Боль

"Когда я был маленьким, у меня тоже была бабушка..."
(из х/ф "Добро пожаловать или посторонним вход воспрещён")

    Когда умерла бабушка, мне было чуть больше двадцати лет. Я сильно переживал и никак не мог вместить в себя её смерть. Не уразуметь было - и всё тут...
    Три дня до похорон прошли в сумеречном состоянии. То мерещилось, что она дышит лёжа в гробу, то улыбается, то вроде шевельнула рукой или ногой. И всё казалось, что кроме меня её никто так сильно не любил, и никто не страдает как я, что вокруг только чёрствые и бесчувственные люди, даже совсем близкие и родные, которые будто тоже чего-то недопонимают или не так видят и смотрят. Ну, вот такой максималистский подход...
    Пришёл день похорон. Приехали на Даниловское кладбище и внесли гроб в церковь отпевать. Наших было человек двадцать: дети, внуки, жены и мужья детей, дальние родственники. Бабушка умерла совсем не старая, всего-то шестьдесят восемь, половина из которых были сплошными мучениями от болезней, безденежья и тяжёлого труда на конвейере в две, а то и в три смены.
    Тут же следом внесли и поставили рядом гроб с другим покойником, что бы отпевать вместе. Умерший мужчина был совсем ещё молодой. Не помню, в какой момент и от кого узнал его возраст, но точно помню, что сорок два года и что его убили. Возле него тоже расположилось человек двадцать: несколько женщин и чуть больше мужчин. От их сообщества сильно пахло валерьянкой, корвалолом и валокордином.
    Батюшка закончил утреннюю службу и приступил к нам.
    Как только он начал совершать обряд и торжественно заговорил, одна из женщин, пожилая и вся в чёрном, неожиданно огласила церковь жутким рёвом. Она зарычала, как медведь или лев, или может как слон, а то и все вместе. Исторгнув, таким образом, несколько воплей она бухнулась на гроб с сыном и потеряла силы. Обряд приостановили, мать оттащили и усадили возле на скамеечку.
    Священник продолжил. Через пять минут женщина очнулась и, поддерживаемая двумя другими, видимо близкими родственницами, тихо подошла ко гробу. Удивительным было её совершенно спокойное лицо, ну разве только чуть удивлённое. Она простояла так с минуту, затем что-то вспомнила и опять дико и страшно заорала. Ни единого слова, только звериный, утробный звук из одной буквы "Аааааааа"!!! Раз за разом, раз за разом и... обморок. И так с полчаса.
    Добрались-таки до финала. Батюшка героически довёл службу до конца, и мы все разошлись со своими покойниками в разные стороны кладбища.
    Почему я это вспоминаю?
    Конечно же, такое сложно забыть... Но самое важное заключилось в том, что мне тогда стало внезапно легче. Моя боль при столь контрастном сравнении показалась меньшей. Потрясенный увиденным, я полчаса вместе с толпой провожающих, всей душой переживал за эту женщину и невольно растворил своё горе в её аду.
    Так вот, - этот стихийный опыт, вынесенный тогда почти случайно, дал мне понять одну очень важную истину, - когда тебе, казалось бы, невыносимо тяжело, - оглянись, найди, кому ещё хуже, пожалей и помоги ему как можешь.
     Ну, хотя бы поговори с ним.

©  А.Е. Тулупов
   20 февраля 2024 г.