В объятиях Морфея

Предисловие

Идея написать предисловие появилась у меня ровно после изучения возрастных ограничений, предъявляемых к книгам. До этого момента я думала, что моя история невинна и показана к прочтению всем — от мала до велика. Однако перечень недозволенного заставил меня призадуматься и понять, что маркер этой истории, бесспорно, 18+.
И теперь, чтобы заранее подготовить читателя к тому, с чем он столкнётся на страницах этой книги, я подготовила «список грехов».
Начнем с того, что в книге упоминается страшное слово «секс». И мало того что упоминается, кое-кто из героев о нём даже мечтает! А для того, чтобы попасть в мир снов, герой злоупотребляет психоактивными лекарственными средствами. Но и это ещё не всё! В истории имеются: нетрадиционные методы лечения, курение в общественном месте, попытка суицида, рукоприкладство, использование служебных привилегий и распитие алкоголя. Причем последний распивается несколько раз и разного вида. Более того, это занятие ещё и не приводит к пагубным последствиям.
В завершении списка грехов могу упомянуть: заимствование идей священных тексов, кровавые дуэли, случаи вампиризма, а также гендерная интрига с всякими намёками. Также в истории присутствуют социально-невписанные элементы, слежка, сокрытие преступлений, борьба за власть и…
И, конечно же, любовь!
Однако если говорить без ёрничества и иронии, то эта книга о том, что, погружаясь каждую ночь в загадочный мир сновидений, мы проживаем две жизни: одну настоящую, другую иллюзорную. Но что будет, если допустить, что обе они реальны?
У героя этой книги появляется возможность ответить на этот вопрос. Ибо он получает уникальный шанс — перемещаться между снами и явью, наблюдая, как граница между ними постепенно размывается, а два мира переплетаются друг с другом судьбами героев и обстоятельствами их жизней.
Я всем сердцем люблю каждого персонажа этой истории и очень надеюсь, что знакомство с ними порадует и вас. А потому желаю вам приятного времяпрепровождения за чтением этой книги.
С любовью, автор
В объятиях Морфея

Глава 1. Первое погружение

Изменения в жизни Алекса начались с одного, на первый взгляд, незначительного события, произошедшего как-то летом.
В тот год Алекс работал по ночам. Окончив к утру свои дела, он собрался было ехать домой, но выйдя на улицу – передумал. «Не все ли равно, где отдыхать? На природе я бываю не часто, вот хоть и лето, а весь бледный как поганка», – размыслил он и направился в сторону городского парка. Некоторое время Алекс ходил по аллеям, присматривая себе достойное место и, наконец, расположившись у ствола могучего дуба, достал из рюкзака книгу в мягком переплёте. Предвкушая интересный сюжет, он раскрыл её на заложенной фантиком странице, однако уже через несколько минут книга выпала из расслабленных пальцев заснувшего человека.
Алекс летел, раскинув руки. Он летел над бескрайними равнинами, над блестящей лентой реки. Он летел так высоко, что иногда землю от него скрывали облака. Справа пронеслась стая птиц. Алекс видел, как солнце играет бликами в их оперении. Потом перед ним появилась редчайшая тройная радуга. Её арки располагались одна за другой, и Алекс подумал: «Эдак я пролечу под ними как Чкалов под мостом Свободы. Да-а-а. Такое возможно только во сне. Постойте... Во сне?» Внезапно в его голове вспыхнула догадка: «Так я сплю!» И Алекс вспомнил, что сейчас лежит под дубом в городском парке, и всё это ему снится. Стараясь не упустить такой редкий шанс, Алекс стал внимательно осматриваться. Каково же было его изумление, когда чуть поодаль от себя он увидел летящих наравне с ним двух юных красавиц. Девы тоже весьма удивились, поняв, что человек «пришёл в себя» и сейчас смотрит прямо на них. Впрочем, зная, что осознание во сне обычно длится очень недолго, они спокойно продолжили свой полёт. Между тем Алекс подумал, что эти девушки, скорее всего, являются воплощением его подростковых фантазий. Тем более что они, и правда, были точно такие, какими себе Алекс всегда представлял сказочных фей: большеглазые, длинноволосые и облачённые в живописно развивающиеся на ветру лёгкие одежды. Одна фея была с тёмными волосами, другая с золотистыми. Алексу больше понравилась блондинка, что сразу заметила её темноволосая подруга.
– Смотри-ка, а ты ему приглянулась, – с завистью в голосе сказала она.
– Да ладно тебе, – отмахнулась от «нелепого» предположения златовласка, однако про себя подумала, что все свои силы приложит, чтобы заманить этого человека в кавалеры.
В это же время Алекс подумал о том, что теперь неплохо было бы приземлиться в каком-нибудь романтическом месте и поближе познакомиться с прекрасными девами. Едва он представил себе это, как начал спускаться на поляну, густо усеянную лепестками роз. Феи, как он и хотел, послушно последовали за ним.
– Разрешите представиться. Алекс! – с выражением произнёс спящий и отвесил дамам галантный поклон.
– Гея, – первой представилась брюнетка.
– Лея, – вслед за ней назвала своё имя блондинка.
Девушки грациозно присели в реверансах, с интересом ожидая, что же их кавалер «выкинет» дальше.
– Рад нашей встрече! – довольный своим умением вести светскую беседу, произнёс Алекс.
– Нам тоже несказанно приятно встретиться с Вами в Вашем прекрасном сне, – ответила Гея.
Впоследствии Алексу было неловко даже вспоминать тот сон. Желая поближе познакомиться, он настойчиво посылал светловолосой фее весьма нескромные мысленные команды. Но вопреки ожиданиям, она не торопилась бросаться в его объятия. Вместо этого, с подозрительно понимающей улыбкой на прекрасном лице, фея предложила Алексу погулять.
Разочарованный таким ходом своего сна, человек тем ни менее согласился и тут же оказался стоящим на окраине какого-то города. Повсюду виднелись покосившиеся промышленные постройки и груды мусора, а с серого неба, как из душа, лился холодный дождь. Алекс зябко подёрнул плечами и поднял воротник. Сейчас у него сложилось такое ощущение, что его не только «отшили», но и окатили «холодной водой», как зарвавшегося мартовского кота. «Похоже, с феями нужно вести себя осторожно и вежливо», – подумал он и даже раскаялся в своей недавней дерзости. Едва он это сделал, как обстановка поменялась, и он вместе с девушками очутился на песчаном берегу тропического острова. Рядом с пляжем росли пальмы, а море отливало лазурью и искрилось под ярким солнцем. Залюбовавшись экзотическим пейзажем, Алекс восторженно сказал:
– Здесь красиво.
– Мы рады, – ответили феи и переглянулись.
Поскольку человек до сих пор сохранял ясность своего сознания, они решились на серьёзный разговор.
– Алекс, я понимаю, что ты воспринимаешь нас с Геей частью своего сна, – начала Лея, – но мы существуем независимо от чьих бы то ни было фантазий, и по людским сновидениям лишь путешествуем. – Тут девушка сделала паузу и, лукаво улыбнувшись, добавила: – От того и твоих приказов не выполняем.
– Разве такое возможно? – искренне удивился Алекс.
– Вполне. Мы жительницы Страны Снов.
– Ах, ну всё-таки снов! А раз вы живёте во снах, то, значит, вы продукт моего воображения.
– Нет же! – ответили феи почти хором. – Страна Снов существует сама по себе, а человеческие сны хоть и неотъемлемая, но далеко не единственная её часть.
– Ух ты! – воскликнул Алекс. – А что, человек может попасть в эту Страну Снов?
Отчего-то феи очень обрадовались этому вопросу. И, как Алексу показалось, особенно обрадовалась именно «его» Лея:
– Конечно, – поспешно сообщила она. – И хотя человек никогда не сможет стать настоящим морфином…
– Кем-кем? – удивлённо перебил фею Алекс.
– Морфином, – повторила Лея. – В честь великого Морфея жители Страны Снов называют себя морфинами. Так вот, хоть человек никогда не сможет стать морфином, тем не менее в нашей стране он может находиться в статусе «гостя» и «желанного гостя».
Сердце Алекса радостно забилось в предвкушении приключений, и только он намерился договориться с морфинками о дальнейших визитах, как с небес донёсся настойчивый голос: «Молодой человек! Молодой человек!» В этот момент его сознание стало стремительно затуманиваться.
Видя, что Алекс вот-вот проснётся, Лея спешно спросила:
– Ты пойдёшь со мной на бал?
Когда человек отвечал «да», его глаза уже начинали открываться.
Алекс лежал на своей куртке в городском парке под деревом. Над ним, склонившись, стояла немолодая женщина с озабоченным выражением на лице. Женщина трясла его за плечо и беспрестанно повторяла: «Молодой человек, молодой человек, молодой человек».
– Да, – наконец ответил Алекс, – что случилось?
– С Вами всё в порядке, молодой человек? Вы заснули на солнце, у Вас может быть удар.
Алекс хотел было послать не в меру заботливую гражданку куда подальше: своей опекой она разрушила очарование прекрасного утреннего сна. Но вместо этого он сдержано и спокойно поблагодарил женщину за заботу. Дама, довольная собой, удалилась, а Алекс попытался припомнить сон. Кажется, там были две феи. «Эх, если бы не эта тётя, может, и ещё б что произошло». Сожалея об упущенной возможности, Алекс вздохнул и поднялся с земли. Затем, перекинув куртку через плечо, он не спеша побрёл к дому.
Глава 2-1. Бал. Золото королей.
Вторичное согласие на участие в торжествах Большого Бала Алекс дал уже на следующую ночь. Едва погрузившись в сон, он увидел поджидающих его фей. Алекс радостно ринулся им навстречу, и всё вокруг окрасилось в яркие цвета уже знакомого острова.
– Дорогие мои феи, я так рад видеть вас! Признаться, я даже не надеялся на новую встречу.
– Понятное дело, ты же не поверил, что мы реальны и самостоятельны, – сказала Гея, а Лея напомнила:
– Нас прервали вчера на моём предложении вместе посетить Бал.
– Да. Я сказал «да», – улыбнулся Алекс. Он, действительно, не имел ничего против того, чтобы сходить на бал, а если повезёт, то и познакомиться поближе.
– Ты можешь пойти туда в качестве моего кавалера. Но если желаешь большей близости, то тогда тебе придётся отказаться от подобных отношений с девушками в своей так называемой реальной жизни.
– Как? Отказаться? Совсем? – несколько растерялся Алекс. Он как-то не ожидал, что за виртуальные отношения может быть такая серьёзная плата.
– Нет, не совсем. Только в те ночи, когда у тебя совершаются визиты в нашу страну.
Такое условие Алекса не пугало и он согласно кивнул.
В тот же день во время чаепития Гея озабоченно спросила подругу:
– Ты что, серьёзно собираешься идти с Алексом? Не спорю, он милый, но ведь человек же. В любой момент проснуться может. Рассчитывать на него как на партнёра – опрометчиво.
– Мне бы с ним только контролёров пройти, а там уж и пусть себе просыпается.
– Дорогая, но ведь ему всю дорогу до дворца в сознании пройти надо. Ты не можешь так рисковать. Одну тебя на бал никто не пустит.
– Это не беда. Есть у меня одно верное средство, чтобы научить Алекса внимание удерживать, – сказала Лея, но поняв, что сболтнула лишнее, испуганно прикрыла рот рукой.
– О боги! – воскликнула Гея, и её глаза широко распахнулись. – Неужели ты говоришь о том самом способе?
– Тише ты! – воровато оглянувшись, зашептала Лея. – Я знаю, что нельзя, но ведь никто не узнает. Ты же не выдашь меня?
– Конечно, не выдам! Зачем спрашиваешь? Но откуда ЭТО у тебя? Насколько я знаю, ОНО есть только у королевских семей.
– От прабабушки по наследству передаётся.
– А у неё откуда? – продолжала допытываться Гея.
– Не знаю, правда ли, но родители говорили, что это подарок самого Морфея.
Спустя примерно месяц после знакомства Лея сообщила Алексу дату проведения Большого Бала Объединённых королевств. Тогда же она взяла с него честное слово, что он обязательно в обозначенную ночь ляжет спать пораньше и примет меры, чтоб не просыпаться до утра.
На радость Леи человек отнёсся к своему обещанию в высшей степени ответственно и ещё накануне знаменательной даты зашёл в аптеку, чтобы закупить всё необходимое. Следуя инструкции, Алекс отключил телефон и за два часа до предполагаемого сна принял снотворное, увеличив дозировку втрое. Затем, засунув беруши и надев на глаза повязку, улёгся. Неожиданно для самого себя Алекс почувствовал, что волнуется. Хотя, это и впрямь было очень необычно – идти во сне на настоящий королевский бал.
А между тем Бал Объединённых Королевств действительно был событием очень значимым и редким. В отличие от ежегодных балов, которые устраивались во дворцах королевских семей и предназначались только для своих подданных, этот бал был для всех жителей страны. Проходил он в Долине Сиреневого Тумана, где, согласно преданию, когда-то жили первые морфины, а после построил свой дворец легендарный Морфей. Сейчас и дворец и вся территория Долины считались заповедным местом, открытым к посещению только во время Объединённых Балов. Согласно традиции, сюда приглашался высший свет обоих королевств, а также простые морфины, пришедшие в паре.
Едва заснув, Алекс перенёс себя в Страну Снов и оказался прямёхонько на том месте, где Лея обещала его подождать. Встретившись, человек и морфинка радостно обнялись и, взявшись за руки, направились в Долину.
С места встречи до места назначения нужно было пройти несколько городских кварталов, и огромное цветочное поле. Времени, уходящего на преодоление этого расстояния, как раз хватало на то, чтоб отсеять плохо контролирующих себя во снах людей, и не допустить их присутствия на столь важном событии.
Рассматривая по дороге окружающих, Алекс думал о том, что морфины совсем как люди: одеты во вполне приемлемую для восприятия одежду, идут по земле, встречая знакомых, здороваются и приветливо улыбаются. «Они как светлячки», – пронеслось сравнение в его в голове, а сразу за ним и вопрос: «Но почему именно светлячки?» Минуту спустя человек осознал, что видит вокруг каждого жителя Страны Снов едва заметное сияние. «Надо же, как интересно. Отчего же я раньше не замечал его? У людей, наверное, это называлось бы аурой». Однако Алекс никогда не видел её в реальной жизни, только схематичные картинки, похожие на окружающую человеческую фигуру матрёшку в разрезе. Всматриваясь в сияния морфинов, Алекс обнаружил, что диапазон их свечений включает в себя все цвета радуги. Помимо этого, он заметил и ещё одну особенность. «Тёплые» по цвету светящегося кокона кавалеры шли с «тёплыми» дамами. А «холодные» – с «холодными». «Ну, надо же, как гармонично», – подумал Алекс и, посмотрев на свою спутницу, сообщил:
– Ты оранжевая.
– О чём это ты? – не поняла его Лея.
– Ну, как о чём? Всё здесь светится разными цветами. Туман – сиреневый, дворец – серебристый, а вот ты – оранжевая.
Лея остановилась. Казалось, что сказанное человеком её поразило. Не ожидавший такой реакции на очевидный факт, Алекс растерялся:
– Лея, а разве ты сама не видишь, что вокруг каждого из вас есть сияние?
– Я? Нет, не вижу. Но я думаю... Я думаю… возможно то, что ты видишь – это наш внутренний свет, называемый Сутью.
– Внутренний Свет? – переспросил Алекс. – Что-то вроде человеческой ауры?
– Я не знаю, что такое аура. Но Суть это… это… – Лея не могла сразу подобрать достаточно верных слов, чтобы раскрыть человеку смысл самого важного, что есть у морфина. – Суть, это наша душа, наша сила, источник нашей бесконечной жизни. Без неё мы не можем входить в Озеро Грёз и посещать питающие нас сновидения людей. Без неё мы становимся бесполезными и умираем. Без неё мы – ничто, – сказала она и, немного помолчав, продолжила: – Никто из морфинов не видит Суть. Мы можем только ощущать её присутствие в себе и в других. Можем чувствовать её силу и мощь, а также угасание. Мы также можем потерять её, отдать или лишиться. Но видеть её морфинам не дано.
Продолжая беседовать, Алекс и Лея вошли в туман и приблизились к дворцу. Около его входа человек увидел стоящих рядом с широкой парадной лестницей одинаково одетых рослых морфинов в очках. «Видимо, это дворцовая стража. Теперь, похоже, нам придётся пройти фейсконтроль», – предположил Алекс и внутренне собрался. Однако контролёры спокойно пропустили их, а один из них даже пожелал приятного времяпрепровождения и нескончаемой любви. Алекс так растрогался, что запомнил его. Тем более что и сделать-то это было несложно: рослый морфин имел нелепую синюю чёлку и неопределённого цвета довольно сильное сияние.
– Чего это он? – тихо спросил Алекс у Леи, отойдя от контролёров на порядочное расстояние.
– Ну, видимо, приветствует человека, – ответила она.
– А что, у вас быть человеком круто?
– Не столько круто, сколько необычно. Редко когда сопровождающему морфинку человеку удается дойти до дворца.
По белоснежным мраморным ступеням Алекс и Лея поднялись во дворец. Он весь как будто светился изнутри. Каждая стена, каждая колонна излучали сияние. На его фоне цвет Сути морфинов, как казалось Алексу, усиливался, становясь более отчётливым и легко различимым.
Основное скопление гостей наблюдалось в центральной овальной зале, которая поражала своими размерами и убранством. Отделённые от неё колоннами, соседние апартаменты были, видимо, предназначены для отдыха, бесед и трапезы. Их сводчатые потолки были ниже, а сами они казались камерными и уютными. Свечение внутри них также было чуть более слабым. Впрочем, во всех помещениях, балконах и на улице вокруг дворца были установлены фонари.
Вместе со спутницей Алекс вошёл в один из малых залов. Вдоль его стен стояли диваны и кресла, на которых заблаговременно пришедшие гости предавались приятным беседам, время от времени подходя к стоящему в центре изысканно сервированному столу. Прислуживающие им морфины были одеты в одинаковую серо-красную одежду. И что-то в них было не так. Алекс не сразу понял, что именно, но, присмотревшись, увидел, что на фоне всеобщего сияния у этих морфинов его не было.
– Лея, у тех морфинов нет свечения!
Лея посмотрела в сторону, куда показал Алекс, и пояснила:
– Да, Алекс, это нечены. Низшая раса, и у них, действительно, нет Сути. Но как ты это видишь? Я поражена! Никогда бы не подумала, что человек может быть в чём-то лучше, чем морфин.
– Не высокого же ты мнения о людях, – сказал Алекс нарочито обиженным голосом.
– Не сердись, пожалуйста, – всерьёз переполошилась Лея, – я вовсе не хотела задеть тебя.
Между тем морфины всё прибывали и прибывали. Атмосфера, царившая во дворце Первого короля, была приподнято-радостной. Где-то, невидимый глазу, играл оркестр. Звучащая мелодия была величественная, а воздух пропитан ожиданием. Лея беспокойно оглядывалась по сторонам и заметно волновалась. Впрочем, волнение начинало понемногу охватывать и других морфинов.
– Лея, чего все ждут? И когда, наконец, начнутся танцы?
– Танцы? Танцы начнутся скоро. Но не это важно. Важно, что первый танец принадлежит королям. Только ради этого уже стоило прийти на бал. Но где же Гея, неужели их не пропустили?
– А кто её кавалер? Тоже человек?
– Нет, не человек. Её кавалер – стах, и это не очень хорошо. Но на бал уж очень хотелось.
– Кто-кто? – не понял Алекс. – Что значит «стах»? Это типа «гопник» или…
Полный изумления взгляд Леи не дал Алексу закончить фразу. Прикрыв ладонью рот, морфинка прыснула со смеху и пояснила:
– Стахи и маоры – это расы Страны Снов, проживающие в двух разных королевствах. Мы с Геей принадлежим маорам, а на бал её сопровождает представитель расы стахов.
– Лея, а разве трудно найти пару среди своих парней? – искренне удивился Алекс. – Можно ведь просто договориться с другом, например, или с братом подруги. Да мало ли вариантов, чтобы пройти через контроль вместе, а потом – каждый в свою сторону.
– Пару для бала? Ну, это невозможно. Помнишь на входе стояли контролёры?
– Ты имеешь в виду тех рослых охранников с проблемным зрением?
– Да. Но зрение у них, поверь, очень хорошее. А то, что ты принял за очки — это прибор для определения силы любви. Если её в паре недостаточно, то такую пару на бал не пускают, – лицо Леи при этих словах приобрело драматическое выражение. Выдержав паузу, она всё же добавила: – Конечно, бывали случаи, когда удавалось пройти и без взаимной любви. Но такое возможно только тогда, когда любящий партнёр имеет её столько, что хватает на двоих.
– Значит, силы нашей любви оказалось достаточно? – уточнил Алекс. Ему сейчас было очень приятно думать, что прекрасная фея, так понравившаяся ему сразу, тоже испытывает к нему чувства.
– Ну, – тут Лея замялась, раздумывая, стоит ли говорить это Алексу, – видишь ли, сила любви замеряется только у морфинов. В случае с человеком пара пропускается на бал уже только потому, что человек смог дойти до дворца. – И Лея замолчала, продолжая искать взглядом свою подругу.
Нельзя сказать, что её ответ порадовал Алекса. «Это что же получается? Я – всего лишь проходной билет на бал? Нет-нет-нет. Быть не может. Совершенно очевидно – она меня любит, а мне не стоит забивать голову сомнениями». И Алекс сосредоточился на других мыслях. Из всего сегодня услышанного он уже мог сделать кое-какие выводы. Во-первых, что жители Страны Снов делятся на три расы. И, во-вторых, что морфины двух высших рас между собой не очень ладят, хотя и устраивают общие балы.
Наконец Лея заметила свою подругу и стала отчаянно махать ей рукой. Гея, как ни странно, в этой суете и давке тоже увидела Лею. Ловко лавируя между собравшимися, она стала продвигаться к подруге. За ней, не отставая ни на шаг, шёл молодой морфин с сиянием холодного цвета.
Подруги обнялись и только собрались познакомить кавалеров, как воздух вокруг огласился восторженными криками. Гости, что находились в боковых комнатах, ринулись в центральную залу. Поток морфинов буквально снёс Гею и Лею прочь от сопровождавших их мужчин. Молодой стах ринулся догонять свою подругу, а Алекс подумал, что пробиться сквозь такую плотную толпу ему едва ли удастся, и, пообещав себе, что Лею он отыщет позже, сосредоточился на разворачивающихся событиях.
Взгляды присутствующих были устремлены на плотно закрытую золотую дверь, к которой из залы вела широкая полукруглая лестница. Перед дверью лестница переходила в площадку, более всего напоминающую театральную сцену. Между тем музыка заиграла громче и створки стали медленно приоткрываться. Напряжение в зале достигло своей кульминации. Когда двери распахнулись, перед восторженными взорами собравшихся предстали три царственные особы: король маоров с супругой и королева стахов. В зале тотчас раздались восторженные возгласы, а откуда-то сверху посыпались сиреневые лепестки, наполнив воздух дивным цветочным ароматом.
Алекс был потрясён: эта троица буквально излучала золотое сияние. Королевские Сути, пересекаясь и усиливая друг друга, сливались в единый светящийся шар. Дав время подданным выразить своё восхищение, король маоров поднял руку. В зале мгновенно наступила тишина, и цветочные лепестки падали вниз в торжественном молчании. Выдержав паузу, король заговорил:
– Главы королевских домов маоров и стахов приветствуют народ Страны Снов. Сегодня великий праздник. Мы начинаем Бал!
Едва он произнёс это, как морфины принялись что-то радостно кричать и хлопать в ладоши. Алекс вначале не мог расслышать слов, но потом понял, чего желают собравшиеся. С сияющими лицами и полными азарта глазами они повторяли:
– Танец, танец, танец!
Король и королева маоров спустились по золотой лестнице. Музыка, которая молчала во время короткой речи монарха, заиграла снова. Король галантно поклонился королеве и протянул ей руку. Ответно присев в изящном реверансе, она вверила ему свою ладонь и танец начался. Теперь взоры всех собравшихся были устремлены только на них. И хотя каждый в зале с жадностью ловил малейшее движение королей, лишь только человек видел, как вокруг танцующей пары сияла их единая Суть. Наблюдая за её золотыми переливами, Алекс с удивлением обнаружил едва заметное наличие цвета – сиреневого у короля и розового у королевы. Заинтересовавшись этим феноменом, он перенёс взгляд на стоящую перед золотой дверью королеву стахов. Её неподвижная фигура была полна величия и красоты. Безупречное лицо не выражало эмоций, а лёгкая полуулыбка как маска скрывала истинные чувства. «Странно, почему она без короля?» – подумал Алекс, рассматривая её свечение. Но внутри её золота он смог заметить лишь несколько синих искорок.
Музыка играла всё громче, и человеку показалось, что, продолжая свой танец, король с королевой отделились от пола. Зал восторженно ахнул, и сияние зрителей усилилось. «Что же это получается? – удивился про себя Алекс. – Морфины запросто летают во снах людей, а у себя в стране лишь танцующие короли приподнимаются над землёй?»
Когда музыка стихла, блистательная пара плавно приземлилась. Несколько мгновений в воздухе стояла тишина, а затем зал захлестнули восторженные крики и аплодисменты. Дав время зрителям выразить восторг, король и королева, торжественно проследовали в уготовленное для них место.
В это время по золотой лестнице в зал спустилась королева стахов, и подданные тут же окружили её. Одарив их благосклонной улыбкой, она села на трон, находящийся ровно напротив того места, где расположилась королевская чета маоров. Внимательный взгляд человека отметил, что сияние морфинов, приветствующих одинокую королеву, имело холодные оттенки. А прислушавшись к разговорам, Алекс понял, что её имя – Стия. Восседая на троне, она продолжала улыбаться, однако уже во время танца Алекс видел, что с её свечением что-то происходит. Это было похоже на то, как если бы на чистом и ясном небе вдруг появились тучи. «Может, на сиянии отражаются чувства и настроения? Едва ли одинокой королеве было приятно смотреть на парный танец любящих супругов». Не успел Алекс как следует продумать свои мысли, как вновь заигравшая музыка отвлекла его. Теперь, можно сказать, бал начался по-настоящему. Пары морфинов выходили на мозаичный пол главной залы, постепенно заполняя его целиком. Те, кто не танцевал, рассредоточились вдоль стен или переместились в боковые комнаты и на многочисленные балконы. Алекс всматривался в светящуюся толпу, пытаясь отыскать свою спутницу. Однако Леи нигде не было видно. «Что ж, всё к лучшему», – подумал человек и направился обследовать помещения, попутно отмечая, что свечение большинства морфинов примерно одного размера и силы. Сияние аристократов превышало сияние «простых» жителей Страны Снов, а что касается Сути королей, то среди подданных ей не было равных.

Глава 2-2. Бал. Поздний гость.

Заняв удобную позицию на одном из балконов, человек мог наблюдать за тем, что происходило и во дворце и на улице. Алекс посмотрел вниз, на сиреневый туман, сквозь который виднелось множество тропинок, ведущих к дворцу: по одной из них пришёл сегодня и он. Сейчас эти тропинки были пустынны. Все, кто были приглашены на бал, явились заранее, дабы посмотреть на главное событие праздника – танец королей.
Но тут в гуще тумана появился огонёк. Он приближался к дворцу, и хотя фигуры позднего гостя ещё видно не было, свет его Сути совершенно определённо был золотым. Алекс застыл в недоумении. «Как такое возможно? Разве кто-то из королей выходил?» Он окинул взглядом большую залу и сразу нашёл в ней короля и королеву маоров, а вот Стии, действительно, видно не было. Однако стоило Алексу подумать, что в тумане именно она, как он тут же увидел золотое свечение королевы стахов. «Но кто же тогда идёт там, в тумане?»
Загадочная фигура была уже совсем близко. Теперь Алекс смог разглядеть в ней молодого мужчину с собранными в тугой хвост на затылке красными волосами. Одет мужчина был в серую, как у неченов, одежду. Почувствовав интригу, Алекс сосредоточил на нём всё своё внимание.
Между тем таинственный незнакомец уже подошёл к дворцу. Человеку было очень интересно, как тому удастся пройти мимо контролёров. Намереваясь ничего не упустить, Алекс ринулся с балкона в зал, а оттуда на террасу.
Добежавшему до входных дверей человеку предстало неожиданное зрелище. Рослые охранники с почтением пропускали позднего гостя, а один даже выбежал вперёд, расчищая перед ним дорогу. По синему цвету чёлки Алекс узнал этого контролёра и тут же поймал самого себя на чувстве необъяснимого восторга или даже внезапно возникшей влюблённости к вошедшему. Одновременно с этим Алекс с удивлением отметил, что свет смотрящих на загадочного гостя морфинов тоже менялся. У кого-то он становился ярче, а у кого-то темнел. «У тех, кто любовался танцем королевской пары, сияние усиливалось», – вспомнил Алекс и ещё больше утвердился в мысли, что перед ним лицо королевских кровей. К этому времени в голове человека уже сформировалось предположение, что расы можно распознавать по цвету сияний. Поскольку король и королева маоров, а также их подданные обладали Сутью «тёплых» оттенков, человек решил, что маоры – «тёплая» раса, а стахи, соответственно, раса «холодная». Но всматриваясь в сияние красноволосого морфина, ничего, кроме чистого золотого свечения, человек разглядеть не смог.
Теперь незнакомца и внимательно наблюдающего за ним Алекса разделяло не более пяти-шести шагов. Боясь быть замеченным, Алекс вжался в колонну. В это время приветствовать позднего гостя подошли несколько морфинов с довольно сильным сиянием холодных оттенков, и Алекс подумал о том, что если предположение о разделении на расы по цвету Сути верно, то эти морфины – аристократы королевства стахов. И, следовательно, незнакомец тоже стах. Но тогда, исходя из силы и цвета его сияния, можно также предположить, что он – король. А это уже значит, что королева Стия вовсе не одинока, просто её муж припозднился, чем и огорчил свою супругу.
То, что красноволосый морфин сейчас стоял к Алексу спиной, давало возможность человеку беззастенчиво рассматривать его. Но тут, будто почувствовав на себе взгляд, незнакомец повернулся в сторону наблюдателя. Встретившись глазами с Алексом, морфин усмехнулся, а человек поспешно отвёл взгляд. В этот миг кто-то коснулся плеча Алекса и он, вздрогнув, обернулся.
– Наконец-то я нашла тебя. С тобой всё хорошо? Ты какой-то напряжённый, – Лея озабоченно посмотрела на человека.
– Лея, видишь того морфина в серой одежде? Ты знаешь его? – вместо ответа спросил её Алекс.
– Конечно, знаю, – Лея немного помолчала, будто решая, говорить ли о нём подробнее. – Эту личность зовут Рубин. Он аристократ.
– Понятно, – отозвался Алекс несколько разочарованно. Судя по всему, его предположения были неверными. Ведь если б красноволосый являлся королём, то Лея так бы и сказала, а не стала именовать его «этой личностью».
Не посчитав нужным продолжать тему припозднившегося аристократа дальше, Лея взяла Алекса за руку и потянула его в сторону главной залы:
– Давай потанцуем, – предложила она.
Хоть Алекс и любил танцевать, но делать это предпочитал в одиночестве. Однако с первых же движений морфинка смогла так настроиться на партнёра, что буквально предугадывала все его танцевальные желания. Благодаря этому уже минуту спустя, человек расслабился и начал получать от происходящего истинное удовольствие.
Тем не менее в тот момент, когда Рубин покидал торжество, что-то заставило отвлечься от танца и человека. Кинув взгляд в сторону парадных дверей, он опять увидел золотое сияние загадочного красноволосого морфина, и за мгновение до того, как тот скрылся из виду, пересёкся с ним взглядом. Едва это произошло, человек почувствовал, что ему больше не интересно ни танцевать, ни вообще здесь находиться. Проводив Лею на балкон, он сказал:
– Уже светает. Наверное, мне пора просыпаться.
– Мне проводить тебя? – спросила Лея, услужливо взяв человека под руку.
– Не стоит беспокоиться. Я просто спущусь. До встречи, милая Лея.
И, обняв девушку на прощание, человек направился к выходу. Говоря откровенно, он надеялся ещё раз увидеть Рубина. Алекс сам не понимал, зачем ему это надо, но загадка красноволосого морфина уже захватила его. В нижнем зале того не оказалось, а вот на террасе человека ждал, прямо скажем, сюрприз. Здесь среди колонн и арок он сразу увидел и стоящую у выхода королевскую чету маоров и идущего в их направлении Рубина. Поравнявшись с королём, Рубин вежливо поклонился, а король не менее вежливо ответил ему кивком головы. Это заметили все. Алекс же, благодаря своей способности видеть Суть, наблюдал, как по мере приближения аристократа свечение короля менялось, и внутри золотого кокона его Сути стали вспыхивать чёрные всполохи. Ту же картину Алекс засёк и у Рубина. «Так ведь это явная неприязнь достойных друг друга по силе Сути соперников! А вот королева настроения своего супруга не разделяет, а может, даже и наоборот, Рубину симпатизирует. Потому что при его приближении в сиянии её Сути заметно прибавилось розовых искорок». Поравнявшись, королева и Рубин с улыбками обменялись любезностями. Лицо короля при этом было совершенно спокойным, но вот черноты на царственном золоте заметно прибавилось. Попрощавшись, Рубин ещё раз поклонился королеве и направился к выходу. Пара мгновений – и он, сойдя с террасы, скрылся в тумане. Король пристально посмотрел ему вслед, а затем, обратившись к королеве, тихо сказал:
– Хотел бы я знать, что творится в его голове.
– О чём это ты? – не поняла беспокойства своего супруга королева.
Дождавшись, когда король перестанет сверлить недовольным взглядом то место, где только что стоял его соперник и отвернётся, Алекс прошмыгнул мимо. Выбежав на улицу, он тут же нырнул за Рубином в туман. Никто из жителей Страны Снов не смог бы найти его там, но в отличие от них, у человека было уникальное преимущество. Он видел сияние, по которому легко мог следовать за любым, кто обладал светящейся Сутью. Через десяток шагов Рубин внезапно остановился. Желая посмотреть, почему это произошло, Алекс подошёл слишком близко и увидел, что аристократ стоит к нему лицом, как будто ожидая его появления из тумана. Когда они уже третий раз за ночь встретились взглядами, Рубин приказал:
– Человек, тебе пора проснуться.

Глава 3. Пробуждение

Алекс открыл глаза. «Темно», – подумал он, но тут же вспомнил о маске для сна. Быстрым движением руки он снял её с глаз и посмотрел на часы. Они показали половину пятого утра. Несмотря на столь ранний час в теле чувствовалась бодрость, и спать уже совсем не хотелось. Алекс поднялся с кровати, вынул беруши и потопал на кухню пить чай. Всё, что сегодня происходило во сне, он помнил так чётко, как если это было на самом деле. Не вставая с места, он протянул руку и достал с нижней полки буфета блокнот. Открыв его на чистой странице, человек написал через всё пространство листа:
«Кто такой Рубин?»
И подумав ещё немного, добавил: «Он король».
С этой ночи у Алекса появилось безумное желание навсегда переселиться в Страну Снов. Реальный же мир, будто рассердившись, стал неприветлив и посылал одно разочарование за другим.
Однако нет худа без добра. Будучи приглашённым в гости на день рождения своего сотрудника, Алекс познакомился с чудесным доктором – другом семьи виновника торжества. Игнат, так звали доктора, сразу вызвал у него доверие и, потеряв бдительность, Алекс поведал ему свою историю попадания в Страну Снов. Собеседник проявил к рассказу живой интерес, расспрашивал подробности и качал головой. Сказал, что всегда мечтал сновидеть, но вот не довелось. Потом, уединившись от остальных гостей на балконе, они всерьёз обсуждали способы продления времени пребывания во сне. Доктор предложил воспользоваться своим служебным положением, и разместить Алекса в больнице. Алекс насторожился, но доктор пояснил, что ввести пациента в гипнотический сон в стационарных условиях ему будет проще. Да и наблюдение за состоянием здоровья в больнице куда как эффективнее. Алекс внял разумности доводов и согласился. Там же на балконе они заключили скреплённый рукопожатием договор о том, что в ближайшую неделю осуществят задуманное. Алекс с чувством сказал доктору, что тот послан ему небом. А доктор отчего-то расчувствовался и даже прослезился. Скупо. По-мужски.
К утру оба протрезвели, и Алекс заранее смирился с тем, что договор на гипноз вполне может остаться всего лишь трёпом. Но на следующий день Игнат перезвонил ему и объявил, что уже поговорил с нужными людьми о койко-месте. Сообщил, сколько это место будет стоить, и прочие детали совместного предприятия.
К моменту предполагаемого гипнотического отпуска Алекс уже довольно хорошо освоился в Стране Снов. Более того, он даже успел номинироваться на получение статуса «желанного гостя», что было невероятно почётно. Из-за того, что слишком мало людей способны удерживать во сне своё внимание, этот статус редко кому давался. Обладание им означало признание человека гражданином Страны Снов. И в связи с этим у последнего появлялось право заводить семью, участвовать в общественных мероприятиях и иметь собственность. Также этот статус предполагал необходимость принесения клятвы верности королю. Поскольку возлюбленная Алекса была расы маоров, то клятву верности Алекс должен был принести Медосу.
По представлениям Алекса Страна Снов была не такая уж и большая. Всего её населения едва бы хватило, чтобы заполнить один людской мегаполис, а королевства скорее походили на два района одного города. За их общей границей находилась Долина Сиреневого Тумана, посреди которой возвышался дворец Первого короля, а за ним – Лес Забвения. Ещё Алекс слышал про Маковое поле и Озеро Грёз. Скорее всего, география страны была значительно богаче, но пока у Алекса возможности её изучить ещё не было. Зато благодаря рассказам Леи человек узнал непререкаемые истины Страны Снов:
– Страна Снов существовала всегда.
– В Стране Снов всегда были две высшие расы.
– Полноценный морфин обладает Сутью.
– Люди могут находиться в Стране Снов только пока живы и видят сны.
– Морфины не могут жить в мире людей.
– Человек, умирая в реальном мире, исчезает из Страны Снов.
– Погружение во сны возможно только через Озеро Грёз.
– Морфины, у которых сила Сути велика от рождения, являются аристократами.
И ещё один небезынтересный факт: вызывая у людей во сне определенные эмоции, морфины извлекают из них некий эфир, называемый «нектар». Чем больше у морфина накопленного и привнесённого из снов нектара, тем он сильнее, богаче и авторитетнее.
Что касается самого интересного для Алекса морфина, то о нём удалось узнать не слишком много. Лишь то, что, будучи аристократом, он живёт уединённо и имеет недобрую репутацию. Зато Алекс понял, почему контролёры на балу были так с ним почтительны: благодаря своим приборам они единственные из морфинов видели королевскую Суть Рубина, потому и оказывали ему соответствующие почести.
Через неделю Алекс уже лежал на казённой койке, а чудо-доктор сидел перед ним на табурете.
– Не передумал? – Игнат участливо посмотрел в глаза своего подопечного.
– Нет. Не передумал. Доставай уже свой магический кристалл.
– Маятник, – поправил доктор и, открыв взятую со стола шкатулку, извлёк из неё гранёный стеклянный кулон на длинной цепочке. Задумчиво посмотрев на Алекса, он уточнил: – Значит, пять дней? Может для начала хотя бы три?
– Вообще-то, я думал, может сразу десять... – начал было Алекс, но доктор решительно пресёк его энтузиазм.
– Ну, уж нет! Десять – это слишком. Пять – так и быть.
Слегка качнув маятник, хорошо поставленным голосом Игнат заговорил:
– Один. Ты слышишь только мой голос. Два. Ничто вокруг тебя не отвлекает. Три. Ты делаешь лишь то, что я говорю тебе. Четыре…
С каждой цифрой Алекс погружался в мир снов всё глубже и глубже, пока, наконец, ослепительный свет не заставил его открыть глаза. Благодаря удаче и таланту чудо-доктора сбылось то, о чём Алекс ещё недавно мог только мечтать, и теперь у него есть целых пять дней. Что невероятно здорово, особенно в сравнении с прежними несколькими часами ночного сна.

Глава 4. Гипнотический сон

Алекс пришёл в сознание ровно в том месте, где и планировал, а именно, на окраине королевства маоров. Виднеющийся вдалеке вечерний город был освещён миллионами разноцветных огней и переливался как новогодняя ёлка. А над морем маленьких огоньков рождественской звездой сиял купол дворца Медоса.
Обычно, едва попав в сон, Алекс шёл к своей возлюбленной. Однако сегодня он направился в противоположном направлении, в место, которое сейчас для него было не менее привлекательно, чем дом Леи.
Несмотря на то, что Рубин принадлежал морфинской знати, его жилище располагалось вдалеке от остальных аристократов, практически на границе с Королевством стахов, и поскольку здесь не селились даже простые морфины, вокруг его дома было довольно пустынно. Стараясь не шуметь и оставаться незаметным, Алекс подобрался к намеченной цели. Над закрытой парадной дверью особняка горел одинокий фонарь, и в окнах было темно. Однако обойдя здание со стороны заднего двора, человек увидел свет. Здесь находилась летняя терраса, отделённая от улицы широкой живой изгородью. Продираясь сквозь густо усыпанные ночными цветами кусты, он, словно мотылёк, устремился к свету, льющемуся из её больших окон и открытой двери. Заняв удобную позицию среди веток, Алекс приготовился к наблюдению.
Освещённую террасу человеку было видно как сцену из партера. Посреди комнаты стоял стол. На нём в фарфоровой вазе — букет роз. Стены, ваза и даже скатерть на столе были выдержаны в серых тонах. Здесь же Алекс увидел и хозяина дома. Облачённый в тёмно-серый долгополый сюртук, он неподвижно стоял перед столом. Среди монохромного однообразия комнаты яркое пятно свежей зелени и алых бутонов невольно притягивало взгляд. Задумавшись о чём-то, Рубин занёс над букетом руку и замер, будто выбирая, какой из цветков ему взять. Наконец, определившись, он вытянул из вазы самую крупную розу. Подержав в ладони нежную головку цветка, он вдруг со злостью сжал кулак. В этот миг Алекс совершенно отчётливо увидел на месте Рубина короля Медоса. Задушив бутон, Медос поддел его большим пальцем и с силой сковырнул со стебля. Бутон, кувыркаясь, взвился вверх и еле слышно шлёпнулся под ноги. От неожиданности Алекс чуть было ни вскрикнул. Однако через пару секунд наваждение пропало, и перед изумлённым взором человека снова стоял Рубин в своём будничном строгом одеянии. «Что это было? Спутать изящного Рубина и рослого широкоплечего короля невозможно». Сбитый с толку, Алекс уговорил себя, что увиденное им всего лишь зрительная галлюцинация, возникшая вследствие перенапряжения слежки. В это время Рубин удалился вглубь террасы. Потеряв маора из виду, Алекс забеспокоился. Но вскоре, неся в руках сосуд с вином и два бокала, Рубин вернулся. «М-м-м… Становится интересно. Кого это может ждать аристократ в столь поздний час на заднем дворе своего дома? – подумал Алекс и подался вперед, намереваясь не пропустить ни одной детали предстоящей встречи. – Наверняка, это женщина… Да-да, точно, прекрасная аристократка! А может, даже и замужняя. Что ещё ожидать от Рубина? Или нет… Нет! Это будет другой аристократ, и наверняка по поводу заговора или мятежа!» Расфантазировавшись, Алекс пришёл в такое волнение, что его даже бросило в жар. А между тем, Рубин не спеша откупорил пробку и разлил по бокалам напиток. Аккуратно поставив бутыль на стол, он негромко, но властно сказал:
– Человек, выходи! Я уже налил тебе вино.
«Не может быть, чтобы Рубин сейчас обращался ко мне. Наверное, я ослышался», – судорожно подумал не ожидавший такого поворота событий Алекс и продолжил неподвижно сидеть в засаде. Однако Рубин, посмотрев точно в то место, где были его глаза, добавил:
– Я к тебе обращаюсь!
Человек был в крайнем смущении. Теперь уже было очевидно, что Рубин засёк его присутствие. Продолжать делать вид, что его нет там, где он есть, было глупо, и, чувствуя себя пойманным на месте преступления, Алекс послушно вышел на свет.
– Рубин, э-э-э… Вы не подумайте, что я… всё совсем не так… – начал было он оправдываться, но, ощутив на себе пристальный взгляд маора, замолчал.
– Разве? – спросил Рубин.
– Ну да… следил, – вдруг согласился Алекс и опустил глаза.
Человек полностью признавал свою неправоту и даже раскаивался. Однако вместо обвинений Рубин положил руку на его плечо и сказал:
– Пойдём, – и подтолкнул Алекса к дверям.
Войдя в помещение, Рубин продолжил:
– Думается мне, что нам уже есть смысл познакомиться лично. Конечно, я знаю твоё имя, также как и ты знаешь моё. Но, тем не менее, позволь представиться. Я Рубин. Аристократ расы маоров, воспитанный в семье стахов.
– Я Алекс. Я человек, имеющий статус гостя. Мне очень приятно быть с Вами знакомым, Рубин.
Рубин подал человеку бокал, и мужчины пригубили вино. Едва попав в рот, оно сделало своё дело, разлившись лёгкой истомой по всему телу. Алексу сразу стало гораздо спокойнее. Хозяин указал гостю на стул, и сам сел напротив.
– Так что ты хотел узнать? – беззлобно спросил маор.
Алекс ни за что бы не признался в истиной причине своей слежки. А наскоро придумать достаточно весомый повод у него никак не получалось. Повисшую над столом неловкую паузу нарушил хозяин дома. Будто продолжая давно начатую тему, он отпил из бокала и сказал:
– Было время, когда Страны Снов не было. И своим появлением она обязана людям.
– Как так? – искренне удивился Алекс. – Я слышал, что Страна Снов существовала вечно.
– Если тебе это интересно, я расскажу, – сказал Рубин, и подлил ещё вина в бокал человека.
«Одно из ныне не упоминаемых преданий гласит, что в незапамятные времена люди не видели снов. Они просто спали, провалившись в пустую темноту, где тело и разум набирались сил для следующего дня. Но однажды среди них появился один, который, лёжа ночью с закрытыми глазами, видел цветные картины другой жизни. Будучи ребёнком, он рассказал об этом своей матери, однако она никогда не видела ничего подобного и только сильно удивилась. Тогда мальчик поведал о них братьям и сёстрам, а после спросил, что видят они, когда спят. Дети смеялись и говорили, что они ничего, когда спят, не видят. Да и как бы они что-то видели, если глаза у них в это время закрыты.
Ребёнок рос, но продолжал смотреть сны и ждать каждую следующую ночь. Ему нравилось попадать в другой мир. Однако мальчика удивляло, почему попав туда, он терял способность самостоятельно решать, что ему делать, и был вынужден лишь наблюдать за тем, как его поступки совершались, словно сами по себе. Тогда же в его голову и пришло смелое желание научиться жить во сне так же, как наяву.
К тому времени его рассказы о “ночных” приключениях всё больше заинтересовывали других. Сначала дети, а потом и взрослые стали видеть сны, но осознавать себя в них могли лишь единицы. Именно они во главе с первым сновидцем явили миру небывалое чудо, создав из туманных облаков собственных снов стержневой остров Страны Сновидений. Затем, добровольно прервав своё земное существование, они один за другим переселились в новый мир. Их королём стал Великий Морфей – тот самый первый сновидец и основатель новой расы существ, которые со временем стали называть себя морфинами».
Рубин замолчал. Отпив из бокала ещё глоток, он посмотрел в окно. Последовав за его взглядом, Алекс увидел, как сияют огни ночного города, а над ними простирается бездонное небо, густо усеянное звёздами. Между этими огнями терраса представилась ему маленьким островом, отдалённым от всего прочего мира. Не дожидаясь, когда человек задаст какие-нибудь вопросы, Рубин предупредил:
– То, что я рассказал, всего лишь предание. Верить ему или нет – решать тебе.
– Рубин, могу ли я спросить ещё кое-что?
– Не сегодня. Наша встреча подошла к концу. Ты можешь прийти ко мне завтра. А сейчас я желаю остаться один.
Алекс послушно встал и, выйдя из дверей террасы, вновь оказался перед живой изгородью. Постояв некоторое время в нерешительности, он подумал: «Как пришёл, так и уйду», – и нырнул в кусты.
Шагая к дому прекрасной Леи, Алекс думал о непредсказуемости Судьбы и о Рубине. О том, что ещё пару часов назад он даже и предположить не мог, что сможет вот так запросто сидеть напротив этого аристократа и пить вино. И что теперь он получил возможность по-новому взглянуть на историю Страны Снов. Версия Рубина не совпадала с рассказами Леи о том, что умерев в реальности, человек исчезает из Страны Снов, а также о том, что человек не может остаться здесь навсегда. «Надо будет завтра узнать об этом у Рубина подробнее», – подумалось Алексу, а возникшая перспектива ещё раз наведаться к аристократу тут же вызвала на его лице улыбку.
Добравшись до дома Леи, Алекс обернулся, ища глазами место, откуда только что пришёл. Но стоило прекрасной морфинке отворить дверь, как всё его внимание переключилось только на неё.
Тем не менее во время чаепития он всё-таки спросил:
– Лея, а как появилась Страна Снов, и откуда взялись первые морфины?
Лея подняла глаза, будто ища ответ на потолке, а потом бодро ответила:
– Страна Снов? Она была всегда, а значит, и морфины были всегда.
– А почему в стране три расы?
– Ну как почему? Ты же знаешь, две – высшие. Их вечное динамическое противостояние поддерживает гармонию. Ну, и третья раса обслуживает первые две, обеспечивая им наиболее комфортные условия для развития.
Конечно, всё это Алекс слышал много раз. Принадлежность к той или иной расе обуславливала поведение морфина во сне и, как следствие, определяла способ получения нектара. Маоры отвечали за созидание, воплощая мечты о любви, стахи же – за выход агрессии. А вот нечены – низшая раса. Она отличалась от первых двух отсутствием Сути, формируясь из стахов и маоров, по какой-то причине её лишившихся.
В следующий раз Алекс пошёл к Рубину как человек. То есть по-человечески: в парадную дверь, а не с заднего двора. Взойдя на порог, он деликатно постучался и приготовился ждать, когда его впустят. Но дверь открылась практически сразу, и открыл её никто иной, как сам Рубин. «У него что, слуг нет?» – удивлённо подумал Алекс. Словно прочитав его мысли, Рубин сказал:
– Судя по твоей физиономии, ты ожидал увидеть дворецкого?
Алекс согласно кивнул, а Рубин пояснил:
– Я живу один. Заходи.
Оказавшись в доме Рубина, Алекс неожиданно для самого себя испытал некий трепет и смущение, будто подросток, впервые приглашённый в гости к девочке. Рубин же, буднично махнув рукой в смысле «следуй за мной», пошёл вперёд, указывая дорогу. Алексу было очень любопытно, как выглядит жилище аристократа внутри. По правде говоря, он ожидал увидеть изысканное великолепие, сродни золотому сиянию самого Рубина. Но интерьер, представший перед его взором, был более чем скромен. Миновав просторные полупустые комнаты, они вышли на террасу. Как и в прошлый раз, на столе стоял букет роз. Но на этот раз они были белыми.
– Рубин, Вы любите розы? – спросил Алекс раньше, чем успел подумать, уместно ли задавать подобный вопрос мужчине.
– Розы? – несколько озадачено переспросил морфин. – Не знаю. Однако я тоже хочу тебя кое о чём спросить. Алекс, ты ведь видишь Суть?
– Я? Я вижу свечение вокруг каждого морфина. Ну, кроме неченов. Но ведь у них, вроде, его и не должно быть. А откуда Вы знаете, что я это вижу?
– Ты с лёгкостью нашёл меня в тумане заповедной долины после бала. Единственное объяснение, пришедшее мне на ум, было то, что ты обладаешь каким-то редким даром и видишь то, что скрыто от других.
– Но откуда Вы знаете, что Суть имеет свойство света? – изумлённо вопросил Алекс.
– Я не знал, что Суть светится. Я просто предположил, что она может быть видна. Её наблюдали первые морфины, те, что и дали ей название.
– Рубин, а Вы…
– Обращайся ко мне на «ты». Человек с подобным даром мне ровня. Так что ты хотел спросить? – И Рубин посмотрел на Алекса, демонстрируя свою готовность ответить на его вопрос.
Однако Алекс молчал. То, что Рубина теперь можно называть на «ты», было так впечатляюще, что он позабыл всё, о чём так хотел спросить. Зато его рот самопроизвольно растянулся в улыбке. Заметив её, Рубин сказал:
– Убери ухмылку. Моё предложение перейти на «ты» и признание равенства не обозначают предложения дружбы и самого равенства. Просто у тебя есть редкий дар, и ты для меня становишься интересным. А сейчас, будь добр, опиши Суть Медоса.
От чётко поставленного вопроса Алекс пришёл в себя. Но тут же почувствовал запоздало пришедшую обиду на слова Рубина. «Что значит – не означает самого равенства? Это что же, я интересен только из-за своего умения видеть Суть? А как же мой богатый внутренний мир?»
– Алекс, очнись! Если ты такой ранимый, то…
– Я в порядке. Просто задумался, – не дал Рубину закончить фразу Алекс. – Итак, Вас, то есть тебя интересует Суть Медоса?
– Верно. Его, моя, и обе в сравнении.
Алекс подробнейшим образом рассказал Рубину о размерах и цвете интересующих его Сутей, а также о тех изменениях, что произошли внутри них, когда Рубин с королём встретились на балу. Он даже упомянул реакцию супруги короля на приближение Рубина. Что, наверное, было неэтично и даже похоже на сплетню. Но Алексу было так сладко чувствовать себя полезным, что он даже готов был бы выдать все тайны Родины, если б знал их. Рубин не остался в долгу и под хорошее вино поделился с Алексом тем, что, по его мнению, лишение морфин Сути началось только после ухода Первого короля.
– А куда ушёл Первый король? Он умер? Мофины вообще умирают?
– Хороший вопрос. Естественным образом морфины умирают, когда лишаются Сути, то есть, став неченами. Что же касается короля, то нигде и никогда не упоминалось, что он умер. Только «ушёл». Куда ушёл, зачем и почему – не знаю. Зато сейчас в Королевстве маоров, точнее в тайной комнате дворца Медоса, есть целое хранилище Сутей.
– Не понимаю. Суть что, как одежда, которую можно снимать? А если её можно снимать, значит ли это, что её можно надевать?
– Опять хороший вопрос! Да, можно. В стране даже есть особый ритуал – внедрение королевской Сути. Так нынешней Королеве маоров королевскую Суть внедрили после того, как Медос назвал её своей женой.
– Но, Рубин, как можно производить подобные манипуляции с Сутью, если её не видно?
– Ты сегодня просто кладезь хороших вопросов, – похвалил человека аристократ. – Тут два момента: первый – Суть могут видеть некоторые морфины с помощью приборов; второй – таких морфинов мало и они все задействованы как контролёры. Поскольку они её видят, то они же и выступают в роли свидетелей после ритуала по её лишению, удостоверяя короля в том, что у казнённого её больше нет.
– Казнённого? – озадаченно переспросил Алекс.
– Да. Сильно провинившихся морфинов лишают Сути. Эта казнь появилась во времена разделения на расы и существует до сих пор, – пояснил аристократ.
– А что такое должен сделать морфин, чтобы его лишили Сути?
– Так или иначе нарушить закон. Перейти границы дозволенного, сделав нечто непозволительное. Если желаешь, со всем этим списком ты можешь ознакомиться перед принесением клятвы Медосу.
Говоря это, Рубин разлил по бокалам вино. Задумавшись каждый о своём, мужчины пили его молча. Рубин размышлял о возможностях противостояния Медосу, а Алекс о том, как может выглядеть изъятая Суть, и если нынешней королеве её внедрили, то значит, ранее её должны были у кого-то забрать.

Глава 5 Страсти у власти

 А между тем королевская история Майры началась двадцать лет назад, когда она, будучи простой жительницей Страны Снов, отправилась на Бал Королей. В тот раз на него были приглашены только не состоящие в браке морфины и морфинки, из которых тогда ещё неженатый король маоров должен был выбрать себе невесту, а королева стахов – жениха. Каких-либо заранее известных кандидатов на эти роли не имелось, и это значило, что шанс был у каждого.
Поскольку особых талантов Майра за собой не замечала, то и на удачу особо не надеялась. Равная среди равных. Красивая и добрая, но таковы все морфинки. А уж когда король маоров и королева стахов вышли из золотых дверей и предстали перед народом в блеске своего величия, у неё и вовсе не осталось надежд. Ей показалось, что Стия и Медос были как будто созданы друг для друга.
Начавшийся бал выпал на самую длинную ночь, ибо король и королева не должны были обойти вниманием ни одного приглашённого. И пусть время танца было ничтожным, королям его вполне хватало, чтобы определить возможность брака, а морфинам – насладиться своим единственным шансом. Ведь когда король и королева найдут себе супругов, танцевать они будут уже только с ними.
Через пару часов ожидания очередь дошла до Майры. Король обнял её за талию, а она положила свою ладонь на его плечо. Танцевать с Медосом ей было на удивление легко и, забыв о волнениях, она самозабвенно отдалась музыке и ритму.
– Как твоё имя? – спросил Медос.
– Майра.
– Майра, ты бы хотела стать королевой?
– Конечно, Ваше Величество, – воодушевленно ответила девушка, искренне полагая, что этот вопрос король задаёт всем.
– Надеюсь, ты не передумаешь, – прошептал Медос ей на ушко, когда их время подошло к концу.
Бал закончился лишь к рассвету. Последний танец король маоров танцевал с королевой стахов и, несмотря на обилие впечатлений, морфины все как один заворожено смотрели на них. Под овации и восторженные крики подданных королевские особы первыми удалились из зала.
Вскоре по всей стране было объявлено, что выбор сделан, и что узнать его можно будет на торжественном оглашении результатов.
В тот же день на огромном Маковом поле собралось население обоих королевств. Первой объявляла свой выбор Стия. Она вышла вперёд. Справа от неё стояла её верная подруга и первый министр Айя, слева – огромного размера хранитель реликвии дома стахов – Степан. Стия собралась с духом и объявила:
– Для трона и для сердца я выбрала достойного кандидата. Я выбрала короля маоров Медоса.
Над полем пролетел всеобщий вздох восторга. Теперь взгляды всех собравшихся устремились на короля. Медос, казалось, был несколько растерян. Но его замешательство продлилось не более секунды, и уже в следующий миг он уверенно вышел вперёд. Его также сопровождали премьер-министр и хранитель ключей. Глубоким и завораживающим голосом, пленившим так много морфинских сердец, король сказал:
– Я уважаю выбор Её Величества королевы стахов, но не принимаю его.
Стон разочарования чуть было ни заглушил конец его фразы, но король поднял руку, призывая к порядку, и повторил:
– Я не принимаю выбор Стии. Мой выбор другой.
Чисто в теории такая ситуация в процедуре была предусмотрена. Кандидат действительно мог отказаться, и тогда король или королева должны были объявить следующего. Правда, за такую дерзость простого морфина могли лишить Сути, а аристократа привилегий. Но королю позволено всё. Никто даже не посмел бы и упрекнуть его. По крайней мере, вслух.
Дождавшись, когда на поле вновь установится тишина, король объявил о своём выборе. Майра подумала, что ослышалась, но восторженные взгляды, обращённые к ней со всех сторон, заставили поверить в происходящее. Медос тоже смотрел на неё и, не чувствуя ног, девушка шагнула ему навстречу. От избытка чувств она покачнулась, но тут же множество рук подхватили её и, подняв над землей, донесли до будущего супруга.
– Согласна ли ты стать королевой? – спросил Медос.
В ответ Майра смогла только радостно кивнуть.
Так один и тот же день стал днём триумфального рождения будущей королевы маоров Майры и днём позора отвергнутой Стии.
Когда бывшие король и королева стахов были ещё живы, они часто рассуждали о том, что каждый житель страны должен иметь возможность делать во снах то, к чему лежит его душа, и призывать меняющиеся обстоятельства. Но для того, чтоб это происходило именно так, необходимо было упразднить расовое разделение. Позже Стия поняла, что она может осуществить мечту своих родителей, если выйдет замуж за Медоса, объединив тем самым народы стахов и маоров.
Уже приняв это решение, Стия среди танцевавших с ней на балу кандидатов всё-таки встретила того, кому бы с радостью отдала своё сердце. Это обстоятельство внесло сумятицу в её душу, и вплоть до оглашения выбора она колебалась между долгом и сердечным порывом. Когда же после всей этой внутренней борьбы и сомнений Медос принародно отказал ей, в душе королевы что-то надломилось. Впервые в жизни она почувствовала, как почва уходит из-под её ног. Однако многочисленные взгляды подданных, ожидающих имя следующего кандидата на трон, заставили её собраться. В огромной толпе морфин Стия сразу нашла того, с кем она хотела бы быть. Но её избранник принадлежал другой расе. Одно только это могло вызвать недовольство подданных обоих королевств и спровоцировать его отказ, а этого Стия уже бы не перенесла. Решив не рисковать, она объявила своим будущем мужем ничем не примечательного молодого стаха. В этот же миг её истинный избранник отвернулся и, не дожидаясь окончания церемонии, ушёл прочь.
Для Рубина тот бал был шансом стать тем, кем он чувствовал себя всегда – имеющим право на престол королём. Тем более что во время своего танца со Стией он определённо почувствовал её расположение. Поэтому, когда на Маковом поле она объявила кандидатом в мужья Медоса, для Рубина это было сродни пощёчине. Однако он понимал, что в данном случае дело не в нём, а в политике стахов. Но когда Стия уже второй раз назвала не его имя, этого Рубин уже принять не мог. Пробиваясь сквозь приветствующую нового короля толпу, он с силой расшвыривал морфинов по сторонам как котят. Какой-то стах преградил ему путь и потребовал уважать выбор королевы. На что Рубин, не раздумывая, ударил несчастного в живот, и пригрозил: «Я запомнил тебя!» Жалобно ойкнув, тот согнулся пополам и отчего-то взмок.
То, что вытворял Рубин во снах людей в ту ночь, лучше и не вспоминать. Дав волю своему гневу, он заставлял фантомы «обидчиков» есть землю и купаться в нечистотах. Впрочем, это было, пожалуй, самое доброе из того, что он с ними делал. Однако злость всё не проходила. И тогда в его горячую голову пришло решение: отловить своего удачливого соперника в пространстве человеческих снов.
На вторую ночь Рубин, вдохновлённый этой идеей, направился на поиски. Среди морфинов такая задача посчиталась бы невыполнимой. Но Рубин был настолько зол, что видел только цель и совершенно игнорировал препятствия. «Средний стах в средних снах», – пробурчал он презрительно и посетил несколько сотен снов зараз. Однако безрезультатно.
По сложившейся традиции ритуал одаривания королевской Сутью будущих супругов Медоса и Стии был намечен на третий день после оглашения выбора, а ещё через три дня должны были состояться и обе королевские свадьбы. До этого времени избранники вели обычную жизнь, с той лишь разницей, что теперь им оказывалось королевское почтение.
Этим-то и не преминул воспользоваться Рубин, присоединясь на следующий день к группе стахов, направляющихся в дом будущего короля. Когда делегация уже взошла на порог, Рубин нарочито громко спросил у сограждан, как зовут будущего супруга Стии. Оказалось, что вполне по-королевски – Давид.
Едва «счастливчик» увидел в дверях красноволосого аристократа, как тут же изменился в лице. Вместо счастливой расслабленной улыбки победителя на его лицо наплыла натужная маска доброжелательности. Что до Рубина, то тот даже не удосужился замаскировать своё отношение. Он демонстративно смерил Давида взглядом и холодно поздравил. Давид почуял недоброе, но изо всех сил постарался сделать вид, что ничего особенного не происходит. Ритуал приветствия будущего короля включал в себя одну интересную деталь, ради которой Рубин и пошёл на эту встречу, а именно: каждый поздравляющий прикладывал ладонь Давида к своей груди в области сердца, а затем оба участника касались друг друга лбами. Буквально это означало, что подданный отдаёт свои сердце и ум будущему королю.
Дождавшись, когда хозяин дома закончит принимать клятвы у остальных делегатов, Рубин протянул руку. Давид послушно вложил в неё свою ладонь, которую по регламенту аристократ должен был прижать к своей груди. Вначале Рубин так и намеривался сделать, но, почувствовав страх в сердце Давида, передумал. Вместо того чтобы прикладывать его руку к себе, он сам дотронулся до груди застывшего от неожиданности соперника. После чего Рубин обхватил королевского жениха за шею и, притянув к себе, соприкоснулся с ним лбом, поменяв, таким образом, местами клянущегося и принимающего клятву
Наблюдавшие это действо стахи, не сговариваясь, сделали вид, что ничего не заметили.

Глава 6. Расправа

Касание лбами и руками дало возможность Рубину почувствовать Суть Давида и запечатлеть её в своих ощущениях. Благодаря этому уже на следующую ночь он без труда нашёл соперника в кошмарном сне старшеклассницы.
Когда хозяйка сна, спасаясь от маньяка, забежала в узкий проулок, Рубин как будто сконденсировался из чёрного тумана прямо перед её лицом, а находящийся в засаде Давид вышел ему навстречу. Не обращая внимания на девушку и опешившего маньяка, он поклонился Рубину. В ответ аристократ смерил его презрительным взглядом и спросил:
– Что, как ты думаешь, я хочу с тобой сделать?
Нисколько не удивляясь вопросу, Давид ответил:
– Устранить как нежелательного и недостойного соперника.
– Верно, – усмехнулся Рубин и, трансформировав побледневшего Давида в бутыль с вином, откупорил пробку. Вылив содержимое сосуда на землю, он лишил стаха его Сути. Теперь, чтобы убить соперника, Рубину оставалось лишь разбить пустую тару, но в этот момент он почувствовал на себе двойной взгляд. Обернувшись, аристократ с удивлением обнаружил, что на него по-прежнему смотрят старшеклассница и маньяк. Такая длительная осознанность во сне, равно как и удержание образа маньяка, была необычна.
– Привет. Чего вылупилась? – беззлобно спросил Рубин девушку.
– О, простите, – встрепенулась она. – Просто Вы такой классный и я, наверное, сплю?
– Умница ты, однако. Да, спишь. Тот маньяк – плод твоего воображения. Можешь с ним сделать, что хочешь, – великодушно разрешил Рубин.
– Правда, могу? Это мой учитель по физике, и я бы хотела его убить.
– Ну, убить во сне проще простого. Может, лучше унизим? – предложил красноволосый подстрекатель.
– Унизить? Хорошая идея... – девушка задумалась, а потом вдруг выдала: – Может, ананас в попу?
– А ты молодца! – похвалил её Рубин. – Вот тебе ананас. Я сейчас маньяка твоего согну, а ты в него фрукт запихивай.
Морфин и человек оценивающе посмотрели друг на друга, а после громко рассмеялись.
– Меня зовут Рубин, – представился морфин первым.
– Ой, а меня Аня. Я в школе учусь, последний класс. Скоро выпуск, а этот гад допуск на экзамен не даёт. А Вы, действительно, классный. Я могу Вас в реале найти?
– Боюсь, что нет, – сказал Рубин. – Но если хочешь, я буду захаживать к тебе во сны время от времени.
– Ой, правда? Я очень хочу. Рубин, приходите ко мне во снах. И даже... – девушка покраснела, – ну, в общем, как пойдёт.
– Конечно, как пойдёт, – понимающе кивнул Рубин. – Кстати, как думаешь, что с ЭТИМ сделать? Поскольку сон твой, то твоё мнение будет значимым. – И он указал свободной рукой на пустой сосуд.
– Ну, если Вы о том, разбить его или нет, то нет – не разбивайте. Мне он понравился.
– Если я его пощажу, он останется в твоих снах навсегда. Пойдёшь ли ты на такую милость?
– Он будет моим? – девушка задумалась, а потом в её глазах мелькнул адский огонёк.
«О-о-о-о-о…, – подумал Рубин, – а старшеклассница-то свой человек». И с интересом спросил:
– Так каков твой ответ?
– Оставьте его мне. Сделайте его блондином, и чтобы был послушным.
– Блондином сделаю, а послушным он и так будет. Твои сны теперь единственное пространство его жизни.
Рубин поставил бутыль на землю и продолжил:
– Чтобы твой блондин здравствовал, его нужно чем-то заполнить. У тебя есть какие-нибудь идеи на этот счёт?
– Наполним его моей кровью, – не моргнув глазом, ответила девушка и протянула руку. Рубин достал из ножен клинок, любезно полоснув его лезвием по открытой ладони. В этот же миг Аня вздрогнула, неожиданно для себя испытав во сне реальную боль. Затем, нагнувшись над сосудом, она накапала в него несколько капель своей крови.
– Достаточно?
– Вполне достаточно, – оценил количество Рубин. Отойдя на пару шагов, он жестом пригласил Аню последовать его примеру. Лёгкий взмах руки вернул сосуду человеческую форму.
– Благодарю тебя за сохранение моей жизни, – сказал обновлённый Давид, и Рубин заметил, как у него дрожат руки.
– Почему ты не сопротивлялся? Понятно, шансов у тебя было немного, но ведь были. Как можно до такой степени не ценить собственную жизнь? – хмуро спросил он стаха.
– Разве я мог сопротивляться? Если ты помнишь, я вчера поклялся тебе в верности.
Конечно, Рубин это помнил, но ему и в голову бы не пришло, что такой «пустяк» может повлиять на инстинкт самосохранения. Аристократ пожал плечами и, опустив свою руку на Анино плечо, легонько выдвинул её вперёд. По-прежнему обращаясь к Давиду, он сказал:
– Теперь твоя жизнь принадлежит Анне. Не разочаруй её. И ещё: не смей попадаться на глаза другим морфинам. Если в Стране Снов пройдёт слушок, что ты жив, я лично приду сюда и доделаю начатое.
– Не сомневаюсь, – спокойно сказал Давид. – Я всегда восхищался тобой, Рубин. И тогда на балу, несомненно, королеве понравился ты, а вовсе не я.
Неожиданно для себя Рубин порадовался, что силой обстоятельств оставил чужую жизнь нетронутой. Впрочем, если в дальнейшем кто-то встанет у него на пути, то он уже не будет столь добрым, и, не задумываясь, уничтожит врага.
На следующий день должна была состояться торжественная церемония внедрения королевской Сути в будущих супругов короля Медоса и королевы Стии. Временем проведения этого события был назначен полдень. Все высокородные морфины заблаговременно собрались во дворце Долины Сиреневого Тумана. Туда же с великими почестями и предосторожностями были доставлены сосуды с королевской Сутью. Будучи аристократом, Рубин также был приглашён на эту церемонию. В назначенный час он подходил к дворцу Первого короля, наблюдая, как повсюду снуют нечены, совершая последние приготовления к торжеству. Кто-то волок дополнительные столы, кто-то – подносы с едой, вино, цветы. Да мало ли дел у низшей расы? Как представитель аристократии, Рубин привык не замечать этих недоморфинов, вся вина которых сводилась к отсутствию Сути. Почему у них её не было, его не сильно интересовало. Он знал, что без Сути можно было родиться, и также любого морфина могли лишить её принудительно, если тот совершил преступление против короля. И хотя у морфинов не было видимых причин желать королям зла, раса неченов была достаточно многочисленной.
Тут внимание аристократа привлёк один нечен. Приглядевшись, Рубин вспомнил, что это тот самый стах, который несколько дней назад призывал его уважать выбор королевы. «Как же так могло случиться, чтобы нормальный морфин сейчас оказался в обслуге? Или он всегда был неченом? Если так, значит он, нарушив закон, тайно пробрался на Маковое поле, чтобы поглазеть на королей. А ещё имел наглость вступить в полемику с аристократом. Нет, это невозможно! Подобная дерзость недопустима. Нечены не могут посещать такие мероприятия, они могут лишь обслуживать или стоять в стороне», – недоумевал Рубин.
Подталкиваемый разыгравшимся любопытством, Рубин подошёл к знакомцу и поздоровался. Тот вздрогнул и втянул голову в плечи. «Нечены такие пугливые», – подумал Рубин и задал свой вопрос:
– Это не тебя я, случаем, пихнул на церемонии объявления нового короля?
– Меня, – тихо ответил тот.
– Как ты смог позволить себе находиться среди полноценных морфинов? – строго спросил Рубин.
– Но я и был полноценным морфином. Не знаю, что со мной произошло, но на следующую ночь после церемонии я не смог погрузиться в Озеро грёз. Контроль тут же произвёл осмотр и определил у меня отсутствие Сути. Тогда же я был выдворен на окраины, даже не успев попрощаться с женой. Она до сих пор не знает, где я. Её зовут Розетта. Она, наверное, места себе не находит, – и нечен заплакал, неловко прикрывая ладонью глаза и стыдливо отворачиваясь.
Без четверти двенадцать практически все приглашённые на ритуал внедрения уже были на своих местах. Стараясь сохранять невозмутимый вид, Стия вела «непринужденную» беседу с высокопоставленными подданными, наблюдая краем глаза за прибывающими гостями, но вместо запаздывающего будущего супруга увидела входящего в зал Рубина
Последний раз она видела его на Маковом поле. Для Стии было совершенно очевидно, что тогда Рубин её решение воспринял как оскорбление и страшно разозлился. Но сейчас он выглядел абсолютно удовлетворённым и шёл уверенной походкой с лёгкой улыбкой на спокойном лице. Почувствовав взгляд королевы, Рубин ответно посмотрел ей в лицо, отчего внутри у Стии похолодело. Распорядившись срочно позвать к себе дежуривших сегодняшней ночью у Озера Грёз контролёров, королева узнала, что Давид погрузился в него около семи часов назад. И до сих пор обратно через контрольный пункт стахов не проходил. Выслушав отчёт, Стия нахмурилась. Обычно морфины пребывают во снах не более двух часов. Сильные морфины и аристократы могут там находиться и дольше, но даже для них это чревато печальными последствиями. Правда, у Стии ещё оставалась надежда, что Давид вышел из озера со стороны маоров, и в этом случае контролёры королевства стахов, действительно, могли его не увидеть.
Настояв на задержке церемонии, королева стахов в сопровождении Айи удалилась из дворца.
В первый же день после оглашения выбора Стия подарила Давиду медальон, точно такой же, как носила сама. С точки зрения этикета королевских семей этот подарок был преждевременным. Парными медальонами предполагалось обмениваться только в день свадьбы. Но такая спешка была обусловлена интуитивной тревогой Стии за жизнь Давида, да и украшения эти были непростые. Их секрет заключался в том, что оба медальона были заполнены одной и той же королевской Сутью. Разделённая на два объекта, единая Суть стремилась к воссоединению. От этого её лучи в обоих украшениях всегда были направлены в сторону друг друга. Таким образом, по одному из медальонов всегда можно было определить местоположение другого. И хотя, работает ли эта пара в пространстве человеческих снов, доподлинно известно не было, но теперь этот подарок был единственным шансом найти пропавшего Давида.
Стия была уверена, что Давид застрял в человеческом сне и, скорее всего, не без посторонней помощи. Обвинять в злодействе кого бы то ни было она не могла. Как говорится, «не пойман – не вор». Но, сказать по правде, если бы это действительно был Рубин, она бы не удивилась. Стия и сама понимала, что Давид на роль короля совсем не подходит, но спасти жениха для неё сейчас было делом чести.
Удалившись из дворца Первого короля, Стия и Айя направились в сокровищницу стахов. Там Стия взяла передаваемый по наследству вкупе с медальонами прибор, похожий на очки контролёров, но настроенный только на распознавание луча. Перед тем как надеть его, Стия была уверена, что луч будет направлен на Озеро Грёз. Однако стрелка света ясно указала в сторону города. Накинув на себя особые плащи, делающие их незаметными, Стия и Айя вышли за пределы дворца. Пройдя по улицам в указываемом направлении, Стия поняла, что идёт к дому своего жениха. «Но почему? Неужели Давид просто опаздывает? Или он решил, проигнорировав церемонию, отказаться от брака?»
Зайдя в незапертую дверь дома, девушки обнаружили, что Давида здесь нет, а подаренный ему медальон лежит в шкатулке на столе. Стия никак не ожидала, что её избранник так и не наденет этот бесценный подарок. Она откинула капюшон и устало села на стул.
– Айя, я в отчаянии. Сначала отказ Медоса, потом исчезновение Давида. Это позор. Я чувствую себя ничтожной, – сказала она и опустила голову.
Айя всем своим существом переживала за королеву, но могла ли она её утешить? Ведь слова, какими бы искренними они ни были, останутся всего лишь словами.
– Стия, моё сердце разрывается на части, когда я вижу твою боль. Прикажи мне снести горы, и я это сделаю, лишь бы тебе было хорошо.
– Жаль, – начало было Стия, но замолчала. И лишь через несколько минут в ответ на немой вопрос подруги пояснила: – Жаль, что снос гор не исправит ошибок и не отменит того, что уже произошло. Давай посидим здесь ещё. Мне нужно время, чтобы надеть на себя свою вечную маску и с достоинством смотреть в глаза Медоса и осчастливленной им Майры.
Затем, отведя взгляд в сторону, она попросила:
– Сядь рядом. Обними меня. Позволь мне в твоём присутствии побыть слабой и растерянной.
Айя послушно присела на табурет рядом с королевой и, притянув её к себе, ощутила тёплую влагу слёз на своей груди. Обнимая плачущую Стию, она переживала самый счастливый и самый горький момент своей жизни. Ведь впервые та, что дороже всех в этой вселенной, была при ней настолько открыта и уязвима. Время тикало в настенных часах, а девушки всё сидели так близко, как никогда «до» и едва ли когда-нибудь «после». Наконец, Стия глубоко вздохнула и отстранилась от Айи:
– Я надеюсь, что никто не узнает об этих часах моей слабости.
– Моя королева, не сомневайся, я забуду всё, – пылко пообещала Айя, а про себя подумала, что сохранит эти воспоминания до конца своих дней как величайшее сокровище.
Набросив на голову капюшон, королева встала. Айя подошла к двери первой и, распахнув её, пропустила госпожу вперёд.
Во дворец Первого короля Стия вернулась как всегда величественная и невозмутимая. Никто не посмел расспрашивать её ни о чём, а она просто сделала вид, что ничего не случилось.
Во время церемонии внедрения в Майру королевской сути Стия опять встретилась взглядом с Рубином. А покидая дворец и проходя мимо группы аристократов, услышала как он, стоя среди них, произнёс странную фразу: «Он жив, но не вернётся». Причём сказал это намеренно громко, как будто рассчитывая, что королева услышит его.
После того, как Рубин помешал восхождению нового короля на трон стахов, Стия подобных балов больше не устраивала, приняв одиночество как справедливую расплату за собственные действия. Надеяться на благосклонность королевы после случившегося Рубин уже едва ли мог, но в содеянном не раскаивался. Попасть на королевский трон он мог ещё одним способом, а именно, устранив нынешнего короля маоров – Медоса. Вот уж к кому-кому, а к нему Рубин симпатии не испытывал вовсе. Медос ему представлялся заносчивым выскочкой, занимающим не своё место, и Рубин вознамерился его с этого места сместить. И хотя в таком случае у власти должна была остаться его вдова – Майра, её устранение Рубин проблемой не считал. Он также понимал, что для победы ему необходимо узнать слабые стороны Медоса. Однако сделать это было затруднительно, ибо Рубин не был приближен ко двору, и общение с королём для него ограничивалось общими формальными встречами. Исходя из этой ситуации, Рубин сделал ставку на ещё одну область жизни морфинов – человеческие сны. Как и все жители страны, согласно традиции и чётким рекомендациям Совета Старейшин, король Медос должен был их посещать. Если бы Рубину удалось отыскать короля во снах, то это дало бы ему шанс как минимум узнать Медоса лучше. Как максимум – устранить без свидетелей и излишнего шума.

Глава 7. Максим

Сны одного человека можно сравнить с фильмами одного и того же режиссера. Актёры и сценарий меняются, а вот авторская атмосфера остаётся. И совершенно естественно, что у каждого жителя Страны Снов есть свои любимые авторы – люди, в чьих снах хочется бывать наиболее часто. Но вот только не каждый морфин может позволить себе такое. Ведь не любой сон даже одного и того же человека богат нектаром, да и расовой специализации не всегда соответствует. Но король на то и король, что ему дозволено многое. И хотя традиция обязывала его, как и всех рядовых граждан, погружаться во сны разных людей, последние лет сорок он посещал всего одного человека – художника по имени Максим.
Этот человек имел талант наслаждаться жизнью и дарить радость каждому, кто был готов её принять. Мир его снов соединял в себе реальность с вымыслом, порождая тем самым невероятное разнообразие образов, чувств и ощущений. Впрочем, то, что поначалу кажется чудесным даром, впоследствии может стать и великим испытанием. Ограничив себя пространством сна только одного человека, король стал уязвим. Чем в конечном итоге Рубин и воспользовался.
Больше всего времени ушло у Рубина на поиски художника. Пересекая в одну ночь десятки снов, он упорно искал те, где бывает его величество. Догадываясь о вкусах Медоса, он отмечал возможных кандидатов и навещал их чаще, пытаясь уловить след короля. Это занятие было бы практически безнадёжным для любого другого морфина, но Рубин был исключительным. Сила его Сути и чувствительность намного превосходили возможности других аристократов. А если учесть ещё упорность и жажду власти, то итог его усилий был очевиден. Одного взгляда на сон Максима хватило ему, чтобы понять – король здесь.
Формально Рубин принадлежал к расе маоров и прекрасно справлялся со своей созидательной миссией. Но ему также было под силу разрушить любую надежду и вызвать самый жуткий кошмар. Из ночи в ночь он подтачивал душевное равновесие художника, упорно показывая впечатлительному человеку несправедливость и уродливость жизни. Эти старания не пропали даром, и сны Максима стали меняться. Однако те места, где бывал король, Рубин окутал радужным коконом прошлых снов, чтобы Медос как можно дольше находился в неведении и всё более ослабевал вместе с человеком. В этом и был замысел Рубина. Ибо устранить обессиленного короля в пространстве снов без лишнего шума и свидетелей для него уже не составило бы труда.
Все морфины были уверены, что Озеро Грёз – единственный путь в человеческие сны. Именно там были сосредоточены силы контролёров, которые не только выявляли присутствие Сути, но и следили за строгим выполнением предписанных для каждой расы действий. Но королю, чтобы попасть в человеческий сон, вовсе не нужно было идти к озеру. А всё потому, что у него имелся свой, тайный проход, о котором даже супруга Медоса в первое время ничего не знала. И никогда, возможно, и не узнала бы, если б её царственный муж не решил, что она достойна этой тайны. Правда, чтоб у подданных не возникало ненужных вопросов, время от времени Медос всё-таки появлялся и у озера.
Входом в человеческие сны королю служило зеркало, стоящее в его личном кабинете. Высотой оно было чуть ниже морфинского роста. Так что каждый раз рослому монарху приходилось нагибаться, словно кланяясь, проходя сквозь него. Король был уверен, что зеркало одушевлено и пропускает сквозь себя только представленных ему членов королевской семьи. Поэтому, решив раскрыть эту тайну супруге, он перво-наперво их перезнакомил.
Однако Майре не верилось, что зеркало может само распознавать морфинов. Она посчитала, что оно работает для всех, а ритуал знакомства просто дань традиции и часть дворцового этикета. Чтобы подтвердить свои догадки, она провела тайный эксперимент. Позвав неченку из бригады обслуживания дворца, Майра попросила её стереть пыль с зеркала. Работница просьбу выполнила. При этом зеркало оставалось твёрдым, как ему и положено быть. Майра была удивлена, но потом вспомнила, что представители низшей расы и через Озеро Грёз пройти не могут. Тогда королева пригласила в гости свою давнишнюю знакомую. После бесед и чаепития Майра предложила ей прогуляться по дворцу. Среди прочих помещений женщины зашли в кабинет Медоса. Майра заранее придумала предлог, побуждающий подругу коснуться зеркала, и теперь с замиранием сердца смотрела, как морфинка проводит рукой по его поверхности. Если её предположения верны, то зеркало «растает». Правда, в этом случае ей будет очень непросто объясниться с подругой и оправдаться перед мужем. Но зеркало и в этот раз осталось твёрдым, и Майра, облегчённо вздохнув, наконец, поверила словам супруга.
Зная любовь Медоса к посещению снов всего одного человека, королева несколько раз как бы невзначай, но предупреждала его об опасности подобного пристрастия. Но Медос резонно парировал, что век человека короток, и нужно сполна воспользоваться этим мигом. В ответ королева могла лишь пожать плечами. Нельзя сказать, чтобы она всерьёз волновалась. Король был сильнейшим маором, и никакая опасность не могла поджидать его в мире человеческих снов. Но всё же в последнее время какая-то смутная тревога всё чаще посещала её душу.
Когда-то Майра попросила Медоса показать ей эти сны. Король долго тянул с ответом. Но поскольку причин не взять с собой Майру у него не было, согласился. Мир художника и впрямь был прекрасен. Рассудок Майры говорил сердцу, что всё в порядке. Но сердце не переставало тревожиться. «Наверное, я просто ревную Медоса к Максиму», – объяснила своё волнение королева и постаралась больше не замечать беспокойных мыслей. Но женское сердце полно предчувствий и просто так не трепещет. Если бы мужчины учитывали это, может, меньше попадали в передряги.
Услышав, что Максим погрузился в сон, Медос, по своему обыкновению, направился к порталу. По дороге он зацепился ногой за стул и тот с грохотом опрокинулся. Медос досадливо пробурчал что-то вроде: «Понаставили тут мебели», – и пошёл дальше. Но тут ему навстречу выскочила дворцовая росомаха и влепилась королю в другую ногу. Ошарашено покрутив мордой, словно удивляясь собственной неуклюжести, она рванула по своим делам дальше по коридору. Медос посмотрел ей вслед, и когда росомаха уже скрылась из вида, заметил в полголоса: «Развели тут всякой живности». Потеряв драгоценное время, король прибавил шаг, и в дверях своего кабинета чуть было не столкнулся с королевой. Удивившись месту встречи, он поинтересовался, что она здесь делает. Майра ответила, что ищет его. Медос со смехом рассказал жене про стул и росомаху и то, что сейчас он спешит, так что поговорит с ней после возвращения из сна.
Проводив мужа, Майра посмотрела на своё отражение, искажавшееся в местах касания руки. «Как странно. Медос споткнулся о мебель и животное, уж не знаки ли это? Может, мне стоило последовать за ним? Однако Медосу моё вторжение в сон Максима точно не понравится. А с другой стороны… – Майра даже застонала. – Ну, с чего я так распереживалась? Нет причин для волнения. Я просто сама себя запугиваю. Ладно. Пойду займусь делами, а через пару часов поговорю с Медосом о своих чувствах. Он посмеётся над моими тревогами, и они растают как ледышки под лучами солнца». Представив, как ледышки тают, Майра улыбнулась и пошла в свои апартаменты.
А между тем тревожилась королева не напрасно. Мир Максима был уже до предела отравлен Рубином. В этот раз даже Медос заметил, что небо снов художника потеряло былую лучезарность. Хоть и опять не придал этому должного значения. Направившись в зону активных действий сна, он увидел двух птиц, которые, то разлетаясь в разные стороны, то сплетаясь крыльями, кружили в странном танце. Когда же они, спустившись на землю, стали с хриплым карканьем накидываться друг на друга, король подумал: «Странно. Уж не случилось ли чего?»
Максим знал Медоса и в лицо и по имени. Художник был уверен, что долгие годы встречающийся ему во снах персонаж – плод его фантазии. Что-то вроде воображаемого друга. Они частенько разговаривали на разные темы, и после этих бесед Максиму всегда было легко на душе. А как-то раз, специально для таких встреч, Максим создал в своём мире беседку. Однако в последнее время Максим и Медос виделись редко. Король объяснил себе это тем, что человеку наскучили частые встречи. Но сегодня он намерился во что бы то ни стало встретиться с художником и выяснить, что у того произошло.
Придя в беседку, Медос занял своё место на круговой скамье и произнёс имя Максима. Это был привычный способ связи: каждое слово, произнесённое вслух в этом мире, долетало до ушей человека. Медос звал довольно долго, и поскольку Максим не появлялся, решил сам отправиться на его поиски. Чем дальше он отходил от беседки, тем очевиднее становилось, что чистое небо вокруг неё – не более чем иллюзия.
– Максим, Максим! – ещё и ещё раз звал человека король.
Не заметив под ползущим над землёй облаком чёрного тумана корягу, Медос споткнулся. Вскрикнув от неожиданности, он тут же вспомнил, что буквально чуть ранее во дворце уже натыкался на стул. «Значит, вскоре будет и росомаха», – подумал он и не ошибся. Через минуту в нескольких метрах от себя он увидел силуэт человека. Это был Максим, однако таким его Медос ещё никогда не видел: склонённая голова, опущенные плечи и тягостное колебание эфира вокруг.
Человек медленно приближался, но лишь подойдя к королю почти вплотную, поднял глаза. Их взгляды встретились, и Медос с ужасом понял, что человек не узнает его. Это было так пугающе странно, что король предпринял отчаянную попытку привести своего друга в чувства. Он создал в пространстве художника собственную иллюзию – ослепительно ясное небо и редкие белые облачка на нём, летящих в вышине птиц, а под ногами густую сочную траву, усеянную цветами всех цветов радуги. Увидев это, Максим вздрогнул. В его глазах появился блеск, и он вспомнил Медоса.
– Медос, дружище, наконец-то ты пришёл, – сказал человек и раскрыл объятия.
Приветственно похлопав Максима по спине, Медос осторожно осведомился, что произошло с ним в последнее время. Едва Максим задумался, как его взгляд снова помрачнел.
– Знаешь, Медос, недавно я понял, насколько бессмысленно все моё существование. Насколько глупо я себя веду. Я вдруг осознал, что люди, которых я люблю, просто используют меня. Может, поэтому я и предпочитаю общаться только в своих снах.
– Ты знаешь, что сейчас спишь?
– Да, пока ещё я сплю, но скоро мой сон станет вечным. Может быть, тогда я обрету счастье…
–Я не узнаю тебя, Максим! Кто и как используют тебя? Не кажется ли тебе самому, что ты не столько спишь, сколько бредишь? И, кстати, зачем на тебе эти очки?
– Очки? – удивился человек. – Разве на мне есть очки? Я никогда не носил их. С чего бы они появились в моём сне? – И Максим провёл рукой по лицу. – Смотри-ка и, правда. Такие незаметные. Ох. Что за...
Сняв очки, Максим с ужасом огляделся вокруг. К этому времени иллюзия, созданная Медосом, уже развеялась, и он обнаружил себя стоящим под низким серым небом новой реальности собственных снов.
– Медос, где мы? Что за ужас творится тут?
– Думаю, тебе лучше знать. Это твой мир. А я в последнее время не заходил дальше беседки встреч, но там всё было как всегда. Видимо, мне надо было найти тебя раньше. Так что случилось? Ты что-то говорил о вечном сне?
– О, боги! Я вспомнил. Сегодня я выпил смертельную дозу снотворного! Я, видимо, сошёл с ума! Но мне казалось, что это единственный выход из ситуации.
Только сейчас до сознания Медоса стало доходить, что Максим умирает. Теперь, чтобы не застрять в его сознании навсегда, королю следовало срочно возвращаться в свой мир. Но сбегать как крысе с тонущего корабля для самого сильного морфина дело постыдное. И поскольку для возвращения Медосу достаточно было бы и пары секунд, он решил задержаться.
– Так какая у тебя ситуация сложилась? Что именно произошло? – допытывался король.
– А я не знаю. Скорее всего, ничего. Просто мне становилось всё хуже, а потом этот человек дал мне очки. Он сказал, что так я увижу истинные мотивы людей. И я увидел… Увидел ложь и зависть, увидел корысть и лицемерие. А ещё он сказал, что ты человек снов, и питаешься моими эмоциями. Провоцируешь меня на определённые чувства, а потом поглощаешь мои силы. Что это называется «сбором нектара». А я от этого становлюсь слабее, – Максим опустил голову и замолчал. А затем, подняв глаза, тихо спросил: – Так ты тоже используешь меня?
– Это неправда! Ты не становишься слабее! То, что я заимствую твои эмоции, для тебя совершенно безвредно.
– Значит, всё остальное правда? Ты человек сна, я твоя пища и это не дружба.
Тут только король и понял, что его слова оправдания обернулись для него же обвинением. «Но кто внушил эти мысли человеку?»
– Максим, скажи мне, как выглядел тот, кто сказал тебе это? – отчаянно крикнул Медос, видя, как фигура его друга медленно тает, пропадая из вида.
– Я не выдам того, кто открыл мне глаза, – только и успел ответить Максим, перед тем как исчезнуть.
Теперь король остался один в сером одиночестве отравленного мира художника. «Кто же это был?» – думал он, теряя драгоценное время. А между тем воздух вокруг становился таким тяжёлым, что король начал задыхаться. «Пожалуй, пора уходить», – сказал он сам себе и попытался настроиться на выход через зеркало. Однако из-за потерянного времени затуманенное сознание Медоса уже не могло сосредоточиться на нём. А значит, выйти из сна можно было только через Озеро Грёз. «Плохо, если подданные увидят меня в нынешнем состоянии. Но это лучше, чем вовсе сгинуть».

Глава 8. Почти победа

Затевая отравление мира Максима, Рубин рассчитывал на то, что король навсегда застрянет во сне умершего человека. Зная дату, когда художник планировал свою смерть, Рубин устроил засаду около Озера Грёз. Он предположил, что если король сумеет вырваться из угасающего мира снов умирающего человека, то довести начатое дело до конца можно будет здесь. Стоя в карауле, Рубин принял облик доверенного лица короля и его же первого министра Ганна.
Ожидания Рубина были вознаграждены. Увидев появившегося на берегу Озера Грёз обессиленного короля маоров, замаскированный аристократ поспешил ему навстречу. Подойдя к Медосу, он быстро поклонился и, ни слова не говоря, накинул на него плащ, который тотчас скрыл его личность. После чего ложный Ганн дал королю опереться на руку и предложил сопроводить до дворца. Медос, не подозревая подвоха, отдался на волю первого министра.
Истощённый погружением в отравленный сон Максима, король совсем не следил за дорогой. А тем временем Ганн всё дальше и дальше отводил его в сторону заповедной и безлюдной Долины Сиреневого Тумана. И только когда они подошли к реке и спустились к воде, Медос вдруг понял, что здесь что-то не так. Удивлённо подняв глаза на Ганна, он спросил:
– Зачем мы тут?
– Зачем? Возможно затем, чтоб разрешить наши разногласия и покончить с твоей счастливой жизнью, Медос.
Ничего не понимающий король изо всех сил пытался осознать смысл услышанного. Насколько он помнил, с премьер-министром у него никогда не было ни споров, ни конфликтов.
– Ганн, что с тобой? Объясни мне!
– Ганн? – удивился в свою очередь Рубин. Но вспомнив, что он всё ещё в образе верного подданного, тут же снял с себя эту иллюзию. Едва увидев Рубина, король в ужасе отшатнулся назад. Споткнувшись о камень, он попытался удержаться на ногах, но потерял равновесие и неловко упал на спину. Насмешливо посмотрев на короля, Рубин ловким движением достал из висящих на поясе ножен длинный клинок и…
– Нет! Рубин, нет!
Это кричал бегущий со всех ног в сторону дуэлянтов человек. Узнав в неожиданно появившемся свидетеле Алекса, Рубин всего на секунду замешкался, но этого времени как раз хватило Медосу, чтобы подняться и обнажить своё оружие. «Быстр», – одобрительно подумал мятежный аристократ и атаковал с трудом отбившего удар короля. Наблюдающий за схваткой человек понял, что следующая атака будет роковой. И когда Рубин размахнулся, вклинился между ним и королём. Так он рассчитывал отвлечь внимание нападающего на себя, дав Медосу возможность спастись. Не успевший отвести удар в сторону, Рубин вонзил свой клинок в грудь человека, а король присев на четвереньки, попытался сбежать. Однако Рубин ловко наступил на полу его плаща, и тот снова упал. Теперь, казалось, уже ничто не могло спасти загнанного в угол монарха, но именно в этот момент со стороны раненного человека раздался хриплый крик:
– Рубин, не надо! Не марай свои руки. Ты не убийца!
Стараясь не обращать внимания на эти слова, Рубин схватил Медоса как кота за шкирку и приподнял. Не давая ему упасть, он развернул потерявшего остатки величия короля к себе лицом и произнёс:
– Твоё время вышло.
Глядя друг другу в глаза, они оба понимали, что битва окончена. Что ж, Рубин заслужил победу. Он готовился к ней достаточно долго. Один короткий удар и – победителей не судят. Он станет королём, и теперь всего мгновение отделяло его от заветной цели. Но тут, обхватив Рубина за плечи, на его спине повис Алекс. Аристократ резко ударил человека локтём, и тот, разжав объятия, сполз на землю. Второй удар достался королю. Но не клинком, а лишь рукояткой. Потеряв сознание, король стал абсолютно беззащитен. Но перед тем как довести начатое до конца, Рубин почему-то обернулся на человека. Уже не имея сил встать, тот всё ещё не оставлял попыток остановить расправу:
– Не надо… Ты...
– Да что ж ты лезешь не в своё дело? – Рубин склонился над Алексом и, взяв его за волосы, приподнял лицо. – Чего, я тебя спрашиваю, ты добиваешься? Чего не уймёшься?
–Ты не станешь… королём, если убьёшь, – и человек затих.
– Сволочь, – сказал Рубин в полголоса, сам не донца понимая кому – то ли Медосу, то ли влезшему не в своё дело человеку. Подойдя к реке, он сполоснул окровавленный клинок в проточной воде, и перед тем как вложить его снова в ножны, резко встряхнул. Брызги, искрясь под лучами солнца, разлетелись в воздухе причудливым веером.
– Ещё не отключился? – удивлённо спросил Рубин, обернувшись на Алекса и увидев, что его глаза всё ещё открыты.
– Спасибо… Рубин... – едва слышно проговорил человек и потерял сознание.
Когда спустя четверть часа прибежала королевская стража во главе с настоящим Ганном, Рубин даже не пытался сопротивляться. Дав себя схватить, он бросил прощальный взгляд на неподвижно лежащего человека. «Почему же он не пропадает? – подумал он тогда. – Почему не просыпается?»

Глава 9. В лесном доме

Сначала в темноте появляются звуки… еле слышные… невнятные. То ли плеск воды, то ли хлопанье крыльев огромных бабочек. Я слух. Нет ни тела, ни души. Просто слух. Понемногу звук становится чётче и… пропадает. Зато появляюсь я. Странное ощущение. Как выныривать с глубины. Нет ни страха, ни радости. Просто воспринимаю своё «я есть» как данность. Вырисовывается знание, что я человек. Я мужчина. У меня есть тело. У меня есть чувства. И первое из них – страх. Я знаю, что могу открыть глаза. Мне это уже по силам, но я боюсь. Я не помню, что было до темноты, до того, как я закрыл их. Не буду рисковать. Побуду ещё немного в неведении. Но там, снаружи, шаги, и они приближаются. Теперь я чувствую лёгкое дыхание склонившегося надо мной человека. Тёплая ладонь на моём лбу. Кто это? Такая забота... Я ощущаю её всем своим существом и не могу ошибиться. Обмануть можно глаза, уши. Но не сердце. А я чувствую её сердцем. Не успев открыть глаза, я вновь проваливаюсь в забытьё. Я плыву по бесконечной реке времени. Сколько я здесь? Я хочу осмотреться и… просыпаюсь.
Огладываю место, где нахожусь. Странно. Я здесь не был. Никогда. Я не помню этого дома. Я не помню этих стен, этой мебели. Я не помню этого пейзажа, что проглядывает сквозь полупрозрачные шторы на окне. Я болен? Я потерял память? Меня зовут Алекс. И это значит, я себя помню. Я могу шевелиться. Я могу встать.
Я подхожу к окну. Перед собой я вижу цветущий сад, за ним заросшее травой поле, а еще дальше лес. Шаги. Не успев осознать, что я делаю, подбегаю к кровати, с которой минуту назад встал. И вот я снова неподвижен, глаза закрыты. Шаги приближаются к двери. Сейчас я узнаю, кто ухаживает за мной, сквозь чью заботу я чувствую любовь. Лёгкий скрип двери. Стараюсь дышать ровно. Кто-то приближается ко мне. Чувствую взгляд. «Пора!» Я открываю глаза…
«Лея!» – и тут память возвращается и всё становится на свои места. Я в Стране Снов. И это Лея, моя Лея. Она улыбается, и её глаза излучают свет.
– Наконец-то ты очнулся. – Она протягивает руку к моему лицу и слегка касаясь, убирает прядь волос со лба.
– Лея, – своей рукой я прижимаю её ладонь сильнее и закрываю глаза, – что со мной было?
– А ты не помнишь? – спрашивает она тихо.
– Нет, – отвечаю я, даже не пытаясь вспомнить. Но как только я поизношу своё «нет», в памяти начинают всплывать картинки последних событий: обессиленный король, кровь на обнажённом клинке. Но это… Это моя кровь. Кто же ранил меня? И тут же перед глазами всплывает образ красноволосого аристократа.
В воспоминания вклинивается встревоженный голос Леи:
– Что-нибудь вспомнил?
– Нет, – быстро отвечаю я, удивляясь скорости своего ответа и нежеланию открыться любимой женщине.
– Тогда не напрягайся и не волнуйся. Вспомнишь, когда вспомнишь. Пойду, принесу тебе горячего чая, ты совсем слаб. Подожди немного.
И Лея бесшумно удаляется из комнаты, прикрыв за собой дверь. «Однако странно… Странно, как я себя веду. Значит, меня ранил Рубин, а Лея выходила меня. А что тогда король? Спасся ли? Или Рубин его убил? Надо спросить у Леи. А вот и она».
Аккуратно выставив чашку и чайник на прикроватный столик, Лея бесшумно подходит к окну и задёргивает шторы.
– Лея, как король. Он жив?
– Да. Не волнуйся. – Лея улыбается мне тихой улыбкой. – Всё хорошо, отдыхай, набирайся сил.
Внезапно до меня доходит, что я не вижу привычного свечения вокруг неё. Странно, видимо, от слабости. Или я просто потерял эту способность.
– А что с Рубином? – задаю я неожиданно для самого себя вопрос, и замечаю, что Лея едва заметно вздрагивает.
; Что тебе до этого негодяя? Он наказан за покушение на короля и казнён. – Лея старается не смотреть мне в глаза.
– Как именно он казнён? Лишён Сути? Убит?
– Он… – Лея отвечает не сразу. – Он выслан. Впрочем, может, и убит. Я не знаю. Отдыхай.
Она поправляет одеяло, ставит на поднос посуду и обещает вернуться после моего сна. «Что-то здесь не так. Что-то не так. Не понимаю, но чувствую. Обман, но в чём?»
Прошло уже с месяц. Я здоров. Я могу двигать всеми конечностями и чувствую, что мои силы восстановились. Все, кроме способности видеть Суть. Как я ни стараюсь, не могу разглядеть сияние Леи. Когда я ей говорю об этом, она пожимает плечами и отвечает, что, может, так даже и лучше. Что так я как настоящий морфин. Я задаю ей много вопросов: где мы, как здесь оказались, почему вокруг нашего дома лес, и где город. Она или уходит от ответа, или отвечает крайне уклончиво. Это меня тревожит. Конечно, я совершенно доверяю ей. Но зачем прятать меня от других морфинов. Может, она опасается мести Рубина, если он ещё жив. Или мести его сторонников, если они считают меня причиной его поражения, и потому меня прячет. Но где находится это место в не очень-то большой, по человеческим понятиям, Стране Снов? Сейчас я жалею, что не изучил географию страны. Я знаю только один лес – Лес Забвения. Но это страшное место, в которое в здравом уме не сунулся бы ни один морфин. Возможно, мы вообще сейчас находимся не в Стране Снов, а, например, в пространстве сна какого-то конкретного человека. Тогда в нём, действительно, можно было бы спрятаться. Не от Рубина, конечно. Он-то где угодно и кого угодно найдёт. Но если бы это был чей-то сон, то и Лея и я могли бы как минимум летать. Да и пейзаж бы часто менялся. Однако здесь всё очень стабильно. И безлюдно. И со всех сторон лес. Но я почти уверен, что город близко. Вечерами я вижу за лесом зарево, такое, что бывает над освещёнными иллюминацией городами.
Всё это время мы живём как супруги со стажем. Вместе гуляем, обедаем, разговариваем ни о чём и спим в разных комнатах. Как только я пришёл в себя, Лея перестала ко мне прикасаться. Но я прекрасно помню, что во время болезни она часто брала меня за руку, словно проверяя пульс. Или мне это только снилось? Когда я высказал ей своё предположение, что она здесь прячет меня от Рубина, она тут же согласилась, сказав, что так и есть. Потом она добавила, что не хотела меня расстраивать рассказами об этом негодяе. И что нужно ещё подождать некоторое время, пока всё не успокоится.
– Так значит, он жив?
– Кто, король? Конечно, жив, – сначала не поняла, о ком я спрашиваю, Лея.
– Я о Рубине. Он ведь жив, раз ты прячешь меня от него.
– А, да, он тоже жив. Прости, что не сказала тебе об этом раньше.
Почему-то я облегчённо вздыхаю.
Я часто думаю, что с моим телом. Если я жив, то почему я не просыпаюсь. А если я мёртв, то этого не может быть. Потому что я знаю — стоит мне умереть в реальности, я тотчас исчезну и из Страны Снов. Эх. Не понимаю, почему Лея темнит. Видимо, не всё так хорошо, и у неё есть причины. А может быть, на самом деле не только я болен. Может быть, Лея тоже не в порядке. Иногда у меня складывается впечатление, что она теряет память. И тут я понимаю, что за этот месяц, что мы вместе живём в лесном доме, она ни разу не была в человеческих снах. А это значит, что она просто истощена!
– Лея, – улучив момент, спрашиваю я её, – сколько времени ты не была в Озере Грёз?
– Почему спрашиваешь? – отвечает Лея вопросом на вопрос.
– Я думаю, ты ведёшь себя странно, потому что давно не подпитывалась нектаром.
– Я веду себя странно?
И тут я начинаю чувствовать себя неловко. Но правда на моей стороне. Она, действительно, ведёт себя странно.
– Да, – подтверждаю я свои слова, – ты ведёшь себя странно.
– Поясни.
– Ну, ты забываешь какие-то события. Что мне когда-то говорила, не помнишь. Что мы вместе делали. Ещё ты почему-то уверена в том, что я что-то знаю, чего я не знаю. Ну и ещё кое-что. – Я решаю не говорить про излишнюю дистанцию между нами. В конце концов, мы не женаты, так что…
– Ты не доволен, что между нами нет близости? – спрашивает меня Лея, что называется, в лоб.
Я судорожно соображаю, что ответить. Желаю ли я сейчас этой близости. Пожалуй, нет. Или да. Точнее «да», но не сейчас. Я как будто чувствую, что что-то не так как раньше. Будто что-то разладилось. Или нет. Точнее, всё как впервые. Будто раньше мы никогда не были вместе. Не знаю. Не знаю. Я не специалист по всем этим тонкостям межличностных отношений. Просто чувствую – что-то не так. А как должно быть – не знаю.
– Так что там с близостью? – перебивает сбивчивый поток моих мыслей трезвый голос Леи. – Желаешь её?
– Ну, прежде мы, вроде, уже ведь были близки. И теперь, когда никого нет рядом, ты вдруг отдалилась. Даже спишь в другой комнате. Мне кажется это очень странным. Тебя как подменили, – говорю я и вижу, что Лея меняется в лице. Сейчас я точно чувствую, что мои слова её задевают за живое, и спешу исправить ситуацию: – Лея, забудь! Я говорю слишком эгоистичные вещи. Делай, как считаешь нужным. Я не настаиваю ни на чём. Мне достаточно того, что ты рядом. Что с тобой всё хорошо. Я понимаю, что ты здесь из-за меня, и ради моей безопасности. По этой же причине ты не можешь входить в Озеро Грёз, твои силы на исходе и тебе приходится их беречь. Лея, я всё понимаю. Прости, что расстроил тебя.
– Всё в порядке, – говорит Лея, – я пойду прогуляюсь. – И уходит.
В окно я вижу, как она идёт по полю в сторону леса. Что ж, мне тоже нужно привести свои мысли в порядок. Не могу сказать, чтобы мне стало плохо с Леей, но мне с ней стало по-другому. Изменились даже наши разговоры «ни о чём». Она рассказывает о способах перемещения во снах, тонкостях работы стахов и маоров. Она перестала кокетничать и заигрывать со мной. Стала раскованнее и прямолинейнее. Я помню, что раньше она нуждалась в нежных словах и в постоянном подтверждении моей любви к ней. Сейчас, когда я говорю, что люблю её, она «отмахивается» и переводит тему. Какая Лея мне нравится больше? Та или эта? Если выбирать из Леи прошлой и Леи нынешней, я выбираю, что есть сейчас. Хотя, конечно, я бы не отказался, будь наши отношения слегка интимнее. И от общей спальни не отказался бы.
Погрузившись в мысли, вытекающие из общей спальни, я подхожу к окну. Со всех сторон вокруг дома цветут розы. Уж не знаю, кто их здесь высадил, но растут они, по выражению моей тётушки, «как сорняки». Решив набрать букет в гостиную, я выхожу из дома и вижу Лею. То место, где она стоит, из окна нашего дома не просматривается. И если бы я не вышел, то и не знал бы, что она уже вернулась с прогулки. «У дураков мысли сходятся», – радостно думаю я, предполагая, что моя любимая тоже решила собрать цветы. Я хочу её окликнуть, но что-то останавливает меня. Лея стоит у кустов с ярко алыми розами. Я пытаюсь вспомнить, какого цвета цветы ей нравились раньше. Но взамен этого замечаю, что она изменила прическу, и вместо свободно струящихся локонов теперь носит тугой высокий хвост.
Застыв на месте, Алекс принялся наблюдать, как его любимая в задумчивости сморит на цветы. «Наверное, не может определиться, какой ей больше нравится», – с умилением подумал он и вздрогнул от неожиданности, когда, сдёрнув со стебля алую головку, Лея со злостью сжала её в кулаке. В этот момент, всего на долю секунды, вокруг неё вспыхнуло едва заметное золотое сияние. У Алекса перехватило дыхание. Но уже через мгновение на лицо Леи снова наплыло мягкое задумчивое выражение, а задушенный бутон безжизненно выпал из разжатых тонких пальцев. В голове у человека как молния пронеслось всего одно слово – Рубин! «Значит, я у него в плену. А судя по тому, что я не вижу вокруг него сияния, казнили его лишением Сути. Но именно это и позволяет ему обманывать меня. Не видя цвета его Сути, я не могу с точностью понять, кто передо мной, а уж способность Рубина перевоплощаться в кого угодно – общеизвестна».
Постаравшись остаться незамеченным, Алекс забежал обратно в дом и, зайдя в свою комнату, плотно закрыл за собой дверь. Его сердце бешено колотилось, а в голове звучал вопрос: «Как же это вышло?» Пытаясь восстановить в памяти предшествующие нынешнему состоянию события, он сел в плетёное кресло и сделал глубокий вдох.
Алекс хорошо помнил, что своё гипнотическое пребывание в Стране Снов он начал со слежки за Рубином. Именно во время её проведения он и узнал о способности аристократа перевоплощаться. Это произошло в первый день его непрерывного пятидневного пребывания в Стране Снов. А что же было после?
Прикрыв глаза, человек погрузился в воспоминания.

Глава 10. Второй день "пятидневки"

Когда пошёл второй день пятидневки, Алекс решил заняться делами. А именно, посетить приёмную короля маоров и ознакомиться с упомянутым Рубином списком «грехов». Служащий, приставленный для дачи справок и информации, сразу понял, что перед ним человек, но на всякий случай спросил:
– Вы человек?
– Совершенно верно. Я нахожусь в ожидании получения статуса «желанного гостя», и потому мне интересно узнать как можно больше об истории, клятве и своих обязанностях.
Ответ, казалось, озадачил служащего. С чего бы это вдруг такая заинтересованность? Разве люди когда-либо относились к внутренним делам Страны Снов подобным образом?
– Тогда Вам в библиотеку. Идите по этому коридору до конца и налево.
Поблагодарив морфина, Алекс направился в указанном направлении. Шагая по длинному полупустому коридору, он подумал: «Мог бы и проводить». Но найти нужную дверь оказалось просто, ибо она была единственной. Подойдя к ней, Алекс вежливо постучал.
Ещё накануне, думая о своём предстоящем визите в библиотеку, Алекс предполагал, что это будет огромная зала в готическом стиле, с высокими до потолка шкафами, на которых будут стоять старинные книги в замысловатых переплётах. Поскольку на стук ответа не последовало, Алекс зашёл и застыл на пороге в недоумении. Библиотека оказалась небольшой комнатой с одним единственным стеллажом. Впрочем, даже он был едва заполнен. Несколько разочарованный, Алекс огляделся в поисках библиотекаря.
– Эй. Тут есть кто живой? – стараясь сохранить вежливые интонации, крикнул он.
В ответ что-то звякнуло, и из-за ширмы, которую он даже и не приметил, вышла морфинка.
– Вам чего? – начала было она, но поняв, что перед ней человек, удивлённо вскинула брови и спросила: – Вы человек?
– Совершенно верно. Я человек, находящийся в статусе «гостя». Мне назначена дата принесения клятвы королю Медосу, и я хочу ознакомиться с правилами и законами Страны Снов. А также, – тут Алекс постарался говорить максимально естественно, – со списком проступков, за которые морфина могут лишить Сути.
Огласив свой запрос, Алекс слегка поклонился, а про себя подумал: «Дадут ли мне этот список? Я же не морфин и это, как бы, не моё дело».
Библиотекарша вопросительно посмотрела на человека, а потом пожала плечами:
– Да, конечно. Вот стеллаж. На нём Вы сможете найти всё, что касается Страны Снов. Все законы и правила. А также история нашей страны и описание жизнедеятельности королей. Брать книги с собой запрещается, так что читать Вы можете в соседней комнате, – и морфинка снова зашла за ширму.
Алекс не ожидал, что всё пройдёт настолько гладко. Взяв несколько книг, он отнёс их в указанный ему кабинет и разложил на столе в предполагаемой последовательности прочтения. Подготовив себе таким образом фронт работ, Алекс огляделся. Что ж, кабинет как кабинет. Окно, стол, кресло. На подоконнике цветы. В углу на тумбе самовар и набор чайной посуды. Закончив осмотр помещения, Алекс, наконец, уселся в кресло и погрузился в изучение морфинской истории. Вывод, сделанный после прочтения книги, был следующим: Страна Снов была всегда, но государство из разрозненных племён маоров и стахов создал великий Морфей. До него не имеющие руководства морфины бестолково носились по равнинам будущей страны и беспорядочно ныряли в Озеро Грёз. Повсюду царили беззаконие и разврат. Общему состоянию неразберихи способствовали полудикие нечены, которые сами не могли добывать нектар и поэтому нападали на мирные высшие расы. После Морфея верные последователи мудро правили двумя королевствами, объединяющими морфин по расовому признаку, а нечены, став обслугой, были оттеснены на окраины.
Читая дальше, Алекс ознакомился с жизнеописанием правящей династии королевства маоров, прародителем которой являлся сам легендарный Морфей. В книге подробнейшим образом перечислялось: кто и когда родился, сколько восседал на троне, какого цвета у него (неё) были глаза, какой рост и количество нарядов. Также в книге описывались романтические истории августейшей любви, имелся перечень цитат и высказываний. Не дочитав до конца, Алекс отложил книгу. Он был разочарован. На серьёзный труд по истории страны это явно не тянуло и скорее напоминало глянцевую агитку правящей партии перед выборами.
Когда Алекс, вальяжно откинувшись на удобном кресле, обдумывал только что прочитанное, в кабинет вошла библиотекарша. Целеустремленно и по-деловому подойдя к столу, она принялась собирать разложенные на нём книги.
– Простите. Что вы делаете? Я ещё не дочитал, – переполошился Алекс.
Ойкнув и подпрыгнув от неожиданности, морфинка выронила на пол уже взятые книги:
– Так Вы ещё здесь?.. – растерянно спросила она и ошарашено посмотрела на человека, будто увидев его впервые.
С минуту они помолчали, уставившись друг на друга. Алекс подумал, что, видимо, у морфинки случился провал в памяти. И если это так, то ему нужно её как-то успокоить, чтобы не усугублять ситуацию. Но тут библиотекарша взяла себя в руки и, натянув на лицо улыбку, извиняющимся голосом пояснила:
– Простите мою невежливость. Я совсем не ожидала, что Вы будете ещё здесь. Люди ведь сновидят очень недолго. Вот я и пришла забрать книги, совершенно уверенная, что Вас уже в кабинете нет. Простите меня.
– Ах. Ничего-ничего. Я Вас понимаю. Так я могу ещё некоторое время здесь побыть?
– Конечно, можете. И кстати, не хотите ли чайку или кофейку? – рассыпалась в любезностях библиотекарша.
– Если можно, – улыбаясь, ответил ей Алекс.
У него создалось впечатление, что теперь с ним пытаются заигрывать. И это его несколько напрягло.
Наливая чай, морфинка украдкой посматривала на гостя, как будто оценивая его. Судя по всему, Алекс ей понравился, и она продолжила его обхаживать:
– Если хотите, я составлю Вам компанию, – сказала она, подавая Алексу чашку.
– Компанию в чём? – искренне не понял её человек.
– В чаепитие, конечно, – кокетливо хихикнула она. – А скажите, Вы давно в нашей стране?
– Первый мой визит был несколько месяцев назад, а сейчас у меня в вашей стране пятидневная командировка. Вот хочу с толком провести время и изучить историю и законы.
Почуяв возможность приятного знакомства, библиотекарша продолжила допытываться:
– А скажите, Вы уже с кем-нибудь познакомились тут?
Алекс сразу подумал о Рубине и Лее.
– Да. У меня есть несколько знакомых, – и чтобы не давать морфинке ложных надежд, добавил, – а ещё в вашей стране у меня есть невеста.
Едва услышав про невесту, морфинка поскучнела. Поправив воротничок, она сказала:
– Я пойду, пожалуй. Не буду Вас отвлекать, – и тут же удалилась к себе за ширму.
«Ну и хорошо, – подумал Алекс. – Мне же спокойнее будет».
Следующая книга, которую он взял в руки, была морфинским сводом законов. Они и впрямь были очень просты и сводились к формуле: «Делай, что говорят короли, и не рыпайся». Сначала Алекс подумал, что уж как-то это слишком примитивно. Но потом пришёл к выводу, что и в его реальности картина точно такая же.
Интересную информацию человек нашёл в перечне того, что запрещается делать. Нельзя было посещать Лес Забвения, Долину Сиреневого Тумана, дворец Первого короля (кроме времени официальных мероприятий). Странный запрет на хранение и использование зеркал, и смешанные браки. На этом пункте Алекс вспомнил, что Гея пришла на бал королей в сопровождении стаха. «Но это получается, что её могли не просто не пустить, но и даже наказать. Может, кто-то из контролёров нарушает свои служебные обязанности? Хм... Это вполне может быть. Контролёры же тоже люди, то есть морфины, хоть и при исполнении».
Алекс взял со стеллажа новую стопку. Книги в ней были прекрасно оформлены, снабжены множеством цветных картинок, но удивительным образом совершенно не содержали информации. О хранении и передачи Сути – ни строчки. О том, куда делся Морфей – только слово «ушёл». Однако Алекс обратил внимание на встречающееся кое-где упоминание о некоем Совете Старейшин. Но где эти старейшины находились, чем конкретно заведовали и насколько их голос был важен – опять молчок. Изучив все доступные на стеллаже книги, Алекс позвал библиотекаршу. Она снова вышла из-за ширмы и вопросительно посмотрела на человека:
– Вы уже закончили?
– Да. Я просмотрел то, что у вас представлено. А скажите мне, если ли в королевстве ещё библиотека?
– Ещё одна? – не поняла его морфинка. – А чем Вам наша не понравилась? Комплектация библиотек в королевстве стандартная, одобренная лично королём Медосом.
– Ну, я хотел бы изучить вопрос поглубже. Может, полистать старые книги, рукописи. Побольше узнать о Морфее, например.
– Странные у Вас желания, – протянула морфинка. – Конечно, есть ещё книги. Но они находятся в личном королевском хранилище, где за ними осуществляется надлежащий уход. Я слышала, среди них есть очень старые. Но идти в хранилище нет нужды: копии с этих книг представлены здесь и во всех других библиотеках.
– А в Королевстве стахов есть библиотеки? – спросил Алекс.
– Библиотеками обеих королевств заведует господин Медос. Так что и в Королевстве стахов представлены те же книги, – сообщила морфинка.
– Понятно, – сказал Алекс, испытав чувство некоторой обречённости, – тогда я пойду. Благодарю Вас сердечно за книги и чай. Мне было очень приятно провести это время в Вашей компании.
Не ожидавшая такой приятной концовки визита, библиотекарша расплылась в искренней улыбке:
– Спасибо. Заходите к нам снова, – сказала она на прощание.
Алекс был раздосадован. Скудно, упрощённо, лживо. Человека аж распирало от негодования. Совершенно очевидно – короли что-то скрывают. «Так. Надо успокоиться. Значит, что я узнал? Книгохранилище во дворце Медоса. Вход туда для простых морфинов закрыт. Тогда откуда Рубин узнал то предание, что рассказал мне в первую встречу? Может, есть ещё какие источники знаний и информации помимо официальных». Пока Алекс шёл, мысли понемногу стали успокаиваться. «Что может скрывать король? Что вообще может хотеть скрыть тот, кто облачён огромной властью? Наверное, только то, что подорвёт эту власть. Или авторитет. Так-так… Отсюда вывод – где запрет, там и ключ к тайне».

Глава 11. Повторный визит.

В этот момент размышления Алекса натолкнулись на очевидный факт, заключающийся в том, что сейчас он стоит перед чьей-то дверью. «Так, я куда-то пришёл. Куда?» Алекс поднял глаза и понял, что стоит на пороге дома Рубина. Не успел человек удивиться этому обстоятельству, как дверь открылась. Хозяин дома, бегло оглядев Алекса, вместо приветствия предположил:
– Был в библиотеке?
– Откуда Вы, то есть ты, узнал?– ответил Алекс, даже толком не удивясь.
– Заходи, библиофил.
– Ага. Библиофил. Да после вашей библиотеки я библиофобом стану, – проворчал Алекс, послушно проходя в дом и следуя привычным маршрутом сквозь полупустой интерьер на террасу.
– Ну, рассказывай, что почерпнул? – поинтересовался Рубин, наливая Алексу вино.
– А что за Совет Старейшин? – проигнорировав вопрос аристократа, спросил человек.
– Однако, ты нынче дерзок и любопытен, – прокомментировал поведение Алекса Рубин и подал ему бокал.
Алекс, даже осознавая, что сейчас нарушает субординацию, нашёл в себе наглость продолжить:
– Представленные в библиотеке книги – фальшивки. Я почти уверен в этом. Информации ноль. Восхваление королей и яркие картинки. Но, Рубин, я тут подумал, где сильнее запрет, там собака и порылась. Больше всего замалчивается то, что важно, а что упорно утверждается как истина, то – ложь. В общем, я набросал несколько моментов, которые, как мне кажется, ключевые.
Закончив говорить, Алекс отпил вино и посмотрел на Рубина. К тому времени аристократ уже сидел на стуле и, пристально глядя на гостя, едва заметно улыбался краешком губ. Алекс смутился и, отведя взгляд, торопливо принёс извинения:
– Рубин, прости. Прости, что поспешил со своим вопросом, не удостоив тебя ответом. Я был неправ. Больше такого не повторится.
– Совет Старейшин по официальной версии государственного устройства — совещательный орган, единый на оба королевства. Время его формирования, как и состав, мне неизвестны. Могу только предположить, что возник он при Морфее или сразу после его ухода. Каким-то образом этот орган наблюдает за жизнью страны и время от времени даёт советы по её дальнейшему развитию. Рекомендации доставляются во дворцы с помощью голубиной почты. Причём отследить направление полёта голубей до сих пор не представилось возможным. Каждый раз птицы прилетают с разных сторон. А потом пропадают. Даже если их запирают в клетки, на следующий день клетки оказываются пустыми.
– А что именно Совет рекомендует?
– Человек, ты слишком хорошо обо мне думаешь. Я не король, чтобы знать ответ на твой вопрос. А Медос мне не отчитывается, – едва речь зашла о Медосе, как Рубин нахмурился, а Алекс вспомнил сцену удушения розы.
Набравшись наглости, которой сегодня человеку было не занимать, он спросил:
– Рубин, ты Медоса ненавидишь?
Рубин удивлённо поднял глаза и ответил:
– Да.
Он сказал это так просто и так честно, что Алекс принял его ненависть как нечто само собой разумеющееся. «И правда, с чего Рубину любить короля. Он сам как король». И человек задал ещё один бестактный вопрос:
– Когда я наблюдал за тобой из тех кустов, я видел странную картину. Ты на мгновение превратился в Медоса. Это действительно было, или мне показалось?
Больше всего Алекс сейчас боялся смеха Рубина. Вдруг ему это и впрямь примерещилось. Но Рубин и не думал смеяться.
– Тебе не показалось. Хотя, если ещё точнее, как раз показалось. Не уверен, что мне стоит говорить об этом, но это мой талант.
– Талант?
– Да, принимать образ любого морфина. Впрочем, это не тема для обсуждения. Так что за ключевые моменты ты там наметил после посещения библиотеки? – вернул Рубин человека в первоначальное русло разговора.
– Да. Я думаю, что уход Морфея не был мирным. И я не уверен, что расы существовали всегда как отдельные. И вообще – это не расы. Это что-то другое. Королевская семья маоров владеет какой-то информацией, которую тщательно скрывает. Видимо, есть что-то в истории, что подрывает авторитет или власть короля.
– Ох. Да ты бунтарь, – улыбнулся Рубин.
Алекс опешил. Впервые он увидел Рубина таким. Его улыбка была совершенно искренняя и немного грустная. Однако уже через мгновение перед Алексом сидел прежний аристократ.
– Зачем тебе влезать в эти дела, человек? В этом мире ты турист. Отдыхай. Наслаждайся. Люби свою, как там её зовут?
– Лея. Её зовут Лея.
– Ну вот, наслаждайся обществом Леи. Принеси клятву королю и не вмешивайся ни во что.
– Но ведь ты… Но ведь я тебе нужен, – робко напомнил Алекс, – я же тебе для чего-то нужен.
– Думаю, я справлюсь и без тебя. И, кстати, больше не приходи. Неизвестно, как повернётся фортуна. Возможно, знакомство со мной тебе не будет полезным.
– Ещё вопрос можно, Рубин? Он не о Вас. То есть не о тебе, – поспешно спросил Алекс.
– Задавай.
– Почему Стия одинока?
– Почему ты об этом спрашиваешь меня? – неожиданно остро отреагировал аристократ. Человеку даже показалось, что скулы Рубина чуть-чуть тронул румянец.
«Кажется, я попал в живое», – испугался человек, но отступать было поздно: – Ну, потому что вы были бы хорошей парой. То есть я хочу сказать, вы оба светитесь достойно друг друга. На балу я не видел никого, кто бы подходил Стии так, как ты. Прости, что я сую нос в чужие дела. Это меня совершенно не касается. Прости.
Но Рубин ответил:
– Двадцать лет назад по рекомендации Совета Старейшин был проведён большой бал королей. На нём Медосу и Стии было рекомендовано подобрать себе пару. Я думаю, это была попытка Совета объединить расы путём королевского союза. Медос тогда не принял предложения Стии, и она была вынуждена выбрать себе другого кандидата в мужья. Однако накануне свадьбы её жених пропал. После этого Стия больше не предпринимала попыток выйти замуж.
Разговор явно был окончен. Однако Алексу не хотелось уходить, да и Рубин его вроде не выгонял. Они ещё некоторое время молча посидели на террасе, смакуя вино и наблюдая вид из открытой двери. Молчать с Рубином было удивительно легко, а на улице тем временем начинало смеркаться. В городе зажигались огни. Дотянув свой визит до момента «пора бы уж и честь знать», Алекс встал:
– Я пойду, Рубин. Благодарю тебя.
– За что? – рассеянно спросил аристократ, не отрывая взгляда от вечернего неба.
– За то, что ты есть, – искренне ответил человек.
– Сам дойдёшь до выхода? – буднично поинтересовался хозяин дома.
– Дойду.
Когда Алекс вышел, Рубин подумал о том, что уже очень скоро разрешится его противостояние с Медосом: что он или уберёт этого выскочку с дороги, став королём, или проиграет. Если проиграет, то Алексу не поздоровится, узнай Медос об их встречах. «Чего это я беспокоюсь о нём?» – удивился Рубин сам на себя.
Высказанное сегодня предположение человека о том, что уход Морфея не был мирным, было созвучно догадкам самого Рубина. Когда-то, ещё будучи подростком, он предпринял попытку самостоятельного сбора информации о первом короле.
Хотя формально считается, что жители Страны Снов живут вечно, на деле картина иная. Действительно старых морфинов в стране нет. Сейчас нет. Когда Рубин только начинал свои поиски, то он нашёл несколько старожилов среди неченов, где они после казни изъятия Сути доживали свой век. Лишённые возможности добывать нектар из человеческих снов, морфины испытывали чувство постоянного голода. От этого их тела разрушались и стремительно старели. Их память была уже повреждена, но они говорили о противостоянии Морфея и его приемника. А также о том, что Первый король был вынужден покинуть пределы страны, и что только после его ухода единое государство было разделено на два королевства. Ещё Рубин почерпнул из разговоров со стариками, что у Морфея были дети. И что, вроде, его сыновья унаследовали или должны были унаследовать королевство. Мимоходом старики тогда упомянули некий смертный край, располагающийся за Лесом Забвения. И то, что первые морфины были людьми. Что касается той легенды, что Рубин рассказал Алексу в первый его визит, то она тоже была рассказана одним из стариков. Сейчас Рубин очень жалел, что не успел расспросить их обо всём подробнее в первую встречу. Потому как та встреча оказалась и последней. Придя на следующий день, он обнаружил лишь их пустые жилища и выслушал путаный рассказ соседки о том, что старики «ушли» в запределье.
После последней беседы с Рубином Алекс вспомнил, что когда-то, вернувшись домой после Большого Бала, он написал на блокнотном листе, что Рубин – король. Тем самым интуитивно ухватив самую суть их конфликта с Медосом. «Совершенно очевидно, что Рубин намерен бороться за трон. Но как, какими методами? Не навредит ли он себе, если открыто выступит против Медоса? А если не открыто? Если тайно подготовит заговор? Получится ли у него? Сможет ли он одолеть не просто морфина по имени Медос, а хорошо отлаженную систему под названием “королевская власть”? А если, победив Медоса, он сам станет ровно таким же королём? И кстати, почему я поверил, что нынешний король плох, а Рубин чем-то от него отличается? – Мысли носились в голове у человека как детишки младших классов на перемене. – Что я знаю о Рубине и что я знаю о Медосе?» – задавался вопросами Алекс. Ответ был один: ничего во втором случае и практически ничего в первом. Проанализировав ситуацию, человек пришёл к «единственно верному» выводу: продолжать наблюдения за Рубином и дальше.

Глава 12. Третий и четвертый

Но третий день своего пятидневного пребывания в Стране Снов человек решил полностью посвятить Лее. О чём с утра ей радостно и сообщил.
– Ты только подумай – целый день вместе! Прогулки, объятия, поцелуи. Или нет, давай лучше запрёмся у тебя дома, и не будем выходить до ночи! Хотя ночью мы тоже выходить не будем.
Лея в ответ обняла Алекса, но предложила вместо уединения у неё дома уединиться в его снах. Алекс задумался. Как из реальности попасть в Страну Снов, он знал. Как из реальности попасть в пространство собственного сна – тоже знал. Но как из Страны Снов переместиться в собственный сон? В Озеро Грёз уж точно нырять бесполезно, он же не морфин.
– А разве это возможно? – спросил Алекс и недоверчиво покосился на Лею.
– Да. Возможно. Правда, для этого нам нужно немного… – Лея замолчала, пытаясь подобрать наиболее правильные слова, – нужно немного схитрить, – наконец нашлась она, и, оглядевшись по сторонам, зашептала на ухо Алексу: – Помнишь, как я тебя учила удерживать внимание с помощью зеркала? Так вот. С его помощью можно будет и в твой сон попасть.
– Лея! Это противозаконно! Я только вчера ознакомился со сводом правил – хранение и использование зеркал в Стране Снов строго запрещено.
– Тихо ты! – быстро сказала Лея и тут же спросила: – Так ты не хочешь уединиться со мной? Мне-то казалось, это было твоё первое желание.
После такого аргумента Алекс перестал колебаться и решительно согласился на всё. Оказалось, что технология использования зеркала очень проста. Достаточно было поднести его к лицу и посмотреть в правый глаз. Алекс так и сделал. В какой-то момент отражение «размылось», и Алекс очутился в своём сне. Теперь, согласно инструктажу, ему нужно было позвать Лею и немного подождать, пока она выйдет из дома, дойдёт до Озера Грёз, и, следуя зову Алекса, попадёт в его сон.
За то время, что Леи не было, Алекс попытался самостоятельно создать лазурь неба и тёплый песок острова. Картинка получилась весьма приблизительной, как не слишком проработанный эскиз будущего полотна.
– Я вижу, ты меня ждал, – улыбнулась чудесным образом появившаяся ниоткуда Лея. И пейзаж вокруг сразу обрёл и чёткость, и объём.
– Здорово ты это делаешь! – восхитился Алекс.
– Благодарю, но я могу лишь корректировать твой сон. Творец здесь ты.
Взявшись за руки, они взмыли вверх. Пролетая сквозь облака, Алекс подумал, что вот также он летел и в том сне, где познакомился с Леей. Едва он про это вспомнил, как увидел прямо под собой усеянную лепестками роз поляну. Не сговариваясь, Алекс и Лея плавно приземлились на неё.
Теперь безо всяких приказов со стороны человека произошло то, о чём несколько месяцев назад Алекс мог только мечтать.
Утро четвёртого дня началось со стука в дверь. Разбуженный им Алекс вопросительно посмотрел на Лею и тихо спросил:
– Ты кого-нибудь ждёшь?
– Нет, – ответила она. – Интересно, кто это.
Легко поднявшись с кровати, Лея накинула на плечи палантин и, подойдя к дверям, осторожно спросила:
– Кто там?
– Доброе утро. Я из службы по обеспечению гостей Страны Снов жильём. Скажите, гость по имени Алекс сейчас у Вас?
– Да, это я, и я здесь, – подал голос также подошедший ко входу Алекс и открыл дверь.
– Доброе утро. Простите, что потревожил Вас в столь ранний час. Но у нас рабочий день уже начался, а Вы в списке дел на сегодня номер первый, – проговорил гость, увидев человека.
– Хорошо, заходите в дом, – сказал Алекс, описав в воздухе приглашающий жест рукой.
– Нет-нет, – засмущался служащий. – Поскольку Вы должны вскоре получить статус «желанного гостя», мы обязаны обеспечить Вас местом для проживания. В королевстве есть некоторое количество пустующих домов. Вы можете выбрать понравившийся.
Алекс уже был осведомлён о праве желанных гостей иметь в Стране Снов имущество, но и не предполагал, что всё случится так скоро. Между тем служащий спросил:
– Когда мне можно к Вам зайти с тем, чтобы показать имеющиеся варианты?
– Погодите минутку. Я сейчас соберусь и буду готов.
Служащий терпеливо дождался, пока Алекс оденется и умоется, а потом поинтересовался, в какой части королевства тот хотел бы жить. Человек тут же подумал, что хочет жить ближе к Лее и попросил показать, какие варианты доступны. Служащий достал из папки план королевства, где кружочками были обозначены пустые дома.
– Мы находимся здесь, – сказал он и ткнул пальцем в карту.
Алекс взял план и углубился в изучение. Служащий не проявлял никакого нетерпения и молча стоял рядом. Через несколько минут Алекс поймал себя на том, что ищет на карте дом Рубина.
– Вот здесь, – сказал он, указав на объект, находящийся в непосредственной близости от найденного особняка.
– Это очень маленький дом и в нём уже давно никто не жил. Место пустынное, граница королевств рядом. Ближайший сосед, – тут служащий перешёл на шёпот, – ближайший сосед неблагонадежный аристократ с дурной репутацией. Если Вас не пугает такая близость, то…
– Меня ничего не пугает, и я люблю уединение. Ведите меня туда!
– Как скажете, – легко согласился служащий.
Уже через час Алекс стоял в своём новом доме у окна и смотрел на особняк Рубина. «Какая удача. Отсюда даже следить можно, не вызывая подозрений», – подумал он и вдруг вспомнил, что хотел поселиться рядом с Леей. «Как это меня так угораздило? – удивился Алекс на себя и подошёл к другому окну. Из него было видно Озеро Грёз. – А ведь я ещё ни разу у этого озера не был». Впрочем, совсем близко к нему человека, как существо, не имеющее Сути, контролёры едва б подпустили. «Я как нечен», – вдруг возникло сравнение у Алекса в голове и завертелось заезженной пластинкой: «Как нечен, как нечен». Чтобы прекратить эту тавтологию, человек тряхнул головой и громко кашлянул. Следующей мыслью было: «Так я и на неченовых окраинах тоже никогда не был. А ведь они совсем недалеко». Ещё раз, порадовавшись правильному выбору недвижимости, Алекс обошёл свои немногочисленные две комнаты, кухоньку и малюсенький коридорчик: «Надо же, видать, в Стране Снов нет пыли, – удивлённо подумал он, проведя пальцем по подоконнику. – Интересно, кому раньше этот дом принадлежал?» Встав посреди комнаты в театральную позу, Алекс задумался: «Уже четвёртый день. Как быстро летит время… Что я хочу сегодня? Пожалуй, я хочу поглядеть на Озеро Грёз!» Определившись с планами, Алекс открыл дверь и столкнулся на пороге с рослым морфином в униформе. Решив, что это ещё один служащий из «отдела недвижимости», Алекс бодро отрапортовал:
– Всё хорошо. Я устроился. Жильё меня устраивает.
Уже сказав это, человек подумал, что морфин мог прийти совсем по другому поводу. А потому задал уточняющий вопрос:
 – Вы, собственно, кто?
Вместо ответа, визитёр внимательно посмотрел на Алекса и спросил сам:
– Вы человек? Мне кажется, я видел Вас сопровождающим морфинку на Большой Бал королевств. Ведь так?
Теперь и Алекс узнал гостя. Большой рост, синяя чёлка – сомнений нет. Это тот самый контролёр, что приветствовал их с Леей на первом балу.
– А на Вас очки тогда были, – напомнил Алекс и поздоровался.
– Так значит Вам дали статус «желанного гостя» и этот дом. Хм… Забавно. А почему именно этот? Вроде, в королевстве полно пустующих приличных помещений.
– Тут из окна видно… – Алекс запнулся, – видно Озеро Грёз, а мне так хочется к нему подойти поближе. Только не знаю, можно ли мне туда.
– Озеро Грёз? А, ну да, конечно, – понимающе улыбнулся гость. – Мы можем прогуляться к нему вместе. Если Вы не против.
– О! Я только «за»! Кстати, меня зовут Алекс.
– Я Готап.
И мужчины отправились в сторону озера. Пока они шли, Алекс присматривался к сиянию нового знакомца. Оно было сильным, но цвета, казалось, не имело. К этому времени Озеро Грёз уже давно как пропало из вида, и в голову человека закрались страшные подозрения. «А куда меня ведёт этот странный тип? И вообще, что ему было нужно утром на пороге пустого дома?» Прервав размышления человека, Готап сообщил, что сейчас они покинут земли маоров и перейдут на территорию стахов. Алекс насторожился. Ему казалось, что свободно пройти из королевства в королевство невозможно. Но границей между ними оказалась всего-навсего невысокая изгородь, не столько отделяющая, сколько только обозначающая принадлежность территории к тому или иному королевству.
– Готап, а Вы маор или стах? – некстати спросил Алекс. Но вместо ответа морфин сказал:
– Мы почти на месте.
Алекс удивился. Вокруг был сосновый лес. Морфин всё ещё шёл по узкой тропинке, ведя за собой растерянно озирающегося человека. Однако буквально через пару шагов лес кончился. А с холма, на котором они оказались, открылся великолепный вид на Озеро Грёз. Лучшей площадки для наблюдений найти было бы невозможно. Алекс тут же принялся искать глазами Рубина. Наудачу тот как раз подходил к озеру. В это время человек вспомнил, что это именно Готап расчищал дорогу перед Рубином на балу объединённых королевств. Отследив направление взгляда своего проводника, Алекс спросил:
– Вы поклонник Рубина?
– Скорее, я его сторонник, – ни мало не смутясь, ответил морфин. – Как, впрочем, и Вы, судя по всему. Я видел Вас приходящим к нему в дом. А поскольку к нему мало кому дозволено приходить, делаю вывод, что вы как-то связаны.
«Так вот почему мы встретились сегодня на пороге. Похоже, этот контролёр следит за ним. Надо же – коллега. Ой! Так он и за мной, получается, наблюдал». И тут Алекса внезапно пронзила страшная догадка: «А вдруг это шпион Медоса?» В попытке отвести от себя и Рубина подозрения, Алекс поспешно заговорил:
– Нет, что Вы! Как мы можем быть связаны? Ха-ха-ха! Даже и предполагать такое нелепо.
Не отреагировав на слова человека, Готап указал на озеро и пояснил:
– Здесь пропускной пункт стахов, там маоров. Тот берег — для погружения, этот — для выхода. Я оставлю Вас здесь, у меня дела. Надеюсь, Вы дорогу назад найдёте?
– Да, благодарю Вас. Найду.
И Готап ушёл. Проводив его взглядом, Алекс вернулся к своему наблюдению. Человек заметил, как пройдя контрольный пункт, все морфины шли на берег погружения. Но Рубин, как ни странно, направился в противоположную сторону – к берегу прибытия. Там он занял выжидательную позицию с таким расчётом, чтобы видеть всех прибывающих, но самому при этом быть незаметным для них. Это Алекса заинтриговало, и он продолжил слежку.
Насколько Алекс мог судить, ничего не происходило. Рубин стоял неподвижно, как статуя самому себе, и часов через шесть вышел из укрытия. Так и не погрузившись в Озеро Грёз, он направился в сторону своего дома. Когда аристократ пропал из вида, человек тоже засобирался в обратный путь.
По освещённой террасе в особняке Рубина Алекс сделал вывод, что тот уже дома. «Хорошо бы заглянуть на огонёк», – подумал он, но вспомнил, что вчера ему запретили приходить. Алекс погрустнел и вдруг осознал, что целый день не видел Лею. «Ну, я и балда!» Стукнув себя по лбу, Алекс выскочил на улицу. Быстрым шагом он направился к дому своей девушки, не переставая ругать себя за бессердечие.
Остаток дня Алекс провёл в обществе любимой. Лея, как оказалось, вовсе и не собиралась на него сердиться. Зато как раз успела сходить к Озеру Грёз и напитаться нектаром. За вечерним чаем она поинтересовалась у Алекса, как ему понравился его новый дом. Человек ответил, что домик хоть и маленький, но уютный. Из окна виднеется Озеро Грёз и вокруг очень тихо.
– А тебе не будет там скучно? – спросила Лея.
– Как только станет, сразу прибегу к тебе, – пообещал Алекс и обнял девушку. – Я так счастлив, что у меня есть ты.
Четвертый день Алекса закончился в нежных объятиях Леи. А засыпая, человек подумал: «Как странно, в Стране Снов никто снов не видит. Даже я».

Глава 13. Пятый день.

Незаметно наступил последний пятый день «сонной командировки». «Вот бы он подольше не кончался», – подумал Алекс, едва открыв глаза. Лея уже хлопотала на кухне, и оттуда доносился тонкий манящий аромат свежесваренного кофе. Легко вскочив на ноги, Алекс поспешил на запах.
– Доброе утро, Лея, – сказал он и обнял любимую.
Лея ответила на его объятия нежным поцелуем. Но только Алекс стал входить в азарт, как она приложила свой палец к его губам.
– Выпей кофейку, – предложила она. – Какие у тебя на сегодня желания?
– Я согласую их с твоими, – ответил Алекс, устраиваясь за столом напротив своей прекрасной феи.
Лея, подперев щёку рукой, молча смотрела на Алекса и улыбалась. То, что сейчас происходило между ними, было для неё несколько неожиданно. До того, как встретиться с Алексом, Лея ещё ни разу не влюблялась. И уж тем более, ни с кем не была близка. Она даже и представить себе не могла, что её первой любовью окажется человек. И сейчас Лея боялась, что он влюбился в неё только потому, что она встретилась ему первой. Что на самом деле Алексу понравилась бы любая другая девушка. Ведь ничем особенным Лея не выделялась из общей массы морфинок. Лея боялась, что рано или поздно, но человек поймёт это. А поняв, разочаруется и уйдёт. Или останется, но лишь из жалости или по долгу. И хотя Лея не хотела быть для него обузой, но и уступать его кому-то другому она тоже не хотела. Говоря другими словами, в душе юной морфинки творился полный кавардак.
– Так что бы ты хотела, Лея?
– Может, нам сходить в твой новый дом? Ты мне покажешь, как устроился.
Но не успела девушка это предложить, как подумала: «А не навязываюсь ли я? Может, Алексу нужно своё личное пространство, в которое он не хочет пускать никого. Недаром же он выбрал дом в таком уединённом месте. Может, он хочет провести свой последний день “командировки” один, наслаждаясь видом из окна? Может у него есть планы, в которые он не может меня посвятить?»
Алекс с готовностью кивнул в смысле «конечно, сходим», но, заморочив себя сомнениями, Лея уже передумала:
– А вообще, знаешь, – сказала она, – ты же теперь довольно часто будешь навещать Страну Снов. Может, тебе сейчас лучше одному обжиться в своём доме. А если понадобятся новая мебель или убранство, то я скажу тебе, где их взять.
– Так пойдём туда вместе, – искренне предложил человек.
Однако Лея уже впала в женскую противоречивость и ответила:
– Нет. Лучше тебе это сделать самостоятельно, чтобы ориентироваться только на свой вкус. А потом, когда ты всё обставишь, я приду к тебе.
– Думаю, я быстро управлюсь. Так что до моего пробуждения обещай, что придёшь навестить меня.
– Обещаю, – скоро согласилась морфинка.
Вооружённый написанным Леей списком адресов, Алекс собрался было пройтись по ним незамедлительно, но призадумался: «А что мне, собственно, в хозяйстве не хватает?» И решил сначала зайти домой, чтобы определиться с этим на месте. Однако почему-то ноги привели его к особняку Рубина. Осознав этот факт, Алекс притормозил, и уж было собрался развернуться, как увидел выходящего из дверей со свёртком в руках хозяина жилища. Прежде, чем тот закрыл за собой дверь, человек уже спрятался в придорожных кустах, а не заметивший слежки аристократ направился в сторону Озера Грёз. Поскольку самое удобное место для наблюдения было то, что вчера показал Готап, то человек устремился именно туда.
Как и вчера, Рубин стоял на берегу прибытия и наблюдал. В этот раз сияние его Сути было неровным. Как вариант это могло означать, что он нервничает. Через несколько часов ожидания свет вокруг Рубина на мгновение вспыхнул, а когда пришёл в норму, то вместо знакомой фигуры красноволосого аристократа Алекс увидел совсем другого персонажа, который направился к выходящему в этот момент из озера рослому морфину. Подойдя к нему, преображённый Рубин развернул свёрток, оказавшийся сложенным плащом. Накинув его на мужчину, он предложил тому опереться на свою руку. После чего они вместе куда-то пошли.
Алекс опешил. Ему показалось, что вокруг вышедшего из озера морфина было золотое сияние. Но это значит, что он – Медос! Сорвавшись с места, Алекс быстрее ветра побежал в ту сторону, куда направились эти двое. Сердце человека сжималось в тревожном предчувствии, а дорога казалась бесконечной. Наконец вдалеке показались знакомые фигуры аристократов, подходящие к мосту, ведущему в долину Сиреневого Тумана.

Глава 14. Лесной домик. Разоблачение.

Сидя в своей комнате лесного дома, Алекс пытался воссоздать в памяти события пятого дня непрерывного пребывания в Стране Снов. До какого-то момента его воспоминания были довольно яркими, но потом как будто бледнели. Последнее, что смог Алекс припомнить, это как на речном берегу Рубин занёс свой клинок над упавшим королём.
Когда Лея зашла в комнату, Алекс ещё не принял никакого решения. Ему удалось многое вспомнить, но… Действительно ли несколько минут назад в саду он видел вокруг неё золотое сияние? Ведь было это не дольше мгновения. Хотя… Нет. Он не мог ошибиться.
Лея поставила на столик поднос с чаем и свежую выпечку. Пригласив человека к столу, она снова вышла. Алекс послушно сел. «Есть или не есть?» – подумал он. А потом представил, как высокородный морфин всю эту выпечку готовил. «Да ладно. Неужели Рубин умеет стряпать? Да ещё так вкусно. А ведь действительно вкусно». Увлекшись трапезой, Алекс даже забыл о том, что находится в плену. Может, он слишком драматизирует ситуацию или ещё точнее, у него слишком живое воображение? «Зачем мятежному самовлюбленному аристократу кормить и ухаживать за пленником? И ведь не просто за пленником, а за врагом».
Лея вновь вошла в комнату. Теперь в руках она держала вазу с красными розами. Проходя к окну, она осведомилась, вкусна ли еда. Затем аккуратно поставила букет на подоконник. Вместо ответа о вкусовых качествах выпечки, на свой страх и риск, Алекс заявил:
– Я знаю, кто ты.
– Что?
– Ты не Лея. Ты – Рубин! Я прав?
Морфинка в недоумении посмотрела на человека. Потом в её взгляде появилось беспокойство и жалость. Алекс подумал, что, видимо, так глядят на глубоко больных на всю голову людей. Чем дольше она на него смотрела, тем меньше оставалось у Алекса уверенности в своей правоте. «Неужели я ошибся? Как глупо. Боже ж ты мой…» – но сдаваться сразу было не по-мужски, и он продолжил атаку:
– Не надо на меня так смотреть. Разве я не прав?
– Алекс, дорогой, а с чего ты вдруг решил, что я это не я? – мягким голосом спросила Лея и опасливо отодвинулась от человека подальше. Будто бы и впрямь опасаясь, что теперь от него можно ждать чего угодно.
– А вот с чего. Ты прическу изменила, это раз! – голосом судебного обвинителя заявил человек и для пущей убедительности загнул один палец.
– Ну да, изменила. И это, конечно, веская причина заподозрить во мне мужчину, – ответила Лея.
Алекс подумал, что сейчас он смотрится полным идиотом, стоя посреди комнаты с загнутым пальцем, раскрасневшийся и суровый.
– А «два» – это что? – насмешливо спросила Лея. – Что ещё тебя сподвигло на столь нелепое предположение?
Человек увидел, как взгляд морфинки меняется. Она уже не была испуганно ошарашенной как минуту назад, и теперь в её глазах читался вызов.
– Я видел золотой всполох, – выдал Алекс свой «железный» аргумент.
– Что? Не придумывай того, чего быть не может! – довольно резко отреагировала Лея. – И ещё. Если б твоё предположение оказалось правдой, что бы ты сделал?
– Я? Я не знаю... – растерялся Алекс. – Я об этом не думал.
– Тогда подумай. Потому что это правда.
И тотчас, сбросив с себя иллюзию Леи, перед Алексом возник Рубин, со своим коронным прямым взглядом, смотрящим прямо в душу человека. Алекс опешил. Мысли сначала все разом дёрнулись в разных направлениях, а потом также резко куда-то пропали. В голове осталась звенящая тишина, в которой звучала лишь последняя фраза Рубина: «Потому что это правда. Это правда. Это правда».
– Я должен подумать, – поспешно протараторил Алекс и пулей вылетел из дома.
Он бежал, не разбирая дороги, прочь от казавшегося таким уютным ещё пару часов назад домика. «Получается, Рубин пощадил Медоса. А Медос казнил его лишением Сути. Остается неясным, где мы, и почему я здесь. Однако есть два очень важных момента: король жив, и я тоже жив. Какие у Рубина мотивы – вопрос тёмный. Но факты остаются фактами. Убийцей Рубин не стал».
Алекс облегчённо вздохнул и остановился. Оглянувшись вокруг, он понял, что стоит у самого леса. Вдалеке виднелся дом, в котором он, сам того не ведая, прожил несколько месяцев бок о бок с мятежным аристократом. Тем самым, что покушался на жизнь короля, и чуть было не убил самого Алекса. Однако прислушавшись к себе, человек был вынужден признать, что ни злости, ни ненависти к Рубину не питает. Страха тоже нет. А что есть? Обида, что его обманули? Стыд за то, что он сам не смог догадаться об этом раньше? «Чёрт! А я претензии, что нет близости, предъявлял. Вот ведь, – простонал Алекс. – Да как бы я в глаза людям смотрел, если б этой близости добился, – густо покраснев, человек отрицательно замотал головой. – Нет-нет, Рубин бы такого безобразия не допустил». Потоптавшись ещё некоторое время на месте, Алекс вздохнул и направился обратно.
Подойдя к дому, сквозь не задёрнутые шторами окна Алекс увидел сидящего перед потухшим камином Рубина. «Пожалуй, я ещё не готов говорить с ним», – подумал человек и вошёл в дверь. Теперь, чтобы попасть в свою комнату, ему нужно было незаметно пройти мимо аристократа. «Всего пара шагов. Проскочу», – решил человек и направился к своим дверям. Но что-то в облике неподвижно сидящего морфина заставило его остановиться. Может, напряжённая спина, а может… Сколько Алекс видел Рубина ранее, его прическа всегда была идеальна. Волосы, забранные в высокий хвост, прямой линией ниспадали между лопатками. Сейчас же стягивающий их шнурок ослаб, и несколько прядей, будто потеряв былую уверенность, выбились наружу. Подчинившись внезапному порыву, Алекс подошёл к похитителю и прежде, чем сам успел осознать, что делает, начал разминать закаменевшие мышцы его трапеций.
Вначале напряжённые до предела, они понемногу становились всё более мягкими, и руки Алекса стали перебираться выше. Чтобы добраться до затылка, Алекс по-хозяйски развязал кожаный шнурок, и красные волосы, получив в кои-то веки свободу, рассыпались по спине.
В этот миг с Рубином что-то произошло. Что-то едва уловимое. Скорее на уровне «почудилось», чем «показалось». Но Алекс продолжал сосредоточенно массировать голову аристократа, постепенно всё больше и больше входя в состояние завороженной отрешённости. В какой-то момент ему показалось, что перед его рассеянным взглядом стали вспыхивать золотые искорки. «Как красиво», – подумал Алекс. И только через пару минут задался вопросом: «А, кстати, что это?»
В это время Рубин, наконец, подал голос:
– Благодарю, достаточно, – сказал он, сохраняя неподвижность.
– А? Да. Хорошо, – отозвался Алекс, поспешно убрав руки с чужой головы.
Продолжая в растерянности стоять у морфина за спиной, он не мог решить, что же ему делать дальше, пока, неожиданно для самого себя, вдруг не опустился перед аристократом на корточки.
– Рубин, ответь мне на один вопрос.
– Задавай.
– Рубин, а что ты намеревался сделать, став королём?
Помолчав с минуту, Рубин поднял глаза с пола на человека и спросил:
– С чего такой вопрос?
– Просто хочется знать.
– Хорошо. Первое, что бы я сделал, это объединил обе высшие расы. Ну, и, конечно, я потребовал бы от морфинов беспрекословного подчинения и преданности.
– А что бы ты сделал с теми, кто не захотел бы подчиниться тебе?
– Ну… – Рубин задумался. – Я не собираюсь докладывать тебе о своих планах всерьёз. Но раз уж ты спросил: лишать Сути, чтобы обезопасить себя и престол, как это делали прежние короли, я бы не стал. Но если морфин не примет моих идей, то я его отправлю в колонию Медоса.
– Колония Медоса? Ты что, бывшего короля отправишь в изгнание, как он тебя?! – воскликнул Алекс.
– Не совсем. Колония Медоса в моём представлении – это искусственно созданное пространство на основе угасшего сознания уже умерших людей. В нём будет сохраняться прежний порядок и будет всё необходимое для поддержания существования. За исключением жизни. Человеческой жизни.
– Но ведь покойники не видят снов! – возразил Алекс.
– Кто бы говорил. Большой вопрос, живо ли твоё тело, – резонно заметил морфин.
– Это да… вопрос. А знаешь, Рубин, я же не давал клятвы верности Медосу. Я собирался, но не довелось. Признаться, я рад этому.
– Неужели?
– Да, рад. Потому что, если бы я её дал, то сейчас мне бы пришлось её нарушить. А я не желаю нарушать свои клятвы.
– Да, ты наивен. Я это уже заметил.
– Рубин, прошу тебя, прими мою клятву, – вмиг став серьёзным, сказал Алекс, и Рубин удивлённо приподнял бровь:
– Чего? Чего ты собираешься сделать?
– Рубин! – Алекс встал на одно колено и опустил голову. – Рубин, я клянусь тебе в своей верности. Что бы ни случилось, отныне и навеки я буду на твоей стороне. Для меня не будет иметь значение, прав ты или нет с точки зрения морали и других людей. Ты можешь распоряжаться моей жизнью и моей волей.
Когда Алекс закончил свою речь, Рубин покачал головой и сказал:
– Посмотри на меня.
Алекс повиновался и, встретившись с Рубином глазами, отчетливо увидел в них золотые всполохи. Выдержав паузу и не отводя взгляда, аристократ дал свой ответ на неожиданную клятву человека:
– Оставь свою жизнь и свою волю себе. Однако твою верность я приму с благодарностью. И вот мой первый приказ: прости меня за ту рану, что я нанёс тебе.
Пока Рубин говорил, человеку показалось, что его зрение вернуло себе прежнюю яркость восприятия, и он увидел Рубина таким, каким он его запомнил в памятную встречу на балу. «Наверное, это от освещения. Как ни крути, а живой огонь придаёт реальности совсем другое звучание». И верно, взгляд Рубина был полон внутренней силы и достоинства, а сам он был похож на истинного короля в изгнании. Любуясь искрами в глубине его глаз, Алекс заметил:
– Сегодня камин совсем не греет.
– О чём ты? – удивился Рубин. – Как ему греть, если он не затоплен?
Теперь настала очередь удивляться человеку. Он быстро обернулся и изумлённо застыл. Огня в камине действительно не было. «Как странно, откуда же тогда эти искры?» И тут внезапная догадка пронеслась в его голове. Она была столь невероятна, что человек чуть ни вскрикнул.
– Что с тобой, Алекс? – забеспокоился Рубин. – Что ты такое увидел в камине?
– Да не в камине! В тебе! Рубин, ты светишься! Опять светишься! Твое свечение вернулось!
Рубин растерянно посмотрел на человека. Затем спросил осторожно:
– Ты уверен в этом?
– Совершенно уверен! Определённо! Я это свечение узнаю из миллиона – твой золотой свет! Не такой сильный, как раньше, но это он. Господи, как же я счастлив!
Поднявшись, Рубин подошёл к окну. Рассеянно обводя взором сумеречные дали, он подумал: «Счастлив от того, что ко мне вернулся свет? Дал мне клятву верности? Какой же он… восторженный дурак. Даже не смешно», – и улыбнулся. Через пару минут, отвернувшись от окна, он обнаружил Алекса на том же месте, где его и оставил.
– Зажги огонь, – кратко приказал аристократ, вернув лицу обычное невозмутимое выражение.

Глава 15. Возвращение Сути

Оставшееся до ночи время морфин и человек делали вид, что ничего не произошло. Но и у того и у другого это получалось не слишком убедительно. Рубин то и дело улыбался своим мыслям, так и не удосужившись прибрать волосы в строгий «хвост». А Алекс не мог удержаться, чтобы время от времени ни посматривать на его золотое свечение. Мужчины промолчали весь вечер, и только уже собираясь расходиться по комнатам, одновременно произнесли:
– Знаешь…
Алекс смутился, а Рубин усмехнулся: «Докатились».
– Алекс, я хотел сказать, что после твоей клятвы чувствую себя королём. А что хотел сказать ты?
– Не поверишь. Но я чувствую, то же самое. Об этом и хотел сказать.
Пожелав друг другу спокойной ночи, и разойдясь по комнатам, мужчины даже не подумали ложиться спать. Слишком важным был этот вечер, слишком много всего произошло, чтобы просто заснуть.
Рубину подумалось, что сейчас неплохо бы было выйти на свежий воздух. Однако в этом случае Алекс наверняка не заснёт, пока не дождётся его возвращения. Чтобы не беспокоить своего первого подданного понапрасну, Рубин подошёл к окну и, забравшись на подоконник, бесшумно спрыгнул на землю. Ночь была ясной, и морфин уверенно заша32гал в сторону леса.
Надо ли говорить, что Алекс также не лёг спать. Как и Рубин, он подошёл к окну и сразу заметил удаляющееся от дома золотое свечение. Первым его порывом было немедленно последовать за Рубином. «Но будет ли такое самоуправство уместным?» – озадачился человек, и, поразмыслив ещё с полминуты, пришёл к выводу, что его внимание будет вполне уместным, ибо своего короля нужно охранять. Приняв решение, Алекс также вышел в окно и направился за золотым светом.
Шагая в высокой траве, Рубин размышлял о том, что его Суть снова при нём. Но если её восстановление оказалось возможным, то почему никто до него не смог этого сделать? Или просто не пытались? Хотя, постойте! А что, собственно, сделал он сам? Вроде бы, как и ничего. Никаких специальных упражнений, или питания. Ни от кого Суть он не отнимал и никто ему её не дарил. Очевидно, свет появился после клятвы Алекса. «Что я испытал во время клятвы? Радость? Удовлетворение? Ликование? Нет. Что-то другое. Но что?» – Рубин задумался, и тут ему показалось, что он слышит звуки ещё чьих-то шагов. Он остановился. Звук тех вторых шагов тоже стих. Но стоило аристократу продолжить движение, как тут же появились и звуки. «Сомнений нет, это человек. Да, похоже, ему просто нравится ходить за мной следом, особенно в темноте. Хотя, если он видит мою Суть, то я для него как маяк, – усмехнулся Рубин и вернулся к своим мыслям. – Так в какой момент во мне начались изменения? Может, когда Алекс, разминая шею и плечи, дал свободу моим волосам? Да, наверно. В тот миг я почувствовал, как вечно напряжённые руки вдруг расслабились, а по телу прошла волна невероятного тепла. Именно тогда, ещё до клятвы, я уже перестал так страстно желать власти. Но почему? Неужели забота человека вернула мне мою Суть? Впрочем, не важно. Важно лишь то, что она выращена заново. А это значит, расы неченов не существует». Прервав размышления, Рубин приказал в темноту:
– Алекс, хватит ходить за мной! Подойди!
Ответа не было так долго, что Рубин начал сомневаться: «А Алекс ли там». И тут ему припомнилось, что в первые дни жизни в лесном доме у него время от времени появлялось чувство, что они здесь не одни. Но, кроме смутного ощущения, никаких других доказательств этому не было. Когда же человек пришёл в сознание, это ощущение пропало. А, может, просто Рубин перестал его замечать, перенеся всё внимание на свой маскарад и на заботу об Алексе.
– Рубин, прости. – Из сумрака вынырнула знакомая фигура. – Я забеспокоился о тебе, вот и увязался. Но обещаю, что больше такое не….
– Не обещай, – прервал его Рубин. – Ты волен поступать, как считаешь нужным. – И, будто возвратясь к прерванному разговору, сказал: – Как и все морфины, я был уверен, что Суть не восстанавливается. Но оказалось, что это не так. Не говорит ли это о том, что и другие непререкаемые истины вполне могут оказаться лживы.
– Например, что?
– Например, то, что, умерев в реальном мире, человек исчезает из Страны Снов. Ты не можешь проснуться, но и не исчезаешь. По этим признакам мы не можем судить, что с твоим телом. Сейчас, когда у меня есть Суть, я могу покинуть пределы леса изгнания, дойти до Озера Грёз и попытаться проникнуть в мир людей. И хотя все морфины точно знают, что это невозможно, но — как знать. В любом случае я хочу попробовать.
– Ты, будучи изгнанным, хочешь вернуться в королевство? Но ведь это может грозить тебе очередным арестом. Если ты волнуешься обо мне, то ты делаешь это напрасно. Я смирился с любым исходом и больше не боюсь забвения. Не рискуй из-за меня.
– Не говори глупости. Всё, что я делаю, я делаю для себя, – нарочито надменным тоном произнёс аристократ.
«Ага. Ещё одна ложь», – пробурчал Алекс про себя, а вслух сказал: – Жаль, от меня мало толку, а то бы я сопроводил тебя.
– Ты можешь это сделать сейчас. Твоё присутствие делает меня счастливым.
Алекс покраснел. «Позор-то какой. Засмущался от слов Рубина. Прямо как девушка. Хорошо, он не видит в темноте. А то б посмеялся. А вот я не могу не смотреть на него. Этот золотой свет меня завораживает. Всегда завораживал. Жидкое золото. Красиво».
– Он усиливается!
– Кто? – не понял вначале, о чём речь, Рубин.
– Твой свет! Он становится как прежде. Да как быстро! Ещё у камина ты светился не ярче среднего морфина, а теперь сияешь как бог. Ой, прости. Сияешь как король.
Рубин задумался. Неужели его жизнь, наконец, входит в светлую полосу удач и триумфа? «С чего бы это? Хотя, какая разница, с чего. Такая ночь прекрасная – грех спать». И, повернувшись к человеку, предложил: – Давай прогуляемся ещё немного.
Под утро мужчины всё-таки угомонились и разошлись по комнатам. Рубин, не раздеваясь, упал на кровать и закрыл глаза.
«Так-так-так. Может то, что во сны можно пройти только через Озеро Грёз – тоже ложь? А то, что морфины не видят свечения… это не нормально. Алекс прекрасно видит Суть. Первые морфины также были людьми. Значит, они это сияние видели. А потом, выходит, их потомки, рождённые в Стране Снов, эту способность утратили? И ещё, если первые морфины видели свет, значит, они им обладали. Это логично. Следовательно, свет должен быть и у Алекса. Но приборы контролёров, насколько я знаю, всегда отмечали его отсутствие. Приборы не ошибаются. Его нет. Но он должен быть».
Рубин перевернулся на другой бок. Поскольку, несмотря на усталость, сон всё не шёл, он продолжил размышлять. «А вот если б свет у Алекса появился, то не перестал ли бы он видеть его сам? Хм... Нет, не должен. Первые морфины и видели, и обладали. Первые морфины… Первые морфины. Сколько же загадок вы оставили нам. Сколько тайн. Алекс сказал, что я сияю как раньше. А впервые он мой свет увидел на Балу объединённых королевств. Смешной он был там. Наивный», – Рубин улыбнулся, вспомнив первую встречу и то, как Алекс крался за ним в гуще предрассветного тумана. И тут Рубина озарило: «Сиреневый Туман! Вот оно! Место, откуда началась Страна Снов в прошлом и самое охраняемое место в настоящем. Не значит ли это, что именно туда мне стоит направиться в первую очередь? Возможно, именно там находится первый мост между мирами реальности и снов. Думаю, мне стоит пойти туда самому, чтоб не рисковать жизнью подданного. А то ещё останусь совсем один». Рубин усмехнулся. На самом деле быть одному для него гораздо более привычно, чем быть с кем-то. И это притом, что к нему всегда тянулись и стахи и маоры. Он с лёгкостью мог управлять морфинами как марионетками. Да и те морфины большей частью сами были рады подчиниться ему. Что ни говори, а золотая Суть чувствовалась в нём изрядно. Недаром Медос всю жизнь подозревал в Рубине соперника, хотя никаких доказательств его родства с королевской семьёй не было.
Рубин ещё не решил, ставить ли Алекса в известность о своих планах, но на следующий день человек сам завёл нужный разговор.
– Рубин, глядя на переливы твоего света могу предположить – ты что-то замыслил. А судя по тому, что ты мне ничего не говоришь, могу предположить, что ты хочешь что-то сделать втайне от меня. Я не настаиваю на твоей полной открытости. Кто я такой, чтобы мне отчитываться? Но, когда дело касается твоей безопасности, я буду бдителен. Рубин, спрошу тебя прямо, что ты задумал?
– Если я скажу, что на пару дней собираюсь прогуляться по окрестностям, ты мне поверишь? – без тени улыбки в свою очередь спросил Рубин.
– Поверю, но попрошу позволения следовать с тобой. Мне тоже очень хочется осмотреть окрестности. А ещё, я боюсь один оставаться дома, – также серьёзно сказал Алекс и посмотрел аристократу в глаза.
– Хитрец. Хорошо. Я собираюсь пробраться в зону Сиреневого Тумана.
– Это место, где расположен дворец Первых королей?
– Совершенно верно. И в этот дворец я тоже зайти хочу, – продолжил раскрывать карты Рубин.
– Ух ты! Думаю, там будет интересно. Но не опасно ли тебе туда идти? Насколько я понимаю, ты изгнан, и если тебя заметят, не приведёт ли это к новому аресту?
– Не приведёт. Моё наказание было в том, что, лишённый Сути, я удалился в Лес Забвения. Если строго следовать букве закона, то на этом оно и закончилось.
– Тогда возьми меня с собой, – попросил Алекс.
Рубин оценивающе посмотрел на человека:
– Хорошо. Пойдём вместе. И я надеюсь на твою помощь.
– Чем смогу! – радостно воскликнул Алекс. Признаться, он не ожидал, что Рубин так быстро согласится взять его с собой. – Когда выдвигаемся?
– Сейчас.
Человек бодро вскочил на ноги. Собирать в дорогу было нечего, и мужчины тронулись в путь налегке. Покинув ставшие родными стены лесного дома, они направились на север. Впрочем, в какую бы сторону они не пошли, то всё равно бы попали в лес.
– Рубин, а чем страшен Лес Забвения? Я слышал, что его следует обходить стороной. Но за всё время нашего здесь пребывания ни один зверь не вышел из него. Так в чём же опасность?
– Уже боишься?
– Конечно, нет. Просто мне интересно.
– Этот лес отнимает сознание. Поэтому морфины, лишённые Сути, остаются в расе неченов, предпочитая жить в унижении, нежели сгинуть.
– Но ведь ты выжил, да и сознание сохранил.
– Ну, я же не такой, как все.
И хоть Рубин сказал это совершенно серьёзно, человек уловил в его словах нотки самоиронии. При всей своей силе и амбициях Рубин, на радость Медосу, был лишён своей Сути и гражданских прав. Впрочем, пока Рубин жив, битва с ним не может считаться выигранной.
– Как ты ориентировался в лесу, когда шёл сюда? – задал Алекс, как ему казалось, очень актуальный вопрос.
– Понятия не имею. Когда я выбрался из леса, то не смог вспомнить, что было со мной там. Помню лишь, как заходил в него и как выходил. Можно сказать, что ноги сами привели меня к этому дому.
Алекс слегка замялся. Следующий вопрос он собирался задать очень давно, но до сих пор не отважился.
– Рубин, а как я оказался в этом доме?
Рубин замедлил шаг, а затем и вовсе остановился. Обернувшись к Алексу, он спросил:
– Почему спрашиваешь только сейчас? Разве это не первое, что тебе следовало бы у меня узнать?
– Я… Я не был уверен, что ты мне расскажешь, – сказал Алекс и, помолчав немного, добавил: – А, может, просто боялся это знать. Но ведь ты мне ответишь?
– Несомненно, – кивнул Рубин головой. – После моего провального покушения на Медоса от нанесённых ран ты потерял сознание. Однако из мира снов не пропал, что было крайне странно. Я не припомню подобных случаев, а также упоминаний о них. Ввиду твоей важности и заслуг в деле спасения короля тебя поместили в лазарет. Я узнал об этом от тюремного охранника и подумал, что дворцовые лекари всё равно тебя не вылечат, а я мог бы попробовать вернуть тебя в чувства. Тогда, если бы мне это удалось, я смог бы как следует отомстить тебе за крушение моих планов. Я видел в тебе причину своего поражения, и, как следствие, причину позорной казни. Возможно, я хотел выместить на тебе свой гнев. А может, твои слова, произнесённые перед тем, как потерять сознание, затронули моё сердце. Так или иначе, но я сообщил охране о своём решении удалиться в Лес Забвения. Это желание узника должно было быть удовлетворено вне зависимости от тяжести преступления. Меня, как зверя, погрузили в открытую тюремную повозку, и в ней я был довезён до леса. Охрана прошла со мной несколько метров вглубь и вернулась обратно. Но одного конвоира, проявившего наибольшее служебное рвение и решившего проводить меня глубже, я…
Алекс, наблюдающий за переливами Сути рассказчика, в этот момент засёк странные всполохи в золотом сиянии. Уже научившийся довольно хорошо распознавать такие нюансы, человек предположил, что сейчас Рубин или соврёт или недоскажет. Но лицо Рубина оставалось невозмутимым, а тон повествования ровным.
– …Я оглушил его. К счастью, тот даже не вскрикнул, и это преступление осталось незамеченным. У меня как раз хватило сил, чтобы надеть на себя его образ и выйти из леса. К счастью, у охраны не было с собой приборов, определяющих наличие Сути, и моя иллюзия осталась нераскрытой. В компании своих бывших конвоиров я доехал обратно до города. Возможно, кто-то из них и догадался кто я, но смолчал. По приезду в город охранник, что регулярно информировал меня о новостях, пока я был под стражей, вызвался пойти со мной в лазарет. А позже, оставшись на входе, отвлёк внимание стражи.
– О, Рубин. Значит, ты лукавил, когда говорил, что я твой первый подданный. Я смотрю, у тебя и до меня уже были последователи? – с обидой в голосе сказал Алекс, неожиданно для себя испытав ревность.
– Да, я думаю, многие морфины пошли бы за мной уже сейчас. Но речь не об этом. Зайдя в госпиталь, я сразу нашёл тебя, и, взвалив на спину, вышел в окно. Таким образом, осуществить похищение мне труда не составило, гораздо утомительнее было тащить на себе твой вес до леса. Ну вот, собственно, и всё.
Алекс был разочарован. Долгожданную историю его появления в лесном доме Рубин рассказал так, будто отчитался о проделанной работе. Человек немного помолчал, переваривая вышесказанное, а потом уточнил:
– Так ты меня похитил, чтобы вылечить или чтобы отомстить?
– Какая разница? – пожал плечами Рубин. – Думаю, и то и другое.
– И как ты чувствуешь – отомстил? Если разобраться, я теперь служу тебе, предав свои прежние убеждения.
– Отомстил или нет, трудно сказать. Но чувствую я себя вполне удовлетворённым.
Алекс не понял своей реакции на последнюю фразу и потому перевел тему:
– Рубин, а кто-нибудь до тебя выбирал изгнание вместо жизни нечена?
– На моей памяти нет.

Глава 16. Лес забвения

Тем временем мелколесье закончилось. Рубин с Алексом всё дальше углублялись в чащу. Идти стало труднее, и разговор сам по себе затих. Следуя за своим господином, человек осматривался по сторонам. Живя в реальном мире, он не был любителем походов по грибы и ягоды, но общее впечатление о посещении леса имел. Пока было светло, никакой разницы между теми лесами, где он был раньше и этим, не наблюдалось. Но как только стало смеркаться, сразу же появились и различия. И самое яркое из них, в прямом смысле этого слова, было то, что деревья светились. Как только Алекс это заметил, тут же сообщил Рубину. Выслушав его, Рубин осмотрелся, но, как и следовало ожидать, ничего не увидел. Сокрушённо покачав головой, он сказал:
– Возможно, только не имеющий Сути может видеть это свечение. В этом смысле её отсутствие в тебе не дефект, а преимущество. Конечно, без Сути ты не сможешь войти во сны, но это и не к чему. Тебе нельзя лишаться этой способности.
– С ней я тебе полезен, – улыбнулся Алекс.
– Не скрою – да.
И мужчины двинулись дальше. Алексу нравилась честность Рубина. В конце концов, это истинная правда. Вся жизнь этого аристократа, включая выбор партнёров, была подчинена единой цели. Умение видеть Суть делало Алекса для Рубина особенным. Что, в свою очередь, очень льстило человеку. Какое-то время они шли молча. Утомившись, Алекс предложил отдохнуть. Рубин, ни слова не говоря, остановился и присел на землю около ствола огромного дерева со странными листьями, а человек устроился напротив.
Тем временем на лес опустилась ночь. Теперь все деревья, кусты, трава и листва испускали яркое свечение. В совокупности с сиянием золотой Сути зрелище это было потрясающее. Однако что-то было не так. И это что-то касалось поведения Рубина. Проанализировав ситуацию, Алекс предположил, что морфин его не узнаёт.
– Рубин, ты знаешь, кто я? – напрямую спросил он.
– Нет.
– Тогда я напомню тебе. Меня зовут Алекс, я человек.
– То, что ты человек, я понимаю.
– Кстати, Рубин, а как ты понимаешь, что я человек? Ты же не видишь свечения Сути?
– Его никто не видит. То, что передо мной не морфин, я чувствую. Я не знаю, кто ты, но я помню, что уже однажды видел тебя в этом лесу.
– В этом лесу? Ты помнишь, что здесь уже был?
– Да.
– Расскажи об этом.
– Собственно, рассказывать нечего. Я помню, что ты был без сознания, и я нёс тебя на спине. Я не знал, кто ты, однако бросить тебя по какой-то причине я не мог. Последнее, что мне вспоминается, это то, что завиднелся просвет между стволами деревьев. А я подумал: «Вот лес и кончился».
– Понятно. Рубин, ты в Лесу Забвения Страны Снов.
– Есть такая страна?
– Есть. Интересно, ты знаешь, что являешься морфином, понимаешь, что я человек. Помнишь, что уже был здесь. Но при этом не представляешь место, откуда ты родом.
Рубин ничего не ответил, продолжая неподвижно сидеть напротив человека и глядя в одну точку. Алекс тоже замолчал и вдруг заметил одну особенность: деревья с разных сторон имели разную интенсивность свечения. «Может, ещё не окончательно стемнело и со стороны заходящего солнца стволы светятся слабее?» Но нет. Небо было равномерно чёрным. Прежде чем Алекс успел подумать, есть ли смысл задавать этот вопрос Рубину, как уже спросил:
– Рубин, как считаешь, выход из леса в стороне более яркого света или наоборот?
– Не знаю. Однако… – Рубин задумался. – Скажи, а как светилось то место, куда мы идём?
– Ну, я вообще-то свечение деревьев имел в виду. А там они… Хм... Я не помню. В городе морфинов множество фонарей. Наверное, поэтому я не обращал внимания на их собственный свет.
– Или потому, что его не было.
Теперь задумался Алекс. Он даже прикрыл глаза для лучшего вспоминания. Так и есть. Свечения вокруг деревьев не припоминалось.
– Ты прав. Его там не было.
– Тогда нам нужно идти в сторону, где свечение меньше. А ты, значит, помнишь всё, что было до леса?
– Да. Моя память осталась при мне, – с гордостью сказал Алекс.
– Сколько времени ушло на твоё выздоровление?
– Моё? Я не знаю. Долгое время я не приходил в сознание, а после того как очнулся, то провёл в избушке не больше месяца.
– Чьей идеей было идти в лес? – снова задал вопрос Рубин.
– Конечно, твоей. Я в попутчики навязался, – сказал Алекс и сам же расстроился из-за своих слов.
– Не думаю, что навязался. Скорее всего, я рассчитывал на твою помощь, – задумчиво проговорил Рубин.
– Тем не менее я пошёл с тобой добровольно, – пылко возразил Алекс, несколько обиженный такой прагматичностью Рубина.
– Что у нас за отношения? – не обратив внимания на тон человека, вновь спросил Рубин.
Алекс задумался. С одной стороны, конечно – господин и подданный, но с другой – сейчас можно и соврать. Судя по всему, воспоминания о времени, проведённом в этом месте, исчезнут, как только они из леса выйдут. Если Алекс скажет, что господин не Рубин, а он, то подчинится ли ему последний? Не то, чтобы Алексу было нужно чьё-то повиновение, но интересно же. Хотя, наверное, эта версия не прокатит. Тогда можно сказать, что...
– Не придумать никак? – прервал размышления Алекса насмешливый голос Рубина, и человек тут же отрапортовал:
– Ты мой господин, я твой подданный.
– Неужели? – губы Рубина дрогнули в лёгкой полуулыбке. – А я-то думал, что наши отношения поинтереснее будут. В прошлый раз я тащил тебя с необъяснимым упорством и величайшей заботой. Потому и сделал вывод, что ты мне дорог.
– Я был причиной твоих неприятностей и срыва планов. Ты тащил меня, чтобы выходить и потом наказать. Ты мне это сам сказал, – доложил Алекс.
– Хм. Я такое сказал? Не думаю, что это было правдой. И, кстати, я наказал тебя?
– Не знаю... Но я изменил свои взгляды в твою пользу.
На это Рубин ничего не ответил. Глядя на усеянное зеленоватыми звёздами небо, едва проглядывающее сквозь листву, он о чём-то сосредоточенно думал.
– Свечение деревьев видно только ночью? – уточнил он.
– Да, – ответил Алекс, не понимая, к чему морфин клонит.
– Тогда вставай. Нужно идти, пока ты его видишь.
– Понял, ваше величество! Извольте следовать за мной.
В ночном зачарованном лесу высокородный морфин послушно следовал за человеком, а всё потому, что доверял ему. Точнее, он доверял себе. Будучи заранее осведомлённым о собственной беспомощности, он тем не менее позволил человеку сопровождать себя. Значит, он был абсолютно уверен, что никакого зла этот человек ему не причинит. Через несколько часов ночного марш-броска Рубин спросил:
– Какие мои планы ты нарушил?
– Я не дал тебе убить короля.
– А что такое случилось с тобой? – продолжал допрос Рубин.
– Ты меня ранил.
– Что ж, хорошо, что не убил. Иначе, как бы я отсюда без тебя вышел?
– Ну, строго говоря, если б ты меня убил, тебе бы не пришлось идти через лес. И казнить тебя было бы некому, так как королём был бы ты.
– Да. Хорошо, что не убил. А королём я и так стану. – Рубин хохотнул. – Алекс, я так понимаю, деревья уже не светятся?
– Да, их свечение едва заметно. Но откуда ты…
– Я вспомнил, что хочу стать королём. Думаю, скоро и остальные воспоминания вернутся.
– Это хорошо, – отозвался Алекс. Но, на самом деле, он бы не возражал, если бы беспамятство морфина продлилось ещё немного. В этом состоянии Рубин не был беспомощным или жалким, зато был чуть более открытым и чуть более человечным.
А между тем деревья вокруг уже не сияли, и лишь серая предрассветная заря скупо освещала их ветви и стволы.
Мужчины вышли из леса ровно в тот момент, когда первые лучи восходящего солнца затронули верхушки деревьев. Совместные усилия человека и морфина дали свой результат. Впервые в истории Страны Снов кто-то смог вернуться из Леса Забвения. И теперь перед Рубином стояла святая задача – захват королевского трона. Глядя на едва виднеющийся вдали город, он улыбнулся и сказал:
– Из леса мы вышли. Я полностью восстановился. Не думаю, что ты мне ещё когда-нибудь понадобишься. Алекс, сейчас у тебя есть шанс отречься от меня.
Человек вздрогнул. Это предложение было сродни незаслуженной пощёчине. Оскорбившись, он постарался скрыть это, и потому нарочито весёлым голосом сказал:
– Ну, наконец-то!
Однако удержаться в образе счастливого освобождённого не смог и с обидой в голосе воскликнул: – Да что за бред ты несёшь! Не ты ли меня назначил своим подданным? Я не собираюсь отрекаться.
– Не собираешься? Ну да, ведь опыт в отречении у тебя уже имеется, – сказал Рубин.
Похоже, аристократа забавляло задевать человека за живое, и он откровенно веселился, а вот Алексу было не до смеха. Он думал о том, что ещё совсем недавно был на стороне Медоса, а теперь принял сторону Рубина. И что предавший однажды, предаст и дважды. А это значит, что Рубин ему доверять не может. От таких мыслей Алекс нахмурился. Но тут, то ли желая подбодрить, то ли продолжая подтрунивать, Рубин сказал:
– Ладно. Всё хорошо. Каждый имеет право и на заблуждения и на предательства.
Алексу совсем не хотелось продолжать разговор на эту тему. Но и оставлять его неоконченным было неправильно. Пока человек в уме подбирал слова для достойного ответа, Рубин положил свою руку на его плечо и слегка похлопал.
– Пойдём, у нас много дел. Про шанс отречься я пошутил. Нет у тебя такого шанса.
Тут у Алекса как камень с души упал. «Дурацкие всё-таки у Рубина шутки», – подумал он и счастливо улыбнулся.
Теперь их путь лежал к Долине Сиреневого Тумана.

Глава 17. Озеро Смирения.

По сведениям Рубина, к долине можно было пройти либо через Королевство маоров, либо через Озеро Смирения. В королевство Рубин пока решил не соваться, да и вторая дорога была короче. Сложность заключалась только в том, что, по добытым из разных источников сведениям, это озеро считалось невозможным переплыть. Однако, в свете последних событий, доверия к подобного рода предостережениям у аристократа уже не было, и несколько часов спустя он вместе с человеком уже стоял перед зеркальной гладью озера. Оно не было широким, и спутникам был хорошо виден другой берег. На нём, нависнув над водой, росла плакучая ива. Её длинные ветви касались воды, а солнце, отражаясь в прибрежной ряби, играло бликами в листве. Одновременно повернувшись друг к другу, Рубин и Алекс спросили хором:
– Ну что, рискнём?
Замотав свои вещи в крепкий тюк, Алекс разделся первым.
– Ты что его, на голове держать будешь? – поинтересовался аристократ.
– Ну да, чтоб не намок, – тоном бывалого путешественника заявил человек.
– Понятно.
Оставив раздевшегося товарища на берегу, Рубин удалился в лес. Неловко переминаясь с ноги на ногу, Алекс растеряно посмотрел ему вслед, не понимая, что сейчас следует сделать – то ли уже зайти в воду, то ли обратно одеться. Спустя недолгое время Рубин вернулся. В руках он держал несколько довольно больших кусков коры. Ловко соединив их между собой гибкими прутьями прибрежных кустов, он спустил плав-средство на воду и скомандовал:
– Клади сюда свои одежды.
– А как же ты?
– Вообще-то здесь места для всех хватит.
Так и есть. Два комплекта носильной одежды легко поместились на плотике, что давало возможность плыть «налегке», толкая его перед собой. До противоположного берега, казалось, не так уж и далеко. Вода озера была прозрачна и не слишком холодна, а красота берегов радовала глаз. «Минут за пятнадцать доплывём», – прикинул Алекс, с наслаждением начиная заплыв. Однако через назначенное время противоположный берег вовсе не стал ближе. «Может, глазомер подвёл», – подумал человек в призрачной надежде на такую банальную причину. Краем глаза Алекс наблюдал за плывущим вровень с ним Рубином. Вдруг страшная догадка мелькнула у него в голове.
– Рубин, ты меня помнишь?
– Что? – голова морфина повернулась в сторону вопрошающего. – С чего вдруг такие вопросы?
– Да так, на всякий случай.
– С памятью всё в порядке, а вот с противоположным берегом – нет.
Оглянувшись назад, Алекс увидел, что берег, от которого они стартовали, заметно удалился. При том, что берег финиша так и не приблизился. Заговорщики предприняли попытку плыть в обратном направлении, но теперь удалился берег прибытия. Что ж, пришло время срочного совещания. Пловцы развернулись лицами друг к другу и Рубин сказал:
– Выходит, опасность этого озера – непридуманная история.
– Рубин, может, ты ещё что-то слышал про него?
– Боюсь, что нет. Разве только то, что его называют Озером Смирения. Может оттого, что бороться с ним бесполезно и можно лишь сдаться.
– Погоди, сдаться — это в смысле «смириться»? Или смириться в смысле «опустить руки»?
– Поясни.
– Ну, сдаться – это сдать себя. А смириться – это быть с миром. Хм, тогда в каком-то смысле это одно и то же. Сдать себя миру и быть с ним единым целым. Не значит ли это, что сдавшись или смирившись с озером, можно его одолеть? Я хочу сказать, что, возможно, его название таит в себе его разгадку.
– И как мы можем сдаться? Утонуть в нём я точно не хочу.
– Сдаться – не значит умереть. Возможно, это значит расслабиться и, не проявляя свою волю, плыть, что называется, по течению.
– В озере нет течений. Кажется. Но ты прав. В любом случае попробовать стоит. – И Рубин, перевернувшись на спину, раскинул руки. – Если даже и не выплывем, так хоть отдохнём, – сказал он уже с закрытыми глазами. – Давай и ты отдыхай.
Без лишних вопросов Алекс так и сделал. Лежать на воде было легко. Она, казалось, надежно держала их тела, как если б была морской. Смежив веки, Алекс слушал плеск воды и пение птиц. Хорошо, спокойно.
– Рубин, давай поговорим.
– Давай.
– Рубин, а ты, правда, не помнишь, что было с нами в лесу?
– А что, было что-то, что стоило помнить?
– Думаю, тебе будет интересно знать. Ты вспомнил своё прошлое пребывание в нём и рассказал, что нёс меня на себе, хотя при этом и не знал, кто я. А ещё ты спросил меня, как быстро я выздоровел и как себя чувствую сейчас.
– Я трогательно заботлив. Что-то ещё?
Алекс немного обиделся, что такая важная часть его рассказа не произвела на собеседника должного впечатления. Однако постарался сделать вид, что это его нисколечко не задело, и продолжил:
– Деревья в этом лесу тоже имеют свечение, как и морфины. Со стороны, откуда мы шли, это свечение значительно сильнее, чем здесь. По этому признаку мы и определили, где выход из леса.
– Сколько времени ушло на весь переход?
– Думаю, не больше суток. Мы выдвинулись в путь днём. Значит, остаток дня, вечер, ночь – и вот мы уже вышли.
– Хм... Это, конечно, интересно, но зачем ты трогаешь мою голову?
– Я? Я ничего не трогаю.
Одновременно мужчины открыли глаза и не удержались от радостных возгласов. Оказалось, что сейчас они лежали на воде совсем близко к берегу. А головы Рубина касались свисающие до самой воды ветви.
– Поправь меня, если я ошибусь, но ведь это та самая ива? – спросил Рубин.
– Да, это точно она! Слава богам.
Алекс оглянулся в поисках плота с одеждой. Тот, оказалось, уже прибился к берегу и слегка покачивался от накатывающих волн. Удачно миновав водную преграду и облачившись в сухие одежды, заговорщики встали перед следующим этапом своего плана – дворцом Первого короля в долине Сиреневого Тумана. До этого места, согласно сведениям Рубина, было около дня хода.
– Рубин, что ты надеешься найти в старом дворце? Разве не логичнее, если ты хочешь свергнуть короля, идти в его действующую резиденцию?
– Не думаю, что должен отвечать на твой вопрос.
Алекс уж было собрался обидеться, но желание поговорить было сильнее:
– Это ведь тот дворец, где проводится Большой Бал Объединённых Королевств?
– Верно.
Алекс очень хорошо помнил этот бал. Тогда самым ярким событием для всех морфинов был танец королей. Вспомнив о нём, он спросил:
– Рубин, а ты был когда-нибудь за золотыми дверями?
– Нет. Кроме королей, их личных сопровождающих и обслуживающих неченов туда никому заходить нельзя.
– А почему? – задал Алекс наивный вопрос.
– Сегодня выясним.
Судя по ответам, Рубин был не в настроении болтать, и Алекс тоже замолчал. В конце концов, Рубин не друг и не приятель, Рубин его король. А значит, Алексу не следует докучать ему своим общением.
Когда день отсветил свои положенные часы и вечер приглушил сияние морфинского солнца, у Алекса появилось развлечение. Он стал представлять, что идущий впереди и сияющий золотом Рубин – это его личный спаситель, ведущий его в светлое завтра. Интересно, какое оно, его завтра? Что вообще с его телом сейчас? Судя по всему, уже около трёх месяцев он не просыпается в реальном мире. Это возможно только в случае комы. Выживет ли он, сможет ли остаться хоть в каком-то из миров? Или растает как утренний туман, когда его тело отключат от аппаратов искусственного дыхания. Жуть. И не узнать. От того и страшно.
– О чём тревожишься? – неожиданно спросил Рубин, не замедляя шаг. Сейчас, надо сказать, они как раз шли через поросшую мелколесьем и высокой травой степь.
– Думаю, что с моим телом.
– Да, это стоит волнений, – согласился аристократ, но сразу после сменил тему. – Смотри, видишь на горизонте полоса тумана? Это начало заповедной зоны. Совсем близко охраняемая граница. Это значит, там мы повстречаем сторожевой отряд.
– Это опасно?
– Нет. Я сделаю так, что они увидят в нас своих коллег.
– Поражаюсь я на твои способности, Рубин.
– Всё правильно. Хороший подданный всегда выражает восторг по поводу возможностей властелина.
Алекс даже не возмутился. Высокомерный тон Рубина был вполне уместен. Его превосходство человек признал уже давно. Но здесь, в Стране Снов, и у Алекса была уникальная способность, из-за которой он оставался Рубину полезным. Хотя в глубине души Алекс надеялся, что Рубин всё-таки ценит его как личность.
Встреча со сторожевым отрядом прошла на удивление легко. Как и говорил Рубин, охрана приняла заговорщиков за своих соратников из соседнего королевства, производящих обход с другой стороны объекта. Перекинувшись парой приветственных фраз, они разошлись. Таким образом, морфин и человек вошли в заповедную зону Сиреневого Тумана.
– Сколько нам до дворца? – спросил Алекс.
– К ночи должны быть на месте, – пообещал Рубин.
Между тем туман становился выше и гуще, а небо темнее. Ориентироваться в такой обстановке морфину было уже очень непросто. Но тут в сиреневом мареве Алекс заметил яркое белое свечение, очертаниями напоминающее величественное строение, и незамедлительно сообщил об этом:
– Рубин, впереди по ходу движения светящееся здание. Может ли это быть резиденция Первого короля?
Рубин приостановился.
– Вполне возможно. Если это так, то дворец, как и всё на территории леса, тоже имеет свечение. Слушай, Алекс, а в том месте, где мы жили до недавнего времени, деревья светились?
Едва Рубин спросил об этом, как Алекс вспомнил, что однажды ночью ему не спалось, и он несколько часов кряду просидел на подоконнике, наблюдая пейзаж. Восстановив перед мысленным взором то, что он тогда видел, Алекс ответил:
– Деревья — нет. Но над их верхушками вдалеке был виден ореол света. Я подумал, что там находится город. А то, что я вижу – это отсветы его иллюминации.
– Значит, мы знаем уже два места, где предметы светятся: Лес Забвения и Дворец Первых Королей в Долине Сиреневого тумана.
– Рубин, прости, что перебиваю, но сам туман тоже светится. И цвет имеет.
– Сиреневый?
– Да, сиреневый.

Глава 18. Дворец Первого Короля

Теперь, как и в Лесу Забвения, человек шёл впереди, а Рубин следовал за ним. До дворца они добрались уже глубокой ночью. Несмотря на то, что в здании никого не было, фонари вокруг и внутри него были зажжены. Когда партнёры вошли внутрь, Алекс, указав рукой в сторону мраморных колонн, радостно воскликнул:
– Рубин, вот тут ты стоял, и со стахами разговаривал, а я… – Намереваясь делиться своими воспоминаниями и дальше, человек обернулся к собеседнику, но, не увидев на его лице заинтересованности, обиженно замолчал. И правда, чего это вдруг его так распирает от воспоминания, где стоял Рубин? А с другой стороны, он здесь не просто стоял. Он здесь почувствовал взгляд Алекса и обернулся. И ещё они тогда впервые глазами встретились.
Видя смену эмоций на лице человека, Рубин вздохнул и мягко, как ребёнка, его успокоил:
– Да помню я, помню.
Пройдя через центральную залу, где во время бала была основная танцевальная площадка, заговорщики поднялись по золотой лестнице. Кстати говоря, она, и правда, светилась мягким золотым светом. Оказавшись наверху, Рубин не спешил открывать дверь, и, замерев в величественной позе, обвёл взглядом пустые помещения, как если б он был королём и осматривал своих подданных, толпящихся внизу и смотрящих на него с благоговением. Алекс, который на некотором расстоянии поднимался за ним следом, остановился. Стоя на фоне золотых врат, окружённый ещё и своим собственным сиянием, Рубин производил невероятное впечатление.
– Ваше величество, каковы будут Ваши приказания? – без тени иронии спросил Алекс, склонив голову.
Рубин перенёс свой взгляд из будущего величия на единственного подданного и сказал:
– Заходим.
За золотыми дверями располагалась комната, в которой проводили время августейшие особы перед тем, как показаться народу. Комната как комната... Изысканная мебель, заполнявшая апартаменты, была украшена резьбой и позолотой, а стены обильно увешаны живописными полотнами. Впрочем, они во дворце не редкость. В открытых к посещению залах Алекс видел немало замечательных картин. Однако на тех были изображены пейзажи и цветочные букеты. Здесь же висели сплошь портреты. Рубин к ним никакого интереса не выказал, а Алекс же «застрял» у первого.
Человек, изображенный на нём, был немолод. Его величественная поза была исполнена достоинства и спокойной уверенности, а богатая одежда указывала на знатность. Изображён на портрете он был не один. Сбоку и чуть за спиной был представлен второй персонаж. Это был молодой мужчина с приятным лицом, одетый во всё чёрное. Создавалось впечатление, что этот второй как будто желал быть максимально незаметным рядом с тем, что постарше. Они смотрели в одном направлении, но голова молодого была слегка наклонена.
Оглядев остальные картины в комнате, человек отметил, что парные изображения здесь не редкость, но ни одно из них его так не заинтересовывало. «Интересно, почему», – подумал Алекс и вернулся к портрету номер один. Посмотрев на него ещё некоторое время, его вдруг осенило:
– Рубин, погляди на это, – воскликнул он, указывая на картину.
– Что такое?
– Ничего не замечаешь? – поинтриговав вопрос аристократа, спросил Алекс.
– Нет, не замечаю.
– Ну, вот же! – человек указал пальцем на своё открытие.
Ответом на этот жест был лишь недоумённо вопрошающий взгляд. И тут до Алекса дошло, что Рубин не обращает внимания на эту деталь, не потому, что невнимателен, а потому, что никогда не видел ничего подобного в своей жизни.
– Рубин, видишь вокруг этого человека золотое облако нарисовано? Как думаешь, что это?
– Думаю это художественный приём, показывающий величие и значимость Первого короля, положившего начало новой династии королей и государственности в Стране Снов. Ну, или по моим сведениям, создавшего саму страну.
– Так ты хочешь сказать, что это и есть тот самый Первый король?
– Да, на этом портрете запечатлён Морфей вместе со своим советником и правой рукой. Это единственный за всю историю Страны Снов портрет монарха и подданного. Кстати, на то, что это подданный, указывает и цветное облако вокруг него. Оно не золотое, как у короля, а бледно-сиреневое.
– Рубин, это не художественный приём! Я почти в этом уверен. Это зафиксированная Суть. У королевских особ сияние золотое, а у простых морфинов оно цветное. Твоё сияние тоже золотое, и по своей величине оно не уступает сиянию короля. Это правда. А сейчас, мне кажется, твоё сияние стало ещё больше.
– Больше, чем было до казни?
– Да.
– Хороший слуга приносит хорошие вести, – заметил Рубин и отвернулся.
Его слова можно было бы расценить как высокомерную выходку, но, видящему свечение Сути Алексу было очевидно, что Рубин просто пытался скрыть свою радость. В этом смысле личное сияние морфина выдавало его эмоции не хуже, чем хвост у собаки.
– Хотел бы я видеть твой свет, – задумчиво сказал Рубин.
– У меня его нет. Я же человек.
– Официальная версия морфинской истории уводит момент зарождения Страны Снов в мифы и вглубь веков. Но мне кажется, страна эта вполне молодая. И Первый король вовсе не новую династию начал, а был основателем всего нашего мира. Если мои предположения верны, и он был человеком, то и у остальных людей свечение также должно было бы быть. Кстати, Алекс, ты ведь видел их в нашей стране?
– Кого? Людей-то? А, ну да, конечно. Этих лунатиков трудно не увидеть.
Насмешливое отношение к людям было вполне оправдано. Попав в Страну Снов, они вели себя в лучшем случае странно. Перебирая в памяти моменты встреч с другими людьми, Алекс силился вспомнить, был ли вокруг них цветной ареол. Но уже через пару минут он с грустью подвёл итог:
– Совершенно определённо – они не светились. Также как и я. Прости.
– Прощаю. Но откуда ты знаешь, что не светишься сам?
– Я? Ну... Я видел себя в зеркале, – ответил Алекс.
– В зеркале? – переспросил Рубин. – В нашей стране они запрещены. Так, и где ты умудрился его отыскать?
Алекс замешкался с ответом: «Не наврежу ли я Лее, если выдам её тайну? Впрочем, какой может быть вред от Рубина?»
– Это случилось в один из моих первых визитов в Страну Снов. Я тогда мало чем отличался от остальных людей, и толку от меня как от сопровождающего на бал кавалера было мало. Тогда-то Лея и дала мне зеркало. Она сказала, что если я научусь не терять из вида своё отражение, то смогу сколь угодно долго оставаться в вашей стране. После этого несколько дней, точнее ночей, я только и делал, что тренировался.
– Вот как. Значит, Лея провела с тобой запрещённый ритуал, – протянул Рубин удивлённо. – Это рискованное занятие, да и большинству людей оно б не помогло. Ты, действительно, очень необычный человек. И ценный.
– Так значит, я для тебя очень ценный? – переспросил Алекс самодовольно.
– Да, ты для меня ценный, – легко согласился морфин.
Теперь Алекса буквально распирало от желания выдать ещё одну свою тайну, связанную с зеркалом. Но пока он колебался, решая говорить или нет, Рубин вернулся к тому, чем занимался до совместного рассматривания портрета. Медленно продвигаясь вдоль стен, он внимательно изучал их поверхность. Наблюдавший за его действиями Алекс понял, что Рубин ищет тайник или ещё какой секрет, сокрытый от посторонних глаз в этой комнате. Не найдя в себе энтузиазма заниматься тем же, он сосредоточил своё внимание на портрете Первого короля в поисках ещё каких-нибудь интересных деталей.
Морфей здесь был изображён без обязательной уже со следующего портрета короны. И Алекс перевёл взгляд на его руки. Вначале ему показалось, что в руках короля скипетр и держава, но присмотревшись, он увидел, что скипетр напоминал рыбу, а держава была камнем неправильной округлой формы с отверстием внутри и специфической текстурой, похожей на чешуйки. Какое-то смутное воспоминание мелькнуло на задворках его сознания, но, не успев ухватить его за хвост, Алекс тут же о нём забыл. У помощника короля на портрете была видна только одна рука, и в ней он держал яблоко. Алексу сначала припомнилась библейская история про Адама и Еву. Но потом он подумал, что это сравнение не к месту, и тут скорее подойдёт аналогия с волшебным яблочком из народных сказок.
– Надо же, наливное яблочко есть, а блюдечко к нему не нарисовано! – воскликнул Алекс и повернулся к Рубину. В этот же момент, Рубин нашёл нужный выступ и тайная дверь открылась.
– Да ты прямо искусствовед, как я погляжу, – с ноткой неприкрытой иронии сказал Рубин. – Пойдём. Посмотрим, что у нас здесь.
Стены скрытой комнаты, куда вела тайная дверь, также как и во всем дворце, светились, что позволяло человеку с лёгкостью ориентироваться. Рубину же, чтобы увидеть интерьер, пришлось взять с собой фонарь.
Размером открывшаяся комната была значительно меньше первой. Из убранства в ней не было ничего. Просто голые стены. Зато посредине стоял круглый стол без ножек, более напоминающий каменный ящик, накрытый деревянной столешницей.
– Ну и что бы это значило? – спросил Рубин, обращаясь скорее к самому себе, чем к Алексу. В это время человек, поддавшись прорыву любознательности, наклонился.
– Рубин, посмотри на это! – вскричал он из-под стола.
– На что «это»? – уточнил Рубин.
– На камень, из которого сделан стол.
– И что с ним?
– Он имеет ту же фактуру, что и камень в руке Первого короля, – ответил человек.
Рубин тут же направился к картине. Глядя на полотно, он задумчиво покачал головой:
– Ты внимателен. Действительно, эти камни похожи. Но нарисованный обведён белой краской.
– Думаю, это свечение, – предположил Алекс.
– В таком случае, логично предположить, что стол тоже должен светиться?
– Должен. Но, признаться, я этого не вижу, – извиняющимся тоном доложил человек.
– Хорошо, давай вернёмся. Есть у меня одна мысль.
Подойдя к каменному столу, Рубин взялся за столешницу и безо всякого труда сдвинул её в сторону. Стол в действительности оказался колодцем. Заглянув в него, где-то глубоко внизу Алекс увидел свет, о чём сразу доложил Рубину.
– Что ж, думаю, нам стоит спуститься, – сказал морфин и решительно перекинул ногу через край колодца.
– Стой! Ты что, собираешься прыгать? Неизвестно, до какой степени там глубоко! Тебе нельзя так бездумно рисковать своей жизнью! – переполошился человек.
– О чём ты? Я вовсе не собираюсь прыгать. Смотри, тут есть лестница.
И верно, на одной из сторон колодца располагались скобяные ступени. Спускаясь по ним, Рубин время от времени смотрел вверх. Оставленный на краю стола-колодца фонарь должен был указывать, какой путь уже пройден. Когда его свет стал едва заметным, Рубин спросил у Алекса:
– Как там свечение внизу?
– Становится ярче и ближе, – тут же отчитался человек.
Ещё минут через десять мужчины достигли дна. Со всех сторон их окружали стены. Неужели тупик? Алекс опустился на колени и увидел небольшой отходящий в сторону лаз. Приготовившись к долгой подземной прогулке, он встал на четвереньки и пополз вперёд. Однако буквально через несколько метров, влившись в широкий и довольно высокий коридор, лаз закончился.
В этот момент ещё не успевший доползти до выхода Рубин услышал вскрик.
– Алекс, всё в порядке? – тревожно спросил он.
– Да. В порядке. Это я от неожиданности. Тут зеркало, – отозвался человек.
– Зеркало? – изумился Рубин, вылезая из норы.
На радость морфина коридор щедро освещался негаснущими фонарями, и он сразу же увидел довольно большое зеркало, напротив которого неподвижно стоял Алекс.
– Что, глаз не отвести? – поинтересовался Рубин.
Не отреагировав на шутку, человек полным изумления голосом тихо проговорил:
– Я свечусь.
– Каков твой цвет? – казалось нисколько не удивясь, по-деловому осведомился Рубин.
– Серебряный, – ответил человек.
– Значит, не сиреневый, хм… Интересно.
Поскольку зеркало, рядом с которым сейчас стояли Алекс и Рубин, находилось в самом начале длинного коридора, то идти от него можно было только в одну сторону. Рубин, как и положено королю, пошёл впереди. Через некоторое время Алекс отметил, что стены стали светиться сильнее, а в походке морфина появилась некоторая неуверенность.
– Рубин, с тобой всё в порядке?
Морфин оглянулся, и человек с ужасом подумал, что тот опять забыл его.
– Алекс, как мы оказались тут? – спросил Рубин, своим вопросом вмиг развеяв эти опасения.
– Так ты меня помнишь! – радостно воскликнул Алекс.
– Я помню, как тебя зовут и то, что мы только что были в лесу.
Тут в голове у Алекса возникла дерзкое предположение:
– Рубин, прошу тебя, пройди немного назад. То есть, вот в ту сторону. Возможно, там ты вспомнишь всё.
Рубин посмотрел на человека долгим взглядом, и Алексу стало не по себе. Однако, судя по свечению, морфин не был настроен враждебно.
– Я тебе доверяю, – наконец сказал он, и пошёл в указанном Алексом направлении.
Пройдя с десяток шагов, Рубин остановился и спросил:
– Человек, а с чего это я иду назад?
– Ты помнишь, как мы оказались тут? – не ответил на вопрос Алекс.
– Конечно. Спустились в колодец.
– А как мы шли по лесу, помнишь? – продолжал допытываться человек.
– Ты задаешь странные вопросы. Погоди. Уж не хочешь ли ты сказать, что где-то тут я вновь потерял память? – догадался Рубин.
– Именно так. Буквально несколько шагов вперед, то есть назад, ты помнил, что было с нами в лесу. Это только моё предположение, но, возможно, есть место, где ты помнишь и то, и другое.
Теперь Рубин медленно двигался в указанную Алексом сторону, внимательно вслушиваясь в свои воспоминания. Но вот он замер и отступил на шаг.
– Ты прав. Вот оно – это место. Удивительно. Здесь я помню всё. Хм... Ты был мне очень полезен в лесу. Благодарю.
Похвала от Рубина была так неожиданна, что Алекс на минуту потерял дар речи. А после быстро заговорил:
– Не стоит благодарности. Не забывай, я твой верный подданный.
– Кстати, в лесу ты мог мне внушить что угодно. Но ты скучный, – Рубин насмешливо поглядел на человека. – Жаль, конечно, покидать место полноценных воспоминаний, но, «не разбив яйца, омлет не приготовишь», нам надо двигаться дальше.
Рубин сделал паузу и после неё голосом, полным пафоса, изрёк: «Вперёд! Нераскрытые тайны портрета Первого короля ждут нас. Но главная цель – захват власти».
– Кстати, Рубин, скажи, зачем тебе эта власть? Так ли плохо тебе живётся без неё? Тем более что морфины и сами готовы подчиниться тебе, а король держит за равного.
Алекс замолк, не зная уместно ли продолжать. Последний его аргумент носил очень личный характер. Но, не удержавшись, он всё-таки выдвинул и его:
– К тому же Стия, совершенно очевидно, в тебя влюблена. Разве этого мало?
– Мало. Тебе не понять.
– Слушай, Рубин, а есть ли кто-то, кто смог бы своим присутствием в твоей жизни утолить эту жажду власти. Морфин или человек…
– Ты на себя намекаешь?
– Нет-нет! Что ты. Просто неудачно пошутил. – И Алекс делано рассмеялся. Не поддержав смехом «неудачную шутку», Рубин серьёзно посмотрел в глаза человека:
– Ты мне, действительно, очень важен, но именно для того, чтобы я смог осуществить свою цель. А сейчас твоя задача – не дать мне забыть этого. И Рубин продолжил двигаться в первоначальном направлении. Вздохнув, Алекс последовал за ним.

Глава 19 Озеро

Недолгое время спустя коридор стал сужаться и становиться ниже. Чтобы идти дальше, спутникам приходилось всё сильнее нагибаться. На поверхность заговорщики выползли уже на четвереньках. К этому времени Рубин помнил только своё прошлое пребывание в лесу и конец пути в коридоре. Впрочем, Алекс, как ему и было поручено, ввёл своего повелителя в курс дела: куда и зачем они идут, рассказал, что знал о Стране Снов, о прошлой жизни самого Рубина и о характере их взаимоотношений.
Выйдя на поверхность, мужчины огляделись. Судя по прохладной свежести воздуха и звонкому пению птиц, сейчас было утро. В нескольких шагах от них возвышался небольшой холм. Не сговариваясь, человек и морфин забрались на него и обнаружили на его вершине каменную глыбу и прекрасный вид на лесное озеро. Замерев от восхищения, Алекс тут же принялся созерцать окрестные пейзажи, пока его от этого занятия не отвлёк негромкий голос Рубина:
– Странная текстура у этого валуна. Интересно, что это за камень?
Обернувшись, Алекс увидел, как его повелитель с интересом рассматривает каменную чешую. И тут в голове у человека сложился очередной пазл. Несомненно, на портрете был изображён именно этот камень. Алекс тут же подробно доложил о своих соображениях Рубину, попутно описав, что ещё было нарисовано на картине. Выслушав Алекса, Рубин указал на водоём и предположил:
– Раз жезл Первого короля был в виде рыбы, то нам туда.
– Рубин, мне кажется это озеро похоже на Озеро Грёз Страны Снов. То самое, через которое морфины попадают во сны людей.
– Чем именно похоже?
– Ну, во-первых, формой, а во-вторых, от этих озёр веет каким-то труднообъяснимым чувством. Будто что-то должно случиться.
– Как через озеро морфины попадают во сны? – поинтересовался Рубин.
– Прыгают. Но не ныряют, а как будто растворяются в воздухе. То озеро вообще не мокрое, насколько я видел. Сильно близко-то меня не подпускали. Как ни крути, а я чужак в Стране Снов.
– Да? А производишь впечатление очень осведомлённого во внутренних делах морфинов человека.
– Ну, это благодаря тебе, – слегка покраснев, сказал Алекс.
– Ты, я так понимаю, моё доверенное лицо? – уточнил Рубин.
– Не думаю, что у тебя вообще могут быть доверенные лица. Но, в любом случае, я на твоей стороне. Это точно.
Рубин снова посмотрел на озеро, словно что-то замышляя:
– Значит, растворяются в воздухе?
– Ну да. Если, конечно, моё предположение верно, – уже не так уверенно согласился Алекс. – Собираешься прыгать?
– Да. Но вместе с тобой.
– Рубин, я же… Хорошо. Как скажешь.
Поскольку Алекс был абсолютно уверен, что человек во сны через озеро попасть не может, то и идея прыгать с Рубином казалась ему бессмысленной. Однако спорить с будущим королём он не решился, успокоив себя тем, что ему просто придётся искупаться.
Между тем мужчины забрались на утёс и подошли к краю. Внизу, отражая небо, искрилась на солнце совершенно обычная с виду вода. Сквозь её толщу было видно, как на глубине плавают стайки рыб. «А вдруг это просто озеро? Если так, то я буду крайне глупо выглядеть со своими домыслами», – обеспокоенно подумал Алекс и искоса взглянул на Рубина. Тот стоял рядом, с безмятежным видом глядя перед собой. «Странно. Но я совершенно очевидно пойду за ним хоть на край света. Хотя, если подумать, уже пошёл. И мы теперь вместе стоим на этом краю», – пронеслась очередная мысль в беспокойной человеческой голове. Но тут повелитель взял своего верного подданного за руку, и в ответ на его растерянный взгляд скомандовал:
– Прыгаем!
Приготовившись влететь в студёную воду озера, человек набрал полную грудь воздуха и зажмурился. Однако тело погружения не почувствовало. Не было ни мокро, ни холодно. Зато появилось ощущение приятного полёта, и Алекс открыл глаза. То, где он сейчас находился, более всего напоминало звёздное небо. По-прежнему держа руку человека в своей ладони, Рубин как в невесомости парил рядом.
– Моя память восстановилась полностью, – сказал он. – Мы в преддверии снов. Раз нам удалось попасть сюда, значит, и во сны получится.
– Погрузиться во сны? Но как? Упасть с неба?
– Это не небо. Выбери взглядом одну из принятых тобою за звёзды светящихся точек. От твоего внимания она станет дверью в сон.
Алекс послушно сосредоточил свой взгляд на точке, что показалась ему больше остальных. Через мгновение она стремительно приблизилась, превратившись в светящееся зеркало, отразившее в себе зависших перед ним Алекса и Рубина.
– Рубин, это не дверь! Что-то пошло не так?
– Всё так. Чтобы попасть в сон, тебе нужно пройти сквозь зеркало. Не волнуйся, оно не твёрдое. Сейчас мы это сделаем вместе.
И Рубин, увлекая за собой человека, влетел в отражающую гладь. Едва они преодолели этот барьер, как оказались в маленькой уютной квартире. За столом сидела старушка и вязала носок. На полу перед ней возился с машинкой какой-то малыш. Ни бабулька, ни малыш никак на появление гостей не отреагировали.
– Рубин, – прошептал Алекс, – мы уже во сне?
– Да.
– А чего эти двое, они нас не видят?
– И не видят, и не слышат. Но только потому, что влетев в сон, я запретил им это. Стоит внутренне разрешить и… – не успел морфин договорить, как малыш, показывая на Алекса пальцем, испуганно закричал. Потом из его глаз брызнули слёзы, и тут «на сцену» вышла бабуля. Она схватила вязальную спицу и ринулась в атаку. Алекс, уронив массивный табурет, в ужасе отпрянул. Как оказалось, на табурете стояла тарелка с манной кашей и ложка. Всё это с грохотом и звоном упало на пол, и тут, откуда ни возьмись, появился взъерошенный кот рыжего окраса. Истошно мяукая, он стал носиться по комнате. Налетев на Алекса, кот зашипел и превратился в крысу. Всё это время неугомонная старушка продолжала пытаться ткнуть Алекса спицей в глаз, а малыш вопил и бил ногами по полу. Алекс рванул к дверям, но обнаружил, что они заперты. Он ломанулся к окну – результат оказался тот же.
Рубин, который до этого момента с невозмутимым видом стоял среди всего этого бедлама, посоветовал:
– Запрети им видеть себя.
– Как? Как мне им это запретить, – кричал человек, отбиваясь от старушки и крысы.
– Стань для них невидим, – как само собой разумеющееся, посоветовал Рубин.
Алекс набрал полную грудь воздуха и, что есть сил, заорал: «Невидим! Я невидим!»
И вдруг всё успокоилось. Бабулька вернулась на стул, гигантская крыса усохла до размеров кота, который, как ни в чём не бывало, принялся вылизываться. Что до малыша, то он и вовсе исчез.
– Рубин, что это было? Что это вообще? Это кошмар!
– Всё верно. Это кошмар. Но вызвал его ты. Если бы не твоё внезапное появление, этот сон так и оставался бы просто сном маленького ребёнка.
– Ребёнка? – вскричал Алекс, всплеснув руками.
– Да, автор этого сна тот самый малыш, что играл с машинкой в момент нашего появления. Испугавшись тебя, он и вызвал всю эту бурю. Сейчас его сознание уже сгенерировало другую реальность, куда он и переместился. Мир же этого сна, лишившись своего творца, теперь начнёт таять.
И правда, бабулька хоть и продолжала вязать, но становилась прозрачной. Та же история наблюдалась и с котом, и с упавшим табуретом.
– Рубин, я так понимаю, надо бежать? Сон сейчас пропадёт. Мы можем погибнуть?
– Нет, остаёмся. Нужно кое-что проверить.
Теперь весь мир вокруг стал зыбким, как если б на него смотрели сквозь пелену тёплого воздуха. Алекс заволновался и, сам того не заметив, схватил Рубина за руку. Она по-прежнему оставалась твёрдой и материальной, насколько вообще можно говорить о материальности в Стране Снов. Между тем всё вокруг стало туманом, а они с Рубином оказались на пологом берегу лесного озера.
– Получилось! – подпрыгнув, вскрикнул Алекс и только во время прыжка понял, что по-прежнему крепко держит морфина за руку.
– Ой, прости, – смутился он и разжал пальцы.
Однако Рубин, не придав этому моменту никакого значения, понизил голос и доверительно сказал:
– Алекс, я продолжаю всё помнить.
– Вообще всё? Всю свою жизнь?
– Да, всю.
После успешного возвращения из мира снов Рубин не спешил уходить от озера. Он велел Алексу оставаться на стороне пологого берега, а сам ещё раз взобрался на утёс. Алекс видел, как морфин спрыгнул и, не долетев до воды, будто растворился в воздухе. Пока повелитель отсутствовал, Алекс размышлял о жизни. Он думал, что, наверное, очень хорошо, что к Рубину вернулась память. О том, что теперь Рубин обладает редким даром сохранения сознания даже в Лесу Забвения, о том, что уже сейчас он может погружаться во сны, а значит, напитываться силой. Что, возможно, Рубин вскоре достигнет своей цели и станет королём.
На этом моменте размышления Алекса прервались резонным вопросом: «А с чего это я думаю только о нём? А не о себе, например. Что со мной? Где моё тело? Как мне жить дальше?»
И правда, если с Рубином дело прояснялось, то с Алексом всё оставалось туманным и неопределённым. Вспомнив о себе, человек пригорюнился, и тут же почувствовал боль от укуса. Прежде чем понять, что случилось, он стукнул себя по лбу, но, как оказалось, это был всего лишь комар, правда, уже успевший напиться его крови. «Ну, прямо как в жизни. Что-то я не припомню, чтобы меня раньше в Стране Снов комары донимали».
Через несколько минут из озера «вынырнул» Рубин. Алекс поднялся ему навстречу, а повелитель, махнув рукой, сказал:
– Пойдём на холм. Вечереет. Самое время для бесед и созерцания.
Уже через четверть часа мужчины сидели, прислонившись спинами к нагретому за день камню, и наблюдали закат.
– Хочу тебе кое о чём рассказать, – Рубин сделал паузу, и Алекс отчего-то заволновался.
– Рубин, ты не обязан мне ничего говорить.
В ответ на это морфин покачал головой и продолжил:
– Я навестил Королевство маоров.
– Когда?
– Сегодня. Когда мы вынырнули из твоего первого сна, я задумался, можно ли войти в одно озеро, а выйти из другого. Чтобы это проверить, я погрузился во второй раз. Подкрепившись нектаром в паре-тройке случайных снов, я отправился на поиски сна такого человека, у которого бы уже был раньше. И тут до меня донёсся призыв.
– Прости, Рубин, что перебиваю тебя. Но что значит призыв?
– Думаю, это действительно стоит пояснить. Призыв сродни посыланию письма или рыбной ловли. На конверте пишется адрес и получатель. Собственно конверт – это как червяк на крючке. Если ты знаешь, кого именно хочешь призвать, или в случае с рыбалкой, какую именно рыбу поймать, то пишешь адрес. Ну, или насаживаешь в качестве наживки то, что твоя рыба любит. Потом силой своего намерения всё это «отправляешь» и ждёшь. Если адрес точный, а намерение сильное, то вскоре тот, кого ты призывал, откликается. Здесь замечу, что призывать можно не только «кого», но и «что». Любое явление или состояние.
– Понятно. Значит, кто-то подумал во сне конкретно о тебе и тем самым призвал в свой сон?
– Да, этот человек знал моё имя, и не только подумал, но и желал увидеть. Я же этот призыв принял. Как если б, будучи рыбой, заглотил крючок. Отдавшись волне призыва, я некоторое время спустя оказался перед зеркалом, очертания которого мне были уже знакомы. А войдя в сон, я узнал и его хозяина. Точнее, хозяйку. Не думаю, что это важно, но то была женщина по имени Анна. Погостив немного, я оттолкнулся от её сна в направлении Озера Грёз. Признаюсь, я не сильно рассчитывал на успех, но вскоре оказался на знакомом пологом берегу. На всякий случай я преобразился в первого всплывшего в моей памяти знакомца и беспрепятственно вышел за пределы контрольного пункта со стороны маоров. Прогулявшись немного по городу, я вернулся к озеру. На этот раз, пройдя контролёров со стороны стахов, я нырнул в него вновь. Поскольку маршрут в одном направлении был уже пройден, выйти в другом озере для меня не составило труда.
– Так значит, эти озёра связаны? – догадался Алекс.
– Не знаю, что ты имеешь в виду под связью озёр, но, однозначно, вход в человеческие сны не один. Я это и раньше подозревал, полагая, что у королей есть свой портал. Как-то я даже устроил месячное дежурство с целью увидеть погружение Медоса. Но за всё время моего наблюдения он ни разу не появился у Озера Грёз. Опросив своих знакомых, я выяснил, что и другие морфины короля у озера не видели. После этого, некоторое время спустя, Медос вдруг стал довольно часто погружаться в него в присутствии большого количества свидетелей. Но я думаю, это было просто представление. Скорее всего, ему доложили о моих расспросах, и он хотел прекратить пересуды.
– Но ведь он просто мог месяц не погружаться? Он же король. Едва ли он обязан нырять туда как на работу.
– Не обязан. Но даже король без свежего нектара не может нормально существовать. Не погружаться во сны, это как, например, есть одни огурцы. Рано или поздно, но организму будет чего-то не хватать. Здоровье Медоса волнует меня меньше всего, но такая же ситуация сложилась и с Майрой, его женой. До замужества я часто видел её у озера. После замужества ещё некоторое время тоже видел. А потом она как пропала.
– Рубин, а что Стия? Она тоже не появляется?
– Стия? Хм…, – Рубин задумался. – Нет, она появляется. Причём регулярно. Согласен, это странно. Но вполне возможно, что Стия не только одинока, но и лишена персонального входа погружения во сны. А может, будучи более честной, она не пользуется своими привилегиями.
– Тебе она нравится?
– С чего ты вдруг? – Рубин удивлённо посмотрел на Алекса.
– Ну, ты о ней говоришь не так, как о семье Медоса. Хотя причин не любить её у тебя, как я понимаю, достаточно.
– Ты про её отказ? Да, это задело моё самолюбие.
Некоторое время мужчины сидели молча. Солнце уже едва виднелось сквозь верхушки деревьев, когда Рубин заговорил вновь:
– На самом деле я не думаю, чтобы она хоть когда-то была влюблена в Медоса. Полагаю, её выбор был попыткой объединить расы. Это и моя цель. Так что я её уважаю за этот шаг.
В это время солнце скрылось за горизонтом, и мир погрузился в ночь. Человек заворожено наблюдал разгорающееся разноцветное свечение от растений и камней. Покосившись на неподвижно сидящего рядом Рубина, Алекс подумал: «Бедняга, он видит лишь темноту», – и вздрогнул, когда тот заговорил:
– Разноцветные ореолы, окружающие предметы, это оно и есть?
– Рубин, ты видишь свечения?
– Да. Вдруг увидел.
– А своё, своё свечение ты видишь? – взволновался человек.
Рубин вытянул вперёд руку и стал её внимательно осматривать.
– Кажется, нет. Но вот здесь, – он показал на запястье, – здесь я вижу, как золотые искры просвечивают сквозь кожу. Будто в моих венах течёт золотой свет.
– Потрясающе! – воскликнул Алекс. – Можно сказать, что видишь, просто не так ярко, как свечение других.
– Других? – переспросил Рубин. – Ну-ка встань и отойди на пару шагов. Только смотри, вниз не упади.
– Не упаду, я границы холма как днём вижу, – самодовольно произнёс человек.
Пока Алекс картинно балансировал на краю холма, демонстрируя своё прекрасное зрение, Рубин старался уловить свечение вокруг его тела. Наконец, он сказал:
– Ты серебряный.
Алекс был потрясён, насколько быстро сбываются мечты. Только что он желал своему повелителю этого, и вот – чудо уже случилось. Рубин теперь может видеть свечение Алекса и немного своё. Значит ли это, что и Алекс тоже может видеть своё свечение не только в загадочном зеркале подземелья, но и непосредственно глазами. Не успев об этом подумать, человек перевёл взгляд на запястье. Так и есть. Сквозь кожу, едва заметно, пульсировал свет.
– И правда, как кровь. Но как же так? Ты видишь то, что морфин видеть не может. А я свечусь тем, что человек не имеет. Что же это может значить?
– Наверное то, что скоро я стану королём, – просто разъяснил Рубин.
Алекс подумал, что все разговоры этого морфина рано или поздно сводятся к его коронации и воцарению. «Зато, какая завидная целеустремлённость», – тут же оправдал он своего господина.

Глава 20. Визит к Лее.

На следующий день Рубин заявил, что у него дела в озере, и что пойдёт он туда один. Алекс послушно кивнул и занял своё место на пологом берегу. Как верный подданный, он был готов ждать Рубина сколько нужно. Однако через час одинокого просиживания штанов к нему пришла дерзкая мысль погрузиться в озеро самостоятельно. Некоторое время человек боролся с искушением, но, в конце концов, сдался, подумав: «Ну и что такого? Один раз я уже пробовал… Главное, не рассекречиваться, говорить, что я невидим и неслышим. А когда сон будет угасать, просто оказаться на пологом берегу».
Алекс поднялся на утёс и подошёл к краю. Внизу мирно плескалась вода. «Наверное, Рубин даже и не догадывается о моей смелости», – усмехнулся он и тут же представил, как Рубин выходит на берег, а там никого нет. А потом Алекс вдруг появляется на кромке воды и, спокойно улыбаясь, говорит: «Надеюсь, ты не заждался?»
Окрылённый такими мечтами, Алекс вдохнул полную грудь воздуха, широко раскинул руки и слетел с утёса. Через несколько мгновений его голова, а затем и всё тело, с брызгами плюхнулись в холодную воду озера.
За пару часов до полного фиаско Алекса с того же утёса Рубин безо всяких препятствий попал в звёздное небо преддверия снов. Не тратя время на блуждания, Рубин направил свой полёт прямо к Озеру Грёз. Пролетев положенное расстояние, он вынырнул на его пологом берегу. Преобразившись, прошёл через контролёров Королевства маоров и направился к дому Леи. Зайдя на порог, он позвонил в колокольчик. Наудачу хозяйка оказалась дома. Открыв дверь, она окинула взглядом незнакомого ей морфина. Однако устраивать расспросы на пороге девушка посчитала невежливым, и пригласила посетителя в дом.
Через несколько минут они уже сидели за столом гостиной комнаты напротив друг друга. Налив себе и гостю чай, Лея начала разговор первой:
– Вы, видимо, стах?
– Можно и так сказать, – ответил Рубин не торопясь раскрывать своё инкогнито. – Я пришёл по вопросу вашего человеческого кавалера. Алекс – так, кажется, его звали?
– Звали? Почему Вы говорите о нём в прошедшем времени? – тревожно переспросила девушка. – Вам что-то известно?
– Возможно. Но для начала расскажите мне, что о нём знаете Вы? Насколько я понимаю, по меркам человеческого пребывания в нашей стране, вы были парой довольно долго.
– Что я знаю? Он был ранен. Потом его поместили в лазарет, из которого он не выходил. Мне сказали, что он проснулся, но... – Лея запнулась.
– Что «но»? – переспросил её гость.
– Но я не поверила. Если бы он проснулся, то снова бы пришёл ко мне. Но его с тех пор так и не было. Это странно. И страшно, – добавила она тихо.
– Может, он не захотел больше посещать нашу страну? А может, разочаровался в Вас и решил больше не показываться, – несколько грубо предположил Рубин.
– Всё, конечно, возможно, но я в это не верю. А почему Вы спрашиваете?
– Я хочу задать ещё один вопрос. Как Вы, Лея, относитесь к Алексу?
– Я всем сердцем люблю его! Как я ещё могу относиться? Если бы я его не любила, то не стала бы с ним столь близка.
Рубин слегка опешил, не ожидая такого прямого ответа на свой вопрос. Теперь, когда он видел Суть, отличить правду ото лжи ему было просто. Искренняя любовь Леи для него была очевидной. Однако на всякий случай он всё-таки спросил:
– Лея, если б Алекс нуждался в помощи, Вы бы ему помогли?
– Это странный вопрос. Конечно! – не задумываясь, ответила морфинка.
– А если бы эта помощь была для Вас обременительной или опасной? – ещё раз спросил Рубин, глядя в её большие глаза.
– Как так? – удивилась Лея.
– Ну, например противозаконной, – чётко проговорил гость.
Лея уж было хотела ответить что-то вроде того, что любую проблему можно решить законным путём. Но внезапно вспомнила, что сама тайно тренировала Алекса удерживать внимание запрещённым приёмом. «Уж не прознали ли контролёры об этом моем поступке? Но тогда этот, не говорящий своего имени морфин, никто иной, как дознаватель», – внезапно подумала она, и её сердечко тревожно забилось.
– Что, вспомнили о своих грехах? – насмешливо спросил гость. – Насколько я понимаю, сейчас Вы подумали об удержании внимания с помощью зеркала? Я прав?
«О, боги! Неужели Гея проболталась? Или он читает мысли?» – ураганом пронеслось в голове Леи. «Но, насколько я знаю, мысли читать можем только мы у людей в их снах. Других вариантов телепатии в Стране Снов не существует. А может, он ничего и не знает, но пытается взять меня на испуг? Надо что-то делать». И Лея решила, что лучшая защита – нападение:
– Я не желаю больше ничего говорить тому, кто даже не удосужился представиться.
– Моё имя Рубин, – вдруг с лёгкостью открыл своё инкогнито гость и пояснил: – Этот облик – обман. Вот я настоящий.
Тут Рубин преобразился в самого себя. Лея вздрогнула, в этот миг ей по-настоящему стало страшно. Как и все в Стране Снов, она знала, что Рубин осуждён. Также как и то, что после казни он выбрал добровольный уход в Лес Забвения, из которого живым ещё никто не возвращался. Не смотря на это, сейчас перед ней, действительно, стоял он. Ведь спутать Рубина с кем бы то ни было просто невозможно. А это значило, что мятежный аристократ, покушавшийся на самого короля и объявленный самым опасным преступником королевства, сейчас зачем-то находился в её доме.
– Что тебе, Рубин, нужно от меня? – неожиданно для самой себя Лея перешла на «ты». Рубин сразу заметил эту перемену и ответил ей взаимностью:
– Я хочу, чтобы ты помогла мне. Даже нет. Не так. Я хочу, чтобы ты помогла Алексу.
– Ты знаешь, где он? Что с ним? Почему ты говоришь о нём? Разве вы не враги? Разве не он, заступившись за Медоса, удержал тебя? Разве не ему ты обязан своим поражением?
– Всё так. Он – причина моего поражения. Но сейчас я хочу помочь ему.
Вопреки своему рассудку, Лея поверила Рубину. Но не потому, что его слова были убедительны, а потому, что взгляд его был полон сил и невозмутимости.
– Как я могу помочь Алексу? – спросила она, немного успокоившись.
– Лея, Алекс говорил, что ты была первой, кого он увидел в осознанном сне.
– Я была с Геей, моей подругой, – уточнила Лея, и только тогда подумала, что узнать об этом Рубин мог только от самого Алекса. Но если бы Алекс и Рубин были врагами, то едва ли бы разговаривали на такую тему.
– Неважно с кем. Важно то, что ты видела его сон, нетронутый морфинским влиянием. Я хочу, чтобы ты помогла мне воссоздать пространство этого сна.
– Но как и зачем?
– Скажу честно, я не знаю, сработает ли мой план. Но я хочу или вернуть Алекса к жизни, или хотя бы понять, в каком состоянии находится его тело. С момента моего покушения на Медоса Алекс так ни разу и не просыпался. Меня это тревожит, – серьёзно сказал Рубин.
– Ах! – воскликнула Лея, – разве такое возможно? А ты точно знаешь, что он не просыпался? Ты же не мог всё это время наблюдать за ним.
– Мог.
– Но ведь если он не пропадает из Страны Снов, значит, он жив? – в надежде на то, что Рубин подтвердит её слова, спросила Лея.
– Хорошо, если так, – только и ответил Рубин, подлив себе свежего чая.
– Все знают, что если человек умирает в реальности, то сразу пропадает и из Страны Снов, – продолжая убеждать не столько Рубина, сколько себя, возразила Лея.
– Да-да-да. А также все знают, что из Леса Забвения нет выхода. Не так ли? Однако я сейчас перед тобой – живой и здоровый. Так что не стоит верить всему, что говорят. Так ты поможешь мне?
Лея задумалась. «Связаться с мятежником и тем самым пойти против короля? Хотя чего я медлю? Если я могу хоть чем-то помочь Алексу, то и думать не о чем!»
– Да. Я помогу тебе. Точнее, Алексу. Что мне делать?
Глядя на сурово-решительное выражение миленького девичьего лица, Рубин одобрительно улыбнулся. Это и впрямь было забавно. Морфинские женщины крайне редко бывают решительны и суровы.
– Молодец. Не ожидал, что у Алекса такая отважная подруга. Хотя, как говорится: скажи мне кто твой друг, и я скажу кто ты.
Получив похвалу от аристократа, Лея зарделась, а Рубин сделал вид, что этого не заметил.
Минуту спустя они вышли из дома и направились в сторону Озера Грёз. Поднявшись на высокий берег, у самого края Рубин взял Лею за руку.
– Если я не буду тебя держать – мы можем потеряться, – пояснил он, не дав девушке выдернуть свою ладонь.
Лея понимающе кивнула и они прыгнули. Оказавшись в звёздном небе преддверия снов, Рубин вытянул свободную руку и стал медленно вращать кистью, как если бы помешивал что-то густое. Постепенно на этом месте стала образовываться туманность. Она разрасталась всё больше и больше, пока внутри неё не образовалось зеркало.
– Этот вход в какой-то сон? – поинтересовалась Лея. – Я ни разу не видела, чтобы дверь вызывалась подобным образом.
Не ответив, Рубин втянул спутницу в зеркало. И тут же её взору открылось трудно поддающееся описанию пространство. Всё вокруг было никакое. Ровное. Скучно. Безликое.
– Где мы? – с ужасом и удивлением спросила Лея. – Это чей-то сон?
– Нет. Не сон. Это просто место, где мы, как морфины, можем применить наши возможности: творить новые миры, или воссоздавать то, что уже видели. То, каким будет это место, зависит от тебя. Постарайся как можно точнее вспомнить тот первый сон, где вы познакомились с Алексом. Не волнуйся, у тебя всё получится. Я буду помогать, давая силу твоим воспоминаниям.
Закрыв глаза, Лея сосредоточилась. Мир вокруг стал изменяться. Вначале появилось небо. Затем оно осветилось и ожило, наполнившись звуками и ощущениями. Пролетела стая птиц с блестящим на солнце оперением, возникли радуги. Внизу, за облаками, показалась поляна, усыпанная лепестками роз.
– Ну, вот и всё, что я смогла вспомнить, – сказала Лея, с интересом оглядывая созданный мир. И вдруг заплакала.
– Что с тобой? – с недоумением спросил Рубин.
– Мне так грустно. Мне не хватает Алекса. Я никогда бы раньше не поверила, что человек из реальности сможет так пленить моё сердце. И уж совсем не ожидала, что после этого он куда-то исчезнет.
Рубин подумал, что он тоже многого от себя не ожидал. Например, того, что о ком-то будет беспокоиться. Положив руку на плечо Лее, он доверительно сказал:
– Просто этот человек уникальный. Тебе повезло встретить такого.
Находясь во сне Алекса, Лея остро ощущала, до какой степени ей его не хватает. И хотя она привыкла сдерживать свои эмоции, сейчас ей захотелось отдаться истинным чувствам. Она судорожно хлебнула полную грудь воздуха и, не стесняясь Рубина, горько заплакала. Аристократ молча взял её за плечи и привлёк к себе. Лея благодарно спрятала своё лицо на его груди, а Рубин мягко погладил её по голове. Наплакавшись, Лея стала затихать и, всхлипнув последний раз, подняла голову. Обнаружив оставшиеся от слёз на рубахе влажные следы, девушка смутилась:
– Я испортила тебе одежду.
– Не глупи, – Рубин провёл ладонью по мокрому месту, и оно вновь стало сухим и отглаженным. – Надеюсь, тебе стало легче?
– Да. Спасибо тебе. Могу ли я сделать для Алекса что-то ещё?
– Не сегодня. Но если мне понадобится твоя помощь…
– Ты можешь всегда на неё рассчитывать, – закончила за Рубина Лея.
Расстались они уже как добрые знакомые.
Глядя на место, где она только что стояла, Рубин подумал, что если его план удастся, то из этого воссозданного пространства Алекс сможет, наконец, вернуться в своё реальное тело. «Если, конечно, это тело ещё пригодно для возвращения», – нахмурился Рубин. В тяжёлых мыслях он ещё раз окинул взглядом усыпанную розовыми лепестками поляну, и тут до его сознания внезапно дошло, что это именно тот сон, где Алекс пытался совратить морфинку с помощью мысленных приказов. Забыв недавнюю тревогу, Рубин рассмеялся: «Романтик, однако».

Глава 21. Дежавю?

Выйдя на берег лесного озера, Рубин увидел, что его компаньон сидит у костерка в чём мать родила, а вся одежда живописно висит вокруг.
– Что, во сны прыгнуть пытался? – догадался Рубин.
– Ну, почему сразу во сны? Просто купался. Нельзя что ли, – пробубнил себе под нос Алекс. И отвернулся, старательно тыркая прутиком в костёр.
– А, ну, конечно. Если купаться, то в одежде, – согласился Рубин и сел напротив. Поскольку при этом он ничего не говорил, Алексу пришлось начать диалог первым:
– Как дела? Сделал ли ты то, что собирался?
– Да. Я собирался кое с кем встретиться и встретился.
– И с кем же? Неужели с Медосом? Хотя нет. Если бы с ним, то так быстро бы ты не вернулся. Или вообще не вернулся.
– Думаешь, Медос бы меня победил? – Рубин приподнял бровь.
– Нет, я так не думаю. Я вообще не думал на эту тему.
Отчего-то Алексу было неприятно, что Рубин встречается с кем-то из Страны Снов. Хотя, насколько человек успел понять, друзей у повелителя не было. А это значит, что встреча была деловая. Уже придя к такому выводу, Алекс всё же уточнил:
– Так ты с кем-то по делу встречался? С кем-то из аристократов? Небось, заговор против Медоса готовишь?
– Нет. Я встречался с морфинкой, – обыденно заявил Рубин, с интересом наблюдая реакцию человека на свои слова.
– Что? – Алекс аж подскочил на месте, чем вызвал у Рубина приступ смеха. – Ты встречался с женщиной? Ты? – Заметив неадекватность собственного поведения, Алекс попытался включить мозг. – Ты, наверное, навестил Стию? Я прав?
– Нет. Не Стию, я ходил к Лее.
Такого ответа человек уж точно не ожидал. В голове тут же смешались мысли, превратив её в адский, кипящий ревностью котёл:
– Зачем? Как она? Она меня помнит? У тебя с ней что-то было? Почему именно к ней? У тебя совесть есть? Или ты по другому делу? – Вопросы вылетали изо рта Алекса раньше, чем он сам успевал о них подумать.
– Помнит, любит, волнуется, не было, по-другому, готова помочь мне разобраться с твоим состоянием, – почти серьёзно отчитался Рубин.
Алекс уставился на повелителя. Значит, Рубин отправился в опасный путь ради него? Смог побороть свою гордость, попросив о помощи простую морфинку. «Получается, что я для него немало значу». Это было так волнующе, что на глаза Алекса навернулись скупые мужские слезы, и чтобы не опозориться в очередной раз, он отвернулся и пробурчал:
– Дым в глаза повалил. Видать, полешки сырые.
Рубин сделал вид, что поверил, а через некоторое время сказал:
– Не хочу откладывать на потом. Вставай, пойдём на утёс.
– У меня ещё одежда не высохла, – спохватился Алекс.
– Думаю, никто тебя рассматривать не будет. Пойдём, а она пока посохнет.
Спорить с повелителем – нарушать субординацию, но Алекс всё ж таки натянул на себя не досохшие трусы. Мало ли кого они могут встретить, так что не стоит рисковать своей честью, выставляя на всеобщее обозрение достоинство. И человек погрузился в размышления о нравственности и приличиях Страны Снов. Тем временем спутники уже поднялись на утёс.
– Куда мы сейчас? – поинтересовался Алекс, подойдя к его краю.
– Увидишь, – ответил Рубин и, спрыгнув, увлёк человека за собой.
Как и в прошлый раз, миновав воду, они попали в преддверие снов. Рубин покрутил рукой, вызвав зеркало. Мгновение спустя оба оказались в созданном Леей пространстве первого сна Алекса.
…
Алекс летел, раскинув руки. Он летел над бескрайними равнинами, над блестящей лентой реки. Он летел так высоко, что иногда землю от него скрывали облака. Справа пронеслась стая птиц. Алекс внимательно смотрел, как птицы машут крыльями и как солнце играет бликами в их оперении. Казалось, любоваться этим зрелищем можно вечность. Впереди по курсу своего полёта он увидел тройную радугу. Её арки располагались одна за другой, и Алекс подумал: «Эдак я пролечу под ними, как Чкалов под мостом Свободы. Д-а-а. Такое возможно только во сне. Постойте. Во сне?» Внезапно человека охватило чувство дежавю, и резко повернув голову вправо, он увидел летящего вровень с собой Рубина.
– Рубин, я в своём сне! Как такое могло получиться? Но это точно, это совершенно точно мой сон!
– Да, это реконструкция твоего сна. У меня есть план. Не факт, что получится, но…
– Рубин, я тебе как раз о нём говорил, – перебил своего повелителя Алекс, не в силах справиться с напором нахлынувших на него чувств, – в этом сне я встретился с феями. А оказалось, это были Лея и Гея. А ещё где-то здесь должна быть полянка.
Алекс посмотрел вниз, пытаясь разглядеть её сквозь толщу облаков, а когда повернулся к Рубину, то вместо него увидел летящую в развевающемся платье прекрасную Лею.
– Лея! Это ты?
– Конечно, нет, – ответила Лея и подмигнула.
«А, понятно, это же Рубин. Для него воспроизвести облик кого бы то ни было – пара пустяков. Недаром же он морочил мне голову так долго». Воспоминания о времени, проведённом в лесном доме, вызвали у Алекса чувства. Но какие именно, он определить не смог. То ли обида на то, что его обманули, то ли радость, что его вообще туда затащили.
Прервав размышления Алекса, «Лея» заговорила вновь:
– Прости меня.
– За что, Рубин? Мне не за что тебя прощать, – поспешно ответил смущённый такими словами человек.
– Один раз я внушил тебе, что я Лея. Сейчас я лишу тебя памяти последних месяцев, и ты снова будешь чувствовать себя здесь, как в первый раз. Обещаю, что потом я верну тебе твои воспоминания.
Не дав Алексу ответить, Лея-Рубин ослепил его на несколько мгновений ярким всполохом своей Сути. Когда зрение человека пришло в норму, он уже не помнил о времени, проведённом в Стране Снов. Зато вдруг осознал, что спит в парке после ночной смены. И тут же подумал, что раз уж он спит, да ещё и себя во сне осознаёт, то почему бы ему не познакомиться с рядом летящей феей. Едва решив это, он стал снижаться, а фея последовала за ним. Вот внизу показалась поляна, усеянная лепестками роз, и они плавно приземлились на неё. Едва коснувшись земли, человек обратился к незнакомке:
– Разрешите представиться, Алекс, – и галантно, как ему казалось, поклонился.
– Очень приятно. А меня зовут Лея.
Лея была очаровательна. Длинные ресницы, тонкие брови, алые губы и всё остальное так и манило Алекса. «Хорошо бы познакомиться с ней поближе», – размечтался он и мысленно приказал фее раздеться. Неожиданно фея, лукаво улыбнувшись, едва заметным движением скинула с плеча полупрозрачную накидку. «О, работает!» – возликовал Алекс и приказал раздеваться дальше. Фея, едва сдерживая смех, откинула назад свои роскошные волосы и прильнула к вздымающейся от волнения груди человека.
– Ах, Алекс, пойдёшь ли ты со мной на бал? – спросила она.
Человек уж было собрался ответить согласием, когда с неба донёсся странный голос. Голос настойчиво повторял «Молодой человек, молодой человек», становясь при этом всё громче и громче. Между тем пейзаж и сама фея стремительно блёкли. «Я просыпаюсь», – в панике подумал Алекс и поспешно крикнул:
– Я согласен. Я пойду! – И… открыл глаза.
…
Алекс лежал на своей куртке в городском парке под деревом. Над ним, склонившись, стояла немолодая женщина с озабоченным выражением на лице. Женщина трясла его за плечо и беспрестанно повторяла:
– Молодой человек, молодой человек, молодой человек.
– Да, – наконец, ответил Алекс, – что случилось?
– С Вами всё в порядке, молодой человек? Вы заснули на солнце, у Вас может быть удар.
Алекс хотел бы послать не в меру заботливую гражданку куда подальше. Своей опекой она разрушила очарование прекрасного утреннего сна. Но вместо ругани Алекс сдержано и спокойно поблагодарил женщину за заботу. Дама, довольная собой, удалилась, а Алекс попытался припомнить сон. Кажется, там был какой-то парень с красными волосами. Хотя нет. Не парень. Там была прекрасная фея. Если б не эта дама, может, и ещё что произошло. Поднявшись с травы, он встряхнул куртку и, перекинув её через плечо, побрёл к дому.
Проходя мимо кинотеатра, Алекс посмотрел на рекламные постеры демонстрируемых фильмов. Мистика, боевики, фэнтези. «Как же мне вся эта ерунда нравится, – подумал он. – Вот на исторический фильм я б ни за что не пошёл, да и на мультики. Сейчас многие товарищи на аниме подсели. Что за глупость? Взрослые люди, а как дети, право слово. О, а это что? Называется “Последняя битва короля”. Начало сеанса через семь минут, как раз успеваю».
Зал был полупустой. Точнее говоря, практически пустой. Кроме самого Алекса на заднем ряду сидел какой-то дядька и на третьем – компания школьниц. Едва Алекс устроился, как свет погас и фильм начался. На какое-то мгновение Алексу показалось, что вокруг голов сидящих впереди школьниц он видит едва заметное сияние. Человек было напрягся, но потом догадался, что это, видимо, эффект кинозала, на который он раньше не обращал внимание. Облегчённо вздохнув, Алекс сосредоточил своё внимание на фильме. Его действие разворачивалось в альтернативном мире, где страной правил некий король. У короля был соперник, метивший на трон. Соперник выискивал слабые места короля и уже минуте на десятой фильма успешно их нашёл. Ещё в фильме был персонаж второго плана с непонятными целями и невнятной внешностью. Но в ответственный момент нападения соперника на короля этот персонаж вдруг появился в кадре и помешал злодею, за что последний его смертельно ранил. На этом месте Алекс зевнул. «Что-то спать хочется», – подумал он и закрыл глаза.
Звуки стали расплываться, и он погрузился в чёрную бездну. Среди ярких звёзд одна звезда имела густой алый цвет, и Алекс направил свой полёт к ней. Свет приближался и приближался, пока Алекс не уткнулся носом в чьи-то красные волосы. Вдохнув их аромат, он отметил, что у этой девушки приятный запах, и, чтоб рассмотреть её получше, отодвинулся. Однако, вопреки ожиданию, Алекс увидел парня, насмешливо смотрящего ему прямо в глаза.
– Ну что, не узнал? – спросил он.
– А мы что, знакомы? – осторожно осведомился Алекс, с ужасом подумав: «А что я делал своим носом в его волосах?»
– А ты что, имеешь привычку обнюхивать всех подряд? – в свою очередь задал вопрос незнакомец.
Алекс, уставившись на него почище того самого «барана перед новыми воротами», изо всех сил пытался вспомнить кто это.
– Давай! Все твои воспоминания уже при тебе. Кто я?
– Чёрт! Рубин! Как это я тебя сразу не узнал? – обрадовался Алекс. – Где это мы?
– Надо полагать, в твоём сне.
– Ты говоришь про то пространство, что создал, воспроизведя мой сон?
– Нет, на этот раз это твой сон во сне. – Рубин помолчал и добавил: – Дважды сон во сне.
Алекс попытался осмыслить вышесказанное. Но мозг не выдал никаких идей и человек просто спросил:
– И что нам это даёт?
– Признаться, я надеялся, что когда ты проснёшься из воссозданного сна, то попадёшь в своё тело. Но ты создал альтернативную реальность, завязал её на события Страны Снов и, перед тем как встретиться сейчас со мной, снова уснул.
– И это всё сделал я? – опешил Алекс.
– Да. Я говорил уже тебе, что ты уникальный человек. Ты запросто сгенерировал пространство сна, не будучи уже человеком из реального мира.
– Погоди-погоди, как это я не человек реального мира, а кто же тогда я?
– Ты… – помедлил с ответом Рубин. – Большой вопрос, кто ты. Ибо твоё сознание в мире снов, и будучи человеком, застрявшем в этом мире, ты умудряешься создавать пространства новых снов. Проще говоря – ты невероятен.
– Но ведь и ты создаёшь пространства новых снов, – неуверенно сказал Алекс.
– Да, но я морфинский аристократ, и для меня это в порядке вещей.
Алекс задумался. Из всего сказанного Рубином он мало что понял, но…
– Тогда я требую повышение своей должности с верного подданного до советника! – вдруг выпалил он, поражаясь собственной дерзости.
– Справедливо, – согласился Рубин. – Назначаю тебя своим советником.
– Рубин, я же пошутил, – проскулил пришедший в себя Алекс.
Дав понять, что эта тема уже закрыта, Рубин перешёл к следующему пункту повестки дня:
– Теперь нам надо отсюда выбираться. И поскольку это место создал ты, чтобы нам из него выйти, тебе нужно его развеять.
В ответ на испуганный взгляд Алекса, Рубин пояснил:
– Просто отдай мысленный приказ о возвращении.
Рубин не сомневался в способностях человека и только удовлетворённо хмыкнул, проявившись из сна во сне на пологом берегу лесного озера. Бодро дойдя до кустов, он бросил через плечо:
– Ну, вот мы и на месте. Наверное, твоя одежда уже высохла.
Потрогав рубаху, мирно покачивающуюся на ветке около уже потухшего костерка, Рубин кивнул головой и сказал:
– Так и есть – высохла. Одевайся, советник.
И только после этого удосужился обернуться. Какого же было его изумление, когда он обнаружил, что всё это время разговаривал сам с собой. «Неужели? Неужели сработало, и Алекс смог проснуться?» Некоторое время Рубин неподвижно стоял, глядя на едва мерцающие угли. «Что ж, значит сейчас самое время, чтобы разобраться с Медосом», – сказал он вполголоса и снова направился к озеру.

Глава 22. Готап

Выйдя на пологий берег, Рубин не посчитал нужным преображаться в кого бы то ни было, и открыто подошёл к контрольному пункту со стороны маоров. В этот раз там дежурил тот же морфин, что и во время посещения Леи. Увидев аристократа, он почтительно поклонился, на что тот ответил ему коротким кивком головы.
Контролер ещё смотрел Рубину вслед, когда его коллега спросил:
– На кого засмотрелся, Готап?
– Рубин вернулся. Видимо, вскоре что-то будет.
– Мятежник? – уточнил второй контролёр, пытаясь рассмотреть удаляющуюся фигуру. А после посчитал нелишним предупредить: – Лучше, если б ты обознался. Потому что Рубин, смею напомнить, сгинул в Лесу Забвения.
Хоть Готап и был причислен к персоналу контрольного пункта стороны маоров, по происхождению он был стахом. Почему так случилось – история длинная, но так или иначе, ему посчастливилось знаться с морфинами обеих рас.
В памятный бал Объединённых Королевств он дежурил на дворцовом входе. В тот момент, когда из тумана, опоздав на показательные выступления августейшей пары, вышел Рубин, он первым приветствовал его. И неслучайно. Обладая уникальным зрением, усиленным по долгу службы приборами для различения Сути, он уже давно признал Рубина равным королю и поклялся себе в том, что будет на его стороне. Не разглашая своё решение, он пристально наблюдал за аристократом издалека, интересуясь всем, что касалось его персоны.
После покушения на Медоса и пленения Рубина Готап, пользуясь связями, перевёлся на службу в тюрьму. Став охранником своего кумира, он исправно информировал последнего о новостях, а после объявления аристократа о намерении уйти в лес сумел попасть в состав конвоирующей бригады.
Когда Рубин удалился в чащу, Готап молился в своём сердце, чтобы тот остался цел и невредим. Но едва из леса вышел последний замешкавшийся охранник, как Готап понял, что это не кто иной, как преобразившийся Рубин.
Прибыв к городской тюрьме, Готап увидел, как Рубин направился в лазарет. «Видимо, чтобы добить того, кто сорвал его планы», – предположил он. Однако, вопреки его ожиданиям, аристократ вылез из больничного окна, и с человеком на спине направился в сторону леса. Помочь Рубину, не раскрыв себя, Готап уже не мог, но на всякий случай проследил, чтобы за беглецами не образовалось «хвоста».
Спустя несколько месяцев Готап увидел золотую Суть вокруг вышедшего из Озера Грёз незнакомого морфина, и его сердце радостно забилось в предвкушении перемен. Подтверждая догадки Готапа, буквально через несколько часов после этого случая, уже не скрывая своего подлинного лица, из Озера Грёз вышел сам Рубин.

Глава 23. Пробуждение. Иван.

Я - слух. Нет ни тела, ни души. Просто слух. Я чувствую, как в недрах окружающей меня тишины зарождается едва заметный звук. Понемногу он становится чётче и… пропадает. Зато появляюсь я. Странное ощущение. Как выныривать с глубины. Нет ни страха, ни радости. Просто воспринимаю своё всплытие как данность. Вырисовывается знание, что я есть. Я человек. Я мужчина. У меня есть тело. У меня есть мысли. О! У меня есть чувства. И первое из них – любопытство. Я знаю, что могу открыть глаза. И я что-то слышу. Какое-то тиканье. Редкое, потом оно учащается. Туман в голове развеивается, и в это же время струя свежего воздуха врывается в мою грудь. Я чувствую, что меня наполняет энергия и желание действовать. Не в силах противостоять этому потоку, мои глаза распахиваются сами собой.
Вытребовав себе титул советника и получив приказ рассеять собственный сон, Алекс сосредоточился. «Сон, пропадай!» – сказал он про себя и для усиления эффекта помахал ладонью перед носом, будто избавляясь от дурного запаха. Краски и звуки вокруг начали бледнеть, откуда-то потянуло сквозняком, и вдруг наступила темнота. Она была подобна чёрному бархату – густая, мягкая, уютная. Время застыло в ней, казалось, навечно. Но вдруг в этой темноте стали появляться звуки. Сначала еле слышные, невнятные. Подобные плеску воды или хлопанью крыльев огромных бабочек.
Когда взгляд Алекса уткнулся в белизну потолка, то прежде чем сам он успел о чём-то подумать, его руки уже сорвали с тела ставшие ненужными пластыри, а выдернутая из тёплой вены игла капельницы, брызгая физраствором, безвольно повисла на трубке. Приподнявшись, Алекс спустил ноги с кровати. Ровно в тот момент в палату вбежала медсестра, а за ней и знакомый «чудо-доктор». Не успел Алекс и слова сказать, как Игнат бросился его обнимать и, чуть ни плача, закричал в ухо:
– Алекс, родное ты моё сердце! Ну, ты напугал. Ну, напугал! Подлец, умереть вздумал. А обо мне ты подумал? С возвращением! С возвращением…
Спустя пару часов на уличной скамейке в глубине больничного двора Алекс беседовал с доктором. Игнат рассказал ему, что всё шло прекрасно, пока не наступил последний день пятидневки. Утром раздался телефонный звонок от сестры отделения. Она сообщила, что с подопечным что-то не так. Доктор сразу примчался в больницу и застал следующую картину: Алекс лежал без сознания. На искусственный сон это уже совсем не походило. Пациент тяжело дышал, а на его груди появилась довольно глубокая рана. Откуда она взялась, было совершенно непонятно. Ввиду чрезвычайной ситуации сестра потребовала, чтобы доктор немедленно вывел Алекса из гипнотического состояния.
Игнат сделал всё возможное, но вернуть Алекса в реальность не смог. Более того, состояние пациента стало ухудшаться.
Алекса перевели в реанимацию под личную ответственность и на содержание доктора-экспериментатора. Там без сознания он пролежал около трёх месяцев. Пока, наконец, без видимых на то предпосылок, пришёл в себя.
– Что ж с тобой было-то? Ты сновидел всё это время или как?
– Похоже, сновидел, – сказал Алекс растерянно. Сейчас в его голове не было ясного понимания того, что с ним происходило. – Мне кажется, я путешествовал по Стране Снов. Я не совсем уверен, но мне кажется, что я был в лесу. Да, да. Определенно, я был в лесу.
– Один или со своей возлюбленной? – живо поинтересовался доктор.
– Хм, я не помню, чтобы рядом была Лея. Хотя нет, была. Мне кажется, я во сне терял сознание. Да, точно, со мной что-то там случилось, и я потерял сознание. А она как раз и ухаживала за мной.
Пытаясь вспомнить больше, Алекс схватился за голову. Видя это, доктор мягко положил руку на его плечо и посоветовал:
– Дружище, не напрягайся. Воспоминания не любят волевых усилий. Отдыхай. Набирайся сил. Я договорился о твоём пребывании здесь ещё на несколько дней. Тебя обследуют, так, для порядка, а потом ты вернёшься домой.
– Док, может, не стоит так обо мне беспокоиться?
– Нет-нет, стоит. Всё-таки я несу ответственность за тебя.
Игнат ушёл. До обеда осталось свободное время и Алекс, сидя на скамейке в больничном садике, наслаждался реальностью. Была уже осень. Самое прекрасное время. Тепло, красиво, спокойно. Повсюду гуляли больничные обитатели, и хотя вокруг было довольно людно, скамейка напротив пустовала. «Интересно, кто туда сядет?» – вдруг подумалось Алексу. И он решил «загадать на желание»: «Если напротив сядет девушка, то я вспомню, что у нас с Леей был секс. Если бабушка, то секса не было. Если парень, то…» Не успел Алекс придумать, что в этом случае будет, как именно он туда и сел. Одет юноша был в длинную куртку грязно-зелёного цвета с капюшоном, надвинутым на самые глаза. Из-под куртки торчал больничный халат, из-под него растянутые на коленках спортивки. Ноги его были обуты в сиреневые резиновые тапки, из-под которых, в свою очередь, виднелись жёлтые носки. «Из-под пятницы суббота», – подумал Алекс, и уж было собрался отвернуться, когда парень откинул капюшон. Внезапно обнажившаяся красная шевелюра моментально вызвала в памяти все потерянные воспоминания. На непроизвольный возглас Алекса юноша поднял голову и бессовестно уставился ему прямо в глаза.
– Что с Вами? – неожиданно доброжелательно спросил он. – Вам нехорошо, Может, доктора позвать?
– Всё в порядке, – проговорил Алекс не вполне уверенно.
– Вид у Вас какой-то растерянный. Хотите, доведу до палаты? Вы с какого отделения?
Алекс был в замешательстве. Этот парень как две капли воды похож на Рубина. Но явно не Рубин. Морфин никогда бы не позволил себе такой прикид. К тому же, если бы это был Рубин, то он бы узнал Алекса. «Если это на самом деле реальность, то тогда мне, видимо, следует познакомиться с двойником Рубина. Может, он является реально существующим прототипом аристократа. Хотя – нет. Этому юнцу всего-то лет девятнадцать. Но как же они похожи! Чёрт. Как познакомиться-то?» Пока Алекс пытался разобраться в адском клубке своих мыслей, парень сам подошёл к нему:
– Да Вам реально нехорошо. Вставайте, обопритесь на мою руку, я доведу Вас до палаты. Говорите, куда идти.
И тут Алекс понял, что вот он – прекрасный повод завести знакомство. И ему надо всего-навсего просто согласиться на помощь.
– Да, благодарю. Мне туда. В смысле, нам туда.
Держась за парня, на слабых после трехмесячного лежания ногах Алекс поплёлся по направлению к нужному больничному корпусу. Несмотря на внешнюю схожесть с Рубином, он оказался довольно простым в общении. Безо всякого труда Алекс узнал, что зовут его Иваном. Это имя совсем уже не вязалось с представлением о морфине. «Неужели просто совпадение», – думал Алекс, и в попытке перевести пустой разговор на нужную тему спросил:
– Ваня, у тебя волосы от природы красные?
– Смешно, – без тени улыбки отреагировал Иван. – Нет, конечно. Девушка настояла. Она мультфильмов насмотрелась, ну, и... Обещала, что само скоро сойдёт.
– Ваня, а какие сны ты видишь? – перешёл Алекс к делу.
– Никаких, – несколько растеряно ответил парень.
– Как это «никаких», ты их быстро забываешь что ли?
– Нет. Я их не вижу. Одно время я даже подозревал всех людей в тотальном заговоре. Мол, придумывают всякую хрень, чтоб меня одурачить. Но потом смирился, что они видят, а я нет. Думаю, не один же я такой. Вот и матушка моя снов не видит. Хотя, обидно, конечно.
– Слушай, у меня идея. А хочешь попробовать гипнотический сон? Может, он у тебя со снами случится, – предложил Алекс и замер в ожидании ответа.
– Даже и не знаю. Попытка не пытка, – парень по-простецки почесал в голове. – Я, кстати, Вас спросить хотел, Вы с каким недугом-то здесь?
В этот момент Алекс подумал, что, наверное, ему сейчас не стоит рассказывать Ивану о причине своего пребывания в больнице. Ловко не заметив вопроса, он продолжил гнуть свою линию:
– У меня есть знакомый доктор, который может за один сеанс ввести нас обоих в сон. Я с ним сегодня же и поговорю, раз ты не против.
Парень, может, и изумился такому предложению, но отказываться не стал и даже продиктовал номер своего телефона. Доведя Алекса до места, он заспешил на обед, а Алекс остался один-на-один со своими мыслями.
Итак, вполне возможно, он находится в реальности. Судя по слабости в ногах и исхудалости тела, он, действительно, долго пролежал без движения и нормальной еды. Однако насколько велика вероятность встречи с двойником Рубина сразу же после пробуждения? Это обстоятельство настораживало, заставляя сомневаться. Да как же проверить-то? И тут его осенило: по свечению! Даже в придуманной реальности, где он смотрел кино «Последняя битва короля», он видел слабое свечение вокруг людей. Значит, его наличие и будет говорить о нереальности реальности.
«Т-а-а-к. Где же люди?» Алекс вышел в коридор. Как назло он был пустынен. Алекс прошёлся до поста медсестры, и её тоже не оказалось на месте. «А вдруг бы у меня что-то случилось, а медработника нет?» – проворчал он и приоткрыл дверь в ближайшую палату. Ещё до того как он увидел, кто в ней, в голове человека пронеслась ужасная мысль. Что вот сейчас он увидит кого-нибудь из Страны Снов, и тогда это будет обозначать, что он в ловушке собственного воображения, а спасти его некому. Потому что Рубин этого воображаемого мира – не Рубин, а какой-то Иван. Но в палате оказались совершенно незнакомые люди, которые тоже с удивлением посмотрели на Алекса. Один осведомился, что ему нужно. Алекс спросил, не знают ли они, где сестра. Получив подробный ответ, где её можно поискать, он закрыл дверь. Вокруг этих свечения не было. Теперь стоит проверить постовую. Только бы она не была похожа на Лею. Тогда точно всё – ловушка сна.
Поиски прошли успешно. Медсестра оказалась похожей на саму себя и свечением не обладала. «Уф, слава богам. Кажись, на этот раз я в реальной реальности». Алекс спокойно лёг и тут вспомнил про свою идею с дуэтным гипносном.
Не откладывая дела в долгий ящик, он позвонил Игнату. Выслушав Алекса, доктор сразу ответа не дал. Волнения, связанные с трёхмесячной комой, были ещё слишком свежи, чтобы рисковать повторно. А уж тем более с двумя пациентами сразу. Однако отказываться тоже не хотелось, так как задача, которую в этот раз Алекс ставил, показалась ему весьма интересной. В случае согласия Игнату бы представилась уникальная возможность погрузить в единый сон сразу двух подопечных. Рассудок взрослого человека резонно говорил не ввязываться, но дурная голова уже строила планы, как это лучше сделать. «Для начала, – думал Игнат, – надо ввести их в единое пространство с несколькими, одинаково воспринимаемыми обоими клиентами, маяками. Так-так. Эти маяки я могу создать сам, акцентировав внимание пациентов на одних и тех же реальных предметах. Синхронизировав людей таким образом, дальше можно будет направить их сознания в совместный сон. Хорошо, если б они знали друг друга достаточно долго. А ещё лучше, если б между ними существовала эмоциональная связь».
Не успев сообразить, что он делает, Игнат набрал номер Алекса:
– Алекс, я правильно понял, что вы с партнёром по процедуре не очень давно знакомы.
Алекс вначале даже не сообразил, о чём это доктор толкует, поэтому на мгновенье замялся.
Уловив его растерянность, Игнат пояснил:
– Я про твою идею о дуэтном введении в гипносон.
– А! Сейчас понял. Да, мы с ним вообще знакомы не более часа.
– Вам до сеанса нужно установить эмоциональную связь. Сколько тебе на это понадобится времени? Несколько месяцев, полгода, год?
– Нет. Это слишком долго. Давай сеанс завтра, а связь… Связь я постараюсь наладить сегодня.
– Сегодня? – изумился Игнат.
– Да. У меня есть номер его телефона, и я знаю, в какой палате он обитает. Думаю, я справлюсь, – убедительно пообещал Алекс.
– А. Ну если ты так уверен, то ладно. Завтра после завтрака ждите. Приду.
Закончив разговор, доктор задумался. Почему он так легко поддаётся уговорам Алекса? Почему его так захватывает вся эта история с экспериментами? Впрочем, не важно. Завтра будет завтра, а сегодня нужно сделать ещё массу дел. «Однако как ему удастся наладить связь за столь короткий срок?»
Алекс сам бы хотел знать, как это сделать. «Что вообще к этой связи между людьми приводит?» – хмуро подумал он, сердясь на самого себя за безрассудное обещание. Ответом на этот вопрос в голове Алекса вертелось только слово «любовь». Понятное дело, что любовь. Но не в их же случае. Хотя, конечно, любовь бывает разная. Любовь к Родине, например. «Интересно, что любит Иван? А что гадать?» И Алекс набрал номер нового знакомого, предложив прогуляться и побеседовать. Уже завершив звонок, в его голове возникли сразу аж два опасения: во-первых, не подумает ли Иван, что Алекс к нему навязывается, или ещё чего хуже – «клинья подбивает». И во-вторых, захочет ли молодой парень прогуливаться и болтать о чём-то с малознакомым странноватым мужчиной старше себя.
Не переставая переживать по этому поводу, едва встретившись на больничной площадке, Алекс выпалил:
– Ваня, привет, насчёт эксперимента я договорился. Приходи ко мне после завтрака.
– Хорошо. Приду, – с лёгкостью пообещал Иван.
– Только нам надо до завтра наладить эмоциональную связь, – с волнением начал Алекс скользкую тему. – У тебя, случаем, нет ли идей, как это можно сделать?
– А Ваш доктор ничего не посоветовал по этому поводу? – спросил Иван. – Ему вроде бы как виднее, раз он такое условие поставил.
– Нет, он ничего не сказал, – сказал Алекс, желая переложить ответственность за такое условие на доктора, а тяжесть решения проблемы на Рубина. Даже если это – Иван.
– Тогда, возможно, мне стоит обращаться к Вам на «ты»? – предположил Ваня.
– Замечательная мысль, – обрадовался Алекс поступившему предложению, хоть и понимал, что этого явно будет мало.
– Алекс, а что для Вас, то есть для тебя, близость? Как бы ты сам описал это состояние? – задал Ваня резонный вопрос.
– Ну, это когда чувствуешь другого человека. Испытываешь в нём потребность. Радуешься от факта его присутствия в своей жизни.
– Похоже на любовь, – задумчиво сказал партнёр. – По описаниям похоже, – добавил он. – Я, как мне кажется, ещё не любил никого, так что на своём опыте не знаю.
– А как же та девушка? – быстро спросил Алекс.
– Та девушка?
– Ну да. Та, что перекрасила тебе волосы.
– А! Так я соврал. На девушку сослаться проще. А вообще, меня самого на эксперимент потянуло. Тоже глупо, конечно, – покаялся Ваня и замолчал о чём-то своём.
Алекс забеспокоился, что время идёт, а дело с мёртвой точки не сдвигается, и, не давая собеседнику расслабиться, напомнил:
– Так что там с идеями?
Иван посмотрел старшему товарищу в глаза, будто оценивая ситуацию, а после предложил:
– Мы можем попробовать синхронизироваться.
– Это как? – оживился Алекс.
– Не знаю, сработает ли. Читал у Куприна про ведьму и барина. Но не суть. Там героиня утверждала, что повторяя движения за человеком, можно заставить его споткнуться.
Алекс не очень понял, какое это имеет отношение к эмоциональной связи, но раз способ есть, то его нужно опробовать. Теперь будущие партнёры по сновидению ходили по периметру больничного садика, стараясь один-в-один повторять движения друг друга. Другие обитатели площадки заинтересованно наблюдали за ними, строя предположения и догадки, в основном сводящиеся к психиатрии. После полутора часов эксперимента Ваня сказал:
– Алекс, пойдём к тебе в палату. Продолжим там, а то эта популярность уже утомляет.
И правда, наблюдающих за синхронизацией заметно прибавилось. К «больным» присоединились уже несколько медсестёр и нянечек. Синхронизироваться в таких условиях было едва ли возможно, и мужчины удалились под защиту отдельной палаты Алекса. Там Ваня придумал пить синхронно воду из стаканов, синхронно вставать и садиться. Между тем за окном уже темнело. Подходило время ужина, а близость всё не возникала. Подытожив бесплодные усилия, Ваня сказал:
– Нужен телесный контакт, – а после решительно скомандовал: – Дай руку!
Долгое рукопожатие смутило Алекса, и он предпринял попытку выдернуть свою ладонь.
– Куда? – удержал руку коллега по эксперименту. – Близость только-только начинает завязываться.
– Ты думаешь?.. – сквозь смущение спросил Алекс.
– А то! – утвердительно сказал Иван. – Гляди, ты уже покраснел весь! Уверен, это хороший признак. Думаю, этот эффект нужно усилить.
И Ваня, ни минуты не колеблясь, свободной рукой обхватил старшего товарища за затылок и притянул к себе. Затем, как будто это дело обыденное и естественное, запросто поцеловал партнёра. Тут уж Алекс вырвался из крепкого Ваниного объятия и отскочил в угол собственной палаты.
– Ты чего? Чего творишь? – воровато озираясь, быстро заговорил он, судорожно вытирая губы тыльной стороной ладони.
– А что такое? – нимало не смущаясь, ответил Иван. – Ты же сам поставил задачу. Сам отдал инициативу в мои руки. Ну, а я посчитал, что все средства хороши. У тебя сердце сейчас трепещет?
Успокоенный невозмутимостью партнёра, Алекс прислушался к себе. Да, действительно, можно сказать, что его сердце трепетало. Своё поведение ему тотчас показалось нелогичным. Минуту спустя, не сговариваясь, Алекс и Иван хором сказали:
– Знаешь…
С удивлением уставившись друг на друга, они также «хором» замолчали.
Алекс жестом показал, что уступает слово партнёру, и тот назидательно изрёк:
– Вот видишь, подействовало. Синхронизировались.
Теперь подготовительный этап можно было считать оконченным. Ваня попрощался и ушёл, оставив коллегу по эксперименту наедине со своими переживаниями.
Вначале-то Алексу казалось, что Ваня и Рубин абсолютно разные. Ваню он воспринял добрым и бесхитростным малым, в отличие от властного и эгоистичного Рубина. Но пока шла «синхронизация», Иван проявил способность брать руководство в свои руки и проделывать то, что задумал, не обращая внимания на чувства других. «Получается, что похожи». Перед тем как лечь в постель, Алекс подумал: «Вот будет забавно, если сегодня ночью я попаду в Страну Снов». А, уже засыпая, добавил: «Расскажу Рубину, что у него есть двойник в человеческом мире. То-то он удивится».
Но в ту ночь Алекс снов не видел. Зато сразу после завтрака к нему в палату практически одновременно пришли и доктор, и Иван. После взаимного знакомства, Иван бесцеремонно стал обращаться к доктору на «ты» и без отчества. А Игнат, не придав этому значения, попросил пациентов лечь, благо, по счастливой случайности, в палате оказалась дополнительная кушетка. Но едва он начал сеанс, как Иван вдруг сел.
– Что случилось? – спросил доктор, а Алекс, приподнявшись на локте, с удивлением воззрился на партнёра.
Выражение лица Ивана, сначала задумчивое, вдруг стало заговорщицким и он, обращаясь к Алексу, сказал:
– Я думаю, нам надо взяться за руки.
Не дожидаясь ответа, Иван встал, подкатил свою койку к кровати Алекса и по-хозяйски взял его руку. Затем, обратившись к доктору, сообщил:
– Теперь мы готовы, можно приступать.
Получив «разрешение», доктор послушно вернулся к прерванному сеансу.

Глава 24. Возращение Рубина

Пройдя пропускной пункт Озера Грёз, Рубин направился к себе. По дороге ему встретилось множество узнавших его морфинов, которые реагировали на появление опального аристократа в широком диапазоне – от искренней радости до перехода на другую сторону улицы. Впрочем, реакция простых жителей Страны Снов не беспокоила Рубина. Зайдя в дом, он первым делом выпустил нескольких почтовых голубей с приглашениями на вечерний чай. Среди адресатов были и стахи, и маоры – в основном аристократы, а также влиятельные морфины, набравшие «вес» в частых посещениях человеческих снов. Из десятерых оповещённых приглашение приняли семеро.
Однако первым пришёл гость, которого никто не звал.
Прямо с порога, едва успев представиться, он заявил, что полностью на стороне Рубина, и тот может распоряжаться им по своему усмотрению.
– Ты тот контролёр, что приветствовал меня сегодня? – спросил аристократ.
– Да, так и есть! – с готовностью подтвердил гость.
– Где-то я тебя уже до этого видел, – Рубин внимательно посмотрел на Готапа, как вдруг вспомнил: – Точно. Это было в тюрьме.
– Всё верно. Там я докладывал Вам новости. А потом я понял, что Вы вышли из леса преображённым в одного из охранников.
– То-то у меня было чувство, что я кем-то узнан. Что ж, я принимаю твою преданность, только как ты смиришься с тем, что, дав клятву мне, ты изменишь своему королю?
– У меня нет короля. Я стах. И я думаю, что уже сейчас смогу быть полезен. За время Вашего отсутствия в Стране Снов произошло несколько событий, достойных Вашего внимания. Я готов проинформировать Вас о них.
– Сведения, принесённые тобой в прошлом, всегда оказывались полезными. Думаю, они и сейчас мне будут интересны. Заходи.
Выслушав доклад, Рубин дал поручение Готапу наблюдать за домом. И когда в назначенное время прибыли осмелившиеся принять приглашение гости, собрание началось. Рубин поведал, что с ним происходило в последние месяцы. Как он дважды пересёк Лес Забвения. А также рассказал про восстановленную Суть и альтернативный вход в зону человеческих снов.
Гости внимательно выслушали Рубина. После за всех ответил Рах – самый старый из ныне здравствующих аристократ расы маоров:
– Рубин, для начала, думаю, я выражу общее мнение, когда скажу – мы искренне рады видеть тебя живым. – И немного помолчав, добавил: – А также здоровым. Не совру, если замечу – твоя сила возросла. Что абсолютно не совпадает с нашими представлениями о свойствах Сути. Совершенно исключено, чтобы Медос пощадил тебя и не лишал её. И это значит только одно: ты действительно сумел сам её восстановить. Этот факт подрывает основы нашего мировоззрения и заставляет усомниться в остальных, до сих пор непререкаемых, истинах.
Далее выступил один из молодых участников встречи стах Зейник:
– Если нам врут в одном, то где гарантия, что не врут в другом? У меня, как у верного подданного Стии, есть все основания недолюбливать Медоса, узурпировавшего в своих руках альтернативные входы в пространство снов и самое главное – пренебрегшего предложением моей королевы. И даже если ты, Рубин, всего лишь гнусный мятежник, я на твоей стороне, если ты против Медоса.
Слова Зейника были грубыми и глупыми, но в полной мере выразили настроения собравшихся. После его спича морфины заговорили разом, но Рах, хлопнув ладонью по столу, призывал всех к тишине. Затем, обратившись к Рубину, он сказал:
– Если твои цели совпадут с нашими чаяниями, то мы на твоей стороне. Как я понял, стахи стоят за восстановление справедливости по отношению к Стии, а маоры желают объединения рас. Но каковы твои планы? Пока ты не сказал о них ни слова.
Взоры всех собравшихся обратились к Рубину. До того, как дать ответ, он встретился с каждым из присутствующих взглядом. И несмотря на то, что пауза явно затянулась, ни один из аристократов не выказал нетерпения.
– Да, я собираюсь стать королём. И моя основная цель – объединение рас. Также я собираюсь вернуть Суть неченам и размыть границы снов и реальности, внедрившись в так называемый мир людей. От своих подданных я буду требовать безграничного доверия и преданности. Те, кто не захочет принять мой порядок, будут…
Рубин замолчал, а внимающие ему морфины застыли в ожидании. То, как будущий король поступит с теми, кто будет противиться его власти, скажет о нём лучше, чем озвученные планы и обещания. Выдержав паузу, Рубин закончил фразу:
– Те, кто не примут мой порядок, останутся и дальше жить под началом Медоса. Они смогут вести привычный образ жизни с той лишь разницей, что пространство их обитания будет иным.
Дав понять, что он закончил, Рубин ещё раз обвёл взглядом собравшихся и спросил:
– Так каков ваш ответ?
Рубин не рассчитывал на единогласную поддержку и вполне допускал отказы со стороны присутствующих. Однако за время изгнания сила его действительно возросла, а морфины, что он собрал в своём доме, помимо статуса имели высокую чувствительность к проявлению Сути и безошибочно определяли, кто из соперников сильнее. Это позволяло им, не затевая реальных поединков, назначать победителя, ориентируясь исключительно на силу его Сути. В паре Рубин–Медос сейчас перевес был на стороне Рубина.
Возможно, именно поэтому, не тратя время на колебания, ответ дал самый уважаемый морфин королевства маоров – Рах:
– Я на твоей стороне, – просто сказал он.
Авторитет этого аристократа был так велик, что морфины один за другим присягнули Рубину.
Вскоре приглашённые разошлись. Оставшись один, Рубин погрузился в размышления. Пока всё шло по плану. Заручившись поддержкой аристократов, он обеспечил себе сильную позицию. Однако каким образом он будет свергать Медоса? Взойти на престол Рубин намеревался красиво и достойно. Только при таком раскладе он смог бы предложить Стии стать его женой и, в случае её согласия, занять своё место на троне обоих королевств.
В этом свете одна из новостей, доложенных ему Готапом, была более чем актуальной. Поскольку королева стахов по-прежнему оставалась одинокой, то с подачи Совета Старейшин был объявлен бал Стии, где королева была обязана выбрать себе спутника. В этот раз на бал приглашались только аристократы и сильнейшие морфины. Сие событие должно было случиться через пару дней, так что появился Рубин очень вовремя. Что касается Медоса, то он также должен был присутствовать на балу в качестве почётного гостя и советника царственной «сестры».
«Что ж, та сцена перед золотыми дверями – чем не арена для битвы?» – подумал Рубин. Он совершенно не боялся быть побеждённым. Да и мысли его в последнее время стали куда менее кровожадными. Даже вечная ненависть к Медосу от тесного общения с Алексом приобрела странноватый оттенок понимания.

Глава 25. Дуэтное погружение.

Начало дуэтного погружения было весьма удачным. Не прошло и пары минут, как «звёздное небо» приняло Алекса в свои объятия, словно давнишняя любовница – сразу и без вопросов. Очутившись в уже привычном пространстве, человек улыбнулся. Расслаблено левитируя в невесомости, он ощущал в своей руке тёплую руку партнёра. Однако самого Ивана видно не было. Сбитый с толку, Алекс осторожно спросил пустоту:
– Вань, ты здесь?
И не особенно удивился, когда пустота ему ответила.
– Я же говорил тебе, что не вижу снов. Хотя сейчас мне снится твой голос. Довольно забавно, скажи ещё что-нибудь.
– А ты чувствуешь мою руку?
– Руку? Да… Пожалуй, да. Здорово! Значит, не только слух, но и осязание. Вот это прогресс! Дотронься до моего плеча, – попросил Алекса невидимый Иван.
– Но я не знаю, где твоё плечо. Я ж тебя тоже не вижу.
– Что за проблема, двигайся по моей руке вверх! – скомандовала пустота.
Алекс послушно последовал приказу. Нащупав место, где предположительно должно было быть искомое плечо, он ущипнул его.
– Ой, – вскрикнул невидимый Иван. – Ты чего щиплешься?
– Просто проверка контакта.
– А, ну тогда ладно, – примирился Ваня. – Что дальше?
– Дальше? А дальше, что бы не происходило, продолжай держать меня за руку, – предупредил Алекс.
– Хорошо, как скажешь.
Вглядываясь в звёзды на небе преддверия, Алекс высматривал красный цвет. И лишь спустя время сообразил, что этот приём сработал только в искусственно созданном им сне. Тогда он попытался вспомнить, что Рубин ему рассказывал о призыве. Объяснения морфина были образными и не содержали точной инструкции. Потому Алекс просто закричал во всё горло:
– Рубин! Рубин! Рубин!
– Ты чего орёшь? – переполошился невидимый Иван. – Что-то случилось?
– Пока нет. Но, надеюсь, случится.
Алекс продолжал вопить в безбрежном ночном небе. Звук его голоса рассеивался, преображаясь в причудливом эхе, которое постепенно затухало, как будто впитываясь в черноту неба.
Вдруг в окружающем пространстве наметилось едва уловимое течение, которое стало мягко относить Алекса в сторону. В этот момент он крепче сжал невидимую руку товарища.
– Что-то происходит? – спросил Ваня.
– Возможно, – ответил Алекс и внезапно потерял сознание.
…
Казалось, пробиться сквозь плотный туман не может ничто. Ни свет, ни звук, ни живая душа. Но вдруг, обращаясь к Алексу из пустоты, кто-то отчётливо сказал:
– Ты бесцельный.
– Что? – силясь понять, где он, и как сюда попал, переспросил Алекс..
– Бесцельный, – терпеливо повторил этот кто-то.
– Поясни, я не понимаю тебя, – снова переспросил Алекс.
Понемногу он начинал видеть очертания того, кто с ним разговаривал, но пока не мог определить, кто он: то ли Рубин, то ли Иван. Впрочем, Алекс всё больше был склонен думать, что оба они одно, разделённое в пространстве, существо. Силясь разглядеть сквозь пелену сиреневого тумана выражение его лица, Алекс повторил свой вопрос:
– Поясни, что значит бесцельный?
– То и значит. У тебя нет цели, — разъяснил собеседник.
– У меня есть цель, – искренне возразил Алекс.
– И какая? – в голосе вопрошающего послышалась легкая ирония,  – Скажи мне о ней прямо сейчас.
Алекс задумался. Какая же у него цель? Она ведь точно должна быть, иначе зачем жить, для чего?
– Я хочу, чтобы Рубин стал королём.
Даже не видя лица собеседника, Алекс почувствовал, что тот смотрит на него как на туповатого ребенка.
– Эта цель не твоя, – сказал он устало. – Разве для тебя это не очевидно? Я спрашиваю о твоей цели. Какова она?
Алекс принялся перебирать в голове все цели, что смог придумать. Начиная с «бросить курить», до «стать президентом». «Нет. Ни одна не подходит. Хотя, стоп! Я хочу быть счастливым». Едва эта догадка вспыхнула в его сознании, как Алекс тут же озвучил её:
– Я хочу быть счастливым.
– Отлично. И что тебе для этого надо? Что?
«Что же мне надо? Денег, славы? Много секса? Комфорт и гарантия безбедного существования? Что? Может, моё счастье в том, чтобы мирно жить с любимой женщиной, растить детей и сажать деревья? Это прекрасно, прекрасно. Но сердце не отзывается.» В конце концов Алекс сдался и согласился:
– Да, пожалуй, ты прав. Я бесцельный.
Он по-прежнему не видел лица собеседника, но теперь вдруг ощутил его улыбку.
– У тебя нет своей цели. Но ты вполне можешь чувствовать себя счастливым. Не так ли?
Алекс прислушался к своему сердцу. Оно было согласно с последними словами. «Да, я могу быть счастливым. Я уже много раз ловил себя на этом чувстве. И оно возникало тогда, когда…»
– Ну что, ты уже понял? – спросил голос.
– Да. Я счастлив, ощущая себя нужным тебе. Когда ты идёшь к своей цели, она становится и моей. Твои желания руководят моими поступками. Моя цель – следовать за тобой. И мне всё равно куда.
– Ты безнадёжен. При таком раскладе самое большее, на что ты можешь рассчитывать – это на мою благосклонность. Что касается дружбы или любви, то эти чувства предпочитают равных. Я хочу, чтобы ты стал равным мне.
Туман стал гуще, а свет тусклее. Через минуту Алекс уже не видел перед собой никого.
– Рубин! – закричал он в туман. – Рубин!
…
Продолжая сжимать в ладони руку партнёра, Алекс даже и не заметил, как оказался прямо перед зеркалом перехода. В голове у него крутился один вопрос: «Что это сейчас со мной было? Я действительно разговаривал с Рубином или это моя крыша окончательно слетела?»
В это время из пустоты донёсся недовольный голос невидимого Ивана:
– Что происходит? – спросил он, и Алекс, вмиг забыв о недавних размышлениях, тут же вернулся в реальность происходящего. Успокоив дыхание, он прикоснулся к стеклу. А затем со словами «мы влетаем» увлёк в него своего невидимого товарища.
Миновав портал и очутившись в гостиной комнате лесного дома, Алекс вспомнил, как недавно приносил тут клятву верности Рубину. Он подошёл к окну, и его взгляду открылось великое разнообразие цветущих кустов роз. Среди этого многоцветия не было видно лишь алых бутонов. «Всё верно, они растут с другой стороны». Выйдя в сад, Алексу припомнилось, как стоявшая подле них Лея на миг вспыхнула золотом, а он понял, кто она есть на самом деле. Но тут, ощутив чьё-то присутствие, Алекс вздрогнул и обернулся. В нескольких шагах от него, застыв в нелепой позе с круглыми от ужаса глазами, стоял… он сам.
– Рубин, опять твои фокусы? – неуверенно спросил человек.
– Мои, – ответил двойник и тут же преобразился в знакомую красноволосую фигуру. – Прости, не удержался. Так люблю смотреть смену эмоций на твоём лице. – Рубин улыбнулся и продолжил: – На самом деле я пришёл на твой призыв. Как твоё тело?
Глаза Алекса тут же наполнились слезами, и вместо ответа он с объятиями бросился к своему повелителю.
– Так что с тобой? Ты проснулся? – спросил Рубин, похлопывая подданного по спине и вспоминая, что совсем недавно на его груди уже рыдала Лея.
– Я был в коме, но знаешь, всё это неважно. Послушай, Рубин. У меня там, в реальности, произошла очень интересная встреча.
Только сказав это, Алекс вспомнил об Иване и понял, что не чувствует его руки. «Когда же я его потерял?» Человек растерянно оглянулся и крикнул:
– Ваня, Ваня, ты здесь?
– Сдаётся мне, у тебя не всё хорошо, – сокрушённо покачал головой Рубин.
– Нет, нет, Рубин. С головой нормально, если только чуток. Я сюда не один прибыл, а с тем парнем.
– С тем парнем? – переспросил морфин. – Ты ЭТО имеешь в виду? – и указал рукой в сторону дома.
На пороге что-то было. Некое скопление густого дыма, по форме отдалённо напоминающее силуэт человека. Алекс тут же рванул в его сторону.
– Ваня, Ваня это ты? – обратился Алекс к дыму. А про себя подумал, что, наверное, Рубин прав. С головой у него не всё хорошо.
Неожиданно дым ответил:
– Я уж подумал, что потерял тебя. Мне показалось, или ты с кем-то разговаривал?
– Да, разговаривал. Познакомьтесь. Рубин, это Иван. Иван, это Рубин. Вы очень похожи. Я так рад, что смог вас свести.
Иван ничего не ответил, а Рубин вопросительно посмотрел на Алекса в ожидании дальнейших объяснений.
– Рубин, когда я очутился в реальности, то встретился с человеком как две капли воды похожим на тебя. Он перед тобой.
– Чёрт! Так вот за каким хреном ты меня втравил во всю эту гипноисторию! – воскликнул дым и пульнул в сторону Алекса чёрным комком самого себя. – Ты что, сразу сказать не мог, для чего я тебе понадобился?
От говорящего дыма отлетели ещё несколько комков. Один из них попал в плечо человека и тот опрометчиво ойкнул. Теперь, ориентируясь на голос, весь дымовой силуэт наполз на Алекса и жёстко пнул его под дых.
– Браво! – Рубин захлопал в ладоши. – Вот так спектакль. Иван, говоришь? Здравствуй, Иван. Я так понимаю, тебе сны не снятся?
– А тебе-то что?
– Да нет. Ничего. А хочешь знать, почему они тебе не снятся?
– А ты что, бог, чтоб всё знать? – резко ответил дым.
– Ваня, не надо так. Рубин же не при чём, это же я тебя сюда затащил, а не он. И потом, неужели тебе не интересно, почему все видят, а ты не видишь снов? – примирительно заговорил Алекс, с трудом разгибаясь после удара.
– Ну, ладно. Погорячился. Как тебя там? Сапфир? Если тебе есть что сказать, то говори.
Рубин задумчиво посмотрел на дымную фигуру, о чём-то размышляя. А потом сказал:
– Меня зовут Рубин. А не видишь ты снов, потому что твоё тело сновидения отделено от тебя. Проще говоря, ты не цельный.
– Что? – в один голос воскликнули люди.
– Что за тело сновидения? – переспросил Алекс.
– Это тело, которое путешествует во снах, пока реальное тело спит. У Ивана связь с ним, видимо, нарушена. С другой стороны, раз он слышит голос и ощущает прикосновения, значит, она разрушена не полностью.
– Но как такое могло случиться? – воскликнул Алекс.
– Понятия не имею, но если ты, Иван, пообещаешь оказать мне услугу, то я тоже сделаю тебе любезность и покажу, что же такое видеть сны, – предложил добрый Рубин.
– Сделай уж милость, – съязвил дымный голос.
Не обратив внимания на вызывающий тон Ивана, Рубин спокойно ответил:
– Так как насчёт услуги?
– А какую услугу? Может, оно и не стоит риска. Я должен знать, на что соглашаюсь, – не сдавался Иван.
– Справедливо. Но не скажу. Потому как я ещё не знаю, что захочу от тебя, – честно ответил аристократ.
Дым-Иван молчал. Судя по тому, как чёрные сгустки набирали обороты внутри него, Алекс мог догадаться, что Ваня злится. Рубин также с интересом наблюдал за эмоциями Ивана. И на его лице блуждала не предвещающая ничего хорошего ухмылка.
Больше всего Алексу не хотелось, чтоб эти двое ссорились:
– Ваня, не кипятись. Я могу точно сказать, что Рубин тебе зла не причинит. Он хороший человек. Точнее, не человек. Он морфин.
– Лады! Давай, Алмаз, показывай мне сны. Окажу я тебе услугу, если посчитаю нужным.
– По рукам, – на удивление легко согласился Рубин, даже будто не заметив нарочитую забывчивость Ивана на имена. – Для начала немного поясню, что сейчас произойдёт. Я одолжу тебе своё тело в качестве тела сновидения. На время, конечно. Ты будешь видеть всё моими глазами, и ощущать через мои органы чувств.
– Звучит заманчиво, – сказал Иван. – Мне нравится, я согласен.
– Отлично, тогда сейчас твоя задача не сопротивляться.
Сохраняя своё сияние, Рубин рассеялся в дым и два облака начали сливаться в одно. Сначала оно было как плохо перемешанная каша. Где-то золотая, где-то серая. Чуть погодя, облако приобрело однородный оттенок. А потом и вовсе стало золотым. Ещё мгновение спустя из него сконденсировался человек.
Несмотря на то, что оба мужчины были похожи как две капли воды, Алекс безошибочно определил, что сейчас перед ним Рубин. О том, что внутри морфина есть человек, подсказывало лишь то, что одет вновь появившийся был в джинсы.
– Рубин, это ты? – на всякий случай уточнил Алекс.
– Да.
– Ваня, ты тоже здесь? – продолжал допытываться человек, обращаясь всё к тому же лицу.
– Он не ответит, – сообщил Рубин. – Я твоему протеже не сказал одну маленькую деталь: о том, что его воля после слияния со мной будет подавлена. Он видит моими глазами и чувствует мои чувства, но права голоса не имеет. Как и не имеет возможности делать что-то по-своему.
– Ты поглотил Ивана? – с ужасом воскликнул Алекс, отступив на шаг.
– Не глупи. Я просто дал ему шанс увидеть сны.
Слова Рубина несколько успокоили Алекса и он, облегчённо вздохнув, огляделся. В этот момент до его сознания стало доходить, что место, где они сейчас находятся, располагается в Лесу Забвения. «Но ведь это реальное место Страны Снов. Так как же Рубин очутился здесь? Он сказал, что пришёл на призыв. Но дорога через лес занимает не меньше суток». Происходящее не укладывалось в голове человека, и он спросил:
– Рубин, так ты шёл на призыв через лес?
– Нет, через Озеро Грёз, – как само собой разумеющееся, ответил Рубин. Но видя полные недоумения глаза человека, пояснил: – То место, где мы сейчас находимся не Страна Снов, а лишь твоя реконструкция её части.
– То есть, это мой сон?
– Верно.
– И это значит, что я здесь могу летать? – радостно догадался Алекс.
– Молодец, – улыбнулся Рубин и взлетел первым.
За ним поднялся в небеса и Алекс. Выставив вперёд одну руку, как герой комикса, он направил свой полёт вертикально вверх и со всего маху влетел в облако. Там было как в турецкой сауне, только холоднее. Протаранив облако насквозь, он вынырнул сверху и тут же обсох под тёплыми солнечными лучами. После человек спикировал вниз, и не долетев земли, резко сменил направление. Не успокоившись на этом, Алекс изобразил воздушную петлю и, пробороздив мелкие облачка, застыл, раскинув руки, подобно морской звезде.
Тут же до его уха донёсся звук аплодисментов, и он увидел неподвижно зависшего в воздухе Рубина, который, глядя на него, снисходительно улыбался, продолжая хлопать в ладоши.
– Ты как дрессированный тюлень в цирке, – сказал он, и Алекс обиделся.
Однако Рубин на надутые губы Алекса не отреагировал и продолжил:
– Как бы нам ещё твоего друга развлечь?
– Может, просто погуляем по городу? – предложил человек и подумал, что эта ситуация очень похожа на то, как если б к местным парням приехал гость из другого города, и теперь первые два решают, какую достопримечательность ему показать.
– В смысле, по реальной Стране Снов? – уточнил Рубин.
– Ну да! А я заодно Лею повидаю! – воскликнул человек, вдохновлённый такой перспективой.
– Алекс, сейчас не время для посещения Королевства маоров. Давай покатаем твоего друга в другом месте и на других качельках.
И они покатали. Другим местом оказался космический корабль с пришельцами. Древние цивилизации и подводный мир. Программа получилась яркая и эффектная. Алекс был доволен. С одной стороны, он хорошо провёл время с Рубином, а с другой – выполнил данное Ивану обещание. Несколько, конечно, смущало то, что саму Страну Снов они так и не посетили. Ну да ладно. Вскоре Алекс планировал опять погрузиться в долгий сон и тогда: «Жди меня, Лея», – подумал он и улыбнулся. Но тут его сознание стало угасать и, поняв, что он просыпается, Алекс крикнул:
– До скорого, Рубин!

Глава 26. Иван Яковлевич.

Сквозь вязкую темноту безвременья до человеческих ушей доносился спокойный голос доктора: «Почувствуйте своё дыхание. Почувствуйте своё тело. Теперь вы можете открыть глаза. С пробуждением».
Открыв глаза, Алекс и Иван одновременно присели на своих кроватях. Ни слова не говоря, Иван резко выдернул руку из продолжавшегося весь сеанс рукопожатия и коротко ударил Алекса в челюсть. Никак не ожидавший такого поворота, Алекс скатился с кровати.
– Ты что творишь? – воскликнул он.
– А то! Этот твой дружок. Да я чуть не умер! А ты ещё оказался с ним заодно. Я ухожу!
Иван резко встал и, не попрощавшись с доктором, вышел в коридор. Некоторое время в палате стояла тишина. Игнат перевёл взгляд с захлопнувшейся двери на Алекса. Тот растеряно потёр челюсть и сообщил:
– Больно.
– Естественно, больно, – спокойно согласился медик и посоветовал снять болевой синдром холодом. Когда компресс был уже наложен, он спросил:
– Я так понимаю, эксперимент прошёл успешно? Вы были в одном сне?
– Да, – пробурчал Алекс, – в одном. И это его благодарность.
Забравшись на свою койку с ногами, Алекс схватился за голову: «Ну, я же не знал, что Рубин его поглотит!» Немного подумав, Алекс поправил самого себя: «Вначале не знал. Но даже когда и узнал, то не возмутился. Да и забыл я как-то быстро, что в Рубине Иван сидит. Потому только с Рубином и разговаривал».
– Ну, так что там с Ваниным «чуть не умер» и твоим «заодно»?
– Игнат! – осадил доктора Алекс. – Ну хоть ты не издевайся!
– Не буду, если расскажешь, – пообещал доктор. – К тому же не забывай, ты мне обязан.
– Ладно. Расскажу. Мы попали в один и тот же сон. Там я встретил своего… знакомого, – на слове «знакомый» доктор понимающе улыбнулся и покачал головой. Алекс нахмурился. Что ещё за понимающие кивочки?
– Да, именно знакомого, который пообещал показать сны. Но для этого ему нужно было слиться с Иваном в одно целое.
– Так твой знакомый слился с Иваном в одно целое? Хм. Тогда не удивительно, что наш мальчик отвесил тебе оплеуху.
– Ну, всё! Хватит! Я устал. – Алекс захлопнулся одеялом и отвернулся к стене. – Мне нужно поспать, – пробубнил он сквозь слой ватина.
– Ладно, ладно. Зайду к тебе позже. Кстати, завтра ты выписываешься. Если захочешь ещё экспериментов, то проведём их уже в другом месте. Здесь я едва ли займусь этим вновь. А ещё лучше – живи нормальной жизнью. Это я тебе как врач, да, именно как врач, говорю.
Игнат положил маятник в коробочку и вышел из палаты, оставив Алекса одного.
Лёжа замотанным в больничное одеяло, Алекс с огорчением думал: «Я так понимаю, с Иваном мы расстались, как в море корабли. Ну, и ладно. Зато Рубин здоров и весел. А ещё я сегодня же ночью отправлюсь в Страну Снов. И навещу Лею. И вообще, сдался мне этот Ваня».
Продолжая уговаривать себя, что всё к лучшему, Алекс провалялся в кровати до обеда. После еды он уж было собрался прогуляться, но побоялся столкнуться с недавним коллегой по эксперименту. И оттого побрёл обратно в палату. «Чёрт, и почему мне так страшно с ним встретиться?» Нельзя сказать, что Алекс боялся драки, пугало что-то другое. «Сильный он. Духом сильный. А ещё – злой. И дерзкий. И наглый», – перечислял Алекс про себя грехи своего нового знакомого.
Тут ему смутно припомнилось, что сегодня, перед тем как пройти сквозь зеркало, он как будто с кем-то ещё разговаривал. Но нет. Образы в памяти были слишком расплывчатыми и никак не хотели связываться в ясную картину. «Ладно, значит не важно», – успокоил Алекс сам себя.
В дверь раздался тихий стук. Алекс подумал, что это медсестра, а значит, отвечать не обязательно, ибо она всё равно войдёт. Но дверь не открылась. Будто тот, кто стучал, действительно ждал разрешения для входа.
– Да, войдите! – крикнул Алекс, и только тогда подумал: «Вдруг это бешеный Иван?»
Так и есть, в дверях стоял Иван. Получив разрешение войти, он переступил порог и подошёл к лежащему на койке Алексу. С опаской посмотрев снизу вверх на визитёра, Алекс внутренне напрягся, но Иван, похоже, в этот раз агрессивен не был. Глядя куда-то вниз, он спросил:
– Я это… Того... Извиниться пришёл. Надеюсь, я тебя не слишком сильно?
У Алекса отлегло.
– Всё нормально. Прости и ты меня за произошедшее. Я, правда, не ожидал, что Рубин так поступит, – принёс ответные извинения Алекс.
– Я, конечно, взбесился, но на самом деле… было весело.
Сказав это, Иван присел на край кровати, продолжая задумчиво смотреть в пол.
– Мне раньше казалось, что я никогда не видел снов. Но, наверное, видел. Мне кое-что даже знакомым показалось.
– А что именно? – тут же оживился Алекс.
– Не знаю, скорее ощущение. Но я не об этом пришёл сказать, – Иван замялся. – Твой... Ну, в общем, Рубин. Он мне понравился. По-моему, он классный. Так что я окажу обещанную услугу. Передай это ему.
Несколько ошарашенный таким поворотом в разговоре, Алекс заверил, что обязательно передаст. Иван продолжал сидеть на кровати и Алекс не очень понимал, что ему следует делать. Наконец, гость оторвал свой взгляд от пола и предложил:
– Пойдём, прогуляемся, не всё же время по палатам ошиваться. И, кстати, я завтра выписываюсь.
– Я тоже! – воскликнул Алекс, поражённый продолжающейся синхронизацией.
…
– Какая твоя цель в жизни, – неожиданно спросил Иван, проходя мимо клумбы с яркими осенними цветами.
«Где-то совсем недавно я уже слышал этот вопрос», – подумал Алекс, силясь припомнить где.
– Я хочу быть счастливым. А для этого мне нужно быть полезным одному человеку. Помогая ему в осуществлении его идей, я делаюсь счастливым. Что и является моей целью.
– Ты говоришь о Рубине, – сказал Иван. – С одной стороны я могу понять тебя. Но Рубин, каким бы он ни был, всего лишь твой виртуальный друг. А это значит, что и он, и его цели нереальны. То есть – не существуют. В таком случае, сможет ли твоя поддержка нереальных целей принести тебе реальное счастье?
Алекс удивлённо посмотрел на парня: «Эк загнул. Прямо как взрослый». Что ж, он, Алекс, тоже взрослый человек и, поэтому, даст взрослый ответ:
– Не важно, реальны ли цели и человек. Важно, что счастье настоящее.
– Э? – Иван удивлённо вскинул бровь.
– Ну, сам посуди, вот ты мечтаешь о… О чём ты там мечтаешь? Впрочем, неважно. О своём счастливом будущем. И в этот момент ты уже в нём, ты уже счастлив. Хотя будущего ещё нет.
– А, понятно, – ответил Иван и надолго замолчал.
Мужчины описывали круг за кругом вокруг клумбы, и в какой-то момент Алексу показалось, что это движение ему напоминает заезженную пластинку. «Пластинку. Хм... Наверное, сейчас молодежь и не знает, что это такое. А тем более заезженная. Ну, если только ди-джеи какие».
– Иван, ты знаешь, что такое винил? – в продолжение своих мыслей спросил Алекс.
– Да, знаю, – невозмутимо ответил парень.
Пройдя в молчании ещё пару кругов, теперь уже задал вопрос Иван:
– А ты чем по жизни занимаешься?
– В смысле, профессия? – удивился Алекс внезапной смене темы.
– Да. И в этом смысле тоже.
Неожиданно для себя Алекс стал подробно рассказывать Ивану о своих навыках. Тот слушал внимательно, изредка задавая уточняющие вопросы. Когда Алекс иссяк, Иван сказал:
– Я думаю, ты мне можешь быть полезен.
– Что? – Алекс совершенно не понял, о чём это Иван толкует.
– Давай сейчас прервёмся, а завтра, если ты свободен, заходи ко мне, поговорим о перспективах.
И Иван протянул Алексу заранее написанный листок с адресом. Алекс пробежался по записке глазами, отметив, что находится это где-то в центре города.
– А куда там идти и кого спросить? – спросил он, подняв глаза.
– Позвони мне с проходной, – не вдаваясь в пояснения, ответил Иван.
На этом прогулка закончилась.
Следующую ночь Алекс провёл уже дома. Как и в больнице, сны ему не снились. А утром, встав пораньше, он привёл себя в должный вид и отправился на «свидание» с Иваном.
Придя по указанному в записке адресу, Алекс, согласно договорённости, позвонил Ивану, и тот ответил, что за Алексом сейчас спустятся. «Спустятся, так спустятся, как ангелы с небес», – пропел про себя Алекс и устроился ждать на мягком кожаном диване посреди просторного холла. Некоторое время спустя за ним, и правда, спустились. Ангелом оказалась светловолосая девушка в строгой прямой юбке и белой блузке. «Прямо классическая секретарша», – подумал Алекс, вставая ей навстречу.
– Вы Алекс? Пройдёмте, Иван Яковлевич Вас ожидает.
Иван Яковлевич? Этот девятнадцатилетний сопляк в растянутых трениках и жёлтых носках? Что-то не сходилось в сознании Алекса. Может, это ошибка какая? Но отступать было поздно. И он послушно пошёл за покачивающимися спортивными бёдрами секретарши. Пройдя по широкому коридору, они остановились перед массивной дверью с золотой табличкой. На табличке было указано название фирмы, но девушка открыла дверь, и прочитать его Алекс не успел. Проследовав через уютный офис, они подошли к другой двери. На ней табличек уже не было. В ответ на вежливый стук голос из недр кабинета ответил «да». Посмотрев на Алекса, секретарша сказала:
– Заходите, пожалуйста, – и пропустила его внутрь.
Представшее взору внутренне убранство помещения было пропитано пафосом и достатком. Алекс, никогда ранее не бывавший в подобных местах, сразу испытал священный трепет и застыл на месте. Но тут навстречу ему из-за роскошного дубового стола вышел не менее роскошный Иван.
Непроизвольно опустив глаза, Алекс уставился на его обувь. В больнице на Ване он наблюдал лишь сиреневые резиновые тапки. Но сейчас Иван Яковлевич был обут во внушающие восторг туфли. Подняв взгляд выше, Алекс оценил добротность костюма и уловил лёгкий аромат дорогого парфюма. Даже эпатажные красные волосы были достойно уложены в стильную причёску. Сказать, что Алекс был потрясён, не сказать ничего.
– Что, зассал? – спросил Иван, насмешливо поглядев на посетителя. Эта фраза волшебным образом привела впечатлительного человека в чувство.
– Не скрою, зассал, – согласился Алекс, и толстая ледяная стена социального неравенства тут же пропала.
– У тебя такое лицо было, – засмеялся Иван, – только в фильмах снимать. Чай, кофе, пироженки?
– Ага, всё буду. Вань. Блин. А ты кто?
– Эх, история банальная, – сказал Иван, увлекая Алекса в чайный угол своего офиса. – Я классический богатенький сынок. Так что ценности всего этого не ощущаю. Тебе кофе со сливками?
– Ты что, сам заваришь? – не ответил на вопрос Алекс.
– А ты хочешь, чтоб секретаршу позвал?
– Прикольно же, – протянул посетитель, восторженно поглаживая кожаные подлокотники удобного кресла.
Смерив Алекса взглядом, Иван хмыкнул и нажал кнопку вызова. Всё то время, что девушка готовила кофе и сервировала стол, Алекс заворожено смотрел на неё. Своей обходительностью она напоминала ему библиотекаршу Королевства маоров. Когда же, пожелав приятного аппетита, она вышла, Иван заговорил:
– Мне скучно. В любовь я не верю, денег у меня достаточно. Поэтому я придумал организовать одно дело. Те навыки, которыми ты обладаешь, мне будут полезны. Ты со мной?
Алекс был ошарашен, польщён и напуган. И поэтому принялся сосредоточенно пить кофе.
– Я понимаю твою растерянность и даю тебе время до завтрашнего утра подумать, – великодушно сказал Иван.
«Как-то это неожиданно. А надо ли мне оно? Но, с другой стороны, почему нет», – пустился в размышления Алекс, но тут его озарило: – Иван, а что ты делал в обычной городской больнице, да ещё и в общей палате?
И, правда, образ Ивана из больницы совсем не вязался с образом этого молодого щёголя. Неужели у солидного Ивана Яковлевича не хватило средств на отдельную палату?
– А, ты об этом? Я ж говорю, скучно мне. Впрочем, тебе не понять.
Что-то в этом снисходительном тоне Алексу показалось до боли знакомым. Точно. Ровно также с ним разговаривает Рубин! Вот это поворот. Получается, в обеих реальностях у Алекса появились повелители со своими целями, нуждающиеся в нём, как в помощнике. Поистине синхронизация.
После беседы с Иваном Алекс направился в парк. Прогуливаясь по аллеям, он незаметно для себя добрёл до дерева, под которым заснул в тот памятный день. «Надо же. Отсюда всё и началось». Алекс расположился под раскидистыми ветвями старого дуба. Прислонившись спиной к тёплой коре, он откинул голову и закрыл глаза. «То густо, то пусто», – думал он о своей жизни. Серо-будничная, «как у всех», его личная история вдруг изменилась, подарив ему яркие впечатления и знакомства. Он добился признания и одобрения личностей, чьё мнение было для него весомым. Даже встретил свою любовь. Правда, всё это произошло во сне. Последнее обстоятельство немного напрягало Алекса, но, с другой стороны, он же сам сказал Ване: «Главное, чтобы счастье было настоящим».
Только спустя полтора часа размышлений до Алекса вдруг дошло, что Иван не сказал, в чём именно заключается его проект! «Вот это да. Как я мог не спросить самого важного. Ведь не могу же я подписаться на то, чего даже не знаю. Вдруг авантюра какая. Вдруг незаконная. Или безнравственная». И Алекс опять задумался. «А что, собственно такого, если незаконная или безнравственная… Я же доверяю Ивану, он плохого не предложит». И Алекс облегчённо вздохнул. Однако ещё через пару минут он вдруг осознал, что доверяет вовсе не Ивану, а Рубину.
Тем временем солнышко скрылось за тучами и начал накрапывать дождик. Осень, как-никак. «Ладно. Утро вечера мудренее, а сейчас надо бы навестить тех, кого я не видел три месяца».
…

Со времени первых посещений Страны Снов Алекс всё больше отдалялся от реальности, и к моменту выхода из комы его реальная жизнь практически совсем разладилась. Единственно, кто оставался ему ещё в ней интересен, так это пара-тройка институтских товарищей. «Старая гвардия», как они сами называли себя. Вот к ним-то и направил свои помыслы Алекс, позвонив для начала «лидеру». Тот был рад слышать «покойничка» и пообещал «собрать народ прям сейчас». Алексу он поручил купить коньяк, а всё остальное, сказал, возьмёт на себя.
Через час Алекс уже сидел за кухонным столом напротив Илюши. За годы после института тот изрядно раздобрел. И теперь бывшие сокурсники за глаза любя называли его не иначе как Илюша-хрюша. Илья взял разгон до прихода основного состава и, пригубив стопарик, спросил:
– Рассказывай, как тебя угораздило?
– Рассказывать нечего, – соврал Алекс. – Диагноз пока не ясен. Был в коме. Сейчас всё в порядке.
– Хм… Что, совсем без причин? – засомневался лидер.
– Ага, – опять соврал Алекс, даже не покраснев.
– Ну, а хоть свет в конце тоннеля видел?
– Свет? – Алекс задумался. – Свет, пожалуй, видел.
– Вот. А говоришь, рассказывать не о чем, – и Илюша пригубил ещё.
Алекс от «выпить за компанию» отказался, сославшись на строгий запрет медиков. «Иначе кирдык», – пояснил он, проведя ребром ладони по горлу. Илюша дипломатично сделал вид, что поверил.
– Ну, а какие планы на дальнейшую жизнь? Я слышал, после потрясений у людей характеры меняются. Ты ведь всегда ни рыба ни мясо был. Может, хоть сейчас о себе подумаешь.
– Что значит – о себе? – не понял Алекс.
– Ну, ты ничем особо не выделялся. Похоже было, что и от жизни ты ничего не хотел.
Вот дела. Алекс и не догадывался, что производил такое впечатление.
– Так вот ты как обо мне… – начал было он, но призадумался. «А может я, и правда, такой. Ни то, ни сё. Вроде как бесцельный. Кто-то мне недавно это уже говорил. Кто же это был?» – и Алекс нахмурился, пытаясь вспомнить, кто именно.
– Да ты не обижайся, – спохватился Илья. – Зато ты как помощник хорош. И вообще, я не то хотел сказать.
– Нет-нет. Всё в порядке. А ты думаешь, наличие персональной цели обязательно?
– Что? – Теперь уже Илья не понял, о чём это гость.
– Ну, я о том, что если я не имею своей цели, то, может, и ладно. Может, я для того Вселенной создан, чтоб другим помогать?
– Хм. Может, и так, – согласился Илья, наливая себе ещё сто грамм.
Тут раздался звонок в дверь, и вся остальная компания ввалилась в гостеприимную квартиру лидера. Глядя на радостные лица согруппников, у Алекса потеплело на душе. Остаток дня и вечер прошли «на ура». А к ночи, снабжённый пакетом с сухим пайком и инструкциями как сохранить здоровье, Алекс был посажен на такси и отправлен домой.

Глава 27. Два в одном

Последовавшая ночь снов опять не принесла. Зато утром Алекс почувствовал себя совершенно неготовым к разговору с Иваном Яковлевичем. «Может, позвонить и отказаться? Какой от меня прок? Не настолько я высококлассный специалист, чтоб меня неким было заменить. Да. Точно. Зачем я такому человеку, как Иван? Он с лёгкостью себе штат из лучших профессионалов наберёт. Да и неловко как-то. Навязался я ему. Может, он меня жалеет. Я, и правда, убогий. Вечный помощник». Настроение Алекса резко упало. «Никуда не пойду», – пробурчал он и снова лёг в кровать. Однако заснуть ему не дал звонок телефона. «Кого это нелегкая?» – задал Алекс риторический вопрос и принял вызов:
– Да?
– Ты что это, решил на встречу не идти? Живо собирайся и ко мне!
– Иван? – растерянно уточнил Алекс.
– А что, есть варианты? Всё. Жду!
Тут же в трубке раздались короткие гудки. «Чего это он с утра взбеленился? – удивился Алекс. – Постойте. А откуда он узнал?..» Но заряд бодрости был уже получен. Алекс вскочил с кровати, оделся, умылся, выпил кофе и вылетел на улицу. Спустя не более получаса он уже стоял в кабинете Ивана Яковлевича.
– Что решил? – с порога спросил большой босс.
– Один вопрос можно?
– Задавай.
– Как ты узнал, что я … – Алекс запнулся, подбирая слова.
– Что ты колеблешься? – помог Иван. И Алекс согласно закивал головой.
– Ты бесхребетный, мнительный, зависимый от оценки окружающих, нуждающийся в постоянном одобрении человечишка. Так что понять, что ты там весь в сомнениях, не составило труда.
– Человечишка? – переспросил Алекс. Что-то в этом слове его насторожило. Может, конечно, среди крутых богачей принято называть представителей среднего класса человечишками, но…
– Но есть в тебе и хорошие качества. Например, наблюдательность, – продолжил Иван, пристально глядя на Алекса. – Ты уже всё понял?
– Нет, – неуверенно протянул Алекс, – а что я должен был понять?
– Понял! – уверенно заявил Иван, глядя ему в глаза.
– Нет же! – взмолился Алекс.
Сейчас он не хотел ничего понимать. Ему было неловко, странно и немного страшно.
…
Размышления Рубина о том, как и где побороть Медоса, прервались звуком призыва. Вне всякого сомнения, этот призыв исходил от Алекса. «Неужели у него всё получилось?» И аристократ, не теряя ни минуты, помчался к озеру. Правда, вылетая в двери, он успел преобразить себя. Негоже будущему королю носиться по Стране Снов, откликаясь на зов какого-то там человека. До самого озера он так и бежал, притормозив только на контрольном посту. Впрочем, в этот день было дежурство Готапа, который по сиянию сразу понял кто перед ним, а по скорости передвижения, что сейчас повелителю не до остановок. Едва попав в небо преддверия, Рубин огляделся, пытаясь определить сторону, откуда доносился призыв, но тут зеркало перехода само вылетело на него.
Через мгновение, обнаружив себя стоящим на пороге лесного дома, аристократ едва успел увернуться от неожиданно распахнувшейся входной двери. Тут же из неё стремительно вышел Алекс, а вслед за ним из помещения выплыло странного вида дымное облако.
Чуть позже, предложив невидимке своё тело и слившись с ним в единое целое, он с удовольствием отметил, что Иван является весьма сильной личностью. Ведь даже подавив его волю, Рубин все равно продолжал ощущать в себе его присутствие. «Может, мне воспользоваться его телом для путешествий в реальность?» – размечтался морфин. Однако, памятуя как он обошелся с Иваном, получить согласие на то было маловероятно.
Однако уже на следующий день Рубин буквально всем своим существом почувствовал, что Иван ему это разрешение дал.
Не откладывая дело в долгий ящик, уже в ближайшую  ночь Рубин нашёл лишённый зрительных образов сон Ивана, и внедрился в него. А утром, едва отойдя ото сна, человек почувствовал в себе присутствие чего-то инородного. Обратившись к своему отражению в зеркале, он, как истинный шизофреник, сказал:
– Рубин, ты здесь?
И сам же себе ответил:
– Да, здесь. Покажи мне реальный мир.
– Не вопрос. Пристегни ремни и приготовься к прогулке. Кстати, сегодня утром я встречаюсь с Алексом. Вы же, я так понимаю, друзья?
– Я его повелитель, – пояснил Рубин, а потом добавил: – Ладно-ладно. Можно сказать, что и друзья.
– Да. Я в курсе. Кстати, после того сна мне кажется, что я тебя неплохо знаю. Твоя цель стать королём, так ведь?
– Ты уже настолько проникся мной? – спросил голос в голове Ивана.
– Я вижу перед мысленным взором некоторые картинки другого мира. Вижу лица людей. Мне кажется, я даже знаю, как зовут твою жену.
– Мою жену? – удивился внутренний Рубин, в то время как внешний Иван наблюдал собственное смущение, запечатлённое в зеркале.
– Ты покраснел, – сказал он отражению. – А её зовут Стия.
– Мы ещё не женаты, – пояснил Рубин, взяв себя в руки.
– Я так понимаю, это будет наша общая жена, – усмехнулся Иван.
В ответ на это заявление, но совсем по другой причине, внутри него также усмехнулся и Рубин.

Глава 28. Ужасный ребенок.

Проявившись из воздуха на пологом берегу озера Страны Снов, Рубин подумал, что реальность его, пожалуй, не слишком впечатлила. А, не успев пройти и десятка шагов, увидел, как навстречу ему со стороны контрольного пункта идёт встревоженный Готап.
– Господин Рубин, с Вами всё хорошо? – спросил тот, поспешно надевая на нос контролёрские очки. И в ответ на вопросительный взгляд аристократа пояснил: – Ваше пребывание в Озере Грёз длилось более десяти часов. Это слишком долго! Но смею заверить, с Вашим сиянием всё по-прежнему благополучно.
– Тогда к чему волнения? – пожал плечами Рубин, а про себя подумал: «Интересно, что бы ты сказал, узнай, что я только что вернулся из реальности. Однако надо успокоиться и продумать, как новый опыт может быть мне полезен в деле завоевания трона».
Вернувшись домой, Рубин прошёл в кабинет и, не зажигая свет, уселся в любимое кресло. Голова его была свободна от каких бы то ни было мыслей, и он просто неподвижно сидел, бесцельно блуждая взором по предметам интерьера. Так прошло довольно много времени, пока ему на глаза не попался уголок ткани, выглядывающий из ящика комода. Увидев его, Рубин вспомнил о том времени, когда он, будучи ещё подростком, жил в первой приютившей его семье.
Как-то раз, играя со сверстниками во дворе своего дома, Рубин заметил, как к воротам подошёл незнакомый взрослый морфин. Мальчик обладал хорошей памятью на лица и мог с уверенностью сказать, что этого морфина он не видел ни разу. Незнакомец внимательно посмотрел на детей, а потом, обратившись к Рубину, спросил:
– Имя твоей матери Ранита?
– Да, мне позвать её?
Морфин кивнул. Родители как раз были дома и тут же спустились на зов сынишки. Когда Рубин сообщил, что к маме пришёл неизвестный гость, они отчего-то тревожно переглянулись.
– Может, просто кто-то из знакомых, – предположил отец.
Едва увидев визитёра, мама вздрогнула, однако через мгновение уже улыбнулась и, обращаясь к Рубину, сказала:
– Мы поговорим в доме, а ты погуляй ещё, сынок.
Как только за ними закрылась дверь, Рубин отправил друзей по домам, а сам прокрался в комнату, где разговаривали взрослые, и спрятался за портьерой.
– Почему вы до сих пор не сказали ему, что он не родной? – спросил гость.
В ответ на такое заявление мама ответила:
– С чего бы это вдруг? Я люблю его не меньше, чем любила бы родного.
– Какая может быть тут любовь? Ты должна была родить своего ребёнка. К чему эта благотворительность? Конечно, его Суть дала вам высокое положение. Но сейчас оно уже прочно и не поколеблется, даже если вы избавитесь от подкидыша.
– Почему ты так упорно не приемлешь Рубина? – со слезами в голосе спросила мама.
– Я говорил тогда и скажу сейчас: он опасен. С такой Сутью из него может вырасти только монстр. Это из-за него у вас нет своих детей!
– Отец, не смей! Слышишь, не смей так говорить о Рубине! – вскричала мама.
«Отец? Этот злобный старикан – мой дед? И он хочет избавиться от меня?» Мальчик был настолько потрясён, что просто вышел из своего укрытия на всеобщее обозрение. Опустив голову и, глядя на деда исподлобья, он сказал:
– Кто ты такой, чтоб указывать моей маме, что делать?
– Я её отец, а вот ты здесь никто, – не делая скидки на возраст, резко ответил ребёнку морфин.
– Скажи, что это ложь! – вскричал Рубин, обращаясь к матери.
Дед презрительно фыркнул и отвернулся. Ранита заплакала, и мальчику ответил его отец:
– Сынок, послушай, скрывать это, наверно, уже нет смысла. В твоих венах нет нашей крови.
Рубин не верил своим ушам и с ужасом глядя на взрослых, повторял:
– Не может быть… Не может быть! Но, если это так… то зачем…
– А затем, что твоя сила дала возможность моей дочери и её мужу возвыситься до статуса аристократов. Ты стал их проходным билетом в высшее общество. Но из-за тебя они не смогли завести своего ребёнка. Твоя Суть поглотила жизни моих не родившихся внуков.
– Замолчи, отец, замолчи! Это не так! Не обвиняй моего сына! – сквозь слёзы восклицала мама.
– Он не твой сын. Он просто монстр! Из-за него ты стала плохой дочерью. Ты ослушалась меня и перестала навещать нас с матерью! – продолжал предъявлять обвинения дед Рубина.
«Монстр? Пожираю жизни людей? Билет в высшее общество?» – эти слова разрывали душу маленького Рубина, выбивая почву из-под его ног.
– Замолчи! Заткнись, грязный старик! Сгинь, Пропади! Я ненавижу тебя, ненавижу! – закричал он и набросился на взрослого. Гнев застилал глаза Рубина, и он не разбираясь, куда попадают его сжатые кулаки, колотил ими по деду. В конце концов, отец оттащил сына в сторону и, взяв на руки, отнёс в его комнату.
Оставшись один, мальчик неподвижно лежал на спине, уперев взгляд в потолок. Его слёзы высохли, а в душе возник непривычный холод. Выпроводив гостя, вскоре в комнату зашла Ранита. Она присела на край кровати и погладила Рубина по голове.
– Прости, сынок, что не сказала тебе этого раньше. Но я хочу, чтобы ты понял самое главное. Неважно, родной ты нам по крови или нет. Я люблю тебя. Ты мой единственный и любимый сын.
– Мама, я действительно для вас был билетом в аристократы?
– Да, но мы не стремились к этому. И в мыслях не было. Мы просто хотели, чтоб ты был с нами.
– А что по поводу братьев и сестёр?
– Я не знаю, – честно призналась мама, – но не думаю, что это из-за тебя.
Помолчав немного, мальчик попросил оставить его одного.
Несмотря на юный возраст, Рубин был довольно наблюдательным и смышлёным. Когда он узнал о силе своей Сути и о том, что он не родной для своих родителей, в его голове стали проясняться некоторые до сих пор непонятные моменты. Возможно, не только дедушка знал его историю. Взрослые к мальчику относились подчёркнуто уважительно и слегка заискивающе. Как будто заручаясь его поддержкой на будущее. Да и сверстники вели себя с ним иначе, чем друг с другом. Каждый раз, когда Рубин говорил им прийти, они приходили ровно в назначенное время. Едва упоминал о том, что пора расходиться – расходились. Никто не забегал к нему просто так. Никто с ним не дрался и не секретничал. Теперь Рубину стало понятно, в чём была причина такого отношения. Видимо, посвящённым в его тайну казалось, что ссориться с ним небезопасно, а вот иметь хорошие отношения полезно. Как знать, может, неслучайно у него была королевская Суть. Впрочем, вслух предположения о его родословной никогда не произносились.
На следующее утро Рубин ни словом не обмолвился о вчерашнем происшествии, но сразу после завтрака поднялся к себе в комнату, где провёл целый день. К вечеру родители решились рассказать сыну всё, что было связано с его появлением.
– Рубин, дорогой наш сынок, – начала мама после ужина. – Мы с отцом надеялись, что этот разговор никогда не случится. Но, видимо, правду скрыть невозможно. Я готова поведать тебе всё, что знаю сама.
– Да мама. Наверное, мне это будет полезно, – спокойно ответил Рубин.
Отец с матерью переглянулись. Прошли всего сутки, а их сын как будто на десять лет повзрослел. Сейчас его лицо казалось осунувшимся, а взгляд отстранённым. Тяжело вздохнув, мать начала свой рассказ.
– Это случилось ранним весенним утром. Я проснулась от странного чувства, что меня кто-то зовёт. Не понимая, что происходит, я присела на кровати. Тогда мы с твоим отцом только поженились, и жили в доме моих родителей. Прошло несколько минут, но ощущение призыва всё не проходило, и я подошла к двери. Открыв её, я увидела стоящую на пороге корзинку с тряпичным свёртком внутри. Присмотревшись, мне показалось, что он зашевелился, и я вскрикнула. Услышав меня, тут же пришёл твой отец. Наклонившись над корзинкой, мы обнаружили в ней завёрнутого в одеяльце младенца с ярко красными волосами. Мы растерялись, не зная, что подумать, поэтому просто молча смотрели на тебя. Потом ты открыл глаза и улыбнулся. Нам хватило одного мига и одного взгляда друг на друга, чтобы понять, что мы обрели ребёнка. Мы были счастливы. – Мама сделала паузу и, с надеждой глядя в глаза сына, спросила:  – Рубин, веришь ли ты мне? Веришь ли ты тому, что твоё появление в нашей семье было счастьем и великим чудом?
– Я верю тебе, мама. Скажи, было ли при мне ещё что-нибудь, что могло бы подсказать, кто я и откуда появился?
– Да. Тот медальон, который ты носишь с детства, он был на тебе и тогда.
Рубин непроизвольно дотронулся рукой до груди. Сколько он себя помнил, на нём всегда было это украшение.
В это время мама встала и, отойдя вглубь комнаты, вынула что-то из шкафа.
– Вот. Возьми. Это то самое одеяльце, в которое ты был завёрнут.
Одеяло было из серой ткани. Недолго подержав его в руках, Рубин отложил свёрток в сторону и спросил:
– Почему мой дед решил, что я опасен?
Мама и папа переглянулись. На лицах родителей Рубин прочитал растерянность. Но потом отец ободряюще кивнул и мама заговорила:
– В то же утро, когда мы нашли тебя, состоялся большой семейный совет. На нём мы предположили, что, скорее всего, твои родители нечены. Дело в том, что дети низшей расы всегда рождались без Сути и были обречены на тяжёлую и короткую жизнь. Попав же в семью маоров или стахов, у них появлялся шанс выжить. Ибо морфины высших рас имели право купить Суть для своего ребёнка, если бы тот родился без неё. А вот нечены этого сделать не могли. На том же семейном совете мы попросили твоих будущих деда и бабушку не говорить никому о том, как ты появился в нашей семье.
Надо сказать, что процедура определения Сути всегда являлась обязательной, но наудачу у твоего деда среди контролёров, проверяющих её наличие, был друг. Именно к нему мы тебя и принесли.
После проверки, ничего не сказав мне, контролёр отозвал твоего деда в сторону и по большому секрету поведал, что сила твоей Сути ненормальна. Сделав голос ещё тише, он добавил, что подобное свечение встречается у носителей королевской крови. И если ты окажешься тайным ребёнком короля, то это может быть небезопасно. Дед уговорил своего друга не докладывать королю об истинной величине Сути, указав в отчёте, что она в пределах нормы обычного аристократа. Однако вскоре он был всё-таки вызван во дворец и допрошен о том, действительно ли недавно представленный ребёнок приходится родным сыном его зятя. Дед тайны не раскрыл, но, придя домой, потребовал избавиться от тебя. Из-за этого нам и пришлось уехать подальше от родительского дома.
– Я так понимаю, что кто-то ещё мог знать о том, что я вам не родной?
– Возможно, что и нет. Но слухи о силе твоей Сути действительно быстро распространились среди морфинов. Мне очень жаль, что так вышло.
– Всё хорошо, мама, – сказал Рубин. – А сейчас позвольте вас оставить.
Через несколько дней в дом родителей Рубина вновь пришёл гость, точнее гостья. На этот раз это была бабушка Рубина. Она принесла страшную новость – её муж лишился Сути и был выдворен на окраины без права купить себе новую. О произошедшем бабушке сказал тот самый контролёр, что когда-то помог скрыть правду о Рубине. Едва узнав о случившемся, она направилась на неченовы окраины. Несмотря на то, что прошло не больше суток, её муж выглядел очень постаревшим, и всё время твердил о маленьком монстре, убившем его Суть. «Я не знаю, что он имел в виду, но придя на следующий день, я уже не застала его в живых».
– Но, матушка, что же произошло с отцом? Разве он болел? – тревожно спросила Ранита, боясь признаться себе, что причина могла быть ей известна.
– Нет. Он был здоров и полон сил, но незадолго до того, как это случилось, он куда-то ходил. Я надеялась, что он оттаял сердцем и навещал тебя. Но когда я его спросила, он ответил, что просто гулял.
В это время Рубин, подслушав разговор под дверью, вернулся к себе в комнату. После рассказа матери он уже не испытывал к своему деду ненависти. В конце концов, тот не выдал его тайны. Но почему так случилось, что у взрослого сильного морфина вдруг исчез свет Сути? После дальнейших размышлений Рубин полностью принял ответственность за произошедшее на себя. И чтоб избавить мир от своей смертоносной силы, решил исчезнуть. Единственный известный ему способ, которым можно было это сделать, это погрузиться в Озеро Грёз до достижения совершеннолетия.
Родители догнали маленького Рубина на подходах к озеру. Увидев их, мальчик сказал, чтоб они от него отстали. Мать попыталась обнять сына, но Рубин извернулся и оттолкнул её. Он крикнул, что ненавидит себя и будет лучше, если он умрёт. Отец схватил Рубина за плечи, не давая тому убежать к озеру, но мальчик отчаянно вырывался и успокоился лишь тогда, когда отец скрутил его. Однако сил идти домой у него уже не оставалось, и отец взял сынишку на руки.
Уложив Рубина в постель и пожелав ему спокойной ночи, мама уж было собралась уходить, но он остановил её вопросом:
– Думаешь, это из-за меня дед лишился Сути?
– Конечно, нет! – воскликнула она.
Но на следующий день ни мать, ни отец Рубина не вернулись из Озера Грёз.
То, что за одну неделю несчастье постигло сразу троих родственников, не могло остаться незамеченным. Причиной трагедии дознаватели объявили слабое здоровье родителей Рубина и в связи с этим внезапную утрату ими Сути. «Возможно, виной тому плохая наследственность», – объясняли соседи друг другу вслух, но про себя думали иначе.
С этого момента дурная слава о Рубине начала расти. Однако его сила была столь велика и сулила такие привилегии, что спустя пару дней для него уже нашлись новые родители. Они перевезли Рубина в роскошный дом, находящийся в районе, где жили только аристократы, но общий язык с мальчиком найти не смогли. Недопонимание между Рубином и новыми опекунами всё нарастало, пока не вылилось в ссору. На следующий за этим день история повторилась. И новый опекун, погрузившись в Озеро Грёз, больше уже из него не вышел.
После этого случая, чтобы избежать дальнейших трагедий, было введено строгое предписание о проверке наличия Сути у каждого морфина. На подступах к Озеру Грёз были построены контрольно-пропускные пункты, а задействованные в них морфины получили приборы, которые до этого хранились в тайнике королевского дворца стахов.
Вспоминая эти события своего детства, Рубин сидел в полутёмном кабинете, задумчиво теребя в руках серое одеяльце. «Интересно, кто же мои настоящие родители?» – думал он. Впрочем, скорее всего это загадка так и останется нераскрытой. «Нераскрытой», – повторил он вслух последнее слово собственной мысли и, повинуясь внутреннему порыву, снял с груди медальон. «А что, если ещё раз попробовать? Хотя, я уже сколько раз пытался это сделать». Нежно погладив украшение по блестящему корпусу, Рубин усмехнулся, вспомнив, что как-то раз даже распилить его собирался, но, к счастью, не нашёл чем.
Не сильно надеясь на чудо, Рубин легонько надавил на едва выступающую над поверхностью кнопку. В тот же миг, издав тихий щелчок, медальон раскрылся, выронив на ладонь маленький свиток, перевязанный красной ниткой. С замиранием сердца Рубин стащил нитку вдоль свитка и развернул записку. Ровным красивым почерком в ней было написано:
«Мой дорогой сын, видимо, сейчас твоё свечение
достигло необходимой силы, раз ты смог извлечь это послание. Теперь, следуя за желаниями, больше
доверяй своему сердцу и не бойся принять в него
любовь. Только она даст тебе крылья настоящей
свободы.
М.»

Глава 29. Ванины планы.

Наутро после второго визита Алекса в офис Иван проснулся до будильника. То, что в этот раз в нём нет Рубина, он почувствовал сразу. «Ну, наконец-то один!» – фыркнул Иван. Но особой радости не испытал. Странным образом вчерашнее постороннее присутствие смягчило ощущения пустоты и одиночества, преследующие парня по жизни. Эти ощущения порядком измотали Ивана, и чтоб избавиться от них, он постоянно чего-то желал. Исполнение этих желаний на время снимало остроту его тоски, но после она наваливалась снова.
Проведя день в слиянии с Рубином, к вечеру Иван почувствовал себя почти счастливым. «Так вот что значит иметь достойную цель. Если бы я желал нечто подобное, то и чувствовал бы себя иначе, – догадался он. – Мне срочно нужна какая-нибудь труднодостижимая цель».
О том, что это может быть, Иван думал всё утро. И когда чистил зубы, и когда принимал душ, и когда подбирал костюм на сегодня. Даже потом, завтракая в любимом кафе, он продолжал размышлять. К моменту прихода в офис, где по настоянию отца он должен был появляться каждый день, Иван пришёл к выводу, что сфера его будущего желания – отношения. И верно: в бизнесе при наличии денежных знаков цели исполнялись очень быстро. Социальная значимость Ивана была неоспорима. Но вот отношения были его ахиллесовой пятой. Когда он говорил, что ещё никогда не любил, это было не совсем правдой. Скорее нужно было бы сказать, что он старательно избегал общения с теми, в кого он мог влюбиться, боясь быть отвергнутым за то ощущение пустоты, что пожирало его изнутри. А чувств хотелось. И желательно сильных. И совсем уж желательно взаимных.
С самого начала отношения Рубина и Алекса заинтересовали Ивана. И сейчас, сидя за широким рабочим столом кабинета, он решил проанализировать, что именно его в них зацепило.
Итак. Братскими их назвать было нельзя. Ведь братья изначально друг друга не выбирают. На отношения друзей это тоже похоже не было. Дружба, по мнению Ивана, предполагала равенство партнёров, а здесь им и не пахло. Рубин не просто лидировал, он являлся господином. Но при этом подчинённое положение Алекса было добровольным. При внешней высокомерной отстранённости Рубин глубоко переживал за Алекса и был готов убить каждого, кто мог представлять для него опасность. Что, правда, ничуть не мешало ему самому иной раз довольно болезненно подшучивать над партнёром. В этом моменте Иван усматривал пикантный налёт извращенности и деспотизма. Так или иначе, но неравные отношения этих двоих привлекали Ивана больше, чем что бы то ни было другое.
Пожалуй, он бы тоже не отказался, как Алекс, идти за чужой готовой идеей. Но, с другой стороны, с не меньшей силой хотел, чтоб и партнёр следовал за ним. «У меня нет цели, и потому я никогда не буду в позиции Рубина, – размышлял Иван. – Однако если мне удастся соединиться с ним, то тогда у меня появится не только цель, но и жена». Лицо Стии, выплывшее тотчас перед его мысленным взором, вызвало в его сердце непривычный трепет. «Решено! Я захвачу контроль над Рубином, как в реальном мире, так и в мире снов. Тогда не только Стия, но и Алекс станет моим. Не заметив подвоха, он будет продолжать следовать за Рубином. Когда же он поймёт, что он это – я, то возникшие боль и страдание только обострят его чувства». Изумившись на собственное хитроумие, Иван подбоченился и с выражением продекламировал:
– Ай да Пушкин, ай да сукин сын!
Теперь Ваню переполняли силы и энтузиазм. Он посмотрел на время – положенные обязательные два часа в бизнесе как раз уже прошли, и можно было сливаться из офиса в свободное плавание. Иван вышел из здания через запасной ход и прямиком направился к своей конспиративной квартире. Там он переоделся в видавшие виды джинсы и уже знакомую куртку с капюшоном.
По плану сегодня у Ивана должна была состояться встреча с одним человеком.
…
В день выписки из больницы у Ивана произошла одна интересная встреча. После извинений перед Алексом и вручения последнему записки с адресом своего офиса парень отправился в палату собирать вещи. Однако по приходу обнаружил, что на его место уже привезли новенького. Едва прибывший угрюмый мужчина сразу отвернулся к стене, не удостоив никого из присутствующих даже беглым взглядом.
– Что, не могли дождаться, когда я уйду? – укоризненно изрек Иван, обращаясь к сопровождающей медсестре.
В ответ сестра спокойно ответила, что пациент прибыл из реанимации, и что там, действительно, мнением Ивана никто не интересовался.
– А что с ним такое было, – уже без всяких претензий спросил любопытный Ваня.
Женщина оценивающе посмотрела на красноволосого парня, и, видимо, признав его достойным своего ответа, рассказала про эмоциональный срыв и попытку самоубийства. Выслушав её, парень кинул взгляд на отвернувшегося человека и пожал плечами. «Если уж хотел умереть, надо было позаботиться, чтоб так и случилось. А то в реанимацию он, видите ли, попал».
Когда медсестра ушла, собрался и Иван. Сложив в пакет свои вещи, он сказал всем прощальные слова и взялся за ручку двери. Однако перед тем как уйти, персонально пожелал новенькому хорошенько выспаться. Мужчина вздрогнул и рывком развернулся на койке. Увидев Ивана, он вздрогнул ещё раз и, словно отбиваясь от чертей, замахал руками:
– Сгинь! – вскрикнул он, и на несколько минут в палате воцарилось полнейшая тишина.
Первым в себя пришёл Иван. Плотно закрыв дверь, и глядя бедолаге в глаза, он беззлобно уточнил:
– Чё?
Оторвав взгляд от Ивана, дяденька растеряно огляделся. Только сейчас он заметил остальных выздоравливающих, что смотрели на него с явной опаской. Обращаясь к ним, он жалобно простонал:
– Вы его видите?
Те утвердительно закивали, с интересом ожидая продолжения. Между тем мужчина немного успокоился и сказал:
– Надеюсь, я больше никогда спать не буду.
В отличие от остальных обитателей палаты, Иван сразу понял, в чём дело, и присев на прикроватный стул, участливо переспросил:
– Что, плохой опыт сновиденья?
– Какая тебе, мальчик, разница? – довольно невежливо ответил дяденька и попытался вновь отвернуться к стене.
Но Иван не собирался отступать и продолжил допрос:
– Так что у Вас случилось?
Тон Ивана не допускал возможности не ответить и мужчина «раскололся»:
– Да... Человек там один, – нехотя пробормотал он.
– Человек?
– Ну, да. Плод моего воображения, наверное.
– Понятно. Хотите, я Вас навещу через пару деньков? – неожиданно предложил парень.
Удивлённо посмотрев на Ивана, мужчина спросил:
– Чего это вдруг? Тебе делать нечего?
– Нечего, – честно признался Иван и улыбнулся. – Я Вам гостинцев принесу, а Вы мне подробно расскажете, что у Вас там во снах с этим человеком было. Хорошо?
– Хорошо, – несколько растеряно пообещал новенький.
– В качестве гостинца бананы подойдут? – спросил Иван, а потом, спохватившись, добавил, – Кстати, забыл представиться. Меня Иваном зовут, а Вас?
– Меня Максим Викторович. Можно просто Максим.
…
Спустя несколько дней Иван снова зашёл в больничные ворота. Оказавшись во дворе, по которому в ожидании обеда и процедур чинно прогуливались выздоравливающие, Иван осмотрелся. Не прошло и пары минут, как он заметил сутулый силуэт незадачливого самоубийцы.
– Максим! – окликнул Иван.
Обернувшись на имя, мужчина также узнал красноволосого парня и приветливо помахал рукой.
– Вот уж не думал, что ты действительно зайдёшь, – признался он, ответив на рукопожатие.
– Так мне ж делать-то, и правда, нечего, – улыбнулся Иван.
Найдя свободную скамейку, Иван вручил Максиму Викторовичу увесистую связку бананов, после чего они, действительно, заговорили о снах. Из первых уст Иван услышал историю знакомства Максима с Медосом. Едва услышав это имя, Иван уже знал, что Медос никто иной, как незаслуженно занимающий трон король маоров из Страны Снов. При этом кто такие маоры, и почему «незаслуженно», Иван не имел ни малейшего понятия. Эти сведения как-то сами собой всплывали в его голове. «Видимо, последствия слияния с Рубином, – догадался сообразительный Иван. – Если Медос король Страны Снов, а Рубин желает занять его место, то, следовательно, они враги. Тогда что Стия? Раз она королева, то супруга Медоса? Или, может, сестра?»
Из рассказа Максима Викторовича Иван также узнал, что Медос питался энергией его сновидений, и неизвестно, чем бы это всё закончилось, если бы кое-кто не открыл человеку глаза.
– Кстати, Максим, а чего это Вы от меня при первой встрече как от чёрта отбивались?
– Да так. Просто волосы у тебя красные, – отведя взгляд, неуверенно ответил мужчина.
Иван засмеялся. Вот уж он никогда бы не подумал, что цвет волос может такую реакцию вызвать.
– В первый раз, что ли, такое увидели? – беспечно спросил он.
Не поддержав лёгкой весёлости Ивана, Максим задумался, стоит ли открывать истинную причину своего поведения. С одной стороны, не стоит. С другой стороны, репутация у него уже и так подпорчена самой причиной его попаданием в больницу. И он решился:
– Видишь ли, просто ты очень на того человека похож.
– Того? – внезапно став серьёзным, спросил Иван.
– Да, того. Кто мне глаза во сне открыл.
– Как его звали? – задал вопрос Иван.
– Я не помню. Медос тоже об этом спрашивал. Что-то с цветом связано, – Максим задумался.
– Рубин? – предположил Иван.
– Да, точно! Рубин! – обрадовался подсказке Максим, но тут же насторожился. – Откуда ты знаешь?
– Да мне уже говорили, что я похож на него.
– Что? – теперь уже Максим смотрел на Ивана как на умалишённого. – Что значит, уже говорили? Ты что, хочешь сказать, что того красноволосого ещё кто-то видел?
– Видимо, так.
Через пару часов они расстались. Иван пообещал наведаться снова, и на всякий случай мужчины обменялись номерами телефонов.
Подводя в голове итоги встречи, Иван отметил, что прошла она результативно, и он узнал много нового. А поскольку помимо него самого Рубина знают как минимум ещё двое реальных людей, это означает, что Страна Снов вовсе не плод фантазии. «Ну, держись, Рубин. Вскоре у тебя не будет ни цели, ни женщины, ни подданного. Уж я об этом позабочусь». Подумал Иван и мысленно потёр руки.

Глава 30. Дина.

Вторая встреча в офисе, как и ожидалось, закончилась согласием Алекса принять участие в проекте Ивана. При этом последний снова умудрился так и не рассказать ничего о самом проекте. Зато пообещал, что участие в нём много времени отнимать не будет, а как раз наоборот, даст возможность Алексу чаще посещать так полюбившуюся ему Страну Снов.
Уходя, неловко замявшись, Алекс обратился к будущему начальнику:
– Ваня, только не обижайся. Но вчера ты был очень на Рубина похож. Временами мне даже казалось, что я с ним говорю. Ты ничего такого в себе не заметил?
– Возможно, что и заметил, но мы поговорим об этом завтра. Я позвоню тебе, – пообещал Иван.
– Хорошо, – согласился Алекс и вышел из кабинета.
Краем глаза он видел, как секретарша привстала, чтобы проводить его до дверей. Что-то в её поведении по отношению к нему было не так как вчера. Не поняв, что именно, Алекс попрощался.
Идя по многолюдной центральной улице, Алекс думал о загадочном проекте и о своём необдуманном согласии на участие в нём. А ещё его беспокоило, что ночами он перестал видеть сны, а это значило, что в Страну Снов без посторонней помощи ему теперь было не попасть. Алекс достал из кармана телефон и позвонил доктору. Тот, как назло, оказался занят, и Алекс продолжил бесцельно бродить по городу. Все его мысли крутились вокруг Страны Снов и её внутренних проблем. «Права была Дина, когда говорила, что я реальности избегаю. А кстати, давненько мы с ней не виделись».
Диной звали добрую подругу Алекса, с которой он познакомился лет шесть назад при довольно интересных обстоятельствах. Ей тогда нужно было написать курсовую работу о психологических проблемах, возникающих у человека вследствие воспитания в неполной семье. Но как на грех среди её знакомых таких не оказалось. Все Динины друзья и близкие были счастливыми людьми, выросшими в полных и благополучных семьях. Тогда-то ей и посоветовали Алекса в качестве подопытного образца. Алекс к идее, что с него напишут курсовую, отнёсся без особого энтузиазма. Но когда ему сказали, что Дина «ещё та штучка» – согласился. С этой курсовой началась их дружба, ну а что касается неполной семьи, то это было правдой. Его отец пропал, когда Алексу ещё не исполнилось и трёх лет. Мама  обзвонила всех знакомых, больницы и морги. Ходила к гадалкам, экстрасенсам и даже наняла частного сыщика. Но всё было безрезультатно. В конце концов, отца признали официально пропавшим, а мама устроила свою личную жизнь вновь. Второй брак стал для неё гораздо счастливее первого, и как только Алекс получил паспорт, отчим выдал ему ключ от отдельной квартиры. Он не был злым человеком, но всякие напоминания о прежней семейной жизни его любимой жены были ему неприятны. Он справедливо рассудил, что лучше вложиться в недвижимость для пасынка, чем мотать себе нервы, терпя его присутствие. Алекс воспринял перемену места жительства с энтузиазмом, и с лёгким сердцем отправился в самостоятельную жизнь.
В память о родном отце у него была одна фотография, чудом уцелевшая после ревизии маминых архивов новым мужем. На ней он стоял около большого камня в компании друзей на берегу какого-то озера. Надо сказать, что звали отца Алекса несколько странновато: Орфей Иванович. Одно время Алекс стеснялся своего отчества, но потом обвыкся и даже стал им гордиться. А что? Такое отчество мало у кого встречается. Какая-никакая, а индивидуальность.
Дину поначалу очень забавляло тестировать Александра Орфеевича. А вот он в неё влюбился. Однако сердце девушки свободным не было, и они остались «просто друзьями». Сейчас Алекс даже был рад такому раскладу. Отношения влюблённых непредсказуемы и зачастую недолговечны, зато друзья – это надолго. И Алекс вновь достал телефон.
– Хочешь, я сама введу тебя в гипноз? – предложила Дина, выслушав бредовую исповедь Алекса.
– А ты можешь?! – радостно удивился он.
– Я всё могу, – ответила подруга.
Через час Алекс уже стоял в её прихожей. Дина выдала ему тапки и скомандовала ложиться на диван.
Последней мыслью выпадающего из сознания Алекса было: «Наверное, я полный идиот». А первой после погружения в гипнотический сон: «Почему в звёздном небе Дина парит рядом со мной?» Только он собрался задать этот вопрос своей подруге, как она его опередила:
– Лекса, с какого перепугу я тут делаю, и где мы сейчас находимся?
– Мы в преддверии снов. А ты, судя по всему, пока вводила в гипноз меня, заснула и сама.
– Ну, это вполне многовероятно, – задумчиво проговорила Дина. – А тебе, значит, это место знакомо.
Алекс утвердительно кивнул и подумал, что сейчас самое время осуществить призыв. Но Рубина он уже недавно призывал. А если пробовать вызвать Лею, то может сложиться неловкая ситуация. Как Алекс будет ей объяснять, зачем он приволок в Страну Снов другую девушку. «Да что же это я? Как дитё малое. Я же опытный путешественник по снам. Авось могу и сам Дине всё показать», – подумал он и полным уверенности и спокойствия голосом сказал:
– Давай руку, ничего не бойся. И добро пожаловать в Страну Снов.
Судя по округлившимся и без того большим глазам подруги Алекс понял, что его речь произвела должное впечатление. Он довольно ухмыльнулся. «Вот он, мой звёздный час. Блесну! Пусть хоть сейчас пожалеет, что отказалась со мной встречаться».
– Дина, выбери звезду и посмотри на неё внимательнее, – сказал Алекс интонацией киношного сенсея.
– Почему я? – с подозрением спросила подруга. – Ты что, снимаешь с себя ответственность?
– Ну что ты, право слово? Просто твой выбор будет для тебя наиболее благоприятен, – нашёлся, что ответить бывалый сновидец.
Судя по тому, что теперь они летали по траектории весенней мухи, можно было сделать вывод, что Дина никак не может определиться с целью. А потому Алекс крикнул:
– Соберись, тряпка!
– Есть, – молниеносно отозвалась подруга и тут же свой выбор совершила.
Прохождение через зеркало вызвало у Дины радостный визг, как будто она прокатилась на бешеном паровозике в парке аттракционов. Памятуя свой неудачный опыт первого посещения сна, Алекс заранее проинструктировал её, что где б они не оказались, и что б там не происходило, нужно молчать и отдавать мысленные приказы быть невидимой и неслышимой. И не напрасно предупредил. Сразу после зеркала они попали в темноту. Алекс забеспокоился, но вскоре в недрах чёрного пространства появился огонёк. Он приближался, и ухо стало улавливать звук шагов. «Похоже, мы в подземелье», – предположил Алекс. Затаив дыхание, Дина крепче сжала его руку, и Алекс отметил, что ладошки подруги вспотели. По мере приближения шагов помещение всё больше освещалось. И сновидцам стало понятно, что они находятся в довольно узком каменном коридоре, своды которого были едва выше человеческого роста.
Неся в руке негаснущий морфинский фонарь, в сторону людей двигался рослый мужчина. На нём был плащ с покрывающим голову глубоким капюшоном. И хотя лица незнакомца было не разглядеть, его силуэт показался Алексу знакомым. Не заметив посторонних, морфин прошёл мимо, а Дина с Алексом крадучись последовали за ним.
Между тем дойдя до массивной двери, морфин остановился и поставил фонарь на землю. Яркий свет, хлынувший из открывшихся створок, осветил коридор. Но не успели глаза людей к нему привыкнуть, как двери снова захлопнулись, скрыв за собой таинственного незнакомца. Алекс и Дина переглянулись.
– Ты его знаешь? – шёпотом спросила Дина.
– Я не уверен, – также тихо ответил Алекс.
Он рассудил, что сейчас не время делиться своими догадками. Да и место, где они находились, было не самое приятное. «А что, если попробовать перетащить наши тела сновидения куда-то ещё?» – подумал Алекс и тут же в его голове возник образ тропического острова, а перед изумленным взором – зеркало перехода. Сделав вид, что так и было задумано, Алекс взял Дину за руку и скомандовал:
– Влетаем!
Спустя мгновенье они стояли на тёплом песчаном берегу.
– О! – воскликнула Дина, оглянувшись вокруг.
Недолго думая, она скинула тапочки и побежала к воде. Алекс припомнил, что пару минут назад Дина в них ходила сначала по своему дому, а потом по каменному полу подземелья. Глубокие размышления об обуви прервались весёлым девичьим смехом. Алексу показалось, что сейчас его подруга похожа на дорвавшегося до свободы городского ребёнка, самозабвенно плещущегося в прибрежных волнах. Потом он подумал, что какой перед тобой человек, можно понять по смеху, и тут же попытался вспомнить, как смеётся Рубин. Но и эти его размышления опять были прерваны:
– Долго ты ещё будешь там стоять? – крикнула Дина. – Айда в воду!
Накупавшись, они улеглись на песке под тёплыми лучами яркого солнышка. Дина слушала ракушку, прислонив её к уху, а Алекс перебирал руками песок.
– Я хочу остаться здесь, – заявила подруга.
– Я тоже, – признался Алекс, думая о своих сокровенных мечтах.
– Да, теперь я понимаю тебя, – сказала Дина серьёзно. – Слушай, если у тебя получится, забери и меня.
Услышав такую просьбу, Алекс обеспокоился:
– Не говори так! У тебя нет причин сбегать из реальности. У тебя и с работой всё ладится, и парень твой классный. Заметь, даже я это признаю.
– Много ты знаешь, как у меня всё, – не открывая глаз, беззлобно сказала Дина и умерила свои запросы. – Ладно, тогда хоть время от времени приглашай меня сюда в гости.
– Хорошо, – согласился Алекс, – если, конечно, тебе здесь в моём обществе скучно не будет. Ты ведь привыкла, что тебя всегда люди окружают. Без них, наверное, не сможешь долго.
– Знал бы ты… – Дина не договорила, – впрочем, ловлю на обещании.
Насладившись солнцем и морем сполна, они покинули мир снов. Первым в реальность вернулся Алекс, что дало ему возможность видеть, как просыпается подруга. Она открыла глаза и, немного помолчав, серьёзно заявила:
– А ты реально крут, Лекса. Я это всегда чувствовала.

Глава 31. Категоричная Стия

Звук хлопающих крыльев разбудил Стию, а открыв глаза, она увидела расхаживающего по подоконнику белого голубя. «Неужели послание от Совета?» – подумала королева и подошла к окну. К птичьей лапке действительно была прикреплена записка. Стия развернула скрученный в трубочку листок и прочитала:
«Сияние славы на твоей стороне. Ты истинная королева. Помни об этом».
Немало удивясь содержанию записки, Стия отпустила птицу. Вести от Совета Старейшин она получала редко. За всю жизнь, может, раз десять, не более. Основное руководство Страной Снов было сосредоточено в руках царской семьи маоров. Стахи же, в отличие от них, негласно считались незаслуживающими доверия – «плохой» высшей расой. Подумав, что это несправедливо, Стия грустно вздохнула. В этот момент, предваряя свой приход тихим стуком, в королевские покои вошла Айя. Так повелось, что каждый день, когда Стия просыпалась, Айя приходила к ней со свежим букетом цветов. Конечно, в прямые обязанности первого министра составление букетов не входило. Это была личная традиция Айи и Стии, которые с самого детства были неразлучны. Чтобы и впредь не расставаться, принявшая престол Стия назначила Айю премьер-министром, связав свою жизнь и жизнь подруги служебными узами.
Вот и сейчас Айя держала в руках букет из только что срезанных в оранжерее нежных роз.
– Доброе утро, моя королева, – произнесла она обычное приветствие. И хотя Айя говорила так каждый день, сердце Стии не переставало наполняться благодарностью за внимание и заботу, ощущаемые во всём, что та для неё делала.
– Доброе. Сегодня по голубиной почте мне было прислано сообщение от Совета.
– Что-то важное? – встревожилась Айя.
– Скорее личное. Там было написано, что я истинная королева.
– Может, это как-то связано с семейной тайной? – предположила подруга.
– Ты про коварство наследования? Ну, это же просто слухи, – отмахнулась Стия.
– И все же, – ответила Айя, меняя цветы в вазе на столе, – иногда то, что кажется невероятным, становится реальностью. Впрочем, как и наоборот.
– О чём это ты? – насторожилась Стия. – Мне кажется, или у тебя есть что рассказать?
– Да, моя королева, есть. Вначале я думала, что это слухи. Но когда проверила...
– Так в чём дело? – нетерпеливо перебила её Стия. – Что именно ты проверила?
– Помните ли Вы, моя королева, то драматическое событие, что произошло три месяца назад?
– Ты про покушение на Медоса? Помню… Вот ирония! На короля маоров напал аристократ той же «миролюбивой» расы. Впрочем, я отвлеклась. Так что с Медосом?
– С ним всё в порядке, я полагаю. Но вот Рубин…
– А что Рубин? – быстро переспросила Стия, и Айя заметила, как щеки её королевы порозовели.
– Рубин вернулся.
Стия растеряно посмотрела на своего первого министра. Сведения, которые раньше докладывала Айя, всегда были достоверны. Непроверенную информацию она не стала бы даже и упоминать. Но, как и все жители Страны Снов, Стия знала, что лишённый Сути Рубин добровольно удалился в Лес Забвения. А оттуда дороги назад нет. Но, если…
– Айя, напомни мне: морфин, вернувшийся из Леса Забвения, считается уже искупившим вину или по-прежнему осуждённым?
– Я ожидала этого вопроса. Среди находящихся в нашем распоряжении книг законов нет тех, что могли бы прояснить этот нюанс. Скорее всего, информацию об этом можно найти только в книгохранилище Медоса, – ответила Айя.
«А вот и ещё один наглядный пример несправедливости в отношениях королевских домов», – подумала Стия. Согласно сложившейся традиции все ценные книги, а также книги с авторством Морфея, хранились во дворце Королевства маоров.
– Пожалуй, я давно не была у Медоса, – сказала она.
– Я пойду с Вами, королева.
– Разумеется, ты проводишь меня.
Айя распорядилась, чтобы ко двору Медоса были направлены гонцы с выражением намерения королевы стахов посетить короля маоров. В скором ответном послании король маоров давал согласие на визит и указывал время встречи.
К полудню в сопровождении Айи Стия прибыла на место. Королевская чета маоров встретила дорогих гостей на пороге, что должно было продемонстрировать близость королевских домов. Обменявшись приветствиями, все направились в гостиную залу. Майра была уверена, что визит незамужней королевы стахов вызван волнениями о предстоящем бале. Ведь после двух неудачных попыток в этот раз Стии придётся, наконец, выбрать себе супруга. «Наверное, она растеряна и желает обсудить со мной детали церемонии или тонкости семейной жизни», – подумала Майра, узнав о предстоящем визите. Свои предположения она поведала Медосу. Тот согласно кивнул, но про себя отметил, что ранее Стия никогда не была инициатором встреч.
Желая дать возможность женщинам поговорить «о своём» наедине, Медос, собрался откланяться, но Стия остановила его:
– Медос, я хочу посетить хранилище старинных книг и законов.
Король маоров, никак не ожидавший такого поворота, отреагировал довольно резко:
– Зачем это? Разве у тебя нет нужных книг? Смею напомнить, что их ассортимент в библиотеках обоих королевств один.
– Медос, это отказ? – спросила Стия, посмотрев ему прямо в глаза.
Но король уже взял эмоции под контроль и ненатурально улыбнувшись, ответил:
– Конечно, нет. Ты же знаешь, вход в хранилище свободен для королевских особ обоих королевств.
– Тогда я желаю туда направиться прямо сейчас, – заявила Стия и встала. Вскочившая вслед за ней Майра растеряно пролепетала:
– Стия, дорогая, а как же обед? Он будет готов уже через несколько минут.
Стия не удостоила Майру ответом, продолжая смотреть в глаза Медосу. Выдержав её взгляд, он приподнял бровь и повёл плечом:
– Для начала мне нужно взять ключ у премьер-министра. Без него мы не попадём в хранилище. Так что, будь добра, подожди ещё несколько минут, а после я сам провожу тебя.
Слова Медоса были вполне вежливыми, но в голосе мужа Майра почувствовала напряжение и насторожилась. «И, правда, зачем Стии понадобилось идти в тайное книгохранилище?» Единственное объяснение, что пришло ей на ум, что Стия, вопреки недвусмысленной рекомендации Совета, решила в этот раз взять себе в мужья кого-то недостойного или наоборот, не выходить замуж вообще. И теперь хочет уточнить, имеет ли она на это право.
Между тем премьер-министр маоров явился на удивление быстро. Отдав с поклоном ключ королю, Ганн отошёл в сторону, а Медос кивнул Стии, пропуская её вперёд. Оставив Майру в обществе премьер-министров обоих королевских домов, они вышли из залы.
Когда-то, будучи ещё маленькой девочкой, Стия с родителями довольно часто посещала дверец маоров. Он был значительно больше, чем её родной дворец, и впечатлял своим великолепием. Юным Стии и Медосу нравилось проводить время вместе. Они самозабвенно бегали по коридорам, спускались в подвалы и залезали на чердаки. Казалось, так будет вечно. Но по мере взросления между ними возникла некоторая отчужденность. После же того, как Стия осиротела, она и вовсе престала ходить в гости к царственному брату, нанося лишь официальные визиты его родителям.
Хотя со времён совместных детских шалостей прошло много лет, сейчас Стия уверенно шла по многочисленным дворцовым переходам в сторону хранилища. Следующий за ней по пятам нахмуренный Медос напряжённо думал, для чего на самом деле Стии понадобилось туда идти. Может, этот вопрос его бы так и не беспокоил, если б ни одно обстоятельство. Когда Медос был ещё совсем юн, родители предупреждали его, что среди книг есть весьма опасные экземпляры, которые они бы не рекомендовали читать даже ему. «Надеюсь, она не за этими книгами пришла», – подумал Медос и даже немного пожалел, что не прочитал их сам. Так и не проронив на всём протяжении пути ни слова, царственные особы подошли к дверям.
Медос достал переданный ему Ганном ключ и вставил его в отверстие дверного замка. После раздавшегося внутри щелчка он взялся за массивную ручку и, приложив некоторые усилия, открыл дверь. И из неё тут же повеяло прохладным воздухом подземелья. Король пропустил царственную сестру вперёд и только собрался войти за ней, как она жестом остановила его:
– Дальше я сама. Не утруждайся, брат, – сказала она тоном, не терпящим возражений.
– Эту дверь нельзя оставить открытой, и если я уйду, то ты не сможешь самостоятельно отсюда выйти.
– Хорошо. Тогда приходи за мной часов через пять. Думаю, этого времени мне будет достаточно, – невозмутимо ответила Стия.
Медос молча кивнул и направился обратно. «Из-за её прихоти мне придётся проделать этот путь дважды. Что она вообще о себе возомнила? Ведёт себя так, будто имеет на это право. А всего-то ведь королева стахов. Если б я когда-то принял её предложение, то, пожалуй, мог бы и объединить под своим началом обе расы морфин. А саму Стию со временем выслать куда подальше». И пока Медос добрался до основных покоев, он успел мысленно заклеймить всех, кто когда либо и как либо провинился. Досталось даже Майре за излишнюю доброжелательность к Стии. А также за то, что она не предупредила его о надвигающихся неприятностях. Отчего Медос считал просьбу Стии неприятностью, он едва ли сам мог объяснить.
Книгохранилище представляло собой небольшое помещение с довольно низкими сводами, вдоль стен которого стояло несколько заполненных стеллажей. Посредине располагался стол и два кресла. Над столом, освещая его поверхность ровным мягким светом, висела массивная люстра в тканевом абажуре с бахромой. А на одном из кресел лежал тёплый плед.
«Что ж, теперь нужно понять, где найти ту книгу, в которой имеется полный список законов», – подумала Стия и огляделась. Судя по названиям книг, написанным на корешках, на одних стеллажах стояли солидные труды с биографиями королей и историей Страны Снов. На других – книги, трудно поддающиеся классификации. Стия подошла ко вторым. Тут были сказки, отчёты, письма и даже подшитые в тома записки голубиной почты, наподобие той, что она получила от Совета Старейшин сегодня утром. Ей стало интересно, и руки сами потянулись к запылённым переплётам. Но вспомнив, что она пришла сюда не для развлечений, Стия вернулась к «серьёзному» стеллажу.
Первой она достала с полки книгу, на обложке которой было чётко написано – «Свод законов». Внешний вид этой книги впечатлял. Кожаный переплёт с золотым теснением снаружи и плотные, казалось ничуть не тронутые временем, страницы внутри. На этих листах витиеватым почерком был записан весь свод законов от Морфея. Первые буквы каждой новой главы были оформлены символическими узорами, а концы текстов обозначены замысловатыми разноцветными виньетками.
В разделе, посвящённом казням, писалось, что осуждённый и лишённый Сути преступник может выбрать вместо жизни среди неченов добровольный уход в Лес Забвения. Однако, о возможности выхода из леса и, самое главное, считается ли такой выход искуплением, ничего не говорилось.
При дальнейшем чтении первозаконов в душе Стии стали зарождаться сомнения, действительно ли они написаны во времена Морфея. Отложив эту книгу в сторону, королева взяла с полки следующую с названием «Жизнеописания Великих предков». Согласно предисловию, здесь были представлены биографии живших до Морфея королей древности, от которых велась непрерывная родословная королевского дома маоров. Великая заслуга самого Морфея, согласно мнению автора, состояла в том, что он ранее передаваемые из уст в уста истории записал на бумаге, тем самым увековечив их для потомков. Также в этом труде был упомянут и тот факт, что начало королевской династии дома стахов не имеет столь древних корней, и что её родоначальником является один приближенный к Морфею слуга этой расы.
Бегло ознакомившись с содержанием книги, Стия поймала себя на том, что не верит ни строчке. Более того, у неё появилось ощущение, будто единственной целью автора являлось доказательство исключительной значимости родового дерева маоров, но вся эта уходящая вглубь веков родословная – не более чем выдумка.
Третья книга, что Стия взяла в руки, была толстым томом из серии «Жизнь Великого Морфея. Часть первая. Молодость Морфея». В этой книге подробно описывалось, как рождённый в королевской семье принц Морфей жил в достатке и радости среди роскоши и великолепия. Его окружало всё только красивое и молодое. Но как-то раз он вышел за ворота своего дворца и встретился там с реальной реальностью. Повсюду были боль и страданья. Смерть и болезни. Он глубоко опечалился и решил не возвращаться к комфорту дворцовой жизни, пока не найдёт способа помочь страждущим. Долгое время он бродил по Стране Снов, ведя аскетический образ жизни. И вот однажды, будучи на грани отчаяния найти панацею, он сел под дерево в глубокой медитации. С небес нещадно палило солнце, грозя юному принцу потерей сознания от перегрева. Тогда со всех сторон к Морфею стали сползаться улитки. Они заползали на его тело и двигались вверх, словно бы он был деревом или камнем. Добравшись до головы, они полностью покрыли её своими влажными телами, остудив и образовав своеобразный головной убор. Так улитки спасли Морфея от палящих лучей и уползли, едва солнце зашло. Морфей продолжал неподвижно сидеть в размышлениях, а между тем над ним собрались тяжёлые грозовые тучи, и разразился ливень. С неба сплошными потоками низвергалась вода, грозя смыть всех и каждого. И тогда к Морфею подползла огромная кобра. Нависнув над принцем, она раскрыла свой капюшон. Теперь вода больше не попадала на Морфея, и он оставался в своей медитации дальше. К утру дождь прекратился. Также как раньше, сделав своё дело, уползли улитки, уползла и змея. А когда вышло солнце, Морфей, наконец, понял, что именно ему нужно сделать, чтоб облегчить страдания жителей Страны Снов.
К великой радости своих престарелых родителей, у которых он был единственным сыном и наследником, Морфей вернулся во дворец. Он принял власть отца и объединил разрозненные племена высших рас. Собрав из них войско, он усмирил бесчинства неченов, оттеснив последних на окраины страны. Далее он создал два королевства, и провозгласил первые законы, регламентирующие жизнь в них.
Стия оторвалась от чтения. «Может, со мной сегодня что-то не так? – подумала она. – Я странно воспринимаю информацию. Медитирующий юный принц с одной стороны, воинственный управленец с другой, и прислуживающие ему животные с третьей. Всё это напоминало дикий винегрет из плохо сочетающихся продуктов». Стия прошлась по кабинету. «Неужели это известие о возвращении Рубина так взволновало меня? Но сам факт, что морфин сумел вернуться практически с того света, не может не взволновать. И дело даже не в том, что это Рубин. Хотя... Дело именно в том, что это Рубин. И кстати, мы уже давно могли бы быть супругами», – мечтательно подумала Стия и тут же пресекла себя, задавшись резонным вопросом: «А с чего, собственно, я взяла, что он мне подходит? Что я знаю о нём? Ах, ну как же. Он покушался на Медоса. Выходит – негодяй. А почему покушался? Странный вопрос. Чтоб занять его место и самому стать королём. Получается, что Рубин жаждет власти. Предложи я ему стать своим мужем, он бы, несомненно, согласился. Но не значит ли это, что будь королевой любая другая женщина, он бы повёл себя также». От этой мысли Стии стало больно. «Я бы стала всего лишь ступенью, ведущей к цели? Ну, и правильно, что не выбрала его!» Расстроив саму себя, Стия сурово свела брови. Однако, посидев так всего с полминуты, она смягчилась и, продолжив размышления, наконец-то отважилась признаться самой себе, что, пожалуй, влюблена в красноволосого маора. И на том балу ей более всего понравилось танцевать именно с ним. «Рубин, Рубин… В голове один Рубин». Стия подобрала под себя ноги, уютно устроившись в кресле. Вокруг было удивительно тихо. Толстые стены хранилища не пропускали ни единого звука. А Стия тишину любила. Зная об этом, её подданные даже разговаривали в полголоса. Зато у Медоса весь день и на всех этажах играла музыка.
Вдруг атмосфера торжественного беззвучия была разрушена раздавшимся грохотом. Стия вздрогнула и оглянулась. Оказалось, что какая-то книжка, съехав с полки, свалилась на пол. Стия покинула уютное кресло, чтобы положить упавшую книгу на место. Взяв её в руки, она прочитала название. «Хозяйственный сельскохозяйственный отчёт за прошедший подотчётный период». «Как скучно», – подумала она, но тут в её голове, словно что-то щёлкнуло. «Позвольте, какой отчёт? Почему нет года? А разве вообще у нас в стране отчёты по сельскому хозяйству бывают? У нас ведь и хозяйства-то как такового нет». Стия раскрыла книгу. Под первой, довольно сносной по состоянию обложкой, оказалась вторая, гораздо более старая. И на ней было написано совсем другое название.
«Что ж, это многое объясняет», – подумала Стия, аккуратно перелистнув последнюю страницу «отчёта». Теперь, уже не теряя времени на мечты и рассуждения, королева начала планомерно перебирать все книги в хранилище. Она искала тайные рукописи и спрятанные за ложными обложками старые тексты. «Не может быть, чтоб таких книг больше не было», – рассудила она. И была права. Разрозненные сведения, почерпнутые из них, помогли ей воссоздать в голове более или менее полную картину истории Страны Снов, а также жизни самого Морфея. Стия подумала, что его судьбе едва ли позавидуешь. Восхваляемый до небес после ухода, при жизни он стал изгнанником в собственном мире. Как бы ей хотелось если не поговорить, то хоть посмотреть на него. Но Морфея уже очень давно нет среди живых. Хотя, постойте. Во дворце первых королей есть его портрет. И если она хочет посмотреть на него до бала, то в долину Сиреневого Тумана ей следует идти сегодня же. Кинув взгляд на наручные часы, Стия прикинула, что с момента её прихода в хранилище прошло уже четыре с половиной часа. Это значило, что совсем скоро за ней должен был прийти Медос. «Хотела бы я взять с собой парочку», – подумала она, глядя на разложенные по столу книги. – Впрочем, если они так тщательно скрывались, то едва ли мне это удастся. А если Медос тоже читал их, то я в опасности. С другой стороны, если б он знал об их существовании, то едва ли оставил меня здесь одну. Но в любом случае мне нужно быть осторожней», – и Стия аккуратно расставила всё по своим местам.
К моменту, когда пришёл Медос, следы её поисков уже были заметены, а лицо приведено в нейтральное выражение.
– Нашла, что искала? – спросил Медос.
– Да, – ответила Стия.
Медос не уточнил, что именно она нашла, ну а Стия, по понятным причинам, тоже не горела желанием ему об этом рассказывать.
После состоявшегося, хоть и с опозданием на пять часов, торжественного обеда Майра уговорила Стию уделить ей немного времени и пригласила царственную сестру в свои апартаменты. Стии было жаль терять время на пустые разговоры, но и отказываться повода не было.
Королева маоров начала разговор издалека, рассказав какие прекрасные растения вывели её садовники, и продемонстрировала букет, составленный из них. Поглядев на цветы, Стия тут же вспомнила ежеутренние визиты своего первого министра и подумала: «Почему Айя составляет букеты только из роз?» Расценив посветлевшее лицо Стии как хороший знак, Майра решила, что уже можно переходить к расспросам на интересующую её тему.
– Стия, дорогая, ты ведь уже держишь кого-то на примете?
– Что? – не поняла вопроса Стия, очнувшись от своих мыслей. – На примете чего? – удивлённо переспросила она.
– Ну как же? – в свою очередь удивилась Майра. – Скоро в твоей жизни случатся изменения. Это ведь так волнующе.
– А… Да. Конечно, волнующе, – рассеянно согласилась Стия, думая о том, как бы ей поскорее уйти. Но Майра только начала и не собиралась отступать.
– Ты ведь для этого сегодня приходила? – не сколько спросила, сколько утвердительно заявила она.
Стия насторожилась. «Неужели Майра догадалась? Что ж, это вполне возможно, если ей сообщили о возвращении Рубина. А если она ещё и знает, что на том балу я выбрала именно его… Хотя, постойте. О том, что я выбрала Рубина, Майра знать не может. Она же не ясновидящая, чтобы понять, кто пленил моё сердце? Ну, а если всё-таки догадывается, тогда и Медосу могла рассказать. Не навредила ли я Рубину, придя сюда сегодня?» Хоть тревожные мысли и пронеслись диким вихрем в голове Стии, её лицо продолжало сохранять безмятежное выражение.
– Так для чего, по твоему мнению, я приходила сегодня? – прямо спросила она.
– Я думаю, ты пришла сегодня в хранилище, чтобы во всех подробностях узнать о правилах выбора царственного супруга. И это правильно. Я думаю, после той неудачи, ты уж меня прости за это напоминание, в этот раз тебе следует хорошенько подготовиться. И, кстати, чтоб не повторять трагедий прошлого, может, стоит сразу внедрить королевскую Суть твоему жениху.
Стия вздрогнула. «Вот оно. Особая Суть, внедряемая в королевских избранников, не имеющих её. Откуда она берётся? Откуда в хранилище маоров взялись эти сосуды? С каких королей эта Суть снята? Сами ли они её пожертвовали, или она была насильственно у них отобрана?»
Увидев, как лицо Стии меняется, Майра испугалась:
– Прости. Стия, прости меня за мою бестактность. Я не должна была напоминать тебе о прошлом разе! – затараторила она.
Сейчас Майра искренне расстроилась, ведь Медос поручил ей по-женски мягко выведать причину появления Стии в хранилище. А она, увлёкшись, обрушила на Стию свои предположения, которые, по всему, Стию огорчили. При таком положении дел едва ли теперь царственная сестра расскажет ей, для чего приходила. Пытаясь выправить ситуацию, Майра поспешно заговорила:
– Стия, дорогая. Я всем сердцем переживаю за тебя. Уверяю, ты достойна самого прекрасного морфина.
Тут Майра, конечно, подумала о своём муже, и её опять понесло не в ту сторону.
– Я, как женщина, понимаю твоё состояние. Но ведь ты не считаешь меня виноватой в том, что Медос выбрал не тебя?
Лицо Стии помрачнело, и Майра внутренне сжалась. «Сейчас, – подумала она, – мне мало не покажется».
– Майра, – сказала королева стахов.
– Да-да? – Мгновенно отозвалась королева маоров с услужливой улыбкой.
– Майра, я пойду.
И Стия, слегка кивнув головой на прощание, вышла из комнаты. Глядя ей вслед, Майра продолжала мысленно подбирать слова и выражения, способствующие улучшению ситуации. «Надо было молчать про Медоса. Вот я дура. Хотя, я же не виновата».
На выходе Стию поджидал Медос. Он спросил, как она провела время в женской компании. Проигнорировав его вопрос, Стия сказала:
– Медос. Я хочу завтра снова прийти.
– Что-то не дочитала? – спросил он.
– Нет. Я хочу, чтоб ты сводил меня в хранилище Сутей.
– А это тебе зачем? – нахмурил брови король. – Разве у тебя есть причины туда идти?
– Разве королеве стахов нужны причины, чтоб пойти в общую для двух королевств сокровищницу? – в ответ спросила Стия, и лицо её при этом было не менее грозным, чем у Медоса.
Некоторое время они стояли, сверля друг друга глазами. Но тут Медос отвёл взгляд и, примирительно улыбнувшись, сказал:
– Ну что ты, Стия, право. Я просто удивился. Конечно, я тебя провожу туда. Ты сегодня очень, – тут он запнулся, подбирая слово. «Сказать ”нервная” или “вспыльчивая” – недипломатично, “не такая как всегда” – расплывчато, “агрессивная” – слишком правдиво».
– Какая? – потребовала ответа Стия.
– Категоричная, – наконец определился Медос.
– Да. Я немного нервничаю перед балом. Я поняла, что хоть и королева, но совсем не интересуюсь историей и в королевских сокровищницах не бываю. Думаю, у меня сейчас есть шанс наверстать упущенное и ознакомиться со всем, что мне положено знать по статусу, – спокойно и чётко изложила Стия придуманную благодаря Майре версию своих визитов. И под конец добавила ещё причину. – Чтобы, когда придёт время, разделить обладание этим со своим супругом.
– Так ты собираешься допустить своего мужа до сокровищниц? – уточнил Медос.
– Разве это не естественно? – переспросила Стия. – Ты ведь не имеешь секретов от Майры?
– А, ну да, конечно, – опять улыбнулся Медос. – Похоже, сегодня мы оба не в себе. Ты категоричная, а я рассеянный. Несомненно, у меня от Майры нет секретов. Как и у тебя не будет от твоего будущего супруга.
Медос проводил Стию до дверей, потом даже вышел с ней на крыльцо.
– До завтра, сестра, – сказал он и поцеловал Стии руку.
– До завтра, брат, – ответила Стия.
Проводив гостью долгим взглядом, Медос задумчиво направился к себе. Ему хотелось побыть в одиночестве и хорошенько обдумать этот странный визит. Но тут дорогу ему преградила Майра. Она взволнованно посмотрела на мужа и спросила:
– Тебе Стия что-нибудь сказала?
– Да. Сказала, что хочет в глазах будущего мужа выглядеть осведомлённой.
– Правда? Ну вот, я же говорила. Всё из-за этого бала. Она сильно волнуется потому, что в прошлый раз её постигла неудача. Зато нам с тобой повезло, правда, – и Майра нежно прильнула к Медосу.
Обняв супругу, Медос поцеловал её в щечку и подтвердил:
– Несомненно, повезло. Майра, я пойду к себе. Надо сделать кое-какие дела. Да и Ганн меня заждался.
– Ой, тебя кто-то ждёт? Тогда я не смею задерживать. Конечно, иди. Дела превыше всего.

Глава 32. Обеспокоенный Медос

Премьер-министр, и правда, ждал короля в кабинете.
– Ганн, у тебя есть, что мне сказать? – с порога спросил Медос.
– Да, кое-что есть. Вчера в Стране Снов объявился казнённый три месяца назад мятежный Рубин.
Медос был ошарашен. Этого быть не могло. Лишённый Сути, удалившийся в Лес Забвения морфин вернуться не мог.
– Это точно? Почему ты раньше не доложил?
– Вчера вечером я получил донос о том, что вернувшийся Рубин собирает аристократов. Эта информация была слишком неправдоподобна, чтоб докладывать о ней Вам. Сегодня утром я инкогнито направился к дому Рубина с тем, чтоб идентифицировать его личность.
– И это он?
– Да, мой король. Это точно Рубин, – подтвердил Ганн.
– И каких аристократов собирал у себя в доме этот преступник? Неужели нашлись те, кто пришёл?
– Да. Нашлись. Судя по всему, их было несколько. И, среди прочих, возможно, у него был Рах.
– Рах? Это немыслимо! Он присягал на верность ещё моему отцу, а потом и мне.
– Ваше Величество, возможно, об измене речь не идёт. Да и сам факт собрания аристократов проверить мне не представилось возможным. Но вчера Рах не появился на запланированном мероприятии. Когда за ним подали экипаж, его слуги передали, что он неважно себя чувствует и потому никуда не поедет, – Ганн сделал паузу. – Может, так и было. Однако, также возможно, что из двух встреч Рах предпочёл встречу с Рубином.
«Надо будет допросить этого старого пройдоху, – подумал Медос о Рахе. – Я всегда подозревал, что он себе на уме. Однако, как Рубин смог выйти из Леса Забвения? Да ещё и будучи лишённым Сути? Разве такое вообще возможно? Хотя, если предположить, что он в него не заходил вовсе, тогда…»
– Ганн. Насколько возможно, что Рубин не удалился в лес, а например, спрятался за деревьями и переждал, пока конвой уедет?
– Вполне возможно, – ответил Ганн. – Тем более что лишённый Сути Рубин в своём традиционно сером одеянии не слишком бы выделялся на фоне остальных неченов.
– Ты считаешь, он скрывался на Неченовых окраинах?
– Больше негде, мой король. У Рубина нет друзей, – сказал Ганн уверенно. – Он одиночка. Это известно всем.
– Он что, такой популярный, что о том, с кем он водится, знают все? – язвительно спросил Медос.
– Да. Его нелюдимость общеизвестна, – спокойно ответил Ганн.
«Но ведь его популярность едва ли может сравниться с моей?» – подумал Медос с изрядной долей ревности. И, стукнув кулаком по столу, гневно воскликнул:
– Надо адресовать его!
Но тут, к великому изумлению короля, верный премьер спокойно осведомился:
– За что?
– Как за что? Разве покушение на королевскую особу не повод для этого?! – чуть не задохнувшись от возмущения, вопросил Медос.
– Согласно закону, Рубин искупил свою вину. Он уже был казнён лишением Сути и выдворен в лес. Теперь ни у кого к нему претензий не должно быть. Если Вы желаете его арестовать, то Вам нужен новый повод.
Медос нахмурился. «Разве это не задача подданных – искать возможности для исполнения желаний короля? Почему мне самому приходится думать о том, за что арестовать какого-то там Рубина? Хотя, через несколько дней бал Стии. Если б Рубин отважился прийти на него, то был бы пойман контролёрами за отсутствие Сути». В продолжение своих мыслей Медос спросил:
– Как думаешь, Ганн, может ли Рубин заявиться на бал Стии?
– Вполне. Он всегда был дерзок, – ответил премьер.
Ганн ушёл, а наконец оставшийся один Медос задумался. Он вспомнил, что во время того памятного бала, где выбирались королевские супруги, самым ярким танцем, по мнению многих морфинов, был танец Стии с Рубином. Это обстоятельство сильно покоробило самолюбие Медоса и усилило его неприязнь к красноволосому аристократу. То, что Стия объявила своим избранником короля маоров, Медоса не удивило, ибо он был уверен в том, что все девушки страны мечтают быть с ним. Но сейчас Медос подумал, что возможно, Рубин Стии тоже понравился. Тогда, разве не было бы логично, получив отказ короля, указать второй раз уже на Рубина? И если Стия так не сделала, то значит ли это, что Рубин ей недостаточно нравился, или была какая-то другая причина?» Ещё немного подумав, Медос предположил, что женская натура нелогична в принципе. И загадки одной женской натуры расшифровать может только другая женская натура.
Впервые за всю историю супружеской жизни король маоров направился в покои своей жены за серьёзным советом.
– Майра, представь ситуацию, что тебе в равной степени нравятся двое мужчин. И ты, допустим, выбрала одного и предложила ему своё сердце. Но он, неважно по какой причине, не принял его. Стала ли бы ты предлагать своё сердце второму?
– Ты ведь сейчас говоришь о Стии? – догадалась Майра.
– Можно и так сказать, – согласился Медос.
– Я думаю, – уверенно заявила Майра, – что ей нравился и ты, и Рубин. Но когда ты ей отказал, её сердце было ранено, а самооценка вообще убита. И Стия указала не на того, кто ей нравился на самом деле, но тоже мог отказать, а на того, кто, может, ей и не особенно нравился, но отказаться точно не мог. Вот так!
«Да. Поистине, женщины странные существа», – утвердился во мнении Медос и, поблагодарив супругу, вернулся на свою половину. Там, шагая по кабинету взад-вперёд, он подумал, что, возможно, всё действительно так и было. А между тем совсем скоро Стия должна будет снова выбирать себе мужа. Уж не захочет ли Рубин воспользоваться этой ситуацией и прийти на бал. Ведь если она выберет его, это не только вернёт ему Суть, но и сделает королём». То, что Рубин хочет им быть, Медос даже не сомневался. «Если подумать дальше, то назавтра Стия собиралась посетить хранилище. Уж не для того ли, чтоб внедрить Рубину взятую оттуда Суть, дав ему там самым шанс законно пройти на бал? А это уже говорит о том, что они находятся в сговоре. Тогда, может, и покушение на меня было спланировано ими заранее». Медос сам не ожидал, что его умозаключения приведут к такому выводу. Восхитившись своей логикой и коварством Стии, он продолжил размышлять дальше: «Ну, да! Всё верно. Задачей Стии было объединение королевств. Скорее всего, именно поэтому она указала на меня, как на желаемого супруга. Когда же её затея не удалась, для своей дальнейшей игры она выбрала пешку, которую вместе с Рубином сама же и убрала со сцены, разыграв спектакль исчезновения Давида. В дальнейшем, если бы покушение на меня увенчалось успехом, то Рубин бы стал королём маоров, а его брак со Стией автоматически привёл к объединению рас!» От таких мыслей, колени Медоса непроизвольно подогнулись, и он тяжело опустился в кресло. «Так вот оно что! Это был хитрый, растянутый на годы, план. Однако остается ещё вопрос: почему Рубин не убил меня тогда у реки? Ах да, ему же помешали, – вспомнил он. – Кстати, интересно, что с тем человеком стало? Судя по докладам, с тех пор он больше в Стране Снов замечен не был». Тут Медос задумался: «А было ли вмешательство человека причиной моего спасения? Ведь в той ситуации Рубин имел возможность без труда убить и меня и его самого. Ладно. Это неважно. Важно другое. Если я действительно прав, то завтра Стия попытается заполучить сосуд с Сутью. Случись такое, обозначать это будет только одно – они сообщники». Тут Медосу припомнилось лицо царственной сестры, и он понял, что раньше её такой никогда не видел. Стия впервые предстала перед ним гневной королевой, отстаивающей свои права. «Как есть заговор», – утвердительно подумал он.

Глава 33. Обмен информацией

Вечером Алекс всё-таки дозвонился до доктора. Игнат очень удивился внезапной потере способности Алекса видеть сны, и чтобы вернуть её, пообещал сделать психо-гипно-соматический массаж по собственной методике. Окрылённый надеждой на излечение, Алекс сердечно поблагодарил Игната, а когда лёг спать, то неожиданно для самого себя очутился в знакомом звёздном небе. Болтаясь в невесомости, он подумал: «Странно, раньше я самостоятельно попасть сюда не мог, только с Рубином, и только через лесное озеро. Ну и как же мне теперь следует поступить?» Растеряно оглянувшись, человек не стал торопиться с решением, и прикрыл глаза.
Первое что Алекс увидел перед мысленным взором, был портрет Морфея. «Возможно, меня беспокоит что-то из изображённых на картине предметов. Что же это может быть?» Задавшись вопросом, он ещё некоторое время парил в невесомости, пока не понял, что этим предметом является яблоко в руке помощника короля. «Мне надо ещё раз посмотреть на него, – подумал Алекс и открыл глаза. – Но как это сделать? Попасть во дворец из звёздного неба преддверия я не могу. Хотя, постойте. Что, если попробовать в несколько ходов?»
Алекс направил поток своего намерения к берегу лесного озера, а в скором времени и сам очутился на нём. «Прямо как поезд по расписанию, – одобрительно подумал человек и не спеша пошёл по знакомым местам. – Вот здесь я разводил костерок и сушил бельишко. А ещё тут меня комар! А потом Рубин и …» Не совладав с охватившими его чувствами, он набрал полную грудь воздуха и крикнул:
– Я дома! Дома, дома, дома! А-а-а! Рубин! Йо-ху! – и несколько раз подпрыгнул, высоко поднимая ноги.
Наскакавшись, как недавно Дина, Алекс вдруг засомневался, действительно ли он в стране морфинов. Человек уже знал, что отличить реконструкцию от реального мира снов можно по наличию светового ореола от растений и предметов. Но сейчас день, а значит, даже если свечение есть, то до наступления сумерек его не увидать. Не придумав ничего лучше, Алекс остановился над одиноко растущим на песчаном берегу пучком осоки. Сняв куртку, он лёг на живот, накрыв ею и осоку и голову. Теперь, согласно теоретическим предположениям человека, в образовавшейся темноте можно было увидеть, имеет ли подопытный образец морфинской растительности сияние. Осока и правда светилась мягким зеленоватым светом. Сначала Алекс облегчённо вздохнул, но потом нахмурился и, хлопнув себя прямо под курткой по лбу, воскликнул:
– Вот я дурында! Свечение – не показатель! Я же могу его сам воссоздать. Показатель – полёты! Если взлечу – сон в реконструированном пространстве. Если нет – реальная Страна Снов». Фраза: «реальная Страна Снов» резанула слух человека и показалась несколько странноватой. «Хотя, если подумать: какой я, такие и мои фразы. А я – продукт, сформированный окружающей средой. А среда, которая меня в последнее время формирует, как минимум странная, а как максимум – нереальная».
Успокоив себя таким доводом, Алекс встал, отряхнулся, развёл руки в стороны и… остался стоять на месте. Как он не старался – не взлеталось. «Ну вот, теперь понятно. Я в Стране Снов, а, значит, до Леи и Рубина могу пешком дойти, правда, на это времени ночного сна не хватит, но вот до портрета короля я, скорее всего, добраться успею».
Алекс бодро поднялся на холм, спустился с другой стороны, прополз несколько метров на четвереньках по началу подземного хода. Затем, поднявшись во весь рост, пошёл по направлению к зеркалу. Напротив него нырнул в нору и, наконец, попал в шахту колодца. «Хорошо, когда знаешь дорогу», – подумал он и начал восхождение. Подниматься по скобам вверх было легко, и настроение Алекса также поднялось. Обратившись к воображаемой аудитории, Алекс сказал: «Да, я сталкер», и от осознания собственной крутости рассмеялся. Отразившийся от каменных стен гулким эхом смех напугал человека и привёл его в чувства. «Не навернуться бы», – тут же подумал он и сосредоточился на подъёме.
Благополучно добравшись до вершины колодца, Алекс вылез из него и подошёл к двери. «На что тут нажать-то надо?» После нескольких неудачных попыток он надавил на нужное место и потайная дверь распахнулась.
– Ой! – Одновременно вскрикнули встретившиеся взглядами Алекс и Стия.
– Ты кто? – недоумённо спросила она.
– Я? Меня зовут Алекс. Я человек. Статус – желанный гость. То есть, я должен был его получить три месяца назад, – отрапортовал человек, стоя навытяжку перед королевой. Раньше он видел Стию только издалека. И было это всего один раз на том самом первом балу.
– Человек? – переспросила Стия.
Алекс поймал себя на том, что его стало уже немного утомлять отвечать на этот вопрос. Каждый морфин, и без того понимая, что перед ним человек, считал необходимым ещё об этом и спросить. «Да, блин, я человек», – хотел уж было ответить раздражённый вопросом Алекс, но притормозил. Дерзить королеве недостойно. Тем более, очень вероятно, что она ещё и будущая жена Рубина. И потому, почтительно поклонившись, он ответил:
– Да, Вы правы, я человек.
Пришедшая в себя после внезапной встречи Стия с интересом рассматривала Алекса. Как вдруг её озарила догадка:
– А ты, случаем, не тот ли человек, что предотвратил покушение на Медоса?
Едва произнеся это вслух, Стия удивилась себе: «И с чего это я вдруг так решила?» В это же время Алекс, поражаясь прозорливости королевы, подумал «Как она это поняла?» и подтвердил:
– Да, это я.
Королева молчала. Молчал и Алекс. Потом Стия, указав приглашающим жестом на широкие кресла, сказала:
– Думается мне, нам есть о чём поговорить.
Алекс согласно кивнул, а королева, неожиданно для него, доверительно призналась:
– У меня столько к тебе вопросов, человек, что я даже не знаю, с чего начать.
– Начните с того, что волнует Вас больше всего, – посоветовал Алекс и смутился. Кто он такой, чтоб давать подобные советы. Но Стия, похоже, нисколько не рассердилась и сразу же задала вопрос:
– Что ты знаешь о Рубине?
Сказав это, Стия подумала, что крайне глупо с её стороны предполагать, что человек, которого Рубин чуть было не убил, будет ей что-то о нём рассказывать. Но Алекс утвердительно кивнул:
– Вы невероятно проницательны. В последнее время я довольно много узнал о Рубине. Сейчас, я полагаю, он в своём особняке в Королевстве маоров Страны Снов. С ним всё хорошо.
Алекс видел, что королеве хотелось спросить что-то ещё. Но Стия молчала. «Нет нужды показывать человеку свою заинтересованность, – думала она. – Вполне достаточно того, что я уже знаю – Рубин в добром здравии».
– Стия, простите меня за мою необоснованную смелость и то, что я сую нос не в свои дела, но я просто не могу не сказать Вам, что Вы небезразличны Рубину. И ещё, Стия, доношу до Вашего сведения: Рубин полностью восстановил свою Суть. – Никто не тянул Алекса за язык докладывать такие подробности, но отчего-то человеку казалось, что сделать это будет правильно.
– Не может быть! – воскликнула королева.
Алекс не смог определить, к какой части его доклада этот возглас относится. Стия также поняла неоднозначность своей фразы и пояснила:
– Не может быть, чтобы простой морфин смог восстановить Суть.
– А непростой мог? – в свою очередь спросил Алекс.
Стия и Алекс, уже который раз за встречу, оценивающе посмотрели друг на друга.
– Как это произошло, и откуда ты знаешь, что это так? – спросила Стия, не ответив человеку на его вопрос.
– Я вижу Суть, – признался Алекс. – Это та причина, по которой мною заинтересовался Рубин. Между нами было много всего разного, но именно Рубин выходил меня после ранения. Потом к нему на моих глазах вернулась его Суть. Но почему, я не знаю.
– Я так понимаю, последние три месяца вы провели вместе? – в голосе Стии Алексу послышались едва уловимые нотки ревности.
– Да. Но что Вы, королева, имели в виду, обмолвившись о невозможности восстановления Сути у простых морфин? Значит ли это, что непростой морфин её восстановить может? – опять вернулся к заинтересовавшему его вопросу Алекс.
– Я сегодня была в тайном книгохранилище маоров, и нашла там несколько старинных книг, замаскированных под сельскохозяйственные отчёты. В одной из них упоминалось, что Суть истинных королей восстанавливается. Но если это так, то тогда Рубин принадлежит королевскому роду. Однако судя по записям в родовых книгах, никто из наследников царских семей не пропадал. Если только… – Стия задумалась и, помолчав немного, сказала: – Думаю, этого достаточно. Теперь твоя очередь давать ответы. Что ты здесь делаешь и как сюда попал? А ещё… и, пожалуй, это важнее – опиши мне мою Суть.
Алекс улыбнулся, тут же вспомнив, что и Рубин когда-то просил его это сделать.
– Золотое сияние. Значительно больше по величине, чем сияние простых морфин. И раза в два больше сияния аристократов. Внутри золота искры синего.
– Соотношение сияний Рубина и Медоса? – задала Стия следующий вопрос.
– Сияние Медоса на четверть больше Вашего. Сияние Рубина во время бала Объединённых королевств чуть меньше Медоса. Сейчас размер его Сути больше, чем у короля маоров.
– Скажи, Алекс, в сиянии Медоса есть цвет?
Алекс удивился вопросу, но ответил:
– Да. Около самого тела на расстоянии Сути обычных морфинов от Медоса исходит сиреневое сияние. Ровно то же наблюдается и у его жены. Но у неё внутренний цвет розовый.
– Понятно. Ты мне очень помог, Алекс. Теперь скажи, для чего ты здесь?
– Я хотел посмотреть на портрет Морфея. Точнее, на одну деталь этого портрета, – честно сообщил человек.
Стия подумала, что и она пришла сюда по той же причине. «Воистину – неслучайная встреча». Поднявшись с кресла, она предложила:
– Давай посмотрим вместе. – И, подойдя с человеком к портрету великого основателя государственности, осведомилась: – Так что именно тебя здесь интересует?
– Картина полна символизма… – задумчиво сказал человек. – Вот, например, жезл в виде рыбы.
– И что, по-твоему, он обозначает? – спросила Стия.
– Ну, я думаю, рыба плавает в воде, и обладающий жезлом тоже имеет к ней отношение. Благодаря этой догадке мы с Рубином нашли ещё один портал для погружения во сны людей.
Стия удивлённо посмотрела на Алекса. Этот человек интересовал её всё больше и больше.
– Что за портал?
– Лесное озеро. Судя по всему, оно располагается в глубине Леса Забвения. Точнее сказать не могу. Однако сегодня меня сюда привёл другой символ этой картины. Видите в руках второго мужчины яблоко. И оно светится. У меня есть ощущение, что я видел такие яблоки раньше. Но я никак не могу вспомнить где.
– В городских садах Страны Снов достаточно яблонь, – заметила Стия.
– Это так. Но там они обыкновенные. То есть я хочу сказать, что на территории королевств я не наблюдал их свечения.
– А тебе так важно вспомнить, где они светились?
– Да. Мне кажется, что поняв все символы портрета Первого короля, я помогу Рубину приблизиться к его цели.
И тут Алекс прикусил язык. Не дай бог, Стия спросит, какая у Рубина цель. Что тогда делать? Соврать? Сказать правду? Конечно, как Алекс и предполагал, Стия задала вопрос:
– Я так понимаю, его цель стать королём и под своим началом объединить расы?
– Простите, госпожа Стия, – Алекс виновато опустил голову.
– Не извиняйся. Я это предполагала, – сказала королева стахов, и, не став продолжать тему воцарения Рубина, спросила: – Можешь ли ты показать мне то лесное озеро?
– И да, и нет. По дороге к озеру у морфинов пропадает память. Вы забудете всё о себе. А вернувшись, не вспомните об озере.
– Рубин всё забыл? – спросила Стия.
– Нет. Рубин владеет полным объёмом памяти.
Едва сказав это, Алекс также вспомнил, что он уже довольно долго находится в стране морфинов. И, что вполне возможно, скоро его сон закончится.
– Госпожа Стия, я могу в любой момент проснуться. Поэтому хочу заранее попрощаться и ещё раз выразить Вам своё почтение.
Стия улыбнулась, а Алексу показалось, что между ним и королевой начали возникать какие-то очень тёплые взаимоотношения.
– Перед тем, как ты проснёшься, я хочу тебе кое-что сказать. Рыба, в виде которой сделан жезл в руках Первого короля – личный символ Морфея. Камень с отверстием – священная реликвия дома стахов. Что значит яблоко – я не знаю. Однако сегодня в библиотеке я видела книгу. Там речь шла о плоде познания добра и зла.
– О! Королева, наверное, это был миф об Адаме и Еве?
– Возможно. Так вот, яблоня там росла в самом центре рая.
Алекс ещё видел Стию, но голос её стал рассыпаться на множество звуков, а потом и она сама как будто растворилась в тумане. Мгновение спустя он уже открыл глаза в своей комнате.
«Яблоня в центре рая, – повторил Алекс про себя последние слова Стии. – В центре. Рая. Яблоня с плодами добра и зла… Боже! Центр рая! Лесной дом! Яблоня росла в саду с розами! – Алекс подскочил на кровати. – Как я раньше не вспомнил! Надо непременно рассказать это Рубину!» Он посмотрел на часы – семь утра. Шанс заснуть и вновь увидеть сны невелик. Неужели придётся ждать следующей ночи?
Алекс решил попытать счастья и попробовать заснуть ещё раз. Но прикрыв веки, понял, что сна нет ни в одном глазу. «Чёрт!»
Едва он помянул «нечистого», в его голове появилось воспоминание из детства. Очень давно, когда он был ещё ребёнком, его родители вычитали в умной книге, что горячие ванны очень полезны для здоровья, и решили опробовать эту пользу на сыне. После тех ванн Алекс чувствовал себя таким разморённым, что едва держался на ногах. У него хватало сил только на то, чтобы дойти до своего дивана и упасть «полежать минутку» часа на полтора. Теперь этот опыт прошлого мог оказаться ему полезным и он, не откладывая дело в долгий ящик, наполнил ванну до краёв. Осторожно забравшись в горяченную воду, он стал ждать, когда его разморит до нужного состояния. Ожидаемый эффект был достигнут минут через пятнадцать. На полусогнутых ногах, не имея сил даже толком обтереться, Алекс отправился прямиком в койку. «Я сейчас засну и окажусь в лесном доме», – заказал он и закрыл глаза.
Ровно в этот момент зазвонил телефон.
 «Чтоб ты сдох», – пожелал звонящему Алекс, и не шевельнулся. А телефон между тем продолжал трезвонить. «Уроды, понятно же, что не могу взять трубку», – раздражённо думал сновидец, чередуя приличные слова с матом. И тут звонки прекратились. Несколько секунд Алекс напряженно прислушивался, однако в квартире стояла блаженная тишина. Немного успокоившись, Алекс облегчённо вздохнул. Полуобморочное состояние всё ещё его не покинуло, и он мог по-прежнему надеяться, что заснёт. Алекс выровнял дыхание, прикрыл веки и… телефон зазвенел снова.
– Чтоб ты сдох! – сказал Алекс уже вслух и принял вызов.
– Чего трубку не снимаешь, когда тебе твоё начальство звонит?
– Иван? – спросил Алекс недобрым голосом.
– Для кого Иван, а для кого Иван Яковлевич! Желаю видеть тебя через полчаса в офисе.
Тут же в трубке раздались короткие гудки.
– Бука, тля! – вне себя от негодования крикнул Алекс вдогонку уже не слышащему его начальнику. И едва закрыл рот, как телефон зазвонил вновь. Принимая вызов, Алекс рявкнул: – Да?
– Ещё раз позволишь себе выругаться на мой счёт – кастрирую!
После этого в трубке снова раздались короткие гудки.
– Ах ты ж…
Алекс отложил телефон. Встал. Вышел на кухню и там закончил фразу:
– …сукин ты сын!
…
На следующий день Стия, как и было оговорено, снова прибыла к дворцу маоров. Медос ещё более любезно, чем вчера, встретил её на пороге.
– Я так понимаю, светские беседы тебя не интересуют, и ты хочешь сразу идти в хранилище? – спросил он её.
– Ты прав, – сухо ответила Стия.
В отличие от книгохранилища, находящегося в подземелье, хранилище Сутей размещалось на втором этаже. В самом центре дворца специально для него была построена просторная комната, не имеющая ни единого окна. Попасть к ней можно было с центрального входа, поднявшись по главной лестнице и пройдя через анфиладу парадных залов. Несмотря на то, что дойти до дверей хранилища имел возможность любой посетитель дворца, оказаться внутри святая святых можно было только при наличии ключа.
У дверей хранилища Медоса и Стию уже ждал Ганн. Он передал королю ключ и с поклоном отступил. Как и вчера, Медос собственноручно открыл замок, и, пропустив Стию вперед, проследовал за ней. В этот раз она не препятствовала его присутствию и Медос подумал: «Интересно, как Стия собирается вынести Суть? Может, она думает спрятать сосуд в складках своего наряда?» Едва в его голове возникло это предположение, как он оценивающе посмотрел на одеяние Стии. Королева выглядела как обычно. Никаких дополнительных накидок, мантий или плащей на ней не было. Медос покачал головой. Что бы он сделал, если бы оказался на её месте? Как бы он вынес сосуд с Сутью из хранилища? Медос сосредоточенно нахмурился. «Я мог бы потребовать передать на хранение несколько сосудов к себе во дворец», – начал было он рассуждения, но тут заметил, что в руках Стия держит изящную, но довольно вместительную сумочку. «А! Вот и оно! – отметил про себя проницательный король. – Она, наверное, не знает какого размера сосуды. И предполагает утащить в сумочке самый маленький. Ведь для того, чтоб её сообщник прошёл на бал, ему будет достаточно Сути даже слабого морфина – лишь бы она была вообще». Медос мысленно потёр руки. «Сейчас. Сейчас я поймаю тебя с поличным, Стия», – подумал он, предвкушая своё торжество и позор королевы стахов. Но тут мечты Медоса были прерваны вопросом Стии:
– Медос, согласно описи из твоего книгохранилища, среди прочего здесь должны быть представлены три сосуда с Королевской Сутью. Один из них с Сутью Морфея и два — с Сутью его детей.
– Всё верно, – сказал Медос.

Глава 34. Трапеза.

Охрана беспрепятственно пропустила Алекса в недра помпезного офиса, едва он назвал своё имя и упомянул, что идёт к Ивану Яковлевичу. Самостоятельно добравшись до нужной двери, он заглянул в кабинет к секретарше. Та, увидев знакомое лицо, пригласила посетителя войти, и со словами «подождите, я о Вас доложу» скрылась за дубовой дверью молодого начальника. Буквально через полминуты она вернулась:
– Заходите, пожалуйста, Иван Яковлевич ждёт Вас.
Едва дверь за ней закрылась, вместо приветствия Алекс заявил:
– Я не успел позавтракать.
– Я тоже рад тебя видеть. Местная столовая подойдёт? – спросил начальник и услышал в ответ недовольное бурчание:
– Я не взял денег.
– Что ж, видимо, пока ты голоден, с тобой нет смысла разговаривать, – резюмировал Иван.
– Да, я такой, – подтвердил Алекс, поражаясь на свою наглость.
Десять минут спустя, охватывая взглядом просторное помещение, скорее напоминающее неплохую ресторацию, Алекс подумал: «Ничего себе столовая». Его зоркий глаз сразу определил, что здесь имеются несколько раздаточных точек. Самая большая – зона самообслуживания, с рядами разнообразных блюд и работниками в униформе на раздаче. Далее отдельный угол японской кухни, откуда голодный нюх Алекса уловил тонкий запах рисового соуса и маринованного имбиря. Далее был, как его определил Алекс, сладкий стол и, наконец, бар. «Ну, ничего себе. Прям ресторанный дворик в торговом центре», – подумал он и тут же присмотрел себе и Ивану прекрасное местечко у огромного окна. Правда, Алекса несколько насторожило, что это место было отгорожено от основного зала красной лентой, похожей на те, что в музеях ограничивают доступ к особо ценным экспонатам.
– Может, туда, – неуверенно предложил он гендиректору.
– Как скажешь, – согласился Иван. – Тем более что я там обычно и обитаю.
Только когда они уже уселись, Алекс спохватился:
– Ой, мы ж еду не взяли! Пойдём. Наберём.
– Зачем идти? Сейчас официант придёт, – пожал плечами Иван, глядя мимо Алекса в окно.
И верно, вскоре к ним подошла девушка в чёрном долгополом переднике. Поздоровавшись с Иваном по имени отчеству, она положила на стол два меню.
– Я подойду через минутку, – сообщила она и отошла.
– Как у вас тут в столовке, однако, – восторженно протянул Алекс и, заглядевшись на фотографию сочного бифштекса, сглотнул слюнки.
– Как? – задал уточняющий вопрос Иван.
– Официанты ходят. Хотя, постой, – вдруг сообразил гость заведения, – я видел, там сотрудники сами себе еду набирали.
– Алекс, ну ты даёшь. Я ж не просто сотрудник. Я «большая шишка», – и Иван хохотнул. – Ладно, говори, чего ты там выбрал?
– На какую сумму я могу рассчитывать? – по-деловому осведомился Алекс.
– На любую. Я у тебя из зарплаты всё до копейки вычту, – снова ухмыльнулся Иван.
Алекс хоть и нахмурился, но изучение цветных картинок продолжил. Его организм хотел есть много, но состояние финансов на настоящий момент требовало строгой экономии. «Мог бы и угостить, – подумал он. – Не разорился б, небось, на моём завтраке».
– Ну, определился? – поторопил своего будущего должника Иван.
– Нет. Ещё думаю.
– Тогда будешь есть то, что я тебе выберу, – поставил начальник Алекса пред фактом.
«Что ж, пусть так. Ему же лучше знать, что здесь вкусно», – согласился Алекс и закрыл свой экземпляр соблазнительной книжечки. Почувствовав, что «уже пора», к столику подошла девушка в переднике. Иван, как показалось Алексу, наугад ткнул пальцем в несколько мест меню.
После того, как получив заказ, девушка ушла, начальник и подчинённый замолчали. Иван с отсутствующим видом глядел в окно, а Алекс, не забывая краем глаза наблюдать за ним, изучал обстановку вокруг. Через несколько минут у него сложилось впечатление, что посетители столовой за ними тоже наблюдают. Правда, стоило Алексу сосредоточить внимание на тех, кто это делал, как они тут же отводили глаза и изображали полнейшую незаинтересованность.
– Ваня, либо у меня паранойя, либо они на меня смотрят, – доложил Алекс о своих ощущениях.
– На нас двоих, – уточнил Иван, не отрываясь от созерцания урбанистического пейзажа.
– А что они на нас смотрят?
– Обычно я сижу один, – ответил Иван.
Алекс неловко поёжился. «И то, правда, сижу тут с гендиректором. Интересно, нормально ли я хоть выгляжу?» Он посмотрел на свои брюки. «Брюки – не брюки, джинсы – не джинсы. Пусть не новые, но зато чистые. Ботинки типа универсальные лужеходы, в целом, тоже чистые». Проанализировав свой внешний вид и сравнив его с внешним видом сотрудников, Алекс пришёл к однозначному выводу: «Не вписываюсь». Впрочем, особо долго переживать на эту тему ему не довелось, ибо вскоре подошла девушка-официантка с подносом, полным еды.
– Ой, я столько не съем! – с ужасом воскликнул Алекс, глядя на заставленный стол.
– Съешь, или не съешь – деньги я всё равно с тебя сниму, – пообещал начальник.
И Алексу пришлось есть. И есть ему пришлось много. Ибо Иван заказал и мясо, и рыбу, и салаты, и гарнир. Пока подчинённый тщательно пережёвывал пищу, гендиректор сидел напротив, потягивая из высокого бокала свежевыжатый апельсиновый сок.
– Чего сам не ешь? – осведомился Алекс, на минуту оторвавшись от трапезы.
– Уже завтракал, да и наблюдать за тобой прикольно.
– М-м-м? – промычал Алекс. – Что значит «прикольно»?
– Ну, ты не просто ешь. Ты с аппетитом ешь, – серьёзно ответил Иван.
Алекс промолчал, но задумался. «Странный он, Иван этот. Очень странный. Впрочем, то же, наверное, и меня касается». Между тем, снова переведя взгляд в окно, Иван сказал:
– Мне нужно встретиться с Рубином.
– А я тебе как проводник нужен? – догадался Алекс, вспомнив, что Иван своих снов не видит.
– Да, собственно, это и есть твоя должность в проекте. Быть моим личным проводником.
– Тогда нужно с доктором договариваться, если он не занят, конечно, – рассудительно сказал Алекс.
– Дай мне его координаты, и он для нас никогда занят не будет, – самонадеянно пообещал Иван.
«Да кто б сомневался», – подумал Алекс в ответ на реплику начальника и достал из кармана телефон:
– Я тебе номер Игната СМС-кой скину.
– Ага. Давай.
Записав в свои контакты номер доктора, Иван встал.
– Доедай, и пока можешь быть свободен. Дорогу назад найдёшь?
– Стой! Ты что, меня сюда кормить позвал? – спросил Алекс.
– Нет. Взять телефон Игната и ввести тебя в курс твоих должностных обязанностей.
Сказав это, Иван вышел из зала, оставив Алекса в некоторой растерянности перед недоеденными тарелками. И только когда он скрылся из виду, Алекс вдруг вспомнил: «Постойте, он же не расплатился!» Живое воображение Алекса тут же нарисовало красочную картину, как официантка приносит счёт с кругленькой суммой, а в кармане не очень-то, чтоб и густо. И что делать? Сбежать? Попытаться её очаровать? Или говорить, что за него Иван Яковлевич обещал расплатиться? Алекс с тоской посмотрел вокруг. Сотрудники выглядели такими респектабельными, холёными и явно хорошо зарабатывающими. Не то, что он.
Тут к столику и правда подошла девушка официантка. Улыбаясь, она спросила:
– А Иван Яковлевич уже ушёл? Он вернётся?
– Не знаю. Наверное, нет. Слушайте, я насчет оплаты… – Алекс замялся, подбирая правильные слова так, чтоб с одной стороны не выглядеть жалким, а с другой – уговорить её подождать с деньгами. Но официантка не дала ему развить эту тему. По-прежнему приветливо улыбаясь, она сказала:
– О, не беспокойтесь об этом. Этот столик оплачивается из отдельного бюджета. Что-нибудь ещё принести?
Услышав такое, Алекс подумал, что еды много не бывает, и хотя его желудок был заполнен почти до предела, заказал себе ещё штрудель, мороженное и какой-то десерт со сложным и интригующим названием.
Когда отяжелевший и осоловевший от сытости Алекс наконец-то собрался покинуть столовку, раздался звонок. «Хороший человек звонит после обеда», – похвалил Алекс звонящего, и принял вызов. Это снова был Иван.
– Ты уже наелся?
– Угу.
– Что, ещё за столом? – догадался начальник.
– Не, уже выхожу, – пояснил Алекс сытым голосом. – Я тут ещё себе сладенького подзаказал. Ты ж не против?
– Нет, не против. Как я уже говорил, за всё тобой сегодня съеденное я вычту у тебя из зарплаты.
– Ладно, – настроение Алекса начало портиться, – чего звонишь?
– Я договорился о сеансе. Так что если ты меня подождёшь в холле минут пятнадцать, поедем вместе.
– То есть ты спрашиваешь, подожду ли я тебя? – уточнил Алекс.
– Нет, я тебе приказываю меня подождать, – развеял иллюзии подчинённого Иван.
«Деспот. Начальник. Раскомандовался, блин», – митинговал про себя Алекс, послушно направляясь в холл, и пока дошёл до места встречи, успел поймать на себе ещё несколько заинтересованных взглядов.
Присев на кожаное кресло, он прикрыл глаза. «А всё-таки я и ему нужен. И Рубину и Ивану. Ох ты ж, на меня одного уже два начальника! Хотя, нет. Один начальник, а другой – король». Едва вспомнив о Рубине, Алекс забеспокоился: «Как там у него дела?» Последний раз они виделись в совместном с Иваном сне. «Интересно получилось: он встретился с моей Леей, а я встретился с его Стией». Теперь Алекс стал думать о Лее, и эти мысли вызвали на его лице счастливую улыбку. «Интересно, что она скажет, когда меня увидит? Наверно, очень обрадуется. А ещё, наверное, удивится, когда узнает, что я теперь могу всякие чудеса вытворять».
– О чём размечтался? О любви, небось? – донёсся до сознания Алекса голос Ивана. А сразу за ним пинок по ноге. – Вставай, погнали!
Алекс открыл глаза, и поскольку сил на возмущение нетактичностью поведения гендиректора у него не было, молча последовал за Иваном Яковлевичем.

Глава 35. Многоходовка Алекса

Чёрное небо преддверия снов неожиданно преподнесло сюрприз. Едва Алекс осознал себя в нём, как услышал настойчиво повторяющийся из туманного далёка призыв:
– Лекса, Лекса! – разносилось гулки эхом до самого горизонта.
«Так меня только Дина зовёт», – подумал Алекс, и уж было собрался отдаться звуковой волне, как строгий голос невидимого Ивана задал ему вопрос:
– Что за Лекса?
– Лекса – это я. А у моей подруги, похоже, проблемы. Так что мы сначала к ней, а уже потом к Рубину.
– А мне, собственно, пофиг, у кого и какие проблемы. Сейчас твоя задача меня с Рубином свести. А свои личные дела будь добр решать в свободное от работы время.
Алекс нахмурился. «Что за тон. Даже Рубин никогда себе не позволял такого. Сдался мне этот Иван Яковлевич! И без него способ заработать найду!» Внезапно Алекса охватило революционное настроение, и он понял, почему «низы не хотели, а верхи не могли». В связи с этим он представил себе глубокую яму посреди леса. Создал зеркало перехода и столкнул невидимого Ивана прямо туда. Он даже не стал смотреть, как начальник шлёпнулся на твёрдое дно примитивной ловушки, а сразу полетел на зов подруги.
Дина болталась в невесомости и беспорядочно размахивала руками и ногами. Увидев подлетающего к ней Алекса, она обрадовано закричала:
– Лекса! Слава богам! А я уж думала, крантец мне настал.
– Как ты тут оказалась?
– Да я думала, что самостоятельно на остров слетаю, но застряла. А теперь и проснуться не могу, и до звёзд долететь тоже не могу. Короче, без тебя мне тут делать нечего, – подытожила она.
Алекс самодовольно улыбнулся. «Да. Я такой», и тут же вспомнил об Иване: «Чёрт, а я не слишком ли обнаглел начальника в яму запихивать?»
– Дина, слушай. А хочешь с невидимкой поговорить?
– Не особо, а что? – насторожилась подруга.
– Да вот, не могла бы ты, пока я отсутствую, с одним моим знакомым некоторое время э... побеседовать?
Дина подозрительно посмотрела на Алекса:
– В чём дело? Он что, нуждается в терапии? Если так, то ну его. Не хочу.
– Ну, Диночка, ну пожалуйста, поговори. Мне нужно его всего часов пять чем-то занять. А потом я тебя на остров доставлю. Вообще, куда пожелаешь! Любой твой каприз исполню. Ну как, договорились?
– Любой? Куда пожелаю? Ладно. Договорились. Но только не пять часов. И потом, ты мне ещё за эти часы в натуре заплатишь.
– Ты шутишь? – простонал Алекс, догадываясь, что Дина говорит это свершено серьёзно.
– Какие уж шутки? Так, ну и где мой клиент?
Алекс снова представил яму, вызвал зеркало перехода и теперь уже толкнул в неё Дину. Последнее, что он услышал это возмущенный девичий крик:
– Ой! Ты чего толкаешься!
Однако на это Алекс уже никак не отреагировал. С чувством выполненного долга он подытожил результаты своих усилий: «Дина спасена, Иван обезврежен. Теперь бы ещё мне самому каким-то образом в лесной домик попасть».
Загвоздка была в том, что из звёздного неба преддверия снов, где сейчас находился Алекс, можно было попасть либо непосредственно в любой сон, либо в одно из озёр. А вот чтоб оказаться в конкретном месте Страны Снов, человеку нужно было, засыпая, это место заказать. И хотя Алекс мог, выйдя из любого озёра, по уже известному ему маршруту дойти пешком до лесного дома, сейчас времени на такой переход у него в запасе не было. Но тут в голове у человека мелькнула смелая идея: «Что, если попробовать попасть в нужное место, вызвав зеркало перехода прямо в небе преддверия? Тогда в случае неудачи я просто попаду в реконструированное пространство, из которого тем же способом смогу вернуться обратно».
Представив, что на самом деле он сейчас дома ложится спать, Алекс создал зеркало. «Эх! Была не была!» – сказал он вполголоса и прошёл сквозь него.
Уже через мгновение Алекс обнаружил себя стоящим перед камином. «Сон или реальность», – задался он вопросом и попробовал воспарить под потолок. Поскольку сделать это у человека не получилось, он решил, что эксперимент удался, и он сейчас находится в реальном лесном доме Леса Забвения. В состоянии ностальгического погружения Алекс принялся не спеша ходить по комнатам, пока его взор ни остановился на вазе с цветами. Алекс сразу вспомнил тот день, когда Рубин в облике Леи ставил этот букет на подоконник. Слегка коснувшись рукой цветочных головок, человек посмотрел на улицу. Однако что-то в букете не отпускало его внимание. Спустя несколько минут Алекс понял, что Рубин ставил в вазу алые розы, а сейчас в ней стояли белые! «Это не тот букет! Чёрт! Получается, я не в реальном мире снов, а в реконструированном пространстве! Но тогда почему я не летаю? Ах, да. Видимо, я так хотел, чтоб это было реальностью, что сделал полёты здесь невозможными».
Алекс вышел во двор. Посреди него росла огромная раскидистая яблоня. Когда последний раз они были здесь с Рубином, яблоки уже созрели, но мужчинам и в голову не приходило их собирать. Сейчас, вспоминая разговор со Стией, Алекс подумал, что, может, вся эта библейская история про яблоко познания на самом деле перекликается с морфинской реальностью больше, чем он может себе представить.
Человек подошёл к дереву. «Как бы то ни было, возьму парочку, – рассудил он. – Если это всё-таки реальность, тогда мне удастся перетащить яблоки в другое место. А если это реконструкция, то они просто исчезнут при перелёте». Сказано – сделано. Алекс сорвал несколько штук и рассовал их по карманам, а затем через зеркало перехода вновь попал в небо преддверия снов. Оказавшись там, Алекс засунул руки в карманы и, нащупав яблоки, вздрогнул от неожиданности. «Что это значит? Я что, действительно был в реальности мира снов или, наоборот, до сих пор продолжаю создавать свои пространства по воспоминаниям? Как же разобраться? Но если это действительно небо преддверия, то я могу всплыть на берегу лесного озера». Не успев додумать свои мысли, Алекс уже летел в его направлении.
А вот и следы костра. Знакомые очертания холма с большим валуном на вершине. Лаз и длинный коридор. Снова лаз и шахта колодца. Долгий подъём с яблоками в кармане и навязчивыми мыслями в голове: «Яблоки не пропали, взлететь не удалось – значит, я в Стране Снов. Но букет-то не тот! Следовательно, всё-таки реконструкция?» Уже почти поднявшись, Алекс был вынужден признаться самому себе в том, что окончательно запутался.
Вылезя из колодца и подойдя к двери, Алекс подумал: «Вот будет забавно, если я опять здесь встречу Стию». Но вопреки ожиданиям в комнате никого не было. Оттягивая момент своей встречи с нарисованным Морфеем, Алекс прошёлся вдоль всех картин с противоположной от искомого портрета стороны. Наконец, остановившись перед полотном, он стал внимательно разглядывать детали. Совершенно определённо нарисованное яблоко в руках помощника имело ровно тот же цвет свечения, как и у сегодня сорванного фрукта в руках Алекса. «Жалко, что Стия уже ушла», – с сожалением подумал он и положил яблоко на середину низкого столика, одиноко стоящего среди кресел. «Если она снова придёт, то, наверняка, догадается, что это за яблоко и откуда», – подумал он. Снова приблизившись к картине, Алекс протянул руку и дотронулся до полотна. Проведя по нему кончиком пальца, он почувствовал лёгкую неровность. «А ведь кто-то здесь, в этом мире, рисует. Не создаёт из воздуха силой воображения, а на самом деле переносит увиденное на холст с помощью кисти и красок. Может быть, загадочный морфинский художник несколько раз перерисовывал эту картину, пока она не приобрела свой окончательный вид». И Алекс продолжил обследовать рукой нарисованные предметы. «Они как будто живые. Надо же, какие иллюзии оптического обмана». В этот момент до чуткого уха Алекса донёсся едва уловимый шум из отрытой двери тайной комнаты. Алекс не считал себя трусом, но слышать звуки оттуда, откуда они доноситься не могли, было как-то напрягающее неприятно. Когда звуки шагов стали очевидными, Алекс резко обернулся. Из соседней комнаты по направлению к нему двигался человек. Одет он был в длинный чёрный плащ, а его лицо скрывал спущенный до подбородка большой капюшон.
– Кто Вы? – пытаясь остановить нарастающую панику, спросил Алекс.
Человек остановился. Помолчав несколько мгновений, он спросил:
– А сам ты как думаешь?
– Я не знаю, – не задумываясь, ответил Алекс. Но видя, что незнакомец не проявляет агрессии, включил мозг и начал размышлять вслух: – Ну, поскольку Вы пришли из той комнаты, значит, поднялись по лестнице колодца. А в колодец можно попасть только через подземный ход, имеющий начало в лесу. Из этого следует, что Вы пришли из Леса Забвения. И поскольку в Стране Снов нет информации, что там кто-то живет, то…
Оказавшись в тупике собственных рассуждений, Алекс догадался проанализировать Суть незнакомца. Однако, не обнаружив её границ, решил, что стоящее перед ним существо — или нечен, или человек. В это же время Алекс отметил, что в комнате стало очень светло. «Наверное, это оттого, что день сегодня солнечный», – подумал он, а оглядевшись, вспомнил, что в этом помещении окон нет. «Может, тогда стены светят ярче обычного», – предположил он, как вдруг осознал, что этот свет исходит от стоящего напротив него незнакомца. «Но я не вижу границ его Сути. Неужели её размеры, превосходят границы стен комнаты? Погодите-погодите. Если передо мной стоит морфин с огромным сиянием, то не значит ли это, что в глубинах Леса Забвения существует ещё одна сверхвысшая раса? – Чувствуя, что он запутывается в дебрях своих мыслей всё глубже, Алекс тряхнул головой: – Ну, всё, я точно сплю и нахожусь в придуманном мною же самим реконструированном пространстве. А поскольку я сейчас в душевном смятении, то правдоподобные элементы воссозданной реальности в моём воображении пересекаются с полнейшей небывальщиной». Облегчённо вздохнув, Алекс улыбнулся:
– Кем бы Вы ни были, Вы — плод моей фантазии. Так что я могу назначить Вас в своём сне, кем захочу.
– И кем ты назначишь меня, Алекс? – обратился незнакомец к человеку по имени.
Если б это было реальностью Страны Снов, то Алекс бы насторожился или даже испугался. Но поскольку сейчас перед ним стоял объект им же и созданный, то такое обращение не стоило беспокойства, а наоборот, было естественно и вполне объяснимо.
– Я думаю, Вы Морфей, – сказал Алекс, дав тем самым выдуманному персонажу образ Первого короля.
Морфин скинул капюшон, и перед Алексом во всей стати и красе предстал Первый король маоров, великий Морфей собственной персоной. Сходство было поразительным! Даже сам Алекс восхитился на своё умение реконструировать образы. «Между прочим, Рубин меня этому не учил», – подумал он самодовольно.
– Ты прав, Алекс. Но мне кажется, что ты ещё не готов к диалогу со мной. А потому просыпайся!
Алекс открыл глаза и упёрся взглядом в белый потолок.
– Ты чего проснулся? – удивлённо спросил Игнат, наклонившись над не вовремя пробудившимся пациентом. – А как же Иван Яковлевич? Он ещё спит. Давай быстро дуй к нему!

Глава 36. Каприз.

Через мгновение Алекс уже снова был в звёздном небе и недоумении. Кто-то, придуманный им же самим, заставил его проснуться. Или всё-таки дворец не был реконструкцией? «Ладно, подумаю об этом завтра», – успокоил себя человек и быстренько создал зеркало, ведущее к лесной яме. Успешно приземлившись на траву рядом с ловушкой для Ивана, Алекс наклонился. Внизу, зависнув над поверхностью дна, весьма уютно устроилась Дина.
– Как ты? – обращаясь к ней, вопросил Алекс.
– Лекса, ты рано, мы ещё не закончили. Так что будь добр, подожди в лесу.
– Хорошо, – озадаченно протянул Алекс и отошёл от ямы практикующего психолога.
«Во дела! – думал он, углубляясь в чащу собой же созданного леса. – Зато есть время подумать, что же со мной только что произошло. Если тот морфин был придуман мною, то я могу воссоздать его снова». Алекс прикрыл глаза и сосредоточился. Вызвав в памяти образ Первого короля, он дал ему разрешение проявиться в своей реальности. Когда Алексу показалось, что образ достаточно сформирован, он открыл глаза, но никого перед собой не увидел. Человек задумался и пришёл к мысли о том, что скорее странно не то, что не получилось сейчас, а то, что получилось тогда. Насколько он уже успел понять, сознательно создавать образы конкретных людей довольно сложное умение, которым он едва ли владел. «Ну, хорошо. Допустим. Допустим только на минутку, что тот человек был реальным в реальной реальности. Тогда это значит, что, во-первых, кто-то заменил букет на подоконнике лесного дома. Во-вторых, я могу из неба преддверия попадать в любое заказанное место Страны Снов. И в-третьих, того морфина можно призвать. Если призыв осуществится, то это будет значить, что всё вышеперечисленное – правда». Со страхом и надеждой, Алекс набрал в грудь воздух и крикнул:
– Морфей, я призываю тебя!
Ничего не произошло. Вокруг по-прежнему раздавались только тихие звуки леса: шелест листвы и пенье птиц. «Ну, слава богам. Нереальность. Не Морфей. Уф». Но в душе у Алекса всё ещё оставались то ли сомнения, то ли надежды. И он, приложив руку ко рту, крикнул в реконструированное небо собственного сна:
– Морфей! Великий Морфей! Король морфинов, я, Алекс, призываю тебя!
Снова в ответ лишь лесные голоса и безмятежное спокойствие. Где-то рядом в яме Дина ведёт сеанс психотерапии с Иваном, а в больничной палате реального мира Игнат глядит на часы, отслеживая, сколько часов и минут ему осталось до вывода дорогих подопечных из гипносна. В это же время Стия разгадывает загадки своей родословной, а Рубин жаждет власти. И пока всё это происходит, он, Алекс, как ребёнок, стоит с широко открытыми глазами на поляне и ждёт чуда. И не просто ждёт, а требует его, вновь прикладывая руку ко рту и крича в тишину леса:
– Последний раз обращаюсь к тебе, Морфей! Я поверю в тебя, если откликнешься. Если не откликнешься, значит, ты труп и миф! И твоё единственное место – учебники по морфинской истории и вообще, ты жалкий неудачник!
– Ну и чего ты разорался? – услышал Алекс за своей спиной спокойный голос.
От неожиданности человек подпрыгнул на месте, успев в полете развернуться на сто восемьдесят градусов. Перед ним, как ни в чём не бывало, стоял его недавнишний знакомец.
– Морфей? – спросил Алекс, уже зная ответ.
– Только это пока ещё знаем только мы с тобой, – ответил Первый король и подмигнул.
От этого подмигивания у Алекса по спине пробежали мурашки. Теперь он заворожено смотрел на короля, с трудом осознавая, что великий легендарный мифический Морфей сейчас стоит перед ним. Неизвестно, сколько бы ещё продолжалось немое оцепенение Алекса, если б не раздавшийся из ямы и нарушивший торжественность момента недовольный крик Дины:
– Лекса, притуши свет! Ты мне работать мешаешь.
– Морфей, притушите, пожалуйста, Ваш свет, если можно, – промямлил Алекс, не вполне понимая, о чём и кого он просит.
– Как скажешь, – беззлобно ответил Морфей. Сияние вокруг него несколько поутихло, а Алекс смог увидеть границы Сути легендарного короля. Навскидку, радиус его свечения был примерно в три человеческих роста. Цвет – чистейшее золото.
– Так значит, Вы и есть Морфей? – спросил Алекс с благоговением.
В ответ морфин кивнул, а буквально через пару минут, очнувшись от восторженно созерцания его Сути, Алекс поспешно произнёс:
– Морфей, простите меня.
– За что? – поинтересовался король.
– Ну. За то, наверное, что я настроен против вашего потомка, – виновато опустив глаза, сказал человек.
– И против какого же моего потомка ты настроен? – почти смеясь, спросил Морфей.
– Против Медоса. Я, можно сказать, предал его. Потому что принял сторону Рубина.
– Тебе с ним хорошо, не правда ли? – неожиданно спросил Морфей.
– Вы о Рубине? Да. Хорошо, – и опустив голову, Алекс тихо добавил: – Я полностью предан ему и буду бороться за его жизнь даже с Вами, если Вы захотите причинить ему вред.
– Ты хороший слуга. Хотя, нет. Ты хороший друг. Я рад, что у моего мальчика появился именно такой партнёр. Но это тоже наш с тобой секрет. И ты должен держать свой рот на замке. Договорились?
– Д-да… – растеряно согласился Алекс, ещё не до конца понимая, в чём именно их секрет заключается.
– Ну, вот и молодец. А теперь бери своих друзей и ...
– Морфей, а Вы можете дать Ивану тело сновидения? А то он как невидимка, – внезапно вспомнил о начальнике Алекс, даже не заметив, что перебил собеседника.
– Ты в состоянии сделать это и сам. Только какое ты придашь ему обличие? Создашь дубликат Рубина? Или…
Не договорив фразы, Морфей как будто испарился. А из-под земли, не дав Алексу побыть в растерянности, донёсся знакомый голос:
– Лекса, мы готовы. Можешь нас доставать.
Алекс подошёл к краю ямы и посмотрел вниз. Дина по-прежнему плавала в воздухе. «И как это она так умудряется?» – задался Алекс вопросом и покраснел от смущения, поняв, что его уважаемая подруга последние часы беззастенчиво сидит на своём же клиенте. «Ох, ты ж блин», – подумал он, и приказал дну ямы подниматься. Когда оно поравнялось с поверхностью земли, Дина встала на ноги и, обращаясь к пустоте, сказала:
– Ну вот. Надеюсь, наша беседа добавила Вам осознанности.
– Несомненно, – вежливо ответила пустота и добавила: – Алекс, дай мне руку!
Найдя ладонь Ивана, Алекс крепко сжал её и, обратившись к обоим своим спутникам, сказал:
– Дорогие мои сотоварищи. Хочу посоветоваться с вами насчёт одного деликатного момента. Дело в том, что сейчас я обещал Ивану Яковлевичу проводить его к одному уважаемому, но очень в данный момент занятому морфину, а Дине Борисовне, что исполню любой её каприз. Поскольку я не могу сделать это одновременно, то прошу вас разрешить мои сомнения, выстроив шкалу приоритетов.
Несколько мгновений в воздухе висела тишина, а затем пустота голосом Ивана констатировала:
– Тамбовские волки тебе сотоварищи.
– Да уж, Лекса! Я требую свой каприз! – вставила свои «пять копеек» Дина.
– Не могу приступить к выполнению Вашего заказа, уважаемая Дина Борисовна, пока уважаемый Иван Яковлевич не даст мне на это разрешения. Ибо я имею право решать свои личные дела только во внерабочее время. А сейчас у меня как раз идёт рабочее.
– Эк ты говорить умеешь, – восхитилась Дина, а пустота отдала приказ:
– Сейчас же исполни каприз Дины Борисовны или обозначь чёткие сроки, когда сможешь этот каприз выполнить. А ещё и мой каприз в качестве извинения за нарушение служебной субординации.
– Слушайте, уважаемые, мне было бы значительно легче исполнить ваши капризы, если бы они были идентичными, – извернулся Алекс. Ему, признаться, понравилось говорить витиевато, и он уже получал искреннее удовольствие от процесса ведения диалога.
– Дражайшая Дина Борисовна, могу ли я озвучить наш совместный каприз, как я его понимаю? – спросила пустота.
– Да, уважаемый Иван Яковлевич, я совершенно доверяю Вам в деле формулирования каприза.
Алекс ошалело смотрел то на Дину, то на место, откуда доносились столь учтивые слова столь приятным голосом. Слабо верилось, что это говорит хамоватый Иван. Однако других вариантов не было, и Алекс приготовился внимать.
– Алекс, сейчас ты обеспечишь меня телом и отправишь нас с Диной Борисовной в кругосветное путешествие на воздушном шаре. В комфортабельной плетёной корзине со всеми удобствами, включая душ и обслуживание в номере. Демонстрируя нам при этом наиболее эффектные виды в ускоренном режиме с высоты птичьего полёта. Усёк? Если всё будет на высшем уровне, я тебя прощу, если нет, то, как я уже и обещал ранее – кастрирую.
– Да понял я, понял! Только вот потрудитесь мне уточнить, а какой облик Вы хотели бы себе заказать? – поспешно сказал Алекс, обращаясь к Ивану.
– Сидящего демона Врубеля, пожалуйста. Только натуралистичного и сексуального, – опередив вопрошаемого, заказала Дина, на что пустота довольно крякнула.
Предварительно предупредив заказчиков, что если что пойдёт не так, им следует просто позвать его, Алекс сказал: «Да будет у вас всё так, как вы это себе представили», чем снял с себя всякую ответственность. Затем он затолкал демона и Дину в свежевызванное зеркало исполнения каприза.
Признаться, Алексу совсем не хотелось знать, как там у них, и что будет происходить. «А вдруг меня кто спросит? И что я ему отвечу? Хотя… С чего бы Дининому парню интересоваться у меня содержанием её снов».
 В положенное время Алекс и Иван одновременно были выведены из гипносна пунктуальным Игнатом, который сразу осведомился, как всё прошло. По Ваниному лицу было и так понятно, что всё прошло как нельзя лучше. Но, повернувшись к Алексу, молодой начальник свёл брови и сказал:
– Я недоволен тобой. Ты проявил самоуправство и дерзость.
– Ты не сможешь меня кастрировать, – вместо оправданий заявил Алекс и поднял палец.
Игнат насторожился, а Иван неприлично громко засмеялся:
– Ну ты и сволочь.
– Я? – с видом оскорблённой невинности отреагировал Алекс.
– Да, ты. Лечить меня вздумал! В этот раз я тебя прощаю. Но, чтоб больше такого не было! И кстати, на вот. Передай своей Дине Борисовне за консультацию. Надеюсь, хватит. А не хватит, добавишь со своей зарплаты. – И Иван, вынув из кармана несколько крупных купюр, протянул их подчинённому.
– А, хорошо, – смутившись, сказал Алекс, боясь догадаться, что входило в программу совместного каприза. И чтоб как-то разрядить внутреннюю неловкость, перевёл тему: – А к Рубину когда планируешь?
Иван ответил не сразу:
– Не подумай, что это из-за твоей подруги, но Рубина мы навестим чуть позже.

Глава 37. Хранилище Сутей.

Медос подошёл к возвышающемуся посреди хранилища каменному постаменту, на котором стояли три амфоры и, обратясь к Стии, сказал:
– Перед тобой три священных сосуда с королевской Сутью. Остальные Сути хранятся здесь. – Поясняя свои слова, король маоров указал рукой на длинные ряды полок, заполненных точно такими же амфорами.
– Здесь ты можешь видеть сосуды с добровольно пожертвованными Сутями, а также с Сутью казнённых морфинов. Как ты, несомненно, знаешь, Морфей и сыновья первыми и по своей доброй воле оставили свои Сути потомкам, – продолжал рассказывать Медос.
Подойдя поближе, Стия принялась читать сопроводительные таблички. На них было указано имя и раса прежнего носителя. Вдруг на одной из них она прочитала имя своего отца.
– Что это значит, Медос? – воскликнула Стия.
– Всё согласно воле твоих родителей, бывших короля и королевы стахов. Как и великий Морфей, перед тем, как покинуть мир, они добровольно отдали свои Сути в хранилище, – невозмутимо ответил Медос.
– Но почему я ничего не знала об этом? – нахмурилась Стия.
– Не знала? Странно, – удивлённо пожав плечами, ответил король маоров.
Потрясённая увиденным и услышанным, Стия взяла сосуд в руки и, подержав немного, вновь поставила его на полку. После этого она, не глядя на собеседника, спросила:
– Как выглядит Суть и как её внедряют?
С тревогой ожидавший вспышки гнева царственной сестры, Медос облегчённо выдохнул и с готовностью ответил:
– Когда Суть отделяется от своего носителя, она становится жидкостью. Поэтому, для того, чтобы произошло внедрение, её нужно просто выпить.
– Чья Суть в Майре? – задала свой следующий вопрос Стия.
– Почему ты спрашиваешь? – насторожился Медос.
– Мне это интересно знать, – спокойно ответила королева стахов.
Медос вскинул подбородок и, поджав губы, ответил:
– В Майре Суть старшего сына Первого короля.
– Значит, сосуды Морфея и его младшего сына сейчас наполнены?
– Да, совершенно верно. Я как король и так обладаю свечением высшей пробы, – зачем-то отчитался Медос.
– Тогда у меня к тебе ещё вопрос. Как внедряется Суть, мне понятно. Но как она извлекается?
Медос нахмурился:
– Дорогая сестра, к чему такие вопросы. Эти скучные технические подробности не для ушей нежной королевы.
Теперь нахмурилась Стия:
– Я не спрашивала у тебя совета, что мне слушать, а что нет. Ты можешь не рассказывать эти подробности Майре, но позволь мне самой решать, что нужно моим ушам. Итак, как извлекается Суть?
– Я не знаю деталей, – соврал Медос.
Ещё при жизни своих родителей он довольно часто присутствовал на ритуале извлечения Сути. По какой-то причине бывшие король и королева маоров хотели, чтобы их сын был осведомлён в том, как совершаются казни. Потом, правда, Медос некоторое время избегал этих зрелищ. Но когда Сути лишали Рубина, он не смог отказать себе в удовольствии и вновь посетил ритуал.
– В двух словах: Суть вытекает из морфина через слёзы, – сказал он в надежде, что этой информации будет достаточно.
– А как морфинов принуждают к плачу? – продолжила допрос Стия.
– Разве это имеет значение? – отмахнулся Медос. – Добровольно отдающие свою Суть морфины также добровольно плачут. Как я уже сказал, тонкости процесса мне неизвестны.
Стия вспомнила, что за всю свою жизнь ни разу не видела отца плачущим.
– Медос, а ты присутствовал на казни Рубина? – спросила она, незаметно для себя переключившись с мыслей об отце на красноволосого аристократа.
Медос, конечно, догадывался, что Стия и Рубин в сговоре. Но он никак не предполагал, что она отважится так откровенно спрашивать о своём сообщнике.
– Да, я присутствовал на его казни. Вина Рубина была слишком велика, и мне пришлось лично проконтролировать, что его Суть изъята полностью.
– Как заставили Рубина излить слёзы?
Стия пристально смотрела Медосу в глаза, что невероятно раздражало и злило короля маоров. Не привыкший к подобному обращению, он изо всех сил удерживал на лице маску показного спокойствия. Но в конечном итоге эмоции взяли верх. И он, стараясь задеть царственную сестру за живое, ответил:
– Пытки! Специалисты, производящие изъятие Сути, искусны в их проведении. Под их руками даже такие гордецы как Рубин рыдают почище малых деток.
– Где происходит изъятие? – не отреагировав на вызывающий тон собеседника, спокойно продолжила расспросы Стия.
– Это происходит в подвале моего дворца, – отчитался Медос, несколько разочарованный её реакцией. Он рассчитывал на продолжение разговора о пытках и плаче Рубина, и был удивлён столь быстрой смене темы. Выслушав ответ Медоса, Стия задумчиво сказала:
– Мне слабо верится, что мой отец и Рубин плакали, даже и от невыносимой боли. Ответь, есть ли ещё способы изъятия?
– Говорят, первый король Морфей обладал такой силой, что мог из любого морфина выбить Суть простым ударом, – попытался уйти от темы Медос.
– Сейчас мы говорим не о нём, – холодно напомнила Стия, чем разозлила короля маоров ещё больше. Будь Медос в своём нормальном расположении духа, он бы ни за что не предал огласке второй метод извлечения, но сейчас он был вне себя и выпалил:
– Да ты прозорлива. Есть и ещё один способ: Суть выходит из морфина вместе с его кровью.
– Много ли при этом ритуале её выпускается? – продолжала допытываться Стия.
– Это дело требует индивидуального подхода, – уклончиво сказал Медос.
– Я так понимаю, Рубин был обескровлен более, чем того требовалось? – напрямую задала вопрос Стия.
– Да, – не посмел ей соврать Медос.
– И это в то время, когда ты лично присутствовал при его казни?
– Да, – снова подтвердил король. Умолчав при этом, что не просто присутствовал, но и собственноручно перерезал Рубину вены на запястьях.
– Знаешь ли ты, Медос, что Суть имеет свойства света? – неожиданно спросила Стия.
– Да. Об этом написано в книгах, и это подтверждают контролёры. Однако видеть его даже через прибор – редчайший талант, – с видом знатока сказал Медос.
– И ты им не обладаешь, – покачала головой Стия.
– Не могу же я обладать всеми талантами, – высокомерно заявил король маоров и фыркнул.
Ничего не ответив, Стия открыла свою сумочку и достала из неё камень Морфея.
– Зачем ты взяла реликвию? – спросил Медос, узнав этот артефакт.
– Ты хочешь, чтобы я тебе отчиталась в своих действиях? – в свою очередь спросила Стия. – Что ж, хорошо. Я взяла с собой святыню Королевства стахов, потому что я – королева стахов и хотела это сделать. Такое объяснение тебя устроит?
Медос нахмурился. Насколько он знал от своих родителей, реликвия стахов была не более чем безделушкой. «Но зачем тогда она притащила сюда этот камень? А! Понял! Стия, верно, хочет разбить им какой-нибудь сосуд. Хотя... Зачем ей разбивать его? Ей ведь нужно его наоборот – вынести».
А между тем идея взять реликвию с собой в хранилище пришла Стии в голову лишь сегодня утром. Точнее говоря, пришла не сама, а была доставлена прямо в окно почтовым голубем. Развернув записку, снятую с его лапки, Стия прочитала:
«Через святыню взгляд
тебе возможность даст узреть свеченье Сути. Но помни, что на то минута лишь дана».
Стия показала записку Айе. Более всего девушкам показалось непонятно то, откуда Совет знает о намерении королевы стахов идти в хранилище Сутей. Однако после обсуждения они предположили, что старейшин об этом проинформировал Медос. В том же, какая именно святыня имеется в виду, у Стии сомнений не было. Сейчас в её сокровищнице оставался только один такой предмет – камень Морфея.
Легенда, связанная с его появлением, была известна каждому стаху и заключалась она в следующем.
Однажды Морфей решил прогуляться вдоль реки. Он шёл по самому краю обрыва, как вдруг оступился и упал в бурные воды. Но волны подхватили его и вынесли на берег. Когда Морфей очнулся, то обнаружил в своей ладони камень с отверстием. Морфей посчитал это добрым знаком, а после рождения сына в качестве символа власти над расой стахов передал этот камень ему. И хотя с тех пор камень считался ценнейшим сокровищем, реальной пользы от него никто никогда не видел.
Получив записку от Совета Старейшин и поговорив с Айей, Стия вызвала к себе хранителя реликвии – Степана. Едва тот переступил порог её покоев, она спросила:
– Степан, скажи, не замечал ли ты в камне Морфея что-то особенное?
– Нет, не замечал. Это просто камень, – не задумываясь, с поклоном ответил морфин.
– Насколько я знаю, до того, как пропасть без вести, его хранителем был твой отец. Может быть, он что-то говорил тебе.
В этот раз Степан ответил не сразу и после недолгого молчания поведал:
– Когда я был ещё ребёнком, мой отец рассказывал, что если взглянуть сквозь отверстие этого камня, то мир вокруг на какое-то время начнёт светиться. Но сколько бы я не смотрел, ничего с миром не менялось. И, в конце концов, я решил, что это отец просто надо мной пошутил.
Когда во время посещения хранилища речь зашла о свойствах Сути, а Медос признался, что не обладает уникальным зрением, чтобы видеть её свечение даже в прибор контролёра, Стия посчитала, что настало время воспользоваться рекомендацией Совета и посмотреть на мир через реликвию. Поднеся её к глазам, она чуть не потеряла дар речи. Мир, видимый сквозь отверстие камня, был залит светом. Каждый предмет излучал своё сияние, имевшее и силу, и цвет. Казалось, смотреть на это зрелище можно было бесконечно, но тут Стия вспомнила про упомянутое в записке ограничение по времени, и, начав внутренний отсчёт, приступила к осмотру. Сосуд с Сутью Морфея буквально слепил. Золото, окружавшее его, было таким густым, что сквозь его сияние Стия не могла рассмотреть свет Сути его сыновей. Тогда, обратясь к Медосу, она попросила:
– Брат, будь добр, перенеси сосуды сыновей Морфея сюда, – и указала на место максимально отдалённое от Сути Первого короля.
Когда Медос отнёс указанные сосуды на приличное расстояние, Стия поняла, что они оба пусты. В это же время она заметила яркий свет со стороны полок. Стоящий во втором ряду сосуд перекрывал своим свечением все соседние и имел чистый золотой цвет. На то, чтобы подойти ближе, времени не было, и Стия просто запомнила его местоположение. Едва она успела это сделать, как внутренний счёт дошёл до шестидесяти, и мир светиться перестал. Что через камень, что без него — он снова был одинаково привычным.
Вздохнув, Стия не спеша уложила святыню обратно в сумочку. А дождавшийся этого момента Медос спросил:
– Ну, а теперь-то я могу вернуть священные амфоры на место?
– Конечно, брат, – ответила Стия и подошла к сосуду, от которого, как она успела запомнить, исходило сильное свечение. Намереваясь узнать имя бывшего владельца запечатанной в нём Сути, она сняла сосуд с полки и с удивлением обнаружила, что он не подписан.
– Медос, чья здесь Суть? – спросила Стия.
– Я не знаю, – ответил Медос сразу. – Видишь, она стоит во втором ряду. Скорее всего, это очень старая и давным-давно заполненная амфора.
– Тогда покажи мне, где Суть Рубина, – потребовала Стия.
– С какой стати мне знать, где она? – довольно резко отреагировал Медос.
– Ты хочешь сказать, что не знаешь где сосуд того, кто покушался на тебя и на чьей казни ты присутствовал лично?
– Вот именно! Мне это неинтересно, – ответил Медос, отведя взгляд в сторону.
– То есть его сосуд, как и все, подписан, но ты не знаешь, где он стоит? – продолжала допытываться Стия.
– Да, – подтвердил король.
– Хорошо. Тогда я сама намерена его найти. Или ты всё-таки знаешь, где он?
– С чего бы, – Медос пожал плечами. – Ищи, если хочешь.
Пока Стия читала надписи с именами, Медос нервно постукивал пальцами по пьедесталу, на котором снова стояли три священные амфоры. Спустя час настырная королева сообщила, что ничего не нашла. Медос демонстративно развёл руками, а Стия сказала:
– В таком случае остаётся только один вариант. Его Суть в том сосуде, на котором нет имени.
– Интересно, с чего ты так решила? – скептично спросил Медос.
– На всех остальных сосудах есть имена, – просто ответила Стия. – Если, конечно, мы исключаем случай пропажи или умеренного сокрытия Сути казнённого.
Только тут до Медоса дошло, что, действительно, больше вариантов нет, и он ответил:
– Что ж, возможно, ты и права. Я уточню этот момент у работников хранилища.
– Хорошо. А заодно уточни мне, Медос, ещё один момент. Ты говорил, что Суть старшего сына Морфея в Майре, а где Суть младшего? В сосуде?
– Согласно сведениям контролёров, Сути сыновей Первого короля не были равны. Размер Сути младшего намного превышал сияние брата и был подобен сиянию самого Морфея. Но здесь все они хранятся с равным почтением как величайшие реликвии.
– Я повторю вопрос: Суть младшего сына Морфея на месте? – ледяным голосом переспросила Стия.
– Ну, а куда бы она делась? – ответил вопросом на вопрос Медос.
– Правильно ли я тебя поняла? Ты хочешь сказать, что Суть младшего сына Морфея сейчас находится в этом сосуде, – и Стия указала на одну из двух амфор, которые Медос по её просьбе относил в сторону.
– Ну, да, – ответил король маоров, сверившись с табличкой. И, помолчав с полминуты, ещё раз повторил:
– Да. Она в этом сосуде.
Не став продолжать тему наличия в сосуде его содержимого, Стия задумчиво прошлась вдоль стеллажей. Обращаясь не столько к Медосу сколько к себе, она произнесла:
– Наверное, это жутко.
– Что именно? – переспросил Медос.
– Пить Суть, принимая её в себя. Ты говоришь, что состоит она или из крови или из слёз. Но выплакать бокал слёз даже для слезоточивого человека непросто. Тогда очень вероятно, что жидкость в большей части сосудов – это кровь. А испитие Сути равнозначно испитию крови умершего морфина. Причём не в образном, а в буквальном смысле. Наверное, она имеет солёный вкус.
– Не стоит так драматизировать ситуацию, Стия, – снисходительно сказал Медос. – Вовсе не обязательно, чтоб Суть была солёной. Я так вообще вкуса не почувствовал.
Медос прикусил язык, но погружённая в печальные размышления Стия, казалось, вовсе не заметила его оговорку. Она продолжала медленно двигаться вдоль рядов амфор, время от времени касаясь их рукой.
– Когда-то это были живые и сияющие морфины, – сказала она и вздохнула. – Что ж, я увидела, что хотела увидеть. Теперь мы можем уходить.
Когда Стия покинула дворец маоров, Медос вернулся в хранилище. Он плотно закрыл за собой дверь и подошёл к безымянному сосуду. Медос очень хорошо знал, что именно здесь хранится Суть его ненавистного врага. Контролёр, что помогал ему в казни, подтвердил, что сила Сути казнённого имеет королевскую величину. Медоса это обстоятельство настораживало с одной стороны, а с другой, давало возможность скрыть одно дело многогодовой давности. «Однако чего ж я раньше-то это не сделал?» – с раздражением на самого себя подумал он. Но тут его мысли снова вернулись к королеве стахов: «Как же меня бесит эта Стия! Зачем она просила отнести сосуды сыновей в сторону и смотрела сквозь отверстие в камне? Уж не обладает ли он магическими свойствами, как прибор для наблюдения сияния Сути? – Медос задумался, а потом фыркнул. – Не может быть! Скорее всего, она просто хотела сбить меня с толку. Но я не дам себя запутать! Я сделаю, что задумал – и точка». Король решительно взял безымянный сосуд за горлышко и с некоторым усилием откупорил пробку. Затем аккуратно перелил его содержимое в пустую амфору младшего сына Морфея. «Ну, вот и готово», – сказал он в полголоса и водрузил святыню на её почётное место. Что касается опустошённого безымянного сосуда, то его Медос со злостью разбил о каменный постамент. Далее, подойдя к общим полкам, он выбрал наугад одну из амфор. Стерев с таблички имя, которое там уже было написано, он написал новое – «Рубин». Довольно хмыкнув, Медос подумал: «Ну, так-то лучше будет!» И действительно, теперь в хранилище был полный порядок: в амфоре младшего сына короля сияла королевская Суть, а сосуд с именем Рубина стоял среди прочих. «Стии скажу, что он был в подвале, что его просто забыли вовремя принести в хранилище», – подумал Медос, потирая руки.
Едва Стия вернулась из дворца маоров, как к ней в кабинет зашла Айя. В этот раз она не сопровождала королеву во время визита и теперь ожидала рассказа о том, как всё прошло. Конечно, больше всего Айю интересовало, оказался ли полезным камень Морфея. Однако спрашивать об этом напрямую она не стала, позволив себе лишь молча взглянуть в глаза своей королевы.
– Да, – ответила Стия на её немой вопрос.
Премьер облегчённо вздохнула и попросила:
– Расскажешь?
– Конечно, но чуть позже.
Видя, что Стия не настроена на беседы, Айя деликатно осведомилась:
– Мне уйти?
В ответ королева отрицательно покачала головой. Приблизившись к окну, она посмотрела на улицу, по которой деловито сновали придворные морфины. Творящаяся внизу суета отвлекала её, не давая сосредоточится. И отойдя вглубь комнаты, она упала на кровать вниз лицом.
– Королева, с Вами всё в порядке? – встревоженно спросила Айя.
– Да. Всё в порядке, – ответила Стия сквозь подушку и закрыла глаза.
Зрелище увиденной сегодня сияющей Сути потрясло её до глубины души, а от избытка впечатлений голова напоминала гудящий улей. «Надо же. А тот человек видит всё это безо всяких приборов. Неудивительно, что Рубин заинтересовался им. Да, Рубин. Я уверена, что тот безымянный светящийся золотом сосуд был именно с его Сутью». Вспоминая свой недавний визит дальше, Стия отметила ещё две странности. Одна из них была в том, что обе амфоры с Сутью сыновей Морфея оказались пустыми. Другая, что Медосу знаком вкус Сути. «Уж не значит ли это, что он проходил ритуал внедрения? Но зачем ему это понадобилось? Даже если после покушения он был обескровлен, то, как истинный король, довольно скоро восстановился бы и сам. А, может, он не истинный король? Может, его золотое сияние сродни сиянию Майры?» Стия с силой выдохнула в подушку. «Нет, не может быть!»
Полежав ещё немного, она задалась вопросом: «А почему, собственно, я решила, что не может? Рубин же восстановил свою Суть. Однозначно – он наследник Морфея, а вот Суть Медоса имеет цвет, о чём упоминал и Алекс. Значит ли это, что и весь королевский род маоров не имеет отношения к первому королю?» Теперь слова из предпоследней записки Совета о том, что она — истинная королева, стали приобретать для Стии новый смысл.

Глава 38. Признание в любви.

Вместо того чтобы серьёзно готовиться к захвату власти, Рубин беззаботно веселился, наблюдая за жизнью и мыслями Ивана. Самоуверенному человеческому парню было невдомёк, что с того момента, как он впервые допустил до себя Рубина, вся его жизнь, включая мысли и чувства, оказалась под незримым контролем коварного морфина. Рубин так ловко сонастроился с человеком, что ему теперь не нужны были ни разрешения, ни призывы, ни попадание во сны. Параллельно со своей жизнью он наблюдал жизнь Ивана, как если б у него было два собственных тела на одно сознание. Желание человека установить над ним контроль и таким образом заполучить в единоличное пользование преданного подданного и перспективу женитьбы на королеве вызвало у морфина приступ хохота. «Обязательно ему отдамся. Нельзя упускать такой шанс повеселиться», – одобрительно думал он. Когда же Иван с Диной осуществляли свой каприз, Рубин едва ни прослезился со смеха, всё больше и больше проникаясь нежно-отеческими чувствами к Ивану.
Однако раздавшийся посреди веселья тихий стук моментально вернул Рубину серьёзность. «Кого ещё ветер принёс?» – подумал он и открыл дверь. На пороге стоял Готап. Увидев Рубина, он поклонился и отрапортовал:
– Добрый день, господин. У меня для Вас новости.
– Заходи. – Рубин широким жестом пригласил посетителя внутрь. – Что случилось?
– Королева стахов Стия посетила сегодня хранилище Сутей королевства маоров, – доложил Готап.
– Разве в этом событии есть что-то необычное? – спросил Рубин.
– И да, и нет. До настоящего времени королева Стия ещё ни разу не была в хранилище. К тому же, по не проверенным данным, она ходила туда с реликвией королевского дома стахов, а именно, камнем Морфея.
– Уж не хочешь ли ты сказать, что от этого камня есть какой-то прок? – удивился Рубин.
– Согласно тому, что мне известно – нет. Однако хранился он в сокровищнице стахов наряду с приборами для видения Сути. После введения обязательных контрольных постов все эти приборы из сокровищницы были изъяты и переданы в ведение маоров. Я думаю, вполне возможно, что истинная сила этого камня осталась секретом королевского дома стахов.
Рубин подумал, что один раз этот камень уже помог ему найти альтернативный вход в пространство снов. Возможно ли, чтоб он хранил не одну, а несколько тайн?
– Что-нибудь ещё? – спросил он у стоящего в почтительной позе Готапа.
– Господин Рубин, позвольте напомнить Вам о предстоящем бале. Я взял на себя смелость добыть пригласительный билет на это событие. Правда, сейчас на нём другое имя. Но я думаю, нам до завтра удастся заменить его на Ваше.
– Уже завтра? – задумчиво проговорил Рубин и подумал, что буквально несколько минут назад он растрачивал время впустую, наблюдая за человеческими глупостями. – Хорошо, благодарю тебя, Готап, билет мне не нужен. Ты можешь идти.
Готап поклонился и вышел, а Рубин остался стоять у дверей. В этот раз ему не хотелось готовить детальный план и прорабатывать возможные сценарии развития событий. Из-за появившейся уверенности в своих силах и в труднообъяснимом чувстве права на власть он готов был пустить всё на самотёк. Обескураживало его нечто другое: прислушавшись к себе, он вдруг обнаружил несвойственное ему волнение в связи с перспективой женитьбы на Стии. Ранее он довольно спокойно рассуждал о возможности такого брачного союза, видя в королеве выгодную для себя партию. Однако сейчас его волновали её чувства по отношению к нему. «А что если она меня не любит? А что если она, даже выйдя замуж, никогда не сможет меня полюбить?» Наблюдая свои мысли, Рубин удивлялся сам на себя. «Что с того, что не любит или не сможет? Разве это важно? Достаточно того, что я король, она королева и у нас общие цели».
Рубин вздохнул. «Нет. Недостаточно». Что ни говори, а общение с Алексом сильно изменило его. «Эх. Чертов человечишка», – беззлобно подумал аристократ и открыл дверь. Не имея чёткого представления, зачем это ему нужно, он пошёл в направлении дворца стахов.
Стия ещё продолжала лежать на постели, когда в дверь тихонько постучали. Находящаяся в комнате Айя впустила старшую горничную. Лицо у Рамины было в высшей степени возбуждённым.
– Что случилось? – спросила Айя тихим голосом, стараясь не потревожить отдыхающую Стию.
– К госпоже пришли, – ответила посланница.
– Что с того? Королева отдыхает. Пусть ждут, а ещё лучше – запишутся заранее на аудиенцию согласно правилам приёма посетителей.
– Госпожа Айя, это не просто посетитель, – девушка округлила глаза и понизила голос до шёпота. – Это господин Рубин.
Не успела Айя ответить, как услышала за своей спиной взволнованный голос королевы:
– Что? Рубин? Он здесь?
– Да, моя госпожа, – ответила с поклоном Рамина, – он ждёт внизу.
Не прошло и пяти минут, как Стия, сбегая по внутренней дворцовой лестнице вниз, с ужасом думала: «Что же я творю?» Следом за ней, едва поспевая, бежали Айя и Рамина.
– Госпожа, госпожа, прошу Вас осторожнее! Ступеньки! – лепетала Рамина, а Айя не спускала глаз со Стии, готовая в любой момент подхватить её, если та оступится. Одолев лестницу и долетев до дверей приёмной, Стия обернулась и кратко распорядилась:
– За мной не входить!
Надо сказать, что приёмная была кабинетом с двумя дверями. Одна дверь вела со двора. В неё заходили посетители. Другая дверь соединялась с внутренними комнатами дворца, и ею пользовались короли или их доверенные лица. Отправляя Рамину с докладом о своём визите, Рубин не рассчитывал на скорый ответ королевы. И уж тем более на то, что она к нему спустится сама. Самое большее, что ему светило в его положении, это назначение на аудиенцию. Ведь сейчас он был всего лишь опальным аристократом с подмоченной репутацией и изъятой Сутью. Однако не прошло и четверти часа, как Рубин услышал быстрые шаги, приближающиеся к дверям со стороны дворцовых помещений. «Надо же, как посыльная спешит, чтобы передать отказ королевы», – подумал он и принял гордый вид. Но через мгновенье в распахнувшуюся дверь влетела Стия собственной персоной. Увидев Рубина, она остановилась, и её щёки густо залились краской. Не ожидавший такого поворота событий Рубин также застыл на месте в некстати пафосной позе.
– Зачем ты здесь? – прервала неловкое молчание Стия.
– Пришёл к тебе, королева, только для чего, пока сам не понял, – честно ответил Рубин и неожиданно для самого себя широко улыбнулся.
Ответная улыбка Стии вмиг растопила ледяную стену формальности.
– Я очень рада, что ты пришёл. Как твоё самочувствие? – спросила она, как если б они были давно и хорошо знакомы. Вместо ответа Рубин протянул ладони.
Подглядывающая в замочную скважину Айя видела, что её королева стоит, держась за руки с красноволосым мятежником, и смотрит в его глаза, как могут смотреть только глубоко влюблённые люди. Самое потрясающее было в том, что и Рубин смотрел на королеву точно также. Это обстоятельство смягчило вскипевшую в душе премьер-министра ревность. «Раз она счастлива, то я буду на их стороне», – подумала Айя, сжимая кулаки и краснея от нахлынувших смешанных чувств. За её спиной, переминаясь с ноги на ногу, тихонько скулила Рамина:
– Ну, что там, что там, госпожа Айя?
– Всё хорошо, – сказала Айя, найдя в себе силы оторваться от созерцания романтической сцены. – Пойдём, Рамина. Сейчас наша задача не дать никому помешать этой встрече.
Девушки разделились. Горничная пошла в обход к внешним дверям в приёмную. Что касается Айи, то она поставила ноги на ширине плеч и упёрла руки в боки. В этой воинственной позе и в полной решимости не пускать никого постороннего в личную жизнь своей госпожи, она заняла пост у дверей.
Между тем, оберегаемые от посторонних глаз Айей и Раминой, Стия и Рубин продолжали неподвижно стоять посреди королевской приёмной, не в силах отпустить рук друг друга.
– Стия, скажи, если я стану королём, ты будешь моей?
Не отводя взгляда от Рубина, Стия быстро ответила:
– Уже.
Аристократ непонимающе мотнул головой, а Стия пояснила:
– Сегодня в хранилище я видела твою Суть, она может принадлежать только королю. А потом я заглянула в своё сердце и поняла, что оно тоже и уже давно принадлежит только тебе.
– Стия, а тебя не смущает, что я покушался на Медоса и был лишён своей Сути? – спросил Рубин.
– Медоса я и сама недолюбливаю, – смеясь, ответила Стия. – А что касается твоей Сути, то из достоверных источников я знаю, что она у тебя с лихвой восстановлена.
– Достоверных источников? – удивлённо повторил Рубин слова Стии. – И из каких же?
– Я узнала это от заслуживающего моё доверие человека.
– Так ты разговаривала с Алексом? – догадался аристократ.
– Точно, – согласилась Стия.
Рубин вздохнул и тихо попросил:
– Стия, разреши мне обнять тебя.
Лёгкий кивок головы королевы послужил ответом. Когда Рубин нежно привлёк Стию к себе, то его тут же накрыло неизвестное им доселе чувство. Он прикрыл веки и втянул в себя аромат её волос. «Неужели это случилось и со мной?» – подумал он и, не открывая глаз, прошептал:
– Стия, мне странно это осознавать, но я, кажется, люблю тебя.
В этот момент у Стии навернулись слёзы. Что касается Рубина, то с ним случилось ровно то же самое. «Хорошо, что этого никто не видит», – подумал аристократ-одиночка и улыбнулся.
Вечер следующего дня обещал быть особенным. Ещё бы, ведь на завтрашнем балу королева Стия должна была выбрать себе мужа. Морфины обоих королевств оживлённо обсуждали перспективы этого события уже давно. Как и в прошлый раз, заранее известных кандидатов на вакантное место короля стахов не было. И им мог стать любой обладающий сильной Сутью. Первоначально на бал предполагалось приглашать только неженатых мужчин обоих королевств. Но позже, по настоянию Майры, король Медос объявил полноценный приём с единственным ограничением – наличием входного билета. Без него контролёрам было запрещено впускать кого бы то ни было. Даже если этот кто-то обладал заслугами и статусом аристократа. Решением, кого звать, а кого нет, занялся Медос, и в число персон, оставшихся без права посетить бал, попали все с его точки зрения неблагонадежные морфины.

Глава 39. Дуэль

Солнце в Стране Снов клонилось к закату, а к дворцу Первого короля начинали подтягиваться гости. В этот раз угощениями для них заведовала сторона стахов. За несколько часов до бала Стия предупредила Медоса, что прибудет ровно к началу. Медос не усмотрел в этом ничего плохого, но сам пришёл заранее и занял наблюдательную позицию около широких входных дверей. Он надеялся, что Рубин всё-таки сделает попытку пробраться на бал, и желал видеть, как его с позором будут выдворять за пределы Сиреневого тумана. Он очень живо представил этот момент в своих фантазиях и жаждал их воплощения в жизнь.
Принимая приветствия и поклоны, Медос краем глаза наблюдал за входящими. Вдруг в зоне его зрения появился Рах. Сейчас охрана должна была задержать аристократа, не пустив его во дворец. Однако Рах как ни в чём не бывало предъявил контролёрам какую-то бумагу и был с почестями, полагающимися ему по статусу, пропущен внутрь. Медос быстро подозвал к себе Ганна и строго распорядился:
– Проверь билет Раха. Живо!
Премьер был в курсе, что Медос не приглашал участников тайного собрания, и поэтому, не задавая лишних вопросов, тотчас отправился в сторону старейшего аристократа.
– Господин Рах, покажите своё приглашение, – без предварительных любезностей попросил Ганн.
– Конечно, – на удивление спокойно отреагировал обычно вспыльчивый старик и подал билет.
Это было личное приглашение от королевы Стии, заверенное её подписью и печатью Королевства стахов. Вне всяких сомнений, этот билет был действительным и неоспоримым.
– Благодарю Вас, и простите за беспокойство, – сказал Ганн, с поклоном отдавая Раху бумагу.
Через минуту, подойдя к Медосу, Ганн сообщил, что билет Раха является личным приглашением Стии. Услышав это, король маоров помрачнел. «Так и есть – заговор. Но Рубина-то я по-любому не пущу. Если даже у него приглашение и будет, то Суть явно не появится. А без неё у меня есть все основания не только не пустить, но и с позором выгнать. А ещё лучше на глазах у Стии». Не успел Медос об этом подумать, как к входным дверям подошла королева стахов. Рядом с ней, не скрываясь и не боясь быть узнанным, шёл Рубин. Ранее предпочитавший в одежде серый цвет, сегодня он был облачён в ослепительно белый костюм. Стоящая рядом с супругом Майра ойкнула и зашептала Медосу на ухо:
– Дорогой, что бы это могло значить? Почему Рубин сегодня так… – она запнулась, пытаясь подобрать нужное слово, чтобы, с одной стороны, точно выразить свою мысль, а с другой – не задеть самолюбие мужа, – так необычен? – наконец определилась она с эпитетом.
– Ну, уж нет! – проигнорировав вопрос Майры, чуть не зарычал Медос и решительно направился наперерез новоявленной парочке.
– В чём дело, брат? – спокойно осведомилась Стия, глядя на побагровевшее от гнева лицо короля маоров.
– Как ты посмела! – начал было он, но был прерван встречным вопросом Стии:
– Посмела что?
– Посмела привести на бал нечена! Или ты забыла, что морфин, не имеющий Сути, не имеет права приходить на бал?
– Кого ты имеешь в виду, брат? – невинно улыбаясь, спросила Стия. – Разве тут есть кто-то без Сути?
– Он! – воскликнул Медос, и чуть ли не коснулся Рубина своим указующим перстом.
– А, Медос. Я тоже рад видеть тебя, – со смехом сказал до сих пор молчавший Рубин и отвёл палец короля в сторону. – Так что там с моей Сутью?
В свете недавних манипуляций в хранилище этот вопрос для Медоса прозвучал неоднозначно. Он смотрел на Рубина и его колотила дрожь. «С чего этот тип ведёт себя как имеющий право? Ведь он всего лишь нечен! Если даже Стии и удалось умыкнуть Суть из хранилища, то её сила по-любому не сравнится с моей».
– Ты жалкий выскочка, и я сегодня выведу тебя на чистую воду! – воскликнул король маоров.
– Надо же, прямо с языка снял, – хохотнул Рубин и, повернувшись к Стии, сказал: – Пойдём, подданные уже заждались тебя, королева.
Приветливо кивнув стоящей за спиной Медоса Майре, Рубин и Стия прошли в зал. Поскольку до начала церемонии открытия бала оставалось время, они поднялись по золотой лестнице в комнату с портретом Первого короля. Как официально сопровождающее королеву лицо, Рубин также вошёл в святая святых дворца. Хоть Медос и был крайне недоволен, но ничего на это возразить не мог. У Стии, как и у него, было право приводить сюда кого угодно. «Распустилась вконец, – думал Медос раздражённо. – Не могу поверить, что я терплю её выходки».
Пока в комнате королей висело напряжённое ожидание, в залах дворца собирались гости. Те, кто пришёл раньше, рассказывали вновь прибывшим, что сегодня Стию сопровождал на бал Рубин. Что он прекрасно выглядит и совсем не похож на нечена. Чувствительные к присутствию Сути аристократы шептались, уж не провела ли Стия тайный обряд внедрения.
Большая часть разговоров велась в трапезной зале. Как всегда там были накрыты столы с угощениями и напитками. Морфины с энтузиазмом подходили к ним и брали яства для себя и своих спутниц. Время спустя некоторые особо наблюдательные гости стали подмечать, что все блюда сегодняшнего ассортимента были из яблок. И правда: яблочный сок, компот из яблок, яблочный охлажденный чай, яблочное вино. Это напитки. А в угощениях: яблочные пирожные, яблочные пироги, пастила, яблочные муссы, яблочные желе, пюре и прочие яблочные изыски. «Странно, такого раньше не было», – заинтригованно шептались морфины. Потом откуда-то стало известно, что сегодня столом заведует сторона стахов. И у гостей сразу же появились вопросы к шеф-повару. Но найти его никто не смог, и тогда гости стали строить собственные предположения, которые варьировались от безысходной бедности двора стахов до маниакальной страсти их шеф-повара к яблокам. Впрочем, на вкус угощения были изумительны и в конечном итоге морфины успокоились, предавшись гастрономическому удовольствию. До начала официального открытия церемонии оставалось совсем немного. Все приглашённые уже были на месте и ожидали торжественного выхода королей из золотых ворот. В это время несколько особо глазастых гостей заметили под куполом центральной залы плавно кружащих под играющую музыку белых голубей. Морфины смотрели вверх и показывали на них пальцами. Больше всего их удивляло то, что на лапке каждой птицы был прикреплён бумажный свиток, что вызывало множество вопросов и предположений. Возрастающему возбуждению морфинов, помимо всего прочего, способствовала усиливающаяся иллюминация дворцовых помещений. Гости рассудили, что сэкономив на угощениях, Стия, видимо, уделила больше внимания подсветке, ибо стены дворца буквально светились изнутри. Через некоторое время морфины вдруг стали замечать лёгкое сияние вокруг аристократов, а ещё чуть позже и вокруг каждого собравшегося. Они радостно указывали пальцами друг на друга, определяя его цвет и размер. И хоть никто толком не понимал, что происходит, но новое развлечение им казалось невероятно интересным.
В атмосфере всеобщего ажиотажа от кружащейся под куполом стаи отделились два голубя и плавно приземлились на вытянутые руки вышедших на середину залы первых министров обоих королевств. Открепив записки, Ганн и Айя перекрестно поделились информацией и после недолгого совещания поднялись по золотой лестнице наверх. Айя зашла в едва приоткрытую золотую дверь, а Ганн остался на площадке. Он подал кому-то знак и музыка затихла. Находящиеся в боковых помещениях морфины сразу перешли в центральную залу. Когда все собрались, Ганн поднял руку и в наступившей тишине сказал:
– Дорогие сограждане. Мы все собрались, чтобы наблюдать за выбором и приветствовать нового спутника королевы Стии. И я, первый министр Королевства маоров, был уполномочен этот бал вести. Однако кое-что изменилось, и сегодняшним событием будет руководить…
Морфины заволновались. Не в силах сдерживать в себе возникающие предположения и догадки, они спешили поделиться ими друг с другом. «Кто это будет? Может, Медос? Сама Стия? Или, может, пришедший с ней Рубин?»
Выдержав паузу и дав морфинам выговориться, Ганн закончил фразу:
– Будет руководить Совет Старейшин.
Тот самый Совет Старейшин? Но как? Никто и никогда не видел никого из этого Совета. Конечно, каждый морфин знал о его существовании. Все знали, что время от времени он даёт рекомендации королям, но всё же большинству жителей Страны Снов казалось, что Совет Старейшин — это не более чем легенда.
Дождавшись, когда морфины опять успокоятся, Ганн продолжил:
– Никто из нас не знает, что будет происходить сегодня. Мы можем лишь беспрекословно следовать инструкциям, изложенным в посланиях голубиной почты.
Словно подтверждая его слова, ещё одна птица отделилась от стаи, доставив премьеру следующую записку. Пробежавшись по ней глазами, Ганн сказал:
– Совет Старейшин говорит о том, что сегодня случится великое событие – объединение рас под началом одной из августейших пар. Какая пара останется у власти, а какая уйдёт, решится сегодня в поединке королей.
Морфины снова заволновались. Как же так? Всем известно, что у королевы стахов ещё нет мужа. Не будет же она сама воевать с Медосом?
В это время из приоткрытой золотой двери вышла Айя. Встав рядом с Ганном и обращаясь к морфинам, она сказала:
– В качестве супруга Стии на дуэли будет сражаться сопровождающий сегодня королеву на бал господин Рубин.
Если простые жители Страны Снов пока во всём видели лишь захватывающее зрелище, то аристократы после этих слов почуяли возможную смену власти. Приверженцы Медоса сплотились в месте, где традиционно заседал король маоров. Что касается сторонников Рубина, то они сгруппировались ровно напротив, там, где обычно восседала на троне королева Стия. Едва это произошло, как к группе поддержки Рубина подошли с десяток аристократов обеих рас, как оказалось, с намерением присоединиться. Таким образом, в противоположных концах главной залы образовалось два полюса. Остававшиеся между ними аристократы были вынуждены быстро принимать решение и присоединяться к одной из групп.
В это время простые морфины постарались всем своим видом продемонстрировать нейтралитет и сгрудились в центре. От возникшего эмоционального напряжения сияние Сутей собравшихся усилилось, и игнорировать очевидность этого феномена было уже невозможно. Облачив в слова наблюдаемое явление и выражая общую догадку, кто-то из толпы крикнул:
– Смотрите, это же сияние Сути!
И тут все загалдели: «Точно, точно! Это оно! Но, как же так? Это невозможно! О! Это, видимо, подарок от Совета Старейшин! Так значит, мы можем видеть Суть? Мы что, теперь её будем видеть всегда?»
Ганн смотрел на перемещения в толпе и слышал обрывки фраз. Он видел, что аристократы разделились, и что в стороне Рубина стояли не только стахи, но и маоры. Премьер-министр прекрасно понимал, что сегодня решится судьба обоих королевств. Единственно, чего он не мог понять, это почему морфины говорят о сиянии Сути. Разве не только контролёры могут её видеть? Ганн повернулся к Айе и тихо спросил:
– Ты слышишь их разговоры про Суть?
– Да, Ганн, – ответила Айя, нисколько не удивляясь вопросу. Ганн внимательно посмотрел в её глаза и спросил снова:
– И ты тоже видишь её свечение?
– Да, – опять подтвердила Айя.
– Но тогда почему я ничего не вижу?
Айя молча достала из рукава маленькую фляжку и, открутив пробку, подала её Ганну.
Не задавая лишних вопросов, он сделал несколько глотков, определив по вкусу, что это яблочный сок. Отдавая опустошённую ёмкость, он посмотрел на толпу и изумлённо воскликнул:
– О, боги! Я вижу это! Но как? Как такое возможно?
Девушка была готова рассказать, как это стало возможным, но тут из-под купола спустился следующий голубь и сел на плечо Ганну. Айя, сняв записку с его лапки, показала её премьер-министру королевства маоров. Пробежав по тексту глазами, тот поднял руку, призывая уже в какой раз за вечер к тишине, и сказал:
– Сегодня каждый присутствующий, кто угостился блюдом из яблок, может видеть Суть. Суть – это самое важное, что есть у нас. Она определяет и характер, и судьбу.
Речь Ганна продолжила Айя:
– Сегодня особенный день. Сегодня одна из королевских семей наследует трон обоих королевств. Дуэль, что произойдёт сейчас, будет поединком двух Сутей. А результат станет неоспорим и очевиден для каждого.
Закончив говорить, Айя отошла, а оставшийся на месте Ганн торжественно объявил:
– Встречайте короля и королеву маоров – Медоса и Майру, а также королеву стахов Стию и её сопровождающего.
Двери распахнулись и зал взвыл. Морфинам, внезапно приобретшим способность видеть Суть, предстало потрясающее зрелище. Вышедшие на порог короли как будто горели в огромном костре собственного сияния. Отделившись от единой группы, королевы разошлись по разные стороны площадки, а Медос и Рубин остались посредине возвышающейся над залом арены. Вскоре они также отошли друг от друга на несколько шагов. Готовясь к схватке, мужчины сверлили друг друга недобрыми взглядами, а Майра закусив губу, прижимала руки к груди. Вдруг в напряжённой тишине раздался многократно усиленный эхом резкий звук чихания, и Стия смущённо прикрыла рот рукой. Рубин обернулся, чтоб пожелать своей королеве здоровья. Ровно в этот момент Медос выхватил клинок и ринулся на соперника. Зал замер, но Рубин как будто только и ждал такого поворота событий. Он ловко увернулся от удара и быстрым движением перехватил держащую оружие руку короля. Одновременно с этим ладонью второй руки он с силой ударил Медоса по спине. Король ойкнул и тут же взмок. В этот же миг огромный золотой кокон, что окружал короля маоров, мелким дождиком пролился в небольшую лужу на полу. И все увидели оставшееся вокруг Медоса его собственное свечение сиреневого цвета размером, не превышающим суть среднего морфина. Зал ахнул. Сомнений, кто победил в дуэли, не было ни у кого. Медос, как подкошенный, упал на колени, и к нему тотчас подбежала Майра. В отличие от мужа она по-прежнему сияла золотом. Однако в этом свечении уже не было ни былого величия, ни смысла. Рубин медленно подошёл к поверженному сопернику, и Майра, не стесняясь показаться жалкой, взмолилась, чтоб он сохранил жизнь её мужу.
– Мне не нужны ни он, ни его жизнь, – сказал Рубин и, потеряв всякий интерес к бывшему врагу, отвернулся.
Пока Майра помогала Медосу отползти в сторону, ещё одна птица с запиской спустилась на руку Айи и премьер стахов громко прочитала её вслух:
– Совет Старейшин поздравляет господина Рубина с победой и принимает как факт объединение рас под началом королевы Стии.
Вышедший вслед за этими словами на середину помоста Ганн огласил следующее предписание:
– Теперь, согласно воле Совета, королева стахов должна сделать свой выбор.
Когда Ганн закончил говорить, взгляды всех морфинов устремились на Стию. Она вышла вперёд и сказала:
– Для трона и для сердца я выбрала достойного кандидата. Я выбрала Рубина.
Едва произнеся эти слова, Стия внезапно почувствовала приступ страха. Что, если сейчас повторится её кошмар, и Рубин даст ей отказ? Он жаждал власти и объединения рас. Но сейчас, победив Медоса и став, по сути, королём, он уже достиг обеих целей. Нужна ли она теперь ему? Стия побледнела. Однако Рубин сделал шаг ей навстречу и опустился на колено.
– Я твой, – сказал он и зал взорвался восторженными криками.
То, как Рубин легко снял с Медоса не принадлежащую ему золотую Суть, сделало для всех совершенно очевидным, кто здесь был и остается истинным королём. Аристократы, ещё недавно занимавшие сторону Медоса, ринулись выказывать своё почтение новому правителю. Но он, спустившись по золотой лестнице, направился в сторону идущему ему навстречу Раху.
– Сияние Морфея да осенит тебя, Рубин. Я счастлив, что принял твою сторону первым, – сказал старый аристократ и с достоинством поклонился. Вслед за ним склонились в поклоне и все остальные. Приложив руку к груди, Рубин ответил:
– Я благодарен вам за поддержку и надеюсь на дальнейшую преданность.
Обведя взглядом аристократов, Рубин заметил стоящего за их спинами Готапа, который, глядя на него с благоговением, едва сдерживал слёзы радости. Усмехнувшись, Рубин приблизился к нему и, обняв за плечи, прошептал на ухо:
– Я твой должник.
В тот же миг внутри сияния Готапа случился фейерверк, а новый король, как ни в чём не бывало, отошёл от замершего в счастливом оцепенении контролёра.
По общему мнению всех присутствующих, бал Стии стал самым ярким событием последних десятилетий Страны Снов, а слияние королевств произошло впечатляюще и быстро. Остаток вечера и всю морфинскую ночь гости бала веселились, как могли. Чтобы иметь возможность подольше видеть сияющую Суть, они старались напиться и наесться на несколько дней вперёд. А некоторые даже додумались взять с праздничного стола кусочки еды домой, чтобы съев их потом, испытать эти ощущения вновь.
С поздравлениями и заверениями в верности к месту, где восседали Стия и её избранник, потянулись подданные. Не дожидаясь, пока все желающие лично выразят свои чувства, Рубин решительно встал. Музыка и гости притихли, а он, обращаясь к многочисленной толпе, сказал:
– Дорогие все. У вас ещё будет много возможностей засвидетельствовать почтение королевскому дому стахов. Сейчас мы прекращаем аудиенции и объявляем бал.

Глава 40. Доставка яблок

После выполнения каприза Алекс был отпущен домой, чтобы подумать о своём поведении и передать оплату Дине Борисовне за психотерапевтические услуги. Шагая в сторону автобусной остановки, Алекс размышлял о том, что угораздило же его связаться с таким типом как Иван, и что пути господни неисповедимы. Погружённый в размышления о парадоксах бытия в отдельно взятой человеческой жизни, Алекс неожиданно для себя заглянул в магазин мужской одежды и остановился около манекена в белом костюме.
– Чего-нибудь желаете? – тотчас спросила у него подбежавшая девушка-консультант. Благодаря звуку её голоса Алекс очнулся, но не успел и слова сказать, как к девушке присоединился стильный юноша с любезной улыбкой на доброжелательном лице.
– Вы для себя присматриваете? – осведомился он.
Алекс внутренне напрягся. «Ну, хрен им разница для кого. А что, просто посмотреть нельзя?» Тем более что Алекс вообще не понимал, как его занесло сюда. Поэтому в ответ он пробурчал:
– Я просто смотрю.
– Я могу Вам подсказать. Посмотрите ещё вот этот костюм. Он Вам подойдёт. Обратите внимание на фирму и подкладку, – преданно глядя в глаза потенциальному покупателю, сказал юноша.
– А ещё обратите внимание на карманы и на качество ткани, – вторила ему девушка.
Алекс ошалело глянул на щебечущую парочку и мрачно сообщил:
– Я ухожу.
Настроение было испорчено: Иван, каприз, качество ткани. «Как же здесь, в отличие от Страны Снов, всё мелко. Вот там в эту ночь случится бал Стии. Рубин наверняка на него тоже придёт и как пить дать схлестнётся с Медосом. Это уж, как говорится, к бабке не ходи». Тут Алекс попытался представить, по каким сценариям эта встреча могла бы случиться. Но каждый раз в его воображении Рубин сталкивался с коварством Медоса, и заканчивалось это плохо. Алекс тряхнул головой: «Вот если бы поединок меж ними был честным, тогда в победе Рубина можно было бы и не сомневаться. А если бы Стия объявила Рубина своим избранником, то конфликта и вообще можно было избежать. Ну, будут королевские дома слегка бодаться, так и нормально это. Потом дети их подружатся, потом поженятся. И случится то, на что когда-то надеялись родители Стии. Да-а-а…. А может, и не подружатся, может, и не поженятся. И тогда королевства останутся необъединёнными, а нечены по-прежнему без Сути». Уже хорошо знающий и чувствующий Рубина Алекс «примерил» на него последний вариант и обречённо вздохнул: «Нет. Не устроит Рубина быть просто выбранным женихом». И человек вздохнул ещё раз. «Хотел бы я быть ему полезным», – подумал он. В этот миг в его голове раздался голос:
– Иди спать.
От неожиданности Алекс приостановился и, посмотрев на своё отражение в витрине табачной лавки, покрутил пальцем у виска. На этот жест отреагировал продавец внутри помещения и ответил Алексу взаимностью. Анекдотичность ситуации привела Алекса в чувство, и он жестами показал продавцу, что жутко извиняется. Тот также жестами показал, что он и вовсе не брал в голову, на чём их невербальный диалог закончился. Алекс пошёл дальше. Однако ещё через пару шагов голос в голове повторил свою рекомендацию. Алекс подумал, что слуховые галлюцинации для него уже, пожалуй, перебор и сделал вид, что ничего не слышал. «Мне вообще-то к Дине надо», – напомнил он сам себе, подходя к остановке. Однако голос не думал отступать, и когда, наконец, подъехала нужная маршрутка, он не терпящим возражения тоном приказал:
– Езжай домой и ложись спать! Нужна твоя помощь.
«О, ну это совсем другое дело!» – подумал Алекс, а через полчаса уже сидел у себя на кухне. «Наверное, помощь нужна Рубину. Но чей это был голос?» И Алекс попытался воспроизвести его в памяти. В этот момент, как по заказу, голос зазвучал вновь:
– Что, не узнал? Ну, не страшно. Мы, вроде, не слишком-то давно и знакомы.
Едва услышав эту фразу, Алекс всё понял!
– Морфей! Это Вы? Это Рубину помощь нужна?
– Можно и так сказать. В любом случае лишним ты не будешь.
Смотивированный таким образом, Алекс со словами «щас, щас, щас» стал метаться по своей небольшой квартирке. Он быстро разложил диван, задёрнул шторы, отключил телефон, будильник и квартирный звонок. Проделав все эти манипуляции, человек плюхнулся на подушку, закрыл глаза и… вспомнил, что не выпил снотворного. Только Алекс собрался бежать за таблетками, как его осадил голос Морфея:
– Стой! Стой, бешеный! Куда тебя несёт? Ляг и полежи хоть минуту спокойно.
– Я могу не уснуть! Я могу не попасть в сон!
– Успокойся. Твои волнения неуместны. Ты и заснёшь, и попадёшь куда надо. Просто доверься мне.
Лёжа на своём диване, Алекс прикрыл глаза, а через мгновенье открыл их уже в кровати лесного дома. Едва придя в себя, он встал и вышел в комнату с камином. Там он увидел ждущего его Морфея, который, улыбнувшись, указал рукой на свободное кресло. Алекс послушно сел и принялся разглядывать живую легенду Страны Снов. Морфей выглядел вполне бодрым человеком, у которого возраст выдавали, пожалуй, только обильные морщинки вокруг глаз. Ещё у Морфея были усы, седая борода и стильная стрижка. В общем и целом он производил приятное впечатление и располагал к доверию. Алекс расслабился и сказал:
– Рад видеть Вас снова, уважаемый Морфей. Так чем я могу помочь Рубину?
Морфей улыбнулся:
– У нашего мальчика только одно на уме – захват власти. Вот в этом ты и можешь ему помочь.
– Я должен сражаться на его стороне? Но я не владею ни мечом, ни шпагой. Конечно, я могу отдубасить Медоса и его приспешников палкой. Но едва ли это будет действенной помощью. Вот если бы пулемёт. Хотя… К чему такие жестокости. Да и мирное население пострадать может. Нет, я этого допустить не могу. В конце концов, морфины не виноваты в том, что давали клятву верности Медосу.
Подперев щёку рукой, Морфей с улыбкой смотрел на разглагольствующего Алекса. Человек же распалялся всё больше и больше, рассуждая о политике мирного урегулирования и неуместности терроризма. Наконец Морфей прервал его на полуслове:
– Алекс, твоя помощь вполне мирная. Тебе нужно собрать урожай яблок и доставить его во дворец Сиреневого тумана.
– Что? – опешил Алекс. Разыгравшееся воображение занесло его настолько в другую сторону, что в первые мгновенья он вообще не мог понять, о чём Морфей говорит.
– Яблоки? Собрать? В смысле, в Стране Снов сельскохозяйственный кризис и только человек обладает достаточными навыками сбора урожая?
Морфей рассмеялся, привстал и похлопал Алекса по плечу:
– Тебе просто нужно собрать яблоки здесь, в саду.
– Яблоки? – снова повторил Алекс.
– Да. Яблоки, – подтвердил Морфей.
– Хорошо, – кивнул человек, уже понемногу начиная понимать смысл слов «яблоки» и «собрать». – А во что?
– Вот в это, – ответил Морфей, указывая на лежащие рядом с креслом сложенные холщёвые мешки. Алекс поднял один и развернул.
– О! Я знаю такие мешки. В них фермеры картошку собирают.
– Вот и отлично. Бери их и пойдём.
Морфей и Алекс вышли во двор, и подошли к яблоне. В траве под ней уже лежало довольно много зрелых упавших плодов.
– Эти пойдут, или только с дерева? – со знанием дела осведомился Алекс.
– Пойдут все, – ответил Морфей.
Через полчаса два заполненных мешка стояли на траве рядом с яблоней. Пока Алекс собирал урожай, Морфей куда-то уходил, и вернулся только, когда работа была сделана.
– Отлично, теперь эти яблоки необходимо доставить во дворец, – бодро сказал легендарный король.
– А как? Мне их тащить на себе через лес? Или…
– Или, – усмехнулся Морфей. Насколько я знаю, ты уже освоил некоторые навыки перемещения в Стране Снов. Так что можешь действовать по собственной схеме.
Алекс немного стеснялся проделывать свои выкрутасы с зеркалами при Морфее. Ведь по версии Рубина, этот мир создал именно он. «Не оскорбляю ли я его авторитет творца, придумывая новые приёмы?» – волновался Алекс. И потому, на всякий случай, спросил:
– А, может, у Вас есть другой способ доставить меня с яблоками во дворец?
– Если бы он был, то я бы не просил тебя о помощи. В конце концов, даже для такого старика как я собрать пару мешков не слишком трудно. А вот тащить их на себе до дворца – это уже проблема.
И хотя Морфей говорил это вполне серьёзным голосом, Алексу почему-то казалось, что разговор их сродни диалогу между взрослым и ребёнком. Будто взрослый только делает вид, что нуждается в помощи, а на самом деле желает развить в ребенке самостоятельность.
– Хорошо. Тогда я вызову зеркало перехода в небо преддверия снов, – сообщил Алекс. – А Вы со мной?
– Нет. Стар я для таких сложных перемещений. Я тебя здесь подожду, когда ты с пустыми мешками за следующей партией яблок придёшь.
– Что? Следующей партией? А эти-то мне куда девать?
– Я же сказал. Во Дворец сиреневого тумана. Давай. Иди уже.
Алекс чувствовал себя как минимум дураком, паря в звёздном пространстве с двумя набитыми доверху холщёвыми мешками яблок. «Я как баба базарная. Хорошо хоть здесь невесомость, а то б руки себе все оттянул», – подумал он и, задав направление на лесное озеро, отдался течению.
На берегу мешки снова обрели свой вес. «Чёрт», – выругался человек и закинул один на плечо, а второй попытался зажать подмышкой. Кое-как дотащив свою ношу до входа в пещеру, Алекс подумал: «Нет. Так дело не пойдёт. Сразу два мешка мне не донести. Буду по одному». Теперь человек двигался проторенным маршрутом всего с одним мешком. Труднее всего было тащить его по узкому месту начала подземного хода. Когда коридор расширился, дело упростилось. Алекс взвалил ношу на спину и бодро зашагал вперёд. «Интересно, а кому мне эти яблоки отдать-то нужно? И вообще, как яблоки могут помочь Рубину в деле захвата власти?» В размышлениях человек добрался до дна колодца. «Ох, ты ж, матерь божья», – сказал он, глядя на уходящие вверх скобяные ступени, а затем, сняв с себя рубаху, привязал её к мешку, соорудив что-то вроде рюкзака. Теперь, повесив его на спину, можно было подниматься наверх, используя обе руки. «Я молодец», – похвалил себя Алекс за смекалку и начал восхождение. За время подъёма он неоднократно вспомнил Морфея, Рубина и чёртову бабушку. Впрочем, как говорится, «взялся за гуж, не говори, что не дюж». Наконец, высота была взята, и Алекс выполз из колодца. Он сбросил с себя мешок и устало опустился рядом. Его сердце бешено колотилось, а в голове была только одна мысль – «Ну уж больше я мешков таскать не стану!»
В этот момент дверь тайной комнаты открылась, и Алекс увидел Стию, которая в свою очередь, увидев его, удивлённо вскинула бровь:
– Опять ты?
– Добрый день, королева, – устало ответил Алекс и попытался встать.
– Не вставай. Вижу, ты устал. Но что случилось? Почему ты здесь, и что это за мешок?
– Мешок? – переспросил Алекс. – Так это от… – но тут в его голове раздался голос: «Ты не забыл наш секрет? На всякий случай напоминаю: ты меня никогда не видел и уж тем более, лично не знаешь». Алекс запнулся: ну, и как ему теперь объяснить своё поведение Стии? Не придумав ничего, он просто ответил: – В мешке яблоки.
Стия улыбнулась:
– Я почему-то так сразу и подумала.
Алекс недоумённо воззрился на королеву, и та охотно пояснила:
– Помнишь, после нашей встречи ты на столе оставил мне одно яблоко? Это ведь ты оставил? Так вот. Когда я его обнаружила, то не придумала ничего лучше, чем его съесть. А потом случилось то же, что и в хранилище.
– А что с Вами случилось в хранилище? – поднимаясь, заинтриговано спросил Алекс.
– Я увидела сияние Сути, – ответила королева.
Алекс широко открыл глаза и снова присел.
– Вы видите сияние Сути? И сейчас тоже?
– Уже нет. Но после того как съела яблоко, я видела Суть несколько часов.
– Вот это да! Вы с Рубином просто невероятны. Он ведь тоже Суть видит!
– Правда? Он мне ничего не сказал об этом. Впрочем, у нас было не так много времени для разговоров. – Стия улыбнулась.
Алекс подумал, что сейчас в Стране Снов происходит так много событий, что он буквально не успевает за ними уследить.
– Постойте, королева, Вы уже успели после нашей последней встречи и с ним поговорить?
– Да, – Стия продолжала улыбаться, – он заходил ко мне. Впрочем, это неважно. Так для чего ты принёс яблоки? Ты понял, что они чудодейственны?
Только Алекс собрался честно ответить, что даже и не догадывался об этом их свойстве, как вспомнил, что Морфей призвал его конкретно для того, чтобы помочь Рубину в деле воцарения.
– Я подумал, может, они пригодятся Рубину в осуществлении его целей.
Королева задумалась и подошла к мешку. Открыв его, она вынула одно яблоко и спросила:
– Не возражаешь, если я его съем?
– Приятного аппетита, – машинально произнёс Алекс. – И если Вы не против, то, пожалуй, я тоже угощусь.
Алекс сидел на полу, прислонившись спиной к каменному боку колодца, и молча ел яблоко. Он думал о том, каким образом эти фрукты могут помочь Рубину в деле воцарения. Рядом с ним на бортике того же колодца сидела королева стахов и размышляла ровно об этом. Вдруг, одновременно повернувшись друг к другу, они разом заговорили:
– А что если…
– Говори, – дала слово Алексу Стия.
– Я подумал, что если б морфины увидели сияние Сути Рубина, то у них бы не было сомнений, что он достоин быть королём. А что подумали Вы?
– То же самое, – сказала Стия. – До бала очень мало времени. Я, пожалуй, возьму организацию угощений на себя и поручу своим поварам в каждом блюде использовать яблоки. Тогда все гости на какое-то время будут видеть сияние Сути и это, я думаю, поможет Рубину.
Алекс, глядя на королеву, согласно кивнул головой, а она продолжила:
– Я хочу просить тебя доставить ещё яблок. Ты можешь оставлять мешки здесь, около колодца. Дальше их заберут мои люди.
Поле этих слов Алекс понял, что таскать мешки ему всё-таки придётся. «Впрочем, не я ли сам всегда говорил, что хочу быть Рубину полезным. А слова нужно доказывать делом».
– Договорились, королева. Ну, тогда я пошёл за следующим мешком, – и человек встал.
– Отлично, а я сообщу Медосу, что угощения за мой счёт, – также встала и Стия.
Посмотрев друг другу в глаза, они ощутили себя не просто знакомыми, а объединёнными одной целью товарищами. Повинуясь внезапно возникшему порыву, королева протянула руку, и Алекс с чувством пожал её.

Глава 41. Бал Стии

Десятый мешок был последним. Перебрасывая его через край колодца, Алекс думал, что сегодняшняя нагрузка будет почище, чем восхождение на Эверест. И что едва ли кто-то ещё стал так бы напрягаться в собственном сне. Как только мешок упал на пол, Алекс рухнул рядом на спину и раскинул руки. «Никогда б не подумал, что во сне можно так ухайдакаться». Тут раздались шаги, и в комнату вошёл Готап.
– О, господин Алекс, да Вы едва живы, – сказал он сочувственно, – а я, как раз принёс Вам попить.
«Хорошо, что контролёр тоже на стороне Рубина», – думал человек, благодарно принимая из его рук флягу с водой.
– Господин Алекс, позвольте, я провожу Вас в купальню.
– Что? Готап, что за купальня? Хотя, неважно. Скорее всего, я скоро проснусь, так что не стоит беспокоиться.
– Это приказ королевы Стии отвести Вас туда. Так что прошу не ставить меня в неловкое положение, – прояснил ситуацию Готап.
– Ну, раз приказ, то пойдём, – сразу согласился человек, с трудом пытаясь встать на ноги. Готап помог ему подняться и даже предложил опереться на руку. Алекс ломаться не стал и помощью воспользовался. Спустившись вниз и пройдя по извилистым коридорам, они оказались в уютной дворцовой купальне. Чашеобразная ванна была заполнена водой, на поверхности которой плавали лепестки роз. Рядом лежала кучка аккуратно сложенных полотенец и горка сменной одежды.
– Оставляю Вас. Наслаждайтесь, – сказал Готап и, почтительно поклонившись, вышел.
Быстро скинув с себя насквозь промокшую от пота одежду, Алекс погрузился в воду. О! Это было истинное блаженство. Вода была тёплой и ароматной. «Я в раю!» – подумал он и прикрыл глаза. А когда открыл их, то увидел перед собой Морфея.
– А, Вы уже здесь? – удивлённо спросил человек и только потом подумал, что, наверное, неприлично вот так лежать в ванной перед легендарным королём. Едва эта мысль возникла у него в голове, как он вскочил.
– Ты чего прыгаешь? – спросил Морфей, смеясь. – Демонстрируешь быстроту реакции или своё тело?
– Ой, – вскрикнул Алекс, догадавшись, что теперь ситуация едва ли стала более приличной. Конечно, он уже не лежит, зато стоит голышом с налипшими на теле лепестками роз. «Глупо», – констатировал он и прикрылся руками.
– Ложись обратно, – сказал Морфей, помахивая ладонью, – я ненадолго, просто хочу тебе сказать – не спи в воде. Вымойся, оденься и иди по стрелке. Она приведёт тебя в опочивальню. Там и отдохнёшь до бала.
– Какой стрелке? Какого бала? – озадаченно переспросил человек.
Морфей взмахнул рукой, и Алекс тут же увидел чудесным образом появившейся в воздухе светящийся указатель в виде стрелки.
– Что касается бала, то ты же знаешь, сегодня ночью Стия должна выбрать себе партнёра на всю жизнь.
– Морфей, мне кажется, она уже сделала свой выбор.
– Ну, здесь я не буду с тобой спорить.
Сказав это, Морфей вышел из купальни. Алекс прикрыл глаза и погрузился в воду до подбородка. Через несколько минут он встрепенулся: «Неужели заснул?» Однако вода в ванной всё ещё оставалась тёплой. «Ага, значит, даже если и заснул, то совсем ненадолго». Перекинув ногу через бортик, Алекс вылез. Насухо вытершись, он облачился в оставленные для него одежды, и, следуя направлению светящейся стрелки, дошёл до опочивальни. Не тратя время на обзор интерьера, он сразу завалился на кровать.
Разбудил Алекса негромкий голос Морфея:
– Просыпайся. Нам пора идти. Бал скоро начнётся. Все собрались, только нас ждут.
Алекс встал и, потянувшись, спросил Морфея:
– А что, без нас не начнут?
– Нет, не начнут, – засмеялся Морфей и взял человека за руку.
Он провёл Алекса по каким-то невероятным переходам и в конечном итоге вывел на внутренний балкон. Оглядевшись, Алекс понял, что сейчас они находятся под куполом главной овальной залы дворца Первого короля. Перед глазами по кругу бесшумно летали белые голуби с бумажными свитками на лапках. Внизу как сцена виднелась полукруглая площадка, с которой по выходу из золотых дверей короли приветствовали своих подданных. По залу ходили морфины, раздавались радостные голоса и смех.
– Располагайся, Алекс. Будем лицезреть спектакль с лучших мест. Надеюсь, он тебе понравится.
Морфей сел первым. Алекс послушно опустился на кресло рядом с легендарным основателем Страны Снов и стал с интересом смотреть вниз. Чтобы лучше разглядеть происходящее, он высунулся с балкона, но вдруг забеспокоился:
– Морфей, а если нас заметят?
– Не заметят. Этот балкон снизу увидеть невозможно, – беспечно ответил Морфей и подмигнул.
Алекс смутился и принялся сосредоточенно наблюдать за передвижением морфин в зале.
– А когда уже всё начнётся? – спустя минут десять поинтересовался он.
– Когда? – Морфей задумался. – Ну, чтоб оно началось, нужно кое-что сделать.
Не вставая, король вытянул руку и на его ладонь тут же приземлился один из голубей. Морфей раскрутил снятый с птичьей лапки свиток, и подглядывающий за всем этим действием Алекс воскликнул:
– На нём ничего не написано!
– Ой, действительно. Непорядок, – делано удивился Морфей и сокрушённо покачал головой. А потом, посмотрев на Алекса, вдруг предложил:
– Может тогда тебе на нём что-нибудь написать?
– А что мне написать? – растеряно спросил человек.
Морфей достал из кармана ручку и, вручив её Алексу, продиктовал:
«По непререкаемому решению Совета Старейшин сегодняшний вечер пройдёт под его руководством. Премьерам обоих королевств вменяется
в обязанность вести бал согласно инструкциям,
изложенным в свитках».
Так бал и начался. Вначале Алекс под диктовку Морфея писал на записках кому и что делать. А потом наблюдал, как это всё отыгрывается внизу, будто актёрами в театре. При таком раскладе, казалось, бояться неожиданностей было излишне. Но когда Медос, улучив момент, ринулся на отвернувшегося Рубина, Алекс вздрогнул и побледнел. Зато после преисполнился гордостью, увидев, как Рубин сбил с соперника не принадлежащую ему золотую Суть. Не в силах сдерживать эмоции, человек вскочил с места и закричал во всё горло:
– Слава Рубину! Ура! – Затем, обернувшись на спокойно сидящего в своём кресле Морфея, с гордостью заявил: – Я всегда знал, что он станет королём!
– Ну, ещё бы тебе этого не знать, – смеясь, сказал Морфей. – Кстати, бал только начинается. Садись, будем смотреть дальше.
Буквально через несколько минут начался танец Стии и Рубина. Наблюдая за переливами золота вокруг кружащейся пары, Алекс привстал и затаил дыхание.
Однако после того как они закончили и под восторженные возгласы подданных удалились с танцпола, человек нетерпеливо заёрзал на кресле. Наблюдать сам бал ему было не слишком интересно. Ему хотелось как можно скорее спуститься к Рубину и Стии и поздравить их лично. А потому он украдкой поглядывал на Морфея, пытаясь поймать подходящий момент, чтоб отпроситься. Наконец, набравшись решимости, он сказал:
– Морфей, позвольте мне оставить Вас и сейчас же спуститься.
Король понимающе кивнул головой.
– Тебя ж всё равно не удержишь. Беги, поздравляй своего ненаглядного братика.
И Алекса как ветром сдуло. Морфей ещё рот закрыть не успел, а Алекс уже перепрыгивал через высокие ступеньки узкой винтовой лестницы. Лишь преодолев несколько пролётов, он запоздало удивился: «Почему братика?»
Ни у Стии, ни у Рубина не было желания задерживаться на балу. Слишком много им нужно было сказать друг другу. Поэтому предупредив Айю и Ганна, что остаток бала пройдёт уже без них, они направились к выходу. Следуя по дворцовой террасе, Рубин мельком взглянул в одно из боковых помещений. Там, в небольшой нише, на диване, он увидел безвольно сидящего бывшего короля, а рядом с ним суетящуюся Майру.
– Не ожидал, что вы ещё здесь, – сурово сказал Рубин.
– Простите, – вздрогнув от звука его голоса, ответила Майра, – мы бы рады уйти. Но мой муж совсем обессилел.
И она сделала попытку поднять грузное тело бывшего властелина. Сам Медос хоть и был в сознании, но оставался к усилиям Майры безучастным. Как будто его это и вовсе не касалось. Понаблюдав за ними пару минут, Рубин сказал:
– Он не обессилил. Его личная Суть в порядке, но он настолько привык жить за счёт чужой силы, что теперь является, по сути, инвалидом.
И Рубин, нагнувшись над полулежащим на скамье Медосом, размахнулся.
– Нет! Не убивай его! Ты же не убийца, ты же король! – услышал он за спиной знакомый голос. И ему показалось, что нечто подобное уже в его жизни было. Обернувшись, Рубин увидел тяжело дышащего как после пробежки, Алекса.
– Алекс, ну ты… дурак. Я и не собирался об это ничтожество руки марать. Скорее наоборот.
И вновь повернувшись к Медосу, он шлёпнул его по плечу. Что произошло дальше, видели все. После удара едва виднеющаяся сиреневая Суть Медоса как будто выросла вдвое и приобрела золотой оттенок. Сам же Медос тотчас изменился в лице и со злостью посмотрел на Рубина.
– Я ещё не сдался, – прошипел он и схватился за ножны.
В попытке остановить супруга Майра бросилась на него, как на амбразуру. Глядя в свирепое лицо свергнутого короля глазами, полными ужаса и слёз, она воскликнула:
– Стой! Не делай этого!
– Отойди, Майра! Ты не понимаешь, он унизил меня. Но мои силы вернулись, и час расплаты настал!
Оттолкнув Майру в сторону, Медос обнажил меч. Заметивший это первым, Алекс заслонил собой Рубина, а Медос, не успев остановиться, со всего маха вонзил клинок в человека. Ощутив резкую боль в груди, Алекс рухнул на светящийся каменный пол, свет которого тут же стал стремительно гаснуть. Сквозь наступившую темноту до его сознания ещё доносился голос Рубина, но сил осознать, что морфин говорит, у человека уже не было.
Алекс прислушался к своему телу. В районе груди растекалась боль. «Как же глупо… Глупо, глупо, глупо! Глупо так уходить из жизни. Спешить поздравить Рубина с победой. Пытаться защитить Медоса от него. И всё для того, чтоб потом самому быть убитым. А может… я опять выжил? Ведь если бы я умер, то и боли бы не чувствовал», – с надеждой подумал Алекс и попытался открыть глаза. Но веки были как будто склеены. «Наверное, ещё не время. Наверное, мне нужно ещё немного отдохнуть». В этот же момент в его голове раздался голос:
– Алекс, ты меня слышишь?
Алекс попытался ответить, но не смог. Тогда голос сказал: «Вставай! Рубин в опасности».

Глава 42. Визит мамы

С бешено колотящимся сердцем и прижатыми к груди руками Алекс обнаружил себя сидящим на собственной кровати в городской квартире. Тяжело дыша, он огляделся. Рядом никого не было. Алекс перевёл взгляд на ладони и потом на плотно перевязанную грудь. Сквозь ткань бинта виднелось едва заметное кровавое пятно. «Что же это? Меня опять ранили во сне?» Скосив глаза в сторону, Алекс заметил на стуле около кровати сложенную аккуратной горкой одежду. Машинально взяв в руки лежащую сверху рубаху, он вдруг понял, что она в точности такая, какая была на нём во время бала. Алекс онемел. До настоящего момента ситуация с одеждой всегда была противоположная. Это в Стране Снов он оказывался в том, что привык носить в реальной жизни. Превозмогая боль, возникающую при каждом движении, Алекс оделся и подошёл к зеркалу. Ну да. Это он, реальный Алекс. Стоит перед зеркалом в расшитой золотом морфинской длиннополой рубахе. «Не может быть», – сказал он сам себе, и в этот момент раздался звонок телефона. «Я ж, вроде, его отключал», – подумал Алекс и принял вызов. К немалому удивлению, на другом конце «провода» оказалась его матушка.
– Что, Сашенька, не ожидал меня услышать? – спросила она и рассмеялась.
– Да уж, мама, нечасто мы созваниваемся.
– Это верно. Я тебе уже звонила сегодня, но мне какой-то парень сказал, что ты ещё спишь. Ты чего, с соседом живёшь? Это ведь не то, о чём я могу подумать? Правда же, не то?
– Не то, это что? – не понимая, о чём мама толкует, переспросил Алекс.
– Ну, я о том, что сейчас ЭТО так модно. Но ты должен понять, что это вовсе не нормально. Так что не глупи и лучше заведи себе девушку или уж на крайний случай собаку.
– Мама, ты о чём? – спросил Алекс, начиная подозревать, что пока он спал, мир сошёл с ума.
– Ну, я же объясняю. Я звонила тебе пару часов назад. Трубку снял твой товарищ или кто уж он там тебе. Сообщил, что ты ещё отдыхаешь и чтоб я позвонила попозже.
– Ну, ладно, – решив замять тему мифического товарища, сказал Алекс, – так чего ты звонишь-то?
– А что, матери уж и позвонить нельзя? – обиделся мамин голос. И Алекс буквально увидел, как её губы надулись.
– Конечно, можно, – пытаясь смягчить ситуацию, быстро заговорил нетактичный сын, – просто это так редко бывает, что я удивился. Надеюсь, ничего не случилось? Как вы там? Что у вас нового?
– Да всё хорошо, – сказала матушка, как будто она не обижалась минуту назад. Мы с твоим отчимом недавно в отпуске были, вот я и подумала, что, наверное, ты по мне соскучился. Ведь соскучился?
Не понимая, к чему это она клонит, Алекс на всякий случай согласился. Как будто только и ждав такого поворота в разговоре, матушка сообщила:
– Я сейчас у подруги. Помнишь тётю Нину? Она как раз недалеко от тебя живёт. Ну, так вот, мы уже расходиться собираемся, и я могу к тебе заехать.
– А разве тебе не нужно срочно бежать домой? – осторожно поинтересовался Алекс, помня, как его отчим болезненно реагировал на любые мамины отлучки.
– Нет. Всё хорошо. Муж сейчас в двухдневной командировке, а я вольна как ветер. Ну, так ты меня ждёшь?
– Конечно, жду. Через сколько приедешь? – спросил Алекс в надежде, что у него будет хотя бы час форы.
– Через минут пятнадцать-двадцать.
– Мама, давай хоть через полчасика.
– А что такое? – с подозрением спросила она. – Разве у тебя дома есть кто-то, кого я не должна видеть?
– Именно так. Грязная посуда и горы мусора. Дай мне время, чтоб навести порядок и тебя не расстраивать.
– Ладно. У тебя полчаса. А чтоб меня не расстраивать, лучше выгони своего приятеля, – сказала мама и повесила трубку.
«Какой ещё приятель», – подумал Алекс. А зайдя на кухню, с удивлением обнаружил два необъяснимых факта: отсутствие грязной посуды в раковине и развешанное на сушилке выстиранное бельё. «Странно», – подумал он, трогая висящие с краю ещё влажные носки. В этот момент его ухо уловило звук поворачивающегося ключа в замке входной двери. «А это-то кто? Насколько я знаю, дубликат есть только у…». Не успел Алекс про себя проговорить имя, как дверь открылась, и первое, что бросилось ему в глаза, это красная шевелюра гостя. Не в силах скрыть изумление, Алекс воскликнул:
– Ваня?
Гость молча поставил пакеты с едой на пол, повесил куртку на крючок и стянул ботинки. Проделав все эти манипуляции, он спросил:
– Как рана?
– Откуда ты…  И как ты здесь оказался?
В ответ Иван поднял руку, и, почесав в волосах, выдал:
– На самом деле я понятия не имею, как я к тебе пришёл, почему пришёл и какого хрена у тебя всё это время делаю.
Отодвинув остолбеневшего хозяина с дороги, он проследовал на кухню, где принялся молча выкладывать продукты на стол. Лишь закончив с этим делом, Иван соизволил прояснить ситуацию:
– Как я до твоего дома добрался – вообще не знаю. Дверь открыл. Зашёл. Смотрю, рядом с койкой кто-то в кровавой лужице валяется. «Зачем мне неприятности?» – подумал я, но вместо того, чтоб уйти, порвал на полосы какую-то простынь и перевязал тебе рану. А ведь я даже и подумать не мог, что такое делать умею. Потом в квартире прибрался, в магазин за продуктами сходил. Ума не приложу, зачем я всё это делал, и как ты теперь со мной рассчитываться будешь.
Выговорившись, Иван глубоко вздохнул и, переключив внимание на собеседника, спросил:
– Так что с тобой приключилось-то?
– А как ты думаешь? – неожиданно для самого себя задал вопрос Алекс.
– С чего мне вообще на эту тему думать? – буркнул Иван не вполне уверенно. А минуту спустя тихо предположил:
– Тебя что, Медос ранил что ли?
– Верно, – подтвердил Алекс и продолжил допытываться. – А как думаешь, за что?
Иван потёр ладонью лоб:
– Ты меня от его удара прикрыл? Ой, погоди! А я-то тут причём?
Только Алекс было открыл рот, чтоб озвучить свои предположения по этому поводу, как в дверь позвонили.
– Кого ещё черти принесли? – резко спросил Иван.
– О, это моя мама, наверное. Слушай, я тебе позже всё объясню, ты не мог бы на некоторое время спрятаться?
И, не дожидаясь согласия, Алекс схватил Ивана за плечи. Воровато оглянувшись по сторонам, он потащил начальника по направлению к платяному шкафу.
– Эй, ты что удумал? Ты что делаешь? – ошалел от такой наглости Ваня.
– Потом всё объясню.
Запихав Ивана в шкаф, Алекс закрыл дверь на ключ. В этот момент из глубин шифоньера до его уха донеслось:
– Вылезу – кастрирую!
– Кастрируешь, кастрируешь, – согласился Алекс, – только помолчи, пожалуйста.
– Что, правда? – уточнил Иван.
– Правда. Я даже сам себя кастрирую, если хочешь.
– Тогда молчу, – несколько растерянно пообещал голос из шкафа.
Алекс открыл дверь.
– Чего так долго? – с порога начала допрос мама.
– Я в туалете был, – соврал Алекс и распростёр объятия.
– Что новенького? – спросила она, заходя в комнату. – По-прежнему один живёшь? Ты ж, вроде, жениться собирался? Или я что путаю?
– Собирался-собирался. Не путаешь. Только невеста от меня сбежала.
– А почему сбежала?
– Ну, не знаю. Может, я не такой, каким бы она хотела своего мужа видеть.
– А, – протянула мама, – это, видимо, в тебе отцовские гены разыгрались. Он, помнится, тоже не от мира сего был.
– Ой, мама! Что это с тобой?
– А что со мной? – переполошилась она, поправляя причёску. – Или тушь растеклась? Где у тебя зеркало? Хотя, сиди. У меня своё есть. – И она спешно полезла в сумочку.
– Мама, стой! Всё у тебя и с волосами и с глазами в порядке. И вообще, ты как всегда на высоте.
Мама недоверчиво посмотрела на Алекса. Но сын был совершенно серьёзен, и она приняла комплимент.
– Да? Тогда в чём дело?
– Просто ты об отце никогда не говорила. А тут сама начала. Вот я и удивился. Прости, что заставил тебя волноваться.
– Хороший ты у меня. – Мама прижала голову великовозрастного сынишки к своей груди. – Ты же знаешь, не могла я при муже о твоём отце вспоминать. Вот и не говорила. А у тебя что, есть какие-то вопросы?
– Мам, ну, конечно, есть! Он же отец. Я ж хочу больше о нём знать. Каким он был? Чем увлекался? Таланты у него какие были?
Вместо ответа мама попросила налить ей чаю. И пока Алекс его готовил, изучала обстановку, в которой живёт её сын. Когда напиток был приготовлен и подан, она сказала:
– На самом деле я практически ничего о твоём отце сказать не могу. Давно это было. Да и недолго мы вместе прожили. Помню, с ним всегда интересно было. Фантазёр он был. Всё какие-то небылицы о снах придумывал.
– А что он про них говорил? – заинтересовался Алекс.
– Да ничего такого. Просто, что можно в них как в реальности жить. – Мама помолчала немного, а потом, улыбнувшись, добавила: – Он даже как-то, помнится, и у меня спрашивал, пойду ли я за ним во сны, если он туда на ПМЖ переедет.
– И что ты ответила?
– Ну, я сказала, что раз он Орфей, то сам за женой идти должен.
– Куда? – не понял Алекс.
– Как куда? В царство Аида, – пояснила мама. – Это миф греческий об Орфее и Эвридике. Про то, что она умерла, а он за ней в Царство мёртвых отправился.
– И чем та история закончилась?
– Ты про миф? Да вроде как ничем.
– Понятно, – не поняв ничего, сказал Алекс.
Мама снова улыбнулась и вернулась к начатой ещё по телефону теме:
– Так, а кто мне на звонок утренний-то отвечал?
Теперь Алекс уже понимал, что тем мистическим товарищем был Иван. И, стараясь говорить как можно естественнее, объяснил:
– Это был коллега по работе. Мы вчера засиделись допоздна. А сейчас он уже домой ушёл. В общем, это был мой приятель. Волноваться не стоит.
– А ты что, вчера на какой-то тематической вечеринке был?
– Тематической? Почему ты так решила? – осторожно спросил сын.
– По твоей одежде. Это ж костюм явно для особенных вечеринок.
Только тут Алекс вспомнил, что одет в морфинскую рубаху, и наскоро придумал этому объяснение:
– А. Да, мам. Я на сходке косплееров был.
– Да, я так и поняла. Но расскажи лучше, как ты живёшь? Как работа? Опять по ночам заказы выполняешь?
– Нет. Я оттуда ушёл, – сказал Алекс и только после подумал, что не надо было этого делать. Потому что сейчас мама, как пить дать, спросит, где он теперь деньги зарабатывает. И что он скажет? «Я у Ивана Яковлевича, который, кстати, сейчас, в шкафу сидит, проводником во сны работаю».
– И где ты теперь работаешь? Ты же работаешь где-то? – как и ожидалось, спросила мама.
– Конечно. В перспективной крупной солидной и надежной фирме на хорошей должности со стабильным окладом и чёткими обязанностями, – отрапортовал Алекс, стараясь говорить как можно убедительнее.
– Понятно, – сокрушённо покачала головой мама, – опять в какую-то сомнительную авантюру вписался. Одно слово, папины гены. Ну, да ладно. Мне уже и бежать пора.
Алекс подумал, что женщины странные существа. Чего ради, собственно, в гости было так напрашиваться? «Никогда не женюсь на реальной женщине».
– Что ты там себе бубнишь? – вдруг спросила мама. – Это на какой такой «реальной женщине» ты не женишься?
– Ой! Я что, вслух думал? – смутился Алекс и глупо хихикнул.
– Вот-вот. Я и говорю – гены. Знаешь, когда твой отец пропал, я, если честно, не очень-то и удивилась. Всё к тому шло. Все эти разговоры, рассуждения о Эвридике, стремление спать как можно больше. Впрочем, ладно, мне действительно пора.
Пообещав взяться за ум и подумать о женитьбе, Алекс подал маме пальто. А она в свою очередь пообещала захаживать чаще и рассказать об отце что-нибудь ещё, если, конечно, вспомнит.
Проводив маму, Алекс устало сел на диван и, машинально коснувшись перевязанной груди, подумал о том, что в этот раз рана заживает очень быстро и даже не болит. Но тут, прервав его размышления, в тишине квартиры раздался глухой голос:
– Ты что тормозишь? Выпускай меня.
– А, чёрт! – встрепенулся Алекс и ринулся к шкафу. Открыв его, он неожиданно получил удар в челюсть. Отлетев к противоположной стене, Алекс резонно заметил:
– А ничего, что ты раненого бьёшь?
Осознав свою неправоту, Иван тут же сменил гнев на милость и спросил:
– Надеюсь, я тебя не сильно?
– Сильно, но я не в обиде. Чай будешь?
– Буду, – кивнул Иван.
В это время, подходя к автобусной остановке, мама Алекса размышляла о том, что её сын очень похож на отца, и что она, пожалуй, была бы не против продолжить общаться с Орфеем и сейчас. Как с другом, конечно. А ещё минут через десять, сидя в автобусе и рассматривая в окошко проплывающие дома, она подумала, что, может, у её Сашеньки и есть девушка. Потому что что-то в нём как будто поменялось. Что-то, что словами не сказать, а только сердцем почувствовать и можно.

Глава 43. Скорая помощь

Смертельно ранив Алекса, Медос запаниковал. Выронив меч, он отпрыгнул вглубь ниши и стал оттуда кричать, что человек сам напоролся. Не обращая внимания на его крики, Рубин схватился одной рукой за торчащую из груди Алекса рукоять, а другой упёрся в плечо. Резко выдернув клинок, он, осторожно придерживая голову ладонью, положил отяжелевшее тело человека на пол.
– Тебе нужно проснуться. Просыпайся сейчас же, – поспешно сказал он в ухо теряющему сознание другу.
Через мгновение силуэт человека начал медленно угасать, и вскоре на полу оставалась только лужа тёплой крови. Рубин поднялся с колен и, обращаясь к запоздало подбежавшей охране, распорядился отправить Медоса в тюремную камеру. Едва арестованный бывший король был выведен за пределы дворца, как Рубин также удалился. В поисках укромного местечка он завернул в какой-то узкий коридор, отметив про себя с удивлением, что раньше никогда его даже не замечал. Пройдя вперёд, Рубин наткнулся на винтовую лестницу. «Что ж, здесь мне едва ли кто-то помешает», – подумал он и сел на ступеньку. Сейчас ему срочно нужна была помощь Ивана.
Попав в сознание человека, Рубин в два счёта переключил все его функции под своё управление, оставив нетронутыми память и навыки. Следующим шагом он сделал звонок «отцу» и сказал, что сегодня в офис не придёт. Довольный тем, что в этот раз его хотя бы предупредили, отец прогул одобрил. После этого Рубин позвонил Игнату и спросил у него адрес Алекса. Поскольку Игнат воспринимал Ваню как своего щедрого спонсора, то без лишних вопросов выдал информацию, пообещав отдать ещё и дубликат ключа, который Алекс ему когда-то оставил на всякий случай. Далее, вызвав личного водителя Ивана, Рубин сначала съездил за ключом, а после был доставлен прямо к подъезду невзрачной малоэтажки. Поднявшись на четвёртый этаж, он без труда открыл хилый замок входной двери, и едва зайдя в квартиру, обнаружил раненого Алекса. Оказав необходимую скорую помощь, Рубин огляделся. Возможно из-за низких потолков и примитивной мебели, то место, где жил его подданный, произвело на Рубина тягостное впечатление. Пройдя на кухню, он обнаружил в раковине грязную посуду, а в холодильнике одинокий пакет кефира. Рассчитывавший отведать реальную пищу, морфин несколько приуныл, однако, кефир всё-таки достал и налил в чистую большую кружку. На кружке было написано «С днём защитника Отечества» и ниже «от сотрудниц 13 отдела». Далее Рубин с интересом изучил работу стиральной машины и в качестве приобретения опыта загрузил её раскиданной повсюду одеждой Алекса. «О, боги, я только что рылся в грязном белье своего подданного», – со смехом подумал он и принялся за посуду. Расставив чистые тарелки по местам, Рубин подошёл к окну. Насколько хватало взгляда, из него виднелись однотипные скучные дома, а немногочисленные замеченные аристократом жители были одеты безвкусно и небрежно. Это удручило Рубина, и чтоб прояснить обстановку, он обратился внутрь себя, точнее к Ивану. «А чего ты от этого района хотел? Городская окраина. Приличные люди здесь не живут», – прозвучал в его голове ответ. Приняв к сведению мнение носителя тела, Рубин снова перекрыл человеку доступ к его же сознанию. Даже признавая, что такое отношение к Ивану сродни насилию, Рубин вины за собой не ощущал. «Зачем? Всё, что происходит сейчас, Иван и видит и будет помнить. Просто повлиять на свои действия не может. И, кстати, не он ли первым планировал завладеть мной?»
Поправляя одеяло на неподвижно лежащем в кровати Алексе, Рубин увидел торчащий из-под подушки уголок телефона. Взяв его в руки, он определил, что прибор отключён. Желая проверить своё умение обращаться с реальными вещами, морфин привёл его в рабочее состояние, и тут как по заказу, раздался сигнал вызова.
– Я Вас слушаю, – сказал Рубин.
– Вы кто? – донесся из трубки женский голос.
– А Вы? – невежливо ответил морфин вопросом на вопрос.
– Я – Сашина мама, и звоню ему на его телефон. Где он?
Вначале Рубин немного смутился. Как могло оказаться, чтоб под подушкой Алекса лежал телефон какого-то Саши? Но потом догадался, что Саша, видимо, сам Алекс и есть!
– Я друг Вашего сына, но он сейчас отдыхает. Вы можете позвонить ему позже. С ним всё в порядке.
– Хорошо. Я Вам верю, – сказал голос, в интонациях которого явно читалось, что не просто не верит, но даже подозревает.
После разговора Рубин подумал о том, что надо бы, наверное, сходить в магазин и купить еду для своего подданного, чтоб тому было чем восстановить свои силы. «В конце концов, он же ради меня собой рисковал».

Глава 44. Пленение Медоса

Так и не дождавшись Рубина, ушедшего куда-то после ранения человека, Стия вернулась из дворца Первого короля лишь под утро. Её душа была полна волнений. Слишком уж много всего произошло за последние сутки: бал под руководством Совета Старейшин, слияние рас и объединение королевств. Победа её будущего мужа над Медосом и то, что она стала единственной королевой Страны Снов.
Опустившись в кресло перед всегда горящим камином своей комнаты, Стия погрузилась в размышления. Глядя на огонь и вспоминая события минувшей ночи, она думала, что это крайне необычно, что человек и морфин так сблизились. «Интересно, насколько людские сны похожи на реальность? Вот было бы здорово посмотреть на человеческий мир своими глазами. Жаль, это невозможно». Как и все, Стия знала, что жители Страны Снов не могут попасть в мир людей. Но, с другой стороны, также невозможным для морфинов считалось увидеть Суть, однако сегодня ночью её сияние видели все. «Если в учебниках и рекомендованных книгах сведения умышленно искажены, то искать правду следует в укрытой от посторонних глаз литературе», – подумала Стия и тут же отправилась в книжную сокровищницу дворца маоров.
Едва придя на место, она со знанием дела достала спрятанные ей же самой книги и разложила их на столе. Несмотря на то, что в прошлый раз её время было сильно ограничено, в одной из них она успела заметить упоминание о жене Морфея и сейчас намеревалась изучить этот вопрос подробнее. В официальной версии истории жизни Первого короля всегда сообщалось о наличии у него двух сыновей, однако кто был их матерью, не говорилось. Найдя нужную книгу, Стия углубилась в чтение. Только сейчас она узнала имя жены легендарного короля. Оказалось, что звали её Эвридика. А ещё она узнала, что у царственных супругов было не два сына, а три. Причём третий бесследно пропал в младенчестве. Стия была потрясена и продолжила поиски. Ещё одно упоминание о пропавшем младенце Морфея и Эвридики она нашла в рукописи, где были собраны мифы и легенды, связанные с царской семьёй. Помимо прочего, здесь она встретила и уже известное повествование об улитках. Судя по состоянию страниц и обложки Стия решила, что эта книга более старая, чем официальные книги по истории, но более новая относительно первой прочитанной. Среди мифов и повествований полусказочного содержания здесь была история о том, что Эвридике предсказали полную несчастий жизнь её младшего сына, если тот останется в родной семье. Желая оградить своё дитя от этих неприятностей, она отправилась к реке. Опустив корзину со спящим в ней младенцем в воду, она поручила духам реки позаботиться о сынишке. Во дворец Эвредика вернулась с пустыми руками, сказав Морфею, что младенец умер.
Дойдя до конца этой истории, Стия фыркнула, но дальше фантастики было ещё больше. Из следующей легенды она узнала, что жена Морфея была создана им же самим, причём из собственной кости. И что вначале он создал совсем другую женщину, но она не пожелала следовать за ним и он её развеял. Причём, куда Морфей хотел, чтобы она за ним следовала, в истории не говорилось.
До того как Стия прочитала эти легенды, ей казалось, что спрятанным книгам можно доверять. Но сейчас она уже совсем не была в этом уверена. Выйдя из хранилища и вдохнув свежий утренний воздух, Стия вспомнила о Майре. Рассудив, что женские дела должны решать сами женщины, она позвала к себе Айю. Чисто по-человечески девушки сочувствовали бывшей королеве маоров. Ведь быть свидетелем позорного поражения мужа никому не пожелаешь. И чтобы не усугублять страдания бывшей королевы, они решили предоставить ей возможность и дальше жить в достойных условиях. Но что касается её мужа, то к нему жалости ни у одной из них не было.
– Я думаю, Медос много может нам рассказать, – сказала Стия, вспомнив свой визит в хранилище Сутей, и Айя согласно кивнула.
– Королева, Вы хотите сами допросить его, или дождётесь господина Рубина?
– Допрос? – это слово резануло слух Стии и сразу поставило её в один ряд с королями маоров. Нет. Быть палачом она не хочет. Но, с другой стороны, расскажет ли Медос обо всем добровольно? – Я не буду его допрашивать, я его спрошу, – заявила Стия, сама при этом понимая, что её «просто спрошу» будет тем же допросом.
– Распорядиться, чтоб его доставили во дворец или Вы отправитесь к нему сами?
– К нему? – переспросила Стия. – А где он сейчас? – Она по-прежнему воспринимала Медоса королём, и в её сознании он мог находиться только в своём же дворце.
– По приказу господина Рубина он был препровождён в тюрьму Королевства маоров. А по распоряжению господина Готапа помещён в ту же камеру, где ранее томился господин Рубин.
– Понятно, – сказала Стия. – Я, пожалуй, не хочу его видеть в своём доме. Так что пойду в тюрьму.
Медос хмуро смотрел в пол. За тюремной решёткой, заменяющей одну из стен его камеры, он краем уха слышал голоса. Понимая щекотливую ситуацию, в которой они оказались, охранники говорили в полголоса. Сейчас под их наблюдением в тесной одноместной камере и без возможности укрыться от посторонних глаз находился король. Точнее, бывший король. Стражникам не вполне верилось в реальность происходящего, но Медос вёл себя так, как если б он, и правда, был лишён власти. Один из конвоиров, что привёл бывшего властелина с бала, подробно отчитался своим товарищам о последних событиях. Медос вначале пытался игнорировать его рассказ, но в какой-то момент, когда речь пошла о том, что все присутствующие видели Суть, заинтересовался. Как по заказу, кто-то из слушателей переспросил, как такое могло случиться. И конвоир с готовностью рассказал, что это из-за особенного ингредиента в еде. Что, все кто отведал угощения со стола в тот вечер, смогли видеть Суть. Он описал, как происходил поединок королей и, понизив голос, поделился своими догадками о том, что, возможно, Медос и не был никогда королём. Что, может, он был приёмным сыном у своих родителей, а вот Рубин как раз настоящим, и что их перепутали в детстве. Тут уж Медос не выдержал и, вскочив со скамьи, крикнул:
– Заткнитесь! Прекратите нести этот бред! И не смейте упоминать моих родителей, говоря об этом самозванце!
Охранники тотчас замолкли. Потом один из них отделился от общей группы и подошёл к решетке Медоса. Пару минут он молча стоял напротив царственного узника, а потом вынул из кармана небольшой свёрток. Протянув его пленённому королю, он сказал:
– Господин Медос, это кусок пирога с бала. Если способность видеть Суть, и правда, происходит благодаря яблочной начинке, то почему бы Вам не испробовать его?
Медос недоверчиво посмотрел на дарителя и взял свёрток. Развернув его, он спросил с подозрением:
– Я должен это съесть?
– Как желаете, – ответил морфин и отошёл.
Вернувшись к товарищам, он сказал:
– Я много пирога утащил. Могу дать всем, кто на балу не был.
Сразу же к нему протянулось несколько пар рук. Он раздал по куску каждому, и охранники принялись за еду. «Неужели от какой-то начинки все смогли увидеть сияние Сути и стать свидетелями моего поражения? – думал Медос, откусывая пирог. – Значит, ли это, что Рубин истинный наследник Морфея? Но как же тогда быть со мной, с моими родителями и всеми предками? Ведь в книгах ясно говорится, что я прямой и единственный его потомок». И тут Медос вдруг как отрезвел. Ни ему ли ещё в детстве был сделан ритуал внедрения? Почему это никогда не казалось ему странным. И почему, когда он провёл этот ритуал вторично, это опять не смутило его? Медос был потрясён: не только в его сознании, но и перед глазами всё удивительным образом прояснялось, а со стороны охраны раздались восторженные возгласы:
– Ой, ты светишься! Как красиво!
– Я тоже это вижу! Я жёлтый, ты – голубой, а ты – вообще зелёный.
– Сам ты зелёный, я цвета морской волны!
– Да ладно, твоя волна такая мелкая, что в ней и цвета не разобрать.
Вдруг голоса умолкли. Почувствовав, что называется кожей, на себе чужое внимание, Медос обернулся. Так и есть, все охранники молча смотрели на него. Встретившись взглядом с королём, некоторые из них смутились и отвели глаза. Однако те, что понаглей, продолжили изучать его сияние.
– Господин Медос, Вы имеете сиреневый цвет, – сказал один, – и в нём есть искры золота, которые доказывают Вашу принадлежность к королевскому роду.
– Эти искры появились после того, как господин Рубин привёл его в чувство, поделившись своей силой. А господин Медос вместо благодарности набросился на господина Рубина. К счастью, господина Рубина, приняв удар на себя, прикрыл собой человек. Рана, нанесённая ему, была смертельная, за что господин Медос и попал сюда, – бесстрастным голосом поведал тот самый конвоир, что раздавал всем куски пирога.
Услышав эту историю, охранники замолчали. Только что в их глазах бывший король маоров с пьедестала блистающего властелина скатился до уровня неблагодарного убийцы. Однако их мнения Медоса не волновали, его угнетало то, что всё произошедшее видела Майра. Сейчас она была, пожалуй, единственным существом, чувства которого были ему важны. «Где она? Как после моего позора обошлись с ней?» – тревожно подумал он и, обратившись к охране, спросил:
– Где сейчас находится королева маоров, моя супруга Майра?
Ему ответил тот же конвоир, что только что рассказывал о событиях после бала.
– Она во дворце. Но больше я ничего сказать Вам не смогу.
Медос кивнул и, отвернувшись, опустился на скамью, всем своим видом показывая, что больше разговаривать не желает. Охрана ещё какое-то время молчала, но потом разговорилась вновь. Суровые мужчины, веселясь и отпуская шуточки, рассматривали Сути друг друга, выстраивая новую шкалу служебной значимости согласно её силе.
Тем временем Майра не могла найти себе места. Бегая по дворцу в бестолковой суете, она вдруг подумала, что, наверное, ей надо собирать вещи. Схватив из шкафа пару нарядов, минуту спустя она уже отбросила их в сторону, ругая себя за бессердечие. «Как я могу думать о тряпках, когда не знаю, что с Медосом?» Майра надеялась, что он жив, но наверняка этого не знала, и от этого ей было страшно. Если б не нападение на Рубина, в результате которого пострадал человек, она бы могла рассчитывать на снисхождение, но своими необдуманными действиями Медос всё испортил. «А что, если Рубин поступит с Медосом так же, как тот поступил когда-то с ним? И что тогда будет со мной?»
Майра оглянулась. Обычно повсюду её сопровождала прислуга. Стоило только бросить взгляд, как откуда-то появлялись одна или несколько горничных, готовых выполнить любой приказ. Сейчас же Майру окружала только тишина, и как бы бывшая королева не озиралась, никто не появлялся. Она тяжело вздохнула и подумала с грустью: «Что удивляться. Видимо, я должна радоваться хотя бы тому, что меня пока не трогают». Ей было невероятно жалко себя, и, сев на диванчик, она всплакнула. Однако нужно было что-то делать. «Может, мне стоит пойти к Стии и поговорить с ней. Может, как женщина она пожалеет и пощадит Медоса? Или лучше просить, чтобы меня пустили к нему в тюрьму». Прервав размышления бывшей королевы, в комнату вошла горничная:
– Госпожа, Вам письмо от королевы Стии, – сказала она и с поклоном подала Майре поднос с конвертом.
В письме было написано, что через несколько часов Стия назначает бывшей королеве маоров аудиенцию в приёмной дворца стахов. Прочитав приглашение, Майра заволновалась. Она вспомнила, что в последнее время Стия стала такой суровой и царственной, что даже Медос побаивался её.
По крутым ступенькам каменной лестницы и в сопровождении премьер-министров обоих королевских домов Стия спускалась в тюремное подземелье маоров. На всём пути её следования суровые охранники другой расы смиренно склонялись перед ней в почтительных поклонах. Благодаря унесённым с праздничного стола кускам яблочного пирога практически весь персонал тюрьмы имел возможность видеть сияние её Сути. Стия подошла к камере Медоса, и охранник быстро распахнул перед королевой дверь. За несколько минут до этого, слыша приближающиеся шаги царственной сестры, Медос решил, что встретит её сидя, но был так изумлён золотом её сияния, что непроизвольно встал и согнулся в поклоне.
– Оставьте нас, – сказала Стия, обращаясь к зашедшим в камеру вслед за ней Айе и Ганну. Давая возможность королеве поговорить с заключённым тет-а-тет, они послушно вышли. Оказавшись наедине, бывшие царственные брат и сестра некоторое время молчали. Медос подумал, что сейчас подходящий момент узнать, что Стия намеревается сделать с ним, но неожиданно для самого себя спросил:
– Что с человеком?
Стия не спешила с ответом. Она без улыбки смерила бывшего короля маоров взглядом и сказала:
– Не знаю. Но думаю, от того останется он жив или нет, напрямую зависит и твоя жизнь.
– Это я уже понял, – сказал Медос тихо. – Так что ты хотела узнать. Спрашивай. Я готов ответить на любой твой вопрос.
– Хорошо, что ты готов, и мне не придётся применять силу, – ответила Стия, а Медос напрягся. «Значит, о пытках она всё-таки думала».

Глава 45. После бала

Нагруженный продуктами из магазина реального мира, Рубин-в-Иване поднялся на нужный этаж. И как только открыл входную дверь, то сразу увидел с недоумением взирающего на него Алекса. «Ну, раз он уже пришёл в себя, значит, можно выпускать Ивана», – подумал Рубин и тут же ослабил контроль над человеческим телом. Некоторое время морфин ещё понаблюдал за ситуацией, но вскоре ощутил себя сидящим на ступеньках винтовой лестницы во дворце Первого короля. Судя по царящей вокруг тишине, бал давно закончился. В помещениях было безлюдно, видимо даже нечены, сделав уборку, уже разошлись по домам. Рубин поднялся, чтоб размять затёкшее от долгого сидения тело, и тут его взгляд упал на уходящие вверх ступени винтовой лестницы. Поддавшись внезапно возникшему любопытству, Рубин начал подъём.
На окружающих лестницу стенах горели морфинские негаснущие фонари. Дверей, делений на пролёты и каких бы то ни было опознавательных знаков по пути следования Рубину не встречалось, а оттого понять, на какой высоте он находится и долго ли ему ещё подниматься, было затруднительно. Наконец, подъём закончился площадкой с одной единственной дверью. Открыв её, Рубин попал на широкий балкон, располагавшийся под самым куполом дворца Первого короля. Опустившись в одно из стоящих на нём кресел, Рубин подумал, что для наблюдения за ходом торжеств лучшее место и не придумать, ведь отсюда вся зала была видна как сцена с партером из царской ложи. Но кто же этот загадочный зритель и как он попадает сюда? Неужели просто поднимается из общих залов? Оглядевшись, Рубин обнаружил, что на балконе, помимо той двери, в которую он только что вошёл, имеется ещё одна. Заинтересовавшись, он осторожно надавил на ручку и она открылась. За дверью показалась уходящая вниз лестница. Подумав, что на балконе ему больше делать нечего, Рубин стал спускаться.
Поначалу ему показалось, что обе лестницы совершенно одинаковы. Однако через некоторое время на пути его следования начали встречаться двери, которые он поначалу игнорировал, пока на одной из них не увидел нарисованный мелом крестик. Открыв помеченную дверь, Рубин зашёл в длинный слабоосвещённый кулуар. Пройдя по нему изрядное расстояние, он попал в просторный холл, стены которого были увешаны гобеленами. «О, это уже интересно», – подумал аристократ и подошёл к двери, перед которой невообразимым образом висела в воздухе светящаяся стрелка.
Зайдя внутрь, он оказался в опочивальне. Бельё на кровати было смято, и это значило, что здесь кто-то спал. Судя же по тому, что постель слугами в порядок ещё приведена не была, можно было сделать вывод, что ушёл этот кто-то не так давно. Оглядевшись ещё раз и решив, что искать здесь больше нечего, Рубин вернулся в коридор. Там он увидел ещё несколько светящихся стрелок, последовательно указывавших на опочивальню. Направившись в сторону, обратную их остриям, Рубин, к немалому своему удивлению, довольно скоро оказался в помещении купальни. Здесь на скамье, рядом с остывшей ванной, лежала чья-то одежда. «Опять грязное бельё», – подумал Рубин, и хотел было пройти мимо, как вдруг понял, что это одежда Алекса. В это же время вторая дверь купальни открылась, и на её пороге появились два нечена.
Увидев Рубина, они склонились в поклоне.
– Простите, что ворвались без стука! – виновато проговорил один.
– Мы никак не ожидали застать короля в таком месте, – пояснил второй.
Рубин на всякий случай свёл брови и строго вопросил:
– Что вы тут забыли?
– Королева Стия приказала нам навести порядок, – не поднимая глаз, отчитался один из пришедших.
Перестав хмурить брови, Рубин сказал:
– Хорошо. Не буду мешать вам, – и вышел.
Теперь безо всяких сложностей и приключений он добрался до служебных залов нижнего этажа дворца, а после вышел на улицу.
…
– Так что ты хотела узнать? – повторил Медос свой вопрос, рассудив, что лучше он задобрит своей разговорчивостью Стию, чем нарвётся на гнев Рубина.
– Что ты знаешь о реальной биографии Морфея? – спросила королева.
– Реальной? Но я не знаю ничего сверх того, что написано в учебниках и книгах по истории, – честно сказал Медос.
– Тогда, может, ты сможешь мне рассказать, каким образом королевская семья маоров захватила не принадлежавшую ей власть? – задала Стия второй вопрос.
– Захватила? Но моя семья является звеном непрерывной цепи законных потомков Первого короля, – как школьный учитель, повторяющий аксиому, проговорил Медос.
– Неужели? Насколько я понимаю, ты проходил обряд внедрения, а, следовательно, всегда знал, что не являешься королём.
– Что? – не понял Стию Медос. – Что значит, не являюсь королём? Я единственный сын своих родителей и поэтому являюсь законным наследником престола!
– Смею напомнить, ты не обладаешь золотой Сутью, следовательно, отношения к Морфею не имеешь. А коли так, то и к правам на власть тоже, – ледяным тоном произнесла Стия.
От звука её голоса Медос зябко поёжился. Хоть он и знал об отсутствии у себя золотой Сути, но ему и в голову не приходило делать из этого такой вывод. Его родители, как он понимал, тоже этой Сутью не обладали, но тем не менее считались прямыми наследниками божественного Морфея. Именно они ещё в детстве внушили ему мысль, что для истинных королей наличие своей золотой Сути обязательным не является.

Глава 46. Орфей и Нина-сан

Закрыв дверь за своим начальником, Алекс вернулся в комнату и устало сел на кровать. У него было такое чувство, что он забыл что-то очень важное. Что-то такое, что забывать было ни в коем случае нельзя. Но что же это? Поскольку его мысли сейчас находились в состоянии полного беспорядка и носились одна за другой, не давая сосредоточиться, он решил, что, видимо, пришло время подкрепиться. Благодаря Ивану, купившему целый пакет продуктов, Алекс смог приготовить себе вполне сносный обед. Но только он собрался приступить к трапезе, как вспомнил, что сегодня, перед тем как прийти в сознание, какой-то голос ему сказал, что Рубин в опасности. «Ну, вот, теперь уже никакой кусок в горло не полезет, – подумал Алекс и обречённо отодвинул тарелку. – Однако, что же может грозить Рубину после победы над Медосом?» – задумался он и предположил, что если кто это и знает, так только Морфей. С тоской посмотрев на нетронутую еду, Алекс вздохнул и удалился с кухни. Сейчас своей первоочередной задачей он видел встречу с Первым королём. Достав из ящика прикроватной тумбочки упаковку снотворных таблеток, он высыпал несколько себе на ладонь. И прикинув, что этого должно хватить, уж было собрался забросить их в рот. Но не успел, потому что в это время раздался звонок телефона. «Опять мама?» – удивился Алекс, посмотрев на экран.
– Алло, мам, ты что-то у меня оставила?
– Нет, ничего не оставляла. Просто я тут кое-что про твоего отца вспомнила.
– И что же?
– А то, что меня с ним как раз Нина-то и познакомила. Они, вроде, с детства дружили. Думаю, она тебе побольше моего рассказать сможет.
Алекс несколько мгновений переваривал вышесказанное. А затем осторожно уточнил:
– И мне можно будет самому ей позвонить?
– Ну, я ей твой номер скинула, а её номер тебе чуть попозже СМС-кой пришлю. Ой, я уже приехала. Ну, всё, целую, – и мама завершила разговор.
Не успел Алекс положить телефон в карман, как он зазвенел вновь. Теперь цифры на дисплее были незнакомыми.
– Да? – готовый ко всему, спросил Алекс.
– Сашенька, это тётя Нина. Я сегодня на природу собралась. Не составишь мне компанию?
– Тетя… Нина, а может, мы просто поговорим, а то я сегодня уже…
– Мама сказала, что ты о папе больше узнать хотел. Так вот, я могу тебя свозить на его любимое место отдыха. Он там частенько бывал, даже говорил, что оно волшебное, – не оставляя Алексу возможности отказаться, сказала мамина подруга.
– Волшебное… – повторил Алекс заворожено. – Да, давайте съездим, если Вам это не в тягость, конечно.
– Не в тягость. Я сейчас бутербродов наделаю – и за тобой. Будь готов минут через двадцать.
Через полчаса Алекс и тётя Нина уже ехали в видавшей виды легковушке по шоссе прочь от города. Алекс краем глаза рассматривал мамину подругу. Что-то в её лице вызывало в его памяти едва уловимые воспоминания.
– Чего косишься? Узнать не можешь? – спросила тётя Нина со смехом. – Ну, так и не мудрено. Мы с тобой последний раз виделись, когда тебе только тринадцать лет исполнилось, едва ли ты меня помнишь.
– Мне действительно Ваше лицо знакомым кажется. А мы точно только в моём детстве встречались?
Тётя Нина на это ничего не сказала, а Алекс, не дождавшись ответа, стал рассматривать проплывающие пейзажи. После довольно долгой паузы, мамина подруга спросила:
– И давно ты во снах живёшь?
– Не очень, – задумчиво ответил Алекс и вдруг спохватился. – Во снах? А откуда Вы знаете?
– Мне твоя мама рассказала.
– А…, – протянул Алекс и вновь уставился в окно. Прошло ещё минут десять, когда до него медленно дошло, что маме-то он ничего про это не говорил.
– Тётя Нина.
– Да?
– Я маме ничего про сны не рассказывал, – осторожно сообщил Алекс.
– Не рассказывал? Ну, тогда, может быть, она сама это придумала, – легко сдалась женщина и снова сосредоточилась на дороге.
Однако Алекс уже не мог отвязаться от мысли, что эта тётя что-то знает, и принялся исподтишка её изучать. Нина была женщина сурового вида с довольно жёсткими, но вполне красивыми чертами лица. С одной стороны, она создавала впечатление человека, к которому на кривой козе не подкатишь, а с другой, Алекс чувствовал в ней что-то необъяснимо близкое и безопасное. Подумав, что за спрос денег не берут, а попытка не пытка, Алекс деланно небрежным тоном спросил:
– Тётя Нина, а Вы…
– Можешь обращаться ко мне просто Нина, а если тебя смущает разница в возрасте, то прибавляй к имени уважительное «сан».
– Что? – не понял Алекс.
– Не тётя Нина, а Нина-сан, – пояснила старинная мамина подруга.
Приняв пожелания странной тёти к сведению, Алекс спросил ещё раз:
– Тётя Нина-сан, в смысле просто Нина-сан, могу ли я у Вас кое-что спросить?
– Так ведь всё равно делать нечего. Радио не работает. Спрашивай.
– Нина-сан, а откуда на самом деле Вы узнали про сны?
– Как я и сказала, от твоей мамы, – серьёзно ответила она.
– Нина-сан, я не говорил ей об этом, – упрямо повторил Алекс, – однако Вы определённо знаете про то, что это возможно. И про то, что это есть в моей жизни.
– Значит, ты хочешь знать, почему я решила, что ты живёшь во снах?
– Да.
– Твоя мама умеет подмечать детали и очень любит поговорить. Перед тем, как попросить меня рассказать тебе об Орфее, она подробнейшим образом отчиталась о вашей встрече, упомянув также и то, во что ты был одет. По описанию твоей рубахи я предположила, что она вполне могла быть из мира снов. А твоя реакция на мой вопрос только подтвердила мою догадку.
– Так Вы тоже того?
– Не совсем. Я предпочла остаться в реальности. Платой за такое решение стала моя неспособность видеть даже обычные сны.
Теперь Нина-сан предстала перед Алексом совсем в другом свете, и прежде чем он успел подумать, этично ли задавать малознакомому человеку личные вопросы, как уже спросил:
– А Вы с моим отцом друг другу кем приходитесь? То есть я хотел спросить, он тоже во снах жить умел?
– Умел ли он жить во снах? – Нина задумалась. – Да, наверное, можно и так сказать. – А после добавила: – Он не только сам умел, но и меня этому научил.
– О! Он прямо как Морфей! – воскликнул Алекс, вспомнив Рубиновскую версию происхождения Страны Снов.
Тетя Нина хотела что-то ответить, но промолчала.
Через пару часов, оставив машину на обочине и пройдя с пару километров через лес, они были на месте.
Поздняя осень практически сняла разноцветную шубу с деревьев, и теперь они в строгой элегантности полупрозрачной листвы окружали зеркальную гладь круглого лесного озера. Вода в нём была столь спокойна, что отражение отличалось от реальности только тем, что виделось перевёрнутым. Один берег был пологим, а на другом у самой воды безмолвным великаном возвышался огромный валун. Это место напомнило Алексу сразу два подобных из Страны Снов. Но только он собрался поделиться этим наблюдением с Ниной-сан, как увидел приближающегося к ним человека.
– Нина-сан, сюда кто-то идёт, – сказал он в полголоса.
– А, это? Это к тебе, – ответила женщина и помахала человеку рукой.
Незнакомец ускорил шаг, и Алекс разглядел его одежду: мешковатая куртка, вязаная шапка, резиновые сапоги.
– Это… кто? – боясь догадаться, спросил Алекс.
Тётя Нина не ответила, но когда человек подошёл, обняла его как старого друга.
– Позволь представить тебе твоего сына, – сказала она, указав незнакомцу на Алекса. И после, обращаясь к остолбеневшему парню, продолжила: – Сашенька, это твой папа.
– А ведь мы уже знакомы, – смеясь, сказал мужчина.
В тот же миг под бомжеватой внешностью лесного гостя Алекс узнал аристократические черты легендарного Морфея и растеряно спросил:
– Так это Вы?
– Да, я, – просто ответил Орфей и приглашающе раскинул руки.
Алекс приблизился и неловко обнял отца. От куртки Орфея пахло костром, а выбивающиеся во все стороны из-под шапки волосы щекотали лицо. Алекс был в недоумении, в его голове никак не могло соединиться воедино, что создатель Страны Снов Морфей и его непутёвый отец – это одно лицо. Разве такое возможно? К тому же Морфею очень много лет, даже точнее сказать, веков. А Орфею от силы полтинник.
– Я не понимаю, – наконец признался Алекс, отстраняясь от отца.
– О! Ну, это естественно, – спокойно отреагировал тот.
– Я думаю, мальчики, нам всем не помешает подкрепиться, – предложила тётя Нина. – Может, поедим бутербродиков? Орфей, наше место ещё живо?
– Конечно, – с улыбкой ответил Орфей.
Местом Нины и Орфея оказалась небольшая поляна, посреди которой стояли сколоченные из брёвен стол и две скамьи.
– Здесь уютно, – отметил Алекс, усевшись на лесную лавочку и оглядывая пейзаж. С его места открывался чудесный вид на озеро.
Во время чаепития Алекс узнал, что тётя Нина с самого начала была в курсе, куда пропал Орфей. Более того, именно по его просьбе она регулярно навещала Алекса, пока тот был ребёнком. Из услышанного напрашивался очевидный вывод, что тётя Нина и Орфей всегда были и до сих пор оставались очень близкими друзьями.
Спустя час Нина сказала, что ей пора, и она хочет дать возможность отцу и сыну поговорить наедине. Обняв на прощание сначала Орфея, потом Алекса, она ушла. Едва её силуэт скрылся за стволами деревьев, как Алекс спросил:
– Ты точно мой отец?
– Да. Прости, что не был рядом с тобой все эти годы.
– Я не в обиде. Хотя, нет. Как ты мог? Мне не хватало тебя!
– Я думал общаться с тобой во снах. Но ты так долго не мог осознать свои возможности, что… Но да. Это не оправдывает меня. Отец должен был быть рядом.
– Рубин тоже твой сын? – сразу и без обиняков спросил Алекс.
– А с чего ты взял, что Рубин…
– А разве нет? – невежливо перебил отца Алекс. – Разве это не очевидно? Ваши сияния одинаковы. Рубин не знает своих настоящих родителей, и самое главное – после бала ты сам мне сказал про братика. Так он твой сын?
– И да, и нет, – уклончиво ответил Орфей. – И вообще, эта история длинная.
– Ничего, у меня есть время, – решительно сказал Алекс и зябко подёрнул плечами. Что ни говори, а на улице стояла осень. Да и вечерело уже. Остаться здесь с Орфеем было несколько рискованно, бог весть, где вообще он живёт? Может, в картонной коробке ночует. Это, конечно, его право. Но Алекс-то нормальный городской человек, да и к комфорту привык.
– Что, мёрзнешь? – поинтересовался Орфей.
– Ничего, это не помешает мне слушать, – пытаясь унять дрожь, заверил Алекс. – И, кстати, у тебя, получается, есть два имени?
– Да. По паспорту я был Орфеем, в Стране Снов стал Морфеем. В реальности я как бы умер, но фактически живу в лесу. В Стране морфинов ситуация похожая, с той лишь разницей, что там у меня есть дом. Правда, недавно мне и во снах бомжевать пришлось.
– Почему? – не подумав, спросил Алекс.
– Потому что в моём доме жили мои дети, – опять засмеялся Орфей. – Кстати, там нам разговаривать было бы куда как комфортнее. Как считаешь?
– Согласен. Только если мы даже и уснём здесь, то наши реальные тела за ночь при такой температуре околеть могут.
– Реальные тела? – переспросил Орфей и усмехнулся. – Ну, может и так, может и так.
Алекс с подозрением посмотрел на отца. «Что он хочет сказать? Что в реальности тела нереальные? Или что не околеют?» Но тут Орфей, будто бы вспомнив о чём-то важном, сменил тему:
– А ведь у меня к тебе разговор есть. Но говорить с дрожащим от холода человеком как-то негуманно.
– Может, тогда костерок? – спросил Алекс.
– А может, искупнёмся? – ответно предложил Орфей.
После этих слов Алекс испугался. «А что, если отец реально сумасшедший? Это раньше он просто не от мира сего был, а сейчас и вовсе с катушек слетел. Вот тётя Нина это поняла и сбежала, оставив меня на произвол судьбы. А потом ещё, небось, маме скажет, что ничего не знает. И бедная мама потеряет своего доверчивого сына».
– Фантазируешь? – прервал драматические размышления Алекса насмешливый голос Орфея, и Алекс честно признался:
– Я боюсь.
– А ты прямолинеен, – то ли похвалил, то ли просто озвучил факт отец. – Пойдём, нам пора.
И Орфей направился в сторону озера. Забравшись на вершину прибрежного валуна, он обернулся, и Алекс со всей очевидностью понял, что глаза его отца не были глазами безумца. В их бездонной глубине таилась сила и мудрость творца. Осознав это, он облегчённо улыбнулся и спокойно сказал:
– Я готов.
Взявшись за руки, отец и сын одновременно спрыгнули в тёмные воды озера.

Глава 47. Отречение

Вспоминая как выглядел тот, кто помешал убить Рубина, Медос подумал, что уже где-то видел его лицо. «А не тот ли это человек, что когда-то спас меня? Но тогда почему Рубин благоволит ему? Что же могло так сблизить этих двоих? Впрочем, это неважно. Гораздо серьёзнее то, что ранив человека, я, похоже, подписал себе приговор». Стремясь облегчить своё положение, Медос попытался вначале задобрить Стию попыткой ответить на все её вопросы. Но оказалось, что бывшему королю маоров сказать королеве стахов было нечего. Тогда он применил весь свой дипломатический талант для того, чтобы уговорить её принять власть согласно правилам Страны Снов. То есть, дав ему возможность официально отречься от престола. И когда Стия согласилась, убедил её, что для передачи полномочий ему нужно будет какое-то время побыть в своём кабинете одному.
Расчёт Медоса был таким: если всё пойдёт так, как задумано, то оставшись в кабинете, он незаметно войдёт в зеркало перехода. Пройдя через сны и подкрепившись в них нектаром, он вынырнет из Озера Грёз. После, пользуясь суматохой, возникшей в связи со сменой власти, незаметно минует контролёров и скроется с глаз Рубина, сохранив таким образом свою жизнь и обретя возможность для мести.
Церемония передачи власти была назначена на следующий день. В ночь накануне события Медоса буквально распирало от азарта и предвкушения эффектного побега. «Как хорошо, что никто не знает тайны зеркала, – думал он, потирая руки. – Нет, не победить тебе меня, Рубин. Не победить. Не думай, что твой триумф продлится долго. Скоро я подготовлю заговор и покажу тебе твоё место. Я унижу и уничтожу тебя». В таких сладких мыслях Медос даже немного вздремнул. И пока он спал, на его губах блуждала улыбка.
Утром арестованного короля маоров препроводили в кабинет его бывшего дворца. Как он и планировал, конвой остался по внешнюю сторону дверей. Приблизившись к зеркалу, Медос улыбнулся своему отражению и поздоровался. Для того, чтоб выйти из Озера Грёз неузнанным, он достал из шифоньера серый маскирующий плащ и подошёл к столу. В одном из его тайных ящиков хранился небольшой сосуд той же формы, что и амфоры в сокровищнице Сутей. Он был очень ценен для Медоса, ибо в него была отлита Суть самого Морфея. Несмотря на то, что жидкости в сосуде было уже совсем немного, её количества, по мнению Медоса, должно было вполне хватить, чтобы победить Рубина.
Сколько Медос себя помнил, этот сосуд всегда лежал здесь. Когда-то из него, нуждаясь в увеличении силы, пил его отец. Собравшись совершить обряд внедрения, Медос схватился за пробку. Но вдруг вспомнил о том, что после бала многие жители страны могут видеть Суть. И если он вынырнет на берегу Озера Грёз с золотым сиянием, то тем самым выдаст себя. Медос ввернул пробку глубже в горлышко, а сам сосуд положил в поясную сумку. Накинув плащ, он окинул прощальным взглядом свой кабинет, и неожиданно увидел стоящего около портьер и наблюдающего за ним рослого контролёра. Поймав взгляд бывшего короля, контролёр снял очки и спросил:
– Куда-то собрались, Ваше Величество?
Медос опешил. Значит, всё это время он был под наблюдением? Впрочем, сейчас это уже неважно.
– Не твоё дело! – ответил Медос резко и быстро сделал шаг в зеркало перехода. Однако вместо того, чтоб мягко войти, он всем телом упёрся в холодную поверхность стекла, увидев в отражении своё изумленное лицо, а за спиной приближающегося контролёра. «Почему у меня не получилось? Не мог же я настолько измениться, чтоб зеркало не узнало меня?» И Медос в растерянности отступил на шаг. В этот момент, словно одумавшись, зеркало «растаяло». Но только обрадованный Медос рванул в повторной попытке побега, как из стекла навстречу ему вышел Рубин собственной персоной.
– Ты? Почему? Как? – пятясь назад, ошарашено вопрошал Медос.
Ничего не отвечая, Рубин взял бывшего короля за грудки и слегка тряхнул. Из сумки Медоса на пол выпал припрятанный сосуд и покатился прямо к ногам контролёра.
– Господин Рубин, видимо, в этом сосуде королевская Суть господина Морфея, – сообщил Готап, подняв амфору с земли и протягивая её повелителю.
Приняв сосуд и обращаясь к Медосу, Рубин приказал:
– Стия желает, чтобы передача власти прошла по правилам Страны Снов. Так что изволь переодеться в подобающую одежду.
– В таком случае, вам следует выйти. Я привык переодеваться один! – выкрикнул Медос.
– Ничего. Я думаю, твоя скромность не пострадает от пары наблюдателей, – сказал Рубин, запуская в кабинет оставленных у дверей конвоиров.
Пока Медос облачался в приличествующую событию одежду, он с гневом думал о том, что, видимо, Рубина с зеркалом познакомила Майра. Иначе как бы оно пропустило самозванца сквозь себя? «Однако почему мне не удалось пройти через портал? Неужели Майра сообщила зеркалу, что я более не король?» Медос помрачнел. Получается, что его предала собственная жена? Ох, не ожидал он такого. Не ожидал.
Отречение от власти прошло строго по регламенту, быстро и без происшествий. Во время церемонии Медос пытался высмотреть в немногочисленной аудитории морфинов свою жену, но Майры нигде видно не было. Сразу после ритуала его под конвоем проводили обратно в тюремную камеру. Оставшись в одиночестве, Медос думал о том, что ещё сегодня утром он был полон надежд и ожиданий. Он пребывал в уверенности, что уходит отсюда навсегда. Но вот прошло всего несколько часов, и он вновь сидит на той же жёсткой скамье. «Интересно, она сама не желает попадаться мне на глаза или её насильно скрывают», – думал Медос о супруге, нервно теребя пальцами грубую ткань казённого одеяла.
Через недолгое время в коридоре послышались гулкие шаги. Судя по звукам, в его сторону молча двигалась группа людей. Приготовившись к худшему, Медос напрягся. После официальной передачи власти у Стии и Рубина уже не было причин оставлять бывшего короля в живых. Как Медос и предполагал, шаги остановились около его камеры, сменившись звуком открываемого замка. Он оглянулся и в распахнутых дверях тотчас увидел бледное лицо Майры, стоящей в окружении нескольких конвоиров. Медос раскрыл объятия, а Майра со слезами бросилась ему на грудь.
Закрыв дверь, конвой деликатно удалился, оставив королевскую чету наедине.
– Ну-ну, успокойся. Всё хорошо. Мы оба живы. Расскажи, как ты? – спросил Медос, тихонько поглаживая супругу по голове.
– Я? Я нормально, – ответила, всхлипывая Майра.
– Где они тебя держат? – задал уточняющий вопрос её супруг, готовый услышать что-то вроде: «в подземелье, под домашним арестом» или «меня выселили на неченовы окраины». Однако Майра ответила совсем другое:
– Я? Я у себя. А где же ещё?
Видя недоумение на лице мужа, она пояснила:
– Стия дала мне возможность остаться во дворце. Она сказала, что пока ещё не решила, что со мной будет дальше, но что я могу не беспокоиться ни о своей жизни, ни о своей безопасности.
– Так это всё-таки ты познакомила самозванца с зеркалом? – сведя брови, строго спросил Медос, сразу вспомнив о своих подозрениях.
– Что? – Майра даже не сразу поняла, о чём речь. – Нет-нет! Я никого не знакомила с зеркалом. Я лишь призналась, что оно является порталом.
– Тогда что ты знаешь о намерениях Стии относительно меня и о здоровье того человека?
Эти вопросы были очень важны для Медоса. Однако, перестав быть королевой, Майра уже не получала никакой информации о подобных вещах и потому ничего не смогла ответить супругу.
В это время за углом раздалось предупреждающее покашливание, и появившиеся вслед за ним конвоиры сообщили, что время свидания закончилось. Супруги ещё раз обнялись и Майра ушла. Оставшись один, Медос лёг на жёсткую тюремную кровать и закрыл глаза.

Глава 48. Реальность, сон, реконструкция?

Не долетев до поверхности воды, отец и сын пропали из вида. Миновав небо преддверия снов, они оказались в каком-то каменном коридоре. В обе стороны, насколько хватало взгляда, были видны лишь однообразные стены с воткнутыми в них зажжёнными фонарями.
– Где мы? – озираясь, спросил Алекс. Ему смутно припоминалось, что в подобном месте он уже был.
– Мы в коридоре, – озвучивая и так очевидный факт, сказал Морфей.
– Я вижу, что в коридоре, – досадливо ответил Алекс и конкретизировал свой вопрос. – Почему мы не в небе преддверия?
– А почему мы должны быть в нём? – искренне удивился Морфей.
– Как почему? Потому что звёздное небо – это этап перехода из реальности во сны! – объяснил Алекс, начиная подозревать, что сегодня всё пойдёт не так, как всегда.
Морфей, казалось, сперва озадачился тем, что сказал ему Алекс, а затем задал вопрос:
– Зачем всё время ходить по одной и той же дороге, если у тебя есть безграничная свобода выбора? Вспомни хотя бы Красную Шапочку.
– Что? А причём тут она? А? Ты в том смысле, что там было две дороги, длинная и короткая, но обе они вели к дому бабушки? Или о том, что пойди она сразу по верному пути, то не встретила бы и волка?
Морфей рассмеялся:
– Здесь не лучшее место для беседы, открывай дверь.
Алекс удивленно поднял брови, а Морфей ткнул пальцем в каменную кладку, и дверь тут же появилась.
Едва в неё войдя, они оказались в гостиной комнате лесного дома. В камине горел огонь, и в воздухе разливалось приятное сухое тепло. Промёрзший на осеннем ветру Алекс тут же ринулся к огню и вытянул вперёд руки.
– Приятно-то как! Присоединяйтесь.
Морфей ничего не ответил и удалился на кухню. Спустя минуту он вернулся, держа в руках две кружки.
– Давай чайку попьём. И вот ещё: у меня бутерброды остались. Поешь.
Алекс не заставил себя уговаривать и, пережёвывая булку с колбасой, подумал: «Что-то здесь не то. Но что? Оказались мы тут, конечно, несколько странным образом, но смущает вовсе не это. Что-то другое. Что же?» Он машинально откусил ещё кусок бутерброда и спросил:
– Морфей! Это что, бутерброды тёти Нины?
Оторвав свой взгляд от игры огненных всполохов на полешках, Морфей посмотрел в глаза сына.
После минутного молчания Алекс прищурил глаза и с видом нашедшего разгадку детектива изрёк:
– Я понял! Это не бутерброды тёти Нины-сан. Это их реконструкция. – И вздохнув, облегчённо сказал: – Ну вот, теперь всё стало на свои места.
– Да-да… Можешь считать, что и реконструкция. Ровно та же, как и реконструкция морфинской одежды, в которой ты сегодня с мамой встречался.
– Что? Это не реконструкция? Но разве Страна Снов не иллюзорна? Разве перенос предметов между мирами возможен?
– Зачем ты задаёшь эти вопросы? Ты же всё видел сам.
– Этого не может быть! – вскричал Алекс, забыв о еде. Сейчас в его мозгу назревала революция. Прежние границы представлений едва удерживали натиск новых фактов. Ещё немного, и чёткое понимание внутри его сознания рухнет, уступив место хаосу.
– Скажи мне, как это возможно? Хотя нет, тебя вообще не существует, а я просто брежу, потому что болен на всю голову и у меня плохие гены.
– Ну, это само собой, – засмеялся Морфей, не спеша развеивать сомнения сына.
Немного упокоившись, Алекс пригляделся к отцу. Сейчас тот был облачён в длиннополое морфинское одеяние тёмно-серого цвета. Элегантность его костюма вкупе с полной величия фигурой производили совсем другое впечатление, чем пару часов назад в реальности. Морфей о чём-то размышлял, и на его лице Алекс прочитал сомнения.
Наконец, решившись, Первый король положил руку на плечо сына и сказал:
– Думаю, настало время рассказать тебе о мире снов, о тебе, обо мне и о Рубине.

Глава 49. Крупицы информации

Миновав долину Сиреневого Тумана, Рубин бодро подходил к дворцу стахов. Несмотря на то, что о смене власти официально объявлено ещё не было, большинство жителей уже были, что называется, в курсе. А потому при встрече с Рубином оказывали ему королевские почести.
Пройдя без вопросов все посты дворцовой охраны, Рубин поднялся в покои Стии. Там он встретил выходящую из её кабинета Айю. Взаимно поклонившись, они прошли мимо друг друга, и Айя с удивлением поймала себя на том, что ей очень любопытно знать, о чём её королева будет разговаривать наедине со своим будущим мужем. Не дав себе поддаться соблазну, девушка решительно спустилась по дворцовой лестнице вниз. В это же время Стия радостно подбежала к Рубину. Обнявшись, будто они не виделись вечность, будущие супруги застыли в молчании. Лишь спустя несколько минут Стия поведала Рубину о своём визите в книгохранилище. Внимательно её выслушав, он уточнил:
– Значит, Эвридика? А скажи, в той легенде ничего не говорилось о каком-нибудь опознавательном знаке, оставленном с ребёнком?
– Странно, что ты спросил об этом. На самом деле в той легенде, действительно, упоминалось, что едва мальчик родился, великий Морфей одарил его памяткой. Но что это была за памятка, не объяснялось.
– Удивительное дело эти легенды, каждая деталь там что-то да значит, но понять её нам иногда бывает очень непросто. Кстати об удивительном: я сегодня был в купальне дворца Первого короля и видел там…
– Ах, ну надо же! Как же ты туда попал? – не дав Рубину договорить, воскликнула Стия. – Я сама узнала о существовании этой купальни только накануне бала. Когда Алекс принёс очередной мешок, мне кто-то из неченов о ней рассказал.
Вспомнив всклокоченного и лишённого какого бы то ни было изящества человека, Стия тихо засмеялась, прикрыв рот ладонью, а Рубин сказал:
– Стия, ты мне, конечно, уже говорила о спец-меню и помощи Алекса. Но если эти яблоки были из сада в Лесу Забвения, то каким образом ему удалось перетащить весь урожай за считанные часы? Насколько я знаю, путь от лесного дома до дворца Первого короля отнюдь не близкий.
– Он доставлял яблоки через колодец тайной комнаты, – пояснила Стия.
– Даже если и так. Это не объясняет, а скорее, запутывает дело. Допустим, из реальности до лесного озера Алекс может попасть, заснув и заказав место пробуждения. Перетащить яблоки оттуда хоть и тяжело, но возможно. Но каким образом он эти мешки от лесного дома туда доставил? Этого я уже не понимаю.
Стия не могла себе достаточно ясно представить расположения всех этих пунктов в пространстве, поэтому только покачала головой и сообщила:
– У меня скоро встреча с Майрой.
– Стия, если ты не возражаешь, то я бы тоже хотел там присутствовать, – мягко попросил Рубин.
– Не возражаю, – улыбнулась Стия. – Если хочешь, можешь сам вести переговоры. Как впрочем, и все дела объединённых королевств.
– Стия! – воскликнул Рубин. – Ты, конечно, права, но пока мы ещё не женаты, я намерен сохранять скромность простого аристократа.
– Простого аристократа, – рассмеялась Стия, повторив его последние слова. Осознав напыщенность собственной фразы, рассмеялся и Рубин.

Глава 50. В лесном доме

Отхлебнув из своей кружки, Морфей начал рассказ.
– Всё началось не так уж и давно, лет тридцать назад. Я тогда был молодым, только что поженившимся человеком. Хотя, нет, это не начало. Начало было, когда мы с Ниной решили перебраться жить во сны. Или это было ещё раньше?
Заблудившись в собственных воспоминаниях, Морфей растерянно замолчал. И хотя Алекс предполагал, что торопить или задавать вопросы в этой ситуации будет невежливо, однако затянувшаяся пауза вынудила его принимать меры:
– Морфей, может ещё чаю? – спросил он.
– Да, пожалуй, – очнулся от размышлений отец и протянул свою кружку.
В этот момент Алекс заметил, что на её фарфоровом боку была надпись: «С днём защитника отечества» и «От сотрудниц 13 отдела». «Где-то я уже это видел, – подумал он. – А! Так это же моя кружка! Я даже помню, кто и когда мне её подарил». Только Алекс открыл рот, чтобы рассказать об этом, как обнаружил, что вторая кружка имела на себе точно такую же надпись.
– А вот это как раз реконструкция, – улыбнулся Морфей, проследив взгляд сына.
– Понятно, – отозвался Алекс и пошёл наливать чай.
Опасаясь, что Морфей в поисках начала начал своей истории снова впадёт в раздумья, едва возвратившись с кухни, Алекс спросил:
– Так что, мы с Рубином братья?
– С Рубином всё непросто, он…
– Да-да! Он и сам непростой, – не удержался от замечания Алекс и прикусил язык. – Прости, Морфей, что перебил тебя.
Но Морфей, казалось, и вовсе не заметил такой мелочи. Более того, предложил обращаться к себе менее формально. Например «папа» или «батя».
Алекс задумался. Одно дело называть его так в реальности, где он бездомный непутёвый Орфей. Но употреблять подобные обращения к легенде Страны Снов великому Морфею – это уж слишком.
– Нет. Прости. Позволь я всё-таки буду звать тебя по имени.
– Ну, хоть на «ты», уже хорошо, – опять посмеялся Морфей. – Однако мы отвлеклись. Итак, Рубин. Хм… Боюсь, я не смогу тебе рассказать о нём, не коснувшись темы появления Страны Снов.
– Ты, действительно, являешься её создателем? – спросил Алекс, предполагая, что Морфей даст отрицательный ответ.
– Являюсь, – просто и с достоинством ответил отец.
– Но как такое возможно?! – воскликнул Алекс. – Насколько я знаю, Страна Снов существует вечно! Даже Рубину уже больше сотни лет. Но ты? В лучшем случае тебе лишь пятьдесят! Разве нет?
Включившаяся с пол оборота и без просьб со стороны хозяина фантазия Алекса начала на-гора выдавать одно предположение за другим:
– Точно! Ты современник египетских пирамид и свидетель просветления Будды. Ты не стареешь и не умираешь, живя между мирами. Таким образом, твои изображения можно найти на средневековых фресках и наскальных рисунках. Ты бессменный участник многовековой истории культурного развития человеческой цивилизации.
Выслушав эту тираду, Морфей спокойно ответил:
– Интересная версия и даже отчасти верная. Я, действительно, живу между мирами. А точнее, в обоих мирах. Но я старею. И мне, по меркам земной реальности, пятьдесят. Тут дело в том, что законы мира устанавливает создатель этого мира. К появлению так называемой объективной реальности я отношения не имею, но что касается Мира Снов, то он мой. А значит, и законы, установленные в нём, тоже мои. Вот и время.
– Что время? – заинтересовался Алекс.
– Я всегда боялся умереть. То есть, ни старости и ни болезней, а именно умереть. Исчезнуть из мира. Потерять себя, раствориться, кануть в Лету.
– Ну, это понятно. Нет человека, который бы не боялся смерти.
– Возможно. Но я говорю о себе. Этот страх был столь мучителен, что породил желание создать некий мир, где я жил бы вечно.
– Что-то вроде персонального рая? – догадался Алекс.
– Хм. Вполне возможное сравнение. Персональным раем для меня оказался мир снов. Или точнее Страна Снов. Вначале течение времени в ней совпадало с течением времени в реальности. Но вскоре я научился растягивать его в обратную сторону, делая практически бесконечным. Таким образом, момент зарождения страны передвинулся в прошлое, удлинив годы жизни обитателей и сделав их долгожителями.
– Погоди, так не хочешь ли ты сказать, что Рубин родился не так уж и давно?
– По так называемому земному реальному времени – не более двадцати лет назад. Ну, а по местному времени Страны Снов – сотни.
– То есть, здесь время течёт вспять? – не понял Алекс.
– Нет, оно течёт вперёд, но точка его отсчёта отодвигается в прошлое. Понимаю, что это трудно представить, но ты просто прими, что это так.
Морфей ободряюще похлопал сына по плечу, возвращая его в реальность данного разговора.
– Создав страну, я некоторое время пребывал в одиночестве. Но вскоре ко мне присоединился соратник.
– Ты сейчас говоришь о Нине?
– Да. Правда, с ней произошёл небольшой казус. Перейдя в мир снов, она неожиданно стала мужчиной.
– Как так? А я уж было подумал, что она и была той самой Эвридикой.
– Я бы тоже хотел этого, – задумчиво сказал Морфей, и его лицо на мгновение осветилось трогательно-романтическим выражением. – Нашими совместными с Ниной усилиями были созданы первые жители страны. Это было время, когда мы, не задумываясь о последствиях, самозабвенно играли в богов.
Морфей замолчал, погрузившись в приятные воспоминания, а Алекс попытался быть тактичным и не торопить отца. Но любопытство взяло верх над благими намерениями, и он спросил:
– Так, а кроме вас с Ниной, в Стране Снов были ещё реальные люди?
– Да, были. Не скажу, что много, но были. Впрочем, мы же сейчас о Рубине говорим. Как позже выяснилось, от союза переселившегося во сны человека и созданной морфинки могут рождаться дети.
– Так Рубин – это твой ребёнок от такого союза? Это получается, что ты как тот мифический скульптор, ожививший свою статую.
– Пигмалион? Но тому, насколько я помню, Афродита помогла. – Тут Морфей осёкся, подумав, что в этом он тоже похож на античного персонажа. – С Рубином всё гораздо запутаннее. К моменту его рождения тебе уже шёл тринадцатый год. Тогда-то мы с Ниной и… – Морфей запнулся, подбирая слово, – и совершили грех.
– Вы? Согрешили? А во сне или в реальности? – Алекс был в высшей степени заинтригован и смущён.
– Видишь ли, люди, переселившиеся во сны, имели возможность вернуться в реальность. А вот их дети, рождённые от смешанного брака, этого шанса не имели. Зная об этом, Нина предложила мне соединить тело моего новорожденного сына с телом сновидения человека. Такую возможность мы с ней и раньше обсуждали, но как чисто теоретическую. Сам я бы никогда не решился осуществить подобное, однако для Нины вопросы нравственности не стояли так остро. Она сообщила мне, что в зоне её внимания только что родился нужный объект – ребёнок с очень сильным телом сновидения. «Давай рискнём. В случае удачи у твоего мальчика будет шанс когда-нибудь побывать в реальном мире», – сказала она. И мы рискнули.
– И что было после? – обратившись в слух, спросил Алекс.
– После? После Эвридика получила предсказание о несчастной жизни Рубина и подбросила его на порог какой-то морфинской семьи, – сказал Морфей.
Разочарованный таким ответом, Алекс задумался, а после с подозрением уточнил:
– Погоди, как такое могло быть? К моменту рождения Рубина Морфей уже был легендой. Точнее сказать, его, то есть тебя, уже не было в живых!
– Верно. Отрезок пути, который прошла Эвридика от нашего дворца до дома будущих приёмных родителей Рубина, был максимально растянут во времени. Оставив ребёнка на пороге, она уже не смогла вернуться.
– Она умерла? – с сожалением спросил Алекс.
– Морфины не умирают, они уходят. Но эту тайну я пока тебе открывать не буду. Найдя семью, приютившую Рубина, я с интересом наблюдал, как мой мальчик растёт, как осознаёт свою исключительность, и мечтает занять место на троне. В это же время в реальности я наблюдал и за тем, у кого мы с Ниной когда-то «похитили» тело сновидения.
– Погоди! – воскликнул Алекс, пронзённый внезапной догадкой. – А не про Ивана ли ты говоришь?
– Про него. И тут интересна твоя роль. Найдя и того и другого, ты попытался соединить их воедино. Иван обрёл своё тело сновидения, а Рубин тело реальности. Однако я думаю, что их связь и до твоего вмешательства была сильной, иначе с чего бы они были на одно лицо.
– Так это же здорово! – воскликнул Алекс. – Я поздравляю. Эксперимент удался, и теперь Рубин может жить в обоих мирах, также как и Иван!
– То, что кажется благословением, вполне может обернуться и бедой, – остудил радостный энтузиазм Алекса Морфей.
– Ты это о чём? Какая беда в этом случае может грозить Рубину?
– Видишь ли, если их тела сольются ещё сильнее, а всё к тому и идёт, то из двух личностей останется только одна. И скорее всего, человеческая.
– Рубин сильный! Он не даст подавить себя! – возразил Алекс. – Если говорить об этой парочке, то, скорее, Иван будет в проигрыше. Да и было так уже. Я сам видел.
– Наверное, я не так выразился. Рубин останется, но человеком. А значит, его посещения Страны Снов будут весьма ограничены.
Алекс молчал. Так вот какая опасность нависла над Рубином.
– Морфей! Если ты как бог Страны Снов ничего не сможешь сделать, чтоб спасти его от очеловечивания, то я последую примеру Нины-сан: я откажусь от Мира Снов и разделю с братом земную жизнь!
В ответ на полное решимости заявление Алекса Морфей широко улыбнулся:
– Я так и предполагал. Теперь я могу открыть тебе ещё одну сторону правды. Как мои истинные наследники, и ты, и Рубин являетесь богами Страны Снов. Это значит, что вы в состоянии не только преображать этот мир, но и можете создать новый. – Давая Алексу возможность усвоить вышесказанное, Морфей сделала паузу. – Но, тем не менее, опасность всё же есть. И она в вас.
Только Алекс было открыл рот, чтоб спросить, что это за опасность, как в окно тихонько постучали, и голос со стороны сада спросил:
– Господин, Вы дома?
Алекс в изумлении посмотрел на Морфея, но тот даже бровью не повёл и как ни в чём не бывало, ответил:
– Да. Заходи.
Через минуту в дом зашёл какой-то морфин. Лицо его было Алексу незнакомо, однако одежда выдавала в госте тюремного служащего. Увидев Алекса, вошедший вздрогнул и вопросительно посмотрел на безмятежно сидящего в кресле Морфея.
– Господин, это же человек?
– Да, – ответил Морфей и представил вошедшего Алексу. – Его зовут Гай. Он конвоир маоров. Сюда попал, заблудившись в Лесу Забвения.
– Погодите-погодите, – в голове у человека мелькнула догадка, – а не тот ли это конвоир, что углубился за Рубином и больше не вернулся?
– Всё верно, я действительно увлёкся и зашёл в лес глубже, чем это было безопасно. Там я, видимо, потерял память. И что со мной было дальше, я не помню.
Алекс удивлённо оглядел Гая. «Не факт, что здоров, но точно жив. А ведь Рубин говорил, что уничтожил его. Соврал? Хотел показаться хуже, чем есть на самом деле?»
Пока Алекс сопоставлял в уме факты, Гай продолжал рассказывать:
– Господин сказал, что может провести меня через лес обратно в город. Но только после того, как Рубин, которого я преследовал, станет королём. А Вас, господин человек, я тоже знаю. Вы спасли господина Медоса, когда на него покушался господин Рубин.
«Как же давно это было! – подумал про себя Алекс. – Неужели я когда-то заступался за короля?» А вслух сказал:
– Да, это был я. Моё имя Алекс. И я думаю, ты уже можешь требовать возвращения домой. Рубин со дня на день будет объявлен единственным королём морфинов.
Гай изумлённо поднял брови и перевёл взгляд на Морфея. Но тот, как ни в чём не бывало, продолжал попивать чаёк.
– Скажи, Гай, а ты совсем ничего не помнишь из событий в лесу? – спросил Алекс.
– Ничего, – сокрушённо ответил Гай, перестав ожидать ответа от Морфея.
– И того, что с тобой сделал там Рубин, тоже не помнишь?
– Я не думаю, что он со мной что-то там сделал. Когда господин вывел меня из леса, я не был ранен.
– Кстати, а почему ты обращаешься к нему, – Алекс указал на отца, – господин?
– А как же мне ещё обращаться к тому, кто спас меня?
– Ну, хотя бы прибавлять к слову «господин» имя, – предложил человек.
– Господин не открыл мне своего имени, – ответил Гай.
Теперь уже Алекс удивлённо посмотрел на Морфея. К чему такое инкогнито? Неужели есть какая-то опасность в том, что кто-то узнает, кем он является.
– Что случится, если все узнают, кто ты? – спросил Алекс в продолжение собственных мыслей.
– Мировоззрение рухнет, – просто ответил Морфей и тут же перевёл тему. – Я думаю, тебе будет интересно узнать, что мне рассказал Гай о Рубине.
– О том времени, что Рубин находился в тюрьме? – уточнил Алекс.
– Нет. О том, что они вместе провели в лесу, – поправил Морфей. – Если хочешь, я перескажу тебе эту историю.
– Конечно, хочу! – воскликнул Алекс. – Если, конечно, Гай не возражает.
– Я бы тоже хотел услышать об этом, если Вы позволите, – скромно отозвался бывший конвоир и вопросительно посмотрел на своего господина.
Морфей согласно кивнул, и начал рассказ.
«Воспоминания Гая начались с того, что он увидел напротив себя красноволосого незнакомца, который пристально смотрел ему в глаза и молчал. Гай растерялся. Он не мог вспомнить ничего, что предшествовало этой встрече, но стоящий напротив морфин вызывал у него чувство опасности. Поэтому, нащупав на поясе кинжал, Гай приготовился к атаке. Но тут незнакомец спросил:
– Ты ведь ничего не помнишь?
В голосе красноволосого морфина не было угрозы, и Гай сразу успокоился. Он утвердительно кивнул и спросил сам:
– А Вы кто? – Но тут же поправил себя и задал более важный вопрос: – А Вы, случайно, не знаете, кто я?
– Ты конвоир морфинской тюрьмы. Я – осуждённый. И у меня есть все основания избавиться от тебя.
Такая откровенность в первый момент обескуражила, но зато внесла ясность. И Гай спросил снова:
– Господин, я… Можем ли мы решить наши разногласия мирным путём?
– У меня не будет повода причинять тебе вред, если ты дашь мне возможность выйти из леса одному. А дальше – поступай, как хочешь.
Гай согласно закивал, и Рубин ушёл».
Алекс внимательно выслушал эту историю. Он вспомнил, что когда-то Рубин рассказывал ему свою версию тех событий. Тогда по свечению его Сути Алекс заподозрил, что в его рассказе что-то не соответствовало правде. Но только сейчас узнал, что именно. Рубин никогда не был убийцей.
– Гай, почему ты не вышел из леса вслед за Рубином?
– Я не помню. Но, может, я и об этом успел рассказать господину?
Отвечая на вопросительные взгляды Гая и Алекса, Морфей сказал:
– Гай рассказал мне, что сначала долго не отваживался двинуться с места, думая, что времени прошло ещё недостаточно. А когда решился, то сбился с пути.
Едва Морфей договорил, Алекс, обратившись к гостю, предложил:
– Гай, Вы случаем не голодны? Хотите чай? А ещё у нас есть бутерброды.
Эту ночь Алекс провёл в лесном доме на «своей» кровати. Морфей расположился в комнате, где ранее жил Рубин. Что касается Гая, то он устроил себе спальню на чердаке. И хотя Алекс вообще никакого чердака в доме не припоминал, но его появлению не удивился. Утомлённый обилием событий последних дней, человек быстро заснул, а проснулся бодрым и в хорошем расположении духа. Выйдя к камину, он застал там обоих своих соседей, которые неспешно беседовали о чём-то вполголоса. Увидев Алекса, Морфей поинтересовался:
– Как спалось?
– Нормально, как и всегда, – ответил Алекс, сев в кресло. Едва удержавшись, чтоб не назвать Морфея по имени, он спросил: – Можем ли мы поговорить наедине?
Гай понимающе кивнул и, извинившись, вышел, а Алекс сразу задал вопрос:
– Морфей, где и когда я проснусь? Насколько я понимаю, мы с тобой прыгнули в реальное лесное озеро. Значит ли это, что наши реальные тела всё ещё в нём? То есть мы утопленники, или всё-таки живы? А если живы, то где наши тела?
– Странные вопросы. Говоришь так, как будто сейчас у тебя тела нет.
Алекс скептически посмотрел на отца. Опять он шутки шутит. А вопрос-то серьёзный.
– Ну, пап! Я же не дитё малое. Это тело сновидения. А реальное-то где?
– Реальное? А что вообще есть реальность? – ответил вопросом на вопрос Морфей и снова засмеялся. А Алекс подумал, что все эти шуточки и вопросы вместо ответов его уже порядком утомили.
– Я хочу проснуться, но в данной ситуации сам это сделать не могу. Помоги, – заявил он сердито.
– Не вопрос, – сразу став серьёзным сказал Морфей и, глядя в глаза сына, приказал: – Просыпайся!
Посмотрев на то место, где только что стоял Алекс, Морфей покачал головой. К сожалению или к радости, но вчера своим приходом Гай не дал ему рассказать сыну, какая именно опасность живёт внутри него и Рубина. А поскольку ничего просто так не происходит, то теперь Морфей засомневался, стоит ли ему вообще об этом говорить. Ещё раз вздохнув, он подошёл к окну и, приоткрыв створки, негромко позвал:
– Гай.

Глава 51. Ваня и бомж

Сидя в своём офисе, Иван мучительно вспоминал, с какого перепуга он вчера с утра пораньше помчался к Алексу, ухаживал за ним, готовил еду и мыл посуду? Неужели его действиями опять руководил Рубин? Но ведь в этот раз он даже не почувствовал в себе ничего инородного. «Это что ж получается? Мой план запущен с другой стороны, и морфинский аристократ внедряется в моё сознание? И как же мне теперь укрепить границы своего разума? Может, обратиться к психологу? Но та, что я знаю, старинная подруга Алекса, а значит, заодно с Рубином. Не пойдёт! Тогда, может, к гипнотизёру? Хотя и этот тоже под дудку Рубина пляшет». Не найдя потенциального спасителя среди знакомых, Алекс подпёр щёку рукой. «Может, к шаману? Наверняка это будет шарлатанство, но, чем чёрт не шутит, пока бог спит». И Иван, включив интернет, углубился в поиски. Однако уже через минут сорок его стало буквально тошнить от обилия и многообразия взглядов исподлобья, перстней и картинных поз потомственных шаманов, колдунов, знахарей и прочей нечисти. Иван решительно закрыл свой планшет и встал из-за стола. Проходя мимо секретарши, он пробурчал:
– Если старик позвонит, я к зубному.
Девушка подскочила, но успела попрощаться только с исчезающей за дверью спиной Ивана. Поджав губы, она покачала головой. Что-то в последнее время происходит с её боссом. Уж не влюбился ли он часом. Плохо, если так. «Нужно будет позвонить ему вечерком и осведомиться о больном зубе. А что, хороший повод, чтоб, наконец, уже, начать более личное общение, а там уж я постараюсь». И она мечтательно улыбнулась.
Между тем Иван вышел из здания и ловко, не заметив поджидающее его авто, влился в людской поток. Пару часов он бесцельно бродил по улицам, выбирая те, где было больше людей, и как-то неожиданно для себя спустился в метро. Выйдя на случайной станции, он пошёл, куда глаза глядят, и оказался около реки. Остановившись на набережной, Иван закурил. Вдыхая едкий дым, он задумчиво оглядывал прохожих. Через несколько затяжек к нему подошёл неопределенного пола, вида и возраста социально не вписанный элемент, именуемый в народе «бомжара».
– Угости сигареткой, – заявил он.
Не удостоив его ответом, Ваня дал понять просителю, что его присутствие нежелательно. Однако наглый нищий, видимо памятуя, что «стучите и вам откроют», не отстал и попросил вновь:
– Жалко сигаретку, дай тогда монетку, – и протянул руку ладонью кверху.
– Исчезни! – посоветовал Иван.
Однако тот не внял голосу разума и продолжил наступление. Иван, схватив его за грудки, предупредительно тряхнул. Нищий как будто только этого и ждал, и заорал во всё горло о том, что его убивают. Иван, не смутившись, молча, провёл ряд манипуляций, завершившихся контрольным пинком ногой в живот. Упав лицом в асфальт, проситель на время замолк.
– Мне нужна помощь, – вдруг сказал он.
– Бог тебе в помощь, – откликнулся Иван, почувствовав, что его настроение улучшилось.
– Не… Мне бог ни к чему… Мне бы к бабе какой…
Иван посмотрел на лежащее у него в ногах существо и посоветовал:
– Иди нах….
Бомж, видимо, согласившись, что встреча подошла к концу, без разговоров встал, отряхнулся и ушёл проч.

Глава 52. Вот так встреча

Сначала Алекс услышал тихий шум колёс, а открыв глаза, увидел проплывающие придорожные столбы и сидящую за рулём Нину-сан.
– Что, проснулся? – спросила тётя.
«Разве я спал?» – удивился Алекс, но обнаружив себя съехавшим по сиденью вниз, с этой версией согласился. Смущало только то, что он совершенно не помнил, как исчезнув из лесного дома, оказался в автомобиле тёти Нины. Устроившись поудобнее, он поинтересовался:
– Почему я здесь?
– Странный вопрос. Мы созвонились. Я подъехала к твоему дому, ты спустился и сел ко мне в машину. Потом в пути заснул и теперь проснулся. Ну, вот как-то так.
– А куда мы едем? – задал следующий дурацкий вопрос Алекс, начиная подозревать что-то неладное.
– Смотреть любимое место отдыха твоего отца, – терпеливо ответила Нина-сан.
«Это ж получается, что мне всё приснилось? И как мы по лесу шли, и озеро, и встреча с отцом», – с ужасом подумал Алекс, и на какой-то момент из его головы все мысли как будто улетучились. Не выдержав эту пустоту, Алекс тут же заполнил её резонными рассуждениями. «Хорошо-хорошо. То, что мы в озеро не прыгали и через него во сны не попадали, это правильно. А вот то, что все сведения, что я узнал от Орфея, всего лишь мои домыслы – это обидно».
Прервав размышления, Алекс посмотрел в окно. Представшая перед его взглядом местность показалась ему подозрительно знакомой.
– Где мы?
– Подъезжаем, – ответила Нина и буквально через минут пять действительно притормозила на обочине.
Они вышли из машины, и Алекс принялся разминать затёкшие ноги.
– Сколько я спал? – спросил он.
– Пару часов, – ответила Нина сан и скомандовала: – Идём!
Пройдя несколько километров по лесу, они вышли к лесному озеру. «Дежавю, – подумал Алекс. – Я совершенно точно видел весь этот пейзаж. И круглое озеро с отражающимися в нём деревьями, и виднеющийся стол со скамейками. Если это и правда дежавю, то сейчас появится Орфей». Предвосхищая его появление, Алекс оглянулся. Но никого кроме них с Ниной вокруг не было.
– Устал, поди, столько по лесу топать? Давай посидим, перекусим, – предложила Нина, указывая на то место, которое в сегодняшнем сне они с Морфеем называли «своим».
Сидя на самодельной деревянной скамье напротив Нины, Алекс продолжал ждать. Но вокруг стояла тишина и никто не появлялся. Воспоминания о недавнем прыжке в озеро с отцом не оставляли его в покое, и он сказал:
– Нина, я бы хотел искупаться.
– Да, конечно, – отозвалась Нина сан. – Самое время купаться, смотри, у тебя уже и руки, наверное, почти согрелись.
Алекс зябко поёжился. Что ни говори, а прохладно. «Вот если бы тётя Нина смогла сказать, была ли встреча с Орфеем на самом деле, тогда бы и в озеро нырять не пришлось. Но она ничего не говорит. Да и о чём она может сказать, если всё это время сидела за рулём?»
Алекс тяжко вздохнул, и в надежде, что взрослая женщина его остановит, сказал:
– Тогда я пойду.
Но она, похоже, вовсе не собиралась его останавливать, а напротив, подбодрила словами:
– Иди-иди, за одежду не беспокойся, я её покараулю, пока ты ныряешь.
«Назвался груздём – полезай в кузов», – подумал Алекс и стал раздеваться. Нина стояла тут же, внимательно наблюдая за процессом. Алексу стало неловко, а Нина пояснила:
– Я всегда, знаешь ли, хотела мужской стриптиз посмотреть. Да вот не довелось. Так что ловлю момент. А ты не мог бы помедленнее и больше танцевальных движений.
– Нина-сан! – воскликнул смущённый Алекс, – а Вы не могли бы вот без этих подколов обойтись?
Раздевшись, он посмотрел вниз на прозрачную гладь озера. От осеннего ветра его тело покрылось мурашками. В голове возникла здравая мысль пока не поздно одеться, но вопреки ей Алекс прыгнул.
Вода в озере была студёная, а обратный путь неблизкий. В результате в машину Алекс сел уже совсем заболевший. Всю дорогу он чихал и мёрз, а подъехав к городу, Нина сказала:
– Едем ко мне. Я тебя вылечу.
– Спасибо, тётя-сан, я и дома могу антибиотики съесть, – пробурчал Алекс, виня в происшедшем не только собственную глупость.
– Нет-нет, никаких антибиотиков. Я тебя другими методами вылечу.
Дома у тети Нины было чисто, светло и уютно. «А ничего, что я вот так пришёл? Не стесню ли я своим присутствием её родственников?» – подумал Алекс, тревожно озираясь.
– Раздевайся и ложись, – приказала Нина и указала на диван, стоящий в гостиной.
Алекс послушно стал стягивать с себя одежду и, вспомнив лесные шуточки тёти, вяло спросил:
– До трусов, надеюсь…
– Вот уж нет. Свои труселя мокрые точно снимай!
Алекс вздохнул и залез под одеяло. Ему было очень холодно. Пытаясь унять озноб, он жалобно проскулил:
– Нина-сан, дайте мне ещё одеяло. Или водки. А лучше и то и другое.
Откликнувшись на мольбы больного, Нина, и правда, принесла второе одеяло. Затем она надела на его замёрзшие ноги шерстяные носки и натёрла какой-то мазью грудь и спину. Завершающим этапом лечения была тёплая водка, поданная в постель в маленькой фарфоровой чашке.
– Пей, родное сердце. И отдыхай. Скоро будешь как огурец.
«Да уж. Зелёный и в пупырышку», – пробурчал про себя Алекс, закрывая глаза. Разлившись по телу приятным теплом, водка и растирания сделали своё дело, и теперь Алекса неудержимо клонило в сон.
…
Тем временем, чтоб определить своё местонахождение и, наконец, вызвать служебное авто, Иван поднял голову. Увидев указатель с названием улицы и дома, он присвистнул: «Вот это да! И как меня угораздило? Хотя, чего удивляться, всегда ж сюда прихожу». Усмехнувшись, он поднялся на знакомый этаж и позвонил в дверь.
– Входи, открыто, – раздался родной голос.
Иван привычно снял ботинки и надел тапочки.
– Прости, что без предупреждения. Не помешал? – спросил он и застыл в изумлении. На диване под одеялом лежал Алекс.
Сквозь сонную дрёму Алекс слышал, что кто-то пришёл. Он с трудом приоткрыл глаз и увидел растерянно стоящего посреди комнаты начальника. «Надо бы поздороваться», – подумал было больной, но тут Иван, обращаясь к Нине, сказал:
– Что это за дела? Откуда тут взялся этот…
– Это сын моей подруги, – немало не смущаясь, ответила тётя Нина.
Лицо Ивана помрачнело.
– А что он делает на моём диване?
Тут уже насторожился Алекс. «Что значит „на его диване”? Погодите-погодите… Что ж это может быть? Неужели Иван и тётя Нина?.. Вместе?» Алекс почувствовал, как горячая волна прошла по его спине, и в животе возникла кратковременная невесомость. «Не может быть!»
Между тем Иван продолжал допрос:
– И как долго вы друг друга знаете?
– Достаточно.
– Достаточно для чего? – не унимался молодой «любовник», и Алекс подумал, что если дело дойдёт до выяснений, то он тут под одеялом совсем некстати голый. «Как бы ситуация не усугубилась. А ведь мне ещё на Ивана работать. Хотя, при таком раскладе увольнение неизбежно».
Но тут тётя Нина все ж таки соизволила ввести Ивана в курс дела и прояснила ситуацию:
– Сашенька – сын моей подруги. Я его с детства знаю. Сегодня я ему одно место показывала, а он в дороге простыл. Вот я его и лечу, раз сама не доглядела.
– Ну почему у тебя столько знакомых, что даже я не всех знаю?
«Неужели они так давно вместе, что об этом знает уже большинство её знакомых, – подумал Алекс. – Интересно, а мой папа тоже в курсе? Он говорил, что хотел видеть Нину своей Эвридикой, а это значит, что он был в неё влюблён. Хотя, постойте, это он мне говорил в моём сне, которого как бы не было». Не вполне выздоровевшая голова Алекса отказывалась продумывать такие сложные мысленные конструкции, и он, продолжив делать вид, что спит, стал слушать личные разборки дальше.
– А почему ты должен всех моих знакомых знать? – мягко спросила Нина.
– Как почему? – воскликнул Иван. – Потому что ты моя мама!

Глава 53. Счастливый конец.

Задумавшись о своём, Морфей продвигался через Лес Забвения в сторону города. За ним следом, забыв всё, что было в лесном доме, шёл Гай.
– Господин, правильно ли я понимаю, раз Вы ведёте меня домой, значит, тот узник стал королём?
– Всё верно, стал.
– Тогда не попаду ли я, выйдя из леса, под стражу. Насколько я понял, я был его палачом.
В этот раз Морфей не был настроен на беседу с попутчиком и потому, не вдаваясь в детали, кратко ответил:
– Не сгущай краски. Ты был просто конвоиром.
Дав понять, что разговор исчерпан, он вернулся к мысленному диалогу с сыном. Морфей говорил, что боги могут творить, только пока внутри них горят желания. Когда-то полная благополучия жизнь в Стране Снов позволила Морфею исполнить их все. Но в итоге, потеряв смысл жизни, он поддался интригам собственных созданий. И хотя в его силах было в любой момент прекратить их деяния, он предпочёл отойти в сторону, лишь изредка подправляя ход истории при помощи записок от Совета Старейшин. Единственным, что сохраняло его интерес, были сыновья. Наблюдая за ними, он думал, что если мальчики захотят создать что-то своё, он поддержит их всеми доступными способами. А потом не даст угаснуть в них огню жизни, даже если ради этого ему придётся стать их врагом. Потому что борьба, как и желания, сохраняет жизнь.
На этом месте Морфей усмехнулся, вспомнив как Нина, преобразившись в прорицателя, когда-то запугала Эвридику. Тогда он не мог понять, зачем она это сделала, и лишь значительно позже её мотивы стали ему ясны.
…
Через месяц Стия и Рубин объявили о своей свадьбе. Воссоединившийся после долгой разлуки с Леей, Алекс был первым приглашён на это событие. Держа любимую за руку, он стоял среди почётных гостей на торжестве сочетания королей священным браком. Происходило это событие во дворце Сиреневого Тумана, куда Стия и Рубин перебрались на постоянное жительство, оставив дворцы маоров и стахов под общественные заведения. Со времени победы над Медосом Рубин, как и обещал, вернул Суть неченам, объединив таким образом все три расы в единый народ.
Пока в свете торжественного великолепия королевская пара проходила все приличествующие событию этапы ритуала, Алекс украдкой посматривал наверх, в глубину купола центральной залы. Он был уверен, что Морфей ни за что не пропустит это событие и непременно придёт. Едва церемония закончилась, как на плечо Рубина спустился белый голубь с запиской от Совета Старейшин. В ней Совет поздравлял его и Стию, а также желал им счастья и нескончаемой любви. Для Стии это было лучшим доказательством правильности своего выбора. Для Рубина благословением, а для Алекса подтверждением, что отец здесь.
За прошедшее с момента последних событий время у Алекса было много возможностей рассказать Рубину об отце, а Ивану и Рубину друг о друге. Однако он никому и ничего не сказал. Сблизившись с Морфеем, Алекс перенял от него многие знания, а появившаяся благодаря этой близости цель, хоть и наполнила его жизнью, но вынудила держать язык за зубами.
После окончания официальной части брачной церемонии Алекс вместе со всеми жителями страны радостно славил новую пару. Глядя на счастливое лицо Рубина, ему не хотелось даже думать, что вскоре они станут заклятыми врагами. «Ладно, до этого ещё далеко», – говорил он себе, обнимая не отходящую от него ни на шаг Лею.
А потом был бал. И Рубин со Стией, исполняя свой танец королей, снова потрясли воображение собравшихся силой своей Сути, ибо теперь её сияние могли видеть все.
Кружась среди светящихся морфинов со своей дорогой Леей, Алекс спросил её:
– Если тебе придется ради меня оставить всё, что ты знаешь, сможешь ли ты сделать это?
Лея сначала радостно кивнула, и лишь потом поняла вопрос.
– Ты ведь сейчас об очень конкретных вещах говорил? – переспросила она.
– Да, – ответил Алекс.
– Твой вопрос слишком важен, чтоб отвечать на него мимоходом, – вмиг став серьёзной, сказала она.
Алекс согласно кивнул и повёл Лею к выходу.
Несмотря на множество морфинов, Рубин заметил изменения в лице подруги своего верного подданного. А после увидел, как Алекс спешно увёл её из залы.
– Может, они просто поссорились, – предположила Стия, проследив взгляд мужа.
– Может и так, – ответил Рубин, совершенно точно зная, что дело не в этом.
Между тем Алекс и Лея вышли на балкон. Внизу были видны многочисленные тропинки, ведущие к дворцу Первого короля. В памяти у Алекса тут же возникли воспоминания о первом бале объединённых королевств. Помнится, тогда именно с этого балкона он заметил в тумане свет Рубина. Как же давно это было!
– Так ты спросил меня, что я выберу? – отвлёк его от воспоминаний голос Леи.
– Да, сможешь ли ты отказаться от всего, что тебе дорого. От города, друзей? От спокойной и размеренной мирной жизни?
– Нет нужды спрашивать, я всегда буду на твоей стороне.
– А если я окажусь злодеем, каких ещё свет не видывал? Если на твоих глазах я предам друга? Останешься ли ты со мной?
– Если предашь друга, – испуганно повторила Лея и непроизвольно кинула взгляд вглубь дворца, туда, где подобно солнцу, сияла королевская пара. – Если ты предашь друга, я не обрадуюсь, но останусь с тобой. Я доверяю тебе. И если ты так поступишь, значит, у тебя на то будут причины.
– Тогда у меня к тебе ещё вопрос, – сообщил Алекс.
– Задавай, – сказала девушка.
– Лея, согласна ли ты стать моей королевой?
Во дворце продолжала играть музыка. Счастливые морфины, не различая рас, кружились в танце. Этот бал был прекрасным завершением эпохи разрозненных государств и началом новой эры всеобщего процветания и гармонии.

Послесловие
Прошло полгода.
Иван сидел на скамейке городского парка, подставив лицо ласковому весеннему солнцу. Не рассчитав время, он пришёл на встречу значительно раньше, и сейчас, закрыв глаза, думал о том, что это очень хорошо, что сегодня будний день и народу в парке мало. Распускающаяся повсюду зелень наполняла воздух неповторимым ароматом весны. А ожившие после зимних холодов пичуги отчаянно чирикали, давая человеческому сердцу надежды на перемены.
Лёгкий удар по ноге вывел Ивана из блаженного оцепенения. Он открыл глаза и увидел Алекса, рядом с которым стояла светловолосая девушка. Окинув её взглядом, Иван подумал: «И как только этот дурень умудряется таких красоток цеплять?»
– Заждался? – спросил Алекс.
– Только что пришёл, – соврал Иван и демонстративно уставился на блондинку. Однако Алекс не спешил вводить бывшего начальника в курс дела. Более того, строго посмотрев на вальяжно расплывшегося на скамейке Ивана, кратко приказал:
– Встань!
Неожиданно для самого себя Иван тут же послушно поднялся со скамьи. Алекс удовлетворённо кивнул и, повернувшись к своей спутнице, сказал:
– Дорогая, позволь представить тебе моего друга Ивана, – и указал рукой на опешившего парня.
«Это когда это мы друзьями стали», – подумал про себя Иван и приподнял бровь.
Между тем, продолжая знакомство, Алекс обратился уже к нему:
– Иван, позволь представить тебе мою жену. Её имя Лея.
Не успев сообразить, что же он делает, Иван галантно поклонился и поцеловал девушке руку.
– Я безмерно рад нашему знакомству, – сказал он.


конец