Явления из прошлого

О земной двоякости и тщеславии в человеке

Как всё растяжимо в ощущениях каждого человека! Текучесть времени, красота и безобразие;  всяческая хорошесть и плохость, истинность и не истинность правды…
И чувство боли растяжимо в людях: одни переносят одну и ту же боль с лёгкостью, а другие – с величайшим трудом; один проявляет решимость увидеть, а у другого всегда готовность к сомнению увиденного; у одного постоянное намерение исполнить что-либо без рассуждения, а другой будет только готовиться до скончания века; один жаждет водительства Ангельского и вразумления Божия, а другой полагается при своей деятельности на свой рассудок да на советы людей. И так – во всём.

И свой путь надо совершать с осторожностью, и к советам людским надо относиться недоверчиво, ибо все мы не столь умны, и не столько честны, чтобы принимать все советы от людей – с несомненностью.
И вся сущность жизни земной настолько противоречива, насколько мы от чистого сердца верим и уповаем на волю Божью или сомневаемся в ней.
Тем более что все мы в большей или меньшей степени находимся в невидимом плену тщеславия, а:
«Одержимый страстью тщеславия чужд мира, ожесточается сердцем против святых и к довершению своих зол впадает в высокоумие, гордость и навык ко лжи».
Преподобный авва Исаия

«Избегай тщеславия – и сподобишься быть причастником славы Божией в Будущем Веке».
Преподобный авва Исаия

Март, 2024

Удары бытия

Прошла жизнь и теперь, глядя с высоты своей немощи, я в радости говорю в себе:
-Слава Тебе, Господи за всё, за всё!
Взгляд вырывает из памяти жизни те эпизоды, за которые мне всегда было стыдно в своей злой воле.

Вот я начинающий боксер, мальчишка, подающий надежды. Завтра мне предстоит встретиться с неизвестным противником на ринге, до этого я получал удары от своих товарищей, закалялся в этих ударах и, благодаря ним, готовился к чему-то значимому, этапному в своей жизни. Но вот завтра я не появляюсь уже никогда, ни на ринге, ни в тренировочном зале – струсил и устыдился своей трусости.
А вот я подросток, еду по безлюдной грунтовой дороге на велосипеде. Меня обгоняет мотоцикл, с двумя седоками, они останавливаются передо мной, мне приходиться тоже остановиться. Пьяные парни желают покуражиться, придираются и, ругаясь, набрасываются на меня с кулаками. Я уклоняюсь от их пьяных неточных ударов, но, чувствуя, что они не отстанут, падаю, будто сраженный ударом, и притворяюсь побежденным.
Парни, победоносно бахвалясь, уезжают, а я, валяясь на пыльной грунтовой дороге, смеюсь над своей трусостью и произношу вслух:
-Ведь я мог с ними справиться! Струсил! Эх, ты…

А вот мои первые шаги в работе художника. После неудачного поступления в художественное училище, я пытаюсь работать в шахтном клубе, но, видя, что и объявление толком написать на листе ватмана не могу, стыжусь и трушу, и больше никогда не появляюсь в клубе. Зато своим бывшим одноклассникам, продолжающим учиться в школе, хвастаюсь якобы первым своим авансом, чувствуя себя гораздо взрослея их, и мы усердно по-взрослому напиваемся допьяна вина. Этот удар я испытываю наутро по всему корпусу, по каждой клеточке, оказывается этот удар, называется «похмелье».

А вот я уже взрослый, имеющий четверых детей человек, возвращаюсь, несмотря на уговоры товарища, домой – мы засиделись за выпивкой и разговором, время пролетело быстро. Ночь, троллейбусы уже не ездят, и я иду через весь город полупьяный, понурив голову от угрызений совести, что так поздно возвращаюсь. Вдруг сильный удар слева сбивает меня с ног, я тут же подхватываюсь и отбегаю в сторону, смотрю изумлённо, как две тёмные фигуры маячат в темноте;
-Вы что мужики? Спятили, что ли…
Они молча, не говоря ни слова, уходят в противоположную сторону, а я продолжаю брести домой, протрезвившись от сногсшибательного удара.
В этом случае, я уже смиренно соглашаюсь: «Так мне и надо! Нечего по ночам болтаться! Слава Тебе, Господи, за вразумление».

Так, благодаря ударам, вразумляющим меня, я иду по жизни. Всё меньше хочется их получать, всё больше я прислушиваюсь к внушениям Ангела-хранителя и всё больше благодарен Богу за вразумления…   

Декабрь 2012 год.

Лукавство

«Лукавство есть извращение простоты, обольщенный разум, лживое оправдание себя благими намерениями. Скрытность сердца, бездна лести, навык лгать, превратившееся в природу самомнение, противник смирения, образ покаяния, удаление плача, упорство в своем мнении, причина падений, препятствие восстанию от падений, коварная улыбка при обличениях, безрассудная печаль, притворное благоговение – словом, оно есть бесовское житие».
Иоанн Лествичник

***
Надо же! – мне казалось, что все свои грехи, совершённые и совершаемые по жизни – я уже вспомнил и, на протяжении 27 лет, в которые начал считать церковь своим сердечным домом – все их вытащил из себя и изрёк пред Богом, а через духовника на исповеди выложил как на духу. Но не тут-то было! – и по сей час вспоминается что-то, что казалось когда-то забавным или даже смешным, но при тщательном рассмотрении оказывалось грехом, совершённым против себя или же людей, которые окружали меня в разное время жизни.
Вот сейчас подобный случай и упал на память.

В седьмом классе школы захотелось мне по какой-то прихоти прогулять уроки, может быть, тогда дело было даже не в том, чтобы закосячить с уроками, а в некоем дурачестве присущем тому возрасту. В это время я уже полным ходом выявлял и осваивал свой художественный талант, который проявлялся в выпуске школьной стенгазеты, в создании декораций для школьного драмкружка, в лепке макетов для учителя географии…

Учились мы во вторую смену, поэтому времени у меня было достаточно перед школой – сесть дома и заняться фальсификацией гнойной раны на руке. Опыт превзошёл все мои ожидания! Рана на левой руке, изображённая акварельными красками, получилась как настоящая и, демонстрируя её в школе перед одноклассниками, я был полон довольства собой, как вдруг вошедшая классный руководитель заметила мой показ гнойной раны и, слегка прикрыв лицо рукой, объявила:
-Ой-ой-ой!.. Немедленно иди в поликлинику! И слушать не хочу, разве можно такими вещами шутить! Сейчас же иди и пусть обработают рану.
Опешив от такого успеха в демонстрации своего таланта, я отправился гулять по городу.

Так и прошло моё лукавство тогда под внутреннее ликование, но где-то очень тихо упрекала меня совесть и Ангел-хранитель, о котором я тогда ещё ничего не знал, наставлял меня никогда больше не делать подобных вещей, хотя ещё всякое случалось…

Февраль, 2023

Детское беззлобие

Приходит искушение и ты рад ему – оно от Бога, хотя зачастую выражается через чувства людей и их эмоции. Ты улыбаешься открытой и светлой радостью и распахиваешь ручки навстречу, и нет в твоей распахнутости и тени неприязни – замечательно, что ты пришло искушение!
Тебе было безрадостно во мраке, и ты пришло в мой свет?! Мне хорошо в этом Свете, и я готов делиться им со всяким живым проявлением, которое хоть чуточку звенит и отражает радость и любовь Света на своем лице; и пусть это даже искушение, мне радостно от его прихода и я с готовностью встречаю его!..

Ноябрь 2013 год.

О, скорби мои!

«По мере приключающихся нам горестей находим равносильную отраду у Бога».
Нил Синайский

***
О, скорби мои!
По-человечески – я должен огорчаться приходу вашему, а я тихо радуюсь, ибо не надрываюсь несением вас в себе, но тут же согревает меня Господь незримым утешением и поддерживает дух мой духовным веселием.
Когда-то часто говорил я в себе: «За мои грехи я в сотни и тысячи раз заслуживаю больших скорбей, а Господь и эти мои печали украшает отрадными цветами».
Говорил-говорил, пока мысль эта не осела в сознании моём и дала добрые ростки, которые я орошаю слезами покаяния.

О, скорби мои!
Не скажу, что я полюбил вас – слишком немощна душа моя для такого приёма, но нет уже во мне и отторжения вас, а потому –гостеприимно принимаю вас в себя: входите в душу мою и будьте свободны настолько, насколько позволит вам Господь...

Апрель, 2022

Образы в моей жизни

Я принципиально не смешиваю понятия – образ и впечатления, которые могли накопиться за день, годы, жизнь. Эти два понятия четко разделяются в моём сознании и никак не смешиваются друг с другом.
Самый первый образ, который я помню, возник во мне в раннем детстве и прошел через всю жизнь в том цвете и ясности, в которой изначально родился.
Я болел корью и метался в бреду по подушке, когда внезапно этот образ открылся мне – на стене нашей маленькой спальни возникла огромная раскрытая книга. Тогда я ещё не мог читать, но буквы видел отчетливо и, наверное, мог бы прочесть, когда бы знал грамоту, однако это осталось тайной.
Что вещал мне этот образ? И почему он сохранился на всю жизнь, хотя никогда больше не представлялся мне.

ОБРАЗ ПРИЦЕЛИВАНИЯ

На протяжении жизни меня посещал образ – я прижимаю к плечу приклад винтовки, внимательно и сосредоточено щелкаю затвором, целюсь…
Дальше образ стушевывался. Куда я целился, зачем? Испытывал ли при этом ненависть к неизвестной цели или нет – это по сей день остается загадкой, но сам образ канул в лета годам к тридцати пяти – сорока.
В реальной жизни я никогда не держал винтовки с затвором в руках.

ОБРАЗ ЛЕСТНИЦЫ

Мой склад ума – мыслить образами.
Один из таких осмысленных образов – лестница каждого человека, которую он созидает ежедневно и в каждое мгновение своей жизни…
Ступени лестницы он создает сам из неведомого духовного материала, но образно я представляю это так: человек ленится – лестница либо продолжается горизонтально, либо ступени её выстраиваются вниз, соответственно времени его жизни. Человек согрешает – ступени лестницы искажаются приобретают нищенский материал или вообще отвратительный и безобразный вид…
Жизнь земная имеет свой ход, его нельзя убыстрить или замедлить.
Так и лестница каждое мгновение растет и движется. То она меняет духовный материал и свою красоту, то устремляется к небу, то возвращается назад или выстраивается в причудливых зигзагах…
Такая лестница образуется в зависимости с нашим устремлением к Богу, с той любовью, которую мы открываем в себе, обедняем своими похотями или растим устремлением души.
Добрые или худые поступки все налицо перед небесным взором!
Всё расскажет лестница о земной жизни человека, и ни одна ступень не переменит своего образа…

ОБРАЗ ЛЮБВИ МУЖЧИНЫ И ЖЕНЩИНЫ

С годами чувство, которое мы называем возвышенным словом – ЛЮБОВЬ преображается. Возрастные периоды любви я образно раскладываю так.
Любовь детства – поцелуй в щечку, ассоциации с запахом молока и меда; воздух вокруг звенящ и окрашен в прозрачно-голубой цвет…
Любовь подростковая – скользящий поцелуй в губы, дурманящий запах волос, обоюдное смущение и какой то непознанный полумрачный свет жемчужного цвета…
Юношеская любовь – любое прикосновение обжигает, безпорядочные поцелуи неизбежны в них жажда ненасытная, они летят как автомобили с включенными фарами навстречу друг другу, свет ослепляет до полной физической тьмы, от прикосновений чувства близки к безсознанию, а в запахе незрелого яблока мой тонущий голос: -Я  те-бя  люб-лю-ю-ю!..
Любовь взрослая – цвета нет, звуков нет, долгий исследовательский поцелуй, все чувства в ладонях, они неимоверно сильны, слабая истома сердца…
И вот – любовь зрелая. Все чувства мягки, прикосновения нежны, растворены желанием отдать свою любовь, весь свет и цвет сосредоточился в глазах любимой, нежность скользит взглядом, запах, исходящий от всего тела глубоко родной…
Наконец, любовь старческая – ладони бережно обнимают доверчивое сердце. Взгляд приобрел свойства языка – он может говорить гораздо яснее и богаче. Он может передавать тишину.  Не существует слов во вселенной, но есть чувства, которые яснее изображают любовь; чувства в невозвратном покое, они в обоюдном смирении. Разум понимает глубины любви, он верит в любовь безполую и безропотно соглашается: она тоньше, тоньше и прозрачнее хрусталя, но крепче звенящего булата...

ОБРАЗ ИНСУЛЬТА КАК РЕЗКОЙ ПЕРЕМЕНЫ ЖИЗНИ

Образы помогают мне всмотреться в прошедшие черты жизни, которые чаще не радуют, но печалят своим безобразием. Я делаю  выводы из прожитого – они безсловесно заполняют память, понуждают размышлять над ошибками совершенными в жизни
   
ОБРАЗ ЛЮБВИ К БОГУ

Страшно, даже мысленно приблизиться к этому образу, а он родился во мне, человеке грешном.
Неужели мой жалкий ум падшего человека мог родить сей образ? Конечно, нет! Ни сердце мое, и не душа, не могли породить этот образ. В ум и душу вложил его Дух Святой. Он поселил в мое бренное сознание этот величественный образ.
Любовь к Богу…
Какими словами выражу это чувство?! Адам любил своего Создателя, но любовью неосознанной, как сын земли любит своего земного отца, но до его смерти не осознаёт глубины этой любви. И только ощутив потерю, сыновнее сердце до конца познало горечь утраты.
Так и Адам в сокрушении падения узнал свою любовь.
Так и я узнаю это чувство…
   
МИР КОПИЛКИ

Из чего состоит копилка? Из оболочки и щели, в которую бросают деньги – таково её назначение.
В моём образном понимании, человек – это копилка, а враг, демон, забрасывает в щель свои помыслы. Мы говорим: «Он человек мнительный», в той или иной степени и наши «копилки» наполнены мыслями о людях, о событиях и прочем, что создает ложное представление о мире, о людях…
Как придти к истинному восприятию окружающего мира?
Разбить оболочку «копилки» постоянной молитвой, тогда исчезнет щель, от оболочки останутся только осколки, но увидится весь огромный мир с истинным знанием!
И куда врагу забрасывать свои помыслы, где человеку хранить свои мысли – всё открыто всей Вселенной, и вся Вселенная открыта тебе.

ОБРАЗ ГУБКИ КАК ДУШИ

Вижу образ моей души, как губки, вобравшей всю грязь и яды своих страстей и пороков. Губка напиталась этой мертвящей жидкостью, ей нет возможности вбирать в себя чистую влагу; необходимо выжать из губки всю мерзость, досуха и без остатка, затем осмотрительно вбирать в себя чистые воды…

Смерть дауна

«Посылает Бог иное в наказание, как эпитимью, иное в образумление, чтоб опомнился человек; иное, чтоб избавить от беды, в которую попал бы человек, если бы был здоров; иное, чтобы терпение показал человек и тем большую заслужил награду; иное, чтобы очистить от какой страсти, и для многих других причин».
Святитель Феофан Затворник

Каждый без исключения человек наполнен своим внутренним миром, своим содержанием, но что мы можем сказать о людях и о самих себе? – чем наполнены мы? Чем наполнен я сам? – могу ли я доподлинно сказать о себе, чем наполнена моя душа, ведь каждое мгновение моё внутреннее содержание колеблемо: повернулся вправо – увидел одно; оборот влево – увлёкся совсем противоположным видением; взглянул вниз – опять перемена взгляда! Глянул вверх и либо ничего кроме облаков не заметил, либо засмотрелся на Небесное Царствие и ничего другого  не видит уже человек…

Помню свои школьные годы: в старших классах я учился во вторую смену и потому выходил из дому в двенадцать часов дня – пешком за полчаса добирался до школы. Мой путь, хоть и был привычен: переулки, широкие аллеи, парковый пруд и сам парк с его тропинками; снова проезжие улицы, которыми я ходил, меняя их в зависимости от своего настроения: если хотелось размыслить о чём-то, то шёл пустынными улочками; если хотелось шума и оживления, то шёл весёлыми прогонами. За время прохождения до школы я набирался массы впечатлений или же успевал основательно углубиться в себя, не замечая окружающего мира.

Первая личность, с которой я сталкивался, выходя из своего переулка, был уже взрослый дебил – ему было лет двадцать, может быть чуть больше: слабоумных вообще трудно определять по возрасту: в их лицах всегда остаётся что-то детское, наивное.
Этот даун, жил по соседству, параллельной нашему переулку улице, в самом её начале. Потому он, сидя или стоя под забором своего дома, часами разглядывал прохожих, проходящих по большой улице или рассматривал проезжающий транспорт. Иногда это были живописные повозки с цыганами – в нашем краю жили оседлые цыгане, привычки которых ещё не ушли, но сохранялись их стариками. Цыган дед Влас со своей семьёй поселился недавно в нашем переулке, а его старшие сыновья вскоре женились и строили собственные дома тут же в конце переулка. Они имели лошадей и брички, однако охотнее поглядывали на новые «Жигулёнки», чем на своих лошадок и очень скоро, как только умер дед Влас, сменили лошадок на колёса автомобилей.

Наш дуралей знал, наверное, в лицо всех жителей улиц и переулков, лошадок и машин, велосипедистов и мотоциклистов, бабушек с клюками и старичков с костыльками. Те проходили мимо него, направляясь в храм, который высился в конце широкой улицы и гремел очень характерным грюком, ибо это был не колокол, а чугунный колпак от дзота, подвешенный на колокольне.
Повернув из нашего переулка на улицу, я почти сразу встречался глазами с дуриком, так чаще всего мы называли его. Он никогда ни с кем не заговаривал, а молча с интересом, рассматривал каждого проходящего. Когда же проходили большие толпы людей, а это случалось в церковные праздники, или похороны, потому что кладбище находилось недалеко от церкви, то явно терялся от большого количества людей, и поспешно схватывал глазами то одну, то другую фигуру.
Наверное, сам Репин, не был столь наблюдательным со своим художническим взглядом, как наш дурачинка. Иногда его глаза светились некоторым умом, иногда даже острота внимания проглядывала в них, но чаще они были наполнены простого любопытства: он как бы говорил в себе:
«А это кто таков? Что-то я раньше его не видел! Надо рассмотреть получше этого человека…»
И долго рассматривал прохожего, почти не мигая, как бы боясь пропустить какое-либо движение проходящего человека.
Его массивная голова с выпученными глазами всегда сидела строго, как по линейке на небольшом полудетском тельце – прямо таки наполеоновская посадка! Его молчаливое рассмотрение напоминало позу Будды в каком-нибудь лаосском или таиландском храме.

Иногда я затевал в себе некоторую игру, стараясь взглянуть глазами дебила на окружающий мир. Конечно, это были не более, чем мои собственные домыслы, но я забавлялся этим видением.
Мой горделивый умишко представлял в себе рассмотрение всего попадающего в поле зрения глазами дурачка: от голубого неба до собак и комашек, носившихся в воздухе.
Иногда я входил в артистический раж – это было влияние школьного драмкружка: проходя мимо нашего идиота, я принимал подражательно позу недоумка и, не сводя с него глаз, торжественно проходил, не задевая ни словом, ни каким-либо иным кривляньем его достоинства.
Ох-хо-хо, бедная горделивая юность, в каких только проявлениях ты не выражала себя!
На этом «выходе» моя разминка заканчивалась, и я забывал о существовании дауна до полуденного часа следующего дня.
О внутреннем мире ни его, ни себя, ни кого-либо из людей я тогда не думал – это сейчас на склоне своих лет я часто думаю о собственном внутреннем мире, о мире каждого человека, будь он "дитём солнца" или гением с гармонично развитым или недоразвитым телом.

Так или иначе – итог нашего жизненного пути предрешён: неизвестны только размеры гробов, в которые мы будем положены да места захоронений, ибо часто они совершенно непредсказуемы. Путь жизни даунов несколько короче пути обычного человека – знакомый наш «созерцатель» давно умер: с каким умственным багажом он отправился в вечность? Какие наблюдения успел сделать со своего подзаборного наблюдательного пункта?
Была ли в нём тишина?..
Одному Богу известно это, ведь всё, что смог он собрать в свою душу было так незначительно…
А, впрочем,- это же мои собственные домыслы.

Ноябрь, 2018 года.

В метро

«Когда кто-то поступает с тобой несправедливо, думай о том, что он делает это не по злобе, а просто оттого, что увидел все в таком свете. Если у этого человека нет злобы, то пройдет какое-то время и Бог известит его об истинном положении дел. И тогда человек этот поймет, что был несправедлив к тебе, и покается. Бог не извещает человека только в том случае, если в нем есть злоба, поскольку радиостанция Бога работает на частоте смирения и любви».
Старец Паисий Святогорец

Мы нечаянно переглянулись с незнакомым человеком в метро в короткой скуке ожидания поезда. Потом вновь и вновь… Я внутренне напрягся:
«С чего бы он, совершенно незнакомый мне человек, поглядывает на меня?..»
Человек тот взглянул на меня раз, другой и точно так же подумал:
«Это точно: незнакомый мне человек, но отчего он взглядывает на меня? Что ему от меня надо?» и внутренне насторожился.
Потом я неожиданно для себя с добром подумал об этом человеке; с добром же и открыто взглянул на него и увидел, как напряжение в лице человека сменилось на приветливость, как-бы морщины разгладились.
В это время подъехал поезд и мы, смешавшись в толпе людей, разъехались, оставляя, в душах друг друга добрые впечатления.
 
Наши души тоньше чувствуют, чем мозговой рассудок и в данном случае это произошло наяву.

Декабрь 2017

Моди! Моди!

«Молись да двигайся вперёд».
Преподобный Амвросий Оптинский

***
-Моди! Моди! – звал я за собой большую умную собаку.  Это одно из немногих грузинских слов, которые я запомнил здесь в Тбилиси и сейчас с удовольствием громко выговаривал его в безлюдном месте, а собака резво бегала по кладбищу, расположенному на горе.
Я поднялся сюда по улице Лиабхской, на которой временно проживал, но сейчас зрение моё и душа были всецело поглощены  внимаем: оказывается, я нахожусь очень высоко! Однако есть горы выше и гораздо выше! Вон, вдали, высятся гряды высоких гор.
Вспоминаются терриконы родного Донбасса – самые высокие насыпные горы в степях и это - самые высокие вершины, одолеваемые мною в жизни. А здесь – настоящие горы…
В груди защемило сердце. О чем могло тосковать молодое сердце ещё не изведавшее горестей жизни; не познавшее низостей страстей, обуревающих разум и чувства своей силой влечения?
Я стоял на горе города Тбилиси не в полном одиночестве – со мной была собака. Мы были покорны друг другу: я был в незнакомых местах у незнакомых мне людей, а она была на прогулке с незнакомым человеком, который оказывал ей внимание и завел прогуляться так далеко от дома. Она была благодарна мне за это, а я ей только за то, что она была со мной на этом безлюдном кладбище среди могил и склепов – мне было не так одиноко.
Когда-то Господь, взирал с креста на Иерусалим. Крест был  водружен на вершине горы, а вокруг расположился город такой близкий Ему; в нём жили грешные, несчастные люди и Он всех их любил, а они распяли Его. Избитый, измученный и совершенно одинокий среди множества людей Он воззвал к Отцу небесному:
-Элои! Элои! ламма савахфани? – что значит: Боже Мой! Боже Мой! для чего Ты Меня оставил?
Он был безгрешен и оставлен всеми…
А я, грешный, не забыт родными, ждущими и безпокоящимися обо мне, а я окружен заботой незнакомых мне людей совершенно иной национальности, и самое главное – я не оставлен Богом! Мне ли чувствовать себя одиноким?
«Моди! Моди!» – таинственно звучало в душе моей.
С успокоившимся сердцем я бродил среди захоронений, и грусть одиночества уже не одолевала меня.   

Май 2012 год.

• моди (с груз.) – иди ко мне

Тётя Тамара

«У злобы всегда одно и то же ухищрение — ввергать нас в уныние во время скорби, чтобы лишить упования на Господа».
Преподобный Макарий Египетский

***
Ещё с раннего детства я помнил эту женщину: мы жили тогда по соседству и моя мама иногда оставляла меня на попечение тёти Тамары – женщины, которая никак не могла устроить свою замужнюю судьбу: то один мужчина не подходил к ней по каким-либо причинам, то другой…
У неё был сын Виктор, старше меня лет на шесть. Потом, когда мне было лет девять, наша семья переехала и с тех пор мы с тётей Тамарой не виделись, хотя с Виктором изредка встречались.
Встретились и в тот раз, когда он предложил мне взглянуть на его квартирные перестройки.
-Я же не так давно купил бывшую вашу квартиру: те жильцы, которые после вас жили в этой квартире съезжали и предложили мне присоединить ещё жилплощадь – расшириться: сейчас так можно делать. Раньше нельзя было даже представить такое, а сейчас всё можно, лишь бы деньги имелись.

Интересно мне было глянуть на двор своего детства; взглянуть на длинный коридор, протянувшийся вдоль всего дома, по которому я когда-то ползал на коленях, возвращаясь поздно вечером от ярко освещённого стадиона, где беговые дорожки заливались зимой под каток. Ходил я на каток прямо в коньках не переобуваясь и чтобы не тревожить соседей своим цоканьем коньков по бетонному полу коридора – я становился на колени и полз так из одного конца в другой, поскольку входа в дом было два.
И вот, спустя сорок пять лет – Бог так устроил, что я увидел её, но она меня не узнала, собственно, она уже никого не узнавала, ибо находилась часто в состоянии ступора.
Она неподвижно сидела на стуле, сложив руки на колени; вся поза наполнена оцепенением: слышит ли она внешние звуки, думает ли о чём-то внутренне – понять это было невозможно.
-Ма, представляешь, сосед по квартире Вовка Воропаев пришёл в гости. Помнишь его?
Но видя, что никакой реакции ни в лице, ни в теле не происходит, Виктор досадливо махнул рукой:
-А!.. что ты хочешь – уже восемьдесят шесть лет ей!

Он продолжал рассказывать о своих квартирных переделках, а мне уже не интересно было слушать об этом: на фоне, сидящей на стуле в полной недвижимости старой женщины – вся житейская суета выглядела пустой и никчемной.
И я поспешил уйти: волны эмоций захлестнули меня – так впечатлительно произошла встреча с моим розовым детством и с серой реальностью старости…

«Для града земного человек омертвел. Для Града Небесного он созревает».
Блаженный Августин

Март, 2024

Цель жизни

«Цель человека не на земле, а в другой жизни. Если б на земле была, мы бы не умирали, а как умираем, то значит, что жизнь наша настоящая не на земле. Земная жизнь есть только приготовление к другой жизни, — а о той жизни Господь сказал, что там не женятся, не посягают, то есть, что там житейских, земных порядков не будет, а будет порядок Ангельский».
Святитель Феофан, Затворник Вышенский

***
Так уж повелось среди людей, что одна цель в жизни сменяется другой, и нет в том никакой разумной передышки, а неразумные перекуры и в прямом, и в переносном смысле – случаются часто. Например, болезни: во время какого-либо недомогания человеку не до какой-то там – абстрактной цели, только бы выздороветь скорее да снова привычно войти в суету, где целей и планов на жизнь громадьё!
Конечно, когда человек сталкивается с реалиями жизни – обилие его целевых фантазий или резко, или постепенно сокращается.

Разных мелких жизненных передыхов я не помню, но как со мной случилась долговременная, многолетняя передышка – помню хорошо: во всех подробностях.
А началось всё с апоплексического приступа.
Внешне это выглядело так: шёл мужик по тротуару (то есть – я), потом начал слегка прихрамывать на правую ногу, потом волочить её, а потом – бац! – свалился в пыльную траву.
Сердобольные люди тут же вызвали «скорую», машина не мешкая приехала и увезла на всех парусах больного (то есть – меня) в больницу.
Это случилось почти пятнадцать лет назад и с тех пор я нахожусь в длительной жизненной передышке.
Хотя назвать вынужденный передых в средине деятельной жизни  никак невозможно – это скорее интермедия, которая перевернула моё бытие с головы на ноги.
Внешне этот перевертыш выглядит так: человек (то есть – я), продолжает жить, с трудом двигаться по квартире, находя себе новый род занятий, но самый важный и самый нужный в жизни он (то есть – я), уже нашёл – это цель жизни!
 
«Конец нашей подвижнической жизни есть Царство Божие, а цель — чистота сердца, без которой невозможно достигнуть того конца. К этой цели, приковав взор наш, и должны мы направлять наивернейше течение наше, как по прямой линии, и если хотя несколько помышление наше уклонится от нее, тотчас возвращаясь к созерцанию ее, исправлять его, как по норме какой...»
Преподобный Иоанн Кассиан

Март, 2024

Игры

Около тридцати лет назад я прочёл такую историю в книге «Духовные посевы», которая меня очень впечатлила, но дословно я её не помню.
В этой истории речь шла о детях пастушках, решивших поиграть в литургию и причастие. Распределили, кто из них будет священник, а кто диакон; большой камень с ровной поверхностью они использовали в качестве престола; возложили на него хлеб вино в чаше и стали провозглашать священнические и диаконские возгласы. Игра их пребывала на грани кощунства и вот, когда настало время к раздроблению хлеба и причащению, внезапно упал с неба огонь и истребил и хлеб, и вино, и даже сам камень, на котором все было поставлено.
Видя явный гнев Божий, дети от ужаса пали на землю и не могли подняться…

Конечно, всем детям присуще играть в игры свойственные их возрасту, но оставаясь наедине со сверстниками, дети обычно увлекаются своим дерзновением, и враг рода человеческого  подбивает их на какие-либо грубые выходки.
Не однажды я сам был подбит на дерзкую удаль…

Помню, как мы студентами художественного училища были взяты с уроков, чтобы написать траурные ленточки для венков. Чёрную ткань разделили на полосы, и каждый из нас стал писать по тексту, составленному на бумаге.
Я быстро справился со своим текстом и шутки ради на полоске остававшейся ткани написал: «Тебе – от мене» и водрузил на грудь своему товарищу. Студенты – девчонки и мальчишки, тут же увлеклись моим дурным примером и сами стали на кусочках ткани писать смешные надписи, связанные с похоронами.
В разгар нашего шабаша в аудиторию вошла директор училища и застала нас за непристойным занятием.

«…очень важно, чтобы каждый для себя определил, во что он готов играть, а во что нет, и что для него является святыней, с которой играть нельзя. Сакральность противоположна игре в том смысле, что есть некие святые вещи, в которые мы бы не хотели играть сами, и не хотели бы, чтобы с ними играли другие».
Протоиерей Михаил Самохин

Ох, и досталось же нам тогда, безстыжим неучам!..

О друзьях, товарищах и приятелях

«Никакое приобретение не лучше друга; но никогда не приобретай себе в друзья худого человека».
Святитель Григорий Богослов

«То утешает меня особенно в моих отношениях дружеских, что причина этих отношений — Бог. Он источник всякого истинного блага, всякого истинного, чистого наслаждения. Он даст нам усугубить талант дружбы, полученный от Него же. Вот чего я желаю: желаю, чтоб при вступлении в вечность мы сподобились … предстать Господу, сказать Ему: "Ты даровал нам прекрасный талант дружбы, приносим Тебе приобретенный на него другой талант — талант драгоценный спасения"».
Святитель Игнатий Брянчанинов

***
На своём жизненном пути каждый встречает и родственные души, и чужаков по складу своей натуры. Зачастую, это разделение в душе человека происходит непроизвольно, как бы, само собой: «Этот человек свой» – говорит сердце о ком-то,- «А эта личность чужая для тебя».
И как бы ты не убеждал себя, какие бы доводы не приводил в пользу этой особи – не принимает душа твоя этого человека! – и всё тут!

"ЖИТЬ — НЕ ТУЖИТЬ, НИКОГО НЕ ОСУЖДАТЬ, НИКОМУ НЕ ДОСАЖДАТЬ И ВСЕМ МОЕ ПОЧТЕНИЕ".
Старец Амвросий Оптинский

Жить бы с такой простой мудростью старца и было бы на душе хорошо и радостно сердцу!

И что же мешает нам так делать? – разберись с собой!
Принудь себя разобраться – это интереснейший процесс!
Правда, у одних людей он длится недолго, а у других долговременно…

Ноябрь, 2023