Бугюн байрам, или неожиданный подарок

      Весна. Очередная, новая весна, по поводу которой уже не хочется банально восторгаться, писать умилительные красивости и строки. Подсознание отмечает приход её, пытаясь разбудить сердечный романтизм, но само сознание зевает, равнодушно роняя в пространство простенький вопрос: «Ну и что?»
      Моя внутреняя суть отлично научилась мириться как с недостатком чувственных переживаний, так и с избытком их, хотя с годами «избыток» тает, как весенний снег. Всплески восторга убивает опыт. Наблюдательность, знание неписанных законов бытия, обычный практицизм — всё это помогает оставаться на уровне, где пылкая восторженность уж если не глупа, то во всяком случае неуместна. Наверняка найдутся люди, кто с этим категорично не согласится, и они будут правы. У каждого из нас свой склад ума.
      Что же, тем не менее, весну невозможно отменить, к тому же в это время года вплетены праздники, которым надо отдать дань. Один из них, восьмое марта, весьма противоречив по логике происхождения и своей фальшивой сути, и отмечается он всего в одной стране, а вот другой праздник отмечают люди всего мира. Я и не о Пасхе, которую празднуют тоже не везде.

      Великий праздник мусульман — Навруз. Пусть ни у кого не возникнет желания кинуть мне в лицо аргумент, мол коллективный запад имеет совсем другие традиции и веру, а Россия православна, и тем не менее, мечети возвышаются повсюду. Говорят, в Европе их даже больше, чем католических церквей. Я лично могу сказать за ту страну, в которой проживаю, и даже если не соглашусь по поводу количества строений с минаретами, то оспорить огромное количество не-европейских лиц, мне ежедневно встречающихся, просто невозможно. Все эти лица, часто даже африканцы — мусульмане. Данность сегодняшнего дня, о которой нет никакого смысла спорить. 
      Работаю в фирме, где восемьдесят процентов работников и сам шеф — турки. Насколько они строги в принадлежности к вероисповеданию, мне трудно говорить, так как многие родились в Германии и вынуждены подстраиваться под реалии иной ментальности, немного «онемечиваясь», но факт остаётся фактом  — они мусульмане, которые (пусть и формально) празднуют Навруз. Во всяком случае, с началом праздника они радушно друг друга поздравляют. Так как я отчасти «узбек», то считаю уместным это делать тоже, громко восклицая придя на работу: «Бугюн байрам. Бен де мюслюмани. Тебрик едийорум». По русски это означает: «Сегодня праздник. Я тоже мусульманин. Поздравляю». Коллеги смеются, обнимают, хлопают по плечу, и каждую весну ждут снова от меня повтора.
 
      В этом году, однако, Навруз на фирме случился в весьма расширенном формате. По каким-то личным причинам шеф «проставился», пригласив весь коллектив в ресторан покушать. Такой маленький, простенький корпоративчик. Обычно подобное случается раз в год, на Рождество. Эдакая традиция, никем официально не прописанная, но неуклонно всеми шефами поддерживаемая. В последний раз я от рождественского корпоратива отказался — было лень. Спокойный вечер дома показался более ценным. На празднование Навруза меня пригласил сам шеф, и отказаться было неудобно, тем более, когда он сказал, куда. 
      Местом встречи был выбран хорватский ресторан в городке неподалёку. Я это место хорошо знал, не раз там кушал, всегда удивляясь на большую порцию и бесподобный вкус блюд. Редко встречаются рестораны, где готовят «по домашнему», и этот является одним из них. Просто жареная картошка там может свести с ума. Не фри, как везде, не из пакета полуфабрикатов, а такая, где каждый ломтик поджарен, лоснится, и где золотистого, хрустящего лука не пожалели. Когда на стол ставится тарелка с ассортиментом хорватских колбасок, приготовленных не на плите, а на углях, которые можно отведать только в этом месте, люди теряют самообладание. Все начинают жрать без оглядки на других, беря колбаски руками, причмокивая, похрюкивая, облизывая пальцы. 
      Выбор блюд большой, на все предпочтения, а шеф выбрал заведение потому, что в нём готовится баранина, что встречается тоже довольно редко. Навруз, мусульманин, баранина — та формула, которую следует соблюдать, следуя народному шариату. Европейцы баранину почти что не едят — она непривычно пахнет. 
      Народу собралось прилично. Теоретически знаю, что в фирме работают человек шестьдесят, но со всеми поимённо незнаком, а многих даже и не видел. Не все работают в том месте, где загружаюсь я. Есть те, кто водит фуры на большие расстояния, и как оказалось, при том, что я не мог всех знать, обо мне знали все без исключения.

      На встречу приехал и Мустафа, о котором я упоминал в других рассказах. Завидев его, мелькнула мысль, а не уехать ли, пока не поздно, но в предвкушении вкусовых, гурманских переживаний, мысль улетучилась сама собой. Мы с ним в приятельских отношениях, хотя зная одну его особенность, мне присутствие Мустафы при большом скоплении народа неприятно. Он всегда цепляет меня языком, провоцируя на политические темы. Мне кажется, шеф пригласил его и меня в надежде, что мы устроим очередное развлекательное шоу, но сам для себя решил от всех задирок отмолчаться. В тот момент в нос бил невыразимо аппетитный запах мяса и хотелось быстрее заказать большую кружку пива. Предчувствия, однако, меня не обманули.

      Коллективная трапеза хороша тем, что можно попробовать несколько блюд без риска обожраться. Заказать одновременно бараньи рёбрышки и ассорти колбасок невозможно, так как нереально всё запихнуть себе в живот, ведь есть ещё салаты, закуски, гарнир, ломтики поджаристого хлеба. Обычно сидящие за одним столом берут помимо главного блюда что-нибудь ещё, из расчёта поделить лакомство на троих, или товарищи по работе просто воруют кусочек того или другого от соседа, если это разные заказы. Так ужин проходит веселей и возникает непосредственная обстановка. Обычно через полчаса, насытившись, все тяжелеют и тупеют. Команда, кряхтя, выбирается из-за столов, покурить в отведённом месте, а вернувшись, заказывают чай, кофе, или как я, новую кружку пива. Наступает фаза разговоров. Шеф сообщает новости, если они есть; показывает строгость, пеняя кому-то на ошибки, или же кого-то хвалит. В этот раз назвал меня «лучшим» за то, что я его никогда не тревожу по телефону. Потом все просто общаются между собой, — обычно о работе. Вытаскивают смартфоны из карманов, показывают смешные ролики друг другу. Скоро это надоедает и начинаются подначки, а с ними взрывы смеха. Что-что, а приколоться над коллегой — в коллективе это в порядке вещей. 

      Заметил, как шеф переглянулся с Мустафой, перекинулся с ним фразой. Подумал: «Ну всё, сейчас начнётся». Было пофиг. Вкусная еда, холодное пиво держали голову и тело в благодушном равновесии. Молодой коллега, болгарский турок, шутя предлагал познакомить меня с его одинокой тёщей, а я пытался отбрехаться, вспоминая болгарские слова. В Болгарии бывал раз десять; кое что удавалось к месту вставить, а остальное добавлял по русски. Оказывается его дед в совершенстве владел русским языком, что и понятно. Как всё-таки быстро меняются времена. Болгарские и украинские братушки сегодня русским злейшие враги.

      За соседний стол присел Мустафа, прислушиваясь к нашей шутливой болтовне, кидая взгляды. По всему было видно — искал повод проявить свою политическую осведомлённость. Это его личностный изъян — при большом скоплении народа его тянет блеснуть умом, никак не понимая, что его-то ему и не хватает. Совсем как нынешние руководители европейских государств. Болтают как-будто что-то умное, при этом тупость явно проступает на их лицах. Мы с Мустафой уже цеплялись пару раз, но он, похоже, никак не хочет угомониться. О политике у нас в фирме не говорят: никому нет до этого дела — все заняты собственной жизнью и работой. Наверное, он выбирает меня как оппонента для дискуссий потому, что я «русский», ну а российская тема уже давно стоит на первом месте для тех, кто хочет туда плюнуть. Особенно сейчас, после известных военных действий на Украине.
       Мустафа ёрзал, не зная как начать. Я ухмылялся, видя его терзания и ждал что будет. Помог Мустафе неожиданно сосед-коллега Али, только что пытавшийся всучить мне свою тёщу. Он был свидетелем обеих прежних словесных драк, которые Мустафа мне с треском проиграл. Оглянувшись, громко обратился ко всем сидящим в зале: «Ставлю двадцать евро на Гошу, если он не откажется ответить на один вопрос Мустафы. Кто «за» присоединяйтесь»

      Такого предательства я не ожидал и просто расхохотался, но импульс уже ушёл в народ. Все стали скидываться, передавая деньги, и скоро на нашем столе лежала кучка разноцветных купюр. Али их пересчитал, назвав сумму в триста двадцать евро, добавив, что их получит тот, кто будет убедительнее. Меня никто не спрашивал; я продолжал смеяться. Мустафа вскочил, потирая руки — у остальных горели глаза в ожидании представления. Наконец до меня дошла серьёзность положения, в том смысле, что надо было бой принять. Как говорит один известный президент, если видно, что драка неизбежна, надо бить первым: я и ударил.
      — Хорошо, но триста евро для меня мелковато. Делаю личную ставку против Мустафы. Кто из нас проиграет, выкладывает пятьсот евриков из своего кармана. Определять победителя будете все вы посредством голосования. Согласны ?
      Возник шум некоего обсуждения, после которого поднялся шеф, сказав, что общество согласно, и от себя на кон он добавляет триста евро, если конечно, Мустафа принимает вызов. Тот был видимо обескуражен перспективой потери полтысячи евро, но деваться было уже некуда. Потирая лоб, сказал лишь, что не знает, какой вопрос мог бы быть самым важным. Я снова проявил инициативу, предложив доказать абсолютную ложность утверждения, что Путин развязал войну на Украине.

      Все взвыли от хохота — Мустафа явно повеселел. Факт ввода войск России на Украину был, как говорится, налицо. Али таращился на меня, предполагая припадок умопомрачения. Официант принёс кружку холодного пива за счёт заведения, посоветовав мне охладиться. Всем было ясно, что Гоша уже проиграл. Я улыбался. Попросил официанта принести большой лист бумаги и фломастер. Когда тот это принёс, я сделал очередное предложение:
      — Давайте сделаем так — я буду спрашивать, а вы отвечайте, или за всех пусть будет говорить Мустафа, разумеется, с вашего общего согласия. Он ведь уверен, что разбирается в политике лучше всех. Идёт ?
      За всех ответил осмелевший Мустафа: «Ок, Гоша, начинай свою пропаганду». Я снова был вынужден расхохотаться. Приготовившись писать, спросил:
      — Кто знает, что такое дуализм ? Слыхали о принципе дуального устройства мира ?
      Простейший вопрос застал всех врасплох. Мустафа развёл руками; мол, причём здесь эта хрень. Официант подал голос из-за стойки: «Это принцип противоположностей. День-ночь, сладкое-солёное, ненависть-любовь»
      — Так точно: всё построено на двух энергетических началах, плюсе и минусе, и всё имеет противоположность. Кто хочет этому возразить ? — может ты, Мустафа ? Что, никто ? Тогда продолжим.
      — Какое слово является противоположностью слову «война?»
      Нестройный хор голосов ответил «мир». Похвалил всех за собразительность, не без внутренней издёвки.
      — Смотрите, я на листе пишу сверху жирным шрифтом «мир». Теперь скажи мне, друг Мустафа, когда на Украине сменилось правительство, где якобы пророссийский президент был вынужден бежать из Украины ? Кто знает ?
      Опять молчание в ответ. Общая неосведомлённость начинала удручать. Отыгрался на Мустафе, назвав его величайшим из политиков. Из-за стойки, просмеявшись, ответил голос: «Переворот на Украине был в четырнадцатом году». Хорватский официант определённо был из «наших». 
      — Итак, вот здесь, слева, я рисую цифру «четырнадцать». Теперь скажите мне, в каком году Путин начал войну ?
      Потаращившись на меня несколько секунд, Мустафа выдавил: «В двадцать втором».
      — Всё правильно, молодец. Ты правда величайший. Рисую на листе справа цифру «двадцать два»
      — Теперь внимательно смотрите — между этими цифрами есть пустота, обозначающая восемь лет. Никто сейчас не думает, что я каким-то образом манипулирую сознанием ? Если есть сомнения, прошу мне сразу на них указать, а я пока продолжу.
      — В течение этих восьми лет происходили некие события, которые назывались «Минск», целых три раза, в которых принимали участие президенты ведущих европейских стран. Мустафа, скажи, что это были за события ? Давай, не молчи, великий. Ладно, отвечу сам: «Это были переговоры об установлении мира». Потом была инициатива президента Германии, названная «мирной формулой Штайнмайера». Затем президент Турции, ваш Эрдоган, прилагал усилия и предоставлял возможность для достижения мирных соглашений. Так или не так ?
      Все мялись, не смея возразить: антиаргументов не было и у Мустафы. Очевидность фактов говорила за себя.
      — Теперь мой основной вопрос. Вспомните о дуализме. Если все восемь лет до вторжения России на Украину в двадцать втором году, шли переговоры о мире, значит война уже шла ? Кто и когда в той войне сбросил первую бомбу, сделал первый залп из пушек ? Кто из вас твёрдо скажет, что это Путин развязал войну на Украине ?

      Голосование было в мою пользу, и я случайно стал богаче на тысчонку евро. Потом случилась маленькая лекция, где многие впервые узнали о причинах возникновения войны на Украине, и кто на самом деле её начал в четырнадцатом году. Перед уходом по домам я задал дополнительно вопросы, но знаю, что назавтра о них никто не вспомнит.  

      Кто верит в то, что по телевизору говорят правду ?
      Кто хотя бы раз слышал, о чём говорит Путин ?
      Против кого воюет Россия на Украине ?