Пограничник КПП хронопорта

Многие считают, что моя работа очень простая и легкая. В их представлении: сидит пограничник на Контрольно-пропускном пункте хронопорта, проверяет документы и визы, смотрит в лица, шлёп штемпель на паспорт — и пропускает гостя в страну. Мол, почти лежачая работа, остается только кофеек одновременно пить. Такое видение зачастую навязывают наши СМИ, хотя никто из журналистов к нам так и не наведался и правду видеть не хочет.
Хронопорт — это огромный массив технически сложных и архитектурно многообразных сооружений, представляющий из себя порталы времени, то есть шлюзы, по которым двигаются в двустороннем направлении материальные объекты. То бишь туристы. Поясню проще: к нам из всех эпох прибывают люди, чтобы посмотреть, как нам живется в настоящем, что тут интересного, что носим, чтол кушаем, что слушаем и чем занимаемся, убедиться, что наше время не так уж плохое, и не так уж и хорошее, - и отваливают к себе, чтобы наговорить соотечественникам всякой небылицы. И я, как пограничник, проверяю их документы, то есть право посетить моё время, определить, что этот человек не навредит нам и не нанесёт ущерб там, где он живёт.
Гости, конечно, разные. Вот, к примеру, прибыл из 32 шлюза рыцарь средневековья. На нем доспехи, латы, меч и щит, большое копье, плащ за спиной. Передвигается с трудом, гремит металлом, из щелей огромного шлема с рогами на меня смотрят злобные глазки.
- О, презренный чужеземец! - гремит он, стуча железной перчатколй по щиту. - Впусти меня в свою страну! - и бросает мне на стол свитки пергамента — это документы с печатями его эпохи, мрачной, болезнеобильной, малокультурной. Реформация, Ренессанс наступит значительно позже, а сейчас это просто быдло, считающее себя аристократией.
- Цель вашего визита? - спрашиваю я, рассматривая фамильные документы, свидетельствующие, что податель сего является Дерэйем де Юнкерсом Вторым, бароном в шестом колене, берущем начало от некого Бартоламея Теодоре де Юнкерса, сподвижнике местного короля из какого-то захолустного королевства. То ли тринадцатый, то ли одиннадцатый век нашей эры.
- О, презренный чужеземец, что за странные вопросы мне изволишь задавать? - негодует он. - Я прибыл посмотреть, как живут мои потомки? Продолжают ли дело они своего славного предка, то есть меня? Сохранился ли мой замок? Умножили ли они мои богатства?
- А чем вы занимаетесь, сэр? - продолжаю задавать я стандартные вопросы, что расписаны в пограничной службе.
Рыцарь дрожит от негодования:
- Я сражаюсь с драконами, изволяю из плена принцесс, спасаю народ от мерзких существ! - и опять стучит перчаткой по щиту, чем оглушает меня. Я морщусь. Понимаю, что за словами рыцаря обычный трёп. Эти типчики грабят своих же подданных, насилуют, в своих замках пируют так, что валятся порой замертво от обжорства, когда простые люди умирают от голода, болезней и антисанитарии. Но нам вмешиваться в их эпоху нельзя, поэтому даже антибиотики передать не могу, не говоря о микроволновках или лампочках на солнечных батареях, чтобы освещать деревушки.
- Ясно, - зеваю я. - А средства для проживания в нашем времени у вас имеются?
Дерэй де Юнкерс извлекает откуда-то из недр своих доспех мешочек, туго набитый чем-то, развязывает и высыпает мне на стол золотые монеты. Опань-ки, это раритетные монеты, настоящие, антиквариат. В нашем банке такие активы охотно принимают.
- Ясно, денег хватит, - соглашаюсь я. - Только есть одно условие!
- Ты изволишь мне, барону и рыцарю ставить какие-то условия? - взрывается в негодовании Дерэй де Юнкерс, пытаясь извлечь из ножен огромный меч. - Да я разрублю тебя на части, мерзавец и презренный чужеземец!
Я с насмешкой смотрю на него. Этот чувак не знает, что стоит мне нажать на кнопку, как мощные магниты на потолке притянут его тушку наверх и переместят обратно в шлюз, откуда пинком отправят домой. Я не люблю грубости и оскорбления. Однако дело в том, что такие туристы приносят доход, и поэтому приходится выслушивать всякие гадости.
- Извините, Ваше величество, - говорю я, явно преувеличивая аристократический статус визитера. Но это делаю сознательно, так как рыцарь расслабляется, даже сквозь его шлем я чувствую удовлетворение его тщеславия. - Просто у нас не принято ходить с таким оружием. Нужно будет оставить на хзранение меч, копье и щит.
- Рыцарь без оружия смешон!
- Согласен. Но наши жители вас итак будут уважать, чтить и — самое главное! - боятся, так как вы настоящий рыцарь, который побеждает драконов! А мы слышали, как тяжело сражаться с этими летучими и огнедышащими гадами! Поэтому одной вашей перчатки и шлема будет достаточно, чтобы все перед вами трепетали...
Похоже, я убедил его. Дерэй де Юнкерс сдает оружие и, шумя железом, направляется к выходу. Документы и монеты, естественно, не забыл.
А я жду следующего туриста. На этот раз прибыли из тридцать пятого века. Двухголовый человек, причем одна голова женская, другая — мужская, на них тоже что-то вроде бы доспех, только более крутое, прогрессивное. Наверное, скафандр.
- Привет, мужик! - весело кричит женская голова. - Я — Юлиноса! Актриса, поэтесса, путешественница на Альфа Цефея и Бету Гомункулуса. Меня смотрят на квантовом телевидении трех звездных систем!
- А я — Бурмагир! - говорит мужская голова, только мрачным голосом. - Я инженер-механик звездолетов класса «Балтикус». Обычный человек, без всяких придуростей и наклонностей. Трудоголик!
- И алкаш! - фыркает напарница... или сожительница?
Я не знаю, что за созвездие Гомункулуса и корабли класса «Балтикус», поскольку в мое время такого не существует. Но и интереса не проявляю, так как нам нельзя знать будущее, чтобы не поменять его несоответствующему времени знаниями. Хотя интересно, как эти двуголовые хомо-саприансы могут жить и работвать в разных сферах? Если одна актриса на телевидении, то как этот мужик может чинить корабли? Разделяются что ли, а потом опять скрепляются? Ох, хочется спросить, но нельзя, нельзя. Полный запрет на будущее!
Бурмагир что-то бормочет под нос, но с женской башкой не спорит.
- Документы? - я хлопаю по столу несколько сердито. Но сержусь на себя, потому что не могу удовлетворить свое любопытство.
Левая рука большого тела извлекает из кармана некую энергетическо-пульсирующую субстанцию голубого цвета, и сквозь нее я вижу лицо Бурмагира. Ясно, это паспорт мужской головы. Правая рука хлопает по своим карманам скафандра, и Юлиноса выражает эмоции расстерянности и неудовольствия.
- Ах, я потеряла свой паспорт! Наверное, вчера в баре...
Мужская голова гневно оборачивается к ней:
- Дура! Это уже пятый паспорт за этот месяц! Как ты умудрилась его потерять?
- Ну, бывает, - разводит правой рукой Юлиноса. - Ты чего так негативно реагируешь?
- Потому что за твои потери плачу я! - орет Бурмагир.
- У нас с тобой одна кредитка!
- Но разные счета!
- Мог бы объединить!
- Я что, дурак что ли? Чтобы ты растранжирила все мои доходы? - воет от злости Бурмагир. Его пальца в биоперчатках нервно тарабанят по моему столу. Юлиноса хмыкает, но не отвечает. Она смотрит в зеркало и любуется собой. Вообще-то это служебное зеркало для пограничников, а не в качестве салона красоты.
Тут в дело вступаю я, потому что не все так просто с гостями из будущего. Я вздыхаю:
- Эй, подождите-ка! Так дело не годится! Я вас не могу пропустить по одному паспорту!
- Это почему? - краснеет уже от злости Юлиноса. - Я хочу посмотреть на ваш мир, когда вы еще так примитивны и глупы! Когда у вас радиоволны и обычное пещерное телевидение! Я интересуюсь прошлым! Хочу посмотреть, что носили женщины вашей эпохи...
- Женскую одежду я не буду носить! - прерывает ее Бурмагир.
Юлиноса пищит:
- Так и не носи!
- У нас с тобой одно тело! - возмущается мужская голова.
Я прерываю их скандал:
- Две головы — две личности! Мы не рассматриваем вас в одном теле. Так что мне нужны два паспорта. Или пройдет лишь один, то есть господин Бурмагир. А вы, мадам, - я тут обращаюсь к Юлиносе, - останетесь в камере ожидания до возвращения вашего... э-э-э... сожителя.
- Но мы не можем разделиться, - озадаченно говорит Бурмагир. - То есть можем в какой-то мере, но без соответствущего оборудования, которое есть в тридцать пятом веке, это сделать невозможно.
Я развожу рукками. Юлиноса начинает рыдать, Бурмагир нервно кусает губы. Он с надеждой спрашивает:
- Но... есть какие-то исключения? Ведь всякое бывает. Нам этот полет итак обошелся недешево. Знаете, как трудно из будущего в ваше настоящее прилететь? А тут возвращаться... И Юлиноса потом мне все мозги сожрет...
Конечно, как мужчина я понимаю его и поэтому пытаюсь ему помочь.
- Да, исключение есть, - киваю я. - Вы должны оформить документ, что ваша... сожительница — это домашний питомец.
- Кто? - Юлиноса широко открываеит глаза.
Бурмагир в недоумении смотрит на меня.
- У нас разрешено без паспорта провозить одно домашнее животное. Вы можете подписать документ, что Юлиноса, типа, ваша собачка...
- Я — собачка? То есть сука? - вопит от возмущения женская голова. - Да что вы себе позволяете?
- Ну, кошка, - предлагаю я другой тип домашнего животного. - Или вообще никак не перейдете границу!
Бурмагир оборачивается к Юлиносе и говорит:
- Соглашайся! Пока пограничник добрый. А то он может депортировать нас обратно!
- Да, могу, - улыбаюсь я.
- Но меня потом засмеют, - плачет женская голова. - Все подружки будут издеваться, что я была кошкой!
- Я никому не скажу! - обещает мужская.
И я поддакиваю:
- И я не скажу. Даже отметку ему, - я тут киваю на Бурмагира, - не поставлю, что он провозил кошку.
Юлиноса соглашается. И я пропускаю их через КПП в город. Они уходят довольные, при этом не переставая переругиваться из-за потерянного паспорта. Их скафангдо отливает феолетовым сиянием. Блин, что за фантастические технологии нас ожидают в будущем? Стоп — нельзя об этом думать!
За смену я проверил сотню гостей, сильно устал. Последним был неандерталец. Он явился передо мной в шкуре мамонта и с дубиной в руке. Говорил он плохо, что мне пришлось поднапрячь свои мозги, чтобы понять его речь. И чтобы вы поняли смысл, я транслирую это в современный разговор.
- Я хочу к вам! - сказал неандерталец.
- Зачем?
- Мяса набрать! У нас ледниковый период. Мамонты вымирают. Жрать нечего.
- А чем расплачиваться за мясо будете? - спрашиваю я озадаченно. Понятное дело, что в его время нет денег. Там и экономики нет. Там надо выжить в суровом климате.
- Я в Музее древней жизни экспонатом поработаю. Как накоплю денег на продукты, так вернусь домой. Меня в пещере племя ждёт.
- Та-ак, гастарбайтер, значит, - я чешу за ухом. В принципе, это не запрещено. Но нужно ему прививки сделать, чтобы не заболел современными болезнями и не занес в прошлое инфекцию. Я быстро оформил ему документ, сделал отметки и впустил через терминал. Неандерталец с именем Ыых-У-м ушел довольный. Его дубинку я оформил тоже как музейный предмет.
Вот так закончилась моя смена. Обычная работа рядового пограничника!
(Винтертур, 27 марта 2024 года)