Криминальная командировка. Глава 8

ВЕРСИЯ МАЙОРА ПЕРЕПЁЛКИНА

Полковник ФСБ Марковцев Илья Данилович уже больше месяца занимался отработкой канала по переброске наркотиков из России в Германию.
- Поступила информация от спецслужб Германии, что в их страну из России поступают наркотики синтетического происхождения. Предположительный канал поставки – воздушный, рейсами Аэрофлота из Москвы в Берлин - сообщил ему генерал Потанин при первой встрече. Ни имён, ни деталей, ничего, что могло бы пролить свет на столь туманное сообщение.
Время шло, а дело никак не сдвигалось с мёртвой точки. Вернее, продвигалось, но не по прямой линии вперёд, а какими-то зигзагами, возвращаясь порой к отправной точке, чтобы вновь изменить направление поиска. В расследовании появлялись всё новые и новые нюансы, которые сводили на нет все предыдущие усилия и заводили полковника в очередной тупик. Ежедневная кропотливая работа не приносила ощутимых результатов.
Илья Данилович с завидным упорством отрабатывал одну версию за другой, подключал к расследованию сотрудников различных спецслужб, консультировался с учёными, выуживал информацию у осужденных за контрабанду, но всё было тщетно. Генерал Потанин, который поставил перед ним задачу, был недоволен его работой и периодически ругал за отсутствие результатов, хотя прекрасно знал, насколько сложна поставленная им задача. 
За всю службу полковнику не раз приходилось раскручивать хитроумные дела, связанные с контрабандной деятельностью Аэрофлота, но то, чем он был озадачен на этот раз, не входило ни в какое сравнение со всеми предыдущими. Уж больно сложный клубок загадок предстал перед ним. Порой в голову даже закрадывалась мысль о присутствии в этом запутанном деле признаков мистики. На первый взгляд всё обстояло просто: есть изготовитель порошка, есть поставщик, есть канал поставки, есть и потребитель. Обычная схема, обычные звенья преступной деятельности. Но ни у полиции, ни у таможни, ни у ФСБ за это время не появилось ни одной зацепки, за которую можно было бы ухватиться, словно все процессы по изготовлению и перемещению смертоносного товара происходили в ином измерении. 
На этом фоне интересной выглядела версия, предложенная майором Перепёлкиным после двух недель кропотливой работы. Офицер был уверен, что производство наркотиков и доставка их за рубеж воздушным транспортом находится в одних руках. Причём, контрабанда необъяснимым образом беспрепятственно минует пункты контроля на таможне. По его мнению, некий гений изобрёл способ дезинформации прибора контроля на таможне. Невероятно, конечно, но оперативник уверял, что его версия вполне реалистична, и поэтому просил разрешение на её отработку. Версия выглядела крайне неправдоподобной, но полковник не нашёл весомых аргументов, чтобы опровергнуть её, и, скрепя сердце, вынужден был согласиться с майором.
- Не верю я в товар-невидимку, - сказал полковник, морщась, – но ты можешь заняться отработкой чудо-версии не в ущерб той работе, которой сейчас должен заниматься. Понял?
- Так точно, товарищ полковник, - насупившись, ответил майор.
Хотя полковник и дал добро майору Перепёлкину на поиск некоего «гения», однако, не стал излагать сомнительную версию генералу Потанину, не имея для разговора обоснованных фактов.
«Не стоит заикаться преждевременно, пока нет разумных объяснений этому предположению, - подумал полковник. – Генерал доверяет лишь неопровержимым фактам. Сочтёт версию бредовой, а меня назовёт сумасшедшим».
В раскрытии преступления было много тёмных пятен, и выбелить эти пятна, как оказалось, получалось не так-то просто. Предположительно, в деле фигурировали сразу несколько направлений преступной деятельности, и работа принимала рутинный характер.
- Для начала тебе придётся заняться базовым аэропортом авиакомпании – Шереметьево, - сказал генерал, когда ставил задачу перед полковником Марковцевым. – Думаю, именно там надо искать отправную точку для начала расследования, которая затем приведёт нас к поставщикам.
- Почему? – спросил тогда Илья Данилович. 
- Потому что только в Шереметьево экипажи Аэрофлота не досматривают с пристрастием, как это делается в других аэропортах. Этим пользуются почти все нарушители закона. Конечно, массовые завозы эксклюзивных товаров, как правило, совершаются с помощью самих таможенников и сотрудников аэропорта, но и экипажи возят «на себе» немало контрабанды. Именно в Шереметьево есть шанс обнаружить хоть какую-нибудь зацепку, чтобы затем ухватиться уже за ниточку преступной деятельности.
Генерал говорил правду. Илья Данилович вспомнил, как несколько лет назад при его непосредственном участии был арестован сотрудник Линейного УВД в Шереметьево, который, пользуясь своим служебным положением, забирал прямо с самолета груз с так называемыми Тайскими таблетками, содержащими наркотические вещества.
Вспомнилось и другое дело о контрабанде, которое было возбуждено в отношении таможенного инспектора комнаты невостребованного багажа.
Чемоданы с контрабандой регистрировались на пассажиров рейсов из Стамбула, и ему удалось доказать причастность к контрабанде одного из членов экипажа. Потом было дело о не огранённых алмазах, которые поставлялись из Москвы в Израиль. Вслед за ним появилось уголовное дело в отношении владелицы магазина «Виктория» в гостинице «Славянская» в Москве. Преступницы через свой магазин продавали эксклюзивные ювелирные изделия стоимостью несколько десятков тысяч долларов США, которые ежемесячно привозили из Лос-Анджелеса через экипажи Аэрофлота. И попалась контрабандистка случайно, когда в очередной месяц решила сэкономить на оплате доставки и решила провезти партию драгоценностей на себе.
Аэрофлот не прощает такой невежливости, и на выходе из таможни дама была задержана.
По делу проходили сразу несколько экипажей, традиционно стоящих на рейсах в Лос-Анджелес, которые признались, что на протяжении длительного времени провозили контрабандой драгоценности этой особы, но заблуждались об их истинной стоимости, полагая, что она не превышает разрешенную сумму.
В тех делах всё было просто и понятно. Полковник быстро находил зацепку, тянул за ниточку и приходил к нужному результату. А сейчас? Где искать лабораторию? Кто те люди, которые производят смертельное зелье? Как им удаётся провозить груз через таможню? В каком объёме? С какой регулярностью? Кто его принимает в Германии? Какая связь существует между контролирующими службами двух стран?
«Пойди туда – не знаю куда. Найди то – не знаю, что».
Разный народец приходилось видеть на своём веку полковнику Марковцеву – хитрых, умных, талантливых и, совсем противоположных личностей: тупых, безмозглых преступников. Для него, опытного офицера госбезопасности, не составляло особой сложности намечать круг их поиска. Иногда в проработку попадали очень осторожные люди, с большими связями во властных структурах, но и в таких случаях ему удавалось завершать операцию успешно.
В новом деле всё обстояло по-другому. Полученная информация была весьма скудной и носила, можно сказать, мистический характер.
 «Как можно провести наркотик через два независимых пункта таможенного контроля, с детекторами контроля различных модификаций и разных заводов-изготовителей? - начал размышлять полковник, как только покинул кабинет генерала. - Что это? Сговор двух независимых структур контроля? Может ли быть такое вообще? На первый взгляд – полнейший вздор! Но, как бы то ни было, а приказ начальства не обсуждается. Придётся хорошо потрудиться, чтобы отсечь вымысел от реальной картины».
Так обстояли дела месяц назад, и за этот месяц практически ничего не изменилось.
Получив от генерала очередной нагоняй за безрезультативность в расследовании, полковник Марковцев стремительно двигался по коридору в левое крыло конторы, где находился его кабинет. Ему нужно было уединиться. Такова была сила привычки, выработанная годами. Илья Данилович слыл в конторе запредельно трудолюбивым и чересчур упёртым офицером. Эти качества и позволяли ему добиваться блестящих результатов. Он не был выскочкой и службистом, но его фамилия всегда была на слуху у начальства.
Закрыв за собой дверь на ключ, полковник без промедления плюхнулся в кресло. Откинувшись на спинку, он потёр ладонью о ладонь и продолжил рассуждения.
«Итак, у меня есть хотя и маленькая, но всё же неплохая зацепка – партии русских матрёшек, которые неожиданно стали пользоваться большим спросом в Германии. Что это? Дань новой моде портретных матрёшек и же нечто другое?»
Интуиция полковника подсказывала, что за матрёшками тянется какой-то таинственный шлейф. Но какой? Что может быть связано с деревянными идолами? Он вспомнил, как совсем недавно, прохаживаясь по Арбату, увидел набор русских матрёшек с портретами политических деятелей. Число кукол в наборах было разным, но портрет президента России непременно красовался лишь на самой большой фигуре, и уж потом по бокам от него выстраивались Барак Обама, Меркель, Макрон и прочие лидеры мировой политики.
При виде матрёшек Илью Даниловича сразу осенило: что, если это и есть тара, в которой провозят наркотики? Что, если порошок засыпается в самую последнюю капсулу, которую не сканирует интроскоп? Вдруг майор Перпёлкин стоит на правильном пути? Ведь известно же, что прибор на таможне не может распознавать запрещённые к провозу вещества, если они находятся внутри металлической тары. Обнаружит ли прибор наличие запрещённого вещества в матрёшке с металлическим экраном? Пожалуй, такая версия может иметь место на существование.
Рука полковника потянулась за ручкой, от сделал пометку в своём блокноте: «Переговорить с таможней, провести эксперимент».
Потом, подумав, добавил: «Определить изготовителя идолов».
Полковник снял локти с подлокотников кресла и обхватил ладонями затылок, уставился в потолок.
«А если опять мимо? Что если эта версия рассыплется, как бусы на полу? Что тогда? А тогда, Илья Данилович, придётся тебе ползать на четвереньках и собирать по углам каждую бусинку в отдельности. Вот так, другого варианта не уготовано».
«Зато я с точностью до процента буду знать, что имеющаяся информация ложная и имеет статус неподтверждённой версии», - мелькнула через пару секунд мысль, оправдывающая его версию о матрёшках.
- Время не ждёт, Илья Данилович, - всплыли слова генерала. – Подключай всех, кого посчитаешь нужным для работы, но нарой мне информацию в кратчайшие сроки. Иначе…
Что будет «иначе» – полковник так и не услышал, но, зная крутой нрав генерала, понял, что терпение шефа может лопнуть в любой момент, после чего начнётся известное «извержение вулкана».
- Эти негодяи думают, что они самые умные! – негодовал Потанин, покручивая в руках любимую ручку с золотым пером. – Возомнили о себе, что им подвластны все правоохранительные структуры, что они неуловимы и ненаказуемы!  Вздумали бросить вызов нашей конторе?! Не быть такому никогда! Мы с тобой, Илья Данилович, обязательно должны найти этих негодяев и заставить ответить по всей строгости закона! Иначе нам грош цена! Понял, полковник?
- Так точно, товарищ генерал! – поспешил ответить Марковцев.
- В общем, полковник, мы обязаны смести эту нечисть в сточную канаву поганой метлой, чтобы сохранить тысячи жизней молодого поколения. Оно должно уверенно шагать в будущее по чистой дороге без колдобин, - закончил генерал пафосно.
«Хорошо сказать: нарой. А где тот волшебный инструмент, которым мне предстоит ковыряться? – с грустью подумал Марковцев.
Повернув голову, он посмотрел в окно. На улице шёл мелкий дождь, больше похожий на осеннюю изморось, хотя фактически была весна – середина мая. Илья Данилович не признавал никаких календарей, кроме отрывного.  Ему доставляло большое удовольствие отрывать по утрам клочок бумаги с жирной цифрой посредине. Каждый раз, выполняя эту маленькую процедуру, он вспоминал тот восторг, который испытывал в детстве.
Календарь висел на уровне головы отца и ему, малолетнему пацану, приходилось подставлять стул, чтобы приоткрыть таинство следующего дня, спрятанное под бумажным прямоугольником. Илюша знал, что отрывать листок раньше времени нельзя и с большим нетерпением ждал очередного утра.
В кабинете висела какая-то мрачная и вязкая тишина. Полковник сидел, не шевелясь, замкнув руки на затылке. Долго наблюдал, как мельчайшие частицы дождевой воды скапливались на стекле и тонкими живыми змейками стекали вниз. Потом он развернул кресло на четверть оборота, достал из кармана ключ от сейфа и открыл тяжёлую металлическую дверцу. В правом дальнем углу за стопкой папок стояла початая бутылка «Хенесси». Илья Данилович извлек её вместе с пузатым фужером и поставил на стол.      
С минуту он пристально смотрел на неё, как будто колебался: налить коньяку и взбодриться или же возвратить бутылку на прежнее место. Так могло показаться только со стороны. Полковник решительно взялся за горлышко и наполнил фужер на одну треть. Подержав его в руке некоторое время, словно согревая, отпил несколько глотков. Коньяк был приятным на вкус и хозяин кабинета пил его, не закусывая, хотя в сейфе на маленьком блюдце покоился лимон. 
Покончив с коньяком, Марковцев набрал номер телефона майора Перепёлкина. Долгое время шли длинные гудки. Наконец, трубка на другом конце ожила, послышался голос помощника:
- Я вас слушаю, - своего имени и фамилии майор не назвал.
- Это хорошо, что ты меня слушаешь, - сказал Марковцев. – Вот если бы ещё слушался беспрекословно и не лез на рожон без надобности – тогда у тебя и послужной список был бы замечательным.
- Здравия желаю, товарищ полковник, - унылым голосом поприветствовал Перепёлкин своего начальника. Ему выпало счастье отдохнуть пару дней, а сегодня начинался лишь первый из них. Звонок полковника не сулил ничего хорошего.
- Я всегда исполняю ваши распоряжения беспрекословно, - сдержанно высказался офицер.
- И всё лишь потому, что я тебя держу в ежовых рукавицах, - пробурчал Марковцев.
Трубка Перепёлкина не издала ни одного звука. Майор предпочёл промолчать.
- Ладно, не дуйся, как мышь на крупу. Это я так, поворчал немного по-стариковски, - успокоил подчинённого Илья Данилович.
- Слушаю вас, - повторил Перепёлкин те же самые два слова, только сейчас они имели уже совсем другую интонацию и иной смысл.
- Извини, майор, за раннее вторжение, но обстоятельства вынуждают меня прервать твой заслуженный отдых. Через два часа жду тебя в своём кабинете.
Не дожидаясь ненужных вопросов, полковник отключил телефон и расслабленно откинулся на спинку кресла. 
Илья Данилович ценил молодого оперативника за напористость и трудолюбие, находя в нём некоторые черты своего характера. Майор обладал всеми качествами, которые должен иметь хороший чекист, однако в его работе присутствовала одна неприятная деталь. Он был очень жесток и безжалостен ко всем, кто попадал в его поле зрения, как подозреваемый. Таким офицер стал после изуверских пыток, которые учинили над ним головорезы одной из преступных группировок. Врачи, можно сказать, вернули Перепёлкина с того света.
«Что поделаешь – такая участь выпала парню. Внедрение в преступную группировку – не театральная постановка со счастливым концом, - пытался оправдывать поведение майора в своих глазах Илья Данилович. - Пытка – это безжалостные моральные жернова, способные искалечить психику любого человека и кардинально изменить его отношение к жизни. Одни подают рапорт и увольняются без видимых причин, другие становятся безвольными и спиваются, третьи превращаются в жестоких и безнравственных людей. У каждого своя судьба».
Ровно через два часа Перепёлкин с пунктуальной точностью вошёл в кабинет шефа. За большим столом, свободным от бумаг, свойственным накапливаться только у гражданских начальников, сидел полковник Марковцев. С неестественной неподвижностью, словно каменный монумент, он восседал в кресле и что-то писал. В движении была одна лишь рука.
- Разрешите, товарищ полковник? – обратился майор и замер у двери.
- Проходи, присаживайся, - буркнул Марковцев, не отрывая глаз от стола.
Оперативник прошагал к столу для совещаний и устроился на привычное место по правую сторону от хозяина кабинета. 
С минуту полковник продолжал писать, затем вставил ручку в отверстие письменного прибора из зелёного камня и поднял голову.
- Должен омрачить тебя, майор, но безделье отменяется. – Мощное тело Марковцева, стянутое пиджаком серого цвета, словно бандажом, крутнулось вместе с креслом и с удивительной лёгкостью перекочевало на мягкий стул напротив притихшего майора.
- Труба зовёт, и мы должны встать под знамёна, - дополнил он и, взглянув в лицо молодого офицера, замолчал. Его пальцы рук забарабанили по столу, выбивая несуразную дробь. – Твой напарник капитан Роговцев надолго слёг в госпиталь с прободной язвой. Сегодня ночью открылось кровотечение. Так что, отдыхать тебе не придётся.
Майор Перепёлкин находился в подчинении Марковцева не один год и хорошо изучил своего начальника. Если тот пишет и не поднимает взгляда на вошедшего – ожидается головоломка, пахать придётся круглосуточно. Когда же его острый взгляд упрётся в подчинённого ещё в дверях, да к тому же полковник соизволит встать и выйти из-за стола для приветствия – можно рассчитывать на похвалу, или, выслушав лёгкое нравоучение, отхватить приятное поручение. Судя по поведению начальника, предстояла долгая напряжённая работа.
- В адрес ФСБ в очередной раз поступила информация из Германии, - заговорил, наконец, Илья Данилович, продолжая сверлить взглядом Перепёлкина, будто сомневался в его благонадёжности. – Источник в Берлине вновь подтвердил, что из России продолжают поступать синтетические наркотики в нарастающих объёмах. И продолжают они по-прежнему пересекать границу воздушным путём.
- И по-прежнему информация без каких-либо деталей? – поинтересовался Перепёлкин.
 - Точно так, полный дубль прежней информации, - подтвердил полковник и умолк, уставившись выжидательным взглядом в лицо майора.
- И наркотики эти на немецком рынке, надо полагать, не подорожали ни на один евро? – спросил Перепёлкин.
- Вероятнее всего, - согласился Марковцев. – С чего бы вдруг тогда высветился сей факт? Ясное дело: конкуренция на рынке наркотической дури набирает обороты и заставляет наркоторговцев ещё сильнее волноваться. Они и вбрасывают информацию спецслужбам Германии, как мне представляется.
- Какая-то странная мозаика складывается, товарищ полковник, - несмело произнёс майор.
- В каком смысле?
- В том смысле, что, не изъяв на своей таможне ни грамма дури, немецкие спецслужбы почему-то решили, что она поступает к ним именно воздушным транспортом, - пояснил Перепёлкин. – Почему не наземным? Почему именно из России? Где доказательства, что это действительно так?
- Порошок российский, есть заключение экспертизы, - сообщил полковник. – Против этого факта не попрёшь. Стало быть, и заниматься всей цепочкой контрабанды наша прямая обязанность. А что касается версии воздушной переброски – так немцы ссылаются на свой источник, которому они доверяют, но не могут нам его раскрыть из соображений секретности. 
- Почему мы должны верить этому немецкому источнику? – не унимался майор.
- А вот это уже не твоё дело, майор, - сердито осадил Марковцев своего подчинённого. – Генералу виднее, кому доверять, а кому нет. Если он поставил перед нами задачу – мы обязаны выполнить её, отработать все версии. Мы должны либо поймать преступников, либо доказать обратное.
Полковник встал с кресла, прошёлся по кабинету и вновь сел за стол.
- Виноват, товарищ полковник, - сконфуженно произнёс молодой офицер. – Беру свои слова обратно.
- Ладно, проехали. Интересные мысли не появились в твоей голове? 
- Если информация повторилась, как две капли воды с предыдущей, то что вас тогда настораживает, товарищ полковник? – майор вопросительно посмотрел на шефа. – Схема не поменялась: производство, канал поставки, покупатель, розничная торговля. Мы работаем совместно с полицией и обязательно получим результат в ближайшее время.
- Да, ты прав. Схема, на первый взгляд, обычная, но вот способ доставки по-прежнему неясен и вызывает у меня много вопросов, - раздумчиво произнёс полковник.  – В канале поставки, как мне представляется, всё-таки, скрыта какая-то изюминка, которая нам неизвестна, - нахмурившись, проговорил Марковцев,
Василий Перепёлкин насупился, его кустистые брови сошлись к переносице. Он хотел высказать свои соображения, но воздержался, боясь разгневать ими хозяина кабинета. На минуту повисла тишина.
- Ну, что скажешь? – прервал молчание полковник.
- А скажу я, товарищ полковник, то же самое, о чём говорил раньше.  Эта изюминка – творение некоего гения, способное ввести в заблуждение интроскоп, - уверенным тоном проговорил капитан.
- По-прежнему склоняешься к этой версии?
- Так точно. Как могут запрещённые вещества беспрепятственно миновать таможенный контроль двух отдельно взятых государств с завидной регулярностью, ни разу не проколовшись?
- Ты меня спрашиваешь? - взгляд Ильи Даниловича вновь сделался суровым.
- Нет, товарищ полковник, - смутился майор. – Это я так, рассуждаю.
- Ладно, рассуждай дальше, я послушаю.
- На регулярные поставки контрабанды воздушным транспортом теория случайности не распространяется, - проговорил Перепёлкин. – Это значит, что существует некая система.
- И какая?
- Если исключить сговор таможни, полиции и наркобизнеса двух стран, как единой преступной организации, то моя версия имеет право на существование, – подвёл итог майор.
- Некоему гению удалось изобрести способ обмана приборов таможенного контроля? – проговорил полковник.
- Так точно. На мой взгляд, другие версии несостоятельны, - не дрогнув под испепеляющим взглядом начальника, непоколебимо заявил майор Перепёлкин. – Единственная точка на пересечении границы в Аэропорту, которую нельзя миновать – таможенный контроль. Так?
- Допустим.
- И в этой точке нет неприкасаемых персон – все люди здесь на равных, без привилегий, как при помывке в бане, - продолжил молодой офицер. – А это значит, что и мышь не проскочит мимо бдительного детектора контроля.
- А наркотики, тем не мене, минуют таможню с завидной регулярностью, - уставившись в пространство, в раздумье проговорил хозяин кабинета.
- Так точно, - не замедлил поддакнуть Перепёлкин. –
- И отсюда ты сделал вывод: порошок пакуется в тару, не пропускающую рентгеновские и электромагнитные волны?
- Либо эта тара способна каким-то образом искажать программную обработку отражения от провозимого вещества.
  - А если простым и доступным для понимания языком? – проворчал полковник.
- Каждому виду материалов программой присвоен разный оттенок цвета. Так вот отражаемый сигнал от наркотика даёт ложную информацию на мониторе прибора, показывает другой цвет, - торопливо пояснил Перепёлкин. – Скажем, появившийся цвет соответствует зубному порошку, алебастру или ещё какому-нибудь белому порошку.   
- А ты и сам гений, - неожиданно похвалил подчинённого Илья Данилович.
- Это не моя мысль, если честно, - признался майор, смутившись от незаслуженной похвалы.
- А чья?
- Прочитал однажды в научном журнале юмористическую статейку о попытках контрабандистов обмануть интроскоп, - сообщил майор. – А сейчас вспомнил о ней и подумал: а почему бы и нет? Фантастические идеи порой воплощаются в реальность.
- И ты решил, что в исключительных случаях сказку можно сделать былью? – с усмешкой спросил Илья Данилович. полковник.
- Теоретически такая задача решаема, - не отступая от своей версии, заявил Перепёлкин. – Талантливому учёному подобный фокус по плечу.
- Вот что, майор, - полковник внимательно посмотрел на подчинённого. – В дополнение к твоей версии у меня появилась интересная мыслишка.
- Какая? – вырвалось у майора. Слова шефа воодушевили его. Это означало одно: Илья Данилович включил сейчас для него зелёный сигнал светофора. С этой минуты его версия «гений» будет основной.
- Что, если твой гений своё изобретение разместил в русской матрёшке? – глаза полковника хитро прищурились.
- В матрёшке? – переспросил Перепёлкин с недоверием, пытаясь мысленно представить, как бы он поступил на месте изобретателя.
- Да, в матрёшке, - подтвердил свою мысль Илья Данилович. – Я увидел их целый комплект, прогуливаясь по Арбату. Они есть довольно внушительных размеров, в них можно упрятать самого чёрта. А если ещё и с портретом Путина – злой умысел будет вне всякого подозрения.
- Замечательная мысль, товарищ полковник, - раздумчиво проговорил Перепёлкин. – Отражающий экран я бы разместил в первой оболочке, а сам товар упрятал в последней неразъёмной кукле.
- Отлично мыслишь, майор, - одобрительно отозвался полковник Марковцев. – Флаг тебе в руки.
- Рад стараться, товарищ полковник, - ответил майор дурашливо.
- Шут гороховый, - незлобиво произнёс Илья Данилович. – Дослужился до майора, а ведёшь себя как пацан из подворотни.
- Разрешите идти, товарищ полковник?
- Что, засвербило в заднице? Перо уже вставил для полёта? – съязвил полковник. – Это ещё не всё, что я тебе сказал.
- У вас появилась ещё какая-то мысль?
- Мыслей нет, а вот распоряжение я тебе, пожалуй, выдам.
- Слушаю, товарищ полковник.
Отправляйся-ка ты на сей раз во Внуково и пройдись по такому же кругу, что и в Шереметьево.  Процеди персонал таможни, линейного отдела полиции, прощупай лётные экипажи рейсов в Германию, оцени обстановку в целом, сравни результаты с предыдущей проверкой. Вдруг обнаружишь что-нибудь подозрительное? Одним словом, присмотрись внимательно ко всему, что бросится в глаза. Может, отыщется какой-нибудь доброжелатель, который шепнёт тебе на ушко про гения? Чем чёрт не шутит? Всё ясно?
- Так точно, товарищ полковник! – отозвался оперативник. – Продолжу поиск зацепок во Внуково.
- И подготовь мне веские обоснования своей версии в письменном виде, чтобы я смог грамотно доложить о ней генералу Потанину.
- Будет исполнено, товарищ полковник, - обрадованно отчеканил Перепёлкин.
- Вот теперь всё, майор. Иди работай. Жду тебя с результатами расследования и рапортом через три дня.
Перепёлкин встал, задвинул за собой стул и поплёлся к выходу.
Через пару часов он вошёл в здание аэропорта Внуково.