкое «ан-фанг», мы можем понять, как начало ловли. Подобно тому, как у русских образовалось название реки «Ловать» и старинное название охоты «ловитва». Всё это позволяет нам предположить, что «анга» тоже образовано из «ан» – начало и «га» – движение, длина.  Например, «Ан-га-ра» – Ангара. Бог Ра изначально являлся божеством верхнего мира и белого цвета – отсюда следует, что «Анга-Ра», это, или река, текущая сверху, или в ней очень чистая и прозрачная вода. Возможно, это просто – Божественная река.
          
Аил (бур.) – село
Айла (монг.) – семья
      
Бурятское название селения «аил», переходит у монголов в название семьи «айла». Семейными парами люди начали жить позже, чем они жили селениями с родовым строем.   Название села и семьи из алтайской речи перешло в распространённое название села, «аул» – село у тюрков. У народов Кавказа названием села стало бурятское «аил». В Киргизии «аилом» называется административный округ.

 Аранга (бур., монг.) – помост, навес 
      
  Не вызывает сомнений, что предком слова «аранга» – помост, навес было слово «яранга». «Яранга» – распространённое название дома у народов Сибири, Чукотки и Дальнего Востока. Вероятно, понятие помоста-навеса и яранги образовались в далёкой древности. Частица «га» в конце слова помогает нам понять, что и помост, и яранга – это вещи, имеющие высоту и длину.

 Арал (бур., монг.) – остров
      
Вероятно, изначально понятие острова, названное словом «арал», означало просто «круговое», и вполне могло включать в себя и понятие озера. Из «арал» в дальнейшем словообразовании могло возникнуть слово «ареал», как круг животных и растений в среде своего распространения. Вероятно, название озера-моря «Арал» означает воду, окружённую сушей. В охотничьей терминологии русских существует слово «остров» по отношению к лесу, стоящему несколько обособленно от основного лесного массива. При загонной охоте, так и говорят: «Сейчас прогоним этот остров и пойдём дальше». 

 Аршан (бур., монг.) – целебный источник 
      
 Слово используется во многих тюркских языках со значением целебного источника. В шаманизме целебные источники всегда особо почитаются и имеют сакральный смысл. В России до недавнего времени хлеб из ржи называли уважительно «аржаной». Слово «аршан» близко слову «аршин» – старинная русская мера длины, соответствовавшая «шагу». Аршан, протекая по поверхности земли, может быть измерен по длине шагами-аршинами.

Атаман (бур., монг., тюрк., русск.) – предводитель, вожак. 

Это слово образовано, точно так же, как образовано сибирское «шаман» – духовный лидер у шаманистов.  Состоит из двух слов «ата» – отец и «ман» – муж, можчина.

 Б… Звонкий согласный звук «б» образовался из звука «п». Изначально «п» – звук поцелуйчика губами. Все травоядные животные пьют воду именно способом целования. Когда воду пьют корова и лошадь, этот звук поцелуя слышен совершенно чётко, а также если человек будет пить воду непосредственно с водной поверхности. Звуки «б» и «в» часто варьируются между собой. Вероятно, люди давно это подметили, отсюда и образовалась Библейская притча о Вавилонской башне. Вавилон и Бабилон – два названия одного города. По тому, что бурятскую и монгольскую речь с точки зрения фонетики делают разной звуки «б» и «в», мы можно полагать, что эта разница была ещё до поселения племен в Месопотамии, где и родилась притча. Разница в произношении «б-в» произошла самый естественным образом из варьирования губного «п». Звук «б» легко произносится одними губами без участия зубов или языка, а вот «в» тоже произносится губами, но уже требует в своём произношении участия передних зубов, которые слегка прижимаются к нижней губе. Однако, звучат эти два звука похоже, их путали очень долго, пока складывались диалекты. Их произношение стало национальной особенностью языка бурят и монголов. Давно это было, очень давно – а дожила эта путаница до наших дней, англичане скажут «Бабилон», а русские «Вавилон». Предполагается, что разница возникла из-за разного прочтения азбуки. Как видим, это совсем не так.

    Бадма – распространённое имя у бурят и монголов
      
Имя Фатима тюркского происхождения, попытаемся проследить, как оно образовалось. Возьмём слова «фадм» – нить (нем), «фатум» – предопределение, судьба (лат.), «потёмки, потом, потомки» (русск.). Звуки «б-п-ф-в» родственные, и часто заменяют друг друга в речи. Не вызывает сомнений, что «фадм» – нить и «фатум – судьба имеют не только общее звучание, но имели и общий смысл продолжительности. Судьба есть у человека на протяжении всей жизни, а нить – символ длины. Если бы в словообразование не вмешался звук «ф», то имя Фатима звучало бы, как «Патима» или «Патьма», а это уже похоже на «впотьмах, потомки», как уходящие во тьму веков и будущие. Имя же Бадма должно было звучать изначально «Патьма».
         
Бар (монг.) – тигр
Барс (русск., монг., бур.) – крупное хищное животное
Бариса (бур.), барьц (монг.) – подарок, дар
Бариха (бур.), барьх (монг.) – держать, ловить, строить
Бараан (бур.), бараа (монг.) – товар
Баран (русск.) – овца
         
Одним блоком представлены слова, объединённые одним смыслом. Что же делает их родственными? Это корень «бар», который в речи тюрков понимается, как «беру – имею – даю». У монголов словом «бар» называется «тигр», не вызывает сомнений, что слово «барс», образовалось уже из названия тигра. Происхождение этих слов легко прослеживается, они родилось из понимания страха и звериного начала этих страхов, выраженных немецким «бэр» – медведь. Множество скандинавских, немецких и английских фамилий содержат этот корень. В жизни часто так получается, что природные названия складываются, будто по Божьей воле. Например, «Баренцево море», или «Берингов пролив». По первому впечатлению так и хочется сказать: «Это море и пролив назвали по названию медведя «бёр», ведь именно там обитают белые медведи». Однако это не так – и Баренцево море, и Берингов пролив названы по именам их первооткрывателей, просто их фамилии образованы от названия медведя. В Швейцарии есть город «Бёрн», «медвежий». Или взять «Берлин» – это  «медвежья берлога».

Бархат – этимологи склоняются к тому, что слово пришло к нам через немецкий от арабского «баркан» – плотная ткань из верблюжьей шерсти. Между тем «бэрхаут» – медвежья шкура, «бэр – медведь», «hаут (нем.) – кожа, шкура. Эту ворсистую ткань назвали по аналогии с медвежьей шкурой. Вероятно, с севера к арабам поступали медвежьи шкуры, вследствие чего ткань, похожая на мех, получила это название. Но более вероятно, что изначально бархат в Европе и начали производить впервые.

Барин – медведь «бар» жил в клетке на всём готовеньком. Спи себе, посапывай, словно барин. На санскрите «барином» называется павлин, и, действительно, чем красавец-барин не павлин?

Барак – очевидно, изначально в одном из племён так называли дощатое медвежье жилище. Со временем это перешло в понятие временного жилья. Но, вернемся к тем словам, которые предложены в самом начале этой работы как основа праязыка. Там мы найдем «брр», слово-страх. От него и произошло истинное название медведя «бэр», потом по отношению к нему будут применяться всевозможные эпитеты, по принципу, выраженному в русской пословице «Не буди лихо, пока оно тихо». Медведь «бэр» стал у людей божеством, его стали почитать, как первопредка, и дали ему эпитет «бар», имевший изначальный смысл «даю – беру», а как же иначе: божество может дать, а может и забрать. Таким образом, бурятское «бариса» подразумевает дары, подарок и место, на котором производят подношение. Первоначально это слово образовалось, как понятие, имеющее сакральное значение. В наше время у бурят и монголов в дар преподносятся, в первую очередь, отрез или изделие из синей ткани, что символизирует «Вечное синее небо». Вполне возможно, что тогда, когда тканей ещё не изготавливали, шкура «барса» была лучшим подношением. То, что у бурят «бааран» – товар, в русском языке это уже «баран», слово, уточняющее, что это за товар был. До недавнего прошлого овцы были обменным товаром у большинства народов. Считается, что овца была одомашнена одним из первых животных. Древние шумеры изображены на глиняных табличках в одеяниях наподобие лохматых юбок из шкур овец. Во многих азиатских селениях сохранился обычай платить за невесту калым, и в большинстве случаев его платят баранами. Бурятское и монгольское «бариха, барьх» – держать, ловить, строить имеют то же самое значение. Развиваясь, слово-страх «брр» в речи прибайкальских бурят образовало слово «Бр-хн» – страшный Бог-хан. Это слово настолько древнее, что произносится без огласовки. Поклоняясь духам лесов, гор и полей, шаманисты не могут перевести это слово. Когда их спрашивают, что оно значит, они неизменно отвечают: «Ничего не значит, Бог и всё». Приехав на побережье Байкала, мы опять встретим это слово, но оно уже изменилось, слово «Брхн» перешло в название гористого побережья Байкала и стало звучать, как «Быркын». Эта местность находится в районе посёлка Еланцы у бурятского села Тырган. Проехав от Байкала тысячи километров и посетив Среднюю Азию, здесь услышим слово «бархан» – песчаная гора.
    Имя того, кто стал причиной рождения этого слова, тоже мало изменилось: современные немцы зовут его «бэр» – медведь. Нужно подчеркнуть, у германоязычных народов слово «бэр» не имеет чёткой транскрипции. Оно имеет определённо протяжный гласный, становясь «бяар», «бёёр» и «пяар». В слове «Берлин» звучит чёткое «бер». Жилище этого дикого зверя русские называют «берлога». Среди лингвистов идут дискуссии относительно его образования. Одни говорят: поскольку в слове «берлога» присутствует слово «бер», а у немцев оно означает «медведь», значит, берлога – слово немецкое. Другие возражают: смотрите внимательнее, в слове «берлога» присутствует «лог», а это русское слово является основой «логовища». Спорить можно долго, но не логичнее ли предположить, что слова, подобные этому, возникли тогда, когда немцы, русские, англичане; да и вообще все люди были одним народом и говорили на одном языке? Двухкорневых слов, где один корень русский, а второй немецкий, или тюркский в русском языке существует множество. Не исключено, что слово «берлога» произошло, как «бёр-лёхь» – медвежья яма, именно такой смысл будет у этого слова на немецком. Отношение людей к обитательнице этой «берлёх» в речи людей тоже сохранилось: «лёх-мати» – ямная мати, сейчас так называют непричёсанного человека – «лохматый». Интересно, что в бурятской и монгольской речи слово «лохматый» тоже произошло из названия медведя. Судите сами: «бабгай» (бур.) – медведь, «бавгай» (монг.) – медведь и, соответственно, «бабагар» (бур.) – лохматый, «бавгар» (монг.) – лохматый. В русском языке слово «лёхь» не сохранило понятия ямы, его можно понять через просторечное «лёхкость». Очевидно, «лёхкость», образовалась из понятия лежания. В слове «лёхь» – яма, углубление со временем развились буквы «о» и «г». Поэтому в русском языке образовалось «лог», а в немецком «лаг» – ложить, полагать и даже «форлаген» – предлагать, предполагать. Подобным образом «лёхь» – углубление преобразовалось у русских в «лог» – низина. От «лёхь», образовалось множество слов: лага, логово, лёжка, лежанка, лохань, ложка, ложбина. Все они развились из того, что «лёжка» любого зверя находится в ямке, которую он предварительно вырывает. Это делают олени, лоси, дикие козы, да и вообще любой лесной житель. Очевидно, что такую лёжку для себя делал и древний человек, поэтому слово-корень «лёхь» образовало такое множество новых слов. Следуя этой логике, русское «берлога» надо понимать, как «бёр-лёга», место, где «залёг» медведь.
Несмотря на то, что тюркское «бар» понимается, как «дай, имею, беру», мы не можем сказать, что оно образовано от «бар» – тигр. Этот зверь у людей был божеством не менее почитаемым, чем медведь, но его не содержали в домашних условиях как первопредка. Люди довольствовались его маленькой копией-иконкой – кошкой.
Медведь же был «хозяином» и имел свою территорию, обращаясь к нему со словом «бар» – дай, люди испрашивали разрешения поохотиться в его угодьях. Обращение к божеству перешло в название этого божества. Замечательно, что в монгольском языке есть слово «бяр», имеющее перевод, как «сила и мощь», образованное от «бяр» слово «бяртай» – сильный, мощный. Нужно подчеркнуть, что звук «я» в силу своего опорного произношения образовался раньше, чем «а», звучащее в слове «бар» – тигр.

 Бал (бур., монг.) – мёд
 Бало (бур.) – меньше, хватит
 Балган (бур.) – соболь
 Булган (монг.) – соболь
 Балаганск (бур.) – бурятское село, досл. – соболиное место
         
Мёд был у людей лакомством всегда. Конечно, люди лакомились ягодами, фруктами, но ничто не сравнится с мёдом. Не зря в слове «бальзам» присутствует корень «бал». Вероятно, в древности полезные, лекарственные свойства продуктов и трав люди просто чуяли, как чует их зверь, когда уходит в глубину леса залечивать свои болячки и раны. Мёдом лакомились не только люди, у человека был конкурент – «медведь», или «ведмедь» Изначально «ведмедь» считался хозяином-заведующим всей лесной пищей, а мёда в первую очередь. В подтверждение того, что «бал» – мёд слово древнее, приведу разбор русского «балагурить» и украинского «балакать». «Балакать» с украинского переводится, как «разговаривать», на русском «балагурить» – это тоже «разговаривать», но весело и шутливо. То есть, «балагур» — это человек несерьёзный. Используя корень «бал», получим интересный словоряд: «балакать», «балагурить», «баламут», «балаболка», «балалайка», «балясинка» и «точить балясы», в значении «насмешничать». Это разговорные слова, означающие нечто легкомысленное и даже игривое. Что же придаёт им такой смысл? Наверное, всё дело в том, что слово «бала» с татарского языка переводится, как «ребёнок». Если допустить, что и русские так когда-то называли ребенка, станет понятно, что «балаган» — это сооружение, сделанное для ребёнка или просто маленькое. Дети также «балагурят», «балакают» и «баламутят». Словом «баляска» в старину называли игрушку, отсюда и «точить балясы», то есть, заниматься несерьезным делом, а в «балахон» грудничков заворачивали. Музыкальный инструмент «балалайка» лежит в руках играющего человека точно так же, как лежит в них младенец, этим они и похожи.
Но населённые пункты Бологое и Благое, мы уже поймём, как дающие благо, и здесь нам ясно, что «ребёнок-бала» – это и есть самое настоящее благо, объясняющее смысл этих слов. Однако, если мы предполагаем, что звук «п» древнее звука «б», тогда слово «благо» мы должны произнести, как «плако», и в этом случае из него легко образуется слово «плакать». Люди плачут не только от боли, но и от радости. А, если «бала» с татарского переводится, как ребёнок, следовательно, и слова, от него образованные, пошли из татарского? Тогда зададимся простым вопросом: а как же у татар образовалось это слово? В поисках ответа обратимся к бурятскому языку, на нём «бал» означает «мёд». А «бало» – «поменьше, хватит. Бурятский язык отстоит от русского очень далеко, тем не менее, каждый скажет, что «баловать» себя – это и кушать мёд. Кто же в таком случае «баловень», опять «бала» – татарский ребёнок? А что такое изначально «бальзам», если не снадобье на основе мёда? Получается карусель из вопросов, которую может остановить только утверждение, что словом «бала» в старину называли медвежонка, который любил «бал» – мёд. В древности многие племена считали «медведя-балу» своим прародителем. На бурятском медведь «баабгай», а на русском прародительницу в старину называли «бабка», не бабушка, а именно бабка. Сколько прошло тысячелетий с того времени, как образовывались все эти слова, никто не знает, утверждать можно только одно: «бал» – мёд вполне сформировавшееся слово с полноценным гласным «а». Такого в древности быть не могло, люди не умели произносить гласные звуки. Эта способность развилась со временем, но мёд был всегда. Вполне возможно, что «бал» развилось из «пь-ль», обычного причмокивания-поцелуйчика «пь» и щелчка языком «ль». Произнесённые вместе, эти звуки будут очень похожи на звуки, издаваемые человеком, когда он лакомится мёдом – «пьль». Это слово вполне может быть первым названием мёда, мы произносим его до сих пор, когда едим мёд, только не обращаем на это внимания. В дальнейшем оно могло развиваться как «пьль – паль – баль – бал». Вполне вероятно, что «медвежонок-бала» назывался так за свою любовь к мёду, но человеческое «дитя-бала» уже само было медовым. Точно так же, как современные люди называют своих детей солнышками, ангелочками и ещё множеством других нарицательных имён. К этому стоит добавить, что корень «пль» самый распространённый в индоевропейской речи, а ребенка словом «бала» называют не только на татарском языке, но и на санскрите. «Бал» – мёд стало родоначальником множества слов не только у русских и татар, это слово-корень прослеживается на огромных пространствах. Судите сами: «балу», называют медведя в Индии, а «гаррибал» – чёрный медведь в Америке. При этом, «хара» у бурят и монголов называется чёрный цвет. У древних финикийцев главное божество называлось «Баал», и нет сомнения, что это слово возникло ещё в те времена, когда люди поклонялись медведю, как прародителю. Этому же языческому божеству поклонялись в Европе, только название у него было «Ваал». Насколько это божество было мощным, мы можем судить по происхождению английского приветствия «вэлкам». Английское «вэл» - хорошо, конечно же, произошло от понятия божества «ваала», а «кам» – это бывшее «hам – дом», ставшее понятием «приходить». Название острова «Валаам» произошло от «Ваал» – Бог-медведь и «hам» – дом, вместе это звучало изначально, как «Ваал-hам», «Дом Ваала». Из этого нам легко проследить английское «добро пожаловать», ваалhам – валкhам – велкам». Со времён Римской империи мы знаем человека по фамилии «Ганнибал». У итальянцев есть национальный герой «Гарибальди». Мы можем утверждать, что эти фамилии можно перевести, как «Медведев». Неизвестно, кто придумал название американскому чёрному медведю «гаррибал», но, если это слово перевести через бурятский язык, оно будет означать «чёрный мёд».  Вероятнее всего, что слово «каннибал» пошло от медведя-людоеда. Дело в том, что «каннибал» – животное, пожирающее себе подобных, на французском языке звучит «каннибале», соответственно у испанцев – «каннибал», а вот на языке караибу, откуда это слово и пришло к испанцам, оно произносится «гарибал» и имеет тот же смысл. «Каннибализм» во всех языках понимается, как жестокость и варварство. К этому стоит добавить, что медведи, действительно, пожирают медвежат, поэтому самки встречаются с самцом только в момент спаривания. 

Баабай (бур.), баавай (монг.) – отец, папа.
Баабгай (бур.), баавгай (монг.) – медведь.
Бабай (татар.) – дедушка
Бабка (русск.) – бабушка
         
При чтении классической русской литературы всегда вызывает удивление то, что при описании быта в старинных дворянских семействах нет слова «бабушка», а пишется «бабка». Вероятно, слово произошло от названия медведя «баабгай». У бурят и монголов «отец» и «медведь» тоже очень похожи по звучанию, вероятно, в древности они подразумевали «родство». Если «бабка» произошло от «бабгай» – медведица, то от монгольского «бавгай» – медведица могли образоваться русские «бавушка», «Бова», «бавить, прибавить, забава». Татарское «бабай» – дедушка с большой долей вероятности тоже произошло из понятия медведя как первопредка.

Бай (бур., монг.)  – мишень, ударять   
Байлдаан (бур., монг.)  – битва, бой, сражение
Байлдаха (бур., монг.)  – сразиться
Балдаанай (бур., монг.)  – боевой
Балта (бур., монг.)  – молот
      
Все эти слова, начиная с бурятского «бай» – бить, ударять и заканчивая «балта» – молот, показывают, что они образовались от действия ударного и боевого. Мы можем наблюдать, что «балта» – молот образовано со звуком «т», а «балдаанай» – боевой образовано уже с использованием «д». Из понятия мишени-бай, как вещи ударной, заметной, в тюркском образуется понятие сильного человека – землевладельца «бая». В русском образовались «баталия» – сражение, «баталка, батог» – палка для битья, русские говорили в старину: «взять в баталки, взять в батога» – то есть, побить кого-либо; здесь же «батальон» – боевая единица в 4-5 рот.
       Из «бай» – бить образованы русские слова «бой, боевой, боец, бить, биток, бита». В бурятском и монгольском языках образовалось «балта» – молот. Со временем в этом слове «т», заменился на «д», и «балта» стало у русских словом «балда» – большой и глупый малый. От «балта» образованы «болт» и «Балтика». Вероятно, слово «Балтика» возникло, как понимание ударов и раскачивания волн о берег, прибоя. Слово «болт», скорее всего, образовалось от названия языка колокола, довольно длинного и с набалдашником на конце; по аналогии с его формой назвали и кузнечное изделие «болт». В слове «болт» звук «а» заменился на «о», ведь в «болте» заложено понятие кругового движения, чего не скажешь о «балде». По аналогии с раскачивающимся «балдой-языком» в русском языке возникли «болтать, болтун», само «балта-болт-било» внутри колокола стали называть «язык». Приходится удивляться, когда «балта» – молот мы прослеживаем в немецком «байль» – топор; если мы это принимаем, то оно родственно словам бурят и монголов «байлдаха» – сразиться, «байлдаан» – бой, сражение. Интересно, что русское «топор» можно понять через немецкий как «схваченый за ухо». На немецком «тап» – хватать, «ор» – ухо. Топор, действительно, имеет проушину, в которую вставляется топорище.
       На турецком «балта» – это топор, колун. Логично предположить, что все эти слова образованы тогда, когда сообщество людей жило в Сибири и пути их тесно переплетались

 Байгали (бур.), байгаль (монг.) – природа, природный 
      
 Эти слова очень похожи на название озера «Байкал» и растение «багульник». Озеро и растение – объекты вполне природные. Считается, что название «Байкал» вышло из тюркского, как «богатое озеро», Бай-куль. Однако, на бурятском «бай» – бить, ударять. «Кал», это ни что иное, как «гал» – огонь, понимаемое и как огонь, и как блеск огня. То есть, слово «Бай-гал» нужно понимать, как «бьющийся светом». У этого озера, действительно, чистые и искрящиеся светом волны-прибой. Здесь же мы видим, что понятие природы у бурят и монголов тождественно «Бай-галь» – зоне Байкала. Позднее, когда племена галлов ушли из Сибири и обосновались в Европе, память их родила праздничное слово «бокал» – прозрачный, стеклянный кубок.         
               
   Барлаг (бур., монг.) – батрак, наёмный работник для сельхоз работ.

Можно с уверенностью говорить, что русское «бурлак» произошло от «барлаг».

   Бурлак (русск.) – наемный работник, тянущий суда

        Как правило, бурлаки нанимались на работы артелью и тянули суда бечевой вверх по течению реки.  Их работа носила сезонный и временный характер, во время вынужденного безделья этот народ предавался пьянству и, как следствие, – буйству.
      
    Батрак (русск.) – наемный работник. 

Очевидно слова «бурлак» и «батрак» произошли от понятия силы бурого медведя, не зря от «бура» происходят «буря», «бурный», «бурелом», «бурав», «буровить» и выражение «переть бурым». Бурлак не только тянет бечеву, но так ещё называют человека бездомного и буйного, диковатого, что близко житейской сути бурого медведя. Русское «батрак», скорее всего, возникло из «батр» – богатырь, батрак должен быть сильным. Очевидно, что эти два слова «бурлак» и «батрак» имеют отношение к силе медведя, как и «батр» – богатырь.

     Батр (бур., монг.)  –  богатырь
 Батарлиг (бур.) – геройский 
         
Выше мы рассмотрели слова «бурлак» и «батрак» и предположили, что они произошли от понятия силы медведя. Не может быть сомнений в том, что тюркское «батыр», образовалось из бурятского и монгольского «батр». А «батр» – богатырь обязательно должен быть «батарлиг» – геройский. В дальнейшем образуется тюркское «багатур», от монгольского «бох» – сильный, крепкий, в свою очередь образовавшегося от названия быка «бохэ». Общее же название русскими быков и коров – «тур и турица». Именно это и утверждают слова «бохэ-тур», «бага-тур» и «бога-тырь». Вероятно, из «батарлиг» – геройский, у русских образуется фамилия «Батурлин».

 Баян (бур., монг.) –  богатство, богатый
     Баяндай (бур.) – благодатный, районный центр в Иркутской области.   
   
      Смысл богатства и благосостояния, заложенный в этих словах, образуют корни «бай» и «ан-ян». В русском языке есть «баян» – музыкальный инструмент, иначе, «русская гармоника», и это название за ней утвердилось в конце 19 в. от имени былинного сказителя и музыканта «Бояна».

       Маловероятно, что слово «Боян» – сказитель и музыкант было русскими перенято у кого-то. Оно образовалось, очевидно, от «баять» – говорить и его нужно понимать, как «баян – говорун», но говорун великий, что и подтверждает корень «ян». В Юго-Восточной Азии есть понятия мужского начала «янь» и женского «инь». Распространённые славянские имена «Яна» и «Ян» имеют значение большого, значительного. В Якутии у города Верхоянска есть река «Яна». Это слово образовано из понятия божества. Вспомним двуликого «Януса». Именно двуликость, и даже четырёхликость этого божества дали понятие богатства и множества. В древнем Китае при раскопках был найден бронзовый квадратный котёл, на каждой из сторон которого изображён лик человека, возможно, солнца. Считается, что он создан во времена древнейшей династии «Шан». Судя по названию сибирской реки «Яна», а она никак не двуликая, очевидно, – «Солнечная». Одним из названий солнца было «Янь», а божество «Янус» символизировало его восход и закат своими ликами, смотрящими на восток и запад. Тогда же в Прибайкалье образовалось слово «Баян» со значением богатства и благоденствия. Мы можем говорить, что корень «ян» образовался ещё до того, когда начались великие послеледниковые переселения народов. А славянские имена «Яна» и «Ян» – имеют смысл «солнечная» и «солнечный».
      
Бяр (монг.) – сила, мощь
Баяр (бур., монг.) – радость, праздник, приветствие
Баярлала (бур., монг.) – спасибо, благодарю
Баярлах (быр., монг.) – радоваться, веселится
Боярин (русск.) – представитель высшей русской знати

 Эта колонка из пяти слов обретёт смысл, если мы поймём, что словом «бяр» изначально стали называть медведя. Именно так, «бяар», он называется на волынском диалекте у немцев. Это «бяр» – сила, мощь на бурятском и монгольском языках и подразумевает медведя. Дальнейшее словообразование понятно, если знать, что в древности в честь медведя как первопредка устраивались празднования, так называемые родительские дни – поминовения предков. Русский «боярин» был хозяином медведя, выкормил его и представил обществу для жертвоприношения. Если мы вспомним русские свадьбы, то в старину на них был посажённый отец, которого называли боярином. Позже это вылилось в пресловутого «свадебного генерала». Естественно, что выкармливать прародителя-медведя мог только человек уважаемый и зажиточный.
 
  Бухэ-ноён (бур.) –  прародитель рода (бык-князь)
  Бохэ-ноён (монг.) – прародитель рода (бык-князь)
  Бухэ (бур.) – бык, сильный, крепкий
  Бохэ (монг.) – бык
  Бох (монг.) – сильный, крепкий, прочный 
  Бухэли (бур.) – цельный
  Бухэл (монг.) – цельный
  Бухэлеэр (бур., монг.) – мясо, сваренное целыми кусками 
      
      Под словом «бухэ ноён» буряты понимают предка рода. Замечательно, что «бухэ», переводится на русский, как «бык», а «ноён» – «князь, главный». Интересно, что на немецком языке «ноен» понимается, как число девять и, как «новое». В древности слово «девять» понималось, как последнее число счёта в десятке и имело сакральное значение у самых разных народов. Обожествление быка уходит корнями в тотемизм; бурятское «бухэ» относится к той древности, когда животное, которому поклонялись, приносили в жертву и поедали, чтобы приобщиться божеству, наполниться его силой.  Бухэлеэр готовится из говядины. Здесь мы, безусловно, можем проследить, как из «бухэли» образовалось «бухэлеэр» – мясо целиком. Русское «буханка» – целый, неразрезанный хлеб, стоит рядом с «бухэли» – целый. Слово «бох» – сильный, крепкий по-монгольски, и, именно так, «Бох», русские люди называют Бога в просторечии.

 Булад (бур.), болад ган (монг.) – сталь
 Булад (бур., монг.) – имя 
    
 В силу того, что слово «булат» – сталь получило в речи самых разных народов широкое распространение, мы не можем утверждать, что оно вышло именно из бурятского или монгольского языков.  «Булат» – сталь встречается в древнерусском памятнике литературы «Слово о полку Игореве». У бурят и монголов это слово, скорее всего, возникло, как обозначение крепкого путём сравнения с «бул» – буйвол (ср. «бык» по-английски «булл»). Прослеживается и некая аналогия «бул» – булыжник, «вол» – валун, что, по сути, идентично. Мы снова сталкиваемся с вариацией «б-в».

В… Очень странно, несмотря на то, что монгольская речь тяготеет к звуку «в», а бурятская к «б»; в монгольском словаре слов, начинающихся с «в», всего четыре. Приведём их: «ваар» – ваза, «вагон» – вагон, «валют» – валюта, «вокзал» – вокзал. Как видим, три слова из четырёх иностранные. «Ваар» можно с большой натяжкой перевести, как «товар», подобно бурятскому «бараа» – товар, ткань и т.д. Это говорит о том, что монголы и буряты только в середине слова произносят «б-в» по-разному. Слова, начинающиеся на «б», произносятся в обоих языках одинаково.   

 Бараа (бур., монг.) – товар.
 Вар (нем.) – товар

Современные учёные, так или иначе связанные с исторической наукой, убеждены, что слово «варвар» возникло в Римской империи. Якобы, римляне так называли чужаков, у которых была невнятная речь, звучавшая, как «вар-вар». Полагаю, что у слова другое происхождение. У русских есть выражение «не надо ля-ля», его можно понять, как «не болтай попусту». Немецкое «бла-бла» имеет тот же смысл. А теперь представьте себе, что русские и немцы назовут некий народ «ляляками», или «блаблаками». Смешно? Конечно смешно, тем более, что у русских есть имя «Варвара», а у немцев «Барбара». Если говорить серьёзно, слово «варвар» могло означать «чёрно-белый», то есть русый. На русском языке чёрный гудрон называется «вар», и белый пар от кипятка тоже «вар», отсюда «варить». Следовательно, среднее между ними будет «варвар», то есть, русый, и, если это так, то римляне имели в виду русых пришельцев, северян.
Товар на многих европейских языках называется «вар». Русское «товарищ», изначально обозначало людей, имевших общий «то вар», которые хотели получить «на вар» – прибыль. Возможно, заезжие в Римскую империю торговцы могли кричать по городам: «Вар! вар! вар!», привлекая внимание к своему товару. Кричали они очень громко, не давали спать честному народу, что стало называться «варварством». Вспомним русскую шутливую поговорку «Любопытной Варваре оторвали нос на базаре». Интересно, что женщине, чьё имя образовано двойным «вар-вар», как «товар-товар», оторвали нос именно на базаре, где торг и происходит.

Вини (русск.) – красная масть в картах
Вино (русск.) – хмельной напиток на основе фруктов и ягод
Виноватый (русск.) – согрешивший

Все три слова, приведённые здесь, подразумевают красный цвет, подобный красному вину. Карточная масть «вини» понятна без объяснений, а вот виноватый человек – он или краснеет за свой проступок, или совершил его в хмельном состоянии.

Ворона (русск.) – чёрная птица, семейства врановых
Воронка (русск.) – вращающаяся струя воды, образованная быстрым течением. «Проворонить», изначально могло обозначать, «уронить в воронку», которая утягивает вещи под воду.

В наше время слово «ворона» шуточно толкуют, как «вор она». Очевидно так было не всегда, изначально её могли называть «варана», ведь её семейство «врановые». Чёрный её цвет соответствует цвету гудрона-вара, «варом» называлась и битва. В древних преданиях вороны клюют тела павших воинов. Хищник и падальщик «варан» со временем преобразовался в «ворону» и «ворона».

Г… Звук «г» образовался от «х», как более конкретизирующий. Звук «г» в речи очень часто варьируется и даже меняется местами со звуком «ж»: «туго – тужить», «сапог – сапожок», «снег – снежный», «радуга – радужный». Интересно, что в словах более ранних, образованных со звуком «х», вариации имеют место тоже, но с «ш», например, «запах – запашистый», «смех – смешной», «утеха – утешный», «горох – горошница». В частице-слове «га», которая ниже рассматривается, «г» указывает на нечто важное, первичное, подобно «б» в слове «баба», «в» в слове «вава» (рана), «п» в слове «папа» и т.п.

Га – длина, движение.

«Га» участвует в словообразовании у множества народов, это слово-слог можно вполне считать международным. В русском языке «га» используется в начале и в конце слова. В английском «га» преобразовалось в «гоу» и понимается англичанами, как «быстрее, иди, гони, пошёл». В бурятском и монгольском языках «га» прослеживается в словах со значениями движения и длины, и преобразовалось в окончание «ган». Это бурятские слова: «тайлаган» – жертвоприношение, «тарбаган» – сурок, «балган» – соболь, «хулгана» – мышь и т.д. В немецком «га» преобразовалось в «гей» – иди. Немецкое имя «Волфганг», имеет дословный перевод, как «волчья поступь» («волф» – волк, «ганг» – поступь, ход). Уместно вспомнить название индийской реки «Ганг», её течение – плавная поступь. Индусы называют её «Ганга», невольно подчеркивая ее протяженность, выраженную словом-слогом «га». Вполне вероятно, что «виновник» подобного значения «га» гусь. Когда он вытягивал свою длинную шею и произносил «га-га-га», древние люди и приспособили «га» под понятие длины.

 Гал (бур., монг.) – огонь
 Галын дэл (монг.) – пламя 
 Галамтэ (бур., монг.) – очаг
 Галлах (бур., монг.) – топить печку, стрелять
 Галун (бур., монг.) –  гусёнок
 Галун (фр.) – жёлтая нашивка
 Хэл (монг.) – язык, речь
          
  Мы хотим здесь произвести анализ слов, образованных от «гал» – огонь, но логика словообразования диктует нам рассмотреть вначале «хэл» – язык, речь. Слово «хэл» был предшественником «гал» и подразумевал изначально «свет», который сейчас на монгольском языке называется «гэрэл» – сиять, светить, зеркало. Все эти изыскания приводятся здесь, что бы было понятно, что «гал» – огонь образовалось изначально из «хэл» – свет, язык. 
С помощью языка человек произносит слова, которые складываются в речь, с помощью речи человек проясняет свои намерения. В немецком есть слово, очень похожее на монгольское «хэл» – это «hэль» – свет, светло. С его помощью мы можем понять монгольское «хэл», как вносящий ясность. Подобно тому, как у русских от корня «ясь» – свет, служащему сейчас названию рыбы «язь», чешуя которой светлая и прозрачная, образованы слова «ясно» – светло и «ясно» – понятно. А также – «разъяснить что-то», «разъяснивается погода», «ясик» – язык. «Ясь» образовало понятие белого – «заяц», как «ся-ясь» – это белое. Бурятское и монгольское «гал» образовалось с помощью «га», означающего длину, и «л», который использовался при словообразовании как символ самого человека. «Гал» – огонь и немецкое «hэль» – свет, светло, светлое родственны, что показывает словоряд немецких слов «гель» – прозрачная густая жидкость, «гель» – жёлтое, «гельд» – деньги и «гольд» – золото. В глубокой древности огонь и свет, который распространяется от огня, а также отражения света и огня звучали едино. Это подтверждает и монгольское «гол» – река, близкое «гал»– огню. В этом убеждает название монгольской реки «Халкин-гол». Речная вода даёт отражение блеску солнца, луны, звёзд, облаков. Видимо, отражение вообще, а на воде особенно, для древних людей было мистикой, и они, образуя слова, обошли вниманием то, что она мокрая, а использовали ее священное качество сиять. Движение больших масс воды, бьющих в берег производят «гул» – неясный шум и это слово осталось в русском языке. Отсюда произошло название озера «Хубсугул», звучащее у монголов как Х;всг;л. При распространении на запад слово «гул» – озеро преобразовалось в тюркском в «куль» – озеро. В Казахстане это «Исилькуль», «Иссык-Куль», «Шербакуль». В русском языке слово «гул» стало понятием сильного и отдалённого шума, а «гал» используется в образовании таких слов, как «галушка» – изделие, которое делают на огне и из белой муки. У русских есть «галка» – блестящая птица и «галька речная», которая блестит при смачивании её волнами, а также имя «Галя». Словом «галька» называются речные камешки и на санскрите. В книге «Слово о полку Игореве» птицы-галки называются «галици». Это так похоже на «Галиция» – одна из областей Восточной Европы и на русскую именитую фамилию «Голицын». По словам «галка» – птица и «галька» речная, видно, что «гал» здесь не сам огонь, а блеск от него. Французы в старину называли себя «галлами» – очевидно, они были огнепоклонниками. В наше время они производят слово «галл» от названия петуха, соответственно курица – «гала». Петуха древние люди считали символом огня. У русских до сих пор бытует выражение «пустить красного петуха», означающее поджог.  Бурятское «гуламта» – очаг и монгольское «голомт» – очаг не говорят ли нам о том, что и европейский очаг раньше назывался подобным образом? Не от нагретых ли камней очага из романских языков вышло «галиматья» – вздор, околесица, очевидно, означавшее, что человек бредит в горячке, сравнимой с горячим «галамтэ».
 Приведём русские слова, образованные от «гал»: «гальян» – блестящая рыбка; «гал» – голое от деревьев, болотистое место; «прогалина» – просвет в лесу между деревьев; «галка» – чёрная, блестящая птица; «галька» – речная, блестящая от воды. От корня «гол» образованы: «головня, головешка» – недогоревшее полено; «голица» – верхонка кузнеца, «гольцы» – снежные пики гор в Сибири; «голец» – светлая рыба. Из «гола» у светлокожих славян образовалось понятие голого; «гол» обнаруживает себя в словах «иголка», «голень», «голыш», «голышом», «голомя» – чистый ствол дерева, без сучьев, «голомень» – открытое место на озере; таких слов множество. Голландцы и немцы говорят на одном языке, поэтому будем называть их немцами. В речи немцев «гал» образовало слово «гальюн» –  отхожее место на древних короблях располагалось на носу и представляло отверстие, сквозь которое был виден блеск воды. Далее идут слова «галтель» – рубанок, делающий на доске волнистые линии, дословно «halt-hеlь» – держит свет; «галерея» – узкое, длинное и светлое помещение; «холл и hале» – зал, светлое и большое помещение. У французов «галун» – золотое шитьё близко бурятскому «галун» – гусёнок, наверное, потому, что маленькие гусята имеют жёлтый пух. Так же у французов от «гал» образовались слова «галган» – индюк, «гала» – торжество, «галлюцинация» – марево, неясное видение. У древних греков с помощью «гал» образованы слова «галактоза» – молоко и «галактика» – скопление звезд, «гало» – светлые круги вокруг солнца и луны. В латинском образована целая группа слов от «гало» – соль. Когда «гал» преобразовалось в «кал», в греческом появилось «калла» – белый цветок и «калла» – красивая. С «кал», образованы слова и в тюркской речи, это: «каланча» – с неё следят за огнём, и «кальян» – курительный прибор на основе горячих угольков. В немецком языке с корнем «гал» образованы «галих» – известь, «кигаль» – петух и «hингаль» – курица. Подобным же образом у немцев создалось слово «нахтигаль» – соловей. «Нахт» – ночь и «галь» – огонь, свет, вместе это будет «ночной огонёк». Звучит красиво, при этом в немецком языке нет слова «гал» как такового, а есть «hель» – свет и «гель» – жёлтое. Бурятское «галлах» – топить печку стало обозначать и стрельбу, когда появились ружья, ведь дрова постреливают при горении.

Галамтэ (бур., монг.) – очаг
Галиматья (франц.) – бред, глупые речи
    Галзуу (монг.) – сумасшедший, неукротимый
Галзуу нохой (монг.) – бешеная собака
Галлюцинация (лат.) – бред, болезненные видения
 
Эти пять слов собраны здесь вместе не случайно, мы видим, что понятие бешенства и сумасшествия у бурят и монголов вышли из понятия неукротимости огня и высокой температуры у человека. Что вполне подтверждает название алкогольного психоза в русском языке «белая горячка». Во французском «галиматья» – бред, глупые речи вышло из бурятского и монгольского «галамтэ» – очаг. Считается, что «галиматья» образовалась по фамилии некоего доктора Галиматье из Франции. Якобы он придумал способ лечить людей смехом и нес перед больными всякую околесицу, чем и прославился. Но как тогда образовалась фамилия «Галиматье», если не от «галамтэ»? Если мы внимательно приглядимся к людям, которые нас окружают, мы увидим, насколько часто тот или иной человек соответствует своей фамилии.

     Гулабхаа (бур.) – голубка

      Можно подумать, что слово «гулабхаа» – голубка перенято из русского языка, но мешает этому корень «гул». Голубятники подзывают своих голубей на кормёжку словами «гуля, гуля, гуля». Можно предположить, что «гуля», было прежде «голубя». Тюркское имя «Гульнара», в уменьшительном варианте произносится «Гуля». Когда мы прослеживали «гал» – огонь, то построили логическую цепочку «hль – hэль» – свет от огня и сам огонь; далее идёт слово «гал». Затем из понимания «гал», как сверкающего, мы произвели «гул, куль» – вода (тюрк.) и так далее. В этом месте мы подошли к «гуле» – голубка и «Гуля» – имя. Дикие голуби имеют сизую блестящую грудку, да и в целом они голубоватого, водяного цвета. Таким образом, мы можем сказать, что «голубь» и «голубой цвет» произошли от воды, называвшейся «гол» и «гуль». Вспомним «Халхин-Гол», «Худын-гол», «Хабсу-гул», «Исиль-куль», «Щерба-куль». Самих же голубей, как птиц, можно полагать, человек приручили тогда, когда люди уже образовали пары, как муж и жена. Голуби живут всю жизнь одной парой, следовательно, они вполне могли стать символом жизни семейными парами. До этих пор люди жили родами, как куры в курятнике – многие азиатские народы живут так до наших дней. Слово «гулять» изначально имело у русских отрицательный оттенок, «гулять от семьи» и отсюда – «гулёна, гультяй». И только позже гуляние стало пониматься широко, как гуляние под голубым небом. Сравним «голубь – голубой», «голубем – голубым», «голубое – цвета голубя».
 
 Гурбан (бур., монг.) – три 
      
 Возможно, мусульманский праздник «гурбан-байрам» (тюрк.) возник ещё до образования ислама. Если соединить слово «гурбан» – три с бурятским и монгольским «баир» – радостный и «баяр» – радость, мы как раз и получим выражение «гурбан баир» – «троице радуюсь». Может быть, у бурят и монголов такого праздника и не было, но то, что «гурбан байрам» образовалось с помощью бурятских и монгольских слов, бесспорно. Вполне возможно, что и русское «гурьба» – группа возникло из три-гурбан или, как понятие Троицы – в смысле того, что на празднование Троицы русские собирались гурьбой. Судя по тому, что в «Слове о полку Игореве» бог Троян упоминается неоднократно, мы можем полагать, что и праздник Троицы возник задолго до христианства.

  Гутал (монг.) – обувь
      
  Составитель этимологического словаря русского языка М. Фасмер, слово «гуталин» – вакса производит из немецкого. Зная монгольское «гутал» – обувь, можем поставить предположение Фасмера под сомнение. Сначала должно было образоваться название самой обуви, и только затем того, чем эту обувь смазывают. Возможно, «гутал» – обувь, образовалось предками немцев, но ещё тогда, когда они жили в Сибири. Ведь «гут» – хорошо и «ал» – все, всем. У монголов «гутал» – обувь стало пониматься, как обувь вообще. Однако изначальное «гутал», произошло как «кутал, кутать, укутывать». Кут – теплое, уютное место у русских, так же спрятанные далеко во рту коренные зубы называются «кутние».

Гэр (бур.) – дом 
Гэр (монг.) – племя 
      
Мы можем видеть, как бурятское «гэр» – дом, переходит в монгольское «гэр» – племя, занимающее уже несколько домов. Исходя из этого «Германи» можно понимать, как собрание племён. На испанском «hермано» – брат, это можно понимать, как соплеменник, собрат. Во французском из «гэр» – дом образовались «гараж» – дом для авто и «ангар» – дом для самолётов. Обращает на себя внимание то, что река «Ангара», город «Анкара» и «ангар» очень похожи между собой. Это даёт нам возможность предположить, что река Ангара в древности считалась большим домом для людей, которые жили на её берегах. Не так давно, перед строительством Богучанской ГЭС на месте предполагаемого Богучанского водохранилища произвели массовые раскопки, археологи пришли в изумление от обилия древних артефактов. Даже особое название этому месту они придумали – «Сибирский Эрмитаж».            

Гэрэл (бур., монг.) – зеркало, свет, освещение, луч света 
      
Прочитав это бурятское и монгольское слово, мы обязательно должны сделать их сравнение с русскими «гореть, горел». Нельзя сказать, переняли русские это понятие у бурят и монголов, или наоборот. Больше верится, что, когда зеркал ещё не было, и русские ещё не были русскими, а буряты и монголы не были бурятами и монголами, эти слова создавались их общими предками. Современное русское «зеркало» произошло от «зыркало, зирькало», в него смотрят-зыркают на себя. Словом «гэрэл» назывался ещё и луч света, «гореть» и «горел» произошли когда-то от него. У русских есть ещё и старинная детская игра «горелки», в которой никто никого не поджигает, но играющий понимается, как засвеченный.

       Д… Этот звук образовался из «т». Большинство слов, образованных с «д», приобретают изначальный смысл, если в них «д» заменить на «т».

  Далга (бур.) – снедь, жертва 
  Долгин (монг.) – волна 
      
     Два этих слова объединяет не только сходство звучания, но и смысл, если мы поймём, что не только волна длинная, но и «далга» – жертва должна проделать определённый путь, чтобы дойти до божества-адресата. В одних случаях этот путь подразумевается, как виртуальный, а в других случаях это конкретный дым, который вздымается к небесам. Очевидно, что «далга» было когда-то создано общими предками европейцев и монголоидов. Славянское понятие долга как чего-то непреходящего (по отношению к предкам, божествам и т.д.) и длительности близко слову «далга». Близки ему и слова со смыслом длины «даль», «долго», «долгий», «длинный», «длина», «долина», «долг», «долговязый». В русском «долгин» образовало не только понятие длины и высоты («долговязый»), но и длительности времени – «долг, долго». Это слово в старину было применено к дальновидному уму – «Ум долог, да память коротка».
         
Дарга – командир, начальник (бур., монг.)
    Даралта (бур.), даралт (монг.) – давление 
Даралмал (бур.), даралмал (монг.) – печатный, оттиск
    Дарамта (бур.), дарамт (монг.)  – обуза, бремя
Дарлаха (бур.), дарлах (монг.) – гнёт, угнетать
Дараха (бур.), дарах (монг.) – давить, задавить

     Эта группа из шести слов образовалась из понятия напряжения и давления. Во главе, конечно же, стоит «дарга» – командир. Если к «дарга» добавить ещё и «нюдарга» – кулак, картина получит завершение. Слово «дарга» образовано двумя корнями «дар» и «га». При этом «дар» — это напряжение, а «га» длина, на которую это напряжение распространяется. Рассматривая этот корень «дар», который и образует понятие напряжения, мы должны сказать, что изначально он произносился с «т» и звучал, как «тар». Вполне допустимо, что русское «дорогой», немецкое «тойр» – дорого, английское «дарлинг» – дорогой образовались, как некое почтительное и похвальное обращение к дарге-старшему. Хотя, и монгольское «торго» – шёлк близко слову «дорого» в русском, а также «торговать», «дорога»; если учитывать, какой путь шёлк проделывал в старину, и сколько он стоил. В немецком «тойр», тоже понимается, как «дорого». Когда смотришь на этот блок слов целиком, почему-то возникает ассоциация с русскими «дарма, задарма, даром». Вполне вероятно, что слова с понятием «дармового» образовались, как отбирание у человека чего-то без оплаты. Да и само слово «даром» мы можем понять, как «дар, подарил», но подарил вынужденно, под давлением обстоятельств или силы. Таким образом, таким ли уж подарком была династия царей Дариев? В бурятском языке есть имя «Дарима», которое имеет перевод, как «подарок», у русских есть имя «Дарья», которое тоже можно понять, как «подарок». В бурятском есть мужское имя «Даш;», что соответствует русскому женскому имени «Д;ша», видимо, изначально оба имени понимались «дающие». На немецком языке есть слово «таше» – карман, а ведь зачастую дают именно из кармана.
Как же образовались эти слова, имеющие значение силы и давления? Корнем в этом словоряду было звукосочетание «трр», которое в праязыке мы изначально отнесли к тревоге и напряжению. В дальнейшем это звукосочетание стало корнями «тар – тур – тор». Именно в такой последовательности образовывались гласные «а», «у», «о». Во втором случае от «трр» образовались «тара» – земля, и «стар» – звезда, «старик» и «старня-стерня». Если на русском языке «тарой» называется любая пустая посудина или ящик, то на санскрите «тара» – это земля, священное хранилище жизни. В бурятском и монгольском есть «таара» – земля и «таарчин» – крестьянин. Речь может идти об образовании этих слов в доледниковый период, до исхода народов из Прибайкалья. Священное писание иудеев «тора» нужно понимать, как хранилище священного описания жизни. А вот греческое название земли «терра», вначале было «тарой». У греков словом «терма» называется тепло (термометр), а у русских «терем» – тёплый дом.

    Даха (бур.), дах (монг.) – доха   
    
В русской устной речи слово и сейчас звучит «даха». Судя по тому, что в немецком языке есть «тах» – кровля, крыша, оно образовалось ещё тогда, когда свои жилища люди покрывали шкурами животных. К этому нас подводит ещё одно немецкое слово «тух» – кусок любой ткани. С ним образованы «hанд-тух» – полотенце, ручная ткань и «hалс-тух» – галстук, шейная ткань. Возможно, с немецким «тух», связаны два бурятских и монгольских слова «туг» – знамя и «тугша» – знаменосец, знамёна делают из ткани. Можно допустить, что русские «дух», «дышу», «душа» связаны с «тух» – тканью, таким образом, что от дыхания любая ткань колеблется. Но больше верится в то, что древние люди понимали знамя, как воплощение духа воинов. Хотя «знамя» мы можем понимать через «знамо» – оно служило обозначением места расположение войсковой единицы, имевшей знамя. Слово «тух» образует «туго, натуга», тужить». Ткань на примитивных станках изготавливали способом натяжения и уплотнения нитей. Современные станки, хоть и стали станами, но ткань на них изготавливается тем же способом. Из понятия натуги образованы два бурятских и монгольских слова «тугал» – телёнок и «тугаллаха» – телиться, при отёле корова натуживается. В подтверждение того, что немецкое «тах» близко словам «доха», «даха», «дах», служат бурятское «дааха» – поднять, поднимать и монгольское «даах» – поднять, поднимать. Крыша, как известно, всегда находится на высоте, а звук «д» образовался из «т». Английское «дог» – собака даёт нам подсказку, из чего была сделана эта «тах» и «доха», и второе, что мы можем понять из этих рассуждений – как образовалось значимое слово «дух». Животное, облеченное в шкуру-доху, дышит, а без нее мертво. Слово «дух» являлся признаком всего живого, именно поэтому оно священное. 
         
  Доро (бур.), дор (монг.) – под, внизу
  Дормез (русск.) – конный экипаж, со спальными местами
  Дрёма (русск.) – полусон, сонное состояние
  Драма (медунар.) – пьеса с напряжённым содержанием
  Дром (русск.) – очень густой лес
  Дремучий лес (русск.) – сонный, глухой лес

  Можно допустить, что русское слово «дорога» образовано из понятия «доро» – внизу, под ногами. С добавлением к «доро» частицы-корня «га» образуется «дорога». Нами приведено пять разноязыких слов, которые имеют смысл, связанный со сном. Русское «дрёма» мы можем понять, как состояние между сном и явью. Сонный и тёмный лес как «дремучий», а «дром» произошло от «дрёмы». Слово «дормез» – экипаж со спальными местами пришло в русский язык из Франции. Если мы проследим «дрёму» дальше, то нам откроются вещи удивительные. На немецком есть «драум» – сновидение и «драумен» – видеть сны, чем не русское «дрёма» – между сном и явью? На английском «дреам» – мечты и сновидения.  Далее мы обязательно придём к латинскому «дромас» – крытая галерея, ведущая в склеп, или курган, что удивительным образом похоже на старинное русское «дром» и современные «аэродром», «танкодром», «велодром», от «тромбовать» – уплотнять, в последнем случае, землю, делая ее пригодной для движения техники.  Если мы примем русскую «дрёму», как полумёртвое состояние, а «дремучий лес» именно таков, нам многое станет ясно. В древности люди верили, что смерть – это временная «дрёма» человека, «драма», но не трагедия. Люди глубоко верили в загробную жизнь, покойному клали с собой в могилу вещи, необходимые для быта. Эти все слова тоже образовались с изначального первослова «трр» – тревога, напряжение.

   Дэн (бур., монг.) – лампа
      
При первом взгляде на бурятское и монгольское «дэн» нам покажется, что это русское «день» – при лампе светло, как днём. Однако, при дальнейшем анализе бурятских и монгольских слов нам придётся от этой версии отказаться. Приведем бурятские и монгольские слова «тэнгэри» – небо, «тэнгэриин» – горизонт, «тэнгэриин хаяа» – небесный гром, и станет понятно, что «дэн» – светильник, «день» – светлый, «тень» – отбрасываемая – образованы когда-то древними людьми сообща. А немецкое «тэнен» – тянуть только подтверждает это: тени и день имеют протяжённость. Слово «тэнгри» шаманистов переводится, как «гений, небожитель». Вероятно, и «таньга» образовалось, как понятие блестящего и светлого, перешло в русский «деньгой», оплатой подённой работы. Слова «тань-га» и «день-га» образованы с «га» – понятием длины, расстояния, подразумевают распространение денег, то есть их хождение. К этому нужно ещё добавить немецкие слова «тэнген» – думать, «тэнг» – память, мысль, то есть, несущие свет и просвещение.

Е…Звук «е» не только в русской, но и в речи бурят и монголов образует очень мало слов. И даже это малое количество при ближайшем рассмотрении образованы с помощью звуков «я» или «э». Звук «е», звонкий в любой речи, образовался в речи последним наряду с «и».

Е (укр.) – есть, да

Вероятно, одно из самых коротких слов славянской речи, которое соответствует немецкому «я» и русскому «есть, имею».

Есть (русск.) – иметь, кушать

В народной речи «есть» в значении «кушать» до недавних пор не употреблялось вообще, русский народ говорил «ись, исть, исти, ясти», но в настоящем времени «ем», «едим» и «ешь». Слово же «есть» употребляется применительно к имуществу, «есть» что-то. Соответствено у немцев «ес, есе, ессен» – кушать и «ис, ист» – есть, имею. Эти слова показывают, насколько изначально были близки немецкий и русский языки, а понятие потребления пищи вытекало из ее наличия. Это можно понять так: что имею, то и ем.

Елэгэр (бур.) – гладкий, скользкий
    Ехэ (бур.), их (монг.) – большой
Ехэнхи (бур.), ихэнх(монг.) – большинство
Ендэр (бур.), индэр (монг.) – трибуна.
Ера (бур.), ир (монг.) – девяносто

Это практически все слова бурятского языка, образованные от «е», в монгольском они же образованы от «и». Даже по этим немногим словам, имеющим один смысл, мы видим, что между собой они не совпадают из-за звуков «е-и». Это является свидетельством молодости звука «е». Вполне можно предположить, что звук «е» включился в речь тогда, когда эти два братских народа были уже разноплемёнными. 

Ё… Звук «ё» ввиду опорного произношения мог в речи людей образоваться одним из первых, например, как начало горлового пения. Слов, образованных с помощью «ё», очень мало, это тоже может говорить о его древности. В бурятском и монгольском есть всего несколько слов, начинающихся с него, а в середине их он не встречается вообще. В бурятском и монгольском есть такое значимое слово как «ёхор» – хоровод, из которого в дальнейшем образовались немецкое «ягер» – охотник и «яхта» – охотница, русское «егерь» – охотовед и профессиональный охотник.


Ёх-ёх-ёх (бур., монг.) – опасение, плохое предчувствие
Ёхор (бур.), ёохор (монг.)  – национальный танец-хоровод
    Ёгто (бур.), ёгтлол (монг.)  – иносказание
Ёгтолхо (бур.), ёгтлох (монг.) – говорить иносказательно
Ёро (бур.), ёр (монг.)  – плохое предзнаменование
Ёhо (бур.), ёс (монг.)  – обычай, традиция
Ёhолол (бур.), ёслол (монг.)  – церемония, обряд
 
Эта колонка из 13 слов бурятского и монгольского языков может быть смело отнесена к разряду мистических слов, благодаря «ё», относящемуся к такой древности, когда других гласных ещё и не образовалось. Горловое пение сибирских народов – это сплошная импровизация на тему звука «ё». Нам понятно, что монгольское «ёс» образовано от бурятского «ёhо». Все слова, которые образованы в бурятском языке с помощью «h», в монгольском произносятся со звуком «с». Природа образования этих звуков разная, если «h» происходит из выдыхания, то «с» происходит от выдувания воздуха сквозь зубы. Нежное и одухотворённое «h» изначально образовалось в женском племени, и только позже этот звук перешёл в речь мужчин, как «с» и более грубое «х». Очевидно, что «h – с» не близки по звучанию, но первый производится как шум от вдыхания с некоторым участием нёба, а второй как шум от выдувания сквозь щель между языком и передними зубами.
       Слова бурятского и монгольского языков «ёhо» и «ёхор» нельзя рассматривать по отдельности. Что же для людей было таким обычным, что образовалось «ёhо» – обычай? Самым обычным и естественным делом у древнего человека была охота. В старину у русских охота называлась «ловитвой», зверей попросту ловили во всевозможные «лавушки» – ловушки и загоняли с помощью собак. Убить крупное животное копьём или из лука не так-то просто. Люди приспособились гнать животных с помощью огня, это была так называемая факельная охота. Бегущие с факелами люди кричали: «ёхь! ёхь!», а лающие собаки нагоняли дополнительный ужас на бедных травоядных. Стадо бежало огромной живой массой, не чуя под собой ног, к краю обрыва, с которого они падали вниз, ломая ноги и хребты. В глубокой древности у диких животных ещё не выработался инстинктивный ужас перед человеком. Сначала зверьё держалось от него на расстоянии броска копья, потом – на расстоянии полёта стрелы, и только гораздо позже звери стали прятаться от людей на расстояние полёта пули. Если мы идём по лесу и не видим зверей, это не значит, что их нет. Они чуют человека издалека и прячутся. В странах, где охота жёстко контролируется, дикие звери спокойно пасутся вдоль шумных автомобильных трасс. Что же обозначал этот странный возглас «ёхь!», с которым люди гнали животных? Это слово пока не имело смысла. Многие народы до сих пор подгоняют животных такими словами. Так принято у бурят и монголов, американские ковбои подгоняют копытных примерно таким же возгласом – «йях!», «ях!». В древности у людей не была развита «длинная гортань», они не могли звонко кричать. Люди на охоте приспособились произносить резкий выдох воздуха с неким резким звуком, образовалось слово-полусвист «ёхь!». Подобно этому произносился возглас привлечения внимания одного человека другим – «хью!».
      Приведём здесь всего одно русское слово «ехать» и проследим его происхождение. В древности понятия езды быть не могло, поскольку и домашних животных ещё не было, но понятие скорости и гона животных на охоте уже существовали. Так как животных гнали с помощью огненных факелов, возглас «ёхь!», произносившийся обычно в ходе охоты, послужил в последующем основой для понятия быстрого движения. В немецкой речи отсутствует слово, обозначающее езду на лошади. Немецкое «фарен» понимается как езда вообще, словом «яхен» немцы обозначают понятие «гнать». Не имеет значения, кого или что гнать, это понятие гона и скорости вообще. Человеку, который едет на чём-либо, даже на машине, немцы скажут: «ях!» – и он поймёт это, как «гони быстрее». Слово удивительно похоже на бурятское «ёhо». Это же «ях» будет пониматься немецким пастухом как «гони стадо». В русском языке «ехать, езда» первоначально имели точно такой же смысл, и образовалось из «ёхь», но затем это слово развилось в «ёхь-ць» – гнать это. Еще позже артикль «ць» переродился в «ть». В результате получилось «ёхть», а затем – «ехть» и современное «ехать». Подобным же образом произошло немецкое «охцайт» – свадьба. Изначально «свадьба» понималась, как брачный гон животных: «ёх» – гнать и «цайт» – время. Позже как быстрая езда во время свадебного торжества людей. «Ёхь» развилось и в понятие охоты, сохранив это значение, прежде всего, в немецком языке. Развиваясь, «ёхь» превратилось сначала в «ёхь-ць» – гнать это, а затем в «яхть». Словом «яхт» охота до сих пор называется в немецком. В русском «яхт» превратилось в «ухта», потом в «охта», а затем и в современное «охота». С давних времен, вероятно, сохранились названия селений Ухта и Охта. Согласимся, что русское «ехать» и немецкое «яхт» – охота очень похожи. Прошло много времени, и охота из необходимости превратилась в азартное времяпровождение, в речи русских слово стало обозначать развлечение для души. В частности, о заядлом голубятнике говорили: «у него голубиная охота», имея в виду его голубятню. У немцев парусник для развлечения стали называть «яхта». В конечном итоге слово «охота» стало самостоятельным, имеющим смысл желать чего-либо. Люди стали считать, что «охота» возникло от «хотеть», хотя всё было наоборот. Третьим смысловым значением возгласа «ёхь» стало название самих охотников словом «ёхор». Слово «ёхь» из возгласа, с которым гонят, стало обозначать того, кто гонит. В древности люди танцевали «ёхор», радуясь удачному исходу охоты. Из понимания охотничьего танца «ёхор», название которого сохранилось в языке бурят, в последующем образовались слова уже в других национальных языках. Это «егерь» – человек, охраняющий охотничьи угодья, в русском языке, близкое немецкому «ягер». Так же из «ёхора-ягера-егеря», образовалось немецкое имя «Ёхар», и русские имена «Егор», «Егорий», «Георгий». Не зря на русских иконах Георгий Победоносец всегда изображается с копьём, поражающим змея. Слово «ягуар», вероятно, появилось, как понятие идеального лесного ягера-охотника. Это лишний раз подтверждает то, что американские индейцы были выходцами из Сибири, в которой до сих пор буряты танцуют «ёхор», который изначально был танцем охотников-звероловов.

Ж… Звук «ж» образовался из «ш», более мягкого. Можно сказать, что «ш» достаточно простой в произношении и, конечно, он образовался в самой глубокой древности. Не зря у русских людей многие слова со звуком «ж» произносились с «ш». В деревнях до сих пор говорят вместо «дождь» – «дожь и дошш».

   Жодоо (бур., монг.) – пихта

Кора этого дерева используется в шаманизме, подобно ладану в христианстве. Дымом от горящей коры пихтового дерева шаманы окуривают скот, двор и людей с целью исцеления их от сглаза.

  Жадэ (бур.) копьё
  Жад (монг.) – копьё 
 
  «Жадэ» – копьё – слово звукоподражательное, что в древности было не редкостью в словообразовании. Оно соответствует шуму, которое копьё производит: сначала оно летит в воздухе со звуком «шжж», а затем при вхождении в цель мы слышим «тэ!». В древности у людей слух был намного лучше нашего, и они хорошо различали нюансы. В те времена не было звонкого согласного «д», он образовался позже из «т». Название копья «шжа-тэ» могло быть в речи многих народов. Попытаемся отыскать его. Русские женщины шли на поле «жать» рожь, машина для уборки зерновых называется «жатка». То, что люди убирали с полей, называлось «жито», и, совершенно естественно, они этим «жили». В Сибири есть камень, под названием «жадеит» – не из него ли делали наконечники копий в древности? Еще раз внимательно вслушаемся в музыку слова «шжа – тэ!», и сразу станет понятно, почему, когда человеку становится страшно, он говорит «жуть» и «жутко». А, если он уверится, что страхи были пустыми, всё переведет в «шутку». Фейерверк русские в старину называли словом «шутиха», в этом слове звук летящего огненного копья и потеха одновременно. Известно, что первые серпы и наконечники копий были кремниевые. В глубокой древности все европейские народы имели общих предков, значит, стоит поискать слова, произошедшие от древнего «жатэ», не только в речи русских, но и в речи других европейцев. На немецком «штюк», как и русское «штука», означает материальную вещь вообще. Немного видоизменённое, это слово в немецком и русском звучит уже как «штык», согласитесь, копьё и штык сходны по назначению. Русское «флагшток» – отголосок немецкого, где вторая часть слова «шток» понимается, как острое древко. Английское «шток» означает металлический стержень, а немецкое «штек» – палка. Слово «штеккен» на немецком понимается как «колоть», а «верштеклен» – прятать, прятаться. Слово «камень» на немецком звучит как «штайн». Теперь можно вспомнить, что буква «т» произошла от охотничьего знака «;» и рисовалась изначально в виде стрелы – указателя направления. На немецком «шутц» – это защищённое место, а защитник – «шуцман». Вероятно, из понятия копья-жатэ в русском образовалось слово «шатать», ведь копьё, воткнувшись в цель, продолжает некоторое время шататься. В Сибири медведя, не залёгшего в берлогу на зимнюю спячку, называют «шатун». Все сибиряки знают, как страшен этот зверь в пустом и голодном зимнем лесу, встреча с ним смерти подобна – заломает. Поэтому охотники обязательно устраивают на него облавы, пока не добудут этого бедокура. Сибирские староверы медведя-шатуна называют шатень, а мы знаем, что медведь – бурого цвета, то есть, «шатен». На немецком слово «шадэ» означает «сожалеть» и «убыток». В русском есть ряд слов, похожих по смыслу и звучанию: «жадовать», «жадина» и «щадить». Можно построить логическую цепочку: бурят просто кидает копьё, немец делает это с сожалением-шадэ. Русского, добывающего дичи сверх меры, соплеменники называют «жадным». О человеке, который пожалеет врага, скажут: «дал пощаду», пожалел. Если подумать, каких трудов стоило древнему охотнику изготовить кремнёвый наконечник копья, он невольно станет жадным и будет его беречь, как зеницу ока. Первые медные и бронзовые наконечники тоже были очень дороги. Вероятно, любого человека, владевшего копьём «жадой», называли «жадный». Из этих рассуждений можно заключить, что слово «жадэ» очень древнее и должно было образовать новые слова не только в речи многих народов, но, прежде всего, от него должны были образоваться слова в бурятской речи. Эти слова есть, приведём несколько из них: в бурятском «шадал» – мощь, сила, в монгольском «чадал» – мощь, сила. Бурятское «шадалтай» – могучий и монгольское «чадалтай» – могучий могли образоваться в речи, как обозначение могущества, приобретаемого с помощью копья. Слово «шадамар» (бур.),  «чадамгай» (монг.) – ловкий, умелый, вероятно, произошли как понятие ловкого броска копьём. Слово «шадар» (бур., монг.) – возле, около могло образоваться из того, что копьё падает на близком расстоянии, в отличие от стрелы. Слова «шадаха» (бур.) – смочь, мочь, суметь, уметь и «чадах» (монг.) – смочь, мочь, суметь, уметь даже не требуют особого толкования. Все они образованы с помощью «ш», который древнее, чем «ж», а звук «т» в приводимых словах заменился на более современный «д». К этому можно ещё добавить тюркское «шайтан» – чёрт, которое, наверное, образовалось от страха перед медведем-шатуном.
Рассуждая таким образом, мы определили целый ряд слов, образованных от слова «жадэ» – копьё.   
         
Жэл (бур.), жил (монг.) – год 
         
Если под словами «жэл-жил», буряты и монголы понимали один год жизни, у русских эти слова образовали понятие жизни вообще. Вспомним пословицу: «Жизнь прожить, не поле перейти». В русском языке с «жил» образовано множество слов с обозначением жизненно важного. «Жить» – быть живым, «живот» – в старину жизнь и живот понимались одинаково, «жито» - рожь на корню, «жила» – жила становая, жизненно важная, «шило» – инструмент для шитья обуви и одежды из меха. Словом «жило» до сих пор называют жильё сибиряки. Здесь же для наглядности перехода «ш» в «ж» следует привести слова «шило» и «жало». Ясно, что эти слова – родственники, из-за заложенного в них смысла острого. «Жало» очень похоже на «жаль» и «жалко». По всем этим словам, образованным с помощью «ж», мы можем судить, что прошёл определённый этап в жизни людей. Люди начали понимать сострадание, и именно об этом говорит нежный звук «ж». Они стали «сожалеть», понимать нежность.

Жэжэ (бур.), жижиг (монг.) – мелкий 

       Вполне очевидно, что мелкие насекомые «жужжат». Замечательно, что в старорусских дворянских семьях мелким собачкам давали кличку «Жужа» и «Жужу». Это можно проследить по русской классической литературе. С большой долей вероятности можно предположить, что народы переняли это слово у общего сибирского предка, который образовал это слово, как звукоподражательное – «жэ-жэ».
         
 З… В речи этот звук стоит в одном ряду с близким ему «с», очевидно, от него и образован. Звук «с» более древний, его произнести проще. Для произношения «з» требуется определённый навык.

 Заарин (бур., монг.) – шаман высшего, 9 посвящения 
 Зарина – распространённое женское имя у бурят
 
В шаманизме существует девять ступеней посвящения, и шаман проходит эти посвящения, как ступени признания своих знаний и навыков. Однако, как правило, шаманы редко удостаивались высшего звания «заарин», обычными были 3-5 посвящений. Смысл слова «заарин» мы можем понять через русские «заря, зарница» и немецкое «зарин» – бесцветный газ. Все эти слова позволяют нам определить смысл слова «заарин», как «светлый и просвещённый». Считается, что имя «Цезарь» первоначально произошло от титула «цесарь», но, скорее всего, это не так. «Царь» точно произошло не от «цесаря», и мы это разберём ниже. Вероятнее всего, имя «Цезарь» близко слову «заарин» – то есть, «це-зарь – это зарь». Корень «зар» использовался при образовании слов «азарт» – глаза горят у азартного, «заря», «зарница», «взор», «зоркий», «зрак», «зри», «зрачок» и «заркий» – в смысле жадный, глаза горят на чужое.

И…Как любой гласный, «и» используется в речи для озвучивания согласных. Звук «и» в речи русских в большинстве случаев играет роль континуума. В силу своего «комариного» звучания, «и» часто используется в образовании слов с оттенком тонкого и острого. Например, в словах «иголка», «иволга», «пигалица», «пищать» и т.д.

К… В речи русских звук «к» образует слова с понятием резкого и быстрого движения, агрессии. Об этом мы можем судить по словам, содержащим «кр»: «крик» (русск.) – издавать громкие и резкие звуки, «криг» (нем.) – война, «криш» (нем.) – крик, «крайшен» (нем.) – кричать, «крайнен» (нем.) – плакать. Звук «к» в речи русских используется, как побудительная частица «ка». «Дай-ка», «вставай-ка», пойдём-ка». По всей видимости, частица «ка» образовалась из «га», определяющей понятие длины и движения. «Га», очевидно, преобразовалась в «ка», для того, чтобы придать словам энергию, например, быстрого и резкого движения. Об этом говорят слова «кош-ка» – оцарапает, «соро-ка» –  клюнет, «соба-ка» – укусит, «тяп-ка» – поранит, «трёп-ка» – потреплют, «пал-ка» – побьют.
В бурятском языке слов, начинающихся с «к» нет вообще, кроме нескольких, пришедших из русского, таких, как «колхозой», «капиталист», «касс», «кассир», «класс» и т.д. Тем не менее, буряты прекрасно звук «к» произносят. Так же обстоит дело в монгольском языке. Это может говорить только об одном – «к» выделился как чистый звук достаточно поздно и до этого существовал только в звукосочетаниях.

Кяхта (бур., монг.) – название города 

Кяхта является городом в Бурятии, расположенным на границе с Монголией. В старину город Кяхта не был ни бурятским, ни монгольским – он был чайной столицей Восточной Сибири. В нем было огромное количество чайных складов, а улицы были наполнены разноязыкими купцами. Отсюда чай поступал не только в Россию, но и во всю Европу. Как же образовалось название этого города? Учитывая морозы, которые в Монголии и северном Китае ничуть не мягче, чем в Сибири, людям, прежде всего, нужно было обогреваться. Торговый народ жил в тепле города, попутно закусывая и выпивая. Название города Кяхта можно проследить, как «кухта –  кяхта – кохта – кофта – кафтан – кофф».   «Кухтой» до сих пор называют иней на деревьях, он пушистый и образовывается в оттепель. Второе значение этого слова – мягкие и нежные иголки лиственницы. Они имеют по осени жёлтый цвет и, падая, образуют сплошной мягкий ковёр – «кухту».  Опавшие листья-иголки хозяйки собирали по осени и засыпали ими земляные полы и завалинки у домов. Лиственничная «кухта» спасала охотника от мороза, он не только спал в ней, зарываясь в неё полностью на ночь, но и в куртку её насыпал, наподобие того, как пух насыпают в современные пуховики. Таким образом, именно из этой, домашней, кухты и образовались слова «кофта», «кафтан» и город «Кяхта» как тёплое место. Вероятно, немецкое «кофф» – кофта, образовано тоже из слова «кухта». 

       Л… Звук «л» образовался, как похвальный щелчок языком. В дальнейшем словообразовании в большинстве случаев он означает самого человека – личность. При произнесении «л» шелчком языка образуется уже два звука; язык может щёлкнуть: «люй», а может щёлкнуть: «ля». Эти звуки человек и начал осваивать, когда заговорил на вдохе. Они сохранились в речи африканских аборигенов до сих пор. В русской речи щёлкающие звуки тоже есть; мы прищёлкиваем языком, когда хотим что-то похвалить: «эля!». Щелчок языком «люй», вероятно, образовал имя нескольких французских королей «Луи». В русском языке повторяющийся «л» образовал припевы в старинных песнях: «люли-люли» и даже в современных: «ля-ля-ля». Как мы уже говорили, в большинстве случаев «л» в словообразовании обозначает самого человека. Это можно проследить по словам: «мол» – оградительное сооружение от морских волн, мощная часть этого сооружения находится у уреза воды, а человек находится на нём; «лом» – тяжёлый металлический стержень, его человек держит в руках и с его помощью ломает камни и прочие тяжести. Или возьмём «люк, луг, лук» – эти слова связаны между собой через звук «л». Они только на первый взгляд разные, но стоит произнести английское «люк-люк» – смотри, смотри, как нам сразу становится ясно – эти слова образовались от округлой формы глаза «люк».  Звук «л» в слове «люк» поясняет, что речь ведётся о глазе, который принадлежит лично человеку. Объясним эти слова: «люк» круглый, как глаз; «лук» огородный вызывает слёзы из глаз, когда его режем; «луг» – округлая полянка и приятна нашему глазу; и «лук» для стрельбы, это уже полулюк, то есть «пол-лука». Подобным же образом образованы имена Люка и Лука, у святого Луки большие и лучистые глаза, он считается покровителем художников, для которых верный глаз – первое дело. Большинство слов с любовными оттенками имеют в своём составе «л». Это слова «Лель», «Ляля», «Леда», «Люба», «Лада». Плод любви – «ляля, лялька», ее кроватка называется «люля, люлька».

Лама (бур.), лам (монг.) – буддийский монах

Несмотря на то, что за «лама-лам», следует слово «лом», имеющее смысл мощности и силы, «лама», вероятно, образовалось от понятия кротости. В немецком языке «лам» – козлёнок, ягнёнок. Вероятно, изначально это было жертвенное животное «агнец», отсюда «лама» – монах. По большому счёту, монах – это человек, который жертвует собой, отказываясь от мирской жизни ради служения высшим силам. Очевидно, подобная жертва изначально считалась очень значительной, поэтому из «лам» и образовалось «лом». То есть, образно: «Вера горы может передвинуть».

    Лоом (бур., монг.) – лом
Лом (русск.) – тяжёлый металлический стержень

В бурятском и монгольском языках «лоом» обозначает то же самое, что и в русском – инструмент, тяжёлый металлический стержень, применяемый для излома камней, деревянных строений и корчёвки пней. В русском корень «лом» служит для образования множества слов: «излом», «пролом», «ломка», «заломать», «изломать», «ломота», «каменоломня» и т.д. Одним из древних названий озера Байкал было «Лама». Вероятно, от того, что лед на нем постоянно и звучно ломается, образуя трещины, а может быть, потому, что озеро образовалось из разлома земной коры.

            Лаб (бур.), лав (монг.)  – точно
            Лаблаха (бур.), лавлах (монг.) – уточнить, уточнять
 
       Невозможно проследить, как возникло слово «лаборатория». Это международное слово латинского происхождения, обозначающее помещение для научной деятельности, подразумевающей высокоточную работу. Считается, что изначально это помещение для хранения и изготовления бомб; что ж, изготовление бомбы – это дело высокоточное. Тем более, что бомбы Европа узнала со времён Чингисхана, он одерживал свои триумфальные победы благодаря изобретению пушек, которые бомбами и заряжались. Возможно, европейцы переняли не только изготовление пушек, но и слова, имеющие отношение к этому грозному приспособлению. Русское «пушка» имеет сходный корень с монгольским «буу» – стрелять. То есть, изначально было «бухать, бушка и обух». Зададимся вопросом, а как же образовались древнегреческое слово «лабиринт» и немецкое слово «лавирен»? Эти слова подразумевают высокую точность действий. Через бурятский и монгольский языки мы можем понять их образование. Мы можем предположить, что слово «лаборатория» произошло из древнего бурятского «лаб» – точно. Тем более, что русское «лоб» тоже могло произойти из «лаб». Слово «лавировать» содержит корень монгольского «лав» – точно. О том, что слова «лаб – лав» в речи бурят и монголов не случайны, говорит то, что они образуют глаголы «лаблаха – лавлаха». Из монгольского «лав», могли образоваться  «лов, ловить, ловкий, ловитва, ловушка», эти слова очень древние, так как относятся к охотничьим терминам. У русских есть река «Ловать» на берегах которой дичь и рыбу «ловали – лавили». Судя по словам «лава, лавина», а люди охотились как раз «лавами», можно говорить, что корнем у этих слов изначально было «лав». По крайней мере, загонщики при охотничей облаве должны иметь чёткий ориентир и выгонять дичь точно на место засады охотника. Тем более лавина снежная, она уж точно идёт прямо и напролом. Слова «лаб-лав» имели общего предка «люп», его мы обнаружим в словах «люпать» – смотреть, «люпатый» – лупатый, большеглазый, «вылупиться» – смотреть в оба глаза, «люпа – лупа. Никто не будет спорить, что глаз – «люпа» и был воплощением точности, потому от него и образовалась «люпа» – лупа. Звуки «б» и «в» образовались из более древнего «п». «Л» был образован щелчком языка. Гласный «ю» образует в словах понятие округлого. Во многих случаях мы можем наблюдать, как «ю» преобразуется в «у». Это видно по словам «нютаг» – родина (бур.) и «нутаг» – родина (монг.); «нюдарга» – кулак (бур.) и «нударга» – кулак (монг.); «нюдэн» (бур.) – глаз и «нуд» (монг.) – глаз; «нюур» (бур.) – лицо, страница и «нуур» (монг.) – лицо, страница. Сравнивать можно и дальше, но и этих примеров достаточно.

   Лар (бур., монг.) – духи предков
   Ларь (русск.) – ящик для хранения зерна
   Ларчик (русск.) – ящичек для хранения ценностей
   Лариса (греч.) – чайка, русское и древнегреческое имя
   Лары (лат.) –  духи у древних римлян.
   Лерер (нем.) – учитель
         
Аларский район в Иркутской области получил название от посёлка Аларь, а тот в свою очередь, от реки Аларь, Аларь-гол.  Слово производят, кто от бурятского «алирха» - покрываться зеленью, кто от якутского «алар» - лесок посреди степи. Но ведь речь идет о реке, гидронимы – самые древние названия, это почти аксиома. Река – это точно не лесок. Аларь может быть «скрывающая, таящая, древнейшая», исходя из значения слова «ларь». У бурят и монголов словом «лар» называют духов предков, а у русских «ларь» –  ящик для хранения зерна и других продуктов.  Слово «лар» мы можем встретить и в латинском языке, «ларами», назывались духи в Древней Греции и Римской империи. Попытаемся разобраться. В древние времена, как и сейчас, некоторые люди обладали особыми талантами и становились настоящими философами-гуру. Останки таких выдающихся людей обкладывали плоскими камнями и плоским же камнем покрывали их сверху, делая «ларь», «ларец», «ларчик» – прах считался драгоценным. Люди полагали, что гуру-учителя после смерти перейдут в разряд духов-учителей. Отсюда образовалось понятие духов-ларов у древних греков и римлян и немецкое «лерер» – учитель. Древние этруски долго будут считать, что души погибших моряков переселяются в чаек, и матросы через этих птиц могут проститься с родной сушей. Поэтому чайка у них получила название «лариса», позже ставшее женским именем. Русские люди это древнее верование забудут совсем, только будут упорно отводить ствол ружья на охоте от летящих чаек, приговаривая: «Чаек стрелять нельзя, это души погибших моряков». В археологии существует понятие «захоронение ящичных полей». Такие поля находят в большом количестве на европейском севере. Это целые древние кладбища, где люди хоронили своих покойников, обкладывая их плоскими камнями. Это и есть аналогия с ларем для хранения зерна, которое является символом воскресения к новой жизни через захоронение. Отсюда и слова «ларец, ларчик» в которых современные люди хранят драгоценности. Однако, если словом «лар» в шаманизме называются духи предков, мы должны вспомнить, что воплощением всех предков был у древних людей медведь. Логично предположить, что один из его домов-клеток, в котором его содержали, мог быть «ларёк». По замечанию М. Фасмера, на одном из северных диалектов русского языка «ларем» называется гроб. Судя по тому, что у бурят и монголов в речи есть «лары» – духи, мы можем предположить, что у шаманистов образовался обычай обкладывать тела умерших шаманов плоскими камнями, создавая подобие ларя.
 Лус (бур., монг.) – духи водоёмов и местностей

 Слово «Лус»-дух изначально имело вполне конкретное значение выдыхаемого тёплого воздуха и дымок костра или очага – присутствие людей образовало слово «улус» – село в бурятской и монгольской речи. Возможно, «лус» – дух стало родоначальником слова «лось». Кто охотился на лося, знает, это животное очень скрытное, и можно только удивляться его неожиданному появлению среди лесного прогала и моментальному исчезновению. Между тем, как человек его увидел, и как он исчез, проходит всего одно мгновение, а если учесть бесшумность этого животного, оно вполне может сойти за дух-призрак леса. В древности лоси и были живыми лесными божествами-духами. Из слова «лус», в дальнейшем у славян образовались «ляс, лес» и «леший», а в немецкой речи образовалось слово «лос» – пусти.  Сибирские охотники считают – на охоте лось опаснее медведя, он может пробить насквозь копытом передней ноги человека или волка. Даже медведь один на один с лосем справиться не может, если животное взрослое и здоровое. Тем не менее, люди охотились на лося довольно просто, охотник на снегоступах, или лыжах, загонял зверя по глубокому снегу до полного его изнеможения. Лось не может двинуться с места после такого загона, охотнику только остаётся проткнуть его копьём, а позже, пальмой. 

М… Звук «м». На животном уровне, то есть неосознанно, произносится губами как смакование чего-то очень вкусного, например, липкого мёда. Зачастую «мм» произносится неосознанно и тогда, когда человек о чём-то размышляет. И, наверное, не зря с помощью «м» образованы русские слова «мысль, мню, мнение, размышление, сомнение, мозг, дума». А «маркс» – мозг, «манен» – думать, «их мане» – я думаю – у немцев. У бурят и монголов с помощью «м» образованы слова «мэргэн» – мудрый, «мэргэн ухаан» – мудрость, «мэдэх» – знать, понимать, «мангуу» – глуповатый, «мангур» – глупый. Эти слова относятся к мыслительной деятельности человека, как и русские «имать», «понимать», «внемлю», «внимательно». С «м» образованы русские слова, имеющие отношение к собственности: «мне», «имею», «имущество», «много», «моё», «мы». Слово «мы» даёт нам исчерпывающий ответ на то, что «м» подразумевает. Это же подтверждают и монгольские «манлай» – вождь, глава, «манлайлах» – лидировать, «мал» – скот, и «маллах» – скотоводство. Если мы хоть немного знаем Монголию, то в первую очередь, монголы– это скотоводы и для них скот это очень важная составляющая жизни. «Мощное множество» – именно такой смысл заложен в звуке «м». Не случайно «м» в азбуке следует после «л». Эти два звука связаны смыслом, «ль» используется в речи для образования слов, относящихся к «личности», а «м» в большинстве случаев подразумевает «мы», «вместе» и «компанию». Это прекрасно характеризует слово «лом» – инструмент, для ломки камня в каменоломнях». В нем «л – личность», через «о – объём» переходит к «м – мощь». С «м» в речи образованы слова с чувственным оттенком: «маю» (укр.) – чувствую, имею, «имать» (укр.) – ловить, «ёмь, ёмко» – «объём» и «подъём». В этом случае интересны два немецких слова «hэм» – рубашка, вероятно, это слово в древности означало одежду вообще, и «hам», означающее местожительство, дом или целую местность. Вероятно, и рубаха, и местожительство изначально означали укрытие. Не зря мы до сих пор говорим: «под покровом одежд» и «под кровом дома». Название территории «аймак» – район у бурят и монголов образовалось так же, как у немцев «Hеimat» – Родина. Можно говорить, что, если слово образовано с «м», то, вероятнее всего, в нем заключено нечто значимое. Даже если слово означает что-то маленькое, наполнение у этого слова будет всё равно большим. Например, «мошка, муха, мышь» – все эти существа маленькие, но как их много, и сколько досады они приносят людям! С «м» образованы слова силы, русские: «мускул, мощь, мышцы, машина, мотор» и немецкие «ман» – мужчина, «митте» – середина, «майн» – моё, «менш» – человек, и т.д. О том, что звук «м» подразумевает в себе мощь, можно говорить о всей речи, а не только у русских, немцев или бурят.

Мамма (эвен., лат.) – женские груди
Мама – река и поселок на севере Иркутской области
Мамонт – огромное доисторическое животное
Мамоны – большое село вблизи Иркутска

У сибиряков есть слово с удвоенным «м», это эвенкийское «мамма» – женские груди. Пусть нас кто-то убедит, что медицинское «маммолог» – врач, специалист по болезням женской груди, – изначально произошло не от слова «мамма». «Мама» и «мамонт», «Мама» и «Мамоны» – эти слова говорят о важном. Разговор о «м» можно продолжить детским «ням-ням». Если на русском языке оно ничего не обозначает, кроме детского «кушать хочу», то в речи немцев есть конкретное «нэм», которое можно перевести как «бери, взять». Не образовалось ли оно от «нямь-ця» – «бери-ця» – беру это в значении брать невесту «нямку» из женского племени ещё во времена матриархата?

Манен (нем.) – думать
Монат (нем.) – лунный месяц, и любой месяц года
Манат (азер.), монат (казах.) – деньги
Монета (русск.) – металлич. деньги

Немецкое «манен» – думать подводит нас к «монат» – луна. Лунная ночь, тишина – разве это не повод для размышлений? Образ луны, как жёлтого кругляшка, образовал «монисто» у славян, это украшение делается из монет. У многих тюркских народов «деньги» это «манат» и «монат». Вероятно, «монета» произошла от «маната» – единое целое, которое само есть производное от немецкого «монат» – луна. В русский язык это понятие вернулось словом «монета», но есть в нем и старинное «манатки», вещи, подлежащие обмену. Способ образования новых слов в речи и их смысловое значение можно понять из слов, образованных в глубокой древности. В качестве примера рассмотрим слово, которому не более двух сотен лет, это «машина». Мы можем понимать его, как «мыщ – мощь – мощна – мощная». На первый взгляд, вызывает удивление слово «мышь», произошедшее от «мы» и «шь». Мышка такая маленькая, а в её названии используется «мь» – понятие мощи и силы. Слово «мышь» должно быть, даже древнее, чем «мощь», поскольку в нём ещё не образовался более поздний звук «о». Для многих хищников мыши являются существенным компонентом в рационе питания, вероятно, это и для человека не было исключением, не зря «пища» и «пищуха» так схожи между собой. Ещё одна причина, по которой мыши получили своё название, – их многочисленность. Мыши обитают везде, умудряются жить и плодиться даже в небоскрёбах. Описан случай, когда в благоприятные годы эти существа мигрировали таким мощным потоком, что, переходя через рельсы, останавливали поезда. Можно допустить, что слово «мышь» появилось в глубокой древности, образовавшись от «мь» – «много и «шь» – шуршит. На современном языке мышь следовало бы назвать «шуршащим множеством», но таким словом стал «шум». По тому же принципу образовано слово «муха», его можно понять, как «мь» – множество + «хь» – мягко – «множественная мягкость». Мухи так назойливы, что от них образовалась «му;ка». Много позже, когда человек изобрёл жернова и стал перетирать на них зёрна, превращая их в белую мель, образовалось слово «мука;», потому что крутить несколько часов тяжёлый камень – это настоящая му;ка. Образовалось два понятия – «мука из зерна», «м'ука» – тяжёлое испытание и «мель» – мука в немецком языке. А также русские «мелко» – подобно муке и «мел» – по цвету муки.

Май (бур., монг.) – возьми, на

Слово бурятского и монгольского языков мы легко поймём через украинский. На украинском «май, маю» понимаются, как «имею» и «чувствую». В русском есть месяц «май» – название его, вероятно, означает возрождение жизни и надежд.

Мал (бур., монг.) – скот
Малчин (бур., монг.) – скотовод

В бурятском и монгольском словом «мал» называют скот, несмотря на то, что в русском языке «мал» является корнем, который участвует в образовании слов со значением «маленького». Слово «мал» образовано со звуком «м», благодаря этому звуку величия и мощи слова, с ним образованные, имеют тоже смысл значительности. «Мал» мы можем понять, как «м» – мощь, сила, к звуку «л» – человек, личность, звук «о» в данном случае объединяющий. Так оно и есть, скот был мощью и силой, особенно значительной для скотовода. Это яркий пример того, как слово может создавать впечатление чего-то маленького, но через звук «м» подразумевать значительность. В русском языке есть выражение «Братья наши меньшие», которое очень точно передаёт отношение человека к скоту. Вероятно, от «мал» – скот образовались «мал, маленький» и «малоко», именно скот-мал даёт молоко. Молоко» в русском языке было таковым не сразу, вначале было «млеко» и «млечный путь»; «мильх» – молоко, «мелькен» – доить у немцев.

Малгай (бур., монг.) – шапочка с ушами или клыками животного, надеваемая под шаманскую корону.

Не вызывает сомнений то, что тюркское и русское «малахай» образовалось от «малгай» – шапочка шамана, национальный головной убор тюркоязычных народов. Это слово может служить примером лексической содержательности. Начинается с «м» – мощь, который присоединяется к «л» – человек», а заканчивается звукосочетанием «хай» – почтение, приветствие (англ.). Сходно образованы «млеко – млечный – молоко», «мулла – молла – молитва». Судя по старинному русскому слову «малахольный», подразумевающему человека заторможенного, со странностями поведения, мы можем предполагать, что в нём содержится намек на голову человека. Если же мы вернемся к «мал» – скоту, и тому, что шаманизм восходит к тотемизму, «малахай» будет пониматься, как «малу хай» – перед предком-животным шапочка снималась в знак почтения, как позднее перед высокопоставленными особами.  Домашний же скот по сию пору учитывается в головах.
   
  Мангал (бур., монг.) – огонь, разводимый в чём-то
 
      Можно долго спорить, как образовалось слово «монгол», если бы не существовало «мангала». Зная немецкое «ман» – мужчина и монгольское «гал» – огонь, мы можем понять «мангал», как «мужской огонь». Переносимый в чем-то, огонь нужен на охоте, на пастбище при дальней кочёвке. То есть в местах, где были мужчины без женщин. Может быть, слово бытует с тех древних времён, когда мужчины и женщины жили раздельно. Однозначно, слово «монгол» образовалось от более раннего «мангал». Звук «а» в речи образовался раньше, чем «о». 

Мёд (русск.) – сладкий продукт, вырабатываемый пчёлами
Метла (русск.) – инструмент для подметания улиц и дворов
Мета (русск.) – цель, отметка
Метать (русск.) – бросать, что-то на расстояние
    Медь (русск.) – металл
    Металлы (русск.) – группа элементов
Медаль (русск.) – награда, изначально из меди
Медальон (русск.) – шейное украшение

Все эти слова так, или иначе, образованы из понятия метания. Пчёлы «мёд» мечут, рыбы мечут икру. Работая «метлой», человек мечет с её помощью мусор. В мету «метятся», и «метают», что-то «металлическое» из металла, как медный наконечник копья или стрелы. Когда мы смотрим на весь столбец этих слов, нам становиься ясно, что словообразующим посылом здесь служит понятие «меты». Люди не только метали, но и метили. Главной «метой-меткой» для древнего человека была «разметка» своей территории. Вероятно, именно поэтому все слова из этой группы образованы со звуком «м». Моё и наше «место» – вот, что подразумевала та древняя отметина. Медведь тоже метил свою вотчину, задирая когтями своей пятерни кору деревьев. Так, может быть, «медведь» никакого отношения к мёду не имеет? И его название образовалось, как «меть-веть» – свою «мету» знающий, или, свою «местность» знающий. Звонкий «е» образовался в речи одним из последних в ряду гласных. Поэтому мы название медведя произнесём на английский манер «мяат-фять» – «меат-феть» - «метфет» – мясо жирное»; на английском «меат» – мясо, «фет» – жир.

     Могой (бур., монг.) – змея
 Могоёнок (бур.) – змеёныш 
 Могойн (бур., монг.) – змеиный

 Эти три слова дали название множеству бурятских сёл. При ближайшем рассмотрении мы обнаружим эти названия и в тюркском языке. Например, в Читинской области есть большая станция «Могочи», где большинство населения татары. У бурятских шаманов есть три вида посохов для путешествий в иные миры, один из них называется «могойн» – змеиный посох. В древности скрытная змея была мистическим животным, не случайно появились всевозможные «змеи горынычи». Древние шаманы взяли в свой арсенал змеиный посох, в речи русских от «могой» образовалось «могу, могучий», магия». Возможно, «могой» в языке древних греков образовало слово «мега» – огромный, миллион.

Модон (бур., монг.) – дерево

По первому впечатлению слово напоминает нам итальянское «Мадонна». Потом возникает недоумение, как слово «Мадонна», которую мы знаем, как Богоматерь, могло оказаться в бурятском и монгольском языках? Оказывается, всё очень просто, только наоборот, как известно, дерево уходит своей кроной в небеса, а «тэн-тан-тон-дон» как раз и подразумевают небо. С «тэн» – небом в шаманизме образовано слово «тэнгэри» – небожители. В Китае была династия «Тан», образовавшая понятие «Поднебесной». Слову «тан» ниже будет посвящена отдельная статья, настолько оно значительно и широко использовано во всех языках. Даже название реки «Дон» образовано через него. Таким образом, слово-понятие «Мадонна» близко слову «модон». Как нам известно, деревья бывают очень высокими, и кроны их находятся в небесной выси, куда и обращают свои взоры верующие люди.

    Морин (бур.), морь (монг.)  – конь

Русское «мерин», кастрированная лошадь, близко бурятскому «морин». Вполне может быть, что «мерин» произошло из понятия «мирного, усмирённого». Животных кастрируют с целью их усмирения.  Морин и морь – конь, прирученный из дикой природы, это конь объезженный, «смирный» по-русски. Корни «марь – морь», образовали в речи огромное количество слов с понятием значительности. Это латинское «морте» – смерть у русских, а также «мёртвый», и слова с понятием огромного – «мир, море», и множество слов, от них образованных.

Муура (бур.), муур (монг.) – кот, кошка. 

Мурка – распространённая кличка кошки у русских. Возможно, «муром» называли и тигра, тогда название реки «Амур» мы можем понимать, как место, где обитают тигры.  Уместно вспомнить, что на знамёнах самураев красовался тигр, хотя в Японии тигры не водятся. Само слово «самурай» мы можем понять, как «с Амура я». Самураи как бы говорят этим: «Мы пришли ещё с Амура». А японское дворянское звание «сегун», перевода не требует, они «се гуны – сие гунны», столица гуннов находилась между Читой и Улан-Удэ, на реке Онон, откуда был родом Чингисхан.
Слово «мура» начало распространяться и в Европе со смыслом ласки, исходящей от кошки. Так образовалось название любви у французов «л'амур – это мур» и латинское божество любви «Амур» в виде ангелочка со стрелами. Как ещё одно подтверждение, что тигра называли «муур», в русском есть слово «хмурый», «смурый» и «хмуриться», становиться похожим на злого тигра. Его могли наградить ещё одним эпитетом – «прысь», все кошачьи прыскают мочой, когда метят свою территорию. «Прысь» стало у русских «прыскать», «порскать», «брызгать», а современные русские, прогоняя кошку, говорят – «брысь». Шло время, и люди двинули с реки Амур и от тигров туда, где были «барсы» и «рыси». Эти два животных тоже прыскают мочой, помечая свою территорию, их названия тоже образовались как «прысь – парысь – барысь – барс». По смыслу «па» – земля (аккад.), мы можем сказать, что барс – зверь не лесной, в отличии от лесного зверя «рыси» в название которой «па» не вошло. Возможно, что слово «русич» образовалось от «рысь – рысич – рыски», если рысь была тотемом у этого племени. Однако, белорусская фамилия «Руцкой» подсказывает, что слово «русский», возможно, произошло от «рукастый», человек мастеровой, умеющий работать руками. На церковнославянском руки называются «руци» и «руцки». Однако, вернемся к «амуру-муру». По аналогии с ним татары своих князей стали называть «мурза», «подобный тигру». Однако более вероятно, это слово произошло от понятия раскосых кошачьих глаз, тем более, что котов часто кличут словом «мурзик», соответственно, кошку «мурка».

   Мултэ (бур.), мулт (монг.) – бить, выбивать
Мултык (тюрк.) – ружьё
Молоток (русск.) – ударный инструмент.
       
Эти три слова убедительно показывают нам, как монгольское понятие ударного переходит в языке тюрков в название ружья, а у русских – молотка.

Мэргэн (бур., монг.) –  меткий, ловкий, снайпер
Мэргэн (бур., монг.) – мудрый и разумный
Мэргэжил (бур., монг.) – специальность, профессия
    Мэргэжилтэн (бур., монг.) – специалист в области чего-то
      
Слов «мэрген» образовало пласт речи не только у монголов и бурят. Нужно отдать ему должное, оно подразумевает сразу мудрого, меткого и ловкого человека. Изначально слово обозначало только меткого человека, который в силу воинских и охотничьих заслуг мог присоединиться к пантеону небожителей. «Мэргэн» дал большое количество слов с понятиями удали, ловкости и сметки. Как же слово образовалось? Меткий охотник прикрывает-примаргивает один глаз при стрельбе из лука. Именно из этого образовались «мерген» и «моргать», немецкое «морген» – утро, английское «марк» – мишень, английская фамилия «Морган», её можно перевести, как «утренний». Согласимся, что «моргать» образовалось раньше, чем «морген» –  утро. Для человека утро настаёт тогда, когда он начинает моргать, то есть, просыпается. Бурятское и монгольское «мерген» отразилось в русской пословице «Утро вечера мудренее». Пробуждаясь к яви, человек начинает чувствовать и соображать. Полезно будет привести немецкое «меркен» – чувствовать, чуять; мы согласимся, что мудрый и меткий стрелок-охотник в древности должен был обладать хорошим чутьём и интуицией. Уместно будет вспомнить и немецкую фамилию «Меркель», имеющую дословный перевод «чувствующая свет». Вызывают интерес слово «мараковать» и его производные «маркировать, морока, мерекать, мерковать». «Мароковать» в просторечии понимается как «ломать голову над чем-либо», это синоним слова «думать» по-простецки. То же и «морока»: какое-то заковыристое дело, которое нужно хорошенько обдумать. Ну, и последнее, вспомним русское выражение «Не морочь мне голову», имеется в виду не какое-то физическое воздействие, а именно на мозги. В русской речи от него произошло «маркитант», так раньше называли продавцов в воинских подразделениях. Старинное «ярмарка» мы должны понимать, как «ярь-марок», оно по смыслу означает «торговать», причём азартно и яро. Хотя русские изначально говорили «ярманка», в этом слове заложен смысл обмена, через корень «ман». Этот корень образовал производные слова: «мани» – деньги (англ.), «манатки» – вещи, подлежащие обмену, «манить», «мануть», «обмануть». В немецкой речи «марок» стоит в ряду слов «мерке» – чуять, ощущать и «маркс» – мозг. Старинное «марковати» вернулось в Россию словами «маркетинг», «маркер», «супермаркет». Изначально торговля понималась, как простой обмен одного товара на другой, и слово «ярмарка» произносилось, да и сейчас ещё порой произносится «ярманка». В старину, да и в наше время, тёлок подзывают не иначе, как «маня, маня, маня»; видимо, они и были обменным товаром на ярманке. Кличку «Маня» до сих пор дают большинству тёлочек в деревне. Когда образовалось понятие денег, слово «ярманка» преобразовалось в «ярмарка», где «маракуют», а от него в свою очередь, произошло немецкое «марка» – деньги и марка почтовая. Есть в русском языке слово «обморок», обозначающее недолгую потерю сознания. На первый взгляд, по смыслу оно похоже на «обмер», то есть, «стал тихим, подобно мертвецу», но это разные слова: стать тихим и потерять сознание – не одно и то же. Чтобы случился «обморок», нужно этот самый «морок» иметь, это целая «заморочка». В общем и целом, не простое это слово «мэргэн», хотя простой народ всегда найдёт повод поиронизировать, – поэтому слово «умничать» в бурятском языке «сэсэгмэргэн». Дословный перевод у этого мудрёного слова – «сэсэг» – цветок и «мэргэн» – мудрый. В русском языке есть выражение «говорить цветисто», чем не бурятское «сэсэгмэргэн» – умничать!
Мэхэ (бур.), мэх (монг.) – хитрость 
Мэхэлхэ (бур.), мэхлэх (монг.) – обмануть
Мэхэшен (бур.), мэхч (монг.) – обманщик 
      
 Группа слов, приведённых выше, показывает, как на бурятском и монгольском языках образовывались слова со смыслом хитрости и обмана. Сразу на память приходят «мошенник» и «мухлевать» с близким звучанием. У сибирских староверов есть выражение «дал маху», или «промашку сделал». Любой человек поймёт, что сказавший это понёс какой-то убыток, совершил какую-то глупость. Произносится это «маху дал» с большой досадой. Возможно, это выражение идёт из традиции кулачных боёв, которые были некогда популярны на Руси.  Или появилось, когда сражающийся был обманут ложным выпадом руки противника с шашкой или мечом. «Мах» напрямую связано с бурятским и монгольским «мэхэ» – хитрость. Слово «махинация» учёные разбирают, как немецкое «machination», от латинского «machinatio» – хитрость, уловка. Мы можем с большой долей вероятности полагать, что понятие махинации образовано от «мэхэ» ещё в Сибири. 
      
Мяхан (бур.), мах (монг.) – мясо

Подобное слово, обозначающее «мясо», есть на множестве языков с небольшой разницей в произношении. Попытаемся понять изначальный его смысл. Очевидно, мясо в первобытной древности было первостепенным продуктом питания, не зря «мясо» начинается с «м», подразумевающего «ёмкость, максимальность и множество». Если понимать слово через русский язык, оно несет смысл мягкого. Об этом говорят бурятское «мяхан», казахское «мяhа», древнегреческое «масhана» – много, большое, немецкое «масс», ставшее международным, которое понимается, как «масса» – много и «масса» – смесь. Латинское «махинация» – обман, подлог, хитрость вполне можно вывести из понятия обмана и подлога при дележе на паи добычи-мяса. В казахском языке «масhан» – мясо большими кусками. Деление добычи происходит и у современных охотников, и подлоги у них тоже случаются.  В пояснение же к слову «мясо», как произошедшему от понимания некой мятой массы и мягкого, мне вспоминается эпизод из детства. Предшественник современного мяча изготавливался из шерсти любого животного. Мой первый мячик был таким же, я свалял его из шерсти нашей бурёнки. В послевоенное время детских игрушек промышленность выпускала мало, поэтому вспоминали древнее производство. Весной, с появлением первых проталин, у ребятишек возникало непреодолимое желание поиграть в лапту, но мячиков не было. Как выйти из положения, научили старики – подростки собирали шерсть с коров, благо по весне животные линяют и шерсти много. Эту шерсть собирали в комок величиной с арбуз, затем его смачивали водой и мяли. Когда ком шерсти принимал округлую форму, его начинали топтать ногами, часто перекатывая с боку на бок, пока шерсть не сваляется до плотного состояния, большой комок сминался до размеров среднего яблока. Шерсть превращалась в настоящий упругий мяч, которым играли в лапту. Таким образом, слово «мяч» мы совершенно точно можем понимать, как произошедшее из действия «мять». В немецком языке тоже есть слово с понятием мятости – это «мач» – грязь на дороге, согласимся, что она образуется именно от растаптывания-разминания её ногами. Этому близко русское выражение «грязь месить», подразумевающее прогулку по грязной дороге. 
Слово «мясо» образовалось, как «мь» – ёмко, яма, мощно, мамонт, затем к «мь» добавился слог «ця» – это, и в итоге получилось «мьця». Из этого «мьця» уже легко образовались «мяця – мячь – масса – мясо». Однако, бурятское «мяха» образовалось другим образом, к «м» добавился «hх» – звук восторженного вдыхания, и получилось «мя-hха». В дальнейшем «мяха» стало казахским «мяhха» – мясо, а буряты к этому добавили звук «н», придавший слову законченность: «мяхан». В это же время, когда образовывалось слово, определяющее понятие мяса, образовалось другое, более значительное со звуком «н». Это было «хнь», ставшее со временем названием божества (бурхана) и царя «хан». К «мьх», был добавлен не звук «н», а целое слово «хан», что можно трактовать, как «мях-хан» – божественная или царская пища. Во многих языках «мах, маха» означает «великий» (пример – «Махабхарата»), и в монгольском «мах» – мясо, главная пища монголов, так и звучит. Мясо приготавливается на огне, древнем «хнь-гнь». У русских слово «огонь» образовалось, как вдыхание в себя тепла от огня со звуком «х», и пробы вдыхаемого на вкус с «нь». Вместе получился звук-слог-проба «хнь», от которого в дальнейшем у бурят и монголов образовались «хан» и «бурхан». У русских – «агнь», «огонь», присутствующее в лексиконе всех славянских народов.

Н… Это самый легко произносимый и устойчивый звук любой национальной речи. «Н» образовался как звук-проба, «вкусно – невкусно», «съедобно – несъедобно», нейтральное «нюль», «наль», «нуль», «ноль». Это хорошо иллюстрирует «луна», которая в обратную сторону будет читаться, как «нула». Ведь луна половину месяца прибывает, а вторую половину месяца она убывает. «Н» используется для образования слов, обозначающих начало – «новь, начало, нью, най» и окончание – «закон, балкон, сезон». Ещё одной функцией «н» была роль соединительного звука в сложных словах «тараНтул», «тараНтас» сейчас это делает «о».

 Наран (бур.), нар (монг.) – солнце 

 Рассуждать, наверное, нужно с легенды, которую я слышал от старой бурятки. Она начала своё повествование словами: «Мне эту сказку рассказывала моя бабушка, а ей рассказывала её бабушка, а там были ещё бабушки». Буряты говорят так всегда, когда хотят убедить слушателя в том, что-то или иное событие происходило очень давно. Суть рассказа старушки сводилась к тому, что когда-то, давным-давно, солнце пряталось на ночь в нору, которая находилась за горами. В том месте, где ночевало солнце, люди потом находили золотые самородки – это были спёкшиеся от солнечного жара волосы самого солнца, выпавшие за ночь. Вот такая красивая легенда. Прослушав её, я поверил в то, что название солнца «наран», следует понимать буквально, как «живущее в норе». Название города Норильск мы уже не затруднимся определить –  местность, где он построен, вся в норах-шахтах. Но ведь Норильск, шахтёрский город, образовался не так давно, очевидно, изначально на этом месте было какое-то поселение или возвышенность, которую называли «нораль», и понималось это название, как «солнечное». Мы легко поймём происхождение названия города «Нарьян-Мар» – «Нар-ян-мар», образованного тремя словами – «нар» – солнце, «ян» –  благо, мужское начало и «мар» – ум, память, что можно трактовать, как «помни о благодатном солнце». А вот от монгольского «нар» – солнце, вероятно, образовалось тюркское «нар» – верблюд. В Средней Азии ребёнка мамы называют «Мой верблюжонок», что подразумевает особое отношение к верблюдам. Следует рассмотреть и название немецкого города «Нюрнберг», образованное двумя словами «нюр» – солнце и «берг» – гора, солнечная гора. Замечательно, что в этом слове «н» играет роль соединительного звука. То есть, изначально было «нюра-н-берг». Можно было бы усомниться, что «нюра», – это солнце, но правильность этого подтверждает русское имя «Нюра», где «ню – начало, суть и «ра» – солнце; а также название северного посёлка «Нюрба» – солнечная земля («нюра» – солнце и «па (ба)» – земля). Землю словом «па» называли древние аккадцы, откуда образованы приставка и предлог «по». Из «па» – земля образованы русское «пай» – земельный надел, кусок, «паёк» – норма пищи и тюркское «бай» – землевладелец. Слово «Ню-ра» подразумевает самое начало верхнего мира и его суть – солнце. У бурят «Нюрой» называется несколько сёл, у них «нюра» – лицо и «нюра» – страница. Лицо и страницу, видимо, нужно понимать, как начало узнавания. В одном случае мы узнаём человека по его лицу, во втором случае это начало познания того, что написано в книге. Хотя, можно предположить, что люди сравнивали «нюра – лицо» и «нюра – солнце» подобно тому, как у русских солнце было «харя» и лицо было тоже «харя». В древности люди своё лицо и лик солнечный понимали, как похожие. Можно предполагать, что изначально солнце называлось «Нюра», отсюда образовалось женское имя «Н;ра», «нор;» подземная и блестящий на солнце зверёк «н;рка». Замечательно, что обычай умываться по утрам люди освоили благодаря понятию божественности солнца, называвшегося «харя». Гораздо позже кришнаиты запели «хари Кришна», изначально же было «харя крашня» – «харя красная». Слово «крашня» было родоначальником слов «красное», «красиво», «крышно-крыша», высокое покровительство, «прекрасное» как представление об умытом-красивом лице и красном цвете.

 Нохой (бур., монг.) – собака 

 Всё изменяется на белом свете, а слова особенно. Сейчас можно только предполагать, что название собаки «нохой» несет в себе русское «нюхай».  «Нохой» близко русским просторечным (изначальным) именам «Нюха» и «Нюся». Есть бурятское слово «ню-са» – секрет, тайна и монгольское «ну-са» – секрет, тайна, собачий нюх для нас сейчас большой секрет, и, что нельзя найти другими способами, легко найдёт собака с помощью нюха.
       
Нохой гэр (бур.), нохойн хонуур (монг.) – конура

На бурятском языке «гэр» – дом одной семьи. Монгольское «гэр» – племя, и поэтому монголы применили к названию собачьего дома слово «хонуур», близкое русскому «конура». Слово древнего происхождения, яркий пример того, когда невозможно сказать, заимствовал ли его один народ у другого, образовал ли слово сам.

 Ноён (бур., монг.) – господин, князь 

 Бурятское и монгольское «ноён» вызывает ассоциацию с немецким числительным «ноен» – девять.   Мы можем предположить, что «ноён» образовано от понятия девятки, главного числа азиатских народов. Когда люди ещё не освоили понятие нуля, главным числом было «девять». Слово «ноён» образовалось как «ню-ён» – начало он, по типу русского «начальника». Ниже прослеживаются слова, образованные с «ню».

 Ню – суть, начало.

 Такого слова в бурятском языке нет, но оно участвует в образовании целого ряда слов со значением «начало, суть». В монгольском языке «ню» заменилось на «ну», это видно по предложенным ниже словам. Слово «ню» очень интересное, если учесть, что на французском языке под «ню» понимается обнажённая натура и картина с обнажённой моделью.

     Нюдарга (бур.), нударга (монг.) – кулак
 Нюдаргалха (бур.), нударгалах (монг.) – бить кулаком
 Нюдэн (бур.), нуд (монг.) – глаз 
 Нюур (бур.), нуур (монг.) – лицо, страница
 Нюур гараа угааха (бур.) – умывать лицо, умываться
 Нюсэгэн (бур.), нуцгэн (монг.) – быть нагишом 
 Нютаг (бур.) – родина, нутаг (монг.) – родные кочевья   
 Нюуса (бур), нууд (монг.) – секрет, секретный
 Нюуха (бур.), нуух (монг.) – скрывать, прятать
 Нюль – так должен называться «нуль»

 Выше мы привели десять слов, образованных с помощью «ню», при этом в словаре у бурят и монголов слова «ню» нет. Попытаемся понять, что же оно означает. «Дарга» на бурятском и монгольском обозначает начальника, а с добавлением к нему «ню», образуется «нюдарга» – кулак и «нюдаргалха» – бить кулаком. В этих словах мы определили «ню» как начало. Далее идёт «ню-дэн» – глаз, при этом «дэн» – лампа, светильник, близкое русскому «день». Итак, «нюдэн» – глаз, начало света, а без света и глаза не нужны. Здесь же приведём русские «нюни» – слёзы и «нюнить» – плакать; «нюни-слёзы» начинаются из глаз, а «нюнить-плакать» от «нюни-слезы». Далее в бурятском языке с «ню» образовано «нюур» – лицо, страница. Вспомним предположение, что «наран» изначально произносилось «нюра». В немецком «Нюрнберг» – солнечная гора, у татар «Нюрба» – солнечная земля. Таким образом, по аналогии, у бурят «нюур» – это лицо и страница. У русских это «харя», означавшее в древности лицо и солнце. Мы узнаём человека по лицу, а из страницы мы узнаём новое. Подобно этому, у немцев слово «вайс» имеет два значения: «вайс» – белое и «вайс» – знаю. «Ню» в составе слова «нюур» – лицо, страница нужно понимать, как начало узнавания. Вот мы и добрались до «нюсэгэн» – быть нагишом, которое и можно сравнить с французским «ню» – обнажённая натура, и здесь нам нужно вставить современное слово, которым называют голых людей – «нудисты», вполне понятно, что изначально звучало «ню-дист». В сложном слове «нюсэгэн» понятие нагого заключено и в «сэгэн» – белое. Но, как это «сэгэн» похоже на немецкое «саген» – говорить и «сага» – сказание.
Нужно встать на позиции древних людей и согласиться, что изначально у них, как и у животных, живущих в природе, чутьё-нюх было на первом месте. Был важен запах-ню, который человек издавал сам, то есть, без примесей запаха одежды. Древнейшее слово «ню» мы спокойно можем вернуть в бурятскую лексику, «ню» – начало, суть. Далее идёт «нютаг» – родина, родное село, а у монголов «нутаг» – родные кочевья. Родина у нас там, где была перерезана пуповина. На монгольском «ню» произносится «ну», и в русском языке есть «ну». Русские говорят: «ну, поехали», «ну, пойдём». Вспомним слово «нутро» и поймём, что это и есть суть и начало самого человека, изначально оно произносилось «нютро».  Последним доводом к тому, что в древности «ню» подразумевало начало, служат слова «нюур» – лицо и «нюра-наран» – солнце, суть и начало бога Ра. Подобно этому «Анга» – река и «Ра» составляют всем знакомое «Анга-Ра – Ангара». Солнце является сутью и началом земного мира, а лицо – суть и начало любого человека, «нюур» в качестве страницы является началом письменного познания. В немецком языке имя «Нюся» сохранилось как «нуць, нуцлих» – необходимое, нужное. Подтверждением тому, что имена Нюся, Нюха и Анна имели в древности понятие первой и главной, служит одна из вариаций третьего имени этой группы – «Нюра». На бурятском языке солнце называется «наран», а «узкий» – «найрин». Возможно, в древности так называлась нора. Членистоногое, живущее в речных норках, «рак», на бурятском языке называется «нарин бадаган», «норный бадаган», а просто «бадган» – это уже название болезни рак. Азербайджанский город «Наири» уже нужно понимать, как просто «солнечный».
               
Нюуса (бур), нууд (монг.) – секрет, секретный
Нюуха (бур.), нуух (монг.) – скрывать, прятать
Нюся, Нюха (русск.) – женские имена
      
 Эти слова, образованные с «ню, ну», очень легко понять, если вспомнить русские «нюх, нюхать, нюся», французское «нюанс». Секретно спрятанную вещь легко найдет собака, она унюхает малейшие нюансы запаха. Приходит уверенность, что слова начала «нуль» и «ноль» звучали «нюль». Вероятно, от «ню», образовалось английское «нью» и немецкое «най, нойе» – новое и русские слова «навьи, новь, новик». Уместно вспомнить и библейского «Ноя» – нового человека. А также многие слова, от «нью» образованные. Это «Нью Йорк» – новый Йорк, «Вильнюс» – новый Виль, и многие другие. Прослеживая слово «ню» в его проявлениях, мы легко подходим к русскому «нюх» – «нюхай. В древности, когда чутьё стояло на первом месте, для людей «ню» имело смысл начала. Неважно, как пахли одежды человека, но важно, какой запах имел сам человек. Поэтому, можно проследить логическую цепочку слов. Сначала было «ню» – нагой, затем, чем определяли это «ню», «нюхом». Вслед за «нюх – нюхай» можно найти слово из бурятского и монгольского языков, определяющее того, кто нюхает лучше других, это будет «нохой» – собака. Все боги и все жизненные понятия людей сохранились в именах, «нюхай-нохой» не исключение. Оно дало русские имена Нюха, Нюся, Нюта. Если имя Нюся означает «начало», то впоследствии оно преобразовалось в имена Аня и Анна, а это уже понятие первой и главной. Каким-то образом понятие собаки и человеческое имя в сознании людей объединились. Возможно, потому, что «собака-нюха» стала первым божеством, позволившим людям осознать своё чутьё, как таковое. Чтобы отделить осознание себя самого от понятия своего чутья, человек создал символ чутья – собаку. Постепенно понятие запаха «ню» стало заменяться понятием «hн – hун», это слово с немецкого переводится как «имею, есть». Со временем «hун» преобразовалось в три слова: «hун» – имею, «hун» – собаки и «ан» – присоединяю. Последнее позже развилось в понятие центра «анн дем» – здесь, у этого; и выразилось именем Анна, которое есть во всех европейских языках, хотя произносится оно с некоторыми вариациями. Энн, Анн, а в некоторых языках это Аннет и Жаннет. Подтверждением тому, что имя Анна имело значение «первая», служит немецкое «анфанг» – начало. Оно состоит из двух простых слов «ан» – начало, присоединение и «фанг» – ловить. Изначально оно понималось как «начало охоты-ловли». На многих европейских языках «ан» понимается как один, то есть, начало. В частности, на немецком «айн» – один, на английском «уан» – один. В языках балтов и русских «один» еще и имя верховного Бога – «Одина». У русского народа этого божества в пантеоне нет, однако он есть в речи, а это вернее всяких археологических и письменных подтверждений. Со слова «один» у русских начинается счёт. Ну и последнее, «ню» очень хорошо характеризует слово «нюанс», понимаемое, как малейшее изменение чего-либо, оттенок.
 
О… Первая функция звука «о», как и любого гласного, – это озвучивание согласных. Можно еще говорить, что звук «о» выполняет свою графическую функцию, как округлое. Даже губы мы складываем в очертание буквы «о», в овальный ободок. Именно это позволяет нам предположить, что звук «о» утвердился по мере развития азбуки. Вероятно, грамотные русские люди «окали», а неграмотные «акали». Это закрепилось в письменной речи, и «окать» стали целые города и области. «О» является соединительным в сложных словах, служит окончанием и приставкой. Некоторые слова как будто произошли только от понимания звука «о», как чего-то округлого. Судите сами: «о-зеро»: как будто «зеро» (ноль) не достаточно даёт нам представления об округлом водоёме, к «зеро» добавилось ещё и «о». Забылось, что «зеро», когда-то образовалось от круглого «зрака» – глаза. Подобным же образом возникли слова «остров, обичайка, ободок», смысл им придаёт именно «о». «О» в начале слова, приставка, придаёт слову то же значение округлого или общего, как и окончание «о». Как пример, можно привести слова «овин – о вин – ообразный он», «огласка – на всю округу», «огород – огородить».  В русской речи функцию звука «н» постепенно стал выполнять звук «о». Например, в сложных словах «о» выполняет функцию ноля как центра: паровоз, пароход, луноход. Во втором случае этот же гласный создаёт понятие «ноля-начала», как бы округляя слова: «остров», «обзор», «окоём», «облава». В третьем случае «о» выполняет функцию «нуля-окончания», например, «весело мне», «широко нам», «скользко всем», «морозно всем». Хотя мы и предполагаем, что звук «о» образовался позже, чем «а», он произносился изначально, как некий гортанный звук. Об этом мы можем судить по словам бурятского и монгольского языков, в которых есть «о» гортанное. Этот звук буряты и монголы обозначают в письменности «;» – гортанное. 


    Обоо (бур.), овоо (монг.) – куча, груда камней

        Груда камней на множестве языков именно так и звучит: «обо», но для бурят и монголов эти «обоо – овоо» имеют сакральный смысл. В Прибайкалье и на Алтае человек выбирает место в горах и складывает обо-пирамидку в память предков, умершего родственника или друга. Место для возведения обо выбирается по наитию, и о том, кому оно посвящено, не распространяются. То есть, «обоо-овоо» – это, как бы, маленькая тайна. Кладётся пирамидка-обо высотой до полутора метров, произвольного диаметра. Таким образом, если для большинства народов «обо» – это просто груда камней, то для шаманистов «обоо-овоо» имеет большой смысл, и логично предположить, что именно в их среде «обоо» и «овоо» образовались изначально. Естественно, это отразилось и в речи других народов. Например, русское «овал», можно понять, как круг, оваленный землёй или камнями. Слова «обод» и «оболочка» тоже выглядят образованиями от «обо». Из монгольского «овоо» образовалось русское «овод», это кровососущее насекомое долго делает круги над своей жертвой и только потом впивается в неё. Со смыслом «обо» в русском языке образовано множество слов; таких, как: «обойти, оборона, обогнуть, обогнать, оборот» и т.д. От монгольского «овоо», в русском языке образованы: «овал», «овальный», «овощи» – как понятие общего. Кстати, в немецкой речи слово «овощи» произносится «обст».   

Обоолохо (бур.), овоолох (монг.) – сваливать в кучу 
Обоорхо (бур.), овоорох (монг.) – собираться толпой 

Здесь мы видим, как «овоо» и «обоо» дали развитие другим словам бурятской и монгольской речи, со смыслом сбора вместе. В русском языке есть слово «оборки» – складки по подолу платья, которые пришиваются отдельной лентой. Здесь слово «обо» связано с собиранием чего-то в круг. Хотя русское «оболочка» образовалось, как понятие охватывающего крепления. Пирамидки «обоо» и «овоо», небольшого размера, но это пирамидки! Кто знает, не они ли были первым понятием пирамиды, возводимой позднее в память усопшего фараона. По крайней мере, развитие пирамидостроения в древнем Египте легко прослеживается; в самом начале пирамидной эпопеи, они строились небольших размеров, всего в пять ступеней. 

Орьёл (бур., монг.) – вершина
Орьёлхо (бур., монг.) – взвиваться   
   
Здесь предложены два слова: «орьёол» – вершина и «орьёлхо» – взвиваться, они очень похожи на русские «орёл», «орлан» и «орлик». А уж про «ореол» и говорить не нужно, очевидно, что это бувшее «орьёол – вершина. Это предполагает, что в языке бурят и монголов есть подобное слово, обозначающее орла, однако, у них «бурхыт» – орел, сближенное с божеством-бурханом. У тюрков «бурхыт», преобразовалось в «беркут» – большой орёл. Может быть, в бурятском и монгольском языках нет слова «орёл», в связи с тем, что иногда имя божества люди не произносили из суеверия, подобно тому, как русские не называли медведя «бёр», а предпочитали величать «ведающий мёдом – ведмедь и медведь». Тем не менее, мы должны выявить слова, образованные от «орла». У русских лошади носили кличку «Орлик». В России есть областной центр «Орёл», множество сёл с названием «Орловка». Фамилии «Орлов» и «Орловский» тоже распространены в России. На Украине множество фамилий «Орленко». Когда хотят похвалить мужчину, говорят: «Ну, ты и орёл!». Далее возьмём Францию, там аэропорт называется «Орли», есть город «Орлеан», имя и фамилия «Орландо». В общем, можно только гадать, почему у бурят и монголов нет слова «орёл». Но зато у бурят есть имена высших богов «Эрлен-хан» и «Эрлик-хан», у предков русских звучавшие «Орлан» и «Орлик». Даже в Америку из Европы перекочевало это слово названием города «Нью-Орлеан». В немецком языке эти два священных шаманистских слова отозвались словом «hэрлих» – божественно. Отголосок ли это? Или «hэрлих» существует в языке с тех пор, когда все евразийцы были одним народом? Точно так же, как шаманское «тэнгрии» откликнулись в речи месопотамских шумеров именем божества-женщины «Тенгира». И ещё, в продолжение разбора слова «орёл», вспомним: в старину скандинавские князья назывались «ярлы». Именно они получали «ярлыки» на княжение в новых землях. Считается, что «ярлык» – слово монгольское, но в языке монголов его нет, более того, им оно совершенно непонятно. От кого ярлы получали ярлыки, можно только гадать, но не от чингизидов. Логично предположить, что сами ярлы и давали ярлыки. Разбирая слово «орёл», мы дошли до «ярл», и отправились дальше в глубину времен, туда, где имя орла связалось с именем солнца «Ярило», а еще раньше все эти имена звучали «ярь», означая божественную энергию, которая все вышеперечисленные слова и образовала. Отсюда и название крови, которая изначально не определялась как красная, а была «ярь» – яркая. С добавлением звука «ль», олицетворяющего самого человека, слово стало звучать как «ярль» и «ярило». Значения слов «яр» и «юр» замечательно точно даёт в своем словаре В. И. Даль. Через это описание нам становится понятно, что грубое «яранга» изначально звучало ласковым и нежным словом «яраньга», а бурятское «юртэ» произошло, как «юрь-ця – юрьця – юртя – юрта». В Прибайкалье есть множество посёлков под названием «Юрты, Юртайка». Все они расположены на юру-возвышенности, подобно тому, как город «Красноярск» построен у красного яра, образуемого берегами Енисея. Все слова, перечисленные выше, образованы с «р», именно этот звук придал энергетику словам, которыми обозначена высота и само олицетворение этой высоты – Верховные Боги – «Эрлен-Ханы». В начале освоении Сибири русские промышленники вели с народами этого края меновую торговлю; и одним из предметов этого обмена были перья орла, которые аборигены носили на голове, подобно индейцам Америки. Из этого можно заключить, что заселение небес Богами-Эрленами происходило через понятие орлиного полёта в высоте. А судя по тому, что индейцы Америки носили венцы из перьев орла, можно говорить, что создание в Сибири понятия о Богах – Эрлен-Ханах произошло до исхода сибиряков в Америку.

П… Слов на «п» в бурятском и монгольском языках практически нет, вероятно потому, что все слова, образованные с этим звуком, стали произносится через «б». Те же, которые есть, все иностранные, поэтому мы рассмотрим суть «п» через русский язык. «П», изначально произносился, как поцелуйчик, что и сохранилось в русской речи подзыванием собаки «пь-пь-пь». Затем «п» стал работать в речи, как озвученное чутьё, слово-запах «в себя»: «пах – запах». Одновременно с этим «п» начал пониматься, как звук, произносимый из себя, от этого образовалось «пх», развившееся в «пхать», «пахать» и «пихать».

    Пара (руск.) – два, пара
Паар (бур., нем.) – пара 
      
Это одно из немногих слов, которые начинаются с «п» в бурятском языке. В силу того, что такого слова нет в монгольской речи, можно считать его заимствованным у русских. Немцы слово «пара» произносят именно, как буряты, со сдвоенным «а». Слово «паар» в немецком языке имеет тот же смыл, что у русских, и понимается, как «два» чего угодно – пара сапог, пара пива, или пара лошадей, но пара всегда понимается, как аналоговое, например, пара – мужчина и женщина, это два супруга, пара лошадей, пара сапог и т.д.
К своему удивлению, в словаре В. И. Даля я прочёл, что русское «пара» автор относит к перенятому у немцев. С каким бы большим уважением автор не относился к самому Владимиру Ивановичу Далю, и к его поистине Великому словарю, но не может с ним согласится. Тем более, что по описанию слова «пара» в его же словаре никак нельзя сказать, что оно немецкое. Владимир Иванович так подробно и полно описал его, что никаких сомнений не остаётся в происхождении этого слова, как русского; притом, очевидно, что образовалось оно у русских в глубокой древности. В нем чётко прочитывается «па» и «ра», чего никак не скажешь о немецком «паар».
Единение «двоих» в слове «пара» возникло благодаря смыслу слов «па» и «ра». Под «па» люди подразумевали богиню «Па», которая в речи древнейшего народа –  аккадцев понималась, как сама Мать-земля, и бога «Ра», которого мы хорошо представляем по религии древних египтян. Однако, только через русский язык мы можем понять всю внутреннюю силу и значительность этого слова. Под «Па» понималось всё, относящееся к миру земному и тёмному цвету. Бог «Ра», наоборот, понимался, как божество верхнего мира, белый свет и само солнце. Мы можем проследить, насколько широко в словообразовании русского языка участвуют «Па» и «Ра». В слове «па-ра» мы видим, что земля «па» выступает первой по отношению к «ра», и в этом случае именно земля «Па» выступает «квочкой» по отношению к людям. То есть, люди в древности полагали, что матушка-земля «Па» людей выпаривает, подобно тому, как из яиц выпариваются цыплята. Комбинация из этих двух слов дала понятие не только слову «пара», но при обратном прочтении образуется «рапа» – крепкий соляной раствор. При длительном пребывании на солнце человек выделяет солёный пот, а соль и была символом солнца. Вероятно, поэтому «соле» (солнце) и «соль» имеют такое большое сходство. Таким образом, слово «раб» произносилось и понималось, как «рапа» божий, не зря в русском языке бытует пословица «Человек – соль земли». Выражение «Раб Божий» означает, что человек, прежде всего, слуга Бога, и только потом он стал рабом человека. Во многих сёлах до сих пор слово «ребёнок» произносится, как «рабёнок», что можно понимать, как маленький раб. В дальнейшем словообразовании «пара» сама начала участвовать в создании новых слов, особенно в латыни. Чисто русским словом выглядит «параллель», когда между «па» и «ра» есть божество любви «лель», они идут по жизни бок о бок, ровненько; но, если между «па» и «ра», происходит раздражение в виде «нытья», то возникает «па-ра-нойя - паранойя». Понятие пары у людей проглядывается в одежде; жених в черном, он «па» – олицетворение земли, а невеста в белом платье, она «ра» – олицетворение солнца; вместе они «пара». За всеми этими словами стоит огромная философия, созданная пращурами – они верили в то, что земля и солнце – это живая супружеская пара, а люди – это их дети. Суть философии заключалась в том, что материальная сущность человека после его смерти станет прахом и вернётся в землю. Духовная же сущность человека в виде его энергии после смерти через солнце примкнёт к общей космической энергии. Древние были правы, теперь мы знаем физику и её закон сохранения энергии, который гласит – энергия не исчезает, она просто есть и будет существовать всегда, так же, как не исчезает материя.

Очевидно, для того, чтобы подтвердить происхождение слова «ПаРа», как весьма значительного и сакрального, нам необходимо наиболее подробно рассмотреть слова, образованные в русской речи с помощью «Па» и «Ра»

Первым мы рассмотрим «Па». Самое большее развитие звук «п» получил в речи с озвучиванием посредством «а». Слова, образованные с «па», имеют отношение к земле и земному. Это «па-скотина – огороженная земля у деревни, для выпаса скота; «судь-па» – судьба, жизненный путь; «па-суть» – посуда, делалась из глины; «па-берег» – земля вдоль побережья, а позже и «побережье»; «па-нацея» – всеобщее лекарство, земной набор лечебных трав; «па-стбище» – земля для выпаса скота; «па-ства» – народ живущий в пределах прихода; «у-па-л» – на землю; «па-зёмка» – дует по земле; «па-зьмо» – поземельный пахотный участок; «па-данка» – плоды, упавшие на землю; «па-дворки» – строения на земле у основной усадьбы; «па-даль» – пропастина на земле; «па-дь, рас-па-док» – земля меж двух горных кряжей; «па-й» – земельный надел. Таких слов образовано много, но их стало ещё больше, когда возникло «по», и это «по» превратилось в побудительную приставку, как что-то делать – «побежать», «поползти», «походить» и т.д. В дальнейшем эти приставки «па» и «по» преобразовались в собирательный суффикс «ба», что видно по словам: «изба, городьба, гульба, судьба» К примеру, «ба» и «ян» усиливают друг друга, обозначая богатство и благоденствие. То есть, «ба» использовалась в словообразования не только в качестве суффикса, но и приставки. Если «ба», разбирать более подробно, с учётом того, что звук «б» образовался позже, чем «п», мы должны полагать, что со временем «па» превратилось в частицу «ба – бы» и стало играть роль некоего мечтательного предположения. Это мы видим по пословице «Если бы, не бы, росли б во рту грибы».

Далее нам следует проследить, какие слова в речи образованы с помощью «Ра». Это, прежде всего, русское имя «Нюра», как само начало Бога «Ра». А также бурятские слова «ню-уур» – лицо, как узнавание человека и «ню-уур» – страница, как источник новых знаний. Со словом «Ра» образовано название реки «Анга-Ра». Словом «анга» у бурят называются многие реки, а с добавлением корнеслова «Ра», получается «Анга-Ра» – Божественная. В русском языке есть «радуга» – небесная разноцветная дуга, образованная солнцем; «ра-даст» – ра-дост – радость; «разум» – разум; «ра-свет» – рассвет; «Радеть» – радеть, оказывать содействие, заботиться о ком-то; «Радетель» – радетель, человек, заботящийся о ком-то. «Рапа» – раб Божий, образовало в речи русских множество слов с понятием работы. В международной речи образовано много слов с «Ра», как будто их создал сам Бог. Это «Ра-дий» – радий, радиоактивный элемент, металл; «ра-диация» – радиация, невидимые действия, производимые радиоактивными металлами; «Ра-дон» – радон, радиоактивный инертный газ; «Ра-дио» – радио, установка, работающая с эфирными, невидимыми волнами; «ра-дар» – радар, установка излучающая или улавливающая радиоволны и тд.

Р… Звук раскатистый, звонкий. В бурятском и монгольском языках на «р» начинается всего несколько слов, да и то, при внимательном рассмотрении видно, что они иностранные. В чём же здесь дело, слов с использованием «р» много, а начинающихся с «р» нет? Очевидно потому, что в чистоте этот звук раньше не использовался. На первый прослух кажется, что речь бурят и монголов просто пропитана звуком «р». В Тункинской долине с Саянских гор стекает река-водопад, она называется Кынгырга. Так пишут и произносят её название русские, но буряты произносят его таким образом, что написать невозможно. Это один гортанный звук – «хнгрга», в котором гласные практически не прослушиваются. Подобных слов на бурятском языке множество. Приведём несколько названий рек, текущих по Прибайкалью: Горхон, Хабартуй, Халури, Харасун, Хара-Горсун, Хаара-Желга, Харик, Хара-Мурин, Харанса, Харлахта, Харанца, Харасул, Харнахойтуй, Хейрем, Худжиртын, Харагоросун, Картагон. Даже солнце на бурятском языке называется «наран». Слов, образованных в бурятском и монгольском языках с помощью «р» можно привести великое множество, но вместо этого, лучше рассмотрим «р» в речи вообще. Попробуем разобраться, как «р» участвует в образовании любой национальной речи, в которой он имеется. Прежде всего «р» – это звук агрессии, именно с ним образуются слова с понятием зла и насилья, ведь он вышел изначально из некоего звукосочетания, подразумевающего рычание, или храп, понимаемые не только людьми, но и любым животным, как предупреждение к нападению. Любой звук возникает в результате вибрации, которая создаёт звуковые волны, позволяющие нам слышать друг друга. Наши уши устроены так, чтобы воспринимать вибрацию воздуха, которая и есть «р». Упругость его зависит лишь от тональности, то есть, самые высокие звуки «е» и «и» – это всё равно изначальное «р». Несмотря на всю агрессивность, это был звук предупреждения, означающий: «Я готов к войне, но ищу мира». Анализируя древнюю речь, нельзя говорить о твёрдых правилах, они, ставящие речь в определённые рамки, сложились постепенно с изобретением письменности. Даже обладая ею, люди долгое время писали по слуху. Например, немецкие диалекты были настолько разными, что жители одного города зачастую не понимали соплеменников из соседнего городка. Это привело к вынужденной реформе, и вся немецкая речь была искусственно сведена к общему знаменателю.
    Попытаемся с «р» разобраться через более древнюю речь прибайкальских бурят, её мы и проследим в поисках истины. На слух бурятская речь перенасыщена «р», но в словаре на «р» начинаются всего 13 слов, да и то они не бурятские, аналогично этому и в монгольской речи. Это «Радио, район, расписание, революционер, резина, резинын, рельса, репертуар, репэ, рецепт, роль, руда, рябина». Подобно тому, как нет в бурятской и монгольской речи слов, начинающихся на «к».
     Очевидно, «к» и «р» вышли из некоего храпящего буквосочетания «хгкр», из него же образуются отдельные звуки «х», «г». Это позволяет нам предположить, что и в других национальных языках звук «р» люди изначально не умели произносить чисто. Слово-храп «хгкрь» созвучие защиты и нападения образовало слова с чётко обозначенным смыслом центра, предполагающие также энергичные действия.

       Все эти звукосочетания образовали слова, и некоторые мы здесь проследим.

Хара (бур.), хар (монг.) – чёрный
Хараа (бур., монг.) – прицел (ружья)
Хараал (бур., монг.) – проклятие, брань
Харалшан (бур.), хараалч (монг.) – сквернослов
Хараха (бур.), хараах (монг.) – отругать
Харамлаха (бур.), харамлах (монг.) – жадничать
Хари (бур.), харь (монг.) – чужой
Харуу (бур., монг) – скупой
    Кара (тюрк.) – чёрный
    Кара (русск.) – наказание
    Карапуз (русск.) – голый ребёнок, загоревший на солнце. Если предположить, что этот карапуз ещё не умеет ходить, получится интересный словоряд – «карапуз», «крабус», «крепс» (нем.) – рак 

Предложенные выше слова произошли от «чёрного и злого», образуемого огнем пожара, ведь всякий огонь воспринимался, как частица солнца – «хари». Так же мы чётко видим, как бурятское «хара» – чёрное переходит в тюркское «кара» – чёрное, а затем и в русское «кара» – наказание за грехи. В этих словах «х» заменяется на «к», но благодаря звуку «р» смысл остается прежним. Далее мы попытаемся гипотетическое звукосочетание «хгкрь» проследить в словах, образованных с помощью звука «г». Слово «хгррь» от выражения общего понятия защиты и нападения начнёт обретать значение круговой обороны, образуя слова, подразумевающие то, что относится к безопасности. Защиту человеку дает, прежде всего, его дом. Приведём ряд бурятских и монгольских слов, начинающихся с «г», содержащих опорный «р».

Гэр (бур.) – дом
Гэр (монг.) – род, племя
Гэргэн (бур.), гэргий (монг.) – жена, супруга
Гэрлэхэ (бур.), гэрлэх (монг.) – жениться
Гэрлээгуй (бур., монг.) – холостой
Гэрэй эзэн (бур., монг.) – домохозяин
    Герман (нем.) – немецкое имя, досл. господин мужчина

    В приведенных выше словах смысл образуется на основе слова «гэр». В бурятской и монгольской речи есть слова с «гэр» в окончании, например, «нохойгэр» – собачий дом, конура. И, конечно же, такое мощное явление, как «гэр» – дом, племя, не осталось без божеств. Бурятские и монгольские слова «тэнгэр» – небожитель, «тэнгрии – небожители обозначают пантеон Богов верхнего мира и образованы как «тэн» – небо и «гэр» – дом, «небесный дом».
  В какой-то момент своей истории первобытные люди подошли к понятию резания. Древний человек был не только наблюдателем, но и подражателем. Однажды он заметил, что хищники малых размеров спокойно расправляются с большой добычей. Если крупные хищники добычу раздирают, мелкие режут крепкую кожу животных когтями и острыми зубками. Человек стал мясоедом, он дробил своим рубилом кости животных и пожирал костный мозг, но, когда дело касалось целой туши, возникали проблемы. Сколько бы он ни трудился у туши со своим каменным рубилом, у него получалась только «мяць», размочаленная масса. Постепенно понятие стало раскладываться на смысловые составляющие. Из понятия того, что человек каменным орудием бил, возникло «хрряпь-ця», что в дальнейшей речи останется словами «хряпнуть» – ударить и «хряпать» – пожирать. То, по чему ударяли, стало называться «хряпть» – хребёт. От понятия орудия как ударного инструмента возникли «хрясь, хряснуть», перешедшие в немецкое «хярць» – сердце. Выше писалось, что люди стали считать себя «рыцки» – рысями, это название было и у леопарда, а не только у того зверя, которое мы теперь знаем, как рысь. Рыцари были сыны леопарда – рыси. Человек нашёл себе идеальный тотем, у которого перенял не только способ охоты скрадыванием, но и способ раздирания шкуры животных. У рыси мощные когти, волк много мощнее рыси, но в поединке с ней он неизбежно погибнет, оставив на снегу выпущенные кишки. Рысь своими когтями, как бритвой, режет его брюшину. Именно это обстоятельство подвигло древнего человека искать инструмент, которым можно было резать. Об этом говорят слова, оставшиеся в речи немцев: «краць» – царапай и «райсь» – рвать. Последнее означает пусть и рваную, но прямую линию, потому что от него образованы «райсе» – рвать, «рейс» – прямая поездка, «райсе» – рывок на природу, но, самое главное, производным от этого слова назван столярный инструмент – «рейсмус». Слово «рейсмус» двухкорневое, образованное от «рейс» – черта и «мус» – вынужден, то есть, «принуждаемый делать прямую линию», в этом и состоит предназначение инструмента. То, что у немцев называется «рейс» – прямая линия, у русских это «ресь» – резать и «рись» – риска на твёрдом материале. В русской речи осталось название того, кто дал это понятие резания, – «рысь». Слово «рыскать» было названием охоты, и слово «рыцарь» возникло первоначально как обозначение охотника. Позже рыцари начали устраивать «ристалища» – турниры. Рога и руки понимались человеком как имеющие схожие признаки: и те, и другие были парными и находились симметрично по бокам тела. Рога оленя, кроме того, заканчивались ещё и разветвлениями, подобно кистям рук, вероятно поэтому изначально «роги и руги» вышли из одного корня. Из понимания того, что в старину руками «ругались-воевали», возникли слова «оружие», а позже и «ружьё». Эти вещи держали в руках, они «подручные». От понимания того, что руки могут выполнять действия на расстоянии, образуются «округа» и «круг». Очевидно, «ругань» первоначально имела смысл борьбы, а не словесной перепалки. Таким образом прослеживая слова, мы должны сказать, что звук «р» придаёт этим словам смысл энергии, но вышел он из звукосочетаний, и многие народы до наших дней не научились произносить его как чистое «р».

С… Ц… Эти буквы написаны здесь вместе не случайно, дело в том, что есть много слов, которые буряты произносят со звуком «с», и эти же слова с тем же смыслом монголы произносят с «ц». Если в монгольском много слов образовано с «ц», то в бурятском таких слов нет вообще, кроме иностранных. У большинства приматов есть сигнальная речь, вероятно и люди не были исключением. Однако, с развитием мозга и сигнальная речь должна была начать осмысливаться словами. Какие же это могли быть сигналы, из которых образовались слова? Конечно, это должны были быть наиболее легко произносимые звуки, а к ним, прежде всего, относятся «цокающие». Цокающий звук образовать очень просто, достаточно прижать кончик языка к зубам и всасывать воздух сквозь образовавшуюся щель. Обычная логика подсказывает, что самый легко произносимый сигнал у первобытных людей и должен был стать осознанным словом. И такое слово образовалось! На заре своего существования, люди осмыслили «ць», которое стало всеми пониматься как – «это», то есть, всё, что угодно. Также нужно чётко понимать, если древний человек произносил какой-то звук в себя, он понимал его, как «это приемлемо», но, если этот же звук произносился из себя, он означал «это неприемлемо». Как пример, можно показать «ць» – это с добавлением к нему звука-пробы «н» перед «ць», образуется слово-отрицание «нць» – ниц, низ, нет. И, наоборот, если после «ць», добавить «н», образуется «цьнь», из которого в речи разовьётся понятие ценного. Ярким примером служит название реки в Тамбовской области «Цна» и «цан» – зуб в речи немцев, в Китае была династия «Цинь».  Развитие людей продолжалось, и двойной цокающий звук «ць-ць», произносимый в себя, стал означать восхищение. Этот же цокающий звук, произносимый из себя, получил значение осуждения и отторжения. Вероятно, звук «ць» образовался в подражание птицам, как сигнал, но на сибирских землях он стал настоящим словом и обрёл божество-тотем, им стала чёрно-белая сорока. Благодаря этой птице-божеству цокающие звуки стали обретать смысл и разнообразие. Тому, что сорока была у древних людей тотемом, в наши дни осталось мало подтверждений. Это можно проследить в речи, да по примете: если стрекочет сорока, значит, жди гостей или несчастья. Но как они сообразуются между собой – гости и несчастье? Очевидно, это бывает лишь в одном случае: в доме нужно ожидать поминки, и именно об этом предупреждает сорока. Поминки на сороковой день после смерти до сих пор называют «сороковины». В русском языке все десятичные числительные начинаются с цифры, обозначающей количество десятков: «десять», «двадцать», «тридцать», «пятьдесят» и т. д. Только числительное «сорок» – исключение. Библейский Ной путешествовал в своём ковчеге сорок дней, да и Моисей водил евреев по пустыне сорок лет. Не будем забывать, что поминки христиане устраивают тоже на сороковой день. Какое-то это магическое число – «сорок». Люди считали сороку проводником души покойного из мира земного в мир потусторонний.
Сороки очень чуткие птицы, при этом они очень любят мясо, не зря, когда люди режут скотину, сороки слетаются на подворье, где есть убоинка, целыми стаями. Шкуру убитого животного с остатками мяса на ней вывешивают на забор мехом вниз. Сороки старательно очищают остатки мяса со шкуры, делая её таким образом чистой; эти остатки мяса на шкуре так и называют «сорочье мясо». Вероятно, когда стариков увозили умирать к «Вечному дубу», после смерти их клевали сороки – становясь таким образом «сарокопаг» – «саркофагом» для умершего человека.    
Конечно, такое всеобъемлющее слово, как «ць», людям предстояло развить и конкретизировать, что происходило естественным образом, по воле Случая, но конечный выбор всегда оставался за человеком. Сложно говорить, когда именно, но будем считать, ко времени выхода людей на просторы Сибири цокающий «ць» начал озвучиваться резким гласным «я», образовав конкретное и полновесное «ця» – это и «цу» – для чего это. Подтверждение этому – немецкое слово «цу». Если немец скажет: «вас» – это будет означать «что, чего», но, если будет сказано: «цу вас», это будет уже «для чего». Ещё больший смысл приобретёт в немецком языке звук «ць», если к нему добавится «н» и образуется «нуць». С его помощью образуются «бенуцлих» – бесполезное и «нуцлих» – полезное. В основе многих слов ряда языков лежит первоначальное «ць-ць» как восхищение, похвала и что-то приятное. Вероятно, сорока изначально соединяла в себе абстрактные понятия. За чёрно-белую окраску её стали почитать божественной птицей. Люди создали для себя бога верхнего мира Ра, символом которого стал белый цвет. Чёрный цвет стал символом земли, её назвали «Па». В названии чёрно-белой сороки появилось понятие богов Ра и Па. Люди полагали, что сорока переносит души людей, она понималась как «царакапаг», как хранилище тела покойного при перемещении его души в потусторонний мир. По письменным памятникам, слово «саркофаг» восходит к древнегреческому «sarkophagos» – буквально, «пожирающий тело», но означало это слово парадно оформленный каменный гроб или гробницу. Однако, как каменный гроб мог пожирать тело, даже если брать во внимание, что сказано это было образно? Приведём ещё два древнегреческих слова: «sarcoma» – саркома (букв. «нарост мяса»), злокачественная опухоль и «sarkasmos» – сарказм (букв. «рву мясо»), язвительная насмешка. Как видим, во всех трёх словах корень «сарка» или «сарко» имеет непосредственное отношение к мясу. В одном случае это пожирание тела, в другом – пожирание мяса, в третьем – нарост мяса, саркома, которая является злокачественным наростом, пожирающим здоровые клетки. Можно вспомнить древний обычай славян увозить стариков на санках живыми умирать к священному дубу. Понятно, что, когда он умрёт, его тело склюёт «царка – сарка – сорока», она и будет его «саркофагом». Очевидно, в саркофагах хоронили избранных, попросту говоря, царей, о чём свидетельствует само это слово, если предположить, что изначально оно звучало «царкапаг».
Считается, что в русский язык слово «царь» пришло через византийское и латинское «цесарь» – император. Тогда зададимся вопросом: как же это слово образовалось вообще? Ведь смысл его через русский и украинский языки для нас прозрачен: «це-сарь» – «это сарь» или «це-царка» – цесарка, царственная птица. «Цесарь» образован от более древних «цар» и «сар», эти слова нам надо найти, и они действительно существуют. На монгольском «царс» – это дуб, а на бурятском это же слово звучит «сарса». То, что дуб в древности назывался «царь», косвенно подтверждает слово «царга» – перекладинка у стула. Понятно, что она была изначально обычной дубовой веткой. О том, что в древности люди под священным дубом замерзали, нам говорит монгольское слово «царцах» – остыть, остывать и бурятское «сарсаха» в том же значении. «Царство мертвых» означало пространство в священной дубовой роще, примыкавшей к «царству живых», ведь дуб – дерево-долгожитель, срок его жизни до тысячи лет. Вновь вспомним Цезаря и то, что у шаманистов «заарин» – это высшая, девятая, степень посвящения шамана. Если «Цезарь» мы можем понять, как «це зарь» – «это зар», то и «заарин» означает «просветлённый». 
Все эти рассуждения помогают нам понять, что речь возникла не у древних иудеев, греков и римлян, а гораздо раньше, и уходит своими корнями в те времена, когда люди поклонялись природе, идолам и тотемам. В современной речи «ць-ць» сохранилось в русской деревне. Этим звукосочетанием женщины подзывают свиней для кормления. Это можно понимать, как «на, это хорошее и вкусное». Звуки «ць» и «ць-ць-ць» изначально произносились без участия гласных. Так могло продолжаться сколь угодно долго. Люди могли «цокать» десятки тысяч лет, но сигнал «ць» начал переосмысливаться. Произнесённый один раз, он стал пониматься как сигнал-указатель для привлечения внимания к чему-либо. Вскоре люди начали озвучивать этот сигнал двояким образом. В первом случае «ць» озвучивалось резким выдохом из себя воздуха сквозь передние зубы с участием кончика языка. При этом получался звук, похожий на «ця». Такой способ был присущ мужчинам, благодаря их дыханию с помощью диафрагмы и брюшного пресса. С добавлением к «ць» гласного слово перестало быть безликим «ць», появилась конкретика: «ця» – то. Второе слово образовалось похожим образом, но впереди «ць» встал звук «я». Получилось «яць», что означало «есть». Из «ця» со временем выйдут многие слова-указатели, причем встанут они не только в начале слова в качестве артикля, но и в конце. С развитием речи они превратятся в приставки и окончания слов.
Таким образом, мы подошли к важнейшему моменту в наших изысканиях. Следует разобраться, как обычный сигнал-цоканье стал превращаться в слова. По своей природе «ць» – обычный звук, производимый прижатием кончика языка к верхним зубам. Такой же звук будет издавать человек, если он что-то сосёт или пьёт ртом воду из реки. В русской речи вода, пища и белый свет станут называться одинаково – «яць». Это одно из самых древних слов в речи, оно послужит для образования новых слов в самых разных национальных языках. В древнейшей алтайской речи вода называется «ус», тем же словом называют её и монголы. В дальнейшем «ус» – вода изменится, и на тюркском будет называться «су». Алтайское «ус» образовалось при втягивании в себя воды, но в тюркском языке «ус» стало «су», которое произнести в себя невозможно. Река «Аксу» в Средней Азии имеет дословный перевод «ак» – белая, «су» – вода. У русских с помощью «ця» и «яць» образовалось более сложное слово «ця-яць» – заяц, однако это не только название животного. Его можно понимать, как «ця ясь» – это ясное, светлое и белое и «ця ясь» – яство, которое ясают, а позже стали брать как «ясак». То есть, так стали называть и белое, и съестное, что в конечном итоге образовало «яць-ць – яць-тя – ясти – яствовать». Таким образом, «ця – это» развилось в «яство» – это вкусная пища. Отсюда же «яць-мнь – яцмнь – ячмянь – ячмень», белое и съедобное зерно, а словом «яць» – язь названа рыба за светлую чешую и хороший вкус.
Второй способ озвучивания сигнала «ць» состоял в том, что древние люди произносили его, как бы пробуя на запах, и «ць» превратилось в «hц» – жара, жарко (нем.). Слово «hц» произносилось на вдохе, человек пропускал воздух в себя, как бы пробуя его на запах. Собственно говоря, так оно и было: ведь в конечном итоге, «hц» – это запах тепла, которое человека окружало и осозналось вдыханием. На современном немецком языке это «hитце» – жара, но на волынском диалекте это слово произносится, как «hиц» – жара, жарко. Подобное словообразование присуще женщинам из-за особенностей их грудного дыхания. Вторая причина, по которой женщина стала говорить именно на вдохе, – это её чутьё. У всех зверей самки обладают чутьём более тонким, чем самцы, об этом прекрасно знают охотники. Сука находит дичь, а кобель присоединяется к загону этой дичи в направлении стрелка. Кот ловит мышей гораздо хуже, чем кошка.
Таким образом, через вдыхание «h» строилась речь германоговорящих народов. Славянская речь формировалась при более энергичном озвучивании слова. Мужская и женская речь развивались параллельно, дополняя друг друга естественным образом. Ведь мужчина и женщина – «ця-прягя – сяпряга – супруги», они сообща везут «упряжку» семейной жизни. Однако по этому слову мы уже можем судить, что в речи «ця» начало превращаться в «су», которое имело значение двойного усилия, а иногда – множества. Это подтверждают слова «сугубо», «усугубить», «суматоха», «сумерки», «сурепка», «суслон», «сурик», «сугроб», «суеверие», «сумрак», «супонь». Затем древнее «су» превратилось в «со», и образовались «сословие», «собрание», «состояние» и множество других. У тюрков «су» так и осталось названием воды. В русском языке вода изначально называлась «вата» и «фата», эти вещи похожи на воду своим цветом и прозрачностью.
Звук «ц» в образовании речи был первым в трёх звукорядах, это – «ц-т-д»; «ц-ч-щ», и «ц-с-з». Любой из приведённых здесь звуков достаточно легко может замениться в речи звуком «ц»; и зачастую эти слова будут обретать свой первоначальный, истинный смысл.

Сара (бур.), сар (монг.) – луна и любой месяц года
Сара (евр.) – женское имя
Сар (бур.), шар (монг.) – жёлтый цвет, вол
Сарэ (кирг.) – желтое
Сарлык (монг.) – бык як
Саравч (монг.) –  навес, козырёк, хлев, сарай
Сарай (каз. -тат.) – хлев, конюшня
Караван-сарай (тюрк.) – гостиный двор
Сарай (тюрк.) – дворец
      
Как в русском языке «месяц» на небе дал название месяцу календарному, так и у бурят и монголов месяц небесный и месяц календарный называются одинаково. То же самое у немцев, луна называется «монат» и любой месяц года тоже «монат». По колонке из девяти разноязыких слов мы можем наблюдать, как цвет луны (сар, шар) дал название скота «сар, шар», «сарлык» и названию песка. Крупнорогатый скот именно желтоватый. Также «сара» – луна дала название ночному укрытию для скота, а ещё позднее «сарай» образовал «караван-сарай» – гостиный двор и «сарай» – дворец для вельможи. Только так могло образовываться слово «сарай»: от ночной луны к ночному укрытию, от гостиницы до дворца правителя. Здесь мы можем проследить, как из «сар – луна» у монголов происходит понятие жёлтого «шар, шара», которое переходит в понятие круглого «шара».

    Сарса (бур.), царс (монг.) – дуб 
    Сарсаан (бур.), царсан (монг.) – дубовый 
Сарил (бур.), царил (монг.) – пешня 
Сэрэг (бур.), цэрэг (монг.) – войско
    
 Четыре слова, представленные выше, образованы от понятия крепости дуба, дуб не только сам мощный, но и древесина у него очень прочная. Пешня и войско, безусловно, должны быть крепкими, подобно дубу. Из слова «цэрэг» образовалось название воина у монголов, «цирик» – солдат. Так называют солдат в Монголии по сей день. Совсем не значит, что «пешни-царсан» монголы делали из дерева дуба, также, как и «войско-цэрэг» у них не деревянное. Эти названия созданы по аналогии. Это наводит нас на мысль, что русское «царь» – самодержец произошло именно от них. Общепринятым считается, что «царь» пришло к русским из Византии, от «цесаря». При разборе «цесарь» начнет звучать, как «це сарь» – это сарь, а это уже близко к монгольскому «царс» – дуб и бурятскому «сарс» – дуб.  Дуб был священным деревом у многих народов, включая русских. Интересно, что словом «царь» называли себя вожди сибирских татар, когда в Сибирь пришли русские. От слов «царс» и «сарс» соответственно образовались бурятское «сарга» – ветка дуба и монгольское «царга» – ветка дуба. Заметим, русские люди по фамилии Царёв – это всегда очень крепкие мужики, и верится, что их фамилия произошла от древнего названия дуба, а не от царя-самодержца. Толкование этимологом Максом Фасмером слова «царь», как произошедшего от «цесаря» звучит неубедительно. Тем более, что этот же автор пишет: «На древнерусском языке слово «царь – властитель, император», а также название татарского хана». У болгар словом «цар» именовали древнеболгарских правителей, начиная с царя Симеона (917 г.). Так же слово «цар» есть в сербскохорватском языке». Заметим здесь, что древние болгары жили изначально в Сибири, и у них был свой каганат – это факт общеизвестный. 

  Сэргэ (бур.), царгэ (монг.) – ветка дуба, коновязь    
      
 Слово «сэргэ» имеет у бурят и монголов сакральное значение. Вероятно, изначально лошадей привязывали просто к дубовой ветке-сэргэ, затем стали делать коновязи. «Сэргэ» переходит в название двора и целого села. В Бурятской республике, в местности Аршан, есть оздоровительный комплекс «Жемчуг». Одна из гостиниц этого комплекса носит название «Менге сэргэ», что в переводе означает «монетный двор», здесь «сэргэ» соответствует слову «двор». Из этого можно заключить, что название «сэргэ-коновязи» дало смысл и названию двора. «Саргаткой» названо большое татарское село в Омской области. В названии этого села тоже легко угодать бывшее «сэргэ». В русском языке образовалось слово «царга» – перекладинка между ножек у табурета и стула. Далее мы обнаруживаем русское «серьга», её носил казак, единственный сын у родителей. Такого парня оберегали сослуживцы и не допускали к рискованным вылазкам. В немецком языке образовалось слово «зорхе» – забота (фамилия известного разведчика – «Зорге»). В дальнейшем словообразовании от казака, носившего в ухе серьгу, образовались прозвища «Серьга, Серёга, Серёжа, Сергей», ставшие именем. От имён-прозвищ образовалось множество фамилий «Серьгин, Сергеев, Сергачёв, Серёгин». Во французском языке есть распространённое имя «Серж», которым всегда модно называть русских Серёж. У французов, вероятно, от «Серж» образовалось воинское звание «сержант», прижившееся со временем в русской армии. Наверное, отличительной особенностью этого сержанта была серьга в ухе как символ власти. Возможно, и металл, из которого делали серьги, получил своё название «серебро» от серьги, а так как серебро имеет серый цвет, от него образовалось «серый». Серебро не чёрное и не белое, оно «серёдое» – среднее, серое. Понятие «серёдого» – среднего образовало слова «серёдка» – середина, «сердцевина» и «серёдце-сердце». А уж сердце дало слово «сердитый», то есть, человек, принимающий всё близко к сердцу. Вероятно, именно отсюда пошли всевозможные «Сердюки» и «Сердюковы». Трудно сказать, «Сердюк» – это человек сердечный, или же он сердитый.
         
  Сабхи (бур.), гутал сабхин (монг.) - сапоги

   Бурятское слово «сабхи» может показаться перенятым бурятами из русского языка. Однако, так думать не позволяет нам монгольское «гутал савхин» – обувь, сапоги. Возможно, что «гутал» – обувь вообще» образовалось в монгольском от слова, похожего на «кутать, кутал, закуток». Вероятно, изначально люди в Сибири оборачивали-закутывали ноги чем угодно, лишь бы им было тепло. Слово «сабхи» указывает на то, что люди научились делать обувь из «сабхи – сабаги – собаки». Происхождение слова «сапог» мы легко можем понять, как производное от «собаки». Древний человек сообразил, что достаточно снять с собаки шкуру чулком (именно этим способом и современные охотники снимают шкуру любого зверька) – и получался прекрасный и тёплый «сапага». У немцев собака называется «hунт», когда из этого «hунт» стали делать обувь, она получила название «унты». У немцев нет такого слова, зато оно есть в бурятском языке, и произносится «унтэ». Возможно, изначально собака называлась «ця-пh» – ця-паха. А уже из этого при озвучивании согласных гласными образовались «цяпх – цапахь – запах», «сапхи – сапоги – сабо», «сапага – собака». А также «цяпть – цапать», «тяпхь – тяпка и тапки», «цяпь – цеп, цепь, цеплять», «цяпха – шапка, шубка». Собака стала символом чутья, отсюда и «запах». Оттого, что собака могла цапнуть, образовалось слово со смыслом зацепа – «цепь». Собака дала своим мехом тепло, образовались слова «запахнуться», «шапка и шубка». Собаки во множественном числе на немецком называются «hун». Из этого слова произошло название людей во множестве языков. Древние «гунны», названные так римлянами, имели самоназвание «хуну». На бурятском, монгольском и китайском языках один человек называется «хун», соответственно множественное число «хуну». Любимую женщину монголы называют «кухан». Вероятно, отсюда образовались слова: немецкое «кюхе» – кухня, сдобный хлеб; русское «кухня»; украинское «кохана» – любимая.

 Саг (бур), цаг (монг.) – время
      
 У русских есть выражение «время идёт», «часы идут». Слова «саг, цаг» близки к русскому «шаг» и, вероятно, «шаг-саг-цаг» образованы из представления о пошаговом движении. И, действительно, человек может шагать быстро, и тогда время его движения будет тоже быстрым; но, если идти медленно, то и время будет идти медленно. Вполне возможно, что тогда, когда время определяли ещё по солнечным часам, которые были обычным очерченным кругом на земле, с воткнутым в его центр шестом – круг делили на отрезки. Эти отрезки и могли называться «шаг-саг-цаг», а стоящий в центре круга шест, мог стать родоначальником цифры «шесть». Мы ведь не знаем точно, на сколько частей делили тот древнейший круг-циферблат; но, судя по тому, как долго люди вели счет дюжинами, вполне вероятно деление этого приспособления на 12 частей. И даже более того, слова «час» и «часть» вышли из одного корня.

 Сагаан (бур.), цагаан (монг.) – белый 
    
 Для бурят и монголов понятие белого является священным.  Бурятский и монгольский праздник священного белого месяца называется «сагаалган-цагаалган». Имея в виду слово «сагаан», мы можем понять, что немецкое «саген» (говорить) образовалось, как процесс выявления-высвечивания. Подобно тому, как «вайс» значит у немцев «белое» и «знаю». Из «саген» образовано шведское «сага» – сказание о старых временах. Так прибайкальское «сагаан» обнаружилось в языке европейцев. Весной у татар принято праздновать «сабантуй», этот праздник отмечают и русские с выездом на природу, обычно после посевной. Похоже, что он вначале назывался «сагаан той» – белый праздник, но со временем слово упростилось в «сабан-туй».
Здесь нужно сказать ещё несколько слов о великом христианском празднике, названном «Паска». Да, да – именно так должен называться этот праздник. Христианство мало чего придумало само, ибо всё уже было придумано раньше. Праздник «Паска» был придуман древними скотоводами, как начало выпаски скота. Снега сходили, и все радовались тому, что скот благополучно пережил зиму и его можно выгонять на «паску-пастбище». Люди обретали уверенность, что теперь они точно будут сыты. Христиане решили, что Паска – это ожидание Мессии, что понятно, по немецким словам, «пасен» – ожидать и «пасирен» – случай. Очевидно, «пасен» – это ожидание скота с пастбища, а «пасирен» – это, когда случай наступил. Предлагаю тем, кто в этом сомневается, понаблюдать, как встречают скот в деревнях с пастбищ до сих пор – это ежевечерний небольшой праздник. Что уж говорить о первом дне выгона скота после продолжительной зимы – это был долгожданный праздник. В неурожайный год, когда сена удавалось заготовить мало, коров по весне приходилось подвязывать к потолку сарая верёвками. При весенней бескормице животные падали от истощения, а так они хоть как-то могли пережить остаток зимы.

 Сяй (бур.), цяй (монг.) – чай 
 Сайха (бур.), цайх (монг.) – бледнеть
 Сайх (нем.) – моча
 Сайка (русск.) – хлебец из белой муки

 Слова «сайха-цайх», возможно, образовались из «сяй-цяй». При этом вспоминается русское «сайка» – белая булочка. Да и непонятное «чайка» сразу приобретёт смысл, как «цяйха – сяйха» – белая. У монголов чайка названа от белого «цахлай», а снежный у них – «цаст, цастай». 
      
 Сам (бур.), цам (монг.) – танец монахов 

 На немецком языке «цам» понимается как «вместе». Позже из «цам» образовалось общемировое «саммит» – высокое собрание. Слово «сумма» понимается как вместе сложенные числа, а «сума» – это то, что в неё вместе сложено. А прежде этого, возможно, и был священный коллективный танец древности, у бурят и монголов сохранивший свое изначальное название. Слово-корень «цам-сам» образовал множество слов в индоевропейской и азиатской речи. Это «цемент – каменная пыль, затвердевающая от налитой в неё воды; это и тюркское, и русское «саман» – необожжённый кирпич, из которого строят дома люди, живущие в степных районах. «Цам», в конечном итоге, перешло в русское «сам» со смыслом «сам себе хозяин и глава семейства». Русские женщины до сих пор называют мужа уважительно «сам». Очевидно, из «цам» образовалось русское «семья». Олицетворением слова «сам» стала рыба «сом». По всей видимости, эта огромная рыбина, весом до двухсот килограммов, была главным божеством реки. Звук «о» придал слову «сом» дополнительный смысл значительности.

 Сана (бур.), цана (монг.) – лыжи
      
 Слова «сана-цана» – это «сани» в русском языке. Возможно и наоборот, у монголов и бурят «сана-цана» образовалось от русского слова «сани», по сути, сани – это и есть лыжи с поставленным на них коробом.
   
 Саха (бур.), цах (монг.) – деревянная перекладина
 Сагаан (бур.,), цагаан (монг.) – белый цвет
 Саhан (бур.), цаст (монг.) – снег      
 Саhатай (бур.), цастай (монг.) – снежный
 Сагаа (бур.), цагаа (монг.) – молочная, белая пища
         
 Если бы это слово «саха» услышали древние русские люди, они бы его поняли, как «сушина» – сухое дерево без коры. Можно предположить, что «соха», примитивный плуг, произошло от рогов «сохатого-лося». Они имеют светлый цвет, которого достаточно для появления «саха» – белого. По светлым рогам лося и назвали «сохатый». Вероятно, изначально при вспахивании земли использовались рога лося. Позже сохи стали делать из дерева, но название осталось. Бурятское «саhантай» и русское «сохатый», поставленные вместе, выглядят, как два брата. Не вызывает сомнений, что изначально все эти три слова образовались из понятия светлого.

 Солонгой (эвен., бур., монг.) – колонок, радуга
      
 Если со словом «солонгой» рядом поставить названия реки в Бурятии «Селенга» и реки на севере Иркутской области и в Якутии «Лена», в нашей памяти возникнет ассоциация с латинским «селена» – луна. Светлые сияющие воды, шкурка зверька, луна – здесь в основе речи лежат поэтические обобщения и характеристики.

  Сисэгы (бур.), цыцгий (монг.) – сливки
      
  Вероятнее всего, «сисэгэ-цисэгэ» образовалось в речи бурят и монголов от «сэсэг-цэцэг» – цветок, как смысл прекрасного вида цветка и прекрасный вкус сливок. Подобно тому, как в русском языке «сусек» – ящик, отсек для муки в амбаре, воспринимался людьми однозначно, вещью прекрасной.         

  Сэбэр (бур.), цэвэр (монг.) – чисто
  Сайбэр (бур.), цайбэр (монг.) – беловатый 
  Саубэр (нем.) – чисто, чистый
  Сайбэриа (англ.) – Сибирь
  Север (русск.) – часть света, направление
  Сибирь (русск.) –  часть суши на востоке и северо-востоке от
  Уральских гор   
 
Бурятское «сэбэр» и немецкое «саубер-саувер» похожи не только по звучанию, но и по смыслу, и очень похожи на третье общеизвестное слово – «Сибирь». Возможно, слово «Сибирь» образовалось из понятие чистого, «чисто от людей», имея в виду и огромные малолюдные пространства, обилие чистых снегов и воды. И сейчас, к примеру, в Иркутской области насчитывается не более двух миллионов людей, хотя её территория сравнима с двумя Франциями. В Сибири когда-то проживало племя людей с названием «сабиры», возможно, это означало «чистые», как славяне назвали себя «славные», а «франки» означает «честные». В татарском языке есть имя «Сабир» и фамилия «Сабиров». Происхождение слова «Сибирь», от «сэбэр» и «саубэр» можно рассматривать как одну из версий. Возможно, украинское «цэбэрко» – ведро происходит от бурятского «сэбэр», но возможно и другое; ведро это – «цэ бирка» –  емкость из берёзовой коры. Русское «бирка» – товарный ярлык и немецкое «бирк», берёза, одного корня, бирки делались из бересты.
В ледниковый период не только весь север, но и вся Сибирь были покрыты снежным саваном, кроме зоны Прибайкалья, где и жили древние люди. Зная это, мы многое поймём. Для тех людей, которые жили в этой зоне, все остальные земли были чистым листом. Отсюда и образовались бурятское «сэбэр», немецкое «саубэр» и русское «Сибирь». Аналогично, у монголов «сэвэр» – чисто, у немцев «саувэр» – чисто, у русских «север, сивер, сиверко» (северный ветер). Вся Сибирь до самого полярного круга была 15 тыс. лет назад сплошной чистой пустыней. А какого цвета была эта пустыня нам подсказывает бурятское слово «сайбэр» – беловатый и «цайбэр» (монг.) – беловатый. Из этих слов мы можем понять, что белый снег и был символом чистоты этой пустыни, получившей название «Сабир» (татар.), «Шабир» (бурят.), «Сибирье» (нем.), «Сайбэриа» (англ.) и «Сибирь» (русск.). Слово образовалось из бурятского языка, тяготеющего к звуку «б». Так как монгольский язык тяготеет к «в», соответственно и «сэвэр» (монг.) со временем преобразовалось в «север» (русск.) – сторона света. Получается, что «сэбэр» и «сэвэр» были синонимами белого цвета, а что Сибирь и север большую часть года именно белые, знают все.
Также в слове «Сибирь» и его вариантах на разных языках мы обнаружим «следы» медведя «бера-бира», очевидно, белого.

 Сэгээн (бур.), цэгээн (монг.) – светлый
 Сэсэг (бур.), цецег (монг.) – цветок   
 Сэсэглэхэ (бур.), цэцэглэх (монг.) – расцвести
 Сэсэгы (бур.), цэцгий (монг.) – зеница ока
 Сэсэн (бур.), цэцэн мэргэн (монг.) – мудрый
 Сэсэрлиг (бур.), цэцэрлиг (монг.) – сад 
 Сэсэрлигшен (бур.), цэцэрлэгч (монг.) – садовник
 Сэсэрхэхэ (бур.), цэцэрхэх (монг.) – умничать 
 Сасаг (бур.), цацаг (монг.) – кисть
      
 Все эти девять слов так или иначе содержат «сэсэг-цэцэг». Понятна однотипность образования «сэсэрлиг, цэцэрлиг» и «сэсэрлигшен, цэцэрлэгч». Цветы растут в саду, а садовник ухаживает за садом, всё понятно. Однако, «сэсэн, цэцэн» – мудрый, а внешнего сходства цветка и мудрого человека мы не наблюдаем. У цветка прекрасный аромат и внешний вид, а у мудреца прекрасный ум. Слова «сэсэрхэхэ, цецерхэх» подводят нас к тому, что мудрый человек умеет говорить «цветисто», то есть, красиво. Монгольское «цэцэн мэргэн» показывает, что красивый внутренний мир человека отождествляется с красотой внешней. Как здесь не вспомнить слова великого писателя А. П. Чехова: «В человеке всё должно быть прекрасно – и душа, и лицо, и мысли». В конечном итоге, все слова вышеприведенного ряда фокусируются на прекрасном слове «сэсэгы, цэцгий» – зеница ока. Красота цветка сравнима с красотой «зеницы ока». В русском же языке близки «расцветание цветка» и «рассвет». Слова «сесег» и «цецег», русское «цветок» в глубокой древности имели общее исходное.
 Проследим, что есть в речи других народов. В немецком есть «сис» – сладко и «тиц» – женская грудь, в китайском «сеси» – здравствуй. В русском «цици» и «тити» – женские груди, а также «сися, соса, соси, соска». Слова «цаца» – красивая женщина и «цацки» – украшения. Все они в большей или меньшей степени похожи на «сесег, цецег». В русском языке есть междометие, выражающее восхищение, это слово «ць-ць» – ах, как красиво. Несмотря на то, что это межзубное двойное цоканье почти не слышно, это полноценное слово, мало того, это цоканье-восхищение образовало целый ряд слов с этим же смыслом. Это двойное цоканье языком о зубы с придыханием внутрь мы можем проследить в целом ряду слов. Очевидно, что вначале было «ць-ць» – прекрасно, но затем слово начало озвучиваться опорным гласным «я», и «ць-ць» стало звучать, как «ця-ця» – красиво, прекрасно.  Из «ця-ця» образовалось «тятя» – отец. Возможно, сначала «тятя» подразумевало всех близких родственников, но очень скоро слово разделилось на «тятю» – папа и «дядя» – брат отца, затем идёт украинское «тата» – отец, и снова русское «тётя» – сестра матери или отца. Очевидно, что при первобытнообщинном строе понятие отца было расплывчатым, во вскармливании детей участвовала вся община, включая «тятю-тётю», которые дитя «тетешкали».
Двойное же резкое выталкивание воздуха сквозь зубы из себя, как отторжение – «ць-ць», образовало в русском слово неприятия «цыц» – пшёл вон, уходи! Здесь мы видим, что произношение цоканья в себя давало «приемлемое», цоканье из себя «неприемлемое». Это касается речи в целом, а не каких-то отдельных национальных языков. Ещё нужно отметить, что русское «тать» образовалось из «цыць». Таких слов в речи множество, все их здесь приводить нет никакого смысла. Того, что выше приведено достаточно, чтобы понять суть словообразования из «ц-ц».

Сээр (бур.), цээр (монг.) – табу, запрет
      
Слова «сээр, цээр», мы должны отнести к понятиям запрета на духовном уровне. У англичан «сэр» могло стать обозначением знатного человека «сэра», как некий запрет прикасаться к нему. Вероятнее всего, это слово «сэр» изначально распространялось на лиц, исправляющих религиозные обряды. Возможно, из «цэр-сэр» образовалось слово «цер-ковь». Это показывает, что изначально запрет касался и прикосновения к святилищу. В церковный алтарь и в наши дни простому смертному вход запрещён. Позже «сэр» утратило значение табу, но стало традиционным обращением к знатным людям. Вполне можно сказать, что они и в наше время неприкасаемые; вспомним «депутатскую неприкосновенность» в любой стране. В слове «цер-ковь», вторая часть «ковь», вероятно, была понятием крепкого, как кованое изделие. «Ковь», участвует в образовании названия городов «Пс-ков», «Харь-ков». «Кра-ков».
Образовалось ли немецкое «hоуф» раньше «ковь», или, наоборот, «ковь» произошло из названия двора, но можно однозначно говорить, что русские окончания фамилий на «ов» обозначали принадлежность к тому или иному двору. Как, например, «Петергов» – двор Петра, будет обозначать принадлежность к этому двору. Возможно «цэр» – табу как понятие закрытости дало возможность образоваться слову «панцер –  панцирь», где «пан» – площадь и «цер» – закрыто. На то, что «пан» подразумевало некую площадь, указывает немецкое «пhан» – сковорода.

Т… Звук «т», который мы произносим твёрдым упиранием кончика языка к передним зубам, так и воспринимается в словообразовании, как некая твёрдость и уверенность. Не зря «т» назывался в кириллице «твёрдо». Изначально «т» преобразовался из «ц». Впоследствии «т» преобразуется в «д». Мы можем проследить целый звукоряд – «ц-с-з» и «т-д».

 Тама (бур.), там (монг.) – преисподняя, темница
      
 Согласимся, что бурятское «тама», монгольское «там» – преисподняя, есть и в русском языке. Эти слова подразумевают нечто, что угодно – находящееся где-то «там» и на каком угодно расстоянии от человека. Возможно, изначально «тама, там», подразумевали под собой «тьмь – темь – тьма», в которой могли таиться любые опасности. В русском языке есть еще и «тот» – который находится «там», он чужой. Словом «тот» называют человека или предмет, которых поблизости нет. Не удивительно, что в немецком языке смерть называется «тоут», а у древних египтян божество, ведавшее загробным миром, называлось «Тот». Оно было и божеством мудрости; а как же иначе: в древности люди всегда обращались за советом и помощью к предкам, находившимся в загробном мире. Да и в наше время люди молятся «Будде», «Христу», «Мухаммеду» ушедшим в иной мир давным-давно. Слову «там» с развитием звуков «т-д» и «а-о» в русском языке стало близким слово «дом». Однако нужно заметить, что сибирские староверы гроб до сих пор называют «домовина». Не зря бурятское «там», подразумевает и вещь вполне земную – «темницу». Что может быть более тёмным внутри, чем гроб? Староверы до сих пор хоронят своих стариков в домовинах, которые делаются из цельного ствола дерева. Такие же домовины-саркофаги были найдены на Алтае при раскопках могильников. У древних людей понятия духовности и загробной жизни были выше, чем бытовые. Вероятно, домовина изначально называлась «дом», образовавшись из слова «там» – темница, но постепенно понятия разделились. В одном доме жили, а в другом доме хоронили, ведь древние люди жизнь загробную и жизнь реальную отождествляли. В подтверждение того, что слово «там» было очень значительным, образовались бурятское и монгольское «том» – толстый, крупный, русское «том» – толстая книга. Эти слова ещё раз подтверждают – изначально люди жили в одном языковом поле.
 
Табан (бур.), таван (монг.) - пять

Это одно из таких слов, которое говорит нам: сибиряки и европейцы были одним народом и жили в одном языковом пространстве. При счёте пальцев на одной руке человек при желании разворачивается к счёту снова. Из этого возникли русское и бурятское «табань, табанить». Эта команда диктует гребцу поворот судна на 180 градусов. Очевидно, что в древности люди считали пальцы только на одной руке. Если считать пальцы на двух руках, это уже подразумевает сложение «пять + пять». Изначально человек считал от самого маленького пальца, как «один, два, три, четыре и «табан» – пять». Большой палец руки накладывался на другие пальцы, и снова нужно было начинать счет. Именно это понятие нового счёта и дало жизнь слову «табанить» – разворачиваться. В подтверждение того, что «табан» имеет в своей основе понятие поворота, служат бурятское «дабаан» и монгольское «даваан» – горный перевал. Человек поднимается по склону перевала, доходит до его гребня и начинает с него спускаться. Так образовано название известного горного хребта «Хамардабан» на юге Байкала. Слову «табан» близко «табаг» – тарелка. В Азии держат тарелку именно пятернёй, да и русские женщины ещё не так давно пили чаи из блюдца и держали его на кончиках всех пяти пальцев. От «табан» перейдем к русскому «табун» и немецкому «тапаун» – табун. Пять животных уже вполне можно назвать табуном, «у» в слове «табун» говорит нам, что тот может быть огромным и растягиваться на большие расстояния. По словарю М. Фасмера «табун» есть в украинском, чагатском и татарском языках. О происхождении его из «табан» убеждает и бурятское «табиха» – отпускать; отпустить можно только то, что держишь пятернёй, а немецкое «тапен» –  схватить, хватать» наводит на мысль, что схватить можно тоже только пятернёй. У русских понятие пяти тоже образовало понятие «начала и конца». Мы говорим «опять» и это слово мы можем понять, как счёт на пальцах, «один, два, три, четыре, «пять» и «опять» начинаем считать. Слово «пятка», по всей видимости, появилось для названия основы, содержащей «пяток» пальцев ноги. А уж из «пятки» образовалось «пятиться». Ещё мы можем предположить, что монгольское «даван» отозвалось в русском языке словом «давать», ведь люди дают именно рукой. А вот «дуванить, продуванить», со смыслом пропить и проиграть, пришли в русский язык явно из татарского. Как вариант «продуванить», в русском языке закрепилось «продуть», его говорят в отношении проигравшего. Продуванить – это упустить из руки-пятерни.
      
 Тайлаган (бур., монг.) – собрание людей для жертвоприношения

 Это священное слово шаманистов нам поможет понять именно немецкий язык. Первая часть слова «тайль» на немецком имеет смысл как часть чего-то – «тайль» и «тайлен» – делить. Вторую часть слова «ган» через немецкий мы можем понять, как «ход». Звук «а» в середине его не более, чем соединительная гласная. Если добавить ещё и то, что «тай» мы можем понимать, как «таинство», слово обретёт значение «сход для таинства деления». То есть, через современный немецкий язык мы можем понять его как «тайлен геен» – делить идти. Именно это «тайлаган» и предполагает – сход людей на священном месте для жертвенного заклания животного, с последующим делением его на паи-хуби и поеданием.

  Тамга (бур., монг., тюрк.) – печать
      
  Это очень древнее слово, образованное как «там» – тама, где-то и «га» – движение. Первоначально метили скот, у скифов и славян «тавром». Ставят печать всегда «га» – движением сверху вниз. Оттиск, оставленный печатью, «здесь», а сама печать «там» – где-то. К тому же, первые печати на скоте (да и в наше время) прижигали, место темнело, опалина всегда «неживое». По аналогии образовалось «тэн-га». «Тэн» – мысль, память. У немцев «тэнг» – думать, помнить. Из «памятной метки» образовалось «тэнге» – деньги, которые, действительно, изготавливаются способом оттиска и печати. «Тамга» – печать с «м» – значительность» еще одним отличается от «таньга-деньга». Слова «таньга» и «алтан» объединены корнем «тан», обозначающем понятия веселья и радости, получаемых от обладания деньгами.

 Тан (бур. монг.) – отвар из лекарственных трав 
 Тана (бур., монг.) – перламутр, перламутровый
      
  Слово «тан» переходит в «тана» – перламутр; очевидно, «тан» был снадобьем превосходным. О том, что перламутр добывается из воды, тоже знают многие. Слово «тан», под которым буряты и монголы подразумевают «отвар из лекарственных трав», в речи настолько распространено, что его можно назвать поистине международным. С «тан» образованы слова, подразумевающие веселье и танцы (в древности танцы являлись магическим ритуалом, следовательно, и «тан» содержал нечто, приносящее подъем).  Образованы немецкие «танненбаум» – новогодняя ёлка и «танцен» – танцевать, международное «танго». Сейчас в российских супермаркетах продаётся армянский молочный напиток «тан». В древнем Китае «Тан» называлась одна из династий. С помощью «тан» образовано название реки «Танаис», в наше время — это Дунай. Когда в речи звук «а» преобразовался в «о», появился «тон», тонус, как высокий, так и низкий. Прибор, которым измеряют кровяное давление, называется «тонометр». Художники в своих произведениях понимают тональность, как «тон» светлый, и «тон» тёмный. Слово «тон» образовало ещё и понятие округлого. Древнетюркское «тооно» – это круг верхней части каркаса юрты. Этот круг имел сакральное значение, как и коновязь. Каким-то образом кочуя, слово «тооно» преобразовалось в европейское «тондо» – картина, рельеф или плафон, выполненные в округлой раме, или форме. При анализе слова «тан» мы видим, как оно менялось во времени. Здесь и бурятские «тэнгэр» – священное синее небо, «тэнгрии» – боги-ханы, небожители, «тэнгэриин» – гром, «тэнгэриин дуун» – греметь грому, «тангариг» – клятва. Включим в этот ряд немецкие слова из древнего волынского диалекта «тэнг» – помню, «танг» – спасибо. На современном немецком языке это звучит как «дэнк»– помнить, «дэнкен» – думать и «данке» – спасибо. Есть ещё и английское «тэн» – десять, основа десятеричного счета. Слово «тэн-гэр» подразумевает дословно не «вечное синее небо», а «тэн – небо» и «гэр – дом», «небесный дом». В таком случае «тэнгрии» занимают своё место совершенно логично.
 Мы пронаблюдали, как бурятское и монгольское «тан» используется в образовании слов, имеющих духовное начало, звучащих через «тэн». Позже «тан» преобразовалось в «тон», и с его помощью стали образовываться слова тональности и округлого, в «дон», образовавший русские «Донец» и «Дон». В испанском «дон» – это обращение к господину. Есть древнегерманское божество «Доннер» и современное ругательство «доннер ветер» – «громовая погода» дословно. Имея в виду то, что английский язык вышел из древнегерманского, мы можем говорить, что «тэн» образовалось от немецкого «цэйн» – десять. Звуки «ц» и «т, с» в речи чередуются, «ц», став «с» образовало «Сан» – это и статус священнослужителя, и святой в некоторых языках («Сан Диего», «Сан Доминго» и т.д.). Бурятское и монгольское «Тэнгэри» в таком случае содержит «сан/тан» – святость и «гэр» – дом. Таким образом, мы можем понять «Тэнгэри», как «небесный, святой дом». Из истории Древнего Египта известно, что фараон Эхнатон произвёл реформы и повелел Бога-солнце «Ра» переименовать в «Атона». Солнце, став «государственным» получило задачу гармонизировать государственный строй, ведь «тон» имеет отношение к гармонии. Под именем «Атон» стали подразумевать и божество солнца, и освящаемого им фараона.  Объясняя, каким образом бурятское и монгольское «тан» проделало путь с одного края земли на другой край, мы можем высказать только предположение, что развитие цивилизаций в древности шло от Байкала, а не наоборот.  Ещё мы можем сделать вывод, что изначально люди с трудом понимали разницу между водой и небом. Небо называлось «тэн-тан-тон» и вода «тэн-тан-тон-дон». Очевидно, из понимания воды и неба как равнозначных, образовалось третье понятие «тан-тон-тонус», тонус опускается и поднимается. Возможно, что люди «тан-небо» считали первым, а «тан-воду» вторым небом, отражением первого. Можно легко понять замешательство древнего человека при определении неба и воды – последняя всегда полная копия неба вместе с облаками и даже птицами в нём. У художников «тон» понимается, как изменение тёмного и светлого в картине. Очевидно, что это понятие возникло от наблюдений за меняющимся освещением, переходом светлого дня в тёмную ночь. И, судя по словам «Нептун» и «Дунай» от «тан» возник вариант «тун, дун», создающий оттенок стремительности. Русское «втуне» означает «всуе». Одно из самых древних морских божество у древних греков — это «Посейдон» – пасущий, берегущий воду и «Нептут – непотопляемый. Сюда следует добавить Тоня, имя, и тоня – невод», а также «затон». Далее, «тиун, тиан» – это древнеславянский хранитель припасов, казны, ключник и, в итоге, «дающий», а именно к небу-тэну люди обращались и обращаются со своими просьбами и молитвами, танцуют от радости, когда они исполнены.

Танил (бур., монг.) – знакомец
Танилсаха (бур.), танилцаха (монг.) – знакомиться
Танилсуулаха (бур.), танилцуулах (монг.) – познакомить
Таниха (бур.), таних (монг.) – узнать, узнавать 
      
 Все приведённые здесь слова образованы с «тан», что мы выше проанализировали. Слово «танил» состоит из двух корней: «тан» – приятное, дающее хороший тонус и «нил» – нулевое, нейтральное.  Действительно, приятели – это люди не слишком близкие, но есть надежда, что они станут не нейтральными знакомцами, а друзьями. Таким образом, «танил» – это приятный знакомец, дающий надежду на крепкую дружбу. В современном толковании имени «Даниил» все ссылаются на то, что это имя произошло от арабского «Даниэль», от «дан» – судья и «эль» – бог, то есть, божественный, а значит, справедливый судья. Однако, это заблуждение – «эль» произошло из древнегерманского «hэль» – свет и со временем стало обозначать Бога у персов. Возможно, «даниэль» произошло из обращения к судье, как к «светлейшему». Не менее справедливо, что слово «даниэль» произошло от «танил», являясь понятием нейтрального. Человек не друг и не враг, а приятель. Судья должен быть именно нейтральным человеком.
 Понятие нейтрального несет и имя «Соломон», образованное двумя словами «соло» – единое и «моно» – единое. Именно поэтому притча о Соломоне является притчей о справедливом-равновесном судье.  Бурятское и монгольское «танил» дает нам реалистическую трактовку имени «Данил». Даниил, тем более, Данил –  это имена, произошедшие от «танил». У русских Данил, как «ноль в тонусе», не оправдав надежд на дружбу, может услышать: «Донял ты меня!».
    Таряан (бур., монг.) – урожай, хлеб
    Тариха (бур.), тарих (монг.) – сеять
Таряалан (бур., монг.) – пашня 
Таряашан (бур.), тариачин (монг.) – крестьянин
Тармаха (бур., монг.) – подбирать траву граблями 
Тармуур (бур., монг.) – грабли 
Тээрмэ (бур.), тээрэм – мельница (монг.)

Обычно все рассуждения лингвистов, изучающих происхождение слов, заканчиваются на древнегреческом языке. Можно подумать, что древние греки научили весь мир разговаривать, а до них люди были немыми. На древнегреческом языке «терра» – земля, «терракота» – посуда, сделанная из земли-глины, что через русский язык можем понять, как «терра катаная». В санскрите найдём слова «тара» – земля, как вместилище священной земной жизни, и «тара» – звезда, как вместилище небесной жизни. В русском языке «торить» – прокладывать путь, «тара» –  вместилище чего угодно. На востоке Омской области, где живут татары, есть районный центр «Тара». Местные жители переводят это слово, как «просто земля». Рассмотрим блок бурятских и монгольских слов со смыслом работы на земле: «таряан» – урожай, «тариха» - сеять, «таряалан» – пашня, «таряашан и тариачин» – земледелец, «тармуур» – грабли и «тармаха» – переворачивать граблями. Последнее удивительно близко русскому «тормошить, тормашки». В немецком языке тоже есть подобное слово: «тэрмлих» – головокружение. Посмотрим в бурятский словарь, чтобы узнать, какие там есть слова с корнем «тэр».  Это «тээрмэ» – мельница и «тээрмэдаха» – молоть, перемалывать. Муку перемалывают способом кружения жерновов. В древности зерно перетирали самым примитивным способом. «Тара» –  земля – это вместилище посеянного зерна, которое потом, после сбора, урожая трут. Становится понятным, что бурятское, монгольское и татарское «тара» старше греческого «терра». Удивительно, но у сибирских староверов есть слово «тарочка» – сдобная плюшка, наполненная вареньем. Можно понимать эту плюшку, как символ маленькой и сдобной земли-тары, содержащей людей-звёзды. Сомнительно? А наше хлеб-соль, как земля-каравай и солонце-солнце на нём, как символ земной жизни, не сомнительно?
 Тала (бур.), тал (монг.) – поле
 Тальцы (бур., монг., русск.) – название сибирских сёл   
 Толи (бур.), толь (монг.) – зеркальце из нефрита или бронзы 
    
 Выше мы писали, что речь возникла из понятий священных. Вспомним шаманскую атрибутику и священное зеркальце шамана «толи», его изготавливают из бронзы, но до изобретения металла эти круглые, полированные вещицы делались из нефрита диаметром 8 – 10 см. Обычное домашнее зеркало у монголов и бурят называется «гэрэл». Понять, для чего шаманистами использовались зеркальца-толи, нам поможет название самого бурят-монгольско-русского словаря – «буриад-монгол-ород толь». Здесь «толь» мы можем понимать, как перевод-переход слов с одного языка на другой. Древние предполагали, что нефритовые зеркальца служили шаману как вспомогательный инструмент. Зеркальца «толи» помогали душам их обладателей переходить из мира земного, в другой, потусторонний мир. Возможно, покойному клали зеркальце на лоб и предполагали, что луч, отражаемый зеркальцем, станет дорогой-указателем душе покойного в иной мир. Наверное, этот обычай был распространён не только на востоке. Русские люди до сих пор имеют обычай завешивать зеркала, когда в доме покойник. А чего стоит суеверие с разбитым зеркалом? Любой русский уверен, что разбить зеркало – это к покойнику. Здесь уместно вспомнить и древнее гадание на зеркалах; оно заключается в том, что человек, чаще девушка, или вдова ставят друг перед другом два зеркала – отражаясь друг в друге, они создают иллюзию множества. Считается, что если долго смотреть в одно из зеркал, то в конечном отражении можно увидеть покойного или жениха. Стоит вспомнить и о том, что этруски клали в саркофаги своим покойникам круглые бронзовые зеркальца. Сейчас они во множестве выставлены в греческих музеях, диаметром они больше бурятских, или буддистских. Таким образом, зеркальца-толи имели сакральный смысл перевода души в потусторонний мир.
Как же могли люди подойти к созданию круглых зеркалец, и почему им придавался и придаётся до сих пор такой большой смысл? Вероятно, здесь заложена мистичность отражения света в воде, в полированных камнях, а позже и в металле, то есть, наличие живого, истинного света и света отраженного. По всей Сибири очень много слов с корнем «таль»: речки «Тальцинки», сёла «Тальцы». Есть много и чисто русских слов, это «тальник», «проталина», реки «Таловка», «Таловая». А в Германии есть селение с названием «Виперталь» –  поляна вепрей, слово «таль» немцами понимается, как часть чего либо, отсюда «тален» – делить. У русских «таль» превратилось в «доля», даль», «дол», «долина», «длина», «таль» прослеживается в «проталине». Так же в русском языке «доля» – часть целого и удел человека. Русское выражение «то ли да, то ли» нет», соответствует выражению «бабушка надвое сказала», из этого понятно, что вера в зеркало, как «переводчика» души утратилась. Зеркальце «толи» потому так называется, что принадлежит двум мирам – этому и потустороннему. Вероятно, «толь» произошло от более раннего «таль». Немцы серебряные деньги назвали «taler», они имеют блеск зеркалец и талой воды, служат обмену-переходу. От немецких талеров в США возникло слово «dollar» со значением доли. Вспомним русское «толика».  Доллар США сохранил значение слова «долька» – и является одной мизерной частью общей денежной массы Америки. Подобно тому, как у немцев «таль» – это поляна, у бурят и монголов «тала» – это степь.  Если древние этруски, скифы и сарматы считали достаточным для перевода души в мир иной класть в саркофаг одно бронзовое зеркальце –  не такими простаками были мудрые китайцы. У императоров древнего Китая был обычай для своих похорон делать целые костюмы из блестящих пластин нефрита. Наверное, китайский император думал про себя: «Если одно нефритовое зеркальце может перевести человека в потусторонний мир, то уж целый нефритовый костюм перенесёт меня прямо в райские кущи». Зеркальца «толи» из латуни до сих пор используют в своих обрядах буддисты, более того, они их продают в своих лавочках при дацанах. Не так давно я был Бурятии и, естественно, не преминул посетить Иволгинский дацан. Там я увидел знаменитого старца Итигелова, ставшего «сомати», он сидит в кресле и производит впечатление восковой фигуры. На покойника он, точно, не похож. В этом же дацане я купил в храмовом ларьке латунное зеркальце-толи.

 Толгой (бур., монг.) – голова
 Толмач (тюрк.) – переводчик
 Толкуй (русск.) – объяснение, растолковывание
 Толковый (русск.) – умная голова, понятный 
 Толк (русск.) – синоним ума, польза    
 
Слово «толгой» образовалось из корней «тол» и «гой», при этом «гой» – это ни что иное, как прежнее «га» – длина, движение.  Голова, действительно, является частью («толикой») тела человека, не только может вертеться-двигаться («га»), но и говорить. Есть бурятское, монгольское, тюркское и русское слово «толмач». Русские «толк», «толкуй» понятны из бурятского и монгольского «толгой». По большому счёту, люди толкуют языком и губами, которые являются частью головы.  Русские говорят: «Никак я в толк не могу взять», конечно, этот толк в «толгой» – голове.
 Процесс мышления люди и в древности понимали, как некое просветление. Таким образом, и зеркальце «толь», и голова «толгой» испускали свет. В одном случае – это солнечный свет, а в другом – это светлые мысли. Теперь нам совершенно понятно, что имели в виду люди, когда рисовали нимбы над головами святых, а также понятен эпитет «светлейший» по отношению к лицам благородного звания.

 Том (бур., монг.) – толстый, значительный
         
 В русском языке «томом» можно назвать только толстую книгу. Или книгу любой толщины, если она входит в собрание сочинений. Как и почему бурятское и монгольское «том», приложимое к любому значительному предмету, в русском стало относится исключительно к книге, даже и не приходит на ум. Европейское «Томас» означает «близнец».
         

   Торго (монг.) – шёлк
      
   Из-за похожести этого слова на русское «торговать» можно предположить, что слова образовывались вместе. Через Монголию пролегал торговый шёлковый путь. Судя по тому, как трудно шёлк изготовить, а ещё труднее доставить его в Россию, от монгольского «торго» вполне могло образоваться русское «дорого» и немецкое «тойр» – дорого. Монгольское «торго» могло образоваться и из русского «дорого» и «торговаться». Но, вероятнее всего, понятие дороговизны образовалось из слова «дорога», именно из-за дальней дороги и ее трудностей возникала дороговизна товара.

Тула (бур.), тул (монг.) – таймень
Туйл (бур., монг.) – предел длины
Тулам (бур., монг.) – кожаный мешок 
Тулга (бур., монг.) – подпорка, подставка
Тулгуур (бур., монг.) – трость, опора 
Тулгардаха (бур., монг.) – оказаться в тупике   
      
Все эти шесть слов, начиная от «тула», показывают, что произошли они в осознание длины – таймень рыба длинная. Словом «тули» называется колчан для стрел в поэме «Слово о полку Игореве»: «луци у нихь напряжени, тули отворени, сабли изострени». «Тули» колчан называли не только русские воины; если мы внимательно посмотрим на джипы, ездящие по нашим дорогам, то на крышах многих из них увидим некое продолговатое, металлическое изделие. Это багажники для перевозки оружия и удилищ, они производятся в Швеции, и написано на них «тули» по аналогии с колчаном. Достаточно ободрать тайменя «тула» способом, который охотники называют «снять шкуру чулком» и высушить её на распорках, получается прекрасный кожаный мешок-колчан. В Иркутской области есть районный центр Тулун, буряты переводят это название, как «кожаный мешок». Название города «Тулон» французы объяснить не могут, за исключением того, что древнейшее его название «Телонис».
От «тули» произошло название города «Тула». «Тули» стало «туло», а название ствола пушки стало называться «дуло». Очевидно, под «тулом» изначально понималась сама пушка. Пушки модернизировались, у них появились лафет и колёса. Теперь это был целый агрегат, и каждой его части потребовалось отдельное название. Первоначально пушка получила название «бушка», от «бухать», как и слово «обух». В память о том, что пушки изначально назывались «туло», осталось только название «Тула». Считается, что его город получил при Петре Первом, и именно он приказал его построить. Однако, в указе Петра говорится не о строительстве города, а об отливке пушек и организации ружейного производства.  Пётр приказал строить завод на том месте, где уже были традиции подобного производства, и название местечка было.
Сибиряки при строительстве домов из брёвен используют в качестве фундамента длинные и толстые чурки, которые они называют «стуло». Так и говорится: «Поставить сруб на стулья», трудно поверить в то, что слово «стуло», произошло от названия предмета мебели «стул». Стуло под срубы домов люди ставят с древнейших времён, а сиденья в виде стула знают не более двух столетий. Конечно, в богатых домах знали стулья и раньше, но широкое применение они не имели. Для сидений использовались в основном лавки и топчаны.  Предком современного стула была обычная подставка из куска бревна, то есть, чурка, которую буряты и монголы называют «тулга» – подпорка, состоящая из корней «тул» и «га». В словах «стул» и «штуль» (нем.) звуки «с» и «ш», стоящие впереди, не более, чем приставки. Иным словом, это бывшие артикли («сие»), а главное здесь корень «тул». Можно предполагать, что так же из понятия длинного и округлого образовалось слово «тулуп», тёплая одежда, чаще из овчины до пят и поначалу без застежек; его надевали, плотно оборачивая вокруг туловища, и крепко повязывали кушаком. Из «туло» в дальнейшем возникли «туловище» и «сутулый». Слов с корнем «тул» много и у французов. Это города «Тулон» и «Тулуза», «тулья» у шляпы и фуражки. Известного французского художника звали Анри Тулуз Лотрек.  Один из римских императоров носил имя «Тулий». Древние греки называли Скандинавию «Тулия». У немцев грушу называют «туле», русские этот же плод называли «дулей», так они называют и известное грубое сложение пальцев («дулю тебе!»).
 
  Тэлиип (бур., монг.) – коромысло
         
   При носке воды на коромысле тяжесть принимает все тело, а вёдра обязательно раскачиваются-телепаются. Возможно, по аналогии с раскаивающимся человеком образовались русские слова «телепать, телепаться», а затем и международные «телепат, телепатия», при медитации люди всегда раскачиваются.

   Тэнгэри (бур.), тэнгэр (монг.) – небесный дом    
   Тэнгрии (бур., монг.) – боги, небожители
   Тэнгэри дуугарха (бур.) – греметь грому
   Тэнгэриин дуун (бур.), тэнгэриин дуу (монг.) – гром
   Тэнгэриин хаяа (бур., монг.) – горизонт
      
   Хочется к этим шести словам добавить седьмое «Тэнгира» – главная Богиня-женщина у древних шумеров. Если «тэнгэри» и «тэнгрии» мы попытаться понять через немецкий язык, тогда образуется «тэнгер». Такого слова в немецком нет, но по смыслу любой немец поймёт: это «думатель». Может быть, изначально эти божества виделись как «предки, думающие о нас»? Как напоминание о «Вечном синем небе», самым значительным подарком-бариса гостю у бурят и монголов считается отрез синей материи. Это то же самое, что у русских встретить гостя хлебом-солью. Не очень давно довелось увидеть китайскую свадьбу; столы для гостей были покрыты белыми скатертями, поверх каждой лежал кусок синей материи, шириной в 20-25 сантиметров. Стулья тоже были белыми, и на каждом стуле был повязан синий бант. Было красиво. Слово «тэнгэри» образовано из двух корней «тэн» – небо и «гэр» – дом.  Здесь нужно сделать одно важное замечание; учитывая, что «тэн» образовано с древнейшим звуком «э» мы должны сказать, что все последующие слова-корни – «тан», «тун», «тон» – это потомки слова «тэн». Именно в таком порядке «э-а-у-о» образовывались гласные звуки.

  Тайга (бур., монг.) – тайга 
      
  Русские слова «таять, таить, утаить, тайна», объединены общим корнем «тай». С дополнением к этому корню обозначения протяженности «га» образуется «тайга», понятие бесконечного и таинственного леса. А «тай – тайна» могли образоваться, как «таинство» превращения льда и снега в воду.

         
 Тэбэг (бур., монг.) – соска 
      
 Слово «тэбэг» очень похоже на «табак» и «тюбик». Можно предполагать, что потребление табака началось на Азиатском континенте гораздо раньше, чем он пришёл в Европу из Америки. На эту мысль меня навели слова «с запахом табака». В засушливой Азии, где собаки чаще табачного цвета, и к тому же, часто валяются в пыли, есть название этого животного «табаки». Грузинское блюдо «цыплёнок табака» названо так за свой аромат-запах. О табаке говорят распространённая кличка собаки «Тобик», вместилище пасты «тюбик» и «тубус» – футляр для бумаг. Тюбик и тубус имеют сигарообразную форму. Здесь же «табу» – запрет. Сколько существует запретов, ограничивающих курение, всем известно. Курение табака возникло как ритуал за свои изменяющие сознание свойства, но изначально табак могло курить всё племя по очереди для поддержания огня. Поэтому русское «цигарка» хорошо просматривается в слове «сигара» как «це-гара» – это горящее. Когда русские пришли в Сибирь, буряты трубки с табаком уже курили, при этом большинство курящих были женщины и даже дети.

У… Звук «у» используется в словообразовании, как понятие расстояния. Русское «ауу» можно понимать, как «я далеко». Или, через бурятское и монгольское «утха» – происхождение, корень, наследственность. Согласимся, что смысл этого слова заключается в том, что своё происхождение нужно прослеживать не по одному столетию. Звук «у» образовался как понятие длины по слуху – насколько слышно. Со временем речь упорядочивалась, и «у» стал заменяться более современным и ёмким «о». То есть, слышимое и видимое из нескольких направлений через звук «о» стало пониматься как «вокруг».

 Утхэ (бур., монг.) – происхождение, корень, наследственность

 У шаманистов наследственность-утхэ является одним из главных условий, при котором человек может стать шаманом.  Ряд «утхэ – утха – утка» заставляет вспомнить, что на территории России археологами найдено много фигурок людей с утицами на головах. Форма утки подходит для посуды-братины и ковша, изготовляемых и сегодня подобным «утичным» образом из дерева. Вероятно, само слово обозначало вместилище, а наследственность есть вместилище постоянных, передаваемых из поколения в поколение качеств.
Украинцев в шутку называют «хохлами», в старину они носили на голове «хохол-оселедец», такой же, как имеет на голове утка гоголь.  Вероятно, «гоголь» был у людей тотемом, и именно поэтому украинцы в подражание своему тотему стали носить на голове хохолок-оселедец. По весне селезень гоголя ведёт себя настоящим женихом при ухаживании за утицей. Нужно отметить его особенность, на голове этой чёрно-белой утки есть сизый хохолок-ус длиной сантиметров 5 – 7. В солнечный день этот хохолок играет всеми цветами радуги, подобно сизой грудке голубя. Возможно, именно поэтому утка-гоголь и стала тотемом. А может быть, определяющей причиной оказалась его повадка при ухаживании за утицей. В подражание своему тотему подобным образом вели себя по отношению к женщинам и древние мужчины. И птица-гоголь, и украинец-мужчина были «хахалями» – женихами. Слово преобразовывалось как «хахаль – гагаль – гоголь», и «хахаль – хахоль – хохол – хохолок». В древности женщины жили своими поселениями, а мужчины-хахали бродили вокруг этих поселений ватагами в ожидании женской благосклонности. Утка-гоголь была тотемом не только у украинцев, судя по названию племени «гагаузы – гага-уси». Очевидно, народ гагаузы, предпочитали носить усы вместо хохолка-оселедца.      

Утган, удаган, одегон (бур., монг) – шаманка 

        От «утган» образованы татарские фамилии «Утигенов, Утугунов, Отоганов». Скорее всего, слово родилось от бурятского и монгольского «утхэ». По традиции, шаманом может стать только человек, обладающий «утхэ», иными словами, шаманом можно стать тогда, когда в роду уже были шаманы. Наверное, шаманку стали называть таким словом в подтверждение того, что «утхэ» у неё есть. К этому нужно добавить, что на некоторых бурятских диалектах под «утхэ» понимается женский детородный орган, это говорит о том, что у бурят происхождение-корень изначально определяли по матери. Эти слова иллюстрируют развитие речи: изначально «ган», затем «гон» и «У – О». Можно не сомневаться, что следующим словом будет «Удокан», и такой посёлок есть в Забайкальском крае. 

     Уhан (бур.) – вода
 Уhха (бур.), уха (монг.) – пить
 Ухаан (бур., монг.) – ум 
 Ухан бодол (бур., монг.) – мысль
 Ухаантай (бур., монг.) – умный
 Ухархаха (бур., монг.) – умничать 
 Ус (монг.) – вода
 Уха (русск.) – суп из рыбы

 Здесь приведены восемь слов, которые необходимо рассмотреть одним блоком. Понятие мыслительной способности буряты и монголы осмыслили через понятие воды. Это касается не только их, у других народов понятие воды и мыслительной способности тоже образовались из одного звукосочетания. В русском «ведать» совпадает со словом «вода». В немецком языке «знаю, белое» называются одним словом «вайс». От «вайс» образовано «вассер». Вероятно, люди по аналогии с течением воды понимали течение своих мыслей.
Возможно, шутливое русское слово «ушлый» (хитрый) произошло от древнего поверья, что большие уши – признак большого ума. Так это или нет, но у русских есть фамилия «Уханов», чем не бурятское «ухантай» – умный. Будду всегда изображают с удлинёнными мочками ушей, его уши принято считать признаком просветлённости.
Ещё раз внимательно посмотрев на столбец слов, объединённых смыслом воды и умственной деятельности, мы обнаружим – все эти слова образованы с корнем «хан». У бурят и монголов этот корень используется при образовании слов, подразумевающих небожителя, божество и царя. В таком случае, «уhхан» – вода и «ухаан» – ум образовались как понятия божественные.
       Если у бурят вода называется «уhаан», то у монголов «ус».  В древности все объекты, окружающие человека, понимались им, как живые и наделённые душой. Люди поняли способность воды утекать и испарятся, как некое проявление хитрости и ума. Есть русское выражение «вода дырочку найдет». То, что большой объём воды был способен утечь через маленькую дырочку, вызывало у древних людей восторг и удивление. Всевозможные «бочки», «кадки», «чаны», да и обычные чеплажки-черпалки люди научились делать далеко не сразу.  Я наблюдал за своим двухлетним сыном, когда он попытался поймать струю воды из крана. Он несколько раз сжимал ее кулачком, а потом разглядывал пустую ладонь с явным недоумением. С тем, что воду невозможно поймать, ему пришлось смириться, как с данностью. У текущего потока есть ещё одна особенность – он может легко свалить своим напором самое крупное животное. «Ус» со смыслом напора, напряжения стало обозначением воды, а позже «услада» («ус» – вода» и «лада» – божество любви и согласия), «сладко» – это «сие ладко» – это любимо и божественно. Вода, обтекая камни, оставляет некие «усь – уси – усы», на речной глади. Люди, в древности очень волосатые, считали эти водные образования усами огромного водного божества и стали различать усы в своей растительности. Конечно, сейчас носят усы просто так, но на Кавказе усы – это признак мужественности мужчины, более того, это дело его чести. Слов, подтверждающих, что из «уса» умельцы получили представление угла и длины, множество. У древних греков это «ради-ус», «плинт-ус», «корп-ус», «папир-ус», «архивари-ус» и т.д. Есть слова с понятием острого угла – это гора «Эльбр-ус»; в геометрии «кон-ус», «град-ус».
       Далее рассмотрим монгольское «уха» – пить. Не повернётся язык сказать, что до прихода татаро-монголов на Русь русские не имели слова «уха» – суп из рыбы. Тем более, что монголы рыбу не употребляют в пищу. Очевидно, что понятие «воды и питья», возникло тогда, когда ещё не было национальных разделений. Стали же тюрки говорить на воду «су», вместо монгольского «ус», и нормально. В русском языке от «су» – воды, вещи непостоянной и текучей, образовалось «су-е-верие» – суеверие – неуверенность, двойственное отношение к вере, предрассудок. Даже слово «всуе» мы можем понимать, как «в-су-е» – в воду кануло. Так образовались слова «су-губо» – вдвойне конкретно, «су-гроб» – наметённый снег над погибшим человеком, «су-слон» – составленные вместе снопы и даже «су-дорога» – множественное дрожание тела, «су-толока – множественные толкания.  В конечном итоге, русские забыли, что когда-то воду они называли «ус», и «су», эти слова стали приставками при образовании новых слов. Множество греческих и латинских слов имеют окончание «ус – усь», эта частица встречается и в начале слов, но там она не так заметна. Начиная именем Иисус, которого на Руси называли Исусь, и заканчивая греческой фамилией Попандополус. Окончания в словах «конус», «пандус», «плинтус», «архивариус» режут слух и кажутся излишними, но именно этот суффикс образует в этих словах понятие продолжительности.  «Ус» образует понятие не только длины, но и продолжительности во времени. Это иллюстрирует «архивариус», ведь этот человек работает в архиве с документами написанными, как вчера, так и очень давно. Слово «мёбиус» вообще подразумевает нечто, что может символизировать бесконечность. Совсем не важно, что эту бумажную ленточку, образующую восьмёрку, мог придумать человек с такой фамилией. Здесь приведена только малая толика подобных слов!
По всей России у простых мастеровых людей есть выражение «запилить на ус», что понимается как распил доски под углом в 45°. Можно долго гадать, почему этот угол называют словом «ус». Повсеместно в деревнях свиней прогоняют возгласом «усь!». Я долго не мог понять, каким смыслом эти два слова объединены, пока не вспомнил, что приспособление для распила дерева под углом называется «стусло». Стало понятно, что, когда возникло выражение «запилить на ус» (45 + 45 = 90), люди имели в виду обе половинки уса, которые и составляют между собой прямой угол. Приняв во внимание «усь» по отношению к свинье, нельзя не заметить, что его можно отнести только к свиному рылу: именно оно сужается под углом к своему началу-пятаку. Поскольку в древности о мерном инструменте представления не имели, угол называли просто «усь», что образовало и понятия «су;зить», «узина;». Становится понятным и слово «устье», где река расширяется при выходе в море на множество усов-рукавов, и «тусь» – туз, тусовать. «Парус», «Эльбрус», «конус», образованы как предметы с острыми углами, прослеживающимися в длину. Человек, носящий усы, как символ лучей, соединяющих его с Богом-солнцем, и его имя, к которому присоединялось «усь», слились. Смысл божественности усов утратился, «усь» перешло в окончание имён, а затем и фамилий («Авенарус, Адельфус, Бенедиктус»). Трудно сказать, когда люди стали понимать прямой угол, можно предположить, что это случилось тогда же, когда человек обвёл крестик кругом. Теперь, приняв во внимание «усь» и «тусь», можно определить смысл слова «стусло», как «стисло» – стискивает – тисы, но стискивает через «усь», то есть, под углами-лучами. И здесь мы обнаруживаем, что в этом слове заложено ещё и понятие «стузл» – узл – узел. Смысл «стусла» теперь стал понятен полностью, это «принудительный распил материала на равные углы, сходящиеся в один узел-узл-усл», попросту говоря, распил крест-накрест. Нельзя не согласиться, что изначально «усь» подразумевало угол, образованный двумя лучами. В дальнейшем своём развитии «усь-ць» – «усь это» трансформировалось в «усьть», оставшееся в названии города Устюг. Позже «усть» преобразовалось в «ость», обозначавшее острый усик на колосьях злаковых культур, особенно он удлинён у ячменя и похож на золотистый луч солнца. Через некоторое время «ость» преобразовалось в «хвость» – хвост, от которого произошел «гвость» – гвоздь. «Хвост» дал жизнь такому слову, как «хвостаться» – метаться в разные стороны, уставать. Но слово «хвастать» произошло, скорее всего, от фамилии некоего Хвостова, который потратил всё своё состояние на восхваление себя как писателя. То, что «усь» образовалось давно, можно понять по слову «хари-усь» – хариус, так сибиряки называют речную форель. Название этой сибирской рыбе греки дать никак не могли, слишком уж далеко они от Байкала. Это слово и не бурятское, они называют хариуса «хадрын». Слово «хари-усь» образовано слиянием двух корней: «хари» – солнце на санскрите и «усь» – луч, то есть, «хариус» – солнечный луч: эта рыба имеет обыкновение выпрыгивать из воды, играя в лучах солнца. С помощью корня «усь» образованы «союз» и «соус». В первом случае, это объединение людей некими узами-интересами, а во втором – объединение овощей и приправ в один «союз». С «усь» образованы «усы», «узы», «узда», «узлы». С понятием стиснутого и узкого: «уста», «устье», «сусло», «стусло», «тузлук»; немецкое «hустен» – кашлять, кашель исходит из уст. Возможно, слово «усь» из понятия солнечных лучей перешло в понятие лучей, расходящихся по воде усами, когда она что-либо обтекает. Отсюда образовались слова «усилие», «успех», «услада», «условие», «устрашение».  Напомним, на монгольском языке вода называется «ус», а «пить» на бурятском звучит как «уха». Надеюсь, теперь, когда «усь» разобрано достаточно подробно, лингвисты перестанут считать русское слово «хариус» заимствованным из финского. То, что «усь» образовалось в русском языке, подтверждают имена Устя, Устин и фамилии Устинов, Устюжин, Устюгов, Устюжанин. Город под названием «Великий Устюг» один из самых древнейших русских городов.
Когда писалась эта книга, мне в руки попался «Корнеслов Шишкова», в нём подробно разобрано слово «радиус». Автор убедительно доказывает, что оно исконно русское, образованное с помощью «усь» – солнечного луча. Удивительно, что два разных человека, идя разными путями, пришли к одному выводу – «усь» обозначает именно солнечные лучи. Это подтверждает старую истину: если два человека, независимо друг от друга, утверждают одно и то же, с большой долей вероятности они правы. Свой труд президент Академии наук А. С. Шишков написал более двух веков назад, а что изменилось? Как лингвисты искали происхождение русских слов в других языках, так ищут и до сих пор. Им трудно поверить, что слово «Эльбрус» образовано точно так же, как «парус». Частица «ус» указывает на то, что и парус, и Эльбрус имеют острый угол-вершину.
Процитирую отрывок из книги Шишкова, в котором он исследует происхождение слова «радиус».

Может ли ничто родить смысл?

Мы, употребляя в книгах наших слова радикс, радиус, почитаем их латинскими (radix, radius), но они скорее наши, чем латинские. Рассмотрим их. Radix по-латыни в собственном смысле значит корень у дерева, в иносказательном же корень числа (в арифметике). Radius значит луч, также и прутик или розга, в геометрии же принимается за полупоперечник круга. Отнимем у обоих слов окончания ix, ius, существенная часть их останется rad.
Я вопрошаю: по какому рассуждению или соображению латинец, приставя к звуку rad (ничего в языке его не значит) окончания ix, ius, тоже ничего не значащие (поскольку окончания без корня не составляют смысла), стал под одним из сих слов разуметь корень, а под другим три разные вещи: луч, розга и полупоперечник? Могут ли два ничего составлять нечто, или два пустозвучия произвесть смысл? И может ли неизвестность значения корня открыть смежность понятий между ним и его ветвями? Или каким образом в словах radix, radius подвести под одну мысль все означаемые ими разные вещи: корень, луч, розга, полупоперечник?
Но посмотрим, чего не можем узнать из латинского, не узнаем ли из славенского. Славенский язык имеет тот же самый корень рад (или род), пустивший от себя ветви родитъ, рождаю, родина, порода, родимец. Итак, полагая, что корень сей есть общий обоим языкам, перенесем понятие, содержащееся в славенских словах, к латинским. Латинское radix значит корень дерева; но что ж иное корень дерева, как не род или родоначальная причина его? Не от корня ли оно родится? И вообще radix (корень) не означает ли начала или рождения всякого происходящего от него растения или вещи? Следовательно, латинец в корне своем rad, хотя и не сохранил общего понятия, выражаемого славенским род (или рад), однако в том же значении перенес его к частному понятию о дереве, и оно сделалось условным, ветвенным, и не может показать, от какой первобытной мысли получило смысл свой.
Но обратимся к истолкованию по разуму славенского языка. Славенин произвел слово корень от коры, поскольку он действительно есть не иное что, как уходящая в землю древесная кора, на многие сучья расползающаяся и держащая дерево. Латинец radix произвел от славенского родить, но как наш глагол, пустивший ветвь сию, истребился из языка его, и заменился глаголом generare, то слово radix и осталось не имеющею корня ветвью.
Дабы лучше понять словопроизводство, сделаем на время славенина латинцем. Забудем ненадолго наше корень и скажем славенину, чтоб он ветвь сию назвал, как латинец, от глагола родить или раждаю. Тогда, без сомнения, мог бы он ее назвать родиц или радиц (т. е. раждающий), ибо в том же смысле говорим родица в слове Богородица (т. е. Бога родшая), и ежели бы сделать из него сложное слово древородиц, то всякий почувствует, что древородиц означает то же самое, что корень. Таким образом славенское радиц было бы точное латинское radix (итальянское radice).
Пусть латинец покажет нам, какое подобие корень дерева (radix) имеет с лучом (radius)? Но прибегнем к славенскому языку, он лучше объяснит нам начало и смысл всех слов, как на латинском, так и на других языках.
Radius значит:
• Луч, т. е. свет исходящий (и следственно, раждающийся) от солнца.
• Полупоперечник круга, т. е. подобный же луч, исходящий (и следственно, раждающийся) из средоточия, центра.
• Розга (иначе прут или лоза), тоже исходящая, и следственно, раждающаяся от корня или от стебля дерева, почему и в нашем языке таковые отрасли называются рождием.
Таким образом, разбирая все истекающие из этого понятия слова, можем находить, что ни одно из них не уклоняется от разума славенского языка.
Славенин, хотя и не употребляет их в своем языке, но по единству корня может проницать их значения, то есть по глаголу родить, раждаю чувствовать мысль, какую имели иностранцы, когда стали говорить: латинец radix, итальянец radiсе, француз racinе, англичанин root, разумея корень; латинец radius, итальянец raggio, француз rayon, англичанин rау, разумея луч. Отсюда произошли уже непосредственные их ветви, таковые как итальянское radicale, французское и английское radical (коренный); итальянское radioso или raggiante, французское radieux или rayonnant, английское radiant (сияющий, блестящий, лучезарный).
Английское слово rооt ближе всех показывает происхождение свое от славенского род. Итальянец тоже произносит свое радиче близко к славенскому родич, т. е. раждающий.
Немец называет луч словом strahl, голландец straal, датчанин straale, от славянского стрела; ибо, воображая луч стремящимся от светила, мы видим в нем подобие стрелы, которая и сама происходит от простираюсь, стремлюсь.
Познание чрез наш язык тех в иностранных языках начал, которые им самим неизвестны, послужат нам как в своем, так и в их наречиях. Оно поведет нас, как здесь, так и в других случаях, к разрешению вопроса: латинское radix (корень), французское rауоп (луч), английское root (корень) разные ли суть или одно и то же слово, различно произносимое? Ответ: одно и то же; ибо во французском rауоп корень rа очевидно сокращен из rаd, как показывают в том же языке однозначащие с разными окончаниями слова radieux, rayonnant (лучезарный). В английском – тоже, ибо изменение букв а в о и d в t легко делается. Коренное значение сих разноязычных слов отыскивается в славенских словах родить, род.

Я внимательно перечитал книгу А. С. Шишкова, где он проводит анализ множества русских слов. В чём-то я согласен с автором, в чём-то нет, но его книга бесспорно интересная. Субъективизм Шишкова состоит в том, что он рассматривает русские слова с позиций патриотизма. Видимо, в те времена при засилье французского языка это было оправдано. Однако, если мы хотим понять, как происходило образование речи вообще, на национальностях не следует заострять внимание.       
       Я не могу удержаться, чтобы не дополнить перечень уважаемого автора ещё одним словом, которое разобрал сам. Это «редис», созвучное английскому «ред-ис» – красное есть, хотя у самих англичан оно звучит, как «редишь». В немецком редис называется «рад-ис» – красное есть. Хотя «красное» в современном немецком звучит, как «роут». Да важно ли нам, кто первый нашёл редиску и посадил её на домашнем огороде? То, что красная снаружи редиска «красное есть», действительно, интересно.
       Мы должны сказать, что слово «радиус», которое так подробно разобрал Шишков, можно разобрать гораздо проще. Для этого нужно представить любую окружность, с точкой в центре, но точка эта будет у нас подразумевать солнце – «ра». Следующий слог в «ра-ди-усе» будет «ди», очевидно, это «ди» от слова «дея», «деять – деятель – содеять». Следующим слогом в «радиусе» будет окончание «усь», подразумевающее солнечный луч. Таким образом, мы получили объяснение «радиусу», содержащееся в самом этом слове. «Солнце-ра, ди-деет луч-ус», что наши древние пращуры назвали коротко «радиус». Таким же манером образован «конус», два уся-луча выходящие вверх из «кона-круга».
Я должен сказать, что прежде «ус» образовалось «юсь», «юз» русской азбуки. Когда слов было ещё мало, словом «ю» называлось само солнце. Оно «юзило» – скользило по небосклону, так образовались «юсь – юзь – юж – юг». 

Унга (бур.) – степь

Это бурятское слово примечательно тем, что его смысл легко можно понять через немецкий и русский языки. На немецком «ун» – внизу, поднизом, а «га» в русском – это длина. Два этих слова, собранные вместе, образуют «ун-га», это и есть «длина внизу», ведь степь лежит под ногами человека и простирается далеко.      

 Ф… Со звуком «ф» в бурятской и монгольской речи слов не употребляется вообще. У русских и греков изначально «ф» тоже не было. В русском языке «ф» образовался, как «хф».  «Хвёдор – Фёдор» и «Хведора – Федора». Возможно, «ф» вышел из рунницы северных народов Европы, у них была руна «феу», подразумевающая скот, название скота у немцев «фихь».
      
 h…Х… Звук «h» образовался как некое тихое вдыхание воздуха в себя, а «х» – как шумный выдох из себя. Мы можем говорить, что эти два звука зародились одновременно, как «вдох – выдох». Вероятно, «h» развивался приятием и согласием, как вдыхаемый в себя. А «х» – как выдыхаемый из себя, стал знаком неприятия и отторжения. В речи бурят «h» используется очень широко, а в монгольском «h» нет вообще. У монголов слова, которые у бурят образованы с «h» произносятся с «с». Слова, которые в бурятской речи начинаются на «h», в монгольской звучат уже с «х». Ещё нужно заметить одну особенность «х» в речи, он легко заменяется другими звуками, например, «ш» и «ф». Однако это частные случаи, исключение из правила. В основном же «х» будет развиваться как «х – г – к».

  hанаан (бур.) – память
  hанаха (бур.) – вспоминать, замысливать
  hанаархаа (бур.) – задумываться о будущем, иметь намерение   
  hанал (бур.) – мнение

  Четыре слова, предложенные выше, имеют отношение к мыслительной деятельности человека. Интересно слово «hанаха», особенно в контексте образования древнегреческого «анахронизм» – пережиток, приверженность старине. Покажется, что это слово образовано с помощью древнегреческого божества времени «хроноса», но в бурятском есть созвучное «хорон» – вред, ядовитый, язвительный. Как же у греков образовались божества «Харон» – перевозчик через реку Лету и «Хронос» – божество времени? Вероятно, «хорон» образовано в Сибири людьми сообща. Это близко русским «схрон», «хранить» и «хоронить». Древнегреческое «Хронос», у римлян превратился в «Кронос», все перечисленное вышло из более древнего «хара» – чёрное. Как бы это абсурдно не звучало, мы должны взять на заметку бурятское «hанал» и сравнить его с латинским «анналы» – начала. Именно так названа работа по истории римского автора. Это слово участвует в образовании множества слов, включая «анальный» – заднепроходное отверстие. Большинство современных людей так и полагают, что «анналы исторические» и «анальное отверстие» вышли из одного корня. Однако, больше верится, что «анналы» вышло из сибирского «hанал» – мнение. Больше импонирует, что «анналы, аналог, аналогия» вышли из представлений мыслительной деятельности человека как «начало мнения». Также все знают, что «анальгин» применяют от головной боли. Мы можем с уверенностью говорить, что «канал» образовалось от «hанал» как понятие отделения малой части воды от общей её массы, подобно тому, как одно мнение – это только часть мнения общего. Естественно, что «каналья» и «канализация» образовались от «канала».
Есть изначальная земля «hанаан», которую никак не могли найти древние иудеи, – на бурятском и монгольском языках это просто память. То, что это слово не случайное в речи бурят, говорят слова, похожие на «ханаан» по смыслу и произношению. Таким образом, мы ещё раз убеждаемся, что европейские народы вышли из Сибири, включая иудеев.

 Хаан (бур.) – Бог, божество
 Хан (монг.) – Божество, а позднее царь

Как объяснялось выше, «х» порожден «h».  Слова, которые буряты произносят с «h», монголы и русские произносят с «х».  Слово «хан» образовалось от вдыхаемого запаха огня «hь», затем проба этого запаха на вкус «нь». Соединившись вместе, эти два звука стали «hнь», подразумевающим огонь, возможно, и у солнца одно из названий было «hнь». В речи древних сибиряков из «hань» образовалось «хан» понимаемое, как бог. Поклоняясь огню, человек представлял, что он поклоняется ему, как маленькому ребёнку солнца. В дальнейшем люди начали использовать огонь для загона животных на охоте. В древности животные боялись огня гораздо больше, чем в наши дни – земное пламя было редкостью. Речевой аппарат человека развивался, и то, чем гнали животных к крутым обрывам, стало называться «гонь». Затем понятия гона и огня стали разделять. От «hнь» образовались слова «хныкать» – ребёнок плачет, обжёгшись; «гнедая» – масть лошади; «гнев» – злиться и краснеть; «агония» – корчиться на огне; «огненный»; «огонёк»; «гоношить» – готовить на огне; «огниво» – то, чем огонь добывали и т.д. От понятия огня, как гонителя, стали образовываться «гнать»; «обогнать»; «загон»; «пригон» и т.д. Время текло неумолимо, стали образовываться прилагательные, какой огонь: красный, жёлтый, красивый, тёплый, злой, пламенный, яркий, видимый далеко, угасающий, большой, маленький. От понятия огня начали образовываться глаголы. Один мы уже разобрали, это «гнь» – гнать, но были ещё жечь, печь, охранять, переносить… А вот здесь остановимся. Понятие переноски «хнь» образовало понятие длительности и расстояния. На помощь пришел звук «у», и «хань» стало звучать «хун»: человек, научившийся огонь переносить. Вначале «хунь», а позже «хуну» и «гуну». Со временем «хуну» стали большим народом, который был назван у границ Римской империи «гунны». У сибирских староверов есть просторечные «уханькать, уханькаться», не вошедшее в словарь Даля. Они означают «очень устать самому, испортить какую-то вещь». Деревенская женщина может сказать: «Ой, девоньки, я сегодня так уханькалась на покосе, хоть падай». Или рыбак: «Не дам я тебе сети, ты их уханькаешь, а я потом чини». Замечательно, что на английском языке охота – это «хант» а у американцев «хэнк». В немецком «хэнкен» – вешать, «фанкен» – ловить и «анфанг» – начинать. Это «анфанг», вероятно, изначально понималось немцами, как начало ловли-охоты, но постепенно стало означать начало чего угодно. В сибирской деревне про убитого скажут: «уханькали мужика» и все поймут, что его убили. Таким образом, русское «уханькать» означает и убивать, понятно, что это слово пришло из охоты. Англичане верно сохранили смысл, у них «хант» – охотиться, но у немцев «hанд» – рука. Звук «х» с лёгкостью переходит в «ф» и «г». Сопоставив «уханькать» (рус.) – убить; «фанкен» (нем.) – ловить; «анфанг» (нем.)  – начинать; «hенкен» (нем.) – вешать; «hант» (англ.) – охотиться; «хантэ» (англ.) – охотник, «хэнкен» (америк.) – охота, «хэнк (америк.) – охотник; можно вновь утверждать, что в древности будущие буряты, русские, немцы и англичане говорили на одном языке. И не только они. Сюда ещё можно добавить, что на санскрите «хана» понимается так же, как русское «хана пришла человеку». «Хан» станет со временем устоявшимся корнем и будет участвовать в образовании множества слов, например, «Бурхан» – божество у бурят, «бархан» – песчаный курган у тюрков.

Гон (русск.) – гнать что-то, или кого-то
Гонец (русск.) – посыльный

Как было сказано выше, звук «х» преобразовался в «г», и с ним образовались названия огня «хань, гань». Мы писали, что с приручением огня его стали применять на загонной охоте, с «гон» образовалось множество слов. В русском это «гонец», а от него «конец», и «конь». К вопросу, о том, чем гнали животных на охоте, приведём русское «пакля» – мягкие волокна растений и греческое «паклос» – факел. Ниже мы можем наблюдать, как звук «г» преобразуется в «к».

    Кан (сибир.) – большая сибирская река, приток Енисея
Кан (тюрк.) – очаг, тёплая лежанка

От «хана» образовалось название тёплой азиатской лежанки «кан». Большой приток Енисея «Кан» протекает по тёплой Минусинской долине, она тёплая. Может быть, эта река названа так потому, что на её берегах была стоянка древних людей, в жилищах её находились «каны». Слово «кан» образовало «канон», под чем мы подразумеваем незыблемые правила и образцы, свод неких церковных правил.

    Кон (русск.) – место игр у детей и взрослых
Конец (русск.) – окончание чего-либо
Конус (лат. русск.) – геометрическая фигура

В дальнейшем своём развитии «гон» преобразовалось в «кон». Это слово уже подразумевало место, на котором огонь горел. Русское «кондовый», «кондово» – слова, означающие нечто крепкое и изначальное. Кондовый лес, кондовый камень и даже кондовые люди. Очевидно, «кон» было священным местом. В наше время на кону делаются ставки, когда речь идет об азартных играх. В играх детских «кон» это уже сама площадка для игр и периоды игры, как «1 кон, 2 кона и 3 кона».
«Коном» ещё недавно назывался казачий круг-собрание, издревле решения, принятые на кону, не подлежали никакому сомнению. Слово «кон» стало корневым в латыни, и с ним начали образовываться слова с понятием власти и закона, это – «конституция», «закон», «конвент», «консул», «консолидация», «конгресс». Как видим, все эти слова имеют отношение к государственности. В слове «конструкция» «кон» означает скрепление.  Слово «кон», на слух такое крепкое и конкретное, тем не менее может сводится к обыкновенному острому «кончику», на котором лежит перекладина тех весов, которые есть наша общая совесть. Судя по слову «конус», мы можем понимать, что «кон», это некая круглая площадка, на которой этот «конус» и стоит –  именно из этого кона-основания выходят лучи, названные «усь». Эти лучи сходятся в одной точке. На основе совести, на «кону» созданы все законы людей, которые действуют «за коном». Слово «кончик» – это ведь не что иное, как уменьшительное название «кона», его легко можно переиначить в «ханьчик» и далее в «кончак». Человек по имени Кончак будет решать всё по-своему единоличному мнению, ведь он хан. Получается, что имя известного нам Кончака имеет смысл «решающий сам и окончательно».
Наверное, именно в те времена образовались «окоём» (горизонт) и «окно», в которое смотрят оком. Когда люди совещались на кону, в середине которого горел огонь, само совещание становилось важнее огня. По этой причине «кон», «огонь» и «конь» сделались самостоятельными. Решения, принятые на «кону», перед лицом огня, вне кона-круга становились «законом» для всех живущих вне кона. Сейчас «кон», в большинстве случаев подразумевает место азартных игр, где на кону лежат деньги. В наше время слово «кон» стало обыденным, но именно благодаря ему образовалась «конституция», положения которой действуют и за коном.

    Хаб (бур.), хав (монг.) – собачка   
Хабхаан (бур.), хавх (монг.) – капкан
Хабшаха (бур.), хавчих (монг.) – ущемлять, сдавливать
Хабтагай (бур.), хавтгай (монг.) – плоский, сдавленный, доска
Хабшаг (бур.), хавчуур (монг.) – щипцы
Хабхак (бур.), хавхак (монг.) – крышка
Хавь (русск.) – пища (вульгарное)
Хавать (русск.) – есть, жевать (вульгарное)
    Ховать (укр.) – прятать
Хавкать (русск.) – жрать пищу (о животных)
Кхауэн (нем.) – жевать
Кхуу (нем.) – корова, жвачное животное
    Капкан (русск.) – приспособление для ловли дичи

Этот столбец из 13 слов убедительно показывает нам, как из монгольского «хав» образовались одно из просторечных названий еды у русских – «хавь» и «хавать» – кушать. Бурятское название собачки «хаб» показывает, как образовалось немецкое «hаб» – имею и «их hабе» – я имею, а также русские «хапать» и «хапуга». Из понимания того, что собака кусается, образовались бурятское «хабшаг» и монгольское «хавчуур». Из понятия сдавливания чего-либо собачьими зубами образуется монгольское «хавх» – капкан. Все охотничьи ловушки действуют по принципу придавливания дичи или её ущемления.  Не зря у охотничьей ловушки есть второе название «пасть», очевидно, от «пасти» образовались «пропасть» и «пропастина». Вероятно, вышеприведенная группа бурятских, монгольских, немецких и русских слов создалась когда-то этими народами вместе как понятие – сдавливать зубами, а затем и капканом. Большинство охотничьих приспособлений для лова животных испокон веков и до сих пор промысловыми охотниками делаются деревянными. Капканы из металла стали производить относительно недавно.
Здесь же мы можем отчётливо понять, как образовалось немецкое «кhауэн», а затем и «кhуу» – жвачное животное, корова. Между словами «кhауэн» и «кhуу» легко угадываются английские «кау» – корова и «каубой» – коровий мальчик-пастух, ковбой. Здесь же совсем рядом находится «Хава», иудеи утверждают, что именно такое имя было у первой женщины в Эдеме. Вероятно, оно появилось в те же времена, что и название коровы.

Хаалга (бур., монг.) – ворота
Хаалт (бур., монг.) – скоба, ручка
Хаалта (бур.), хаалт (монг.) – плотина
Хаатдаха (бур.), хаатдах (монг.) – закрыто, закрыть
Халт (нем.) – держать, держите
Хальс (бур., монг.) – кожа, кожура, шелуха
Хальц (нем.) – горло
Хаут (нем.) – кожа

Предложенные выше слова бурятского и монгольского языков «хаатдаха – хаатдах» дают нам понятие закрытости. Немецкое «хаут» объясняет, как это понятие закрытости образовалось. Человек не зверь, у него не было острых когтей и клыков, поэтому кожный покров убитого животного был для него серьёзным препятствием к доступу мяса. У людей были кремнёвые ножи, но и с их помощью шкуру животного очень сложно снять. Даже в наши дни, имея самый острый нож, охотник, снимая шкуру лося, потратит на это занятие не менее двух часов. В нашей колонке из восьми похожих слов мы наблюдаем общее понятие удерживания. В словах «хаалт» и «хаалта-хаалт» смысл обнаружится через немецкое «халт» – держать, держите. Вероятно, немецкое «хальц» (горло) образовалось в этой группе слов, как то, что его нужно прикрывать не только в момент нападения хищника, но и во избежание простуды.
   
    Хамар-Дабан (бур.) – горный кряж, перевал
Хамар (бур., монг.) – нос
Хамар монхор (монг.) – горбоносый
Хамрын нyх (монг.) – ноздри
Хамрын узуур (монг.) – кончик носа
Хамрын тамхи (монг.) – нюхательный табак
Хамар гутлын (монг.) – носок обуви, носки
    Хамар (монг.) – холм, возвышение

      Все предложенные выше слова образованы у монголов точно также, как они образованы в русском языке. Только «хамрын нух» образовано иначе. Удивительно, что в монгольском и бурятском от «хамар» образованы «носок, надеваемый на ноги» и «носок обуви», подобно тому, как в русском языке. Выступающий мыс русские называют «нос». В бурятском и монгольском носом называется возвышенность, холм. На Байкале вместо слова «мыс» говорят «нос», например, мыс «Святой нос». Если мы из «хамар» образуем цепочку слов, то у нас получатся новые слова с понятием носа. Проследим это ниже.

    Хамер (нем.) – молоток
Хамер (англ.) – фамилия
    Комар (русск.) – кровосос, летающее насекомое
    Кумар (нем.) – огурец
    Каморка (русск.) – маленькое и тесное помещение
    Камера (русск.) – помещение для заключённых
    Коморра (итал.) – мафия в Италии.
   
     Все эти семь разноязыких слова похожи не только по звучанию, они так же имеют общий смысл «носа», а позже «огурца». Вероятно, они образовались ещё тогда, когда люди проживали в Сибири совместно. Главной отличительной чертой комара служит именно его нос, которым он высасывает кровь, поэтому русские и стали его так называть. Немецкие огурец и молоток названы так за свою похожесть на нос. В бурятском и монгольском из «хамар» образованы слова с понятием «носового». Слово «каморка» образовано от наличия множества семян в огурце, и, возможно, так же произошло «коморра» – итальянская мафиозная семья. Здесь же вполне могло образоваться немецкое «камер» – маленькое помещение, комната, и уж отсюда у русских «камера» тюремная.

     Хамтэ (эвенк.) – медведь
 Хомут (русск.) – часть конской упряжи
 Хомут (русск.) – местность, окружённая водой

Пытаюсь определить древность звука «х», мы, прежде всего, должны встать на позицию древнего человека, который был изначально зверем и чутьё у него было на первом месте. Если мы это принимаем, тогда нам нужно согласиться, что первые осмысленные звуки в его речи должны были осознаваться как свои собственные обоняние и чувства. Ниже мы попытаемся это проанализировать и доказать. Для этого возьмём слово не из бурятской или монгольской речи, а из речи эвенков-тунгусов. Этот народ населял древнюю Сибирь повсеместно. Эвенкийское «хамтэ» попало в поле нашего зрения из-за повышенного внимания к тому, как называется медведь в речи разных народов. Напомню, что звуки «h – х» родственные, «h» образовался от вдыхания воздуха в себя, а «х» от шумного выдыхания воздуха из себя.
Нужно рассказать историю того, как «хамтэ» попало в поле нашего зрения. Недалеко от Иркутска есть большое и старинное село Хомутово, которое в подавляющем большинстве населено русскими людьми. Местные аборигены, буряты, вели спор – якобы, село Хомутово не русское, мол, об этом говорит его название. Они утверждают, что на эвенкийском «хамтэ»– это медведь, следовательно, «Хомутово» имеет перевод «медвежий угол» или, «место, где есть медведи». Это утверждение были не более, чем местечковыми слухами, но дальше больше, и сейчас на въезде в Хомутово стоит большая скульптура медведя. Однако, если мы откроем словарь Владимира Ивановича Даля и посмотрим, что значит слово «хомут», мы узнаем, что это местность, окружённая водой, и часть конской упряжи. Отсюда и название села. Хомутово со всех сторон огибает река Куда, а там, где реки нет, простирается болото. Сел с таким названием в России множество.
Тем не менее, слова «хамтэ» и «хомут» похожи по звучанию, и остается проанализировать, что есть общего между ними. Начнём с того, что «хамтэ» изначально произносилось «hамтэ». Обратимся к немецкому языку, ведь именно у немцев «h» сохранился в речи наиболее полно. В этом случае «hамтэ» будет «hам тэ» или «hам тэс» – домашнее это. Если анализировать «хамтэ» через русский, то «хамь то» – пища это. Тут у нас встанет вопрос, почему медведь «домашнее это» и почему он «пища это»? Что же обозначает немецкое «hам», с которым образовано «хамтэ»? Слово можно объяснить, как всё, что окружает человека на домашнем пространстве и принадлежит всем соплеменникам. Немцы, собираясь вернуться откуда-либо домой, говорят: «кхом hам» – пошли домой. «Hам» не подразумевает что-либо конкретное, его даже невозможно перевести, это просто «hам» – дома, домой. В дальнейшем на его основе образовалось «Hеiмаt» – Родина, настолько это слово значительно. В русском языке оно станет «хамь» – всякий скот как пища, которую можно сообща «хамать», а прежде этого так называлось божество-дух полей и лесов, которое люди понимали, как высшую силу, владевшую всем. Её стал олицетворять медведь «hмь-ця – хам-тэ», то есть, «домашний он» или, «он имеет дом». Мы должны напомнить, что каждый медведь имеет свою, строго очерченную территорию, что можно понимать буквально. Медведи метят свою территорию задирами на стволах деревьев по границам своих владений. Более того, если эти владения намеревается занять другой медведь, он сначала должен пометить дерево, которое пометил когтями хозяин. Если его метки оказываются ниже хозяйских, то незваный гость в спешке удаляется. Так эти мощные звери избегают бесполезных драк. Согласимся, что о владениях медведя-хозяина знали не только чужаки-медведи, но и люди, жившие с ними по соседству. Не случайно у медведя в просторечье были эпитеты «хозяин» и «соседушко». Люди ходили в медвежий «бор», где была пчелиная «борть» и произрастал «борщ» для похлёбки, но ходили с опаской. «Хамтэ-ведмедь» имел дом-пространство, потому его так и называли. Названные имена медведя — это только его эпитеты, истинным же его названием было «бээр», или «бёёр» произошедшее от слова-страха «брр». Об этом уже говорилось выше, но в новом контексте стоит к тому вернуться. Древние люди стали почитать медведя первопредком и божеством, вся пища в лесу и полях принадлежала ему. От «бёр-бер» у людей образовалось «бар» – дай, имею.  Как первочеловека медведя стали содержать на стойбищах, в клетях, придя к этому не сразу. Его кормили, о нём заботились, у него просили удачи на охоте. Охотники полагали, что медведь поделится частью того чем владел сам, а владел он всей природой. Его эпитет «hам» домашний постепенно стало именем «Хам» – перворожденный. Под ним стали понимать всех умерших предков. Стали образовываться и новые слова от него. «Намтэ» стал «хамтэ». Звук «h», произносимый на вдохе, заменился на «х», произносимый на выдохе. Был медведь «hам» – домашний, а стал «хам» – первочеловек. Это и отразилось в Библейском писании, где первородный сын Ноя назван «Хам». В английском из немецкого «hам» (домой) образовалось «hоме» – дом. В украинском мы находим имя «Хома». Но и это не всё, первый Библейский человек носил имя Адам, но такого имени в древности не могло быть, люди попросту ещё не умели произносить «а», говорили «hа». В этом случае имя Адам будет звучать «Hаt-hам – Hаthам» и иметь смысл, как «имеющий дом» или «обретший дом». Как это могло случиться? Для людей неверующих всё очень просто: когда писалась Библия, ещё были сильны старые верования, из них взялись «Hаthам» и «Хам». Для людей верующих Библейское писание – это откровение Божие, значит, Бог и открыл это имя авторам главной книги христиан. Итак, молодой Хам согрешил: он не только посмотрел на обнажённого родителя, но на фоне его немощи почувствовал себя героем. Это вызвало его веселье и смех, он впал в гордыню. Посмеявшись над отцом, гордец Хам, первейший и величайший, превратился в последнего хама. Ведь именно словом «хам» люди стали называть рабов. Здесь мы тоже должны понимать, с одной стороны «хам-медведь» содержался в клетке и был не опасен людям, но, с другой стороны, он был ещё и «хам-медведь» дикий. Если с ним встретиться в лесу, он и был настоящим «хамлом». В немецком языке «хамлье» – это уменьшительно-ласкательное название телёнка. У славян в древности скот назывался «хамь»: он «хамал-жевал» сам и был «хамь-пища» для человека. Возможно, так называли всякую пищу ещё в те времена, когда люди жили охотой. Приручённые животные стали рабочим скотом, «хамлом», на который надевали «хамуть».
Рассмотрим слова из речи сибирских народов – бурят и монголов, эти слова начинаются на «х», всюду опираясь на материальное «м».

    Хамтэ (эвенк.) – медведь
    Хамта (бур.) – все вместе
    Хамт юм (бур.) – все вещи
    Хамт (монг.) – вместе
    Хамаг (бур.) – цельный 
    Хамаг (монг.) – все вместе, все вещи
    Хамаг (ср. болг.) – подвесная сетка
    Гамак (международ.) – подвесная сетка
    Гамма (латин.) – многоцветие, многозвучие
    Комок, ком (русск.) – многое в одном
    
   По этим десяти разноязыким словам хорошо видно, как «хамтэ» становится «хамта» – все вместе. Понятие одного медведя-первопредка стало содержать в себе понятие всех предков. Медведь стал живым символом всех умерших предков. Каким же образом «хамтэ» сообразуется с «хомутом», основной частью конской упряжи? Хомут надевается на шею лошади и служит для того, чтобы к нему крепились телега, сани с помощью оглобель. С помощью хомута лошадь тянет груз. Следовательно, хомут должен быть вещью очень крепкой. В своей основе хомут состоит из двух деревянных клешней, которые соединяются в верхней своей части кожаным шарниром. Нижняя часть каждой клешни заканчивается подобием деревянного крюка. Вместе две эти деревянные клешни образуют дугу. Они являются каркасом хомута, эта вещь может расширятся за счёт верхнего шарнира. Когда хомут надели на шею лошади, тогда клешни стягивают специальным кожаным шнуром, называемым «супонь». После этого хомут уже нельзя с лошади снять, не развязав супонь. Все остальные части хомута не более чем всевозможные смягчители в виде кожи и кошмы. Они служат подкладкой под его твёрдый каркас. По бокам к каждой из клешней крепятся кожаные гужи, с помощью которых оглобли с хомутом соединяются. На македонском языке хомут совершенно правильно называется «стягач», он, действительно, крепко стягивается, и с помощью его лошадь тянет груз. Если «хомут» перевести через немецкий язык, то мы можем понять его, как «hам» (домашний) и «hут» (шляпа), вместе будет «hам-hут» – домашняя шляпа. Со словом «hут» образовано ещё одно немецкое слово, это – «фингерhут» – «пальцевая шляпа», попросту «напёрсток». Слово «hут», изначально образовалось, как «длинное это», по аналогии со словами «уда, удилище». Вероятно, изначально хомут был обычным деревянным составным кольцом, и служил медведю ошейником. Позже, когда люди одомашнили лошадь, хомут приспособили под неё.
Приведённые выше десять слов убедительно показывают нам, как название медведя «хамтэ» переходит в абстрактное «хамта» (бур.) – все вместе, «хамаг» (бур.) – цельный и уже у монголов «хамаг» – все вместе, все вещи. Далее идут болгарское «хамаг и международное «гамак». Вероятно, гамак назван так за то, что его очень легко собрать в комок. Из ряда этих слов следующим будет русское «комок», и просто «ком». Есть русское выражение «Первый блин комом», заставляющее вспомнить нерадивую хозяйку, у которой первый блин плохо выпекается. Однако, как бы плохо этот блин не выпекался, комком он всё равно не станет, выражение образовалось потому, что первым блином потчевали «кума», или «кома». Эти два слова в древности понимались одинаково и подразумевали первопредка-медведя, ведь именно он впадал в «кому» на зиму. Вера в медведя-первопредка сошла на нет, а обычай поминать предков блинами остался до сих пор. Медведи перешли в разряд ярмарочных артистов, но у европейцев до сих пор русские ассоциируются с медведями.
Бурятское «hам» (гребень) в речи немцев звучит как «кhам» и имеет тот же смысл. Вникая в логику образования этого слова, мы должны признать, что гребень это «многое в одном». Гребень изготавливается из цельной части какого-либо материала, а зубцы – это его составная часть. Любой «ком» состоит из нескольких или множества более мелких частей. На греческом языке волосы называются «коме» – много волосинок на одной голове. Далее следует привести латинский корень «ком», с помощью которого образовано множество слов со смыслом «многое в одном». Это «комбайн», «комбинат», «коммуна», «компания», «компьютер», «комитет», «комод», «компас». Комод состоит из множества ящичков, расположенных в одном стояке, а вот имя римского императора «Коммода» мы можем понимать, как «многодобродетельный». Считается, что «компьютер» и «компостер» образовано от латинского «компутаре» – считать, однако, это и есть оперировать многими числами на одном устройстве. Читая написанное выше, мы заодно можем пронаблюдать, как развивался звукоряд, из «h», к «х», «г» и «к».
Что касается блинов, которыми до сих пор русские поминают покойных, то можно предположить, что обычай этот очень старый. Стоит только посмотреть на посмертную золотую маску царя Агамемнона из древней Трои, найденную Шлиманом, и нам станет ясно, что эта маска не имеет ничего общего с лицом того, на ком она возлежала, хотя в Трое портретное искусство было уже на высоком уровне. Это не маска-портрет, это золотой блин, который положили на лицо умершего человека. Видимо, в некий период древности люди так и поступали, клали на лицо усопшего блин, а остальными блинами поминали покойного. Вероятно, именно из этого обычая произошло название блина немецким «блинд» – слепой: блин клали на лицо, чтобы покойный не смог найти дорогу назад, в мир живых. Обычай был из того же разряда, что и завешивать зеркало в доме покойного. Тогда и образовалось слово «блинд – слепой» (нем.), а у других народов упростилось и стало «блин» (русск.) и «блинци» (укр.). 
Мы нашли, как из бурятского и монгольского «хамаг» (все вместе, цельный) произошли русские «комок», «ком» и «кома». Ставшие со временем корнями множества латинских слов, они имеют хождение во всем мире.

    Харя – лицо человека, личина (русск.)
Хари – солнце (санскр.)
Харе Кришна (санскр.) – традиционный возглас кришнаитов   

Приступая к разбору слова «харя», мы сперва должны вспомнить четыре слова из бурятского и русского языка. Это русское имя «Нюра», бурятское «нюур» (лицо, страница) и «нюур гараа угааха» – умывать лицо, умываться. Выше мы писали, что «нюра» было одним из названий солнца, образованным, как «ню» и «ра». Здесь у нас невольно возникают ассоциации с русским названием лица «харя» и выражением «умой свою «харю». Изначально «харей» у славян называлось солнце и лицо. Подобно тому, как у бурят с «нюур», образовано понятие умывания, у славян «харя» образовало понятие чистоты. Очевидно, в древности люди понимали, что недостойно своё лицо, подобное лику солнца, содержать в грязи. Русские просторечные слова «харя красная», невольно напоминают возглас кришнаитов «Харе Кришна! Харе Кришна!». «Харя красная» первоначально произносилось, как «харя крашня». Из «крашня», со временем образовалось божество «Кришна» у индусов, русские слова «крыша», «красно, красить, красиво». Несмотря, на то, что «харей» называлось солнце, по отношению к «харе-лицу» у русских людей почтения не наблюдается, слово понимается грубым и насмешливым. О полном человеке могут сказать: «Ну и харю наел», а «Умой свою харю» понимается, как обращение к грязнуле. Почему это случилось, нам объяснит старая челобитная к царю Петру Первому, в ней духовенство слёзно жалуется, что простой народ надевает на лица хари и веселится безо всякого удержу. В старину под словами «харя» и «личина» подразумевались маски. Спрашивается, в чём здесь грех? Ну, веселится народ, надевая маски, и пусть веселится, ан нет – это грех. Очевидно, в том и был грех, что, надевая солнцеподобные маски, люди поклонялись древнему божеству «харе». В контексте христианства это было язычеством, а, следовательно, грехом. Это были отголоски того времени, когда у людей была развита религия солнцепоклонения, с того самого времени сохранилось множество изображений солнечного лика с усами, бородой и локонами, имена «Захария» - солнечный, «Харитон» – прекрасный, «Харлампий» – свет радости. Изображения лужицкого Белбога, и солнца-лика на саркофаге Филлипа Первого, отца Александра Македонского – самые известные из подобных изображений. Так что выражение: «Умой свою харю» первоначально значило «умой своё солнцеподобное лицо». Видимо, это в дальнейшем и стало у людей привычкой мыть ежедневно лицо по утрам, а скорее всего, это было и своеобразной молитвой. Мусульмане молятся таким движением до сих пор, не используя воду при этом.

        Хун (бур., монг. кит.) –  человек
        Ханя (бур., монг.) – девушка, подруга
        Хун (нем.) – собаки
        Хунт (нем.) – собака
        Унты (русск.) – зимняя обувь из шкуры собаки
            Унтэ (сибир.) – зимняя обувь из шкур животных
      
            Первое, что мы видим в блоке – это сходство звучания слов. «Хун» и «ханя» образовались когда-то из одного корнеслова «хнь». Это уже знакомый нам корень «хань», означающий солнце и огонь. Поскольку люди отождествляли себя со своими божествами и тотемами, возникла «ханя» – девушка; славяне говорят: «красна девица», то есть, девственно чистая, как солнечный лик. Четвёртое слово уже закономерно, это «хан» – божество-небожитель. «Ханом», назовёт себя восточный император – они все считали себя богоподобными. 
     Далее у людей появилось ещё одно, новое божество и тотем – собака. Она имела три великолепных качества – собака обладала прекрасным чутьём; у неё был отличный слух и умение произносить звук-вой «ууу». С «у», как раз и образованы два главных качества собаки, – «слууух» и «чууутьё». Современные волки чуют и слышат добычу на расстоянии до десяти километров, а ведь собаки – потомки волков. В речевом наборе гласных у первобытных людей был полусвист, полузвук «ю», резкий «я», гортанные «ё-э-о». Звук же «у» стал первым полноценным гласным в речи людей. Когда себя и собак люди стали считать единым целым, в уже имевшееся «хань» они искусно вплели собачье «у». В речи немцев собаки называются «hун», а одна собака «hунт». Во множестве восточных языков человек называется «хун», а «хуну» – люди. В Римской империи их называли «гунны». Из собачьей шкуры люди делали обувь «унты», очевидно, и поедали, как жертвенное мясо, деля его на порции. Эти порции назывались словом, дошедшим до наших дней, «унция», подобно тому, как у бурят и монголов пай-порция на священном тайлагане называется «хуби».

  Хуби (бур.), хуви (монг.) – пай-порция жертвенного мяса
  Хобби (англ.) – пристрастие, коллекционирование
  Гоби (бур.) – пустыня в Монголии
  Купи (русск.) – покупка товара
  Копьё (русск.) – древко с металлическим наконечником
  Копейка (русск.) – медная монетка
       
 Несмотря на то, что выше мы уже писали о том, что такое тайлаган и хуби, порядок изложения требует повтора. Тайлаган – это собрание шаманистов в священном месте для принесения в жертву животного с последующим его поеданием. Определённая часть мяса этого животного называется у бурят и монголов «хуби», что переводится как пай или порция. Обратимся к слову «тайлаган». Через немецкий язык мы можем понять его, как «тайлен» – делить, и «ган, геен» – идти, вместе будет «делить идти». И, действительно, тайлаганы устраиваются на неком священном месте, куда собираются люди с окрестных поселений. На место проведения тайлагана приводят посвящённое животное, которое покупается вскладчину, выкармливается лучшими кормами. Животное со специальным обрядом забивают, а жертвенное мясо делится на паи-хуби. Какие-то части животного сжигаются на огне; как правило, это внутренности и другие незначительные органы. Так же поступает и каждый участник таинства, получивший свой «хуби» – священную порцию мяса. Если изначально «хуби» произошло из «хапь – хапка» и «хаб –  их хабе» – имею, я имею, у немцев, то позже оно дало жизнь английскому «хобби». Бедные люди покупали один «хуби», а богатые люди оплачивали несколько паёв-хуби в пользу тех, кто не мог оплатить свой пай. Это было очень почётно, и после возлияний, которые были обязательными на тайлаганах, богачи хвастали своей щедростью. Возможно, именно из этого обычая позже и образовалось английское слово «хобби» как понятие собирания жертвенных паёв. Двойное «б» в «хобби» только подтверждает множественность в значении самого слова. Возможно, из понятия покупки «хуби (бур.) и хуви (монг.)»  впоследствии образовалось русское «купи», немецкие «кауф» – купи, «кауфер» – продавец и «кауфен» – покупать. Мы можем вспомнить, что комнатная собачка на бурятском «хаб», а на монгольском «хав». Собаку люди приручили первой из домашних животных, вероятно, собаку первой и начали поедать с понятием жертвенности. Возможно от «хаб» и «хав», образовались «хаб» (нем.) – имею, «кхау» (нем.) – жую; «хавь» (русск. жаргонное) – еда; «хуби» (бур.)  и «хуви» (монг.) – порция, пай. В дальнейшем из «хуби» могло образоваться слово «Гоби» – пустыня в Монголии, как пай земли от общего земельного пространства.
Время шло, люди приручили жвачный скот, и уже начали приносить в жертву его, и от «хуби» и «кау» – жевать, образовалось немецкое «куу» – корова. Она стала объектом купли-продажи, и тогда из названия жевания «кhауе» образовались немецкие слова «кhауфь» – купи и «кауфер» – покупатель, продавец. Русское жаргонное «хавь» – скот, пища в немецком прозвучало словом «аhуф» – двор. До изобретения бронзового сплава был век меди. Русское «металл – медаль – медальон» говорит о том, что медь изначально носили на шее, как оберег и украшение. Когда добыча меди возросла, из неё стали изготовлять наконечники копий и стрел, что преобразовало слово «хапьё» в «купьё» и «купу-стрелу». Наконечник из меди со временем превратится в «купь», твёрдую валюту, на которую можно приобретать товар. Не случайно, на одной из первых отчеканенных монет стали изображать всадника с копьём. Это был «рекламный ход». Не просто было убедить людей, что маленький и бесполезный на вид кусочек меди может стоить, как настоящий наконечник. Слово «купьё» преобразовалось в «копьё» и «копейка». Понятие «покупки» обязательно должно было отразиться в каком-либо древнем веровании, и, конечно, отразилось – не зря древнее божество любви «Купидон» посылал свои стрелы в жертву-влюблённого. Металл «медь» называют ещё «купрум». По слову «купь» можно понять, что закончилась эпоха товарообмена и началась эпоха прямых продаж. Это произошло благодаря возникновению переработки металла.
      
   *** (бур., монг.) – ножны, вихрь
   ***г (бур., монг.) – воинский панцирь
   ***к (русск.) – воинский панцирь

Часто можно слышать, якобы матерные слова в русском языке образовались со времён татаро-монгольского нашествия. Это не соответствует истине. В языке монголов есть слово «***», но ничего общего с детородным органом оно не имеет. Далее идёт «***г» – воинский панцирь. В старину таким словом называли панцири не только буряты и монголы. Русские землепроходцы, осваивавшие Сибирь, называли панцирь «***к». Возможно, это подразумевало, что по панцирю наносили удары длинными предметами – мечами, копьями, дубинами, отдаленно напоминавшими мужской детородный орган. У бурят и монголов «***» – вихрь, ножны. 
Когда-то в городе Киеве стоял идол в форме большого каменного столпа, похожий и на человека в шляпе, и на мужской детородный орган. Подобный идол я недавно сфотографировал на тайском острове Пhукет. В высоту эта гранитная скульптура имеет 1,5 метра и выполнена она в несколько стилизованной форме, но спутать её ни с чем нельзя. С древности люди поклонялись детородному мужскому органу, как символу продолжения рода, как в Азии, так и в Европе. Когда на Киевской Руси приняли христианство, то идола, называемого «***», снесли и уволокли лошадями на окраину города, побивая его при этом палками. С тех самых пор божество «***» забылось и стало ругательным словом. Без сомнения, об этом позаботилась новая христианская религия. Подобный идол в наши дни можно увидеть в Государственном историческом музее на Красной площади. Чтобы понять происхождение самого этого слова и его смысл, произнесите на вдохе – «hуй»: оно будет звучать восторженно и одушевлённо. Но, стоит это слово произнести резко на выдохе, оно примет отрицательный и даже ругательный смысл. Древнее родоверие на Руси потерпело поражение, и в результате «***» – детородный орган и «хула» – ругань стали синонимами.
Понятие «худа» и «худого», которое есть у славян, зародилось в глубокой древности, ещё тогда, когда будущие европейцы проживали в Сибири. Это можно проследить по речи бурят и монголов. О том, что в древности прилагательное «худой», подразумевало не только тощего человека, а так у славян называлось всё плохое, говорит пословица «Нет «худа» без добра». Проследим через бурятский и монгольский языки, как эти понятия зарождались.

Худал (бур., монг.) – ложь
Худалдаан (бур., монг.) – торговля
Худалдаашан (бур., монг.) – торговец
Хулгайшан (бур.), хулгайч (монг.) – вор       
Хайлгана (бур.) – чайка 
    Хулгана (бур., монг.) – мышь

Эта колонка из шести слов содержит отрицательные понятия. Начиная с «худал» и заканчивая «хулганой». Торговля попала в разряд лжи и обмана, даже тогда, когда её, как таковой не было, а был товарный обмен – «ман, подман, обман», а затем и «мани» (англ.) – деньги, «обмани» и «подмани». Продавец «худалдаашан» и вор «хулгайшан» вышли из одного корня «худал». В разряд этих слов с понятием лжи и воровства попала «хулгана» – мышь. Можно было бы подумать, что слово заимствовано бурятами и монголами из какого-то другого языка, но это не позволяет сделать то, что оно входит в группу похожих слов. Мышь так распространена, что могла обрести название одним из первых животных. В группе предложенных слов понятие лжи переходит в понятия торговли и мыши-воровки. Интересно, что у сибирских староверов бедного и незначительного человека называют «захудалый» и, наоборот, удачливого и проворного «удалый», а ведь есть ещё русские слова «хула» – навет, оговор. В попытках понять, как образовалось слово «хулгана», мы должны внимательнее проанализировать образ жизни этого маленького животного. О том, что в любом магазине мыши являются первыми врагами продавцов не секрет, они воруют съестной товар не меньше иного продавца. Однако, «хулгана» древнее всякой торговли, и здесь мы должны обратиться к тем временам, когда люди жили охотой. Для любого охотника в лесу нет врага большего, чем мыши. Пушного зверя добывают в основном капканами и ловушками, и охотник вынужден проверять свои самоловы ежедневно. В противном случае добыча будет испорчена грызунами, ценный мех бутет «потрачен» мышами (как видим, слово «потратить» образовалось не в смысле траты денег). Но и это ещё не всё, на своём стойбище охотник вынужден строить специальный лабаз на дереве, с тем, чтобы все свои припасы прятать там. Гораздо позже словом «лабаз» стали называть помещения для хранения зерна и муки. Затем и хлебные магазины стали называть «лабазами», а продавцов «лабазниками».
Как видим, не зря мышь попала в разряд воровок. Вполне может быть, что и русское «хулиган» развилось из «хулганы». Считается, что «хулиган» произошло от английского «hooligan», произошедшего, по М. Фасмеру, из фамилии «Houlihan», владелец которой вёл себя буйно. В подтверждение самородности слова «хулгана»» служит «хайлгана» – чайка. Чайки воруют рыбу у рыбаков так же, как хулиганят мыши в лесу, амбаре, или магазине. Можно задаться вопросом, как образовалась фамилия этого «Houlihan», если не от «хулганы»?


      Ч… Словообразований со звуком «ч» в бурятской речи не наблюдается, те несколько слов, которые есть в словарях, явно иностранные. В монгольской речи звук «ч» есть, но используется он крайне редко. Анализ русских слов с «ч» показывает, что раньше они произносились с более древним «ц».

Чин (монг.) – преданный, верный и честный

Возможно, из монгольского «чин» образовались русские «чин, чиновник», русские могли перенять это слово во времена тесных контактов администрации Золотой орды и русских князей. Монгольское понятие чиновника, как преданного, верного и честного человека полностью соответствует идеалу такого звания. Дальнейший анализ монгольских слов, образованных от «чин», показывают и негативную сторону этого звания.

Чиний (монг.) – твой, твоё, твои, твоя
Чинийх (монг.) – что-либо твоё
Чинээ 1. (монг.) – имущество
Чинээ 2. (монг.) – мощь, сила
Чинээлэг (монг.) – зажиточный,
Чинээлэг байдал (монг.) – благосостояние

Все эти монгольские слова так или иначе характеризуют то, что даёт человеку чиновничья служба в любом государстве. В монгольском языке есть слова, определяющие и последствия от сытной чиновничьей жизни, ниже они приведены.

Чирэгдэл (монг.) – волокита, беспокойство и неприятность
Чирэх (монг.) – тащить, волочить
Чирэгдэх (монг.) – быть волочимым, волочиться

Ш… Шипящий «ш» появился, как слово-шум. В своём развитии он образовал новые шипящие «щ» и «ж». Это звук подвижный и часто варьируется с другими, заменяя их полностью, например, в словах «мах – машу», «запах – запашистый» и т.д. Осознаваться «ш» начал через запахи и слух.  Постепенно «шь» стало произноситься как «шэ», пониматься, как «тихо, не шуми». Даже особое слово есть, как требование тишины – «шикать».  Звук «ш» вполне мог образоваться, как подражание змеиному шипению, змея же стала его олицетворять. На немецком языке змею называют «шланг», «ш» – шипящий в подражание ее шипению, а составляющая «ланг», имеет перевод «длина, долго».  От соединения этих частей получается «шипящая длина». В дальнейшем по аналогии с длинной и круглой змеёй водопроводный «шланг» появился в речи многих народов. С течением времени «ш» стали изображать волнистой линией, похожей на змею, так образовался графический символ буквы «ш». Особо надо отметить, что буква «ш» есть только в азбуке евреев и кириллице. Её нет ни в этруском, ни в финикийском, ни в эвбейском алфавитах, хотя «ш» есть в речи всех европейских народов.  Производя анализ русских слов со звуком «ш», скажем однозначно, что в большинстве случаев он имеет тот же смысл, который создаётся при его произношении. «Ш» – это звук шумового эффекта, который человек осмысливал. Слова «шум, уши, шушукаться, камыши, мыши, кыш» это подтверждают. «Ш» может относиться только к множественному шуму. Вполне вероятно, что во времена, когда создавались побуквенные азбуки, «ш» ввиду его подвижности мог мимикрировать в другие шипящие, а ввиду малочисленности слов, с ним произносящихся, не учитываться азбукой. Отсутствие «ш» в латинице создало большую путаницу в речи европейцев. Это касается, прежде всего, речи поляков и немцев. Как известно, «ш» в одних языках пишется «sh», в других – «sсh». Учитывая низкую грамотность людей в средние века, пошла путаница в написании слов, которая привела к неправильному произношению. Поляки, не мудрствуя, стали всё писать и говорить через «ш», отсюда польская речь насквозь пропитана шипением. В немецком разночтение тоже заметно, например, слово «степь» стало писаться и произноситься как «штеп», и таких слов в немецком множество. Именно использование разных алфавитов некогда едиными русыми европейцами привело к расслоению речи больше любых других факторов. 
О древности звука «ш» говорит тот факт, что на немецком языке объект, существовавший на протяжении всей истории людей, называется «шане» – полная луна. Позже из «шане» образовались слова «шайн» – хорошо, красиво и «шанен» – светить. Целебный корень, названный «жень-шень», очень похож на обнажённую женщину. С китайского языка это слово переводится как «корень жизни», но разве «женщина» – женьшеня» не есть корень жизни? Короткое немецкое «шан» – стыд было первым из понятий совести. На бурятском и монгольском «шан» обозначает премию, вознаграждение. Очевидно, луна в древности была одним из первых божеств после солнца и огня, которое давало людям «шань-ць – шанс» к выживанию ночью, когда древний человек оставался один на один со своими страхами. Солнце пряталось на ночь в свою нору, как полагали древние, но, как премиальное вознаграждение, в небесах оставалась луна-шанс. Точно также, как ночью мужчина и женщина сходились вместе, и от этого соития получали премию-любовь, а также «шанс» на продолжение человеческого рода. Именно по этой причине слова, образованные звуком «ш», означают высшие понятия, в том числе «вышними» осознавались шумы, производимые ветром и дождём. В старину слово «дождь» повсеместно произносилось «дошш», это можно услышать и сейчас у сибирских староверов, точно так же, как и слова «шуга», «шугать» в значении «испугать». В повседневной жизни шумы, производимые ветром: «шорох», «шепот», «шелест», «шквал», стали понятиями мягкого множества. С «ш» стали образовываться слова, уже не шумовые, а те, что обозначают мягкую множественность меха: «шапка», «шубка», «шуба», «шкура».
         
Шаара (бур.), шаар (монг.) – осадок чая 
Шара (бур.), шар (монг.) – жёлтый, изжога
Шара будаа (бур.), шар будаа (монг.) – просо
Шарагшан (бур., монг.) – жёлтая масть
Шарэ (тюрк.) – жёлтое
      
 Первым в этой колонке из пяти слов стоит бурятское и монгольское «шаара-шаар» – осадок чайной заварки. Русские тоже осадок чая называют «шара». Возможно, его стали называть так из-за желтовато-коричневатого цвета, «шара – шар» – это «жёлтый цвет». Пойдём по колонке ниже и увидим, что «шара будаа – шар будаа» означает «просо». Просяные зёрна жёлтого цвета и шаровидной формы, под вторым словом «будаа» подразумевается зерно вообще. Четвертое слово в колонке «шарагшан», так буряты и монголы называют жёлтую масть животного. В русском языке тоже есть обозначение лошади желтоватого цвета «соловая», почти «соловей», от «соло – солнце». В «шарагшан» первая часть «шара» подразумевает «жёлтое», тогда, что значит «шан»? Такое слово есть в немецком «шане» – луна, а красивое «шайн». Очевидно, что масть лошади «шараг-шан» названа по цвету луны. Звучит красиво. Если допустить, что «шараг» изначально произносилось «шара-га», получим «шара» – шар и «га» – длина, движение. В древности только два шара могли двигаться по небу, это солнце и луна. Таким образом, масть «шарагшан», означала «жёлтый цвет, созданный светом солнца и луны», что звучит очень поэтично. Для полноты картины к этим словам добавим слово «сара», буряты и монголы так называют луну, а у евреев это женское имя. Вероятно, «сара» образовалось из «сарс-царс» – дуба, как понятие высоты и величия. В речи монголов к «саре» прибавили «ль» – люди, людское, получилось «сарлык» – разновидность яка. Русские арабов называли «сара-цин», то ли потому, что знак магометан – месяц, то ли потому, что они имели лицо жёлтого, лунного цвета. На чувашском языке «сара» – краска и «сарла» – красить. У французов есть выражение «Мон шер» – мой дорогой, а можно и сказать «мой золотой». «Шерашово» – называется одно из сел в Бурятии, стоящее на песчаном байкальском берегу, население считает, что слово образовано от «шераш» – желтый (золотой) песок, который, к тому же, по своей консистенции «шероховатый, шершавый». На русском языке красный цвет в просторечии «шарый». А в немецком «шарлак» – краска ярко-красного цвета. В Омской области, там, где она граничит с Казахстаном, есть районный центр «Черлак», трудно сказать, как немецкое название краски и казахское название села сообразуются между собой. Можно бы от этих слов отмахнуться, но этому мешают другие названия в Казахстане, это озеро «Чебаркуль» и большой посёлок «Щербакуль», расположенный на берегу одноимённого озера. «Щербакуль» казахи переводят, как «красивое, благодатное озеро», а «Чебаркуль», как «дающее озеро». Однако с «шар» всех обогнали французы: у них «Шарль» – самое распространённое имя. Оно образовано, как «шар» и «ль» – люди». Шарль – человек солнечный и весёлый, а «шарж» – шутливый портрет, карикатура. Впоследствии из «шар» образовался «жар». У немцев есть слово «шан» – стыд, из чего мы можем понять, что неблаговидные поступки становятся неблаговидными при свете.
         
  Шэнээ (бур.), чинээ (монг.) – мощь, сила.
      
   «Шэнээ» образовалось со звуком «ш» подобно немецким словам «шторм», «штурм», ставшим международными. В немецком языке с «шэн» образованы «шэнен» – ругаться, «шэнкен» – дарить. Вполне возможно, что «чинээ» – мощь, сила – это русские «чин» и «чиновник». Тем более, что монгольское «чин» понимается, как преданный и верный. Согласимся, чиновники должны быть верными своему господину, а для подчинённых они мощь и сила. Может быть, «чиновник» изначально – это распорядитель церемоний – он расставлял, или рассаживал людей согласно их чина-звания.

  Шаман (сибирск.) – духовный наставник
  Шоумен (англ.) – человек организующий зрелища 

В бурятской речи звук «ш» тоже широко используется. В кратком бурятско-монгольско-русском словаре Ш. Р. Цыденжапова на «ш» начинается около десяти процентов слов, а это очень много. На «ш» начинается такое значительное слово как «шаман». В древности он был настолько знаковой фигурой, что его название осталось отголосками во множестве слов современной речи, например, в немецких «шемен» – стыдиться, «шауэн» – видеть, наблюдать, «ман» – мужчина. Шаман следил за нравами людей, он же устраивал и ритуальные танцы, что близко английскому «шоу-мен».
В русском языке есть целый пласт слов, относящихся к понятию «шить». Чем и что древний человек шил? На слух прежде других вспоминается «шило», инструмент, которым делали проколы ткани при грубом шитье. Далее следуют «шаль», «шале» и «шалаш». Эти слова объединены смыслом покрова, укрытия. Можно предположить, что в европейской древности некий каркас, покрываемый шкурами животных, назывался «шаль». Первым шитьём было стягивание шкур между собой тем, что мы сейчас называем «жилы». Всё, что сшивалось, имело одно значение – «шиль». Тогда выстраивается логический ряд из слов: «шыль – шило», инструмент для сшивания; «шыль – шило – жило», жилище из шкур, натянутых на остов и сшитых между собой. А также «шыль – жилы», материал, заменявший в древности нитки. Сшиваемое называлось «шыль – шаль – шале», это сама обработанная шкура, которая сшивалась с другими шкурами-шалями. Всё это подпадает под значение буквы «ш», как изготовленное из мягкого и шерстистого материала, который может шуршать. Шкуры с животных снимают двумя способами, которые называются «шалью» для крупных животных с разрезом вдоль брюшины, и «чулком» для мелких животных. Интересно, что при снятии шкурки с пушного зверя, разрезов не делают – процесс происходит с губ с целью сохранения пушнины.  Украшение одежды шитьем, лентами, шкурками, вышивкой относилось к магическим действиям, шаманское одеяние шилось наиболее искусно и красиво.   

Э… В большинстве национальных языков слов, начинающихся с «э», очень мало, вероятно это случилось потому, что в большинстве языков «э» преобразовался в «е». Но бурятский и монгольский языки содержат слов с «э» даже больше, чем с прочими гласными. Звука «е» очень мало в бурятском и монгольском словообразовании.
 
Эб (бур.), эв (монг.) – дружба, согласие.
Эбгуй (бур.), эвгуй (монг.) – недружественный
Эблэл (бур.), эвлэл (монг.) – союз 

  Все три слова, предложенные выше, образовались в глубокой древности из духовных представлений людей. Открытый звук «э» осмыслен как объединяющий. Слова, предложенные здесь, содержат смысл объединения или, наоборот, разъединения как в слове «эбгуй» (бур.) и «эвгуй» (монг.). Мы можем ещё один раз увидеть, как влияют «в-б» на разделение речи, вспомнив «Бабилон» и «Вавилон». Можно с уверенностью говорить, что, когда образовывались слова «эб» (бур.) и «эв» (монг.), до строительства «Бабилона – Вавилона» оставалось ещё очень много времени.
В дальнейшем из «эб» и «эв», образуются слова «аб» и «ав» – волшебство, магия. Позже из этих понятий образуются слова, имеющие сакральное значение. Это «обо» (бур.) и «ово» (монг.) – пирамидка из камней, они подробно описаны при разборе звука «о». Слово «эб» подразумевало присутствие дружественных духов, и позже перешло в обозначение дружбы и согласия между людьми. Особо нужно отметить, что «эблэл» образовано двумя корнями-словами, первое «эб» – дружба, а второе «лэл», двойное «л» в этом слове предполагает много людей, людской союз.

Ю… Звук «ю» – это некая округлая мягкость. Так же «ю» используется в словах с понятием медленного и округлого движения. Как же образовался этот звук, и каким образом в нём стало подразумеваться понятие округлого, да ещё и движения? В английском «ю» подразумевает «вы» и «ты», то есть, сам человек стоит посередине, и по отношению к нему все вокруг являются «ю». Можно предполагать, что «ю» образовалось из обычного резкого полусвиста «хью». Может быть, но в конечном итоге этот полусвист «хью» должен был каким-то образом образовать нежный и ласковый «ю». Вероятно, изначально «ю» содержался в сигнальном звукосочетании «юррь», и только позднее разложился на «ю» и не менее конкретный «р». Можно представить, как человек с большим трудом произносил «ю», выдувая его через щель, образованную сразу языком, губами и нёбом. Это было очень сложно произнести, и, конечно, эти нежность и ласка были обращены к солнцу. Именно поэтому в дальнейшем словообразовании с добавлением к «ю» звука энергии «р» мы получили «Ю-Ра» – это солнце, а солнце движется по небосклону. Конечно же, такое значительное слово откликнулось в речи именем – русским «Юра».


Юпа (саам.) – юбка.

По В. И. Далю: «юпа» – «ж. арх. летняя, суконная одежа лопарей, сшитая, как печок, мешком. | Твер. крестьянский плохой тулуп, нередко крытый холстом; вероятно с карельского, и слово это должно быть общее чудское, а у нас и встарь известное: а цесарь лежит на кровати, а на нем юпа теплая, в Словарь Академии переведено: исподнее одеяние, что весьма сомнительно; верно это тулуп, теплый халат, кафтан, и поныне в Малороссии юпка, см. юбка».
Замечание В.И. Даля верное, если вспомнить одеяния на рисунках из древней Месопотамии: мужчины изображены в юбках из овчины. Изначально «юпа» произносилось «юпь». Тем более, что Даль упоминает тулуп – как известно, тулуп вокруг тела просто оборачивался и не имел застёжек. Из понятия кругового движения «юпа» и образована с помощью звука «ю».

         Юр (русск.) возвышенное и округлое место, холм
         Юрэн (бур.), ерийн (монг.) – обычай, обычный
     Юртэ (бур., монг.) –  юрта, жилище кочевников
     Юртэмс (бур., монг.) – мир, вселенная

     Что же делает эти четыре слова, предложенные выше, родственными? Конечно, «ю», образующий понятие мягкого кругового вращения. С добавлением к «ю» звука «р» вращение становится энергичным. Обычай – «юрэн» распространяется на окружение человека, на всё, к чему он привык, и распространяется на всю округу, а иногда и на всю страну. Такое значение кругового могло дать только «ю» – солнце, своим вечным движением по небосклону. «Юртэ» – юрта, как мы знаем, круглой формы, и округлость названию придаёт звук «ю». Бурятами и монголами было создано «юртэмс» – мир, вселенная, слово, которое потрясает простотой образования из «юртэ», но применительно к жизни вселенной, понимаемой некой огромной юртой. Смысл у слова «юртэмс» огромный, а образовано оно гениально просто – к слову «юртэ» добавился звук величия и множества «м» и окончание «с», означающее сияние, «ус» (это слово разбиралось выше). К этим изысканиям ниже добавим русские слова, чтобы картина словообразования была более полной.

Юр (русск.) – открытый и округлый пригорок, быть на юру
Юрий (русск.) – русское имя
Юра, юрило (русск.) – беспокойный человек, непоседа
Юрга (русск.) – высокий ягодный кустарник
Юрга (русск.) – ж.-д. ст. в Красноярском крае
Юркий (русск.) – ловкий, пронырливый человек
Юрить (русск.) – метаться, суетиться
Юрок (русск.) – катушка ниток
Юрт (татар.) – владения, область. Изначально от «юртэ».

Далее мы проследим слова, которые начинаются на «ю», но дополнительный смысл им придаёт «м», который мы определили, как «мощь, максимум и множество».

    Юм 1. (монг.) – вещь, предмет, что-то материальное
Юм 2. (монг.) – есть, место
Юм бодох (монг.) – думать о чём либо
Юмать (русск.) – думать, раздумывать
Юмор (русск.) – весёлый и остроумный настрой мыслей
Юморить (русск.) – говорить и делать смешное

Звук «ю» с добавлением к нему «м» образовывает слова не только с материальным смыслом, но и слова, подразумевающие мыслительную деятельность человека. Заставляя вспомнить русские «ум», «дума». Вероятно, они тоже изначально были образованы с «ю», в дальнейшем заменившемся на «у», подобно тому, как бурятское «ню» в монгольском и русском стало произноситься «ну». Даже слова, явно образованные с «ню», стали звучать, как «нудист» у французов, «нутро» у русских и «нутаг» у монголов. Бурятское «ню» дополнительно подтверждает, что изначально образовано, как «ю» – солнце, как начало. Именно поэтому в бурятском языке есть «ню-ра» – лицо, страница, а у русских есть имя «Ню-ра».

Ютить (русск.) – приютить
Приютить (русск.) – обогреть, пустить на ночлег
Приют (русск.) – место обитания, детдом
Уют (русск.) – приятная обстановка
Уютное (русск.) – удобное и светлое

Все эти три слова легко можно понять, если мы допускаем, что изначально одним из названий солнца было «ю». В этом случае «уют» можно понять, как «солнечное и тёплое место».

Я…Звук «я» образовался с помощью корневой части нёба и прижиманием корневой части языка к этому нёбу. Сквозь образованную таким образом щель резко выталкивается воздух с одновременным озвучиванием его голосом. «Я» гораздо древнее родственных ему «а», «о», «е». Эти звуки произносятся открыто, с помощью только голосовых связок, а звук «я» произносится с опорой. В русской речи «я» служит обозначением самости, и понимается как «я сам». Слово «я» в речи немцев утверждение «да, конечно».

Яма (русск.) – углубление в земле
Ямаа (бур., монг.) – коза
Яман (бур., монг.) – козёл
Яам (бур., монг.) – министерство

Не вызывает сомнений, что слово «яма» очень древнее и образовалось ещё тогда, когда в Сибири жило множество людей, и все они были собирателями и охотниками. Охота «на ямах», это очень древний промысел, вышедший из того, что охотники подметили: дикие звери ходят по одной и той же тропе. Не зря охотников ещё называют «траперами», на немецком и английском «трап» – след. На «трапе-тропе», по которой ходят звери, охотники вырывают яму, глубиной до двух метров, в дно втыкают несколько кольев, и накрывают яму «лажей» из мелкого хвороста. Затем лажу засыпают травой и листьями, делая яму незаметной. Ничего не подозревающее животное «ямаа» или «яман» идёт по тропе и проваливается в яму, прямо на острые колья, и погибает. Сибирские староверы коз называют «яманы», это бурятское слово пришлось им по вкусу. Наша догадка о том, что слово «яма» произошло из понятия охотничьего и имело смысл кормилицы, может подтвердить монгольское «яам» – министерство. 

Ябадал (бур.), явдал (монг.) – дух человека, двойник
Ябадал (бур.), явдал (монг.) – походка
Ябеда (русск.) – клевета, напраслина
Ябедный (русск.) – лукавый, хитрый
Ябедничать, ябедить (русск.) – клеветать, наушничать
      
Не зря дух человека и его походку назвали «ябадал» (бур.) и «явдал» (монг.). Люди верили, что дух человека так же индивидуален, как индивидуальна походка каждого. Древнее русское «ябеда» (жалобщик) вполне близко «ябадал», ведь ябедничают чаще всего тайно, в форме душевного откровения. Проще сказать, «наушничают», шепчут. Вероятно, поэтому духи в сказках часто жалуются на своё бедственное положение, мало того, их в кувшины запечатывают на тысячелетия. Мы можем наблюдать, как духовные понятия со временем преобразуются в слова обычные, определяющие быт и состояние самого человека и его окружения. Если изначально «ябадал-явдал» имело отношение к потустороннему, то походка уже из мира яви. То есть, «ябадал-явдал» подразумевает одного человека, но в двух лицах – одно материальное, второе виртуальное, дух-приведение. Русское «ябеда» близко «ябадал», ещё и потому, что «ябедник» – это, как правило лицо «двуличное», в глаза человеку он говорит одно, а за глаза другое. Можно сделать ещё один вывод: понятие индивидуальности человека через его походку у русских, бурят и монголов идентично. У русских понятие узнавания человека и его хождение выражается словами «похожий», «схожий», «походить», «похождения», «прохожий», «проходной», «походка». Здесь даже сложно разобраться, какие слова относятся к «хождению», а какие к «похожести».

Язык (русск.) – ротовой орган, служащий произнесению слов

Стоит только изменить это слово всего на одну букву, как станет ясен его смысл – «ясик». Название языка произошло из понятия света, называемого когда-то «ясь». Далее мы рассмотрим слова, образованные с помощью «ясь». Это: «ясно» – светло, «прояснивается» – светает, «разъяснивается» – становится светлее, относящиеся к речи «ясно» – понятно, «объяснить» – сделать понятным, «разъяснить» – растолковать, «прояснить» – растолковать более точно. Как видим из этого, изначально понятия слова и света звучали одинаково. На свету и так всё понятно, а слово, как свет требуется, чтобы видеть и понимать что-либо более точно в темноте. Не зря необразованного человека русский народ называет «тёмным».

    Яра (бур.), яр (монг.) – язва
Яралсаха (бур.), яралзах (монг.) – блестеть, блестящий
Яравгара (бур.), яравгар (монг.) – высокомерный
Ярилсаха (бур.), ярилцах (монг.) – беседовать
Яриха (бур.), ярих (монг.) – рассказывать

Здесь приведена группа слов, которые очень похожи по звучанию, но подразумевают несхожие «язву, блеск, высокомерие и разговор». Для того, чтобы в этой загадке разобраться, мы привлечём подобные слова из русского языка и посмотрим, что из этого выйдет. Одно из самых древних писаных русских слов использовано в поэме «Слово о полку Игореве», как один из эпитетов князя Всеволода, автор слова называет его «Яръ туръ Всеволоде». Автор «Слова» сравнивает князя Всеволода с «яростным туром». Что же это такое – «ярость». Обратимся к словарю В. И. Даля и прочтем: «Ярый» – огненный, пылкий; сердитый, злой, лютый; горячий, запальчивый; крепкий, сильный, жестокий, резкий; скорый, бойкий, неудержный, быстрый; крайне ретивый, рьяный; расплавленный и плавкий; весьма горючий; белый, блестящий, яркий…». Далее идёт ещё две страницы с описанием слова «ярый», где в конце читаем: «Яр – у певчих птиц воспаление, болезнь, когда они должны бы роститься. Кажется, надо принять два корня яр, один славянский (ярость, яркий), другой татарский (круть, обрыв)».
Из шести приведённых бурятских и монгольских слов, три «яра-яр» – язва, «яралсаха-яралсах» – блестящий и «яравгара-яравгар» – надменный, полностью подпадают под смысл «ярь – ярый». Остались «ярилсаха-ярилцах» – беседовать и «яриха-ярих» – рассказывать. Слово «ярилсаха» сложное, состоящее из корня «ярил» и «саха», первое «ярь» – энергия и «л» – человек и «саха» – белый, белое. Вместе это можно понять, как «прояснять, разъяснять». Сразу вспомнится «ярило» – солнце. Оно «яркое», «светлое», «горячее», «красное» и даже «плавкое» по отношению к воску. У В. И. Даля словами «Ярило» и «Ярила» называется древний славянский Бог плодородия, от которого ярится земля и всё живое.
Как же образовалось само понятие Бога «Ярилы», наделённого всеми качествами яркого солнца, если не от самого солнца, называемого «Ярь»!

На этом мы заканчиваем анализ речи на основе бурятского и монгольского словаря. Нужно честно признаться, автор не думал проводить эту работу так широко и подробно. Изначально предполагалось привести бурятские и монгольские слова, которые наиболее ярко и достоверно показывают, как им близки корни в других языках, далёких от Сибири. Однако, эта работа оказалась настолько интересной, что автор увлёкся. Он надеется, что читателю будут интересны эти изыскания.

    Сибирь – прародина всех современных людей?

Это предположение звучит фантастично, но мы его рассмотрим тоже. Можно сказать, что институт отшельников и странников существовал издревле на территории Сибири. Традиция отшельничества существовала у людей всегда, точно так, как она существует у большинства животных, и сложилась самым естественным образом с тех самых пор, как человек начал понимать смерть, а понимать её он начал очень давно. Считается, что даже приматы и слоны знают, что такое смерть, и выказывают сожаление о погибшем. Люди не зря называют бирюком и старого волка-одиночку, и нелюдимого человека. Чувствуя свою немощь, первобытный старик уходил из племени и поселялся в уединённом месте, чтобы не быть обузой для своего рода. У иных племен сложился обычай – стариков уносили или увозили умирать в священные места ближайшие родственники. Кормился такой отшельник, чем Бог пошлёт, хотя накопленные за жизнь опыт и знания позволяли легко обходиться малым. Представьте себе, как только у человека появлялась седина в бороде, он становился «седым» – это слово подразумевало человека, который дожил до поры, чтобы стать седоком на смертных санях. Многие старцы действительно быстро умирали, какие-то жили ещё долго, продолжая медитировать, обдумывая прожитую жизнь и хороня вновь преставившихся. Складывалось явление, что мы сейчас понимаем под словами «пустынь», «скит» или «монастырь». В окрестностях таких удалённых и скрытых поселений образовывалось кладбище. Монастыри и церкви на Руси имели в своих окрестностях погосты.
У монголов сохранялся обычай увозить своих стариков в степь на съедение волкам и стервятникам. Можно вспомнить японский кинофильм «Легенда о Нараяме», где молодой человек несёт свою мать в долину смерти, чтобы оставить её там умирать.
В истории известны описания того, как старые римляне советовались со своими родственниками и друзьями – прилично ли им продолжать жизнь или уже пора принять яд и уйти в мир иной. Это должно было исходить из какой-то более древней традиции. Возможно, это объяснит нам традиция славян, некогда и у них существовал обычай увозить стариков живыми в так называемую «долину смерти» к вечному дубу, или в царство мёртвых. Приведу здесь главки из книги «Мифы народов мира» под общей редакцией доктора исторических наук Н. И. Девятайкиной.

Как славяне стали почитать старших

Жестокий обычай.

В незапамятные времена предки славян имели страшный обычай. Если человек достигал зрелого возраста, был ещё силён, но у него появились седые волосы в бороде, его отправляли на «тот свет». Считалось, что одряхлевший и ослабевший человек не сможет, общаясь с богами, оказывать покровительство своим родичам.
Жрецы учили: если старший в роду, но ещё крепкий человек не отправится к богам, то наступит страшный голод, весна не придёт на смену зиме, всходы не появятся на полях, весь мир погибнет.
По заведённому ритуалу зимой сын сажал отца на сани и вёз его далеко в лес, где оставлял под священным дубом. Назад старику дороги не было… провожая его, родственники приговаривали:

Иди на небо и попроси,
Чтобы открыли ворота,
Чтоб освободились дожди,
Чтобы струились ручьи дни и ночи,
Чтоб росли хлеба, радуя очи.

Как сын отца пожалел. Однажды указали жрецы одному человеку, что должен он своего отца «посадить на сани». Сжалось сердце сына, жалко ему стало своего сильного и мудрого отца. Но делать нечего – надо сани готовить. А маленький мальчик узнал, что предстоит совершить его отцу и деду, да и говорит: «Ты, тятенька, санки-то назад привези, а то на чём я тебя в лес повезу, когда ты состаришься?».
Горе и жалость пуще прежнего охватили человека. Решил он нарушить обычай и спасти своего отца. Соорудил он чучело, обрядил его в шубу, да и повёз в лес вместо живого человека. А отца своего укрыл в надёжном месте – в пустой яме, где хранили хлеб.
Жизнь шла своим чередом: хлеба хватило на всех до нового урожая, весна пришла вовремя, всходы на полях были дружными. Новый урожай оказался обильней прежнего. Но особенно богатый урожай выдался в той семье, что спасла своего отца от смерти. Благодаря мудрым советам старика все дела ладились лучше прежнего.

Старики управляют родом. Признался человек, что сохранил он жизнь своему отцу и не может обойтись без его мудрых советов. Простили родичи этого сына, а его отца избрали своим старейшиной. И род стал самым сильным и богатым в округе, приобрёл уважение у всех соседей.
С тех пор исчез у людей жестокий обычай провожать отцов на «тот свет». Старики стали пользоваться у славян особым почётом. Закон гласил: «Дети обязаны родителей во всём слушаться, покоить и кормить во время старости».
А чтобы боги не гневались на людей за отмену древнего обычая, славяне отправляли в конце зимы на «тот свет» ряженое чучело – с песнями и весельями, с кулачными боями (тризной), с поминальной едой, блинами да кашей с мёдом.

Это действительно был жестокий обычай, отголоски которого остались в речи: «седой» – готовый сесть на смертные сани, да и само слово «сани» подразумевало изначально «сыновые, принадлежащие сыну». Как видим, – мифы, саги, былины и сказки подтверждают древнюю традицию. Просторечное выражение «дать дуба» говорит о том же. Много увезённых старцев просто умирало и уходило в потусторонний мир, но некоторые продолжали ещё долго жить и становились в уединении настоящими философами-гуру. Люди будут на протяжении тысячелетий почитать их души бессмертными. Более того, их тела и тела их потомков будут хорониться с особым почётом. Останки таких выдающихся людей потомки будут обкладывать плоскими камнями, делая подобие ящика, который у людей останется с русскими словами «ларь», «ларец», «ларчик», потому что их прах будет считаться драгоценным. Люди будут полагать, что их гуру после смерти перейдут в разряд духов-учителей. Русское «стар-це, старец», английское «стар» – звезда позволяют сделать предположение: древние люди верили, что после смерти души людей становятся звёздами. Русские слова «веста», «звезда», «вестимо» и «весть» можно понимать, как известия, подобно тому, как «известь» названа так за то, что известью изначально оставляли рисунки-известия на скалах.
Описанным выше путём начали возникать духовные центры, состоящие из триединого целого – святилища, погоста и непосредственно старцев, живущих при этих святилищах. Позже в них стали принимать юношей для обучения как священным знаниям, так и боевым искусствам. Основы древних боевых рукопашных традиций возникали первоначально на северных просторах. Кулачные бои на Руси ещё сто лет назад проводились повсеместно и в каждой деревне.
Нам, современным людям, сложно это понять, но вера в то, что души людей поднимаются на небеса и становятся звёздами, давала нашим предкам понимание того, что верхний мир живой, и заселён конкретными людьми, жившими когда-то давно. Именно так зарождалась астрология, люди полагали, что звёзды-предки могут дать совет своим потомкам на земле. Люди видели, что все небесные светила находятся в движении, а если это так, значит, звёзды своими меняющимися расположениями могли указывать и жизненный путь человека. Какой же сильной должна была быть вера людей в живые звёзды, если и сейчас растолковывают по ним наши жизненные вехи с экранов телевизоров.
Теперь мы говорим: «Ракета стартует в космос» – и не подозреваем, что под стартом нашими предками понималось: «стар», «стартовал», «старче», и ни один лингвист не сможет доказать, что эти слова возникли как-то иначе. Именно тогда образовалось слово «планида» как обозначение судьбы и предопределения. И от него «планета», да и могло ли быть иначе, если все космические тела считались живыми воплощениями того или иного божества, влияющего на людские судьбы. Именно в древней Сибири родилось «стар-ця» – звезда это. Все эти понятия и верования вместе выразились в культе древнейшего божества «Астарта» у древних греков и «Иштар» у шумеров. Значительно позже это божество превратится в название звёзд и цветов «астра». У русских есть слово «старый», у индусов «тара» – звезда, а слово «стерня» возникло, как сравнение многочисленных золотистых соломинок с множеством звёзд.
То, что монастыри возникли в далёкой древности и принимали в ученики молодых людей, а также то, что мужчины не жили с женщинами вместе, подтверждает не только образ жизни запорожцев, но и мифы славян. Приведём ещё одну выдержку из книги «Мифы народов мира».

Посвящение в члены рода у славян. Вся жизнь славян, как и других народов древности, сопровождалась различными обрядами. В три года мальчикам делали «постриг» – острижение пряди волос, которую приносили в жертву богам. С этого времени мальчики переходили из попечения матери под опеку мужчин. Их начинали приучать к мужским делам. Примерно в семь лет мальчика – будущего воина – впервые сажали на коня. В этом же возрасте девочки учились прясть. Первый клубочек, спряденный девочкой, сжигали, а золу она должна была выпить с водой. Это придавало ей силу перед началом взрослой жизни.
Ещё более суровыми были обряды, которыми в глубокой древности сопровождалось посвящение мальчиков 9–11 лет в полноправные члены рода. Подростков увозили в лес, где в потайных избушках они должны были выдержать тяжёлые испытания. Мальчик должен был как бы умереть и вновь родиться сильным и выносливым, после чего его объявляли взрослым. Эти страшные и болезненные обряды породили сказки о Бабе-яге, похищающей детей и сжигающей их в печке.
После посвящения молодые воины уходили из посёлка и проводили несколько лет в лесу, упражняясь в боевом искусстве и совершая набеги на соседей. Женщинам вход в лесные убежища был воспрещён, в противном случае всем грозила беда (следы этих представлений сохранились в сказке «О спящей царевне и семи богатырях»). «Лесные богатыри» первыми встречали нападения врагов и были защитой племени; позже из них формировались княжеские дружины.

А вот пример из обычаев народов современных, но живущих в глуши. Рядом с деревнями кастовых индусов Ассамы, в горных селениях живут народности гаро и нага. У этих племён дети с пяти-семи лет не живут в семьях: мальчики переходят в специальные мужские дома. Мужской дом у нага – ариджу – самое выдающееся сооружение в деревне. Здесь живут мальчики и юноши отдельно от семьи до вступления в брак, то есть до 20–25 лет. Днём они помогают родителям на полях, питаются от домашнего очага, но остальное время проводят в ариджу. Хотя и здесь, и там мальчики с пяти-семи лет и до женитьбы живут вне дома, но у нага – среди сверстников, а у индусов – в семье учителя. В первом случае такая жизнь приводит к горизонтальной социализации, вовлеченности в сообщество сверстников-мужчин для дальнейшего встраивания в племенную жизнь, так как семья затрудняет вхождение в общество, отгораживая подростка стенами внутрисемейных связей. Поэтому эти связи принудительно рвутся и ребёнок «дефамилизируется» в ариджу.
У кастовых индусов ученичество (у буддистов Индокитая и Цейлона –  временный уход в монастырь) служит достижению несколько иной цели. И тут необходимо разбить стены семейных связей, но не для социализации, а для спиритуализации подростка. Дом родителей слишком гармоничное целое, пронизанное токами душевной любви, чтобы научиться в нём алканию вечности. Домашняя религиозность легко подменяется благочестивым бытом. Чтобы юноша не довольствовался этим, а нашёл подлинное общение с Абсолютом, и уходит он в дом учителя, у ног которого познаёт «священные истины ариев». Только получив эту «прививку вечности», может он стать домохозяином и правильно продолжить род.

Как видим, не всё было просто у славян, да и не только у них. Юноши жили в отдалённых лесных избушках, кто же их там кормил и у кого они могли обучаться? Молодые воины тоже не могли питаться святым духом и носить одежду из трав. Тем более, воину нужны доспехи, оружие и снаряжение, без каких-то базовых поселений они не могли обходиться. Какие это были поселения, истории неизвестно. Однако известно другое: древний Новгород трижды приглашал Александра Невского на княжение и трижды изгонял его. Этот факт говорит о том, что его приглашали охранять город, а не управлять им. Как можно было нанимать князя с дружиной на службу? Где Александр прозябал до того, как его позвали на княжение, и каким образом у него появилась дружина? Очевидно, Александр Невский вместе со своей дружиной являлся профессиональной боевой единицей, иначе новгородское вече могло предложить службу по охране города местным людям. Однако не предложило, а искало защитников на стороне. Тогда возникает интересный вопрос: в каком месте Александр готовил своих воинов-дружинников? Если Александру отказывали в княжении трижды, то кого нанимали на службу в его отсутствие? Очевидно, были ещё какие-то дружины с князем во главе. Значит, в древности наём князя был обычной практикой. Для того, чтобы быть нанятым на охрану целого города, воинское подразделение должно было иметь хорошую подготовку. Где проходило обучение воинов-дружинников, мы не знаем, как это происходило, тоже неизвестно. Но военные поселения существовали, иначе и быть не могло. В древнерусском языке есть интересное слово «рота» – клятва. Понятно, что слово возникло от того, что клятву давали ртом, вполне вероятно, что клятву давала горожанам дружина, которую нанимали для охраны города. В этом случае все давшие клятву дружинники имели название «рота», что сохранилось до наших дней, в современной армии основное подразделение называется «рота».

Божества и человеческая речь

В Библии сказано: первое слово было Бог, и слово это было у Бога. Однако не только первое слово, но и все понятия люди осознавали и называли через свои божества. Можно сказать, что речь в буквальном смысле создавалась с Божьей помощью. Примером может служить слово «спасибо», ведь буквально оно значит «Спаси Бог». Если в наше время «спасибо» говорят только русские, в старину это слово знали многие народы как «Спас и Па» – «Спасипа» или «Спаси Па». Под этим словом благодарности подразумевались всеобщий небесный бог Спас и всеобщая богиня земли Па. В «Спасе» христианство понимает Христа как Спасителя. В английской речи это «спейс» – космос. У скандинавов была руна под названием «спайс», она также обозначала космос. Всеобщей богине матери-земле «Па» поклонялись аккадцы, а землю они называли «Па», но судя по речи русских, они тоже поклонялись Земле-матушке и называли её «Па» и, возможно, это не самое первое название земли. Первым было слово-поцелуйчик «пь», которое позже и развилось в звук «п»; ставший родоначальником слов, с ним образовавшихся, подразумевающих всё материальное. Земля – это воплощение и символ материального мира, потому она и стала Богиней «Па». О том, что звук «п» в большинстве слов русского языка, и не только, подразумевает материальное начало, указывают сами слова – «па-сека» – участок на просеке, «па-скотина» – огороженная земля у поселения, выпас и т.д. Выше эти слова все приведены.
То, что люди приобрели речевую способность через свои божества, не подлежит сомнению. Теперь они могли, чередуя звуки, говорить, а, следовательно, и мыслить. Обретая божества, люди давали им названия. Древние мифы повествуют о том, что науки и письменность людям дали некие боги. Где эти боги находились, какими они были? Может быть, инопланетные существа, посетив Землю, дали людям знания и научили искусству? Прослеживая речь, мы приходим к выводу, что в основе письменности всех народов лежат одинаковые понятия. В любом европейском языке в основе буквы «м» лежит понятие множества. Таким же образом «л» – понятие одного человека, личности, а «н» – понятие нуля, некая точка отсчёта.
В основу письменности легла и математика. Например, «х» имеет одинаковый смысл в обеих дисциплинах. В русском языке «х» звучит как «ха». У англичан и немцев «х» произносится как «кс». Первый египетский крест, именуемый «ключ жизни», имеет название «анкст». На немецком «анкст» (у англичан – anxiety) понимается как опасение и тревога, но его можно перевести и как «оберег». В русской речи есть слово «окстись», имеющее основу «кс». Какие разные народы, а смысл слов один! Жест, знак и слово должны были рождаться одновременно.
Проанализируем изображения человека от времен Месопотамии до наступления новой эры. Первым мифическим героем в истории человечества стал Гильгамеш, мифы о котором сложили люди Шумера. Сравнивая изображения Гильгамеша со скульптурами Египта, с изображениями человека в Сирии и у древних этрусков, мы везде отмечаем единый стиль. Разные страны, языки и обычаи, но почерк в искусстве один! Этот почерк обусловлен заданными параметрами изображений. Древние художники разных цивилизаций при изображении человека работали, будто по одной заданной формуле. Мифы Шумера и Египта говорят о том, что знания людям дали боги. Не логичнее ли предположить, что эти знания были выработаны какой-то более древней цивилизацией?

 Сибирь как прародина пирамид

     «Ёрдынские» игры, «ёрдойн наада», своё название получили от имени загадочной сопки Ехэ Ёрдо, расположенной в трёх километрах от Байкала на правом берегу р. Анги, и в девяти километрах от пос. Еланцы. По рассказам местных жителей, весной, когда вскрывались реки, земля покрывалась первой зеленью и заканчивалась перекочёвка с зимников на летники, буряты, монголы, эвенки с древнейших времен проводили особые обрядовые игры, воспевающие пробуждение природы. Игры носили общее название «Эрын гурбан наадан», переводимое с монгольского и бурятского как «мужей три игрища». Это традиционное спортивное состязание по трём национальным видам спорта: стрельбе из лука, национальной борьбе и конным скачкам. Не это ли было первоначальным зарождением современного христианского праздника паски – начало паски-выпаса скота. Однако, игры не ограничивались только спортивными состязаниями; в этих празднествах состязались ещё сказители и музыканты.
Необычность сопки Ехо Ёрдо заключается в том, что она стоит на ровном пространстве поймы р. Анги, а её куполообразный конус, отчётливо видимый со всех сторон, издалека может быть принят за насыпной курган. Эта гора по неизвестным ныне причинам была выбрана древними людьми для проведения самых главных в году межродовых игрищ на берегах Байкала. У её подножия ежегодно, вплоть до XVII–XVIII вв., проводился весенний праздник, на который съезжались гости со всего Прибайкалья. О горе Ехэ Ёрдо существует большое количество старинных народных преданий, но понять из их содержания, почему именно она ежегодно становилась целью паломничества и центром проведения грандиозных игр, теперь сложно. На вершине горы сохранилось древнее святилище с перекрытием из мощных пятиметровых каменных плит, под которыми может укрыться несколько человек, но для чего оно служило – неизвестно. На вершину горы до сих пор запрещается подниматься женщинам, избегает нарушить её покой и местное мужское население. Только шаманы по-прежнему восходят на вершину для проведения особых обрядов.
Вокруг священной горы Ехэ Ёрдо издревле устраивался грандиозный обрядовый круговой танец «ёхор». Это действо продолжалось 6 дней и ночей, в нем одновременно участвовало свыше 700 человек. Основание горы составляет около 600 метров в окружности. Аналогов столь большим хороводам вокруг природных объектов больше в мире нет. Обязательное условие праздника: участников должно собраться столько, чтобы танцующие вокруг горы, взявшись за руки, могли сомкнуть хороводный круг. Если круг не смыкался, игры считались неудачными, и приехавшие быстро разъезжались. В соответствии с этим и в целом год признавался неудачным, не несущим людям счастья и благ. Кроме национального хороводного танца ёхора, во время праздника устраивались состязания певцов, сказителей, которые назывались «ортнунг ёхь».  Слово «ортнунг» на немецком языке обозначает порядок, то есть в данном случае очерёдность, а «ёхь» – гнать. Вместе они дадут «ортнунг ёхь» – гнать по порядку», то есть сказители-певцы соблюдали при исполнении песнопений некую очерёдность. В обозримой истории буряты и немцы никогда не пересекались, но откуда у них не только общие слова, но и целые понятия, выраженные одинаковыми словами?
На первый взгляд, я описал старинный сибирский обычай, который сегодня можно понять, как некую экзотическую причуду людей, которых ещё недавно называли дикими ордами. Так ли это, такими ли дикими были эти орды, когда придумали свою пляску вокруг таинственной горы, если даже слово «орда» есть понятие порядка-ортнунга?
Я предлагаю читателям этой книги вместе совершить некий экскурс по пространствам нашей земли и поискать на её просторах нечто такое, что объединяет все цивилизации, жившие в разные исторические эпохи в разных концах света. При таком общем обзоре нам откроется удивительная вещь – все существовавшие цивилизации имели нечто общее, а именно, строили сооружения, устремлённые вверх, к небесам. Самыми выдающимися из таких строений являются пирамиды Древнего Египта, которые строились из огромных каменных блоков. Вначале они имели всего несколько ступеней, число которых увеличивалось с ростом материальных и инженерных возможностей египтян. Первые пирамиды не имели острой вершины, они заканчивались площадкой, на которой совершались священнодействия с горящим огнём.
Не менее величественными сооружениями были зиккураты древнего Вавилона. Они хоть и строились из небольших обожжённых кирпичей, но размеры имели внушительные. Зиккураты состояли из выложенных кирпичом одна над другой террас, соединённых лестницами. Наверху высился храм небольших размеров, в котором и проходило непосредственно священнодействие и горел священный огонь; собственно, через огонь жертва и совершалась. 
Храмы Древней Греции сооружены несколько по другому принципу, но строились на горе, которую храм и венчал. Таких храмов у греков построено множество, но пантеон своих богов они помещали ещё выше, на горе Олимп. Понятно, что имя Олимпиада могло возникнуть, как от олимпиады спортивной, так и от названия Олимп, однако, почему русские называют Олимпиаду уменьшительно Лампа? Если мы посмотрим на карту Греции, то увидим, что гора Олимп находится на востоке этой страны. У подножья ее простирается узкая долина с юга на север, в этой долине прекрасный климат и, возможно, именно здесь зародилась древняя культура. Древние пращуры греков видели из своей долины, как солнце восходит прямо над горой Олимп, как будто оно рождается из его чрева. Это ежедневное зрелище и породило у людей ассоциацию солнца с некоей лампадой, выставляемой над горой Олимп Богами. Вот вам и имя Лампа. 
В храмах Древней Эллады горел обязательный священный огонь, через который жертва посвящалась божествам. Если мы обратимся к Древней Индии, на её территории мы тоже можем увидеть храмы, выстроенные в форме огромной перевёрнутой ступы. Они так и называются – ступа, но имеют внушительные размеры, и их куполообразные формы заканчиваются плоским выступом. В каждой ступе горит обязательный огонь и возносится фимиам Богу. Далее идут многоэтажные храмы-пагоды Китая и Японии, они тоже устремлены в высоту, к небесам.
На территориях обеих Америк строились пирамиды, при этом надо заметить, что американские пирамиды – нечто среднее между пирамидами Древнего Египта и зиккуратами Древней Месопотамии. Они устремлены в высоту, выстроены из монолитных блоков, как и египетские пирамиды, но заканчиваются жертвенной площадкой-храмом, подобно зиккуратам. На вершинах американских пирамид горел жертвенный огонь и приносились многочисленные человеческие жертвы.
Далее обратим свой взор к Европе, и на её пространствах обнаружим огромное количество курганов, которые оставили древние славяне и скифы. На вершинах этих рукотворных холмов тоже горели жертвенные огни, приносились жертвы богам и справлялись тризны по усопшим вождям. На территории самой Сибири тоже существовали пирамиды, по крайней мере, одна из них найдена в Хакасии, а конкретно, в Минусинской долине. Её размеры по периметру семьдесят метров. Она была насыпной в виде кургана и обложена монолитными блоками, некоторые монолиты достигают веса в 70 тонн, и блоки эти люди брали за десятки километров от постройки. На территории современной Монголии находится «Стоунхендж», который очень похож на своего английского собрата, но меньших размеров и грубее выполненный – следовательно, он и старше. Вся наша история должна рассматриваться с позиций преемственности.

Как видим, при всём разнообразии древних культовых сооружений в них есть два объединяющих начала – устремлённость в высоту и горящий жертвенный огонь. Согласимся, подобный феномен у разных народов и цивилизаций спонтанно возникнуть не мог. Человечество изначально было единым и развивалось хоть и разными путями, но по одним законам. Должен был быть первоначальный посыл, который задал эту огненную целеустремлённость. Что-то общее должно было оторвать взгляд человека от земли, заставить его внимательно и вдумчиво посмотреть на небеса и только после этого создавать всевозможные пирамиды в разных частях земного шара. Гора Ёхэ Ёрдо в Прибайкалье отвечает такому первоначальному символу-идее полностью, именно поэтому мы можем называть эту гору духовным храмом всего человечества.

Мы должны наконец понять: люди – это единое человечество, а не отдельно взятые враждующие конгломераты. Чем раньше мы это поймём, тем нам же будет лучше.

Мысленно обозревая страны и каждого человека в отдельности, можно только удивляться беспечности этих стран и людей. Действительно, история людей ничему не учит – не только все страны конкурируют между собой, но и каждый человек конкурирует с каждым. Люди забыли, что на земле-матушке, кроме случайных катаклизмов, случаются ещё и беды вполне предсказуемые. Это ледниковые периоды, они на земле бывают примерно каждые пятьдесят тысяч лет, и наступают они так же неотвратимо, как случаются горные лавины. Только лавины эти покажутся детской забавой по сравнению с наступлением на материки ледников. Готовы ли люди к этому, хотя бы на уровне опаски? Нет, мы боимся ядерной войны, астероидов, вулканов; то есть, мы боимся того, что может случиться, а может и не случиться. Ледниковый же период наступит точно, в этом нет никаких сомнений. И куда мы побежим от ледника, со всеми своими золотыми запасами, долларами, евро и прочими мирскими благами? Нужно ещё учитывать то, что большинство пресной воды собирается в ледниках и уровень океана опускается до ста метров во времена похолоданий. Это непременно приведёт нас к водному голоду, кроме голода пищевого. До нового ледникового периода осталось несколько тысячелетий, самое время делать прогнозы и готовиться к холодной реальности. Однако, поистине верна русская пословица: «Пока гром не грянет, крестьянин не перекрестится». Пора уже всерьёз понять – каждый человек — это личность, но существовать эта личность может только тогда, когда существует всё человечество. Новый ледниковый период наступит не на 20-30 лет, а на 20-30 тысяч лет, а может быть и больше. Коснётся этот катаклизм нас или нет, мы не знаем, но дети и внуки есть у всех – останутся они нашими потомками, или их ждут «потёмки»?