Последнее сказание?

Дверь кельи в Чудовом монастыре с грохотом распахнулась.

Отец Пимен даже не оторвался от чтения открытой книги, и не удостоил взгляда ввалившегося в келью человека, да и не стоил он того, худощавый, среднего роста, с тонким лицом, крупным острым носом, и чуть прищуренными карими глазами.

- Жора! Жорик, давай выпьем, нажремся в дым, как в былые времена!

Пимен все же оторвался от книги, он улыбался юношеской чуть хитроватой улыбкой и был похож на молодого Джейсона Ли.

- Чего тебе, Андрюха? Снова краля обломала, или что за повод на сей раз?

Ввалившийся гость уже устроился на узкой кровати настолько вальяжно, насколько это было возможно и держал в руке огромную полупустую бутыль.

- Да чё сразу краля? И чё сразу обломала? Я просто посидеть пришел, выпить, поболтать о том, о сём…
- Обычно ты так “просто приходишь” когда что-то случается.

Визитер с минуту помолчал изучая содержимое бутыли, а потом заговорил совершенно другим голосом.

- Да, братан, случилось, и я к тебе, по сути, за советом.

Пимен тоже изменился в лице, достал из стола стакан и присел рядом с гостем.

- Ну чё уж, излагай, великий государь.

Шел 1559 год, позади остались Казанские и Астраханские походы, более-менее разобрались со Шведами, Ливонская война шла вялотекуще, и особо не докучала Ивану Четвертому, прозванному “Грозным”, все шло своим чередом…

В такой мир и попал Вениамин, в своем 21 веке он жил обычной серой жизнью офисного планктона, собственно, он и сам был серым и обычным, рыхлым мужиком за 30 с брюшком и мутными глазами жвачного животного. Он регулярно сетовал сам себе и друзьям, таким же обычным и унылым, на то, что места ему в этом мире нет, вот родился бы он лет 500-600 назад, достиг бы того, чего заслуживает, а с его талантами, так и вообще, царем бы сделался, и жила бы родная страна совершенно иначе, и было бы все так, как надо, а не так, как оно есть. Друзья слушали, кивали, рассказывали такие же басни о себе, а на следующий день, также дружно ползли на работу, и также дружно работали, а потом снова собирались и снова ныли, все также, все о том же, и никто ничего не делал, чтобы это изменить.
Чтобы как-то отвлечься от серых будней, и не менее серых выходных, Вениамин играл в игры, знакомился в сети с женщинами, и даже пару раз пытался крутить романы, но получалось так себе, ведь слушать Венино нытье о несбыточных мечтах и недосягаемых целях никто долго не хотел, а ничего кроме этого Веня дать особо не мог, не получалось у него быть счастливым, да и не делал он ничего для этого, но однажды, одна из случайных знакомых подсунула ему пару книг, одна из которых была достаточно понятным и простым руководством по осознанным сновидениям, а вторая - историей государства Российского.

Прочитав и “переварив” обе книги, Веня и проснулся однажды в 1559 году, и так и не осознав себя, он предстал “пред светлы очи” великого государя.
Веню притащили и просто втолкнули в царские покои, он мало понимал что происходит, с самого начала что-то пошло не так, не успел он прийти в себя, как к нему подступились двое стражников с расспросами, а едва он начал что-то лепетать, чтобы ответить на их вопросы, его схватили и куда-то потащили, и вот он здесь. Что говорить? Как себя вести?

Судорожно припоминая фильм “Иван Васильевич меняет профессию” он распластался перед государем, и сказал, что подаёт челобитную…
Закончить тираду, которая уже созревала в мозгу ему не удалось, государь хохотал, Веня заткнувшись вжался в пол, уж больно зловеще звучал смех сидящего на троне мужика, в стрельчатых сводах царских палат. Отсмеявшись государь заговорил.

- Чьих будешь, холоп?
- Я…я…я
- Ты, ты, язык проглотил? Ты как царю челобитную подаёшь?!
- Извините, то есть, не велите убить, ой, казнить…
- С чем пожаловал? По делу по какому?
- Я…

И тут Веня понял, что ему нечего рассказать о том, откуда он, ведь он жил себе спокойно на окраине Москвы, в съемной квартире, и абсолютно не представляет себе географию России тех лет, а вернее Руси, князь которой сидел сейчас прямо перед ним, и задавал очень неудобные вопросы, тогда Веня решил пойти с козырей.

- Я из Тверской губернии, много чего знаю, много что рассказать могу, учёный я, царь батюшка!
- Учёный? И чему же ты учен? Какие науки знаешь?
- Физику знаю, химию, геометрию…
- Сложно все это, от лукавого что ль?

В этот момент государь потянул за шнурок, который висел рядом с его левой рукой, где-то звякнул колокольчик, и почти сразу в царских покоях появилось ещё три человека. Учёные, подумал про себя Веня, сейчас испытывать меня будут, ох я им сейчас расскажу и покажу!

Но не тут-то было.
Все вошедшие поклонились государю в пояс и после того, как государь кивком головы принял их приветствие встали рядом с троном глядя на Веню.
Государь посмотрел на Веню и проговорил:

- Ну, вещай, знаток наук.
- Знаете ли вы, что если любой предмет погрузить в воду - то масса вытесненной им воды будет равна массе этого предмета?

Вошедшие засмеялись, да и сам государь усмехнулся.

- Объем, дурень, точнее, вес объема.

От такой поправки Веня смутился, покраснел и замолчал, нарушил молчание один из пришедших бояр.

- Ну что, великий государь, ещё один из наших, пытается выменять свои скудные знания на счастливую жизнь в чужом времени.
- Это я и так вижу, ты мне лучше скажи, что вы с ним делать будете, а то мне ваша шайка поподанцев уже поднадоела, тем более, что вас все больше и больше. Вон, двух месяцев не прошло с того дня, как к нам Гена попал, а теперь ещё и этот…
- Решать тебе, великий государь.
- Тогда, берите его к себе, шефство над ним лично возьмёшь, как самый опытный, пусть помогает в делах государственных, а там видно будет.

Говоривший с государем боярин поманил Веню пальцем, и когда Веня приблизился, слегка приобнял его за плечи, и все четверо вышли, оставив государя в одиночестве. Едва закрылась дверь в государевы покои, все выдохнули с облегчением.

Низкорослого, вертлявого и кудрявого боярина взявшего шефство над Веней звали Денис, он тоже был из 21 века, но из 2001-го, в тот момент, как Веня был из 2023-го а Гена и Николай были из 2007-го, появились в 1559-ом с разницей в неделю и были даже внешне похожи, среднего роста, склонные к полноте, под тридцать, темноглазые и темноволосые, с повадками близнецов, или близких друзей. Их обоих также, как и Веню встречал Грозный.

Сначала Денис напугал Веню тем, что теперь он их раб, и будет делать за них всю черновую работу, пахать, полоть и засевать несметные царские поля, рубить дрова и собирать хворост, топить баню, кормить скотину, и все в таком духе. Веня понял, что над ним прикалываются только после того, как Николай предложил озадачить Веню отделением гречки от овса и проса, тогда все расхохотались, и Веня понял, что не все так плохо. И оно действительно было вполне себе неплохо, а отчасти, даже хорошо. Веня с радостью взялся за канцелярскую работу, начал разгребать архивы, вести документацию, переписывать всякое ветхое и корявое не пойми что, и так пролетела неделя, а за ней месяц, а за ним ещё один…

Новые друзья поддерживали его, у каждого были свои обязанности, Денис координировал всех, на Вене были бумаги, Гена и Коля несли царскую волю и заодно привозили известия и наблюдения из разных уголков княжества Московского, а порой и из более отдаленных мест. Работы было много, хватало на всех, и конца и края ей видно не было. Отдых тоже был под стать, баня, выпивка, девушки… однажды в процессе такой попойки Денис вдруг как-то озлобился, плюнул на пол, разогнал девок, бросил об пол чарку и глядя на товарищей заговорил:

- Обрыдло все это! Я у себя в 21 веке менеджером был, хата своя, тачка, хоть и в кредит, но хорошая, жил себе ничуть не хуже! Занесло в эти ****я, думал, сейчас тут развернусь, а тут меня Ваня Грозный встречает! Я думал, вот оно, вот он мой шанс, мой звездный час… а тут… сидишь целыми днями в этой Москве, а она крошечная, грязная, ни тебе компов, ни телека, ни даже приставки какой, в игрушки поиграть, даже книг нормальных нет! А Ваня, знай себе царствует, и чего мы тут добьемся? Да ничего! Нам тут также ничего не светит, как и там, но там хоть уютно было, оно было свое, родное, технический прогресс, а тут…!

Выговорившись Денис обмяк и уселся на свое привычное место во главе стола. Гена с Колей тоже как-то приуныли, попойка не задалась. Потом все тихо расползлись по своим домам. Завалившись в постель Веня усиленно думал, что-то ему это напоминало, причем напоминало так сильно, что его аж подтряхивало. Полежав с этой мыслью пару минут он понял и осознал. У себя в 21 веке он был таким же, и сейчас он увидел себя со стороны, себя и своих друзей, кучку лузеров, которые ноют о своей тяжкой и несправедливой доле, но ничего не делают. На душе стало мерзко и паршиво. Так Веня и уснул, а утром проснулся с жесточайшим похмельем, но полный решимости реализовать план, который созрел у него в голове.

Выбрав подходящий день, Веня прикупил у проверенного человека “мышье зелье”, понятное дело, он знать не знал что это, но человек сказал, что яд безотказный, не имеет ни вкуса, ни запаха, и если вечером подлить его жертве в вино, то к утру смерть гарантирована, причем без следов.

Ждать подходящего момента для того, чтобы выпить с государем пришлось долго, но ждать Веня умел, и он дождался. Аудиенция “без галстуков” под предлогом нововведений в документооборот состоялась у государя в личном покое, при свечах и без свидетелей, само нововведение Веня тоже придумал, якобы он хотел ввести стандартизацию форм, и это его предложение Грозный выслушал без смеха и стандартных приколов, а вполне себе серьезно, и обещал обдумать, когда же Веня предложил выпить, Грозный не отказался, и сам указал ему жестом на сервант, в котором были “бокалы”. Наполнив оба бокала, под зорким взглядом государя, Веня протянул один бокал Грозному, один взял сам, они чокнулись, Веня медлил, ждал пока Грозный выпьет, но его маневр оказался замечен.

- Ты что, дурень, решил меня травануть?!

Не помня себя от страха Веня не знал что и сказать, ноги подкосились, и он плюхнулся на задницу расплескав содержимое “бокала” по ковру.
Грозный тщательно принюхался и усмехнувшись заговорил.

- Знал бы ты химию, как ты мне тут заявлял, сделал бы все правильно. Что у нас тут?...
- Отвечай!
- М…м…м…
- Мышьяк?
- М…мышье зелье…
- Ну, я и говорю, мышьяк, а ты - дурак. Брал бы порошком, и подсыпал бы сразу в стакан, возможно я бы завтра утром с горшка бы не слезал, и блевал бы дальше, чем видел, а ты, мало того, что в какой-то фляге его держал, что он у тебя задохнулся весь, так ещё и все в бутылку вылил. Хлебни, дурень, может быть не только желудок прочистишь, но и мозги.

Государь встал, взял бутылку и налил несколько капель.

- На, пей, и вали отсюда нахер, чтобы духу твоего здесь не было. Я сам тебя вызову, когда решу, что с тобой делать.

Пить Вене абсолютно не хотелось, но под взглядом государя отказать он не рискнул, выпил и выскочил за дверь, из-под тяжёлого взгляда государя. К себе Веня вернулся бегом, его колотила дрожь, бросало то в жар, то в холод, а через пару часов к этому добавились все обещанные государем спецэффекты.

После того, как Веня стремительно покинул личные покои государя, Грозный достал из-под стола бутыль самогона и крепко к ней приложился, закурил странного вида самокрутку, приложился ещё раз, хлопнул по столу, наскоро оделся и отправился из покоев вон. Несмотря на кромешную тьму, в пределах кремля Грозный ориентировался прекрасно, и добрался до Чудова монастыря минут за 15-20, спрятав бутыль под одеждой он сказал встретившемуся послушнику, что идёт к Пимену на покаяние, провожать его не надо, дорогу к своему духовнику он прекрасно знает сам.
Послушник едва поняв кто перед ним, предпочел раствориться во мраке, а Грозный пришел к Пимену.


Дверь кельи в Чудовом монастыре с грохотом распахнулась.

Отец Пимен даже не оторвался от чтения открытой книги, и не удостоил и взгляда ввалившегося в келью человека.

- Жора! Жорик, давай выпьем, нажремся в дым, как в былые времена!

Пимен все же оторвался от книги.

- Чего тебе, Андрюха? Снова краля обломала, или что за повод на сей раз?

Ввалившийся гость уже устроился на узкой кровати настолько вальяжно, насколько это было возможно и держал в руке огромную полупустую бутыль.

- Да чё сразу краля? И чё сразу обломала? Я просто посидеть пришел, выпить, поболтать о том, о сём…
- Обычно ты так “просто приходишь” когда что-то случается.

Визитер с минуту помолчал изучая содержимое бутыли, а потом заговорил совершенно другим голосом.

- Да, братан, случилось, и я к тебе, по сути, за советом.

Пимен тоже изменился в лице, достал из стола стакан и присел рядом с гостем.

- Ну чё уж, излагай, великий государь.

Грозный наполнил стакан Пимена до краев, чокнулся с ним бутылью так, что из стакана выплеснулось около половины содержимого, оба выпили, и Грозный заговорил.

- Очередной попаданец травануть попытался, вроде все ему дал, сидит себе, строчит бумажки, девки, выпивка, баня раз в неделю, жалованье достойное, от народа - почет, и вот, сегодня припёрся с каким-то фуфлыжным поводом, вино приволок, хорошо что чуйка сработала, а то так бы выжрал мышьяка, и отъехал бы к утру.

Пимен взял из рук Грозного бутылку и сам отпил из горла.

- И что ты с ним сделал?
- Да ничего, заставил выпить полтинничек его отравы, пусть желудок прополощет, а сам пулей к тебе за советом.
- Правильно сделал, что не убил.
- Опять этот твой континуум?
- И он тоже, но тут ещё и чисто человеческий фактор, раньше ты бы его точно пришил, даже не задумался бы, а сейчас… видимо, власть на тебя хорошо влияет, а ответственность, как бы ты ее ни ***сосил, всегда была твоей сильной стороной.

Грозный выпил, Пимен выпил, повисло молчание, которое нарушил Грозный.

- Похвалил, брат, от души, а делать-то что?
-А ты башкой подумай, и я подумаю, надумаешь сам - делай что надумал, а если за три дня ничего путного не надумаешь - приходи, посидим, выпьем, да и решим вопрос.

Пили “сильные мира сего” до утра, пили сурово, без закуски, в определенный момент Пимен достал откуда-то самокрутку, которую они и раскурили на двоих, прикурив от лампады.

Уполз Грозный под утро, а Пимен сказавшись больным завалился спать.
Проснулся великий государь с жуткого похмелья, но с готовым планом мести, а точнее, воспитательной работы. Ещё два дня план зрел и обретал форму, и на третий день с момента неудачного отравления Грозный вызвал к себе Веню, который только отошёл от жуткого расстройства желудка и всех последствий употребления мышьяка.

Бледный с зелёнцой Веня предстал пред очи Грозного, который на его фоне выглядел румяным как наливное яблочко.

- Ну, злостный отравитель, выкладывай, чего хочешь? Власти? Денег? Говори как есть, я слушаю.

Веня молчал, а потом вдруг затараторил:

- Жизни хочу, настоящей, чтобы быть кем-то, а не тварью дрожащей, чтобы в историю войти, чтобы стыдно перед детьми не было, а то, кто я? Никто, и звать никак, я и у себя так жил, а тут, я хочу настоящей жизни…

Грозный выслушал эту тираду, вздохнул и чуть помолчав заговорил:

- Слушай и внимай, если ты хочешь стать кем-то значимым в истории - тебе нужно будет занять чье-то место. Если ты действительно готов убивать, ради достижения своей цели - убьешь, я покажу тебе кого, и расскажу что делать дальше, будет тебе жизнь исторически значимого персонажа.

Веня только кивал, Грозный говорил, из царских покоев вышел совершенно другой человек, даже болезненный цвет лица уже начал сходить на нет.

Разумеется, объяснять Вене, что все происходящее надо держать в тайне, Грозному не пришлось, Веня и так молчал, даже больше чем обычно. Сначала ребята пытались выяснить причину этой перемены, потом отстали, жизнь шла своим чередом, только Веня больше не ощущал себя офисным планктоном, он был хищником выжидающим момент для броска на добычу, и момент настал.

Жертвой Вени должен был стать некий Григорий Бельский, который, по стечению обстоятельств, действительно проживал в Тверской области, в городе “Белый”, куда и отправился по долгу службы новоиспеченный киллер. Отравить Георгия ему бы вряд-ли удалось, так что, пришлось вооружиться и потренироваться с мушкетом и ножом, но ради такой великой цели, как жизнь человека вошедшего в историю - стоило постараться. Сказать что убийство Бельского прошло идеально, было бы не правдой, но оно произошло, Бельский был убит, а Веня вернулся в Москву, подробности мы пожалуй опустим, и так многовато неприглядного натурализма уже имеет место быть в нашей летописи, и ещё будет иметь.

Некоторое время по возвращении в Москву Веня занимался тем же, чем и до своего визита в Тверскую область, но Грозный своих слов не забыл, и вот, Веня снова перед государем, снова тет-а-тет, ночью в личных покоях.

- Слушай, Веня, или Георгий, которым тебе предстоит быть, помимо истории, в масштабах которой мы все - пшик, есть ещё политика, и эта часть развития государства Российского всегда хромала на все возможные ноги, либо внешняя, либо внутренняя, либо обе… сейчас - третий вариант, и расхлёбывать его нам с тобой, Веня.

Веня слушал и кивал, он не совсем понимал Грозного, но он видел, что тот не просто так вызвал его на ковер в такой час, его переполняла гордость и ощущение собственной значимости, собственной нужности и важности, и даже, если бы Грозный сейчас приказал ему пробить головой стену, или прыгнуть со скалы - он бы это сделал без вопросов.

- В плане внешней политики, это моя забота, а вот с внутренней мне нужна поддержка, которую ты мне и окажешь. Я в контрах с большей частью боярской думы, с церковниками, а это значит, что и большинство представителей избранной рады, с радостью воткнут мне в спину нож, или траванут, или ещё чем-нибудь нагадят, а при такой внешней ситуации как сейчас, мне ох как не охота расхлёбывать ещё и внутренние дрязги.

Веня не осознавал всей возложенной на него ответственности, но величие момента он ощущал всем своим существом, конечно же он был готов, о чем и сказал государю, и покинул его в самом приподнятом настроении, на какое только был способен.

Выпроводив новоиспечённого адъютанта, Грозный снова прихватив бутыль отправился в монастырь к Пимену.

- Ну что, ну как?
- Ну, я решил, что раз мы с тобой заменили таких серьезных исторических деятелей, и вроде бы, справляемся, плюс, все эти попаданцы…
- Понял тебя, можешь не продолжать, ты решил и этому горе-отравителю выделить роль.
- Ага, именно так, пусть суетится, работает, делает дела, а мы с тобой наконец-то займёмся тем, чем давно стоило бы, уйдем в загул, а потом прокатимся по России, посмотрим красоты давно минувших дней, почитаем не дошедшие до наших дней труды, а когда надоест, просто поживем в свое удовольствие, как обычные люди.
- Ты думаешь, ты сможешь? Типа, семья, жена дети?
- Я не пробовал, но желание имею.
- Вот и я также…

На этот раз, пили умеренно, с закуской, несмотря на великий пост, было видно, что Грозный и Пимен вместе съели не один пуд соли, и планируют съесть не меньше.
Такая возможность им представится…

Веня, который по-прежнему очень плотно держал руку на пульсе, встретил лицом к лицу, стандартную проблему любого государства, а именно - дефицит ресурсов, еды, оружия, денег, и не особо углубляясь в аналитику, Веня понял, где их взять. Некоторое время он готовил свой проект, потом он “утвердил” его у Грозного, и все пошло на лад, единственное, что сильно тормозило развитие проекта государственного масштаба - это вынужденная скрытность, и тот факт, что Веня вынужден был выполнять свою основную работу тоже, и жить двойной жизнью. Коллеги понемногу отдалялись от него, все выполняли свою работу, но отдыхали уже порознь, точнее, они отдыхали, а Веня пахал, отдыхать было некогда, он достаточно быстро осунулся, одряхлел внешне, но внутри он готов был горы свернуть, ради своей мечты, а она манила его своей близостью.

Время шло, Грозный многократно вызывал Веню на ковер, предупреждал о врагах, о том, что его подозревают во всяких темных делах, что его нелюдимость играет против него, Веня досканально отчитывался о проделанной работе, и всегда уходил от государя окрыленным, но общее ощущение того, что все против него - накапливалось, и Веня видел вокруг себя только врагов, последней каплей стал его разговор с Денисом, когда тот прямым текстом сказал Вене о том, что он ему не доверяет, и никто не доверяет, потому что Веня - двуличный стукач Грозного, и что именно из-за него в государстве такая лажа творится, что Грозный параноик, а Веня подпитывает эту паранойю и за счёт этого все ближе и глубже влезает в жизнь царя, и все больше имеет на него влияния.

Уснуть Веня не мог, после такого разговора, его трясло, его откровенно обвиняли в стукачестве, да ещё кто? Денис! Который с самого начала был с ним, видел как и зачем он работает…
Мысли путались в голове, и ничего умнее Веня не придумал, чем нажраться и попереться к государю, просто выговориться, может быть и совета спросить, Грозный тут давно, и не даром царствует себе, несмотря на все интриги и прочие напасти. Мысль отправиться к Грозному была всем хороша, но все же, сначала Веня отправил гонца, и только по его возвращении с известием о том, что государь готов принять раба своего в столь поздний час, отправился к Грозному.

Государь встретил Веню в своих личных покоях, он был в каком-то задумчивом расположении духа, сбивчивый рассказ Вени слушал вполуха, принесенную Веней выпивку игнорировал, но на той части рассказа, в которой Веню его коллега обвинил в стукачестве, сфокусировал внимание на говорившем, и едва дослушав Венины излияния заговорил:

- Слушай, а ты в жизни вообще историю изучал?

Веня смутился, проблеял что-то про пятерку в школе и замолчал. Грозный хмыкнул и продолжил:

- Так вот, если бы ты изучал историю, хотя бы относительно современную, хотя бы, времен Совка, ты бы точно знал, что все вожди параноят, потому что нас постоянно пытаются убрать, и те кто поумнее создают целые ведомства, для того, чтобы хоть как-то себя обезопасить и успокоить, например, так в Великогерманском Рейхе появились СС и СД,  так что, раз уж о тебе и так сложилось подходящее мнение - продумай что и как, собери людей, и делай. Все крупные шаги будешь согласовывать со мной, а в остальном, у тебя - карт-бланш.

Веня ещё не переварил полученную информацию и молча стоял на месте, Грозный прервал его замешательство:

- Свободен. Выполняй.

Веня вышел от Грозного в смешанных чувствах, но вернувшись - упал и уснул как убитый, а утром проснулся с четким осознанием собственной власти и значимости.

Ведомство организовалось быстро.
Дело спорилось, ставка Грозного на то, что Веня не знает историю сыграла как нельзя лучше, все что Веня знал об СС, которых ему привел в пример Грозный - это то, что они были символом всего зла и всех мыслимых и немыслимых злодеяний в советском и российском кинематографе, поэтому в сложившейся ситуации, ведомство обрело окончательный образ, и сошло с бумаги на твердую реальную землю Московского княжества в самом начале 1565 года.
Буквально за месяц до этого, в начале декабря 1564 Грозный отдал Вене последние распоряжения и удалился от суеты в Александровскую Слободу, туда он взял много народу, условно ближайшее окружение, стражу, семью, некоторых бояр с семьями, и сначала Веня попробовал было ныть, что он тоже должен быть с государем, но никого из попаданцев Грозный с собой не взял, и лишь одному Вене напоследок сказал волшебные слова: “Теперь ты за старшего”.

Осознал свою власть Веня не сразу, но достаточно быстро, сначала он налаживал работу своего ведомства, потом подавлял недовольных, потом осваивал новые сферы влияния, потом снова налаживал функционирование своих людей на новых постах, обозначал новые обязанности, и так по кругу. Свою власть он осознал лишь в тот момент, когда государь прислал в столицу письма об отказе от престола, правда потом позволил себя “уговорить” вернуться на царствие, но все же, Веня осознал себя властью, и тут пришла паранойя, он стал тщательно осматривать, обнюхивать и давать сотрапезникам на пробу пищу и питье, обзавелся охраной, но спокойно спать не мог, ведь его бывшие коллеги знали кто он, видели минуты его позора, могли раскрыть его, и тогда - конец, смерть…

Долгое время все мысли Вени занимало устранение “коллег”, и в один прекрасный момент, он направил всю мощь своего страшного ведомства на их уничтожение, разумеется, никто не мог противостоять вошедшей в силу опричнине, об их зверствах уже ходили легенды, и сейчас Веня развернулся на всю катушку, но все равно, он стыдился называться именем убитого им Григория Бельского, поэтому он использовал лишь первую часть двойной фамилии “Скуратов”, к которой очень быстро прилипло прозвище “Малюта”. Веню это все не волновало, он хотел денег, хотел власти, хотел крови, и получая все больше - упивался этим, его мечта сбылась, он вошёл в историю, и ещё как вошёл, только одного фактора он не учел, он эту историю не знал.

А на самом деле происходило примерно следующее, Грозный, “удалившись” от дел, лишь развязал себе руки, повесил внутреннюю политику на Малюту, во-первых, чтобы не пачкать руки, а во-вторых, чтобы подготовиться к грядущим войнам, которых было очень и очень много, и все они требовали людей, денег и ресурсов.
Малюта прекрасно выполнял свою работу, обо всем отчитывался Грозному, но палку перегибал, за что и был послан на войну с Ливонцами, где и встретил свою смерть, в самом начале 1573 года, во время штурма крепости Вейсенштейн.

Грозный правил могучей рукой, Пимен писал ту самую историю, в которую и вошёл Веня, только зовут его Малюта, и никто так и не может точно сказать, откуда это прозвище. С 1567 года Грозный активно имитирует ухудшение здоровья, чтобы не пачкать руки, и при этом, не потерять власть, и продолжать вести страну сложным, но верным курсом. Большинство лекарей пытались настроить Грозного против кого-то, или наоборот, к кому-то расположить, государь собирал эти данные, анализировал, и прекрасно играл роль слабоумного и близкого к смерти старика, на самом деле, даже характерные для сифилиса шанкры по ночам рисовал сам Грозный, а там, куда не дотягивался ему помогал Пимен. После многочисленных войн, которые почти все были выиграны, или прекращены настолько малой кровью, насколько это было возможно, в 1584 году Грозный при поддержке Пимена сыграл свою смерть. Подсунув искателям правды насквозь пропитанный ртутью труп, он инкогнито приняв постриг, затворился в Чудовом Монастыре.

Пимен все также писал историю, и также помогал Грозному ее творить. После “смерти” Грозного на престол встал Федор первый, который настолько часто бегал за советом к “святым старцам”, что даже был канонизирован РПЦ за свою “набожность”, как “святой благоверный Фёдор I Иоаннович, царь Московский”.
В конце 1597 года тяжело заболел и умер, а в 1598 на престол вступил Борис Годунов…

По крайней мере, так гласит история, и как ни старался ее автор сохранить инкогнито, все равно, фольклор пролил свет на те события, и “старец” Пимен даже в эпоху правления Годунова не отошёл от дел, но даже “...ещё одно последнее сказание…” вряд-ли знаменует финал, или его приближение.