Неожиданные дачники

(1995 год)

    Учись терять, учись смиряться.
    Увы, нам некуда деваться.

Пятница. Вчера было восьмое марта. Ещё зимнее, но уже по-весеннему красивое утро. Наконец-то рано светает. Ночью мела метелица. Но к утру всё успокоилось, угомонилось.

Нина Ивановна, пенсионерка, уже несколько лет поднимается в четыре утра на уборку цеха перед первой рабочей сменой. После выхода на пенсию она осталась на родном заводе. Ещё бодрая и активная, она для всей семьи — палочка-выручалочка. И внуков отведёт — кого в садик, кого в школу, а на обратном пути пройдётся по магазинам за продуктами. Сготовит обед да для мужа-инвалида то в аптеку, то к врачу для консультации заглянет перед тем, как младшую внучку из садика встретить.

Когда Нина Ивановна с мужем были ещё молодыми, они приобрели садовый участок от завода, где успели построить небольшой, из одной комнаты и прихожей, домик с печкой. Эту дачу они полюбили всей душой и при первой возможности стремились поехать туда.

Наличие печки разрешало спокойно, не торопясь, не только собирать урожай ягод, фруктов, овощей, зелени, но и здесь же создавать из всего этого заготовки на зиму. Под домиком выложили водонепроницаемый погреб, и поэтому заготовленную продукцию можно было постепенно отвозить домой. Чтобы домик выглядел обжитым и дольше простоял, время от времени его протапливали.

Когда сидишь напротив открытой печечки, вглядываясь в дрожащие языки пламени, невольно прислушиваешься к потрескиванию берёзовых или сосновых полешек, а за окном гуляет метелица, в душе зарождается волшебная тишина, ощущение равновесия и покоя. Можно спокойно поразмышлять над причинами своих обид и ошибок, поискать выходы из безвыходных положений. Это настоящий, волшебный родник, заряженный энергией. А иначе разве бы хватило сил у такой внешне хрупкой женщины на такую беспокойную жизнь?

С середины января наступили сильные морозы, достигавшие тридцати градусов. В феврале мороз ослаб, но настоящие февральские метели замели все дороги. А здесь ещё то внук, то внучка приболеют, так ведь надо с ними побыть, не отвлекать же родителей от работы. Вот и получается, что Нина Ивановна была душой семьи.

Восьмого марта близкие так тепло поздравили её с Женским Днём, что она даже всплакнула. Перед сном, вспоминая их тёплые слова, радовалась нужности своей и мысленно благодарила Бога за то, что ещё может приносить хоть какую-то пользу.

А сегодня рабочая неделя подходила к концу. В полдень выглянуло солнце, снег блестел, как рафинад, и слепил глаза. Прояснившееся небо и выглянувшее солнце напомнили Нине Ивановне о дачном домике. И она решила, что пригласит свою приятельницу, чтобы завтра или послезавтра они смогли бы отправиться туда и посидеть там у горящей печки.

Нина Ивановна предупредила домочадцев об отъезде, договорилась с приятельницей и спокойно заснула.

А на следующий день на рассвете, когда небо заголубело и выглянуло почти весеннее любопытное солнышко, Нина Ивановна с Александрой Семёновной сели в местный рейсовый автобус и направились в этот волшебный, сказочный уголок, на свой островок покоя.

Женщины были готовы к тому, что заметённую снегом калитку открыть будет трудно, и Нина Ивановна взяла с собой в полотняную сумку семейную реликвию — сапёрную лопатку.

Но каково же было их удивление, когда они увидели, что калитка легко открывается и расчищена довольно широкая дорожка от калитки до домика. Они удивились, что на крыше уже нет снега, не то что у соседних домиков, значит, печка часто протапливается.

Появилось неприятное ощущение. Они уже с опаской подошли к двери, открыли её ключом. В доме был жилой дух — тепло и уютно, в вёдрах — питьевая вода, в небольшом холодильнике — продукты. На маленькой газовой плите — ещё не остывший чайник.

В комнате сделана небольшая перестановка. На стене, около кровати, висит чужой ковер. На полу — незнакомый палас. А под вешалкой — две пары тёплых уютных тапочек большого размера.

— Что же это значит? А?!

— Мы что, не туда попали? — в растерянности проговорила Нина Ивановна. — Да что же это?

Она опустилась на белую кухонную табуретку и схватилась за сердце. Её лицо исказила боль. Она задыхалась. Александра Семёновна быстро достала из своей сумочки таблетку валидола и подала Нине Ивановне:

— Успокойся, успокойся. Мало ли в какую ситуацию попадают люди. Зато тебе здесь никто ничего не напортил. Ну посмотри. Может, они ещё и отблагодарят тебя за это. Послушай, пока никого нет, давай напишем им короткую записку и предупредим, что мы снова приедем? Ну, тебе полегче? Давай напишем и уйдём. Не дай Бог, если сейчас встретимся. Ведь мы же не знаем, с кем столкнёмся.

— Да, да, — бормотала Нина Ивановна, — пиши, я не могу.

И Александра Семеновна написала: «Кто Вы? Я приеду в следующую субботу в середине дня. Хозяйка».

Приехав в следующую субботу, они обнаружили записку следующего содержания:

«Хозяюшка!

Очень благодарны Вам за приют в твоём уютном домике. Мы обещаем, что не нанесём Вам вреда. Почти истраченную поленницу дров восстановим так, как было прежде. И обещаем уехать отсюда 30 марта. Очень благодарим Вас за гостеприимство и понимание. И знайте, что за добродушие Ваше это место будет негласно охраняться.

Ваши неожиданные дачники».

— Надо же какая история! А если бы заявили в милицию?

— Никто не знает, кому от этого стало бы лучше, — рассуждали женщины на обратном пути.

И снова была замечательная погода. И весёлое чириканье птиц настраивало всё земное на добрый лад.

— А знаешь, Шура, я ведь своим ничего не сказала. Зачем им волноваться?

— И правильно, не надо пока. Вот уедут, тогда и можешь сказать, а я подтвержу, да ведь и записка осталась.

— А ведь нам повезло. Как часто в наше время сжигают или грабят такие домики!

Июль 2003