Маска

Мария была очень грустной девушкой, практически с самого рождения. Поводов над чём горевать, может и не имелось так много, но отчего горько поплакать или замкнуться в себе на несколько часов и даже дней с её точки зрения всегда находилось. В частности, из-за своих косяков. Некоторые причины являлись действительно вескими – сказать гадость родителям, соврать знакомому, проигнорировать просьбу иного близкого человека, а иной раз не настолько серьёзными – забыть что-то купить из продуктов, что надо было, или нечаянно разбить кружку, которая никому не нужна.
Только всё равно, когда совесть Марии просыпалась, то тогда человек понимал насколько плохо он поступил с другим, как ответил тому, кто в ней нуждался. И даже, когда её прощали, себя она простить так быстро не могла и не хотела.
Потому и винила себя, карила за свои гнусные проступки.
Что касается других причин, которые могли вызвать уныние и скорбь, так это тоже оказывалось для неё относительно: например, услышав новости по телевизору или узнав в интернете о гибели людей из-за террора, то она не находила покоя и также скорбила, не находя утешение. Видя ссоры и скандалы родных и близких людей, причины которых её не касаются, то тоже это было поводом замкнуться в себе, заперевшись в своей комнате, продолжая слышать крики за стенкой.
Иногда Маше казалось, что она сойдёт с ума, живя в таком мире, где не обойтись без боли – и физической, и душевной.
Во временами подросткового возраста ей даже не раз приходила в голову мысль о самобичевании или, что страшнее, суициде. Но на последнее ей не хватало храбрости, скажем, скинуться с окна своего этажа на улицу, бетонный пешеходный тротуар, вниз головой, дабы расколоть себе череп и сделать из мозгов сплошную кашицу, или наглотаться таблетками, чтоб отравиться и впасть даже не в кому, а в вечный сон, как Спящая Красавица, которую никакой принц или фея не сможет разбудить и привести в себя.
Она карила себя и по этому поводу, что ей не хватает храбрости покончить с собой, чтобы больше не портить другим людям жизнь.
Но зато самобичеванием она занималась и не раз. Лучший способ – порезать себе кожу на руке, так как, во-первых, рвать вены лезвием та не решилась, а во-вторых таким образом Мария заглушала душевную боль физической.
И моментами такой способ реально ей помогал.
Она видела себя грешницей и перед родителями, и перед знакомыми, и перед всем миром, перед Богом. Отчего не знала как прекратить такие страдания, чтобы перестать томить и винить себя за каждую ошибку.
Жить моментами девушке реально не хотелось.

***

– Сегодня ты увидишь одну молодую женщину, – араб-купец, что курил кальян, наслаждавшись покоем в своём шатре с магическими вещами, которые продавал только по приказу Творца через своего ангела Божьего, на рынке смертных, появляясь там только тогда, когда надо было, обернулся назад. Молодой блондин с голубыми глазами в зимней куртке и джинсах, с довольно серьёзным лицом, внезапно появившийся, смотрел в упор на торговца. – Прошлую задачу ты выполнил относительно хорошо, бес, продав покрывало мужчине, показав ему к чему может привезти его гнев. Но твой срок всё-таки не уменьшился – за помощь в обновлении в некой степени некоторых людей срок восстановления в наши ряды не уменьшится. И ты это прекрасно знаешь. –
– Да, знаю. – бес с трудом улыбнулся, встав напротив блондина. Его наказание уже стало для него пыткой, но шанс вернуться на Небеса, стало откровением и реальным шансом исправить ошибки прошлого. Если бы он мог предупредить себя в тот миг, до Вечной Войны...
– Павший! – крикнул ангел, щелкнув пальцами правой руки перед лицом бывшего нечистого. – Ты меня слышишь?! –
– Конечно, да. – спокойно и покорно кивнул головой араб, отводя руку Небесного Вестника в сторону. – Кого и какой грех я должен исправить у нового покупателя? –
– Девушку. Ауру её сразу почувствуешь. А какой из самых страшных грехов мы можем вспомнить? –
– Опять этот вопрос... Что же... Зависть, гордыня и, пожалуй, уныние... –
– Именно. – Вестник отошёл от купца, заканчивая вести диалог: – Вот с исправлением уныния тебе и придётся работать. –
– Но как? –
– Твоё дело. Мне лишь передать новую задачу от Иных Высших. – после чего парень исчез, оставив на своём месте несколько блестящих крупных перьев, которые рассыпались и испарились в течении следующих секунд.
– Ладно. – араб, сжав кулаки, стараясь не злиться ни на себя, ни на собеседника, ни на будущего покупателя, посмотрел на свои товары, а затем, выбрав нужный ассортимент, также щёлкнул пальцами, чтобы вернуться в бренный мир людей.

***

Наступал рассвет, рынок только что открылся, однако не все уличные и те, что в специальном здании лавки или небольшие магазины были открыты. К семи часам большинство продавцов ещё находилось в своих "гнёздах", собираясь и одеваясь, готовившись пойти на свою работу.
Базар был довольно богат: еда, одежда, игрушки для младенцов и подростков, художественные книги, школьные предметы, канцелярия, стройматериалы и многое другое, что привлекало довольно множество людей, что, словно насекомые, ежедневно копошились на улицах рынка.
Мария входила в категорию "утренних жучков", рано приходя, чтобы успевать выбирать и покупать нужные вещи. Сетевые магазины она не оценивала, но частные лавки оказывались ей ближе к душе. Конечно, из нужного, что надо было закупать – еда: мясо, рыба, овощи, фрукты, консервы, к примеру. Но также часто она заходила в минимаркеты обуви или одежды, примеряя и покупая новые, пусть даже и ненужные шмотки. Книги, конечно, её тоже привлекали – больше всего ей нравились романы жанра трагикомедии или философские драмы, как правило, с sad-endom. Ведь, разумно рассуждая, в жизни только финал довольно у многих людей.
Комедии, фантастика или ужасы для неё – были а-ля детские сказки. Выдумать возможно много чего, да только этого редко когда случалось в реальности – если вообще случалось.
Неспеша гуляя по дорожкам рынка, Маша внезапно заметила красивую, чем-то привлекающую палатку, возле которой никого не было, хотя та стояла средь других лавок.
"Мы знаем, что ты хочешь в своей жизни... – прозвучали вдруг чьи-то голоса ласковым тоном. – Исправиться, перестать винить себя... Мы знаем..."
Девушка очень испугалась. Впервые в жизни она услышала подобный эффект – скорее всего, по какой-то причине, слуховые галлюцинации. Но паниковать не стала, хотя ей сильно это захотелось.
"Подойди к нам, милая, мы знаем что именно тебя спасёт... "
"Я ЗНАЮ, КАК ТЕБЕ ПОМОЧЬ..."
Неожиданно слева появился мужчина средних лет, по цвету кожи, скорее всего, грузин или кавказец, а то и вообще негр, напоминающий антигероя из знакомых просмотренных фильмов. Одет он был в светлые ткани, которые украшались разными узорами. На голове же тюрбан, словно у восточного царя, такого же светлого тона. В середине головного убора выделялся драгоценный камень – рубин цвета алой крови.
– Вас что-либо заинтересовало? – ехидно поинтересовался незнакомец, видимо, хозяин этого необычного шатра.
– Да... В смысле, нет. – Мария всё ещё вслушивалась в голоса, исходящие из неоткуда. – Разрешите спросить – вы случайно не слышали чьих-либо голосов? –
– В смысле? –
– Ну таких, необычных, даже немного пугающих. –
– Девушка, вы находитесь средь множества людей и голоса здесь постоянно. – засмеялся купец, улыбнувшись. – Странный вопрос, не считаете ли? –
Мария, немного поразмыслив, согласилась, хотя в глубине ещё нечто теребило её, не давая покоя.
– А что вы можете мне предложить? – решила спросить у араба девушка.
– Всё то, что пожелаете. – не шутя, резко сменив тон радикально ответил продавец, выпрямившись.
Мария улыбнулась:
– Даже исполнение желаний? –
– Даже исполнение желаний. –
Этот ответ несколько удивил собеседницу. Посчитав, что это лишь маркетинговая шутка для привлечения клиентов, она решила пойти навстречу:
– Что ж, дайте мне то, что заставит меня никогда больше не печалиться, раз вы такой... Волшебник. –
Приготовившись разоблачить незнакомца, Мария готова была улыбнуться, но араб-торговец твёрдо ответил:
– Без сомнения. Только предмет вы выберите самолично. И не волнуйтесь – цены у меня ничтожные. –
"Как твоя душа. – добавил торговец про себя. – Геморрой сплошной с вами, грешными".
Затем продавец подошёл к своему шатру, после чего очи Марии ослепила пелена на пару секунд.
– Боже, мои глаза, мои глаза! – запаниковала девушка, начав махать руками, да так, что пакет с товарами выскочил из руки, упав на землю. Купленные товары вывалились из него, пачкаясь мокрой почвой и слякотью на дороге; этой ночью шёл настоящий ливень. – Что с моими глазами?! –
Но, вновь обретя обычное зрение, Мария увидела перед собой араба-торговца с товарами в руках.
– С вами всё в порядке? – поинтеровался незнакомец.
– Я... Мои глаза... – начала Маша, но поняв, что обсуждать случившееся, как и голоса, явно нечелоческих, не стоит, промолчала. – Нет, всё в порядке. – затем, наклонившись, она стала собирать разбросанные продукты. – Какая же я растяпа... –
– Вижу. – с некой усмешкой прокомментировал случившееся араб. – Но, думаете мне, что мои товары бесспорно вам помогут. –
Затем он выложил на землю четыре маски, которые были однозначно уникальны.
– Напоминают маскарадные, не так ли? Вам какая понравилась? –
Мария, собрав продукты и положив в пакет, подошла чуть ближе, чтоб рассмотреть предложенный товар. Действительно, каждая маска имела стиль маскарадного, а точнее театрального убора. Первая – золотая, с красными звездочками, но грустной мимикой. Вторая – серебряная, покоытая черными и красными брызгами, с озлобленной гримасой. Третья – белая, видно из бумаги, без каких-либо узоров, улыбающаяся. А последняя, четвёртая – бриллиантовая, огранённая золотыми полосками, смеющаяся.
– И какая цена у каждой? – поинтересовалась Маша тихим, отчего-то печальным голосом. Видимо слуховые и зрительные галлюцинации, вместе с тем, что из-за падения на землю купленные ею продукты сильно испачкались, то настроение её вновь упало.
– Сколько дадите, то и будет такого цена выбранной маски. – закурив из деревянной трубки, ответил араб. – Без шуток. –
– Реально? –
– Да. –
Девушка осмотрела ещё раз все маски. В иной раз она бы взяла простую бумажную, но её положение тянуло её не просто к радости, а к настоящему беспечному счастью и наслаждению. Оттого она выбрала ту, которая "смеялась".
Взяв её, она произнесла, не открывая взор от нового необычного товара:
– За сто рублей продадите? –
– Бесспорно. – ответил араб.
Не заметив как остальные маски исчезли, продолжая глядеть на купленную только что маску, Мария дала торговцу сотню, а затем отправилась домой.
Бес смотрел ей вслед, понимая, что любые предупреждения девушка проигнорирует или просто не поверит:
– Не веря в Христа, себя только губите. –
Хмыкнув, он, вновь щёлкнув пальцами, вместе с шатром исчез.

***

...Девушка однако верила в Бога, включая Воскрешение, просто зная, что Он есть. Не понимая отчего, она чётко понимала, что люди – низшие существа во Вселенной, хотя на ангелов и нечисть у неё был некий иной взгляд. Она с радостью стала бы атеисткой, да только не могла, поскольку и не хотела. Она прекрасно ведала, что не способна достичь Высот, видя свои грехи, но к наказанию за все её косяки и проступки старалась быть готовой.
Араб оказался странным типом, даже ощущения рядом с ним оказывались несколько неприятными и отталкивающими. Что-то скрывалось в нём, необъяснимое и мистическое. Но его утверждения, что маска обязательно поможет ей, то, сама от себя такого не ожидая, согласилась с ним.
"И что теперь мне делать с этой маской?!"
Вернувшись домой, Мария не удивилась, когда услышала плач матери, которая сидела на кухне, а ругань отца только добавлял негативные помехи в итак помешанной психике их дочери. Еле сдерживаясь, Маша пошла в их сторону, догадываясь о причине скорби матери и ярости отца.
– Успокойтесь, пожалуйста. – попыталась она произнести, обращаясь к обоим родным. – Знаю причину твоего настроения, но ты, папа, зачем так бесится? Помог бы лучше своей жене в себя придти. –
– Не переживай только. – с трудом ответила мать, на миг перестав горько плакать. – Отец здесь ни в чём не виноват. Он просто боится, что мы не успеем на похороны моей матери. –
– Влт именно! – крикнул папа. – Через полутора часа назначаны похороны, а мы даже не позвонили священнику, чтобы уточнить всё ли так, как договаривались?! И успеть затем, если ничего не изменилось, переодеться тоже в сегодняшних планах! Я и так пытался успокоить твою мать! –
– И твою жену. – добавила с твёрдым тоном, сквозь непрекращающегося фонового звука рыдания, их дочь. – Повторю, успокойтесь, истерикой бабушку мою уже не вернуть. –
Отец замолчал, затем повернулся к окну. Мать немного притихла, выпив рюмочку валерианки, далее корвалола, стоящих на столе.
– Да, конечно. Но... Дочка, как мне тебе объяснить... –
– Она прекрасно всё понимает. – пресёк её муж. – Эта семейная потеря и общая беда. Только каждый пытается держаться, понимая, что слезами горю реально не поможешь. Ты согласна, Мария? –
Дочка промолчала, параллельно моя овощи и фрукты, которые были запачканы землёю после падения. После этого она поставила литровую пластиковую бутылку простой воды на стол, затем убрав пакет в кладовку.
– Я в свою комнату. – прошептала она, тоже нечаянно пустив слезу. – Буду переодеваться. Успеем мы на похороны, успокойтесь. – и мигом отправилась к себе, закрыв дверь.
Бриллиантовую "смеящуюся" маску Маша спрятала за пазухой, решив пока не показывать родным купленную вещь. Достав её, начав тоже рыдать, понимая кого она потеряла и как теперь они смогут с этим смириться, зная, что, в частности, только бабушка могла утихомирить родителей во время частых скандалов по всякой мелочи, Маша, ещё раз осмотрев купленное, надела на лицо.
Мир, вместе с её духовным состоянием внезапно преобразился, образно говоря, в лучшую сторону. Настроение резко поднялось. Не понимая отчего, девушка начала громко смеяться, распустив в стороны руки и подняв голову верх.
– Да здравствует жизнь! – радостно прокричала она, а затем подбежала к окну, рассматривая те же пейзажи других домов и детской площадки, которые резко преобразились в некую страну чудес и бесконечной эйфории. – Какой же сегодня чудесный день! Ха-ха-ха! Благодарю, Боже! –
Дверь в её комнату внезапно открылась. На пороге оказались Машины родители.
– Это ты здесь так радостно орала?! В день похорон?! – завизжала мать. – Как не стыдно! –
Мария, повернувшись к близким, попыталась снять волшебную маску с лица, но не смогла.
Ибо та слилась с лицом хозяйки, образовав подобие прежнего настоящего облика. Она стала частью девушки.
"Что же я наделала?" – промелькнули мысли в голове Марии.

***

Желание смеяться не покидало девушку. Она полностью прониклась позитивом и на всё смотрела с улыбкой, надо всем смеясь. Только поняла она пусть и один, хотя довольно крупный нюанс – радость от окружающего мира по большей степени оказалась не её. Что-то (а может и кто-то) заставлял на всё смотреть позитивно, без капельки скорби. С одной стороны это был довольно нужный эффект, учитывая её пессимистическое настроение, но в такие дни, как чьи-либо похороны, как и случилось в тот момент, эта функция оказалась сплошной помехой.
Ещё что напрягало Марию, так это то, что маска буквально стала её вечно улыбающимся и довольно часто смеющимхся лицом. Конечно, именно это Маша и желала, но не настолько серьёзно, тем паче, что прекратить такую то ли светлую, то ли тёмную магию она не могла.
Араб-торговец действительно оказался непростым человеком, коли он вообще таким являлся. Колдун? Тёмный маг? Как не парадоксально это не звучало, но поверить в сей вариант Марии приходилось. Иначе кто ещё?
Во время переодевания в одежду тёмного тона – платье, чулки, туфли, даже шляпка – девушка с великим трудом сдерживалась, чтоб не засмеяться вновь, однако невольная улыбка всё выдавало. Мать оказалась в шоке, а отец, перестав психовать, решил, что это побочный эффект из-за сплошных стрессов в последнее время.
Психика человека ведь такая штука, что иногда даже самый опытный психолог не может разобраться в некоторых проблемах, как, например, этот.
Весь путь к церкви, где должно было пройти упокоение усопшего, а затем и на кладбище, на автомобиле вся семья продолжала молчать. За рулём сидел отец, рядом – мама. Мария же оказалась на заднем ряде, продолжая пытаться держать себя в руках. Однако сила волшебной маски взяло своё:
– Что вы все такие хмурые?! – крикнула родных девушка и начала хохотать. – Чего вы так горюете?! Ну, подумаешь, умер кто-то, зато мы-то живы! –
– Заткнись! – яростно проорала мать дочке в ответ. – Когда вернёмся, я тебя так накажу, что ты даже и представить не можешь... –
– Что не могу?! Твоё будущее наказание за моё прекрасное настроение?! Да ты сурова, мать! – и вновь истерично засмеялась. Казалось, будто кто-то иной овладел её рассудком, её телом. – Ты меня этим не остановишь! –
– Прекратите обе! – гаркнул отец, повернув голову к дочери, чтобы посмотреть той в глаза. Сначала в них горел огонь ненависти, но спустя пару секунд, он, кажется, почувствовал, что что-то нечто случилось с их дочкой. Будто, внезапная болезнь охватила разум родной, от которой так просто не избавится.
– Мария... Что с тобой... – начал мужчина, но неожиданно панель автомобиля загорелась из-за чего водитель потерял контроль над машиной.
– Какого?!.. – единственное слово, которое успело выскочить из губ бедного папы перед тем, как автомобиль сошёл с дороги, а затем врезался в дуб со всей скоростью.
Родители вылетели из переднего окна авто, упав на тёмно-зелёную траву небольшой поляны, пролетев метров этак десять. Изо лба мамы торчал крупный осколок, только что разбитого стекла, окрашенный алой жидкостью.
Кровью.
Дочь ударилась головой о зад переднего сиденья, но замаскированная маска защитила горе-хозяина от ушибов, ранений и прочих травм, собственно и от боли. Однако, всё случившееся не давало причин прекращать хохотать непрестанно. Наоборот, девушка начала смеяться до слёз с целым и невредимым лицом, ещё сильнее. Выйдя из автомобиля, она глянула на дорогу. Пусто. Пусто и тихо. Никакой машины рядом не оказалось, никто не проезжал.
Правая рука резко заболела. Глянув на неё, Мария заметила, что локтевая кость сломана, а кисть вывернута почти на двести семьдесят градусов.
"Плевать". – подумала она и подошла к родителям.
– Ну что? – громко выкрикнула Маша на мать, а затем и отца, которые безжизненно валялись на поле, чьи тела местами покрывала свежая кровь, не прекращающая литься из десятков крупных и глубоких ран. – Ещё одни похороны придётся устраивать?! –
Лучи солнца, прорывавшиеся через пасмурное небо, стали исчезать. Задул сильный ветер, параллельно земля затряслась. Мрак, начиная с южной стороны и северной, с запада и востока, неожиданно появившийся, стал очень быстро распространяться по всему окружающему миру. Тела родителей, вместе с автомобилем и деревом, в которое врезалась машина, и не исключая дорогу испарилились. Лишь трава оставалась под ногами, но и та постепенно начала гнить, образуя некую чёрную слизь, что, словно зыбучий песок, стала всасывать в себя лже-Марию.
"Какого?" – подумала девушка и моментально зловещая "смеющаяся" маска слетела с лица. Рассудок пробудился, а скованная некими цепями душа освободилась и зацвела, но, увы, слишком поздно.
Настоящая Маша поняла, что произошло, не замечая, как слизь медленно всасывает её в себя.
– Не может быть... – прошептала девушка.
"Может, теперь знаешь.– зловещая маска, не упав на землю, застыла в воздухе. – Ты хотела радости и веселья, и, посмотри, что получилось".
С обратной её стороны начали вырастать из неоткуда сухие старые ветви, которые скреплялись меж собой одной шипучей лозой. Каждый крупный шип покрывался десятками змеиных глаз и пастями с острыми клыками, что также улыбались и смеялись, при том не издавая ни звука. Под конец у маски образовалось подобие человечкого тела.
– Кто ты? – начав рыдать, тихо спросила у злого духа, бывшей маски, Мария. – Зачем это всё? –
Тёмная слизь всасывала тело бедняжки неспешно, но верно. Маша стояла по колени в чёрной жижи во что превратилась трава.
"Повторю, я осуществил твоё желание – сделал тебя позитивным и крайне весёлым человеком, чей настрой не знает границ. Я есть Радость. Я есть Счастье. Я есть Благо". – во время последних фраз нечисть прикоснулась лапой из сплошных ветвей к деревянной груди, начав хохотать и, вновь, без единого звука.
– Нет! Ты затуманил мой разум! Из-за тебя погибли мои родные! Как я ошиблась, купив тебя у... –
"...моего Маэстро Теней?" – закончила предложение девушки бриллиантовая маска.
– Этот араб – Маэстро? Да Теней? – удивилась Маша, уже до груди находясь в чёрной воронке. – Каких теней? Чьих? Он вообще кто? Колдун, что ли? Бред собачий. Это всё бред. Сон. Ночной кошмар! –
"Нет, мой дорогой бывший хозяин. Ха. Всё взаправду".
"Взаправду, взаправду, взаправду!.. – стали мысленно повторять десятки пастей, располагвшихся на шипах лозы. – Взаправду!"
– Ах ты мерзкая нечисть... – начала Мария, однако не успела договорить, так как бездна полностью её поглотила.

***

– Бесспорно. – сказал араб, приглядываясь к Марии.
Девушка не сразу поняла, что произошло. Но, глянув на алмазную маску, та моментально всё вспомнила.
– Ты хотел меня убить! – отшвырнув в сторону товар, она кинулась на торговца. – Что это было?! Это ты – бессовестный гадкий... –
– Хватит. – с лёгкостью одной рукой оттолкнул покупательницу в сторону на несколько метров, да так, что та не рассчитала силы и упала на каменную лестницу, к счастью, ничего не повредив.
–...Маэстро Теней?.. – окончила свою фразу, не вставая, продолжая озлобленным взором гдядеть на незнакомца, который в это время подобрал алмазную маску, которая оказалась вся в трещинах, только, видимо, не от удара об асфальт. Осмотрев предмет, араб дунул на неё и вся вещь моментально рассыпалась на крошечные сияющие пылинки. Вновь дунув, крошечные остатки маски разлетелись в разные стороны, исчезая в никуда во время полёта.
– Да, это я. Бриллиант так назвал меня? – ответил колдун, протягивая руку упавшей Марии. Девушка проигнорировала его помощь и сама с небольшим трудом встала.
– Зачем это всё? – решилась она узнать правду или, хотя бы, часть.
– Ты действительно хочешь знать? –
– Да. –
– Тогда вот мой ответ, без излижеств и лжи: мне приказали. Приказал один ангел Божий, дабы ты перестала унывать и, заодно, поняла к чему может привести перебор радости. Всё нужно делать или испытывать в меру. А уныние – страшный грех, уж поверь мне. –
– Ангел? Тебе? – не веря своим ушам спросила Мария у незнакомца.
– Да. Ангел. Обычный, Небесный. Зная и видя твою жизнь, через меня решил исправить тебя. И, чувствуется мне, ты теперь знаешь к чему может привести обильное количество эмоций, пусть и важных в вашей бренной жизни. –
Мария невольно согласилась. Араб действительно прав, хотя учения жизни у того чересчур радикальные.
И тут она заметила один нюанс:
– В нашей? А тебя это не касается? –
Незнакомец промолчал.
– Кто ты на самом деле? –
– Ох, ладно. Ты первая кому я намекну свою истинную личность. – в следующий миг в глазах торговца зрачки удвоились, а радужки покрылись алым цветом. Губы пропали и изо рта начали расти кривые жёлтые клыки. Кисть левой руки прератилась во множество щупалец, из белого плаща высунулась пара хвостов – скотного зверя и пресмыкающегося светло-коричневого цвета.
В рубине огромного тюрбана, что стал шевелиться, будто кто-то там, затаившись, находился, стали проявляться образы настоящих чертей, но, как не странно, параллельно с ангелами с двумя парами огненных крыльев и в красных плащах, державшие копья, мечи и щиты.
– Так... – через силу произнесла сквозь зубы проговорила Мария. – Можешь возвратить обычный человеческий образ. –
Моментально трансформация прекратилась и бес вновь принял образ араба-торговца. Тихо что-то прорычав, наклонившись, схватив своими руками колени, тот присел на колени и выдал из себя следующее:
– Ты, дурёха, даже не представляешь как трудно и больно в материальной оболочке менять свой внешний вид. Это ужасно противно. –
– Не знаю, верить ли тебе или нет... Но то, кто ты на самом деле теперь прекрасно понятно. –
– Тогда вон. – прошипел бес, не вставая с колен, указав рукой в сторону арки – выхода из рынка. – Вон, я немедленно приказываю! –
Маша, фыркнула, и последовала сказанному.
Через минуту её уже не было на базаре.
"Скажет кому? – подумал чёрт, который решил возвратиться к Господу, пусть на это уйдёт и целая вечность. – Без разницы. Никто не поверит. Тем более у них, оказывается, сегодня должна быть Панихида и погребение... Или как там упокоение называют..."
Встав, он вернулся в шатер и исчез в Другой Мир, вместе с домом-палаткой. Свою очередную задачу тот прекрасно выполнил.
Закурив кальян, нечистый внезапно захотел подремать, будто он не спал целые тысячелетия. Хотя, так, скорее всего и было. Но только он успел закрыть глаза, как услышал чьи-то вопли в его адрес:
– Ты зачем себя выдал этому человеку?! Повторяю, зачем?! –
Это произносил ангел в таком же человеческом обличии.
– Если кто узнает, кто ты на самом деле, то все планы коту под хвост! –
– Она хотела... Мне стало её несколько жалко... – попытался оправдать себя бес, но без толку.
– Жалко у пчёлки! Являться в истинной форме нам разрешено только тогда, когда это поистине необходимо! Во сне или наяву! Иначе зачем нам маскировка?! –
– Прости... Сделал... – собеседник зевнул и продолжил: –...ничего страшного... –
– Это первый и последний раз. – заключил ангел Божий. – Ещё раз – и тогда я отправлю тебя назад, в Тартар. –
– Только, если Истинный Бог разрешит. – уточнил сказанное араб.
На это предложение ангел промолчал, вновь осмотрев десятки и сотни магических предметов. Затем исчез также внезапно, как и явился.
– Хе. – хмыкнула нечисть, что старалась не гадить людям или ангелам, сдерживая свои чувства до конца. – Итак, знаю, вижу свои ошибки. –
Затем, посмотрев на кальян, он тихо прошептал, перед тем, как заснуть:
– Господи помилуй... –